Руcский вопрос в общественно-политическом движении 60-70-х гг. ХХ века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Чеботарев, Алексей Николаевич

• Чеботарев, Алексей Николаевич
• кандидат исторических наук
• 2001

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Чеботарев, Алексей Николаевич

ВВЕДЕНИЕ.

РАЗДЕЛ I. Сущность и своеобразие «русского вопроса» в 60-70 гг. XX века.

РАЗДЕЛ II. Программа, идеология и формы деятельности русской оппозиции.

РАЗДЕЛ III. Русские национальные и либерально-демократические тенденции в советской культуре и идеологии 60-70-х гг.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Руcский вопрос в общественно-политическом движении 60-70-х гг. ХХ века»

Актуальность темы исследования определяется возросшим в последние годы общественным и политическим интересом к теоретической сущности и истории русского вопроса, как национально-государственного императива патриотически-ориентированных социальных сил. Обращение к историческому опыту продиктовано в первую очередь объективными причинами: обострившимися антирусскими настроениями в бывших республиках СССР, активизацией местного национализма, политической и духовной децентрализацией государственной системы, сопровождающейся оттоком русского населения из союзных республик, часто с потерей имущества, ущемлением прав и достоинства личности. Поэтому в современной интерпретации русский вопрос стал национальной консолидирующей концепцией, противостоящей центробежным и русофобским общественно-политическим тенденциям. С этим связана и определенная политизация современных его постановок, хотя большинство из них основывается на низком уровне научно-теоретического и исторического осмысления русской проблемы. Грамотное исследование русского национализма позволит избежать как политического манипулирования мнимой угрозой «русского великодержавного шовинизма», так и праворадикальных перегибов. Согласно данным последних социологических опросов за последнее десятилетие среди всех этносов и этнических образований Российской Федерации, в том числе и русского, был отмечен существенный рост национального самосознания. Эта объективная тенденция имеет не только политические (распад Советского Союза), но и исторические основания. В этом смысле исследование истории русского вопроса весьма своевременно.

Оценивая состояние научной разработки проблемы русского национального движения, необходимо отметить практически полное отсутствие исследований комплексно, идеологически индифферентно и во всем многообразии аспектов освещающих данный вопрос. Известная идеологическая односторонность в изучении русского национализма обусловливается особенностями как советской, так и современной демократической конъюнктуры. Предлагаемая работа является попыткой переосмыслить идеологию и политику «правого» движения с опорой на программные документы самих русских патриотических организаций и архивные источники.

Распад СССР и межэтнические противоречия на постсоветском пространстве в 90-е годы показали всю значимость национального фактора для жизни и целостности государства. В связи с этим, в марте 1992 г. на историческом факультете МГУ за «круглым столом» была предпринята попытка разработки новой национальной политики для Российской Федерации1. Опубликованные материалы вызвали немалый интерес в среде исследователей2. В эпоху демократических ожиданий господствовали представления о суверенитете как о панацее, способной гармонизировать национальную жизнь бывших республик и автономных областей. На определенный период времени национальные вопросы малых народов практически полностью заслонили собой русскую проблему и связанную с ней идею государственности. Примечательно, что потребность в национальном и державном патриотизме впервые была осознанна не в столицах России, а на периферии. В 1992 г. в Омске прошла научная конференция «Русский вопрос: история и современность», организаторы которой выразили новую для демократической эпохи мысль о необходимости отстаивать русские нациоо нальные интересы . Более углубленно эта идея была развита в коллективных монографиях А.С. Барсенкова, А.И. Вдовина и В.А. Корецкого - современных исследователей русского вопроса4. Однако, существующее количество публикаций явно не соответствует масштабу проблемы, тем более что большинство из них буквально растворяется в потоке откровенно антинациональной литературы и публицистики.

1 Выступления участников «круглого стола»//Вестник Московского университета. Сер.8. История. - 1992. - №5.

2 Гузенкова Т. Национальная политика в России: утопии и реальность // Свободная мысль. 1992. № 13; Евзеров Р.Я. Национальный вопрос в фокусе дискуссий // Альманах Форум. Проблемы содружества. М. 1993.

3 Тезисы докладов Всероссийской научной конференции. Ч. 1-2. Омск. 1992.

4 Барсенков А.С., Вдовин А.И., Корецкий В.А. Русский народ: историческая судьба в XX веке. М.: ТОО «АН-КО». 1993.; Русский вопрос в национальной политике XX века. М.: «Московский рабочий». 1993.

Своеобразным ответом возрождающимся «правым» общественным тенденциям стало открытие в январе 1995 года в Москве Международного форума «Фашизм и тоталитаризм в посттоталитарном обществе», материалы которого были опубликованы под характерным названием «Нужен ли Гитлер России?»5. Участники форума высказали предположение, что современные фашистские течения в России лишь часть исторически сложившегося и всегда существовавшего в той, либо иной форме русского националистического движения, представляющего угрозу демократическим реформам.

Академик РАН Ю.С. Кукушкин отметил, что умалчивание русской темы имеет объективные основания: в советский период русский вопрос мешал интернациональному воспитанию, «теперь же он якобы мешает проведению так называемых демократических реформ. Таким образом, русский вопрос был и остается для властей придержащих крайне неудобным. И это в то самое время, когда широко обсуждаются азербайджанский, еврейский, латвийский, татарский, эстонский и многие, многие другие национальные вопросы»6. Отказ от постановки русского вопроса, по мнению Кукушкина, есть выражение русофобии7. Как известно, понятие «русофобия» (фобия - страх и, одновременно, - ненависть) появилось в кругах «правого» диссидентства в 60-70-е годы, когда в самиздате стала распространяться одноименная работа И.Р. Шафаревича.

Проблема этнополитического статуса русского народа, поднятая частью патриотической интеллигенции еще в 60-70-е годы, способствовала формированию новой для советской эпохи программы национально - государственного устройства, основанной на сохранении традиционных культур в территориальных и правовых рамках российского государства. Однако в силу объективных и субъективных факторов эта историческая альтернатива долгое время оставалась малоизученной и, как следствие, невостребованной вплоть до нашего времени. Совмещение национальных и государственных интересов как программное требование русского национального движения противоречило и советскому

5 Нужен ли Гитлер России? М. 1996.

6 Русский народ: историческая судьба в XX веке. М.: ТОО «Анко». 1993. С. 4.

7 Там же. интернационализму и космополитическим установкам нового постперестроечного руководства. Лишь в конце 90-х годов как на социальном, так и на политическом уровне и особенно в культурной жизни страны - возникает интерес, а затем и вполне осознанная потребность в традиционном, отчасти досоветском укладе национального и государственного устройства. Для власти и либеральных слоев общества незначительный «уклон вправо» стал вынужденной мерой - слишком очевидно несоответствие западных демократических и правовых параметров для России.

В то же время, в современной политической жизни великодержавные и консервативные тенденции часто выступают в качестве популистской меры, своеобразной уступки народу в рамках последовательного прозападного курса. Трудно не заметить, насколько более славянофильской становилась позиция государственных лидеров в периоды перед выборами. В 90-х годах идею русского патриотизма поднимал А.И. Лебедь, А.В. Руцкой, Ю.М. Лужков, В.В. Жириновский и др. Однако русский вопрос не только далек от своего разрешения, но с каждым днем звучит все более и более радикально, что имеет свои объяснения. Сегодня, среди 89 субъектов Российской Федерации отсутствует субъект по имени Русское государство, то есть, как и в советские времена продолжается размывание этнических контуров русского народа. Фактически даже в центральной России доминирует искусственно созданная русскоязычная, а не русская национальная культура, в паспортах нового образца изъята графа «национальность». Характерно, что первым пунктом новой Конституции стало признание равнозначности названий государства: Российская Федерация и Россия, этим, по сути, за русскими был закреплен общегосударственный, а не этнический статус. В результате «парад суверенитетов» обошел все народы СССР, кроме крупнейшего русского, что детерминировано не только «всемир-ностью» русского сознания, но и целенаправленной государственной политикой по денационализации русского этноса.

Теоретические основания русофобии исторически сформировались в рамках двух супер идеологий XX века: социалистической и либеральной, которым противостояла русская национальная идея. Борьба всех трех тенденций и стоящих за ними сил наиболее отчетливо проявилась в диссидентском движении 60-70-х годов, когда временно допущенное свободомыслие позволило выкристаллизовать из разрозненных общественных умонастроений и идей ряд политических программ и концепций государственного развития. При всей очевидной концептуальной полярности официальная и леводиссидентская платформы были едины в своем восприятии и трактовке русского вопроса, который понимался как историческая объективизация «исконных» великодержавных и шовинистических амбиций русского народа. Вполне очевидно, что подобная трактовка не предполагала всестороннего анализа предпосылок постановки русской проблемы.

В своей борьбе с русским национализмом представители власти и левые инакомыслящие руководствовались различными мотивами. Лидеры партии, как люди, стремившиеся к сохранению государственного строя, не могли не понимать, что рост русских великодержавных настроений в центре страны неизбежно активизирует подъем сепаратистских и националистических тенденций на окраинах СССР и может, таким образом, дестабилизировать сложившуюся систему. Подход левых диссидентов к русскому вопросу был лишен государственного прагматизма. Носители космополитических взглядов увидели в правой идеологии реальную, и потому опасную, альтернативу не только социалистическому строю, но и либеральным ценностям демократического мира, проникавшим в страну через западное радиовещание и прессу.

