Специфика развития островных говоров в условиях немецко-русского билингвизма: На материале говоров деревни Гебель Камышинского района Волгоградской области тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.19, кандидат филологических наук Фролова, Наталья Алексеевна

• Фролова, Наталья Алексеевна
• кандидат филологических наук
• 1999

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Фролова, Наталья Алексеевна

Введение стр. 2-8

ГЛАВА 1. Проблема островных говоров и принципы их изучения стр. 9-46

1.1. Понятие языкового острова стр. 9-11

1.2. Цели и задачи лингвоостровных исследований стр. 11-14

1.3. Историко-демографическая характеристика исследуемого региона стр. 14-18

1.4. Специфика формирования и развития немецких говоров изучаемого языкового острова стр. 18-22

1.5. История развития колониальной диалектологии стр. 22-25

1.6. «Колониальная» диалектология в России, ее значение в лингвоостровных исследованиях стр. 25-27

1.6.1. Концепция первичных и вторичных диалектных признаков стр. 27-29

1.6.2. Материнские и дочерние колонии стр. 29-30

1.6.3. Характер переселенческого диалекта стр. 30-32

1.6.4. Задачи российско-немецкой лингвоостровной (колониальной) диалектологии сегодня стр. 32-34

1.7. Некоторые общие закономерности изменения островных (колониальных) говоров в современный период стр. 34-46

ГЛАВА 2. Специфика языковых связей и отношений в условиях немецко-русского билингвизма стр. 47-87

2.1. Языковые контакты и специфика их проявлений стр. 47-54

2.2. Билингвизм и диглоссия, специфика их проявления стр. 54-60

2.3. Особенности становления и развития немецко-русского двуязычия в исследуемом языковом острове стр. 60-64

2.4. Языковая интерференция стр. 64-73

2.5. Интерференция и заимствование, общие и различительные признаки стр. 73-76

2.6. Специфика заимствования русской лексики в исследуемом языковом ареале стр. 76-86

ГЛАВА 3. Специфические особенности немецкой речи материале языкового острова деревни Гебель

3.1. Некоторые фонологические особенности говоров языкового острова

3.1.1. Особенности консонантной системы

3.1.2. К проблеме назализации гласных

3.2. Морфологические особенности имени существительного

3.2.1. К проблеме падежа имени существительного

3.2.2. Особенности обозначения множественного существительного

3.3. Особенность развития глагольной системы

3.3.1. Судьба заимствованных глаголов

3.3.2. Особенности парадигмы предикатах форм Заключение

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Специфика развития островных говоров в условиях немецко-русского билингвизма: На материале говоров деревни Гебель Камышинского района Волгоградской области»

На лингвистической карте России отдельными островками обозначены языки, функционирующие вдали от территории проживания основной массы их носителей. К числу таких островов относится и ряд немецких поселений. Поставленные в особые условия существования в иноязычном окружении немцы Поволжья пережили сложные этнические процессы, отразившиеся на особенностях современного состояния немецких говоров.

В настоящее время на территории СНГ проживает два миллиона этнических немцев [Ауман, Чеботарева 1994;4], предки которых переселились из Германии в Россию еще в середине XVIII века. Утратив непосредственную связь с массивом носителей основного, исконного языка, немцы на террритории России в местах своего компактного проживания образовали новое языковое сообщество с его уникальной субструктурой. Результаты языкового контактирования немецкого языка с русским по-разному проявлялись на разных уровнях языковой системы, в зависимости от степени вхождения заимствованных элементов в систему родного языка. Различия наблюдаются в широте использования новых элементов, в степени и характере их усвоения.

В последнее время отмечается усиление интереса лингвистов к проблеме взаимодействия языков в разных условиях их существования и развития. Особое внимание уделяется проблеме двуязычия в условиях островных диалектов, характеризующихся разнонаправленными тенденциями их развития, в частности, тенденцией к консервации архаичных черт и тенденцией к усвоению различных инноваций, связанных как с изменением своих языковых систем, так и с влиянием иноязычного окружения.

Выбор темы исследования обусловлен тем, что в отечественной и зарубежной лингвистике нет единого мнения о судьбе островных диалектов, о характере происходящих изменений, степени утраты диалектных черт, возможности развития новых особенностей. Сложность происходящих процессов выводит проблему островных диалектов за рамки национального языкознания и определяет необходимость рассмотрения их в рамках общего языкознания.

На территории немецких поселений в Среднем и Нижнем Поволжье наблюдаются сложные языковые отношения, определяемые сосуществованием двух языковых систем и билингвизмом большинства представителей немецкого этноса. Сложная специфика языковых процессов в прошлом, еще более сложная специфичная современной языковой ситуация и определили актуальность темы диссертации.

Объектом исследования являлись островные западно-средненемецкие смешанные говоры бывшей немецкой колонии Гебель (Усть-Грязнуха) Камы-шинского района Волгоградской области. Данное село возникло в 1767 г., в период интенсивного развития немецких поселений в Поволжье и разделило судьбу других поселений в период репрессий 1941 года. Выбор объекта исследования определяется типичностью происходящих исторических и языковых процессов.

Основными материалами исследования являлись тексты разного содержания, зафиксированные в устной и письменной речи немецкого населения деревни Гебель. В процессе сбора и обработки речевого материала было предпринято несколько исследовательских поездок в течение 1995 - 1999 г.г., в том числе участие в историко-этнографической экспедиции, организованной Международной ассоциацией исследователей истории и культуры российских немцев и Институтом германских и восточноевропейских исследований (Геттинген, Германия).

Цель и задачи диссертационной работы определили методику сбора и дальнейшего анализа материала. Поскольку островная (колониальная) диалектология исследует языковые объекты, она использует при их изучении, в основном, те же приемы и методы, что и другие лингвистические дисциплины. В этом плане Г. Леффлер указывал, что диалектология с момента ее становления как науки всегда служила своеобразным полигоном для опробования методов и приемов, предлагаемых каждым новым направлением в лингвистике [Леффлер 1974:22], лингвоостровные исследования, как один из разделов диалектологии, не являются исключением. Вместе с тем, колониальная диалектология пользуется и своими собственными, специфическими методами и приемами, применение которых обусловлено ее спецификой, а именно тем, что в центре внимания находятся территориальные диалекты и говоры, оторванные от территорий древнейшего распространения того или иного национального языка.

