Образ власти на рубеже античности и средневековья: от империи к варварским королевствам тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.03, доктор исторических наук Шкаренков, Павел Петрович

• Шкаренков, Павел Петрович
• доктор исторических наук
• 2009

Оглавление диссертации доктор исторических наук Шкаренков, Павел Петрович

Введение

Глава 1. Источники, историография и традиция изучения

1.1. Характеристика источников

1.2. Историография и традиция изучения

Глава 2. Королевская власть и политическая традиция латинского Запада

2.1. Концепция идеального правителя в латинской риторико-политической традиции

2.2. Идея царской власти в римской традиции

Глава 3. Сидоний Аполлинарий: галло-римский аристократ между варварами и империей

3.1. Сидоний Аполлинарий и императорская власть

3.2. Сидоний Аполлинарий и провинциальный патриотизм

3.3. Сидоний Аполлинарий и варварская королевская власть

Глава 4. Авит Вьеннский и концепция христианской королевской власти: от rex gentis к princeps christianus

4.1. Писатель и его время

4.2. «Patria nostra vester orbis est»: Авит и королевская власть в Бургундском королевстве

Глава 5. Эннодий Павийский и национальная королевская власть

5.1. Риторика и политика

5.2. Rex genitus Теодорих

Глава 6. Rex Theodericus princeps. Образ королевской власти в остготской Италии: миф и история

6.1. Флавий Кассиодор: политик в контексте эпохи

6.2. «Regnum nostrum imitatio vestra est»: концепция королевской власти Теодориха

6.3. Rex Theodericus princeps

6.4. Функции королевской власти

6.5. Королевская власть в остготской Италии после Теодориха

Глава 7. Иордан и падение дома Амалов

7.1. Загадки жизни и творчества

7.2. Долгий путь готов

7.3. Теодорих Великий и последний акт готской драмы

Глава 8. Нетрадиционность традиции: Венанций Фортунат и поэтический образ королевской власти Меровингов

8.1. История и литература в стихотворных сочинениях Венанция Фортуната

8.2. Короли династии Меровингов: портреты на фоне эпохи

8.3. Король в галльском обществе эпохи Меровингов

Глава 9. Григорий Великий и новый миропорядок

9.1. Григорий Великий между империей и варварскими королевствами

9.2. Григорий Великий и идея империи

9.3. Концепция власти в сочинениях

Григория Великого

9.4. Христианская королевская власть и концепция миропорядка в сочинениях

Григория Великого

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Образ власти на рубеже античности и средневековья: от империи к варварским королевствам»

Начало нового тысячелетия располагает к размышлениям о смысле истории. Человечество вглядывается в прошлое, чтобы найти в нем знаки будущего. Довольно громко звучат голоса, предрекающие конец истории. Однако в конечном итоге пристальное, можно сказать судорожное, вглядывание в прошлое - необходимый элемент самоутверждения человечества в его новом обретении надежды, почти утраченной в двадцатом веке, принесшем невиданные ранее революционные потрясения и кровавые войны, геноцид и экологический кризис, поставившем народы и каждого человека на грань выживания. В сложившейся ситуации исторический и культурный опыт человечества заставляет нас еще и еще раз обращать взор к переломным эпохам в истории, в частности к протяженной полосе перехода от античности к средним векам. V—VI века представляют особый интерес в связи с тем, что именно с ними связано падение Римской империи, их обычно и называют «эпохой кризиса античной культуры».

Падение Римской империи» - понятие довольно растяжимое и неопределенное. Начало этого процесса можно относить и к I веку н.э. с его религиозными спорами и возникновением христианства, и к социально-политическому кризису III в., когда был установлен режим доми-ната, сопровождавшийся постепенным отказом от полисных традиций. Некоторые исследователи настаивают, что Римская империя пала в 476 году, когда на большей части территории Западной Римской империи сформировались германские романо-варварские королевства. Тем не менее, никто не станет отрицать, что падение Римской империи действительно было самым большим историческим переломом в истории Европы, которая вступила в V в. античной цивилизацией, а вышла из VI в. уже тем миром, который в перспективе станет цивилизацией средневековья. События этого периода, с одной стороны, создавали новую, отличную от всего предшествующего, политическую и культурную реальность, с другой - требовали иного подхода к осмыслению и изображению этой реальности. Окружающий мир стремительно менялся: на смену монолитной и стабильной политической системе римской государственности заступали разрозненные и политически обособленные варварские королевства, которые, постоянно враждуя между собой, вели римский мир и античную культуру к упадку1.

1 О содержании понятия «Поздняя античность», его хронологии и периодизации существует обширная литература: Уколова В.И. Особенности культурной жизни Запада (IV - первая половина VII в.) // Культура Византии IV — первая половина VII в. М., 1984. С. 78-97; Она же. Мировоззренческая борьба в западном Средиземноморье на рубеже античности и средневековья // Средиземноморье и Европа: исторические традиции и современные проблемы. М., 1986. С. 9-25; Она же. «Последний римлянин» Боэций. М., 1987; Она же. Античное наследие и культура раннего средневековья (конец V - середина VII века). М., 1989; Она же. Поздний Рим: пять портретов. М., 1992; Ляпустгша Е.В. Поздняя античность - общество в изменении // Переходные эпохи в социальном измерении. История и современность: Сб. ст. М., 2002. С. 31-46; Селуиская Н.А. Осень средневековья и поздняя античность: как анти

Интерес к изученшо прошлого может быть проявлением отвлеченного интереса к истории. Вместе с тем — и это подтверждается множеством обрушивающихся на нас изо дня в день исторических трудов (от мемуаров до серьезных научных исторических исследований) - данный интерес можно истолковать и как признак напряженного поиска новых ориентиров во все более стремительно меняющемся настоящем. Никто из тех, кто интересуется прошлым и видит в этом прошлом не только нечто «монументальное», не станет уделять слишком много внимания традиционной исторической тематике, которая занимала, скажем, классическую политическую историографию. Конечно, любителя старины завораживает незаурядность исторических событий и их участников, его всегда будет впечатлять насыщенность истории знаменательными эпизодами. Однако ему непременно захочется не просто собрать как можно больше фактов, дабы хранить их, расположив, словно в антикварной лавке, друг подле друга, но и измерить историю «критическим» коведы с медиевистами историю делили // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. Вып. 13. М., 2004. С. 232-246; Она же. «Late Antiquity»: историческая концепция, историографическая традиция и семинар «Empires Unlimited» // ВДИ. 2005. № 1. С. 249-253; Боглов Н.Н. Власть и общество в эпоху поздней античности (к постановке проблемы) // Власть, человек, общество в античном мире. М., 1997. С. 161-167; Bowersock G.W., Warren G. Hellenism in Late Antiquity. Ann Arbor, 1990; Brown P.R.L. Power and Persuasion in Late Antiquity: Towards a Christian Empire. Madison (Wisconsin), 1992; Idem. The World of Late Antiquity: From Marcus Aurelius to Muhammad. L., 1971; Idem. The Making of Late Antiquity. Cambridge (Mass.); L., 1978; Idem. Society and the Holy in Late Antiquity. Berkeley; Los Angeles, 1988; Idem. The study of elites in Late Antiquity // Arethusa. 2000. Vol. 33. № 3. P. 321-346; Late Antiquity: Empire and Successors, A.D. 425-600 / Ed. A. Cameron, B. Ward-Perkins, M. Whitby. Cambridge, 2000; Interpreting Late Antiquity: Essays on the Postclassical World / Ed. G.W. Bowersock, P. Brown, O. Grabar. Cambridge (Mass.), 2001; Authority and the Sacred: Aspects of the Christianisation of the Roman World / Ed. P. Brown. Cambridge; NY., 1995; Govemanti e intellettuali: popolo di Roma e popolo di dio, I-VI secolo / Ed. P. Brown, L.C. Ruggini, M. Mazza. Torino, 1982; Cameron Av. The Mediterranean World in Late Antiquity, A.D. 395-600. L., 1993; Changing Cultures in Early Byzantium / Ed. Av. Cameron, P. Garnsey. Ashgate, 1996; Greek and Roman Historiography in Late Antiquity. Fourth to Sixth Century A.D. / Ed. G. Marasco. Leiden, 2003; Heather P. Goths and Romans 332-489. Oxford, 1991; Idem. State, lordship and community in the West (A.D. 400-600) // Cambridge Ancient History. Vol. XIV. 2001. P. 437-468; Idem. Politics, Propaganda and Empire in the Fourth Century. Liverpool, 2001; Garnsey P., Hwn-fress C. The Evolution of the Late Antique World. Cambridge, 2001. взором. Более того, он скорее обратит особое внимание на те аспекты, которые, быть может, необычны как для «монументалистского», так и для «антикварного» подхода к предмету, но зато, судя по всему, достаточно показательны как долговременные факторы сознания, жизненной позиции и повседневного поведения отдельных личностей и целых социальных групп прошлого и потому, вероятно, в больше мере, чем так называемые «великие» события, способны приблизить к нам это прошлое - сделать его доступным нашему пониманию. Правда, «великие» события порой влекли за собой чрезвычайно далеко идущие последствия (которые дают о себе знать вплоть до наших дней); бывало даже так, что эти события как бы передвигали политические границы над головами народов. Но, пожалуй, не менее ощутимые последствия имеют особенности некогда сформировавшегося уклада жизни, устоявшиеся нормы общения, стиль мышления и традиционные парадигмы культуры: ими во многом обусловлен менталитет определенных слоев населения и общества в целом. Когда историки, располагающие совершенно определенными письменными источниками, пытаются реконструировать прошлое и при этом особое значение (на наш взгляд, во многих случаях вполне обоснованно) придают политическим, социальным и экономическим факторам, вне поля зрения порой остаются именно те сведения, которые самым непосредственным образом отражают культурное самосознание ушедших поколений.

Интерес к закату и гибели Рима обострялся в переломные, трагические моменты истории. После событий семнадцатого года русские интеллигенты иногда сравнивали себя с «последними римлянами». Ощущение трагичности собственного бытия, конечно, не снималось, но она хотя бы приобретала не случайный характер, но исторический смысл, вписываясь в движение мировой истории, не знавшее пощады ни к великим царствам, но к совершенным цивилизациям, ни тем более к индивидуальной человеческой жизни. Обращение к прошлому становилось средством преодоления исторического и личного одиночества, страха смерти2.

Рубеж времен - эпоха, когда поступь истории кажется неотвратимой. В исторических переломах просматривается какая-то общность, делающая их похожими в общественных, политических и личных аспектах, в ситуациях и психологических коллизиях. В эти периоды возрастает роль масс, но и наиболее ярко заявляют о себе индивидуальные характеры. В то же время в их яркой оригинальности при более глубоком постижении внезапно проступает историческое сходство, дающее основание для параллелей и аналогий, преодолевающих время и пространство. Для истории очень важно то, что человек делает, но не менее важно и то, как он воспринимает мир и себя, как он думает. Мысль, идея, интеллектуальная устремленность - мощные факторы жизни, а следовательно, и истории, ибо она не взаимодействие безличных сил, но бесконечное сплетение человеческих судеб, действий, помышлений и чувствований, из которых и складываются события, ее наполняющие.

Смерть Валентиниана III в 455 году отмечает окончание истории о

Западной Римской империи . Следующие двадцать лет, прошедшие до смещения Ромула Августула, представляют собой всего лишь лишенный величия эпилог этой масштабной исторической драмы. Недолго правившим императорам, регулярно сменявшим друг друга, тогда не хватало не только сил и средств для проведения энергичной политики, но 2

Уколова В.И. Поздний Рим: пять портретов. М., 1992. С. 5.

3 Эта точка зрения принадлежит К.Ф. Штроэкеру (Stroheker K.F. Der politische Zerfall des romischen Western // Stroheker K.F. Germanentum und Spatantike. Zurich, 1965. S. 88). также, возможно, и ощущения полной легитимности, которой обладали потомки Валентиниана и Феодосия4.

В то же самое время, когда императорская власть расписывалась в своей беспомощности, варвары, на основании договоров расселившиеся в Галлии, Испании, Африке, непрерывно ощущали рост своего могущества и влияния. Многие из варварских владык считали, что наступил подходящий момент, чтобы предложить свои услуги ослабевшему Риму5. Панегиристы ставят в заслугу императору то, что в действительности является знаком его крайней слабости: вместо того, чтобы истреблять варваров, он сохраняет им жизнь6. Эта иллюзия рассеялась во второй половине V века, после репрессий, развязанных вандалами и вестготами.

Эти два народа сыграли, каждый по-своему, важнейшую роль в падении Западной Римской империи. Причины их успеха легко объяснимы, поскольку они стратегические. Вандалы оккупировали Северную Африку и угрожали нормальному снабжению Италии продовольствием, к тому же, они располагали бесспорным превосходством на море. Вестготы в Аквитании отрезали Галлию и Италию от испанских провинций,

4 Из девяти императоров, которые правили на Западе после Валентиниана III, только двое - Антемий и Юлий Непот - были утверждены на Востоке. Единственный, кто проводил достаточно активную политику, это Майориан. Э. Штейн пишет о нем: «Хотя все его усилия оказались тщетными, он, однако, заслуживает, чтобы мы именно его считали последним правителем, обладавшим реальным величием в истории Римского Запада» (Stein Е. Histoire du Bas-Empire. Т. I: De l'Etat romain a l'Etat byzantin (284-476). P., 1959. P. 375).

5 Павел Орозий рассказывает, что король вестготов Атаульф сначала мечтал заменить Романшо Готией, но затем, пораженный недисциплинированностью своих соотечественников, он предпочел поставить свои силы на службу империи и снискать тем самым у последующих поколений титул «Romanae restitutionis auctor» (Oros., Hist., VII, 43, 4). См.: Courcelle P. Histoire litteraire des grandes invasions ger-maniques. P., 1964. P. 91.

6 Идея императора-спасителя была особенно актуальна в Восточной Римской империи, где она соединялась с темой универсальной монархии: император должен собрать под своей властью всех людей и не разрушать варварский мир. См.: Da-gron G. L'Empire romain d'Orient au IVе siecle et les traditions politiques de l'hellenisme. Le temoignage de Themistios. Paris, 1967. P. 115-117. остававшихся под властью империи. Однако все указанные преимущества не стоили ровным счетом ничего, если не сопровождались политической волей ими воспользоваться.

После периода вторжений и мирного расселения варваров, мы переходим к новому этапу, этапу становления романо-варварских королевств, когда гораздо важнее оказалось уже не само количество расселившихся варваром7, но настойчивая и продуманная деятельность государственных мужей типа Гензериха или Эйриха. Отныне целью войны становится не захват территорий, а расширение границ королевства и освобождение от имперской опеки. С 442 года, после нового продвижения вандалов в направлении Карфагена, Гензерих добивается отмены федеративного договора и признается в качестве суверенного владыки8. Он ведет себя как равный с равными в отношениях с Равенной. Через три года его сын Хунерих был помолвлен с Евдокией, дочерью Вален-тиниана III9. С другой стороны, ведя непрерывную борьбу с империей, Гензерих стремится создать собственное сильное королевство10.

Вестготы выбрали путь более долгий, но не менее эффективный. Их контакты с римским миром были гораздо глубже, нежели чем у ван

7 Аммиан Марцеллин прекрасно передает ощущение от вида чудовищной массы народа, когда описывает переход вестготов через Дунай (Атт. Marc., XXXI, 4, 5). Иероним добивается того же впечатления простым перечислением названий варварских племен (HierЕр., CXXIII, 15).

8 Stein Е. Histoire du Bas-Empire. Т. II: De la disparition de l'Empire d'Occident a la mort de Justinien (476-565). P.; Bruxelles; Amsterdam, 1949. P. 325.

9 После смерти Валентиниана III эта помолвка была тут же разорвана. Петро-ний Максим выдал Евдокию за своего сына Цезаря Паллада. И только после захвата Рима Гензерихом Евдокия стала женой Хунериха. См.: Stein Е. Histoire du Bas-Empire. Т. I: De l'Etat romain a l'Etat byzantin (284-476). P., 1959. P. 365-367.

10 Stein E. Op. cit. P. 326. Усиление личного могущества короля привело к заговору против Гензериха. См.: Диснер Г.-И. Королевство вандалов. Взлет и падение. СПб., 2002. С. 86-89; Schmidt L. Geschichte der Wandalen. Mttnchen, 1942. S. 93; Копылов И.А. Правовые основы власти вандальского короля: к вопросу о соотношении римских и германских элементов // Jus antiquum = Древнее право. 2004. № 4. С. 166— 182; Courtois С. Les Vandales et l'Afrique. P., 1955. P. 181-197. далов11. В 451 году они даже сражались, по просьбе Аэция, с Аттилой на

1 9

Campus Mauriacus, и их король там погиб . Однако верность вестготов империи продлилась только до 455 года, после чего ни один император уже не смог их подчинить13. Позднее, после смерти Петрония Максима, их поддержка кандидата от галльской знати позволила Авиту стать императором. Во всяком случае, как кажется, именно Эйрих в 475 году провозгласил себя окончательно отделившимся от империи14.

В этом процессе растаскивания империи, начатом Гензерихом и Эйрихом, следует обратить особое внимание на Одоакра. Не только потому, что он создал новое королевство в самом сердце, можно сказать в колыбели, империи, не только потому, что он набрался дерзости свергнуть с трона императора15, но главным образом из-за политического значения его поступка. Действительно, в отличие от Гензериха и Эйри-ха, Одоакр не был германским королем, признанным императором, но римским военачальником, совершившим государственный переворот, а

11 Галла Плацидия, благодаря браку с Атаульфом, сыграла, бесспорно, важнейшую роль в сближении вестготов с римским миром: Sirago V.A. Galla Placidia е la transformazione politica dell'Occidente. Louvain, 1961. P. 121-123. Позднее Авит, будущий император, станет наставником молодого Теодориха II, см.: Sicl. Apoll., Carm., VII, 495—499.

12 Это, впрочем, был единственный случай, когда они исполнили те обязательства, которые накладывал на них федеративный договор. См.: Sestan Е. Stato е nazione nell'alto medioevo. Ricerche sulle origini nazionali in Francia, Italia, Germania.

Naples, 1952. P. 111. 1

Безусловно, они чтили Валентиниана III как внука Феодосия, друга готов. О политике Феодосия в отношении готов см.: Pavcm М. La politica gotica di Teodosio nella pubblicistica del suo tempo. Rome, 1964. В самом общем виде создается впечатление, что варвары воспринимали свою верность империи как личную связь с династией Феодосия. Относительно вандалов этот факт подчеркивает Э. Штейн (Stein Е. Op. cit. Р. 365).

14 По поводу точной даты, когда вестготское королевство стало независимым, существуют сомнения, см.: Loyen A. Les Debuts du royaume wisigoth de Toulouse // REL. 12. 1934. P. 406—415.

15 Законным императором был не Ромул Августул, а Юлий Непот, укрывшийся тогда в Далмации. затем самозвано провозглашенным королем войсками16. Даже если бы у нас не было других доказательств политического умысла Одоакра, одного этого оказалось бы вполне достаточно, чтобы в нем убедиться. Вдохновленный примером вандалов и вестготов, Одоакр прекрасно понял, что буря, которая смела Западную Римскую империю, была вызвана отнюдь не местными восстаниями варваров, стремящихся вернуть себе независимость, потерянную под властью их собственных королей. Речь в действительности могла идти о подлинной революции, подменившей единую империю множеством reges.

Идея империи, которая ассоциировалась с идеей универсального правления, не имела больше смысла: одного императора было вполне I достаточно . По меньшей мере на целое столетие весь Запад оказался под властью reges. Вандалы и вестготы начали наступление, Одоакр нанес последний и решительный удар. Рядом бургунды и свевы пожинали плоды своих усилий и также стремились создать независимые королевства. В течение еще нескольких лет Эгидий и Сиагрий будут вести безнадежную борьбу во имя Рима в северной Галлии до тех пор, пока Хлодвиг не «принял в руки» по выражению епископа Ремигия Реймсского

18 управление второй Бельгией» .

Конечно, становление нового порядка отнюдь не везде происходит мирно. В Африке вандальское завоевание сопровождается жестокими

16 Особое место королевства Одоакра среди прочих романо-варварских королевств хорошо продемонстрировано Э. Сестаном (Sestan Е. Op. cit. Р. 196). См. также: Cessi R. "Regnum" et "Imperium" in Italia. Contributo alia storia della constituzi-one politica d'ltalia dalla caduta alia ricostituzione delFImpero Romano d'Occidente. Bo-logne, 1919. P. 138. Автор подчеркивает, что провозглашение Одоакра королем явилось притязанием варваров на автономию, и не было продиктовано желанием захвата новых земель.

17

Именно такова была, насколько нам известно, аргументация Одоакра, доведенная им посредством посольства до сведения константинопольского двора. См.: Stein Е. Histoire du Bas-Empire. Т. II: De la disparition de l'Empire d'Occident a la mort de Justinien (476-565). P.; Bruxelles; Amsterdam, 1949. P. 46.

18 Письмо Ремигия сохранилось в сборнике: Epistulae Austrasicae, Ер. 2 // СС. CXVII. Р. 408-409.

19 преследованиями ортодоксальных христиан завоевателями арианами . В Галлии вестготы Эйриха столкнулись с ожесточенным сопротивлением арвернов, возглавляемых Экдицием, сыном императора Авита и шурином Сидония Аполлинария. Эйрих также начал в своем королевстве преследования ортодоксальных христиан. Зато ситуация в Бургундском королевстве складывалась на редкость благополучно, так же как и в Италии, где местное население в целом спокойно восприняло правление Одоакра20. В итоге, можно сказать, что сопротивление новой власти носило локальный характер, было эпизодическим, причем религиозные причины часто имели гораздо большее значение, нежели политические. Во всяком случае, верность имперским идеалам не пробудила в римлянах массового патриотического чувства и желания оказать варварам организованное сопротивление во имя спасения империи. Хотя, безусловно, политическими и военными событиями, о которых мы только что кратко упомянули, реальность не исчерпывается. Необходимо понять, что происходило в сознании римлян, как они воспринимали происшедшие изменения, в какую систему ценностных ориентиров они вписывались.

Начиная с символической даты 476 года21, появляется большое количество римлян, желающих активно сотрудничать с вестготами и бур

19 Копылов И.А. Арианская церковь в Вандальской Африке V-VI вв. по данным «Истории гонений» епископа Виктора из Виты // Новый исторический вестник. 2006. № 2. С. 27-39.

20 Stein Е. Histoire du Bas-Empire. Т. II: De la disparition de 1'Empire d'Occident a la mort de Justinien (476-565). P.; Bruxelles; Amsterdam, 1949. P. 41.

21

Э. Штейн подчеркивает, что дата 476 год более показательна, нежели убийство Юлия Непота в 480 году или победа Хлодвига над Сиагрием в 486 году, положившая конец «существованию последнего островка римской территории на Западе» (Stein Е. Histoire du Bas-Empire. Т. I: De l'Etat remain a l'Etat byzantin (284—476). P., 1959. P. 398). См. подробнее: Todeschini G. Per una semantica storiografica dell'anno 476 // Felix Ravenna. 111-112. 1976. P. 269-292 гундами. Нужно ли клеймить их как коллаборационистов? У нас слишком мало данных, чтобы судить об этом. Где начинается предательство? Лев Нарбоннский, высокопоставленный чиновник при дворе Эйриха, или Сиагрий, которого называли «Солоном бургундов», оба - друзья

23

Сидония Аполлинария, разве они отреклись от romanitasl Служили ли они варварам, или королевской власти, которая установилась там сначала по согласованию с империей?24 И не являлись ли они теми, кого сегодня мы бы назвали квалифицированными специалистами, управленцами? Хотя, справедливости ради, следует признать, что эти варварские короли отнюдь не были дикарями, наоборот, их народы уже несколько поколений жили в тесном контакте с римлянами и успели приобщиться к римской культуре25. Даже их представления о королевской власти модифицировались под влиянием империи, и этот процесс особенно уско

22 Loyen A. Resistants et collaborateurs en Gaul a l'epoque des grandes invasions // Bulletin de l'Association Guillaume Bude. 22. 1963. P. 437-450. П. Курсель говорит о «стремлении к разным формам сотрудничества» (Courcelle P. Histoire litteraire des grandes invasions germaniques. P., 1964. P. 254).

23 См. о них: Stroheker K.F. Der senatorische Adel im spiitantiken Gallien. Darmstadt, 1970.

24 В 443 году Аэций разрешил бургундам поселиться в Сапаудии. См.: Stein Е. Op. cit. Р. 331.

25 О распространении римской культуры среди варваров см.: Stroheker К.F. Zu den ersten Begegnungen der Germanen mit dem spiitantiken Bildungsgedanken. S. 233243. Э. Штейн подчеркивает, что Эйрнх «даже не слишком хорошо знал латинский язык». Он цитирует «Vita Epiphani» Эннодия: «ad interpretem rex locutus» (Ennod., Vita Epiph., 90). Той же точки зрения придерживается и Дж. Кук (Cook G.M. The life of Saint Epiphanius by Ennodius. A translation with an introduction and commentary. Washington, 1942. P. 185-186). Однако слово interpres относится здесь к самому Эн-нодию, указывая на его функцию посредника на переговорах. Причем это одно из древнейших значений этого слова. Кажется очень маловероятным, чтобы брат Тео-дориха II, который получал классическое образование под руководством Авита, будущего императора, не знал латинского языка. С мнением Э. Штейна согласен и П. Рише (Riche P. Education et culture dans l'Occident barbare. V1C-VIIIC siecles. Paris, 1962. P. 93). M. Бругийер также считает, что речь идет о переводчике, однако, добавляет: «переводчик нужен был по соображениям протокола, или же Эйрих притворялся невежественным из политических соображений» (Bruguiere М.В. Litterature et droit dans la Gaule du Vе siecle. Toulouse, 1974. P. 236-237). рился во второй половине V века . Со своей стороны, римское население, которое теперь оказалось под властью варваров, понемногу стало сближаться со своими новыми правителями, взявшими на себя в принадлежащих им владениях властные полномочия императоров. Таким образом, к 476 году древняя концепция, соединяющая королевскую власть и barbaritas, и жестко противопоставляющая их римскому импе

27 ратору, была уже не актуальна . Короли, укрепившись на землях империи и распространив свою власть на римское население, постепенно начинают представляться не правителями какого-то отдельного народа, а суверенами определенной территории, и, стало быть, связи, прежде соединявшие их со своим народом, начинают ослабевать. По мере того, как король все больше и больше осуществлял свою власть над regnum, а не над gens, позиции его только укреплялись. Королевская власть Одоа-кра, бывшая его личным приобретением, устанавливает нижнюю границу этого процесса. Определенный путь, на который вступила империя после начала варварских вторжений, был уже пройден. Когда империя стремительно рушилась под давлением как внешних, германских факторов, так и внутреннего кризиса, королевская власть, созревшая и окреп

26 Исследований, посвященных происхождению и истории германской королевской власти, в частности, у готов, очень много. Укажем лишь на самые важные: Буданова В.П. Готы в эпоху Великого переселения народов. СПб., 2001; Она же. Этнические процессы и власть в раннем средневековье // Власть и политическая культура в средневековой Европе. М., 1992. С. 42—49; Она же. «Государство Эрманари-ха» в античной и средневековой традиции // Феномены истории. М., 1996. С. 31-45; Корсунский А.Р., Гюптер Р. Упадок и гибель Западной Римской империи и возникновение германских королевств (до середины VI в.). М., 1984; Hofler О. Der Sakral-charakter des germanischen Konigtums // Das Konigtum. Seine geistigen und rechtlichen Grundlagen. Vortrage und Forschungen. Bd. III. Mainauvortrage, 1954. S. 75-104; Schlesinger W. Uber germanisches Heerkonigtum // Das Konigtum. Seine geistigen und rechtlichen Grundlagen. Vortrage und Forschungen. Bd. III. Mainauvortrage, 1954. S. 105-141; Vries J. de. Das Konigtum bei den Germanen // Saeculum. 7. 1956. S. 289-309; Wenskus R. Stammesbildung und Verfassung, das Werden der friimittelalterlichen Gentes. Cologne-Graz, 1961; Heather P.J. Goths and Romans, 332-489. Oxford, 1992.

27 Например, Plin., Pan., 16, 5; 17, 1; 18, 3. шая в долгих контактах с римской цивилизацией, оказалась готова прийти ей на смену.

Можно ли, тем не менее, сравнивать эту королевскую власть с Римской империей, идеальный образ которой формировался и шлифовался в течение веков многими поколениями писателей, поэтов, художников, ораторов? Что такое король, правящий несколькими провинциями, рядом с императором, повелителем всего обитаемого мира, подобием Бога на земле? Образованные римляне, жившие в новых королевствах, не могли не задавать себе подобных вопросов, тем более что на Востоке империя продолжала существовать. Чтобы действительно утвердиться, королевская власть не могла довольствоваться лишь покор

9 8 ностью побежденных и своим правом победителя . На исходе смутного V века западный мир вновь начал обретать порядок, теперь речь должна была идти о том, чтобы придать ему смысл: после времени активных действии наступало время размышлений и анализа.

Объектом исследования является «ментальный горизонт» переходной эпохи, явленный прежде всего в трансформации образа власти, эксплицированного в языке, от лексического до риторико-стилевого уровней, сочинений наиболее репрезентативных представителей интеллектуальной элиты поздней античности второй половины V-VI веков.

Предмет исследования - процесс формирование нового образа власти в его отношении к римской имперской традиции в условиях перехода он античности к средним векам.

Цель работы - исследовать процесс формирования образа короля и королевской власти в сочинениях латинских авторов V-VI веков как важнейшую составляющую нарождающегося средневекового мира в ее отношении к римской имперской традиции. Наше обращение к текстам,

28 Самое тонкое и проницательное исследование условий, позволивших установиться королевской власти на Западе, работа X. Вольфрама (Wolfram Н. The Shaping of the Early Medieval Kingdom // Viator. I. 1970. P. 1-20). уже не раз становившихся объектами внимания исследователей, вызвано отнюдь не желанием описать все превратности истории романо-варварских королевств или институты королевской власти с позиций истории политических и правовых учений, но стремлением понять, что представляла собой королевская власть в восприятии интеллектуалов того времени. Мы постараемся раскрыть те идеи и чувства, мечты и иллюзии, которые она в них вызывала. Речь идет о том, чтобы показать, каким образом трансформация римской государственной традиции отражается в риторических произведениях, становится элементом языковой реальности и влияет на реальность политическую. Это позволяет точнее увидеть процесс формирования нового образа власти, объяснить взаимосвязь событий и произведений. Используя термин С.С. Аверин-цева, мы ставим общую задачу проследить «дисгармонию» сдвига, увидеть эпоху и ее языковое мышление в разнообразии, не в инерции, а в движении.

Сочинения рассматриваемых авторов, в которых формируется образ новой королевской власти на Западе, были своего рода зеркалом культурного и политического сознания и рупором взглядов и чаяний совершенно определенных слоев общества. Поэтому, чтобы охарактеризовать этот образ во всей его многосоставности, мы должны уделить внимание также «экстрадисциплинарным» мотивам и методам. Речь идет, таким образом (при всей осторожности, диктуемой стремлением избежать чересчур поспешных выводов), о следующих исследовательских задачах:

• обосновать метод источниковедческого анализа и интерпретации позднеантичных латинских риторических сочинений как исторического источника для изучения мировоззрения конкретного субъекта, идеологии определенной социальной группы, процессов конструирования идентичности поздне-античной интеллектуальной элиты; понять, какие цели стояли перед авторами рассматриваемых сочинений, и как плоды их усилий вписывались в тот конкретный историко-культурный и литературный контекст, которому эти плоды, в конечном счете, были обязаны; уяснить, какую функцию выполнял создаваемый образ власти в связи с теми социально-политическими трансформациями, которые были характерны для второй половины V и VI века; выявить специфические признаки этого образа; определить его место в системе идей, способствующих легитимации формирующегося политического порядка; исследовать коллективное и индивидуальное сознание эпохи поздней античности посредством рассмотрения этого образа в его конкретно-историческом социокультурном контексте; проанализировать процесс «translatio imperii» не как передачу власти или филиацию государственной формы, а как процесс непрекращающегося воспроизведение исторического смысла, универсализма, воплощенного в империи; рассмотреть актуальные для современного исторического знания проблемы политической мифологии и способов репрезентации королевской власти; выявить многообразные связи, существовавшие между сочинениями рассматриваемых авторов и идеологией поздней Римской империи и романо-варварских королевств в указанный исторический период, проследить взаимообмен базовыми метафорами, показать роль исследуемых сочинений в государственном идеологическом строительстве романо-варварских королевств;

• исследовать процессы формирования в сообществе поздне-римских интеллектуалов позитивных и негативных стереотипов по отношению к имперской традиции;

• раскрыть место и роль рассматриваемых авторов в контексте политической и социокультурной истории латинского Запада второй половины V-VI веков.

В латинской литературе от Сидония Аполлинария до Григория Великого отражается ментальный кризис, переживаемый тогда Западом, в процессе которого вырабатывалось новое осмысление королевской власти. Гении рождаются редко, и также редко появляются новые формы и способы осмысления и описания реальности. Традиции, заложенные античной культурой, продолжаются, однако под внешним консерватизмом мы видим, как проступают важнейшие вопросы эпохи. Ведь даже само следование традиции - административный стиль поздней античности, панегирики, придворная поэзия - говорит не столько о недостатке фантазии и воображения, сколько о желании преодолеть и сохранить.

В процессе исследования мы обращаемся, главным образом, к литературным произведениям. Мы не пытались рассмотреть все источники, в которых содержится та или иная информация о королевской власти, но останавливались только на тех, в которых ясно выражено желание говорить о ней, пытаться ее изменить, придать ей некое значение. В частности, мы практически исключаем из рассмотрения, несмотря на его информативность и документальную ценность, большой корпус житийной литературы, представленный, главным образом, сочинениями анонимными и плохо датируемыми. Также мы оставляем в стороне произведения, где королевская власть появляется только в сугубо полемическом контексте, такие как «История вандальских гонений» Виктора Ви

29 тенского и «Утешение философией» Боэция . Указанные сочинения появились в исключительных обстоятельствах, которые не определяли характер и будущее королевской власти.

Авторы, свидетельства которых мы привлекаем в нашем исследовании, жили при различных королевских дворах Запада, за исключением, может быть, Иордана, о жизни которого нам известно очень мало -однако, можно ли было проигнорировать этого припозднившегося певца готской славы, вдохновленного творчеством Кассиодора. Среди наших авторов один римский папа и четыре епископа, один из которых - Сидо-ний Аполлинарий - успел некоторое время пробыть префектом Рима30. Единственный из них - Кассиодор - так и не принявший сан, закончил свои дни, тем не менее, в монастыре, много лет до этого верой и правдой прослужив нескольким остготским королям на высших государственных постах. Авит Вьеннский не занимал официальных должностей, но был ближайшим советником бургундского короля. Два самых скромных наших героя — Эннодий и Венанций Фортунат — поддерживали теснейшие связи с правящими кругами, а благодаря своему несомненному литературному таланту были приглашены ко двору составить и прочесть панегирики, один - Теодориху, второй - Хильперику. Иными словами, выбор авторов, к которым мы обращаемся, принимая во внимание систему ценностей данной эпохи, практически бесспорен. Конечно, нам бы хотелось, в соответствии с тенденциями сегодняшнего дм, чтобы к голосу

29 П. Курсель тщательно реконструировал образ тирана по Боэцию: Соиг-celle P. La Consolation de Philosophie dans la tradition litteraire: antecedents et posterite de Boece. P., 1967. P. 346-353. См.: Уколова В.И. «Последний римлянин» Боэций. М., 1987. С. 88-97; Она э/се. Античное наследие и культура раннего средневековья (конец V - начало VII века). М., 1989. С. 54-72.

30 Может быть, следовало бы говорить о пяти епископах, если согласиться с гипотезой, что Иордан был епископом Кротона (см. подробнее седьмую главу настоящей работы). См.: Буданова В.П. Новые подходы к исследованию «Гетики» Иордана // Традиции и новации в исследовании западноевропейского феодализма. М., 1994. С. 119-130. государственных и церковных деятелей, политиков и интеллектуалов присоединился бы и голос человека из народа, однако, он остается по

31 груженным в молчание и лишь иногда случайно прорывается .

Рассматриваемые нами авторы принадлежали к разным романо-варварским королевствам, их опыт, естественно, был различен, особые условия тех областей, где они жили, оказывали существенное влияние на их взгляды, суждения, мировосприятие, в том числе и восприятие королевской власти. Кроме того, необходимо учитывать, особенно в том типе исследования, которое мы собираемся предпринять, разницу характеров, темпераментов и литературных жанров. Хотя, общая картина, которая складывается на основании изучения столь разных сочинений, не лишена внутренней цельности. Тот угол зрения, под которым мы рассматриваем данные памятники, существенно трансформирует традиционное видение истории, главным образом тем, что нас не столько интересует отличие одного королевства от другого, сколько общее направление развития идеи королевской власти со второй половины V до конца VI века. Речь идет о том, чтобы представить новую политическую систему Запада не как данность, явившуюся результатом завоевания, - что, впрочем, вполне возможно, — но как вопрос, поставленный современниками. Этот вопрос, или, скорее, целый комплекс вопросов, присутствует в той или иной форме во всей литературе этого времени, и лишь ответы различаются в зависимости от конкретных людей и обстоятельств.

Впрочем, все изучаемые нами авторы соединены географией, социальными условиями, культурой и даже, иногда, родственными связями. Прежде всего, все они - римляне32, и это немаловажная деталь. Конечно, и среди германцев были образованные люди, но их размышления

31 Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. М., 1990. С. 15-64.

