Трансформация сектора услуг регионов России тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 25.00.24, кандидат географических наук Иванов, Денис Сергеевич

• Иванов, Денис Сергеевич
• кандидат географических наук
• 2012

Оглавление диссертации кандидат географических наук Иванов, Денис Сергеевич

Введение

Глава 1. Услуги: мировые тенденции развития и подходы к 8 географическому изучению

1.1. Проблемы определения и классификации услуг

1.2. Основные концепции и опыт эмпирических исследований 17 географии сектора услуг

1.3. Структурные трансформации сектора услуг и их 41 пространственная проекция: методология и методика исследования

Глава 2. Региональная дифференциация сектора услуг России в 49 2000-е гг.

2.1. Роль услуг в структуре экономики регионов

2.2. Дифференциация регионов России по занятости в секторе услуг

2.3. Региональная концентрация ВРП сектора услуг

2.4. Межрегиональное неравенство по заработной плате в секторе 69 услуг

2.5. Общие закономерности региональной дифференциации сектора 79 услуг России в 2000-е годы

Глава 3. География новых видов и форм рыночных услуг

3.1. Сети гипермаркетов

3.2. Компании в сфере информационно-технологических услуг

3.3. Аудиторские и юридические компании

3.4. Особенности региональной экспансии компаний деловых услуг

3.5. Инфраструктура развития новых видов и форм услуг: 117 современные формы недвижимости в крупнейших городах России

3.6. Классификация городов России по представленности компаний 123 в сфере новых услуг

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Трансформация сектора услуг регионов России»

Актуальность исследования. Постиндустриальная трансформация превратила сектор услуг в лидирующий по занятости и объёму ВВП по всех развитых странах мира и в ряде развивающихся стран. В России также стали активно развиваться новые виды услуг, заметно возросло их значение для региональных экономик (в первую очередь, в агломерациях крупнейших городов).

Как следствие, повысился интерес экономико-географов к третичному сектору. Неразрывная связь с постиндустриальной трансформацией и развитием новых видов услуг присуща ключевым понятиям современной социально-экономической географии — например, концепту «глобального города».

В России постиндустриальная трансформация по объективным причинам была сопряжена с глубоким экономическим спадом при переходе от плановой экономики к рыночной, вызвавшим также резкое усиление межрегиональных различий в уровне жизни. Другая российская особенность заключается в квазитерциаризации, т.е. росте доли нерыночных услуг в структуре региональных экономик, вызванном спадом в промышленности в 1990-е годы и последующим увеличением федеральной поддержки слаборазвитых регионов в 2000-е годы. Однако в этот же период получили широкое распространение новые рыночные услуги (деловые, информационно-технологические), значительно модернизировались ранее существовавшие виды услуг (финансовые, развлекательные и т.д.), стали частью повседневности новые формы розничной торговли. Эти процессы оказывают влияние на географию отраслей третичного сектора.

Скорость процессов развития сектора услуг, его структурной трансформации и пространственной диффузии инноваций в нём высока. Однако в современной географической науке, в том числе и в российской, эти темы исследованы в недостаточной степени. Слабо изучено влияние процессов, происходящих в секторе услуг, на социально-экономическое развитие городов и регионов.

Значимость развития сектора услуг для современной экономики и дефицит географических исследований по этой теме обусловливают актуальность данной работы.

Объект исследования - отрасли сектора услуг регионов России. Предмет исследования - тенденции развития рыночных и нерыночных отраслей сектора услуг в регионах и городах России.

Цель работы - выявление пространственных трансформаций сектора услуг в условиях рыночной экономики, а также роли услуг в процессах перехода к постиндустриальному развитию, модернизации потребительского поведения и дифференциации регионов России по уровню социально-экономического развития. Задачи исследования:

• систематизация существующих подходов к изучению географии сектора услуг в условиях рыночной экономики;

• разработка методики исследований структурных трансформаций сектора услуг и его роли в экономике и занятости регионов;

• выявление и анализ тенденций развития рыночных и нерыночных услуг в регионах в 2000-е годы;

• оценка влияния сектора услуг на межрегиональную социально-экономическую дифференциацию;

• исследование географии новых видов деловых услуг;

• анализ пространственной диффузии новых видов потребительских услуг на примере сетей гипермаркетов.

Теоретической основой исследования служат труды экономистов и социологов, развивавших концепцию постиндустриального общества (Д. Белл, Р. Инглхарт, М. Кастельс), работы отечественных и зарубежных географов, рассматривавших пространственные аспекты развития сектора услуг (А.И. Алексеев, С.А. Ковалев, A.A. Ткаченко, А.И. Трейвиш, У. Бейерс, Дж. Брайсон, П. Дэниэлс, С. Иллерис, А. Скотт и др.)

Методическая база исследования включает сравнительно-географический, эволюционно-исторический, картографический, математико-статистический методы, аппарат теории диффузии инноваций.

Информационную базу исследования составляют данные Росстата (Центральная база статистических данных, ежегодные сборники «Регионы России»), а также материалы консалтинговых компаний и информационно-аналитических агентств.

Научная новизна работы. В диссертации впервые оценивается влияние сектора услуг на межрегиональное неравенство по уровню экономического развития, занятости, заработной плате. Исследованы пространственные сдвиги ряда рыночных и нерыночных отраслей сектора услуг. Разработана методика анализа географии деловых услуг, в т.ч. с помощью косвенных индикаторов — таких, как современные формы коммерческой недвижимости, представленность торговых сетей и офисов крупных компаний в сфере деловых услуг. Изучены основные направления и факторы пространственной диффузии новых видов потребительских услуг на примере современных форм розничной торговли.

Практическая значимость работы. Результаты работы могут быть применены при разработке региональной политики, ориентированной на поддержку развития крупнейших городов как центров сервисной экономики и сглаживание межрегиональных различий по уровню развития сектора услуг. Результаты анализа пространственной дифференциации сектора услуг и развития новых видов услуг в регионах России могут быть использованы при подготовке учебных пособий и разработке вузовских курсов по социально-экономической географии.

Апробация работы и публикации. Основные результаты исследования обсуждались в рамках школы-семинара молодых учёных «Методика и методология региональных исследований: из прошлого в будущее» (Смоленск, 2010), Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы современной экономической, социальной и политической географии» (Москва, 2011), XIII Апрельской международной научной конференции по проблемам развития экономики и общества (Москва, 2012).

По теме диссертации опубликовано 6 работ общим объёмом 2,8 печатных листа, в том числе одна статья в издании Перечня ВАК РФ.

Структура и объём работы. Работа состоит из основной части на 140 страницах, включающей введение, три главы, заключение, список литературы, 7 рисунков и 15 таблиц, а также приложения. Список использованных источников включает 103 наименования.

В первой главе рассматриваются проблемы определения и классификации услуг, основные концепции географии сектора услуг, методика исследования структурных трансформаций сектора услуг.

