Проблемы исследования глагольных конструкций с зависимым объектом в русском и таджикском языках: В вероятностно-статистической интерпретации тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.20, доктор филологических наук Нагзибекова, Мехриниссо Бозоровна

• Нагзибекова, Мехриниссо Бозоровна
• доктор филологических наук
• 2000

Оглавление диссертации доктор филологических наук Нагзибекова, Мехриниссо Бозоровна

ВВЕДЕНИЕ.3

ГЛАВА 1. ГЛАГОЛЬНЫЕ КОНСТРУКЦИИ С ЗАВИСИМЫМ ПРЯМЫМ ОБЪЕКТОМ В РУССКОМ И ТАДЖИКСКОМ ЯЗЫКАХ.

§ 1. Способы выражения прямого объекта в русском и таджикском языках.18

§2. Случаи соответствия глагольных конструкций с зависимым прямым объектом в сопоставляемых языках.22

§3. Случаи несоответствия глагольных конструкций с зависимым прямым объектом в сопоставляемых языках.28

ГЛАВА 2. ГЛАГОЛЬНЫЕ КОНСТРУКЦИИ С ЗАВИСИМЫМ КОСВЕННЫМ ОБЪЕКТОМ В РУССКОМ И ТАДЖИКСКОМ

ЯЗЫКАХ.

§1.0 частоте употребления русских и таджикских глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом.61

§2. Случаи соответствия глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом в сопоставляемых языках.75

§3. Случаи несоответствия глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом в сопоставляемых языках.191

ГЛАВА 3. ПРИЧИНЫ НЕСООТВЕТСТВИЙ ГЛАГОЛЬНЫХ КОНСТРУКЦИЙ С ЗАВИСИМЫМ ОБЪЕКТОМ В РУССКОМ И

ТАДЖИКСКОМ ЯЗЫКАХ.

§ 1. Закономерные причины несоответствия в русском и таджикском языках.220

§2. Незакономерные причины несоответствия в русском и таджикском языках.288

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Проблемы исследования глагольных конструкций с зависимым объектом в русском и таджикском языках: В вероятностно-статистической интерпретации»

В настоящее время сопоставительное изучение разноструктурных языков является одним из основных направлений в типологической лингвистике, так как все очевиднее становится большая научно-теоретическая и научно-практическая ценность результатов таких исследований. Закономерным является и то обстоятельство, что одним из компонентов сопоставительного анализа часто выступает русский язык, без знания которого невозможно приобщиться к вершинам достижений науки и искусства.

Сопоставительное изучение языков непосредственно связано с проблематикой типологии и лингвистических универсалий.

Касаясь вопроса типологического сопоставления, В.М.Солнцев отмечает, что "лингвистическое исследование может быть определено как типологическое при условии сопоставления минимум двух языков. . Сам факт сопоставления разных языков (минимум двух) является постоянным моментом всякого типологического исследования" (185,114).

Конечную цель сопоставления языков чешский лингвист В.Скаличка совершенно правильно видит в необходимости определения тс го, "что является общим для всех языков, иначе говоря, каковы универсалии, и, наоборот, что является специфичным только для некоторых языков" (180,23).

А.В. Исаченко определяет роль сопоставления как методического приема в обучении языку и как путь для теоретического изучения обоих языков. "Последовательное сопоставление двух языков позволяет вскрыть структуру обоих языков с большей наглядностью. При подходе к изучаемому языку с точки зрения другой языковой системы могут быть замечены и такие особенности данного языка, которые традиционной грамматикой данного языка остались без внимания" (67, 17).

Методически важным выводом из практики сопоставления языков является то, что "сопоставлять следует не единичные факты, а малые системы". Причем необходим учет соотносительности областей морфологии и синтаксиса, потому что многие значения, передаваемые в языке одного строя на уровне морфологии, выражаются в другом языке на уровне синтаксиса"(236, 196). Кроме того, "при сравнении языков невозможно сопоставлять одновременно все языковые факты, поскольку специфика каждой из сторон языка требует особого к ним подхода. Разными свойствами обладает звуковая сторона языка, система лексики и грамматическая структура языка" (236,10).

Таким образом, сопоставлять следует не языки, а отдельные категории морфологии и синтаксиса, имеющие принципиальное значение для исследуемых языков в целом.

Сопоставительное изучение таджикского и русского языков было начато трудами профессора Л.В.Успенской (206).

Ценные материалы по сопоставлению грамматического строя таджикского и русского языков содержатся в работе Р.Л.Неменовой (123).

Позднее появился ряд работ, посвященных специально сопоставительному изучению двух языков, а также ряд диссертаций и статей по различным вопросам грамматики русского и таджикского языков. Однако большинство из этих работ посвящено вопросам сопоставительной морфологии (см.:52,66,68,85,113,114,115,183,216,223).

Таким образом, сопоставительный синтаксис русского и таджикского языков разработан недостаточно и многие важные его проблемы нуждаются в дальнейшей разработке.

И.И.Мещанинов, исследуя разноструктурный материал языков, большое значение придавал синтаксису, ибо на его фоне морфологическое оформление слова получает наибольшее освещение. Выбор же того или иного способа выражения синтаксических отношений в строе языка путем использования сравнительной типологии разноструктурных языков углубит исследование всего языкового строя (см.: 109,13).

Особенности сопоставительного синтаксиса глагольных конструкций, их семантика и структура изучены неполностью, тогда как своеобразие синтаксических конструкций одного языка особенно ярко выступает при сопоставлении их с соответствующими конструкциями других языков, ибо "дает возможность выразить ту же мысль другими средствами и помогает вскрыть разнообразные средства выражения и в родном" (236,49).

Глагольные конструкции с наибольшей силой показывают сходство и своеобразие языков (см.: 28,13).

Под термином "конструкция" нами понимается: "синтаксическое целое, в состав которого входят объединенные в речи языковые единицы, сочетающиеся друг с другом благодаря присущим им грамматическим свойствам" (160,111).

Синтаксическая сочетаемость глагола - это его способность как лексемы иметь при себе распространителя. Особое внимание уделяется сочетаемости глагола, так как глагольная система . "более синкретична и более синтаксична, чем система всех других знаменательных частей речи" (32,511). "Глагол - самая сложная и самая емкая грамматическая категория. Глагол наиболее конструктивен по сравнению со всеми другими категориями частей речи. Глагольные конструкции имеют решающее влияние на именные словосочетания и предложения (32,154). Важной особенностью глагола является и то, что он занимает "как правило, центральное положение в семантической структуре предложения" (27,35).

В современном русском языке до сих пор не утратили своего значения наблюдения и выводы А.А.Потебни, А.А.Шахматова, А.М.Пешковского, В.В.Виноградова и др. Считаем необходимым подчеркнуть, что и в наши дни рассмотрение проблем синтаксиса и семантики глагольных конструкций невозможно без обращения к трудам В.В.Виноградова, грамматическая концепция которого на протяжении нескольких десятилетий оказывает определяющее воздействие на развитие морфологической и синтаксической науки.

В последние десятилетия в области изучения семантики и синтаксиса русских падежей плодотворно работали Н.Ю.Шведова, Г.А.Золотова, З.Д.Попова, Ю.Н.Караулов, Е.В.Клобуков, М.В.Всеволодова и др.

В современном таджикском языке представляет большой интерес изучение глаголов, глагольных словосочетаний, синтаксических связей, объектных отношений в научных исследованиях Д.Т.Таджиева, М.Н.Касымовой, М.Ф.Исматуллаева, Ш.Рустамова, Б.К.Камолиддинова, А.Мирзоева, Н.Бозидова и др.

Одно из наиболее полных описаний конструкций, выражающих объектные отношения, содержится в Русской грамматике (см.: 167,17-19).

Вопрос о семантическом объеме каждого из компонентов структуры конструкции в лингвистической литературе решается неоднозначно и объект как компонент семантической структуры понимается по-разному, спорным является вопрос об объеме понятия "объект".

Так, в Русской грамматике указывается, что "значение объекта может конкретизироваться как объект конкретного действия (Сосед ремонтирует машину), речи (Мы говорим о деле), мысли (Мать думает о детях), восприятия (Я вижу горы), удаления и приближения (Поезд отходит от станции), адресата (Брат дарит книгу сестре), эмоционального отношения (Отец любит сына) (167,20).

Таким образом, этот подход можно определить как "широкое понимание" объектного компонента семантической структуры предложения. Существует, однако, немало исследований, в которых , наоборот, компонент со значением объекта (в широком смысле) распределяется по многочисленным разрядам актантов с названиями, соответствующими выполняемой актантом функции. Так, Т.Б.Алисова выделяет 14 функций актантов, детализируемых с учетом влияния на них семантики предиката (см.: 5).

Итак, можно отметить, что в лингвистической литературе нет единого взгляда на вопрос о месте объекта в семантической структуре предложения. При широком понимании (Русская грамматика, 1980 г) под объект подводится ряд предметных компонентов, в том числе объект физического действия, речи, мысли, восприятия, удаления или приближения, адресата, эмоционального отношения и др. При узком его понимании (Т.Б.Алисова, Ю.Д.Апресян и др.) объект определяется только как предмет, на который направлено действие. Остальные компоненты с предметным значением получают определение адресата, получателя, инструмента и др.

Придерживаясь точки зрения Русской грамматики 1980 г., объектные отношения нами рассматриваются в широком смысле: ими обозначается предмет в его обращенности к действию, которое на этот предмет направлено. Под действием в данном определении понимается не только конкретная, активная деятельность, деятельное состояние, но и состояние неактивное: интеллектуальная обращенность, внутреннее отношение к кому-чему-л. Поэтому объектное значение присутствует не только в таких случаях, как рубить дрова и читать книгу, но и в словосочетаниях влиять на сына, наслаждаться музыкой ( см.: 166,477).

Таким образом, "обращенность к предмету, направленность на него не равна воздействию на этот предмет: смысловые отношения здесь сложнее. Например, в таких случаях, как "чинить мотор" или "бранить озорника" за грамматическим объектом стоит предмет непосредственного воздействия; однако в таких случаях, как "радоваться игрушке" или "сердиться на друга" в форме грамматического объекта сосредоточено уже значение предмета, к которому обращено эмоциональное состояние и одновременно предмета, вызвавшего, стимулировавшего это состояние" (167,18), поэтому в нашей работе объект делится на прямой и косвенный.

Формальными показателями объектных отношений в современном русском языке выступают флективные падежи с предлогами или без них, а в современном таджикском языке - имена с предлогами, послелогами, а также имена-основы, то есть имена без каких-либо синтаксических показателей, так как в нем отсутствуют флективные падежи. Глубинная аналогия падежей русского языка и таджикских предлогов определяется тем, что и те и другие обозначают прежде всего функции существительного в предложении, хотя эта аналогия неполная. В русском языке первичной функцией падежей является выражение собственно субъектно-объектных отношений. В своих вторичных функциях они могут обозначать обстоятельственные отношения. В современном таджикском языке первичной функцией предлогов, напротив, является выражение пространственных (обстоятельственных) отношений (ба Душанбе рафтан, аз Маскав омадан, дар мактаб хондан и т.д.), в своих вторичных функциях они выражают прочие обстоятельственные отношения (дар соати пан^ омадан, бо хаячон ran задан и т.д.) и объектные отношения (ба касе ра^м кардан, аз касе чизе пурсидан). Но поскольку первичные функции падежей в русском языке и вторичные функции предлогов в таджикском языке совпадают, между падежами и предлогами устанавливаются определенные соответствия.

В зависимости от лексического значения слова в современном русском языке падеж, а в современном таджикском языке имена с предлогами, послелогами, а также имена-основы могут обозначать объект конкретный или отвлеченный, объект достижения или удаления, давания или получения, созидания, речи, мысли, воленаправленного акта, восприятия, внутреннего отношения.