Еще в 60-х годах в кругах левой оппозиции начались дискуссии о новом общественно-политическом устройстве на постсоветском пространстве. Характерно суждение А. Амальрика, произнесенное в 1969 г.: «Я не сомневаюсь, что эта великая восточно-славянская империя, созданная германцами, византийцами и монголами, вступила в последнее десятилетие своего существования»8. По мере нарастания энтропии советской системы активизировались антипатриоти

8Амальрик А. Просуществует ли Советский Союз до 1984 г.? Амстердам. Фонд им. Герцена. 1969. С. 64. ческие и антирусские силы как внутри страны, так и за рубежом. Именно по этой причине идеология и политика русского национализма, в качестве программы сформировавшиеся во второй половине XX века, оказались несостоявшейся альтернативой современной истории. Впрочем, последнее обстоятельство лишь обостряет интерес к ним.

Оппозиционный национализм появился в эпоху Хрущева, когда послевоенная политика сталинского великодержавия стала рассматриваться с позиций «подлинного» интернационализма. Далеко не все приветствовали волюнтаризм власти в крестьянском вопросе, передачу Крымской области РСФСР в состав УССР, новую волну государственных гонений на церковь. Необходимо отметить, что именно в условиях «оттепели», существовавшее до этого латентно, русское национальное движение смогло открыто заявить о себе. На рубеже 5060-х годов в рамках русской оппозиции сосуществовали религиозные, политические, культуроохранительные движения, часто не имевшие параметров организации и не связанные друг с другом. Одновременно появились люди, сознававшие себя именно русскими, а не советскими патриотами, и это было действительно новое явление в общественной жизни. Условно можно выделить этнический и государственный патриотизм, каждый из которых никогда не существовал в чистом виде, а на уровне мировоззрения часто сочетался с бытовым национализмом. Представляется разумным избавить все перечисленные понятия от накопившихся в публицистике и околонаучной литературе негативных идеологических нагрузок.

Бытовой национализм представлял собой наиболее устойчивый архетип массового сознания, связанный с распространением в широких слоях населения разнообразных религиозных, этнических и социокультурных предрассудков, например, антисемитизма и первых проявлений кавказофобии. Яркое выражение подобные взгляды получили в письмах советских граждан в редакции газет и официальные органы власти. Анализ этих источников дает основание сделать вывод, что бытовой национализм преобладал в среде так называемого среднего класса, советских рабочих и служащих, у крестьян с некоторым оттенком патриархальности. Собственно постановка русского вопроса явилась результатом осмысления национальной жизни страны на качественно новом, концептуальном, а не эмоциональном уровне.

В 60-70-е годы происходил заметный рост русского национального самосознания, особенно в среде гуманитарной интеллигенции, деятелей православной церкви и верующих. Например, с 1966 г. в здании Петровского монастыря собирались члены Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры - неофициальной организации русских патриотов, среди которых находились писатели Дмитрий Жуков и Олег Волков, литературоведы Петр Па-лиевский и Вадим Кожинов, публицисты Анатолий Ланщиков и Михаил Кудрявцев, художник Илья Глазунов, русские националисты Анатолий Иванов-Скуратов, Владимир Осипов и Геннадий Шиманов. Консолидация в рамках одного клуба столь разных людей говорит о немалой общественной актуальности русской проблемы в тот период. Известный социолог П.А. Сорокин в преклонном возрасте, в 1967 году обратил внимание, что «в настоящее время нерусскому населению даны привилегии, свободы и конституционные права, которыми не обладает даже сама русская нация»9. С точки зрения власти такая ситуация оправдывалась необходимостью укрепления оснований многонационального государства, хотя на самом деле достигался прямо противоположный результат.

В конце 60-х годов в работах наиболее видных представителей русского национального движения появились первые опасения за возможный развал державы в следствии, как им казалось, неизбежного краха коммунистического режима. С еще большей ясностью эта мысль была раскрыта И.Р. Шафаревичем и А.И. Солженицыным в сборнике «Из-под глыб» (1974 г.), в котором предчувствовалась роль национального фактора в разрушении Союза: «Появление все более мелких государств — это тенденция последних десятилетий, но ведь из

9 Сорокин П.А. Основные черты русской нации в XX столетии // О России и русской философской культуре: философы русского послеоктябрьского зарубежья. М. 1990. С. 479-480. этого не следует, что она правильна»10. Значение сепаратистских настроений сознавали как хозяева Кремля, так и их идеологические противники. Интерес представляет секретный доклад заместителя председателя КГБ Чебрикова: «По имеющимся в КГБ сведениям, американские спецслужбы и их пропагандистские органы при проведении подрывных действий против Советского Союза придают большое значение использованию националистических проявлений, для усиления которых, по их оценке, существуют благоприятные возможности»11. Из доклада следует, что американские эксперты считали национализм нерусских народов «главной силой, способной ослабить советскую социалистическую систему». В связи с этим, по мнению Чебрикова, все изучение национальных проблем в нашей стране имело целью «осуществление диверсий 12 против СССР» . Данное обстоятельство, действительно имевшее место, необходимо учитывать при исследовании зарубежной историографии.

Например, 7-8 апреля 1972 года в Колумбийском университете США прошла конференция на тему «Национальный вопрос в советской Средней Азии». Примечательно, что наряду с 80 представителями различных американских университетов в ней приняли участие эмигранты из СССР, участвовавшие в леводиссидентском движении до отъезда с Родины (хотя применение понятия «Родина» в данном случае сомнительно). Докладчики отметили, что в настоящее время в Средней Азии отсутствуют значительные оппозиционные движения или группы, требующие отделения от СССР, но необходимо выявить возможные предпосылки для роста сепаратистских и националистических тенден-1 ^ ций . Основной задачей американской пропаганды, по мнению Чебрикова, стало «подогревание и направление этих тенденций»14. Таким образом, есть основания считать, что разрушение СССР происходило не только под влиянием объективных причин, но на протяжении многих лет подготавливалось искусственно. Так, по сведениям КГБ, зарубежные центры украинских националистов

10 Шафаревич И.Р. Обособление или сближение? (Национальный вопрос в СССР). // Из-под глыб. Париж. 1974. С. 75.

11 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 64. Д. 99. Л. 22. (Записка заместителя председателя КГБ в ЦК КПСС).

12 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 64. Д. 99. Л. 22. (Записка заместителя председателя КГБ в ЦК КПСС).

13 Там же. Л. 23.

14 Там же. пользовались услугами более 30 антисоветских радиостанций, из которых вели вещание на украинском языке «Голос Америки», «Свобода», «Рим», «Мадрид», «Ватикан» и «Свободная Европа»15. Поскольку радиостанция «Ватикан» проводила открытую униатскую пропаганду на территории, где господствовал государственный атеизм, напрашивается вывод о использовании зарубежными антисоветскими центрами всех средств раскола российского общества.

Идеологические условия холодной войны не могли не оказать известного влияния на работы западных исследователей национального вопроса в СССР. Во многом по этой причине их оценки происходившего в стране не всегда отличались объективностью и политическим беспристрастием. Продолжая называть в своих работах Советский Союз - «Россией», а весь советский народ -«русскими», такие советологи как 3. Бжезинский, Б. Мейснер, В. Леонгард, Р. Конквест стремились создать образ русского великодержавного шовинизма и тотальной русификации многонационального населения СССР. Например, американский социолог А. Мейер утверждал, что «коммунистическая партия хочет переплавить все советское общество в однородное целое и старается превратить страну в плавильный котел, в котором должны раствориться все национальности»16. Самое интересное, что, по мнению западных исследователей, в результате такой политики формировались именно русские, а не советские граждане.

В полном соответствии с ценностями западного мышления, зарубежные авторы стремились увидеть в русификаторских устремлениях советского правительства элементы материальной и национальной корысти русских. Таким образом, действительно существовавший процесс русификации представлялся им продуктом русского имперского мышления, а не советской идеологии интернационализма. При этом всегда игнорировался тот факт, что от политики русификаторства в большей степени пострадала именно русская нация, поскольку на протяжении нескольких десятилетий происходило размывание ее

15 Там же. Л. 39.

16 Мейер А. Советская политическая система. М. 1966. Вып. 2. С. 144. этнических контуров и национального самосознания. Еще в 1931 году в одной из своих речей М.И. Калинин говорил, что в СССР «по существу вырабатывается даже не русский человек, а вырабатывается новый тип человека - гражда

17 нин Советского Союза» . В 30-е годы формирование интернационалистического мировоззрения сопровождалось рядом крупномасштабных акций по разгрому русского этнического самосознания. Так, на XVI съезде партии И.В. Сталин подчеркнул, что после отмирания национальных различий общий язык не дол

18 жен быть великорусским . Атмосферу съезда передает выступление JI.M. Кагановича, в котором русский мыслитель-патриот А.Ф. Лосев был назван мракобесом, реакционером и черносотенцем19, что привело к аресту ученого. Существование государственной русофобии в тот период вполне объяснимо. Важнейшая задача партийной верхушки заключалась в борьбе с пережитками русской дореволюционной культуры, представлявшими угрозу молодому советскому правительству. Поэтому, согласно одному из указов, критика любого театрального или литературного произведения должна была предполагать выявление в нем следующих идеологических аспектов: а) сменовеховства; б) русских националистических взглядов (понимавшихся очень широко); в) кулацконароднической апологетики; г) революционно-патологических тенденций, на

20 званных - «интеллигентской надорванностью» . Перечисленные направления предписывалось ликвидировать.

