Санитарно-просветительная и медицинская деятельность Русской православной церкви среди сельского населения во второй половине XIX - начале XX в.: по материалам Томской епархии тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Караваева, Елена Валерьевна

• Караваева, Елена Валерьевна
• кандидат исторических наук
• 2011

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Караваева, Елена Валерьевна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ЗАКОНОДАТЕЛЬНО-НОРМАТИВНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ САНИТАРНО-ПРОСВЕТИТЕЛЬНОЙ И МЕДИЦИНСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРАВОСЛАВНОГО ДУХОВЕНСТВА В РОССИИ И, В ЧАСТНОСТИ, В ТОМСКОЙ ЕПАРХИИ.

1.1. Указы, распоряжения, определения правительства и Синода.

1.2. Организационно-корректирующая деятельность томских архиереев как механизм реализации законодательных инициатив.

Глава 2. ПОДГОТОВКА В ТОМСКОЙ ЕПАРХИИ КАДРОВ ДЛЯ САНИТАРНО-ПРОСВЕТИТЕЛЬНОЙ И МЕДИЦИНСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ.

2.1. Мужские духовные учебные заведения: Томская семинария, Томское и Барнаульское училища, Бийское катехизаторское училище.

2.2. Томское епархиальное женское училище и педагогические курсы для учителей церковных школ.

2.3. Печатные издания как источник медицинских и санитарных знаний для духовенства.

Глава 3. ВКЛАД СЕЛЬСКОГО И МОНАСТЫРСКОГО ДУХОВЕНСТВА ТОМСКОЙ ЕПАРХИИ В СТАНОВЛЕНИЕ МЕДИЦИНЫ НА СЕЛЕ И САНИТАРНО-ГИГИЕНИЧЕСКОЕ ПРОСВЕЩЕНИЕ ДЕРЕВЕНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ.

3.1. Участие в общих противоэпидемических мероприятиях.

3.2. Противодействие распространению детской заболеваемости и смертности.

3.3. Борьба с пьянством.

3.4. Благоустройство кладбищ.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Санитарно-просветительная и медицинская деятельность Русской православной церкви среди сельского населения во второй половине XIX - начале XX в.: по материалам Томской епархии»

Актуальность темы исследования. С середины 80-х гг. XX столетия в связи с изменением политической обстановки в России, активизацией деятельности православного духовенства и усилением общественного влияния РПЦ наблюдается повышенный интерес представителей гуманитарных наук к проблемам православия, к наиболее значимым этапам истории РПЦ. Это выражается в росте количества исследовательских работ, написанных как на общероссийском материале, так и на материалах отдельных регионов и епархий. При всем разнообразии тематики исследований малоизученными остаются вопросы об участии РПЦ в санитарно-просветительной и медицинской деятельности, о влиянии церкви и священнослужителей на жизнесохра-нительное поведение прихожан во второй половине XIX - начале XX в. Между тем, в конце XIX в. приверженцы РПЦ составляли, например, в Томской губ. более 90 % населения1, а миссионерская деятельность православного духовенства в организационно-методическом плане продолжала активно развиваться. Поэтому никак нельзя игнорировать влияние религии и государственной церкви на сознание, жизненные установки, поведение населения. Священники признавали тот факт, что «нет религиозной настроенности в народе, родители сами не исполняют христианского долга и детей своих не приучают к тому», но при этом утверждали: «. все, кроме зараженных расколом, в случаях болезни обращаются к своим отцам духовным для напутствия»2. Исследование санитарно-просветительной и медицинской деятельности православного духовенства Томской епархии поможет дать более полную характеристику процесса развития санитарной культуры и воспроизводства населения Сибири во второй половине XIX - начале XX в.

Изучаемая нами тема имеет не только научную, но и общественно-практическую актуальность. В 2007 г. епископ Барнаульский и Алтайский

1 Общий свод по империи результатов разработки данных Первой Всеобщей переписи населения, произведенной 28 янв. 1897 г. СПб, 1905. Т. 1. С. 256, 264.

2 Сведения о состоянии церквей, духовенства и прихожан, состоящих в благочинии № 26 за 1891 г. // ТЕВ. 1892. №14.4. неофиц. С. 8.

Максим в приветственном слове к участникам VI Международной конференции «Макарьевские чтения» писал: «Вместе с восстановлением церковной жизни во всей полноте, ее миссионерское служение, выражавшееся в последние 70 лет в служении Божественной литургии, совершении Таинств и обрядов, в храмовой проповеди, должно расширить сферу своей деятельности»1. Во второй половине XIX - начале XX в. РПЦ принимала участие в решении значимых общественных проблем, в том числе связанных с сохранением здоровья и увеличением продолжительности жизни населения. Современное российское государство также столкнулось с необходимостью решения проблемы сохранения здоровья населения. В связи с этим всестороннее изучение деятельности РПЦ, ее роли в формировании духовности общества, его ментальности, а также в повышении качества жизни населения становится актуальной задачей исторического исследования, так как концептуализация исторического опыта РПЦ позволит внести вклад в моделирование социального механизма решения современных проблем российского общества.

Степень изученности темы. Заявленная тема до сих пор не являлась предметом специального исследования на общероссийском или региональном материале. Однако изучались отдельные аспекты темы и смежная проблематика, важная для понимания роли РПЦ в медицинском и санитарно-просветительном деле среди сельских жителей. В основу историографического обзора нами положен проблемно-хронологический принцип систематизации материала. Выделены три периода (с 1870-х до 1920-х гг., с 1920-х до конца 1980-х гг., с рубежа 1980-1990-х гг. до настоящего времени), различающиеся по теоретическо-методологической основе исследования темы, в некоторой степени - и по проблематике трудов. В рамках этих периодов выделены работы по истории РПЦ и духовной школы, истории медицины, некрополистике, антиалкогольному движению, а также труды

1 Приветственное слово преосвященного Максима, епископа Барнаульского и Алтайского, к участникам VI Макарьевских чтений // Макарьевские чтения. Горно-Алтайск, 2007. С. 3. историков-аграрников, изучающих образ жизни и санитарно-гигиеническую культуру крестьянства.

Практически все появившиеся до 1920-х гг. труды, посвященные истории РПЦ, принадлежат историкам и публицистам официально-церковного направления. Для этих работ характерна описательность, но в них определено место церкви в истории государства и жизни народа, представлен богатый фактический материал. В конце XIX в. издается сводный труд И. Преображенского по церковной статистике1. Здесь на общероссийском материале сформулированы выводы о том, что законы и нормативные акты, регулировавшие во второй половине XIX в. общественное положение и деятельность церкви, вводились в разных епархиях постепенно, сказывались на фактическом положении дел не сразу, а с запозданием; о значительном сокращении численности белого духовенства и снижении количества церквей в 70-е гг. XIX в., быстром росте их числа после 1885 г. Публиковались работы по образованию и устройству епархий , а также о православных монастырях Российской империи, в которых определялось их общественное значение3.

Историко-краеведческие изыскания в России, начавшиеся в конце XVIII в., к середине XIX в. получили распространение и на территории Томской губ. В 1860 г. в Томске был организован Комитет для составления церковно-исторического и статистического описания Томской епархии, но активизация работы в этом направлении начинается в 80-х гг. XIX в. Настоятель Казанской церкви Томского университета протоиерей А. А. Мисюрёв4 воссоздал историю Томской епархии с момента образования до начала 1890-х гг. Связывая периодизацию епархиальной истории напрямую с томскими архиереями (данная периодизация учитывается и в настоящем исследова

1 Преображенский И. В. Отечественная церковь по статистическим данным с 1840-1841 по 1890-1891 гг. СПб., 1897.

2 См.: Покровский И. М. Русские епархии в ХУ1-Х1Х вв., их открытие, состав и пределы: опыт церковно-исторического и географического исследования. Казань, 1913; и др.

3 Денисов Л. Православные монастыри Российской империи. М., 1908; Кузнецов И. Д. Общественное значение монастырей. СПб., 1908; Православные русские обители: полное иллюстрированное описание всех православных монастырей в Российской империи и на Афоне. СПб., 1909; и др.

4 Мисюрёв А. А. Краткий историко-статистический очерк Томской епархии. Томск, 1897. 5 нии), он подробно описал биографии архиереев и духовных начальников, а также их деятельность по распространению православия. Секретарь Томской епархии (1869-1881) К. Н. Евтропов1, несмотря на конкретный предмет своего исследования, написал историю не только Троицкого кафедрального собора, но и всей Томской епархии. Деятельность томского епископата и миссионеров АДМ описывается В. И. Вербицким, А. И. Макаровой-Мирской, Д. Д. Филоновым, И. Ястребовым и др. Все авторы отмечали факт участия духовенства в санитарно-просветительной и медицинской деятельности.

На рубеже Х1Х-ХХ вв. публикуются первые исследования по истории церковной школы в Томской епархии, которая, безусловно, была проводником элементарных санитарных знаний. Так, А. А. Мисюрёв, как и при описании архиерейского корпуса, уделяет внимание персоналиям, характеризуя духовное и светское начальство и его деятельность на поприще начального образования . Сильной стороной его исследования является стремление выделить основные тенденции и создать периодизацию развития начальной школы губернии и епархии.

Делопроизводители Томского епархиального совета М. Михайловский4 и А. П. Успенский5, имея доступ ко всем необходимым материалам, дали сугубо положительную оценку развитию начального церковного образования в епархии. Чиновники губернской дирекции народных училищ А. Рамзевич и П. Т. Виноградов6 представили более объективную оценку устройства

1 Евтропов К. Н. История Троицкого кафедрального собора в Томске. Томск, 2008.

2 Вербицкий В. И. Очерк деятельности Алтайской духовной миссии по случаю 50-летия ее юбилея (18301880) // Памятная книжка Томской губ. Томск, 1885. С. 142-221; XXV лет (1884-1909) архипастырского служения высокопреосвященного Макария, епископа Томского и Алтайского. Томск, 1909; Макарова-Мирская А. И. Апостолы Алтая. Харьков, 1909; 50 лет служения в священном сане высокопреосвященства Макария, архиепископа Томского и Алтайского. Томск, 1911; Филонов Д. Д. Материалы для биографии основателя Алтайской миссии архимандрита Макария. М., 1888; Ястребов И. Миссионер, высокопреосвя-щеннейший Владимир, архиепископ Казанский и Свияжский. Казань, 1898; и др.

3 Мисюрев А. А 1) Краткий историко-статистический очерк.; 2) Краткие сведения по истории Дирекции училищ Томской губ. Томск, 1913.

4 Михайловский М. 1) Краткий исторический очерк состояния начального образования в Томской губ. // ТЕВ. 1886. № 12. Ч. неофиц. С. 10-15; № 15. Ч. неофиц. С. 10-16; 2) О церковных школах Томской епархии. Томск, 1901.

5 Успенский А. П. Краткий обзор церковно-школьного дела в Томской епархии за 1884-1910 гг. Томск, 1911.

6 Рамзевич А. К вопросу о всеобщем обучении в Томской губ. // Памятная книжка Томской губ. на 1908 г. Томск, 1908. С. 58-62; Виноградов П. Т. 1) Краткий очерк начального образования в Томской губ. в 1908 г. // церковных школ, особенно это касалось школ грамоты1. Алтайский краевед П. Голубев, сравнивая состояние различных типов школ, констатировал факт небогатого материально-технического обеспечения церковных школ .

Необходимость вовлечения общественных сил, в том числе духовенства, в санитарно-просветительную и медицинскую деятельность во второй половине XIX - начале XX в. определялась, прежде всего, возможностями официальной медицины. Интерес исследователей к истории здравоохранения и медицинского обслуживания в России зародился в конце XIX в., когда были опубликованы труды медиков Г. И. Архангельского, Л. Ф. Змеева, И. И. о

Моллесона и др. В них в основном рассматривались организация и проблемы земской медицины, которая формировалась в Европейской России с середины 1860-х гг. Появились работы о медицинском обслуживании отдельных категорий населения, об организации здравоохранения в разных городах и административных районах России4.

В это же время начали публиковать и первые работы о санитарном состоянии населенных пунктов и развитии здравоохранения в Томской губ.: небольшие по объему очерки или статьи специалистов-медиков5. Например, П. И. Мессарош, описывая поэтапное становление сельской медицинской части в 1887-1911 гг., характеризует развитие оспопрививания. Описывая распространение холерных эпидемий в губернии в начале XX в., он делает

Памятная книжка Томской губ. за 1910 г. Томск, 1910. С. 121-154; 2) Краткий очерк начального образования в Томской губ. в 1910 г. // Памятная книжка Томской губ. за 1912 г. Томск, 1912. С. 143-147; и др.

1 Рамзевич А. Указ. соч. С. 58.

2 Голубев П. Народное образование // Алтай. Томск, 1890. С. 236-298.

J Архангельский Г. И. Холерные эпидемии в Европейской России в 50-летний период 1823-1872 гг. СПб., 1874; Змеев Л. Ф. Чтения по врачебной истории России. СПб., 1896; Моллесон И. И. Земская медицина. Казань, 1871; и др.

4 Крутовский В. Сифилис в России и Сибири и проект борьбы с ним // Сиб. сборник. 1896. Вып. 1. С. 9-22; О вольной практике врачей в деревне. СПб., 1891. Кн. 10. Отд. 2. С. 27-37; Ремизов А. Очерк санитарного состояния Западной Сибири. Омск, 1880; Ямзин И. Л. Врачебное дело в Азиатской России // Азиатская Россия. СПб., 1914. Т. 1. С. 270-284; и др.

