Проблема понимания в современной индирективной психотерапии тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 19.00.01, кандидат психологических наук Архангельская, Виктория Викторовна

• Архангельская, Виктория Викторовна
• кандидат психологических наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат психологических наук Архангельская, Виктория Викторовна

Введение

Глава 1. Проблема понимания в естественнонаучной парадигме исследования в психологии

Роджерс: личность или наука? Постановка проблемы

Научные исследования Роджерса и его понимание науки 19 Философия науки Карнапа как методологическая рамка исследований Роджерса

Левин об «аристотелевском» и «галилеевском» способах мышления

Методология Карнапа реализует «аристотелевский» тип мышления

Кассирер о необходимости «усмотрения» в аристотелевской логике 33 Неоднородность аристотелевской мысли: проблема индукции и идея наведения» по Аристотелю

Галилеевский» способ мышления и неокантианская философия науки

Неудовлетворительность роджеровского решения проблемы объединения позиций ученого и терапевта

Глава 2. Понимание в психотехнической парадигме

Поиск нового отношения теории и практики 59 Особое отношение психотехнической теории к практике: теория как «орган» практики

Техне» как вид причинности, понятой «по-гречески» 66 Представления о природе в естествознании Нового времени и их действительный статус

Психотехника «поставляющего производства» человека

Индирективная терапия Роджерса и границы психотехники «постава»

Альтернатива психотехнике «постава»

Глава 3. Идеи феноменологии и герменевтики в современной философии Дильтей: «жизненные понятия» и «категории жизни»

Идеи и границы феноменологии Гуссерля Хайдеггеровский поворот в понимании феноменологии и Герменевтика традиционная и майевтическая

Глава 4. К феноменологии инициального опыта

Идея индирективности в современной психотерапии и понятие инициального опыта Инициальный опыт в традиционных обществах и в эзотерике 131 Феноменология инициального опыта в современной индирективной психотерапии

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Проблема понимания в современной индирективной психотерапии»

Актуальность выбранной темы

Исследования и дискуссии последних лет, не только в психологии, но и в других научных дисциплинах, а также в философии (Василюк, 1984, 1992, 2003; Братусь, 1990; Психология и новые идеалы научности, 1993; Паршин, 2003, Пузырей, 1997, 2003, 2004, Петровский, 1993, 1996-а, Розин, 2000, и др.) показывают, что в самых разных науках, в том числе и в психологии, все с большей настоятельностью встает задача поиска нового - альтернативного естественнонаучному - способа мышления. Даже в самом современном естествознании, например, в современной физике, естественнонаучный тип рациональности обнаруживает свою несостоятельность перед лицом новых ситуаций исследования, оказывается недостаточным для их понимания и, как показывает анализ, неадекватным их неклассической природе. В качестве примера можно привести эпизод из разговора двух выдающихся физиков - В.Гейзенберга и Н.Бора. Отвечая на критические замечания Гейзенберга, относящиеся к планетарной модели атома, Бор говорит об особой ситуации познания, которая, по его мнению, сложилась в связи с последними открытиями в квантовой механике: «Мы, - говорит Бор, - в известном смысле оказываемся в положении мореплавателя, попавшего в далекую страну, где не только условия жизни совершенно иные, чем известные ему с детства, но и язык живущих там людей абсолютно чужд. Ему нужно добиться понимания, а у него нет в распоряжении никаких средств для этого. (.) Надо отдавать себе отчет в том, что ее языком (то есть, языком классической физики - В.А.) здесь можно пользоваться лишь подобно тому, как им пользуются в поэзии, где, как известно, его цели не в точном изображении ситуации, а в создании у слушателя определенных образов и внутренних ассоциаций». И далее Гейзенберг пишет: «Поэтому я спросил у Бора: «Если внутреннее строение атомов столь мало поддается наглядному описанию, как Вы говорите, и если у нас, собственно, нет языка, на котором мы могли бы вести речь об этом их строении, то сможем ли мы вообще когда бы то ни было понять атомы?». Бор секунду помедлил, а потом сказал: «Пожалуй, сможем. Но нам надо будет все-таки сначала узнать, что означает слово «понимание»» (Гейзенберг, 1990, с. 172, выделено нами - В.А.). Если уже физика - по отношению к своим «неклассическим» ситуациям - сталкивается с невозможностью применения понятийных средств классического естествознания и осознает необходимость пересмотра самого понимания «понимания», то тем более это оказывается справедливым по отношению к тем ситуациям, с которыми имеет дело современная психология и, ближайшим образом, - психология личности.

Практическая психология, складывающаяся внутри разного рода психопрактик, образует своеобразную «точку роста» современной психологии личности. «Опыты о человеке», получаемые в гуманистических направлениях современной психотерапии, образует своего рода «зону ближайшего развития» для собственно научной психологии, мимо которых она не может пройти.

Однако эти опыты о человеке, с которыми психолог имеет дело в современных психопрактиках: не только в рамках психотерапии, но также и в области творчества, искусства и разного рода эзотерических практик работы человека с собой - не получают и, как оказывается, не могут получить адекватного психологического осмысления. Поиск «гуманитарной парадигмы» в психологии связан с осознанием того, что естественнонаучно ориентированная психология, держась строгих канонов экспериментальной науки, обречена иметь дело только с «частичным человеком» (Пузырей, 1986), теряя его целостность и, тем самым, возможность его полноценного понимания, а, значит, и адекватного и ответственного (Бахтин, 2003) практического действия. Для научной психологии «опыты о человеке», которые предоставляет практика, часто оказываются — относительно реализуемого ею типа рациональности - «иррациональными», недоступными строгому пониманию и осмысленному действию.

