Образы и символы власти в современном Китае тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.07, кандидат исторических наук Бреус, Елена Михайловна

• Бреус, Елена Михайловна
• кандидат исторических наук
• 2012

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Бреус, Елена Михайловна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Образы и символы власти на денежных знаках.

1.1.Термины власти и власть терминов: образ, символ, денежный знак.

1.2.Символы и облик денежных знаков традиционного Китая.

1.3.Истоки новых сюжетов и принципов построения визуального образно-символического ряда на денежных знаках.

1.4.Гоминьдан: деньги новой эры.

1.5.Динамика новых сюжетов в КНР (1949-2008).

1.5.1. Первый выпуск народной валюты (1948-1955)

1.5.2. Второй выпуск народной валюты (1955-1962).

1.5.3. Третий выпуск народной валюты (1962-1987).

1.5.4. Четвертый выпуск народной валюты (1987-1999).

1.5.5. Пятый выпуск народной валюты (1999-н.в.).

1.5.6. Юбилейные купюры (2000-2008).

ГЛАВА 2. Роль выявленных образов и символов власти в других сферах общественно-политической жизни современного Китая.

2.1.Образы представителей современной власти на жертвенных денежных знаках: от идеологии к религии.

2.1.1. Жертвенные деньги в современном Китае.

2.1.2. О современном «загробном обеспечении».

2.2.Объекты историко-культурного наследия и их визуальные образы, как символы власти.

2.2.1. Великая стена в XX в.: от репрезентанта деспотичной императорской власти к патриотическому образу защитника государства от внешних врагов.

2.2.2. Изображение Великой стены в визуальной репрезентации современного государства.

2.2.2.1. Великая стена в репрезентации органов государственного аппарата.

2.2.2.2. Великая стена на гражданских документах.

2.2.2.2.1.Истоки нового для Китая принципа учета населения.

2.2.2.2.2. Исторические корни китайского удостоверения личности, прослеживаемые в системе учета населения различных исторических эпох.

2.2.2.2.3.Исторические корни удостоверения личности, прослеживаемые в различных способах идентификации династийной знати и чиновников бюрократического аппарата.

2.2.2.2.4.Удостоверение личности в Китайской республике

2.2.2.2.5. Великая стена и удостоверение личности в КНР.

2.2.2.2.6. Символы, помещаемые на идентификационные документы граждан других государств.

2.2.2.2.7. Паспорт граждан КНР.

2.3.Образ родного ландшафта в современном Китае, как пространства для реализации государственной власти.

2.3.1. Государство и пространство в иероглифике.

2.3.2. Родной природный ландшафт: гармония драконов.

2.3.2.1. Доктрина фэн шуй - традиционная основа мироустроительной деятельности.

2.3.2.2. Власть и фэн шуй.

2.3.3. Традиционный урбанистический ландшафт.

2.3.3.1. Город, государство и пространство в иероглифике.

2.3.3.2. Традиционное градостроительство.

2.3.3.2.1.Городская стена, как архетип.

2.3.3.2.2.Традиционный китайский город.

2.3.3.3. Противоречивый Тяньцзинь: свой и чужой одновременно.

2.3.3.3.1.Чжэн мин - «выправление имен».

2.3.3.3.2.Исправление исторического фэн шуй.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Образы и символы власти в современном Китае»

Актуальность темы диссертационного исследования.

Современный Китай меняется на глазах. Стремящиеся ввысь стеклянные небоскребы, казалось бы, порвали связь времен, оставив позади старинные принципы организации гармоничной жизни. Встраиваясь в международную гонку обогащения и доминирования, Китай демонстрирует свою открытость модернизации и глобализации. Однако сложившаяся веками и даже тысячелетиями китайская традиционная ментальность не может измениться в одночасье. Осваивая новое бытие в пространстве глобализованного мира, китайцы не столько заменяют старые концепции новыми, сколько лишь дополняют и трансформируют их, адаптируя к нуждам сегодняшнего дня. Под новыми концепциями могут скрываться весьма старые фундаментальные понятия, которые во многом предопределяют направление современного вектора развития. Например, современные исследователи отмечают серьезные расхождения в трактовке таких понятий, как демократия, конституционная монархия, представительные органы, народные права и др., при использовании их в китайской политике 1 . При этом признают и трудности адаптации традиционной терминологии {дао, дэ, дух дао человека и др.) современных китайских политических текстов и программных речей руководителей государства к международной политической практике. Упрощенный перевод дэ, как морали с одной стороны лишает западного читателя подразумеваемых отсылок к текстам Лунь юй, Дао Дэ цзин, к работам минских и цинских государственных мыслителей, а с другой, вкладывает, несвойственные этому термину ценностные значения демократии, защиты прав человека и др2. Подобные расхождения в понятиях проявляются на совершенно разных уровнях, и для понимания новых перспектив современного Китая,

1Лукин A.B. Приход понятия «демократия» в Китай и его первые интерпретации // XXXIX Научная конференция Общество и государство в Китае. M.: Восточная литература РАН, 2009. Вып. 1. С. 274-295.

2Берзиня У. Традиционный китайский дискурс в современном политическом дискурсе КНР // XXXIX

Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Восточная литература РАН, 2009. Вып. 1. С. 296-298. необходимо знать и анализировать формы этих проявлений. Эта потребность определяет актуальность темы данного исследования, хотя оно посвящено лишь одному аспекту древних традиций в современной оболочке, а именно государственному и исторически транслируемому символизму и его выражению в современных образах и концептах государственной символики, тесно сопряженной с традиционными представлениями народа и общества о своих национальных символах. Ведь от тенденций развития Китая -ближайшего соседа России, в весьма большой степени зависит и наш завтрашний день.

Степень разработанности темы в отечественной и мировой научной литературе.

С одной стороны, работ, по такой теме, как символика власти в Китае

3 и существует не так много . С другой стороны, существует огромное количество литературы, касающейся проблемы символа, образа и связанного с ними знака. Долгое время символы власти разрабатывалась в рамках исследования природы мифологического сознания, социального ритуализма, социальной символики, особый вклад в разработку которых сделали Э. Тайлор4, Дж. Фрэзер5 и др.

В русскоязычном обществоведении символика и ее различные аспекты рассматривались такими исследователями как Ф.И. Буслаев, A.A. Потебня и др. Отдельного упоминания заслуживают А.Ф. Лосев6 и Ю.М. Лотман7, сделавшие огромный вклад в развитие отечественной семиотики. Наконец, с середины второй половины XX в. на русском языке стали появляться различные словари и энциклопедии, представляющие собой простое перечисление терминов и понятий, когда-либо использовавшихся в качестве ъРешетов А.М. Дракон в китайской политической традиции // Символы и атрибуты власти: генезис, семантика, функции. СПб, 1996. С. 142-163.

4Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М.: Государственное издание политической литературы, 1989.

5Фрэзер Д.Д. Золотая ветвь. М.: Эксмо, 2006. вЛосевА.Ф. Проблема становления символа и реалистическое искусство. М., 1976, и мн.др.

7Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб.: Искусство-СПб, 2000, и др. о символов . Среди подобных изданий можно выделить словарь В.В. Похлебкина, рассказывающий о символике и эмблематике современных государств9.

Проблемы символики власти начиная с 40-х гг. XX в.10 косвенным образом затрагивались в работах о традиционных властных структурах, их функционировании и развитии. Интерес к этому предмету и нарастающее количество исследовательских работ повлекли за собой институализацию дисциплины «политическая антропология», термин для обозначения которой был введен в 1959 г. в работе Д. Истона11.

В свою очередь, в отечественной науке была разработана и введена Л.Е.

12

Куббелем в конце 80-х гг. XX в специальная дисциплина, названная

11 потестарной этнографией» (от лат. Ро1ез1а8-«власть»), которая занималась изучением власти и ее институтов в доиндустриальных сообществах. Несмотря на сравнительно недавнее оформление дисциплины, проблемы власти (ее носителей, институтов, атрибутов и др.) рассматривали такие ученые, как М.О. Косвен14 на материале древних сообществ, И.И. Потехин на материале народа матабеле15, В.И. Гуляев16 - у древних майя, Л.С. Васильев17

КрелатХ.Э. Словарь символов. М., 1994; Символы, знаки, эмблемы: Энциклопедия. М.: ЛОКИД-ПРЕСС, 2005; Захарова И.В., Захаров В.Ю. Удача по-китайски: как читать язык символов. Ростов на Дону: Феникс, Краснодар: Неоглори, 2010; Уильяме Ч. Китайская культура: мифы, герои, символы. М.: ЗАО Издательство Центр-полиграф, 2011; Энциклопедия восточного символизма. Состав. К. А. Вильяме. Серия «Символы». Кн. VI. М.: АДЕ «Золотой Век», 1996; Купер Д. Энциклопедия символов. Серия «Символы». Кн. IV. М.: Ассоциация духовного единения «Золотой Век», 1995, и мн.др.

9Похлебкин В.В. Словарь международной символики и эмблематики. М., 2004.

African Political System. L. 1940. Также вопросы власти затрагиваются и в работе Эванс-Причард Э.Э. Нуэры. Описание способов жизнеобеспечения и политических институтов одного из нилотских народов. М. 1985, оригинальное издание вышло в том же 1940 г. nEaston D. Political Anthropology. Biannual Review of Anthropology. Stanford, 1959. C. 210-262.

12Куббель Л.Е. Потестарная и политическая этнография // Исследования по общей этнографии, 1988. С. 241277. хъКуббельЛ.Е. Очерки потестарно-политической этнографии. М.: Наука. 1988.

14Косвен М.О. Первобытная власть // Революция права. 1929, № 2. С. 86-102.

Потехин И.И. Военная демократия матабеле // Родовое общество. Материалы и исследования. Труды института этнографии. Новая серия. Т. XIV, М., 1951. С. 234-254, а также сборник научных статей Общее и особенное в историческом развитии стран Востока. Материалы дискуссии об общественных формациях на Востоке (азиатский способ производства). М., 1966.

16Гуляев В.И. Некоторые вопросы становления раннеклассового общества у древних майя // Советская этнография. 1969, № 4. С. 68-82; он же. Атрибуты царской власти у древних майя // Советская археология. 1972, № 3. С. 116-134; он же. Проблема становления царской власти у древних майя // Становление классов и государства. М., 1976. С. 191 - 248. он же. Города- государства майя (структура и функция города в раннеклассовом обществе). М., 1979.

17Васильев Л.С. Становление политической администрации // Народы Азии и Африки, 1980, № 1. С. 172-186; он же. Протогосударство-чифдом как политическая структура // Народы Азии и Африки. 1981, № 6. С. на китайском материале. Постепенно стали появлятся работы и по другим регионам18.

Серьезная работа по исследованию различных аспектов власти на европейском материале была проведена в рамках отечественной медиевистики. Огромный вклад в изучение власти и властных отношений был сделан А.И. Неусыхиным и А.Я. Гуревичем 19 . Современная медиевистика продолжает традиции своей дисциплины. В последнее время вышло в свет большое количество работ, рассматривающих именно символико-идеологические аспекты властных отношений, что наиболее ярко проявилось в сборниках, которые были составлены по результатам конференций, проводившихся Ассоциацией медиевистов и историков раннего нового времени, группой «Власть и общество». Редактором

90 сборников выступает H.A. Хачатурян . В наши дни на стыке гуманитарных дисциплин постепенно формируется такое исследовательское направление,

9 1 как потестарная имагология (от англ. Image - образ), которая занимается изучением образов власти в основном на европейском материале различных регионов и эпох.

Поскольку границы этнографии в последнее время были существенно раздвинуты, постольку существует возможность изучать власть и ее образы в рамках этнологии (социально-культурной антропологии), тем более что термин «потестарный» был разработан и применялся именно в рамках этой дисциплины. Одной из последних работ подобного типа может считаться книга В.К. Мальковой и В.А. Тишкова «Культура и пространство. Книга

157-175; он же. Проблемы генезиса китайского государства (формирование основ социальной структуры и политической администрации). М., 1983.

18Эволюция восточных обществ: синтез традиционности и современности. М., 1984; Бочаров В.В. Власть. Традиции. Управление (Попытка этноисторического анализа политических культур современных государств Тропической Африки). М.: Наука. 1992; Символы и атрибуты власти: генезис, семантика, функции. СПб., 1996.

19Неусыхин А.И. К вопросу о раннеклассовых общественных структурах // Проблемы истории докапиталистических обществ. М.: Наука, 1968. Кн.1. С. 618-637; Гуревич А.Я. Проблемы генезиса феодализма в Западной Европе. М., 1970; он же. Категории средневековой культуры. М., 1984.

20Двор средневекового монарха: явление, модель, среда. М., 2001; Королевский двор в политической культуре средневековой Европы. Теория. Символика. Церемониал. М., 2004; Священное тело короля. Ритуалы и мифология власти. М., 2006; Власть, общество, индивид в средневековой Европе. М., 2008; Искусство власти. Сборник в честь профессора H.A. Хачатурян. СПб., 2007.

21Власть и образ. Очерки потестарной имагологии. СПб.: Алетейя, 2010. первая. Образы российских республик в Интернете» , в которой авторы, помимо прочего, рассматривают символы власти и атрибутику, размещенные на официальных страницах республиканских административных органов, в качестве одной из важнейших составляющих их идеологических образов .

Проблематика власти в синологии, как правило, сводится к власти государственной, а, следовательно, становится связанной с общими традициями, сложившимися в этой дисциплине, которые были заданы еще традиционной придворной историографией. Как правило, различные аспекты власти, ее образности, а также проблемы государственного строительства рассматриваются отдельно по каждому историческому периоду в соответствии с династийным чередованием. Диахронный анализ какой-либо проблемы - это всегда крайне сложное и комплексное исследование, требующее напряженной работы группы ученых24.

Более того, в силу глубины китайской истории и широты масштаба стратегий государственного строительства, вряд ли можно указать такую сферу социальной жизни, где бы так или иначе не затрагивались вопросы взаимодействия с властными структурами. Лингвистика, философия, изобразительное и прикладное искусство, архитектура, музыка, даже история костюма, и, наконец, традиционная геомантия и мн. др. так или иначе, восходят к древним государственным образованиям и облаченными властью политико-общественным деятелям, а значит и затрагивают проблему роли власти в формировании данного аспекта социальной жизни25. Таким образом, даже перечисление работ синологов с мировым именем по вопросам

22Малъкова В.К. и Тишков В.А. «Культура и пространство. Книга первая. Образы российских республик в Интернете. М. 2009.

23Там же, с. 39.

2АКрюков М.В., Софронов М.В., Чебоксаров H.H. Древние китайцы: проблема этногенеза. М.: Наука, 1978; Крюков М.В., Переломов JI.C., Софронов М.В., Чебоксаров H.H. Древние китайцы в эпоху централизованных империй, М.: Наука, 1983; Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Китайский этнос на пороге средних веков. М.: Наука. 1979; Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Китайский этнос в средние века (VII - XIII вв.). М.: Наука. 1984; Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Этническая история китайцев на рубеже средневековья и нового времени. М.: Наука, 1987. Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В., Чебоксаров H.H. Этническая история китайцев в XIX - начале XX в. М.: Наука, 1993.

25Духовная культура Китая: Энциклопедия в 5 т. Т. 1-6. М., Восточная литература, 2006-2010. разнообразия и многофакторности проявлений власти в современном Китае, могло бы занять не один том историографического исследования26.

Итак, поскольку власть - это явление многофакторное, особенно в Китае, а «властные отношения пронизывают всю человеческую культуру, и если последнюю понимать как систему знаков, то едва ли не любые символы можно рассматривать в качестве денотатов власти»27. Таким образом, чтобы уйти от бессистемного перечисления символических образов традиционного исторического наследия, широко используемых в общественно-политической практике современного Китая, в качестве предмета данного исследования были выбраны денежные знаки КНР, строго ограничивающие набор таких сюжетов.

