Мотивный комплекс, восходящий к текстам священного писания, в романе Л.М. Леонова "Пирамида" тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат наук Задорина, Алена Олеговна

• Задорина, Алена Олеговна
• кандидат наук
• 2012

Оглавление диссертации кандидат наук Задорина, Алена Олеговна

Содержание

Введение

Глава 1. Мотивы избранничества и их реализация в свете персонажной структуры романа JI.M. Леонова «Пирамида»

1.1.Мотив отчаяния и его реализация в итоговом тексте J1.M. Леонова

1.2. Мотив чуда в произведениях писателя и его воплощение в романе «Пирамида»

1.3. Мотив дара: от ранних текстов до «Пирамиды»

Глава 2. Мотивы духовного испытания_в романе Л.М. Леонова «Пирамида»

2.1. Мотив искушения - от «Гибели Егорушки» до «Пирамиды»

2.2. Мотив выбора пути и его трансформация в творчестве Л.М. Леонова

Заключение

Список использованной литературы

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Мотивный комплекс, восходящий к текстам священного писания, в романе Л.М. Леонова "Пирамида"»

Введение

Религиозно-мифологический дискурс как важнейший источник идей, мотивов в искусстве привлекает современных художников не в меньшей степени, чем столетия назад. Кризис традиционных ценностей, характеризующий современную эпоху, эпистемологическая неуверенность лишают личность в определенном смысле защиты от хаоса внешнего мира. Чувства экзистенциальной тревоги, отчаяния возвращают человека к вечным вопросам, которые он пытается задать Богу - поскольку ни один смертный не способен на них ответить. Это дает возможность в новом формате культуры внедрять подвижные (интуитивные) модели и практики в систему человеческого познания для выхода из онтологического тупика, в котором оказался сегодняшний мир и человек. Со времен Екклезиаста актуальность темы трагического не нуждается в аргументах, особый интерес представляет анализ феномена претворения безысходности в креативный импульс1.

Религиозное содержание произведений искусства может иметь разную целевую аудиторию, что определяет выбор жанровой и художественной формы. Характерная для светского искусства свобода художника способствует творческому преображению известных мотивов и мифов. В древнерусской литературе сюжеты Священного Писания находили воплощение в различных жанрах - слова, жития, патерики, летописи... Постепенно светское начало вытесняет религиозное, литература наполняется неортодоксальными мистическими и фантастическими мотивами. Можно говорить как минимум

0 трех волнах интереса искусства XX столетия к мистическому и последовавших пересмотрах метафизической картины мира в русской культуре: в эпоху модернизма, социалистического реализма, на рубеже ХХ-ХХ1 веков.

Первый всплеск мистицизма связан с исканиями серебряного века; его истоки и причины ученые видят по-разному. Так, историки С.П. Бычков и Ю.П. Дусь объясняют их значительными изменениями в научно-технической

1 См.: Плеханова И.И. Преображение трагического: В 2 т. Монография. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 2001. Т.1. С. 3.

картине мира: «Открытие сложности и бесконечности атома обнаружило "бездонную яму" микрочастиц (отсюда и популярность образа бездны в модернистском искусстве начала века). Появлялось ощущение того, что если физически мир чрезвычайно разнообразен и глубок, то под всем этим кроется глубокая метафизическая основа. Открылась мистическая глубина мира»1 (курсив наш. - А.З.). В означенный период возрос интерес художников к оккультным практикам, теософии и антропософии. И.А. Есаулов, оценивая этот феномен, связывает с ним появление новых, неожиданных тонов в системе художественных средств и образов русского писателя, говорит о контаминации различных мистических учений, опытов в эпоху русского модерна2.

О «мистической распутице» (Ф. Степун), «мистическом анархизме» (Б. Зайцев), царивших в атмосфере серебряного века, написано немало, укажем работы H.A. Богомолова «В зеркале серебряного века» (1990), В. Крейда «Встречи с серебряным веком» (1993), C.JI. Слободнюка «Идущие путями зла. Дьяволы серебряного века. Древний гностицизм и русская литература» (1998) и др. Авторы трудов связывают данное явление, с одной стороны, с желанием «духовного обновления», особенно острым в творческой среде, с другой - с попыткой найти выражение невыразимому, невозможное при традиционном подходе к искусству. В раннем творчестве JIM. Леонова смешение мистических мотивов разной этиологии очевидно - языческая и православная традиции тесно переплетены в «Гибели Егорушки» (1922), «Петуши-хинском проломе» (1923) и др. В романе «Вор» (1927) в интерпретации архе-типических библейских мотивов (блудный сын) прослеживается связь с традициями классической прозы (Ф.М. Достоевский).

Истоки мистицизма советской литературы в известной мере связаны с противоречивыми находками серебряного века, Б. Гройс говорит об «освоении скрытого мистического опыта предыдущего периода в новой ситуации

1 Бычков С.П., Дусь Ю.П. История России. Омск: Изд-во ОмГУ, 2008. С. 302.

2 Есаулов И.А. Мистика в русской литературе советского периода (Блок, Горький, Есенин, Пастернак). Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. С. 17.

присвоения этого опыта политической властью»1. Английский журналист А.Орэдж считает, что и «коммунизм - лишь очередная, "замаскированная" форма русской эзотерической экспансии»2. В литературе соцреализма актуализируются гностические идеи, связанные с отрицанием ценностей настоящего, главным пафосом текстов этого времени становится строительство будущего рая на месте мира существующего. Роман Л.М. Леонова «Соть» (1930), повествующий о стройке целлюлозно-бумажного комбината в опасных для человеческой жизни условиях, вносит свою лепту. Герой времени участвует в строительстве будущего, но характер преодоления им «трудных задач» свидетельствует не о реалистическом, а скорее, мифологическом дискурсе. Глеб Чумалов, Павка Корчагин совершают поступки, для обычного человека невозможные, реализуя в себе мистический потенциал общества.

