Древнерусский женский ювелирный убор IX-XIII вв. в контексте евразийских культурных связей: Основные тенденции формирования тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.06, кандидат исторических наук Рябцева, Светлана Станиславовна

• Рябцева, Светлана Станиславовна
• кандидат исторических наук
• 2001

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Рябцева, Светлана Станиславовна

Введение.

Глава I. Ювелирный убор восточных славян в VI-IX вв.

1.1. Проблема заимствований в славянских ювелирных уборах.

1.2. Ювелирные украшения из «кладов антов».

1.2.1. Первая группа «древностей антов».

1.2.2. Вторая группа «древностей антов».

1.3. Ювелирные украшения волынцевской и роменской культур.

1.4. Ювелирные украшения пражско-корчакской культуры и культуры Луки-Райковецкой.

Глава II. Соотношение парадных и региональных ювелирных уборов IX-XI вв.

Проблемы идентификации и происхождения «племенных» украшений.

11.1. Проблема географической и культурной идентификации восточнославянских племен.

11.2. Юго-запад Древней Руси.

11.3. Днепровское Правобережье.

11.4. Днепровское Левобережье.

11.5. Северо-запад Древней Руси.

11.6. Волго-Клязьменское междуречье.

Глава III. Парадные ювелирные уборы IX-XI вв.

II 1.1. Убор из кладов конца IX- начала X в.

111.2. Первый древнерусский парадный ювелирный убор.

III.2.1. Серьги «волынского» типа.

111.3. «Прикамские» серьги.

111.4. Подвески-лунницы.

111.5. Круглые полусферические подвески.

111.6. Шаровидные пуговицы.

111.7. Лопастные бусы.

111.8. Парадные ювелирные уборы XI в.- начала XII в.

Глава IV. Парадные древнерусские ювелирные уборы конца XI-XIII вв.

IV. 1. Детали головных уборов.

IV. 1.1. Княжеские диадемы.

IV. 1.2. Головные венцы.

IV.2. Подвески-колты.

IV. 3. Подвески-рясны.

IV.4. Бусинные серьги и височные кольца.

IV.5. Гривны и браслеты, декорированные змеиными и драконьими головкаМи.

IV.6. Ожерелья-бармы.

IV.7. Створчатые браслеты-наручи.

IV.8. Витые и плетеные браслеты со щитками, украшенными сканью и зернью.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Древнерусский женский ювелирный убор IX-XIII вв. в контексте евразийских культурных связей: Основные тенденции формирования»

Ювелирные украшения являются предметом изучения различных областей гуманитарного знания: археологии, этнографии, искусствознания, культурологии. Естественно, характер анализа данного материала зависит от свойственной этим наукам методологии, способов решения теоретических задач, специфики постановки научных целей (Гамзатова 1996:8). Но есть, пожалуй, одна проблема, для решения которой необходимо объединение усилий ученых, занимающихся всеми этими дисциплинами. Это проблема осознания человеческим индивидуумом своего «я» и места своей личности в структуре макро-и микрокосма. В эпоху мустье и верхнего палеолита практически одновременно произошли три важнейших изменения, знаменовавшие сложение собственно человека как такового. Он начал хоронить своих сородичей, мастерить первые украшения (ожерелья из раковин, клыков, костяных пронизок), появилось искусство. Пожалуй ни одна проблема в археологии, религиоведении и искусствознании не вызывала столько полемики, как вопрос, как появились религиозные представления, что было раньше, миф или обряд, как зародилось искусство? К этим вопросам можно прибавить еще один: почему человек начал себя украшать? Видимо причин было несколько: украшения являлись знаком -символом принадлежности к своей культурной общности, символом осознания своего места в складывающейся мифологической структуре бытия, знаком удачливости, оберегом, способом эту удачу привлечь, а заодно и привлечь к себе внимание представителей противоположного пола, амулетом - средством отогнать злых духов. И, наконец, украшение это просто красивая вещь, которую хорошо иметь у себя и демонстрировать окружающим. Постепенно некоторые виды ювелирных украшений, особенно нашивные бляшки, подвески, диадемы, становятся своеобразными драгоценными книгами, на которых в изобразительной форме записывались целые мифологические и литературные сюжеты.

С детства человек -познает свое место в структуре коллектива, его быта, традиций, нормативных устоев поведения. На позднейшем этапе истории (XX век) подсознательно, а до этого совершенно осознанно, место человека в этнической, социальной и половозрастной структуре общества определяло тот характер ювелирного убора, который человек мог и был должен носить.

Для начала определимся с понятием «убора». На наш взгляд, под ювелирным убором можно понимать некую идеальную целостность, совокупность ювелирных украшений, носимых той или иной половозрастной группой конкретной этнической или культурной общности в определенный исторический период. Характер ювелирного убора определялся не только этническим происхождением индивида, но и теми культурными, политическими контактами, которые имел его этнос с ближними и дальними соседями. Причем ювелирный убор может отражать не только контакты, происходившие при жизни индивида, но и те, что имели место задолго до его рождения. Так, контакты славян с болгарами и аварами, происходившие в \/1-\/11 веках, наложили отпечаток на характер древнерусского ювелирного убора Х-Х1 веков. Но есть еще более древний пласт заимствований: так, готские ювелирные украшения, возникшие в свою очередь на базе античных прототипов, опосредованно и уже в несколько измененном виде попадают на Русь из Скандинавии в эпоху викингов. А на Руси, в зависимости от восприятия их местной средой, или остаются редкостью и предметом импорта, или прочно входят в быт русичей и становятся основой для ювелирных украшений, разрабатываемых местными мастерами. Немаловажное влияние на характер ювелирного убора оказывает и то, к какой возрастной группе принадлежит индивид. Из этнографических данных известно, что при переходе из одной возрастной группы в другую (например, девочки, девушки, невесты, молодухи, бабы, старухи) менялся и костюм (например, Калашникова 1986:124). Тоже можно сказать и о характере ювелирного убора, но эти разновидности убора на археологическом материале гораздо менее уловимы, чем на этнографическом (Рыбаков 1949:20; Сабурова. 1988: 266—271).

Тесно связанные с костюмом, украшения, их формы и конструкции не только отражают существующую в обществе (осознанную или неосознанную) систему представлений о семантике строения человеческого тела, но и сами формируют физическую и духовную сущность человека (Гамзатова 1996:9). Известно, что украшения, так же, как и вышивка, не размещались по костюму произвольно, они маркировали наиболее ответственные и уязвимые участки тела. Так, особенно тщательно декорируются запястья, ворот и подол, как участки костюма, через которые недоброжелательный дух может пробраться под одежду и навредить (Уткин 1970:10).

Семантическую нагрузку несет и вертикальное расположение украшений в костюме. Замечено, что представление об иерархии уровней в человеческом теле во многом повторяет представление о мировом древе и уровнях иерархии вселенной. Так, уровень головного убора может быть сопоставлен с уровнем небесным. В древнерусском уборе тут и венчики с различными бляшками и вышивкой с солярной и христианской тематикой, и золотые княжеские диадемы, украшавшиеся эмалью наподобие корон европейских владык. Диадема из Сахновки декорирована эмалевым изображением сцены вознесения на небо Александра Македонского, а диадема из Киева - Деисусом. Обе диадемы явно несут в себе сакральную, небесную покровительственную нагрузку. С небесной символикой связываются и почти все типы височных колец и серег и изображения на древнерусских колтах (Рыбаков 1987:63).

Зона груди, на наш взгляд, представляла собой место перехода от небесного уровня к земному и, почти сразу, к подземному, хтоническому. Видимо, необходимо было, чтобы для ее охраны объединились все начала. Так, лунницы, круглые подвески с солярной символикой, бармы с изображениями святых, медальоны могут быть причислены к верхнему уровню. Но вот цепи с драконьими головками не могут быть рассмотрены так однозначно. Подобные украшения известны еще со времени поздней античности. В период средневековья различные гривны, браслеты и цепи, фланкированные драконьими головками, были особенно популярны у готов. На Русь мода на цепи с драконьими головками пришла в XI-XII вв. из Скандинавии. Причем в этот период встречаются экземпляры, на которых головки дракончиков уже выполняли функцию карабинов для подвешивания христианского крестика. Видимо, подобно змеевикам, эти украшения объединяли в себе и небесную, и хтоническую покровительственную сущность. Уровень запястий также часто охраняли браслеты со звериными или змеиными головками.

Наша работа посвящена изучению процесса формирования древнерусского ювелирного убора, выявлению времени и культурно-исторического контекста включения в него тех или иных типов украшений. Особое внимание при этом уделяется истории сложения нескольких последовательно сменявших друг друга на протяжении X-XIII вв. парадных ювелирных уборов. При изучении отдельных типов украшений, входивших в состав этих уборов, применяются как методы археологического исследования, так и искусствоведческого анализа. Первая и вторая главы носят во многом историографический характер и являются в какой-то мере предварительными к третьей и четвертой, в которых и содержится основная часть авторских разработок. Мы отказались от помещения первой и второй глав в приложения, чтобы не нарушать хронологической и смысловой целостности всей работы, так как одной из основных целей исследования является выявление динамики развития древнерусского убора.

В диссертации также предлагается несколько вариантов реконструкции парадных ювелирных уборов, разработанные на материалах кладов (рис. 133-143). Проблемы же семантической нагрузки отдельных типов затрагиваются лишь вскользь, по мере необходимости. Ибо эта обширная тема требует отдельного исследования.

ИСТОРИОГРАФИЯ. К настоящему времени сложилась довольно обширная историография, посвященная различным аспектам изучения ювелирного дела. В отечественной литературе, на наш взгляд, можно выделить несколько основных направлений: каталогизаторское, интуитивное, типологическое, технологическое, искусствоведческое. Как правило, работы исследователей сочетают в себе черты нескольких направлений. Первые работы, относящиеся еще к XIX - началу XX вв. (Забелин 1853; Кондаков 1892; Кондаков 1892 а; Кондаков 1896, Толстой, Кондаков 1897), могут быть условно названы каталогизаторскими, описательными, сравнительно-обобщающими и интуитивными. Н.П. Кондаковым и И.И. Толстым заложены фундаментальные основы изучения накопленного к тому времени разнообразного археологического ювелирного материала. Их работы не утратили своего значения до сих пор и не только как исключительно качественно выполненные каталоги украшений, некоторые из которых, к сожалению, до нас не дошли. Весьма ценны эти труды и как первые попытки поместить развитие древнерусского ювелирного дела в общий ряд развития мировой культуры. Для представителей этого направления характерен повышенный интерес к широким историко-художественным проблемам (Корзухина 1954:6).

Чуть позже, в конце Х1Хв.появляются первые ростки типологизаторского направления. Первые работы по систематизации накопившихся к тому времени представлений о древнерусских ювелирных украшениях были предприняты A.A. Спицыным. Он не только составил сводки погребального инвентаря, но и выделил ряд типов височных колец, отличавшихся по регионам распространения, которые предложил рассматривать как характерные для летописных племен (Спицын 1899:301-340; 1896; 1905). Традиция составления сводок по отдельным типам украшений была заложена в Историческом музее в Москве еще в начале XX века. Первой подобной работой стала классификация древнерусских подвесок-лунниц, выполненная В.В. Гольмстен (Гольмстен 1914). Следующая попытка составить классификацию древнерусских ювелирных изделий была предпринята A.B. Арциховским (Арциховский 1930). Иерархическая классификация A.B. Арциховского состоит из четырех уровней. Категории —по назначению; отделы - по материалу; группы - по поперечному сечению украшения; типы - по прочим особенностям формы.

В этот же период продолжается и развитие первого направления. В 1936 г. выходит в свет вторая часть работы по публикации материалов древнерусских кладов. В свое время Н.П. Кондаков поделил клады на «золотые» и «серебряные», и в 1896 г. вышел в свет первый том с золотыми украшениями. Составленные Н.П. Кондаковым таблицы для второго тома («серебряного») были подготовлены к печати A.C. Гущиным (Гущин 1936). A.C. Гущин не претендовал на систематизацию всего материала, которым он располагал, а ставил перед собой ряд историко-художественных проблем. Н.П. Кондаков подробно останавливался на взаимосвязи, преемственности древнерусского и византийского ювелирного дела. A.C. Гущин, наоборот, всячески старался отмежевать древнерусское ремесло от византийского и восточного, доказать местное происхождение большинства издаваемых им вещей. Содержится в его работе и первая, правда не всегда удачная, попытка выделения местных художественных школ.

Первое послевоенное десятилетие знаменуется выходом в свет двух фундаментальных работ, а также ряда статей, открывающих новый этап в изучении древнерусского ремесла и конкретно ювелирного дела. В 1948 г. выходит в свет работа Б.А. Рыбакова «Ремесло древней Руси». В главах, посвященных развитию древнерусского ювелирного искусства, автор подробно останавливается на технике изготовления украшений. В работе выделено несколько ювелирных мастерских, функционировавших на территории древнего Киева, а также ряд особенностей для ювелирных школ, работавших в других городах. Это исследование легло в основу еще одного, только зарождавшегося в этот период направления в истории изучения древнерусского ювелирного дела, - технологического. После издания книги Б.А. Рыбакова отошло в прошлое представление о древнерусском ювелирном ремесле, как о весьма примитивном, являющемся лишь бледным слепком с ремесла византийского. Останавливался автор и на вопросе о происхождении некоторых типов древнерусских украшений.

Метод датирования, применяемый Б.А. Рыбаковым, был назван в свое время Г.Ф. Корзухиной «интуитивным» (т.е. не основанным на типологии) (Корзухина 1954:6). Сама же Г.Ф. Корзухина была одним из ярчайших представителей этого «интуитивного» направления. Построения Корзухиной, выделившей ряд последовательно сменяющих друг друга древнерусских ювелирных уборов, основаны не на типологии, а на детальных наблюдениях за изменением характера украшений и состава древнерусских кладов на протяжении IX-XIII вв. Научные заключения Корзухиной, основанные на скрупулезно каталогизаторской работе, изучении техники изготовления украшений, сочетавшимися у исследовательницы с поразительной научной интуицией, не утратили своей актуальности и поныне. Некоторые самые смелые ее выводы находят свое подтверждение только сейчас. Фундаментальный труд Корзухиной «Русские клады» является настольной книгой каждого, кто занимается историей древнерусского ювелирного дела. Две небольшие по объему послевоенные работы исследовательницы «О технике тиснения и перегородчатой эмали в Древней Руси Х-ХИ вв.» (1946 г.) и «Киевские ювелиры накануне монгольского завоевания» (1950 г.) стали значительной вехой в изучении техник тиснения, литья и перегородчатой эмали, которыми в совершенстве владели древнерусские мастера. Первая из указанных работ интересна еще и тем, что, пожалуй, впервые после работ Н.П. Кондакова, специально ставился вопрос об античных корнях славянского ювелирного дела.

Следующей важной вехой в изучении древнерусского ювелирного дела становится выход в свет в 1967 году коллективной монографии сотрудников ГИМ «Очерки по истории русской деревни», в которой рассматриваются некоторые типы древнерусских ювелирных украшений - фибулы, браслеты, височные кольца, гривны. Работа выявила, что иерархическое типологическое деление, предложенное A.B. Арциховским (Арциховский 1930), не всегда адекватно отражает хронологические и технологические особенности украшений.

Вслед за этой сводкой, явившейся одновременно первым каталогом и типологией украшений, находимых на сельских памятниках, выходит и ряд других работ московских исследователей: Недошивиной Н.Г. (1960,1980), Журжалиной Н.П. (1961), Левашовой В.П. (1968), Равдиной Т.В. (1968), Сабуровой М.А. (1974, 1975), Сергеевой З.М. (1977), Изюмовой С.А. (1978, 1985), Соловьевой Г.Ф. (1978). Эти статьи посвящены отдельным типам древнерусских украшений, их территории распространения, истории формирования, месту в системе древнерусского убора. Для изучения древнерусского ювелирного дела в контексте развития средневековой культуры большое значение имеют работы В.П. Даркевича (Даркевич 1972; 1975; 1976; 1996, Даркевич, Монгайт 1972). Т.И. Макаровой было издано два фундаментальных исследования, посвященных украшениям, декорированным в технике перегородчатой эмали и черни (Макарова 1975,1986). Полная сводка материала в данных работах сопровождается и подробным анализом истории развития на Руси этих высоких ювелирных техник. В монографиях выделены произведения ряда ювелирных мастерских, работавших как на территории Киева, так и других крупных древнерусских городов.

Новым шагом в изучении древнерусского ювелирного дела стали типологические работы М.В. Седовой, посвященные находкам из древнего Новгорода (Седова 1959:223-261; Седова 1978:149-159; Седова 1981). Исследовательницей не только выделены типы ювелирных украшений, характерных для древнего Новгорода, предложены даты, на опирающиеся\цендрохронологию новгородских слоев, но и приведен довольно широкий круг аналогий.

На базе новгородской коллекции Н.В. Рындиной создается и первая фундаментальная работа, посвященная технологии изготовления древнерусских ювелирных украшений (Рындина 1963: 200-268). Исследовательницей были выделены семь комплексов ювелирных мастерских XII -XV вв., в ряде случаев установлена преемственность в ювелирном ремесле, передача производственных навыков от отца к сыну. В монографии очерчен и круг технических приемов, которыми владели новгородские ювелиры, выделены несколько хронологических этапов развития ювелирного производства в Новгороде.

Работа Н.В. Рындиной была дополнена A.A. Коноваловым, проанализировавшим тенденции в использовании новгородскими ювелирами различных сплавов цветных металлов (Коновалов 1974). В настоящее время в историографии появилось довольно много работ, которые могут быть отнесены к технологическому направлению. Причем авторы используют различную методику исследования: визуальное наблюдение с применением бинокулярного микроскопа и фотосъемки вещей с большим увеличением (Макарова 1986, Минасян 1994, 1995, 1995а, Жилина 1995, 1998, 1999); металлографический анализ (например, Равич, Рындина 1989); изучение химического состава сплавов (например, Королева 1997, 1997а); экспериментальные работы по изготовлению изделий в технике литья, скани, зерни (Минасян 1995, Минжулин 1990); изучение инструментария ювелиров (например, Ениосова 1998, 1999, Сарачева 1996, 1999).

В целом работы археологов 80-90-х годов XX века отличает повышенный интерес к использованию типологического метода, широкий охват материала, стремление не замыкаться в региональных рамках, переход от детального изучения отдельных типов ювелирных украшений к широким историческим обобщениям. Исследователей этого поколения объединяет стремление использовать преимущества всех перечисленных выше тенденций в изучении древнерусского ювелирного дела. В этот период складывается два взаимодополняющих друг друга направления. С одной стороны, авторы, занимающиеся по преимуществу вопросами истории ювелирного дела, выходят на решение проблем культурогенеза (например, работы O.A. Щегловой). С другой, археологи, занимающиеся изучением развития отдельных археологических культур, весьма часто обращаются к рассмотрению ювелирных украшений как одной из наиболее ярких составляющих материальной культуры (например, работы М.Б. Щукина, A.B. Григорьева, О.М. Приходнюка, О.И. Богуславского, Е.А. Рябинина и др.) Среди авторов, занимающихся раннеславянскими ювелирными украшениями, необходимо отметить Айбабина А.И. (Айбабин 1988, 1994, 1999), Амброза А.К. (Амброз 1982, 1993), Бажана И.А. (Бажан, Каргопольцев 1989; Каргопольцев, Бажан 1993), Гавритухина (Гавритухин 1991, 1997, Гавритухин, Обломский

1996), Барана В.Д. (Баран 1998), Винокура И.С. (Винокур 1994, 1997, 1998), Гороховского Е.Л. (Гороховский 1982), Горюнову В.М. (Горюнова 1987, 1992, Горюнова, Щеглова1998) Григорьева A.B. (Григорьев1988; 1990,1999), Каргопольцева С.Ю. (Каргопольцев, Бажан 1993, Каргопольцев, Шевченко 1998), Обломского А. М. (Гавритухин, Обломский 1996), Приходнюка О.М. (Приходнюк 1994, 1998), Смиленко (Брайчевскую) Т.А. (Смиленко 1965), Щеглову O.A. (Щеглова 1988, 1990, 1991, 1999, Щеглова Егорьков 1998), Щукина М.Б. (Щербакова, Щукин 1991, Щукин 1998). Среди славистов, занимающихся более поздним, древнерусским, периодом - Ениосову Н.В. (Ениосова 1998, 1999; Ениосова, Пушкина 1997; Ениосова), Жилину Н.В. (Жилина 1994, 1998, 1999), Капелле Т. (Капелле 1989), Королеву Э.В. (Королева 1997,1997а), Лесмана Ю.М. (Лесман 1988, 1989, 1998), Мачинскую А.Д. (Мачинская 1988), Новаковскую С.М.(Новаковская 1999), Новикову Е.Ю. (Новикова1990,

1997), Орлова P.C. (Орлов 1983, 1988), Перхавко В.Б. (Перхавко 1986), Пескову A.A. (Пюкова 1988), Покровскую Л.В. (Покровская 1995, 1998, 1998а), Пушкину Т.А. (Пушкина 1987, 1994, 1996, 1998), Рябинина Е.А. (Рябинин 1981. 1988), Сарачеву Т. Г. (Сарачева1996, Агапов, Сарачева 1999), Строкову Л.В. (Строкова 1997), Хвощинскую Н.В. (Хвощинская 1994), Шинакова Е.А. (Шинаков 1980).

В то же время развивалось и своеобразное искусствоведческо-описательное направление, представленное работами Г.Н. Бочарова (Бочаров1969; 1978;1984), В.М. Василенко (Василенко 1977), А.Н. Свирина (Свирин 1967). Этому направлению чужды типологические построения, основное внимание уделяется выделению стилистических особенностей отдельных групп ювелирных изделий и ювелирных школ.

В конце восьмидесятых годов Ю.М. Лесманом была предложена весьма дробная типолого - хронологическая шкала ювелирных украшений Новгорода и Новгородской земли, опирающаяся на дендрохронологию городских слоев и на разнообразие массового материала, происходящего из города и погребальных памятников сельской округи. Данная шкала позволяет уточнять датировку ювелирных украшений, находимых на территории северо-запада Древней Руси вплоть до четверти века. В своих построениях исследователь делает упор на выделение набора свойств артефакта, служащих диагностическим индикатором (Лесман 1989, 1990). В аналогичном направлении ведет свои работы и О.И. Богуславский (Богуславский 1997).

В работах зарубежных исследователей также можно выделить несколько направлений. Пожалуй, наиболее представительным является направление по изданию сводок, как погребального инвентаря (среди которого представлены украшения), так и отдельных каталогов украшений (подобные каталоги зачастую готовятся не археологами, а искусствоведами). Другое направление характеризуется рядом аналитических работ, посвященных проблеме происхождения и распространения ювелирных украшений.

