Эсхатологические мотивы в творчестве М.А. Булгакова: на примере романов "Белая гвардия" и "Мастер и Маргарита" тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Орлова, Ольга Анатольевна

• Орлова, Ольга Анатольевна
• кандидат филологических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Орлова, Ольга Анатольевна

Введение.

Глава 1. Эсхатологические представления как особенность художественного мира М.А. Булгакова

1.1. Роль и значение мифотворческих мотивов в творчестве : 1 ' I I I ] '

М.А.Булгакова.

1. 2. Своеобразие эсхатологического мифа в творчестве М.А.Булгакова

1. 3. Особенности христианской этики М.А. Булгакова.

Глава П. Литературно-художественные особенности творчества

М.А.Булгакова в свете эсхатологической парадигмы.

2. 1. Мифологический символизм М. А.Булгакова. Характеристика апокалиптических образов как синтеза религиозных и художественных представлений.

2. 1. 1. Астральные символы.

2. 1.2. Символы природных стихий.

2. 1. 3. Тоска.

2. 1. 4. Тьма.

2. 1. 5. Туман и дым.

2. 1. 6. Дом.

2. 1. 7. Революция и война.

2. 1. 8. Антихрист.

2. 2. Сюжетно-композиционные особенности романов «Белая гвардия» и «Мастер и Маргарита» как воплощение эсхатологических представлений М. А.Булгакова.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Эсхатологические мотивы в творчестве М.А. Булгакова: на примере романов "Белая гвардия" и "Мастер и Маргарита"»

Человечеству, особенно в рамках европейской цивилизации, свойственно воспринимать историю под знаком конца. С древних времен люди живут в предчувствии светопреставления, и этот конец вберет в себя все то, что зовется историей. В основе представлений о гибели цивилизации лежат эсхатологические мифы, т. е. мифы о будущем конце света (эсхатология,— от древнегреческого «последний»). Эсхатология в широком смысле этого слова есть представление о конечных судьбах мира, о связанной с этим участи человека, о жизни после смерти и о мировой катастрофе; которая должна наступить в «конце времен».

Представление о гибели мира развивалось в пророчествах и учениях религиозных деятелей, в философских концепциях мыслителей' и в произведениях мастеров литературы. Развитые эсхатологические мифы известны у древних майя и ацтеков, в иранской мифологии, в христианстве, в германо-скандинавской мифологии, в талмудическом иудаизме, в исламе. Представления о гибели мира подготавливались календарными мифами о смерти и воскресении природы, о силах хаоса, о загробном мире, о космических циклах — периодах становления и гибели мира, когда вселенной грозит полное уничтожение и возникает необходимость «поддерживать» мироздание особыми ритуалами, призванными отсрочить очередную катастрофу.

Однако в понимании эсхатологии существует и немало нюансов, которые, правда, не противоречат друг другу, а, наоборот, усиливают значимость данного понятия.

Во-первых, эсхатология может пониматься как смена космических циклов: мир гибнет - и возрождается вновь, чтобы снова погибнуть и опять возродиться. И этот вселенский круговорот безразличен к людским судьбам, человечество полностью подчинено процессу «обновления через смерть». Во-вторых, эсхатология может пониматься как конец мира вообще, когда все человечество погибнет в ходе глобальной катастрофы: землетрясения, потопа, пожара, смерча, и т.п.

В-третьих, эсхатологические мифы могут отражать не только мысль о конечности мира и развития, но и ожидание окончательной вселенской катастрофы, призванной принести избавление, положив конец всем людским бедам и страданиям на «грешной» земле. Вселенская борьба добра и зла завершится победой добра, очищением мира от скверны и наступлением эры вечного блаженства. Человечество становится бессмертным, ибо время перестает существовать.

Настоящая диссертация посвящена проблеме эсхатологизма в творчестве М. А. Булгакова (на материале романов «Белая гвардия» и? «Мастер и Маргарита»). М. А. Булгаков заслуженно считается одним из самых сложных и загадочных русских писателей. Ему был присущ необычайный, подчас ошеломляющий взгляд на мир.

Сложность булгаковских текстов пытались объяснить влиянием на него различных факторов: социальных, психологических, религиозных. Разумеется, это справедливо. И все же, когда речь идет о такой личности как Булгаков, невозможно просто «объяснить» ее загадочность и странность. Сам Булгаков называл роман «Мастер и Маргарита» «своими секретными мифами»1. Можно предположить, что это определение характеризует все творчество «мистического писателя». А значит, образы книг Мастера образуют своеобразный шифр или код. Если сам автор называет свои детища «мифами» и включает в свои произведения« имена мифологических героев и исторических легендарных лиц, можно предположить, что он хочет, чтобы читатель «окунулся» в текст, заглянул за кулисы действа, увидел смысл между строк, стал частью выдуманного писателем мира.

Безусловно, между использованными Булгаковым источниками и романными образами существует дистанция, современному читателю

1 Сахаров В. И. Еще раз о «Мастере и Маргарите» М. А. Булгакова // Булгаков М. А. Мастер и Маргарита. -М., 1995.-С. 10. необходимо объяснять выбор источников автором, реалии книг, чтобы понять непростое движение творческой мысли.

Литературная судьба М. Булгакова сложилась непросто; его важнейшие произведения не стали фактом современной ему жизни. Он всегда стоял особняком, не входя ни в одну из литературных группировок и почти не участвуя в литературных спорах и дискуссиях. Но, несмотря на это, Булгаков - истинно русский писатель, органично входящий в историю отечественной культуры.

Перед нами очень интересный характер. Разные люди, знавшие М.Булгакова в различные эпохи его жизни, были неоднозначны в своих оценках его творчества и натуры. Для одних он был гордец, для, других — душа общества и весельчак, для третьих — изнеженный интеллигент, талант или бездарь, «свой» или «чужой».

Время формирования творческой личности М.Булгакова — эпоха грандиозных исторических переворотов, углубленных религиозно-философских исканий, эпоха эстетического новаторства, это время, переосмысления и отталкивания от традиций. Но для Булгакова было важно не отрицание, а именно преемственность. Творчество его вобрало в себя элементы разных культур, соединившись с лично пережитым и выстраданным с целью образования новой неповторимой реальности — собственного мифа.

Булгаков - художник XX века, свидетель социальных крушений и подмены ценностей, поругания человека и культуры, свидетель формирования нового культа бесчеловечности. Наше столетие началось с глобальных открытий, приведших к кризису религиозных христианских доктрин, перевернувших духовные устои человечества. Так случилось, что двадцатый век стал еще и эпохой кризиса культуры, о чем писал в свое время К. Ясперс: «Устрашающую картину современного мира, которую все с тех пор без устали повторяют, первым нарисовал Ницше: крушение культуры — образование подменяется пустым знанием; душевная субстанциальность — вселенским лицедейством жизни «понарошку»; скука наркотиками всех видов и острыми ощущениями; всякий живой духовный росток подавляется шумом и грохотом иллюзорного духа; все говорят, но никто никого не слышит; все разлагаются в потоке слов; все пробалтывается и предается»2. Человечество словно оскудело внутренним, духовным опытом; оно встало на новые пути в истории духа.