Как и любое другое лингвистическое изыскание, лингвоостровное исследование включает три основных этапа: 1) сбор и обработка материала; 2) представление собранных и обработанных данных; 3) их интерпретация. Своеобразие лингвоостровного исследования сказывается уже на подготовительном этапе, при определении непосредственного объекта изучения, поскольку диалектолог собирает и изучает не любые языковые факты, а только те, которые обнаруживают диатопические различия или сходство с общенациональной тенденцией развития языка.

Перед началом исследования мы посчитали необходимым, путем выборочных проб, опираясь на работы предшественников, установить, что избранный нами языковой остров может быть изучен в диалектологическом, общеязыковом и социолингвистическом аспектах.

Деревня Гебель является одним из старых, достаточно крупных поселений, существовавших и существующих до сих пор, диалектно однородным по основному составу, что обеспечило, во-первых, достаточный выбор респондентов и, во-вторых, значимость результатов исследования для общей проблемы островных говоров.

При отборе информантов учитывались положения, отраженные в вопросниках и программах исследования поволжских немецких диалектов (работы Дингеса и Дульзона): 1) принадлежность информантов к определенной возрастной, половой и социальной группам; 2) происхождение и состав семьи; 3) непрерывность поселенческих традиций или мобильность информанта (его семьи) внутри региона (страны); 3) религиозная принадлежность; 4) образование; 5) этнический состав региона проживания; 6) «языковая лояльность» информанта, под которой понимается тесная взаимосвязь национального самосознания с языковой компетенцией информанта [см. Rosenberg 1994:157]; 7) характер ситуации общения; 8) функционально-стилистическая маркированность материала, что позволило определить круг лиц, наиболее полно отвечающих поставленным задачам исследования, выявить специфику современного состояния островных говоров.

В качестве информантов привлекались билингвы, различные по половозрастному признаку, образовательному цензу и роду занятий. В общей сложности было проанализировано 11 компактных кассет ферромагнитной ленты (11x90 мин.) с записями от 60 информантов в возрасте от 7 до 90 лет. Лишь 22 из лиц, выразивших желание принять участие в исследовании, обнаружили достаточную степень сохранности родного языка. Содержание магнитофонных записей и анкетные данные других 38 информантов, практически не владеющих или владеющих пассивно говором, использованы для исследования языковой ситуации и выявления общих тенденций эволюции говоров.

Представителей старшего поколения, реально говорящих на родном языке (21 человек), по возрасту и степени владения родным языком разделили на три условные группы. Информантов от 88 до 75 лет отнесли к первой группе, от 74 до 68 лет - ко второй, от 66 до 60 лет - к третьей группе. Данное деление обнаруживает определенную зависимость от наличия/отсутствия возможности посещения респондентами национальной школы [см. Маныкин 1992:5]. Данные, полученные от юного 18-летнего информанта, мы использовали для контрольного примера перехода этнических немцев, проживающих в данном поселении, к русскому языку.

Начальный этап лингвоостровного исследования обнаруживает много общего с лингвистическими исследованиями других типов.

Существенной спецификой характеризуется методика сбора языкового материала в условиях билингвизма респондентов.

Современная островная диалектология использует три метода сбора диалектологического материала, часто в комбинации друг с другом: 1) метод непосредственного наблюдения; 2) метод прямого (устного) анкетирования: 3) метод косвенного (письменного) опроса. В практике нашего лингвоостровного исследования использование метода непосредственного наблюдения представляется наиболее эффективным. Участие в историко-этнографической экспедиции позволило применить данный метод на практике, в условиях, когда все внимание информанта направлено на содержание, а не на оформление высказывания. Лишь некоторые грамматические вопросы остаются здесь до конца не раскрытыми и требуют дополнительного опроса с привлечением необходимого исследователю специального материала.

Для получения собственно лингвистической информации мы сочли нецелесообразным использование методов прямого анкетного опроса, так как учитывали психолого-социальный фактор его воздействия на информантов. Старшее поколение, пережившее тяжелые жизненные испытания неохотно идет на интервью, выражает настороженность. К тому же, чем больше стандартизирован вопрос, тем искусственнее становится ход беседы. Прямые вопросы приводат также к, так называемому, эффекту интервьюера. Под чем понимаются все явления, в которых обнаруживается влияние исследователя на качество результатов, полученных при опросе. Это влияние часто не осознается интервьюером и проявляется не только в вербальном общении, но и в разнообразных косвенных, неявных формах. При этом респонденты стремятся «угадать» такой ответ на заданный вопрос, который бы «понравился» исследователю, совпал с его предполагаемым мнением; или начинают вспоминать более правильные (литературные) формы, вынесенные еще со школы, из стандартизированных ситуаций общения. Да и сам исследователь невольно поддается влиянию «эффекта интервьюера». Ученый стремится найти в ответах только те факты, которые ему известны и которые он предполагает получить, выпуская из виду все случаи несовпадения с заранее разработанной программой. Поэтому, материал был получен нами на основе метода свободных бесед, объединенных тематически, избегающих прямых и подсказывающих вопросов. Темами бесед служили вопросы о семье и семейных отношений, сельском хозяйстве, рассказы о праздниках, обрядах и обычаях, о детстве в родной деревне и воспоминания о периоде депортации. Использование предложений Венкера в данном исследовании носило лишь контрольный характер. Приступая к беседе, мы старались придерживаться следующих правил: пытались разъяснить респонденту цель нашего визита, отмечали значительность предстоящей беседы; старались не «пускать беседу на самотек», пользовались заранее намеченным планом; постоянно поддерживали интерес информанта к беседе, стремились придать ей живость, отступали, время от времени от схемы, старались не превращать беседу в протокольный опрос; давали возможность собеседнику «выговориться», сострадали чужому горю; старались не переутомлять собеседника, переводили разговор на другие темы, давая возможность отдыха; запись беседы проводилась при помощи диктофона, не редко с дополнительной конспективной фиксацией полученного материала для уточнения того или иного языкового явления; наблюдение проводилось по месту жительства информанта, так как предмет бесед затрагивал такие темы, о которых удобнее говорить в неофициальной обстановке.