Мощная идеологическая система, появившаяся в СССР усилиями вождей и идеологов, была своеобразным воплощением «мистических» проектов, во многом упростившим идеи предшественников. Гражданская и Великая Отечественная войны, индустриализация и коллективизация, способствовали созданию своеобразного пантеона реальных и вымышленных героев: С. Буденный, Павка Корчагин, «красные дьяволята» и т.п. В романах «производственного направления» идеальный герой-преобразователь получает партийное задание и ценой титанических усилий выполняет поставленную задачу (мотив гармонизации хаоса). Двигателем сюжета становится вера героя в «светлое будущее». Мотивы, организующие собой второй, идеальный план повествования, по сути являются мистическими, так как выводят читателя далеко за пределы изображаемой реальности. Образ идеального будущего,

сохраняющий таинственную неуловимость и призрачность, воссоздан в рол

мане Л.М. Леонова «Дорога на Океан» (1935) .

1 Гройс Б. Утопия и обмен. М.: ЗНАК, 1993. С. 63.

2 Webb S. The Harmonious Circle: The Lives and Work of G.I. Gurdieff, P.D. Ouspensky and Their Followers. London, 1980. P. 198.

3Листван Ф. Утопия и антиутопия в художественном мире Л. Леонова // Поэтика Леонида Леонова и художественная картина мира в XX веке. СПб.: Наука, 2002. С. 50-55.

В литературе 1960-х годов актуализация мистических мотивов связана отчасти с текстами «деревенской прозы», здесь мистические вселенные носят локальный характер и гибнут вместе с героями, для которых данные миры были единственно необходимы. В произведениях ортодоксального соцреализма эти вселенные оказываются самоотрицающей фикцией. Образ мистической бездны - сакрального центра - заявляет себя в противоречивых находках серебряного века и соцреализма, в первом случае было важно ощущение скольжения по краю (М. Вуд)1, и «размах маятника в этой коллективной божественной комедии был особенно широк: от бездны метафизической и космической до бездны игрушечной и портативной»2. В литературе соцреализма ряд образов, тем серебряного века упрощается, приспосабливается к условиям нового времени.

К концу XX столетия мистический градус в русском искусстве вновь изменяется, сложившаяся ситуация напоминает начало века: появляется огромное количество сект, СМИ участвуют в приобщении «среднего человека» к мистическому, ортодоксальная церковь не вызывает доверия, что усиливает духовную дезорганизацию общества. Эта ситуация наталкивает писателей на размышления о том, чем сегодня «жив человек». Достижения научно-технического прогресса не смогли заполнить духовного вакуума, К. Ясперс подчеркивает: «когда историческое сознание основывается на эмпирических данных (а не на мифе, традиции или религии), целостная картина становится все более и более дифференцированной»3.

Выявить границы определений «религия», «мистика» и «трансцендентность», сопоставить их как неоднозначные термины чрезвычайно сложно. Современные ученые говорят о неразрывной связи понятий мистического и религиозного («Под мистическим понимаем опыт непосредственного обще-

1 Wood М. The latest fiction of Nabokov // The Cambridge Companion to Nabokov. Cambridge: Cambridge University Press, 2007. P. 112.

2 Крейд В. Встречи с серебряным веком // Воспоминания о серебряном веке. M.: Республика, 1993. С. 15.

3 Культурология / Под ред. Н.Г. Багдасарьян, А.В. Литвинцева, И.Е. Чучайкина и др. М.: Высш. шк., 2007. С.121.

ния с Богом, чувство его личностного присутствия»1), порой их соотносят как часть и целое («Мистику можно назвать эмоциональным ядром религии» ). Н.А. Бердяев отмечает, что христианская культура понимает под мистикой «путь души, который ведет к соединению с Богом»,3 мистикой называют и «духовный опыт, не подпадающий власти объективации» - оккультизм4. Общим для разных форм мистики оказывается наличие сверх-образа, с которым посвященный устанавливает трансцендентную связь (rapport), а различает их набор культурных норм и мотиваций, способ внутренней организации. Социолог Р. Кайуа противопоставляет закрытость светских тайных кругов {секты) открытой системе церкви {касты), что и обеспечивает ей большую жизнеспособность5. Однако грань между ними в реальной действительности зыбка, современное искусство на этой текучести смыслов и делает акцент, семантизируется сама возможность их переключения. Так, игровая интерпретация религиозных мотивов в постмодернистском искусстве свидетельствует о смене кодов: с сакрального на профанный.

Э. Нойманн в монографии «Глубинная психология и этика. Человек мистический» (1949), отмечая, что чаще всего мистическое откровение понимается как религиозное по сущности событие, утверждает необходимость расширения категории мистического: «откровение выходит далеко за пределы религии, поскольку для человека, серьезно воспринимающего психиче-

сс сс

скую реальность, все явления, которые мы называем идееи , вдохновением", "понятием" приходят к нему в виде "откровения". Не только религия, культы и ритуалы, но также искусство и мораль явились результатом встречи с нуминозным»6.

1 Шевченко Е.Ю., Сметанова Ю.В. Влияние мистического переживания на религиозность человека // Труды Томского государственного университета. Т. 278. Сер. Психолого-педагогическая: Личность в контексте межкультурного взаимодействия: Материалы 1 Всероссиийской молодежной научной конференции. Томск: Изд-во Том. Ун-та, 2011. С. 25.

2 Рожнов В.Е. Пророки и чудотворцы. Этюды о мистицизме. М.: Политиздат, 1977. С. 9.

3 Бердяев H.A. Судьба России. Ростов н/Д.: Феникс, 1997. С. 304.

4 Там же.

5 Кайуа Р. Дух сект // Игры и люди; Статьи и эссе по социологии культуры. М.: ОГИ, 2007. С. 252-290.

6 Нойманн Э. Глубинная психология и этика. Человек мистический. СПб.: Академ, проект, 1999. С. 146.

