Русское сложное предложение в свете динамического синтаксиса тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, доктор филологических наук Мишланов, Валерий Александрович

• Мишланов, Валерий Александрович
• доктор филологических наук
• 1996

Оглавление диссертации доктор филологических наук Мишланов, Валерий Александрович

ВВЕДЕНИЕ

§ 1. Синхронная динамика языка и основные понятия динамического синтаксиса

§ 2. Деривационный анализ и внутренняя реконструкция

§ 3. Еще раз о путях становления сложного предложения

ГЛАВА 1. К вопросу о дифференциальных признаках сложного предложения

§ 1. Сложное предложение в противопоставлении простому

§ 2. О понятиях "ситуативность", "пропозитивность", "предикативность". К вопросу о дезактуализации ПЕ

§ 3. К проблеме разграничения сложного предложения и сверхфразового единства

ГЛАВА 2. Основные типы недифференцированных СП-СФЕ

§ 1. Присоединительные и парцеллированные конструкции

§ 2. Парентетические конструкции

§ 3. Интерферентные конструкции

§ 4. Кольцевые структуры

§ 5. Построения с прямой речью

§ 6. Экспликативные конструкции

§ 7. Недифференцированные СП-СФЕ с сочинительными союзами 66 коннекторами) и относительными местоимениями

§8.0 синтаксической природе объединений с функционально разнотипными предикативными компонентами 69

8.1. К проблеме происхождения СПП с К-словами 69

8.2. Вопросно-ответные диалогические единства 71

8.3. О статусе "ответно-вопросных" диалогических единств

§ 9. СП-СФЕ с риторическим вопросом ("диалогические имитации") 78

§ 10. Побудительно-повествовательные конструкции

§ 11. К вопросу о синтаксическом статусе бессоюзных СП. О роли интонации в системе дифференциальных признаков СП

ГЛАВА 3. О началах типологии сложного предложения. Бессоюзие.

Сочинение. Подчинение

§ 1. К проблеме синтаксической природы БСП

§ 2. К типологии показателей связи в СП

§3.0 месте интонации в системе средств синтаксической связи

§ 4. К определению сочинительной связи

§5.0 трех принципах классификации сложноподчиненных предложений

§ 6. Динамический принцип классификации СП

§ 7. Способы подчинения в русских СП с К-местоимениями 110

7.1. О разграничении относительных и изъяснительно-вопросительных сложноподчиненных предложений 7.2. О статусе обобщенно-уступительных сложных предложе- ний с К-местоимениями и частицей ни

§ 8. К проблеме мотивации образования СП. Глубинные структуры сложных предложений

ГЛАВА 4. К типологии изъяснительных СПП. Конструкции с квазиизъяснительными отношениями

§ 1. Опорные слова изъяснительных СПП ("типы рефлексии")

§2.0 разграничении изъяснительных и каузальных СП

§ 3. Квазиизъяснительные СПП. Неполные номинализации как результат дезактуализации предложений

§ 4. К деривационной типологии изъяснительных СПП 141

4.1. Непроизводные и вторичные изъяснительные СПП 141

4.2. Сложноподчиненные предложения с "модусом несогласия"

§5.0 статусе инвертированных изъяснительных СПП

§ 6. Изъяснительные структуры с К-местоимениями. СПП с "предикационной" и "актантной" подчинительной связью 150

§ 7. Еще раз о дезактуализации и номинализации предложения 157

§ 8. Квазиизъяснительные СПП с К-местоимениями 160

§ 9. Изъяснительные СПП с как-придаточными 162

§ 10. деривации парентетических конструкций с как 164

§ 11. Изъяснительные СПП с приименными придаточными 166

ГЛАВА 5. Типы каузальных сложных предложений

§1.0 трех типах каузальных СП (к проблеме разграничения терминов отношения)

§ 2. Семантические разновидности каузальных СП

§ 3. Особенности каузальных биномов с союзом когда

§ 4. Каузальные СПП с чтпо-придаточными (к проблеме интерпретации конструкций с "расчлененными" союзами)

§5.0 синтаксической природе уступительных конструкций 191

5.1. разграничении синкретических и недифференцированных сложных предложений

5.2. Особенности смысловой структуры концессивных СП 193

5.3. Структурно-семантические разновидности уступительных конструкций 197

§ 6. К проблеме определения вектора подчинительного отношения в паратактической конструкции. БСП с "двусторонним" и односторонним" отношением 202

§7.0 специфике диалектных каузальных конструкций со служеб- ным словом дак

ГЛАВА 6. Сложные предложения с экспликативными отношениями 216

§ 1. Пояснительные и объяснительные СП

§ 2. О структурно-семантических особенностях "комментирующих"

БСП. Еще раз об определении вектора отношения 221

§ 3. Экспликативные БСП "словарной" разновидности 225

§4.0 разграничении экспликативных и знаковых БСП

ГЛАВА 7. Типологические особенности конструкций относительного подчинения. Сложные предложения, выражающие отношение топик-комментарий" 30

§ 1. К определению понятия "определительное отношение" 230

§ 2. Паратактические присубстантивно-определительные СП

§ 3. Особенности пропозитивной структуры определительных СП в сравнении с экспликативными 237

§ 4. СП, выражающие отношение "топик-комментарий" 241

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Мишланов, Валерий Александрович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Начав исследование системы СП в пермских говорах, мы пришли к выводу, что избранные специально для описания диалектного СП теоретические принципы дают новые возможности для освещения актуальных проблем сложного предложения в русском КЛЯ и что оптимальное описание синтаксиса русского СП в целом - литературного, диалектного, разговорного - может быть достигнуто лишь на основе общих принципов динамического синтаксиса, с помощью единообразных методов исследования, позволяющих в процессе синхронических деривационных реконструкций обращаться к фактам древнеписьменных источников и к закономерностям диахронной динамики.

Мы исходили из того, что синтаксическое описание должно включать анализ причин и механизмов образования неэлементарных синтаксических конструкций. Реконструкция глубинных структур СП (что равнозначно выявлению их мотивации) и синтаксических механизмов дает дополнительные возможности для более глубокого познания грамматической природы различных типов СП, обнаружения общего и специфического в их строении, средствах связи, для уточнения типологических характеристик и классификационных схем.

Поскольку мотивация образования СП в синхронии и диахронии е?ди-на, а текстопорождение представляет собой диалектический процесс производства/воспроизводства, важнейшее место в методологии синтаксического исследования мы отводим принципу координации синхронических и диахронических реконструкций. Этот принцип состоит, в общем виде, в том, что реконструкции глубинных структур могут быть верифицированы данными древнеписьменных источников, а при возможности неоднозначных интерпретаций последних преимущество отдается тем, которые согласуются с результатами внутренней реконструкции деривационных механизмов.

При исследовании синтаксических структур следует учитывать, что в процессах их образования сложным образом взаимодействуют разнородные механизмы, отражающие различные аспекты коммуникативных единиц, и что многие синтаксические явления возникают под действием динамического закона "деривационной аналогии". Таким образом, при динамическом описании мы принимаем во внимание то, что "синтаксическое пространство" дискретно и непрерывно, а потому многие конструкции (или даже большая их часть) интерпретируются как синкретические и/или недифференцированные построения.

Важнейшим методическим положением мы считаем также принцип первичности устной речи. Было бы разумным, думается, не акцентировать внимания на противопоставлении "центра" и "периферии". Оценка некоторых структур как "маргинальных" всегда относительна, ибо не имеет объективных критериев и отражает не онтологию языка, а подход, точку отсчета. "Периферийные" явления могут рассматриваться как таковые только при "статическом" сопоставлении их с "центральными" стандартными структурами КЛЯ, однако последние - подобно надводной части айсберга - представляют лишь малую долю того, что способна дать деривационная система языка.

Мы пытались в данной работе поднять проблему мотивации образования СП, полагая, что это поможет полнее раскрыть семантику и грамматическую природу различных типов СП. Мы можем выделить по меньшей мере три "мотивационных класса" СП. Один из них условно назовем конструкциями "денотативной" ("денотативно-реляционной") мотивации, имея в виду, что поверхностно-грамматическая связь между предикативными компонентами в таких построениях выражает (обозначает) либо какое-то логико-семантическое отношение между пропозициями (например, в каузальных СП), либо связь между модусом и диктумом (перформативом и констативом). Второй класс образуют СП "коммуникативной" мотивации, в которых синтаксическая связь отражает вхождение дезактуализованного предложения в тема-рематический контур актуального (например, относительные или квазиизъяснительные СП). К третьему классу относятся конструкции "текстограммати-ческой" мотивации, образование которых продиктовано потребностями организации связного текста (в этот класс входят как минимум две разновидности - конструкции, выражающие отношение "топик-коммента-рий", и СП, содержательно равные СФЕ, например, квазиопределительные и относительно-распространительные).

Сложное предложение не отделено непроницаемой стеной ни от простого предложения, ни от сверхфразового единства. Проблема разграничения сложного и простого предложения является частью общей проблематики структурно-семантической типологии предложения в целом, существо которой заключается в том, чтобы многообразные синтаксические конструкции были более или менее определенно локализованы на "синтаксической шкале" между элементарным простым предложением и построениями, стоящими на границе со СФЕ.

Под углом зрения теории СП более важной представляется проблема разграничения СП и СФЕ. Действие деривационной аналогии , участие в образовании высказываний разнородных (разноаспектных) факторов ведет в конечном счете к тому, что никакие из формально-синтаксических и семантических признаков синтаксических конструкций в отдельности не являются исключительной принадлежностью предложения или СФЕ. Тем не менее предложение обладает особым свойством, которое, по-видимому, имеет силу дифференциального признака, а именно: интонационной целостностью. Если два предикативных компонента входят в общий интонационный контур (препозитивная ПЕ характеризуется интонацией незавершенности), то они обязательно образуют СП - бессоюзное или с эксплицитной связью. Таким образом, важнейшим в этом плане мы считаем первичный формальный признак СП (первичный деривационный оператор).

Синтаксическое построение квалифицируется как "бесспорное" (дифференцированное) СП, если помимо интонационной целостности оно характеризуется и иными формально-семантическими признаками, интегрально свойственными предложению-высказыванию ( наличием сочинительных союзов или гипотактических показателей, функциональной однотипностью частей, единичностью "коммуникативного контура" и др.). В прочих случаях следует говорить о СФЕ или недифференцированных СП-СФЕ.

В русском языке имеется немало типов построений, которые обладают противоречивыми признаками и должны быть поэтому определены как недифференцированные, по линии размежевания СП и СФЕ, конструкции. Помимо известных уже типов (присоединительные конструкции, построения с парцеллятами, периоды с экспликативной связью между частями, конструкции с прямой речью) к классу СП-СФЕ мы относим следующие построения: а) перечислительные ряды (если "идея перечисления" эксплицитно локализована в СФЕ - в предшествующем контексте); б) относительные конструкции с двумя тема-рематическими контурами (конструкции с постпозитивными квазиопределительными придаточными, а также относительно-распространительные СПП с местоимением что - в различных формах, - замещающим главную предикацию в целом); в) конструкции с гетерофункциональными компонентами (повествовательными и побудительными предложениями), построения с риторическим вопросом; г) интерферентные и кольцевые структуры спонтанной речи.

Бессоюзие мы рассматриваем не как третий вид синтаксической связи, содержательно противопоставленный сочинению и подчинению, а как исторически первичный способ организации подчинительных и, возможно, сочинительных объединений предложений.

Перечислительные конструкции с сочинительными союзами мы квалифицируем как СФЕ, порожденные по модели ССП; каузальные биномы с соединительным и могут быть интерпретированы как БСП (поскольку сочинительный союз в таких предложениях каузальной связи, естественно, не выражает).

В текстовых структурах (особенно в спонтанной речи) сочинительные союзы часто выполняют функцию межфразовых коннекторов (ингрессивных союзов). В русском языке в этой функции обычно используется соединительный коннектор и, а чаще всего ингрессивный тематический модификатор" а. В диалектной речи в роли межфразового коннектора нередко встречается служебное слово дак.

