Трансформация феномена культа в контексте отечественной танатологии тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 24.00.01, доктор культурологии Мордовцева, Татьяна Васильевна

• Мордовцева, Татьяна Васильевна
• доктор культурологии
• 2004

Оглавление диссертации доктор культурологии Мордовцева, Татьяна Васильевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ ОРИЕНТИРЫ В

ФИЛОСОФСКОЙ ТАНАТОЛОГИИ.

§1. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ФИЛОСОФСКОЙ ТАНАТОЛОГИИ.

§2. ОСОБЕННОСТИ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО ОСМЫСЛЕНИЯ СМЕРТИ.

§3. ГЕНЕЗИС И МОРФОЛОГИЯ КУЛЬТА МЕРТВЫХ.

ГЛАВА 2. АРХАИЧЕСКАЯ ИПОСТАСЬ СМЕРТИ В ТРАДИЦИОННОЙ

КУЛЬТУРЕ.

§1. АНИМИСТИЧЕСКИЙ ОБРАЗ БЕССМЕРТИЯ.

§2. САКРАЛЬНОЕ И МИРСКОЕ В ХРОНОТОПЕ.

§3. АРХЕТИПИЧНОСТЬ КУЛЬТА ПРЕДКОВ.

ГЛАВА 3. ПРЕОДОЛЕНИЕ СМЕРТИ В ХРИСТИАНСКОЙ

КУЛЬТУРЕ.

§1. ИДЕЯ ЛИЧНОЙ СМЕРТИ И ПЕРСОНИФИКАЦИЯ ДУШИ.

§2. СМЕРТЬ И «УМИРАНИЕ» В СВЕТЕ ПРАВОСЛАВНЫХ ТАИНСТВ.

§3. ФЕНОМЕН СВЯТОСТИ И КУЛЬТ СВЯТЫХ.

ГЛАВА 4. РАЦИОНАЛЬНОСТЬ СМЕРТИ И СЕГРЕГАЦИЯ МЕРТВЫХ

В СВЕТСКОЙ КУЛЬТУРЕ.

§1. ОТ ЕСТЕСТВЕННО-НАУЧНОГО К СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНОМУ

ДИСКУРСУ.

§2. МЕРТВЫЕ КАК «ЖИВЫЕ».

§3. КУЛЬТ ЛИЧНОСТИ: ИНТЕГРАЦИОННЫЙ МОМЕНТ.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Трансформация феномена культа в контексте отечественной танатологии»

Актуальность темы исследования определяется тенденциями развития современного социально-гуманитарного знания, проблемы которого нашли отражение в фундаментальных концепциях этногенеза и в культурно-исторических особенностях национального характера. Научное и философское самоопределение культурологии привело к постановке и решению междисциплинарных проблем познания, среди которых заметно выделилась проблема понимания смерти, выражающая отношение человека к предельным основаниям бытия.

Философская танатология наших дней выявила принципиальную социокультурную ориентацию исследования смерти, тем самым обозначив перспективы развития культурологии. Взаимосвязь философского и культурологического знания в вопросах понимания сущности смерти в последние годы проанализирована в диссертационных исследованиях А.В. Демичева, Д.В. Матяш, М.А. Шенкао. Настоящая работа подтверждает их основные теоретические выводы, заметно расширяет и дополняет их в плане ментально-национальной спецификации. Вместе с тем в ней формулируются и принципиально новые аспекты танатологии. В прежних исследованиях особый акцент делался на культурно-исторических и философско-методологических аспектах проблемы. В данной диссертационной работе рассмотрен целостный культурный образ смерти, ее идея, сущность, отношение к мертвым, их культовый статус.

Культ мертвых рассмотрен на различных стадиях отечественного культурогенеза и представлен как динамическая модель понимания смерти и отношения к умершим, который трансформируется от архаических аграрных культов, культа предков и богатырей к средневековым, христианским культам святых и далее - к светскому культу личности вождя. Выявленная таким образом морфологическая преемственность, изученная в своем структурном содержании и выраженная в типологиях, позволила задать основания для критической переоценки широко известных явлений отечественной культуры.

Проведенный сравнительно-исторический анализ письменных, археологических, фольклорно-этнографических источников по древнерусским культам и образу смерти выявил наиболее ранний уровень мировосприятия, который присутствует в современном наследии в ^качестве рудимента традиционной культуры. В этой связи изучение исторического прошлого Руси остается не только актуальным для России, но и вскрывает закономерности появления таких феноменов XX в. как, например, культ личности.

Кроме того, результаты исследования культа святых и национального идеала святости в компаративном сближении философского, религиозного и научного подходов преодолевает атеистический максимализм, позволяя обнаружить «объективные» предпосылки для современной духовной реставрации отечественной культуры. Отметим также, что анализ существующих позиций в оценке культа личности вождя в СССР дополняется культурологическим осмыслением природы сохранения подобной формы почитания - как на уровне общественной психологии, так и на уровне политической идеологии России.

Таким образом, исследование трансформации культа в контексте отечественной танатологии, охватывающее наиболее важные процессы культурогенеза от архаики до наших дней, является актуальным на всех уровнях его понимания.

Проблема культа, составляющая объект исследования, взята в широком контексте, преодолевающем религиозную ограниченность и задающем множество социокультурных смыслов, проясняющих его значение в стереотипах сознания, поведения, общения. Культ мертвых является одновременно сакральной и светской моделями отношений к субъектам культуры, обладающим социально-символическим способом существования после их физической смерти. Сам же культ представляет собой разновидность социального бессмертия личности в культуре и закрепляет статус субъекта после его физической смерти. Так, бытие культуры воспроизводится посредством живых людей, но существует за счет творческих «вложений» ныне умерших поколений.

Особое внимание в диссертации уделяется такому современному явлению, как сегрегация мертвых. Дело в том, что наука, принятая в качестве мировоззренческого образца мышления человека в XX в., создала миф о необратимости смерти тела и нивелировала сакральные представления о бессмертии духа, превратив мертвых в бессмысленный продукт «отхода» социального организма. В результате сегрегация мертвых привела к кризису идентичности живых и поиску виртуального способа установления различий, порождающему «симулякры» жизни и смерти. Выход из создавшейся ситуации заключается в формировании публичного дискурса смерти, раскрывающего реальность умирания и культурную включенность мертвых. Результаты научного исследования позволяют восстановить утраченные смыслы смерти и отношение к мертвым, что отвечает запросам общества, переходящего грань постмодернизма.

Современное развитие танатологии, постепенно меняющей естественно-научные ориентиры на социокультурные и гуманитарные, задает новые траектории движения мысли, реабилитирующей феномен смерти и мертвых, без которого ничто человеческое до конца понять невозможно. Учитывая важность идеи смерти для аутентичности самосознания человека, общества, культуры, следует раскрыть ее уникальный цивилизационный образец. Очевидно, что отношение человека к жизни и смерти составляет основу культурных универсалий, однако оно не бывает одинаковым. Различие культур заключается в понимании сущности жизни и смерти, в отношении к мертвым, в особенностях обрядов и ритуалов, и они столь существенны, что по ним можно судить о типах культурной идентичности, а это особенно важно в ситуации полиэтничности, характерной в том числе и для современной России.

Состояние и степень разработанности проблемы

В настоящее время в исследованиях различных наук отмечается необходимость связи проблем познания с особенностями их интерпретации в конкретном ментальном универсуме. Проблема жизни, смерти и бессмертия не может быть поставлена и осмыслена без учета специфики мышления человека и общества и требует последовательного разрешения в условиях конкретного культурного бытия.

Тема жизни и смерти является важной составляющей личностного мировидения, играет существенную роль в формировании мировоззрения в целом, потому что она отражает наиболее значимые проблемы смысла человеческого бытия, которое может быть представлено через свои предельные границы. Потребность человека в самоопределении неминуемо приводит к постановке и решению основных вопросов философии, имплицитно включающих тему смерти. Тема жизни, смерти и бессмертия достаточно широко представлена в истории западноевропейской философии: во взглядах Платона, Эпикура, А. Августина, П. Абеляра, М. Монтеня, В. Лейбница, И. Канта, Г. Гегеля; в философских учениях: А. Камю, Ж.-П. Сартра, М. Хайдеггера; в философии М. Фуко, Ж. Делеза, Ж. Деррида, Ж. Бодрийяра, Э. Левинаса - идея смерти достигла высокого уровня индивидуальной рефлексии, утвердившей ее трансгрессивные качества.

