Структура современного политического дискурса: Речевые жанры и речевые стратегии тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Зигманн, Жанна Вадимовна

• Зигманн, Жанна Вадимовна
• кандидат филологических наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Зигманн, Жанна Вадимовна

Оглавление

Введение

Глава 1 Речевые жанры современного политического дискурса

§ 1 Концепция М.М. Бахтина

§ 2 Теория речевых актов

§ § 3 Интеграция речевого жанра и речевого акта

§ 4 Социопрагматический аспект теории речевых жанров

§5 Иерархическая типология в исследованиях речевых 34 жанров

§ 6 Гипержанр программные документы Ъ

I Жанр программа

II Жанр манифест

III Жащ> устав

§7 Гипержанр предвыборная агитация

I Жанр предвыборная платформа

II Жанр персональное обращение

III Жанр интервью

IV Жанр политическая реклама

§ 8 Гипержанр политические дебаты

§ 9 Выводы. Жанровая структура политического дискурса.

Глава Ъ Речевые стратегии современного политического дискурса

§ 1 О понятиях речевой стратегии и речевой тактики

§2 Типы речевых стратегий

§ 3 Речевые стратегии презентации

§4 Стратегии идеологического воздействия

§ 5 Стратегии аргументации

§6 Стратегии речевых действий

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Структура современного политического дискурса: Речевые жанры и речевые стратегии»

ни один язык мира не развивается под колпаком» (Общее языкознание 1970:221).

Изменения в общественно-политической ситуации являются важнейшим внешним фактором языкового развития (Панов 1966, Общее языкознание 1970а, Николаева 1991, Ревзина 2000). Этот фактор прямым образом повлиял на активные процессы, происходившие в русском языке после 1985 года: «События второй половины 80-х - начала 90-х годов по своему воздействию на общество и язык подобны революции» (Земская 1996:12). Языковые изменения охватили лексику и словообразование, грамматику и стилистическую дифференциацию (Караулов 1991, Костомаров 1993, Русский язык 1996), «ситуации и жанры общения и в области публичной, и в области личной коммуникации» (Земская 1996:13). В наибольшей степени изменения коснулись тех сфер вербальной деятельности, которые были связаны с общественно-политическими и социально-экономическими преобразованиями. Таковыми явились экономика и, конечно, политика. Новая «концептуальная политическая» парадигма вызывает кардинальную перестройку политической коммуникации (Китайгородская, Розанова 2003). Политическая жизнь меняется по составу участников, по объему, по формам, в качественном отношении. В политику вовлекаются люди, для которых политическое мышление и его вербализация является совершенно новым языковым опытом. Новое качество приобрела речь профессиональных политических деятелей. Приоритетным становится устное публичное общение. На протяжении данного периода формируется современный политический дискурс.

В 90-ые годы русский политический дискурс становится объектом пристального внимания в отечественном языкознании (Базылев 1998; Баранов

1990а, 1991, 1992; Булыгина, Шмелев 1997; Воробьева 2000; Герасименко 1998; Ермакова 1996; Жданова 1996; Иванов 1996; Китайгородская, Розанова 1995; Крысин 1989, 1996, 1996а; Купина 1994, 1995, 1998, 2000; Курбатов 1991; Левин 1998; Макаров 1987; Поляк 1997; Ромашов 1995; Сорокин 1997 и. др.) В этих исследованиях обсуждалось понятие дискурса, предлагались речевые портреты политических лидеров и разноаспектные описания «языка политики». В отдельных работах социологический подход преобладал над лингвистическим. К концу 90-х годов приходит осознание исчерпанности уже пройденных путей, и на первое место выдвигается задача планомерного и комплексного собственно лингвистического описания политического дискурса. Настоящее исследование находится в русле этого перспективного направления. Актуальность диссертационного исследования определяется тем, что на рубеже ХХ-ХХ1 веков политический дискурс являет собой востребованную и престижную сферу языковой деятельности, в которой реализуются коммуникативные и когнитивные модели, влияющие на современный литературный язык в его целостности. В русистике назрела необходимость в описании политического дискурса нового времени с позиций современного языкознания.

Материал диссертационного исследования составили политические документы и политические выступления предвыборных кампаний 1998-2000гг. (выборов в Государственную Думу, в Московскую городскую думу, выборов президента Российской Федерации). Это федеральные и муниципальные политические документы регулярного и предвыборного характера, выступления лидеров и кандидатов по телевидению, лозунги и плакаты, круглые столы и ток-шоу (более 40 политических документов, 70 выступлений лидеров, депутатов и кандидатов, 30 различных видов телевизионных роликов партий и отдельных кандидатов и около Ю фрагментов круглых столов и ток-шоу).

Цель диссертационного исследования состоит в комплексном описании структуры организации современного политического дискурса. В работе поставлены следующие задачи:

1. Выделить конститутивные характеристики, формирующие структуру политического дискурса.

2. Произвести описание коммуникативной организации современного политического дискурса на основе понятия речевого жанра. Построить классификацию речевых жанров политического дискурса, дать описание отдельных речевых жанров по дифференциальным признакам и целостной структуры жанрового пространства современного политического дискурса.

3. Произвести описание когнитивной организации современного политического дискурса исходя из понятия речевой стратегии. Определить основные типы речевых стратегий современного политического дискурса, направленные на реализацию его доминирующей функции. Проследить языковое воплощение речевых стратегий и их взаимодействие в различных жанрах современного политического дискурса и на этой основе представить структуру когнитивного пространства современного политического дискурса.

4. Определить соотношение коммуникативной и когнитивной организации современного политического дискурса и на этом основании сделать общие выводы о его целостной структуре.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения, Списка источников и Библиографии.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Зигманн, Жанна Вадимовна

Выводы:

Коммуникативная рамка, характерная для политическая дискурса, имеет следующие основные характеристики:

1. В большинстве текстов отправитель (агенс) заявлен личным местоимением и обозначает либо коллективное множество, либо единичного субъекта дискурса.

2. Агенс может представлять интересы суперагенса, от имени и по поручению которого агенс выполняет некое действие по отношению к пациенсу. Отношения между агенсом и суперагенсом есть ситуация социально-ситуативного неравенства. Эксплицируются отношения, согласно которым суперагенсом является единовременно и партия, и народ - пациенс. Двойственность суперагенса позволяет агенсу манипулировать денотатом, в зависимости от меняющихся целеустановок.

3. Анализ, проведенный по агентивно-пациентивной схеме, позволяет констатировать ситуацию, при которой агенс, возлагая на себя обязательства произвести некие позитивные действия, на самом деле не является их непосредственным исполнителем, а является ретранслятором воли получателя {народа) суперагенсу {власти).

Определим структуру макроречевого акта19 (иллокутивный стандарт жанра (Карасик1992:120)) и дадим его описание.

Доминирующие речевые акты политических программ, предвыборных платформ следующие20: репрезентативы (сокращается численность населения; не затухают пожары межнациональных конфликтов; промышленность доживает последние годы, рабочие месяцами не получают зарплату; Россия быстро идет по пути превращения в корпоративное, олигархическое, полукриминальиое государство), комиссивы (Партия ставит свое задачей в процессе реформирования общества обеспечить социальную справедливость; Объединение «Яблоко» на ближайшие 2 года ставит перед собой следующие задачи: поддержка предпринимательства, частной инициативы; Мы будем вести активную законодательную работу, направленную на реализацию наших программных целей, и создадим практические механизмы их воплощения в .жизнь) и директивы: Защитите себя сами! Верьте - мы победим! Мы зовем вас поддержать предвыборную реформу Коммунистической партии Российской Федерации! Директивы, как правило, дополняются следующими речевыми действиями: аргументативами Поддерживая [нас), вы вместе с нами выступаете: За мир против гражданской войны! За честный труд против дармоедов! и т.п.,

19 «Последовательность речевых актов может анализироваться на глобальном уровне. В этом случае она рассматривается как еОиное целое - как один глобальный речевой акт или макроречевои акт. (ван Дейк 1989: 36) В работе мы используем классификацию иллокутивных актов Дж Серля.

1 1 вердиктивами : Не оставайтесь безразличными к свой собственной судьбе, не отдавайте свои голоса политическим временщикам и перевертышам. Директив может, варьируясь, многократно повторяться на протяжении текста, оказывая эффект гипнотического внушения (последовательный тройной повтор всех трех частей): Голосуйте не за московских политиков, а за своих земляков! У нас нет первой тройки! Социал-демократы. Партия честных людей! Директивы могут быть ориентированы как на получателя, которому предлагается произвести либо интеллектуальное действие, влияющее на дальнейший выбор: Основным источником загрязнения является бензол и он превышает стандарт всемирной организации здравоохранения в 9 раз. Вдумайтесь!; Думайте, чего вы хотите, думайте, кого выбираете, думайте, кто ваш кандидат, либо интелектуально-физическое: Во всей России нас поддерживают активные, порядочные, образованные люди. Присоединяйтесь к нам':(За гражданское достоинство). Директивы могут быть адресованы политическому оппоненту, либо власти: Хватит кормить людей путыми обещаниями!

Связная последовательность двух типов речевых актов (констативов и перформативов) и их многократная повторяемость в тексте создают устойчивый контекст, заставляющий попытаться проинтерпретировать его целеустановку. Представляется, что чередующиеся речевые акты формируют прототипическую ситуацию, моделирующую в рамках текста мир, представляемый как реальный, в котором описываемые проблемы в форме констатаций получают немедленный вариант разрешения. Многократная повторяемость структуры оказывает гипнотический эффект, заставляющий поверить получателя во всемогущество политика, в правильность планируемых им действий и искренность обещаний. Читая текст, получатель, вслед за автором, производит интеллектуальную процедуру сопоставления

1 вердиктов - речевое действие, выделяемое по признаку вынесения приговора либо оценки. ситуации, представленной в репрезентативном высказывании, с ситуацией, представленной комиссивами. Поскольку репрезентативное высказывание практически всегда содержит негативную оценку действий правительства в прошлом, можно с достаточной степенью уверенности говорить об коммуникативной успешности перформативов.

Особого внимания заслуживает анализ репрезентативов, поскольку все элементы данного класса, в отличие от перформативов, могут оцениваться по шкале, включающей истину и ложь. Для оценки репрезентативов воспользуемся классификацией истинностных значений, предложенной Ю.И. Левиным в работе «Истина в дискурсе» (1998: 645-675). В гипержанре политические документы, который наиболее полно дает представление о типах речевых актов политического дискурса, выделяются следующие типы истинностных значений: а) высказывания с условным или субъективным истинностным значением; б) высказывания с сомнительным истинностным значением; в) истинностное значение размыто или относительно; г) истинностное значение нерелевантно. Опишем каждый подробно.

Высказывания с условным или субъективным истинностным значением.