За исключением Иордана, но его преклонение перед Юстинианом доставило ему гражданские права. над проблемами королевской власти до нас не дошли, да и неизвестно, имелось ли что-нибудь подобное вообще, так что будем считать эту тему сугубо римской. Почти все эти авторы были уроженцами Италии или Галлии, т.е. происходили из двух регионов, которые играли центральную роль в последние века империи. Что касается Африки, где литературная активность оставалась при вандалах весьма высокой, что подтверждается именами Виктора Витенского, Фульгенция Руспа, Ферранда Карфагенского, поэтов Драконтия и Луксория, то там были преимущественно заняты теологическими вопросами, и от политики держались в стороне, что вполне может объясняться тем, что между римским населением и вандальской королевской властью никогда не устанавливалась солидарность, хоть отдаленно напоминающая ту, которую мы видим в Италии или Бургундии . При этом Италия и Галлия переживают с конца V века подлинный литературный подъем. Из Италии выходят Кассио-дор, Венанций Фортунат и Григорий Великий. Галлия дает Сидония Аполлинария, Авита Вьеннского и Эннодия. Еще важнее, кто из них входил в число clarissimi: Сидоний Аполлинарий, Авит Вьеннский, Кас-сиодор, Григорий Великий. Эннодий и Венанций Фортунат, хоть и более скромного происхождения, тем не менее, поддерживают, как мы уже говорили, очень тесные контакты с сенаторской аристократией, в последних научных работах о которой подчеркивается сплоченность и политический вес этого круга после падения империи34. Наконец, принадлеж

33

В «Латинской антологии» сохранилось, тем не менее, несколько небольших стихотворений, посвященных вандальским королям: № 203 (Луксория Хильдеберту), № 211-214 (Феликса Трасамунду), № 376 (Флорентина Трасамунду), № 387 (Катона Хунериху).

34 О сенаторской аристократии в конце империи и сразу после нее см.: Gage J. Les classes sociales dans l'Empire romain. P., 1964. P. 390-417; Heinzelmann M. The "affair" of Hilary of Aries (445) and gallo-roman identity in the fifth century // Fifth-Century Gaul: A Crisis of Identity? Cambridge, 1992. P. 239-251; Henning D. Periclitans res pub-lica. Kaisertum und Eliten in der Krise des Westromischen Reiches 454/5 - 493 n. Chr. Stuttgart, 1999; La Rocca C. Venanzio Fortunato e la societa del VI secolo // Alto medio-evo mediterraneo. Firenze, 2005. P. 145-168; Mathisen R.W. Emigrants, exiles, and surviность к одному и тому же социальному слою влечет за собой общность культуры.

Таким образом, с середины V и до конца VI века неразрывная цепь единой культурной традиции связывает этих авторов. Эти люди обращались к одному и тому же культурному наследию - более или менее растраченному (но важно ли это?) - черпали из общего источника чувств и реакций, видели рождение и оформление новой королевской власти и помогали ей, каждый в меру своего таланта, хвалою или порицанием, в ходе этого подчас трудного рождения.

Для наследников политической традиции и системы ценностей Рима вопрос, который перед ними ставила королевская власть, был вопросом легитимности в широком смысле этого слова. Каким образом, и на каких условиях, власть, полученная силой, может рассчитывать быть признанной законной. На уровне высоких абстракций этот спор сводился, фактически, к дискуссии об образе идеального правителя, затрагивающей одну из важнейших составляющих идеи империи, поскольку, в конечном счете, согласно римской концепции, единственный император не имеет соперников: его лишают того, что отходит к королю35. Королями являются только те, кого признал император, или кого он сам назначил: rex datusзб. vors: aristocratic options in Visigothic Aquitania // Phoenix. 38. 1984. P. 159-170; Mathisen R. W. Roman Aristocrats in Barbarian Gaul. Strategies for Survival in an Age of Transition. Austin, 1993; Matthews J. Western Aristocracies and Imperial Court, A.D. 364-425. Oxford, 1975; Naf В. Senatoriches Standesbewusstsein in spatromicher Zeit. Freiburg, 1995; Pietri L. L'ordine senatorio in Gallia // Societa romana e impero tardoan-tico. Vol. I: Istituzioni, ceti, economie. Rome, 1986. P. 307-323; Schafer C. Der \ve-stromische Senat als Trager antiker Kontinuitiit unter den Ostgotenkonigen (490-540 n. Chr.). St. Katharinen, 1991; О стойкости сенаторского сословия после падения Западной Римской империи, см.: Stroheker К.F. Der senatorische Adel im spiitantiken Gallien. Darmstadt, 1970.

35 Мы увидим, что развитие идеи королевской власти сопровождается на Западе ослаблением идеи империи.

36 Gage J. L'empereur romain et les rois. Politique et protocole // Revue historique. 1959. Avril. P. 221-260.

Вопросы, касающиеся образа идеального правителя и развития идеи империи, находятся в центре нашего внимания. Конечно, мы не рассматриваем их строго систематически, в первую очередь потому, что другие это уже сделали до нас37, а также потому, что наш интерес вызывает иная сторона дела. Конечно, в данной работе мы будем комментировать тексты, уже не раз становившиеся предметом ученой экзегезы, и не раз затрагивать проблемы, которые вызывали и будут вызывать споры. Главное, по нашему мнению, не в том, чтобы определить, откуда возникла сама идея королевской власти, а в том, чтобы проследить тот диалог, который выдающиеся интеллектуалы V и VI века вели с королями как новыми хозяевами Запада, вкладывая в этот диалог весь свой ум, всю свою писательскую чуткость и, может быть, свое сердце. Чтобы уловить эту чуткость, анализа идей недостаточно, нужно внимательно исследовать словарь каждого автора, вникнуть в тонкости способов выражения мысли, короче говоря, необходимо применить к этим текстам исследовательские методы классической филологии. Если бы мы избрали тематический принцип группировки материала, наше изложение, бесспорно, выиграло бы в ясности, но ушло бы то ощущение подлинной жизни, которое позволяет сохранить хронологический порядок изложения, которому мы следуем. Довольно часто нам придется больше доверять идеям, нежели реальности и это будет вполне продуктивно, пои скольку, как написал И. Хейзинга: «При изучении цивилизации эпохи, иллюзии, в которые верят современники, имеют значение и ценность ис

38 тины» .

37

Обзор основных работ по истории королевской власти с точки зрения истории идей см.: Ewig Е. Zum christlichen Konigsgedanken im Fruhmittelalter // Das Konig-tum. Seine geistigen und rechtlichen Grundlagen, Vortrage und Forschungen. Bd. III. Mainauvortnige, 1954. S. 7-73 n ХёйзипгаЙ. Осень средневековья. M., 1988. С. 34.

В современном сверхсложном мире, когда человеческое сообщество вынуждено решать объективно поставленные задачи самосохранения и развития в условиях глубоких изменений практически во всех сферах организации его жизнедеятельности, и в обществе происходит перегруппировка сил, человеческий фактор приобретает особое значение. Актуализируется проблема характеристик субъектов исторического действия, степени их самоопределения, самосознания, ответственности. В создавшейся ситуации усложняются их контакты, и в то же время растет и обостряется необходимость расширения взаимодействия субъектов всех уровней (от личности до государства). Все более важным становится поиск путей, принципов построения и одновременно задача изучения коммуникативного пространства (во всей его многоплановости и много-уровневости) как в огромной степени определяющего возможности и тенденции исторического движения общества. Именно того пространства, в котором особую роль выполняет историческая память, приобретшая в настоящее время новый смысл и социальную ценность39.

39 Репина Л.П. Культурная память н проблемы историописания (историографические заметки). М., 2003; Она Dice. Время, история, память (ключевые проблемы историографии на XIX Конгрессе МКИН) // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. Вып. 3. М., 2000. С. 5-14; Кнабе Г.С. «Вторая память» Мнемо-зины // Вопросы литературы. 2004. № 1. С. 3-24; Он э/се. Жажда тождества. Куль-турно-аитропологическая идентификация. Вчера. Сегодня. Завтра. М., 2003; Экс-ле О.Г. Культурная память под воздействием историзма // 0диссей-2001. М., 2001. С. 176-198; Гене Б. История и историческая культура средневекового Запада. М., 2001; Образы прошлого и коллективная идентичность в Европе до начала Нового времени / Под ред. Л.П. Репиной. М., 2003; Рикер П. Память, история, забвение. М., 2004; Артог Ф. Время и история // Анналы на рубеже веков: антология. М., 2002. С. 147-168; Экштут С.А. Битвы за храм Мнемозины // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. Вып. 7. М., 2001. С. 27-48; Рюзен Й. Утрачивая последовательность истории (некоторые аспекты исторической науки на перекрестке модернизма, постмодернизма и дискуссии о памяти) // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. Вып. 7. М., 2001. С. 8-26; Assman J. Das kulturelle Gedacht-nis. Schrift, Erinnering und politische Idcntitat in den friihen Hochkulturen. Miinchen, 1992; Les Lieux de Memoire / Ed. P. Nora. T. 1-7. P., 1984-1992; Fentress J., Wick-ham C. Social Memory. Oxford, 1992.

Размышляя об истории и живя в ней, мы постоянно находимся во власти исторической памяти (учитывая самые разнообразные ее разновидности) и во власти исторического забвения во всей его неуловимой силе. Проникая друг в друга, меняя смысл и форму, они помогают понять многое в каждую отдельную эпоху40. Воссоздание исторических форм в преобразованном виде после более или менее длительного из забвения предстает как результат постоянного взаимодействия всех трех вовлеченных в указанную ситуацию величин - памяти, забвения и преображения возрожденной реальности. Соотношение их бывает разным. Французский философ Поль Рикер отмечает, что «.Герменевтика исторического существования <.> проходит три стадии; первая - стадия критической философии истории, критической герменевтики, чуткой к пределам исторического познания <. .>, вторая - стадия онтологической герменевтики, связанная с изучением модальности темпорализации, которые в совокупности образуют экзистенциальное условие исторического познания; в результате под слоем памяти и истории обнаруживается мир забвения, мир, в котором вопреки ему самому существуют две возможности: либо окончательного стирания следов, либо их сохранения, обеспечиваемого средствами анамнесиса <.> С тех пор как началось изучение предметного аспекта памяти, радикальное значение приобрел следующий вопрос: в чем состоит загадка образа <.>, который предстает перед нами как присутствие отсутствующей вещи, отмеченное печатью предшествования? Тот же вопрос пронизывает эпистемологию свидетельства, затем эпистемологию социальных представлений, являющихся специальным предметом объяснения/понимания, и переходит

40 Кнабе Г.С. «Вторая память» Мнемозины // Вопросы литературы. 2004. № 1.

С. 4. в плоскость письменной репрезентации событий, конъюнктур, структур, размечающих историческое прошлое»41.

При переходе от pax готапа к средневековой Европе непосредственные интеллектуальные связи между уходящим античным миром и складывающимся средневековым по-прежнему являлись основой культурной жизни общества. Нагляднее всего это видно в деятельности выдающихся государственных деятелей, эрудитов и просветителей, главной целью которых было сохранение преемственности античной культурной традиции в условиях постепенного распада античного мира, общей варваризации, упадка культуры и образованности42. Закат Западной Римской империи был закатом великого государства, мощной цивилизации, но не закатом человеческого духа. Рим был не только ареной острейшей политической борьбы, но и «обителью идей», которым предстояло еще завоевать мир. В тот период формировался корпус идей, впоследствии унаследованный средневековьем. Время выдвинуло деятелей крупного интеллектуального масштаба, которые оказали заметное влияние на европейскую культурную традицию.

К нынешнему моменту, как кажется, стало наконец окончательно понятно, что грани между различными гуманитарными науками вообще и, скажем, историей и филологией, в частности, не всегда способствуют, а чаще мешают адекватной трактовке материала, особенно когда речь идет о культурах, значительно отдаленных и отличных от ценностей современной цивилизации. Обращаясь к античной традиции, которая на протяжении всего своего более чем тысячелетнего существования оставалась культурой слова, невозможно подходить к историческим свидетельствам без учета той формы, в которой они до нас дошли; иными словами, античные памятники — это, прежде всего, текст, существующий

41 РикерП. Память, история, забвение. М., 2004. С. 16-17.

42 Уколова В. И. Античное наследие и культура раннего средневековья (конец V - середина VII веков). М., 1989. не только в своем соотношении с исторической реальностью, но и как самостоятельная величина, управляемая собственными законами. Законы эти, прежде всего, определяла система античной риторики, и без учета тех рамок, которые она налагала на любого античного автора, невозможно реконструировать и круг его интересов, и тот взгляд на действительность, который был ему свойствен.

Тексты, - считает Р. Шартье, - не покоятся <. .> в своих осязаемых - рукописных или печатных - оболочках, словно в неких сосудах, и не фиксируются в сознании читателя так, как запечатлевается в мягком воске все, что мы на нем начертали. Дабы осознать механизмы процесса чтения, следует помнить, что всякое смыслообразование (а значит, истолкование) предполагает соприсутствие двух данностей: текста со свойственным ему структурно-дискурсивным <.> рельефом и того, кто — в меру своей <.> компетентности, обусловленной накопленным опытом восприятия подобных текстов, — этот текст воспринимает»43. Тем самым фактически утверждается социальная природа феноменов возникновения и усвоения текста. В том, что касается усвоения текста читателем, важно, кто этот текст воспринимает, как он это делает и что он вкладывает в воспринимаемый текст. Последнее зависит от социального и интеллектуального контекста, в котором находится сам реципиент (читатель). Конечно же: составить представление о том, что человек в действительности вынес из текста, можно будет лишь в том случае, если он как-то выразит свое отношение к прочитанному или если мы будем знать, что данный текст вызвал у читателя (либо у группы читателей определенного интеллектуального уровня) одобрение или неприятие. Факт одобрения позволит не только констатировать, что текст действительно был воспринят, но и - с той же степенью вероятности - полагать,

43 Chartier R. Cultural History Between Practices and Representations. Cambridge, 1988. P. 20; Шартье P. Письменная культура и общество. М., 2006. что этот текст содержит смысловые моменты, нашедшие у читателя отклик, и что в него, по-видимому, встроены коды, к которым читатель (всегда опирающийся на тот культурный контекст, в котором пребывает от сам) сумел подобрать ключи, из чего можно будет сделать вывод, что коды эти отражают экзистенциальный мир реципиента либо - в любом случае - соответствуют этому миру.

При постоянных трудностях, с которыми приходится сталкиваться исследователю, стремящемуся соотнести уровень абстрактного мышления с породившей его конкретной исторической ситуацией и характерной для того общества системой ценностей, именно риторика44 играет роль связующего звена. «В античном мире риторика обладала не только эстетическим и литературно лингвистическим смыслом; она играла также роль определенной модели культуры. Риторическая система норм и правил была пригодна к оформлению любого материала и могла обслуживать самые разные творческие индивидуальности, подчиняя поиски, стремления и находки каждого единому канону. Тем самым риторика выражала краеугольный тезис античной культуры: примат единого над многим, нормы над прихотью, знания над интуицией, закона над частностью, "блага отчизны" над "нашим" . жизнь может быть вполне реальной, но если действующий в ней герой не возвысился до уровня совершенного, чеканного, риторического образа, то его "поглотит" действительность, которая не просветлена искусством риторики и потому оста

44 Питер Браун в своей книге показывает, как единая система римского образования, основой которого и являлась риторика, давала господствующему социальному слою Римской империи общий язык, который способствовал консолидации правящей элиты {Brown P. The Making of Late Antiquity. Cambridge (Mass.); London, 1978. P. 38.). Тот же автор, останавливаясь на риторике как на важном аспекте политической жизни поздней античности, замечает, что в условиях усиления центральной власти риторика становится основой языка убеждения, которым пользовалась аристократия в общении с императором. Риторика создавала «образ мира <.> объединенный древней магией греческих слов» (Brown P. Power and Persuasion in Late Antiquity: Towards a Christian Empire. Madison (Wisconsin), 1992. P. 30). нется глухой и преходящей»45. Но возникает закономерный вопрос: может ли сохранившийся условный риторический образ дать нам что-нибудь для суждения о мире исторически уже утраченной реальности? Есть ли в самом созданном риторикой образе мира какой-нибудь безусловно реальный элемент, который мог бы служить историку опорой и точкой отсчета?

Думается, что такая опора может быть дана самой природой риторики, для которой «характерно, что отношение к конкретному слушателю, учет этого слушателя вводится в само внешнее построение риторического слова»46. При этом учет «конкретного слушателя» не только выражается в «композиционных формах», но проявляется в «глубинных пластах смысла и стиля»47. Именно анализ стиля считает важнейшим аспектом и основой исследования А.Б. Ковельман при работе с риторическими источниками. «Стиль отражает устойчивую систему взглядов, "систему фраз", которая гораздо шире, чем то или иное произведение, созданное в данном стиле. Семантика стиля надежнее семантики слова, ибо вскрывает все мировоззрение целиком. Так, европейский романтизм связан с целым комплексом идей, но изучать их надо именно как комплекс идей, как единый стиль, а не фрагментарно. Многие идеи приверженцев классицизма и романтизма совпадали, если они принадлежали, например, к революционному направлению. Вильгельм Кюхельбекер, поэт и декабрист, даже называл себя "романтиком в классицизме". Но стиль, подход к жизни у классицистов и романтиков были совершенно

ЛЙ разными» . Отталкиваясь от наблюдений над определенным конкретным текстом, анализируя его лексические особенности, изобразительные

45 Кпабе Г.С. Русская античность. Содержание, роль и судьба античного наследия в культуре России. М., 1999. С. 115-116.

46 Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. С. 93.

47 Там же. С. 93. jO

Ковельман А.Б. Риторика в тени пирамид. М., 1988. С. 9. средства, синтаксис, ритмическое и интонационное движение, отразившуюся в нем трактовку человеческой личности, окружающей его среды и внешнего мира, мы можем прийти к пониманию смысла истории и структуры человеческого общества.

Итак, целью стилистического анализа должно стать рассмотрение системы взглядов, породившей систему фраз. Примером такого изучения может быть работа Ю.Н. Тынянова об архаистах и новаторах49, труды Э. Курциуса, Э. Ауэрбаха, Л.Я. Гинзбург, М.М. Бахтина, других выдающихся литературоведов. В 70-е и 80-е годы исследователи тартус-ско-московской семиотической школы, активно использовавшие в своих работах методы культурно-исторического анализа, рассматривали литературу и искусство как систему «кодов», которые формировали и организовывали повседневную жизнь реальных людей. В тексте выявлялась структура, внутренняя организация. Но и человеческую личности ученые этого направления также рассматривали как структуру. Человеческая личность, по их мнению, это продукт отбора, корреляции и символической интерпретации жизненного опыта, т.е. структура, принцип организации которой сходен с принципом организации предмета искусства, прежде всего словесного. Отсюда следует, что тексты, главным образом, литературные, оказывают особое влияние на формирование и упорядочение жизни конкретного человека и общества в целом50. Согласно

49 Тынянов Ю.Н. Пушкин и его современники. М., 1969. С. 23-121.

50 Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. 2-е изд. Л., 1977. С. 6-33. Говоря о философско-методологических основаниях такого подхода, можно провести параллель между идеями семиотики культуры и философией символических форм Эрнста Кассирера, согласно которой язык, миф, историческая и научная мысль, искусство и литература создают, а не отражают то, что называется «реальным миром». Сходные положения мы находим и в философской герменевтике, постулирующей единство подходов к культуре и поведению как к тексту (.Гадамер Г.-Г. Истина и метод. М., 1988). Идеи о связи между структурой знания и структурой власти стали одним из источников эпистемологии Мишеля Фуко, который в 60-80-е годы XX века ввел в научный оборот понятия и методы, вдохновившие многочисленных исследователей концепции Ю.М. Лотмана повседневное поведение человека может читаться как текст, более того, как реализация культурных кодов, сформировавшихся под непосредственным воздействием литературных текстов. По мнению исследователя, «то, что исторические закономерности реализуют себя не прямо, а через посредство психологических механизмов человека, само по себе есть важнейший механизм истории»51. Б.М. Эйхенбаум писал: «Всякое оформление своей душевной жизни, выражающееся в слове, есть уже акт духовный, содержание которого сильно отличается от непосредственно пережитого. Душевная жизнь подводится здесь уже под некоторые общие представления о формах ее проявления, подчиняется некоторому замыслу, часто связанному с традиционными формами, и тем самым неизбежно принимает вид условный, не совпадающий с ее действительным, внесловесным, непосредственным содержанием. Фиксируются только некоторые ее стороны, выделенные и осознанные в процессе самонаблюдения, в результате чего душевная жизнь неизбежно подвергается некоторому искажению или стилизации. Вот почему для чисто психологического анализа таких документов, как письма и дневники, требуются особые методы, дающие возможность пробиться сквозь самонаблюдение, чтобы самостоятельно наблюдать душевные явления как таковые - вне словесной формы, вне условной стилистической оболочки.

Совсем иные методы должны употребляться в анализе литературном. В этом случае форма и приемы самонаблюдения и оформления душевной жизни есть непосредственно важный материал, от которого не рассматривать аспекты человеческого опыта и частной жизни как элементы культуры.

51 Лотмап Ю.М. Декабрист в повседневной жизни (Бытовое поведение как историко-психологическая категория) // Лотмап Ю.М. Избранные статьи: В 3-х тт. Т. III. Таллинн, 1993. С. 298. следует уходить в сторону . Мы должны суметь воспользоваться имен

52 но этим "формальным", верхним слоем.» .

Таким образом, стиль не принадлежит целиком и полностью литературе. Как и сама литература, стиль высвечивает психологию автора, психологию эпохи. Психология же не есть просто система фраз, она -нечто большее. Поэтому при изучении, например, писем нельзя ни отбрасывать их специфический стиль, чтобы понять «духовную жизнь», ни изучать стиль вне «духовной жизни» как чистый элемент эпистолярного искусства. Через стиль, а не помимо него необходимо понять «душевную жизнь» автора.

В литературе всеобъемлющий, сознательно установленный стиль появился, по-видимому, во II веке н.э. Эту революцию совершила вторая софистика, которую в римской литературе обычно соединяют с третьей (IV век). Деятели второй софистики - риторы, профессиональные ораторы, услаждавшие слух и зрение толпы. Их отличали от философов, учивших правильно и добродетельно жить. Но каждый уважающий себя ритор претендовал и на роль учителя жизни, щеголяя идеями и фразами из Платона, Зенона, Аристотеля. Штампы и общие места философии сделались штампами и общими местами риторики. Слияние философии с ораторским искусством породило риторический стиль - стиль устойчивый и нарочитый, отражающий целый комплекс идей. Если добавить сюда подражание классической древности (своеобразный классицизм), то нарочитость стиля явится в полной мере. И именно этот стиль со II в. н. э. внедряется в литературные произведения, разительно меняя их облик. Яркими примерами таких сочинений являются сборники переписки Симмаха, Сидония Аполлинария, Авита Вьеннского, Эннодия и Григория Великого, «Variae» Кассиодора. При этом следует иметь в виду, что «.риторические фикции. не воспринимались как противоречащие

52 Эйхенбаум Б.М. Молодой Толстой. Петербург; Берлин, 1922. С. 11-12. нормальному порядку вещей. Больше того, риторическая обработка с ее заведомым произволом даже приближала предмет к существовавшему в общественном сознании "образу правдоподобности"»53.

Как полагает Г.С. Кнабе, восприятие культурного опыта минувших веков осуществляется на трех уровнях. Первый уровень состоит в заимствовании отдельных элементов этого опыта. Второй уровень связан с воздействием былой культуры на позднейшую в результате исторических контактов их носителей. Третий уровень представляет собой поглощение определенным временем содержания, характера, духа и стиля минувшей культурной эпохи на том основании, что они оказались созвучными другой, позднейшей эпохе и способными удовлетворить ее внутренние потребности и запросы. Заимствования, воздействия в результате исторических контактов, востребование исторического опыта -все виды культурного наследия актуализируются, осознаются и используются в той мере, в какой в них испытывает потребность каждая данная культурная эпоха. Такое использование происходит при двух условиях: на основе объективных исторических качеств заимствуемой культурной системы и на основе тех характеристик заимствующей системы, которые пробуждают в ней потребность именно в таком, а не другом историко-культурном опыте. Заимствую, каждая эпоха осознает себя и видит в источнике заимствования созвучные себе стороны; историко-культурное познание прошлого и историко-культурное самосознание настоящего неразрывны54.

Именно потому, что каждое время видит в эпохе, наследие которой воспринимает, лишь созвучные себе стороны, эпоха предстает не в исторически объективном виде, а в виде образа. В образе наследуемой

53

Смирил В.М. Римская школьная риторика Августова века как исторический источник (По «Контроверсиям» Сенеки Старшего) //ВДИ. 1977. № 1. С. 101.

54 Киабе Г.С. Избранные труды. Теория и история культуры. М.-СПб., 2006; Он Dice. «Вторая память» Мнемозины // Вопросы литературы. 2004. № 1. С. 5-8. эпохи слиты ее объективные стороны, оказавшиеся близкими наследующему времени и потому прославляемые им, и затушеваны другие, ему чуждые. «Память всегда обусловлена заинтересованностью. Люди помнят то, что им нужно помнить, но нередко забывают даже события из собственной жизни, если не придают им значения. Изменения интереса и восприятия по отношению к историческому прошлому связаны с явлениями социальными. Меняющийся интерес к прошлому является частью коллективного, общественного сознания, а перемены в социальных условиях порождают изменения этого сознания»55.

Вся история Древнего Рима основывается на сосуществовании и равноправии динамического и консервативного принципов общественного бытия, т.е., другими словами, жизни реальной и идеальной нормы. Их сложное взаимодействие есть исходная предпосылка античного мира, обусловившая главные, всемирно-исторического значения, черты его культуры - понятие героической нормы, понятие классического равновесия личности и общества, понятие эстетической формы. В общественно-политической жизни эта «норма» реализовывалась прежде всего в так называемой консервативной юридической фикции. Наиболее яркий ее пример - ранняя форма императорского строя в Риме, принципат, когда империя облекалась в древние республиканско-общинные формы56. В духовной традиции все та же норма общинного сознания обуславливала государственную и воспитательную роль патриотического предания. Образованным гражданином мог стать только тот, кто был готов и

55 Репина Л.П. Культурная память и проблемы историописания (историографические заметки). М., 2003. С. 12-13.

56 См. об этом подробнее: Кнабе Г.С. Корнелий Тацит. Время. Жизнь. Книги. М., 1981; Он же. Историческое пространство и историческое время в культуре Древнего Рима // Культура Древнего Рима. Т. II. М., 1985. С. 108-166; Он же. Римский миф и римская история // Жизнь мифа в античности: Материалы конф. «Виппе-ровские чтения». Вып. XVIII. Ч. 1. М, 1988. С. 241-252. i У умел корректировать свое жизненное поведение по этой высокой исторической и патриотической норме.

В результате создаваемый образ изменяет представление об этой жизни в соответствии с идеальной нормой, при этом оказывается, что сама эта норма не только откланяется от непосредственной реальности, но также отражает глубинные тенденции ее развития, а ориентированный на нее образ, бесспорно, представляет взаимосвязь и взаимодействие общественной реальности и общественного идеала. В этих условиях образ следует квалифицировать как общественно-исторический миф, где идеализированное отражение реальности живет в сознании коллектива и влияет на его мироощущение. Историческая действительность вырастает из суммы и взаимодействия обоих сторон - конкретной эмпирии и мифа57.

Общественно-исторический миф всегда непосредственно ориентирован на историческую память - коллективную и индивидуальную58. При этом миф представляет собой особую универсальную реальность истории, сильнейший регулятор общественного поведения. Мифы возникают вследствие того, что никакое общество не может существовать, если основная масса его граждан не готова подчиняться его законам, следовать его нормам, традициям и обычаям, если не испытывают удовлетворения от принадлежности к нему как к своему миру. Эта готовность имеет своим основанием еще более глубокую интенцию - потребность в солидарности общественного коллектива. Так как сама эта по

57 О теории общественно-исторического мифа см.: Кнабе Г.С. Избранные труды. Теория и история культуры. М.-СПб., 2006. С. 416-441; Он о/се. Рим Тита Ливия - образ, миф и история // Тит Ливии. История Рима от основания Города. Т. III. М., 1994. С. 590-655; Он огсе. Жажда тождества. Культурно-антропологическая идентификация. Вчера. Сегодня. Завтра. М., 2003. С. 10-12; Он о/се. Арбатская цивилизация и арбатский миф // Москва и московский текст русской культуры. М., 1998. С. 176-185; Он oice. Булат Окуджава и культурно-историческая мифология. От шестидесятых к девяностым // Вопросы литературы.2006. № 5. С. 135-167. со

Репина Л.П. Культурная память и проблемы историописания (историографические заметки). М., 2003. С. 20-21. требность остается непреложной, то возникающий зазор между нею и тем, что реально есть, может быть, если не устранен, то примирен на основании веры в осмысленность общественной организации, к которой человек принадлежит. Образ общества и норма отношений, в которых реализуется такая вера, и составляют общественно-исторический миф.

Природа общественно-исторического мифа двойственна. С одной стороны, он выступает как сила, гармонизирующая социокультурные противоречия в данное время и в данном социуме. Но, помимо этой синхронной роли, есть у мифа и другая роль - диахронная. Он помогает времени и социуму как бы возвыситься над самими собой, над своими повседневными целями, обнаруживая для себя в них и через них цели и интересы более возвышенные и духовные. Санкцией их возвышенности является историческая память, запечатлевшая образ прошлого созвучный интересам данного времени. Естественно в таком соединении нет никакой сознательной фальсификации: миф является частью культуры усваивающей эпохи, которая раскрывает в эпохе усваиваемой некоторые близкие себе грани. В силу этого усвоения сам исторический материал, откликаясь на эти запросы, выстраивается в соответствии с ними и живет именно как образ исторического прошлого. Конечно, воздействие общественно-исторических мифов на общественную практику обнаруживается особенно отчетливо именно в критические моменты жизни социума. Наследие каждого общества - часть его мифа, а тем самым его история.

В последние годы растет удельный вес исследований, в которых особое внимание обращается на специфические для каждой эпохи особенности мировосприятия, нормы мышления, формы и традиции поведения. Целью исследования становится познание исторического процесса не путем наложения системы научных категорий на жизнь былых эпох, а через человека, через проникновение в самосознание изучаемого времени, через рассмотрение исторически изменчивой «картины мира», в том виде, в каком этот мир реально жил в сознании человека прошлого. «Главный "постмодернистский вызов" истории направлен против ее представления об исторической реальности и, следовательно, об объекте исторического познания, которые выступают в новом толковании не как нечто внешнее познающему субъекту, а как то, что конструируется языковой и дискурсивной практикой. Язык рассматривается не как простое средство отражения и коммуникации, а как главный смыслообразующий фактор, детерминирующий мышление и поведение»59. Необходимо также отметить, что конкретные события и эмпирия жизни не исчерпывают собой все, что есть в истории. Не менее важной ее частью является отражение этой действительности в сознании времени - отражение, которое воздействует на ход и исход реальных событий. Событийный ряд, подчиненный определенным историческим закономерностям, обретает свою полноту, отражаясь в повседневных формах мышления и поведения. Возникает образ реальности, который никогда в жизни воплощен не был, но и никогда не был ей абсолютно чужд, опровергаемый на уровне общественно-исторической эмпирии, но и воздействующий на нее, отражающий глубинные тенденции ее развития, живущий в сознании коллектива и влияющий на его мировосприятие60, «главным предметом истории становится не событие прошлого, а память о нем, тот образ, который запечатлелся у переживших его участников и современников, транслировался непосредственно потомкам, реставрировался или реконструировался в последующих поколениях, подвергался "проверке" и

59 Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М., 1998.

С. 226.

60 Кнабе Г. С. Арбатская цивилизация и арбатский миф // Москва и московский текст русской культуры. М., 1998. С. 180. фильтрации" с помощью методов исторической критики»61. Этот образ формируется и фиксируется прежде всего в риторически организованном слове, ибо только ясная, эстетически совершенная форма делает содержание не просто личным самовыражением, а общественно значимым, понятным окружающим и потому единственно реальным62. В римском мире риторика была не только частью образования, но неотъемлемым элементом образа жизни, необходимым компонентом системы государственной власти и морали, выраженном в культурно-эстетической установке, характеризующейся приматом общественно-исторического целого над конкретно-историческим бытием индивида63.

Только что упомянутый метод, суть которого состоит в том, чтобы интерпретировать то или иное явление культуры либо ее единичный продукт (скажем, литературное сочинение или живописное полотно) не просто на основе его внутренних качеств, но с помощью всего социально-культурного контекста, называется «реконтекстуализацией». Конкретное произведение мыслится здесь как часть того «текста», которым является соответствующая культура, взятая в целом64. Если далее трактовать культуру как совокупность воззрений и действий, детерминирующих общественную жизнь, то искусству (в самом широком смысле этого слова) отводятся три функции. Во-первых, оно организует эту общественную жизнь (выполняет контрольные функции), приводя в действие механизмы саморегулирования конкретной социокультурной среды

61 Репина Л.П. Культурная память и проблемы историописания (историографические заметки). М., 2003. С. 9-10.

62 Кнабе Г.С. Русская античность. Содержание, роль и судьба античного наследия в культуре России. М., 1999. С. 154-155.

63 Уколова В.И. «Последний римлянин» Боэций. М., 1987. С. 19.

64 Зверева Г.И. Историческое знание в контексте культуры конца XX века: проблема преодоления власти модернистской парадигмы // Гуманитарные науки и новые информационные технологии. Вып. 2. М., 1994. С. 127-142; Она же. Реальность и исторический нарратив: проблемы саморефлексии новой интеллектуальной истории // Одиссей. Человек в истории. 1996: Ремесло историка на исходе XX века. М., 1996. С. 11-24. специфической культурной конфигурации) через одобрение и осуждение (часто через противопоставление положительных и отрицательных образов). Во-вторых, само произведение уже является продуктом некоторого культурного целого, поскольку понимание ему может быть обеспечено только в том случае, если в нем будут использоваться «слова» (коды), заимствованные из его собственного культурного контекста; если бы в произведении применялись чужие коды, оно осталось бы во многом непонятным. Именно поэтому понимание давнего произведения реципиентами, пребывающими уже в ином культурном контексте, часто оказывается затрудненным и искаженным, разве что эти реципиенты специально позаботятся о том, чтобы составить себе представление о «чуждой» им (по времени) культуре. В-третьих, когда произведение, предположим, критикует реальные культурные данности, в рамках которых находится индивидуум или целый общественный слой, когда оно разоблачает действующие механизмы или пытается исправить ситуацию, то есть когда оно иронизирует над определенными (в частности, политически значимыми) моделями поведения, высмеивает эти модели или клеймит их позором, оно способно внести в культуру, находящуюся в постоянном динамическом развитии, какие-то изменения и дополнения.

Полезно сопоставить данные из рассматриваемых нами сочинений с фактами и обстоятельствами общественной жизни той эпохи, известными из иных источников. Подобные сопоставления позволяют рассматривать данные произведения в их конкретно-историческом контексте и ведут, по меньшей мере, к двум результатам: к более адекватному пониманию этих произведений и к подтверждению наших представлений о менталитете того времени в целом и - во всяком случае - об образе мыслей создателей и читателей соответствующих сочинений. Наши размышления о новом образе власти могут пролить свет на условия общественной и культурной жизни этой эпохи и тем самым способствовать более глубокому проникновению в особенности коллективного или индивидуального сознания второй половины V - VI века. Ибо, вероятно, мы вполне справедливо можем предположить, что авторы оперировали культурным инструментарием своего, а не какого-то другого времени и пространства: даже тогда, когда их творческий потенциал позволял им г вырваться из этих тесных временных либо социально-культурных рамок, они пользовались всеми теми «лексемами», которые можно было обнаружить в окружавшей их (или даже в несколько более широкой) социокультурной сфере. Ведь они с любом случае применяли совершенно специфические - характерные именно для их творчества - «лексемы», а следовательно, при всех стилистических различиях привносили в свою продукцию дух времени. Но именно благодаря этому как сама эта продукция, так и ее истолкование может стать для нас надежным ключом к специфике социокультурного сознания того периода, к которому относится творческая деятельность этих авторов. Сами эти сочинения, таким образом, репрезентативны не только для их создателей, действовавших с помощью «лексем» своего времени, но - в той же мере - и для их реципиентов, которые тоже имели определенные культурные, социальные, экономические и политические убеждения и установки. Так что мы можем судить также и о том, что составляло культурную среду времени, из которого «были родом» данные сочинения.

Всякий раз, когда мы исследуем прошлое, мы убеждаемся в том, насколько отрывочны - даже при самом благоприятном положении дел с источниками - дошедшие до нас документы и, вообще, остатки этого прошлого. Поэтому историк обычно реконструирует прошлое, дополняя имеющиеся в его распоряжении реально-исторические свидетельства общетеоретическими соображениями и теми сведениями, которыми располагает историческая наука его времени. Правда, при этом он постоянно подвергается опасности сделать представления своего времени (и свои собственные представления) критериями исследуемого прошлого и втиснуть факты или взаимосвязи, которые из-за отсутствия документальных подтверждений сами по себе, быть может, кажутся ему не совсем понятными, в узкие рамки определенным образом выстроенной логической цепи. Чтобы как-то выйти из положения, историк пытается — обычно путем разного рода сопоставлений, с привлечением как можно большего количества «серийных» данных (скажем, с помощью статистических выкладок), то есть посредством отфильтровывания повторяющихся фактов, - добиться, насколько это возможно, надежных результатов и свести их в некую систему, максимально приближенную к ситуации изучаемой эпохи. Реконструировать образ власти - задача из того же ряда: задача эта, как и другие, ей подобные, решается во многом исходя из массива сведений, накопившихся к тому времени, в котором пребывает обратившийся к данному феномену историк, так что во всех его суждениях об этом феномене в большей мере находит отражение горизонт его собственной эпохи, нежели горизонт исследуемого явления.

