Побочные дети феодалов Северного Кавказа тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Гагиев, Вилорд Таймуразович

• Гагиев, Вилорд Таймуразович
• кандидат исторических наук
• 2011

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Гагиев, Вилорд Таймуразович

Введение

Глава I. Тумы и тума-чанки Северного Кавказа.

1.1. Тумы Кабарды и западных адыгов.

1.2. Тума-чанки и тума у карачаевцев и балкарцев.

1.3. Тумы у кумыков.

1.4. Тумы у ногайцев.

1.5. Тумы и земельная собственность.

Глава II. Чанки и чанка-беки Дагестана.

Глава III. Кавдасарды и кумаяги.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Побочные дети феодалов Северного Кавказа»

Актуальность проблемы. Выбранная в качестве диссертационного исследования тема — «Побочные дети феодалов Северного Кавказа» -относится к числу дискуссионных и недостаточно полно исследованных проблем кавказоведения. Единственной работой, в которой на материале региона в целом рассматривается проблема положения т.н. «побочных» детей, остается небольшая по объему статья Ф.Х. Гутнова1.

Между тем, изучение социальной структуры горских обществ является составной частью анализа средневековой истории народов Северного Кавказа. Несмотря на это, до сих пор остаются неясными источники и пути формирования различных категорий населения и эволюция их положения. Более того, данное направление в современной науке не представлено даже на уровне диссертационных исследований. Добавим к этому, что со времени проведения крупного форума кавказоведов, состоявшегося еще в советское время (в 1980 г.), прошло 30 лет.

Как видно, назрела необходимость выявления социальной структуры средневековых горских обществ. Решение данной проблемы станет заметным шагом вперед на пути выявления общего и особенного в т.н. «горском феодализме».

С другой стороны, выявление различных аспектов положения тумов, чанков, кавдасардов и т.д. непосредственно связано с выявлением основных закономерностей перехода от одной социально-экономической формации к другой (в рамках формационного подхода), либо от одной цивилизации к другой (в рамках цивилизационного подхода). Звеном в

1 Гутпов Ф.Х. Тумы, кавдасарды и чанки в период феодализма // Известия СКНЦВШ, 1987. № 1, с. 74-79. цепи исследований по данной теме является выяснение факторов и механизмов становления раннеклассового общества и перехода к феодализму. Весомый вклад в разработку проблемы внесли советские кавказоведы. Следует также отметить, что кавказский материал, как никакой другой, чрезвычайно важен для понимания общей проблемы генезиса феодализма. На это обстоятельство еще четверть века назад указали E.H. Кушева2 и В.К. Гарданов3.

История общественного строя различных народов средневекового Северного Кавказа является одной из наиболее слабо изученных тем, хотя в последнее время интерес к ней заметно возрос. Появилось монографии, тематические сборники научных статей и отдельные публикации.

В них рассматриваются не только генезис, но и эволюция различных классов и сословных групп у народов региона различные аспекты истории генезиса классов и государства на Северном Кавказе.

Актуальность избранной темы, помимо прочего, обуславливается с разрабатываемой в последнее время интеграционной периодизацией всемирной истории. Одной из ее основной составляющей является средневековая история Северного Кавказа4.

В связи с этим становится очевидной необходимость обращения к названной теме.

Степень научной разработанности проблемы. По истории средневекового Северного Кавказа эпохи средневековья существует не так много специальных работ. Но и в существующих исследованиях мы

Кушева E.H. О некоторых особенностях генезиса феодализма у народов Северного Кавказа // Проблемы возникновения феодализма у народов СССР. М., 1969. С. 180.

3 Проблемы возникновения феодализма у народов СССР. М., 1969. С. 226.

4 Виноградов В.Б., Дударев C.JI., Нарожный Е.И. Основные этапы всемирной истории. Методический материал // Восток. Афро-азиатские общества: история и современность. 1995. №5. СС. 126-135. сталкиваемся с альтернативными подходами к изучению интересующих нас вопросов, и как результат — с разными, порой диаметрально противоположными, выводами.

Приводя аналогии различным группам побочных детей у знати горских обществ, исследователи довольствуются лишь констатацией фактов, но, не больше. Причины сходства или различий в социальном статусе рассматриваемых категорий населения, как правило, не обсуждаются.

С начала XIX в. среди исследователей горских народов появляются офицеры русской армии на Кавказе: П.Г. Бутков, С.М. Броневский, А.П. Берже, А. Зиссерман, B.C. Толстой и др. Особо следует отметить двухтомный труд С.М. Броневского «Новейшие географические и исторические известия о Кавказе», завершенный в 1810 г. и вышедший в 1823 г. На основе материалов путешественников и собственных наблюдений автор в первой части дал общую характеристику общественного строя этносов региона, отмечая, что здесь известны «три главных вида правления: монархическое, аристократическое и демократическое»5. Во второй книге он характеризует социальные отношения отдельных народов. Поэтому советская историография оценивает труд С.М. Броневского «как первую в истории науки попытку установить различные формы этого строя»6.

В литературе первой половины XIX в. рассматриваемая нами тема практически не поднималась. Лишь Г. Ю. Клапрот упомянул о тумах/чанках Карачая. «Если князь или дворянин, писал Г.Ю. Клапрот, -не имеет детей от своей законной жены, он приобретает их от одной из своих рабынь. Эти последние (дети — В.Г.) называются тума или чанкуа. Мальчики передаются сейчас же после рождения небогатому человеку,

5 Броневский С.М. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М., 1823. Т. 1.С. 38.

6 Косвен М.О. Материалы по истории этнографического изучения Кавказа в русской науке // КЭС. М.: Наука, 1955. Т. I. с. 348. который заботливо воспитывает их до смерти их отца; тогда тума наследует все их права и вступают во владение имуществом, словно они были законными. Однако, если остались другие законные дети от жены и если последние отказываются признать незаконнорожденного своим братом, принять его в дом и уступить часть своего отцовского наследства, они его убивают. Однако нередко случается, что законные дети из уважения к крови отца жалеют незаконнорожденного, признавая' его братом и допуская к участию в дележе наследства. Обычно незаконнорожденный берет своего бедного приемного отца к себе в дом и 7 в благодарность кормит его в течение остатка его жизни» .

Значительным событием в развитии кавказоведения стало появление о трудов М.М. Ковалевского . Его работы по истории горских народов еще при жизни исследователя принесли ему заслуженное признание современников. А изыскания в области средневековья, феодализма, древнерусской общины, родовых отношений закрепили за ним славу «выдающегося русского ученого».

Главная тема работ М.М. Ковалевского-кавказоведа - пережитки родовых отношений. В этой связи он придавал большое значение изучению обычного права тех «народностей, которые как осетины, доселе сохранили в своем быту многочисленные остатки уже пройденных (курсив мой - В.Г.) ими стадий развития». Этим определялся «характер и план» одной из-его работ - «Современный, обычай и древний закон». В ней он намеревался, дать не простое описание права осетин, но «объяснить фактами из быта этого народа многие вопросы древнего права»9. п

Клапрот Г.Ю. Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятое в 1807-1808 гг. //

АБКИЕА. С. 248.

Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон. Обычное право осетин в историко-сравнительном освещении. М., 1886. Т. I, II; Его же. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т. I, II; Его же. Поземельные и сословные отношения у горцев Северного Кавказа//РМ, 1883. № 12. СС. 137-154. 9КовалевскийМ.М. Современный. С. IV.

Вместе с тем известный исследователь пережиточных форм родовых отношений у горцев резко выступал против тех авторов, которые характеризовали общественный строй народов Северного Кавказа как патриархально-родовой.

В конце XIX в. «феодализм кавказских горских народов оставался вопросом совершенно неизвестным как общей, так и специальной исторической литературе»10.

Возражая сторонникам признания родового строя у средневековых горцев, М.М. Ковалевский писал: «на Кавказе перед ними воочию выступает тот сложный процесс, благодаря которому архаичный порядок родовых общинных отношений заменяется отношениями феодальными. У одних народов мы видим феодализм в зародыше, у весьма немногих - в законченном виде. Сопоставляя и сравнивая, мы получаем возможность отметить последовательность стадий, через которые проходил процесс феодализации»11. Однако эта мысль осталась, к сожалению, только замечанием и не получила развития.

На осетинском материале М.М. Ковалевский выделил такую черту феодального строя как обладание политической властью земельным собственником. «Алдар и баделят не только собственник земли, получающий со своих вечно наследственных арендаторов положенную обычаем ренту, он еще их политический глава, одинаково в военное и мирное время»12. Сосредоточение политических функций в руках отдельных алдаров и баделятов не должно смущать, ибо в период феодальной раздробленности политические функции государства берет на

13 себя вотчина . В мирное время все сферы экономики и общественной

10 Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. М., 1961. С. 239.