Особенностью отечественного понимания жизни, смерти и бессмертия долгое время оставалась религиозная ипостась, сложившаяся первоначально в богословских произведениях К. Туровского, И. Волоцкого, Н. Сорского, С. Полоцкого и др., а затем переосмысленная в свете этико-гносеологической значимости Вл. Соловьевым, В. Розановым, Н.А. Бердяевым, Б.П. Вышеславцевым, Н.О. Лосским, С.Л. Франком, П.А. Флоренским и др. В советские годы не только религиозное и этическое измерения проблем жизни, смерти и бессмертия подверглись жесткой критике, но и сама идея их изучения была вытеснена как неконструктивная и пессимистическая. Тем не менее, некоторые отечественные философы продолжали ее изучение, понимая важность проблемы. В философии М.М. Бахтина, B.C. Библера, Н.Н. Трубникова, И.Т. Фролова идея смерти была представлена как смыслообразующая бытие человека, общества и культуры. В дальнейшем философские и социально-гуманитарные аспекты изучения жизни и смерти нашли свое отражение в отечественных исследованиях А.В. Демичева, К.Г. Исупова, Д.В. Матяш, В.Л. Рабиновича, В.М. Розина, М.С. Уварова и др.

В итоге история развития философской мысли о жизни и смерти в России и за рубежом привела к становлению самостоятельной отрасли знаний - философской танатологии, в задачи которой входит системное изучение вопросов жизни и смерти, определение сущности каждого понятия и особенностей их существования как феномена культуры. Одними из первых на путь предметного самоопределения философской танатологии в России встали С. Рязанцев и А. Лаврин, которые привлекли общественное внимание к необходимости легализации публичного дискурса смерти. Постепенно круг заинтересованных в научном и философском исследовании названной области знания расширился, в него вошли представители различных наук: Ю. Бессмертный, А.Я. Гуревич, П.С. Гуревич, Б.В. Марков, В.А. Подорога, В.В. Савчук, А.К. Секацкий, Г.Л. Тульчинский, М. Ямпольский и др. Социальная танатология, ориентированная на решение общественно значимых проблем в области медицины, политики, права в Европе и Америке, представлена работами С. Грофа, Э. Кюблер-Росс, Р. Моуди, 3. Фрейда, Э. Фромма, Д. Хэлифакса, Д. Хамфри, К.Г. Юнга и др. В настоящее время созданы многочисленные танатологические центры, которые решают различные по своей теоретической и практической значимости проблемы, глубоко осмысливают философские вопросы, касающиеся мира человека и общества.

Непосредственная связь философского познания жизни и смерти с важными социокультурными проблемами в контексте отечественной ментальности обнаруживается, прежде всего, в коллективном исследовании «Идея смерти в российском менталитете», проведенном в рамках проекта

Института философии и Института человека РАН. Авторы монографии (И.К. Лисеев, B.JI. Рабинович, В.М. Розин, J1.B. Фесенкова, Е.Н. Шульга и др.) выявляют приоритетные темы и подходы к изучению смерти в культуре. Ментальное измерение проблема смерти получила в работах С.В. Борисова, B.C. Малахова, С.А. Токарева, М.А. Шенкао. Родоначальниками исследования феноменов культуры, в том числе и смерти, с точки зрения общественной психологии, следует признать историков школы «Анналов» -М. Блока, Л. Февра, Ле Гоффа, Ж. Дюби, чья методологическая инициатива повлияла на Ф. Арьеса, создавшего ментальные модели понимания и отношения к смерти в Европе от Средневековья до наших дней.

Культурантропологическое измерение темы смерти и культа мертвых преимущественно представлено в этнографических и социологических работах Ф. Боаса, Р. Жирара, К. Леви-Строса, Э. Кассирера, К. Клемена, Б. Малиновского, Э. Тайлора, У. Уорнера, Дж. Фрезера, М. Элиаде, в исследованиях А.Н. Афанасьева, Е.В. Аничкова, Л.Э. Ванд, Н.Н. Велецкой,

A.С. Муратовой, Э.В. Померанцевой, В .Я. Проппа, Б.А. Рыбакова,

B.Н. Топорова, Г.П. Федотова и др. Сравнительный анализ культов на различных стадиях отечественного культурогенеза предложен

C.Д. Домниковым, М.С. Киселевой, Е.Н. Шульгой и др. При изучении культа личности исследователи выделяют разные аспекты: социокультурные (А. Игнатов, В.К. Кантор, Е.А. Котеленец), политико-идеологические (З.И. Файнбург), психологические (М. Вебер, Р. Такер, Ф. Помпер, Э. Фромм, Б. Энкер, О.В. Великанова). В большинстве работ феномен культов квалифицируется как отдельный вид религиозного почитания без учета его трансформаций вплоть до светской культуры или в дополнении к археологическому материалу, как, например, у Ю.А. Смирнова. Диссертационное исследование представляет идею смерти, отношение к мертвым в системной связи философской танатологии и культурологии.

Таким образом, отражение проблемы смерти в специальной литературе обусловило выбор объекта и предмета настоящего исследования, определило его цель и задачи.

Объект и предмет исследования

Объектом исследования является феномен культов, изученный в контексте танатологии и обобщенный в системе стереотипов понимания смерти и отношения к мертвым в традиционной, религиозной и светской культуре.

Предмет исследования - идея смерти в отечественных культах, которые устанавливают нормы почитания мертвых как значимых субъектов культуры и претерпевают морфологические изменения. Цель и задачи исследования

Целью исследования является осмысление динамики идеи смерти в трансформациях культового отношения к мертвым на различных стадиях культурогенеза в контексте отечественной танатологии.

Достижение этой цели предполагает решение ряда исследовательских задач:

- выявить методологические и гносеологические основания понятия «смерть», его онтологические, аксиологические, антропологические характеристики в содержании предмета и проблем философской танатологии;

- представить особенности современного культурологического осмысления смерти в отечественной духовной традиции; •

- рассмотреть генезис и морфологию культа мертвых как условие его трансформации в традиционном, религиозном, светском стереотипах и выявить специфику культурной идентичности;

- изучить особенности представлений о смерти в системе архаического мышления человека традиционной культуры и характерные для него сакральные формы отношения к мертвым;

- провести анализ основополагающих культурных архетипов с целью выявления оснований обрядово-ритуальных различий в древнеславянских культах;

- исследовать причины и предпосылки возникновения идеи личной смерти в русской христианской культуре через описание способов духовного обретения вечной жизни в исполнении православных таинств;

- рассмотреть феномен святости и его морфологические разновидности в генетической связи с архаическим культом мертвых;

- выявить специфику научного дискурса смерти, сложившегося на основе идеологии секуляризации и повлиявшего на становление светского культа мертвых;

- определить причины, условия, интеграционные моменты в развитии культа личности в тоталитарном обществе и показать его генетическую связь с культами предков и святых.

Теоретико-методологическая база исследования основана на фундаментальных положениях философской, культурологической и исторической наук, позволяющих сформулировать общие представления о смерти как научной проблеме и показать отдельные стороны ее осмысления в контексте российской ментальности. Междисциплинарный характер диссертационного исследования обусловливает выбор нескольких наиболее приоритетных подходов и методов в изучении темы смерти на примере анализа феномена культа мертвых в его трансформациях: когнитивный, раскрывающий совокупность источников и характера мысли о смерти, и праксиологический, выявляющий особенности обрядово-ритуальных отношений к мертвым. Единство мысли и деятельности устанавливает принцип системного описания и объяснения стереотипов понимания смерти и отношения к мертвым в отечественной культуре. Исследование артефактов культуры смерти и умирания проводилось с использованием герменевтического метода.

