Языковая концептуализация сред тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.19, кандидат наук Филиппов, Василий Олегович

• Филиппов, Василий Олегович
• кандидат наук
• 2012

Оглавление диссертации кандидат наук Филиппов, Василий Олегович

Содержание:

Введение

Глава 1. Обзор понятий и концепций

1.1. Понятия концепта и концептуализации в современной 7 лингвистике

1.2. Фреймы, домены и образные схемы

1.3. Концептуальная метафора

1.4. Связь между концептуальными структурами и грамматикой

1.5. История исследования способов вербализации ситуаций с 25 референтно-предикатной диффузией

Глава 2. Языковая концептуализация сред

2.1 .Референтно-предикатная диффузия

2.2. Понятие среды

2.3. Направление исследования, основные подходы 43 2.3.1. Концептуальное моделирование и анализ 43 2.3.2 Типология сред, классификационные признаки

2.4. Концептуализация среды Дождь

2.4.1. Собственно, Дождь

2.4.2. Супер категория Дождь'

2.5. Концептуализация среды Туман

2.6. Концептуализация среды Река

2.7. Концептуализация среды Зима

2.8. Концептуализация среды Толпа

2.9. Концептуализация среды Война

2.10. Основные стратегии вербализации сред 98 Выводы

Глава 3. Концептуальная метафора и среды

3.1. Общие понятия

3.2. Метафора Спор — это Война

3.3. Метафора Людской поток

3.4. Огонь как источник метафорических проекций

3.5. Другие метафоры 123 Выводы

Заключение

Список основных авторских понятий и сокращений

Список литературы

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Языковая концептуализация сред»

Введение

Вопрос о взаимосвязи между закономерностями воспринимаемой нами действительности и свойствами ее отображения в языке является одним из ключевых в современной лингвистике. Какие-то аспекты действительности, преломленные восприятием человека и интерпретационным аппаратом нашего сознания, находят свое очевидное выражение в языке, в то время как специфика других черт реальности, представляющих, возможно, не менее важные свойства нашего мира, может быть обнаружена в языковом материале лишь в результате тщательного анализа.

Настоящая диссертация посвящена анализу стратегий концептуализации особого аспекта действительности, который мы с некоторой долей условности назовем средой. Среды - это фоновые ситуации, оказывающие определенное воздействие на объекты, попадающие в их поле действия; являющиеся своего рода событийной рамкой для высказываний, описывающих менее сложные и менее масштабные явления. Мы выделяем природные среды: Дождь, Туман, Буря, Река, Молния; общественные среды: Толпа, Бунт, Война, Спор, Кризис; а также сверхъестественные среды — Полтергейст, Привидения. Для сред характерна следующая особенность: пропозиция высказываний, описывающих такие явления, с трудом поддается делению на референтный и предикатный компоненты, что отражается в специфических стратегиях вербализации подобных явлений (неполные и квази-полные предложения, см. 2.10). Затруднительность пропозициональной дифференциации мы называем референтно-предикатной диффузией.

Анализируя отдельные среды, мы обращаемся к энциклопедическому знанию о соответствующих явлениях, полагая, что детальное знание о природе и структуре явления способствует лучшему пониманию механизмов концептуализации и вербализации явлений.

Далее, мы применяем разработанный нами структурно-образный подход к описанию сред для объяснения природы концептуальных метафор в области сред, внося некоторые предложения, касающиеся описания механизма метафорической проекции. Исследование «метафорического поведения» сред также дает нам возможность проверить обоснованность предложенной нами модели структурирования исследуемой концептуальной области.

Объектом настоящей работы являются, с одной стороны, высказывания, вербализующие явления, называемые средами; с другой стороны, знания об этих явлениях в рамках научной и других картин мира.

Предметом настоящей работы являются концептуальные структуры, сопровождающие вербализацию информации о средах, механизм концептуализации и вербализации такой информации, а также особенности метафор, затрагивающих область сред.

Новизна данной работы заключается в выделении области сред как особой сферы концептуализации, анализа этой области с использованием подхода, разработанного специально для такого типа явлений, привлечение анализа метафорического концептуального обмена внутри области сред, а также метафорического контакта сред с другими явлениями для более полного изучения концептуальной специфики исследуемой области явлений. Цели исследования:

1. Выделить критерии, позволяющие: а) обособить среды от прочих явлений; б) классифицировать среды.

2. Разработать когнитивную модель, описывающую совокупное представление о среде, учитывающую структурный, образный и эмоциональный компоненты, связанные в человеческом сознании в единый концептуальный комплекс, соответствующий некоторому аспекту действительности.

3. Адаптировать имеющиеся в современной лингвистике представления о концептуальной метафоре к области сред и к инструментарию, используемому в нашей когнитивной модели (п. 2).

Положения, выносимые на защиту:

1. Среды — это особый, когнитивно-специфичный аспект действительности, имеющий характерные особенности концептуализации и вербализации.

