Системы стрелкового оружия в процессе перевооружения русской армии во второй половине XIX века: Источниковедческое исследование тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.09, кандидат исторических наук Шепарёв, Роман Михайлович

• Шепарёв, Роман Михайлович
• кандидат исторических наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Шепарёв, Роман Михайлович

Введение.

РАЗДЕЛ 1. Русское стрелковое Оружие во второй половине XIX века.

Глава 1. Усовершенствование дульнозарядного оружия.

1) Проблемы перевооружения русской армии к середине XIX века.

2) Русская дульнозарядная шестилинейная винтовка.

Глава 2. Переход к казнозарядному оружию и его развитие.

1) Капсюльные винтовки под бумажный патрон и револьверы.

2) Русская игольчатая винтовка.

3) Введение в русской армии оружия под металлический патрон.

4) Военная реформа 1874 г. и перевооружение русской армии. Стрелковое оружие русско-турецкой войны 1877-1878 гг.

5) Многозарядное оружие в русской армии. Деятельность С.И. Мосина, JI. Нагана.

РАЗДЕЛ 2. Источники по истории стрелкового оружия русской армии и флота второй половины XIX века.124.

Глава 1. Особенности ручного огнестрельного оружия как вещественного исторического источника.

1) Основные хранилища ручного огнестрельного оружия.

2) Общие принципы устройства огнестрельного оружия. Оружие и научно-технический прогресс.

3) Дульнозарядное оружие.

4) Казнозарядное оружие.

5) Клейма и надписи на оружии.

6) Изобразительные источники.

7) Проблемы атрибуции.

Глава 2. Письменные источники по истории стрелкового оружия.

1) Разработка оружия.

2) Введение оружия в войсках.

3) Обучение обращению с оружием.

4) Изготовление оружия и снабжение им войск.

5) Труды военных теоретиков и оружейников.

6) Публицистические источники.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Системы стрелкового оружия в процессе перевооружения русской армии во второй половине XIX века: Источниковедческое исследование»

В настоящем исследовании рассматриваются в источниковедческом аспекте информационные возможности строевого огнестрельного оружия русской армии второй половины XIX в., сохраняющегося в значительном количестве в музеях страны, и письменных исторических источников, связанных с разработкой оружия, его изготовлением, введением его в войсках и снабжением войск оружием, с обучением военнослужащих обращению с оружием.

Актуальность темы избранного исследования многоаспектна. Во-первых, оружие занимает особое место в среде исторических источников. Одним из первых предметов, изготовленных человеком, было оружие. Необходимость его объяснялась той борьбой, которую должен был вести человек против сил природы, а впоследствии и против других людей, чтобы выжить. С течением времени оружие совершенствовалось, как совершенствовались формы и способы человеческой организации. О. Шпенглер в работе "Человек и техника" писал о том, что любая техника, в первую очередь оружие, имея своей задачей как облегчение человеческого труда и добычи пропитания, так и защиты от противника, отнюдь не облегчает проблемы человека, а делает его своим заложником. Это происходит, как полагал Шпенглер, в силу того, что человек по своей природе является хищником и имеет склонность к первенству. Именно поэтому он продолжает неуклонно совершенствовать однажды изобретенное. Техника по Шпенглеру не что иное, как тактика жизни, то есть средство борьбы за выживание.(*1)

Подобная же идея по-иному сформулирована в монографии А. Тойнби. Он полагал, что общество всегда стоит перед необходимостью реагирования на Вызов, который дает ему природа. Благосостояние человечества зависит от его Ответа на Вызов. Если общество дает Ответ на Вызов, зарождается цивилизация, если люди уклоняются от Ответа, никакого развития общества не происходит.

Войны, которые возникают между государствами или цивилизациями, не что иное, как попытки тех же Ответов на Вызовы. Неготовность государств и цивилизаций к Ответу на Вызов приводит к их гибели.

Несовершенство оружия всегда было одной из причин поражения и гибели государств и цивилизаций. До настоящего времени справедлива древнеримская пословица: "Хочешь мира - готовься к войне", как и мысль Гераклита Эфесского: "Война - мать всех вещей".(*2)

Теория насилия, сформулированная Ф. Энгельсом в работе "Анти - Дюринг" также обосновывала необходимость совершенствования оружия: ".производитель более совершенных орудий насилия, vulgo (попросту говоря) - оружия, побеждает производителя менее совершенных орудий" (*3) Идея Ф. Энгельса о насилии как спутнице человека на протяжении всей его истории перекликалась с идеей О. Шпенглера о хищной натуре человека.

История русского государства в прошлом была насыщена войнами, из большинства которых русские выходили победителями. Это свидетельствует о том, что русское оружие почти никогда не уступало по своему качеству оружию многочисленных противников.

Во-вторых, изучение такого вида военной техники как ручное огнестрельное оружие второй половины XIX в., которое является историческим источником, возникшим в процессе социально-экономических и военных преобразований в России, представляет несомненный интерес. Перевооружение армии и флота было одним из важнейших мероприятий среди всей системы государственных и военных преобразований Александра II. Результаты Крымской войны вскрыли назревшие внутренние язвы и ударили по международному авторитету страны. Необходимо было принимать экстренные меры по многим государственным аспектам, в том числе по укреплению обороноспособности страны. В 1861 г. Александр II назначил военным министром Д.А. Милютина (*4), известного в высших государственных кругах своим умеренным либерализмом. Под его руководством Военное министерство занялось вопросами введения в армии новых систем вооружения, а затем, в 1874 г., и проведением военной реформы. Деятельность Александра II, руководителей военного ведомства, Главного артиллерийского управления, Оружейной комиссии проходила в обстановке перемен в мире в области научно-технического прогресса. В это время в наиболее развитых странах мира завершился промышленный переворот. Среди изобретений, которыми был насыщен XIX в. промышленное производство чугуна и стали в несоизмеримо больших количествах, чем в XVIII веке, появление парка металлорежущих станков -токарных, сверлильных, шлифовальных, фрезерных, расточных, постройка железных дорог, изобретение автомобиля и т.д.), новейшие системы вооружения заняли особое место. 60 - 90 гг. XIX в. характеризуются небывалым ростом числа оружейных фирм, а также и ростом числа изобретений оригинальных, порой доходящих до курьезов систем оружия, как для армии, так охотничьего и гражданского.

Во второй половине XIX в. усилиями многочисленных изобретателей, в том числе русских, были решены основные проблемы ручного огнестрельного оружия: увеличение дальности и точности стрельбы, боевой скорострельности. Россия совершила скачок от кремневого ружья, введенного Петром I, до трехлинейной винтовки образца 1891 г., которая до настоящего времени считается одним из лучших образцов неавтоматического стрелкового оружия.

В-третьих, нужда в переосмыслении событий, касающихся перевооружения русской армии и флота во второй половине XIX в. и источниковедческого обеспечения этой проблемы очевидна еще и потому, что перед современной историографией стоит задача преодоления трафаретных, обусловленных идеологическими требованиями и ограничениями суждений и оценок, свойственных отечественной историографии в ее недавнем прошлом. Так, в советской историографии подвергалась неаргументированной критике роль ряда деятелей, облеченных властью, таких как цесаревича Александра (будущего императора Александра Ш), великого князя Михаила Александровича, более 50 лет занимавшего пост генерал-фельдцейхмейстера, герцога Мекленбург-Стрелицкого, возглавлявшего Оружейную комиссию и Оружейный отдел Артиллерийского комитета. Именно под их руководством происходило внедрение в русских войсках казнозарядного оружия.

В-четвертых, актуальность проблемы обусловлена и задачами, стоящими перед музеями. В настоящее время в стране наблюдается повышенный интерес к оружию. В магазинах имеется огромное количество книг, посвященных истории оружия ряда стран мира, в том числе переведенных с иностранных языков. В 90-е гг. XX в. появилось большое количество журналов, прямо или косвенно связанных с оружейной тематикой: "Оружейный двор", "Ружье", "Солдат удачи", "Цейхгауз" и другие. Каждый из них публикует материалы, посвященные истории того или иного образца русского и иностранного вооружения. Эти материалы носят отпечаток популяризации, даже имеют некоторый развлекательный характер, в угоду нетребовательному читателю жертвуя исторической правдой. (Этим зачастую грешит "Оружейный двор").

В стране находится огромное количество оружия, сохранившегося в музеях. Одними из первых русских музеев, коллекционирующих и изучающих оружие, были Оружейная палата, образованная на базе оружейной мануфактуры XVII в., и Кунсткамера, учрежденная Петром I. В музеях сформировались крупные массивы всевозможного оружия, но многие музеи, как правило провинциальные, утрачивают навыки атрибуции и классификации оружия. Это происходит из-за отсутствия методической литературы. Не имея методических пособий, музейные хранители допускают ошибки в атрибуции оружия или не занимаются ею. Нередко они сводят свою работу только к музейному учету вещей, а экспозиционеры видят в оружии только иллюстративный материал. В результате в музейных фондах накопилось большое количество неопознанных предметов вооружения. В настоящее время мы можем наблюдать следующую ситуацию - хранители не могут правильно атрибутировать экспонат, специальная литература или отсутствует, или носит отпечаток любительства, а научные разработки, призванные оказывать помощь музейным работникам, еще не охватывают всей истории развития оружия, в том числе истории развития оружия во второй половине XIX в.

