Социальная депривация как механизм социально-экономического реформирования современного российского общества тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 22.00.04, кандидат социологических наук Котляров, Сергей Евгеньевич

• Котляров, Сергей Евгеньевич
• кандидат социологических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат социологических наук Котляров, Сергей Евгеньевич

Введение

Глава 1. Теоретико-методологические основы изучения влияния фактора социальной депривации на динамику социально-экономических реформ в современном обществе.

1.1. Динамика социального самочувствия в процессе социально-экономического реформирования современного российского общества.

1.2. Социальная депривация как механизм социально-экономического реформирования.

1.3. Критерии и типы социальной депривации в анализе социально-экономических процессов.

Глава 2. Механизмы социальной депривации на региональном уровне социально-экономического реформирования российского общества.

2.1. Социальная депривация как детерминанта протестного движения в процессе реформирования системы социальных льгот населения.

2.2. Социологический анализ воздействия социальной депривации на восприятие процесса реформирования системы социальных льгот населения в региональном сообществе.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Социальная депривация как механизм социально-экономического реформирования современного российского общества»

Актуальность темы и постановка проблемы исследования.

Трансформационные процессы, развернувшиеся в России с начала 90-х годов XX века, не только кардинально изменили социально-экономическую и социально-политическую ситуацию в стране, но и внесли огромные перемены в жизнь каждой российской семьи, каждого отдельного человека. Для большинства людей эти перемены, происходящие под знаком неопределенности и тревожных ожиданий, обернулись тяжелыми испытаниями, потребовавшими предельной концентрации физических и моральных сил, мобилизации всех жизненных ресурсов. Из всего комплекса трансформационных процессов наиболее травмирующим на уровнях индивидуального, группового и массового сознания, оказалось социально-экономическое реформирование. Несмотря на то, что оно рассматривалось как приоритетное, уже к концу первого десятилетия реформ стало ясно, что новые источники роста экономики кроются именно в социальной сфере, и прежде всего, в таких крупнейших институциональных образованиях, как трудовое законодательство, страховая медицина, в реформировании образования, пенсионного обеспечения, социальных льгот и жилищно-коммунального хозяйства. Начавшиеся структурные социальные и социально-экономические реформы происходили уже в изменившейся ситуации, характеризующейся более внимательным отношением организаторов реформ к социальным проблемам, специфике и динамике социального самочувствия населения. Усилилась обратная связь между обществом и властью. Подтверждением тому может служить реакция группового и массового сознания на социально-экономическое реформирование, которое стало рассматриваться как необходимый и чувствительный индикатор происходящих перемен.

Специфика и динамика изменения социального самочувствия населения в период социально-экономических преобразований явились одними из наиболее актуальных проблем российского общества. Стало очевидным, что без учета данного фактора невозможно прогнозирование и осуществление социальных преобразований. Эффективность социально-экономических реформ все больше стала зависеть от качественных изменений общественного сознания и социального самочувствия основных слоев и групп населения.

Однако в настоящее время в отечественной социологической науке отсутствует общепринятый алгоритм операционализации индикаторов социального самочувствия. Сегодня даже нет общепринятого социологического определения понятия «социальное самочувствие». В то же время предлагаются целые наборы индикаторов или вопросов, составляющих структуру и содержание данного явления. Отсутствие же в социологической науке обобщенных, конвенциональных показателей социального самочувствия не позволяет утверждать данное явление в качестве основного объекта изучения при исследовании социально-экономических трансформаций и их влияния на индивидуальное, групповое и массовое сознание и поведение людей.

Социологический анализ взаимосвязей и взаимозависимостей социально-экономических реформ и динамики социального самочувствия населения призван дать ответ на вопрос о том, какое явление может и должно выступать в качестве интегрального показателя воздействия социально-экономических реформ на индивидуальное, групповое и массовое сознание членов нашего общества.

Степень научной разработанности проблемы.

Анализом трансформационных процессов современного российского общества занимаются такие отечественные ученые, как JI.A. Гордон, Е.Н. Данилова, Т.И. Заславская, А.Г. Здравомыслов, С.Г. Кирдина, Н.Ф. Наумова, Г.И. Осадчая, М.А. Шабанова, О.И. Шкаратан, В.А. Ядов.

Существенный вклад в изучение трансформационных процессов внесли зарубежные социологи, философы П. Бергер, Т. Парсонс, К. Поланьи, Н. Смелзер, А. Турен, Э. Тоффлер, П. Штомпка.

Среди отечественных учёных, занимающихся проблемами социальной неудовлетворенности, социальной напряжённости, конфликтогенности, ценностно-нормативных ориентаций, социальной дезорганизации и аномии в социальных системах разного порядка, необходимо отметить А.С. Ахиезера, Ю.Г. Волкова, А.А. Давыдова, А.Н. Данилова, А.В. Дмитриева,

A.Г. Здравомыслова, Т.И. Заславскую, А.Ю. Коркмазова, М.А. Кузнецову, Н.И. Лапина, Ю.А. Леваду, В.В. Локосова, А.А. Магомедова,

B.О. Рукавишникова, Ж.Т. Тощенко, В.А. Ядова, О.Н. Яницкого и многих других авторов.

Проблемы теоретической интерпретации и операционализации социального самочувствия неоднократно поднимались в работах В.А. Бурко, П.М. Козыревой, Я.Н. Крупец, Н.И. Лапина, Н.Е. Тихоновой, Г.Л. Воронина, Н.Е. Симоновича, Ж.Т. Тощенко, С. Харченко и др.

Теории депривации, социальной неудовлетворенности, социальной напряженности и протеста представлены в работах следующих западных социологов Т. Гарра, Ч. Глока, К. Джонсона, С. Лэнсли, Д. Мака, Т. Скокпола, Н. Смелзера, Р. Старка, П. Таунсенда, Ч. Тилли,

C. Хантингтона и др.

Представителями отечественной социологической науки в исследованиях депривации А.С. Балабановым и Е.С. Балабановой, Т.С. Лыткиной, К. Муздыбаевым, В.А. Сидоровой, С.С. Ярошенко и др. внимание в основном уделялось интерпретации, операционализации и измерении уровня экономической депривации в рамках проблематики изучения социального и экономического неравенства, явления бедности.

Изучением явления социальной напряженности в отечественной науке и, в первую очередь, в социологии и социальной психологии занимались Г.М. Андреева, А.А. Давыдов и Е.В. Давыдова, А.В. Дмитриев, В.О. Рукавишников, С.В. Рязанцев, Е.И. Степанов, Е.И. Сулименко, И.А. Ульянова, В.А. Ядов.

