Традиционная одежда уймонских старообрядцев: этнокультурные и этноконфессиональные особенности: XX - начало XXI в. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.07, кандидат исторических наук Шитова, Наталья Ивановна

• Шитова, Наталья Ивановна
• кандидат исторических наук
• 2009

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Шитова, Наталья Ивановна

Введение

1. История и этнокультурные особенности группы старообрядцев 27 Уймонской долины (XVIII - начало XXI в.)

1.1. История формирования группы уймонских старообрядцев 27 (XVIII - начало XX в.)

1.2. Этносоциальная история уймонских старообрядцев (XX — 45 начало XXI в.)

1.3. Конфессионально-этнографическая группа уймонских 60 старообрядцев: современная ситуация

2. Этнокультурная специфика традиционной одежды уймонских 74 старообрядцев (XX - начало XXI в.)

2.1. Общие сведения об одежде

2.2. Женская одежда

2.3. Мужская одежда

2.4. Универсальные виды одежды

2.5. Изготовление старообрядческой одежды: запреты и обереги.

3. Этноконфессиональные особенности одежды уймонских 130 старообрядцев (XX - начало XXI в.)

3.1. Повседневная одежда

3.2. Моленная и выходная одежда

3.3. Погребальная одежда 169 Заключение 186 Список источников и литературы 192 Список информаторов . 214 Список сокращений 216 Приложение А 217 Приложение Б 272 Приложение В 286 Приложение Г

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Традиционная одежда уймонских старообрядцев: этнокультурные и этноконфессиональные особенности: XX - начало XXI в.»

Существенно возрастает в условиях современности интерес к этнокультурному наследию на региональном уровне, о чем свидетельствует принятие закона о нематериальных культурных ценностях народов

1 2 Республики Алтай. Русские старообрядцы Уймонской котловины (долины) являются частью полиэтничного сообщества региона, в связи с чем, изучение специфики их традиционной культуры имеет значение для раскрытия культурного многообразия Горного Алтая. Проблема анализа региональных вариантов русской старообрядческой культуры представляется актуальной в связи с разработкой теории локальных групп и этнических общностей3.

Вплоть до настоящего времени не достаточно изученным остается механизм сохранения традиций и внедрение новаций в среде

1 О регулировании отношений в области развития нематериального культурного наследия Республики Алтай [Электронный ресурс]: постановление Государственного Собрания-Эл Курултай Республики Алтай от 17 ноября 2008 г. № 24-10. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант». л

Уймонская степь - межгорная котловина в Центральном Алтае, в работе в дальнейшем обозначается как Уймонская долина, в соответствии со значение слова «долина», указанным в словаре В.Даля [http://slovari.yandex/ru/dict/dal/article/dal/03040/66701.htm]

См. например: Арутюнов С.А. Классификационное пространство этнической типологии // Советская этнография. 1986. №4. С. 58-64; Бернштам Т.А. Локальные группы Двинско-Важского ареала: Духовные факторы в этно- и социокультурных процессах // Русский Север. СПб.: МАЭ РАН, 1995. С. 208-317; Фурсова Е.Ф. Этнографические группы восточных славян в Западной Сибири: типология, идентичность, межкультурные взаимодействия // Этнокультурное взаимодействие в Евразии. Кн. 1. М.: Наука, 2006. С. 427-441. старообрядческих групп. Исследование динамики трансформационных и эволюционных процессов по материалам одежды, выявление атрибутов материальной культуры, характеризующих различные аспекты духовной жизни старообрядцев, является также актуальным. В этой связи особый интерес представляет выявление и изучение этнокультурной и этноконфессиональной специфики традиционной одежды уймонских старообрядцев. Под этноконфессиональными и этнокультурными в настоящей работе подразумеваются особенности традиционного костюма, обусловленные соответственно принадлежностью уймонских старообрядцев к старообрядчеству в целом и к конкретной конфессионально-этнографической группе в частности. Конфессионально-этнографической группой в работе называется этнографическая группа, особенности, культуры которой обусловлены конфессиональной спецификой, в данном случае, принадлежностью к старообрядчеству.

Конфессионально-этнографическая группа уймонских старообрядцев сформировалась в течении XVIII - начала XX в. из нескольких разновременных переселенческих потоков (первопоселенцы Уймонской долины, переселившиеся из центра Европейской России, бухтарминские старообрядцы, старожилы северных районов Алтайского Горного округа, выходцы из Кузнецкого округа Томской губернии, выходцы из различных губерний Европейской России (преимущественно Пермской, Вятской). В настоящее время примерная численность уймонских старообрядцев составляет (без учета старообрядцев с. Усть-Кокса) около тысячи человек. Абсолютное большинство из них соотносит себя с согласием «стариковщина», при этом не приемлет священства, но признает таинства крещения, исповеди или покаяния.

Объектом исследования являются комплексы традиционной одежды уймонских старообрядцев различного функционального назначения.

Предмет исследования - этнокультурная и этноконфессиональная специфика одежды уймонских старообрядцев в период XX - начала XXI в., символика компонентов костюма в рамках традиционной духовной культуры.

Хронологические рамки XX — начала XXI в. обусловлены возможностями полевых этнографических исследований, проводившихся начиная с 1997-1998 гг., а также наличием музейных образцов, которые позволяют достоверно проследить особенности одежды уймонских старообрядцев с начала XX в. Кроме того, хронологические рамки исследования представляют собой период, к началу которого группа уймонских старообрядцев сформировалась в основных чертах. В течение указанного периода происходили разнообразные процессы эволюции и трансформации явлений народной культуры, обусловленные историческими, политическими и прочими событиями времени.

Территориальные рамки исследования — села, являющиеся местами компактного проживания уймонских старообрядцев (с. Верх-Уймон, е., Тихонькая, с. Мульта, с. Усть-Кокса и др.), расположенные в Уймонской долине на территории Усть-Коксинского района Республики Алтай (см. карту-схему района исследования, рис. 1).

Состояние научной разработки темы исследования. Наиболее ранние сведения об уймонских старообрядцах относятся к 1826 г., когда К.Ф. Ледебур посетил первое русское поселение на территории современной Республики Алтай - д. Уймон. Дневники путешественника содержат сведения о количестве дворов в деревне и хозяйственных занятиях местных жителей.4 Важные, как одни из наиболее ранних, упоминания о жителях Уймонской долины встречаются в обобщающих трудах ученых-географов второй половины XIX - начала XX в.5 Во второй половине XIX в. А. Принтц и Н.М. Ядринцев сообщили в своих трудах некоторые краткие сведения о

4 Ледебур К.Ф., Бунге А.А., Мейер К.А. Путешествие по Алтайским горам и Джунгарской Киргизской степи. Новосибирск: Наука, 1993. С. 80.

5 Риттер К. Землеведение Азии. СПб., 1860. Т. 3. С. 288, 289; Полное географическое описание нашего отечества. СПб. Т. XVI. Западная Сибирь. С. 524. жителях д. Коксы и д. Уймон.6 В 1911 г. д. Уймон посетил Г.Д. Гребенщиков, п его записи содержат некоторые упоминания об уймонцах. Таким образом, несмотря на то, что ряд исследователей-путешественников XIX — начала XX в. оставили некоторые общие замечания об уймонских старообрядцах, конкретные данные о традиционной одежде уймонцев, относящиеся к этому времени, в литературе отсутствуют.

Первые краткие сведения об одежде уймонских старообрядцев относятся к 1926-1927 гг. В 1926 г. в с. Верх-Уймон на протяжении двух недель работала Центрально-Азиатская экспедиция под руководством Н.К. Рериха (рис. 2). Имеются сведения о том, что Н.К. Рериха особенно привлекали уймонские пояса «с письменами», которые он закупал в большом количестве. Известно, что старообрядческая одежда приобреталась участниками экспедиции для составления коллекции, о судьбе которой, к сожалению, данные отсутствуют.8

В 1926, 1927 гг. в уймонских селах работала сотрудница Новосибирского краевого музея Н.Н. Нагорская, которой были сделаны зарисовки старообрядцев в традиционной одежде, предметов утвари и пр. Особый интерес представляют акварели: «Невеста и дружка», «Старуха», «Праздничная одежда староверов», «Девушки в будничной одежде», «Одежда старухи», «Опояска», «Именной пояс со словами, ткан в плашках», «Пояс старика, вверчен в шести плашках».9 Уникальность материалов Н.Н. Нагорской заключается в том, что они представляют собой, по существу, первые сведения об одежде уймонских старообрядцев. Акварели передают общие формы костюма и его цветовую гамму.

6 Принтц А. Каменщики, ясачные крестьяне Бухтарминской волости Томской губернии и поездка в их селения и в Бухтармипский край в 1863 г. // Зап. РГО. 1867. Т. 1.; Ядринцев Н.М. Раскольничьи общины на границах Китая // Сибирский сборник. СПб., 1886. Кн. 1. С. 45.

7 Гребенщиков Г.Д. Алтайская Русь. Алтайский альманах. 1914 // Приложение к газете «Прямая речь», декабрь, 1990. Барнаул. С. 14.

8 Ларичев В.Е., Маточкин Е.П. Н.К. Рерих и Сибирь. Новосибирск: Кн. изд-во, 1993. С. 107.

9 Этнографические материалы Н.Н. Нагорской в коллекциях Новосибирского государственного краеведческого музея. Каталог. Новосибирск: б. и., 2008. С. 56-63. 6

Значительной работой по изучению одежды бухтарминских старообрядцев, с которыми уймонцев связывали тесные культурно-хозяйственные и родственные отношения, стал сборник «Бухтарминские старообрядцы», изданный в 1930 г.10 Проанализировав большой фактический материал, исследовательница Н.П. Гринкова сделала убедительный вывод о севернорусской, вятско-пермской, основе бухтарминских форм костюма, также указала на наличие в бухтарминской одежде ряда элементов, считавшихся в XIX в. южнорусскими. Работа интересна и тем, что в ней рассматриваются современные автору процессы сужения сферы бытования «старинной» одежды, отношение разных возрастных групп к этим изменениям, приводятся некоторые поверья, связанные с обрядовой одеждой."

Этнографическим изучением одежды русских крестьян Алтая в последней четверти XX в. занимались такие исследователи, как X. Аргынбаев, М.М. Громыко, А.А. Лебедева, В.А. Липинская, Л.М. Русакова,

1 'У

Е.Ф. Фурсова, О.Н. Шелегина, Г.А. Щербик. ~ К этому периоду относится

10 Бломквист Е.Э., Гринкова Н.П. Бухтарминские старообрядцы. JL: Изд-во Академии Наук СССР, 1930. 460 с.

11 Гринкова Н.П. Одежда бухтарминских старообрядцев // Бломквист Е.Э., Гринкова Н.П. Бухтарминские старообрядцы. С. 311—396.

12 Аргындбаев X. Историко-культурные связи русского и казахского народов и их влияние на материальную культуру казахов в середине XIX и начале XX в. (по материалам Восточного Казахстана) // Тр. Института археологии и этнографии АН Казахской ССР. 1959. Т. 6. С, 68-76; Его же. Краткий очерк материальной культуры переселенцев из России в Казахстан (по материалам Восточного Казахстана), вторая половина XIX -начало XX в.) // Вопросы этнографии и антропологии Казахстана. Алма-Ата: Изд-во Акад. Наук КазССР, 1962. С. 138-167; Бардина П.Е. Женская одежда русского населения Среднего Приобья в конце XIX - первой четверти XX в. // Культурно-бытовые процессы у русских Сибири XVIII - начала XX в. Новосибирск: Наука, 1985. С. 204-216; Ее же. Быт русских сибиряков Томского края. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1995. 224 е.; Громыко М.М. Трудовые традиции русских крестьян Сибири (XVIII - первая половина XIX в.) Новосибирск: Наука, 1975. С. 257-269; Лебедева А.А. Мужская одежда русского населения Западной Сибири (XIX - начало XX в.) // Проблемы изучения материальной культуры русского населения Сибири. М.: Наука, 1974. С. 202-222; Ее же. Этнографические материалы о русском населении Южного Алтая (XIX - начало XX в.) // Хозяйство и быт западносибирского крестьянства XVII - начала XX в. М.: Наука, 1979. С. 223-247; Лебедева А.А., Липинская В.А., Сабурова Л.М., Сафьянова А.В. Изучение материальной культуры русского населения Сибири (XVII-XX вв.) // Проблемы изучения материальной культуры русского населения Сибири. М.: Наука, 1974. С. 22-109; первое, приведенное в этнографической литературе описание традиционной одежды уймонских старообрядцев. В монографии В.А. Липинской «Русское население Алтайского края» в контексте общего рассмотрения русской традиционной одежды крестьян Алтая уделено внимание и уймонскому костюму. Исследовательница обратила внимание на то, что традиционная одежда используется, как правило, людьми пожилого возраста, дала характеристику состава комплекса женской одежды, основу которого составляет круглый сарафан и рубаха с прямыми поликами. В.А. Липинская обозначила особенности праздничной одежды уймонок, при этом подчеркнула, что привезенные в Уймонскую долину образцы бухтарминской одежды ярче по цветовой гамме и богаче украшены. В работе уделено внимание традициям уймонского ткачества, отмечено, что для современного его бытования характерны примитивные приемы, позволяющие обойтись без ткацкого стана.13 В монографии «Старожилы и переселенцы. Русские на. Алтае XVIII - начало XX в.» В.А. Липинская обратила внимание на

