Политический плюрализм и демократическое развитие Чехии и Словакии: Конец 80-х-90-е гг. XX в. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.03, кандидат исторических наук Щербакова, Ю.А.

• Щербакова, Ю.А.
• кандидат исторических наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Щербакова, Ю.А.

ВВЕДЕНИЕ

ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА I. ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПЛЮРАЛИЗМА В ЧЕХИИ И СЛОВАКИИ

1. оки чеого иовацкого политичого плюрализма

2. Многопартийнь в политичойстеме межвоенной Чеховакии

3. Роль Национального фронта июзничих партий в политичойстемециаличой Чеховакии

4. Дидение движения в Чеховакии (вторая половина 70-ых - конец 80-ых годов XX в.)

ГЛАВА II. СТАНОВЛЕНИЕ СИСТЕМЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПЛЮРАЛИЗМА В ЧЕХИИ И СЛОВАКИИ НА НАЧАЛЬНОМ ЭТАПЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ (1989-92 ГГ.)

1. Идейпо-организационнпредплки и правовые овы перехода к демократии

2. "Взрыв" многопартийни: формирование и траормация политичих движений и партий 64 '

3. Демократичие преобразования и национальный фактор

ГЛАВА III. ВЕКТОРЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ЧЕШСКОЙ РЕСПУБЛИКИ (1993 - 1998 ГГ.)

1. Чеая Рубликаредины 90-ых - феномен политичойабильни

2. Споры вокруг верхней палаты чеого парламента

3. Политичий кризи его разрешение в 1998 году

ГЛАВА IУ. СОСТОЯЛАСЬ ЛИ ДЕМОКРАТИЯ В СЛОВАЦКОЙ РЕСПУБЛИКЕ?

1. Формирование политической системы независимой Словакии и политичие криз 1993-1994 годов

2. Дочные выборы 1994 года и их певия

3. Опять "новый поворот"?.сЛ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Политический плюрализм и демократическое развитие Чехии и Словакии: Конец 80-х-90-е гг. XX в.»

Актуальность темы. Демократия и/или тоталитаризм - эта дихотомия стала стержнем политической истории Европы XX века. Вторая мировая война привела к крушению фашистских режимов в побежденных государствах, а в середине 70-х годов перестали существовать авторитарные и диктаторские режимы на юге Европы (Испания Португалия, Греция). Конец же XX века ознаменовался существенным общественно-политическим явлением, которое можно охарактеризовать как "закат развитого социализма", в результате чего именно либеральнодемократические ценности стали "политической осью" развития в посткоммунистических европейских странах, определили во многом характер общественно-политической трансформации в странах Центральной и Восточной Европы, общественная практика которых пошла по пути осуществления "западной модели цивилизации", модели, в которой одну из важнейших ролей играют демократия и плюрализм.

Однако демократия, как и рыночная экономика, имеет множество форм. Вряд ли можно найти две страны, где они функционировали бы одинаковым образом. Даже сходные конституционные устройства создают лишь рамки для различных политических реальностей. Реальностей настолько различных, что порою возникает вопрос о том, имеем ли мы в действительности дело с демократическим развитием. Существовавшее в недалеком прошлом государство Чехословакия, пережив вместе с остальными европейскими странами революционные события 1989 - 1990 годов, вступило на путь трансформации своей политической системы. Представляется весьма актуальным на ее примере проследить, что соситляло основное содержание лого процесса, тем более что в его ходе проявились весьма значимые для современности дезинтеграционные тенденции и Чехословакия как единое государство распалось на две составляющие - на два суверенные государственные образования Чешскую и Словацкую республики, политическое развитие которых пока ждет своего изучения.

Предметом настоящего исследования являются направленность политических преобразований, происходивших в Чехословакии, Чехии и Словакии в сфере становления новых институтов власти, характер и особенности формирующейся в этих странах системы политического плюрализма.

Степень научной разработанности проблемы. Исследование современной отечественной наукой вопросов реформирования политической системы постсоциалистических стран затруднено сокращением круга источников и литературы, снижением интенсивности научных контактов. Российские гуманитарии на рубеже 80-ых - 90-ых гг. столкнулись также и с проблемами иного рода: с необходимостью овладения новыми научными теориями и инструментами научного исследования, политологическими подходами и терминологией. Одним из первых исследований общетеоретического характера, в котором рассматривались такие понятия как демократия, политический плюрализм, гражданское общество явился энциклопедический словарь "Политология" (20). Охватывая практику политической жизни, объективную политическую реальность, образы политического мышления, издание, подготовленное многочисленным авторским коллективом, было одним из первых в своем роде. В условиях отсутствия в отечественной научной политической теории устоявшейся системы категорий и фундаментальных курсов первая попытка дать краткую, но емкую характеристику политологических категорий в основном философского и исторического уровней достойно доброжелательного внимания.

Ведущими отечественными научными центрами, в которых в настоящее время ведется комплексное изучение проблем политической трансформации постсоциалистических стран, являются Отдел современной истории и социально-политических проблем стран Центральной и Юго-Восточной Европы Института славяноведения РАН, Центр научно-информационных исследований глобальных и региональных проблем Института научной информации по общественным наукам (ИНИОН) РАН, Центр восточноевропейских исследований Института международных экономических и политических исследований (ИМЭПИ) РАН. Публикации работ, подготовленных в вышеупомянутых центрах (1, 12, 16, 17, 18, 19, 21, 22, 25), послужили основой для историографической части нашего исследования.

Заявленная нами тема диссертации изучалась в рамках интердисциплинарных, международных исследовательских проектов, объединявших в своем авторском коллективе ученых из разных стран, в том числе чешских и словацких. Таких как, "Режимные изменения в Восточно-Центральной Европе", "Изучение трансформации коммунистической системы". Публикации результатов этих исследований осуществлялись на различных языках. Автор сумел познакомиться с англоязычными публикациями (26, 37, 38, 40, 45, 46).

В историографическом обзоре представлены также работы на чешском и словацком языках (27, 28, 29, 30, 34, 35, 36, 38, 43, 44). К сожалению, в силу объективных причин (недостатки комплектования, недоступность фондов библиотеки Института славяноведения), нам не удалось изучить чешскую и словацкую научную литературу по теме диссертации во всем ее объеме.

Учитывая все большую интернационализацию современного научного знания, представлялось целесообразным составить историографический обзор но проблемному принципу.

Теоретические аспекты трансформации политической системы постсоциалистических стран рассматриваются в целом ряде изданий (4, 7,

13, 15, 16, 17, 19, 25, 32, 40, 45). Процесс трансформации образно характеризуется как "эксперимент в естественных условиях, не имеющий примеров в истории" (32, с. IX), подчеркивается, что трансформация представляет собой общественное явление, обусловленное политическими изменениями принципиального характера, устанавливается взаимная связь между политическими и экономическими реформами, исследуется роль государства в их проведении, проводится сравнительный анализ процессов модернизации в Восточной Европе и Южной Америке (45). Исследуя природу революций 1989 года, авторы исходят из самой природы потерпевшей крах коммунистической системы, которая, по их мнению, определила сущностные черты первоначального периода трансформации (32):

Необходимым условием для всестороннего изучения современных политических процессов в европейских постсоциалистических странах представляет собой осмысление предпосылок и конкретно-исторических причин "краха в восточноевропейских странах тоталитарной системы" (15, с. 1 <53- Ю.С. Новопашин в своей статье "Восточноевропейские революции 1989 года: проблемы изучения" приходит к выводу, что "события той поздней осени стали результатом достаточно продолжительного по времени кризиса" и выделяет в принципиальном плане несколько "уровней (компонентов) кризиса: этический, идеологический, политический, организационный, социальный, охлократический, рекреационный" (15, с. 18). Оценивая значимость охлократического компонента, Ю.С. Новопашин отмечает, что если он и присутствовал в восточноевропейских революциях, например, в албанской и румынской, то имел по историческим меркам небольшое значение. И его вывод о том, что демократические преобразования в Центральной и Юго-Восточной Европе в конце 80-ых годов XX века носили организованный и по преимуществу мирный. парламентский характер (15, с. 19) делает возможной постановку вопроса о демократическом развитии "посленоябрьской" Чехословакии.

Поиску общих закономерностей в трансформации политических систем постсоциалистических стран на примере Болгарии и Польши в 1989 - 1994 годах посвящена монография В.К. Мокшина (13). Сделанный им вывод о долговременности (протяженности) процесса складывания систем партий и о том, что формальная многопартийность не является критерием демократии, не вызывает возражений.

В работе Я.Я. Гришина проблемы постсоциалистического развития стран Восточной Европы после 1989 года раскрываются на материалах периодической печати, главным образом российской. Основная идея его публицистического по форме изложения материала двухтомника -"показать, что произошло в 1989 году, какие потери, причем безвозвратные понесли миллионы и миллионы людей, к каким негативным последствиям привели перевороты, изощрено названные "бархатными" и "нежными"" (4, с. 4).

В современных работах отечественных исследователей выделяются основные этапы в становлении новой политической системы в странах ЦВЕ. Так Ю.С. Новопашин, рассматривая общие тенденции в ее развитии, выделяет следующие этапы адаптации политических партий и движений в странах Центральной и Восточной Европы к постоталитарным условиям развития: рубеж 80-90-ых годов - первый этап, на котором произошло объединение общественных сил и движений, позволившее "положить конец господству систем советского типа" (17, с. 10); наступление второго этапа автор связывает с "раздроблением" политической жизни и возникновением множества мелких союзов и группировок, в том числе откровенно националистического или даже коммуно-фашистского типа; на третьем этапе, по его прогнозам, завершится "вхождение стран Центральной и Восточной Европы в русло европейской цивилизации с ее общечеловеческими ценностями демократии и либерализма" (17, с. 11). В то же время Ю.С. Новопашин, вслед за Хантингтоном, обращает внимание на культурное разделение Европы между западным христианством, православным христианством и исламом, приобретающее на последнем, третьем этапе особенно актуальное звучание.