Высказывание: Нет больше Советского Союза является истиной факта. Оно представляет собой объективное изложение некоего «положения дел» во внешнем мире: диктум, не осложненный модусным значением, как и высказывание Распался и Советский Союз, наследник империи, в котором модусное значение является периферийным: обозначено бессубъектное действие, не допускающее поиска виновников, возложения вины и последующего наказания, в отличие от высказывания: Уже разрушен Советский Союз. Та же участь грозит и Российской Федерации. Хотя диктум не меняется, в первом предложении наличествует пропозиция, содержащая оценочное суждение относительно произошедшего события: уж-е разрушен, а также проводится аналогия-прогноз в форме гипотетического высказывания: разрушение в будущем Российской Федерации. Эту группу образуют высказывания, которые становятся истинными только если принять какие-то дополнительные условия или занять чью-то позицию. Понятно, что идеология как определенная точка зрения на ход событий, линия поведения формирует подобные высказывания с субъективным истинностным значением. Прежде всего - это модельные высказывания, эксплицирующие один из возможных «вымышленных» миров. В этом мире непременно действуют некие третьи силы - разрушители: Целенаправленно уничтожаются производительные силы, наука и культура; Завтра наши борцы за светлое рыночное будущее для наведения порядка пригласят в Россию натовских «миротворцев», чтобы они огнем и мечом уничтожит последние остатки нашей независимости и обратили нас в бесправных рабов. Остается открытым вопрос: легко ли определяется «антагонист (м.б. назван вредитель)» (Пропп 1998: 25) в данных высказываниях, если не приводятся дополнительные доказательства и не называется реальный субъект. Если предлагаемый мир принимается читателем, то, в соответствии с законами данного мира, читатель сам находит реального антагониста (агенса данного действия), и тогда высказывание для него является истинным. В таком случае высказывание способно не только обрисовать расстановку сил в политическом мире, но и сформировать будущие реакции читателя - сторонника идеологии: Агония «реформаторов» и их политического режима входит в заключительную стадию Страх перед неизбежной и скорой утратой власти и неотвратимостью ответственности приводит их в отчаяние . Последние призывы к запрету КПРФ. есть ни что иное как попытка продолжить криминальные, антинародные «реформы». Если идеология не принимается - то устройство данного мира не открывается для читателя и тогда высказывание является для него ложным.

Моделирующие высказывания о «должном, высказывания, которые могут быть перефразированы в форме НАДО, чтобы А» (Левин 1998: 661), эксплицируют мир будущего: Демократический процесс должен действовать и развиваться в соответствии с установленными Конституцией правилами и процедурами, которые не должны быть подконтрольны ни какому-либо лицу, ни олигархии; Главным содержанием региональной политики в ближайшей перспективе должно стать: противодействие территориальной дезинтеграции; последовательное смещение приоритетов хозяйственной, финансовой, социальной, культурной политики в сторону субъектов Федерации. Сюда же относятся имплицитные формы НАДО-конструкций: Мы за сильную федеральную исполнительную власть. Мы за эффективное правительство, ответственное перед парламентом, но свободное от его мелочной опеки. Мы за профессиональный парламент, который должен принимать законы, а не вести беспредметные дискуссии. Констатирующая функция высказывания определяет некий порядок вещей в будущем. Однако неизвестно, насколько декларируемый порядок является благом и каковы варианты иного порядка вещей. Высказывания о будущем определяют также группу «высказывания с сомнительным истинностным значением»: Коренным образом, изменится характер производительного труда. Он все больше будет превращаться в труд преимущественно интеллектуальный; Существенно изменится и характер потребления. Главное место займут духовно-творческие интересы. Понятно, что поскольку предмет данных высказываний отнесен в будущее, говорить о их истинности невозможно, тем более что время реализации данных высказываний не названо. Можно считать, что у данных высказываний истинностное значение неизвестно.

Группу высказываний с сомнительным истинностным значением составляют также непроверяемые высказывания. Наиболее распространены в программных документах теории, связанные с объяснением прошлого состояния общества и выстроенные на причинно-следственных отношениях: к началу 70-х годов в связи с резким повышением цен на энергоносителя экономика Запада претерпела глубокие структурные и технологические сдвиги. К сожалению, СССР не смог адекватно ответить на этот вызов. вместе структурной перестройки экономики. началось наращивание нефтяного экспорта, доходы от которого иши на поддержание энергоемкой, материалозатратной и сверхмилитаризированной экономики. Шанс для экономического рывка был упущен. В данном фрагменте текста трудно определить степень истинности или ложности высказывания, скорее всего -это область правдоподобия или вероятности излагаемой теории, поскольку для бытийного сознания выдвигаемые в качестве объяснения процессы являются неизвестными. Для опроверждения высказывания как ложного требуются специальные профессиональные знания.

Истинностное значение размыто или относительно». В группу входят репрезентативные высказывания о культурно-исторических образованиях, таких, как социализм и демократия, капитализм и христианство. Приведем два высказывания, определяющие капитализм:

1) Как показал опыт человеческой истории, капитализм - это единственная общественная система, где свобода имеет всеобщий характер и постоянно культивируется. В капиталистическом обществе, где все отношения добровольны . прогресс не требует ж'ертвы настоящего во имя отдаленного будущего, он совершается вреачьиом настоящем.

2) Капитализм. представляет собой такой тип общества, где все превращается в товар, единственной мерой всех вещей являются деньги. Он рассматривает производство прежде всего как всеобщую эксплуатацию человека.

Понятно, что ввиду сложности и «многоипостасности» (термин Ю.И. Левина) объекта, толкование в обоих случаях неполно, поэтому можно говорить лишь о частичном соответствии истине, об односторонней истине.

Истинностное значение нерелевантно. В данную группу входят, прежде всего, репрезентативные высказывания «лозунгового субдискурса», образующие кольцевую композицию (ими, как правило, начинается и заканчивается текст): КПРФ - партия народа. Многонациональна по составу и интернациональна по идеологии, она по праву является ядром народно-патриотических сил. ЛДПР - партия новаторов, партия смелых людей, которые не боятся бросить вызов власть имущим, не боятся говорить народу правду, сколь бы горькой она ни была; РОС - это партия русского традиционализма, РОС - это партия возрождения Великой России. Подобные высказывания, как правило, не несут информации; целеустановкой является не информирование, а исполнение политического ритуала - саморепрезентация. В качестве периферийной информации может рассматриваться экспликация адресантом в высказывании прогноза относительно будущего: Будущее ДПА связано с Россией, Будущее России связано с ДПА». Подобное высказывание о единстве и неразрывности России и партии призвано сформировать представлении о равной ценностной значимости обоих объектов (более подробно политические лозунги рассматриваются в следующем разделе).

Комиссивы. Наряду с традиционными формулировками политических комиссивов - возложением обязательств выполнить некое глобальное действие в неопределенном будущем: Мы вернем веру в Россию со стороны собственного народа и зарубежных инвесторов, в предвыборных платформах доминируют комиссивы, носящие локальный характер и представляющие собой обещания произвести некие действия в течение срока депутатских полномочий: переход в течение двух лет к системе назначаемых губернаторов и избираемых членов верхней палаты парламента; Внесение в Конституцию положения о готовности к подготовке государственного воссоединения с Украиной, Белоруссией и Казахстаном в течение двух-трех лет; НДР обеспечит в течение первого года после победы на выборах создание нового ядра российского законодательства - справедливого и стабильного, либо называются конкретные законопроекты, необходимые к принятию: Мы предложим закон, которые считаем необходимым включить в число конституционных, - закон «Об обеспечении прав собственности», законы «Об интеллектуальной собственности», «О защите предпринимательской деятельности» и др. Аргументативный потенциал комиссивов может увеличиваться за счет эксплицирования методов планируемой работы: это могут быть аргументативы, по форме напоминающие официальные экономические расчеты: Осуществление нашей программы /обеспечит повышение/ - по ВВП - не менее 10% прироста в год; по объему промыиишнного производства - не менее 15%.; по инвестициям в основной капитан - 15-20'% и т.п. Это может быть краткое содержание законопроекта с указанием планируемых изменений по сравнению с предыдущим законопроектом: Изменения и дополнения в Закон «Об основах государственной служ'бы Российской Федерации», предусматривающие регулирование шкалы оплаты труда государственных служащих», Закон «О защите предпринимательской деятельности», в котором устанавливаются нормы прямого действия, защищающие предпринимателей от чиновничьего произвола. Однако как приведение процентов без основной цифры, от которой планируется исчислять проценты, так и краткое изложение сути закона не дает представления о том, позитивно или негативно скажется принятие закона на ситуации, а именно, на жизни избирателя, поскольку призванные объяснить абстрактные формулировки (регулирование шкалы, нормы прямого действия) не содержат информации о позитивности действий для избирателя: по сути, они являются пустыми в информативном отношении вкладками. Данная стратегия используется для «принятия информации на веру», призванная убедить пациенса в том, что субъект политики обладает безусловной профессиональной компетентностью, что дело, начатое в предыдущий срок депутатских полномочий, необходимо продолжить: Мы обладаем информацией о зарубежных миллиардных вкладах «новых русских», бывших и настоящих государственных чиновников высокого ранга. Мы вернем их обратно. Депутаты ГД - члены ДПА, уже заявит свои законодательные предложения, ведущих к этой цели, в конечном счете, в том, что принятие или непринятие необходимых документов на благо самого пациенса зависит от его решения. Предыдущий пример дополнительно иллюстрирует тактику закрепления в сознания получателя персонифицируемого характера планируемых и исполняемых действий: происходит разрушение образа деперсонализации партии и замена на субъектный, следовательно, человечный образ избирательного объединения.

Комиссивы жанров интервью, персональное обращение, политическая реклама, наряду с возложением персональных обязательств: Я буду бороться с наркотиками согласно той программе, которую мы разработаем и я хочу принять, обеспечить принятие закона о лекарствах, который обеспечил бы доступную лекарственную помощь населению и бесплатную . льготникам, (JI. Стебенкова) часто дополняются декларацией личных качеств, либо жизненных принципов: Пять основных жизненных принципов. Верить в людей. Держать свое слово. Не бояться. Не кланяться. Меньше говорить, больше делать (кандидат от СПС О.В. Бабошин). Совокупность персональных обязательств, отличающихся отсутствием «глобализма» и абстрактности, наряду с изложением доступных по форме выражения и близких по содержанию жизненных принципов призвана составить позитивный психологический портрета, «очеловечить» кандидата.

Рассмотрим комиссивы с учетом условий реализации. Поскольку действие не осуществляется при акте говорения, а только прогнозируется, то остается открытым вопрос, какова степень уверенности говорящего и слушающего, в том, что действие будет осуществлено.

Классической формой комиссива в политических текстах является обязательство: После прихода к власти в блоке с прогрессивными силами партия обязуется образовать правительство народного доверия. Понятно, что выполнение обязательств, возложенных говорящим в комиссиве, возможно при предварительной реализации требования: прихода к власти, которое выражено пропозицией. В ином случае комиссив реализации не подлежит. Другой тип предполагает выполнение еще более трудных условий, выраженных в пропозиции: Исторический опыт свидетельствует, что успех в этом деле нашему Отечеству сопутствовач лишь в тех случаях, когда трудящиеся, весь народ правильно осознавали свои коренные национально-государственные интересы (высказывание построено как альтернативное: лишь в том случаях, если правильно осознавали, то тогда успех сопутствовал). Поскольку данное высказывание - есть истина «о возможных мирах», то его невозможно оценить как истинное или ложное: истинностное значение неизвестно. Существенным является иное. Это формулирование отправителем намерения заставить получателя сделать нечто по воле отправителя: «А намеревается, употребив выражение X, оказать вербальное воздействие на получателя. Получатель должен правильно опознать это намерение и выполнить волю получателя». Оказание воздействия на получателя не относится к комиссивам и является директивами. Имеет место компиляция двух речевых актов, при этом успешность исполнения комиссива зависит от первоначально исполненного директива.

