Региональная политическая идентичность в России : теоретический анализ состояния и перспективы тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 23.00.01, доктор политических наук Суханов, Василий Максимович

• Суханов, Василий Максимович
• доктор политических наук
• 2009

Оглавление диссертации доктор политических наук Суханов, Василий Максимович

Введение.

I. «Политическая идентичность» как предмет политологического анализа

1.1 Формирование теоретико-методологических подходов к изучению идснтичностей в политике.

1.2 Механизмы формирования социально-политической идентичности.

1.3 Региональная политическая идентичность.

II. Исторические особенности формирования российской государственности и проблема региональной идентификации.

2.1 Особенности исторического становления региональной идентичности в России.

2.2 Специфика региональной идентичности в советской политической системе.

2.3 Политическая идентичность в контексте федеративных отношений в современной России.

III. Социокультурные особенности региональной идентификации.

3.1 Проблема политической идентичности в контексте политической культуры россиян.

3.2 Особенности регионального уровня этнокультурной идентичности.

3.3 «Историческая память» в структуре политической идентичности региональной социально-политической системы.

IV. Федеральные и региональные институты власти как конструкты политической идентичности.

4.1 Восприятие населением «вертикали власти» и региональная идентичность.

4.2 Региональная власть и политическая идентичность.

4.3 Идеологические и ценностные факторы региональной идентичности.

V. Глобализация и региональная политическая идентичность.

5.1 Геополитические факторы политической идентификации.

5.2 Региональная идентичность в контексте глобализации.

5.3 Информационно-коммуникационное обеспечение региональной идентичности в условиях глобализации.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Региональная политическая идентичность в России : теоретический анализ состояния и перспективы»

Актуальность проблемы диссертационного исследования

Одной из актуальных проблем современной России выступает политическая идентификация в условиях сложных по этническому и конфессиональному составу регионов. Своими корнями она уходит в глубь российской истории, но особенно актуализировалась в 1990-е годы, когда вполне реально встал вопрос о сохранении России как единого полиэтничного государства.

Например, Декларация о государственном суверенитете Республики Башкортостан была принята вслед за подобным документом, принятым Верховным Советом Российской Федерации 12 июня 1990 года. Данный документ провозглашал реализацию «неотъемлемого права башкирской нации на самоопределение» \ Этническая и региональная идентичности в этот период становятся доминантой процессов формирования политической идентичности на постсоветском пространстве.

Интенсивность и направление идентификации в субъектах Российской Федерации определялись историческими и культурными предпосылками, получившими свое ситуационное развитие в рамках регионального политического процесса. В свою очередь, эти процессы оказали существенное влияние на трансформацию общественного сознания и региональную политическую идентичность. В целом усиление роли региональной идентичности стало одним из важнейших проявлений политического и социально-экономического кризиса 1990-х годов и не утратило своей социальной значимости и в современных условиях.

1 Бускунов A.M. Политико-правовой статус Республики Башкортостан как субъекта Российской Федерации. Уфа: Гилем, 2003. С. 70-71.

Изменение политической ситуации в 2000-е годы, трансформация российской политической системы и укрепление вертикали власти предопределили изменение отношений «центр-регион», что в конечном итоге привело к изменению ориентиров в региональном общественном сознании. Направление на интеграцию в структуру общероссийской идентичности пришло на смену доминирующей этноцентричности в структуре идентичности. Тем не менее, проблемы региональной политической идентичности остаются и требуют объективного научного исследования.

Контекстом российских идентификационных процессов выступают тенденции интеграции европейского и всего мирового сообщества. Однако и они сопровождаются одновременным усложнением внутренней социальной структуры национально-государственных образований. Глобальные процессы перемещения представителей различных рас, этносов и конфессий актуализируют данную проблему, в том числе, и для гомогенных прежде с точки зрения этнополитической и соответственно цивилизационной идентичности государств Западной Европы.

Не случайно, различные аспекты проблем идентичности исследовали многие известные западные ученые1. Основное внимание авторы уделяют, прежде всего, самому понятия этноса и нации, проблемам ранжирования этнической гражданской, и политической идентичности. Важное место занимают также вопросы цивилизационной идентичности, появляющиеся противоречия и столкновения и пути их решения.

Известный теоретик «радикальной демократии» Шанталь Муфф сформулировала проблематику в данной научной области с помощью следующих вопросов: «Как концептуализировать наши идентичности в качестве индивидов и в качестве граждан так, чтоб одна не приносилась в жертву другой? Как сделать нашу принадлежность к различным сообществам

1 Балибар Э., Валлерстайн И. Раса, нация, класс. Двусмысленность идентичности. - М., 2004; Росалес Х.М. Воспитание гражданской идентичности: об отношениях между национализмом и патриотизмом // Полис. 1999. №6. С.93-104; Хабермас Ю. Гражданство и национальная идентичность http: // www.hrights.ru/ hrights/text/b/Chapter5.htm, 2000; Хантингтон С. Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности. - М., 2004; Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. — JV1.: Прогресс, 1996. ценностей, языка, культуры и т.д. совместимой с нашей общей принадлежностью к политическому сообществу, правила которого мы должны принимать? Иными словами, речь идет о поиске таких форм общности, которые уважали бы разнообразие и давали бы место различным формам индивидуальности. Проблема, таким образом, в том, как сочетать наши индивидуальные идентичности с правилами и нормами гражданского поведения. Это значит, что, говоря о политике идентичности, мы говорим не столько о политике как таковой, сколько о культурном измерении политики»1. Представляется, что данный ракурс целиком и полностью актуален и для современной российской действительности.

Тема идентичности стала предметом исследования многих западных и российских обществоведов. Условно все их можно разделить на несколько направлений.

Важнейшее место занимают исследования, посвященные этнонациональным сюжетам политической идентичности в России". Эта проблема неразрывно связана с теорией этноса, а также с различными подходами к изучению этничности и этнических групп. Как и всякая иная идентичность, этническая носит относительный характер и основывается на восприятии «нас», которые могут существовать только благодаря отграничению от «них». Это вовсе не значит, что такое отношение «мы»/«они» - это отношения друг/враг, свой/чужой, то есть антагонистическое отношение. Но такая идентификация открывает потенциальную возможность того, что при определенных условиях отношения между «нами» и «ими» могут стать антагонистическими. Это происходит, когда «они» воспринимаются как ставящие под вопрос «нашу» идентичность и угрожают нашему существованию. В этом случае менталитет

1 Муфф Ш. Пространства публичной полемики, демократическая политика и динамика настроений // 1ittp://2nd.moscowbiennale.ru/ni/rmiff dokladl/