На отдельных этапах исследования использовались иные подходы и методы изучения феномена смерти в культуре: психоаналитический (3. Фрейд, К.Г. Юнг, Э. Нойманн); этнолингвистический (В.В. Иванов, В.Я. Пропп, Н.И. Толстой, С.М. Толстая, В.Н. Топоров); семиотической реконструкции (Д.И. Лихачев, А.А. Шахматов); структуралистский и постструктуралистский (Ж. Бодрийяр, К. Леви-Строс); исторического анализа (А.П. Назаретян, Б.А. Рыбаков, Ю.А. Смирнов, П.Н. Третьяков, Б. Энкер); исторического понимания (Ф. Арьес, А.Я. Гуревич, Э. Радзинский, У. Уорнер); мифоанализа (Э. Кассирер, С. Лангер и М. Элиаде); компаративистский (С.Д. Домников, М.С. Киселева, К. Клемен, О.В. Великанова).

Научная новизна исследования

Диссертация представляет собой системное исследование трансформации культа мертвых, включающее философские, теоретико-культурологические, исторические, религиоведческие и методологические аспекты. Научная новизна работы определяется следующими результатами:

- определены методологические основания философской танатологии, предмет которой не имеет онтологической определенности и выражен как идея о смерти, обладающая признаками культур-цивилизационной изменчивости и выступающая фактором идентичности человека как субъекта культуры - «живого» или «мертвого»;

- выявлены и описаны культурологические ориентиры отечественной танатологии в исследовании культа мертвых, который включает в себя одновременно мировоззренческие смыслы смерти и отношение к мертвым;

- установлены особенности исторического движения мысли о смерти в типологии отечественных стереотипов ее понимания и закрепления в обрядово-ритуальной, мифологической, художественно-эстетической, научной формах освоения действительности, изменение которых привело к трансформации культов, связанных генетически одним основанием во всех морфологических типах: культа предков, культа святых, культа личности;

- исследован традиционный стереотип понимания смерти и отношения к мертвым в архаической культуре как результат анимистического мышления, сформировавшего образ бессмертной души, переходящей от мирского к сакральному хронотопу существования в ходе похорон и наделяющейся статусом власти над живыми, что закреплено в культе предков, имеющем несколько архетипических предпосылок образования;

- выявлены причины трансформации древнеславянского культа предков в русской христианской культуре, вызванные становлением религиозного стереотипа, утвердившего идею личной смерти, индивидуального спасения души и перехода к вечной жизни путем последовательного выполнения таинств и преклонения перед святостью, что привело к возникновению культа святых;

- сформулированы принципы генетической связи культов, закономерностей их морфологических изменений от архаики до современности;

- обоснована сущность и структура светского стереотипа в условиях советской секуляризации, которая упразднила сверхъестественный статус мертвых и сакральную ипостась смерти, представив ее естественным процессом развития жизни организма;

- установлена корреляция идеи смерти как окончательного предела жизни и отношения к мертвым, наделенным свойством символического существования в памяти как бессмертных личностей, заслуживающих особого почитания;

- критически переосмыслена роль культа личности в советском тоталитарном государстве в плане трансформации культа мертвых и доказано, что в содержание культа личности вождя входят унаследованные» от прежних культов элементы поклонения первопредку, герою-победителю, святому-мученику.

Теоретическое значение диссертации заключается в дальнейшем развитии отечественной танатологии, решающей фундаментальные проблемы смысла и ценности жизни, повышающей ответственность личности в пограничной ситуации выбора жизни и смерти, подготавливающей человека к предельным ипостасям мира, признающей мертвых как субъектов культуры. Кроме того, целостное изучение феномена смерти и особенностей трансформации культа мертвых является инновационным приемом синтеза культурологических, философских, исторических и религиоведческих знаний.

Практическое значение диссертации обусловлено ее основными теоретическими положениями, служащими реализации социальных программ по профилактике насилия и повышению роли жизнесберегающих технологий в обществе, формированию толерантных отношений в мировом сообществе цивилизаций.

Результаты и выводы диссертационного исследования имеют практическое применение при решении проблем идентичности отечественной культуры, при выдвижении антропологических ориентиров в культурологическом и философском знании, развитии танатологии и социально-гуманитарных наук.

Наиболее важные теоретические положения диссертации легли в основу ряда учебно-методических публикаций автора и учебных курсов по философии и культурологии, а также были использованы в создании проекта поликультурного образования студентов в Таганрогском институте управления и экономики и Таганрогском государственном педагогическом институте.

Отдельные положения диссертационного исследования представляются полезными в рамках этнологии, краеведения и музееведения, истории и теории религии; могут быть использованы как пример семиотической реконструкции в поэтике. Положения, выносимые на защиту

1. Многообразие философских размышлений о смерти и необходимость их концептуализации привели к возникновению относительно самостоятельного учения - философской танатологии, обозначившей свой предмет как феномен смерти, актуализированный в природе, обществе и культуре. Расширение исследовательского поля отечественной танатологии в наши дни позволило включить в ее содержание многочисленные вопросы взаимосвязи осознания смерти и отношения к мертвым в культуре на основе духовных ценностей, представивших ее культурологические ориентиры.

2. В связи с тем, что семантический анализ понятия «смерть» раскрывает его онтологическую относительность и предметную неопределенность, изучению подлежат особенности отношения к мертвым, наделенных статусом культа. Культ мертвых развивается под воздействием мысли о жизни и смерти, отражается в культурной картине мира и подлежит изучению с точки зрения национальной идентичности.

3. Особенности динамики отечественной культуры обусловливают формирование нескольких основных типов понимания смерти, отношения к мертвым и культовых практик, являющихся целостной системой взглядов и действий, признанных в качестве культурной нормы. Смена стереотипов происходит под воздействием изменений в мировоззрении, вызывающих трансформации отношения к мертвым в культах. В отечественном культурогенезе произошла смена как минимум трех основных стереотипов: традиционного, восходящего ко временам архаического общества, религиозного, сложившегося после принятия христианства, и светского, явившегося ответом на секуляризацию в культуре и обществе. Возникновение новых стереотипов в культуре не приводит к отмиранию предыдущих: в явной или латентной форме они сосуществуют в системе культуры, выполняя адекватные их сущности функции. Выстроенный в исследовании морфологический ряд культов приводится в соответствии с их генетической преемственностью.

4. Возникновение традиционного стереотипа связано с особенностями архаической культуры, сохраняющейся на уровне архетипов, знаков и символов. Древнерусские представления о жизни и смерти зависят от специфики анимистического мышления, характеризующегося целостным восприятием явлений окружающего мира, четко не дифференцируемых на «живые» и «неживые», но определяемых в связи с хронотопом сакральных и мирских сущностей. Критерием понимания отличий жизни и смерти, живых и мертвых служит граница между потусторонним и посюсторонним миром, выступающая одновременно разделительным знаком и символом.

5. Специфическое удвоение мира, свойственное анимистическому мышлению, обусловило статус живых и мертвых как равноправных субъектов культуры, что и подтверждает культ предков, наделяющий умерших «родителей» практически неограниченной властью над живыми. Обрядово-ритуальные различия в почитании предков у древних славян, одновременно использующих практики ингумации и кремации, свидетельствуют об отличиях в понимании границ и пределов потустороннего мира, восходящих к двум типам мировоззрения. С точки зрения первого, центром мира является Земля, она же выступает сосредоточием мертвых, поэтому здесь господствует практика погребения мертвых. С точки зрения второго, центром мира является Небо, поэтому здесь сжигают мертвых. Сопоставительный анализ двух картин мировидения приводит к выявлению нескольких видов культов в древнерусской культуре - культа Земли-Матери, культа Небесного Отца, культа предков, культа богатырей.

6. Религиозный стереотип как самостоятельный образец понимания сущности смерти и отношения к мертвым, противопоставленный мирскому началу культуры, складывается в результате распространения на Руси христианства. В отличие от предшествующего стереотипа, едва наметившего принципы отделения явлений жизни от смерти, религиозный формирует понимание троичности - жизнь, смерть и бессмертие. В рамках христианского самосознания смерть трактуется как переход от жизни к вечности по образцу смерти-воскресения Христа. Отличия живых от мертвых устанавливаются посредством исполнения христианских православных таинств. Данный стереотип формирует убеждение в том, что личная смерть может быть преодолена путем следования образцу жизни конкретных людей - святых или с их непосредственной помощью.