11 Ковалевский М.М. Поземельные. С. 138. 11

Ковалевский М.М. Современный. СС. 45-46.

13 Барг М.А. Учение об общественно-экономических формациях и конкретный анализ исторического процесса // Очерки методологии познания социальных явлений. М., 1970. С. 277. жизни находились под контролем феодалов. Им подчинялись даже уголовные дела, которые согласно обычному праву, разрешались при помощи посредников. Алдары и баделята «осуществляли свое право верховной юрисдикции путем взимания с уголовных преступников штрафов в свою пользу»14.

Заслуживают внимания выводы М.М. Ковалевского о степени развития феодализма в Осетии. При всем сходстве с феодальными порядками, «осетинская сословная организация отнюдь не может быть уподоблена той, какую представляет Западная Европа в эпоху завершившегося уже процесса феодализации»15. Стадиально феодализм в

Осетии он сравнивал с европейским XI в., «невыработанным» еще феодализмом. В одной из работ по обычному праву исследователь высказал интересную мысль: «одинаковость экономических и бытовых условий вызывает к жизни в разобщенных между собой местностях и разноплеменнейших народах сходные юридические нормы»16. Интересны и его параллели между положением фарсаглагов в начале XIX в. и крестьянами средневековой Руси. «Подобно нашим крестьянам в эпоху, предшествовавшую отмене знаменитого Юрьева дня, - писал он, фарсаглаги пользовались правом свободного перехода от одного узденя к другому. Существенным ограничением этой свободы переселения является то обстоятельство, что при оставлении прежнего места жительства»

11 недвижимая собственность фарсаглага оставалась в пользу хозяина аула .

Что касается непосредственно интересующей нас темы, то еще во время научной экспедиции 1883 г. со слов 86-летнего Брека Карнаева, жителя селения Новохристиановское, М.М. Ковалевский записал историческое предание о появлении Бадела, фольклорного прародителя баделятов. Он и его потомки «размножались не только путем установления

14 Ковалевский М.М. Современный. С. 46.

15 Там же. СС. 46-47.

16 Там же. СС. 12-13.

17 Там лее. СС. 39-40. постоянных браков, но и тем, что брали себе именных жен (номылус) из бедных семейств иронов. Дети этих номылус, пока жив был отец, жили с ним; по смерти же его отделялись, не получая ничего из общего состояния.

1 Я

Название им было кумаяк (курсив мой — В.Г.)» .

Второе наименование данного сословия в Западной Осетии - тума19. Этот социальный термин в Дигорском обществе появился, очевидно, из Кабарды. Союз между баделятам и кабардинскими князями, как известно, был достаточно прочен.

К теме побочных детей горских феодалов М.М. Ковалевский обращался во многих своих работах по кавказоведению. Данный вопрос он рассмотрел в фундаментальной монографии «Современный обычай и древний закон». Здесь он, в частности, обратился к мнению В.Б. Пфафа, который писал: «У осетин почти всякий, живущий в достатке, кроме законной жены, держал еще одну или несколько наложниц (номылус, nominalis uxor); дети, рожденные от подобной наложницы или именной жены, назывались кавдасардами; от того, что родились в яслях; кавдасарды служили своему отцу и старшим братьям, как рабы». В.Б. Пфаф ошибочно утверждал: «это учреждение свойственно исключительно Евреям или Семитам»20.

М.М. Ковалевский справедливо возразил: «Совершенно непонятным является для меня то утверждение г. Пфафа, что в обычае держать конкубин следует видеть учреждение, свойственное исключительно только Евреям или Семитам. Откуда бы взялся в таком случае индусский, греческий, римский или древне-кельтический конкубинат, с тем особым положением, какое создаваемо было им для рождения в нем детей, положением каких-то младших братьев, более или менее зависимых от

1Я

Калоев Б.А. М.М.Ковалевский и его исследования горских народов Кавказа. М., 1979. С. 176.

19 Там же. С. 43.

90

Ковалевский М.М. Современный. СС. 12-13. законной семьи, одним словом однохарактерным с тем, каким пользуются,

Л 1 как мы увидим, осетинские кавдасарды?» .

В другом сюжете, со ссылкой на адаты осетин в записи капитана Норденстренга (1844 г.), ученый охарактеризовал это сословие как «низшее - кавдасард». Происхождение последних он связывал с «господствующим доселе обычаем держать наложниц — 'номылус', и приживать от них детей, 'кавдасардов', которые наравне с остальным имуществом (курсив мой — В.Г.), поступают в общее владение двора или в раздел между живущими в нем семьями»"".

Исключительное право владеть кавдасардами принадлежало алдарам. Они могли распоряжаться ими «по произволу и подвергать их наказанию помимо суда»23.

Причем, как отметил М.М. Ковалевский, «Звание кавдасардов наследственное. Они составляют неотчуждаемую собственность той узденьской (алдарской - В.Г.) фамилии, к которой принадлежала их мать. Они не могут поэтому быть проданными или уступленными кому-нибудь в дар. Кавдасарды обязаны жить там, где им будет указано, и исполнять положенные им работы»24.

Вместе с тем, М.М. Ковалевский подчеркнул: «Такое зависимое состояние не мешает кавдасардам владеть землею, приобретенной покупкою или полученной по наследству, а также купленными рабами, дети которых признаются уже кавдасардами и, как таковые, принадлежат уазданлагу25. Выход из сословия кавдасардов невозможен»26.

Рассматривая положение побочных детей в других социумах Северного Кавказа М.М. Ковалевский высказал интересную, но далеко не

21 Там же. С. 15.

22 Там же. С. 35.

23 Там же. С. 39.

24 Там же. С. 41.

25

Буквально - «благородный человек», в данном случае - феодал.

26 Ковалевский М.М. Современный. СС. 41-42. бесспорную, идею. По его мнению, в Дагестане «на должности местных начальников правители обыкновенно определяют собственных детей от неравных браков, или так называемых чанков»27.

Однако, как подчеркивали многие исследователи, в том числе и дореволюционные, это мнение ошибочно. Так, В. Линден писал по этому поводу: в Дагестане только чистокровные беки пользовались «преимущественными правами на занятие различных административных должностей и, в том числе, по управлению теми или другими районами

28 данного владения или отдельными селениями» .

Исследования М.М. Ковалевского открыли новую главу в развитии исторической науки о горцах. «Несмотря на то, что его концепция феодализма у горских народов Кавказа не свободна от ошибок, она является первой в исследовании данной проблемы у горцев Северного Кавказа»29.

Особенностью литературы рубежа Х1Х-ХХ вв. является появление в числе ее авторов местных краеведов (К. Хетагуров, А. Ардасенов, А. Есиев, А. Цаликов, А. Гатуев, П. Гидулянов, И. Хубиев, У. Алиев, И. Тамбиев и др.). Хотя на исторических взглядах местной интеллигенции лежит явная печать идеологической борьбы той эпохи (вспомним, к примеру, острейшие дебаты по сословному вопросу), ее роль в становлении краеведения трудно переоценить. Вообще же краеведы (не только на Кавказе) играли важную роль в распространении исторических знаний и возбуждении интереса к изучению прошлого.

В большинстве работ местных авторов социальная структура традиционных обществ рассматривалась через призму т.н. «сословного

27 Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т. I. С. 230.

28

Линден В. Краткий исторический очерк былого общественно-политического и поземельного строя народностей, населяющих мусульманские районы Кавказского края // Кавказский календарь на 1917 г. Тифлис, 1916. С. 286. г<* Косвен М.О. Этнография. С. 240. вопроса». Это, например, относится к работе А. Кодзаева30. В советской историографии его работа подвергалась уничтожающей критике, на наш взгляд - только из-за политических взглядов автора. Не восприняв идеи большевизма, А. Кодзаев как наблюдатель осетинских школ предостерег [под угрозой увольнения] учителей от политической деятельности. Из-за этого он подвергся нападкам со стороны леворадикальной части осетинской интеллигенции. В советской историографии он также характеризовался как человек «реакционных взглядов», выражавший интересы националистов31, а работу иначе как «компиляцией» не называли. Но с этими оценками трудно согласиться.