2. Предложенная нами система признаков (субстанциональность -признаковость, дискретность - континуальность, гомогенность -гетерогенность, когерентность - некогерентность, также мы различаем природные и социальные явления) адекватно конституирует и структурирует область сред.

3. Предложенная нами схема симуляция + фрейм + эффекты достаточно точно моделирует концептуальное содержание, ассоциирующееся в языковом сознании с той или иной средой, а также совместима с анализом метафорических проекций.

4. В отношении концептуального содержания уместно использовать понятие участника ситуации, отличающееся от аналогичного понятия (участника или партиципанта применительно к лексикализованной ситуации) отсутствием привязки к конкретной лексеме (в «концептуальной» ситуации нет необходимых участников, а есть лишь когнитивно релевантные).

5. Предложенная нами модификация модели концептуальной метафоры, в которой мы используем такие понятия как концептуальный зонтик, линия

вариативности, ближняя — дальняя, глубокая — поверхностная, произвольная — закономерная метафора и т. д., а также предложенную нами когнитивную модель среды (п.З), адекватно отображает механизм метафоры в области сред.

Материал исследования: исследование проводится на материале русского, немецкого и английского языков. Тематический текстовый материал для анализа (то есть, словосочетания, предложения и более крупные фрагменты текстов, описывающие среды) позаимствован из текстов, размещенных в сети Интернет в свободном доступе (примеры сопровождаются пометкой «Инт.», использовались, прежде всего, поисковые машины Google и Яндекс), взят из национальных корпусов рассматриваемых языков (прежде всего это — Национальный корпус русского языка, Digitales Wörterbuch der deutschen Sprache (DWDS) — Цифровой словарь немецкого языка и British National Corpus — Британский национальный корпус), также использовались примеры из словарей, учебных пособий, научных и научно-популярных статей разной тематики.

Методы исследования: в работе используются, в основном, комбинированные методы, представляющие собой синтез распространенных в лингвистике подходов и авторских решений применительно к рассматриваемой области концептуализации. Из традиционных когнитивных подходов используются метод структурного анализа концепта, структурный анализ метафоры. Частично-авторскими подходами (опирающимися на традиционные подходы, предлагаемые разными авторами или общепринятыми в определенных разделах современной лингвистики) являются метод анализа участников ситуации (в особом, концептуальном значении, без привязки ситуации к конкретной лексеме), метод построения алгоритмической модели концепта — симуляции, связанной с образом явления в нашем представлении, метод вычисления физического и психологического Эффектов ситуации а также приспособленный к данностям сред метод структурного анализа метафор, опирающийся на определяемые в работе понятия: дальность — близость метафоры, линия вариативности и др.

Теоретическое значение данной работы заключается в том, что в ней выделяется особая область концептуализации — среды — и производится попытка анализа взаимосвязи между спецификой данных явлений и закономерной спецификой концептуализации и вербализации этих явлений. В работе предлагаются некоторые новые подходы к концептуальному анализу и анализу когнитивных метафор.

Практическая ценность работы заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы в курсах когнитивной лингвистики, в курсах по теории концептуального и дискурсивного анализа, а также

концептуальной метафоры. Результаты исследования могут быть также применяться в исследованиях, посвященных машинному переводу и искусственному интеллекту, то есть сферах, где ставится задача моделирования человеческого интеллекта, тесно связанная с необходимостью понять принципы организации когнитивного аппарата человека, концептуальной системы, стоящей, в частности, за словами, высказываниями и текстами.

Структура работы: работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.

Во введении описывается, в общих чертах, постановка проблемы, характеризуются объект, предмет, новизна, цели исследования, положения, выносимые на защиту, материал, методы, теоретическое значение и практическая ценность исследования, а также структура работы.

В первой главе производится обзор основных понятий и концепций, имеющих отношение к сфере исследования.

Во второй главе описывается и обосновывается метод концептуального анализа сред, далее производится анализ некоторых сред по унифицированному образцу: название и описание явления — симуляция — эффекты — вербализация аспектов и параметров — суперкатегория.

В третьей главе описывается и обосновывается используемая в работе модификация метода структурного анализа метафор, опирающаяся на элементы анализа, осуществленного в предыдущей главе; производится анализ метафор, связанных с областью сред.

В заключении подводятся итоги исследования.

Глава 1. Обзор понятий и концепций

1.1. Понятия концепта и концептуализации в современной лингвистике

В центре данного исследования - особенности языкового и концептуального представления особого рода явлений (ситуаций действительности): сред, представляющих собой частный случай диффузных явлений. Диффузными явлениями, или явлениями с диффузией референтного и предикатного компонента, мы называем такие ситуации, при вербализации которых обнаруживаются проблемы с дифференциацией субъектного (или, шире, референтного) и предикатного компонента высказывания. Другими словами, в такого рода ситуациях нам трудно отделить материальную сущность от ее проявления в форме динамической ситуации, что имеет определенные последствия для лексико-грамматического оформления этих ситуаций - в форме неполных предложений {Буря, Моросит), предложений с одним семантически пустым главным членом {Дождь идет, Es regnet) или предложений, в которых подлежащее и сказуемое по своей семантике повторяют друг друга в той или иной степени {Метель метет, Fluss fließt -«река течет»; подробнее об этом — см. 1.5, 2.10). Средой мы будем называть явление, оказывающее определенное влияние на действия человека и другие явлений или события, попадающие в поле его действия (подробнее о средах — см. 2.2).

