Принципат Флавиев: Императорская власть и римское общество в последней трети I в. н. э., 69 - 96 гг. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.03, кандидат исторических наук Смирнова, Екатерина Леонидовна

• Смирнова, Екатерина Леонидовна
• кандидат исторических наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Смирнова, Екатерина Леонидовна

Введение.

Глава 1. Рождение принципата Флавиев.

1. Низвержение Нерона и гражданские войны 68-69 гг.

2. Выступление и приход к власти Тита Флавия Веспасиана.

Глава 2. Внутренняя политика Флавиев.

1. Рим и империя после гражданских войн.

2. Оформление власти Веспасиана.

3. Сенатская политика Флавиев.

4. Флавии и всадническое сословие.

5. Армия при Флавиях.

6. Финансовая политика Флавиев.

Глава 3. Провинциальная и внешняя политика Флавиев.

1. Умиротворение империи.

2. Политика Флавиев в восточных провинциях и Африке.

3. Западные провинции Рима при Флавиях.

Глава 4. Оппозиция при Флавиях.

1. Недовольство политикой Флавиев на окраинах и в столице

2. Сенаторская оппозиция при Флавиях.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Принципат Флавиев: Императорская власть и римское общество в последней трети I в. н. э., 69 - 96 гг.»

Принципат Флавиев (69 -96 гг. н.э.) - на первый взгляд, всего лишь мимолетный период в истории Римской империи - был переломным этапом в развитии римского государства и общества. За короткое время произошло практически полное подчинение полисно-республиканского элемента принципата его имперско-монархическому началу в социально-политической сфере, идеологии и системе ценностей. Кроме того, именно в правление Флавиев совершалась трансформация полисной державы в целостную, консолидированную мировую империю, и были заложены основы стабильности и расцвета римского государства во II веке. Изучение этих процессов непосредственно связано с двумя наиболее острыми проблемами современного антиковедения - кризисом традиций античной гражданской общины и соотношением греко-римского мира с так называемой «варварской периферией». Значимость изменений, произошедших в последней трети I века, осознавалась уже современниками: «Если посчитать годы, то кажется, что прошло совсем мало времени, - писал Плиний Младший, - если посмотреть, как все изменилось, можно подумать, что целый век» (РПп. Ер., IV, 24, 5).

Источниковая база изучения принципата Флавиев достаточно обширна. Она представлена как сочинениями античных авторов, так и надписями самого разнообразного характера, нумизматическими материалами, памятниками искусства и данными археологических исследований.

В группе нарративных источников особое место принадлежит сохранившимся до наших дней сочинениям современников правления Флавиев. Характерной чертой всех авторов, одних (Иосифа Флавия, Валерия Флакка и Плиния Старшего, Фронтина, Стация, Марциала и Квинтилиана) - в силу создания произведений при Флавиях с посвящениями и обращениями к ним, других (Корнелия Тацита и Плиния Младшего, Эпиктета и Диона Хризостома, Ювенала и Светония) - из-за появления их произведений вскоре после гибели Домициана или при Антонинах, когда критика последнего Флавия встречалась с благосклонностью, - является 4 пристрастность в трактовке событий правления Флавиев и оценках личностей императоров. Это придает сочинениям особую ценность как источникам воссоздания официальной идеологии и изучения взглядов оппозиции, но требует особой осторожности при реконструкции реальной картины принципата Флавиев.

Исключительно важными для воссоздания многих аспектов правления Веспасиана и Домициана являются сочинения Корнелия Тацита (ок. 55-120 гг.). Сохранившиеся до наших дней 1-ая - начало V-ой книг его «Истории» представляют основу наших знаний по проблемам прихода династии Флавиев к власти на волне гражданской войны 68-69 гг. и о ситуации в Риме и империи в первые месяцы правления Веспасиана. Только в «Истории» Тацита имеется подробное описание восстания Цивилиса и настроений сенаторского сословия до приезда Веспасиана в Рим. Особенно ценны сведения Тацита о тщательной подготовке Веспасиана и его окружения к вступлению в борьбу за власть, развернутой уже после гибели Гальбы, а не из-за нежелания оставлять государство на поругание Вителлию, как представлено развитие событий в «Иудейской войне» Иосифа Флавия (37 - ок. 100 гг.). Кроме того, в противовес официальной версии о всеобщей любви к Веспасиану Тацит приводит факты настороженного и даже неприязненного отношения к флавианцам в момент прихода Веспасиана к власти. Впрочем, давно замечено, что материал «Истории» искусно организован с целью не дать забыть, что речь идет «о временах, исполненных несчастий, диких и неистовых даже в мирную пору», хотя и «оставивших хорошие примеры»1. Со второй половины XIX века предметом постоянных дискуссий стали, с одной стороны, причины трагичности изображения Тацитом эпохи Флавиев (основные направления исследований: Тацит - моралист, Тацит - политик2, Тацит о диалектик ), а с другой стороны - восстановление подлинного характера событий.

1 Кнабе Г.С. Корнелий Тацит. М., 1981. С. 95-96.

2 *

Подробнее см.: Гаспаров МЛ. Новая зарубежная литература о Таците и Светонии// ВДИ. 1964. N 1. С. 176, 180; Егоров А.Б. Рим на грани эпох. Л., 1985. С. 151; Ковалев С.И. История Рима. Л., 1986. С. 469. 5

Жизнеописание Агриколы», составленное Тацитом, невозможно переоценить как единственное связное изложение политики завоеваний и романизации Британии при Флавиях. Отметим, что помимо сведений Тацита о Британии, описания мероприятий в Иудее в начале правления Веспасиана в «Иудейской войне» Иосифа Флавия и сведений о даровании латинского права Испании в «Естественной истории» Плиния Старшего (23/24 - 79 гг.), других сколько-нибудь подробных литературных свидетельств о провинциальной политике династии Флавиев не сохранилось. «Жизнеописание Агриколы» представляет, кроме того, интерес описанием придворного окружения Домициана, сообщениями о недовольстве германской политикой Домициана и его принципами взаимоотношений с сенатом, а также как рецепт идеального для сенатора поведения - «благоразумной умеренности», свободной как от рабского прислуживания, так и чрезмерной дерзости к обладающим высшей властью. «Диалог об ораторах» Тацита дает в лицах доносчика Марка Апрония, поэта-стоика Куриация Матерна и поклонника традиций Випстана Мессалы портреты современников, чьи взгляды отличались от убеждений самого Тацита, и сопоставление различных позиций позволяет проникнуть в противоречивые мироощущения высших слоев общества флавианской эпохи.

Богатейший материал для освещения перипетий идеологической и политической борьбы в правление Домициана и воссоздания судеб отдельных сенаторов при Флавиях и в последующее время дают «Письма» Плиния Младшего (61/62-11/113 гг.), хотя необходимо учитывать, что образы сенаторов у Плиния -плод «тонкой художественной обработки»4. Размышления Плиния в переписке с друзьями ценны также как пример осмысления происходившего одним из мыслящих современников, находившимся в центре политической борьбы и идейных исканий своего времени. Другое сочинение Плиния Младшего

Кнабе Г.С. Корнелий Тацит и проблемы истории древнего Рима эпохи ранней империи. JL, 1982. С. 4-5.

4 Соколов B.C. Плиний Младший. М., 1956. С. 179. 6

Панегирик императору Траяну» - позволяет выделить, какие мероприятия Домициана и Флавиев в целом вызывали особенное недовольство сенаторов -единомышленников Плиния, каким представлялся им идеальный принцепс и принципы его взаимоотношений с сенатом. Портрет тирана, созданный в «Беседах» Эпиктета (ок. 50 - 120-е гг.), и образы хорошего царя и тирана в «Речах о царской власти» Диона Хризостома (ок. 40 - до 104 гг.), дают возможность сравнить идейные искания сенаторского сословия с представлениями других слоев населения о наилучшем правителе, сложившимися на основе неприятия политики Домициана.

При всей важности сообщений Тацита, Плиния Младшего, Иосифа Флавия и других рассмотренных нами авторов, нельзя не отметить, что подавляющее большинство их свидетельств посвящено либо самому началу принципата Веспасиана, либо концу правления Домициана. При этом историческими трудами являются только «История» Тацита (обрывается на событиях середины 70 г.) и «Иудейская война» Иосифа Флавия (доведена до триумфа Веспасиана и Тита в 71 г. и дает отдельные штрихи к политике Флавиев в Иудее до 73 г.).