С особой остротой необходимость поиска адекватного понимания и полноценного критического осмысления опытов различных психопрактик выступает сегодня в отечественной психологии в силу того, что за последние пятнадцать-двадцать лет в России появилось множество различных направлений психотерапии и различных духовных практик, каждое из которых в явном или скрытом виде содержит свою «реальную» психологию личности и реализует соответствующие способы работы, которые по большей части не получили удовлетворительного анализа и осмысления. При этом очевидно, что научная психология не может пройти мимо этого и должна найти возможность осмыслять весь огромный, практически ценный и значимый для развития самой психологии материал, предоставляемый практикой.

Поиск альтернатив естественнонаучному типу понимания в научной психологии уже ведется. В частности, этому посвящены ряд работ и дискуссий последних лет (Психология и новые идеалы научности (материалы круглого стола) 1993; Психология и философия. Возвращение души, 2003), где поставлены вопросы о «возвращении души в психологию» и о поиске гуманитарной парадигмы в психологии.

Альтернативные стратегии понимания фактически уже существуют и реализуются в практической психологии, например, в практике индирективной психотерапии. Они позволяют адекватно понимать те опыты, которые в этой практике возникают, и развертывать соответствующее им терапевтическое действие. Однако эти новые стратегии, реально уже присутствующие в практике не получают в ней адекватного и полноценного осмысления.

В связи с этим, данная работа видит необходимым провести критический анализ уже сложившихся и существующих в психологии типов понимания, и наметить пути поиска новой стратегии понимания, извлекая опыты практической психологии.

Объектом исследования являются различные психопрактики, реализующие различные стратегии понимания: практики научных исследований, психотерапевтические практики, психотехники.

Предметом исследования выступают психологические концепции и психотехнические стратегии понимания, а также сами феномены понимания в различных психопрактиках.

Цели работы

1) Показать необходимость выработки нового типа понимания, который позволил бы психологии осмыслять опыты индирективной психотерапии

2) Осмыслить и артикулировать тот особый тип понимания, который характерен для индирективной психотерапии и который фактически реализуется в ее практической работе.

Гипотезы исследования:

1. Существующие в научной психологии концепции понимания не позволяют полноценно осмыслять опыты индирективной терапии в силу стоящего за ними типа рациональности.

2. Новый тип понимания, открывающий возможность иметь дело с опытами индирективной терапии в их существенных особенностях, следует искать на пересечении по-новому понятых - по сравнению с существующими в философии - феноменологии и герменевтики.

Задачи исследования:

1 .Проанализировать основные концепции понимания, характерные для различных парадигм современной психологии: а) для естественнонаучной парадигмы б) для психотехнической парадигмы в) для парадигмы, сформировавшейся в традициях понимающей психологии и феноменологии.

2. Проанализировать тип понимания, который реализуется в индирективной психотерапии.

3. Вскрыть условия возможности и наметить путь к новой концепции понимания, которая позволила бы иметь дело с опытами индирективной психотерапии.

Методология исследования

В центре нашего исследования стоят те особые формы понимания, которые реально практикуются в современной индирективной психотерапии, и которые по своей сути являются феноменологией инициального опыта. Однако внутри самих индирективных психопрактик не всегда достигается адекватное осмысление этих форм понимания, а, как выясняется, в силу характерного для этих практик способа концептуализации такое осмысление часто и не может быть достигнуто. «Реальная» феноменология инициального опыта должна быть, поэтому, еще извлечена: т.е. специально установлена в качестве таковой. Это и составляет главную задачу нашего исследования. Но для того, чтобы соответствовать особой природе этого опыта и не утерять его существо, само его извлечение должно по необходимости реализовывать феноменологический метод, причем, в особой версии феноменологии, которая в противовес обычной стратегии анализа, реализует идею «аналитики» опыта.

Анализ осуществляется всегда по отношению к некоторому преднаходи-мому этим анализом «предмету», который до выполнения анализа всегда уже установлен в своем существе. Анализ производит «разложение» этого «предмета» по содержанию. Таким образом, анализ реализует познавательную установку по отношению к реальности, которую он всегда уже «преднаходит» в качестве существующей, и его целью является получение некоторого представления о ней.

Аналитика» же в противовес анализу имеет дело не с уже установленным, преднаходимым ею «предметом» (в данном случае это - «реальная» феноменология инициального опыта, существующая в индирективных психопрактиках), а с тем, чему она как раз и позволяет впервые установиться в своем присутствии как таковому, причем установиться в качестве того, что «само себя показывает», предъявляет, то есть, устанавиться в качестве феномена. Аналитика нацелена не на получение «представления о» своем «предмете», а на «пре-до-ставление» самого этого «предмета» в присутствие, на приведение его самого к присутствию в опыте здесь и сейчас. Важно подчеркнуть, что это «приведение к присутствию» имеет в данном случае не гносеологический, а онтологический смысл: оно означает не устанавливание предмета в познании, но - устанавливание его в бытии.