Одним из основополагающих трудов по истории ювелирного дела Подунавья до сих пор являются работы М.Чопович-Лубинкович (ЪоровиЪ - ГЬубинкоиЬ MnpjaHa 1951, 1954, 1972). Для территории бывшей Югославской Федерации наиболее полная сводка украшений издана для Македонии - фундаментальный труд Е. Маневой «Средневековен накит од Македонка», содержащий описание, анализ и обширный иллюстративный материал по результатам раскопок погребальных и поселенческих комплексов (Манева 1992). Аналогичная работа есть и для сербских древностей («Накит на тлу Cp6nje из сродРювековних некропола од IX-XV века. 1992). Для Хорватии, Далмации и Истрии нет столь подробных сводок, но издан ряд весьма интересных работ, посвященных развитию ювелирного дела балканских славян, его взаимодействию с традицией византийского ремесла, в которых отражен и материал, происходящий с этих территорий (Eisner 1947; Cremosnik 1951; Мини1й1987; Dimitrrijevic, Kovic, Vinski 1962; Juric 1986, 19871993; Karaman 1930, 1940; Kastelic, Sherlj 1950 ; КовачевиП 1949; Marusic 1995; Saric 1993; Гарашанин 1950, 1951, 1954; Vinski 1955.).

В болгарской литературе подробно представлены материалы из раскопок погребальных памятников, среди которых выделяется весьма представительная подборка ювелирных украшений, в том числе имеющих параллели и на других славянских территориях (Алажов 1969; Бешевлиев 1968; Ботов 1977; Василев 1979; Въжарова 1959, 1968, 1965,1971, 1974, 1976, 1980, 1987; Димитров 1970, 1972, 1974, 1975, 1976; Джамбов; JoBaHOBHZ 1987; Masov

1979; Георгиева, Пешева 1955,Нешева 1979; Машов 1976). Необходимо отметить, что наиболее подробная типологическая схема, разработанная для ювелирных украшений этого региона, представлена также в монографии, посвященной погребальным памятникам (Въжарова 1976). В то же время издан, естественно, и ряд работ, специально рассматривающих вопросы развития ювелирного ремесла (Михайлов 1961; Гатев1977, Друмев 1976, Милчев А. 1963, Milcev 1966, Мавродинов; Станчев 1970; Георгиев 1986). Особо хочется отметить интересную для разработки нашей темы небольшую работу Сони Георгиевой «Общноста на накитите у славянскити народи» (Георгиева 1956).

Аналогичная ситуация сложилась и с изданием ювелирных украшений, найденных на территории Чехии и Словакии. Основная их масса представлена в публикациях славяноаварских, великоморавских и чешских некрополей, поселений и городищ (Klanica 1974;Hraby 1955; Budinsky-Krica. 1959; Chilinska 1963, 1966, 1973; Cropovsky 1961, 1978; Tocik A 1948, 1968, 1970; Pastor J. 1954, 1955, 1971; Eisner J. 1952; Kraskovska L. 1962, 1972; Kabat J 1954; Mikulas Dusek 1955; Dekan J. 1976, 1979; Holcik 1991; Hruby 1955; Manuliak , Zabojnik 1982; Rejholcova M. 1995; Susek 1966; Svoboda 1953; Turek 1948; Dusek 1955; Solle1959, 1981). Зачастую подобные публикации содержат и разработки по типологии и хронологии ювелирных украшений (например, работы Златы Челинской, Яна Декана). Типология и хронология ювелирных украшений представлена и в работе Krumphanzlova Z.1974. Chronologie pohrebniho inventare vesnickych hrbitovu IX-XI. Veku v Cechach. Кроме того, материалы по славянскому ювелирному делу содержатся и в обобщающих (зачастую коллективных) монографиях и альбомах, посвященных культуре Великоморавской державы (Poulik J. Stara slavanska Morava. 1948; Dekan J. Velka Morava. Doba a Umenik. Bratislava. 1976; Dekan J. Velkie Moravy. 1979; La Grande - Moravie; Velka Morava. 1964; Velka Morava. Tisileta tradice statu a kultury; Wielkie Morawy. Epoka i sztuka. 1979 и т. д.). Основу же аналитического направления в чешском, да и в целом, в центрально-европейском славяноведении заложил Л. Нидерле. Ему, помимо фундаментальных работ в области славянского этногенеза, принадлежит и ряд разработок по теме развития культуры и ювелирного дела, которое он рассматривал в русле заимствований, как форм украшений, так и техник исполнения^ византийских мастеров (Niederle. 1921, 1925, 1926, Niederle 1927. Niederle 1930). Среди аналитических работ последних лет, посвященных развитию славянских ювелирных украшений, особо хочется выделить работу 3. Курнатовской (Kurnatowska Z. 1980) «Pola strefy Naddunajskiej w formowaniu sie kultury slowianskiej VIII-IX Wieku», заинтересовавшую меня в связи с разработкой проблемы происхождения славянских серег «волынского типа».

Работы румынских исследователей, как правило, носят публикационный характер, это издания кладов и отдельных находок из культурных слоев поселений и погребений (Cirjan

1969;Constantinescu, Untaru 1959; Florescu, Miclea1979; Neamtu 1961). Среди исследований обобщающего характера необходимо упомянуть труды Дана Теодора, посвященные различным аспектам взаимодействия традиций ювелирного дела Византии, славян и кочевников (Teodor 1961, 1964, 1980, 1981, 1995), а также каталог ювелирных украшений, найденных на территории Румынии, «Podoabe Medievale in tarile Romane», изданный Марвин Попеску (Popescu 1970), и недавно защищенную диссертационную работу Луминицы Марии Диметру - Dumitriu L.M. 1996. «Podoabe medievale la Dunarea inferioara in secolele XI-XV.».

В работах венгерских ученых, как в публикациях погребального инвентаря или кладов, так и в аналитических работах по истории культуры и ювелирного дела, славянские ювелирные украшения, как правило, рассматриваются в контексте взаимодействия византийского, древневенгерского и славянского ювелирного искусства (Hampel 1905; Kover 1897; Kadar 1953; Kiss 1977; Werner 1950, 1984; Fettich 1937,1951, 1972; Barkoczi 1968; Mesterhazy 1994; Rralovansky. 1959; Vana 1954).

Находки многочисленных кладов ювелирных украшений на территории Польши продиктовали необходимость введения их в научный оборот (Sl^ski, Tabaczynski 1959; Sl^ski, Zakrzewski 1931; Rauhut 1955; Danute 1975; Haisg, Kiersnowski, Reyman 1966; Lewicke 1959; Kiersnowski 1964, 1971; Kiersnowski T i R. 1959; Gupienic 1955; Gupienic, Kiersnowski T i R. 1965). Кроме подобных публикационных трудов в польской историографии выделяется и ряд интересных аналитических работ, посвященных изучению различных типов западнославянских украшений, взаимосвязи западно- и восточнославянского ювелирного дела (Jakimowicz 1934; Musianowicz 1949; Kostrzewski1962). Особенно хотелось бы отметить работы Яна Зака и Зульфии Малаховской, посвященные вопросу происхождения и территории распространения славянских подвесок-лунниц (Zak 1968; Malachowska 1998), а также ряд работ В. Дучко и И. Раша, посвященных различным аспектам развития и взаимодействия славянского и скандинавского ювелирного искусства (Дучко 1987; Duczko 1983, 1985, 1995; Racz 1990). Среди работ последних лет, безусловно, выделяется двухтомный труд Ханны Коцка-Кренц (Kocka-Krenz 1993), являющийся на сегодняшний день, пожалуй, наиболее полной сводкой находок ювелирных изделий на территории Польши. Эта монография содержит весьма подробный технологический и типологический анализ отдельных типов украшений, а также их подробные карты. Примером комплексного исследования одного памятника может служить коллективная монография Zoll-Adamikowa Н., Dekowna М., Nosek. «The Early Mediaeaval Hoard from Zawada Lanckoron'ska». Warsawa. 1999.

Среди работ немецких исследователей, (а также изданных в Германии), в которых затрагиваются вопросы развития славянского ювелирного дела, следует, на мой взгляд, отметить следующие: Hensel 1965. Die Slawen im frühen Mittelalter. Ihre materielle Kultur;

Jakun Herbert. 1933. Ein mittelterlier Goldring aus Schlesien; Wolters J. 1986. Die Granulation. Geschichte und Technik einer Goldschmiedekunst, Brachman H. 1978. Slawiche Stamme an Eide und Saale zu ihrec Geschte und Kultur im 6 bis 10 Jahrhundert - auf Grund archäologischer Quelen. Berlin.

Необходимо упомянуть и ряд исследований, касающихся истории византийского и иранского ювелирного дела, давших возможность выявить ряд интересных параллелей и прототипов для славянских украшений - Byzantine and post-Byzantine art 1986; Buzantium 1989; Byzantium the high in the age of darkness 1989; Dalton O.M. M.A. Catalque of Early christian antiquities and obqects from the christian East. 1901; Ross M. Catalogue of the Byzantine and early mediaeval antiquities.1965.;Hasson.1987. Early Islamic jewelry; Hasson. 1988. Schuck der Islamishen Welt. Frakfurt am Main. 1988; Jewelry from Persia. 1978;Jenkins M., Kenne M. Islamic jewelry in the Metropolitan museum of Art. New York.

АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. На материале древнерусских кладов Г.Ф. Корзухиной (Корзухина 1954) были выделены несколько последовательно сменяющих друг друга на протяжении X-XIII вв. парадных наборов ювелирных украшений. Но с тех пор введено в научный оборот значительное количество новых комплексов, относящихся к данному кругу древностей. Появились и публикации украшений, происходящих с других территорий и являющихся аналогами или прототипами для древнерусских украшений. Была расширена методологическая, типологическая и технологическая база изучения подобных типов украшений. Одновременно назрела необходимость обращения и к истокам формирования славянских ювелирных уборов и выявления исторического контекста, обусловившего включение в состав древнерусского убора тех или иных типов украшений. Таким образом, характер и объем накопленной археологической информации, имеющей отношение к истории ювелирного дела на Руси, создают условия для нового перспективного подхода к проблеме реконструкции процесса формирования древнерусского парадного женского ювелирного убора. Этот подход предусматривает обращение к исторической ретроспекции для выявления времени включения в состав древнерусского убора отдельных типов украшений, а также характера культурных взаимосвязей, повлиявших на формирование этих типов украшений и уборов в целом.

ЦЕЛЬЮ нашей работы является реконструкция процесса формирования древнерусского женского парадного ювелирного убора на фоне евразийских культурных связей, как результата и части сложного процесса формирования средневекового ювелирного дела, происходившего на обширной территории от Урала до Балкан и от Балтики до Причерноморья.

ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ. Основной задачей нашей работы является рассмотрение смены парадных древнерусских ювелирных уборов как отражения этнических и культурных контактов Древней Руси и изменения культурных приоритетов ее населения. Для решения этой задачи рассматриваются в основном ювелирные украшения, происходящие из кладов, в качестве аналогов привлекаются материалы из погребальных комплексов и поселений, отражающих как городскую, так и сельскую субкультуру.

Сложность процесса формирования и многокомпонентность древнерусских ювелирных уборов заставляет нас обратиться к древностям предшествующего периода. Необходимо проследить историю формирования нескольких ювелирных уборов, характерных для предшествующих древнерусской славянских археологических культур \/1-1Х вв. (пеньковской, колочинской, пражской, роменской и луки-райковецкой). Без их рассмотрения невозможно понимание характера собственно древнерусского ювелирного дела. При этом выделяются типы украшений, как получившие развитие в древнерусский период, так и исчезнувшие в более раннее время. Необходимость подобного исторического экскурса объясняется еще и двумя прямо противоположными тенденциями, прослеживающимися в историографии. Первая - объявлять славянскими практически все древности на восточнославянской территории еще с рубежа эр или даже со скифской эпохи (Б.А. Рыбаков). Вторая -утверждение, что собственное ювелирное дело появилось у славян только в X в (Л. Нидерле).

Важным представляется и рассмотрение круга проблем, связанных с так называемыми «племенными» украшениями восточных славян, выявление истоков формирования территориальных уборов и их соотношения с парадными древнерусскими уборами.

Существенным для изучения процесса формирования древнерусского убора является и выявление в его составе основных инородных неславянских составляющих, оказывавших воздействие на процесс его становления.

МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Для решения поставленных задач производился сбор и систематизация материала, сравнительно-типологический, морфологический, стилистический и технологический анализ отдельных типов ювелирных украшений. Причем особое внимание уделялось работе с музейными коллекциями, позволяющей выявить особенности строения и техники изготовления близких по морфологической схеме украшений, что позволило вплотную подойти к выделению региональных ювелирных школ и направлений.

ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ И ХРОНОЛОГИЧЕСКИЕ РАМКИ ИССЛЕДОВАНИЯ. Исследование охватывает основную территорию Древнерусского государства в период его максимального расширения. Хронологические рамки обусловлены задачами исследования и охватывают VI (VII) - XIII вв. - период от появления фиксируемой археологически материальной культуры славян и до монгольского нашествия.

ИСТОЧНИКИ. Основной источниковой базой диссертации являются археологические материалы, накопленные в результате исследований на территории Восточной Европы. В работе широко привлекаются археологические материалы исследований, проводившихся также на территории Юго-Восточной, Центральной и Северной Европы, Кавказа и Закавказья, Ирана и Средней Азии. Для выполнения диссертационного исследования автор ознакомился с коллекциями ювелирных украшений, хранящимися: в Гос. Эрмитаже, Русском музее и Российском Этнографическом Музее (С. - Петербург); Государственном Историческом музее, Оружейной Палате и Музее Кафедры археологии МГУ (Москва); Староладожском музее-заповеднике (Старая Ладога); Музее-заповеднике (Новгород); в Краеведческом и Археологическом музеях , Госуниверситете и Пединституте (г. Пермь); Национальном Музее-заповеднике и Музее исторических драгоценностей (г. Киев, Украина); Одесском Археологическом музее (г. Одесса, Украина); Музее археологии и этнографии АН Республики Молдова, Государственном Историческом музее, Музее Природы и этнографии (г. Кишинев, Молдова); Музее Истории Буковины (г. Сучава, Румыния); Историческом музее (г. Яссы, Румыния).

АПРОБАЦИЯ. Различные положения диссертации обсуждались на заседаниях Отдела истории русской культуры Гос. Эрмитажа, постоянно действующего Семинара «Ювелирное искусство и материальная культура» (Гос. Эрмитаж), Отдела славяно-финской археологии ИИМК РАН, Отдела античной и средневековой археологии Института Археологии и этнографии АН РМ; на региональных и международных конференциях в С. - Петербурге, Москве, Старой Ладоге, Пскове, Киеве, Кишиневе, Сучаве.

СТРУКТУРА. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, приложений, включающих библиографию, перечень рассмотренных в работе памятников, перечень находок рассмотренных в работе типов украшений, карты, альбом иллюстраций.

В первой главе рассматриваются ювелирные уборы славян \/Н-1Х вв., особое внимание при этом уделяется определению времени и исторического контекста формирования данных уборов, а также выделению в их составе типов украшений, получивших дальнейшее развитие в древнерусский период. Под тем же углом зрения во второй главе рассматриваются так называемые «племенные» уборы, процесс и истоки их формирования и взаимосвязь с парадными древнерусскими ювелирными уборами.

Третья глава посвящена рассмотрению парадных древнерусских ювелирных уборов IX-XI вв. Для характеристики парадных уборов привлекаются, в основном, материалы кладов, происходящих как с территории Древней Руси, так и с сопредельных территорий. Представление об уборе, как о некоей целостности, дает только изучение совокупности комплексов. На ее основе выделяется усредненный набор украшений, характерный для каждого отдельного изучаемого периода.

Клады IX - начала X вв., характеризующиеся рядом архаических черт, уходящих корнями в эпоху третьей четверти I тыс. н.э., не дают представления о целостном женском уборе. О сложении первого целостного женского древнерусского парадного убора можно судить только на материалах группы кладов конца X - начала XI вв. В составе этих комплексов присутствуют украшения, как характерные только для этого периода, так и встречающиеся в более позднее время и прочно вошедшие как в городскую, так и в сельскую культуру восточных славян.

В данной главе подробно рассматриваются территория распространения, процесс формирования основных типов украшений, входящих в состав данного убора. Обосновывается необходимость создания и предлагается новая типология одного из наиболее значимых типов украшений, входивших в состав данного убора, - серег «волынского» типа. Выявляется, с одной стороны, связь данного убора с западнославянскими древностями, а, с другой, влияние древнерусского Поднепровского очага цветной металлообработки на формирование комплексов ювелирных украшений Польши и Северной Европы.

В четвертой главе рассматриваются несколько парадных древнерусских ювелирных уборов конца Х1-Х1И вв. Названный период примечателен тем, что в середине - конце XI в. происходит смена парадного убора, появляется много новых типов украшений, вошедших в парадные городские уборы и просуществовавших до времени монгольского нашествия. В главе подробно рассматриваются процесс генезиса и условия включения в состав древнерусского убора наиболее показательных в плане выявления культурных контактов типов украшений (диадемы и венцы, колты, рясны, трехбусинные серьги, цепи с драконьими головками, бармы, некоторые типы браслетов). На основе материалов кладов предлагаются несколько вариантов реконструкции головных ювелирных уборов.

В заключении подводятся итоги исследований по основным направлениям процесса формирования древнерусского ювелирного убора. Определяется исторический контекст формирования ювелирных уборов восточных славян \/1-1Х вв. и выделяются в их составе типы украшений, продолжившие существовать в древнерусское время. Определяются возможные истоки формирования территориально-«племенных» уборов, рассматривается соотношение повседневных и парадных уборов. Выявляются основные принципы формирования выделенных парадных уборов. Рассматривается культурно-исторический контекст включения в их состав наиболее показательных типов украшений, выделяется ряд культурных импульсов, повлиявших на формирование древнерусского ювелирного убора в целом.

Заключение диссертации по теме «Археология», Рябцева, Светлана Станиславовна

Заключение

Процесс формирования древнерусского ювелирного убора рассматривается в работе в нескольких аспектах:

I. изучение исторического контекста формирования ювелирных уборов восточных славян VI-IX вв. и выявление в составе этих уборов типов украшений, продолжавших существовать и в древнерусское время.

II. установление возможных истоков формирования территориально- «племенных» уборов, выделение в их составе типов украшений, входивших только в региональные уборы, а также тех типов украшений, которые могут считаться типичными для древнерусского женского ювелирного убора в целом.

III. рассмотрение смены парадных древнерусских ювелирных уборов как отражения этнических и культурных контактов Древней Руси и изменения культурных приоритетов древнерусского населения.

IV. выявление в славянском ювелирном уборе основных инородных неславянских составляющих, оказывавших воздействие на процесс его становления.

I. Ювелирные уборы восточных славян в VI-IX вв. носили сложный синкретичный характер, обусловленный заимствованиями и влияниями в славянском ювелирном деле и отражавший этнокультурную ситуацию завершающего этапа Великого переселения народов.

Один из наиболее ранних и выразительных комплексов ювелирных украшений, характерных для славянских этнических общностей, складывается в VI-VII вв. и связывается с древностями колочинской и пеньковской культур. Собственно ювелирный комплекс, представленный, в основном, в кладах, традиционно относится к "древностям антов".

Для первой группы "древностей антов" сер. VII в. (по О.А.Щегловой - 1990: 162203) характерен специфический набор женских ювелирных украшений, включавший в себя венчики из серебряной ленты, одно- и двухспиральные височные кольца, ожерелья из крупных и мелких пластин, шейные гривны различных типов, пальчатые и антропозооморфные фибулы, браслеты цельные литые и кованые. Данный убор сформировался в результате синтеза центральноевропейских, провинцально-византийских, балтских ювелирных традиций. Украшения убора первой группы отличаются по происхождению и исторической судьбе.

Украшения головы и головного убора (височные кольца, венчики, нашивные бляшки), по-видимому, балтского происхождения, получают дальнейшее развитие в древностях Древней Руси. Хотя в данном случае, скорее всего, речь идет не о прямой линии развития «антского» головного убора в древнерусский, характерный, например, для древностей Смоленского Поднепровья или Вологодчины, а о непрерывных славяно-балтских контактах, характерных особенно для кривичского населения. Эти контакты приводили на разных этапах к появлению в славянском ювелирном уборе головных уборов, расшитых металлическими бляшками.

Продолжают существовать в древнерусское время и металлические ожерелья из круглых и лунничных подвесок. Однако внешний вид и техника изготовления подвесок у подобных ожерелий претерпевают изменения. Для VI-VI1 вв. характерны находки как штампованных лунниц и медальонов (Козиевский клад), так и литые варианты (Бернашевский комплекс). В VIII-IX вв. на восточнославянской территории встречаются отдельные находки литых трехрогих подвесок-лунниц, обязанные своим появлением контактам с подунайским населением. В X в. наряду с лунницами, выполненными в западнославянской традиции (трехрогие, с шариками на концах рожек), появляются и ставшие характерными для восточнославянских древностей двурогие широкорогие лунницы, декорированные зернью. Лунницы носились, по всей видимости, в составе одного ожерелья с зернеными бусами и полусферическими подвесками (Екимауцы, Гнездово и т.д.).

Украшения же, связанные с декором костюма (в основном, фибулы) первой группы «древностей антов», возможно, готского происхождения (Щеглова 1999:287-312), исчезли в конце VIII-IX вв. и не получили дальнейшего развития в древнерусское время.

Для второй группы "древностей антов" первой пол. VIII в. (по О.А.Щегловой -1990:162-202) характерно появление украшений, выполненных в технике тиснения и декорированных зернью. Подобное изменение, как в технике изготовления украшений, так и в их наборе, безусловно, связывается с влиянием подунайской школы ювелирного дела (Приходнюк 1998:96; Щеглова 1999:299). Данную группу украшений составляют изделия местных ювелиров, хорошо знакомых с технологическими традициями и особенностями моды подунайского региона, с одной стороны, и формировавших моду на ювелирные украшения и убор в целом в Поднепровье в VIII в. (Горюнова, Щеглова 1998:135-136).

Влияние Подунайского очага цветной металлообработки прослежено в работе на примере звездовидных серег и серег с подвеской- «фонариком». Звездовидные серьги, зародившись в Vl-начале VII вв. на Сицилии, появляются в Среднем Подунавье, становятся широко популярными в Византии. На основе провинциально-византийских образцов в конце Vll-перв. пол. VIII вв. в Поднепровье создается специфический тип литых звездовидных серег (Айбабин 1973; Приходнюк 1994).

Прототипами для пастырских серег с подвеской - «фонариком» являются античные амфоровидные подвески (Корзухина 1946). Нами прослежено типологическое развитие амфоровидных прототипов пастырских серег уже начиная с IV в.до н.э, когда золотые подвески-амфориски входили в составе сложных золотых серег, ожерелий, деталей головного убора, выполнявшихся греческими ювелирами. С III в до н.э. по III в.н э. по всей античной ойкумене были весьма широко распространены крайне реалистичные флакончики-амфорки, служившие деталями серег и подвесками к ожерельям. Несколько позже появляются и более схематизированные образцы, зачастую лишенные ручек сосудика. Наиболее поздние образцы серег с достаточно реалистичными амфоровидными подвесками, украшенными в нижней части цепочками с ромбовидными или трапециевидными подвесками, представлены в древностях эпохи Великого Переселения народов в могильниках Праги (Дагестан) и Унтерзибенбрун (неподалеку от Вены) (Кузнецов, Пудовин 1961:79-95; Bona 1991:108, fig.42).