5 Зацкевич Ф. П. О мерах к распространению предохранительного оспопрививания в Томской губ. // ТГВ. 1860. 29 апр.; Костров Н. Климат и болезни в Нарымском крае в течение последних пяти лет (1866-1871) // Там же. 1871. 2 и 9 окт; Санитарное состояние Томской губ. за 1882 г. // Памятная книжка Томской губ. на 1884 г. Томск, 1884. С. 33-67; Еще к вопросу о борьбе с сифилисом в Томской губ. // Сиб. вестник. 1898. 5 февр.; Курлов М. Г. Исторический очерк деятельности Томской общины сестер милосердия за первое пятнадцатилетие (1892-1907). Томск, 1908; К борьбе с холерной эпидемией // Сиб. жизнь. 1909. 5 сент.; Эпидемические заболевания в Барнаульском уезде // Сиб. жизнь. 1912. 11 февр.; Мультановский П. Школа и туберкулез // Там же. 1912. 22 мая; Гречищев К. М. Общественное здоровье // Город Томск. Томск, 1912. С. 64-71; и др. важный вывод, что «в уездах заболевали в основном переселенцы, а не коренное [русское] население, живущее более культурно»1. Имелись работы, представлявшие собой профессиональные отчеты о протекании отдельных эпидемий . Все авторы называли в качестве одной из важнейших причин частых эпидемий, охватывавших обширные местности Сибири, неудовлетворительное санитарно-гигиеническое состояние селений и крестьянских жилищ, отмечая, как и Мессарош, преимущество старожилов над переселенцами в санитарных условиях жизни.

Историография российского антиалкогольного движения, являвшегося составляющей процесса формирования гражданского общества и санитарной культуры, представлена многочисленными исследованиями. Первый значимый научный труд по «пьяному» вопросу был написан во второй половине

XIX в. И. Г. Прыжовым . В собранных им материалах имеются сведения о том, что духовенство задолго до исследуемого нами периода принимало активное участие в борьбе с этим народным недугом. В конце XIX - начале

XX в. изданы монографии по истории трезвеннического движения в России. Их ценность заключается в том, что авторы изучали как антиалкогольную политику государства, так и деятельность попечительств о народной трезвости и обществ трезвости (светских и церковно-приходских)4. Этот период в историографии можно назвать периодом накопления эмпирического материала и первого опыта характеристики антиалкогольного движения.

Санитарно-гигиеническое содержание кладбищ является неотъемлемой частью санитарной культуры, поэтому нас интересует история составления отечественных некрополей. В начале XX в. великий князь Николай Михай Мессарош П. И. Сельская медицина в Томской губ. Томск, 1911. С. 2.

2 Еланцев П. Л. Обзор холерной эпидемии Томской губ. в 1892 г. Томск, 1893; Казаринов И. Холерная эпидемия 1892 г. в Сузунском заводе//Алтайский сборник. Томск; Барнаул. 1894. Т. 1.С. 171-181; и др.

3 Прыжов И. Г. История кабаков в России. М., 1992.

4 Бородин Д. К. Значение чайных в борьбе с алкоголизмом. СПб., 1903; Булгаковский Д. Г. Очерк деятельности попечительств о народной трезвости за все время их существования (1895-1909 гг.): в 2 ч. СПб., 1910; Григорьев Н. И. Общества трезвости в России. СПб., 1899; Комаров П. Трезвенное дело в Томской епархии и Московский Всероссийский съезд практических деятелей по борьбе с алкоголизмом. Томск, 1912; Письма С. А. Рачинского к духовному юношеству о трезвости. М., 1899; Скибинский М. А. Закон 14 мая 1885 г., влияние его на жизнь деревни и меры против пьянства. СПб., 1890; и др. лович стал инициатором проекта «Русский провинциальный некрополь». Понимая, что описание кладбищ вне Москвы и Петербурга не может быть осуществлено профессиональными историками, он обратился с подобным предложением к руководству Ведомства православного исповедания. Результатом стал указ Св. Синода от 29 ноября 1908 г., предписывавший епархиальным архиереям и настоятелям монастырей организовать описание надгробий и состояния кладбищ1. В связи с началом Первой мировой войны издание большей части собранных материалов, в том числе и по Томской губ., было отложено, как оказалось, почти на столетие.

В историографии периода 1920-1980-х гг. целесообразно выделить следующие этапы: 1920-1930 гг., 1930-е - середина 1980-х гг., вторая половина 1980-х - 1990 гг. На первом этапе утверждалась атеистическая трактовка истории взаимоотношений церкви и государства, где церкви отводилась роль идеологического противника. В первом марксистский труд по истории РПЦ Н. М. Никольского реализован политико-идеологический подход, который затем стал определяющим в историографии РПЦ. Позитивные стороны деятельности церкви не изучались, так как на государственном уровне не только насаждалась атеистическая идеология, но и целенаправленно уничтожалась народная память. Так, в 1930-1960-х гг. вместе с монастырскими и приходскими церквями были снесены ценнейшие исторические кладбища, в том числе и на территории бывшей Томской губ.3

Несмотря на отсутствие комплексных исследований по истории РПЦ, изучение истории народной культуры и образа жизни крестьянства приводило исследователей к вопросу о значении религии, которой была пропитана деревенская повседневность. Этой теме, например, посвящены работы Л. В. Островской, в которых рассматриваются степень религиозности сибирских крестьян, их отношение к приходскому духовенству и обязательной ежегод

1 Шилов Д. Н. Томский некрополь: по документам фонда вел. кн. Николая Михайловича в РГИА. СПб., 2010. С. 7.

2 Никольский М. Н. История русской церкви. М., 1983.

3 См.: Шилов Д. Н. Указ. соч. ной явке на исповедь и причащение. Исследовательницей был сделан вывод о более низкой степени религиозности сибирского крестьянства по сравнению с Европейской Россией1.

В 1930-1980-х гг. труды предшественников не были полностью вовлечены в научный оборот, что обедняло исследовательскую базу. Идеологические установки зауживали круг разрабатываемых проблем, в частности, почти не изучалась санитарно-просветительная и медицинская деятельность РПЦ. В изучении истории медицины и здравоохранения Сибири по-прежнему доминировали специалисты-медики, раскрывавшие достижения советской л организации медицинского обслуживания . В декабре 1959 г. медико-историческая секция при Обществе гигиенистов в Томске реорганизовалась в филиал Всесоюзного научного медико-исторического общества . В 70-е гг. исследователи активизировали работу по изучению истории здравоохранения Сибири. Была подготовлена и издана обширная библиография истории томского здравоохранения4. В 1975 г. вышла монография Н. П. Федотова и Г. И. Мендриной, в которой в центре внимания впервые в истории изучения темы оказалась сибирская медицина досоветского периода5. Среди историков медицины только Н. П. Федотов, характеризуя медицинскую деятельность АДМ, сообщил о подготовке священнослужителей к санитарно-просветительной и медицинской деятельности. Он сделал значимый вывод: См.: Островская Л. В. 1) Некоторые замечания о характере крестьянской религиозности (на материалах пореформенной Сибири) // Крестьянство Сибири XVIII - начала XX в.: классовая борьба, общественное сознание, культура. Новосибирск, 1975. С. 172-186; 2) Христианство в понимании русских крестьян пореформенной Сибири // Общественный быт и культура русского населения Сибири (XVIII - начало XX в.). Новосибирск, 1983. С. 135-150; и др.

2 Гречищев К. М. Здравоохранение // Сибирская советская энциклопедия. Новосибирск, 1931. Т. 2. С. 90102; Федотов Н. П., Камчатка И. Е. Здравоохранение в Томской обл. Томск, 1957; Кодкин А. С. О путях развития медицины и здравоохранения в Алтайском крае // Материалы к истории медицины и здравоохранения Сибири. Томск, 1960. С. 46-58; Пойзнер Б. С. Некоторые материалы к истории акушерства и гинекологии в Сибири // Там же. С. 106-109; Стариков Н. М. Здравоохранение Нарыма в прошлом и настоящем // Там же. С. 58-62; Федотов Н. П., Бова П. А., Березин В. П. Очерки по истории здравоохранения Томской обл. Томск, 1967; Егай В. С. Развитие терапии в Сибири: М. Г. Курлов и его школа. Новосибирск, 1981; Бова П. А., Олейниченко В. Ф. Очерки по истории здравоохранения Томской обл. Томск, 1986; и др.

3 См.: Федотов Н. П. Первые итоги работы Общества историков медицины и здравоохранения в Томске // Материалы к истории медицины. С. 147-151.

4 Здравоохранение Томской обл.: библиогр. указ. лит. (1867-1967) / ред.: Г. И. Мендрина, М. А. Алексеевская. Томск, 1974.

5 Федотов Н. П., Мендрина Г. И. Очерки по истории медицины и здравоохранения Сибири. Томск, 1975. распространяя медицинские знания, РПЦ «приносит в жертву. специальную семинарскую подготовку»1. Анализируя дневники протоиерея С. Лан-дышева, ученый констатировал факт ежедневной медицинской практики миссионеров, наряду с проповеднической деятельностью. Г. И. Мендрина, занимаясь изучением медицины периода капитализма (1861-1917 гг.), в своей диссертации упоминает о том, что учителя и «служители культа» привлекались для распространения медицинских знаний и оспопрививания. Она сообщает об одном из видов деятельности священников - составлении отчетов о ходе эпидемических заболеваний на селе, но умалчивает об их участии в работе по предотвращению эпидемий2.

С середины 1980-х гг. начинается этап, характеризующийся повышенным интересом к истории РПЦ. Исследования активизировались в связи с подготовкой к празднованию 1000-летия Крещения Руси. Реализация многочисленных проектов, таких, как публикация многотомного издания «Русская православная церковь», переиздание древнерусских рукописных книг, агиографической литературы, выход в свет научных и публицистических работ по истории РПЦ, в том числе Томской епархии , стала возможной благодаря изменению политической ситуации в стране.

Вопросы крестьянской религиозности, взаимоотношений причта и прихожан на сибирском материале, частично или целиком относящемся к интересующему нас периоду истории, характеризуются в трудах М. М. Громыко, Н. А. Миненко4. Так, Миненко отмечала положительную роль духовенства в церковно-нравственном воспитании прихожан, делая вывод, что «церковь участвовала в организации едва ли ни всех сторон жизни крестьян, и это

1 Там же. С. 77.

2 Мендрина Г. И. Очерки по истории медицины Сибири эпохи капитализма (1861-1917): автореф. дис. . д-ра мед. наук. Томск, 1965. С. 8.

3 [Реморов А., протодиакон]. Протоиерей Василий Иванович Вербицкий (1827-1890): библиогр. указатель трудов. Новосибирск, 1990; Храпова Н. Ю. Место и роль АДМ в процессе колонизации и хозяйственного освоения Горного Алтая (1828-1905). Томск, 1989.

4 Громыко М. М. 1) Мир русской деревни. М., 1991; 2) Семья и община в традиционной духовной культуре крестьян ХУШ-Х1Х вв. // Русские: семейный и общественный быт. М., 1989. С. 7-24; 3) Традиционные нормы поведения и формы общения русских крестьян XIX в. М., 1986; Миненко Н. А. 1) Культура русских крестьян Зауралья, XVIII - первая половина XIX в. М., 1991; 2) Русское население Урала и Западной Сибири и православная церковь ХУШ-Х1Х вв. // Религия и церковь в Сибири. Тюмень, 1995. Вып. 8. С. 36-55; и др.

11 участие оказывалось необходимым и естественным»1. Ученый пишет о глубокой крестьянской религиозности, уважении к священнику и значительной активности приходской жизни.

Современный этап в исследовании различных аспектов темы начинается с рубежа 1980-1990-х гг. Изучение истории РПЦ сегодня характеризуется окончательным отходом от предубеждения в отношении к церкви и религии; обновлением методологической базы исторических исследований; введением в научный оборот значительной части дореволюционной литературы и периодических изданий, а также архивных материалов, недоступных в советский период.

Многие исследователи касаются жизни и деятельности приходского духовенства, взаимоотношений пастыря и паствы. В ряде работ намечены или анализируются отдельные направления деятельности сельского священника.

2 3

Труды С. В. Римского , В. А. Есиповой и других в основном посвящены проблеме взаимоотношении государства и церкви. Например, Есипова в работе, основанной на материалах Томской епархии, изучает положение приходского духовенства в период реформ и контрреформ 1860-1880-х гг., нацеленных на сближение причта и прихожан в рамках приходской жизни. Она, как и Римский, пишет о ликвидации замкнутости духовного сословия, приспособлении церкви к изменившимся условиям общественной жизни, а также об активизации деятельности приходских попечительств. Есипова сделала вывод о том, что в целом авторитет священника (особенно в сельской местности) оставался высоким - «фигура священника иногда окружалась ореолом почти языческого поклонения»4.

1 Миненко Н. А. Культура русских крестьян Зауралья. С. 195.

2 Римский С. В. 1) Российская церковь в эпоху Великих реформ. М, 1999; 2) Русская православная церковь в XIX в. Ростов н/Д, 1997.