Липинская В.А. Поселения, жилища и одежда русского населения Алтайского края // Этнография русского населения Сибири и Средней Азии. М.: Наука. 1969. С. 9-79; Ее же. Русское население Алтайского края. Народные традиции в материальной культуре (XVII— XX вв.). М.: Наука, 1987, 224 е.; Ее же. Старожилы и переселенцы. Русские на Алтае XVIII - начало XX в. М., 1996. 269 е.; Русакова Л.М., Фурсова Е.Ф. Одежда бухтарминских крестьянок (XIX - начало XX в.) // Общественный быт и культура русского населения Сибири. Новосибирск: Наука. 1983. С. 68-105; Фурсова Е.Ф. Женская погребальная одежда у русского населения Алтая // Традиции и инновации в быту и культуре народов Сибири. Новосибирск: Наука, 1983. С. 73-87; Ее же. Древние элементы в мужской набедренной одежде русских крестьян Алтая и Восточного Казахстана // Проблемы реконструкций в этнографии. Новосибирск: Наука, 1984. С. 129-150; Ее же. Женская одежда старообрядцев юга Западной Сибири. Конец XIX - начало XX в. // Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки. Новосибирск: Наука, 1992. С. 240-247; Шелегина О.Н. Женская одежда русских крестьян Западной Сибири в XVIII— первой половине XIX в. // Общественный быт и культура русского населения Сибири (XVIII - начало XX в.). Новосибирск: Наука, 1983. С. 57-67; Ее же. Очерки материальной культуры русских крестьян Западной Сибири (XVIII - первая половина XIX в.). Новосибирск: Наука, 1992. 252 е.; Щербик Г.А. Коллекция крестьянской одежды в фондах Восточно-Казахстанского краеведческого музея // Культурно-бытовые процессы у русских Сибири XVIII - начала XX в. Новосибирск: Наука, 1985. С. 217-234; Ее же. Вышивка на изделиях русских крестьянок (из фондов Восточно-Казахстанского областного краеведческого музея) // Общественный быт и культура русского населения Сибири (XVIII - начало XX в.). Новосибирск: Наука, 1983. С. 163-176. 13 Липинская В.А. Русское население. С. 161-162. длительное бытование традиционной одежды в селениях Усть-Коксинского района Республики Алтай, дала краткую характеристику состава комплекса женской одежды уймонок.14

Традициям уймонского ткачества уделил внимание A.M. Родионов, охарактеризовав некоторые художественно-декоративные, орнаментальные особенности изделий уймонских кержачек с. Мульта. Особенно заинтересовали исследователя свастические орнаменты на вязаных изделиях и поясах.15

Попытку лингвокультурологического описания предметов женской одежды старообрядцев с. Верх-Уймон предприняла филолог К.В. Маёрова. При этом исследовательница ошибочно отнесла уймонских старообрядцев к конфессионально-этнографической группе «поляков». Такой подход привел к неверным выводам о преобладании севернорусской традиции в одежде старообрядцев «поляков».16

Трудом, подводящим своеобразный итог в исследованиях традиционной одежды крестьян Алтая, явилась монография Е.Ф. Фурсовой «Традиционная одежда русских крестьян-старожилов Верхнего Приобья (конец XIX - начало XX в.)».17 Исследовательница разработала типологию одежды, впервые дала ее характеристику в контексте рассмотрения традиций различных этнокультурных групп Верхнего Приобья.

В этой работе уймонские старообрядцы четко обозначены как представители конфессионально-этнографической группы русских. Впервые опубликованы чертежи различных видов уймонской одежды (туникообразные и поликовые женские рубахи, сарафаны с передним

14 Ее же. Старожилы и переселенцы. С. 124.

15 Родионов A.M. Красная книга ремесел. Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1990. С. 234-236.

16 Маёрова К.В. Лингвокультурологическое описание женских головных уборов старообрядцев Алтая // Старообрядчество: история, культура, современность М.: б. и., 2005. Т. 2. С. 303-314; Ее же. Лингвокультурологическое описание женской одежды старообрядцев Алтая // Мир старообрядчества: история и современность. М.: б. и., 1999. С. 289-312.

I 7

Фурсова Е.Ф. Традиционная одежда русских крестьян-старожилов Верхнего Приобья (конец XIX - начало XX в.). Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1997. 152 с. цельным полотнищем и с передним продольным швом, нарукавники, мужские рубахи на кокетке, штаны-чембары прямого покроя). Исследовательницей отмечены некоторые особенности технологических приемов изготовления одежды уймонскими кержачками, в частности, соединение кошеных полотен сарафана с передним полотнищем не только прямыми, но и косыми срезами.

Большое значение имеют результаты изучения Е.Ф. Фурсовой погребальных комплексов уймонок. В них зафиксированы туникообразные и поликовые рубахи, а также пережиточные элементы в сарафанах с передним продольным швом (широкие лямки, цельнокроеная с задним полотном спинка), подтверждающие предположение о том, что сарафаны этого типа в уймонском варианте в своем генезисе могут восходить к распашной

1 С одежде. Исследования Е.Ф. Фурсовой показали, что в одежде уймонских старообрядок обнаруживается сходство с костюмами старожилок Северного и Юго-Восточного Алтая, отдельные детали костюма сближают уймонок с крестьянками западных, юго-западных губерний России.19

В последние годы в литературе широко представлены работы, посвященные традиционной одежде русского населения Алтайского края. В публикациях О.А. Абрамовой, Т.А. Боровцовой, Е.В. Гальских, Л.И. Клоковой, Т.А. Коньковой и Е. Андреевой, Л.В. Корниковой, Н.Г. Паньшиной, Г.Ф. Рыженко, Т.Г. Шарабариной осуществлено описание особенностей типологии, кроя и декора, а также материалов для изготовления одежды." Л.В. Корниковой изучена также роль одежды в

1 Я

Фурсова Е.Ф. Традиционная одежда. С. 57.

19 Фурсова Е.Ф. Традиционная одежда. С. 131.

20 Абрамова О.А. Традиционная одежда «поляков»-староверов с. Сибирячиха Солонешенского района Алтайского края // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2003. С. 74-79; Ее же. Традиционная культура «поляков» и «каменщиков» Рудного Алтая. Барнаул: ДЮФЦ «Песнохорки», 1999. 237 е.; Боровцова Т.А. Традиционные украшения русского населения Петропавловского и Солонешенского районов // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. С. 208-211; Ее же. Русские крестьянские украшения Солонешенского района // Солонешенский район. Очерки истории и культуры. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2004. С. 198-202; Гальских Е.В. Популярные ткани алтайских жителей во второй погребальной обрядности.21 Выводы об особом конфессиональном значении пояса у старообрядцев сделаны томской исследовательницей JI.B. Приль." На фоне такого скрупулезного изучения традиционной одежды жителей степного Алтая отчетливо выявляется недостаточное внимание к этноконфессиональным особенностям костюма, а также пробел в изучении традиционной одежды старообрядцев Уймонской долины Горного Алтая. половине XIX в. // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1998. С. 103-106; Клокова Л.И. Ручное ткачество на Алтае (по материалам ГХМАК) // Этнография Алтая. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1996. С. 140-142; Ее же. Нагрудная одежда и юбка в крестьянской среде // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1998. С. 99-103; Ее же. Историческая закономерность и функциональная целесообразность появления нагрудной одежды и юбки // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. С. 89-95; Ее же. Традиционные прически. Особенности головного убора с использованием платка русских крестьянок конца XIX - второй трети XX в. // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2005. С. 84-89; Клокова Л.И., Корникова Л.В. Комплексы традиционной одежды старожилов Солонсшенского района конца XIX - начала XX в. // Солонешенский район. Очерки истории и культуры. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2004. С. 170— 190; Конькова Т.А., Андреева Е. Особенности декоративного оформления женского костюма русского населения Алтая XIX в. // Этнография Алтайского края. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1994. С.49-52; Корникова Л.В. Одежда старожилов Алтайского округа // Этнография Алтайского края. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1994. С. 41-49; Ее же. Типология сарафанов в селах Тягун и Жуланиха Заринского района // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. С. 206-208; Ее же. Материал и его роль в формировании различных типов крестьянской одежды // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2003. С. 107-109; Ее же. Новации и традиции в одежде крестьян Третьяковского района Алтайского края в первой трети XX в. (на примере сел Екатерининское, Плоское, Первокаменка, Староалейское) // Этнография Алтая и сопредельных территорий, Барнаул, 2003. С. 104—107; Ее же. Типология и эволюция народного костюма крестьян Бийского округа в первой трети XX в. // Бийский район. История и современность. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2005. Т. 1. С. 126-141; Корникова Л.В., Панышша Н.Г. Вологодский женский костюмный комплекс как предмет изучения переселенческих традиций на Алтае (1950-е гг.) // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2005. С. 99-106; Рыженко П.Ф. Как рождалась рубашка // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. С. 326-329; Шарабарина Т.Г. Особенности кроя и декора традиционных передников русских крестьянок южного и юго-западного Алтая (конец XIX - первая половина XX в.) // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2005. С. 99-106; Ее же. Традиционные серьги кержачек Южного и Юго-Западного Алтая (конец XIX - первая половина XX в.) // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2008. С. 437-443.

21 Корникова Л.В. Погребальная одежда как часть погребального обряда // Этнография Алтая. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1996. С. 132-134.

22 Приль Л.Н. «Крест да пояс - заповедь Божья» // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2003. С. 198-200.

Необходимо отметить, что не только традиционная одежда, но и в целом этнографическая и этноконфессиональная специфика культуры уймонских старообрядцев в настоящее время, практически, не изучена. В последние годы материалы по этнографии и фольклору уймонцев в комплексе с данными по Юго-Западной Сибири привлекались при изучении разнообразной тематики. Это вопросы конфессиональной идентичности, ценностных ориентаций русского старообрядчества (С.Е. Никитина), оценка эсхатологических представлений (Г.В. Любимова), характеристика питания (М.В. Блощицина), описание семейных отношений (Л.А. Явнова), женской повседневности (К. Доулинг), народной медицины (О.А. Гончарова),

У т межконфессиональных отношений (Н.А. Тадина).~ Несколько специальных публикаций посвящены отдельным особенностям истории и культуры уймонских старообрядцев. Это статьи С.М. Киреева и Р.П. Кучугановой24, материалы архивных чтений, состоявшихся в с. Усть-Кокса в 2007 г.25, а

23

Никитина С.Е. Вопросы описания территориальных вариантов культуры: сибирские и американские старообрядцы // Старообрядчество: история и современность, местные традиции, русские и зарубежные связи. Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 2001. С. 10-16; Любимова Г.В. Эсхатологические представления старообрядцев Саяно-Алтая // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2006. Т. XII. Ч II. Этнография. С. 117— 121; Блощицына М.В. Пост и пищевые запреты у русских Верхнего Приобья и Саяно-Алтая (конец XIX-XX в.) // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2005. С. 305-308; Явнова Л.А. Взаимосвязь календарной и семейной обрядности старожилов Алтая (на примере похоронной обрядности) // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. С. 131-136; Доулинг К. Повседневная жизнь женщин в старообрядческих селах Алтая на пороге перемен // Женщина в старообрядчестве. Петрозаводск: Изд-во ПетрГу, 2006. С. 91-96; Гончарова О.А. Русская народная медицина в системе охраны здоровья населения Горного Алтая на рубеже XIX-XX вв. // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1998. С. 41-42; Тадина Н.А. Этнокультурные и этносоциальные взаимовлияния старообрядцев и алтайцев Уймона // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1998. С. 42-43.

24 Киреев С.М., Кучуганова Р.П. Народные представления русских о памятниках археологии: по материалам полевых исследований в с. Верхний Уймон в Горном Алтае // Этнография Алтайского края. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1994. С. 75-79; Киреев С.М., Кучуганова Р.П. Лепные сосуды русского населения Горного Алтая // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1998. С. 220-222.

25

Усть-Коксинские архивные чтения. С. Усть-Кокса: б. и., 2007. 140 с. также коллективная монография «Горный Алтай: система жизнеобеспечения

26 русского населения (историко-культурологический аспект)» .

Проведенный обзор литературы показал, что традиционная одежда русских старообрядцев Уймонской долины, ее этнокультурные и этноконфессиональные особенности вплоть до настоящего времени не являлись объектом специального научного исследования. При изучении костюма в настоящее время преобладает классический подход к компонентам одежды как проявлениям материальной культуры, бытование которых обусловлено их практической, утилитарной значимостью. За исключением работ некоторых авторов, в современных исследованиях отсутствует выявление этнокультурной специфики традиционной одежды в комплексе с ее этноконфессиональными особенностями. Наличием пробела в выявлении этнокультурной и этноконфессиональной специфики комплексов традиционной одежды различного назначения во взаимосвязи с религиозными представлениями уймонских старообрядцев обусловлена актуальность научных изысканий автора. Актуальность рассмотренных проблем и недостаточная степень их изученности определили цель и задачи работы.