Таким образом, для того, чтобы извлечь опыт «реальной» феноменологии инициального опыта, т.е. позволить этой феноменологии как таковой впервые установиться и начать присутствовать и действовать в качестве метода психотерапии, необходимо реализовывать стратегию аналитики.

Об «аналитике опыта» как особой версии феноменологического метода, говорит Хайдеггер (Хайдеггер, 1997), отправляясь от идеи «аналитики чистых понятий», которую в противовес их анализу по содержанию развивал в своей «Критике чистого разума» Кант (Кант, 1968, стр. 164). Сам Хайдеггер не просто продумывает кантовскую идею аналитики, но и фактически реализует ее в своей работе. Наиболее яркими примерами реализации этой стратегии понимания являются его чтение глав из «Физики» Аристотеля (Хайдеггер, 1995) и разборы конкретных произведений искусства, например, стихотворений Гельдерлина (Хайдеггер, 2003). Подобную же стратегию «аналитики нового (т.е. - «инициального») опыта» реализует и Мамардашвили в своих опытах чтения Декарта (Мамардашвили, 1993), Канта (Мамардашвили, 1997-а) и Пруста (Мамардашвили, 1997-6). Феноменологический метод в версии аналитики инициального опыта разрабатывает и реализует А.А.Пузырей - как в своих публикациях (Пузырей, 1997, 2004), так и в своих лекциях, семинарах и в своей терапевтической работе. В данной работе делается попытка продолжить разрабатывать в ключе аналитики тему феноменологии инициального опыта.

Научная новизна

В исследовании разрабатывается новая концепция понимания, составляющая альтернативу естественнонаучным и психотехническим концепциям и отвечающая необходимости развития гуманитарной парадигмы в психологии личности. В ходе анализа различных концепций понимания данное исследование вскрывает имплицитно содержащиеся в них представления о личности и о способах работы с ней и, тем самым, включается в разработку подхода, который бы реально воплощал гуманистические ценности в практической работе с человеком. Тем самым этот анализ имеет значение не только для развития практической теории индирективной терапии, но и для разработки проблем общей психологии личности. Исходя из выполненного в исследовании анализа индирективного подхода, начинает по-новому видится и гуманистическая психология личности.

Обращение феноменологического метода на реальные задачи индирективной психотерапевтической практики, необходимость иметь дело с особыми инициальными опытами человека, заставляют радикально переосмыслить и сам феноменологический метод как он сложился в рамках феноменологической философии, в частности — центральную для нее идею интенциональности. Для того, чтобы соответствовать особой природе инициального опыта и не утерять его существо, само его извлечение должно по необходимости реализовывать феноменологический метод, причем, в особой версии феноменологии, которая в противовес обычной стратегии анализа, реализует идею «аналитики» опыта. Такая попытка и была предпринята в данном исследовании.

Практическая значимость

Предпринятая в исследовании разработка проблемы понимания в рамках феноменологии инициального опыта открывает возможность не только полноценного извлечения и осмысления - в рамках психологии - опыта, полученного в различных направлениях современной индирективной психотерапии, но и позволяет также индирективному психотерапевту с более полным и адекватным пониманием вести саму терапевтическую работу, создавать условия для получения новых терапевтических опытов и для развития самой терапевтической практики. Выполненный в диссертации анализ практик индирективной психотерапии в контексте проблемы понимания позволяет также по-новому осмыслить ряд вопросов, встающих в современной практической психологии личности и реально определяющих работу практического психолога: о месте психотерапевта в терапевтическом процессе, о характере отношений между терапевтом и клиентом, а также о статусе психотерапевтической теории в рамках психотерапевтической практики.

Результаты выполненного исследования находят применение в педагогическом процессе при подготовке практических психологов и психотерапевтов. Они реализуются в рамках спецпрактикума «Психология и психотехника самоопределения личности» для студентов старших курсов специализации «психология личности» факультета психологии МГУ.

Положения, выносимые на защиту

1) К индирективной психотерапии следует относить не только клиентоцентриро-ванную психотерапию К. Роджерса, но и ряд других направлений: аналитическую психологию К. Юнга, процессуальную психотерапию А. Минделла, инициальную психотерапию К. Дюркхайма и др., объединенных общим принципом - принципом индирективности. В соответствии с принципом индирективносги терапевтический процесс не может быть произведен внешними силами и действиями. Это означает, что у каждого человека есть все необходимые и достаточные «ресурсы» для выполнения основной терапевтической работы, внутри которой высвобождается универсальный процесс личностного развития, побочным результатом которого может быть исцеление. Задачей терапии становится создание условий для высвобождения этого универсального процесса, а задачей терапевта - «сопровождение» клиента на этом пути.

2) Критическими точками универсального процесса личностного развития являются особого рода «инициальные» опыты - опыты радикальной внутренней трансформации человека, не выводимые из его прошлого и прямо не производимые по законам самого терапевтического действия.

3) Одной из ключевых методологических проблем современной научной психологии оказывается проблема ассимиляции и полноценного осмысления инициальных опытов, предоставляемых индирективными психопрактиками: психотерапией, искусством, эзотерическими практиками работы человека с собой. С одной стороны, в виду значимости этих опытов, научная психология не может их игнорировать. С другой - в силу принятых психологией идеалов научности и реализуемых ею типов рациональности - она не способна полноценно их извлекать и осмыслять. Для естественнонаучного мышления опыты этих психопрактик оказываются «иррациональными» и вненаучными - недоступными строгому пониманию и осмысленному действию. В связи с этим встает задача поиска новых методологических рамок и концептуальных средств, которые сделали бы это освоение возможным.