Во второй главе анализируется региональная дифференциация сектора услуг России в 2000-е годы: изменение роли услуг в экономике и занятости регионов, дифференциация регионов по занятости, производству ВРП и средней заработной плате в секторе услуг. Также приведена авторская типология регионов по характеру изменений рыночных и нерыночных услуг.

В третьей главе проведён отбор для анализа новых видов и форм деловых и потребительских рыночных услуг и исследована их география (в т.ч. география современных форм розничной торговли). Выделены группы городов по представленности сетевых компаний в сфере потребительских и деловых услуг.

Заключение диссертации по теме «Экономическая, социальная и политическая география», Иванов, Денис Сергеевич

Так, результаты исследования М. Хэллета, охватившего 119 регионов ЕС за период 1980-1995 гг., показывают преобладание тенденции к росту пространственной концентрации производства ВВП в финансовых услугах по сравнению с пространственной концентрацией ВВП в целом. В то же время соответствующий показатель для прочих рыночных услуг оставался относительно стабильным, а для нерыночных - сокращался [Hallet, 2000]. В свою очередь, Г. Голье, проанализировав выборку из 71 региона ЕС за период 1980-1996 гг., обнаружил тенденцию к территориальной деконцентрации производства добавленной стоимости в третичном секторе в целом [цит. по: Jennequin, 2008].

Исследование данных процессов на внутриагломерационном уровне было проведено О. Вальтером и В. Дотелем на примере Люксембурга [Walther, Dautel, 2010]. Расчёты коэффициента Джини, проведённые авторами, показывают, что за изученный период (1994-2005 гг.) процессы пространственной деконцентрации (т.е., фактически, оттока из ядра агломерации), в наименьшей степени затронули финансовый сектор и отрасли хай-тека. Большинство других отраслей, включая деловые и потребительские услуги, в 2005 году имели меньший уровень пространственной концентрации, чем в 1994 году. Хотя уровень городской агломерации принципиально отличается по закономерностям развития от более высоких территориальных уровней, некоторые общие тренды пространственного развития третичной сферы можно увидеть и здесь.

Баланс центра и периферии не является единственным фактором, воздействующим на территориальную структуру сектора услуг Европы. Так, Л. Рубалькаба и Д. Гаго отмечают, что регионы Великобритании при прочих равных условиях опережают по развитию деловых услуг регионы Германии или Австрии, где традиции бизнес-среды предполагают использование для экспертизы внутренних ресурсов компании вместо аутсорсинга [Rubalcaba, Gago, 2003].

Таким образом, эмпирические исследования показывают, что в секторе услуг развитых стран происходят сложные процессы, для объяснения которых недостаточно какой-либо одной теории: необходим синтез концепций, учитывающий не только объективные факторы, но и культурно-исторические особенности конкретных стран и регионов.

В советской экономической географии сектор услуг традиционно не относился к объектам исследования первого плана. Тем не менее, роль услуг в экономике возрастала, в т.ч. в крупных городах. Более взыскательным становился потребитель. Ф.М. Листенгурт отмечал, что «по мере повышения общего культурного и образовательного уровня населения в городах растёт и его избирательный подход к учреждениям обслуживания» [Листенгурт, 1974, с. 52]. Это превращало изучение потребностей населения в услугах в актуальную задачу. Возрастание интереса к проблемам социального развития, в частности, к условиям, уровню и образу жизни населения также было вызывало интерес к услугам как к отрасли, непосредственно определяющей качество жизни людей.

С.А. Ковалёв и В.В. Покшишевский обосновали целесообразность рассмотрения география сферы обслуживания как самостоятельной экономико-географической дисциплины [Ковалев, Покшишевский, 1974, с. 9-36]. Они выделили два основных направления исследований географии сектора услуг:

• изучение географических потребностей населения в обслуживании; в изучение территориальной организации сферы обслуживания.

Ковалев, Покшишевский, 1974, с. 16].

А.И. Алексеев, С.А. Ковалёв и A.A. Ткаченко в работе «География сферы обслуживания: основные понятия и методы» рассмотрели основные вопросы советской сферы обслуживания и её территориальной организации, включая разработку оригинальной схемы иерархии центров обслуживания [Алексеев, Ковалев, Ткаченко, 1991].

Географическое изучение розничной торговли было начато И.В. Никольским. В книге «География внутренней торговли СССР» им рассмотрены такие аспекты, как география товарооборота и экономико-географические особенности его структуры, география материально-технической базы торговли, территориальная организация торговли, торгово-экономическое районирование [Никольский, 1986].

Переход к рыночной экономике полностью изменил такие сферы, как торговля, общественное питание, бытовые услуги, финансовая деятельность, и внёс существенные перемены в функционирование жилищно-коммунального хозяйства, образования, здравоохранения, культуры. Появился сектор деловых услуг. В 2000-е гг. начался бурный рост новой отрасли третичного сектора - информационных технологий. В этот же период в торговле, общественном питании, бытовых услугах стал проходить процесс концентрации капитала и развития сетевых компаний.

Эти процессы нашли своё отражение в экономико-географических исследованиях. Среди тем, притягивающих наибольший интерес, следует упомянуть социальные услуги, финансовый сектор, торговые сети.

Обзор пореформенной географии нерыночных услуг дан, например, в работе Н.В. Зубаревич [Зубаревич, 2003]. Территориальная организация высшего образования - уникальной отрасли, сочетающей в себе черты рыночных и нерыночных услуг - стала объектом исследования в работах А.П. Катровского [Катровский, 2003], В.П. Краснослободцева [Краснослободцев, 2009].

Экономико-географические подходы к изучению банковского сектора рассмотрены А.Н. Лузановым в книге «География банковской деятельности». Среди прочего, в ней предложен методики оценки развития банковской деятельности в регионах, включая интегральный индекс, и разработан перечень ведущих банковских центров России [Лузанов, 2002]. А.Н. Лузановым и Е.А. Прусс предложена типология регионов России по развитию банковской сферы [Лузанов, Прусс, 2007]. Проблема ведущих банковских центров России рассмотрена также Л. Никитиным [Никитин, 2008].

Анализ развития торговых сетей выполнен М.В. Зотовой. В частности, ею предложена классификация крупнейших городов России по уровню развития сетевых структур, учитывающая фактор открытости рынка города для экспансии внешних игроков [Зотова, 2006].

М.В. Зотовой [Зотова, 2007] и A.B. Курасовым [Курасов, 2009] исследовалось формирование новой иерархии городов России как центров сервисной экономики. Среди использованных этими авторами показателей, помимо вышеупомянутого развития торговых сетей, стоит упомянуть размещение представительств ведущих компаний в сфере деловых услуг, а также пассажирооборот аэропортов.

Значительное внимание условиям и перспективам развития сектора услуг на Севере России уделено А.Н. Пилясовым [Пилясов, 2009]. Сектор услуг в его работах рассматривается, в соответствии с основными мировыми трендами, не как вспомогательная отрасль, воспроизводящая человеческий капитал и высвобождающая часть времени работников промышленности и сельского хозяйства, но как неотъемлемая часть экономической базы территории и основа перехода к «экономике знания».