2 Абдулатинов Р.Г. Российская нация (этнонациональная и гражданская идентичность россиян в современных условиях). — М., 2005; Авксентьев В.А. Этнополитическая идентичность в постсоветской России как фактор конфликтности // Сборник научных трудов. Серия Гуманитарные науки. - Ставрополь, 2004; Дробижева Л.М. Российская и этническая идентичность: противостояние или совместимость // Россия реформирующаяся. - М., 2002. этнонационалиста включает установку на «исторический реванш, даже если речь идет о реалиях, удаленных не на одну сотню лет. Он видит мир сквозь призму интересов общего - своего этноса, выталкивая из поля зрения едва ли не все, что связано с единичным - естественными правами личности»

Важный вклад в изучение данных проблем внесли исследования башкирских ученых". В их трудах представлено видение проблемы прежде всего через призму интересов башкирского народа, необходимости сохранения своеобразия его традиций, культуры, языка, образа жизни.,

Другое направление анализа проблем идентичности отражает политико-правовой контекст ее развития и взаимосвязь с социальной л структурой . В данных работах проблемы социально-политической идентичности, процессы ее формирования, внутренней инвариантности рассматриваются, прежде всего, в контексте социальной детерминации. В этом случае под социальной идентичностью понимается осознанная включенность человека и отождествление себя с некоторыми первичными общностями: семья, друзья, трудовой коллектив. Этот уровень идентичности отражает микросоциальный уровень жизнедеятельности человека, в некотором наборе его социальных ролей и статусов. В более широком смысле под социальной идентичностью понимается фиксированное интегрированное представление человека о себе в качестве собирательного образа этнических культурных, политических и других характеристик. В этом случае речь о макросоциальном соотнесении личности. Субъект

1 Бажанов В. А. О феномене этнонацноншшзма. Может ли Татария быть катализатором общероссийских тенденций? II Наука, культура, высшее образование на пороге XXI века. Выпуск 4. Ульяновск, 1998. Стр. 29.

2 Валеев Д.Ж. Национальный суверенитет и национальное возрождение. Уфа. 1994; Валеев Д.Ж., Файзулин Ф.С., Садыков Ф.Б. Межнациональные отношения сегодня Р/Д, 1993; Вальков А.А. Философия национального становления. Уфа. 2002; Гали ев Г.Т. Преодоление межнациональных конфликтов и гармонизация межнациональных отношений (Проблемы социальных технологий). Уфа. 1997; Илишев И.Г. Язык н политика в многонациональном государстве. Политические очерки. Уфа: Китаи, 2000; Ирназаров Р.И. Равенство этносов в Республике Башкортос1ан. Уфа. 1997; Касимов С.Ф. Автономия Башкортостана. Уфа:Китап, 1997; Кузеев Р.Г. Патернализм и этническая мобилизация в развитии народов России (Модель Башкортостана). М., 1998; Кульшаринов М.М. У истоков суверенной республики. Уфа. 1997; Тухватуллин P.M. Влияние общественного мнения на ценностные ориентации личности в сфере национального развития и межнациональных отношений. Уфа, 1997.

3 Брудный И.М. Политика иденшчности и посткоммунистический выбор России // Полис. 2002. №1. С.87-104; Права человека и проблемы идентичности в России и в современном мире / Под ред. Малиновой О.Ю., Сунгурова А.Ю. - СПб., 2005. закономерно начинает свое соотнесение с малых и раздробленных структур микросоциальной среды, постепенно доходя до макросоциальных характеристик (гендерное, языковое, культурное, этническое, религиозное, профессиональное, гражданское, социально-статусное, географическое, региональное, идеологическое, экономическое соотнесение). Высшим показателем макросоциальных характеристик выступает политическая идентичность.

Важное место занимает исследование социокультурных и цивилизационных оснований идентичности1. Например, Н. Тихонова утверждает, что «гражданская нация может сформироваться только в обществе, прошедшем этап модернизации. Россия же этап социокультурной и политической модернизации не только не прошла, но лишь начинает двигаться по этому пути» . Это значит, что наиболее характерным типом национальной идентичности в России сегодня выступает конвенциональная идентичность, предполагающая принятие единых правил игры, закрепленных в национальной культуре, и это одна из наиболее характерных особенностей российской национальной культуры в целом. Причем для признания человека «своим» не важна его этническая идентичность — он должен лишь вне зависимости от нее принять эти правила игры как свои, поскольку именно они, по мнению россиян, в наибольшей степени соответствуют условиям России и служат ей во благо .

Большое внимание уделяется анализу идеологического фактора идентичности4. В рамках данного направления акцент делается на регулятивной роли различных субъектов политики в формировании идентичностей различного уровня.

1 Кочегков В.В. Цивилизационная идентичность России // Вестник МГУ. Серия. 18. Социология и политология. — 2006. — № 3; Семененко И.С. Культурные факторы и механизмы формирования российской национально-цившшзационной идентичности на рубеже XXI в. // Полис. - 2004. — № 1. С. 101-114.

2 Тихонова Н. Постимперский синдром или поиск новой идентичности? // После империи. Под ред. И.М. Клямкина. М.: Фонд «либеральная миссия». 2007. С. 158.

3 Там же. С. 172.

4 Волков Ю.Г. Гуманистическая идеология и формирование российской идентичности. — М., 2006; Громыко Ю.В. Антропология политической идентичности. М. Век МЕТА. 2006; Фадеичева М.А. Идеология и дискурсивные практики «нашизма» в современной России // Полис. 2006. № 4. С. 53-60.

Значительное количество исследований посвящены изучению особенностей региональной идентичности. Внимание исследователей привлекают теоретико-методологические аспекты проблемы, соотнесение общефедеральной и региональной идентичности, факторы, определяющие их эволюцию, роль этничности, социально-экономических особенностей1. Большую группу работ представляют исследования политической гу идентичности конкретных российских регионов . Особенно активно исследовалась проблема региональной идентичности в Татарстане, процессы становления которой характеризовалась повышенной остротой противостояния с Москвой .

О значимости проблем региональной идентичности свидетельствует достаточно большое количество диссертационных исследований, посвященных политологическому анализу идентичности. Такие авторы, как Е.В. Астапова, Т.Г. Азимов, В.Ю. Журавлева, М.В. Котенева, М.А. Львова,

1 Баранов А.В. Региональная политическая идентичность: методы исследования // Социальная идентичность: способы концептуализации и измерения: Материалы Всероссийского научно-методического семинара. — Краснодар, 2004; Большаков С.Н. Проблемы региональной идентичности в российском политическом пространстве // Управленческое консультирование. — 2003. — № 1; Дробижева Л.М. Этническая и республиканская идентичность: проблемы совместимости // Региональные процессы в современной России: экономика, политика, влас1ь. — М., 2003; Задорожнюк И., Лаврик Э. Централизм, самоуправление и региональная идентичность славянства // Свободная мысль. 2007. № 1. С. 177-192; Киселев И. Ю., Смирнова А. Г. Формирование идентичности в российской провинции. М., 2001; Крылов М.П. Региональная идентичность в историческом ядре Европейской России // Социологические исследования. — 2005. - №3; Лебедева Н.М. Теорешко-методологические основы исследования этнической идентичности в иоликультурных регионах России и СНГ // Идентичность и толерантность / Под ред. Н.М. Лебедевой. — М., 2002; Мелешкина Е.Ю. Региональная идентичность как составляющая проблематики российского политического пространства // Региональное самосознание как фактор формирования политической культуры в России. М., 1999; Туровский Р. Региональная идентичность в современной России // Российское общество: становление демократических ценностей? М.: Гендальф, 1999; Центр и региональные идентичности в России / Под ред. Гельмана В., Хопф Т. - СПб., 2003.