Цель исследования состоит в выявлении этнокультурной и этноконфессиональной специфики комплексов традиционной одежды различного назначения во взаимосвязи с религиозными представлениями уймонских старообрядцев на протяжении XX - начала XXI в.

В соответствии с заявленной целью в работе поставлены следующие задачи:

- представить авторскую модель истории формирования конфессионально-этнографической группы старообрядцев Уймонской долины Горного Алтая;

Горный Алтай: система жизнеобеспечения русского населения (историко-культурологический аспект). Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2008. 149 с. дать этнокультурную характеристику современного состояния группы уймонских старообрядцев; выявить этнокультурные особенности одежды уймонских старообрядцев, проследить трансформации в мужской, женской, а также верхней одежде и обуви; сформулировать положения, выявляющие этноконфессиональную специфику бытования различных комплексов одежды, а также технологические и конструктивные особенности ее изготовления во взаимосвязи с религиозными представлениями; определить взаимосвязь этнокультурных и этноконфессиональных особенностей одежды уймонских старообрядцев.

Общей методологической базой исследования является диалектический метод познания, который позволяет оценить диалектику общего и особенного, формы и содержания, общенационального и регионального. В основу работы легли следующие методологические принципы организации научного исследования.

Принципы объективности и историзма означают восприятие явления в его исторической динамике от прошлого к настоящему, от более ранних форм костюма к поздним. В настоящей работе традиционная одежда рассматриваются с учетом выделенных в рамках хронологии исследования периодов ее бытования, обусловленных общей исторической ситуацией XX -начала XXI в.

Одними из первых и наиболее весомых разработок, которые легли в основу современного понимания природы микроэтнических единиц, создали

97 терминологию, были работы Ю.В. Бромлея. В настоящее время становится og очевидным характерный для этих работ недоучет влияния фактора религии."

Бромлей Ю.В. Современные проблемы этнографии. М.: Наука, 1981. С. 45-63; Его же. Очерки теории этноса. М.: Наука, 1983, С. 128, 129; Его же. Этносоциальные процессы: теория, история, современность. М.: Наука, 1987. 332 с.

28 Фурсова Е.Ф. Календарные обычаи и обряды восточнославянских народов Новосибирской области как результат межэтнического взаимодействия (конец XIX - XX в.). Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2002. 4.1. С. 27.

При изучении традиционной культуры уймонских старообрядцев, которые являются представителями конфессионально-этнографической группы, автор диссертации опирался на последние разработки этнографов в области типологии, идентичности и межкультурных взаимодействий этнографических групп восточных славян в Западной Сибири." По классификации, предложенной Е.Ф. Фурсовой, уймонские старообрядцы относятся к компактным конфессионально-этнографическим группам, выделившимся из родного этноса в результате имевших место реальных или мифологических событий прошлого. Подобные группы относятся к таксономически низким подразделениям этноса, в которых сосредоточены максимально выраженные этнические свойства.30

При изучении культуры уймонских старообрядцев автор опирался на разработанные А.С. Арутюновым теоретические положения о традициях и инновациях в культуре этноса.31 В ходе исторического развития традиции неизбежно обновляются и претерпевают изменения, что прослежено в трансформациях в комплексах одежды уймонских старообрядцев различного назначения в течении XX - начала XXI в.

Методологическим принципом диссертационного исследования является системный подход, который выражается в изучении отдельного компонента на фоне общего в рамках старообрядческой традиционной системы жизнеобеспечения. В настоящей работе проявления материальной культуры, в частности одежды, прослеживаются в связи с реалиями современной жизни старообрядческой общины: духовными традициями, религиозными представлениями, мировоззрением, семейной и календарной обрядностью.

29 Фурсова Е.Ф. Этнографические группы восточных славян в Западной Сибири: типология, идентичность, межкультурные взаимодействия // Этнокультурные взаимодействия в Евразии. М., 2006. Кн. 1. С. 427-441.

30 Фурсова Е.Ф. Календарные обычаи и обряды. С. 23.

31 Арутюнов С.А. Народы и культуры. Развитие и взаимодействие. М: Наука, 1989. С. 160-185.

Впервые описание элементов материальной культуры восточных славян в тесной связи с народными обрядами и верованиями было предпринято Д.К. Зелениным. К сожалению, этот подход не был в полной мере воспринят в советское время, возможно, по причине борьбы с религиозными пережитками. Только в последние десятилетия XX в. в исследованиях, посвященных различным компонентам материальной культуры, стали предприниматься попытки их рассмотрения в тесной связи с духовной жизнью носителей 33.

Настоящая диссертационная работа методологически основана на функциональном подходе П.Г. Богатырева к описанию и интерпретации этнографических фактов.34 Каждый предмет в концепции П.Г. Богатырева имеет практическое и знаковое значение. Знаковая сторона проявляется в наборе функций, в том числе социальной, возрастной, магической, религиозной, обрядовой, праздничной, повседневной и т. д. Принципиальное значение этого подхода, таким образом, заключается в выделении в каждой вещи практической и знаковой стороны.35

Положения, изложенные П.Г. Богатыревым в работе «Функции

Л £ национального костюма в Моравской Словакии» , получили развитие в ставшем классическим труде Г.С. Масловой «Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX - начала XX в.». В монографии значение одежды в духовной культуре восточных славян выявлено посредством изучения ее функционального значения в обычаях и

Т7 обрядах. Применительно к этнографии русских крестьян Сибири эти идеи нашли отражение в работах П.Е. Бардиной, которая уделила внимание

32 Zelenin D.K. Russische (Ostslavische) Volkskunde. Berlin; Leizig, 1926. 424 s.

33 Выдающиеся отечественные этнографы и антропологи XX в. М.: Наука, 2004. С. 152.

34 Богатырев П.Г. Вопросы теории народного искусства. М.: Искусство, 1971. 544 с.

35 Байбурин А.К. Предисловие // Богатырев П.Г. Народная культура славян. М.: ОГИ, 2007. С. 7-18.

36 Богатырев П.Г «Функции национального костюма в Моравской Словакии» // Богатырев П.Г. Народная культура славян. С. 215-275.

37 Маслова Г.С. Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX - начала XX в. М.: Наука, 1984. 216 с. то поверьям, связанным с одеждой. Дальнейшее развитие этот подход получил в трудах Е.Ф. Фурсовой, которая рассматривает не только обрядовое, религиозное, но магическое и мировоззренческое значение предметов одежды, а также технологии их изготовления на основе полевых материалов.39

Настоящая работа, посвященная традиционной одежде уймонских старообрядцев, представляет собой попытку продолжить изучение одежды с точки зрения ее знаково-символического и мировоззренческого значения в народной культуре. При изучении взаимосвязи строя старообрядческого костюма с традиционной картиной мира, семиотического статуса отдельных элементов одежды, технологии автор исходил из семиотической концепции, изложенной А.К. Байбуриным.40

Методы исследования. Методика исследования базировалась на традиционных для этнографической науки методах эмпирического и теоретического исследования. Основным методом экспедиционных исследований для диссертационной работы явилось включенное наблюдение. При этом пристальное внимание уделялось бытовому, событийному контексту. В ходе полевых исследований выявленные экземпляры одежды подвергались измерению и описанию. Метод интервьюирования позволил выяснить функции, терминологию одежды и ее отдельных элементов.

Важно, что изучаемые экземпляры одежды, изготовленные в период XX - начала XXI в., не только фиксировались и описывались, но наблюдались в процессе хранения и использования этих предметов в повседневном быту и обрядах. Для данного исследования имели значение то

Бардина П.Е. Женская одежда.; Ее же. Быт русских сибиряков.

39 Фурсова Е.Ф. Женская погребальная одежда.; Ее же. «Целительные» свойства рубах русских крестьян // Изв. СО АН СССР. 1992. № 1. С. 49-54; Ее же. Традиционная одежда.; Ее же. Поверья русских крестьян Верхнего и Среднего Приобья конца XIX -начала XX в., связанные с целительными свойствами рубах // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2005. С. 132-136.

40 Байбурин А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. Ленинград: Наука, 1983. С. 3-19. движения при одевании, ношении, а также жесты и эмоционально-психологический настрой при демонстрации тех или иных предметов.

Стандартные методы этнографического исследования, изложенные Г.Г. Громовым41, адаптированы автором к специфическим особенностям уймонских старообрядцев. При этом использованы разработки Ф.Ф. Болонева, в которых уделено значительное внимание особенностям сбора полевых материалов в старообрядческой среде, отмечены некоторые коммуникативные и психологические особенности такой работы.42

Как показала практика, старожилы Уймонской долины, в основном, не отзывчиво относятся к формальному интервьюированию, эффективнее работа в режиме свободной беседы (неформальное интервьюирование). Режим более свободного общения, незаметного присутствия исследователя в различных ситуациях, внутреннего, включенного и внешнего наблюдения способствует получению оригинального полевого материала, открывающего новую сторону бытования вещественных предметов.

Большинство уймонских старообрядцев отрицательно относится к проведению аудиозаписи и фотосъемки не только самого человека, но также и фотосъемки предметов, используемых в обрядовых целях. В связи с этими представлениями, фиксация полевых материалов проводилась в той форме, которая была приемлема для информаторов. Если аудиозапись и фотосъемка не представлялись возможной в ходе включенного наблюдения религиозных обрядов, полевые записи осуществлялись по воспоминаниям. Современные участники уймонских старообрядческих общин исключительно негативно относятся к потенциальной возможности изъятия у них предметов старины. По этой причине при проведении полевых исследований автор не делал акцента на собирательстве вещественных предметов, так как это отчуждало бы потенциальных информаторов и провоцировало их к замкнутости.

41 Громов Г.Г. Методика этнографических экспедиций. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1996. 119 с.

42 Болонев Ф.Ф. Из опыта этнографического изучения русского населения Сибири // Русские Сибири: культура, обычаи, обряды. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1998. С. 5-16.

Основными кабинетными методами исследования послужили общенаучные (научное описание, анализ, синтез, сравнение) и специально-дисциплинарные (сравнительно-исторический, сравнительнотипологический, историко-генетический). При изучении одежды использовались методы типологизации и классификации, разработанные отечественными этнографами Г.С. Масловой, Н.И. Лебедевой в трудах «Восточно-славянский этнографический сборник» и «Русские. Историко-этнографический атлас».43 Диссертантом активно применялись разработки Е.Ф. Фурсовой по типологии традиционной одежды русских крестьян Верхнего Приобья.44

Источниковую базу исследования составили полевые этнографические материалы, музейные фонды, архивные документы, материалы периодических изданий и мемуары, а также данные, почерпнутые из литературы.

1. Основой для данного исследования послужили полевые материалы автора, собранные в ходе экспедиций 1997—2000, 2005-2007 гг., организованных Новосибирским государственным университетом, Институтом археологии и этнографии СО РАН. Работы проводились в селах Усть-Коксинского района Республики Алтай (с. Верх-Уймон, с. Тихонькая, с. Мульта, с. Замульта, с. Чендек, с. Усть-Кокса), а также в г. Горно-Алтайске. В ходе полевых изысканий были выполнены чертежи верхней и нательной одежды различного назначения: повседневной и выходной, моленной (праздничной и будничной) с указанием особенностей технологического исполнения изделий (виды швов, характер соединения прямых и кошеных полотнищ и т. д.), а также фотографии изделий.

Важным источником являются данные интервью. К сожалению, в силу объективных причин, автору удалось опросить единицы людей, относящихся

43 Маслова Г.С. Народная одежда русских, украинцев и белорусов в XIX - начале XX в. // Восточнославянский этнографический сборник. М.: Наука, 1956. ТИЭ. Т. XXXI. С. 543757; Лебедева Н.И., Маслова Г.С. Русская крестьянская одежда XIX - начала XX в. // Русские: Историко-этнографический атлас. М.: Наука, 1967. С. 193-267.

44 Фурсова Е.Ф. Традиционная одежда. к самому старшему поколению (1910-х гг. рождения). Основными информаторами стали старообрядцы 1920-х- 1950-х гг. рождения. Особенно ценными являются интервью, собранные в семьях активных участников старообрядческих общин — наставников, детей ныне покойных наставников, а также у тех, кто пользуется особым авторитетом в старообрядческой общине. При работе с данными интервью необходимо учитывать их субъективный характер. Поэтому полученные от разных информаторов сведения нуждаются в сопоставлении, что существенно увеличивает вероятность использования в исследовании достоверной информации.

Особенностью наших полевых материалов является то, что в них представлена не только вербальная, словесная информация (материалы опросов), но и чрезвычайно информативный слой невербальной информации, исходящей из внешнего вида и технологического исполнения одежды, наблюдениями за поведением людей. Активно используются в работе сведения, собранные посредством включенного наблюдения за ходом религиозных обрядов, а также обычных повседневных действий.