Актуальность темы. В эпоху рубежа веков, модернизма, декаданса, эсхатологизм становится более конкретным: сила прозрения, художественная мощь писателей, поэтов, мыслителей в том, что они предвосхищают, предугадывают кризис человека XX века, видя истоки этого кризиса в наступлении эсхатологического конца. Булгаков органически связан со своей эпохой, ему, конечно же, не были чужды проблемы времени; писатель не смог избежать «ломки в сознании», ставшей характерной для многих людей — жителей его многострадальной родины. Отец Булгакова, Афанасий Иванович, стремился привить своим детям христианский образ мыслей, а Михаил Афанасьевич уже через три года после смерти отца заявил о своем неверии, что не помешало ему в двадцатые годы, после трагических событий революции и гражданской войны, вновь обратиться к вопросам веры и неверия, греха и возмездия, Бога и дьявола, судьбы человечества на страницах романов «Белая гвардия» и «Мастер и Маргарита».

В наши дни, на рубеже XX и XXI веков, тот духовный кризис, который встревожил писателя в начале двадцатого века и который продолжался после его смерти, стал всепоглощающим, захватив не только умы, но и сердца. Интерес к эсхатологии и изучение поведения человека в этой ситуации значительно активизировались именно в конце двадцатого -в начале двадцать первого века, когда ситуация во многом повторяет ситуацию до- и постреволюционной эпохи, обладая, конечно, специфическими чертами. Вопросы, волновавшие не одно поколение людей и ставшие основными для булгаковского поколения и для самого писателя, в той же степени занимают наших современников. Так, А.И. Солженицын

2 Ясперс К. Ницше н христианство. - М., 1994. - С. 13. сказал: «В сегодняшнем заблудшем человечестве мы не слышим вразумительного ответа на этот неуклонимый вопрос, цель — затуманилась, люди все более живут лишь бы жить, а где и: лишь бы существовать» .

У Булгакова мы получаем мощное, пусть и не всегда последовательное воплощение сценария грядущей катастрофы: сначала, в «Белой гвардии», еще размытое, нечеткое, на уровне ощущения, щемящее, волнующее сердце чувство; потом, в «Мастере и Маргарите», - конкретное и последовательное представление. Писатель видит, как ослабевают семейные связи, падает ценность романтических чувств. Священное Писание говорит, что «злых людей не бывает», а многие забыли об этом, видя в каждом врага. «Иди и смотри», - говорится в «Откровениях» Иоанна Богослова (Откр., 6:1), смотри, как гибнет мир, смотри, как трепещут души человеческие, ожидая последний Суд. «За мной, мой читатель, и только за мной!» - восклицает Булгаков («Мастер и Маргарита») и ведет нас по страницам своих романов, показывая не только образцы «настоящей, верной, вечной любви» и дружбы, но и симптомы «Иоаннова начала», заката, катастрофы и, может быть, гибели.

Эсхатологические мотивы у Михаила Булгакова — достоверный факт. Сам писатель, безусловно, осмысливал времена, в которые жил, как последние. Романы М. Булгакова представляются нам своеобразной попыткой создания современного «Откровения». Анализируя романы, мы находим в них приметы, последних времен (ощущение тоски, потерю истинного исконного духовного дома, замену подлинного на ложное и т. д.), и даже описание хода Страшного Суда. Можно сказать, что романы (и даже все творчество) писателя явились той сферой, где актуализируется-свойственная мифологическому мировосприятию М.А.Булгакова, «зрительность» эсхатологических образов и символов.

При жизни писателя, да и после смерти, его творчество в ракурсе эсхатологизма целостно не изучалось. В исследовательской литературе многократно указывалось на связи творчества М. А. Булгакова с классикой,

3 Солженицын Л. Россия в обвале. - М., 1998. - С. 162. проводились параллели с творчеством И.- В.Гете, Данте, Гофмана, Ф.Рабле, Н. В. Гоголя, A.C. Пушкина и других. Отмечалось, конечно, и широкое обращение писателя к Библии. Причем интерес удивительно избирателен: М.А.Булгаков все время обращен к Новому завету, а Ветхий завет точно не замечает. В Евангелии Булгаков тоже возвращается в основном к одним и тем же ситуациям: к тому, что происходило во время Страстной недели, и к «Откровениям» Иоанна Богослова.

Утверждалась и мысль о безусловном наличии эсхатологических мотивов, отдельных примет последних дней мировой катастрофы (например, в трудах Е.Яблокова «Художественный мир Михаила Булгакова»; Г.Лесскиса «Триптих М:Булгакова о русской революции», А.Н.Баркова «К вопросу о религиозно-философских аспектах романа М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита», В.Я.Лакшина «О прозе Михаила Булгакова и о нем самом», В.В.Химича «Странный реализм М.Булгакова», в работах Б. М. Гаспарова, А. Вулиса, И. Е. Ерыкаловой, А. Зеркалова, Я. Лурье, М. Петровского, Ю.М.Смирнова, Б.Соколова, М.О.Чудаковой, а также в работах зарубежных ученых - А. Baratt, D.M.Bethea, D.Pruitt и др.). Особо стоит отметить работу В.А.Кохановой, посвященную исследованию пространственно-временной структуры романа «Белая гвардия». Исследователь говорит о присутствии в романе религиозно-философского подтекста и о необходимости рассматривать описанные в романе М.А.Булгакова события в эсхатологическом ракурсе4. Определив жанр «Белой гвардии» как эсхатологическую эпопею, В.А.Коханова закономерно подчеркивает соотнесенность сюжета романа с евангельским сюжетом Страшного Суда: перед концом времен порядок вытесняется хаосом, мир в ожидании прихода антихриста искажается; смерть, кровь и ненависть торжествуют. При этом автор сетует на недостаточное внимание к религиозно-философским аспектам всего творчества М.Булгакова, хотя в

4 Коханова В. Л. Пространственно-временная структура романа М. А. Булгакова «Белая гвардия». Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. - М., 2000. современном литературоведении возрастает явный интерес к изучению связей русской литературы с христианством.

Но глубокие и верные наблюдения, рассредоточенные по отдельным статьям, книгам, главам, требуют дальнейшего развития и, самое главное, обобщения. В настоящее время отсутствует именно обобщающее исследование данной проблемы, объединяющее ранее выявленное и то, что оставалось до сих пор в тени других задач изучения творчества М.А.Булгакова.

Цель исследования состоит в выявлении специфики мифологического - эсхатологического - сознания М.А.Булгакова, а также в описании основных апокалиптических образов и символов на материале романов «Белая гвардия» и «Мастер и Маргарита» в контексте всего творчества писателя.

В соответствии с вышеуказанным в диссертации решаются следующие задачи:

1. Рассмотрение самого понятия «эсхатология», его принципов, вариантов толкования с привлечением материала эсхатологических представлений различных религий, выявление в процессе анализа типологически сходных элементов эсхатологической модели.

2. Рассмотрение вопроса о присутствии эсхатологических мотивов в творчестве М.А. Булгакова, установление специфики мифологизма и эсхатологизма М.А. Булгакова, то есть рассмотрение многоуровневого концептуального ряда изучения эсхатологических мотивов у Булгакова.

3. Выявление и соотнесение основных скрытых и явных параллелей с известными эсхатологическими мифами разных народов и культур, писательского подтекста и позиций самого Булгакова в вопросах эсхатологии.

4. Определение и описание ключевых апокалиптических образов и символов (напр., антихрист, тоска, дом, природные и астральные символы, тьма, дым и туман, война и революция и т.д.) в романах

М.А.Булгакова «Белая гвардия» и «Мастер и Маргарита», отражающих эсхатологизм эпохи XX века, а также описание сюжетных схем, в которых эти апокалиптические значения воплощаются.