Лишь после победы в Великой Отечественной войне, в целях укрепления вертикали власти, правительство обратилось к идее русской государственности. Именно тогда появляется такой идеологический феномен как национал-большевизм, основанный на синтезе советского патриотизма и русского вели-кодержавия. Несмотря на то, что в качестве официальной идеологии эта находка власти просуществовала совсем недолго, исследователи левого направления пытались предать ей характер основного содержания всей советской эпохи. Чтобы более рельефно представить якобы существовавшие ассимиляторские

17 Из речи М.И. Калинина на втором съезде ОЗЕТ // Революция и национальности. 1931. № 2-3. С. 39.

18 Сталин И.В. Сочинения. Т. 13. С. 4-5.

19 XVI съезд ВКП (б). Стенографический отчет. М., Л. 1930. С. 75, 279.

20 РГАСПИ. Ф. 17. Он. 60. Д. 808. Л. 9. амбиции русских, профессор Пенсильванского университета В. Аспатурян предложил различать понятия «русификация» и «русинизация». Под русификацией он понимал «процесс объективной психологической трансформации нерусских людей в русских», тогда как русинизация, по его мнению, - «процесс интернационализации русского языка и культуры в границах Советского Сою-за»21.

Основная особенность западной советологии, обусловленная своеобразием политической конъюнктуры 60-70-х годов, заключалась в сознательном отождествлении понятий «русский национализм» и «советский патриотизм». Такая точка зрения была широко распространена в кругах левых диссидентов, издававших свои работы на Западе. По этой причине русское национальное движение долгое время, и вплоть до наших дней, не рассматривалось как часть оппозиции режиму. Скорее всего, это был сознательный прием. Признание связи русских националистов с официальными структурами препятствовало реализации их программных требований во время перестройки и реформ 90-х гг.

Документальной базой настоящего исследования послужили материалы государственных архивов Российской Федерации, публикации документов, мемуарная литература, переписка современников, публицистика — газеты и журналы, а также отдельные сочинения современников, носящие публицистический характер. Значительная часть материала по теме исследования почерпнута автором из архивных источников. В работе использовались фонды Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива экономики (РГАЭ), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ).

В письмах советских граждан в редакции официальных центральных газет, хранящихся в РГАСПИ, содержится информация о общественных настроениях и требованиях населения СССР, в том числе по национальным вопросам. В фондах этого архива находятся ценные материалы отражающие работу пар

21 Западные советологи о национальной политике советского государства. Сб. рефератов. М. 1974. С. 11. тийных и идеологических органов, национальную политику советского государства, борьбу с «русским великодержавным шовинизмом» (фонд 17). Источники РГАСПИ позволяют составить представление о предпосылках формирования русского национального движения, максимальная политическая активизация которого приходится уже на 60-70-е гг.

Материалы РГАНИ соответствуют хронологическим рамкам работы, позволяют с опорой на документы самих русских националистов и их политических противников проследить эволюцию патриотического движения 60-70-х годов. Ценность информации почерпнутой в этом архиве заключается в ее разнообразии. Фонд № 5 (Отделы ЦК КПСС) содержит отчеты председателей КГБ СССР В.Е. Семичастного и Ю.В. Андропова в ЦК КПСС, в которых дана официальная оценка диссидентского движения и деятельности русской оппозиции. Вместе с тем в РГАНИ находятся программные документы, агитационные материалы, листовки и самиздатские работы самих лидеров «правого» общественно-политического движения, позволяющие осознать особенности их видения национальных проблем в СССР.

Анализ текстов западного радиовещания, хранящихся в РГАНИ, позволяет утверждать, что в спектре критики оказались все основные стороны совет

22 23 ской действительности: слабость профсоюзов, жилищные условия, проблемы медицины и здравоохранения,24 даже факты несправедливого присуждения литературных премий25. В фонде № 89 (Коллекция рассекреченных документов) хранятся наиболее ценные источники по теме исследования, позволяющие рассматривать диссидентство как многосоставный идеологический феномен оппозиционной советской культуры 60-70-х годов.

Целью работы является исследование постановки русского национального вопроса в общественно-политическом движении 60-70-х годов XX века.

22 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 64. Д. 99. Л. 133.

23 Там же. Л. 136.

24 Там же. Л. 140.

25 Там же. Л. 142.

Исходя из такого понимания цели работы, определяются следующие задачи исследования:

- определить сущность и основное идейно-теоретическое своеобразие русского вопроса в общественно-политическом движении СССР 60-70-х годов;

- выявить важнейшие программные требования русской патриотической оппозиции;

- проследить эволюцию идеологических установок и форм организации «правого» общественно-политического движения в 60-70-е гг.;

- выявить русские национальные и либерально-демократические тенденции в культуре и идеологии советского государства 60-70-х гг.

Хронологические рамки исследования охватывают период 60-70-х годов, представляющий собой этап зрелой советской государственной системы, стремившейся сохранить идеологическую монополию в условиях зарождения и развития оппозиционных диссидентских движений. Ограничение нижних хронологических рамок концом 50-х - началом 60-х годов объясняется противоречивым состоянием, в котором оказалась общественно-политическая мысль после развенчания культа личности И.В. Сталина. В условиях, когда в среде образованной части общества появилась надежда на свободу критики существовавшей системы, появившееся инакомыслие, что закономерно, стремилось к своей полной легализации.

Развернувшаяся борьба диссидентов с властью, равно как и идейное противостояние внутри самого движения, с различной степенью остроты продолжались вплоть до распада СССР и потери компартией своего господствующего положения в начале 90-х годов. Однако ограничение верхних рамок работы концом 70-х годов объясняется переходом в этот период как «правой», так и «левой» политической оппозиции в качественно иное состояние. Например, в 1979 году в документах КГБ впервые начинает фигурировать новое национально-патриотическое объединение «Память», у которого формы и методы противостояния с режимом принципиально отличались от привычных праводиссидентских. Дальнейшая трансформация русского вопроса в 80-е и 90-е годы может стать перспективным направлением исторических исследований.

Научная новизна исследования. Предпринятое в диссертации рассмотрение русского вопроса с точки зрения трех идеологических концепций, объективно сосуществовавших и противостоявших друг другу в условиях СССР 6070-х годов - официальной советской, либеральной и русской национально-патриотической - является первой попыткой комплексного освещения сложной научной проблемы. В основу исследования положены различные группы источников, прежде всего, разнообразные архивные материалы, многие из которых впервые вводятся в научный оборот. На основе учета различных общественно-политических позиций и методологических подходов получены новые научные результаты, сделаны соответствующие обобщения и выводы.

Прежде всего, инакомыслие 60-70-х гг. рассматривается как идеологически и духовно дифференцированное явление: Анализ широкого круга диссидентских материалов позволил сделать вывод о существовании в советском обществе двух основных оппозиционных сил, сформировавшихся на различных, а порой и антагонистических типах мировоззрения: русском патриотическом и леволиберальном. Порой внутридиссидентская борьба, по степени ожесточения и непримиримости, превосходила борьбу с самим советским режимом.

В работе значительное место уделено исследованию идеологических оснований противостояния различных групп инакомыслящих. Необходимо подчеркнуть, что разоблачение сталинизма, равно как и критика идеологии большевизма, у лидеров патриотического крыла с начала 60-х годов были гораздо жестче и беспощадней, чем аналогичные выступления либералов, до 1968 г. искавших пути конвергенции двух общественно-политических систем: советской и западноевропейской. Русские национальные взгляды в отличие от леволибе-ральных в большинстве своем формировались на базе внутригосударственных, а не зарубежных идеологических ресурсов, любые идеологические заимствования считались неприемлемыми. Анализируя программные установки национальной оппозиции нельзя не заметить их созвучие с воззрениями славянофилов XIX века. Очевидно, что формирование национально ориентированной идеологии в интернационалистическом государстве не могло пройти внезапно.

Значительное внимание уделено причинам возникновения русской проблемы. На наш взгляд, положение русского народа как «первого среди равных» в СССР едва ли можно назвать привилегией, оно скорее обязывало показывать нерусским пример жертвенности национальным в пользу государственного. Создавшееся положение стало одним из оснований роста оппозиционных настроений в среде патриотически настроенной русской интеллигенции.

В работе впервые проводиться подробное исследование программных требований Всероссийского социал-христианского союза освобождения народа - подпольной организации русских националистов в 1964-1967 гг. выступавших за общественно-политическое переустройство СССР на патриотических и консервативных началах. Вывод к которому приходит автор заключается в том, что основатели ВСХСОН переосмыслили все основные положения «русской идеи» начала XX века, при этом значительной политизации подвергли духовные и нравственные ее аспекты.