Вещественные и письменные исторические источники, возникшие в ходе решения политических, экономических, организационных, технических и иных проблем перевооружения армии во второй половине XIX в. ранее не являлась объектом ни отдельного, ни комплексного исследования.

Причиной такого отношения к вещественным источникам можно считать укоренившиеся традиции источниковедения, согласно которым они считались второстепенными по отношению к письменным источникам. Историки -источниковеды (С.О. Шмидт, JI.H. Пушкарев) приводили в своих исследованиях слова И.А. Бунина из стихотворения "Речь": "Молчат гробницы, мумии и кости, звучат лишь письмена"(*5). Мы не можем согласиться с мыслью русского поэта о молчании предметов старины, дошедших до нас.

Поэтому, прежде чем приступать к исследованию, есть смысл дать краткий обзор определения понятия "исторический источник" и определить место оружия среди исторических источников.

Понятие "исторический источник" имеет несколько трактовок. Во второй половине XIX в. сложилась позитивистская школа изучения исторических источников. Основатели этой школы, профессора Сорбонны Ш. Ланглуа и Ш. Сеньобос были сторонниками изучения исторических источников только как средств для получения текстовой информации об исторических событиях. Монография Ш. Ланглуа и Ш. Сеньобоса "Введение в изучение истории" (*6) представляет собой инструкцию по проведению исторического исследования. Они не видели самостоятельного значения источников как предметов и целей исследований. В их понятии основными являлись только письменные источники. Роль вещественных и изобразительных источников они не отрицали, но считали, что изучение особенностей этого типа источников есть только техническая сторона исследования.

Одной из причин такого подхода можно считать наибольшую численность письменных памятников, сохранившихся в архивах. Изучением же вещественных источников традиционно занималась археология по той причине, что найденные во время раскопок вещи принадлежат к дописьменному периоду истории человечества. Что касается назначения таких вспомогательных исторических дисциплин как палеография, метрология, хронология, геральдика, нумизматика, сфрагистика, то позитивисты считали их набором технических приемов для преодоления барьера между исследователем и неразборчивым текстом документа. Они считали, что "все так-называемые "вспомогательные науки истории - не есть науки" (*7)

Профессор Оксфордского университета Э. Фриман имел несколько иной взгляд на источники. Он считал, что "изучение монет, орудий и разнообразных памятников древности, изучение палеографии. даже изучение самозванной науки, геральдики - имеют определенное место в свите нашей повелительницы, музы истории. Все эти науки суть отрасли истории, . если же считать их отдельными науками, помимо их отношения друг к другу и к их общему, истории, они становятся просто предметом праздного любопытства. Они не только служат для уяснения истории, но и составляют существенную ее часть; тем не менее, помимо их значения для истории, они имеют и свою собственную ценность"(*8). Э. Фриман пошел дальше Ш. Ланглуа и Ш. Сеньобоса, так как не ограничился позитивистскими определениями указанных дисциплин как наборами технических приемов, помогающим изучать историю.

Идеи Фримана заложили основу дальнейшего развития теории изучения источников. В 1908 г. вышла в свет монография Э. Бернгейма "Введение в историческую науку"(*9) в которой делалась попытка классифицировать исторические источники и сформулировать методы их источниковедческого анализа. Идеи Бернгейма о делении источников на предания и остатки (*10) оказались основополагающими в процессе развития классификации источников. Идеи Э. Фримана и Э. Бернгейма составили фундамент для преодоления позитивистских тенденций в изучении исторических источников.

В первой половине XX в. сформировался новый взгляд на источники. В 1929 г. JI. Февр и М. Блок основали журнал "Анналы", который отражал идеи Исторической школы "Анналы". На страницах журнала они выступали за создание единой науки о человеке, за междисциплинарные контакты историков с представителями других наук, за "историю во всей ее полноте". А. Тойнби также выступал против сужения интересов историков, которые уподобляются ремесленникам-гончарам, превращающихся в рабов своей глины. (*11) С точки зрения единой науки о человеке понятие "источник" приобрело новый смысл. Источником стало считаться абсолютно все, что было результатом деятельности человека. М. Блок в книге "Апология истории или ремесло историка" писал, "что понимаем мы под словом "источник", если не "след", т.е. доступный нашим чувствам знак, оставленный феноменом, который сам по себе для нас недоступен"(*12). По М. Блоку "было бы большим заблуждением считать, что каждой исторической проблеме соответствует один-единственный тип источников, применимый именно в этом случае. Напротив, чем больше исследование устремляется к явлениям глубинным, тем скорее можно ждать света от сходящихся в одном фокусе лучей - от свидетельств самого различного рода. Какой историк религии захочет ограничиться перелистыванием теологических трактатов или сборников гимнов? Он хорошо знает: об умерших верованиях и чувствах нарисованные и скульптурные изображения на стенах святилищ, расположение и убранство гробниц скажут ему, пожалуй, не меньше, чем многие сочинения. Может историк эпохи, в которой царит машина, примириться с незнанием того, как устроены машины и как они изменяются?" (*13)

В России В.О. Ключевский, А.А. Шахматов, А.С. Лаппо-Данилевский одними из первых заложили основы целостного изучения исторических источников. Лаппо-Данилевский в труде "Методология истории"(*14) сформулировал понятие источника как продукта человеческой деятельности: "Историк признает его (источник Р.Ш.) психическим продуктом, т.е. продуктом человеческого творчества в широком смысле слова". (*15)

Шахматов в работе, посвященной "Повести временных лет", представляет летописание как особый жанр исторического повествования, так же как Ключевский исследовал особенности "Сказаний иностранцев о Московском государстве'^* 16).

И.Е. Забелин, не являясь источниковедом, использовал в своих работах как письменные источники, так и вещественные и изобразительные. В труде "Домашний быт русского народа в XVI - XVII столетиях" (*17) И.Е. Забелин проанализировал в подробностях особенности русского жилища, его архитектуру, утварь, внутреннее убранство, одежду и т.д.

С точки зрения Л.П. Карсавина "прошлое - действительность, вспоминаемая настоящим. Вспоминаемое мною не копия действительно бывшего, не реконструкция его мною, но само это бывшее, которое во мне еще существует как ослабленное, умаленное, умирающее. Вспоминаемое мною одной своей стороной есть мое настоящее, другой - мое прошлое. Оно не все мое прошлое. Но актом сосредоточения на нем я могу неопределенно глубоко в него погружаться, вызывать его в настоящем. Слабый образ воспоминания словно еле заметный источник. Поскольку прошлое еще живо в настоящем, оно в исторической науке и называется источником"(*18). Л.П. Карсавин считал источником абсолютно все исторические остатки, как письменные, так и вещественные, не отдавая преимущества какому-либо типу источника по отношению к другим, отрицая фетишизм некоторых историков по отношению к письменным источникам.

В советской историографии источником считалось все то, что несет в себе информацию об истории человеческого общества, в первую очередь - об истории общественно-экономической формации. На первом месте при определении сущности источника был классовый подход. Письменным источникам придавалось первостепенное значение, хотя не отрицалась роль и вещественных источников. Мысли А.С. Лаппо-Данилевского о сущности источника как продукта деятельности человеческой психики подвергались критике как идеалистические. Критика идей А.С. Лаппо-Данилевского содержится в монографии С.Н. Быковского "Методика исторического исследования".(*19) Даже Советский энциклопедический словарь (*20) в статье "Источниковедение" дает сведения об этой научной дисциплине как о занимающейся преимущественно изучением письменных источников.

В настоящее, постсоветское, время в российской исторической науке сложились два основных подхода к понятию "исторический источник". Один из них описывает в своей статье "Современные проблемы источниковедения" С.О. Шмидт. Самое простое, утилитарное определение источника можно сформулировать так: "исторический источник - это всякое явление, которое может быть использовано для целей исторического исследования, или даже еще проще -для познания прошлого"(*21). Источником можно считать и понятие, которое отражает свойства предмета, могущие быть использованными для получения знания о другом объекте. С.О. Шмидт выделяет еще несколько точек зрения на источники. Их можно рассматривать как продукты человеческой деятельности, отражающие эту деятельность и реальные явления общественной жизни. Кроме того, источник - это все то, откуда черпают сведения о прошлом, т.е. не только отражение непосредственного исторического процесса, но и то, что помогает познать ход исторического процесса во всем его многообразии. Наконец, можно понимать исторический источник не только как результат человеческой деятельности, но и как то, что способствует определению и объяснению человеческой деятельности - и естественно-географическую среду в самом широком понимании этого термина (включая и залежи полезных ископаемых, и природные бедствия - землетрясения и т.д., и явления на солнце), и "физикопсихические" (*22) свойства человека.

Еще одна точка зрения на понятие "исторический источник" сформулирована О.М. Медушевской. О.М. Медушевская придерживается представления "об источниках как явлении культуры, как реализованном интеллектуальном продукте человеческой деятельности"(*23) Согласно ее определению, источник не создается человеком целенаправленно для изучения истории, а возникает только в тесной связи с потребностью людей, независимо от историка-профессионала. Человек, создавая что-либо, что будет ему способствовать в повседневной жизни, будь то одежда, мебель, оружие, законодательная или иная документация, не задумывается над тем: - пригодно это будет для изучения истории через некоторый отрезок времени или нет? В то же время "человек, создавая свое произведение, выражает в нем себя, более широко - современное ему общество, поскольку человек - существо социальное. Созданное человеком произведение, в свою очередь, может быть использовано для того, чтобы понять его создателя, получить информацию о нем".(*24)

Обе точки зрения ни в коей мере не отрицают тех принципов школы "Анналов", согласно которым история - часть всеобщей науки о культуре, поэтому имеет право на существование изучение историками-источниковедами абсолютно всех типов исторических источников.