7. Возникновение и развитие культа святых связано с трансформациями предшествующего культа предков. Феномен святости в христианской культуре повлек за собой переосмысление ценности жизни как подготовки к вечности. На примере бессмертия святых человек учился преодолевать страх смерти и формировать чувство ответственности за свою жизнь.

8. Переход от религиозного стереотипа к светскому был обусловлен объективными предпосылками социальных изменений в культуре, вступившей на путь секуляризации и совершенствования научных способов познания мира. Научные представления о смерти заметно расширили истолкование ее сущности как эпифеномена материального мира и предельную категорию бытия человека. Провозглашение смерти окончательным пределом жизни вызвало у человека чувство страха перед небытием и желание вытеснить размышления о ней из повседневной жизни, что привело к смещению ценностных ориентаций в сторону тотальной актуализации личности при жизни и стремлению приобрести социальное бессмертие.

9. Нивелирование ценности смерти, определявшей смысл жизни, обусловило «вытеснение» мертвых из бытия культуры, посредством чего живые утратили способность к идентичности через противопоставление, и в культуре возник феномен мертвых как «живых», что воплощает в себе культ личности вождей. Специфической чертой советского тоталитаризма был культ личности как индивидуального выразителя коллективной воли. В отечественной культуре он имеет генетические связи с другими культами - предков, героев, святых, входящих в структуру современного знаково-символического бытия человека и осуществляющих свои функции. С переходом России от тоталитарной системы власти к построению гражданского общества ведущая светская парадигма научного и философского осмысления смерти не утрачивает своей силы, сохраняя предпосылки для актуализации соответствующих культов. Апробация исследования. Основные идеи, результаты и выводы диссертации изложены в монографиях и статьях автора, указанных в библиографии. Положения и выводы исследования неоднократно были представлены в докладах и выступлениях на научных конференциях различного уровня: Международной конференции «Россия, Восток, Запад: диалог культур» (Хабаровск, 1997); Общероссийской конференции «Современная логика: проблемы теории, истории и применения в науке» (Санкт-Петербург, 1998, 2000, 2002); IV Международном философском симпозиуме «Диалог цивилизаций: Восток-Запад» (Москва, 1999); Межвузовской научно-практической конференции «Юридическая ответственность в правовом регулировании общественных отношений» (Омск, 1999); Межрегиональной научной конференции «Ценности и отчуждение в культурно-цивилизационных процессах» (Великий Новгород, 1999); Международной конференции «Смирновские чтения» (Москва, 1999, 2001); I, II, III Международных конференциях «Проблемы регионального управления, экономики, права и инновационных процессов в образовании»

Таганрог, 1999, 2001, 2003); VII. Internationaler Leibniz-Kongress (Berlin, 2001); Международной конференции «История идей как методология гуманитарных исследований» (Санкт-Петербург, 2001); International Readings on Theory, History and Philosophy of Culture (St. Petersburg, 2001); III Российском Философском конгрессе (Ростов-на-Дону, 2002); XVI-й ежегодной научно-практической конференции кафедры философии РАН (Москва, 2003); Международной конференции «Философские и психолого-педагогические проблемы нравственной жизни личности» (Воронеж, 2003); Международной научно-практической конференции «Теоретические и прикладные проблемы детской антропологии» (Ставрополь, 2003).

Диссертация обсуждалась на заседании сектора «языки культур» в Российском институте культурологии и была рекомендована к защите.

Заключение диссертации по теме «Теория и история культуры», Мордовцева, Татьяна Васильевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Современная цивилизация, предоставляя человеку широкие демократические свободы, технологически обеспеченные возможности, вместе с тем проблематизирует человеческую самость, самоиденти-фицированность», - этими словами заканчивал свое исследование А.В. Демичев, оставляя для своих последователей не только уникальный опыт личного осознания смерти, но и программу действий, направленных на формирование в культуре основ конструктивного принятия человеком неизбежности конца жизни. По мнению А.В. Демичева, недостаток внимания со стороны российской общественности к публичному обсуждению вопросов жизни и смерти возник именно в тот период истории, когда личность испытала на себе глубочайшие травмы тоталитаризма и утратила самоидентичность под воздействием иллюзии «жить так, как будто бы смерть не существует». Жизнь как технология выживания и борьба за повышение качества существования естественным образом девальвировала неизбежность смерти и сориентировала человека на размышления о насущных проблемах бытия, в которых смерть рассматривается всего лишь как отдаленная перспектива. Вплоть до настоящего времени дискурс смерти вызывает неодобрение со стороны тех, кто привык жить не задумываясь о пределах собственной жизни. Действительно, в окружающем мире столько удивительных и прекрасных вещей, созданных для полноты жизни, что о смерти не хочется даже и думать, не то что специально ее изучать. Тем не менее нельзя не признать тот факт, что культура и общество обладают своей ценностной, регулятивной и духовной сферой конституирования феномена смерти, в призме которого человек определяет свою идентичность.

Актуальность философского осмысления смерти обусловлена непреходящей потребностью в личностном понимании смерти. В науке и философии есть ответ на вопрос «что есть жизнь и смерть?», потому что он задан и востребован. Скорее всего, этот вопрос рождается следом за первым, самым важным вопросом человека - «что есть мое Я, и в чем смысл моего существования?» Если человек не находит ответа, то он уподобляется хаотично движущейся частице, не знающей, где начало и конец ее пути, а также не имеющей цели. Но человек — это не механически двигающееся тело и даже не биологическая машина для выживания генов, это обладающий самосознанием субъект, способный влиять на собственное развитие и задавать индивидуальные цели личностного становления. Однако можно ли представить себе цель жизни без учета ее предельных характеристик и действовать так, как будто задуманные планы ничто не может нарушить? Нет, человек должен знать и понимать, что каждый его шаг направлен в будущее, которое ограничено некоторым временем существования, и эта ограниченность повышает требовательность к оценке происходящего. Мы должны обладать целостным пониманием смертности, чтобы уметь планировать собственную жизнь и ценить каждый момент ее течения. Незаметность, или, напротив, быстротечность жизни возникает как результат недооценки фактора ее конечности. Жизнь становится полнокровной и насыщенной, если человек использует каждый миг для возможности достижения социального бессмертия. Научная и философская парадигма нашего времени сформировала такое убеждение, которое рассматривает смерть как окончательный итог жизни, бессмертие же означает способ социально-символического существования человека после физического предела в созданных им артефактах культуры. В этой связи жизнь превращается в условие достижения социального бессмертия, которое может рассматриваться как смысл и цель существования.

В проведенном исследовании тема смерти выступила именно в таком жизнеутверждающем контексте, а культы мертвых - как разновидность символического бессмертия. На протяжении длительной истории общества мертвые никогда не лишались «права» быть субъектами культуры, выполняя покровительственные, сакральные, коммуникативные, нормативные и пр. функции. В древнейшие времена умершие предки были источниками добрых сил, помощи и поддержки всему роду; их почитали наравне с прочими всемогущими существами. В этой связи смерть даровала человеку добрую власть над живыми, а значит, делала его привилегированным членом общества. Не игнорировала мертвых и религия христианства, называя их души «блаженными», т.е. находящимися в лучших условиях. Смерть открывала перспективу вечности и побуждала человека готовиться к ней в течение всей жизни. Духовную поддержку живых опять же осуществляли мертвые, будучи идеальными образцами святости. Упразднение же религиозного культа не отменило потребности человека в сакрализации мертвых, которые заняли место социальных идеалов. По сути, культ личности - это своеобразное достоинство человека, которым наделяет его общество после смерти. В культе личности нет ничего деструктивного, если он возникает сообразно потребности людей, желающих иметь эталон идентичности и реализующих право на социальное бессмертие. Таким образом, философское осмысление смерти на уровне индивидуальной и научной рефлексии приводит к пониманию причин того или иного отношения к мертвым, которые закрепляются в культуре в качестве духовных, когнитивных и деятельностных норм.