Мы придерживаемся той точки зрения, что вопросительные предложения в своей природной функции, если они не входят в состав изъяснительного СП, не могут образовывать с невопросительным компонентом единое сложное высказывание (даже в составе изъяснительной конструкции глубинное вопросительное суждение перестает быть таковым, поскольку его первичная целеустановка снимается целеустанов-кой всего изъяснительного СП). Объединение вопросительного и повествовательного предложений посредством, например, каузальной связи невозможно в силу семиотической природы вопросительного суждения: назначение вопросительного предложения состоит не в обозначении некоторого "положения дел", а в том, чтобы выразить потребность в информации, уточняющей "положение дел". В отличие от вопросительных, побудительные предложения способны вступать с повествовательными компонентами текста в непосредственное отношение и образовывать с ними сложные высказывания (СП-СФЕ). Объясняется это, можно думать, тем, что в побудительных предложениях перформа-тивная составляющая, которая, собственно, и включается в семантическое отношение с повествовательной ПЕ, эксплицитна, хотя и представлена в синкретическом соединении с констативом (в форме повелительного наклонения глагола-сказуемого).

Полагаем, что во взглядах на генезис гипотактических СП с К-словами несколько преувеличена роль диалогических единств, содержащих вопросительное суждение. По-видимому, только изъяснительные СП могут иметь одним из компонентов глубинной структуры вопросительное предложение как таковое. К-местоимение в таких СПП не выполняет анафорической функции и должно быть истолковано как "конъюнкционализованный интеррогатив". Добавим, что в относительных и каузальных структурах К-слово стоит в предложении, которое ни при каких обстоятельствах не может быть понято как соединение вопроса и ответа, а потому соответствующая точка зрения на генезис некоторых типов СПП должна быть отклонена.

В системе гипотаксиса русского языка выделяется два типа К-местоимений: интеррогативы, оформляющие связь в изъяснитель-но-вопросительных СПП и - по деривационной аналогии - в квазиизъяснительных конструкциях, и релятивные местоимения, выполняющие одновременно функцию гипотактического показателя и анафорического местоимения. Несмотря на взаимовлияние в процессе исторического развития этих деривационных моделей СПП, вряд ли в русском языке имеются структуры, которые нельзя было бы определенно отнести к интеррогативному или относительному способу подчинения (даже если в роли сказуемого главной части относительного СПП употреблен глагол "изъяснительной" семантики), поскольку релятивное К-местоиме-ние всегда анафорически связано с компонентом СП, имеющим ту же категориальную семантику, тогда как интеррогатив замещает позицию актанта изъяснительного предиката, которая может быть помечена абстрактным Т-словом - одним и тем же при любом категориальном значении К-местоимения. Деривационный анализ относительных конструкций показывает, что в их глубинной структуре нет места вопросительному предложению в его первичной функции (поэтому мы разделяем мнение - высказанное уже по крайней мере в XIX веке, - согласно которому К-слова генетически связаны с неопределенными местоимениями) .

Не всякое К-местоимение в подчинительных биномах должно быть непременно квалифицировано как гипотактический показатель, даже если оно занимает его линейную позицию. Так, не является релятивным словом неопределенное местоимение который в протазисе древнерусских условных биномов. Полагаем, что и в современных конструкциях с обобщенно-уступительным значением К-местоимение не обладает типологическими признаками гипотактического показателя - интерро-гатива или релятива - и также может быть расценено как неопределенное местоимение, а вся конструкция - как специфический вид БСП.

В системе СП русского языка имеются особые гипотактические показатели с внешне универсальными свойствами (т.е. замещающие различные специализированные показатели синтаксической связи), но выполняющие фактически одну-единственную синтаксическую функцию показателя подчинительного отношения в бинарной структуре (СП или СФЕ), знака объединения неравноправных компонентов текста, синтаксической зависимости как таковой. Первоначально в этой функции использовались только просодические средства, которые со временем были дополнены сегментными показателями связи местоименных корней. Конструкции со скрепами вроде диалектного дак, по-видимому, являются в русском языке (выбравшем в качестве средств подчинительной связи К-слова) фрагментом неразвившейся альтернативной системы гипотаксиса, основанной на местоимениях указательных корней.

Таким образом, мы считаем необходимым выделить следующие основные способы подчинения, в разное время и в разной степени развившиеся в русском языке:

- паратактические подчинение (древнейший способ, использующий просодические операторы деривации; по-видимому, сохраняется во всех семантических разрядах);

- относительное подчинение;

- изъяснительно-вопросительное (интеррогативное) подчинение;

- союзное подчинение.

Внутри основных способов подчинения формируются особые разновидности. Так, союзное подчинение реализуется в конструкциях со скрепами местоименного и неместоименного происхождения; в первом подтипе следует далее разграничивать построения с К-словами, конструкции с союзами, восходящими к указательным I-местоимениям, а также предложения, в которых показатель синтаксической связи представлен Т-словом (например, скрепами так, дак). Надо заметить, что механизмы образования названных разновидностей союзных подчинительных биномов из паратактических комплексов столь специфичны, что, быть может, и в данном случае следует говорить об особых способах подчинения (К-союзном, Т-союзном и др.).

Изъяснительно-вопросительный способ подчинения представлен в разновидностях с К-местоимениями и частицей ми (конструкции с ли-придаточными приближаются по формальным свойствам к союзному подчинению). Относительное подчинение также реализуется в нескольких структурно-семантических разновидностях, а именно: 1) присубс-тантивные (с местоимениями который, какой, чей, каков, что, а также куда, где и под.) - в различных структурных вариантах, в том числе образованные по архаической модели с препозицией придаточного, достаточно употребительные и в современном русском языке; 2) приместоименные (типа Тот, кто., То, что., Там, где., Туда, откуда. и т.д.); 3) относительно-распространительные - с К-местои-мением (что в различных формах, эквивалентное местоимению это), замещающим все главное предложение* .

Мы выделяем также паратактические (протогипотактические) относительные конструкции, в которых анафорическое отношение выражено указательным местоимением (он, тот + существительное), а также конструкции со свернутой анафорической связью (подтип аро кол.пи) .

По деривационным особенностям союзные СПП подразделяются на конструкции с дезактуализованными предикациями, выраженными неполными номинализациями (что-придаточными, подчиненными формально оператору то, тот факт, то обстоятемьство, в том числе с "пропозициональным" предлогами типа всмедствие, по причине, при усмовии, с цемью и под.), и предложения, в которых придаточные входят в рему (или составляют рему), например, непроизводные изъяснительные, каузальные (с союзами ибо, есми, хотя, чтобы, а также со слившимися Т-К-комплексами вида так как, несмотря на то что, потому что и т.п.). Эти сравнительно недавно возникшие конструкции представляют собой недифференцированные СП-СФЕ, в которых придаточное имеет значение присоединенного предложения. Они, судя по всему, появляются по аналогии, после того как К-местоимения получили в составе относительных СПП анафорическое значение.

Особый вид союзного подчинения образуют конструкции с так-что-придаточными, к которым можно отнести, например, определительные предложения, выражающие "количественные" (меры и степени), "качественные" и "квалифицирующие" отношения "или посредством сравнения или через указание на следствие" (Грамматика-80, II, с. 493). Основания, по которым предложения степени-следствия (Так., что.; Такой + Adj, что.; Такой + Ы, что.; ср. также конструкции вида Случилось [так], что.) должны быть типологически обособлены, заключаются не только в их структурном своеобразии, но и в специфической мотивации объединения предикативных единиц, ибо предложения степени-следствия образуются не для того, чтобы обозначено было каузальное отношение между событиями, а для выражения признака предмета или явления, о котором говорится в главном предложении.

Способ подчинения в СПП зависит от того, каким образом в глубинной структуре связаны базовые предикации. Мы различаем "преди-кационное" отношение, лежащее в основе союзной связи, и "актант-ное", обнаруживаемое в изъяснительно-вопросительных и относительных СПП. Как видно, жесткой связи между мотивацией и способом подчинения нет, однако, заметим, идентифицирующие СПП обязательно выражают актантное отношение (относительное подчинение актантно-ак-тантного вида), каузальные СП всегда представляют предикационное отношение и только изъяснительные (в том числе и квазиизъяснительные) СПП соотносятся как с предикационным, так и с актантным отношением (в последнем случае имеем "интеррогативное" подчинение пре-дикационно-актантного вида). Конструкции с "2пак-*шо-придаточными" (например, степени-следствия), которые детально в этой работе не анализировались, можно определить как актантно-предикационные.

В системе синтаксиса СП, в ее деривационном механизме, определяющем способы и средства организации СПП, ведущую роль, на наш взгляд, играют процессы дезактуализации предикативных компонентов текста. Попытки реконструировать механизмы образования СП наталкивают на мысль, что не существует актуализации высказывания как особого процесса, дополняющего процесс именования события, и многое из того, что мы можем сказать о пропозитивной номинации, актуализации, предикативности, фактически выявляется именно в процессах дезактуализации компонентов связного текста. Дезактуализация, или свертывание тема-рематического бинома в одночлен для подстановки его в синтаксическую позицию актуальной тема-рематической структуры, осуществляется различными способами, среди которых важнейшим - с точки зрения синтаксиса СП - является неполная номинализация.

При предикационной связи компонентов СП дезактуализация обязательно сопровождается неполной номинализацией (проявляется как неполная номинализация). Так образуются вторичные изъяснительные СПП, квазиизъяснительные СПП, а также каузальные конструкции с члю-придаточными (в традиционной терминологии - с расчлененными союзами). Если язык располагает гипотактическими средствами связи "через актант", то никакого приспособления дезактуализованной ПЕ к новой синтаксической функции (в составе актуального высказывания) не требуется: позицию актанта в главной части СП замещает изначально именной компонент (К-местоимение). Так образуются конструкции относительного и интеррогативного подчинения.

Не всякое СП проходит через этап дезактуализации ПЕ. Например, не являются результатом дезактуализации (неполными номинализация-ми) члю-придаточные первичных изъяснительных конструкций с перфор-мативными глаголами или с "модусом полагания", вообще всякое придаточное, образующее автономный тема-рематический контур.

Исследуя особенности смысловой структуры некоторых типов СП (например, уступительных или относительных с каузальной связью между ПЕ), мы пришли к необходимости разграничивать недифференцированные (по способу связи) конструкции и СП с синкретическими отношениями между частями. Зачастую "паратактическая" глубинная структура какого-либо СПП семантически шире: исходные пропозиции вступают друг с другом в такое недискретное отношение, с которым в гипотактической системе соотносятся разные подчинительные союзы. Вряд ли при этом имплицитные смыслы совершенно нейтрализуются в гипотактической конструкции. Есть такие СПП, в которых гипотактическая связь как бы сосуществует с паратактической, не вытесняя ее и не накладываясь на нее (как, например, во временных СПП с причинной связью между ПЕ).

Итак, мы исходим из предположения, что гипотактическая связь, сформировавшаяся некогда в паратактических биномах с синкретическими отношениями, не вытесняет полностью паратактическую связь, что "паратактическая ниша", т.е. возможность выразить смысловое отношение независимо от союза (или даже вопреки ему), простым соположением ПЕ, сохраняется. Примером таких недифференцированных конструкций с реализацией паратактической и гипотактической связи могут служить относительные предложения, в которых между ПЕ отчетливо обнаруживаются каузальные отношения. Наиболее, по-видимому, часто недифференцированные СП возникают в тех относительных СПП, где релятивная связь выражает не определительное (идентифицирующее) значение, а используется для обозначения анафорического отношения как такового.

Что касается синкретических СП, то они обнаруживаются в основном в сфере бессоюзия, а в системе СПП русского языка синкретизм отношения имеет место, видимо, только в разряде каузальных предложений с союзами когда, если, раз.

Мы не ставили и, разумеется, не могли поставить задачу описания всех имеющихся в русском языке типов и разновидностей полипредикативных конструкций. Тем не менее полагаем, что основные деривационные и структурно-семантические типы гипотактических и паратактических конструкций, представляющих возможные в русском языке способы синтаксической организации СП - от "чистого" паратаксиса до протогипотактических построений с Т-местоимениями и трех классов СПП с К-скрепами, - нам все же удалось рассмотреть* .

Мы стремились по возможности обстоятельно разобрать те типы СП, которые наиболее ярко представляют "мотивационные классы" и способы подчинения, обращая особое внимание на построения, по поводу которых в синтаксической науке нет общепринятых суждений (прежде всего на различного рода недифференцированные структуры), а также на такие конструкции, относительно которых мы сочли необходимым сделать отличные от традиционных интерпретаций выводы.