Российской социально-экономической географией накоплен значительный опыт исследований сектора услуг. Особенно значительны достижения в таких областях, как география социальных услуг и иерархия центров обслуживания.

В то же время, всё ещё недостаточно внимание к рыночным, и, в особенности, к деловым услугам. У этого есть и объективные причины: роль деловых услуг в экономике страны пока что мала, а сверхконцентрация их в Москве обедняет сюжеты для экономико-географических исследований. Тем не менее, это не умаляет важности третичного сектора для повышения уровня конкурентоспособности региональных экономик в целом.

1.3. Структурные трансформации сектора услуг и их пространственная проекция: методология и методика исследования

1.3.1. Виды структурных трансформаций сектора услуг

Структурные трансформации сектора услуг - комплексное понятие. Можно выделить несколько их видов (разумеется, данный список не является исчерпывающим):

• процесс постиндустриальной трансформации на внутрирегиональном уровне, включающий в себя увеличение доли сектора услуг в экономике;

• развитие новых услуг (деловых услуг, обеспечивающих функционирование рынка, высокотехнологичных информационных услуг), с которыми тесно связан рост численности «креативного класса», несущий с собой трансформацию образа жизни, трудовых мотиваций и занятости;

• пространственная диффузия организационных и технологических инноваций в существующих отраслях сектора услуг (например, пространственная диффузия новых форм торговли, коренным образом преобразующая отрасль);

• трансформации территориальной структуры сектора услуг на межрегиональном уровне: процессы пространственной концентрации либо деконцентрации отрасли3.

Некоторые из перечисленных видов структурных трансформаций сектора услуг имманентно содержат в себе отсылки к пространственному аспекту развития третичной сферы; однако, даже в тех случаях, когда он напрямую не подразумевается, сохраняется возможность для сравнительного анализа имеющих место процессов на региональном (или более дробном) уровне.

Анализ всех вышеперечисленных видов структурных трансформаций сектора услуг в одной работе вряд ли возможен, поскольку во всех случаях требуется свой, особый концептуальный и методический аппарат.

В данной диссертации основное внимание уделяется пяти из выделенных видов трансформаций. Во второй главе рассматриваются процессы постиндустриальной трансформации в региональном аспекте, а также трансформаци территориальной структуры сектора услуг на межрегиональном уровне, роль в этих процессах рыночных и нерыночных услуг. В третьей главе диссертации анализируются процессы развития деловых услуг и распространения современных форм потребительских услуг (на примере сетей гипермаркетов, которые начали активную экспансию в России в 2000-е гг.)

3Объединяя данный вид трансформаций сектора услуг с другими под общим названием «структурных», мы опираемся на концепцию И.М. Маергойза, выделявшего три структуры народного хозяйства: социально-экономическую (в наши дни её скорее бы назвали институциональной), отраслевую и территориальную [Маергойз, 1986].

1.3.2. Методические особенности исследования основных видов структурных трансформаций сектора услуг

Методы исследования структурных трансформаций разработаны достаточно полно, существует и стандартный набор индикаторов для измерений. При анализе процессов постиндустриальной трансформации традиционно используются показатели доли сектора услуг в ВРП и в структуре занятости, а также их динамика. При этом следует учитывать, что связь между абсолютным уровнем показателя и его динамикой носит сложный характер: при значительной доле услуг в экономике дальнейшие темпы её роста уже не могут быть очень высокими (так называемый эффект базы): постепенно сектору услуг становится на за счёт чего расти. Однако, низкие стартовые показатели сами по себе отнюдь не гарантируют высоких темпов терциаризации.

В добавление к вышесказанному рассматривается вопрос о вкладе в динамику доли услуг в ВРП и занятости рыночных и нерыночных отраслей третичного сектора.

Авторская методика исследования трансформации территориальной структуры сектора услуг отличается от традиционных измерений. Она включает в себя, в первую очередь, расчёт коэффициент вариации и индекса Тейла - формальных индикаторов пространственной концентрации ВРП, занятости, зарплат в различных отраслях сектора услуг.

Коэффициент вариации представляет собой отношение среднеквадратического отклонения величины х к её математическому ожиданию (взвешенному среднему) и рассчитывается по формуле: и v = V где о =

1 п

-xf

Индекс Тейла является не квадратической, а логарифмической мерой неравномерности распределения величины х и рассчитывается по формуле:

В дальнейшем этим индикаторы должны быть подвергнуты декомпозиции с целью выявить влияние конкретных регионов на общую динамику уровня пространственной концентрации той или иной отрасли. Выбор в качестве индикаторов коэффициента вариации и индекса Тейла обусловлен именно тем, что они более просто, чем индекс Джини, подвергаются разложению на компоненты, соответствующие отдельным регионам.

Анализ на основе индексов неравенства имеет преимущество перед более традиционным подходом, базирующимся на расчёте долей регионов в общестрановой сумме по каким-либо показателям (для абсолютных величин) и сравнении значений показателей в регионах со средним по стране (для относительных величин). Используемый в диссертации инструментарий озволяет разделить две принципиально разные ситуации: когда сдвиги в территориальной структуре той или иной отрасли экономики ведут к её территориальной концентрации и когда они, напротив, ведут к её деконцентрации. Тем самым выявление выигравших и проигравших в ходе трансформации территориальной структуры отрасли (или экономики в целом) становится более строгим.

Развитие деловых услуг и распространение инноваций в сфере услуг для удобства можно объединить под общим названием «развития новых видов услуг». Хотя деловые услуги сами по себе являются отраслью с большой историей, резкое повышение их экономического значения тесно связано с процессами глобализации, постиндустриальной трансформации и информационно-технологической революции. Кроме того, в России деловые услуги продолжают своё формирование в новом качестве после перехода к рыночной экономике, поэтому говорить о «традиционных» видах деловых услуг применительно к нашей стране можно лишь с большой натяжкой.

Анализ развития новых видов услуг помогает лучше понять и объяснить процессы постиндустриальной трансформации. Сам по себе рост доли третичного сектора в структуре ВВП (ВРП) и занятости, в принципе, может носить и кризисный характер. Это и имело место в России в 1990-е гг., когда сектор рыночных услуг, недоразвитый в советский период, стал прибежищем для рабочей силы, высвобождаемой из других секторов экономики. В то же время, развитие и пространственное распространение новых видов услуг является интегральной частью процесса социально-экономической модернизации, способствует росту конкурентоспособности национальных (региональных) экономик, повышению качества жизни людей и формированию нового образа жизни.

Можно сказать, что формализованные показатели постиндустриального перехода (доля услуг в структуре экономики, занятости) отражают количественную сторону развития сектора услуг, а различные измерения развития новых видов услуг - его качественную сторону.