Биографии Веспасиана, Тита и Домициана, составленные Светонием (ок. 70-ок. 140 гг.), имеют огромное значение уже потому, что охватывают весь период принципата Флавиев, уделяя внимание как жизни императоров до прихода к власти, так и особенностям их государственной деятельности и подробностям частной жизни. Приводимые Светонием факты политики Флавиев заслуживают внимания, так как автор, как советник по переписке, имел доступ к государственным архивам. Особенный интерес представляет положительная характеристика начала правления Домициана. Вместе с тем, Светоний не ставил себе цели написать историю: его задача состояла в том, чтобы оценить дурное и хорошее в личности каждого императора, посмотреть, пороки или достойное похвалы преобладало в поступках, в политике каждого из них. Эти особенности предопределили малый интерес автора к событиям, происходящим вне Рима, вдали от императора, и к датировке фактов; использование заведомо тенденциозных 7 источников для придания особой выразительности добродетельным и, напротив, достойным порицания чертам Флавиев5.

Произведения современников Флавиев составили основу позднейшей традиции об эпохе последней трети I века. Они оставили положительную характеристику Веспасиана как разумного и умеренного во всем устроителя империи после гражданской войны и противоречивую оценку его сыновей, из которых Тит представлялся вторым Нероном, а оказался любовью рода человеческого, а Домициан, напротив, из скромного сочинителя стихов, правление которого было вначале хорошим, а внешнеполитические успехи довольно внушительными, очень быстро превратился в худшего из тиранов. Правление Флавиев в целом было оценено как время дикое и неистовое, но оставившее и хорошие примеры; годы быстрых и глубочайших перемен; правление рода, стыдиться которого, несмотря на его незнатность, империи не пришлось.

Эта характеристика Флавиев была заимствована последующими авторами -Дионом Кассием (155 - 235 гг.), Аврелием Виктором (IV в.), Евтропием (IV в). Отметим, что труд Диона Кассия «Римская История» - а Флавиям посвящены в нем конец LXY - LXVII книги - является на сегодняшний день, помимо биографий Светония, единственным источником, охватившим более-менее подробно все правление Флавиев, и отчасти восполняет проблему отсутствия датировки многих событий у Светония. Исследователи отмечают хорошие возможности для исследования, предоставленные Диону Кассию высоким положением при нескольких императорах, великолепную начитанность и усердие автора, критическое отношение его к огромному количеству своих источников6. Однако Дион Кассий жил спустя почти столетие после правления Флавиев и не мог быть глубоким знатоком эпохи раннего принципата. Кроме того, книги о Флавиях дошли

5 Гаспаров M.JI. Светоний и его книга// Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей. М., 1991. С. 343, 347-349; Штаерман Е.М. Светоний и его время// там же. С. 334.

6 Ковалев С.И. История Рима. С. 469. 8 до нас в отрывках и извлечениях византийских монахов Ксифилина (XI в.) и Зонары (ХП в.). Вероятно, поэтому в отечественном антиковедении преобладает отношение к «Римской истории» Диона Кассия как к дополнительному источнику, а многие зарубежные авторы вообще не доверяют ему7.

Итак, проблемы прихода Флавиев к власти и задач, стоявших перед ними в различных сферах управления государством, особенности сословных, финансовых и идеологических мероприятий в Риме и Италии, отдельные сюжеты провинциальной и внешней политики Флавиев и отношения к ним различных слоев населения империи красочно и достаточно подробно освещены в античной традиции. Данные античных авторов позволяют проследить и динамику основных явлений. Вместе с тем, неполная сохранность многих произведений, особенности жанров сочинений и времени их создания, влияние личных и политических взглядов авторов на трактовку событий предопределили фрагментарность и противоречивость сведений античной традиции о принципате Флавиев, крайне скудное освещение событий вне Рима, а общества - вне фигур императоров и их наиболее ярких противников или вопиющих клевретов. Необходимым дополнением к сведениям античных авторов являются поэтому данные эпиграфики, нумизматики и археологических исследований. Надписи особенно ценны возможностью восстановления карьер, связей и судеб людей, составлявших окружение Флавиев и выполнявших их поручения по всей империи, через устремления и отчаяния, жизнь и смерть которых прокладывал себе путь императорский режим. В совокупности с данными археологических изысканий в бывших провинциях римской империи надписи позволяют восстановить основные контуры провинциальной политики Флавиев, а в сочетании с нумизматическими материалами и памятниками искусства - более полно представить идеологическую жизнь последней трети I века. Вместе с тем, привлечение надписей, монет и данных у

Гольденберг В.О. Очерки по истории Римской империи в I в. н.э. Харьков, 1958. С. 35; Pigon J. Helvidius Priscus, Eprius Marcellus and "iudicium senatus"// CQ. Vol. 42. 1992. N l.P. 240. 9 археологии для исследования принципата Флавиев сопряжено с рядом сложностей, которые вызваны, прежде всего, неравномерностью в освещении различных регионов и периодов правления Веспасиана, Тита и Домициана, сомнительностью датировок, случайным характером сохранности источников.

Рождение пристального исследовательского интереса европейцев к эпохе Флавиев приходится на XIX век - время нарастания влияния критического подхода к сведениям литературной традиции и повышения внимания к имперской политике Рима, что повлекло за собой интенсивные раскопки и энергичное введение в научный оборот эпиграфических и нумизматических материалов. Основным направлением изучения принципата Флавиев стал пересмотр сообщений античных авторов в стиле умаления «любимцев традиции» и реабилитации «деспотов». О правлении Домициана указывалось, что Домициан был способным администратором, и отмечалось внимание принцепса к северным границам империи, точность в судопроизводстве и забота о нравах и финансах. Однако отношения Домициана с сенатом после 89 г. рассматривались все же как тиранические. В правлении Тита подчеркивалось нарушение финансовой стабильности, наличие заговоров, пессимизм античных авторов при оценках возможного развития принципата при Тите. Принципат Веспасиана подвергся критике за начало варваризации армии, чрезмерную финансовую централизацию и демагогическую идеологию. Впрочем, были попытки отстоять верность традиционных, позитивных оценок Веспасиана и Тита8.

Вторым важным направлением исследования принципата Флавиев, тесно связанным с первым, стала реконструкция внешней, провинциальной и армейской политики Веспасиана, Тита и Домициана на основе данных надписей, нумизматики

8 Henderson B.W. Five Roman Emperors. Cambridge, 1927. P. 7-9, 15; Mattingly H. Roman Coins from the Earliest Times to the Fall of the Western Empire [1928]. 4th ed. L., 1967. P. Ill; Syme R. Flavian Wars and Frontiers// САН. Vol. 11. Cambridge, 1936. P. 185-186; Charlesworth M.P. Flaviana// JRS. Vol. 27. 1937. P. 54; ср.: Charlesworth M.P. The Flavian Dynast}// САН. Vol. 11. Cambridge, 1936. P. 16, 19, 20-21, 27.

10 и археологии, в стремлении «восполнить пробел в сведениях литературной традиции»9. Данная область правления Флавиев единодушно оценивалась как великая работа, результатом которой было низведение армии к положению слуги государства, великое продвижение в Германии и Британии, начало создания системы защиты границ империи, эффективное провинциальное и финансовое управление.

Еще одним важным направлением развития исследовательского интереса стало внимание к обществу эпохи Флавиев - к реконструкции карьер тех, на чьих плечах покоились успехи развития империи10.

Главной дискуссией конца XIX - первой половины XX вв. была полемика о характере императорской власти при Флавиях: была ли она абсолютизмом или базировалась на основаниях, заложенных Августом. Основу для споров составили так называемый «Закон о власти Веспасиана» и особенности консулата и цензуры при Флавиях11.

Накопленный в середине XIX - начале XX вв. фактический материал, основные направления и проблематика исследований заложили основу всего последующего изучения правления Флавиев: главными областями интереса ученых во второй половине XX столетия оставались провинциальная, финансовая и

9 Cumont F. L'Annexion du Pont Polemaniaque et de la Petite Armenie// Anatolian Studies, Presented to Sir W.M. Ramsay. L., 1923. P. 109-119; Deftletsen D. Die Geographie der tarraconensischen Provinz bei Plinius// Philologus. Bd. 32. 1873. S. 600668; McElderry M.K. 1) Some conjectures on the Reign of Vespasian// JRS. Vol. 3. 1913. Pt. 1. P. 116-126. 2) Vespasian's Reconstruction of Spain// JRS. Vol. 8. 1918. P. 53-106.

10 Stech В. Senatores Romani qui fuerint inde a Vespasiano ad Traiani exitum// Klio. Beiheft 10. Leipzig, 1912; Walton C.S. Oriental Senators in the Service of Romes// JRS. Vol. 19. 1929. P. 38-66.