В работах отечественных ученых можно выделить различные подходы к оценке результатов политической трансформации европейских постсоциалистических стран. Так рассматривая особенности политического ландшафта стран Центральной и Юго-Восточной Европы в середине 90-ых годов, Ю.С. Новопашин отмечает, что политическая система посгтоталитарных обществ вернула себе свое подлинное, т.е. сугубо политическое, содержание. "Переход во всех этих странах к модели парламентарной плюралистической демократии чрезвычайно оживил общественную жизнь"(19, с.4). Схожий подход обнаруживает и Э.Г. Задорожнюк. Оценивая современное развитие региона, она^ пишет: ". в настоящий момент и страны по отдельности, и регион в целом являют собой уже качественно иное, новое по сравнению с периодом до 1989 года образование, поскольку. - политическая жизнь стран региона входит в общецивилизационное русло и приобретает признаки стабильности через поочередную смену власти политических сил лево и правоцентристской ориентации" (7, с. 14).

Авторы монографии "Трансформация 90-х годов" (25), подготовленной в ИМЭПИ РАН, иначе расставляют акценты в оценке произошедших изменений. Они отмечают, что страны ЦВЕ "обречены на реализацию "догоняющей стратегии". Трансформация в странах ЦВГ. практически свелась к реконструкции основных институтов политической и экономической системы на базе западноевропейских образцов, к институциональному обеспечению нового разделения богатства и власти" (25, с. 14). В то же время в сборнике ИМЭПИ РАН, увидевшем свет несколько ранее и также освещающим опыт политических преобразований в процессе перехода от тоталитарного государства к демократии в странах Центральной и Восточной Европы, утверждается, что "в результате успешной политической трансформации в этом регионе удалось создать механизмы" обеспечения динамичной политической стабильности, которые позволяют на консенсусной основе учитывать интересы различных групп общества, обеспечивать в случае социальной напряженности смену у власти различных политических сил и тем самым внесение корректив в социально-экономическую политику" (16, с. 3).

На наш взгляд, в основе различий в подходах к оценке результатов политической трансформации в европейских постсоциалистических странах лежат различия в понимании существа перехода к демократии и демократизации. Знакомство с работами Р. Дарендорфа (5) и других ученых (31, 32, 45) позволило понять и определить суть этой проблемы. Авторы выделяют два различных значения демократии. Одно из них восходит к идее реального равенства и всеобщего согласия без принуждения, воплощается в ценностях гражданского общества. Этот подход к проблемам демократии можно охарактеризовать как максималистский. Второе - подчеркивает институциональную сторону демократии, ее конституционное значение. Во втором случае речь идет об устройстве, дающем возможность смещать правительства без революций, посредство-м выборов, парламентов; то есть демократия как достижение компромисса между различными интересами партнеров.

Анализируя современное развитие стран Центральной и Восточной Европы, максималисты делают вывод о "парадоксальном эффекте наличия демократии при ее отсутствии" (31, с. 20), об "удивительной жизненной стойкости демократических институтов в этих странах" (31, с.21). В своей работе мы солидаризируемся с точкой зрения, согласно которой необходимым условием для перехода к демократии и претворения чисто формальной "демократии" в стабильный общественно-политический процесс является наличие общественных институциональных инфраструктур. "Институты - это инструменты совершенствования, пишет Р. Дарендорф. Институты демократии позволяют нам выбирать тех, кто нами правит и, что еще важнее, освобождать их от постов, когда мы чувствуем, что они сбились с пути" (5, с. 62). "В условиях, когда опасность анемии возрастает, важнейшей задачей становится создание институциональных структур" (5, с.67). Это положение соотносится с широко распространенным в научной литературе тезисом, согласно которому демократия немыслима без партий. Именно партии способны лучше других структур обеспечивать политическую интеграцию и мобилизацию граждан, структурировать результаты выборов, обобщать разнообразные социальные интересы, осуществлять политическое рекрутирование элит, формулировать основные направления политики. Развитие партийной системы следует рассматривать как индикатор демократизации в целом. С другой стороны, утверждение институтов демократии (то, что у Ральфа Дарендорфа определено понятием конституционной политики) способствует становлению партий.

В то же время необходимо упомянуть о существовании другой точки зрения. Так Э. Кисс считает, что партии и парламенты могут искажать демократические ценности и демократическую практику. Особую тревогу автора вызывают партии в Центральной и Восточной Европе, "где меньше институциональных и культурных ресурсов" (9а, с. 44). Критикуя взгляд на демократию как на институциональный процесс, придающий борьбе за власть и социальным конфликтам организованный мирный характер, Э. Кисс утверждает, что демократия требует наличия гражданского общества и его приверженности равенству, включенности в социальную жизнь и постоянной оппозиции косной иерархии власти. "Политические партии - да и вообще политические институты могут искажать и подрывать демократию, даже сохраняя и укрепляя ее. . Демократия всегда останется недостроенным зданием, требующим самой разнообразной работы. для поддержания его в пригодном состоянии" (9а, с. 46). По мнению автора, партии и парламенты могут искажать осуществление на практике демократических ценностей и принципов.

Сходных взглядов придерживаются авторы упоминавшейся монографии "Трансформация 90-х годов". Они утверждают, что на рубеже XXI в. ни одно государство региона не являлось полностью консолидированной демократией. Все эти государства в настоящее время находятся на разных стадиях перехода к демократии и "между ними существуют большие различия в уровне демократизации, стабильности демокра! ической системы, консолидации демократии (25, с. 88), а "наличие отдельных структурных элементов демократии не обязательно означает установление реальной демократии" (там же, с.89). Авторы относят Чехию к числу стран наиболее продвинутых в направлении к демократии наряду с Венгрией, Польшей и Словенией. В Словакии, также как и в Болгарии и Румынии, демократический процесс в 90-е годы наталкивался и продолжает наталкивш ься в своем развитии па определенные грудноеIи (там же, с. 90).

Проблема демократизации политической жизни в постсоциалистических странах рассматривается и в других работах, которые отмечены жанровым разнообразием. С одной стороны - это политологические исследования преимущественно теоретической направленности (3), с другой - политическая публицистика (4). Так Г. В. Голосов анализирует отклоняющийся характер формирования политической системы в России. Российский опыт сравнивается им с процессами, наблюдаемыми в группе таких посткоммунистических стран как Болгария, Венгрия и Чешская Республика. По его мнению, именно авторитаризм обусловил определенные пути демократизации, в ходе которой происходит оформление соответствующих альтернативных структур политической мобилизации. К сожалению, вне исследовательского внимания автора остался опыт национальных фронтов и "союзнических" партий в европейских странах "народной демократии".

Значительное место в литературе, посвященной политической трансформации постсоциалистических европейских стран занимают работы, центральной темой которых является исследование различный аспектов формирующейся в этих странах партийной системы (26, 37, 40, 41). Рассматривая становление партийных систем в Польше, Венгрии, Чехословакии, Ш. Ривера считает, что начавшийся в них после падения коммунизма процесс демократизации отличается от аналогичного в Испании или Португалии. На способы трансформации и формирование партийных систем в первой группе стран большее влияние оказывало не их развитии в межвоенный период, но опыт авторитарного коммунистического общества с его командной экономикой, деформированным гражданским обществом и главенствующим положением одной единственной партии.

Большая часть работ данной группы выполнена в рамках политологической науки. Организационное и институциональное поведение политических партий в условиях трансформации рассматривается в рамках политологических концепций о современной политической партии (40), структура партийной системы исследуется методом факторного анализа (37), что позволяет сделать вывод о различиях в уровнях идеологической структурализации и объяснить эти различия не только социально-экономическими факторами, но и факторами исторического опыта. В формировании партийных систем в странах ДВЕ исследователи выделяют следующие этапы: поляризация партийной системы, ее фрагментаризация и плюрализация. Причем переход от стадии фрагментаризации к плюрализации завершается после формирования в процессе трансформации определенных общественных групп с устойчивыми интересами (26). Особая роль в формировании данных групп отводится институту выборов, так как именно выборы служат выявлению и политическому закреплению возникающих у электората интересов и взглядов, а также определению сфер политической конкуренции (там же).

Авторы коллективной монографии, подготовленной в ИНИОН РАН "Становление многопартийности в Восточной Европе в 1990-е годы", сделав вывод о том, что в "Восточную Европу пришла многопартийность" и всесторонне рассмотрев феномен "взрыва многопартийности" (22, с.8), "полностью отдают себе отчет в том, что он (вывод) столь же бесспорен, сколь и условен" (там же, с.212). Условность этого вывода базируется на осознании авторами того факта, что "в основе сегодняшней восточноевропейской многопартийности лежит, как правило, не соперничество двух или нескольких крупных партий со своей устойчивой социальной базой, а простое стремление различных общественных движений и групп реализовать внезапно открывшиеся возможности самовыражения и приобретения политического веса" (22, с.212).

На наш взгляд вполне обоснованным является тот значительный интерес, который ученые проявляют к анализу состояния современных левых сил, к определению их места в современном политическом ландшафте стран региона и роли в жизни общества, к проблемам адаптации бывших правящих коммунистических партий в трансформируемом обществе, (8, 12, 19, 25, 33, 39). Успешность такой адаптации иногда прямо связывается со способностью коммунистических партий изменить свою идеологическую природу в социал-демократическом направлении (39). В той связи следует выделить работу А. Грижимайло-Буссе, посвященную проблеме реформирования Коммунистической партии Чехословакии, направленного на демократизацию внутрипартийной жизни, отказ от демократического централизма, диктатуры пролетариата и руководящей роли партии в обществе (33). Автор прослеживает судьбы партий коммунистической ориентации и их преемниц левого социал-демократического толка в трансформируемых чешском 'и словацком обществах (КПЧ, КПЧМ, КПС, ПЛД), подробно рассматривает процессы расслоения внутри партий, анализирует причины раскола и электоральное поведение этих партий в новых условиях.