В данном примере, как и в следующих далее, нарушается условие осуществления успешного речевого акта, которое, согласно Дж. Сёрлю, звучит следующим образом: «Как для S, так и для И не очевидно, что S совершит А при нормальном ходе событий». Следует добавить следующее. Если в предыдущем случае можно было говорить о том, что экспликация условия была сознательно произведена отправителем, что в последующих примерах это условие не фиксируется отправителем. Итак, существуют неконтролируемые отправителем смыслы, содержащиеся в высказываниях, и перлокутивный эффект высказываний. Проиллюстрируем сказанное двумя примерами.

1. «Вступая в предвыборную борьбу, общественно-политическое Движение «Наш дом-Россия» ставит перед собой задачу не просто переползти 5-ти процентный барьер, но победить на выборах в Государственную Думу, создать в ней сильную, дееспособную и конструктивную фракцию, начать работу по совершенствованию системы государственного управления, сделать ее эффективной и ответственной» (НДР).

2. «Достоинство и благополучие граждан, работа - сильным, гарантии -слабым, сбережение детей, жесткий порядок и загцита граж'дан и собственности, укрепление государственности и местного самоуправления -вот механизмы успешного исправления ситуации, сохранения человека, общества, страны. Приоритет культуры, науки и образования - залог будущего процветания России и всех ее граждан.

Это не утопия, это достижимо, если наша программа станет и Вашей программой. Давайте выберем во власть честных и порядочных людей. Дадим друг другу шанс!» (За граж-данское достоинство).

Общность двух примеров состоит в нарушении условия осуществления успешного речевого акта. Под исполнением обязательств А имеется в виду реализация мотива: создания сильной, дееспособного и конструктивной фракции, и обеспечения достоинства и благополучия граждан, жесткого порядка и защиты и т.д. Эксплицирование условий (подчеркнутый курсив) реализации заявленных мотивов ставит под сомнение реальность их осуществления в сознании получателя Н. Важно отметить, что для отправителя S такое положение дел, при котором заявленный мотив не будет исполнен, является в высокой степени очевидным. Хотя можно предположить, что в данном случае имеет место расщепление субъектов политического дискурса, а именно, выделение из речи «энунциатора»22 голоса «субъекта», обладающего психологическими установками сомнения и неуверенности. Обоснованием высказанной точки зрения случит анализ семантики слов переползти, барьер, утопия и шанс, позволяющий выявить наивное, естественное понимание отправителем S и получателем Н стоящих за словами реалий. Переползти - медленно, с трудом перейти, переехать, перебраться через что-либо, ползком переместиться; барьер - перегородка, поставленная в качестве препятствия на пути (при скачке, беге); утопия -изображение идеального общественного строя, лишенное научного обоснования, неосуществимая мечта, вымысел; шанс - условие, которое может обеспечить успех, удачу; вероятность, возможность (СРЯ). Условие исполнения обязательства А в первом случае представляет собой преодоление возведенной третьим лицом некой трудности, увеличивающейся в силу того, что представленное словосочетание переползти барьер семантически алогично: входящие семы медленно и скачка, бег тому подтверждение (нельзя медленно участвовать в скачке - это неминуемое поражение). Условие исполнения обязательства А во втором случаем дважды заявляется как ирреальность, необоснованная мечта, которая может сбыться см. «область цитирования выходит далеко за пределы прямой и косвенной речи и в более или менее скрытом виде покрывает все пространство языка, то вопрос «Кто говорит?» (в смысле кто является энунциатором?») составляет одну из фундаментальных проблем анализа дискурса» (Серио 1993. 49). Данное представление соотносимо с иерархической классификацией субъектов дискурса, предложенной Е. Гоффманом, согласно которой говорящий выступает в трех ипостасях: «аниматора - того, кто произносит высказывание: автора - того, кто порождает высказывание; принципала - того, чья позиция выражена в высказывании» (цит. по: Платонова 1998:356). при большой удаче. Данные речевые сообщения, противореча основным характеристикам политического дискурса, согласно которым субъект дискурса мыслится как уверенный в своих силах лидер, четко представляющий цели и пути их достижения, оказывают достаточно однозначный перлокутивный эффект на получателя Я, звучащий, в терминологии П.Вундерлиха как непринятие.

Риторика комиссива требует исполнения условия искренности отправителя. Разница психологических состояний оказывает влияние на степень искренности. Например, высказывание: «все мои возможности и сшы я использую для того, чтобы обеспечить социальную гарантию и достойную .жизнь наших москвичей», эмоционально воспринимается как искренняя клятва, которая дается не только с опорой на профессиональные качества, но и личные качества. Искренность, как психологическая характеристика, призвана повысить ценность комиссива. Однако невыполнение данных обещаний может фиксироваться только получателем, а отправитель может считать их выполненными, соизмеряя с использованными возможностями и силами. Сложность заключается в том, что как инструмент выполнения обещания, так и само обещание ни в одной из стадий выполнения не материализуется: его выполнение нельзя проверить.

Рассмотрим, как грамматический инструментарий, используемый говорящим в комиссивах, создает иллюзию произнесения комиссива, который на самом деле таковым не является. Имеются в виду инфинитивные конструкции. В соединении с модально-волюнтивными модификаторами инфинитивы позволяют изъять субъекта действия. Произнесенный комиссив, утрачивая агенса действия, теряет свою значимость и становится пустой формулой гипнотического характера. Данное качество, считает П. Серио, характерно для политического дискурса и, как представляет А. Вежбицкая23, для русского сознания вообще.

Говорящий в этом случае играет роль наблюдателя и ретранслятора: он "видит" процессы, констатирует важность проблем, фактически не беря на себя ответственность за решения обозначенных проблем: Надо оживить научно-промышленный потенциал; нужны правовые и законодательные акты, определенные организационные усилия и вложения; надо создать соответствующее правовое, более для нормальной работы промышленного комплекса города. Данные комиссивы можно назвать комиссивами с пустым акциональным содержанием, их целеустановка - передать уверенность говорящего в необходимости осуществления излагаемых действий вне зависимости от того, кто станет в будущем субъектом данного действия: Задачи первостепенной важности. Неотложно принять законы, включающ.ие ужесточение ответственности за хищения и нецелевое использование средств.; упорядочить деятельность многочисленных детских фондов. Активизировать шефство над детьми. и т.п.

Заключая рассмотрение стратегий речевых действий в современном политическом дискурсе, приведем их важнейшие характеристики.

1. Основными речевыми актами политического дискурса являются репрезентативы, комиссивы и директивы. Анализ речевых актов позволяет зафиксировать функционирование в политическом дискурсе устойчивой прототипической ситуации, определяемой как стереотип поведения. Это чередование констатации негативных фактов действительности и перформативов, эксплицирующих варианты ее изменения. Многократно

23 А. Вежбицкая писала: «В русском языке предложения, построенные по агентивной личной модели, имеют более ограниченную сферу употребления в сравнении с аналогичными предложениями в других европейских языках <.> Богатство и разнообразие безличных конструкций в русском языке показывают, что язык отражает и всячески поощряет преобладающую в русской культурной традиции тенденцию рассматривать мир как совокупность событий, не поддающихся на человеческому контролю, ни человеческому уразумению, причем эти события, которые человек не в состоянии до конца постичь и которыми он не в состоянии полностью управлять, чаще всего бывают для него плохими, чем хорошими. Как и судьба» (Вежбицкая 1997: 76) повторяясь, они формируют образ политика как всемогущего субъекта, способного принять позитивное для получателя решение.

2. Выделяются следующие типы истинностных значений репрезентативов: а) высказывания с условным или субъективным истинностным значением; б) высказывания с сомнительным истинностным значением; в) истинностное значение размыто или относительно; г) истинностное значение нерелевантно. Совокупный вывод звучит так: большинство репрезентативных высказываний содержит оценочный компонент, который заключается либо в стремлении обозначить виновников, либо в репрезентации субъективных причин, приведших к сложившегомуся положению дел. Кроме оценочного компонента для репрезентативов характерна самопрезентация субъекта дискурса, при этом информирование имеет периферийное значение.

3. Характеристикой комиссивов является непроверяемость на соответствие истине, поскольку обязательство дается для исполнения в будущем без объявления времени исполнения. При этом зачастую получателю ставятся условия, при котором комиссив может быть реализован. Подобные условия позволяют субъекту дискурса имплицитно минимизировать обязательность исполнения комиссива, с возможной ссылкой на то, что предварительное условие не было выполнено получателем.

4. Стремлением увеличить аргументативный потенциал комиссивов объясняется приведение расчетов и кратких изложений законопроектов в рамках комиссива. Однако абстрактность изложения не позволяет регистрировать данные комиссивы как экономически обоснованные выкладки. Поэтому они остаются комиссивами для «принятия на веру».

5. При высокой степени неуверенности отправителя в возможности исполнения провозглашаемого комиссива, комиссивы могут содержать неконтролируемые отправителем смыслы, оказывающие незапланированный перлокутивный эффект на получателя информации, обозначаемый как «коммуникативный провал» .

6. Безличные конструкции в комиссивах снимают ответственность с говорящего: он играет роль наблюдателя и ретранслятора.

Заключение.

1. Политический дискурс представляет собой вербальную коммуникацию, в которой отправитель и получатель наделяются социальными ролями по их участию в политической жизни и предметом общения является политическая жизнь социума. Современный политический дискурс реализуется во множестве текстов и устных публичных выступлений. За внешней хаотичностью и неупорядоченностью стоит сложная структурная организация. Чтобы выявить структуру политического дискурса, нужно рассмотреть его как целостное языковое образование и определить строевые признаки, создающие эту целостность.

2. Основными функциями языка являются коммуникативная и когнитивная функции. Описать структуру политического дискурса значит описать его коммуникативную и когнитивную организацию. При описании коммуникативной организации были использованы теория речевых жанров, при описании когнитивной организации - теория речевых стратегий и речевых тактик. Терминологический аппарат современного дискурсного анализа далек от точности и единообразия: одни и те же явления называются по-разному и один и тот же термин соотносится с разными языковыми явлениями. Содержание конкретных терминов уточнялось применительно к реалиям политического дискурса.

3 Коммуникативная структура современного политического дискурса была понята как жанровая структура. При описании жанровой структуры мы использовали предложенные в жанристике понятия гипержанра, жанра, жанрового блока, субжанра и жанроида. Данные различения эффективны потому, что они позволяют идентифицировать реальные формы, в которых существует современный политический дискурс, и установить структурные отношения между ними. Коммуникативная целостность современного политического дискурса определяется тем, что в его основе лежит один и тот же тип вербального социального взаимодействия. Множество типических ситуаций этого взаимодействия получает воплощение в речевых жанрах политического дискурса. Речевые жанры выделяются по совокупности признаков, связанных с речевой ситуаций, с характеристиками коммуникантов и условиями общения, с самим сообщением. Речевые жанры, демонстрирующие высокую степень общности по названным признакам, образуют гипержанры. В современном политическом дискурсе выделяется три гипержанра: политические документы, предвыборная агитация и политические дебаты.