В кругу синтаксических связей глагола выделяются предикативная связь, на базе которой оформляется предикативная основа предложения, и подчинительная связь, регламентирующая набор распространителей, и которая определяется Н.Ю.Шведовой как ".связь слова, во всей совокупности его форм, с одной определенной формой другого слова (228,134).

Подчинительной связью обладают все глагольные формы: финитные, инфинитив, причастие и деепричастие, поэтому она может быть признана универсальным для глагола типом связи.

Первый опыт анализа подчинительных связей в сопоставительном аспекте мы находим в статье А.Е. Маджи "Об использовании грамматических параллелей при преподавании русского синтаксиса в таджикских школах" (см.: 101). На базе некоторых структурных типов словосочетаний , образуемых способами согласования и управления в статье затронут ряд теоретических вопросов, в частности, сделана попытка проанализировать свойства именных, глагольных, местоименных и наречных словосочетаний.

Р.Г.Рахматуллин в работе "Методика работы над русскими словосочетаниями в таджикском вузе" (см.: 159) одним из первых среди методистов уделил специальное внимание методике работы над русскими словосочетаниями в таджикоязычной аудитории.

Монография Р.А.Самадовой "Подчинительная связь в русском и таджикском языках" (см.: 173) посвящена исследованию структурно-семантических особенностей и синтаксических функций словосочетаний, образованных способами согласования и управления в современном русском и таджикском языках.

Однако проблему закономерностей сочетаемости слов в сопоставляемых языках еще нельзя считать изученной, ибо многие ее аспекты, в частности, синтаксические и семантические связи и отношения требуют дальнейшего изучения.

Одним из основных признаков подчинительной связи следует считать те синтаксические отношения, которые выявляются между компонентами - главного и зависимого слова. Это могут быть определительные, обстоятельственные и объектные отношения.

В нашем исследовании рассматриваются и анализируются лишь те глагольные конструкции с сильным управлением, которые считают одной из языковых универсалий, при которых возникают объектные отношения, так как они важны в речевой и мыслительной деятельности, а в некоторых случаях также и конструкции, где объектные отношения взаимодействуют с обстоятельственными, определительными отношениями (комплексные отношения).

Таким образом, актуальность предпринятого нами исследования обусловлена отсутствием специальных работ, посвященных комплексному сопоставительному изучению глагольных конструкций с зависимым объектом в русском и таджикском языках, тогда как объект, наряду с субъектом и предикатом, формирует основу семантической структуры предложения, относится к числу "центральных" категорий этой структуры (см.: 167,124), а также необходимостью создания лингвистической основы для курсов "Сопоставительный синтаксис русского и таджикского языков", "Теория и практика перевода", спецкурсов и спецсеминаров, методики обучения синтаксическим связям и отношениям для студентов факультетов русской и таджикской филологии, потребности в сопоставительных исследованиях оригинальных и переводческих произведений, выясняющих причины, повлияющие на качество перевода, а также отсутствием двуязычных русско-таджикского и таджикско-русского словарей сочетаемости слов.

Цель и задачи исследования: Исходя из актуальности и степени изученности данной проблематики, диссертация ставит своей целью, во-первых, описание и анализ значений глагольных конструкций с зависимым объектом в русском (на основе произведений русских писателей) и в таджикском языках (на основе произведений таджикских писателей) для определения частоты употреблений и значений исследованных конструкций в сопоставляемых языках, и, во-вторых, определение способов передачи русских глагольных конструкций с зависимым объектом в таджикском языке, и, наоборот, таджикских глагольных конструкций в русском языке. В соответствии с этим в диссертации поставлены следующие задачи:

-классифицировать глагольные конструкции с объектом в русском и таджикском языках, разделив их на прямой и косвенный объект;

-проанализировать частоту употребления (на основе вероятностно-статистических данных) глагольных конструкций с объектным значением в русском и таджикском языках, выраженных в русском языке зависимыми именами в флективных падежах с предлогами или без них, а в таджикском языке именами с предлогами и послелогами, и без них, то есть именами-основами;

-проанализировать способы передачи русских глагольных конструкций с объектным значением в таджикском языке (на примере произведений русских писателей) , и, наоборот, таджикских глагольных конструкций с зависимым объектом в русском языке (на примере произведений таджикских писателей), установив случаи соответствия и несоответствия исследованных глагольных конструкций, описав их по значениям главного или зависимого слова;

-установить лексико-семантические группы глаголов в конструкциях, немеющих соответствия;

-установить типы несоответствий русских и таджикских глагольных конструкций с зависимым объектом;

-выявить причины несоответствий русских и таджикских глагольных конструкций, исходя из нашего фактического материала, а также данных двуязычных словарей.

Научная новизна исследования состоит в рассмотрении проблемы глагольных конструкций с объектным значением в русском и таджикском языках, которые не были до сих пор предметом специального диссертационного исследования и заключается в следующем:

-описаны русские и таджикские глагольные конструкции с объектным значением, исходя из семантики главного или зависимого слова с учетом установления их частоты употребления;

-установлены и описаны случаи соответствия и несоответствия исследованных конструкций в русском и таджикском языках с учетом их семантики;

-определены лексико-семантические группы глаголов в роли главных слов с объектным значением, несоответствующие в сопоставляемых языках;

-установлены типы несоответствий русских и таджикских глагольных конструкций с объектным значением;

-выявлены подробно причины несоответствий исследованных конструкций в русском и таджикском языках, приведены из двуязычных словарей и художественных произведений случаи несоответствия;

-введены и использованы для исследования понятия "типы несоответствий", "закономерные и незакономерные причины" в отношении как русского так, и таджикского языков;

-впервые предпринята попытка комплексного исследования случаев несоответствия в русском и таджикском языках на материале глагольных конструкций с зависимым объектом;

-выявлены типологические различия глагольных конструкций с объектным отношением в русском и таджикском языках;

-впервые описаны все глагольные конструкции с зависимым косвенным объектом в таджикском языке. На основе сравнения с русским языком впервые установлены в таджикском языке 20 значений косвенного объекта с предлогом Б А, 16 значений косвенного объекта с предлогом A3.

-впервые в истории сопоставительной типологии русского и таджикского языков проведен сопоставительный анализ глагольных конструкций с объектным значением на основе вероятностно-статистической методики.

Теоретическая и практическая значимость результатов исследования.

1.Выясненные в нашем исследовании факты и сделанные на их основе наблюдения и выводы могут быть использованы для углубления и расширения научных теоретических представлений о системе русских и таджикских глагольных конструкций с зависимым объектом, об употребительности этих конструкций в письменном художественном повествовании.

2.Выявленные в исследовании положения и факты углубляют типологическую характеристику сопоставляемых языков, а также могут быть использованы при разработке научных основ теории и практики перевода.

3.Выясненные факты и сделанные нами наблюдения и выводы об этих конструкциях побуждают к аналогичным исследованиям на материале других отношений (обстоятельственных, определительных), других синтаксических связей (согласование, примыкание)

4.Результаты нашего исследования могут найти и прикладное, практическое применение. Они могут быть использованы в процессе преподавания вузовских дисциплин "Сопоставительная типология русского и таджикского языков", "Теория и практика перевода", "Современный русский язык", "Современный таджикский язык", спецкурсов и спецсеминаров. Теоретические положения и результаты нашего исследования могут служить основанием для совершенствования программ, учебников и учебно-методических пособий по русскому и таджикскому языкам в средней и высшей школе, для создания учебных пособий "Сопоставительный синтаксис русского и таджикского языков", "Теория и практика перевода, а приведенный материал (список глагольных конструкций, несоответствующих в сопоставляемых языках) может использоваться в лексикографии при составлении двуязычных русско-таджикского и таджикско-русского словарей сочетаемости. Табличный материал диссертации может быть применен в качестве наглядных пособий.

Источниками научного исследования послужили произведения русских и таджикских писателей и их переводы, а также двуязычные (русско-таджикский и таджикско-русский) словари. Всего проанализировано около 40 тысяч глагольных конструкций с зависимым объектом в русском и таджикском языках и их переводы. Приводимые нами переводы следует рассматривать не как идеальные, а только как приемлемые, возможные. Они обычно приводятся без изменений. К сожалению, для экономии места обычно примеры сокращаются. Иногда ограничиваются одним только словосочетанием или частью предложения, поэтому возможны грамматические несоответствия времени, наклонения, лица глагола.

Методика исследования. Основным методом нашего исследования явилось межсистемное сопоставление, которое определено О.С.Ахмановой как "научный прием сравнения двух или более языков независимо от общего или разного их происхождения" (10,233).

Использование нами этого метода оправдывается следующим: а) Такое сопоставительное изучение языков позволяет выяснить их характерные черты и поэтому успешно используется в необходимых случаях всеми лингвистами, так как является наиболее целесообразным для выяснения специфики соответствующего и для усвоения другого языка; б) вместе с тем, под методом межсистемного сопоставления, по В.И.Кодухову, обычно понимают совокупность приемов анализа, используемых для выявления общего (всеобщего) и особенного в исследуемых языках (см.: 83,273).

Наряду с межсистемными сопоставлениями в нашем исследовании использованы и внутрисистемные сравнения, иначе - сравнения фактов одного и того же языка с целью выяснения синтаксически общего и различного в этих фактах.

Для частотного сравнения исследуемых конструкций в нашей работе применена вероятностно-статистическая методика. Возможность и необходимость применения количественных приемов исследования языковых фактов обусловлены объективно существующим в языке и речи взаимодействием качественных и количественных факторов в функционировании и развитии языковых единиц. Эта возможность и необходимость неоднократно была обоснована в работах многих ученых (см.:2,42,46,100,146,164), поэтому мы не будем подробно останавливаться на этом вопросе. В настоящее время известно несколько вариантов вероятностно-статистической методики в языкознании. В нашей работе использован один из таких вариантов - тот, который разработан и применяется проф. Н.Д.Русиновым (см. 164). В процессе осуществления предлагаемого анализа мы пользовались следующими терминами и понятиями математической статистики: а) Частота. "Частотой какого-либо явления (факта, "события") называют число его проявлений в наблюдаемом отрезке действительности" (46,13). б) Доля и вероятность изучаемого явления. "Доля - это часть, занимаемая наблюдаемыми фактами в общем их ряду" (46,37). Доля отражает вероятность проявления того или иного события, поэтому в нестрогом смысле "вероятность может пониматься как доля изучаемого явления в некотором ряду явлений, ожидаемая на основе гипотезы или предшествующего опыта" (46,100,146,164). Доля и вероятность измеряются по формуле р=ш:п, где р - доля изучаемого явления, ш-частота интересующего нас события, п - число всех событий в опыте, то есть длина выборки. в) Для того, чтобы знать, насколько полученная доля может отклоняться от истинной, нужно найти величину максимальной ошибки доли :

Lp= 2vp(l-p):n , где Lp - максимальная ошибка доли, 2- постоянный коэффициент, рекомендованный теоретиками-статистиками; р - величина доли изучаемого явления; п - длина выборки (50,56). г) По величине максимальной ошибки можно подсчитать размер относительной ошибки доли: 5р= Lp:p, где 5р - относительная ошибка, Lp -максимальная ошибка, р - величина доли (вероятности) (50, 56-57). д) Степень надежности доли вычисляем по формуле: (1-5р)-100%. Для лингвистики достаточно удовлетворительными являются доли и вероятности, степень надежности которых равна или более 75%. е) Последующее сравнение вероятностей (долей) сделано попарно с учетом их статистических ошибок: если большая вероятность при вычитании из нее максимальной ошибки оставалась больше меньшей вероятности с прибавленной к ней ее максимальной ошибкой, то расхождение между долями признавалось неслучайным, существенным, то есть показывающим, что частотные нормы употребления данных языковых явлений различались, если же получалось иначе, то расхождение между ними признавалось несущественным, или недоказанным (см: 46,164).