5. Раскрытие специфики христианской этики в творчестве М.А.Булгакова в аспекте эсхатологической мифологии.

6. Определение взаимосвязи между эсхатологизмом как кризисным состоянием природы и культуры и формой переживания этого кризиса героями.

Объектом исследования для решения этих задач послужили те произведения М.А. Булгакова, которые прежде всего обнаружили трагические изменения истории и которые характеризуются общими эсхатологическими мотивами и повторяющимися апокалиптическими образами и символами. Это роман «Белая гвардия» и роман «Мастер и Маргарита».

Вспомогательным объектом исследования стали произведения, которые прообразуют, проясняют или иллюстрируют авторский замысел и смыслы, заключенные в вышеперечисленных произведениях. Это пьеса «Дни Турбиных», «В ночь на 3-е число» (фрагмент ранней редакции романа о гражданской войне), ранняя редакция последней главы романа «Белая гвардия» (1925 год), мемуарное повествование «Тайному другу» (1929 год), на полях которого сам М. Булгаков написал слова «План романа»; ранние редакции романа «Мастер и Маргарита» - «Великий канцлер», «Черный маг», «Копыто инженера»; черновые наброски к роману, написанные в 1929-1931 годах; главы, дописанные и переписанные в 1934-1936 годах, и, наконец, главы из второй полной рукописной редакции (1937-1938 гг.).

Предмет анализа. Мифотворческие мотивы и эсхатологический миф в творчестве М.А.Булгакова и исследование используемых им апокалиптических образов и символов как синтеза религиозных и художественных представлений писателя.

Методы исследования. Используемые в диссертации методы исследования определены поставленными задачами. Основными методами в работе явились описательный метод, метод контекстуального и текстового анализа; текстологический прием сравнения авторских вариантов и редакций текста, что позволило с большей вероятностью выявить авторскую позицию; сравнительно-типологический, или сопоставительный, связанный с анализом значений эсхатологических символов, в сочетании с историко-функциональным осмыслением явления, а также метод структурного анализа.

Научная новизна работы. Впервые была предпринята попытка изучения нового аспекта творчества писателя — эсхатологического, не получившего до настоящего времени комплексного описания в науке.

В работе также впервые предпринята попытка системного описания эсхатологических мотивов, образов и символов в поэтике булгаковского художественного текста. На основе комплексного изучения структуры и составляющих элементов эсхатологического мифа установлены и описаны типологически сходные элементы эсхатологической модели (в эсхатологических мифах разных народов и культур и в творчестве М. А. Булгакова). Впервые установлена специфика мифологизма и эсхатологизма М.Булгакова, определено своеобразие его эсхатологического мифа (например, оптимизм как одна из важнейших характеристик булгаковского творчества и мировосприятия).

Теоретическое значение исследования заключается в развитии теории мифа (прежде всего - эсхатологического), в его индивидуально-авторской разновидности, представляющей собой определенный этап в изучении творчества писателя, с одной стороны, и анализа языка художественного произведения, с другой стороны. Исследование эсхатологических мотивов, образов и символов в творчестве М.Булгакова позволяет сделать теоретические обобщения о типологическом единстве всего творчества писателя, у которого апокалиптические мотивы переводятся в разряд объективных признаков эпохи. Результаты диссертационного исследования позволяют утверждать, что ситуация конца света, Апокалипсиса, мировой катастрофы, кризиса и даже гибели «вечных» культурных ценностей является не столько космогоническим, сколько духовно-психологическим событием, то есть всеобщий апокалипсис начинается с апокалипсиса, который проживает каждый человек внутри себя на уровне индивидуального самоощущения и мирочувствования и который, так или иначе, является отражением эсхатологических ожиданий того или иного народа, этноса, страны, общества и т.д. Это и становятся главной темой творчества М.А.Булгакова, который показывает, что экологические разрушения, вымирание человечества происходят преимущественно из-за отсутствия гармонизации двух уровней духовного бытия отдельных индивидов и обществ: мировоззренческого и социального (ко второму уровню мы относим и противопоставление религии и атеизма как социальных норм, принятых тем или иным сообществом). Анализ творчества М.Булгакова (прежде всего, двух его романов - «Белая гвардия» и «Мастер и Маргарита») показывает, что писатель видит причину мировой катастрофы в духовной болезни общества и человека, в пренебрежении самоценностью любой жизни, безотносительно к тому или иному социальному стандарту и идеологической доктрине. Интерес также представляет и изучение поведения, действий человека в ситуации апокалипсиса.

В исследовании предпринята попытка определения связующей идеи о творчестве писателя, что позволило объяснять произведения Булгакова, его художественный и духовный мир в связи с реальным историческим, социальным, культурным контекстом.

Практическая значимость состоит в том, что результаты исследования могут быть использованы при обучении филологическому анализу текста как студентов-филологов, так и учащихся старшей школы, а также для создания спецкурсов по проблемам творчества М. Булгакова.

Источники исследования. В качестве материала исследования мы используем первый и последний романы М.А.ьулгакова — роман «Белая гвардия» (и сюжетно сходную пьесу «Дни Турбиных») и роман «Мастер и Маргарита». Как ни велико расстояние во времени, отделяющее друг от друга эти два романа, — а это целых шестнадцать лет — между ними легко перебрасывается мост, связывающий оба произведения. Роман о мастере и Маргарите наследует многие темы и проблемы, поднятые в романе «Белая гвардия»: тему дома - антидома — бездомности, гибели города-мира, тему жизни — смерти, связи неба и земли, света и тьмы, тему греха и возмездия, покоя, тоски, тему отношений между индивидами. И в том, и в другом романе действуют Бог и Сатана, местом событий писателем выбирается Город: в первом романе — Киев, в «закатном» — Москва, достойная, дочь «матери городов русских». Ряд сравнений можно легко продолжить, но стоит назвать, быть может, главное или, точнее, определяющее цель настоящего исследования сходство: тему Апокалипсиса.

Такова, безусловно, тема обоих романов: эпиграфом к «Белой гвардии» взяты строки из Апокалипсиса; те же строки, несколько переиначенные («и судимы будут мертвые по вере своей»), повторяются в «Мастере и Маргарите». Вся символика «Белой гвардии» связана с концом света: слепцы-лирики, поющие песню о Страшном Суде, крест в руках Святого Владимира, превращающийся в сияющий меч; рассказ Ивана Бунина «Господин из Сан-Франциско», который читает Елена Турбина и который предваряется цитатой из Апокалипсиса: «Горе тебе, Вавилон, город крепкий!»

Следует отметить, что, исследуя эсхатологические мотивы в творчестве М. А. Булгакова, мы постарались «не потерять» личности самого писателя, в связи с чем использовали для написания работы-исследования литературоведов, воспоминания современников, а также дневники самого Булгакова, его друзей и родных, черновики его романов. Традиционно, черновики, наброски, разные редакции произведения остаются «за бортом» и не воспринимаются читателями. Но, как известно, выводы, добытые текстологическим исследованием, очень часто опровергают известные версии литературоведов и приводят к новым интересным умозаключениям. История текста моделирует, как бы восстанавливает творческий писательский процесс. Как писал Д. С. Лихачев, «без первого, т. е. без изучения намерений автора (пусть меняющихся) нельзя понять второе, т. е. творческий результат»5. Эпоха, настроение, всякого рода случайности тоже движут рукой писателя, подчас меняя замыслы, цели, и игнорировать их нельзя.