В дневнике Ц. Амбалова есть запись о том, что А. Кодзаев в 1918 г. во главе делегации от России «наблюдал за установлением советско-финляндской границы». Обвинения в компиляции также несостоятельны, ибо помимо обширной библиографии (на русском, французском, немецком и латинском), автор опирался на солидную источниковую базу, что позволило ему высказать некоторые новые мысли и подтвердить старые идеи. В частности, новые аргументы в пользу идеи В. Миллера о преемственности скифов-сарматов-осетин он нашел в исследованиях немецких ученых Мюллера, Цейса и Мюлленгофа А. Кодзаев разделял мнение своих предшественников о связи осетин «с древним кочевым племенем Аланов». Разбор свидетельств античных писателей не оставил у краеведа «сомнения в полной справедливости этого мнения»33. Разумеется, исследование школьного учителя, как бы тщательно оно не готовилось, не лишено ошибочных положений [об общественном строе в средние века, распространении христианства и др.]. Но, давая книге общую оценку,

30

Кодзаев А. Древние осетины и Осетия. Владикавказ, 1903.

31 Васильева Л.М. Проблемы истории Осетии в русской науке XIX века. Орджоникидзе, 1975. С. 123; Тотоев М.С. Очерки истории культуры и общественной мысли в Северной Осетии в начале XX в. Орджоникидзе, 1968. СС. 54-56.

32 Кодзаев А. Древние осетины. СС. 6, 8.

33 Там же. С. 54. вспомним о ее влиянии на рост национального самосознания народа и стимулирование интереса к изучению древностей Осетии.

Из работ интеллигентов XIX — начала XX в. Северного Кавказа следует выделить исследования Ш.Б. Ногмова, Хан-Гирея, В. Кудашева и др.34

Становление советского кавказоведения началось с усвоения

35 результатов. Характерным примером является монография Г.А. Кокиева , основанная на исследованиях дореволюционных специалистов. Впервые вводились в научный оборот некоторые документы из Посольского приказа. В связи со спецификой цели, стоявшей перед автором - создание учебного пособия, работа представляет собой компактное изложение истории осетинского народа с древнейших времен до середины XIX в. Используя достижения дореволюционных кавказоведов, Г.А. Кокиев повторил и ряд их ошибок. В частности, причиной генезиса феодализма он считал появление «общественного слоя абреков». Вместе с тем по некоторым вопросам он занял принципиальную позицию. Так, возражая М.М. Ковалевскому, Г.А. Кокиев указывал на невозможность механического заимствования общественных форм; они являются результатом больше внутренних, нежели внешних причин: «феодализм в Осетии обусловлен только внутренними причинами и вполне самобытен»36.

Г.А. Кокиев рассмотрел время заселения предками осетин северных и южных склонов Кавказского хребта, соотношение между этнонимами «алан» и «осетин». Если в данной работе под аланами-асами автор видел исключительно предков осетин, то позднее он изменил свое мнение: все

34 Ногмов Ш.Б. История адыхейского народа. Нальчик: Эльбрус, 1982; Кудашев В. Исторические сведения о кабардинском народе. Киев, 1913; Хан-Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик: Эль-Фа, 2008.

35 Кокиев Г.А. Очерки по истории Осетии. Владикавказ, 1926.

36 Там же. СС. 69-70. горские народы, за исключением кабардинцев, в той или иной степени являются потомками алан.

В другой работе ученый обратился к проблеме генезиса феодализма в ущельях Осетии. Ему удалось выяснить два фактора классообразования у горцев. Одной из причин, обусловивших выделение старшин в господствующий класс, явилось усиление их «как военных организаторов» походов. Другим важным фактором он считал появление «частной собственности на скот» .

В творчестве Г.А. Кокиева особое место занимает проблема «побочных детей» горских феодалов. По его мнению, на сословной лестнице Западной Осетии они располагались «ниже категории

38 адамихатов» . В Западной Осетии они назывались кумаягами, а в Восточной — кавдасардами. «Надо думать, - писал ученый, - что оба этих термина. возникли на осетинской почве, так как значения этих терминов, вскрывающие социальную сущность каждого из них, легко разъясняются

39 на осетинском языке» .

Термин кумаяг, - продолжал автор, - состоит из названия известной горцам с древнейших времен реки Кумы и приставки "яг" или "аг"в осетинском всегда указывающий местность, край, село или аул, откуда происходит тот или иной человек. Отсюда и значение термина "кумаяг" с осетинского разъясняется очень легко. "Кумайяг" — значит "человек из Кумы", т.е. человек, происходящий из прикумского района»40.

Верно определив этимологию понятия «кумаяг», Г.А. Кокиев ошибочно, на наш взгляд, связал происхождение этого института с пленниками, захваченными в результате набегов алан-осетин на

47

Кокиев Г.А. Крестьянская реформа в Северной Осетии. Орджоникидзе, 1940. СС. 4248.

38

С дигорского данный социальный термин переводится буквально, как «людская порода», или «подобие людей». Само название вроде бы указывает на характер отношений баделятов и большинством общинников {там же. С. 19).

39 Там же. С. 23.

40 Там же. равнинные районы, скорее всего, как полагал Г.А. Кокиев, на предков современных ногайцев. Пленники «в осетинском феодальном обществе» составляли «категорию зависимых крестьян, получивших название по месту их прежнего бытования — кумаягов»*1. Таким образом, исследователь пленников в традиционном осетинском обществе рассматривал как объект феодальной эксплуатации. С такой трактовкой происхождения и функций кумаягов нельзя согласиться.

Алогичную кумаягам категорию населения Центральной и Восточной Осетии, напомним, называли кавдасардами. С осетинского данный термин переводится как «рожденный в яслях, т.е. в хлеву» (из осетин, кавдас «ясли» + ард «рожденный»). Различное осмысление в осетинском языке терминов кумаяг и кавдасард «указывает, очевидно, на социальное различие этих категорий в прошлом», хотя к XIX в. это различие стерлось настолько, что «двумя терминами стали называть одну и ту же крестьянскую категорию, пополнявшуюся детьми феодалов от "побочной" жены. Весьма возможно, что в далеком прошлом кумаяги и кавдасарды представляли из себя различные категории, первая из которых пополнялась преимущественно пленниками, а вторая — детьми феодала от "неравного" брака». Вместе с тем, Г.А. Кокиев со ссылкой на материалы сословно-поземельных комитетов и комиссий, отмечал: «"Кавдасардско-кумаягское" сословие, некогда бывшее по кровной связи своей с владельцами, скорее в нравственной, чем в материальной от них зависимости, с каждым поколением более и более переходило в положение, весьма близкое к рабству» .

Между тем, в тех же материалах говорится: «Самая большая зависимость кавдасарда по отношению к тому лицу, в доме которого он родился и рос, отнюдь не походила на отношение раба к владельцу, а

41 Там лее.

42 Там же. С. 23-24. скорее приближалось к положению бедного человека, покровительствуемого своим богатым и сильным родственником»^.

В творчестве Г.А. Кокиева нашло отражение состояние такой социальной группы средневековых кабардинцев, как тумы. По мнению ученого, на втором месте «после категории удельных князей занимала категория тума, состоявшая из детей удельного князя от побочной жены. Тума не наследовал отцу и не пользовался равными с остальными членами семьи правами»44.

Огромный, по оценке современных ученых45, вклад в изучение генезиса и развития феодализма в Дагестане внес C.B. Юшков46. Хотя он написал относительно небольшую по объему, но весьма значимую по содержанию, статью. По сути, она положила начало новому этапу изучению феодализма в данном регионе. В отличие от многих своих предшественников и современников, C.B. Юшков феодализм в Дагестане относил к ранним его формам.

Заметным явлением в кавказоведении стала фундаментальная монография P.M. Магомедова47. Невозможно обойти вниманием труды В.Г. Гаджиева. Заслуживает внимания его характеристика различных сословий в социумах Северного Кавказа, в том числе чанков и чанка

48 беков . В целом проблема социального статуса чанков и чанка-беков остается малоисследованной. Помимо единственной статьи,

43

Освобождение зависимых сословий во всех горских округах Терской области // ССКГ. Вып. I. 1868. С. 44.

44 История Кабардино-Балкарии в трудах Г.А. Кокиева. Сборник статей и документов. Нльчик, 2005. С. 435.

45 Хасбулатова Н. К. Шамхальство Тарковское в XVII-XVIII вв. Автореф. канд. дис. Махачкала, 2007. С. 9.

46 Юшков C.B. К вопросу об особенностях феодализма в Дагестане // Уч. Зап. Свердлов, гос. пед. ин-та, 1938. С. 66-81.

47 Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII - начале XIX века. Махачкала, 1957.

48

Гаджиев В.Г. Сочинение И. Гербера «Описание стран и народов между Астраханью и рекою Курою находящихся»» как исторический источник по истории народов Северного Кавказа. М., 1979. опубликованной еще четверть века тому назад49, специальных исследований по данной проблеме нет.