2. В исследованиях, посвященных различным аспектам материальной культуры, важным источником служат образцы одежды, представленной в музейных фондах. Наиболее ценной в этом плане представляется коллекция одежды из 49 единиц хранения, хранящаяся в Государственном музее-заповеднике им. Н.К.и Е.И. Рерихов в с. Верх-Уймон (основной фонд). В коллекции представлены экземпляры праздничной одежды начала XX в., изучение которых особенно важно в связи с тем, что в старообрядческих сундуках присутствуют лишь единичные экземпляры, изготовленные в этот период. При этом мужские рубахи, изготовленные в первой трети XX в., сохранены преимущественно в музейных фондах (основной фонд музея-заповедника им. Н.К. и Е.И. Рерихов в с. Верх-Уймон; основной фонд НМРА им. А.В. Анохина). Интерес для нашего исследования представляют и отдельные экземпляры опоясков с надписями.

Оригинальны и единичны экземпляры одежды, хранящиеся в школьных музеях с. Верх-Уймон и с. Мульта. В школьных музеях Усть-Коксинского района представлены также различные образцы поясов (с. Верх-Уймон, с. Мульта, с. Усть-Кокса, с.Чендек). В фондах Национального музея им. А.В. Анохина Республики Алтай традиционная одежда уймонцев отражена лишь отдельными экземплярами. Наиболее интересная и обширная коллекция поясов и опоясок уймонских старообрядцев хранится в музее ИАЭт СО РАН (более 40 экземпляров). Собранные JI.M. Русаковой в 1970-е гг. изделия отличаются высоким мастерством исполнения, богатой цветовой гаммой и разнообразием вариантов орнамента. Необходимо отметить, что, в целом, музейные предметы оказались значительно менее информативны для исследования, чем аналогичные предметы, хранящиеся в домашних условиях, т.е. не изъятые из культуры и выполняющие свои специфические функции.

3. Весьма ценным источником по истории уймонских старообрядцев в первой половине XX в. являются архивные материалы. Автором изучены документы следующих фондов Государственного архива Республики Алтай (ГА РА): Ф 117 — Исполнительный Комитет Усть-Коксинского районного совета депутатов трудящихся, Ф. 131 - Усть-Коксинский сельсовет Усть-Коксинского района, Ф. 165 - Верх-Уймонский сельсовет Усть-Коксинского района. На основании дел, представленных в этих фондах, можно охарактеризовать и выявить наиболее типичные для соответствующих населенных пунктов старообрядческие семейные гнезда, проследить динамику изменения фамильного состава старообрядческих сел и процесс размывания их традиционного состава. Информативны также сведения, относящиеся к проведению коллективизации и раскулачиванию, поскольку они отражают драматические страницы истории уймонских старообрядцев в XX в., борьбы государства со старообрядчеством посредством «классовой борьбы» с кулачеством. Материалы 61 фонда ГА РА содержат данные переписей населения, статистические сведения о составе населения уймонских сел до 2002 г.

4. В настоящем диссертационном исследовании активно использовались сведения, почерпнутые из периодических изданий и мемуаров. В связи с особенностями заявленной тематики диссертационного сочинения необходимо подчеркнуть значение современной старообрядческой периодики в качестве источника сведений об основах древлеправославного вероучения. В церковных календарях, издаваемых Русской Православной Старообрядческой Церковью, Русской Древлеправославной Поморской Церковью, а также в информационных изданиях старообрядцев-поморцев, регулярно уделяется внимание внешнему виду христианина. В старообрядческих статьях анализируются современные явления жизни, в том числе моды. Регулярно публикуются святоотеческие поучения и их толкования, в которых затрагивается внешний вид человека. Отдельные работы посвящены погребальному обряду, с характеристикой требований к соответствующему виду одежды.45

Особое значение для настоящей работы имеет такой источник, как рукопись Т.Ф. Бочкарева, хранящаяся в старообрядческой общине с. Мульта. В рукописи содержатся записи, сделанные Тимофеем Филипповичем по памяти в 2006 г., в которых затрагиваются самые ранние этапы освоения Уймонской долины. Первоначальным источником этой рукописи была тетрадь семьи Бочкаревых, которая была утрачена во время репрессий 1930-хх гг.

Т.Ф. Бочкарев является человеком, транслирующим потомкам семейную историю, отразившую коллективный жизненный опыт

45 См. например: Окружающий нас мир. Об изображениях и знаках // Православный старообрядческий церковный календарь на 2000 г. Кишинев. С. 100-103; Преподобного Ефрема Сирина слово на лукавых жен // Православно-старообрядческий церковный календарь на 1995 г. М. С. 49, 54; Миролюбов И., Лепешин Е. Приготовление усопшего к погребению // Старообрядческий церковный календарь на 1991 г. Рига, 1990. С. 85; Предисловие об умерших: о кончине нашей, и о священном чине погребения, и о совершаемых по обычаю поминовениях // Старообрядческий церковный календарь на 1993 г. М. С. 77-94. коллективная историческая память). В таком случае исследователи часто говорят об «устной традиции», видя в ней аналог устного исторического источника. Недостатком источников такого типа являются субъективизм, искажение фактов, опосредованный характер информации и ощущений.46 Нет возможности доказать или опровергнуть содержащиеся в нем сведения. В источнике присутствует и субъективное отношение к собственной семье Бочкаревых. Так, в одном из мест рукописи первоначально пишется фамилия Атамановых, затем Бочкаревых, после чего совершается исправление так, чтобы Бочкаревы были названы первыми, а Атамановы — вторыми.47 При всех недостатках рукописи важно заметить, что в науке существуют прецеденты восстановления истории старообрядческих семей на основе их

48 собственных нарративных источников. Накопленный исследовательский опыт в целом демонстрирует высокую точность и достоверность сочинений подобного типа, которая имеет основу в старообрядческом менталитете и мировоззрении.

5. В качестве письменных источников привлечены данные из литературы. Это сведения об одежде и ее чертежи, опубликованные в работах Е.Ф. Фурсовой, а также материалы, опубликованные Р.П. Кучугановой в книге «Уймонские староверы».49 В вопросах, касающихся истории формирования группы, автор опирается на данные и опубликованные архивные документы, содержащиеся в работах историков, этнографов, филологов (Т.С. Мамсик, В.А. Липинской, В.Г. Упхонова и

46 Щеглова Т.К. Деревня и крестьянство Алтайского края в XX в. Устная история. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2008. С. 21, 22.

47 Бочкарев Т.Ф. Рукопись. С. 40.

48 См. например: Агеева Е.А. Старообрядческий род Килиных // Старообрядчество: история и современность. Местные традиции, русские и зарубежные связи. Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 2001. С. 94-100.

49 Фурсова Е.Ф. Традиционная одежда.; Кучуганова Р.П. Уймонские староверы. Новосибирск: Сибирское соглашение, 2000. 161 с. др.).50 Для характеристики современной ситуации нами привлечены сведения, опубликованные географами Л.В. Екеевой, Л.Г. Иродовой.51 Научная новизна:

- предложена авторская модель истории формирования конфессионально-этнографической группы уймонских старообрядцев;

- дана этнокультурная характеристика современного состояния конфессионально-этнографической группы уймонских старообрядцев;

- впервые осуществлено комплексное исследование традиционной одежды уймонских старообрядцев;

- обозначены механизмы трансформации традиционного костюма уймонцев на фоне этнокультурной и этноконфессиональной специфики группы;

- выявлена взаимосвязь этнокультурных и этноконфессиональных характеристик традиционного русского костюма, его значение в качестве базовой ценности старообрядческой культуры.

Апробация. Основные положения диссертации были представлены на международных, всероссийских и региональных конференциях в Новосибирске (1998-2000), Горно-Алтайске, (2000, 2001, 2006), Саранске (2007), Улан-Удэ (2007), Омске (2007), Барнауле (2008), Оренбурге (2009), а также в ряде статей.52

50 Мамсик Т.С. Хозяйственное освоение Южной Сибири. Механизмы формирования и функционирования агропромысловой структуры. Новосибирск: Наука, 1989. 240 е.; Липинская В.А. Старожилы и переселенцы.; Упхонов В.Г. Акающие говоры Уймонской долины Горно-Алтайской автономной области Алтайского края // Уч. зап. Бурятского гос. пед. ин-та. Вып. XXVIII. Улан-Уде, 1967. С. 256-270.

51 Екеева Э.В., Иродова Л.Г. География расселения староверов Уймонской долины // Социально-экономико-географические особенности и проблемы развития Республики Алтай. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2004. С. 62-65.

52 Кручина Н.И. Свастика на тканых поясах староверов Западной Сибири // Материалы XXXVI Международной научной студенческой конференции. Новосибирск: Новосиб. унт, 1998. С. 51-53; Ее же. Современные изменения в культуре старообрядчества (по материалам традиционной одежды) // Материалы XXXVII МНСК «Студент и научно-технический прогресс». Новосибирск: Новосиб. ун-т, 1999. С. 85-87; Ее же. К вопросу о происхождении уймонских старообрядцев (по материалам традиционной одежды) // Материалы XXXVIII МНСК «Студент и научно-технический прогресс». Новосибирск: Новосиб. ун-т, 2000, С. 52-54; Ее же. Функциональное значение некоторых элементов традиционного русского костюма (по материалам уймонских старообрядцев) // Наследие древних и традиционных культур Северной и Центральной Азии. Новосибирск: НГУ,

Материалы и выводы диссертации представлены в авторской и коллективной монографиях. По теме диссертации опубликовано 19 работ общим объемом 21,6 п.л., включая публикацию в издании, рекомендованном ВАК.

Практическая значимость. Результаты работы используются в программе курса краеведения на историческом факультете Горно-Алтайского госуниверситета, в процессе теоретического обучения и практических занятий в Усть-Коксинском ПУ № 2, в Горно-Алтайском техникуме сервиса,

2000. Т. II. С. 136-137; Ее же. Традиционная одежда старообрядцев Уймонской долины и сфера ее применения (вторая половина XX в.) // Горы и горцы Алтая и других стран Центральной Евразии. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2000. С. 152-154; Шитова Н.И. Традиционная одежда уймонских старообрядок (вторая половина XX в.) // Республика Алтай (Алтай - Золотые горы): модели и механизмы устойчивого развития. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2001. С. 65-70; Ее же. «Чашка» у староверов Горного Алтая (к вопросу о конфессионально-этнографической коммуникативности) // Актуальные проблемы этнической, культурной и религиозной толерантности коренных народов Русского и Монгольского Алтая. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2006. С. 133-139; Ее же. Старообрядцы и православные в Уймонской долине (межкультурные взаимодействия) // VII конгресс этнографов и антропологов России. Саранск: НИИ при правител. Республики Мордовия, 2007. С. 440; Ее же. Моленная одежда уймонских старообрядцев (XX в.) // Старообрядчество: История и современность. Улан-Удэ: Изд-во Бурятск. ун-та, 2007. С. 227-234; Ее же. Значение лестовки и подручника в традиционной культуре уймонских старообрядцев // Русский вопрос: история и современность. Омск: Наука, 2007. С. 383— 385; Ее же. Рукопись Т.Ф. Бочкарева как источник по этнической истории и культуре уймонских старообрядцев // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2008. С. 242-246; Ее же. Праздничная одежда уймонских старообрядцев // VIII конгресс этнографов и антропологов России. Оренбург: Изд. Центр ОГАУ, 2009. С. 557; Ее же. Старообрядческие хозяйственные традиции жителей Уймонской долины в XX в. (по полевым материалам) // Древности Алтая. Известия лаборатории археологии № 8. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2002. С. 143-155; Ее же. Традиции земледелия старообрядцев Уймонской долины // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2006. Т. XII, Ч II. Этнография. С. 188-192; Ее же. Одежда уймонских старообрядцев: технология и мировоззрение // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2007. Т.ХШ. С. 495—498; Ее же. Некоторые аспекты духовных традиций уймонских старообрядцев // Православные традиции в народной культуре восточнославянского населения Западной Сибири в конце XIX-XX в. / Отв. ред. Е.Ф. Фурсова. Вып. II. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2007. С. 71-83; Ее же. Христианская символика в одежде уймонских старообрядцев // Гуманитарные науки в Сибири. 2008. № 3. С. 87-90.

53 Шитова Н.И. Традиционная одежда уймонских старообрядцев. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2005. 112 е.; Ее же. Традиционная одежда в жизни уймонских старообрядцев // Гончарова О.А., Шитова Н.И., Никонова Т.Н., Кучуганова Р.П. Горный Алтай: система жизнеобеспечения русского населения (историко-культурологический аспект). Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2008. С. 31-53. при преподавании курса «История Горного Алтая» в средних школах Усть-Коксинского района Республики Алтай, в научной и просветительской деятельности Национального музея Республики Алтай им. А.В. Анохина, Государственного музея-заповедника им. Н.К. и Е.И. Рерихов в с. Верх-Уймон и школьных музеев в селах Усть-Кокса, Верх-Уймон, Чендек, Мульта Усть-Коксинского района Республики Алтай. Материалы работы могут быть использованы при создании новой экспозиции в Национальном музее Республики Алтай им. А.В. Анохина.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, списка информаторов, списка сокращений, а также приложений. Приложение А (рисунки) - Карта района исследования, фотографии и чертежи одежды (в сумме 95 рисунков); Приложение Б - Архивные документы 1920-1940-х гг.; Приложение В — Современный состав населения сел Верх-Уймонской сельской администрации; Приложение Г — Этнографические материалы об особенностях духовной культуры уймонских старообрядцев.