Описанный метод, применявшийся прежде всего представителями французской школы «Анналов» (Annales), оказался весьма результативным в том смысле, что он привнес с собой совершенно новые представления о прошлом65. Сегодня он дополняется методом историко-культурной антропологии, опирающимся на опыт этнологии, имеющей дело к чуждыми, непонятными европейцу культурными феноменами, которые поначалу и трактуются как чуждые, непривычные (но зато на

65 См. подробнее: Анналы на рубеже веков: антология. М., 2002; Барг М.А. «Анналы» и междисциплинарные методы исторического познания // Споры о главном. Дискуссии о настоящем и будущем исторической науки вокруг французской школы «Анналов». М., 1993. С. 65-70; Гуревич А.Я. Исторический синтез и Школа «Анналов». М., 1993; Рохас К.А.А. Критический подход к истории французских «Анналов». М., 2006; Репина Л.П., Зверева В.В., Парамонова М.Ю. История исторического знания. М., 2004. С. 217-241. ходящиеся в своем изначальном контексте)66. Имеется в виду, что подобным же образом - во всяком случае, в первом приближении - можно рассматривать события, документы и остаточные явления собственного прошлого. Речь, таким образом, идет о том, чтобы, отбросив критерии настоящего, анализировать прошлое своей культуры как нечто «чуждое». В этой связи важно, например, не торопиться с включением сохранившегося документа (или даже какого-либо целостного явления культуры прошлого) в некую заведомо известную причинно-следственную цепь, а первым делом рассмотреть этот документ (или же это явление) изолированно, чтобы уже вслед за тем вывести из него тот конкретный контекст, который ускользнул бы от нас, если бы мы сразу же включили данный объект изучения в некую «известную» систему. Эта методология перекликается с той, которая ранее в настоящем исследовании была нами квалифицирована как метод «реконтекстуализации». При этом мы, быть может, не без удивления обнаружим, что совершенно однозначно классифицируемые тексты - такие, например, как политический договори или письма, - заключают в себе, помимо своих первичных интенцио-нально-информативных высказываний, еще и нечто такое, что может рассказать об образе жизни и о сознании определенных индивидуумов или социальных групп той или иной эпохи даже больше, чем те свидетельства, которые когда-то сознательно писались с целью дать представление об этом образе жизни и мыслей.

Меланхолические настроения, сопутствующие изменениям общественно-политической системы Западной Римской империи, по-видимому, можно объяснить и другими, еще более глубинными причинами. Если учесть, что Римская империя с ее политической, социальной

66 Берк П. Историческая антропология и новая культурная история // НЛО. 2005. № 5 (75). С. 64-91; Гуревич А.Я. История в человеческом измерении (размышления медиевиста) // Там же. С. 38-63; Кром М.М. Историческая антропология. СПб., 2004. и культурной неоднородностью представляла собой очень сложную систему связей, в высшей степени чувствительную к любым переменам, и что изменение каких-то отдельных частей этой системы всегда было чревато опасностью распада целого, то молено констатировать, что здесь на самых различных уровнях политической и социально-культурной деятельности закономерно сложились прагматические модели поведения, хорошо приспособленные к реальной многосоставности государственных и общественных структур, демонстрировавшие умение сопроводить любое решение оговорками, призванными умиротворить сторонников иного подхода к делу, и всегда следовавшие простому правилу безопасности: по возможности воздерживаться от сколько-нибудь существенных нововведений. Подобная лее осторожность была свойственна политике остготского королевства в Италии. Если бы остготские правители в том или ином случае проявления национальных разногласий полсе-лали бы удовлетворить требования представителей одной национальности - это значило бы пойти навстречу одной стороне, ущемив интересы другой, и тем самым нарушить или далее разрушить равновесие между разными национальными позициями, а, в конечном счете, подорвать устойчивость всей системы. Следование этой линии все больше приобретало консервативный характер, ведь ее важнейший принцип сводился к тому, чтобы по возможности сохранять в неизменном виде то, что есть. Мы, разумеется, не собираемся клеймить определенные воззрения как консервативные, но поскольку охарактеризованный здесь прагматизм был нацелен на сохранение системы, нельзя не признать за ним - в формальном смысле - некоторую консервативность. Как нам представляется, в основе этой прагматики лежало понимание сложности политической и этнокультурной конструкции, прочность которой могла бы быть нарушена вследствие изменения отдельных ее частей.

В многочисленных риторических сочинениях преднамеренно - и при этом с достаточно четкой идейно-смысловой нагрузкой - использовались совершенно определенные «знаковые» стереотипы, т.е. поздне-римская риторика являлась хранилищем того, что французы именуют «memoire culturelle» («памятью культуры»), - хранилищем, в котором, помимо всего прочего, нашли себе место (и откуда могли быть почерпнуты для какого-либо иного использования) характерные для римского культурно-политического пространства социально-культурные коды, обусловленные в том числе и теми формами социально-политического менталитета, которые проявлялись в критических откликах на события политической жизни и составляли (в своей совокупности) политическую культуры интеллектуальной элиты римской сенаторской аристократии.

За этими «знаковыми» стереотипами, которые оказывались наиболее прочными, скрывается проблематика того специфического конструирования культурно-исторической реальности, которое известно в науке под наименованием «invention of tradition» («изобретение традиции»)67. Если следовать рассуждениям английского историка и социолога Эрика Дж. Хобсбоума, то в поступательном движении культуры мы нередко имеем дело с такими данностями, которые вроде бы функционируют как нечто исконное и стародавнее, тогда как на самом деле следовало бы признать эти с виду традиционные данности фигурами новоявленными (здесь имеются в виду те - довольно-таки частые - случаи, когда они всецело детерминируются своим временем) или же — бывает и так - радикально переосмысленными и каким-то (неважно, каким именно) способом актуализированными, а потому утратившими связь со своим изначальным контекстом. В последнем случае все эти «некогда старые» данности, теперь уже попавшие в совершенно новый контекст,

67 The Invention of Tradition / Ed. E. Hobsbawm, T. Ranger. Cambridge, 1984; Киабе Г.С. Жажда тождества. Культурно-антропологическая идентификация. Вчера. Сегодня. Завтра. М., 2003. С. 46-47. приобретают видимость аутентичности и нарочитую (базирующуюся на этой видимости) весомость, то есть, так сказать, новоизобретенную историчность, а целенаправленное многократное обыгрывание этой мнимой историчности не оставляет места для сомнений в ее достоверности. С научно-исторической точки зрения подобные апелляции к прошлому не выдерживают критики, но когда какие-либо представления внедряются в сознание людей долго и упорно, люди начинают относиться к этим представлениям с полным доверием.

Вполне оправдан вопрос, действительно ли эта - все более и более идеологизированная - политическая практика соответствовала реальному самосознанию обитателей данного региона. Если мы примем во внимания разнообразные изъявления их образа мыслей и при этом вникнем в особенности продуктов культуры и их восприятия, то мы придем к выводу, что в исторической реальности новая формирующаяся идеология королевской власти была привязана к совершенно определенным кругам, особенно к той части образованной аристократии, которая отличалась повышенной чувствительностью к проблеме самоидентификации68.

В условиях становления на месте Западной Римской империи новых романо-варварских королевств на историю начинает возлагаться ле-гитимационные функции: коллективной самосознание с некоторых пор получает историческое обоснование; подобным же образом считается, что и правомерность существования государств как политических сообществ может быть подкреплена ссылками на их «историчность», то есть на тот факт, что зарождение этих сообществ относится к некоему глубокому прошлому. Следствием этого явилась убежденность в том, что чем более древняя история может быть прослежена у того или иного государства, тем более легитимно его нынешнее состояние.

68 О механизмах идентификации см. подробнее: Кнабе Г.С. Жажда тождества. Культурно-антропологическая идентификация. Вчера. Сегодня. Завтра. М., 2003.

Возникающий в связи с этим вопрос состоит не в том, можно ли вообще докопаться до искомых (на этом пути) исторических доказательств, а в том, не способствуют ли — вольно или невольно - поиск таг ких доказательств тому самому «изобретению традиции», о котором говорит Эрик Дж. Хобсбоум. Следует иметь в виду, что в данном контексте в понятие «изобретение традиции» вкладывается двоякий смысл: во-первых, «традиция» может быть «изобретена» в том смысле, что можно ведь создать телеологически ориентированный (и идеологически мотивированный, а следовательно, искусственный) «исторический» образ нации и государства, чтобы было на что проецировать (в обратной диахронии) картину современного политического сообщества; а во-вторых, об «изобретении традиции» можно говорить всякий раз, когда предпринимается очередная попытка объяснить прошлое с помощью каких-то известных явлений настоящего. При этом дело даже не сводится к тому, что «нация» и «государство» в значительной мере являют собою, по справедливому утверждению Бенедикта Андерсона, «воображаемые сообщества» («imagined communities»)69: вымышленными данностями оказываются и кое-какие из тех категорий, с помощью которых принято описывать прошлое подобных сообществ. Ибо считается, что у всякой нации (и у всякого государства) должен быть некий набор исторических традиций. Но даже тот, кто не слишком искушен в истории, наверняка не раз замечал, что любая попытка вывести какое-то сегодняшнее явление из ушедших времен (либо обнаружить в прежних временах черты чего-то ныне существующего) мыслима лишь при условии подчинения складывающейся в нашем сознании картины прошлого тем представлениям, которые порождены окружающей нас действительностью. А ведь именно это и происходит при «историческом» обосновании нации и на

69 Anderson В. Imagined Communities: Reflections on the Origin and Spread of Nationalism. L.;N.-Y., 1994. ционального государства. И чем дальше удаляется наблюдатель от своего собственного времени, тем более анахроничным, а стало быть, фиктивным становится предпринимаемое этим наблюдателем обоснование национального государства, коль скоро он, сей наблюдатель, по сути дела, втискивает «события» прошлого в некие заранее заготовленные рамки, к этому прошлому никакого отношения не имеющие. Описанный метод, увы, применяется в многочисленных трудах по истории европейских государств. Интерес к прошлому касается в них прошлого современных государств, историки верят, что сегодняшнее состояние государства может найти обоснование в прежнем положении вещей, и - тем самым - как бы подчиняют прошлое интересам своего собственного времени.

Если ориентироваться на дефиницию, предложенную американским культурологом Клиффордом Гирцем, культура, будучи «жизненной средой» вбирает в себя «исторически унаследованную парадигму значений <.> посредством которых люди общаются друг с другом и передают друг другу (а значит, пополняют) свои знания о жизни, а также информацию об отношении к ней»70. В такой коммуникационной системе (характеризующейся тем, что ее внутренние корреляции могут быть вскрыты не столько на уровне причинно-следственных связей, сколько путем выявления отдельных индикаторов этих корреляций) особую роль играет парадигматическое взаимодействие автономных механизмов, параллельно функционирующих в самых разнообразных сферах жизни. Понимая культуру не просто как «ментальную» величину, генерирующую идеи, а как комплексную систему, объединяющую в себе все компоненты образа жизни того или иного социума, включая «артефакты, институты, идеологии и формы поведения, которыми общество оснасти

70 Geertz С. The Interpretation of Cultures: Selected Essays. N.-Y., 1973. P. 89; Гирц К. Интерпретация культур. М., 2004. ло себя в целях эксплуатации окружающей его среды»71, надо будет признать, что историческая наука о культуре (которая, конечно же, не может дистанцироваться от традиционно-политической тематики) обязана помещать политические события в более широкий контекст - такой, в котором прошлое представлено разными гранями жизни. В качестве одного из возможных способов анализа такого рода комплексных систем американский исследователь Клиффорд Гирц предложил метод, который он назвал «насыщенным описанием»72. Суть его состоит в единовременном осмыслении различных экономических, социальных, политических и культурных феноменов. Речь идет о том, чтобы не обделять вниманием те явления, которые с трудом вписываются в традиционную — уже сложившуюся в нашем сознании - картину прошлого и потому обычно выносятся за рамки описаний этого прошлого как элементы, которыми вроде бы можно пренебречь, тогда как именно их-то и стоит изучать, если мы хотим подвергнуть всестороннему анализу чуждое нам далекое прошлое. Из этой рекомендации (в скобках будь сказано, что Гирц к ней пришел, отталкиваясь от этнографических изысканий) следует, что как для историографии в целом, так и - в особенности - для изучения истории романо-варварских королевств существенны не только прямые документальные свидетельства политического мышления и политической практики прошлого, но и те источники, которые, будучи материалами философского, литературного или эстетического характера, ранее привлекались исторической наукой лишь под определенным формальным углом зрения (и лишь с маргинально-познавательными целя

71 Vivelo F.R. Handbuch der Kulturanthropologie: Eine grundlegende Einfiihrung. Munchen, 1988.

79 • •

Geertz C. Thick Description: Toward an Interpretive Theory of Culture // Ge-ertz C. The Interpretation of Cultures: Selected Essays. N.-Y., 1973. P. 5-43; Гирц К. «Насыщенное описание»: В поисках интерпретативной теории культуры // Культурология. XX век. Дайджест: Проблемно-тематический сборник. I. М., 1997. С. 103— 166. ми). Конкретно же это значит, что для реконструкции менталитета социальных слоев, репрезентативных для определенной эпохи, очень важны не только явления и факты политической жизни, но и художественные стили, архитектурные памятники, произведения литературы, а также сведения о том, как эти феномены воспринимались в свое время . Культура в вышеочерченном широком ее понимании, несомненно, обусловлена экономическими и политическими факторами, но отнюдь не только ими. Координаты, в пределах которых некогда наблюдалось взаимодействие разных «языков» культуры, равно как и отдельных ее «слов», постоянно менялись и, конечно, зависели от политических условий, одним из которых была государственная целостность Западной Римской империи. Но все эти «языки» и «слова» сохранились и после ее падения: для каждого из них нашлась особая ниша в «памяти культуры».

По мнению К. Гирца, традиционные теоретические модели «от анализа источников переходят сразу к анализу последствий, не исследуя сколько-нибудь серьезно идеологию как систему взаимодействующих символов, как структуру взаимовлияющих смыслов»74. Обращаясь к категориальному аппарату герменевтики и называя свой подход к культуре то «семиотическим», то «интерпретативным», К. Гирц утверждает, что «весь смысл семиотического подхода к культуре состоит в том, чтобы помочь нам приобрести доступ к категориям миропонимания изучаемых

1Л

В своей более поздней книге К. Гирц охарактеризовал термин «интерпрета-тивный» как эвфемизм слова «герменевтический» (Geertz С. Local Knowledge: Further Essays in Interpretive Anthropology. L., 1993. P. 21).

74 Гирц К. Идеология как культурная система // НЛО. 1998. № 1 (29). С. 17. Свой метод К. Гирц называет «интерпретативной антропологией», а свой идеал научного текста - «насыщенным описанием». Отметим одну деталь: лежащий в основе «насыщенного описания» принцип «от частного к общему» роднит методологию К. Гирца с «уликовой парадигмой» в интерпретации Карло Гинзбурга {Гинзбург К. Приметы: Уликовая парадигма и ее корни // НЛО. № 8. 1994. С. 32-61; Он oice. Мифы-эмблемы-приметы. М., 2004). Гирцевская парадигма «семиотики без структурализма» существенно близка тому, что К. Гинзбург называет «семейотикой», и, как кажется, весьма актуальна для российских гуманитариев, до сих пор не преодолевших последствия распада московско-тартуской школы. нами людей и сделать нас способными в широком смысле этого слова

•7 с вести с ними разговор» . При этом исследователь вовсе не отказывается от принципа научности, настаивая на том, что концептуальная структура культурной интерпретации должна в той же мере принадлежать эксплицитно формулируемым процедурам критической оценки, как параметры биологических наблюдений или физических экспериментов: «Меня никогда не впечатлял тот довод, что, поскольку полная объективность в таких вопросах невозможна (что, конечно, так и есть), можно позволить себе дать волю собственным пристрастиям. Как заметил Роберт Солоу, с тем же успехом можно утверждать, что, поскольку полностью асептическая среда недостижима, можно делать хирургическую операцию в сточной канаве»76.

В целом, понимание культуры, предложенное К. Гирцем, оказывается достаточно близким формулировкам и определениям, которых придерживались представители московско-тартуской семиотической школы. Многие работы М.Ю. Лотмана, Б.А. Успенского и некоторых других авторов того же круга связаны с анализом семиотических механизмов, организующих те или иные идеологические системы и регулирующих поведенческие стратегии их приверженцев77. В то же время московско-тартуская школа в основном уклонялась от теоретического осмысления идеологии как системы культурных норм и регуляторов, порою заменяя его в некоторых отношениях близким, но далеко не тождественным понятием «мифология». К. Гирц предложил новое понимание генезиса идеологии и ее природы, вписав ее в ряд других фундаментальных ме

75 Гирц К. Указ. соч. С. 24.

76 Гирц К. Интерпретация культур. М., 2004. С. 30.

77 Иногда такой анализ выдвигался в качестве эксплицитной задачи (Лотмаи Ю.М., Успенский Б.А. Отзвуки концепции «Москва - третий Рим» в идеологии Петра Первого (К проблеме средневековой традиции в культуре барокко) // Лотман Ю.М. Избранные статьи: В 3-х тт. Т. III. Таллинн, 1993. С. 201-212), чаще осуществлялся с помощью обходного терминологического инструментария. ханизмов социокультурной интеграции. Во второй его итоговый сборник работ вошли статьи «Здравый смысл как культурная система» и пп

Искусство как культурная система» . Суть и специфика идеологии как одной из матриц, программирующих поведенческие стратегии, состоит, по К. Гирцу, в том, что она размечает для человеческих сообществ незнакомое культурное пространство. Ее роль резко возрастает в условиях нестабильности, когда более архаичные ориентационные модели обнаруживают свою полную или частичную непригодность. «И образность языка идеологии, и горячность, с какой, однажды принятые, они берутся под защиту, вызваны тем, что идеология пытается придать смысл непостижимым без нее социальным ситуациям, выстроить их так, чтобы внутри них стало возможно целесообразное действие»79.

Особенно важна предложенная К. Гирцем трактовка «образной природы» (figurative nature) идеологического мышления. Разумеется, он был отнюдь не первым автором, обратившим внимание на перенасыщенность идеологических текстов и лозунгов разного рода тропами. Вообще говоря, не заметить этого совершенно невозможно. Тем не менее, фигуративная часть идеологических концепций обычно воспринимается исследователями как своего рода риторическое украшение, средство пропаганды, популяризации или обмана, как более или менее эффектная упаковка для доктрин. К. Гирц полностью пересмотрел этот подход. Для него троп, и в первую очередь метафора, составляет самое ядро идеологического мышления, ибо в тропе идеология осуществляет ту символическую демаркацию социальной среды, которая позволяет коллективу и его членам обжить ее. Сила идеологической метафоры, ее способность схватывать реальность и продуцировать новые смыслы существенным образом сказывается на динамике исторических событий.

78 Geertz С. Local Knowledge: Further Essays in Interpretive Anthropology. L.,

79 Гирц К. Идеология как культурная система // НЛО. 1998. № 1 (29). С. 33.

Мысль о метафорической природе идеологии, выдвинутая К. Гир-цем, связана с пересмотром восходящих еще к Аристотелю представлений о природе и назначении метафоры, который был начат в 1920-е годы «Теорией символических форм» Э. Кассирера и приобрел особый размах в последние десятилетия. Суть процесса состоит в преодолении идеи производности метафорических значений по отношению к прямым, идеи, отводившей метафорическому словоупотреблению определенные языковые, жанровые и стилистические резервации. «На протяжении истории риторики метафора рассматривалась как нечто вроде удачной уловки, основанной на гибкости слов; как нечто уместное лишь в некоторых случаях и требующее особого искусства и осторожности. Короче говоря, к метафоре относились как к украшению и безделушке, как к некоторому дополнительному механизму языка, но не как к его основной форме», - писал в 1950 году влиятельный американский философ и лингвист А. Ричарде80. Новые теоретики видели в метафорическом смысло-образовании основу и когнитивного процесса, и практической деятельности человека. На первичности метафоры в языке настаивал в книге с характерным названием «Власть метафоры» Поль Рикер81. Соответственно, метафора перестала быть достоянием по преимуществу поэтического языка, становясь неотъемлемым элементом как научного и правового дискурса, так и повседневной языковой практики. Тем не менее, утратив монополию на метафору, изящная словесность приобрела взамен привилегированный исследовательский статус, поскольку она является областью и метафоропорождения, и метафоронакопления par excel

80 Ричарде А. Философия риторики // Теория метафоры. М., 1990. С. 44-67.

81 Ricoeur P. The Rule of Metaphor: Multi-Disciplinary Studies of the Creation of Meaning in Language. Toronto, 1977. См. также: Лакофф Д., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Теория метафоры. М., 1990. С. 387-415; Рикер П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение// Там же. С. 416-434; Он же. Живая метафора // Там же. С. 435-455; Вжозек В. Метафора как эпистемологическая категория (соображения по поводу дефиниции) // Одиссей. Человек в истории. 1994: Картина мира в народном и ученом сознании. М., 1994. С. 257-264. lence и, следовательно, может служить идеальной лабораторией для изучения механизмов производства смыслов.

По мнению Т. Иглтона, литература перерабатывает идеологию, которая проникает в текст посредством языка и перековывает ее в новую, неидеологизированную форму посредством техники обособления и аллегории, а также проявляя в ней скрытые лакуны и противоречия. При этом идеология не только мистифицирует или затемняет историю, литературная форма возводит идеологию во вторую степень, она делает для идеологии то, что идеология делает для истории82. Не подлежит сомнению, что такого рода отношения между идеологией и искусством встречаются нередко, и все же, если понимать идеологию как систему метафор, это будет лишь один из возможных вариантов. Достаточно распространено и противоположное соотношение. Идеология, в принципе, может появляться на свет в литературных произведениях, а затем воплощаться в лозунгах или политических программах. Власть имущие, политические деятели, авторы программных текстов и формул тоже являются читателями или, говоря шире, потребителями текстов, способными проникаться и руководствоваться их нарративными и тропологическими моделями. Именно эта проблематика была с наибольшей полнотой и блеском разработана Ю.М. Лотманом и близким ему кругом ученых через анализ поэтики «литературного поведения». Конверсия идеологических конструкций, созданных изящной словесностью, в собственно идеологическую риторику, по крайней мере, не более сложная задача, чем трансформация идеологических клише в поэтическую речь. Идеология будет тем «литературней», чем дальше выдвинувшее ее сообщество от реальных властных полномочий. Групповая или тем более государственная идеология может существовать в этом качестве, если вокруг ее базовых метафор существует хотя бы минимальный консенсус. Конечно,

82 Eagleton Т. Mapping Ideology. L., 1994. литература - лишь одна из возможных сфер производства идеологических метафор. Исторически эту же роль играли архитектура, организация придворных, государственных и религиозных празднеств и ритуалов и многие другие области человеческой деятельности. Однако литература может конструировать необходимые метафоры в наиболее чистом виде. Именно поэтому искусство, и в первую очередь словесное, приобретает возможность служить своего рода универсальным депозитарием идеологических смыслов и мерилом их практической реализованное™.

В свете всего сказанного можно утверждать, что реконструкция прошлого и его культуры призвана не только допускать истолковывающее «повествование», но и учитывать многообразие путей, которые могут привести исследователя к цели, причем первейшей заботой этого исследователя должен быть учет реальной многогранности и гетерогенно

Q 1 сти реконструируемого объекта . Реконструкция прошлого, таким образом, должна носить открытый междисциплинарный характер; при этом она обязана принимать во внимание всё противоречивое, привходящее, случайное и делать предметом рассмотрения и обсуждения весь комплекс явлений, обычно игнорируемых линейным историческим повествованием. Это должен быть не просто анализ такой-то и такой-то истории в том ее облике, какой эта история действительно имела: нет, это должен быть анализ некоторого множества «историй» в том их облике, г какой они имели или могли иметь. Такое видение прошлого противостоит не только концепциям политической или национальной локализованное™ хода истории, но и мифу о «чистой» национальной культуре. Ибо то, что обычно выдают за «национальную культуру», в действительности является комплексной конфигурацией, пребывающей в нескончаемом процессе преобразования и несущей в себе множество ин

83 Гирц К. Указ. соч. С. 7-38. гредиентов с неясными очертаниями, а также большое количество так называемых «посторонних элементов».

Ничуть не умаляя достоинств, которыми обладают прежние методы рассмотрения вопросов истории перехода от античности к средним векам и формирования романо-варварских королевств, мы хотели бы дополнить свои соображения (не содержащие готовых рецептов, да и не рассчитанные на то, чтобы выработать таковые) еще одним моментом. Всякое прошлое, в особенности же в том период, в котором отчетливее, чем когда бы то ни было, обнаруживают себя признаки многосоставно-сти, гетерогенности и неоднозначности, предстает как комплексный «текст», который необходимо прочесть и истолковать. Для понимания письменного текста нужно прежде всего уметь читать, то есть опознавать графические символы (буквы, буквосочетания) и декодировать опознанное (извлекать из цепочки графических символов закодированное в них содержание). Причем: нужно понимать язык, на котором написан данный текст. Но, помимо того, необходимо еще и усвоить заключенную в тексте информацию в ее целостности, в полной мере истолковать все имеющиеся в нем (и, что очень важно, употребленные в совершенно определенном контексте) обороты речи, многозначность которых, возможно, даже не была осознана самим автором. А ведь письменные тексты не бывают абсолютно однозначными. Чтобы в этом убедиться, достаточно послушать, как читают одно и то же произведение разные лица, или обратить внимание на то, что, если нам самим доводится читать один и тот же текст неоднократно, мы это делаем опять же, мягко говоря, не совсем одинаково; в обоих случаях дает о себе знать многозначность текста. Мало того, что текст, как правило, содержит некоторое множество различных высказываний: имеющиеся в нем слова, предложения, абзацы, главы большей частью амбивалентны. В тексте могут присутствовать цитаты, аллюзии, интертекстуализмы, на которые мы, быть может, обратим внимание лишь в том случае, если дадим себе труд тщательно сопоставить его с другими текстами и - при этом - если мы учтем целый ряд самых разнообразных факторов. Хотя литературный текст в подавляющем большинстве случаев написан на каком-то определенном языке, он, тем не менее, многоязычен в переносном смысле этого слова, поскольку он по большей части нагружен множеством переменных величин. Текст раскрывается до конца только благодаря адекватной осведомленности читателя, то есть только в том случае, если читатель имеет достаточно ясное представление о тех социальных, экономических, культурных и политических условиях, в которых этот текст создавался (тогда как знания этого читателя о своем собственном времени и о своей среде существенного значения для понимания данного текста не имеют).

Если экстраполировать изложенную трактовку категории «текст» на культуру, то все только что сказанное надо будет признать справедливым и для культуры, ведь культура, будучи комплексной - многообразной и притом неоднозначной - системой, вполне сопоставима с текстом, или, иначе говоря, без всякой натяжки может быть интерпретирована как некий текст. И если под культурой понимать совокупность всех сфер жизни, то прошлое культуры читается как «текст», который (1) состоит из множества компонентов, (2) предстает перед нами в виде весьма неоднозначной, амбивалентной формации и (3) непременно предполагает не только адекватное понимание отдельных «слов» и «предложений», но и адекватное понимание целого, а это возможно лишь в том случае, если «читатель» в состоянии сложить великое множество компонентов «читаемого» в разборчивый - во всех отношениях внятный -«текст». Но и сама эта внятность соединяется с многозначностью, с наличием множества возможных истолкований, поскольку компоненты, из коих складывается наш текст (равно как и многообразные факторы, придающие этим компонентам тот или иной смысл), остаются многозначными и могут встречаться в самых различных сочетаниях и контекстах.

В среде представителей новой историографии всё еще не утихла та дискуссия о критическом подходе к истории, которую инициировал несколько десятилетий тому назад французский исследователь Мишель

84

Фуко, создатель теории прошлого как «архива» . Фуко сравнил работу историка в этом «архиве» с деятельностью археолога: историк вынужден прибегать к «археологии знания», дабы приобщиться к неисчерпаемому массиву исторических фактов, а также экономических, социальных, политических и культурных явлений (не будем забывать, что всему этому обязан уделять внимание каждый, кто занят изучением прошлого). Что делать с обилием «археологических находок», складывающихся в «текст» прошлого? Это зависит от того, какой аналитический ракурс (дискурс) избирает исследователь, стремящийся к тому, чтобы - как минимум — хоть как-то разобраться во всем этом обилии, сделать весь этот материал достаточно информативным. Вообще, оптимальное понимание текста (в том условном смысле, какой мы вкладывает здесь в данный термин) достигается не тогда, когда в поле зрения попадает наибольшее число многообразных элементов этого текста, а благодаря все новым и новым попыткам прочесть его, применяя к нему всякий раз новый подход (дискурс). Поэтому тот, кто начинает анализировать такой текст, никогда не может истолковать его однозначно, словно это пространный рассказ о прошлом, имевшем такой-то и такой-то ход. Заметим, что именно такое - недвусмысленное - повествование было идеалом историзма XIX века. В то время полагали, что прошлое можно понять и корректно интерпретировать как политический феномен; с этой целью создавались «идеологические» интерпретационные модели (например, государство, нация, общество), фактически базировавшиеся на тогдашней

84

Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб., 1994. С. 114. современности. Предположение, что таким путем можно постичь историю, было основано, по сути дела, на недоразумении. Это, пожалуй, можно пояснить с помощью следующего сравнения: даже тогда, когда речь заходит о чем-то таком, что пережито нами лично, нам бывает трудно однозначно описать, как все это произошло, и мы очень хорошо знаем, что часто именно по этой причине мы склонны истолковывать пережитое, опираясь на накопленные нами представления о действительности, причем во многих случаях нам так и не удается найти удовлетворительное объяснение происшедшему. Мы снова и снова пытаемся истолковать событие, в которое мы сами были вовлечены, и всё время по-новому воспринимаем различные стороны и обстоятельства этого события, что, однако, не приводит нас ни к чему определенному. Но именно эта неопределенность, эта смена угла зрения нам кажется целесообразной хотя бы потому, что мы (по меньшей мере) можем не упрекать себя за то, что не перебрали все вероятные объяснения случившегося. То же самое в еще большей мере справедливо по отношению к тому многогранному прошлому, непосредственными свидетелями которого мы не были. Подобно тому как литературный текст допускает всё новые и новые интерпретации, которые могут быть обусловлены не только многозначностью текста как такового, но и привносимыми в него сведениями о социально-культурном или экономико-политическом фоне того, что в этом тексте сообщается, историческое прошлое, трактуемое как комплексный текст, являет собой вовсе не однозначно-жесткую величину. Поэтому всё, что окружает такой текст, мы должны интегрировать в него как нечто непосредственно причастное к этому тексту - это поможет нам извлечь из него различные компоненты его информативности. Выходит, что мы не достигнем адекватного понимания прошлого, если удовлетворимся одним лишь умением «читать» это прошлое (как текст) линейно: такого умения здесь мало, здесь от нас требуется многое друroe. Помимо знания смысловых взаимосвязей между отдельными «лексемами» (а также между отдельными более или менее крупными построениями) и помимо умения уловить разного рода текстуальные интерполяции, необходимо основательное знание всех многообразных факторов, которые так или иначе повлияли на этот «текст» и которые делают возможным сколько-нибудь приемлемое его истолкование. То есть: необходимо учитывать все те феномены, из коих состоит культура в ее целостности.

Именно на таком понимании прошлого как текста базируются в

85 наши дни дискуссии о перспективах и методах историографии . Всем рассуждениям, связанным с таким пониманием прошлого, свойственна одна общая черта. Вот что мы имеем в виду: поскольку реконструкция прошлого обязана отдавать должное всем факторам культуры, она всегда остается несколько расплывчатой и многозначной. Поэтому - таково мнение американского исследователя Хейдена Уайта86 - историческая реконструкция сравнима с литературным текстом метафорического, а следовательно, в конечном счете фиктивного характера. По X. Уайту, текстом может быть признан не только документ (и не только «архив» в понимании Мишеля Фуко): к тексту (больше напоминающему поэтическое высказывание, нежели окончательно сформулированное нормативное утверждение) приближается и производимая историком реконструкция документа. С этим сопоставима аргументация приверженцев «ново

85 Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М., 1998; Кнабе Г.С. Жажда тождества. Культурно-антропологическая идентификация. Вчера. Сегодня. Завтра. М., 2003; Ankersmit F.R. Narrative Logic. A Semantic Analysis of the Historian's Language. The Hague, 1983; Idem. The Reality Effect in the Writing of History. The Dynamic of Historiographical Topology. Amsterdam, 1989.

86 White H. Metahistory: The Historical Imagination in Nineteenth-Century Europe. Baltimore; L., 1973; Idem. The Content of the Form: Narrative Discourse and Historical Representation. Baltimore; L., 1987; УайтХ. Метаистория: Историческое воображение в Европе XIX в. Екатеринбург, 2002. го историзма» (New Historicism)87. Их интересует прежде всего проблема истолкования литературных текстов в свете коллективной культурной практики прошлого. Так, Стивен Гринблатт рассматривает само прошлое как «текст», состоящий из множества феноменов культуры, а ли

88 тературоведение - как «поэтику культуры» .

Как текст, подлежащий декодированию (расшифровке) и постижению, можно трактовать, конечно, не только историю вообще, но и историю романо-варварских королевств с характерным для них многообразием явлений культуры, отразивших гетерогенность, амбивалентность и противоречивость одной из сложнейших переходных эпох в истории Европы. Совершенно очевидно, что многозначность этого текста может быть объяснена той множественностью систем кодирования, которая основывается на многочисленных перекрещиваниях самых различных социально-политических и этнокультурных факторов; ясно, что этот «многоязычный» текст практически не поддается однозначному истолкованию. Итак, историю романо-варварских королевств нужно рассматривать в аспекте комплексного «текста» культуры и, что очень важно, без оглядки на предустановленные политические границы. Это относится не только к анализу конкретных феноменов культуры прошлого, но и к изучению всего, что входит в культуру как обобщающую категорию, а значит, и к исследованию процессов формирования социальных слоев или же к обсуждению весьма устойчивых традиций политической культуры, в которых запечатлелись идеи и воззрения, доминировавшие в эпоху принципата.

Детальный анализ образа власти на рубеже античности и средневековья может дать представление о типах мышления когда-то преобладавших не только в отдельных регионах, но и в целом на Западе Евро

87 New Historicism: Literaturgeschichte als Poetik der Kultur. Frankfurt/M., 1995.

88 Greenblatt S. Kultur // New Historicism: Literaturgeschichte als Poetik der Kultur. Frankfurt/M., 1995. S. 48-59. пейского континента, и - в качестве своего рода культурных реминисценций - сохранившихся вплоть до наших дней. Ибо во многих рассматриваемых сочинениях мы можем уловить такие культурологически значимые мотивы, которые, вероятно, чрезвычайно важны и для понимания процессов формирования самосознания наших современников.

Мы вполне отдаем себе отчет в том, что наше исследование носит фрагментарный характер. Проблема трансляции имперской идеи и формирования образа новой королевской власти в интересующий нас период чрезвычайно многогранна, внимания достойны самые разные ее аспекты - те, которые могут быть выявлены только на пути реконструкции изначального социально-культурного контекста. Этот путь позволяет поставить вопрос о характерных чертах европейской культуры и ключевых проблемах европейской истории. Конечно же, многое следовало бы осветить подробнее и основательнее. Так что тот, кто, может быть, ожидал найти в нашей работе новое, чуть ли не всеобъемлющее повествование о переходе от античности к средним векам, будет разочарован (как, впрочем, и тот, кто желал бы найти в ней более детальное описание социально-политической и культурной ситуации второй половины V-VI века). Однако мы не ставим перед собой задачу написать историю этой эпохи или развернуть перед взором читателя культурно-историческую панораму указанного периода. Если бы мы преследовали обе эти цели, объем работы увеличился бы во много раз. В рассматриваемый период Италия и Галлия по составу населения воспроизводили этническую и культурную разнородность римского Запада в целом, каковая в условиях кризиса, связанного с варварскими вторжениями, обнаруживала себя как довольно-таки острая проблема. В данном исследовании мы попытались с помощью междисциплинарного анализа нарративных источников не только обрисовать общественные и культурные импликации формирования нового образа власти на Западе, но и показать, что рассмотрение этого образа в его социальном, политическом и культурном контексте, или, иначе говоря, «реконтекстуализация» этого образа, может привести нас к немаловажным выводам об особенностях общественного сознания, детерминировавших жизнь в регионах, представлявших собой исторический центр антично-римской цивилизации. Вероятно, только на пути комплексного рассмотрения самых различных граней нового образа власти (и при этом с использованием методов компаративного анализа исторических парадигм культивирования и восприятия этого образа, а также с учетом особенностей социокультурной, литературной и политической среды его зарождения и развития) можно было бы в полной мере удовлетворить обоснованные ожидания тех, кого интересуют социально- и культурно-исторические аспекты данного феномена.

Заключение диссертации по теме «Всеобщая история (соответствующего периода)», Шкаренков, Павел Петрович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

В данной работе мы попытались с помощью междисциплинарного анализа нарративных источников не только обрисовать общественные и культурные импликации формирования нового образа власти на Западе, но и показать, что рассмотрение этого образа в его социальном, политическом и культурном контексте, или, иначе говоря, «реконтекстуализа-ция» этого образа, может привести нас к немаловажным выводам об особенностях общественного сознания, детерминировавших жизнь в регионах, представлявших собой исторический центр антично-римской цивилизации.