3 Есипова В. А. Приходское духовенство Западной Сибири в период реформ и контрреформ второй половины XIX в. (на материалах Томской епархии): дис. . канд. ист. наук. Новосибирск, 1996; Поплавская-Есипова В. А. Русское законодательство относительно церкви во второй половине XIX в. // Русское общество и литература позднего феодализма. Новосибирск, 1996. С. 119-133.

4 Есипова В. А. Приходское духовенство Западной Сибири. С. 23, 185.

Культуролог А. Н. Розов1, анализируя взаимоотношения пастыря и прихожан, сопоставляя сельскую и городскую приходскую жизнь, приходит к выводу, что роль деревенского священнослужителя была несравненно выше. Пастырь в деревне играл важнейшую роль в хозяйственных обрядах при севе, уборке урожая, а также в мирских молебнах с крестными ходами в случаях каких-то природных катаклизмов или народных бедствий. Ученый отмечает значение проповеднической деятельности именно сельских иереев, остающихся в тени в исследовательской литературе. Духовенство представлено им как одно из деятельных сословий общества. Розов намечает направления дальнейших исследований по изучению деятельности сельского духовенства, к которым можно добавить и тематику данной диссертации.

Значительный вклад в изучение истории Томской епархии второй половины XIX - начала XX в. внесли современные томские, кемеровские, барнаульские и горно-алтайские ученые. В диссертациях, монографиях и статьях ими анализируются состояние епархии, ее структура, количественный и качественный состав священно- и церковнослужителей; влияние церковной реформы 1860-1870-х гг. на отношения причта и прихожан; развитие церковной школы; деятельность миссионеров в деле распространения санитарных знаний, оказания медицинской помощи; благотворительная и просветительская деятельности монастырей и женских общин.

Например, О. Н. Устьянцева, исследуя тенденции и специфику развития Томской епархии в конце XIX - начале XX в., утверждает, что вследствие обширности епархии и приходов работа управленческих структур епархии зачастую принимала канцелярский характер, происходило отчуждение прихожан от церкви, имел место даже их переход в другие конфессии2. С другой стороны, автор отмечает: «В обыденном сознании сельского жителя

1 Розов А. Н. Священник в духовной жизни русской деревни. СПб., 2003.

2 Устьянцева О. Н. 1) Кадровый состав Томской духовной консистории в конце XIX - начале XX в. // Наука и образование. Белово, 2003. Ч. 2. С. 296-301; 2) Культурно-просветительная деятельность Русской православной церкви: организация библиотек в Томской епархии в конце XIX - начале XX в. // Интеллектуальный и индустриальный потенциал регионов России. Кемерово, 2006. С. 145-148; 3) Томская епархия в конце XIX - начале XX в.: автореф. дис. . канд. ист. наук. Кемерово, 2003; и др.

13 церковь воспринималась как гарантия процветания и стабильности»1. Динамика развития структурных подразделений епархии в начале XX в. характеризуется в контексте переселенческой политики правительства. Устьянцева определила место и роль духовенства в жизни Томской губ., говоря о целенаправленной и четко организованной миссионерской, образовательной, культурно-просветительной и благотворительной деятельности священников. Она пишет не только о выполнении духовенством «государственного заказа» при устройстве школ, библиотек, лекториев, приютов, больниц, богаделен, благотворительных и трезвеннических обществ, но и о проявлении им творчества и инициативы, отмечает, что осуществление намеченных проектов зависело от личности священно- и церковнослужителя.

А. М. Адаменко, изучая приходы РПЦ на юге Западной Сибири в XVII -начале XX в., анализирует деятельность церковно-приходских попечительств, обязанных следить за состоянием храмов, кладбищ, школ, богоугодных заведений2.

Среди работ, посвященных изучению устройства и деятельности монастырей и женских общин, особое место занимают исследования А. В. Овчинникова3 и А. П. Алдыковой4. Овчинников изучал монашеские обители как центры просвещения и благотворительности: выявлял формы и методы их просветительно-благотворительной деятельности, определяя роль и место монастырей в процессе развития епархиальной системы учебных и благотворительных заведений. Он сделал выводы о количественном и качественном

1 Устьянцева О. Н. Взаимоотношения сельского православного духовенства и крестьян в Томской губ. в конце XIX в. // Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития. Омск, 2002. Ч. 2. С. 35-36.

2 Адаменко А. М. Приходы Русской православной церкви на юге Западной Сибири в XVII - начале XX в. Кемерово, 2004.

Овчинников В. А. 1) Материалы по истории православных монастырей и женских общин Томской епархии (XIX - начало XX в.) в фондах ГАТО // Труды Историко-архивного института. М., 2005. Т. 36. С. 200-201; 2) Настоятели, настоятельницы и монашествующие монастырей и женских общин Томской епархии (18341917): биогр. справ. Кемерово, 2003; 3) Православные монастыри и женские общины Томской епархии во второй половине XIX - начале XX в. Кемерово, 2004; и др.

4 Адлыкова А. П. 1) Благотворительная и просветительская деятельность Чулышманского Благовещенского мужского монастыря // Макарьевские чтения. Горно-Алтайск, 2005. С. 32-35; 2) Монастыри Алтайской духовной миссии во второй половине XIX - начале XX в. Горно-Алтайск, 2006; 3) Проблемы миссионерской деятельности монастырей Сибири в синодальный период // Макарьевские чтения. Горно-Алтайск, 2007. С. 20-27; и др. росте именно женских монастырей и общин, - это была общероссийская тенденция. По мнению Овчинникова, культурно-просветительная работа монастырей имела для малоосвоенных просторов Западной Сибири большее значение, чем для Европейской России. Значимым для нас является вывод о численном преобладании монашествующих женского пола в Томской епархии (к 1916 г. их было больше, чем монахов, в 8,5 раз). Это были преимущественно представительницы крестьянского сословия, но они обладали практически стопроцентным уровнем грамотности, высокой образованностью1. Монахини и послушницы пополняли ряды сестер милосердия, занимались призрением сирот при обителях, оказывая влияние на социокультурные процессы в крестьянской среде. А. П. Алдыкова отмечала, что архимандрит Макарий (Глухарев) основал самую успешную в Российской империи XIX-XX вв. православную миссию, ставшую «образцом миссионерской работы» .

Интерес представляют труды В. В. Ерошова, Д. В. Кацюбы, М. Р. Маня-хиной, Н. С. Модорова, в которых уделено внимание таким аспектам деятельности миссионеров АДМ, как оказание посильной медицинской помощи, обучение женщин акушерству, распространение оспопрививания и элементарных санитарных знаний3. Например, Н. Р. Маняхина констатирует, что оказание медицинской помощи имело исключительное значение для успеха миссионерской деятельности.

Участие православных миссионеров в деле сохранения здоровья аборигенов Алтая рассматривалось в работах горно-алтайского историка О. А. Гончаровой4. Она сделала вывод, что «оспопрививание обеспечило успех

1 Овчинников В. А. Православные монастыри и женские общины. С. 174-175.

2 Адлыкова А. П. Проблемы миссионерской деятельности монастырей. С. 24.

3 Ерошов В. В., Кимеев В. М Тропою миссионеров: Алтайская духовная миссия в Кузнецком крае. Кемерово, 1995; Кацюба Д. В. Алтайская духовная миссия: вопросы истории, просвещения, культуры и благотворительности. Кемерово, 1998; Маняхина М. Р. Просветительская деятельность АДМ // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул, 2001. С. 262-264; Модоров Н. С. 1) Архимандрит Макарий Глухарев -ученый, миссионер и просветитель // Макарьевские чтения. Горно-Алтайск, 2004. С. 8-20; 2) История и культура Горного Алтая. Горно-Алтайск, 1991; 3) Митрополит Вениамин (Федченков) об Алтайской духовной миссии и ее служителях // Макарьевские чтения. Горно-Алтайск, 2005. С. 5—12; 4) Россия и Горный Алтай: политические, социально-экономические и культурные отношения (ХУП-Х1Х вв.). Горно-Алтайск, 1996; и др.

4 Гончарова О. А. 1) Влияние Алтайской духовной миссии на изменения в быту алтайского населения // Макарьевские чтения. Горно-Алтайск, 2004. С. 58-60; 2) История становления и развития здравоохранения миссии. Миссионерами делались и первые робкие шаги санитарного просвещения»1. Приводя факты, уже известные по работам Н. П. Федотова, исследовательница говорит лишь об эпизодическом участии миссионеров в сани-тарно-просветительной и медицинской практике, что противоречит выводам Федотова.

С 1990-х гг. в России возобновляются исследования представителей гуманитарных наук и священнослужителей, посвященные духовному образованию. В значительной части работ, характеризующих деятельность АДМ, анализируется медико-санитарная подготовка будущих миссионеров в Улалинском и Бийском катехизаторском училищах, практика выпускников этих училищ . Например, М. Ю. Ключникова акцентирует внимание на физическом воспитании учащихся и обучении их «основам врачевания»3. Возобновляются исследования по женскому духовному образованию*. Изучение литературы позволяет утверждать, что нет работ о медико-санитарной подготовке воспитанниц ЕЖУ, которые впоследствии становились сельскими учительницами и женами сельских священников, участвовали в санитарном просвещении населения и оказывали ему медицинскую помощь.

Обновляются методология и источниковедческая база изучения истории здравоохранения и медицинского обслуживания в России. Новые работы по истории здравоохранения в Томской губ., написанны историками, этнографами и краеведами5. Однако по-прежнему нет исследований об участии РПЦ в медико-санитарных мероприятиях. национальных районов юга Сибири в 1920-1941 гг. Томск, 1995; 3) Культура, здоровье, здравоохранение: история народной медицины в Горном Алтае. Горно-Алтайск, 1999.

1 Гончарова О. А. Влияние Алтайской духовной миссии. С. 60.

2 [Георгий (Крейдун), священник]. 1) Алтайская духовная миссия в 1830-1919 гг.: структура и деятельность. М., 2008; 2) Бийский архиерейский дом и катехизаторское училище (1880-1931). Барнаул, 2001; 3) Улалинский миссионерский стан как центр духовного просвещения Горного Алтая в XIX - начале XX в. // Макарьевские чтения. Горно-Алтайск, 2005. С. 13-23; Ключникова М. Ю. Содержание педагогического образования в Бийском катехизаторском училище в XIX в. // Макарьевские чтения. Горно-Алтайск, 2004. С. 48-57; и др.

3 Ключникова М. Ю. Содержание педагогического образования. С. 56.

4 Андреева Е. А. Возникновение и развитие епархиальных женских училищ (ЕЖУ) в России (середина XIX -начало XX в.): автореф. дис. . канд. пед. наук. М., 2000; КремневД. Н. Из истории Томского ЕЖУ // Вызов времени и православные традиции. Томск, 2005. С. 237-242; и др.

5 Любимова Г. В. Эпидемия в сибирской деревни: взгляд со стороны практической медицины и религиозно магической практики (конец XIX - начало XX в.) // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул,

Медико-санитарные условия жизни крестьян, гигиеническое состояние их жилищ, усадеб, поселений, водоисточников, питание и способы приготовления пищи, медицинские знания, народно-медицинскую практику жителей Западной Сибири изучают (преимущественно в этнографическом плане) П. Е. Бардина, И. В. Волохина, В. А. Зверев, В. А. Липинская, А. Ю. Майничева, Г. А. Ноздрин, Л. А. Скрябина, Н. А. Томилов, О. Н. Шелегина, Т. К. Щеглова и другие исследователи1.

Значительный интерес представляют работы В. А. Зверева о медико-санитарных условиях жизни сибиряков, о санитарном состоянии деревенских поселений и жилищ, демографическом и социализирующем поведении крестьянства2. Ученый описывает разные формы жизнесохранительного поведения сельчан, в основе которых чаще всего лежали религиозные и суеверные представления. Связывая судьбу крестьянства Сибири конца XIX - начала XX в. с началом перехода от традиционного к модернизированному обществу, он отмечает, что «в период 1860-х - середины 1890-х гг. складывались предпосылки радикального преобразования менталитета, культуры и образа жизни сельчан» . Этот вывод используются нами при выделении

2003. Вып. 5. С. 182-187; Семенова К. А. Здравоохранение г. Томска: время становления (1860-е - 1919 г.). Томск, 2010; Фоминых С. В., Иванов А. А., Некрылов С. А. Профессора и студенты Императорского Томского университета в борьбе с холерной эпидемией в Томске летом 1892 г. // Сиб. мед. журнал. 2007. № 3. С. 116-119; и др. Бардина П. Е. Быт русских сибиряков Томского края. Томск, 1995; Волохина И. В. Народная медицина русских Омского Прииртышья (конец XIX - XX в.). Новосибирск, 2005; Зверев В. А. 1) Крестьянское жилище глазами санитарных врачей и инженеров (Новосибирское Приобье и Бараба, 1920-е гг.) // Гуманитарные науки в Сибири: сер. Отечеств, ист. 1999. № 2. С. 87-91; 2) Семейное крестьянское жилище в его культурно-санитарном измерении (по материалам обследований в Томско-Кузнецком крае конца XIX -первой трети XX в.) // Крестьянская семья и двор в Сибири в XX в.: проблемы изучения. Новосибирск, 1999. С. 13-32; Ильиных В. А., Ноздрин Г. А. Очерки истории сибирской деревни. Новосибирск, 1995; Липинская В. А. Старожилы и переселенцы: русские на Алтае, XVIII - начало XX в. М., 1996; Майничева А. Ю. Крестьянское жилище северной части Верхнего Приобья в конце XIX - начале XX в. // Русские старожилы и переселенцы Сибири в историко-этнографических исследованиях. Новосибирск, 2002. С. 106-144; Скрябина Л. А. Русские Притомья: ист.-этногр. очерки. Кемерово, 1997; Томилов Н. А. Русские Нижнего Притомья (конец XIX - первая четверть XX в.). Омск, 2001; Шелегина О. Н. Адаптация русского населения в условиях освоения территории Сибири: учеб. пособие. М., 2001. Вып. 1-2; и др.