Философы-идеалисты связывают феномен мистического («идеального», «трансцендентного») с особенностями человеческой психики. Так, B.C. Соловьев полагает, что «основания для синтеза мистического существуют в нашем непосредственном сознании. Элемент мистический, божественный (знание о существе вещей) осуществляется в элементе природном, или внешнем, опыте как знания о явлениях»1. В трактате С. Кьеркегора «Болезнь к смерти» (1849) раскрывается внутренняя организация религиозного знания, взаимосвязь смыслоообразующих для него мотивов. Выделяя три ступени духовного развития человека, философ утверждает возможность качественного перехода от одной к другой не диалектически, а через испытание отчаянием (отчаяние-слабость, отчаяние-вызов и другие формы).

Для обоснования своей теории Кьеркегор анализирует библейские сюжеты (притчи об Аврааме, о воскрешении Лазаря), в которых отчаяние становится индикатором отношения человека к Богу, а конкретный вариант реализации мотива свидетельствует об этапе развития, на котором находится герой. Труды религиозного экзистенциалиста актуальны для данного исследования в силу обращения к бытийным состояниям человека (страх, отчаяние), концептуальным для христианской доктрины. Мотив отчаяния несет важную смысловую нагрузку в романе «Пирамида» (1994) участвует в композиционном решении, меняет полюса в системе художественных образов.

Исходя из указанных критериев, роман можно считать и религиозным, и эзотерическим, и мультикультурным, так как, обращаясь к пра-источникам и пра-событиям (сотворение Вселенной, возникновение космоса), автор предлагает читателю и апокалипсические картины будущего; своеобразие художественной интерпретации писателем события «конца света» (как высшей степени отчаяния) - одна из проблем диссертации.

Концепции современной мотивологии. Категория мотива до сих пор отличается неоднозначным толкованием и использованием, что объясняется не столько ее сложной сущностью, сколько наличием нескольких терминоси-

' Соловьев B.C. Философское начало цельного знания. Минск: Харвест, 1999. С. 873.

8

стем, где данная категория фигурирует с разными смыслами, являя свою «скользящую семантику»1. На протяжении XX века сформировались три основных подхода к изучению мотива: семантический, синтактический и прагматический - каждый последующий вбирал в себя достижения предшествующего, акцентируя внимание на каком-то новом аспекте этой повествовательной единицы. Наиболее отвечающим проблематике исследования представляется прагматический подход (Н.Д. Тамарченко, И.В. Силантьев, В.И. Тюпа, отчасти Б.М. Гаспаров), в рамках которого рабочими терминами для нас становятся мотив, алломотив, валентность. Мотив определяется следующим образом: «Мотив — это феномен филиации (расщепления) некоторого семантического поля (комплекса, "пучка мотивов"), выступающего в роли субстрата, и одновременно - противоположный феномен агглютинации (слипания) субмотивов, выступающих субститутами данного мотива. В силу своей континуальности... мотив семантически эквивалентен целому комплексу мотивов (субстрату)» . Варианты мотива в его событийных реализациях в фабулах в работе обозначаются с помощью термина «алломотив». Семантический потенциал мотива, обрастание его «привходящими» мотивами раскрывается в понятии валентность3.

В работах Гаспарова текст выступает как смысловая «сетка связей», и в то же время текст есть «сетка мотивов»; мотивы обеспечивают смысловые связи текста - как внутри, так и за его пределами. Исследователь определяет мотив как «внеструктурное» начало, как достояние не текста и его создателя, а ничем не ограниченной мысли толкователя произведения. Ученый утверждает, что «свойства мотива вырастают каждый раз заново, в процессе самого анализа»4, - в зависимости от того, к каким контекстам творчества писателя обращается ученый. Раскрытое ученым явление «смысловой индукции»,

1 Введение в литературоведение / Под ред. Л.В. Чернец, В.Е. Хализева, А.Я. Эсалнек. М.: Высшая школа, 2006. С. 8

2 Тюпа В.И. Тезисы к проекту словаря мотивов // Дискурс -2' 96. Новосибирск, 1996. С. 52-55.

3 Бем А.К уяснению историко-литературных понятий // Известия Отделения русского языка и литературы Академии наук. 1918. Т. 23. Кн.1. СПб., 1919. С. 225-245.

4Хализев В.Е. Теория литературы. М.: Высшая школа, 2005. С. 173.

9

возникающей в результате смыслового взаимодействия мотивики внутри и вне текста, можно рассматривать как один из механизмов мотивного смыс-лопорождения в сюжетном нарративе.

В.И. Тюпа развивает идею предикативности мотива, обозначенную в самом термине «мотив» - «двигаю». Ученый соотносит идею предикативности мотива с теорией актуального членения речевого высказывания, разработанной представителями пражского лингвистического кружка: «Категория мотива, - пишет автор, - предполагает тема-рематическое единство» . Мотив отличается свойством служить основой полноценного сюжетного высказывания, то есть не только говорить об известном и принятом («тема»), но и сообщать о чем-то новом («рема»), а в плане сюжетосложения - сдвигать сюжетную ситуацию через новое событие в новую ситуацию. Тема-рематический принцип предикативности мотива В.И. Тюпа прямо соотносит и с двучленной моделью мотива А.Н. Веселовского.

Предикативность мотива, очевидная в мотивах-действиях, не исключает существование мотивов-ситуаций, поскольку распространяется на все структурные типы мотивов. Кроме того, мотив может быть соотнесен даже с образом или героем, если те являют собой тема-рематическое единство, например, мотив луны, мотив ночи и др. Одним из принципиальных утверждений Тюпы является определение мотива как континуальной единицы, в силу чего «мотив семантически эквивалентен целому комплексу мотивов»2.

Ряд работ, освещающих сущность мотива в прагматическом ключе, принадлежит И.В. Силантьеву: «Мотив как проблема нарратологии» (2002), «Поэтика мотива» (2004). Исследователь рассматривает мотив в системе основных категорий, понятий нарративной поэтики: повествование, событие и действие, фабула и сюжет, герой и персонаж, пространство и время, тема и лейтмотив. Значительное внимание уделено соотношению категорий мотива и события. Рассуждая о том, что «мотив есть обобщение событий» и «именно

1 Силантьев И.В. Теория мотива в отечественном литературоведении и фольклористике: очерк историографии. Новосибирск: ИДМИ, 1999. С. 92

2Там же.

