Террористическая деятельность революционеров Центрального Черноземья в начале XX века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Квасов, Олег Николаевич

• Квасов, Олег Николаевич
• кандидат исторических наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Квасов, Олег Николаевич

Введение.

Глава 1. Стратегический аспект революционного терроризма.

1.1. Терроризм.как способ политической борьбы.

1.2. Истоки, причины появления и цели революционного террора.

1.3. Субъектный анализ революционного террора.

1. 4. Объектный анализ революционного террора.

1.5. Организационный механизм террористической деятельности.

Глава 2. Тактика террористической борьбы.

2. 1. Революционный террор до 1907 г.

2. 2. Революционный террор отступающей революции.

2. 3. Партийные комитеты и террор.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Террористическая деятельность революционеров Центрального Черноземья в начале XX века»

Актуальность проблемы. Россия начала XX века стала ареной масштабных революционных событий, конечная цель которых направлена была на смену самодержавного режима. В революционной борьбе нашли выражение не только противоречия социально-экономического характера, но также политические и национальные требования. Глубина противостояния определила жесткий, непримиримый характер как революционной оппозиции, так и консервативных сил.

В годы советской власти период вооруженной социально-политической борьбы начала XX века рассматривали преимущественно стереотипно, выделяя стихийность крестьянского движения, утопичность тактики борьбы мелкобуржуазных партий и деятельность рабочих боевых дружин, как предшественниц революционной армии Советской республики. В такой схеме тактике терроризма, широко используемой всеми партиями революционного противостояния, уделялось минимум внимания. Информационный вакуум, сложившийся вокруг этой проблемы, в последние годы стал заполняться непроверенными цифрами, пугающими обывателя фактами и вырванными из исторического контекста эпизодами. Развитие научного знания о революции 1905-1907 гг. сталкивается с необходимостью изучения терроризма как целостного, общественного явления.

Давно назревшая потребность научных исследований проблемы терроризма продиктована не только публицистическими фантазиями момента и научно-исторической перспективой, но и злободневными проблемами современного российского и мирового сообщества. Как любая структурная система, терроризм имеет свои законы и правила функционирования. Необходимость их выделения и изучения — залог будущих возможностей смягчения и локализации этого страшного продукта нашего политизированного общества.

Степень изученности проблемы. Касаясь историографии изучаемого нами вопроса, необходимо сразу оговориться, что на данный момент проблема революционного терроризма в начале XX века и в годы первой российской революции концептуально рассматривалась всего в двух работах1. Статьи и очерки в российской историографии затрагивали только террор отдельных партий и чаще всего носили описательный характер. Конкретно, во всей совокупности проблемы, терроризм изучался крайне мало и причин тому на наш взгляд несколько. Вслед за официально возобладавшей в 30-е годы точкой зрения индивидуальный террор считался бесплодным, а по степени разлагающего влияния на членов партии — вредным. Считалось, что применяли его только мелкобуржуазные партии и, соответственно, — тактика их была утопична. В таком случае, признать сколько-нибудь значительную роль террора, означало признать такую же за мелкобуржуазными партиями. Участие же членов РСДРП в террористическом движении игнорировалось или определялось широкой ленинской формулировкой «партизанских действий». Однако, в последние годы подход к этой проблеме стал более объективным, а оценки иными: «В целом революционный террор не оказал в 1905-1907 гг. большого влияния на ход событий, хотя и отрицать его значение как фактора дезорганизации власти и активизации Л масс не следует» , «террор оказался наиболее эффективным средством борьбы при ограниченности сил революционеров»3.

Начальные обобщающие данные и выводы по проблемам революционного терроризма стали появляться уже в ближайшие годы после революции 19051907 гг. Первой такой работой можно признать книгу В.П. Обнинского4. Замечания и выводы автора по поводу ряда террористических актов в дальнейшем будут многократно цитированы, а аналитические резюме его точны и очень интересны. Так он заметил закономерность количественных скачков революционного террора и сделал вывод: «Установленный известным ученым статистиком-социологом Майо-Смитом закон о влиянии на преступления времен года сказывается и на русском терроре: приготовления к взрывам, фабрикация бомб,

1 Geifman A. Thou shault kill: Revolutionaru tettorism in Russia. 1894-1917. Princeton, 1993; Будницкий O.B. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX — начала XX вв.). Дис. докт. истор. наук. М.,1998.

2 Тютюкин C.B., Шелохаев В.В. Первая российская революция 1905-1907 гг. // Вопросы истории КПСС. 1991. № 7. С.65.

3 История терроризма в России в документах, биографиях и исследованиях. Ростов-на-Дону, 1996. С. 14.

4 Обнинский В.П. Новый строй. М.,1909. организация покушений падают на зимние месяцы, самые покушения и убийства на летние; русская зима загоняла в дома и «аграрников», и террористов, действовавших на улицах; зато наиболее дерзкие акты совершены были именно зимой»1. Из работ, не ограничивающихся описательным жанром, можно выделить работу Е. Маевского . Его следующее утверждение вполне может претендовать на целую концепцию: «Весь шум, поднятый этими террористическими актами и этой экспроприаторской деятельностью, на ряду с предвыборным возбуждением, некоторое время в значительной степени скрывал не только от правительства, но и от самих революционных партий истинное положение вещей и создавал иллюзии у той и у другой стороны о революции, как о еще не потухшем действующем вулкане, готовом ежечасно к извержению»3. Вообще, суждения и выводы ученых и публицистов, очевидцев тех событий, очень существенны и точны, жаль что они не получили должного развития.

В ближайшие годы после революции был заложен и мощный научный фундамент изучения партийного террора революционных организаций. Связано это, в первую очередь, с деятельностью партии эсеров и фундаментальным трудом по истории социалистов-революционеров, написанным профессионалом полицейской службы А.И. Спиридовичем4. Владея информацией и. огромным количеством документов, автор старался представить эсеров как исключительно террористическую партию. В значительной степени ему это удалось с помощью акцентирования многочисленных разногласий ЦК с областными и губернскими комитетами по поводу тактики террора. В своей работе генерал полиции особо отметил, что основное количество террористических предприятий падает на долю местных организаций, которые не всегда подчинялись и информировали ЦК. Несмотря на 80-летнюю давность и предвзятость работы, более всеобъемлющего и информативного труда по истории террористической деятельности эсеров найти трудно.

1 Там же. С.253.

2 Маевский Е. 1905 год. Очерк революционного движения. Пг.; М., 1917.

3 Там же. С.171.