Апробация работы. Основные результаты диссертации докладывались на научных конференциях (Душанбе, 1986, 1988, 1989; Горький, 1986, 1990; Даугавпилс, 1988; Ташкент, 1988; Харьков, 1989, Фрунзе, 1990, Ленинабад, 1990), а также на ежегодных научных конференциях ТГНУ (1989-1999 гг.).

Результаты исследования используются при чтении курсов "Сопоставительная типология русского и таджикского языков", "Теория и практика перевода", "Современный русский язык" на отделении русской филологии ТГНУ.

Заключение диссертации по теме «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание», Нагзибекова, Мехриниссо Бозоровна

Эти выводы подтверждают и наши переводы. На долю одиннадцати русских глагольных конструкций в переводах произведений таджикских писателей с зависимым косвенным объектом в формах творительного и дательного падежей без предлогов, винительного падежа с предлогом НА, творительного падежа с предлогом С, предложного падежа с предлогом О (ОБ), родительного падежа с предлогами ОТ и У, дательного падежа с предлогом К, предложного падежа с предлогами В и НА, творительного падежа с предлогом ЗА приходится 0,79±0,009 с относительной ошибкой 0,01 и достаточно высокой степенью надежности 99%, а на долю трех таджикских глагольных конструкций в переводах произведений русских писателей с зависимым косвенным объектом приходится 0,78±0,007 с относительной ошибкой этого вывода 0,009 и достаточно высокой степенью надежности 99%. г) Вероятность четырех русских глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом в формах дательного и творительного падежей без предлогов, дательного падежа с предлогом К и винительного падежа с предлогом НА в произведениях русских писателей составляет: 0,50±0,008 с относительной ошибкой 0,015 и высокой степенью надежности 98,5%, в русских переводах произведений таджикских писателей вероятность пяти глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом в формах творительного и дательного падежей без предлогов, винительного падежа с предлогом НА, творительного падежа с предлогом С, дательного падежа с предлогом К составляет: 0,50+0,01 с относительной ошибкой 0,02 и высокой степенью надежности 98%, тогда как вероятность лишь одной таджикской глагольной конструкции с зависимым косвенным объектом с предлогом БА составляет и в произведениях таджикских писателей 0,50±0,01 с относительной ошибкой 0,02 и высокой степенью надежности и в таджикских переводах произведений русских писателей 0,50+0,009 с относительной ошибкой этого вывода 0,02 и достаточно высокой степенью надежности - 98%.

Из этого вывода следует, что в современном таджикском языке косвенный объект преимущественно употребляется с предлогом БА, что составляет половину глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом (см.: табл. 14,15). д) Если в русских текстах на долю оставшихся шестнадцати глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом приходится 0,21+0,007 с относительной ошибкой 0,03 и достаточно высокой степенью надежности 97%, то в таджикских текстах на долю сорока одной глагольной конструкции приходится 0,20±0,09, относительная ошибка 0,045, степень надежности 95,5 % (см.: табл. 15)

Из сорока одной таджикской глагольной конструкций с зависимым косвенным объектом наиболее употребительны семь - с предлогами ДАР, ДАР БОРАИ, БАРОИ, ХДМРОХИ, БА НАЗДИ, БА ПЕШИ, ДАР БАЙНИ.

Их общая вероятность составляет 0,11+0,007, относительная ошибка 0,06, степень надежности -94%. (см.: табл. 14).

В таджикских переводах произведений русских писателей девять глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом с предлогами ДАР БОРАИ, ДАР, БАРОИ, БА НАЗДИ, БА ПЕШИ, A3 ПАСИ, ДАР ХУСУСИ наиболее употребительны по сравнению с оставшимися тридцатью восьмью конструкциями. Вероятность глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом с девятью вышеперечисленными предлогами составляет 0,17+0,001, относительная ошибка 0,04, степень надежности 96% (см.: табл. 15)

На долю оставшихся тридцати четырех таджикских глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом, отмеченных в произведениях таджикских писателей приходится 0,09±0,007, относительная ошибка 0,08, степень надежности 92%.

Общая вероятность тридцати восьми глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом в таджикских переводах произведений русских писателей составляет лишь 0,05+0,004, относительная ошибка -0,08, степень надежности -92%. (см.: табл. 15).

§2. Случаи соответствия русских и таджикских глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом

В данном параграфе нами рассматриваются случаи соответствия исследованных конструкций в сопоставляемых языках.

Как известно, русский и таджикский языки относятся к одной индоевропейской группе, поэтому в сопоставляемых языках в большинстве случаев наблюдаются случаи соответствия: с русского языка на таджикский вероятность составляет 0,80±0,007 с относительной ошибкой этого вывода 0,01 с достаточно высокой степенью надежности 99%, с таджикского языка на русский - 0,70+0,01, относительная ошибка -0,02, степень надежности -98%.

Случаи соответствия русских глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом в таджикском языке.

Вероятностно-статистическое соотношение случаев соответствия русских глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом в таджикском языке, судя по использованным нами текстам, оказывается таким:

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Обобщая все частные наблюдения и выводы относительно русских и таджикских глагольных конструкций с зависимым объектом в художественно-повествовательной письменности XIX-XX вв (выборка: русский язык - 28127 случаев и их переводы на таджикский язык; таджикский язык 11895 и их переводы на русский язык), а также данные двуязычных словарей на основе сопоставительного и вероятностно-статистических методик можно сделать следующие выводы:

I.Русский и таджикский языки возникли из праиндоевропейского праязыка через разные промежуточные праязыки в условиях разного иноязычного воздействия на них длительной и неодинаковой лингвистической эволюции. В частности, русский язык сохранил склонение имен, а таджикский утратил; русский язык развил одни глагольные формы и категории, а в таджикском во многом другие; в русском языке не возникли формальные различия между выражением определенного и неопределенного прямого объекта, а в таджикском возникли. В силу этого русские и таджикские средства выражения зависимого объекта от главного члена в изучаемых конструкциях оказываются разными: в русском языке - управление посредством постановки объекта в формах косвенных падежей, а в таджикском -управление посредством предлогов, послелога -РО или без него, т.е. именем-основой.

II. Из русских текстов нами подвергнуто анализу 14895 случаев глагольных конструкций с зависимым прямым объектом и их переводы на таджикский язык, а из таджикских произведений - 5078 случаев и их переводы на русский язык. Выяснено следующее:

1. В русских глагольных конструкциях с зависимым прямым объектом чаще всего выступает в роли зависимого слова форма винительного падежа без предлога (90%), значительно реже - форма родительного падежа без предлога (10%).

Об этом свидетельствуют также русские переводы произведений таджикских писателей, где на долю винительного падежа без предлога приходится 92%, а на долю родительного падежа без предлога 8%.

В таджикских текстах зависимый прямой объект в большинстве случаев оформляется послелогом -РО (79%), в меньшей степени - не оформляется какими-либо синтаксическими показателями, т.е. выступает в форме имени-основы (21%).

Это подтверждают и наши таджикские переводы произведений русских писателей, где на долю оформленного прямого объекта приходится 84%, а на долю неоформленного прямого объекта - 16%.

Это значит, что глагольные конструкции с зависимым прямым объектом употребляются преимущественно для обозначения определенного, то есть известного для говорящего и слушающего объекта.

2. Главными членами конструкций как в русском, так и в таджикском языках чаще всего выступают глаголы конкретной семантики (русский язык- 60%, таджикский язык - 68%), значительно реже - глаголы абстрактной семантики (русский язык - 40%, таджикский язык - 32%).

3. Случаи соответствия исследованных конструкций чаще всего наблюдаются в переводах с русского языка на таджикский. Из 14895 случаев русских глагольных конструкций с зависимым прямым объектом оказались переведенными вполне адекватно, то есть конструкциями того же синтаксического типа и с полным сохранением смысла 12752 случая, или 84% в таджикских переводах, а из 5078 таджикских глагольных конструкций с зависимым прямым объектом 2548 случаев, или 50% переданы на русский язык глагольными конструкциями с зависимым прямым объектом.

Это объясняется тем, что в переводах с таджикского языка на русский переводчиками допущено много вольностей, т.е. неверного перевода.

4. Исследованные конструкции в сопоставляемых языках не всегда совпадают по значению и по структуре.

Случаи несоответствия преимущественно наблюдаются в переводах с таджикского языка на русский (50%), значительно реже - в переводах с русского языка на таджикский (16%).

Однако в переводах с русского языка на таджикский наблюдается больше типов несоответствий (10 типов), а в переводах с таджикского языка на русский - меньше (7 типов).

В переводах с русского языка на таджикский нами выделены следующие типы несоответствий: а) замена прямого объекта косвенным; б) замена прямого объекта изафетой конструкции; в) замена прямого объекта обстоятельством; г) замена прямого объекта определением; д) замена глагольных конструкций именными; е) замена глагольных конструкций конструкциями с предикативными связками; ё)замена одиночного глагольного управления двойным; ж) замена простых конструкций сложными; з) замена глагольных конструкций сложноименными глаголами; и) замена прямого объекта придаточной части сложного предложения; к) переводческие трансформации; л) неверный перевод.

В текстах нашего исследования самой продуктивной оказалась замена русского прямого объекта таджикским косвенным, реже отмечены переводческие трансформации и неверный перевод, остальные типы оказались не очень продуктивными.

В переводах с таджикского языка на русский нами выделены следующие типы несоответствий: а) замена прямого объекта косвенным; б)замена одиночного глагольного управления двойным; в) замена частей речи; г) замена прямого объекта придаточной частью сложного предложения; д) замена двусоставного предложения односоставным; е) переводческие трансформации; ё) неверный перевод.

Самыми употребительными из вышеперечисленных типов в переводах с таджикского языка на русский оказались замена прямого объекта косвенным, переводческие трансформации и неверный "перевод, другие типы несоответствий отмечены нами реже.

Замена русского прямого объекта косвенным в таджикском языке происходит чаще всего при глаголах абстрактной семантики (70%), значительно реже - при глаголах конкретной семантики (20%) и очень редко - при глаголах движения (10%).

Это подтверждают и наши русские переводы произведений таджикских писателей, где на долю глаголов абстрактной семантики приходится 88%, а на долю глаголов конкретной семантики 8% и на долю глаголов движения 4%.

Замена таджикского прямого объекта косвенным также в большинстве случаев происходит в тех случаях, когда в роли главных слов выступают глаголы абстрактной семантики (68%), значительно реже - при глаголах конкретной семантики (31%) и очень редко при глаголах движения (1%).

Таджикские переводы произведений русских писателей также подтверждают и эти наши выводы, где на долю глаголов абстрактной семантики приходится 60%, на долю глаголов конкретного физического действия 18% и на долю глаголов движения - 22%.

Поскольку замена прямого объекта косвенным, и, наоборот, косвенного прямым чаще всего в сопоставляемых языках происходит при глаголах абстрактной семантики, то это можно понять как хронологический показатель более позднего формирования в предыстории языков конструкций типа "глагол + объект абстракного значения" по сравнению с конструкциями "глагол + объект конкретного значения".

Русский прямой объект чаще всего заменяется таджикским косвенным с предлогом БА (73%), значительно реже - предлогом A3 (26%) и очень редко - с предлогами БО, ДАР ХАККИ, ДАР БОРАИ, A3 БОЛОИ (всего 1%).

В русских переводах произведений таджикских писателей в тех случаях, когда косвенному объекту таджикского языка соответствует прямой объект также выступают в основном предлоги БА (55%), A3 (44%) и очень редко - БО, ДАР и ДАР ХАККИ (всегр 1 %).