В заключении следует сделать основные выводы и наметить перспективы дальнейшего изучения темы. Выводы, полученные в ходе проведения исследования, заключаются в следующем:

- предметом изучения философской танатологии является идея смерти, содержание и форма которой отличаются в различных культурно-исторических универсумах. Особенностью отечественной идеи смерти в культуре является ее художественно-эстетическая форма, воплощенная в искусстве, литературе, философии, духовной традиции и личностно-рефлексивное содержание, проблематизированное в оценках собственного умирания и смерти другого человека;

- анализ идеи смерти выдвигает на первый план исследования проблему отношения к мертвым, наделенным специфическим статусом в культуре, противопоставленным живым; в отношении к мертвым отражается мировоззренческая позиция в понимании сущности смерти, влияющая на идентичность личности. Взаимосвязь живых и мертвых определяется характером установок восприятия жизни, смерти и бессмертия;

- в отечественном культурогенезе сформировалось несколько стереотипов понимания смерти и отношения к мертвым: наиболее ранняя сложилась в условиях архаической культуры на базе традиций, в христианской культуре на фундаменте богословия, в светской культуре на основе научной рациональности. Каждый из перечисленных стереотипов повлиял на формирование представлений о смерти, о статусе мертвых в культуре. Смена стереотипов в отечественном культурогенезе обусловила трансформацию культа мертвых;

- традиционный стереотип возник в архаической культуре и сохранился в современной на уровне архетипов и символов в обрядах, ритуалах, народных суевериях, которые представляют смерть неотъемлемым событием жизни, а мертвых - покровительствующими и оберегающими духами. Почитание мертвых в традиционном стереотипе осуществляется в форме культа предков;

- становление религиозного стереотипа в отечественной культуре происходит с начала христианизации Руси, а его развитие идет вплоть до настоящего времени, отмеченного возрождением основ православной духовности. Христианское понимание смерти воплощает идею индивидуального спасения души и обретения вечной жизни, которая считается сверхъестественным даром для тех, кто следовал образам святости и соблюдал канон веры, исполняя таинства. Отношение к мертвым, ожидающим своего воскрешения в Судный день, отличается от того, которым удостоены святые, получившие в дар бессмертие за свою праведность. Культ святых является трансформированной моделью культа предков, что подтверждают религиозные артефакты почитания святости;

- возникновение светского стереотипа происходит в условиях секуляризации, вытеснившей размышления о смерти на периферию культуры в связи с усилением виталистической тематики в науке и сегрегации мертвых, получивших статус бессмертных личностей в социальной памяти. Своеобразие отечественного светского стереотипа заключается в его развитии в условиях тоталитарного режима, который способствовал расцвету культа личности вождя как трансформированной модели культов предков и святых.

Проведенное исследование в рамках данной темы, конечно, не исчерпывает всей ее полноты и предполагает ряд перспективных направлений:

1. Дальнейшее расширение предметных областей танатологии, актуализированных в задачах междисциплинарных исследований;

2. Использование эмпирической базы культурологии, истории, психологии, социологии и других смежных наук для проведения комплексного изучения феномена смерти;

3. Создание философских концепций жизни и смерти для реализации социальных программ по профилактике в современном обществе насилия и других форм человеческой деструктивности, а также для теоретического обоснования этических дискуссий в профессиональной деятельности юристов, медиков, генетиков и др.;

4. Выявление предпосылок культовой деятельности в конкретных социальных ситуациях с целью прогнозирования особенностей поведения человека в межличностном общении;

5. Научное и философское осмысление смерти должно привести к повышению ответственности человека, общества, государства за жизнь и умирание, что повлечет за собой формирование гуманистической потребности в мирном сосуществовании цивилизаций.

354

Список литературы диссертационного исследования доктор культурологии Мордовцева, Татьяна Васильевна, 2004 год

1. Алексеева В.И. Философия бессмертия К. Циолковского: истоки системы и возможности анализа И ОНС. 2001. № 3. С. 177 - 188.

2. Андреевский С. А. Книга о смерти. Т. 1-2. Ревель-Берлин, 1922.

3. Антоненко В.З. Происхождение и эволюция идеи о посмертном существовании. Казань, 1980.

4. Антонов В.Ю. Метафизика страха и этика бессмертия. Саратов, 1994.

5. Аръес Ф. Человек перед лицом смерти. М., 1992.

6. Ахиезер А.С. Архаизация в российском обществе как методологическая проблема // ОНС. 2001. № 2. С. 89-100.

7. Баландин Р. Жизнь, смерть, бессмертие? М., 1992.

8. Балашев JI.E. Жизнь. Смерть. Бессмертие. М., 1996.

9. Бахтин М.М. Работы 1920-х годов. Киев, 1994.

10. Белик А. Измененные состояния сознания и психотерапия //Твое здоровье. 1991.№ 3, 4.11 .Бердяев Н.А. Учение о перевоплощении и проблема человека

11. Бланшо М. Умереть довольным //Родник. Рига. 1992. № 4.

12. Бодрийяр Ж. Система вещей. М., 1999.

13. Борисов С.Б. Символы смерти в русской ментальности //Социс. 1994. № 2. С. 58-63.

14. Борисов Ю.С. Завещание Владимира Ильича Ленина: трагедия непонимания. М., 1990.

15. Бородай Ю.М. Эротика. Смерть. Табу: Трагедия человеческого сознания. М., 1996.21 .Булгаков С.Н. Софиология смерти //Вестник РХД. 1978. № 127. С. 18 41; 1979. № 128. С. 13-32.

16. Ванд Л.Э., Муратова А.С. Генеалогия культуры и веры: зримое и тайное. М., 2000.

17. Василиадис Н. Таинство смерти. Загорск: Свято-Троиц. Сергиева Лавра, 1998.

18. Василюк Ф.Е. Пережить горе//0 человеческом в человеке. М., 1991.25 .Великанова О.В. Функции образа лидера в массовом сознании.

19. Гитлеровская Германия и советская Россия //ОНС. 1997. №6. 26.Винокуров В.А. Погребальные обряды Индоирана и Сибири в славянскихэтносах. Симферополь, 1992. ll.Buiuee И.В. На пути к практическому бессмертию. М., 2002.

20. Володгаин Д.М. Философия абсолютной печали: (Экзистенциальные разыскания) М., 1996.

21. Восток и Запад о жизни после смерти. СПб., 1993.

22. Вышеславцев Б.П. Этика преображенного эроса. М., 1994. ЪХ.Голосовкер Я.Э. Логика мифа. М.,1994.

23. Голубчик В.М, Тверская Н.М. Маска смерти. М., 1998.

24. ЪЪ.Голубчик В.М., Тверская Н.М. Человек и смерть: Поиски смысла.

25. Этические аспекты явления). Кн. для учителя. М., 1994. Ъ4.Гройс Б. Ленин и Линкольн отношение к смерти //Искусство кино. 1992. № 1.

26. Ъ5.Гройс Б. Поиск русской национальной идентичности //Вопросыфилософии. 1992. № 2. 3б.Гроф С. Человек перед лицом смерти. М., 1996.

27. Ъ1.Гроф С., Хэлифакс Дж. Психоделическая терапия умирающих

28. Психология смерти и умирания. Минск, 1998. ЪЪТрэм Б. Тайна жизни и смерти. М., 1992.

29. Гуревич А.Я. Проблемы средневековой народной культуры. М., 1981.

30. Давыдов Ю.Н. Миф о "танатосе", или Диалектика субстантивированного "нет'7/Идеалистическая диалектика в XX столетии. М., 1987.4Ъ.Давыдов Ю.Н. Этика любви и метафизика своеволия: Проблемы нравственной философии. М., 1982.

31. Демичев А.В. Дискурсы смерти. Введение в философскую танатологию. СПб., 1997.

32. Демичев А.В. Мастерская Платона. СПб., 2000.

33. Демичев А.В. Тематичность смерти. Дискурсы и концепты //Человек. 2001. №2.

34. Демичев А.В. БеаНшейленд //Фигуры Танатоса. СПб., 1998.