На защиту выносятся следующие положения: 1. Миф и мифотворчество в художественном кредо М. Булгакова:

- творчество М.А.Булгакова — это переплетение литературных традиций, лично пережитого, элементов разных культур, рождающих новую оригинальную данность — особый1 булгаковский миф, который становится и поэтическим языком, и способом мироощущения^ и вариантом мифолого-эсхатологического типа сознания;

- эсхатология Михаила Булгакова стала точкой пересечения многих традиций. Сочетание эсхатологических традиций разных народов,* этносов, стран в романах М. А. Булгакова имеет временную и пространственную связь, где русская и мировая история соединяется-с вечностью и космосом. Писатель использует мифологические параллели, чтобы подчеркнуть повторяемость и неразрешимость вечных проблем, как социальных, так и личных.

- красной нитью, проходящей сквозь, все творчество писателя^ (а может, и связующей), является, по нашему мнению, «мысль эсхатологическая», или апокалиптическая.

- специфика мифологического мышления М. Булгакова заключается в особом понимании времени и пространства: не различение времен конкретных исторических эпох, а указание на единое время всей человеческой культуры и предопределенность цикличности событий; пространство является проявлением универсальной сущности мира, одинаково способной и к предельному расширению, и к предельной

5 Лихачев Д. С. О филологии. - М., 1989. - С. 186. локализации, что позволяет сделать проницаемой границу между реальным и ирреальным, прошлым, настоящим и будущем.

2. Эсхатологические мотивы, а также использование апокалиптической символики («приметы» последних времен: ощущение тоски, потеря истинного Дома, замена подлинного на ложное и т. д.; постоянное обращение к эсхатологическим символам и образам: Антихрист, туман и дым, свет — тьма, радуга, лестница, символы природных стихий -вода и огонь, война, астральная символика и т.д., а также описание хода Страшного Суда) демонстрируют типологическую выдержанность всего творчества Михаила Булгакова.

3. Использование первобытных, античных, библейских символов демонстрирует сближение различных мифологических эсхатологических образов для выражения идеи их смыслового единства. Символы, отражают общую концепцию мифа, со временем «вбирая» в себя разнообразный мифологический материал, приобретая все новые оттенки значения и даже порождая новые символы. Такие символы можно, расценивать как новые интерпретации мифа; они не призваны вносить в древний миф новое содержание, их цель -«осовременить» миф, заставить людей вновь пережить события прошлых веков.

4. Особенность всего булгаковского творчествахостоит в том, что он предвосхищает кризис человека XX века, видя истоки этого кризиса в наступлении эсхатологического конца. Булгаков не только признает, что люди утратили связь времен, традиции и таким образом уже переживают своего рода Апокалипсис, но и признает реальность Страшного Суда, объявляет во всеуслышание, что человек, быть может, завершает свой многовековой путь от Начала к Концу, к Апокалипсису. Писатель заставляет поверить в возможность конца света, преодоления истории или перехода на новый этап истории. Гибель мира не относится к далекому прошлому и не прогнозируется на неопределенное будущее; скорее, это событие соотносится с настоящим.

5. Оптимизм - важнейшая характеристика булгаковского творчества и мировоззрения. Писатель считал, что судьба может быть благосклонной, и человек в любой момент жизни способен начать свой путь к совершенству, осознать свою вину, увидеть зло в себе самом - не вселенское, абстрактное, а человеческое, конкретное; не увлекаться быстротекущими событиями и ближайшими прогнозами, руководствуясь принципом «после меня хоть потоп», но и не «растворяться» в планах на далекое будущее, а соединить оба времени, точнее, жить во всех временах сразу; не направлять все свои силы на дальнейшее развитие и совершенствование цивилизации, а заняться самосовершенствованием. Люди сами смогут вынести себе приговор, «переродиться», ворваться в еще не познанное и потому темное завтра, которое к тому же бесконечно, потому что не имеет временных границ. Таким образом, человек сможет создать новую картину мироздания, имя которой — гармония, ощутив «вечный мир в себе, а себя в мире». Человек, так понимающий свои жизненные цели, становится творцом, демиургом своей судьбы: он становится связующей нитью между прошлым и будущим, сохраняет свое же наследие, он сражается за сохранение жизни на Земле, за сохранение культуры.

Проблематика работы диктует ее структуру. Диссертация состоит из Введения, двух глав, заключения и библиографического списка использованной литературы.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Орлова, Ольга Анатольевна

Заключение

Ожидание конца света и начала совсем иной жизни породило множество пророчеств, ставших в свою очередь мифами. Пророчества составляли основу религиозных учений сектантов, ждавших с нетерпением гибель греховного мира; пророчества таились в политических лозунгах и литературных произведениях. Почему же эсхатологические мифы столь живучи и вызывают неизменный интерес у всех народов всех эпох? Вероятно, дело в вечном желании людей достичь некоего совершенства, жить еще лучше, в потребности обновления себя и мира, а также вющущении несовершенства бытия: Человечество вообще и каждый в отдельности отдают себе отчет в том, что жизнь может быть и лучше, что условия жизни полны изъянов, что устройство общества, социальный уклад, жизнь духа далеки от идеальных. Во-вторых, в эсхатологии кроется попытка человечества заглянуть за видимое, то есть представить и даже объяснить жизнь» после смерти. Идея1 посмертного возрождения» призвана несколько унять страх и тревогу перед неизбежной кончиной. Смерть, разумеется; непознаваема, но разве можно отказать человечеству в праве попытки проникнуть в тайны смерти? Появление идеи, что возрождение допустимо, стало возможным только в мифологии (в отличие от науки, отрицающей этот факт). Так один миф дал надежду на новую, пусть и загробную, но жизнь, а другой даже породил мысль о победе над смертью — бессмертии — в конце времен. Конечно, не следует думать, что люди способны призывать собственную смерть или гибель всего мира, — всего лишь «заглянуть» в смерть, почувствовать, что ^именно смерть дает начало каждой новой жизни: «Истинно; истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плодов» (Иоанн. 12:24). Есть, вероятно, и еще причины вечного интереса к эсхатологии. Среди них - сомнения в фатальности пророчеств: может, человечество все же избежит катастрофы путем самосовершенствования.

Как уже говорилось, каждый раз в переломные моменты истории, а также на рубеже эпох (и веков) грозный- признак Апокалипсиса- обретает плоть. «Никогда еще люди так не чувствовали сердцем необходимости верить и так не понимали разумом невозможности верить. В этом болезненном неразрешимом диссонансе, этом трагическом противоречии так же, как в небывалой умственной свободе, в смелости отрицания, заключается наиболее характерная черта мистической потребности XIX века1», - писал Дмитрий Мережковский в начале века двадцатого, но эти слова вполне можно отнести и к нашим дням. При всей отвлеченности и противоречивости современных эсхатологических пророчеств, в них все же прочитываются правда и чаяния прошлых лет и угадываются, всплески апокалиптических идей былых прорицателей, в том числе и идей М. Булгакова. Внимание писателя к проблемам нравственным, религиозным, культурологическим было важным проявлением и отображением той духовной жизни, которая' была присуща русским мыслителям XX века. Булгакову одинаково важны и «дела земные», и правда небесная, и отдаленное будущее, напоминание о котором звучит в христианской молитве: «Да придет Царствие Твое». Автор «Белой гвардии» и «Мастера и Маргариты» был во многом проводником идей добра и милосердия. Воланд в романе «Мастер и Маргарита» так говорит о благородном поступке Маргариты, которая, чувствуя ответственность за неосторожно данное обещание, просит за Фриду: «Остается, пожалуй одно — обзавестись тряпками и заткнуть ими все щели моей спальни. Я о милосердии говорю. Иногда совершенно неожиданно и коварно оно пролезает в самые узенькие щелки. Вот я и говорю о тряпках» (с. 553). Как мы видим, «коварное» милосердие становится «неожиданным» в циничные и жестокие времена разных эпох — тех эпох, которые писатель выбрал для своих романов - смутных, неоднозначных, конфликтных, собственно булгаковской эпохи - и, как это ни печально признать, современной нам.