Новые виды услуг» - комплексное понятие. Стоит выделить три категории, которые мы включаем в него:

• принципиально новые отрасли;

• модернизированные вариации ранее существовавших видов услуг? формирование которых неразрывно связано с рядом технологических и организационных инноваций;

• сугубо технологические инновации, внедряемые в рамках существующих видов услуг.

В первом случае характерным примером могут служить информационные технологии, во втором - развитие современных торговых форм (гипермаркетов, супермаркетов), в третьем - внедрение новых медицинских технологий, хотя в случае, если эти технологии обуславливают необходимость перестройки сети лечебно-профилактических учреждений, системы управления здравоохранением, профессиональной структуры медицинского персонала и т.д., то это уже пример новых услуг второго типа. На наш взгляд, наибольший интерес представляют первые две категории, включаемые в понятие «новые виды услуг».

Другой важный фактор, который стоит учитывать при отборе кейсов для анализа новых видов услуг - это связь этих услуг с другими отраслями экономики. Новые виды услуг могут развиваться на базе обособленной, специально создаваемой инфраструктуры и иметь слабую связь с традиционными отраслями экономики - хотя глубокое проникновение на территорию инновационных услуг, несомненно, улучшает условия для развития практически всех отраслей. Примером таких «обособленных» новых услуг, на наш взгляд, может являться мобильная связь.

В то же время, некоторые из новых услуг привносят перемены в деятельность, в первую очередь, традиционных отраслей. Так, высокий уровень развития деловых услуг, работающих на принципах аутсорсинга, меняет стиль ведения бизнеса в ранее существовавших компаниях, трансформирует их организационную структуру и, в конечном счёте, способствует повышению производительности труда. Региональная экспансия крупных торговых сетей, развивающих инновационные формы потребления (например, гипермаркеты) приводит к существенному перераспределению позиций экономических агентов на потребительских рынках, повышает требования к транспортно-логистической и телекоммуникационной инфраструктуре - не говоря уже о банальной конкуренции со сложившимися местными сетями, независимыми магазинами, открытыми рынками. Именно на услугах такого типа будет сделан акцент в данной работе.

Наконец, ещё один вопрос, на который стоит ответить, говоря о развитии третичного сектора в целом и о новых видах услуг в частности -это вопрос о соотношении развития деловых и потребительских услуг. Автор придерживается мнения, что деловые услуги в долгосрочном плане играют более важную роль для регионального развития, чем потребительские. При этом очевидно, что между развитием тех и других существует неразрывная связь - трудно вообразить себе интенсивный рост сферы деловых услуг в городе, не соответствующем мировым стандартам по качеству бытового обслуживания, торговли и общественного питания, телекоммуникаций, транспорта. Деловые услуги, в свою очередь, не только способствуют повышению эффективности базовых для территории отраслей, но и сами входят в местную экономическую базу, чем дальше, тем активнее становясь градообразующими. Последняя тенденция, впрочем, актуальна в основном для наиболее крупных агломераций, и вряд ли стоит ожидать аналогичного эффекта для меньших по масштабу городов. Также, разумеется, описанное свойство деловых услуг является оборотной стороной их фактической экстерриториальности: в отличие от потребительских услуг, они в большинстве случаев могут оказываться дистанционно.

Развитие потребительских услуг, сопровождающееся активной территориальной экспансией крупных сетевых компаний, может иметь двоякие последствия. Действительно, федеральные и международные сети в сфере торговли, общественного питания, бытовых услуг, гостиничного дела в целом повышают доступность высококачественных товаров и услуг для широких слоёв населения, а также способствуют привлечению туристов. Пространственное развитие сетей в сфере потребительских услуг имеет прямую связь с пространственным развитием крупных компаний сектора деловых услуг, которые часто формируют географию своих подразделений, следуя географии подразделений наиболее важных из своих клиентов. Но при этом концентрация функций корпоративного управления в штаб-квартирах сетевых компаний может вести и к задержке развития деловых услуг в центрах регионов, где эти компании ведут свою деятельность. В итоге будут сформированы условия для концентрации в небольшом числе крупных городов всё большей доли рабочих мест, предполагающий высокий уровень квалификации работников и высокий уровень оплаты труда.

Таким образом, в исследовании структурных трансформаций сектора услуг регионов России сделан акцент на общем ходе процессов постиндустриальной трансформации, на сдвигах в территориальной структуре отдельных отраслей сектора услуг и на развитии новых видов услуг (потребительских и деловых). В последнем случае рассматриваются те из новых видов услуг, возникновение которых связано не только с технологическими, но и с организационными инновациями, и которые наиболее тесно взаимодействуют с традиционными, базовыми для регионов отраслями экономики.

Глава 2. Региональная дифференциация сектора услуг России в

2000-е гг.

2.1. Роль услуг в структуре экономики регионов

Постиндустриальные трансформации в российской экономике тесно связаны с переходом от плановой экономике к рыночной. В 1990-е гг. спад в промышленности привёл к появлению массовой безработицы, и значительная часть рабочей силы, высвобожденной в других отраслях, перетекла в сектор услуг (который, в свою очередь, был недоразвит при плановой системе и испытал период компенсаторного развития). В свете этого по сей день терциаризация воспринимается многими в России как «кризисная».

Однако, в 2000-е гг. рост доли услуг в структуре ВВП и занятости продолжился параллельно с ростом выпуска в промышленности (причём как в отраслях, ориентированных как на экспорт, так и внутренний спрос). Это даёт нам основания полагать, что в 2000-е гг. постиндустриальная трансформация в России была достаточно хорошо вписана в контекст глобальных закономерностей в этой сфере.

2.1.1. Трансформация структуры занятости

Общая тенденция к росту доли занятых в услугах в 2000-е гг. была характерна не только для России, но и для ряда других стран, причём с самым различным уровнем развития (рисунок 1). По уровню терциаризации занятости Россия устойчиво уступает развитым странам (США, Японии), однако превосходит ряд развивающихся стран (в т.ч. таких относительно благополучных, как Мексика и Турция) и стран с переходной экономикой (здесь в качестве примера приведена Польша).

ВО X

2000 2001 2002 2003 200« 2005 2006 2007 2006

Рис. 1. Динамика доли сектора услуг в структуре занятости населения России4 и некоторых стран мира, %, 2000-2008 гг.

Источник: Международная организация труда, расчёты автора

В процессе терциаризации занятостив России можно выделить два этапа (рис. 2). До 2005 года рост доли занятых в секторе услуг формировался примерно в равной степени за счёт рыночных и нерыночных услуг5. Начиная с 2005 года он стал проходить целиком за счёт рыночных услуг, в то время как доля занятых в нерыночных услугах стабилизировалась. Характерно, что в тот же период снизился до уровня начала 2000-х гг. разрыв между рыночными и нерыночными услугами по уровню средней заработной платы, т.е. увеличение зарплат бюджетникам

Данные по России на рис. 1 основаны на результатах выборочного обследования населения по проблемам занятости, проводимого Росстатом на основе методики Международной организации труда. В дальнейшем, если не указано иное, использованы данные по полному кругу организаций, в эту статистику не включаются индивидуальные предприниматели и их наёмные работники, занятые в организациях на нестандартных условиях (договора подряда, совместительство), занятые в неформальном секторе, самозанятые.