На втором этапе лингвоостровного исследования собранный и обработанный материал был представлен в виде системной характеристики фонетических, грамматических и лексических явлений.

Большая часть речевых произведений информантов была зафиксирована и обработана при помощи тюбингенской системы компьютерной текстовой обработки (Тюбинген, Германия).

Научная новизна исследования связана с тем, что до сих пор еще мало работ, посвященных выявлению специфики развития островных говоров в условиях немецко-русского билингвизма, выполненных на материалах поволжского немецкого языкового ареала. Фрагментарно этот вопрос затрагивается также в диссертационных работах отечественных диалектологов, в которых дается описание фонетико-грамматического строя того или иного немецкого диалекта [А. Вейлерт, В.П. Донгаузер, Г.Г. Едиг, Г.Я. Панкрац и др.]. Материал работы по анализу процессов языкового и диалектно-языкового двуязычия, актуальный в современный период, может быть использован в курсах по общему языкознанию (проблема двуязычия), социолингвистики, немецкой диалектологии.

Заключение диссертации по теме «Теория языка», Фролова, Наталья Алексеевна

Результаты исследования доказывают, что современные островные говоры деревни Гебель могут быть определены как варианты диалектных систем немецкого языка (западно-средненемецкие), но особые, не имеющие аналогов на их исторической родине, что вызвано специфическими историческими (социальными и языковыми) условиями, определившими характерные закономерности строения говоров.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Принятое в зарубежной лингвистике понятие «Sprachinsel» (языковой остров), которым обозначается маргинальная область распространения языка, отделенная от основной области его бытования политической границей, находящаяся в пределах территории иноязычного большинства, удачно выявляет специфику интра-и экстралингвистических процессов применительно к ситуациям диалектно-языкового двуязычия. В отличие от российского, близкого по значению термина «островной говор», обозначающего говор, находящийся в окружении другого языка или резко отличающийся по многим языковым чертам того же языка, понятие «языковой остров» является более емким и предусматривает сосуществование и контактирование нескольких языковых образований в рамках ограниченного пространства. С одной стороны подчеркивается сосуществование особых изолированных групп говоров, с другой, выделяются сложные отношения их носителей с носителями других языков окружающего большинства населения. Анализ языковых особенностей таких групп может проводиться только в сопоставлении с данными национального языка или других языков, то есть с языковым окружением исследуемого языкового острова.

Взятый для анализа немецкий языковой остров деревни Гебель (Усть-Г'рязнуха) Камышинского района Волгоградской области позволил выявить ряд существенных закономерностей в существовании и развитии островных говоров подобного типа.

Сосуществующие в рамках ограниченного пространства языки и диалекты переживают сложные процессы взаимодействия и развития.

Изменения в языковом острове происходят не только в силу развития диалектных систем под прямым и косвенным воздействием общенационального языка и других говоров, но в условиях сложной экзоглоссной несбалансированной языковой ситуации носители островных говоров испытывают сильное влияние языка иноязычного большинства.

Таким образом, изучаемый тип языкового контактирования можно отнести к контактам говоров одного языка (немецкого) и обиходно-разговорной и литературной формы другого языка (русского). Структурно-генетические отношения определяются как контакты дистантно-родственных языков, имеющих лишь общую индоевропейскую основу. Исследуемые языки имеют разный официально-коммуникативный статус, их носители проживают в настоящее время в поселении разнородном по национальному составу (внутрирегиональное контактирование). Взаимодействие двух языков осуществляется непосредственно, в естественных условиях; языковые контакты характеризуются как перманентные, результатами которых является, в основном, одностороннее влияние русского языка на различные уровни систем немецких говоров.

В лингвистическом отношении развитие языкового острова идет от этно-национальной диглоссии (диалект/литературный язык) к билингвизму, к владению двумя языковыми системами, к разным формам и типам билингвизма.

Немецко-русское двуязычие в исследуемом ареале характеризуется как одностороннее (немцы освоили русский язык, но русские не владеют немецким), массовое (практически все немцы владеют русским языком), естественное (находясь в постоянных контактах с русским иноязычным населением немцы осваивают его язык естественным путем), субординативное (не одинаково свободное владение двумя языковыми системами) двуязычие.

В языковом острове наблюдается 5 последовательных стадий перехода от немецкого к русскому языку, что позволяет выделить несколько отдельных групп, для которых характерны: 1) активное немецкое моноязычие, 2) активно-пассивное немецко-русское двуязычие, 3) активное немецко-русское двуязычие,

4) пассивно-активное немецко-русское двуязычие, 5) активное русское моно-язычие.

Особенности функционирования и развития диалектных систем немецкого языка отчетливо проявляются при анализе выделенных групп информантов.

Изменение разных систем говоров в составе языкового острова является результатом сложного процесса. С одной стороны усваиваются элементы чужого языка (русского), с другой, усваиваются и развиваются элементы общенациональной немецкой языковой системы под влиянием литературного немецкого языка и соседствующих говоров.

Новые процессы по-разному проявляются на разных уровнях системы говоров. Наибольшей проницаемостью обладает лексическая система. Появление прямых заимствований из русского языка определяется отсутствием в говорах ряда слов. Например, появляются слова rubel, tsochna (соха), т.е. меняется план выражения. В других случаях меняется план содержания, т.е. развиваются новые значения немецких слов. Так, исконное немецкое слово «Faden» употребляется для обозначения меры длины в 2,13 метра (ср. русское слово «сажень»), несмотря на то, что первоначально этим словом обозначалась старая мера длины для измерения глубины (1,70-1,80 м.); или немецкое слово «Elle», обозначающее меру длины (71,12 см.), вместо русского «аршин» (первоначальное значение: мера длины в 60-80 см.). Возможны и случаи использования новых слов в качестве «цитаты», например, balvan! (болван!), hospodi bomile! (господи, помилуй!).