В настоящее время, на рубеже XX и XXI вв., наблюдается тенденция к переосмыслению сущности практически всего, созданного человеком за период своего существования. Музеи, такие как Государственный Исторический музей, Государственный Эрмитаж, Государственный Политехнический музей, Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина и др. проводят большую работу в области выставочной и издательской деятельности. Выставки сопровождаются изданием красочных альбомов-каталогов с изббрйЯФкием и описанием Экспонатов. По сути дела мы наблюдаем новый подход к казалось бы старым историческим источникам, имеем дело со "старыми новыми источниками". Эти "старые новые источники" в современной трактовке используются историками именно с целью исследования человека и его времени. В течение 1999 г. ГИМ проводил выставки, посвященные всем христианским православным праздникам, в календарном порядке, в 2000 г. ГИМ проводил выставку "Хронограф. Календарь Российской истории". Цель ее - дать посетителям представление о событиях каждого дня отечественной истории. В витрине, отведенной под эту выставку, ежедневно выставлялись новые экспонаты, отражающие события русской истории, происходившие именно в этот день.

За последнее десятилетие появляется большое число исследований, посвященных истории вещей - одежды, мебели, предметов быта, оружия, а также воинских частей и подразделений. В качестве примеров можно привести монографию Глинки "Русский военный костЮм"(*25), небольшие исследования С.Э. Касатикова "Конные артиллеристы Наполеона"(*26) "Наполеоновские драгуны"(*27) и др. Эти исследования играют немаловажную роль в деле помощи музейным работникам по изучению сохранившихся в фондах предметов воинского снаряжения, обмундирования.

Оружие - тот же "старый новый источник". С позитивистской точки зрения оружие едва ли может быть объектом цельного источниковедческого изучения, в лучшем случае, оно может только иллюстрировать исторические события и интересовать исследователей только с технической стороны. До недавнего времени среди историков бытовало мнение о специфике оружия как объекта изучения, поэтому традиционно считалось, что заниматься изучением истории вооружения должны люди с техническим и военным образованием.

В настоящее время назрела необходимость провести источниковедческое исследование проблем, связанных с историей оружия, причем необходимо связать историю оружия с проблемами истории государства. В этом отношении актуальны идеи Л.П. Карсавина, который в своей монографии "Философия истории" писал об однобокости исследований историков-вещественников, которые исследуют вещественные источники в отрыве от проблем развития общества. (*2 8) Подобный факт констатировал и Ф. Ницше в работе "О пользе и вреде истории для жизни"(*29), выделяя антикварный подход к изучению истории.

JI. Февр, один из основоположников школы "Анналы", писал об огромной актуальности изучения истории техники как неотъемлемой части истории развития цившшзации.(*30) В оружии во все времена были воплощены самые передовые технические идеи.

Многие музеи мира имеют громадные собранйя оружия практически всех времен и народов. Эти собрания не что иное как собрания вещественных источников особого вида, которые выделяются из общего пласта вещественных источников (ткани, одежда, мебель, инструменты и т.п.), дошедших до нашего времени. Поэтому мы можем применить к оружию методы анализа вещественных источников. На кафедре источниковедения и вспомогательных исторических дисциплин Российского государственного гуманитарного университета профессором О.М. Медушевской разработана программа курса источниковедения вещественных источников. "В курсе изучаются теоретические основы и методические приемы системного подхода к вещи, исследуемой не только с материальной (технологической), но и прежде всего с ее функциональной, гуманитарной, социальной стороны, рассматриваются методы отыскания необходимой для такого исследования информации в исторических источниках (письменные источники различных видов и др.), методы извлечения и обработки информации, методы ее источниковедческой, исторической и культурологической интерпретации."(*31). Профессором В.А. Муравьевым прочитан лекционный курс об изобразительном источнике в исторической литературе, защищен ряд диссертаций, в которых в комплексе исследовались источники разных типов (преимущественно вещественные и письменные).

Принципы суверенности и равноправия исторических источников разных типов, «экзистенциального целого» и «исторического целого» в отношении всей совокупности исторических источников, положенные в основу теоретических подходов в настоящем исследовании, означают и то, что в анализе разнотипных исторических источников применимы общие принципы источниковедения.(*32) На этих общих принципах основаны частные методики анализа письменных, вещественных и изобразительных источников, имеющие наряду с общей свои особенные части, обусловленные различиями в способах создания этих источников, и методы их совместного комплексного изучения и оценки. Одна из задач диссертации - разработка и апробация методов подобного комплексного изучения.

Фрагментарность, обзорный характер литературы по политическим, военно-техническим и организационным аспектам перевооружения русской армии, недостаточность источниковедческой разработки проблемы выдвигает задачи выявления исторических источников по истории эволюции русского строевого ручного огнестрельного оружия во второй половине XIX в. и истории перевооружения им русской армии, систематизировать эти источники, выявить их информационные возможности, оценить их роль в проблемном концептуальном историческом построении.

Процесс перевооружения русской армии и ее оружие второй половины XIX в. уже становились объектами исследования. В отечественной историографии можно выделить несколько направлений. Представителями одного направления являлись профессиональные военные, прежде всего военные инженеры.

В 1898 году вышла в свет книга С. Зыбина, М. Неклюдова, М. Левицкого "Оружейные заводы. (Тульский, Сестрорецкий и Ижевский)", Кронштадт, 1898.(*33) Это было первое исследование, освещавшее процесс перехода от дульнозарядного оружия к казнозарядному. Акцент был сделан на состоянии трех русских оружейных заводов, их оснащенности и производственных возможностях. Особое внимание уделено переоборудованию заводов под производство винтовок Бердан-2 и трехлинеек.

С. Зыбин выпустил монографию "История Тульского императора Петра Великого оружейного завода" в двух частях в 1912 г.(*34) Она посвящена истории освоения производства в Туле трехлинейной винтовки образца 1891 г., а также подробностям переоснащения завода под это производство. Монография представляет отчет С. Зыбина о проделанной работе по налаживанию производства трехлинеек, так как он в начале XX в. руководил Тульским заводом.

Особое место в русской и советской историографии занимают исследования В.Г. Федорова. В.Г. Федоров - один из наиболее талантливых и самобытных русских ученых. Он объединил в себе прекрасные инженерные дарования и талант историка. В.Г. Федоров опубликовал книгу "Вооружение русской армии за XIX столетие" в 1911 г.(*35), в 1938 г. он выпустил двухтомную монографию "Эволюция стрелкового оружия"(*36). Первый том посвящен истории превращения дульнозарядного оружия в казнозарядное, вплоть до появления трехлинейной винтовки 1891 г. Второй том полностью посвящен истории автоматического оружия. Еще более подробное исследование процесса внедрения в армиях ряда развитых стран автоматического оружия содержится в трехтомной монографии "Оружейное дело на грани 2-х эпох"(*37). Первый том называется "Оружейное дело в начале XX столетия". Второй том - "Оружейное дело в первую империалистическую войну", третий - "Оружейное дело после Октябрьской революции". В 1940 г. В.Г. Федоров опубликовал научно-популярную книжку "История винтовки" (*38). Особенность исследований В.Г. Федорова - отражение основных тенденций в процессе развития вооружения ряда стран мира, в том числе и России. Главная задача его исследований - анализ технической мысли оружейников, а цель научных изысканий - изобретение нового оружия. В первое десятилетие XX в. В.Г. Федоров занимался конструированием автоматической винтовки, что ему блестяще удалось, а в 1916 г. представил в Артиллерийский комитет Военного министерства первый в мире автомат. Деятельность изобретателя как историка оружия имела прикладной характер.

Замечательным исследователем оружия является военный инженер В.Е. Маркевич. Его наиболее интересное исследование "Ручное огнестрельное оружие" опубликование в 1939 г., переиздано в 1996.(*39) Он также дает многочисленные сведения об оружии многих стран мира со средних веков до начала XX в. Но качество его исследований уступает исследованиям В.Г. Федорова, так как основной упор В.Е. Маркевич делает на техническую сторону. Практически - это больше военно-техничеСкий справочник, чем историческая монография, хотя некоторые общеисторические аспекты В.Е. Маркевич вскользь упоминает (войны). Основная задача его исследований - справочная помощь коллекционерам оружия, а также музейным работникам - хранителям оружия, реставраторам. Во время Великой Отечественной войны Маркевич проявил свои инженерные качества, сконструировав на базе трехлинейки снайперскую винтовку. В последние годы жизни В.Е. Маркевич работал старшим научным сотрудником Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи в Ленинграде.

Другое направление представляют труды профессиональных историков оружия. В качестве пособия для музейных работников интересен определитель оружия, написанный сотрудниками ГИМа М.М. Денисовой, М.Э. Портновым и Е.Н. Денисовым в 1953 г. "Русское оружие в XI - XIX веках"(*40). Эта книга -своеобразный путеводитель по отделу Оружия Исторического музея и носит обзорный характер. Недостаток книги - далеко не полный обзор коллекции оружия Исторического музея.

Еще один определитель оружия выпустила старший научный сотрудник Санкт-Петербургского Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи Л.К. Маковская "Ручное огнестрельное оружие русской армии конца XIV - XVIII веков"(*41). Эта книга является первой попыткой систематизированного описания ручного огнестрельного оружия с момента его появления до конца XVIII в. Маковская сделала в своей монографии попытку анализа оружия как исторического источника, но до проблем перевооружения русских войск в XIX в. не дошла.