Заметный вклад в развитие теоретического осмысления системы социальной защиты населения внесли С.И. Григорьев, Л.Г. Гуслякова, В.И. Жуков, Г.П. Кулешова, A.M. Панов, В.Г. Попов, Л.В. Топчий и др.

Среди социологических и экономических исследований специфики социально-экономических процессов в современном российском обществе наибольшей популярностью пользуются работы А.А. Абузарова, И.В. Бестужева-Лады, Л.С. Бляхмана, Т.П. Заславской, Д.С. Львова, В. May, В.А. Ядова и др.

Непосредственно анализом реформы социальных льгот населения занимались В. Белкин В., В.Э. Бойков, М.В. Гончарова, Р.В. Рывкина, Г.С. Широкалова, М.А. Ягодкина.

Отмечая позитивное значение для социологической науки трудов этих и других ученых, необходимо обратить внимание на тот факт, что собственно социальная депривация еще редко выступает в качестве приоритетного объекта научных исследований. Изучение же социальной депривации как социального процесса, а не как состояния социального объекта и субъекта встречаются в социологической литературе пока еще очень редко. Все это обусловливает необходимость исследования социальной депривации в ее процессуальном образе средствами социологической науки.

Актуальность, теоретическая и практическая значимость, недостаточная разработанность обозначенных выше вопросов, связанных с теоретической интерпретацией и эмпирическим исследованием специфики и роли социального самочувствия и социальной депривации в период социально-экономических реформ, позволили сформулировать проблему исследования, которая состоит в выявлении интегрального критерия воздействия процессов социально-экономического реформирования на индивидуальное, групповое и массовое сознание различных представителей российского общества.

Цель исследования - проанализировать роль социальной депривации в процессах социально-экономического реформирования в современном российском обществе.

Объект исследования: социальная депривация как механизм социальных изменений в современном российском обществе.

Предмет исследования: социальная депривация как детерминанта и следствие процессов социально-экономического реформирования системы социальных льгот населения.

Реализация поставленной цели осуществляется посредством решения следующих задач: осуществить теоретическую интерпретацию социальной депривации как одного из механизмов социальных изменений в современном обществе; исследовать влияние процессов социально-экономического реформирования на динамику социального самочувствия населения; выявить критерии социальной депривации и на их основании конкретизировать ее типологию; проанализировать роль социальной депривации как детерминанты протестного движения в процессе реформирования системы социальных льгот населения; провести социологический анализ воздействия социальной депривации на восприятие процесса реформирования системы социальных льгот в региональном сообществе.

Основная гипотеза исследования: социальная депривация является основным интегральным показателем специфики и динамики социального самочувствия в условиях социально-экономического реформирования современного российского общества. Гипотезы - следствия:

1. Так как депривация является непременной детерминантой и следствием социальных процессов, она может быть рассмотрена как один из важнейших механизмов социально-экономического реформирования российского общества.

2. Социальная депривация, анализируемая как механизм процессов социально-экономического реформирования, и сама может быть рассмотрена как социальный процесс.

3. В ходе социально-экономического реформирования системы социальных льгот населения социальная депривация представляется основным механизмом корректировки курса реформы. Теоретические и методологические основы исследования. В диссертационном исследовании автор использовал методологические принципы и постулаты системного и системно-процессуального подходов, позволивших рассмотреть социальную депривацию как социальный процесс во взаимосвязи всех его основных компонентов. При анализе структуры и критериев социальной депривации и построении ее типологии был использован аналитический инструментарий структурно-функционального подхода. Теоретическую основу исследования составили теория социальных систем Т. Парсонса, концепции системно-процессуального подхода М. Маруямы, М. Арчер, теории депривации Т. Гарра, Ч. Глока и Р. Старка и других.

Методы и информационная база исследования: теоретический анализ научных источников по проблеме; вторичный анализ социологической информации (анализ результатов эмпирических исследований, полученных ИСПИ РАН, Фондом «Общественное мнение», ВЦИОМ, Аналитическим Центром Юрия Левады (Левада-Центр); экспертный опрос на тему: «Издержки правового регулирования и практики применения законов в сфере предоставления льгот определенным категориям граждан как детерминанты социального напряжения в региональном сообществе» руководителей Управления труда, социальной защиты и работы с населением в районах города администрации г.

Ставрополя, Управления здравоохранения и Управления транспорта по вопросам организации выполнения законов Ставропольского края; анкетный опрос на тему: «Организация исполнения законодательства Российской Федерации и Ставропольского края, регулирующего предоставление льгот и выплат денежных компенсаций и оказания иных мер социальной поддержки отдельным категориям граждан на территории Ставропольского края», проведенный при финансовой поддержке Государственной Думы Ставропольского края в июне-июле 2005 года, выборочная совокупность исследования составила 1125 человек; методы математической обработки эмпирических данных.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

- дана социологическая интерпретация социальной депривации как социального процесса;

- осуществлена теоретическая типологизация видов социальной депривации;

- выявлены и охарактеризованы структурные компоненты процесса социальной депривации;

- предложен ряд терминов, позволяющих более глубоко уяснить состояние и процессы социальной депривации: депривационный комплекс, темпоральная депривация, статусно-ролевая депривация, ценностно-нормативная депривация, ментальный и праксиологический аспекты ценностно-нормативной депривации;

- выявлены факторы социальной депривации, оказывающие влияние на процессы социально-экономического реформирования в современном российском обществе.

Теоретическая значимость исследования состоит в конкретизации и систематизации знаний в области изучения механизмов социальных изменений, социальной депривации, социальной неудовлетворенности, социального недовольства, социальной напряженности, аномии, конфликтогенности. Полученные результаты могут быть использованы при анализе социальных и, в частности, социально-экономических процессов в жизни современного российского общества. Дано теоретическое обоснование критериев и типов социальной депривации.

Практическая значимость исследования:

Разработана и предложена методика анализа и измерения социальной депривации, протекающей на различных уровнях социальной организации общества. Результаты исследования могут быть использованы в практической деятельности организационных социологов, руководителей, менеджеров, консультантов. Теоретические положения и результаты диссертационного исследования могут быть также применены в системе профессионального образования, повышения квалификации и переподготовки кадров и при преподавании дисциплин: «Социология социальных изменений», «Социальная структура и стратификация», «Социология управления», «Социология PR», «Социология рекламы», «Социология личности».

