"Чужая речь" как коммуникативная стратегия тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, доктор филологических наук Максимова, Наталия Викторовна

• Максимова, Наталия Викторовна
• доктор филологических наук
• 2006

Оглавление диссертации доктор филологических наук Максимова, Наталия Викторовна

Введение

Глава 1. Языковое явление чужой речи: принципы описания системы. ф, 1.1. ЧР как объект исследования: от грамматической структуры к коммуникативной стратегии.

1.1.1. Проблемы интерпретации ЧР: контуры современной ситуации.

1.1.2. Изменение понимания ЧР как объекта лингвистического исследования.

1.2. «Своё / чужое» как ядро структуры и семантики явления

ЧР (применение элементов методики полевого структурирования).

1.2.1. О смысловой основе явления ЧР: семантическая оппозиция своё - чужое».

1.2.2. Структурный принцип организации системы ЧР: обособленность / проницаемость «своего» и «чужого».

1.2.3. Интерпретация структурного принципа: система интерпретативных значений явления ЧР.

1.3. О разнородности форм передачи ЧР и их языковом / речевом / текстовом статусе.

3.1. Реальность «неостановленного» речевого континуума и лингвистические конструкты «языка / речи / текста».

1.3.2. О текстовых моделях ЧР.

1.3.3. О речевых моделях ЧР.

1.3.4. О языковых моделях ЧР.

Выводы по первой главе.

Глава 2. Коммуникативные стратегии в аспекте их типологизацип и основания для описания типов коммуникативных стратегий чужой речи.

2.1. Параметры типологизации КС: основания и внешние границы типологии КС ЧР.

2.1.1. КС речи и текста. ЧР в тексте и текстовые формы чужой речи.

2.1.2. Нарратив и ментатив как сферы речепроизводства: ЧР в ментативе.

2.1.3. Ответная сфера речепроизводства: инициальность / ответность как типологический признак дифференциации КС.

2.2. Внутренние основания типологии КС ЧР и уточнение понятия «КС» по отношению к ответному тексту-ментативу.

2.2.1. О соотношении понятий «концепция текста» и «стратегия текста».

2.2.2. «Позиция» как компонент понятийной структуры «коммуникативной стратегии».

2.2.3. КС как область диалогических отношений «своего» и «чужого»

4* и внутренние основания для типологии КС ЧР.

Выводы по второй главе. лава 3. Модели коммуникативных стратегий чужой речи.

3.1. Базовые КС и типологические связи.

3.1.1. Типологическая антитеза 1 (прагматическая):

КС-Отрицание и КС-Применение.

3.1.1.1. КС-Отрицание.

3.1.1.2. КС-Применение.

3.1.2. Типологическая антитеза Ii (метаречевая): КС-Толкование и КС-Переоформление.

3.1.2.1. КС-Толкование.

3.1.2.2. КС-Переоформление.

3.1.3. Типологическая антитеза III (адресованность к субъекту и объекту): КС-Развитие и КС-Оценивание.

3.1.3.1. КС-Развитие.

3.2. Пограничные КС 4P: динамика признаков репликовости, нарративности, инициальности.

3.2.1. КС-Оценивание.

3.2.2. КС-Комментирование.

3.2.3. КС-Переопределение.

3.3. Контаминации в сфере КС 4P.

Выводы по третьей главе.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «"Чужая речь" как коммуникативная стратегия»

В лингвистическом изучении феномена чужой речи примечательна хронологическая динамика его терминирования: чужая речь - конструкции с чужой речью (конструкции с прямой, косвенной и т. д. речью) - и вновь чужая речь. В этой смене терминов можно усмотреть общие тенденции и даже смену эпох лингвистической мысли в понимании категории чужой речи {ЧР), а также и языка в целом. Первый терминологический переход - от чужой речи к конструкциям с чуж'ой речью (К11Р) связан с общими тенденциями лингвистического «упорядочивания» основных уровней языка, придания им понятийно-терминологической однородности в плане уровневой грамматики, её языковых структур (на основе оппозиции «язык - речь»). Возведение способов передачи ЧР к языковым конструкциям было важнейшей попыткой в описании системы и наиболее значимых структурно-грамматических свойств ЧР, результатом чего стала в целом синтаксическая разработка явления ЧР (Г.М. Чумаков, В.И. Кодухов, М.К. Милых, Л.Н. Мурзин, Н.С, Поспелов, А.Г. Руднев и др. исследователи структурно-грамматического направления). Исконную двучаст-ность ЧР - не только вводимое («чужое»), но и вводящее («своё»)! - с определённостью зафиксировали именно работы этого направления, что и было закреплено в термине «конструкции с чужой речью», на котором с принципиальностью настаивали лингвисты-репрезентологи в 70-х 80-х гг. XX в. Обращение вновь к термину «ЧР», наблюдающееся начиная с 90-х гг., не есть простой «возврат к старому» и тем более не есть отрицание «конструкций с чужой речью», составляющих очевидное ядро языковых моделей ЧР. По есть, прежде всего, признание недостаточности трактовки категории ЧР как сугубо структурно-грамматической, ограниченной рамками КЧР. Современные исследования ЧР, рассматривающие её в контексте проблем интертекстуальности, меча-текста, референции, диалога, коммуникации, текста, функциональной семантики, прецедентных феноменов и др., представляют феномен ЧР в контексте весьма широкого и внешне разнородного круг фактов ЧР, по отношению к которым опора на КЧР явно недостаточна. Вместе с тем необходимо заметить, что одновременно с несомненными достижениями лингвистических исследований 4P, открывающих её широкие функциональные возможности, в работах последних лет нередко выпускаются из виду собственно языковые признаки 4P, грамматические позиции по отношению к 4P значительно ослабевают (а иногда исключаются практически полностью). Более того, анализ показывает (см. ниже раздел 1.1.1), что частные вопросы функционирования 4P, её изучения в коммуниативно-прагмагическом аспекте решаются вне решения вопросов о целостности этого языкового феномена и о концептуальных основаниях его лингвистической интерпретации. Точнее, необходимо говорить о проблеме, лежащей в области определения иных концептуальных оснований, учитывающих достижения лингвистики последних десятилетий и обеспечивающих целостность лингвистической интерпретации языкового феномена чужой речи.

В настоящей работе разрабатывается представление о 4P, которое находится в русле современных тенденций изменения объекта и методов ли!1гвис-тического исследования, связанных с переходом от изучения «речи» к изучению «речевого поведения» и поиском единиц измерения и описания последнего. Такой поиск опирается на представление о динамическом характере моделируемых лингвистических феноменов (Г.Н. Акимова, Н.Д. Арутюнова, В.В. Бабайцева, В.А. Белошапкова, A.B. Бондарко, М.Б. Борисова, В.В. Виноградов, Т.Г. Винокур, Г.А. Золотова, С.Г. Ильенко, Т.А. Колосова, Н.К. Рябце-ва, М.И. 4еремисина, Т.В. Шмелёва и др.), коммуникативную природу явления 4P (Н.Д. Арутюнова, М.М. Бахтин, М.Г. Богова, Т. Добжиньская, М.В. Китайгородская, И.В. Труфанова, Е.В. Падучева, А.Б. Пеньковский и др. исследователи).