Упрощенным вариантом «амфоровидных» серег являются, на наш взгляд, золотые серьги, характерные для культуры сармат в I-III вв. н.э.(3алевки, Заветное, Смолениново, Золотая Балка), связывающиеся с причерноморским ювелирным делом, впитавшим в себя античные традиции, центрами которого были Херсонес и Ольвия (Вязьмтна 1962: 199).

Эти сарматские украшения весьма близки (за исключением небольшой разницы в размерах и мелких особенностях декора) к пастырским серьгам с подвесками-«фонариками» варианта 3-1, по типологии А.И. Айбабина (Айбабин 1973:70). Однако довольно значительный временной хиатус между исчезновением сарматских и появлением пастырских серег заставляет предположить, что прямыми прототипами для последних послужили аналогичные серьги с составными тиснеными подвесками, находимые в Подунавье (Землянский Вробок,Залесье) (Svoboda 1953: tab. XLIV; Приходнюк 1998: 94-99).

Среди украшений второй группы «древностей антов» нами выделен ряд изделий, получивших дальнейшее развитие в древнерусское время: серьги с вертикальной тисненой подвеской (прототипы для серег «волынского» типа), браслеты с расширяющимися концами, гривны. В качестве одного из прототипов для круглых подвесок древнерусского времени может быть рассмотрена бляха с Пастырского городища (клад 1949 г.). Присутствие на Пастырском городище данной бляхи с выпуклостью в центре и глазковым орнаментом, имеющей аналоги в кладе Чедъявике на Драве (конец VII в.), а также в смоленских длинных курганах и в слое начала IX в. Старой Ладоги, может служить одним из свидетельств проникновения группы славянского населения вглубь территории северо-запада в к. VIII- н. IX вв. (Мачинский, Мачинская 1988:51).

Наиболее ранние украшения, характерные для роменской культуры, синхронны украшениям второй группы «древностей антов», но существенно от них отличаются. На раннем этапе роменской культуры на ее памятниках преобладают украшения салтовского происхождения, но позднее количество их сокращается (Юренко 1976; Григорьев 1990). С IX в. на памятниках роменской культуры встречаются отдельные украшения подунайского происхождения - лунницевидные подвески, серьги с полыми тиснеными подвесками, лучевые височные кольца, дротовые гривны, дротовые браслеты с расширяющимися концами. Именно эта группа роменских украшений послужила прототипами для украшений древнерусского времени, однако не связанных с территорией расселения летописных северян. Спиралевидные височные кольца появляются на этой территории только в п.п. XI в., когда собственно роменская-северянская культура уже перестает существовать (Григорьев, Сарачев 1999:345)

В ювелирный комплекс пражско-корчакской культуры, сравнительно бедный и невыразительный, представленный, в основном, на материалах городищ, входили различные варианты пальчатых фибул, браслеты с расширяющимися концами, перстневидные височные кольца, в том числе и с S-видным завитком, бляшки, спиральки, перстни, колокольчики. В древнерусском ювелирном уборе наследие пражской культуры составляют перстневидные височные кольца, появившиеся в VII-VIII вв. в Среднем Подунавье и распространившиеся в IX-XI вв. по всей восточнославянской территории. Перстневидные кольца с эсовидным завитком зарождаются в VII в. между Балканами и Средним Днепром, в VIII в. попадают на Верхний Днепр (находки в смоленских длинных курганах) и Волхов (находка в Ладоге в строительном ярусе 750-760 гг.) вместе с мигрирующими на север славянами (Мачинский, Мачинская 1988:50; Седов 1999:45).

Культура Лука-Райковецкая унаследовала от своей предшественницы - культуры Прага-Корчак невыразительность ювелирного убора. При переходе к лука-райковецкой культуре исчезли все типы пальчатых фибул (на раннем этапе еще сохраняются антропоморфные). Продолжают существовать проволочные перстневидные височные кольца, ставшие впоследствии общеславянскими, браслеты с расширяющимися концами, получившие ненадолго развитие уже в древнерусское время. Среди новшеств ювелирного убора культуры Луки-райковецкой следует отметить подковообразные фибулы, серьги-лунницы, украшенные псевдозернью (Канев, Монастырек), подвески-бубенчики и пластинчатые браслеты. Серьги в виде лунницы с вертикальной подвеской (Монастырек) имеют близкие аналогии в Великой Моравии (Нитра) и в Гнездове. Однако?в целом,украшения, связанные с Подунавьем и другими центрами ювелирного ремесла, на памятниках типа Луки-райковецкой чрезвычайно редки.

Из набора украшений, характерных для культуры Луки-райковецкой, в древнерусский ювелирный убор вошли подковообразные фибулы и подвески-бубенчики.

Таким образом, в результате исследования выявлено, что из всего многообразия украшений, характерных для славянских племенных группировок в VI-IX вв., и восходящих как к собственно славянским, так и германским, сарматским, алано-болгарским, хазарским, иранским, балтским и византийским ювелирным традициям, в состав древнерусского женского убора вошло только несколько типов. К этим типам можно отнести круглые и лунничные подвески, перстневидные и лучевые височные кольца, серьги «волынского» типа, пластинчатые венчики, бляшки-нашивки для головных уборов, подковообразные фибулы, некоторые типы гривен, браслеты с расширяющимися концами (последние довольно быстро изживаются,).

II. Изучение так называемых «племенных» украшений позволило сделать следующие выводы. Во-первых, идея о специфических племенных украшениях этнографических групп восточных славян, которым соответствуют племена Несторовой летописи, уже столетие разделяющаяся многими учеными (А. А. Спицын, A.B. Арциховский, Б.А. Рыбаков, В. В. Седов и т.д.), не столь уж бесспорна, как может показаться. Во-вторых, существует проблема географической локализации многих упомянутых в летописях племен (зачастую неизвестно, где проходили границы их расселения). В-третьих, существует проблема археологической идентификации, по сути, большинства из восточнославянских племен (Тимофеев 1961; и др.). В-четвертых, только для меньшей половины племен можно выделить специфические именно для них украшения. В-пятых, в составе одного погребального убора зачастую встречаются украшения, считающиеся характерными для разных племен. В-шестых, часть из этих специфических «племенных» украшений появляется в местном ювелирном уборе уже тогда, когда собственно упоминания об этих племенах исчезают со страниц летописи. Таким образом, мы считаем, что так называемые «племенные» украшения являются специфическими для территориально-этнографических областей Древнерусского государства и лишь в какой-то мере соответствуют племенам, указанным летописью.

В работе выделено несколько довольно крупных территориальных регионов, характеризующихся общностью традиции в составе и процессе формирования женских ювелирных уборов.

Наиболее типичными украшениями для убора населения юго-запада территории Древней Руси являются перстневидные височные кольца (с заходящими, простыми или отогнутыми концами и S-конечные), бусинные височные кольца со стеклянными, металлическими гладкими, мелкозернеными или узелковыми бусинами, простые типы перстней -проволочные, витые, плетеные, пластинчатые. Встречаются в погребениях и в качестве единичных находок зерненые бусины, в том числе и лопастные (у волынян и древлян), круглые и лунничные подвески. Серьги «волынского» типа представлены в области расселения волынян (Пересопница, Майдан Липный), тиверцев (Екимауцы), уличей (Бранештский мог.) и полян (Киев). На фоне общей нехарактерности ношения гривен в этом регионе выделяется находка большой серебряной дротовой гривны на Апчедарском городище и серии бронзовых витых гривен на Екимауцком гор. Для ювелирного убора, представленного на территории юго-западных племен (в большой мере, у тиверцев и волынян); характерно включение украшений западнославянского культурного круга (Э-конечные перстневидные кольца, некоторые типы лунниц и серег «волынского» типа).

По характеру набора ювелирных украшений ареал расселения дреговичей является своеобразной переходной зоной от области расселения племен юго-запада к северозападному региону. Для этого убора характеры крупнозерненые каркасные бусы, входящие в состав височных колец и ожерелий. В составе ожерелий присутствовали также ложнозерненые и штампованные монетовидные подвески, бубенчики. Большим разнообразием отличаются браслеты и перстни. Северная часть расселения дреговичей выделяется более богатым ювелирным убором, в который, наряду с общеславянскими украшениям^ входили спиральные пронизки, обшивки одежды, змеиноголовые браслеты, подковообразные фибулы, коньковые подвески, спиральные перстни, звездчатые пряжки и поясные бляшки латгальских типов (Седов 1968; 1982). Довольно широко представлены в этом регионе и украшения западнославянского круга.

Ряд общих черт объединяет ювелирный убор населения Днепровского Левобережья -общность происхождения ряда височных колец и гривен, обилие ожерелий и отдельных привесок. Среди украшений, характерных для летописной территории расселения радимичей, выделяется ряд типов, имеющих прототипы в древностях балтов (дротовые гривны; звездообразные пряжки; бронзовые спиральки-пронизки; змеиноголовые браслеты) (Фехнер 1967; Седов 1982). В ареале вятичей также изредка встречаются инородные для славянского убора черты, характеризующиеся нагрудными украшениями, состоящими из ажурных цепедержателей и цепочек, на которые подвешивались бубенчики, простые подвески-птички, подвески-ключи, гребешки.

Ювелирные уборы, «представленные на территории кривичей и словен, объединяет обилие в наборе параллелей с прибалтийско-финскими украшениями, совместное применение в одном уборе разных «племенных» колец, обильное использование фибул, браслетов, подвесок, крепившихся к цепочкам, ремешкам и цепедержателям.

Для территории совместного проживания словен и води,-Ижорского плато-характерен специфический ювелирный убор, сочетающий и славянские, и балтские черты. Этноопределяющими для води считаются распространившиеся с XII в. многобусинные височные кольца, типичны полые подвески-уточки, нагрудные цепочки ливского типа, булавки с крестовидным навершием, спиральные браслеты, некоторые подковообразные фибулы, пластинчатые обоймицы. Славянские черты - ромбощитковые височные кольца, серебряные венчики, витые и пластинчатые браслеты с геометрическим узором, некоторые типы перстней и подковообразных фибул (Рябинин 1983; 1997).

Для ювелирного убора славянского населения Волго-Клязьменского междуречья характерны браслетообразные, ромбощитковые и перстневидные височные кольца, решетчатые привески. В этом же регионе встречаются и браслетообразные височные кольца с S-видным изгибом на одном конце западнославянского происхождения (Левашова 1967; Рябинин 1986). Для Костромского Поволжья характерны перстневидные кольца с завитком, замкнутокрещатые лунницы, для Владимирского и Костромского Поволжья типичны также трехбусинные височные кольца, встречающиеся в других регионах, в основном, в городах. Ювелирный убор славян Волго-Клязьменского междуречья уже на раннем этапе несет на себе значительные следы влияний ювелирного ремесла местных неславянских народов (некоторые типы шумящих подвесок, колокольчиков, фибул).

Таким образом, мы можем констатировать, что в X-XI вв. формируется ряд территориальных ювелирных уборов, в которые входят: как украшения, связанные с предыдущей эпохой, - перстневидные, лучевые и «волынские» серьги, подвески-бубенчики, лунницы, некоторые типы фибул и гривен, так и совершенно новые типы украшений -бусинные, спиральные, браслетообразные завязанные, ромбощитковые височные кольца, разнообразные типы гривен и браслетов. Уборы юго-западных племен характеризуются большей скромностью, с продвижением на север количество украшений в наборе увеличивается. Для территорий северо-запада выделяется довольно большое количество украшений, возникших на основе заимствования из прибалтийско-финского убора (венчики, булавки, некоторые типы фибул и браслетов), на северо-востоке выделяются заимствования из финно-угорского убора (в основном, шумящих подвесок и фибул). Причем типы украшений, выделяющиеся как характерные, специфические для отдельных территориальных групп, как правило, не входят в состав парадного ювелирного убора, наиболее полно представленного по материалам кладов и формировавшегося под влиянием несколько <иных культурных стандартов и приоритетов. Тем не менее, прослеживается сближенность материалов погребальных комплексов юго-запада и группы кладов с зернеными украшениями середины Х-начала XI вв., а материалов северозападных территорий с группой кладов XI - начала XII вв.

III. Для парадных ювелирных уборов, представленных в древнерусских кладах, зарытых в IX и на рубеже IX-X вв., характерны украшения, уходящие своими корнями в древности VI - начала VIII вв.:дротовые гривны с замком в двойную петлю, браслеты с обрубленными и слегка расширяющимися концами, перстни и серьги салтовских типов, перстневидные височные кольца, ранние типы пяти- и семилучевых височных колец, дериваты антропоморфных фибул (Корзухина 1954: 21, 63).

Новшеством является появление в X в. дротовых и витых браслетов с завязанными концами (Корзухина 1954:22), традиция ношения которых вероятно, пришла на Русь из Северной Европы (Лесман 1998). Для памятников 1Х-Х вв. характерно довольно большое количество типов женских украшений, характерных для Скандинавии. В X в. они разнообразны - фибулы, браслеты, подвески, среди них присутствуют как импорты, так и изготовленные на месте аналоги. В XI в. число таких украшений заметно сокращается и преобладают местные типы, хотя некоторые из них и возникли на базе скандинавских прототипов (Богуславский 1997; Лесман 1998).

Вещи, представленные в кладах 1Х-начала X вв., не составляют единого целостного убора, отличающегося как техникой изготовления, так и общностью происхождения. О сложении первого целостного парадного женского древнерусского убора можно говорить только начиная со времени не ранее середины X в. В этот же период происходит изменение как в технике изготовления украшений - вновь появляются тисненые украшения, декорированные зернью и сканью (эти техники не использовались славянскими ювелирами со времени прекращения бытования второго набора украшений «древностей антов»), так и в наборе украшений. В этот убор входили: несколько разновидностей серег «волынского типа», ожерелья, составленные из выпуклых полусферических медальонов, зерненых круглых, овальных и лопастных бусин, лунниц; перстни с полусферическим зерненым щитком; тисненые пуговицы, украшенные зернью (Корзухина 1946, 1954; Рябцева 1997). Как целостный единый убор на территории Восточной Европьг данная подборка украшений встречается только на территориях Поднепровья, Поднестровья и Волыни. Находки «волынских» колец, лопастных бусин и шаровидных пуговиц практически не выходят за границы очерченной территории, тогда как полусферические подвески представлены шире, а лунницы распространены по всей восточнославянской территории. Необходимо отметить, что украшения, составляющие этот убор, встречаются не только в составе кладов (откуда происходит их основная масса), но и на городищах и в материалах некрополей.

Типологический анализ и картографирование этих материалов позволили проследить процесс формирования и определить территорию распространения украшений, составляющих этот парадный убор. В работе рассмотрены античные и раннесредневековые прототипы для славянских подвесок - лунниц, определены возможные истоки их появления на восточнославянских древностях. Древнерусские мастера восприняли в начале X в. западнославянскую традицию изготовления штампованно-филигранных лунниц. К середине Х-Х1 в. лунницы с территории Руси начинают, вероятно, обратное движение в Центральную Европу и аккумулируются в кладах Польши.

Серьги «волынского» типа (нами выделено 4 типа данных украшений) возникли, на наш взгляд, на базе аварских и протоболгарских украшений в \/М1-1Х вв. Наиболее ранние варианты украшений, которые уже можно считать собственно серьгами «волынского» типа, характерны в IX в. для древностей Великой Моравии и культуры Биело-Брдо. В середине X в. подобные украшения распространяются и на Руси. Причем для восточнославянских древностей не характерны литые подражания этим украшениям, в изобилии представленные в этот период на Балканах. Рассмотрение круга аналогов для этих украшений с территории Прикамья позволило выявить ряд технологических особенностей в изготовлении «волынских» и «прикамских» образцов. Более ранние даты появления этих украшений в Прикамье, чем в Поднепровье, дают основание говорить о самостоятельной линии развития, возможно^напрямую связанной с Подунавьем.

Предложено типолого-хронологическое деление древнерусских полусферических подвесок. Выявлено, что украшения первого типа характерны, в основном, для древностей Поднепровья и Поднестровья Х-Х1 вв., украшения второго типа более узко представлены в Киеве и его округе. Подвески третьего типа встречаются, в основном, в кладах XII в. на северо-западе и северо-востоке Руси. В этот же период аналогичные украшения начинают изготовлять ювелиры Готланда, используя при этом СКаНЬ вместо ЗврнИ,

В работе собраны данные по находкам шаровидных зерненых пуговиц на территории Восточной и Центральной Европы. В результате картографирования местонахождений этих украшений выявлено, что они представлены в Повисленье, Подунавье, Карпато-Поднестровье и Поднепровье. В качестве прототипов для этих украшений предложены зерненые подвески и пуговицы из великоморавских погребений Старого Коуржима и Микульчиц.

Таким образом, мы можем констатировать, что в середине Х-начале XI в. на Руси существовал ювелирный убор, объединенный общностью техники изготовления - тиснение, штамповка, зернь, скань. Основной круг аналогий для данных типов украшений происходит из западнославянских памятников и распространение его на территории Руси может быть связано с продвижением сюда в X в. западнославянского населения, выделяемым и на других видах археологических источников (керамика, предметы конского снаряжения и т.д.). Вместе с тем, появление в кладах этого периода дротовых и витых браслетов и витых гривен с завязанными концами, имеющих довольно широкий круг аналогий в кладах Готланда, связано, по всей видимости, с влиянием североевропейского ювелирного дела (Лесман 1996:35-37).

В то же время необходимо отметить, что ряд украшений из этого комплекса уходят своими корнями в древности более ранних эпох и являются наследием античного ювелирного дела (лунницы, подвески-медальоны) или аваро-болгарских древностей эпохи Великого переселения народов («волынские» серьги). Данный комплекс весьма хорошо приживается на древнерусской почве. Русь становится одним из центров производства подобных украшений, откуда они в X-XI вв. начинают распространяться на территорию Центральной и Северной Европы.

Материалы кладов показывают, что в середине XI в. происходит смена убора В это время выходят из употребления некоторые типы вещей, характерные для предыдущего периода. В то же время другие типы украшений получают свое развитие именно в этот период (например, появляется большое количество витых и плетеных шейных гривен и браслетов, среди которых встречаются и оканчивающиеся змеиными головками) (Корзухина 1954). Из вещей с зернью, характерных для предыдущего периода, в комплексах XI-XII вв. встречаются только лунницы и полусферические подвески (в основном, третий их тип). Необычной чертой, отличающей эту группу кладов, является присутствие в них различных «племенных» височных колец - перстневидных, браслетообразных, ромбощитковых, многобусинных. Характерны для кладов этого периода и своеобразные «доморощенные» сборные украшения - в основном, серьги. Формирование уже в XI в. еще одного довольно редкого «архаического зерненого» убора, в который входили бы рясны с колоколовидным верхом (Жилина 1998) и сетчатые ожерелья, в настоящее время не подтверждается археологическими данными. Все новгородские находки фрагментов колоколовидных рясен, которые Н.В.Жилина приводит в качестве доказательства своей гипотезы, датируются не ранее первой четверти XII в. (Седова 1981:17).

В середине (конце) XI-XII вв. на Руси появляется масса новых типов ювелирных украшений (трехбусинные серьги, колты с ряснами, широкие створчатые браслеты-наручи, венцы-диадемы), являвшиеся, в основном, произведениями городских ювелиров и предметом городской моды, подчас доступной только привилегированным слоям. Эти украшения аккумулируются в кладах конца Xl-первой трети XIII вв. Если появление предшествующего убора, на наш взгляд, объясняется приходом западнославянского населения, принесшего с собой традиции Подунайского ремесла, впитавшего византийские традиции, то здесь мы имеем дело, вероятно, с непосредственным вывозом из Византии на Русь моды на эти типы украшений, отдельных изделий и мастеров, которые начинали совместно с русскими ювелирами производство некоторых из этих типов украшений. Эти типы украшений стали весьма популярны на Руси и изготовлялись местными мастерами во множестве вариантов, типологически отличающихся от Византийских или Балканских аналогов.

В работе рассмотрены парадные ювелирные украшения, наиболее красноречиво характеризующие пути формирования древнерусского женского убора XI-XIII вв.: диадемы и головные венцы, колты и рясны, трехбусинные серьги и височные кольца, цепи и браслеты со змеиными головками, створчатые и зерненые браслеты.

Были систематизированы данные по находкам диадем на территории Восточной, Южной и Центральной Европы. На основе рассмотрения круга изображений правительниц в зубчатых коронах-диадемах обосновано включение диадем и в женский парадный церемониальный убор. В работе впервые собраны имеющиеся к настоящему времени данные и проведено картографирование находок фрагментов венцов из пластинчатых и бусинных дужек. При этом выявилось, что очелья этих двух типов не встречаются в составе одного и того же убора. Очелья их золотых пластинчатых дужек характерны для Киева и его округи, венцы из бусинных дужек представлены более широко, но наибольшая их концентрация отмечается на Северо-Востоке Руси. Причем только в этом регионе есть находки золотых бусинных дужек. В работе также выделено несколько ювелирных уборов, для которых характерно включение венцов этих типов.

Были рассмотрены античные, гуннские, хазарские, византийские прототипы для древнерусских колтов, выявлено несколько линий развития для византийских колтов XI-XII вв. Изучены аналоги древнерусским колтам в Карпато-Балканском регионе, продолжавшие существовать и в XIV-XVII вв., в период, когда этот тип украшений на Руси уже вышел из употребления. Предложено 10 вариантов головных уборов с колтами и различными типами рясен. Для колоколовидных рясен, не связанных с колтами в качестве прототипов, предложены височные подвески византийской работы, аналогичные найденным в болгарском некрополе Луковит-Мушат.

В диссертации рассмотрены хронология и типология древнерусских бусинных серег и колец. Приведено несколько городских ювелирных уборов с трехбусинными височными кольцами и серьгами, характерных, в основном, для возрастной группы молодых женщин. Изучена география и хронология распространения бусинных украшений на территории Южной и Центральной Европы.

В ареале распространения бусинных серег нами выделены крупные территориальные блоки, соответствующие, по всей видимости, территориям распространения продукции отдельных ювелирных школ, характеризующихся общностью конструктивных и декоративных черт, присущих различным вариантам этих украшений. Первый блок (вероятно, для рассматриваемого периода - исходный) - византийско-иранский; второй -карпато-балканский; третий - польско-тюрингский (территория Чехии являлась связующим звеном между вторым и третьим регионами); четвертый - древнерусский, в котором наблюдаются близкие черты и со вторым и с третьим блоком; пятый - булгарский, сближающийся со вторым и четвертым. Предложено несколько вариантов генезиса этих украшений и определен культурный контекст включения их в состав древнерусского ювелирного убора.