Способ экспликации человеком своего представления о некотором аспекте окружающей действительности в языковой форме называют языковой концептуализацией этого аспекта. Концептуализация тесно связана с картиной мира — индивидуальной или коллективной тенденцией тем или иным образом интерпретировать окружающую нас действительность. О значении картины мира Ю.Д. Апресян пишет: «Каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и организации (= концептуализации) мира. Выражаемые в нем значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка. ... Свойственный языку способ концептуализации действительности (взгляд на мир) отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир немного по-разному, через призму своих языков» [Апресян 1995, 350-351]. Более узко можно говорить о языковой картине мира, как «мировидения, отраженного в структуре языка»; идея языковой картины мира восходит к трудам Вильгельма фон Гумбольта, в современной лингвистике мысль о специфичности национальных языковых интерпретаций реальности связывают, прежде всего, с гипотезой Сепира-Уорфа [Кобозева 2007, 23].

Представления о концептуализации, о картине мира отталкиваются от

понятия концепта, мысленного представления о некотором фрагменте человеческого опыта. Понятие концепта является ключевым для когнитивной лингвистики, однако представители разных школ вкладывают в это понятие подчас существенно различающиеся смыслы. Об истории формирования понятия, а также о различных смыслах, вкладываемых в него разными исследователями пишут, например: [КСКТ 1996, 90], [Маслова с. 44-59], [Попова, Стернин 2007, 29-35], а мы упомянем лишь некоторые современные взгляды на проблему. Так, в «Кратком словаре когнитивных терминов» читаем: «Концепт — единица ментальных или психических ресурсов нашего сознания; оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга (lingua mentalis), всей картины мира, отраженной в человеческой психике» [КСКТ 1996, 90]. По определению Ю. С. Степанова, концепт это - «идея, включающая абстрактные, конкретно -ассоциативные и эмоционально-оценочные признаки, а также спрессованную историю понятия» [Степанов, 1997, 41-42]. Анна Вежбицкая пишет о концепте: «Это объект из мира "Идеальное", имеющий имя и отражающий определенные культурно-обусловленные представления человека о мире "Действительность"» (приводится по [Домбровская 2006, 30]). Более детально определение М. В. Пименовой: «Концепт— это некое представление о фрагменте мира или части такого фрагмента, имеющее сложную структуру, выраженную разными группами признаков, реализуемых разнообразными языковыми способами и средствами. Концептуальный признак объективируется в закрепленной и свободной формах сочетаний соответствующих языковых единиц — репрезентантов концепта. Концепт отражает категориальные и ценностные характеристики знаний о некоторых фрагментах мира. В структуре концепта отображаются признаки, функционально значимые для соответствующей культуры. Полное описание того или иного концепта, значимого для определенной культуры, возможно только при исследовании наиболее полного набора средств его выражения» ([Пименова, 2004, 10], приводится по [Попова, Стернин 2007, 29]). Дирк Герертс и Хуберт Кукенс в «Оксфордском руководстве по когнитивной лингвистике» пишут о классическом понимании концепта как набора дифференциальных признаков (они возводят это воззрение в т.ч. к Аристотелю и Платону), которому в современной лингвистике противопоставляется, например, прототипическая теория концепта [Geeraerts, Cuyckens 2007, 191].

Среди лингвистов существуют разные мнения по поводу того, как соотносятся понятия «концепт» — «лексическое значение». Е. Ю. Балашова предлагает разделять два типа картины мира — когнитивную и языковую: «Если когнитивная картина мира состоит из концептов, входящих в национальную концептосферу, то "строительным материалом" для языковой картины мира выступают значения языковых знаков, образующие