11 Henderson B.W. Five Roman Emperors. P. 25; ср.: Last H. The Principate and the Administration//CAÍ I. Vol. 11. Cambridge, 1936. P. 403-404.

11 идеологическая политика Флавиев. Кроме того, постоянно возрастал интерес к данным просопографии, что позволило уточнить консульские фасты, список наместников провинций и прокураторов на службе империи, реконструировать биографии многих ярких личностей эпохи Флавиев. Благодаря этому общество последней трети I века ожило, перестав быть вереницей имен, и были реконструированы многие ранее неизвестные аспекты сенаторской и всаднической политики Флавиев.

Особенностью исследования принципата Флавиев во второй половине XX века было достаточно изолированное изучение правления каждого из императоров династии. Усиление интереса к принципату Веспасиана: его приходу к власти, мерам по финансовой стабилизации империи, по умиротворению сенаторского сословия и восстановлению дисциплины в армии - пришлось на первые 15 лет после II Мировой войны. Л. Омо назвал Веспасиана одним из величайших людей империи, руководствовавшимся в своей деятельности здравым смыслом и пониманием, что только он может спасти империю12, а другие авторы если и не употребляли возвышенных похвал, то разделяли мнение о великолепных деловых качествах Веспасиана и его исключительном вкладе в подготовку «золотого века» Антонинов. Подобная оценка результатов правления Веспасиана является на сегодняшний день преобладающей13.

60-е годы ознаменовались огромным количеством исследований с целью реабилитации Домициана. Во-первых, получила дальнейшее развитие точка зрения о разумной финансовой, провинциальной и внешней политике Домициана, о стабильном характере его администрации, о популярности его в армии. Во-вторых, на основе просопографических исследований утверждалось, что вопреки свидетельствам литературной традиции значение сената при Домициане было довольно большим, и что император настойчиво пытался примирить сенаторскую

12

Homo L. Vespasien, l'empereur du bon sens. Paris, 1949. P. 1

13 LevickB. Vespasfèn. L., 1999. P. 106,150-151, 207-208.

12 оппозицию и заслужить поддержку высшего сословия14. Своеобразным итогом «обеления» Домициана явился труд Б. Джоунса, в котором Домициан изображен великодушным монархом, стремящимся окружить себя преданными и способными приближенными и внимательным к своим обязанностям и своим приверженцам15. Вместе с тем, при преобладании чрезмерно критического отношения к сведениям античной традиции о Домициане, сохранилось и более взвешенное направление, не отрицающее свидетельств о терроре последних лет правления Домициана, о противоречивых результатах его финансовой политики, о жестко авторитарном, а не отеческом отношении к провинциалам16.

Принципату Тита в зарубежной послевоенной историографии уделялось намного меньше внимания, чем правлению Веспасиана или Домициана. Исследователи единодушно отмечали великолепную подготовленность Тита к роли императора (придворное образование, дипломатические навыки, военная карьера и опыт участия в управлении империей). Однако само правление Тита оценивалось неоднозначно: X. Бенгтсон указывал на чрезмерную расточительность принцепса и угрозу финансовой катастрофы, а Б. Джоунс вполне обоснованно, на наш взгляд, утверждал, что Тит сумел поддержать высокую эффективность экономики, финансов и управления, унаследованные от отца, умело подбирая друзей и высший управленческий персонал. Любопытным представляется также замечание Б. Джоунса, что Тит стал первым императором, на практике опробовавшим модель «император - единоличный правитель, но по-отечески заботящийся о благе подданных», витавшую в умах современников17.

14 Plecket H.W. Domitian, the Senate and the Provinces// Mnemosyne. Ser. 4. Vol. 14. 1961. P. 296-315; Waters K. The Character of Domitian// Phoenix. Vol. 18. 1964. P. 4977.

15 Jones B.W. The Emperor Domitian. L., 1992.

16 Levick B. Domitian and the Provinces// Latomus. Vol. 41. 1982. F. 1. P. 50-73.

17 Bengtson H. Die Flavier. München, 1979. S. 283; ср.: Jones B.W. The Emperor Titus. L., 1984. P. 143.

13

Таким образом, в зарубежной историографии поставлены и решаются вопросы об особенностях прихода Флавиев к власти, характерных чертах и результатах их внутренней и внешней политики, о специфике восприятия обществом правления Веспасиана, Тита и Домициана. Несомненны достижения европейских исследователей в реконструкции провинциальной политики Флавиев и идеологии режима, а также в области просопографических изысканий. Любопытна оценка правления Флавиев как эпохи начала изменений, приведших к расцвету империи при Антонинах. Вместе с тем, многие сюжеты борьбы Веспасиана за власть и первых лет его правления, взаимоотношений Флавиев с сенатом и финансовой политики Тита и Домициана остаются дискуссионными. Преобладает мнение о почти повсеместной благодарности или же повсеместной покорности общества Флавиям, за исключением кучки дерзких философов и отставших от времени сенаторов. При восприятии эпохи Флавиев как значимого этапа в истории Римской империи попытки проследить преемственность и различия в развитии основных направлений политики Флавиев остаются редкими исключениями. Приверженность многих исследователей гиперкритическому подходу к сведениям литературной традиции при явном недостатке других источников часто ведет к высказыванию неподтвержденных предположений и теорий.

В отечественной историографии интерес к исследованию принципата Флавиев был, с одной стороны, достаточно ограниченным, но с другой - весьма плодотворным. Главным направлением изучения правления Флавиев было и остается исследование взаимоотношений императорской власти и сенаторского сословия. Первой работой, в которой обстоятельно разбиралась как политика Флавиев контексте проблемы развития императорской власти в 1-П вв., так и реакция на нее высшего римского общества, стало исследование Э. Д. Гримма18. Многие выводы ученого: о систематическом укреплении Флавиями императорской власти по отношению к сенату и превращении при Домициане принципата в

18

Гримм Э.Д. Исследования по истории развития римской императорской власти. Т. 2. СПб., 1901. С. 69-256.

14 монархию, которая сохранилась и при Антонинах, потеряв лишь деспотические черты; о готовности римского общества, в том числе сената, примириться с единоличным характером власти принцепса, но не с деспотией; о воздействии протеста против тирании на характер монархии Антонинов - до сих пор не потеряли значения. Труд Э.Д. Гримма остается наиболее полным, фундаментальным исследованием в своей области. Спорным представляется вывод Э. Д. Гримма о стремлении части сенаторов при Веспасиане к демократической республике.

Интерес к проблеме взаимоотношений сената и Флавиев как главному аспекту правления Флавиев сохранялся в работах отечественных исследователей I половины XX века, но лишь в виде кратких очерков в рамках общих трудов по истории Рима19. Предметом специального исследования эпоха Флавиев стала только в 70-х гг., в статьях Г. С. Кнабе. Ученый убедительно обосновал выводы о сохранении при Флавиях идеологии и ценностей гражданской общины, с одной стороны, и укреплении ценностей, ориентированных на мировую надполисную империю, с другой. Сосуществование и борьба республиканской традиции и имперской новизны предопределили наличие в сенате при Флавиях трех типов личностей сенаторов - «ревнителей старины», «наглецов» и «третьей силы» - и стали основой идеологической и политической борьбы последней трети I века20. Главным итогом исследований Г. С. Кнабе об эпохе Флавиев был вывод о переломном характере принципата Флавиев (оформление внесенатской администрации, усиление провинциализации сената, распространение системы ценностей, альтернативной аксиологии гражданской общины), кульминация

19 Сергеев B.C. Очерки по истории развития древнего Рима. Ч. 2. М., 1938. С. 469; Машкин H.A. История древнего Рима. [1948]. М., 1956. С. 412; Ковалев С.И.

История Рима. С.536.

20

Кнабе Г.С. "Multi bonique" и "pauci et validi" в римском сенате эпохи Нерона и Флавиев//ВДИ. 1970. N 3. С. 63-85.

15 которого пришлась на последние годы правления Домициана21.

Рассмотрение политики Флавиев в контексте трансформации дуалистической системы раннего принципата в монархию стало предметом специальных исследований А. Б. Егорова. Статьи А.Б. Егорова впервые после труда Э.Д. Гримма возродили интерес к политико-правовому аспекту правления Веспасиана и Флавиев, показав сосуществование полисных и неполисных элементов в правовом оформлении власти Веспасиана22. Кроме того, А. Б. Егоров очень убедительно показал, что вся эпоха Флавиев, а не только последние годы правления Домициана, была переломным временем в развитии имперско-монархических тенденций принципата - временем изменения императорской власти, состава правящей элиты, принципов отношений сената и принцепсов, идеологии, провинциальной, армейской и финансовой политики23. Ценным представляется также решение А. Б. Егоровым проблемы преемственности и разрыва с традицией Флавиев в правление Домициана, реконструкция им этапов и стиля репрессий Домициана и основных групп римского общества, пострадавших от террора императора24.