Весомый вклад в изучение истории горцев Центрального Кавказа внес Б.В. Скитский50. Основным кругом научных интересов ученого являлись проблемы общественного строя алан-осетин, горских народов вообще, их связей с Русью и Византией. В разработку этих вопросов Б.В. Скитский внес много нового.

В одной из ранних работ Б.В. Скитский выделил две стороны процесса формирования классового общества в горных районах: развитие относительно крупного землевладения и появление зависимого населения. Т.к. в хозяйстве горцев преобладало скотоводство, то феодальные отношения утвердились с появлением частной собственности на пастбища и сенокосы. Автор обратил внимание на роль патроната в классообразовании и его различную оценку знатью и крестьянами. Если первые акцентировали внимание на «заботе о народе» (особенно когда он «подвергался нападениям»), то вторые более реально подходили к оценке патроната, подчеркивая «момент платы со стороны покровительствуемых»51.

Проблема общественного строя план-осетин Б.В. Скитским более полно раскрыта в первом томе «Истории Северо-Осетинской АССР». Специалистам хорошо известно, как трудно бывает отказаться от своей точки зрения, сколько мужества требуется для ее пересмотра. Тем большего уважения заслуживает Б.В. Скитский, изменивший свое отношение к целому ряду принципиальных вопросов. Так, если прежде зарождение феодализма он относил к Х1У-ХУ вв., то в «Истории» он

49 Джидалаев Н.С., Айтберов Т.М. «Чанка» // Тюрко-дагестанские языковые взаимоотношения. Махачкала, 1985. СС. 67-94.

50 Скитский Б.В. К вопросу о феодализме в Дигории. Орджоникидзе, 1933; его же. Очерки по истории осетинского народа с древнейших времен до 1867 г. // Изв. СОНИИ, 1947. Т. XI; его же. Очерки истории горских народов. Орджоникидзе, 1972.

51 Подробнее см.: Скитский Б.В. К вопросу. датировал этот процесс 1Х-Х вв. В ранних работах ученый писал, что в отличие от Дигории и Тагаурии, в Куртатинском и особенно в Алагирском ущельях «феодальные отношения были несколько слабее и раньше разложились». В первом томе «Истории» он пересмотрел свои взгляды и пришел к выводу, что «во всех обществах Северной Осетии в той или иной мере развивались феодальные отношения»52.

Обращаясь конкретно к интересующей нас проблеме, Б.В. Скитский писал: «Кумаягами называлось потомство от купленной за калым так называемой "именной" жены — номылус или кумаячки. Институт кумаячества возник в условиях социального неравенства и был одной из форм эксплуатации хотя и "свободных", но в то же время бедных слоев населения». Высшие слои населения таким способом приобретали «рабочие руки». Номылус и ее дети оставались в доме своего господина до его смерти. «Фактически положение кумаягов было рабское: они выполняли те же работы, что и рабы, по дому и в поле. Но все же положению они бытовым правом были приподняты над рабами и считались "младшими детьми" по отношению к детям баделят от "законных" жен». Лишь «после смерти господина кумаячка, уходила из дома своего хозяина»53.

В цикле работ о средневековой Алании З.Н. Ванеев54 рассматривал разнообразные вопросы: этногенез и историческая этнонимия алан-осов, общественный строй, особенности религиозной системы, отношения с соседними странами и народами. В дискуссии о соотношении этнонимов «алан» и «осетин» он занимал последовательную, принципиальную позицию и на основе большого фактического материала доказывал

52 См.: История Северо-Осетинской АССР.М., 1959. СС. 51-173.

53 Скитский Б.В. Очерки. СС. 29, 30, 35.

54 Ванеев З.Н. Из истории родового быта Юго-Осетии. Тбилиси, 1955; его же. Народное предание о происхождении осетин. Сталинир, 1956; его же. Средневековая Алания. Сталинир, 1959; его же. Избранные работы по истории осетинского народа. Т. I, II. Цхинвали, 1989, 1990. Т. I. -418 с. Т. II. -432 с. идентичность алан сочинений римских и арабских авторов, овсов грузинских хронистов, ясов древнерусских летописей. В целом, разыскания ученого по отдельным аспектам истории алан-осов стали заметной вехой в кавказоведении.

В трактовке статуса кумаягов и кавдасардов З.Н. Ванеев присоединился к сторонникам, происхождения данной категории средневековой Алании от браков феодалов с «именной женой», т.е. со , «второй, незаконной женой». Она находилась «на положении работницы, жила в хлеве, где рожала детей (кавдасард, значит — рожденный в яслях)». Положение кавдасардов характеризовалось двойственностью: «с оной стороны, он, сын своего господина, и брат, хотя и незаконнорожденный, детей его от законной жены. Но в то же время кавдасарды находились на положении работников в доме своего отца-господина, в этом отношении приближаясь к рабам (курсив мой — В.Г.). • При семейном разделе кавдасард получал, земельные участки в меньшем; размере и худшего качества и кое-какое движимое имущество: Потомки его, называвшиеся также кумаягами или кавдасардами, продолжали отбывать повинности баделятского роду.»55.

Общественный строй; осетин в конце XVIII - начале XIX в. рассматривается в работах М;М: Блиева56. Именно в это время, считает автора в связи с переселением на равнину и развитием земледелия феодальные порядки у осетин достигли своего расцвета. Особенность феодальных отношений в Осетии, подчеркивает исследователь, заключалась в том, что они «были окрашены под цвет родовой связи», прикрывающей их классовую природу.

Кавдасардов и кумаягов М.М. Блиев считает «домашними рабами», которые «выполняли все домашние и полевые работы. От рабов их

55 Ванеев З.Н. Избранные. Т. I. С. 214.

56 Блиев М.М. Осетия в первой трети XIX века. Орджоникидзе, 1964; его лее. Русско-осетинские отношения. Орджоникидзе, 1970. отличало лишь то, что они не могли быть проданы другому лицу и в нужных случаях феодал должен был их охранять»57.

Общественным отношениям осетин в первой половине XIX в. посвящена монография P.C. Бзарова58. По его аргументированному мнению, в социальной структуре Восточной Осетии «сословие кавдасардов формировалось из детей вторых жен (номылус) и считалось неполноправными из-за "низкого" происхождения»59.

Завершая краткий обзор литературы по избранной нами теме, отметим, что в историографии основными факторами образования сословия «побочных» детей выступают социально-экономические и политические связи горских феодалов.

Целью исследования является выявление специфики положения т.н. «побочных» детей горской знати - тумов у кабардинцев, тумов и чанка-тумов у балкарцев и карачаевцев, чанков и чанка-беков — у народов Дагестана, кавдасардов и кумаягов — у осетин.

Это возможно при максимально полной реконструкции общественного строя народов региона.

Исходя из поставленной цели, вытекают задачи исследования:

- определить основные факторы возникновения на Северном Кавказе института «побочных» детей;

- и установить их место в системе общественного строя горских народов;

- выявить общее и особенное в их статусе у разных народов и в разное время;

- выявить следы возможного влияния (либо взаимовлияния) аналогичных институтов сопредельных социумов; и т.д.

57 Блиев М.МОсетия. С. 23.

58

Бзаров P.C. Три осетинских общества в середине XIX века. Орджоникидзе, 1988.

59 Там же. С. 50.

Источниковедческую базу исследования составляют архивные и письменные источники. Особую группу источников составляют материалы сословно-поземельных комитетов и комиссий, действовавших с 40-х гг. XIX в. до начала XX в. По распоряжению наместника Кавказа, главнокомандующего отдельным Кавказским корпусом графа М.С. Воронцова во Владикавказе образована Комиссия для разбора прав разных сословий. Возглавил Комиссию начальник Владикавказского округа полковник П.П. Нестеров. 20 марта 1847 г. во Владикавказе состоялось первое заседание Комиссии. Уже вскоре чиновники Комиссии были буквально засыпаны прошениями и заявлении практически от всех слоев населения. 16 октября 1847 г. фарсаглаги и кавдасарды некоторых селений Тагаурского и почти все население Куртатинского и Алагирского обществ подали наместнику Кавказа коллективное прошение. В нем, как и во множестве индивидуальных обращений содержится интересный материал, характеризующий систему отношений между различными сословиями.