событие является конкретным и конечным выражением мотива в повествовании»1, И.В. Силантьев приходит к выводу о соединении в мотиве фабульных и сюжетных функций. Развивая идею отношения «предикат-актант», базисного для семантической структуры мотива, ученый исследует те потенциальные смыслы, которыми может обрастать схема в конкретном произведении. Наиболее значимыми в эстетическом смысле отношениями мотива с другими повествовательными единицами утверждаются связи мотива с героем («агентом») и хронотопом, которые носят двусторонний характер: так, герои могут проникать во внутреннюю структуру движущих ими мотивов. Возможно стирание границ между мотивом и хронотопом события (например, мотив встречи у М.М. Бахтина).

Результатом анализа названных категорий в работе Силантьева становится формулировка системного определения мотива: «Мотив - это повествовательный феномен, соотносящий в своей семантической структуре предикативное начало фабульного действия с его актантами и определенными пространственно-временными признаками, инвариантный в своей принадлежности к языку повествовательной традиции и вариантный в своих событийных реализациях в фабулах, интертекстуальный в своем функционировании и обретающий эстетически значимые смыслы в рамках сюжетных контекстов»2. Новизна прагматической концепции состоит в том, что понимание мотива и его семантической роли в нарративе рассматривается с точки зрения актуального художественного задания и смысла произведения; прагматическая трактовка мотива способствует раскрытию смысла произведения как коммуникативного события. Данная концепция - основная для нашей работы, поскольку сочетает в себе достижения всех мотивологических школ и направлений.

1 Силантьев И.В. Мотив как проблема нарратологии // Критика и семиотика. 2002. № 5. С. 32-60.

2 Там же

Традиция исследования сюжетно-мотивного комплекса романа JI.M. Леонова «Пирамида». Исследование сюжетно-мотивного комплекса романа JI.M. Леонова «Пирамида» с разных точек зрения предпринимается в литературоведении с конца 1990-х годов. Будучи своеобразным итогом века и собственно творчества писателя, «Пирамида» дает импульс для нового прочтения всего художественного наследия автора. Секция леоноведения в Пушкинском Доме открывает движение в данном направлении: исследование «Пирамиды» и новая интерпретация произведений «до "Пирамиды"», международные конференции и семинары, обращенные к творчеству писателя (Санкт-Петербург, Волгоград, Уфа, Ульяновск).

Определяющими для понимания структуры, значения романа стали работы А.Г. Лысова, A.A. Дырдина, Т.М. Вахитовой, В. Хрулева, Л.П. Якимо-вой и др. Не ставя перед собой цели исследовать исключительно мистическую составляющую в картине мира писателя, названные ученые выходят на уровень комплексного изучения мотивов, сюжетов творчества Леонова. В сборнике «Поэтика Л. Леонова и художественная картина мира в XX веке» (2001), общей идеей является положение о связи творчества Л.М. Леонова с традицией серебряного века. А.И. Павловский в работе «Звено разорванной цепи (феномен Л. Леонова)» отмечает, что «Леонов возник как художник-философ из культурно-философской и метафизической субстанции так называемого серебряного века»1. Статья Павловского «Знак Иова» обращается к ключевому мотиву отчаяния в христианском контексте через образ Иова. По мнению исследователя, в тексте среди «библейского хора» можно выделить две солирующие фигуры - Енох и Иов. Что касается Еноха то, несмотря на частотное упоминание писателем его имени, роль образа в тексте не столь значима. Голос Иова, первого в истории автора так называемых «вечных вопросов»2, пронизывает все повествование. Судьба Иова, его диалог с Богом

'Павловский А.И. Звено разорванной цепи (феномен Леонида Леонова) // Поэтика Л. Леонова и художественная картина мира в XX веке. СПб.: Наука, 2002. С. 4.

2 Павловский А.И. Знак Иова // Роман Л. Леонова «Пирамида». Проблема мирооправдания. СПб.: Наука, 2004. С. 29.

во многом схожи с судьбами ряда леоновских героев, в особенности - с судьбой отца Матвея.

Интересное видение религиозно-мистического содержания произведений JI.M. Леонова отличает работу B.C. Воронина «Система неопределенностей в романе JI. Леонова "Пирамида"»1. Исследователь говорит об адекватности метафизических открытий романа естественнонаучной картине времени и наблюдает потенциальный выход в трансцендентную бесконечность в пределах действительно идеальной математики (принцип неопределенности, теорема Геделя о неполноте). Сопоставление двух картин мира, математической и художественной, кажется особенно актуальным на фоне интеграции дисциплин в современной науке.

A.A. Дыр дин в статье «Композиция "Пирамиды": духовная деятельность и символическая перспектива»2 обращается к мифопоэтическим образам, определяющим художественную специфику романа: образ горы, чуда и тайны. Отдельное внимание ученый уделяет мистическому дискурсу произведения (псалмы, притчи, видения героев), вскрывающему духовные перипетии постреволюционного человека. В статье «Веросознание и мифология в романе

__-э

"Пирамида". (Версия мифа о «падших ангелах»)» ученый характеризует «Пирамиду» как «роман испытания», где ведущее место занимает «концепция утраты человеком первозданного совершенства»4. Мотив испытания связан с категорией грехопадения, которой придается экзистенциальный статус, поскольку она являет собой жизненный выбор человека.

Мотив чуда, значимый в религиозно-философской картине мира как возможность освобождения от эмпирической реальности, рассматривается в статье О.В. Станкевич «Мнимое чудо. К проблеме категориальности в рома-

1 Воронин B.C. Система неопределенностей в романе Л. Леонова «Пирамида» // Поэтика Л. Леонова и художественная картина мира в XX веке. С. 56-65.

2 Дырдин A.A. Композиция «Пирамиды» Л. Леонова: духовная реальность и символическая перспектива» // Там же. С. 77-85.