Заключение диссертации по теме «Этнография, этнология и антропология», Шитова, Наталья Ивановна

Выводы

Старообрядческий костюм как единое целое и его отдельные элементы насыщены христианской символикой. Это многозначное осмысление отдельных предметов одежды, которые становятся вещественным выражением важнейших явлений духовной жизни - креста и молитвы. Подобное восприятие предмета носителем культуры может исходить из содержания религиозного обряда (крещение, свадебный обряд). Оно может происходить также по причине символического, знакового смысла, заложенного в технологии изготовления (вытканная молитва на поясах, вставки в шашмуре). От посторонних глаз сокрыто проявление христианской символики костюма, связанное с произнесением молитвы при совершении

Зольникова Н.Д. Традиции исихазма в скитах Урала и Сибири XX в. // Культурное наследие средневековой Руси в традициях урало-сибирского старообрядчества. Новосибирск: б. и., 1999. С. 65.

Зольникова Н.Д. Традиции исихазма. С. 73.

9RQ

Зольникова Н.Д. Традиции исихазма. С. 68.

182 действия одевания — при опоясывании, пеленании младенцев и свивании савана. В этом случае одежда является выражением сотворенной человеком молитвы, как бы символизирующей ее непрерывное повторение, постоянное звучание. При пеленании отчетливо прослеживается многозначность образуемого перекрестия - получаемая внешняя форма креста согласуется с внутренним ее насыщением молитвой («крест положить»). Аналогично пояс является как знаком, синонимичным форме креста (нательный крест), так и наполненным содержанием действия сотворения молитвы - крестного знамения. Таким образом, в старообрядческой одежде в разных ее частях и многократно символически выражается самый яркий христианский символ — крест.

В старообрядческом костюме отчетливо выражена идея троичности, что характерно для всей христианской религиозной жизни. Это символическое обозначение трех крестов, трех поклонов, трех молитв в женском головном уборе (три «святилины») и при пеленании, а также «три одежки» в погребальном комплексе (рубаха, сарафан, саван) и трехчастный женский обрядовый головной убор. Такая символическая «троичность» неразрывно связана с обрядовой стороной жизни, с обычаем троекратного сотворения крестного знамения.

Особое место в символической выразительности костюма занимает «Исусова молитва», что отчетливо проявляется в представлениях участников старообрядческой общины с. Мульта. Во всех комплексах одежды (младенческом, повседневном, выходном, моленном, погребальном) символически выражено непрестанное повторение «Исусовой молитвы». Видимо, это является показателем глубокого проникновения монашеских идеалов поздневизантийского исихазма, наиболее вероятно, через скиты часовенных, в среду старообрядческого крестьянства Уймонской долины.

Помимо конкретного, ассоциируемого с определенным предметом символического значения, в костюме в целом, проявляется стремление следовать христианскому образу жизни. Это, прежде всего, общее впечатление от костюма, выполненного из тканей неброских расцветок с соблюдением традиционного покроя. В случае использования одежды современного вида подол и рукава должны быть благопристойной длины. Знаком может являться не только элемент костюма, но и его отсутствие. Отказ старообрядок от штанов, украшений является, по их представлениям, следованием учению апостолов и святых отцов в повседневной жизни.

Вплоть до настоящего времени не утеряла своего символического значения праздничная одежда. Нарядность ее выражает почитание Бога, возвышенное состояние духа, радостное сопереживание тем событиям, которым посвящен праздник. Цвет женского верхнего платка является знаком происходящего христианского праздника (красный — Пасха, зеленый - Троица, белый - Рождество, Благовещание). Выразительным символом является новизна одежды, характерная для Пасхи, новые одежды имеют свое значение также в крестильной и погребальной обрядности.

Синкретизм христианского вероучения и архаических представлений, преобладание того или иного элемента в конкретных вопросах, связанных с одеждой, является одним из конфессионально-этнографических маркеров. Наиболее наглядно это проявляется в наличии двойственного отношения к украшениям и к расцветкам одежды. Возможно, в этом явлении отразились особенности и степень восприятия представителями старообрядческих групп, участвовавших в образовании уймонской группы (бухтарминской и старообрядцев, переселившихся с центральных районов Европейской России), христианских аскетических идеалов на фоне сохранности архаических представлений о значении оберегов для духовного и физического здоровья человека.

В случаях двойственного отношения к украшениям и расцветкам прослеживаются три уровня соответствия между запретом и его жизненной реализацией: а) фактическое несоблюдение запрета, идеологическое отрицание явления; б) частичное следование запрету и частичное идеологическое обоснование запретного явления; в) нивелирование запрета и идеологическое обоснование явления. Перечисленные уровни отличаются степенью идеологической обоснованности дохристианских по происхождению явлений в контексте христианского мировоззрения.

В украшениях проявляется сильное языческое содержание. Украшение как апотропей длительное время выполняло, в житейском понимании, некоторые функции, для которых предназначался и нательный крест. Это защита от колдунов, сглаза, охрана здоровья. Также, в отличие от христианских атрибутов, украшения удовлетворяли эстетические и эмоциональные потребности. Пласт связанных с ними представлений оказался живуч и, в то же время, непригоден для христианского переосмысления. Поэтому возникло идеологическое отрицание этих предметов. Ярким выражением трансформации архаических представлений в отношении украшений являются населяющие преисподнюю женско-змеиные образы, в которых можно распознать сходство со средневековыми апотропейными языческими изображениями.

Красный цвет в культуре уймонцев приобрел двоякое значение. С одной стороны, он сохранил свою актуальность в культуре как архаический апотропей и жизнедатель. С другой стороны, этот цвет приобрел также и христианское культурное значение, став символом Пасхи, выражением религиозного содержания этого праздника. Отрицаемый старообрядцами красный приобрел в определенном функциональном срезе идеологическое обоснование. Своеобразно примирили уймонцы естественное жизненное стремление человека к нарядности и аскетические установки, основанные на учении отцов церкви. В дни годовых праздников колоритность костюмов получила религиозное обоснование как христианский закон. Таким образом, уймонскими старообрядцами не только найден способ выражения эстетических предпочтений, стремления к красоте, но и существенно усилена идеологическая насыщенность важнейших христианских праздников.

Заключение

Этнокультурная и этноконфессиональная специфика традиционной одежды уймонских старообрядцев (XX — начала XXI в.) позволила дополнить рядом деталей процесс формирования группы уймонских старообрядцев. Этнографические материалы дали основание предположить, что первыми русскими жителями Уймонской долины (котловины) были выходцы из центра Европейской России. Сравнительно-типологический анализ показал очевидное своеобразие костюмов двух соседних старообрядческих групп (бухтарминцев и уймонцев). Это ставит под сомнение бытующее в литературе мнение об идентичности поселенческих потоков в долины Бухтармы и Катуни, а также распространенное понимание происхождения уймонских старообрядцев путем отселения бухтарминцев. В прослеживающемся бытовании двух покроев уймонских женских рубах отразилось взаимодействие двух старообрядческих групп — переселенцев с Европейской России (туникообразный) и бухтарминцев (поликовый). Как выявлено Е.Ф. Фурсовой, для бухтарминцев изначально характерен был туникообразный сарафан, а сарафан с цельным передним полотнищем был явлением частично привнесенным, частично эволюционировавшим из туникообразной одежды, таким образом, уймонский сарафан с передним продольным швом развивался у группы конвергентно. Наши предположения о первых русских жителях Уймонской долины Горного Алтая по материалам традиционной одежды XX - начала XXI в. находятся в соответствии с результатами углубленного анализа имеющейся на сегодняшний день литературы по истории освоения Уймонской долины, полевых этнографических, а также нарративных источников.

Изучение письменных источников позволило прийти к выводу о том, что конфессионально-этнографическая группа обосновавшихся в Уймонской долине старообрядцев сформировалась в результате консолидации различных переселенческих потоков в этой труднодоступной местности Горного Алтая. В разное время, в период XVIII — начала XX в., сюда приезжали бухтарминские старообрядцы, старожилы из северных районов Алтайского Горного округа, выходцы из Кузнецкого округа Томской губернии, бежали, скрываясь от властей, старообрядцы из различных губерний Европейской России (преимущественно Вятской, Пермской,). Есть вероятность того, что начальные этапы заселения Уймонской долины могли осуществляться уже с 30-х гг. XVIII в., когда, по сведениям нарративных источников (рукопись Т.Ф. Бочкарева), в эти места переселились семьи старообрядцев-выходцев из центра Европейской России (Подмосковья).

Вплоть до настоящего времени в селах Уймонской долины сохранились семейные старообрядческие гнезда Атамановых, Бочкаревых, Иродовых, Казанцевых, Клепиковых, Кудрявцевых, Килиных, Ленских, Огневых и др. Старообрядцы, принадлежащие к разным поколениям, относятся к категориям обмирщенных (дети, молодежь, среднее поколение) и-строго соблюдающих старообрядческие традиции (старики). В настоящее время традиционный костюм используется, прежде всего, людьми пожилого возраста в качестве повседневной, обрядовой и праздничной одежды. Он, по представлениям старообрядцев, является символическим выражением следования заветам святых апостолов, отцов церкви и постановлениям старообрядческих соборов, столь важных в жизни христианина. Именно по этой причине традиционная одежда является до настоящего времени важным и неотъемлемым элементом старообрядческой культуры.

Бытование традиционного костюма в Уймонской долине в течении XX - начала XXI в. происходило в режиме постоянной адаптации к условиям современности с учетом практической целесообразности и эстетических предпочтений старообрядцев. При этом бытование старинных форм одежды базировалось на особенностях традиционного мировоззрения. Современный традиционный костюм, степень его включенности в повседневную жизнь, нюансы его применения свидетельствуют о том, что уймонцам удалось сбалансировать их традиционные старообрядческие ценности с условиями окружающей действительности.

Основа комплексов женской одежды уймонских старообрядок, которой является сарафан на лямках, восходит к севернорусской традиции. Отношение уймонцев к своей одежде сближает их в культурном плане с западносибирской старообрядческой традицией, в частности, со старообрядцами Томского края. В стремлении избежать пестроты расцветок, в характере отделки, в покрое отдельных деталей одежды проявляется локальная специфика уймонских старообрядцев по сравнению с соседями — старообрядцами бухтарминцами и «поляками».

Старообрядцы стремились сохранить традиционные виды и типы одежды, особенно в моленном и погребальном комплексах, внося при этом некоторые изменения в крое изделий. Например, сохранялись традиционные типы рубах (мужских и женских), но при этом стали следовать новшествам -вырезать закругленную пройму рукава, выполнять плечевые швы-вытачки. Увеличение ширины полотна позволило изменить крой рукавов и стана. В некоторых случаях, например, в повседневном комплексе, достаточно одного или двух элементов (пояс и шашмура), которые наполняют костюм необходимым, в рамках традиции, этноконфессиональным содержанием. Это связано с тем, что пояс, в связи с его значением в крестильной обрядности, как и нательный крест, является знаком принадлежности к христианству. Женский головной убор, который женщина получает в ходе свадебного обряда, является, в свою очередь, свидетельством пребывания в законном (с точки зрения старообрядцев) браке.

При изучении конструктивных и технологических характеристик старообрядческих костюмов различного назначения, в том числе унифицированных, современных видов одежды, выявлена важная особенность. Уймонские старообрядцы с особой тщательностью относятся к подбору конструктивных швов своего костюма в поперечном, относительно человеческой фигуры, направлении. Особенно показательно избегание поперечных швов в погребальном комплексе, в котором туникообразный покрой сочетается со специфическими символическими функциями этого вида одежды.

В настоящее время старообрядцы сознательно подходят к композиции костюма в области талии. Однако при этом в комплексах традиционной одежды различного назначения можно также проследить сакральное отношение к расположению конструктивных швов или элементов костюма на уровне плеч, груди, а также колен. Такие технологические особенности восходят к представлениям о том, что цельность полотнища по утку является символическим выражением целостности тела. Это, в свою очередь, возможно, имеет корни в дохристианском восприятии человека как отражения макрокосма, и вытекающем из этого подразделении фигуры по вертикали.