Наши наблюдения в области типологии изъяснительных подчинительных конструкций можно обобщить в следующих основных выводах:

1. Изъяснительные СПП противопоставлены всем прочим типам СП Из типов СПП, которые специ ально не ан ализ и р 0 в а л и с ь в этой работе, немалый интерес в динамиче ском аспект е пр е д с т а в л я ют, например, сравнительные конструкции - прикомпар атив н ы е ( с 0 с кр е пами чем. чем., тем., чем. лучше) , выражающи е в с е г д а н е С 0 0 т в е т с т в и е , н есходство, отсутствие подо бия (Грамма тика - 8 0 , с 488 ) или пр о п ор ц и ональное изменение взаимосв язанных при знак 0 в и и упо д о б и тельные " СПП с союзами реального или нереаль н 0 г 0 с р а в н е н ия (как, словно, точно, как будто). Что кас ает ся сравн ител ь н ы X к 0 н с тр укций второго рода, то их синхроническое описание зд е с ь б ы л 0 б ы поп росту и з б ы т о ч н ым, так как прекрасное исследова ни е М И Ч е р е ми с ин ой

1976), как кажется, вполне совмес тимо с прин я т ой 3 Д е с ь к он ц ептуа л ь н о й основой, а наши собствен ные наблюд ения н а Д с и н так с и с ом сравнит е льных оборотов новизной не отличаются. При к 0 м п а р а т ивн ы е же

СПП, б е зусловно, заслуживают специ ального раз бора с Д е р и в аци онной точки 3 Р ения. Однако для решения п роблемы ген езис а п Р и к 0 м пар ат ив н ы х СПП с К-словами, сменивших в ко нце старору с с к 0 г 0 п е р и 0 да др ев н ейши е к онструкции с союзами неже. нежели (Ис тори ч е с к а я г рам матика, 19 7 9, с. 384), необходимо пр овести спец иал ь н 0 е и с с л едо вание с тар о р у с ского и диалектного материа ла. Чрезвы чайн 0 м н 0 г 0 0 б ещ ающим предста в ляется также деривационно- генетическо е и с с л е Д 0 в а н ие древн е р у с с к и х и современных диалектных СП с "модал ьным и с 0 ю 3 а ми (к о т о р ы е , к ак заметила Е.Т.Черкасова, как правило , о т н 0 с я т с я к н е м е с т оименн 0 му генетическому типу. - 19 7 3, с . 1 5 ) . в том числе и квазиизъяснительным) не просто семантически - особым глубинным отношением, а, можно сказать, семиотически, ибо синтаксическая связь в них отражает глубинную иерархию предикаций разного порядка: первичных ("онтологических") и "рефлексивных" ("ментальных"). Деривационным образцом для всех изъяснительных СПП служат непроизводные конструкции с эксплицитным перформативом или модусом (Я говорю, что., Я полагаю, что.).

2. Квазиизъяснительные структуры с неполными номинализациями (■шо-придаточными) "онтологических" предикаций, зависящими от абстрактных предикатов, образуют особый тип подчинительных конструкций, в которых исходные предикации локализуются в одной (диктум-ной) плоскости. В деривационно-генетическом плане квазиизъяснительные СПП не могут быть связаны с подчинительными биномами "мо-дус-диктум", "перформатив-констатив". В поверхностно-грамматическом аспекте подобные конструкции интерпретируются как единая субъ-ектно-предикатная структура, тогда как собственно изъяснительные СПП представляют собой соединение в общем тема-рематическом контуре двух (как минимум) субъектно-предикатных структур.

3. Традиционная типология изъяснительных СПП по "видам рефлексии" (т.е. по семантике "опорных слов") дополняется деривационными противопоставлениями. По способу подчинения изъяснительные СПП подразделяются на союзные и интеррогативные; специфические деривационные разновидности представляют собой изъяснительно-вопроси-тельные предложения с ли-придаточными и конструкции с как-придаточными. Последние, не будучи изъяснительно-вопросительными, образуются тем не менее по деривационной модели, восходящей к прото-структурам с интеррогативом как, употребленным в "обобщенно-феноменологическом" значении.

В разряде союзных изъяснительных СПП мы выделяем три деривационных типа: а) первичные (непроизводные) СП с актуализованной придаточной частью, т.е. таким придаточным, которое зависит от пер-формативного глагола, модуса "полагания" или "знания", а также от перцептивного глагола (принимающего на себя вследствие компрессии значение модального) и не является результатом дезактуализации некоторого предшествующего (реального или подразумеваемого) высказывания; б) вторичные СПП с дезактуализованным предложением в придаточной части, связанные в текстопорождающем процессе с первичными изъяснительными СПП (такие придаточные зависят обычно от ПЕ с аксиологическими предикатами или с глаголами, выражающими знание/незнание, в том случае, когда соответствующая предикация имеет статус ремы); в) изъяснительные конструкции с модусом "несогласия", в которых придаточное может рассматриваться как своего рода цитата, как такое актуализованное в предшествующей реплике диалога предложение, которое воспроизводится при номинализованной (дезак-туализованной) модальной рамке этой предшествующей реплики. Таким образом производные изъяснительные СПП (второго и третьего типа) противопоставлены друг другу тем, что в деривации одних имеет место дезактуализация диктума, а другие образуются в результате дезактуализации модуса (перформатива).

4. Изъяснительные конструкции третьего деривационного типа в эксплицитном варианте дают одну из разновидностей особого структурно-семантического типа изъяснительных конструкций - приименных (ср.: Известие, что Иван приехал, ложно). Две другие разновидности приименных изъяснительных СПП представлены конструкциями с особым оператором неполной номинализации диктума первичного изъяснительного СПП, вводимого в состав актуального высказывания (этот оператор является полной номинализацией главной части первичного изъяснительного предложения, ср.: Сообщение о том, что Иван приезжает сегодня, нас очень обрадовало) и СПП с процессуально-событийными полными номинализациями первичных изъяснительных предложений (Угрозы Ивана, что он подожжет дом, не возымели действия).

5. Вторичные изъяснительные конструкции с дезактуализованным диктумом (с аксиологическими предикатами вида рад, хорошо, плохо и под.) близки по структурно-семантическим свойствам квазиизъяснительным СПП. Вообще говоря, здесь возможны неоднозначные решения. Коммуникативной структуре этого семантического разряда более соответствуют, по-видимому, конструкции с постпозицией модуса (Тому, что Иван приезжает, я рад); их называют обычно инвертированными, тогда как с деривационной точки зрения, быть может, все обстоит как раз наоборот: инвертированными являются предложения с постпозицией номинализованного диктума. Следует ли СПП с постпозитивным модусом причислять к разряду квазиизъяснительных - вопрос, остающийся для нас пока открытым. Мы склоняемся к утвердительному ответу, ибо несомненно, что их поверхностно-грамматическая структура идентична структуре квазиизъяснительных СПП (с абстрактными предикатами нементального плана). Естественно, что в этом случае модус (шире - модальная предикация) интерпретируется в коммуникативном плане как самодовлеющий компонент предложения, т.е. расценивается как предмет первичного сообщения, диктум. Весьма возможно, что изъяснительные СПП с препозицией аксиологического предиката (Я рад, что.) являются результатом действия деривационной аналогии со стороны непроизводных изъяснительных СПП.

6. Не являются, на наш взгляд, изъяснительными каузальные предложения с предикатами, внешне совпадающими с изъяснительными опорными словами аксиологической семантики (Хорошо, когда яблоки свежие) . Предикаты типа хорошо в подобных высказываниях имеют значение "сенсорного" наречия (категории состояния), а не модального оператора.

7. Среди изъяснительно-вопросительных СПП выделены две деривационные разновидности: а) конструкции с вопросительными перформа-тивами, имеющие в придаточном коммуникативно значимый компонент ("рематический" косвенный вопрос) и б) характерные для диалогических контекстов СПП с дезактуализованным вопросительным предложением, зависящим от модусных предикаций невопросительного плана. Ясно, что конструкции второго типа в деривационном отношении являются более сложными. Косвенный вопрос в таких высказываниях непременно входит в тему, независимо от того, в какой позиции он стоит относительно главного предложения, т.е. в процессе их деривации не только снимается вопросительность одного из базовых предложений, но и стирается его коммуникативная структура.

8. Мы выдвинули предположение об особой деривационно-генетической природе служебного слова как в конструкциях с модально-перфор-мативными парентезами. Судя по всему, слово как в функции оператора "парентетического смещения" не имеет синхронических связей ни с союзом, присоединяющим событийную предикацию к перцептивной, ни с интеррогативом, вводящим вопросительное предложение в перформатив-ную или модальную предикацию. Не исключено, что деривационно-генетически построения с парентетическими "союзом" как восходят к коррелятивным сочетаниям с анафорическим Т-местоимением (местоименным наречием так). Использование как вместо так в анафорической (точнее, катафорической) функции вполне укладывается в общую тенденцию русского книжного синтаксиса, заключающуюся в ослаблении в определенных случаях гипотактических свойств относительных К-местоимений и в приобретении ими значения собственно анафорических местоимений (т.е. в употреблении который вместо он или что вместо это).

В основу типологии каузальных структур мы положили глубинный семантический признак - природу терминов отношения. Мы выделили, помимо собственно каузальных (диктумно-диктумных) и модусно-кау-зальных (обычно называемых конструкциями со значением обоснования или причинно-аргументирующими), третий тип: перформативно-каузаль-ные СПП. При диктумном употреблении перформативного или модального глагола сложная конструкция интерпретируется как собственно каузальная (в таких высказываниях отношение обусловленности не представляется перевернутым, как в модусно- или перформативно-каузальных СПП). Перформативно-каузальные СПП в бессоюзном варианте, по-видимому, всегда могут быть истолкованы как экспликативные, поскольку между диктумами конструкции фактически причинно-следственных связей нет ("комментирующая" и "констатирующая" ПЕ соотносятся с одной и той же ситуацией).

Подчеркнем, что отношение "модус-диктум" в каузальных СПП принципиально отлично от изъяснительного отношения. В конструкциях обоснования причинное или условное придаточное зависит от модуса или перформатива постольку, поскольку они находятся в синтаксической вершине имплицитных изъяснительных СПП, которые и образуют фактический термин каузального отношения.

Приведем еще несколько выводов, касающихся природы каузальных СП и уточняющих их типологические характеристики.

1. Исследуя особенности семантики и структуры уступительных СП, мы пришли к заключению, что нет в русском языке такой бессоюзной уступительной конструкции, которую нельзя было бы квалифицировать как противительную, и нет такого уступительного СПП, которое не допускало бы преобразования в ССП с противительным союзом (интерпретируемое нами как бессоюзный уступительный бином). Мы пытались показать при этом, что бытующее в русской синтаксической науке мнение об эквивалентности в ряде контекстов уступительного и противительного союзов небесспорно и что противительный и уступительный союзы не могут замещать друг друга, поскольку они распределены в концессивной конструкции по разным "синтаксическим нишам" (почему мы и квалифицируем уступительно-противительное сложносочиненное предложение как бессоюзное подчинительное с препозицией уступительного предложения). Другими словами, любое уступительное СП по своей природе является недифференцированным построением и более всего этой природе, на наш взгляд, соответствовало бы определение "каузально-противительное СП".

В нашей версии типология концессивных конструкций выглядит следующим образом: I - паратактический тип, состоящий из а) собственно паратактических (предложения несоответствия вида Чин следовал ему - он службу вдруг оставил); б) СП с абстрактным показателем отношения в подчинительном биноме (со словами так, дак); в) обобщенно-уступительные СП с К-местоимениями в кванторной функции и частицей ни; II - гипотактический тип с универсальными или дифференцированными союзами (среди последних выделяются условно-противительные - даже если - и причинно-противительные - несмотря на то что) .

2. Мы предположили, далее, что существуют каузальные предложения с союзом когда (во временном именно, а не условном употреблении) . Имеются в виду не только предложения, известные в синтаксической науке под названием СПП временной обусловленности (Иван обещал приехать, когда расцветут розы; в этой работе мы охарактеризовали их как предложения со значением окказиональной обусловленности) , но и недифференцированные причинно-временные высказывания, в которых реализуется и гипотактическая, и паратактическая связи (Когда стемнело, мы прервали работу).