Конкретно-исторический и политологический анализ центральноевропейских левых сил содержится и в других работа (8, 12, 19). Монография Э.Г. Задорожнюк (8) посвящена истории возрождения и перспективам партий социал-демократической ориентации в странах ЦВЕ в конце XX века. В книге дается типологизации партий, содержится богатый фактический материал. Особую ценность представляют приложения -программные документы центрально-европейских и социал-демократических партий.

Ю.С. Новопашин, задаваясь вопросом о причинах так называемого "левого поворота", приведшего к власти в ряде стран ЦВЕ левые силы, указываем, что в его основе - негативная реакция населения на трудности переходного периода к многоукладной экономике (19, с.5). Данная тема также получила освещение в издании ИМЭПИ "Левый поворот и левые партии в странах Центральной и Восточной Европы" (12). В нем подведены итоги первой волны пребывания социал-демократических партий ряда стран ЦВЕ (Польша, Венгрия, Болгария, Румыния) у власти. Социал-демократические перспективы развития авторы связывают с распространением и осуществлением на практике таких левых ценностей, как социальная справедливость, социально-ориентированная рыночная экономика, социальное государство, солидарность, равенство шансов. Во вступлении к сборнику Н. И. Бухарин сформулировал выводы, которые вполне разделяются в данной работе: происходит формирование двухполюсной партийной системы с двумя доминирующими политическими блоками (12, с.8).

Значительное число исследований отечественных и зарубежных ученых посвящено изучению отдельных этапов постсоциалистического развития в Чехословакии, Чехии и Словакии. Важным для понимания коренных основ процессов, происходивших в политической сфере Чехословакии, представляется сделанный Н. В. Коровицыной вывод о том что, по сравнению с представителями других наций региона Центральной и Восточной Европы, ""чешский человек" еще до начала социалистической и либеральной модернизации в наибольшей степени преуспел в так называемом общецивилизационном развитии, о чем наглядно свидетельствует предпочтение им прагматических установок." (10, с.26).

Подробно, основываясь на материалах чешской и словацкой прессы, на доступных для российских ученых страновых источниках, рассматривают отдельные стороны процесса политической трансформации - Э. Г. Задорожнюк в Чехии, Г. Ю. Харциева - в Словакии. В опубликованной в 1993 году статье "Отношение словацких партий и движений к дезинтеграции ЧСФР" Г. Ю. Харциева делает упор на те силы, "которые от начала и до конца оставались сторонниками единого государства" и ищет причины, по которым "их взгляды (если они не претерпели изменений) не оказали в решающий момент такого влияния на словацкую общественность, чтобы вызвать достаточно активное противодействие распаду федерации" (24, с. 222 - 223). К числу таких партий автор относит Общественность против насилия (ОПН) и две партии, находившиеся на разных полюсах политического спектра Демократическую партию Словакии (ДП) и Партию левых демократов (ПЛД). Г. Ю. Харциева считает, что общество не оказало доверия ПЛД из-за ее коммунистических корней и отмечает неспособность (или нежелание) словацких сторонников федерации объединиться. В другой статье Г.Ю. Харциевой (23) исследуется роль основных словацких политических партий и блоков в общественной жизни Словацкой Республики вплоть до 1995 года. Автор указывает, что "в течение пяти посткоммунистических лет претворение в жизнь принципов плюрализма привело к образованию различных партий - правых, левых, центристских" (23, с. 215). На этапе до 1992 года наибольшую роль автор отводит ОПП и христианским демократам, меньшую - правым партиям, близким к чешским, например, таким как Демократическая партия Словакии. А с 1992 года ведущие политические позиции занимает Движение за демократическую Словакию (ДЗДС), которое вместе с Гражданской демократической партией Клауса (ГДП) "ответственно за дезинтеграцию единого государства" (23, с. 237).

В статье Э. Г. Задорожнюк "Партии и движения в Чехии: структурная эволюция и проблема приоритетов" поднимаются вопросы формирования структуры политических партий в Чехии в середине 90-ых годов накануне выборов в парламент 1996 года. Автор делает вывод, что партийная "мозаика напоминает структуры Чехии в составе Австро-Венгрии, в межвоенный период, а также в 1945-1948 гг." (6, с. 241), а "отре'флексированная преемственность" позволяет говорить об относительной упорядоченности политической жизни страны в середине 90-х-годов. Следует также отметить, что Э. Г. Задорожнюк значительное внимание уделяет рассмотрению роли внешнеполитического фактора во внутриполитической жизни Чехии и считает, что устремленность республики на Запад оказывает негативное влияние на относительную стабильность политической жизни страны (там же). Основываясь на анализе результатов коммунальных выборов в Чехии, автор делает прогнозы относительно эволюции политических партий страны и их возможной тактики и стратегии накануне выборов в чешский парламент в 1996 г.

В центре внимания статьи 3. Кузнецовой (11) - выборы в палату депутатов в Чехии в 1996 году, результаты которых оцениваются ею как тенденция "полевения", имеющая в своей основе неготовность к восприятию населением страны социальных издержек реформ.

Среди зарубежных исследований конкретной направленности можно выделить работы Л. Брокла, 3. Буторовой и М. Буторы, Й.Гудечека, П. Копецкого, В. Кршивого, С. Саксонберга, Й. Стены и др. (27,28, 30, 36, 42. 43, 44). Анализ конкретных вопросов современного политического развития и фактический материал, вводимые авторами в научный оборот, учитывались нами при рассмотрении отдельных проблем, о чем свидетельствуют ссылки в тексте диссертации. Подробнее же мы считаем целесообразным рассмотреть две относительно новые работы, опубликованные в конце 90-х годов (30, 42). Словацкие ученые М. Бутора и 3. Буторова характеризуют парламентские выборы 1998 года как первое истинно демократическое событие в современной словацкой истории, после которого наступила вторая фаза демократизации. "В 1998 году в Словакии произошел поворот от европейской юго-восточной модели политической ориентации, в которой крестьянское большинство голосует за авторитарных популистских лидеров, к венгерскому или польскому образцу с преимущественным преобладанием горожан, голосующих за более образованных политиков" (30, с. 82). Авторы сравнивают две "бархатные революции" 1989 и 1998 годов. Общей чертой этих событий явилось активное участие в них словацких граждан. Однако в 1998 году демократический лагерь был значительно более сплоченным, лидеры демокра 1 ической оппозиции более известны обществу и существовали внутренние источники для демократических изменений, тогда как в 1989 году события в Словакии были спровоцированы внешними обстоятельствами - падением Берлинской стены, антиправительственными демонстрациями в Праге и т.п. По мнению авторов, авторитарный режим В. Мечиара (1994 - 1998 годы) способствовал осознанию словацким обществом преимуществ демократических принципов и свобод, обострил стремление общества к плюрализму, соблюдению законов, поиску компромиссов в политической сфере и уважению прав меньшинств. Значительную роль в демократизации словацкой политической сферы в 1998 году авторы отводят деятельности "глобального демократического сообщества", не относя ее к внешним факторам, что на наш взгляд представляется непоследовательным.

Состояние демократии в Чешской Республике в конце 90-ых гг. стало предметом рассмотрения английского ученого С. Саксонберга (42). Он считает, что распад Чехословакии способствовал консолидации плюралистической партийной системы в обеих ее "наследницах", так как и в Чехии и в Словакии уменьшилось число политических партий, представленных в выборных органах (42, с.99). А выборы в парламент Чехии в 1996 году обнаружили близость ее партийной системы с западноевропейской и стабильное состояние демократии, показателями которого автор считает выигрыш правящей партией перевыборов, уменьшение числа парламентских партий, рост влияния чешской социал-демократии, не имевшей коммунистического прошлого и обладающей отличным кадровым резервом (42, с. 105).

Наиболее близка и по теме исследования, и по хронологическим рамкам диссертация на соискание степени кандидата исторических наук Л. А. Леоновой "Политический плюрализм и коалиционная власть в посттоталитарной Чехо-Словакии". Автор ставит перед собой задачу исследовать образование коалиций различных политических сил, которое рассматривается ею как отражение плюрализма в переломные моменты истории Чехословакии. Справедливо отмечая собственный опыт демократических традиций в чешском обществе, автор ограничивает этот опыт рамками после 1945 года, а заканчивает свое исследование анализом выборов в чехословацкий парламент в 1990 году. В работе Л. А. Леоновой наиболее полно изложены вопросы трансформации Коммунистической партии Чехословакии, рассмотрен процесс возникновения многочисленных партий. Однако выводы автора во многом обусловлены реальностью начала 90-ых гг. . и политический плюрализм фактически приравнивается к возникновению многопартийности.

Таким образом, состояние изученности проблемы позволило нам сформулировать в качестве общей цели поиск ответа на вопрос о возможностях и условиях демократического развития в Чехословакии, Чехии и Словакии. В рамках общей цели исследования мы попытались решить следующие конкретные задачи:

- рассмотреть исторический опыт, оказавший влияние на формирование политической культуры чешского и словацкого обществ;

- проанализировать основные черты процесса возникновения большого числа политических партий и превращения этого разрозненного множества в систему партий в Чехии и Словакии;

- рассмотреть позиции и роль партий на одном из переломных этапов развития Чехословакии - на этапе распада страны;

- проанализировать процесс формирования политического плюрализма как системы власти, основанной на взаимодействии и противостоянии основных партий и других конституционных институтов в наследницах чехословацкой федерации - Чешской и Словацкой республиках, пути и методы достижения компромисса между различными интересами политических субъектов.