В количественном отношении заимствование глагольного словаря в речи представителей исследуемого языкового острова уступает заимствованиям имен существительных. Последние функционируют в говорах более широко, хотя и не полностью освоены в грамматическом оформлении. В силу того, что глагол и его семантика играют главенствующую роль в организации структуры предложения, пополнение глагольной системы чуждыми заимствованными элементами сопровождается морфологической перестройкой всей глагольной системы и утратой морфологического оформления единиц, присущего языку-источнику. Иноязычные глаголы обязательно следуют парадигме спряжения глагольной системы немецкого языка (iç gelai, du gelaist, er gelait, mir gelaie, ihr gelaiet, zi: gelaie, er hat gegelait). Морфологически неадаптированные формы - единичны (davai, oiibat'sa).

Морфологический уровень систем говоров имеет сложную опосредованную связь с коммуникативной функцией языка. Их единицы, выступая лишь в составе других единиц (слов), в меньшей степени могут служить препятствием взаимопониманию, так как их расхождения создают лишь частичные различия в используемых для коммуникации единицах. Ср. конкурирующие формы образования множественного числа от существительного me:dçe «das Mädchen» (девочка) - me:dçe, me:dçen, ms:dçer.

Наиболее стабильным и всеобъемлющим фактором в развитии глагольной системы языкового острова является стремление к рациональности в использовании языковых средств. При этом происходит выравнивание языковых единиц по аналогии и дифференциация форм по значению. Ср. iç hun, mir hun «ich hatte, wir hatten». Аналитические словоформы глагольных словоупотреблений составляют половину временных форм в речи информантов. Наблюдается равновесие аналитико-синтетических форм: с одной стороны вытеснение претерита перфектом (di ela hot das ferkes(e); iç hat net gvust), с другой, расширение функции пре-зенса (in neçst jo:r tut zi di ju:l endix; iç ka:f damols kanza sumka fol).

Что касается морфологических признаков имени существительного, то для говоров языкового острова деревни Гебель характерно разрушение системы падежных флексий. Проявляется тенденция к унификации падежных окончаний (смешение именительного, винительного и дательного падежей, например, air khind, mit air khind, fir air khind - переход к единой форме, передающей субъект-но-объектные отношения). В говорах выходит из употребления родительный падеж при именах с основным значением принадлежности (s' dax fon haus, d' klaid air müder).

Морфемика выражения множественного числа имени существительного указывает лишь на незначительные формальные различия и устойчивость именных форм. Как правило, в говорах сохраняется лишь один дифференциальный признак множественного числа: либо умлаут, либо конечная флексия, реже то и другое. Ср. daf - dafer (das Dorf - die Dörfer), ku: - ki: (die Kuh - die Kühe). Тем самым устраняется избыточность в грамматическом оформлении.

Фонологическая система исследуемого языкового острова определяется устойчивостью и архаизацией многих фонетических черт говоров даже у лиц, практически перешедших на пользование нормализованной немецкой речью или русским языком. Устойчивость ряда фонетических признаков объясняется их системным характером. В их основе лежат различия, связанные с наличием разных фонологических противопоставлений, разных типов позиционной зависимости, изменения которых могут иметь лишь длительный, постепенный характер (beser-bezer, voxe-voye, khind, phunt).

Соотношение старых и новых элементов в диалектных системах языкового острова различно в разных обследуемых группах старшего поколения носителей говоров, например, hun (1-ая группа - от 88 до 75 лет) - habe (II-ая группа -от 74 до 68 лет) - hab (III-я группа - от 66 до 60 лет); d' klaid mair muder (I) - d' klaid von mai muder (II) - klaid mai muder или mamin klaid (III).

Диалектные системы языкового острова имеют подчиненный характер по отношению к языковым и в своем развитии следуют общим тенденциям развития общенациональной языковой системы, отсюда устойчивое сохранение системы основных признаков глагола и имени существительного.

Таким образом, исследование показало, что большой устойчивостью обладают следующие фонетические явления и грамматические формы:

1) переход глухого смычного и фрикативного спиранта после основного ударного слога в соответствующий звонкий, если ему предшествует гласный или сонорный звук и следует за ним гласный (laut —» lauder, beser —> bezer);

2) произнесение звуков -к- и -р- в первом слоге перед гласным с придыханием (khint, khome, phunt);

3) в значительной степени сохраняются формы множественного числа имен существительных для всех родов (для образования множественного числа от существительных мужского рода суффикс -е без умлаута или с умлаутом (сильное склонение)- tii-tije, dax-dex, zon-zene, vaye-ve: уе; суффикс -(e)r - mundminder, vald-valdr; суффикс -e(n) (слабое склонение) - buv-buve, name-namen; от существительных среднего рода суффикс -(e)r - daf-dafer, klad-klader; суффикс -е (как правило редуцированный)- jo:r-jo:r(e), tor-tor; от существительных женского рода суффикс -е с умлаутом и без -ju:l-ju:le, tsaidun-tsaidune);

4) ряд временных, залоговых форм и форм наклонения глагола (презенс актив, перфект актив, презенс пасив и статив, перфект пасив и статив, плюсквамперфект пасив и статив, претерит статив, императив второго лица единственного и множественного числа -Jraiv! Jraivt!, претерит и плюсквамперфект коньюнктива - des ve: jener, des is vo:r; di het bez antvorte ken);

5) формы глагольного лица и числа настоящего и прошедшего времени (для презенса индикатива актива во втором лице единственного числа окончание -st, для третьего лица единственного числа и для второго лица множественного числа окончание -t, в первом и третьем лице множественного числа окончание -(е)п, нередко редуцированное; для претерита индикатива актива характерно нулевое окончание для первого и третьего лица единственного числа, окончание -st для второго лица единственного числа и окончание -t для второго лица множественного числа, окончание -е для первого и третьего лица множественного числа).