2 Азметова Р.Ф. Структура этнических и гражданских идентичпостей в Башкортостане // Человек. 2007. № 5. С. 57-60; Ачкасов В.А. Региональная идентичность в российском политическом пространстве: «калининградский казус» // Политэкс. - 2005. - № 3; Берендеев М.В. Кто мы? Калининградцы в поисках идентичности // Соцнс. 2007 - №4; Колосов В.А., Галкина T.A., Криндач А.Д. Территориальная идентичность и межэтнические отношения (На примере восточных районов Ставропольского края)// Полис. 2001. №2. С.61-77; Сайфуллина P.M., Сунаева Г.Г. Формирование национального самосознания и особенности этнодемографического развития некоторых районов Башкортостана. Уфа, 1994; Суханов В.М. Проблемы политической идентичности обновленной России и формы их отражения в массовом сознании граждан П Вестник Башгосуниверситета. Уфа: Изд-во Башгу. 2002. № 1. С. 52-64.России.

3 См.: Сагигова Л.В. Региональная идентичность: социальные детерминанты и конструктивистская деятельность СМИ (на примере республики Татарстан) // Центр и региональные идентичности в России / под ред. В.Гельмана, Т.Хоифа. СПб; М.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге; Летний сад, 2003, С.77-124; Шайхитдинова С. Этнонациональные ценности и ориентации культурной элиты Татарстана: опыт культурологического анализа свободных интервью // Постсоветская культурная трансформация: медиа и этничность в Татарстане. Казань: Изд-во КГУ, 2001, С. 86-109; Якупова В. 100 историй о суверенитете. Казань: Идел-пресс, 2001. ч

В.В. Разуваев, Г.А. Филатов, В.Р. Чагилов, А.Р. Яппаров посвятили свои работы различным аспектам проблемы1.

Одним из перспективных представляется направление л исследовательской работы, заданное В.Г. Федотовой , согласно которому наиболее ощутимым итогом научных дискуссий в зарубежной и отечественной науке о сути глобализации и о ее последствиях для регионального развития явилось формирование парадигмы «хорошего общества». Суть се заключается в попытке «сконструировать» социум на основе конвергенции лучших черт, присущих разным обществам. «Она возникает в связи с исчерпанием доверия к радикальным проектам, будь они неолиберальные, коммунистические или какие-либо еще. Появляется задача перевести указанные эмпирические и нормативные признаки хорошего общества в теоретические». Региональные идентичности в этом случае могут быть представлены в качестве тех самых элементов, из которых в годы российских демократических реформ регионы конструировали собственные модели «хороших обществ».

В целом, анализ данных исследований позволяет выделить ряд особенностей региональной идентичности. Большинством авторов отмечается иерархичность идентичности, т.е. включение нескольких уровней, каждый из которых отражает принадлежность к разным территориям. Причем, региональная идентичность отдельных лиц и групп отличается по степени интенсивности, по месту, которое она занимает в ряду

1 См.: Астапова Е.В. Политико-правовая идентичность России в контексте тенденций глобализации. Автореф. дне. канд. юрид. наук. — Ростов-н/Д., 2002; Азимов Т.Г. Идентичность как глобальная проблема современности: политологические аспекты. Автореф. дис. . канд. полит, наук. — М., 2000; Журавлева В.Ю. Эволюция гражданской идентичности россиян в 20-е и 90-е гг. XX века. Автореф. дис. . канд. полит, наук. — М., 2003; Котенева М.В. Эволюция современной европейской идентичности (геополитический аспект). Автореф. дис. . канд. полит, наук. — М., 2004; Львова М.А. Сущность и содержание феномена национальной идентичности в современных философских, социальных и политических теориях. Автореф. дис. . канд. филос. наук. — Архангельск, 2004; Разуваев В.В. Национальная идентичность и отношение России к Европе. Автореф. дис. . д-ра полит, наук. — М., 1993; Филатов Г.А. Русская национальная идентичность в современном российском политическом процессе. Автореф. дис. . канд. полит, наук. — Ростов н/Д., 2005; Чагилов В.Р. Феномен политизированной этнической идентичности: теоретико-методологнческии анализ. Автореф. дис. . д-ра полит, паук. — М., 2000; Яппаров А.Р. Кризис идентичности и политическое сознание транзитивного общества. Автореф. дис. канд. полит, наук. — Саратов, 2004. " Федотова В.Г. Россия в глобальном и внутреннем мире // Мир России. Сер: Социология, Этнология. Т. IX. М., Высшая школа экономики. 2000. №4. С. 3-34. других идентичностей и по той роли, которую играет в политической и социально-экономической жизни.

Тем не менее, несмотря на достаточно большое количество работ по проблемам политической идентичности, тема себя не исчерпала и не утратила актуальности в связи с тем, что сложный и противоречивый процесс общественно-политических преобразований в постсоветской России постоянно на различных уровнях и по различным поводам вскрывает разнообразные застарелые проблемы в этой области и выявляет появление новых противоречий, детерминированных ситуацией переходного состояния.

Кроме того, необходимо учитывать, что проблемы региональной политической идентичности в каждом субъекте Российской Федерации представляют собой конкретную совокупность обстоятельств и детерминируются уникальным сочетанием исторического наследия региона, особенностей этноконфессионального состава его населения, социально-экономического положения, специфики образа жизни, традиций, культуры, состоянием этнических элит и многих других факторов. Поэтому исследование данной проблемы требует анализа не только общероссийских тенденций, но и выявления конкретных особенностей и специфического проявления региональной политической идентичности в каждом субъекте Российской Федерации.

Еще один фактор актуализации данной научной проблемы заключается в том, что в отличие от других бывших советских республик Российская Федерация все эти годы наращнвала этническое, религиозное и культурное многообразие.