семантическое пространство языка. Несомненно, когнитивная картина мира шире, чем языковая, поскольку язык не в состоянии отразить всё богатство содержания концептосферы, так как далеко не все концепты имеют языковое выражение» [Балашова 2004, 32]. О формировании картины мира (представления о действительности) и ее связи с языковыми значениями В. Эванс и М. Грин пишут: «Наши когнитивные способности создают из сырого перцептивного материала связный и четкий мысленный образ. Значения, закрепленные за языковыми знаками, в свою очередь, относятся к нашей проекции действительности (projected reality, понятие Джекендоффа), то есть, к мысленному представлению о действительности, созданному человеческим разумом посредством человеческого перцептивного и концептуального аппарата» [Evans, Green 2006, 7; перевод здесь и далее наш — В.Ф.]. М. В. Никитин рассматривает проблему соотношения языкового значения и понятия в историческом аспекте: «Проблема соотношения лексического значения (и языкового значения вообще) с понятием имеет давнюю историю, однако до сих пор еще не получила общепринятого решения. Диапазон представлений об этом соотношении весьма широк. В концепции лингвистической относительности (В. Гумбольдт, Э. Сепир, Б. Уорф, Л. Вайсгербер и др.) для понятий вообще не находится места: считается, что картина мира, какой она представляется сознанию, предопределена строем языка, особенностями его «покроя». Тем самым значения определяются структурой языка и в свою очередь определяют видение мира. В смягченном варианте этой теории полагают, что в сознании представлены два раздельных концептуальных уровня — уровень значений и уровень понятий. Первый идиоэтничен, т. е. его членения и структура своеобразны в каждом языке и связаны с особенностями его строя. Второй универсален, т. е. одинаков у всех людей и независим от конкретного языка. Речевое мышление сопровождается внутренним переводом с уровня понятий на уровень значений и наоборот. Наличие универсального понятийного уровня обеспечивает успех перевода языка на язык и возможность людям, говорящим на разных языках с разными системами значений, понять друг друга» [Никитин 1988, 42]. 3. Д. Попова и И. А. Стернин предлагают разделить когнитивную дистанцию от языковых форм до объектов действительности на пять частей: «1. Акустический знак— тело знака, знаконоситель, медиатор, экспонент. 2. Образ акустического знака — лексема, десигнатор. 3. Означаемое акустического знака — значение слова, десигнат, семема. 4. Образы предметов и ситуаций — смысл, концепт, десигнат. 5. Предметы и ситуации внеязыкового мира — десигнаты, референты» [Попова, Стернин 2007, 24]. Предположение о существовании в человеческом сознании уровня представлений, независимого от конфигурации значений языковых единиц в конкретном языке - «универсального понятийного уровня» (понятие М. В. Никитина) - представляется хорошо обоснованным не только из-за возможности адекватного перевода с одного языка на другой, но и

из-за того, что один и тот же фрагмент реальности может вербализован разными носителями одного языка, и даже одним носителем этого языка (в разное время) различными способами, с использованием разных дискурсивных и лексико-грамматических стратегий (см., например [Чейф 1983]). Различение языкового и концептуального уровней также вполне возможно, но при этом, на наш взгляд, необходимо упомянуть, что едва ли можно провести четкую и однозначную границу между лексическим значением и концептом [см., например, Никитин 1988, 42-43]. Видимо, уместно считать лексическое значение поверхностной частью концепта, минималистичным его выражением, служащим для разграничения сферы употребления лексем — репрезентантов концепта в языковой системе. То, что называют концептом, обычно значительно шире, но и лексическое значение не всегда ограничивается «необходимым минимумом»: «Наряду с существенными семантическими признаками значений (дифференциальными и интегральными) было признано необходимым рассматривать в ряде случаев несущественные признаки, называемые «ассоциативными» (Шмелев), или «потенциальными» (Гак). Для слова молния, например, таким признаком является быстрота, для слов дед и бабка - старый возраст, для слов дядя и тетя — тот факт, что они обычно старше» [Апресян 1995, 8]. С другой стороны, у концепта, на наш взгляд, есть существенное отличие — он привязан не к лексической единице, как значение, а к явлению или сущности (концепт может иметь имя, но это лишь формальный атрибут, а не жесткая привязка к лексеме). Концепт предмета, сущности может выражаться разными именами, а концепт ситуации — пропозициональными конструкциями, построенными вокруг разных базисных элементов (как правило — глаголов).

Еще труднее, чем в только что упомянутой паре, провести границу между смыслом концепта и понятия. Ю. С. Степанов видит эту разницу так: «Концепт можно определить как понятие, но понятие, расширенное в результате всей современной научной ситуации. Понятие без такого расширения - это предмет науки логики, описание наиболее общих и существенных признаков предмета, указание его ближайшего рода и отличия его вида, т. е. рода и видового отличия. Концепт же - предмет иной науки - культурологии и описание типичной ситуации культуры. Понятие «определяется», концепт же «переживается». Он включает в себя не только логические признаки, но и компоненты научных, психологических, авангардно—художественных, эмоциональных и бытовых явлений и ситуаций» [Степанов 2007]. На наш взгляд, термин «понятие» сам по себе слишком широк и смысл его слишком сильно варьирует в разных контекстах для столь четкого противопоставления. С другой стороны, можно противопоставить концепту, например, (объективированное) научное понятие, базирующееся на научных определениях, описаниях.