4) В практической психологии, как она сложилась в различных направлениях современной индирективной психотерапии, уже существуют и практикуются альтернативные формы мышления и понимания, которые, по сути, являются феноменологией инициального опыта. Эти новые формы мышления и понимания позволяют не только извлекать и осмыслять инициальные опыты, но и практически иметь с ними дело. В силу этого такая практическая психология образует «точку роста» современной научной психологии личности и задает своеобразную «зону ее ближайшего развития».

5) Феноменология инициального опыта, которая реально присутствует и реализуется в индирективных психопрактиках (в частности - в индирективной психотерапии), существует в скрытой и несобственной, «превращенной» форме. В качестве метода психологии личности и даже просто до конца понимающего себя практического действия, она требует еще специального «извлечения» и двойной «амплификации»: как по отношению к тем формам «реальной феноменологии», которые стихийно практикуются в психотерапии, так и по отношению к той версии феноменологии, которая сложилась внутри философии.

6)Чтобы соответствовать природе инициального опыта и не утерять его существо, это извлечение «реальной феноменологии» само по необходимости должно быть особого рода феноменологией, которая в противовес обычной стратегии «анализа» реализует идею «аналитики» опыта.

7) Классические версии феноменологии и герменевтики, как они разрабатывались в рамках философии, ориентированы либо на теоретико-познавательные проблемы и ситуации, либо на ситуации обыденного опыта. Для работы с инициальным опытом они требуют радикального переосмысления и трансформации. В частности, такого переосмысления требует идея интенциональности и гуссерлевское понимание интенционального анализа. В противовес гуссерлевской версии феноменологии, допускающей возможность по произволу предпринимаемого «наблюдения» и «описания» в ключе анализа всегда уже случившегося опыта, феноменология инициального опыта реализует стратегию аналитики. Она встраивается в «фарватер» некой «изначальной и имманентной» феноменологии, присутствующей и действующей в составе самого инициального опыта, и, содействуя ее высвобождению и «усилению», раскрывая и «продолжая» ее, открывает возможность нового инициального опыта.

8) Вырастающая из этой «реальной феноменологии», теория индирективной терапии - это не знание об идеальных объектах изучения, задаваемых через знаковые модели (как это имеет место в естествознании) и не совокупность психотехнических инструментов и средств для организации психотехнического действия, ведущего к определенному результату (как это имеет место в психотехнической парадигме), но -живой орган самой практики, который в духе дильтеевских «категорий жизни» обеспечивает, прежде всего, понимание происходящего внутри терапевтической работы.

9) Феноменологическая герменевтика есть метод «майевтического» понимания, которое оказывается уже не чисто познавательным, но онтологически продуктивным актом: оно приводит к присутствию, высвобождает, впервые устанавливает в бытии такие силы и события, которые до самого этого майевтического акта понимания не существовали. Майевтическое понимание открывает возможность как для терапевта, так и для пациента целостного и полного личностного присутствия в со-бытии друг другу и благодаря этому - возможность абсолютно новых инициальных опытов. Это и позволяет, в конце концов, осуществляться основному терапевтическому процессу.

Заключение диссертации по теме «Общая психология, психология личности, история психологии», Архангельская, Виктория Викторовна

Заключение

Практическая психология, складывающаяся внутри разного рода психопрактик, по признанию многих исследователей, образует сегодня своеобразную «точку роста» современной психологии личности и, шире - гуманистического направления в современной психологии вообще. Вместе с тем «опыты о человеке», полученные в практической психологии, особенно в гуманистических направлениях современной психотерапии, к которым принадлежат и различные версии индирективного подхода, образуют своего рода «зону ближайшего развития» для собственно научной психологии, мимо которых она не может и не должна проходить. Однако предпринимаемые научной психологией попытки ассимилировать опыт практической психологии оказываются неудовлетворительными: они не позволяют ни полноценно извлечь этот опыт, ни даже адекватно осмыслить разработанные в рамках практической психологии теоретические положения в их действительном статусе. Это обусловлено, на наш взгляд, принятыми научной психологией идеалами научности и господствующими в ней типами рациональности. Все выше сказанное и поставило перед нами задачу критического методологического анализа двух основных парадигм мышления и понимания (естественнонаучной и психотехнической), реализуемых в современной научной и практической психологии, ближайшим образом - в психологии личности. А также: задачу поиска новой парадигмы мышления - альтернативной этим двум - в рамках которой стала бы возможна адекватная природе опытов индирективных психопрактик (обучения, воспитания, творчества, психотерапии) разработка проблемы понимания.

В первой главе работы выполнен анализ проблемы понимания, как она выступает в рамках естественнонаучного мышления. Классическое естествознание Нового времени исходит из признания того, что «объект изучения» как таковой не может быть непосредственно дан исследователю в опыте и не может непосредственно направлять сам ход исследования: он может быть всегда задан только как некий идеальный объект через особые знаньевые представления — модели». «Реальность», т.е. «природа», при этом присутствует для исследователя и направляет ход его мысли всегда только косвенно - через «разрывы» в поле теоретического знания, возникающие при появлении «контрпримеров». В естествознании происходит радикальный поворот в понимании «принципа опыта»: от характерной для античной науки установки на достижения «видения» изучаемой вещи «из ее сущности» (Аристотель) к автономному развертыванию идеальных модельных представлений, опирающемуся на «машину метода», которая поставляла бы опровержения этих представлений и, тем самым, обеспечивала бы «правильное» движение исследования. А на возможность достижения «видения» при этом накладывается запрет.