Основное содержание исследования базируется на положении о диалогической природе феномена 4P. Наличие форм 4P на чех или иных участках речепроизводства есть след определённого диалогического взаимодействия. На основе статичных по своему факту (результату употребления) форм возможно реконструировать саму коммуникативную ситуацию, моделировать живой процесс диалогического взаимодействия. Такая возможность обеспечивается при условии построения специфической лингвистической концепции и применения соответствующей методики анализа ЧР (строящихся на коммуникативной основе и исходящих из диалогической природы феномена ЧР); их разработке посвящено настоящее исследование.

Основу функционирования ЧР составляют текстовые формы, не исследовавшиеся ранее специальным образом. Приведём примеры текстовых форм ЧР:

Говорят, что содержание определяет форму. Это верно, но верно и противоположное, что от формы зависит содержание. Известный американский психолог начала этого века Д. Джеймс писал: «Мы плачем оттого, что нам грустно, но и грустно нам оттого, что мы плачем». Поэтому поговорим о форме нашего поведения, о том, что должно войти в нашу привычку и что тоже должно стать нашим внутренним содержанием. (Д.С. Лихачёв. Письма о добром и прекрасном)

Задачу исторической поэтики А Н. Веселовский видел в том, чтобы «отвлечь законы поэтического творчества и отвлечь критерий для оценки его явлений из исторической эволюции поэзии - вместо господствующих до сих пор отвлечённых определений и односторонних условных приговоров». В решении этой задачи можно видеть два самостоятельных, хотя и взаимосвязанных пути: генетический - выявление исторической преемственности отдельных литературных категорий, жанров, видов, приёмов и т.п. (путь, по которому в большинстве своих работ шёл сам Веселовский); и типологический - исследование исторических типов поэтики, сопряжённых со сменой эпох и направлений в литературе, исследование изменений представления о литературе и самого содержания понятия «поэтика». (Историческая поэтика: Литературные эпохи и типы художественного сознания)

Изучение текстовых форм меняет представление обо всех основных параметрах описания системных отношений чужой речи, а также обеспечивает саму возможность процессуального понимания лингвистической категории ЧР. Поскольку именно текст, связанный с порождением сложного смыслового целого, по своей природе диалогичен, динамичен в своём развёртывании, а его восприятие и понимание представляют собой не что иное, как процесс коммуникативного взаимодействия (Н.Д. Бурвикова, И.Р. Гальперин, М.Я. Дымар-ский, Л.М. Лосева, М.В. Ляпон, О.И. Москальская, К.А. Рогова, Г.Я. Солганик, З.Я. Тураева и др. исследователи текста).

Таким образом, актуальность исследования заключается в обозначенной его направленности и характере ставящихся задач, связанных с изучением ЧР в ряде аспектов, актуальных для современной лингвистики: в текстовом аспекте, в аспекте способов диалогического взаимодействия, в аспекте стратегических доминант речевого поведения языковой личности. Актуальность исследования связана также с разработкой его операциональной стороны, - в частности, с выработкой методов и приёмов, обеспечивающих квалификацию моделей коммуникативных стратегий чужой речи (КС ЧР). Актуальность работы во многом определяется и тем, что в современных описаниях чужой речи, фиксирующих широту и разнородность её «фактов», не определены концептуальные основания функционирования ЧР. Чрезвычайная неоднородность лингвистических понятий, применяемых при анализе частных вопросов изучения ЧР, составляет некоторую «критическую массу» и требует нового теоретического осмысления сферы ЧР в целом: постановки вопросов о её однородности, о целостности описания, о коммуникативной природе и принципах организации системы ЧР.

Объектом исследования является процесс функционирования чужой речи на различных участках речепроизводства. Предмет исследования - коммуникативный потенциал системы форм ЧР, специфика её функционирования в качестве способа осуществления коммуникативных стратегий диалогического взаимодействия.

Цель работы - обоснование диалогической природы феномена чужой речи и исследование процессов диалогического взаимодействия, обусловливающих типизацию, стабилизацию в современном русском языке способов передачи ЧР, их системных отношений и функциональных свойств; разработка на этой основе целостной концепции явления ЧР1.

Задачи исследования:

1) изучить возможность и верифицировать адекватность понимания ЧР в аспекте «коммуникативной стратегии», предварительно проанализировав имеющиеся на данный момент лингвистические и общефилологические интерпретации ЧР;

1 Именно в этом смысле нами используется общее название работы « Чужая речь» как коммуникативная стратегия, подразумевающее исследование комму никативных оснований и создание целостной концепции явления ЧР в комму никативном (коммуникативно-стратегическом) аспекте. При этом, говоря «чуткая речь», мы имеем • в виду не «чужое» (вводимое) как компонент формы с чужой речью, а в целом явление чужой речи, в котором всегда имеется диада - чуткое и своё, тем или иным способом взаимодействующие и представляющие систему языковых, речевых, текстовых форм чужой речи. 7

2) определить характер семантического субстрата и структурный прин: цип организации, лежащие в основе функционирования ЧР, в основе системы способов передачи отношений «своё / чужое»;

3) выявить специфику характера содержания, тип которого реализуется в сфере способов передачи ЧР, и систему частных значений явления ЧР;

4) установить возможности и параметры моделирования текстовых форм ЧР, дифференциальные признаки текстовых, речевых, языковых моделей ЧР;

5) определить статус конструкции с прямой речью в системе единиц русского языка; ,

6) выявить сферу речепроизводства, где диалогический потенциал ЧР раскрывается максимально, и разработать по отношению к ней параметры ти-пологизации коммуникативных стратегий ЧР, конкретизировать в связи с этим само понятие коммуникативной стратегии;

7) построить типологию коммуникативных стратегий чужой речи, представить описание моделей выделяемых стратегий, методику их квалификации.

Материалом исследования являются высказывания и текстовые фрагменты с ЧР (в диссертацию вошли примеры из текстов XIX - XXI вв.). Основу материала составляют, прежде всего, текстовые формы, характеризующиеся логико-смысловым субстратом (тексты-ментативы): это эссе, письма, мемуары, записи, научные тексты и др. Всего картотека примеров, на основе которой выполнена работа, насчитывает более четырёх тысяч высказываний и текстовых фрагментов.

Методика исследования. Одним из ведущих выступает метод, основанный на последовательном соотнесении двух сторон анализа: 1) сопоставительного анализа языковых средств выражения отношений своё / чужое (в рамках «вариант - инвариант», «значение - форма - функция») и 2) реконструирования виеязыковых составляющих коммуникативной ситуации (в рамках «значение - контекст понимания - смысл», «адресант - референция - адресат»). Методика анализа базируется на динамическом взаимодействии признаков ЧР при функционировании различных способов её передачи, а также на диалектике логических и диалогических отношений в системе коммуникативных стратегий чужой речи. В работе использована совокупность методов и исследовательских приёмов, накопленных традицией лингвистического анализа текста, в том числе: элементы лингвистического (в том числе, стилистического) эксперимента, контекстуальный анализ, тема-рематический анализ высказывания и текста, целенаправленный анализ лексико-грамматической координации. При описании системных отношений ЧР применяются элементы методики полевого структурирования.