4 Спиридович А.И. Партия социалистов-революционеров и ее предшественники. Пг.,1918

В 20-е годы выходят и ряд других значительных работ по истории боевой деятельности эсеров. Одна из них, написанная М.М! Энгельгардтом1, долгие годы будет единственной по истории организаций эсеров максималистов, вторая — Н. Комарова , так и осталась одинокой попыткой написания истории боевой деятельности эсеров в губерниях империи. Работа М.М. Энгельгарда, насыщенная значительной информацией и биографическим материалом, концентрируется вокруг двух, ключевых для партии максималистов, событий: покушения на премьер-министра П.А. Столыпина и ограбления казначея портовой таможни в Фонарном переулке г. Петербурга. Н. Комаров же, будучи деятельным членом Украинского областного Летучего отряда, постарался передать историю его деятельности от зарождения до ликвидации. Его статья не столько информативна, сколько аналитична. Автор касается очень многих вопросов, как внутренней жизни отряда, так и взаимоотношений с областной и губернскими организациями. Назвать работу Н. Комарова просто воспоминаниями нельзя из-за большого обобщающего материала. Огромную работу по исследованию эсеровского террора проделал Б.И. Николаевский. Его знания, большие усилия по сбору источников и пристальное внимание к феномену провокаторства Азефа легли в основу двух работ . Автором были даны широкие психологические портреты боевиков, описаны нюансы технической организации террора и действия центральных террористических групп партии эсеров. Наряду с работой Спиридовича, его труды можно считать классическими по истории деятельности центральных террористических отрядов ПСР.

В отличии от партии эсеров, террористическая деятельность анархистов не была подвергнута такому пристальному вниманию ни в 20-е годы, ни в последующие десятилетия. Практически все исследователи затрагивавшие эту проблему замыкались на трех аспектах: утопичности движения, политической истории наиболее известных направлений и организаций и иллюстрации раз

1 Энгельгард М.М. Взрыв на Аптекарском острове // Каторга и ссылка. 1925. № 7.

2 Комаров Н. Очерки по истории местных и областных боевых организаций партии социалистов-революционеров // Каторга и ссылка. 1926. № 4.

3 Николаевский Б.И. Конец Азефа. Л.,1926; Он же. История одного предателя. Берлин,1932; М.,1991. нообразия террористических проявлений российского анархизма1. Наряду с этим, большинство историков затрагивавших проблему террора в первой революции, склонны считать подводную часть террористического айсберга преимущественно анархистского состава. Однако ссылаться на какие-либо цифры просто нет возможности — таких исследований не проводилось. Неизученной эта часть революционного движения остается до сих пор.

К середине 20-х годов остро встал вопрос о государственном отношении к соратникам по революционной борьбе иной партийной ориентации. Как возможных политических конкурентов, историю этих партий искажали и замалчивали. В дальнейшем, такой подход не менялся, и в историографическом плане последующие десятилетия, вплоть до 60-70-х годов оказались для изучения боевой деятельности эсеров и анархистов почти бесплодными. С пробуждением интереса к мелкобуржуазным партиям, затронут был вопрос и террористической деятельности эсеров. В течение короткого времени, с разной степенью охвата и глубины, утопичность позиций эсеров была продемонстрирована в ряде работ . Характерная черта этого периода — исследование общей тактики эсеровского террора. Симптоматично, что оперируя теми же фактами что и советские историки, иностранные исследователи сумели оторваться от узко тактических вопросов и стали рассматривать российский революционный террор как уникальное явление во всех его проявлениях. В этих работах впервые были

1 Горев Б.И. Анархисты, максималисты и махаевцы. Пг.,1918; Он же. Анархизм в России (от Бакунина до Махно). М.,1930; Залежский В. Анархисты в России. М.,1930; Равич-Черкасский М. Анархисты. Харьков, 1930; Ярославский Е.М. Анархизм в России. М.,1939; Комин В.В. Анархизм в России. Калинин, 1969; Корноухов Е.М. Борьба партии большевиков против анархизма в России. М.,1981; Худайкулов М. Из истории борьбы большевиков с анархизмом. Ташкент, 1984; Канев С.Н. Революция и анархизм: Из истории борьбы революционных демократов и большевиков против анархизма (1890-1917 гг.). М.,1987; Кривенький В.В. Анархисты в революции 1905-1907 гг.: автореф. дис.канд. ист. наук. М.,1990; Ударцев С.Ф. Политическая и правовая теория анархизма в России: история и современность. Алматы,1994; Ермаков В.Д. Российский анархизм и анархисты (вторая половина XIX - конец XX вв.). Спб., 1996; Он же. Анархистское движение в России: история и современность. Спб.,1997.

2 Борьба Ленина против мелкобуржуазной революционности и авантюризма. М.,1966; Гусев К.В. Партия социалистов-революционеров, ее политическое банкротство и гибель. М.,1967; Он же, Ерицян Х.А. От соглашательства к контрреволюции: Очерк истории политического банкротства и гибели партии социалистов-революционеров. М.,1968; Жуков А.Ф. Разоблачение В.И. Лениным теории и тактики максимализма социалистов-революционеров // Идеи Ленина живут и побеждают. М.,1970; Он же. Идейно-политический крах эсеровского максимализма. Л., 1974; Гусев К.В. Партия эсеров: от мелкобуржуазного революционаризма к контрреволюции. М.,1975; Леванов Б.В. Из истории борьбы большевистской партии против эсеров. 1903-1917 гг. Л.,1978. предприняты попытки отобразить исторический облик революционера-террориста1.

Лишь с конца 70-х годов, в российской исследовательской литературе в разных объемах и аспектах начинают затрагиваться проблемы феномена терроризма. Касаются эти исследования большей частью, проявлений международного терроризма2. Эта первоначальная волна исследователей заложила основы и выработала подходы к изучению феномена.

В этот же период фактически завершились обобщение и систематизация истории боевой деятельности партии большевиков в годы первой российской п революции . Наиболее ценна в этом вопросе, работа Л.Т. Сенчаковой, которой удалось дать широкую характеристику тактической линии большевиков, показать особенности боевой практики в регионах империи, не давая теоретических обоснований и определений, в ряде случаев проиллюстрировать тесную связь террористических акций и боевых действий дружин. В то же время, за исклю