С момента своего появления монеты обладали амбивалентной природой. Они не только на экономическом уровне являлись орудием обмена, т.е. товарным эквивалентом, но и самим товаром. Однако на социальном уровне роль монет была не однозначна. С одной стороны, они выражали экономическую стоимость самого металла, а с другой, посредством символа-клейма, выражали политические амбиции того, чьей властью был санкционирован их выпуск. Этому политико-идеологическому аспекту денежных знаков, истокам механизмов и принципов построения их визуальной образности посвятили свои исследования следующие ученые:

2бТам же.

21Березкин Ю.Е., Соловьева Н.Ф. Символы власти в акефальном обществе // Символы и атрибуты власти: генезис, семантика, функции. СПб., 1996. С. 103.

М.Г. Абрамзон28, A.C. Беляков29, B.B. Гурулева30' А.Н. Зограф31, М.В. Муха32, В.М. Потин33' Т.Ю. Стукалова34, и мн. др.

Огромное значение в изучении китайских денежных знаков, имевших свое хождение и бытование в разные исторические периоды, имеют работы

35

Н.В.Ивочкиной . В ее исследованиях рассматриваются не только вопросы становления и развития денежной системы, но и уделяется большое внимание политико-символическим аспектам денежного знака, т.е. встроенности монеты в бытующие представления о мироздании36, которые напрямую отсылают к персоне императора, как гаранта гармоничного и стабильного существования. Так или иначе идеологические аспекты репрезентации власти на китайских денежных знаках затрагивались в работах таких ученых, как A.B. Александров37, В.М. Алексеев38, A.A. Быков39,

28Абрамзон М.Г. Римский императорский культ в памятниках нумизматики. Магнитогорск: МГПИ, 1993.

Беляков A.C. Монеты Вестготов из собрания ГИМ // Нумизматический сборник. Новейшие исследования в области нумизматики. М.: Стрелец, 1998. Ч. 13. С. 42-47.

30Гурулева В.В. Зеркало сакральных образов // Боги на монетах. Древняя Греция, Рим, Византия. Каталог выставки. СПб.: Государственный Эрмитаж, 2007. С. 5-6; Она же. От республиканского и императорского Рима к империи Ромеев // Боги на монетах. Древняя Греция, Рим, Византия. Каталог выставки. СПб.: Государственный Эрмитаж, 2007. С. 22-48.

31 Зограф АЛ. Античные монеты. М.-Л.: Издательство Академии наук СССР, 1951.

Ъ2Муха М.В. Коллекция английских монет Эдуарда I (1272 — 1307) и Эдуарда II (1307-1327) в Эрмитаже // Нумизматический сборник, 1998: к 80-летию В.М. Потина. СПб.: Государственный Эрмитаж, 1998. С. 25-34.; она же. «Война монет» в Англии в конце XV века // Нумизматический сборник. Вып.6. Труды Государственного Эрмитажа. Т.26. Л., 1986. С. 31-34.

33Потин ЯМ Введение в нумизматику. // Труды государственного Эрмитажа. XXVI. Искусство. Л., 1986. С. 69-162.

ЗАСтукалова Т.Ю. О начале светской сеньориальной чеканки во Франции // Нумизматика, бонистика, фалеристика. Исследования и материалы. Нумизматический сборник. М. 1992. Ч. XI. С. 45-64; она же. Монеты. Монетное обращение. Монетные союзы // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4. M.: Наука, 2000. С. 101-119.

35Ивочкина Н.В. Возникновение бумажно-денежного обращения в Китае эпохи Тан и Сун. М.: Наука. 1990; она же, Деньги и денежное обращение в древнем Китае // Нумизматический альманах, № 1,2004. С. 1215; она же, Медь в денежном обращении чжурчженьского государства Цзинь (1115-1234 гг.) // Труды Государственного Эрмитажа. Т. 12. Л.: Аврора, 1971. 4. 4. С. 37-48; и др.

36Ивочкина Н.В. Китайские деньги в общекультурном контексте // Кунсткамера. Этнографические тетради. Вып. 2-3. СПб. 1993. С. 138 - 166; она же, Китайская медная монета как модель мира// Записки восточного отделения Российского археологического общества (ЗВОРАО) Новая серия. Том I (XXXVI), СПб.: Петербугское востоковедение, 2002. С. 112-122; она же, Формирование легенды лицевой стороны китайской медной круглой монеты // Материалы и исследования отдела нумизматики. СПб.: Государственный эрмитаж., 2005. С. 7-19; она же, Цянь в контексте китайской культуры (К вопросу о порядке чтения легенды медной китайской монеты) // XVII Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1986. 4.1. С. 63 - 71; она же, Архетипы в традиционной китайской монете // Архаические образы в мировой культуре. СПб.: Государственный Эрмитаж, 1998. С. 50-53; она же, Отражение нумерологической методологии на средствах денежного обращения Китая // Новое в изучении Китая. История и историография. М.: Наука, 1998. С. 134-142.

31 Александров A.B. Городские и локальные эмиссии в восточных землях Китая III - II вв. до н.э. (О локальных рынках в период формирования ранней империи на Дальнем Востоке) // XIX научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1988. 4. 1. С. 128 - 132.

М.В. Воробьев40, С. Георгиевский41, Д. Зайцев42, А. Иванов43, Н.И. Кохановский44, JI.C. Переломов45, В.А. Рубин46, Ю. К. Нестеренко47 и A.M. Петриченко48, Hartill D49, Пэн Синвэй50 и др.

Банкноты Республиканского Китая (1912 - 1949 гг.) и советских районов времен гражданской войны в сводном каталоге были опубликованы f 1 ел

Народным Банком Китая в 1982 г. и исследовались в других изданиях .

Современные денежные знаки КНР , как правило, довольно кратко описываются в каталогах по мировой бонистике53, где фиксируются стандартные параметры банкноты. Таким образом, наиболее полезной оказалась небольшая статья «Современный очерк об эмиссии жэнъминьби», которую удалось найти на официальном сайте Народного Банка КНР54. Итак, современные аспекты идеологической политики, проводимой на денежных знаках, а также возможности использования отобранных государственными

38Алексеев В. М.Описание китайских монет и монетовидных амулетов, находящихся в Нумизматическом отделении Императорского Эрмитажа. СПб., 1907.

39Быков A.A. Монеты Китая. Л.: Советский художник, 1969; он же, Монеты Рашаддина, уйгурского повстанца // Страны и народы Востока. Африка и Азия. Вып.XV. М.: Наука, 1973. С. 288-302.

40Воробьев M.B. К вопросу определения древних китайских монет «баньлян» // Эпиграфика Востока, XVI, 1963. С. 102-114.

41 Георгиевский С. Древнейшие монеты китайцев // Отдельный оттиск из Записок восточного отделения Императорского русского археологического общества. Том I. Вып. III. СПб.: Типография императорской Академии Наук, 1887. С. 253-272.

42ЗайцевД. Китайские монеты эпохи Мин (1368-1644). М., 2006; он же, Зайцев Д. Китайские монеты эпохи Цин (1644- 1911). М., 2004.

43Иванов А. Бумажное обращение в Китае до XV века // Материалы по этнографии России Т.2. СПб. 1914. С. 159-174.

44Кохановский Н.И. Краткое обозрение системы мер и денег в Китае // Известия восточнаго института. 10-й год издания. 1908-1909 академический год. Том XXIX, вып. 2-ой. Владивосток. Типо-литография Восточнаго Института, 1909.

Переломов Л.С. Империя Цинь — первое централизованное государство в Китае (221-202 гг. до н.э.). М.: Наука, 1962.

46Рубин В.А. К вопросу о времени возникновения монетного обращения в древнем Китае // Краткие сообщения Института народов Азии АН СССР, вып. 61. М., 1963. С. 96-103.

47Нестеренко. Ю.К. Созвездие Большого Ковша. Символы Китайской Нумизматики. Чита: Поиск. 2002.

Петриченко A.M. Литые деньги. М.: Пробел, 2000.

49Hartill D. Cast Chinese Coins. Victoria: Trafford Publishing, 2005.

50Пэн Синвэй. Чжунго хобиши. ШШШ. ФВ!1д гр 5Ё. (История китайских денег). Шанхай: Чжунго жэньминь чубаньшэ, 2007. 790 с

51«Чжунго лиши хоби» хуацэ (гунюань цянь шилю шицзи - гунюань эрши шицзи) " ф WlffiiXln if " И® ( ÄTUBÜ+/n- (Каталог «Многовековые деньги Китая» (XVI в. до н.э. - XX в.).

Пекин: Синьхуашэ чубаньшэ, 1982.

52Цяньби. MW- (Деньги). Ляонин: Ляонин цзяоюй чубаньшэ, 1995.

53World Paper Money. Modern Issues. 1961-present. Iola: Krause Publications, 2011.

54Жэньминьби фасин сяньчжуан. А й rfi Ж^ТЖ^- (Современный очерк об эмиссии жэньминьби). [Электронный ресурс] // Чжунго жэньминь иньхан Ф И АйШт (Сайт Народного банка КНР).08.05.2006. http://www.pbc.gov.en/publish/huobiiinviniu/387/l590/15901/15901 .html идеологами образов и символов в иных сферах государственного идеологического строительства, освещены недостаточно.

Объектом исследования являются денежные знаки КНР (1949-2008), идентификационные документы и иные зримые выражения идей и постулатов власти.

Предметом диссертационной работы - современная государственная идеология, символика, образы, отбираемые государственными идеологами из широкого арсенала китайского исторического наследия, их семантика, взаимосвязь в прошлом и настоящем, возможности использования в государственном идеологическом строительстве.

Цель диссертационной работы заключается в выявлении избранных историко-культурных сюжетов, используемых в построении общественно-значимого образа власти в современном Китае.

Исходя из намеченной цели в работе поставлены следующие задачи:

1. Охарактеризовать основные черты традиционных механизмов репрезентации государственной власти на денежных знаках и личных документах; прояснить истоки новых принципов построения визуального образно-символического ряда и новых сюжетов, заимствованных Китаем с Запада на рубеже XIX - XX вв.;

Выявить

2. образы и символы, избираемые государственными идеологами для размещения на денежных знаках КНР и личных документах, динамику изменений визуального ряда банкнот и структуру взаимодействия семантических единиц;

3. Проанализировать роль выявленных образов и символов власти в других сферах общественно-политической жизни современного Китая, в частности рассмотреть возможности использования образов и концепций современной власти на ритуальных денежных знаках и иных документах;

4. Выявить роль объектов историко-культурного наследия, используемых в качестве изобразительных символов на банкнотах и корпоративных знаках, в частности рассмотреть роль Великой стены в современной общественно-политической жизни страны;

5. Рассмотреть значение выявляемого в денежных знаках, иных документах, в знаках отличия, и в городском строительстве образа ландшафта в деле формирования устойчивых смысловых связей между гражданами и государством.

Научная новизна исследования заключается в том, что оно представляет собой одну из первых в социально-культурной антропологии попыток комплексного изучения идеологического образа государства, рассмотренного сквозь призму визуального ряда образов и символов, размещенных на денежных знаках Народной валюты и других документах. На этом материале впервые была выявлена значимость образно-символических ресурсов денежных знаков в формировании и транслировании государственных идеологических схем. Впервые показан динамический дрейф прикладного использования понятия «нации» от ее этнической и классовой трактовок до общегражданской. Продемонстрирована значимость денежных знаков как ресурса, для выявления глубоких связей между современными идеологическими концепциями и общемировоззренческими религиозными практиками. Впервые была охарактеризована роль Великой стены в формировании образа сильной государственной власти современного Китая, как достойного наследника славы былых исторических времен. А также проанализированы административные стратегии в практическом применении концепции «родного» ландшафта для формирования устойчивых семантических связей между государственной властью, территорией и гражданами.

Практическая значимость исследования, прежде всего, заключается в расширении существующих знаний о визуально-знаковых системах Китая, что способствует более углубленному познанию его политической культуры, пониманию особенностей восприятия гражданами КНР современных идеологических реалий, а также пониманию их роли в общественнополитической жизни своей страны. Материалы диссертации могут быть использованы в учебном процессе при преподавании курсов, касающихся современной жизни КНР, а также для подготовки научных конференций, учебных пособий, музейных экспозиций.

Методология исследования

Работа велась в соответствии с получившими распространение в отечественной этнографии, этнологии и культурной антропологии теоретическими концепциями, рассматривающими процессы формирования, развития и взаимодействия идеологии, религии, современной гражданской мифологии.

Прежде всего, использовалась комплексная методология, основанная на информационной теории человеческих сообществ, которая была сформулирована в работе С.А. Арутюнова «Народы и культуры: развитие и взаимодействие»55. Речь идет о дискурсивной природе, как этноса, так и нации, о диалоговом характере формирования представлений о государстве, об общности, развивающейся в пределах его границ, и роли государственной власти в жизни каждого человека, ведь «для нации важнее всего синхронная информация»56. «Важная роль государства в формировании нации здесь выступает очень четко, и это совершенно очевидно связано с тем, что в наши дни границы государств в значительной степени совпадают с разграничительными зонами информационных сгустков и, кроме того, государству принадлежит очень большая роль во всемерном повышении густоты информационных связей в пределах собственных границ»57.

Таким образом, денежные знаки и личные документы рассматриваются в качестве определенного механизма подачи синхронной информации на микроуровень индивидуальной личности. Символические образы, избираемые государственной властью для саморепрезентации, исследуются в качестве информационных единиц, способных создавать необходимые

55Арутюнов С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М.: Наука. 1989.

5бТам же. С. 22.

57Там же. С. 24. семантические связи, задавать определенный знаковый миропорядок. Предполагается, что значимость каждой символическо-информационной единицы должна не только выявляться в соотношении с другими элементами, формируемой семантической системы, но и должны быть выявлены аспекты ее диахронного существования, что, в конечном счете, даст возможность для более глубокого анализа каналов «индивидуальной связи» между государством и человеком.

Так же в исследовании используются такие методы этнографической

58 науки, как описание и интерпретация , в применении к процессу взаимодействия власти и человека на микроиндивидуальном уровне.

В интерпретации размещенных на банкнотах и документах семантических единиц автор стремился осуществить эмный подход путем использования метода этимологического анализа китайских иероглифов и лингвистических конструкций, рассматривая их в качестве терминов, которые позволят выявить скрытые, глубинные, традиционно-культурные смыслы изучаемых единиц, их внутреннюю функциональную значимость. Эмный подход также проявился в попытке «встраивания себя» в пространство «своего», с китайской точки зрения, ландшафта, новое воплощение которого формировалось на глазах исследователя.

Специфика этного подхода проявилась в анализе таких универсальных для современного человечества единиц сравнения, как денежные знаки, которые с практико-экономической точки зрения могут считаться свободными от прямого социо-культурного воздействия. Сопоставительный анализ как внутри китайской семантико-образной системы, так и в сравнении с подобными системами других стран выявил возможность фиксации механизмов идеологического воздействия государственной власти на своих граждан.

Хронологический период исследования — с момента возникновения Китайской Народной Республики (1.10.1949) по настоящее время. Однако на

58Арутюнов С.А., Рыжакова С.И. Культурная антропология. М.: Весь Мир. 2004. С. 13. практическом уровне невозможно не учитывать деятельность Народного банка Китая, который был основан 1 декабря 1948, поэтому основное время подлежащее исследованию определяется с 1948 по 2008 - года выпуска последней юбилейной банкноты.