Следующая группа исследований представлена трудами историков русской армии. Среди них необходимо выделить монографию П.А. Зайончковского "Военные реформы 1860 - 1870 годов в России"(*42). Специальная глава исследования посвящена перевооружению армии. П.А. Зайончковский обратил внимание в этой главе на последовательность эволюции огнестрельного оружия в 60 - 70 гг. XIX в. Негативным явлением исследователь считал медленность перевооружения, консерватизм и космополитизм военных чиновников. Недостаток военных преобразований Д. А. Милютина по П.А. Зайончковскому - их половинчатость и незавершенность, а также преклонение перед Западом.

Наиболее приближенным к теме нашего исследования является исследование Л.Г. Бескровного "Очерки по источниковедению военной истории России". (*43) Во введении Бескровный указывал, что "источниковедение занимается изучением письменных военно-исторических источников".(*44) Комплексного исследования всех типов военных источников он не проводил. Ценность его исследования состоит в том, что он дает картину изменения всей совокупности воинских уставов в течение второй половины XIX в., а уставам он придавал огромное значение, считая их главным видом военных источников. Изменению уставов способствовало изменение особенностей постоянно совершенствующегося оружия. Эта мысль проходила через монографию Л. Г. Бескровного, но он не ставил перед собой задачу анализировать особенности строевого оружия.

В 1973 г. в Ленинграде была защищена кандидатская диссертация Вал.В. Мавродина "Перевооружение русской армии и флота стрелковым оружием перед Крымской войной и в начале военных реформ (1830 - 1867 гг.)"(*45). В диссертации была отражена деятельность Военного министерства во второй четверти XIX в. по 1867 г. Мавродин рассмотрел процесс усовершенствования дульнозарядного оружия и остановился на принятии на вооружение русской игольчатой винтовки. Изучение дальнейшего процесса перевооружения русской армии и флота в задачу диссертации не входило.

Исследования, посвященные принятию на вооружение трехлинейной винтовки в советской историографии стоят на особом месте. Это монографии В. Ашуркова, М. Литвинова, В. Мавродина, Г. Чуднова, художественная повесть Ф. Селиванова, многочисленные статьи. И это - не считая уже отмеченных нами трудов В. Г. Федорова и В.Е. Маркевича. Причин здесь несколько - действительная гениальность главного автора винтовки - С.И. Мосина, а также тот факт, что трехлинейка находилась на вооружении русской, а затем Красной Армии на протяжении 50 лет, являясь оружием Гражданской и Великой Отечественной войн. Сам факт существования такого оружия стал одной из излюбленных тем советских историков, которые пытались в своих книгах показать гениальность русского инженера и консерватизм военных чиновников, их низкопоклонство перед заграничной техникой. Одной из лучших монографий по творчеству С.И. Мосина являлась книга его дальнего родственника В. Ашуркова "С.И. Мосин - создатель русской винтовки"(*46). В начале 50-х гг. книга Ашуркова оказалась пропагандистским пособием в деле борьбы КПСС с "безродными космополитами", так же как и отмеченная выше монография П.А. Зайончковского, которая была опубликована в 1952 г. Последним крупным исследованием жизни и деятельности С.И. Мосина является монография Г.М. Чуднова "Конструктор С.И. Мосин"(*47), вышедшая в Туле в 1990 г. Перекликаясь с ранее написанными книгами, монография отражает факты из личной жизни русского инженера. Но основная идея та же, что и в книгах Ашуркова, Литвинова, Мавродина, Селиванова -низкопоклонство военного министра П.С. Ванновского перед заграничной техникой, его неверие в возможности отечественной технической мысли. Преодоление С.И Мосиным всех искусственно созданных трудностей ценой собственного здоровья и даже жизни Г. Чуднов расценивает как гражданский подвиг.

Обилие работ, задачей которых является исследование принципа действия оружия, его тактико-технических данных, особенностей украшения (это как правило относится к охотничьему и подарочно-наградному оружию), вызвали к жизни еще одну дисциплину - оружиеведение. Среди оружиеведческих исследований большое значение имеют труды Н.И. Гнатовского, П.А. Шорина, М.Э. Портнова, Э. В. Штейнгольда, А.Н. Кулинского, В.Н. Попенко, Б.Г. Трубникова, Э.Г Аствацатурян. Эта дисциплина вплотную соприкасается с источниковедением, разница только в том, что оружиеведение практически не занимается исследованием письменных источников, а исследование самого оружия в основном направлено на обслуживание интересов коллекционеров и охотников.

Поэтому мы можем поставить перед собой следующую общую задачу: выявить совокупность вещественных, письменных, изобразительных источников по истории эволюции русского строевого ручного огнестрельного оружия во второй половине XIX в., систематизировать эти источники и раскрыть их особенности. Для этой цели нам необходимо ознакомиться с собраниями оружия таких крупнейших музеев страны как Государственное учреждение "Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи", Государственный исторический музей, Государственный центральный музей современной истории России, а также с документальными фондами Государственного исторического музея, Российского государственного военно-исторического архива и архива упомянутого военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи.

Новизна работы заключается в источниковедческом анализе обширного массива сохранившегося собрания строевого огнестрельного оружия, изобразительных и письменных источников, содержащих сведения об этом оружии. Проделанная работа, наряду с формированием научной базы проблемы перевооружения русской армии во второй половине XIX в., поможет решить накопившиеся проблемы атрибуции имеющегося в музейных коллекциях неизвестного строевого оружия, имеющего неизвестные клейма и надписи или вовсе не имеющего их. В то же время проведенное исследование может способствовать устранению лакун как в музейных коллекциях так и среди имеющихся сведений о некоторых видах строевого оружия.

В нашей работе подвергнуты анализу особенности русского строевого оружия как вещественного исторического источника; дан источниковедческий анализ комплекса письменных источников, касающихся введения в армии и на флоте нового стрелкового оружия; выявлен комплекс письменных и изобразительных источников, сложившихся вокруг каждой единицы оружия; на основании письменных, вещественных и изобразительных источников (предметов, рисунков, чертежей, схем) прослежен процесс перевооружения; исследована роль руководителей Военного и Морского министерств и лиц российской императорской фамилии в деле оснащения русских вооруженных сил новым стрелковым оружием.

Исследуемые вещественные источники представлены в фондах Отдела оружия Государственного Исторического музея, Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи, Центрального музея Вооруженных Сил, Государственного центрального музея современной истории России, музеев Тулы, Ижевска; некоторые образцы оружия находятся в частном хранении.

Письменные источники представлены законодательными актами, помещенными во 2-м и 3-м "Полном собрании законов Российской империи"(*48) и документами (включая изобразительные источники), помещенными в "Приложениях" к ПСЗ(*49). Делопроизводственные источники - документы военного ведомства (Военное и Морское министерства, различные комитеты и комиссии) включают нормативные и распорядительные акты (приказы, инструкции, циркуляры и др.), частью опубликованные в изданиях военного ведомства, (Временная инструкция для приема игольчатых скорострельных 6-линейных винтовок" (*50), Закон о всеобщей воинской повинности от 1 января 1874 года.(*51), воинские уставы), в значительной же части находящихся в архивных фондах №№ 503, 504 Военного министерства и других учреждений в Российском государственном военно-историческом архиве (Москва). В этом же архиве представлена переписка по вопросам разработки оружия и перевооружения армии. Так, в фонде № 503 Артиллерийского департамента РГВИА имеются документы о снабжении оружием воинских частей, офицерской стрелковой школы в Царском Селе и др. В фонде № 504 Главного артиллерийского управления, сохранились документы об изготовлении ударных ружей и штуцеров на оружейных заводах России.

В архиве Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи хранятся фонд № 4, оп. 46 Комитета об улучшении штуцеров и ружей Артиллерийского комитета, фонд № 6, оп. 46 и оп. 48/1 Исполнительной комиссии по перевооружению армии. Особый интерес представляют журналы Оружейной комиссии, в которых дан разбор результатов испытания нового оружия на полигоне Артиллерийского комитета.

Имеются также изданные сборники документов, в которых определялся порядок хранения оружия в воинских частях. В качестве примера можно привести "Систематический сборник законоположений и разъяснений по ручному огнестрельному и холодному оружию. Издание неофициальное".(*52)

Особое место среди письменных источников занимают периодическая печать и повременные издания. Сохранились комплекты повременных изданий, которые публиковали интереснейшие сведения о состоянии русского и иностранного вооружения XIX в., а также об армейском устройстве некоторых стран мира. Это "Артиллерийский журнал", "Оружейный сборник", "Морской сборник", "Военный сборник". Все они публиковали сведения по военным вопросам, но у каждого была своя специфика. Непосредственно по ручному огнестрельному оружию хорошие сведения давал "Оружейный сборник". "Артиллерийский журнал" давал сведения и по ручному оружию и по артиллерии, причем после 1861 года сведения по артиллерии стали преобладать. "Морской сборник" давал материал по вооружению и оснащению флота. "Военный сборник" публиковал как правило материал по прошедшим войнам, по особенностям военных действий.

Интересны фонды отдельных полков и батальонов, которые сохранились в коллекции Государственного Исторического музея, а также личные фонды военных деятелей - генералов П.Л. Лобко (ф. № 155) , М.Г. Черняева (ф. № 208). Они содержат отдельные документы по перевооружению армии второй половины XIX в. Это - рукописные инструкции для солдат по обращению с оружием, инструкции по обучению солдат стрельбе, сводки по количеству оружия в военных округах.