Под рыночными услугами подразумеваются виды деятельности «Оптовая и розничная торговля», «Операции с недвжимым имуществом, аренда и предоставление услуг», «Финансовая деятельность», «Гостиницы и рестораны», «Транспорт и связь». Под нерыночными услугами подразумеваются виды деятельности «Образование», «Здравоохранение и предоставление социальных услуг», «Государственное управление и обеспечение военной безопасности». Вид деятельности «Предоставление прочих коммунальных, социальных и персональных услуг», ввиду своей внутренней разнородности, не отнесён ни к рыночным, ни к нерыночным услугам. обеспечивалось, в том числе, и путём сдерживания роста занятости в этом секторе. Соотношение зарплат в рыночных и нерыночных услугах, % (правая шкала)

-Рыночные услуги, доля в структуре занятости, % Нерыночные услуги, доля в структуре занятости, %

Рис. 2. Динамика доли в структуре занятости России рыночных и нерыночных услуг, а также соотношения зарплат в рыночных и нерыночных услугах, 2002-2008 гг.

Источник: Росстат, расчёты автора

Региональные различия в динамике терциаризации занятости отчётливо демонстрируют пространственно-временную неравномерность постиндустриального перехода (см. рис. 3). Доля занятых в услугах в крупнейшей агломерации - Москве и Московской области - оставалась стабильной на протяжении практически всего исследуемого периода 20022008 гг. Напротив, наибольший прирост доли занятых в секторе услуг продемонстрировали слаборазвитые республики Северного Кавказа и отдельные депрессивные регионы (Алтайский край, Ивановская, Кировская, Курская области). Похожая пространственная неравномерность наблюдается и при анализе прироста доли занятых в рыночных услугах. Москва и Московская область вновь оказываются аутсайдерами, в то время как показатели целого ряда депрессивных регионов оказываются выше среднероссийских.

Рис. 3. Доля услуг в структуре занятости регионов России (полный круг организаций), 2008 г., и изменение доли услуг в структуре занятости, 2002-2008 гг.

Источник: Центральная база статистических данных на Интернет-портале Росстата, расчёты автора. Й

Подтверждением служат и формальные расчёты коэффициента вариации (таблица 1), свидетельствующие о снижении дифференциации показателя по регионам. Основной движущей силой данного процесса был рыночный сектор, в то время как рост доли нерыночных услуг наблюдался в основном там, где она и ранее была высока, т.е. преимущественно в депрессивных и периферийных регионах (об этом говорит увеличение коэффициента вариации).

Заключение

В ходе исследования были получены следующие основные выводы:

1) В мировой науке признано, что территориальная организация сектора услуг является самостоятельным и важным компонентом территориальной организации хозяйства. Важнейшая роль сектора услуг показана, в частности, в концепции «креативного класса» Р. Флориды, а также в концепции «мировых городов» (С. Сассен особо выделяла роль деловых услуг в формировании сети мировых городов). В свете этих концепций изучение пространственных сдвигов в секторе услуг выходит за узкие рамки географии обслуживания населения.

2) Развитие сектора услуг России к началу глобального экономического кризиса (2008-2009 гг.) было достаточно хорошо вписано в общемировой контекст постиндустриальной трансформации. Однако, можно выделить особенности, делающие росийскую ситуацию крайне своеобразной. В депрессивных и периферийных регионах имела место «ложная терциаризация», выражающаяся в формировании гипертрофированного сектора нерыночных услуг за счёт бюджетных трансфертов на фоне недостаточной конкурентоспособности других отраслей. В некоторых промышленных регионах наблюдался процесс, который может быть назван «ложной реиндустриализацией»: доля третиичного сектора в структуре ВРП сокращается (в т.ч. и вследствие опережающего роста цен на энергоносители, металлы, стройматериалы, удобрения, машины и оборудование), однако доля занятых в секторе услуг продолжает возрастать; именно это обстоятельство не позволяет говорить о реальной «остановке» или «развороте» постиндустриальной трансформации.

3) Происходит общее сближение регионов по доле сектора услуг в структуре ВРП и занятости, что подтверждается данными о сокращении коэффициента вариации. В частности, практически стабилизировалась доля сектора услуг в структуре ВРП и занятости в регионах с наиболее развитой сервисной экономикой — Москве и Московской области, что позволяет говорить об их близости к завершению постиндустриального перехода.

4) Общей тенденцией для сектора услуг (как рыночных, так и нерыночных) был рост уровня региональной концентрации занятости, в то время как для реального сектора характерна относительная стабильность. Главной причиной является то, что новые рабочие места в миграционно-привлекательных регионах (в первую очередь, в Москве, Московской области и Санкт-Петербурге) создавались преимущественно в секторе услуг. Как следствие, в секторе услуг поляризующий эффект миграций проявлялся сильнее, чем в реальном секторе.

5) Пространственная концентрация ВРП наблюдалась и в реальном секторе, и в секторе услуг. Однако анализ вклада регионов в увеличение уровня концентрации ВРП говорит о том, что корни этого процесса для реального сектора и сектора услуг отчасти различны. В секторе услуг (особенно рыночных) процессы пространственной концентрации обусловлены агломерационным эффектом: основной вклад в увеличение уровня концентрации ВРП внесли Москва, Московская область и Санкт-Петербург. В реальном секторе (на примере обрабатывающей промышленности) индекс концентрации вырос за счет регионов, специализированных на импортозамещающих отраслях. Москва, Московская область и Санкт-Петербург выделяются и здесь, но в данном случае можно говорить о влиянии не только агломерационного эффекта, но и отраслевой специализации промышленности - фактора, общего для обширной группы регионов.

6) Для сектора услуг характерна тенденция роста дифференциации регионов по уровню средней заработной плате, а для реального сектора —её сокращения. Различия между рыночными и нерыночными услугами при этом не прослеживаются. Контраст между тенденциями в реальном секторе и в секторе услуг можно объяснить тем, что в реальном секторе быстрее росли заработки в регионах импортозамещающей промышленности с достаточно низким стартовым уровнем оплаты труда по сравнению с экспортными отраслями, т.е. проявлялся эффект низкой базы. Устойчивую тенденцию увеличения межрегионального неравенства в деловых услугах можно объяснять действием агломерационного эффекта, ведущего к отрыву Москвы, а также Московской области и Санкт-Петербурга от основной массы регионов. Такая же тенденция наблюдалась в образовании и здравоохранении. Эти отрасли финансируются в основном на региональном уровне, и поляризация регионов по уровню заработной платы является следствием сохраняющегося и даже растущего неравенства бюджетного потенциала регионов.