1 Avrich P. The Russian Anarchists. Princeton, New Jerseu,1967; Hildermeier M. Zur Sozialstruktur der Fuhrungsgruppen und zur terroristischen Kampfmethode der Sozialrevolutionaren Partei Russlands // Jahr bucher fur Geschichte Osteuropas. 1972 (20); Knight A. Female Terrorists in the Russian Socialist Revolutionaru Party // The Russian Reviev. 1979. Vol. 38. № 2; Perrie M. Political and Economic Terror in the Tactics of the Russian Socialist-Revolutionaru Partu before 1914 // Social Protest, Violence and Terror in Nineteenth - and Twentieth - Centuru Europe. N.Y.,1982; Hieldermeier M. The Terrorist Strategies of the Sozialist-Revolutionaru Partu in Russia, 1900-1914 // Social Protest, Violence and Terror in Nineteenth - and Twentieth - Centuru Europe. N.Y.,1982.; Bushneil J. Mutineers and Revolutionaries: Militaru Revolution in Russia, 1905-1907. Blomington, Indiana, 1985. Петровский В.Э. Происхождение терроризма и нетерпимости в США: Дис.канд. ист. наук. М., 1968; Жданов Н.В. Правовые аспекты борьбы с террористическими актами международного характера: Дис.канд. юр ид. наук. М.,1975; Ляхов Е.Г. Проблемы сотрудничества государств в борьбе с международным терроризмом. М.,1979; Витюк В.В. К анализу и оценке эволюции терроризма // Социс. 1979. №2; Грачев A.C. Политический терроризм: корни проблемы. М.,1982; Он же. Тупики политического насилия. М.,1982; Замойский Л.П. Тайные пружины международного терроризма. М.,1982; Веселицкий A.A. Убийцы: стратегия дестабилизации и тактика террора на Апеннинах. М.,1984; Седов С. Сионизм: ставка на террор. М.,1984; Эфиров C.B. Покушение на будущее. М.,1984; Витюк В.В. Социальная сущность и идейно-политическая концепция современного «левого» терроризма: Дис.докт. философ, наук. M., 1985; Он же. Под чужими знаменами: лицемерие и самообман «левого» экстремизма. М.,1985; Ковалев Э.В., Малышев В.В. За кулисами террора. М.,1985; Витюк В.В., Эфиров С.А. «Левый терроризм на Западе. М.,1986; Грачев A.C. Политический экстремизм. М.,1986; Моджорян Л.А. Терроризм — правда и вымысел. М.,1986.

3 Розенблюм К.И. Военная и военно-боевая работа в революции 1905-1907 гг. ВКП(б) и военный вопрос. Л.,1933; Познер С.М. Первая боевая организация большевиков 1905-1907 гг. M., 1934; Гуляев Л.И. Боевые дружины большевиков. Л.,1935; Ахун М.И., Маковский А. Военная и боевая работа большевиков в революции 1905-1907 гг. М.,1940; Базанов M.B. Военно-боевая работа большевиков в 1905-1907 гг. Л.,1941; Сидельский Р.И., Грушин В.Т. Военная и боевая работа большевиков в период первой российской революции. М.,1952; Медведев A.B. Военная и боевая работа партии большевиков в революции 1905-1907 гг. М., 1970; Панкратов Н.Р. Военно-боевая работа партии большевиков 1903-1917 гг. М.,1973; Копырин В.И., Сологуб В.П. Военно-боевая работа партии большевиков в годы первой русской революции. Киев, 1974; Военные организации российского пролетариата и опыт его вооруженной борьбы. 1903-1917. М.,1974; Сенчакова Л.Т. Боевая рать революции (Очерки о боевых организациях РСДРП и рабочих дружинах 1905-1907 гг.). М, 1975; Кораблев Ю.И. Исторический опыт боевой и военной работы большевиков в трех революциях. М.,1981; Степанов Ю.В. Проблема политического терроризма в марксизме: (ист.-фил. анализ): Дис. канд.ист. наук. М.,1996. чением единичных случаев, деятельность боевых дружин и специальных подразделений большевиков рассматривается исключительно в контексте подготовки будущей революционной армии. Это существенно снижает объективность оценок. «Вместе с тем нуждаются в дальнейшей разработке история центральных и местных боевых организаций РСДРП, их внутренняя жизнь; количественный и качественный состав боевых рабочих дружин; всестороннее освещение их многообразных форм борьбы и прежде всего той партизанской борьбы, которая в ходе революции 1905-1907 гг. сыграла большую роль в деморализации и дезорганизации сил, защищавших интересы самодержавия»1. Данное замечание, более чем 20-летней давности, можно фактически без издержек отнести и к сегодняшнему дню. Особого внимания требует изучение вопросов не только причин и характера превалирования террористических методов борьбы в деятельности кавказских, прибалтийских и ряда сибирских боевых дружин большевиков, но и выяснение мер применяемых большевистскими комитетами, которые пресекали и не позволяли в среде дружинников развиться тенденциям терроризма и уголовщины.

С конца 80-х годов отечественная литература о терроре сделала большой прорыв, во многом благодаря исследованиям эсеровского террора. Кроме работ тактической разработки стали появляться исследования и иных аспектов. М.И. Леонов обратил внимание, что террор в первой российской революции развился в таких масштабах не только из-за репрессий самодержавия и экстремистской настроенности революционеров, но в значительной степени подталкиваемый общественным одобрением . Д.Б. Павлов поставил под сомнения десятилетиями отшлифованную конструкцию утопичности тактики эсеров: «Попытка соотнести эсеровские боевые выступления с проявлениями массового движения в годы первой революции. свидетельствует о невозможности однозначной оценки эсеровского террора»4. В ряде работ были раскрыты

1 Актуальные проблемы советской историографии первой российской революции. Сб.ст. М.,1978. С.127.

2 Страницы истории эсеров-максималистов // Вопросы истории. 1988. № 5; Жуков А.Ф. Индивидуальный террор в тактике мелкобуржуазных партий в первой российской революции // Непролетарские партии России в трех революциях. Сб.ст. М.,1989; Павлов Д.Б. Эсеры-максималисты в первой российской революцию. М.,1989.

3 Леонов М.И. Партия социалистов-революционеров в 1905-1907 гг. М.,1997. С. 126.

4 Павлов Д.Б. Из истории боевой деятельности партии эсеров накануне и в годы революции 1905-1907 гг.// Непролетарские партии России в трех революциях. Сб. ст. М.,1989. С.150. разнообразнейшие проблемы боевой деятельности террористических подразделений эсеровской партии1. Появилось исследование по истории региональных эсеровских организаций, где внимание уделялось и террористической деяо тельности . Тщательное исследование в данной работе образования и тактической эволюции эсеров Центрального Черноземья, соседствует со слабым познанием местного эсеровского террора. Кроме некоторых ошибочных дат, в работе допущен ряд хронологически последовательно перепутанных явлений. Так смертельное ранение вице-губернатора Тамбова Н.Е. Богдановича отнесено к действиям максималистской группы «независимых социалистово революционеров» и датируется 15 декабря 1906 г. , хотя известно, что покушение на Богдановича произведено 15 декабря 1905 г. по постановлению Тамбовского комитета ПСР4, а «независимцы» оформились не раньше лета 1906 г.; по тексту «почти одновременно» полиция ликвидирует 15 мая 1909 г. курскую боевую организацию и тамбовскую группу «независимцев» с ее руководителем A.M. Негодяевым5, однако, Негодяев погиб еще 22 мая 1908 г. и тогда же была ликвидирована тамбовская группа6. Данные ошибки, по всей видимости, стоит отнести к издержкам первых исследований проблемы. В целом, можно заключить, что при всем увеличении внимания к террористической деятельности эсеров наши знания пока простираются лишь на центральные органы партии.