Отголоском древних верований является соотношение между запретами на украшения и их фактическими нарушениями. На протяжении изучаемого периода в сфере использования украшений происходили существенные трансформации. Так, в начале XX в. украшения активно использовались, но при этом идеологически осуждались, чем подчеркивалась нехристианская (языческая) сущность этих предметов. В начале XXI в. украшения отрицаются строгими кержачками не только в теории, но и на практике. В запретах и поучительных рассказах на эту тему отчетливо прослеживаются архаические женско-змеиные образы. При этом их функциональное значение инверсировано (с апотропейных до причиняющих страдания в виде змей, обвивающих грешниц «на том свете»). В некоторых случаях дохристианские традиции с течением времени удавалось включить в систему христианских представлений, как это наблюдается по отношению к красному цвету и яркости в зависимости от праздника.

Сами основы древлеправославного вероучения сформулированы таким образом, что включают идею костюма, как этнической категории, в систему христианских ценностей, являющихся проявлением конфессиональной культуры. Этнографические материалы, связанные с бытованием традиционного костюма у старообрядцев, свидетельствуют о том, что это наследие оказалось органично внедренным в быт, в повседневную жизнь.

Русский традиционный костюм является ярчайшим выражением принадлежности к древлеправославию не только в силу своей общей формы и национальной принадлежности, но также в связи с многоплановым и разнообразным насыщением его составляющих (материала, элементов костюма и их отдельных деталей) христианской символикой. Некоторые проявления конфессионального значения костюма доступны для наблюдения и анализа, другие находятся уже в сакральных, скрытых от посторонних глаз, проявлениях материальной и духовной культуры.

Самые общие характеристики костюма - «не пестрые» (в понимании уймонских старообрядцев) расцветки, длинные рукава и подол, отсутствие штанов, украшений у женщин, а также наличие головного убора у женщин и бороды у мужчин. Все это является выражением подобающего для христианина внешнего вида, который соответствует учению отцов церкви и связан с представлениями о грехе, добродетели, взаимоотношении человека с Божественным миром.

Христианское значение пояса и женского головного убора обусловлено значением этих предметов соответственно в крестильной и свадебной обрядности. Христианская символика проявляется также в содержании вытканных на поясах текстах молитв, сакральном значении отдельных деталей женского головного убора («святилин»). Процесс одевания и ношения этих предметов сопровождался чтением молитв, вследствие чего они приобретали дополнительное сакральное значение.

Во всех этих случаях прослеживается ассоциация элементов костюма с основополагающими христианскими ценностями, такими как крест, крестное знамение и молитва. Таким образом, в одежде проявляются важнейшие стороны внутренней жизни старообрядчества. Символическое значение элементов костюма свидетельствует о широком распространении традиции позднего исихазма, связанной с именем Нила Сорского, не только в среде старообрядческих подвижников, но и значительно шире - в крестьянской среде старообрядцев Уймонской долины Горного Алтая.

Глубокая христианизация национального русского костюма, в том числе архаичных по происхождению элементов, осуществленная в старообрядческой культуре, свидетельствует о взаимообусловленности и взаимосвязанности конфессиональных и этнокультурных составляющих старообрядчества. Результаты проделанной работы позволяют сделать вывод о том, что традиционный русский костюм является базовой ценностью старообрядческой культуры.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Шитова, Наталья Ивановна, 2009 год

1. Законодательные акты

2. Республика Алтай в цифрах. Горно-Алтайск: б. и., 2006. 196 с.

3. Численность и размещение населения, возрастно-половой состав по Республике Алтай (Итоги всероссийской переписи населения 2002 г.). Горно-Алтайск: Госкомстат РА, 2004. Т. 1. 168 с.1. Архивные материалы

4. Выборный состав Верх-Уймонского сельсовета в 1931 г. // ГА РА. Ф. Р—165. Оп.1. Д. 9. Л. 11.

5. Доклад председателя Уймонской волости А. Саршина от 25. 07. 24. // ГА РА. Ф. 117. On. 1. Д. 38. Л. 5-10.

6. Доклад президиума Усть-Коксинского аймакисполкома на период 1934-36 гг. // ГА РА. Ф. Р-117. Оп.1. Д. 38. Л. 74-88.

7. Итоги Всесоюзной переписи населения (Усть-Коксинский район) за 1939 г. // ГА РА Ф. 61. Оп. 9. Д. 2. Л. 22.

8. Итоги Всесоюзной переписи населения (Усть-Коксинский район) за 1970 г. //ГАРА Ф. 61. Оп. 9. Д. 3.

9. Итоги Всесоюзной переписи населения (Усть-Коксинский район) за .1990 г.//ГАРАФ. 61. Оп. 15. Д. 238.

10. Материалы судебного следствия на гражданку Казанцеву Матрену Гавриловну (1934-1935 гг.)//ГА РА. Ф. Р-117. Оп. 1.Д. 161.

11. Отчетный доклад о деятельности Уймонского аймачного исполкома за первое полугодие 1926-1927 гг. //ГА РА. Ф. 117. Оп. 1.Д. 38. Л. 11-13.

12. Отчет о выполнении обязательных поставок картофеля колхозниками и единоличниками на 1. 01. 41 // ГА РА. Ф.117. On. 1. Д. 253. JL 8.

13. Письмо пионерки Анастасии Фроловой. (1924 г.) // ГА РА. Ф. Р—117. On. 1. Д. 7. Л. 2.

14. Прирост скота в течение трех лет по колхозным и единоличным хозяйствам Верх-Уймонского сельсовета // ГА РА. Ф. Р—117. On. 1. Д. 112. Л. 12.

15. Протоколы заседаний пленума и президиума сельсовета, общих собраний граждан, списки членов сельсовета с указанием соц. происхождения (1932 г.) // ГА РА. Ф. Р—165. On. 1. Д. 9.

16. Протоколы собраний, сводные статотчеты о работе сельских членов ККОВ, сведения о составе населения с указанием национальности, о количестве инвалидов по сельсоветам Уймонского аймака (1924-1926 гг.) // ГАРА. Ф. 117. On. 1. Д. 10.

17. Работа Уймонского аймакисполкома // ГА РА. Ф. Р-117. On. 1. Д. 112. Л. 1-12.

18. Сведения о колхозном строительстве по Верх-Уймонском сельсовету на 1931-1934 гг. //ГАРА. Ф. Р-165. On. 1. Д. 29. Л.9.

19. Сведения о населении аймака с указанием национальности. // ГА РА. Ф.117. On. 1. Д. 101. Л. 2.

20. Список выбывших из состава Верх-Уймонского сельсовета в 1931г. и по каким причинам // ГА РА. Ф. Р-165. On. 1. Д. 9. Л. 12.

21. Список граждан аймака, лишенных избирательных прав (1931 г.) // ГА РА. Ф. Р-117. On. 1. Д. 107. Л. 1-14.

22. Список граждан, лишенных избирательных прав по Уймонскому аймаку. (1926-1928 гг.)//ГА РА. Ф. Р-117. On. 1 Д. 38. Л. 41.

23. Списки граждан сел Уймонской волости (1924-1925 гг.) // ГА РА. Ф. 117. On. 1. Д. 11.

24. Список единоличников по доведению плана льна, конопли (1933 г.) // ГАРА. Ф. Р-165. Оп. 1.Д. 19. Л. 5.

25. Списки хозяйств, объединяемых Верх-Уймонским сельсоветом (1953г.). // ГА РА. Ф. Р-165. On. 1. Д. 59. Л. 8-15 об.

26. Уголовное дело на гражданку Казанцеву Татьяну Тимофеевну 1934 г. //ГА РА. Ф. Р-165. On. 1. Д. 36.

27. Уголовное дело на Огнева Якова (1934 г.) // ГА РА. Ф. Р-165. On. 1. Д.37.1. Музейные коллекции

28. Коллекция старообрядческой одежды (сборы Р.П. Кучугановой, Л.В. Захаровой, В.Д. Смирновой), 49 единиц хранения, Государственный музей-заповедник им. Н.К. Рериха в с. Верх-Уймон.

29. Коллекция старообрядческих поясов (сборы Л.М. Русаковой), 43 единицы хранения, музей ИАЭТ СО РАН.

30. Коллекция старообрядческой одежды (сборы Н.М. Истоминой), 20 единиц хранения, музей средней школы с. Мульта.

31. Коллекция старообрядческой одежды (сборы Р.П. Кучугановой), 15 единиц хранения, музей средней школы с. Верх-Уймон.

32. Коллекция старообрядческой одежды (сборы Р.П. Кучугановой, С.М. Киреева), 10 единиц хранения, НМРА им. А.В. Анохина

33. Коллекция старообрядческой одежды, 6 единиц хранения, музей средней школы с. Чендек.

34. Коллекция старообрядческой одежды, 8 единиц хранения, музей средней школы с. Усть-Кокса

35. ПД №8. 2007, с. Мульта, с. Тихонькая. 60 с.

36. ПД №9. 2007, с. Мульта, с. Замульта, г. Горно-Алтайск. 83 с.

37. ПД № 10. 2007, г. Горно-Алтайск. 55 с.

38. Запись беседы с У.М. Аргоковой, с. Верх-Уймон, 1998. 33 с.

39. Запись беседы с У.М. Аргоковой, с. Верх-Уймон, 1999. 16 с.

40. Запись беседы с У.М. Аргоковой, с. Верх-Уймон, 2000. 12 с.

41. Запись беседы с М.С. Артоболевской, с. Верх-Уймон, 1998. 24 с.

42. Запись беседы с M.JL Захаровой и И.Л. Караваевым, с. Усть-Кокса, 2000. 26 с.

43. Запись беседы с М.Л. Корякиным, с. Тихонькая, 2000. 26 с.

44. Запись беседы с И.И. Макаровым, с. Тихонькая, 2000. 24 с.

45. Запись беседы с Е.Е. Утятниковой, М.И. Утятниковым, 2006. 10 с.1. Публицистика и мемуары

46. Бочкарев Т.Ф. Рукопись. Мульта, 2006. 44 с. Хранится в старообрядческой общине с. Мульта.

47. Златоуст И. Слово о играх, и о плясании // Православный старообрядческий церковный календарь на 2002 г. Кишинев. С. 115.

48. Златоуст И. О втором пришествии господа нашего Исуса Христа, и на слова: вси бо предстанем судилищу христову, и кийждо нас о себе слово даст Богу (Рим. 14, 10, 12) // Старообрядческий церковный календарь на 1993 г. М. С. 73

49. Кратчайшее изложение догматов и преданий, чинов же и обрядов, и обычаев древлеправославно-кафолическия Ветковския Церкве // Старообрядческий церковный календарь на 1994 г. М. С. 75—104.

50. Миролюбов И. (о. Иоанн), Лепешин Е. (о. Евфимий) Приготовление усопшего к погребению // Старообрядческий церковный календарь на 1991 г. Рига, 1990. С. 85.

51. Преподобного Ефрема Сирина слово на лукавых жен // Православно-старообрядческий церковный календарь на 1995 г. М. С. 49, 54.

52. Окружающий нас мир. Об изображениях и знаках // Православный старообрядческий церковный календарь на 2000 г. Кишинев. С. 100-103.

53. Освящение храма в с. Мульта Республики Алтай // Старообрядческий церковный календарь на 2002 г. М. С. 123—124.

54. Половинкин И.В Очерк о старообрядцах Южного Урала // Календарь Древлеправославной Поморской Церкви на 2002 г. М. С. 73-80.

55. Предисловие об умерших: о кончине нашей, и о священном чине погребения, и о совершаемых по обычаю поминовениях // Старообрядческий церковный календарь на 1993 г. М. С. 77-94.

56. Сказание о вервице или лестовке по уставу (Гранограф древлеписм. лист) // Старообрядческий церковный календарь на 1988г. Рига, 1987. Иллюстрация.1. Литература

57. Абрамова О.А. Традиционная культура «поляков» и «каменщиков» Рудного Алтая. Барнаул: ДЮФЦ «Песнохорки», 1999. 237 с.

58. Абрамова О.А. Традиционная одежда «поляков» — староверов с. Сибирячиха Солонешенского района Алтайского края // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2003. С. 74—79.

59. Агеева Е.А. Старообрядческий род Килиных // Старообрядчество: история и современность, местные традиции, русские и зарубежные связи. Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 2001. С. 94-100.

60. Арутюнов С. А. Классификационное пространство этнической типологии // Советская этнография. 1986. №4. С. 58-64.

61. Арутюнов С.А. Народы и культуры. Развитие и взаимодействие. М, 1989. 243 с.

62. Байбурин А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. Ленинград: Наука, 1983. 191 с.

63. Байбурин А.К. Предисловие // Богатырев П.Г. Народная культура славян. М.: ОГИ, 2007. С. 7-18.

64. Байлогасов Л.В. Проблемы охраны природы Усть-Коксинского района Республики Алтай. Барнаул: б. и., 2007. Ч. 2. 294 с.

65. Балакин Г. О состоянии Православной церкви в Горном Алтае // Макарьевские чтения. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2005. С. 46-51.

66. Бардина П.Е. Женская одежда русского населения Среднего Приобья в конце XIX первой четверти XX в. // Культурно-бытовые процессы у русских Сибири XVIII - начала XX в. Новосибирск: Наука, 1985. С. 204-216.