1 Мережковский Д С. Полное собрание сочинений. Т. 18.-М., 1914.-С 212.

Апокалипсис Михаила Булгакова стал не только пророчеством конца света, но и философской притчей - о судьбе человечества, получившей подтверждение и продолжение в наши дни. «Нуль — это отсутствие Бога. Не борьба с Ним, не отрицание Его, ибо то и другое уже есть признание Бога и связь с Ним. Нуль — это вселенная без начала и конца, никем не сотворенная и не имеющая цели в своем развитии. Нуль — это человек, который пришел ниоткуда и уйдет никуда, рожденный из нуля и в нуль уходящий. Разум, размышляющий без Бога, - это размышляющий нуль. Из- ничего и выйдет ничего, как говаривал буйный король Лир. Если* человечек избрал нуль, он живет в постоянном ожидании- смерти без надежды на воскресение. Нуль отравляет своей иссушающей пустотой его душу и разум, деланиям и страстям, а также силе и власти, действующим: снаружи»2. Это строки из фантастического романа современной, писательницы Юлии Вознесенской, рассказывающей нам о последних временах мира, о Страшном Суде и власти Лже-Мессии - Антихриста. Такие люди-«нули» узнаваемы в романах Михаила Булгакова, именно о- них говорит Воланд на балу, обращаясь к голове Берлиоза: «Вы всегда были горячим проповедником той теории, что по отрезании головы жизнь в человеке прекращается, он превращается, в золу и уходит в небытие. Мне приятно сообщить вам; в присутствии моих гостей, хотя они и служат доказательством совсем другой теории, о том, что ваша теория и солидна и остроумна. Впрочем, ведь все теории стоят одна* другой. Есть среди них и такая, согласно которой каждому будет дано по его вере. Да сбудется же это!»3.

Приведенный нами анализ эсхатологических мотивов- и апокалиптической символики в романах Михаила Булгакова «Белая гвардия» и «Мастер и Маргарита» позволяет говорить о важности и значимости этой темы для творчества писателя. Мы отмечали также глубинные связи мифотворчества Михаила Булгакова с мифологическими и религиозными

2 Вознесенская Ю. Паломничество Ланселота. - М., 2004. - С. 666.

3 Булгаков М. А. Белая гвардия. Мастер и Маргарита. - Минск, 1988. - С. 543. воззрениями разных народов и культур. По всей видимости, можно говорить о типологической общности философского, эстетического и эсхатологического мышления Булгакова и различных эсхатологических традиций, формировавшихся на протяжении многих веков. При этом можно говорить не о копировании Булгаковым уже известных сюжетов и образов, а о творческой переработке известных и о создании своего особенного мифа, действующего в рамках эсхатологической традиции. Таким образом, апокалиптическая заданность получила развитие, соответствующее мировоззрению, художественному мышлению и эстетике писателя.

Особое отношение к литературной традиции, ориентация на знание древнего мифа, постоянное использование литературных и мифологических сюжетов и образов, включение их в новый текст вместе с интерпретацией исторических или легендарных событий и лиц позволило нам говорить о мифологизме и мифотворчестве Михаила Булгакова.

Мы. высказали, предположение об особом - эсхатологическом- — характере творчества писателя, соединившего и переосмыслившего фрагменты разнородных культур для- постижения истины. Нами было замечено, что-писатель оперируют в основном христианскими категориями, что объясняется их близостью и привычностью; а также, что позиция Булгакова в вопросе веры неоднократно менялась на протяжении его жизни -от веры к неверию и наоборот.

Мы отметили, что мифотворчество М!: А. Булгакова предполагает особое понимание художественного времени и пространства, когда реальное и воображаемое, прошлое и настоящее оказывается взаимопроникаемым, когда возникает ощущение вневременности, когда не человек находится во времени, а время сосредотачивается в. человеке; когда время становится всечеловеческим, а пространство универсально, то есть обладает способностью и к безграничному расширению, и к предельной локализации. Мы отметили, что наряду с физическим пространством существует пространство, моделирующее мыслимую действительность, проецирующее или даже предуготовляющее вероятный ход событий. Таким образом; мир, созданный М.- Булгаковым, вполне можно назвать многомерным, что предполагает сферическое повторение-пространств, смешение и остановку времен. Мы также отметили, что булгаковская мифологическая модель времени обладает циклическим характером.

Эсхатология Михаила Булгакова стала точкой? пересечения многих традиций. Сочетание различных эсхатологических традиций в романах М. А. Булгакова имеет временную и пространственную связь, где русская и мировая история соединяется с вечностью и космосом: Писатель использует мифологические параллели, чтобы, подчеркнуть повторяемость, и неразрешимость непреходящих социальных и личных проблем.

Мы- отметили влияние на творчество М. Булгакова славянской мифологии и, конечно, христианства - основы эсхатологического сознания и мифотворчества писателя. Мы сделали; попытку определить специфику христианской эсхатологии и булгаковскош христианства. Особенность, 1 булгаковского эсхатологизма . была определена; нами как оптимистическая, или жизнеутверждающая, то есть мировая: катастрофа свершается, но мир не перестает существовать, он продолжает свой путь к новой катастрофе:.

Мы определили, что эсхатологический миф у Булгакова нужно рассматривать в единстве с символами, которые призваны отразить общую концепцию мифа, со временем? «впитывая» в себя разнообразный мифологический материал, постепенно приобретая/ все новые оттенки, значения и даже порождая новые символы: Такие символы можно расценивать как новые интерпретации мифа. В связи с этим особое место в нашем исследовании' занимает описание: последних времен; - времен аномалий и метаморфоз. В рамках этого исследования* был проведен анализ эсхатологической символики, который показал типологическую выдержанность творчества М. Булгакова,, его неизменный интерес к вопросам; связанным с возможным концом света, и к ситуации личного апокалипсиса.

Мы отметили присутствие в романах «Белая гвардия» и «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова, некоторых сюжетно-композидионные особенностей, также отобразивших эсхатологические представления писателя и то, что картины гибели мира повторяют наиболее важные события, лежащие в основе эсхатологических мифов разных народов и, прежде всего, библейских.

Изучение творчества Михаила Булгакова в аспекте нравственно-философской проблематики очень важно в наши дни, когда современное общество в поисках духовных ориентиров вновь и вновь обращается* к опыту общечеловеческому. Писатель вправе изображать необычных героев, вникать в суть их взаимоотношений; все дело в том; как и в какому ключе он подает этот материал. Попытка М. Булгакова создать новый эсхатологический миф нам представляется весьма значимой еще и из-за того, что писатель не снимал ответственности общества, за их судьбы, за сохранение-культурного наследия. Булгаков.ведет вечный спор со своими» героями.