Тенденция роста пространственной концентрации занятости и ВРП в секторе рыночных услуг, а также роста пространственного неравенства зарплаты в нём вряд ли будет переломлена в ближайшие годы вследствие устойчивого влияния агломерационного эффекта. Таким образом, развитие сектора услуг становится значимым дифференцирующим фактором пространственного развития России.

7) Главными бенефициарами развития сектора услуг в 2000-е гг. стали Москва, Московская область и Санкт-Петербург, а в менее выраженной форме - другие крупногородские регионы и, в то же время, слаборазвитые аграрные республики. Доля этих регионов в занятости и производстве ВРП в основных отраслях сектора услуг увеличивалась, средняя заработная плата в третичной сфере росла опережающими темпами. Другие территории, соответственно, отставали от среднероссийских показателей, причём регионы со специализацией на импортозамещающих отраслях промышленности хотя бы частично компенсировали это за счёт обрабатывающей промышленности: в этой отрасли для них был характерен опережающий рост ВРП и зарплат.

8) Модернизация сектора услуг России проявляется в разных формах, в том числе в виде пространственной экспансии торговых сетей и распространения новых форм торговли — в частности, гипермаркетов. Сети гипермаркетов проникли далеко за пределы не только столиц, но и городов-миллионников. Пространственное распространение сетей гипермаркетов неразрывно связано с развитием современной формы коммерческой недвижимости — торгово-развлекательных центров, и таким образом способствует комплексной модернизации потребительской сферы российских городов. Основными агентами пространственной диффузии нового формы торговли (по крайней мере на самом объёмном рынке продовольственных товаров) являются не лидеры, а компании «второго эшелона». Исключение составляет сеть гипермаркетов компании «Тандер» (торговая марка «Магнит»), которая, являясь второй по объёму выручки розничной компанией России, сознательно ориентируется в своей региональной экспансии на средние и малые города.

9) Основными факторами, влияющими на привлекательность города для экспансии федеральных сетей, являются рыночный потенциал и транспортно-логистическое положение. Так, в Азиатской части России федеральные сети проявляют активность, главным образом, в городах-миллионниках, а освоение менее крупных городов идёт почти исключительно в Европейской части России (на рынке товаров для дома - в Центральном экономическом районе).

10) Компании деловых услуг в целом не очень активны в проведении региональной экспансии. Многие компании, в особенности работающие в сфере информационных технологий, открывают представительства в городах-миллионниках и — реже — в менее крупных городах, где присутствует спрос со стороны крупного бизнеса, но численность работников этих представительств зачастую невелика. Можно сказать, что возможность взаимодействия с клиентами на дистанционной основе по-прежнему остаётся одним из наиболее сильных факторов, формирующих географию деловых услуг в России. Уровень развития региональных сетей компаний деловых услуг напрямую зависит от того, насколько базовые принципы работы в данной отрасли поддаются стандартизации и кодификации.

11) Основными факторами размещения представительств компаний деловых услуг являются фактор спроса (связанный с наличием крупного бизнеса и государственных учреждений, располагающих достаточными средствами) и фактор наличия и стоимости квалифицированной рабочей силы. Второй фактор имеет центральное значение, в частности, для оффшорного программирования.

12) Города, в которых компании деловых услуг представлены более широко, чем компании потребительских услуг, в значительной части сконцентрированы в Сибири и на Дальнем Востоке — там, где сильны транспортно-логистические барьеры для экспансии федеральных торговых сетей. Среди городов, в которых выше представленность компаний новых видов потребительских услуг, выделяются две основных группы. Во-первых, это региональные центры Европейской части страны с численностью населения от 500 тысяч до 1 миллиона человек, которые оказываются достаточно привлекательными для экспансии сетей гипермаркетов благодаря близости к Москве, но имеют лишь ограниченный потенциал для развития сферы деловых услуг. Во-вторых, это некоторые города-миллионники (Волгоград, Омск, Уфа, Челябинск), по развитию развитию «верхних этажей» сектора услуг отстающие от от полноценных макрорегиональных центров, таких, как Новосибирск и Екатеринбург.

13) Диффузия инноваций ведёт в первую очередь к выравниванию возможностей доступа к современным формам потребления (таким, как гипермаркеты и торгово-развлекательные центры). Экспансия фирм в сфере деловых услуг, связанная с созданием новых высокооплачиваемых, модернизированных рабочих мест, идёт медленнее и редко продвигается за пределы миллионников и отдельных городов с меньшей численностью населения, но даже в этих городах создаваемые представительства нередко имеют скромную численность штата и не могут выступать полноценным эквивалентом центральных офисов.

Список литературы диссертационного исследования кандидат географических наук Иванов, Денис Сергеевич, 2012 год

1. Алексеев А.И., Ковалев С.А., Ткаченко A.A. География сферы обслуживания: основные понятия и методы. -Тверь, 1991. 117 с.

2. Аналитики вывели индекс Казани: им померят всю Россию. / Tatpressa.ru. 14.11.2010. URL: http://www.tatpressa.ru/news/1544.html

3. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. / Пер. с англ. под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Academia, 2004. - 788 с.

4. Восколович H.A. Экономика платных услуг. М.: Юнити, 2007.

5. Второй ежегодный рейтинг юридических фирм. // Vedomosti.ru. 19.12.2011.

6. URL: http://www.vedomosti.ru/companies/news/1457236/spisok za 15 trln

7. Глущенко К.П. Исследования неравенства по доходам между российскими регионами. // Регион: экономика и социология. 2010. №4. С. 88-119.

8. Доманьский Р. Экономическая география. Динамический аспект. М.: Новый хронограф, 2010. - 376 с.

9. Дракер П. Посткапиталистическое общество. // Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. / Под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Academia, 1999. С. 70-100.

10. Заработная плата в России: эволюция и дифференциация. / Под ред. В.Е. Гимпельсона, Р.И. Капелюшникова. М.: Издательский дом ГУ-ВШЭ, 2008.-575 с.

11. Зотова М.В. Особенности развития торговых сетевых структур в крупнейших городах России. // Известия РАН, серия географическая. 2006. №6. С. 71-80.

12. Зотова М.В. Трансформация крупных городов России в центры макрорегионального влияния. Дис. канд. геогр. наук. М.: 2007.

13. Зубаревич Н.В. Социальное развитие регионов России. Проблемы и тенденции переходного периода. М.: Эдиториал УРСС, 2003.

14. Зубаревич Н.В. Регионы России: неравенство, кризис, модернизация. -М.: Независимый институт социальной политики, 2010. 160 с.

15. Зубаревич Н.В., Сафронов С.Г. Региональное неравенство в крупных постсоветских странах. // Известия РАН, серия географическая. 2011. №1. С. 17-30.

16. Иванов Д.С. Воздействие кризиса на рынок труда регионов. // Российские регионы: экономический кризис и проблемы модернизации. / Под. ред. Л.М. Григорьева, Н.В. Зубаревич, Г.Р. Хасаева. М.: ТЕИС, 2011, с. 185-205.

17. Инглегарт Р. Культурный сдвиг в зрелом индустриальном обществе. // Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. / Под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Academia, 1999. С. 249-260.