Результаты и выводы проведенного исследования позволили сформулировать основные положения, выносимые на защиту:

1. В результате теоретического анализа было обосновано и доказано, что социальная депривация выступает в качестве первичного и основного компонента системы показателей социального самочувствия населения.

2. Процессы социально-экономического реформирования в обществе в качестве наиболее зримых причин, обнаруживаемых на уровне социального взаимодействия, предполагают социальную депривацию как причину и следствие проводимых реорганизаций и социальных изменений. Поэтому механизмы социальной депривации рассматриваются как причинно-следственные связи, обнаруживающиеся между субъектами и объектами, объективными условиями и субъективными факторами социально-экономических процессов, протекающих в реальном и социальном времени и предполагающих процессуальный образ субъективного восприятия фактов депривации.

3. Рассмотрение социальной депривации не как состояния, а как процесса, позволяет определить ее как лишение социальных благ или необходимых жизненных условий, влекущих за собой социальную неудовлетворенность, которая может выражаться в социальном недовольстве на уровне индивидуального, группового и массового сознания и, в конечном итоге, проявляться в росте социальной напряженности и социального протеста.

4. Аналитическое деление видов депривации позволяет разграничить виды «физиологических лишений», являющихся объектами изучения в естествознании и психологии, и «социальных лишений», входящих в объект-предметную область гуманитарных и обществоведческих наук и, в частности, социологии. Таким образом, социальная депривация рассматривается как комплексное явление, общее по отношению к своим компонентам: статусно-ролевой, экономической, темпоральной, ценностно-нормативной, информационной и организмической депривациям.

5. Системно-процессуальный анализ социальной депривации позволил сформулировать понятие «депривационного комплекса», как многоаспектного по составу комплекса относительно устойчивых типов/состояний депривации и динамически изменчивой и зачастую неустойчивой совокупности ситуационных констелляций ментально-поведенческих аспектов. Данная аналитическая конструкция позволяет уйти от жесткой категоризации индивидов и групп в рамках упрощенной детерминации, расширить границы понимания взаимосвязи между отдельными типами/состояниями депривации, детализировать механику неудовлетворенности и исследовать ее поведенческие проявления. Социальная депривация, неудовлетворенность и недовольство представителей различных льготных категорий населения вызванных отменой системы социальных льгот выразились в следующих факторах, образовавших депривационный комплекс среднего получателя льгот: статусно-ролевой фактор - отсутствие адресности реформы (статусноценностный аспект); ценностно-нормативный фактор - отсутствие возможностей индивидуального выбора (ценностно-ресурсный аспект) между льготами и денежными компенсациями; экономический фактор -неадекватная материальная стимуляция за утраченные льготы; темпоральный фактор - быстрый темп проведения реформы (темпорально-ценностный аспект), сезонная несвоевременность проводимых мер (темпорально-ресурсный аспект); информационный фактор - недостаточный уровень превентивного информирования; организмический фактор - оказался в данном случае незначимым.

Апробация результатов исследования.

Результаты исследования докладывались и получили позитивную оценку на 49-й научно-методической конференции «Социокультурные, политические, этнические и тендерные проблемы современного российского общества» (Ставрополь, 2004), на 49-й научно-методической конференции «Устойчивое развитие региона в условиях экономической интеграции России в мировое хозяйство» (Ставрополь, 2004), на научной конференции «Новая экономика: реалии XXI века, проблемы и перспективы» посвященной 10-летию экономического факультета Ставропольского государственного университета (Ставрополь, 2004.), на X Региональной научно-технической конференции «Вузовская наука - Северо-Кавказскому региону», на XXXIII Научно-технической конференции по результатам работы профессорско-преподавательского состава, аспирантов и студентов СевКавГТУ, а также представлены в публикациях автора.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, содержащих пять параграфов, заключения, списка литературы, включающего 174 наименования, и 5 приложений. Таблиц 30, графиков 11. Общий объем диссертации составляет 139 страниц машинного текста.

Заключение диссертации по теме «Социальная структура, социальные институты и процессы», Котляров, Сергей Евгеньевич

Заключение

В результате теоретико-методологического анализа современного состояния исследований проблематики взаимозависимостей динамики социального самочувствия населения и специфики, темпов социально-экономических реформ, а также вторичного анализа социологических данных была показана безусловная зависимость процессов социально-экономического реформирования от динамики социального самочувствия населения.

В настоящее время отсутствует общепринятый алгоритм операционализации индикаторов социального самочувствия как составляющей системы социального управления обществом. Сегодня нет общепринятого социологического определения понятия «социальное самочувствие». В статьях и работах российских социологов, в которых идёт речь о социальном самочувствии населения, как правило, не приводится подробного анализа категории социального самочувствия, зато предлагаются наборы индикаторов или вопросов, составляющих, по мнению авторов, структуру данного социологического показателя. Мы определяем социальное самочувствие, как форму реального функционирующего общественного сознания и поведения, в котором проявляется эмоциональная оценка индивидом или социальной группой уровня удовлетворения своих социальных потребностей, а также своего положения в сравнении с другими индивидами и социальными группами. В данном случае под социальным самочувствием понимается не только эмоциональная оценка уровня удовлетворения социальных потребностей, но и восприятие индивидом, группой или всем обществом своего социального положения. Однако отсутствие обобщенных, конвенциональных в социологической науке показателей социального самочувствия не позволяет утверждать социальное самочувствие в качестве основного объект изучения в исследовании воздействия социально-экономических трансформаций на индивидуальное, групповое и массовое сознание и поведение. Поэтому, осуществив редукцию социального самочувствия к базовому фактору изменений, в сознании и поведении индивида и группы под воздействием негативных стимулов внешней среды мы определили данный базовый фактор как социальную депривацию.

Социальный механизм мы интерпретировали как типизированную причинно-следственную связь, обнаруживающуюся между структурными компонентами социального процесса - субъектами и объектами, объективными условиями и субъективными факторами социального процесса, протекающего в реальном и социальном времени. Данная дескриптивная интерпретация позволила рассматривать социальную депривацию как механизм социально-экономического реформирования, так как она выступает (в той или иной степени) в качестве непременной причины и непременного следствия социально-экономических трансформаций.

Процессы реформирования в обществе в качестве наиболее зримых причин, обнаруживающихся на уровне социального взаимодействия и индивидуального, группового или массового сознания являют социальную депривацию как явную причину и следствие проводимых реорганизаций и социальных изменений в целом. Поэтому механизм социальной депривации рассматривается нами как причинно-следственные связи, обнаруживающиеся между субъектами и объектами, объективными условиями и субъективными факторами социально-экономических процессов, протекающих в реальном и социальном времени и предполагающий процессуальный образ субъективного восприятия фактов депривации, генезиса и развития социальной неудовлетворенности, выражаемой в социальном недовольстве и, возможно, социальном протесте.