3. Реконструируя смысловые структуры и деривационные особенности целевых СПП, мы обратили внимание на то, что целевое отношение "индуцируется" взаимодействием каузального и модальных значений (долженствования, желательности). Если главное предложение целевого СПП характеризуется реальной модальностью (отнесенностью в план прошлого или настоящего), то целевое отношение базируется на причинно-следственном; при отнесенности главной предикации в план будущего или при побудительном наклонении в основе целевого отношения лежит условное значение. Мы высказали также предположение, что к собственно целевым, быть может, следует причислять "СПП назначения" (Человек рождается, чтобы жить счастливо; Язык нужен, чтобы мы могли скрывать свои мысли), в которых телеологическое отношение, как кажется, не опирается на каузальный "субстрат".

4. Каузальные конструкции с "расчлененным" союзом вряд ли допустимо расценивать как дериват соответствующей конструкции со слитным союзом (а с точки зрения диахронных процессов логично было бы говорить о противоположном изменении: о слиянии, опрощении Т-К-комплекса). Семантические различия между этими вариантами каузальных СПП, судя по всему, лежат в сфере коммуникативной организации предложения. Конструкции с "расчлененным" союзом, по-видимому, тяготеют к контрастивным высказываниям (с логическим акцентом на каузальной связи). Каузальное придаточное в таких предложениях является дезактуализованной предикацией (*шо-придаточным), подчиненной формально не предикату главного предложения (как в конструкциях с потому-что-придаточными), а каузальному предлогу (по-тому, для того, из-за того, несмотря на то, при том условии и под. ) .

5. Как показывает диалектный материал, в спонтанной речи в причинно-следственных БСП вектор отношения не всегда может быть определен однозначно. Например, в бессоюзных каузальных конструкциях отношение между частями можно квалифицировать как взаимоподчинительное при отсутствии сегментных показателей отношения, и прежде всего в случае, когда оно объективно не дифференцировано, т.е. когда контекст и лексико-семантический состав ПЕ допускает каузальную или модусно-каузальную интерпретацию СП, а иногда и в случае нерасчлененного восприятия отношения между ситуациями. В конструкциях с клитикой дак, интонационно входящей в постпозитивное предложение следствия, отношение ориентировано (поскольку структурно-синтаксически дак, по-видимому, всегда входит в причинное предложение, ср.: Сделаны свои моторы / дак вот у них есть ягоды —У них есть ягоды / сделаны свои моторы дак) . Однако и в этом случае возможны недифференцированные построения - если в конструкциях с интерпозитивным дак могут быть установлены либо собственно каузальные, либо модусно-каузальные отношения (Нынче моды нет половикам - дак - все паласы берут).

Мы полагаем, что к конструкциям с двусторонним отношением следует относить не условные, а причинно-следственные биномы. К недифференцированным по направлению зависимости мы причисляем и экс-пликативные предложения, а именно: те из них, в которых аподозис занимает пропозиция с оценочным предикатом (комментирующая ПЕ) и "модально-оценочное" отношение, таким образом, не совпадает с экс-пликативным ("информативно-пояснительным").

6. Анализируя самые, пожалуй, распространенные в севернорусских говорах конструкции со скрепой дак, мы выдвинули предположение, что это служебное слово по своим синтаксическим признакам аналогично церк.-слав. "союзу" яко (также восходящему к указательному местоимению) и должно быть определено не как полифункциональное союзное средство, а как служебное слово, обладающее единственной функцией - показателя подчинительного отношения в бинарной структуре. Дак может занимать в высказывании "диффузную" (в просодическом плане) позицию, тем не менее оно всегда, по-видимому, является органической частью одной из ПЕ. В каузальных биномах дак относится к препозитивной части (выражающей обусловливающую ситуацию), в конструкциях вида "топик-комментарий" или в СФЕ скрепа дак является компонентом постпозитивной части конструкции. Вероятно, в диалектных каузальных БСП скрепа дак эволюционирует в сторону полноценного гипотактического показателя (подчинительного союза), представляя альтернативный путь развития гипотаксиса в русском языке (на базе местоимений указательных корней).

Конструкции с интерпозитивным дак в причинно-следственных биномах соотносительны со своеобразными диалектными построениями, в которых показатель отношения занимает конечное положение. Мы пришли к выводу, что каузальные предложения с конечным дак есть результат особого рода деривации "с задержкой" (имеющей место в определенной коммуникативной ситуации: когда содержание причинной предикации оценивалось первоначально как общеизвестное). Если дак относится к аподозису, преобразование конструкции по образцу с конечным положением скрепы оказывается невозможным (методическая интерпретация этого вывода: если невозможна перестановка протазиса вместе с показателем отношения, последний является органической частью аподозиса).

Кроме того, в диалектной речи нередки построения, в которых дак начинает высказывание (т.е. стоит в начале ПЕ, не входящей в единый интонационный контур с предшествующим предикативным компонентом) . В этом случае мы квалифицируем дак как ингрессивный коннектор подчинительного типа, т.е. как показатель отношения в бинарной сверхфразовой структуре.

Экспликативные СП вычленены из множества полипредикативных конструкций по особенностям денотативной структуры. Среди экспли-кативных предложений выделяются следующие разновидности: а) конструкции с Т-местоимением в протазисе (с пустой ремой; в традиционной терминологии - пояснительные); б) СП "словарного" подтипа, т.е. с "объясняемой" ремой, выраженной обобщенно-оценочным предикатом (в гипотактической системе им могут соответствовать перфор-мативно-каузальные предложения); в) конструкции с постпозицией обобщенно-оценочной предикации, или, в традиционной терминологии, комментирующие, которые мы определяем как недифференцированные по вектору отношения (см. выше).

В разряд экспликативных мы не включаем БСП с так называемыми знаковыми отношениями, квалифицируя их как паратактические варианты модусно-каузальных СП.

В настоящей работе конструкции относительного подчинения детально и глубоко не анализировались. Мы затронули лишь некоторые аспекты этой темы (наиболее, с нашей точки зрения, дискуссионные). В частности, мы пытались внести ясность в вопрос о квалификации К-местоимений в некоторых типах СП, где однозначная синтаксическая интерпретация скреп оказывается по тем или иным причинам затруднительной. Не всякое К-местоимение является относительным, даже если оно наделено анафорической функцией (как в составе обобщенно-уступительных БСП с частицей ни); с другой стороны, не всякое сказуемое речемыслительной семантики подчиняет интеррогативное К-местоимение, т.е. должно расцениваться как опорное слово изъяснительного СПП. Ядро конструкций относительного подчинения составляют определительные СПП (присубстантивные или приместоименные ограничительно-выделительные предложения); существуют, однако, такие относительные конструкции, которые не являются определительными (квазиопределительные с постпозитивным который и относительно-распространительные с местоимением что). С другой стороны, имеются определительные СП союзного подчинения (выражающие "количественные" или "качественные" отношения посредством указания на следствие или сравнением). Для обозначения отношения в ограничительно-выделительных (идентифицирующих) относительных СПП и в союзных атрибутивных конструкциях следовало бы использовать разные термины. Мы термином "определительный", в соответствии с внутренней формой слова, называем ограничительно-выделительное отношение, базирующееся на анафорической связи между диктумными предикациями с корефе-рентными или сигнификативно тождественными актантами, одна из которых дезактуализуется, поскольку ее порождение в данный момент развертывания текста имеет целью идентификацию компонента актуальной предикации.

Апокойнические конструкции спонтанной речи мы включаем в разряд относительных СП (подтип с имплицитной анафорической связью). Бессоюзные определительные СП противопоставляются экспликативным денотативной структурой: первые гетероситуативны, а во вторых ПЕ соотносятся с одной ситуацией.

К относительным СП по некоторым структурно-семантическим характеристикам близки полипредикативные конструкции, выражающие отношение "топик-комментарий". Тем не менее мы полагаем, что последние образуют особый разряд, в котором анафорическое отношение само по себе подчинительной связи не формирует, ибо отношение в конструкциях с топиком фиксируется не между денотативно тождественными компонентами частей СП, а между предикациями как таковыми (между бытийной и событийной пропозициями); это отношение не тождественно определительному еще и потому, что отражает особую мотивацию, отличную от мотивации определительных СП.

Список литературы диссертационного исследования доктор филологических наук Мишланов, Валерий Александрович, 1996 год

1. Адамец П. Образование предложений из пропозиций в современном русском языке. Praha: Univerzita Karlova, 1978.

2. Адливанкин С.Ю., Мурзин Л.Н. О предмете и задачах дериватологии // Деривация и текст. Пермь, 1984. С. 3-12.

3. Акимова Г.Н. Контаминация значений присубстантивных придаточных в современном русском языке как результат развития экспрессивного синтаксиса // Переходность в системе сложного предложения современного русского языка. Казань, 1982. С. 110-121.

4. Алисова Т.Б. Дополнительные отношения модуса и диктума // Вопросы языкознания. 1971. N 1. С. 54-64.

5. Андрамонова H.A. Сложные предложения, выражающие обстоятельственные отношения в современном русском языке. Казань, 1977.

6. Андрамонова H.A. Сложные предложения с неглагольной главной частью (на материале обстоятельственных конструкций) // Переходность в системе сложного предложения современного русского языка. Казань, 1982. С. 121-129.

7. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики.М. : Просвещение, 1966.

8. Артюшков Ю.В. Прерванные предложения в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1981.

9. Арутюнова Н.Д. Некоторые типы диалогических реакций и "почему" -реплики в русском языке // НДВШ. Филологические науки. 1970. N 30. С. 40-58.

10. Арутюнова Н.Д. Понятие пресуппозиции в лингвистике // Изв. АН СССР. Сер. лит. и языка. 1973. Т. 32, N 1. С. 84-89.

11. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы. М.: Наука, 1976.

12. Арутюнова Н.Д. Сокровенная связка (к проблеме предикативного отношения) // Изв. АН СССР. Сер. лит. и языка. 1980. Т. 39, N 4. С. 347-358.

13. Арутюнова Н.Д. Сравнительная оценка ситуации // Изв. АН СССР. Сер. лит. и языка. 1983. Т. 42, N 4. С. 330-341.

14. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. М.: Наука, 1988.

15. Арутюнова Н.Д., Ширяев E.H. Русское предложение. Бытийный тип. М.: Русский язык, 1983.

16. Арциховский A.B. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1958-1961 гг.). м.: Изд-во АН СССР, 1963.

17. Арциховский A.B., Борковский В.И. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1953-1954 гг.). М.: Изд-во АН СССР, 1958.

18. Ахутииа T.B. Порождение речи. Нейролингвистический анализ синтаксиса. М. : Изд-во МГУ, 1989.

19. Бабайцева В.В. Переходные конструкции в синтаксисе. Воронеж: Центр.-Чернозем. кн. изд-во, 1967.

20. Бабалова Л.Я. О семантических разновидностях причинных предложений // Русский язык в школе. 1974, N 1. С. 84-88.

21. Бабина Т.П. О соотношении сложных и простых предложений // Сложное предложение и диалогическая речь. Тверь, 1990. С. 18-25.

22. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М.: Изд-во иностр. лит., 1955.

23. Басистов П.Е. Система синтаксиса, М., 1878.

24. Бауэр Я. К вопросу о возникновении и развитии типов сложного предложения (на материале чешского языка) // Вопросы славянского языкознания. М.: Изд-во АН СССР, 1962. Вып.6. С. 89-111.

25. Бауэр Я. Основные проблемы сравнительно-исторического синтаксиса славянских языков // Вопросы языкознания. 196 3. N 4. С. 4-13.

26. Бауэр Я. К развитию относительных придаточных предложений в славянских языках // Вопросы языкознания. 1967. N 5. С. 47-59.

27. Беднарская Я.Д. Бессоюзное сложное предложение и текст // Сложное предложение в тексте. Калинин, 1988. С. 50-56.

28. Белошапкова В.А. Сложное предложение в современном русском языке: Некоторые вопросы теории. М.: Просвещение, 1967.

29. Белошапкова В.А. К понятию типа сложного предложения // Вестник МГУ. 1970. N 1. ФИЛОЛОГИЯ. С. 33-38.

30. Белошапкова В.А. Современный русский язык. Синтаксис. М.: Высшая школа, 1977.

31. Бенвенист Э. О субъективности в языке // Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. С. 292-300.