События 80-90-х годов сильно повлияли на отечественные разработки теоретических проблем феномена, исчез догматизм и появилась самостоятельп ность в выводах . Из тех немногочисленных работ, которые выходили, нужно

Идельсон М.В. Летучий боевой отряд Северной области партии социалистов-революционеров // Краеведч. зап.: Исследования и материалы. Вып.1. Спб.,1993; Морозов К.Н. Б.В. Савинков и Боевая организация партии эсеров 1909-1911 гг.// Минувшее. Ист. альманах, вып. 18. М.,Спб.,1995; Он же. Боевая организация партии социалистов-революционеров в 1909-1911 гг. и загадки «дела Петрова» // Индивидуальный политический террор в России. XIX - начало XX в.: Материалы конференции. М.,1996; Городницкий P.A. Боевая организация партии социалистов-революционеров в 1901-1911 гг. М.,1998; Орышак М.И. Террор в деятельности партии социалистов-революционеров. Дис. канд. ист. наук. М.,1999.

2 История политических партий Центрального Черноземья / Ред. проф. Л.С. Полнер. Курск, 1995.

3 Там же.С.151.

4 ГАРФ, ф. 124, 1905, оп.43, д.3641; ГАТО, ф.66, оп.2, д.12; 1905 год. Хроника революционнных событий в Тамбовской губернии. Тамбов,1925. С.29.

5 Там же. С. 159.

6 ГАТО, ф.272, on. 1, д. 1151.

7 Коровиков A.B. Исламский экстремизм в арабских странах. М.,1990; Ляхов Е.Г. Терроризм и межгосударственные отношения. М.,1991; Беглова Н.С. Терроризм: поиск решения проблемы // США: экономика, политика, идеология. 1991. № 1; Дементьев И.В. Феномен политического терроризма: концептуальный аспект // Социс. 1991. № 11; Бельский А.Г, Фурман Д.Е. Сикхи и индусы. Религия, политика, терроризм. М.,1992; Стародуб А.Ф. выделить статью полковника юстиции Ю.С. Горбунова, критически подошедшего к попыткам российских и зарубежных исследователей классификации терроризма и обосновавшего необходимость структурно-функционального анализа террористической деятельности. Большую систематизирующую и аналитическую работу по вопросам терроризма проделали Н.Д. Литвинов1 и К.Н. Салимов . Определенный вклад в российское терророведение внесли М.П. Одесский и Д.М. Фельдман . Историко-культурологические исследования этих авторов интересны и основательны, однако существенно сужается сам феномен терроризма рассмотрением его только как политики, суть которой «управление посредством устрашения, подавляющего социум»4.

С 90-х годов исследователи начали рассматривать революционный террор не только в организационно-партийных его проявлениях, но и как целостное, общественно-политическое явление. Большой фактический материал был систематизирован в работе американской исследовательницы А. Гейфман. Однако, несмотря на это, нетерпимо оппозиционный подход автора ко всему связанному с революционным движением, и, наоборот, пониженная критичность к источникам, существенно сужают его объективность. На это влияет и своеобразная выборка материала. Как отмечает сама А. Гейфман, «в силу огромного количества информации, имеющейся на Западе, а также аналитической структуры книги, широкое исследование советских архивов не было необходимо.»5 Учитывая и ряд других замечаний по этому исследованию6, все же нельзя не

Политический терроризм в Италии (соц. анализ): Дис. канд. ист. наук. М.,1992; Горбунов Ю.С. К вопросу о классификации терроризма // Московской журнал международного права. 1993. № 1; Витюк ВВ. Терроризм постперестроечной эпохи // Социс. 1993. № 7; Лазарев Н.Я. Терроризм как тип политического поведения // Со-цис. 1993. № 8; Грачев С.И. Международный терроризм в 1970-90-ых годах: (история и соц.-полит. аспект): Дис. канд. ист. наук. Н.Новгород, 1996.

1 Литвинов Н.Д. Роль идеи в развитии антигосударственного терроризма. Воронеж, 1999; Он же. Террористические организации: формирование и деятельность. М.,1999.

2 Салимов К.Н. Современные проблемы терроризма. М., 1999.

3 Одесский М.П., Фельдман Д.М. Поэтика террора //Общественные науки и современность. 1992. № 2; Они же. Террор как идеологема (к истории развития) //Общественные науки и современность. 1994. № 6, 1995. №1; Они же. Поэтика террора и новая административная ментальность: очерки истории формирования. Пособие по спецкурсу. М.,1997.

4 Они же. Поэтика террора. С.93.

5 Geifman A. Op. cit. S. 10.

6 Рецензия Будницкого О.В. // Отечественная история. 1995. № 5. отметить — это первый труд такого масштаба по теме индивидуально-революционного терроризма в России.

В 90-е годы был осуществлен и ряд отечественных очень заметных дискуссий, публикаций и сборников1. Одной из наиболее полных концепций развития индивидуально-революционного терроризма в России являются исследования О.В. Будницкого. Изданные этим ученым сборники и диссертационная работа, дают прекрасную иллюстрацию генезиса в России террористических идей. В исследовании феномена, автор большое внимание уделяет психологическим моментам, пристально разбирает истоки и причины развития в общественном движении России террористических тенденций, по новому заставляет «задуматься о самом понятии эффективности и рациональности применительно к террору»2. В отличии от историков советского периода, О.В. Будницкий аргументировано подводит к следующим выводам: «террор действительно заставлял правительство идти на уступки», «террор был не только эффективен, — он был эффектен» и «террористы действительно подрывали «обаяние» правительственной силы»3.

Учитывая территориальные рамки исследования, есть смысл отдельно рассмотреть состояние проблемы в региональной исторической литературе. В, первых послеоктябрьских работах террору в Черноземье еще уделялось внимание4. Интерес касался актов индивидуальных покушений, претендующих на статус центрального террора: покушение на вице-губернатора Тамбова Богдановича, губернского советника Луженовского, покушение на воронежского губернатора Бибикова и ряд других. В дальнейшем, после долгого периода забвения, интерес переключился к аграрному террору. Производя подсчеты мас

История и террор: межвуз. научная конференция. Пермь, 1993; Будницкий О.В. «Кровь по совести»: Терроризм в России (вторая половина XIX - начало XX вв.) // Отечественная история. 1994. № 6; История и террор: тезисы докладов на межвуз. науч. конференции. Пермь, 1996; Индивидуальный политический террор в России. XIX -начало XX в.: Материалы конференции. М.,1996; Террор и культура в русской исторической перспективе // Москва. Материалы «Круглого стола». 1997. № 8.

2 История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях. Ростов-на-Дону, 1996. С.13.

3 Там же. С. 14-16.