Диссертационное исследование посвящено людям закатной поры, писателям, государственным и церковным деятелям, историкам, теологам, их жизни, мироощущению, наследию. В то же время это работа о преодолении, преодолении распада государства, культуры, наконец, цивилизованного мира; о вспомоществованию рождению нового мира и новой культуры, которое осуществили интеллектуалы, сумевшие — нет, не остановить разрушение, - но в этих условиях «переплавить» знание, перестроить самое мышление, переосмыслить систему образов, заставить служить слово созиданию культурного пространства и в конечном итоге убедить варваров - новых хозяев истории в том, что им нужна почва в виде наследия великой цивилизации, ибо только так можно было преодолеть гибельный хаос и дать будущее этим молодым народам.

Наше исследование взаимоотношения римской традиции и варварской королевской власти завершается масштабной фигурой Григория Великого. В самом деле, в течение первой трети VII века заканчивается эпоха поздней античности и прерывается традиция, бывшая до этого времени вполне жизнеспособной1. Любопытно, что этот разрыв произошел незаметно, едва уловимо, без каких-либо катастроф, сравнимых, например, с варварскими вторжениями начала V века. Если в Италии завершение античного мира в конце VI века наступило вследствие непрекращающихся столкновений с лангобардами, но ни Галлия, ни Испания не сталкивались ни с какими серьезными внешними или внутренними кризисами. Понадобилось арабское вторжение в 711 году, чтобы ускорить гибель вестготского королевства. До этих событий монархия вестготов в VI веке вполне успешно справлялась с кризисами, которые были не менее серьезны. Более того, в середине VII века в правление Рекес-винта (649-672) вестготская Испания достигла апогея своего развития. В это же время в Галлии государство Меровингов после длительных и кровавых столкновений Нейстрии с Австразии, кажется, вновь обрело всю свою мощь под властью Дагоберта I (629-639). Медленный и неуклонный упадок начнется лишь при его преемниках, но длиться этот период будет более ста лет, до вступления на престол в 751 году Пипина и утверждения новой династии.

1 По поводу границы между античностью с средневековьем см.: Уколова В.И. Античное наследие и культура раннего средневековья (конец V — начало VII века). М., 1989. С. 6-9, 277-283; Она же. «Последние римляне» и парадигмы средневековой культуры // ВДИ. 1992. № 1. С. 104-118; Селупская Н.А. Осень Средневековья и Поздняя Античность: как антиковеды с медиевистами историю делили // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории. № 13. 2004. С. 232-246; Hiibin-gerP.E. Zur Frage der Periodengrenze Zwischen Altertum und Mittelalter. Darmstadt, 1969; Fuhrmann M. Die lateinische Literatur der Spatantike // Antike und Abendland. Bd. 13. 1967. S. 56-79; Stroheker K.F. Um die Grenze zwischen Antike und abendlandischen Mittelalter // Germanentum und Spatantike. Zurich, 1965. S. 275-308; Brown P.R.L. The World of Late Antiquity: From Marcus Aurelius to Muhhammad. L., 1971; Idem. The Making of Late Antiquity. Cambridge (Mass.); L., 1978; Idem. Society and the Holy in Late Antiquity. Berkeley; Los Angeles, 1988; Idem. Power and Persuasion in Late Antiquity: Towards a Christian Empire. Madison (Wisconsin), 1992; Tainter J. The Collapse of Complex Societies. Cambridge, 1989; The Collapse of Ancient States and Civilizations. Tucson, 1988; Cameron A. The Later Roman Empire, A.D. 284-430. Cambridge (Mass.), 1993; Idem. The Mediterranean World in Late Antiquity, A.D. 395-600. L., 1993; Garnsey P., Hwnfress C. The Evolution of the Late Antique World. Cambridge, 2001; Late Antiquity: A Guide to the Postclassical World / Ed. Bowersock G. W., Brown P., Gra-bar O. Cambridge (Mass.); L., 1999.

За институциональной преемственностью, характерной для обоих королевств, скрываются глубокие изменения, происходящие в сознании эпохи, в том числе и в представлениях о королевской власти. Для Галлии эти процессы характеризуются, прежде всего, упадком литературы. «Хроника Фредегара», каким бы интересным документом она ни была, не может сравниться с «Историей франков» Григория Турского ни по уровню литературной отделки, ни по ощущению внутреннего единства, сообщаемого произведению сознательными установками его автора. Одной из важнейших отличительных черт «Истории франков» был непрерывный напряженный диалог между прошлым и будущим, осознание того, что единственной реальной целью королевской власти Меровингов должно быть служение интересам Галлии. Конечно, эта преданность Галлии закладывалась у Григория Турского семейной традицией, прервавшейся вместе с ним. Таким образом, Григорий Турский стал «последним римлянином» Галлии, точнее, последним галло-римским сенатором. После него история стала писаться в тиши монастырей или при дворе правителей.

В Испании мы наблюдаем иную картину. Импульс, данный Исидором Севильским, был длительным и мощным, возможно, потому что, в отличие от Григория Турского, гения индивидуалистического и одинокого, он был непосредственно нацелен воздействовать на своих современников через свои сочинения. «История франков» - это размышления, «История готов» - это манифест. В продолжение традиции Исидора в Испании VII века развивается блестящая литература. Впрочем, даже здесь уже не стоило бы говорить о континуитете. Влияние Исидора ощущается в преемственности литературного вкуса и литературной традиции, в приверженности к интеллектуализму, грамматической правильности, хорошему языку и верности античным образцам. В области гражданского права или церковного законодательства его воздействие тоже очень ощутимо. Те тонкости, которыми отмечены постановления Толедского собора и кодекса Рекесвинта, касающиеся королевской власти, несут на себе, несомненно, отпечаток его идей. Открытость новому, отсутствие боязни «ветра перемен», искренний энтузиазм чувствуются и в «Истории готов». Как историк Исидор Севильский оставил замечательного преемника в лице Юлиана Толедского, автора «Истории короля Вамбы». И нет ничего позорного для характеристики литературных достоинств этот сочинения, если мы скажем, что оно с трудом вписывается в линию, немеченую Исидором. Не говоря уже о пристрастии Юлиана к крайностям и преувеличениям, самым удивительным представляются принципы его концепции истории, из которых исходит автор. Прежде всего, это касается рассказа о мятеже узурпатора Павла против короля Вамбы. Данное сочинение резко отличается от «Истории готов» Исидора. В центре внимания автора вопрос о законности преемника Рекесвинта. Цели Юлиана несопоставимы с величием замысла и грандиозностью планов Исидора, стремящегося включит вестготскую Испанию в поток всемирной истории. Другими словами, мы присутствуем при явном сужении поля исторического сознания. Исидор Севильский, так же как и Григорий Турский, еще мог видеть современную ему историю в имперской перспективе. После него эта перспектива исчезает, история замыкается в воспоминаниях о распре между двумя претендентами на трон, или, самое значительное, в рассказах о соперничестве между Испанией и ее галльской провинцией Септиманией.

То, что Григорию Великому было обеспечено семейной памятью и аристократическим происхождением, Исидор получал непосредственно из актуального опыта. Позднее обращение вестготов в ортодоксальное христианство сохраняло до последних лет VI века ощутимое напряжение между римлянами и «варварами», имевшее место в V веке. К тому же византийская оккупация юга полуострова до 629 года поддерживала идею возможной принадлежности Испании империи. Таким образом, реальность, окружавшая Исидора, это была реальность поздней античности. Реальность той Испании, которую он знал, имела больше общего с Италией Кассиодора, чем с Галлией Григория Турского. Совсем как во времена Теодориха Великого соперничали фило-византийская и «национальная» партии, что наглядно проявилось в авантюре Герменегиль-да. Именно на глазах Исидора произошло единодушное объединение всех областей Испании вокруг идеи «национальной» монархии. Таким образом, за семьдесят лет перед взором Исидора прошли все ситуации и все их разрешения, с которыми римский мир сталкивался на протяжении полутора веков. Ни в каком ином уголке бывшего античного мира не был пройден столь стремительно путь - с точки зрения эволюции сознания - чем тот, по которому прошли в Испании от времени правления Атанагильда до царствования Суинтила. Этим и объясняется богатство пережитого Исидором опыта. Но после него, как представляется, Испания замыкается в своем настоящем и забывает прошлое.

Среди важнейших причин, вызвавших столь грандиозные подвижки в сознании в первой трети VII века, нужно, бесспорно, особо отметить фактор ослабления имперского влияния. Восточная Римская империя, до сих пор оказывающая на западный мир стимулирующее воздействие, была слишком занята в правление императора Ираклия (610-641) решением своих проблем на восточной границе. В то же самое время император встал на путь сознательной эллинизации империи, тем самым, прервав связь с традицией, на сохранение которой концентрировал все усилия император Юстиниан. Восточной Римской империи наследо

У вала империя Византийская . Таким образом, со всех сторон старый римский мир уступал место миру средневековому.

2 Бибиков М.В. Историческая литература Византии. СПб., 1998. С. 71-88.

На Западе новая королевская власть англосаксов и лангобардов в VIII веке нашла своих историков в лице Беды Достопочтенного и Павла Диакона. Однако такие деятели, как Этельберт или Агилульф, хотя они и были современниками Григория Турского и Исидора Севильского, принадлежали другому миру. Их принесла вторая волна вторжений, главное отличие которой от предыдущей заключалось в том, что у нее не было опыта длительных контактов с римским миром, еще полным жизненных сил, как в случае с франками, остготами, бургундами и вестготами. Новые историки, сколь бы ни были велики их заслуги, происходят из своих народов, их латинский язык - это примитивная школьная латынь. На этом основании мы и не включали их в настоящую работу, они были не в состоянии размышлять об империи и королевской власти так, как это делали Авит Вьеннский, Кассиодор или Григорий Великий. Поздно пришедшие к латинской культуре, когда империя уже больше не существовала, эти приемные дети romanitas не могли прочувствовать германскую королевскую власть как что-то чуждое, а потому требующее осмысления и адаптации, дабы стать созвучным сознанию побежденных.

Следует четко представлять себе, что грандиозная систематиза-торская работа, проведенная Григорием Великим и Исидором Севиль-ским почти не оставила возможности для маневра новым политическим системам. В концентрированном виде их построения содержат все основные пути дальнейшего развития идеи королевской власти в средние века. Но в то же самое время, проделанный синтез представляет собой завершение и результат кропотливой и трудоемкой работы, проведенный в течение полутора предыдущих столетий. Это, конечно, не значит, что Григорий Великий и Исидор Севильский вдохновлялись непосредственно сочинениями Авита Вьеннского, Эннодия, Кассиодора или Григория Турского. Просто они оказались в том положении, когда политическая и культурная ситуации позволили родиться новой политической теории, многие элементы которой были уже сформированы. Королевская власть, такая, кокой ее видели Григорий Великий и Исидор Севиль-ский, вовсе не желая отрицать их оригинальность, тем не менее, представляет собой сумму взглядов их предшественников. Достигнув этой вершины, мы должны обернуться и проследить пройденный путь.

Полностью сложившая концепция королевской власти, в том виде, в каком ее унаследуют средние века, покоится на трех основаниях: суверенное regnum, философский идеал rex и идея христианской королевской власти. Исидор Севильский дал этим принципам четкие и ясные формулировки и соединил их воедино. Каждый из них мог быть сведен к определенной максиме: первый - к monarchia regni; второй - Rex a recte agendo', третий - membra Christi fideles sunt populi. Однако эти положения не были изобретены Исидором Севильским, они уже существовали в культуре, пусть и выраженные менее чеканно. Тот факт, что тот или иной аспект особо выделен, зависит от конкретной политической ситуации, от личности и темперамента автора, а также от законов того жанра, в котором он творил. Остготский режим, с его этническим и религиозным дуализмом, больше подходил для развития темы италийской самостоятельности и идеального rex, чем для темы христианской королевской власти. К этому следует добавить и верность Кассиодора светской концепции власти, основанной на естественном праве. Наконец, административный стиль, идущей от императорской канцелярии поздней античности, также способствовал повороту его мысли к восхвалению princeps. Также мы можем отметить, что Эннодий сделал шаг - может быть, ложный - в направлении к rex sacerdos, защитнику Церкви. В Галлии в это же самое время Авит Вьеннский настаивает и борется исключительно за христианское понимание королевской власти. Его внимание было сосредоточено на двойном обращении Хлодвига и Сигизмунда, тогда как Бургундское королевство было слишком маленьким, слишком географически неопределенным в окружении гораздо более крупных соседей, чтобы реально вызывать какие бы то ни было «национальные» чувства. Совершенно другая картина разворачивается в меровингской Галлии. Несмотря на чередующиеся разделы, ощущение единства страны никогда не исчезает. Необходимость союза между королями для вящей славы Галлии есть основной пункт политического кредо галльских авторов. При этом они не особенно чувствительны к идеалу христианского правителя или идеалу гех. Впрочем, сочинения Венанция Фортуната свидетельствуют, что и эти идеи могли находить некоторый отклик.

Несмотря на взаимное переплетение и смешение идей, концепций, взглядов и подходов, идея королевской власти в течение полутора веков двигалась, в общем-то, по легко описываемому направлению. Основным теоретиком первого этапа размышлений над королевской властью был, несомненно, Кассиодор, для которого еще характерно то, что можно было бы назвать имперским соблазном. Можно предположить, что имей Хлодвиг и Эйрих в своем распоряжении столь же блестящее перо, как этот magister officiorum Теодориха, они были бы воодушевлены схожими амбициями. «Коронование» в Туре первого, военная и законодательная активность второго служат этому наглядными подтверждениями. Именно с этого пункта вестготская монархия продолжит свой путь в конце VI века, когда вновь обретет свободу маневра.

Сопоставление текстов Сидония Аполлинария, Авита Вьеннского, Эннодия, Кассиодора, Венанция Фортуната и Григория Великого позволяет лучше понять значение каждого из них. Взятые по отдельности, они являются отражением индивидуального опыта автора, но взятые в своей совокупности и последовательности они выражают, при всех различиях, единую цель служения западной romanitas. Безусловно, не случайно, что у каждого из них становление нового типа власти на Западе вызывало активное движение мысли. Мы видим в этом проявление глубинной тенденции римского сознания и знак преемственности переходной позд-неантичной культуры с предыдущими эпохами. Связь между политикой и литературой была постоянной на протяжении всей истории Рима. Литература находила свое вдохновение в жизни и в истории Вечного города, а политика подпитывалась литературой. Так было во времена Республики, а затем и в эпоху империи, которая оставалась бы обычной монархией, а порой и тиранией, без того содержания и оформления, которое обеспечивали ей поэты, ораторы и философы. Христианство, в свою очередь, испытывало необходимость и нашло способ включить империю в свою концепцию мира.

В никакой иной ситуации, кроме положения после крушения империи, подобные умонастроения не имели бы случая проявиться. Таким образом, на протяжении всего VI века мы наблюдаем усилия, очень разные по средствам достижения, но сходные в своих целях, направленные на то, чтобы определить королевскую власть, объяснить и оправдать ее существование, проложить ей новые пути. В этом отношении литература продолжала играть при королях ту же роль, которая была у нее и при императорах: важное место, которое по-прежнему занимает панегирик при «варварских» дворах, свидетельствует о стремлении окружить новых правителей испытанным церемониалом и «магией» риторики. Однако, принимая во внимание обстоятельства момента, речь шла не о простом переносе значений. Литература была если не единственным оружием римлян, но, по крайней мере, их единственным знаком превосходства над победителями. На основании этого факта римляне создают инструмент сопротивления: они провозглашают границы, внутри которых власть, осуществляемая над бывшими подданными императора, имеет право называться законной. В подобной перспективе все рассматриваемые нами сочинения оказываются чрезвычайно важными, независимо от своей жанровой принадлежности. Очевидно, что Кассиодор и Григорий Великий являются двумя великими деятелями, значение которых отнюдь не исчерпывается их временем. Однако рядом с ними Сидоний Аполлинарий, Эннодий, Авит Вьеннский, Венанций Фортунат воодушевлены тем же желанием сохранить и увековечить тот тип правления, идеал которого необходимо всеми средствами утверждать, даже вопреки всем мерзостям окружающей реальности. Следует подчеркнуть, до какой степени все рассматриваемые сочинения были актуальны и ориентированы на немедленное воздействие на действительность. Сочинения VI века сохраняют, таким образом, одну из фундаментальных черт латинской литературы, ориентированной столь же на действие, сколь и на размышление. Все указанные авторы представали непосредственно перед королями, они обращались прямо к ним, и в их образе сочетаются черты библейских пророков и римских ораторов, что делает еще более ценными их свидетельства.

Историческое значение «последних римлян» никогда не ставилось под сомнение. И все-таки однозначно определить, в чем именно состояла их заслуга перед историей, - задача совсем не простая. Трудность оценки кроется в переломном характере эпохи, которой они принадлежали, а также в глубоком расхождении между ближайшими и отдаленными последствиями их деятельности. Само литературное творчество позднеримских авторов имеет сложную смысловую структуру. Мы на каждом шагу находим расхождения между буквой и духом, между непосредственным и глубинным содержанием, которое раскрывается лишь благодаря усилию последующей интерпретации. При этом историческая роль позднеримских интеллектуалов заключалась в том, чтобы стать мостом между двумя временами, чтобы проложить пути новой менталь-ности, новому типу человеческого бытия.

В нарративных памятниках отражается интеллектуальная активность эпохи. Для рассматриваемых нами авторов бесспорен тот факт, что они живут в решающий момент истории, в котором римская традиция загорается своими последними огнями, готовя и освещая путь в будущее. Несколько человек, сочинения которым мы исследовали в нашей работе, являются лишь малой частью из тех, кто трудился, чтобы сделать возможным и переносимым переход от империи к королевской власти. Если верно утверждение, что история состоит только из переходных эпох, тогда конец V и VI век являются таковыми par excellence. Ни одно из тех королевств, которые произошли непосредственно от угасающей империи, не сохранилось. Впрочем, во времена их порой эфемерного господства западный мир закалил свою душу. Черпая силы в непрерывной многовековой традиции, он сумел сохранить свою особость, и, сопротивляясь двум искушениям, «империи» и «германству», он заложил основы будущего Европы: христианскую и национальную королевскую власть.

Список литературы диссертационного исследования доктор исторических наук Шкаренков, Павел Петрович, 2009 год

1. Боэций. Утешение философией / Пер. В.И. Уколовой и М.Н. Цет-лина // Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты. М.: Наука, 1990. С. 190-290. (Памятники философской мысли).

2. Григорий Турский. История франков / Пер. В.Д. Савуковой. М.: Наука, 1987. 464 с. (Литературные памятники).

3. Иордан. О происхождении и деяниях гетов. «Getica» / Вступ. ст., перевод, комментарий Е.Ч. Скржинской. СПб.: Алетейя, 1997. 506 с. (Античная библиотека).

4. Клавдий Клавдиан. Полное собрание латинских сочинений / Пер с лат., вступ. ст., коммент. и указ. Р.Л. Шмаракова. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2008.

5. Памятники позднеантичного ораторского и эпистолярного искусства II-V веков / Под ред. М.Е. Грабарь-Пассек. М., 1964.

6. Памятники поздней античной научно-художественной литературы II-V веков / Под ред. М.Л. Гаспарова. М., 1964.

7. Памятники поздней античной поэзии и прозы II-V веков / Под ред. М.Е. Грабарь-Пассек. М., 1964.

8. Памятники византийской литературы IV-IX веков / Отв. ред. Л.А. Фрейберг. М.: Наука, 1968.

9. Памятники средневековой латинской литературы IV-VII веков / Отв. ред. С.С. Аверинцев, М.Л. Гаспаров. М.: Наследие, 1998.

10. Письма Плиния Младшего / Пер. М.Е. Сергеенко. М.: Наука, 1984. 407 с. (Литературные памятники).

11. Поздняя латинская поэзия. Пер. с лат. / Сост. и вступ. статья М. Гаспарова. Москва: Художественная литература, 1982.

12. Прокопий Кесарийский. Война с готами / Пер. С.П. Кондратьева; Вступ. ст. З.В. Удальцовой. М.: Изд-во АН СССР, 1950. 516 с.

13. Прокопий Кесарийский. Война с персами. Война с вандалами. Тайная история / Пер., ст. и коммент. А.А. Чекаловой. М.: Наука, 1993. 572 с. (Памятники исторической мысли).

14. Agnellus. Liber Pontificalis Ecclesiae Ravennatis // MGH. Scriptores rerum langobardicarum et italicarum / Rec. O. Holder-Egger. Hannoverae, 1878. P. 278-391.

15. Ambrosii opera // PL. Т. XV, XVI. 1860.

16. Ammiani Marcellini rerum gestarum libri quae supersunt. Lipsiae,1875.

17. Ammiani Marcellini Rerum Gestarum libri qui supersunt / W. Seyfarth. 2 vols. Berlin, 1978.

18. Anonymus Valesii / Rec. Th. Mommsen // MGH. AA. Vol. IX. Ber-olini: Apud Weidmannos, 1892. P. 306-328.

19. Antologia latina / Ed. F. Buecheler, A. Riese. Leipzig, 1869 -. Apollinaris Sidonii Gai Sollii Epistulae et carmina / Rec. Chr. Luetjo-hann // MGH. AA. Т. VIII. Berolini: Apud Weidmannos, 1887.

20. Apollinaris Sidonius. Poems and Letters / With an English translation by William B. Anderson, finished by W.H. Semple and E.H. Warmington. 2 vols. Cambridge (Mass.). Vol. 1: Poems and Letters (books 1-2), 1936; Vol. 2: Letters (books 3-9), 1965.

21. Apollinaire Sidoine. Poemes et letters / Texte etabli et traduit par Andre Loyen. 3 vols. Paris. Vol. 1: Poemes. 1960; Vol. 2: Lettres (livres 15); Vol. 3: Lettres (livres 6-9), 1970.

22. Apollinar Sidoni. Lletres / Introduccio, text revisat i traduccio de Joan Belles. 3 vols. Barcelona. Vol. 1: books 1-3. 1997; Vol. 2: books 4-6. 1998; Vol. 3: books 7-9. 1999.

23. Arator. Epistula ad Parthenium / Ed. A.P. McKinlay // CSEL. T. LXXII. 1951. P. 150-153.

24. Aurelius Augustinus. De civitate Dei / With an English transl. by G.E. McCracken and W.M. Green. Vol. 1-2. Cambridge (Mass.): Harvard Univ. press, 1978.

25. Aurelius Victor. Epitome de caesaribus / Rec. Fr. Pichlmayr. Leipzig,1911.

26. Ausonii D. Magni Opuscula / Rec. C. Schenkl // MGH. AA. Т. V. Pars 2. Berolini: Apud Weidmannos, 1883.

27. Ausonii D.M. Burdigalensis Opuscula / Ed. S. Prete. Leipzig, 1978. Aviti Alcimi Ecdicii. Opera quae supersunt / Rec. R. Peiper // MGH. AA. Т. VI. Pars 2. Berolini: Apud Weidmannos, 1883.

28. Cassiodorus. Institutions / Ed. R.A.B. Mynors. Oxford: Clarendon press, 1937.

29. Cassiodorus. Chronica / Rec. Th. Mommsen // MGH. AA. Т. XI. Berolini: Apud Weidmannos, 1894. P. 120-161.

30. Claudii Claudiani Carmina / Rec. Th. Birt // MGH. AA. Т. X. Berolini: Apud Weidmannos, 1892.

31. Claudianus Claudius. Opera omnia / With an English transl. by M. Platnauer. Vol. 1. Cambridge (Mass.): Harvard Univ. press, 1956.

32. Claudien. Oeuvres. Т. II. 1 et II.2: Poemes politiques (395-398) / Texte etabli et trad, par J.-L. Charlet. Paris: Les Belles Lettres, 2000.

33. Constitutio Pragmatica // Corpus Juris Civilis: Т. III. В., 1899. Col. 798-803.

34. Corippus. In Laudem Justini Augusti / Rec. J. Parttach // MGH. AA. T. III. Pars 2. Berolini: Apud Weidmannos, 1879.

35. Corpus legum/ Ed. G. Haenel. Leipzig, 1965.

36. Dracontius. Carmina / Rec. F. Vollmer // MGH. AA. Т. XIV. Berolini: Apud Weidmannos, 1905.

37. Ennodii Magni Felicis.Opera / Rec. Fr. Vogel // MGH. AA. Т. VII. Berolini: Apud Weidmannos, 1885.

38. Epistulae Imperatorum Pontificum aliorum / Rec. O. Giinter // CSEL. T. XXXV.

39. Epistulae Romanorum Pontificorum / Ed. A. Thiel. Braunsberg, 1867. Evagrius. The Ecclesiastical History / Ed. J. Bidez, L. Palmentier. L.,1898.

40. Fronto. Epistulae / Ed. M.P.J, van den Hout. Leiden, 1954. Fulgentius. Opera // PL. T. 65.

41. Gregorii Magni Registrum epistolarum / Rec. P. Ewald, L. Hartmann // MGH. Epistulae Merowingici et Karolini aevi. Т. I; II. Berolini: Apud Weidmannos, 1891;1893.

42. Gregorii Magni Dialogi Libri IV / Ed. U. Moricca. Rome, 1924. Gregorii Episcopi Turonensis Historiarum libri X / Rec. B. Krusch // MGH. Scriptores rerum Merovingicarum. Т. I. Pars I. Fasc. 1, 2, 3. Han-noverae: Impensis Bibliopolii Hahniani, 1951.

43. Marcellinus Comes. Chronicon ad a. 518, continuation ad a. 534 cum additamento ad. a. 548 / Rec. Th. Mommsen // MGH. AA. Т. XI. Berolini: Apud Weidmannos, 1894. P. 60-108.

44. Maximianus. Elegies / Ed. A. Baehrens // Poetae latinae minores: Т. V. 1883. P. 313-348.

45. Merobaudes. Reliquiae / Rec. F. Vollmer // MGH. AA. Т. XIV. Berolini: Apud Weidmannos, 1905.

46. Notitia dignitatum utriusque imperii / Ed. O. Seeck. Berolini, 1886. Novellae / Ed. R. Scholl, G. Kroll // Corpus Juris Civilis: Vol. III. Berlin, 1954.

47. Olympiodori historiarum libri (fragmenta) // Fragmenta historicorum graecorum / Ed. C. Miiller. Vol. IV. Parisiis, 1851.

48. Orosius. Historia adversum paganos / Ed. C. Zangemeister // CSEL. T. V. 1882.

49. Procopii Caesariensis. Opera omnia: Vol. I—III / Rec. J. Haury, G. Wirth. Lipsiae, 1962-1963.

50. Prudentius. Opera omnia // CSEL. T. 61.

51. Ruricius. Epistolae / Rec. C. Luetjohann // MGH. AA. Т. VIII. Ber-olini: Apud Weidmannos, 1887. P. 345-398.

52. Salviani Presbyteri Massiliensis Libri qui supersunt / Rec. C. Halm // MGH. AA. Т. I. Pars 1. Berolini: Apud Weidmannos, 1877.

53. Sedulius. Carmen Paschale / Ed. J. Huemer // CSEL. Т. X. 1885.

54. Socrates Scholasticus. Historia Ecclesiastica // PG. T. 67. Col. 28-842.

55. Symmachi Q. Aurelii quae supersunt / Ed. O.Seeck // MGH. AA. Т. VI. Berolini: Apud Weidmannos, 1883.

56. Theodorus Lector. Excerpta ex Hist, eccles. // PG. T. 86.

57. Venantii Honori Clementiani Fortunati Presbyteri Italici. Opera po-etica / Ed. F. Leo // MGH. AA. Т. IV. Pars 1. Berolini: Apud Weidmannos, 1881.

58. Venantii Honori Clementiani Fortunati Presbyteri Italici. Opera pedes-tria / Ed. B. Krusch // MGH. AA. Т. IV. Pars 2. Berolini: Apud Weidmannos, 1885.

59. Victor Tonnennensis. Chronica / Ed. Th. Mommsen // MGH. AA. T. XI. Berolini: Apud Weidmannos, 1894. P. 184-206.

60. Victor Vitensis. Historia persecutionis Africanae provinciae / Rec. C. Halm// MGH. AA. Vol. III. Pars. 1. Berolini: Apud Weidmannos, 1879.

61. Vita Caesarii episcopi Arelatensis / Rec. B. Krusch // MGH. Scriptores rerum Merovingicarum. Т. III. P. 433-501.

62. Vita Hilarii episcopi Arelatensis // PL. T. 50. Col. 1219-1245.

63. Vita Honorati // PL. T. 50. Col. 1245-1272.

64. Zosimus. Historia nova / Ex recognitione J. Bekkeri. Bonnae: Impensis ed. Weberi, 1837.2. Литература

65. Аверинцев С. С. Античная риторика и судьбы античного рационализма // Античная поэтика. Риторическая теория и литературная практика. М.: Наука, 1991. С. 3-26.

66. Аверинцев С.С. Золото в системе символов ранневизантийской культуры // Византия. Южные славяне и древняя Русь. Западная Европа. Искусство и культура. М., 1973. С. 15-47.

67. Аверинцев С. С. Император Юлиан и становление «византинизма» // Традиция в истории культуры. М., 1976. С. 79-84.

68. Аверинцев С. С. На перекрестке литературных традиций // Вопросы литературы. М., 1973. № 2. С. 150-183.

69. Аверинцев С. С. Образ античности в западноевропейской культуре XX в.: Некоторые замечания // Новое в классической филологии. М.: Наука, 1975. С. 5-40.

70. Аверинцев С. С. Риторика и истоки европейской литературной традиции. М.: Языки русской культуры, 1996.

71. Аверинцев С.С. Риторика как подход к обобщению действительности//Поэтика древнегреческой литературы. М.: Наука, 1981. С. 15-46.

72. Аверинцев С. С. Риторический принцип как фактор непрерывности на переходе от античности к средневековью и от средневековья к Возрождению // Западноевропейская средневековая словесность. М.: Изд-во МГУ, 1985. С. 6-9.

73. Андерсон П. Переходы от античности к феодализму. М., 2007.

74. Анналы на рубеже веков: Антология. М., 2002.

75. Античная культура и современная наука. М.: Наука, 1985.

76. Античное наследие в культуре Возрождения. М.: Наука, 1984.

77. Артог Ф. Время и история // Анналы на рубеже веков: антология. М., 2002. С. 147-168.

78. Ауров О.В. О римских истоках идеала короля-законодателя в Вестготской Испании середины VII в. // Кентавр / Centaurus, Studia classica et mediaevalia. Вып. 4. M., 2008. С. 86-115.

79. Ауэрбах Э. Мимесис. Изображение действительности в западноевропейской литературе. М.: Прогресс, 1976.

80. Барг М.А. «Анналы» и междисциплинарные методы исторического познания // Споры о главном. Дискуссии о настоящем и будущем исторической науки вокруг французской школы «Анналов». М., 1993. С. 65-70.

81. Барт Р. Введение в структурный анализ повествовательных текстов // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. М.: Прогресс, 1987. С. 387-422.

82. Баткин JI.M. Два способа изучать историю культуры // ВФ. 1986. № 12. С. 104-115.

83. Баткин JI.M. Итальянские гуманисты: стиль жизни и стиль мышления. М.: Наука, 1978.

84. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Худож. лит.,1975.

85. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Наука, 1979. Берк П. Историческая антропология и новая культурная история // НЛО. 2005. № 5 (75). с. 64-91.

86. Бессмертный Ю.Л. Мир глазами знатной женщины IX века (К изучению мировосприятия каролингской знати) // Художественный мир средневековья. М.: Наука, 1982. С. 83-107.

87. Бицилли П.М. Падение Римской империи. Одесса: А.А. Ивасенко,1919.

88. Блок М. Короли-чудотворцы: Очерк представлений о сверхъестественном характере королевской власти, распространенных преимущественно во Франции и в Англии. М., 1998.

89. Боглов Н.Н. Власть и общество в эпоху поздней античности (к постановке проблемы) // Власть, человек, общество в античном мире. М., 1997. С. 161-167.

90. Боглов Н.Н., Литовченко Е.В., Смирницких Т.В. Мироощущение и ментальность в эпоху поздней античности // X Чтения памяти профессора Н.П. Соколова. Н. Новгород, 2007. С. 10-13.

91. Бойко Н.В. Галло-римская аристократия IV века: социокультурный и личностный модусы. Автореф. дис. к.и.н. Ярославль, 2006.

92. Бородин О.Р. Византийская Италия в VI-VIII веках. (Равеннский экзархат и Пентаполь). Барнаул: Изд-во Алтайского ун-та, 1991.

93. Бородин О.Р. Городская курия в Равенне в эпоху раннего средневековья // Проблемы античности и средних веков. М., 1980. С. 45-64

94. Бородин О.Р. Поэтическая традиция Византийской Италии VI-VII веков под воздействием социальных процессов // ВВ. Т. 58. 1998. С. 1521.

95. Бородин О.Р. Равеннский экзархат. Византийцы в Италии. СПб.,2001.

96. Бородин О.Р. Средневековые «Книги понтификов» формирование историографического жанра // Культура и общественная мысль. Античность. Средние века. Эпоха Возрождения. М., 1988. С. 64-71.

97. Бородин О.Р. Экономические противоречия в среде равеннского духовенства в VI-VIII вв. // ВВ. М., 1995. Т. 56. С. 32-44.

98. Брабич В.М. Конторниаты и зрелища в Риме IV-V вв. // Труды государственного Эрмитажа. Л.: Б.и., 1971. Т. 12. Вып. 4. С. 10-15.

99. Брагина JI.M. Итальянский гуманизм: этические учения XIV-XV веков. М.: Изд-во МГУ, 1977.

100. Брагина JI.M. Социально-этические взгляды итальянских гуманистов (вторая половина XV в.). М.: Изд-во МГУ, 1983.

101. Брагинская Н.В. Влажное слово: византийский ритор об эротическом романе. М., 2003.

102. Брагинская Н.В. Генезис "Картин" Филострата Старшего // Поэтика древнегреческой литературы. М.: Наука, 1981. С. 224-289.

103. Браун 77. Культ святых. Его становление и роль в латинском христианстве. М., 2004.

104. Брутян Г.А. Гипотеза Сепира-Уорфа. Ереван: Изд-во Ереван, унта, 1968.

105. Брутян Г.А. Лингвистическое моделирование действительности и его роль в познании // ВФ. 1972. № 10. С. 81-105.

106. Буассье Г. Падение язычества. Исследование последней религиозной борьбы на Западе в IV веке. СПб., 1998.

107. Буданова В.П. «Величие и нищета» готской идентичности // Теории и методы исторической науки: шаг в XXI век. М., 2008. С. 327-329.

108. Буданова В.П. «Государство Эрманариха» в античной и средневековой традиции // Феномены истории. М., 1996. С. 31-45.

109. Буданова В.П. «Желанная земля» в духовной традиции германской элиты // Переходные эпохи в социальном измерении. История и современность: Сб. ст. М., 2002. С. 13-21.

110. Буданова В.П. Варварский мир эпохи Великого переселения народов. М., 2000.

111. Буданова В.П. Готы в эпоху Великого переселения народов. СПб.,2001.

112. Буданова В.П. Новые подходы к исследованию «Гетики» Иордана // Традиции и новации в исследовании западноевропейского феодализма. М., 1994. С. 119-130.

113. Буданова В.П. Этнические процессы и власть в раннем средневековье // Власть и политическая культура в средневековой Европе. М., 1992. С. 42-49.

114. Бутырский М.Н. Иконография императорского портрета на ранне-византийских монетах // Власть, право, норма: Светское и сакральное в античном и средневековом мире / Под ред. Н.А. Селунской. М., 2003. С. 265-276.

115. Бычков В.В. Проблемы искусства в ранневизантийской эстетике // Античность в культуре и искусстве последующих эпох. М.: Советский художник, 1984. 42-54.

116. Бычков В.В. Эстетика поздней античности. М.: Наука, 1981.

117. Вайнштейн О.Л. Этническая основа так называемых государств Одоакра и Теодориха // Историк-марксист. 1938. № 6. С. 134-158.

118. Вжозек В. Метафора как эпистемологическая категория (соображения по поводу дефиниции) // Одиссей. Человек в истории. 1994: Картина мира в народном и ученом сознании. М., 1994. С. 257-264.

119. Виноградов П.Г. Происхождение феодальных отношений в Ланго-бардской Италии. СПб., 1880.

120. Власть, право, норма: Светское и сакральное в античном и средневековом мире / Под ред. Н.А. Селунской. М., 2003.

121. Вольфрам X. Готы. От истоков до середины VI века (опыт исторической этнографии). СПб., 2003.

122. Гадамер Г.-Г. Истина и метод. М., 1988.

123. Гаспаров M.JI. Античная риторика как система //Античная поэтика. Риторическая теория и литературная практика. М.: Наука, 1991. С. 27-59.

124. Гаспаров M.JI. Поэзия риторического века // Поздняя латинская поэзия. М.: Худож. лит., 1982. С. 5-34.

125. Гаспаров M.JI. Цицерон и античная риторика // Цицерон. Три трактата об ораторском искусстве / Пер. с лат. под ред М.Л. Гаспарова. М.: Ладомир, 1994. С. 7-74.

126. Гене Б. История и историческая культура средневекового Запада. М., 2002.

127. Гиббон Э. История упадка и разрушения Римской империи: В 7 ч./Пер. с англ. В.Н.Неведомского. М.: Солдатенков, 1884. Ч. III.