В работе рассмотрены находки украшений со змеиными и драконьими головками в античное (у греков, скифов, сармат, фракийцев) и раннесредневековое время (у готов). Появление же в XI в. на Руси витых и плетеных цепей и браслетов со змеиными и драконьими головками на концах связывается, на наш взгляд, с влиянием скандинавского ювелирного дела.

Под влияние византийского ювелирного ремесла появились на Руси створчатые браслеты, а также редкие для этой территории витые и плетеные браслеты со щитками, украшенными сканью и зернью. Причем, весь круг аналогов для изображений на створчатых браслетах-наручах также происходит из памятников византийской торевтики.

Выявлено, что хотя парадные уборы Х11-Х1М вв. состоят из новых для Руси типов украшений, однако истоки для большей их части (диадемы, колты, створчатые браслеты, трехбусинные серьги и височные колты) содержатся в древностях античного и раннесредневекового периода.

Материалы из кладов 1Х-Х1 вв. находят параллели в погребальных комплексах сельского населения, материалах городищенских и ранних городских слоев. Набор же украшений из кладов Х11-Х1П вв. гораздо более специфичен и элитарен. Аналогии дорогим ювелирным украшениям этого периода находят, в основном, только в городских слоях. В XI в. происходит переход от ювелирного убора, характеризующего культуру военно-дружинной, княжеской и торговой аристократии к драгоценному убору княжеско-боярской аристократии крупных городских центров. Если парадный убор Х-начала XI вв. ориентируется, в основном, на западнославянские (Подунайские) и североевропейские образцы, то в XI-начале XII вв. происходит переориентация на ставший более престижным византийский парадный убор. Активные торговые и дипломатические контакты с Византией, ориентация на византийские образцы в области светской, церемониальной и духовной жизни определяют в этот период сложение парадного убора на основе византийских прототипов.

В своем целостном виде древнерусский парадный убор ХМ-ХШ вв. представлен в виде кладов, в городских слоях обнаружены только отдельные предметы этого убора, а также матрицы и формочки для его изготовления и литые подражания. Если детали уборов Х-Х1 вв., а также литые им подражания довольно часто находят в сельских захоронениях, то для парадного убора ХН-ХШ вв. такое проникновение в сельскую среду не характерно. В курганах иногда встречаются украшения, отдаленно напоминающие колты (но плоские, литые), бляшки от венцов, упрощенные варианты створчатых браслетов или медальонов с процветшими крестами, но все они предельно схематизированы и далеки от роскошных городских изделий. Находят иногда и отдельные экземпляры металлических бусин. Исключение составляют только бусинные серьги, которые и появились в погребениях (Х-Х1 вв.) раньше, чем в кладах (XI в.)( и в несколько ином варианте, что заставляет предположить, что могло быть несколько импульсов проникновения этих украшений на Русь.

При кажущейся однородности и целостности ювелирный убор конца XI - начала XIII вв. распадается на ряд выделяемых в работе более мелких уборов.

IV. При рассмотрении процесса формирования древнерусского женского ювелирного убора прослеживается несколько основных "инородных" (неславянских) составляющих -"импульсов", оказывавших в различные периоды разное по силе воздействие на процесс становления древнерусского убора:

Наиболее ранний импульс - античный, пришедший как из Причерноморья, Византии и ее Балканских провинций, так и из варварского мира - от сармат, готов, гуннов. Отражением этого античного наследия в славянском ювелирном деле, на взгляд автора, являются подвески - лунницы и круглые медальоны, бусинные височные кольца.

Германский импульс (гото-гепидский), под влиянием которого находился славянский убор в конце V - начале VIII вв. К середине VIII в. изживается практически полностью (выходят из обихода женские костюмы с антропоморфными и пальчатыми фибулами и т.д.).

Практически на протяжении всего периода расселения славян Vl-Х вв. ощущаются Подунайские импульсы. С Дуная приходят социально престижные вещи как византийского, так и аварского и болгарского происхождения, послужившие прототипами для формирования древнерусских ювелирных украшений (например, для серег «волынского» типа).

VI 11-Х вв. - время широкого распространения на славянских памятниках и включения в состав убора саптовских украшений. Салтовские перстни и серьги, столь популярные в этот период, в дальнейшем не входят в состав древнерусского ювелирного убора, но остаются в обиходе кочевого населения южнорусских степей.

С эпохой викингов в славянские земли проникают скандинавские ювелирные украшения. В IX-X веках происходит взаимное влияние и обогащение славянского и скандинавского ювелирного дела. От славян в Скандинавию попадают как некоторые типы украшений (лунницы, височные кольца, полусферические подвески, металлические бусы), так и ряд ювелирных приемов. Происходит и обратное движение украшений из Скандинавии - некоторые типы гривен, фибул, цепей, подвесок, браслетов, попадая на Русь, или остаются импортом и принадлежностью варяжской дружины и приближенной к ней прослойки местных жителей, или входят в состав древнерусского убора (например, некоторые типы подковообразных фибул, браслетов и гривен). В центрах совместного проживания скандинавов и славян - Ладоге, Гнездово, Новгороде - создаются вещи-гибриды, объединяющие в себе ювелирные традиции обоих регионов.

Бапто-финский импульс наиболее ощутим на территориях непосредственного контакта славян с автохтонным балтским и финским населением. Однако его зона не ограничивается территорией Северной Руси, а распространяется и на Поднепровье. Наиболее ранние заимствования в VII в. - в "древностях антов" (головные венчики, височные кольца, украшения головных покрывал), аналогичные венчики и бляшки впоследствии представлены и в древнерусском ювелирном уборе (Щеглова 1999). Из украшений балто-финского происхождения на роменских памятниках X в. в состав более позднего древнерусского убора входят спиралевидные пронизки и трапециевидные подвески (Григорьев 2000). В IX-XI вв. славянское население активно заимствует и перерабатывает балтские типы гривен, фибул, браслетов, привесок, головных булавок и т.д. В зоне совместного проживания славяно-финского населения в Юго-Восточном Приладожье и в Волго-Окском междуречье создается яркий своеобразный синкретичный убор.

Явно прослеживается и влияние древнерусского ювелирного дела на ювелирное ремесло соседей: в прибалтийских землях заимствуются некоторые типы древнерусских подвесок-амулетов; на основе привесок-барм в Карелии создаются свои типы медальонов; славянские височные подвески (особенно трехбусинные) активно заимствуются и перерабатываются мастерами Прикамья и Волжской Булгарии; в Новгороде серийно изготовляется для финно-угорских соседей шумящая гарнитура.

Конец XI - XII вв.-на Русь в результате дипломатических и торговых акций проникают византийские ювелирные украшения, послужившие основой для сложения древнерусских парадных украшений (колтов, барм, диадем, широких створчатых браслетов).

Таким образом, выделяется несколько пластов заимствований в развитии ювелирного дела славян, а в составе древнерусского убора - несколько групп вещей, характеризующихся разными истоками формирования и временем включения в состав основных уборов. Формирование ювелирного убора отражает этническую историю славянских племен, процесс их расселения и интеграции с местным балтским и финским населением, консолидацию единой древнерусской народности. В древнерусское время (XXIII вв.) можно говорить о ряде территориально-этнических и парадных уборов, сформировавшихся как на основе собственно славянских, так и заимствованных украшений и отражающих этнокультурное развитие и становление Древней Руси.

Министерство культуры Российской Федерации

Государственный Эрмитаж у~ ^г на правах рукописи

Рябцева

Светлана Станиславовна Л ——

Древнерусский женский ювелирный убор 1Х-Х1Н вв. в контексте евразийских культурных связей. (Основные тенденции формирования).

Специальность 07.00.06 - археология

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Рябцева, Светлана Станиславовна, 2001 год

1. Авдусина Т.Д., Панова Т.Д. 1989. О находке клада на территории Московского Кремля/ СА № 4. С. 272-274.

2. Агапов А.С. Сарачева Т.Г. 1997. О способах ношения височных колец. РАУ/№1. С. 99-108. Айбабин А.И. 1973. К вопросу о происхождении сережек пастырского типа. // СА № 3. С. 62-72.

3. Айбабин А.И. 1979. Погребения^- п.п. VI вв. в Крыму. // КСИА 1979. Вып. 158. С. 22-33. Айбабин А.И. 1982. Погребения конца VII- п.п. VIII вв. в Крыму. //Древности эпохи великого переселения народов V-VIII вв. М. С. 165-192.

4. Айбабин А.И. 1988. Хронология пальчатых и зооморфных фибул днепровских типов из Крыма. // Труды V Международного Конгресса археологов-славистов. Т. 4. Секция. 1. Древние славяне. К. С. 5-9.

5. Айбабин А. И. 1993. Могильники VIII- начала X вв. в Крыму // МАИЭТ. Вып. III. Симферополь. С. 121-133.

6. Айбабин А.И. 1994. Комплексы с большими двупластинчатыми фибулами из Лучистого. // МАЭТ. Вып. VI. С. 132-172.

7. Айбабин А.И, Хайрединова Э.А. 1998. Ранние комплексы могильника у с. Лучистое в Крыму. // МАЭТ, вып. VI. С. 274-311.

8. Аксенов B.C., Бабенко Л.И. 1998. Погребение VI-VII вв. н.э. у с. Мохнач. // РА №3. С. 111123.

9. Алексеева Т.И. 1961а. Славяне и их соседи (поданным антропологии) // Antropologie. IV-2. Brno. С. 3-37.

10. Алексеева Т.И. 1964. Антропологические материалы к этногенезу восточных славян//СА. №3. С. 88-90.

11. Амброз А.К. Дунайский элемент в раннесредневековой культуре Крыма (VI-VII вв.). // КСИА 113. С. 10-23.

12. Амброз А.К. 1970. Южные художественные связи населения Верхнего Поднепровья в VI в.// Древние славяне и их соседи. МИА, N 176.

13. Амброз A.K. 1971. Проблемы раннесредневековой хронологии Восточной Европы // CA №1, 2.

14. Амброз А.К. 1982. О двухпластинчатых фибулах с накладками аналогии к статье A.B. Дмитриева. // Древности эпохи великого переселения народов V-VIII вв. М. С. 107-121.

15. Амброз А.К. 1993. К происхождению днепровских антропоморфных фибул.// РА, №2. С. 179-184.

16. Андрущук Ф. О. 1999. Норманы i слов'яны у Подесенн1 (моделг культурно! взаэмоди доби даннього средньов1ччия). КиТв.

17. Антонович В.Б. 1893. Раскопки в стане древлян. MAP. №11. СПБ. Антонович В.Б. 1895. Археологическая карта Киевской губ. М.

18. Антонович В. Б. 1901. Археологическая карта Волынской губернии //Труды XI АС в Киеве 1900 г. М.

19. Анучин Д. Н. 1920. К вопросу о белорусской территории. Курс белоруссоведения. М. Артамонов М. И. 1962. История хазар. Л.

20. Артамонов М.И. 1966. Сокровища скифских курганов. Прага, Ленинград. Артамонов М. И. 1970. Болгарская культура Северного и Западного Причерноморья. // Этнография №15.

21. Артамонов М. И. 1990. Первые страницы русской истории в археологическом освещении. // CA. №3. С. 271-290.

22. Археологические исследования в Молдове. 1985. Кишинев. Археология Венгрии. М. 1986. Археология Украинской СССР 1988. Т. 3. Киев. Арциховский A.B. 1930. Курганы вятичей. М.

23. Багаудинов P.C., Богачев A.B., Зубов С.Э. 1998. Проболгары на Средней Волге. Самара. Бажан И.А., Каргопольцев С.Ю. 1989. В-образные рифленые пряжки как хронологический индикатор синхронизации // КСИА, вып. 198. С. 28-35.

24. Бакуменко К.И. 1999. К вопросу о функциональном назначении антропоморфных и зооморфных фигурок Мартыновского клада. // Проблемы истории и археологии Украины. Харьков. С. 50-51.

25. Банк A.B.1940. Моливдовул с изображением полета Александра Македонского на небо. // ТОВЭ т. III.

26. Банк A.B. 1966. Византийское искусство в собраниях Советского Союза. М.

27. Банк A.B. 1978. Прикладное искусство Византии IX-XI вв. М. 1978.

28. Баран В.Д. 1972. Раны слов яни мЬкДнтром i Прип яттю. К.

29. Баран В.Д. 1988. Скарби VI-VIII ст. Анти чи Русь? // Археология №1. К. С. 15-28.

30. Баран В.Д. 1996. Славянские древности в гуннский период. // Slowianczyzna w Europie. Wroclaw. P. 39-44.

31. Белавин A.M. 2000. Камский торговый путь. Средневековое Предуралье в его экономических и этнических связях. Пермь.

32. Белавин A.M. 2000а. Экономические и этнокультурные связи средневекового Предуралья. Автореф. дис. На соискание уч. степени доктора ист. наук. С. -Пб.

33. Белорусская энциклопедия. Археология i нум1зматика Беларуси 993. Минск.

34. Беляев Л.А. 1999. К вопросу об исторических прототипах семилучевых височных колец. // Славяне и их соседи. М. С. 17-20.

35. Беранова М., Сметанка 3., Станя Ч. 1975. Археологические исследования славянской эпохи в Чехии и Моравии в 1966-1974 г. II PA LXVI, 1. С. 154-243.

36. Березова С.А. Клочко Л.С. 1995. Так зван1 сережки "калачики" з колекци Музею ¡сторичних коштовностей УкраЫи.// Вщ першовитоюв до сьогодення: з юторТ формування колекцм музею: Тематичний збЫик наукових праць. К. С. 37-53

37. Берлизов Н.И.1997.К интерпретации ахеменидского импорта в раннепрохоровских погребениях.// Stratum + Петербургский археологический вестник. Санкт- Петербург -Кишинев. С. 101-105.

38. Бешевлиев В. 1968. За славянските племена в североизточния България от VI до IX век. // Преслав. I. С. 17-25.

39. Бобринский A.A. 1897. Курганы и случайные находки близ местечка Смелы. T.I. СПб.

40. Богомольников В. В. 1983. Территория радимичей в свете новых данных. // Древнерусское государство и славяне. Минск. С. 32-34.

41. Богомольников В.В. 1993. О близости радимичей, вятичей и северян. (По письменным и археологическим данным). // Старожитжхгп П1вденнот Pyci. Чернов. С. 167-169.

42. Богуславский О.И.1997. Юго-Восточное Приладожье и Скандинавия ( вопросы культурных контактов ). // Культурные взаимодействия в условиях контактных зон. Тезисы конференции молодых ученых С,- Петербурга и СНГ. С Пб. С. 46-61.

43. Борзияк И.А., Рябой Т.Ф. 1985. Средневековые находки в гроте Тринка I. // Археологические исследования средневековых памятников в Днестровско-Прутском междуречье. Кишинев. С. 180-188.

44. Ботов К. 1977. Старобългарски некропол край с. Хитово Толбухинско. // Известия на Народние музей -Варна. Кн. 13(28),. С. 177-183.

45. Бочаров Г.Н. 1969. Прикладное искусство Новгорода Великого. М.

46. Бочаров Г.Н. 1978. Русские сюжетно-орнаментальные изделия с перегородчатой эмалью. // Средневековое искусство. Русь. Грузия. М. С. 237-249.

47. Бочаров Г.Н. 1984. Художественный металл Древней Руси. М.

48. Брайчевский М.Ю. 1950. Археолопчн1 матер1али до вивчення культури схщнослав'янських племен VI-VIII ст. ст.//Археолопя. IV.K. С. 27-54

49. Брайчевский М.Ю. 1951. Работы на Пастырском городище в 1949 г. // КСИИМК. Вып. XXVI. С. 155-156.

50. Брайчевский.М. Ю. 1952. К вопросу о генетических связях ювелирного ремесла антов и Киевской РусиЖСИА УССР. N 1. С. 43-49.

51. Брайчевский М.Ю. 1954. К истории древнего ювелирного ремесла. // КСИИМК. Вып. 53, С. 23-29.

52. Брайчевский М.Ю., Березовец М.Ю. 1954. К истории древнеславянского ювелирного ремесла. (По данным археологии). // КСИИМК вып. 53. С. 23-28.

53. Брайчевская Е.А. 1988. О содержании изображения на браслете из клада у с. Городище Хмельницкой обл/СА. №2. С. 185-192.

54. Булкин В.А., Мачинский Д.А. 1986. Русь конца VIII- начала X вв. на Балто-Волжском и Балто-Донском путях. // Финно-угры и славяне. Сыктывкар. С. 13-24.

55. Буров В.А. 1996. К проблеме этнической принадлежности носителей культуры длинных курганов (псковско-новгородская группа).// Тверь, Тверская земля и сопредельные территории в эпоху средневековья. Тверь. Вып. 1. С. 6-10.

56. Бырня П.П., Нудельман A.A., Рябой Т.Ф. 1985. Два монетно-вещевых клада XVI-XVII вв. // Археологические исследования в Молдавии. Кишинев. С. 239-249.

57. Вагнер Г.К. 1964. Декоративное искусство в архитектуре Руси X-XII вв. М.

58. Вагнер Г. К. 1964 а. Скульптура Владимиро-Суздальской Руси. М.

59. Вагнер Г.К. 1966. Мастера древнерусской скульптуры. М.

60. Вагнер Г.К. 1971. Рязань. М.

61. Вагнер Г.К. 1974. Проблема жанров в древнерусском искусстве. М.

62. Валиева Д.К. 1983. Искусство волжских булгар. Казань.

63. Варенов А.Б. 1995. Древнерусские шумящие браслеты//РА. №1. С. 64-70.

64. Василев Р. 1979. Проучванията на славянските археологически паметницы от Северна България от края на VI до края X в. // Археология. Кн. 3. С. 12-23.

65. Василенко В.М. 1977. Русское прикладное искусство. М.

66. Белецкая H.H. 1988. О генезисе древнерусских «змеевиков». // Древности славян и Руси. М. 1988 С. 206-210.

67. Великая Моравия, ее историческое и культурное значение. М. 1979.

68. Великая Моравия. Тысячелетняя традиция государственности и культуры. 1963.

69. Вернер И. 1972. К происхождению и распространению антов и склавеновУ/СА. №1, С. 102115.

70. Винокур I. С. 1994. Перша ливарна форма для пальчастих ф1бул // Старожитности Руси-УкраЫи. KniB. С. 23-27.

71. Винокур I. С. 1997. Слов'янськи ювелири Поднистров'я. Каменец-Подольский.

72. Винокур И. С. 1998. Бернашевский ювелирный комплекс и историко-культурный процесс в Европе V-VII вв. // Скифы. Хазары. Славяне. Древняя Русь. ТД Международной научной конференции. Спб. С. 137-141.

73. Власова М. 1995. Новая абевега русских суеверий. С. Пб. 158-162

74. Володченко З.А. 1953. К вопросу о технике черни на РусиУ/КСИИМК. Вып. 52. С. 10-16.

75. Волжская Булгария и Русь. 1986. М.

76. Воробьева Е.В. 1981. Рельеф с драконом из Галича.//СА. С. 109-117.1. Шп

77. Воронин. H.H. 1956. Археологические заметки.//КСИАТб2. С. 17-32.

78. Воронин H.H. 1965. Памятник смоленского искусства XII в//КСИА.Вып. 104. С. 18-32.

79. Восточные славяне. Антропология и этническая история. 1999. М.

80. Восточный художественный металл из Среднего Приобья. Л. 1991.

81. Въежарова Ж. 1959. Славянскнят некропол в с. Буковцы, Врачанско // Археология кн. 12. София. С. 21-23.

82. Въжарова Ж. Н. 1965. Славянски и славянобългарски селища в българските земли от края на VI-XI вв. София

83. Въежарова Ж. 1965а. Средновековни объекти по долините на реките Цибрица и Огоста. // Известия на археологический институт XXVIII. София. С. 231-246.

84. Выжарова Ж. Н. 1968. Памятники Болгарии к. VI-XI вв. и их этническая принадлежность. // CA №2. С. 148-159.

85. Въжарова Ж. 1971. Славяни и прабългари (тюрко-българы) в светлината на археологическите данны. // Археология, кн. I, С. 1-23. .

86. Въжарова Ж. 1974. Селища и некрополи (края на VI-XI в.). // Археология №3. С. 9-22.

87. Въжарова Ж. 1976. Славяни и прабългари. София.

88. Выжарова Ж. 1980. Богатое погребение женщины в могильнике возле большой базилики в Плиске // Slovane Vl-X. stoleti. Brno. С. 259-310.

89. Выжарова Ж.Н. 1987. Славяне к югу от ДунаяУ/СА. №4. С. 298-308.

90. Вязьмтна М. I. 1962. Золотая Балка. Киев.

91. Гаврилова A.A. 1965. Могильник Куверге как источник по истории алтайских племен. М.-Л.

92. Гавритухин И. О. 1991. Пальчатые фибулы пражских памятников Поднестровья // Древности Северного Кавказа и Причерноморья. М. С. 127-142.

93. Гавритухин И. О. Обломский A.M. 1996. Гапоновский клад и его культурно-исторический контекст. М.

94. Гавритухин И.О. 1997. Хронология пражской культуры. // Этногенез и этнокультурные контакты славян. Труды VI Международного Конгресса свлавянской археологии. Т. 3. М. С. 39-52.

95. Гавритухин И.О., Иванов А.Г. 1999. Погребение 552 Варнинского могильника и некоторые вопросы изучения раннесредневековой культуры Поволжья. // Пермский мир в раннем средневековье. Ижевск. С. 99-159.

96. Гагонидзе Ю.М. 1985. Из истории ювелирного дела в Грузии.// Художественные памятники и проблемы культуры Востока. С. 47-60.

97. Гамзатова П.Р. 1996. О некоторых особенностях искусствоведческого изучения ювелирных украшений.// Ювелирное искусство и материальная культура. ТДК. Первого коллоквиума. С.- Петербург. Гос. Эрмитаж. С. 8-9.

98. Гамченко С. С. 1888. Житомирский могильник. Житомир.

99. Гатев. П. 1977. Накити от погребения отХ1-ХН в. // Археология, год. XIX. Кн. 1. София.

100. Генинг В.Ф. 1955. Серебряный браслет из Верхнего Прикамья//КСИА. Вып. 57. С. 135-138.

101. Генинг. В.Ф. 1962. Мыдлань-Шай удмурдский могильник VIII - п.п. X вв. // ВАУ 3. Свердловск.

102. Генинг В.Ф. Голдина Р.Д. 1970. Позднеломоватовские могильники в коми-пермяцком округе // ВАУ 9. Свердловск.

103. Георгиев П. 1986. Находки от «викингского» времени. София.

104. Георгиева С. 1956. Общността на накитите у славянските народи. Славяни XII, кн. 1. С. 31-34.

105. Гергиева С. 1961. Археологически проучвания в Родопите през 1960У/Археол.огия III, 3. С. 12-17.

106. Георгиева С, Бучински Д. 1959. Старато златарство в Враца. София.

107. Георгиева С., Пешева Р. 1955. Средневековен български некропол край гр. Ловеч и накити, намерени в него. София.

108. Гетов Л. 1965. Могильни погребения при с. Долно Сахране, Старозагорско. // Известия на Археологическия институт. XXVIII. София. С. 202-229.