Интересный документ обнаружен в личном фонде князей Прозоровских-Голицыных, хранящемся в Отделе письменных источников ГИМ. Это - рукописное предложение одного из офицеров по улучшению качества стрельбы, (ф. № 145, оп. 2.).

Огромную важность представляют труды военных инженеров и теоретиков XIX в. Среди них можно назвать труды полковника К.И Константинова "Последовательные усовершенствования ручного огнестрельного оружия со времен его введения в европейских странах поныне".(*53), гвардии подпоручика К.Е. Больдта, начальника стрельбища унтер-офицерской стрелковой школы, "Руководство для изучения военного ручного огнестрельного оружия"(*54), полковника К. Костенкова "Описание револьверов и правила обращаться с ними"(*55), капитана Н.П. Потоцкого "Турецкие ружья во время войны 1877 года".(*56) В конце века он же опубликовал учебник для юнкерских училищ "Современное ручное оружие, его свойства, устройство и употребление".(*57) И. Липранди в книге "Об игольчатых ружьях и металлических патронах"(*58) проанализировал влияние казнозарядного оружия на исход австро-прусской войны 1866 г. Генерал-адъютант Б.Г. Глинка-Маврин в 1877 г. выпустил книгу - некролог "Служебная деятельность в России его великогерцогского высочества герцога Георгия Мекленбург-Стрелицкого 1850 - 1876.".(*59) Этот источник рассказывает о последовательности принятия на вооружение всех образцов строевого огнестрельного оружия за указанный период под руководством герцога, который занимал должности председателя Комитета об улучшении штуцеров и ружей, затем председателя Оружейной комиссии и председателя Оружейного отдела Артиллерийского комитета Главного артиллерийского управления. Деятельность герцога Мекленбургского Б.Г. Глинка-Маврин оценивает положительно.

Многочисленными статьями об особенностях нового оружия и тактики изобилует "Оружейный сборник". В нем писали B.JI. Чебышев, В.Н. Бестужев-Рюмин, М.И. Драгомиров, П.А. Бильдеринг, В.Буняковский, Э. Бауман и другие военные инженеры.

Наряду с теоретическими исследованиями оружейников и военных ученых в области стратегии и тактики, произведения которых были адресованы прежде всего офицерам и юнкерам, в России второй половины XIX в. выходили пособия и для солдат. Сохранились брошюры, изданные специальным издательством "Рекрутская книжка". М. Александров в 1876(*60) г. опубликовал с помощью этого издательства в виде простых и удобных для чтения брошюр описание частей, правила сборки, разборки, чистки и сбережения строевого оружия разных систем. Под рубрикой "Рекрутская книжка" в 1876 г. им были изданы правила ухода за игольчатой винтовкой системы Карле, винтовкой центрального боя системы Крнка, винтовками Бердана 1, Бердана 2, кавалерийским карабином.

Б.Г. Глинка-Маврин одним из первых разработал в 1867 г. инструкцию для солдат по применению капсюльной казнозарядной винтовки системы Терри-Нормана. (*61)

Наконец, безусловный интерес представляют памятники русской публицистики середины и второй половины XIX в., посвященные общим проблемам реформ в России. Среди них можно выделить произведения К.Д. Кавелина "Об освобождении крестьян 1855 г."(*62), Г.А. Джаншиева "Эпоха великих реформ"(*63), а также А.Ф. Погоского "Солдатский быт прежде и теперь". (*64)

Имея такую документальную базу и владея информацией о прежних исследованиях по нашей теме, мы можем сделать вывод о том, что чисто источниковедческих работ по истории перевооружения русской армии и флота огнестрельным оружием во второй половине XIX в. в настоящее время не существует. (В силу вышеизложенных причин, связанных со спецификой источниковедения советского периода, а также в силу сложившейся обстановки вокруг изучения истории оружия военными и техническими деятелями, источниковедческих работ по нашей теме до сих пор просто не могло быть).

Поэтому мы можем поставить перед собой следующие задачи: во-первых, проанализировать особенности русского строевого оружия как вещественного исторического источника, во-вторых, дать источниковедческий анализ всего комплекса письменных источников, касающихся введения в армии и на флоте нового стрелкового оружия, причем можем выявить комплекс документальных материалов вокруг каждой единицы оружия и легенду, связанную с изобретением каждой единицы оружия, в-третьих, на основании вещественных, документальных и изобразительных источников (рисунков, чертежей, схем), проследить весь процесс перевооружения, в-четвертых мы сможем исследовать роль лиц российской императорской фамилии и руководителей Военного и Морского министерств в деле введения в русской армии и на флоте нового стрелкового вооружения.

Исследование включает два раздела. В первом разделе рассматриваются исторические условия происхождения оружия как вещественного источника посредством обзора процесса принятия на вооружение в русской армии и на флоте образцов нового оружия. Первая глава раздела посвящена особенностям дульнозарядного оружия, вторая глава - системам казнозарядного оружия и их развитию. В подглавах или параграфах второй главы рассматривается переход русской армии и флота к оружию центрального боя под металлический патрон, события, связанные с военной реформой Д.А. Милютина а также с применением нового оружия в русско-турецкой войне 1877 -1878 гг. В заключительной подглаве мы останавливаемся на процессе принятия на вооружение в России многозарядного оружия (трехлинейной винтовки образца 1891 г.).

Второй раздел также состоит из двух глав. В первой главе дана характеристика ручного огнестрельного оружия. Эта характеристика включает описание особенностей оружия как исторического источника на основании отличительных черт того или иного образца, заложенных в него при изготовлении. Во второй главе рассматриваются особенности письменных источников по истории оружия второй половины XIX в. Здесь отражены проблемы происхождения и авторства источников, исторические условия возникновения источников, истории текста, истории публикации источников, определен весь массив письменных источников, относящихся к каждой единице оружия. Интерпретация текстов письменных источников вытекает как из истории создания текстов, так и из особенностей оружия как вещественного источника. Для этой цели каждая глава разделена на подглавы или параграфы. Так как мы занимаемся исследованием именно оружия, изучение источников идет по следующей схеме: история появления оружия (в комплексе с письменными материалами) - события, связанные с принятием на вооружение - история насыщения этим оружием армейских частей и подразделений.

В заключении подытожены результаты исследования, отмечены атрибутированные и введенные в научный оборот источники, указана их практическая ценность для музейных работников, а также отмечены установленные закономерности взаимовлияния особенностей оружия на особенности письменных источников по истории этого оружия.

Исследование сопровождается изобразительным материалом по нашим источникам - рисунками, схемами, чертежами.

1. Шпенглер О. Человек и техника // Культурология XX века. М., 1997. С. 457,460.

2. Тойнби А. Постижение истории. М., 1991.С. 335.

3. Энгельс Ф. Анти - Дюринг //Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. М., 1961. Т. 20. С. 170.

4. Артиллерийский журнал. СПб., 1861. № 12. С.23.

5. Шмидт С.О. О классификации исторических источников // Путь историка. М., 1997. С.80.

6. Ланглуа Ш, Сеньобос Ш. Введение в изучение истории. СПб., 1899.

7. Там же. С. 41.

8. Фриман Э. Методы изучения истории. 8 лекций 1884 года. М., 1893. С. 35. *9. Бернгейм Э. Введение в историческую науку. СПб., 19Q8. 369 с.

10. Там же. С. 34.

11. Тойнби А. Указ. соч. С. 16.

12. Блок М. Апология истории или ремесло историка. М., 1973. С. 33. *13. Там же. С. 39.

14. Лаппо-Данилевский А.С. Методология истории. Вып. 1-2, СПб., 1910

1913.

15. Лаппо-Данилевский А.С. Методология истории. Вып. 2, СПб., 1913. С.

357.

16. Источниковедение: История. Теория. Метод. Источники российской истории. / Данилевский И.Н., Кабанов В.В., Медушевская О.М., Румянцева М.Ф. М., 1998. С. 68.

17. Забелин И.Е. Домашний быт русского народа в XVI - XVII столетиях. Т. 1-3. М., 1872-1915.

18. Карсавин Л.П. Философия истории. СПб., 1993. С. 283. *19. Быковский С.Н. Методика исторического исследования. Л., 1931. С. 3. *20. Советский энциклопедический словарь. М., 1986. Ст. "Источниковедение"

21. Шмидт С.О. Современные проблемы источниковедения // Путь историка. М., 1997. С. 35.

22. Шмидт С.О. Там же. С. 37.

23. Источниковедение: История. Теория. Метод. Источники российской истории. / Данилевский И.Н., Кабанов В.В., Медушевская О.М., Румянцева М.Ф. М., 1998. С. 31.

24. Там.же. С. 28.

25. Глинка. Русский военный костюм XVIII - начала XX века. М., 1998. 239 с. *26. Касатиков С.Э. Конные артиллеристы Наполеона. М., 1995. 40 с. *27. Касатиков С.Э. Наполеоновские драгуны. Харьков, 1998. 32 с. *28. Карсавин Л.П. Указ. соч. С. 100.

29. Ницше Ф. О пользе и вреде истории для жизни // Ницше Ф. Сочинения. Т. 1.М., 1990. С. 175.

30. Февр Л. Бои за историю. М., 1991. С. 372.

31. Медушевская О.М. Источниковедение: вещественные источники. Программа курса. М., 1996. С. 3.