4 Филиппов Д.,Черменский П. 1905 год. Рабочее движение и развитие социал-демократии в Тамбовской губернии. Тамбов,1926; 1905. Хроника революционных событий в Тамбовской губернии / Сост. П.Н. Черменским. Тамбов, 1925. штабов крестьянского движения в Воронежской губернии, П.П. Тяжелов пришел к выводу: «Таким образом, массовое крестьянское движение в 1905-1906 гг. уступает в 1907 г. место террористической борьбе небольших групп крестьян против властей, помещиков и кулаков»1. Он же, в контексте рассмотрения массового крестьянского движения, особо выделил: «Поджоги в 1907 г. приобрели другой характер: они являлись в большинстве случаев актом мести помещикам и кулакам и совершались тайно отдельными лицами или группами»2. Тяжелову П.П. принадлежат и цифры по одной из форм борьбы и период 19051907 гг., названной им «физическая расправа с землевладельцами» и «должностными лицами», соответственно 15 и 513. Тождественны ли, в данном случае, понятия, индивидуальный террор и физическая расправа, мы не знаем.

В юбилейном 1955 году, в Воронеже вышла книга «Воронежские большевики в революции 1905-1907 гг.» Кроме хорошего представления о боевых рабочих дружинах, массовом крестьянском движении и революционных событиях в Воронежской губернии, в книге, наряду с архивными данными количества экспроприаций, был представлен и размах террористической деятельности: «С июня по декабрь 1907 года в Воронежской губернии отмечено 16 покушений на жизнь чинов полиции (трое полицейских были убиты, в том числе валуйский исправник), совершенные отдельными лицами или небольшими группами крестьян». Виновниками террора признавались эсеры: «Во всем этом сказалось вредное влияние на крестьян партии эсеров. Подменяя экспроприа-циями и индивидуальным террором массовое крестьянское движение, эсеры тем самым ослабляли его, задерживали его дальнейшее развитие»4. Однозначно, эта проблема объяснялась и позже: «Авантюристическая тактика эсеров нашла выражение в организации «крестьянских братств»5, а сами братства

1 Тяжелов П.П. Крестьянское движение в Воронежской губернии в период революции 1905-1907 гг. Воро-неж,1947. С.26.

2 Там же.

3 Он же. Крестьянское движение в Воронежской губернии в период первой российской революции 1905-1907 гг. Автореф. дис. канд. истор. наук. Воронеж, 1950. С.27.

4 Воронежские большевики в революции 1905-1907 гг. Воронеж,1955. С.289.

5 Бердников Г.В., Курсанова A.B., Поливанов A.C., Стрыгина А.И. Воронежские большевики в трех революциях (1905-1917). Воронеж,1985. С.61. трактовались как «искусственно созданные в 1906-1907 гг. эсерами заговорщические организации. Их основная цель — осуществление терактов»1.

Современный подход уже не столь категоричен. Так В.А. Степынин отметил: «Видимо, деятельность братств в какой-то степени способствовала и подъему крестьянского движения летом 1906 г. . В целом же деятельность эсеров в Воронежской губернии охватывала значительные массы крестьян, поэтому вряд ли можно согласиться с утверждением П.Д. Тяжелова, что крестьянские братства были узкими заговорщическими организациями, которые ставили своей задачей лишь проведение индивидуального террора и экспроприаторских действий»2.

Подводя итоги анализа исследований террористической деятельности революционеров, можно констатировать, что пристальное и объективное изучение проблемы отмечается только с 90-х годов. До этого работы носили, в значительной мере тенденциозный или узко направленный характер. Рассмотрение революционного терроризма на региональном материале не предпринималось, хотя необходимость такого исследования представляется актуальной.

Предметом нашего исследования будет являться террор, как один из способов ведения социально-политической борьбы; террористическая деятельность, как сложная структурированная система, функционирование которой зависит от единства действия всех составляющих элементов и терроризм, как направление в российском реформаторском движении начала XX века (1901-1911 гг.).

До последнего времени, единого или хотя бы удовлетворяющего большинство исследователей определения терроризма выработано не было. Связано это с разнообразием аспектов, выделяемых исследователями как ключевые в данном феномене; политическими разногласиями вокруг самого явления и предельной универсальностью террора, позволяющей его использовать в любых вариациях и условиях. Резкое обострение криминальной ситуации в стра

1 Там же. С. 165.

2 Степынин В.А. Крестьянство черноземного центра в революции 1905-1907 годов. Воронеж, 1991. С. 126.

15 не, рост общественно опасных преступлений и необходимость создания оптимальных условий для деятельности правоохранительных органов стимулировали принятие в 1998 г. Федерального закона о борьбе с терроризмом. В нем впервые для России даются основные понятия феномена . Однако они носят исключительно правовой характер и их использование ограничено. В своей работе мы будем рассматривать террор как способ социально-политической борьбы, включающий в себя систематическую эскалацию насилия на микроуровне с целью решить макропроблему. В данном определении за основу берется активная направленность терроризма на насилие, что встречается абсолютно во всех его проявлениях, систематичность — включающая в себя упорядоченное использование терактов, что возможно лишь при определенной организованности и попытка с помощью террора решить глобальную проблему за счет второстепенных, субъективных факторов: убийство лидеров, искусственная дестабилизация административного аппарата, всеобщее устрашение и другие. В рамках социально-политического террора выделяют революционный и правительственный. В силу имеющихся возможностей, революционные группы чаще всего используют индивидуальный террор, правительство — массовый.

1 Федеральный закон РФ № 130-ФЭ от 25.07.1998 г. «О борьбе с терроризмом», в ст.З дает следующее определение терроризма — насилие или угроза его применения в отношении физических лиц или организаций, а также уничтожение (повреждение) или угроза уничтожения (повреждения) имущества и других материальных объектов, создающие опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, осуществляемые в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения, или оказания воздействия на принятие органами власти решений, выгодных террористам, или удовлетворения их неправомерных имущественных и (или) иных интересов; посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность; нападение на представителя иностранного государства или сотрудника международной организации, пользующихся международной защитой, а равно на служебные помещения либо транспортные средства лиц, пользующихся международной защитой, если это деяние совершено в целях провокации войны или осложнения международных отношений.

16

Революционные партии эксплуатируют политически мотивированное физическое, экономическое и морально-психологическое насилие. Спектр форм террористических актов, которые при этом применяются, достаточно широк. Это могут быть покушения на жизнь как высших, так и самых низших чинов администрации, грабежи личного и казенного имущества, просто .угрозы насилия и многое другое. На наш взгляд, вопрос о террористических формах не имеет под собой основания, так как, терроризм может универсально адаптировать к своей тактике любую форму или способ борьбы.

Цель и задачи исследования. Исходя из предложенных теоретических обоснований в диссертации будет предпринята попытка на основе критического анализа архивных документов, мемуарных и эпистолярных материалов, научной литературы и периодических изданий исследовать и обобщить террористическую деятельность применяемую революционными организациями Центрально-Черноземного региона в начале XX века. Проанализировать и дать объективную оценку целям и результатам применения политическими организациями региона революционного терроризма. Исходя из этого, автор ставит следующие задачи: изучить состояние научной разработки проблемы в отечественной литературе и дать характеристику архивных источников; показать тактику и динамику действий террористических формирований региона и обобщенные результаты их деятельности; выявить механизм и приоритетные направления террористической деятельности в рамках осуществления партийных программ, для чего рассмотреть: цели отдельных террористических актов, средства воздействия (характер и вид насилия), предмет и объекты насилия, уровень активности и результативность; раскрыть в полном объеме организационно-управленческую структуру террористических формирований.