Таджикский прямой объект чаще всего заменяется русским косвенным объектом, выраженным формами творительного падежа без предлога (23%) и предложного падежа с предлогом О(ОБ) (12%), значительно реже - формами предложного падежа с предлогом НА (9%), дательного падежа с предлогом ПО (8%), родительного падежа без предлога и винительного падежа с предлогом НА ( по 7%), дательного падежа без предлога (6%), творительного падежа с предлогом ЗА (5%), винительного падежа с предлогом В, творительного падежа с предлогами НАД и С (по 4%) и очень редко - формами винительного падежа с предлогами ПРО и ЗА, дательного падежа с предлогом К, предложного падежа с предлогами ПО и В, родительного падежа с предлогом ОТ, винительного падежа с предлогом О (ОБ) (по 2-3%).

Эти наши выводы почти что подтверждают и таджикские переводы произведений русских писателей.

Русский прямой объект при глаголах терпеть, жалеть, желать, ждать, заслужить, поддерживать передается изафетной связью. Таджикские изафетные конструкции в текстах разделены на глагольные (напр.:терпеть -токат кардан), жалеть - рах^ кардан, желать - хохдап кардан и конструкции, в роли вспомогательных слов которых выступают предикативные связки. Имена, употребляемые с предикативными связками можно разделить по структуре на простые (напр.: ждать -мунтазир будан, заслужить - сазовор будан, поддерживать - тарафдор будан) и сложные (напр.:водить голубей - кафтарбоз будан, вымаливать ребенка - фарзандталаб будан, носить очки - айнакпуш будан).

Русский прямой объект заменяется обстоятельством при следующих глаголах движения: "переходить", "переступить", "перешагать", "пересекать", "перепрыгивать" - гузаштан, парида гузаштан, "миновать" -гузаштан, посетить - ташриф овардан, рафтан.

Русский прямой объект заменяется определением при следующих глаголах, которые употреблены в переносном смысле: ценить - ба кадр расидан, простить - аз гунох гузаштан, слушать - ба ran даромадан.

Русские глагольные конструкции заменяются именными при глаголе "звать" в значении "об имени, отчестве, фамилии, носимых кем-л." (248,342).

Русские глагольные конструкции заменяются таджикскими конструкциями с предикативными связками при глаголах "ждать" -мунтазир (интизор) будан, "заслужить" - сазовор, лоик будан и т.д.

Русские глаголы "кормить" и "поить", требующие одного объекта -прямого, в таджикском языке передаются конструкциями с двумя объектами: прямым и косвенным: хурок додан и об додан.

Таджикским конструкциям с глаголами одиночного управления в русском языке могут соответствовать глаголы с двойным управлением. В роли главных слов выступают следующие глаголы: держать -доштан, дергать - кашидан, укусить - газидан, взять - гирифтан, гладить - молидан, целовать - буса кардан и т.д. В роли зависимых слов выступают следующие формы: а) винительный падеж без предлога и винительный падеж с предлогом ЗА (35%), б) винительный падеж без предлога и дательный падеж с предлогом ПО (25%), в) винительный падеж без предлога и с предлогом В (15%), г) винительный падеж без предлога и предложный падеж с предлогом В (11%), д) дательный падеж без предлога и предложный падеж с предлогом В (7%) и е) винительный и творительный падежи без предлога (7%).

Русским простым глагольным конструкциям в таджикском языке могут соответствовать сложные: благодарить кого-н- ба касе ташаккур гуфтан, уговаривать кого-н. - ба касе ran маъкул кардан, предупредить кого-н. - ба касе пешакй хабар додан, задеть кого-н. - ба касе сахт таъсир кардан, переспрашивать - дубора пурсидан, обогнать кого-н. - аз касе пеш гузаштан.

Русским глагольным конструкциям в таджикском языке могут соответствовать сложноименные глаголы: пить чай - чойнушй кардан, бить комаров - хомушакзанй кардан, читать книжки - китобхонй кардан и т.д.

Таджикским глагольным конструкциям в русском языке также могут соответствовать словоформы: а) глаголы: муздро додан, пулро додан -заплатить, уплатить, тормозро пахш кардан - затормозить, борро фаровардан - разгружаться, х!уроки бегохй хурдан - ужинать, ариза додан -заявлять, дасту руй шустан - умываться; б) краткое причастие: зан доштан - женат; в) наречие: шавхар доштан - замужем; г) прилагательное: хату савод доштан - грамотный.

Замена простого предложения с зависимым прямым объектом придаточной частью сложного предложения отмечена только в переводах с таджикского языка на русский.

Замена двусоставного предложения односоставным отмечена также в переводах с таджикского языка на русский при глаголе доштан "иметь" со значением принадлежности. В русском языке доштан "иметь" заменяется предикативной связкой есть. В роли зависимых слов выступают существительные со значением конкретного понятия или живое существо.

II. В русских текстах нами выявлено и проанализировано 27 глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом. Наиболее употребительными оказались лишь три глагольные конструкции с зависимым именем, выраженным формами дательного и творительного падежей без предлога и дательного падежа с предлогом К. Средними по употребительности можно считать в наших текстах глагольные конструкции с зависимым косвенным объектом в формах винительного падежа с предлогом НА, предложного падежа с предлогом О, творительного падежа с предлогом С, значительно реже отмечены глагольные конструкции с зависимым косвенным объектом в формах родительного падежа с предлогом ОТ, винительного падежа с предлогами ЗА и В, родительного падежа без предлога, творительного падежа с предлогом ЗА, родительного падежа с предлогом ИЗ, предложного падежа с предлогами НА и В, родительного падежа с предлогами У, ДЛЯ, С, винительного падежа с предлогом ПРО, творительного падежа с предлогом НАД. Очень редко нами зафиксированы глагольные конструкции с зависимым косвенным объектом в формах винительного падежа с предлогом О, творительного падежа с предлогом ПЕРЕД, родительного падежа с предлогом ПРОТИВ, предложного и дательного падежа с предлогом ПО, творительного падежа с предлогом МЕЖДУ, родительного падежа с предлогами БЕЗ и ДО.

В наших таджикских источниках выявлено и проанализировано 42 глагольных конструкции с зависимым косвенным объектом, а в таджикских переводах произведений русских писателей 48. Самой употребительной оказалась глагольная конструкция с зависимым косвенным объектом с предлогом БА, на долю которой выпадает 50% в в таджикских произведениях и в таджикских переводах произведений русских писателей . Далее частотна по употребительности глагольная конструкция с косвенным объектом с предлогом A3, на долю которой выпадает 30% в таджикских произведениях и 20% в таджикских переводах русских произведений. Средней по частоте употребления можно считать таджикскую глагольную конструкцию с зависимым косвенным объектом с предлогом БО, на долю которой выпадает 10% в таджикских произведениях и в таджикских переводах произведений русских писателей. Значительно реже отмечены нами глагольные конструкции с косвенным объектом с предлогами ДАР, ДАР БОРАИ, ХАМРОХИ, БА НАЗДИ, БА ПЕШИ, ДАР БАЙНИ. Остальные таджикские глагольные конструкции с зависимым косвенным объектом и в оригиналах и в переводах не очень употребительны.

Таким образом, хотя для выражения косвенного объекта в таджикском языке употребляется больше глагольных конструкций (42 в оригиналах, 48 в переводах), а в русском языке - меньше (27 глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом в оригиналах, 29 - в переводах), употребительность многих таджикских глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом очень низка.

Если в русском языке вероятность одиннадцати наиболее употребительных глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом составляет 0,81 ±0,007 с относительной ошибкой этого вывода 0,008 и с достаточно высокой степенью точности 92,2%, то в таджикском языке вероятность только двух глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом с предлогами БА и A3 получается пости такая же.

Вероятность четырех наиболее употребительных русских глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом в формах дательного и творительного падежей без предлога, дательного падежа с предлогом К и винительного падежа с предлогом НА в произведениях русских писателей составляет 0,50+0,001 с относительной ошибкой этого вывода 0,015 и достаточно высокой степенью точности 98,5%, тогда как вероятность одной таджикской конструкции с зависимым косвенным объектом спредлогом БА в таджикских источниках и таджикских переводах произведений русских писателей получается почти такая же. Из этого вывода следует, что в современном таджикском языке косвенный объект преимущественно употребляется с предлогом Б А (50% из всех случаев употребления глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом).

2. Случаи полного соответствия в переводах с русского языка на таджикский наблюдается в передаче следующих глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом в следующих формах: а) родительного падежа с предлогом БЕЗ, б) родительного падежа с предлогом ДО, в) родительного падежа с предлогом ДЛЯ, г) родительного падежа с предлогом ПРОТИВ, д) родительного падежа с предлогом ИЗ, а в переводах с таджикского языка на русский - при передаче глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом с предлогами БЕ, ОИД БА, ДОИР БА, A3 ХУСУСИ, A3 БОБАТИ, A3 ВАЧХИ, A3 НАЗДИ, A3 КАФОИ, A3 ПАСИ, A3 БОЛОИ, A3 НОМИ, A3 ЧОНИБИ, A3 НАЗАРИ, A3 РУИ, ДАР ПЕШИ, ДАР МИЁНАИ, БА САРИ, БА МУКОБИЛИ, ХАМРОХИ.

Случаи почти полного соответствия с русского языка на таджикский отмечены в передаче следующих глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом в формх: а) винительного падежа с предлогом НА, б) родительного падежа с предлогом ОТ, в) родительного падежа с предлогом С, г) дательного падежа без предлога, д)дательного падежа с предлогом К, е) творительного падежа с предлогом С, ё) творительного падежа с предлогом МЕЖДУ, а с таджикского языка на русский -глагольные конструкции с зависимым косвенным объектом с предлогами БАРОИ, ДАР БОРАИ, ДАР ХУСУСИ, A3 ДАСТИ, A3 ДУНБОЛИ, БА ПЕШИ, БА НАЗДИ, послелога -РО.

Значительно реже в таджикском языке соответствуют следующие русские глагольные конструкции с зависимым косвенным объектом в формах а) винительного падежа с предлогом В, б) винительного падежа с предлогом ПРО, в) винительного падежа с предлогом О (ОБ), г) творительного падежа с предлогом ЗА, д) творительного падежа с предлогом ПЕРЕД, е) предложного падежа с предлогом В.

Реже соответствие исследованных конструкций наблюдается в переводах русских глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом в формах : а) родительного падежа без предлога, б) винительного падежа с предлогом ЗА, в) творительного падежа с предлогом НАД, г) предложного падежа с предлогом О (ОБ), а с таджикского языка на русский - при передаче глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом с предлогами БО, A3 ПЕШИ, ДАР БОЛОИ, ДАР НАЗДИ, НАЗДИ, БА, A3, ДАР, БА ЧОИ.

Очень редко в таджикских переводах соответствуют русские глагольные конструкции в следующих флективных формах в значении косвенного объекта: а) родительного падежа с предлогом У, б) дательного падежа с предлогом ПО, в) творительного падежа без предлога, г) предложного падежа с предлогом НА, д) предложного падежа с предлогом ПО, а в русских переводах - таджикские глагольные конструкции с косвенным объектом с предлогами A3 БАРОИ, ДАР БАИНИ, ДАР ХАККИ.

Самыми многозначными в русском языке глагольными конструкциями со значением косвенного объекта оказались формы предложного падежа с предлогом О (ОБ) и творительного падежа с предлогом НАД, соответствующие в большей или в меньшей степени девяти таджикским конструкциям, а в переводах с таджикского языка на русский - глагольные конструкции с зависимым косвенным объектом с предлогом БА, соответствующие в большей или меньшей степени 18 русским глагольным конструкциям с зависимым косвенным объектом и глагольные конструкции с зависимым косвенным объектом с предлогом A3, соответствующие в русском языке 16 глагольным конструкциям с зависимым косвенным объектом, поэтому мы считаем, что данные таджикские глагольные конструкции являются универсальными конструкциями таджикского языка для выражения косвенного объекта.

В переводах исследованных конструкций в сопоставляемых языках также наблюдаются случаи несоответствия. Случаи несоответствия чаще всего наблюдаются в переводах с таджикского языка на русский (30%), значительно реже - в переводах с русского языка на таджикский (20%).