35. Дроздов В.Н., Беридзе М.З., Разин П.С. Медицинские, социально-психологические, философские и религиозные аспекты смерти человека. Киров, 1992.

36. Дубровский Д.И. Смысл смерти и достоинство человеческой личности // Философские науки. 1990. № 5.

37. Епископ Афанасий. О поминовении усопших по уставу Православной Церкви. СПб., 1995.

38. Еремина С.И. Ритуал и фольклор. М., 1991.

39. Жирар Р. Насилие и священное. М., 2000.5 6. Загробная жизнь. Как живут наши умершие и как будем жить и мы после смерти по учению православной церкви, по предчувствию общечеловеческого духа и выводам науки. - Труд монаха Митрофана. М., 1994.

40. ЗайцевД.Ф. Концепция финализма и антифинализма. СПб., 1994.

41. Зайцева Т.Н. Образ смерти во французском средневековом менталитете. Томск, 1993.

42. Замалеев А.Ф. Лепты: Исследования по русской философии. СПб., 1996.бО.Запорожец В.М. Контуры мироздания. Тайна смерти: жизнь продолжается: вопросы психизма и социологии. М., 1997.61 .Зигупенко С.Н. Неизбежна ли смерть? М., 1992.

43. Зимакова Е.В. Религиозно-философские парадигмы русского старчества // Человек. 2003. № 2.бЗ.Зиммель Г. К вопросу о метафизике смерти //Логос. М., 1919. Кн.2.бА.Иванов В.В., Топоров В.Н. Исследования в области славянских древностей. М, 1957.

44. Игнатов А. Отрицание и имитация: две стороны коммунистического отношения к религии //Вопросы философии. 2001. №4.

45. Идея смерти в российском менталитете /Под ред. Ю.В.Хен. СПб., 1999.67 .Иорданский В. Человек через призму архаического сознания //Азия и Африка сегодня. 1980. № 8.

46. Исаев С.А. Теология смерти: Очерки протестантского модернизма. М., 1991.

47. Исупов КГ. Русская философская танатология //Вопросы философии. 1994.№3.

48. Ю.Кагаров Е.Г. Мифологические очерки. Харьков, 1913.

49. И.Калиновский П. Переход. Последняя болезнь, смерть и после. М., 1991.

50. Кантор В.К. Личность и власть в России: сотворение катастрофы // Вопросы философии. 1998. № 7. С. 14 21.

51. Кантор В. К Проблема антихриста как проблема тоталитарного слома европеизма //Вопросы философии. 2001.№ 4. С. 16 24.

52. Карамзин Н.М. История государства Российского (в четырех книгах). Ростов-на-Дону, 1989.1Ъ.Карандашев В.Н. Жить без страха смерти. М., 1999.

53. Карандашев В.Н. Об искусстве жить и умирать: Опыт психологического бессмертия. Вологда, 1995.

54. П.Карпов М.М. Смысл жизни человека. Ростов н/Дону, 1994.1%.Карсавин Л.П. Поэма о смерти. Л., 1991.

55. Кассирер Э. Философия символических форм: В Зт. М.-СПб., 2002.

56. Клемен К. Жизнь мертвых в религиях человечества. М., 2002.

57. ЪЪ.Клибанов А.И. Духовная культура средневековой Руси. М., 1996.

58. Книги мертвых: Антология. СПб., 2001.

59. Коган Л.А. Жизнь как бессмертие //Вопросы философии. 1994. №12. С. 39 -49.

60. Кожин Р. Теория вечной жизни. СПб., 1997.

61. Кондаков И.В. Архитектоника русской культуры //ОНС. 1999. № 1.

62. Корнев В. И. Особенности российской культуры /Русская цивилизация. М., 2000.

63. Короткое КГ. Свет после жизни: Экспериментальные исследования биофизической активности тела после смерти. СПб., 1994.

64. Кравченко А.Я. Каким путем может быть разрешена проблема бессмертия //Философские исследования. 1995. № 3.91 .Красиков В.И. Сознание смертности //Теоретический журнал CREDO. 1999. №5(17).

65. Кюблер-Росс Э. Жизнь после смерти. М., 1990.

66. Лаврин А.П. Хроники Харона: Энциклопедия смерти. М., 1993.

67. Ламонт К. Иллюзия бессмертия. М., 1984.

68. Лангер С. Философия в новом ключе. Исследование символики разума, ритуала и искусства. М., 2000.

69. Ландсберг А., Файе Ч. Встречи с тем, что мы называем смертью /Жизнь земная и последующая. М., 1991.

70. Леви-Брюлъ Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1994.

71. Леви-Строс К Структурная антропология. М., 2001.

72. Лий А. Приглашение к пляске смерти //Наука и религия. 1988. № 3.

73. ЛинникЮ. Бессмертие: Новая иммортология. Петрозаводск, 1990.

74. Лисеев И. К Философия жизни путь к новой парадигме культуры // Биофилософия. М., 1997.

75. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии /Сост. А.А. Тахо-Годи; Общ. ред. А.А.Тахо-Годи и И.И. Маханькова. М., 1993.

76. Лосский Н.О. Условия абсолютного добра. М., 1991.

77. Лосский Н.О. Учение Лейбница о перевоплощении как метаморфозе //Сб. тр. Русского Научного Института в Праге. Вып. 2. 1931.

78. Мавродин В.В. Древняя Русь. Происхождение русского народа и образование Киевского государства. М., 1946.

79. Мазин В.А. Кабинет некрореализма: Юфит". СПб., 1998.

80. Малахов В.А. Наука расставания. М., 1992.

81. Малиновский Б. Магия, наука и религия. М., 1998.

82. Марков Б.В. Живое и мертвое //Фигуры Таиатоса: Искусство умирания. СПб., 1998.

83. Марков Б.В. Разум и сердце: история и теория менталитета. СПб., 1993.

84. Марсиро Ж. История сексуальных ритуалов. М., 1998.

85. Матяш Д.В. Жизнь и смерть. Социально-философский анализ. Ростов н/Дону, 2003.

86. Мейендорф И. О литургическом восприятии пространства и времени //Византинороссика. Т. Литургия, архитектура и искусство византийского мира. СПб., 1995.

87. Мельников Д., Черная Л. Империя смерти. М., 1989.

88. Мельников Е.А. Культы местночтимых святых на территории Северо-Запада России //Русская религиозность: Проблемы изучения. СПб.: Фонд по изучению истории Русской Православной Церкви во имя святителя Димитрия Ростовского, 2000.

89. Мень А. Таинство, слово и образ. Богослужение Восточной Церкви. Л., 1991.

90. Мень А. Тайна жизни и смерти. М., 1992.

91. Мечковская Н.Б. Язык и религия. М., 1998.

92. Мечников И.И. О естественной смерти /Этюды оптимизма. М., 1987.

93. Милославский П. Исследования о странствиях и переселении душ /Переселение душ. М., 1994.

94. Минеев В.В., Нефедов В.П. От смерти к жизни. Идеи русского космизма и проблема нового понимания смерти и бессмертия: Эссе. Красноярск, 1989.

95. Минеев В.В., Нефедов В.П. Человек и его смерть. Красноярск, 1990.

96. Мирская JI.A. Современная мифология и проблема души. Ростов-н/Д., 1999.

97. Мордовцева Т.В. Человек в поисках бессмертия: философские и культурологические аспекты //Известия высш.уч.зав. Северо-Кавказский регион /Общественные науки. 2001. № 4. С. 31-38.

98. Мордовцева Т.В. Идея смерти в Средние века: движение дискурса в профанной и сакральной истории //Философский век. Альманах 18. История идей как методология гуманитарных исследований Ч. 2. СПб., 2001. С. 145- 152.

99. Мордовцева Т.В. Идея смерти в культурфилософской ретроспективе. Таганрог, 2002.

100. Мордовцева Т.В. Натюрморт языка философии / Языки культур: Взаимодействия. М., 2002. С. 73 80.

101. Мордовцева Т.В. Идея смерти в культе мертвых. Ростов н/Д., 2003.

102. Мордовцева Т.В. Культы мертвых в древнерусской культуре //Человек. 2004. № 1.