На смену этой Комиссии, закрытой в ноябре 1848 г. из-за назначения генерал-майор Нестерова командующим Левого крыла Кавказской линии. Из-за отказа возглавить Комиссию новый командир Владикавказского военного округа возникла длительная бюрократическая переписка. Наконец, в июне 1850 г. Ильинского сняли с должности, назначив на его место генерала барона Вревского. В июне того же года последний возглавил новый Комитет. В 1857 г. из-за отъезда Вревского, был открыт новый очередной «Комитет для разбора личных и поземельных прав туземцев Левого фланга Кавказской линии». По личному распоряжению наместника Кавказа Барятинского, возглавил его отставной генерал-лейтенант А.П. Грамотин. Однако просуществовав всего несколько месяцев, и этот Комитет был закрыт. Причем, А.П. Грамотина обвинили в «своевольстве, беспечности и нерадивости». В 1858 г. Владикавказский округ преобразовали в Военно-Осетинский округ, во главе которого поставили полковника (вскоре — генерала) Муссу Кундухова.

В течение последующего 50-летнего периода Комитеты и Комиссии создавались и закрывались столько раз, что нет нужды приводить длинный список их названий и глав. Отметим лишь, что за многолетнюю историю в делах Комитетов и Комиссий собралось много разнообразных документов по социальной структуре горских обществ.

Интересующие нас материалы сосредоточены в делах сословно-поземельных комитетов и комиссий в Центральном государственном архиве PCO-Алания60.

Из опубликованных источников выделим сборники заметок и сюжетов русских и иностранных путешественников о горцах61.

Особую актуальность для темы нашего исследования имеет обычное право горских народов. Их несомненную научную ценность подчеркнул Ф.И. Леонтович: «В обычном праве кавказских горцев. сохранилось немало институтов глубокой старины, по своему происхождению и характеру принадлежащих к таким явлениям общественной культуры, которые на первых порах встречались в истории всех народов»62.

60 ЦГА РСО-Алания, ф. 233. Комитет по разбору личных и поземельных прав жителей Владикавказского округа; ф. 254. Комитет для разбора личных и поземельных прав горцев левого крыла Кавказской линии; ф. 256. Комиссия по правам личным и поземельным всех туземцев Терской области; ф. 262. Комиссия для разбора сословных прав горцев Кубанской и Терской областей; ф. 291. Комитет для разбора личных и поземельных прав горцев Военно-Осетинского округа.

61 Осетины глазами русских и иностранных путешественников / Сост. Б.А.Калоев. Орджоникидзе, 1967.; Адыги, Балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов / Сост., введ. и вст. статьи к текстам В.К. Гарданова. Нальчик, 1974.; О правах высших горских сословий в Кубанской и Терской областях // Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа. 1793-1897 гг. Т. I. Нальчик, 2003.; Северный Кавказ в европейской литературе ХШ-ХУШ веков. Сборник материалов / Сост. В.М. Аталиков. Нальчик, 2006.; и др.

62 Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Одесса, 1882. Т. I. С. 2.

М.М. Ковалевский обратил внимание на роль обычного права в исследовании общественного устройства народов Кавказа. На примере осетин он намеревался «объяснить фактами из быта этого народа многие вопросы древнего права» . Не менее интересна и другая мысль маститого российского ученого: «Для всякого, кто вместе с нами видит поступательный ход обществоведения в пересмотре, подкреплении и исправлении уже добытых результатов, внесении большей определенности и точности в установленные уже выводы. для того изучение Кавказа представится одновременно и необходимым, и неизбежным»64.

Наконец, один из ведущих советских кавказоведов, В.К. (Б.А.) Гарданов, писал по этому поводу: «Можно без преувеличения сказать, что адаты горцев Северного Кавказа являются главнейшим, а подчас и единственным источником для характеристики социальных отношений у этих народов на протяжении многих столетий, начиная с эпохи средневековья и в особенности для периода XVIII — начала XIX в.65

Вопросы социально-экономической истории могут плодотворно изучаться при помощи анализа терминологии источников. Правда, работая с источниками, созданными в иноэтнической среде, следует учитывать тот факт, что как бы добросовестно они не были составлены, они написаны авторами, чуждыми для данной среды. Иностранные авторы пользовались понятиями и терминами своего общества и языка, которые лишь приближенно фиксировали чуждые им явления. Гораздо большие результаты дает анализ социально-политических понятий, бытовавших в средневековой Осетии и имевших, как правило, местное происхождение. По авторитетному мнению В.И. Абаева, «язык представляет первостепенный исторический источник. Каждое слово-понятие, если Л

Ковалевский М.М. Современный. С. IV.

64 Ковалевский М.М. Закон. Т. I. С. 9.

65 Гарданов В.К. Обычное право как источник для изучения социальных отношений у народов Северного Кавказа в XVIII - начале XIX вв. // СЭ, 1960. № 5. удается раскрыть его историческое содержание, представляет ценнейший документ»66. В целом, анализ терминологии источников для ранней эпохи - один из главных методов исследования социальных связей67.

Объектом исследования является социальная структура средневековых обществ Северного Кавказа, а именно — место и роль т.н. «побочных» детей горских феодалов в жизни того или иного общества.

Предмет исследования - общее и особенное в положении побочных детей феодалов в средневековых обществах Северного Кавказа.

Хронологические рамки работы очерчиваются (условно) в пределах средневековья.

Методологической основой работы явились исследования философов и историков по типологии различных формаций или цивилизаций (см. библиографию). Здесь необходимо сделать несколько замечаний методологического порядка, т.к. до сих пор наблюдается смешение понятий «феодализм» и «крепостничество», попытки связать с феодализмом только крепостничество, что в принципе неверно. В феодальный период бытовали различные типы зависимости, из которых о крепостничество являлось крайним, близким к рабству .

В отечественной историографии неоднократно подчеркивалось, что установление крепостнических отношений нельзя считать «восходящей линией» развития феодального хозяйства. Крепостничество являлось крайним резервом феодализма, когда нарушались его исходные условия -полусвободное положение наделенных землей непосредственных производителей, когда растущая эксплуатация стала подрывать

66 Абаев В.И. Осетинский языки фольклор. М.-Л.: Изд. АН СССР. 1949.1. С. 9.

67 Новосельцев А.П. Древнейшие государства на территории СССР. Некоторые итоги и задачи изучения // ИСССР, 1985. № 6. С. 99.

68 Новосельцев А.П. Генезис феодализма в странах Закавказья. М.: Наука, 1980. С. 75; Проблемы возникновения феодализма у народов СССР / Под ред. З.В. Удальцовой. М., 1969. С. 23; Колесницкш Н.Ф. К вопросу о раннеклассовых общественных структурах // Проблемы истории докапиталистических обществ. М., 1968. 1. С. 89. возможность даже простого воспроизводства рядового крестьянского хозяйства. Утверждение крепостнических отношений задерживало развитие народного хозяйства, а, следовательно, и переход от феодализма к капитализму69.

В советской науке в области методологии большое значение отводилось разработке проблем общественно-экономических формаций, укладов70. Тем не менее вопросов в этой области осталось больше, чем ответов.

Затрудняют изыскания специалистов неясность терминологии, отсутствие хотя бы относительного единства в определении критериев и механизмов перехода, а также характеристике форм ранних государств.

Историки-марксисты при определении понятия «государство» исходили из положения В.И. Ленина: «государство - это суть машина для поддержания господства одного класса над другим»71. Большинство исследователей слова о «господстве одного класса над другим» понимали как частнособственническую эксплуатацию. Исходя из пятичленной схемы ОЭФ, выделялись государства рабовладельческие, феодальные,

69 Буганов В.И, Преображенский A.A., Тихонов Ю.И Эволюция феодализма в России. Социально-экономические проблемы. М., 1980. С. 9; Шапиро A.JI. Русское крестьянство перед закрепощением. JL, 1987. С. 232; Новосельцев А.П., Швейковская E.H. Крестьянство России в контексте истории крестьянства Европы // ИСССР, 1987. № б. С. 158.

70 Барг М.А. Учение об общественно-экономических формациях и конкретный анализ исторического процесса // Очерки методологии познания социальных явлений. М., 1970. С. 249-295; Глезерман Г.Е. Общественно-экономическая формация - узловая категория исторического материализма // Общественно-экономические формации. Проблемы теории. М., 1978. С. 7-33; Жуков Е.М. Некоторые вопросы теории социально-экономических формаций // Проблемы социально-экономических формаций. Историко-типологические исследования. М., 1975. С. 7-24; его же. Методологические проблемы общественно-экономических формаций // Общественно-экономические формации. Проблемы теории. М., 1978. С. 35-54; Семенов Ю.И. Значение категории «общественно-экономический уклад» для анализа социально-экономического строя общества // ФН, 1976. № 3. С. 39-48; его же. Первобытная коммуна и соседская крестьянская община // Становление классов и государства. М., 1976. С. 7-86; Семенов Ю.И. Теория общественно-экономических формаций и всемирная история// Общественно-экономические формации. М., 1978. С. 55-89.