Понять» в рамках естественнонаучной парадигмы мышления - значит, по сути, указать некий «механизм» (его и задает семиотическая, как правило -математическая модель), порождающий естественный процесс, т.е. процесс, протекающий по своим законам, не зависящим от процедур его исследования и от знания, получаемого в исследовании. Получаемая на модели интерпретация замещает само понимаемое, стоит во внешнем к нему отношении и, по сути, делает прямое его присутствие излишним. (Пример такого рода понимания можно найти в психоанализе, как его понимал сам Фрейд).

Проведенный анализ попытки Роджерса осмыслить свою теорию в рамках науки показывает, что тип понимания, характерный для естественнонаучной парадигмы мышления, обнаруживает свою неадекватность природе терапевтической реальности: при попытке реализовать его в психотерапии он оказывается либо абсолютно бесполезным, либо даже разрушительным для работы терапевта. Иначе говоря, естественнонаучный способ мышления не позволяет ни полноценно осмыслять опыты индирективной психотерапии, ни, тем более -эффективно организовывать само психотерапевтическое действие.

Во второй главе выполнен анализ проблемы понимания в рамках психотехнической парадигмы. Теории психотехнического типа находятся в особом отношении к практике. Они являются не описаниями независимо от практик существующей реальности (как они нередко понимаются в рамках самих психотехнических практик), но - только встроенными в практики «органами» самой психотерапевтической работы. Все представления теорий этого типа - начиная от конкретно-методических и заканчивая онтологическими - имеют инструментальный статус: они непосредственно участвуют в психотерапевтической работе, определяя ее ход. В работе показано, что психотехника, как она реализуется в рамках психотехнической парадигмы, оказывается своего рода «поставляющим производством человека», подобно тому, как — в свете работ Хайдеггера — современная техника оказывается «поставляющим производством» природы. Такого рода психотехника нацелена на овладение, подчинение и управление психикой человека, т.е. - на манипулирование человеком, позволяющее регулярно производить по законам самой психотехники заранее намеченные, исходя из тех или иных целей и задач, преобразования его психики. По сути дела, как показывает анализ, психотехническое понимание человека оказывается только «оборотной стороной» того лее естественнонаучного его понимания - понимания в терминах классических схем детерминации, не оставляющих места собственно свободному человеческому действию - поступку.

На анализе одного случая из терапевтической практики Роджерса показано, что терапевтические события, которые имеют место в индирективной терапии, не могут быть произведены по законам самого психотехнического действия, подобно тому, как это происходит, например, в психоанализе. Разработка проблемы понимания применительно к практике индирективной терапии требует поиска иного - альтернативного и естественнонаучному, и психотехническому - способа мышления, иного понимания статуса психологической теории и ее соотношения с практикой.

Альтернативы естественнонаучному типу понимания разрабатывались в философии: в феноменологии и в философской герменевтике. В свете задач, которые стоят перед практической психологией личности и индирективной психотерапией, в работе был проведен критический анализ существующих в феноменологии и философской герменевтике концепций и практик понимания.

Были вскрыты фундаментальные допущения гуссерлевской версии феноменологии, которые, как показано в работе, не позволяют ей иметь дело с инициальными опытами индирективной психотерапии - опытами радикальной внутренней трансформации человека, и рассмотрены пути преодоления этих предпосылок. Показано, что в противовес гуссерлевскому пониманию интен-циональности и метода интенционального анализа, как «конверсии» интенционального в тематическое содержание самостоятельных актов сознания, хайдег-геровская версия феноменологии открывает возможность приведения к присутствию самого интенционального как такового, в его «собственной» форме данности, в которой интенциональное и выступает в качестве условия возможности тематических актов понимания. Именно интенционально данное, как таковое, оказывается той внутренне присущей самому инициальному опыту «путеводной нитью», той силой, которая направляет его феноменологический анализ. Герменевтика, которая развертывается в составе такого анализа - феноменологическая герменевтика - оказывается майевтической «аналитикой данности», то есть, обеспечивает, говоря философским языком, приведение к присутствию самого бытия и возобновление этого присутствия на каждом шаге движения анализа. В этом майевтическая герменевтика существенно отличается от традиционной философской.