Необходимо подчеркнуть, что такие романы, как «Белая, гвардия» и «Мастер и Маргарита», полные трагизма, могли быть написаны лишь в предчувствии «перелома» эпохи, под влиянием ощущения зыбкости бытия -вот тема, принесенная в мир задолго до Булгакова и ставшая, бессменным героем всей мировой литературы. «Знаю я, - будет время: - (когда оно будет, не знаю) - буду разъятый в себе. Полетит ко мне диск (будто бросится солнце на землю), сжигая меня. Вспыхнет Слово, как солнце, - это-будет не здесь, не- теперь»4. Художественный эффект решения общечеловеческих философских проблем достигается у Булгакова и мифологизацией, и символизацией, и лиризмом, и сатирой, и, безусловно, эсхатологизмом. Наличие эсхатологического мифа в качестве важнейшего структуро- и сюжетообразующего принципа позволяет назвать романы М. Булгакова «Белая гвардия» и «Мастер и Маргарита» не только романами-мифами, но и, возможно, романами-апокалипсами.

4 Белый А. Сочинения. М., 1990. - С.443.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Орлова, Ольга Анатольевна, 2008 год

1. Отдельные издания сочинений М. А. Булгакова:

2. Булгаков М. А. Собрание сочинений в пяти томах / Под ред. Гоца Г.С., Караганова А. В., Лакшина В. Я., Николаева П. Н., Пузикова А. И., Новикова В. В. Тт. 1 5. М., 1989 - 1990.

3. Булгаков М. А. Собрание сочинений в десяти томах Тт. 1 — 10. М., 1995 — 2000.

4. Булгаков М.А. Великий канцлер. Черновые редакции романа «Мастер и Маргарита». Сост., публикация, предисловие и комментарии В. И. Лосева. М., 1992.

5. Булгаков М. А. Белая гвардия. Мастер и Маргарита. Минск, 1988.

6. Булгаковы Михаил и Елена. Дневник мастера и Маргариты. Литературные мемуары. М., 2001.

7. Булгаков М. А. Неизвестный Булгаков. Сост. и комментарии В. И. Лосева. М., 1993.

8. Булгаков М. А. Мастер и Маргарита. Комментарий Б. В. Соколова. М., 1995.

9. Булгаков М. А. «Рукописи не горят»: Роман «Мастер и Маргарита». Фантастические повести. Автобиографические материалы. М., 1996.

10. Булгаков М. А. «Мой бедный, бедный мастер.»: Полное собрание редакций и вариантов романа «Мастер и Маргарита». Издание подготовил В.И.Лосев; научн. ред. Б.В. Соколов. М., 2006.1.. Художественные издания других авторов:

11. Ахматова A.A. Поэма без героя // Сочинения. Т. 1. М., 1986.

12. Бальмонт К. Д. Избранное. М., 1990.

13. Белый А. Сочинения в двух томах. М., 1990.

14. Блок A.A. Возмездие // Стихотворения. Поэмы. Санкт-Петербург, 1996.

15. Вознесенская Ю. Н. Путь Кассандры. М., 2003.

16. Вознесенская Ю. И. Паломничество Ланселота. М., 2004.16: Гоголь Н. В. Избранные сочинения в двух томах. М., 1984.

17. Достоевский Ф;М. Собрание сочинений в 15 томах. Ленинград, 1990:

18. Достоевский Ф:М. Братья Карамазовы. М., 1991.

19. Достоевский Ф.М. Идиот. Ленинград, 1992.

20. Достоевский Ф.М. Униженные и оскорбленные. Л., 1989.

21. Замятин Е. И. Мы. М., 1996.

22. Ремизов А. М. Избранное. Л., 1991.

23. Толстой Л. II. Война и мир. М., 1983.1. Литература:

24. Абрагам П. Роман «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова. Brno, 1993.

25. Андреев Д.Л. Роза мира. Метафилософия истории. М., 1995. 3 0. Антихрист (из истории отечественной духовности). Антология. М., 1995:

26. Антонян Ю. М. Миф и вечность. М:, 2001.

27. Апокрифические Апокалипсисы: Античное христианство:, Переводы, комментарии Марии шВадима Витковских. Санкт-Петербург, 2001;

28. Апокрифические сказания об Иисусе; святом? семействе и свидетелях Христовых. М., 1999.

29. Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на.природу. Mi, 1985.

30. Афанасьев А. Н. Происхождение мифа. М., 1996.

31. Барбюс А. Иисус против Христа. — М.- Л., 1928:

32. Барков А. Н. К вопросу о религиозно-философских аспектах романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» // Творчество Михаила Булгакова: к столетию со дня рождения писателя. Киев, 1992.

33. Барков А. Н. Роман М: А. Булгакова «Мастер и Маргарита»: Альтернативное прочтение. Киев, 1994.

34. Барковская Н. Мотив грозы в романе М. Булгакова «Мастер и-Маргарита» // Русская литература XX века, направления и течения. Екатеринбург, 1992.

35. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.

36. Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1990.

37. Белозерская-Булгакова Л. Е. Воспоминания. М., 1989.

38. Белоусов А.Ф; Последние времена //Aequinox. Сборник памяти о. Александра Меня. М., 199 Г.44., Белый А. Символизм как миропонимание, М., 1994.

39. Беляев А. О Безбожии и Антихристе. Часть 1. Подготовление, признаки и время пришествия Антихриста. Спб., 1896.

40. Бенуас JTi Знаки, символы и мифы. М., 2004.

41. Бердяев На А. Самопознание (опыт философской автобиографии). М., 1990.

42. Бердяев Н: А. Философия свободы. Смысл творчества. М. 1989.

43. Бессонова/М. И. Лейтмотивы как форма выражения авторской позиции в романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита». Автореферат на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М., 1996.

44. Библейская энциклопедия. М., 1991.

45. Библия. Книги Ветхого и Нового Завета.

46. Библия в культуре и-искусстве. Випперовские чтения — 1995. М., 1996: Выпуск 28.

47. Биккулова И.А. Изучение романа М.Булгакова «Белая гвардия» (тема дома и семьи в произведении). М., 1993.

48. Боборыкин В. Г. Михаил Булгаков. М., 1991.

49. Болдырев А. Антихрист // Водолагин А., Болдырев А., Иванов А. Четвертая печать. Тверь, 1993.

50. Булгаков С. Н. Апокалипсис Иоанна (опыт догматического истолкования). М., 1991.

51. Булгаков С. Н. Православие. Третье издание. Париж, 1989.

52. Булгакова Е.С. Дневник Елены Булгаковой. М., 1990.

53. Булгаковский сборник: Материалы по истории русской литературы XX века.-Вып. 1. Таллинн, 1993.

54. Бэлза И. Ф. Дантовская концепция «Мастера и Маргариты» // Дантовские чтения. 1987. М., 1989. С. 36 44.

55. Бэлза И. Ф. Партитуры Михаила Булгакова // Вопросы литературы, 1991. № 5. С. 18-22.

56. Вайль П., Генис А. Булгаковский переворот // Континент. 1986. № 47. С. 34 -45.

57. Варенцов В. Сборник русских духовных стихов: Спб., 1860.

58. Воспоминания о Михаиле Булгакове. М., 1988.

59. Вулис А'. 3. Роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита». М., 1991.

60. Вундт В. Миф и религия. Спб., 1911.

61. Гаврилова М. В. Пространство и время* в романе «Мастер и Маргарита», Спб., 1996.

62. Гапоненков А. А. Проблема жанрового синтеза в романе «Бесы» Достоевского и «Мастер и Маргарита» Булгакова. Автореферат. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Саратов, 1995.