67. Бардина П.Е. Материалы о похоронно-поминальном обряде русского населения Среднего Приобья в конце XIX — первой четверти XX в. // Обряды народов Западной Сибири. Томск: Наука, 1990. С. 166-179.

68. Бардина П. Е. Быт русских сибиряков Томского края. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1995. 224 с.

69. Беликов Д.Н. Томский раскол (исторический очерк от 1834 по 1880 г.). Томск: Томский ун-т, 1901. 246 с.

70. Беликов Д.Н. Старинный раскол в пределах Томского края. Томск: Томский ун-т, 1905.

71. Бернштам Т.А. Локальные группы Двинско-Важского ареала: Духовные факторы в этно- и социокультурных процессах // Русский Север. СПб.: МАЭ РАН, 1995. С. 208-317.

72. Бечханов Ф.П. Смысл и значение церковного погребения при переходе к загробной жизни // Календарь Древлеправославной Поморской Церкви на 2005 г. М. С. 107-110.

73. Бломквист Е.Э., Гринкова Н.П. Бухтарминские старообрядцы. JL: Изд-во Академии Наук СССР, 1930. 460 с.

74. Богатырев П.Г. Вопросы теории народного искусства. М, 1971. 544 с.

75. Богатырев П.Г. Народная культура славян. М.: ОГИ, 2007. 368 с.

76. Богатырев П.Г «Функции национального костюма в Моравской Словакии» // Богатырев П.Г. Народная культура славян. М.: ОГИ, 2007. С. 215-275.

77. Болонев Ф.Ф. Из опыта этнографического изучения русского населения Сибири // Русские Сибири: культура, обычаи, обряды. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1998. С. 5-16.

78. Блощицына М.В. Пост и пищевые запреты у русских Верхнего приобья и Саяно-Алтая (конец XIX-XX в.) // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2005. С. 305-308.

79. Боровцова Т.А. Традиционные украшения русских старожилов Алтая // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1998. С. 97-99.

80. Боровцова Т.А. Традиционные украшения русского населения Петропавловского и Солонешенского районов // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. С. 208-211.

81. Боровцова Т.А. Русские крестьянские украшения Солонешенского района // Солонешенский район. Очерки истории и культуры. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2004. С. 198-202.

82. Булыгин Ю.С. Первые крестьяне на Алтае. Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1974. 144 с.

83. Бромлей Ю.В. Современные проблемы этнографии. М., 1981. 390 с.

84. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М., 1983.412с.

85. Бромлей Ю.В. Этносоциальные процессы: теория, история, современность. М., 1987. 334 с.

86. Бухтуева J1.B. Основные этапы развития Усть-Коксинского района (1917 — 1940 гг.) // Усть-Коксинские архивные чтения. С. Усть-Кокса: б.и., 2007. С. 6-17.

87. Бычков С.С. Комментарии // Федотов Г. Святые Древней Руси. М., 1990. С. 244-267.

88. Велецкая Н.Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. М.: Наука, 1978. 240 с.

89. Власова В.И. Русские в Сибири и на Дальнем Востоке // Русские. М.: Наука, 1999. С. 114-117.

90. Выдающиеся отечественные этнографы и антропологи XX в. М, 2004.716 с.

91. Гаген-Торн Н.И. Магическое значение волос и головного убора в свадебных обрядах Восточной Европы // Советская этнография. 1933. № 5/6.

92. Гальских Е.В. Популярные ткани алтайских жителей во второй половине XIX в. // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1998. С. 103-106.

93. Гончарова О.А. Русская народная медицина в системе охраны здоровья населения Горного Алтая на рубеже XIX XX вв. // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1998. С. 41-42.

94. Гончарова О.А. Русская народная медицине в системе жизнеобеспечения населения Горного Алтая // Горный Алтай: система жизнеобеспечения русского населения (историко-культурологический аспект). Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2008. С. 18 -30.

95. Горожанина С.В. «Разум убо един покрывало бытии плоти» (к вопросу о правилах ношения одежды старообрядцами) // Старообрядчество: история, культура, современность М.: б. и., 2005. Т. 2. С. 355-360.

96. Гребенщиков Г.Д. Алтайская Русь. Алтайский альманах. 1914 // Приложение к газете «Прямая речь», декабрь, 1990. Барнаул. 16 с.

97. Гринкова Н.П. Одежда бухтарминских старообрядцев // Бломквист Е.Э., Гринкова Н.П. Бухтарминские старообрядцы. Д.: Изд-во Акад. Наук СССР, 1930. С. 311-396.

98. Громов Г.Г. Методика этнографических экспедиций. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1966. 119 с.

99. Громыко М.М. Трудовые традиции русских крестьян Сибири (XVIII -первая половина XIX в.). Новосибирск: Наука, 1975. 351 с.

100. Данил ко Е.С. Старообрядчество на Южном Урале. Уфа: Гил ем, 2002.219 с.

101. Дементьева JI.C. Старообрядческие монастыри на Алтае // Старообрядчество: история и культура. Вып. II. Барнаул: б. и., 2002. С. 25-37.

102. Доулинг К. Повседневная жизнь женщин в старообрядческих селах Алтая на пороге перемен // Женщина в старообрядчестве. Петрозаводск: Изд-во ПетрГу, 2006. С. 91-96.

103. Дронова Т.И. Русские староверы-беспоповцы Усть-Цильмы (конфессиональные традиции в обрядах жизненного цикла (к. XIX—XX, в.). Сыктывкар: Изд-во Коми научн. центра УРО РАН, 2002. 273 с.

104. Екеева Э.В., Иродова Л.Г. География расселения староверов Уймонской долины // Социально-экономико-географические особенности и проблемы развития Республики Алтай. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2004. С.62.65.

105. Елизарова Л.И. Краткий обзор коллекции «поляцких» сарафанов из фондов Восточно-Казахстанского областного музея // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2005. С. 208-210.

106. Жданова Г.Д. «Большой террор» в Алтайском крае и Усть-Коксинском районе // Усть-Коксинские архивные чтения. С. Усть-Кокса: б. и., 2007. С.63.68.

107. Зеньковский С.А. Русское старообрядчество. Духовные движения семнадцатого века. М.: Церковь, 1995. 528 с.

108. Зольникова Н.Д. Традиции исихазма в скитах Урала и Сибири XX в. // Культурное наследие средневековой Руси в традициях урало-сибирского старообрядчества. Новосибирск: б. и., 1999. С. 64—74.

109. Зорин Н.В. Русский свадебный ритуал. Москва: Наука, 2004. 248 с.

110. Истомина Н.М. «Земли моей минувшая судьбина.» (к 170-летию образования с. Мульта) // Усть-Коксинские архивные чтения. С. Усть-Кокса: б. и., 2007. С. 29-31.

111. Килачицкая И.Р. «И баба с лестовкой буддийской» (из истории четок) // Живая старина. 2003. №4. С. 24-27.

112. Киреев С.М., Кучуганова Р.П. Народные представления русских о памятниках археологии: по материалам полевых исследований в с. Верхний Уймон в Горном Алтае // Этнография Алтайского края. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1994. С. 75-79.

113. Киреев С.М., Кучуганова Р.П. Лепные сосуды русского населения Горного Алтая // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1998. С. 220-222.

114. Кириллова Книга. Гродно, 1786 // Национальный музей Республики Алтай им. А.В. Анохина: фонд рукопис. кн. № 908901/30.

115. Клокова Л.И. Ручное ткачество на Алтае (по материалам ГХМАК) // Этнография Алтая. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1996. С. 140-142.

116. Клокова Л.И. Нагрудная одежда и юбка в крестьянской среде // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1998. С. 99-103.

117. Клокова Л.И. Историческая закономерность и функциональная целесообразность появления нагрудной одежды и юбки // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. С. 89-95.

118. Клокова Л.И. Традиционные прически. Особенности головного убора с использованием платка русских крестьянок конца XIX второй трети XX в. // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2005. С. 84-89.201

119. Конькова Т.А., Андреева Е. Особенности декоративного оформления женского костюма русского населения Алтая XIX в. // Этнография Алтайского края. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1994. С.49-52.

120. Корникова JI.B. Погребальная одежда как часть погребального обряда // Этнография Алтая. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1996. С. 132-134.

121. Корникова JI.B. Типология сарафанов в селах Тягун и Жуланиха Заринского района // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. С. 206-208.

122. Корникова Л.В., Паньшина Н.Г. Вологодский женский костюмный комплекс как предмет изучения переселенческих традиций на Алтае (1950-е гг.) // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2005. С. 99-106.

123. Корникова Л.В. Материал и его роль в формировании различных типов крестьянской одежды // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2003. С. 107-109.

124. Клокова Л.И, Корникова Л.В. Комплексы традиционной одежды старожилов Солонешенского района конца XIX — начала XX в. // Солонешенский район. Очерки истории и культуры. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2004. С. 170-190.

125. Корникова Л.В. Типология и эволюция народного костюма крестьян Бийского округа в первой трети XX в. // Бийский район. История и современность. Т. 1. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2005. С. 126-141.

126. Кремлева И.А. Старообрядчество // Русские. М.: Наука, 1997. С. 701—

127. Кремлева И.А. Об эволюции некоторых архаических обычаев у русских // Русские: семейный и общественный быт. М.: Наука, 1989. С. 248265.

128. Кручина Н.И. Свастика на тканых поясах староверов Западной Сибири // Материалы XXXVI Международной научной студенческой конференции. Новосибирск: Новосиб. ун-т, 1998. С. 51-53.

129. Кручина Н.И. Современные изменения в культуре старообрядчества (по материалам традиционной одежды) // Материалы XXXVII МНСК «Студент и научно-технический прогресс». Новосибирск: Новосиб. ун-т,1999. С. 85-87.

130. Кручина Н.И. К вопросу о происхождении уймонских старообрядцев (по материалам традиционной одежды) // Материалы XXXVIII МНСК «Студент и научно-технический прогресс». Новосибирск: Изд-во НГУ, 2000. С. 52-54.

131. Кручина Н.И. Функциональное значение некоторых элементов традиционного русского костюма (по материалам уймонских старообрядцев) // Наследие древних и традиционных культур Северной и Центральной Азии. Новосибирск: НГУ, 2000. С. 136-137.

132. Кручина Н.И. Традиционная одежда старообрядцев Уймонской долины и сфера ее применения (вторая половина XX в.) // Горы и горцы Алтая и других стран Центральной Евразии. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ,2000. С. 152-154.

133. Куприянова И.В. Проблема религиозного воспитания и образования у старообрядцев (1920-1930-е гг.) // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2003. С. 180 -182.

134. Куприянова И.В. Общины старообрядцев-часовенных на территории Горного Алтая в 1920-е гг. // Горный Алтай (сборник тезисов). Горно-Алтайск Бийск: РИО ГАГУ, 2003. С. 47-53.

135. Куприянова И.В. Внутриконфессиональные взаимоотношения старообрядческих согласий на Алтае // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2003. С. 178-180.

136. Куприянова И.В. Старообрядческие общины Солонешенского района в первой трети XX в. // Солонешенский район. Очерки истории и культуры. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2004. С. 291-300.

137. Куприянова И.В. Старообрядческие общины Алтая в 1920-1930-х гг. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2006. 148 с.

138. Куприянова И.В. Старообрядцы Алтая в 1940-1960-е гг. // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2008. С. 109-112.

139. Кучуганова Р.П. Уймонские староверы. Новосибирск: Сибирское соглашение, 2000. 141 с.

140. Кучуганова Р.П. Притчи уймонских староверов // Горный Алтай: система жизнеобеспечения русского населения (историко-культурологический аспект). Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2008. С. 53—71.

141. Ларичев В.Е., Маточкин Е.П. Рерих и Сибирь. Новосибирск:. Кн. изд-во, 1993. 192 с.

142. Лебедева Н.И., Маслова Г.С. Русская крестьянская одежда XIX -начала XX в. // Русские: Историко-этнографический атлас. М.: Наука, 1967. С. 193-267.

143. Лебедева А.А. Мужская одежда русского населения Западной Сибири (XIX — начало XX веков) // Проблемы изучения материальной культуры русского населения Сибири. М.: Наука , 1974. С. 202-222.

144. Лебедева А.А., Липинская В.А., Сабурова Л.М., Сафьянова А.В. Изучение материальной культуры русского населения Сибири (XVII—XX вв.) // Проблемы изучения материальной культуры русского населения Сибири. М.: Наука, 1974. С. 22-109.

145. Лебедева А.А. Этнографические материалы о русском населении Южного Алтая (XIX начало XX в.) // Хозяйство и быт западносибирского крестьянства XVII - начала XX в. М.: Наука, 1979. С. 223-247.

146. Ледебур К.Ф., Бунге А.А., Мейер К.А. Путешествие по алтайским горам и Джунгарской Киргизской степи. Новосибирск: Наука, 1993. 414 с.

147. Липинская В.А. Поселения, жилища и одежда русского населения Алтайского края // Этнография русского населения Сибири и Средней Азии. М.: Наука, 1969. С. 9-79.

