Жанр литературного портрета в творчестве В. Ходасевича тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Штейникова, Наталья Витальевна

• Штейникова, Наталья Витальевна
• кандидат филологических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Штейникова, Наталья Витальевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ЖАНРОООБРАЗУЮЩИЕ ПРИЗНАКИ ЛИТЕРАТУРНОГО

ПОРТРЕТА.

§1. Особенности функционировании и развития портрета в живописи и литературе.

§2. Жанровое своеобразие литературного портрета.

§3. Жанровые разновидности литературного портрета.

ГЛАВА II. ПОЭТИКА И ЖАНРОВОЕ СВОЕОБРАЗИЕ ЛИТЕРАТУРНОГО ПОРТРЕТА В КНИГЕ В. ХОДАСЕВИЧА

НЕКРОПОЛЬ».

§1. История создания и основные мотивы книги В. Ходасевича

Некрополь».

§2. Система образов в книге В. Ходасевича «Некрополь».

§3. Сюжетно-композиционная организация книги В. Ходасевича.

§4. Автор в повествовательной структуре книги В.Ходасевича «Некрополь».

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Жанр литературного портрета в творчестве В. Ходасевича»

Литературный портрет становится сегодня одной из самых продуктивных жанровых форм. Необходимость изучения этого жанра определяется тем, что история его представлена лишь в разрозненных и несистематизированных фактах, его типология и поэтика исследованы не в полной мере.

Литературный портрет является «синтетическим» образованием, его изучение затрагивает проблемы взаимодействия жанровых форм и модификаций, активного образования новых «промежуточных» жанровых разновидностей в литературе. Среди актуальных проблем - особенности характеросложения в литературном портрете, соотношение документального и художественного, типического и индивидуального в воссоздании образа портретируемого, взаимодействие факта и вымысла и др.

Необходимость жанрового подхода диктуется и современным состоянием литературоведческой науки, где заметно повысился уровень систематизации литературных явлений. Первостепенным стал жанровый аспект при рассмотрении тех или иных этапов литературного развития. В последние годы появились многочисленные исследования по исторической поэтике русской литературы в её основных жанрах: роман, драма, рассказ и др. Сложнее обстоят дела с изучением всякого рода «промежуточных», «смешанных» жанровых моделей: мемуаров, биографий, эссе, жанров критической и мемуарной прозы и, в частности, литературного портрета. Современное состояние проблемы во многом осложняется тем, что в понимании самих концептуальных основ жанра нет строгой определенности, а механизм превращения принципа жанрового универсализма в принцип жанровой интерференции выражается в различных обозначениях эстетических инноваций: «атрофия жанровой системы» (В. Сквозников), «эволюция жанрового сознания» (О. Зырянов), «переориентация жанра» и появление «неканонических жанров». (С. Бройтман), развитие «авторских жанровых форм» (М. Звягина). Перечисленные определения кризиса традиционной жанровой системы нередко используется как синонимы или откровенно противопоставляются друг другу. Между тем следует заметить, что существует и некий общий знаменатель, основанный на признании в качестве жанрообразующего фактора усиление индивидуально-авторского начала. Долгое время в исследованиях утверждалась точка зрения, что жанр обуславливал выражение авторского «я» в период канонических форм. Несомненно, канонические требования к жанровой форме и жанровому содержанию не столько ограничивали свободу творческого самовыражения художника, сколько очерчивали пути реализации этой свободы в критериях сложившейся типологической модели. В эпоху романтизма лирическое «я» становится композиционным, смысловым и стилистическим центром произведения, и нормативная поэтика уступает место поэтике художественной оценки или модальности, как определяет ее С. Бройтман, в которой личностное начало играет роль доминанты. Жанры утрачивают былую актуальность, границы между ними размываются, и субъект превращается в организующую автономную функцию. Однако подобная точка зрения не отражает в литературе нового типа тенденцию, основанную на взаимосвязи форм авторского присутствия с трансформацией жанровых моделей. В посттрадиционалистскую эпоху индивидуального творчества автор в своих произведениях не следует никаким канонам, тем не. менее формы, которые он создает, казалось бы, совершенно произвольно, несут следы сверхличного опыта, а каждое новое художественное явление, проступая в жанрово-ориентированном тексте, неизбежно несет в себе возможность сдвига, который является результатом взаимодействия памяти жанра, авторской воли и читательского ожидания.

Под жанровой доминантой обычно понимают «внутренние факторы произведения», позволяющие сохранить жанровое целое за счет координации и стабилизации конструктивных элементов, т.е. жанровая доминанта представляет собой консервативную часть жанра как гетерогенной системы. В то же время «носители жанра» выполняют контролирующую функцию, запуская механизмы жанрового сознания, и являются эквивалентами авторской репрезентации. H.JI. Лейдерман изучает жанровое единство не столько как неподвижное, устойчивое равновесие подсистем, сколько как динамический процесс становления, как эстетическую деятельность, регуляторами которой выступают носители жанра: «субъектная организация повествования», «структура речевого стиля», хронотоп, «организация ассоциативного фона». В условиях преобладающего «мышления жанрами», мифомышления, противоречие между авторской интенцией и логикой жанра сведено до минимума; в случае, когда авторское сознание противится жанровому канону, возникает продуктивный диалог, обнажающий в творческом акте стремление приспособить структуру жанра к структуре индивидуально-личностного восприятия. В этой связи литературоведами подмечалась парадоксальная закономерность: в обстановке деканонизации жанра автор, осознанно приступая к преодолению жанровой нормы, интуитивно ее поддерживает, и «жанр проступает сквозь оболочку индивидуализированной художественной деятельности»1. Другой формой взаимодействия автора и жанра в литературе нового времени является ситуация, когда субъект художественного высказывания дробится на субъекты, полагаемыми теми дискурсами, которые в художественном высказывании интерпретируются, фактически совпадая с ними. Однако в этом случае речь идет скорее не об авторском сознании, а о «герое» дискурса, который в основе своей надындивидуален. Нередко в литературе нового времени дискурсы предшествующих периодов подвергаются пародийной рефлексии. Таким образом, происходит смещение позиции субъекта художественного высказывания путем установления иерархии субъектов жанра и обретения авторским голосом особого статуса вненаходимости.

Усиление жанровой рефлексии протекает в русле основных изменений художественного сознания эпохи и выражается в существенной трансформации всей традиционной жанровой системы. Однако этот процесс не следует понимать однозначно как переход от господства жанровых канонов к внежанровым формам жанрового мышления. Это не только «процесс скрещивания всех известных ранее традиционных жанров и их взаимной диффузии» (Стенник), но и выход к новым художественным принципам, к оригинальным жанровым системам.

Если обратимся к современной литературоведческой науке о жанрах, то обнаружим, что каждое из существующих направлений разрабатывало отдельные элементы системного подхода.

Вклад в жанрологию таких ученых, как М. Бахтин, Н. Гей, М. Каган, М. Храпченко заключается в осмыслении идеи целостности художественного произведения. Обобщая и развивая их «намекающие выражения» -«художественный мир», «художественная картина мира» - Н. Лейдерман пытается метафору «образ мира» перевести в систему научных категорий: «.теоретические инварианты (отдельных неповторимых) произведений искусства как образов мира и есть жанры: романы, повести, поэмы, рассказы, элегии и т.п. <. > Общей содержательной основой самых разных по идейной направленности произведений одного жанра является то, что они рассматривают действительность в свете одной и той же «формулы мира», акцентируют внимание на одних и тех же принципиальных отношениях между человеком и жизнью»2. Это направление можно условно назвать «мирообъемлющей» и содержательно-структурной композицией жанра, которая разрабатывается и в обобщающих работах последних лет (Н. Утехин, JI. Чернец). В русле этого направления отчетливо обозначены два момента как условия существования жанра: его относительная устойчивость, обеспечивающая ему долгую прочную «литературную память», и внутренняя гибкость, непрерывная эволюция жанра, которая заключается в способности исторически меняться, преобразовываться в творчестве каждого выдающегося художника.

Устойчивость жанровой традиции ученые объясняли по-разному: В. Шкловский усматривал причины устойчивости жанровых форм в особенностях эстетического восприятия3, И. Кузьмичев4 связывал с определенной устойчивостью эстетических представлении. B.C. Синенков замечает: «Говоря о причинах устойчивости жанровых форм, недостаточно ссылаться на особенности эстетического восприятия и . представления. Невозможно не учитывать самостоятельности художественной структуры. В жанре в первую очередь меняется содержательная сторона его элементов, но структура как способ их связи длительное время остается неизменной, приспосабливаясь к новому содержанию.»5. Эта мысль об изменяемости содержания и относительной консервативности, устойчивости структуры сейчас в жанрологии не оспаривается6. Таким образом, структура жанра включает в себя единство устойчивых и изменяющихся признаков, характеризующих всю совокупность произведений одного ряда.