Особо необходимо сказать о методе моделирования текстовых форм посредством табличной формы матрицы. Этот метод, предложенный в исследованиях МЛ. Дымарского по отношению к общему описанию текстовых форм, принят за основу описания текстовых форм чужой речи (ТФ ЧР) и применён к моделированию коммуникативных стратегий чужой речи.

Научная новизна диссертационной работы заключается, прежде всего, в исследовании процессов стабилизации и функционирования текстовых форм ЧР, концентрирующих в себе коммуникативные процессы диалогического взаимодействия, - и, таким образом, в обосновании понимания лингвистической категории ЧР как динамической, коммуникативной. Впервые в фокус специального, развёрнутого исследования попадают текстовые формы ЧР, разрабатывается представление об их коммуникативной структуре. Текстовые формы чужой речи рассматриваются как собственно лингвистические составляющие моделей коммуникативных стратегий. Взаимодействие коммуникативной структуры текстовой формы и коммуникативной позиции, как не собственно лингвистического компонента коммуникативной стратегии, положено в основу типологии коммуникативных стратегий чужой речи, разработанной по отношению к ответным текстам-ментативам. Новым также является определение параметров этого типа текстов. В диссертации разработаны методика описания типов КС ЧР2, соотнесённых с ними тактик, пограничных зон и контаминиро Терминологическое сочетание «коммуникативные стратегии чужой речи», используемое в работе для краткости и удобства, предполагает следующий смысл: коммуникативные стратегии, основанные на функционировании какой-либо модели чужой речи - в данном случае, на основе той или иной текстовой формы чужой речи. ванных форм; сама типология коммуникативных стратегий диалогического взаимодействия.

Новой является трактовка семантической основы явления ЧР: это оппозиция своё/чужое, характеризующаяся коммуникативной природой. На основе оппозиции своё/чужое определяется в целом система свойств функционирования ЧР. Это структурный принцип обособленности / проницаемости своего и чужого, определяющий системные отношения между ядерными и периферийными формами ЧР и составляющий структурную основу для формирования типовых содержаний явления ЧР; система интерпретативных значений, формирующихся в современном русском языке при функционировании способов передачи ЧР. Новой также является постановка задачи целостного описания системно-функциональных отношений применительно ко всей области языковых, речевых и текстовых моделей функционирования ЧР.

Теоретическая значимость диссертационного исследования связана с развитием представления о чужой речи как о коммуникативно-лингвистической категории, презентирующей процессы диалогического взаимодействия. Значимы разработанные и применённые в исследовании положения 1) о том, что наличие форм ЧР на тех или иных участках речепроизводства есть след определённого диалогического взаимодействия, 2) на основе этих статичных по своему результату употребления форм возможно реконструировать живой процесс диалогического взаимодействия. Исходя из этого, определены концептуальные основания явления ЧР, позволяющих интерпретировать наиболее широкий круг структурных, семантических, функциональных проявлений ЧР, рассматриваемых в аспектах языка / речи / текста, статики / динамики, языковой компетенции. Теоретически значимы решение вопроса о семантической основе чужой речи (коммуникативная категория своё / чужое) и выделение особого типа интерпретативных значений, анализ которых позволяет описывать явления, не имеющие типизированных отношений «функция - средство». Важными в теоретическом плане являются определение понятия «коммуникативная стратегия» применительно к текстовому функционированию чужой речи и разработка параметров лингвистической квалификации моделей коммуникативных стратегий.

Положения, выносимые на защиту:

1. Семантической основой явления ЧР является оппозиция «своё / чужое», которая определяется как категория коммуникативного типа. Данная оппозиция выступает семантическим каркасом при описании системных-функциональных свойств чужой речи и типологии коммуникативных стратегий чужой речи.

2. Различная степень обособленности / проницаемости «своего» и «чужого» составляет ведущий структурный принцип в организации способов передачи ЧР. Типовые значения ЧР формируются на основе взаимодействия названного структурного принципа и семантической оппозиции «своё / чужое». Специфика значений этого типа заключается в их незакреплённости за той или иной формой ЧР, в их динамическом соотношении с любым из фрагментов системы ЧР, организованным на основе принципа обособленности / проницаемости. '

3. Текстовые модели чужой речи принадлежат к базовым в системе способов передачи ЧР и представляют собой типизированные текстовые формы -главным образом, сложные синтаксические целые (ССЦ) с инициальным «чужим». Исходная (онтологическая) целостность феномена ЧР, при его лингвистической интерпретации, может быть описана на основе представления о трёх принципиально различных типах моделей чужой речи - текстовых, языковых и речевых - и о взаимоотношениях мевду ними.

4. Необходимые и достаточные условия для дифференциации текстовых форм ЧР обеспечиваются учетом следующих параметров: 1) композиционного (инициальное / финальное положение чужого и своего в коммуникативной струюуре ТФ), 2) тема-рематического (сохранение / несохранение предельной рематической вертикали-«чужое» в коммуникативной структуре ТФ), 3) логико-смыслового (функционирование макросвязок, выражающих текстовые отношения между «чужим» и «своим»). Интенционально-смысловая типизированность текстовых форм чужой речи выявляется путём анализа осуществляемых на их основе коммуникативных стратегий чужой речи.

5. Применение понятия КС как единицы коммуникации и методики выявления типов КС ЧР дает возможность реконструировать процесс диалогического взаимодействия, моделировать его сущностные характеристики. Под коммуникативной стратегией понимается значимая для речевого поведения языковой личности соотнесённость типа позиции в коммуникации (в данном случае позиции по отношению к чужому / Другому) и типа выражающей эту позицию текстовой формы (её коммуникативной структуры).

6. Универсальные для ответного текста-ментатива стратегии чужой речи представлены пятью базовыми коммуникативными стратегиями (развитие, применение, отрицание, толкование, переоформление) и тремя пограничными (оценивание, комментирование, переопределение). Динамизм внутренних признаков КС проявляется в вариантах их тактик и контаминированных форм. Индивидуально-авторский отбор КС ЧР раскрывает иерархию коммуникативных приоритетов языковой личности, модель её диалогического взаимодействия с Другим.

7. Единство системных отношений ЧР и процессов её функционирования отражается в характере семантики исследуемого явления, а именно: во взаимонаправленных проекциях системы типовых значений ЧР и типов КС ЧР. Внутри системы устанавливается ряд важных отношений: 1) между внутритиполо-гической антитезой «КС-применение - КС-отрицание» и прагматической ин-терпретантой системы ЧР; 2) между антитезой «КС-толкование - КС-переоформление» и референциальной интерпретантой; 3) между антитезой «КС-развитие - КС-оценивание» и рецептивной интерпретантой. Эти отношения раскрывают глубинную функциональную семантику явления ЧР, систему его типовых содержаний.

8. Главное содержание метода квалификации моделей КС составляет принцип соотнесённости логической структуры позиции и коммуникативной структуры ТФ. Наглядной формой, фиксирующей модель КС, выступает табличная форма матрицы. Её специфика заключается в представлении 1) предельной ремы-чужое и по отношению к ней гема-рематического статуса «своего»; 2) вариантов композиции «инициальное-чужое - финальное-своё»; 3) макросвязок «своего» и «чужого»; 4) компонентов логической структуры позиции. Взаимодействие гзтих четырёх параметров, отображаемое в табличной форме, составляет основу методики описания каждой из моделей КС ЧР.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Максимова, Наталия Викторовна

Выводы по третьей главе

1. Представленное описание базовых и пограничных типов КС ЧР, а также их контаминированных форм позволяет сделать основной вывод относительно методики квалификации моделей КС ЧР - с одной стороны, относительно самого факта (существования) такой методики и, с другой стороны, относительно её содержания, конкретизируемого спецификой рассматривающейся сферы речепроизводства.