Следует подчеркнуть значимость и своеобразие в оформлении имен существительных и глаголов. Для существительных характерно: а) постепенное стирание формальных различий между номинативом и аккузативом, аккузативом и дативом (den halbbruoder —> der halbbruoder «main frau habt dr halbbruoder», in dr Ju:l -» in d'ju:l «gfikt in d'Ju:l - lernt in d'ju:l»); б) отсутствие непосредственной зависимости между использованием того или иного вида внешней или внутренней флексии для обозначения множественного числа и родом существительного, если не считать одной закономерности: суффикс -(е)г не оформляет множественное число существительного женского рода (то есть возможно: bed - bede или beder, man - mener или mane, но naxt -neçte, tsaidun - tsaidune).

Для глаголов характерно: а) выравнивание форм по аналогии и дифференциация форм по значению; б) равновесие аналитико-синтетических форм; в) полная адаптация заимствованных глаголов из русского языка к принимающей системе говора.

Особо следует отметить большую сохранность глагольных форм, что достаточно характерно для говоров испытывающих инодиалектное или иноязыко-вое влияние.

Наиболее значимые изменения исследуемых островных говоров проявляются:

1) в постепенном вытеснении языковой нормой региона остаточной назализации гласных в положении перед носовыми звуками (son -» saye, jlon —» Jlaye);

2) в утрате форм родительного падежа имени существительного (das Haus meines Kindes —> s' haus maim khind или maim khind sin haus и т.п.);

3) в унификации падежной системы (постепенный переход к единой форме, передающей субъектно-объектные отношения);

4) в увеличении доли слабых форм второго причастия в общем числе пар-тиципиального употребления;

5) в утрате презентных форм конъюнктива;

6) в тенденции к утрате императива первого лица множественного числа;

7) в отсутствии специальных форм будущего времени (футурум I употребляется ограниченно лишь для обозначения действия с явно выраженной семой будущего времени);

8) в утрате форм претерита индикатива (в языковом острове претерит сохранился лишь у полнозначных глаголов kommen и gehen, от глаголов haben и sein и от группы претерито-презентных глаголов wollen, sollen, müssen, können, dürfen, wiessen) и ограниченном употреблении плюсквамперфекта;

9) в оформлении перфекта (расширение сферы использования вспомогательного глагола -haben-: hat kjtorve, hat gfli:xt;

10) в преимущественном употреблении статива, нежели пассива.

Получает подтверждение большая коммуникативная роль ряда категорий у глаголов (лицо, число, время). В ряде случаев отклонения совпадают с общегерманской языковой традицией (например, редукция конечных -е и -(е)п в личных окончаниях и т. п.).

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Фролова, Наталья Алексеевна, 1999 год

1. Аванесов Р. Программа собирания для составления диалектологического атласа русского языка. - М., Л., 1947.

2. Авдеев И.Е. Фонетическая система нижненемецкого говора Алтайского края в ее историческом развитии. Германские языки, Новосибирск, 1967.

3. Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка // К вопросу о предмете социолингвистики. Л., 1975.

4. Адмони В.Г. Двучленные фразы в трактовке Л.В. Щербы и проблемы предикативности // Филологические науки. 1960. -N1.0. 35-42.

5. Адмони В.Г. Основные теории грамматики. М.: Наука, 1964.

6. Ареальные исследования в языкознании и этнографии. (Язык и этнос). -Л., 1983.

7. Ауман В.А.,Чеботарева В.Г. История российских немцев в документах. В 2 т.-Т. 2.-М., 1994,С. 4.

8. Баранникова Л.И. О внутреннем (диалектном) членении языка // Язык и общество,- Саратов. 1967. С. 3-15.

9. Баранникова Л.И. Русские народные говоры в советский период. Саратов. 1967. - С. 17,68, 70, 71, 75,77, 79.

10. Баранникова Л.И. Сущность интерференции и специфика ее проявления // Проблемы двуязычия и многоязычия. М., 1972. - С. 88-98.

11. Белл Р. Социолингвистика: Цели, методы и проблемы. М., 1980. - С. 320.

12. Беренд Н.Г. Особенности формообразования глагола в севернобаварском-говоре Алтая // Вопросы диалектологии и истории немецкого языка. -Омск, 1979. С. 9-13.

13. Беренд Н.Г. Морфологические особенности и семантический потенциал глагольных категорий в южно-немецком языковом ареале. Львов, 1981. -21 с.

14. Блумфилд Л. Язык. Москва: Прогресс, 1968. - 303 с.

15. Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию. М., 1963. Т. 1.-384 с.;Т. 2.-391 с.

16. Бокк А.К. Об акустической структуре и фонологическом статусе гласных нижненемецкого диалекта на территории СССР: Автореф. дис. . канд. филолог, наук М., 1979.

17. Бони P.A. Интерферирующее влияние русского языка на верхненемецкие говоры Сибирского языкового ареала: (на лексико-грамматическом уровне): Автореф. дисс. . канд. фил. наук/ Одесс. гос. ун-т. О., 1982.

18. Бони P.A. Синтаксическая интерференция в речевых произведениях носителей верхненемецких говоров Сибири // Вопросы структуры германских языков. Омск, 1978. - С. 31-36.

19. Вайнрайх У. Одноязычие и многоязычие // Новое в лингвистике. Вып.6. Языковые контакты. М. 1972, С. 31.

20. Вашкау Н.Э. Немцы в России: история и судьба: Учебное пособие по спецкурсу. Волгоград: Издательство Волгоградского государственного университета, 1994. - 76 с.

21. Вейлерт A.A. Немецкий островной диалект и литературный стандарт: (на основе количественной характеристики): Дис. . док. филолог. Наук: 10.02.04./ЛГУ.-Л., 1990.

22. Велицин А. Немцы в России. Очерки исторического развития и настоящего положения немецких колоний на юге и востоке России. СПб., 1893.

23. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. М., 1976. - 248 с.

24. Влауберг И.В., Юдин Э.Г. Становление и сущность системного подхода. -М., 1973.-С. 192.

25. Волости и важнейшие селения Европейской России: Статистический сборник. С.-Петербург, 1883.