Итак, в отечественной науке об античности императорская власть и сенаторское сословие при Флавиях изучаются в связи с проблемами трансформации политической системы принципата в монархию и кризиса ценностей римской гражданской общины. Особенностью исследований является доверие к античной традиции. Несомненным достижением представляется

21

Кнабе Г.С. Корнелий Тацит и проблемы. .С. 11-12.

22

Егоров А.Б. Закон о власти Веспасиана и полномочия принцепса// Проблемы античной государственности. Л., 1982. С. 150-158.

23

Егоров А.Б. Флавии и трансформация Римской империи в 60-90е гг. I века// Город и государство в античном мире. Проблемы истории развития. Л., 1987. С. 137-151.

24

Егоров А.Б. Принципат Домициана, историческая традиция и особенности политического развития// Древние и средневековые цивилизации и варварский мир. Ставрополь, 1999. С. 136-149.

16 концепция эпохи Флавиев как времени борьбы еще сохранявших силу староримских норм и идеалов и имперской новизны, которая объясняет многие нюансы конфликтов сената и принцепсов, глубоко проникая в идеи, жизненные ориентации и психологию общества, его групп и отдельных людей, живших в далекое от нас время и создававших свой мир. Вместе с тем, нельзя не заметить традиционную односторонность интереса к правлению Флавиев преимущественно как взаимоотношениям сената и принцепса, а также отсутствие исследований, после труда Э.Д. Гримма, о правлении Веспасиана и Тита. Кроме того, крайне ограниченным остается интерес отечественной историографии к проблемам провинциальной и внешней политики Флавиев: помимо кратких очерков о войнах Домициана с Дакией в работах Т. И. Кругликовой и Ю. К. Колосовской имеются только исследование А. Г. Бокщанина об иудейской войне и исследование Ю. Б. Циркина о политике Флавиев в Испании25. Между тем, уже в начале XX столетия М. И. Ростовцевым «изучение эволюции императорской власти не только по отношению к сенату, но ко всему населению империи», обращая внимание на провинции, армию, всадническое сословие, было обозначено как насущная необходимость, а в новейших исследованиях признается, что правление Флавиев начинает характерную для следующей эпохи римской истории последовательную и крупномасштабную политику включения провинций в социальную и политическую жизнь империи26.

25

Бокщанин А.Г. Социальный кризис римской империи в I веке н.э. М., 1954. С. 173-194; Кругликова И.Т. Дакия в эпоху римской оккупации. М., 1955. С. 61-63; Колосовская Ю.К. Рим и мир племен на Дунае. М., 2000. С. 67-70. Циркин Ю. Б.

Древняя Испания. М., 2000. С. 217-256.

26

Ростовцев М.И. Рец. на: Гримм Э.Д. Исследования по истории развития римской императорской власти. Т. 2. СПб., 1901// ЖМНП. Ч. 345. Май-июнь, 1902. Отд. 2. СПб., 1902. С. 150-151; Циркин Ю.Б. Гражданская война 68-69гг. и провинции// Античное общество. СПб., 1997. С. 114.

17

В целом, важность изучения эпохи Флавиев как решающего этапа в трансформации принципата в монархию, в крушении римской гражданской общины и в превращении полисной державы в мировую унифицированную империю не подлежит сомнению в отечественной науке об античности. Однако вопрос о приходе Флавиев к власти и правление Веспасиана и Тита остаются малоизученными, а проблемы сенаторской оппозиции при Флавиях и многие аспекты правления Домициана являются дискуссионными. Провинциальная политика Флавиев еще ни разу не была предметом специального исследования. Эти обстоятельства и предопределили наше обращение к исследованию принципата Флавиев.

Целью настоящего исследования является, на основе комплексного изучения источников, используя достижения отечественной и зарубежной историографии, выяснить особенности трансформации политической системы принципата в монархию и упрочения имперско-монархической системы ценностей при Флавиях; оценить вклад Флавиев в превращение Рима из полисной державы в целостную средиземноморскую империю и в обеспечение стабильности и расцвета римского государства во II веке. Для этого предполагается, во-первых, рассмотреть обстоятельства рождения принципата Флавиев и характерные черты внутренней и внешней политики императоров с акцентом на преемственности и различиях основных методов управления государством в правление Веспасиана, Тита и Домициана. Главное внимание при этом будет уделено новым, по сравнению с предыдущей эпохой, чертам в развитии императорской власти и в отношениях принцепсов с сенатом и другими слоями населения империи, изменениям в финансовой и провинциальной политике. Во-вторых, предполагается выявить особенности ответной реакции различных слоев римского общества на политику Флавиев, степень их влияния на деятельность Флавиев и вклада в развитие политического режима и идеологии принципата.

18

Заключение диссертации по теме «Всеобщая история (соответствующего периода)», Смирнова, Екатерина Леонидовна

Заключение.

Правление Флавиев начало свою историю на волне гражданских войн 68 -69 гг., разразившихся после низвержения Нерона из-за отсутствия наследника и устойчивых правил выбора принцепса и охвативших всю империю вследствие втягивания армий и провинций в развитие событий. В кризисное время междоусобиц не только править, но и просто удержать высшую власть сколько-нибудь долгое время было необыкновенно трудно, и происходил своеобразный отбор приемлемого правителя. Ни человеку староримского склада, каким был Гальба, ни Отону, имевшему репутацию преемника порвавшего с заветами предков Нерона, ни Вителлию, которому явно не хватало таланта в управлении государством, оказалось не по силам справиться с кризисной ситуацией. Определяющими факторами победы Веспасиана, ставшего первым императором, происходившим из незнатного рода, явились именно его трезвый ум, расчетливость и бережливость выходца из муниципия, стремление не к славе и показному блеску, характерным для аристократии, а к эффективности, отшлифованные долгой карьерой великолепные военные и административные способности.

У будущего императора Веспасиана имелись еще два преимущества: он был пожилым и не экстравагантным человеком, с умеренностью, возрасту подобающей, и отцом двух взрослых сыновей. И то, и другое вселяло в общество надежду на сбалансированное, умеренное правление и спокойный переход власти без смут. Однако захват власти силой, отсутствие связи с г/редыдущей династией и нехватка по незнатности величия и как бы веса были в глазах общества несомненными минусами нового правителя и его семьи.

Управлять державой после полутора лет гражданских войн Веспасиану было нелегко. Ему предстояло решить целый комплекс общеимперских, римских и внутрифлавианских проблем. Среди них наиболее острыми являлись проблемы восстановления дисциплины и лояльности армии, возвращения к безопасности границам и эффективному функционированию провинциальной и финансовой

223 системы империи, а также задачи урегулирования отношений с различными слоями населения империи и укрепления пошатнувшегося за годы смут авторитета императорской власти. Часть этих проблем была порождена гражданскими войнами, другие - неоднозначным восприятием нового императора, его родственников и приближенных, а третьи - всем ходом объективного развития римской державы, что и предопределило их важность не только для Веспасиана, но и для его преемников - Тита и Домициана.

Деятельность Флавиев в каждой сфере их внутренней политики представляла собой сочетание преемственности и контрастов как в пределах их принципата, так и в сравнении с династией Юлиев-Клавдиев.

Общими чертами сенатской политики Флавиев, продолжавшими главную тенденцию политического развития принципата при Юлиях-Клавдиях, были: неуклонное увеличение императорской власти за счет сената во всех сферах государственной жизни, окончательное превращение принцепса из партнера сената в безусловного главу управления империей и из «первого среди равных» в отделенного от сената и превознесенного над ним правителя. Новым явлением сенатской политики в правление Флавиев стало существенное изменение состава сенаторского сословия за счет активного допуска в сенат выходцев из италийских муниципиев и западных провинций. Это устраняло неразрешимое в эпоху Юлиев-Клавдиев противоречие между монархической по своей природе властью принцепса и интересами староримской элиты, связанными с полисно-республиканским Римом, и открывало путь новым взаимоотношениям сената и принцепса, сбалансированным на основе общей заботы об интересах мировой империи. В правление Веспасиана и Тита выработке баланса в отношениях сената и принцепса во многом способствовал удачный выбор идеологического оформления образа правителя, учитывавший преобладающие в сенаторском сословии представления о достойном держателе высшей власти. Правление Домициана, напротив, было временем эскалации абсолютной власти принцепса и целенаправленных репрессий против любого проявления недовольства и независимости сената. Но и такой стиль правления не

224 менее эффективно, хотя и более жестко, расчищал путь тому новому стилю отношений между императором и сенатом последующей эпохи, при котором дуализм власти был формальным и целиком контролировался монархом.