В дополнение к термину картина мира некоторые исследователи

используют понятие концептосферы (термин введен Д. С. Лихачевым), понимая под ней «упорядоченную совокупность концептов народа, информационнную базу мышления» [Попова, Стернин 2007, 36]; индивидуального и коллективного когнитивного пространства [Красных 2003]. Понятие концептосфера, на наш взгляд, удачно по той причине, что внутренняя форма этого слова наиболее явно указывает на обозначаемое, как на совокупность концептов. С другой стороны, вряд ли смысловое расстояние между концептосферой как «совокупностью концептов» и картиной мира как «совокупностью знаний» так уж велико, ведь знания о фрагментах мира, собираемые человеком и человечеством, по сути — это информация, часть которой хранится в языковой, структурированной, часть — в невербальной форме, например, в виде визуальных, слуховых образов. Картина мира, как «целостная совокупность образов действительности в коллективном сознании» [Карасик 2002, 74], в конечном счете, состоит из упорядоченных концептов (большей или меньшей емкости), а концептосфера, состоящая из (всех) концептов, по причине их упорядоченности, является неким совокупным мировоззрением. Важная черта обоих понятий состоит в том, что концептосферы, как и картины мира могут применяться к разным объемам носителей культуры, обладателей того или иного видения действительности. То есть, возможны, например: индивидуальная, групповая (например — возрастная, типичная для какой-либо сферы деятельности и т. п.), национальная, общечеловеческая концептосферы (как и картины мира). Для нашей работы немаловажно представление о научной картине мира, совмещающей «исследования конкретных наук со знанием мировоззренческого характера, представляющим собой целостное обобщение совокупного практического и познавательного опыта человечества» (определение В. Ф. Черноволенко), при том необходимом замечании, что «в настоящее время общенаучная картина мира еще не разработана. Ее построение предполагает синтез научных картин мира, разработанных в отдельных областях знания: в физике, астрономии, обществоведении и т. д. Но их обобщению в единую и целостную систему препятствует не только нерешенная проблема синтеза частных картин мира, но и неравномерность развития отдельных отраслей научного знания» [Кобозева 2007, 125].

По мнению многих линвистов, существенно отличается от концептосферы понятие языковой картины мира (или семантической системы, см. [Шайкевич, 2005, 9]), «мировидения, отраженного в структуре языка» [Кобозева 2007, 23]. Концептосфера есть «чисто мыслительная сфера, состоящая из концептов, существующих в виде мыслительных картинок, схем, понятий, фреймов, сценариев, гештальтов (более или менее сложных комплексных образов внешнего мира), абстрактных сущностей, обобщающих разнообразные признаки внешнего мира», а языковая картина мира - это «та

часть концептосферы, которая получила выражение с помощью языковых знаков, совокупность значений, передаваемых языковыми знаками данного языка» [Попова, Стернин 2007, 36]. Уточним, что выше под научной картиной мира мы подразумевали научную концептосферу, включающую себя языковую научную картину мира в качестве подмножества, так как и научная информация, на наш взгляд, не ограничивается вербализованным знанием. Характерным составным элементом языковой научной картины является вербализованное научное понятие, объединенное с другими с другими научными понятиями в структуру типа тезауруса [см, например: Кобозева 2007, 125].

Как мы уже писали, концепт (в той трактовке понятия, которой мы придерживаемся) — есть многомерная сущность (см., например, выше определение Ю. С. Степанова), включающая в себя отчасти невербальные представления — визуальные, слуховые, осязательные образы, эмоциональное содержание и т. п. Однако в жанре научного исследования, имеющего форму письменной работы, мы в значительной степени ограничены рамками вербальной подачи информации, а это значит, что для анализа нам приходится объективировать, вербализовать содержание концепта. Разумеется, этот процесс не может не сочетаться с определенными информационными потерями: вербализация основана на категоризации, а категоризация сопряжена с дискретизацией целостного опыта, то есть, фактически, его упрощением посредством пропускания через «понятийный растр». Не случайно в работах по когнитивной семантике, в особенности зарубежных, в качестве вспомогательного средства для разъяснения разного рода смысловых нюансов часто используются изображения и схемы (см., например [Langacker 2008], [Evans, Green 2006]).

При анализе лексического значения слова для определения денотативного множества возможны два основных подхода: а) задание значения «в виде списка необходимых и достаточных условий», б) задание значения путем фиксации прототипа — «эталонного представителя класса» в качестве центра «диффузного» денотативного множества [Кобозева 2007, 160]. Классический пример Э. Рош - небольшая поющая птица типа малиновки или воробья в качестве центра денотативного множества имени птиг^а [см., например: Evans, Green 2006, 68]. Можно предположить, что денотативный центр в нашем сознании фигурирует в виде визуального образа, который почти каждый способен перенести на бумагу, если попросить его изобразить птицу, не уточняя - какую именно. Конечно, взрослый носитель языка в большинстве случаев сможет без особого труда представить описание прототипа и в вербальной форме. Однако есть основания полагать, что первичный прототип — это все таки образ (об образном мышлении, «когда в качестве основных элементов мышления выступают образы предметов внешнего мира» см. [Серебренников

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Филиппов, Василий Олегович, 2012 год