Хронологические рамки данного исследования ограничены периодом 1989 - 1998 годов. И если первая дата вряд ли нуждается в пояснении, то на второй хотелось бы остановиться особо. Именно 1998 год стал определенным рубежом в развитии демократии как системы, как в Словакии, так и Чехии, когда выборы в парламенты этих стран привели к власти бывшую оппозицию, что позволяет применить к данной конкретной ситуации положение, высказанное Р. Дарендорфом: "Существует возможность прочертить на карте путь от коммунизма к свободе, от господства номенклатуры к демократическим институтам. . Политические институты устанавливаются быстро. Гораздо медленнее происходит их закрепление в умах и сердцах людей. Прежде чем они обретут прочность, они должны пройти испытание "двойной сменой", то есть правительство должно дважды поменяться демократичным способом" (5, с. 23).

Вопрос о методологических основах исследования имеет для нас принципиальный характер. Изучение проблем, находящихся на стыке дисциплин, в данном случае политологии и новейшей истории, таит в себе угрозу подмены и смешения методов. Поэтому для нас было особенно важно оставаться на позициях историзма, предусматривающего рассмотрение любого явления как с конкретно-исторической точки зрения, так и в его развитии, в духе уважения к историческому факту и научной объективности. Фактор научной объективности приобретает особую значимость в случае, когда предметом рассмотрения становится современное развитие, непосредственно затрагивающее личность исследователя. Мы старались избегать эмоциональной оценки фактов, сосредоточив внимание на установлении причинно-следственных связей и выявлении динамики общественно-политических процессов. I

Круг источников, привлекавшихся нами для выполнения поставленных задач широк и разнообразен. Это законодательные акты, статистические данные и результаты опросов общественного мнения, документы партий и общественных организаций, выступления политических лидеров.

Законодательные акты, закладывающие правовые основы политической системы являются важнейшим источником для изучения политической истории. Их значимость не умаляет тот факт, что практика политической жизни не всегда тождественна правовым предписаниям. Так конституции СР и ЧР (I - I, 2) определяют политический строй, сферы деятельности и правомочия законодательной, исполнительной и судебной ветвей власти, законы о политических партиях и выборах (I- 5, 6, 7) -правовые основы политического плюрализма, другие законодательные акты содержат оценку прошедшего и намечают перспективы дальнейшего развития (I - 3, 4).

Следующую обширную группу источников составили статистические данные о результатах выборов, составах парламентов и парламентских фракций, опубликованные в своем большинстве в периодической печати и частично почерпнутые нами из исследовательских работ (И - 1-15). На основании данных политической статистики представлялось возможным проанализировать не только количественные, но и качественные характеристики процесса становления и развития многопартийности, определить направления его развития и выявить его суть,

Для прогнозирования хода дальнейшего развития, для изучения политических преференций населения значимым источником являлись также результаты опросов общественного мнения, опубликованные в средствах массовой информации (III - 1-4). Анализируя тенденции и явления в политической сфере, неизбежно приходится сталкиваться с проблемой достоверности данных, полученных в результате опросов общественного мнения, которые зависят не только от использования различных методик, но и от возможной политической ангажированности как исследовательских организаций, так и отдельных средств массовой информации. Так, например, результаты социологических опросов, проведенные чешским Институтом по изучению общественного мнения (далее Институт) в феврале 1995 года свидетельствовали о росге популярности ведущей правительственной Гражданской демократической партии с 27% в январе 1995 года до 30 % в феврале того же года. Тогда как проведенные Центром эмпирических исследований (далее Центр) также в феврале 1995 года опросы не зарегистрировали эту тенденцию. По данным Центра союзник ГДП по правительственной коалиции - Гражданский демократический альянс - потерял за февраль месяц 1/3 своих приверженцев, тогда как Институт тракювал уменьшение сторонников ГДА в рамках статистической погрешности. Февральский опрос Центра зафиксировал рост сторонников чешских социал-демократов с 13,9% в феврале 1994 года до 20,8% в феврале 1995 г. Данные Института свидетельствовали о неизменном в течение года уровне популярности Чешской социал-демократической партии - около 13%.

В качестве источников широко привлекались также документы политических партии и общественных организаций: предвыборные программы и заявления, соглашения о межпартийном сотрудничестве и т.д. Источники данной группы в значительной мере опубликованы в различных сборниках документов. Состояние чехословацкой оппозиции коммунистическому режиму и непосредственное выступление антикоммунистических сил в январе 1989 года в Чехословакии получили I отражение в сборнике "Жаркий январь 1989 г. в Чехословакии" (1У - 2), подготовленном Я. Владиславом и В. Пречаном. В него, наряду с текстом воззвания "Несколько фраз", вошли документы других независимых инициатив, свидетельства очевидцев и хроника событий, предшествовавших "бархатной революции" 1989 года. Публикация документов была осуществлена Чехословацким центром документации независимой литературы (ФРГ, г. Штейнфельд).

Издание документов "Десять пражских дней"(1У - 1), подготовленное М. Отагалом и 3. Сладеком и снабженное предисловием В. Гавела, является наиболее основательным и полным свидетельством о самой "бархатной революции". Публикация содержит документы, которые были предназначены, прежде всего, для широкой общественности: воззвания и обращения политических партий, студенческих и иных организаций, заявления ведущих политиков, ученых, общественных деятелей страны, хронику событий ноября 1989 года, расписанных по дням. Все опубликованные в сборнике документы пражского происхождения.

Мозаичную картину появления на политической арене партий, предвыборных коалиций, альянсов и других партийных объединений, общим числом более чем 130, а также их основных программных положений накануне парламентских выборов в Чехословакии в 1992 году рисует информационное издание "Политические партии и движения в ЧСФР 1992"(1У - 3), подготовленное Институтом по изучению демократии в Чехословакии. Составители поставили своей целью дать беспристрастную информацию о политическом спектре и опубликовали без комментариев и оценок все документы, которые сочли необходимым предоставить для публикации сами партии.

Значительный блок партийных документов составляют материалы форума политических организаций, проходившего в форме выставки "Кс1е ёотоу ти]" в Праге накануне парламентских выборов 1990 года (май-июнь 1990). Это программы более чем 30 политических организаций, которые были предназначены для самых широких слоев чехословацкого общества. Эти материалы были собраны нами во время командировки в Чехословакию и находятся в личном архиве (1У - 4).

В качестве источников нами привлекались также выступления политических лидеров (В. Гавела, В. Клауса, В. Мечиара, Я. Чарногурского и др), опубликованные в информационных периодических изданиях, которые для целей нашего исследования играли роль своеобразной "легописи современности"(У). Наиболее широко в этом качестве нами использовалась чешская ежедневная газета "Лидове новины" (У-З) -старейшая среди чешских ежедневных газет. Начало ее издания относится к 1893 году. Заняв в годы первой республики место органа демократической чешской интеллигенции, газеш прошла через испытание немецким протекторатом, а в 1952 году, после прихода КПЧ к власти в Чехословакии, была закрыта. В 1968 году предпринималась попытка ее возрождения, однако, на весьма краткий период. В конце 80-х годов газета стала выходить в системе самиздата, а после ноября 1989 года была официально зарегистрирована. В начале 90-ых "Лидове новины" испытали искушение вновь обретенной свободой, выступая как орган правых политических сил, затем газета стала позиционировать себя как независимое демократическое издание. Широкое использование нами материалов, опубликованных в "Лидовках", объясняется, прежде всего, доступностью для нас этого издания.

Конкретную информацию о политическом развитии Чехии и Словакии мы черпали также из отдельных номеров словацкой ежедневной газеты "Народна оброда"(У-1), словацкого экономического еженедельника "Тренд"(У-2), чешских политического еженедельника "Респект"(У-5) и ежедневной газеты "Млада фронта днес"(У-4). К этой группе изданий относятся также информационные материалы ИТАР -ТАСС (У-6).

От монополистических структур к плюрализму и демократии нет прямых и безболезненных путей. Эго замечание сделано Дарендорфом относительно последствий революций 1989 года (5, с. 65). В своей работе, содержащей множество частностей, из которых, на наш взгляд и состоит политическая история, мы стремились наполнить конкретными данными это абстрактное замечание.

Исследования

1. Восточная Европа на новом пути (Хроника событий, документы, комментарии). - М., 1994. - 238 с.

2. "Восточноевропейский социализм": становление режима, попытки его модификации, причины краха. - М., 1993. - 198 с.

3. Голосов Г.В. Партийные системы России и стран Восточной Европы: генезис, структура, динамика. - М., 1999. - 152 с.

4. Гришин Я.Я. Издержки бархатных переворотов. - Казань, 1999. -4.1 -157 е., ч.2 - 163 с.

5. Дарендорф Р. После 1989: Мораль, революция и гражданское общество; Размышления о революции в Европе. - М., 1998. - 271 с.

6. Задорожнюк Э. Г. Партии и движения в Чехии: структурная эволюция и проблема приоритетов // Политический ландшафт стран Восточной Европы середины 90 - ых годов. - М., 1997. - С.239 - 260.

7. Задорожнюк Э.Г. Революции 1989 г и поворот к новой региональной идентичности (по материалам Горбачев-Фонда) // Славяноведение. - М., 2000.-№3.-С. 3- 16.

8. Задорожнюк Э.Г. Социал-демократия в Центральной Европе. - М., 2000. -311с.

9. Задорожнюк Э.Г. Экономические программы и политическая активность социал-демократов в Чехо-Словакии //Политические партии и движения Восточной Европы: проблемы адаптации. - М., 1993. - С. 241 - 279.

9а. Кисс Э. Искажают ли партии демократию // Конституц. право: восточноевропейское обозрение. - М.; Чикаго, 1996. - № 2. - С. 43 -46.

10.Коровицына Н.В. Самая "бархатная революция": "чешский человек" на фоне общественных перемен. // Славяноведение. - М., 200.0. - № 3. - С. 16-26.

П.Кузнецова 3. Тенденция "полевения" в формировании политического спектра в Чешской Республике // Левый поворот и левые партии в странах Центральной и Восточной Европы. - М., 1998. - С. 123 -154.