Продолжением заложенной при Юлиях-Клавдиях тенденции было развитие при Флавиях внесенатской администрации в противовес сенатской системе магистратур. Новым явлением при Флавиях стало превращение внесенатской администрации, благодаря преобладанию в ней всадников, из домашней службы вольноотпущенников, то есть, фамилии принцепса, своему патрону в официальную службу главе государства его уполномоченных лиц. Значимость всаднического сословия как опоры императорской власти в управлении государством и влиятельной силы при особе императора подтверждается постоянным усилением благосклонности по отношению к всадникам в эпоху Флавиев. При Домициане тенденция к восприятию всаднического сословия как во многом равного сенаторскому проявилась наиболее ярко: с одной стороны, в мерах, уравнивающих почет всадников с сенаторским, а с другой - в запугивании «верхушки» сословия как опасной, подобно сенаторам, для власти императора.

Главными направлениями армейской политики Флавиев были поддержание дисциплины в легионах и преторианской гвардии, обеспечение личной популярности в войсках и забота о соответствии армии задачам охраны границ империи. При этом трудно переоценить значение правления Веспасиана для восстановления армейской дисциплины после гражданских войн, устранения рядового солдата из политики и лишения командного состава возможностей для личного возвышения. Меры Веспасиана варьировались от перегруппировки войск в конфликтных областях до допуска провинциалов на военную службу, от увольнений и наказаний солдат, предавших присягу, до наград отличившимся воинам и почетных отставок. Тит и Домициан продолжили курс отца, но акценты все более смещались в сторону благосклонных мер для союза с армией, особенно -в правление Домициана. Домициан, безусловно, преуспел в создании личной популярности и опоры своей власти в рядовом составе легионов и преторианской

225 гвардии. Однако вследствие развития конфликта Домициана с сенатом, представители которого поставляли большинство военных командиров, и недоверия императора даже к ближайшему дворцовому окружению, в том числе - к префектам претория, Домициан столкнулся с проблемой лояльности командного состава.

Финансовая политика Флавиев была продолжением политики Юлиев-Клавдиев в области обширных затрат на зрелища, пиры и строительство в Риме и Империи в целях обеспечения престижа императора - затрат, адресатами которых были самые различные слои населения, а частым примером - сияющий образ основателя принципата Октавиана Августа. Новым явлением в их правление стал курс на управление финансами из центра, развитие фиска и усиление личного контроля императора над государственными расходами и доходами при сведении влияния сената, местной финансовой независимости и махинаций должностных лиц к минимуму. Финансовая деятельность всех трех Флавиев была весьма эффективной для поддержания общеимперской стабильности. Вместе с тем, Домициан отступил от традиций финансовой политики Веспасиана и Тита как в выборе средств пополнения казны (особенная суровость при взыскании налога с иудеев, использование конфискаций имущества и присвоения наследств могущественных людей), так и в расстановке идеологических акцентов при затратах (увеличение жалования войску, изощреннейшие развлечения черни, возвеличение собственной личности всеми доступными способами). На развитие финансовой политики Домициана существенным образом повлияли упорное стремление принцепса к усилению своей власти (и, соответственно, расширявшийся конфликт его с сенаторским сословием), а также неприязнь императора к тем слоям населения, которые отрицали божественность императорской власти и личности, и необходимость дополнительных мер по обеспечению опоры в войске и римской черни в противовес сенату.

Основной чертой и главным новшеством в провинциальной политике Флавиев был переход к решительному признанию провинций важными частями империи, от которых зависит во многом стабильность императорской власти и всей державы, и

226 население которых надо активно вовлекать в социально-политическую жизнь империи. Поэтому, во-первых, правление Флавиев стало временем принципиального перехода к систематическому упрочению охраны границ при помощи передислокаций армий и увеличения гарнизонов, строительства сети дорог и укреплений, военных кампаний и дипломатических мероприятий. Консолидация северо-восточных границ и перенос центра тяжести внешней политики на Дунай при Флавиях подготовили основу для грандиозных наступлений Траяна. Во-вторых, правление Флавиев стало временем интенсивной, по сравнению с правлением Юлиев-Клавдиев, романизации провинций: дарования латинского и римского гражданства и основания муниципий в давно принадлежащих Риму областях, допуска провинциалов к военной службе и их энергичного привлечения к управлению. Наконец, правление Флавиев ознаменовалось постоянной заботой об улучшении администрации путем пресечения злоупотреблений должностных лиц, назначения на высшие посты «опытных профессионалов», знакомых с вверенными им территориями, и усиления контроля императорской власти над финансовой сферой управления. Деятельность Флавиев в провинциях заложила основы провинциальной политики следующей эпохи.

Отдельные вспышки недовольства политикой Флавиев имелись во всех категориях общества Римской империи, однако систематические конфликты с властью прослеживаются только у философов и представителей сенаторского сословия. Достаточно стабильное в целом правление Флавиев было результатом учета ими в своей практической деятельности насущных требований населения, а при Веспасиане и Тите - также и итогом удачного выбора идеологического оформления отношений с различными слоями общества. Наличие конфликтов было неизбежно из-за объективного противоречия имперского порядка с еще сохранявшими при Флавиях силу традициями римской гражданской общины, усилившегося при Домициане курсом на возвеличение личности и эскалацию власти императора с широким применением репрессий. Однако даже идеология и поведение оппозиции представляли собой сочетание и борьбу консервативных

227 идеалов, уходящих корнями к нормам римской с^кав, и новых имперских ценностей с тенденцией к победе последних. Судьба большей части представителей оппозиции при Флавиях была трагичной, однако их усилиями монархический элемент в системе принципата, став доминирующим, не выродился в деспотию.

В целом, правление Флавиев оказалось переломным этапом в развитии имперских и монархических тенденций принципата за счет полисно-республиканских элементов. Во-первых, в эпоху Флавиев в основном завершились болезненные и драматичные, наложившие неизгладимый отпечаток на все стороны общественной жизни процессы интеграции республиканских институтов с их внутренней перестройкой в монархическую систему. Во-вторых, в правление Флавиев совершалась трансформация полисной державы в консолидированную мировую империю. Во всех сферах государственного управления, имеющих отношение к развитию Римской империи как целостного, стабильного, унифицированного организма под контролем сильной центральной власти, политика Флавиев была очень последовательной и весьма эффективной. Правление Веспасиана, Тита и Домициана подготовило расцвет римской державы в эпоху Антонинов. Успех Флавиев во многом определялся их принадлежностью к той силе в политической элите, для которой главными были интересы единого государства, охватывающего весь известный римлянам мир.

Однако в сфере построения взаимоотношений с различными слоями населения и особенно с сенаторским сословием, теоретическим партнером принцепсов в управлении государством, где фактор личного поведения императора был чрезвычайно важен, правление Флавиев оказалось сочетающим преемственность и контрасты. На различия в политике Веспасиана, Тита и Домициана в огромной степени повлияли особенности карьеры и жизненного опыта каждого из трех Флавиев, оказавшие воздействие на становление их характеров, ценностей и поведенческих установок.

228

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Смирнова, Екатерина Леонидовна, 2002 год

1. Бокщанин А.Г. Социальный кризис римской империи в 1.веке н.э. М. МГУ, 1954. 239 с.

2. Буассье Г. Собрание сочинений: в 10 т/ Пер. с франц., перераб.; под ред. Э. Д. Фролова. СПб.: Иванов и Лещинский, 1993- .

3. Т. 2: Оппозиция при цезарях. 1993. 368 с.

4. Гаспаров М.Л Новая зарубежная литература о Таците и Светонии// ВДИ. 1964. N1. С. 176-191.

5. Гаспаров М.Л. Светоний и его книга// Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати Цезарей. М.: Правда, 1991. С. 341-361.

6. Гольденберг В.А. Очерки по истории Римской империи в I веке н. э.: гражданская война 69 года. Харьков: изд-во Харьковского ун-та, 1958. 119 с.

7. Грант М. История древнего Израиля/ Пер с англ. С. Гинзбурга. M.: ТЕРРА -Книжный клуб, 1998. 336 с.

8. Гримм Э.Д. Исследования по истории развития римской императорской власти: в 2 т. СПб., 1900-1901.

9. Т. 2: Римская императорская власть от Гальбы до Марка Аврелия. 1901. 466 с.