Поскольку вопрос о специфике жанра литературного портрета в литературоведении носит дискуссионный характер, необходимо взять в качестве рабочего определение литературного портрета, введённое B.C. Бараховым: «Специфика словесного портрета, как портрета в живописи, обуславливается, прежде всего, его прямой обращенностью к индивидуальности определённого лица. Достоверность, или как принято говорить, портретное сходство является неотъемлемой принадлежностью жанра. Это сходство обнаруживается в соответствии воссоздаваемого образа с оригиналом, живой натурой, которая познаётся писателем как художественное целое, как самостоятельный и по своему завершенный «сюжет» для словесного живоописания. Именно в целостном изображении индивидуальности человека, неповторимости его «лица», мышления, которые проявляются как в его характере, манере поведения, языке, так и его биографии, творческой деятельности, в разнообразных приметах индивидуального бытия, отражающих духовный мир воссоздаваемой личности, раскрывается эстетическая сущность жанра литературного портрета»7.

Руководствуясь указанной идентификацией литературного портрета, мы обратились к одному из самых знаменательных и спорных произведений мемуарного характера русского зарубежья 1930-40 годов «Некрополю» В. Ходасевича.

Владислав Ходасевич - один из значительных художников первой третй XX века, чье творчество не только сыграло определенную роль в развитии русской поэзии начала века, но и стало репрезентативным для философско-эстетического мировоззрения целой эпохи. Между тем его проза не всегда попадала в фокус литературоведческих интересов. В то же время ■ художественно-документальная проза Ходасевича, его мемуаристика и критическое наследие воссоздают культурную атмосферу эпохи, отражают субъективно-авторский взгляд на литературную ситуацию в России указанного периода, дают представление об эволюции историко-литературного процесса.

Жанровые особенности литературного портрета в творчестве Ходасевича, в том числе в книге «Некрополь» в исследованиях, посвященных анализу его прозы, изучены недостаточно. Определение жанровой доминанты портрета, его видовых модификаций не сопровождается их комплексным анализом и выявлением функционально-семантической значимости в структуре метажанрового образования. Обозначение жанрообразующих признаков «фрагментов» в «Некрополе» Ходасевича (а именно исследованию этой книги уделено основное внимание в диссертации), которые отмечались в предшествующих работах, выступает скорее в качестве эмпирического суждения, чем доказанного литературоведческого факта. Между тем, исследование специфики литературного портрета как особой жанровой формы в книге Ходасевича демонстрирует продуктивный подход, позволяющий сформировать динамическую концепцию жанра и существенно расширить представления о противоречивом художественном мире Ходасевича и поэтике «Некрополя», определить новые возможности его интерпретации, способствует раскрытию глубинных пластов содержания, а также воссоздает сквозь призму авторского сознания сложную систему взаимоотношений художника и действительности, художника и времени, художника и современности, в чем и заключается актуальность диссертационного исследования.

Актуальность диссертационной работы обусловлена также необходимостью систематического подхода к изучению целого ряда проблем, связанных с определением жанровой специфики мемуарной, книги В. Ходасевича «Некрополь». На основании рассмотрения литературного ' портрета как жанра в мемуарном наследии В. Ходасевича можно достаточно объективно судить об особенностях литературного портрета и его взаимосвязи с другими жанрами литературы.

Научная новизна работы определяется разработкой принципов системного анализа «Некрополя» Ходасевича с точки зрения проблемы жанровой идентификации, определением особой роли авторского начала в формировании жанровой модели, разграничением смежных с литературным портретом жанровых явлений, классификацией различных форм авторского присутствия в тексте, исследованием особенностей авторской позиции. Впервые предпринимается структурный анализ жанровых разновидностей портрета внутри книги и метажанровой целостности «Некрополя».

Среди многообразия и разнородности литературоведческих работ, посвященных исследованию творческого наследия В. Ходасевича, выделяются несколько приоритетных направлений. Прежде всего, это интегрирующий подход, который демонстрируют работы монографического плана. Наиболее известной является работа Д. Бетей, который в монографии использует «стереоскопический» подход, рассматривая феномен Ходасевиче о сквозь призму понятия «жизнетворчество» . К этому типу работ относятся некоторые статьи Н.А. Богомолова9.

Единственная русская монография о Ходасевиче И. Сурат «Пушкинист Ходасевич» рассматривает Пушкина в качестве основного мировоззренческого ориентира Ходасевича, в ней освещается не столько поэтика его произведений, сколько этапы творческого пути В. Ходасевича в тесной соотнесенности с его биографией, автор монографии нередко подменяет вопросы поэтики вопросами идеологического плана10.

Ряд работ посвящен мотивной структуре лирических книг Ходасевича (Н. Петровская). В последние годы в отечественной и зарубежной науке появились работы, рассматривающие творчество В. Ходасевича в философско-эстетическом контексте эпохи. Интерес вызывают, прежде: всего, работы Н.А. Богомолова о литературно-биографических отношениях Ходасевича с Пастернаком и Георгием Ивановым; Дж. Малмстада - о Ходасевиче и формализме, о взаимоотношениях с Пастернаком, работа Р. Хаглунда о полемике Адамовича с Ходасевичем11, статьи и комментарии И.П. Андреевой к переписке Ходасевича с М. Гершензоном, Б. Садовским, Муни12.

Самостоятельный жанр исследований творчества Ходасевича составляют работы, посвященные анализу отдельных стихотворений (например, статьи В. Багно, Д. Бетея, С. Мазура, О. Ронена, Р. Тименчика, Р. Хьюза и т.п. (или поэтическим сборникам), к этому ряду относятся прежде всего рецензии Г.Чулкова, В. Шершеневича, Ю. Айхенвальда, В. Вейдле и Др.

Даже краткий обзор исследовательской литературы дает представление о степени изученности творчества В. Ходасевича на современном этапе. Выявлены важнейшие доминанты его поэтики, разработаны отдельные аспекты его мировосприятия, эстетической концепции, образной структуры.

Однако ряд вопросов, касающихся общей типологии его творчества, остался нерешенным. Так, практически неизученной является проза поэта.

Разнообразная исследовательская литература, рассматривающая жизнь и творчество Ходасевича с разных точек зрения, всё же имеет одну общую черту. Многие рецензенты и позднейшие исследователи сталкиваются с подобными трудностями - с невозможностью соотнести Ходасевича с какой-либо группой или течением. Они отмечают принципиальную «двойственность» поэта. Исследовательское единодушие в констатации неопределённого статуса Ходасевича в историко-литературном контексте коренится в самой творческой личности поэта, не поддающейся однозначному определению.

Необходимость постановки вопроса о «прозе поэта» стала ещё более очевидной после выхода первого «Собрания сочинений», включающего в " себя обширный свод литературно-критических статей, рецензий, очерков, мемуарных текстов, часть из которых оформилась в мемуарную книгу -«Некрополь». Стихотворная «продукция» поэта представляет лишь одну четверть этого «Собрания»13. Такое соотношение высвечивает диспропорцию в исследовательской литературе о Ходасевиче - его «прозе» и «критическому наследию» посвящено лишь небольшое количество работ. Анализ литературы, посвященной изучению прозаического творчества Ходасевича (И. Андреева, Н. Богомолов, Н. Струве, М. Безродный, Н. Котрелев, С. Бочаров, Д. Бетей, С. Ткаченко, А. Юсиф-заде и др.)14, показывает, что изучение поэтики его прозы только начинается.

Критика Ходасевича в большинстве случаев рассматривалась исследователями как материал для реконструкции литературного процесса и определении литературного позиции Ходасевича в полемике того времени, т.е. идеологически. Такой подход необходим, но представляется не единственно возможным. В данной работе сделана попытка реализовать подход, выявляющий и вскрывающий в неполемически ориентированной прозе» полемические установки. На фоне общего изменения границ между поэзией и прозой проза Ходасевича «вбирает» в себя частицу «стихотворного». Этот процесс, усиленный угасанием поэтического творчества Ходасевича к концу 1920-х годов, приводит к тому, что проза становится для него «хранительницей» поэтических смыслов.

Между тем, в последние годы появилось несколько диссертационных работ, в которых в качестве объекта исследования заявлена проза писателя.

Так, С. Ткаченко в диссертационной работе «Жанровое своеобразие прозы В. Ходасевича» поднимает проблему жанровой идентификации мемуарных произведений Ходасевича. Предпринимая попытка обозначить жанровую природу «собственно мемуарных произведений» Ходасевича, исследователь выделяет жанры литературного портрета и очерка, используя в качестве материала два источника - «Белый коридор» и «Некрополь». Обращаясь к анализу «Некрополя», С. Ткаченко исследует архитектонику книги, которая определяет особенности ее жанровой структуры. В то же время в работе С. Ткаченко существует некоторая терминологическая неопределенность: одни и те же части-главки «Некрополя» она называет то «очерками», то «портретами».