Список использованной литературы

1. Алисова, Т.Б. Семантико-коммуникативный субстрат безличных предложений.— В сб.: Инвариантные синтаксические значения и структура предложения. М., 1969, с. 29

2. Алисова, Т.Б. Очерки синтаксиса современного итальянского языка. М., 1971

3. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика. // М., 1974

4. Апресян, Ю.Д. Избранные труды. Том 2. Интегральное описание языка и системная лексикография. - М.: Языки русской культуры, 1995. - 767 с

5. Арутюнова, И.Д., Ширяев, E.H. Русское предложение. Бытийный тип (Структура и значение). М., 1983

6. Баканова, Н.Г. Есть ли сказуемое в назывном предложении? Российский лингвистический ежегодник. 2007. Вып. 9 (2). - Красноярск, 2007

7. Белянин, В.П. «Психолингвистика». — М., 2002

8. Балашова, Е.Ю. Концепты любовь и ненависть в русском и американском языковых сознаниях. Автореф. дис. ... канд. филол. наук. — Саратов, 2004.

9. Баранов, А.Н. Метафорические грани феномена коррупции / А. Н. Баранов // Общественные науки и современность. - 2004. - № 2. - С. 7079.

Ю.Баранов, А.Н. Метафора как инструмент исследования общественного сознания и политического мышления. // Общественные науки и современность. М., 2004. № 2. С. 70-79.

П.Баранов А.Н., Михайлова О.В., Шилова Е.А. Некоторые константы русского политического дискурса сквозь призму политической метафорики / А. Н. Баранов, О. В. Михайлова, Е. А. Шилова. - М. : Фонд ИНДЕМ, 2006. - 84 с.

12.Барышников П. Н. Эвристические и мифотворческие функции метафоры

в научном дискурсе. // Электронный ресурс. Режим доступа: ьпр://е-

conf.nkras.ru/konferencii/2010/Barvshnikov.pdf 2010

13.Бирюлин, Л.А. Диатезы русских глаголов, обозначающих атмосферные явления : дисс. канд. филол. наук : 10.02.01 / Бирюлин Леонид Авраамович - Л., 1984. - 212 с.

Н.Будаев, Э.В. Становление когнитивной теории метафоры / Э. В. Будаев // Лингвокультурология. - Екатеринбург : УРПУ, 2007. - Вып. 1. - С. 16-32.

15.Буслаев, Ф.И. Историческая грамматика русского языка. М., 1959

16.Вежбицкая, А. Лексикография и концептуальный анализ.- Анн Арбор, 1985.

17.Валгина, Н.С. Синтаксис современного русского языка: Учебник М.: Агар, 2000. 416 с.

18.Виноградов, В.В. Основные вопросы синтаксиса предложения // Виноградов В.В.

19.Гак, В.Г. Семантическая структура слова как компонент семантической структуры высказывания // Леонтьев А. А. (отв. ред.). Семантическая структура слова. М., 1971

20.Гилярова К.А. Языковая концептуализация формы физических объектов. Автореферат диссертации. // Электронный ресурс. Режим доступа: http://linguists.narod.ru/downloads4.html 2002

21.Грайс, Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. М, 1985.

22.Джемс, У. Психология. М., 1991

23.Домбровская, М.В. Концепт "дождь" как компонент национальной картины мира : дисс. канд. филол. наук : 10.02.19 / Домбровская, М. В., Новосибирск, 2006, 307 с.

24.Жинкин, Н.И. О кодовых переходах во внутренней речи. Вопросы языкознания. - М., 1964. - № 6. - С. 26-38

25.Жмуров, В.А. Психопатология. Часть 1,2.- Иркутск, 1994

26.Казарина, В.И. Современный русский синтаксис. Структурная организация простого предложения. Елец 2007

27.Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. - 477 с.

28.Кацнельсон, С.Д. Категория языка и мышления. Из научного наследия. М., 2001.

29.Кибрик, А.Е.. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания. М. 2005

30.Кириллова, В.А. К вопросу о логической структуре односоставных предложений. Коллектив авторов. Логико-грамматические очерки (Редколлегия: Л.Б. Бажанов, А.И. Уемов, В.Г. Фарбер). - Гос. изд-во "Высшая школа". М., 1961

31.Классовский, В. Нерешенные вопросы в грамматике. СПб, М., 1870

32.Кобозева, И.М. К формальной репрезентации метафор в рамках когнитивного подхода / И. М. Кобозева // Труды международного семинара Диалог'2002 «Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии». - Электрон, текстовые дан. - Режим доступа: http://www.dialog-21.ru/materials/archive.asp?id=7339&y=2002&vol=6077.

33.Кобозева, И.М. Грамматика описания пространства. // Логический анализ языка: Языки пространства. М., 2000.

34.Кобозева, И.М. Лингвистическая семантика / И. М. Кобозева. - М. : КомКнига, 2007. - 352 с.

35.Красных, В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? - М., 2003.