3 Дырдин A.A. Веросознание и мифология в романе «Пирамида». (Версия мифа о «падших ангелах» // Роман Л. Леонова «Пирамида». Проблема мирооправдания. С. 44.

4 Там же.

не JI. Леонова "Пирамида"»1. Исследователь сопоставляет художественное видение чуда у писателя с классификацией чудес И. Канта, подчеркивает значительное сужение потенциала этого мотива: «реальное применение чуда в леоновской картине мира происходит только в двух сферах: церковь и цирк», тем самым сближаются «две сестры-соперницы» - магия и религия, что воплощается через судьбы представителей династии Бамбалски и семьи Лоскутовых2.

В статьях O.A. Овчаренко «Магический реализм (К проблеме художественного своеобразия романа Л. Леонова "Пирамида")»3 и B.C. Федорова «Последний роман серебряного века: диалектика "чуда" и "наваждения" в "Пирамиде" Л. Леонова»4 категория чуда также имеет первостепенное значение. Овчаренко определяет художественный метод «Пирамиды» как магический реализм, полагая, что его национально-географические рамки давно стали условностью. Магический реализм отличается от других реализмов обращением к «чудесной реальности», традиционным мифологемам, однако, роман Л.М. Леонова не вполне вписывается в парадигму метода и, скорее, символизирует прощание с традицией магического реализма.

В своей работе B.C. Федоров говорит о трагедийности «Пирамиды», которая связана с утратой «чуда». XX век ученый рассматривает как отход от понимания чуда, присущего православной традиции. «Пирамида» же «подводит черту под столетним поиском русской интеллигенции, квалифицируя его как "западню"»5. Если начало века можно охарактеризовать как время надежд, открытого поиска («наважденье»), то конец его определен разочарованием и отчаянием. В качестве примера ученый обращается к образу отца Матвея, драма которого «состояла в том, что он утратил ощущение чуда»6.

1 Станкевич О.В. Мнимое чудо. К проблеме категориальности в романе Л. Леонова «Пирамида» // Поэтика Л. Леонова и художественная картина мира в XX веке. С. 86-92.

2 Там же. С. 88-89.

3 Овчаренко O.A. Магический реализм (К проблеме художественного своеобразия романа Л. Леонова «Пирамида») // Век Л. Леонова. Проблемы творчества. Воспоминания. М.: ИМЛИ РАН, 2004. С. 227-244.

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Задорина, Алена Олеговна, 2012 год

Список использованной литературы

1. Лзадовский К. О жертве и милости // Новый мир, 2003. № 5. С. 165-180.

2. Андреев JI.H. Пьесы. М.: Советский писатель, 1991. 668 с.

3. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс/АГеория метафоры. М., 1990. С. 5-

32.

4. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. М.: Худож. лит., 1975. 504 с.

5. Бейли А. Трактат о Семи Лучах / Библиотека «Исследователь». URL: http://www.ligis.ru/librari/139.htm.

6. Безруков A.A. Фантастическое и реальное в романе Л. Леонова «Пирамида»: автореф. дис. ... канд. фил. наук: 10.01.01. Бирск, 2009.

7. Бем А.К уяснению историко-литературных понятий // Известия Отделения русского языка и литературы Академии наук. 1918. Т. 23. Ки.1. СПб., 1919. С. 225-245.

8. Бердяев H.A. Судьба России. Самосознание. Ростов н/Д: Феникс, 1997.

544 с.

9. Бердяев ILA. Я и мир объектов. Опыт философии одиночества и общения. Париж: YMCA-Press, 1934. 191 с.

10.Библейская энциклопедия. М.: ЛОКИД-ПРЕСС, 2005. 768 с.

11 .Библейская энциклопедия: труд архимандрита Никифора. М.: ТЕРРА, 1990.768 с.

12.Богоискательство и богостроительство // febweb.ru: Литературная энциклопедия. URL: http://feb-web.ru/feb/litenc/encyclop/le 1 /1е 1 -5351.htm

И.Богомолов H.A. В зеркале «серебряного века»: Русская поэзия начала

XX века. М.: О-во Знание РСФСР, 1990. 39 с. Н.Богомолов H.A. Русская литература начала XX века и оккультизм. М.: Новое литературное обозрение, 2000. 560 с.

15.Болгарский Ф. Толкование на Святое Евангелие. UM,: http ://www.hram-veshnj aki.ru

16.Большой путеводитель по Библии. М.: Республика, 1993. 479 с.

17.Букс II. Набоков и психиатрия. Случай Лужина // Семиотика безумия: антология. Париж-Москва: Европа, 2005. С. 172-193.

18.Бычков С.П., Дусь Ю.П. История России. Омск: Изд-во ОмГУ, 2008. 396 с.

19.Васильев В.К. Сюжетная типология русской литературы XI-XX веков (Архетипы русской культуры). От Средневековья к Новому времени. Красноярск: ИНК СФУ, 2009. 243 с.

20.Вахитова Т.М. Картина мира в прозе Леонида Леонова // Литературные направления и течения в русской литературе XX века.СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2005. Вып. 2, ч. 1. С. 15-26.

21.Вахитова Т.М. Художественная картина мира в прозе Леонида Леонова (структура, поэтика, эволюция). СПб.: Наука, 2007. 317.

22.Введение в литературоведение. Под ред. Л.В. Чернец, В.Е. Хализева, А .Я. Эсалнек. М.: Высшая школа: Академия, 2003. 560 с.

23.Век Леонида Леонова. Проблемы творчества. Воспоминания. М.: ИМЛИ РАН, 2001.399 с.

24.Вовк О.В. Знаки и символы в истории цивилизаций. М.: Вече, 2005. -384 с.

25.Воспоминания о серебряном веке / Сост. В. Крейд. М.: Республика, 1993. 558 с.

26.Распаров Б.М. Литературные лейтмотивы: Очерки русской литературы XX века. М.: Наука, Восточная литература, 1994. 304 с.

27.Голосовкер Я.Э. Логика мифа. М.: Наука, 1987. 218 с.