Особый интерес в границах исследуемой проблематики представляет работа А. Юсиф-заде «Литературно-критическая и историко-биографическая проза Ходасевича», в которой сформирована оригинальная концепция, основные методологические принципы которой позволяют исследовать жанровую доминанту литературного портрета в творчестве Ходасевича. Приемы создания документального образа, некоторые композиционные принципы построения фрагментов в книге «Некрополь» (ее анализу посвящен первый параграф второй главы) рассматриваются в качестве жанрообразующих факторов литературного портрета. Между тем упоминания о жанровой специфике книги носят эпизодический характер и сводятся к констатации факта. Исследователь не ставит перед собой задачу выделить жанровые признаки литературного портрета в текстах Ходасевича, а изучение прозы поэта порой сводится к ее пересказу. Тем не менее проблема была заявлена в трудах литературоведов, неоднократно.

Объектом исследования является проза Ходасевича.

В качестве основного материала используется книга Ходасевича «Некрополь».

Предмет исследования - жанровая специфика литературного портрета в книге Ходасевича «Некрополь» с точки зрения проблемы жанровой идентификации, форм авторского присутствия в тексте, особенностей мемуарного повествования.

Цель работы - установить закономерности, которые определяют своеобразие книги Ходасевича «Некрополь», особенности ее жанровой структуры, жанровую доминанту литературного портрета, различные формы / авторского присутствия в тексте, внутривидовые модификации жанровой формы литературного портрета в книге «Некрополь». )

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

S выявить возможные критерии жанровой идентификации литературного , портрета в мемуарной прозе, проследить эволюцию словесного портрета ' в истории русской литературы;

S определить существенные различия между жанровой моделью литературного портрета и смежными жанровыми образованиями;

S охарактеризовать жанровую доминанту литературного портрета и создать типологию его жанровых разновидностей; исследовать приемы создания образа портретируемого и принципы построения системы образов в книге Ходасевича «Некрополь»;

S рассмотреть специфику сюжетно-композиционной организации и выявить циклообразующие связи в книге Ходасевича;

S установить соответствие между формами авторского присутствия и видоизменением жанровой структуры литературного портрета, исследовать своеобразие авторской позиции и способы ее выражения в тексте Ходасевича.

Теоретико-методологическую основу настоящей диссертации составляют концепция жанровой «памяти» М. Бахтина, понимание жанрового феномена как историко-культурной перспективы Ю. Тынянова, Ю. Лотмана, Н. Тамарченко, представление об активном взаимодействии разных жанров как о факторе жанрообразования, принципы жанровой истории Д. Лихачева и С. Аверницева, исследования различных аспектов жанровой эволюции, представленные в работах С. Бройтмана, Н. Лейдермана, Л. Чернец, О. Зырянова, изучение жанровой специфики мемуарной прозы и литературного портрета, в частности, Л. Гинзбург, Т. Колядич В. Барахова, Н. Николиной, И. Шайтанова, В. Смирнова, А. Кудряшова, М. Андронниковой, П. Автомоновой и др.

В работе мы опираемся на труды 3. Гиппиус, Н. Струве, Ю. Левина, Дж. Малмстад, Ф. Радле, С. Ткаченко, А. Юсиф-заде, Н. Петровской и других отечественных и зарубежных исследователей, создавших концептуальную парадигму изучения творческого наследия Ходасевича.

Диссертационное исследование базируется на следующих методологических принципах:

1) комплексный подход к изучению жанрового феномена литературного портрета;

2) многоуровневый анализ художественной структуры книги Ходасевича «Некрополь» с точки зрения проблемы жанрообразования;

3) системный подход к выявлению жанровых признаков литературного портрета в «Некрополе» Ходасевича.

В данном исследовании также использованы сравнительно-исторический, историко-типологический, структурный методы, методы интертекстуального и мотивного анализа.

Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется разработкой принципов жанровой идентификации литературного портрета и классификации его типологических форм, разграничением таких понятий, как литературный портрет и литературные воспоминания, литературный портрет и биография, литературный портрет и критическое эссе.

Практическое значение диссертационного исследования состоит в возможности использования его результатов в вузовских и школьных курсах по «Истории русской литературы конца XIX - начала XX веков», а также спецкурсах и спецсеминарах, посвященных теоретической проблеме жанра и творчеству Ходасевичу.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Литературный портрет представляет собой самостоятельное жанровое образование, синтетическая природа которого, основанная на сопряжении различных жанровых установок, во многом определяет взаимодействие автора и героя, соотношение установки на достоверность и художественного домысла, повествовательного начала и ассоциативно-хроникального принципа сюжетосложения.

2. Разграничение структурных признаков жанра литературного портрета и смежных жанровых форм (литературные воспоминания, биография, критическое эссе и др.) обусловлено их иерархической комбинацией: взаимосвязь жанрообразующих (нормативных) и факультативных особенностей жанра в каждом случае мотивирована авторским замыслом.

3. Жанровыми доминантами литературного портрета можно назвать установку на подлинность и документальность образа портретируемого, которые сочетаются с «ферментом недостоверности»; ослабленность сюжета; трансформация документальной подробности в художественную деталь; ретроспективность; свободное совмещение нескольких временных пластов; конструирование подтекста; использование сюжетных и внесюжетных конструкций; расширение функций автора (от повествователя до рассказчика).

4. Книга Ходасевича «Некрополь» является сложным единством метажанрового уровня, в границах которого каждая «главка» отличается относительной жанровой самостоятельностью и характеризуется набором устойчивых признаков, свойственных литературному портрету.

5. Свободная композиция, ассоциативность, фрагментарность, нарушение хронологической последовательности, нанизывание однородных эпизодов сюжета, наличие сюжетообразующих мотивов - встречи-расставания, устойчивый комплекс сквозных мотивов и лейтмотивных> образов (мотив смерти, покаяния, игры), кольцевое построение, прием монтажа, повтора, кольцевая логика со- противопоставления, особая-роль внесюжетных элементов - вставных новелл, авторских отступлений, диалогов, а также обращение к документальным источникам (письмам, критическим рецензиям, дневниковым записям) - все это определяет сюжетно-композиционные особенности как отдельных портретов внутри книги, так и структуру «Некрополя» в целом.

6. В литературных портретах Ходасевича авторское «я» расслаивается в соответствии с двумя временными измерениями, с одной стороны, и теми функциями, которые они выполняют по отношению к сюжетной организации текста, с другой. На этом основании в «Некрополе» выделяют три формы авторского присутствия, условно обозначаемые как автор-повествователь, автобиографический (лирический) герой и неперсонифицированный автор. Апробация диссертации

Основные положения и выводы диссертации нашли отражение в докладах на итоговых научных конференциях АГПУ (АТУ) (Астрахань, 1998-2002), VI Международных Хлебниковских чтениях (Астрахань, 1998), По теме исследования опубликовано 8 работ.

Структура диссертации обусловлена поставленными целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, примечаний и списка литературы, насчитывающего 245 наименований.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Штейникова, Наталья Витальевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В последние годы литературный портрет, как и некоторые другие жанры художественно-документальной прозы, заметно перемещается с периферии литературы к её центру, становится достаточно распространенным и продуктивным жанром, и тенденция его развития, по прогнозам исследователей (Барахов, Кораллов, Мезенцев), будет усиливаться.

Рассмотрение жанровой специфики литературного портрета обусловило его сопоставление с портретом в живописи, в результате чего общее в этих видах портрета обнаружилось в том, что они сходны функционально: «мирообъемлющая» функция всякого портрета - постигать мир сквозь призму наиболее выразительных характеров эпохи. Вместе с тем осмысление литературы как особого вида искусства позволяет глубже понять природу словесного портрета:

• его изначальную первородность (собственные истоки) в системе искусств, его способность к передаче динамических процессов в «ландшафте души» (Э. Межелайтис);

• особую систему приёмов, передающих пространственно-временные отношения («стоп-кадр», монтаж, ретроспекция и др-);

• большее значение ассоциативно-образных обобщений;

• возможность словесного портрета синтезировать совокупность «зрительных», «слуховых» и иных по своей природе образов.