148. Липинская В.А. Русское население Алтайского края. Народные традиции в материальной культуре (XVII-XX вв.). М.: Наука, 1987. 224 с.

149. Липинская В.А. Старожилы и переселенцы. Русские на Алтае XVIII — начало XX в. М.: Наука, 1996. 269 с.

150. Лухманов Д.Н. Географическое положение ареала расселения и социальные проблемы его населения (на примере Усть-Коксинского района ГААО) // Проблемы горного хозяйства и расселения. М.: Госкомстат СССР, 1990. С.131—153.

151. Любимова Г.В. Старообрядцы-часовенные верховьев Малого Енисея: традиции и новации // Проблемы межэтнического взаимодействия в Сибири. Вып. 2. Новосибирск: АртИнфоДата, 2004. С. 50-65.

152. Любимова Г.В. Эсхатологические представления старообрядцев Саяно-Алтая // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2006. Т. XII. Ч И.Этнография. С. 117-121.

153. Маёрова К.В. Лингвокультурологическое описание женских головных уборов старообрядцев Алтая // Старообрядчество: история, культура, современность. М.: б. и., 2005. Т. 2. С. 303-314.

154. Маёрова К.В. Лингвокультурологическое описание женской одежды старообрядцев Алтая // Мир старообрядчества: история и современность. М.:б. и., 1999. С. 289-312.

155. Мальцева Т.Г. Сведения по истории заселения и освоения Усть-Коксинского района (по документам ЦХАФ АК) // Усть-Коксинские архивные чтения. С. Усть-Кокса: б. и., 2007. С. 18-21.

156. Мамсик Т.С. Крестьянское движение в Сибири. Вторая четверть XIXв. Новосибирск: Наука, 1987. 268 с.

157. Мамсик Т.С. Хозяйственное освоение Южной Сибири. Механизмы формирования и функционирования агропромысловой структуры. Новосибирск: Наука, 1989. 240 с.

158. Маслова Г.С. Народная одежда русских, украинцев и белорусов в XIX начале XX в. // Восточнославянский этнографический сборник. М.: Наука, 1956. ТИЭ. Т. XXXI. С. 543-757.

159. Маслова Г.С. Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX начала XX в. М.: Наука, 1984. 216 с.

160. Медведева Г.В. Апрельская трагедия 1922 г. в Катанде // Усть-Коксинские архивные чтения. С. Усть-Кокса: б. и., 2007. С. 60-63.

161. Мердешева Е.В. Трансформация системы сельского расселения Республики Алтай в конце XX начале XXI в. Автореф. к.и.н. Калининград: Изд-во Рос. гос. ун-та , 2008. 21 с.

162. Мукаева Л.Н. Этносоциальная характеристика старообрядцев Южного Алтая // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. С. 265-268.

163. Никонова Т.Н. Традиционные речевые жанры уймонских староверов // Горный Алтай: система жизнеобеспечения русского населения (историко-культурологический аспект). Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2008. С. 72—80.

164. Островский А.Б. Числовая символика в традиционной культуре старообрядцев // Старообрядчество: история, культура, современность. М.: б. и., 2005. Т. 2. С.348-354.

165. Очерки Алтайского края. Барнаул: Алт. губ. отд. РГО, 1925. 192 с.

166. Полное географическое описание нашего отечества. СПб. Т. XVI. Западная Сибирь.

167. Приль JI.H. «Крест да пояс заповедь Божья» // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2003. С. 198-200.

168. Принтц А. Каменщики, ясачные крестьяне Бухтарминской. волости Томской губернии и поездка в их селения и в Бухтарминский край в 1863 г. // Зап. РГО по отд. общ. географии. Спб, 1867. Т. 1. С. 543-563.

169. Рерих Н.К. Сердце Азии. // Рерих Н.К. Цветы Мории. Пути благословения. Сердце Азии. Рига: Виеда, 1992. С. 155-258.

170. Риттер К. Землеведение Азии. СПб., 1860. Т. III.

171. Родионов A.M. Красная книга ремесел. Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1990.320 с.

172. Русакова Л.М., Фурсова Е.Ф. Одежда бухтарминских крестьянок (XIX начало XX в.) // Общественный быт и культура русского населения Сибири. Новосибирск: Наука, 1983. С. 68-105.

173. Русские старожилы Сибири: Историко-антропологический очерк. М.: Наука, 1973. 187 с.

174. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М.: Наука, 1988. 784 с.

175. Рыженко П.Ф. Как рождалась рубашка // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. С. 326—329.

176. Самаев Г.П. Горный Алтай в XVII середине XIX в.: Проблемы политической истории и присоединения к России. Горно-Алтайск: ГорноАлтайское отд. Алт. кн. изд-ва, 1991. 256 с.

177. Свод этнографических понятий и терминов: Материальная культура. М.: Наука, 1989. 224 с.

178. Сосиина Н., Шангина И. Русский традиционный костюм. Спб: Искусство, 1998. 400 с.

179. Старообрядчество. Лица, предметы, события и символы. Опыт энциклопедического словаря. М.: Церковь, 1996. 317 с.

180. Судьбы коренных народов Горного Алтая. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2004. 244 с.

181. Тадина Н.А. Этнокультурные и этносоциальные взаимовлияния старообрядцев и алтайцев Уймона // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1998. С. 42-43.

182. Тадышева Н.О. Некоторые аспекты современного состояния православия в Республике Алтай // Анохинские чтения. Горно-Алтайск: НМРА, 2008. С. 134-138.

183. Татаринцева М.П. Старообрядцы в Туве. Новосибирск: Наука, 2006.216 с.

184. Толстой Н.И. Язык и народная культура. М.: Индрик, 1995. 512 с.

185. Упхонов В.Г. Акающие говоры Уймонской долины Горно-Алтайской автономной области Алтайского края // Уч. зап. Бурятского гос. пед. ин-та. Вып. XXVIII. Улан-Уде, 1967. С. 256-270.

186. Успенский М.И. Старообрядческое сочинение XVIII столетия об одежде // Известия отделенияРусского языка и словесности Академии Наук. 1905. Кн. 2. С. 18-30.

187. Устинова Л.А. География населенных пунктов Ойротской автономной области // Вопросы географии. М., 1947. Сб. 5.

188. Усть-Коксинские архивные чтения. С. Усть-Кокса: б. и., 2007. 140 с.

189. Фурсова Е.Ф. Женская погребальная одежда у русского населения Алтая // Традиции и инновации в быту и культуре народов Сибири. Новосибирск: Наука, 1983. С. 73—87.

190. Фурсова Е.Ф. Древние элементы в мужской набедренной одежде русских крестьян Алтая и Восточного Казахстана // Проблемы реконструкций в этнографии. Новосибирск: б. и., 1984. С. 129-150.

191. Фурсова Е.Ф. Женская одежда старообрядцев юга Западной Сибири. Конец XIX начало XX в. // Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки. Новосибирск: Наука, 1992. С. 240-247.

192. Фурсова Е.Ф. «Целительные» свойства рубах русских крестьян // Изв. СО АН СССР. 1992. № 1. С. 49-54.

193. Фурсова Е.Ф. Традиционная одежда русских крестьян-старожилов Верхнего Приобья (конец начало XX в.). Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1997. 152 с.

194. Фурсова Е.Ф. Традиции обработки льна у восточных славян Верхнего Приобья // Русские Сибири: культура, обычаи, обряды. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1998. С. 97-129.

195. Фурсова Е.Ф. Трансформационные свойства традиционной культуры: полевые этнографические материалы к работе алтайского крестьянина П. Школдина // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. С. 95-102.

196. Фурсова Е.Ф. Календарные обычаи и обряды восточнославянских народов Новосибирской области. Новосибирск: Агро, 2002. Т.1. 286 с.

197. Фурсова Е.Ф., Голомянов А.И., Фурсова М.В. Старообрядцы Васюганья: опыт исследования межкультурных взаимодействий конфессионально-этнографической группы. Новосибирск: Агро-Сибирь, 2003. 276 с.

198. Фурсова Е.Ф. Поверья русских крестьян Верхнего и Среднего Приобья конца XIX начала XX в., связанные с целительными свойствами рубах // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2005. С. 132-136.

199. Фурсова Е.Ф. Этнографические группы восточных славян в Западной Сибири: типология, идентичность, межкультурные взаимодействия // Этнокультурное взаимодействие в Евразии. Кн. 1. М.: Наука, 2006. С. 427441.

200. Черных А.В. «Сей поесъ следует носить.» (надписи на поясах в Пермском Прикамье) // Традиционная культура. 2005. №3 С. 41-47.

201. Шарабарина Т.Г. Особенности кроя и декора традиционных передников русских крестьянок южного и юго-западного Алтая (конец XIX -первая половина XX в.) // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2005. С. 99-106.

202. Шарабарина Т.Г. Традиционные серьги кержачек Южного и Юго-Западного Алтая (конец XIX первая половина XX в.) // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2008. С. 437-443.

203. Швецов С.П. Горный Алтай и его население. Барнаул, 1900. Т. III. Вып. I. 97 с.

204. Швецова М.В. «Поляки Змеиногорского округа // Зап. ЗСО РГО. Кн. 26. С. 1-92.

205. Щеглова Т.К. Деревня и крестьянство Алтайского края в XX в. Устная история. Барнаул: БГПУ, 2008. 528 с.

206. Шелегина О.Н Женская одежда русских крестьян Западной Сибири в XVIII первой половине XIX в. // Общественный быт и культура русского населения Сибири (XVIII - начало XX в.). Новосибирск: Наука, 1983. С. 57— 67.

207. Шелегина О.Н. Очерки материальной культуры русских крестьян Западной Сибири (XVIII первая половина XIX в.). Новосибирск: Наука, 1992. 252 с.

208. Шелегина О.Н. Одежда русского населения Сибири // Адаптация русского населения в условиях освоения территории Сибири. М.: Логос. Вып. 1. С. 50-68.

209. Щербик Г.А. Коллекция крестьянской одежды в фондах Восточно-Казахстанского краеведческого музея // Культурно-бытовые процессы у русских Сибири XVIII начала XX в. Новосибирск: Наука, 1985. С. 217-234.

210. Шерстова Л.И. Тюркский этнический компонент в этногенезе уймонских старообрядцев // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2002. С. 11-13.

211. Шерстова Л.И. Тюрки и русские в Южной Сибири. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2005. 312 с.

212. Шитова Н.И. Традиционная одежда уймонских старообрядок (вторая половина XX в.) // Республика Алтай (Алтай — Золотые горы): модели и механизмы устойчивого развития. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2001. С. 6570.

213. Шитова Н.И. Старообрядческие хозяйственные традиции жителей Уймонской долины в XX в. (по полевым материалам) // Древности Алтая. Известия лаборатории археологии № 8. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2002. С. 143-155.

214. Шитова Н.И. Традиционная одежда уймонских старообрядцев. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2005. 112 с.

215. Шитова Н.И. Традиции земледелия старообрядцев Уймонской долины // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2006. Т. XII. Ч II. Этнография. С. 188-192.

216. Шитова Н.И. Старообрядцы и православные в Уймонской долине (межкультурные взаимодействия) // VII конгресс этнографов и антропологов России. Саранск: НИИ при правительстве Республики Мордовия, 2007. С. 440.

217. Шитова Н.И. Моленная одежда уймонских старообрядцев (XX в.) // Старообрядчество: История и современность. Улан-Удэ, 2007. С. 227-234.

218. Шитова Н.И. Значение лестовки и подручника в традиционной культуре уймонских старообрядцев // Русский вопрос: история и современность. Омск: Наука, 2007. С. 383-385.

219. Шитова Н.И. Одежда уймонских старообрядцев: технология и мировоззрение // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2007. Т. XIII. С. 495-498.

220. Шитова Н.И. Христианская символика в одежде уймонских старообрядцев// Гуманитарные науки в Сибири. 2008. № 3. С. 87-90.

221. Шитова Н.И. Рукопись Т.Ф. Бочкарева как источник по этнической истории и культуре уймонских старообрядцев // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2008. С. 242—246.

222. Шитова Н.И. Традиционная одежда в жизни уймонских старообрядцев // Горный Алтай: система жизнеобеспечения русского населения (историко-культурологический аспект). Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2008. С. 31—53.

223. Этнографические материалы Н.Н. Нагорской в коллекциях Новосибирского государственного краеведческого музея. Каталог. Новосибирск: б. и., 2008. 120 с.

224. Явнова JT.A. Взаимосвязь календарной и семейной обрядности старожилов Алтая (на примере похоронной обрядности) // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. С. 131-136.

225. Ядринцев М.Н. Поездка по Западной Сибири и в Горный Алтайский округ// Записки ЗСО РГО. 1880. Кн. II. С. 104-131.

226. Яскеляйнен Е. О староверческом женском костюме (по материалам северной Карелии) // Женщина в старообрядчестве. Петрозаводск: Изд-во ПетрГу, 2006. С. 231-237.

227. Zelenin D.K. Russische (Ostslavische) Volkskunde. Berlin; Leizig, 1926.424 s.

228. Список основных информаторов