Ле'вый поворот и левые партии в странах Центральной и Восточной Европы. - М., 1998. - 167 с.

13.Мокшин В.К. Трансформация политических режимов восточноевропейских стран во второй половине XX века. - Архангельск, 1997. - 271 с.

14.На путях политической трансформации (политические партии и политические элиты постсоветского периода) // Российские общественные науки: новая перспектива. - М., 1997. - Вып. 8, ч. 2. - С. 5 -247.

1 5.Новопашин Ю.С. Восточноевропейские революции 1989 года: проблемы изучения. // Славяноведение. - М., 1999. - №4.-С. 16 -24.

16.Политическая трансформация стран Центральной и Восточной Европы. -М„ 1997. - 135 с.

17.Политические партии и движения Восточной Европы: проблемы адаптации. - М., 1993. - 276 с.

18.Политические элиты в Центральной и Восточной Европе (Проблемы переходного периода). - М., 1998. - 168 с.

19.Политический ландшафт стран Восточной Европы середины 90-ых годов. - М., 1997. - 261 с.

20.Политология: Энциклопедический словарь. - М., 1993. - 431 с.

21 .Постреволюционная Восточная Европа: экономические ориентиры и политические коллизии. - М., 1995. - 215 с.

22.Становление многопартийности в Восточной Европе в 1990-е годы (По материалам Болгарии, Венгрии, Восточной Германии, Польши, России, Словакии и Чехии). - М., 1996. - 219 с.

23.Харциева Г. Ю. "Левые "и "правые " в современном политическом спектре Словакии // Политический ландшафт стран Восточной Европы середины 90-ых годов. - М., 1997. - С.214 -238.

24.Харциева Г.Ю. Отношение словацких партий и движений • к дезинтеграции ЧСФР // Политические партии и движения Восточной Европы: проблемы адаптации. - М., 1993. - С.222 - 240

25.Центрально-Восточная Европа во второй половине XX века. В 3 т. Т.З. Трансформация 90-х годов. Ч. 1. - М., 2002. - 461 с.

26. Bielasiak J. Substance and process in the development of party systems in East Central Europe // Commun. a. post-communist studies. - Los Angeles, 1997. - Vol. 30, N 1. - P. 23-44

27. Brokl L. Mezi listopadem 1989 a demokracii - antimonie nasi politiky // Sociologicky casopis. - Pr„ 1992. - № 2. - S. 150 -164.

28. Brokl L. Politicka kultura a politicky prostor Ceske Republiky // Lidove noviny. - Pr., 1994,- 1 1 listopad.- S.8.

29. Brokl L. Prehcod ceskoslovenske spolecnosti od totalitarizmu k politicke demokracii //Sociologia. - Br., 1991. -№ 5/6. - S. 403 - 410.

30. Butora M., Butorova Z. Slovakia's democratic awakenig // Wash., 1999. - № 1. - P. 80 -95.

31. Comisso E. Is the glass half full or half empty? Reflections on five years of competitive politics in Eastern Europe // Commun. a. post-communist studies. - Los Angeles, 1997. - Vol. 30, N 1. - P. 1-21

32. From a one-party state to democracy : Transition in Eastern Europe / Ed. by Frentzel-Zagorska J. - Amsterdam ; Atlanta (GA): Rodopi, 1993. - XIII, 224 P

33. Grzymala-Busse A. Reform efforts in the Czech and Slovak Communist parties and their successors, 1988 - 1933 // EEPS: Eastern Europe. Politics and soc. - Berkley, 1998. - № 3. - P. 442-471.

34. Hudccek J. Pokus о identifikaci stran na «levo-pravem» kontinu. Politicky spektrum v Ceske republice v roce 1991 // Sociologicky casopis. - Pr., 1992. -№ 2. - S. 275 - 297.

35. Kopecky P., Mudde C. The 1998 parlamentary and senate elektions in the Czech Republic // Electoral studies. - Guildford, 1999. - № 3. - P. 415 - 424.

36. Krivy V. Uzemne celky a skupiny obci v parlainentnych volbach 1998 // Sociologia. - Br., 1999. - N 1. - S. 51 - 77.

37. Markowski R. Political parties and ideological spaces in East Central Europe // Commun. a. post-communist studies. - Los Angeles, 1997. - Vol. 30, N 3. -P. 221-254

38. Mikus J. A. Slovakia: A politikal and constiuional history (with doc.). - Dr., 1995. - 418 s.

39. Orenstein M. A geneloy of communist successor parties in East-Central Europe and the determinants of their success // EEPS: Eastern Europe. Politics and soc. - Berkley, 1998. - № 3. - P. 472-499.

40. Party structure and organization in East-Central Europe / Ed. by Lewis P.G. -Cheltenham ; Brookfield: Elgar, 1996. - XVIII, 229 p., diagr. - (Studies of communism in transition)

41. Rivera S.W. Historical cleavages or transition mode? Influences on the emerging party systems in Poland, Hungary and Czechoslovakia // Party politics. - L., 1996. - Vol. 2, N 2. - P. 177-208

42. Saxonberg S/ A new phase in Czech politics // J. Of democracy. - Wash., 1999. - № 1. - P. 96 - 1 11. у/ s f

43. Stena J. Parlamentni volby 1998 v SR - uskutocnena vyzva // Sociologia -Br., 1999. - N l.-S. 28 - 50.

44. Stena J. Stav demokracie na Slovensku ako predmet diskusii a politickych sporu// Ibid., 1996/ - N 5. - S. 389 - 402.

45. St^panovsky J. The case of Czechoslovakia // Central and Eastern Europe in transition. - Bonn, 1991. - P. 4 - 6.

46. The consolidation of democracy in East-Central Europe/ - Cambridge., 1997. - 389 p.

47. The politics of the new Europe : Atlantic to Urals / Budge I., Newton K., McKinle'y R.D. et al. - L. ; N.Y.: Longman, 1997. - XVI, 412 p.

48. Verla C. From one dogma to another // Intern. Viepoint. - Montreuil, 1992. -Is. 223. - P. 14- 16.

Источники I. Законодательные акты и конституции. „

1. Ustava Slovenskgj republiki // Sbirka zakonu - Pi\, 1992. - C. 92

2. Ustavnf ziakon Ceske narodnirady ze dne 16 prosince 1992 // Hospodarske noviny. - Pr., 1992. - 21 prosin. - S. 7 - 8.

3. Zakon 541/1991 - Sbirka zakonu. - Pr., 1991.-C. 79. v

4. Zakon о politickych stranach 15/1990.// Sbirka zakonu. - Pr., 1990.- C.

47.

5. Zakon ovprotipravnosti komunistickeho rezimu a odporu proti nemu 11 Sbirka zakonu CR.- Pr., 1993. -C. 51.

6. Zakon о volbach 47/1990 //Sbirka zakonu. - Pr., 1990. - C. 11.

7. Zakon о zdruzovani v politickych stranach a v politickych hnutich 424/1991 // Sbirka zakonu. - Pr., 1991.-C. 81

II. Статистические данные.

1. Итоги июньских выборов 1990 г. в чехословацкий парламент (Федеральное собрание)// Rudef pravo. - Pr., 1990. - 11 cervna. - S.1,3.

2. Изменения в составе чехословацкого парламента 1990-1992 годы// Lidove noviny. - Pr., 1992. - 14 cervna. - S. 2.

3. Результаты выборов 1992 г. в законодательные органы Чехословакии// Miada fronta dnes . - Pr., 1992. - 8/9 cervenec. - S. 1,2.

4. Результаты голосования представителей различных национальностей на выборах 1990 г.// Sociologicky casopís. - Pr., 1990. - Roe. 28, с. 2. - S. 189.

5. Состав парламента Чешской Республики по итогам выборов в 1992 г.// Miada fronta dnes . - Pr., 1992. - 8/9 cervenec. - S. 1,2.

6. Состав фракций в Палате депутатов парламента Чешской Республики (1992-1995 гг.)// Lidove'noviny.- Pr., 1995. - 3.maje- S. 2.

7. Результаты выборов в местные органы власти в Чешской Республике в 1994 г.// Lidove'noviny. - Pr., 1994. - 20 rijen. - S. 2.

8. Партийный состав кандидатов и членов сената в 1996 г.// Lidove'noviny -Pr., 1996. - 25 listopad. - S. 1.

9. Результаты выборов в Палату депутатов парламента Чешской Республики в 1996 г.// Lidove noviny - Pr., 1996. - 10 cervenec - S. 1.

10.Поддержка избирателями партий и политических движений в 1998 г. по сравнению с результатами выборов 1996 г. // Miada fronta dnes. - Pr., 1998,- 24 cervenec. - S.2

11 .Результаты досрочных выборов в Палату депутатов чешского парламента в 1998 г.// Miada fronta dnes. - Pr., 1998.- 24 cervenec. - S.2

12.Состав парламента Словацкой Республики (Национального совета) по результатам выборов 1992 г.// Miada fronta dnes . - Pr., 1992. - 8/9 cervenec;- S. 1,2.

13.Партийный состав словацкого парламента в 1994 г. // Страны мира сегодня. - ИТАР-ТАСС. - 1994. - № 12 (432). - С. 23.

14.Политические симпатии словацких избирателей за неделю до выборов и результаты выборов в 1998 г.// Sociología. - Вг., 1999. - N1. - S. 33.

15.Выборы в парламент Словацкой Республики в 1992-1998 годах: процентное соотношение и абсолютные числа// Sociología. - Вг., 1999. - N

1. - S. 55.

III. Опросы общественного мнения .

1. Взгляды населения Чехословакии по национальным вопросам конец 80-начало 90-ых гг.// Nazory na vztahy národoj/ a narodnostíCSSR. - IVM: ZáveVecna sprava z vyzkumu. - Pr., 1990. - C. 89/6. - S. 17.