28.Гройс Б. Утопия и обмен. М.: ЗНАК, 1993. 373 с.

29.Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4т. М.: Рус. Яз. Медиа, 2003. Т. 2: И - О. 779 с.

30.Дандес А. Структурная типология индейских сказок Северной Америки// Зарубежные исследования по семиотике фольклора. М.: Наука, 1985. С.184-193

31.Делягин М. К кризису современного знания // Ежедневный журнал. 19 марта 2009. URL: http://www.ei.ru/?a=note&id=8902

32.Диана Апостолос Кападона. Словарь христианского искусства. Ныо-Йорк: Континиум, 1994. С. 105.

33.Добренко Е. Формовка советского читателя. Социальные и эстетические предпосылки рецепции советской литературы. СПб.: Академический проект, 1997. 321 с.

34.Долженко А.Что значит быть «ловцами человеков»? / Всеукраинский журнал «Мгарскм колоколъ». Август 2010. № 91, август 2010. URL: http ://www.mgarsky-monastery .org/kolokol ,php?id= 1741

35.Достоевский Ф.М. Преступление и наказание. Петрозаводск: Карелия, 1970. 651 с.

36.Древнерусские предания. М.: Советская Россия, 1982. 368 с.

37.Дырдин A.A. В мире мысли и мифа. Роман Л. Леонова "Пирамида" и христианский символизм. URL: http://gf.ulstu.ru/ebooks.

38.Евлампиев И.И. История русской метафизики в XIX - XX веках. СПб.: Алетейя, 2000. 413 с.

39.Егоров Б.Ф. Борьба эстетических идей в России. Л.: Искусство, 1982. 334 с.

40.Егоров Г., свящ. Священное Писание Ветхого Завета. М.: Изд-во ПСТГУ, 2005.

41.Есаулов И.А. Мистика в русской литературе советского периода (Блок, Горький, Есенин, Пастернак). Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. 67 с.

42.Жакоте Ф. Пейзажи с пропавшими фигурами. СПб.: Алетейя, 2006. 272 с.

43.Жизнь и житие Сергия Радонежского / Под ред. В.В. Колесова. М.: Сов. Россия, 1991. 368 с.

44.Зайцев Н.И. «Пирамидальное» дерево JIM. Леонова: Леониды и радианты художественного образа, спектральный анализ поэтологических ключей // Образ России в отечественной литературе от «Слова о Законе и Благодати» митрополита Иллариона до «Пирамиды» Л.М. Леонова: движение к многополярному миру: Материалы VI Международной научной конференции г. Ульяновск. 911 сентября 2009. Ульяновск: УлГТУ, 2009. С. 255-261.

45.Зверев А. XX век как литературная эпоха // Вопросы литературы. 1992. № 8. С. 3-56.

46.3инченко В.Г., Зусман В.Г., Кирнозе 3. И. Методы изучения литературы. Системный подход: уч. пособие. М.: Флинта: Наука, 2002. 200 с.

47.Ильин И.А. О сопротивлении злу силою. М.: Дар, 2006. 480 с.

48.Ильин И.А. Философия Гегеля как учения о конкретности Бога и человека. СПб: Наука, 1994. 542 с.

49.Исаев Г.Г. Проблема стилевой традиции Достоевского в прозе Леонида Леонова 1920-х годов: автореф. дис. ... канд. фил. наук: 10.01.01. Горький, 1975.

50.Искушение. URL: http://verapravoslavnaya.ru/7Iskushenie-alf

51.Казаркин А.Г1. Апокалиптика Николая Клюева (к истолкованию поэмы «Песнь о Великой Матери») // Вестник ТГУ. Январь 1998 года. Т. 266. URL: http://www.tsu.ru/webdesign/tsu/Library.nsf/designobiects/vestnik267/$file/ kluev.html

52.Кайуа Р. В глубь фантастического. Отраженные камни. СПб: Издательство Ивана Лимбаха, 2006. 260 с.

53.Кайуа Р. Дух сект // Игры и люди; Статьи и эссе по социологии культуры. М.: ОГИ, 2007. С. 252-290.

54.Кларк К. Советский роман: история как ритуал. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002. 262 с.

55.Клюев ILA. Стихотворения; поэмы. М.: Художественная лит., 1997. 387 с.

56.Ковтун Н.В. «Деревенская проза» в зеркале утопии: монография. Новосибирск, 2009. 494 с.

57.Ковтун Н.В. Социокультурный миф в современной прозе. Творчество В. Личутина. Красноярск: ИПЦКГТУ, 2002. 164 с.

58.Ковтун Н.В. Утопия в русской прозе второй половины XX века. Томск, 2005. 452 с.

59.Кожевникова H.A. О типах повествования в советской прозе // Вопросы языка современной русской литературы. М.: Наука, 1971. С. 97-163.

60.Комаров С.Г. К вопросу о библейских архетипах в драматургии Эдварда Бонда: основные стратегии развития архетипического образа Иова // www.zpu-journal.ru: Информационный гуманитарный портал «Знание. Понимание. Умение». Сер. Филология. 2008. № 5. URL: http://www.zpu-journal.rU/e-zpu/2008/5/Komarov/

61.Культурология / Н.Г. Багдасарьян, A.B. Литвинцева, И.Е. Чучайкина и др. М.: Высш. шк., 2007. 709 с.

62.Кучумова Г.В. Роман в системе культурных парадигм (на материале немецкоязычного романа 1980-2000): автореф. дис. ... д-ра фил. наук: 10.01.01. Самара, 2010.

63.Кьеркегор С. Страх и трепет. М.: Терра-Книжный клуб, 1998. 384 с.

64.Лаврухина И. Осмысление идеи трансцендентного в культуре // Берестень. В. Новгород: НовГУ им. Ярослава Мудрого. 2008. № 1 (1). С. 196-202.

65.Лебедев Е. Кое-что об ошибках сердца: эстрадная песня как социальный симптом // Новый мир. 1988. № 10. С. 230 - 244.