Сравнительно-исторический метод позволил в какой-то мере определить «идею» развития жанра литературного портрета, обнаружить генитческие источники, послужившие основой его нынешним разновидностям (новеллическому портрету, мемуарному, очерковому, критическому и т.п.); установить, что на рубеже XIX и XX веков и в начале XX века литературный портрет в творчестве И. Бунина, Д. Вересаева, М. Горького, 3. Гиппиус, Г. Иванова, В. Ходасевича и др. органично вобрав в себя качества «биографического стиля», исследовательские начала очерка, «личные свидетельства» мемуаров, элементы литературоведческой критики, испытав благотворное влияние «малой» прозы и т.п., оформляется как синтетичный, «смешанный» жанр и становится заметным явлением литературного процесса.

Литературный портрет является «синтетическим» образованием, его изучение затрагивает проблемы взаимодействия жанровых форм и модификаций, активного образования новых «промежуточных» жанровых разновидностей в литературе. Среди актуальных проблем - особенности характеросложения в литературном портрете, соотношение документального и художественного, типического и индивидуального в воссоздании образа портретируемого, взаимодействие факта и вымысла и др.

Важнейшим из устойчивых признаков жанра портрета является «избираемый» им способ отражения мира. С точки зрения объёма жанра в количественном и качественном отношении преобладают портреты, объём которых называют «малым». Малый объём жанра не ориентирует портрет на полноту информации о том или ином существовавшем лице, на воспроизведении всего жизненного пути, что в свою очередь влияет на принципы отбора материала, отчётливо расчленяя его на «знаемое», общеизвестное, что произносится в жанре портрета скороговоркой или вообще остаётся «за кадром», но подразумевается, и к нему читатель отсылается с помощью «образов-упоминаний», - и «незнаемое», нечто принципиально новое о «давнем знакомце», что обычно и составляет содержание портрета, реализуясь в необычном ракурсе, неординарной трактовке или «идее» характера.

Доминирующим компонентом жанра портрета является характер и специфичные способы его изображения. Во-первых, в портрете нарушено органичное единство индивидуального и типического в структуре образа портретируемого, преобладающим становится индивидуальное начало.

Качественно иной в портрете оказывается и природа типического: на передний план выдвигается психологический типизм. Документальная природа образа в портрете диктует принципы достоверности и «узнаваемости» характера.

В процессе создания образа портретируемого художник проделывает путь от известного, сложившегося в общественном сознании облика — к «истокам» характера, его «тайнам», поэтому портретисты очень редко обращаются к «естественной почве» характера (обстоятельства, среда, ситуация и т.д.), предпочитая строить его на ретроспективной выборке «необходимого», отсюда возможна некоторая эстетическая абстрактность, в результате которой рождается некая «идея» характера.

Доминирующее положение характера в художественной структуре портрета приводит к тому, что он исчерпывает собою тему и проблему произведения, определяет собой сюжет и композицию. Жанр портрета предельно «целенаправлен» только на исследование характера, без всяких «опосредованных» и традиционных в других жанрах средств его раскрытия (здесь отсутствуют или сведены к минимуму «обстоятельства», «другие характеры», «пейзаж» и т.д.).

Мера документального «оснащения» образа портретируемого позволяет свести всё многообразие современных портретных форм к двум типам: беллетризованному портрету (портрет-рассказ, мемуарный портрет) и документально - публицистический портрет (портрет-очерк, литературно-критический портрет). В беллетризованном портрете постижение реальности осуществляется посредством образа - в документально-публицистическом структурно-содержательным основанием становится развёртывание мысли. Столь же важным фактором, определяющим образование современных типологических разновидностей портрета, явился временной ракурс: «мере» смещения в прошлое портретируемого относительно автора, находящегося в «настоящем».

Герой портрета-рассказа наиболее «удален» от нашего времени, автор обращается к данной разновидности в том случае, когда прямого контакта, общения, у него с «моделью» не было и не могло быть; здесь допустима набольшая доля авторского вымысла, фантазии; воссоздаётся живущий по своим законам, замкнутый в себе мир, способный к самодвижению и саморазвитию. Движение осуществляется за счёт разрешения внутреннего конфликта нравственного или интеллектуального порядка.

В мемуарном портрете «модель» может быть удалена от автора только «на расстояние» личных воспоминаний, здесь заметно усиливается значение «живых свидетельств», факта. Обязательным принципом становится ретроспективность в осмыслении личности и эпохи; главное в повествовании - опора на личные впечатления (воспоминания) автора; ослабевает фактор «портретное™», и его место может занимать автопортретность и пр.

В портрете-очерке автор и портретируемый совмещены в настоящем времени. Человек в «настоящей», совершающейся действительности может быть понят только во всём многообразии связей с миром, одновременно постигаемым, что обусловливает исследование «обстоятельств», самой исторической действительности; органично входят в такой портрет публицистичность, проблемность как формы постижения современных конфликтов, ещё больший удельный вес занимает факт. В этом типе портрета в большей мере исследуется социальный, идеологический срез характера, герой такого портрета наиболее полно выражает себя профессионально, Портрет-очерк заметно отличается исследовательским началом, требующим от автора большой подготовительной работы.

В литературно-критическом портрете главное внимание сосредоточено на результатах творчества художника. Главное внимание в литературно-критическом портрете уделено исследованию личности «творческой» и результатам её деятельности, причём, интерес пишущего смещен б «личности» в сторону «дела» этой личности, творчества. Роль автора критического портрета активизируется (по сравнению с его положением в новеллистическом, мемуарном, очерковом портретах). Он становится критиком и просто обязан занять открытую позицию, обнаружить свою личность критика. В портретах других разновидностей автор чаще уходит «на задний план» в интересах портретируемого. «Личность» поэтому является внутренней принадлежностью данной жанровой разновидности. Ещё недавно литературную критику относили к промежуточным явлениям между наукой и искусством (Ю. Борев, В. Кубилюс), между наукой и публицистикой (Ю.Суворовцев). Но сейчас намечается тенденция на синтез искусства, науки и публицистики в литературно-художественной критике. Обнаруживая тесное родство с собственно критическими жанрами, литературно-критический портрет в то же время заметно отличается от них: особенность литературно-критического портрета заключается в отсутствии критики в узком смысле слова. Литературные портреты, содержащие серьёзные критические замечания, полемические выпады, даже просто неприятие каких-то явлений очень немногочисленны. И только таким мастерам, как Ходасевич, удаётся в жанре критического портрета избежать «иконописности», комплиментарности.

Исходя из жанрового определения литературного портрета, была рассмотрена мемуарная книга В.Ходасевича «Некрополь».

Портретистика, выросшая из некролога, является одним важнейших жанров, к которому тяготеют как историко-литературные, литературно-критические, так и мемуарные тексты.

Некрологический мотив, объединяющий портретистику Ходасевича с его городской очеркистикой, предельно реализуется в "Некрополе", где портреты-некрологи образуют «город мёртвых».

Эти положения являются доминантными в творчестве Ходасевича: они характеризуют множество произведений разного времени и парадигматики.

Художественная структура литературных портретов в книге

Некрополь» и на редкость гетерогенна: количество составляющих ее компонентов весьма велико, чрезвычайно разнообразны и виды их взаимосвязи и взаимодействия друг с другом. Наиболее эксплицирован историографический и тесно сопряженные с ним документальный и фактографический компоненты: предметом отображения в «Некрополе» является изменчивый ход жизни в России в первой трети XX века.

Сделанные выводы, подкрепленные конкретным анализом, могут быть применены для дальнейшего изучения творчества Ходасевича в целом - как поэзии, так и прозы. В частности, представляется необходимым продолжить изучение темы «Ходасевич и формализм». Неприятие формализма связано у Ходасевича с концепцией личности (ведущей своё происхождение из символистского представления о соотношении жизни и поэзии) диаметрально противоположной формализму. Сам жанр в творчестве Ходасевича полемичен по отношению к формалистскому контексту. Жанр литературного портрета становится для Ходасевича идеальной реализацией символистской формулы жизнетворчества: здесь соотношение внешнего и внутреннего - одновременно тема, способ изображения и метод выяления индивидуального. В этой связи представляется целесообразным изучение нескольких тем, прямо касающихся Ходасевича, а так же тем более общего характера. Так, анализ «языковой концепции» Ходасевича, который охотно пользовался терминологией формализма, мог бы прояснить его исследовательские установки как литературоведа и критика. Причем, такое исследование необходимо поставить в контекст символистских поисков - для выявления преемственности и расхождений. «Лексикон формализма в эмигрантской критике» - тема, которая может по иному осветить целый ряд полемик, как напрямую связанных с вопросами «формы», так и возникающих по менее «формальным» поводам, например, ряд полемик вокруг имени Пушкина (разного времени).полемика Адамовича с Ходасевичем и т.п.