2. Данные социологических исследований о политических симпатиях населения страны, опубликованные в периодической печати, в т. ч. — Lidove' noviny. - 24 cervenec. - S.2; Na'rodná obroda. - Br., 1994. - 22.03. - S.

2.

3. Динамика политических симпатий словацких избирателей в % (декабрь 1994 - январь 1997 гг.).// Sociología. - Вг., 1999. - N1. - S. 33.

4. Представления о справедливом государстве в различные исторические периоды/ZRespekt - Рг., 1993, с. 36, s. 6.

1Y. Документы политических партий и общественных организаций^

1. Ое8е1 рга&кусЬ dnu (17-27 ПзШрас! 1989). Эокитегйасе. - Рг., 1990.

672 б.

2. Ногку 1еёеп 1989 V СезкозЫепэки. - Рг., 1990. - 164 б.

3. РоПИскс^гапу а \\nuhv С^Я, 1992. - Рг., 1992. - 192 э.

4. Предвыборные программы политических партий - Материалы форума политических организаций «Кс1е domov тир (Прага, май - июнь 1990 г.) - Личный архив автора.

Y. Выступления , заявления и обращения политических лидеров, опубликованные в средствах массовой информации.

1. Narodna obroda (Bratislava);

2. Trend (Bratislava);

3. Lidove noviny (Praha);

4. Miada'fronta dnes (Praha);

5. Respekt (Praha);

6. Вестник Европы, Компас, Страны мира сегодня.

Заключение диссертации по теме «Всеобщая история (соответствующего периода)», Щербакова, Ю.А.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследуя политическую культуру чехов и словаков, следует подчеркнуть один важный момент - преемственность ее традиций. В течение полувека пребывания Чехословакии в составе Австро-Венгрии, чехи постепенно накапливали опыт политического плюрализма. Они создавали группы по интересам, союзы, множество политических партий. Хотя соответствующая словацкая политическая традиция в тот период была менее выражена, но и она несла в себе черты плюралистической культуры, схожей с чешской. После временного перерыва в годы первой мировой войны эта традиция возродилась в буржуазной Чехословацкой республике, в которой многообразно воплотились плюралистические тенденции предшествующих лет.

Правда, австро-венгерский бюрократический абсолютизм не только ограничивал развитие в Чехословакии настоящего плюрализма, но и наложил определенный отпечаток на политическую жизнь Чехословакии в период между двумя войнами, способствовал бюрократизации политических партий и профсоюзов. Кроме того, при Габсбургах искажающее влияние на плюралистические тенденции в развитии общества оказывал национализм, насаждавший нетерпимость к неортодоксальным взглядам.

Плюралистической традиции Чехословакии были нанесены удары событиями 1938 года (Мюнхен), оккупацией Чехии в 1939-1945 годах и созда'нием марионеточного государства в Словакии.

В 1945-48 годах имел место период расцвета политического плюрализма. Ликвидированный в "сталинское время", плюрализм возродился в 60-ые годы и достиг пика своего краткосрочного развития в период Пражской весны.

По сравнению с реформаторским движением в Польше Чехословакия 80-ых годо^ казалась спокойной и стабильной страной. Однако в недрах чехословацкого общества существовали явления, которые можно было бы обозначим? в качестве "независимых течений" и определить как проявления диссиденте I ва. Диссидентское движение в Чехословакии не отличалось высокой степенью организованности и не носило ярко выраженный политический характер. "Хартия-77" не добилась массовой поддержки населения Чехословакии и не переросла в широкое социальное движение, которое наблюдалось в Польше, начиная с 1980 года. Однако, представляя собой политическую реальность, она не могла не готовить почву для предстоящих политических перемен.

К 1990 году в Чехословакии сформировались идейно-организационные предпосылки для возникновения плюралистической политической системы. Оппозиция Коммунистической партии Чехословакии была структурно оформлена и представляла собой сеть групп с широким спектром альтернативных коммунистической идеологии взглядов и интересов.

Быстрые темпы и необратимость политических изменений в Чехословакии, последовавших за событиями 1989 года и направленных на переход от тоталитаризма к демократическому государственному устройству, во многом объясняются гуманистически-демократическими традициями чехословацкого общества, свою роль, несомненно, сыграл фактор исторической памяти народа.

С самого начала политической трансформации в Чехословакии были заложены правовые основы функционирования демократических механизмов реальной многопартийности. Были приняты и практически сразу,же внедрены в общественную практику соответствующие законы, которыми регламентировались порядок образования партий и политических движений, приостановки и запрета их деятельности, участия в выборах. Были упразднены статьи конституции о ведущей роли КПЧ в обществе, о ее главенствующем положении в политической системе страны.

В становлении новой структуры и субъектов политической системы чехословацкого общества можно выделить несколько этапов. На первом этапе произошло создание общедемократического движения - ГФ, перестройка на демократических принципах деятельности существовавших прежде при социализме так называемых союзнических партий, образование новых политических партий по образу современных западноевропейских.

Идейная направленность программ политических партий, вступивших на чехословацкую политическую сцену сразу же после ноября 1989 года, заключалась в декларировании антикоммунистических целей и принципов. Прежде всего, они стремились заявить о себе как об антикоммунистической, антитоталитарной силе, порывающей с коммунистическим прошлым и выступающей за общедемократические цели. На волне революционной эйфории победа над коммунистическим режимом рассматривалась как средство решения всех проблем общественного развития, в том числе и в сфере строительства новых демократических чешско-словацких отношений. Особенностью политического развития являлась масштабная поддержка населением Чехословакии на выборах-90 в Федеральное собрание общедемократических движений. В июне 1990 года был закреплен переход от тоталитарного режима, в котором главенствующее положение занимала единственная реальная сила - Коммунистическая партия Чехословакии к демократическому режиму, функционирующему на многопартийной основе с учетом принципа разделения властей.

С середины 1990 года чехословацкая" постоталитарная политическая система перешла ко второму этапу своего развития, который характеризовался "атомизацией" политической жизни, перегруппировкой и дроблением сил. Многочисленные политические партии не имели ни определенных программ, ни четких политических ориентиров, ни устойчивой социальной базы. Многие из них по существу представляли собой протопартии, которым лишь предстояло (или не предстояло) стать политическими организациями современного парламентского типа.

Возникшая многопартийность не была тождественна развитой демократии. На рассматриваемом этапе развития многопартийной системы не удалось выявить связь между политической ориентацией граждан и их социально-демографической принадлежностью.

Лакмусовой бумажкой, обнаруживавшей способность политических партий к обретению ими политической зрелости, стал вопрос о будущем государственном устройстве Чехословакии. В начале 90-ых годов вопрос чешско-словацких отношений трансформировался в проблему собственно существования государственного образования под названием Чехословакия - Чехо-Словакия, появившегося на политической карте Центральной Европы в 1918 г.

К 1992 г. в Чехи и Словакии сложились две плохо сочетаемые системы политических партий. Чешские левоориентированные партии выступали с позиций сохранения чехословацкой федерации. В Словакии для партий левой ориентации были характерны приверженность идеям словацкой государственной независимости. Чешские христианско-демократические партии выступали с позиций экономического либерализма и свободных рыночных отношений, в экономических программах словацких христианских демократов предпочтение отдавалось принципам перераспределения и государственного патернализма. В структуре политических партий в Словакии гражданские партии, аналогичные чешским ГДП и ГДА, занимали весьма слабые позиции. Подобное состояние политической системы Чехословакии отнюдь не способствовало сохранению единого государства.

Требование предоставления Словакии суверенитета оставалось неизменным компонентом концепции государственного строительства, разрабатываемой словацкими партиями. Другие элементы этой концепции видоизменялись и заменялись по мере осознания ими своих политических интересов, а также под воздействием различных внутренних и внешних факторов, таких как объективные сложности в осуществлении экономической реформы и дезинтеграционные тенденции в развитии всего постсоциалистического пространства. К выборам 1992 г. в чехословацкий, словацкий и чешский парламенты многие словацкие политические силы шли с идеей суверенитета Словакии, с требованием предоставления им возможности проведения независимой словацкой политики во всех областях общественной жизни, ставя знак равенства между национальной идентичностью словаков и государственным суверенитетом Словакии.

Основываясь на анализе партийных программ, можно утверждать, что летом 1992 года левоориентированные партии и движения, обещавшие смягчить последствия реформ предоставлением социальных гарантий гражданам, пользовались большими симпатиями у населения Словакии. Именно эти силы в своем большинстве и были ориентированы на требование предоставления Словацкой Республике полной национально-государственной независимости. Сторонники радикальных рыночных реформ, выступавшие за сохранение единого чехословацкого государства в форме федерации, получили поддержку в Чехии.

Процесс трансформации политической системы в 1990-1992 гг. проходил в Чехословакии в условиях становления новых общественных отношений, детали концепции политического развития страны определялись по ходу самого развития. Несовершенство формирующихся демократических институтов власти выразилось в отрыве собственно политического процесса от интересов избирателей страны. Данный момент во многом определил распад единой Чехословакии на два государственных образования - Чешскую и Словацкую республики. Однако именно в этот период были трансформированы основы прежней I политической системы Чехословакии и выработаны демократические принципы, на которые в дальнейшем опиралось развитие политических систем Чешской и Словацкой республик как суверенных государств.

В политической системе Чешской Республики формирование основных политических блоков - правоцентристского и социал-демократического несколько замедлилось в конце 90-ых годов. Процесс объединения политических сил приостановился, и стали наблюдаться противоположные явления, такие, как распад правительственной коалиции правых партий, приведший к отставке правительства В. Клауса, и раскол в рядах ГДП.

Начавшийся в 4P процесс интеграции политических сил не был стабильным и широкомасштабным. Объединение партий, схожих в своих программных целях, находилось на начальном этапе. Скорее всего, в Чехии, в перспективе, останется несколько (пять, шесть) партий, которые и будут составлять правящие и оппозиционные коалиции. Как нам представляется, интеграционный процесс не приведет к созданию в Чехии политической системы американского типа с двумя основными партиями. Политическая традиция в Европе (за исключением, возможно, Англии, которой следуют как образцу для подражания чешские политики) предусматривает многочленную систему из четырех-восьми партий.