По утверждению С. Градировского, «отрицательный естественный прирост, непрерывные миграционные течения, различные темпы воспроизводства у разных этнических групп, такое явление, как антропоток (демографическое давление стран третьего мира на страны мира первого) — все это позволяет прогнозировать дальнейшее умножение гетерогенности. Россия XXI в. — это страна иммиграции, в отличие от России XX в. — страны эмиграции, а ранее колонизации»1. Причем нужно учитывать, что значительная часть мигрантов находится в Российской Федерации нелегально и занимает маргинальное положение по отношению к принимающему обществу .

Важную роль играет также то обстоятельство, что специфика региональной политической идентичности в современных условиях определяется не только особенностями российской политической системы, но и существенным воздействием процессов глобализации, а также геополитическими интересами ведущих держав мира3.

Таким образом, актуальность исследований в этой области обусловлена ситуацией в общественной и экономической жизни России, обострившей вопрос о механизмах построения социального мира, необходимость изучения сущности, структуры и способов трансформации социальной и политической идентичности в условиях нестабильности.

Цель диссертационного исследования - состоит в том, чтобы выявить основные противоречия в современной российской региональной политической идентичности, свойственные ей как реальности и как научной проблеме, и предложить новые теоретические интерпретации природы этих противоречий в свете исторического опыта, современного состояния и перспектив развития отечественной социально-политической системы.

В соответствии с этой целью формулируются следующие научные задачи:

1. Выявить моменты теоретической достаточности и неполноты в современных концептуальных подходах к определению генезиса и современной политической значимости региональной идентичности.

1 Градировский С. Поликонфессиональность как ресурс и как угроза формирования гражданского общества в России // Гражданское общество в многонациональных и поликонфессиональных регионах: Материалы конф.: Казань, 2—3 июня 2004 г. / Под ред. А. Малашенко; Моск. Центр Карнеги. — М.: Гендальф, 2005.С.46.

2 См.: Годунов С. Этническая миграция в Россию // Свободная мысль. 2007. №5. С. 66-80.

3 См., напр.,: Глобализация и проблемы идентичности в многообразном мире. — М., 2005; Глобализация и столкновение идентичностей. Сб. науч. тр. М., 2003.

2. Проследить связь этой теоретической достаточности и неполноты с структурной и смысловой сложностью процессов становления региональных идентичностей на важнейших этапах российской истории.

3. Исследовать понимание места и роли особенностей федеративного государственно-территориального устройства России в механизме региональной политической идентификации;

4. Изучить конкретные концептуальные подходы к анализу идентификационной роли политических, правовых и административных механизмов России в постсоветский период.

5. Посредством анализа материалов социологических опросов, проведенных в России в целом и в республике Башкортостан, в частности, в предшествующие годы, а также авторских социологических исследований верифицировать основные концепты по проблемам региональной политической идентичности.

6. Уточнить основные динамические характеристики современных региональных идентичностей, оценить вектор их движения в условиях демократического транзита.

7. Проанализировать основные научные подходы к пониманию места и роли социокультурных факторов в структуре политической идентичности.

8. Оценить политологическую функциональность основных этнополитических концепций в контексте их значимости в механизме формирования региональной политической идентичности.

9. Эмпирически и теоретически оконтурить идеологические и ^ ценностные основания региональной политической идентичности.

10. Охарактеризовать основные концептуальные подходы к пониманию специфики политической системы современной России как важнейшего фактора региональной политической идентичности.

11. Выявить пласт противоречий в структуре региональных идентичностей, связанных с попытками региональных элит и социумов поднять свой статус субъектов политических процессов в России и процессов глобального уровня путем конструирования своей геополитической субъектности.

12. Определить возможности корректировки теоретических подходов к исследованию региональных идентичностей с учетом новых геополитических обстоятельств и новых тенденций современной глобализации.

Объектом исследования являются прошлый опыт и современное состояние самоидентификации российских региональных социально-политических систем и теоретические концепции, их характеризующие.

Предметом исследования являются проблемы политологической интерпретации опыта, современного состояния и перспектив региональных социально-политических идентичностей в России.

Рабочая гипотеза исследования состоит в том, что теоретические подходы к политологическому исследованию региональных политических идентичностей нуждаются на современном этапе в ряде корректировок, мотивированных потребностью учесть важные изменения в динамике этих идентичностей.

Главное такое изменение в динамике, на наш взгляд, связано с тем, что современные региональные социально-политические системы объективно втягиваются, вместе с системами национально-государственного уровня, в глобализационный процесс. В этих условиях политические идентичности становятся важным связующим звеном между прежним опытом развития этих систем и теми новыми условиями политической жизни в мире либеральной демократии, которые диктует глобализация.

Внутреннее противоречие между интересами политического участия региональных социумов и элит и интересами государственной системы, которое исторически сложилось в России и определяло во многом логику переходов от ранних форм федеративной государственности к империи и советскому федерализму, а, затем, и современному федерализму, и которое всегда было предметом политики, в современных условиях становится еще и инструментом политики.

Суть этого противоречия всегда состояла в том, что интересы политического участия российских региональных социумов и элит всегда диктовали им стремление идентифицировать себя с Россией как целостным образованием геополитического уровня, но такая идентичность становилась вызовом всей системе их собственного исторического опыта, особость которого, являлась легитимирующим основанием для полноценной политической субъектности регионов в общегосударственной политике.

Между определением российского региона как «части» и как «целого» в масштабе российской политики исследователи обычно ставили соединительную частицу «И». Новые политико-инструментальные характеристики региональных идентичностей требуют поставить на этом месте связующую частицу «НО».

Современным региональным социумам и элитам становится выгодным идти не по пути юридического и административно-политического сглаживания различий между собственно региональными и общегосударственными составляющими их идентичности, что было свойственно для доимперского, имперского и, особенно, советского периодов российской истории, а, напротив, по пути акцентации этих различий.

В этом смысле политико-инструментальное свойство региональных идентичностей, которое недостаточно учитывается в современных политологических подходах к их исследованию, состоит в том, что они выступают наиболее активной на сегодняшний день формой заявки региональных политических систем на обладание суверенными правами и возможностями в отношении различных сегментов глобализующегося политического пространства. В самой форме такой заявки можно спрогнозировать уже сегодня принципиальные контуры будущей, новой по своим характеристикам, политической субъектности российских регионов.

Теоретическую и методологическую основу исследования составляют общие научные принципы и методы познания, широко используемые в изучении социально-политических процессов, а также научные подходы, связанные с особенностями избранной проблемы1.

В связи со сложностью и многогранностью объекта исследования, представляющего собой многоуровневый социально-политический, социокультурный, идеологический социально-психологический и историко-культурный феномен мировой истории XX века, заявленная работа носит междисциплинарный характер и осуществляется на стыке нескольких дисциплин: политологии, философии, социологии, культурологии, психологии, что отражается в методах, используемых в данной работе.