Рассмотрение генезиса портретного жанра (I глава) определил уникальное отношение Ходасевича к проблеме личностного начала и выявил необходимость изучения портрета как жанра в русской литературе. Рассмотрение портрета в контексте других «личностных» жанров кажется чрезвычайно продуктивным для более широки аспектов изучения русской литературы и культуры в целом. Анализ «нехватки» этих жанров в русской литературе - выход на социокультурные уровни изучения проблемы. Поэтому, мемуарный бум 20-х - 40-х годов в эмигрантской литературе необходимо связать с традицией литературного портрета и мемуарной прозы. Такой подход может не только расширить представление об эволюции жанров, но объяснить жанровые тенденции эмигрантсткой прозы.

Изучение творчества Ходасевича представляется очень трудным с методологической точки зрения в силу множества указанных в работе причин. Одной из несомненных перспектив в этой связи явится дальнейшая разработка целого ряда сугубо теоретических проблем, которые будут способствовать пониманию данного автора. К таким проблемам прежде всего относятся: соотношение архаики и новации (Ю. Тынянов), стилизация в расширительном понимании, изучение проблем полифункциональности авторского «я», соотношение критического и поэтического дискурсов и многие другие. Творчество Ходасевича - богатый материал не только для историков литературы, но и для её теоретиков.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Штейникова, Наталья Витальевна, 2006 год

1. Ходасевич, В. Ф. Избранная проза / В. Ф. Ходасевич; Под ред. Н. Берберовой. Нью-Йорк, 1982.

2. Ходасевич, В. Ф. Колеблемый треножник / В. Ф. Ходасевич. М.: Советский писатель, 1991. - ISBN 5-265-01518-3.

3. Ходасевич, В. Ф. Литературные статьи и воспоминания / Под ред. Н. Берберовой. Нью-Йорк, 1954.

4. Ходасевич, В. Собр. соч. / Под ред. Дж. Малмстада и Р. Хьюза. М., 1990.

5. Ходасевич, В. Ф. Собр. соч.: в 4 т. / В. Ф. Ходасевич. М.: Согласие, 1996-1997.

6. Ходасевич, В. Ф. Жизнь Василия Травникова / В. Ф. Ходасевич // Тяжелая лира. -М: Панорама. 1991. С. 167-168.

7. Ходасевич, В. Ф. Державин / В. Ф. Ходасевич // Писатели о писателях. -М.: Книга, 1988.

8. Аверинцев, С.С. Плутарх и античная биография / С. С. Аверинцев. -М., 1973.

9. Автомонов, П.Ф. Очерк-портрет в современной литературе: (К проблеме изображения характера в очерке); / П.Ф. Автомонов Автореферат дис.доктора филол. Наук. Киев, 1978.

10. Ю.Алпатов, М. В. Очерки по истории портрета / М. В. Алпатов. М.; Л., 1937.

11. П.Алпатов, М. В. Эпохи развития портрета / М. В. Алпатов // Проблемы портрета. М., 1973. - С. 4-24.

12. Андреева, И. «На перекрестке двух дорог.»'/ И. Андреева// Ходасевич В. Ф. Некрополь. Воспоминания. Литература и власть. Письма Б.А. Садовскому. М., 1996. - С. 431-458.

13. З.Андреева, И. «Огромной рифмой связало нас»: К истории отношений

14. Ходасевича и Муни / И. Андреева // De Visu. 1993. - № 2. - С. 24-41.

15. Андроникова, М. Об искусстве портрета / М. Андроникова. М., 1975.

16. Андроникова, М. Портрет от наскальных рисунков до звукового фильма. / М. Андроникова. М., 1974.

17. Андроникова, М. От прототипа к образу / М. Андроникова. М., 1974.

18. Анненков, П.В. Литературные воспоминания / П.В. Анненков. М., 1960.

19. Ауэрбах, Э. Мимесис / Э. Аурбах. М., 1976. - С.23-24.

20. Бавин, С.П. Судьбы поэтов «серебряного века» / С. Бавин, И. Семибратова ; Рос. гос. б-ка. -М.: Книжная палата, 1993.

21. Бар, Л. Литературный портрет в советской мемуарной прозе 60-70-х годов/Л. Бар. М., 1982.

22. Барахов, B.C. Литературный портрет (Истоки. Поэтика. Жанр.) / B.C. Барахов. Л.: Наука: Ленингр. отд-е, 1985.

23. Бахрах, А. «Беседа» № 2 / А. Бахрах // Дни. Берлин. 1923, 19. августа. -№242.

24. Бахрах, А. По памяти, по записям / А. Бахрах. Париж, 1980.

25. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества / М.М. Бахтин. М., 1979.

26. Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных ' лет / М.М. Бахтин. М., 1975.

27. Безродный, М. Месяц в деревне Владислава Ходасевича / М. Безродный // Литературное обозрение. 1989. - № 11. - С. 104-105.

28. Бейсак, М. // Культурная жизнь русской эмиграции во Франции. Хроника 1920-1936 гг. Париж, 1971.

29. Белинский, В.Г. Полное собрание сочинений / В.Г. Белинский. М., 1971. Т. 10.

30. Белый, А. Рембрантова правда в поэзии наших дней / А. Белый // Записки мечтателей. 1922. - № 5. - С. 136-139.

31. Бем, А. Письма о литературе / А. Бем. Прага, 1996.

32. Берберова, Н. Курсив мой. Автобиография: в 2 т. / Н. Берберова. New York, 1983.

33. Берберова, Н. Памяти Ходасевича / Н. Берберова // Современные записки. 1939. - Кн. 69. - С. 256-261.

34. Бернард, JI. В. Ф. Ходасевич и современная еврейская поэзия / JI. Бернард // Russian Literature. 1974. - № 6. - С. 21-31.

35. Бетси, Д. Державин у Ходасевича / Д. Бетси, А. Бритлингер // Гаврила Державин. 1743-1816 / Под. ред. Е. Эткинда и С. Ельшицкой. — Нортфилд; Вермонт, 1995. Т. 4.

36. Бйлинкис, М. Этапы развития русской мемуарной автобиографической литературы XVIII века / М. Билинкис. М., 1968.

37. Богомолов, Н. Выбор путей / Н. Богомолов // Литературное обозрение. 1990.-№2.-С. 60-64.

38. Богомолов, Н.А. Георгий Иванов и Владислав Ходасевич / Н.А. Богомолов // Русская литература. 1990. - № 3. - С. 48-57.3З.Богомолов, Н.А. История одного замысла / Н.А. Богомолов // Русская речь. 1989.-№ 5. - С. 38-47.

39. Богомолов, Н.А. От поэзии к прозе / Н.А. Богомолов // Литературная газета. 1989, 23 августа.

40. Богомолов, Н.А. Жизнь и поэзия Владислава Ходасевича / Н.А. Богомолов // Вопросы литературы. 1988. - № 3. — С. 23-61.

41. Богомолов, Н.А. Необходимое уточнение / Н.А. Богомолов // Литературное обозрение. 1987. - № 1. - С. 68-69.

42. Борев, Ю.Б. Эстетика / Ю.Б. Борев. -М., 1980.

43. Бочаров, С.Г. В. Ф. Ходасевич / С. Г. Бочаров // Литература русского зарубежья 1920-1940.-М.: Наследие-наука, 1993.

44. Бочаров, С.Г. «Но все ж я прочное звено» / С.Г. Бочаров. // Новый мир 1990. №3-С. 160-167.

45. Бройтман, С.Н. Историческая поэтика. М., 2002.

46. Брюсов, В. Дневники / В.Брюсов. М., 1927.

47. БСЭ: в 30 т./Гл. ред. А.Л. Прохоров Т.17-М., 1974.

48. Вейдле, В. В. Ходасевич. «Некрополь» / В. Вейдле // Современные записки. 1939. - С. 393-394.

49. Велиев, И.О. Литературный портрет: его функции и типология / И.О. Велиев; АН АзССР, Ин-т литературы, им. Низами. Баку: Элм, 1986.

50. Веселовский, А.Н. Историческая поэтика / А.Н. Веселовский. — Л., 1940.51.Весы. 1905. №11.

51. Винокур, Г.О. Биография и культура / Г. О. Винокур. М., 1927.

52. Винокур, Г. Ходасевич Владислав. Поэтическое хозяйство Пушкина / Г. Винокур // Печать и революция. 1924. - № 6. - С. 222-224.

53. Винер, Б.Р. Проблемы сходства портрете / Б.Р. Виннер. -М., 1917.

54. Вишняк, М. Владислав Ходасевич (Из личных воспоминаний) / М. Вишняк // Новый журнал. 1944. - № 7. - С. 277-306.

55. Возрождение. 1934. 5апреля.-С. 10.

56. Возрождение. 1936, 8 августа.

57. Возрождение. 1928,22 февраля.

58. Выготский, Д. Владислав Ходасевич. Из еврейских поэтов / Д. Выготский. Пг.; Берлин, 1922. - С. 115-116.