Аналитическое деление видов депривации, являющихся объектами изучения в естественных и социально-гуманитарных науках, позволяет разграничить виды «физиологических лишений», являющихся объектами изучения в естествознании и психологии и «социальных лишений», входящих в объект-предметную область гуманитарных и обществоведческих наук и, в частности, социологии. Мы ограничили объект-предметное поле в интерпретации явления социальной депривации такими видами депривации как: собственно социальная, экономическая, информационная, психическая, этическая и организмическая (как наиболее абстрактный, следовательно, и наиболее общий собирательный вид физиологической депривации). Данное обобщение было использовано при классификации и интерпретации процессов депривации.

Социальная депривация в рамках исследования была рассмотрена как комплексное явление, общее по отношению к своим компонентам: статусно-ролевой, экономической, темпоральной, ценностно-нормативной, информационной и организмической депривациям.

Теоретический анализ социологических трактовок социальной депривации и понятий, находящихся с ней в близком семантическом пространстве, авторами которых являются зарубежные и отечественные ученые, показал их весьма широкий разброс. Различия просматриваются как по объему содержания предлагаемых понятий, так и по методологическим подходам. Исходя из этого, была построена динамическая процессуальная модель социальной депривации, включающей в себя в качестве частных компонентов, обнаруживающих общую поступательную механику «социальную неудовлетворенность», «социальное недовольство» и «социальный протест».

Таким образом, социальная депривация была интерпретирована как лишение социальных благ и/или необходимых жизненных условий, влекущее за собой социальную неудовлетворенность, отражающуюся в социальном недовольстве на уровне индивидуального, группового либо массового сознания и в конечном итоге проявляющуюся в социальной напряженности и, возможно, социальном протесте.

Исходя из следующих основных координат социального действия, которые также являются критериями удовлетворенности, либо неудовлетворенности поведением другой системы (общества, государства, группы, индивида), или своим собственным поведением (1. время (календарное и социальное); 2. пространство (физическое, а не социальное); 3. статусы и роли (социальное пространство); 4. правила - то, что обозначается как «социальная практика», «праксис» в неомарксистской традиции (JI. Альтюссер, А. Грамши, Д. Лукач) как достижение определенными средствами определенного результата, выступающего одновременно и целью действия, в ментальном плане - как соотнесение ценностей и норм или терминальных ценностей-целей и инструментальных ценностей-средств (М. Рокич, Ш. Шварц, У. Билски), концептуально близко и понятию «методические процедуры» социальных взаимодействий у Г. Гарфинкеля); 5. информация (вербальная и невербальная); 6. «организм», «тело» (инкорпорированные социальные практики, «техники тела», кинестика и состояние физическое/психическое); 7. ресурс, включающий и информацию как его разновидность) были выделены следующие основные факторы социальной депривации:

1. Темпоральный фактор;

2. Пространственный фактор

3. а) фактор физического пространства;

4. б) статусно-ролевой фактор (фактор социального пространства);

5. Ценностно-нормативный фактор;

6. Информационный фактор;

7. Организмический фактор;

8. Экономический фактор.

Выделение данных факторов позволило типологизировать частные отдельные типы депривации, входящие в качестве компонентов в явление социальной депривации. Таким образом, под «социальной депривацией» мы понимаем не неудовлетворенность своим социальным положением (социально-профессиональным, статусным, личностно-ролевым), которое мы обозначаем как «статусно-ролевая депривация», а комплекс депривационных процессов/состояний, обнаруживающих социальную детерминацию и являющихся объектами изучения непосредственно в социологии.

Социальная депривация в рамках данной методологии рассматривается как комплексное явление, общее по отношению к своим компонентам: статусно-ролевой, экономической, темпоральной, ценностно-нормативной, информационной и организмической депривациям.

В действительности человек, группа или общество в целом могут испытывать несколько состояний депривации на протяжении того или иного отрезка времени (ситуативно, либо перманентно), при этом границы между ними зачастую, довольно таки прозрачны. Поэтому на основании факторов депривации были выделены следующие дуальные аспекты депривации, более точно отражающие специфику и разнообразие переживания депривации, условность «чистоты» выделенных типов/состояний депривации и взаимозависимость их между собой (примеры в том или ином аспекте даются в виде оценок и утверждений и представляют собой распространенные проявления социального недовольства):

1) Пространственные аспекты депривации:

• пространственно-темпоральный;

• пространственно-статусный;

• пространственно-ценностный;

• пространственно-информационный;

• пространственно-организмический;

• пространственно-ресурсный.

2) Темпоральные аспекты:

• темпорально-статусный;

• темпорально-ценностный;

• темпорально-информационный;

• темпорально-организмический;

• темпорально-ресурсный.

3) Статусно-ролевые аспекты:

• статусно-ценностный;

• статусно-информационный;

• статусно-организмический;

• статусно-ресурсный.

4) Ценностно-нормативные аспекты:

• ценностно-информационный аспект;

• ценностно-организмический аспект;

• ценностно-ресурсный аспект.

5) Информационные аспекты:

• информационно-организмический;

• информационно-ресурсный.

6) Организмические аспекты:

• организмически-ресурсный.

На их основании была разработана аналитическая таблица структурной и факторной операционализации социальной депривации.

Системно-процессуальный анализ социальной депривации позволяет сформулировать понятие «депривационного комплекса», как многоаспектного по составу комплекса относительно устойчивых типов/состояний депривации и динамически изменчивой и зачастую неустойчивой совокупности ситуационных констелляций ментально-поведенческих аспектов. Данная аналитическая конструкция позволяет уйти от жесткой категоризации индивидов и групп в рамках упрощенной детерминации, расширить границы понимания взаимосвязи между отдельными типами/состояниями депривации, детализировать механику неудовлетворенности и исследовать ее поведенческие проявления.