10. Гримм Э.Д. Ответ г. Ростовцеву// ЖМНП. Ч. 345. Май-июнь, 1902. Отд. 2. СПб., 1902. С. 172-209.

11. Гриффин М. Нерон. Конец династии/ Пер. с англ. П. Дейниченко. М.: ТЕРРА -Книжный клуб, 1999. 400 с.

12. Егоров А.Б. Рим на грани эпох. Проблемы рождения и формирования принципата. Л.: изд-во ЛГУ, 1985.225 с.

13. Егоров А.Б. Закон о власти Веспасиана и полномочия принцепса// Проблемы античной государственности: Межвуз. сб. Л.: изд-во ЛГУ, 1982. С. 150-158.

14. Егоров А.Б. О персональном факторе в истории Римской империи// Политические деятели античности, средневековья и нового времени. Индивидуальные и социально-типические черты: Межвуз. сб. Л.: изд-во ЛГУ, 1983. С. 37-44.231

15. Егоров А.Б. Флавии и трансформация Римской империи в 60-90е гг. I века// Город и государство в античном мире. Проблемы истории развития. Межвуз. сб. Л.: изд-во ЛГУ, 1987. С. 137-151.

16. Егоров А.Б. Республиканская знать и становление системы принципата// Проблемы истории и идеологии античности и раннего средневековья: Межвуз. сб. Барнаул: изд-во АГУ, 1988. С. 26-36.

17. Егоров А.Б. Домициан и Траян// Античное общество. Проблемы политической истории: Межвуз. сб. СПб.: изд-во СПбГУ, 1997. С. 114-122.

18. Егоров А.Б. Принципат Домициана, историческая традиция и особенности политического развития// Древние и средневековые цивилизации и варварский мир: Сб. науч. ст. Ставрополь: изд-во Ставроп. ун-та, 1999. С. 136-149.

19. Елагина A.A. Армия в политической жизни I века н. э. по «Annales» и «Historiae» Публия Корнелия Тацита// Античный вестник. Вып. 3. Омск, 1995. С. 120-143.

20. Кнабе Г.С. Корнелий Тацит: Время, жизнь, книги. М.: Наука, 1981. 208 с.

21. Кнабе Г.С. Корнелий Тацит и проблемы истории Древнего Рима эпохи Ранней империи (к. I в. н. II в.н.э.). Автореферат докт. дисс. Л.: изд-во ЛГУ, 1982. 37 с.

22. Кнабе Г.С. "Multi bonique" и "pauci et validi" в римском сенате эпохи Нерона и Флавиев// ВДИ. 1970. N 3. С. 63-85.

23. Кнабе Г.С. «Жизнеописание Аполлония Тианского», basileus chrestos и Корнелий Тацит//ВДИ. 1972. N 3. С. 30-61.

24. Кнабе Г.С. Категория престижности в жизни древнего Рима// Быт и история в античности. М.: Наука, 1988. С.143-169.

25. Ковалев С.И. История Рима. 2-е изд., перераб. и доп. Л.: изд-во ЛГУ, 1986. 744 с.

26. Колосовская Ю.К. Рим и мир племен на Дунае, I-IV вв. М.: Наука, 2000. 268 с.

27. Кочеров С.Н. Стоическая оппозиция в римском сенате// Античность и раннее средневековье: Политические и этнокультурные процессы. Н. Новгород: изд-во НГПИ, 1991. С. 78-93.

28. Крист К. История времен Римских императоров от Августа до Константина. Истор. б-ка Бека: в 2 т/ Пер. с нем. Ростов-на-Дону: Феникс, 1997.2321. Т. 1. 572 с.

29. Кругликова И.Т. Дакия в эпоху римской оккупации. М.: АН СССР, 1955. 168 с.

30. Машкин H.A. История древнего Рима. М.: Госполитиздат, 1956. 611 с.

31. Межерицкий Я.Ю. «Республиканская монархия»: Метаморфозы идеологии и политики императора Августа. М., Калуга: изд-во КГПУ, 1994. 442 с.

32. Межерицкий Я.Ю. Модели единоличного правления в идеологии раннего принципата// Античная гражданская община. М.: изд-во МЗГПИ, 1984. С. 104-114.

33. Межерицкий Я.Ю. Iners Otium// Быт и история в античности. М.: Наука, 1988. С. 41-68.

34. Нахов И.М. Философия киников. М.: Наука, 1982. 223 с.

35. Раджак Т. Иосиф Флавий: Историк и общество/ Пер. с англ. В.Д. Балакина и др. М.; Иерусалим. 1993. 263 с.

36. Ростовцев М.И. Рец. на: Гримм Э.Д. Исследования по истории развития римской императорской власти. Т. 2. СПб., 1901// ЖМНП. Ч. 345. Май-июнь, 1902. Отд. 2. СПб., 1902. С. 148-172.

37. Ростовцев М.И. Общество и хозяйство в Римской империи: в 2 т/ Пер. с нем. И.П. Стребловой. СПб., 2000-2001.1. Т. 1.2000. 340 с.

38. Свенцицкая И.С. Эллинистическая культура// История древнего мира. Т. 2. М.: Наука, 1989. С. 353-368.

39. Сергеев B.C. Очерки по истории Древнего Рима: В 2 ч. М.: Соцэкгиз, 1938. Ч. 2. 832 с.

40. Соколов B.C. Плиний Младший. Очерк истории римской культуры времен империи. М.: изд-во МГУ, 1956. 355 с.

41. Утченко СЛ. Еще раз о римской системе ценностей// ВДИ. 1973. N 4. С. 30-47.

42. Циркин Ю.Б. Древняя Испания. М.: Росспэн, 2000. 368 с.

43. Циркин Ю.Б. Гражданская война 68-69гг. и провинции// Античное общество. Проблемы политической истории: Межвуз. сб. СПб.: изд-во СПбГУ, 1997. С. 97-114.

44. Циркин Ю.Б. Гражданская война 68-69 гг. как этап становления Римской233средиземноморской державы// ВДИ. 1999. N 4. С. 141-149.

45. Чернышев Ю.Г. Тема «золотого века» в идеологии поздней республики и раннего принципата. Автореферат канд. дисс. JL: изд-во ЛГУ, 1985. 27 с.

46. Чернышев Ю.Г. Идеологическая оппозиция принципату при Нероне (соотношение критики и социальной утопии)// Социальная борьба и политическая идеология в античном мире: Межвуз. сб. Л.: изд-во ЛГУ, 1989. С. 162-185.

47. Шалимов O.A. Образ идеального правителя в Древнем Риме в середине I начале II века н.э. М.: ИВИ РАН, 2000. 185 с.

48. Штаерман Е.М. От гражданина к подданному// Культура древнего Рима. Т. 1. М.: Наука, 1985. С. 22-105.

49. Штаерман Е.М. Светоний и его время// Светоний Гай Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей. М.: Правда, 1991. С. 323-340.

50. Alfoldy G. Fasti Hispanienses. Senatorische Reichsbeamte und Offiziere in der spanischen Provinzen des romischen Reiches von Augustus bis Diocletian. Wiesbaden: Steiner, 1969. XVI, 335 S.

51. Alfoldy G. The Social History of Rome/ Trans, from Germ, by D. Braund, F. Pollock. 2nd ed. L.: Routledge, 1988. XI, 251 S.

52. Bengtson H. Die Flavier. Vespasian, Titus, Domitian. Geschichte eines romischen Kaiserhauses. München: Beck, 1979. 301 S.

53. Bosworth A.B. Vespasian and the Provincies: Some Problems of the Early 70's A.D.// Athenaeum. Vol. 50. 1973. F. 1-2. P. 49-78.

54. Bowersock G.W. Syria under Vespasian// JRS. Vol. 63. 1973. P. 133-140.

55. Braithwaite A.W. C. Svetoni Tranquilli Divus Vespasianus. Oxford: Clarendon press, 1927. XX, 73 p.

56. Braunert H. Zum Chattenkrieg Domitians// BJ. Bd. 153. 1953. S. 97-101.

57. Briessman A. Tacitus und das Flavische Geschichtsbild// Hermes. Einzelschriften. Heft 10. 1955. VIII, 105 S.

58. Broughton T.R.S. The Romanisation of Africa Proconsularis. Baltimore, 1929. IX, 233 p.234

59. Brunt P.A. The Revolt of Vindex and the Fall of Nero// Latomus. Vol. 18. 1959. F. 3. P. 531-559.

60. Brunt P.A. Tacitus on the Batavian Revolt // Latomus. Vol. 19. 1960. F. 3. P. 494-517.

61. Brunt P.A. The "Fiscus" and its Development// JRS. Vol. 56. 1966. 75-91.

62. Brunt P.A. Procuratorial Jurisdiction// Latomus. Vol. 25. 1966. F. 3. P. 461-489.

63. Brunt P. Stoicism and the Principate// PBSR. Vol. 43. 1975. P. 7-35.

64. Brunt P.A. Lex de imperio Vespasiani// JRS. Vol. 67. 1977. P. 95-116.

65. Chambalu A. Flaviana. Untersuchungen zur Geschichte der flavischen Kaiserzeit// Philologus. Bd. 44. 1885. S. 106-131, 502-517.