32. См.; Источниковедение: История. Теория. Метод. Источники российской истории. / Данилевский И.Н., Кабанов ВВ., Медушевская О.М., Румянцева М.Ф. М., 1998.702 с.

33. Зыбин С., Неклюдов М., Левицкий М. "Оружейные заводы. (Тульский, Сестрорецкий и Ижевский)". Кронштадт, 1898.

34. Зыбин С. История Тульского императора Петра Великого оружейного завода. Т. 1,2. М., 1912.

35. Федоров В.Г. Вооружение русской армии за XIX столетие. СПб., 1911. 424 с.

36. Федоров В.Г. Эволюция стрелкового оружия. Т.1,2. М., 1938. *37. Федоров В.Г. Оружейное дело на грани 2 -х эпох. Т. 1. Л., 1938. Т 2. М., 1939. Т. 3 М., 1939.

38. Федоров В.Г. История винтовки. М., 1940. 126 с. *39. Маркевич В.Е. Ручное огнестрельное оружие. М-СПб., 1996. 580 с. *40. Денисова М.М., Портнов М.Э., Денисов Е.Н. Русское оружие в XI - XIX веках. М„ 1953. 168 с.

41. Маковская Л.К. Ручное огнестрельное оружие русской армии конца XIV -XVni веков. М., 1992. 200 с.

42. Зайончковский П.А. Военные реформы 1860 - 1870 годов в России. М., 1952. 371 с.

43. Бескровный Л.Г. Очерки по источниковедению военной истории России. М., 1957. 453 с.

44. Бескровный Л.Г. Указ. соч. С. 3.

45. Мавродин Вал.В. Перевооружение русской армии и флота стрелковым оружием перед Крымской войной и в начале военных реформ (1830 - 1867 гг). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Л., 1973. 292 л.

46. Ашурков В. С.И. Мосин - создатель русской винтовки. М., 1951. 79 с.

47. ЧудновГ.М. Конструктор С.И. Мосин. Тула, 1990. 171 с.

48. Полное собрание законов Российской империи. Собр. 2. Т. 31. Отд. 1. СПб., 1856.

49. Приложения к Полному собранию законов Российской империи. СПб.,

1856.

50. Временная инструкция для приема игольчатых скорострельных 6-линейных винтовок. СПб., 1867. 93 с.

51. Закон о всеобщей воинской повинности от 1 января 1874 г. СПб., 1874.

52. Систематический сборник законоположений и разъяснений по ручному огнестрельному и холодному оружию. Иркутск, 1896. 563 с.

53. Морской сборник. СПб., 1855. № 5.

54. Больдт К.Е. Руководство для изучения военного ручного огнестрельного оружия. СПб., 1858. 258 с.

55. Костенков К. Описание револьверов и правила обращаться с ними. СПб., 1855. 24 с.

56. Потоцкий Н.П.Турецкие ружья во время войны 1877 года. СПб., 1878 29с.

57. Потоцкий Н.П. Современное ручное оружие, его свойства, устройство и употребление. СПб., 1895. 393 с.

58. Липранди И. Об игольчатых ружьях и металлических патронах. СПб., 1870. 27 с.

59. Глинка-Маврин Б.Г. Служебная деятельность в России его велико -герцогского высочества герцога Георгия Мекленбург-Стрелицкого 1850 - 1876. СПб., 1877.219 с.

60. Александров М. Игольчатая скорострельная винтовка (Карля), описание частей, сборка, разборка, чистка и сбережение ея. СПб., 1876. 27 с.

61. Глинка-Маврин Б.Г. Краткое руководство по стрелковому образованию пехоты для нижних чинов линейных частей, вооруженных капсюльными скорострельными 6-ти линейными винтовками. СПб., 1867. 106 с.

62. Русская старина. СПб., 1886. Янв. С. 241-256.

63. Джаншиев Г.А. Эпоха великих реформ. СПб., 1874. 716 с.

64. Погоский А.Ф. Солдатский быт прежде и теперь. СПб., 1867. 68 с.

Заключение диссертации по теме «Историография, источниковедение и методы исторического исследования», Шепарёв, Роман Михайлович

Проследив процесс развития стрелкового оружия русской армии за вторую половину ХСХ в. и выявив комплекс источников, сохранившихся за этот период, мы можем сделать некоторые выводы. В нашем исследовании можно определить две группы выводов.Прежде всего подведем итоги нашей практической работы. В ходе исследования нами вьшвлен и введен в научный оборот комплекс письменных и вещественных источников. Мы атрибутировали документ, касающийся проблемы улучшения стрельбы русского дульнозарядного оружия начала X I X в.Достоверность предложения А.О. Базина несколько сомнительна, иначе деревянный Шпигель был бы введен в русской армии для заряжания ружей. Тем не менее идеи А.О. Базина внесли значительный вклад в дело развития артиллерии Рукописное "Краткое наставление о солдатском ружье" безусловно описывает ружье образца 1808 г. Датируем же мы его не серединой X I X в., как его предположительно атрибутировали сотрудники ОПИ РИМ, а 1829 г.Журналы Оружейной комиссии и Комитета об улучшении штуцеров и ружей в атрибуции не нуждаются, так как содержат исчерпывающие сведения о своем происхождении. Они имеют дату написания, сведения о месте написания и подписи должностных лиц, согласно которым получают юридическую силу.Содержание этих источников позволяет делать вывод о наличии подавляющего большинства иностранных систем стрелкового оружия, которые Комиссия испытывала. Винтовка Н.М. Баранова, как известно из этих документов, была Комиссией забракована. Но это не значит, что всем системам оружия иностранного происхождения была дана "зеленая улица". Комиссия герцога Г. Мекленбург Стрелицкого анализировала каждую конструкцию объективно. Рекомендации к принятию на вооружение почти ни одна из систем, независимо от того, иностранная она или русская, не получила, так как не отвечала таким критериям, как хорошие боевые свойства, удобство в обращении, дешевизна в производстве.Одобрение Комиссии получили только те немногие системы, которые имели наилучшие показатели. Перечислять их нет необходимости.Личность герцога Г. Мекленбург-Стрелицкого не бьша объективно изучена в советской историографии. Согласно идеологическим установкам, зять Николая I, участник подавления революционных выступлений в Берлине в 1848 г., не мог быть прогрессивной личностью. Тем не менее, мы можем сделать вывод о том, что он бьш именно прогрессивной личностью в деле перевооружения русской армии стрелковым оружием. Мы можем согласиться с суждением генерала Б.Г. Глинки Маврина, написавшим книгу-некролог о герцоге, что Россия обязана и ему появлением в армии современного вооружения, благодаря которому была выиграна война с Турцией в 1877 - 1878 гг.Цесаревич Александр в деле перевооружения русской армии вопреки суждениям в советской историографии сыграл прогрессивную роль, так как флот именно ему обязан введению казнозарядной винтовки системы Н.М. Баранова, а русская металлообрабатывающая и оружейная промышленность в лице начинающего в то время заводчика Н.И. Путилова получили финансовую поддержку.Особого разговора заслуживают рассмотренные в ходе исследования многочисленные системы ружей и пистолетов, как русского так и иностранного происхождения. Многие системы очень трудно поддаются атрибуции, поэтому атрибутировать их возможно только приблизительно. Мы можем отметить, что основные критерии атрибуции оружия - это определение способа заряжания его и способа воспламенения порохового заряда. Определив эти особенности, можно делать выводы о времени выпуска. Строевое дудьнозарядное ружье не могло быть выпущено в 70 - 90 гг. X I X в., как и игольчатая винтовка. Кремневое ружье не могло быть изготовлено после 1844 г. О месте выпуска можно говорить, прочитав и осмыслив значение клейм и надписей на оружии. Надписи на русском языке как правило свидетельствуют об изготовлении того или иного экземпляра ор)жия именно в России. Исключение составляют клейма винтовок Бердан-1 и револьверов Смита-Вессона.С атрибуцией дульнозарядных пистолетов положение сложнее.Атрибутировать строевые пистолеты с точностью до года сложно потому, что они являлись оружием нестроевык военных, а их оружие очень часто изменялось.Военные трубачи, барабанщики имели на вооружении или пистолеты или тесаки, иногда ружья. В Полном собрании законов Российской империи практически за каждый год мы находим новый указ императора об изменении оружия музыкантам, унтер-офицерам разных родов войск. Это относится также к изменениям в форме одежды и амуниции. Окончательный вывод можно сделать такой: дульнозарядные капсюльные пистолеты могли находиться на вооружении нижних чинов любого рода войск вплоть до введения в армии и на флоте револьверов центрального боя систем Смита-Вессона и Галана. Время введения револьверов нам известно.Более простая атрибуция связана с экспериментальными пистолетами.Упоминаемый нами дульнозарядный пистолет с замком особой конструкции и грубой ложей мы можем датировать начиная с 1856 г. вплоть до появления других экспериментальных пистолетов конструкций Крика, Снайдера, Жилле-Труммера (т.е. до 1863- 1869 гг.).Рассмотренная в ходе исследования оружейная документация в комплексе с многочисленными системами огнестрельного оружия 50 - 90 гг. X I X в. позволяет нам сделать вторую группу выводов. Что же все-таки первично в процессе получения информации - оружие как вещественный источник по отношению к орзжейной документации как к письменному источнику или наоборот? Мы можем сделать вывод, что в одних случаях - первично оружие, в других - документация.Когда первично оружие как источник? Рассмотренные образцы ружей и пистолетов в ходе исследования дают возможность проследить с одной стороны развитие и можно сказать, изощрение человеческой мысли с целью создать непревзойденный образец инструмента для уничтожения себе подобных, а с другой стороны - проследить процесс совершенствования государственного устройства и промышленного производства. При этом можно установить закономерность: чем совершеннее устроено сохранившееся до настоящего времени оружие, тем совершеннее бьшо производство этого оружия и тем совершеннее государственное устройство страны, которая в силу своего совершенства могла позволить себе затраты на его массовое изготовление. Если сравнить оружие России конца X IX в. с оружием других европейских стран за это же время, то мы можем утверждать, что трехлинейная винтовка образца 1891 г. могла появиться только в России. Россия не могла себе позволить Иметь на вооружении более удобное в обращении строевое оружие, чем трехлинейка, потому что дальнейшее соверщенСтвование механизма ружья неизменно влечет за собой удорожание производства. Принимая во внимание величину пространства России и соответственно, величину ее армии, несоизмеримые с площадью и численностью армий всей Западной Европы, нам можно только восхищаться талантом русских оружейников, которые создали оптимальную модель строевого оружия применительно к обобенностям России, не уступающую по бОевым свойствам оружию ведущих фирм Европы - Маузеру, Лебелю, Манлцхеру, Каркано и др. Исследователь ор)жия как вещественного источника является как бы "криминалистом наоборот", который путем частных наблюдений делает общие выводы, то есть действует методом индукции в отличие от криминалиста, делающего частные выводы на основании общих наблюдений (метод дедукции).Когда же оружие Является вторичным источником цо отношению к письменным? Письменные источники по истории оружия выступают на первый план прежде всего при изучении количества производства оружия в стране. Сами образцы сохранившегося оружия ответ на этот вопрос не дают, зато просмотренная в ходе настоящего исследования документация Военного министерства. Главного Артиллерийского управления касающаяся налаживания выпуска оружия, может дать на этот вопрос исчерпывающий ответ. (Производственные номера оружия -