128. Гинзбург К. Мифы-эмблемы-приметы. М., 2004.

129. Гинзбург К. Приметы: Уликовая парадигма и ее корни // НЛО. № 8. 1994. С. 32-61.

130. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. 2-е изд. Л., 1977.

131. Гинзбург Л.Я. О старом и новом: Статьи и очерки. Л.: Советский писатель, 1982.

132. Гирц К. «Насыщенное описание»: В поисках интерпретативной теории культуры // Культурология. XX век. Дайджест: Проблемно-тематический сборник. I. М., 1997. С. 103-166.

133. Гирц К. Идеология как культурная система // НЛО. 1998. № 1 (29). С. 7-38.

134. Гирц К. Интерпретация культур. М., 2004.

135. Голенищев-Кутузов И.Н. Средневековая латинская литература Италии. М.: Наука, 1972.

136. Голубцова Е.С. Изучение истории древнего Рима в советской историографии 60-70-х годов // ВДИ. 1977. № 4. С. 57-72.

137. Грабар А. Император в византийском искусстве / Пер. с фр. Ю.Л. Трейдинга; вступ. ст. Э.С. Смирновой. М.: Ладомир, 2000.

138. Грант М. Крушение Римской империи. М., 1998.

139. Гуревич А.Я. Исторический синтез и Школа «Анналов». М., 1993.

140. Гуревич А.Я. История в человеческом измерении (размышления медиевиста) //НЛО. 2005. № 5 (75). С. 38-63.

141. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. Изд-е 2-е, испр. и доп. М., 1984.

142. Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. М.: Искусство, 1990.

143. Гюнтер Р. Социальные проблемы перехода от античности к средневековью // ВДИ. 1992. № 3. С. 112-118.

144. Дворецкая ИА. Западная Европа V-IX веков. Раннее средневековье. М.: Прометей, 1990.

145. Дворецкая ИА. Из Паннонии в Италию (христианизация завоевателей и генезис варварской государственности в Италии VI-VIII вв.) // Античность и раннее средневековье. Социально-политические и этнокультурные процессы. Н. Новгород, 1991. С. 128-142.

146. Дворецкая ИА. Организация управления в Остготском королевстве // ВВ. М., 1962. Т. XXI. С. 3-28.

147. Дворецкая И.А. Раздел земель в Остготском королевстве в Италии в VI в. и рост дифференциации среди остготов // Уч. зап. МГПИ им. В.И. Ленина; Т. CIV / Кафедра истории древнего мира и средних веков. М., 1957. Вып. 5. С. 111-130

148. Джонс А.Х.М. Гибель античного мира. Ростов н/Д., 1997.

149. Дилигенскш Г.Г. Северная Африка в IV-V вв. М.: Изд-во АН СССР, 1961.

150. Диснер Г.-И. Королевство вандалов. Взлет и падение. СПб., 2002.

151. Добиаш-Рождественская OA. Мастерские письма западного Средневековья и их сокровища // Труды комиссии по истории знаний. М., 1930. Вып. 10.

152. Дроздов В.В. Процессы феодализации в Поздней Римской империи // Вопросы истории экономической мысли и народного хозяйства / Под ред. В.В.Бородина. М.: Изд-во МГУ, 1979. С. 81-95.

153. Дубровский И.В. Социальный институт налогообложения в Галлии в V-VI веках // Конструирование социального: Европа V-XVI вв. / Сост. П.Ю. Уваров и И.В. Дубровский. М., 2001. С. 10-96.

154. Дубровский И.В. Церковная десятина в проповеди Цезария Аре-латского: язык эксплуатации деревни // Одиссей. Человек в истории. 1997: Культурная история социального. М., 1998. С. 31-46.

155. Дуров B.C. Латинская христианская литература III—V веков. СПб.,2003.

156. Дуров B.C. Художественная историография Древнего Рима. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1993.

157. Ениколопов С.Н. Три образующие картины мира // Модели мира. М., 1997. С. 35-43.

158. Ермолова И.Е. Отношение Аммиана Марцеллина к труду историка: теория и практика // ВДИ. 2008. № 4. С. 131-143.

159. Ешевский С.В. Аполлинарий Сидоний // Ешевский С.В. Сочинения. Т. З.М., 1870.

160. Живов В.М. "Мистагогия" Максима Исповедника и развитие византийской теории образа // Художественный мир средневековья: Сб. ст. М.: Наука, 1982. С. 108-127.

161. Зверева Г.И. Историческое знание в контексте культуры конца XX века: проблема преодоления власти модернистской парадигмы // Гуманитарные науки и новые информационные технологии. Вып. 2. М., 1994. С.127-142.

162. Зверева Г.И. Реальность и исторический нарратив: проблемы саморефлексии новой интеллектуальной истории // Одиссей. Человек в истории. 1996: Ремесло историка на исходе XX века. М., 1996. С. 11-24.

163. Зорин A.JT. Идеология и семиотика в интерпретации Клиффорда Гирца // НЛО. 1998. № 1 (29). С. 39-54.

164. Идеология феодального общества в Западной Европе: проблемы культуры и социокультурных представлений средневековья в современной зарубежной историографии / Реф. сб. ИНИОН АН СССР. М.: ИНИ-ОН АН СССР, 1980.

165. Искусство власти: Сборник в честь профессора Н.А. Хачатурян / Отв. ред. О.В. Дмитриева. СПб., 2007.

166. История греческой литературы: В 3 т. / Под ред. С.И. Соболевского, М.Е. Грабарь-Пассек, Ф.А. Петровского. Т.З: Литература эллинистического и римского периодов. М.: Изд-во АН СССР, 1960.

167. История древнего мира: В 3 т. / Под ред. И.М. Дьяконова, В.Д. Нероновой, И.С. Свенцицкой. Изд-е 3-е: испр. и доп. Т.З: Упадок древних обществ. М.: Наука. Восточная литература, 1989.

168. История римской литературы: В 2 т. / Под ред. С.И. Соболевского, М.Е. Грабарь-Пассек, Ф.А. Петровского. М.: Изд-во АН СССР, 1962. Т.2.

169. Каждан А.П. Аммиан Марцеллин в современной зарубежной литературе Римский историк IV в. // ВДИ. 1972. № 1. С. 223-232.

170. Каждан А.П. Византийская культура. СПб.: Алетейя, 1997.

171. Каждан А.П. Некоторые новые публикации источников по истории позднеримской культуры // ВДИ. 1977. № 2. С. 175-179.

172. Каждан А.П. О некоторых спорных вопросах истории становления феодальных отношений в Римской империи // ВДИ. 1953. № 3. С. 77-106.

173. Каждан А.П. О социальной сущности идейной борьбы в христианстве IV-V столетий // Античное общество: Труды конференции. М.: Наука, 1967. С. 282-286.

174. Казаков М.М. Епископ и империя: Амвросий Медиоланский и Римская империя в IV веке. Смоленск, 1995.

175. Капко П.М. Исследование о языке «Бесед на Евангелия», памятника южнорусского XII века. Львов, 1909.

176. Каравашкин А.В., Юрганов A.JI. Опыт исторической феноменологии. Трудный путь к очевидности. М., 2003.

177. Каравашкин А.В., Юрганов ЮЛ. Регион Докса. Источниковедение культуры. М., 2005.

178. Карсавин Л.П. Григорий I Великий // Новый энциклопедический словарь Брокгауза-Ефрона. Т. 15. Стб. 7-8.

179. Карсавин Л.П. Из истории духовной культуры падающей Римской империи (политические взгляды Аполлинария Сидония). СПб., 1908.

180. Карсавин Л.П. История европейской культуры. Т. 1: Римская империя, христианство и варвары. СПб., 2003.

181. Карсавин Л.П. Культура средних веков. Киев, 1995.

182. Карсавин Л.П. Магнаты конца Римской империи. (Быт и религия) // К двадцатипятилетию учебно-педагогической деятельности И.М. Гревса: Сборник статей его учеников. СПб.: Общественная польза, 1911. С. 1-62.

183. Карсавин Л.П. Магнаты конца Римской империи. М., 1910.

184. Кастилъоне Б. О придворном / Пер. и вступ. ст. Е.И. Ярополова // Идеи эстетического воспитания. М.: Искусство, 1973. T.I. С. 349-350.

185. Кац А.А. Проблема падения Римской империи в советской историографии (из истории вопроса) // ВДИ. 1967. № 2. С. 212-229.

186. Клауде Д. История вестготов. СПб., 2002.

187. Кнабе Г. С. «Вторая память» Мнемозины // Вопросы литературы. 2004. № 1.С. 3-24.

188. Кнабе Г. С. Античное письмо // Человек и общество в античном мире. М.: Наука, 1998. С. 466-481.

189. Кнабе Г.С. Арбатская цивилизация и арбатский миф // Москва и московский текст русской культуры. М., 1998. С. 137-198.

190. Кнабе Г.С. Булат Окуджава и культурно-историческая мифология. От шестидесятых к девяностым // Вопросы литературы.2006. № 5. С. 135-167.

191. Кнабе Г.С. Древо познания древо жизни. М., 2006. Кнабе Г.С. Жажда тождества. Культурно-антропологическая идентификация. Вчера. Сегодня. Завтра. М., 2003.

192. Кнабе Г. С. Жизнеописание Аполлония Тианского, Раайегх^ Хрг|ото<; и Корнелий Тацит // ВДИ. 1972. № 3. С. 30-63.

193. Кнабе Г.С. Избранные труды. Теория и история культуры. М — СПб., 2006.

194. Кнабе Г.С. Историческое пространство и историческое время в культуре древнего Рима // Культура древнего Рима. М.: Наука, 1985. Т. 2. С. 108-166.

195. Кнабе Г.С. Категория престижности в жизни древнего Рима // Быт и история в античности / Под ред. Г.С. Кнабе. М., 1988. С. 143-169.

196. Кнабе Г.С. Корнелий Тацит: Время, жизнь, книги. М.: Наука, 1981. Кнабе Г.С. Материалы к лекциям по общей теории культуры и культуре античного Рима. М.: Индрик, 1994.

197. Кнабе Г.С. Общественно-историческое познание второй половины XX века, его тупики и возможности их преодоления // Одиссей. Человек в истории. 1993: Образ «другого» в культуре. М., 1994. С. 247-255.

198. Кнабе Г.С. Рим Тита Ливия образ, миф и история // Тит Ливий. История Рима от основания Города. Т. III. М., 1994. С. 590-655.

199. Кнабе Г. С. Римский миф и римская история // Жизнь мифа в античности: Материалы конф. «Випперовские чтения». Вып. XVIII. Ч. 1. М, 1988. С. 241-252.

200. Кнабе Г. С. Римское общество в эпоху Ранней Империи // История древнего мира: В 3-х тт. / Под ред. И.М. Дьяконова, В.Д. Нероновой, И.С. Свенцицкой. Т. 3. М, 1989. С. 112-140.

201. Кнабе Г. С. Русская Античность. Содержание, роль и судьба античного наследия в культуре России. М.: РГГУ, 1999.

202. Кнабе Г. С. Цицерон, культура и слово // Цицерон. Избранные сочинения. М., 1975. С. 5-34.

203. Ковелъман А.Б. Риторика в тени пирамид (Массовое сознание римского Египта). М.: Наука. Восточная литература, 1988.

204. Конструирование социального: Европа V-XVI вв. / Сост. П.Ю. Уваров и И.В. Дубровский. М., 2001.

205. Копылов И.А. Арианская церковь в Вандальской Африке V-VI вв. по данным «Истории гонений» епископа Виктора из Виты // Новый исторический вестник. 2006. № 2. С. 27-39.

206. Копылов И.А. Правовые основы власти вандальского короля: к вопросу о соотношении римских и германских элементов // Jus antiquum = Древнее право. 2004. № 4. С. 166-182.

207. Корелин М.С. Важнейшие моменты в истории средневекового папства. СПб., 1901.

208. Корелин М.С. Падение античного миросозерцания. Культурный кризис в Римской империи. СПб., 2005.

209. Королевский двор в политической культуре средневековой Европы: Сборник статей / Отв. ред. Н.А. Хачатурян. М., 2004.

210. Корсунский А.Р. К дискуссии об "Эдикте Теодориха" // Европа в средние века: экономика, политика, культура. М., 1972. С. 16-31.

211. Корсунский А.Р. О колонате в Восточной Римской империи V-VI веков // ВВ. 1956. Т. IX. С. 45-77.

212. Корсунский А.Р. Образование раннефеодальных государств в Западной Европе. М.: Изд-во МГУ, 1963.

213. Корсунский А.Р., Гюнтер Р. Упадок и гибель Западной Римской империи и возникновение варварских королевств (до середины VI в.). М.: Изд-во МГУ, 1984.

214. Косминский Е.А. Историография средних веков. V в. середина XIX в.: Лекции. М.: Изд-во МГУ, 1964.

215. Котелъникова JI.A. Феодализм и город в Италии в VIII-XV веках. М.: Наука, 1987.

216. Криницына Е.С. «Nostre parti procul dubio patet justitia.»: образ правителя Толедского королевства VII века в переписке Браулиона Са-рагосского // Вестник РГГУ. 2008. №. 12. С. 114-126.

217. Кром М.М. Историческая антропология. СПб., 2004.

218. Кудрявцев П.Н. Судьбы Италии от падения Западной Римской империи до восстановления ее Карлом Великим. М.: Унив. тип., 1850.

219. Кулаковский Ю.А. Школа и мировоззрение Авита, епископа Вьен-нского. Киев, 1999.

220. Культура Византии: IV- первая половина VII в. М.: Наука, 1984.

221. Культура Древнего Рима. М.: Наука, 1985. Т. I; Т. П.

222. Курбатов Г.Л. Ранневизантийские портреты: К истории общественно-политической мысли. Л.: Изд-во ЛГУ, 1991.

223. Курбатов Г.Л. Риторика // Культура Византии: IV первая половина VII в. М.: Наука, 1984. С. 98-125.

224. Курбатов Г.Л., Лебедева Г.Е. Византия: проблемы перехода от античности к феодализму. Л.: Изд-во ЛГУ, 1984.

225. Лакофф Д., Дэюонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Теория метафоры. М., 1990. С. 387-415.

226. Литовченко Е.В. Roman Decadence: эпоха глазами позднеримской аристократии // Каразшськи читання (юторичш науки). Харюв, 2007. С. 178-179.

227. Литовченко Е.В. К образу Аполлинария Сидония: человек поздней античности // Научные ведомости БелГУ. История. Политология. Экономика. № 2 (33). Белгород, 2007. С. 30-38.

228. Литовченко Е.В. Элементы классической традиции в произведениях Авсония и Сидония: к истории ментальности позднеантичного времени // Мир Византии. Белгород, 2007. С. 6-14.

229. Лосев А.Ф. Античные теории стиля в их историко-эстетической значимости // Античные риторики / Собр. текстов, статьи, коммент. и общ. ред. А.А. Тахо-Годи. М.: Изд-во МГУ, 1978.

230. Лосев А. Ф. Творчество Боэция как переходный антично-средневековый феномен // Западноевропейская средневековая словесность. М.: Изд-во МГУ, 1985. С. 25-27.

231. Лотман Ю.М. Литературная биография в историко-культурном контексте (к типологическому соотношению текста и личности автора) // Лотман Ю.М. Избранные статьи. Таллин, 1992. Т. 1. С. 365-377.

232. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Отзвуки концепции «Москва третий Рим» в идеологии Петра Первого (К проблеме средневековой традиции в культуре барокко) // Лотман Ю.М. Избранные статьи. Т. III. Таллинн, 1993. С. 201-212.

233. Лотман Ю.М. Декабрист в повседневной жизни (Бытовое поведение как историко-психологическая категория) // Лотман Ю.М. Избранные статьи: В 3-х тт. Т. III. Таллинн, 1993. С. 287-311.

234. Ляпустина Е.В. Поздняя античность общество в изменении // Переходные эпохи в социальном измерении. История и современность: Сб. ст. М., 2002. С. 31-46.

235. Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии. Латинская патристика. М.: Мысль, 1979.

236. Мамина О.Н. Идеология и социальная психология галло-римского нобилитета V в. н.э.: мировоззрение Сидония Аполлинария. Автореф. дис. к.и.н. Свердловск, 1989.

237. Мамина О.Н. Отражение политической организации галло-римского общества во второй половине V в. н.э. в сочинениях Сидония Аполлинария // Вопросы политической организации рабовладельческого и феодального общества / УГУ. Свердловск, 1984. С. 66-79.

238. Медушевская О.М. Теория и методология когнитивной истории. М., 2008.

239. Межерицкий Я.Ю. «Республиканская монархия»: метаморфозы идеологии и политики императора Августа. М.; Калуга, 1994.

240. Межерицкий Я.Ю. Высшие слои римского общества по произведениям Сенеки // Проблемы истории античной гражданской общины: Сб. статей. М., 1982. С. 112-130.

241. Михайлов А.В. Методы и стили литературы. М., 2008.

242. Михайлов А.В. Языки культуры. Риторика и история искусств. Ключевые слова культуры. Самоосмысление гуманитарной науки. М.: Языки русской культуры, 1997.

243. Мюссе Л. Варварские нашествия на Европу: германский натиск. СПб., 2006.

244. Мюссе Л. Варварские нашествия на Западную Европу. Вторая волна. СПб., 2001.

245. Мязина О.Б. Аврелий Пруденций Клемент и формирование образа идеального правителя в христианской мысли // Мутща. Сборник научных трудов, посвященный памяти Владимира Даниловича Жигунина. Казань, 2002. С. 429-434.

246. Мязина О.Б. Представления об императорской власти и исторических судьбах Рима в контексте полемики христианства и язычества на рубеже IV-V вв. (по материалам творчества Пруденция). Автореф. дис. к.и.н. Казань, 2002.

247. Нахов ИМ. Традиции аллегоризма и "Картина" Кебета Фиванско-го // Традиция в истории культуры. М.: Наука, 1978. С. 61-78.

248. Немилое А.Н. Идеал "ученого отшельничества" у немецких гуманистов // Античное наследие в культуре Возрождения. М.: Наука, 1984. С.111-114.

249. Неронова В.Д. Поздняя Римская империя // История древнего мира: В 3 т. / Под ред. И.М. Дьяконова, В.Д. Нероновой, И.С. Свенцицкой. Изд-е 3-е: испр. и доп. Т.З: Упадок древних обществ. М.: Наука. Восточная литература, 1989. С. 295-322.

250. Неусыхин А.И. Лангобардское королевство в Италии // История Италии. Т. 1. М., 1970. С. 34-70.

251. Неусыхин А.И. Общественный строй лангобардов в VI-VII веках // СВ. Вып. 1. М.-Л., 1941. С. 20-25.

252. Неусыхин А.И. От античности к средневековью // История Италии. Т. I. М., 1970. С. 9-70.

253. Неусыхин А.И. Рец. на: Иордан. О происхождении и деяниях гетов. «Getica» / Вступ. ст., перевод, комментарий Е.Ч. Скржинской. СПб., 1997. С. 462-489.

254. Образы прошлого и коллективная идентичность в Европе до начала Нового времени / Под ред. Л.П. Репиной. М., 2003.

255. Ошерое С.А. Сенека. От Рима к миру // Сенека. Нравственные письма к Луцилию. М., 1977. С. 324-353.

256. Певницкий В. Св. Григорий Двоеслов его проповеди и гомилетические правила. Киев, 1871.

257. Петрушевский Д.М. Очерки из истории средневекового общества и государства. М.: Б.и., 1922.

258. Покровский М.М. История римской литературы. M.-JL: Изд-во АН СССР, 1942.

259. Пономарев А. Собеседования св. Григория Великого о загробной жизни в их церковном и историко-литературном значении: Опыт исследования памятника христианской агиологии и эсхатологии. СПб., 1889.

260. Попова Т.В. Фиктивное письмо как литературный жанр (Поэтика образа героя, сюжета и жанра) // Античная поэтика. Риторическая теория и литературная практика. М.: Наука, 1991. С. 181-215.

261. Поэтика древнеримской литературы / Под общ. ред. M.JI. Гаспа-рова. М.: Наука, 1989.

262. Проблемы литературной теории в Византии и латинском средневековье: Сб. ст. М.: Наука, 1986.

263. Ренан Э. Жизнь Иисуса. М., 1993.

264. Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М, 1998.

265. Репина Л.П. Время, история, память (ключевые проблемы историографии на XIX Конгрессе МКИН) // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. Вып. 3. М., 2000. С. 5-14.

266. Репина Л.П. Культурная память и проблемы историописания (историографические заметки). М., 2003.

267. Репина Л.П. Социальная история и историческая антропология: новейшие тенденции в современной британской и американской медиевистике // Одиссей. Человек в истории. 1990: Личность и общество. М., 1990. С. 167-182.

268. Репина Л.П., Зверева В.В., Парамонова М.Ю. История исторического знания. М., 2004.

269. Рикер П. Живая метафора // Теория метафоры. М., 1990. С. 435455.

270. Рикер П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение // Теория метафоры. М., 1990. С. 416-434.

271. Рикер П. Память, история, забвение. М., 2004.

272. Ричарде А. Философия риторики // Теория метафоры. М., 1990. С. 44-67.

273. Рождественский Ю.В. Теория риторики. М.: Добросвет, 1997.

274. Розенталь Н.Н. Социально-политические воззрения языческой интеллигенции Поздней Римской империи // Сборник научных работ ист. ф-та ОГУ. 1947. Вып. 49. Т. II. С. 89-114.

275. Ромм Б.Я. Светские и церковные начала в культуре раннего средневековья (докаролингский период) // Известия Воронежского государственного педагогического института. Том 4. Воронеж, 1938. С. 17—43.

276. Ронин В.К. Франки, вестготы, лангобарды в VI VIII вв.: политические аспекты самосознания // Одиссей. Человек в истории. 1989. М., 1989. С. 64-81.

277. Рохас К.А.А. Критический подход к истории французских «Анналов». М., 2006.

278. Рубцов П.В. Стилихон в произведениях Клавдиана // Власть, политика, право в Античности и средневековье: Сб. ст. Барнаул, 2003. С. 5968.

279. Рюзен И. Утрачивая последовательность истории (некоторые аспекты исторической науки на перекрестке модернизма, постмодернизма и дискуссии о памяти) // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. Вып. 7. М., 2001. С. 8-26.

280. Садов А.И. Обзор языка папы Григория I (по его письмам). Пг.,

281. Сванидзе А.А., Голубцова Е.С., Исаева В.И. Античное наследие как фактор формирования средневековой культуры Западной Европы // Средние века. Вып. 54. М.: Наука, 1991. С. 251-257.

282. Свенщщкая И.С. К проблеме «Греческого Возрождения» в полисах II в. (Культурные рецепции в идеологии и повседневной жизни) // Быт и история в античности / Под ред. Г.С. Кнабе. М., 1988. С. 170-191.

283. Священное тело короля. Ритуалы и мифология власти. / Отв. ред. Н.А. Хачатурян. М., 2006.

284. Священное тело короля: Ритуалы и мифология власти: Сборник статей / Отв. ред. Н.А. Хачатурян. М., 2006.

285. Селунская Н.А. «Late Antiquity»: историческая концепция, историографическая традиция и семинар «Empires Unlimited» // ВДИ. 2005. № 1. С. 249-253.

286. Селунская Н.А. Осень средневековья и поздняя античность: как антиковеды с медиевистами историю делили // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. Вып. 13. М., 2004. С. 232-246.

287. Сильвестров B.JI. Проблема преемственности в философскойкультуре (античность средневековье и новое время) // Философия иtистория культуры. М.: Наука, 1985. С. 25-42.

288. Сиротенко В. Т. История международных отношений в Европе во второй половине IV начале VI в. Пермь: Изд-во ПГУ, 1975.

289. Скржинская Е. Ч. Иордан и его «Гетика» // Иордан. О происхождении и деяниях гетов. «Getica» / Вступ. ст., перевод, комментарий Е.Ч. Скржинской. СПб., 1997. С. 9-58.

290. Скржинская Е.Ч. Комментарий // Иордан. О происхождении и деяниях гетов. «Getica» / Вступ. ст., перевод, комментарий Е.Ч. Скржинской. СПб., 1997. С. 177-375.

291. Сметанин В.А. Эпистолография. Свердловск: Б.и., 1970.

292. Смирим В.М. Римская школьная риторика Августова века как исторический источник (По "Контроверсиям" Сенеки Старшего) // ВДИ. 1977. № 1. С. 95-113.

293. Сюзюмов М.Я. К вопросу о процессах феодализации в Римской империи//ВДИ. 1955. № 1. С. 51-67.

294. Теория метафоры: Сборник / Вступ. ст. и сост. Н.Д. Арутюновой. М., 1990.

295. Тимофеев М.А. Григорий Великий и нехристианские верования средневековой Европы // Средневековая Европа. Проблемы идеологии и политики: Сб. ст. М., 2000. С. 42-79.

296. Тимофеев М.А. Церковно-миссионерская деятельность папы Григория Великого (590-604 гг.). Автореф. дис. к.и.н. М., 1996.

297. Томпсон Э.А. Римляне и варвары. Падение Западной империи. СПб., 2003.

298. Топоров В.Н. Вергилианская тема Рима // Исследования по структуре текста. М.: Наука, 1987. С. 196-215.

299. Тынянов Ю.Н. Пушкин и его современники. М.: Наука, 1969. Уайт X. Метаистория: Историческое воображение в Европе XIX в. Екатеринбург, 2002.

300. Удалъцова З.В. Идейно-политическая борьба в ранней Византии (по данным историков IV-VII вв.). М.: Наука, 1974.

301. Удалъцова З.В. Италия и Византия в VI веке. М.: Изд-во АН СССР,1959.

302. Удалъцова З.В. Классовая борьба в Италии накануне византийского завоевания // ВВ. 1956. Т. X. С. 9-26.

303. Удалъцова З.В. Крупное светское и церковное землевладение в Италии VI века // ВВ. 1956. Т. IX. С. 78-116.

304. Удальцоеа З.В. Раздел земель между остготами и римлянами в Италии в конце V века // СВ. М., 1956. Т. VIII. С. 17-35.

305. Удальцоеа З.В. Сельское зависимое население Италии VI века // ВДИ. 1955. №3. С. 85-117.

306. Удальцоеа З.В. Социально-экономические преобразования в Италии в период правления Тотилы // ВВ. 1958. Т. XIII. С. 9-27.

307. Уколова В.И. "Последние римляне" и парадигмы средневековой культуры // ВДИ. 1992. № 1. с. 104-118.

308. Уколова В.И. "Последний римлянин" Боэций. М.: Наука, 1987.

309. Уколова В.И. Античное наследие и культура раннего средневековья (конец V середина VII века). М.: Наука, 1989.

310. Уколова В.И. Культура остготской Италии // СВ. Вып. 46. М., 1983. С. 3-27.

311. Уколова В.И. Макробий и его "Сатурналии" // Культура и общественная мысль: Античность. Средние века. Эпоха Возрождения. М.: Наука, 1988. С. 50-56.

312. Уколова В.И. Макробий и средневековая культура // СВ. Вып. 52. М., 1989. С. 171-192.

313. Уколова В.И. Методологические проблемы изучения генезиса западноевропейской средневековой культуры // Методологические и философские проблемы истории. Новосибирск: Наука, 1983. С. 152-164.

314. Уколова В.И. Мировоззрение Боэция и античная традиция: (К 1500-летию со дня рождения) // ВДИ. 1981. № 3. С. 76-86.

315. Уколова В.И. Мировоззренческая борьба в западном Средиземноморье на рубеже античности и средневековья // Средиземноморье и Европа: исторические традиции и современные проблемы. М.: Наука, 1986. С. 9-25.

316. Уколова В.И. Особенности культурной жизни Запада (IV первая половина VII в.) // Культура Византии IV - первая половина VII в. М.: Наука, 1984. С. 78-97.

317. Уколова В.И. Поздний Рим: пять портретов. М.: Наука, 1992.

318. Уколова В.И. Представления об истории на рубеже античности и средневековья // Идейно-политическая борьба в средневековом обществе. М.: Наука, 1984. С. 38-68.

319. Уколова В.И. Рец. на кн.: Дж. О'Доннелл. Кассиодор. Беркли; Лос Анжелес; Лондон: Изд-во Калифорнийского университета, 1979 // Там же. С. 217-219.

320. Уколова В.И. Социальные аспекты учения Аврелия Августина // Классы и сословия средневекового общества. М.: Наука, 1988. С. 23-28.

321. Уколова В.И. Философия истории Аврелия Августина // Религии мира. 1985. М.: Политиздат, 1986. С. 127-145.

322. Уколова В.И. Флавий Кассиодор // ВИ. 1982. № 2. С. 185-189.

323. Уколова В.И Эра Диоклетиана // Европейский альманах. История. Традиция. Культура. 1993. М., 1993. С. 154-169.

324. Уоллес-Хедрылл Дж.-М. Варварский Запад. Раннее Средневековье 400- 1000. СПб., 2002.

325. Успенский Ф.И. Церковно-политическая деятельность папы Григория I Двоеслова. Казань, 1901.

326. Утченко C.JI. Две шкалы римской системы ценностей // ВДИ. 1972. № 4. С. 19-33.

327. Утченко C.JI. Ещё раз о римской системе ценностей // ВДИ. 1973. № 4. С. 30-47.

328. Утченко C.JI. Политические учения древнего Рима III—I вв. до н.э. М., 1977.

329. Утченко C.JI. Политические учения древнего Рима. М., 1977.

330. Фортунатов А.А. К вопросу о судьбах латинской образованности в варварских королевствах//СВ. Вып. 2. М., 1946. С. 114-134.

331. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб.,1994.

332. Фюстель де Куланж, Н.Д. История общественного строя древней Франции: В 6 т. / Под общ. ред. И.М. Гревса. Т. 2: Германское вторжение и конец империи. СПб.: Тип. Альтшулера, 1904.

333. Хёйзинга Й. Осень средневековья. Исследование форм жизненного уклада и форм мышления в XIV и XV веках во Франции и Нидерландах. М.: Наука, 1988.

334. Чекалова А.А. Константинополь в VI веке. Восстание Ника. Изд. 2-е, испр. и доп. СПб.: Алетейя, 1997.

335. Чекалова А.А. Патрикиат в ранней Византии // ВВ. Т. 57. М., 1997. С. 32-44.

336. Чекалова А.А. Родственные и дружеские связи как фактор стабильности сенаторского сословия Константинополя в IV-VI вв. // ВВ. Т. 55. Ч. 1.М., 1994. С. 91-94.

337. Чекалова А.А. Сенаторская аристократия Константинополя и крупная земельная собственность в IV первой половине VII в. // ВВ. Т. 56. М., 1995. С. 20-31.

338. Чиколини JI.C. Средневековая и ренессансная культура Италии в русской дореволюционной историографии // СВ. Вып. 47. М., 1984. С. 215-246.

339. Шабага И.Ю. Галльские панегирики: искусство лести // ВДИ.1995. №3. С. 51-57.

340. Шабага И.Ю. Латинские панегирики конца III—IV веков как исторический источник (программный характер галльских панегириков) / Автореф. дисс. к. и. н. М.: Изд-во МГУ, 1984.

341. Шабага И.Ю. Опыт исследования галльских панегириков количественными методами//ВДИ. 1993. № 1. С. 147-161.

342. Шабага И.Ю. Публилий Оптациан Порфирий: Панегирик императору Константину // Кентавр/Centaurus. Studia classica et mediaevalia. Вып. 4. M., 2008. С. 43-60.

343. Шабага И.Ю. Роль культа императоров в конце III—IV вв. по данным галльских панегириков // Проблемы истории античности и средних веков. М.: Наука, 1982. С. 40-55.

344. Шабага И.Ю. Славься, император! Латинские панегирики от Диоклетиана до Феодосия. М.: Изд-во МГУ, 1997.

345. Шалимов О.А. Образ идеального правителя в Древнем Риме в середине I начале II века н. э. М., 2000.

346. Шартье Р. История сегодня: сомнения, вызовы, предложения // Одиссей. Человек в истории. 1995: Представления о власти. М., 1995. С. 192-205.

347. Шартье Р. Письменная культура и общество. М., 2006.

348. Шасколъский П.Б. Роль римской церкви в обороне Италии в эпоху нашествия лангобардов // К 25-летию учено-педагогической деятельности И.М. Гревса: Сб. ст. его учеников. СПб., 1911. С. 70-93.

349. Шкаренков П.П. "Variae" Кассиодора в зеркале риторики: К вопросу о рефлексии стиля в позднеримской риторической традиции // Парадигмы: Сб. науч. работ. Тверь: ТГУ, 2000. С. 6-15.

350. Шкаренков П.П. "Variae" Кассиодора в контексте позднеантичной интеллектуальной культуры // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории: Вып. 2 / ИВИ РАН. М.: Эдиториал УРСС, 2000. С. 95-109.

351. Шкаренков 77.77. «Variae» Кассиодора памятник переходной эпохи // Диалог со временем. 2008. № 25.2. С. 305-342.

352. Шкаренков П.П. «Vita Epiphani» Эннодия: риторический дискурс и формирование символического образа власти в остготской Италии // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. 2008. № 12. С. 81-114.

353. Шкаренков П.П. «Римский миф» на рубеже эпох: историческая память и риторический нарратив // Новый исторический вестник. 2008. № 1.С. 20-30.

354. Шкаренков П.П. Flavii Cassiodori vita ас iter: ритор и риторическая традиция на рубеже античности и средневековья // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. 2008. № 9. С. 83-102.

355. Шкаренков П.П. Theodericus rex genitus в концепции королевской власти Эннодия: риторико-стилистическая стратегия и национальная идеология // Диалог со временем. 2008. № 25.1. С. 353-376.

356. Шкаренков П.П. Translatio imperii: Флавий Кассиодор и римская традиция в Остготской Италии // Новый исторический вестник. 2005. № 2. С. 5-22.

357. Шкаренков П.П. Историческая реальность и ее риторическое воспроизведение в поздней античности (на примере посланий Квинта Аврелия Симмаха) // Дискурс. Коммуникативные стратегии культуры и образования. 2000. № 8/9. С. 142-145.

358. Шкаренков П.П. Картина мира и риторический нарратив в сочинениях латинских авторов поздней античности и раннего средневековья // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. 2008. №9. С. 227-253.

359. Шкаренков П.П. Королевская власть в Остготской Италии по «Variae» Кассиодора: миф, образ, реальность. М.: РГГУ, 2003.

360. Шкаренков П. П. Образ идеального правителя в латинской риторической традиции II—V в. // Новый исторический вестник. 2008. № 2. С. 5-16.

361. Шкаренков 77.77. Падение Римской империи: стереотипы историографии и новое прочтение источников // Новый исторический вестник. 2008. № 1. с. 233-239.

362. Шкаренков П.П. Римская империя в «эпоху упадка»: между мифом и реальностью // Новый исторический вестник. 2004. № 2. С. 5-35.

363. Шкаренков 77.77. Римская традиция в варварском мире. Флавий Кассиодор и его эпоха. М.: РГГУ, 2004.

364. Шкаренков 77.77. Римская традиция образа идеального правителя в Остготской Италии // Вестник древней истории. 2008. № 4. С. 157-172.

365. Шкаренков 77.77. Римский сенат и сенаторская аристократия в Остготской Италии // Новый исторический вестник. М., 2001. № 2. С. 45-63.

366. Шкаренков П. П. Флавий Кассиодор в зеркале риторики (на примере "Variae" // Зеркало истории: Личность в истории: Сб. статей. М.: РГГУ, 2000. Вып. 4. С. 9-19.

367. Штаерман Е.М. О повторяемости в истории // ВИ. 1965. № 7. С.3.20.

368. Штаерман Е.М. Кризис античной культуры. М.: Наука, 1975. Штаерман Е.М. Кризис рабовладельческого строя в западных провинциях Римской империи. М.: Наука, 1978.

369. Эйхенбаум Б.М. Молодой Толстой. Петербург; Берлин; Гржебин: Б.и., 1922.

370. Эксле О.Г. Культурная память под воздействием историзма // 0диссей-2001. М., 2001. С. 176-198.

371. Экштут С.А. Битвы за храм Мнемозины // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. Вып. 7. М., 2001. С. 27—48.

372. Яснитский Н.А. Проблема падения Римской империи. Эдуард Гиббон. Автореф. дис. к.и.н. М., 2002.

373. Aigrain R., Brehier L. Gregoire le Grand. Les Etats barbares et la con-quete arabe (590-756) // Histoire de l'Eglise depuis des origins jusqu'a nos jours. Vol. V. P., 1938. P. 17-70.

374. Alfoldi A. A Conflict of Ideas in the Late Roman Empire. Oxford,1952.

375. Alfoldi A. Die monarchische Representation im romischen Kaiserrei-che. Darmstadt, 1970.

376. Alfoldi Maria R. Das Goldmultiplum Theoderichs des Grossen. Neue Uberlegungen // Rivista italiana di numismatica. 100. 1988. P. 367-372.

377. Alfoldi Maria R. Gloria Romanorum. Schriften zur Spatantike. Zum 75. Geburtstag der Verfasserin am 6. Juni 2001. Hg. von Heinz Bellen und Hans-Markus von Kaenel. Stuttgart, 2001.

378. Alfoldi Maria R. И medaglione d'oro di Teoderico // Rivista italiana di numismatica. 80. 1978. P. 133-142.

379. Allard P. Sidoine Apollinaire sous les regnes d'Avitus et de Majorien // Revue des questions historiques. 83. 1908. P. 426-452.

380. Amherdt D. La fonction de la poesie et le role du poete chez Ausone et Paulin de Nole // Museum Helveticum. 61. 2004. P. 72-82.