Организатором социально-экономических реформ к концу 90-х годов XX века стало ясно, что новые источники рост экономике кроятся именно в социальной сфере, в таких крупнейших институциональных преобразованиях, как новое трудовое законодательство, развитие страховой медицины, реформе образования, пенсионной реформе, реформе социальных льгот и жилищно-коммунального хозяйства. Необходимость реформы по замене льгот на денежные компенсации в нашем обществе назрела давно. Обширная система предоставления льгот отдельным категориям граждан распространялась на большое количество населения. Существовавший до реформы весь потенциальный объем социальных льгот по разным оценкам составлял от 500 млрд. до 2,7 трлн. рублей (куда входили все социальные обязательства государства, зафиксированные в законах, в том числе и те, что финансировались не из бюджета). Российская экономика от этой сложной и громоздкой системы льгот несла большие издержки, в том числе транзакционные, связанные с обеспечением ее функционирования. Например, это увеличивало материальную нагрузку на предприятия, ответственные за предоставление социальных услуг населению, препятствовало их капитализации и приводило к быстрому износу основных фондов, что в свою очередь детерминировало ухудшение количества и качества предоставляемых услуг. В первую очередь страдали транспортная отрасль и жилищно-коммунальное хозяйство, которым не хватало средств ни на поддержание эффективной работы, ни тем более на модернизацию. Поэтому одной из основных явных функций, планируемых организаторами реформы, являлось поддержание и модернизация, повышение инвестиционной привлекательности данных отраслей как следующих объектов реформирования (в первую очередь - ЖКХ) и, в последующем, приватизации.

Как показал опыт проведенной реформы, монетизация должна была быть встроенной в комплекс других мер по наведению порядка в социальной сфере вообще и в системе социальных льгот в частности. И более продуктивной стратегией являлась бы стратегия поэтапная, состоящая из следующих, последовательно проводимых комплексов мер:

• инвентаризация льгот;

• отмена части льгот;

• монетизация льгот;

• реформа социальных учреждений;

• введение института государственного социального заказа.

Следует отметить, что с одной стороны, монетизация была абсолютизирована, выделена из этого логически последовательного контекста, с другой стороны, опыт развитых стран показывает, что ни в одной из них все льготы не переводятся в денежную форму.

Как показали результаты социологических исследований, социальная депривация, неудовлетворенность и недовольство вызванные у представителей различных льготных категорий населения реформой системы социальных льгот выразились в следующих факторах, образовавших депривационный комплекс среднего получателя льгот: 1. Статусно-ролевой фактор - отсутствие адресности реформы (статусно-ценностный аспект); 2, Ценностно-нормативный фактор - отсутствие возможностей индивидуального выбора (ценностно-ресурсный аспект) между льготами и денежными компенсациями; 3. Экономический фактор - неадекватная материальная стимуляция за утраченные льготы; 4. Темпоральный фактор -быстрый темп проведения реформы (темпорально-ценностный аспект), сезонная несвоевременность проводимых мер (темпорально-ресурсный аспект); 5. Информационный фактор - недостаточный уровень превентивного информирования; 6. Организмический фактор - оказался в данном случае незначимым.

Таким образом, основная гипотеза исследования подтвердилась - так как социальная депривация является непременной детерминантой и следствием процессов реформирования, она может быть рассмотрена как механизм процессов социально-экономического реформирования в современном обществе. Социальная депривация анализируемая как механизм процессов социально-экономического реформирования и сама может быть рассмотрена как социальный процесс. В процессе социально-экономического реформирования системы социальных льгот населения социальная депривация явилась основным механизмом корректировки курса реформы.

Список литературы диссертационного исследования кандидат социологических наук Котляров, Сергей Евгеньевич, 2006 год

1. Абузаров А.А. Критерии эффективности структурных социально-экономических реформ (региональный аспект) / Диссер. на соиск. уч. степ. канд. эконом, наук. Уфа. 2003. 155 с.

2. Абельс X. Интеракция, идентичность, презентация. Введение в интерпретативную социологию / Пер. с нем. яз. Под общей редакцией Н.А. Головина и В.В. Козловского. СПб.: Алетейя, 2000. 272 с.

3. Аберкромби Н., Хилл С., Тернер Б.С. Социологический словарь; Пер. с англ. Под ред. С.А. Ерофеева. Казань, 1997. 405с.

4. Абрахамсон П. Социальная эксклюзия и бедность // Общественные науки и современность. 2001. № 2.

5. Авраамова М. Ожидания населения в меняющемся институциональном мире // Общественные науки и современность. 2001. №3.

6. Адаме. В. Адам Смит шагает по Москве: диалог о радикальной реформе. М.: Дело ЛТД, 1994. 219с.

7. Андреев В.И. Саморазвитие культуры разрешения конфликтов / Хрестоматия по социальной психологии. М.: Международная педагогическая академия, 1994.

8. Андрееева Г.М. Социальная психология. М.: Аспект Пресс, 1999.

9. Артемьев А.И. Социология личности. М.: АрбаТ-ХХ1. 2001. 256 с.

10. Арчер М. Реализм и морфогенез / Теория общества. Сборник / Пер. с нем., англ. / Вступ. статья, сост. и общая ред. А. Ф. Филиппова. М.: КАНОН-пресс-Ц, Кучково поле, 1999. 416 с.

11. Астапов К.Л. Реформирование пенсионной системы Российской Федерации // Финансы и кредит. 2002. № 24.

12. Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта (Социокультурная динамика России). Том 1. Новосибирск: Сибирскийхронограф, 1997. 805 с.

13. Бакушев, В.В. Административная реформа нужна, но прежде -ее концепция // Власть. 2002. №6.

14. Балабанова Е.С. Вынужденные мигранты: стратегии совладания с жизненными трудностями // Экономическая социология. 2000. Том 1. №2.

15. Батанов И. Г. Основы теории социально-экономических трансформаций. СПб, 2000.

16. Бауман 3. Индивидуализированное общество. М., 2002.

17. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция. 2000. 384 с.

18. Белкин, В. Задались ли реформы Гайдара? // Новый мир. 2002. № 31.

19. Беляев Э.В. Трансформация: у каждой страны уникальный путь //Социс. 2002. №10.

20. Беляева JI. А. Социальная модернизация в России в конце XX века. М., 1997.

21. Бергер П., Бергер Б. Социология: биографический подход / Личностно-ориентированная социология. М.: Академический проект, 2004.

22. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М.: Медиум, 1995. 323 с.

23. Бестужев-Лада И.В Впереди XXI век: перспективы, прогнозы, футурологи: Антология современной классической прогностики, 19521999. ACADEMIA. 2000, 480 с.

24. Бляхман Л.С. Перестройка экономического мышления. М.; Политиздат 1990. 271 с.

25. Богданов А.А. Тектология: Всеобщая организационная наука. М.: Финансы, 2003. 496 с.