32. Бирнбаун X. Праславянский язык. Достижения и проблемы в его реконструкции. М.: Прогресс, 1987.

33. Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. Л.: Изд-во ЛГУ, 1977.

34. Богуславский И.М. О соотношении семантических и синтаксических свойств некоторых ограничительных частиц: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1979.

35. Бондарко A.B. Предикативность и функционально-семантические категории // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков: Тез. докл. Л.: Наука, 1971. С. 30-31.

36. Бондарко A.B. К теории функциональной грамматики // Проблемы функциональной грамматики. М.: Наука, 1985. С. 16-29.

37. Борковский В.И. Использование диалектных данных в трудах по историческому синтаксису восточнославянских языков. М.: Изд-во АН СССР, 1958 а.

38. Борковский В.И. Синтаксис древнерусских грамот. М. : Изд-во АН СССР, 1958 б.

39. Борковский В.И. Сравнительно-исторический синтаксис восточнославянских языков. Бессоюзные сложные предложения, сопоставляемые со сложноподчиненными. М.: Наука, 1972.

40. Борковский В.И., Кузнецов П.С. Историческая грамматика русского языка. М.: Наука, 1963.

41. Брызгунова Е.А. Звуки и интонация русской речи. М.,1969. 251 с.

42. Брызгунова Е.А. Анализ русской диалектной интонации // Экспериментально-фонетические исследования в области русской диалектологии . М.: Наука, 1977. С. 231-262.

43. Вайан А. Руководство по старославянскому языку. М.: Изд-во иностр. лит., 1952.

44. Валгина Н.С., Розенталь Д.Э. и др. Современный русский язык. М.: Высшая школа, 1971.

45. Валинова Г.В. Функциональные типы предложений в современном русском языке. Ростов н/Д, 1967.

46. Ванников Ю.В. Синтаксические особенности русской речи (явление парцелляции). М., 1969.

47. Ванников Ю.В. Синтаксис речи и синтаксические особенности русской речи. М. : Русский язык, 1979.

48. Василенко И.А. К вопросу о союзных и бессоюзных предложениях в русском языке // Проблемы современной филологии. М.: Наука, 1965. С. 47-52.

49. Васильев Д.М. Модальные слова в их отношении к структуре предложения //Синтаксис и интонация. Уфа, 1973. С. 55-61.

50. Вежбицка А. Метатекст в тексте // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1978. Вып.8. С. 402-421.

51. Вежбицка А. Речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. ВЫП.16. С. 251-275.

52. Вендлер 3. Иллокутивное самоубийство // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. Вып.16. С. 238-250.

53. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М.: Высшая школа, 1972.

54. Виноградов В.В. О категории модальности и модальных словах // Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М.: Наука, 1975. С. 51-87.

55. Вондрак В. Древнецерковнославянский синтаксис. Казань, 1915.

56. Вязовик Т.П. Сложные предложения с местоимением вот что в сопоставлении с параллельными конструкциями относительного подчинения // Переходность в системе сложного предложения современного русского языка. Казань, 1982. С. 145-155.

57. Гаврилова Г.Ф. Усложненное сложное предложение в русском языке. Ростов н/Д, 1979.

58. Гаврилова Г.Ф. К вопросу о статусе сложносочиненного предложения // Синтаксические связи, строение формантов, и семантические отношения в сложном предложении. Калинин, 1985. С. 81-88.

59. Гаврилова Г.Ф. Функционирование сложносочиненного предложения в тексте // Сложное предложение в тексте. Калинин, 1988. С. 4-16.

60. Гаврилова Г.Ф. Структурные и семантические особенности сложных предложений в составе диалогических единств // Сложное предложение и диалогическая речь. Тверь, 1990. С. 4-9.

61. Гак В.Г. Высказывание и ситуация // Проблемы структурной лингвистики. 1972. М.: Наука, 1973. С. 349-372.

62. Гак В.Г. К типологии номинаций // Языковая номинация (Общие вопросы). М.: Наука, 1977. С. 230-293.

63. Гак В.Г. Категория модуса предложения // Предложение и текст в семантическом аспекте. Калинин, 1978. С. 19-26.

64. Гамкрелидзе Т.В., Иванов В.В. Индоевропейский язык и индоевропейцы. Реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры. Тбилиси, 1984. Кн. 1.

65. Гаспаров Б.И. Проблемы функционального описания предложения (на материале современного русского языка): Автореф. дис. . докт. филол. наук. Минск, 1971.

66. Георгиева В.Л. История синтаксических явлений русского языка. М.: Просвещение, 1968.

67. Гипотеза в современной лингвистике / Под ред. Ю.С.Степанова. М.: Наука, 1980. 384 с.

68. Голубева Н.Л. 0 частицах вот, ну, да в положении между высказываниями // Современные русские говоры. М.: Наука, 1991. С. 126-134.

69. Горшкова К.В., Хабургаев Г.А. Историческая грамматика русского языка. М.: Высшая школа, 1981.

70. Грамматика русского языка / Ред. коллегия: В.В.Виноградов, Е.С.Истрина. М.: Изд-во АН СССР, 1954. Т. II, ч. 1-11.

71. Грамматика современного русского литературного языка / Под ред. Н.Ю.Шведовой. М.: Наука, 1970.

72. Грамотки 17 нач. 18 века (Издание подготовили Н.И.Тарабасова, Н.П.Панкратова) / Под ред. С.И.Коткова. М.: Наука, 1969.

73. Грамоты Великого Новгорода и Пскова / Под ред. С.Н.Валка. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949.

74. Гребенщикова Н.С. История союзного оформления пояснительных отношений в русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1977 .

75. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984 .

76. Данеш Ф., Гаузенблас К. К семантике основных синтаксических формаций // Грамматическое описание славянских языков: Концепции и методы. М.: Наука, 1974. С. 90-97.

77. Дебренн М. Изъяснительные конструкции и их семантические роли в сложном предложении // Системный анализ значимых единиц русского языка. Синтаксические структуры. Красноярск, 1984. С. 131-138.

78. Дложевский С. Проблема возникновения относительных предложений в латинском языке // Университетские известия. Киев, 1915, N 4. 4.2. С. 1-19.

79. Дмитриева Я.К. Осложняющие категории и осложнение предложения в современном русском языке: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Л., 1981 .

80. Дресслер В. Синтаксис текста // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1978. Вып.8. С. 111-137.

81. Дресслер В. К вопросу о реконструкции индоевропейского синтаксиса // Новое в зарубежной лингвистике М.: Прогресс, 1988. Вып. 21. С. 409-432.

82. Евтюхин В.Б. Аранжировка диалектных текстов с помощью частиц // Севернорусские говоры. Л.: Изд-во ЛГУ, 1979. Вып.3. С. 201-206.

83. Елфимова Т.В. Об одном коммуникативном типе причинных сложноподчиненных предложений // Синтаксис сложного предложения. Калинин, 1978. С. 10-19.

84. Ерофеева Т.И. Взаимодействие литературного языка и диалекта (к вопросу о локальных синтаксических явлениях в речи лиц, владеющих литературным языком) // Живое слово в русской речи Прикамья. Пермь, 1974. Вып.4. С. 3-20.

85. Есперсен О. Философия грамматики. М.: Изд-во иностр.лит., 1958.

86. Журавлев A.n., Орлов Ю.М., Брякин A.B. Энтропия элементов предложения и проблема законченности // Вопросы славянского языкознания. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1969. С. 101-108.

87. Зализняк A.A. О возможной связи между операционными понятиями синхронного описания и диахронией // Симпозиум по структурному изучению знаковых систем: Тез. докл. М., 1962. С. 56.

88. Зализняк A.A. Синхронное описание и внутренняя реконструкция // Проблемы сравнительной грамматики индоевропейских языков. Научная сессия: Тез. докл. М.: Изд-во МГУ, 1964. С. 51-54.

89. Зализняк A.A. От праславянской акцентуации к русской. М.: Наука, 1985.

90. Зализняк A.A., Падучева E.B. К типологии относительного подчинения //Семиотика и информатика. М., 1975. Вып.б. С. 51-103.

91. Звегинцев В.А. Предложение и его отношение к языку и речи. М.: Изд-во МГУ, 1976.

92. Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев E.H. Русская разговорная речь (Синтаксис). М.: Наука, 1981. С. 191-273.

93. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М.: Наука, 1982.

94. Золотова Г.А. Синтаксический словарь. Репертуар элементарных единиц русского синтаксиса. М.: Наука, 1988.

95. Ивин A.A. К основаниям логики оценок. М.: Изд-во МГУ, 1970.

96. Ильенко С.Г. О союзах и союзных словах когда и где // Уч. зап. ЛГПИ ИМ. А.И.Герцена. Л., 1958. Т. 173. С. 5-19.

97. Ильенко С.Г. Сложное предложение в современном русском языке. Типология сложноподчиненного предложения / ЛГПИ им. А.И.Герцена. Л., 1976.

98. Ильенко С.Г. К вопросу об общей типологии сложного предложения // Переходность в системе сложного предложения современного русского языка. Казань, 1982. С. 10-16.

99. Инфантова Г.Г. Очерки по синтаксису современной русской разговорной речи. Ростов н/Д, 1973.

100. Историческая грамматика русского языка. Синтаксис. Сложное предложение / Под ред. В.И.Борковского. М.: Наука, 1979.

101. Камынина A.A. О полупредикативных конструкциях в простом предложении. М.: Изд-во МГУ, 1974.

102. Камынина A.A. 0 структуре предложных оборотов с предикативным значением // Вопросы русского языкознания. М.: Изд-во МГУ, 1979. Вып.2. С. 51-64.

103. Караулов Ю.Н. Языковое время и языковое пространство (о понятии хроноглоссы) // Вестник МГУ. 1970. N I. Филология. С. 61-73.

104. Карпинская О.Г., Юлдашева Г. К вопросу о классификации сложноподчиненных предложений в русском языке // Структурная типология языков. М.: Наука, 1966. С. 185-198.

105. Карттунен Я. Логика английских конструкций с сентенциальным дополнением // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. Вып.16. С. 308-332.

106. Карцевский С.О. Бессоюзие и подчинение в русском языке // Вопросы языкознания. 1961. N 2. С. 125-131.

107. Карцевский С.О. Сравнение // Вопросы языкознания. 1976. N 1. С. 107-112.

108. Касаткина Р.Ф. Русская диалектная суперсегментная фонетика: Ав-тореф. дис. . д-ра филол. наук. М., 1988.

109. Кацнельсон С.Д. Порождающая грамматика и принцип деривации //

110. Проблемы языкознания. М.: Наука, 1967. С. 20-23.

111. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. Л.: Наука, 1972 .

112. Кершиене Р.Б., Морозова С.Е., Преображенская М.Н. Особенности организации сложных синтаксических конструкций в текстах древнерусских и старорусских памятников 11-17 вв. // Изв. АН СССР. Сер. лит. и языка. 1983. Т. 42. N 1. С. 48-58.

113. Кибрик А.Е. Проблемы синтаксических отношений в универсальной грамматике // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1982. Вып. 11. С. 5-36.

114. Кирпичникова Н.В. К изучению семантики сложного предложения современного русского языка (на материале бессоюзных конструкций со значением мотивации) // Вестник МГУ. Сер.9. Филология. 1981. N 2. С. 32-42.

115. Клобуков Е.В. К основаниям семантической типологии каузальных конструкций (аспекты соотношения диктума и модуса) // Системный анализ значимых единиц русского языка. Синтаксические структуры. Красноярск, 1984. С. 38-47.

116. Кнабе Г.С. Еще раз о двух путях развития сложного предложения // Вопросы языкознания. 1955. N1.0. 108-116.

117. Кодухов В.И. Сложноподчиненные предложения в русском литературном языке второй половины 18 в.: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Л., 1967.

118. Кодухов В.И. 0 наречных полусоюзах // Вопросы филологии: К 70-летию со дня рождения проф. А.Н.Стеценко / МГПИ им. Ленина. М., 1974. С. 84-90.

119. Колосова Т.А. Разграничение омонимичных союзов и союзных слов // Филологические науки. 1967. N 4. С. 64-75.

120. Колосова Т.А. 0 диктуме и модусе в сложном предложении // Филологические науки. 1979. N 2. С. 47-53.