К общему содержанию метода, составляющему наиболее существенные отношения при квалификации моделей КС, относится принцип соотнесённости логической структуры позиции и коммуникативной структуры ТФ. Данный принцип реализуется на основе двустороннего представления - об инвариантной структуре ТФ, функционирующей в ответном тексте-ментативе, и об инвариантной логической структуре позиции, её развёртывании в соответствующем типе коммуникативной ситуации. Тип соотнесённости ЛСП и коммуникативной структуры ТФ (характер устанавливающихся отношений между их компонентами) позволяет дифференцировать типы моделей КС, их частные подтипы

- тактики, осуществляемые внутри той или иной КС, а также пограничные и контаминированные зоны КС ЧР. Формой, фиксирующей модель КС, выступает табличная форма матрицы. Её конкретизация и развитие (по отношению к описанию общей структуры ТФ), составляющие специфику методики анализа КС, заключаются I) в выделении внутри тема-рематического параметра матрицы специфического понятия «предельная рема-чужое», лежащего в основе описания тема-рематических характеристик модели; 2) в уточнении композиционного параметра на основе базового типа композиции «инициальное-чужое

- финальное-своё» и её вариантов; 3) в понимании макросвязочных и метатек-стовых компонентов как глубинных логико-смысловых медиаторов, выражающих отношения между инициальным-рематическим-чужим и финальным-рематическим-своим, а также промежуточные отношения, характеризующие тип реализуемой коммуникативной позиции (графа «МиМК»); 4) во введении в табличную форму матрицы параметра (специальным образом выделяемого при помощи отдельного столбца), описывающего компоненты ЛСП, их зависящую от типа КС вариативность. Взаимодействие этих четырёх параметров, передаваемое с помощью табличной формы модели КС, составляет основу методики описания каждого из типов КС ЧР.

2. При описании пяти базовых КС ЧР наблюдается стабильная конфигурация признаков, связанных с особенностями соотнесённости параметров модели КС. В таблицах 7.1 - 7.5 выделены признаки, составляющие ядро каждой из КС.

Заключение

Основные итоги настоящего исследования связаны с реализацией в его содержании коммуникативного, деятельностного, антропоцентрического принципов изучения языка. Сущность данного подхода и его главная перспектива видится в последовательном смыкании двух достаточно противоречивых сторон: 1) закономерностей функционирования языковых структур и образования их системных отношений и 2) закономерностей развёртывания коммуникативных ситуаций, их компонентов и в целом системы коммуникативного взаимодействия. При этом основная трудность заключается, на наш взгляд, в разработке такого метода лингвистического исследования, который исходит из представления об несводимости друг к другу, автономности и в то же время взаимодействии этих различных сторон единого, однако, объекта исследования, которым выступает речевое поведение говорящего. Интегративной областью, позволяющей достаточно равноправно осуществлять такое смыкание, является область текста. Исследование её выступает одним из условий, при котором возможен соответствующий лингвистический метод анализа речевого поведения.

Как было показано в работе, сущность явления чужой речи, определяемая в текстовом и коммуникативно-стратегическом аспектах, связана с диалогической природой явления чужой речи. На этой основе в исследовании определены и разработаны основания концептуального лингвистического представления о системе и функционировании чужой речи. Выявленные процессы смысло- и текстообразования, связанные с осуществляемыми коммуникативными стратегиями чужой речи, обеспечили возможность целостно интерпретировать широкий и внешне разнородный круг фактов чужой речи, объяснять закономерности структуры, семантики, процессов стабилизации форм ЧР в современном русском языке.

Таким образом, изменение объекта и метода лингвистического исследования предопределило и конкретику результатов настоящей работы. Прежде всего, это предпринятое описание текстовых способов передачи ЧР, до сих пор не исследовавшихся специальным образом. Текстовая рамка в осмыслении способов передачи ЧР стала важнейшим условием их целостного описания, фактором, обеспечившим внутреннюю дифференциацию различных способов передачи ЧР, контекстом понимания ЧР как коммуникативной стратегии диалогического взаимодействия.

Так, в работе выявлены текстовые формы чужой речи, разработаны параметры их описания. Такими параметрами являются: композиционное расположение чужого и своего на вертикали матрицы текстовой формы; маркированность тема-рематической горизонтали матрицы с точки зрения чужого и своего и их соотнесённость с предельной ремой-чужим; тип медиальной структуры, выражающей логико-смысловые отношения между чужим и своим. Квалификация текстовых форм чужой речи исходит из того, что обязательным признаком такой формы является ядерность отношений своё / чужое для её интегральной семантической структуры. Выступившие ядром исследования, текстовые формы чужой речи находятся в парадигматических отношениях с языковыми и речевыми формами ЧР. При этом исходным и теоретически значимым является принятое и обоснованное в работе положение о четырёхкомпо-нентной структуре отношений «языка - речи - текста - речевого континуума». Важнейшим теоретическим основанием является также положение о различении языка / речи / текста и дифференциации соответствующих моделей ЧР, вскрывающих сущностную разнородность исследуемого явления, областей его функционирования. Как было показано в работе, критерии для выделения языковых, речевых, текстовых моделей ЧР лежат в области содержательной задачи, ведущего принципа организации и собственно моделей каждой из трёх сфер.

Описываемые текстовые формы чужой речи - главным образом, сложное синтаксическое целое с инициальным чужим - формируются и функционируют в ответном тексте-ментативе как области речепроизводства, порождающей подобные разновидности текстовых форм чужой речи и составляющей их функциональную среду. Именно здесь процессы диалогического взаимодействия своего и чужого наиболее равёрнуты. Выделенная специфическая для тек-ста-ментатива модель сложного синтаксического целого с чужой речью выражает одно из его базовых содержаний - сентенционность диалогического типа. Однако для того, чтобы в полной мере выявить содержание диалогического взаимодействия, характеризующее ту или иную текстовую форму, понадобился выход за пределы анализа её коммуникативной структуры (такой анализ оказался принципиально недостаточным): понадобились обращение к понятию коммуникативной позиции и в целом уточнение и разработка понятия коммуникативной стратегии - по отношению к полученному материалу.

Основанная на функционировании текстовых форм чужой речи типология коммуникативных стратегий чужой речи включает описание базовых (КС-развитие, КС-применение, КС-отрицание, КС-толкование, КС-переоформление), пограничных (КС-оценивание, КС-комментирование, КС переопределение) стратегий и их контаминированных форм. Важнейшими внутритипологическими связями являются антитезы, которые отражают глубинность типовых содержаний ЧР, проявляющихся как в области системных отношений, так и в области её функционирования: «КС-применение - КС-отрицание» - проекция прагматической интерпретанты системы ЧР; «КС-толкование - КС-переоформление» - проекция референциальной интерпретанты; «КС-развитие - КС-оценивание» - проекция рецептивной интерпретанты. Выработанное понимание КС - значимой для речевого поведения говорящего соотнесённости типа коммуникативной позиции (в данном случае позиции по отношению к чужому / Другому) и способа её вербализации (в данном случае -представленного той или иной текстовой формой ЧР) - базируется на взаимодействии языковых и внеязыковых составляющих и исходит из представления о типах коммуникативных стратегий чужой речи как моделях диалогического взаимодействия, представляющих фрагмент языковой картины мира говорящего, связанный с его ценностными приоритетами в выборе способов общения с Другим.