26. Богоявленский, Д.Д. Российские самоубийства и российскиереформы 11 Социс. 2002. №5.

27. Бойков В.Э. Россия: десять лет реформирования // Социс. 2001. №7.

28. Бойков В.Э. Ценности и ориентиры общественного сознания россиян // Социс. № 7. 2004.

29. Бородкин Ф.М. Социальные эксклюзии // Социологический журнал. 2000. №3,4.

30. Брицкий Г. О. Восприятие процесса трансформации: предпочтения российских граждан в публичной сфере // Вестник МГУ. Сер. 18. Социология и политология. 1998. № 2.

31. Бурко В.А. Социальное самочувствие в условиях трансформации российского общества (региональный аспект) / Автореф. на соиск. уч. степ. канд. соц. наук, Пермь, 2000. 24 с.

32. Винер Н. Индивидуальный и общественный гомеостазис / Общественные науки и современность. 1994. №6.

33. Влияние инноваций на социальную динамику общества. СПб, 2000.

34. Волков, Ю.Г. Социология: учеб. для вузов /Ю.Г. Волков, И.В. Мостовая. М.: Гардарики, 2000. 432с.

35. Володенков С.В. Модели динамики политических процессов в условиях переходного периода// Вестник МГУ. Сер. 12. Политические науки. 1999. № 6.

36. Воронин Г.Л. Социальное самочувствие россиян (1994-19961998). «Мерцающая» стратификация социального самочувствия // Социс. 2001

37. Гарр Т. Почему люди бунтуют. СПб.: Питер, 2005. 461 с.

38. Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. М.: Академический проект, 2003. 528 с.

39. Голенкова 3. Т., Игитханян Е. Д. Процессы интеграции и дезинтеграции в социальной структуре российского общества// Социс.1999. №9.

40. Гончарова М.В. Монетизация социальных льгот: актуальность проблемы // Финансы и кредит. 2005. № 2.

41. Гордон JI. Область возможного. Варианты социально-политического развития России и способность российского общества переносить тяготы переходного времени. М., 1995.

42. Григорьев С.И., Гуслякова Л.Г., Гусова С.А. Социальная работа с молодежью. М.: Гардарики, 2006. 204 с.

43. Громыко Н.К. Тенденции социального реформирования в Российской Федерации // Отдел кадров. № 8. 2004.

44. Грудцына JI. О пенсионном обеспечении // Юрист. 2003 .№11.

45. Давыдов А. А., Давыдова Е.В. Измерение социальной напряженности. М.: Институт социологии РАН. 2001.

46. Данилова Е.Н. Изменения в социальных идентификациях россиян. Социологический журнал, №3/4, 2000.

47. Джери Д., Джери Д. Большой социологический словарь: в 2-т.: Пер. с англ. М.: ВЕЧЕ: ACT, 1999. Т.1.: А-О. М.: ВЕЧЕ, 1999. 543 с.

48. Джери Д., Джери Д. Большой Толковый социологический словарь: в 2-т: пер. с англ. М.: ВЕЧЕ, 1999. Т.2: П-Я. 1999. 527с.

49. Диагностика социальной напряженности в обществе: региональный аспект / Под ред. П.В. Акинина, С.В. Рязанцева. Ставрополь: Сервисшкола, 2002. 240 с.

50. Динамика ценностей населения реформируемой России / Отв. ред. Н. И.Лапин, Л. А.Беляева. М., 1996.

51. Дискин И. Российская модель социальной трансформации // Pro et Contra. 1999. Т.4. № 3.

52. Дмитриев А.В. О социальной интеграции и конфликте // Социс. 1992. № 10.

53. Дмитриев М. Куда идет пенсионная реформа // Трудовое право 1998. №3.

54. Дмитриев М.Е. Социальные реформы в России: итоги и ближайшие перспективы // Общественные науки и современность. 1998. №5. С. 21-22.

55. Дмитриева, Т.Б. Психическое здоровье в условиях реформирующегося обществ // Экология человека. 2001. №4.

56. Дюркгейм Э. Самоубийство: социологический этюд. М., 1994.

57. Жуков В.И., Прохоров B.JI. Взгляд на Россию первой половины 90- годов // Социс. 1996. № 6.

58. Журавлев, В.В. Россия XX столетия: реформы или социальный эксперимент //Социально-гуманитарные знания. 2001. №5.

59. Заславская Т. О социально-трансформационной структуре российского общества // Мониторинг общественного мнения. 2000. № 1.

60. Заславская Т.П. Социетальная трансформация российского общества: Деятельностно-структурная концепция. М.: Дело, 2002. 568 с.

61. Заславская Т.П. Социоструктурный аспект трансформации российского общества // Социс. 2001. № 8.

62. Здравомыслов А. Г. Социология российского кризиса. М., 1999.

63. Здравомыслов А.Г. Фундаментальные проблемы социологии конфликта и динамика массового сознания // Социс. 1993. № 8.

64. Ильин М. В. Ритмы и масштабы перемен. (О понятиях «процесс», «изменение», «развитие») // Полис, 1993, № 2.

65. Инглхарт Р. Меняющиеся ценности, экономическое развитие и политические перемены// Международный журнал социальных наук. 1996. № 12.

66. Ипполитов, К. Собственность как зеркало социальной политики // Москва. 2001. № 4. С.124-130.

67. Иудин А. А. Социальные трансформации: экономические установки и массовое политическое сознание. Н. Новгород, 1999. 235 с.

68. Как продолжать реформы в России?: Экономические, экономико-правовые и социальные аспекты / Под ред. В.О. Исправникова, В.В. Куликова. М.: Фонд «За экономическую грамотность», Российский экономический журнал, 1996. 174с.

69. Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 2001. 308 с.

70. Козырева П.М. Процессы адаптации и эволюция социального самочувствия россиян на рубеже XX-XXI веков. М.: Центр общечеловеческих ценностей, 2004. 320 с.

71. Константиновский Д. Л. Динамика неравенства. Российская молодежь в меняющемся обществе: ориентации и пути в сфере образования. М., 1999.

72. Коркмазов А.Ю. Этнический фактор в политической жизни Северного Кавказа. Ставрополь, 2002.

73. Кризисный социум. Наше общество в трех измерениях / Под ред. Н.И. Лапина, Л.А.Беляевой. М, 1994.

74. Крупец Я. Н. Социальное самочувствие как интегральный показатель адаптированности // Социс. 2003. № 4.

75. Кто и куда стремится вести Россию? Акторы макро-, мезо- и микро- уровней современного трансформационного процесса. М., 2001.