4. В гипержанре политические документы информативная функция является основной, агитационная - воздействующей. Общение носит официальный характер. Важнейшей чертой гипержанра политические документы является расщепление авторства на легитимное и реальное. Гипержанр воплощается в письменных текстах. В жанре программа легитимный отправитель получает прямую номинацию либо выражается через эксклюзивное мы, нередко в сочетании с характеризующей номинацией (мы, либералы; мы профессионалы). В жанре манифест преобладают инклюзивное мы, коллективный отправитель имеет лексическое выражение. Устав отличается от программы и манифеста по объему получателей . Каждый из жанров имеет собственную целеустановку: ее целей и идеалов (манифест), юридическая регламентация устав). В гипержанре программные документы жанры декларация, резолюция и заявление имеют статус жанровых блоков.

5. В гипержанре предвыборная агитация основной является воздействующе-агитационная функция. Гипержанр воплощается в устной и в письменной, монологической и диалогической формах. В гипержанре представлено как коллективное, так и персональное авторство. Логическая стройность соблюдается в письменной и нарушается в устной форме. Письменные тексты представлены жанрами предвыборная платформа, интервью, персональное обращение, жанровыми блоками биография, адресные обращения, программные тезисы, жанроидами персонализированная предвыборная платформа, рекомендация. Устные тексты представлены в жанре политическая реклама, жанроиде персонализированная политическая реклама. В гипержанре предвыборная агитация в качестве отправителя выступают конкретное лицо либо коллективный субъект в форме мы- инклюзивное (мы -это униженный оскорбленный народ, мы - это вы) и л/ы-эксклюзивного (Да, у нас были ошибки и просчеты). Персональное авторство представлено в персональном обращении и персонализированная предвыборной платформе. Целеустановка предвыборных платформ - представление плана, действий в сфере законодательства. Целеустановка жанров раскрывается дополнительно в субжанрах критика, биография, (автобиография), ходатайство.

Диалогическая форма представлена в жанре интервью, жанр политическая реклама воплощается в письменных текстах (плакаты, листовки, лозунги) и в аудиовизуальных текстах (рекламные ролики, обращения и выступления), выходящих в период предвыборной кампании. В гипержанре предвыборная платформа цитаты и реминисценции, ассоциативно-метафорические конструкции, в которых воплощаются концепты обыденного сознания, поставлены на службу агитационно-воздействующей функции. 6. В гипержанре политические дебаты, при доминировании агитационно-воздействующей функции, имеется конкретная целеустановка - локальная победа на противником. Гипержанр реализуется в устной форме как диалог или полилог. Гипержанр имеет сложную адресную организацию (непосредственный оппонент, ведущий, зрители, слушатели). Гипержанр представлен жанрами политическая дискуссия и круглый стол. Во всех устных жанрах политического дискурса представлена предварительно продуманная подготовленная речь, однако в жанре политические дебаты представлены элементы спонтанности. В гипержанре политические дебаты речевые жанры, не принадлежащие политическому дискурсу (бытовая беседа, шутка, розыгрыш) изменяют первичные целеустановки и превращаются в прием дискредитации противника.

7. Жанрово-коммуникативная организация современного политического дискурса строится на следующих типах отношений: а) Отношение соположения. Данное отношение имеет место между тремя гипержанрами: политические документы, предвыборная агитация, политические дебаты. Из трех гипержанров наиболее объемным является гипержанр предвыборной агитаг^ии (письменный и устный канал коммуникации), далее следуют политические документы и политические дебаты, использующие либо письменный, либо устный канал коммуникации; б) Отношение род-вид. Данное отношение имеет место внутри гипержанра программные документы (программа, манифест, устав) и гипержанрй предвыборная агитация (жанры предвыборная платформа, интервью, персональное обращение, политическая реклама); в) Отношение включения (целое-часть). Данное отношение устанавливается между жанром и жанровым блоком, между жанром и субжанрами. Гипержанр программные документы является традиционным гипержанром политического дискурса, выработавшим достаточно жесткий текстовый канон. Здесь жанровые блоки сами являются жанрами, то есть в этом гипержанре представлены деривационные отношения между жанрами. Гипержанр предвыборная агитация является по определению личностным, и его жанровые блоки связывают политический дискурс с другими разновидностями речевой деятельности: повседневным, официально-деловым общением, публицистикой, с рекламой. Данный гипержанр является открытым для новых форм и характеризуется внутрижанровым варьированием. г) Отношение пересечения. Данное отношение воплощено в жанроидах персонализированная предвыборная платформа и персонализированная политическая реклама.

8. В дискурсе коммуникативная структура не отделена от когнитивной. К «когнитивному плану общения» (ван Дейк) относятся речевые стратегии и речевые тактики. Релевантными для политического дискурса являются стратегии, относящиеся к языковому представлению участников коммуникации (стратегии презентации); стратегии идеологического воздействия (семантические стратегии); стратегии, относящиеся к ментальным действиям (аргументативные стратегии), а также стратегии, относящиеся к речевым действиям участников коммуникации (стратегии речевых действий).

9. В политическом дискурсе центральной фигурой является отправитель -субъект политической деятельности. Для успеха политической деятельности исключительно важным является языковой (словесный образ) политика. Этот образ формируется на основе речевых стратегий презентации. К ним относятся выбор названия политической партии, речевой имидж политика, «оппозиции сознания». Проведенный в диссертации анализ данных речевых стратегий показал, что за внешней пестротой современного политического дискурса скрываются четкие стратегические целеустановки: выбирая название партии, определяя речевое (ролевое) поведение, апеллируя к стереотипам бытового сознания и политического мышления, субъект политической деятельности мысленно моделирует образ получателя, выявляет притягательные для получателя концепты и социальные роли и вводит их названия в свою речь.

10. Переходя к семантическим стратегиям, напомним замечание ван Дейка, относящееся к связности в дискурсе: «семантическая связность зависит от наших знаний и суждений о том, что возможно в этом мире» (ван Дейк 1982:127). Семантическая связность политического дискурса во многом определяется тем, что в нем вне зависимости от жанра используется определенный набор идеологем. К семантическим стратегиям мы относим использование идеологем. В диссертации проанализировано употребление лексем, связанных с традиционными идеологемами политического дискурса и их переосмыслением (народ, партия, власть, свобода, патриотизм), а также новыми значениями идеологем (честность, достоинство, благополучие). Традиционные и новые идеологемы различаются по частоте использования, по степени лексического разнообразия, по избирательности обращения к ним в зависимости от идеологической позиции субъекта политической деятельности. Если традиционные идеологемы являются концептами общественно-политического сознания, то новые идеологемы относятся к частному миру человека, его психологическим характеристикам, его представлениям о достойном существовании. Интим изация политического дискурса -семантическая стратегия, направленная на то, чтобы в сознании адресата сложилось представление: субъект политической деятельности имеет ту же систему ценностей, что и адресат.

11. В современном политическом дискурсе представлены четыре основных аргументативных стратегий: определение проблемной ситуации, формулируемой как необходимость перемены власти; выбор способа достижения результата, которым является объявление себя действенной силой, способной изменить власть; выбор действия, которое может носить либо разрушительный, либо созидательный характер; определение конечного результата (таковым может считаться либо получение власти, либо возможность на нее воздействовать). Аргументативные стратегии определяют способ и характер изложения, они формируют «тело» современного политического дискурса. В диссертации проанализированы контекстуальные аргументативные стратегии (тактики): убеждение в непогрешимости идеологической концепции субъекта политической деятельности, акцентирование собственных достижений наряду с диффамацией противника; внушение формул идентификации; формулирование общих высказываний, которые нельзя опровергнуть; аргументация с помощью лозунгов; метафоры, эвфемизмы и другие риторические фигуры.

12. Стратегии, относящиеся к речевым действиям участников коммуникации (стратегии речевых действий), могут быть выявлены и осмыслены через обращение к понятиям теории речевых актов. Основными речевыми актами современного политического дискурса являются репрезентативы, комиссивы и директивы. В политическом дискурсе выделяются характерные последовательности речевых актов: репрезентатив - констатация негативных фактов, перформатив, связанный с субъектом политической деятельности и его будущим действиям по устранению негативных фактов. Многократно повторяясь, такие последовательности формируют образ политика как всемогущего субъекта, способного принять позитивное для адресата решение.

13. В политическом дискурсе практически не встречаются безоценочных констатаций «положения дел». Она неминуемо задействует риторические фигуры и строится на привлечении «этических» и «патетических» доказательств. При этом логика аргументирования зачастую лишь имитируется и не соответствует требованиям формальной логики, что позволяет оценивать политическую аргументацию не по шкале логичность/алогичность, а по шкале действенность / недейственность. Имитируется темпоральная и каузальная последовательность, привлекаются доводы, рассчитанные на неосведомленность читателя. Адресант апеллирует к доверию читателя, к устоявшимся стереотипам мышления адресата: печатный текст является истинным в силу самого факта своего существования, мнение «третьего лица» всегда объективно. Анализ репрезентативов политического дискурса по шкале истинностных значений показывает абсолютное преобладание высказываний с нечетким истинностным значением (субъективным, сомнительным, размытым или относительным, нерелевантным). Втягивая в себя немногие суждения, представляющие «истину факта» и «истину разума», политический дискурс искусно манипулирует с самим понятием истины, выдавая субъективное за объективное. В этот процесс, естественно, включаются и комиссивы, в которых даются обещания и обязательства исполнить желательные для адресата действия без указания на время исполнения. Аргументативный потенциал комиссивов как будто увеличивается за счет приведения расчетов и кратких изложений законопроектов в рамках комиссива. Однако абстрактность изложения не позволяет регистрировать данные комиссивы как экономически обоснованные выкладки. Поэтому они остаются комиссивами для «принятия на веру». Директивы представляют собой излюбленный речевой акт политического дискурса, производя эффект гипнотического внушения и подталкивая адресата к принятию нужного решения - отдать свой голос на выборах партии или конкретному политическому деятелю. 14. Все речевые стратегии современного политического дискурса действуют в одном направлении: оказать воздействие на адресата, убедить его принять решение, нужное для субъекта политической деятельности. Но современный политический дискурс находится в динамике; он остро реагирует на изменения в политической жизни общества. Тенденции, прослеживающиеся в результате сопоставления различных языковых сознаний, позволяют говорить о процессе демократизации политического дискурса. Наряду с моделями, органично характерными для политического дискурса, цель которых - убедить несмотря на соответствие истине, происходит постепенное «вымывание» клишированных тоталитарных моделей и замена их живыми речевыми конструкциями, отражающими истинные интенции субъекта политического дискурса.

15. В политическом дискурсе речевые стратегии действуют одновременно и взаимодействуют между собой. Семантические стратегии являются дисперсными (проникающими), они включаются в другие виды стратегий. Стратегии аргументации и стратегии речевых действий объединяются в отношении к логическому понятию истинности: логическая аргументация уступает место риторической, четкое истинностное значение уступает место нечеткому. Стратегии презентации определяют выбор аргументативных стратегий и стратегий речевого действия.