В переводах глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом с русского языка на таджикский отмечены следующие типы несоответствий: а) замена косвенного объекта прямым; б) замена глагольных конструкций с зависимым косвенным объектом конструкциями с пространственно-объектным значением; в) замена косвенного объекта обстоятельством; г) замена косвенного объекта изафетом; д) замена двойного глагольного управления одиночным; е) замена глагольных конструкций глаголами; ё) замена простых конструкций сложными; ж) замена глагольных конструкций конструкциями с предикативной связкой и именем; з) переводческие трансформации; и) неверный перевод, а при переводе таджикского косвенного объекта - а) замена косвенного объекта прямым; б) замена глагольных конструкций глаголами; в) замена простых конструкций сложными; г) замена частей речи; д) переводческие трансформации; е) неверный перевод.

Самыми употребительными типами несоответствий в сопоставляемых языках являются замена косвенного объекта прямым, а в переводах с таджикского языка на русский также переводческие трансформации и неверный перевод, значительно реже отмечены в переводах с русского языка на таджикский замена двойного управления глагола одиночным, переводческие трансформации, замена косвенного объекта обстоятельством, остальные типы не очень употребительны в переводах.

III. Выявлены и проанализированы причины несоответствий глагольных конструкций с зависимым объектом в сопоставляемых языках, которые делятся нами на закономерные и незакономерные причины

Закономерные причины распределяются нами на а)характерные для таджикского языка (аналитизм таджикского языка, продуктивность сложноименных глаголов, основосложения, конструкций с предикативными связками, наличие изафетной связи наличие, рамочной конструкции), б) характерные для русского языка (флективность русского языка, выражающаяся в продуктивности приставочных глаголов, влияние славянских языков), в) характерные для обоих языков (вариативные связи, синонимия, валентность глагола, разное глагольное управление, семантические различия в словах).

К незакономерным причинам относятся в сопоставляемых языках переводческие трансформации, неверный перевод и отсутствие двуязычных словарей сочетаемости слов русского и таджикского языков.

1 .Переводческие трансформации больше отмечены в переводах с таджикского языка (9%), реже - в переводах с русского языка на таджикский (2%).

Переводческие трансформации делятся на грамматические и лексические.

В переводах с русского языка на таджикский чаще всего отмечены грамматические переводческие транформации (55%), реже - лексические (45%), а в переводах с таджикского языка на русский, наоборот, на долю лексических транформаций приходится 67%. А на долю грамматических -33%.

К грамматическим трансформациям с русского языка на таджикским относятся: а) замена глагола действительного залога страдательным, б) замена структуры предложения, в) замена объекта обстоятельством, г) грамматическая замена внутри конструкций, д) замена конструкций с инхоативными глаголами "начать", е) замена объекта подлежащим, таджикские грааматические переводческие трансформации можно разделить на: а) замена глагола действительного залога страдательным, б) замена структуры предложения, в) замена объекта обстоятельством, г) грамматическая замена внутри конструкций, д) замена объекта подлежащим, е) замена конструкций глаголом.

Лексические переводческие трансформации в сопоставляемых языках делятся нами на а) контекстуальная синонимия глагола или конструкций, б)замена свободного сочетания связанным, т.е. фразеологизмом, в) замена утвердительной конструкции отрицательной, г) опущение объекта.

2. Неверный перевод.

Неверный перевод также больше отмечен в переводах с таджикского языка на русский (8%), чем в переводах с русского языка на таджикский (1%).

В переводах сопоставляемых языков нами отмечены следующие типы неверного перевода: а) неверная замена значения глагола или конструкций, б) неверное опущение объекта, в) неверный лексический перевод объекта, неверная замена объекта субъектом, неверное добавление, неверное употребление предлогов.

3. Отсутствие двуязычных словарей сочетаемости слов русских и таджикских глаголов может вызвать незакомерные причины, так как в некоторых случаях в переводах наблюдаются неверные употребления предлогов и послелогов.

Так как работа над глагольными конструкциями русского и таджикского языков является переходной ступенью от слова к предложению, поэтому заслуживает особого внимания. Изучая словосочетания, студенты усваивают значения форм, предлогов, закономерности сочетаемости слов, что в целом способствует приобретению и совершенствованию навыков в построении предложений в устной и письменной речи.

Сложность природы глагольных конструкций русского языка, трудности усвоения и многообразие способов их перевода на таджикский язык позволили нам выделить конструкции с объектным значением как основную комплексную единицу. В связи с этим нам представляется целесообразным и необходимым выделение данной синтаксической конструкции в отдельную тему курса современнного русского литературного языка, учитывающую элементы сопоставления русского и таджикского языков.

Так как ярко выраженный аналитизм таджикского языка приводит к существенным различиям в области приставочного глагольного образования, для правильного осмысления теоретической и практической основ обучения приставочным глаголам в национальном вузе необходима выработка понятия "словообразовательные значения приставочного глагола" (45,13).

Для дальнейшего развития лексикографии большое значение имеет научная разработка разных типов словарей.

Большое внимание уделяется вопросам изучения сочетаемости и вопросам отражения сочетаемости в словарях разных типов. С этой целью необходимо составлять и иметь в пользовании различные словари, среди которых наиболее эффективным для изучения русского и таджикского языков является двуязычный словарь, в котором с достаточной полнотой представлена сочетаемость слов.

Список литературы диссертационного исследования доктор филологических наук Нагзибекова, Мехриниссо Бозоровна, 2000 год

1. Абрамов Б.А. Синтаксические потенции глагола. // Филол.науки. -М.,1966, № 3. - С.10-17.

2. Адмони В.Г. Качественный и количественный анализ грамматических явлений. // ВЯ, 1968, № 4. С.5-12.

3. Авалиани Ю.Ю. К парадигматическим связам аналитических форм. // Тр. Самарк. Гос. Ун-та им. Навои, вып. 169. Самарканд, 1969. -С.1-11.

4. Айнй С. Оид ба вазъияти забоншиносии точик. // Шар^и сурх. -Сталинобод, 1952, № 6. С.3-8.

5. Алисова Т.Б. Опыт семантическо-грамматической классификации простых предложений. // ВЯ,1970, № 2. С.9-16.

6. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика . // Синонимические средства языка. М., 1974. - С.122-125.

7. Апресян Ю.Д. О сильном и слабом управлении, // ВЯ, 1964, № 3. -С. 6-11.

8. Арбатский Д.И. Переходные и непереходные глаголы в русском языке. // Исследования по семантике. Уфа, 1980. - С. 12-19.

9. Аслиддинов С. Мулохизахо оид ба алокаи вобастагй.//Масъалахои филологияи точик. Душанбе: Дониш, 1967. - С.24-32.

10. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Советская энциклопедия. 1966. - 607 с.

11. Ахмедова У. Шаклхои феълй бо ёридихандаи "истодан" дар забони хозираи точик. Сталинобод, 1961. -45 с.

12. Бабайцева В.В. Система членов предложения в современном русском языке. М.: Просвещение, 1979. -159 с.

13. Бабенко Л.Г. Функциональный анализ глаголов говорения, интеллектульной и эмоциональной деятельности. Автореф.дис. .канд. филол.наук. Ростов-на-Дону, 1980. -25 с.

14. Барыкина А.Н. и др. Изучение глагольных приставок. М.:Русский язык, 1966.- 189 с.

15. Бахтина В.П. К семантической характеристике глаголов речи в русском языке.// Материалы по русско-славянскому языкознанию. -Воронеж, 1963. С.5-14.

16. Белова Е.Ю. Переходные (непереходные) глаголы и новые грамматические теории.//Синтаксические связи в русском языке. -Владивосток, 1980. С.147-160.

17. Белошапкова В.А. О принципах описания русской синтаксической системы в целях преподавания русского языка нерусским. // Русский язык за рубежом, 1981, 5. -С. 12-21.

18. Бердиева Т. Феълхри таркибии номи бо исмхои араби. Душанбе: Сино, 1995. -288 с.

19. Берков В.П. Вопросы двуязычной лексикографии (словник). -Л.:Изд-во ЛГУ, 1973. 21 с.

20. Бозидов Н. Оид ба пуркунандахои бавосита дар забони хозираи точик. // Очеркхо оид ба филологияи точик. Сталинобод, 1958. -С.25-33.

21. Бозидов Н. Пуркунандаи бавосита дар забони адабии хозираи точик. Дисс. . номзади фанхои филологи. Сталинобод, 1960. -250с.

22. Буторин Д.И. Винительный и родительный падежи прямого объекта в русском литературном языке XIX-XX вв.: Автореф.дис. .канд.филол.наук. Л.,1953.-23 с.

23. Буранов Д. Типологические категории и сравнительное изучение языков: Автореф. докт. филол.наук. -М., 1979. -44 с.

24. Брусенская Г.А. Предложные словосочетания с приставочными глаголами в современном русском языке: Автореф.канд. .филол.наук. М., 1969. -23 с.

25. Будагов Р.А. К теории синтаксических отношений. // ВЯ, 1973, №3. -С.3-13.

26. Васева И. Теория и практика перевода. -София: Наука и искусство. 1982. -254 с.

27. Васильев JI.M. Семантика русского глагола. М.: Просвещение, 1981.-150 с.

28. Веселитский В.В. Опыт сопоставительного изучения словосочетаний.// Лексикографический сборник. Вып.VI, М., 1963. -С.12-19

29. Вечер Н.Н. Лексико-семантическая группа глаголов руководства в современном русском языке: Автореф. канд. .дис. -Л., 1978. 16 с.

30. Виноградов В.В. Исследования по русской грамматике: Изб.тр. М.: Наука. 1975. -559 с.

31. Виноградов В.В. О взаимодействии лексико-семантических уровней с грамматическими в структуре языка.// Мысли о современном русском языке. М., 1969. С. 5-14.

32. Виноградов В.В. Русский язык: (грамматич. учение о слове).- М.: Высшая школа. 1972. -614 с.

33. Винцелер О.И. Глагольные предложные конструкции, выражающие объектные отношения в современном русском языке: Дис. .канд.филол.наук. -М., 1965. 168 с.

34. Володченков М.П. Интенционные свойства глаголов внутреннего эмоционального состояния в современном русском языке: Автореф.канд. филол. Наук. Киев, 1984. -23 с.

35. Вопросы сочетаемости языковых единиц. Саратов: Волго-Вятский регион, 1974. - 289 с.

36. Воробьев В.П. Дательный самостоятельный. //Разговорная речь. М., 1973, №4.-С. 91-95.

37. Гак В.Г. Семантическая структура слова как компонент семантической структуры высказывания. // Семантическая структура слова.-М., 1971.-С.54-64.

38. Гак В.Г. Глагольная сочетаемость и ее отражение в словарях глагольного управления. // Сочетаемость слов и вопросы обучения русскому языку иностранцев. М.: Русский язык, 1984. - 61-73.

39. Гайсина P.M. Значение и синтагматика в русском языке. -Уфа, 1980. 122 с.

40. Гарипова Н.Д. Таджикские первичные предлоги в историческом освещении: Автореф. канд. филол.наук . -М., 1955. 19 с.

41. Гвоздев А.Н. Современный русский язык: Синтаксис. -М.:Высшая школа, 1958. 355 с.

42. Головин Б.Н. Из курса лекций по лингвистической статистике. -Горький, 1966. 110 с.

43. Головин Б.Н. Каталог типов приставочного внутриглагольного словообразования в современном русском литературном языке//Лексика. Терминология. Стили. Горький, 1976, Вып.З. -С.12-29.

44. Головин Б.Н. О словообразовательной типологии русских приставочных глаголов и ее зависимости от семантики производящих коррелятов.// Учен.зап.Горьк.ун-та. 1967. Вып.76. С. 4-16.