76. Кудрявцев В.Н. Социальные деформации. М., 1992.

77. Кузнецов И.И. Парадигма транзитологии // Общественные науки и современность. 2000. № 5.

78. Култыгин В.П. Исследования социальной структуры в переходных обществах // Социс. 2002. № 4.

79. Курбатов В.И. Современная западная социология: Аналитический обзор концепций. Ростов-на-Дону: Феникс. 2001. 416 с.

80. Куртин А.В. Некоторые аспекты реформирования пенсионной системы Российской федерации // Трудовое право. 2002. № 4. С.48.

81. Лапин Н. И. Проблема социокультурной трансформации // Вопросы философии. 2000. № 6.

82. Лапин Н. И. Ценности, группы интересов и трансформация российского общества // Социс. 1997. № 3.

83. Лапин Н.И. Социальные ценности и реформы в кризисной России // Социс. 1993. № 9.

84. Лапин Н.И. Ценности как компоненты социокультурной эволюции современной России // Социс. 1994. № 5.

85. Лапланш Ж., Понталис Ж.-Б. Словарь по психоанализу / Пер. с франц. Н.С. Автономовой. М.: Высшая школа, 1996. 623 с.

86. Левада Ю. А. "Человек советский" десять лет спустя: 1989-1999 (предварительные итоги сравнительного исследования)// Мониторинг общественного мнения. 1999. № 3.

87. Левада Ю. А. Человек лукавый: двоемыслие по-российски// Мониторинг общественного мнения. 2000. № 1.

88. Лисичкин, Г.С. Капкан для реформаторов. М.: Академкнига, 2002. 175с.

89. Локосов В. В. Трансформация российского общества (социологические аспекты). М., 2002.

90. Лушников Д.А. Социальная дезорганизация на микроуровне социальной реальности. Ставрополь: СевКавГТУ, 2005. 265 с.

91. Львов Д.С. Развитие экономики России и задачи экономической науки. М.; Экономика 2001. 179 с.

92. May В.А. В поисках планомерности: из истории развитиясовесткой экономической мысли конца 30-х начала 60-х годов. М.; Наука. 1990. 160 с.

93. Магомедов А.А. Семья на Северном Кавказе. Ставрополь. Изд-во СГУ, 1999.247 с.

94. Мертон Р.К. Явные и латентные функции / Американская социологическая мысль: Тексты. / Под ред. В.И. Добренькова. М.: Издание Международного университета Бизнеса и Управления, 1996. 560 с.

95. Минакир П. А. Системные трансформации в экономике. Владивосток, 2001.

96. Модернизация в России и конфликт ценностей./ Под ред. А.С. Ахиезера. М., 1993.

97. Москвичев, JI.H. Социальная трансформация российского общества и социологическая теория // Социально-гуманитарные знания. 2001. - №5. - С.25-28.

98. Муздыбаев К. Оптимизм и пессимизм личности (опыт социолого-психологического исследования) // Социс, 2003. №4.

99. Муздыбаев К. Переживание бедности как социальной неудачи: атрибуция ответственности, стратегии совладания и индикаторы депривации // Социологический журнал. 2001. № 1.

100. Наумова Н.Ф. Рецидивирующая модернизация России: беда, вина или ресурс человечества?/ РАН: Под ред. В.П.Солопова, В.А. Ядова. М., 1999.

101. Обновление и стабильность в современном обществе/ А. А. Галкин, М. И. Новинская, И. В. Данилевич и др. М., 2000.

102. Осадчая Г.И. Социология социальной сферы. М.: Академический проект. 2003. 336 с.

103. Пантич Д. Конфликты ценностей в странах транзиции // Социс. 1997. №6.

104. Парсонс Т. Социальная система / О социальных системах. М.:

105. Академический проект. 2002. 832 с.

106. Парсоис Т. Функциональная теория изменения / О структуре социального действия. М.: Академический проект. 2002. 880 с.

107. Платковский, В.В. Десять лет российских реформ глазами России //Социс. 2002. №10.

108. Плотинский Ю.М. Модели социальных процессов. М.: Логос. 2001.296 с.

109. Показатели и индикаторы социальных изменений / Иванов В. Н., Кочергин Е. А. и др. М., 1995.

110. Покровский Н.Е. Транзит российских ценностей: нереализованная альтернатива, аномия, глобализация / Глобализация и постсоветское общество. М., 2001.

111. Поланьи К. Великая трансформация: политические и экономические истоки нашего времени. СПб, 2002.

112. Полетаев А., Савельева И. Длинные волны в развитии капитализма // Мировая экономика и международные отношения. № 5. 1988.

113. Попов В.Г. Логика и реальность. СПб.: Изд-во СПбГУ. 2005.

114. Почепцов Г.Г. Коммуникативные технологии двадцатого века. М.: Рефл-бук. 2000.352 с.

115. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой. М., 1986.

116. Психология субъекта в изменяющемся обществе // Психологический журнал, 1997, Т. 18, № 2.

117. Радугин, Н.П. Проблемы экономической реформы в стране. М.: Палея, 1995. 109с.

118. Региональное сообщество в условиях трансформации России: социологический анализ / Под ред. В.К Шаповалова. М.: Илекса; Ставрополь: Сервисшкола, 2003. 272с.

119. Резник Ю.М. Введение в социальную теорию. Социальнаясистемология. М., 2003. 525 с.

120. Ритцер Дж. Современные социологические теории. СПб.: Питер. 2002. 688 с.

121. Российская социологическая энциклопедия /Под общ. ред. Г.В. Осипова. М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998. 666 с.

122. Российское общество и радикальные реформы. Мониторинг социальных и политических индикаторов / Под общей редакцией В.К. Левашова. М.: Academia, 2001. 896 с.

123. Россия реформирующаяся / Под ред. Л. М. Дробижевой. М., 2002.

124. Россия, которую мы обретаем./Отв. ред. Т. И. Заславская, 3. И. Калугина. Новосибирск, 2003.

125. Россия: трансформирующееся общество/ Под ред. В. А. Ядова. М., 2001.

126. Рукавишников В.О. Социальная напряженность: диагноз и прогноз // Социс. 1992. № 3.

127. Рывкина Р. В. Драма перемен. М., 2001.

128. Рывкина, Р.В. Образ жизни населения России: социальные последствия реформ 90-х годов // Социс. 2001. №4.

129. Сабуров Е.Ф. Реформы в России: первый этап. М.: «Вершина-клуб», 1997. 271с.