16. Жанровая структура современного политического дискурса описывается исходя из логических отношений дизъюнкции, включения, пересечения, что разумеется, не исключает близости жанров, входящих в разные гипержанры по одному или нескольким дифференциальным признакам. Когнитивная структура не может быть сведена к логическим отношениям а скорее имеет характер семантических сетей, которые пронизывают как конкретные тексты, так и все гипержанры. Взаимодействие жанрово-коммуникативной и когнитивной организации современного политического дискурса может быть представлено в следующих положениях:

А. Во всех гипержанрах и всех жанрах политического дискурса представлены стратегии презентации. Доминирующая роль стратегии презентации не случайна, ибо связана с главной фигурой в политическом дискурсе - личным или коллективным субъектом, выступающим в социальной роли политика. Б. Стратегии аргументации представлены во всех гипержанрах, но не во всех жанрах. Стратегии аргументации представлены в первую очередь в тех жанрах, которые предполагают последовательное и всестороннее изложение политической позиции субъекта политического дискурса. Таковыми являются программа, предвыборная платформа, персональное обращение. Стратегии аргументации представлены и в гипержанре политические дебаты, однако в этом гипержанре стратегии аргументации скорректированы такими факторами, как устная форма речи и непосредственное общение. В жанре политической рекламы стратегии аргументации редуцированы до этапа выбор действия.

В. Псевдоаргументация играет столь же существенную роль в политическом дискурсе, как и аргументация. «Лозунговый субдискурс» (Левин 1998) обязателен для гипержанров политического дискурса.

Г. Семантические стратегии, будучи связанными с агитационно-воздействующей функцией, распространены на всем пространстве современного политического дискурса.

Д. Гипержанр политические документы в большей степени представлен репрезентативными высказываниями, комиссивы и директивы реализуются в предвыборной агитации; для политических дебатов характерны комиссивы, директивы и вердиктивы.

В речевых жанрах современного политического дискурса речевые стратегии разных типов представлены в разном объеме и претворяются в совокупность речевых тактик, формирующих, в совокупности с другими характеристиками, «лицо» жанра - устойчивое и поэтому опознаваемое, цельное в тематическом и стилистическом планах и потому воспроизводимое и удерживаемое в дискурсе.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Зигманн, Жанна Вадимовна, 2003 год

1. Политические документы, опубликованные в партийное прессе или наинтернет-сайтах партии1. Программы

2. Программа Аграрной партии России (АПР) 1999г.

3. Программа Общероссийской политической общественной организации1. Отечество» 1999г.

4. Программа партии «Яблоко» 1998г.

5. Политическая программа Национально-республиканской партии России (НРПР) 1992г.

6. Политическая программа партии «Народный союз» 1995г.1. Манифесты

7. Манифест НПСР -1999г. Организация «Отечество» 1999г.

8. Манифест Всероссийской партии «Единство и Отечество» от 1,12.2001г.

9. Российский либеральный манифест от 20 мая 2000г.

10. Манифест (программа) Сталинского блока за СССР (декабрь 1999г.)

11. Демократический манифест РДП «Яблоко» 10 декабря 2001г.1. Декларации

12. Декларация «Держава» 1996г. Декларация ДС России 1993г.

13. Декларация об основах внешнеполитической концепции политической партии «Союз правых сил» от 14 декабря 2001г. Декларация партии «Яблоко» сентябрь 1999г.

14. Декларация Общероссийского общественного движения «НПСР» -1999г.1. Заявления

15. Заявление Второго съезда партии «Единство» от 29 октября 2000г.

16. Заявления ЦК КПРФ «Об очередных провокационных атаках на нашу партию»1999г.

17. Искусство говорить правду», или о некоторых аспектах политической позиции в 1996-97 годах -1998г.

18. Заявление Центрального совета ОВПД «Духовное наследие» 1999г. «Зачем ЛДПР нужна народу?» Обращение ЛДПР -1999г.1. Резолюции

19. О выборах» Резолюция VI съезда Объединения «Яблоко» от 15 марта 1998г.

20. О политических задачах объединения «Яблоко» от 15 марта 1998г.1. Уставы

21. Устав Общероссийской политической общественной организации «Отечество» (принят 19 декгбря 1998г)

22. Устав общественно-политической организации «Либерально-демократическаяпартия России» (ЛДПР) ( принят 25 апреля 1998г.)

23. Устав Партии Демократический Союз России (принят 9 ноября 1996г.)1. Обращения1999г.)

24. Какую Россию мы хотим построить» Всероссийское общественно-политическое движение «Духовное наследие»1. Предвыборные платформы

25. Предвыборная платформа Коммунистической партии Российской Федерации -1999г.10 пунктов программы Жириновского (ИО «Блок Жириновского) 1999г.1. Прочее

26. Материалы Учредительного съезда Общероссийской политической общественной организации «Отечество»

27. Стенограммы пленарных заседаний Государственной Думы РФ ( ноябрь-декабрь 1998г.)

28. Публикация «Все партии России: оцените многообразие» (27 декабря 2000г.)

29. Периодические печатные издания1. Вести»

30. Николай Шаклеин: Я за сильное государство и пользу народу»; «План действий Н И. Шаклеина в 3-й Государственной Думе»; «На уровне человека, на уровне страны» - 1999г. № 51/2 (315) «Вятский край»

31. С нами придет порядок» Предвыборное объединение «Блока Жириновского» (3 декабря 1999г.)

32. О пенсионной бюрократии, бездомной беженке и кавказском пленнике» -Н И. Шаклеин (9 декабря 1999г.)

33. Запретный плод Григория Явлинского» интервью с Г. Явлинским (9 декабря 1999г.) №26 (2194). (декабрь 1999г.)

34. Духовное наследие» новая оппозиция власти (интервью с А. Подберезкиным)

35. Мы верим в успех» Виктор Савиных

36. Я честно выполнял обязанности парламентария» Н. Шаклеин «Известия»

37. Избирательный блок «Межрегиональное движение «Единство» (МЕДВЕДЬ). В единстве наша сила» (декабрь 1999г.) «Киров вечерний» спецвыпуск (14 декабря 1999г.)

38. Всероссийское общественно-политическое движение «Наш дом- Россия!»

39. Мы верим в успех» Савиных В.П.

40. За нас проголосуют дела» Липатников Н.М.

41. Меньше политики- больше дела» Клевачкин Е.А.

42. Сильным работу, слабым - заботу» - Ронжин В.И.

43. Мир и достаток каждой семье» Зыкина В.А.1. Кировская правда»

44. Позиция коммуниста- кандидата в депутаты Государственной Думы РФ по Кировскому одномандатному округу № 92 Ю.В. Акусбы от избирательногоблока № 7 «Коммунисты- трудящиеся России за Советский Союз!» (23 ноября 1999г.)

45. Сергей Шаренков знает, как зарабатывать деньги для области» (1 декабря 1999г.)

46. Главное это люди» - Перваков В.Н. (7 декабря 1999г.) «Деньги в стране есть» - Н.И. Шаклеин ( 7 декабря 1999г.) «С оздоровления власти начнется оздоровление страны» - Н. Гвоздев (11 декабря 1999г.)

47. Борьба за будущее лесной области» Сысолятин В.П (15 декабря 1999г.)декабрь 1999г) «Воля-Слово-Дело Евгения Примакова» «Спешите делать людям добро» -Колосов А.Е. «Дума не шоу, а место работы» - Клевачкин Е.А. «Вакуленко- верный выбор» - Вакуленко М.Ю.

48. Лучше говорить правду и быть неизбранным, чем быть избранным, говоря ложь» Гвоздев Н.А.

49. Жизненные принципы адвоката Симонова» интервью с J1.B. Симоновым

50. Красота спасет мир, отчизну только женщина» - интервью с О.И. Чежеговой.1. Комсомольская правда»15 декабря 1999г.)

51. Я- прирожденный мэр» интервью с П. Бородиным (16 декабря 1999г.)

52. Я иду в Думу не болтать, а работать» интервью с В. Черномырдиным «Я политик высокого роста» - интервью с В. Рыжковым. «Наше будущее»

53. Новая философия власти» ОПОО «Отечество» (ноябрь 1999г.) «Россия перед выбором?» ОПОО «Отечество» (декабрь 1999г.) Предвыборная программа кандидата в депутаты Мосгордумы Н.Б. Зотова (декабрь 2001г.)

54. Расчет «административного ресурса» был в другом.» Обращение Н.Б. Зотова к читателям (декабрь 2001 г.) «Правда России»

55. О честных выборах говорить не приходится» (Интервью с депутатом ГД РФ

56. А. А. Кравцом) № 52 (231) от 29 декабря 1999г.1. Слово»69 (85) 8-9- сентября 1999г.

57. Тезисы доклада Председателя Центрального Совета ВОПД «Духовное наследие» Алексея Подберезкина

58. Заявление Центрального совета всероссийского общественно-политического движения «Духовное наследие» «Щит и меч»16 декабря 1999г.)

59. Требуются герои нашего времени» (Блок генерала Андрея Николаева, академика Святослава Федорова)

60. Обращение к избирателям лидеров «Сталинского блока за СССР» В. Анпилова, С. Терехова, Е. Джугашвили

61. Вставай, страна огромная» Предвыборная платформа Избирательного объединения» КПРФ»

62. Вернем величие России» Всероссийское общественно-политическое движение «Духовное наследие»

63. Как оздоровить финансовую систему России» (из экономической программы народно-патриотических сил «Путем созидания» (декабрь 1999г.)

64. Кто в действительности виноват в расколе НПСР?» А. Подберезкин

65. Плакаты, листовки Избирательное объединение: КПРФ; «Яблоко», «ЛДПР», НДР; «За гражданское достоинство», «ОВР».

66. Плакаты Н.И. Шаклеина, М.Ю. Вакуленко, Н. Зотова, В. Сысолятина, О. Бабошина.

67. Будущее Москвы- наше будущее» Н.Б. Зотов «Николай Зотов наш кандидат в депутаты МГД.» «Четыре главных тезиса Олега Бабошина» «Выбираю!» - Агалаков В.И. «Воля Слово Дело»- В.П. Сысолятин Моя боль. « - М. Вакуленко1. Устные тексты

68. Рекламные ролики на телевидении избирательных блоков, движений и объединений

69. Круглые столы» на телевидении, организованные для лидеров избирательных движений и объединений между В. Жириновским, С.

70. Умалатовой, Г. Райковым и Н. Травкиным; лидеров ИО: «Партия Льва Убожко», «НДР», «Партия пенсионеров», «За Гражданское достоинство», «ОВР», «КПРФ».

71. Дискуссии: С. Говорухин- Б. Федоров, В. Семаго- Т. Толстая1. Библиография

72. Агаяи П.Ц. «Новая риторика» X. Перельмана // Философские проблемы аргументации. Ереван, 1986.

73. Алексеев А.П. Аргументация. Познание. Общение. М., 1991.

74. Алексеев А,П. Аргументация как объект философского исследования. Автореф. дис. . докт.филос.наук. М., 1995.

75. Анохин П.К. Проблема принятия решения в психологии и физиологии // Проблемы принятия решения. М., 1976.

76. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т.1 Лексическая семантика. М., 1995. 472с.

77. Аристотель Собр. соч. в 4-х тт. Т.2. М., 1978; Т.4. М., 1984.

78. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. Логико-семантические проблемы. М., 1976. 382с.

79. Арутюнова Н.Д. Дискурс// Лингвистические энциклопедический словарь М„ 1990, с. 136-137.

80. Арутюнова Н.Д Метафора и дискурс // Теория метафоры. М., 1990, 512с. Арутюнова, 1990а.

81. Ъ.Арутюнова Н.Д. Жанры общения // Человеческий фактор в языке. Компетенция, модальность, дейксис. М., 1992.