45. Головин Б.Н. Приставочное внутриглагольное словообразование в современном русском литературном язык: Автореф.дис. . докт.наук. -М., 1966.-44 с.

46. Головин Б.Н. Язык и статистика. -М.: Просвещение, 1971. 190 с.

47. Горбачевский А.А. Исследование сочетаемости слов на основе изучения семантических полей.// Актуальные проблемы лексикологии. Минск, 1970. С. 45-52.

48. Грамматикаи забони адабии хрзираи точик. Душанбе: Дониш. 1985. К. 1: Фонетика ва морфология.- 355 с.

49. Грамматикаи забони адабии хозираи то^ик. Душанбе: Дониш 1986. К.2: Ибора ва синтаксиси чумлахои содда. - 371 с.

50. Грамматика русского языка. М.: Изд-во АН СССР. 1954, Т.2,ч.1: Синтаксис. - 703 с.

51. Давлатова М. Глагольная лексика и глагольное словообразование в "Зайн-ал-ахбор"Гардизи (XI в.): Автореф.дис. . канд. филол. наук. Душанбе, 1969. -24 с.

52. Джамшедов П.Д. Семантика видов в русском, таджикском и английском языках. Душанбе: Маориф, 1989. - 175 с.

53. Долин Я.К. К вопросу о вариантных формах падежей имен существительных.// Русский язык в школе, 1963,№ 5. С.12-19.

54. Дорофеева Т.М. Обязательная синтаксическая сочетаемость глагола в современном русском языке:Автореф.дис. .канд.филол.наук.М.,1974.- 24с.

55. Забони адабии хозираи точик.- Душанбе: Маориф, 1970. К.2: Синтаксис. -335 с.

56. Забони адабии ^озираи точик . Душанбе:Маориф, 1995. К 2 -355с.

57. Зализняк А.А. О понимании термина "падеж" в лингвистических описаниях. // Проблемы лингвистического моделирования. М., 1973. - С.53-87.

58. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. -М.:Наука. 1982. 368 с.

59. Золотова Г.А. К вопросу об объекте синтаксических исследований. // Изв.АН СССР. Серия литературы и языка. 1979, т. 38, № 1. С. 2436.

60. Золотова Г.А. К вопросу о типах падежных значений. //Русский язык в национальной школе. 1970, № 4. С. 12-20.

61. Золотова Г.А. К понятию управления. // Русский язык за рубежом. 1971, № 2. С.58-63.

62. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. -М.: Наука. 1973.- 351 с.

63. Золотова Г.А. Синтаксический словарь русского языка: Репертуар элементарных единиц русского синтаксиса.-М.: Наука. 1988.-430 с.

64. Жуковская Е.Е. Семантический анализ некоторых глаголов эмоционального состояния и их производных: Автореф.дис. .канд. филол. наук. М., 1975.

65. Иванова Т.С. Падеж как средство выражения объектных отношений в современном русском литературном языке: Автореф.дис. . канд.филол.наук. -М., 1985. 23 с.

66. Ибрагимов С. Русские глаголы движения и их таджикские соответствия. Душанбе: Дониш, 1990. -128 с.

67. Исаченко А. Сопоставительное изучение языков как особая лингвистическая дисциплина.// Вопросы преподавания русского языка в странах народной демократии. М., 1961. - С. 18-29.

68. Искандарова Д.М. Фазовые значения в таджикском языке в сопоставлении с телугу. Душанбе, 1998. 169 с.

69. Исматуллаев М.Ф. Пуркунандаи бевосита дар забони адабии хозираи точик.- Сталинобод. 1961. -63 с.

70. Калинин И.А. Морфология глагола.- Горький: Изд-во Волго-Вятского региона. 1978. -129 с.

71. Камолиддинов Б.К. К проблеме синтаксической синонимии современного таджикского литературного языка. // Актуальные проблемы иранской филологии. -Душанбе: Дониш, 1985. С. 17-23.

72. Каримова А.А. Роль С.Айни в развитии современного литературного языка (на примерах анализа глагольной системы): Автореф.дис. . канд.филол.наук. М., 1954. 23 с.

73. Каримова А.А. Современный таджикский литературный язык (функционирование и развитие): Автореф.дис. . докт.филол.наук. -М., 1997.-32 с.

74. Каримова А.А. Таджикский язык. Языки народов СССР. Т. 1,Индоевропейские языки. -М.,1966. - С.212-236.

75. Касымова М.Н. Сложноподчиненные предложения нерасчленной структуры в таджикско-персидской прозе XI в.//Актуальные проблемы иранской филологии (Материалы VIII Всесоюзной конференции) . Душанбе:Дониш, 1985. - С.25-36.

76. Категория субъекта и объекта в языках различных типов. -Л., 1982.189 с.

77. Кацнельсон С.Д. О грамматической категории. // Вестник ЛГУ, 1948, № 2. С. 14-26.

78. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. -Л.:Наука, 1972.-216.

79. Кибардина С.М. Соотношение содержательной и формальной валентности и абсолютное употребление многовалентных глаголов.// Лингвистические исследования. М., 1975. - С.45-61.

80. Клепицкая Н.А. Влияние приставок на переходность глагола в современном русском языке: Автореф.дис. .канд.филол.наук.-М.,1965.-25с.

81. Клобуков Е.В. Семантика падежных форм в современном русском литературном языке. -М.: Наука, 1986. 117 с.

82. Ковтунова И.И. О синтаксической синонимике. -//Вопросы культуры речи. -М., 1955 Вып.1. -С.130-142.

83. Кодухов В.И. Общее языкознание.-М.:Высшая школа. 1974.-303 с.

84. Кормилицын М.А. Словосочетания с глаголами конкретного физического действия. // Вопросы филологии. -Саратов, 1972, вып.4. -С.21-29.

85. Королева А.И. Имя прилагательное в русском и таджикском языках (сопоставительная характеристика): Автореф.дис. .канд. Филол.наук. Душанбе, 1966. - 23 с.

86. Копыленко М.М. Сочетания лексем в русском языке. М.: Русский язык, 1973. -211 с.

87. Котелова Н.З. Значение слова и его сочетаемость. Л., 1975. -122 с.

88. Котелова Н.З. Лексическая сочетаемость слова в современном русском языке: Автореф. дис. докт.филол.наук.- Л, 1977. 42 с.

89. Кравченко Н.П. Семантические функции первообразных предлогов в прозе Лермонтова: Автореф. дис. .канд.фил.наук. Саратов, 1988. -23 с.

90. Кротевич Е.В. О связи слов в словосочетании и в предложении.// Русский язык в школе, 1959, № 6. С.32-41.

91. Кротевич Е.В. Словосочетание как строительный материал для предложения. Львов, 1956. - 35 с.

92. Кузнецова Э.В. Итоги и перспективы семантической классификации русских глаголов.// Семантические классы русских глаголов. -Свердловск, 1982. С.3-21.

93. Кузнецова Э.В. О принципах и методах выделения объема семантических классов русских глаголов.// Классы слов и их взаимодействие. Свердловск, 1979. - С.22-35.

94. Кузнецова Э.В. Русская лексика как система.-Свердловск,1980. -210с.

95. Курилович. Е. Заметки о значении слова// Курилович Е. Очерки по лингвистике. -М., 1962. С. 16-28.

96. Курилович Е. Проблема классификации падежей.// Курилович Е. Очерки по лингвистике. М., 1962. - С.32-39.

97. Лаврентьева Н.М. Словосочетание как единица языка и речи. -Горький, 1980. 86 с.

98. Латышев Л.К. Проблемы эквивалентности в переводе: Автореф.дис. . докт.филол.наук. -М. 1983. 42 с.

99. Лексико-семантические группы русских глаголов. -Иркутск: Изд-во Иркутского ун-та, 1989. 178 с.

100. Лесохин М.М., Лукьяненков И.Ф., Пиотровский Р.Г. Введение в математическую лингвистику. Минск:Наука и техника, 1982.-210 с.

101. Маджи А.Е. Об использовании грамматических параллелей при преподавании русского синтаксиса в таджикской школе. // Мактаби совета, 1954,№ 12.-С.11-19.

102. Малащенко В.П. О связи слов в словосочетании и в предложении: Автореф.дис. .канд.филол.наук. М., 1960. -24 с.

103. Малащенко В.П., Богачев Ю.П. Словосочетание и члены предложения.// ВЯ, 1984, № 6. 81-86.

104. Махмудов Г.Ш. Проблема структурных типов и членов предложения современного персидского языка: Дис. докт. филол.наук.- М. 1981. 430 с.

105. Махмудов Г.Ш. Особенности сочетания прямого дополнения с глаголами в персидском языке.// Актуальные проблемы иранской филологии. Тбилиси, 1978. - С.306-313.

106. Маъсуми Н. Асарх^ои мунтахаб. Ч,. II. Забоншиносй! Душанбе: Ирфон, 1980. -359 с.

107. Мельников Г.П. Природа падежных значений и классификация падежей. // Исследования в области грамматики и типология языков. М., 1980.-С.32-45.

108. Мещанинов И.И. Прямое дополнение и объектные группы.// Изв Ан СССР. Отд. Литературы и языка, т. 19, вып.4, 1960. С.4-21.

109. Мещанинов И.И. Типологические сопоставления и типология систем. // Филол.науки. 1958, № 3. С. 3-14.

110. Мещанинов И.И. Члены предложения и части речи. Л., 1978.-87с.

111. Мирзоев А. Глагольные словосочетания с временными отношениями в современном таджикском литературном языке: Автореф.дис. . канд.филол.наук. Душанбе, 1967. 30 с.

112. Мирзоев А. Хел^ои алокаи синтаксиси дар иборахо. // Масъала^ои забоншиноси. -Душанбе: Дониш, 1975. С.31-45 .

113. Михайличенко Г.С. Способы и средства выражения в таджикском языке русских падежных окончаний. Сталинабад , 1959. -247 с.

114. Мошеев И.Б. Грамматические категории имени в русском и таджикском языках. Душанбе: ДГПИ им.Т.Г.Шевченко, 1989. -127 с.

115. Мошеев И.Б. Система форм изъявительного наклонения в русском и таджикском языках. Душанбе: Ирфон, 1977. -158 с.

116. Морковкин В.В. Лексическая многозначность и некоторые вопросы ее лексикографической интерпретации .// Русский язык: Проблемы художественной речи, Лексикология и лексикография. - М., 1981. -С.45-67.

117. Морковкин В.В. Опыт идеографического описания лексики. М., 1977.-231 с.

118. Нагзибекова М.Б. Глагольные словосочетания с зависимым прямым объектом в русском языке (в связи с отражением их специфики в передаче таджикскими грамматическими средствами): Автореф.дис. дис. канд.филол. наук. -Горький, 1986. -25 с.

119. Нагзибекова М.Б. Способы передачи русских глагольно-именных конструкций с объектным значением в таджикском языке. -Душанбе: Сино,1999. -115 с.

120. Нагзибекова М.Б. Способы передачи русских беспредложных глагольных словосочетаний, выражающих косвенный объект в таджикском языке. // Изв.АН Таджикистана, 1989, № 2. -С.64-69.

121. Неменова Р.Л. Краткий очерк грамматики таджикского языка. // Краткий таджикско-русский словарь. М. 1955. С.529-616.

122. Неменова Р.Л. Предлоги в таджикском языке.- Сталинабад: Изд-во Акад.наук Таджик.ССР, 1954. -39 с.

123. Неменова Р.Л. Сопоставление грамматического строя таджикского и русского языков в преподавании русского языка в таджикской школе. // Мактаби совети, 1955, № 5. С.6-14.

124. Ниёзи Ш.Н. Ах^мияти ибора дар тад^и^ ва таълими забони тоники. // Маориф ва маданият, № 20, 1960.

125. Ниёзи Ш.Н. Таркиби морфологии ^узъ^ои феъли номи. // Мактаби совета, 1954, № 4. С. 36-46.