это не количественные показатели, а условные шифры, "имена" изготовленных предметов. Если бы номера отражали количественные показатели выпуска оружия, исчез бы смысл засекречивания документов, содержащих сведения о числе выпускаемого вооружения).Сохранившиеся образцы оружия могут свидетельствовать только о своем собственном существовании. Но письменные источники содержат огромные сведения о многих других образцах оружия, не дощедших до настоящего времени.Особенно богаты такими сведениями исследованные документы Оружейной КОМИССИИ. Благодаря им мы знаем об интенсивной работе русских и иностранных инженеров по изобретению и испытанию всевозможных систем ружей и пистолетов, технические идеи которых явились основой для появления на вооружении русской армии и флота оптимальных образцов вооружения.Первичными пцсьмепными Источниками по отношению к оружию как к вещественному источнику являются и инструкции по правильному обращению с ним, а также инструкции по правилам стрельбы. При практическом изучении оружия (сохранившегося например с X I X в.) если инструкции отсутствуют нам приходится действовать наугад, идти только путем логических умозаключений и надеясь на собственный опыт и нпнтуицию. Сохранившиеся письменные источники по правильному обращению с оружием нам значительно облегчают задачу. А если принять во внимание еще один аспект - установление правильной терминологии при изучении деталей оружия, то без письменных источников мы вовсе не узнаем ее. А название оружейных терминов является еще одним типом источника -

лингвистическим. При отсутствии письменных источников мы можем только условно обозначить оружейные детали, ориентируясь на их функциональное назначение и современное название деталей. Например, современное название "спусковая скоба" называлась в XIX в. "колено" и т.п.Имени изобретателя строевое оружие также не содержит, в крайнем случае оно может содержать имя мастера, непосредственно изготовившего данный экземпляр оружия, в виде клейма. Сведения об изобретателе может содержать только документация, связанная с изготовлением и испытанием оружия. При этом исследователь проводит сличение имеющегося экземпляра ружья или пистолета (это распространяется и на холодное оружие) с описанными признаками его в письменном источнике (например, в журнале Оружейной комиссии). Здесь на помощь приходит еще один тип источника - изобразительный, так как цисьменнЬю источники иногда содержат изображения предметов. В качестве примера можно привести журнал "Оружейн^ш сборник", который содержит как информацию об оружии второй половины X IX в., так и его изображения и даже чертежи.Особое место среди письменных источников занимают труды военных теоретиков и публицистов. Безусловно, ддя атрибуции сохранившихся вещественных источников они прямую информацию не дают. Но зато они несут в себе косвенную информацию. Если законодательная документация, инструкции, делопроизводственная документация как правило дают ответ на вопросы "Что?" и "Как?", то труды военных теоретиков и публицистов дают ответ на вопрос "Почему?". Авторы этих источников анализируют состояние общества за определенный отрезок времени (публицисты) и соответственно состоянию общества анализируют состояние вооруженных сил в этом обществе и, наконец, состояние оружия в этих вооруженных силах (военные теоретики).Таким образом, источники всех перечисленных типов - вещественные, письменные, лингвистические, изобразительные дополняют друг друга. Задача исследователя - зная особенности их, правильно извлекать из них информацию.Это поможет атрибутировать сохранивщиеся оружейные экспонаты, многие из которых, находясь в российских провинциальных музеях, еще ждут своего исследователя.Словарь оружейных терминов Антабка - металлическая петля на оружии для переноски последнего на ремне, портупее и т.п.Батарея - деталь кремневого, так называемого батарейного замка, представляющая собой огниво, спаянное под прямым углом с крыщкой пороховой полки.Брандтрубка - стальная трубка, ввинченная в казенную часть капсюльного оружия. На нее надевается капсюль, при воспламенении которого от удара курка огонь передается в казенную часть ствола к пороховому заряду.Высечка - стальная трубка с острой кромкой для вырубания пыжей из войлока, кожи и др.Голомень - плоскость клинка холодного оружия, в нашем сл5Д1ае штыка.Может иметь долы.Дол - канавка на голомени холодного оружия. Служит для придания клинку жесткости и облегчения веса.Доска замочная - стальная пластина, на которой монтируются все детали замка.Замок - ударно-спусковой механизм огнестрельного оружия, как правило дульнозарядного. Существуют замки и казнозарядного оружия.Затвор - механизм казнозарядного оружия, отделяющий заряд в казенной части ствола от ударно-спускового механизма и стрелка. Различаются затворы скользящие, откидные, качающиеся, крановые и т.п.Затравка - отверстие в казенной части ствола, через которое проникает огонь с пороховой полки замка непосредственно к заряду в стволе. На капсюльном оружии видоизменилась в брандтрубку.Змейка - стальная или медная пластинка, врезанная в лоясу огнестрельного оружия, на которую опираются винты, крепящие замок. Располагается на ложе с противоположной от замка стороны.Капсюль - металлический колпачок, наполненный "ударным порохом", специальной смесью, воспламеняющейся от удара.Клппок штыка - колющая или кОлюще-режущая деталь щтыка. Может иметь 3 - 4 грани или иметь форму ножа с двумя голоменями и долами. В профиль Имеет форму клина, отсюда название "клинок".Колено (арх.) - изогнутая полукругом металлическая пластинка, предохраняющая спусковое приспособление огнестрельного оружия от случайного нажатия.Коробка замочная - часть корпуса револьверов и револьверных ружей, в которой размещается ударно-спусковой механизм.Коробка ствольная - деталь казнозарядного оружия, в которой размещаются затвор и спусковой механизм.Крючок спусковой (арх.) - деталь замка, фиксирующая ладыжку курка во взведенном положении.Крючок спусковой (совр.) - детань огнестрельного оружия, передающая усилие пальца стрелка к боевой пружине и курку.Курок - деталь замка, наносящая удар по огниву или капсюлю с целью вызвать огонь и поджечь пороховой заряд в казенной части ствола.Ладыжка - деталь замка, передающая усилие от боевой пружины на курок.Личинка боевая - деталь затвора, непосредственно запирающая канал ствола при заряжании казнозарядного оружия. Соприкасается с капсюлем патрона.Личинка противоположная - см. Змейка.Личинка спусковая - металлическая пластинка, облицовывающая нижнюю прорезь ложи, откуда выходит Спусковой крючок (совр.).Мулек - выпуклая перемычка на трубке игольчатого Штыка, соединяющая кромки паза на щтыковой трубке с целью укрепления последней. На штыках ' - : ' 1 _ : 1 I-трехлинейной винтовки обр. 1891 года не применялся.Мушка - прицельное приспособление на дульной части ствола.Навойник - деревянный стержень, вокруг которого навивается бумага при изготовлении бумажных патронов.Нагель (нем. Nagel - гвоздь) - поперечный стержень, прикрепляющий ствол к ложе и принимающий на себя отдачу при выстреле. Применялся как правило на спортивно-охотничьем оружии и также на трехлинейной винтовке обр.189 Пода.Нажим (неволька) - ручные тиски, с помощью которых сжимают боевую пружину замка при разборке и сборке последнего.Обтюрация - изоляция с помощью пыжей порохового заряда. Задача обтюрации - недопущение прорыва пороховых газов при выстреле сквозь пыж к пуле, а следовательно недопущение потери силы выстрела.Перка - малая пружина замка, прижимающая шептало к лодыжке.Способствует безотказному зацеплению шептала за упоры лодыжки при взводе курка.Пистон - см. Брандтрубка.Пластырь - пыж для дульнозарядных штуцеров. Представляет собой просаленный кусок войлока или кожи, в который оборачивалась пуля.Способствует обтюрации.Полка пороховая - металлический лоток на кремневом или фитильном замке, заполняемый порохом у затравки.Прибойник - насадка на шомпол (род поршня) для плотного прибивания пороха и пули в казенник ствола при дульном заряжании.Прибор - комплект вспомогательных внешних деталей оружия. Состоит из затьшьника приклада, спусковой скобы, спусковой личинки, антабок, крепежных ствольных колец (гаек), пружин колец.Протравник - игла для чистки затравочного отверстия кремневого оружия или брандтрубки капсюльного.Пыжевник (пыжовпик) - насадка на шомпол для извлечения из ствола дульнозарядного оружия пыжей, пуль и т.п. Имеет вид штопора для бутылочных пробок.Скоба спусковая - см. Колено.Собачка спусковая (арх.) - см. Крючок спусковой (совр.) Ствол - стальная трубка, в которой происходит сгорание порохового заряда при выстреле, которая придает направление снаряду - пуле, дроби, ядру. Имеет канал, казенную (заднюю) часть, в которой находится заряд и дульную