59. Габель, М. О. Изображение внешности лиц / М. О. Габель // Белецкий, А. И. Избранные труды по теории литературы / А. И. Белецкий. М., 1964. -С. 149-169.

60. Галанов, Б. Живопись словом / Б. Галанов. М., 1974.

61. Галанов, Б. Искусство портрета / Б. Галанов. М., 1967.

62. Гаранин, Л. Мемуарный жанр советской литературы. Историко-теоретические очерки / Л. Гаранин. Минск, 1986.

63. Гарретто, Э. Мемуары и тема памяти в литературе русского зарубежья /

64. Э. Гаретто. // Блоковский сборник. Тарту, 1996. Вып. 13.

65. Гаспаров, Б. М. Литературные лейтмотивы / Б. М. Гаспаров. М., 1994.

66. Гегель, Г. Лекции по эстетике. Живопись / Гегель // Сочинения. М., 1958.-Т. 14.-С. 14-93.

67. Герцен, А.И. Собрание сочинений: В 30т. / А.И. Герцен. Т. 2. М., 1954.

68. Герцык, Е. Воспоминания / Е. Герцык. Paris, 1973.

69. Гершензон, М. Статьи о Пушкине / М. Гершензон. М., 1926.

70. Гинзбург, Л. Литература в поисках реальности / Л. Гинзбург. Л., 1987.-С. 87-113.

71. Гинзбург, Л. О психологической прозе / Л. Гинзбург. Л., 1977.

72. Гинзбург, Л. О документальной литературе и принципах построения характера / Л. Гинзбург // Вопросы литературы. 1970. - № 7.

73. Гинзбург, Л. О литературном герое / Л. Гинзбург. Л., 1979.

74. Гиппиус, 3. Живые лица / 3. Гиппиус. Тбилиси, 1991.

75. Гиппиус, 3. «Знак». О Владиславе Ходасевиче // Литературное обозрение. 1990. -№ 9. - С. 102-104.

76. Гиппиус, 3. Письма к Н. Берберовой и В. Ходасевичу / Ed. by Erika Frcibcrgcr Scheikholcslami. Ann Arbor., 1978.

77. Гиппиус, 3. Проза поэта / 3. Гиппиус // Весы. 1907. - № 3. - С. 69-71.

78. Гладков, А. На полях книги Андре Моруа «Типы биографий» / А. Гладков // Поздние вечера. Воспоминания, статьи, заметки. М., 1986.-С. 240-251.

79. Глэд, Джон. Беседы в изгнании. Русское литературное зарубежье / Джон Глэд. М.: Книжная палата, 1991.

80. Гроссман, Л. О жанрах художественной критики / Л. Гроссман // • Борьба за стиль: Опыты по критике и поэтике. М., 1927.

81. Гумилев, Н. Письма о русской поэзии / Н. Гумилев // Аполлон. 1914. -№5.-С. 34-32.

82. Гусев, В.Е. Протопоп Аввакум Петров выдающийся русский писатель XVII века / В.Е. Гусев // Житие протопопа Аввакума им самим написанное. -М.: Современник. 1960.

83. Дальние берега: Портреты писателей эмиграции / сост., авт. предисл. и коммент. В. Крейд. М.: Республика, 1994.

84. Два письма Владислава Ходасевича (Е. В. Торлецкой) / публ. Е.В. Кузьминой // Русская литература. 1992. - № 2. - С. 190-193.

85. Дмитриева, Н. Изображение и слово / Н. Дмитриева. М., 1962.86.Дни. 1926. 20 июня.87. Дни. 1926, 1 августа.

86. Добин, Е.С. Искусство детали / Е.С. Добин. Д., 1975.

87. Долинский, М., Шайтанов, И. Кресло в кулисах / М. Долинский, И. Шайтанов // Вопросы литературы. 1991. - № 3. - С. 46-88.

88. Домогацкая, Е. Творчество В.Ходасевича и его оценка русской критики 1910-х годов / Е. Домогацкая // Из истории русской литературы конца XIX-началаXX века.-М., 1988.-С. 123-137.

89. Дубин, Б. В. Биография, репутация, анкета (о формах интеграции опыта в письменной культуре) / Б. В. Дубин // Лица. М.; СПб., 1995. — Вып. 6.-С. 7-31.

90. Евреинов, Н. Н. Оригинал о портретисте (К проблеме субъективизма в искусстве) / Н. Н. Евреинов. М.; Пг., 1922.

91. Евреинов, Н. Н. Театр для себя / Н.Н. Евреинов. Пг., 1915.

92. Жизнь и смерть Нины Петровской / публ. Э. Гарэтто // Минувшее. -М., 1992. -Вып. 8.-С. 7-138.

93. Жирмунский, В. М. Преодолевшие символизм / В. М. Жирмунский // Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л., 1977.

94. Жолковский, А. К. Работы по поэтике выразительности / А.К. Жолковский. М., 1996.

95. Жолковский, А. К. Мир автора и структура текста. Статьи о русскойлитературе / А. К. Жолковский, Ю. К. Щеглов. New York, 1986.

96. Из неизданного наследия / публ. и прим. С. В. Поляковой // Новое литературное обозрение. 1993. - № 2. - С. 165-169.

97. Из переписки В. Ф. Ходасевича (1925-1938) / публ. Дж. Мальмстада // Минувшее. М., 1991. - Вып. 3. - С. 262-291.

98. Из переписки В. Ф. Ходасевича. Письмо П. Е. Щеголеву // Памир. — 1988,-№8.-С. 173-176.

99. Из переписки Н.И. Петровской / публ. P.J1. Щербакова и Е.А. Муравьевой // Минувшее. М. ; СПб., 1993. - Вып. 14. - С. 367397. >;.

100. Исупов, К.Г. Петербург и Москва: Спор об эстетическом приоритете в истории / К. Г. Исупов // Русская эстетика истории. -СПб., 1992.- С. 144-154.

101. Искусство портрета / под ред. А. Г. Габричевского. J1., 1928.

102. История русской литературы. XX век. Серебряный век / Под ред. Ж. Нива, И. Сермана, В. Страда, Е. Эткинда. М., 1995.

103. Каменский, А. Уроки одной экспозиции // Проблемы портрета. -М., 1973.-С. 302-328.

104. Канторович, B.J1. Очерк / В Л. Канторович. // Слова Литературоведческих терминов. М., 1974.

105. Карамзин, Н.М. Письма русского путешественника / Н.М. Карамзин. Л., 1984. - С.203.

106. Краткая литературная энциклопедия. М., 1971. Т.6. - С. 190-193.

107. Колкер, Ю. Письма В.Ф. Ходасевича к А.И. Тинякову (1907-1915)

108. Ю. Колкер // Континент. 1986. - № 50. - С. 353-370.

109. Колкер, Ю. Последний поэт России старой / Ю. Колкер // Евреи в культуре Русского Зарубежья. Иерусалим, 1993. - Вып. 11.

110. Колядич, Т.М. Воспоминания писателей: проблемы поэтики жанра. / Т.М. Колядич. М., 1998.

111. Конечный, А. Петербург «С того берега» (в мемуарах эмигрантов . «первой волны») / А. Конечный // Блоковский сборник. Тарту, 1996.1. Вып. 13.-С. 128-138.

112. Котрелев, Н. 75 и 50 лет книгам «Счастливый домик» и «Некрополь» / Н. Котрелев // Памятные книжные даты. М., 1989. — С.131-134.

113. Костиков, В. Не будем проклинать изгнанье. (Пути и судьба русской эмиграции) / В. Костиков. М.: Международные отношения, 1990.

114. Кржижановский, С. Поэтика заглавий / С. Кржижановский // . «Страны, которых нет.» -М., 1994. С. 13-40.

115. Кудряшова, А. Жанр литературной биографии / А. Кудряшова // Вопросы литературы. 1972. - №9 С. 187-194.119." Кузьмичев, И. Жанры русской литературы военных лет / И. Кузьмичев. Горький, 1962.

116. Куммер, Ф. О смене литературных поколений и литературных кумиров / Ф. Куммер. М., 1910.

117. Лавров, А. «Сентиментальные стихи» Владислава Ходасевича и Андрея Белого / А. Лавров // Новые безделки. М., 1995-1996.1. С. 459-470.

118. Лавров, А. Серебряный век и/или «пантеон современной пошлости» / А. Лавров // Новое литературное обозрение. 2001. - № 52. - С. 240247.

119. Лавров, В. «Чтобы сохранить свою эпоху.» Заметки олитературных мемуарах / В. Лавров // Звезда. 1973. - №4. - С. 192.

120. Лани, Е. Литературные мистификации / Е. Лани. М.; Л., 1930.