Основными источниками для данной работы стали:

1. Денежные знаки КНР (1949-2008);

2. Официальные сайты государственных органов КНР (Народного банка Китая и др. различных министерств): символико-визуальная информация, использованная в их оформлении, и другие контент-материалы;

3. Личные документы (удостоверение личности, паспорт) граждан КНР и других стран;

4. Отдельную группу источников по исследованию той роли, которую играют образы правителей в общественно-политической жизни страны, составляют жертвенные деньги и другие артефакты, используемые во время праздничного годового цикла;

5. Наконец, такие носители информации, как карты, музейные материалы и экспозиции, фотографии г. Тяньцзинь, которые использовались для анализа конструируемого пространства этого города, в сравнении с отдельными документальными данными по другим городам Китая.

6. Исследование базируется на личных наблюдениях повседневной жизненной практики китайцев во время пребывания в КНР в 2004-2005 гг., работы с гражданами этой страны в 2006-2012 гг. в России, что дало возможность автору проследить ряд актуальных явлений в области идеологии, соотношения традиции и модернизации, механизмов выстраивания смысловых связей сопричастности каждого человека к жизни своего государства, вплоть до формирования образа Китая в бытии глобализированного «воображенного сообщества» сего дня.

Основные положения, выносимые на защиту:

- динамика образного ряда на денежных знаках КНР (1949-2008), рассматриваемая в качестве ресурса для саморепрезентации государственной власти, последовательно эволюционирует вслед за концепцией текущей внутренней политики от социал-демократических сюжетов к национальным, с последующим нарастанием селективных сюжетов имперского историко-культурного наследия;

- образы представителей власти, размещаемые на государственных банкнотах, играют существенную роль в общественно-политической жизни современного Китая, в том числе в облике современных жертвенных денег, используемых для отправления религиозных обрядов древнейшего культа предков, что выявляет крайнюю традиционность взглядов на проблему взаимоотношений личности и социума, социума и государства, демонстрирует глубокую укорененность этой связи;

- избранные образы историко-культурного наследия, размещенные на денежных знаках и личных документах, не остаются без внимания и в других сферах общественно-политической жизни страны. Особенно это касается Великой стены, изображение которой широко используется для формирования образа сильной государственной власти современного Китая -достойного преемника прежних династий Поднебесной империи.

- образ пространства/ландшафта, как один из значимых сюжетов бланков документов и денежных знаков КНР, играет ведущую роль в формировании устойчивых смысловых связей между гражданами и государством, что проявляется во многих сферах общественно-политической жизни страны.

Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждены на:

- VIII Конгрессе этнографов и антропологов России (Оренбург, 2009); и других научно-практических конференциях и семинарах:

- «Культурный ландшафт» (Москва, МГУ, 2009);

- Научно-практической конференции молодых ученых «Историко-культурное наследие и современная этнология» (Москва, ИЭА РАН, 2010);

- XIV конференции молодых востоковедов «Путь Востока. Общество, религия, политика» (СПб, СПбГУ, 2011);

- VII международной востоковедной конференции «Торчиновские чтения. Метаморфозы». (СПб, СПбГУ, 2011);

- Научно-практической конференции молодых ученых «Традиционная культура в современном информационном пространстве» (Москва, ИЭА РАН, 2011);

- Конференции студентов и аспирантов «Антропология. Фольклористика. Социолингвистика». (СПб, Европейский университет в Санкт-Петербурге, 2012).

- XV конференции молодых востоковедов «Путь Востока. Общество, религия, политика» (СПб, СПбГУ, 2012)

Работа обсуждена и рекомендована к защите на заседании Центра азиатских и тихоокеанских исследований Института этнологии и антропологии РАН 10 апреля 2012 г.

Структура диссертационной работы определена целями, общим замыслом и логикой исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и приложения.

Заключение диссертации по теме «Этнография, этнология и антропология», Бреус, Елена Михайловна

Выводы

Суммируя вышесказанное, можно отметить, что символико-сюжетная линия денежных знаков КНР предоставляет достаточно широкий спектр возможностей для более глубокого понимания идеологических механизмов государственной власти, способов выстраивания адекватного текущему политическому состоянию вектора особого идеологического воздействия на собственных граждан.

Итак, первый выпуск жэнъминъби отличался ситуативностью, т.е. создавался исходя из конкретной обстановки и актуальных идеологических потребностей. По большому счету он и не планировался как единая продуманная концепция, а первым выпуском был назван для того, чтобы отличать денежные знаки, эмитированные до 1953-1955 гг. Сюжетная линия этого выпуска была связана с актуальными задачами того времени, главным из которых являлся процесс построения нового социального порядка, основанного на положениях социализма. Объем сюжетов, связанных с трудовой тематикой и демонстрацией классовой солидарности превосходит количество купюр с другими сюжетами. Выбранные достопримечательности, особенно Ворота Нового Китая - резиденции лидеров КНР, воплощают взаимопроникновение двух исторических эпох, показывая новое правительство в качестве легитимного наследника, открывающего следующую страницу истории Китая. Главная сюжетная линия вместе с некоторыми элементами, связанными с разработкой национального вопроса, демонстрируют идеологическую составляющую монетной регалии и подтверждают эффективность механизма денежных знаков в качестве идеологического рычага государственной власти.

Купюры второго выпуска народной валюты, расположенные последовательно в соответствии со своим номиналом, представляют некую картину зарождения, становления, борьбы и победы КПК и трудового народа

Fenby,J. Mao loses face on Chinese banknotes (Mao Zedong may be off Chinese banknotes, but that doesn't mean the country's leaders are ready to push him aside). [Электронный ресурс] // The Guardian. 09.07 2008 http://www.guardian.co.uk/commentisfree/2008/iul/09/olvmpicgames2008.china?INTCMP=SRCH

КОТ, начинающегося рассматриваться под этническим углом зрения: 10 юань демонстрирует пролетарско-крестьянскую солидарность, тогда как 5 юань - солидарность всех миньцзу. Дополнительные черты государственного устройства проявляются в надписях на четырех языках: китайском, уйгурском, монгольском, тибетском.

Третий выпуск народной валюты, во-первых, закрепляет иерархическое соответствие номинала купюры и идеологической значимости изображения; во-вторых, изображения устойчиво конструируют концепцию народа, как легитимного источника власти в республиканском государстве; в-третьих, прослеживается четкая ориентация функции банковского билета на фиксацию идеологических аспектов актуального внутриполитического курса; и, наконец, в-четвертых, завершается процесс формирования структуры банковского билета посредством размещения наименования эмитента латинизированной письменностью пинъинь цзыму на общекитайском языке путунхуа и на языках Автономных районов.

В свою очередь, четвертый выпуск жэньминьби представляет собирательный образ источника государственной власти - народа КНР, данного в этнополитическом и классово-социальном срезе. С помощью парных мужских и женских портретов, отмеченных этническими маркерами, государственными идеологами создается образ народа, как единой семьи, в которой каждый человек занимает свое место. Избирательность представленных аллегорических портретов малочисленных национальностей шаошу миньцзу, посредством закрепления за ними определенных государственных субъектов, декларирует собирательный образ народа и территориальную целостность страны. Образ социального и классового единства воплощен на 50 юанях, а идеологическое единство и декларируемая идеологическая монолитность правящей партии достигается реабилитацией ведущих политических фигур XX в., включая самого Мао Цзэдуна. Теперь потомки должны помнить только заслуги руководителей перед отечеством. Подчеркивается избранность и ключевая значимость этих людей для современной истории Китая. Так выстраивается единая идеологическая линия единства партии, сплоченности народа, территориальной целостности, обоюдной принадлежности народа и территории, носителем которой становятся денежные знаки. И, наконец, символическая близость руководящей элиты и народа, государственной машины и простого гражданина выражается в размещении благопожелательных образов, взятых из арсенала традиционной культуры, «закодированных» в фоновом орнаменте.

Пятый, юбилейный, выпуск демонстрирует преемственность поколений государственных руководителей, подчеркивает значимость доктринальной преемственности политической линии. А также демонстрирует апробацию известного механизма, когда поиск общеактуальной концепции гражданской нации, пришедшей на смену исчерпавшей себя этноклассовой доктрины, формируется за счет переработки собственного исторического наследия, для выстраивания новой идеологической линии, соответствующей текущему внутриполитическому идеологическому курсу. Так, республиканский лидер становится окруженным элементами имперского наследия прошлых времен, демонстрируя корневую преемственность и легитимность существующей государственной власти.

И, наконец, дополнительные юбилейные банкноты демонстрируют устойчивое стремление Китая с одной стороны к возврату славы и величия былых имперских времен, что проявляется в проекте «мирового алтаря», а с другой к выходу на мировую арену с ореолом современного величия, что проявляется в строительных объектах, приуроченных к Олимпийским играм.

Все это, а также пока еще робкие попытки включения других политических фигур, помимо Мао Цзэдуна, на банкноты, говорит о том, что деньги по-прежнему, как и в императорском Китае, подспудно несут на себе календарную функцию, когда смена императоров и династий фиксировалась на монетах, что демонстрирует глубокую преемственность исторического наследия современного КНР.

В свою очередь оборотные стороны купюр, как правило, демонстрируют ландшафтные сюжеты. Причем прослеживается устойчивая закономерность: если лицевая сторона является выразителем концептуальной сущности государственной власти, то оборотная сторона купюр, как правило, демонстрирует пространство, в котором эта власть себя реализует. При этом способ репрезентации пространства находится в устойчивой зависимости от принятого в данный момент концепта государственной власти.

Так, на банкнотах первого выпуска пространство в основном представлено посредством того коэффициэнта полезного действия, который может быть извлечен из крестьянско-пролетарского образа жизни, т.е. через пространственную перспективу а) пасторального ландашафта, в котором пасутся овцы, лошади, верблюды и др.; б) широких пространств сельскохозяйственных угодий с сезонными работами; в) урбанистическо-индустриального ландшафта, окружающего заводы, железнодорожные полотна и др.; г) морского пейзажа, как пространственной среды для развития кораблестроения; д) историко-культурного ландшафта, который не только окружает достопримечательности Пекина, но и предоставляет простор для извивающейся до горизонта Великой стены.

Постепенно, репрезентируемая на банкнотах концепция пространства меняется вслед за образами государственной власти. Так, во втором и третьем выпуске в основном представлен техногенный ландшафт. Водно-речное пространство передается с помощью изображения ГЭС и моста через Янцзы в г. Ухань; морское - с помощью корабля, суша, в качестве дополнения к достижениям машиностроения - автомобилю, трактору, поезду, а также к вышкам нефтедобычи и другим механизмам добычи полезных ископаемых. Наконец, начинается выделяться идеологическая компонента, но при этом она все еще воплощается посредством таких объектов, как ворота Тяньаньмэнь, горы Цзинганшань, пагода Баота, находящихся в окружающем ландшафте.

И только с 4-го выпуска государственная власть предстает в, так сказать, «чистых» формах. Образ китайской нации чжунхуа миньцзу помещен на лицевой стороне, а территория государства, как самостоятельная концептуальная единица, воплощена отдельно на оборотной стороне купюр. При этом и то, и то в буквальном смысле представляет собой две стороны одной медали: данный народ с такими-то характеристиками владеет вот этим конкретным ландшафтом, где горы и реки являются носителями глубокого историко-культурного наследия, рукотворный объект - Великая стена наряду с природными объектами является частью сакральной географии.

Наконец, ландшафт пятой серии усиливает вектор репрезентации священного природного наследия. Здесь появляются не только наделяемые идеологическими смыслами объекты - Дворец собраний народных представителей и дворец Потала, но и фрагменты водно-горного ландшафта Гуйлиня и Янцзы, а также некие коллажи со смещенной точкой перспективы и соединением разномасштабных объектов. Особенно это видно на банкноте 5 юань с трехплановым изображением сакрального комплекса горы Тайшань, который выражен посредством памятного камня и сосны, затем протянувшейся горной гряды, и, наконец, восхода солнца, представленного с крайне высокой точки зрения не сопоставимой с объектами на первых двух планах. Наконец, культурно-исторический фон выбранных пейзажей подчеркивает особую причастность и преемственность сакральных мест традиционного императорского Китая.

Итак, особенность концепции государственной власти, выраженной посредством визуальных единиц на банкнотах, заключается в обязательном конструировании образа пространства, в котором эта власть самореализуется. Ландшафтный облик находится в прямой зависимости от текущей концепции государственной власти. Причем эволюционный вектор направлен от социалистического понимания к национальному, в котором отобранные сюжеты традиционного наследия играют все более значительную роль.

Таким образом, для того чтобы максимально раскрыть зафиксированную эволюционную тенденцию, необходимо в дальнейшем придерживаться выработанной линии: учитывать не только образность государственной власти, но и образность пространства, в котором эта власть себя реализует.

ГЛАВА 2. Роль выявленных образов и символов власти в других сферах общественно-политической жизни современного Китая

2.1 .Образы представителей современной власти на жертвенных денежных знаках: от идеологии к религии

2.1.1. Жертвенные деньги в современном Китае

Выдвигая тезис о том, что денежные знаки являются одним из рычагов информационного воздействия правительства на граждан государства и в той же мере - индикатором текущей идеологической линии власти, необходимо указать еще на ту роль, которую играют денежные знаки в общем контексте человеческой жизни. Речь идет об обычае сжигания ритуальных денег во время обрядов похорон и жертвоприношений предкам в современном Китае. Тем самым, семантическое поле денежных знаков переносится из экономической и идеолого-политической в традиционно-мифологическую сферу и выстраивается наиболее полный контекст, позволяющий проанализировать в какой мере каждый человек чувствует причастность к социальному контексту жизни, к своей семье в частности и к государству в целом.

Источниками для данной работы послужили сами денежные знаки, а также статьи, выложенные в китайских интернет-ресурсах, которые рассказывают об их применении во время традиционных праздников. Особую группу источников составляют интернет страницы заводов 362 , производящих специфические «товары для загробного потребления», к которым относятся и денежные знаки. Особое место среди источников изучения занимают современные цифровые технологии для отправления обрядов поклонения предкам.

Феномен жертвенных денег уходит своими корнями в глубокое прошлое. Уже в западнояншаоских (Лаогуаньтай (6000-5400 гг. до н. э.), Мацзяяо

362Например, Щ тК м Й Ер ¿¡¡1] - типография «Лисюньида», расположенная в уезде Шеньцзэ провинции Хэбэй (http://hctgl0.b2b.hc360.com'): Л.¥ г]!тК#1 ШШШ X# К& в] - ООО «Юнхэ», типография и завод по производству оберточных материалов г. Эньпин, который расположен в уезде Цзянмэнь, провинции Гуандун (http://www.vonghe8.com'): З^т- типография «Лунвэй», расположенная в г. Синнин провинции Гуандун, и мн. др.

3300-2050 гг. до н. э.) погребениях находят культовую керамику, которая, совпадая по форме с бытовой утварью, имеет также и специфические орнаментальные сюжеты, одним из которых является изображение раковин каури - древнейших денег. «Мотив раковины-каури реализуется в нескольких вариантах, в том числе стилизованный рисунок множества раковин (в виде зерноподобных или каплевидных фигур), который нередко объединялся с изображениями тыквы-горлянки»363.

Более того, «раковины-каури есть древнейшие для Китая денежные (или меновые) знаки. Именно так, в качестве меновых знаков, истолковываются нефритовые изделия в виде раковин, встречающиеся в северо-восточных погребениях. Для второй половины II тысячелетия до н. э известны аристократические захоронения, содержащие большое число натуральных раковин. Следовательно, практика снабжения усопшего деньгами, со временем ставшая в Китае нормативной (помещение монет в могилы и, еще в более поздние исторические эпохи, обычай сжигания "жертвенных денег") возникла в условиях древнейших (меновая торговля) экономических отношений, т. е. задолго до установления местной товарно-денежной системы как таковой. Одновременно возникновение такой практики также подразумевает наличие представлений о посмертном существовании

364 человека» .