Объединяющим методологическим началом работы стало использование научных принципов, оптимально необходимых для максимально полного, свободного от конъюнктурности политологического анализа политической идентичности: объективности, историзма, комплексности и системности изучения явлений общественной жизни. Данные принципы предполагали максимальное исследование и критический анализ совокупности разнообразных точек зрения на ключевые аспекты политической идентичности, в том числе и взаимоисключающих, для определения наиболее адекватной авторской позиции, изучение всех внутренних и внешних факторов, обуславливающих особенности различных уровней данного феномена, выявление этапов и тенденций его развития.

Помимо этого, важнейшим стало сочетание принципов историзма и актуализации, смысл которого заключается в выявлении того воздействия, которое оказала история развития политической идентичности на се современное состояние, в оценке значимости, востребованности и применимости исторических ее особенностей и характеристик в современных условиях.

1 Более подробно теоретико-методологические принципы проведения диссертационного исследованифя изложены в первой главе настоящей работы.

Диссертационное исследование, прежде всего, базируется на социокультурном подходе к определению природы и сущности региональной политической идентичности. В рамках данного подхода основными методами исследования являются: системный, системно-функциональный, сравнительный (компаративный) и сравнительно-исторический метод.

Использование системного подхода позволило рассмотреть региональную политическую идентичность и механизмы ее формирования как сложную систему элементов общественных отношений, как целостный социокультурный феномен, представляющий совокупность взаимосвязанных и взаимодействующих элементов, вычленить отдельные уровни политической идентичности, определить их границы, критерии отличий друг от друга, параметры для системного сравнения и выявления их общих и специфических характеристик.

Системный подход потребовал максимального использования факторного анализа для выявления всей совокупности сложных, многоуровневых и взаимозависимых причинно-следственных связей, влияющих на эволюцию составных частей данного феномена.

Использование сравнительно-исторических методов позволило поэтапно проанализировать динамику эволюции соотношения регионального и общенационального уровня политической идентичности, мировоззренческих и идеологических ее основ, роли этнического и социального маркеров различных уровней идентичности, выявить общие закономерности и специфические их проявления.

Кроме того, в процессе анализа предмета исследования использовались и общераспространенные методы научного познания: абстрагирование, экстраполяция, восхождение от абстрактного к конкретному, анализ и синтез.

Теоретической основой диссертации послужили концепции, теоретические положения, идеи и гипотезы российских и зарубежных политологов, в той или иной степени, рассматривающих роль политической идентичности в современном мире в контексте процессов глобализации, цивилизационных и этнополитических конфликтов. Среди наиболее значимых можно отметить труды И. Валлерстайна, С. Хантингтона, Э. Эриксона, Э. Смита, Б. Андерсона, Э. Геллнера, Э. Хобсбаума, У. Коннора, Ю. Хабермаса, Ш. Муфф, X. Росалеса, 3. Брандта, П. Бергера, Т. Лукмана, К. Касториадиса, Дж. Серла, М. Вевьерки, А. Арато. Среди исследований российских авторов существенную роль сыграли труды В. Авксентьева, JI. Бызова, О.В. Поповой, С. Маркедонова, JI. М. Дробижевой, А.В. Баранова, Д.Ж. Валеева, И.Г. Илишева, И.С. Семененко, С.Н. Большакова, О.И. Орачевой, А.Г. Чернышева, А.К. Магомедова, Н.И. Шестова, Р. Ф. Туровского, А.И. Соловьева, О.Ю. Малиновой, В.В. Алексеева, В.Я. Гельмана, В,А. Колосова, В.А. Козлова, М.Х. Фарукшина, М. Столярова, Б.Н. Топорнина, А.А. Галкина, В.Р. Филиппова, З.Г. Галеева и др.

Применение совокупности названных методов и теоретической базы позволило сохранить логику исследования и адекватно решить поставленные научные задачи.

Источниковая база Диссертация написана на репрезентативном и разнообразном материале. Его базис составили, прежде всего, материалы международных и общероссийских научных (научно-практических) конференций, труды государственных и политических деятелей, научные статьи, монографии, диссертационные работы как российских так и зарубежных авторов.

Важное место в диссертационном исследовании занимают материалы социологических опросов по проблемам политической идентичности, проведенные ведущими социологическими центрами современной России («Индем», «ФОМ», «Левада-Центр». Кроме того, широко использовались материалы авторского социологического обследования, проведенного в мае-июне 2008 года в Башкортостане в Уфе и двух районах республики. Всего было опрошено 720 человек по анкете, которая представлена в приложении.

Использовались также текущие политические события, отраженные в информационных сообщениях различных телеканалов, радиоканалов, новостных лентах информационных агентств и в периодической печати. Особенно значимыми данные источники являются для анализа материалов публичных дискуссий по различным вопросам региональной политической идентичности в контексте политических преобразований в современной России и в условиях воздействия процессов глобализации.

Весомую роль сыграли Интернет-ресурсы, которые позволили использовать материалы различных субъектов Российской Федерации, отражающие особенности региональных политических систем и специфику механизмов политической идентификации.

Т. «Политическая идентичность» как предмет политологического анализа

Заключение диссертации по теме «Теория политики, история и методология политической науки», Суханов, Василий Максимович

Заключение

Проведенный анализ показал, что становление личности во всем многообразии ее социальной идентичности (половой, возрастной, поселенческой, по интересам, мировоззренческой, партийной, гражданской, региональной) происходит как под влиянием социально-политической и культурной среды, так и в результате целенаправленного информационно-коммуникационного воздействия политических, социальных и экономических институтов, политических и бизнес элит и их и агентов.

Под социальной идентичностью понимается осознанная включенность человека и отождествление себя с некоторыми первичными общностями: семья, друзья, трудовой коллектив. Этот уровень идентичности отражает микросоциальный уровень жизнедеятельности человека, в некотором наборе его социальных ролей и статусов.

В более широком смысле под социальной идентичностью понимается фиксированное интегрированное представление человека о себе в качестве собирательного образа этнических культурных, политических и других характеристик.

В этом случае речь о макросоциальном соотнесении личности. Субъект закономерно начинает свое соотнесение с малых и раздробленных структур микросоциальной среды, постепенно доходя до макросоциальных характеристик (тендерное, языковое, культурное, этническое, религиозное, профессиональное, гражданское, социально-статусное, географическое, региональное, идеологическое, экономическое соотнесение). Высшим показателем макросоциальных характеристик выступает политическая идентичность.

Особую роль в политической идентификации на региональном и общефедеральном уровнях играет социокультурный фактор и историческая память. Социокультурные практики в структуре механизма региональной политической идентификации, представляют собой избирательное пересечение различных «исторических плоскостей» для выстраивания вполне определенной «современной» модели исторической памяти. По нашему мнению, она представляет собой своеобразный ответ массового сознания граждан, подверженных влиянию глобальных унификаций, на угрозу дискредитации того положительного исторического опыта своего государства, своей этнической группы, своей малой Родины и т.п., к которому они апеллируют в процедурах построения идентичностей.