Трансформация чешского общества после 1989 года сопровождалась декларациями подавляющего числа действующих на чешской сцене политических сил, будь то социал-демократической или либерально-консервативной ориентации, о необходимости окончательно избавиться не только от малейших системных признаков коммунистического прошлого, но и изжить любые идеологические конструкции левого толка. Однако модель политической демократии, сформировавшаяся в Европе еще в начале прошлого столетия и взятая в качестве образца чешским политическим истэблишментом, представляет собой допускающую конкуренцию среду, в которой действуют определенные правила соперничества политических сил и результатом функционирования которой ни в коем случае не является "окончательная" победа одной из этих сил, а, наоборот, достижение общественпополезных целей в интересах гражданского общества при помощи компромиссов и переговоров.

В результате досрочных выборов в парламент летом 1998 года Чешская социал-демократическая партия получила наибольшее число депутатских мандатов и возможность сформировать в коалиции с Христианско-демократической партией правительство меньшинства. Подобный поворот в сторону социал-демократии уже произошел в ряде стран, переживающих стадию трансформации общественной системы. Этот "левый поворот" (в Польше, Венгрии, Словакии, Румынии, Болгарии) середины 90-ых гг. несколько усилил социальную линию в политике правящих партий, но, тем не менее, не изменил кардинальным образом ее (политики) генеральную направленность на развитие рыночных отношений, интеграции в военно-политические и экономические структуры развитых капиталистических стран.

Как нам представляется, к концу 90-ых годов в Чехии сложился вполне удовлетворительный с точки зрения развития демократического плюрализма комплект политических партий. Состояние политической системы Чешской Республики приблизилось к положению, когда избиратель имеет возможность выбирать между классически понимаемыми либерально-демократической и социал-демократической партиями. И в этой сфере вряд ли можно ожидать драматического развития и неожиданных поворотов. Очевидно, что некоторые из политических партий, такие, как КПЧМ или ГДП, лучше организованы, что делает их постоянными элементами политической системы. Другие партии стремятся к этому. Прекратилось стихийное возникновение политических партий. Политические партии стремятся выражать интересы определенных социальных классов, и происходит не только идеологизация политического процесса как такового, но формирование идеологических установок \ избирателей.

После выделения Словакии в суверенный политический субъект развитие ее политической системы стали характеризовать проявления нестабильности, процессы перегруппировки и поляризации сил. Словацкая Республика неоднократно на протяжении 90-ых годов XX оказывалась в состоянии политического кризиса. С начала 1993 года из депутатского клуба ДЗДС вышли 22 парламентария, из клуба ПЛД -1, из СНП - 7, венгерская коалиция осталась без изменений. Соотношение сил стало 85 к 65 в польз) недавней оппозиции. Такие изменения представляются вполне закономерными. По существу ДЗДС повторяла судьбу многих политических движений в посткоммунистической Европе, движений, идеологически отрицавших существовавшее положение вещей - в данном случае проводимых в составе единой Чехословакии реформ, статуса Словакии как субъекта федерации в составе ЧСФР, - в которых позитивная целеполагающая программа была сформулирована чрезвычайно общо и неконкретно: ДЗДС основывала свою борьбу за власть на националистических популистских лозунгах.

Причина кризиса - отказ ДЗДС и СНП сотрудничать с другими партиями, в первую очередь, в вопросах приватизации крупной словацкой промышленности. За обвинениями В. Мечиара в авторитаризме, в отказе учитывать интересы и других партий, сотрудничать с разными политическими силами, можно увидеть " экономическую неудовлетворенность оппозиционных сил. Пламя кризиса зажгла искра от приватизации. Но огонь высветил и другие причины политической нестабильности - отсутствие у партий идеологических концепций и доминирование на политической сцене процессов размежевания, чю является закономерностью первого этапа развития политической системы в переходный период.

Чем дальше словацкое общество отходило от эйфории ноября 1989 года, тем больше политика концентрировалась на самой себе, на собственных амбициях, тем очевиднее становилась ее кратическая мотивация. Интересы социальных групп, которые все больше дифференцировались, являлись лишь полигоном для обкатки личных или партийных интересов. Участие политических партий в артикуляции интересов социальных групп было весьма слабым, так же дело обстояло и с их практической реализацией.

Досрочные выборы 1994 года приостановили процесс развития демократии в стране, так как, во-первых, были нарушены принципы свободы слова, существования альтернативных источников информации и свободы организаций, а, во-вторых, наряду с установившейся тиранией парламентского большинства и отсутствием культуры диалога, партии правительственной коалиции заняли позицию, которую лучше всего характеризует следующий лозунг: "Выборы решили, кто будет править, и просьба не беспокоить победителей". Представители оппозиционных партий не вошли в состав парламентских комиссий, контролирующих деятельность правительства, и тем самым был нарушен важнейший демократический принцип равной общественной значимости правительства и оппозиции. Абсолютизация принципа большинства деформирует демократию в том смысле, что не позволяет решить проблемы только потому, что их ставит меньшинство.

Оценивая существовавший в Словакии в 1994- 98 годах политический режим, нельзя не увидеть его сходство с моделью делегированной демократии.

Расстановка политических сил в Словакии после выборов 1994 года способствовала проявлению авторитарных тенденций в политической системе. Однако их укреплению противостояли следующие демократические принципы, заложенные в государственную основу СР: 1 ). властные структуры сформированы в результате демократических выборов; 2)действовали: парламент, президент, Конституционный суд, политическая оппозиция; 3) конституционное изменение политической системы было "заблокировано сложившемся балансом правительственных и оппозиционных сил. Основные институты политической демократии, такие как средства массовой информации, гражданские инициативы и политические партии, проявили себя как вполне жизнеспособные элементы словацкого общества.

Оценивая шансы демократического развития Словакии после 1998 года, следует иметь в виду, что глубокие общественные перемены, которые происходят в Словакии, еще не завершены. Столь широкая коалиция политических сил, объединяющая в себя достаточно разнородные структуры, не может быть стабильно-неизменной. Однако результаты перипетии политической жизни независимого словацкого государства подтвердили прочность демократических основ политической системы страны.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Щербакова, Ю.А., 2003 год

1. Авинери Ш. Партии, социально-культурная медиация и роль гражданского общества// Полис. - М., 1994. - № 1. - С. 141 - 147.

2. Бане В. Борьба за либеральную демократию в Восточной Европе // Проблемы Восточной Европы. Вашингтон, 1990. - № 29 -30. - С. 5 - 53.3. "Бархатная" революция как "массовый психологический сдвиг" // Ех Libris / Независимая газета. М., 1999. - № XI. - С. 6.

3. Бутенко А.П. От тоталитаризма к демократии: общее и специфическое // Соц.- полит, журн. М., 1996. - № 1. - С. 149 -158.

4. Васович В. Переход к демократии в посткоммунистических странах: (Парадоксы перехода-демократизации) // Вестник Моск. ун-та. Сер. 18, Социол. и политология. М., 1998. - № 2. - С. 19 -48.

5. Восточная Европа на новом пути (Хроника событий, документы, комментарии). М., 1994. - 238 с.7. «Восточноевропейский социализм»: становление режима, попытки его модификации, причины краха. М., 1993. - 198 с.

6. Гаджиев К.С. Политическая культура: концептуальный аспект // Полис. -М., 1991.-№6.-С. 69 83.

7. Голосов Г.В. "Карьеристы" и "верующие": (Партии-преемницы в процессе демократизации) // Pro et contra. М., 1998. - № 3. - С. 57 - 73.

8. Голосов Г.В. Партийные системы России и стран Восточной Европы: генезис, структура, динамика. М., 1999. - 152 с.

9. Гришин Я.Я. Издержки бархатных переворотов. Казань, 1999. -4.1 -157 е., ч.2 - 163 с.

10. Дарендорф Р. После 1989: Мораль, революция и гражданское общество; Размышления о революции в Европе. М., 1998. - 271 с.

11. И.Задорожнюк Э.Г. Экономические программы и политическая активность социал-демократов в Чехо-Словакии //Политические партии и движения Восточной Европы: проблемы адаптации. М., 1993. - С. 241 - 279.

12. История южных и западных славян. В 2-х т. /Под ред. Г.Ф. Матвеева и З.С. Ненашевой. М., 2001. -. 1 т. - 687 е.; 2 т. - 271 с.

13. Кисс Э. Искажают ли партии демократию // Конституц. право: восточноевропейское обозрение. М.; Чикаго, 1996. - № 2. - С. 43 -46.

14. ЬСоровицына H.B. Самая "бархатная революция" -."чешский человек" на фоне общественных перемен. // Славяноведение. М., 2000. - № 3, с. 16 -26.

15. Кузнецова 3. Тенденция "полевения" в формировании политического спектра в Чешской Республике // Левый поворот и левые партии в странах Центральной и Восточной Европы. М., 1998. - С. 123 -154.

16. Левый поворот и левые партии в странах Центральной и Восточной Европы. -М., 1998. 167 с.

17. Мокшин В.К. Трансформация политических режимов восточноевропейских стран во второй половине XX века. Архангельск, 1997. - 271 с.

18. На путях политической трансформации (политические партии и политические элиты постсоветского периода) // Российские общественные науки: новая перспектива. М., 1997. - Вып. 8, ч. 2. - С. 5 -247.

19. Ненашева 3. С. Общественно-политическая мысль в Чешских землях в конце XIX начале XX в. - М., 1994. - 52 с.

20. Новопашин Ю.С. Восточноевропейские революции 1989 года: проблемы изучения. // Славяноведение. М., 1999. - № 4,- С. 16 - 24

21. Петрусек М. Чехословацкий самиздат как фактор социальных изменений //Социс.-М., 1993, №8.-С.122-135.