121. Колосова Т.А. Русские сложные предложения асимметричной структуры. Воронеж, 1980.

122. Колосова Т.А. О сигналах неразвернутости некоторых имплицитных сложных предложений // Синтаксис предложения. Калинин, 1983. С. 3-11.

123. Колосова Т.А., Черемисина М.И. О принципах классификации сложных предложений // Вопросы языкознания. 1984. N 6. С. 69-80.

124. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. М.: Наука, 1984.

125. Конюшкевич М.И. Сопоставительное исследование синтаксиса сложного предложения в русском и белорусском языках: Автореф. дис. . докт. филол. наук. Минск, 1990.

126. Кормилицына М.А. Семантически осложненное (полипропозитивное)простое предложение в устной речи. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1988.

127. Коротаева Э.И. Союзное подчинение в русском литературном языке 17 в. М.; Л.: Наука, 1964.

128. Корш Ф.Е. Способы относительного подчинения. Глава из сравнительного синтаксиса. М., 1877.

129. Кострова O.A. Продолженная синтаксическая форма в контактной коммуникации. Самара: Изд-во Саратовского уни-та, Самарский филиал, 1992.

130. Котков С.И., Попова З.Д. Очерки по синтаксису южновеликорусской письменности XYII в. М.: Наука, 1986.

131. Крамских C.B. О семантике местоименно-соотносительных отождест-вительных предложений // Синтаксис предложения. Калинин, 1983. С. 12-21.

132. Крамских C.B. О разграничении местоименно-соотносительных (отождествительных) и изъяснительных сложноподчиненных предложений // Сложное предложение в конструктивно-семантическом аспекте. Калинин, 1984. С. 35-44.

133. Крейдлин Г.Е. Служебные слова в русском языке (семантические и синтаксические аспекты их изучения): Автореф. дис. . канд. фи-лол. наук. М., 1979.

134. Кручинина И.Н. Некоторые тенденции развития современной теории сложного предложения // Вопросы языкознания. 1973. N 2. С.111-119.

135. Кручинина И.Н. Об одном способе линейной организации сложного предложения // Синтаксис и норма. М.: Наука, 1974. С. 235-248.

136. Кручинина И.Н. Из наблюдений над синтактико-семантическим распределением подчинительных союзов в русском языке // Русский язык. Вопросы его истории и современного состояния. М.: Наука, 1978. С. 170-180.

137. Крючков С.Е., Максимов Л.Ю. Современный русский язык. Синтаксис сложного предложения. М.: Просвещение, 1969.

138. Кубик М. Изъяснительные конструкции и способы их порождения // Проблемы современной лингвистики. Praha: Universita Karlova, 1967 а. С. 81-114.

139. Кубик М. Условные конструкции и система сложного предложения. Прага, 1967 б.

140. Кубик М. Трансформационный синтаксис русского языка. Praha: Statni pedagogické nakladatelstvi, 1971.

141. Кубрякова E.C. Деривация, транспозиция, конверсия // Вопросы языкознания. 1974. N 5. С. 64-76.

142. Кубрякова Е.С. Номинация и синтаксирование как основные процессы деривации в речевой деятельности и их роль в истории языка // Деривация и история языка: Тез. докл. Пермь, 1985. С. 7-9.

143. Кубрякова Е.С., Панкрац Ю.Г. О типологии процессов деривации // Теоретические аспекты деривации. Пермь, 1982. С. 7-20.

144. Кузнецова В.П. О двух типах компрессированных структур в диалектном синтаксисе // Русские говоры Сибири. Томск, 1981. С. 136-141.

145. Кузнецова Р.Д. История подчинительных союзов в русском языке: Дис. . д-ра филол. наук. Калинин, 1979.

146. Кузнецова Р.Д. Функции начальных союзов в памятниках русской письменности XI-XYII вв. // Восточные славяне: Языки. История. Культура. М.: Наука, 1985. С. 27-32.

147. Кузнецова Р.Д. О границах составных подчинительных союзов // Средства выражения синтаксических связей в сложном предложении. Калинин, 1987. С. 4-13.

148. Кузнецова Р.Д. Роль сложноподчиненного предложения в организации текста в истории русского языка // Сложное предложение в тексте. Калинин, 1988. С. 62-71.

149. Кузнецова Р.Д. Историческая грамматика русского языка. Сложное предложение: Текст лекций. Тверь, 1994.

150. Кузьмина И.Б. Об употреблении частиц и союзов ти, чи в русских говорах // Современные русские говоры. М.: Наука, 1991. С.120-126.

151. Кулагин А.Ф. Основные структурно-семантические типы сложного предложения в аспекте коммуникативной целеустановки: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Л., 1972.

152. Кулагин А.Ф. Бессоюзные сочетания вопросительных и побудительных предложений // Вопросы филологии: К 70-летию со дня рождения проф. А.Н.Стеценко. М.: МГПИ им. Ленина, 1974 а. С. 117-126.

153. Кулагин А.Ф. Об отношении бессоюзных сложных предложений к категориям сочинения и подчинения // Филологические науки. 1974 б. N 6. С. 82-88.

154. Купина H.A. Смысл художественного текста и аспекты лингвосмыс-лового анализа. Красноярск, 1983.

155. Курилович Е. Очерки по лингвистике. М.: Изд-во иностр. лит., 1962 .

156. Курилович Е. О методах внутренней реконструкции // Новое в лингвистике. М.: Прогресс, 1965. Вып-IY. С. 400-433.

157. Лавров Б.В. Условные и уступительные конструкции в древнерусском языке. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1941.

158. Ладыженская Б.Я. Пауза как элемент просодической организации устного спонтанного высказывания // Вестник МГУ. Сер.9. Филология. 1984. N 2. С. 70-76.

159. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. М.: Прогресс, 1978 .

160. Лакофф Дж. О порождающей семантике // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1981. Вып.Х. С. 302-349.

161. Лаптева O.A. Литературная и диалектная разновидности устно-разговорного синтаксиса и перспективы их сопоставительного изучения // Вопросы языкознания. 1969. N 1. С. 22-41.

162. Лаптева O.A. Нормативность некодифицированной литературной речи // Синтаксис и норма. М.: Наука, 1974. С. 5-42.

163. Лаптева O.A. Русский разговорный синтаксис. М.: Наука, 1976.

164. Лаптева O.A. 0 грамматике устного высказывания // Вопросы языкознания. 1980. N 2. С. 45-60.

165. Лаптева O.A. Синтаксическая дискретность устного монологического текста // Русский язык: Функционирование грамматических категорий: Текст и контекст: Виноградовские чтения XII-XIII. М., 1984. С. 186-204.

166. Левицкий Ю.А. Проблемы сочинения. Пермь, 1980.

167. Левицкий Ю.А. От высказывания к предложению. От предложения -к высказыванию. Пермь, 1995.

168. Ли Ч.Н., Томпсон С.А. Подлежащее и топики: новая типология языков // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1982. Вып.XI. С. 236-276.

169. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990.

170. Ломтев Т.П. Очерки по историческому синтаксису русского языка. М.: Изд-во МГУ, 1956.

171. Ломтев Т.П. Предложение и его грамматические категории. М.: Изд-во МГУ, 1972.

172. Ляпон М.В. Смысловая структура сложного предложения и текст. К типологии внутритекстовых отношений. М.: Наука, 1986.

173. Мажарова А.Г. Формирование межфразовых скреп градационной семантики // Сложное предложение и диалогическая речь. Тверь, 1990. С. 55-65.

174. Майтинская К.Е. Местоимения в языках разных систем. М.: Наука, 1969 .

175. Майтинская К.Е. Служебные слова в финно-угорских языках. М., 1982 .

176. Макаров Г.М. К вопросу о разграничении союзных слов и союзов со значением места и времени // Уч. зап. Сызранского пед. ин-та. Куйбышев, 1956. Вып. 1. С. 135-144.

177. Максимов Л.Ю. 0 порядке частей в сложноподчиненном предложении // Русский язык в школе. 1968. N 1. С. 94-102.

178. Максимов Л.Ю. Сложноподчиненное предложение в ряду других синтаксических единиц // Мысли о современном русском языке. М.: Просвещение, 1969. С. 93-104.

179. Максимов Л.Ю. К вопросу о типологии присубстантивно-определительных сложноподчиненных предложений // Русский язык в школе. 1971. N 2. С. 94-99.

180. Манова Н.Д. Сложноподчиненные предложения в коми языке в историческом освещении (основные типы): Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1976. 23с.

181. Маркелова Г.В. Средства выражения диалогичности в пояснительной конструкции // Сложное предложение и диалогическая речь. Тверь, 1990. С. 65-77.

182. Мартынов В.В. Категории языка. М.: Наука, 1982.

183. Мейе А. Общеславянский язык. М.: Изд-во иностр. лит., 1951.

184. Мельничук A.C. Развитие структуры славянского предложения: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Киев, 1964.

185. Мельчук И.А. О соотношении синхронического и диахронического описаний (к постановке вопроса) // Материалы Всесоюзной конференции по общему языкознанию. Самарканд, 1966. Ч. 1. С.10-12.

186. Мельчук И.А. Опыт теории лингвистических моделей "Смысл-Текст". Семантика, синтаксис. М.: Наука, 1974.

187. Мерлин В.В. Частица дак как средство выражения актуального членения // Живое слово в русской речи Прикамья. Пермь, 1978. С. 88-98.

188. Месеняшина Я.А. Сложные предложения с придаточными изъяснительными в русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1983 .

189. Мещанинов И.И. Проблемы развития языка. Л.: Наука, 1975.

190. Мигирин В.Н. Происхождение придаточных определительных в русском языке // Филологические науки. 1963. N 4. С. 80-94.

191. Мишланов В.А. Об этимологии относительных местоимений (опыт деривационного анализа) // Деривация и семантика. Слово Предложение - Текст. Пермь, 1986. С. 23-36.

192. Мишланов В.А. Генезис и деривация сложноподчиненных предложений с определительными придаточными в древнерусском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Свердловск. 1987.

193. Мишланов В.А. Коннектор а в современных пермских говорах // Живое слово в русской речи Прикамья. Пермь, 1993. С.134-143.

194. Морозкина О.Б. Семантические условия употребления союзов и, а, но // Сложное предложение. Калинин, 1979. С. 60-69.

195. Морозова Т.е. Некоторые особенности построения высказывания в просторечии // Городское просторечие. Проблемы изучения. М.: Наука, 1984. С. 141-162.

196. Москальская О.И. Аранжировка предложений в тексте и проблема подчинения // Известия АН СССР. Сер. лит. и языка. 1980.Т.39. N 6, С. 521-530.

197. Москальская О.И. Проблемы системного описания синтаксиса. М.:1. Высшая школа, 1981.

198. Мурзин Л.Н. Синтаксическая деривация. Пермь, 1974.

199. Мурзин Л.Н. О деривационных механизмах текстообразования // Теоретические аспекты деривации. Пермь, 1982. С. 20-29.

200. Мурзин Л.Н. Текст и актуальное членение // Деривация и семантика. Слово Предложение - Текст. Пермь, 1986. С. 70-79.

201. Мурзин Л.Н., Шарина О.М. Деривация структур сложноподчиненных предложений в русском языке (к проблеме совмещения предложений). Пермь, 1971.

202. Мурзин Л.Н., Штерн A.C. Текст и его восприятие. Свердловск: Изд-во Уральского ун-та, 1991.

203. Николаева Т.М. Интонация сложного предложения в славянских языках. М.: Наука, 1969.

204. Николаева Т.М. Фразовая интонация славянских языков. М.: Наука, 1977 .

205. Николаева Т.М. Функции частиц в высказывании. На материале славянских языков. М.: Наука, 1985.

206. Никольский A.A. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. Душанбе, 1964.

207. Общее языкознание. Формы существования, функции, история языка. М.: Наука, 1970.

208. Общее языкознание. Внутренняя структура языка. М.: Наука, 1972.

209. Общее языкознание. Методы лингвистических исследований. М.: Наука, 1973.

210. Овсянико-Куликовский Д.Н. Синтаксис русского языка. Изд. 2-е. СПб., 1912.

211. Одри Ж. Индоевропейский язык // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1988. Вып. XXI. С. 24-121.

212. Орлов А.Е., Черемисина М.И. Контактные сочетания союзов и частиц в русском языке (к постановке проблемы) // Полипредикативные конструкции и их морфологическая база. Новосибирск: Наука. Сиб. отд., 1980. С. 208-223.