71 Ленин В.И Полн. собр. соч. Т. 39. С. 73. буржуазные и социалистические. Не все соглашались с такой постановкой вопроса; вспомним хотя бы попытки ввести в научный оборот понятие «варварское государство». Но редко голоса противников традиционного взгляда на природу государства заглушались мощным хором его сторонников. Положение изменилось после 1985 г., когда страна вступила на путь кардинальных перемен. Очевидно, прав известный ученый Ш. Уолн, утверждая, что новые идеи создаются (или побеждают) во время общественных кризисов72.

В годы т.н. «перестройки» все настойчивее высказывались сомнения в правомерности традиционного взгляда на генезис и сущность государства. Стало очевидным, что гражданское государство не возникает просто как «ответ» господствующего класса на необходимость контроля над классом эксплуатируемых (Е.М. Штаерман, Л. Капогросси Колоньези и др.); оно может возникнуть еще в условиях отсутствия частной собственности на землю, а, следовательно, и частнособственнической эксплуатации (В.П. Илюшечкин, Ю.В. Павленко и др.); одним из путей его формирования является узурпация общественно значимых функций (военного) управления и перераспределения прибавочного продукта (Л.С. Васильев, Л.Е. Куббель и др.) и т.д.

При- характеристике первых этнополитических образований государственного типа историки все чаще прибегают к понятию «раннеклассовое» («раннеполитическое», «раннегосударственное сословное») общество. Под ним понимается общество, где эксплуатация осуществляется путем присвоения части прибавочного продукта правящей знатью, благодаря ее власти-собственности и за счет выполнения

72

Фурсов А.И. Восточный феодализм и история Запада: критика одной интерпретации // НАА, 1987. № 4. С.94, примеч.7. редистрибутивных функций. Частнособственническая эксплуатация при этом либо отсутствует полностью, либо не играет существенной роли73.

Таковы вкратце методологические принципы, на которых основана настоящая работа.

Методы. В работе использованы традиционные для исторической науки методы:

- историко-системный метод связан с углублением исторических исследований как с точки зрения целостного охвата изучаемой реальности так и с точки зрения раскрытия внутренних механизмов функционирования общественных систем. Основой применения данного метода в истории является единство в общественно-историческом развитии единичного и общего. Реально и конкретно это единство выступает в исторических системах разного уровня. Функционирование и развитие обществ включает и синтезирует те основные составные компоненты, из которых складывается историческая реальность.

В нашем случае этот метод позволяет раскрыть взаимосвязь между социальным статусом и экономическими возможностями феодалов Северного Кавказа с одной стороны, и социальным статусом их детей от неравных браков — с другой.

- Историко-сравнителъный метод основывается на сопоставлениях тех или иных событий и явлений, либо их отдельных элементов. Без сравнения не обходится ни одно научное исследование. Объективной основой для сравнения является то, что прошлое представляет собой повторяющийся, внутренне обусловленный процесс. Многие явления тождественны или сходны внутренней сутью и отличаются лишь пространственной или временной вариацией форм. А одни и те же или

73

КуббелъЛ.Е. Очерки потестарно-политической этнографии. М., 1988; Павленко Ю.В. Раннеклассовые общества. Киев, 1989; Васильев Л. С. Феномен власти-собственности// Типы общественных отношений на Востоке в средневековье. М., 1982. С. 60-99. сходные формы могут выражать разное содержание. Поэтому в процессе сравнения и открывается возможность для объяснения исторических фактов, раскрытия их сущности.

Научная новизна исследования состоит в следующем:

- впервые в научной практике обобщены данные по положению в традиционных обществах Северного Кавказа «побочных» детей горских феодалов.

Проведено систематизированное исследование комплекса факторов, влияющих на социально-экономическое положение рассматриваемых категорий населения.

- Проделав работу по отбору источниковой базы исследования, нами написаны исторические очерки, которые осветили процесс формирования рассматриваемых сословных групп.

- В ходе исследования, впервые в научной практике проделана работа по выявлению общих и специфических черт каждого из сословий рассматриваемых групп населения.

Практическая значимость. Основные положения диссертации могут быть учтены и использованы как при определении специфики исторического процесса северокавказских народов, так и при разработке обобщающих работ по истории региона в целом.

Результаты исследования могут быть использованы в учебном процессе для разработки спецкурсов и спецсеминаров по истории и этнографии народов Кавказа.

I. Тумы и тума-чанки Северного Кавказа.

Изучение социальной структуры обществ, является составной частью анализа средневековой истории народов Северного Кавказа. Почти 30 лет тому назад А.П. Пронштейн на научной сессии, посвященной различным проблемам т.н. «горского феодализма», обратил внимание на это обстоятельство, подчеркнув: остаются неясными источники, пути формирования и эволюция различных категорий населения средневекового Северного Кавказа.74

Прошли годы, но слова А.П. Пронштейна сохранили свою актуальность.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Гагиев, Вилорд Таймуразович

Заключение

В диссертации автор рассматривает: положение побочных детей горских феодалов — тумов у адыгов, кавдасардов (кумаягов) у осетин, чанка-беков и чанков у народов Дагестана. Эти социальные группы, аналогичные друг другу по происхождению, различались по своему месту, в классовой структуре общества. Одни из них относились к феодальным слоям, другие занимали промежуточное положение между привилегированной верхушкой и крестьянами, третьи составляли зависимую категорию населения. Но даже первые не обладали тем объемом прав, который был характерен для законных наследников феодалов. Господствующие сословия соблюдали «чистоту крови». Нормы обычного права народов Северного Кавказа (адаты) фиксируют передачу «княжеского и старшинского достоинства» только законным детям от равных браков. Это «достоинство» не приобреталось «ни покупными, ни заслугами, ни личными качествами». Феодальному периоду были присущи преграды, воздвигаемые против признания наследственных прав детей, рожденных от брачных союзов с женщинами из низших сословий.

Из всех категорий побочных детей горских владетелей наибольшими привилегиями обладали тумы. В адыгских обществах они считались князьями (шли), правда, не «чистокровными».

Время появления этого сословия точно неизвестно. По историческим преданиям западных адыгов, тумы произошли одновременно с княжескими кланами. Положение тумов в адыгских обществах не было одинаковым. На Северо-Западном Кавказе дети, рожденные от наложниц, т. е. жен. «которые не венчаны с мужчиною муллою», не имели права на наследство, «кроме только — получают то, что им назначено будет от отца их за жизни его. У кабардинцев тумы наряду с беслан-уорками (княжеские уздени) относились к узденям 2-й степени.

По объему привилегий к адыгским тумам приравнивались дагестанские чанки. Следует отметить эволюцию содержания данного термина. Первоначально он обозначал отдаленного родственника правителя какого-либо дагестанского княжества. Другие же значения — «ограниченный в правах потомок шамхала, уцмия и т. п. от брака с женщиной из низшего сословия», «незаконнорожденный» — возникли не ранее XVI в. Как выяснили Н. С. Джидалаев и Т. М. Айтберов, понятие «чанка» впервые документально фиксируется на территории распространения даргинских и лакских языков и лишь затем проникает к аварцам и кумыкам11. В отдельных владениях, например в Тарковском шамхальстве, рассматриваемая категория подразделялась на чанка-беков и просто чанка. Если первые пользовались некоторыми правами и преимуществами высшего сословия, то последние были лишены их.

Чанка-беки (в Терках и Кайтаге) и чанки (в других районах Дагестана) по своему положению в XV—XVIII вв. следовали за беками (детьми феодалов от равных браков). Они имели меньше прав на имущество отца, чем наследники от равных браков, которые к тому же пользовались преимуществом в занятии административных должностей и управлении отдельными районами родительских владений. В частности, у лакцев в правовом отношении чанка стоял несколько выше узденя, но ниже бека; их называли «незаконнорожденными», а в с. Кумух — «нечистокровными», не имеющими прав на управление ханством.

Последнюю группу побочных детей горских феодалов составляли осетинские кавдасарды (кумаяги). Наличие двух терминов для одной категории зависимых вполне объяснимо. В сильно раздробленных обществах, каковым являлась средневековая Осетия, часто один институт обозначался в разных местах разными словами.

Кавдасард — человек низшего сословия, рожденный именной женой феодала «номылус». Буквально данный термин переводится как «рожденный в яслях», т. е. в хлеву. В пренебрежительном названии данной группы крестьян отражено их место на социальной лестнице. Они выполняли всю черновую работу в доме и хозяйстве осетинских феодалов. По нормам обычного права «кавдасарды обязаны жить там, где прикажут их владельцы, и исполнять работы, от них назначенные». Социальный статус кавдасардов являлся наследственным. Они составляли неотъемлемую собственность фамилии отца и не могли быть ни проданы, ни уступлены в дар. После смерти отца кавдасард имел право получить небольшой надел, но и тогда он оставался зависимым крестьянином и служил своим новым хозяевам. Кавдасарды, как отмечал Н. С. Мансуров, не могли покинуть дом алдара и жили «на отведенных им участках земли, по наследству переходивших из рода в род», обрабатывали и выдавали «своим патронам большую часть продуктов труда хлебом и живностью».