2 Зверев В. А. 1) Дети - отцам замена: воспроизводство сельского населения Сибири (1861-1917 гг.). Новосибирск, 1993; 2) Историческая эволюция крестьянских жилищ в Сибири по данным массовых санитарных обследований 1920-х гг. // Сибирь в ХУ1-ХХ вв.: экономика, общественно-политическая жизнь и культура. Новосибирск, 1997. С. 139-154; 3) Медико-санитарные условия жизни сельского населения Сибири (1861-1917 гг.) // Культурный потенциал Сибири в досоветский период. Новосибирск, 1992. С. 3855; 4) Региональные условия воспроизводства крестьянских поколений в Сибири (1861-1917 гг.). Новосибирск, 1998; и др.

3 Зверев В. А. Дети - отцам замена. С. 241. этапов вовлечения духовенства в медико-санитарную деятельность: мы связываем этап «активных действий» (1892-1918 гг.), в частности, с изменением ментальности в крестьянской среде.

И. А. Ерёмин, занимаясь изучением Томской губ. как тылового района России в годы Первой мировой войны, выделил основные направления деятельности РПЦ. Автор делает вывод о проявление инициативы и конструктивного подхода в организации медицинской помощи семьям мобилизованных на военную службу, заботы о больных и раненых воинах именно сельским духовенством1.

Возобновив после более чем полувекового перерыва исследования, характеризующие историю трезвеннического движения в России, ученые издали ряд работ обобщающего характера . Достижениям трезвеннического движения, организованного РПЦ на территории Сибири в конце XIX -начале XX в., посвящены статьи А. Л. Афанасьева, Г. А. Бочановой, Н. В. Елизаровой и др. Здесь отмечается ведущая роль РПЦ в организации обществ трезвости, количественное преобладание церковно-приходских обществ над губернскими и уездными попечительствами о народной трезвости.

Однако Е. А. Дегальцева, характеризуя деятельность сибирских обществ трезвости, сделала вывод, что они действовали по преимуществу в деревнях,

1 См.: Ерёмин И. А. 1) Западносибирский тыл России в годы Первой мировой войны (июль 1914 — март 1918 г.): автореф. дис. . д-ра ист. наук. Барнаул, 2006. С. 31-34; 2) Томская губ. как тыловой район России в годы Первой мировой войны (1914-1918 гг.). Барнаул, 2005. С. 158-165, 181, 187, 225-227, 238; и др.

2 Афанасьев А. Л. Трезвенное движение в России в период мирного развития 1907-1914 гг.: опыт оздоровления общества. Томск, 2007; Быкова А. Г. Алкоголизм и пьянство в России в XIX - начале XX в.: из истории проблемы. Омск, 2006; Такала И. Р. Веселие Руси: история алкогольной проблемы в России. СПб., 2002; и др.

3 Афанасьев А. Л. 1) Летопись трезвенного движения в Сибири и Дальнем Востоке в 1901-1914 гг. // Материалы к хронике общественного движения в Сибири в 1895-1917 гг. Томск, 1996. Вып. 2. С. 169-184; 2) Митрополит Макарий (Невский) как покровитель и участник трезвеннического движения 1901-1916 гг. // Культура Отечества: прошлое, настоящее, будущее. Томск, 1994. С. 40^13; 3) Сведения об обществах трезвости Сибири и Дальнего Востока на 1911 г. // Из истории революций в России (первая четверть XX в.). Томск, 1996. Вып. 1. С. 129-134; Бочанова Г. А. Попечительство о народной трезвости в Западной Сибири (конец XIX - начало XX в.) // Сибирь в XVII-XX вв.: демографические процессы и общественно-политическая жизнь. Новосибирск, 2006. С. 126-146; Елизарова Н. В. О пьянстве сибиряков в конце XIX -начале XX в. // История Сибири, 1583-2006: проблемы и перспективы. Новосибирск, 2006. С. 153-160; Лебедев В. В. Трезвенное движение в Томской епархии начала XX в. // Народная культура: личность, творчество, досуг. Омск, 2003. С. 321-323; Ушакова О. В. Организация трезвенной работы в западносибирских епархиях в 1907-1914 гг. // Сибирь на этапе становления индустриального общества в России (XIX - начало XX в.). Новосибирск, 2002. С. 163-165; Якимова И. А. Борьба крестьянских обществ на Алтае против открытия питейных заведений во второй половине XIX в.// Культурный потенциал Сибири в досоветский период. Новосибирск, 1992. С. 67-74; и др. и «крестьяне - основное сословие и носители национальных традиций - сами спасались от [алкогольной] зависимости», при незначительном участии духовенства1. А. Г. Быкова в диссонанс выводам Дегальцевой утверждает, что именно возглавляемые священниками «церковно-приходские общества трезвости были самыми многочисленными» , и «характерной особенностью

-j каждого общества трезвости являлась его нацеленность на массовость» . Трудно согласиться с выводом Быковой, что Всероссийский съезд практических деятелей по борьбе с пьянством (1912 г.) «сколько-нибудь заметного резонанса не имел»4.

Возобновились исследования провинциального некрополя. В последнее десятилетие изданы работы о дореволюционных некрополях западносибир

5 6 7 8 ских городов Барнаула , Томска , Омска , Новосибирска , актуальные при изучении санитарной кладбищенской культуры, в частности, сельской и монастырской. Например, Е. И. Косякова9, изучая историю Новосибирского некрополя, пишет об устройстве и санитарном состоянии кладбища пос. Новониколаевского. Автор свидетельствует о бездействии светских властей во время весенних паводков, разрушавших старые сельские кладбища по берегам Оби. В исследованиях имеются данные об устройстве холерных кладбищ, захоронениях жертв эпидемий на общих погостах. К сожалению, до сих пор нет исследований по западносибирскому сельскому православному некрополю.

Итак, анализ литературы показывает, что к настоящему времени сани-тарно-просветительный и медицинский аспекты деятельности РПЦ среди

1 Дегальцева Е. А. Общественные неполитические организации Западной Сибири (1861-1917 гг.). Бийск, 2002. С. 172.

2 Быкова А. Г. Алкоголизм и пьянство. С. 103.

3 Там же. С. 111.

4 Там же. С. 28.

5 Гришаев В. Ф. Барнаульский некрополь: (к истории Нагорного кладбища) // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. Барнаул, 1995. Ч. 1. С. 171-177; Коптев А. В. Материалы по истории Нагорного кладбища г. Барнаула // Там же. С. 178-185.

6 Томский некрополь: списки и некрологи погребенных на старых томских кладбищах, 1827-1939. Томск, 2001.

7 Омский некрополь: исчезнувшие кладбища. Омск, 2005.

8 Новосибирский некрополь. Новосибирск, 2009.

9 См.: Косякова Е. Божья нива // Новосибирский некрополь. С. 12-78. сельского населения изучены слабо. К теме нашей диссертации имеют отношение отдельные статьи и фрагменты в обобщающих работах сибирских ученых по истории медицины и духовного образования; устройству монастырей и общин; благотворительной и просветительной деятельности РПЦ; трезвенническому движению. В них характеризуются следующие аспекты: подготовка кадров к медицинской практике и оспопрививанию в Бийском катехизаторском училище; участие руководства миссии и рядовых миссионеров в оспопрививании и оказании постоянной посильной медицинской помощи населению Алтая; просветительная и благотворительная деятельность АДМ, монастырей и женских общин Томской епархии; участие епархиального духовенства в организации медицинской и благотворительной помощи в губернии во время Первой мировой войны; ведущая роль РПЦ в организации обществ трезвости в Сибирском регионе.

Совсем не исследовалось участие архиерейского корпуса и православного клира в общих противоэпидемических мероприятиях, в борьбе с детской заболеваемостью и смертностью, в благоустройстве погостов, организации трезвеннического движения в сельской местности на территории Томской епархии.

Исходя из актуальности и научной значимости темы, ее слабой изученности, объектом нашего диссертационного исследования избрана социальная политика РПЦ как государственно-религиозного института синодального периода. Предмет изучения - санитарно-просветительная и медицинская деятельность архиереев и православного клира Томской епархии среди сельского населения во второй половине XIX - начале XX в. В исследовании учитывается влияние политико-правовых, социально-экономических, демографических, медико-санитарных, природно-географических, личностных и иных условий и факторов на направления, формы и результаты деятельности церкви.

Цель и задачи работы. Целью исследования является выявление и раскрытие факторов, форм и результативности санитарно-просветительной и

20 медицинской деятельности РПЦ среди сельского населения на территории Томской епархии во второй половине XIX - начале XX в. Для достижения цели потребовалось решить следующие задачи:

1) выявить круг обязанностей, предписанных государственной властью Российской империи православному клиру в области санитарно-просветительной и медицинской деятельности, в том числе среди сельских жителей, а также меру ответственности за их выполнение;

2) охарактеризовать условия и формы подготовки духовным ведомством Томской епархии кадров для осуществления санитарно-просветительной и медицинской деятельности в сельской местности;

3) определить направления, виды и результативность работы епископов, сельского и монастырского духовенства Томской епархии по проведению мероприятий, способствовавших становлению научной медицины на селе и санитарно-гигиеническому просвещению деревенского населения;

4) выделить и охарактеризовать основные исторические этапы осуществления данной деятельности.

Хронологические рамки работы охватывают период с 1861 до 1918 г. Начальный рубеж исследования обусловлен проведением в России в 18601870-х гг. глубоких социальных реформ, в том числе и церковной. Конечная временная граница исследования определена принятием 23.01.1918 г. Декрета СНК «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», положившего начало антирелигиозной политике советской власти, коренным образом изменившей церковную жизнь в России1.

Территориальные рамки исследования охватывают приходы и благочиния Томской епархии в тех пределах Томской губ., которые существовали в 1822-1917 гг. Это связано с тем, что территория епархии не оставалась неизменной на протяжении исследуемого периода. С 1861 г. в Сибири шел процесс образования новых епархий: из состава Томской была выделена См.: Сосковец Л. И Антирелигиозная политика// Историческая энциклопедия Сибири. Новосибирск, 2009. Т. 1.С. 116-117.

2 Ильиных В. А., Свирюкова В. Г Томская губ. // Там же. Т. 3. С. 266.

21

Енисейская епархия. В отчете по Ведомству православного исповедания за 1861 г. записано: «Бывшая Томская епархия, вмещавшая в себя две губернии, Томскую и Енисейскую, и область Семипалатинскую, была одна из самых обширных между епархиями Русской церкви»1. В 1895 г. учреждена Омская епархия, к которой причислили Семипалатинскую обл.

Таким образом, к началу XX в. Томская епархия по размерам практически совпадала с Томской губ., объединяя, в том числе и властью епископа, следующие территории: Барнаульский уезд (114 512 квадр. верст), Бийский и Змеиногорский уезды (в совокупности - 166 943 квадр. верст), Каинский (66 061), Кузнецкий (87 171), Мариинский (65 807) уезды, Томский уезд с Нарымским краем (266 168 квадр. верст) . Во второй половине XIX - начале XX в. в очерченные таким образом границы входили территории следующих современных субъектов Российской Федерации: Республики Алтай, Алтайского края, Кемеровской, Новосибирской и Томской областей, а также части территории Восточного Казахстана.

В 1915 г. епископ Томский и Алтайский Анатолий (Каменский), сообщая в Св. Синод о проблемах, связанных с обширностью епархии, писал: «Как в административном отношении, так и в церковном назрела нужда в разделении на две части той огромной по пространству и по многолюдности области (здесь жило более 5 млн православных (92 % населения), 180 тыс. староверов, 100 тыс. сектантов, 50 тыс. магометан, 50 тыс. католиков, 20 тыс. лютеран, 13 тыс. иудеев и 25 тыс. язычников . - Е. К.), которая именуется Томской губ. и Томской епархией»4. В апреле 1917 г. из Томской губ. была выделена Алтайская губ.5 В том же году западная часть Каинского уезда

1 Извлечение из отчета по Ведомству православного исповедания за 1861 г. СПб., 1864. С. 12.

2 Томская губ. // Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона. СПб., 1901. Т. ХХХША. С. 482.

3 РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 2737. Л. 40.

4 Там же. Л. 49^19 об.