103. Мосс М. Физическое воздействие на индивида коллективно внушенной мысли о смерти //Человек. 1992. № 6. С. 53 60.

104. Моуди А.Р. Жизнь после жизни. Исследование феномена продолжения жизни после смерти тела. М., 1990.

105. На грани жизни и смерти: (Краткий очерк современной биоэтики в США) / Уиклер Д.,Брок Д., Каплан А. и др. М., 1989.

106. Назаретян А.П. Архетип восставшего покойника как фактор социальной самоорганизации//Вопросы философии. 2002. № 11.

107. Неговский В.А. Клиническая смерть глазами реаниматолога //Человек. 1991. №2.

108. Никитаев В.В. «Безвестный край, откуда нет возврата.» //Культурология. Научно-образовательный вестник. 1999. № 5.

109. Нойманн Э. Происхождение и развитие сознания. М., 1998.

110. О часе смертном. Христианское отношение к смерти. М., 1990.

111. Осницкий А.В., Власова Н.В. Страх смерти и ценностные ориентации человека // Психология и психотерапия. Тревога и страх: единство и многообразие взглядов. СПб., 2003.

112. Очевидцы бессмертия / Сб. СПб., 1994.

113. Пазолини ИЛ. Смерть как смысл жизни // Искусство и кино. 1991. № 10.

114. Памятники литературы Древней Руси. XI начало XII в. М., 1978.

115. Панцхава И.Д. Человек, его жизнь и бессмертие. М., 1967.

116. Панченко A.M. Религиозные практики и религиозный фольклор //Русская религиозность: Проблемы изучения. СПб.: Фонд по изучению истории Русской Православной Церкви во имя святителя Димитрия Ростовского, 2000.

117. Паперно И. Самоубийство как культурный институт. М., 1999.

118. Подорога В.А. Феноменология тела. Введение в философскую антропологию. М., 1995.

119. Подорога В.А. Событие: Бог мертв. Фуко и Ницше //Комментарии. М., 1996. № ю.

120. Полосухин Б.М. Феномен вечного бытия: некоторые итоги размышлений по поводу алгоритмической модели сознания. М., 1993.

121. Поснов М.Э. История Христианской Церкви (до разделения Церквей -1054 г.). Брюссель, 1964.

122. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. СПб., 1996.

123. Пропп В.Я. Морфология волшебной сказки. М., 2001.

124. Профиръев И.Я. Апокрифические сказания о новозаветных лицах и событиях по рукописям Соловецкой обители. СПб., 1890.

125. Прошин Г.Г. Черное воинство: (Русский православный монастырь. Легенда и быль). М., 1988.

126. Психология смерти и умирания: Хрестоматия. Минск, 1998.

127. Пугачев О.С. Идея бессмертия в русской религиозной философии, конец XIX нач. XX века. Пенза, 1996.

128. Рабинович В.Л. Memento viveri: «Есть в опыте больших поэтов.». //Идея смерти в российском менталитете. СПб., 1999. С. 252-264.

129. Рабинович В.Л. Vita mortua и ее конструктор //Вопросы философии. 1995. № 10.

130. Рабинович B.JI. Алхимия как феномен средневековой культуры. М., 1979.

131. Рабинович B.JI. Исповедь книгочея, который учил букве, а укреплял дух. М., 1991.

132. Рабинович B.JI. Культура. Артеакт и артефакт. //Культурология -культурная политика развитие / Матер. Междунар. научно-практич. конференции. Москва, 1-3 июля 2001г. М., 2001.

133. Рабинович B.JI. Маски смерти, играющие жизнь // Метаморфозы артистизма. Проблемы артистизма в русской культуре первой трети XX века. М., 1997.

134. Рабинович B.JI. Танатология блаженного Августина, или Исповедь у последней черты // Человек. 1990. № 5. С. 89 105.

135. Рабинович B.JI. . .До смерти хочется жить // Социс. 1994. № 10.

136. Радищев А.Н. О человеке, его смертности и бессмертии /Избранные сочинения. М., 1949.

137. Разлогов К.Э. Глобальная и/или массовая? /ЮНС. 2003. № 2. С. 143 -157.

138. Разлогов К.Э. Игровой элемент в экранной культуре //Ё: Психотворец. Обуватель. Филозоф. М., 2002.

139. Раушенбах Б.В. Иконография как средство передачи философских представлений //Проблемы изучения культурного наследия. М., 1985.

140. Рашидов С.Ф. Смысл жизни и страх смерти как обнаружение феномена самосознания//Фигуры Танатоса. Символы смерти в культуре. СПб., 1991. С. 39-46.

141. Розанов В.В. Апокалипсис нашего времени. СПб., 2001.

142. Розин В.М. Семиотические исследования. М., СПб., 2001.

143. Розин В.М. Смерть как феномен философского осмысления: Культурантропологические и эзотерические аспекты //ОНС. 1997. № 2. С. 170-180.

144. Роолингз М. За порогом смерти. СПб., 1994.

145. Руднев В. Культура и смерть //Даугава. 1991. № 3 /4.

146. Русанова И. П. Культовые сооружения и жертвоприношений славян-язычников //Истоки русской культуры: Археология и лингвистика. М., 1977.

147. Русская идея /Сб.произведений русских мыслителей. М., 2002.

148. Русская философия второй половины XVIIIb. /Сост. Б.В. Емельянов. Свердловск. 1990.

149. Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси. М., 1988.

150. Рязанцев С.С. Танатология наука о смерти /Танатология (учение о смерти). СПб., 1994.

151. Рязанцев С.С. Философия смерти. СПб., 1994.

152. Сабиров В.Ш. Русская идея спасения: Жизнь и смерть в русской философии. СПб., 1995.

153. Сабиров В.Ш. Этический анализ жизни и смерти. М., 1987.

154. Савчук В.В. Кровь и культура. СПб., 1995.

155. Савчук В.В. Конверсия искусства. СПб., 2001.

156. Сапожников В.Р. Нравственно-философские аспекты смерти и бессмертия //Смысл человеческой жизни. Н. Новгород, 1992.

157. Седов Л. Типология культур по критерию отношения к смерти //Синтаксис (Париж). 1989. № 26. С. 159 192.

158. Семина П.А. Археология и социология смерти //Личность и общество в религии и науке. М., 1990.

159. Сикирич Е. Язык символов язык вечности II Новый Акрополь. 1998. № 1.

160. СиллерХ. П. Карнавал мертвых //Курьер ЮНЕСКО. 1990. февраль.

161. Славянская мифология: Словарь-справочник / Сост. Л.М. Вагурина. М., 1998.

162. Смерть и после /Сб. СПб., 1994.

163. Смирнов Ю.А. Лабиринт: Морфология преднамеренного погребения: исследования, тексты, словарь. М., 1997.

164. Соболев А.Н. Загробный мир по древнерусским представлениям. Сергиев Посад, 1913.

165. Соловьев Э.Ю. Секуляризация историцизм - марксизм // Вопросы философии. 2001. № 4.

166. Субботин Ю.К. Православные таинства. М., 1990.196. Сумерки богов. М., 1989.

167. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М., 1989.198. Тайна смерти. М., 1995.

168. Танатография эроса: Ж.Батай и французская мысль середины XX века. СПб., 1994.

169. Тернер В. Символ и ритуал. М., 1983.

170. Тихоненко В. Жизненный смысл выбора смерти//Человек. 1992. №6.

171. Токарев С.А. О жертвоприношениях //Природа. 1983. № 10. С. 55-67.

172. ТокарчикА. Мифы о бессмертии /Потусторонний мир. М., 1992.

173. Топоров В.Н. О ритуале: Введение в проблематику //Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках. М., 1988.

174. Топоров В.Н. Пространство культуры и встречи в нем //Восток Запад. Исследования. Переводы. Публикации. Вып. 4. М., 1989.

175. Трубников Н.Н. Время человеческого бытия. М., 1987.

176. Трубников Н.Н. О смысле жизни и смерти. М., 1996.

177. Трубников Н.Н. Проблемы смерти, времени и цели человеческой жизни // Философские науки. 1990. № 2. С. 104 115.