213. Орлов К.П. Парадигматика сложноподчиненных предложений. Тула, 1976.

214. Осипова Л.Е. О грамматической природе придаточных, оформленных сочетаниями кто ни, что ни и под. // Очерки по синтаксису предложения. Калинин, 1977. С. 46-71.

215. Осипова Л.Е. Относительные конструкции, оформленные сочетанием каков ни // Синтаксические связи, строение формантов и семантические отношения в сложном предложении. Калинин, 1985. С. 110-118.

216. Осипова Л.Е. Относительные конструкции с частицей ни в текстовом аспекте // Сложное предложение в тексте. Калинин, 1988. С. 115-127.

217. Остин Дж. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1986. Вып. XYII. С. 22-129.

218. Падучева Е.В. Классификация сложных предложений в связи с построением правил образования для стандартизованного русского языка // Доклады на конференции по обработке информации. М.: АН СССР, Ин-т научной информации, 1961. Вып.5.

219. Падучева Е.В. О порождении сложного предложения из простых // Исследования по математической лингвистике, математической логике и информационным языкам. М.: Наука, 1972. С. 59-78.

220. Падучева Е.В. Анафорические связи и глубинная структура текста // Проблемы грамматического моделирования. М.: Наука, 1973. С. 96-107.

221. Падучева Е.В. О семантике синтаксиса (Материалы к трансформационной грамматике русского языка). М.: Наука, 1974.

222. Падучева Е.В. Понятие презумпции в лингвистической семантике // Семиотика и информатика. М., 1977. Вып.8. С. 91-124.

223. Падучева Е.В. Об атрибутивном стяжении подчиненной предикации в русском языке // Машинный перевод и прикладная лингвистика / МГПИИЯ им. М.Тореза. М., 1980. Вып. 20. С. 3-44.

224. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью (Референциальные аспекты семантики местоимений). М.: Наука, 1985 .

225. Панов М.В. Современный русский язык. Фонетика. М.: Высшая школа, 1979.

226. Пауль Г. Принципы истории языка. М.: Изд-во иностр. лит., 1960.

227. Пауфошима Р.Ф. Фонетика слова и фразы в севернорусских говорах // М.: Наука, 1983.

228. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. М.: Учпедгиз, 1956.

229. Пешковский A.M. Существует ли в русском языке сочинение и подчинение предложений // Избранные труды. М.: Учпедгиз, 1959. С. 131-146.

230. Покусаенко В.К. К вопросу о границах бессоюзного сложного предложения // Синтаксис сложного предложения. Калинин, 1978. С.70-85.

231. Покусаенко В.К. Конструкции, совмещающие признаки простого и сложного предложения // Сложное предложение. Калинин, 1979. С. 92-101.

232. Покусаенко В.К. К вопросу о границах сложносочиненного предложения. Калинин, 1983 а. С. 42-47.

233. Покусаенко В.К. Переходные конструкции в области сложного и простого предложения. Ростов н/Д, 1983 б.

234. Полякова E.H. Особенности сложного предложения в деловом языке конца 17 века (На материале шадринской рукописи 1687-1688 гг.) //

235. Уч. зап. Пермского пед. ин-та. Т. 66. Вопросы языкознания. Пермь, 1969. С. 97-1Ю.

236. Попова З.Д. Об изучении сложных предложений старорусского языка // Восточные славяне: Языки. История. Культура. М.: Наука, 1985. С. 20-27.

237. Попова И.А. Значение и функции союза а в древнерусском языке // Научный бюллетень ЛГУ. 1945. N 2. С. 30-33.

238. Попова И.А. Сложносочиненные предложения в современном русском языке // Вопросы синтаксиса современного русского языка. М.: Учпедгиз, 1950. С. 355-396.

239. Поспелов Н.С. О грамматической природе сложного предложения // Вопросы синтаксиса современного русского языка. М.: Учпедгиз, 1950 а. С. 321 337.

240. Поспелов Н.С. О грамматической природе и принципах классификации бессоюзных сложных предложений // Вопросы синтаксиса современного русского языка. М.: Учпедгиз, 1950 б. С. 338-354.

241. Потапова Н.П. О предложно-падежных конструкциях, указывающих на назначение предмета или цель действия (по материалам говоров севера Пермской области) // Живое слово в русской речи Прикамья. Пермь, 1985. С. 105-113.

242. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. М.: Учпедгиз, 1958. Т. 1-2.

243. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. М.: Просвещение, 1968. Т. 3.

244. Преображенская М.Н. Служебные средства в истории синтаксического строя русского языка XI-XYII вв. (сложноподчиненное предложение). М.: Ин-т русского языка АН СССР, 1991.

245. Преображенская М.Н. Служебное слово дак в севернорусских говорах // Восточные славяне: Языки. История. Культура. М.: Наука, 1985. С. 65-72.

246. Прияткина А.Ф. Союзные конструкции в простом предложении: Авто-реф. дис. . д-ра филол. наук. М., 1977.

247. Прияткина А.Ф. Союз и его функциональные аналоги // Синтаксические связи в русском языке. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1978. С. 45-55.

248. Прияткина А.Ф. Русский язык. Синтаксис осложненного предложения. М.: Высшая школа, 1990.

249. Распопов И.П. Очерки по теории синтаксиса. Воронеж, 1973. 220 с.

250. Ревзин И.И. Современная структурная лингвистика. М.: Наука, 1977.

251. Ринберг В.Я. Древнерусские сложные конструкции и их современные параллели. Киев, 1975.

252. Ринберг В.Я. Конструкции связного текста в современном русскомязыке. Львов: Вища школа, 1987.

253. Рогожникова Р.П. О соотносительных конструкциях простого и сложного предложения, построенных по принципу сегментации // Мысли о современном русском языке. М.: Просвещение, 1969. С. 118-125.

254. Рогожникова Р.П. Сложные предложения с союзными частицами // Синтаксис предложения. Калинин, 1983 а. С. 48-57.

255. Рогожникова Р.П. Функционирование уступительных предложений в русском языке // Сложные элементарные и полипредикативные предложения. Калинин, 1983 б. С. 31-39.

256. Русская грамматика. М.: Наука, 1980. Т. I.

257. Русская грамматика. М.: Наука, 1980. Т. II.

258. Санников В.З. Сложноподчиненное предложение в древнерусских памятниках 11-14 вв.: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1965.

259. Сахарный Л.В. Человек и текст: две грамматики текста // Человек. Текст. Культура. Екатеринбург, 1994. С. 7-59.

260. Селиверстова О.Н., Прозорова Я.А. Коммуникативная перспектива высказывания // Теория функциональной грамматики. СПб: Наука, 1992. С. 189-231.

261. Сергеенко Э.С. Синтаксические особенности русского говора пос. Нювчим. Сыктывкар, 1968.

262. Серль Дж.Р. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1986. Вып. ХУ11. С. 170-194.

263. Серль Дж.Р. Косвенные речевые акты // Там же. С. 195-222.

264. Сильницкий Г.Г. Семантические типы ситуаций и семантические классы глаголов // Проблемы структурной лингвистики. 1972. М.: Наука, 1973. С. 373-391.

265. Сиротинина О.Б. Конструкции с плеонастическим местоимением в разговорной речи // Синтаксис и норма. М.: Наука, 1974. С.204-219.

266. Собинникова В.И. Строение сложного предложения в народных говорах (по материалам говоров Гремяченского р-на Воронежской обл.). Воронеж, 1958.

267. Современный русский язык / Под ред. В.А.Белошапковой. М.: Высшая школа, 1981.

268. Соколова Г.В. О некоторых структурно-семантических разновидностях бессоюзных предложений нетипизированной структуры (со значением оценки в первой части) // Сложное предложение. Калинин, 1979. С. 102-108.

269. Сравнительно-исторический синтаксис восточнославянских языков. Сложноподчиненное предложение. М.: Наука, 1973.

270. Степанов Ю.С. Основы общего языкознания. М.: Просвещение, 1975 а.

271. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. М.: Наука, 1975 б.

272. Степанов Ю.С. К универсальной классификации предикатов // Изв. АН СССР. Сер. лит. и языка. 1980. Т. 39. N 4. С. 311-323.

273. Стеценко А.Н. Сложноподчиненное предложение в русском языке 14-16 вв. Томск, 1960.

274. Стеценко А.Н. Исторический синтаксис русского языка. М.: Высшая школа, 1972.

275. Стеценко А.Н., Холодов H.H. Об основных тенденциях и путях развития системы сочинения в русском языке (на материале сложносочиненных предложений) // Вопросы языкознания. 1980. N 2. С. 99-110.

276. Стриханова Я.В. О границах прикомпаративности // Очерки по синтаксису предложения. Калинин, 1977. С. 83-108.

277. Структура предложения в истории восточнославянских языков. М.: Наука, 1983.

278. Сункина А.И. К истории относительного подчинения в русском языке 13-17 вв. // Труды Ин-та языкознания АН СССР. 1954. T.Y. С. 139-202.

279. Тарланов З.К. О предмете исторического синтаксиса русского языка (к постановке проблемы) // Вестник ЛГУ. N 2. История. Язык. Литература. 1983. Вып.1. С. 62-69.

280. Тезисы Пражского лингвистического кружка // Пражский лингвистический кружок: Сб. статей. М.: Прогресс, 1967. С. 17-41.

281. Теремова P.M. Средства выражения значения косвенного обоснования в сложном предложении // Средства выражения синтаксических связей в сложном предложении. Калинин, 1987. С. 84-93.

282. Теремова P.M. Семантическая вариативность сложных предложений нейтральной мотивирующей цели // Сложное предложение и диалогическая речь. Тверь, 1990. С. 88-96.

283. Тихомирова Е.А. Анафорические знаки подчинения как наиболее архаический тип связи в сложном предложении // Средства выражения синтаксических связей в сложном предложении. Калинин, 1987. С.93-103.

284. Торсуева И.Г. Интонация и смысл высказывания. М.: Наука, 1979.

285. Трестерова 3. К некоторым особенностям связности древнерусского текста и их роли в перестройке "типа" синтаксиса // Восточные славяне: Языки. История. Культура. М.: Наука, 1985 а. С. 13-20.

286. Трестерова 3. К феномену "синтаксиса в тексте" в отношении к древнерусскому языку // (ieskoslovenska rusistika. XXX. 1985 б. N 5. С. 210-217.

287. Трестерова 3. К употреблению а в роли коннектора // Живое словов русской речи Прикамья. Пермь, 1993. С. 128-134.

288. Трубинский В.И. Очерки русского диалектного синтаксиса. Л.: Изд-BO ЛГУ, 1984.

289. Трубинский В.И. Об участии постпозитивной частицы -то в построении сложного предложения (по материалам пинежских говоров) // Севернорусские говоры. Л.: Изд-во ЛГУ, 1970. Вып. 1. С. 48-66.

290. Уханов Г.П. О грамматической природе "придаточного предложения" // Вопросы языкознания, 1961, N 2. С. 74-87.

291. Уханов Г.П. О грамматической природе придаточного предложения: Автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 1970.

292. Уханов Г.П., Бырдина Г.В. Роль местоименно-вопросительной реплики в выражении синтаксических отношений // Синтаксические связи, строение формантов и семантические отношения в сложном предложении. Калинин, 1985. С. 128-134.

293. Факторович А.Л. Конситуативно обусловленные и нерегулярные реализации сложноподчиненных предложений: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Ростов н/Д, 1988.

294. Федорова К.А. К вопросу о роли частицы дак в конце предложения // Уч. зап. Пермского ун-та. Т.137. Пермь, 1965. Вып.1. С. 77-87.

295. Филиппов К.А. Устная речь в онтогенезе и в различных условиях коммуникации (на материале немецкого языка): Автореф. дис. . докт. филол. наук. СПб, 1993.

296. Фирсанова Г.И. Описание интонационных особенностей вопросно-ответных предложений в современном русском языке // Синтаксис и интонация. Уфа, 1973. С. 106-114.

297. Флоренская Э.А. Типы структурно-семантических отношений между частями сложного предложения в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Минск, 1981.

298. Формановская Н.И. Стилистика сложного предложения. М.: Русский язык, 1978.