36.Красных, В.В. Строение языкового сознания: фрейм-структуры// Когнитивная семантика. - Ч. 1. - Тамбов, 2000

37.Кубрякова, Е.С. Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина. - М: Филол. ф-т МГУ им. М.

B. Ломоносова, 1997. - 245 с. (КСКТ)

38.Лакофф, Дж. Метафоры, которыми мы живем / Дж. Лакофф, М. Джонсон // Теория метафоры. - М. : Прогресс, 1990. - С. 387—415

39.Маслов, Ю.С. Введение в языкознание. М., 1987

40.Маслова, В.А. Когнитивная лингвистика. - Минск: ТетраСистемс, 2008. -272 с.

41.Мельчук, И.А. Опыт теории лингвистических моделей «Смысл Текст». //М., 1974 (2-е изд.: 1999).

42.Минский, М. Фреймы для представления знаний / М. Минский. - М. : Энергия, 1979.- 151 с.

43.Немов, P.C. Психология. Книга 1. Общие основы М., 2008

44.Никитин, М.В. Основы лингвистической теории значения. - М.: Высшая школа, 1988.- 168 с.

45.Остин, Дж.Л. Слово как действие / Дж. Л. Остин // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XVII. Теория речевых актов. - М. : Прогресс, 1986. -

C.22-129.

46.Падучева, Е.В. Таксономические категории глагола и семантика видового противопоставления.- "Семиотика и информатика", вып. 34. М., 1994, с. 7-31.

47.Падучева, Е.В. Динамические модели в семантике лексики. М.: Языки славянских культур, 2004, 607 с.

48.Падучева, Е.В. Лексическая аспектуальность и классификация предикатов по Маслову-Вендлеру. Вопросы языкознания, 2009, №6. Электронный ресурс. Режим доступа: http://lexicograf.ru/files/Maslov_Vendler_fmal.pdf

49.Пименова, М.В. Предисловие. / Введение в когнитивную лингвистику. Под ред. М. В. Пименовой. Вып.4. - Кемерово, 2004. 208 с.

50.Плунгян В. А., Рахилина Е. В. Сирконстанты в толковании? // Metody formalne w opisie j^zykyw slowianskich (к 60-летию Ю. Д. Апресяна).

Bialystok, 1990.

51.Плунгян, B.A. Общая морфология. М, 2003

52.Полянская, Л.П. Этнографические лакуны в русском и французском языках. // Язык и культура. - М., 2003. - С. 28-34

53.Попова, З.Д., Стернин, И.А. Когнитивная лингвистика. - М.: ACT, Восток-Запад, 2007.- 315 с.

54.Потебня, A.A. Из записок по русской грамматике. Т. III. - М., 1968

55.Серебренников, Б. А. Роль человеческого фактора в языке. Язык и мышление /. Б. А. Серебренников. -М. : Наука, 1988

56.Серль, Дж.Р. Что такое речевой акт? / Дж. Р. Серль // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XVII. Теория речевых актов. - М. : Прогресс, 1986. -С. 151-169.

57.Степанов, Ю. С. Константы. Словарь русской культуры. - М., 1997.

58.Степанов, Ю. С. Концепты. Тонкая пленка цивилизации. М. : Языки славянских культур, 2007. 248 с.

59.Талми, Л. Отношение грамматики к познанию / Л. Талми // Вестник МГУ. Серия 9, Филология. - 1999. - № 1 - С. 91-115; 1999. - № 4. - С. 76-104; 1999. - № 6. - С. 88-121. (Статья опубликована в трех номерах журнала)

60.Татевосов С. Г. Акциональность в лексике и грамматике явления : дисс. докт. филол. наук : 10.02.20. М., 2010.

61.Теньер, Л. Основы структурного синтаксиса. Пер. с франц. М., 1988

62.Тестелец, Я.Г. Введение в общий синтаксис. М., 2001

63.Туликова, H.A. Формирование категории ин-персональности русского глагола. Волгоград, 1998

64.Филиппов В.О. (2011а) «Концептуализация явлений с референтно-предикатной диффузией» // Вестник МГУ. Сер. 9, Филология. Москва, 2011. № 2

65.Филиппов В.О. (20116) «Концептуальная метафора в области диффузных явлений» // Вестник Волгоградского университета. Волгоград, 2011, Серия - Языкознание. № 2

66.Храковский, B.C. Понятие сирконстанта и его статус // Семиотика и информатика. Вып. 36. М., 1998: 141 - 153

67.Цейтлин, С.Н. Очерки по словообразованию и формообразованию в детской речи. М.: Знак, 2009.- 592 с.

68.Чейф, У.Л. Память и вербализация прошлого опыта / Чейф У.Л. // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: Радуга, 1983. - Вып. XII. - с. 35 - 73.

69.Шайкевич А.Я. Русская языковая картина мира в ряду других картинок // Московский лингвистический журнал. — 2005, № 2. — С. 5-21.