121. Лейдерман, Н.Л. Движение времени и законы жанра / Н.Л. Лейдерман. Свердловск, 1982.

122. Левидов, A.M. Процесс объективизации и автор. Автор образ — читатель / A.M. Левидов. - Л., 1977.

123. Левин, Ю. Поэтика Ходасевича / Ю.Д. Левин // Wiener Slawistischer Almanach. Mucnchen, 1986. - Bd. 17. - S. 43-129.

124. Левицкий, Л.А. Мемуары / Л.А. Левицкий. // КЛЭ М., 1971. Т. 4.

125. Ледницкий, В. Литературные заметки и воспоминания / В. Ледницкий. // Опыты. Нью-Йорк, 1953. Вып.2. С.152-155.

126. Лессинг, Г.Э. Избранное / Г.Э. Лиссинг. М., 1980. - С.392-393.

127. Литературный энциклопедический словарь / Под. ред. Н. Кожевникова М., 1987.

128. Литературное наследство. 1976. Т.85,

129. Лихачев, Д.С. Поэтика древнерусской литературы / Д.С. Лихачев. -М., 1979.

130. Лихачев, Д.С. Человек в литературе Древней Руси / Д.С. Лихачев. -М., 1970.

131. Лотман, Ю.К проблеме работы с недостоверными источниками / Ю. Лотман. Временник Пушкинской комиссии 1975 года. Л., 1979.

132. Ледницкий, В. Литературные заметки и воспоминания / В. Ледницкий // Опыты. 1953. - Вып. 2. - С. 152-175.

133. Магомедова, Д. М. Автобиографический миф в творчестве Александра Блока / Д. М. Магомедова. М., 1997.

134. Магомедова, Д. М. Символ «души» в «Тяжелой лире» В. Ходасевича / Д. М. Магомедова // Филологические науки. М., 1990.-№ 6.-С. 17-22.

135. Мазур, С.Ю. Влачи мир Маяковский: стихи о рифме (анатомия ифизиология тропов в лирическом сюжете) / С.Ю. Мазур // Проблемы поэтического языка. М., 1989. - Т. 1. - С. 34-36.

136. Максимов, Д. Поэзия и проза Ал. Блока / Д. Максимов. - Л., 1975.

137. Малмстад, Дж. Единство противоположностей. История взаимоотношений Ходасевича и Пастернака / Дж. Малмстад // Литературное обозрение. 1990. - № 2. - С. 51-59.

138. Малмстад, Дж. Ходасевич и формализм: несогласие поэта / Дж. Малмстад // Русская литература XX века. Исследования американских ученых. СПб., 1993. - С. 284-301.

139. Мережковский, Д. С. Вечные спутники: Портреты из всемирной литературы / Д. С. Мережковский. СПб., 1896.

140. Мирский, Д.С. В. Ходасевич / Д.С. Мирский // История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. — London, 1992.

141. Михайловский, Б., Тагер, Е. Творчество Горького / Б; Михайловский, Е. Тагер. М., 1969.

142. Муратов, П. П. Кинематограф / П. П. Муратов // Современные записки. 1925. - Кн. 26.

143. Наумов, А. Несчастливый домик. Литературный альбом А.И. Ходасевич / А. Наумов // Литературная учеба. 1989. - № 4. - С. 148-158.

144. Николаева, Е. Мемуары в творчестве Льва толстого (роль традиции мемуаристики в произведениях писателя) / Е. Николаева. М., 1993.

145. Николина, Н.А. Поэтика русской автобиографической прозы / Н.А. Николина. М., 2002.

146. Огнев, А.В. Русский советский рассказ / А.В. Огнев. М., 1978.

147. Осповат, A.JL, Тименчик, Р.Д. «Печальную повесть сохранить.» /

148. A.J1. Осповат, Р.Д. Тименчик. -М., 1987.

149. Оцуп, Н. Pro domo sua / Н. Оцуп // Последние новости. 1926, 1 июля.-№19.

150. Паперно, И. Пушкин в жизни человека Серебряного века / И. Паперно // Cultural Mythologies of Russian Modernism. From the Golden• Age to the Silver Age / Ed. by B. Gasparov, Robert P. Hughes ;and Irina Paperno. Berkeley, 1992.-P. 19-51.

151. Парнок, С. Ходасевич / С. Парнок // Владислав Ходасевич. Собрание сочинений / Владислав Ходасевич. Ann Arbor, 1991. - Т. 2.

152. Перельмутер, В. Москва, Петроград, далее Берлин.: Портреты

153. B. Ходасевича. 1921-1922 / В. Перельмутер // Литературная учеба. -1989.-№6.-С. 145-149.

154. Перельмутер, В. Несколько слов о Ходасевиче-критике / В. Перельмутер // Октябрь. 1988. - № 6. - С. 72-75.

155. Переписка В. Ф. Ходасевича и М. О. Гершензона / публ., вступ. ст. и комм. И.Андреевой // De Visu. 1993. -№ 5. - С. 12-51.

156. Переписка В. Ф. Ходасевича с А.В. Бахрахом / вступ. ст., публ. и прим. Джона Малмстада // Новое литературное обозрение. 1993. -№2.-С. 170-205.

157. Петровская, Е.М. Портрет и личность / Е.М. Петровская //

158. Collegium. Киев, 1998. № 3.

159. Петрунина, Н.И. Пушкин в истории русской критики и литературоведения. 90-е годы начало XX века / Н.И. Петрунина // Пушкин: Итоги и проблемы. -М.; Д., 1966. - С. 86-106.

160. Письма Андрея Белого к Н.И. Петровской / Публ. А.В. Лаврова // Минувшее.-М.; СПб., 1993.-Вып. 13.-С. 198-214.

161. Письма Максима Горького к В. Ф. Ходасевичу // Новый журнал. -1952.-Кн. 29.-С. 205-215.

162. Письма Максима Горького к В.Ф.Ходасевичу // Новый журнал. — 1952.-Кн. 30.-С. 189-202.

163. Письма В. Ф. Ходасевича к Н. Берберовой / Публ. Дэвида Бетея // Минувшее.-М., 1991.-Вып. 5.-С. 228-327.

164. Письма Ходасевича М. М. Карповичу // Oxford Slavonic papers: New series. 1986. - Vol. 19. - P. 146-152.

165. Письма В. Ф. Ходасевича к А. И. Тынянову (1907-1915) I Публ. и комм. Ю. Колкера // Континент. 1986. - Кн. 50. - С. 353-370.

166. Письма М. Цветаевой к В. Ходасевичу / под ред. С. Карлинского // Новый журнал. 1967. - № 89. - С. 102-114.

167. Письмо Блока к Брюсову от 26 апреля 1906 г. / А. Блок // Блок А. Соб. соч.: в 8 т. Т. 8.

168. Письмо Брюсова В. Вилькиной Л. от сентября 1902 г. // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1973 год. Л., 1976.

169. Письмо Брюсова к Перцову П. (24 сентября 1905г) // Печать и революция. 1927. № 7.

170. Поляк, Г. Пастит Ходасевича / Г. Поляк // Часть речи. 1980. -№ 1.-С. 193.

171. Портрет в художественной прозе / Сыктывкар, гос. ун-т им. 50-летия СССР; редкол.: Л. Ф. Ершов (отв. ред.) и др.. Сыктывкар: Сыктавкар. гос. ун-т; Перм. ун-т, 1987.

172. Потебня, А. А. Теоретическая поэтика / А. А. Потебня. М., 1990.

173. Проблемы истории зарубежных литератур / Под ред. В.Е. Балахонова. СПб. : Изд-во С.-Петербург, ун-та, 1993. - Вып. 4: «Лирическая проза» в зарубежных литературах.

174. Проскурина, В. "Творческое самосознание" Михаила Гешнеизона / В. Проскурина // Литературное обозрение. 1990. - № 9.• С. 93-96.

175. Пять писем В. Ф. Ходасевича Льву Яффе / под ред. Л. Бернарда // Russian Literature. 1974. - № 6. - С. 21-31.

176. Радлей, П. Ходасевич поэт гротеска / П. Радлей // Воздушные пути. - 1965. - № 4. - С. 252-262.

177. Роль М. Россия за рубежом: История культуры русской эмиграции 1919-1939 / М. Роль. М.: Прогресс-Академия, 1994.

178. Ратгауз, М. Г. Кузмин кинозритель / М.Г. Ратгауз // Киноведческие записки. -М., 1992. - С. 52-86.

179. Ратгауз, М. Г. 1921 год в творческой биографии В.Ходасевича / М.Г. Ратгауз // Блоковский сборник. Тарту, 1990. - Вып. 10. - С. 117129.