66. Charlesworth M.P. The Flavian Dynasty// CAH. Vol. 11. Cambridge: univ. press, 1936. P.1-45.

67. Charlesworth M.P. Flaviana// JRS. Vol. 27. 1937. Pt. 1. P. 54-62.

68. Chilver G.E.F. A Historical Commentary on Tacitus' Histories, I and II. Oxford: Clarendon press, 1979. X, 280 p.

69. Chilver G.E.F. A Historical Commentary on Tacitus' Histories, IV and V. Oxford: Clarendon press, 1985. XII, 110 p.

70. Chilver G.E.F. The Army in Politics, A. D. 69-70// JRS. Vol. 47. 1957. Pt. 1. P. 29-35.

71. Collingwood R.G., Myres J.N.L. Roman Britain and the English settlements. 2nd ed., repr. Oxford: Clarendon press, 1963. XXVII, 515 p.

72. Crook J.A. Titus and Berenice// AJPh. Vol. 72. 1951. P. 162-175.

73. Cumont F. L'Annexion du Pont Polemaniaque et de la Petite Armenie// Anatolian Studies, Presented to Sir W.M. Ramsay. L., 1923. P. 109-119;

74. Deftletsen D. Die Geographie der tarraconensischen Provinz bei Plinius (NH, III, 18-30, 76-79; IV, 110-112)//Philologus. Bd. 32. 1873. S. 600-668.

75. Der Obergermanisch raetische Limes der Romerreiches. Im Aufrage der Reichs-Limeskommissin hrsg. v. den Dirigenten E. Fabricius, F. Hettner, O. von Sarwey. Abt. A. Bd. 1-7; Abt. B. Bd. 1-7. Berlin: Peters, 1894-1937.

76. Devreker J. La continuité dans le "Consilium Principis" sous les Flaviens// Ancient Society. Vol. 8. 1977. P. 223-243235

77. Eck W. Senatoren von Vespasian bis Hadrian. Prosopographische Untersuchungen mit Einschlu des Jahres- und Provinzialfasten der Statthalter. München: Beck, 1970. X, 284 S.

78. Evans J.K. The Dating of Domitian's War against the Chatti Again// Historia. Bd. 24. 1975. Heft 1. S. 121-124.

79. Evans J.K. The role of Suffragium in Imperial Political Decision-Making// Historia. Bd. 27. 1978. Heft l.S. 102-128.

80. Feldman L.H. Masada// Christianity, Judaism and Other Greco-Roman Cults. Vol. 3. 1975. P. 214-248.

81. French D.H. The Road System in Asia Minor// ANRW. T. II. Bd. 7. Hbd. 2. 1980. S. 698-729.

82. Frere S.S. Britannia. A History of Roman Britain. L.: Routledge & Kegal Paul, 1967. XIV, 432 p.

83. Gage J. Vespasien et la memoire de Galba// REA. Vol. 54. 1952. P. 290-315.

84. Gallivan P. The Fasti for A. D. 70-96// CQ. Vol. 31. 1981. N 1. P. 186-220.

85. Garzetti A. From Tiberius to the Antonines. A History of the Roman Empire/ Trans. By J. R. Foster. L: Methuen, 1974. 861 p.

86. Gonzales J. The Lex Irnitana// JRS. Vol. 76. 1986. P. 147-243.

87. Griffin M. The Flavians// CAH. 2nd ed. Vol. 11: The High Empire, A.D. 70-192. Cambridge: univ. press, 2000. P. 1-84.

88. Gsell S. Essai sur le regne de l'empereur Domitien. Paris: Thorin & Fils, 1894. 392 p.

89. Hammond M. Composition of the Senate, A.D. 68-235// JRS. Vol. 47. 1957. P. 74-81.

90. Hammond M. The Antonine Monarchy// Papers and Monographs of the American Academy in Rome. Vol. 19. Rome, 1959. XI, 527 p.

91. Henderson B.W. The Life and Principate of Emperor Nero. L.: Methuen, 1903. 529 p.

92. Henderson B.W. Five Roman Emperors: Vespasian, Titus, Domitian, Nerva, Traian. A.D. 69-117. Cambridge: univ. press, 1927. XIV, 358 p.

93. Herzog Hauser G. Kaiserkult// RE. Suppl. Bd. IV. 1924. Sp. 806-853.

94. Herzog E. Geschichte und System der Romischen Staatsverfassung. Bd. 1-2. Leipzig: Teubner, 1884-1891.236

95. Bd. 2. Abt. 2: System der Verfassung der Kaiserzeit. 1891. S. VII, 603-1031.

96. Hirschfeld O. Die kaiserlichen Verwaltungsbeamten bis auf Diocletian. Ed. 2. Berlin: Weidmann, 1905. 323 S.

97. Homo L. Les institutions politiques romains. De la cite a l'etat. Paris, 1927. 471 p.

98. Homo L. Vespasien, l'empereur du bon sens (69-79 ap. J.-C.) Paris: Albin Michel, 1949. 398 p.

99. Houston G.W. Vespasian's Addlection of Men in Senatum// AJPh. Vol. 98. 1977. N 1. P. 35-63.

100. Jones A.H.M. The Aerarium and the Fiscus// JRS. Vol. 40. 1950. P. 22-29.

101. Jones B.W. The Emperor Titus. L.; New York: St. Martin press, 1984. IX, 227 p.

102. Jones B.W. The Emperor Domitian. L.; New York: Routledge, 1992. XI, 292 p.

103. Jones B. W. Domitian's Attitude to the Senate// AJPh. Vol. 94. 1973. N 1. P. 79-91.

104. Jones B.W. The Dating of Domitian's War against the Chatti// Historia. Bd. 22. 1973. Heft 1. P. 79-90.

105. Jones B.W. The Status of Dalmatia under Domitian// CPh. Vol. 69. 1974. N. 1. P. 48-50.

106. Jones B.W. Titus and Some Flavian Amici// Historia. Bd. 24. 1975. Heft 3. S. 454-462

107. Jones B.W. Domitian's Advance into Germania and Moesia// Latomus. Vol. 41. 1982. F. 2. P. 329-335.

108. Jones B.W. Titus in Iudea, A.D. 67// Latomus. Vol. 48. 1989. P. 127-134.

109. Karlowa O. Romische Rechtsgeschichte. Bd. 1-2. Leipzig: Veit & co., 1885. Bd. 1: Staatsrecht und Rechtsquellen. 1031 S.

110. Kornemann E. Zur Geschichte des antiken Herrscherkulte// Klio. Bd. 1. 1901. S. 51146.

111. Kornemann E. Municipium// RE. Bd. XVI. 1933. Sp. 570-638.

112. Last H. The Principate and the Administration// CAH. Vol. 11. Cambridge: univ. press, 1936. P. 393-434.

113. Levick B. Vespasian. L.: Routledge, 1999. XLII, 310 p.

114. Levick B. Domitian and the Provinces//Latomus. Vol. 41. 1982. F. 1. P. 50-73.

115. Malitz J. Helvidius Priscus und Vespasian. Zur Geschichte der "stoischen"237

116. Senatsopposition// Hermes. Bd. 113. 1985. Heft 2. S. 231-246.

117. Mann J.S. The Development of Auxiliary and Fleet Diplomas// ES. Bd. 9. 1972. S. 235241.

118. Mattigly H. Coins of the Roman Empire in the British Museum: Vol. 1-5. L.: The Trustees of the British Museum, 1923-1950.

119. Vol. 2: Vespasian to Domitian. 1930. CVII, 485 p., 83 plates. Vol. 3. Nerva to Hadrian. 1936. CXVI, 640 p., 102 plates.

120. Mattingly H. Roman Coins from the Earliest times to the Fall of the Western Empire. 4th ed., rev. and reset. L.: Methuen & co., 1967. XIV, 305 p.