3 Паско М. Ю. Алтайская губ. // Историческая энциклопедия Сибири. Новосибирск, 2009. Т. 1. С. 77. передана в Акмолинскую обл.1 Епархия сохранялась как Томская и Алтайская до 1924 г.2

Методологической основой решения поставленных в диссертации задач явились принципы историзма и системности. Они предполагают изучение общественного явления в его конкретно-исторической обусловленности и развитии, а также отношение к объекту и предмету как к целостным функционирующим и эволюционирующим структурам, обладающим многообразными внутренними и внешними связями. Применительно к данной работе принцип историзма реализуется в том, что деятельность православного духовенства Томской епархии рассмотрена как динамично развивавшийся процесс, приобретавший с течением времени новые качественные и количественные характеристики. Процесс вовлечения епархиального духовенства в санитарно-просветительную и медицинскую деятельность происходил поэтапно, в соответствии с правительственной и синодальной политикой в регионе. Принцип системности предполагает изучение деятельности томского православного духовенства в контексте функционирования всей РПЦ -деятельности, обладавшей менявшимися во времени качественными характеристиками и выполнявшей важные общественные функции. Деятельность духовенства определялась его профессиональным долгом и мировоззренческими принципами, складывавшимися под влиянием православной догматики, санитарно-гигиенической науки, модернизационных процессов конца XIX - начала XX в. и других факторов.

Ориентация исследования на междисциплинарность обусловила обращение к теоретическим выводам и обобщениям отечественных историков, социологов, культурологов, представленных в следующих теориях и концепциях.

1. Теория модернизации традиционного общества. Применительно к теме исследования важное значение имеет определение модернизации как

1 Ильиных В. А., Свирюкова В. Г. Указ. соч. С. 266.

2 [Борис Пивоваров, протоиерей]. Новосибирская и Бердская епархия // Там же. Т. 2. С. 497; Караваева А. Г. Томская и Асиновская епархия // Там же. Т. 3. С. 267.

23 смены модели (стереотипа) поведения, перехода от нерационального (характерного для традиционного общества) к рациональному поведению, начинающемуся с трансформации общественного сознания и культуры1. Это положение позволяет достаточно эффективно проанализировать и понять эволюцию деятельности духовенства по формированию жизнесохранитель-ного поведения народа, изменяющей ментальность и самого духовного сословия, и «окормляемого» им крестьянства на начальном этапе модерниза-ционных процессов в сибирской деревне. РПЦ фактически осваивала роль института демографической и социокультурной модернизации, оставаясь сама традиционным институтом и используя традиционные каналы для трансляции инноваций в народную среду.

2. Деятелъностная концепция. Она имеет истоки в немецкой философии (И. Кант, И. Фихте, Г. Гегель, К. Маркс, М. Вебер). Концепция деятельност-ной сущности человека стала ключевой для ряда современных социальных наук, в том числе социальной истории, педагогики, психологии, культурологии. Данная концепция эффективна при характеристике формирования медицинской и санитарной культуры православного духовенства, его личностного и корпоративного вклада в санитарно-просветительную и медицинскую деятельность среди прихожан в конце имперского периода.

Санитарно-просветителъная деятельностью РПЦ понимается нами как совокупность образовательных, воспитательных, агитационных и пропагандистских мероприятий, проводившихся церковью и направленных на формирование эффективного жизнесохранительного поведения сельских жителей, на профилактику заболеваний, сохранение и укрепление здоровья населения, повышение его трудоспособности и снижение смертности.

Медицинская деятельность духовенства предусматривала непосредственное участие церковно- и священнослужителей в санитарно-профилактических и медико-санитарных мероприятиях, как директивно См : Опыт российской модернизации, ХУШ-ХХ вв. / отв. ред. В. В. Алексеев. М., 2000; Побережников И.В. Переход от традиционного к индустриальному обществу: теоретико-методологические проблемы модернизации. М., 2006; и др. предписанных для исполнения по духовному ведомству, так и рекомендованных ему для посильного участия. Медицинская деятельность РПЦ имела специфическую особенность: при ее осуществлении экономические интересы были подчинены духовным, она осуществлялась безвозмездно.

Совокупность использованных исследовательских методов дала нам возможность изучать явления и факты с учетом той исторической обстановки, в которой они возникали и существовали на различных этапах развития предмета.

Проблемно-хронологический метод использовался для разработки структуры работы, постановки задач, а также в качестве основы систематизации материала в историографическом разделе диссертации. Историко-генетический метод позволил выявить причинно-следственные связи и закономерности процесса вовлечения государством РПЦ, в частности, православного духовенства Томской епархии в санитарно-просветительную и медицинскую деятельность. В качестве вспомогательного востребован биографический метод, который способствовал выявлению субъективного, личностного фактора деятельности.

Применение сравнительно-исторического метода направлено на выявление общего и особенного в санитарно-просветительной и медицинской деятельности миссионеров, сельского и монастырского духовенства в пределах Томской епархии. Проводилось также сопоставление с общероссийскими тенденциями.

Источниковедческая база исследования. Разработка темы осуществлялась на основе комплексного изучения письменных опубликованных и неопубликованных источников нескольких видов. Их значительная часть выявлена впервые и извлечена из архивохранилищ, периодических изданий. Автором изучено более трехсот дел, содержащих необходимую информацию по теме исследования, из 13 фондов Российского государственного исторического архива, Государственного архива Алтайского края, Государственного архива Томской обл., Архива Института алтаистики им. С. С. Суразакова (Горно-Алтайск).

Законы и нормативные акты, проанализированные в диссертации, представлены указами, распоряжениями, определениями правительства Российской империи и Св. Синода.

При изучении законов империи очевиден факт их уникальной систематизации в первой половине XIX в. Кодификация, проведенная под руководством M. М. Сперанского, позволила создать «Полное собрание законов Российской империи» и «Свод законов», который включал действовавшие нормативные акты. Свод составлен по определенной методике - под каждой статьей давались ссылки на указы, в нее вошедшие, что позволяет, в частности, установить время введения указов, из которых составлялись статьи. «Свод» начал действовать с 1835 г. и переиздавался в 1842, 1857 гг. Он просуществовал до 1917 г., претерпев ряд изменений.

Также в исследовании востребован «Свод законов Российской империи», неофициально изданный в 1912 г. под редакцией и с примечаниями И. Д. Мордухай-Болтовского. В данном издании воспроизведен текст как действовавшего в конце XIX в. «Свода законов», так и Продолжений 1906, 1908, 1909 гг. и узаконений, принятых после 1909 г. по день опубликования труда. Особенностью издания «Свода» 1912 г. является кодификация всех узаконений. Одновременно со вступлением в силу Свода действовавших законов был принят указ Синода от 8 марта 1835 г. о снабжении ДК Духовным регламентом1, который регулировал деятельность духовенства.

С 80-х гг. XIX в. началась систематизация законодательной базы, относящейся к Ведомству православного исповедания, через опубликование

1 Духовный регламент (Устав Духовной коллегии); Алфавитный указатель канонических постановлений, указов, определений и распоряжений Святейшего правительственного Синода (1721-1895 гг. включительно) и гражданских законов, относящихся к духовному Ведомству православного исповедания / сост. С. В. Калашников. Изд. 2-е. Харьков, 1896. С. 252. тематических сборников Т. Барсова1, И. П. Богословского2, А. Завьялова3, Я. Ивановского4, С. В. Калашникова5 и др.

Хронологические рамки нашего исследования включают время, когда деятельность РПЦ и общественная жизнь регламентировалась переизданием «Свода законов» 1857 г. и его дополнительного выпуска 1912 г., в хронологической последовательности публиковавшимися томами «Полного собрания законов Российской империи» до 1913 г., а также законами, опубликованными в тематических сборниках, относящихся к Ведомству православного исповедания, что позволяет наиболее целостно охарактеризовать законодательные и нормативные акты по исследуемой теме.

Благодаря развитию журналистики во второй половине XIX в. и потребности в своевременном ознакомлении духовенства с нормативными актами, все законоположения и правительственные распоряжения, предписывавшиеся для исполнения по духовному ведомству или непосредственно к нему относящиеся, публиковались с 1859 г. в журнале «Духовная беседа», с 1876 г. - в журнале «Церковный вестник», а с 1887 г. - в официальном еженедельном журнале РПЦ «Церковные ведомости». Также в исследуемый период издавались отчеты обер-прокурора Синода, с опубликованием в них нормативных актов с разъяснениями. До 70-х гг. XIX в. отчеты печатались нерегулярно, в 70-90-х гг. - ежегодно, а с начала 90-х гг. стали выпускаться раз в два года.

Изучение законодательной базы позволяет определить статусное положение РПЦ, структуру ее управления, правовое положение духовенства, определенный государством круг его санитарно-профилактических, санитар-но-просветительных и медицинских обязанностей и меру ответственности за

1 Сборник действующих и руководственных церковных и церковно-гражданских постановлений по Ведомству православного исповедания / сост. Т. Барсов. СПб., 1895.

2 Полный круг духовных законов (по Своду Законов, его приложениям, Духовному регламенту и Уставу духовных консисторий) / сост. И. П. Богословский. Изд. 2-е. СПб., 1881.

3 Циркулярные указы Святейшего правительственного Синода 1867-1900 гг. / сост. А. Завьялов. Изд. 2-е. СПб., 1901.

4 Краткий свод законоположений, относящихся до церковных старост: (инструкция церковным старостам, высочайше утвержденная 12 июня 1890 г. с дополнениями) / сост. Я. Ивановский. СПб., 1891.

5 Алфавитный указатель канонических постановлений.

27 их исполнение, а также документально проследить динамику вовлечения РПЦ в данную деятельность в XIX - начале XX в.

Делопроизводственные документы, содержащие информацию по теме исследования, многочисленны и разнообразны по содержанию, степени информативности и социальной направленности. По происхождению данную категорию источников можно разделить на следующие группы: 1) делопроизводство светской и церковной администрации; 2) материалы низовых губернских и епархиальных подразделений; 3) документация общественных и научных организаций; 4) документы, исходящие из крестьянской среды.

Перечисленная выше группа документов, состоящая из законов и нормативных актов центральных светских и духовных властей, дополнялась второй - распоряжениями местных светских и духовных властей. Они публиковались с 1857 г. в «Томских губернских ведомостях», а с 1 июля 1880 г. - и в официальном журнале РПЦ ТЕВ. Опубликованной оказалась лишь часть материалов вышестоящих органов как светских, так и духовных властей, общественных и научных организаций1. Значительная масса документации выявлена нами в архивных фондах - отчеты, рапорты, прошения, ходатайства, представленные епархиальными архиереями и ТДК, годовые медицинские отчеты врачебного отделения Томского губернского управления и пр.

В работе востребована официальная переписка - документы, исходящие от центральных церковных и светских властей. В основном это решения Синода на строительство зданий для духовных учебных заведений, церковных школ, приютов; на открытие монастырей, женских общин и пр. Кроме того, использовались материалы переписки светских и духовных властей. В документах светских властей содержатся выписки из решений государственных органов различного уровня о привлечении духовного ведомства во время

1 Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода за. [1861, 1869-1870, 1874, 1876, 18921893, 1909, 1911-1914 гг.]. СПб.; Пг., 1864, 1870-1871, 1875, 1877, 1895, 1911, 1913, 1915-1916; Отчет Алтайской духовной миссии за. [1870-1917 гг.]. Томск, 1875-1917; Отчеты Томского местного управления Российского Общества Красного креста за. [1889, 1891-1893, 1895 гг.]. Томск, 1890, 1892-1895; [Столыпин П. А., Кривошеий А. В.] Записка председателя Совета министров и главноуправляющего землеустройством и земледелием о поездке в Сибирь и Поволжье в 1910 г.: (прил. к всеподданнейшему докладу). СПб., 1910; и др. эпидемий и других народных бедствий к проведению санитарно-профилактических мероприятий, составлению отчетов и сбору пожертвований. В переписке решались вопросы, связанные с открытием приютов для сирот, яслей-приютов, лазаретов, кладбищ и пр. Интерес представляет частная переписка томских архиереев и начальников АДМ с благотворителями об устройстве и содержании духовных учебных заведений, приютов, церковных школ, богаделен, больниц и пр.

Материалы низовых губернских и епархиальных подразделений также в основном выявлены в архивных фондах - отчеты, рапорты, прошения, ходатайства, представленные благочинными, приходскими священниками, приходскими попечительствами, миссионерами, сельским врачебным персоналом, полицейскими исправниками, крестьянскими чиновниками. Востребована переписка благочинных с врачебным отделением Томского губернского управления о проведении санитарно-профилактических мероприятий, устройстве аптечек, деятельности лазаретов, об открытии кладбищ, сборе статистических данных по метрическим книгам.

В отдельную группу источников выделяем прошения, ходатайства, приговоры сельских сходов самого крестьянства - об открытии приходов, школ, кладбищ; о назначении священнослужителей, учителей, фельдшеров; об учреждении обществ трезвости, приютов для сирот, сельских лечебниц; о закрытии винных лавок, запрещении торговли спиртными напитками домашнего производства. Причем в приговорах сельских сходов встречаются прописанные обязательства прихожан, например, о содержании причта, учителей церковных школ, кладбищ в «благолепном» виде; о соблюдении «зарока» не употреблять спиртных напитков.

Изучение комплекса делопроизводственных документов позволяет проследить, как корректировались законодательные инициативы центра, как эти инициативы принимались и трактовались на местах, каким образом проводились в жизнь, какое участие принимали в этом процессе структурные подразделения духовного ведомства и прихожане.