178. Уваров А.С. Образ Ангела-хранителя с похождениями //Сб. мелких трудов. М., 1910. Т. 1. С. 127-133.

179. Уваров М.С. Архитектоника исповедального слова. СПб., 1998.

180. Уваров М.С., Белоусов В.А. Антиномичность как атрибут научного мышления. Владивосток, 1993.

181. Уильяме В. Случай Макропулос: размышления о скуке бессмертия /Проблема человека в западной философии. М., 1988.

182. Уоллис Бадж Е.А. Путешествие души в царство мертвых: Египетская книга мертвых. М., 1997.

183. Уорнер У. Живые и мертвые. М., 2000.

184. Уотсон Л. Ошибка Ромео /Жизнь земная и последующая. М., 1991.

185. Усманов К Православные обряды: крещение, венчание, погребение. Ростов н/Д., 2001.

186. Файнбург З.И. Не сотвори себе кумира. Социализм и «культ личности»: (Очерки теории). М., 1991.

187. Федоров Н.Ф. Философия общего дела: Сочинения. М., 1982.

188. Федорова М.М. Образ смерти в западноевропейской культуре //Человек. 1991. № 5.

189. Федотов Г. Святые Древней Руси. М., 2003.

190. Фельдман Д. М. Лидер в ситуации политического конфликта //Вопросы философии. 1998. № 7. С. 39 42.

191. Флоренский П.А. Из богословского наследия //Богословские труды. М., 1977.

192. Флоровский Г. О воскресении мертвых /Переселение душ. М., 1994.

193. Форд А. Смерть и после. СПб., 1994.

194. Франк С.Л. Учение о переселении душ (Религиозно-исторический очерк) /Переселение душ. М., 1994. С. 268 288.

195. Франк С.Л. Духовные основы общества. М., 1992.

196. Фрейд 3. Мы и смерть / Танатология (учение о смерти). СПб., 1994.

197. Фролов И. Т. О человеке и гуманизме: Работы разных лет. М., 1989.

198. Хаймоне Ж.-М. Жертва: зрелище смерти //Ступени. 1993. № 1.

199. Хисматулин А.А., Крюкова В.Ю. Смерть и похоронный обряд в исламе и зороастризме. СПб., 1997.

200. Хуземан Ф. Об образе и смысле смерти: история, физиология и психология проблемы смерти. М., 1997.

201. Цветков Е. В царстве сна и смерти. М., 1991.

202. Чанышев А.Н. Трактат о небытии //Вопросы философии. 1990. №10. С. 158-165.

203. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. М., 1991.

204. Чумакова Т.В. Смерть и бессмертие в русской средневековой культуре //Человек. 2000. № 4.

205. Шагинян М.С. Человек и время: История человеческого становления. М., 1980.

206. Шенкао М.А. Смерть как социокультурный феномен. Киев, М., 2003.

207. Шеппинг Д. Русская народность в ее поверьях, обрядах и сказках. М., 1862.

208. Шмальгаузен И.И. Проблема смерти и бессмертия. M.-JL, 1926.

209. Шмеман А. За жизнь мира. М., 1991.

210. Шор Г.В. О смерти человека (введение в танатологию) Л., 1925.

211. Элен П. Освенцим и теология //Вопросы философии. 2001. № 4.

212. Элиаде М. Аспекты мифа. М., 2001.

213. Элиаде М. Священное и мирское. М., 1994.

214. Энкер Б. Начало становления культа Ленина //Отечественная история. 1992. №5.

215. Юм Д. Естественная история религии: Диалоги о естественной религии. О бессмертии души. О самоубийстве. Юрьев, 1909.

216. ЮнгК.Г. Проблемы души нашего времени. М., 1994.

217. ЮнгК.Г. О жизни после смерти//Тайна смерти. М., 1995.

218. Якимец К.И. Культ смерти // Философские науки. 1994. № 1-3.

219. Якимович А.К. Магия бунта и супертехника коммуникаций // Языки культур: Взаимодействия. М., 2002. С. 57 72.

220. Ямполъский М. О близком (Очерки немиметического зрения). М., 2001.

221. Ямполъский М. Смерть в кино // Искусство кино. М., 1991, № 9.

222. Янкова В. Культ святых-отшельников и монастырская культура (к постановке вопроса) //Славяноведение. 1997. № 2. С. 49-59.

223. Antoon A. Leenaars, ed., Suicidology: Essays in Honor of Edwin S. Shneidman. Northvale, N.J., 1993.

224. Arthur J. Droge, James D. Tabor, A Noble Death: Suicide and Martyrdom among Christians and Jews in Antiquiti. San Francisco, 1992.

225. Bataille G. Eexperience interieure. P.: Gallimard, 1995.

226. Bauman Z. Mortality, immortality and other life strategies. Stanford (Cal): Stanford univ. Press, 1992.

227. Buber M. Das dialogische Prinzip. Heidelberg, 1979.

228. Death: beyond whol-brain criteria /Ed. By Zaner R.M. Dordrecht etc.: Kluwer, 1988.

229. Deleuze G. Eimage-Temps. P.: Minuit, 1985.

230. Derrida J. Donner la morte. Paris: Editions Galilee, 1992.

231. Derrida J. Donner le temps. I. La Fausse monnaie. Paris: Editions Galilee, 1991.

232. Dessoir Max. Das Jch, der Traum, der Tod. Stuttgard, Enke, 1947.

233. Euthanasia: the moral issues /Ed.by Baird R. M., Rosenbaum S. E. Buffalo (N.Y.): Promrtheus books, 1989.

234. Foucault M. Naissance de la clinique. Paris, 1993.

235. Gennep, van. Les rites de passage. Paris, 1909.

236. Hart Nibbrig Ch. L. Asthetik der letzten Dige. Frankfort a.M.: Suhrkamp, 1989.

237. Holquist M. Dialogism: Bakhtin and his world. L., N.Y., 1990.

238. Ich kam woher? Ich gehe - wohin? Leben nach dem Tod. Die Reise deiner Seele. - 6.Aufl. Wurzburg, 1992.

239. Im Tod gewinnt der Mensch sein Selbst: Das Phanomen des Todes in asiat. Und abendlandischer Religiostradition. Arbeitsdokumentation eines Sump./ Hrsq. Von Oberhammer G. Wien: Verl. Der Osterr. Akad. Der Wiss., 1995.

240. Kastenbaum R. Reconstructing Death in Postmodern Society // Omega. Journal of Death and Dying. N.Y., 1993, vol. 27(1).

241. Langer Susanne К. Philosophy in a New Key. A study in the symbolism of reason, rite and art. Cambridge, Massachusetts, Harvard University Press, 1969.

242. Levinas E. Ethique et In fini. Dialogues aves Ph. Nema. Paris, 1982.

243. Levinas E. Humanisme de lautre homme. Paris, 1972.

244. Lyotard J.-F. Beyond representation //The Lyotard Reader. Oxford: Basil Blackwell, 1989.

245. Mischke M. Der Umgang mit dem Tod: Vom Wangel in der abendlandischen Geschichte. Berlin: Reimer, 1996.

246. Noerr G.S. Eros und Todestrieb: Zur Dechififrierung der psychoanalytischen "mythologie" //Psyche. Stuttgart, 1987. Jg. 41, № 8. S. 677 - 698.

247. Okoro J. Uber die Einstellung zum Tod. Bern etc.: Lang, 1981.

248. Prier R. A. Archaic Logic: Symbol and Structure in Heraclites, Parmenides and Empedocles. The Hague and Paris, 1976.

249. The sociology of death: Theory, culture, practice /Ed.by с lark D. Oxford; Cambridge: Blackwell sociol.rev., 1993.

250. Um Leben und Tod: Moralische Probleme bei Abtreibung, Kunstlicher Befruchtung, Euthanasie und Selbstmord /Hrsg. Von Leist A. Frankfurt a.M.: Suhrkamp, 1990.

251. Urban W. M. Language and Reality; the Philosophy of Language and the Principles ofSumbolism. 1939.

252. Warin F. Georges Bataille. La parodie a rinfini. P., 1994.r