Идеология и мировоззрение национал-большевизма рассматривается в работе как феномен советской социально-политической культуры, относящийся не к русскому народу, а к новой исторической общности, объединяющей людей различных национальностей. В противоположность этому внимание акцентируется на сильных и слабых сторонах национально-патриотического движения, не укладывавшегося в рамки советского догматизированного марксизма. В данной связи впервые дается широкий анализ теоретических, в том числе программных документов русского национализма, приводится систематизированный материал, характеризующий событийную сторону эволюции «правой» оппозиции.

В работе проводится анализ материалов западного радиовещания на территории СССР, освещается деятельность таких радиостанций как «Голос Америки», «Свобода», «Рим», «Мюнхен», «Свободная Европа», «Ватикан». Политика руководства в годы «застоя», отсутствие эффективных социально-экономических реформ позволили некоторым западным радиостанциям стать координаторами неизбежного в этих условиях общественного недовольства. Основная суть этого процесса, на наш взгляд, заключалась в переориентации части социума с официальных советских и национальных ценностей на либеральные, западные. Таким образом, критика правовых, общественно-политических и, особенно, экономических основ советского государства западными радиостанциями стала важным фактором формирования оппозиционных настроений части интеллигенции. Это одна из причин, по которой русское национальное движение оказалось несостоявшейся альтернативой западным и центробежным тенденциям в общественно-политической жизни страны.

Исследование особенностей патриотической идеологии 60-70-х гг. показало, что русский вопрос оказался шире вопроса сугубо национального. Если для большинства народов СССР его суть так или иначе сводилась к проблемам сохранения языковой и культурной самобытности, борьбе с русификацией и госатеизмом, то для русских патриотов национальный вопрос стал своего рода концепцией построения новых общественных, межнациональных и межгосударственных отношений, деонтологической программой, имеющей политические, экономические, социальные, конфессиональные, этические и др. стороны. Именно как концепция русский вопрос стал идейной основой борьбы этой части оппозиции с режимом, что во многом определило дальнейшие цели и сам характер политического противостояния в 60-70-х гг.

Отличительной чертой правого движения 60-70-х гг. стал поиск онтологических, а не идеологических (как у левых) оснований общественного и государственного устройства. Подобный вывод позволительно сделать на основе анализа известных текстовых источников русского национализма - «Слова нации» (предполагаемый автор - Геннадий Шиманов), Программы ВСХСОН, «Письма вождям Советского Союза» А.И. Солженицына и, особенно, публицистики журнала «Вече» (редактор В.Н. Осипов). В этих работах отразилась эволюция мировоззрения части советской интеллигенции, а так же выявился ее окончательный разрыв с традициями российской «образованщины» (термин А.И. Солженицына).

Новизна работы заключается в целостном рассмотрении русских национальных и либерально-демократических тенденций в контексте советской культуры, официальных и полуофициальных направлений в литературе, живописи и киноискусстве. В исследовании показано, как борьба за сохранение традиционных форм русской национальной культуры стала принципом идейной и организационной самоидентификации патриотической оппозиции, а сама культуро-охранительная платформа и православие в 60-70-е годы превратились в два главных фактора, на основе которых проводилась консолидация русских национальных сил.

Научная и практическая значимость диссертации состоит в том, что результаты исследования позволяют составить более полное и рельефное представление не только о исторической стороне «правого» диссидентского движения и его противостоянии с режимом, но и о тех особенностях программных требований русского национализма 60-70-х гг., которые и в наши дни продолжают фигурировать в общественно-политической жизни. Значимость русского вопроса осознанная на всех уровнях власти, вплоть до самого высокого, трудный поиск национальных альтернатив современным процессам демократизации обусловливают практическую необходимость исследования, многие выводы которого содержат ответы на насущные вопросы современности. Анализ исторических и теоретических ошибок русского движения 60-70-х годов может способствовать оптимизации путей его современного развития.

Методологическую основу диссертации составили научные принципы объективности и историзма, основанные на признании вариативности исторического процесса, предполагающие отказ от любого рода догм и предубеждений. В своей работе автор стремился отвергнуть методологическую зашоренность недавнего времени, одновременно избегая приспособления к современной конъюнктуре. Отказываясь от прежних подходов, важно сохранить идеологическую индифферентность к исследуемому материалу, содержание которого заключается в борьбе разнообразных и, порой, привлекательных политических и идеологических направлений.

Опора на многополюсные источники позволила использовать в работе три группы методов: общенаучные, специально-исторические, методы смежных наук. Комплексный подход к исследованию поставленной научной проблемы обусловил необходимость применения, прежде всего, исторического, логического, проблемно-хронологического, статистического и структурно-системного методов.

Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в восьми научных публикациях. О результатах своего научного исследования соискатель докладывал на кафедре истории социологического факультета МПГУ. Автор принимал участие в ряде межвузовских и республиканских научных конференций в Армавире (1995, 1996, 1997), Ставрополе (1997), Краснодаре (1996) на которых выступал с докладами по проблемам русского национального движения в XX веке. Тезисы докладов опубликованы в сборниках научных трудов.

Структура работы соответствует избранной цели и задачам. Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения и списка источников и литературы.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Чеботарев, Алексей Николаевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В среде представителей революционного движения XIX века было принято считать, что в будущем национальный вопрос должен совершенно исчезнуть перед важными задачами социальной борьбы, поскольку в ходе исторического развития различие национальностей станет лишь бледным приданием истории без практического смысла. Как полагал Н.А. Бердяев, именно это положение марксизма оказалось наиболее привлекательным для русских революционеров, которые с энтузиазмом принялись распространять космополитические взгляды. Как проповедовал известный русский марксист Г.В. Плеханов -«Идея Отечества должна отступить перед несравненно более широкой идеей человечества»144. В связи с быстрым распространением капитализма, и, как следствие, массовой маргинализацией общества, идея объединения наций представлялась объективной исторической тенденцией.

Однако то, что в XIX веке считалось естественным процессом слияния национальностей, стало одной из доминант политической практики вождей советского государства. В связи с этим русская нация после 1917 года рассматривалась не как самостоятельная национальная величина, а как ядро советского общества, выполняющее отведенную социально-политическую, ассимиляторскую роль. Не всегда эта роль отвечала истинным национальным интересам русских, что и обусловило собой возникновение в советский период так называемого «русского вопроса». Долгое время правая патриотическая оппозиция по известным причинам существовала латентно и лишь в годы Великой Отечественно войны произошла заметная активизация государственно-ориентированных русских национальных сил.

Концепция построения коммунизма, разработанная и выдвинутая Сталиным, содержала важное идеологическое новшество. Она основывалась на сочетании двух факторов: участии в коммунистическом строительстве и патриотиз

144 Плеханов Г.В. Избранные произведения. M. 1957. Т. 3. С. 93. ме. В послевоенные годы патриотом назывался исключительно тот, кто разделял цель и деятельность партии по созданию светлого будущего. Данный сплав получал определение советского патриотизма, патриотизма нового высшего типа. Использование патриотических мотивов во многом обуславливалось прошедшей войной, потребовавшей мобилизации нравственных и духовных сил народа. Но понимание патриотизма в такой необычной интерпретации требует более широкой трактовки. По сути, на этой основе создавалась новая система координат для идеологического противостояния с Западом, обслуживание планов Сталина, как внутри, так и вовне страны. При этом собственные интересы русской нации, как, впрочем, и интересы других народов СССР, практически игнорировались.

Разоблачение сталинского культа, последовавшее на XX съезде КПСС, образовало серьезную брешь в монолите идеологического здания, созданного вождем. С конца 50-х годов в стране фактически произошла легализация диссидентского движения, просуществовавшего вплоть до конца 80-х годов, т.е. до перестроечных времен. Распад Советского Союза значительно обострил интерес к диссидентству, в котором видели важнейшую причину событий конца 80-х-начала 90-х годов. Именно тогда в историографии утвердилось упрощенное представление о советском инакомыслии, как о внутренне однородном общественно-политическом движении, сплоченном антитоталитарной, антикоммунистической идеологией и противостоящем власти.

Однако изучение широкого круга диссидентских материалов, позволившее более детально рассмотреть вопрос, дает возможность сделать вывод о существовании в советском обществе двух основных оппозиционных сил, сформировавшихся на различных, а порой и антагонистических типах мировоззрения: русском патриотическом и леволиберальном. Тем не менее, основное внимание исследователей, по-прежнему, концентрируется вокруг либерального движения, в то время как проблемы возникновения и развития русской оппозиции находятся за рамками научного поиска.

Формирование русского национального движения происходит на волне развенчания культа личности Сталина, поднятой XX съездом партии. Причем необходимо подчеркнуть, что разоблачение сталинизма у лидеров патриотического крыла с самого начала было гораздо жестче и беспощадней, чем аналогичные выступления либералов. Критика сталинизма со стороны многих видных либералов, включая Сахарова, сводилась к базовым принципам демократизации в русле возврата к ленинским нормам партийной и общественной жизни, которые в конце 50-х - начале 60-х годов воспринимались как идеальные. Ярко выраженная антикоммунистическая позиция стала преобладающей у либералов лишь после 1968 года, т.е. военного вторжения советских войск в Чехословакию. Эти события явились своего рода рубежом, за которым последовало фронтальное и устойчивое неприятие советской власти как таковой, отрицание марксизма-ленинизма как идеологии в целом.