180. Роднянская, И. Возвращенные поэты / И. Роднянская // Литературное обозрение. 1987. -№ 10. - С. 18-26.

181. Ронен, О. Серебряный век как умысел и вымысел / О. Ронен. -М., 2000.

182. Русская литература в эмиграции / под ред. Н. П. Полторацкого. -Питсбург, 1972.-С. 15-34.

183. Рылькова, Г. На склоне серебряного века / Г. Рылькова // Новое литературное обозрение. 2000. - № 46.

184. Рымарь, Н.Т., Скоблев, В.В. Теория автора и проблема художественной деятельности / Н.Т. Рымарь, В.В. Скоблев. Воронеж,1994.

185. Сарабьянов, Д. В. Стиль модерн; Истоки. История. Проблемы / Д.В. Сарабьянов. М., 1989. - С. 26-30.

186. Святополк-Мирский, Д. «Современные записки» / Д. Святополк-Мирский // Евразия. 1929. - № 10.

187. Северные цветы. 1918. № 1.

188. Северюхин, Дмитрий. России пасынки. (Инородческая поэзия в переводах В. Ф. Ходасевича) / Дмитрий Северюхин // Владислав Ходасевич. Собрание стихов: В 2 т. / Владислав Ходасевич. Paris, 1983.-Т. 2.-С. 351-362.

189. Силард, JI. Дантон код русского символизма / JI. Силард и П. Барт // Studia Slavica-Hung. - Budapest, 1989. - Vol. 35, № 1-2. - С. 61-95.

190. Силард, JI. Жанровые проблемы символистской прозы (Роман и математика) / Л. Силард // Hungaro-Slavica. Budapest, 1988. - С. 241263.

191. Синенков, B.C. Русская советская повесть 40-50 гг. Вопросы поэтики типологии жанра / B.C. Синенков // Проблемы жанра и стиля. Уфа, 1970.198.' Сирин, В. О Ходасевиче / В. Сирин // Современные записки. 1939. -№69.-С. 262-264.

192. Славин, Л. Портреты и записки / Л. Славин. М., 1965.

193. Слоним, М. Литературные отклики. Тяжелая лира / М. Слоним // Воля России. 1923. - № 6/7. - С. 93-99.

194. Смоленский, В. Мысли о Владиславе Ходасевиче / В. Смоленский // Возрождение. 1955. - № 41 (май). - С. 99-102.

195. Соколова, Н. Портрет литературного героя. М., 1957.

196. Справочный словарь о русских писателях и ученых, умерших в XVIII и XIX столетиях, и список русских книг с 1725 по 1825. М., 1876-1908 гг.

197. Струве, Г. Из моего архива. Письма и статья Ходасевича / Г. Струве // Мосты. 1970. -№ 15. - С. 396-403.

198. Струве, Г. Письма о русской поэзии II. Владислав Ходасевич.

199. Тяжелая лира / Г. Струве // Русская мысль. 1923. - Кн. 1-2. - С. 9299.

200. Струве, Н. «Некрополь» В. Ходасевича / Н. Струве // Вестник РСХД.- 1978.-№ 127 (4). С. 105-117.

201. Сурат, И. Пушкинист Владислав Ходасевич / И. Сурат. М., 1994.

202. Тагер, Е.Б. Жанр литературного портрета в творчестве Горького // О художественном мастерстве Горького / Е.Б. Тагер. М., 1960.

203. Терапиано, Ю. Литературная жизнь русского Парижа за, полвека (1924-1974) / Ю. Терапиано. Париж; Нью-Йорк, 1987.

204. Тименчик, Р. «Чужой восторг»: Владислав Ходасевич и Латвия / Р. Тименчик//Даугава. 1987.-№2.-С. 112-116.

205. Ткаченко, С. Жанровое своеобразие прозы В.Ф. Ходасевича. Тверь, 2001.

206. Толмачев, В.М. Владислав Ходасевич: Материалы к творческой биографии / В. М. Толмачев // Российский литературоведческий журнал. 1994. - № 5/6.

207. Томашевский, А. Набоковский Пушкин / А. Томашевский // Современная драматургия. 1991. - № 4. - С. 255-256.

208. Томашевский, Б. Литература и биография / Б. Томашевский // Книга и революция. 1923. - № 4 (28). - С. 6-9.

209. Томашевский, Б. Теория литературы / Б. Томашевский. М.; Л., 1928.

210. Тынянов, Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино / Ю.Н. Тынянов. М., 1977.

211. Успенский, Б.А. Поэтика композиции / Б.А. Успенский // . Семиотика искусства. М., 1995. - С. 9-218.

212. Утро России. 1916, 21 мая.

213. Фомин, С. С раздвоенного острия (Поэтический диссонанс в творчестве В.Ф. Ходасевича) / С. Фомин '// Вопросы литературы. -1997. 4 (июль-август). С. 32^5.

214. Фрейденберг, О. Поэтика сюжета и жанра. Период античной литературы / О. Фрейденберг. Д., 1936.

215. Ходасевич, А.И. Воспоминания о В. Ф. Ходасевиче / А.И. Ходасевич. -М.: Ново-Басманная, 19, 1990. С. 386-410.

216. Ходасевич, А.И. Воспоминания о В. Ф. Ходасевиче / А.И. Ходасевич // РГБ. Ф.697. - Карт. 4. - Ед. хр. 17.

217. Хьюз, Роберт. Белый и Ходасевич: к истории отношений / Роберт Хьюз// Вестник РХД.- 1987.-№ 151.-С. 144-165.

218. Хьюз, Роберт. Ходасевич: Ода русскому четырехстопному ямбу / Роберт Хьюз // Блоковский сборник. Тарту, 1996. - Вып. 13. - С. 170— 184.

219. Цетлин, М. Поэт и Психея. В. Ходасевич. Собрание стихов / М. Цетлин // Дни. 1928. - № 1292.

220. Чернец, JI.B. Литературные жанры: проблемы типологии и поэтики /Л.В. Чернец. М., 1982.

221. Чулков, Г. В. Ходасевич. Счастливый домик / Г.В. Чулков // Современник. 1914.-№ 7. - С. 122-123.

222. Шагинян, М. Владислав Ходасевич. «Путем зерна» / М. Шагинян // Литературный дневник. М.; Пг., 1923. - С. 124-128.

223. Шайтанов, И.О. Как было и как вспомнилось / И.О. Шайтанов. — М.: Знание, 1981. (Новое в жизни, науке, технике).

224. Шайтанов, И. Жанровая поэтика / И. Шайтанов // Вопросы литературы. 1996. - № 3.

225. Шершневич, В. В. Ходасевич. Счастливый домик / В. Шершневич // Свободный журнал. 1914. - № 11. - С. 135.

226. Шкловский, В. Евгений Онегин (Пушкин и Стерн) / В. Шкловский // Воля России. 1922. - № 6. - С. 59-72.

227. Шиллер, Ф. Собр. соч. / Ф. Шиллер. М., 1958. Т. 6.

228. Шкловский, В. Сентиментальное путешествие / В. Шкловский. — М., 1990.

229. Эйдинова, В.В. О стиле Тынянова («Подпоручик Киже») / В.В. Эйдинова // Тыняновский сборник. Пятые тыняновские чтения. -Рига, 1994.-С. 31-39.

230. Эпштейн, М. Парадоксы новизны: О литературном развитии XIX-XX вв. М., 1988.

231. Юсиф-заде, А. Литературно-критическая и историко-биографическая проза В. Ходасевича. М., 2003.

232. Явчуновский, Я.И. Документальные жанры: Образ. Жанр. Структура / Я.И. Явчуновский. Саратов, 1974.

233. Якобсон, Р. Поколение, растратившее своих поэтов / Р. Якобсон. -М., 1989.-С. 83-101.

234. Якобсон, Р. Поэзия грамматики и грамматика поэзии. Семиотика / Р. Якобсон. М., 1983. - С. 462-482.

235. Ямпольский, М. Маска и метаморфозы зрения (Заметки на полях «Восковой персоны» / М. Ямпольский // Тыняновский сборник. Пятые тыняновские чтения. Рига, 1994. - С. 40-100.

236. Bethea, David М. Vladislav Khodasevich: His Life and Art / David M.1. B.ethea. Princeton, 1983.

237. Rosenzweig, Franz. The Star of Redemption / Franz. Rosenzweig. Boston: Beacon Press, 1972.

238. Graevetnitz, Gerhard von Geschichte aus dem Geist des Nekropologs Zur. Begnuendung der Biographie im 16. Jahrhundert // Deutsche Vierteljahrsschrift fuer Lieteratur. Stutgart, 1980. 54 Jahrgang. Helft 1, Maerz.

239. Huizinga, I. Homo ludens. A stady of the play-element in culture / I. Huizinga. London, 1949.