Методику реконструирования коммуникативных стратегий чужой речи на основе функционирования её текстовых форм составляет последовательная реализация принципов 1) анализа в пределах границ выделенной области речепроизводства с учётом динамики признаков ответного текста-ментатива, 2) сбалансированности описания интенционально-смысловой и собственно-языковой сторон коммуникативной стратегии, 3) единства логических и диалогических отношений как основы осуществления КС, 4) соотнесённости коммуникативной структуры ТФ (как собственно языковой составляющей КС) и логической структуры позиции (как внеязыковой составляющей) при квалификации типа КС ЧР, интерпретации его тактик и взаимодействия с другими типами КС, 5) динамического взаимодействия своего и чужого в структуре КС и типологии в целом.

Формой описания моделей коммуникативных стратегий выступает инвариантная структура, включающая компоненты логической структуры позиции и компоненты коммуникативной формулы (композиционные, тема-рематические, медиальные) и представленная в едином формате матрицы. Выделенные модели КС ЧР позволяют описывать процессы диалогического взаимодействия: дифференцировать его характер и типы; квалифицировать процессы адекватного / неадекватного соотношения намерений коммуниканта осуществлять ту или иную КС ЧР и самого используемого способа её вербализации, то есть квалифицировать компетентностные характеристики в умении осуществлять КС; устанавливать базовые, пограничные и контаминированные формь! КС ЧР как моделей диалогического взаимодействия.

Значительное и принципиальное расширение границ явления чужой речи (связанное с включением в объект исследования её текстовых форм), с одной стороны, увеличило и без того большую разнородность лингвистических фактов ЧР. С другой стороны, вскрывая сущностные характеристики функционирования ЧР, текстовые явления выступили базой для поиска и определения концептуальных оснований описания лингвистического феномена ЧР в целом.

К таким основаниям, обеспечивающим целостность лингвистической концепции чужой речи, в работе отнесены, прежде всего, следующие.

1) В качестве смысловой основы и наиболее общей семантической категории явления ЧР выступает оппозиция «своё - чужое», определяющаяся как категория коммуникативного типа. Такое понимание позволило раскрыть глубинный семантический уровень системы способов передачи ЧР, обнаружить структурные принципы организации самой этой системы, выявить единство в динамике смысло- и формообразования, лежащей в основе системы интерпре-тативных значений и типологии коммуникативных стратегий чужой речи.

2) Наличие вводимого и вводящего, чужого и своего - как функционально равноправных компонентов взаимодействия, формирующих способы передачи ЧР, - обусловливает возникновение особого, третьего, компонента - собственно отношений своё / чужое. Именно они образуют специфику не только семантики, но и структуры ЧР. Так, на основе взаимодействия своего / чужого в системе способов передачи ЧР выделена ведущая структурная тенденция, заключающаяся в различной степени обособленности / проницаемости «своего» и «чужого», в различной степени их жсплицированности и маркированности их границ. Данная структурная тенденция составляет принцип перехода от ядерных к периферийным формам ЧР и является важнейшей собственно языковой базой в лингвистической интерпретации функций ЧР.

3) Взаимодействие смысловой и структурной составляющих явления чужой речи лежит в основе понимания функций ЧР, их специфики. Эта специфика заключается в том, что выявляемые типовые содержания, будь то область интерпретативных значений или область коммуникативных стратегий, не являются закреплёнными за какой-либо определённой формой ЧР. Они соотносятся с обозначенной структурной тенденцией в целом, с любым из фрагментов системы ЧР, организованным на основе принципа обособленности / проницаемости своего и чужого. Можно говорить о том, что такая принципиально нежёсткая соотнесённость «функция - средство» является важнейшей особенностью и основой функционирования ЧР. Так, выявленную в работе систему интерпретативных значений ЧР составляют три основные смысловые диады: степень близости / далёкости своей и чужой смысловых позиций, их диалогического согласия / разногласия (интерпретанта-1, прагматическая); доминирование предметной или метаречевой направленности взаимодействия своего и чужого (интерпретанта-2, референциальная); преобладание конкретно-персонифицированного или обобщённо-абстрактного типа адресации (интер-претанта-3, рецептивная). Данные интерпретативные значения, обнаруживающие различные уровни формирования интерпретант - от общеязыкового до жанрово-стилевого и индивидуально-авторского, описывают наиболее общую динамику отношений «своего» и «чужого», выработанную современным русским языком. Исследованное в работе соотношение «структурный принцип (структурная тенденция) - возможная смысловая интерпретанта» составляют один из наиболее существенных праметров описания феномена ЧР, специфическую особенность его системно-функциональных свойств. Этот параметр описания структуры, семантики, функционального потенциала ЧР в работе также получил применение при описании системы базовых и пограничных КС ЧР, их контаминированных форм.

К более частным результатам исследования относятся следующие. В работе определён лингвистический статус КПР - специализированной синтаксической единицы, построенной на основе метасвязи и характеризующейся признаками монокоммуникативности, конструктивной двучастности (в пределах синтаксических отношений «ПЕ + высказывание»), типизированности семантики и формы метакомпонентов ввода: «кто - (как) - (кому) - говорит». Предложенное в работе выделение метасвязи - как особого типа синтаксической связи - обусловлено наличием у неё своего собственного типа синтаксических отношений (метаотношений), специализированных языковых средств оформления этих отношений и своей собственной синтаксической единицы - КПР, а также наличием системных отношений с другими типами синтаксических связей. Среди репликовых моделей ЧР описана модель с дублирующим «говорит».

При разработке понятия коммуникативной стратегии установлено его соотношение с понятием текстовой концепции, основанием чего послужило различение категорий коммуникативного и когнитивного типов. В этом же контексте рассматривается понятие «коммуникативной позиции»: диалектическая триада «тезис - антитезис - синтез», применённая для описания вариантов реализаци-ии логической структуры позиции, её специфики в ответном тексте-ментативе, выступает основой анализа моделей КС ЧР.

Основная перспектива работы видится в дальнейшем развитии выработанного лингвистического подхода к анализу закономерностей речевого поведения говорящего и системно-функциональных свойств языка - в их единстве. Перспектива работы также состоит в применении и конкретизации исследованной типологии коммуникативных стратегий чужой речи. С одной стороны -в перенесении «сетки» КС ЧР на другие возможные области речепроизводства и на другие сферы диалогического взаимодействия (учебный, политический, научный диалог, разговорная речь и др.) и в уточнении по отношению к ним самой типологии КС ЧР, главным образом - её жанрового компонента. С другой стороны - в применении выработанного подхода к целостному речевому поведению той или иной языковой личности, в исследовании персонологиче-ского уровня ценностной иерархии КС ЧР, раскрывающей коммуникативно-стратегические доминанты и приоритеты речевого поведения коммуниканта.