63. Гаспаров Б.М. Из наблюдений над мотивной структурой романа Булгакова «Мастер и Маргарита» // Даугава, 1988, № 12. С. 45 61.

64. Гаспаров Б.М. Литературные мотивы: Очерки русской литературьь XX века. М., 1994.

65. Гаспаров Б.М. Новый завет в произведениях М. Булгакова. М., 1993.

66. Геннинг М: Дьявол, его миф и история в христианской религии. М., 1930.

67. Голан А. Миф и символ. М., 1994.

68. Голосовкер А. Логика мифа. М., 1987.

69. Голубиная книга: русские народные духовные стихи XI — XIX вв. М., 1991.

70. Гройс Б. Да, Апокалипсис, да, сейчас // Беседа, 1987, № 5. С. 23 29:

71. Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М., 1972.

72. Гуревич А. Я. Время как проблема истории и культуры // Вопросы философии, № 3. 1969.

73. Дмитриева JI. С. Художественное время в романе М. А. Булгакова «Белая гвардия» //Пространство и время в литературе и искусстве. Даугавпилс, 1984.

74. Друскин Я. С. О конце света // Незамеченная земля. Литературно-художественный альманах. М., Спб., 1991.

75. Дудова Л. В., Михальская Н. П., Трыков В. П. Модернизм в зарубежной литературе. М., 1998.

76. Евзлин М. Космогония и ритуал. М., 1993.

77. Ермолина М. Миф и культура. Ярославль, 2002.

78. Есаулов И.А. Категория соборности в русской литературе. Петрозаводск, 1995.

79. Есаулов И.А. Пасхальность русской словесности. М., 2004.

80. Жирмунский В. М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л., 1977.

81. Забровский А. Пушкинский контекст в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита». М., 1996.

82. Зеленин Д. К. Очерки русской мифологии. Спб.,.1916.

83. Зеркалов Александр. Евангелие Михаила Булгакова. М., 2003.

84. Зеркалов Александр. Этика Михаила Булгакова. М., 2004.

85. Золотусский И. Русская звезда: заметки о двух романах Булгакова // На лестнице Раскольникова. Эссе последних лет. М., 2000.

86. Ионин Л. Г. Две реальности «Мастера и Маргариты» // Вопросы философии. 1990. № 2. С. 51 62.

87. Исупов К. Г. Русских антихрист: сбывающаяся антиутопия // Антихрист. М., 1995.

88. Карасев Л. В. Вещество литературы. М., 2001.

89. Кемпбелл Д. Маски бога. Созидательная мифология. М., 1997.

90. Кемпбелл Д. Тысячеликий герой. М., 1997.

91. Керлот Х.Э. Словарь символов. М., 1994.

92. Кораблев А. А. Время и вечность в «Мастере и Маргарите» М. Булгакова // Художественная традиция в историко-литературном процессе. Л., 1988. С. 32 — 41.

93. Коханова В. А. Пространственно-временная структура романа М.А. Булгакова1 «Белая гвардия». Автореферат диссертации на соискание степени кандидата филологических наук. М., 2000.

94. Курганов Е. Анекдот. Символ. Миф. С-Пб, 2002.

95. Кьеркегор С. Страх и трепет. М., 1993.

96. Лакшин В .Я. О прозе Михаила Булгакова и о нем самом // Булгаков М. Избранная проза. М., 1966.

97. Лакшин В.Я. Булгакиада. М., 1987.104: Лакшин В. Я. Литературно-критические статьи. М., 2004.

98. Лакшин В. Я. Голоса и лица. М., 2004.

99. Лесскис Г. А. «Мастер и Маргарита». Манера? повествования, жанр, макрокомпозиция // Изв. АН СССР. Серия лит. и языка. 1979. Т. 38, №1.

100. Лесскис Г. А. Триптих М.Булгакова о русской революции // «Белая гвардия», «Записки покойника», «Мастер и Маргарита». Комментарии. Mi, 1999.

101. Лихачев Д. С. О филологии. М:, 1989.

102. Лотман Ю. М: Внутри мыслящих миров. М., 1984.

103. Лотман Ю.М. Дом в романе «Мастер и Маргарита» // Заметки о художественном пространстве. Тарту, 1986.

104. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М., 1992.

105. Лосев А. Ф. Диалектика мифа // Миф. Число. Сущность. — М., 1994.

106. Лосев А. Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М., 1976.

107. Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991.

108. Лурье Я: С., Рогинский А. В. «Белая гвардия» // Булгаков М. А. Собр. соч.: в 5 т. М., 1989. Т. 1.

109. Максимов С. В. Нечистая, неведомая и крестная сила. СПб., 1994.

110. МацейнаА.Тайна подлости // Антихрист. Mi, 1995.

111. Мелетинский Е. М; От мифа к литературе. М., 2001.

112. Мелетинский Е. М Поэтика мифа. М., 1976.

113. Мережковский Д. С. Иисус Неизвестный. М., 1996.

114. Михаил Булгаков: «Этот мир мой.»: Сборник статей. СПб., 1993.

115. Мифы народов мира: Энциклопедия. Тт. 1, 2. М:, 1988.

116. Мифологический словарь / Гл. ред. Мелетинский Е. М. М., 1991.

117. Молчанов Б. Антихрист. М., 1995.

118. Морозов Н. Откровение в грозе и буре (история возникновения Апокалипсиса). Издание редакции журнала «Былое», 1907.

119. Мягков Б. С. Булгаковская Москва. М., 1993.

120. Никонова Т. А; «Дом» и «город» в художественной концепции романа, М. А. Булгакова «Белая гвардия» // Поэтика русской советской прозы. Уфа, 1987.

121. Ницше Ф. Сумерки богов. М., 1990.

122. Норман Д. Символизм в мифологии. М., 1997.

123. О кончине мира. Одесса; 1902.

124. Орлов М. А. История сношений.человека с дьяволом. М., 1904.

125. Паршин Л! К. Чертовщина в Американском посольстве в Москве, или Тринадцать загадок Михаила Булгакова. М., 1991.

126. Пенкина Е. О. Мифопоэтика и структура художественного текста в. философских произведениях М. А. Булгакова / Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М., 2001.

127. Петровский М. Мастер и Город. Киевские контексты Михаила Булгакова. Киев, 2001.

128. Плюханова М. Б. О некоторых чертах народной эсхатологии в России 17 — 18 века // Проблемы типологии русской'литературы. Тарту, 1985i Вып. 645.

129. Покровский Н. В. Страшный Суд в памятниках византийского и русского искусства. Т. 3. Одесса, 1887.

130. Полный православный богословский энциклопедический словарь. Тт. 1, 2. М., 1992.

131. Понятие судьбы в контексте разных культур. М. 1994.

132. Потебня А. А. Слово и миф. М., 1989.

133. Проблемы эволюции русской литературы 20 века. Материалы межвузовской научной конференции. М., 1994.

134. Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. СПб., 1996.

135. Прорицание вёльвы // Беовульф. Старшая Эдца. Песнь о Нибелунгах. М., 1975.

136. Розанов В. Апокалипсис нашего времени // О себе жизни своей. М., 1990.

137. Рот Й. Антихрист // Антихрист. М., 1995.

138. Русская литература XX века: направления и течения. Екатеринбург, 1992.

139. Сарнов Б. М. Каждому — по его вере. О романе Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». М., 2003.

140. Сахаров В. И. Еще раз о «Мастере и Маргарите» М. А. Булгакова // Булгаков М. А. Мастер и Маргарита. М., 1995.