Не случайно, одна из ключевых причин, породившая дефрагментацию социальной идентичности, как на личностном, групповом так и территориальном уровне в 1990-е годы, заключалась в общей деструктуризации не только географического пространства Советского государства, но и в разрушении «единой исторической памяти», цементирующей прежде единую идентификацию на всех уровнях. Советский человек, воспитанный на единой мировоззренческой и идеологической основе в интернациональном духе и идентифицирующий себя как гражданин великой державы, прокладывающей путь в «светлое будущее всего человечества» вдруг оказался в мире, фрагментированном и разорванном в пространстве и времени с предшествующим состоянием.

В результате, развитие его идентичности стало фиксироваться в основном посредством включённости и соотнесённости с миром локальных пространственно- временных форм и локальной исторической памяти. Начался повсеместный поиск новых осей идентификации, искусно направляемый представителями этноэлит в борьбе за власть на определенной территории. Процессы региональной этнической идентификации получили вначале социокультурное обоснование, а затем институциональное, идеологическое и политико-правовое оформление.

Стабилизация положения центральной власти и расширение ее возможностей в регулировании всех сфер общественной жизни в 2000-е годы привели к усилению роли идеологического фактора в виде общенациональной доктрины на основе базовых ценностей, идей и принципов, признаваемых представителями всех основных политических сил в обществе. Этот идеологический фундамент, с одной стороны, включил в себя демократические ценности, права и свободы, а с другой, вобрал в себя специфические, наиболее соответствующие менталитету многонационального российского народа, ценности патриотизма, государственничества, патернализма.

Сыграло свою роль и укрепление «вертикали власти», в результате усиления политических, правовых и социально-экономических рычагов воздействия на субъекты Российской Федерации. Укрепились основы и каналы регулирования единого информационно-коммуникационного пространства России, были предприняты усилия по воссозданию единой системы политической социализации подрастающего поколения.

В результате радикализм настроений и этноэгоизм стали уступать прагматизму, рациональности и социально-экономической целесообразности. Соответственно стала усиливаться и общенациональная идентичность, несмотря на наличие многих проблем и трудностей в ее формировании.

Проведенный анализ полученных эмпирических материалов позволяет констатировать, что ярко выраженного конфликта между общенациональной и этнической идентификациями не существует. Эти идентификации разворачиваются в двух разнонаправленных плоскостях. Этническая идентичность развернута прежде всего в прошлое, она переживается эмоционально в форме гордости за то место, которое национальность, с которой себя идентифицирует человек, занимала и занимает в истории и современности. Идентификация себя с Россией представляет плоскость, развернутую в перспективу и переживается, прежде всего, отдельными гражданами как не только эмоционально окрашенная, но и вполне рационально осмысленная надежда на будущее своей национальности и свое собственное в преддверии тех угроз национальной идентичности, которые несет с собой современная глобализация.

Формирование российской общенациональной идентичности, с одной стороны, отражает объективную потребность в стабильном общественном развитии. На глобальном уровне она способствует успешному интегрированию России в мировое сообщество в условиях жесточайшей конкуренции, ее позиционированию на международной арене. С другой стороны, необходимо учитывать, что на личностном уровне существует объективная потребность в чувстве защищенности каждого отдельного индивида в рамках «своего» общества, подавлению тревоги и фрустрации, поскольку только при условии прочной национальной солидарности и коллективистского сознания, ощущения самотождественности человек не рискует остаться в одиночестве перед натиском механизма глобализации и потеряться в нем.

В целом перед индивидами имеется богатый выбор оснований для самоидентификации. Каждое ее проявление образует частную идентичность в качестве элемента социальной идентичности субъекта в целом. Тем самым фиксируется принадлежность данного индивида или группы к некоторой социальной общности. Очевидно, что множественность оснований для самоидентификации актуализирует проблему ранжирования частных идентичностей по степени их значимости для индивида. Именно в этом и заключается основная сложность региональной политической идентичности в поликультурном, полиэтничном и поликонфессиональном обществе, каковым является современная Россия.

Нами выявлено, что особую роль в процессе региональной политической идентификации играет современная глобализация. Она представляет собой такой уровень накопления современными социально-политическими системами знания о законах и ресурсах своего исторического развития, при котором у многих из них появляется возможность «свободного выбора» стратегии и тактики своего развития.

Эта «свобода выбора» ограничивается доминированием в научных и публицистических трактовках глобализации, в массовом и элитарном сознании представлений, согласно которым глобализация была порождена торжеством западных экономических, политических и культурных ценностей либеральной демократии. Она осуществляется в форме насаждения либеральных экономических, культурных и политических практик и будет иметь результатом тотальное господство «западного» образа жизни в мировом масштабе.

В таком контексте «свободного выбора без выбора» различные экономические, культурные и социальные идентичности целых государств и народов и, особенно, региональных сообществ в их структуре, приобретают характер намерения элит и социумов заявить о своей готовности поучаствовать в глобализации, но на максимально выгодных для них условиях.

Возникает устойчивый интерес в массовом сознании региональных сообществ ко всему в их историческом опыте и современной жизни, что подчеркивает их политическую суверенность в качестве субъектов глобальных процессов. Это сочетание стремления к суверенной глобальной субъектности, соотнесенное с намерением использовать суверенные позиции для доступа к культурным и материальным ресурсам мира развитых либеральных демократий, особенно характерно для социально-политических систем, находящихся в состоянии «демократического транзита».

В современной России эта закономерность обнаруживает себя в динамических характеристиках политической субъектности российских регионов. В течение двух десятилетий российских реформ принципиально изменилась логика политической самоидентификации региональных социально-политических систем: произошел переход от стремления «быть как все либеральными» к намерению «быть как все уникальными». В первую очередь- уникальными в понимании сути и формы либеральной демократии, что подготовило сегодня благоприятную почву в массовом и элитарном сознаниях для восприятия идеи «суверенной демократии».

Почувствовать себя частью «мировой системы», почувствовать себя участником геополитики как игры на «Великой шахматной доске», где партнерами выступают великие державы, все это для региональных социумов сегодня является естественным способом компенсировать давление на массовое сознание того очевидного факта, что многие достижения технического и культурного прогресса проходят мимо российских регионов и за ними в видимой перспективе не поспеть.

Это создает ситуацию, когда важным элементом региональной идентичности становится положительное отношение к федеральным «Национальным проектам» и активные способы участия в них, позволяющие региональным системам относительно быстро прогрессировать, пусть и по ограниченному числу направлений, и этим компенсировать нехватку внутреннего потенциала развития.