Список используемых сокращений и условных обозначений

ИСС - интегральная семантическая структура

КВК - конструкция с вводным компонентом

КЗС - концептуально значимый смысл

ККР - конструкция с косвенной речью

КПР - конструкция с прямой речью

КТР - конструкция с тематической речью

КС - коммуникативная стратегия

КС ЧР - коммуникативные стратегии чужой речи

КЧР - конструкции с чужой речью

НСПР - несобственно-прямая речь

ПЕ - предикативная единица

СВ-1 - свободное высказывание первого типа

СКД - свободный косвенный дискурс

СПП - сложноподчинённое предложение

ССП - сложносочинённое предложение

ССЦ - сложное синтаксическое целое

ТФ - текстовая форма

ТФ ЧР - текстовые формы чужой речи

ЧР - чужая речь

Список литературы диссертационного исследования доктор филологических наук Максимова, Наталия Викторовна, 2006 год

1. АнциферовН.П. «Непостижимый город.». СПб: Лениздат, 1991.

2. Наткни Л. 33-я буква: Заметки читателя на полях стихов И. Бродского. М.:1. РГГУ, 1996.

3. Неряянд И.К. Загадки числа (Воображаемые уроки в 1 классе школы диалога культур). М.: Изд. центр «Академия», 1996.

4. Перлянд И.К. Игра как феномен сознания. Кемерово: «АЛЕФ», 1992. Бродский И.А. Набережная неисцелимых: Тринадцать эссе. - М.: СП «Слово», 1992.66

5. Пулгаков М.А. Самоцветный быт. М., 1992.

6. Гандлевский С.М. Порядок слов: стихи, повесть, пьеса, эссе. Екатеринбург: У-Факгория, 2000.

7. Гинзбург Л.Я. Человек за письменным столом (Эссе. Из воспоминаний. Четыре повествования). Л.: Сов. писатель, 1989.

8. Ъреиштейи Ф. Избранные произведения. В 3 т. Т.1: Место. М.: СП «Слово», 1991.

9. Довлатов С. Записные книжки, СПб: Искусство, 1992.

10. Довлатов С. Заповедник. Л.: Васильевский остров, 1990.

11. Дунаев М.М. Вера в горниле сомнений: Православие и литература в XV11-XXвв. М.: Изд. Совет Русской Правосл. Церкви, 2003. - 1056 с.

12. ЗощенкоМ.М. Рассказы. М.: Худ. лит., 1987.

13. Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М.: Наследие, 1994.

14. Костюков Л. Невыносимая лёгкость стихописания. http: // poesis.ru /poeti-poezia / kostuk / frmvers.htm

15. Лихачёв ДС. Письма о добром и прекрасном. М.: Детская литература, 1989. Лозинский М. Примечания к Божественной комедии Данте // Данте Алигьери. Божественная комедия. - М.: Интерпракс, 1992. - с. 514-616.

16. В качестве языкового материала выступают эссе, написанные автором на русском языке.

17. Розанов H.H. Полное собрание «опавших листьев». Кн. 1. Уединённое. М.: Русский путь, 2002.

18. Хомяков A.C. Письма к П.Я. Чаадаеву // Чаадаев П.Я. Полное собрание сочинений и избранные письма. В 2-х т. М.: Наука, 1991. - Т.2. Чаадаев П.Я. Полное собрание сочинений и избранные письма. Т. 1-2. М.: Наука, 1991 .г>7

19. Используются тексты, написанные П.Я. Чаадаевым на русском я^ыкс.1. Литература

20. Агапова М.Н. Семантический компонент «своё чужое» в фольклорном тексте // Коммуникативные аспекты языка и культуры. - Томск: Изд-во Томского политех. ун-та, 2001. - С. 66-68.

21. Ао.мони И.Г. Система форм речевого высказывания. -СПб.: Наука, 1994. 154 с. Акимова Г.Н. Новое в синтаксисе современного русского языка. М.: Высшая школа, 1990,- 168 с.

22. Артюшков И.В. Внутренняя речь и её изображение в художественной литературе (на материале романов Ф.М. Достоевского и Л.Н. Толстого). М.: МГ1ГУ, 2003.-348 с.

23. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Наука, 1990.-С. 136-137.

24. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999. -896 с.

25. Арьев А. Драма без злодеев // Довлатов С. Заповедник. Л.: Васильевский остров, 1990.-С. 3-6.1.тащева H.H. Избранное. 1955 2005. -- Москва - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2005. - 520 с.

26. Бабаицева H.H., Максимов Л.Ю. Современный русский язык. Ч. 3. Синтаксис. -М.: Просвещение, 1987. 256 с.

27. Наткни Л. 33-я буква: Заметки читателя на полях стихов И. Бродского. М.: Изд. центр РГГУ, 1996. - 333 с.

28. Jkixmuu М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Худ. лит., 1975. 502 с. Jkixmuu М.М. К философии поступка // Бахтин М.М. Работы 20-х годов. Киев: Next, 1994. - С. 9-68.

29. Jkixmuu М.М. Проблема речевых жанров // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. - С. 237-280.

30. Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, философии и других гуманитарных науках // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979а.-С. 281-307.

31. Богова М.Г. Структурно-семантические и прагматические особенности конструкций с чужой речью // Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. -Калинин: КГУ, 1985.-С. 121-128.

32. Большуиова И.Я. Ответчивость как механизм развития субъектности // Коммуникативная педагогика: от «школы знания» к «школе понимания». Новосибирск: НИПКиПРО, 2004. - С. 215-225.

33. БонОарко А.Н. Теория значения в системе функциональной грамматики. М.: Языки славянской культуры, 2002. - 736 с.

34. Борисова М.Б. Голос автора и голос героя в драматургическом тексте // Русистика: Лингвистическая парадигма конца XX века. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1998.-С. 248-259.

35. Бухаркии П.К. Риторика и смысл. СПб.: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 2001,- 168 с.

36. Налгииа Н.С. Синтаксис современного русского языка. М.: Высшая школа, 1991. -432 с.

37. Нсжбицка А. Метатекст в тексте // НЗЛ, вып. 8: Лингвистика текста. М., 1978. - С. 402-422.

38. Нежбицка А. Дескрипция или цитация? //НЗЛ, вып. 13. М.,1982. - С.234-262. Нсжбицка А. Речевые акты // НЗЛ, вып. 16. - М., 1985. - С. 251-275.

39. Винокур Т. Г. К характеристике говорящего. Интенция и реакция // Язык и личность. М.: Наука, 1989. - С. 11-23.

40. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. М.: Наука, 1993,- 172 с.

41. Гамкрелидзе Т.В., Иванов Вяч.Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы. -Тбилиси: Изд-во Тбил. ун-та, 1984. Т. 1-2. - 1328 с.

42. Гаспаров В.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. -М.: Новое лит. обозрение, 1996. 352 с.

43. Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики. М.: Прогресс, 1992. - 224 с. Гиндин С.И. Речевые действия и речевые произведения // ЛАЯ. Язык речевых действий. - М.: Наука, 1994. - С. 59-63.

44. Гловинская М.Я. Глаголы со значением передачи информации //Язык о языке. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 403-416.