Традиционная герменевтика, интерпретируя части, исходя из целого, а целое, в свою очередь, развертывая, исходя из частей («герменевтический круг»), понимает это целое на каждом шаге движения герменевтического метода как всегда уже преднаходимое и сложившееся целое, полагая, что именно присутствие этого, всегда уже предданного целого «направляет» движение интерпретации. Уже у Дильтея, однако, намечается альтернативное понимание герменевтики. Дильтей настаивает на признании некой «изначальной и имманентной самой жизни» герменевтики, присущей самой жизни (Дильтей имеет в виду, прежде всего, внутреннюю душевно-духовную жизнь человека) интенции самопонимания, герменевтики, через которую, как через своего рода собственный «орган», жизнь в каждой своей точке возобновляет себя в качестве таковой. По мысли Дильтея, если бы не было этой имманентной самой жизни «герменевтики», никакая герменевтика в обычном смысле слова была бы невозможна, поскольку герменевтика в обычном смысле может и должна всегда только продолжать герменевтику внутреннюю, «встраиваясь в ее фарватер». Дильтей говорит о возможности «непосредственной данности внутренней связности душевной жизни» и ее развертывании в понимание, как о том, что может выступить в качестве «краеугольного камня» всей новой методологии «наук о духе», т.е., собственно, гуманитарных наук (в противовес естественнонаучной методологии, в которой на это накладывается запрет). Но важно подчеркнуть при этом, что Дильтей имеет в виду единство, которое само устанавливается и возобновляется внутри и через эту майевтическую герменевтику, а не предна-ходится ею вне самого этого движения. Именно так понимаемое единство жизни оказывается, по Дильтею, той силой, которая непосредственно присутствует и направляет герменевтическое движение.

Анализ опытов терапевтической работы, представленных в текстах инди-рективных терапевтов - К.Роджерса, К.Юнга, К.Дюркхайма - позволяет говорить о них, как о собственно инициальных опытах, т.е. как об опытах «второго рождения» личности, на пути ее «катастрофической» трансформации внутренней трансформации человека, не выводимой ни из чего предшествующего: ни из уже сложившихся черт и особенностей самого человека, ни из действия пси-хотрапевтических «техник». Хотя такое понимание опытов индирективной психотерапии не всегда присутствует у самих индирективных психотерапевтов, но на деле оно всегда реализуется ими в их работе.

В связи с такой квалификацией опытов индирективной психотерапии в работе проведен анализ понятия «инициации».

Во всех случаях, когда речь идет об инициации - будь то обряды инициации традиционных обществ, инициации в эзотерических практиках или в практиках инициальной психотерапии - инициальный опыт понимается, как такой, который открывает человеку, проходящему инициальным путем, возможность стать «собственно человеком», «человеком в полном смысле слова» (юнговское homo totus»). Однако в каждом случае эта возможность реализуется на разных путях, с помощью различных инициальных «техник», соответственно различному пониманию того, что значит «стать человеком в собственном смысле».

Если в традиционных обществах инициации связывается с включением человека в социум и с задачей, восприняв традиции, стать полноценным и полноправным членом общества, то в эзотерических практиках инициация соотносится с продвижением посвящаемого по предельно индивидуальному духовному пути, что зачастую вступает в конфликт или даже оказывается несовместимым с жизнью человека как члена общества. Различные эзотерические практики при этом открывают для человека тот или иной, — в различных практиках понимаемый по-разному - но каждый раз вполне определенный путь, и видят этот путь как проходящий через ряд вполне определенных опытов. Инициальные обряды, отправляемые в эзотерических практиках, будучи особого рода «техниками», открывают возможность присутствия и действия в жизни человека вполне определенных сил и возможность вполне определенных событий на его инициальном пути.

В противовес этому инициальные опыты, которые человек получает в рамках индирективной психотерапии, не заданы и не предопределены по своему содержанию. Тот особый тип работы, который характерен для инициальных форм терапии, равно как и соответствующая «техника», приводят к присутствию и действию не внешние по отношению к самому событию и предшествующие ему силы, но силы - высвобождаемые в самом этом событии. Внутри так понимаемого инициального опыта для человека открывается возможность событий свободы.

Анализ текстов индирективной психотерапии показывает, что «активное слушание» по Роджерсу, или метод «активного воображения» по Юнгу, или особым образом понимаемая «медитация» по Дюркхайму, фактически представляют собой реализацию в повседневной практике психотерапевтической работы феноменологической герменевтики, понимаемой в новом, по сравнению с философией, ключе. Эту феноменологическую герменевтику с полным правом можно считать «феноменологией инициального опыта» - феноменологией, которая открывает путь действительного понимания инициального опыта - в смысле раскрытия возможности для человека прохождения через эти опыты и полноценного и продуктивного для личностного развития и, тем самым - для терапии, их извлечения.

187

Список литературы диссертационного исследования кандидат психологических наук Архангельская, Виктория Викторовна, 2005 год

1. Аристотель Аналитика первая и вторая// Собр. соч. т.2. М.: Мысль, 1982.

2. Аристотель Физика// Собр. соч. т.З. М.: Мысль, 1981.

3. Ассаджиоли Р. Психосинтез М.: Refl-book, 1994.

4. Ахутин А.В. Понятие «природа» в античности и в Новое время. М.: Наука, 1988.

5. Бахтин М.М. К философии поступка// Собр. соч. т.1 М.: Русские словари, 2003.

6. Бимель В. Мартин Хайдеггер сам свидетельствующий о себе и своей жизни. -Пермь: Урал-LTD, 1998.

7. Братусь Б.С. Опыт обоснования гуманитарной психологии// Вопросы психологии. 1990, №6.

8. Бор Н. Атомная физика и человеческое познание. М.: Издательство иностранной литературы, 1961.

9. Буякас Т.М., Зевина О.Г. Внутренняя активность субъекта в процессе амплификации индивидуального сознания// Вопросы психологии. — 1999, №5.

10. Буякас Т.М. Инициальный путь развития личности: возможности психологической работы// Вопросы психологии. 2003, №5.

11. Василюк Ф.Е. Психология переживания. М.: Издательство Московского государственного университета, 1984.