18. Инглхарт Р., Вельцель К. Модернизация, культурные изменения и демократия. Последовательность человеческого развития. / Библиотека Фонда «Либеральная миссия». М.: Новое издательство, 2011.-456 с.

19. Иноземцев В.Л. Перспективы постиндустриальной теории в меняющемся мире. // Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. / Под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Academia, 1999. С. 3-64.

20. Кастеллс М., Химанен П. Информационное общество и государство благосостояния: финская модель. / Поел. Б. Кагарлицкого. М.: Логос, 2002. - 224 с.

21. Катровский А.П. Территориальная организация высшей школы России. Смоленск: Ойкумена, 2003. - 200 с.

22. Ковалев С.А., Покшишевский В.В. География сферы обслуживания как особая экономико-географическая дисциплина. // География СССР. Т.11. География сферы обслуживания. М.: ВИНИТИ, 1974. С. 8-36.

23. Краснослободцев В.П. Территориальная организация высшей школы на Кавказе. Автореф. дис. . канд. геогр. наук. М.: 2009. -23 с.

24. Курасов A.B. Формирование глобальных городов в разных географических условиях. Автореф. дис. . канд. геогр. наук. М.: 2009. - 25 с.

25. Лидеры рынка аудита. //Деловой квартал — Казань. 2011, №16-17.

26. Листенгурт Ф.М. Вопросы размещения учреждений сферы обслуживания в городах и агломерациях. // География СССР. Т.11. География сферы обслуживания. М.: ВИНИТИ, 1974. С. 46-59.

27. Лузанов А.Н. География банковской деятельности. М.: Макс-Пресс, 2002.

28. Лузанов А.Н., Прусс Е.А. Типология регионов России по уровню развития банковской сферы в 2004-2005 гг. // Вестник Моск. ун-та. Сер. 5. География. 2007. №3. С. 37-43.

29. Никитин Л. Миллионные города на банковской карте России: масштабы бизнеса, география влияния и сетевые связи. // Вопросы экономики. 2008. №9. С. 84.

30. Никольский И.В. География внутренней торговли СССР. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1986. - 98 с.

31. Пилясов А.Н. Северная периферия на пути к экономике знания: и последние станут первыми. М.: УРСС, 2009. - 544 с.

32. Питт Ж.-Р. Франция. / Пер. с франц., комментарии и обзорная работа о сути глобальных цивилизаций С. Федулова. М.: Новый хронограф, 2010.-340 с.

33. Полякова С.Д. Региональное развитие постиндустриальной Италии. Автореф. дис. канд. . геогр. наук. СПб.: 2009. - 24 с.

34. Портер М. Конкуренция. М.: Вильяме, 2005. - 608 с.

35. Радаев В.В. Захват российских территорий: новая конкурентная ситуация в розничной торговле. М.: Издательский дом ГУ-ВШЭ, 2007. - 220 с.

36. Российские регионы. Рынок коммерческой недвижимости. 2007. М.: Knight Frank, 2008.

37. Российский аудит, 2010. // «Эксперт РА». 2010. URL: http://raexpert.ru/ratinqs/auditors/2010/

38. Сивицкий A.B. Терминологические проблемы географии сектора услуг. // Вестник Моск. ун-та. Сер. 5. География. 1998. №2. С. 18-22.

39. Симакина А. КРОК меняет векторы региональной экспансии. // TADVISER. 17.08.2010. URL: http://tadviser.ru/a/67077

40. Слука H.A. Градоцентрическая модель мирового хозяйства. М.: Пресс-Соло, 2005. - 168 с.

41. Слука H.A. Глобальный город: теория и реальность. М.: Аванглион, 2007. - 243 с.

42. Социально-экономическая география зарубежного мира. / Под ред. В.В. Вольского. М.: Дрофа, 2001. - 560 с.

43. Список крупнейших ИТ-компаний, 2010 год. // «Эксперт РА». 2010. URL: http://raexpert.ru/ratinqs/it/2010/

44. Трейвиш А.И. Город, район, страна и мир. Развитие России глазами страноведа. М.: Новый хронограф, 2009. - 372 с.

45. Трейвиш А.И. Региональные постиндустриальные процессы и реиндустриализация регионов. // Региональное развитие и региональная политика России в переходный период. / Под ред. С.С.

46. Артоболевского, О.Б. Глезер. М.: МГТУ им. Н.Э. Баумана, 2011. С. 6487.

47. Флорида Р. Креативный класс: люди, которые меняют будущее. М.: Классика-XXI, 2005.

48. Флорида Р. Большая перезагрузка. Как кризис изменит наш образ жизни и рынок труда. М.: Классика-XXI, 2012. - 240 с.

49. Чесбро Г. Открытые инновации. Создание прибыльных технологий. -М.: Поколение, 2007.

50. Щербинин К. Ростовский рынок аудита привлёк членов «большой четвёрки». // «Реальный бизнес».

51. URL: http://www.real-business.ru/subpaqe.php?material=1082

52. Agnes P. The "end of geography" in financial services? Local embeddedness and territorialization in the interest rate swaps industry. // Economic Geography. 2000. Vol. 76, No. 4. P. 347-366.

53. Almeida P., Kogut B. The exploration of technological diversity and the geographical localization of innovation. // Small Business Economics. 1997. Vol. 9. P. 21-31.

54. Beaverstock J. V., Smith R.G., Taylo P.J. Geographies of globalization: United States law firms in world cities. // Urban Geography. 2000. Vol. 21, No. 2. P. 95-120.

55. Beyers W.B. Services and the New Economy: elements of a research agenda. // Journal of Economic Geography. 2002. Vol. 2. P. 1-29.

56. Beyers W.B. Services and regional development in the United States // The Handbook of Service Industries. / Eds. J.R. Bryson, P.W. Daniels. Edward Elgar Publishing, 2007. P. 126-148.

57. Blien U., Haas A. Service industries and regional development: An analysis for Eastern Germany. // The Service Industries Journal. 2005. Vol. 25, No. 8. P. 979-997.

58. Bryson J.R., Rusten G. Spatial divisions of expertise: Knowledge intensive business services and regional development in Norway. // The Service Industries Journal. 2005. Vol. 25, No. 8. P. 959-977.

59. Bryson J.R., Daniels P.W. World of services: from local service economies to offshoring or global sourcing. // The Handbook of Service Industries. / Eds. J.R. Bryson, P.W. Daniels. Edward Elgar Publishing, 2007. P. 1-18.

60. Capron H., Debande O. The role of manufacturing base in the development of private and public services. // Regional Studies. 1997. Vol. 31, No. 7. P. 681-693.

61. Carlino G., Chatterjee S. Employment deconcetration: A new perspective on America's postwar urban revolution. // Journal of Regional Science. 2002. Vol. 42. P. 455-475.

62. Combes P.-Ph. Economic structure and local growth: France, 1984-1993. // Journal of Urban Economics. 2000. Vol. 47. P. 329-355.