126. Ниёзмухаммедов Б.Н. К вопросу о синтаксисе простого предложения в современном таджикском литературном языке . // Сообщения Тадж. Филиала АН СССР, Сталинабад, 1958. -С.7-21.

127. Ниёзмухаммедов Б.Н. Чумлахои содда дар забони адабии хозираи точик. Сталинобод, 1969. -111 с.

128. Ничман З.В. К вопросу о лексико-семантических группах слов. // Науч.тр.Новосиб. гос.пединститута. 1973, вып.91. С.4-19.

129. Ничман З.В. Опыт классификации объектных глаголов речи в русском языке.// Вопросы морфологии и синтаксиса современного русского языка. Новосибирск, 1966. - С.38-52.

130. Овчинникова И.К. Синтаксическое использование персидского послелога "ро" и его история: Автореф.дис. .канд.филол.наук. -М. 1951.-2с.

131. Овчинникова И.К. Учебник персидского языка. М.: Изд-во МГУ, 1956, ч.1.-310 с.

132. Опыт историко-типологического исследования иранских языков.

133. Фонетика, эволюция морфологического типа. -М.:Наука, 1975. -465 с. Опыт историко-типологического исследования иранских языков. Т.2. Эволюция грамматических категорий. -М.:Наука, 1975. 512 с.

134. Оранский И.М. Введение в иранскую филологию. М.: Изд-во восточной литературы, 1960. - 245 с.

135. Оранский И.М. Иранские языки. М.:Изд-во восточной литературы, 1963.- 198 с.

136. Основы иранского языкознания. Древнеиранские языки. -М.:Наука. 1979.-387 с.

137. Основы иранского языкознания. Среднеиранские языки. -М.: Наука, 1981.-432 с.

138. Основы иранского языкознания. Новоиранские языки. М.: Наука,1983. 454 с.

139. Пак Г.А. К вопросу о принципах выделения глаголов речи. // Вопросы теории русского языка. Новосибирск, 1975. - С.27-37.

140. Панов М.В. Падеж. // Энциклопедический словарь юного филолога. -М., 1984.-С.354-368.

141. Пейсиков JI.C. Вопросы синтаксиса персидского языка. М.: Международное отношение. 1959. - 410 с.

142. Пейсиков JI.C. К типологии служебных глаголов в персидском языке. // Вопросы языка и литературы стран Востока. - М., 1959. -С.69-86.

143. Пейсиков JI.C. Очерки по словообразованию персидского языка. -М.: Изд-во МГУ, 1973. 387 с.

144. Петерсон М.Н. Лекции по современному русскому литературному языку. М., 1941.-432 с.

145. Пешковский А.А. Русский синтаксис в научном освещении.- М.: Учпедгиз, 1956. 789 с.

146. Пиотровский Р.Г., Бектаев К.Б., Пиотровская А.А. Математическая лингвистика. М.: Наука, 1977. 268 с.

147. Попова З.Д., Стернин И.А. Лексическая система языка. Воронеж,1984. 243 с.

148. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т.1-2. М., 1958. -Т. 4.-М., 1977.

149. Прокопович Е.Н. Глагол в предложении. М.: Наука, 1982. -189 с.

150. Прокопович Н.Н. Словосочетание в современном русском литературном языке. М.: Просвещение, 1966. - 452 с.

151. Проблемы сочетаемости слов. М.: Наука, 1979. - 179 с.

152. Распопов И.П. Сказуемое как конструктивный центр предложения. // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л.: Наука, 1975. С.56-78 .

153. Расторгуева B.C. Вопросы общей эволюции морфологического типа. // Опыт историко-типологического исследования иранских языков. -М., 1975.Т.1.С.89-224.

154. Расторгуева B.C., Ефимов В.Н., Керимова А.А. Иранские языки. // Языки Азии и Африки. Т.2. М.:Наука, 1978. - С.7-18.

155. Расторгуева B.C. Краткий очерк грамматики таджикского языка. // Таджикско-русский словарь.- М.: Гос-ное изд-во иностранных словарей. С.531-570.

156. Расторгуева B.C. О развитии современного таджикского литературного языка. // Вопросы развития литературных языков народов СССР в советскую эпоху. Алма-Ата, 1964. - С.253-260.

157. Расторгуева B.C. Очерки по таджикской диалектологии. -Сталинабад. 1952. Вып.2. -54 с.

158. Расторгуева B.C., Керимова А.А. Система таджикского глагола.- М.: Наука. 1964. 291 с.

159. Рахматуллин Р.Г. Методика работы над глагольными словосочетаниями в таджикском вузе: Автореф. дис. . канд.филол. наук. Душанбе, 1966. 24 с.

160. Розенталь М.А., Теленкова С.К. Словарь-справочник лингвистических терминов. М.: Просвещение, 1985. - 399 с.

161. Розенфельд А.З. Глагол. // Очерки по грамматике современного таджикского языка.-Сталинабад: Изд-во АН Тадж.ССР.-79 с.

162. Розенфельд А.З. Глагол. // Очерки по грамматике современного таджикского языка. Сталинобод: Изд-во АН Тадж. ССР, 1953. - 47 с.

163. Рословец Я.И. Употребление предлогов в формальных значениях в современном русском языке: Дис. .канд.филол.наук.- М., 1953. -159 с.

164. Русинов Н.Д. Математические методы лингвистики и преподавании вузовских дисциплин цикла "русское языкознание". //Спорныевопросы русского языкознания. Теория и практики. Л., 1983. - С. 34-48.

165. Рубцова В.А. Вариативное употребление глаголов: Дис. .канд. филол.наук. -М., 1963. 159 с.

166. Русская грамматика. -М.: Наука. 1982. Т.1. 783 с.

167. Русская грамматика. М.: Наука. 1982. Т.2. - 887 с.

168. Рустамов Ш. Имя существительное в современном таджикском литературном языке: Автореф. Дис. .Докт.филол.наук. Душанбе, 1972.- 44с.

169. Рустамов Р.Ш. Калимасозии исм дар забони адабии то^ик. -Душанбе:Дониш, 1972. 210 с.

170. Рустамов Ш. Мушкилоти синтаксис. Душанбе: Маориф.1988. - 340 с.

171. Рустамов Ш. Таснифоти зрссауш нут^ ва мавкеи исм. -Душанбе: Ирфон, 1972.-168 с.

172. Салимов Ш.Г. К вопросу об изучении глаголов речи русского языка. //Филологический сборник. Алма-Ата, 1975 , вып. 15-16. - С. 16-32.

173. Самадова Р.А. Подчинительная связь в русском и таджикском языках. Душанбе: Дониш, 1989. - 171 с.

174. Серебренников Б.А. Вероятностные обоснования в компаративистике. М., 1974. - 231 с.

175. Сиёев Б. Глагольные особенности таджикско-персидского литературного языка IX-X вв (на материале "Таърихи Табари" Балъами): Автореф. Дис. .Канд. Филол.наук. Душанбе , 1964. - 23 с.

176. Сиёев Б. Очерк дойр ба таърихи феъли забони адабии точик . -Душанбе, 1968. 198 с.

177. Сильницкий Г.Г. Семантические классы глаголов и их роль в типологической семасиологии. //Структурно-семантическое описание современных германских языков. М., 1966. - С.246-248.

178. Симонова И.А. Семантика и употребление дательного падежа имен существительных в русском языке: Автореф.дис. . канд филол. Наук.-М., 1977.-24 с.

179. Сиротинина О.Б. Место косвенного дополнения и обстоятельства в современном русском языке. // Вопросы русского языкознания. -Саратов, 1972. С.14 - 23.

180. Скаличка В.Г. К вопросу о типологии. // В Я, 1966 № 4. С. 18-25.

181. Скобликова Е.С. Очерки по теории словосочетания и предложения. -Куйбышев, 1990. 145 с.

182. Смирнова И.А. К вопросу отграничения слова от свободного синтаксического сочетания (на материале сложного глагола курдского языка). // Морфологическая структура слова в языках различных типов. M.-JI., 1963. - С. 18-32.

183. Смола B.C. Способы и средства передачи конструкций с инфинитивом русского языка на таджикский язык: Автореф.дис. .канд. филол.наук. Душанбе, 1972. - 24 с.

184. Собирова М. Семантическая характеристика предлогов в толковом словаре современного таджикского языка: Автореф.дис. канд.филол. наук. Душанбе, 1972. - 23 с.

185. Солнцев В.М. Установление подобия как метод типологического исследования. // Лингвистическая типология и восточные языки. -М., 1965.-С. 109-116.

186. Солоницын Ю.В. Глагольные словосочетания с родительным падежом в современном русском литературном языке. Дис. .канд. филол. наук. Киров. 1963. - 156 с.

187. Сочетаемость слов и вопросы обучения русскому языку иностранцев. М.: Русский язык, 1984. - 166 с.

188. Станишева Д.С. Творительный социативный. // Творительный падеж в славянских языках. М., 1958. - С.52-63.

189. Степанов Ю.С. Семантические типы предикатов. М.: Наука, 1980. -234 с.

190. Степанова В.В. Глагольное слово в лексико-системном аспекте и его характеристика. // Глагол в лексической системе современного русского языка. Д., 1981. - С. 68 - 84.

191. Султанов Р. Сущность сочетаний и их выражение в языке. //V межвузовская науч. конференция по иранской филол. Душанбе, 1966. -С. 56 - 67.

192. Сухотин В.П. Глагольные словосочетания с винительным падежом в прозе М.Ю.Лермонтова. //Материалы и исследования по истории русского литературного языка. М.: Изд-во Акад.наук СССР. 1957.Т.З. - С.184-205.

193. Сухотин В.П. О сочетаемости глаголов современного русского языка. // Уч.зап. МГПИ им. В.И.Ленина, 1969, вып. 341. С.14-35.

194. Сучкова Н.А. Краткая сопоставительная характеристика имени числительного в русском и таджикском языках. //В помощь учителю русского языка в таджикской школе. Душанбе, 1965, № 1. - С.46-58.

195. Таджиев Д.Т. Способы связи определения с определяемым в современном таджикском литературном языке. Сталинабад, 1955. -71 с.

196. Таджиев Д.Т. Причастие в современном таджикском литературном языке. // Очерки по грамматике таджикского языка. Сталинабад, 1954.-С.12-31.

197. Теленкова С.К. К вопросу о лексических и грамматических значениях глагольных приставок в современном русском языке. // Учен.зап. МГПИ им.В.И.Ленина, 1964, т.216. С.210-230.

198. Теория перевода и сопоставительный анализ языков.- М.,1985.-143 с.

199. Теньер Л. Основы структурного синтаксиса. М.: Наука, 1988.-178 с.

200. Тихонов А.Н. К вопросу о чисто видовых приставках в современном русском языке. // Тр.Самарканд.ун-т. Самарканд, 1962, вып. 118. -С. 22-46.

201. Тихонов А.Н., Мухаммадиев Э. Словообразовательные гнезда глаголов движения в современном русском языке. // Актуальные проблемы русского словообразования. Ташкент, 1975, вып. 1. - С. 23-37.

202. Турсунов М. О составных словах в современном таджикском литературном языке .// Изв. АН Тадж.ССР. Отд. Общ.наук. -Сталинабад 1956,вып.1Х. С. 73-84.

203. Улуханов И.С. Изменение в лексической сочетаемости как причина семантических изменений. // Проблемы лексикологии. Минск, 1973.-С. 79-91.

204. Умарова Л.Д. Лексико-семантическая группа глаголов перемещения в русском языке (в сопоставлении с татарским): Автореф. дис. . канд.филол.наук. М., 1981. -24 с.

205. Успенская Л.В. Именные части речи русского и таджикского языков. // Русский язык и литература в таджикской школе. Душанбе, 1984. - С.16-25.