С периода укрепления древнекитайской государственности (221 - 206 гг. до н. э.) посмертное существование государя и знати обеспечивалось деньгами, хотя и не только ими. Похоронно-поминальные жертвоприношения включали настоящие предметы утвари, одежды, домашних животных и даже людей. Например, вместе с первым императором Китая Цинь Шихуанди «были похоронены все его жены, не 365 имевшие детей» , а о том, насколько тщательно прорабатывалось материальное обеспечение императорского достоинства в загробной жизни,

363Кравцова М. Е. Верования и культы эпохи неолита // Духовная культура Китая в 5 т. Т. 2. М.: Восточная

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проанализировав весь доступный материал, автор пришел к следующим выводам:

Во-первых, государственная власть в Китае использует ряд особых семантических механизмов для коммуникации с собственным населением, одним из которых являются денежные знаки. С помощью повсеместно распространяемых и ежедневно используемых банкнот достигается эффект формирования визуально-символической смысловой сетки, что необходима для реализации властных отношений в обществе. Символические образы, которые сама государственная власть избирает для себя, выступают в роли информационных «кирпичиков», создавая необходимый знаковый миропорядок. Эта роль народной валюты подтверждается регулярной сменой ее визуального ряда, который не просто является «зеркалом» текущего политического вектора, но, наоборот, выступает одним из рычагов его формирования.

Во-вторых, государственная власть в отношении денежного дела демонстрирует своеобразную преемственность, которая выражается в систематичности валютной эмиссии, призванные продемонстрировать не столько экономические, сколько политико-идеологические изменения. Что дает основания сравнивать современные выпуски и традиционные денежные знаки с императорским девизом правления нянъхао, и констатировать наличие преемственности календарной функции.

В-третьих, государственная власть Китая, так же как и других государств, изменивших общественно-политический строй на республиканский, столкнулась с неведомой этой поры проблемой формирования образа коллективного источника власти.

С проникновением европейского образа мышления видоизменяются привычные контуры китайского мироздания. Теперь в информационное пространство Китая врываются совершенно незнакомые ранее западные концепции. В Европе денежные знаки, помимо своей экономической функции, выполняли еще функцию идеологическую. Но в отличие от Китая они не столько стремились быть вписанными, встроенными в гармоническое мироздание, сколько отражать волю и власть правителя, который санкционировал их выпуск. Уже со времен древнего Рима идеологическая сторона денежных знаков выходит на первый план и в дальнейшем пускает глубокие корни во всем многообразном европейском мироустройстве. Наконец, европейская цивилизация вырабатывает специфический механизм репрезентации коллективной власти посредством визуальных образов. А со времени Французской революции этот принцип входит в обиход многих стран: теперь сообщающиеся между собой европейские государства делятся на те, что репрезентируют на денежных знаках индивидуальную власть монарха, и те, которые создают интегрированные символические образы для маркировки коллективной власти. Западное влияние к концу XIX в. распространилось далеко на Восток, что имело необратимые последствия и для Китая.

Династия Цин низвергается революцией и с 1912 г. в Китае устанавливается республиканская власть. Подобный коренной слом отражается и на монетном деле. Теперь монета с квадратным отверстием -цянъ - чеканится по европейскому образцу и именуется юань - «первый, начальный», т.е. знаменует начало новой, доселе невиданной эры. В этот период появляется множество как китайских, так и иностранных банков, выпускающих свою валюту разнообразного достоинства и сюжетного наполнения. Однако на банкнотах Центрального банка размещается портрет Сунь Ятсена - ведущего общественно-политического деятеля той эпохи, временного президента республики. Так, портрет Сунь Ятсена выступает символом этой эпохи - новым нянъхао - вплоть до создания КНР. После перемещения на о.Тайвань, остается незыблемым государственным символом вплоть до последней трети XX в., когда на тайваньских банкнотах начинает появляться портрет Чан Кайши.

Установление КНР явилось самым значительной переменой в истории Китая XX столетия. Именно на банкнотах КНР постепенно вводится принцип образности республиканского источника власти. Поскольку Народный банк Китая находится в ведомственном подчинении Государственному совету, постольку визуально-символическая политика становится делом государственной важности.

Первыми символами нового государства выступают многочисленные реалии крестьянско-пролетарской жизни Нового Китая. Трактора, автомобили, пароходы и паровозы, автомобильные и железнодорожные мосты и др. должны прославлять новую власть - диктатуру пролетариата. Никакой преемственности имперских традиций на этом этапе еще нет.

Во втором выпуске количество номиналов банкнот резко сокращено, а визуальный ряд сосредотачивается в основном на пролетарской тематике. Однако главным сюжетом становится «сплочение делегатов каждой народности», а основные изменения выявляются во введение монгольского, уйгурского и тибетского языков на банкноты, что символически вводит народы, говорящие на этих языках, под сень китайской государственной власти. Сходные механизмы использовались в период правления последней династии для реализации своих политических целей.

Третий выпуск жэнъминъби фиксирует стабилизацию образа государственной власти. Теперь визуальный ряд отображает текущие реалии, когда депутаты старшего возраста управляют, а молодежь «сочетает обучение с производительным трудом». К тому же на банкноты этой серии добавляется официальная транслитерация стандартного произношения китайского языка - пинъинъ цзыму и наименование эмитента на чжуанском языке. Впоследствии эта структура не меняется.

Наконец, к 80-м гг. XX в. эволюционная тенденция к традиционализации образов саморепрезентации достигла своего апогея. Теоретическая государственная доктрина китайской нации чжунхуа минъцзу нашла свое совершенное воплощение в визуальных образах, размещенных на денежных знаках. Так, на четвертом выпуске представлен образ народа КНР в его этническом и классовом срезе. Основу составляют купюры меньшего номинала с аллегорическими портретами малочисленных народностей КНР, этничность которых маркируется посредством одежды, головных уборов, причесок и др. внешних маркеров, выделяемых как признаки этнической культуры.

В свою очередь, классовый срез представлен классической для социалистической доктрины триадой - крестьянин-рабочий-интеллигент, а высший эшелон власти репрезентируют ушедшие к тому моменту отцы-основатели китайского государства - Мао Цзэдун, Чжоу Эньлай, Чжу Дэ, Лю Шаоци. При этом наблюдается смысловая закономерность: аллегорические этно-классовые портреты выполнены в подчеркнуто «живой» манере реально существующих людей, тогда как портреты покойных высших руководителей выполнены в подчеркнуто символической манере - они представлены памятниками самим себе. Эти памятники-профили, которые размещены в специфической для социалистической идеологии манере и могут быть поставлены в один ряд с Марксом, Энгельсом, Лениным, Сталиным.

Размещение портретов этих китайских руководителей в такой манере подчеркивает «монолитность» и нерушимость Китайской коммунистической партии. Ведь при жизни их идейные позиции вовсе не были так монолитны, на денежных знаках же их разногласия сглаживаются и остаются только заслуги перед отечеством. Теперь они - «современные небожители», что особенно подчеркивает фиолетовый цвет как почти архетипический маркер сакральности высшей власти.

Таким образом, этот выпуск доводит до логического конца разработанный государственными идеологами «иконический» образ народа, как коллективного источника государственной власти, и в то же время открывает путь к ее традиционному восприятию.

Последний, пятый выпуск, демонстрирует изображение Мао Цзэдуна на денежных знаках как живого человека, а не памятника самому себе. С его изображением, присутствующим на всех банкнотах, не могут конкурировать даже пейзажи оборотной стороны. Тем самым, Мао выступает в качестве символа эпохи, идеолого-консолидирующей фигурой, к которой восходит существование современной КНР.

Фигура Мао на банкнотах современного «пост-дэнсяопиновского» времени подчеркивает доктринальную преемственность государственной власти. Ведь на практическом уровне современный Китай ушел далеко от социалистических стратегий, постулировавшихся первым Председателем. Новое направление развития, указанное Дэн Сяопином, с одной стороны открывало путь к рыночным реформам, а с другой определяло ориентацию на традиционные ценности в качестве приоритетной. В результате Китай серьезно изменил концепцию государственного устройства, реализовав модель сяо кан «малого благоденствия», что на теоретическом уровне потребовало создания таких конструктов, как «социализм с китайской спецификой» или «одна страна два строя».

Разговоры о возможной замене портрета Председателя изображениями других лидеров, внесших серьезный вклад в развитие Китая, например, Сунь Ятсена или самого Дэн Сяопина, а также сомнения по этому поводу государственных деятелей, принимающих решение, и дальнейший отказ от этой стратегии, говорит об идеологической важности фигуры Мао.

Наконец, сама очередность выпусков, примерно один раз в 10 лет, наглядно демонстрирует специфически китайский подход к денежной эмиссии как выражению своеобразного государственного календаря. Тем самым проявляется актуальность глубоко укорененной государственной практики - 2500-летней традиции образно-символической репрезентации государственной власти. Сочетая старинные принципы и современные технологии информационного воздействия, государственная власть достигает высокого коэффициента полезного действия в деле идеологического манипулирования как этническими, так и задаваемыми общенациональными стереотипами в массовом сознании современных китайцев разных слоев населения.

Другими словами, современная эмиссия в Китае строится по принципу нянъхао, т.е. провозглашает и демонстрирует эру и символический девиз текущего правления. Применительно к сегодняшнему дню можно уточнить, что сейчас Китай живет под народно-республиканской эрой, провозглашенной Председателем Мао, а девизы правления нянъхао меняются регулярно соответственно приоритетному направлению текущей внутренней политики.

В-четвертых, современная государственная власть Китая в ее республиканском варианте не отъемлема от пространства, которое выступает самостоятельной семантической единицей, определяя вторую идеологическую линию визуального ряда. Если лицевая сторона банкнот выражает концептуальность государственной власти, то оборотная сторона, находясь в прямой зависимости от ее текущего концепта, демонстрирует пространство, в котором эта власть себя реализует.

Банкноты первого выпуска демонстрируют пространство относительно крестьянско-пролетарских реалий того времени. Основную сюжетную линию составляют пасторальный ландшафт, сельскохозяйственные угодья, а также урбанистический и индустриальный ландшафты, символизирующие реалии Нового Китая. Историко-культурный ландшафт представляет собой мозаику из традиционно-значимых объектов, сыгравших значительную роль в Новой истории (Чжэньянмэнь, Синьхуамэнь, Тяньаньмэнь и др.).

Второй выпуск и следующий за ним, третий, в основном репрезентируют техногенный ландшафт, который окружает такие значимые объекты, как гидроэлектростанции, автомобили, поезда, корабли, самолеты на взлетной полосе, а также демонстрируют места добычи полезных ископаемых. Однако именно на банкнотах этой серии ландшафт начинает выделяться как историко-идеологическая категория. С помощью таких объектов как ворота Тяньаньмэнь, горы Цзинганшань, пагода Баота, находящихся в окружающем ландшафте, выстраивается дополнительная идеологическая линия.

На банкнотах четвертого выпуска ландшафт становится самостоятельной семантической единицей, сопровождая образ китайской нации чжунхуа миньцзу, размещенный на лицевых сторонах банкнот. При этом и ландшафт, и нация буквальном смысле являются двумя сторонами одной медали: данный народ с такими-то характеристиками владеет вот этим конкретным ландшафтом, где горы и реки (матрица шаньшуй) являются носителями глубокого историко-культурного наследия, а рукотворный объект - Великая стена наряду с природными объектами является частью сакральной географии.

Наконец, ландшафт пятой серии усиливает вектор значимости ландшафта, как отдельной концептуальной единицы, репрезентируя особо значимые места. При этом политический диалог выстраивается не только вокруг изображенных Дворца собраний народных представителей и тибетского дворца Потала, но и вокруг важных историко-культурных объектов традиционного Китая: ущелья Янцзы, пика горы Тайшань, озера Сиху. Несколько этнический аспект привносит горно-водный пейзаж Гуйлиня.

Таким образом, отобранные и размещенные на банкнотах народной валюты визуальные единицы демонстрируют обязательное включение образа пространства, в котором репрезентируемая власть самореализуется. Находясь в прямой зависимости от важнейших государственных структур, диктующих направление текущего политического вектора, денежные знаки устойчиво репрезентируют динамическую тенденцию взаимозависимости концепций власти и ландшафта от их социалистического понимания к национальному, в котором сюжеты традиционного наследия играют все более значительную роль.

Итак, посредством образов и символов, размещаемых на денежных знаках, разрабатываемая идеология доходит до каждого гражданина, а сами денежные знаки в этом случае вытупают в качестве значимого идеологического ресурса. И, поскольку, денежные знаки - это элемент повседневной жизни, то проводимая на них политика визуальных символов становится неким информационным рефреном, задающим семантическую сетку восприятия действительности. Нужные для государства образы и символы, выбранные из широкого арсенала историко-культурного наследия, встраиваются в современную информационную сетку в качестве «естественных» элементов, аксиоматически заданных смысловых «кирпичиков», позволяя выстроить нужный идеологический фон для реализации властных отношений, что демонстрируется успешностью функционирования избранных сюжетов в других сферах общественно-политической жизни современного Китая.

В-пятых, разработанный на государственных денежных знаках образ представителей власти успешно адаптируется в традиционно-ритуальную сферу, выступая ведущим мотивом оформления современных жертвенных денег. А сами денежные знаки, таким образом, выступают идеологическим ресурсом, встроенным в глубокие традиционно-культурные основы. Выпускаемые «народным эмитентом», т.е. различными частными предпринимателями, жертвенные деньги для «отправки» их в «загробный» мир умершим родственникам, с легкостью воспроизводят облик официальной народной валюты жэнъминъби. Так, выявляется непротиворечивая подмена фигур государственных руководителей с банкнот четвертого выпуска жэнъминъби и портрета Председателя Мао пятого выпуска изображением божеств даосского пантеона — Нефритовым императором и Владыкой Ада Яньлованом. Таким образом, грань между современной идеологией и традиционной религией утончается до предела.

Эти ритуальные денежные знаки, даже если они сохраняют изображение политических фигур, все равно могут выступать лишь в качестве поддельных, поскольку на них различными способами обозначается наименование эмитента - некоего «загробного» банка в его различных вариантах. Отсутствие требования государственной санкции на такую деятельность говорит о ее народной «естественности», встроенности в складывавшиеся тысячелетиями представления о мироздании.

Таким образом, реалии современного Китая демонстрируют сложную картину трансформации технологий обеспечения жизнедеятельности, включающие не только практики для живых, но и практики для мертвых. При этом традиция обеспечения «загробной жизни», берущая свое начало в еще догосударственных социальных образованиях, все больше и больше включает реалии сего дня. Так, мертвым теперь необходимы не только субститутные деньги «для подкупа чиновников ада», но и паспорта, «выданные» адско-райскими властными структурами, другие удостоверения, как, например, водительские права, и многое-многое другое: банковские карточки, сертификаты на медицинское и косметическое обслуживание, мобильные телефоны, аудио-визуальные системы, дачи, машины, самолеты и пр. При этом, денежные знаки, с идеологизированным изображением политических фигур XX в., выглядят наиболее привычно, выступая в качестве органичного продолжения государственной власти «по другую сторону мира». Таким образом, граница между официальной идеологией и народной религией становится едва различимой.

Итак, сосуществование ценностей культа предков, глубочайшие корни которого уходят в тьму веков, и стремительного освоения современных технологий для «загробного обеспечения», снова и снова говорит о глубокой связи китайской личности, и государства. Конечно, глубину этих связей нельзя измерить индивидуальным опытом частоты и объема ритуальных жертвоприношений, но главное заключается в самом наличии этой связи.