Если учесть, что современная геополитика представляет собой, по сути, сложную процедуру обмена «символического капитала (в качестве такового выступают рыночные ценности, права и свободы человека) на капитал реальный (природные и людские ресурсы), то большинство российских регионов со всей очевидностью не представляют собой привлекательного «геополитического товара». Те же регионы, которые выступают в роли обладателей сырьевого ресурсного потенциала, в нынешних обстоятельствах формирования «нового мирового порядка» могут быть идентифицированы, если пользоваться этим термином, вошедшим с 2006 г. в словари по геополитике, как носители новой геополитической угрозы - «энергетической агрессии».

В самом размежевании российских регионов на две группы, на тех, кто прогрессирует за счет подключения своих сырьевых ресурсов к геополитическому участию России, и тех, кто значимых для геополитики ресурсов не имеет и вынужденно тратит все, что у него есть, на простое поддержание минимального материального достатка своих граждан, заложен стимул к неустойчивости субъектности России в целом в геополитике.

Если одни регионы строят свою идентичность как субъекты федеративных отношений, от политической и экономической состоятельности которых зависит геополитическое влияние всей страны, а от состояния других регионов в геополитическом участии России ничего, фактически, не зависит, то вопрос о свойстве геополитической субъектности РФ остается открытым: Россия целиком, как государственное образование, или только в определенной своей, наиболее развитой части представляет собой субъект современной геополитики? Можно предположить, что в ближайшем будущем, несмотря на взятый руководством страны курс на возвращение России ее былых геополитических позиций, этот дисбаланс потенциала региональных самоидентификаций будет сдерживать властные усилия.

Становление региональной идентичности в России исторически и до наших дней имеет характер ее устойчивого конфликта с правовыми и административными идентичностями национального государства и империи, а, затем, и советского федеративного государства. Поиск выхода из этого конфликта приводил каждый раз элиты и общество к совершенствованию форм и содержания и общегосударственных, и региональных идентичностей. В этом обнаруживал себя прогресс всей российской социально-политической системы.

Но этот прогресс всегда выглядел недостаточным на фоне развития соответствующих западноевропейских политических систем за счет того, что совершенствование никогда не доходило до четкого ответа на вопрос: Россия существует как единое целое и прогрессирует только в политическом, административном и правовом отношениях, или она целостна и прогрессирует во всей совокупности этно-культурных знаний и практик, которыми обладают региональные социумы и элиты?

Современная отечественная политология может дать научный ответ на этот вопрос, усовершенствовав свои теоретические подходы к исследованию региональных идентичностей. Усовершенствование может состоять в том, чтобы отказаться от научного восприятия региональных идентичностей в прошлом и настоящем в качестве монолитного культурного текста, в котором не может быть структурных и логических противоречий и каждый элемент которого может быть объяснен посредством прямой смысловой связи с другими элементами.

Конфликт региональной идентичности с идентичностью общегосударственной так устойчив именно потому, что она (региональная идентичность) одновременно воспроизводится в виде двух различных и конкурирующих культурных текстов.

С одной стороны, она воспроизводится как, условно говоря, «интравертный» текст, предназначением которого является обеспечение устойчивой самоидентификации того или иного регионального политического сообщества и его элит по отношению к самому себе, к своему прошлому, своему историческому опыту, своим прежним и настоящим внутренним интересам и возможностям в качестве действующего субъекта политики, экономики и культуры.

В сфере политических отношений смысл этого плана региональной идентичности аккумулирует понятие «региональный суверенитет». Расшифровка текста идентичности в этом плане дает региональному сообществу постоянный объем исходного фактического материала для осознания и описания своей особости и значимости в качестве соучастника политического процесса наряду с другими обладателями «регионального суверенитета».

С другой стороны, этот «интравертный» текст региональной идентичности в каждый момент историко-политического процесса соотносится с «экстравертным» текстом, который имеет предназначением обеспечивать самоидентификацию регионального политического сообщества по отношению к внешним для него политическим процессам более широкого масштаба и более высокого уровня, посредством установления связей региональной идентичности с общегосударственной идентичностью. С той общегосударственной идентичностью, смысл которой аккумулирует понятие «государственный суверенитет».

Фактуру и смысл этот текст черпает в историческом опыте существования регионального сообщества в государственной системе вместе с другими подобными ему региональными сообществами. По этому своим свойствам этот «экстравертный» текст представляет собой копию с текста общегосударственной идентичности. Он обеспечивает функциональность, и даже доминирование «государственного суверенитета» в одном пространстве с «суверенитетом региональным».

С таких уточненных теоретических позиций можно объяснить, например, как и почему одни и те же элиты или общественные силы выступают в одних политических ситуациях поборниками «регионального суверенитета», а в других - горячими защитниками общегосударственных интересов. При этом, внешне, во всех ситуациях плацдармом для позиционирования политических интересов и возможностей выступает один и тот же текст региональной идентичности.

С этих позиций можно понять, например, объективную логику внутренней конфликтности в самой региональной идентичности, которая активно «растаскивается» акторами региональной и общегосударственной политики по их интересам и намерениям и отсюда происходит нестыковка экономических, политических, правовых, административных и культурных элементов в общей картине региональной идентичности, фиксируемая социологическими опросами.

Еще одним теоретическим усовершенствованием ракурса политологического исследования современных региональных идентичностей в контексте глобализационных процессов, может быть идея и практика «хорошего общества». Ее суть в попытке «сконструировать» социум на основе конвергенции лучших черт, присущих разным обществам прошлого и современности.

Идея «жить не хуже других» возникает в связи с исчерпанием доверия в массе граждан к радикальным проектам любой идеологической окрашенности. На этом фоне в массовом сознании, и у исследователей-политологов в том числе, растет доверие к историческому опыту и исторической памяти региональных социально-политических систем как альтернативному ресурсу идей и ценностей, обеспечивающих легитимность притязаний на полноценное политическое участие и статус участника создания нового справедливого миропорядка.

Эти элементы, позаимствованные их исторической памяти и исторического опыта, становятся дополнительным конструктивным материалом для создания программ перехода регионов в состояние «хорошего общества», что в идеологическом творчестве элит и на практике часто приобретает вид противоестественного синтеза модернизационных либеральных императивов и региональных «почвеннических» ценностей.

Подход к изучению современных российских региональных идентичностей в ракурсе идеи «хорошего общества» позволяет проследить генетические преемственности порядков и смыслов современных региональных идентификаций от предшествовавших им механизмов и принципов идентификации. В частности, это касается советского и даже досоветского времени.

Появляется возможность представить эту преемственность не только как плод творческих усилий региональных отрядов интеллектуальной элиты, но и выделить в этом процессе момент творческого участия, идущий от массового сознания. Это можно принять за теоретическое основание для совмещения в рамках одной процедуры научного исследования фактуры региональной идентичности, выявляемой социологическими опросами, и политологических интерпретаций, призванных определить перспективу дальнейшего движения региональных идентичностей в России.