45. Гоготишвгаи .'I.A. Философия языка М.М. Бахтина и проблема ценностного релятивизма // М.М. Бахтин как философ. М.: Наука, 1992. - С. 142-174. Горский Д.П., И вин A.A., Никифоров АЛ. Краткий словарь по логике. - М.: Просвещение, 1991. - 208 с.

46. Грамматика русского языка (П / ред В.В. Виноградова, E.G. Истриной). Т. 2: Синтаксис, Ч. 2. М.: Изд-во АН СССР, 1960. - 440 с.

47. Демьянков В.З. Конвенции, правила и стратегии общения (интерпретирующий подход к аргументации) // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., Т. 41, № 4, 1982. С. 327-337.

48. Еемерен Ф. ван, Гроотендорст Р., Хенкеманс Ф.С. Аргументация: анализ, проверка, представление. Уч.пособие. СПб.: Филологич. фак-т СПбГУ, 2002. - 160 с.

49. Желонкина Н.П. К вопросу о метакоммуникативных реагирующих репликах немецкой диалогической речи // Вопросы теории и методики преподавания немецкого языка. М.: МГПИИЯ, 1978. - С. 50-57.

50. Женетт Ж. Границы повествовательное™ // Женетт Ж. Фигуры. В 2-х т. Т. 1.-М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1999. - С. 283-299.

51. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М.: Наука, 1982.-368 с.

52. Золотова Г.А. Синтаксический словарь. М.: Наука, 1988. - 440 с. Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматака русского языка. - М.: Ин-т русского языка им. В.В. Виноградова, 2004. - 544 с.

53. Ильенко С.Г. Русистика: Избранные труды. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2003.-674 с.

54. Нифонтова Г.Г. Грамматические признаки несобственно-прямой речи в современном русском языке. Автореф. дисс. .канд. филол. наук. Л., 1962. - 23 с. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. - Омск: Омский гос. ун-т, 1999. - 285 с.

55. Кантор Ю.З. Диалогический текст интервью в коммуникативном аспекте. Автореф. дисс. .канд. филол. наук. СПб., 2001. - 22 с.

56. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. - 263 с. Китайгородская М.В. Чужая речь в коммуникативном аспекте // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. - М.: Наука, 1993.-С. 65-89.

57. Ковтунова И.И. Несобственно-прямая речь в языке русской литературы конца XVIII первой половины XIX вв. Автореф. дисс. .канд. филол. наук. - М., 1955.-25 с.

58. Козинцева H.A. Категория эвиденциальности (проблемы типологического анализа) // Вопросы языкознания, 1994, № 3. с. 92-104.

59. Кодухов В.И. Прямая и косвенная речь в современном русском языке. Л.: "Учпедгиз, 1957. - 87 с.

60. Кожина М.Н. О диалогичности письменной научной речи. Пермь: Изд-во Пермского гос. ун-та, 1986. - 91 с.

61. Козицкая H.A. Цитатное слово в газетном заголовке и рекламном тексте. -Тверь: ТГУ, 2001.- 83 с.

62. Колосова Т.А., х1еремисина М.И. О принципах классификации сложных предложений // Вопросы языкознания, 1984, № 6. С. 69-80.

63. Котюрова МЛ. Описание эксперимента в научных текстах XVIII-XX вв. // Функционально-стилистаческий аспект различных типов текста. Пермь: ПГУ, 1991.-С. 23-28.

64. Красавцева H.A. Выражение диалогичное™ в письменной научной речи (на материале англ. яз.). Автореф. дисс. .канд. филол. наук. Одесса, 1987,- 21 с.

65. Красных B.B. Структура коммуникации в свете лингво-когнитивного подхода (коммуникативный акт, дискурс, текст). Автореф. дисс. .д-ра филол. наук. -М., 1999.- 72 с.

66. Крейдлин V.U. Голос, голосовые признаки и оценка речи // ЛАЯ. Язык речевых действий. -М.: Наука, 1994.-С. 141-153.

67. Кузнецов И.В., Максимова Н.В. Диалектика «чужого» и «своего» и типология коммуникативных стратегий чужой речи. // Дискурс, № 12. М., 2006. - С. 131-141.

68. Кузьмина H.A. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 267 с.

69. Кузьмина H.A. Когнитивные механизмы цитации // Стереотипность и творчество в тексте. Пермь: ПТУ, 1999. - С. 217-236.

70. Куликова ИХ'., Салмина Д.В. Введение в металингвистику (системный, лексикографический и коммуникативно-прагматический аспекты лингвистической терминологии). СПб: Сага, 2002. - 352 с.

71. Кюльмоя И.П. Наблюдения над засвидетельствованностью в русском языке // Труды по русской и славянской филологии. Лингвистика. Новая серия. Тарту: ТГУ, 1997. - С. 122-134.

72. Лакан Ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе. М.: Гнозис, 1995. -192 с.

73. Левицкии Ю.А. Основы теории синтаксиса. Уч. пос. к спецкурсу. Пермь: Г1ГПУ, 2001.-236 с.

74. Литературный текст: проблемы и методы исследования. «Своё» и «чужое» слово в художественном тексте. Вып. 5. Тверь: Изд-во Тверск. гос. ун-та, 1999.-219 с.

75. Лингвистический энциклопедический словарь (П / ред. В.Н. Ярцевой). М.: Советская энциклопедия, 1990. - 686 с.

76. Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. М.: Наука, 1995.-202 с.

77. Лосев А.Ф. Античный космос и современная наука // Лосев А.Ф. Бытие. Имя.

78. Космос. М.: Мысль, 1993. - С. 61-306.

79. Лосева Л.М. Как строится текст. М., 1980. - 189 с.

80. Лукин В.А. Противоречие и согласие: языковые концепты, дискурсивные стратегии, текстовые свойства // Вопросы языкознания, 2003, № 4. С. 91-109. Ляпон М.В. К изучению семантики парадокса // Русский язык в научном освещении, 2001, № 2. - С. 90-106.

81. Ляпон М.В. Оценочная ситуация и словесное моделирование // Язык и личность. М.: Наука, 1989. - С. 59-72.

82. Максимова И.В. «Переоформление» как смыслообразующая стратегия в эсси-стике И. Бродского // Иосиф Бродский: стратегии чтения. М.: Издательство Ипполитова, 2005. - С. 143-155.

83. Мароиш В.В. Что есть дискурс? // Дискурс, № 2. Новосибирск, 1996. - С. 121122.

84. Мшых М.К. Конструкции с косвенной речью в современном русском языке. -Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского ун-та, 1975. 212 с.

85. Михайлюк Т.М. Тактические и стратегические проявления специфики адресо-ванности научного текста // Стереотипность и творчество в тексте. Пермь: ПТУ, 1999. - С. 180-193.

86. Михачьская А.К. Русский Сократ: лекции по сравнительно-исторической риторике. М.: Academia, 1996. - 192 с.

87. Нечаева O.A. Функционально-смысловые типы речи. Улан-Уде: Бурятское книжное изд-во, 1974.-261 с.

88. Никитина Л.Б. Семантика и прагматика оценочных высказываний об интеллекте. Автореф. дисс. .канд. филол. наук. Барнаул, 1996. - 21 с. Норман Б.Ю. Основы языкознания. - Минск: Бел. Фонд Сороса, 1996. - 207с.