66.Лейдерман Н.Л. и Линовецкий М.Н. Современная русская литература: 1950- 1990-е годы: В 2 т. М.: Академия, 2003. Т. 2: 1968 - 1990. С. 345-355.

67.Леонов Л.М. Пирамида: В 2 т. М.: Голос, 1994.

68.Леонов Л.М. Собрание сочинений: в 10 т. М.: Художественная литература, 1981-1984.

69. Леонов Л.М.Русский лес. М.: ГОУ ВГ10 МГУ Л, 2005. 724 с.

70.Леонова Н.Л. Рассказ Л. Леонова «Гибель Егорушки»: опыт нового прочтения // Русская литература XIX-XX вв.: поэтика мотива и аспекты лит. анализа. Новосибирск: СО РАН, 2004. С. 9-27.

71.Лепахин В.В. Благослови меня иконкой [Электронный ресурс] // Литературная Россия. № 39. 20.09.2009. URL: http://www.litrossia.ru/archive/16/criticism/292.php

72.Лепахин В.В. Иконное, иконописное и иконичное в творчестве Николая Клюева: [Электронный ресурс] Поэт-изограф. URL: http://www.portal-slovo.ru/art/36152.php

73.Лесков Н.С. Рассказы и повести. Фрунзе: «Кыргызстан», 1983. 656 с.

74.Листваи Ф. Утопия и антиутопия в художественном мире Леонида Леонова // Русский проект исправления мира и художественное творчество XIX-XX веков. С. 255-262.

75 Лихачев Д.С. Очерки по философии художественного творчества. СПб.: Русско-Балтийское издательство БЛИЦ, 1999. 192 с.

76. Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси М.: Наука, 1970. 108 с.

77.Лысов А.Г. Последний автограф (о романе Л.М. Леонова «Пирамида»). // Literatura. 2001. № 41 - 43 (2). С. 25-37.

78.Мильтон Дж. Потерянный рай. М.: Художественная литература, 1982. 413 с.

79.Минмин Я. Некоторые стилевые традиции в ранней прозе JI. Леонова: 1921-1925 гг.: дис. ... канд. фил. наук: 10.01.01.. СПб., 2004.

80.Непомнящих ILA. «Древо - Россия»: Мотив поваленного дерева у Л.М. Леонова // Образ России в отечественной литературе от «Слова о Законе и Благодати» митрополита Иллариона до «Пирамиды» Л.М. Леонова: движение к многополярному миру: Материалы VI Международной научной конференции г. Ульяновск. 9-11 сентября 2009. Ульяновск: УлГТУ, 2009. С. 288-296.

81.Непомнящих H.A. Мотивы русской литературы в творчестве Л.М. Леонова. Новосибирск: СО РАН, 2011. 177 с.

82.Никольский А.Б. , Чумичев С.А. Новая цивилизационная парадигма [Электронный ресурс]: на пути к новому общественному договору. URL: http://supernovum.ru/public/index.php?doc=6%.

83.Пойманы Э. Глубинная психология и новая этика. Мистический человек. СПб.: Академ, проект, 1999. 206 с.

84.Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка. М.: Оникс: Мир и образование, 2008. 640 с.

85.0синский В.А. Идейно-творческая эволюция Л. Леонова от «Вора» к «Пирамиде»: сравнительно-типологический анализ двух романов: автореф. дис. ... канд. фил. наук: 10.01.01. М., 2004. 17 с.

86.Островский H.A. Как закалялась сталь. Архангельск: Северо-Западное книжное издательство, 1984. 366 с.

87.Памятники литературы Древней Руси. М.: Художественная литература, 1984. С. 626-647.

88.Паперный В. Культура два. М.: Р1овое литературное обозрение, 2007. 408 с.

89.Плеханова И.И. Преображение трагического. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 2001. 158 с.

90.Послание Восточных патриархов о Православной вере [Электронный ресурс]. URL: http://forum-slovo.ru/

91.Поэтика Леонида Леонова и художественная картина мира в XX веке. СПб.: Наука, 2002. 167 с.

92.Прилепин 3. Леонид Леонов: «Игра его была огромна». М.: Молодая гвардия, 2010. 569 с.

93.Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. Спб.: Издание С.-Петербургского университета, 1996. 364 с.

94.Рабинович Е.Г. Мерное бремя // Ноосфера и художественное творчество. М.: Наука, 1991. С. 139-153.

95.Религиоведение: Энциклопедический словарь. М.: Академический Проект, 2006. 1256 с.

96.Рерих Н.К. Избранное. М.: Сов. Россия, 1979. 382 с.

97.Рескин Дж. Лекции об искусстве. М.: БСГ-Г1РЕСС, 2008. 319 с.

98.Рожнов В.Е. Пророки и чудотворцы. Этюды о мистицизме. М.: Политиздат, 1977. 175 с.

99.Роман JI. Леонова «Пирамида». Проблема мирооправдания. СПб.: Наука, 2004. 464 с.

100. Русская литература Х1Х-ХХвв.: Поэтика мотива и аспекты литературного анализа. Новосибирск: Издательство СО РАН, 2004. 371 с.

101. Рымарь Н.Т. Поэтика романа. Куйбышев: Изд-во Саратовского университета, Куйбышевский филиал, 1990. 252 с.

102. Садур Ii. Ведьмины слезки. Новосибирск: Дет.лит., 1990. 47 с.

103. Свенцицкий В., прот. Диалоги [Электронный ресурс]. URL: http://azbYka.ru/tserkov/monashestvo/sventsitskiy dialogi

104. Святая мученица Татиана [Электронный ресурс]. URL: http://days.pravoslavie.ru/Life/life 198.htm

105. Семёнова С. Тема воскрешения и преображения мира в поэзии 20-х годов // Философия бессмертия и воскрешения. М.: Наследие, 1996. Вып. 2. С. 80-85.

106. Сергей Антонович Клычков [официальный сайт]. URL: http://www.klychlcov-sa.ru/page_69.html

107. Силантьев И.В. Мотив как проблема нарратологии // Критика и

семиотика. 2002. № 5. С. 32-60.