82. А .Базылев В.Н. К изучению политического дискурса в России и российского политического дискурса// Политический дискурс в России 2. Материалы рабочего совещания. М., 1998.

83. Бакеркина В.В. Шестакова Л.Л. Краткий словарь политического языка. М., 2002.1 б.Баллп Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М., 1955. 416с.17 .Баранов А. Г. Когниотипичность жанра // Stylistyka VI. Opole, 1997.

84. Баранов А.Г. Дискурсивный портрет лидера (когнитивно-прагматический подход) // Политический дискурс в России -2. Материалы рабочего совещания. М., 1998. 84 с.

85. Баранов А.Г. Двукомпонентность когниотипа в жанровой специфичности // Жанры речи 2 . Саратов, 1999.

86. Баранов А.Н. Аксиологические стратегии в структуре языка // Вопросы языкознания. М., 1989, № 3.

87. Баранов А.Н. Аргументация как языковой и когнитивный феномен // Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. М., 1990.

88. Баранов А.Н. Политическая аргументация и ценностные структуры общественного сознания // Язык и социальное познание. М., 1990. Баранов 1990а.

89. Баранов А.Н., Караулов Ю.Н. Русская политическая метафора: (Материалы к словарю) . М., 1991. 196 с.

90. Баранов А.Н. Расщепление субъекта и метафоры персонификации в политическом языке эпохи перестройки // «Я», «субъект», «индивид» в парадигмах современного языкознания: Сб. научно-аналитических обзоров -М., 1992. С. 32-47.

91. Барманкулов М.К. Жанры печати, радиовещания и телевидения. Алма-Ата, 1974.

92. Барт Р. Нулевая степень письма. //Семиотика. М., 1983, с. 314-319.

93. ЗА.Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М., 1989.

94. Бахел Р. Введение в анализ политических текстов// Язык, идеология, политика. Реферативный сб., ред. Березин Ф.М. и др. М., 1982.

95. Зв.Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Эстетика словесного творчества. М„ 1979. С. 237-280.

96. Безменова Н.А. Риторика и аргументация (неориторическая концепция X.

97. Перельмана) // Языковая практика и лингвистическая теория. М., 1981. ЪЪ.Безменова Н.А. Неориторика. Проблемы и перспективы // Семиотика.

98. Коммуникация. Стиль. М., 1983. С. 37-84 Ъ9.Безменова Н.А. Массовая информация в свете «отраженной риторики»

99. Роль языка в средствах массовой коммуникации. М., 1986. 40.Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974.41 .Бергсдорф В. Политика и язык // Язык, идеология, политика . Реферативный сб., ред. Березин Ф.М. и др., М., 1982.

100. Бисимапнева М.К. О понятиях «текст» и «дискурс» // Филологические науки. 1999. №2, С. 78-85

101. Блакар Р. Язык как инструмент социальной власти // Язык и моделирование социального взаимодействия. Благовещенск, 1998. 464с.

102. Блинов АЛ. Петров В.В. Дискурсивные акты и теория аргументации // Философские проблемы аргументации. Ереван, 1986.

103. Богданов В.В. Риторика и прагматика II Риторика и синтаксические структуры. Тезисы докладов и сообщений. Красноярск, 1988. С. 11-14.

104. Богданов В.В. Коммуникативная компетенция и коммуникативное лидерство // Язык, дискурс и личность. Тверь, 1990.41 .Богданов В.В. Текст и текстовое общение . СПБ., 1993.

105. Богуславский В.М. Семантико-стилистические группы слов в языке газеты. Дис. . канд. филол. наук. Харьков, 1968.

106. Болиндж'ер J/. Истина проблема лингвистическая // Язык и моделирование социального взаимодействия. Благовещенск, 1998. 464с.

107. Бондалетов В.Д. Социальная лингвистика. М., 1987. 160 с.51 .Борисова И.И. Категория цели и аспекты текстового анализа // Жанры речи-2. Саратов, 1999.

108. Булыгина Т.В., Шмелев А. Д. Приемы языковой демагогии. Апелляция к реальности как демагогический прием // Языковая концептуализация мира ( на материале русской грамматики). М., 1997.

109. ЪЪ.Вайнрих X. Лингвистика лжи // Язык и моделирование социального взаимодействия. Благовещенск, 1988. 464с.

110. ЪайскопфМ. Писатель Сталин. М., 2001. 384с.55 .Вежбицкая А. Речевые жанры //Жанры речи. Саратов, 1997.

111. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1997. 416 с. Вежбицкая 1997а.51 .Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М., 1963.

112. Винокур Г.О. Культура языка. Очерки лингвистической технологии. М., 1929.

113. Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. М., 1959.

114. Витгенштейн Л. Философские исследования // Новое в зарубежной лингвистике, Вып. XVI. Лингвистическая прагматика М., 1985.бЪ.Водак. Р. Язык. Дискурс. Политика. Волгоград, 1997.

115. Волошинов В.И. Марксизм и философия языка. Основные проблемы социологического метода в науке и языке. Л., 1929.

116. Вольф P.M. Оценочные значения и возможность их формализации . Школа-семинар. Телави, 1983.

117. Вольф ЕМ. Функциональная семантика оценки. М., 1985.

118. Вомперский В.П. О некоторых стилистических признаках информационных материалов // Вестн. МГУ. Сер. Филология. Журналистика. 1960. №6.

119. Воробьева О.И. Политический язык: семантика, таксономия, функции -Автореф. дис. . докт.филол.наук. М., 2000.

120. Всеволодова М.В., Шуфень Го Классы моделей русского простого предложения и их типовых значений. Модели русских предложений со статагтьными предикатами и их речевые реализации (в зеркале китайского языка). М., 1999. 169с.

121. Ю.Выготский Л.С. Мышление и речь. Психологические исследования. М., 1996.1\.Гайда Ст. Проблемы жанра. // Функциональная стилистика: теория стилей и их языковая реализация. Пермь, 1986.

122. И.Гайда Ст. Стилистика и генология // Статус стилистики в современном языкознании. Пермь, 1992.

123. Гайда Ст. Жанры разговорных высказываний// Жанры речи 2. Саратов, 1999.

124. Рак В.Г. Прагматика, узус и грамматика речи //Иностранные языки в школе. 1982. №5. С. 11-17.

125. Гальперин И.Р. О понятии «текст» // Лингвистика текста. Мат-лы научной конференции. Ч. 1. М., 1974.

126. Гирц К. Идеология как культурная система// Новое литературное обозрение, №29(1998).

127. Голубев Ю.В. Аргументативный диалог в американской газете: взаимовлияние логического и языкового аспектов дискурса // Аргументация, интерпретация, риторика. СПб., вып.1, 2000.

128. Гольдин В.Г. Этикет и речь. Саратов, 1983. 112 с.

129. Гольдин В.Е. Имена речевых событий, поступков и жанров речи // Жанры речи. Саратов, 1997.

130. Гольдии В.Е. Проблема жанроведения // Жанры речи 2. - Саратов, 1999.

131. Городецкий Б.О. От лингвистики языка к лингвистике общения // Язык и социальное сознание. М., 1990, с.39-56.

132. Горбунов А.П. Образные средства языка газеты. М., 1969. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М., 1984.

133. Ю.Гусев С.С. Цитирование как способ аргументации // Речевое общение и аргументация. СПб., 1993, вып. 1.

134. Давидович В.Е. Онтология культуры // Культурология. Ростов-на-Дону, 1995.89Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация: Сб. работ. Сост. В.В. Петрова, М., 1989. 310с.

135. Дементьев В.В. Фатические и информативные коммуникативные замыслы и коммуникативные интенции: проблемы коммуникативной компетенции и типология речевых жанров//Жанры речи. Саратов, 1997. с. 34-44.

136. Дементьев В.В. Изучение речевых жанров. Обзор работ в современной русистике//Вопросы языкознания, 1997. № 1. Дементьев, 1997а.

137. Демьянков В.З. Конвенции, правила и стратегии общения (интерпретационный подход к аргументации)// Изв. АН СССР, сер. Лит-ра и язык. 1982, т. 41, №4.

138. Демьянков В.З. Аргументирующий дискурс в общении // Речевое общение: проблемы и перспективы. М., 1983.

139. Демьянков В.З. «Теория речевых актов» в контексте современной зарубежной лингвистической литературы (обзор направлений)// Новое в зарубежной лингвистике, Вып. XVII. Теория речевых актов. М., 1986. С. 223-234.

140. Демьянков В.З. Доминирующие лингвистические теории в конце XX века // Язык и наука конца 20 века. М., 1995. С. 239-320.

141. Десев JI. Психология малых групп / Пер. с болг. М.,1979. 208 с.

142. Дмитирнева О Л. Язык в парламентской речи // Культура парламентской речи. М., 1994.

143. Ейгер Г.В., Юхт B.JI. К построению типологии текстов // Лингвистика текста. Материалы научной конференции . ч.1. М., 1974.1 13.Ермакова О.П. Семантические процессы в лексике //Русский язык конца XX столетий (1985-1995) М„ 1996.

144. Жданова Л.А. Общественно-политическая лексика: структура и динамика //Дис. . канд.филол.наук. М., 1996.

145. Жельвис В.И. Бранный тезаурус как орудие классовой борьбы // Политический дискурс в России-2: Материалы рабочего совещания. М., 1998.1 \ 6Жижек Славой Возвышенный объект идеологии.М., 1999.

146. Захаренко И.В., В.В. Красных К вопросу об образе политического деятеля, или золотая рыбка в парламенте // Мат-лы рабочего совещания.М., 1998122 .Захарова Е.П. Коммуникативная норма и модель речевых жанров // Жанры речи-2. Саратов, 1999.

147. Земская Е.А. Городская устная речь и задачи ее изучения// Разновидности городской устной речи. М., 1988. С. 5-43.

148. Земская Е.А. Активные процессы современного словопроизводства // Русский язык конца XX столетия (1985-1995) М., 1996.

149. Земская Е.А. Цитация и виды ее трансформации в заголовках современных газет // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. Памяти Т.Г. Винокур. М., 1996. Земская 1996а.

150. Зернецкгш П.В. Лингвистические аспекты теории речевой деятельности // Языковое общение: процессы и единицы. Калинин, 1988.127 .Золотова Г.А., Онтенко И.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 1998. 528 с.

151. Зорин А. Идеология и семиотика в интерпретации Клиффорда Гирца // Новое литературное обозрение, № 29 (1998).

152. Иванов Л.Ю. Аргументация в функциональных разновидностях языка // Культура речи и эффективность общения . М., 1996.

153. ИвинА.А. Логика норм. М.,1973. 122 С.

154. Ъ\.Ивин А.А. Ценности и понимание // Вопросы философии. М., 1987, №8.

155. Ъ2.Ивин А.А. Логика и ценности //Мышление. Когнитивные науки. Искусственнный интеллект. М., 1988.

156. ЪЪ.Ивии А.А. Логика. Учебное пособие. М., 1998.134Мвлев Ю.В. Логика. М., 1997.

157. ХЪЪ.Ильин И.П. Постмодернизм. От истоков до конца столетия. М., 1998.

158. Иссерс О.С. Что говорят политики, чтобы нравиться своему народу // Вестник Омского университета. 1996. № 1. С. 71-74.137 .Иссерс О. С. «Паша- «Мерседес», или речевая стратегия дискредитации // Вестник Омского университета, 1997. № 2. С. 51-54.