381. Amherdt D. Rusticus politicus. Esprit de caste? L'agriculture et la politique chez Sidoine Apollinaire. Realite et lieux communs // Hermes. 132. Heft 3.2004. S. 373-387.

382. Amici A. Jordanes e la storia gotica. Spoleto, 2002.

383. Amory P. People and Identity in Ostrogothic Italy, 489-554. Cambridge, 1997.

384. Amory P. The meaning and purpose of ethnic terminology in the Bur-gundian Laws // Early Mediaeval Europe. 2. 1993. P. 1-28.

385. Anderson B. Imagined Communities: Reflections on the Origin and Spread of Nationalism. L.; N.-Y., 1994.

386. Anderson P. Passages from Antiquity to Feudalism. L., 1975.

387. Ankersmit F.R. Narrative Logic. A Semantic Analysis of the Historian's Language. The Hague, 1983.

388. Ankersmit F.R. The Reality Effect in the Writing of History. The Dynamic ofHistoriographical Topology. Amsterdam, 1989.

389. Aragon-Launet P., Balmelle C. Les structures ornementales en acanthe dans les mosai'ques de la villa de Seviac pres de Montreal (Gers) // Gallia. 45. 1987-1988. P. 189-208.

390. Arcari P.M. Idee e sentimenti politici dell'Alto Medioevo. Milan,1968.

391. Arnaldi G. II Senato in Roma altomedievale (secoli VI, fine X) // II Senato nella storia. Vol. II. Roma, 1997. P. 95-115.

392. Arnaldi G. Rinascita, fine, reincarnazione e successive metamorphosi del Senato romano (secoli V-XII) // Archivio della Societa romana di Storia patria. 1982. 105. P. 7-56.

393. Arnheim M.T.W. The Senatorial Aristocracy in the Later Roman Empire. Oxford: Clarendon press, 1972.

394. Arquilliere H.-X. L'Augustinisme politique, essai sur la formation des theories politiques du Moyen Age. P., 1934.

395. Arsac P. La dignite senatorial au Bas-Empire // Revue historique de droit fran?ais et etranger. P., 1969. № 2. P. 198-243.

396. Arslan E.A. La monetazione dei Goti // С ARB. XXXVI. Ravenna, 1989. P. 17-72.

397. Arslan E.A. La struttura delle emissioni monetary dei Goti in Italia // Teoderico il Grande e i Goti d'ltalia / Atti del XIII congresso internazionale di studi sull'Alto Medioevo. Milano 2-6 novembre 1992. Spoleto, 1993. P. 517-554.

398. Assman J. Das kulturelle Gedachtnis. Schrift, Erinnering und politische Identitat in den friihen Hochlculturen. Mtinchen, 1992.

399. Aubin P. Interiorite et exteriorite dans les Мог alia in Job de S. Gregoire le Grand // Recherches de science religieuse. 62. 1974. P. 117-166.

400. Auerbach E. Literary Language and Its Public in Late Latin Antiquity and in the Middle Ages / Transl. from the German by R. Manheim. L.: Thames & Hudson, 1965.

401. Authority and the Sacred: Aspects of the Christianization of the Roman World / Ed. P. Brown. Cambridge; N.-Y., 1995.

402. Aymard J. Sidoine Apollinaire et la chasse // Hommages a Jean Bayet. 1964. P. 47-53.

403. Aymard A. Polybe, Scipion l'Africain et le titre de "Roi" // Etudes d'histoire ancienne. P., 1967. P. 387-395.

404. Bachrach B.S. Another look at the barbarian settlement in southern Gaul // Traditio. 25. 1969. P. 354-358.

405. Bagnall R.S., Cameron A., Schwartz R.S., Worp K.A. Consuls of the Later Roman Empire. Atlanta: Scholars press, 1987.

406. Bailey D.R.S. Notes, critical and interpretative, on the Letters of Sidonius Apollinaris // Phoenix. 36. 1982. P. 344-357.

407. Bailey D.R.S. Notes, critical and interpretative, on the Poems of Sidonius Apollinaris // Phoenix. 30. 1976. P. 242-251.

408. Balland A. Un taureau dans un arbre // Melanges P. Boyance. Rome, 1974. P. 39-56.

409. Bcinniard M. La Rouille et la lime: Sidoine Apollinaire et la langue classique en Gaule au Vе siecle // De Tertullien aux Mozarabes: Mel. J. Fontaine. P., 1992. P. 413-427.

410. Bardy G. Cassiodore et la fin du monde ancienne // Annee theologique. 1945. № 6. P. 383-425

411. Bardy G. L'Eglise et l'enseignement en Occident au cinquieme siecle // Mel. R.P. Ferdinand Cavallera. Toulouse. 1948. P. 191-214.

412. Bardy G. Les origines des ecoles monastiques en Occident // Sacris Erudiri. 7. 1953. P. 86-104.

413. Bardy G. Melchisedech dans la tradition patristique // Revue biblique. 1926. P. 496-509; 1927. P. 25-45.

414. Bardy G. Pelerinage a Rome vers la fins du Vе siecle // An. Boll. 67. 1949. P. 224-235.

415. Barnes T.D. Athanasius and Constantius: Theology and Politics in the Constantinian Empire. Cambridge (Mass.), 1993.

416. Barnes T.D. Patricii under Valentinian III // Phoenix. 29. 1975. P. 155170.

417. Barnes T.D. Who were the Nobility of the Roman Empire? // Phoenix. 1974. Vol. 28. P. 444-450.

418. Barnish S.J.B. Taxation, land and barbarian settlement in the Western Empire//PBSR. 54. 1986. P. 170-195.

419. Barnish S.J.B. The Anonymus Valesianus II as a Source for the Last Years of Theoderic // Latomus. 42. 1983. P. 572-596.

420. Barnish S.J.B. The Genesis and Completion of Cassiodorus' Gothic History//Latomus. 43. 1984. P. 336-361.

421. Barnish S.J.B. The transformation of classical cities and the Pirenne Debate // JRA. 1989. 2. P. 385-400.

422. Barnish S.J.B. Transformation and Survival in the Western Aristocracy, c. A.D. 400-700 // PBSR. 56. 1988. P. 120-155.

423. Bartoli A. Lavori nella sede del senato romano al tempo di Teoderico // BCAR. 73. 1949-1950. P. 77-88.

424. Batany J. Le Vocabulaire des fonctions sociales et ecclesiastiques chez Gregoire le Grand // Gregoire le Grand: Colloques Internationaux du Centre National de la Recherche Scientifique. Chantilly 15-19 September 1982. P., 1986. P. 171-180.

425. Batiffol P. La liturgie du sacre des eveques dans son evolution histori-que // Revue d'histoire ecclesiastique. 1927. 23. P. 733-763

426. Batiffol P. Saint Gregoire le Grand. P., 1928

427. Beaujeu J. La religion romaine a l'apogee de l'Empire. Vol. I: La politique religieuse des Antonins (96-192). P., 1955.

428. Benveniste E. Le vocabulaire des institutions indo-europeennes. 2 vols. P., 1969.

429. Beranger J. Etude sur saint Ambroise: l'image de l'Etat dans les so-cietes animals // Principatus. Etudes de notion et d'histoire politiques dans l'Antiquite greco-romaine. Geneve, 1973.r

430. Beranger J. Principatus. Etudes de notions et d'histoire politiques dans l'Antiquite greco-romaine. Geneve, 1973.

431. Beranger J. Recherches sur 1'aspect ideologique du principat. Bale,

432. Bernareggi E. II medaglione d'oro di Teoderico // Rivista italiana di numismatica. 17. 1969. P. 89-106.

433. Bernheim E. Mittelalterliche Zeitanschauungen in ihren Einfluss auf Politikund Geschichtschreibung. Tubingen, 1918.

434. Bertini F. Attila nella storiografia tardo antica e altomedievale // Popoli delle steppe: Unni, Avari, Ungari: Settimane di studio del Centro Italiano di Studi sull'Alto Medioevo. 35 (23-29 aprile 1987). Spoleto, 1988. P. 539557.

435. Bertolini O. Gotia e Romania // Settimane di studio del Centro italiano di studi sull'alto Medioevo. III. 1955. P. 13-33.

436. Bertolini О. I papi e le missioni fino alia meta del sec. VIII // Settimane di studio del Centro italiano di studi sull'alto Medioevo. XIV. 1967. P. 327364.

437. Bertolini О. I papi e le relazioni politichi di Roma con i ducati Longo-bardi di Spoleto e di Benevento // Rivista di Storia della Chiesa in Italia. 6. 1952. P. 1-46.

438. Bertolini O. L'aristocrazia senatoria e il Senato di Roma come forza politica sotto i regni di Odoacre e di Teoderico // Atti del I Congresso National di Studi Romani. Roma, 1929. Т. I. P. 462-475.

439. Bertolini O. Roma di fronte a Bisanzio ed ai Longobardi. Bologne,1941.

440. Beskow P. Rex gloriae, the Kingship of Christ in the Early Church. Stockholm, 1962.

441. Besselaar J.J. van den. Cassiodoro Senator e la cultura retorica de sua epoca // Revista de Letras. 1960. № 1. P. 11-52

442. Bezzola P.R. Les origines et la formation de la litterature courtoise en Occident (500-1200). Vol. I: La tradition imperiale de la fin de l'Antiquite au XIе siecle. P., 1944.

443. Bieler L. 08ioq avrip. Das bild des "gottlichen Menschen" in Spatantike und Friihchristentum. Vienne, 1935-1936.

444. Block M. Observations sur la conquete de la Gaule romaine par les rois francs//Revue historique. CLIV. 1927. P. 161-178.

445. Blomgren S. De duobus epitaphiis episcoporum, utrum Venantio For-tunato attribuenda sint necne // Eranos. 39. 1941. P. 82-99.

446. Blomgren S. De P. Papinii Statii apud Venantium Fortunatum vestigiis // Eranos. 48. 1950. P. 57-65.

447. Blomgren S. De Venantio Fortunato Lucani Claudianique imitatore // Eranos. 48. 1950. P. 150-156.

448. Blomgren S. De Venantio Fortunato Vergilii aliorumque poetarum pri-orum imitatore // Eranos. 42. 1944. P. 81-88.

449. Boak A.E.R. A History of Rome to 565 A.D. N. -Y.: Columb. univ. press, 1957.

450. Bolton W.F. The Supra-Historical sense in the Dialogues of Gregory I //Aevum. 33. 1959. P. 206-213.

451. Bonjour M. La "patria" de Sidoine Apollinaire // Mel. P. Wuilleumier. P., 1980. P. 25-37.

452. Bonjour M. Sidoine Apollinaire et l'Empire // La Patrie gauloise d'Agrippa au VIе siecle: Actes du Colloque, Lyon, 1981. Lyon, 1983. P. 203217.

453. BonnellE. Lexicon Quintillianeum. Hildesheim, 1962.

454. Bonnet M. Le latin de Gregoire de Tours. P., 1890.

455. Bonney R. A New Friend for Symmachus // Hist. 1975. Bd. XXIV. Heft 2. S. 357-374.

456. Born L.K. The perfect prince according to the Latin Panegyrists // AJPh. Vol. 55. 1934. P. 20-35.

457. Bowersock G. W. From Emperor to Bishop: The Selfconscious Transformation of Political Power in the IVth Century A.D. // Classical philology. 1986. Vol. LXXXI. № 4. P. 298-307.

458. Bowersock G. W., Warren G. Hellenism in Late Antiquity. Ann Arbor,1990.

459. BoyanceP. La religion de Virgile. P., 1963.

460. Boyson D. Romano-Burgundian Society in the Age of Gundobad // Nottingham Med. Studies. 32. 1969. P. 91-118.

461. Brandes W. Studien zur christlich-lateinischen Poesie, 2: Der Dichter Rusticus Helpidius und seine Namensverwandten // Wiener Studien. 12. 1990. S. 297-310.

462. Brazzel K. The Clausulae in the Works of Gregory the Great. Washington, 1939.

463. Bremer D. Licht und Dunkel in friihgriechischer Dichtung. Bonn: Rudolf Habelt, 1976.

464. Brennan B. Bishop and Community in the Poetry of Venantius Fortu-natus. Melbourne, 1983.

465. Brennan B. Senators and social mobility in sixth century Gaul // Journal of Medieval History. Vol. 11. 1985. P. 145-161.

466. Brennan B. The career of Venantius Fortunatus // Traditio. 41. 1985. P. 49-78.

467. Brennan B. The image of the Frankish kings in the poetry of Venantius Fortunatus // Journal of Medieval History. Vol. 10. 1984. P. 1-11.

468. Brent, Allen. The Imperial Cult and the Development of Church Order. Leiden, 1999.

469. Brentano R. The Early Middle Ages, 500-1000. N.-Y., 1974.

470. Brovarone A.V. La forma narrative dei Dialogi di Gregorio Magno. Problemi storico-litterari // Atti dell'Accademia delle Scienze di Torino. 108. 1974. P. 95-173.

471. Brown P.R.L. Art and society in Late Antiquity // The Age of Spirituality: A Symposium. N.-Y., 1980. P. 17-27.

472. Brown P.R.L. Authority and the Sacred: aspects of the Christianization of the Roman world. Cambridge, 1995.

473. Brown P.R.L. Dalla "plebs Romana" alta "plebs Dei": aspetti della cris-tianizzazione di Roma // Governanti e intellettuali, popolo di Roma e popolo di Dio / Ed. Brown P., Cracco-Ruggini L., Mazza M. Torino, 1982. P. 123145.

474. Brown P.R.L. Poverty and Leadership in the Later Roman Empire. Cambridge (Mass.), 2002.

475. Brown P.R.L. Power and Persuasion in Late Antiquity: Towards a Christian Empire. Madison (Wisconsin): The University of Wisconsin press, 1992.

476. Brown P.R.L. Religion and Society in the Age of Saint Augustine. L.: Thames & Hudson, 1972.

477. Brown P.R.L. Society and the Holy in Late Antiquity. Berkeley; Los Angeles: Univ. Cal. press, 1988.

478. Brown P.R.L. The Body and Society: Men, Women, and Sexual Renunciation in Early Christianity. N.-Y., 1988.

479. Brown P.R.L. The Cult of the Saints: Its Rise and Functions in Latin Christianity. L., 1981.

480. Brown P.R.L. The Making of Late Antiquity. Cambridge (Mass.) L.: Harvard Univ. press, 1978.

481. Brown P.R.L. The Rise of Western Christendom: Triumph and Diversity, 200-1000 A.D. Cambridge (Mass.), 1996.

482. Brown P.R.L. The study of elites in Late Antiquity // Arethusa. 2000. Vol. 33. №3. P. 321-346.

483. Brown P.R.L. The World of Late Antiquity: From Marcus Aurelius to Muhhammad. L.: Thames & Hudson, 1971.

484. Brown R.A. The Origins of Modern Europe. L., 1972.

485. Brown T.S. Gentlemen and Officers: Imperial Administration and Aristocratic Power in Byzantine Italy A.D. 554-800. Rome, 1984.

486. Bruggisser Ph. Symmaque ou le rituel epistolaire de l'amitie litteraire. Recherches sur le premier livre de la correspondance, Fribourg, 1993.

487. Bruguiere M.B. Litterature et droit dans la Gaule du Vе siecle. Toulouse, 1974.

488. Brunner H. Deutsche Rechtgeschichte. Leipzig: Druck der Univ., 1887.

489. Buchner R. Die romischen und die germanischen Wesenszuge in der neuen politischen Ordnung des Abendlandes // Settimane di studio del Centro italiano di studi sull'alto Medioevo. V. 1957. P. 223-269.

490. Buchner R. Kulturelle und politische Zusammengehorigkeitsgefuhle im europaischen Frtihmittelalter // Historische Zeitschrift. 207. 1968. S. 562583.

491. Budinger M. Apollinaris Sidonius als Politiker, eine universalhis-torische Studie // Sitzungsberichte der kaiserl. Akad. der Wiss. in Wien. Phil.-hist. Klasse. Bd. XCVII. 1880. S. 915-954.

492. Bultmann R. Zur Geschichte der Lichtsymbolik im Altertum // Phi-lologus. 1948. Bd. 97. H. 1/2. S. 17-29.

493. Burckhardt M. Die Briefsammlung des Bischofs Avitus. Bale, 1938.

494. Burdeau F. L'empereur d'apres les Panegyriques latins // Aspects de l'Empire romain / F. Burdeau, N. Charbonnel, M. Humbert (Edd.). P., 1964. P. 1-60.

495. Burgarella F. И Senato // Roma nell'alto medioevo: Settimane di studio del Centro Italiano di Studi sull'Alto Medioevo. 48 (27 aprile 1 maggio 2000). Spoleto, 2001. P. 121-175.

496. Burgess R. W. From Gallia Romana to Gallia Gothica: The view from Spain // Fifth-Century Gaul: A Crisis of Identity? Cambridge, 1992. P. 1927.

497. Burgess R.JV. The Chronicle of Hydatius and the Consularia Constanti-nopolitana: Two Contemporary Accounts of the Final Years of the Roman Empire. Oxford, 1993.

498. Burns Th.S. History of the Ostrogoths. Bloomington: Indiana univ. press, 1984.

499. Burns Th.S. Theoderic the Great and the Concepts of Power in Late Antiquity//Acta Classica. 25. 1982. P. 99-118.

500. Bums Th.S. The Ostrogoths. Kingship and Society. Stuttgart, 1980.

501. Buiy J. A History of the Later Roman Empire from the Death of Theo-dosius I to the Death of Justunian. L.: MacMillan, 1889. Vol. 1; Vol. 2.

502. Busi R., Zampolli A. Concordantiae Senecanae. N.-Y., Hildesheim,1975.

503. Calderone S. Alle origini della "fine" dell'impero d'Occidente // La fine dell'impero romano d'Occidente. Roma, 1978. P. 29-48.

504. Cambridge Ancient History. Vol. XIII: The Late Empire, A.D. 337— 425 / Ed. Av. Cameron, Stuart G. Hall. Cambridge, 1998.

505. Cameron Alan. Circus Factions: Blues and Greens at Rom and Byzantium. Oxford: Clarendon press, 1976.

506. Cameron Alan. Claudian. Poetry and Propaganda at the court of Hon-orius. Oxford, 1970.

507. Cameron Alan. The fate of Pliny's Letters in the Late Empire // CQ. 15. 1965. P. 289-298.

508. Cameron Alan. The Later Roman Empire, A.D. 284-430. Cambridge (Mass.): Harvard Univ. press, 1993.

509. Cameron Alan. Theodosius the Great and the regency of Stilicho // Harvard Studies in Classical Philology. Vol. LXXIII. 1969. P. 247-280.

510. Cameron Av. Gratian's Repudation of the Pontifical Robe // JRS. 1968. №58. P. 96-102.

511. Cameron Av. The End of the Ancient Universities // Cahiers d'histoire mondiale. 1967. № 10. P. 653-673.

512. Cameron Av. The Mediterranean World in Late Antiquity, A.D. 395600. L., 1993.

513. Camus P.M. Ammien Marcellin temoin des courants culturels et re-ligieux a la fin du IVе siecle. P., 1967.

514. Cantarelli L. II patrizio Liberio e l'imperatore Giustiniano // Studi Romani e bizantini. Rome, 1915. P. 289-303.

515. Carlyle A.J. A History of mediaeval political theory in the West. Vol. I: A History of political theory from the roman lawyers of the second century to the political writers of the ninth. L., 1922.

516. Ceres a Gastaldo A. Contenuto e metodo dell' Expositio psalmorum di Cassiodoro // Vetera Christianorum. 1968. № 5. P. 61-71.

517. Cessi R. "Regnum" et "Imperium" in Italia. Contributo alia storia della constituzione politica d'ltalia dalla caduta alia ricostituzione dellTmpero Romano d'Occidente. Bologne, 1919.

518. Cessi R. Lo scisma laurenziano e le origini della dottrina politica della Chiesa di Roma // Archivio della R. Soc. Rom. di Storia patria. XLII. Rome, 1919. P. 5-229.

519. Cessi R. Studi sulle fonti dell'eta gotica e longobarba, II: Prosperi Con-tinuatio Havniensis // Archivio Muratoriano. 22. 1922. P. 587-641.

520. ChadwickH. Boetius: The Consolation of Music, Logic, Theology and Philosophy. Oxford: Clarendon press, 1981.

521. Chadwick H. Early Christian Thought and the Classical Tradition. Oxford: Clarendon press, 1985.

522. Chadwick H. Priscillian of Avila: The Occult and the Charismatic in the Early Church. Oxford, 1976.

523. ChadwickN.K. Poetry and Letters in Early Christian Gaul. L., 1955. Chadwick O. Gregory of Tours and Gregory the Great // Journal of Theological Studies. 1949. № 50. P. 38-49.

524. Changing Cultures in Early Byzantium / Ed. Av. Cameron, P. Garnsey. Ashgate, 1996.

525. Chartier R. Cultural History Between Practices and Representations. Cambridge, 1988.

526. Chastagnol A. La prefecture urbaine a Rome sous le Bas-Empire. P.,1960.

527. Chastagnol A. Le Bas-Empire. Paris: Les Belles Lettres, 1969. Chastagnol A. Le senat romain sous le regne d'Odoacre. Recherches sur l'epigraphie du Colisee au Vе siecle. Bonn, 1966.

528. Chastagnol A. Les Fastes de la Prefecture de Rome au Bas-Empire. P.: Presses universitaires de France, 1962.

529. Chastagnol A. Observation sur le consulat suffect et la preture du Bas-Empire // RH. 1958. Vol. 249. Avril-juin. P. 221-253.

530. Chastagnol A. Recherches sur l'Histoire Auguste. Bonn, 1970. Chastagnol A. Sidoine Apollinaire et le Senat de Rome // Acta Antiqua Academiae Scientiarum Hungaricae. 26. 1978. P. 57-70.

531. Chatillon F. Paulin de Perigueux, auteur de la Vita Martini et Sidoine Apollinaire, panegyriste des empereurs // Revue du moyen age latin. 23. 1967. P. 5-12.

532. Chianea G. Les idees politiques de Sidoine Apollinaire // Revue his-torique de droit fran?ais et etranger. XLVII. 1969. P. 353-389.

533. Christensen A.S. Cassiodorus, Jordanes and the History of the Goths. Studies in a Migration Myth. Copenhagen, 2002.

534. Chrysos E.K. Der Kaiser und die Konige // Osterr. Akad. Wiss. phil.-hist. Kl. Denkschr. 145: Die Volker an der mittleren und unteren Donau im funften und sechsten Jahrhundert. Wien, 1980. S. 143-148.

535. Chrysos E.K. Die Amaler-Herrschaft in Italien und das Imperium Ro-manum. Der Vertragsentwurf des Jahres 535 // Byzantion. 51. 1981. S. 430474.

536. Church R.W. Cassiodorus Miscellaneous Essays. L.: Macmillan and Co., 1888.

537. Chuvin P. Chronique des derniers pai'ens. La disparition du paganisme dans l'Empire romain, du regne de Constantin a celui de Justinien. P., 1991.

538. Cimma M.R. Reges socii et amici populi Romani. Milan, 1976.

539. Claude D. Adel, Kirche und Konigtum im Westgotenreich. Sigmarin-gen, 1971.

540. Claude D. Die ostgotischen Konigserhebungen // Osterr. Akad. Wiss. phil.-hist. Kl. Denkschr. 145: Die Volker an der mittleren und unteren Donau im funften und sechsten Jahrhundert. Wien, 1980. S. 149-186.

541. Claude D. Universale und partikulare Ztige in der Politik Theoderichs //Francia. 6. 1978. S. 19-58.

542. Claude D. Zur Begriindung familiarer Beziehungen zwischen dem Kaiser und barbarischen Herrschern // Das Reich und die Barbaren. Wien-Koln, 1989. S. 25-56.

543. Claude D. Zur Konigserhebung Theoderichs des Grossen // Geschicht-schreibung und geistiges Leben im Mittelalter. Koln-Wien, 1978. S. 1-13.

544. Clauss M. Der magister officiorum in der Spatantike (4.-6. Jahrhun-dert). Das Amt und sein Einfluss auf die kaiserliche Politik. Miinchen, 1980.r

545. Clavier H. Theocratie et monarchie selon l'Evangile // La Regalita sacra. Leyde, 1959. P. 447-458.

546. Clebsch W.A. Christianity in European History. N. -Y.: Oxford Univ. Press, 1979.

547. Collins G. L'Histoire d'Aries romaine precise par les fouilles archeologiques // Archeologia. 142. 1980. P. 10-23.

548. Collins R. Early Medieval Europe, 300-1000. L., 1991.

549. Collins R. Early Medieval Spain: Unity in Diversity, 400-1000.- L.,1983.

550. Colton R.E. Some Literary Influences on Sidonius Apollinaris. Amsterdam, 2000.

551. Constans L. Aries antique. P., 1921.

552. Cook G.M. The life of Saint Epiphanius by Ennodius. A translation with an introduction and commentary. Washington, 1942. (The catholic university of America. Studies in medieval and Renaissance Latin Language and Literature. Vol. XIV).

553. Cooper F.T. Word Formation in the Roman Sermo Plebeius. N.-Y.: Harper and Row, 1895.

554. CorsiniE. Introduzione alle Storie di Orosio. Turin, 1968.

555. Courcelle P. Histoire litteraire des grandes invasions germaniques. P.: Les Belles Lettres, 1964.

556. Courcelle P. La Consolation de Philosophic dans la tradition litteraire: antecedents etposterite de Boece. P., 1967.

557. Courcelle P. Le serpent a face humaine dans la numismatique imperial du Ve siecle // Mel. A. Pigagnol. Vol. I. P., 1966. P. 343-353.

558. Courcelle P. Les lettres grecques en Occident de Macrobe a Cassio-dore. P.: Presses universitaires de France, 1948.

559. Courcelle P. Nouvelles recherches sur le monastere de Cassiodore // Actes du Vе congres international d'archeologie chretienne. Rome, 1957. P. 511-528

560. Courcelle P. Recherches sur les Confessions de Saint Augustin. P.,1968.

561. Courcelle P. Sidoine philosophe // Melanges K. Btichner. Wiesbaden. 1970. Bd. I. P. 46-59.

562. Courcelle P. Trois diners chez le roi wisigoth d'Aquitaine // Revue des Etudes anciennes. XLIX. 1947. P. 169-177.

563. Courcelle P. La vision cosmique de saint Benoit // Revue des Etudes Augustiniennes. XIII. 1967. P. 97-117.

564. Courcelle P. Saint Gregoire le Grand. Culture et experience chre-tiennes. P., 1977.

565. Courtes J.M. Figures et tropes dans le Psautier de Cassiodore // Revue des etudes latines. 1964. № 42. P. 361-375.

566. Courtois C. Les Vandales et l'Afrique. P., 1955.

567. Courtois Chr. Les Vandales et l'Afrique. P.: Presses universitaires de France, 1955.

568. Coville A. Recherches sur l'histoire de Lyon du Vе au IXе siecle (450800). P., 1928.

569. Cracco-Ruggini L. Apoteosi e politica senatoria nel IV secolo d.C.: il dittico dei Symmachi al British Museum // RSI. 89. 1977. P. 425-489.

570. Cracco-Ruggini L. Come Bisanzio vide la fine dell'impero d'Occidente // La fine dell'impero romano d'Occidente. Roma, 1978. P. 71-82.

571. Croceo A. II liber "De anima" di Cassiodoro // Sapienza. 1972. № 25. P. 133-168.

572. Croke В. A.D. 476: The Manifacture of a Turning Point // Chiron. 13. 1983. P. 81-119.

573. Croke B. Chronicles, Annals and "Consular Annals" in Late Antiquity //Chiron. 31. 2001. P. 291-331.

574. Croke B. Count Marcellinus and his Chronicle. Oxford, 2001.

575. Croke B. Latin Historiography and the Barbarian Kingdoms // Greek and Roman Historiography in Late Antiquity. Fourth to Sixth Century A.D. Leiden-Boston, 2003. P. 349-389.

576. Cucheval V. De sancti Aviti Viennae episcope operibus. P., 1863.

577. Curtius E.R. La litterature europeenne et le Moyen Age Latin. P.: Les Belles Lettres, 1956.

578. Dagens C. Gregoire le Grand et la culture, de la Sapientia hujus mundi a la docta ignorantia // Revue des Etudes Augustiniennes. XIV. 1968. P. 1726.

579. Dagens C. L'Eglise universelle et le monde oriental chez saint Gregoire le Grand // Istina. 20. 1975. P. 457^175.

580. Dagens C. La fin des temps et l'Eglise selon Saint Gregoire le Grand // Recherches de Science Religieuse. 58. 2. 1970. P. 273-288.

581. Dagens C. Saint Gregoire le Grand, culture et experience chretienne. P., 1977r

582. Dagron G. Empereur et pretre. Etude sur le "cesaropapisme" byzantine. P., 1996.

583. Dagron G. L'Empire romain d'Orient au IVе siecle et les traditions politiques de Phellenisme. Le temoignage de Themistios. Paris, 1967. (Travaux et Memoires du Centre de Recherches d'histoire et de civilization byzantines. Vol. III).

584. Dahn F. Die Konige der Germanen. Bd. Ill: Verfassung des Ostgo-tischen Reiches in Italien. Munchen: Lindl, 1866; Bd. IV. Wiirzburg, 1866.

585. Daicoviciu К, Trynkowski J. Les rois daces de Burebista a Decebale // Dacia. XIV. 1970. P. 159-166.

586. Dannenbauer H. Die Entstehung Europas. Von der Spatantike zum Mittelalter. Bd. I: Der Niedergang der alten Welt im Westen. Stuttgart, 1959; Bd. II: Die Anfange der abendlandischen Welt. Stuttgart, 1962.

587. Dargon G., Marin L. Histoire et Utopie. Discours utopique et recit des origines // AESC. 26. janv.-fev. 1971. P. 290-327.

588. Dassmann E. Zur Entstehung des Monepiskopats // Jahrbuch fur An-tike und Christentum. Bd. XVII. 1974. S. 74-90.

589. Daube D. Roman Law: Linguistic, Social and Philosophical Aspects. Edinburgh, Univ. Press, 1969.

590. Dauge Y.A. Le Barbare: Recherches sur la conception romaine de la barbarie et de la civilisation. Brussels, 1981.

591. Davidson Th. S. A Problem of Senate Procedure in the Late Roman Empire // American Journal of Philology. 1946. LXVII. P. 168-183.

592. Davies C. The Emergence of Western Society, 300-1200. L., 1969.

593. De Ste Croix G.E.M. Suffragium: From Vote to Patronage // British Journal of Sociology. 1954. 5. P. 33-48.

594. DeaneslyM. History of Early Medieval Europe, 476-911. L., 1969.

595. Delaruelle E. Sainte Radegonde, son type de saintete et la chretiente de son temps // Etudes Merovingiennes. Actes des journees de Poitiers (ler 3 mai, 1952). P., 1953. P. 65-74.

596. Delaruelle E. Toulouse capitale wisigothique et son rampart // Annales duMidi. 67. 1955. P. 205-221.

597. Delatte L. Les traits neopythagoriciens sur la royaute. Ecphante, Diotogene, Sthenidas. Paris-Liege, 1942.

598. Delmaire R. Largesses sacrees et res private. L'aerarium imperial et son administration du IVе au VIе siecle. Rome, 1989.

599. Delmaire R. Les institutions du Bas-Empire de Constantin a Justinien.

600. Vol. I: Les institutions civiles palatines. Paris, 1995.

601. Demougeot Ё. De l'unite a la division de l'Empire romain (395-410).

602. P.: Les Belles Lettres, 1951.

603. Demougeot Ё. L'Empire Romain et les barbares d'Occident (IVе-VIIеsiecles): Scripta varia. P.: Publ. de la Sorbonne, 1988.

604. Demougeot E. Bedeutet das Jahr 476 das Ende des Romischen Reichesim Okzident? // Klio. 60. 1978. S. 371-381.

605. Demougeot E. Constantin III, l'empereur d'Arles // Hommage a Andre

606. Dupont. Montpellier, 1974. P. 83-125.

607. Demougeot E. La formation de l'Europe et les invasions barbares. Vol.

608. Des origines germaniques a l'avenement de Diocletien. P., 1969.

609. Deniel R. Omnis potestas a Deo. L'origine du pouvoir civil et sa rela-/tion a l'Eglise // Recherches de Science Religieuse. 56. 1968. P. 43-85.

610. Denkinger H. Alcimus Ecdicius Avitus, archeveque de Vienne (460526), et la destruction de l'arianisme en Gaule. Geneve, 1890.

611. Descombes F. La Topographie chretienne de Vienne des origines a la fin du Vile siecle // Les Martyrs de Lyon. P., 1978. P. 177.

612. Des granges H.L. Les Apollinares: Histoire d'une famille gallo-romaine pendant trois siecles. P., 1937.

613. Diehl Ch. Etudes sur 1'administration byzantine dans l'exarchat de Ravenne. P.: Les Belles Lettres, 1888.

614. Diesner H.J. Das Buccellariertum von Stilicho und Sarus bis auf Aetius (454/455) // Klio. 53. 1972. S. 321-350.

615. Dilke O.A. Claudian. Poet of Declining Empire and Morale. Leeds,

616. Dill S. Roman Society in Gaul in the Merovingian Age. L., 1966.

617. Dill S. Roman Society in the Last Century of the Western Empire. L.: Macmillan and Co., 1899.

618. Dopp S. Zeitgeschichten in Dichtungen Claudians. Wiesbaden, 1980.

619. Downey G. The Late Roman Empire. N.-Y.: Oxford Univ. Press, 1969.

620. Draeger A.A. Uber Syntax und Stil des Tacitus. Leipzig: Druck der Univ., 1882.

621. Drew K.F. Another look at the origins of the Middle Ages: a reassessment of the role of the Germanic Kingdoms // Speculum. 62. 1987. P. 803812.

622. Drinkwater J.F. Gallic attitudes to the Roman Empire in the fourth century: continuity or change? // Labor omnibus unus: Gerold Walser zum 70. Geburtstag. Stuttgart, 1989. S. 136-153.

623. Drinkwater J.F. The Bagaudae of fifth-century Gaul // Fifth-Century Gaul: A Crisis of Identity? Cambridge, 1992. P. 208-217.

624. Due T. Le "De raptu Proserpinae" de Claudien: reflexions sur une ac-tualisation de la mythologie. Bern, 1994.

625. DuchesneL. L'Eglise au VIе siecle. P.: Fontemoig et Boccard, 1925.

626. Duchesne L. La succession du pape Felix IV // Melanges d'archeologie et d'histoire. P., 1932. III. P. 219-247.

627. Duchesne L. Les Fastes episcopaux de l'ancienne Gaule. 3 vols. P., 1907-1913.

628. Dudden F.H. Gregory the Great, His Place in History and in Thought. 2 vols. L.; N.-Y.; Bombay, 1905.

629. Dufner G. Die Dialoge Gregors des Grossen im Wandel der Zeiten und Sprachen. Padua, 1968.

630. Dufraigne P. Adventus Augusti, adventus Christi. Recherches sur l'exploitation ideologique et litteraire d'un ceremonial dans l'antiquite tardive. Paris, 1994.

631. Dumezil G. La religion romaine archai'que. P., 1966. Dumoulin M. Le gouvernement de Theodoric et la domination des Ostrogoths en Italie d'apres les oeuvres d'Ennodius // Revue historique. 78. 1902. P. 1-7, 241-265; 79. 1902. P. 1-22.

632. Dunn M.B. The Style of the Letters of Gregory the Great. Washington,1931.

633. Durand V. Quid scripsit de anima M.A. Cassiodorus. Toulouse, 1851. Durliat J. De la ville antique a la ville byzantine. Le probleme des sub-sistances. Rome, 1990.

634. Duval Y.-M. Cassiodore et Jerome. De Bethleem a Vivarium // Flavio Aurelio Magno Cassiodoro: Atti della settimana di studi Cosenza (Squillace 19-24 settembre 1983). Catanzaro, 1986. P. 335-356.

635. Edward Gibbon and the Decline and Fall of the Roman Empire / Ed. G.W. Bowersock, J. Clive, S.R. Graubard. Cambridge (Mass.), 1977.

636. Eidenschink J. The Election of Bishops in the Letters of Gregory the Great. Washington, 1945.

637. EliadeM. De Zalmoxis a Gengis-Khan. P., 1970. Elton H. Defence in fifth-century Gaul // Fifth-Century Gaul: A Crisis of Identity? Cambridge, 1992. P. 167-176.

638. Ennis M.G. The Vocabulary of the Institutiones of Cassiodorus. Washington, 1939.

639. Ensslin W. Der erste bekannte Erlass des Konigs Theoderich // Rhein-Mus. 92. 1944. S. 266-280.

640. Ensslin W. Der Patricius Praesentalis im Ostgotenreich // Klio. 29. 1936. S. 243-249.

641. Ensslin W. Des Symmachus Historia Romana als Quelle fur Jordanes. Munchen, 1949.

642. Ensslin W. Papst Agapet I, und Kaiser Iustinian I // HJ. 77. 1958. S. 459^466.

643. Ensslin W. Rex Theodericus inlitteratus? // HJ. 60. 1940. S. 391-396. Ensslin W. Theoderich der Grosse. Munchen: Verl. Bayer. Akad.,1947.

644. Ermini F. Storia della letteratura latina medievale. Spoleto, 1960. Ernesti, J. Princeps christianus und Kaiser aller Romer. Theodosius der Grosse im Lichte zeitgenossischer Quellen. Paderborn; Munchen; Wien, 1998.