109. Голдина Р. Д. 1979. Хронология погребальных комплексов раннего средневековья ввып.

110. Прикамье. // КСИАТ58. С. 79-91.

111. Гольмстен В.В. 1914. Лунницы Исторического музея.//Отчет Российского Исторического музея за 1913 г. М.

112. Гороховский Е.Л. 1982. Хронология украшений с выемчатой эмалью Среднего Поднепровья // Материалы по хронологии археологических памятников Украины. Киев. С. 125-139.

113. Горюнова В.М. 1992. Новый клад антского времени из Среднего Поднепровья. // Археологические вести № 1. Спб. 126-140.

114. Горюнова В.М., Щеглова O.A. 1998. Спор длинною в четверть века: М.И. Артамонов и П. Н. Третьяков о «Пастырской культуре». // Скифы, Хазары. Славяне Древняя Русь. ТД Международной научной конференции. С. 130-136.

115. Грибович Р.Т., Петежрич В.М., Павлив Д.Ю. 1977. Исследования на ВолыниУ/АО. 1976. С. 284.

116. Григорьев A.B. 1988. К вопросу об украшениях роменской культуры. // Историко-археологический семинар «Чернигов и его округа в IX-XIII вв». 26-28 сентября 1988 г. Тезисы докладов. Чернигов. С. 103-106.

117. Григорьев A.B. 1990. Некоторые замечания по поводу украшений Роменской культуры // Проблемы археологии Южной Руси . К. С. 50-56

118. Григорьев A.B. 2000. Северянская земля в VIII- начале XI вв. по археологическим данным. Тула.

119. Гринкова Н.П. 1956. Височные украшения в русском народном женском костюме. // Сб. МАЭ вып. XVI, т. 16.

120. Гроссу В.И. 1990. Хронология памятников сарматской культуры Днестровско-Прутского междуречья. Кишинев.

121. Грязнов В.П. 1956. История древних племен верхней Оби. // МИА 48. Гудкова A.B. Русова A.B. 1980. Металлические украшения из могильника римского времени Молога II // Исследования по античной археологии юго-запада Украинской ССР. Киев. 122-135.

122. Гупало В. 1996.Дослщження курганного могильника в урочищ1 Майдан бтя села Берестяне.// Materily i Sparawozdania Rzeszowskiego Osrodka Archeologicznego. Tom. XVII. Rzeszow. S. 113-129.

123. Гуревич Ф.Д. 1947. Украшения со звериными головами из прибалтийских могильников ( к вопросу о культе змеи в Прибалтике) // КСИИМК, вып. XV М. С. 68-76.

124. Гуревич Ф.Д. 1956. Археологические памятники Великолукской области.//КСИА. Вып. 62. С. 95- 107.

125. Гуревич Ф.Д. 1972. Ремесленная корпорация древнерусского города по археологическим данным.ЖСИА. Вып. 129. С. 31-36.

126. Гуревич Ф.Д. 1982. Внешние связи древнерусских городов Понеманья//КСИА. Вып. 171. С. 43-48.

127. Гуревич Ф. Д. 1983. Погребальные памятники жителей Новогрудка. (конец Х-70 -е годы XIII вв.у/КСИА. Вып. 175. С. 48-54.

128. Гущин A.C. 1936. Памятники художественного ремесла Древней Руси X-XIII вв. J1. Давидан О.И. 1976. Стратиграфия нижнего слоя Староладожского городища и вопросы датировки ./АСГЗ>№17. С. 101 -118.

129. Дайга И.В. 1960. К вопросу о литейных формах и литейном деле на территории Латвии (до XIII в. )//СА. №3. С. 78-92.

130. Даркевич В.П. 1966: Произведения западного художественного ремесла в Восточной Европе ( X-XV вв.)//САИ вып. Е1-57.

131. Даркевич В.П. 1972. Путями средневековых мастеров. М.

132. Даркевич В.П. 1974. К истории торговых связей Древней Руси. // КСИА 138. М., С. 93-103. Даркевич В.П. 1975. Светское искусство Византии. М. Даркевич В.П. 1976. Художественный металл востока. М.

133. Даркевич В.П. 1987. Старая Рязань (итоги археологических исследований 1970-1979.). // Труды V Международного конгресса славянской археологии. Киев. 18-25 сентября 1985 г. Т. Ill, вып. 1а, М. С. 63-69.

134. Даркевич В.П.1994. Золотые сокровища Древней Руси.// Древности вып. 13. С. 145-155. Даркевич В.П. 1996. Узорчье рязанское. (По материалам клада, найденного в 1992 г.). // ПКНО 1994. С. 366-372.

135. Декоративно-прикладное искусство Великого Новгорода. Художественный металл. 1996.1. М.

136. Древнее золото. Из собрания Музея исторических драгоценностей УССР. 1975 М. Древняя Русь. Быт и культура. 1997//АС. М. Друмев Д. 1976. Златарско изкуство. София.

137. Дучиц Л.В. 1983. Северо-западное порубежье Полоцкого княжества. // Древнерусское государство и славяне. Минск. С. 40-42.

138. Дучко В. 1987. Славянские ювелирные изделия с зернью и филигранью в Скандинавии эпохи викингов. // Труды V Международного конгресса славянской археологии. Киев. 18-25 сентября 1985 г. Т. Ill, вып. 1а, М. 1987. С. 77-86.

139. Дяченко В.Д. 1960. Наслщки работи УкраТнскоТ антрополопчноТ експедициТ.// Материали а антропологи УкраТни. КиТв. С. 18-36

140. Ениосова Н.В. 1998. Литейные формы Гнездова. II Историческая археология. Традиции и перспективы. М. С. 67-80.

141. Ениосова Н.В. 1999? Ювелирное производство Гнездова. (по материалам курганов и поселения). Автореф. дис. на соискание уч. степени канд. ист. наук. М.

142. Ениосова Н.В. Пушкина Т.А. 1997. Сканные и зерненные украшения из кладов Гнездова // Ювелирное искусство и материальная культура. Тезисы докладов. С. Пб. С. 24-26.

143. Ениосова Н.В., Сарачева Т.Г. 1997. Средневековое ювелирное ремесло Восточной Европы.Основные аспекты в истории изучения. //Древности Евразии. М. С. 286-315.

144. Егорейченко А.А. 1991. Очковидные привески на территории СССР. // СА, №2. С. 171182.

145. Жилина Н.В. 1994а. Зернь и скань Древней Руси и русская народная вышивка// Живая старина №3. С. 24-28.

146. Жилина Н.В. 1995. Пластина из Старой Рязани («оправа для креста»). Методы изучения древнерусской скани и зерни. // РА №1. С. 175-186.

147. Жилина Н.В. 1996. Тверской клад 1903-1906 гг. (Украшения со сканью и зернью). // Тверь, Тверская земля и сопредельные территории в эпоху средневековья. Вып. I. С. 174180.

148. Жилина Н. В. 1998. Трехбусинные украшения древнерусских кладов ХИ-ХШ вв. (типология, эволюция, технология и орнаментика). // Культура славян и Руси. М. С. 297-315

149. Жилина Н.В. 1998а. Эволюция металлических бус славянских типов. // Историческая археология. Традиции и перспективы. М. С. 106-113.

150. Жилина Н.В. 19986. Об одном из источников по изучению язычества. // Археолопя №2. С. 131-137.

151. Жилина Н.В. 1999. Стили и технология древнерусской зерни и скани. // РА. С. 75-84.

152. Журжалина Н.П. 1961. Древнерусские привески-амулеты и их датировка. // СА №2. 122148.

153. Забелин И.Е. 1853. Историческое обозрение финифтяного и ценинного дела в России. // ЗРАО т. VI Сп.б.

154. Забелин И.Е. 1992. Домашний быт русских цариц. Новосибирск.

155. Загорульский Э.М. 1983. Исследования Вищинского замка. // Древнерусское государство и славяне. Минск. С. 86-90.

156. Зайцева И.Е. 1997. Производственные ювелирные комплексы Серенского детинца и их место в системе застройки (XI 1-Х1\/ вв.) // Труды VI Международного Конгресса славянской археологии . Т. 2. М. С. 100-113.

157. Зализняк А.А. 1986. Новгородские берестяные грамоты с лингвистической точки зрения // Янин В.Л. Зализняк А.А. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1977-1983 гг.) М. С. 89-219.

158. Зариня А.Э.1960. Вилайне латгалов VII-XIII вв. СА. №3. С. 203-216.

159. Зариня А.Э. 1986. Одежда жителей Латвии Vll-XVII вв. // Древняя одежда народов Восточной Европы. М. С. 172-189.

160. Засецкая И.П. 1968. Полихромные изделия гуннского времени из погребений Поволжья. // Арх. Сб. ГЭ №10. С. 35-53.

161. Засецкая И.П. 1975. Золотые украшения гуннской эпохи. Л.

162. Засецкая И.П. 1979. Боспорские склепы гуннской эпохи как хронологический эталон для датировки памятников восточноевропейских степей. // КСИА^Нэ8. С. 5-16.

163. Засецкая И. П. 1982. Классификация полихромных изделий гуннской эпохи по стилистическим данным.// Древности эпохи великого переселения народов V-VIII веков. М. 14-30.

164. Засецкая И.П. 1986. Некоторые итоги изучения хронологии памятников гуннской эпохи. // АСГЭ №27, С. 79-91.

165. Засецкая И.П. 1993. Материалы Боспорского некрополя второй половины IV-первой половины V вв. н. э. // МАИЭТ, вып. III. С. 23-105.

166. Засецкая И.П. 1994. Культура кочевников южнорусских степей в гуннскую эпоху (конец IV-V вв.). С. Пб.

167. Засецкая И.П. 1999. Сармато-аланская традиция в украшениях гуннской эпохи.//АСГЭ. №34. С. 161-171

168. Заяц Ю.А.1983. Курганный могильник Изяславля. // Древнерусское государство и славяне. Минск. С. 36-40

169. Зеленин Д. 1927. Женские головные уборы восточных славян.// Slavia. Praha.

170. Зиньковская И.В. 2000. Славяне и германцы в Юго-Восточной Европе в позднеримское время и раннее средневековье: проблема этнокультурных контактов. // Евразийская степь и лесостепь в эпоху раннего средневековья. Воронеж. С. 34-30.

171. Золотой клад из Панагюрица. 1974. София.

172. Иванов А.Г. 1999. Новые материалы по ранней дате поломской культуры: курганная часть Варнинского могильника. // Пермский мир в раннем средневековье. Ижевск. С. 6-65.

173. Иванов В.В. 1980. Змей. // Мифы народов мира. Т. 1. М. С. 463-471.

174. Иванов A.A., Луконин В.Г., Л.С. Смесова. 1984. Ювелирные изделия Востока. Древний и средневековый период. Коллекция Особой кладовой отдела Востока Государственного Эрмитажа. Л.

175. Иванова М.Г. 1982. -Маловенежский могильник // Средневековые памятники бассейна реки Чепцы. Ижевск.

176. Изделия из золота. 1976. София.

177. Изюмова С.А. 1978. Ранний тип лучевых височных колец Супрутского городища // ВМГУ №6.

178. Ильинская В.А. 1968. Скифы Днепровского Лесостепного Левобережья. Киев.

179. Индриков Ю.Ф. 1952. Апанский могильник близ Стерлитомака. // КСИА. Вып. XLIII, С 1029.

180. Искусство Византии в собраниях Советского Союза. 1977. Каталог выставки. М.

181. Истрин В. 1896.Александрия русских хронографов. М.

182. Казанский М.М. 1997. Остготские королевства в гуннскую эпоху: рассказ Иордана и археологические данные.// Stratum + Петербургский археологический вестник. Санкт-Петербург-Кишинев. 181-193.

183. Казанский М.М. 1999. О балтах в лесной зоне России в эпоху Великого переселения народов./^рхеологические вести. №6. С. 404-419.

184. Калайдович К. 1825. Письма Алексею Федоровичу Малиновскому об археологических исследованиях в Рязанской губернии в 1822 г. М.

185. Калашникова Н.М. 1986. Одежда украинцев XVI-XVIII вв. // Древняя одежда народов Восточной Европы. М. С. 112-145.

186. Каменецкая Е.В. 1977. Керамика IX-XIII вв. как источник по истории Смоленского Поднепровья. Автореф. дисс. на соискание уч. степ. канд. ист. наук. М.

187. Каминский В.Ч. 1987. Алано-болгарский могильник близ станици Старокорсунско на Кубани. // CA №4. С. 187 -205.ъып.

188. Капошина С.И. 1950. Золотые серьги из окрестностей Ольвии. // КСИИМК XXXIII, С. 103110.

189. Капелле Т. 1989. Славяно скандинавское художественное ремесло эпохи викингов // Славяне. Этногенез и этническая история. Л. С. 135 -140

190. Карахнедова A.A. 1974. Ободном типе серег из Кавказской Алании. // CA №4. С. 271-275.

191. Каргер М.К. 1958. Древний Киев. М-Л.

192. Каргопольцев С.Ю. Бажан И.А. 1993. К вопросу об эволюции трехрогих пельтовидных лунниц в Европе (III -VI вв.) // Петербургский археологический вестник N 7. С. 113-122.

193. Карлованский А. Данные к вопросу о лунницах X-XI вв. в Карпатском регионе. // Archaeologia Ertesito. Т. 86, I. Budapest. P. 76-83.

194. Каталог украинских древностей коллекции В.В. Тарновского 1898. Киев.

195. Кириллин Д.С. 1968.Трехбратние курганы в районе Тобечикского озера // Античная история и культура Средиземноморья и Причерноморья. Л. С. 178-188.

196. Клады Болгарских земель. София. 1965.

197. Клочко Л.С. 1982. Скифские налобные украшения VII -III в. до н. э.// Новые памятники древней и средневековой художественной культуры. Киев. С. 37-53

198. Ковалевская В.Б. 1969. К вопросу о «поломской культуре». //Древности Восточной Европы. М. С. 84-91.

199. Коваленко В.П. 1994. Майстерня ювел1ра XIII ст. на дитинц1 Любеча. // Старожитност1 Pyci Украши. КиУв.

200. Козырев A.A. 1905. Раскопки кургана в урочище Кара-Агач. // ИАК вып. 16.

201. Колчин Б.А. 1956. Топография, стратиграфия и хронология Неревского раскопа. // МИА55.

202. Кольчатов В.А. 1984. Височные кольца Водской земли. // Новое в археологии СССР и Финляндии. Л. С. 167-176.

203. Кондаков.Н.П. 1892. Византийские эмали из собрания А.Звенигородского.С.Пб. Кондаков Н.П. 1896. Русские клады. С. Пб

204. Конецкий В.Я., Носов Е.Н., Хвощинская Н.В. 1984. О финно-угорском и славянском населении центральных районов Новгородской земли. // Новое в археологии СССР и Финляндии. Л. С. 161-167.

205. Коновалов А.А. 1974. Цветные металлы ( медь и сплавы) в изделиях Новгорода X-XV вв. Автореф. дисс. уч. степени канд. ист. наук. М.

206. Константин Багрянородный. 1991. Об управлении государством. М. Корзухина Г.Ф. 1946. О технике тиснения и перегородчатой эмали в Древней Руси Х-ХП вв. II КСИИМК, вып. 13. С. 45-52.

207. Корзухина Г.Ф. 1950. Киевские ювелиры накануне монгольского завоевания. // СА. XIV. С. 217-235.

208. Корзухина Г.Ф. 1954. Русские клады 1Х-Х1И вв. М-Л.

209. Корзухина Г.Ф. 1955. К истории Среднего Поднепровья в середине I тыс. н.э. // СА. Т. XXII.

210. Корзухина Г.Ф. 1978. Предметы убора с выемчатой эмалью V- середины VI в. в Среднем Поднепровье. // САИ вып. Е 1-43. Л.

211. Корзухина Г.Ф. 1970. Среднее Поднепровье вУЛ/Ш вв. // Рукописный архив ИИМК РАН. Ф. 77. Д. №Р-134.

212. Корзухина Г.Ф. Рукописный архив ИИМК РАН Ф.77, Д. 8.

213. Корзухина Г.Ф. 1972. Русские клады в зарубежных собраниях. КСИА. Вып. 129. С. 24-30. Корзухина Г.Ф. 1996. Клады и случайные находки вещей круга «Древностей антов» в Среднем Поднепровье. Каталог памятников. // МАИЭТ, вып. V. С. 352-425, 525-705

214. Королева Э.В. 1997. Ювелирное ремесло Средневекового Пскова. Автореф. дис. На соискание уч. степени канд. ист. наук. М.

215. Королева Э.В. 1997а. Ювелирное ремесло Средневекового Пскова.// Труды VI международного Конгресса славянской археологии. Т.2. М. С. 169-179. Кочкуркина С.И. 1982. Древняя корела. Л.

216. Кропоткин В.В. 1958. Из истории средневекового Крыма. // СА XXVIII. С. 198-218.

217. Кропоткин В.В. 1962. Клады византийских монет на территории СССР. // САИ. Вып. Е 4-4.1. М.

218. Кропоткин В.В. 1967. Экономические связи Восточной Европы в 1 тыс. н.э. М. Кропоткин В.В. 1978. Черняховская культура и Северное Причерноморье // Проблемы советской археологии. М. С. 147-163.

219. Крупнов В.И. 1971. Средневековая Ингушетия. М.

220. Крыласова Н.Б. 2000. Костюм средневекового населения Пермского Предуралья (VII-XI вв.). Автореф. дис. на соискание уч. степени канд. ист. Наук. Уфа.

221. Кузнецов В.А. 1962. Аланские племена Северного Кавказа. // МИА 106. Кузнецов В.А. 1959. К вопросу о позднеславянской культуре Северного Кавказа. // СА №2. С. 97-119.

222. Кузнецов В.А., Пудовин В.К. 1961. Аланы в Западной Европе в эпоху «Великого переселения народов» // СА №2. С. 79-95.

223. Кузьмин С. Л. 1998. О времени, характере и обстоятельствах славянского расселения на Северо-Западе. // Ладога и эпоха викингов. Четвертые чтения памяти Анны Мачинской. Старая Ладога, 21-23 декабря 1998 г. Материалы к чтениям. С.- Пб. С. 8-15

224. Кузьмин С.Л. 2000. Городище у д. Надбелье нар.Оредеж. // Археология и история Пскова и Псковской земли. Материалы научного семинара 1996-1999 г. Псков. С. 95-97.

225. Кузьмин С.Л. 2000 а. Сопки Нижнего Поволховья. // Археология и история Пскова и Псковской земли. Материалы научного семинара 1996-1999 г. Псков. С. 174-183.

226. Кузьмина Е.Е. 1979. Золотая пластина с птицами из Амударьинского клада//КСИАГТ59. М. С. 16-21.

227. Куфтин Б.А. 1926. Материальная культура русской мещеры. М.

228. Кучинко М.М., Орлов Р.С. 1989. Городищенский клад из Волыни. // Археолопя №2. С. 96106.

229. Лабутина И.К. 2000. О локализации д. Ручьи места находки клада 1955 г. // Археология и история Пскова и Псковской земли. Материалы научного семинара 1996-1999 Псков. С. 9194.

230. Лапшин В.А. Мухина Т.Ф. 1988. Раннесредневековый археологический комплекс у с. Васильково под Суздалем. // Проблемы изучения древнерусской культуры. М. С. 132-148

231. Лаул С.К. 1986. Одежда эстонцев I-XVII вв. // Древняя одежда народов Восточной Европы. М. С. 190-207.

232. Левашова В.П. 1967. Височные кольца. // Труды ГИМ Вып. 43 М. С. 7-54.

233. Левашова В.П. 1967а. Браслеты. // Труды ГИМ Вып. 43. М. С. 207-247

234. Левашова В.П. 1968. Венчики женского головного убора из курганов Х-ХИ вв. // Славяне и Русь. М. С. 91-97.

235. Левашова В.П. 1969. О сходстве височных колец волжских болгар с великоморавскими. // Древности Восточной Европы. МИА №169. С. 125-130.

236. Левинский А.Н, Рябой Т.Ф. 1992. Старосахарнянский клад XVII в. // АИМ. 1986. Кишинев 1992. С. 248-254.

237. Левицкий О.Г., Хахеу В. П. Рябцева С.С. 2000. Джурджулештская находка в зеркале ювелирной моды X-XI вв. //Stratum Plus. №5. 2000. Спб. Кишинев. Одесса. Бухарест. В печати.

238. Леликов О. 1974. Скарби кургажв Херсонщины. К.

239. Леоньтьев А. Е. 1983. Поселения мери и славян на озере НероУ/КСИА. вып. 179. С. 26-32.

240. Леоньтьев А.Е.1986. Волжско-Балтийский торговый путь в IX вУ/КСИА. Вып. С. 3-9.

241. Леоньтьев А.Е., Рябинин Е.А. 1980. Этапы и формы ассимиляции летописной мери (постановка вопроса).//СА. 2. С. 69-79.

242. Лесман Ю.М. 1989. К датирующим возможностям декора новгородских ювелирных изделий XI-XIV вв. // Новгород и новгородская земля. Вып. 2 Новгород. С. 82-87.

243. Лесман Ю.М. 1990. Хронология ювелирных изделий Новгорода X-XIV вв.// Материалы по археологии Новгорода 1988. Часть 1. М. С. 29-89.

244. Лесман Ю.М. 1996. Композиция декора ювелирных изделий Новгорода X-XV вв. // Новгород и Новгородская земля. Вып. 10. С. 110-125.

245. Лесман Ю.М. 1996.а. Двойной узел в средневековых ювелирных изделиях Восточной Европы. // Ювелирное искусство и материальная культура. ТД участников втрого коллоквиума. СПб. Гос.* Эрмитаж. С. 35-37.

246. Лесман Ю.М. 1998. Устойчивость формы новгородских подвесок. (Материалы к изучению эволюции древнерусских украшений). // Археология Петербурга 1997. Вып. 2. С. 31-36.

247. Лесман Ю.М, 1998.а. Эволюция ювелирных изделий Древнего Новгорода. // Своя и чужая культура. Спб. С. 106-115.

248. Лесман 2000. Лунницы из Гнездовского клада 1868 г.: к культурной характеристике последнего владельца. // Ювелирное искусство и материальная культура. ТД участников седьмого коллоквиума. СПб. Гос. Эрмитаж. С. 62-64.

249. ЛЫка-Геппенер Н. 1948. Копи1вський скарб. // Археолопя. КиТв. Т. 2. С. 182-190.

250. Литвинский. Б.А. 1973. Украшения из могильников Западной Ферганы. М.

251. Лихачев Д.С. 1973. Развитие русской литературы X-XVII вв. Л. .

252. Ляпушкин И.И. 1958. Городище Новотроицкое. // МИА. 74. М;/1.

253. Мавродинов Н. 1959. Старобългарското изкуство . Изкуството на първото българско царство. София.

254. Мавродинов Н. 1966. Староболгарското изкуство XI XIII в. София.