159. Иссерс ОС. «Посмотрите, на кого он похож» // Вестник Омского университета, 1997. № 3. С. 81-84. Иссерс 1997а.

160. Иссерс О.С. Коммуникативный успех как прогнозируемая категория //Культурно-речевая ситуация в современной России. Екатеринбург , 2000. -С. 287-298

161. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи М., 2002. 284 с

162. Нльмслев Л. Пролегомены к теории языка // Зарубежная лингвистика. I. /Общ. ред. В.А. Звегинцева и Н.С. Чемоданова М., 1999.

163. ХА2Какорина 1LB. Стилистический облик оппозиционной прессы // Русский язык конца XX столетия (1985-1995). М., 1996.

164. ХАЪ.Капанадзе Л.А. О жанрах неофициальной речи // Разновидности городской устной речи М., 1988. С.230-234.

165. ХАА.Карасик В.И. Язык социального статуса. М., 1992.

166. ХА5 Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.264С.

167. Караулов Ю.И. О состоянии русского языка современности- М., 1991.

168. Караулов Ю.Н., Петров В.В. От грамматики текста к когнитивной теории дискурса // Т.А. ван Дейк Язык. Познание. Коммуникация. Благовещенск, 2000. -С.5- 11

169. Карцевский С.О. Об асимметрическом дуализме лингвистического знака // Звегинцев В. А. История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях. Ч. 2. М.,1965. С.85-90.149Карцевский С. Язык, война и революция. Берлин, 1923.

170. Квадратура смысла: Французская школа анализа дискурса // Отв. ред. П. Серио. М., 1999. -416с.151 .Кибрик А.Е. Моделирование языковой деятельности в интеллектуальных системах. М., 1992.

171. Китайгородская М.В., Розанова Н.Н. Современная политическая коммуникация // Современный русский язык: Социальная и функциональная дифференциация М., 2003 С. 151 -241.

172. Кобозева М.М. «Теория речевых актов» как один из вариантов теории речевой деятельности» // Новое в зарубежной лингвистике, вып. XVII Теория речевых актов. М., 1986.

173. Кожевникова К. Об аспектах связности в тексте как целом // Синтаксис текста. М., 1979.

174. Кожин А.Н. Стилистика русского языка. Жанрово-коммуникативный аспект. М„ 1987. С. 72-236.

175. Кожина М.Н. К основаниям функциональной стилистики. Пермь, 1968.

176. Кожина М.Н. Общетеоретические вопросы стилистики текста (междисциплинарный аспект) // Очерки истории научного стиля русского литературного языка XVIII-XX вв. В 3- т. Т. II Стилистика научного текста (общие параметры). Пермь, 1996. 4.1. 380 с.

177. Кожина М.Н. Кожина 1999а. Речевой жанр и речевой акт (некоторые аспекты проблемы) // Жанры речи 2. Саратов, 1999а

178. Кожинов В. Жанр // Краткая литературная энциклопедия, т.2. М., 1964.

179. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М., 1980.

180. Колшанский Г. В. О языковом механизме порождения текста // Вопросы языкознания. 1983. № 3. С.44-51.

181. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. М., 1984.1\.Коркоран П.Е. Язык политики и риторика// Язык, идеология, политика.

182. Реферативный сб. под ред. Березина Ф.М. и др. М., 1982.172 .Кормилицына М.А., Сиротинина О. Б. Хорошая речь. Саратов, 2001.

183. Костомаров В.Г. Русский язык на газетной полосе: Некоторые особенности современной газетной публицистики. М. 1971. 245С.

184. Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи: Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. М., 1994

185. Мб.Крайс Й. К общим вопросам речевых стилей и жанрово-стилистических классификаций // Функциональная стилистика: теория стилей и их языковая реализация. Пермь, 1986.

186. Красных В.В. Иван Сусанин умывает руки (о макрокогнитивном аспекте дискурса в политической сфере // Мат-лы рабочего совещания. М., 1997

187. Красных В.В. Структура коммуникации в свете лингво-когнитивного подхода (коммуникативный акт, дискурс, текст)// Дис. . докт.филол.наук. М., 1999.

188. Kpucmaji Д., Дейви Д. Стилистический анализ // Новое в зарубежной лингвистике, Вып. IX. Лингвостилистика. М., 1980. С. 160

189. Крысин Д.П. О речевом поведении человека в малых социальных общностях (постановка вопроса)// Язык и личность / Отв. Ред. Д.Н. Шмелев М., 1989.

190. Кубрякова Е.С. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996.18Ъ.Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца 20 века. М., 1995. -с.144-238.

191. Купина Н.А. Категории тоталитарного мышления в зеркале языка // Ежегодник научно-исслед. ин-та рус. культуры Уральский гос. ун-т. -Екатеринбург, 1994. С. 67-76.

192. Купина Н.А. Тоталитарный язык: Словарь и речевые реакции. Екатеринбург; Пермь, 1995.

193. Купина Н.А. Песня власти и блатная песня в контексте тоталитарной культуры // Русский язык в контексте современной культуры. Екатеринбург, 1998.

194. Купина Н.А. Агитационный дискурс: в поисках жанров влияния //Культурно-речевая ситуация в современной России. Екатеринбург, 2000.

195. Левин Ю.И. О семиотике искажения истины // Инф. вопросы семиотики, лингвистики, авт. перевода. Вып.4. М., 1974.

196. Левин Ю.И. Семиотика советских лозунгов // Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М., 1998. 824С.

197. Левин Ю.И. Истина в дискурсе // Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М., 1998. 824С. Левин 1998а.

198. Макаров МЛ. Прагматика, стилистика и риторика: язык парламента // Языковое общение: единицы и регулятивы: Сб.науч.тр. Калинин, 1987. С.46-51.

199. Макаров МЛ. Использование языка в регламентной речи (на материале заседаний парламентских организаций)// Дис. . канд. Филол. наук. Калинин, 1987. Макаров 1987а.207 .Макаров МЛ. Интепретативный анализ дискурса в малой группе. Тверь, 1997.

200. Макаров М.Л. Диалог с целью принятия решения. Опыт дискурсивной психологии//Жанры речи. Саратов, 1997. Макаров 1997а.

201. Макаров М.Л. Основы теории дискурса. М., 2003.210 .Марков Б. В. Философия и аргументация // Речевое общение и аргументация. Вып. 1. СПБ., 1993.

202. Медведев П.Н. (Бахтин М.М.) Формальный метод в литературоведении. ч.З, гл. III. М„ 1928.

203. Менджерицкая Е.О. Термин «дискурс» в современной зарубежной лингвистике //Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации. М., 1997.213Миронова Н.Н. Дискурс анализ оценочной семантики. М.: НВИ -«Тезаурус», 1997.

204. Мокиенко В.М., Никитина Т.Г. Толковый словарь языка Совдепии. СПб., 1998. - 704 с.

205. Общее языкознание. Форма существования, функции, история языка. М., 1970.

206. Общее языкознание. Внутренняя структура языка. М., 1972.

207. Оганесян С.Г. Предметная область аргументации и основные понятия теории аргументации // Философские проблемы аргументации. Ереван, 1986.

208. Одинцов В.В. Композиционные типы речи //Функциональные типы русской речи. М., 1982.221 .Ожегов С.И. Словарь русского языка. 16-е изд. М.,1984. 797 с.

209. Остин Дж. Слово как действие. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. М., 1986. С.22-129.

210. Павилёнис Р.И. Понимание речи и философия языка (вместо послесловия) // Новое в зарубежной лингвистике, вып. XVII.Теория речевых актов. М., 1986.

211. Панов М.В. Русский язык. // Языки народов СССР. М., 1966221 .Панов М.В. Из наблюдений над стилем сегодняшней периодики // Язык современной публицистики. М., 1988.

212. Паршин П.Б. Методологическое обоснование лингвоидеологического анализа. // Диалектика формы и содержания в языке и литературе. Тез. докладов молодых ученых. Пермь, 1984.

213. Педагогическое речеведение. Словарь-справочник. М., 1998.

214. Петров В.В. Язык и логическая теория: в поисках новой парадигмы// Вопросы языкознания, 1988, № 2.23А.Петров В.В., Караулов Ю. И. Вступительная статья // Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989. С. 5-11.

215. Пешё М. Контент-анализ и теория дискурса// Квадратура смысла: Французская школа анализа дискурса. Отв. ред. П. Серио. М., 1999. С. 291302.

216. Платонова О.В. Средства массовой информации и культура речи // Культура русской речи М., 1998.

217. Поварннп С. Спор: о теории и практике спора//Вопросы философии. 1990. №2.23%.Почепцов Г.Г. О коммуникативной типологии адресата // Речевые акты в лингвистике и методике: Сб.науч.тр. Пятигорск, 1986. С. 10-17.

218. Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. М. Киев, 2001. 656с.

219. Поляк О.Е. Утвердительные иллокуции в аргументативном тексте // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы. Тезисы международной конференции. Том 2. М., 1995.

220. Поляк О.Е. Аргументативный текст: вербальное воплощение когнитивного процесса аргументации (на материале русского политического дискурса)// Обработка текста и когнитивные технологии. Вып. 1 . М., 1997.

221. Пос товалова В.И. Язык как деятельность. Опыт интерпретации концепции В. Гумбольдта. М., 1982.

222. Потсбня А.А. Мысль и язык. Киев, 1993. 189с.

223. Пропп В.Я. Морфология <волшебной > сказки. Исторические корни волшебной сказки (Собрание трудов В.Я. Проппа). М.,1998. 512с.

224. Пропп. В.Я. Поэтика фольклора. М., 1998.

225. Проскуряков К4.Р. Дискурс борьбы // Вестник МГУ, Серия 9. Филология, 1999, №1

226. Ревзина О.Г. Язык и дискурс // Вестник МГУ, Серия 9. Филология, 1999, №1

227. Ревзина О.Г. Пролегомены к теории стилистики // Русистика на пороге XXI века: проблемы и перспективы. Материалы международной научной конференции. М., 2003.

228. Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. М., 1990. 251 .Ржевский JI. Язык и тоталитаризм. Мюнхен, 1951.

229. Рикёр П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. М., 1995.

230. Рикёр П. Герменевтика. Этика. Политика. // Московские лекции и интервью. М., 1995.

231. Рождественский Ю.В. Теория риторики. М., 1997 600с.261 .Ромашко С. А. Язык как деятельность и лингвистическая прагматика // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики: Сб.науч.-аналит.обзоров. М.,1984. С.137-145.

232. Ромашко С.А. Культура, структура коммуникации и языковое сознание // Язык и культура: Сб.науч.-аналит. обзоров. М., 1987. С.37-58.

233. Ромашов Н.Н. Система идеологем русского тоталитарного языка по данным газетных догматических текстов первых послереволюционных лет. Автореф. дис. . канд.филол.наук. Екатеринбург, 1995. -21с.

234. Рудеико Д.И. Лингвофилософские парадигмы: границы языка и границы культуры // Философия языка: в границах и вне границ. Вып.1, Харьков, 1993.

235. Рудеико Д.И., Прокопенко В. В. Философия языка: путь к новой эпистеме.// Язык и наука конца 20 века. М., 1995. с. 118- 143.