В отличие от либералов русское национальное движение сразу же заявило о порочности болыпевистких идеалов и конкретной политики в исполнении и Ленина, и Сталина. Это объясняется их оценкой большевизма как политического течения привнесенного в Россию извне. По мнению лидеров правой оппозиции коммунистическая идеология изуродовала российский государственный организм, разрушила общественное сознание нации, использовав понятие патриотизма исключительно в русле противостояния с капиталистическим миром. В результате чего естественные патриотические чувства людей оказались поставленными в зависимость от политики и целей компартии, а само понятие патриотизм могло иметь только одно - государственно-охранительное, но не национальное значение. В такой интерпретации русский патриотизм приобрел агрессивный, воинствующий оттенок и стал с опасением восприниматься другими. Надо заметить, что подобный стереотип в отношении русской патриотической идеологии сохраняется и в настоящее время после распада Советского Союза и потери компартией лидирующих позиций.

Анализируя программные установки национальной оппозиции нельзя не заметить их созвучие с воззрениями славянофилов XIX века. Очевидно, что формирование национально ориентированных взглядов в интернационалистическом государстве не могло пройти внезапно. Основатели правого движения в СССР переосмыслили все основные положения «русской идеи». Поэтому патриотические взгляды в отличие от леволиберальных в большинстве своем формировались на базе внутригосударственных, а не зарубежных идеологических ресурсов.

Одним из основных идейных резервов русского патриотизма является христианство. Русские патриоты рассматривали православие как идеологию вышедшую за рамки вопросов вероучения, квалифицировали его в качестве значимой общественной силы. Подобная тенденция проявлялась еще в русском зарубежье, где православие стало своего рода фактором национальной идентификации. Лидеры русской оппозиции 60-70-х годов XX столетия считали, что православная религия обязана детерминировать не только нормы обыденной морали будущей России, но и формы ее политического устройства.

Такой подход принципиально отличался от либеральных взглядов. Левая оппозиция никогда не выделяла православие в качестве особой общественной силы, не видела в нем носителя определенной системы ценностей значимой для русского человека. Демократы вспоминали о православии исключительно в русле разговоров о свободе совести, которые они рассматривали в контексте общих требований о других свободах (слова, передвижения и т.д.). Отсюда берутся истоки либеральной критики «православного шовинизма», негативные оценки русской истории, черт национального характера. В этом проявилось стремление отделиться от русской «почвы» и традиций.

Во многом это произошло потому, что развитие либерального движения происходило не на русских, а на иных импульсах. С другой стороны, ориентация левого диссиденства на западную поддержку, прежде всего, была объективно продиктована отсутствием у него социальной опоры в широких слоях советского общества. Демократическое крыло пополнялось в основном из среды творческой интеллигенции, преклоняющейся перед западными ценностями. Однако их требования о свободе эмиграции, о правах человека, об отмене цензуры не являлись первостепенными для простого русского человека. Самое интересное, что, противопоставляя западную социально-политическую и духовную аксиологию традиционно-русской, демократическое движение оказалось не в полном смысле слова демократическим, поскольку навязывало всему советского общества точку зрения незначительной части интеллигенции. В этом смысле национальная платформа позволяла консолидировать более значительные социальные силы, а значит, представляла значительную опасность для либеральных кругов.

Патриотическая оппозиция в СССР предлагала использовать исторический опыт в построении новой общественной системы, делая акцент на самоуправленческих, земских, соборных началах в жизни русского народа. Принципы самоуправления рассматривались лидерами патриотов как действенный инструмент осуществления реального народовластия. Их значимость для повседневной жизни русских людей представлялась им более высокой, чем организация общества на партийной основе. Либералы же воспринимали идеологию соборности как признак отсталости России и препятствие для распространения цивилизованных идей в западной интерпретации. Соборность для них ассоциировалась с воинствующим коллективизмом, подавляющим свободную личность. Наследие подобных идей в преобразованном виде сохранилось вплоть до наших дней. И сегодня еще многие считают, что соборность является основным препятствием распространению капитализма в России. Таким образом, полностью отрицается сама возможность существования русского национального типа капиталистических отношений.

Есть основания считать, что распространенные представления о полярности идеологических установок официального руководства и «левого» диссидентства сильно преувеличенны. Анализ отношений между властью и обществом на рубеже 50-60-х годов показал, что преобразования этого периода стали «оттепелью» в основном для «левой», западно-ориентированной, а не русско-православной интеллигенции. В первую очередь это проявилось в массовых гонениях на православных верующих. Также, далеко не случаен тот факт, что официальная точка зрения на русский национализм часто совпадала с либеральной. Например, попытка А.И. Солженицына противопоставить «русское» и «советское» в жизни общества подверглась критике и властью и демократическими диссидентами.

Часто основой нападок на русских националистов «слева» был их отказ от идеологии интернационализма. В среде либералов 60-70-х годов господствовали схожие с марксистскими представления о неизбежном будущем слиянии наций. В этом смысле государственно-ориентированная позиция русских патриотов казалась многим бессмысленной. Например, лидер демократического движения А.Д. Сахаров в некоторых статьях говорил о возможной скорой смене национальных государств «общемировым руководством». Вполне очевидно, что некоторые истоки этих представлений находятся в марксизме, с его идеей отмирания государственной вертикали власти.

Партийное руководство не всегда четко дифференцировало диссидентское движение на «правое» и «левое», однако в силу большей радикальности русской национальной идеологии (отказ от конвергенции двух систем) репрессивные меры по отношению к ее выразителям оказались более суровыми. Вероятно, это одна из причин, по которой русский национализм оказался несостоявшейся альтернативой современной истории России, а на русский вопрос так и не получен ответ. Однако существуют и другие причины.

В отличие от русских националистов лидеры демократического движения обрели могущественную идеологическую и финансовую поддержку в лице зарубежных правозащитных организаций и радиоцентров, многие из которых, по сути, являлись не столько антисоветскими, сколько антирусскими. Например, согласно данным недавно открытых архивных фондов, радиостанция «Свобода», не смотря на видимую независимость, финансировалась американскими официальными кругами и спецслужбами145. Поэтому далеко не случайно в материалах ее трансляции на СССР практически полностью отсутствовали сведения о деятельности русской оппозиции, либо такая деятельность освещалась с явно негативными оценками.

Как «левые» диссиденты, так и поддерживавшие их правозащитные организации Запада стремились направить неизбежное в советских условиях инакомыслие в «демократическое», а не «национальное» русло. Поэтому есть все основания считать, что основные направления социально-экономических и политических процессов конца 80-х - начала 90-х годов в значительной степени были заданы еще в 60-70-е годы.

Поскольку русская национально-патриотическая оппозиция продолжает оставаться реальной альтернативой современным реалиям есть научный и практический смысл уже сегодня обратиться к истории ее программных документов. Это тем более важно, что в последнее время преобладают однополюсные оценки русского национализма, во многих из которых преобладают элементы публицистичности.

145 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 64. Д. 99. Л. 74.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Чеботарев, Алексей Николаевич, 2001 год

1. Ф. 4. Оп. 22. Д. 13; Оп. 28. Д. 138.

2. Ф. 5. Оп. 30. Д. 462; Оп. 33. Д.д. 25, 126, 127, 150, 152, 158, 235, 236, 239; Оп. 55. Д.д. 42, 44, 118, 139; Оп. 61. Д. 668; Оп. 64. Д.д. 78, 99, 133; Оп. 66. Д. 1034; Оп. 68. Д. 462; Оп. 73. Д. 392

3. Ф. 89. Пер. 6. Д.д. 12, 20, 21, 28, 30; Пер. 8. Д. 63; Пер. 11. Д. 161; Пер. 25. Д. 50; Пер. 28. Д.д. 21, 22, 27; Пер. 37. Д.д. 16, 28; Пер. 60. Д.д. 3, 8, 13. РГАСПИ

4. Ф. 17. Оп. 60. Д. 808; Оп. 125. Д. 454. ГАРФ. Ф. Р-9425. On. 1. Д. 407. РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 33. Д. 6378.1. Литература

5. Абовин-Егидес П.М. Беспрограммная программа// Форум. 1986. № 15. С. 33.

6. Абовин-Егидес П.М. Сквозь ад. В поисках третьего пути. М.: «Молодая гвардия». 1991.

7. Аветисян А.А. Антикоммунизм и его система духовных ценностей. Киев. «Наукова думка». 1967. 120 с.

8. Агурский М. Идеология национал-большевизма. Париж. ИМКА-ПРЕСС. 1980. 321 с.

9. Агурский М. Национальный вопрос в СССР // Континент. 1976. № 10. С. 165.

10. Агурский М. Неонацистская опасность в Советском союзе // Новый журнал. Нью-Йорк. 1975. № 118. С. 219.

11. Агурский М. Суслов и русский национализм // Посев. 1982. № 6. С. 30.

12. Ажгихина Н. Уроки «третьей волны» (эмиграция 1970-х гг.) // ОНС. 1992. № 3. С. 109.

13. Алексеева JI.M. Забастовки в СССР (послесталинский период) // СССР: Внутренние противоречия. Вып. 15. Нью-Йорк. 1986.

14. Алексеева JI.M. Инакомыслие в СССР. Опыт статистического анализа // СССР: внутренние противоречия. Вып. 8. Нью-Йорк. 1983.