108. Силантьев И.В. Мотивный анализ. Новосибирск: НГУ, 2004. 239 с.

109. Силантьев И.В. Поэтика мотива. М.: Языки славянской культуры, 2004. 296 с.

110. Силантьев И.В. Теория мотива в отечественном литературоведении и фольклористике: очерк историографии. Новосибирск: ИДМИ, 1999. 103 с.

111. Силуан Афонский. О познании бога [Электронный ресурс]. URL: http://azbvka.ru/dictionary/02/blagodat-all.shtml.

112. Синявский А. Роман М. Горького «Мать» - как ранний образец социалистического реализма // С разных точек зрения: Избавление от миражей: Соцреализм сегодня. М.: Советский писатель, 1990. С. 80 -92.

113. Синявский А. Что такое соцреализм // С разных точек зрения: Избавление от миражей: Соцреализм сегодня. М.: Советский писатель, 1990. С. 54-79.

114. Слободшок СЛ. Идущие путями зла. Дьяволы серебряного века. Древний гностицизм и русская литература 1880-1930 гг. СПб: Алетейя, 1998. 288 с.

115. Слободчиков И.М. Современные исследования переживания одиночества // Психологическая наука и образование. 2007. № 3.

116. Смирнов И. Ошибка, Бог и литература // Семиотика безумия. Париж-Москва: Европа, 2005. С. 24-63.

117. Смирнова А. Повесть Адамовича «Последняя пастораль» в контексте «антологии предупреждений» конца XX века // Проблемы национальной идентичности в русской литературе XX века: Коллективная монография по материалам 2-й Интернет-конференции «Русскоязычная литература в контексте славянской культуры: проблемы национальной идентичности» (30 октября - 10 ноября 2009). Томск: Изд-во Том. ун-та, 2011. С. 125-143.

118. Тиллих 11. Избранное: Теология культуры. М.: Юрист, 1995. 479 с.

119. Тюпа В.И. Тезисы к проекту словаря мотивов // Дискурс - 2' 96. Новосибирск, 1996. С. 52-55.

120. Филиппов ГШ. Мастерство Леонида Леонова. Искусство психологического анализа в ранней прозе: автореф. дис. ... канд. фил. наук: 10.01.01.Ташкент, 1971.

121. Флоровский Г., прот. Семь церковных Таинств [Электронный ресурс].

URL: http: // azbyka.ru/tserkov/duhovnaya_zhizn/sem_tserkovnyh_tainstv

122. Франк СЛ. Предмет знания. Душа человека. СПб.: Наука, 1993. 378 с.

123. Фрэзер Дж.Дж. Золотая ветвь: Исследования магии и религии. М.: ACT, 1998. 784 с.

124 Хализев В. Е. Теория литературы. М.: Высшая школа, 2005'400

125. Хачатуров С. Романтизм вне романтизма. М.: Новое литературное обозрение, 2010. 192 с.

126. Христофорова О.Б. Получение дара: рассказы о шаманском становлении у нганасан [Электронный ресурс] // Фольклор и постфольклор: структура, типология, семиотика. URL: http ://www.ruthenia.ru/folklore/hristoforova9 .htm

127. Хрулев В.И. «Пирамида» Леонида Леонова: замысел и культурное пространство романа // Вельские просторы. 2005. № 6. С. 3-11.

128. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: В 2т. М.: Рус. яз., 2002. т.2. С. 226

129. Шатии Ю.В. Событие и чудо // Дискурс. - 1996. - № 2. - С. 9.

130. Шевченко Е.Ю., Сметанова Ю.В. Влияние мистического переживания на религиозность человека. // Труды Томского государственного университета. - Т. 278. - Сер. Психолого-иедагогическая: Личность в контексте межкультурного взаимодействия: Материалы 1 Всероссиийской молодежной научной конференции. - Томск: Изд-во Том. Ун-та, 2011. - С. 25.

131. Шеллинг Ф.В.Й. Система трансцендентального идеализма // Сочинения в 2 т. М.: Мысль, 1987. Т.1. С. 227-490.

132. Шеманов A.IO. Самоидентификация человека и культура. М.: Академический проект, 2007. 479 с.

133. Шмид В. Нарратология. М: Языки славянской культуры, 2008. 302 с.

134. Шубин Р. Егор в русской литературе [Электронный ресурс] // Международная конференция «Русская литература в меняющемся мире». Ереван, 2006. С. 207-221. IJRL: http://parshin.webhost.ru/Shubin egor.htm

135. Экзистенция. URL: http://slovari.vandex.ru

136. Элиаде М. Аспекты мифа. М.: Академический проект, 2005. 224 с.

137. Якимова Л. Г1. Мотивная структура романа Леонида Леонова «Пирамида». Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2003. 248 с.

138. Якимова Л.П. Повести Леонида Леонова 20-х годов о революции и гражданской войне как жанрово-гематический и семантико-иоэтический цикл. Новосибирск: СО РАН, 2007. 258 с.

139. Якимова Л.П. Семантико-эстетическое значение интертекстуальной детали как фактора преемственности литературы // Гуманитарные науки в Сибири. Серия филология. 1997. № 4. С. 3-17.

140. Dictionary of Literary Themes and Motifs: Set / Ed. J.-Ch. Seigneuret, A. Owen Aldridge, Armin Arnold, Peter IT. Lee. Greenwood Press, 1988. 1530 p.

141. Dundes A. From Etic to Emic Units in the Structural Study of Folktales // Journal of American Folclore. 1962. V. 75. P. 95-105.

142. Simmons E.J. Russian fiction and Soviet Ideology. Introduction to Fe~ din, Leonov, and Sholokhov. New York: Columbia University Press, 1958. 267 p.

143. Webb S. The Harmonious Circle: The Lives and Work of G.I. Gur-dieff, P.D. Ouspensky and Their Followers. London: Putnam Publishing, 1980. 608 p.

144. Wood M. The latest fiction of Nabokov: The Cambridge Companion to Nabokov. Cambridge: Cambridge University Press, 2007. 285 p.