29

Справочные и статистические материалы извлекались нами из фондов архивов, а также из публикаций ежегодных «Обзоров» и «Памятных книжек» Томской губ., «Справочных книг» по Томской епархии; «Отчетов» обер-прокурора Синода по Ведомству православного исповедания; отчетов АДМ. Использованы краткие исторические очерки1, отчеты о состоянии учебных заведений духовного ведомства, опубликованные в ТЕВ и отдельными изданиями. Авторы этих работ - врачи, инспекторы и преподаватели семинарий и училищ, члены епархиальных управлений, миссионеры сообщали статистический материал о санитарных условиях содержания воспитанников, оказании им медицинской помощи и медико-санитарном просвещении в учебном процессе. Кроме того, использовались отчеты о педагогических курсах для учителей церковной школы, в которых содержатся сведения о санитарно-гигиенической подготовке учителей и проведении с ними практических занятий по оспопрививанию2.

Особый интерес для исследования представляют «подписные листы», размещенные в качестве приложений в отчетах благочинных и приходских священников. В них зафиксированы пожертвования в пользу голодающих, погорельцев, ОКК, глазных отрядов, на призрение социально незащищенных категорий населения. Источники такого рода особенно ярко характеризуют степень участия прихожан в решении социальных вопросов.

Актуальны для данной работы ежегодные отчеты епископов Томской епархии в Синод за весь период исследования, хранящиеся в РГИА. В них содержатся исчерпывающие статистические данные о количестве причта, православного населения (родившегося, умершего - по возрастам), учащихся

1 Лавров К. Материалы для истории ТДС // ТЕВ. 1900. № 3. Ч. неофиц. С. 14-19; № 5. Ч. неофиц. С. 11-19; № 6. 4. неофиц. С. 31-35; Об учреждении медицинских классов при Тобольской духовной семинарии в 1882 г. // Тобол, епархиал. вед. 1882. № 15. Ч. неофиц. С. 300-308; Торжество открытия новых зданий ТЕЖУ 14 окт. 1907 г. Томск, 1907; Дмитриевский С. XXV лет с основания ТЕЖУ // ТЕВ. 1909. № 23. Ч. неофиц. С. 959-971; № 24. Ч. неофиц. С. 1000-1012.

2 Отчет о летних учебных курсах Томской епархии в 1898 г. // ТЕВ. 1899. № 2. Ч. неофиц. С. 36-57; Мироносицкий В. Е. Краткосрочные педагогические курсы для учителей церковно-приходских школ Томской епархии в 1899 г. Томск, 1899; Краткосрочные педагогические курсы в г. Колывани для учителей и учительниц школ грамоты в 1901 г. //ТЕВ. 1902. № 10. Ч. неофиц. С. 23-38; Отчет о временных педагогических курсах, бывших в г. Томске для учителей и учительниц сельских начальных училищ Томского уезда с 13 июня по 20 июля 1913 г. Томск, 1914; и др. духовного ведомства, приходов, церковных школ и библиотек; приютов, богаделен, больниц при монастырях и женских общинах. В настоящем исследовании вводятся в научный оборот данные, содержащиеся в отчетах епископа Томского и Алтайского Анатолия (Каменского) в Синод за 19151917 гг., ранее нигде не публиковавшиеся.

Используя значительный массив статистических данных, представленных церковным ведомством, мы можем опираться на выводы В. М. Кабузана и Б. Н. Миронова о церковном учете как о достаточно надежном и репрезентативном, начиная с 30-х гг. XIX в.1

Изучение информации, содержащейся в данных источниках, позволило выявить динамику эпидемиологической обстановки в Томской губ. и уровня образования приходского духовенства, раскрыть количественные изменения в составе губернского медицинского персонала, установить количество церковных школ, больниц, лазаретов, переселенческих бараков, яслей-приютов, богаделен, сиротских приютов при церквях и монастырях и пр.

Мемуаристика. Определенный интерес для изучения темы представляют дневники и записки исторического содержания миссионеров АДМ, опубликованные либо отдельно в различных православных изданиях," либо в качестве дополнений к ежегодным отчетам миссии . Протоиерей Б. И. Пивоваров составил «Список опубликованных трудов алтайских миссионео ров», который включает 443 работы 51 автора . Состав мемуаристов разнообразен: руководители миссии, священники-миссионеры и сотрудники ее низового звена, едва выучившиеся грамоте причетники, абсолютное большинство которых составляли «инородцы» - воспитанники АДМ. В изданных См.: Кабузан В. М. Народонаселение России в XVIII - первой половине XIX в. (по материалам ревизий). М., 1963; Миронов Б. Н. Русский город в 1740-1860 гг.: демографическое, социальное и экономическое развитие. Л., 1989.

2 Извлечения из записок сотрудника Алтайской миссии священника Василия Вербицкого за 1857 г. М., 1859; Записки Улалинского отделения Алтайской духовной миссии миссионера Иоанна Смольянникова за 1858 г. М., 1860; Выписки из дневника миссионера Алтайской духовной миссии протоиерея Стефана Ландышева за 1-ю треть 1859 г. М., 1861; Записки миссионера Кузнецкого отделения Алтайской духовной миссии священника Василия Вербицкого за 1861 г. М., 1862; Записки Алтайского миссионера Черно-Ануйского отделения священника Филарета Синьковского за 1876-1881 гг. М., 1883; и др.

3 Из духовного наследия алтайских миссионеров / сост. Б. И. Пивоваров. Новосибирск, 1998. дневниках и записках АДМ наряду с хроникой событий значительное место отведено описанию «врачебной» деятельности миссии. Дневники, в отличие от записок, позволяют определить частоту и объем проводимой миссионерами медицинской практики и санитарного просвещения.

Историк Н. П. Матханова, характеризуя комплекс мемуаров АДМ, констатирует, что руководители миссии обязывали сотрудников писать дневники-отчеты о своих действиях, но этим текстам были присущи черты личного дневника. Классифицируя путевые записки, ученый отмечает, что обычными в 1860-1870-х гг. становятся путевые записки-корреспонденции. Чаще всего в них говорится о путешествиях епископов. В таких публикациях присутствуют черты корреспонденции, дневника и путевых записок. Выделяются также свойственные миссионерам путевые записки, примыкающие к деловым отчетам. Наряду с личными впечатлениями от местности и населения, в них содержатся сведения объективного характера, например, о численности прихожан, состоянии церквей, церковных школ и кладбищ, о содержании миссионерских бесед, количестве новокрещенных. Записки-отчеты содержали информацию о «выдающихся событиях», произошедших за год: о постройке молитвенных домов, поступлении пожертвований и их использовании, об эпидемиях и участии миссии в борьбе с ними и пр.1

Ценным источником являются воспоминания H. JI. Родионовой

Кумандиной о детстве, проведенном в д. Мыюта в Горном Алтае, в Чемаль2 ском приюте, а с 1914 г. - в ТЕЖУ . Автор описывает санитарно-бытовые условия содержания воспитанниц в приюте и ТЕЖУ, режим дня, питание, привлечение девочек к физическому труду, систему наказаний. Интересны впечатления мемуаристки о содержании в монастырской больнице в 1914 г.,

0 введении карантинов в ТЕЖУ во время эпидемий в Томске 1916-1917 гг.

Актуальны для нашего исследования уникальные воспоминания учительницы И. К. Чувашевой, опубликованные В. А. Зверевым и К. Е. Звере

1 Матханова Н. П. Сибирская мемуаристика XIX в. Новосибирск, 2010. С. 81-83, 181, 185.

2 Родионова-Кумандина Н. Л. Воспоминания для моих детей: (мир моими глазами), 1971-1972 гг. Тетр. 3 // Архив Института алтаистики им. С. С. Суразакова. вой1. В них описывается опыт организации элементарной медицинской помощи на селе с участием приходского священника. Необходимо также назвать работу К. Н. Евтропова , личные характеристики религиозных и общественных деятелей в которой носят практически мемуарный характер и привлекают обилием подробностей.

Долгое время недостатком источников личного происхождения считалась значительная степень субъективности в оценке тех событий, о которых писали авторы. В настоящее время субъективность материалов личного происхождения признается в определенном смысле как одно из главных достоинств этого вида исторических источников3.

Периодическая печать. В настоящем исследования были востребованы как церковные, так и светские дореволюционные издания. Периодическая печать воспринимается нами как эффективный инструмент светской и церковной власти, который использовался ею не только для создания информационного поля, но и для программирования определенных социальных установок, формирующих общественное сознание.

Из светской периодической печати привлечены: еженедельная газета ТГВ, еженедельная общедоступная газета «Сибирская жизнь», ежедневная информационная газета «Томский справочный листок», ежедневная газета политики, литературы и общественной жизни «Сибирский вестник», еженедельная газета научной и общественной медицины и врачебного быта «Сибирский врач». Они явились источником информации о постановке медико-санитарной части и оспопрививания в губернии, о распространении эпидемических заболеваний и мерах, принимаемых к их прекращению, о борьбе с детской смертностью, туберкулезом, сифилисом, пьянством, о деятельности ОКК и пр. Интерес представляет отразившееся на страницах светских перио

1 Зверева К. Е„ Зверев В. А. Деревенская учительница о «темных сторонах» педагогической и медицинской культуры крестьян // «Сибирь - мой край.»: проблемы региональной истории и исторического образования. Новосибирск, 1999. С. 79-92.

2 Евтропов К. Н. История Троицкого кафедрального собора в Томске. Томск, 2008.

3 См.: Голиков А. Г., Круглова Т. А. Источниковедение отечественной истории. М., 2007. С. 187-188; Матханова Н. П. Указ. соч. С. 4. дических изданий общественное мнение относительно вовлеченности духовенства в решение медико-санитарных вопросов и результативности их деятельности.

В процессе работы с газетами был предпринят фронтальный (сплошной) просмотр ТГВ до 1880 г. (этот рубеж связан с началом выпуска ТЕВ) и выборочный просмотр других изданий. Выборка производилась в соответствии с хронологическими рамкам протекания сильных эпидемий или моментами вступления в силу нормативных актов, вовлекавших духовенство в санитарно-просветительную и медицинскую деятельность.

Необходимой группой источников являются материалы церковной журнальной прессы. Нами тщательно изучено официальное издание Томской епархии «Томские епархиальные ведомости»1. Они выходили с 1 июля 1880 до 1918 г. Справедливо рассматривать их как средство: а) формирования правового поля деятельности РПЦ в губернии (публикация узаконений правительства, Синода, епархиального начальства); б) развития православия в сибирской провинции посредством печатного слова (помещалась информации о проповеднической и миссионерской деятельности, борьбе со старообрядчеством); в) расширения научных знаний церковно- и священнослужителей (размещались географические, исторические, медицинские и другие научно-популярные статьи).

Также нами осуществлен фронтальный просмотр официального органа Св. Синода «Церковные ведомости», миссионерского журнала (органа Православного Миссионерского общества) «Православный благовестник». Кроме того, применен выборочный просмотр издания Московской духовной академии «Богословский вестник», еженедельного журнала «Руководство для сельских пастырей», издававшегося при Киевской духовной семинарии. Количество и частота опубликованных в церковных изданиях распоряжений, предписаний, статей медико-санитарного содержания позволили определить

1 См.: Караваева Е. В. «Томские епархиальные ведомости» как источник по истории формирования санитарной культуры в Томской губ. //Макарьевские чтения. Горно-Алтайск, 2007. С. 95-107. заинтересованность духовного ведомства в решении социальных проблем, связанных с сохранением жизни и здоровья населения, а также выявить предлагаемые в них сельчанам формы жизнесохранительного поведения.

Сплошной просмотр годовых комплектов названных светских и церковных периодических изданий позволяет констатировать, что они представлены разножанровыми публикациями, относящимися к теме нашего исследования: официальными документами, научными, научно-популярными и публицистическими статьями, профессиональными отчетами, информационными сообщениями, рецензиями на книги, путевыми записками, некрологами, рекламой. Многочисленный и разнообразный состав авторов (члены Государственного совета и Синода, чиновники центральных и губернских ведомств, профессора медицины, врачи, епископы и иное епархиальное начальство, духовенство, учителя и пр.) существенно расширял информационные возможности светских и церковных периодических изданий.

Углубляясь в работу по исследуемой теме, мы осознавали неизбежную неполноту выявленных исторических источников. Тем не менее, привлекая широкий круг источников разного вида, дополняющих и корректирующих друг друга, мы добивались репрезентативности полученной информации и достоверности выводов, сделанных на ее основе.

Научная новизна и теоретическая значимость диссертации. Предложен новый подход к изучению исторической роли РПЦ - впервые не только особо выделена в отдельный предмет, но и рассмотрена на региональном материале санитарно-просветительная и медицинская деятельность церкви. Скорректировано представление о государственно-религиозном институте второй половины XIX - начала XX в., который выполнял неспецифичную для него функцию участия в сохранении здоровья и жизни населения. Уточнено значение понятий санитарно-просветительной и медицинской деятельности РПЦ, обоснована правомерность их использования в конкретно-историческом исследовании. Установлено, что российское законодательство конца имперского периода содержало значительный комплекс санитарно

35 профилактических, саиитарно-просветительных и медицинских мероприятий, предписанных для исполнения православному клиру. Доказано, что нормативно-организационная деятельность томского епископата являлась механизмом реализации законодательных инициатив на епархиальном уровне. Определены принципы, которыми руководствовалось епархиальное начальство при подготовке кадров: саморазвитие, активизация социальной позиции, просветительство и проповедничество, в том числе санитарное. Доказано, что клир Томской епархии во второй половине XIX - начале XX в. расширял свое участие в предписанных законодательными и нормативными актами мероприятиях, направленных на становление медицины на селе и санитарно-гигиеническое просвещение деревенского населения. Представлена периодизация данного процесса.