Хронологические рамки исследования определяются двумя факторами. Во-первых, это начальный этап отечественной истории XX века (1901-1911 гг.)

17 ключевой и во многом определивший дальнейшую российскую перспективу период. Во-вторых, это годы террористической деятельности революционеров, непосредственно связанные с ходом революции 1905-1907 гт. В этих хронологических рамках проходила деятельность Боевой организации партии эсеров (1901-1911 гг.), которая хоть и не готовила террористических актов на территории Центрального Черноземья, но влияла на общую террористическую тактику эсеров - основного проводника революционного террора в регионе. В это же время, начиная с октября 1905 г., осуществляли террористические действия революционные организации региона. Только к 1911 г. карательным органам удалось ликвидировать региональные террористические структуры революционеров. И хотя единичные случаи убийств сотрудников полиции происходили и позже, характера террора, то есть систематической организации насилия, они уже не имели.

Территориально исследование охватывает район Центрального Черноземья —- исторически сложившийся регион схожего экономического уклада аграрного характера. В исследуемый период (1901-1911 гг.) регион включал четыре губернии: Воронежскую, Тамбовскую, Орловскую и Курскую, сейчас это территория 7 областей России — перечисленных выше, а также Брянской, Липецкой и Белгородской. В нашей работе, исследование революционного террора на данной местности, определялось двумя факторами: выяснением степени проникновения террористических идей в аграрную, по характеру консервативную, массу населения и определением системы функционирования террористических групп в условиях сдержанного партийного отношения к ним, которое демонстрировало большинство региональных комитетов.

Методология исследования базировалась на строгом соблюдении принципов историзма и объективности. В ходе поиска и обработки исторического материала нами использовались приемы периодизации, классификации и статистики. В исследовании применялись методы актуализации, проблемно-хронологический, сравнительно-исторический и ретроспективный.

Источниковую базу исследования можно разделить на три основные части. В первую, наиболее объемную, входят обширные фонды областных и центральных архивов. В силу регионального характера работы наибольший интерес представляют губернские материалы административного управления: делопроизводство канцелярий губернаторов, переписка губернских жандармских управлений (ГЖУ) (рапорты, доклады, обзоры, журналы наружных наблюдений, агентурные записки, отчеты), материалы работ военных и окружных судов, сохранившийся в фондах следствия и жандармских управлений печатный и эпистолярный революционно-партийный материал. Данная группа источников очень информативна, однако ее качество напрямую зависит от добросовестности внутренней агентуры и уровня квалификации чинов правоохранительных структур. В тоже время не стоит забывать и о межведомственной борьбе в силовых органах самодержавной России: «.Департамент полиции игнорировал, презирал и топил сообщения начальников жандармских управлений, касающиеся розыскной части. Вот от чего и естественно начальники жандармских управлений отшатнулись от дел в последние годы.»1 В фондах центральных архивов наибольший интерес представляют документы Особого (политического) отдела Департамента полиции и судебно-следственные материалы. Основным историческим источником показывающим организацию революционного террора в годы первой российской революции являются уставы различных боевых групп, дружин и летучих боевых отрядов революционных партий (см. приложения 1-6, стр. 213-222). Значительное число таких уставов было создано в партии эсеров. Большая их часть издавалась ЦК и областными, реже губернскими, комитетами. Противоречия возникающие с берущимися за основу партийными уставами и местными условиями деятельности, зачастую не фиксировались на бумаге, но оговаривались устно. Нередко партийные комитеты стремились избежать письменных оформлений отношений с террористическими формированиями, что было связано с отсутствием местных условий

1 Новицкий В.Д. Из воспоминаний жандарма. М.,1991. С. 182. для террористической практики, скептическим отношением к террору ряда партийных комитетов и нежеланием давать организационную обособленность боевым группам, чреватую частой последующей их неподконтрольностью. Можно прямо сказать, что уставное оформление отношений стимулировалось желанием террористов. Появление партийных проектов летучих отрядов и различных боевых дружин от имени ЦК объясняется уже существующей практикой и желанием придать этому процессу меньшую пагубность для партийных организаций. В ходе исследования были изучены документы 7 архивов (ГАРФ, РГВИА, ГАВО, ГАКО, ГАОО, ГАТО и Центра документации новейшей истории Воронежской области (ЦДНИВО), 18 фондов, более 500. дел.

Во вторую группу источников входят различные мемуарные документы. Большая их часть напечатана в 20-е годы1, чему во многом способствовали журналы «Былое», «Каторга и ссылка», издательство бывших политкаторжан и ссыльно-поселенцев. Уже в это время информация попала под идеологический контроль: «Протокол № 2 Внеочередного заседания Президиума Губернской Комиссии по ознаменованию годовщины революции 1905 г. [Воронежская губ. - O.K.] от 13 сентября 1925 г. Постановили: I. Могущий поступить от эс-эров и меньшевиков материал, с воспоминаниями о революции 1905 г. принимать, однако использовать нужно как подсобный материал, при составлении сборника о революции, поскольку события они освещают, естественно, со своих точек зрения. II. Дать по этому вопросу разъясняющее письмо уездным комиссиям, составление его поручить тов. Лызлову» . Поэтому большая часть интересующих нас воспоминаний, в лучшем случае, хранится в архивах. В дальнейшем з воспоминания и мемуары печатались лишь эпизодически .

1 Мануйлова Л.Я. Печали и радости моей жизни. М.,1922; Помни о прошлом. Воронеж,1923; Новиков В.П. Воспоминание подпольщика (1903-1913 гг.). М.,1924; 1905 г. в Воронеже. Воронеж,1925. Вып. 1-5; 1905 год в Воронежской губернии. Иллюстрированный сборник. Воронеж, 1926; Кальманович С.Е. Царская расправа. М.,1928; Васильева Е.А. Тюремные записки. М.,1928; Прасолов А.Б. Как туровские крестьяне боролись с самодержавием. М.,1928; Васильев Н.К. Подкоп под Тамбовскую тюрьму. М., 1929; Вознесенский А.Н. Крестьянское братство (из воспоминаний защитника) // Каторга и ссылка. 1933. № 11; Гончаров В. Правда одной жизни // Каторга и ссылка. 1933. № 12.

2 ЦДНИВО, ф.5, оп.1, д.8, л.30.

3 Шаповалов A.C. В борьбе за социализм. М., 1957; Шауров И.В. 1905 год. М., 1965; Островитянов К.В. Думы о прошлом (Из истории первой российской революции, большевистского подполья и октябрьских боев против контрреволюции в Москве. М., 1967; Шауров И.В. Воспоминания участника первой российской революции. M., 1974. 2 изд.