645. Esders St. Romische Rechtstradition und merowingisches Konigtum. Zum Rechtscharakter politischer Herrschaft in Burgund im 6. und 7. Jahr-hundert. Gottingen, 1997.r

646. Etienne R. Ausone ou les ambitions d'un noble aquitain. Bordeaux,1986.

647. Evans G.R. The Thought of Gregory the Great. Cambridge, 1986. Ewig E. Das Bild Konstantins des Grossen in den ersten Jahrhunderten des abendlandischen Mittelalters // Historisches Jahrbuch. 75. 1955. S. 1-46.

648. Ewig E. Die frankischen Teilungen und Teilreiche (511-613) // Akademie der Wissenschaften und der Literatur in Mainz. Abhandlungen der Geistes- und Sozialwissenschaft Klasse. N. 9. 1952. S. 651-715.

649. Ewig E. Die Kathedralpatrozinien im romischen und im frankischen Gallien//Historisches Jahrbuch. 79. 1960. S. 1-61.

650. Ewig E. Residence et capitale pendant le haut Moyen Age // Revue Historique. Vol. CCXXX. 1963. P. 25-72.

651. Ewig E. Studien zur merowingischen Dynastie // Fruhmittelalterliche Studien. Bd. VIII. 1974. S. 15-59.

652. Ewig E. Zum christlichen Konigsgedanken im Friihmittelalter // Das Konigtum. Seine geistigen und rechtlichen Grundlagen, Vortrage und Forschungen. Bd. III. Mainauvortrage, 1954. S. 7-73.

653. Fabre P. Saint Paulin de Nole et l'amitie chretienne. P., 1949.

654. Faivre A. Fonctions et premieres etapes du cursus clerical: Approche historique et institutionelle dans l'Eglise ancienne. Lille: Presses universi-taires de France,' 1975.

655. Faral E. Sidoine Apollinaire et la technique litteraire du moyen age // Misc. Giovanni Mercati. Vol. II: Letteratura medioevale. Vatican, 1946. P. 567-580.

656. Farina R. L'impero e l'imperatore cristiano in Eusebio di Cesarea. La prima teologia politica del cristianesimo. Zurich, 1966.

657. Fentress J., Wickham C. Social Memory. Oxford, 1992.

658. Ferreiro A. The Visigoths in Gaul and Spain, AD 418-711: A Bibliography. Leiden, 1988.

659. Ferrua A. Gli antenati di San Gregorio Magno // Civilta cattolica. Vol. CXV. № 4. 1964. P. 238-246.

660. Festy M. De l'Epitome de Caesaribus a la Chronique de Marcellin: l'Historia Romana des Symmaque le Jeune // Historia. Bd. 52. 2003. S. 251— 255.

661. Festy M. Histoire et historiographie byzantines dans l'Anonymus Vale-sianus 2 // Consuetudinis amor. Fragments d'histoire romaine (IIе VIе siecle) offerts a Jean-Pierre Callu. Roma, 2003. P. 263-284.

662. Fevrier P. Aries au IV et V siecles, ville imperiale et capitale regionale // XXVI Corso di cultura sull'arte ravennate. Ravenna, 1978. P. 127-158.

663. Fichtenau H. Arenga: Spatantike und Mittelalter im Spiegel von Urkundenformeln. Graz; Cologne, 1957.

664. Fischer E.H. Gregor der Grosse und Byzanz. Ein Beitrag zur Geschichte der papstlichen Politik// Zeitschrift der Savigny-Stiftung fur Rechtsgeschichte. 1950. 67. S. 15-144.r

665. Fliche A., Martin V. Histoire de l'Eglise depuis des origins jusqu'a nos jours. Vol. IV: De la mort de Theodose a l'election de Gregoire le Grand (395-590). P., 1948.

666. Folz R. L'idee d'Empire en Occident du Vе au XIVе siecle. P., 1953.

667. Folz R., Gvillon A., Musset L., Sourdel D. De l'antiquite au monde medieval. P.: Press univ., 1972.

668. Folz R., Gvillon A., Musset L., Sourdel D. De l'antiquite au monde medieval. P., 1972.

669. Fontaine J. Ammien Marcellin, historien romantique // Bulletin de I'Association G. Bude. Vol. 28. 1969. P. 417-435.

670. Fontaine J. Commentaire // Sulpice Severe. Vie de S. Martin. Vol. III. P., 1969.

671. Fontaine J. Conversion et culture chez les Wisigoths d'Espagne // Settimane di studio del Centro italiano di studi sull'alto Medioevo. XIV. 1967. P. 87-147

672. Fontaine J. Ennodius // Reallexikon fur Antike und Christentum. Т. V. 1960. Col. 398-421.

673. Fontaine J. Hagiographie et politique, de Sulpice Severe a Venance Fortunat 11 Revue d'histoire de l'eglise de France. 62. 1975. P. 113-140.

674. Fontaine J. Une cle litteraire de la Vita Martini de Sulpice Severe: la typologie prophetique // Melanges C. Mohrmann. Utrecht-Anvers, 1963. P. 84-95.

675. Former G. L'Occident de la fin du Vе siecle a la fin du IXе siecle. P.: Les Belles Lettres, 1970.

676. Fortin E.L. Christianisme et culture philosophique au cinquieme siecle: la querelle de l'ame humaine en Occident. P.: Etud. Augustiniennes, 1970.

677. Fortin E.L. Christianisme et culture philosophique au cinquieme siecle. P., 1959.

678. Fournier F. Clermont Ferrand au VIе siecle: Recherches sur la topographic de la ville // Bibliotheque de l'Ecole des Chartes. 128. 1970. P. 273344.

679. Fournier F. La persistance du gaulois au VIе siecle d'apres Gregoire de Tours // Mel. C. Brunei. Vol. I. 1955. P. 447-453.

680. Francisci P. Per la storia del Senato romano e della Curia nei secoli V e VI // Atti della Pontifica Accademia romana di Archeologia. 1946. 1947. XXII. P. 95-119.

681. Franz Adolph M. M. Aurelius Cassiodorus Senator: Ein Beitrag zur Geschichte der theologischen Litteratur. Breslau, 1872.

682. Fraschetti A. II Campidoglio: dal tardoantico all'alto medioevo // Roma nell'alto medioevo: Settimane di studio del Centro Italiano di Studi sull'Alto Medioevo. 48 (27 aprile 1 maggio 2000). Spoleto, 2001. P. 31-56.

683. Fraschetti A. La conversione. Da Roma pagana a Roma cristiana. Roma-Bari, 1999.

684. Fraschetti A. Roma: spazi del sacro e spazi della politica tra IV e V se-colo // StudStor. 36. 1995. P. 923-944.

685. Fridh A.J. Contributions a la critique et а l'interpretation des Variae de Cassiodore. Goteborg: Acta Regiae, 1968.л r ,

686. Fridh A.J. Etudes critiques et syntaxiques sur les Variae de Cassiodore. Goteborg: Elanders boktr., 1950.

687. Fridh A.J. Terminologie et formules dans les "Variae" de Cassiodore: etudes sur le developpement du style administratif aux derniers siecles de l'antiquite. Stockholm: Almovist et Wiksell, 1956.

688. Frouin R. Du titre de roi porte par quelques participants a l'lmperium romanum// Revue d'histoire du droit. 1929. IX. P. 140-149.

689. Fuchs S. Bildnisse und Denkmaler aus der Ostgotenzeit // Die Antike. XIX. 1943. S. 109-153.

690. Fuhrmann M. Die lateinische Literatur der Spatantilce // Antike und Abendland. Bd. 13. 1967. S. 56-79.

691. Gage J. Basileia. Les Cesars, les rois d'Orient et les mages. P., 1968.

692. Gage J. L'empereur romain et les rois. Politique et protocole // Revue historique. 1959. Avril. P. 221-260.

693. Gage J. Les classes sociales dans l'Empire romain. P., 1964.

694. Gaiffier B. de. S. Venance Fortunat, eveque de Poitiers: les temoign-ages de son culte I I Anal. Boll. IXX. 1952. P. 262-84;

695. Gajano S.B. Dislivelli culturali e mediazioni ecclesiastiche nei Dialogi di Gregorio Magno // Quaderni storici. 14. 1979. P. 398-415.

696. Gajano S.B. Narratio e exposition nei Dialogi di Gregorio Magno: ti-pologia dei miracoli e struttura dell'opera // Bulletino dell'Istituto Storico Italiano per il Medioevo e Archivio Muratoriano. 88. 1979. P. 1-33.

697. Galonnier A. (ed.). Anecdoton Holderi ou Ordo generis Cassio-dororum. Introduction, edition, traduction et commentaire // AntTard. 4. 1996. P. 299-312.

698. Gamillscheg E. Romania Germanica. Berlin, 1970. Bd. I.

699. Gandolfo E. Gregorio Magno. Servo Dei Servi di Dio. Milan, 1980.

700. Garbarino P. Ricerche sulla procedura di amminissione al Senato nei tardo Impero romano. Milano: Guiffre, 1988.

701. Garnsey P., Humfress C. The Evolution of the Late Antique World. Cambridge (Mass.), 2001.

702. Garzya A. L'epistolografia letteraria tardoantica // Le trasformazioni della cultura nella tarda antichita: Vol. 1: Atti del Convegno tenuto a Catania Universita degli Studi, 27 sett.-2 ott. 1982. Roma, 1985. P. 347-373.

703. Gaudemet J. Constantin restaurateur de l'ordre // Studi in onore di Siro Solazzi. Naples, 1948. P. 217-309.

704. Gaudenzi A. Die Entstehungszeit des Edictum Theoderici // Zeitschrift der Savigny Stiftung. 1886. VII. S. 1-187.

705. Gaudenzi A. L'Opera di Cassiodoro a Ravenna // Atti e memorie della R. Deputazione di soria patria per le provincie di Romagna. Serie 3. 1885. T. III. P. 235-334; 1886. Т. IV. P. 426-463.

706. Gaudenzi A. Sui rapporti tra l'ltalia e l'impero d'Oriente tra gli anni 476 e 554 d.C. Bologna, 1888.

707. Gedeutete Realitat. Krisen, Wirklichkeiten, Interpretationem (3.-6 Jh. n. Chr.). Stuttgart, 1999.

708. Geertz C. Local Knowledge: Further Essays in Interpretive Anthropology. L., 1993.

709. Geertz C. The Interpretation of Cultures: Selected Essays. N.-Y., 1973.

710. Geertz C. Thick Description: Toward an Interpretive Theory of Culture // Geertz C. The Interpretation of Cultures: Selected Essays. N.-Y., 1973. P. 5-43.

711. Geffcken J. The Last Days of Greco-Roman Paganisme Trance. Amsterdam, 1978.

712. George J.W. Poet as Politician: Venantius Fortunatus' Panegyric to King Chilperic // Journal of Medieval History. Vol. 15. 1989. P. 5-18.

713. George J.W. Variations on Themes of Consolation in the Poetry of Venantius Fortunatus // Eranos. 86. 1988. P. 53-66.

714. George J. W. Venantius Fortunatus. Personal and Political Poems. Liverpool, 1996.

715. George J.W. Venantius Fortunatus: a Poet in Merovingian Gaul. Oxford, 1992.

716. Gera G., Giglio S. La tassazione dei senatori nel terdo impero romano. Rome: Vallardi, 1984.

717. Gerber A., Greef A. Lexicon Taciteum. Leipzig: Druck der Univ.,1903.

718. Ghellinck J. Litterature latine au Moyen Age. Vol. I: Depuis les origi-nes jusqu'a la fin de la renaissance carolingienne. Hildesheim, 1969.

719. Giannotti F. Appunti sul quarto libro dell'epistolario sidoniano // In-vigilata Lucernis. 23. 2001. P. 103-110.

720. Giannotti F. Criteri organizzativi nell'epistolario di Sidonio Apollinare. II caso del terzo libro // Annali della Facolta di lettere e filosofia dell'Univer-sita di Siena. 22. 2001. P. 27-38.

721. Giannotti F. L'epistola III, 3 di Sidonio Apollinare fra encomio di Ecdicio e misobarbarismo //Romanobarbarica. 17. 2000. P. 161-182.

722. Giardina A. Aspetti della burocrazia nel basso impero. Roma, 1977.

723. Giardina A. Cassiodoro politico e il progetto delle Variae // Teoderico II Grande e i Goti d'ltalia: Atti del XIII Congresso internazionale di studi sull'Alto Medioevo (Milano, 2-6 novembre 1992). Spoleto, 1993. P. 45-76.

724. Giardina A. Pubblico e private nella bonifica teodericiana delle paludi pontine // Castrum. 1. 2001. P. 35-50.

725. Gibert R. El reino visigodo у el particularismo espanol // Settimane di studio del Centra italiano di studi sull'alto Medioevo. III. 1955. P. 537-583.

726. Giesecke H.E. Die Ostgermanen und der Arianismus. Leipzig, 1939.

727. GilletR. Introduction // SC. 32. 1952. P. III-XLI.

728. Gillet R. Saint Gregoire le Grand // Dictionnaire de Spiritualite. Fasc. XLII-XLIII. 1967. Col. 872-910

729. Gillett A. Envoys and Political Communication in the Late Antique West, 411-533. Cambridge, 2003.

730. Godman P. Poets and Emperors. Oxford, 1987.

731. Goelzer H. Le latin de saint Avit, eveque de Vienne (450?-526?). P.,1909.

732. Goffart W. Barbarians and Romans, AD 418-584: The Techniques of Accommodation. Princeton, 1980.

733. Goffart W. Barbarians and Romans. Princeton, 1980.

734. Goodyear F.R.D. The Annals of Tacitus. Book I, Chapters 1-54. Cambridge: Univ. press, 1972.

735. GoubertP. Byzance avant l'lslam. Vol. II: Byzance et l'Occident sous les successeurs de Justinien. Part. 2: Rome, Byzance et Carthage. P., 1965.

736. Goubert P. Byzance avant l'lslam. Vol. II: Byzance et l'Occident sous les successeurs de Justinien. Part. 1: Byzance et les Francs. P., 1956.

737. Goubert P. Patriarches d'Antioche et d'Alexandrie contemporains de Saint Gregoire le Grand. Notes de prosopographie Byzantine // Revue des Etudes Byzantines. XXV. 1967. P. 65-76.

738. Governanti e intellettuali: popolo di Roma e popolo di dio, I-VI secolo / Ed. P. Brown, L.C. Ruggini, M. Mazza. Torino, 1982.

739. Grabar A. Plotin et les origines de l'esthetique medievale // Cahiers Archeologiques. 1945.1.

740. Grant M. Dawn of the Middle Ages. A.D. 476-816. N.-Y., 1981.

741. Grant M. Dawn of the Middle Ages: A. D. 476-816. N. -Y.: McGraw-Hill, 1981.

742. Grant R. Early Christianity and Society. San Francisco: Brown, 1977.

743. Graus F. Volk Herrscher und Heiliger im Reich der Merowinger. Studien zur Hagiographie der Merowingerzeit. Prague, 1965.

744. Greek and Roman Historiography in Late Antiquity. Fourth to Sixth Century A.D. / Ed. G. Marasco. Leiden, 2003.

745. Greenblatt S. Kultur // New Historicism: Literaturgeschichte als Poetik der Kultur. Frankfurt/M., 1995. S. 48-59.

746. Grierson P. Election and Inheritance in Early Germanic kingship // Cambridge Historical Journal. VII. 1941. P. 17-43.

747. Grierson P. The Date of Theoderic's Gold Medaillon // Hikuin. 11. 1985. P. 19-26.r

748. Griffe E. L'Episcopat gaulois de 481 a 567: Le Choix des eveques // Bull. litt. eccles. 79. 1978. P. 285-300.

749. Griffe E. La Gaule chretienne a l'epoque romaine. Vol. I: Des origines chretiennes a la fin du IVе siecle. P., 1964; Vol. II: L'eglise des Gaules au Vе siecle. P., 1966; Vol. Ill: La cite chretienne. P., 1965.

750. Griffe E. Un eveque de Bordeaux au Vie siecle: Leonce le Jeune // Bulletin de litterature ecclesiastique. Vol. LXIV. 1963. P. 63-71.

751. Grimal P. Essai sur l'Art Poetique d'Horace. Paris, 1968.

752. Grimal P. Le "bon roi" de Philodeme et la royaute de Cesar // Revue des Etudes latines. 1966. Vol. XLIV. P. 254-285.

753. Grimal P. Le siecle des Scipions. Rome et l'Hellenisme au temps des guerres puniques. P., 1975.

754. Grimm Jac. Uber Jornandes und die Geten // Kleinere Schriften. Bd. III. Berlin, 1866. S. 171-235.

755. Gropengiesser E. Totila, Konig der Ostgoten in der Mitte des 6, Jahr-hunderts // Mannheimer Berichte. 42. 1994. S. 39-62.

756. Gualandri I. Figure di barbari in Sidonio Apollinare // II Tardoantico alle soglie del Duemila. Diritto, religione, societa: Atti del quinto convegno nazionale dellAssociazione di Studi Tardoantichi. Pisa, 2000. P. 105-129.

757. Gualandri I. Furtiva lectio: Studi su Sidonio Apollinare. Milan, 1979.

758. Gualandri I. Gli dei duri a morire. Temi mitologici nella poesia latina del quinto secolo // Prospettive sui Tardoantico. Como, 1999. P. 49-68.

759. Gualandri I. Immagini dei barbari in Sidonio Apollinare: i Franchi // Mnemosynon. Studi di letteratura e di umanita in memoria di Donato Gagliardi. Napoli, 2001. P. 323-338.

760. Guichard R. Essai sur l'histoire du people burgonde. De Borholm (Burgundholm) vers la Bourgogne et les Bourguignons. P., 1965.

761. Guilland R. Recherches sur les institutions byzantines. Berlin; Amsterdam, 1967. Т. 1.

762. Guillou A. Culture et societe en Italie byzantine. L., 1978

763. Guillou A. Regionalisme et independence dans Г empire byzantin au Vile siecle: L'Exemple de l'exarchat et de la Pentapole d'ltalie. Rome, 1969.

764. Gunhild V. The Roman Chancery Tradition: Stadies in the Language of Codex Theodosianus and Cassiodorus' Variae. Goteborg: Acta Regiae, 1984.

765. Hack A.T. Das Empfangszeremoniell bei mittelalterlichen Papst-Kaiser-Treffen. Koln-Weimar-Wien, 1999.

766. Hadendahl H. La correspondance de Ruricius // Goteborg Hogskolas Arsskrift. 1952. 58. P. 1-163.

767. Hadot P. Furstenspiegel // Reallexikon fur Antike und Christentum. 1970. 60. Col. 555-632.

768. Hahner U. Cassiodors Psalmenkommentar: Sprachliche Untersuchun-gen // Mtinchener Beitrage zur Mediavistik und Renaissance Forschung. Munchen, 1973. Bd. 13.

769. Halporn J.W. The Manuscripts of Cassiodorus' "De anima" // Traditio. 1951. № 15. P. 385-387.

770. Hammer J. Cassiodorus, the Savior of Western Civilization // Bulletin of the Polish Institute of Arts and Sciences in America. 1944/1945. № 3. P. 369-384.

771. Hanson R.P.C. The Church in fifth-century Gaul: Evidence from Si-donius Apollinaris // JEH. 21. 1970. P. 1-10.

772. Harries J. Christianity and the city in Late Roman Gaul // The City in Late Antiquity. L., 1992. P. 77-98.

773. Harries J. Law and Empire in Late Antiquity. Cambridge, 2001. Harries J. Sidonius Apollinaris and the Fall of Rome, AD 407-485. Oxford, 1994.

774. Harries J. Sidonius Apollinaris and the frontiers of Romanitas // Shifting Frontiers in Late Antiquity. Aldershot, 1996. P. 31-44.

775. Harries J. Sidonius Apollinaris, Rome and the Barbarians: a climate of treason? // Fifth-Century Gaul: A Crisis of Identity? Cambridge, 1992. P. 298-308.

776. Hartke W. Romische Kinderkaiser. Berlin: Akad. Verl., 1951. Hartmann L.M. Der Untergang der antiken Welt. Gotha, 1921. Bd. I-III. 1923.

777. Hartmann L.M. Geschichte Italiens im Mittelalter. Bd. I: Das italieni-sche Konigreich. Gotha, 1897.

778. Hartmann R. Die Goten und Scandinavien. Berlin, 1970.

779. Hasenstab В. De codicibus Cassiodori Variarum Italis. Munich: Lindl,

780. Hauber R.M. The Late Latin Vocabulary of the Moralia of St. Gregory the Great. Washington, 1938.

781. Hauck K. Die Geschichtliche Bedeutung der germanischen Auffassung von Konigtum und Adel // Rapports du XIе Congres International de Sciences Historiques. Stockholm, 1960. Vol. III. P. 96-120.

782. Hauck K. Lebensnormen und Kultmythen in germanischen Stammes-und Herrschergenealogien // Saeculum. 6. 1955. S. 186-223.

783. Hauck K. Von einer spatantiken Randkultur zum karolingischen Eu-ropa // Friihmittelalterliche Studien. Bd. I. 1967. S. 3-93.

784. Haverling G. On the "illogical" vos in late latin epistolography // Latin vulgaire latin tardif, 4: Actes du 4C colloque international sur le latin vul-gaire et tardif. Hildesheim, 1995. P. 337-353.

785. Heather P. Goths and Romans 332-489. Oxford, 1991.

786. Heather P. Politics, Propaganda and Empire in the Fourth Century. Liverpool, 2001.

787. Heather P. State, lordship and community in the West (A.D. 400-600) // Cambridge Ancient History. Vol. XIV. 2001. P. 437^168.

788. Heather P.J. The emergence of the Visigothic Kingdom // Fifth-Century Gaul: A Crisis of Identity? Cambridge, 1992. P. 84-94.

789. Heather P.J. The Fall of the Roman Empire. A New History of Rome and the Barbarians. L., 2005.

790. Heerklotz A.Th. Die Variae von Cassiodorus Senator als Kultur-geschichtliche Quelle. Heidelberg: Avenarius, 1926.

791. Heil W. Der konstantinische Patriziat. Basel-Stuttgart, 1966.

792. Heinzelmann M. Neue Aspekte der biographischen und hagiographischen Literatur in der lateinischen Welt (1.-6. Jahrhundert) // Francia. I. 1973. P. 27-44.

793. Heinzelmann M. The "affair" of Hilary of Aries (445) and gallo-roman identity in the fifth century // Fifth-Century Gaul: A Crisis of Identity? Cambridge, 1992. P. 239-251.

794. Heitz C. Les Monuments de Rome a l'epoque de Gregoire le Grand // Gregoire le Grand: Colloques Internationaux du Centre National de la Recherche Scientifique. Chantilly 15-19 September 1982. P., 1986. P. 31-39.r

795. Hellegouarc 'h J. Le principat de Camille // Revue des Etudes latines. Vol. XLVIII. 1971. P. 112-132.

796. Hellegouarc 'h J. Le vocabulaire latin des relations et des parties politiques sous la Republique. P., 1972.

797. Henning D. Periclitans res publica. Kaisertum und Eliten in der Krise des Westromischen Reiches 454/5-493 n. Chr. Stuttgart, 1999.

798. Heurgon J. Rome et la mediterranee occidentale jusqu'aux guerres puniques. P., 1969.

799. Hill J. The Litaniae maiores and minores in Rome, Francia and Anglo-Saxon England: terminology, texts and traditions // Early Medieval Europe. 9.2000. P. 211-246.

800. Hillgarth J. Coins and Chronicles. Propaganda in sixth-century Spain and the Byzantine background // Historia. XV. 1966. S. 483-508.

801. History of the Church. Vol. II: The Imperial Church from Constantine to the Early Middle Ages / Ed. H. Jedin, J. Dolan. N.-Y., 1980.

802. Hodgkin Th. The Letters of Cassiodorus. Oxford: Clarendon Press, 1880-1889. Vol. I-VIII.

803. Hodgkin Th. Theodoric the Goth, the Barbarian Champion of civilization. N.-Y.; L., 1981.

804. Hofler О. Der Sakralcharakter des germanischen Konigtums // Das Konigtum. Seine geistigen und rechtlichen Grundlagen. Vortrage und Forschungen. Bd. III. Mainauvortrage, 1954. S. 75-104.

805. Hofmann J. Der hi. Papst Agapit I und die Kirche von Byzanz // OS. 40. 1991. S. 113-132.

806. Holum K.G. Theodosian Empresses. Woman and Imperial Dominion in Late Antiquity. Berkeley, 1982.

807. Homo L. Rome imperiale et l'urbanisme dans l'Antiquite. P.: Boccard,1951.

808. Honig R.M. Humanitas und Rhetorik in Spatromischen Kaisergesetzen. Gottingen, 1960.

809. Houghton G.L. Cassiodorus and Manuscript Illumination at Vivarium. N.-Y.: Ungar, 1975.

810. Hiibinger P.E. Zur Frage der Periodengrenze zwischen Altertum und Mittelalter. Darmstadt, 1969.

811. Hubrecht A. V.M. Cassiodorus Senator en het Monasterium Vivariense // Hermeneus. 1959. № 30. S. 130-133.

812. Humor, History and Politics in Late Antiquity and Early Middle Ages. Cambridge, 2002.

813. Hunger H. Reich derneuen Mitte. Graz; Wien; Koln, 1965. Hurten H. Gregor der Grosse und mittelalterliche Episkopat // Zeitschrift fur Kirchengeschichte. 73. 1962. S. 16-41.

814. JacquesX., OotedhemJ.V. Index de Pline le Jeune. Brussels, 1965.

815. Jaeger H. Les doctrines bibliques et patristiques sur la royaute face aux institutions monarchiques hellenistiques et romaines // La Monacratie. Re-cueils de la Societe Jean Bodin. Vol. XX. Bruxelles, 1970.

816. James E. The Franks. Oxford, 1988.

817. James E. The Origins of France: From Clovis to the Capetians, 5001000. L., 1982.

818. Johnson M.J. On the Burial Places of the Theodosian Dynasty // Byzantion. 61. 1991. S. 330-339.

819. Johnson P. Civilizations of Holy Land. L.: MacMillan, 1979.

820. Jones A.H.M. The Later Roman Empire. 284—602. A social economic and administrative survey. Vol. 1-3. Oxford: Basil Blackwell, 1964. Vol. 1; Vol. 2; Vol. 3.

821. Jones L. W. Cassiodorus Senator. An Introduction to Divine and Human Readings. N. -Y.: Ungar, 1946.

822. Jones L.W. Notes of the Stule and Vocabulary of Cassiodorus' Institu-tiones // Classical Philology. 1945. № 40. P. 24-31.

823. Jones L. W. The Influence of Cassiodorus on the Mediaeval Culture // Speculum. 1945. № 20. P. 433-442.

824. Jordan D.P. Gibbon and his Roman Empire. Chicago, 1971.

825. Jullian C. Histoire de la Gaule. VII. P., 1926.

826. Jullian C. Vercingetorix. P., 1902.

827. Junghans W. Histoire critique des regnes de Childeric et de Chlo-dovech. P., 1879.

828. Kaegi W.E. Byzantium and the decline of Rome. Princeton, 1968.

829. Kantorowicz E. Sol Oriens, Lever du Roi // Dumbarton Oakes Papers. 1963. 17. P. 119-177.

830. Kellner Т. Die Gottergestalten in Claudians "De raptu Proserpinae": Polaritat und Koinzidenz als anthropozentrische Dialektilc mythologisch for-mulierter Weltvergewisserung. Stuttgart, 1997.

831. Kelly J.F. The Gallic resistance to eastern asceticism // Stud. Patristica. 17. 1982. P. 506-510.

832. Kinnirey A.J. The Late Latin Vocabulary of the Dialogues of St. Gregory the Great. Washington, 1935.

833. Kisch Y. de. Sur quelques omina imperii dans l'Histoire Auguste // REL. 51. 1973. P. 190-207.

834. Klauser Th. Vivarium // Robert Boehringer: Eine Freundesgabe. Tubingen, 1957. P. 337-344.

835. Klingshim W. Caesarius of Aries: The Making of a Christian Community in Late Antique Gaul. Cambridge, 1994.

836. Kobner R. Venantius Fortunatus, seine Personlichkeit und seine Stel-lung in der geistigen Kultur des Merowinger-Reiches. Leipzig-Berlin, 1915.

837. Kohler H. Der Geist ist offenbar im Buch wie das Antlitz im Spiegel: Zu Sidonius epist. I, 2; III, 13; VII, 14 // Mousopolos Stephanos. Festschrift fur Herwig Gorgemanns. Heidelberg, 1998. S. 333-345.

838. Kohler H. Der historische Infinitiv in den Briefen des Sidonius // Latin vulgaire latin tardif: Actes du Vе Colloque international sur le latin vulgaire ettardif (Heidelberg, 5-8 septembre 1997). Heidelberg, 1999. P. 409-418.

839. Kohlhas-Miiller D. Untersuchungen zur Rechtsstellung Theoderichs des Grossen. Frankfurt a.M., 1995.

840. Kollwitz J. Christus II (Basileus) // Reallexikon fur Antike und Chris-tentum. II. 19. Col. 1257-1262.

841. Konig I. Aus der Zeit Theoderichs des Grossen. Einleitung, Text, Ubersetzung und Kommentar einer anonymen Quelle. Darmstadt, 1997.

842. Konig I. Die Herrschaftsbestatigung Theoderichs des Grossen durch die Goten im Jahre 493. Ein spatantikes Rechtsproblem // E fontibus haurire: Festschr. H. Chantraine. Paderbom-Munchen-Wien-Ziirich, 1994. S. 147161.

843. Корка G. The Pope as Diplomat: A Study of Selected Correspondence of Gregory the Great with the Secular Authorities of his Day. Austin, 1967.

844. Kostermann E. Statio principis // Philologus. 87. 1932. P. 358-368; 430^44.

845. Kraus F.F. Die Miinzen Odoacars und des Ostgotenreiches in Italien. Halle, 1928.

846. Krautschick S. Cassiodor und die Politik seiner Zeit. Bonn, 1983. Krautschick S. Zwei Aspekte des Jahres 476 // Historia. Bd. 35. 1986. S. 344-371.

847. Kroon C.H.M. Discourse Particles in Latin. A study of nam, enim, au-tem, vero and at. Amsterdam, 1995.

848. Ktihner H. Das Imperium der Papste: Kirchengeschichte, Welt-geschichte, Zeitgeschichte. Zurich; Stuttgart, 1977.

849. Kulturbruch oder Kulturkontinuitat im Ubergang von der Antike zum Mittelalter / Hrsg. von P.E. Hiibinger. Darmstadt, 1968.

850. Kuntz F. Die Sprache des Tacitus und die Tradition der lateinischen Historikersprache. Heidelberg: Avenarius, 1962.

851. Ktippers J. Autobiographisches in den Briefen des Apollinaris Sidonius // Antike Autobiographien. Werke-Epochen-Gattungen. Koln, 2005. S. 251-277.

852. Kurth G. Clovis. 2 vols. Bruxelles, 1923.

853. Kurth G. Etudes franques. Vol. I—II. P. Bruxelles, 1919.

854. Kurth G. Histoire poetique des Merovingiens. P., 1893.1.'Orange H.P. Art Forms and Civic Life in the Later Roman Empire. N.-Y., 1965.

855. Orange H.P. Sol Invictus Imperator. Ein Beitrag zur Apotheose // Symbolae Osloenses. 1935. XIV. 1. P. 86-114.

856. Maccarrone M. Apostolicita, episcopate e primate di Pietro. Ricerche e testimonianze dal II al V secolo. Roma, 1976.

857. Maccarrone M. II sovrano "Vicarius Dei" nell'alto Medio Evo // La Regalita Sacra. Leyde, 1959. P. 581-594.

858. Maccarrone M. La dottrina del primato papale dal IV all'VIII secolo nelle relazioni con le Chiese occidentali // Settimane di studio del Centro italiano di studi sull'alto Medioevo. VII. 1960. P. 633-742.

859. Maccarrone M. Vicarius Christi. Storia del titolo papale. Roma, 1952.

860. Macchiarulo L.A. The life and times of Venantius Fortunatus. N.-Y.,

861. MacCormack S.G. Art and Ceremony in Late Antiquity. Berkeley; Los Angelos; L.: Univ. of California Press, 1981.

862. MacCormack S.G. Change and Continuity in Late Antiquity: The Ceremony of adventus // Historia. Bd. 21. 1971. S. 721-754.

863. MacCormack S.G. Latin prose panegyrics: tradition and discontinuity in the Late Roman Empire // Revue des etudes augustiniennes. 22. 1976. P. 177-197.

864. MacGeorge P. Later Roman Warlords. Oxford, 2002.

865. MacMullen R. Christianisme et paganisme du IVе au VIIIе siecle. P.,1998.

866. MacMullen R. Paganism in the Roman Empire. New-Haven & L.: Yale Univ. press, 1981.

867. MacMullen R. Roman Bureaucrats // Traditio. 1962. № 18. P. 364-378. MacMullen R. What Different did Christianity Make // Hist. 1986. Bd. XXXV. S. 322-343.

868. Magi L. La sede romana nella corrispondenza degli imperatori e patri-archi bizantini (VI VII sec.). Roma-Louvain, 1972.

869. Magliari G. Del patriziato romano del secolo IV al secolo VIII // Studi e documenti di storia e diritto. 1897. XVIII. P. 153-217.

870. Maier G. Amtstrager und Herrscher in der Romania Gothica. Verglei-chende Untersuchungen zu den Institutionem der ostgermanischen Volker-wanderungsreiche. Stuttgart, 2005.

871. Malcus B. Le Senat et l'ordre senatorial au Bas-Empire. Lund, 1970. Malnory A. Saint Cesaire, eveque d'Aries (503-543). P., 1894. Manitius M. Geschichte der lateinischen Literatur des Mittelalters. Bd. I. Miinchen, 1965.

872. ManselliR. Gregorio Magno. Turin, 1967.

873. Marico A. Factions du cirque et partis populaires // Bulletin de la Classe des Lettres de l'Academie royale de Belgique. 1950. 5C ser. XXXVI. P. 396-421.

874. Markus R.A. Augustine and Gregory the Great // St. Augustine and the Conversion of England. Stroud, 1999. P. 41^19.

875. Markus R.A. From Augustine to Gregory the Great: History and Christianity in Late Antiquity. L.,1983.

876. Markus R.A. Gregor I, der Grosse // Theologische Realenzyklopadie. Berlin; N.-Y., 1985. Bd. 14. S. 135-145.

877. Markus R.A. Gregory the Great and a papal missionary strategy // Studies in Church History. 6. 1970. P. 97-131.

878. Markus R.A. Gregory the Great and His World. Cambridge, 1997.

879. Markus R.A. Gregory the Great's Europe // Transactions of the Royal Historical Society. 44. 1981. P. 21-36.

880. Markus R.A. Le Rector de Gregoire le Grand et sa genese 11 Gregoire le Grand: Colloques Internationaux du Centre National de la Recherche Scienti-fique. Chantilly 15-19 September 1982. P., 1986. P. 137-146.

881. Marrou H.-I. L'idee de Dieu et la divinite du roi // La regalita sacra. Leyde, 1959. P. 478^180.

882. Marrou H.-I. La place du haut Moyen Age dans l'histoire du christian-isme // Settimane di studio del Centro italiano di studi sull'alto Medioevo. IX. 1961. P. 595-630.

883. Marrou H.I. Saint Augustin et la fin de la culture antique. P., 1958.r

884. Marrou H.-I, Danielou J. Nouvelle histoire de l'Eglise. Vol. I: Des origins a Saint Gregoire le Grand. P., 1963.

885. Martini G. Regale sacerdotium // Archivio della Deputazione Romana di storia patria. № 61. 1938. P. 1-166.

886. Mascoli P. Gli Apollinari e l'eredita di una cultura // Invigilata Lu-cernis. 23. 2001. P. 131-145.

887. Mascoli P. Gli ultimi difensori della civilta galloromana: il padre di Si-donio Apollinare e i suoi contemporanei // Annali della Facolta di lettere e filosofia dell'Universita di Bari. 46. 2003. P. 297-308.

888. Mascoli P. L'elogio fiinebre di Filomazia (Sidon. epist. II, 8). Saggio di commento // Invigilata Lucernis. 25. 2003. P. 153-167.

889. Mascoli P. Per una ricostruzione del Fortleben di Sidonio Apollinare // Invigilata Lucernis. 26. 2004. P. 165-183.

890. Mascoli P. Sulle opere perdute di Sidonio Apollinare // Annali della Facolta di lettere e filosofia dell'Universita di Bari. 47. 2004. P. 187-198.

891. Mascoli P. Un nobile galloromano: Apollinare il Vecchio // Annali della Facolta di lettere e filosofia dell'Universita di Bari. 45. 2002. P. 3-16.

892. Mathew G. Byzantine Aesthetics. L.: Thames & Hudson, 1963.

893. Mathisen R. W. Avitus, Italy and the East in AD 455-546 // Byzantion. 51. 1981. P. 232-247.

894. Mathisen R. W. Ecclesiastical Factionalism and Religious Controversy in Fifth-Century Gaul. Washington, 1989.

895. Mathisen R.W. Emigrants, exiles, and survivors: aristocratic options in Visigothic Aquitania//Phoenix. 38. 1984. P. 159-170.

896. Mathisen R. W. Episcopal hierarchy and tenure in office in Late Roman Gaul//Francia. 17/1. 1990. S. 125-138.

897. Mathisen R. W. Epistolography, literary circles and family ties in Late Roman Gaul // ТАРА. 111. 1981. P. 95-101.

898. Mathisen R.W. Patricians as diplomats in Late Antiquity // Byzan-tinische Zeitschrift. 79. 1986. S. 35^9.

899. Mathisen R. W. Resistance and reconciliation: Majorian and the gallic aristocracy after the fall of Avitus // Francia. 7. 1979. S. 597-627.