В научный оборот введены многочисленные новые архивные и опубликованные материалы. Наука обогащена неизвестными ранее фактами, в том числе о деятельности архиерейского корпуса, проведении духовенством медико-санитарных мероприятий, его участии в борьбе с детской заболеваемостью и смертностью, устройстве сельского погоста, антиалкогольной деятельности на селе. Полученные результаты позволили аргументировать вывод о выполнении духовенством Томской епархии социальных функций, влияющих на секуляризационные, демографические и социокультурные модернизационные процессы.

Краеведческое значение диссертации определяется выяснением местных и индивидуальных особенностей санитарно-просветительной и медицинской деятельности приходского и монастырского духовенства в пределах Томской губ. Они проявлялись в зависимости от количества причта, уровня его образования, инициативы, степени взаимодействия с губернскими чиновниками, а также от природно-климатических особенностей отдельных округов губернии, экономического положения их населения, распределения старожильческих и переселенческих поселений, близости губернского и уездных городов и пр.

Практическая значимость диссертации. Результаты исследования могут быть использованы при создании обобщающих трудов по истории РПЦ, истории Сибири, культурологии и религиоведению, краеведению Западной Сибири, при разработке учебных программ и пособий по соответствующим образовательным курсам. Материалы исследования применены автором в курсе «Отечественная история» для студентов Куйбышевского филиала Новосибирского государственного технического университета.

Идеи и выводы диссертационной работы могут быть полезны государственным органам и практическим работникам управления, влияющим на развитие политической и социальной сферы. Описанный исторический опыт полезен епархиальным управлениям РПЦ для организации современным духовенством социальной работы.

Положения, выносимые автором диссертации на защиту:

1. Во второй половине XIX - начале XX в. РПЦ как государственно-религиозный институт и, в частности, провинциальное православное духовенство России активно вовлекались в санитарно-просветительную и медицинскую деятельность. С 1880-х гг. на государственном уровне осознавалась невозможность проведения эффективных мероприятий по сохранению здоровья населения и формированию его санитарной культуры без участия священнослужителей. Об этом свидетельствуют возложенные на них обязанности по устройству больниц, богаделен, детских приютов при церквях и монастырях, яслей в сельской местности, по благоустройству кладбищ, проведению медико-санитарных мероприятий во время эпидемий, сбору пожертвований для пострадавших от эпидемий, для раненых солдат и прочих, по борьбе с суевериями и пьянством.

2. Вовлечение сельского духовенства Томской епархии в санитарнопросветительную и медицинскую деятельность осуществлялось в изучаемый период поэтапно: различались охватом приходов, направлениями, видами и формами деятельности 1861-1883, 1883-1892, 1892-1918 гг. Выделение этапов позволяет проследить динамику практической реализации миссионер

37 ской идеи о значении врачевания и санитарно-просветительной деятельности как неотъемлемых составляющих пастырских обязанностей.

3. Как и в целом по России, духовенство Томской епархии в исследуемый период имело возможность своевременно знакомиться с новейшими законодательными актами, распоряжениями, предписаниями центральных властей относительно санитарно-просветительной и медицинской работы церкви, а также с соответствующими распоряжениями, предписаниями местного светского и духовного начальства, как правило, неукоснительно принимая их в качестве руководства к деятельности.

4. Епископы и епархиальное начальство в Западной Сибири особое внимание уделяли санитарному просвещению сельского духовенства, по причине отсутствия в регионе земской медицины и недостаточности штата сельских врачей. Для успешной подготовки священнослужителей к выполнению санитарно-просветительных обязанностей РПЦ создавала необходимую печатную информационную базу.

5. В духовных учебных заведениях Томской епархии в конце XIX -начале XX в. произошли существенные изменения: улучшились санитарно-гигиенические условия содержания и медицинское обслуживание воспитанников, в обязательную образовательную программу ввели медицину, гигиену, оспопрививание. Изменения были вызваны, в том числе, и насущной потребностью вовлечения священнослужителей в санитарно-просветительную и медицинскую деятельность среди сельского населения. Главными организаторами данных преобразований являлись подвижник РПЦ архиепископ Макарий (Невский) и его преемники на посту руководителя епархии.

6. Полученные в духовных учебных заведениях Томской епархии, из периодических изданий (в том числе церковных) и иным путем начальные медицинские знания позволяли священнослужителям заниматься санитарным просвещением сельского населения, оказывать прихожанам посильную медицинскую помощь, устраивать аптечки, ясли, сиротские приюты, отве

38 чать за санитарное состояние кладбищ, выполнять обязанности оспопрививателей, участвовать в антиалкогольном движении.

7. РПЦ благодаря подвижническому труду епископов, лучшей части приходского и монастырского духовенства выполняла в сельской местности Томской губ., среди прочих, следующие значимые социальные функции: 1) являлась важным и зачастую единственным информационным источником санитарных знаний; 2) несла на себе груз работы по организации и оказанию посильной медицинской помощи; 3) участвовала в создании материальной основы этого процесса, направляя сюда часть церковных средств и средства многочисленных жертвователей из числа прихожан.

Апробация результатов исследования. Содержание диссертации отражено в 13 научных публикациях, семь из них включены в издания, рекомендованные ВАК Минобрнауки. Основные положения докладывались и получили одобрение на 10 научно-практических конференциях: двух международных на Алтае (Горно-Алтайск, 2007 г., Барнаул, 2009 г.), трех всероссийских в Новосибирске (2007, 2008, 2010 гг.) и пяти региональных в Томске (2008-2011 гг.). Завершенная диссертация обсуждалась на заседании кафедры отечественной истории ФГБОУ ВПО «Новосибирский государственный педагогический университет» (НГПУ).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав (включающих 9 параграфов), заключения, списка использованных источников и литературы, 9 приложений, списка сокращений.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Караваева, Елена Валерьевна, 2011 год

1. Овчинников В. А. Указ. соч. С. 31-32.

2. Владимир (Петров), архиепископ. Улалинская женская община на Алтае // ТЕВ. 1904. № 14. Ч. неофиц. С. 3.

3. Овчинников В. А. Указ. соч. С. 43.

4. Правила о православных церковных братствах и Положение о приходских попечительствах при православных церквях. СПб., 1904. С. 10.

5. Адаменко А. М. Указ. соч. С. 49.РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1364. Л. 33; Отчет Православного миссионерского общества за 1890 г. М., 1891. С. 19; и др.

6. Справочная книга по Томской епархии за 1898-1899 гг. С. 397.

7. Покровское приходское попечительство (на Алтае) в 1899 г. Бийск, 1900. С. 18.

8. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1593. Л. 37-37 об.

9. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1364. Л. 33-33 об.

10. Там же. Д. 1423. Л. 77 об.

11. Там же. Д. 1752. Л. 23; Д. 1810. Л. 24 об.

12. Из писем алтайских миссионеров // Православный благовестник. 1899. Т. 1. Кн. 2. № 4. С. 174.

13. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1752. Л. 23; Д. 1810. Л. 24 об.

14. Подсчитано по: Отчет Медицинского департамента МВД за 1892 г. СПб., 1896.

15. ГАТО. Ф. 3. Оп. 2. Д. 3190. Л. 30.

16. ГАТО. Ф. 170. Оп. 2. Д. 3089. Л. 81.2 Там же. Л. 189.

17. О принятии со стороны духовных властей мер к предупреждению от неисполнения предписываемых начальством предосторожностей против холеры // ТЕВ. 1892. № 16. Ч. офиц. С. 2.

18. Предложение епископа Макария, Томского и Семипалатинского, духовенству Томской епархии по случаю губительной болезни // Там же. 1892. № 17. Ч. офиц. С. 3.

19. Пожертвования в пользу голодающих // ТЕВ. 1892. № 6. 4. офиц. С. 15.

20. Предложение епископа Макария, Томского и Семипалатинского, духовенству Томской епархии // Там же. №4.4. офиц. С. 4-5.

21. ГАТО. Ф. 170. Оп. 2. Д. 3089. Л. 92.

22. См.: Устройство бараков для больных переселенцев // Обзор Томской губ. за 1883 г. С. 93; Обзор Томской губ. за 1884 г. С. 103.

23. ГАТО. Ф. 170. Оп. 2. Д. 3089. Л. 42, 73, 92, 95, 96 и др.

24. Там же. Ф. З.Оп.2. Д.3100.Л. 11.3 Там же. Л. 204.

25. Там же. Ф. 170. Оп. 2. Д. 3089. Л. 165.

26. ГАТО. Ф. 170. Оп. 2. Д. 3089. Л. 277.

27. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1593. Л. 16-16 об.; Д. 1752. Л. 11 об, 12; Д. 1810. Л. 14 об. - 15; и др.

28. Священник как врач телесный // Сиб. вестник. 1899. № 25.

29. ГАТО. Ф. 170. Оп. 2. Д. 3089. Л. 53.

30. ГАТО. Ф. 3. Оп. 40. Д. 503. Л. 108.

31. Столыпин П. А., Кривошеин А. В. Указ. соч. С. 47.3 Здравоохранение. Стб. 98.

32. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1752. Л. 52 об.

33. Там же. Д. 1752. Л. 57; Д. 1810. Л. 54 об.; и др.

34. Там же. Д. 2674. Л. 48 об.

35. Еремин И. А. Томская губ. как тыловой район России. С. 161.

36. Сведения о состоянии церквей, духовенства и прихожан, состоящих в благочинии № 26, за 1891 г. // TEB. 1892. № 14. Ч. неофиц. С. 3.

37. РГИА. Ф. 796. Оп. 440. Д. 1211. Л. 141.

38. Там же. С. 73; Алтай: историко-статистический сборник по вопросам экономического и гражданского развития Алтайского горного окр. Томск, 1890. С. 214.

39. Обзор Томской губ. за 1882 г. С. 58.

40. См.: Обзор Томской губ. за 1891 г. С. 49; Обзор Томской губ. за 1892 г. С. 47; Обзор Томской губ. за 1893 г. С. 53; и др.

41. Обзор Томской губ. за 1883 г. С. 89-90.

42. ГАТО. Ф. 170. Оп. 2. Д. 2880. Л. 9.

43. См.: Обзор Томской губ. за 1884 г. С. 80, 83-84; и др.

44. Обзор Томской губ. за 1879 г. С. 33-34.

45. ГАТО. Ф.170. Оп. 2. Д. 2880. Л. 9; Д. 3103. Л. 2-2 об.; и др.

46. Федотов Н. П. К истории оспопрививания в Сибири // Советское здравоохранение. 1946. № 7/8. С. 51.

47. ГАТО. Ф. 5. On. 1. Д. 87. Л. 26, 47 об., 60; Д. 22. Л. 2; и др.

48. Обзор Томской губ. за 1885 г. С. 34; ГАТО. Ф. 5. On. 1. Д. 87. Л. 18; Ф. 170. Оп. 2. Д. 2880. Л. 10; Д. 2947. Л. 2; Д. 3059. Л. 4; Д. 3078. Л. 1 ; Д. 3155. 1 ; Д. 3103. Л. 1;идр.

49. Обзор Томской губ. за 1884 г. С. 84.

50. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1364. Л. 33-33 об.; Отчет Православного миссионерского общества за 1890 г. М., 1891. С. 19; и др.

51. Там же. Д. 1647. Л. 19 об. -20.

52. ГАТО. Ф. 170. Оп. 2. Д. 3103. Л. 2-2 об.

53. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1752. Л. 12 об.

54. Справочная книга по Томской епархии за 1898-1899 гг. С. 218.

55. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1647. Л. 19 об. -20.3 Там же.

56. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1699. Л. 18-18 об.; ГАТО. Ф. 170. Оп. 2. Д. 2880. Л. 4, 6, 9 об., 14; Д. 2947. Л. 5; Д. 3056. Л. 1; Д. 3078. Л. 4; и др.

57. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 2002. Л. 18-18 об.

58. ГАТО. Ф. 170. Оп. 2. Д. 2880. Л. 1-1 об.

59. Отчет Православного миссионерского общества за 1890 г. М., 1891. С. 18.

60. ГАТО. Ф. 184. Оп. 1. Д. 11. Л. 12.

61. Отчет АДМ за 1871-1875 г. С. 15-16; Георгий (Крейдун), священник. Улалинский миссионерский стан как центр духовного просвещения Горного Алтая в XIX начале XX в. // Макарьевские чтения. Горно-Алтайск, 2005. С. 19-20.

62. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1364. Л. 33-33 об.

63. Отчет АДМ за 1910 г. С. 7.

64. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1593. Л. 25-25 об.

65. От Улалы до Чемала и Чепоша. Томск, 1905. С. 10.

66. Адлыкова А. П. Указ. соч. С. 130.

67. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 2737. Л. 26.

68. Бенедиктов П., священник. Приют-богодельня в Чемале (Алтайская миссия) // Православный благовестник. 1897. Т. 3, кн. 2, № 24. С. 373.

69. См.: Адлыкова А. П Указ. соч. С. 143.

70. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1647. Л. 38 об.; Д. 1810. Л. 24 об.

71. Там же. Д. 2674. Л. 14 об.