15. Алексеева JI.M. История инакомыслия в СССР. Новейший период. Вильнюс-Москва: «Весть». 1992. 352 с.

16. Алексеев В.А. Иллюзии и догмы. М. 1991. 365 с.

17. Алтаев О. Двойное сознание интеллигенции и псевдокультура. Вестник РСХД. 1970. № 97. С. 25.

18. Альманах самиздата. Неподцензурная мысль в СССР. Амстердам. 1975. № 2.

19. Амальрик А. Записки диссидента. М.: СП «Слово». 1991. 432 с.

20. Амальрик А. Погружение в трясину. М.: «Прогресс». 1991. 704 с.

21. Амальрик А. Просуществует ли Советский Союз до 1984 года? Амстердам. 1970.

22. Амальрик А. СССР и Запад в одной лодке. Лондон. 1978. 241 с.

23. Андропов Ю.В. Ленинизм неисчерпаемый источник революционной энергии и творчества масс. Москва. 1984.

24. Антонов М.Ф. Ложные маяки и вечные истины: пути выхода страны из кризиса и русская общественная мысль. М.: «Современник». 1991. 301 с.

25. Асенов Б. Нация. Религия. Национализм. М.: «София». 1994. 120 с.

26. Астафьев П.Е. Национальность и общечеловеческие задачи (к русской народной психологии) //Вопросы философии. 1996. № 12. С. 75-84.

27. Бабинцев В.А., Бердников А.Ф. Национальный вопрос в программах и документах политических партий и общественных движений современной России. Сборник документов. М. 1994.

28. Барсенков А.С., Вдовин А.И., Корецкий В.А. Русский вопрос в национальной политике XX в. М.: «Московский рабочий». 1993. 160 с.

29. Барсенков А.С., Вдовин А.И., Корецкий В.А. Русский народ: историческая судьба в XX веке. М. 1993. 86 с.

30. Безнин М.А. Крестьянский двор российского Нечерноземья в 1950-1965 гг. // Отечественная история. 1992. № 3. С. 16-29.

31. Белов А.В., Карпов А.Д. Под флагом антисоветизма. М.: «Знание» 1980.

32. Белов В.И. Год великого перелома // Новый мир. 1989. № 3.

33. Белов В.И. Муравейник // Новый мир. 1988. № 5,8.

34. Белов В.И. Избранные произведения: В 3-х т. М.: «Современник». 1984.

35. Белоцерковский В. Восстания, о которых не знала страна // Новое время. 1991. № 15. С. 8.

36. Белоцерковский В. Самоуправление и пропасть между «мирами» // Форум. 1986. № 15. С. 165.

37. Белоцерковский В. Свобода, власть и собственность. Изд. «Ахберг». 1977. 180 С.

38. Бердяев Н.А. Русская идея // Вопросы философии. 1990. № 2. С. 87.

39. Бердяев Н.А. Судьба России. М. 1990.

40. Билинский Я. Отношение русских диссидентов к политическим устремлениям нерусских народов СССР // Форум. 1984. № 7. С. 116.

41. Богораз Д., Даниэль А. Диссиденты. // В кн. 50/50. Опыт словаря нового мышления. М. 1989. С. 411- 418.

42. Болотин И.С. Критика антикоммунистических концепций современного религиозного национализма М.: «Знание». 1984. 63 с.

43. Болотин И.С. Критика клерикальной фальсификации национальных отношений в СССР. Автореф. дисс. к.ф.н. (090002), Изд. Московского университета. 1974.

44. Болотин И.С. Национализм и религия в борьбе против коммунизма // Наука и религия. 1972. № 10. С. 66.

45. Болотин И.С. Тупики клерикального национализма. М.: Политиздат. 1978. 108 с.

46. Бородай Ю. Русская национальная идея. // Наш современник. 1997. № 5. С. 229.

47. Бородин Л.И. Что такое жить по-русски? // Родина. 1997. № 6. С. 8.

48. Брежнев Л.И. О внешней политике КПСС и Советского государства. 19641973 гг. М. 1973.

49. Брежнев Л.И. О конституции СССР. Доклад и выступления. М.: «Политиздат». 1977.

50. Вагин Е. Встречи диссидентов в Турине // Зарубежье. 1978. № 3-4.

51. Вагин Е. Историческая преемственность в советской оппозиции // Голос зарубежья. 1977. № 5. С. 4.

52. Вагин Е. О Игоре Огурцове // Вече. 1981. № 2 . С. 5.

53. Вагин Е. Религиозное инакомыслие в сегодняшней России // Русское возрождение. 1978. № 1. С. 54.

54. Валентинов Н. Опасность мессианизма // Новый журнал. Нью-Йорк. 1975. С. 254.

55. Вдовин А.И. «Российская нация»: национально-политические проблемы XX века и общенациональная российская идея. М.: «Либрис». 1995. 248 с.

56. Вейдле В.В. Отчего нерусские любят русского // Вестник РСХД. 1967. № 86. С. 38-48.

57. Вейдле В.В. Только в Россию и можно верить. О сборнике «Из-под глыб» // Вестник РСХД. 1974. № 114. С. 2.

58. Верховский А., Прибыловский В., Михайловская Е. Национализм и ксенофобия в российском обществе. М.: ООО «Панорама». 1998.

59. Верховский А., Прибыловский В. Национал патриотические организации в России. История, идеология, экстремистские тенденции. М. 1996.

60. В круге последнем. Сборник материалов печати о А.И. Солженицыне. Изд. АПН. 1974. 170 с.

61. Власть и оппозиция: российский политический процесс XX столетия. М.: РОСПЭН. 1995.

62. Возняк Н. Национальный вопрос и религия. Автореферат диссер. к.ф.н., Киев. 1969.

63. Воронов В. Заклинания духов // Юность. 1968. № 2. С. 98.

64. Воронцов С. «Русская идея» как семиотический феномен // Человек. 1997. №З.С. 27.

65. ВСХСОН. Материалы суда и программа // Посев. Франкфурт-на-Майне. Вольное слово. 1976. Вып. 22.

66. ВСХСОН. Программа. Суд. В тюрьмах и лагерях. Париж.: ИМКА-ПРЕСС. 1975.

67. Выступления участников «круглого стола» // Вестник Московского университета. Сер. 8. История. 1992. № 5.

68. Горский В. Русский мессианизм и новое национальное сознание. // Вестник РСХД. 1970. № 97. С. 34.

69. Гузенкова Т. Национальная политика в России: утопии и реальность // Свободная мысль. 1992. № 13.

70. Гулыга А. Русский вопрос // Наш современник. 1990. № 1. С. 175.

71. Дейч М., Журавлев J1. «Память» как она есть. М. 1991.

72. Данилов А.А. История инакомыслия в России. Советский период. 19171991 гг. Уфа. 1995.

73. Данилов А.А. Реформы «сверху» и стабилизация в обществе 1946-1985 гг. // XX век: выбор модели общественного развития. История России. М. 1994.

74. Даниэль А., Митрохин Н. Диссидентские корни новых крайне «правых» // Нужен ли Гитлер России? М. 1996.

75. Даниэль А. До трех лет лишения свободы // Огонек. 1993. № 19-20. С. 22.

76. Денисов Ю. Аграрная политика Н. Хрущева: итоги и уроки // ОНС. 1996. № 1.С. 115.

77. Денисова Л.И. Исчезающая деревня России: Нечерноземье в 1960-1980-е годы. М. 1996. 216 с.

78. Джилас М. Новый класс. Нью-Йорк. Изд. «Фредерик А. Прегер». 1996.

79. Дзюба И. Интернационализм или русификация? Мюнхен. 1973. 308 с.

80. Достоевский Ф.М. Дневник писателя. М. 1989.

81. Дудко Д. Фундамент русского созидания // Национальные интересы русского народа и демографическая ситуация в России. Сб. ст. М. 1998. С. 215.

82. Дуэль И., Злобин А., Путко А. «Апрель» против «Памяти». В 3 вып. М. 1993.

83. Дьяков В.А. О давних и нынешних спорах вокруг «русской идеи» // Славяноведение. 1994. № 6. С. 4.

84. Евзеров Р.Я. Национальный вопрос в фокусе дискуссий // Форум. Проблемы содружества. М. 1993.

85. Емельянов В. Критические заметки русского человека о патриотическом журнале «Вече» // Новый журнал. Нью-Йорк. 1975. № 118. С. 219. Приложение № 2 к статье М. Агурского.

86. Ерунов И.А., Соловей В.Д. «Русское дело» сегодня. Кн. 1. «Память». М. 1991.

87. Житников К. Закат «Демократического движения» // Вестник РСХД. 1972. № 106. С. 277.

88. Западные советологи о национальной политике советского государства. Сб. рефератов. М. 1974.

89. Зернов Н. Русское религиозное возрождение XX в. Париж.: ИМКА-ПРЕСС. 1974. 382 с.

90. Зиновьев А. Коммунизм как реальность. М. 1994.

91. Золина Е.С. Концепции западных советологов о процессах десталинизации советского общества (50-80-е гг.). М. 1992.

92. Зуева Т.Ф. Русский вопрос. СПб. 1995.

93. Иванов-Скуратов А. Отрицательное достоинство // Вопросы литературы. 1969. №7.