255. Макаров Н.А Средневековый могильник Попово на Каргополье//КСИА. М. 1982. Вып. 171. С. 80-86.

256. Макарова Т.И. 1974. Венец с перегородчатой эмалью из Любеча. // Культура средневековой Руси. М.

257. Макарова Т.И. 1975. Перегородчатые эмали Древней Руси. М. Макарова. Т.И. 1986. Черневое дело Древней Руси. М.

258. Макарова Т. И. 1998. Орнамент X-XIII вв. в русской историографии: проблема подхода. // Культура славян и Русь. М. С. 263-289.

259. Макарова Т.И. 1998. Древнерусское наследие в ювелирном деле ранней Москвы. XIV век.1. М.

260. Макарова Т.И. 2000. Стилей образование в орнаменте Древней Руси. // Евразийская степь и лесостепь в эпоху раннего средневековья. Воронеж. С. 123-129.

261. Макарова Т.И., Марковин В.И. 1981. Золотое украшение с перегородчатой эмалью из Сентинского храма. СА. №3. С. 268-273.

262. Макарова Т.И. Плетнева С.А. 1968. О центрах эмальерного дела в Древней Руси. // Славяне и Русь. М. С. 98-111.

263. Макарова Т.И., Равдина Т.В. 1992. Семилопастные кольца с орнаментом. // РА №4. С. 68-82.

264. Максимов У.В., Петрошенко В.О. 1980. Городище Монастирьок VIII XIII ст. н.э. Археолопя. Вип 33. С.3-20.

265. Максимов Е.В., Петрошенко В.А. 1988. Славянские памятники у с. Монастырек на Среднем Днепре. К.

266. Максимова М.И. 1949. Феодосийские серьги из сокровищницы Эрмитажа. М.-Л. Малевская М.В., Раппопорт П.А. 1878. Декоративные керамические плитки древнего Галича. // Slovenska Archeologia. R.XXVI. Bratislava.

267. Малевская M.B., Фоняков Д.И. 2000. Древний Торопец. Т.2. Торопец. Мальм В.А. 1967.Подковообразные и кольцевидные застежки-фибулы // Труды ГИМ. Вып. 43. С. 149-190.

268. Мальм В.А., Фехнер М. В. 1967. Подвески-бубенчики.//Труды ГИМ Вып. 43. М. С. 133-148 Манева Е. 1992. Средневековен накит од Македонка. CKonje.

269. Манцевич А.П. 1959. Золотой венец из кургана на р. Калитве.// Известия на археологическия институт. София. Книга XXII. С. 57-79

270. Манцевич А.П. 1948. Шейные уборы скифского периода.//КСИА. Вып. XXII. С. 68-73.

271. Манцевич А.П. 1961. Серьги из станицы Крымской. // АСГЭ №2.

272. Мартынов М.В. 1973. Драгоценные камни в русском ювелирном искусстве XII-XVIII вв. М.

273. Маслинков Л. 1987. Старато златарство в София. София.

274. Маслова Г.С. 1987. Одежда. // Этнография восточных славян. Очерки традиционной культуры. М. С. 259-292.

275. Мастыкова A.B. 2000. Средиземноморские элементы в женском костюме населения Северного Кавказа (V-VI вв.). // Евразийская степь и лесостепь в эпоху раннего средневековья. Воронеж. С. 31-47.

276. Матвеев A.C. 1999. «Русы» и славяне в арабских средневековых источниках: проблемы восприятия инородной культуры. // Труды VI Международного конгесса славянской археологии. Т. 5. М. С. 186 195.

277. Матей М. 1960. Славянские поселения в Сучаве. // Dada IV. С. 374-394.

278. Материалы по археологии Кавказа 1860. T. VIII

279. Материалы по средневековой археологии Северо-Восточной Руси. 1991. М.

280. Мацулевич Л.А. 1934. Погребение варварского князя в Восточной Европе. Л.

281. Мачинская А.Д., Мачинский Д.А. 1988. Северная Русь, Русский Север и Старая Ладога в VIII-XI вв. // Культура Русского Севера. Л. С. 44-56.

282. Мачинский Д.А. 1976. К вопросу о территории обитания славян в I -VI вв.//АСГЭ.№17. С. 82100.

283. Медведев Т.М., Платонова Н.И. 1987. Русские ювелирные украшения. ГИМ. М.

284. Мельник E.H. 1901. Раскопки в земле лучан, произведенные в 1897-1898. // Труды XI АС в Киеве. М. 1901 .T. I. С.479-576.

285. Милчев А. 1963. Раннусредновековни български накити и кръстове енколпиони от Северозападна България // Археология година V. кн. 3. С. 22-37.

286. Милютенко Н.И. 1993. Древлянская земля в IX-XI вв. (По летописным источникам). // Старожитносп Швденно'! Pyci. ЧернИв. С. 161-166.

287. Минасян P.C. 1994. О роли изучения археологических предметов из меди, серебра и золота трасологическим методом. // ТД. Международной конференции по применению методов естественных наук в археологии. С.Пб.

288. Минасян P.C. 1995. К вопросу о назначении каменных «литейных» формочек древнерусского времени.// Ладога и Северная Русь. Спб.

289. Минасян P.C. 1995а. К вопросу о существовании способа металлического литья «навыплеск» в древнерусское время. //Древности Северо-Западной России. Спб.

290. Минжулин А.И. 1990. Технология зерниУ/СА. №4. С. 231-240.

291. Минжулин А.И. 1991. Браслет-наруч и колты из клада 1908 г. у с. Старая БудаУ/СА. №2. С. 252-255.

292. Минип Д. 1987. Спирално уви.уна жица на среднэовековном накиту из Cpönje.//

293. Старинар. XXXVIII. Београд. С. 74-81.

294. Миролюбов М.А. 1983. Древнерусский город Изяславль. Каталог выставки. Л.

295. Михайлов П.С. 1999. Древнерусская диадема из Сахновки конструктивный и декоративный анализ. // Поблемы истории и археологии Украины. Харьков. С. 56-57.

296. Михайлова Е.Р. 2000. Рапти-Наволок II и Рапти-Наволок III. // Археология и история Пскова и Псковской земли. Материалы научного семинара 1996-1999 г. Псков. С. 98-102.

297. Михайлова Р.Д. 1994. Художественная культура Юго-Западной Руси X-XIV вв. (По материалам декоративно-прикладного искусства). Автореф. дис. на соискание уч. степени кандидата исторических наук. Киев.

298. Михайлова Р. Д. 1997. Про Зм1еногу богиню та один тип зм1евидно1 композиции. // Проблеми походження та юторичного розвитку слов'ян. Ки1в-Льв1в. С. 256:260.

299. Могильники VI-VII вв. в черноморской области. 1907 // ИАК 25, С. 190-191.

300. Модестов Ф.Э. 1991. Маркатушинские курганы под СмоленскомУ/КСИА. 1991. Вып. 205. С. 101-106.

301. Монгайт А.Л. 1952. Топография Старой РязаниУ/КСИИМК. Вып. XLIV. С. 108-109. М.

302. Монгайт А.Л. 1955. Старая РязаньУ/МИА. 49. М.

303. Московская Оружейная палата. 1860. М.

304. Музей истоических драгоценностей УССР. 1984. К.

305. Мужухоев М.Б. 1972. Об одной категории позднесредневековых украшений ингушейУ/СА. №4. С. 266 -272

306. Надорожный Е.И. 2000. Юго-восточная граница Руси накануне монгольского нашествия (история развития идеи). // Евразийская степь и лесостепь в эпоху раннего средневековья. Воронеж. С. 138-150.

307. Накит на тлу Cpönje из среднэовековних некропола од IX-XV веке. 1992. Београд.

308. Наследие варягов. Диалог культур. 1996. Boras.

309. Недошивина Н.Г. 1960. К вопросу о связях радимичей и вятичей // Труды ГИМ. Вып. 37, С. 141-146.

310. Недошивина Н.Г. 1974. Погребальный обряд вятичей XI-XIII вв. Автореф. дис. на соискание степени канд. ист. наук. М.

311. Недошивина Н.Г. 1980. К вопросу о генетической связи радимичских и вятичских височных колец./Л"руды ГИМ в. 51. М. 1980. С. 107-111.

312. Недошивина Н.Г. 1991. О больших колтах Святозерского клада.//СА. №1. С. 182-185.

313. Недошивина Н.Г. 1999. Любечский клад. // Археологический сборник. Труды ГИМ вып. 111. М. С. 190-197.

314. Николеску К. 1973. Искусство драгоценного металла в Румынии. Бухарест. Никольская Т.Н. 1949. Этнические группы Верхнего Поволжья XI-XIII вв.//кСИИМК, XXX. С. 78-83

315. Никольская Т.Н. 1966. К вопросу о феодальных замках в земле вятичей.// Культура древней Руси. М.

316. Никольская Т.Н. 1968. Кузнецы железу, меди и серебру от вятич. // Славяне и Русь. М. С. 122-132.

317. Никольская Т. Н.1972. К исторической географии земли вятичей,//СА. №4. С. 158-170. Никольская Т. Н. 1981. Земля вятичей. М.

318. Никольская Т.И. 1986. Новые данные к истории СеренскаУ/КСИА. Вып. 187. М. С. 41 -51. Новикова Е.Ю. 1990. О серьгах «екимауцкого типа». // Проблемы археологии Евразии (по материалам ГИМ). Тр. ГИМ. , вып. 74. С. М. 107-114.

319. Новикова Е.Ю. 1999. Подвески-маски из кладов Швеции, восточной Прибалтики и Древней Руси. // Археологический сборник. Труды ГИМ вып. 111. М. С. 47-53.

320. Новикова Г. Л. 1998. Щитообразные подвески из Северной и Восточной Европы. // Историческая археология. Традиции и перспективы. М. С. 165-174.

321. Новосельцев А.П., Пашуто В.Т. 1967. Внешняя торговля Древней Руси (до середины XIII в.). II История СССР №3.

322. Носов E.H., Освянников О.В. 1997 . Архангельский клад. // Славяне и Финно-угры. Археология, история, культура. С. Пб. С. 146-157.

323. Нудельман Ау Рикман. Э. 1957. Новые археологические находки в Молдавии // CA. N 3. С. 248-251.

324. Нудельман А. 1969t Античный клад из с. Лэргуца. // Труды Кишиневского Историко-краеведческого музея. Кишинев. Вып. 2. С. 129-134

325. Олейнин А.Н. 1831. Рязанские русские древности или известия о старинных и богатых великокняжеских или царских убранствах, найденных в 1882 г. близ села Старая Рязань. Сп.б.

326. Онайко H.A. 1960. Античный импорт на территории Среднего Приднепровья (VII-V вв. до н. э.)//СА. №2. С. 24-41.

327. Онайко H.A. 1966. Античный импорт в Преднепровье и Побужье в VII-V вв. // САИ III-27. OAK за 1897 г. Спб. 1898. OAK за 1911г. Спб. 1912.

328. Орлов P.C. 1976. Символика зображнь на швському браслетннаручк// Археологичнн1 дослщження стародавнього Киева. Knie. С. 166-174.

329. Орлов P.C. 1983. Южнорусский центр художественной металлообработки. // Археолопя вып. 44. С. 29-47.

330. Орлов P.C. 1983 а. Художественная металлообработка в Киеве в X в. // Археолопя вып. 42. С. 28-40.

331. Орлов. P.C. 1988. Памятники художественной металлообработки. // Е.В. Максимов, В.А. Петрошенко. Славянские памятники у с. Монастырек на Среднем Днепре. К. С. 138-140.

332. Оружейная палата. 1992. М.

333. Отчет ГИМ за 1916-1925 гг. 1926. М.

334. Отчет о раскопках в Киевской губернии в 1901 г. 1902.// ИАК 4. С. 41.

335. Очерки по истории Белоруссии. 1972. Минск.

336. Павлова В.В. 1990.Скарб давньоруських жжочих прикрас, выявленный 1996 року у Киевюому юнцк // Деяки основы напрями в досконаленыя дтльност1 музе1в на сучасному эташ. Knie. С. 103-110.

337. Павлова К.В. 1965. Раскопки могильника близ Новогрудка^/КСИА. Вып. 104. С. 99-105.

338. Падин В.А. 1976. Кветунский древнерусский могильник.//СА. №1. С. 197-210.

339. Панова Т.Д. 1988. Ювелирные изделия из раскопок Московского Кремля.//СА. №2. С. 207218.

340. Панова Т.Д., Авдусина Т.Д. 1993. О находке клада 1991 г. в Московском Кремле. // РА №2. С. 192-193.

341. Пархоменко О.В. 1983. Поховальный инвентарь Нечитайловского могильника VIII-IX вв. // Археолопя №43. С. 75-86.

342. Пастернак Я. И. 1944. Старый Галич. Краков.

343. ПВЛ 1950. Повесть временных лет. Т. I, II. М.; Л.

344. Пекарська Л. 1992. Слщами зникших скарб1в. // Knie. Старовина. №2. С. 83-85.

345. Пелещин М. А., Чайка P.M. 1991. Hoei давньорусью toeenipHi вироби ¡з ЗахщноТ Волиниш. Архелопя. №1. С. 137-141.

346. Перегаци К. 1982. Венгерское кованое искусство. Будапешт.

347. Перхавко В.Б. 1978. Украшения из раннесредневекового памятника междуречья Днепра и Немана. // ВМГУ №6.

348. Перхавко В.Б. 1983. Западнославянское влияние на раннесредневековую культуру Белоруссии. // Древнерусское государство и славяне. Минск. С. 26-28.

349. Перхавко В.Б. 1986. Западнославянские элементы в раннесредневековой культуре междуречья Днепра и Немана. // КСИА, 187. С. 28-35.

350. Петрашенко В.О. 1998. Лпгописьп поляни миф чи реальность. // Археолопя №2. С. 53-62.

351. Петренко В.Г. 1978. Украшения скифии VII-III вв. до н. э. // САИ II 4-5.

352. Петров В.П., Макаревич М.Л. 1962. Об изображении на древнерусском браслете.// КСИА АН УССР. Вып. 12. С. 43-47.

353. П'юкова Г.О. 1988. Скарби стародавнього 1зяславля. // Археолопя. 61. С. 16-35.

354. Плавинский А.Н. 1983. Раскопки курганов у д.Юдичи. // Древнерусское государство и славяне. Минск. С. 34-36.

355. Плетнева С.А. 1962. Средневековые поселения в Белой Калитве. // КСИИМК^ОТ с. 39-45.

356. Плетнева С.А. 1967. От кочевий к городам. // МИА, 142.

357. Плетнева С.А. 1982. Кочевники средневековья. М.

358. Плетнева С.А. 1989. На славяно-хазарском пограничье. М.

359. Плетнева С.А. 1990. Половцы. М.

360. Плещин H.A., Чайка P.M. 1991. Новые древнерусские изделия с Западной Волыни. // Археология. №1. С. 137-141.

361. Поболь Л.Д. 1971. Славянские древности Белоруссии. Т. I. Минск.

362. Погребальные памятники Прикамья. Ижевск. 1987.

363. Погребова H.H. 1948. Грифон в искусстве Северного Причерноморья в эпоху архаики// КСИА вып. XXII С. 62-67.

364. Подвигин Н.Л. 1965. Раскопки курганов в Псковской обл//СА. №1. С. 293-296.

365. Покровская Л.В. 1995. Булавки с головками сложных форм. // Новгород и Новгородская земля. Вып. 9. С. 181-191.

366. Покровская Л.В. 1998. Украшения балтийского и финно-угорского происхождения средневекового Новгорода. Систематизация, хронология, топография. Автореф. дис. На соискание уч. степени канд. ист. наук. М.

367. Покровская Л.В. 1998 а. Новгородские одежные булавки (X-XIII вв.). // Историческая археология. Традиции и перспективы. М. С. 175-181.

368. Полубояринова М.Д.-1993. Русь и Волжская Болгария в X-XV вв. М.

369. Постникова-Лосева М.М. 1981. Русская золотая и серебряная скань. М

370. Постникова-Лосева М.М, Платонова Н.Г., Ульянова Б.Л. 1972. Русское черневое искусство. М.

371. Приходнюк О.М. 1994.Технолопя виробництва та витоки ювел1рного стилю металевих прикрас Пастирського городища. // Археолопя N 3. С. 61-77.

372. Приходнюк О.М. 1998. Пастырський скарб 1992 року. Археолопчний лпчэпис Л1вобережной Украти. N1-2. С. 94-99.

373. Приходнюк О.М. 1998 а. Пеньковская культура. Воронеж.

374. Приходнюк О.М. 2000. Фибулы пастырского городища. // Евразийская степь и лесостепь в эпоху раннего средневековья. Воронеж. С. 48-73.

375. Приходнюк О.М., Падин В.А., Тихонов Н.Г. 1996. Трубчевский клад антского времени.// Материали I тис. н.е. з археологии та icTopii УкраЫи й Угорщини. К. С. 64-79.

376. Приходнюк О.М., Шовкопляс А.М, Ольговская С .Я., Струина Т.А. 1991. Мартыновский клад. // МАИЭТ, вып. II. С. 72-92.

377. Проблемы археологии и древней истории финоугров. 1970. М.

378. ПСРЛ. 1962. Полное собрание русских летописей. Т. I. Лаврентьевская летопись и Суздальская летопись по Академическому списку. М.

379. Путь из варяг в греки и из грек . 1996. М.

380. Пушкина Т. А. 1987 Височные кольца Гнездовского комплекса. Стр. 50-57 // Труды V Международного конгресса славянской археологии. Киев. 18-25 сентября 1985 г. Т. Ill, вып. 1а, М. С. 50-57.

381. Пушкина Т.А. 1996. Новый Гнездовский клад.// Древнейшие государства Восточной Европы. М. 1994. С. 171-186

382. Пушкина. Т.А. 1996. Новый Гнездовский клад.// Отчетная сессия ГИМ. М. С.79-80

383. Пушкина Т.А. 1998. Первые Гнездовские клады: история открытия и состав. // Историческая археология. Традиции и перспективы. М. С. 370-377.

384. Пушкина Т.А. 1999. Трилистные скандинавские фибулы на территории Восточной Европы. // Археологический сборник. Труды ГИМ вып. 111. М. С. 35-42.

385. Пуцко В.Г. 1993. Переяславский клад 1912 гУ/КСИА. Вып. 208. С. 90-94.

386. Пятышева Н.В. 1956. Ювелирные изделия из Херсонеса к. IV в. др н. э. IVb. Н. э. // Труды ГИМ. Вып. 18.

387. Рабинович М. Г. 1940. Курганы в Поковке. // Сборник научных студенческих трудов. Вып. II. История. М.

388. Рабинович М. Г. 1986. Древнерусская одежда IX-XIII вв. // Древняя одежда народов Восточной Европы. М. С. 40-62.

389. Рабинович P.A. 1997. Карпато-Днестровские земли во второй половине IX- первой половине XIII вв. (Историко-археологическое исследование). Автореф. диссертации на соиск. уч. степени канд. ист. Наук. С.-Пб.

390. Рабинович 1999. Дирхемы на территории Молдовы: культурно-исторический контекст.// Stratum plus. №6. С.-Пб. Кишинев. Одесса. С. 263-275.

391. Рабинович Р.А, Рябцева С.С 1997. Ювелирные украшения с зернью из Карпато-Поднестровья в контексте культурно-исторических процессов X-XI вв.// .Stratum + Петербургский археологический вестник. Спб. Кишинев. С. 236-245.

392. Равдина Т.В. 1968. О датировке витых браслетов (по материалам Серенского городища)/ КСИА. Вып. 113. С. 117-118.

393. Равдина Т.В. 1968а. Типология и хронология лопастных височных колец. // Славяне и Русь. М. С. 136-142.

394. Равдина Т.В. 1975. Древнейшие семилопа<&ые височные кольца//СА. №3. С. 21-223. Равдина Т.В. 1978. Семилопастные височные кольца. // Проблемы советской археологии. М. С 181-187.

395. Равдина Т.В. 1978 а. Древнерусские литые перстни с геометрическим орнаментом. // Древняя Русь и славяне. М. С. 133-138.

396. Равдина Т.В. 1988. Погребения X-XI вв. с монетами на территории Древней Руси. Каталог. М.

397. Рафалович И.А. 1972. Славяне VI-IX вв. в Молдавии. Кишинев.

398. Русанова И.П. 1973. Славянские древности VI-IX вв. между Днепром и Западным Бугом. САИ. Вып. EI-25. М.

399. Русанова И.П. 1976. Славянские древности VI- VII в. Культура пражского типа. М. Русанова И.П. 1978. О ранней дате памятников пражского типа. // Древняя Русь и славяне. М. С. 138-146.

400. Русанова И.П., Тимощук Б.А. 1998. Религиозное «двоеверие» на Руси в XI-XIII вв. (по материалам городищ-святилищ). // Культура славян и Русь. М. С. 144-163.

401. Русанова Л.М. 1998. Историческое сложение композиции ювелирных украшений. М. Русская эмаль 1962. Каталог. М.

402. Русские золотые и серебряные изделия XII-XVII вв. Оружейная палата. 1980. М.

403. Русское золтое и серебряное дело VIII- начало XX вв. Каталог. 1972. М.

404. Рыбаков Б.А. 1940. Знаки собственности в княжеском хозяйстве Киевской Руси. // СА. N

405. Рыбаков Б.А. 1951 Прикладное искусство искульптурз!

406. История культуры Древней Руси. Т. II. М. Рыбаков Б.А. 1948 Ремесло Древней Руси. М.

407. Рыбаков Б.А. 1949. Древности Чернигова. МИА. №11. М.-Л. С. 7-93.

408. Рыбаков Б.А. 1946. Сбыт п роду К Ц ^ русскиу ренеслен hukoq q х-ХШ ЬЬ, // Учен. ЗдГ/7, НГУ .&ЫП 9Ъ. История. д7/ У С . 6f'/f2.

409. Рыбаков Б.А. 1953. Древние русы. // СА . Т. XVII. С. 23-104.

410. Рыбаков Б.А. 1964. Любеч феодальный двор Монамаха и Ольговичей.//КСИИМК. Вып. 99. С. 21-23.

411. Рыбаков Б.А. 1964. Русские датированные надписи XI-XIV вв. М.

412. Рыбаков Б.А. 1965. Языческая символика русских украшений XII вв. .// I Miedzynarodowy kongress archeologii slowianskies. Warazawa 14-18 IX 1965. С. 352-360.

413. Рыбаков Б.А. 1969. Кьмвсю колти i вши-русалки. // Славяно-русью старожитности. Ки1в. С. 92-103.

414. Рыбаков Б.А 1971. Русское прикладное искусство X-XIII вв. М.

415. Рыбаков Б.А. 1987. Язычество Древней Руси. М.

416. Рыбакоу Б.А. 1932. Радз1мичи // Працы сэкун1 археологи т. III. Менск.

417. Рыбина Е.А. 1992. Западноевропейские связи Новгорода в X-XV вв. Научный доклад, представленный в качестве диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. М.

418. Рыбина Е.А. 1997. Новгород в системе Балтийских связей.//Труды VI международного Конгресса славянской археологии. Т.2. М. С. 326-333.