12. Василюк Ф.Е. От психологической практики к психотехнической теории// Московский психотерапевтический журнал. 1992, №1.

13. Василкж Ф.Е. Жизненный мир и кризис: типологический анализ жизненных ситуаций// Журнал практической психологии и психоанализа. 2001, №4.

14. Василюк Ф.Е. Методологический анализ в психологии. М.: МГППУ, Смысл, 2003.

15. Волошинов В.Н. (Бахтин М.М.) Марксизм и философия языка. -М.: 1993.

16. Выготский JI.C. Инструментальный метод в психологии// Выготский Л.С., Собр. соч. т.1. -М.: Педагогика, 1982-а.

17. Выготский JI.C. Исторический смысл психологического кризиса// Выготский JI.C., Собр. соч. т.1. М.: Педагогика, 1982-6.

18. Выготский JI.C. История развития высших психических функций// Выготский Л.С., Собр. соч. т.З. -М.: Педагогика, 1983.

19. Выготский Л.С Конкретная психология человека// Вестник Московского университета. Серия 14, Психология. 1986, №1.

20. Гадамер Г.Г. Истина и метод. М.: Прогресс, 1988.

21. Гадамер Г.Г. О круге понимания// Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991.

22. Гальперин П. Я. О методе поэтапного формирования умственных действий // Вопросы психологии. 1969. №1.

23. Гальперин П.Я. Идеи Л.С. Выготского и задачи психологии сегодня// Психология как объективная наука. М.- Воронеж: Издательство Институт практической психологии, НПО «МОДЭК», 1998.

24. Гальперин П.Я. Лекции по психологии: уч. пос. для студ. вузов. М.: КДУ, 2005.

25. Гейзенберг В. Часть и целое// Физика и философия. Часть и целое. М.: Наука, 1990.

26. Геннеп А. ван Обряды перехода. -М.: Восточная литература, 1999.

27. Генон Р. Кризис современного мира. М.: Беловодье, 2004-а.

28. Генон Р. Заметки об инициации// Символика креста. М.: Прогресс-традиция, 2004-6.

29. Герменевтика. Психология. История. Вильгельм Дильтей и современная философия. М., 2002. Горохов В.Г., Розин В.М. Введение в философию техники. - М., 1998. Гуссерль Э. Феноменология. Статья в Британской энциклопедии// Логос.1991, №1.

30. Гуссерль Э. Картезианские размышления. СПб, Наука, 1998. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии, Книга 1. - М., Дом интеллектуальной книги, 1999. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология.

31. СПб.: Фонд Университет,2004. Дильтей В. Описательная психология. М.: Русский книжник, 1996. Дильтей В. Построение исторического мира в науках о духе.// Собр. соч., т.З.

32. М.: Три квадрата, 2004. Дункер К. Качественное экспериментальное и теоретическое исследование продуктивного мышления // Современная зарубежная психология. — М.: 1967.

33. Дюркхайм К. О двойственном происхождении человека. СПб.: ИМПАКС,1992.

34. Зейгарник Б.В. Об эксперименте в школе К.Левина// Вестник Московскогоуниверситета. Серия 14, Психология. 1987, №1. Канселье Э. Алхимия. - М.: Энигма, 2002. Кант И. Собр. соч. т.З. - М.: Мысль, 1968.

35. Психологический журнал. 1993, №2. Лакатос И. Доказательства и опровержения. - М.: Наука, 1967.

36. Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ. М.: Медиум, 1995. Левин К. Закон и эксперимент// Динамическая психология. - М.: Смысл, 2001а.

37. Левин К. Переход от аристотелевского к галилеевскому способу мышления в биологии и психологии// Динамическая психология. М.: Смысл, 2001б.

38. Мамардашвили М.К. Форма превращенная// Философская энциклопедия, т.5.

39. М.: Советская энциклопедия 1970. Мамардашвили М.К. О психоанализе // Необходимость себя. М.: Лабиринт, 1996.

40. Мамардашвили М.К. Кантианские вариации. М.: АГРАФ, 1997-а. Мамардашвили М.К. Психологическая топология пути. - СПб, Издательство

41. Петровский В.А. Личность: феномен субъектности. Ростов на Дону: Феникс, 1993.

42. Петровский В.А. Трансфинитное // Новые ценности образования. Тезаурус.

43. New educational values. Thesaurus. Т. 1. M.: 1995. Петровский В.А. Идея свободной причинности в психологии// Гуманитарная наука в России. Соросовские лауреаты.- М., 1996-а.

44. Петровский В.А. Субъектность: новая парадигма в образовании// Психологическая наука и образование. 1996-6, №3.

45. Пиаже Ж. Проблема генетической психологии// Вопросы психологии. 1956 №3.

46. Пиаже Ж. Логика и психология// Ж.Пиаже Избранные психологические труды. -М.: Педагогика, 1969.

47. Поппер К. Логика научного исследования. М.: Республика, 2004.

48. Психология и новые идеалы научности (материалы круглого стола)// Вопросы философии. 1993, N 5.

49. Психология и философия. Возвращение души. М.: 2003.

50. Пузырей А.А. Проблема метода в культурно-исторической психологии (на материале эксперимента Выготского-Сахарова)// Неопубликованный доклад на семинаре Московского методологического кружка. 1972.

51. Пузырей А.А. Культурно-историческая теория Л.С.Выготского и современная психология. М.: Издательство Московского государственного университета, 1986.