141. Сахаров В1: Эсхатологические сочинения и сказания в древнерусской письменности и влияние их на русские духовные стихи; Тула, 1879.

142. Свендицкий В. П. Антихрист. Записки странного человека // Антихрист. М., 1995.

143. Селиванова Ю. Р. Идея апокалипсиса в христианском атеизме // Вопросы философии. 1996. №7.

144. Семченко А. Т. Современный апокалипсис. М., 1989.

145. Славянская мифология: Энциклопедический словарь. М., 1995.

146. Словарь символов / Авт. — сост. Н. А. Истомина. М., 2003.

147. Смирнов Ю. Реминисценции мифа в «Мастере и Маргарите»: источники, память жанра и пределы интерпретации // Булгаковский сборник. Таллинн, 1994. Вып. 2.

148. Современная западная философия. М., 1987.

149. Соколов Б. В. Андрей Белый и Михаил Булгаков // Русская литература, СПб., 1992, №2. С. 37-45.

150. Соколов Б. В. Булгаковская энциклопедия. М., 1996, 2004.

151. Соколов Б. В. Михаил Булгаков. M., 1991.

152. Соколов Б. В. Роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»: очерки творческой истории. М., 1991.

153. Соколов Б. В. Тайны «Мастера и Маргариты». Расшифрованный Булгаков. М., 2006.

154. Солженицын А. Россия в обвале. М., 1998.

155. Скворцов А. Достоевский и Ницше о Боге и безбожии // Октябрь, 1996. № 11. С. 43-55.

156. Творчество М. А. Булгакова: Исследования. Материалы. Библиография. Книга 1 / Под ред. Н. А. Грозновой, А. И. Павловского. JL, 1991.

157. Творчество М.А.Булгакова: Исследования и материалы. Книга 2 / Под ред.

158. B. В. Бузник, Н. А. Грозновой. Спб., 1994.

159. Творчество М.А.Булгакова: Исследования. Материалы. Библиография. Книга 3 / Под. ред. Н. А. Грозновой, А. И. Павловского. Спб., 1995.

160. Тезисы республиканских Булгаковских чтений (1991, Черновцы). Черновцы, 1991.

161. Тодоров Ц. Теория символа. М., 1999.

162. Токарев С. А. Ранние формы религии и их развитие. Ml, 1964.

163. Токарев С. А. Ранние формы религии. М., 1990.

164. Толстая Е. Бродяга из Галилеи и «Царь Иудейский» // Согласие, 1991. № 5.1. C. 15-23.

165. Толстая С. М. Аксиология времени в славянской народной культуре // История и культура. Тезисы. М.: МГУ, 1991.

166. Топорков A. JI. Теория мифа в русской филологической науке XIX века. М., 1997.

167. Топоров В. П. Миф. Ритуал. Символ. Образ // Исследования в области мифа поэтического. М., 1995.

168. Топоров В. П. Пространство и время // Текст: семантика и структура. — М., 1983.

169. Топоров В. П. Текст города-девы и города-блудницы в мифологическом аспекте // Структура текста — 81. М., 1981.

170. Тресиддер Дж. Словарь символов. М., 1999.

171. Тэрнер В. Символ и ритуал. М., 19831

172. Федотов Г.П. Об антихристовом добре // Федотов Г.П. Собр. соч. в 6 томах. Париж, 1988. Т. 1.

173. Федотов Г. П. Стихи духовные. Русская народная вера по духовным стихам. М., 1991.

174. Ферпосон Д. Христианский символизм. М., 1998.

175. Феодору А. Представление об Антихристе (Библейско-богословское и историко-догматическое исследование) // Феология. JL, 1970.

176. Фиалкова JI: JI. Пространство в романе М.А. Булгакова «Белая гвардия» (к проблеме изучения жанра и композиции произведения). Петрозаводск, 1986.

177. Флоренский П. А. Сочинения. В 4 т. М., 1996.

178. ХейзингЙ. Homo ludens. В тени завтрашнего дня. М., 1992.

179. Химич В!В. «Странный реализм» М. Булгакова. Екатеринбург, 1995.

180. Холл Дж. Словарь сюжетов и символов в искусстве. М:, 1997.

181. Христианство. Энциклопедический словарь. М., 1995.

182. Хюбнер К. Истина мифа. М., 1996.

183. Чедрова М. Христианские аспекты романа^ М. Булгакова «Мастер и Маргарита» // Новый журнал. Нью-Йорк, 1985, № 160.190! Чеботарева В. А. Рукописи не горят: Сборник статей о творчестве М. Булгакова. Баку, 1991. '

184. Чудакова М. О. Жизнеописание Михаила Булгакова. M., 1988.

185. Чудакова М. О. Архив М. Булгакова // Записки ОР ГБЛ. М., 1976. Вып. 37.

186. Шварц А. Жизнь» и смерть, Михаила Булгакова: Документальное повествование. Нью-Йорк, 1988.

187. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. М., 1993.

188. Эрн В. Ф. Сочинения. М., 1991.

189. Элиаде М. Аспекты мифа. М., 2001.

190. Элиаде М. Священное и мирское. М., 1994.

191. Элиаде М. Священные тексты народов мира. М., 1998.

192. Элиаде М. Миф о вечном возвращении. Архетипы и повторяемость. СПб., 1998.1. Ж»

193. Эльбаум Г. Анализ иудейских глав «Мастера и Маргариты» Михаила1 Булгакова. Ann Arbor, 1981.

194. Символы. Знаки. Эмблемы / Автор-составитель В. Андреева и др. М., 2004.

195. Энциклопедия символов, знаков, эмблем / Сост. К. Королев. М., 2003.

196. Энциклопедия символов / Бауэр В., Дюмоц И., Головин С. М., 1979.

197. Юнг К. Г. Архетип и символ. М., 1991.

198. Юнг К. Г. Душа и миф. Шесть архетипов. Киев М., 1997.

199. Юнг К. Г. Человек и его символы. М., 1998.

200. Яблоков Е. А. Роман Михаила Булгакова «Белая гвардия». М., 1997.

201. Яблоков Е. А. Художественный мир Михаила Булгакова. М., 2001.

202. Яблоков Е. А. Текст и подтекст в рассказах Булгакова («Записки юного врача»). Тверь, 2002.

203. Яворский Стефан. Знамения пришествия антихристова и кончины, мира // Антихрист. М., 1995.

204. Яновская JL М. Записки о Михаиле Булгакове. М., 2007.

205. Яновская JL М. Творческий путь Михаила Булгакова. М., 1983.

206. Ясперс К. Ницше и христианство. М., 1994.

207. Altizer Т. J. J. Genesis and apocalypse. Louisville, 1991.

208. Baratt A. Apocalypse or revelation? Man and history in Bulgakov's "Belaya gvardija" // New Zealand Slavonic Journal. 1985. № 5.

209. Baratt A. Beetween two worlds: A critical introduction to "Master and Margarita". Oxford, 1987.

210. Beatie B. A., Powell P. W. Story and Symbol: Notes towards Structural Analysis of Bulgakov's "The Master and Margarita" // Russian Literature Triquaterly, Ann Arbor, 1978, № 15.

211. Bethea D. L. Apocalypse in Modern Russian Fiction. Princeton, 1989.

212. Dictionary of Biblical Imagery: L. Ryken, J. Wilhoit, T. Longman (eds.). N. Y., 1998.c^^ya^, 6Y<- //3