900. Mathisen R.W. Roman Aristocrats in Barbarian Gaul. Strategies for Survival in an Age of Transition. Austin, 1993.

901. Mathisen R.W. Sidonius on the reign of Avitus: a study in political prudence//ТАРА. 109. 1979. P. 165-171.

902. Mathisen R. W. Studies in the History, Literature, and Society of Late Antiquity. Amsterdam, 1991.

903. Mathisen R. W. The theme of literary decline in Late Roman Gaul // CPh. 83. 1988. P. 45-52.

904. Mathisen R. W. The third regnal year of Eparchius Avitus // CP. 80. 1985. P. 192-196.

905. Mathisen R. W., Sivan H. Forging a new identity. The Kingdom of Toulouse and the frontiers of Visigothic Aquitania (418-507) // The Visigoths. Studies in Culture and Society, Leiden 1998. P. 39-56.

906. Matthews J. Political Life and Culture in Late Roman Society. L.: Variorum Reprints, 1985.

907. Matthews J. Western Aristocracies and Imperial Court, A.D. 364-425. Oxford, 1975.

908. Max G.E. Political intrigue during the reigns of the Western Roman Emperors, Avitus and Majorian//Historia. 28. 1979. S. 225-237.

909. Mazzarino S. Antico, tardo antico e era constantiniana. Roma-Bari, 1974-1980. Vol. I-II.

910. Mazzarino S. La fin du monde antique. P., 1973.

911. McClain J.P. The Doctrine of Heaven in the Writings of St. Gregory the Great. Washington, 1956.

912. McClureJ. Gregory the Great: Exegesis and Audience. Oxford, 1979.

913. McCormick M. Eternal Victory. Triumphal Rulership in Late Antiquity, Byzantium and the Early Medieval West. Cambridge-Paris, 1986.

914. McCullogh J. The Cult of Relics in the Letters and Dialogues of Pope Gregory the Great // Traditio. 32. 1976. S. 145-184.

915. McNally R.E. Gregory the Great (590-604) and his Declining World // Archivum Historiae Pontificiae. 16. 1978. P. 7-26.

916. Mehat A. Etude sur les "Stromates" de Clement d'Alexandrie. P.: Boc-card, 1966.

917. Meslin M. Christianisme dans l'Empire Romain. P.: Les Belles Lettres,1970.

918. Meslin M. Les ariens d'Occident, 335-430. P., 1967.

919. Meyer W. Der Gelegenheitsdichter Fortunatus. Berlin, 1901.

920. Meyer-Fliigel B. Das Bild der ostgotisch-romischen Gesellschaft bei Cassiodor: Leben und Ethik von Romern und Germanen in Italien nach dem Ende des Westromischen Reiches. Bern-Frankfurt a.M.-N.-Y.-Paris.-Wien, 1992.

921. MeyvaertP. Gregory, Benedict, Bede and others. L., 1977.

922. Michel A. La philosophic politique a Rome d'Auguste a Marc Aurele. P., 1969.

923. Michel A. Rhetorique et philosophie chez Ciceron. Paris, 1960.

924. Millar F. The Emperor in the Roman World, 31 ВС AD 337. L.: Thames & Hudson, 1977.

925. Momigliano A. Cassiodorus and Italian Culture of His Time // Proceedings of the British Academy. 1955. № 41. P. 207-245.

926. Momigliano A. Gibbon's contribution to the historical method // Momigliano A. Studies in Historiography. L., 1966. P. 40-55.

927. Momigliano A. Gli Anicii del VI secolo d.c. // Secondo contributo alia storia degli studi classici. Rome, 1964. P. 231-253.

928. Momigliano A. Gli Anicii e la storiografia Latina del Vie sec. d.C. // Entretiens de laFondation Hardt. 1956. IV. P. 249-276.

929. Momigliano A. La caduta senza rumore di un impero nel 476 d.C. // Sesto contribute) alia storia degli studi classici e del mondo antico. Roma, 1980. P. 159-179.

930. Momigliano A. Studies in Historiography. L., 1966. Mommsen Th. Jordanis Romana et Getica. Prooemium I I MGH. AA. T. V. P. I. Berlin, 1882. P. V-LXXIII.

931. Mommsen Th. Ostgothische Studien // Mommsen Th. Gesammelte Schriften. В., 1910. Bd. VI. S. 293-476.

932. Mommsen Th. Ostgothische Studien // Mommsen Th. Gesammelte Schriften. Bd. VI. Berlin, 1910. S. 362-^84.

933. Moorhead J. Libertas and Nomen Romanum in Ostrogothic Italy 11 Latomus. 46. 1987. P. 161-168.

934. Moorhead J. The Last Years of Theoderic 11 Historia. Bd. 32. 1983. S. 106-120.

935. Moorhead J. Theoderic in Italy. Oxford, 1992.

936. Moorhead J. Theoderic, Zeno and Odovacer // Byzantinische Zeitschrift. 77. 1984. S. 261-266.

937. Moorhead J. Totila the Revolutionary 11 Historia. Bd. 49. 2000. S. 382-386.

938. Morosi R. L'attivita del "praefectus praetorio" nel regno ostrogoto at-traverso le "Variae" di Cassiodoro // Humanitas. 27-28. 1977. P. 71-93.

939. Morris C. The Discovery of the Individual, 1050-1200. London, 1972. Morrison K. Tradition and Authority in the Western Church, 3001140. Princeton, 1969.

940. Morton C. Marius of Avenches, the "Excerpta Valesiana" and the Death of Boethius // Traditio. 38. 1982. P. 107-136.

941. Moss H. La naissance du moyen age (395-814). Paris, 1937.

942. Moss J.R. The effects of the policies of Aetius on the history of Western Europe // Historia. 22. 1973. S. 711-731.

943. Muhlberger S. The Fifth-Century Chroniclers: Prosper, Hydatius and the Gallic Chronicler of 452. Leeds, 1990.

944. Muller H.F. L'epoque merovingienne. Essai de synthese de philologie et d'histoire. N.-Y., 1945.

945. Mundo A. Sur la date de la visite de Totila a saint Benoit // Revue Benedictine. LIX. 1949. P. 203-206.

946. Musset L. Les invasions: les vagues germaniques. P., 1965.

947. MacMullen R. Some Pictures in Ammianus Marcellinus // Art Bulletin. 1964. 46. P. 428-454.

948. Naf B. Senatoriches Standesbewusstsein in spatromicher Zeit. Freiburg: Universitatsverlag Freiburg Schweiz, 1995.

949. Neri V. La legittimita politica del regno teodericiano nelPAnonymi Valesiani pars posterior // Teoderico e i Goti tra Oriente e Occidente: Atti del Congresso Internazionale Ravenna (28 settembre 2 ottobre 1992). Ravenna, 1995. P. 313-340.

950. New Historicism: Literaturgeschichte als Poetik der Kultur. Frank-furt/M., 1995.

951. Nicolet CI. La fabrique d'une nation: La France entre Rome et les Germains. P., 2003.

952. Nippel W. Edward Gibbon, Verfall und Untergang des romischen Im-periums bis zum Ende des Reiches im Western. Miinchen, 2003.

953. Noble Th.F.H. Literacy and the papal government in late antiquity and the early middle ages // The Uses of Literacy in Early Mediaeval Europe / Ed. R. McKitterick. Cambridge, 1998. P. 82-108.

954. Norberg D. In Registrum Gregorii Magni Studia Critica. 2 vols. Uppsala, 1937-1939.

955. О 'Donnell J.F. The Vocabulary of the Letters of St. Gregory the Great. Washington, 1935.

956. O'Donnell J.J. Cassiodorus. Berkeley; Los Angeles; L., 1979. O'Flynn J.M. A Greek on the Roman throne: the fate of Anthemius // Historia. 40. 1991. S. 122-128.

957. Ogilvy J.D.A. Books Known to the English. 597-1066. Cambridge (Mass.), 1967.

958. Olleris A. Cassiodore: conservateur des livres de l'antiquite latine. P.,1841.

959. Oost S.I. Galla Placidia and the law // Classical philology. LXIII. 1968. P. 114-121.

960. Oost S.I. Galla Placidia Augusta: A Bibliographical Essay. Chicago; L., 1968.

961. Opelt I. Das Bild Konig Alarichs I in der zeitgenossischen Dichtung // RomBarb. 5. 1980 S. 171-183.

962. Ostrogorsky G. Histoire de l'Etat byzantin. P., 1956. Palanque J.R. Avitus // Dictionnaire d'histoire et de geographie ec-clesiastiques. Vol. V. 1931. Col. 1205-1208.

963. Palanque J.R. Saint Ambroise et 1'Empire romain. Contributions a l'histoire des rapports de l'Eglise et de l'Etat a la fin du IVe siecle. P., 1933 Pange, J. de. Le roi tres Chretien. P., 1949.

964. Paronetto V. Gregorio Magno e la cultura classica // Studium. 74. 1978. P. 665-680.

965. Paschali G.J. Untersuchungen zu Cassiodors Institutiones. Marburg,r

966. Paschoud F. Roma aeterna. Etudes sur le patriotisme romain dans l'Occident latin a l'epoque des grandes invasions. Neuchatel, 1967.

967. Pavan M. La politica gotica di Teodosio nella pubblicistica del suo tempo. Rome, 1964.

968. Pavan M. Storia romana. Roma, 1969. Pelletier A. Vienne antique. Roanne, 1982.

969. Pelletier A. Vienne et la reorganisation proven?ale de la Gaule au Bas-Empire // Latomus. 26. 1967. P. 491-498.

970. Pelletier A. Vienne gallo-romaine au Bas-Empire, 275-468, ap. J-C. Lyon, 1974.

971. Percival J. Desperately seeking Sidonius. The realities of life in fifth-century Gaul // Latomus. 56. 1997. P. 279-292.

972. Perret J. Le serment d'Enee (VirgAen., XII, 189-194) et les evenerments politiques de janvier 27 // Revue des Etudes latines. Vol. XLVII. 1970. P. 277-295.

973. Perrin O. Les Burgondes. Neuchatel, 1968.

974. Peterson J. "Homo omnino Latinus"? The theological and cultural backgrounds of Pope Gregory the Great // Speculum. 62. 1987. P. 529-551.

975. Peterson J. Did Gregory the Great know Greek? // Studies in Church History. 13. 1976. P. 122-134.

976. Peterson J. The Dialogues of Gregory the Great in their Late Antique Cultural Background. Toronto, 1984.

977. Pfeilschifter G. Der Ostgotenkonig Theoderich der Grosse und die katholische Kirche. Munster, 1896.

978. Pflaum H.-G. Titulature et rang social sous le Haut-Empire // Recher-ches sur les structures sociales dans l'Antiquite classique. Paris, 1970. P. 159-185.

979. Piacente L. In viaggio con Sidonio Apollinare // II viaggio nella letteratura occidentale tra mito e simbolo. Napoli, 2005. P. 95-106.

980. Piacente L. Libri e letture di Sidonio Apollinare // Latina Didaxis. 18: Atti del congresso (Genova e Bogliasco, 11-12 aprile 2003). Genova, 2003. P. 119-132.

981. Picotti G.B. II "patricius" nell'ultima eta imperiale e nei primi regni barbarici d'ltalia // Archivio storico Italiano. Ser. VII. Florence, 1928. P. 380.

982. Picotti G.B. II senato romano e il processo di Boezio // Archivio storico Italiano. Ser. VII. Florence, 1931. P. 205-228.

983. Picotti G.B. Osservazioni su alcuni punti della politica religiosa di Teoderico // Settimane di studio del Centro italiano di studi sull'alto Medioevo. III. 1956. P. 173-226.

984. Pietri C. Concordia apostolorum et renovation Urbis // MEFR. 73. 1961. P. 275-322.

985. Pietri C. Le senat, le peuple chretien et les parties du cirque a Rome sous le pape Symmaque (498-514) // MEFR. 78. 1966. P. 123-139.

986. Pietri C. Roma Christiana. Recherches sur l'Eglise de Rome, son organization, sa politique, son ideologic de Miltiade a Sixte III (311-440). Rome, 1976.

987. Pietri Ch. Clercs et serviteurs la'ics de l'Eglise romaine au temps de Gregoire le Grand // Gregoire le Grand: Colloques Internationaux du Centre National de la Recherche Scientifique. Chantilly 15-19 September 1982. P., 1986. P. 107-122.

988. Pontieri E. Le invasioni barbariche e l'ltalia del V e VI secole. Napoli,1960.

989. Portmann W. Geschichte in der spatantiken Panegyrilc. Frankfurt a.M-N.-Y.-Paris, 1988.

990. Prevot F. Sidoine Apollinaire et l'Auvergne // Saint-Julien de Brioude (Haute-Loire): approche archeologique. Clermont-Ferrand, 1999. P. 63-80.

991. Pricoco S. Sidonio Apollinare, Girolano e Rufino // Acta Philologica 3: Piae memoriae N. Herescu. Rome, 1964. P. 299-306.

992. Pricoco S. Studi su Sidonio Apollinare // Nuovo Didaskaleion. 15. 1965. P. 71-150.

993. Prostko-Prostynski J. Utraeque res publicae. The Emperor Anastasius I's Gothic Policy (491-518). Poznan, 1994.

994. Punzi A.G. L'ltalia dell'secolo VI nelle Variae di Cassiodoro. Aquila: Vecchioni, 1927.

995. Raby F.J.E. A History of Secular Latin Poetry in the Middle Ages. Vol. I. Oxford, 1957.r r

996. RahnerH. L'Eglise et l'Etat dans le christianisme primitif. P., 1964. Remondon R. La crise de l'Empire romain de Marc-Aurele a Anastase. P.: Presses Univ. de France, 1964.

997. Remy В. "Ornati et ornamenta quaestoria, praetoria et consularia" sous I'Empire romain // RE A. 1976-1977. Vol. 78-79. P. 160-198.

998. Reverdy G. Note sur 1'interpretation d'un passage d'Avitus // Le Mo-yen Age. 26. 1913. P. 274-277.

999. Richards J. Consul of God: The Life and Times of Gregory the Great. L., 1980.

1000. Richards J. The Popes and the Papacy in the Early Middle Ages, 472752. L., 1979.

1001. Riche P. Education et culture dans l'Occident barbare. VIc-VIIIe siecles. Paris, 1962.

1002. Ricoeur P. The Rule of Metaphor: Multi-Disciplinary Studies of the Creation of Meaning in Language. Toronto, 1977.

1003. Roberts M. Rome Personified, Rome Epitomised: Representations or Rome in the Poetry of the Early Fifth Century // AJP. 122. 2001. P. 533-565.

1004. Roberts M. The Jeweled Style. Poetry and Poetics in Late Antiquity. Ithaca, 1989.

1005. Roberts M. The Use of Myth in Latin Epithalamia // ТАРА. 119. 1989. P. 321-348.

1006. Rohr C. Der Theoderich-Panegyricus des Ennodius. Hannover, 1995. Romano D. Letteratura e storia nell'eta tardoromana. Palermo, 1979. Romano G., Solmi A. Le dominazioni barbariche in Italia (395-888). Milano, 1940.

1007. Rosen H. The Mechanisms of Latin Nominalisation // Aufstieg und Niebergang II. Principat / Ed. H. Temporini and W. Haase. В.; N.-Y., 1983.

1008. Rota S. Magno Felice Ennodio. Panegirico del clementissimo re Teoderico. Roma, 2002.

1009. Rouche M. Gregoire le Grand face a la situation economique de son temps // Gregoire le Grand: Colloques Internationaux du Centre National dela Recherche Scientifique. Chantilly 15-19 September 1982. P., 1986. P. 4157.

1010. Rouche M. Le changement de nom des chefs-lieux de cite en Gaule au Bas-Empire // Bulletin de la Societe des Antiquaires de France. 1968. P. 4764.

1011. Rousseau Ph. In search of Sidonius the bishop // Historia. 25. 1976. S. 356-377.

1012. Rousset P. Recherches sur l'emotivite a l'epoque romain // Cahiers de civilisation medievale. 1959. № 2. P. 47-71.

1013. Rubenstein R.E. When Jesus Became God: The Epic Fight over Christ's Divinity in the Last Days of Rome. N.-Y., 1999.

1014. Ruggini L.C. Economia e societa nell'"Italia annonaria". Rapporti fra agricoltura e commercio dal IV al VI secolo d.C. Milano, 1961.

1015. Ruggini L.C. Gregoire le Grand et le monde byzantin // Gregoire le Grand: Colloques Internationaux du Centre National de la Recherche Scientifique. Chantilly 15-19 September 1982. P., 1986. P. 83-94.

1016. Russo F. Tradizione umanistica in Calabria da Cassiodoro a Telezio // Archivo storico per la Calabria e la Lucania. 1955. № 24. P. 309-336.

1017. Rutherford H. Sidonius Apollinaris, l'homme politique, l'ecrivain, l'eveque: Etude d'une figure gallo-romaine de Vе siecle. Clermont, 1938.

1018. Salvioli G. L'ltalia agricola nelle lettere di Cassiodori // Studi di storia napoletano in onore di Michelangelo Schipa. Naples, 1926. P. 1-14

1019. Salzman M.R. The Making of a Christian Aristocracy. Social and Religious Change in the Western Roman Empire. Cambridge (Mass.), 2002.

1020. Santelia S. Note sui culto di san Giuliano di Brioude: Sidonio Apollinare Carm. 24, 16-19 // Vetera Christianorum. 36. 1999. P. 287-296.

1021. Santelia S. Sidonio Apollinare ed i bybliopolae II Invigilata Lucernis. 22. 2000. P. 217-239.

1022. Santelia S. Storie di libri nella Gallia romanobarbarica: testimonianze a confronto // Romanobarbarica. 18. 2003-2005. P. 1-29.

1023. Sardella T. Societa Chiesa e Stato nell'eta di Teoderico. Papa Simmaco e lo scisma laurenziano. Catanzaro, 1996.

1024. Sartori F. Factus est imperator Augustulus // Dalla tarda latinita agli albori delPUmanesimo: alia radice della storia europea: Convegno di studio Trento (24-26 marzo 1997). Trento, 1998. P. 33-63.

1025. Schaedel I. Plinius der Jtingere und Cassiodorus Senator. Darmstadt,1887.

1026. Schafer C. Der westromische Senat als Trager antiker Kontinuitat unter den Ostgotenkonigen (490-540 n.Chr.). St. Katharinen, 1991.

1027. Schlesinger W. Uber germanisches Heerkonigtum // Das Konigtum. Seine geistigen und rechtlichen Grundlagen. Vortrage und Forschungen. Bd. III. Mainauvortrage, 1954. S. 105-141.

1028. Schlieben R. Christliche Theologie und Philologie in der Spatantilce: Die schulwissenschaftlichen Methoden der Psalmenexegese Cassiodors. В.: Alcad. Verl., 1974.

1029. Schmidt L. Die letzten Ostgoten // Abhandlungen der preussischen Akademie der Wiss., phil.-hist. Klasse. N. 10. 1943. S. 1-15.

1030. Schmidt L. Geschichte der deutschen Stamme bis zum Ausgang der Volkerwanderung. Die Ostgermanen. Mtinchen: Verl. Bayer. Alcad., 1934.

1031. Schmidt L. Geschichte der Deutschen Stamme bis zum Ausgang der Volkerwanderung. Die Ostgermanen. Mtinchen, 1934.

1032. Schmidt L. Geschichte der Wandalen. Mtinchen, 1942. Schmidt L. Theoderich, romischer Patricius und Konig der Goten // Zeitschrift fur schweizerische Geschichte. 1939. XIX. № 4. S. 389-427.

1033. Schmidt P. Politik und Dichtung in der Panegyrik Claudians. Konstanz,

1034. Schmidt R. Zur Geschichte des Frankischen Konigsthrons // Friihmitte-lalterliche Studien. Bd. II. 1968. S. 45-67.

1035. Schneider F. Rom und Romgedanke im Mittelalter. Miinchen: Verl. Bayer. Akad., 1926.

1036. Schneider R. Konigswahl und Konigserhebung im Frumittelalter. Untersuchungen zur Herrschaftsnachfolge bei den Langobarden und Merow-ingern. Stuttgart, 1972.

1037. Schramm P.E. Herrschaftszeichen und Staatssymbolik. Beitrage zu ihrer Geschichte vom dritten bis zum sechzehnten Jahrhundert. Stuttgart, 1954.

1038. Schiicking W. Regierungsantritt, eine rechtsgeschichtliche und staats-rechtliche Untersuchung. Leipzig, 1899.

1039. Seager R. Some imperial virtues in the Latin Prose Panegyrics. The demands of propaganda and the dynamics of literary composition // Papers of the Liverpool Latin Seminar. Vol. 4. 1983. P. 129-165.

1040. Seeck O. De Symmachi vita // Q. Aurelii Symmachi quae supersunt / Ed. O. Seeck. Berolini: Apud Weidmannos, 1883. P. XXXIX-LXXIII.

1041. Semple W.H. Apollinaris Sidonius, a Gallo-Roman seigneur // Bulletin of the John Ryland's Library. L., 1967. P. 136-158.

1042. Sestan E. Italia Medievale. Napoli, 1967.

1043. Sestan E. Stato e nazione nell'alto medioevo. Ricerche sulle origini na-zionali in Francia, Italia, Germania. Naples, 1952.

1044. Sharkey N. St. Gregory the Great's Concept of Papal Primacy. Washington, 1950.

1045. Sinnigen W.G. Administrative Shifts of Competence under Theoderic // Traditio. 1965. 21. P. 456-467.

1046. Sinnigen W.G. The Officium of the Urban Prefectur in the Late Roman Empire. Rome: American Academy in Rome, 1957.

1047. Sirago V.A. Galla Placidia e la transformazione politica dell'Occidente. Louvain, 1961.

1048. Sivan H. Ausonius of Bordeaux: the Genesis of a Gallic Aristocracy. L., 1993.

1049. Sivan H. Sidonius Apollinaris, Theoderic II and Gothic-Roman politics from Avitus to Anthemius // Hermes. 117. 1989. S. 85-94.

1050. Skahill B.H. The Syntax of the Variae of Cassiodorus. Washington: Cath. Univ. Amer., 1934.

1051. Society and Culture in Late Antique Gaul. Revisiting the Sources, Al-dershot, 2001.

1052. Soraci R. Aspetti di storia economica italiana nell'eta di Cassiodoro. Catania, 1974.

1053. Standi Th. Cassiodoriana // Blatter fur das bayerische Gymnasial-schulwesen. Wien, 1899. № 34. S. 249-283; 545-591.

1054. Standi Th. Zu Cassiodorus Senator // Sitzungsberichte der philoso-phisch-historischen Classe der kaiserlichen Akademie der Wissenschaften zu Wien. 1887. № 114. S. 405^113.

1055. Stein E. Histoire du Bas-Empire. Т. I: De l'Etat romain a l'Etat byzan-tin (284-476). P., 1959.

1056. Stein E. Histoire du Bas-Empire. Т. II: De la disparition de l'Empire d'Occident a la mort de Justinien (476-565). P.; Bruxelles; Amsterdam, 1949.

1057. Steinen W. von den. Chlodwigs Ubergang zum Christentum // Mit-teilungen des osterr. Instituts fur Geschichtsforschug. Erganzungsband. XII. 1933. S. 417-501.

1058. Stettner Th. Cassiodor's Name // Philologus. 1925. № 81.

1059. Stevens C.E. Sidonius Apollinaris and his age. Oxford, 1933.

1060. Straub J. Christliche Geschichtsapologetik // Straub J. Regeneratio imperii. Darmstadt, 1972. S. 247-271.

1061. Straub J. Vom Herrscherideal in der Spatantike. Stuttgart, 1939.

1062. Straw C. Gregory the Great. Perfection in Imperfection. Berkeley; Los Angeles; L., 1988.

1063. Streitberg W. Die gotische Bibel. Heidelberg, 1965.

1064. Strobel K. Das Imperium Romanum im 3. Jahrhundert. Modell einer historischen Krise? Stuttgart, 1993.

1065. Stroheker K.F. Der senatorische Adel im spatantiken Gallien. Darmstadt, 1970.

1066. Stroheker K.F. Eurich, Konig der Westgoten. Stuttgart, 1937.

1067. Stroheker KF. Germanentum und Spatantike. Zurich, 1965.

1068. Stroheker KF. Um die Grenze zwischen Antike und abendlandischen Mittelalter // Germanentum und Spatantike. Zurich, 1965. S. 275-308.

1069. Stiickelberg E.A. Les titres de Theodoric // Rivista italiana di numismatica. 1898. XI. P. 63-66.

1070. Suelzer M. The Clausulae in Cassiodorus. Washington: Cath. Univ. Amer., 1944.

1071. Suerbaum W. Vom antiken zum fhihmittelalterlichen Staatsbegriff. Uber Verwendung und Bedeutung von res publica, regnum, imperium und status von Cicero bis Jordanis. Mtinster, 1977.

1072. Sundwall J. Abhandlungen zur Geschichte des ausgehenden Romer-tums. Helsingfors, 1919.

1073. Szoverffy J. Venantius Fortunatus and the earliest hymns to the Holy Cross // Classical Folia. Vol. XX. 1966. P. 107-122.

1074. Taeger F. Charisma. Studien zur Geschichte des antiken Herrcherkultes. 2 vols. Stuttgart, 1957-1960.

1075. TainterJ. The Collapse of Complex Societies. Cambridge, 1989.

1076. Talbert R.J.A. The Senat of the Imperial Rome. Princeton (N.-Y.): Princeton univ. press, 1984.

1077. Tamassia G. Egidio e Siagrio //Rivista storica italiana. 1886. III.r

1078. Tardi D. Fortunat. Etude sur un dernier representants de la poesie latine dans la Gaule merovingienne. P., 1928.

1079. Tateo F. La struttura dei Dialoghi di Gregorio Magno // Vetera Chris-tianorum. II. 1965. P. 101-128.

1080. Teillet S. Des Goths a la nation gothique. Les origines de l'idee de nation en Occident du Vе au VIIе siecle. P., 1984.

1081. Teitler H. Un-Roman activities in Late Antique Gaul: the cases of Ar-vandus and Seronatus // Fifth-Century Gaul: A Crisis of Identity? Cambridge, 1992. P. 309-317.

1082. Tellenbach G. Romischer und christlicher Reichsgedanke in der Litur-gie des friihen Mittelalters. Heidelberg, 1934.

1083. Tessier G. Le bapteme de Clovis. P., 1964.

1084. The Collapse of Ancient States and Civilizations. Tucson, 1988.

1085. The Invention of Tradition / Ed. E. Hobsbawm, T. Ranger. Cambridge,1984.

1086. Thompson E.A. Romans and Barbarians: The Decline of the Western Empire. Madison, 1982.

1087. Thorbecke A. Cassiodorus Senator. Ein Beitrag zur Geschichte der Volkerwanderung. Heidelberg: Avenarius, 1867.

1088. Todeschini G. Per una semantica storiografica dell'anno 476 11 Felix Ravenna. 111-112. 1976. P. 269-292.

1089. Tonnies B. Die Amalertradition in den Quellen zur Geschichte der Ost-goten. Untersuchungen zu Cassiodor, Jordanes, Ennodius und den Excerpta Valesiana. Hildesheim-Zurich-N.-Y., 1989.

1090. Tuilier A. Gregoire le Grand et le titre de patriarche oecumenique // Gregoire le Grand: Colloques Internationaux du Centre National de la Recherche Scientifique. Chantilly 15-19 September 1982. P., 1986. P. 69-82.

1091. Twyman B.C. Aetius and the Aristocracy // Historia. 19. 1970. S. 480503.

1092. Ukolova V. The Last of the Romans and European Culture / Transl. from the russian by Vc. Schneierson. Moscow: Progress, 1989.

1093. Ullmann W. The Bible and principles of government in the Middle Ages // Settimane di studio del Centro italiano di studi sull'alto Medioevo. X. 1963. P. 181-227.

1094. Ullmann W. The Church and the Law in the Earlier Middle Ages. L.,1975.

1095. Ullmann W. The Individual and Society in the Middle Ages. L., 1967. Ullmann W. The Papacy and Political Ideas in the Middle Ages. L.,1976.

1096. Ururpationem in der Spatantike. Akten des Kolloquiums "Staatsstreich und Staatlichkeit", 6.-10. Marz 1996, Solothum/Bern. 1997.

1097. Usener H. Anecdoton Holderi: Ein Beitrag zur Geschichte Roms in ostgotischer Zeit. Leipzig; Bonn: Druck der Univ., 1877.

1098. Vaccari P. Dall'unita romana al mondo barbarico // Studi sull'Europa precarolingia e carolingia. Verone, 1955. P. 135-156.

1099. Van Berchem D. Les distributions de ble et d'argent a la plebe romaine sous l'Empire. Geneve, 1939.

1100. Van Dam R. Images of St. Martin in Late Roman and Early Merovingian Gaul // Viator. 19. 1988. P. 1-27.

1101. Van Dam R. Leadership and Community in Late Antique Gaul. Berkeley, 1985.

1102. Van Dam R. Saints and the Miracles in Late Antique Gaul. Princeton,

1103. Varady L. Epochenwechsel um 476. Odoaker, Theoderich d. Gr. und die Umwandlungen. Anhang: Pannonica. Budapest-Bonn, 1984.

1104. Vassili L. II comes Agrippino, collaboratore di Ricimero // Athenaeum. XIV. 1936. P. 175-180.

1105. Vassili L. La cultura di Antemio // Athenaeum. XVI. 1938. P. 38-45. Verbraken P. Le commentaire de S. Gregoire sur le Premier Livre des Rois//Revue Benedictine. 66. 1956. P. 159-217.

1106. Vitiello M. La vicenda dell'obelisco lateranense tra versione ufficiale e tradizione senatoria. Magnenzio, Constanzo e il senato di Roma // MeditAnt. 2. 1999. P. 359-408.

1107. Vitiello M. Momenti di Roma ostrogota: adventus, feste, politica. Stuttgart, 2005.

1108. Vitiello M. Teoderico a Roma. Politica, amministrazione e propaganda nell' adventus dell'anno 500 (Considerazioni suH'"Anonimo Valesiano, II") // Historia. Bd. 53. 2004. S. 73-120.

1109. Vivelo F.R. Handbuch der Kulturanthropologie: Eine grundlegende Einffihrung. Mtinchen, 1988.

1110. Vogt H. Die literarische Personenschilderung des friihen Mittelalters. Leipzig-Berlin, 1934. (Beitrage zur Kulturgeschichte des Mittelalters und der Renaissance. Bd. 53).

1111. Vogt J. Kulturwelt und Barbaren. Zum Menschheitsbild der spatantiken Gesellschaft. Wiesbaden, 1967.

1112. Vogue A. de. Gregoire le Grand, lecteur de Gregoire de Tours? // AB. 94. 1976. P. 225-233.

1113. Vogue A. de. Histoire litteraire du mouvement monastique dans l'antiquite. Premiere partie: Le monachisme latin. Tome 6: L'essor de la literature arinienne et les ecrits contemporains (410-500). Paris, 2003.

1114. Vogue A. de. La Regie du Maitre et les Dialogues de s. Gregoire // RHE. 61. 1966. P. 44-76.

1115. Voss B.R. Beriihrungen von Hagiographie und Historiographie in der Spatantike //Fruhmittelalterliche Studien. IV. 1970. S. 53-69.

1116. Vries J. de. Das Konigtum bei den Germanen // Saeculum. 7. 1956. S. 289-309.

1117. Vyver A. van de. Clovis et la politique mediterraneenne // Melanges H. Pirenne. Bruxelles, 1937. P. 367-387.

1118. Vyver A. van de. L'unique victoire contre les Alamans et la conversion de Clovis en 506 // Revue beige de philologie et d'histoire. Vol. XVII. 1938. P. 793-813.

1119. Vyver A. van de. La Chronologie du Regne de Clovis d'apres la legende et d'apres l'histoire // Le Moyen Age. LIII. 1947. P. 177-196.

1120. Vyver A. van de. La victoire contre les Alamans et la conversion de Clovis // Revue beige de philologie et d'histoire. Vol. XV. 1936. P. 859-914; Vol. XVI. 1937. P. 35-94.

1121. Wagner N. Getica, Untersuchungen zum Leden des Jordanes und zur firiihen Geschichte der Goten. Berlin, 1967.

1122. Wallace-Hadrill J. M. Early Germanic Kingship in England and on the Continent. Oxford: Clarendon Press, 1971.

1123. Wallace-Hadrill J.M. Early Medieval History. Oxford, 1977. Wallace-Hadrill J.M. Gothia and Romania // Bulletin of the John Ry-land's Library. XLIV. 1961-1962. P. 213-237.

1124. Ward-Perkins В. The Fall of Rome and the End of Civilization. Oxford, 2005.

1125. Wareman P. Theudechildis Regina // Classica et Mediaevalia. 37. 1986. P. 199-201.

1126. Weber G. Kaiser, Traume und Visionen in Prinzipat und Spatantike. Stuttgart, 2000.

1127. Weische A. Studien zur politischen Sprache der romischen Republik. Munster, 1966.

1128. Wes M.A. Das Ende des Kaisertums im Westen des Romischen Reichs. Gravenhage, 1967.

1129. Westenburger G. Der Symmachusprozess von 501, Kirchenkrise und Papstdoktrin. Tubingen, 1939.

1130. White H. Metahistory: The Historical Imagination in Nineteenth-Century Europe. Baltimore; L., 1973.

1131. White H. The Content of the Form: Narrative Discourse and Historical Representation. Baltimore; L., 1987.

1132. WickertL. Princeps //RE. 22. 2. 1954. Col. 1998-2296. Wickham C. Early Mediaeval Italy: Central Rower and Local Society, 400-1000. L., 1981.

1133. Wickham C. Early Medieval Italy. L.: MacMillan, 1981. Wickham C. The other transition: from the Ancient World to Feudalism //Past and Present. 103. 1984. P. 3-36.

1134. Williams R. Arms: Heresy and Tradition. London, 1987.

1135. Wirbelauer E. Zwei Papste in Rom. Der Konflikt zwischen Laurentius und Symmachus (498-514). Munchen, 1993.

1136. Wirth G. Zur Frage der foederierten Staaten in der spateren romischen Kaiserzeit//Historia. 16. 1967. S. 231-251.

1137. Witty F.J. Writings and the Book in Cassiodorus: Diss. Washington: Cath. Univ. Amer., 1967.

1138. Wolfram H. Die Goten. Von den Anfangen bis zur Mitte des sechsten Jahrhunderts. Entwurf einer historischen Ethnographie. Munchen, 1990.

1139. Wolfram H. Intitulatio. Lateiniche Konigs- und Ftirstentitel bis zum Ende des 8. Jahrhunderts. Graz-Wien-Koln, 1967. (Mitteilungen des Instituts fur osterr. Geschichtsforschung. Erganzungsband. XXI).

1140. Wolfram H. The Shaping of the Early Medieval Kingdom // Viator. I. 1970. P. 1-20.

1141. Wood I.N. Avitus of Vienne: Religion and Culture in the Auvergne and the Rhone Valley, 470-530. Oxford, 1980.

1142. Wood IN. Clermont and Burgundy, 511-534 // Nottingham Mediaeval Studies. 32. 1988. P. 119-125.

1143. Wood I.N. Continuity or calamity: the constraints of literary models // Fifth-Century Gaul: A Crisis of Identity? Cambridge, 1992. P. 9-18.

1144. Wood I.N Ethnicity and the ethnogenesis of the Burgundians // Typen der Ethnogenese unter besonderer Beriicksichtigung der Bayern. Vienna, 1990. S. 53-69.

1145. Wood I.N. Gregory of Tours and Clovis // Revue beige de philologie et d'histoire. Vol. LXIII. 1985. P. 249-272.

1146. Wood IN. The Merovingian Kingdoms: 450-751. N.-Y., 1994.

1147. Wormald P. The decline of the Western Empire and the survival of its aristocracies //JRS. 66. 1976. P. 217-226.

1148. Zecchini G. Aezio: Pultima difesa dell'Occidente romano. Rome, 1983.

1149. Zecchini G. II 476 nella storiografia tardoantica // Aevum. 59. 1985. P. 3-23.

1150. Zecchini G. L'Anonimo Valesiano II: genere storiografico e contesto politico // Teoderico И Grande e i Goti d'ltalia: Atti del XIII Congresso in-ternazionale di studi sull'Alto Medioevo (Milano, 2-6 novembre 1992). Spoleto, 1993. P. 809-818.

1151. Zecchini G. Ricerche di storiografia Latina tardoantica. Roma, 1993.

1152. Zeiller J. L'Apparition du mot "Romania" chez les ecrivains latins // REL. 7. 1929. P. 194-198.

1153. Zelzer K. Zur Frage des Charakters der Briefsammlung des jtingeren Plinius // Wiener Studien. 77. 1964. S. 144-161.

1154. Zelzer M. Der Brief in der Spatantike. Uberlegungen zu einem liter-arischen Genos am Beispiel der Briefsammlung des Sidonius Apollinaris // Wiener Studien. 108. 1995. S. 541-551.

1155. Zilliacus H. Zur Umschreibung des Verbums in spatgriechischen Urkunden // Eranos. 1956. 56. P. 160-166.

1156. Zimmerman O.J. The Late Latin Vocabulary of the Variae of Cassiodorus, with special advertence to the technical terminology of administration. Washington: Cath. Univ. Amer., 1944.

1157. Zollner E. Geschichte der Franken bis zur Mitte des VI. Jahrhunderts, auf der Grundlage des Werkes von L. Schmidt. Munich, 1970.