130. Симонович Н.Е. Социальное самочувствие людей и технологии его исследования в современной России / Диссер. на соиск. уч. степен. докт. психол. наук. М., 2003. 371 с.

131. Сколько у нас бедных? // Известия. № 148.

132. Смелзер Н. Социология. М.: Феникс, 1998. 688 с.

133. Сознание личности в кризисном обществе / Под ред. А. А. Абдульхановой-Славской, А. В. Брушлинского, М. И. Воловиковой. М., 1995.

134. Сорокин П. Социальная стратификация и мобильность / Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политиздат, 1992. 543 с.

135. Социальная политика: реалии XXI века, ННИСП, 2001. 65 с.

136. Социологический энциклопедический словарь: на рус., нем., фр. и нем. яз. /ред. Г.В. Осипов. М.: НОРМА: ИНФРА-М, 2000. 480с.

137. Степанов Е.И. Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. Региональные конфликты: моделирование, мониторинг, менеджмент. М, 2003.

138. Сулименко Е.И. Социальная напряженность в приватизационном процессе//Социс. 1999. № 10.

139. Тихонова Н. Е. Феномен городской бедности в современной России. М: Летний сад, 2003. 408 с.

140. Томе X., Кэхеле X. Современный психоанализ. М.: Прогресс. 1996. 576 с.

141. Топчий JI.B. Кадровое обеспечение социальных служб: состояние и перспективы развития. М., 2004.

142. Тощенко Ж.Т. Парадоксальный человек. М.: Гардарики, 2001. 398 с.

143. Тощенко Ж.Т., Харченко С. Социальное настроение. М., 1996.

144. Тоффлер О. Футуршок. СПб.: Лань, 1997. 464 с.

145. Турен А. Возвращение человека действующего. Очерк социологии. М.: Научный мир, 1998. 204 с.

146. Ульянова И.А. Социальная напряженность в студенческом социуме / Диссер. на соиск. уч. степ. канд. соц. наук. Пенза. 2005.

147. Хантингтон С. Будущее демократических перемен: от экспансии к консолидации// МЭМО, 1995, № 6.

148. Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности (Основные положения,исследования и применение). СПб.: Питер Ком, 1998. 608 с.

149. Ценности и символы национального самосознания в условиях изменяющегося общества. М., 1994.

150. Ценностное сознание личности в период преобразования общества. М., 1997.

151. Чернина Н.В. Эксклюзия сельского населения: опыт социологического исследования // Сибирская деревня в период трансформации социально-экономических отношений. Новосибирск, 1996.

152. Шабанова М. Добровольные и вынужденные адаптации // Свободная мысль. 1998. № 1.

153. Шилов Я.В. Россия на пороге XXI века: социально-политическая трансформация// Социс. 2001. № 5.

154. Широкалова Г.С. Горожане и селяне в результате реформ 90-х годов // Социологические исследования. 2002. №2.

155. Шкаратан О.И. Тип общества, тип социальных отношений // Мир России. 2002. №2.

156. Штомпка П. Социальные изменения как травма // Социс. 2001, № 1.

157. Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996.

158. Шумпетер И. Капитализм, социализм и демократия. М., 1995.

159. Щепаньский Я. Элементарные понятия социологии. М., 1993.

160. Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование обществ. Сравнительное изучение цивилизаций. М.: Аспект Пресс. 1999. 416 с.

161. Экономические реформы: проблемы и перспективы / Под ред. А.Е. Когута. М.: Наука, 1993. 212с.

162. Ягодкина М.А. Система социальных льгот в России как инструмент сокращения бедности / Диссер. на соиск. уч. степей, канд. эконом, наук. М., 2004.

163. Ядов В.А. Господа, думайте о социальных следствияхпроводимых реформ! // Социс. 2002. №5.

164. Яковлев A.M. Социальная структура общества. М., 2003.

165. Яницкий О. Социальные движения: 100 интервью с лидерами. М.: Московский рабочий, 1991.

166. Becker G.S. Human Capital: A Theoretical and Empirical Analysis with Special Reference to Education. 3rd ed. Chicago: University of Chicago Press, 1993.

167. Townsend P. Poverty in the U.K. London: Penguin, 1979.

168. Mack J., Lansley S. Poor Britain. London: George Allen and Unwin, 1985.

169. Coleman J.S. Social capital in the creation of human capital // American Journal of Sociology, 1988. Vol. 94.

170. Giddens A. Central Problems in Social Theory: Action, Structure andi

171. Contradiction in Social Analysis. Berkeley: University of California Press, 1979.

172. Glok C.Y., Stark R. Religion and Society in Tension. Rand MacNally. 1965.

173. Lewis O. La Vida. NY: Random House, 1968.

174. Field F. Losing Out: The Emergence of Britain's Underclass. Oxford: Basil Blackwell, 1989.2001. Город1. Село1. В целом удовлетворен11 Скорее удовлетворен1. Скорее неудовлетворе н

175. W ' 1 Неудовлетворен абсол ютно1 Затрудняюсь ответить

176. График 2 Зависимость оценки удовлетворенности проведенной реформы от социально-поселенческой характеристики респондентов.4003002001001. Город1. Село

177. График 3 Зависимость оценки влияния фактора предварительного повышениятарифов на коммунальные услуги на отношение к проведенной реформы по монетизации льгот от социально-поселенческой характеристики респондентов.4001. Город1. Село

178. График 4 Зависимость оценки учета организаторами реформы частоты пользования льготами различными категориями льготников от социально-поселенческой характеристики респондентов.3002001001. Город1. Село

179. Проводил бы дальше, но увеличил размер к

180. I Что-то оставил, что-то заменил

181. Не стал бы проводить , оставил бы все как

182. Не стал бы проводить и ввел бы доп. ль го

183. График 5 Зависимость представлений о собственных действиях в качестве организатора реформы от социально-поселенческой характеристики респондентов.1. Город1. Село

184. Нужна при учете проб лем каждого льготник

185. Нужа, но при более н еторопловом введении

186. Нужна, но без од но в р еменного увеличения

187. Да, но при возможное ти выбора между лльг1 | Нужна при большем ра змере компенсации за|Она не нужна вообще

188. График 6 Зависимость оценки необходимости реформы для российского общества от социально-поселенческой характеристики респондентов.1. Анкета

189. Внимательно прочтите вопросы и обведите тот вариант ответа, который наиболее полно соответствует Вашему мнению. Где это будет необходимо, обведите несколько вариантов ответа. Заранее благодарим за сотрудничество!