89. Орлова H.B. Трудные случаи синтаксиса сложного предложения и текста. Уч. пос. Кемерово: Обл. ИУУ, 2000. - 124 с.

90. Падучева Е.В. О модернистской технике в нарративе с лингвистической точки зрения // Структура и семантика художественного текста. М.: СпортАкадем-Пресс, 1999.-С. 279-295.

91. Поспелов Н.С. О грамматической природе и принципах классификации бессоюзных сложных предложений // Вопросы синтаксиса современного русского языка. М.: Учпедгиз, 1950. - С. 338-354.

92. Проблемы интерпретации в лингвистике и литературоведении. Материалы 2-х Филологических чтений. Новосибирск: НГПУ, 2002. - 186 с. Проблемы функциональной грамматики. Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. - СПб.: Наука, 2000. - С. 226-240.

93. Руднев А.Г. Синтаксис современного русского языка. М.: Высшая школа, 1968. -320с.

94. Руднев И.П. Словарь культуры XX века. М.: Аграф, 1997. - 384 с.

95. Русская грамматика (П / ред. Н.Ю. Шведовой и др.). Т. 2: Синтаксис. М.:1. Наука, 1980. -710 с.

96. Русская разговорная речь. М.: Наука, 1973. - 485 с.

97. Русская философия собственности: XVII XX вв. (П / ред. К. Исупова, И. Сав-кина). - СПб.: СП «Ганза», 1993. - 512 с.

98. Рябцева Н.К. Ментальный модус: от лексики к грамматике // ЛАЯ: Ментальные действия. М.: Наука, 1993. - С. 51-57.

99. Рябцева Н.К. Коммуникативный модус и метаречь // ЛАЯ: Язык речевых действий. М.: Наука, 1994. - С. 82-92.

100. Сандалова Т.А. Интертекстуальные включения как средство языковой игры в тексте советского газетного фельетона. Автореф. дисс. .канд. филол. наук. -СПб., 1998. -22 с.

101. Санников В.З. Русский язык в зеркале языковой игры. М.: Языки русской культуры, 1999. - 544 с.

102. Сахно СЛ. «Своё чужое» в коцептуальных структурах // ЛАЯ: Культурные концепты. - М.: Наука, 1991. - С. 95-101.

103. Седое К.Ф. Типы языковых личностей и стратегии речевого поведения (о риторике бытового конфликта) // Вопросы стилистики. Язык и человек. Вып. 26. -Саратов, 1996.-С. 8-14.

104. Семёнова H.B. Цитата в художественной прозе (На материале произведений В. Набокова). Тверь: Твер.гос. ун-т, 2002. - 200 с.

105. Сидоренко К.П. Интертекстовые связи пушкинского слова. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 1999. - 253 с.

106. Смулаковская Р.Л., Якунов A.B. Коммуникативная организация текста в жанре эссе // Русистика: лингвистическая парадигма конца 20 века. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1998.-С. 308-316.

107. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. -М.: Языки русской культуры, 1997. 824 с.

108. Структура предложения в истории восточнославянских языков (П / ред. В.И. Борковского). М.: Наука, 1983. - 303 с.ухих (.'.А. Черты языковой личности // Коммуникативно-функциональный аспект языковых единиц. Тверь: ТГУ, 1993. - С. 85-91.

109. Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. JT.: Наука, 1990.-264 с.

110. Тураена З.Я. Лингвистика текста. М.: Просвещение, 1986. - 126 с. Труфаиова И. В. О синтаксических нулях в конструкциях для передачи чужой речи // Грамматические категории и единицы: синтагматический аспект. - Владимир: ВГПУ, 1995. - С. 173-174.

111. Труфаиова И.В. Прагматика несобственно-прямой речи. М.: Прометей, 2000. -568 с.

112. Тыщенко В.П. Философия культуры диалога. Новосибирск: Изд-воНГУ, 1993. -211 с.

113. Dona В.И. Модусы сознания и школа коммуникативной дидактики // Дискурс, № 1. Новосибирск, 1996. - С. 17-22.

114. Тюпа В.И. Нарратология как аналитика повествовательного дискурса («Архиерей» А.П. Чехова). Тверь: ТГУ, 2001. - 58 с.

115. Тюпа В. И. Основания сравнительной риторики // Критика и семиотика. Новосибирск, 2004. Вып. 7. С. 66-87.

116. Тюпа В.И., Тамарченко Н.Д. Архитектоника (материалы к системному словарю научных понятий М.М. Бахтина) // Дискурс, №11,- М., 2003. С. 10-13. Фатеева Н.А. Типология интертекстуальных элементов // Известия РАН. Сер. Лит и яз. Т.57. 1998, №5. - С. 25-38.

117. Фёдорова .//.//. О двух референтных планах диалога // Вопросы языкознания, 1983, №5.-С. 97-101.

118. Философский энциклопедический словарь (П / ред. Л.Ф. Ильичёва и др.). М.: Сов. энциклопедия, 1983. - 840 с.

119. Фоменко И.В. Введение в практическую поэтику. Тверь: Лилия Принт, 2003. - 180 с.

120. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М.: Лабиринт, 1997. - 448 с. Цейтлин КМ. Кос(т)ность языка // Человек, 1996, № 1. - С. 121-133.

121. Цейтлин С.Н. Язык и ребёнок: Лингвистика детской речи. М.: Владос, 2000. - 240 с.

122. Чернявская В.Е. Интертекстуальность как текстообразующая категория вторичного текста в научной коммуникации (на материале нем яз.). Автореф. дисс. . д-ра филол. наук. СПб., 2000. - 49 с.

123. Чиркова И. И. Репрезентация диалога в художественном прозаическом тексте. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. СПб., 1992. - 19 с. Чумаков Г.М. Синтаксис конструкций с чужой речью. - Киев: Вища школа, 1975.-220 с.

124. Шаймиев В.А. Дискурсивность и метадискурсивность текста научного произведения П Говорящий и слушающий: языковая личность, текст, проблемы обучения. СПб.: Союз, 2001. - С. 491-492.

125. Шмелёва Т.В. Семантический синтаксис Красноярск: Изд-во КГУ, 1988.-52 с. Шташан АЛ. Возможные коммуникативные стратегии, скрывающиеся за употреблением пересказывательных частиц в русском языке // Языковое со знание и образ мира. -М., 1997. - С. 172-173.

126. Щедровицкий ГЛ. Избранные труды. М.: Школа Культ. Полит., 1995. - 800 с. Энквист Н.Э. Стили как стратегии в моделировании текста II Изв. АН СССР. Сер лит и яз. Т. 47, 1988. № 4. - С. 329-339.

127. Язык система. Язык - текст. Язык - способность. - М.: Ин-т русск. яз. РАН, 1995.-286 с.

128. Янко Т.Н. О понятиях коммуникативной структуры и коммуникативной стратегии // Вопросы языкознания, 1999. № 4. С. 28-55.

129. Янко Т.Е. Коммуникативные стратегии русской речи. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 384 с.

130. Beyer К., Eraser С. Speech as a marker of situation // Sosial markers in speech. -Cambridge Paris, 197$. - P. 33-62.

131. Wierzbicka A. Semantics: Primes and Universals. Oxford. OUP, 1996.