Другой значительный массив источников относится к периодической литературе. Большое значение здесь имеют агитационно-пропагандистские издания различных партий (брошюры, газеты, прокламации, листовки). Плодотворна в данном отношении деятельность партии эсеров, открыто провозглашавшей революционный террор. События происходившие в Черноземье отражали ряд региональных периодических изданий этой партии: газета Воронежского комитета ПСР «Борьба и жизнь» 1907-1908 гг. № 1-4 (№ 5 в черновом рукописном варианте), «Известия Курского комитета П.С.Р.» 1906-1907 гг. и газета «Дети народа» 1907 г., того же комитета, издание Тамбовского комитета ПСР «Социал-революционер» 1906-1907 гг. № 1-6, газета «Деревня» 1907-1.908 гг. № 1-4 Поволжского областного комитета, «Известия Украинского областного комитета ПСР» 1907 г. № 1 и этого же комитета газеты «Солдатский листок» 1907 г. № 1 и «Солдатская жизнь» 1907 г. № 1. Не менее информативна легальная уездная и губернская периодика, в которой отражаются местные события революционного времени.

Таким образом, анализ публикаций и архивных материалов, их систематизация и обобщение позволяют достоверно и достаточно полно изучить сущность и основные элементы террористической деятельности революционеров Центрального Черноземья.

Научная новизна исследования заключается в самой постановке проблемы — террористическая деятельность и рассмотрение ее на историческом материале Центрального Черноземья в начале XX века. Вопросы террора в России на рубеже веков затрагивались в исторической литературе и рассматривались преимущественно с нескольких сторон: утопичность и масштабы террора, тактические моменты его использования и иллюстрация террористических проявлений. Изучался, так называемый, центральный террор и тактические моменты проводимые руководящими органами партий. Тактика, последствия и нюансы революционного террора на примере конкретных регионов или районов не разбирались. Одновременно с этим, новым моментом в изучении террора является рассмотрение его, как деятельности, имеющей сложный, структурированный механизм с выделением цели террористических действий, средств и характера воздействия, уровня активности и результативности. Особое внимание уделяется объектам терроризирования и субъектам террориста

21 ческой деятельности, выяснение которых является ключевым в понимании террористической деятельности.

Практическая значимость нашей работы лежит в плоскости террористической проблемы и выявлении условий и причин, способствующих возникновению террористической деятельности. Предостережения зарубежных терро-рологов и аналитиков о перспективе перехода всевозможных конфронтаций к методу разрешения вопросов преимущественно с помощью террора, заставляют смотреть на многие российские государственные проблемы (экономика, криминалитет, сепаратизм, социальная сфера, религия и др.) как на вероятные зоны террористической деятельности. Успешная борьба с этим явлением зависит не только от правильной организации и эффективности государственных служб, уровня межгосударственного сотрудничества и решения проблем провоцирующих террористические действия, но в значительной степени и от накопленных практических и теоретических знаний о терроризме в целом. Наше исследование революционной террористической деятельности, надеемся, будет способствовать накоплению таких положительных знаний о терроре.

Апробация исследования, некоторых положений и выводов диссертации проводилась в ходе защиты дипломной работы автора «Террористическая деятельность партии эсеров, в годы первой российской революции», на научных конференциях и в научных статьях диссертанта:

Революционный синдром бонапартизма // Актуальные проблемы соц. гум. наук: межвузов, сб. науч. тр. Воронеж, 1997. Вып. XI.

Обоснование террористической борьбы из анализа российской истории // Рос. Цивилизация: история и современность. Межвузов, сб. науч. ст. Воронеж, 1998. Вып. 1.

Деятельность Боевого отряда Воронежского комитета ПСР в годы первой российской революции. Сдано в печать.

Структура диссертации включает в себя вводную часть, две основные главы, приложения и список использованных источников и литературы. В пер

22 вой главе раскрыты теоретические вопросы терроризма — генезис, понятие феномена и исторические корни развития террора в России. Также представлен внутренний механизм функционирования террористических организаций и анализ структуры их деятельности в Центральном Черноземье. Во второй главе, террористические действия проанализированы в хронологической последовательности с характеристикой особенности отношения к террору партийных комитетов Черноземья. В приложении представлен ряд уставов боевых формирований использующих террористические методы борьбы.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Квасов, Олег Николаевич

Заключение.

Российский социально-политический террор начала XX века сложное и неоднозначное явление. Современная полярность его оценок во многом определяется концептуальными различиями подходов, а не объективным анализом исторического материала. Необходимо проделать большой объем научно-исследовательской работы, чтобы реально представить масштабы революционного терроризма. И большое значение в этом принадлежит региональному поиску и исследованиям. Проведенная работа является составляющей частью предстоящих масштабных усилий в этом направлении.

Сложившиеся условия общероссийского революционного кризиса предопределили начало террористической деятельности революционеров в 19031905 гг.: террор активизирующе влиял на поднимающееся оппозиционное движение, а резкий всплеск национально-революционного террора в 1904-1905 гг. взорвал обстановку в Прибалтике, Польше и на Кавказе. Однако, в полной мере, стратегическая неэффективность использования террора была продемонстрирована в революционных событиях 1905-1911 гг. в Центральном Черноземье.

Черноземье вошло в революцию 1905 г. помещичьими погромами. По своей специфике аграрные волнения не приемлют индивидуально-политического террора, а проявленный при этом экстремизм носит своеобразный патриархально-общинный характер,— является коллективным и направлен не на источник зла, а на его символы (усадьбу, управляющего).

В 1906 году революционные организации Черноземья не обладали достаточной мощью и готовностью осуществлять террористические предприятия. Фабричный террор Брянского промышленного узла, по своей сути случайный и самодостаточный, не мог породить массовое движение. Значительно активный политический террор эсеров Тамбовской губернии имел больший резонанс на всю Россию, чем на избитых карательными отрядами крестьян Тамбовщины. К концу 1906 года среди организованных, но бездеятельных боевых сил революционного Черноземья уже стало проявляться уголовное разложение.

195

Террористическое обострение ситуации в Центральном Черноземье в 1907 году, попытки вздыбить регион за счет многочисленного местного террора и партизанских действий экстремистов, не имели существенных положительных результатов. Тщетность усилий, экстремальный характер деятельности, повышенная активность полиции и жандармерии в совокупности с внутренним разложением террористических групп не могли содействовать укреплению партийной дисциплины среди боевиков. Революционные террористы все более теряли подконтрольность.

1908 год, по существу, стал повторением предыдущего года в тактическом планировании террора, однако само количество терактов снизилось наполовину. Общественное разочарование в революции и потери среди боевиков не позволили достичь террористических рубежей предыдущего года, в тоже время наглядно проиллюстрировав необходимость смены революционной стратегии. Членам дружин и революционерам-нелегалам, не успевшим скрыться за границу, приходилось самостоятельно решать проблемы адаптации к мирной жизни, часто при помощи уголовных мер, имеющимися у них боевыми навыками.