22. Политическая трансформация стран Центральной и Восточной Европы. -М„ 1997. 135 с.

23. Политические партии и движения Восточной Европы: проблемы адаптации. М., 1993. - 276 с.

24. Политические системы в странах Центральной и Юго-Восточной Е^вропы 1917 1929.-М., 1988.- 536 с.

25. Политические элиты в Центральной и Восточной Европе (Проблемы переходного периода). М., 1998. - 168 с.31 .Политический ландшафт стран Восточной Европы середины 90-ых годов. -М., 1997.- 261 с.

26. Политология: Энциклопедический словарь. М., 1993. - 431 с.

27. Постреволюционная Восточная Европа: экономические ориентиры и политические коллизии. М., 1995. - 215 с.

28. Проблемы истории кризиса буржуазного политического строя. М., 1984. - 296 с.

29. Революции 1989 года в странах Центральной (Восточной) Европы: Взгляд через десятилетие. М., 2001. - 204 с.

30. Сакачова 3. Роль и задачи Национального фронта' в политической системе Чехословакии М., 1987. - 153 с.

31. Сокольский С. От гражданских движений к политическим партиям (Россия и страны Вышеградской группы) // Мировая экономика и междунар. отношения. М., 1996. - № 5. С. 106 - 115.

32. Становление многопартийности в Восточной Европе в 1990-е годы (По материалам Болгарии, Венгрии, Восточной Германии, Польши, России, Словакии и Чехии). М., 1996. - 219 с.

33. Трайнин И. П. Национальные противоречия в Австро-Венгрии и ее распад. М., Л., 1947. - 125 с.

34. Фирсов Е.Ф. Опыт демократии в ЧСР при Томаше Масарике: коалиционный плюрализм (1928-1934) М., 1997. - 201 с.

35. Фирсов Е.Ф. Эволюция парламентской системы в Чехословакии в 1920-е годы М., 1989. - 140 с.

36. Харциева Г. Ю. "Левые "и "правые " в современном политическом спектре Словакии // Политический ландшафт стран Восточной Европы середины 90-ых годов. М„ 1997. - С.214 -238.

37. Харциева Г.Ю. Словакия: свет и тени посленоябрьского пятилетия // Постреволюционная Восточная Европа: экономические ориентиры и политические коллизии. М., 1995. - С.132 - 147.

38. Шевцова Л.Ф. Политическая система социализма: пути совершенствования- М., 1987. 190 с.

39. Шевцова Л.Ф. Союзнические партии в политической системе стран социализма М., 1978. - 189 с.

40. Шевцова Л.Ф. Теория и практика политических реформ в зарубежных социалистических странах (80-е годы) М., 1989. - 30 с.

41. Эволюция политических систем в постсоветских государствах // Трансформационные процессы в России и Восточной Европе и их отражение в массовом сознании. М., 1996. - С. 121 -213.

42. Эллис Э. Политические партии и возобновление истории // Полис. М. 1994.-№ 2.-С. 165 -168.

43. Центрально-Восточная Европа во второй половине XX века. В 3 т. Т.З. Трансформация 90-х годов. Ч. 1. М., 2002. - 461 с.50^chepc К. Ухабы демократии // Новое время М., 1993. - № 52. - с.56 - 59* *

44. Ach Т. G. We are the people. The revolution of 89, witnessed in Warsaw, Budopest, Berlín and Prague. Cambridge, 1990. - 156 p.

45. B'ielasiak J. Substance and process ¡n the development of party systems in East Central Europe // Commun. a. post-communist studies. Los Angeles, 1997. - Vol. 30, N 1. - P. 23-44y

46. Brokl L. Mezi listopadem 1989 a demokracii antimonie nasi politiky // Sociologicky'casopis. - Pr., 1992. - № 2. - S. 150 - ¿64.

47. Brokl L. Politicka''kultura a politicky'prostor Ceske Republiky // Lidove noviny. Pr., 1994,- 11 listopad.- S.8.

48. Brokl L. Prehcod ceskoslovenske' spolecnosti od totalitarizmu k politicke demokracii //Sociología. Br., 1991. - № 5/6. - S. 403 - 410.

49. Brovsky'B. Slovenska politicka scena 1991 11 Reporter. Pr., 1992. - № 2. - S. 5 - 6.

50. Butora M., Butorova Z. Slovakia's democratic awakening // Wash., 1999. № 1. - P. 80 -95.

51. Comisso E. Is the glass half full or half empty? Reflections on five years of competitive politics in Eastern Europe // Commun. a. post-communist studies. Los Angeles, 1997. - Vol. 30, N 1. - P. 1-21

52. Charta-77 oSima soucasniku. Po dvaceti letech. Pr.; Brno, 1997. - S. 196.

53. Deset prazskych dnu (17. 27. listopad 1989): Dokumentace. - Pr., 1990. - 672 s.

54. Dlouhy V. Nevymyslejme nova dogmata //Reporter. Pr., 1992. - № 4. - S 12 -13.

55. Eis Z. Tradice politicke kultury v Ceskoslovensku //Reporter. Pr., 1991. - № 6. - S. 1 -4.

56. From a one-party state to democracy : Transition in Eastern Europe / Ed. by Frentzel-Zagorska J. Amsterdam ; Atlanta (GA): Rodopi, 1993. - XIII, 224 P

57. Sustainable democracy / Przeworski A., Bardhan P., Bresser Pereira L.C. et al. Cambridge: Cambridge univ. press, 1995. - 141 p.

58. Grzymala-Busse A. Reform efforts in the Czech and Slovak Communist parties and their successors, 1988 1993 // EEPS: Eastern Europe. Politics and soc. - Berkley, 1998. - № 3. - P. 442-471.

59. Havel V. Vazeni obcane: Projevy cervenec 1990 cervenec 1992. - Pr., 1992, -215 s.

60. Herzmann J. Volby v kontextu vyvoje verejneho mineni 1989 1991 //Sociologicky casopis. - Pr, 1992. - № 2. - S. 165 - 189.

61. Horacek M. Jak pukaly ledy. Pr, 1990. - 223 s.

62. Hudecek J. J'okus o identifikaci stran na «levo-pravem» kontinu. Politicky spektrum v Ceske republice v roce 1991 // Sociologicky casopis. Pr, 1992. -№ 2. - S. 275 - 297.

63. Jicinsky Z. Strana nebo hnuti? // Lidove noviny. Pr, 1990. - 20. list. - S. 9.7LKabele J. Ceskoslovensko na ceste od kapitalizmu ke kapitalizmu

64. Sociologicky casopis. Pr, 1998. - № 1. - S. 4 - 18.

65. Kaldor M, Vejvoda, I. Democratization in Central and East European countries// Intern, affairs. L„ 1997. - Vol. 73, N 1. - P. 59-82

66. Kopecky P, Mudde C. The 1998 parlamentary and senate elections in the Czech Republic // Electoral studies. Guildford, 1999. - № 3. - P. 415 - 424.

67. Krejcf O. Volby v postsocialisticke Evrope // Mezinar. politika. Pr, 1992. -№ 5. - S. 10- 13.

68. Krivy V. Uzemne celky a skupiny obci v parlamentnych volbach 1998 // Sociologia. Br, 1999. - N 1. - S. 51 - 77.

69. Markowski R. Political parties and ideological spaces in East Central Europe // Commun. a. post-communist studies. Los Angeles, 1997. - Vol. 30, N 3. - P. 221-2541. Q /y .

70. Marvan L., Mruka M. Politicke spektrum 1992 (Ceska republika)//Reporter. -Pr., 1992. -№ l.-s. 10-13.

71. Paity structure and organization in East-Central Europe / Ed. by Lewis P.G. -Cheltenham ; Brookfield: Elgar, 1996. XVIII, 229 p., diagr. - (Studies of communism in transition)

72. Politicke strany a hnuti v CSFR, 1992/ Pr., 1992. - 192 s.

73. Rivera S.W. Historical cleavages or transition mode? Influences on the emerging party systems in Poland, Hungary and Czechoslovakia // Party politics. L., 1996. - Vol. 2, N 2. - P. 177-208

74. Rok po: Vyvoj politickej sceny na Slovensky v zrkadle vyskumov // Sociologia. 1991. - № 5/6. - S. 425 - 468.

75. Rose R. Negative and positive party identification in post-communist countries-//•Electoral studies. Guildford, 1998. - Vol. 17, N 2. - P. 217-234

76. Saxonberg S. A new phase in Czech politics // J. Of democracy. Wash.,' 1999. -№ 1.-P. 96- 111.

77. Siklova I. The "gray zone" and the future of dissidents // Social Research. N. Y., 1990, №2.-P. 543-552.

78. Slejska D., Herzmann J. Sondy do verejneho mineni (Jaro 1968, Podzim 1989).-Pr., 1990.-68 s.

79. Slovensko volby 1994. - Br., 1994. - p. 228.

80. Stena J. Parlamentni volby 1998 v SR uskutocnena vyzva // Sociologia - Br., 1999. -N 1. -S. 28-50.

81. Stena J. Stav demokracie na Slovensku ako predmet diskusii a politickych sporu// Ibid., 1996/ N 5. - S. 389 - 402.

82. Stepanovsky J. The case of Czechoslovakia // Central and Eastern Europe in transition. Bonn, 1991. - P. 4 - 6.

83. The consolidation of democracy in East-Central Europe/ Cambridge., 1997. -389 p.93 .The politics of the new Europe : Atlantic to Urals / Budge I., Newton K., McKinley R.D. et al. L.; N.Y.: Longman, 1997. - XVI, 412 p.

84. Verla C. From one dogma to another // Intern. Viepoint. Montreuil, 1992. -Is.223.-P. 14-16.

85. Volby do Senatu Parlamentu Ceske republiky // Verejna sprava. Pr., 1999. -№ 37. S. 1-10.