419. Рындина Н.В.1963. Технология производства новгородских ювелиров X-XV вв.//МИА 117, М. 1963. С. 200-268

420. Рябинин Е.А. 1976. Археологические памятники Вотской зшт.1КкШ,4&Ш?.2-\9.

421. Рябинин Е.А. 1980. Исследования 1975 г. на Ижорской возвышенности.//КСИА,, Вып. 160, С. 76-81

422. Рябинин Е.А. 1983. О развитии погребального обряда на северо-западе Новгородской земли. КСИА Вып. 175. М. 1983. С. 32-39.

423. Рябинин Е.А. 1986. Костромское Поволжье в эпоху средневековья. Л.

424. Рябинин Е.А. 1981. Славяно-финноугорские взаимодействия в Вотской земле (по материалам работ Ижорской экспедиции)./КСИА, Вып. 166. С. 28-33.

425. Рябинин Е.А. 1988. Языческие привески-амулеты Древней Руси. // Древности славян и Руси. М. 1988. С. 55-58.

426. Рябинин Е.А. 1988а. Славяно-мерянские курганные могильники Владимирской земли (по материалам раскопок 1953-1854 гг.). // Проблемы изучения древнерусской культуры. М. С. 33-55.

427. Рябинин Е.А. 1991. Проблема межэтнического синтеза (финно-угорские племена в составе Древней Руси). // Социогенез и культурогенез в историческом аспекте. Материалы методологического семинара ИИМК РАН СССР. Спб. С. 38-42.

428. Рябинин Е.А. 1991а. Характер межэтнических контактов на Севере Руси. (Современное состояние проблемы).//КСИА. Вып. 205. С. 3-11.

429. Рябинин Е.А. 1997. Финно-угорские племена в составе Древней Руси. Спб.

430. Рябцева 1995. Об одном кладе древнерусских ювелирных украшений. // Конференция посвященная памяти Т.М. Соколовой. Тезисы докладов. Спб. 1995. С. 10-12.

431. Рябцева С.С. 1996. К вопросу о серьгах «волынского типа». // Ювелирное искусство и материальная культура. ТД участников второго коллоквиума. СПб. Гос. Эрмитаж. С. 62-65

432. Рябцева С.С. 1997. К вопросу о происхождении серег «волынского типа» (тип «В»), // Ювелирное искусство и материальная культура. ТД участников третьего коллоквиума. СПб. Гос. Эрмитаж. С. 62-64.

433. Рябцева С.С. 1997. О прототипах древнерусских колтов. // Страницы истории русской художественной культуры. Спб.

434. Рябцева С.С. 1999. Змеи и драконы. О продолжении одной античной традиции в ювелирном деле эпохи средневековья. // Stratum plus. №3. С-Пб. Кишинев - Одесса. С. 228-240.

435. Рябцева С.С. 1999. «Близнецы» или «двойники». О сходстве и отличии «волынских» и «прикамских» серег. // Stratum plus. №5. С-Пб. Кишинев - Одесса. С. 338-356.

436. Рябцева С.С. 2000. Круглые полусферические подвески. // Культуры степей Евразии второй половины I тыс. н.э. (из истории костюма). Т.д. Ill Международной археологической конференции 14-18 марта 2000. Самара. С. 121-125.

437. Рябцева С.С. 2000. О территории распространения бусинных височных колец // Ювелирное искусство и материальная культура. ТД участников седьмого коллоквиума. СПб. Гос. Эрмитаж. С. 70-74.

438. Сабурова М.А. 1974. Женский головной убор у славян (по материалам Вологодской экспедиции).СА. №2. С. 85-97.

439. Сабурова М.А., 1975. О женских головных уборах с жесткой основой в памятниках домонгольской Руси. // КС И А №144. М. С. 18-22.

440. Сабурова М.А. 1976. Шерстяные головные уборы с бахромой из курганов вятичей.//СЭ.3. С. 127-132.

441. Сабурова М.А. 1978. О времени появления одной из групп корун на Руси. (К вопросу о путях сложения русского традиционного головного убора). // Древняя Русь и славяне. М. С. 108-113.

442. Сабурова М.А. 1988. Погребальная древнерусская одежда и некоторые вопросы ее типологии // Древности славян и Руси. С. 266-271.

443. Сабурова М.А. 1988а. Ткани начала XII начала XIII вв. из Суздаля. // Культура славян и Русь. М. С. 290-296.

444. Савельева Э.А. 1987. Вымские могильники Х1-Х1\/ вв. Л.

445. Савоитов. П. 1896. Описание старинных русских утварей, оружия, ратных доспехов и конского прибора. СПб.

446. Самойловський I. 1948. Скарб чаав КиТвськоТ Руа. Археолопя. Т. II. Киев. С. 192-198.

447. Самойловський I. 1952. Новый скарб чаав КиТвськоТ Руа. Археолопя. Т. VI. Киев. С. 120125.

448. Самоквасов Д.Я. 1908. Могилы русской земли. М.

449. Самоквасов Д.Я. 1916. Раскопки северянских курганов в Чернигове во время XIV археологического съезда. Посмертное издание. М.

450. Сарачева Т. Г. 1996. Техника изготовления семилопастных височных колец. // Отчетная сессия ГИМ.Тезисы докладов. М. С. 71-74.

451. Сарачева Т.Г. 1999. Ювелирные изделия вятичей второй половины XI первой половины XIII вв. (химико-технологический аспект проблемы). Автореф. дис. на соискание уч. степени канд. ист. наук. М.

452. Сарачева Т.Г. 1999а. Инструменты для нанесения декора на вятичские украшения. // Археологический сборник. Труды ГИМ вып. 111. М. С. 74-81.

453. Свирин А.Н. 1967. Ювелирное искусство Древней Руси ХЮ^И вв. М.

454. Седов В.В. 1953. Этнический состав населения северо-западных земель Великого Новгорода. СА. XVIII. С. 193 -195.

455. Седов В.В. 1962. О юго-западной группе восточнославянских племен. // Историко-археологический сборник А.В. Арциховскому к 60-летию со дня рождения и 30-летию научной, общественной и педогогической деятельности. М.

456. Седов В.В. 1963. Дреговичи. СА. №3. С. 112-123.

457. Седов В.В. 1965. Из истории восточнославянского расселенияУ/КСИА. Вып. 104. С. 3-11.

458. Седов В.В.1968. Амулеты-коньки в древнерусских курганах. // Славяне и Русь М.с.151-157.

459. Седов В.В. 1970. Славяне верхнего Поднепровья и Подвинья.//МИА. № 163.

460. Седов В.В. 1972. Браслетообразные височные кольца восточных славян. // Новое в археологии. М.

461. Седов В.В. 1974. Длинные курганы кривичей // САИ Вып. Е1-8. М.

462. Седов В.В. 1979. Происхождение и ранняя история славян. М.

463. Седов. В.В. 1982. Восточные славяне в \/1-Х:111 вв. АС. М.

464. Седов. В.В. 1984. Предметы древнерусского происхождения в Финляндии и Карелии// КСИА. 179. М. С. 32-39.

465. Седов. В.В. 1986. Одежда восточных славян в \/1-1Х вв.//Древняя одежда народов Восточной Европы. М. С. 30-39.

466. Седов. В.В. 1987. Финноугры и балты в эпоху средневековья. М.

467. Седов В.В. 1987а. Формирование восточнославянской народности.//КСИА. Вып. 198. С. 10-15.

468. Седов В.В. 1994. Из этнической истории населения средней полосы Восточной Европы во второй половине 1 тысячелетия н.э. // РА. №2. 56-68.

469. Седов. В.В. 1994. Женские головные уборы восточных славян (по курганным материалам).// Очерки по археологии славян. М. С. 115-123. Седов В.В. 1995. Славяне в раннем средневековье. М.

470. Седов В.В. 1998. Лунничные височные кольца восточнославянского ареала. // Культура славян и Русь. М. С. 249-262.

471. Седов В.В. 1999. Древнерусская народность. М. Седов В.В. 2000. Жальники./РА. №1. С. 7-22.

472. Седов В.В. 2000а. Миграция дунайских славян в в Восточную Европу. // Археология и история Пскова и Псковской земли. Материалы научного семинара 1996-1999 г. Псков. С. 95-97.

473. Седов В.В. 20006. Ранний этап славянского расселения в лесной зоне Восточной Европы. // Археология и история Пскова и Псковской земли. Материалы научного семинара 1996-1999 г. Псков. С. 200-202.

474. Седова М.В. 1959. Ювелирные изделия Древнего НовгородаУ/МИА, 65. С 223-261 Седова М.В. 1972. Ювелирные украшения из Ярополча Залесского // КСИАВып.129 М. С. 70-76.

475. Седова М.В. 1978. «Имитационные» украшения Древнего Новгорода // Древняя Русь и славяне. М. С. 149-159.

476. Седова М.В. 1981. Ювелирные изделия Древнего Новгорода (Х-ХУ). М. Седова М.В. 1997. Суздаль и его округа в Х-ХУ вв. М.

477. Селинард Ю. 1983. О начале взаимоотношений эстонских и восточнославянских племен. // Древнерусское государство и славяне. Минск. С. 28-30.

478. Семенов А.И. 1991. Византийские монеты Келегейского комплекса // АСГЭ. Вып. 31, С. 121-130.

479. Семенов В.А. 1980. Варнинский могильник. Новый памятник Поломской культуры. Ижевск.

480. Семенов В.А. 1988. Тольёнский могильник. // Новые исследования по древней истории Удмуртии. Ижевск.

481. Сергеева З.М. 1986. Деснинские курганы на ВитебщинеЖСИА. вып. 187. М. С. 75 80.

482. Сергеева З.М. 1977. О подковообразных фибулах с утолщенными концами на территории Древней Руси. КСИА. Вып. 150. С. 34-37.

483. Сергеева З.М. 1983. Курганы у озера ЛисиноУ/КСИА. Вып. 175. М. С. 84-88.

484. Сизов В.И. 1895. О происхождении и характере курганных височных височных колец так называемого московского типа. // Археологические известия и заметки (АИЗ), 6. М. С. 177188.

485. Сизов В.М. 1902. Курганы Смоленской губ. // MAP №28. Сп. б.

486. Скалон К. 1966. Изображения дракона в искусстве IV-V вв.//СГЭ. Вып. 27. 40-43.

487. Славяне Юго-Восточной Европы в предгосударственный период. 1990. К.

488. Смиленко В.А. Глодоский скарби. Киев. 1965.

489. Смирницкая Е.В.1982. К вопросу о стилистических принципах средневекового зооморфного орнамента (на материале древнерусских серебряных наручей). II Художественный язык средневековья. М. 1982

490. Смирнов А.П. 1951. Волжские Булгары. М.

491. Смирнов А.П. 1962. Некоторые спорные вопросы истории волжских болгар. М.

492. Собрание М. Р. Боткина. 1911. Спб.

493. Соловьева Г.Ф. 1968. К вопросу о приходе радимичей и вятичей на Русь // Славяне и Русь. М. С. 352-356.

494. Соловьева Г.Ф. 1971. О балтском субстрате в истории славянских племен Верхнего Поднепровья.// CA N2. С. 124-132

495. Соловьева Г.Ф. 1978. Семилучевые височные кольца. // Древняя Русь и славяне. М. 171178.

496. Соловьева Г.Ф 1982. Славянские курганы у с. Ботвиновка Гомельской области.//КСИА. Вып. 171. С. 75-80.

497. Соснина Н., Шангина И. 1998. Русский традиционный костюм. Иллюстрированная энциклопедия. С.- Пб.

498. Спицын A.A. 1896. Радимичские курганы. Вещи из раскопок Г.Н. Еременко в курганах Новозыбковского и Суражского уездов.//ЗРАО. Т. VIII, вып. 1-2. Новая серия. Кн. 1 Спб.

499. Спицын A.A. 1899. Расселение древнерусских племен по археологическим данным.// Журнал министерства Народного просвещения С.-Пб. С. 301-340.

500. Спицын A.A. 1905. Владимирские курганы.//ИАК. Вып. 15. С.- Пб.

501. Спицын. A.A. 1905.а. Гнездовские курганы из раскопок С.И. Сергеева. // ИАК вып. 15. СПБ.

502. Спицын А. А. 1905.6. Белогостицкий клад 1836 г. // ЗОРСА, т. VII, в. 1. СПб. С. 154-159.

503. Спицын A.A. 1915. Археологический альбомУ/ЗОРСА. Т. XI. Пгр.

504. Спицын A.A. 1921. Бежецкие древности // Бежецкий край. Бежецк. С. 1-20.

505. Спицын A.A. 1928. Древности антов. Сб. статей в честь академика И. Соболевского. Л.

506. Срезневский И.И. 1903. Материалы для словаря древнерусского языка. С. Пб. т.1

507. Станчева М. 1970. Нови данни за средневековнато златарство в София. // Известия на Археологичный Институт. Т. XXXII. София. С. 310-314.

508. Станюкович А.К. 1981. Об одном редком типе древнерусских украшений. (Трефовидные подвески)//CA №1. С. 57-65.

509. Степи Евразии в Эпоху средневековья. 1981. АС. М.

510. Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. 1989. АС. М.

511. Строкова Л.В. 1997. К вопросу о технике изготовления серег «волынского типа» из Копиевского клада. // Ювелирное искусство и материальная культура. Тезисы докладов участников четвертого коллоквиума. С.-Пб. Гос. Эрмитаж. С. 61-63.

512. Сухобоков О.В. 1975. Славяне Днепровского Левобережья. Киев.

513. Сухобоков О.В. П1вденно-схщне побужт давньоруськоТ держави в VIII-XIII ст. Археолопя. №3. С. 50-58

514. Талис Д.Л. 1990. Клад из раскопок Баклинского городища. // Проблемы археологии Евразии (Труды ГИМ). М. С. 84 88.

515. Тимофеев Е.И. 1961. Расселение юго-западной группы восточнославянских племен по материалам могильников X-XIII вв//СА. №3. С. 56-75.

516. Тимощук Б. О. 1976. Слав'ни П1внмно! Буковини V-IX ст. КиТв.

517. Тимощук О.Б. 1982. Давньоруська Буковина. КиТв.

518. Тимощук О.Б., Русанова И.П. 1988. Второе Збруческое (Крутиловское) святилище. // Древности славян и руси. М. С. 78-91.

519. Тирацян Г.А. 1964. Некоторые черты материальной культуры Армении и Закавказья V-IV вв. до н. э. // CA. №3. С. 64-78

520. Тиханов М.А., Чернецов Н.Г. 1970. Новая находка погребения с диадемой.// CA №3, С. 117-123.

521. Толстов С.П. 1948. Хорезм. М.

522. Толстой И.И. , Кондаков Н.П. 1897-1899. Русские древности в памятниках искусства вып. V-VII. С. Пб.

523. Толочко П.П. 1963. Про принадлежнють i функцюнальне призначення д1адем i барм в Древнм Pyci. // Археолопя. Т. XV, К. С. 145-164.

524. Тотев Т. 1983. Преславско златно съкровище. София.

525. Третьяков П.Н.1938. Расселение древнерусских племен по археологическим даннымУ/СА. С. 54-61.

526. Третьяков П.Н. 1953. Восточнославянские племена. М.

527. Третьяков П.Н. 1965. О древностях середины и третьей четверти I тысячелетия в южных областях Верхнего ПоднепровьяЛСА. №4.

528. Уваров. A.C. 1910. Сборник мелких трудов. Т. I. М. Украшения Востока из коллекции Пати Кодби Берч. 1999. Paris.

529. Усманова Э.Р. Ткачев A.A. 1993. Головной убор и его статус в погребальном обряде. // ВДИ. № 2. С. 75-83.

530. Успенская A.B. 1953. Курганы Южной Белоруссии X-XIII вв. //Труды ГИМ. Вып. XXII М. с. 97-124.

531. Успенская A.B. 1967. Нагрудные и поясные привескиУ/Труды ГИМ 43. М. С. 88 -132. Успенская A.B. 1971. Пекуновское селище и курганы в Подмосковье.//СА.№1. С. 254-258. Уткин П.И. 1970. Русские ювелирные украшения. М.

532. Федоров Г.Б. 1968. Работа Прутско-Дыестровской экспедиции в 1963 г. // КСИА Вып. 113.

533. Федоров Г.Б, Чеботаренко Г.Ф. 1974. Памятники древних славян. // АКМ. Вып.6. Кишинев.

534. Федоров Г.Б. , Чебатаренко Г.Ф., Великанова М.С.1984. Бранештский могильник X-XI вв. Кишинев.

535. Фехнер 1967. Шейные гривныУ/Труды ГИМ 43. М. С. 55-75.

536. Филимонов Г.Д. 1866. Древние украшения великокняжеских одежд, найденных во Владимире в 1865 г. // Сборник общества древнего искусства. С. 75

537. Филимонов Г.Д. 1873. Каталог отделения доисторических древностей Московского публичного музея. М.

538. Финно-угры и балты в эпоху средневековья. 1987. АС. М.

539. Фомин A.B. 1996. Куфические монеты Гнездовского клада. // Древнейшие государства Восточной Европы. С. 187-203.

540. Фоняков Д.И. 1991. Цветной металл Торопца. (типология и технология)//СА. №2.

541. Фракийские золотые сокровища, б.г., б.м.

542. Фракийские искусство и культура Болгарских земель. 1974. М.

543. Хавлюк П I. 1969. Древньорусью городища на П1вденному Буз1.// Словяно-русью старожитносп. КиТв. С. 156-174.

544. Ханенко Б.И. и В.И. 1899. Древности русские. T. I. Киев.

545. Ханенко Б.И. и В.И. 1902-1907. Древности Приднепровья .т.2-6. Киев.fo/î.

546. Хвощинская Н.В. 1977. О новом типе курганов в могильнике Залахтовье.// КСИА, 150. С. 62-67.

547. Хвощинская Н.В. 1977.а. Погребения в грунтовых ямах в могильнике у д. Залахтовье. // Проблемы истории и культуры северо-запада РСФСР. J1.

548. Хвощинская 1994. Новые данные о типологии широких ленточных браслетов. // Памятники средневековой культуры. Спб. С. 250-256.

549. Херман И. 1986. Славяне и норманны в ранней истории балтийского региона. // Славяне и скандинавы. М. С. 8-122.

550. Холостенко Н.В. 1962. Клад вещей у Борисоглебского собора в Чернигове. // CA №3. С. 235-238.

551. Чаллань Д. 1956. Памятники византийского металлообрабатывающего искусства.// Acta Antiqua. T. IV. 1-4. Budapest.

552. Чиркович С. 1996. Сербия. Средние века. М.

553. Чичуров И.С. 1980. Византийские исторические сочинения: «Хронография» Феофана, «Бревиарий» Никифора. Тексты, переводы, коментарии. М.

554. ЪоровиЬ ГЬубинкоиЬ М.1951. Метални накит Белобрдског типа. Гроздолике милуше.// Старинар. Нова Cepnja к. II. Београд. S 21-55.

555. Шахматов A.A. 1919. Древнейшие судьбы русского племени. Пг. Шахматов A.A. 1919а. Повесть временных лет. Пг.

556. Шевченко Ю.Ю. 1998. К вопросу о хронологии украшений с Пастырского городища. // Ювелирное искусство "И материальная культура. ТД участников пятого коллоквиума. СПб. Гос. Эрмитаж. С. 83.

557. Шевченко Ю.Ю. 1998. Пастырско-волынцевские древности Поднепровья и Великая Болгария Кубрата. // Ювелирное искусство и материальная культура. ТД участников шестого коллоквиума. СПб. Гос. Эрмитаж. С. 81-85.

558. Шевченко Ю.Ю. 2000. К хронологии материалов волынцевского типа в Низовьях Десны. // Ювелирное искусство и материальная культура. ТД участников седьмого коллоквиума. СПб. Гос. Эрмитаж. С. 103-106.

559. Шинаков Е.А. 1980. Классификация и культурная атрибуция лучевых височных колец. // CA №3. С. 110-127.

560. Шинаков Е.А. 1982. Население верхнего течения реки Псел в XI-XII вв. (по материалам Гочевского археологического комплексам/Вестник МГУ. Сер. 8. История. № 2 с. 90-95.

561. Шкорпил B.B. 1903. Отчет о раскопках гробниц в городе Керчи и его окрестностях в 1901 г. //ИАК. Вып. 7. СПб.

562. Шмид Е.А. 1968. О смоленских длинных курганах. // Славяне и Русь. М. 1968. С. 224-229.

563. Шмидт. Е.А. 1970. К вопросу об этнической принадлежности смоленско-полоцких длинных курганов// Материалы по изучению Смоленской обл. вып. 7. Смоленск. 1970. С. 219-235.

564. Шмидт. Е.А. 1974. К хронологии курганов XI-XIII вв. в Смоленском Поднепровье. // Культура средневековой Руси. Л. С. 75-81.

565. Шмидт Е.А. 1983. Погребальный обряд смоленских кривичей VIII-X вв. // Древнерусское государство и славяне. Минск. С. 30-32.

566. Шутова Н.И. 1999. Женская одежда средневекового населения бассейна Чепцы (по материалам раскопок Варнинского могильника 1990-1999 гг.). // Пермский мир в раннем средневековье. Ижевск. С. 210-231.

567. Щеглова O.A. 1987. Волынцевский горизонт поселения Вовки. КСИА. Вып. 190. с. 43-48.

568. Щеглова O.A. 1988. Фативижский клад как обоснование для датировки памятников Волынцевского типа // Историко-археологический семинар «Чернигов и его округа в IX-XIII вв.» . Тезисы докладов. Чернигов. С. 101-103.

569. Щеглова O.A. 1990. О двух группах кладов «древностей антов» в Среднем Поднепровье // Материалы и исследования по археологии Днепровского Левобережья. Курск. С. 162-203.

570. Щеглова O.A. 1990а. Вещи дунайского происхождения в поздних кладах «Древностей антов» // Историко-археологический семинар «Чернигов и его округа в IX-XIII вв». Тезисы докладов. Чернигов.

571. Щеглова O.A. 1991. Среднее Поднепровье конца VII- первой половины VIII вв. : причины смены культур. // Социогенез и культурогенез в историческом аспекте. Материалы методического семинара ИИМК АН СССР. Спб. 42-50р

572. Щеглова O.A. 1999* Мастер Трубческого клада и его фибулы. //Поблемы истории и археологии Украины. Харьков. С. 59-61.

573. Щеглова O.A. 1999а. Женский убор из кладов «древностей антов»: готское влияние или готское наследие?// Stratum plus. №5. С. Пб.-Кишинев,- Одесса. С. 287-321.

574. Щеглова O.A., Егорьков А.Н. 1998. О технологической особенности изготовления предметов Трубчевского клада «древностей антов».// Ювелирное искусство и материальная культура. ТД участников пятого коллоквиума. СПб. Гос. Эрмитаж. С. 85-87.