В-шестых, отобранные государственными идеологами объекты историко-культурного наследия и их визуальные образы выступают символами власти и в других сферах общественно-политической жизни страны. Особенно это касается усилением идеологической эксплуатации образа Великой стены.

В конце XX в. Великая стена, сменив свой негативный имидж символа деспотичной государственной власти на позитивно-патриотический образ защитника государства от внешних врагов, выступает наравне с государственной символикой: гербом, флагом и гимном, в котором, например, говорится, что жители Нового Китая «из плоти своей Великую стену восставят»!

Существенно то, что изображение Великой стены является атрибутом практически всех значимых органов государственного аппарата. Министерство обороны, Министерство иностранных дел, Министерство контроля, Министерство общественной безопасности и его структурные подразделения, например, такое, как Управление по подготовке кадрового состава МОБ КНР, а также Китайская народная вооруженная полиция и Пожарная служба - все они имеют изображение Великой стены в своей атрибутике: на лычках униформ, служебных автомобилях, специальных гербах, и, конечно же, на официальных интернет-страницах своих структур.

Великая стена сегодня - это объект и для прогулок простолюдинов, и для полномочных лиц, посещающих Китай с визитами на высшем уровне. Каждый новый руководитель, вступивший в должностные полномочия, по правилам современного международного протокола, должен посетить с государственным визитом важных внешнеполитических партнеров. Таким образом, практически каждый руководитель, посещающий с государственным визитом Китай, неизменно отправляется на Великую стену.

Великая стена присутствует в атрибутике и других уровней репрезентации. Проведенный в 2007 г. Год Китая в России является ярчайшим тому подтверждением. Ее изображения бьют рекорды по частоте воспроизведения на визуальных носителях и материалах. И билеты на выставку, и рекламные плакаты событий, и оформление выставок - все это неизменно несло на себе образ Великой стены, как грозную эмблему сильного и могучего Китая.

Более того, размещаемое на удостоверениях личности и загранпаспортах изображение Великой стены определяет эти документы в качестве действенного рычага идеологического воздействия, посредством которых власть демонстрирует избираемый для себя семантический образ и выстраивает дополнительные смысловые линии между гражданами всех регионов КНР и самим государством. Появление изображения Великой стены на загранпаспортах возвращенного Сянгана говорит о том серьезном идеологическом значении, которое придают ей новые власти.

В-седьмых, дополнительно выявленные особенности современной паспортной системы обнаруживают аналогичный механизм преемственности, что существует в денежном деле страны.

Сами эти документы, сочетающие национальные традиции и западные новации, являются реалиями последнего времени. Удостоверение личности появилось в социальной практике в конце 80-х гг. XX в., а возможность получения заграничного паспорта широко открылась для всех слоев населения только в начале XXI в.

Удостоверение личности, с одной стороны, категоризирует каждого гражданина в соответствии со стандартными для всего государства параметрами имени, пола, места жительства, а также этнической принадлежности. Но, с другой стороны, оно варьируется в зависимости от занимаемой должности в государственном аппарате: военные получают двуязычные документы, на которых китайский язык сопровождается языком региона военной службы, что функционально может быть соотносимо с индивидуальными табличками чиновников традиционного Китая. Ведь здесь в связи с особыми историческими обстоятельствами не сложилась традиция, воплощаемая в фигуре дворянина-феодала, которому по роду своего рождения не нужны никакие документы. Здесь, в Китае, упор делался на чиновника, способного своим трудом и знаниями сделать карьеру в теоретически анонимном бюрократическом аппарате империи. Таким образом, уже с ранних времен были выработаны особые знаки идентификации чиновников всех рангов. И именно поэтому китайская традиция в целом виртуозно разработала систему социальной дифференциации: положение человека, его достаток, окружающая значимость в социуме полностью зависели от чиновничьего ранга. Так, нельзя не согласиться с исследователями, которые говорят о том, что сам бюрократический аппарат и был всей империей, и от стабильности и ритуальности его зависело все мироздание в целом. Можно сказать, что некие реминисценции тех давних времен еще проявляются на идентификационных документах сего дня.

В-восьмых, особой идеолого-семантической единицей, размещенной на денежных знаках КНР, выступает ландшафт, значимость которого для других сфер общественно-политической жизни страны крайне значительна. Предварительный иероглифический анализ показывает, что в самом концепте государство {го, бан) скрыта неразрывная связь между властью -определенной территорией и населением, размещенным на данной территории и претерпевающим действие этой власти.

Само природное пространство, как среда жизнедеятельности человека, определяется посредством матрицы шаньшуй - горы и воды, что составляет термин ландшафт. Более того, и горы и реки осмысляются посредством образа дракона, который в этом случае выступает символической точкой соприкосновения власти и пространства, в котором она реализуется.

Наконец, методологией осуществления власти в окружающем пространстве выступает геомантическая доктрина фэн шуй, вобравшая в себя древнейшие основы традиционного мировоззрения. Постепенно предписания этой доктрины вошли в государственную практику и даже на правовой уровень, что особенно ярко проявилось в XIX в. в процессе взаимодействия местного и пришлого европейского населения.

С другой стороны, пространство, предназначенное для воплощения власти, есть пространство социальное, пространство города и государства в целом, семантическая сетка которых накладывается на ландшафт природный.

Древняя иероглифика обнаруживает сходность истока феноменов города и государства в образе столицы древнейшей династии Великого города Шан, главной чертой которого являлось наличие крепостных стен, ориентированных по сторонам света, и структурированной внутренней планировки. Эти черты определили характер традиционного градостроения на тысячелетия вперед, а феномен стены в ее эволюционировавшем варианте, сыграл значительную роль в формировании самого китайского государства.

На этом фоне становятся очевидными отличия городов древней ойкумены от городов южного и западного Китая, которые не претерпели влияния градостроительной традиции, а также городов, на сложение облика которых сильно повлияли западные переселенцы XIX в. Наконец, современные градостроительные практики, санкционированные местными властями, отчетливо выявляют значимость традиционных представлений о самом пространстве.

Наиболее ярко это проявилось в г. Тяньцзинь. Ведь он был построен иностранцами, которые хаотично формировали свои поселения, приезжая сюда в конце XIX - начале XX в. Пережив все войны XX в., а также культурную революцию, этот город отчасти сохранил свои «варварские и колонизаторские» черты. Здесь осталось достаточно много зданий бывших иностранных концессий, которые были построены в соответствии с архитектурными предпочтениями той эпохи.

Этот город обрел новую жизнь не только вместе с общекитайскими бурными изменениями, начавшимися в конце XX в., но и с широкомасштабными градостроительными преобразованиями местной администрации начала XXI в. В результате чего выявляется устойчивая, тяготеющая к традиционной, тенденция: на государственном уровне имеет место сильное стремление к глобализации и гигантизму, но на локальном человеческом уровне выявляется стремление к минимализации, идеальному «саду с горчичное зерно».

Меры по преобразованию общего облика города включают в не только возведение подпирающих само Небо стеклянно-бетонных коробок-небоскребов, но и избирательное восстановление исторических зданий западного стиля, архитектурные ансамбли которых концентрируются в основном в центре города. При этом главной тенденцией выступает не столько восстановление, сколько «наведение китайской специфики» иностранных зданий и возведение заново древней цитадели города, старинных храмов и других исконных объектов по традиционному образцу. Подобные стратегии уходят корнями в глубокое прошлое, ко времени жизни главного китайского идеолога Конфуция, который сформулировал в качестве одного из мировоззренческих столпов доктрину чжэн мин - «выправление имен».

Так, городскому пространству, которое сформировали иностранцы, отчетливо придается «китайский» вид с помощью незначительных элементов, причисляющихся к традиционному историко-культурному наследию, таких как: голова дракона, флористические мотивы, иероглифы, являющиеся частью экстерьера здания, горбатые мостики традиционного облика и др. Суммарное количество этих элементов непременно переходит в значимое качество, что и придает зданиям бывших иностранных «варварских» концессий местный колорит.

На этом фоне особо выдающейся методологией выступает древняя доктрина управления пространством - фэн шуй. С помощью современного прочтения этого ландшафтно-устроительного подхода меняется сама концептуальная основа исторически сложившегося пространства иностранного поселения. Таким образом, в сеть улиц и кварталов врезаются речные потоки, изгибающие направление своих русел под прямым углом, возводятся сначала бетонные, а затем все больше каменные, искусственные горы. Тем самым в реальность вводятся символические элементы своего, родного, старинного культурного багажа.

Таким образом, посредством создания не имеющих практической функциональной значимости своеобразных семантико-нагруженных объектов, не свойственных железобетонному культурному ландшафту современных городов, власть приближает профанное окружающее пространство к его древнему сакральному прототипу. Значимость подобных практик на макроуровне может быть косвенно подтверждена тем, что они, как правило, располагаются несколько в отдалении от основных туристических маршрутов, в старых жилых кварталах для местного населения. Эти специфические семантико-нагруженные объекты, точно также как денежные знаки и индивидуальные документы, работают на создание все той же, визуально-символической смысловой сетки, что необходима для реализации властных отношений в обществе.

Итак, проведенный анализ показывает, что современная государственная власть по собственному выбору широко использует традиционное историко-культурное наследие, снова и снова актуализируя его в собственных практиках. Растущее вертикально вверх окружающее пространство меняет кажущуюся видимость повседневной современной жизни. В своих же глубочайших основах она, напротив, перемалывает западные инновации, приспосабливая их под нужды обеспечения не только в этой жизни, но и «за гробом». И, наконец, все это великолепие осеняет эра правления Председателя Мао со сменающимися девизами правления нянъхао, фиксируемые на деньгах.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Бреус, Елена Михайловна, 2012 год

1. Res publica: История понятия. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2009. 280 с.

2. Абрамзон М.Г. Римский императорский культ в памятниках нумизматики. Магнитогорск: МГПИ, 1993. 195 с.

3. Айтель Э. Фэншуй наука китайской древности // Классический фэншуй: Введение в китайскую геомантию. СПб.: Азбука-классика, Петербургское востоковедение, 2003. С. 15-61.

4. Аксенова С.В., Жилкин А.В. Монеты и банкноты России и СССР. Полная энциклопедия монет и банкнот России. Ростов-на-Дону: Владис, М.: Рипол-классик, 2008. 407 с.

5. Александров А.В. О древнекитайской урбанистической терминологии // XII Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1981. Ч. I. С. 52-57.

6. Алексеев В. М. В старом Китае. Дневники путешествий 1907. М.: Восточная литература, 1958. 312 с.

7. Алексеев В. М. Описание китайских монет и монетовидных амулетов, находящихся в Нумизматическом отделении Императорского Эрмитажа. СПб, 1907. 74 с.

8. Алексеев В.М. The Chinese Gods of Wealth. A lecture delivered at the School of oriental studies, University of London on 26th March, 1926. Published by the School of Oriental Studies in conjunction with The China Society, 1928. 11 c.

9. Алексеев В.М. Китайская народная картина. M., 1966. 260 с.11 .Алексеева Т.А. Власть // Новая философская энциклопедия в четырех томах. Т. 1. М.: Мысль, 2000. С. 418-419.

10. Алимов И.А. "Жизнь после смерти" в сюжетной прозе старого Китая // Петербургское востоковедение. СПб., 1993. Вып. 4. С. 159-214.

11. Андерсон Б. Воображаемые сообщества: размышления об истоках и распространении национализма. М.: КАНОН-пресс-Ц, Кучково поле, 2001.288 с.

12. Арутюнов С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М.: Наука, 1989. 247 с.

13. М.Арутюнов С.А., Рыжакова С.И Культурная антропология. М.: Весь Мир, 2004.216с.

14. Ащепков Е.А. Архитектура Китая. Очерки. М.: Государственное издательство литературы по строительству, архитектуре и строительным материалам. 1959. 367 с.

15. Байбурин А.К. К антропологии документа: паспортная «личность» в России // Антропология социальных перемен. К 70-летию В.А. Тишкова. М.: РОССПЭН, 2011. С. 533-554.

16. Беляков A.C. Английские денарии X XII вв. // Монеты и медали (сборник статей по материалам коллекции отдела нумизматики). М., 1996. С. 96-150.

17. Богаевский Б.Л. Раковины в расписной керамике Китая, Крита и Триполья // Известия государственной академии истории материальной культуры. Т.VI. Вып. 8-9. Л., 1931. 102с.

18. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет. 2000. 390с.

19. Бодхисаттва из племени Мань // Простонародные рассказы, изданные в столице (Цзинь бэнь тунсу сяошо). СПб.: Центр «Петербургское Востоковедение», 1995. С. 51 -78.

20. Бутырский М.Н. Византийская нумизматика (общий обзор) // Нумизматический альманах. М., 1999. № 3 (10). С. 19-28.

21. Бутырский М.Н. Образы императорской власти на византийских монетах // Нумизматический альманах. 2000. № 1. С. 19-26.

22. Быков A.A. Монеты Китая. Л.: Советский художник, 1969. 80 с.

23. Быков A.A. Монеты Рашаддина, уйгурского повстанца // Страны и народы Востока. Африка и Азия. Вып.ХУ. М.: Наука, 1973. С. 288-302.

24. Васильев Л. С. Проблемы генезиса китайского государства (формирование основ социальной структуры и политической администрации). М., 1983. 327 с.

25. Васильев Л. С. Протогосударство-чифдом как политическая структура // Народы Азии и Африки. 1981. № 6. С. 157-175.3%.Васильев Л.С. Становление политической администрации // Народы Азии и Африки, 1980, № 1. С. 172-186.

26. Великая китайская стена и великие люди. Дата обращения 10. 11. 2009. Электронный ресурс. // http://www.chinahighhghts.ru/greatwall/great-people.htm

27. Власть и образ. Очерки потестарной имагологии. СПб.: Алетейя, 2010. 384 с.

28. Власть, общество, индивид в средневековой Европе. М., 2008. 600 с.

29. Вопросы национального строительства в КНР (80-е годы). Инф.бюлл. № 1. М.:Институт Дальнего Востока РАН, 1993. 215 с.43 .Воробьев М.В. К вопросу определения древних китайских монет «баньлян» // Эпиграфика Востока. XVI, 1963. С. 102-114.

30. Вятр Е. Социология политических отношений. М.: Прогресс, 1979. 464 с.

31. Геомантия (фэн шуй) // Духовная культура Китая: энциклопедия: в 5 т. Т.5. М.: Восточная литература, 2009. С. 266 275.

32. Гриненко Г.В. Знак // Новая философская энциклопедия в четырех томах. Т. 2. М.: Мысль, 2001. С. 48-50.

33. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М., 1984. 350 с.

34. Гуревич А.Я. Проблемы генезиса феодализма в Западной Европе. М., 1970. 223 с.

35. Гуру лева В.В. Зеркало сакральных образов // Боги на монетах. Древняя Греция, Рим, Византия. Каталог выставки. СПб.: Государственный Эрмитаж, 2007. С. 5-6.

36. Двор средневекового монарха: явление, модель, среда. М., 2001. 383 с.63. де Грот Я.Я.М. Война с демонами и обряды экзорцизма в древнем Китае. СПб., 2001. 448 с.64.де Грот Я.Я.М. Демонология древнего Китая. СПб., 2001. 207 с.

37. Деньги для "преисподней" разнятся не столько номиналом. Дата обращения 10.02.2010. Электронный ресурс. // http://www.fommsostav.rU/324/25533/7/427479/

38. Деньги, примитивные // Большая российская энциклопедия. М.: Большая российская энциклопедия. 2007. Т. 8. С. 543-544.