72. См.: Отчет АДМ за 1913 г. Томск, 1914. С. 17.6 Там же.

73. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 2181. Л. 7 об.2 Там же. Д. 1364. Л. 7.3 Там же. Д. 2181. Л. 7 об.

74. Православные русские обители. СПб., 1909. С. 701.

75. РГИА. Ф. 796. Оп. 440. Д. 1211. Л. 34.

76. Там же. Оп. 442. Д. 1647. Л. 30; Д. 1810. Л. 20; Д. 2121. Л. 8-8 об.; Д. 2674. Л. 14 об.; и др.

77. Отчет детского приюта трудолюбия и дома трудолюбия при Томском Иоанно-Предтеченском женском монастыре за 1898 г. // TEB. 1899. № 4. 4. неофиц. С. 43^14.5 Там же. С. 35.

78. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1647. Л. 28; Д. 2121. Л. 7 об.; Отчет Детского приюта трудолюбия. за 1898 г. С. 43; Город Томск. Томск, 1912. С. 83; и др.

79. РГИА. Ф. 796. Оп. 440. Д. 2002. Л. 22.

80. РГИА. Ф. 796. Оп. 440. Д. 1211. Л. 32.

81. Там же. Оп. 442. Д. 2674. Л. 14 об.

82. Там же. Л. 7, 25, 26, 29, 30.

83. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 2674. Л. 14 об.3 Там же. Д. 1810. Л. 19.4 Там же. Д. 2737. Л. 26.

84. Овчинников В. А. Настоятели, настоятельницы и монашествующие. С. 43.

85. Адлыкова А. П. Указ. соч. С. 137.

86. Обзор Томской губ за 1898 г С 38, Обзор Томской губ за 1899 г С 37, Обзор Томской губ за 1900 г С 44, Обзор Томской губ за 1901 г С 50, Обзор Томской губ за 1902 г С 48, Обзор Томской губ за 1903 г С 35-36, Обзор Томской губ за 1905 г С 35

87. Обзор Томской губ за 1893 г С 74

88. Обзор Томской губ за 1881 г С 41

89. РГИА Ф 796 Оп 442 Д 1752 Л 6, Кудрявцев П Ф Деревенские ясли-приюты в Симбирской губ летом 1899 г Сызрань, 1900 С 23-24, Зверев В А Медико-санитарные условия С 51,идр

90. Никитенко В П Воззвание для борьбы с детской смертностью в России // ТЕВ 1905 № 23/24 С 65

91. Делекторский Н. И. Смертность детей за границей, в России и в Томске и «капля молока». Томск, 1910. С. 10.

92. Ясли-приюты, организованные, в виде опыта Самарским губернским земством за лето 1898 г. Самара, 1899; Деревенские летние ясли-приюты в Воронежской губ. летом 1900 г. Воронеж, 1901; и др.

93. Там же. Оп. 440. Д. 2111. Л. 129.

94. ГАТО. Ф. 170. Оп. 4. Д. 542. Л. 5-5 об.

95. Вновь открытый дневной детский приют «Ясли» при попечительстве градо-Томской Христорождественской церкви//TEB. 1893. № 12. Ч. неофиц. С. 5.

96. Курдов И. К. Как открывать и содержать дневные летние ясли-приюты в деревнях. Пермь, 1915. С. 2.

97. ГАТО. Ф. 170. Оп. 4. Д. 542. Л. 10, 11 об, 13, 17, 30, 37 обДыбовская С. Указ. соч. С. 56-61.

98. Дыбовская С. Указ. соч. С. 59; ГАТО. Ф. 170. Оп. 4. Д. 542. Л. 17 об. и др.

99. ГАТО. Ф. 170. Оп. 4. Д. 542. Л. 13 об., 37.2 Там же. Л. 33.3 Там же. Л. 28 об.4 Там же. Л. 29.

100. См.: Зверев В. А. 1) Региональные условия воспроизводства крестьянских поколений. С. 70; 2) Семейное крестьянское жилище в его культурно-санитарном измерении. С. 17-19; и др.

101. Адаменко А. М. Указ. соч. С. 74.

102. Гизей Ю. Ю. Церковно-приходская школа Томской епархии (1684-1917). Кемерово, 2004. С. 73.

103. Справочная книга по Томской епархии за 1909-1910 гг. С. 447-448.

104. Отчет АДМ за 1887 г. С. 42.

105. Отчет АДМ за 1885 г. С. 56.

106. Отчет Томского комитета Православного миссионерского общества за 1898 г. // Православный благовест-ник. 1899. Т. 2. Кн. 1. № 9. С. 84-85.

107. См.: Гизей Ю. Ю. Церковно-приходская школа Томской епархии. С. 75-76.

108. Состояние церковно-приходских школ Томской епархии за 1888/89 учеб. г. // TEB. 1890. № 15. Ч. неофиц. С. 1-14.

109. Отчет Томского епархиального училищного совета о церковных школах епархии за 1895/96 учеб. г. // Там же. 1897. № 19. Ч. неофиц. С. 26-39.

110. Состояние церковно-приходских школ Томской епархии за 1888/89 учеб. г. // Там же. 1890. № 15. Ч. неофиц. С. 1-14.

111. Отчет епархиального училищного совета о состоянии церковных школ за 1900 гражд. г. // Там же. 1901. № 21. Ч. неофиц. С. 16-33.

112. Отчет Томского епархиального наблюдателя о состоянии церковных школ Томской епархии за 1907/08 учеб. г. // Там же. 1909. №11.4. неофиц. С. 254-267.

113. Отчет Томского епархиального наблюдателя о состоянии церковно-приходских школ Томской епархии за 1910/11 учеб. г.//Там же. 1912. № 15. Ч. неофиц. С. 370-376.

114. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 2002. Л. 60-60 об.

115. Отчет епархиального училищного совета о состоянии церковных школ за 1901 гражд. г. // ТЕВ. 1902. № 14. Ч. неофиц. С. 1-22.

116. ГАТО. Ф. 126. Оп. 1. Д. 109. Л. 8-8 об.

117. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 2002. Л. 60-60 об.

118. Отчет Томского епархиального наблюдателя о состоянии церковных школ за 1907/08 учеб. г. // TEB. 1909. №11.4. неофиц. С. 254-267.

119. Отчет Томского епархиального наблюдателя о состоянии церковно-приходских школ Томской епархии за 1910/11 учеб. Г.//ТЕВ. 1912. № 15. С. 370-376.

120. Столыпин П. А., Кривошеий А. В. Указ. соч. С. 45^16.

121. Гизей Ю. Ю. Церковно-приходская школа Томской епархии. С.88.

122. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 2674. Л. 43 об.

123. Там же. Д. 2674. Л. 43 об.

124. Отчет о состоянии церковно-приходских школ Томской епархии в 1902/03 учеб. г. // ТЕВ. 1904. № 16. Ч. неофиц. С. 17.

125. Там же. Д. 2766. Л. 90 об. 91 об.

126. Школа в борьбе с алкоголизмом // ТЕВ. 1913. № 16. Ч. неофиц. С. 842-843.

127. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 2613. Л. 14 об.

128. Там же. Л. 15, 18 об., 108-109 об.3 Там же. Л. 25-25 об.

129. Последствие пьянства // ТЕВ. 1909. № 16. Ч. неофиц. С. 682.

130. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1752. Л. 61 и др.

131. Непомнящих Г. Общество трезвости с. Лебедянского Томского уезда благочиния № 3 Томской епархии // ТЕВ. 1913. № 16. Ч. неофиц. С. 867.

132. Афанасьев А. Л. Летопись трезвенного движения в Сибири и Дальнем Востоке в 1901-1914 гг. // Материалы к хронике общественного движения в Сибири в 1895-1917 гг. Томск, 1996. Вып. 2. С. 175-176.

133. О вреде пьянства//ТЕ В. 1908. № 14. Ч. неофиц. С. 41.

134. Первые полтора года Серафимо-Завьяловского братства воздержания от пьянства и сквернословия // ТЕВ. 1905. № 1.4. неофиц. С. 3.

135. ГАТО. Ф. 170. Оп. 2. Д. 3018. Л. 127.

136. Комаров П. Н. Доклад о трезвости // ТЕВ. 1909. №21.4. неофиц. С. 539.

137. Трезвенное дело в Томской губ. // Там же. 1912. № 19. Ч. неофиц. С. 1063-1071.

138. Непомнящих Г Общество трезвости с. Лебедянского. С. 873.

139. ГАТО. Ф. 170. Оп. 2. Д. 3018; Краткий отчет о деятельности Иннокентиевского епархиального братства трезвости за 1913/14 гг. //TEB. 1915. Ч. неофиц. С. 637, 641.J Впервые официально устав общества трезвости в России был утвержден в 1874 г.

140. Комаров П. Н. Трезвенное дело в Томской епархии и Московский всероссийский съезд. С. 7.

141. Димитриев А Открытие общества трезвости во имя Св. архистратига Божия Михаила в с. Легостаевском, благочиния 44 округа Барнаульского уезда Томской епархии // ТЕВ. 1910. № 5. Ч. неофиц. С. 232-235.

142. Отчет об АДМ за 1910 г. С. 13-14.

143. Непомнящих Г. Указ. соч. С. 873.

144. Открытие Общества трезвости во имя Святых Великих Трех Святителей в с. Хлопуновском, благочиния 36 округа, Змеиногорского уезда Томской епархии // Там же. 1913. № 6. 4. неофиц. С. 342.

145. Село Каргалинское Богородицкой волости // Там же. 1910. № 17. Ч. неофиц. С. 724.

146. Комаров П. Н. Борьба с народным пьянством в печати // ТЕВ. 1914. № 19. Ч. неофиц. С. 1242.2 Там же. С. 1243.

147. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 2121. Л. 29 об.

148. Отчет общества трезвости при попечительстве градо-Томской Никольской церкви за 1904 г. // ТЕВ. 1905. №21-22.4. неофиц. С. 13.

149. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 2551. Л. 17 об.

150. Шевелков А М. Отчет общества трезвости Трехсвятительской церкви с. Хлопуновского // ТЕВ. 1914. № 3. Ч. неофиц. С. 196-198.

151. Окороков В Борьба с пьянством // Там же. № 12. Ч. неофиц. С. 801.

152. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 2737. Л. 40 об.-41 об.

153. Нужна ли и теперь работа обществ трезвости? // ТЕВ. 1915. № 15. 4 неофиц. С. 634.

154. Задача общества трезвости в наше время // Там же. № 16. Ч. неофиц. С. 677-678.

155. Единственно верный способ успешно бороться с тайным курением водки и пьянством // Там же. 1916. № 13. Ч. неофиц. С. 460.

156. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 2766. Л. 79 об.3 Там же. Л. 84 об.

157. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1752. Л. 13 об.

158. Поездка преосвященного Макария, епископа Томского и Семипалатинского в Нарымский край для обозрения церквей и посещения инородцев, живущих по р. Кети до Обь-Енисейского канала, в июле-августе 1891 г.//ТЕВ. 1892. № 12. Ч. Офиц. С. 26-27.

159. ГАТО. Ф. 3. Оп. 40. Д. 256. Л. 504 об.; Д. 392. Л. 283-283 об., 315, 996 об. -997; Ф. 170. Оп. 2. Д. 3300. Л. 7; Оп. 7. Д. 285. Л. 47-49; РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1364. Л. 12-13; и др.

160. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1364. Л. 12 об.2 Там же. Л. 12 об.-13.

161. Там же. Ф. 3. Оп. 2. Д. 3190. Л. 49-50.2 Там же. Л. 28.

162. Там же. Оп. 40. Д. 392. Л. 22-23 об.

163. Там же. Д. 503. Л. 110 об.

164. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1810. Л. 7.

165. Там же. Оп. 440. Д. 1870. Л. 76 об.; Д. 1211. Л. 140-140 об.

166. ГАТО. Ф. 170. Оп. 2. Д. 3089. Л. 79.

167. Там же. Д. 3386. Л. 48; Справочная книга по Томской епархии за 1909-1910 гг. С. 205-213.

168. Там же. Ф. 170. Оп. 2. Д. 3300. Л. 7; Ф. 3. Оп. 40. Д. 256. Л. 457 об., Д. 239. Л. 16-17; и др.

169. Там же. Д. 2979. Л. 3-3 об.

170. Там же. Д. 256. Л. 229, 319 об., 824 об.; Д. 239. Л. 1; Д. 445. Л. 15; Ф. 170 Оп. 7. Д. 285. Л. 6; и др.

171. Там же. Ф. 3. Оп. 40. Д. 239. Л. 1.4 Там же. Л. 15-16.

172. ГАТО. Ф. 3. Оп. 40. Д. 349. Л. 1.2 Там же. Л. 6.3 Там же. Л. 16.4 Там же. Д. 256. Л. 230.

173. О кладбищах // ТЕВ. 1902. № 2. Ч. неофиц. С. 30.3 Там же. С. 30-32.

174. Там же. Ф. 170. Оп. 7. Д. 285. Л. 14.

175. РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1810. Л. 25 об. 26.

176. ГАТО. Ф. 170. Оп. 7. Д. 285. Л. 5.

177. Там же. Д. 2244. Л. 41 об.

178. См.: От Томского епархиального комитета по призрению беженцев // ТЕВ. 1915. № 20. Ч. офиц. С. 669.