575. Щеглова O.A., Егорьков А.Н. 1998а.Серебряные украшения в Трубчевском кладе. // Ювелирное искусство и материальная культура. ТД участников шестого коллоквиума. СПб. Гос. Эрмитаж. С. 85-87.

576. Щеглова O.A. Егорьков А.Н. 2000. Литейные формочки из Бернашовки и свинцово-оловянистые украшения раннесредневековых кладов Днепровского Левобережья. //

577. Ювелирное искусство и материальная культура. ТД участников седьмого коллоквиума. СПб. Гос. Эрмитаж. С. 110-112.

578. Щербакова Т.А., Щукин М. Б. 1991. О двух стилях в ювелирном искусстве Черняховской культуры (по материалам Днестровско-Прутского междуречья). // Древности Юго-запада СССР. Кишинев. 1991. С. 38-53.

579. Щукин М.Б. 1998. К проблеме происхождения североевропейского «филигранного» стиля I-II вв. // Ювелирное искусство и материальная культура. ТД участников пятого коллоквиума. СПб. Гос. Эрмитаж. С. 85-86.

580. Этнокультурная карта территории УССР в I тыс н. э. 1985. Киев.

581. Юренко С.П. 1983. Днепровское лесостепное левобережье в VII-VIII вв. н. э. Волынцевская культура: Автореферат дис. на соиск. уч. степ. канд. ист. наук. Киев. Ювелирное искусство народов Востока. 1974. М. Ювелирное искусство народов России. 1974. Л.

582. Якобсон А.Л. 1950. Средневековый Херсонес (XII-XIV вв.)//МИА, N 17.С. 209-212. Якобсон А.Л. 1962. Средневековый Крым. T. I. М-Л.

583. Якубовский B.I. 1975. Давньоруський скарб з с. Городище Хмельницько! области// Археолопя 16. С. 87-104.

584. ЯнакиеваЖ. 1977. Стари женски накити в сливенские край. София.

585. Янин В.Л. 1956. Денежно-весовые системы русского средневековья. Домонгольский период. М.

586. Andersen M.1984. Westslawisch Import in Danemark etwa 950 bis 1200 Eine Ubersicht. // Zeitschift fur Archaologia. N 18. S. 101-144 Antike and Mittelalter in Bulgarien. 1969. Berlin.

587. Antoniewicz J. W. 1955. Niektore dowody kontaktow slowiansko-pruskich w okresie wczesnosredniowiecznym w swietle zrodel archeologicznych.// Wiadomosci Archeologiczne. T. 22. S. 235-277.

588. Antoniewicz J. 1966. Archaeological research on northeastern Poland and East Europe. Bialystok.

589. Antoniewicz W. 1928. Archeologia Polski. Warszawa.

590. Antoniewicz W. 1970. Ein Medailon mit der Darstellung ger betenden Mutter Gottes (Maria Orans) aus Kekomaki in Karelien. // Studia archaeologica in memoriam Harri Moora. Tallinn. S. 50-56

591. Arbman H. 1940/43. Birka I. Die Graber.

592. Argintärii medievale. 1974. Bucureçti.

593. Argintul antic din Serbia. 1996. Expozitie a Muzeului National din Belgrad. Bucureçti.

594. Arne. T. 1914. La Sue'de et LOrient. Uppsalla.

595. Bach H i Dusek S. 1971. Slawien in Thüringen. Weimar.

596. Barkoczi L. 1968. A 6th Century Cemetry from Kesthely-Fenekpusta.// Acta Archeologica Hungarica. 20.

597. Baye, de J. 1892. La bijouterie des Goths en Russie.// Memories de la Société des Antiquares de France. Paris. L.I. P. 1-16.

598. Benda K. 1966. Mittelaltericher Schmuch. Praha.

599. Bialekova D. 1981. Davni slovanske kovacstvo. Bratislava.

600. Bona 1.1991. Das Hunnen Reich. Stuttgagart.

601. Brachman H. 1978. Slawiche Stamme an Eide und Saale zu ihrec Geschte und Kultur im 6 bis 10 Jahrhundert auf Grund archäologischer Quelen. Berlin.

602. Budinsky-Krica. 1959. Slovanske mohly v Skalici. Bratislava.

603. Bujak F. 1949. Skad przyszli Radzimicre i Wjatycre na Rus.// Swiatowit, XX. Warszawa.

604. Burda S. 1979. Tezaur de aur din Romania. Bucure§ti.

605. Byzantine and post-Byzantine art. 1986. Athens.

606. Buzantium. Treasureê of Byzantine Art and Culture from British Collection. The British Museum Press. London.

607. Byzantium the high in the age of darkness. 1989. New York.

608. Chilinska Z. 1963. Slawisch-awarishes graberfeeld in NoveZamky. Bratislava.

609. Cirjan C. 1969. Necropola de epoca Feudalatimpurie de la Girlita-Ostrov. Pontica 2. Constanta.

610. Comsa M.1968. L'ifluence romaine provinciate sur la civilisation sur la civilisation slave a l'epoque de la formation des états. // Romanoslavica. T. 16. P. 446-460.

611. Constantinescu N., Untaru Gh. 1959. Podoabe feudele descoperite la Olteni.// Studii si cercetari de istorie veche. N2

612. Cremosnik 1.1951. Nalazi nakita u srednjekovnoj zbirci Zemaljskog muzeja u Sarajevu. // Glasnik zemaljskg muzeia u Sarajevu. Nova serija. T. VI. S. 241-270.

613. Chropovsky B. 1957. Ein slawisch Gräberfeld aus dem 9. Jahunderrrt in Vel'ky Grob, Bezirk Senec.// Slovenskä archeolögia V, 1. Nitra. S. 214-218.

614. Chropovsky B. 1961. Otarkam historiche postavenia Nitry VIII-IX storoes. // Studijne zveste ausav sv. Nitra. S. 139-160.

615. Chropovsky B. 1965. Vcasnostredoveke osidlenie slovenskä.// I Miedzynarodowy kongress archeologii slowianskies. Warazawa 14-18 IX . S. 157-166. Cropovsky B. 1978. Krasa slovienskeho Sperku. Bratislava.

616. Cropovsky B. 1961. K Otazkam historicheho postavenia Nitry v VIII a IX storoci // Studijne zvesti ausav cb.Nitra. Str. 139-160.

617. Goldhelm schwert und silberschatze. 1994. Frankfurt am Main. Cultura Bizantina in Romania. 1971. Bucure§ti.

618. Dalton O.M. M.A. 1901. Catak|ue of Early christian antiquities and ob/Jects from the christian East. London.

619. Danute A.-R. 1975. Wcresnosredniowieczny skrab srebrny z brozorova nowego pow. Pizasnyse. // Materialy starozytne i Wcresnosredniowieczne. T. III. S. 251-320. Deer J. 1966. Die Heling Krone Ungarns. Wienn.

620. Dekowna M., Stattlerowna E. 1961. Wczesnosredniowieczny skrab srebrny z Sejkowic pow. Costunow. Wroclaw-Warszawa-Krakow.

621. Dumitriu L.M. 1996. Podoabe medievale la Dunarea inferioara in secolele XI-XV. Bucuresti. Dimitrrijevic D., Kovic J., Vinski Z. 1962. Seoba naroda. Arheoloski nalazi jugoslavenskoj Pounavlja. Zumun.

622. Dostal B. 1966. Slovanske pohrebiste ze stredni doby hradistni na morave. Praha. Dostal B. 1964. Slovanskä minulost Pohanska. Breslav. Dostal B. 1985. Breslav-Pohanska. Brno.

623. Duczko W. 1995. Contacts between Estonia and Scandinavia in the Light of the 12-th century. Hoard from Vablo // Archaeology East and West of the Baltic. Stockholm. P. 98-102

624. Duszko W.1983. Slaviskt och gotlandskt smide i adla metalder // Cutar och vikingar. Stockholm.

625. Duczko W. 1985. The Filigree and Granaulation Work of the Viking Period. Birka V. Stockholm. Dusck M. 1955. Kostrove pohrebiste z X, a XI storicia v Chotina na slovensku // Slovenskä Archeologia. Ill, P. 244-263.

626. Eisner. J. 1952. Devinska Nova Ves. Slovanske pohrebiste. Bratislava.

627. Eisner. J. 1955. Poccatky cceskeho sperku. // Pamatky archeologicke. T. 46. S. 215-226.

628. Eisner. J. 1962. О vzniki slovanske esovite zausnice. // Swiatowit. T. 24. S. 395-403.

629. Fettich N. 1937. Die Mettallhunstder landnechmenden Ungarn // Archaeologia Hungarica 1 XXI.

630. Florescu R, Miclea I. 1979. Tezaure Transilvane. Bucuresti.

631. Garam E. Kiss A. 1992. Goldfunde aus der. Volkerwanderungszeit im Ungarischen Nationalmuseum. Budapest.

632. Germanen, Hunnen und Awaren. 1988. Germanisches Nationalmuseum, Nürnberg. Gieysztor A. 1960. Kultura Slasko. Warszawa.

633. Gradowski M. 1975. Technika i technologia w dawnym zlotnictwie. Warszawa. Gradowski M. 1980. Dawne zlotnictwo. Technika i technologia. Warszawa. Gold and silver auction. 1992. New York. Goldelm schwert und Sieberchat ze. 1984. Franhfurt am Main.

634. Goldmann B. 1996. Nabataen. Syro-Roman Lunate Earrings// Israel Exploration Journal, v. 46. № 1-2.

635. Goldschmuck der römischen frau. 1993. Kölhn. Goldshats des Skythen in der Ermitage. 1970. Leningrad.

636. Grabar A. 1960. Une pyxid en ivoire a Dumbarton Oaks. // Dumbarton Oaks Papars N 14 Washington.

637. Gupienic A. 1955. Skarb i monety odkryte na grodzisku leczyckim // Studia Wczesnosredniowieczne, t. 3. S. 352-354

638. Gupienic A., Kiersnowski T i R. 1965. Wczesnosredniowieczne skarby srebrne z Polski Srodkowej, mazowsza i Podlasia. Wroclaw Warszawa - Krakow.

639. Hadacrek K. 1903. Der Chschmuck der Griecken und etrusken. Wien. Hejg-Detari A. 1976. Hungarian Jewellery of Past. Budapest.

640. Hensel W. 1953. Studia i materialy do osadnictwa Wielkopolski wczesnohistorycznej. T. 2. Poznan.

641. Higgins R.A. 1981. Greek and Roman jewellery. London.

642. Holcik S. 1991. Vel'komoravske pohrebisko v Bini.// Zbornik Slovenskeho narodneho muzea. R. LXXV-1990. Bratislava. S. 85-105.

643. Hruby V. 1955. Stare Mesto. Velkomoravske pohrebiste «Na Valach». Praha.

644. Hruby V. 1968. Stare Mesto. Brno.

645. Jakimowicz R. 1934. Szlak wyprawy kijowskiej Boleslawa Chrobrego w swetle archeologii. // Rocznik wolynski. Rowne, III. S. 54-59.1.goti. 1994. Milano.

646. Jakun Herbert. 1933. Ein mittelterlier Goldring aus Schlesien. // Prachistorische zeitschrift.24 Betrlin. S. 175-199.

647. Jenkins M., Kenne M. Islamic jewelry in the Metropolitan museum of Art. New York.

648. Jewelry and metalwork in the Museum of Geogia. 1986. Leningrad.

649. Jewelry from Persia. 1978.

650. Jewelry 7000 years. 1991. New york.

651. JoBaHOBHfi B. 1987. Разматран>а о средньовековно. некрополи Луковит-Мушат код Ловеча у ByrapcKoj. // Старинар. XXXVIII. Београд. С.112-132.

652. Johns К, Potter Т. 1983. The Thetford treasure. London.

653. Juric R. 1986. Srednjovjekovni nakit Istre i Dalmacije. // Izdanja Hrvatskog arheoloskog drustva, 11/2. S. 245-289.

654. Juric R.1987. Srednjevjekovni nakit Idtre i Dalmacije // Arheoloska Istrazivanja u Istri i Hrvatskom Primorju. Pula, 11/2. S. 245-289.

655. Juric R. 1993. О Srednjovjekovnom nakitu kod Crkve Sv. Nikole u Solinu.// Vjesnik za arheologiju i historju dalmatinsku. N 85. Split. S. 167-180 .

656. Karaman L. 1930. Strohrvatsko groljena na Majdanu. // Vjesnik za hist. Dalm. LI.

657. Karaman L.1956. Glossen zu einigen Fragen der slawischen Archaeologie.// Archaeologia Jugoslavica. T. 2.

658. Kawami T. 1987. Jewels of the Anciente. London.

659. Kiersnowski T i R. 1959. Wczesnosredniowieczne skarby srebrne z Pomorza. Warszawa -Wroclaw.

660. Kiersnowski R. 1964. Wczesnosredniowieczne skarby srebrne z Polabia. Wroclaw Warszawa - Krakow.

661. Kiersnowski R. 1971. Srebro czyste i najczystsze w Polsce sredniowiecznej // Archeologa Polski, t. 16. S. 667-677.

662. Klanica Z. 1974. Prace Klenotniku na slavanskych hradistich. Praha.

663. Klanica Z. 1985. Mikulcice Klästerisko. // PA LXXI, 2. S. 474-539.

664. Kocka-Krenz H. 1983. Zlotnictwo skandynawskie IX-XI wieku. Poznan

665. Kocka-Krenz H. 1993. Bizuteria Polnocno-Zachodnio Slowianska we wezcsnym sredniowieczu. Poznan.

666. Kastelic J., Sherlj B. 1950. Slovanska necropola na Bledu. Ljubljana.

667. Kiviko>ski E.1973. Die Eisenzeit im Auraflussdebiet // SMYA (Suomen Muinaismuistoyhdistyksen Aikakauskirja). Helsinki.

668. КовачевиР) J. 1949. МинЬуше и наушнице ca jaroflawia, My3ejn 2. Београд, С. 114-125.

669. Kostrzewski J. 1962. О pochodreniu ozdob srebrnych z polskich skarbov wrzecnosredniowiecznych // Slavia Antiqua. Т. IX Posnan. S. 139-211.

670. Krai J. 1959. Slovansky mohylnik v Vysocanech nad Dyji. // PA. L, 1. S. 197-226.

671. Krumphanzlova Z. 1963. Prispevek k vyvoji lidoveho sperku 10 stol с cechah. // PA. LIV, 1. S. 87-113.

672. Krumphanzlova Z.1974. Chronologie pohrebniho inventare vesnickych hrbitovu IX-XI. Veku v Cechach // PA LXV. S. 34-110.

673. Kurnatowska Z. 1980. Pola strefy Naddunajskiej w formowaniu sie kultury slowianskiej VIII-IX Wieku // Slovane Vl-X. stoleti. Brno. S. 155-163.

674. Malachowska S 1998. Wczesnosredniowieczne zawieszki pötksi§zecowate znalezione na terenie ziem polskich. //Archeologia Polski, t. XLIII, z. 1-2. S. 37-122/

675. Makedonia. The Historical Profile of Nöthen Greece. 1992. Thessaloniki.

676. Manuliak M. Zabojnik J. 1982. Pohrebisko zo 7-8 stor. V Cataji okr. Bratislava-Vidiek // Archaeologicke rozhledy. 34.

677. Marchall F. 1911. Catalogue of the Jewellery Greek, Etruscan and Roman in the Department of Antiquities. London.

678. Marusic G. 1995. istra i sjeveriojadranski prostor u ranom srednjem vijeku (materijalna kultura od 7 do 11 stoljeca). Pula.

679. Masov S. 1979. La necropole medievale pres du village Gradesnica, dep.de vra ca // Culture et art en Bulgarie medievale (VIII XIV s.). Sofia. S. 31-47.

680. Mesterhazy K. 1991. Bizanceis Balcani credetu targyak a 10-11 szazdi magyar serlelekben // Folia Archaeologia. XXII. Budapest. P. 145-177.

681. Mesterhazy К. 1994. Az un. Tokaji kincs revizioja. // Folia Archaeologica XLIII. Budapest. S. 193-239.

682. Mediaeval Jewelry. A Picture Book. 1944.

683. Milcev A. 1965. Zur fage der materiellen kultur und der Slawen und protobulgaren in der Bulgarischen Landern wahrend des frühen mittelalters (Vl-X Jh).// I Miedzynarodowy kongress archeologii slowianskies. Warazawa 14-18 IX 1965. S. 20-62.

684. Neamtu E. 1961. Obiectele de podoaba din tezaurul de la Cotul Morii.//Arheologia Moldovei. N1. P. 228-294.

685. Niederle. 1921. Slovanske' starozitnosti (zivot starych slovanu) V. Praha. Niederle L. 1926. Manuel de l'antiquito slave. Paris.

686. Niederle. L. 1927. Byzantske sperky v Cechah a na Morave // PA, dil XXXV, св. 3 и 4. Praze. S. 338-352

687. Niederle L. 1930. Prespevky к vyvoji Byzantikych sperky ze IV-X stolet. Praha. Nin. Problemi arheoloskih istrazivanja. Zadar. 1968. Nordman C.A. 1961. Suomen esihistoria. Porvoo; Helsinki.

688. Poulik J. 1948. Staroslowanska Morava. Praga.

689. Poulik J. 1957. Vysledky vyzkumu na velkomravskem hradisti «Valy» u Mukulcic. PA, XLVIII, 2. S. 241-388.

690. Poulik J. 1976. Velka Morava. Bratislava.

691. Popescu. M. 1970. Podoabe Medievale in tarile Romane. Editura meridiane.Bucure§ti. Racz I. 1990. A vikingfek oroksege. Kepzomuveszeti kiado.

692. Rauhut L.1955. Wczesnosredniowieczny skarb ze wsi Bocucin, pow. Aleksandrow Kuawki // Wiadosci archeologiczne. Tom (Vol) XXII,I. Warszawa. S. 55-64.

693. Reinecke P. 1926. Die Kulturezlassenshaft der Avaren. // Germania. XII. Rejholcova M. 1995.Pohrebisko v Cakajovciach (9.-12. storocie). Nitra. Rjabceva S. 1997. Obiectele de podoaba din tezaurul de la Voinest. В печати. Roman jewellery. 1991. Sofia.

694. Slaski J. Tabaczynski S. 1959. Weresnosredniwiecne skarby srebrne Wielkopolski // Materialy. Warzawa-Wroclaw.

695. Spinei V. 1994. Moldova in secolele XI -XiV. Chisinau.

696. Spink. M. 1986. Islamic Jewellery. London.

697. Starohrvatsi Solin. 1951. // Glasnik zemaljskog muzeja u Sarajevu. Nova Seria . 1951. Tome. VI. Split. Sarajevu. S. 242-270.

698. Stenberger M. 1947. Die Schatzfunde Gotlands der Wikingerzeit, II. Stockholm.

699. Solle M. 1959. Knizeci pohrebiste na Stare Kouzimi. // PA. S.353-506.

700. Solle M. 1981. Slavanska pohrebiste pod Budci.// PA. LXXII, 1, S. 183-216.

701. Strzygowski J. 1929. Dis alt slavische Kunst. Augsburg.

702. Susek M. 1966. Thrakisches graberfeld der Hallstattreit in Chotin. Bratislava

703. Svoboda B. 1953. Pohlad byzantskeho hovotepes v Zemlanskem Vrobky // PA XLIV.

704. Svoboda B. 1957. Sperky z XXXII. Hrobu ve Smoline. // PA. XLVIII, 2. S. 463-348

705. Stefanovicova T. Das Großmährische Reich zwishen Ost und West. //Central Europe in 8th -10 th Centuries. Bratislava. P. 133-141.

706. Tamla 0. 1991. Scandinavian Influences on the Estonian Silver Ornaments of the 9№-13№ Centuries. // Archaeology East and West of the Baltic. Stocl&lm. P. 91-97.

707. Toranova E. 1975. Goldschmiedkunst in der Slowakei. Bratislava.

708. Toranova E. 1983. Zlotictvo na slovensku. Bratislava.

709. Teodor. Dan Ch. 1961. Раннесредневековый клад украшений найденный в Войнешты ( Яссы ).// Дакия N5. 1961. С. 509-520.

710. Teodor Dan Ch. 1961. Obiectele de podoaba din tezaurul feudal timpuriu descoperit la Oteleni // Arh. Mold. 2-3. S. 348-358

711. Teodor Dan Ch. 1961a. Le trésor d'objets de parure de l'époque feodale primitive découvert a Voineçti-Jassy. // Arheolögia Moldovei. 1. P. 348-358

712. Teodor D 1964. Obiectele de podoaba din tezaurul feudal timpuriu descoperit la Oteleni // Arheologia Moldovei. 2-3. P. 348-358

713. Teodor D.1980. Tezaurul de la Raducaneni. lasi. SCIVA, 31,3. P. 403-423.

714. Teodor D. 1981. Romanitatea Carpato-Dunaena si bizantul in veakurile V-XI e.n. lasi.

715. Teoodor D. 1995. Cercei eu pandativ stelat din secolele VI-VIII d. Hr. in spatiul Carpato-Dunareano-Pontic// Arheologia Moldovei. XVIII. Bucuresti. P. 187-206

716. Teicu D. 1993. Necropole medievale (sec. X-XIV) din sudul Banatalui // Banatica 12, 1. 229271.

717. Tezaure din muzeele orasului Chisinau secolele XVI-XVIII. 1994. Chisinau.

718. Tocik A. 1968. Slawisch awaeiches graberfeld in Holiare. Bratislava.

719. Turek R. 1948. Ceske hradistne nalery, datovane micemi. // Slavia Antiqua. T. I. S. 481-535.406

720. Turek R. 1963. Velkomoravsky horizont v ceskych mohylah. PA. LIX. S. 223-233

721. Urtans V.1997. Senakie depozit Latvaya (lins 1200 g.). Riga.

722. Vana Z.1954. Madari a slovane ve svete archeologickych nalezo X-Xll stoleti.// Slovenska archeologia. Bratislava. S. 50 95.

723. Vinski J.1955. Nalozen Velike Kladuse // Glasnik zemaljske museja u Sarajvo. Arheologia. Nova seria.

724. Velka Morava. 1964. Nitra.

725. Velka Morava. Tisileta tradice statu a kultury. Praha.

726. Wielkie Morawy. 1979. Epoka i sztuka. Bratyslawa.

727. Wolters J. 1986. Die Granulation. Geschichte und Technik einer Goldschmiedekunst. München.

728. Zak J. 1965. Skandinavische importeen den westslawischen Landern aus dem 9-th Jahrhundert // I Miedzynarodowy kongresS archeologii slowianskiej. Warazawa 14-18 IX 1965. S. 298-301.

729. Zak J. 1968. Les pendetifs en forme de croissant (lunules) sur les territoires slaves occidentaux et en Skandinavie du X-e au Xll-e siecle. // Archaeologia Polona. X. P. 212-216.

730. Zapotocky M. 1965. Slovanské osidlenl na Litomëricku/PA. LVI, 2. S. 205-384.

731. Zoll-Adamikowa H., Dekowna M., Nosek. 1999. The Early Mediaeaval Hoard from Zawada Lanckororïska. Warsawa.407