39. Джайлъс Г.А. Китай и его жизнь. СПб.: Издание П.П. Сойкина, 1914. 200 с.

40. Документы истории Великой французской революции. Т.1. М.: Издательство Московского университета, 1990. 528 с.

41. Думан Л.И. Очерк истории Китая (С древнейших времен до эпохи империализма) // Китай. История, экономика, культура. Героическая борьба за национальную независимость. М. Л., 1940. С. 107-169.

42. Железно дорожные войска России. Кн. 4. В период мирного строительства 1945-1991. М.: ООО «Русь-Стиль XXI век», 2002. 352 с.16.3абельшанский Г.Б. Семантика городского пространства и образы библейского рая // Мир культуры. 2003.№ 1. С. 52- 57.

43. Зайцев Д. Китайские монеты эпохи Мин (1368-1644). М., 2006.45 с.1%.Зайцев Д. Китайские монеты эпохи Цин (1644 1911). М., 2004. 36 с.

44. Захарова КВ., Захаров В.Ю. Удача по-китайски: как читать язык символов. Ростов на Дону: Феникс, Краснодар: Неоглори, 2010. 404 с.

45. Зинин С.В. Антропология смерти в традиционном Китае: Работы зап. синологов // Восток: Афро-азиатские общества: история и современность. 1994. N 5. С. 202-209.81 .Зограф А.Н. Античные монеты. М.-Л.: Издательство Академии наук СССР, 1951.315 с.

46. Ъ2.3ограф ИТ. Язык монгольской канцелярии в Китае ХШ-Х1У в. (О роли политического фактора в языковом развитии) // XII Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1981. Ч. II. С. 90-97.

47. Иванов А. Бумажное обращение в Китае до XV века // Материалы по этнографии России Т.2. СПб., 1914. С. 159- 174.

48. Иванов К.А. Флаги государств мира. М.: Транспорт, 1971. 232 с.

49. Иванов П.М. Мацзян: происхождение и социальная роль // XVII Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1986. Ч. III. С. 126-129.

50. Ивочкина Н.В. «Летающие деньги» Танского времени // XVI Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1985. Ч. 1.С. 125-128.

51. Ивочкина Н.В. Архетипы в традиционной китайской монете // Архаические образы в мировой культуре. СПб.: Государственный Эрмитаж, 1998. С. 50-53.

52. Ивочкина Н.В. Возникновение бумажно-денежного обращения в Китае эпохи Тан и Сун. М.: Наука, 1990. 191 с.

53. Ивочкина Н.В. Деньги и денежное обращение в древнем Китае // Нумизматический альманах. 2004. № 1. С. 12-15.

54. Ивочкина Н.В. Отражение нумерологической методологии на средствах денежного обращения Китая // Новое в изучении Китая. История и историография. М.: Наука, 1998. С. 134-142.

55. Ивочкина Н.В. Формирование композиции листа традиционной китайской ассигнации // XVIII Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1987. Ч. 1. С. 162-174.

56. Ивочкина Н.В. Формирование легенды лицевой стороны китайской медной круглой монеты // Материалы и исследования отдела нумизматики. СПб.: Государственный Эрмитаж, 2005. С. 7-19.

57. Ивочкина Н.В. Цзиньские ассигнации // Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1971. Вып. И. С. 364-372.

58. Ивочкина Н.В. Цянь в контексте китайской культуры (К вопросу о порядке чтения легенды медной китайской монеты) // XVII Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1986. 4.1. С. 63-71.

59. Иоганн де Гроот. Фэншуй // Классический фэншуй: Введение в китайскую геомантию. СПб.: Азбука-классика, Петербургское востоковедение, 2003. С. 63-178.

60. Искусство власти. Сборник в честь профессора Н.А. Хачатурян. СПб., 2007. 512 с.

61. История человечества. T.IV. VII XVI вв. Под общ.ред. А.Н. Сахарова. М., 2003, илл. 192. 672 с.

62. Капица JI.JI. Древний город Пекин (заметки архитектора), М., 1962. 48 с.

63. Кареев Н.И. Эмблемы, аллегории и карикатуры великой французской революции // Нива. Петроград. 1918. № 32.

64. Каталог гор и морей. Шань хай цзин. М.: «Наталис», Рипол классик, 2004. 349 с.

65. Китайская Народная Республика в 1977 г.: Политика, экономика, идеология. М.: Наука, 1979. 321 с.

66. Китайская Народная Республика в 1981 г.: Политика, экономика, идеология. М., Наука, 1985. 276 с.

67. Китайская Народная Республика в 1982 г.: Политика, экономика, идеология. М.: Наука, 1986. 374 с.

68. Китайская Народная Республика в 1984 г.: Политика, экономика, идеология. М.: Наука, 1987. 367 с.

69. Китайская Народная Республика: политическое и экономическое развитие в 1973 году. М.: Наука, 1975. 439 с.

70. Китайская Народная Республика: политическое и экономическое развитие в 1973 году. М.: Наука, 1975. 439 с.

71. Китайско-русский словарь. Шанхай: Шан у инынугуань чу бань, 2004. 1250 с.

72. Книга Неемии: 2:7 // Библия. М.: Даниловский благовестник, 2008. С. 477-491.

73. КНР 55 лет: политика, экономика, культура. М.: Институт Дальнего Востока, 2004. 319 с.

74. Козлов В.И. Интернационализм // Свод этнографических понятий и терминов. Этнические и социальные категории. М.: ИЭА РАН. 1995. Вып. 6., с. 29-30.

75. Козлов В.И. О разработке теоретических основ национального вопроса // Народы Азии и Африки. 1967. № 4. С. 75-85.

76. Королевский двор в политической культуре средневековой Европы. Теория. Символика. Церемониал. М., 2004. 540 с.

77. Косвен М.О. Первобытная власть // Революция права. 1929. № 2. С. 86-102.

78. Коханоеский Н.И. Краткое обозрение системы мер и денег в Китае // Известия восточнаго института. 10-й год издания. 1908-1909 академический год. Том XXIX, вып. 2-ой. Владивосток. Типолитография Восточнаго Института. 1909. 9 с.

79. Кравцова М. Е. Верования и культы эпохи неолита // Духовная культура Китая в 5 т. Т. 2. М.: Восточная литература, 2007. С. 78-89.

80. Крамаровский М.Г. Символы власти у ранних монголов. Золотоордынские пайцзы как феномен официальной культуры // Тюкологический сборник 2001. Золотая орда и ее наследие. М., 2002. С. 212-225.

81. Красная Книга Российской Федерации. М.: ACT: Астрель, 2001.864 с.

82. Крушинский A.A. Китайский язык и западные теории // Семнадцатая научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1986. Ч. 3. С. 204-209.

83. Крушинский A.A. Смысл выражения «гэмин» в современных политических текстах // XI Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1980. Ч. III. С. 199 205.

84. Крюков М. В., Малявин В. В., Софронов М. В. Этническая история китайцев на рубеже средневековья и нового времени. М.: Наука, 1987.311 с.

85. Крюков М.В. Этнографические исследования в КНР. М.: ИНИОН АН СССР, 1986. 68 с.

86. Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Китайский этнос в средние века (VII XIII вв.). М.: Наука, 1984. 334 с.

87. Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Китайский этнос на пороге средних веков. М.: Наука, 1979. 327 с.

88. Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В., Чебоксаров H.H. Этническая история китайцев в XIX начале XX в. М.: Наука, 1993.411 с.

89. Крюков М.В., Переломов Л.С., Софронов М.В., Чебоксаров H.H. Древние китайцы в эпоху централизованных империй. М.: Наука, 1983.415 с.

90. Крюков М.В., Софронов М.В., Чебоксаров H.H. Древние китайцы: проблема этногенеза. М.: Наука, 1978. 342 с.

91. Куббелъ Л.Е. Очерки потестарно-политической этнографии. М.: Наука, 1988. 272 с.

92. Куббелъ Л.Е. Потестарная и политическая этнография. -Исследования по общей этнографии. М., 1979. С. 241 277.

93. Купер Д. Энциклопедия символов. Серия «Символы». Кн. IV. М.: Ассоциация духовного единения «Золотой Век», 1995. 401 с.

94. Купюра с лодкой-второй вариант. Дата обращения 10.02.2010. Электронный ресурс. // http://www.forumsostav.ru/324/25533/7/427479/

95. Куропаткин А.Н. Кашгария. Историко-географический очерк страны, ее военные силы, промышленность и торговля. СПб.: Типография B.C. Балашева, 1879. 436 с.

96. Кучера С.И. К проблеме генезиса древнекитайского города // XVII Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1986. 4.2. С. 11-17.

97. Кычанов E.H. Основы средневекового китайского права (VII -XIII вв.) М., 1986. 264 с.

98. Кычанов Е.И. Понятие «простой человек» в кодексе «Сун син тун» // XII Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1981.4.1. С. 145-152.

99. Лазарев Г.З. Основные тенденции развития градостроительства Китая и Японии в VI XII вв. // Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1971. Вып. II. С. 373 - 378.

100. Леонтьев А. Тайцинъ гурунь и ухери коли, то есть Все законы и установления Китайского (а ныне Маньчжурского) правительства / Пер. с маньчжур. А. Леонтьева. Т. 3. СПб.: Имп. акад. наук, 1783.

101. Леонтъевский З.Ф. Описание неизданной китайской медали // Записки Санкт-Петербургского археологическо-нумизматического общества. СПб.: Тип. эксп-и заготовления гос. бумаг, 1850. Т. II. С. 359-363.

102. Лосев А.Ф. Проблема становления символа и реалистическое искусство. М., 1976. 319 с.

103. Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб.: Искусство-СПб, 2000. 704 с.

104. Лукин A.B. Приход понятия «демократия» в Китай и его первые интерпретации // XXXIX Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Восточная литература РАН, 2009. Вып. 1. С. 274-295.

105. Любарский К. Паспортная система и система прописки в России. Дата обращения 10.09.2010. Электронный ресурс. // Сайт Ин-та прав человека: http://www.hrights.ru/text/b2/Chapter5 .htm

106. Майоров В.М. Баоцзя в Гоминьдановском Китае 30-40-х годов // Вопросы экономики, истории, внешней и внутренней политики стран Дальнего Востока. М.: Институт Дальнего Востока, 1988. 4.1. С. 152160.

107. Малъкова В.К., Тишков В.А. Культура и пространство. Книга первая. Образы российских республик в Интернете. М., 2009. 147 с.

108. Малявин В.В. Гибель древней империи. М.: Наука, 1983. 225 с.

109. Малявин В.В. Империя ученых. М.: Европа. 2007. 384 с.

110. Малявин В.В. К определению понятия народной религии в традиционной цивилизации // Советская Этнография. 1988. № 1. С. 2739.

111. Малявин В.В. Китайцы // Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл. М.: Наука, 1989. С. 19-104.

112. Малявин В.В. Сумерки Дао. М., 2003. 436 с.

113. Мао Цзэдун. Восемнадцать стихотворений. Библиотека Огонек. № 38. М.: Правда, 1957. 32 с.

114. Москалев A.A. Доктрина китайской нации (окончание) // Проблемы Дальнего Востока. 2002. № 6. С. 141-157.

115. Москалев A.A. Доктрина китайской нации // Проблемы Дальнего Востока. 2002. № 5. С. 126- 142.

116. Москалев A.A. Теоретическая база национальной политики КНР (1949-1999). М.: Памятники исторической мысли, 2001. 224 с.

117. Муан Н. Паспортная система и выбор места жительства в России и Советском Союзе. Электронный ресурс. // Неприкосновенный запас. 2005. № 4 // http://magazines.russ.ru/nz/2005/42/mu9.html

118. Муха М.В. Особенности монетной политики Марии Тюдор // Проблемы социальной истории и культуры средних веков. Межвузовский сборник. Л., 1987. С. 119-125.

119. Муха М.В. «Война монет» в Англии в конце XV века // Нумизматический сборник. Вып.6. Труды Государственного Эрмитажа. Л, 1986. Т.26. С. 31-34.

120. Муха М.В. Коллекция английских монет Эдуарда I (1272 — 1307) и Эдуарда II (1307-1327) в Эрмитаже // Нумизматический сборник,1998: к 80-летию В.М. Потина. СПб.: Государственный Эрмитаж, 1998. С. 25-34.

121. Мэттингли Г. Монеты Рима. Collector's book, IP Media inc. 2005.319 c.

122. Народы Восточной Азии. M.-JL: Наука, 1956. 1027 с.

123. Национализм в мировой истории. М.: Наука, 2007. 601 с.

124. Нестеренко. Ю.К. Созвездие Большого Ковша. Символы Китайской Нумизматики. Чита: Поиск, 2002. 93 с.

125. Николаева С. «Каменный пояс» Поднебесной // Новая Азия. 2007 (май-июнь). С. 20-25.

126. Новикова Е.В. Китайский сад — модель взаимоотношений Человека и Природы // Человек и Природа в духовной культуре Востока. М.: ИВ РАН, 2004. С. 397-417.

127. Новое уголовное уложение Китайской республики. Со всеми главнейшими мотивами и разъяснениями к нему редакционных комиссий и позднейшими дополнениями. Харбин: Типография Китайской Восточной железной дороги. 1921. 256 с.

128. Общее и особенное в историческом развитии стран Востока: материалы дискуссии об общественных формациях на Востоке (азиатский способ производства). М., 1966. 247 с.

129. Орлов А. Когда не было монет // Банкаусю вестшк. Шпень 2006. С. 52-56.

130. Очерк старых и новых договоров России с Китаем, составленный М. Венюковым. СПб.: Тип. В. Безобразова и комп., 1861. 59 с.

131. Очерки истории Китая в новейшее время. М.: Наука, 1959. 695 с.

132. Переломов JI.C. Империя Цинь — первое централизованное государство в Китае (221-202 гг. до н.э.). М.: Наука, 1962. 243 с.

133. Петриченко A.M. Литые деньги М.: Пробел. 2000. 183 с.

134. Позднеев А. Китайская пайцза, найденная в Минусинском округе в 1884 году. СПб., 1886. 7 с.

135. Полное собрание законов Российской империи. T. I. СПб.: Тип. II Отд-ния Собств. Его Имп. Величества Канц., 1830. С. 8. Дата обращения 05.11.2010. Электронный ресурс. // www.nlr.ru/e-res/law r/search.php

136. Понятие государства в четырех языках. СПб., 2002. 218с.

137. Попов В. Паспортная система советского крепостничества. Электронный ресурс. // Новый мир. 1996. № 6. http://magazines.russ.ru/novyi mi/1996/6/popov.html

138. Попова И.Ф. Политическая практика и идеология раннетанского Китая. М.: Восточная литература РАН, 1999. 279 с.

139. Попова И.Ф. Сакрализация власти в традиционном Китае // Сакрализация власти в истории цивилизаций. Ч.З. М., 2005. С. 181-206.

140. Потехш И.И Военная демократия матабеле // Родовое общество. Материалы и исследования. Труды института этнографии. Новая серия. T. XIV. М., 1951. С. 234-254.

141. Потин В.М. Введение в нумизматику. // Труды государственного Эрмитажа. XXVI. Искусство. JL, 1986. С. 69-162.

142. Похлебкин В.В. Словарь международной символики и эмблематики. М., 2004. 541 с.

143. Прохорова Н.В. Китайские традиционные представления о пространстве в современной геополитике // XXXVI научная конференция Общество и государство в Китае. М., 2006. С. 180 186.

144. Рахилин В. К. Деньги лучший способ рекламы // Нумизматический альманах. 2000. № 2 (13). С. 29-36.

145. Репина Л. П. Английский средневековый город // Город в средневековой Европе. Т.1. М.: Наука, 1999. С. 92-106.