236. Русский ассоциативный словарь. Книга 3. Прямой словарь: от стимула к реакции. Ассоциативный тезаурус современного русского языка. Часть II. // Ю.Н. Караулов, Ю.А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов, Н.В. Уфимцева, Г А. Черкасова. М., 1996. 212 с.

237. Русский семантический словарь. Опыт автоматического построения тезауруса: от понятия к слову // под ред. С.Г. Бархударова, М., 1982,- С. 564.

238. Русский язык и советское общество. Под ред. М.В. Панова. Кн. 1-4. М., 1968.

239. Русский язык конца XX столетия (1985-1995). М„ 2000. 480с.

240. Салнмовский В.А. Речевые жанры научного эмпирического текста (статья первая) // Текст: стереотипы и творчество . Пермь, 1998.271 .Салнмовский В.А. Функционально-стилистическая традиция изучения жанров речи//Жанры речи-2. Саратов, 1999.

241. Седов К.Ф. Внутрижанровые стратегии речевого поведения: «ссора», «комплимент», «колкость» //Жанры речи. Саратов, 1997.

242. Седов К.Ф. Анатомия жанров бытового общения // Вопросы стилистики. Вып. 27. Саратов, 1998.

243. Седов К.Ф. О жанровой природе дискурсивного мышления языковой личности // Жанры речи 2. Саратов, 1999.

244. Седов К.Ф. Портреты языковых личностей в аспекте их становления (принципы классификации и условия формирования) // Вопросы стилистики. Вып. 28. Саратов, 1999 Седов 1999а.

245. Седов К.Ф. Речевое поведение и типы языковой личности // Культурно-речевая ситуация в современной России. Под ред. Н.А. Купиной. Екатеринбург, 2000,-С. 298-312.

246. Седов К.Ф. Жанры повседневного общения и хорошая речь // Хорошая речь. Саратов, 2001.

247. Седов К.Ф. Жанры и коммуникативная компетенция // Хорошая речь. Саратов, 2001. Седов 2001а.281 .Селезнев М.Г. От референта к его наименованию // Моделирование языковой действительности в интеллектуальных системах. М., 1987.

248. С елищев A.M. Язык революционной эпохи. Из наблюдений над русским языком последних лет. 1917-1926. М., 1928.

249. Селищев A.M. Революция и язык. Выразительность и образность языка революционной эпохи // Избранные труды. М., 1968.

250. Сеитеиберг И.В., Карасик В.И. Псевдоаргументация: некоторые виды речевых манипуляций. // Речевое общение и аргументация. Вып. 1, СПб., 1993.

251. Сергеев В.М. Структура диалога и «неклассические» логики // Труды по знаковым системам. Вып. 17, Тарту, 1984. С. 24-32

252. Сергеев В.М. Структура политической аргументации в «Мелийском диалоге» Фукидида // Математика в изучении средневековых повествовательных источников. М., 1986.

253. Сергеев В.М. Когнитивные методы в социальных исследованиях// Язык и моделирование социального взаимодействия . М., 1987.

254. Сергеев В.М. Искусственный интеллект: опыт философского осмысления. Будущее искусственного интеллекта. М., 1991

255. Серпа П. В поисках четвертой парадигмы // Философия языка: в границах и вне границ. Вып 1. Харьков, 1993. с.37-52.

256. Серио П. О языке власти: критический анализ // Философия языка: в границах и вне границ. Вып.1. Харьков, 1993 С. 83-100. Серио, 1993а.291 .Серль Дж\ Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике. Вы п. XVII. Теория речевых актов. М., 1986.

257. Серль Дж. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.XVII. Теория речевых актов. М., 1986. С. 170-194.

258. Серль Дж'. Природа интенциональных состояний.// Философия. Логика. Язык. М., 1987. С. 96-127.

259. Серль Дж. Чужое сознание // Философия. Логика. Язык. М., 1987. -С. 48 -96

260. СерльДж. Метафора// Теория метафоры. М., 1990,- С. 307-342.

261. Слобин Д. Грин Лд. Психолингвистика. М., 1976. С. 177

262. Словарь русского языка: В 4-х т. Под ред. А.П.Евгеньевой. 2-е изд. М., 1981-1984. Т.1 - 698 е., Т.2 - 736 е., Т.З - 752 е., Т.4 - 794 с.

263. Слово в действии. Интент-анализ политического дискурса. Под ред. Т.Н. Ушаковой, Н.Д. Павловой. СПб., 2000. 316 с.

264. Современный русский язык: Социальная и функциональная дифференциация. М., 2003. 568с.

265. Солгаиик Г.Я. О языке газеты. М., 1968.

266. Солгаиик Г.Я. Системный анализ газетной лексики. Дис. . докт.филол. наук. М., 1976.

267. Солгаиик Г.Я. Лексика газеты: (функциональный аспект). М., 1981.

268. Солгаиик Г.Я. Стиль репортажа. Поэтика публицистики. М., 1990.

269. Солгаиик Г.Я. Текстовая модальность как семантическая основа и важнейшая стилевая категория // Stylistyka. Opole, VIII, 1999. С. 179-19330%.Сопер Поль Л. Основы искусства речи. М., 1995.

270. Сорокин Ю.А., Морковина И.Ю. Понятие "чужой" в языковом и культурном контексте // Язык: этнокультурный и прагматический аспекты: Сб.науч.тр. Днепропетровск, 1988. -С.4-10.

271. Социальная и функциональная дифференциация литературных текстов. М., 1977.313 .Степанов Ю.С. Альтернативный мир. Дискурс, Факт и принцип Причинности// Язык и наука конца 20 века. М., 1995.

272. Стереотипность и творчество в тексте: Межвуз. сб. науч. Трудов. Пермь, 1999; 2000; 2001; 2002.

273. Столнейкер Р.С. Прагматика // Новое в зарубежной лингвистике, вып.XVI. Лингвистическая прагматика, М., 1985. С. 419-439.

274. Сусов И.П. Прагматическая структура высказывания // Языковое общение и его единицы: Сб. научных трудов. Калинин., 1986.

275. Тарасов Е.Ф., Сорокгш Ю.А. Национально-культурная специфика речевого и неречевого поведения // Национально-культурная специфика речевого поведения. М.,1977. С. 14-38.

276. Телня В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. -М.,1986. 143 с.321 .Тодоров Цв. Поэтика// Структурализм: «за» и «против». Сборник статей. М., 1975.

277. Тураева З.Я. Лингвистика текста (Текст: структура и семантика) М., 1986. -С. 127.

278. Тюпа В.И. Архитектоника коммуникативных событий (к первоосновам коммуникативной дидактики // Дискурс. № 1. Новосибирск, 1996. С. 3038.

279. Уфимцева А. А. Роль лексики в познании человеком действительности и в формировании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира. М.,1988. С. 108-140.

280. Уьиакгт С.А. После модернизма: язык власти или власть языка // Общественные науки и современность. №5. М., 1996. С.130-141.

281. Федосюк М.Ю. Исследование средств речевого воздействия и теория жанров речи // Жанры речи. Саратов, 1997.

282. Федосюк М.Ю. Нерешенные вопросы теории речевых жанров // Вопросы языкознания, 1997, № 5. Федосюк, 1997а.

283. Фесепко А и Т. Русский язык при Советах. Нью-Йорк, 1955.331 .Филлмор Ч. Основные проблемы лексической семантики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XII. Лексическая семантика. М., 1983.

284. Филология на рубеже XX -XXI веков. Тезисы Международной научной, конференции (19-22 ноября 1996г.) Пермь, 1996. 16,5. п.л.

285. Формановская Н.И. Коммуникативно-прагматические аспекты единиц общения. М., 1998.

286. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук СПб., 1994.

287. Фуко М. Археология знания. Киев, 1996

288. Холод A.M. Психологический портрет президента (к проблеме создания ложного и истинного имиджа политического лидера страны) // Политический дискурс в России -2. Мат-лы рабочего совещания. М., 1998.

289. Хомский Н. Язык и мышление. М., 1972

290. Цивьяи Т.В. К описанию этикета как семиотической сисемы К Симпозиум по структурному изучению знаковых систем: Тез. докл. М., 1962 Структурно-типологические исследования. М., 1962.341 .Цицерон Марк Тулий. Три трактата об ораторском искусстве. М., 1994.

291. Чейф У. Память и вербализация прошлого // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XII. Лексическая семантика М., 1983.343 .Человеческий фактор в языке. Коммуникация, модальность дейксис. М.: Наука, 1992.

292. Чериейко Л.О. Лингво-философский анализ абстрактного имени. М., 1997. -320с.

293. Шатуновский И.Б. Пропозициональные установки: мнение и воля И Мышление, когнитивные науки, искусственный интеллект. М., 1988. С. 168-173.

294. Шахнарович A.M. Прагматика текста: психолингвистический подход // Текст в коммуникации: Сб.науч.тр. М.,1991. С.68-81.

295. Шахове кий В. И., Карасик В. И. Эмотивность и модальность в семантике слова // Семантика слова и синтаксической конструкции: Сб.науч.тр. Воронеж, 1987. С.31-38.

296. Шейгап Е.И. Вербальная агрессия в политическом дискурсе // Вопросы стилистики. Вып. 28. Саратов, 1999.

297. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса. Волгоград, 2000.

298. Шестопал Е.Б., Новикова-Грунд М.В. Восприятие образов двенадцати ведущих российских политиков (психологический и лингвистический анализ) М., 1996. № 5- С. 168- 190.

299. Шмелев Д.Н. Русский язык в его функциональных разновидностях: (К постановке проблемы). М., 1976, 69с.

300. Шмелева Т.В. Семантический синтаксис: Текст лекций из курса «Современный русский язык». Красноярск, 1988. 54с.

301. Шмелева Т.В. Речевой жанр: возможности описания и использования в преподавании языкаУ/ Russistik, 1990, №2.

302. Шмелева Т.В. Речевой жанр: опыт филологическою осмысления // Collegium. 1995, № 1-2.

303. Шмелева Т.В. Модель речевого жанра// Жанры речи. Саратов, 1997.

304. ЕЦерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974.

305. Язык, идеология, политика. Реферативный сборник. Отв.ред. Березин Ф.М. и др. М., 1982. -292с.

306. Язык и стиль средств массовой информации и пропаганды; (печать, радио, телевидение, документальное кино). М., 1980.

307. Язык как средство идеологического воздействия: Сб. обзоров / ред.- сост. Бахнян К.В. и др. М., 1983. 218с.

308. Язык, сознание, коммуникация. Вып. 1 М., 1997.361 .Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против». Сборник статей. М., 1975.- 442с.

309. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия) М., 1994. 344с.

310. Якубинский Л.П. Ленин о «революционной фразе» и смежных явлениях // Печать и революция. М.,1926. № 3. С. 5-17.364 .Ямпольский М. Память Тиресия. Интертекстуальность и кинематограф. М., 1993. -464 с.

311. Янко Т.Е. Коммуникативные стратегии и коммуникативные структуры. Дис. . докт.филол.наук. М., 1999.

312. Яскевич Я.С. Научная аргументация: логико-коммуникативные параметры //Речевое общение и аргументация. Вып. 1. СПб., 1993.

313. Rene Dirven and Marjolijn Verspoor Cognitive Exploration of Language and Linguistics // Cognitive Linguistics in Practice (Clip) Volume I, Jon Benjamins Publishing Company, Amsterdam / Philadelphia, 1998, s. 79-103.