121. Mattingly H. The Coinage of the Civil Wars of 68-69 A.D.// NC. Ser. 4. Vol. 14. 1914. N. 54. P. 112-135.

122. McElderry M.K. Some conjectures on the Reign of Vespasian// JRS. Vol. 3. 1913. Pt. 1. P. 116-126.

123. McElderry M.K. Vespasian's Reconstruction of Spain//JRS. Vol. 8. 1918. P. 53-106.

124. McMullen R. Enemies of the Roman Order: Treason, Unrest and Alienation in the Empire. Cambridge (Mass.): Harvard univ. press, 1967. XIV, 370 p.

125. McMullen R. Personal Power in the Roman Empire// McMullen R. Changes in the Roman Empire. Princeton (N.Y.), 1990. P. 190-197.

126. Mitford T.B. Cappadocia and Armenia Minor// ANRW. T. II. Bd. 7. Hbd. 2. Berlin; New York, 1980. S. 1169-1228.

127. Mommsen T. Gesammelte Schriften. Bd. 1-8. Berlin: Weidmann, 1904-1913. Bd. 6: Historische Schriften III. 1910. 695 S.

128. Mommsen T. Romisches Staatsrecht. Bd. 1-3. Leipzig: Hirzel, 1876-1888. Bd. 1: Die Magistratur. 1876. XVI, 708 S.

129. Bd. 2, 1: Die einzelnen Magistraturen. 1877. XV, 742 S.

130. Morford M.P.O. The Training of Three Roman Emperors// Phoenix. Vol. 22. 1968. N 1. P. 57-71.

131. Morgan M.G. Vespasian and the Omens in Tacitus' Histories II, 78// Phoenix. Vol. 50. 1996. N l.P. 41-55.238

132. Nesselhauf H. Umriss einer Geschichte des obergermanischen Heeres// JbRGZM. Bd. 7.1960. S. 151-179.

133. Ogilvie R.M., Richmond I. Cornelii Taciti "De vitae Agricolae". Oxford: Clarendon press, 1967. XVI, 344 p.

134. Paul G.M. The Presentation of Titus in the Jewish War of Josefus// Phoenix. Vol. 47. 1993. N l.P. 56-66.

135. Pflaum H.-G. Les procurateurs equestres sous le Haut-Empire romain. Paris: Maisonneuve, 1950. 358 p.

136. Pflaum H.-G. Les carrieres procuratoriennes equestres sous le Haut-Empire romain. Vol. 1-4. Paris: Geuthner, 1960-1961.1. Vol. 1. 1960. XII, 579 p.

137. Pigon J. Helvidius Priscus, Eprius Marcellus and "iudicium senatus": Observations on Tacitus, Hist., IV, 7-8//CQ. Vol. 42. 1992. N 1. P. 235-246.

138. Platner S.B., Ashby T. A Topographical Dictionary of Ancient Rome. L.: Humphrey Milford, 1929. XXIII, 608 p.

139. Plecket H.W. Domitian, the Senate and the Provinces// Mnemosyne. Ser. 4. Vol. 14.1961. P. 296-315.

140. Richmond I.A. Gnaeus Iulius Agricola//JRS. Vol. 34. 1944. P. 34-45.

141. Ritterling E. Legio// RE. Bd. XII. Hbd. 23. 1924. Sp. 1186-1328; RE. Bd. XII. Hbd. 24. 1925. Sp. 1329-1829.

142. Rogers P.M. Titus, Berenice and Mucianus// Historia. Bd. 29. Heft 1. 1980. S. 86-92.

143. Rogers P.M. Domitian and the Finances of the State// Historia. Bd. 33. 1984. Heft 1. S. 60-78.

144. Rogers R.S. A Group of Domitianic Treason-Trials// CPh. Vol. 55. 1960. N 1. P. 19-23.

145. Schiller H. Geschichte der romischen Kaiserzeit. Bd. 1-2. Gotha: Perthes, 1883-1887. Bd. 1. Teil 2: Von der Regierung Vespasians bis zur Erhebung Diocletians. 1883. S. 497-980.

146. Schönberger H. The Roman Frontier in Germany: An Archeological survey// JRS. Vol. 59. 1969. P. 144-197.

147. Scott K. The Imperial Cult under the Flavians. Stuttgart-Berlin: by Kohlhammer, 1936.239204 p.

148. Sherk R.K. The Roman Galatia// ANRW. T. II. Bd. 7. Hbd. 2. 1980. S. 954-1053.

149. Sherwin-White A.N. The Roman Citizenship. 2nd ed. Oxford, 1973. X, 486 p.

150. Smallwood E.M. The Jews under Roman Rule: From Pompey to Diocletian. Leiden: Brill, 1976. XVIII, 595 p.

151. Smallwood E.M. Domitian's Attitude towards Jews and Judaism// CPh. Vol. 51. 1956. N l.P. 1-13.

152. Stech' B. Senatores Romani qui fuerint inde a Vespa'siano ad Traiani exitum// Klio. Beiheft 10. Leipzig, 1912. XIV, 205 S.

153. Stevenson G.H. The Year of Four Emperors// CAH. Vol. 10. Cambridge: univ. press, 1934. P. 808-839.

154. Sutherland C.H.V. The State of Imperial Treasury at the Death of Domitian// JRS. Vol. 25. 1935. Pt. 2. P. 150-162.

155. Syme R. Tacitus. Vol. 1-2. Oxford: Clarendon press, 1958. Vol. 1. XII, 464 p.1. Vol. 2. P. 464-856.

156. Syme R. The Imperial Finances under Domitian, Nerva, Trajan// JRS. Vol. 20. 1930. P. 55-70.

157. Syme R. Flavian Wars and Frontiers// CAH. Vol. 11. Cambridge: univ. press, 1936. P. 131-187.

158. Syme R. Antonius Saturninus// JRS. Vol. 68. 1978. P. 12-21.

159. Syme R. Domitian//Chiron. Vol. 13. 1983. P. 121-146.

160. Tager F. Charisma: Studien zur Geschichte des antiken Herrscherkultes. Bd. 1-2. Stuttgart: Kohlhammer, 1957-1960.

161. Bd. 1. 1957. 460 S. Bd. 2. 1960. X, 718 S.

162. Talbert R.J.A. The Senate of Imperial Rome. Princeton (N.-Y.): Princeton univ. press, 1984. XVII, 583 p.

163. Thompson L.A. Domitian and the Jewish Tax// Historia. Bd. 31. 1982. S. 329-342.240

164. Torelli M. The Cursus Honorum of M. Hirrius Fronto Neratius Pansa// JRS. Vol. 58. 1968. P. 170-175.

165. Townend G. Some Flavian Connections// JRS. Vol. 51. 1961. Pt. 1. P. 54-61.

166. Townend G.B. The Reputation of Verginius Rufus// Latomus. Vol. 20. 1961. F. 2. P.337-341.

167. Toynbee J.M.C. Dictators and Philosophers in the First century A.D.// G&R. Vol. 13. 1944. N 38-39. P. 43-58.

168. Turner E.G. Tiberius Iulius Alexander// JRS. Vol. 44. 1954. Pt. 1. P. 54-64.

169. Walker D.R. The Metrology of the Roman Silver Coinage// BAR. Supplementary ser. 5. 1976. 159 p.

170. Walser G. Ron, das Reich und die fremden Volker in der Geschichtsschreibung der frühen Kaiserzeit. Studien zur Claubwudigkeit des Tacitus. Baden-Baden: Verl. fur kunst und Wissenschaft, 1951. 182 S.

171. Walton C.S. Oriental Senators in the Service of Rome: a Study of Imperial Policy down to the Death of Marcus Aurelius// JRS. Vol. 19. 1929. P. 38-66.

172. Warmington B.H. Nero: Reality and Legend. L.: Chatto & Windus, 1969. XII, 180 p.

173. Waters K. The Second Dynasty of Rome// Phoenix. Vol. 17. 1963. P. 198-218.

174. Waters K. The Character of Domitian// Phoenix. Vol. 18. 1964. P. 49-77.

175. Waters K. Traianus Domitiani Continuator// AJPh. Vol. 90. 1969. N 4. P. 385-405.

176. Weaver P.R.C. Irregular Nomina of Imperial Freedmen// CQ. New Series. Vol. 15. 1965. Pt. 2. P. 147-149.

177. Weynand. Flavius (206)//RE. VI. 1909. Sp. 2623-2695.

178. Wilkes J.J. Dalmatia. L.: Routledge and Kegal Paul, XXVIII, 572 p.

179. Williams M.H. Domitian, the Jews and the "Judaizers" a Simple Matter of Cupiditas and Maiestas?// Historia. Bd. 39. 1990. Heft 2. S. 196-211.

180. Wirszubsky Ch. Liberias as a Political Idea at Rome during the Late Republic and Early Principate. Cambridge: univ. press, 1950. XII, 182 p.241