146. Решетов А. М. Дракон в китайской культурной и политической традиции // Символы и атрибуты власти: генезис, семантика, функции. СПб., 1996, с. 153-159.

147. Рифтин Б.Л. Предания о злых духах в фольклоре аборигенов Тайваня // Восточная демонология. От народных верований к литературе. М.: Наследие, 1998. 310 с.

148. Рифтин Б.Л. Сказание о Великой стене и проблема жанра в китайском фольклоре. М.: Издательство восточной литературы, 1961.246 с.

149. Рубин В.А. К вопросу о времени возникновения монетного обращения в древнем Китае // Краткие сообщения Института народов Азии АН СССР. М., 1963. Вып. 61. С. 96-103.

150. Русско-китайские договорно-правовые акты 1689-1916. М.: Памятники исторической мысли, 2004. 696 с.

151. Рычило Б.П., Солнцев М.В. Пекин. Новый русский путеводитель по достопримечательностям столицы Китая. М.: Муравей, 2000. 296 с.

152. Саваренская Т.Ф. История градостроительного искусства, М., 2006. 376 с.

153. Священное тело короля. Ритуалы и мифология власти. М., 2006. 484 с.

154. Сейфеддини М.А. Некоторые сведения о первых дирхемах, динарах и денежных терминах в Халифате // Нумизматический сборник: посвящается памяти Д.Г. Капанадзе. Тбилиси: Мецниереба, 1977. С. 83-98.

155. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, 2001. 656 с.

156. Сердюченко ГЛ. О реформе китайского письма // Советское китаеведение. № 1. 1958. С. 100-117.

157. Сиваджан Е. Символ, соединяющий прошлое с будущим // Гео, Сентябрь, 2001. № 9. С. 119-122.

158. Сидихменое В.Я. Духи Чжунго // Дальний Восток. 1994. № 7. С. 141-191.

159. Сидихменое В.Я. Культ предков в Китае // Проблемы Дальнего Востока. 1993. № 4. С. 116- 122.

160. Символы и атрибуты власти: генезис, семантика, фукции. СПб., 1996.319 с.

161. Символы, знаки, эмблемы: Энциклопедия. М.: ЛОКИД-ПРЕСС, 2005. 494 с.

162. Смирнов A.M. Кризис денежной системы Французской революции. Петербург: Право., 1921. 150 с.

163. Советская историческая энциклопедия. Т. 10. М.: Советская энциклопедия., 1967. 534 с.

164. Советская историческая энциклопедия. Т.6. М.: Советская энциклопедия., 1965. 521 с.

165. Соколовский С.В. Перспективы развития концепции этнонациональной политики в Российской Федерации. М., 2004. 258 с.

166. Софронов М.В. Китайский язык и китайское общество. М.: Наука, 1979. 312 с.

167. Стрелков A.B. Афинский монетный декрет // Нумизматика и эпиграфика. Вып. XVI. М.: Прогресс-Традиция, 1999. С. 25-49.

168. Стужина Э.П. Китайский город XI XIII вв.: экономическая и социальная жизнь. М.: Наука, 1979. 408 с.

169. Стужина Э.П. Политика средневекового китайского государства по отношению к городу (XI XIII вв.) // Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1970. Вып. II. С. 240-244.

170. Стужина Э.П. Типология развития городов Китая в раннее средневековье // IV Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1973. Вып. I. С. 141-155.

171. Стукалова ТВ. Монеты. Монетное обращение. Монетные союзы // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4. М.: Наука, 2000. С. 101-119.

172. Стукалова Т.Ю. Истоки европейской геральдики // Гербовед. 1997. № 11 (23). С. 106-121.

173. Стукалова Т.Ю. Королевский денарий графства Дро из собрания ГИМ // Нумизматический сборник. Новейшие исследования в области нумизматики. М.: Стрелец, 1998. С. 48-52.

174. Стукалова Т.Ю. О начале светской сеньориальной чеканки во Франции // Нумизматика, бонистика, фалеристика. Исследования и материалы. Нумизматический сборник. М., 1992. Ч. XI. С. 45-64.

175. Сыма Цянъ. Исторические записки (Ши Цзи). Т. I. М.: Восточная литература, 2001. 415 с.

176. Сыма Цянъ. Исторические записки (Ши цзи). Т. II. М.: Восточная литература, 2003. 567 с.

177. Сычев Л.П. Социальные и функциональные различия в китайском костюме // Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1970. Вып. И. С. 244 256.

178. Сычев Л.П., Сычев В.Л. Китайский костюм: символика, история, трактовка в литературе и искусстве. М.: Наука, 1975. 131 с.

179. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М.: Государственное издание политической литературы, 1989. 576 с.

180. Тишков В.А. Российская нация и российские национальности // Этнические категории и статистика. Дебаты в России и во Франции. Под.ред. Е.Филипповой. М.:ФГНУ «Росинформагротех», 2008. С. 519.

181. Тишков В.А. Этнология и политика. Научная публицистика. М.: Наука, 2001. 240 с.

182. Традиция великих строек // Гео, Сентябрь, 2001. № 9. С. 122.

183. Трепавлов B.B. Государственный строй Монгольской империи XIII в. Проблема исторической преемственности. М.: Наука, 1993. 168с.

184. Туризм и отдых. Спецпроект «Китай». М.: Деловой Мир, 2007. 216 с.

185. Тютюнник ЮТ. О происхождении и первоначальном значении слова «ландшафт» // Известия РАН. Серия Географическая, 2004. № 4. С. 116-122.

186. Тяпкина Н.И. Об одном аспекте социальной жизни традиционной китайской деревни // XXXV Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Восточная литература РАН, 2005. С. 219-229.

187. Тяпкина Н.М. Местная административная система китайской республики после установления гоминьдановского режима // IV Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1973. Вып. III С. 472-483.

188. Уваров П.Ю. Города средневековой Франции // Город в средневековой Европе. Т.1. М.: Наука, 1999. Т. I. С. 60-73.

189. Уголовные установления Тан с разъяснениями Тан люй шу и. СПб: Петербургское Востоковедение. 1) 1999. Т. 1. 384 е.; 2) 2001. Т. 2. 304 е.; 3) 2005. Т. 3. 384 е.; 4) 2008. Т.4. 416 с.

190. Уголовный кодекс Китайской Народной Республики. Владивосток: Издательство Дальневосточного университета, 1999. 176с.

191. Уильяме Ч. Китайская культура: мифы, герои, символы. М.: ЗАО Издательство Центр-полиграф, 2011. 478 с.

192. Усов В.Н. История КНР. В 2 т. М.: ACT: Восток Запад, 2006. Т. 1. 816 с.; Т.2. 720 с.

193. Фарман И.П. Образ // Новая философская энциклопедия в четырех томах. Т. 3. М.: Мысль, 2001. С. 128.

194. Фенглер X, Гироу Г., Унгер В. Словарь нумизмата. М.: Радио и связь, 1993. 408 с.

195. Эти деньги называют «банкнотами Преисподней». Дата обращения 10.02.2010. Электронный ресурс. // http://vvww.forumsostav.rU/324/25533/7/427479/

196. Французская Республика: Конституция и законодательные акты. М., 1989. 448 с.

197. Фрэзер Д.Д. Золотая ветвь. М.: Эксмо, 2006. 960 с.

198. Фэй Сяотун. Китайская деревня глазами этнографа. М.: Наука, 1989. 248 с.

199. Хохлов А.Н. Миссия И.И. Кропотова в Китай в 1763 г. // VII Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1976. Вып. II. С. 219-251.

200. Хренков А. Последний паспорт Н.М. Пржевальского // Восточная коллекция. 2005. № 4 (23). С. 54- 67.

201. Чанчэн // Духовная культура Китая в 5 т. Т.6. М.: Восточная литература, 2010. С. 804-805.

202. Чвырь Л.А. Уйгуры Восточного Туркестана и соседние народы в конце XIX начале XX в. Очерки историко-культурных связей. М.: Наука, 1990. 301 с.

203. Чернов И.Л. Правление императора Августа: от республиканской чеканки к имперской // Нумизматический альманах. 2003. №1. С. 4-8.

204. Чернуха В.Г. Паспорт в России. 1719-1917 гг. СПб.: Лики России, 2007. 296 с.

205. Черных А.П. Геральдика в средневековом городе // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3. М.: Наука, 2000. С. 214-222.

206. Черных А.П. Западноевропейская средневековая городская геральдика и эмблематика // Вопросы истории. 1996. № 9. С. 140-144.

207. Чу Шао-тан. География нового Китая. М.: Издательство иностранной литературы, 1953. 367 с.

208. Чугуевский Л.И. Танские подворные списки из Дуньхуана, Чжантье и Турфана // V Научная конференция Общество и государство в Китае. М.: Наука, 1974. Вып. I. С. 119-129.

209. Шевчук О.П. О значении традиционной символики для современных наименований цвета в китайском языке // XXXVI научная конференция Общество и государство в Китае. М., 2006. С. 260-264.

210. Шумов И.Л. Печать и развитие самоуправления в немецких городах XII XIII вв // Гербовед. 2000. № 1 (39). С. 121-130.

211. Эберхард В. Китайские праздники. М.: Наука, 1977. 128 с.

212. Эванс-Причард Э.Э. Нуэры. Описание способов жизнеобеспечения и политических институтов одного из нилотских народов. М., 1985. 235 с.

213. Эволюция восточных обществ: синтез традиционности и современности. М., 1984.

214. Элиаде М. Образы и символы / Миф о вечном возвращении. М.: Ладомир, 2000. С. 127-247.

215. Энциклопедический словарь. СПб.: Типо-литография Е.А. Ефрона, 1897. Т. ХХИа. 960 с.

216. Энциклопедический словарь. СПб: Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон, 1892. Том VI. 480 с.

217. Энциклопедический словарь. СПб: Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон, 1904. Т. XLI. 576 с.

218. Энциклопедия восточного символизма. Состав. К.А. Вильяме. Серия «Символы». Кн. VI. М.: АДЕ «Золотой Век», 1996. 432 с.

219. Юань Кэ. Мифы древнего Китая. М.: Наука, 1965. 496 с.

220. Языки как образ мира. М., 2003. 576 с.

221. Яншина Э.М. Боги и «чиновники» (по материалам древнекитайских памятников) // Китай: история, культура и историография. М.: Наука, 1977. С. 124-130.на европейских языках:

222. African Political System. L. 1940. 305 p.

223. Alonso I. Pasaporte у visados. Электронный ресурс. // www.flickr.com 20.04.2008. www.flickr.com/photos/soyignatius/24276902 72/in/pool-51035709702@N01

224. Aussie Passport = Awesome Passport! Электронный ресурс. // www.youtube.com 22.05.2010. www.youtube.com/watch?v=nGNoo9rdFm A&feature=related

225. Australian passport undergoes facelift. Электронный ресурс. // www.youtube.com 28.05.2009 www.voutube.com/watch?v=DF 1 ayHdyD8E &feature=plaver embedded

226. Beresiner K, Narbeth C. The Story of Paper Money. Newton Abbot, Devon, 1973. 112 p.

227. Bredon. B. J, Mitrophanow I. The Moon Year. A record of Chinese Customs and festivals. Shanhai: Kelly and Walsh, Limited, 1927. 514 p.

228. Chinese police to have standardized ID. Электронный ресурс. //

229. Жэньминь ван АйИ (Интернет служба газеты Жэньминь жибао).3105.2006 http://english.peopledailv.com.en/200605/31/епе20060531 270 029.html

230. Cos grove D. Landscape and Landschaft // German Historical Institute, Bulletin No.35. 2004. P. 57-71.

231. Cosgrove D. Prospect, Perspective and the Evolution of the Landscape Idea // Transactions of the Institute of British Geographer, New Series, Vol. 10. P. 45-62.

232. Cribb J., Cook В., Carradice I. The coin atlas. The world of coinage from its origins to the present day. L., Sydney: Macdonald and Co Ltd, 1990. 337 p.

233. Cultural Sites. Beijing: Foreign Languages Press, 2004. 96 p.

234. Discovery Science. Великая Китайская стена // Серия фильмов Китайцы творят чудеса, 2005.

235. Dombrowski Q. My U.S. Passport will let me conquer the world? Электронный ресурс. // www.flickr.com 15.08.2008 www.flickr.com/photos/quinnanya/2765962147/in/set-72157606750715032

236. Dowdall H.C. The Word "State". London. 1923. 28 p.

237. Eagleton C., Williams J., Cribb J., Errington E. Money. A History. L.: The British Museum Press, 2007 (1997). 272 p.

238. Easton D. Political Anthropology. Biannual Review of Anthropology. Stanford, 1959. P. 210-262.

239. F.A.Q. Дата обращения 10.09.2011 Электронный ресурс. // U.S. Department of the Treasury. Bureau of Engraving and Printing. (Сайт Министерства финансов США. Бюро гравировки и печати) http://www.bep.treas.gov/faqlibrary.html

240. Geography and National Identity, Oxford: Blackwell, 1994. 391 p.

241. Greek passport. Дата обращения 29.05.2010. Электронный ресурс. //www.mlahanas.de/Greece/Info/GreekPassport.html

242. Grosby S. Nationalism: A Very Short Introduction to Nationalism, Oxford: Oxford University Press, 2006. 160 p.

243. Harley J.B. The new nature of maps: Essays in the History of Cartography. Baltimore: The Johns Hopkins University Press, 2001. 352 p.

244. Harrison Я. The making of the republican citizen. Political Ceremonies and Symbols in China, 1911-1929. Oxford: Oxford University Press, 2000. 270 p.

245. Hartill D. Cast Chinese Coins. Victoria: Trafford Publishing, 2005. 450 p.

246. Hell Bank Note Электронный ресурс. // http://www.youtube.com. 12.01.2010. http://www.voutube.com/watch?v=18gA7Q9XiGY/

247. Hsu F. L. K. Under the ancestor's shadow. New York: Doubleday, 1967. 370 p.

248. Hell Bank Notes. (iPhone app) Электронный ресурс. // Сайт Apple 25.02.2010. http://itunes.apple.com/us/app/hell-bank-note/id347863858?mt=8

249. Jordan D. Gods, ghosts, and ancestors. The folk religion of a Taiwanese village. Berkeley: University of California press, 1972. 197 p.

250. Josset C.R. Money in Great Britain and Ireland. A history of the Coins and Notes of the British Isles. Rutland, Vermont: Charles E. Turtle Company, 1971.390 p.

251. Kyranakos E. The Inside Cover of My Greek Passport! Электронный ресурс. // www.flickr.com 17.09.2010. www.flickr.com/pho tos/elenekvranakos/4997703674

252. Lloyd M. The Passport. The history of man's most travelled document. Phoenix Mill, Thrupp, Stroud, Gloucestershire: Sutton Publishing Limited, 2005. 282 p.

253. Macdonald G. Coin types, their origin and development. Glasgow: James MacLehose and Sons, 1905. 275 p.

254. Matthews M. The Passport Society: controlling movement in Russia and the USSR. Boulder, Oxford: Westview Press, 1993. 119 p.

255. Needham J. Science and Civilization in Ancient China. Vol. 2. Cambridge, 1956. 696 p.

256. Needham J. Science and Civilization in Ancient China. Vol. 3. Cambridge, 1959. 874 p.

257. Olwig K.R. Recovering the Substantive Nature of Landscape // Annals of the Association of American Geographers. 1996. Vol. 86, No.4. P. 630653.