63. Daniels P.W., Bryson J.R. Sustaining business and professional services in a second city region. // The Service Industries Journal. 2005. Vol. 25, No. 4. P. 505-524.

64. Desmet K., Fafchamps M. Changes in the spatial concentration of employment across U.S. counties: a sectoral analysis 1972-2000. // Journal of Economic Geography. 2005. Vol. 5, No. 3. P. 261-284.

65. Faulconbridge J., Engelen E., Hoyler M., Baeverstock J. Analyzing the changing landscape of European financial centers: The role of financial products and the case of Amsterdam. // Growth and Change. 2007. Vol. 38, No. 2. P. 279-303.

66. Friedman T. The World Is Flat. Farrar, Straus and Giroux, 2005. - 488 p.

67. Gong H. A hierarchical change model of business and professional services in The United States. // Urban Geography. 2001. Vol. 22, No. 4. P. 340-359.

68. Gripaios P., Bishop P. Spatial Inequalities in UK GDP per head: The role of private and public services. // The Service Industries Journal. 2005. Vol. 25, No. 8. P. 945-958.

69. Hallet M. Regional Specialization and Concentration in the EU // Economic Papers. No. 141. / Directorate-General for Economic and Financial Affairs, European Commission. 2000.

70. Harrington J.W. Empirical research on producer services growth and regional development: International comparisons. // The Professional Geographer. 1995. Vol. 47, No. 1. P. 66-69.

71. Howells J.R.L. Tacit knowledge, innovation and economic geography // Urban Studies. 2002. Vol. 39, No. 5/6. P. 871-884.

72. Illeris S. The Service Economy: Geographical Approach. NY: John Wiley and Sons. 1996.

73. Illeris S. Are service jobs as bad as theory says? Some empirical findings from Denmark. // The Service Industries Journal. 2002. Vol. 22, No 4. P. 118.

74. Illeris S. The role of services in regional and urban development: A reappraisal of our understanding. // The Service Industries Journal. 2005. Vol. 2, No. 4. P. 447-460.

75. Illeris S. The nature of services. // The Handbook of Service Industries. Eds. J.R. Bryson, P.W. Daniels. Edward Elgar Publishing, 2007. P. 19-33.

76. Jaffe A.B., Trajtenberg M., Henderson R. Geographic localization and knowledge spillovers as evidenced by patent citations. // Quarterly Journal of Economics. 1993. Vol. 108. P. 577-598.

77. Jaffe A.B., Trajtenberg M. International knowledge flows: evidence form patent citations. // Economics of Innovation and New Technology. 1999. Vol. 8. P. 105-136.

78. Jennequin H. The evolution of the geographical concentration of tertiary sector activity in Europe. // The Service Industries Journal. 2008. Vol. 28, No.3. P. 291-306.

79. Keeble D., Nachum L. Why do business service firms cluster? Small consultancies, clustering and decentralization in London and Southern England. // Transactions ot The Institute of British Geographers NS. 2002. Vol. 27. P. 67-90.

80. Muller E., Zenken A. Business services as actor of knowledge transformation: the role of KIBS in regional and national innovation systems. //Research Policy. 2001. Vol. 30. P. 1501-1516.

81. Polanyi M. Personal Knowledge: Towards a Post-critical Philosophy. L.: Routledge & Kegan Paul. 1958.

82. Polanyi M. Tacit knowing. // Review of Modern Physics. 1962. Vol. 34. P. 601-616.

83. Polanyi M. The logic of tacit interference. // Philosophy. 1966. Vol. 41. P. 118.

84. Polanyi M. The Tacit Dimension. L.: Routledge & Kegan Paul, 1967.

85. Rossi E.C., Beaverstock J.V., Taylor P.J. Transaction links through cities: "Decision cities" and "service cities" in outsourcing by leading Brazilian firms. // Geoforum. 2007. Vol. 38. P. 628-642.

86. Rubalcaba L., Gago D. Regional concentration of innovative business services: testing some explanatory factors at European regional level. // The Service Industries Journal. 2003. Vol. 23, No.1. P. 77-94.

87. Rusten G., Gammelsaeter H., Bryson J. Combinational and dislocated knowledge and the Norwegian client-consultant relationship. // The Service Industries Journal. 2004. Vol. 24, No. 1. P. 155-170.

88. Rusten G., Bryson J., Gammelsaeter H. Dislocated versus local business service expertise and knowledge: The acquisition of external management consultancy by small and medium sized enterprises in Norway. // Geofoum. 2005-Vol. 36, No. 4. P. 525-539.

89. Sassen S. Cties in a World Economy. L.: Pine Forge Press, 1994.

90. Sassen S. Locating cities in global circuits. // Environment and Urbanization.2002. Vol. 14. P. 13-30.

91. Sassen S. The global city: introducing the concept. // Brown Journal of World Affairs. 2005. Vol. XI, No. 2. P. 27-43.

92. Scott A.J. The cultural economy: geography and the creative field. // Media, Culture and Society. 1999. Vol. 21. P. 807-817.

93. Scott A.J. Entrepreneurship, innovation and industrial development: geography and the creative field revisited. // Small Business Economics. 2006. Vol. 26. P. 1-24.

94. Scott A.J. Cultural economy and the creative field of the city. // Geografiska Annaler: Ser. B, Human Geography. 2010. Vol. 92, No.2. P. 115-130.

95. Sonn J.W., Storper M. The increasing importance of geographical proximity in knowledge production: an analysis of US patent citations, 1975 1997. // Environment and Planning - Part A. 2008. Vol. 40, No. 5. P. 1020-1039.

96. Stare M. Regional landscape of services in Central and Eastern European countries. // The Service Industries Journal. 2005. Vol. 25, No. 4. P. 477491.

97. Stare M. Service development in transition economies: achievements and missing links. // The Handbook of Service Industries. / Eds. J.R. Bryson, P.W. Daniels. Edward Elgar Publishing, 2007. P. 168-185.

98. Storper M., Venables A. Buzz: face-to-face contact and the urban economy. // Journal of Economic Geography. 2004. Vol. 4, No. 4. P. 351-370.

99. The Global 100 2010: The World's Highest Grossing Law Firms. //American Lawyer.Com. 2010.

100. URL: http.7/www.law.com/isp/tal/PubArticleTAL.isp?id= 1202472338838

101. Taylor P. Word City Networks: A Global Urban Analysis. L.: Routledge.2003.

102. Tickell A. Geography of services: progress in geography of services III -time to move on? // Progress in Human Geography. 2002. Vol. 26, No. 6. P. 791-801.

103. Walther O., Dautel V. Intra-regional employment growth in Luxembourg (1994-2005). // Geografiska Annaler: Ser. B, Human Geography. 2010. Vol. 92, No. 1. P. 45-63.

104. Wood P. Urban development and knowledge-intensive business services: Too many unanswered questions? // Growth and Change. 2006. Vol. 37, No. 3. P. 335-361.