Совокупность исторических условий использования революционного террора в регионе позволяет сделать определенные и достаточно основательные выводы в двух направлениях: по анализу террора отступающей революции и структуре террористических организаций и их деятельности.

Высокий уровень проявляемого оппозиционного экстремизма, в первую очередь крестьянского, в период развития революции 1905-1906 гг., сохранял долгое время надежды революционных организаций Центрального Черноземья на вооруженное восстание. Наличие многочисленных крестьянских братств, опытных и закаленных партийных рядов и грядущего разгона Государственной Думы подводили практическую базу под эти ожидания. Однако прогнозируемого обострения борьбы не состоялось и революционные организации оказались в одиночестве в борьбе с самодержавием. В этих условиях, единственные практические меры осуществленные революционерами для изменения ситуа

196 ции заключались в эскалации террористического насилия. Основной упор в этой борьбе возлагался на эксцитативную (возбуждающую) функцию террора. События 1907-1908 гг. в Центральном Черноземье наглядно иллюстрируют призрачность и несостоятельность этих надежд — меры террористического воздействия не в состоянии активизировать угасающее массовое движение.

Практическая и организационная деятельность боевиков Черноземья отчетливо показывает особенности, развитие и нюансы боевой функциональности террористических групп в условиях неблагоприятного отношения партийных комитетов к ним. Эпизодически создаваемые или номинально, в качестве обязательных, организованные террористические группы без надлежащего, пристального и полного контроля со стороны партийных комитетов, разрушаются как функционально, так и партийно-дисциплинарно. Поддержание боевого и партийного контроля над практически не задействованными вооруженными структурами, без понижения их боевых качеств, невозможно. В террористических группах любого организационного уровня наличествуют разрушительные, надпартийные тенденции. Преимущественно, они криминального или самочинного характера. С отдаленностью от центральных партийных органов к периферии эти тенденции усиливаются.

Революционно-террористическая практика 1908-1911 гг. дает основания на фактическом материале говорить о сложной и чаще всего трагической постреволюционной адаптации боевиков. Возможности мирной, пусть даже нелегальной жизни, как альтернативы боевой деятельности, для экстремистов социально-психологически неприемлемы. Самостоятельно разоружаться и отходить от боевых дел террористы не в состоянии.

Отношение советской историографии к фактам революционного террора во многом строилось на конъюктурном подходе к проблеме революционно-политических процессов и нежелании афишировать террор, как осмысленную и целеустремленную деятельность. Спустя много десятилетий Россия вновь, на практике, познает террор, борется с ним и возвращается к тем же научно

197 историческим проблемам терроризма. На данный момент, с большой долей точности мы не можем ответить ни на один вопрос теоретической проблематики террора. Единственное в чем сходятся специалисты — современная политическая система не дает оснований говорить даже о перспективах ликвидации террора, как явления и это наша длительная реальность. Все что мы можем, это снизить интенсивность террористических проявлений, уменьшить причинную базу нарождающегося террора и подготовить общество к террористическим эксцессам. Для этого необходимо, как минимум консолидировать научные усилия общественно-социальных наук в изучении проблематики терроризма, и огромное значение в этом принадлежит исторической обработке и интерпретации фактов. Без этих исследований борьба с террором будет носить бесперспективный постфактический характер.

Собранный в ходе исследовательской работы исторический материал требует научных сопоставлений с цифрами других регионов и областей. Для более детальных выводов как исторического, так и террорологического плана необходима общероссийская выборка данных.

198

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Квасов, Олег Николаевич, 2000 год

1. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ).11.1. Фонд 102. Департамент полиции Особый отдел. Опись 233 (1905). Д. 1800 4.13, 1967.

2. Опись 43 (1905). Д. 565, 687, 3641.

3. Опись 44 4.2. (1906). Д. 401, 589, 590, 3529, 3657, 3764, 3864.

4. Опись 45 (1907). Д. 2217, 2308.

5. Опись 46 (1908). Д. 139, 503, 1286, 1319.

6. Опись 47 (1909). Д. 172, 1454, 1472.1. Опись 48 (1910). Д. 140.

7. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). 1.2.1. Фонд 801. Главное военно-судное управление.

8. Опись 6 .Д. 13 15, 19,21/3.

9. Опись 7 . Д. 9/102, 10/25 10/28, 10/45, 19, 24, 579/5.

10. Центр документации Новейшей истории Воронежской области (ЦДНИВО).13.1. Фонд 5.

11. Опись 1. Д. 127, 739, 741, 791, 989, 997, 1014, 1044, 1057, 1093: 1110,1253,1294.

12. Опись 2. Д. 95, 118, 123 131, 141, 142, 146, 151, 170, 172, 178, 179, 187, 325, 379.1. Опись 3. Д. 93, 121, 140.

13. Государственный архив Курской области (ГАКО).15. 1. Фонд 1. Канцелярия Курского губернатора.

14. Опись 1. Д. 7544, 7760, 7835, 10030, 10131, 10133, 10262.1. 5. 2. Фонд 1642. Курское губернское жандармское управление.

15. Опись 1. Д. 359, 487, 500, 544, 576.

16. Опись 2. Д. 113, 120, 151, 166, 168, 181,295,298,300,367.1. 6. Государственный архив Орловской области (ГАОО).16. 1. Фонд 580. Канцелярия Орловского губернатора.

17. Стол 2. Д. 4647, 4794, 4805, 4837 4840, 4849, 4853, 4854, 4878, 5051, 5052, 5086, 5107, 5273, 5470.1. 6. 2. Фонд 635. Прокурор Орловского окружного суда.

18. Д. 217, 218, 260, 276 278, 317, 318, 333.1. 6. 3. Фонд 883. Орловское губернское жандармское управление.

19. Д. 376, 396, 461,473, 476, 478, 499, 531, 561, 577.2001. 7. Государственный архив Тамбовской области (ГATO).17. 1. Фонд 4. Канцелярия Тамбовского губернатора.

20. Опись 1. Д. 6357, 6530, 6791, 6969, 6970, 6972, 6999, 7000.1. 7. 2. Фонд 8. Коллекция листовок, прокламаций, воззваний, брошюр и газет политических партий нелегально и легально распространявшихся в Тамбовской губернии в 1901-1918 годах.

21. Опись 1. Д. 116, 126, 136, 160,214-217.1. 7. 3. Фонд 66. Прокурор Тамбовского окружного суда.1. Опись 2. Д. 12.17. 4. Фонд 272. Тамбовское губернское жандармское управление.

22. Воронежский телеграф (1900-1911).3. 4. Воронежское слово (1906-1907).3, 5. Голос труда (1906).36. Деревня (1907-1908).3. 7. Дети народа (1907).

23. Известия Курского комитета П.С.Р.( 1906-1907). 3. 9. Курские губернские ведомости (1900-1911). 3.10. Орловские губернские ведомости (1905-1909).2023. 11. Русь (1906).3. 12. Социалист-революционер (1906-1907).

24. Тамбовские губернские ведомости (1905-1909).