258. Passport Canada: official site of Special Operating Agency (SOA). Дата обращения 06.07.2011 Электронный ресурс. // http://www.passportcanada.gc.ca/pptc/hist.aspx?lang=eng

259. Porteous J. Coins in history. N.Y.: G.P. Putnam's Sons, 1969. 256 p.

260. Report of the World Heritage Committee. Электронный ресурс. // 11th session (Unesco Headquarters, 7-11 December 1987). 20.12.2010. http://whc.unescQ.Org/archive/repcom87.htm#438

261. Smith A.D. The cultural foundation of nations: hierarchy, covenant and republic. Maiden, Oxford, Victoria: Blackwell Publishing, 2008. 245 p.

262. Sommerville, Q. China mulls Mao banknote change. Электронный ресурс. // BBC News. 13.03.2006. http://news.bbc.co.uk/2/hi/asia-pacific/4801486. stm

263. Stanley J.I. Iconoclasm during the French Revolution // The American Historical Review. Vol. 60. № 1. 1954. p. 13-26.

264. The Foreign leaders and heads of government visited Great Wall Of China. Дата обращения 21.12.2010 Электронный ресурс. // http://www.visitourchina.com/china great wall/who visited.htm

265. The Great Wall and Celebrities. Дата обращения 21.12.2010. Электронный ресурс. // http://www.greatwallchina.info/The-Great-Wall-VIPs.htm

266. New British passport design revealed. Электронный ресурс. // www.independent.co.uk 25.08.2010. http://www.independent.co.uk/news/uk /home-news/new-british-passport-design-revealed-2061677.html

267. Torpey J. The invention of the passport: surveillance, citizenship and the State. Cambridge: Cambridge university press, 2000. 211 p.

268. United States Code, Title 31, Section 5114(b). Дата обращения 10.09.2011. Электронный ресурс. // U.S. Department of the Treasury.

269. Bureau of Engraving and Printing. (Сайт Министерства финансов CUT A. Бюро гравировки и печати), http://www.bep.treas.gov/faqlibrarv.htm1

270. Waldron A. The Great Wall of China. From History to Myth. Cambridge, New York, Port Chester, Melbourne, Sydney: Cambridge University Press, 1990. 296 p.

271. White L.T. Deviance, modernization, rations, and household registers in urban China // Deviance and Social Control in Chinese Society. N.Y., London: Praeger Publishers, 1977. P. 151-172.

272. Whorf B.L. Language, Thought & Reality. Seleocted Writings. Cambridge: Technology Press of Massachusetts Institute of Technology, 1956. 278 p.

273. ШЙ). (Каталог «Многовековые деньги Китая» (XVI в. до н.э. XX в.). Пекин: Синьхуашэ чубаныиэ, 1982.

274. Аомэнь цзюйминь шэньфэньчжэн П И R И й iiE (Удостоверение личности САР Аомэнь). Дата обращения 01.06.2010. Электронный ресурс. // http://www.banzhengl98.com/amsf.html

275. Баота шань Sif Ш (Гора Баота). Дата обращения 11.10.2009. Электронный ресурс. // http://www.hudong.com/wiki раздел 5if Ш

276. Бинцзан юнпинь иваньиюань пифа шаочжи, чжицянь минби ШШ

277. Ш т JO ш ш Ж Ш ift , Ж Щ Ж Ш (Товары для погребения: бумажные жертвенные денежные знаки достоинством один триллион оптом) Дата обращения 10.02.2010. Электронный ресурс. // http://detail.china.alibaba.com/buver/offerdetail/796613265 .html

278. Бумажные модели для жертвоприношений. Дата обращения 05.04.2010. Электронный ресурс. //http://detail.china.alibaba.com/athena /offerdetail/bigviewpic/846704561 .html

279. Бэйцзин эюй даою. ItMiMaWM. (Русскоязычный гид в Пекине). Пекин: Люйю цзяоюй чубаныпэ, 2001. 264 с.

280. Ваньли Чанчэн: чжун, инь, жи, фа, дэ вень дуй чжао. 7ÍM^-Ш: ф, в, т, т±м ÍwÍ • (Великая стена длиною 10 тысяч ли. С параллельным текстом на кит., англ., яп., фр., нем. яз.). Пекин: Чжунго люйю чу бань шэ, 1995. С. 140

281. Гоцзи тяньди гунаньцзюй чэлян гуаньлисо чжандэ цзидунчэшичжэн "Иихт^^ш^шш"

282. Транспортный департамент международного Министерства общественной безопасности Рая и Ада» выпустил «права на вождение автомобиля»). Дата обращения 05.04.2010. Электронный ресурс. // http://thefirst.ynet.com/image.isp?oid=48326222

283. Гунаньбу жэныпи сюньляньцзюй ^^ШАЩШШЩ (Управление по подготовке кадрового состава МОБ КНР). Дата обращения 08.10.2010. Электронный ресурс. // http://www.mps.gov.cn/n 16/n196067 0/index.html

284. Гуханьюй чанюнцы цыдянь. Í Шп ШВ ^ II Словарь часто используемых древних слов китайского языка. Пекин. 2004 (1998 г.). 505 с.

285. Дун Яохуэй. Шицзе вэнхуа ичан чанчэн. о- -\кШ .(Мировое культурное наследие Великая стена). Пекин: Бэйцзин бадалин чжунго чанчэн боугуань. 63 с.

286. Дяньцзы хучжао дэ тэсэ цзи фанвэй шэцзи. ЕЁ Т # feÄ Ш

287. Жэньвэнь ицзи. Aü® (Наследие человечества). Пекин: Вайвэнь чубаныпэ, 2003. 95 с.

288. Изображения предметов для «загробного потребления». Дата обращения 05.04.2010. Электронный ресурс. // http://detail.china.alibaba .com/buyer/offerdetail/721393681 .html

289. Карта КИР. 1: 90 000. Ф^Лй^Шй® 1: 900^о ФНШШ

290. Мин чао (Загробная валюта). Дата обращения 22.10.2010. Электронный ресурс. // http://www.hudong.com/wiki статья

291. Минтун инхан (Загробный Банк коммуникаций) Дата обращения 10.02.2010 Электронный ресурс. // http://cherryflute.pixnet.net/blog/post/l 6605251

292. Мэйли дэ Санья. Ц Щ Ё! Н Ш (Прекрасная Сянья). Санья: Саньяши жэньминь чжэнфу синьвэн баньгунши бянь, б.г. 129 с.

293. Пэн Синвэй. Чжунго хобиши. ШШШ. Ф И ja гр . (История китайских денег). Шанхай: Чжунго жэньминь чубаныпэ, 2007. 790 с.

294. Сицзан сюяо бяньфанчжэн дэ дифан цзи баньли фанфа. МШШИшттшшшш.

295. Место и способ оформления необходимого для Тибета пропуска приграничного района (бяньфанчжэн)). Электронный ресурс. // http://roll.sohu.com 17.05.2011 http://roll.sohu.eom/20110517/n307698362.shtml

296. Суцай Ику обрание фактических материалов, взятых из жизни). Дата обращения 08. 07. 2009. Электронный ресурс. //http://www.ekoooo.com/html/huaiiiuzhongguo/iiuhaibao zhaotie iiuzhongg uo/piaoiu z/2010/0414/1879004.html

297. Сян Чжу Ao дацяо: шицзе цзуйчан дэ куахай дацяо.

298. Сяньи цзюньжэнь хэ жэньминь учжуан цзинча цзюйминь шэньфэньчжэн шэньлин фафан баньфа ЗД^^Л^ЛР^^^ШРг^

299. Тяньтань дифу ляньхэго цзюйминь шэньфэньчжэн.1. И M й Л й ilE

300. Удостоверение личности жителя Объединенного Райско-адского государства) Дата обращения 05.04.2010. Электронный ресурс. // http://news. 163.eom/09/0331/05/55NAFNVS000 120GR.html

301. Тяньцзинь дэ цзяньчжу вэнхуа ЗкЩ Тяньцзинь: Тяньцзинь дасюе чубаныпэ, 1998. 303 с.

302. У Цзяньцюнь. Чанчэн. (УЦзяньцюнь. Великая стена). Пекин: Чжунго люйю чубаныпэ, 2002 (2001). 96 с.

303. Ухань Чанцзян дацяо (Большой мост через Янцзы г. Ухань). Дата обращения 01.08.2009 Электронный ресурс. // http://www.hudong.com/wiki раздел S^ÄixtXA^

304. Фанъ Чжэнъшуй. Хучжао цюхуа. Ш^рЬК.ЗЯШЙ^. (Несколько интересных слов о паспорте). Электронный ресурс. // Жэньминь жибао хайвайбань. 26.08.2002. http://www.people.com.cn/GB/paper39/70 76/685450.html

305. Фу гуй хуа g Й Й (Цветок богатства и знатности). Дата обращения 05.08.2009. Электронный ресурс. // http://www.hudong.com/wiki раздел g

306. Фэн хуан М Ж (Феникс). Дата обращения 05.08.2009. Электронный ресурс. //http://www.hudong.com/wiki раздел ДМ

307. Хань Циннянъ, Ли Чжунцзе. Хань, вэй шуанюй цзюньжэнь цзюйминь шэньфэньчжэн цзай синьцзян цзюньцюй будуй шоу фа.и, тжш^х^^мйиш яшщшшък-шж.

308. Народного правительства СУАР)http://www.xiniiang.gov.cn/wsbs/ztfw/ziblfw/2008/45915 .htm

309. Хучжао ^ЯШ (Паспорт) Дата обращения 07.09.2010. Электронный ресурс. // http ://www.hudong. com/versionview/wUO YAC А MERUdEXhlQRAMJBO**

310. VC " Ш. К: ÜE " ("Удостоверение благонадежности" жителя уезда Аньхуа времен японской оккупации) Электронный ресурс. // http:// Иян синьвэн ван ¡Щ И (Новостная сеть г. Иян) 26. 11. 2010.www.iyxwzx.com/whiy/whdt/201011 /37829.html

311. Цзун цзяо юнпинь Ш ШШ т (Религиозные товары) Дата обращения 05.04.2010. Электронный ресурс. // http ://detail .china.alibaba.com/buyer/offerdetail/845797146.html

312. Цзыцзиньчэн: чжун, ин, фа, дэ, жи, и, си, чао дуйчжао. ЖШШ: Ф» Ш, Ш, В, I, Щ, (Запретный город: на кит., англ., фран., нем., яп., ит., исп., корейском языках). Пекин: Чжунго миньцзу шэин ишу чубаныпэ. 1999. 96 с.

313. Цюаньго гунмин шэньфэньчжэн хаома чаеюнь фуу чжунсинь. ^ И & й ^ й ÜE Ц Щ Ш iDi # Ф . (Всекитайский центр по информационному обслуживанию идентификационных номеров удостоверения личности гражданина КНР). Дата обращения 28.09.2010.

314. Электронный ресурс. // http://www.nciic.com.cn/framework/gongzuo/ind ех.18р

315. Цяньби. Щ гр. (Деньги). Ляонин: Ляонин цзяоюй чубаньшэ, 1995.

316. Цяньтанцзян дацяо Щ Ш 01 А Ш (Большой мост через р. Цяньтанцзян) Дата обращения 10. 10. 2008. Электронный ресурс. // http://www.hudong.com/wilci раздел

317. Чанчэн цыдянь.-^:^^^. (Словарь Великой стены). Шанхай: Вэньхуэй чубаньшэ, 1999. 622 с.

318. Чанчэн. -\кШ (Великая стена). Пекин: Вэньу чубаньшэ, 1990 (1980,1988). 123 с.

319. Чжаньдэчэн т. Дата обращения 11.10.2009. Электронный ресурс. // http://baike.baidu.com/view/2232363.htm

320. Чжинэн шэньфэньчжэн ^ШШМОЬъЕ (Удостоверение личности со смарт-чипом). Дата обращения 10. 12. 2010. Электронный ресурс. // ОоуНК Щ Ш Ш Ш — ЗЙ Ж Сайт Правительства Сянган http://www.gov.hk/sc/residents/immigration/idcard/hkic/smartid.htm

321. Чжунго дабайкэ цзюаныну. Ф (Большая китайская научная энциклопедия). Т.З. Пекин: Чжунго дабайкэцюаныну чубаньшэ, 2002.

322. Чжунго дабайкэ цзюаныну. Ф (Большая китайская научная энциклопедия). Т.З. Пекин: Чжунго дабайкэцюаныпу чубаньшэ, 2002.

323. Чжунго жэньминь учжуан циньча будуй

324. Народная вооруженная полиция КНР. Дата обращения 08.10.2010. Электронный ресурс. // http://baike.baidu.com/view/9214.htm

325. Чжунго лиши да цыдянь. Ф Ш Ш А Й?' Й- (Большой китайский исторический словарь) Шанхай: Шанхай цышу чубаньшэ, 2000.

326. Чжунго сяофан цзайсянь Ф Ш Ш föi Й Ш (Он-лайн Служба пожарной безопасности Китая). Дата обращения 10.07.2010. Электронный ресурс. // http://l 19.china.com.cn/

327. Чжунго цзинча ван 43 üffl^H. (Интернет-сеть полиции Китая). Дата обращения 12.10.2010. Электронный ресурс. // http://www.cpd.com.cn

328. Чжунго чанчэн цзисуаньцзи цзитуань гунсы Ф ШЩ Щ (Китайская компьютерная корпорация «Великая стена») Датаобращения 01.06.2010. Электронный ресурс. // http://www.greatwall.со m.cn/default.asp

329. Чжунхуа жэньминь гунхэго вайцзяобу Ф^Ай^^Щ^ЗСиР (Министерство иностранных дел КНР). Дата обращения 10.10.2010 Электронный ресурс. // http://www.fmprc.gov.cn

330. Чжунхуа жэньминь гунхэго гофанбу 41 ^ А К Ä fП Щ И ffi рß (Министерство обороны КНР). Дата обращения 10.10.2010 Электронный ресурс. // http://www.mod.gov.cn/

331. Чжунхуа жэньминь гунхэго гунаньбу Ф^А^^^ПШ^^пР. Дата обращения 10.10.2010. Электронный ресурс. // http://www.mps.gov.cn

332. Чжунхуа жэньминь гунхэго цзюйминь шэньфэньчжэн. Ф^Ай ^ iP Ш Лг й Ц й ilE (Удостоверение жителя КНР) Дата обращения 07.08.2010. Электронный ресурс. //http://baike.baidu.com/view/247307. htm

333. Чжунхуа жэньминь гунхэго цзяньчабу

334. Министерство контроля КНР). Дата обращения 10.10.2010. Электронный ресурс. // http://www.mos.gov.en/mos/cms/html/3/index.ht mi

335. Чусянь цзай жэньминьби шан дэ шаошу миньцзу вэньцзы ши Ж

336. Появление на народной валюте письменных знаков национальных меньшинств). Дата обращения 14.12.2009 Электронный ресурс. // http://ks.cn.yahoo.com/question/1406 112708386.html

337. Шэньфэньчжэн М ift ÜE (Удостоверение личности) Дата обращения 27.09.2010 Электронный ресурс. // http://baike.baidu.com/vie w/1697.html?wtp=tt

338. Шэньфэньчжэн (Удостоверение личности. Блог 163). Дата обращения 22.10.2010. Электронный ресурс. // http://blog. 163 .com/baix ue9999 cool/blog/static/138041014201011364517836/

339. Эрбайи биньцзан шаочжи чжи цянь минби ШШ ШШ

340. Ш Ш (Жертвенный бумажный денежный знак номиналом 20 миллиардов для сожжения во время погребения) Дата обращения 20.10.2010. Электронный ресурс. // http://detail.china.alibaba.com/buver/ offerdetail/854866785 .html

341. Ян Инь. Бэйцзин. ЩЩ.:(Пекин). Пекин: Чжунго миньцзу шэин ишу чубаньшэ , 2002.