(переднюю) часТь, из которой вылетает пуля (дробь, ядро) при выстреле.Стебель затвора - Корпус затвора, в котором монтируются все остальные детали (боевая личинка, ударник, боевая пружина, курок и др.).Стержень - см. Брандтрубка.Целик (арх.) - см. Мушка.Целик штыковой - кусочек метапша ("железцо" арх.), припаянный к дульной части ствола снизу для крепления штыка. Целик проходит сквозь мулек и прорезь на трубке штыка.Шейка штыка - перемычка, изогнутая под прямым углом, соединяющая клинок штыка с трубкой.Шептало - см. Крючок спусковой (арх.).Шпеллер - усилитель спускового крючка (совр.). Дает возможность плавного спуска курка почти без усилий стрелка, Применяется на спортивном оружии.Шомпол - деревянный или металлический црут, используемый длЯ чистки канала ствола огнестрельного оружия. В дулЬнозарядном оружии применялся для заряжания.Шпигель, (нем. Spiegel - зеркало) - деревянный пыж, изготовленный по диаметру и зеркально повторяющий очертания пули или ядра для равномерного распределения давления пороховых газов на ядро при выстреле.Яблоко - шарообразный набалдашник на конце рукояти дульнозарядного пистолета.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Шепарёв, Роман Михайлович, 2002 год

1. Первый съезд хранителей полковых музеев частей войск МВО с 20-го по 26-е апреля 1913 г. в Москве. М., 1913. С. 7.

2. ГИМ Отдел оружия. № ОР 8215. *2. ГУВИМАИВВС № АИМ 3/325. *3. ГИМ Отдел оружия. № ОР 8512. *4. ГИМ Отдел оружия. № ОР 5741.

3. Маркевич В.Е. Ручное огнестрельное оружие, СПб., М., 1996. С. 130, 133.

4. Воинский устав о строевой пехотной службе. Часть 3. Батальонное учение. СПб., 1875. С. 104.

5. История винтовки от пищали до автомата. Серия "Стрелковое оружие". Вып.2.М., 1993. С. 18.

6. ГЦМСИР. Отдел вещевого фонда. № 17/27.

7. Гуревич. Ю.Г. Загадка булатного узора. М., 1985. С. 104.

8. ЦМВС. Отдел вооружения и техники.

9. Морской сборник. СПб., 1863. № 5. Т. LXVI. С. 16.

10. ГУВИМАИВВС. Ф. 4, оп. 46, д. 519, л. 1.

11. ГИМ Отдел оружия. № ОР 7308.

12. Большую сложность движущаго механизма, так как в нем число пружин вдвое больше, чем у Манжо-Комблен, и

13. ГИМ. ОПИ. Ф. 145, оп. 2, д. 23.

14. ГИМ. ОПИ. Ф. 145, оп. 2, д. 23, л. 1 9.

15. Русский биографический словарь. СПб., 1900. Т. 2. С. 416.

16. ГИМ. ОПИ. Ф. 145, оп. 2, д. 23, л. 1 9.5. Там же.6. Там же.

17. ГИМ. ОПИ. Ф. 445, д. 116. *8. Там же, л. 17. *9. Там же, л. 5.

18. Смирнов А.А. Аракчеевская артиллерия, М., 1998. С. 4.

19. Маркевич В.Е. Ручное огнестрельное оружие. СПб., 1996. С. 135.

20. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф.4, оп. 46, д.1, л. 2.13. Там же.

21. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 2, л. 2.

22. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 2, л. 6.

23. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 2, л. 18. *17. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 8, л. 1. *18. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 8, л. 6.

24. Маркевич В.Е. Ручное огнестрельной оружие. СПб., 1996. С. 160 -161.

25. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 442, л. 1.

26. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 442, л. 2.

27. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 442, л. 18.23. Там же, л. 19,20.24. Там же, л. 31.

28. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 519, л. 1. *26. РГВИА. Ф. 503, оп. 5, д. 692, л. 6. *27. Там же, л. 7. *28. Там же, л. 14.

29. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 364, л. 2.30. Там же, л. 4.31. Там же, л. 5.32. Там же, л. 7.33. Там же, л. 17.34. Там же, л. 28.

30. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 443, л. 3. *36. Там. Же, л. 5.

31. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 443, л. 11. *38. Там.же, л. 12. *39. Там же, л. 13.

32. Оружейный сбЬрник. СПб., 1869. № 2. Отд.1. С. 14.

33. Морской биографический словарь. СПб., 1995. С. 341.

34. Оружейный сборник. СПб., 1869. № 2. Отд. 1. С. 15.43. Там же. С. 16.44. Там же. С. 19.45. Там же. С. 10.46. Там же.

35. РГВИА. Ф. 504, оп. 7, д. 46, л. 162,185. *48. Там же, л. 194.

36. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 2, л. 18. *50. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 56, л. 4. *51. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 56, л. 5. *52. Там же, л. 6.

37. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 144, л. 2. *54. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 139, л. 3. *55. Там же, л. 4. *56. Там же.

38. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 275, л. 1.

39. РГВИА. Ф. 503, оп. 5, д. 690, л. 2.

40. РГВИА. Ф. 504, оп. 7, д. 14.

41. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 275, л. 7.61. Там же.62. Там же, л. 16.

42. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 203, л. 1.64. Там же, л. 2.65. Там же, л. 4.66. Там же, л. 5.67. Там же, л. 8.68. Там же, л. 10,

43. Оружейный сборник. СПб., 1862. № 4. С. 58.

44. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 4, оп. 46, д. 203, л. 12.71. Там же, л. 13.72. Там же.73. Там же.74. Там же, л. 14.

45. Оружейный сборник. СПб., 1862. №4. С. 58.

46. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1989. Т. 2. С. 302.

47. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф, 4, оп. 46, д. 203, л. 20.78. Там же, л. 21.79. Там же, л. 23.80. Там же, л. 15-28.

48. РГВИА. Ф. 504, оп. 7, д. 57, л. 326.

49. РГВИА. Ф. 504, оп. 7, д. 57, л. 325.83. Там же.84, Там же, л. 326.85. Там же.86. Там же.

50. РГВИА. Ф. 504, оп, 7, д. 57, л. 653,654. *88. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 6, оп. 46, д. 542, л. 3. *89. Там же. *90. Там же.

51. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 6, оп. 46, д. 542, л. 5,92. Там же.93. Там же, л. 6.94. Там же.95. Там же, л. 5.96. Там же, л.2.97. Там же.

52. Чуднов Г.М. Конструктор С.И. Мосин. Тула, 1990. С. 87. *99. ГУВИМАИВВС. Архив. Ф. 6, оп. 48/1, д. 34, л. 461. *100. Там же, л. 465. * 101. Там же, л. 463. *102. Там же.

53. Полное собрание законов Российской имперйи. Собрание 2. Т. XXXI. Отделение первое. 1856. СПб., 1857. 31226. С. 1046.

54. ГИМ. ОПИ. Ф. 264, д. 23, л. 5.2. Там же.3. Там же, л. 1.4. Там же, л. 3.5. Там же, л. 4.6. Там же.

55. Клепиков С.А. Филиграни на бумаге русского производства XVIIIначала XIX века. М., 1978. С. 36, 80.

56. Клепиков С.А. Филиграни и штемпели. М., 1959. С. 54.

57. Наставление по стрелковому делу. 9 мм пистолет Макарова (ПМ). М.,1963. С. 37.

58. ГИМ. ОПИ. Ф. 264, д. 237, л. 2. *11. Там же, л. 4.

59. Инструкция для исправнаго содержания в войсках ручнаго огнестрельнаго ударнаго оружия. СПб., 1851. ♦13. Там же. С. 10.

60. Лесков Н.С. Повести и рассказы. Воронеж, 1979. С. 178. *15. РГВИА. Ф. 503, оп. 5, д. 444, л. 23.

61. Инструкция для исправнаго содержания в войсках ручнаго огнестрельнаго ударнаго оружия. СПб., 1851. С. 15.

62. Глинка-Маврин Б.Г. Краткое руководство по стрелковому образованию пехоты для нижних чинов линейных частей, вооруженных капсюльными скорострельными 6-ти линейными винтовками. СПб.,1867. 106 с. *18. Там же. С. 16.