Данное сословие возникло, по-видимому, еще в раннее средневековье. Во всяком случае, некоторые сюжеты нартовского эпоса упоминают о существовании кавдасардов в VI—XIV вв.

Таким образом, рассмотренные категории населения Северного Кавказа, несмотря на сходство происхождения, в своих обществах занимали различное положение. Неодинаковым политическим весом и экономической мощью обладали и их отцы. Если кабардинским князьям, дагестанским шамхалам, уцмиям, ханам подчинялись крупные социальные организмы, то осетинские феодалы владели, как правило, одним аулом. Соответственно различались возможности для обеспечения привилегированного положения потомства от неравного брака. Объем феодальных привилегий и численность той или иной категории побочных детей находились в обратно пропорциональной зависимости. Это связано с тем, что размер круга лиц, освобожденных от непосредственного добывания пищи, определялся развитием производительных сил в тех или иных районах.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Гагиев, Вилорд Таймуразович, 2011 год

1. Архив КЕНИИ. Ф. 1. Оп. II. Д. 12.2. Архив СОИГСИ.

2. Центральный государственный архив Республики Северная Осетия-Алания:

3. Ф. 233. Комитет по разбору личных и поземельных прав жителей Владикавказского округа.

4. Ф. 254. Комитет для разбора личных и поземельных прав горцев левого крыла Кавказской линии.

5. Ф. 256. Комиссия по правам личным и поземельным всех | туземцев Терской области.

6. Ф. 262. Комиссия для разбора сословных прав горцев Кубанскойи Терской областей.

7. Ф. 291. Комитет для разбора личных и поземельных прав горцев Военно-Осетинского округа.1. Письменные источники

8. Абрамович А. Очерк сословного строя в горских обществах Терской и Кубанской областей // Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа. 1793-1897 гг. Т. I. Нальчик, 2003. С. 345 С.

9. КРО Кабардино-русские отношения в XVI-XVIII вв. / Под ред. Т.Х. Кумыкова и Е.Н. Кушевой. М.: Изд-во АН СССР, 1957. Т. 1, 2. Т. 1 -XV, 476 с. Т. 2 - VI, 423 с.

10. Леонтоеич Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Нальчик: «Эль-Фа». 2002. Вып. I, II. Вып. I. 343 с. Вып. II. - 317 с.

11. Справка по делу о правах высших горских сословий в Кубанской и Терской областях // Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа. 1793-1897 гг. Т. I. Нальчик, 2003. С. 249-313.

12. Суждения Министерства юстиции, внутренних дел о сословных правах горских народов Терской и Кубанской областей // Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа. 1793-1897 гг. Т. I. Нальчик, 2003. С. 315-335.

13. Сущность суждений Особого совещания по делу о правах горских сословий в Кубанской и Терской областях // Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа. 1793-1897 гг. Т. I. Нальчик, 2003. С. 337-335.

14. Феодальные отношения в Дагестане в XIX в. Архивные материалы / Сост., предисл. и примеч. Х.-М. Хашаева. М.: Главная редакция восточной литературы, 1969. 396 с.

15. Klaprot J. Reise in den Kaukasus und nach Georgien unternommen in den Jaren 1807 und 1808. Halle und Berlin, 1812, 1814. Bd. I, II. Bd. I 748 S. Bd. II - 628 S.1. Литература1. Книги

16. Yl.A6aee B.K Осетинский языки фольклор. М.-Л.: Изд. АН СССР. 1949.1.-598 с.

17. Агларов М.А. Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII -начале XIX в. М.: Наука, 1988. 240 с.

18. Алексеева Е.П. Древняя и средневековая история Карачаево-Черкесии. М.: Наука, 1971.

19. Алиев Б.Г. Частновладельческое (бекское) землевладение в Дагестане в XVI-XVII вв. // Развитие феодальных отношений в Дагестане. Махачкала, 1980. С. 27-60.

20. Асанов Ю.Н. Родственные объединения адыгов, балкарцев, карачаевцев и осетин в прошлом. Нальчик: Эльбрус. 1990. — 270 с.

21. Барг М.А. Учение об общественно-экономических формациях и конкретный анализ исторического процесса // Очерки методологии познания социальных явлений. М., 1970. СС. 249-295.

22. ЪЪ.Батчаев В.М. Балкария в XV — начале XIX вв. / Историко-культурное наследие народов Центрального Кавказа. Вып. I. М., 2006. — 239

23. ЪА.Бегеулов P.M. К дискуссии о расселении карачаевцев в XVII-XVIII вв. // ЭО, 2005. № 2. С. 102-106.

24. ЪЪ.Берозов Б.П. Переселение осетин с гор на плоскость. Орджоникидзе: Ир, 1980. 240 с.

25. Бзаров( P.C. Три осетинских общества в середине XIX века. Орджоникидзе: Ир, 1988. 155 с.

26. Ъ1 .Бларамберг И. Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа. М.: Изд. Надыршин А.Г., 2005. 432 с.

27. Блиев М.М. Осетия в первой трети XIX века. Орджоникидзе: Сев.-Осет. книжное изд-во, 1964. 173 с.

28. Ъ9.Блиев М.М. Русско-осетинские отношения. Орджоникидзе: Ир, 1970. 380 с.

29. Боцвадзе Т.Д. Социально-экономические отношения в Кабарде в первой половине XIX века. Тбилиси: Мецниереба, 1965.41 .Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. Нальчик: «Эль-Фа», 1999. — 221 с.

30. Буганов В.И., Преображенский A.A., Тихонов Ю.И. Эволюция феодализма в России. Социально-экономические проблемы. М.: Мысль, 1980. 342 с.

31. АЪ.Ванеев З.Н. Из истории родового быта Юго-Осетии. Тбилиси, 1955.- 101 с.

32. Ванеев З.Н. Народное предание о происхождении осетин. Сталинир: Госиздат Осетии, 1956. 28 с.45 .Ванеев З.Н Средневековая Алания. Сталинир: Госиздат Юго-Осетии, 1959. 184 с.

33. Ванеев З.Н. Избранные работы по истории осетинского народа. Т. I, II. Цхинвали: Ирыстон, 1989, 1990. Т. I. 418 с. Т. II. - 432 с.

34. Васильева Л.М. Проблемы истории Осетии в русской науке XIX века. Орджоникидзе, 1975. 174 с.

35. Волкова Н.Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в ХУШ начале XX века. М.: Наука, 1974. - 276 с.

36. Гаджиев В.Г. Сочинение И. Гербера «Описание.» как исторический источник по истории народов Северного Кавказа. М.: Наука, 1979.-269 с.

37. Гаммер М. Мусульманское сопротивление царизму. М.: КРОН-ПРЕСС, 1998.-512 с.

38. ЪХ.Гарданов В.К. Общественный строй адыгских народов (XVIII -вторая половина XIX в.). М.: Наука, 1967. 332 с.

39. Гарданов В.К. — Историк и этнограф / Пред. и сост, А.И. Мусукаев. Нальчик: «Эль-Фа», 2004. 405 с.

40. ЪЪ.Гугов Р.Х. Кабарда и Балкария в XVIII веке и их взаимоотношения с Россией. Нальчик: «Эль-Фа», 1999. — 685 с.

41. Гутнов Ф.Х. Средневековая Осетия. Орджоникидзе: Ир, 1993.229 с.

42. ЪЪ.Думанов ХМ Социальная структура кабардинцев в нормах адата. Нальчик: «Эльбрус», 1990. 262 с.

43. Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб., 1871. Т. 1. Кн. 1.-640 с.

44. Дубровин Н. Черкесы (Адыге) // Материалы для истории черкесского народа. Вып. I. Нальчик, 1991. С. 13-248.

45. ЪЪ.История Дагестана / В.Г. Гаджиев, С.Ш. Гаджиева, Г.Д. Даниялов и др. М.: Наука, 1967. Т. 1. 368 с.

46. История Дагестана с древнейших времен до наших дней / Отв. ред. А.И. Османов. М.: Наука, 2004. Т. I. 627 с.

47. История Кабардино-Балкарии в трудах Г.А. Кокиева. Нальчик: «Эль-Фа», 2005. 903 с.61 .История Северо-Осетинской АССР.М.: Изд-во АН СССР, 1959. 334.