26. Гавранек Б. К проблеме смешения языков // Новое в лингвистике. Вып.6. Языковые контакты. М., 1972. С. 112-120.

27. Гамалей И.Г. Оформление начальной позиции простого предложения в северно-баварском говоре Алтая // Вопросы диалектологии и истории немецкого языка. Омск, 1981. - С. 67-73.

28. Гамалей И.Г. Оформление центрального сектора простого предложения в северно-баварском говоре Алтая // Вопросы диалектологии немецкого языка. Омск, 1983. - С. 48-60.

29. Гейнц В.К. Вопросы диалектологии и языкознания. Омск, 1969. - С. 52.

30. Гейнц В.К. Фонетический строй верхнегессенского говора в Омской области. Омск, 1971.

31. Григорьева Е.А. Синкретизм падежной системы нижненемецких говоров Омской области: Автореф. дис. . канд. филолог. наук/МГУ. Москва, 1978.

32. Гринев Д.Н. Динамика изменения фонологической системы одного языка под влиянием другого при их контактировании. М., 1972.

33. Гринев Д.Н. Тенденции изменения в соотношении информационной нагрузки гласных и согласных в нижненемецких говорах Сибири // Уч. записки Ивановского гос. Пед. инст. Иностранные языки в школе и в вузе. -Иваново, 1971.-С. 97.

34. Громов Г.Г. Методика этнографических экспедиций. М. 1966.

35. Гухман М.М. Развитие залоговых противопоставлений в германских языках.-М., 1964. С. 21.

36. Гухман М.М. Введение // Типы наддиалектных форм языка. М., 1981.

37. Депортация народов СССР (30-50-е годы). М., 1992.

38. Дешериев Ю.Д. Закономерности развития и взаимодействия языков в современном обществе. М., 1966.

39. Дешериев Ю.Д., Протченко И.Ф. Основные исследования двуязычия и многоязычия // Тезисы докладов научной конференции. Ашхабад, 20-23 опуб. 1969 - М.: Наука, 1969. - С. 5-8.

40. Дешериев Ю.Д. Система билингвистических понятий. М., 1972. - С. 22.

41. Дешериев Ю.Д. Советская методология, теория и практика планирования и прогнозирования. М., 1970. - С. 89.

42. Дешериев Ю.Д. Современная общественно-языковая практика и теория языка // Теоретические проблемы социальной лингвистики. М.: Наука, 1988.-С. 11-33.

43. Дешериев Ю.Д. Теория языка и речевая практика // Теоретические проблемы социальной лингвистики. М.: Наука, 1988. - С. 210-220.

44. Дещериева Ю.Ю. Проблема лингвистической интерференции в современном языкознании // Теоретические проблемы социальной лингвистики. М.: Наука, 1988. - С. 240-256.

45. Дингес Г. К изучению говоров Поволжских немцев (Результаты, задачи, методы) // Уч. Зап. Саратовского Гос. Ун-та. Т.IV, вып. 3. Саратов, 1925. -С. 299-313.

46. Донгаузер В.П. Развитие звукового строя говора в условиях иноязычного окружения. Л., 1980.

47. Дульзон А.П. Проблемы скрещения диалектов по материалам языка немцев Поволжья // Известия Академии Наук Союза ССР, отделение литературы и языка 3(1941).-С. 82-96.

48. Дятлова В.А. Тенденции развития морфологического строя контактирующих верхненемецких диалектов в условиях иноязычного окружения: Автореф. дис. . канд. филолог. наук/ЛГУ. Ленинград, 1988.

49. Жирмунский В.М. Введение в сравнительно-историческую грамматику германских языков. М.-Л., 1963.

50. Ермолаева Л.С. Очерки по сопоставительной грамматике германских языков. М, 1987. - С. 128.

51. Жирмунский В.М. Итоги и задачи диалектологического исследования немцев Поволжья // Советская этнография. 1933. N 2.

52. Жирмунский В.М. К вопросу о внутренних законах развития немецкого языка // Доклады и сообщения Института языкознания АН СССР, вып. 5, 1953.- С. 80-84.

53. Жирмунский В.М. Немецкая диалектология. М.-Л.: Академии наук СССР, 1956. - С. 195-186, 351-357, 382, 431, -636 с.

54. Жирмунский В.В. Проблемы колониальной диалектологии // Язык и литература. Т.Ш. Л., 1929. - С. 179-220.

55. Жлуктенко Ю.О. Мовш контакты. Кшв, 1966.

56. Интерференция в сфере лексики и грамматики немецкого языка. Саратов: СГУ, 1990.

57. Ипатов А.Н. Менониты (Вопросы формирования и эволюция этноконфес-сиональной общности). М., 1978. - С. 20-41.

58. Канакин И.А. Краткий очерк морфологии немецких диалектов. Новосибирск, 1983. - С. 11;13;16-17;39-40,43.

59. Канакин И.А. Опыт структурно-типологического описания морфологии имени и местоимений в немецких говорах. М., 1975.

60. Кацнельсон С.Д. К генезису номинативного предложения. М.-Л., 1936, -112 с.

61. Клаус А. Наши колонии и материалы по истории и статистике иностранных колоний в России. С.-Петербург, 1869. Вып. 1.

62. Когитин В.В., Рыблова М.А., Шамне Н.Л. Немцы Поволжья: Этнографическая практика: Метод, пособие. Волгоград: Издательство Волгоградского государственного университета, 1994. - 36 с.

63. Леопольдов А.Ф. Статистическое описание Саратовской губернии. С.Петербург, 1939.

64. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева, М.: Сов. энциклопедия, 1990. - С. 110-111,114, 197, 303, 337.

65. Маныкин В. А. Социолингвистический аспект функционирования диалектов немцев Поволжья: Автореф. дис. . канд. филолог. наук/СГУ.- Саратов, 1992.

66. Мартине А. Распространение языка и структурная лингвистика // Новое в лингвистике. Вып.6. Языковые контакты. М. 1972. - С. 81-83.

67. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. М. 1996,- 207 с.