94. Идеологические комиссии ЦК КПСС. 1958-1964. Документы. М.: «РОС-ПЭН». 1998.

95. Из писем эмигрантов // Форум. 1984. № 9. С. 60.

96. Из-под глыб. Сб. ст. Париж. ИМКА-ПРЕСС. 1974. 276 с.

97. Ильин И.А. Белая идея. Бежин луг. 1994. № 3. С. 114.

98. Ильин И.А. О грядущей России. Избр. ст. М. 1993. 366 с.

99. Интеллигенция и власть. КГБ СССР о настроениях учащихся и студенчества. 1968-1976гг. //Исторический архив. 1994. № 1. С. 175.

100. Иоанн, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Самодержавие духа. СПб. 1995.

101. Иоанн, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский. Битва за Россию. Саратов. 1993.

102. Историки отвечают на вопросы: сборник. Сост. А.Н. Свалов. М.: «Московский рабочий». 1998.

103. История России в портретах. В 2-х т., Т. 2. Смоленск: «Русич». 1996. 496 с.

104. История советской политической цензуры. Документы и комментарии. М.: «РОСПЭН». 1997. 672 с.

105. Иуодейка В. Национальный вопрос // Форум. 1984. № 7. С. 92.

106. Казанцев А.С. Третья сила: Россия между нацизмом и коммунизмом. 3-е изд. М.: Посев. 1994. С. 344.

107. Калашников В.Л. О религии и национальных отношениях: вопросы и ответы. М. 1989.

108. Калинин М.И. Евреи в СССР: из речи на 2 съезде ОЗЕТ // Революция и национальности. 1993. № 2-3. С. 39.

109. Капица П.Л., Андропов Ю.В. Об инакомыслии // Коммунист. 1991. № 7. С. 56.

110. Катасонов В.Н. Национально-государственная идея России: верность историческому призванию // Москва. 1997. № 5. С. 3.

111. Клепикова Е., Соловьев В. Борьба в кремле. Нью-Йорк. 1986.

112. Клепикова Е. Соловьев В. Заговорщики в Кремле: от Андропова до Горбачева. М. 1991.

113. Клепикова Е., Соловьев В. Юрий Андропов: тайный ход в Кремль. СПб.: ТОО «Соверин». 1995. 320.

114. Кожинов В. О главном в наследии славянофилов // Вопросы литературы. 1969. № 7, 9.

115. Козлов В. Главный национальный вопрос в России вчера и сегодня // Эт-нополис. 1992. № 2.

116. Козлов В.И. «Имперская нация» или ущемленная национальность // Москва. 1991. № 1.

117. Козлов В.И. Национализм, национал-сепаратизм и русский вопрос // Отечественная история. 1993. № 2.

118. Козлов В.И. Национальный вопрос: парадигмы, теория и политика // История СССР. 1990. № 1.С. 12.

119. Козлов В.И. О сущности русского вопроса и его основных аспектах // Русский народ: историческая судьба в XX веке. М.: ТОО «АНКО». 1993.

120. Козлов В.И. Угроза вымирания русских. Русская нация: историческое прошлое и проблемы возрождения. М. 1995.

121. Копелев Л. Страна чудес и парадоксов // Голос Родины. 1991. № 36. С. 4.

122. Королев Б.И. Программа КПСС и кризис идеологии антикоммунизма. М. 1964.

123. Краснов В. Память и русская проблема // Посев. 1989. № 6.

124. Крестьянинов В.Ф. Социалистический патриотизм и религия. Ленинград. 1976.

125. Криворученко В.А. Коллизии «хрущевской оттепели». М.: «Социум». 1998.

126. Кулмагамбетов М. Социал-православие: цели и методы // Форум. 1986. № 14. С. 62.

127. Курганов И.А. Нации в СССР и русский вопрос. Франкфурт-на-Майне, 1961.

128. Лавров П.Л. Вперед! Наша программа (март 1872 - март 1873). Избранные соч. на социально-политические темы. В 8 т. Т. 2. М. 1934.

129. Лавров П.Л. Национальность и социализм (лекция, читанная в русском рабочем обществе в Париже 16 октября 1886 г.). Женева. 1887.

130. Лазарис В. Диссиденты и евреи: кто порвал железный занавес? Тель-Авив. 1981.

131. Лакер У. Черная сотня. Происхождение русского фашизма. М. 1994.

132. Ланщиков А. Еще раз о национальном вопросе в России // Москва. 1989. № 11.

133. Левитин А.Э. Защита веры в СССР. Париж. 1966.

134. Левицкий С.А. Наше идеологическое лицо // Посев. 1993. № 3. С. 102.

135. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 45.

136. Ленинизм и национальный вопрос в современных условиях. М.: «Политиздат». 1974.

137. Лукин Ю.Ф. Из истории сопротивления тоталитаризму в СССР. М.: изд. МГУ. 1992. 203 с.

138. Лыткин В.А. Критика буржуазных фальсификаций взаимоотношения КПСС и интеллигенции. М. 1977.

139. Малинкович В. Два национализма// Форум. 1985. № 13. С. 41.

140. Маркштайн Э. Русские националисты // Форум. 1984. № 9. С. 120 133.

141. Махнач В. Параметры христианской политики // Москва. 1994. № 8. С. 118.

142. Машков Ю.Т. Голос с Родины // Русское возрождение. 1978. № 4. С. 12.

143. Медведев Р. Книга о социалистической демократии. Амстердам Париж. 1972.401 С.

144. Мейер А. Советская политическая система. М. 1966.

145. Менделеев Д.И. Заветные мысли. М. 1995.

146. Михайлов М. Необходимо идеологическое противостояние // Форум. 1986. №15. С. 135.

147. Национализм: теория и практика. Сб. ст. М. 1994.

148. Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. В 3 вып. СПб. 1992.

149. Национальные интересы русского народа и демографическая ситуация в России. Сб. ст. М. 1998.

150. Национальные отношения в СССР в трудах ученых союзных республик. Под ред. В.П. Шерстобитова. М.: «Наука». 1986.

151. Национальный вопрос в дореволюционной России и его решение после революции. Под ред. Кукушкина. М.: Издательство МГУ. 1984.

152. Национальный вопрос в СССР. Сост. Р. Купчинский. Сучасшсть. 1975.

153. Неизвестная Россия. XX век. Кн. 3. М. 1993. 152 с.

154. Новиков В.Н. В годы руководства Н.С. Хрущева // Вопросы истории. 1989. № 1, № 2.

155. Нужен ли Гитлер России? М. 1996.1520 духовном наследии русских мыслителей XX в. // Наш современник. 1997. №5. С. 216.

156. Ожукеева Т.О. Роль РСФСР в выравнивании уровня развития советских республик. Фрунзе. 1989.

157. О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья: Н.А. Бердяев, Б.П. Вышеславцев, В.В. Зеньковский, П.А. Сорокин, Г.П. Федотов, Г.В. Флоровский. М. 1990.

158. Осипов В.Н. Площадь Маяковского, статья 70-ая. // Грани. 1971. № 80. С. 107.

159. Осипов В.Н. Три отношения к Родине. Статьи, очерки, выступления. Франкфурт-на-Майне. Посев. 1978.

160. Парамонов Б. Парадоксы и комплексы А. Янова // Континент. 1979. № 20. С. 254.

161. Патриотизм: общероссийский и национальный. Истоки. Сущность. Типология. Сб. ст. М. 1996.

162. Плеханов Г.В. Избранные произведения. М. 1957.

163. Плющ JI. Мы должны научиться демократически мыслить // Форум. 1984. № 8. С. 14.

164. Плющ JI. С другого дерева // Форум. 1984. № 7. С. 28.

165. Погружение в трясину: анатомия застоя. М.: «Прогресс». 1991. 704 с.

166. Поздеева Я.П. Система атеистического воспитания в СССР // Вестник РСХД. 1971. № 101-102. С. 176.

167. Поздняков Э.А. Русский национализм: что это такое? // Национализм: теория и практика. Сб. ст. М. 1994.

168. Поздняков Э. Нация. Национализм. Национальные интересы. М. 1995.

169. Поликовская J1.B. Мы предчувствие, предтеча. Площадь Маяковского 1958-1965 гг. М.: «Звенья». 1997. 400 с.

170. Помелов И. Советский социалистический патриотизм // Правда. 1971. 8 января. С. 2.

171. Померанц Г. Сон о справедливом возмездии // Синтаксис. Париж. 1980. № 6. С. 59.

172. Пономарев В. Общественные волнения в СССР: от XX съезда КПСС до смерти Брежнева. М. 1990.

173. Поспеловский Д.В. Православная церковь в истории Руси, России и СССР. М. 1996. 403 с.

174. Поспеловский Д.В. Русский национализм, марксизм-ленинизм и судьбы России // Грани. 1979. № 111-112.

175. Поспеловский Д.В. Русский национализм в сегодняшней обстановке // Посев. 1978. № 12.

176. Пресечь враждебные проявления «русизма» // Источник. 1994. № 6. С. 106.

177. Прибыловский В. «Память». Документы и тексты. М. 1991.

178. Прибыловскнй В. Русские национал-патриотические (этнократические) праворадикальные организации. М. 1994.