206. Уфимцева А.А. Проблемы системной организации лексики: Автореф.дис. докт.филол.наук. М., 1970. - 42 с.

207. Финкелыптейн М.В. Общая характеристика одной из группы глаголов конкретного действия. // Науч.тр.Куйбыш. пед. Института. -Куйбышев, 1973, т.20. С.24-32.

208. Филин Ф.П. О лексико-семантических группах слов.// Езиковедски исследования в чест на акад. Стефан Младенов. София, 1957. -С. 14-22.

209. Филин Ф.П. Слово и его значение.// Классическое наследие и современность. Л., 1981. - С. 76-89.

210. Филичева Н.И. Понятие синтаксической валентности в работах зарубежных языковедов. // ВЯ, 1967, № 2. С.43-55.

211. Филлмор Ч. Дело о падеже. // Новое в зарубежной лингвистике: Лингвистическая семантика. М., 1981. - 78 с.

212. Фортунатов Ф.Ф. Сравнительное языкознание. // Фортунатов Ф.Ф. Изб .тр., т.1. М., 1957. - С.21-43 с.

213. Фрумкина P.M. Применение статистических методов в языкознании. //ВЯ, 1960, № 4. С.34-42.

214. Халилов А. Грамматические функции изафета (и) в современном таджикском языке: Автореф.дис.канд.филол.наук. -Душанбе, 1966. -22 с.

215. Холматова С.Д. Способы передачи русских префиксальных глаголов на таджикский язык: Автореф.дис. .канд.филол.наук. -Душанбе, 1968.-23 с.

216. Хромов А.Л. Об одном таджикском предлоге. // Изв.общ.наук АН Тадж.ССР, 1957, №12. С.64-73.

217. Черенкова А.Д. К вопросу о лексико-грамматической сочетаемости глаголов мысли. // Материалы по русско-славянскому языкознанию. Воронеж, 1981. - С.52-63.

218. Черепанова М.В. Глагольное словообразование в современном русском языке: Учебное пособие. Саратов, 1975. - 165 с.

219. Шарандин А.А. Грамматические категории и лексико-семантические группы русского глагола: Автореф.дис. .канд.филол.наук. -Воронеж, 1982. 23 с.

220. Шахматов А.А. Из трудов А.А.Шахматова по современному русскому языку. (Учение о частях речи). М., 1952. - 432 с.

221. Шахматов А.А. Синтаксис русского языка. Л.:Учпедгиз, 1941.-620с.

222. Шахобова Д. Опыт сопоставительного исследования строя таджикского и английского языков: Автореф.дис. .докт.филол. наук. Душанбе, 1985. - 42 с

223. Шведова Н.Ю. Детерминирующий объект и детерминирующее обстоятельство как самостоятельные распространители предложения. // В Я, 1964, № 4. С.4-16.

224. Шведова Н.Ю. Лексическая классификация русского глагола . //Славянское языкознание: VII Международный съезд славистов. -М., 1973.-С. 35-67.

225. Шведова Н.Ю. Об основных синтаксических единицах. // Теоретические проблемы синтаксиса индоевропейских языков. Л., 1975. - С.128-139.

226. Шведова Н.Ю. Падеж. // Русский язык: Энциклопедия. М.: Наука, 1979. -С.188-189.

227. Шведова Н.Ю. Синтаксис словосочетания и простого предложения. // Основы построения описательной грамматики современного русского литературного языка. М., 1966. - С.6-34.

228. Шишова О.А. Теоретические аспекты сопоставительного изучения языков в области грамматики: Автореф.дис. .канд.филол. наук. Л., 1982. - 19 с.

229. Шмелев Д.Н. О значении синтаксических единиц. // Инвариантные синтаксические значения. М., 1969. - С.154-164.

230. Шмелев Д.Н. Синтаксическая сочетаемость слов в русском языке. // Русский язык в национальной школе. 1961, №4. С.23-34.

231. Щерба Л.В. Избранные работы по языкознанию и фонетике. Л.: Изд-во Ленинград, ун-та, 1958. 182 с.

232. Щерба Л.В. О частях речи. // Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974. - С.79-121.

233. Эшончонов А. Вазифаи грамматикии ду асоси феъли дар исмсози. // Мачмуи илмии института педагогии ба номи Т.Г.Шевченко. -Сталинобод, 1955. С.89-95.

234. Эшончонов А. Хабархои номи ва тарзи ифодашавии онхо. -Душанбе, 1969. 134 с.

235. Ярцева В.Н. Контрастивная грамматика. М.:Наука, 1981. -210 с.

236. Ярцева В.Н. О синтаксической роли прямого дополнения в языках разных типов. // Члены предложения в языках различных типов. -Л.:Наука, 1972. С.4-19.

237. Ярцева В.Н. Роль лексики при синтаксическом анализе. //Историко-филологические исследования. М., 1967. - С.27-54.

238. Косимова М.Н. Инкор дар чумлахои содда. // Масъалахои филологияи точик. Душанбе, 1974. - С. 15-32.

239. Косимова М.Н. Очерк^о оид ба синтаксиси чумлахои соддаи насри асрй XI. Душанбе: Ирфон. -216 с.

240. Косимова М.Н. Структура ва семантикаи чумлахри соддаи насри асри XI. Душанбе, 1986. - 86 с.

241. Крсимова М.Н. Як навъи иборахои феъли. // Мактаби совета, 1971, № 10.-С.14-32.

242. Гаффоров Р. Ифодаи пуркунандахо бо чонишин^ои энклитики. // Мактаби совета, 1974, № 8. С. 13-21.

243. Гаффоров Р. Хабархои феълии мураккаб ва тарзи ифодаи ого^о дар ла^а^ои ^ануби. // Забоншиносии точик. -Душанбе: Дониш, 1977. -С.21-35.

244. Г аффоров Р. Забон ва услуби Р.Чалил. Душанбе: Дониш, 1966.-168 с.1. С л о в ар и:

245. Лексическая основа русского языка. М.:Русский язык, 1984.-168с.

246. Словарь лингвистических терминов. -М.: Сов.энциклопедия. 683 с.

247. Словарь русского языка. М.: Русский язык,!985. Т.1 -699 с.

248. Словарь русского языка. М.: Русский язык, 1982. Т.2 -735 с.250. .Словарь русского языка. М.: Русский язык,1984. Т.3-750 с.

249. Словарь русского языка. М.: Русский язык,1984. Т.4 - 785 с.

250. Словарь сочетаемости слов русского языка.-М.'Русский язык, 1983. -688 с.

251. Русско-таджикский словарь. М.: ,1986.- 1289 с.

252. Таджикско-русский словарь. М.: Гос-иое изд-во иностранных и национальных словарей, 1954. - 789 с.

253. Фарханги забони точики. М.:Сов.энциклопедия , 1969, ч.1. -951 с.

254. Фарханги забони точики. М.:Сов.энциклопедия, 1969, ч.П. -949с.1. Источники:

255. Произведения русских писателей и их переводы:

256. Горький М. Дело Артамоновых: Роман. -М.:Худож.лит., 1984.- 110с. Горький М. Кори Артамонову. Сталинобод, 1953. - 182 с.

257. Горький М. Мать: Роман. М.: Книга, 1986. -410 с.

258. Горький М. Модар. (Мутархим Р.^ошим). Душанбе, Адиб, 403 с.

259. Короленко В.Г. Слепой музыкант: Повесть. М.: Дет.лит., 1983.-126с.

260. Короленко В.Г. Муси^анавози нобино. (Тар^. Р.Хошим). Душанбе: Маориф, 1978.-152 с.

261. Лермонтов М. Герой нашего времени: Роман. М.: Сов.Россия, 1981. - 224 с.

262. Лермонтов М. К^ахрамонойи даврони мо (Тарч. В .Махмуд). -Душанбе: Маориф, 1978. 181 с.

263. Пушкин А.С. Капитанская дочка: Повесть. М.: Худож. лит., 1987. -365 с.

264. Пушкин А.С. Духтари капитан. Душанбе: Маориф, 1978. -143 с.

265. Семенов Ю.С. Семнадцать мгновений весны: Роман. -М.: Известия, 1984.-315 с.

266. Семенов Ю.С. Х^бда^ ла^заи ба^ор (Тар^. Ш.Шараф). Душанбе, Ирфон. 1984. -320 с.

267. Толстой JI.H. Детство; Отрочество, Юность: Повести. М.: Дет.лит., 1973.-352 с.

268. Толстой Л.Н. Кудакй. Навчавонй.^авонй. (Тар^. В.Ма^муди). -Душанбе: Ирфон, 1981. -408 с.

269. Троепольский Т.Н. Белый Бим Черное Ухо: Повесть. М.:Дет.лит., 1979.-319 с.

270. Троепольский Г.Н. Бими сафеди сиё^гуш. (тар*). Н.Холмухаммадов).- Душанбе: Маориф, 1983. 216 с.

271. Шолохов М.А. Поднятая целина: Роман в 2 кн. М.: Худож.лит., 1989.- 701 с.

272. Шолохов М.А. Замини корамшуда. (Тарч, Шамси Собир).- Душанбе: Ирфон, 1965. 368 с.

273. Шолохов М.А. Судьба человека: Рассказ. М.:Сов.Рос.,1975.-32 с. Шолохов М.А. К^исмати одам. - Душанбе: Ирфон, 1968. - 45 с.

274. Шолохов М.А. Тихий Дон: Роман в 4 кн. М.: Панорама, Кн. 1-2. -1991.-709 с.

275. Шолохов М.А. Дони ором. (Тар^. Э. Муллокандов). -Душанбе: Ирфон, 1978. 4.1, Китоби 1-2. 466 е., х.2. - 452 с.

276. Фадеев М.А. Молодая гвардия: Роман. -М.:Худож.лит.,1983.-568с. Фадеев М.А. Гвардияи ^авон. Душанбе: Ирфон, 1965. - 610 с. Произведения таджикских писателей и их переводы:

277. Айни С. Ёддоштхо. Дар ду чилд:1£.1-2.-Душанбе:Адиб, 1990. 352 с. Айни С. Воспоминания. (Перев. А.Розенвельд) М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1960. -1087 с.

278. Айни С. Марги судхур: Повесть. Душанбе:Ирфон, 1986. -160 с. Айни С. Смерть ростовщика (Перев. О.Сухаревой). -М.:Худож.лит., 1965.- 166 с.

279. Акобиров Ю. Норак: Роман. Душанбе: Ирфон, 1983. - 383с.342

280. Акобиров Ю. Нурек. (Авториз.пер. О.Марковой). М.:Худож.лит., 1981.-262 с.

281. Икромй Духтари оташ: Роман. Душанбе, 1983. - 528 с. Икроми Д. Дочь огня (Авториз.пер. В.Смирновой). - М.:Известия, 1965.-456 с.

282. Кузрод У. Писандарра: Повестхо. Душанбе: Маориф, 1984.-208 с. Кухзод У. Заблудший календарь. - Душанбе: Адиб, 1991. -378 с.

283. Мухаммадиев Ф. Куллиёт: Иборат аз пан^ чилд. Душанбе:Адиб, 1990. ^илди 1. ^икояхо. - 384 с.

284. Мухаммадиев Ф. Повести и рассказы. Душанбе: Адиб, 1988.-383 с.

285. Одинаев Ц. Иншо дар мавзуи озод. -Душанбе: Ирфон,1974. 208с. Одинаев Д. Пестрые страницы: Повести и рассказы. М.:Сов.писатель,1977. - 215 с.

286. Турсун С. Камони Рустам: Повесть. Душанбе: Маориф, 1982. -176 с.

287. Турсун С. Лук Рустама. М.: Сов.писатель, 1962. - 343 с.

288. Улукюда С. Суб?р ч,авонии мо. Сталинобод: Нашравточик, 1956. -362с.

289. Улугзода С. Утро нашей жизни. М.: Сов.писатель, 1962. - 343 с.1. Причины несоответствий