70.Шахматов, А.А. Синтаксис русского языка, изд. 2-е. Л., 1941

71.Юнг, Ю. Грамматика немецкого языка (на немецком языке). Изд-во «Лань», Спб., 1996

72.Barsalou, Lawrence. 'Frames, concepts and conceptual fields', in A. Fehrer and E. Kittay (eds), Frames, Fields and Contrasts. Hillsdale, NJ: Lawrence Erlbaum, 1992 pp. 21-74.

73.Clausner, Timothy C. and William Croft. 'Domains and image schemas', Cognitive Linguistics, 1999 - 10, 1, 1-31.

74.Evans, V. Cognitive Linguistics / V. Evans, M. Green. - Edinburgh : Edinburgh University Press, 2006. - 851 p.

75.Fauconnier, Gilles and Turner, Mark. The Way We Think: Conceptual Blending and the Mind's Hidden Complexities. New York: Basic Books, 2002

76.Fillmore, Charles. 'Frame semantics', in Linguistic Society of Korea (ed.), Linguistics in the Morning Calm. Seoul: Hanshin Publishing, 1982 - pp. 11137.

77.Geeraerts, Dirk and Cuyckens, Hubert. The Oxford handbook of cognitive linguistics. Oxford: Oxford University Press, 2007. 1334 p.

78.Grady, Joseph. Foundations of Meaning: Primary Metaphors and Primary Scenes. Doctoral thesis, Linguistics Dept, University of California, Berkeley (available from UMI Dissertation Services: www.il.proquest.com/ umi/dissertations/). 1997

79.Henning, J. Model Languages / Jeffrey Henning. - Электрон, текстовые дан. -Режим доступа: http://en.wikipedia.org/wilci/Metaphorical.

80.Jaynes, J. The origin of consciousness in the breakdown of the bicameral mind / Julian Jaynes. - Boston : Houghton Mifflin, 1976. - 503 p.

81.Johnson, Mark.The Body in the Mind: The Bodiliy Basis of Meaning, Imagination and Reason. Chicago: Chicago University Press, 1987.

82.Kovecses, Zoltan (2002) Metaphor: A Practical Introduction. Oxford: Oxford University Press.

83.Langacker, Ronald. Foundations of Cognitive Grammar, Volume I. Stanford, Stanford, California: Stanford University Press, 1987.

84.Langacker, Ronald. Cognitive Grammar: A Basic Introduction. Ronald W. Langacker. New York: Oxford University Press, 2008.

85.Narayanan, Srini. Moving right along: A computational model of metaphoric reasoning about events. Proceedings of the National Conference on Artificial Intelligence (AAAI-99) 121-28. Menlo Park, CA: AAAI Press. 1999

86.Talmy, Leonard. 2000.Toward a cognitive semantics. 2 volumes. Cambridge, MA: Massachusetts Institute of Technology. Volume 1. 565 pages; Volume 2. 495 pages.

87.Vendler Z. Linguistics in Philosophy. Ithaca, N. Y.: Cornell Univ. Press, 1967. Словари:

88.Большой англо-русский словарь: в 2-х т. / Авт.: Ю.Д. Апресян, И.Р. Гальперин, Р.С. Гинзбург и др. Под общ. рук. проф. И.Р. Гальперина и проф. Э.М. Медниковой. 4-е изд., испр., с Дополнением. - М.: Русский язык, 1987.

89.Большой энциклопедический словарь «Языкознание». Под редакцией В.Н.Ярцевой. М., 1998.

90.Большой немецко-русский словарь по общей лексике. Лепинг Е.И., Страхова Н.П., Филичева Н.И. и др. Под общ. рук. Москальской О.И. 180 тыс. статей. // «Русский язык-Медиа», 2004.

91.Ефремова Т.Ф. Современный толковый словарь русского языка. В 3 т. -М.: ACT: Астрель, 2006.

92.Краткий психологический словарь / Сост. Л. А. Карпенко; Под общ. ред. А. В. Петровского, М. Г. Ярошевского. - М. : Политиздат, 1985. - 431 с.

93.Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: Пер. с нем — М.: Прогресс, 1964

94.Ожегов С. И. Словарь русского языка. Екатеринбург, 1994.

95.Collins Cobuild, Advanced Learner's English Dictionary, 5th edition, 2008

96.Langenscheidt. Großwörterbuch Deutsch als Fremdsprache. «Март», M., 1998

97.Duden, Das Herkunftswörterbuch, 1994

98.Duden. Das große Wörterbuch der deutschen Sprache, Bd 1-6, Mannheim - [u. a.]. 1977-81.

99.Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English, 7th ed. - Oxford, New York etc.: Oxford University Press, 2005.

100. Oxford Dictionary of English, 2nd edition, revised. - Oxford, New York etc.: Oxford University Press, 2005.

101. Wahrig, Deutsches Wörterbuch. Hrsg. von Renate Wahrig-Burfeind. 8. Auflage. Wissen-Media-Verlag, Gütersloh/München 2006