52. Пузырей А.А. Манипулирование и майевтика: две парадигмы психотехники// Вопросы методологии. 1997. №3-4.

53. Пузырей А.А. Глава ненаписанной диссертации// Журнал практического психолога. -2003. №1-2.

54. Пузырей А.А. К феноменологии инициального опыта// Философские науки. -2004. №1.

55. Пузырей А.А. Психология Психотехника - Психогогика. - М.: Смысл, 2005.

56. Роджерс К. Клиентоцентрированная терапия. М.: Рефл-бук, 1997.

57. Роджерс К. Взгляд на психотерапию. Становление человека. М.: Прогресс, 1998.

58. Роджерс К. Клиентоцентрированный/ человекоцентрированный подход в психотерапии// Вопросы психологии. -2001. №2.

59. Розин В.М., Москаева А.С. Предметы изучения структуры науки// Проблемы исследования структуры науки. Новосибирск: Наука, 1967.

60. Розин В.М. Специфика и формирование естественных, технических и гуманитарных наук.- Красноярск: Наука, 1989.

61. Розин В.М. Типы и дискурсы научного мышления. М.: УРСС, 2000.

62. Сартр Ж.П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии. М.: Республика, 2002.

63. Сартр Ж.П. Очерк теории эмоций //Психология эмоций. Тексты/ под ред. В.К. Вилюнаса —М.: Издательство Московского государственного университета, 2005.

64. Фейнман Р. Характер физических законов. М.: Наука, 1987.

65. Франки В. Психотерапия на практике. СПб: Речь, 2001.

66. Фрейд 3. Методика и техника психоанализа. М.: ГИЗ, 1923.

67. Фрейд 3. Из истории одного детского невроза// Человек-волк и Зигмунд Фрейд. Киев: Port-Royal, 1994.

68. Фрейд 3. Введение в психоанализ. СПб.: Азбука-классика, 2003.

69. Фулканелли Философские обители. М.: Энигма, 2004.

70. Хайдеггер М. Цолликонеровские семинары //«Логос», №3. М., 1992.

71. Хайдеггер М. Вопрос о технике// Время и бытие. М., Республика, 1993-а.

72. Хайдеггер М. Исток художественного творения // Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. М., Гнозис, 1993-6.

73. Хайдеггер М. Исследовательская работа Вильгельма Дильтея и борьба за исторического мировоззрение в наши дни: десять докладов, прочитанных в Касселе (1925)// 2 Текста о Вильгельме Дильтее. М.: Логос, 1995-а.

74. Хайдеггер М. О существе и понятии ф-бац. Аристотель. «Физика» (3-1. М.: Медиум, 1995-6.

75. Хайдеггер М. Кант и проблема метафизики. М.: Гнозис, 1997.

76. Хайдеггер М. Пролегомены к истории понятия времени. Томск: Водолей, 1998.

77. Хайдеггер М. Разъяснения к поэзии Гельдерлина. СПб: Академический проект, 2003.

78. Шпигельберг Г. Феноменологическое движение. М.: Логос, 2002.

79. Штайнер Р. Христианство как мистический факт и мистерии древности. Ереван: Ной, 1991.

80. Щедровицкий Г.П. Рефлексия в деятельности// Вопросы методологии. — 1994. №3-4.

81. Щедровицкий Г.П. Категории «процесс механизм» в контексте исследования развития// Разработка и внедрение автоматизированных систем в проектировании (теория и методология). - М.: ВНИИТЭ, 1975.

82. Элиаде М. Азиатская алхимия. М.: Янус-К, 1998.

83. Элиаде М. Тайные общества. Обряды инициации и посвящения. М.-СПб.: Университетская книга, 1999.

84. Юнг К.Г. Воспоминания, сновидения, размышления. Киев: Air Land, 1994-а.

85. Юнг К.Г. Цели психотерапии// Проблемы души нашего времени. — М.: Прогресс, 1994-6.

86. Юнг К.Г. Mysterium Coniunctionis. М.: Киев, Рефл-бук, 1997-а.

87. Юнг К.Г. Психология и алхимия. М.: Киев, Рефл-бук, 1997-6.

88. Duncker К. Phenomenology and Epistemology of Consciousness of Objects// Philosophy and Phenomenological Research, 7 1947.

89. Diirckheim K. Graf Der Alltag als Ubung Verlag Hans Huber, Bern-Stuttgard-Toronto. - 1987.

90. Diirckheim K.Graf Uberweltliches Leben in der Welt. N.F. Weitz Verlag, Aachen, - 1989.

91. Humbert E.G. Ecrits sur Jung. Editions Retz Nathan, Paris, - 1993.

92. Rogers C.R. Toward a science of the person. In Behaviorism and Phenomenology: Contrasting Bases for Modern Psychology T.W.Wann editor, University of Chicago Press, Chicago - 1964.

93. Rogers C.R. Client-centred Psychotherapy// Comprehensive Textbook of Psychiatry vol.2 ed. Freedman A., Kaplan H., Sadock В., Williams & Wilkins Co., Baltimore - 1975.

94. Suinn R.M., Osborne D., Winfree P., The self-concept and accuracy of recall of inconsistent self-related// Journal of Clinical psychology, 18. 1962. Veihinger H. Philosophie des Als Ob - Berlin, 1911.