68. Минх А.Н. Историко-географический словарь Саратовской губернии. -Саратов-Аткарск, 1898-1902. Вып. 1-4.

69. Миронов С.А. Общие тенденции развития грамматического строя немецких диалектов // Уч. зап. ЛГУ, №58,1940.

70. Миронов С.А. Основные тенденции развития системы склонения немецких диалектов // Известия АН СССР. Серия лит. и яз-ие., 1990.- П. 49., N 5. С. 467-472.

71. Новое в зарубежнй лингвистике. Вып. 6. М., 1972. - С. 14, 25-80, 83.

72. Орлова В.Г., Строганова Т.Ю. Закономерности развития диалектов русского национального языка // Изв. АН СССР, ОЛЯ, т. 20, вып. 5, 1961. С. 411.

73. Осовецкий И.Я. Влияние литературного языка на говоры. Лексика // Русский язык и советское общество. Алма-Ата, 1962. - С. 110.

74. Панкрац Г.Я. Нижненемецкий диалект в СССР. Дис. . док.фил.наук. -Алма-Ата, 1968. Т. I.

75. Пауль Г. Принципы истории языка. М., 1960. - С. 469.

76. Писаревский Г.И. Из истории иностранной колонизации в России в XVIII в. -М., 1909.

77. Плоткин В.Я. Грамматические системы в английском языке. Кишенев, 1975.-С. 78.

78. Плоткин В.Я. Эволюция систем грамматических оппозиций в истории германских языков // Историко-типологические исследования морфологического строя германских языков. М., 1972. - С. 28; 86-87.

79. Поливанов Е.Д. За марксистское языкознание. М., 1931.

80. Принципы и методы социолингвистических исследований. М., 1989.

81. Проблемы двуязычия и многоязычия. М., 1972.

82. Прокош Э. Сравнительная грамматика германских языков. М., 1964.

83. Реформаторский A.A. О соотношении фонетики и грамматики (морфологии) // Вопросы грамматического строя. М., 1955. - С. 394.

84. Розенцвейг В.Ю. Основные вопросы теории языковых контактов // Новое в лингвистике. Вып.6. Языковые контакты. М., 1972. - С. 5-24.

85. Росетги А. Смешанный язык и смешение языков // Новое в лингвистике. Вып.6. Языковые контакты. М., 1972. - С. 112-120.

86. Ростовцев Е.А. Некоторые особенности глагольного синтаксиса швабского говора в Павлодарской области // Вопросы диалектологии и немецкого языка. Омск, 1979. - С. 58-61.

87. Серебренников Б.А. К выяснению сущности внутренних законов развития языка // Доклады и сообщения института языкознания. Вып. V. М., 1953. -С. 17.

88. Серебренников Б.А. Об относительной самостоятельности развития системы языка. М., 1967.

89. Серебренников Б.А. Об устойчивости морфологической системы языка // Вопросы теории и истории языка. М., 1952.

90. Сборник статистических сведений по Саратовской губернии. Саратов, 1891. - С. 158.

91. Социально-лингвистические исследования. М., 1976.

92. Степанов Г.В. Типология языковых состояний и ситуаций в странах романской речи. М., 1976. -224 с.

93. Степанова H.H. К вопросу о сопоставительном анализе валентных свойств глаголов верхненемецких говоров Алтая // Вопросы диалектологии немецкого языка. Омск, 1983. - С. 192-199.

94. Теоретические проблемы социальной лингвистики. М., 1981.

95. Типы наддиалектных форм языка. М., 1981.

96. Туманян Э.Г. Типология языковых ситуаций (Комплексные модели оппозиций форм существования языка) // Теоретические проблемы социальной лингвистики. М.: Наука, 1988. - С. 72-90.

97. Туманян Э.Г. Язык как система социолингвистических систем. М., 1985.

98. Филичива Н.И. Диалектология современного немецкого языка. М., 1983. -С. 33.

99. Функциональная стратификация языка. М., 1985.

100. Хауген Э. Процесс заимствования//Новое в лингвистике. Языковые контакты. Вып.6. М.: Прогресс, 1972. - С. 344-383.

101. Хауген Э. Языковые контакты//Новое в лингвистике. Языковые контакты. Вып.6. М.: Прогресс, 1972. - С. 61, 363.

102. Швейцер А.Д., Никольский А.Б. Введение в социолингвистику. М., 1978. - С. 110-111.

103. Штаб В.А. Социолингвистическое исследование языка немцев в Казахстане: Автореф. дис. . канд. филолог. наук/МГУ. М., 1990.

104. Шухард Г. Избранные статьи по языкознанию. М., 1950. - С. 78.

105. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974. - С. 428.

106. Admoni V. Der deutsche Sprachbau. 4., uberarb. und erw. Aufl. München. 1982. S. 259.

107. Admoni V.G. Der deutsche Sprachbau. M., 1986. - S. 336.

108. Bach A. Deutsche Mundartforschung. Ihre Wege, Ergebnisse und Aufgaben. 2. Aufl. Heidelberg, 1950.

109. Bartels B. Die Deutschen Bauern in Russland einst und jetzt. Moskau, 1928.

110. Karl-Heinz Bausch, Mehrsprachigkeit in der Stadtregion.- Dusseldorf. 1982.

111. Berend N., Jedig H.: Deutsche Mundarten in der Sowjetunion.Geschichte der Forschung und Bibliographie. Marburg, 1991.

112. Deutscher Sprachatlas. Lfg. 1-23. Marburg, 1926. - S. 56.

113. Dinges, G.: Uber unsere Mundarten. In: Beitrage zurHeimatkun des deutschen Wolgagebiets. Mit einer Karte und einer Tabelle. Pokrowsk a/W. 1923. - S. 60-72.

114. Dinges, G.: Zur Erforschung der Wolgadeutschen Mundarten. Ergebnisse und Aufgaben.) Teuthonista 1/4 (1925). S. 299-313.