В целом, нельзя не согласиться с мнением С. Градировского о том, что стране необходима «рамочная идентичность, связующая разное в единый политический организм. В таком качестве не может выступить ни расовая, ни этническая, ни религиозная идентичность. Это может быть только гражданская идентичность, идентичность политической нации, которая основывается на коллективном опыте, ценностях и параметрах будущей судьбы»1. Задача эта чрезвычайно сложная, но «дорогу осилит идущий», знающий конечную цель своего движения.

1 Градировский С. Поликонфессиональносгь как ресурс и как угроза формирования гражданского общества в России // Гражданское общество в многонациональных и гшликонфессиональных регионах: Материалы конф.: Казань, 2—3 июня 2004 г. / Под ред. А. Малашенко; Моск. Центр Карнеги. -— M.: Гендальф, 2005.С. 47.

Список литературы диссертационного исследования доктор политических наук Суханов, Василий Максимович, 2009 год

1. Нормативные документы и акты:

2. Указ Президента РФ от 03.06.96 №803 «Об основных положениях региональной политики в Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 1996. №23. 5714-5725

3. Федеральный закон 17 июня 1996 г. № 74-ФЗ «О национально-культурной автономии» (с изменениями от 21 марта 2002 г., 10 ноября 2003 г., 29 июня, 22 августа 2004 г., 30 ноября 2005 г.) // СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2965.

4. Федеральный закон от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях» // СЗ РФ. 1995. № 21. Ст. 1930.1. Справочная литература

5. Депутаты Госсобрания-Курултая РБ. Первый созыв. Официальный справочник. Уфа. 1996.

6. Кто есть кто. Башкортостан 2002. Информационный справочник. Уфа,

7. Вся Россия XXI век. Республика Башкортостан". Книга 1. Энциклопедический словарь биографий современников. Самара, Поволжский редакционно-издательский центр Союза писателей России, 2003.1. Монографии и статьи:

8. Абдулатипов Р.Г. Карапетян JI.M. Федеративное устройство Российского государства. М.: НОРМА. 2001;

9. Абдулатипов Р.Г. О федеративной и национальной политике Российского государства. М.: Славянский диалог. 1995;

10. Абдулатипов Р.Г. Российская нация (этнонациональная и гражданская идентичность россиян в современных условиях). — М., 2005;

11. Абдулатипов Р.Г. Федерализм в истории России: в 3 кн. Кн. 3. / Р.Г. Абдулатипов, Л.Ф. Болтенкова, Ю.Ф. Яров. М.: Республика, 1993;а. Абдулатипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф. Опыты федерализма М.: Республика, 1994;

12. Авакьян С. О статусе субъектов Российской Федерации и проблемах «российского федерализма». // Конституционный вестник. 1994. № 17;

13. Авксентьев В.А. Этнополитическая идентичность в постсоветской России как фактор конфликтности // Сборник научных трудов. Серия Гуманитарные науки. — Ставрополь, 2004;

14. Авцинова Г. И. Мыслители России о феномене радикализма // Социально-политический журнал. 1997. №. 1. С. 187-198.

15. Адлер А. Индивидуальная психология // История зарубежной психологии. Тексты. М., 1996. С. 138.

16. Азметова Р.Ф. Структура этнических и гражданских идентичностей в Башкортостане // Человек. 2007. № 5. С. 57-60;

17. Алексеев В.В. Регионализм в России. Екатеринбург. 1999.

18. Амелин В. Закону РФ «О национально-культурной автономии» 10 лет» // Этноконфессиональная ситуация в Приволжском федеральном округе. Бюллетень Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов. 2006. № 114. С. 13-15;

19. Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма. Москва: Канон-Пресс, 2001. С. 31.

20. Андреева Г. М. Психология социального познания. М., 2000;

21. Антинене Д., Мяркис Г., Лекавичене Р. Об этнической самоидентификации студентов Литвы // Социс. 2008. № 5. С. 114-118.

22. Антонова Н.В Проблема личностной идентичное™ в зарубежной социальной психологии. М.,1995.

23. Арато А. Концепция гражданского общества: восхождение, упадок и воссоздание и направления для дальнейших исследований // Полис. 1995. №3.

24. Арбатов Г.А. затянувшееся выздоровление (1953-1985). Свидетельство современника. М., 1991. С.246-270.

25. Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М. Этносоциология перед вызовами времени // Социс. 2008. №7. С.85-95.

26. Атаев А. Суверенитет по-башкирски // Чисто суверенная история. М.: ТОО «Интел-Тех», 1997.

27. Афанасьев М.Н. Изменения в механизме функционирования правящих региональных элит // Полис. 1994. №6. С. 59-66;

28. Афанасьев Ю. Этнонациональная аморфность подается как альтернатива гражданскому обществу // После империи. Под ред. A.M. Клямкина. М.: Фонд «Либеральная миссия». 2007.

29. Афганские уроки: выводы для будущего в свете идейного наследия А.Е. Снесарева. М., 2003.

30. Ахиезер А. С. Методология анализа города как фокуса урбанизационного процесса // Земство. Архив провинциальной истории России. 1994, №2.

31. Ахиезер А.С. Самобытность России как научная проблема // Отечественная история. 1994. № 4-5. С. 3-25; Модернизация в России и конфликт ценностей. М., 1994.

32. Ахиезер А.С. Социокультурное прогнозирование России на макро- и микроуровнях//Полис. 1994. № 6. С. 16-31;

33. Ачкасов В.А. Региональная идентичность в российском политическом пространстве: «калининградский казус» // Политэкс. 2005. - № 3;

34. Ачкасова В., Дука А.В. Конфликты и компромиссы в структурах региональной политической элиты: типология противоборства (Санкт-Петербург в период трансформации системы) // Северная Пальмира. СПб, 1997. №9. С.42-51;

35. Бажанов В. А. О феномене этнонационализма. Может ли Татария быть катализатором общероссийских тенденций? // Наука, культура, высшее образование на пороге XXI века. Выпуск 4. Ульяновск, 1998. Стр. 29.

36. Балашов А.Н. Политико-культурная модель национальной идентификации // Новый политический цикл: повестка дня для России. Межд. науч. конфер. Тезисы докладов. Москва, 5-6 декабря 2008 г. М.: РАПН, 2008. С. 19.

37. Балибар Э., Валлерстайн И. Раса, нация, класс. Двусмысленность идентичности. — М., 2004;

38. Бандура А. Теория социального научения. СПб., 2000.

39. Баранов А.В. Региональная политическая идентичность: методы исследования // Социальная идентичность: способы концептуализации и измерения: Материалы Всероссийского научно-методического семинара. Краснодар, 2004;34