299. Хабургаев Г.А. Старославянский язык. М.: Просвещение, 1974.

300. Хегай В.М. Виды разделительных отношений в современном русском языке // Сложное предложение. Калинин, 1979. С. 139-145.

301. Хегай В.М., Шмелева Т.В. Предикативность и пропозитивность в простом и сложном предложении // Синтаксис сложного предложения. Калинин, 1978. С. 114-127.

302. Холодов H.H. О семантике соединительных отношений и союзе и // Русский язык в школе. 1976. N 5. С. 86-90.

303. Холодов H.H. Сложносочиненные предложения в современном русском языке. Смоленск, 1975. Ч. I, II.

304. Хоменко И.Б. Сложноподчиненные предложения с повтором в составе диалогической речи // Сложное предложение и диалогическая речь. Тверь, 1990. С. 96-108.

305. Хомский Н. Язык и мышление. М.: Изд-во МГУ, 1972.

306. Хэллидей M.A.K. Место "функциональной перспективы предложения" в системе лингвистического описания // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1978. Вып. 8. С. 138-146.

307. Чейф У. Значение и структура языка. М.: Прогресс, 1975.

308. Чейф У. Данное, контрастивность, определенность, подлежащее, топики и точка зрения // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1982. Вып. XI. С. 277-316.

309. Чередниченко И.Г. Особые случаи придаточности в современном русском языке // Вопросы славянского языкознания. Львов, 1948. -кн. I. С. 105-122.

310. Черенисина М.И. Сравнительные конструкции русского языка. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1976.

311. Черенисина М.И. Об изъяснительных конструкциях с факультативным управляемым местоимением то // Функциональный анализ синтаксических структур. Иркутск, 1982. С. 3-21.

312. Черенисина М.И. Конструкции с предикативным подлежащим в их отношении к конструкциям с предикативным дополнением // Системный анализ значимых единиц русского языка. Синтаксические структуры. Красноярск, 1984. С. 124-131.

313. Черенисина М.И., Колосова Т.А. Очерки по теории сложного предложения. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1987.

314. Черкасова Е.Т. Русские союзы неместоименного происхождения. М.: Наука, 1973.

315. Чернышева А.Ю. Частица так в бессоюзных сложных предложениях // Средства выражения синтаксических связей в сложном предложении. Калинин, 1987. С. 42-52.

316. Шабес В.Я. Событие и текст. М.: Высшая школа, 1989.

317. Шапиро А.Б. Очерки по синтаксису русских народных говоров. Строение предложения. М.: Изд-во АН СССР, 1953.

318. Шахматов A.A. Исследование о языке новгородских грамот 13-14 века. Отдельный оттиск из I т. "Исследований по русскому языку". СПб., 1886. С. 131-285.

319. Шахматов A.A. Исследования о двинских грамотах 15 в.: Исследования по русскому языку. СПб., 1903. Т. II, вып. 3. (ч.11, издание 115 грамот XY в.).

320. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка. М.: Учпедгиз, 1941.

321. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. М.: Изд-во АН СССР, 1960.

322. Шведова Н.Ю. О понятии "регулярная реализация структурной схемы предложения" // Мысли о современном русском языке. М.: Просвещение, 1969. С. 67-80.

323. Шешукова Л.В. Об актуальном членении сложных предложений // Фидологические науки. 1972. N 1. С. 69-78.

324. Шешукова Я.В. О порядке частей сложноподчиненных предложений (одночленные конструкции): автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1974.

325. Ширяев E.H. Связи свободного соединения между предикативными конструкциями в разговорной речи // Русская разговорная речь. Саратов, 1970. С. 163-169.

326. Ширяев E.H. Дифференциация сочинительных и подчинительных союзов на синтаксической основе // Филологические науки. 1980. N 2. С. 49-54.

327. Ширяев E.H. Бессоюзное сложное предложение в современном русском языке. М.: Наука, 1986.

328. Шмелева Т.В. Пропозиция и ее репрезентация в предложении // Проблемы теории и истории русского языка. М.: Изд-во МГУ, 1980. С. 131-137.

329. Шмелева Т.В. Семантический синтаксис: Текст лекций. Красноярск, 1994.

330. Шувалова С.А. О соотнесенности смысловых отношений и союзных средств в сложносочиненном предложении // Сложное предложение в конструктивно-семантическом аспекте. Калинин, 1984. С. 44-52.

331. Щеулин В.В. Аспекты сложноподчиненного предложения и его место в системе синтаксических единиц (на материале современного русского языка): Автореф. дис. . докт. филол. наук. Л., 1975.

332. Щеулин В.В. Сложноподчиненное предложение и его смысловая структура // Синтаксис русского предложения. Воронеж, 1985. С. 81-86.

333. Этимологический словарь славянских языков. М.: Наука, 1974. Вып.1.

334. Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм: "за" и "против". М.: Прогресс, 1975. С. 193-230.

335. Якобсон Р. Лингвистика в ее отношении к другим наукам // Избранные работы. М.: Прогресс, 1985. С. 369-420.

336. Belicová H. Parataxe versus hypotaxe (k vymezeni parataktického souvetí) // Ceskoslovenská rusistika. XXX. 1985. 5. S. 193-202.

337. Brugmann K. Kurze vergleichende Grammatik der indogermanischen Sprachen. Strassburg: Verlag von Karl D. Trúbner, 1904.

338. Closs E. Diachronic Syntax and Generative Grammar // Language. Vol. 41, N 3, 1965. P. 402-415.

339. Danes F. Sentence Intonation from a Functional Point of View. The Nature of Intonation and the Methods of Its Analysis // Word. 1966. Vol. 16, N 1. P. 34-54.

340. Delbrück В. Vergleichende Syntax der indogermanischen Sprachen. Strassburg, 1900. Bd. 5, t. 3.

341. Härtung W. Die zusammengezetzte Satze des Deutschen. Studia Grammatica, IY. Berlin: Akademie-Verlag, 1966.

342. Jodlowski S. Studia nad cz^sciami mowy (RozdziaZ 8. Istota, granice i formy modalnosci). Warszawa: Panstwowe wyd. naukowe, 1971. S. 115-146.

343. JodZowski S. Ogolno j<=zykoznawcza charakterystyka zaimka. PAN. OddziaZ w Krakowie. Prace komisji j^zykoznawstwa. N 36. WrocZaw, Warszawa, Krakow, Gdansk, 1973.

344. Kiklewicz A. Kwantyfikacja a derywacja (na materiale j§zyka polskiego) // Studia z filologii polskiej i siowiaiiskiej. N 32. Warszawa, 1995. S. 25-37.

345. Kiparsky P., Kiparsky C. Fact // Progress in linguistics. The Hague-Paris, Mouton, 1970. P. 143-173.

346. Korytkowska M. Nominalizacja a struktura semantyczna verbum (na materiale polskim i buigarskim) // Studia z filologii polskiej i slowianskiej. N 32. Warszawa, 1995. S. 165-184.

347. Milewski T. zykoznawstwo. Warszawa: Panstwowe wydawnictwo naukowe. 1972.

348. Mustajoki A. Is a meaning-based syntax model possible? // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы. Тез. докл. международной конференции. М.: изд-во МГУ, 1995. Т. II. С. 363-365.

349. Papierz М. Zaimki a mechanizmy anafory (w j^zyku polskim, czes-kim i slowackim) // Studia z filologii polskiej i siowianskiej. N 32. Warszawa, 1995. S. 215-223.

350. Piirainen J.T. Generative Modelle in der Diachronie // Folia linguistica. T. IY, 1/2. The Hague, Mouton, 1970. S. 32-37.

351. Ross J.R. On declarative sentences // Reading in English Transformational Grammar. Waltham (Mass.), 1970. P. 222-272.

352. Rytel-Kuc D. Biernikowe zdania dopeinieniowe w j^zyku niemiec-kim i polskim // Studia z filologii polskiej i siowianskiej. N 32. Warszawa, 1995. S. 69-91.

353. Saporta S. Ordered Rules, Dialect Differences and Historical Processes // Language. Vol. 41 N 2, 1965. P. 218-225.

354. Sigurd В. Generative Grammar and Historical Linguistics // Acta Lingüistica hafniensia. Vol. 10. Copenhagen, 1966/67. P. 35-48.

355. Szemerényi O. Latin tantus quantus and the genetive of price // Glotta. 1956. Bd XXXY, 1/2 Heft. Gottingen, 1956. S. 92-114.

356. Windisch E. Untersuchungen über den Ursprung des relativpronomens in den indogermanischen Sprachen // Studien zur griechischen und lateinischen Grammatik, herausgegeben von Georg Curtius. Leipzig, 1869. S. 201-419.

357. ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ ОПУБЛИКОВАНЫ СЛЕДУЮЩИЕ РАБОТЫ:

358. О реконструкции процессов порождения синтаксических единиц и диахронических критериях ее оценки // Проблемы дериватологии: Тез.докл. межвуз.науч.конф. Пермь, 1981. С. 112-113.

359. Относительное подчинение в русском языке и дари: Пособие по спецкурсу. Кабул: Кабульский ун-т, 1986. 73 с. (в соавторстве с X. Халимом).

360. Об этимологии относительных местоимений // Деривация и семантика . Слово Предложение - Текст. Пермь, 1986. С. 23-36.

361. О лингвистических мотивах образования атрибутивных сложноподчиненных конструкций // Человек: Перспективы исследования: Тез. докл. межвуз. конф. молодых ученых. Пермь, 1987. С.68-69.

362. Деривация сложноподчиненного предложения в диалектной речи (к вопросу о методах исследования) // Деривация в речевой деятельности. Пермь, 1990. С. 86-92.

363. К проблеме деривационной реконструкции семантической структуры сложного предложения // Проблемы деривации: Семантика и поэтика. Пермь, 1991. С. 23-33.

364. Производство/воспроизводство в процессах деривации // Принцип деривации в истории языкознания и современной лингвистике: Тез. докл. научной конференции. Пермь, 1991. С. 36-37 (в соавторстве с Л.Н.Мурзиным).

365. Коннектор а в современных русских говорах // Живое слово в русской речи Прикамья. Пермь, 1993. С. 134-143.

366. О методе внутренней реконструкции в синхронических исследованиях // Живое слово в русской речи Прикамья. Пермь, 1993. С. 165-172.

367. Сложное предложение в свете динамического синтаксиса // Динамическая лингвистика-95. Филология. Методика преподавания: Тез. докл. Междунар. теоретико-методологич. семинара-совещания. Краснодар: Кубанский ун-т, 1995. С .81-83.

368. Семантика и структура русского сложного предложения в свете динамического синтаксиса. Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 1996.267 с.

369. К проблеме согласования деривационных и генетических реконструкций (Еще раз о путях становления сложного предложения). Рук. деп. в ИНИОНе РАН, N 51547 от 23.05.96. 14 с.

370. О дезактуализации и номинализации предложения // Языковая номинация: Тез. докл. междунар. научной конф. Минск: Минский гос. лингвистический ун-т, 1996. С. 111-112.

371. Об особенностях семантической структуры экспликативных сложных предложений. Рук. депонирована в ИНИОНе РАН, N 51548 от 23.05.96. 12 с.

372. К типологии сложного предложения: О недифференцированных построениях с вопросительными предложениями // Вестник Пермского ун-та, 1996. Вып. II. Лингвистика. С. 87-96.

373. О синтаксических свойствах служебного слова дак в севернорусских говорах // Говоры России: словарь, текст, современное состояние. Сыктывкар: Изд-во Сыктывкарского ун-та, 1996. С.

374. К проблеме разграничения сверхфразового единства и предложения // Лингвистические и методические аспекты текста. Пермь: Изд-во Пермск. ун-та, 1996. С. 13-21.

375. Сколько в русском языке способов подчинения? // Лингвистика на рубуже веков: Тез. докл. научной конф. Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 1996 (сдано в печать).

376. О деривации риторического вопроса // Риторическое поле языка. Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 1996 (сдано в печать).

377. К проблеме номинации в синтаксисе (типы пропозиций и отношений в структуре сложного предложения) // Проблемы деривации в системе языка и в речевой деятельности. М.- Пермь, 1995. С. 48-59 (в печати).

378. О синтаксической природе обобщенно-уступительных конструкций с К-местоимениями // Лингвистика: Бюллетень Уральского лингвистического общества (сдано в печать).