115. Dinges, G.: Zur Wolgadeutschen Wort- und Sachgeografie. In: Nachrichten 173,02.08.1927, Pokrowsk, 1927.

116. Dulson, Andreas: Einige lautliche Eigentümlichkeiten der Wolgadeutschen Mundarten. In: Revolution und Kultur 5. Engels 1933. - S. 46-54.

117. Dulson, Andreas: Zur Fibelfrage. In: Wolgadeutschen Schulblatt. -Pokrowsk, 1927. S. 481-483.

118. Eisfeld, Alfrid: Zur Siedlungsgeschichte der Deutschen an der Wolga 17641997. Gottingen, 1997.

119. Ferguson Ch. Diglossia, Word, 1959, w. 15, N 4.

120. Haugen E. Problems of bilingualismus. Lingwa, 1950, v.2, N 3.

121. Hutterer CJ. Aufsatze zur deutschen Dialektologie. Halle, 1963. - S. 42, 177-196.

122. Hutterer C.J. Aufsatze zur deutschen Dialektologie. Budapest 1991. - S. 7186.

123. Hutterer C.J. Sprachinselforschung als Prufstand für dialektologische Arbeitsprinzipien // Dialektologie. Ein Handbuchzur deutschenundallgemeinen-Dialektforschung.Erster Halbband. Berlin; New York., 1982. - S. 178-189.

124. Jedig, H.: Laut-und Formenbestand der niederdeutschen Mundart des Altai-Gebietes. Berlin, 1966. - S.64, 65, 68.

125. Jedig, H.: Studien zur Syntax des Niederdeutschen in Altai. Omsk, 1969.

126. Jermolaewa L.Gesetzmassigkeit einer unabhängigen parallelen Entwiklung im Sprachinseldeutsch. // Sprachinselforschung. Eine Gedenkschrift für Hugo Jedig. Frankfurt-am-Main, 1994. - S. 19-30.

127. Kloss H. Deutsch als Muttersprache in den Vereinigten Staaten Teil II. -Stuttgart, 1985.

128. Kuhn W. Deutsche Sprachinselforschung Geschichte, Aufgaben, Verfahren. Plauen. 1934. - S. 13.

129. Lehman W.P. From Topic to Subject in Indo-European. In: Subject and Topic. Ed. By Ch. N. Li., N.-Y., San Francisco, London, 1976. - p. 445-456.

130. Loffler H. Probleme der Dialektologie. Eine Einfuhrung. Darmstadt, 1974. -S. 22.

131. Mattheier K.J.; Wiesinger P. (Hg.) 1994: Dialektologie des Deutschen. Forschungsstand und Entwicklungstendenzen. Tubingen, - S. 178-179.

132. Mattheier K.J. Theorie der Sprachinsel Voraussetzungen und Strukturierungen // Sprachinselforschung. Eine Gedenkschrift für Hugo Jedig. Frankfurt-am-Main, 1994. - S. 333.

133. Mironow S.A. Zur vergleichender Formlehre der deutschen Mundarten. -Halle (Saale), 1957.

134. Naiditsch L. Wortentlehnung-Kodemischung-Kodewechsel. Sprachinterferenzen in den Mundarten der deutschen Kolonisten bei Petersburg-Leningrad // Sprachinselforschung. Eine Gedenkschrift für Hugo Jedig. Frankfiirt-am-Main, 1994.- S. 31-45.

135. Quiring J. Die Mundart von Chortitza in Sudrussland. München, 1928. - S. 65.

136. Rinder-Schjerve R. Zur methodologischen Erfassung des instabilen Bilin-gualismus. In: J. D.Gedron, P.H.Neide (eds) Pluralingua VI. Mehrsprachigkeit in Europa und Kanada. Perspektiven der Forschung. Dumler-Bonn, 1986. S.25-198.

137. Rosenberg P., Weyd H. 1992 Sprache und Identität. Neues zur Sprachentwicklung der Deutschen in der Sowjetunion // Die Russlanddeutschen -Gestern und heute. - Köln, 1992.

138. Rosenberg P. Varietatenkontakt und Varietatenausgleich bei Russlanddeutschen: Orientierung für eine moderne Sprachinselforschung // Sprachinselforschung. Eine Gedenkschrift für Hugo Jedig. Frankfurt-am-Main, 1994. - S. 128, 138-140, 147, 154-158.

139. Schiller F.P. Literatur zur Geschichte und Volkskunde der deutschen Kolonien in der Sowjetunion fuer die Jahre 1764-1926. Pokrowsk, 1927.

140. Schirmunski V.M. Die deutschen Kolonien in der Ukraine. Geschichte, Mundarten, Volkslied, Volkskunde. Moskau, 1928.

141. Schirmunski V.M. Sprachgeschichte und Siedlungsmundarten. In: Germanisch-Romanische Monatsschrift 18 (1930), H.3/4,p. 113-122; H. 5/6, p. 171-188.

142. Schirmunski. V.: Volkskundliche Arbeit. M., 1926. - S. 9-11.

143. Schirmunski V.M. Zur vergleichenden Formlehre der deutschen Mundarten, PBB 82, Sonderband, 1961. S. 297-311.

144. Strom A. Deutsche Mundarten an der Neva. I. Die Mundarten der drei ältesten Mutterkolonien im Neva-Gebiete // Teutonista.Jg. Halle/Saale, 19261927.

145. Unwert W. Proben deutschrussischen Mundarten aus den Wolgakolonien und dem Gouvernement Cherson // Abhandlungen der Preussischen Akademie der Wissenschaften. Jg. 1918, philosophisch-historische Klasse, N 11, B. 1918.

146. Weinreich U. Languages in Contakt. New York, 1953.

147. Wiesinger P. Deutsche Sprachinsel. In: Lexikon der Gennanistischen Linguistik. 2. Aufl. Tubingen 1980. - S. 491-500.

148. F. Wrede, Zur Entwicklungsgeschte der deutschen Mundartforschung, 1919. -S. 3f.

149. Wolgadeutsches Sprachatlas. Aufgrund der von G.Dinges 1925-1929 ge-sammlten Materialen, herausg. Nina Berend, Rudolf Post, A.Franke Verlag. -Tubingen, Basel, 1997.168