48. Кодзаев А. Древние осетины и Осетия. Владикавказ, 1903. 112 с. ЬЪ.Кажаров В.X. Адыгская вотчина. Нальчик, 1993. -136 с.

49. Казиев Ш.М., Карпеев ИВ. Жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке. М.: Молодая гвардия, 2003. 452 с.

50. Кокиев Г.А. Очерки по истории Осетии. Владикавказ, 1926. 163с.69 .Кокиев Г.А. Крестьянская реформа в Северной Осетии. Орджоникидзе: Госиздат, 1940. 224 с.

51. Куббелъ Л.Е. Очерки потестарно-политической этнографии. М.: Наука, 1988. 272 с.73 .Кудашев В. Исторические сведения о кабардинском народе. Киев, 1913.-284 с.1А.Кушееа E.H. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией. М.: Изд-во «Наука», 1963.

52. Лавров Л.И. Историко-этнографические очерки Кавказа. Л.: Наука, 1978. 183 с.1в.Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII начале XIX века. Махачкала, 1957.

53. Мальбахов Б.К. Кабарда на этапах политической истории (середина XVI первая четверть XIX века). М.: «Поматур», 2002. - 512 с.

54. Мальбахов Б.К., Дзамюсов К.Ф. Кабарда во взаимоотношениях России с Кавказом, Поволжьем и Крымским ханством. Нальчик: «Эльбрус», 1996. 352 с.

55. Нагоев А.Х. Средневековая Кабарда. Нальчик: «Эль-Фа», 2000.229 с.

56. Новосельцев А.П. Генезис феодализма в странах Закавказья. М.: Наука, 1980.-286 с.81 .Ногмов Ш.Б. История адыхейского народа. Нальчик: Эльбрус, 1982. 166 с.

57. Освобождение зависимых сословий во всех горских округах Терской области // ССКГ. Вып. I. 1868. С. 37-53.

58. S3.Павленко Ю.В. Раннеклассовые общества. Киев: Наукова думка, 1989. 288 с.

59. Проблемы возникновения феодализма у народов СССР / Под ред. З.В. Удальцовой. М.: Наука, 1969. 319 с.8 5.Скитский Б.В. К вопросу о феодализме в Дигории. Орджоникидзе, 1933. 90 с.

60. Скитский Б.В. Очерки по истории осетинского народа с древнейших времен до 1867 г. //Изв. СОНИИ, 1947. Т. XI. 197 с.

61. Скитский Б.В. Очерки истории горских народов. Орджоникидзе, 1972.-380 с.

62. Смирнов H.A. Политика России на Кавказе в XVI XIX вв. М.: Соцэгиз, 1958. - 244 с.89 .Tomoee М.С. Очерки истории культуры и общественной мысли в Северной Осетии в начале XX в. Орджоникидзе: Ир, 1968. 287 с.

63. Тхамоков Н.Х Социально-экономический и политический строй кабардинцев в XVIII в. Нальчик: Каб. Балк. кн. изд., 1961. - 202 с.91 .Хамицаева Т. А. Историко-песенный фольклор осетин. Орджоникидзе: Ир, 1973. 259 с.

64. Хан-Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик: Эль-Фа, 2008. — 363 с.

65. Викторов И.Г. Северная Осетия. Исторический очерк // Северная Осетия. Орджоникидзе, 1939. С. 1-178.

66. Виноградов В.Б., Дударев СЛ., Нарожный Е.И. Основные этапы всемирной истории. Методический .материал // Восток. Афро-азиатские общества: история и современность. 1995. № 5. СС. 126-135.

67. Викторин В.М. Обычное право в истории кочевой жизни ногайцев // Обычное право в России. Ростов н/Д, 1999. С. 94-111.

68. Викторов И.Г. Северная Осетия. Исторический очерк // Северная Осетия. Орджоникидзе, 1939. С. 1-178.

69. Глезерман Г.Е. Общественно-экономическая формация узловая категория исторического материализма/Юбщественно-экономические формации. Проблемы теории. М., 1978. С. 7-33.

70. Гмыря Л.Б. Об общественных отношениях гуннов СевероВосточного Кавказа VI-VII вв. // Развитие феодальных отношений у народов Северного Кавказа. Махачкала, 1988. С. 111-116.

71. Гутнов Ф.Х. Тумы, кавдасарды и чанки в период феодализма // Изв. СКНЦВШ. Ростов н/Д., 1987. № 1. с. 74-79.

72. Джид ал аев Н.С., Айтберов Т.М. Чанка // Тюрко-дагестанские языковые взаимоотношения. Махачкала, 1985. С. 6794.

73. Дубровин Н. Черкесы (Адыге) // Материалы для истории черкесского народа. Вып. I. Нальчик, 1991. С. 7-248.

74. Каракетов МД. Сословия чанков, чанка-тумов и тумов в социальной структуре карачаево-балкарских обществ // Исторический вестник. Вып. I. Нальчик, 2005. С. 145-170.

75. Ковалевский М. Поземельные и сословные отношения у горцев Северного Кавказа//РМ, 1883. № 12. С. 137-154.

76. Ковалевский М.М. Моя жизнь // История и историки. 1973. М., 1975. С. 266-297.

77. Колесницкий Н.Ф. К вопросу о раннеклассовых общественных структурах // Проблемы истории докапиталистических обществ. М., 1968. 1.С. 618-637.

78. Комаров A.B. Адаты и судопроизводство по ним // ССКГ. Вып. I. Тифлис, 1868. С. 1-88.

79. А.К. (Комаров). Казикумухские и Кюринские // ССКГ. Вып. II. 1869. С. 1-44.

80. Комиссаров С.А. Из истории освобождения зависимых сословий в Кабарде // Уч. зап. Кабардинского НИИ, 1947. Т. 2. С.

81. Yl\.Лавров Л.И Культура и быт народов Северного Кавказа // История, этнография и культура народов Северного Кавказа. Орджоникидзе, 1981. С. 3-24.

82. Линден В. Краткий исторический очерк былого общественно-политического и поземельного строя народностей, населяющих мусульманские районы Кавказского края // Кавказский календарь на 1917 г. Тифлис, 1916. С. 249-297.

83. Липец P.C. «Завоеванная женщина» в тюрко-монгольском эпосе // Фольклор и историческая этнография. М., 1983.

84. Мейман М.Н., Сказкин С.Д. К вопросу о непосредственном переходе к феодализму на основе разложения первобытнообщинного способа производства // ВИ, 1960. № 1. С. 75-99.

85. Мужев И.Ф. Предпосылки крестьянской реформы в Кабарде // Уч. Зап. Каб. ГПИ. Вып. 3, 1951. С. 86-101.

86. Новосельцев А.П. Древнейшие государства на территории СССР. Некоторые итоги и задачи изучения // ИСССР, 1985. № 6. С. 85-103.

87. Новосельцев А.П., Швейковская E.H. Крестьянство России в контексте истории крестьянства Европы//ИСССР, 1987. № 6. С. 156-168.

88. Семенов Ю.И. Категория «социальный организм» и ее значение для исторической науки // ВИ, 1966. № 8. С. 88-106.

89. Семенов Ю.И. Теория общественно-экономических формаций и всемирная история // Общественно-экономические формации. М., 1978. С. 55-89.

90. Семенов Ю.И. Значение категории «общественно-экономический уклад» для анализа социально-экономического с троя общества // ФН, 1976. № 3. С. 39-48.

91. Семенов Ю.И. Первобытная коммуна и соседская крестьянская община// Становление классов и государства. М., 1976. С. 7-86.

92. Семенов Ю.И. Теория общественно-экономических формаций и всемирная история // Общественно-экономические формации. М., 1978. С. 55-89.

93. ЪА. Сталь К.Ф. Этнографический очерк черкесского народа // КС. Тифлис, 1900. Т. 21. С. 132-192.

94. Фурсов А.И. Восточный феодализм и история Запада: критика одной интерпретации // НАА, 1987. № 4. С. 93-109.13в.Шамхалы Тарковские // ССКГ. Вып. I. Тифлис, 1868. С. 53-80.

95. Юшков C.B. К вопросу об особенностях феодализма в Дагестане // Уч. Зап. Свердлов, гос. пед. ин-та, 1938. С. 66-81.1. Авторефераты и рукописи

96. Ковалевская В.Б. Археологические памятники северокавказских алан VI-IX вв.: Материалы к археологической карте // Архив СОИГИ, ф. 6, on. 1, д. 178.

97. Хасбулатова Н. К. Шамхальство Тарковское в XVII-XVIII вв. Автореф. канд. дис. Махачкала, 2007. 28 с.