179. Программа коммунистической партии Советского Союза: проект. (Новая редакция). М. 1995.

180. Рагозин Д. Русский ответ. СПб. 1996.

181. Разоренова М. За дверями «русского клуба» // Наш современник. 1992. № 5.

182. Распутин В. После событий, накануне событий // Советская Россия. 1992. 23 января. С. 4.

183. Резник С. Красное и коричневое. Книга о советском нацизме. Вашингтон. 1991.

184. Росенко М.Н. Роль русского народа в строительстве коммунизма. Ленинград. 1971.

185. Российское государство и общество. XX век. М.: изд. Московского университета. 1999.

186. Россия: опыт национально-государственной идеологии // В.В. Ильин, А.С. Панарин. А.В. Рябов. М.: изд. МГУ. 1994.

187. Русский вопрос: история и современность. Тез. докл. Всероссийской научной конференции. Ч. 1-2. Омск. 1992.

188. Русская идея // составитель и автор вступительной статьи М.А. Маслин. М.: «Республика». 1992. 496 с.

189. Русская нация: историческое прошлое и проблемы возрождения. М. 1995.

190. Русский народ: историческая судьба в XX веке. М.: ТОО «Анко». 1993.

191. Русский узел: идеи и прогнозы журнала «Москва». М.: «Москва». 1999. 160 с.

192. Рыжакин М. Русская новая правая // Наш современник. 1992. № 4.

193. Самолвин И. Письмо Солженицыну // Новый журнал. Нью-Йорк. 1975. № 118. С. 213. Приложение № 1 к статье М. Агурского.

194. Сахаров А.Д. Интервью Олле Стенхолму // Вестник РСХД. 1973. № 108110. С. 226.

195. Сахаров А.Д. Мир, прогресс, права человека. Нобелевская лекция. // Октябрь. 1990. № 1. С. 8.

196. Сахаров А.Д. О письме А. Солженицына «Вождям Советского Союза». Нью-Йорк. «Хроника». 1974.

197. Сахаров А.Д. Полный текст отчета А.Д. Сахарова о беседе с зам. прокурора. 21.08.73. // Вестник РСХД. 1973. № 108-110. С. 239.

198. Свешников В. Заметки о национализме подлинном и мнимом. М. 1995.

199. Сигов В.К. Русская идея В.М. Шукшина. Концепция народного характера и национальной судьбы в прозе. М.: «Интеллект-центр». 1999. 302 с.

200. Синявский А.Д. Диссидентство как личный опыт // Юность. 1989. № 5. С. 88.

201. Синявский А.Д. Русский национализм // Синтаксис. Париж. 1989. № 26.

202. Синявский А.Д. Сны на православную Пасху // Синтаксис. Париж. 1980. № 8. С. 11.

203. Скворцов А. Современные идеологические направления в России // Вече. Мюнхен. 1981. № 2. С. 131-139.

204. Славинский М. Русская интеллигенция и национальный вопрос // Форум. 1985. № 13. С. 154.

205. Слово нации // Вече. Мюнхен. 1981. № 3. С. 106-131.

206. Солженицын А.И. Американские речи. Париж: ИМКА-ПРЕСС. 1975.

207. Солженицын А.И. Образованщина. // Из-под глыб. Сб. ст. М. 1992.

208. Солженицын А.И. Письмо вождям Советского Союза. Париж: ИМКА-ПРЕСС. 1974.

209. Солженицын А.И. Публицистика. В 3 т. Ярославль: Верх.-Волж. кн. изд-во. 1995.

210. Солженицын А.И. Публицистика. Ст. и речи. Вермонт-Париж: ИМКА-ПРЕСС. 1989.

211. Солженицын А.И. Раскаяние и самоограничение как категории национальной жизни // Из-под глыб. Сб. ст. М. 1992.

212. Солженицын А.И. «Русский вопрос» к концу XX в. // Новый мир. 1994. № 7. С. 176.

213. Современная Русская Идея и Государство. М. 1995.

214. Соловей В.Д. Русское национальное движение 60-80-х годов в освещении зарубежной историографии // Отечественная история. 1993. № 2. С. 107.

215. Соловей В.Д. Современный русский национализм: идейно-политическая классификация // ОНС. 1992. № 2.

216. Солоухин В. Записки из русского музея // Молодая гвардия. 1966. № 9-10.

217. Солоухин В. Трава // Наука и жизнь. 1972. № 9. С. 97.

218. Сорокин П.А. О русской нации. Россия и Америка. Теория национального вопроса. М. 1994.

219. Сорокин П.А. Основные черты русской нации в двадцатом столетии // О России и русской философской культуре: философы русского послеоктябрьского зарубежья. М. 1990.

220. Спектор А. Нужны ли России русские? // Наш современник. 1989. № 3. С. 179.

221. СССР: демократические альтернативы. Сб. ст. и документов. Изд. «Ах-берг». ФРГ. 1976. 335 с.

222. СССР и международное сотрудничество в области прав человека. Документы и материалы. М. 1989.

223. Сталин в воспоминаниях современников и документах эпохи. М. 1995.

224. Сталин И.В. Марксизм и национальный вопрос. М. 1959.

225. Тарковский А. Я никогда не стремился быть актуальным // Форум. 1985. № 10. С. 227.

226. Троицкий Е.С. Русский народ в поисках правды и организованности. М. 1996.

227. Трубецкой Н. Русская проблема // Кубань. 1992. № 2. С. 43.

228. Фашизм в СССР: спонтанный протест или инспирированное движение? // Страна и мир. 1984. № 1-2.

229. Фризман JI. За научную объективность // Вопросы литературы. 1969. № 7. С. 138.

230. Хейфец М. Русский патриот В. Осипов // Континент. 1981. № 27-28.

231. Хрестоматия по отечественной истории (1945-1995). Под ред. А.Ф. Киселева, Э.М. Щагина. М.: «Владос». 1996.

232. Хроника текущих событий: выдержки из самиздатского бюллетеня (19681983) // Миф о застое. JI. 1991.

233. Хрущев Н.С. Развитие экономики СССР и партийное руководство: из доклада на пленуме ЦК КПСС 19.11.62. // Свет и тени «великого десятилетия». Н. Хрущев и его время. JI. 1989.

234. Хрущевские времена: непринужденные беседы с политическими деятелями «великого десятилетия» (А.Н. Шелепин, В.Е. Семичасный, Н.Г. Егоры-чев) // Зап. И.А. Барсуков. Неизвестная Россия: XX век. Вып. 1. М. 1992.

235. Чалмаев В. Философия патриотизма // Молодая гвардия. 1967. № 10. С. 286.

236. Чеботарев А.Н., Лукьяненков С.С. Русская идея как возможный вариант развития России к началу февральской революции // Февральская революция и судьбы демократии в России. Материалы международной научной конференции. Ставрополь. 1997. С. 61.

237. Чеботарев А.Н. Соборность и русская общинность в XX веке // Развитие непрерывного педагогического образования в новых социально-экономических условиях на Кубани. Научные труды. Часть 1. Армавир. 1995. С. 59.

238. Чеботарев А.Н. Соборность как духовно-онтологическая доминанта российского сознания // Развитие непрерывного педагогического образования в новых социально-экономических условиях на Кубани. Научные труды. Часть 2. Армавир. 1995. С. 8.

239. Чеботарев А.Н. Русская и европейская нравственные традиции в массовом сознании россиян на рубеже XIX-XX веков // Развитие социально-культурной сферы Кубани. Сборник тезисов докладов краевой научно-практической конференции. Армавир. 1996. С. 56.

240. Чуковский К.И. Дневник (1930-1969). М.: Современный писатель. 1997.

241. Шафаревич И.Р. Как умирают народы // Наш современник. 1996. № 8. С. 99.

242. Шафаревич И.Р. Путь из-под глыб. М. 1991. 284 с.

243. Шафаревич И.Р. Русский народ на переломе тысячелетий. Бег наперегонки со смертью. 2-е изд. - Альманах «Русская идея». М. 2000. 376 с.

244. Шафаревич И.Р. Сочинения. В 3 т. М.: «Феникс». 1994.

245. Шиманов Г. Записки из красного дома. Франкфурт-на-Майне. Посев. 1971.

246. Шкаровский М.В. Русская православная церковь при Сталине и Хрущеве. М. 1999.

247. Шпорлюк Р. Маркс-Лист-Палацкий. Национализм в Центральной Европе // Форум. 1987. № 17. с. 128.

248. Шрагин Б.И. Противостояние духа. Лондон. 1977. 239 с.

249. Яковлев А.Н. Предисловие. Обвал. Послесловие. М. 1992.

250. Яковлев А.Н. Против антиисторизма// Литературная газета. 15.11.72.

251. Якунин Г. О современном положении РПЦ и перспективах религиозного возрождения России. Франкфурт-на-Майне. 1979. С. 142.

252. Янов А.Л. Дьявол меняет облик // Синтаксис. Париж. 1980. № 6. С. 100.

253. Янов А.Л. Идеальное государство Шиманова// Синтаксис. 1978. № 1.

254. Янов А.Л. После Ельцина. «Веймарская» Россия. М.: «Крук». 1995. 320с.

255. Янов А.Л. Тень грозного царя. Загадки русской истории. М.: «Крук». 1997. С. 224.