Многослойная организация текста "Истории России с древнейших времен" С.М. Соловьева тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Смирнова, Нонна Георгиевна

• Смирнова, Нонна Георгиевна
• кандидат филологических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Смирнова, Нонна Георгиевна

Введение.

Глава 1. Исторический текст как особый тип нарратива; особенности изучения

1.1. Понятие текста и нарратива как особого типа текста в современной лингвистике (применительно к историческому тексту)

1.2. Особенности изучения исторического текста как языка истории.

1.3. «История России с древнейших времён» С.М.Соловьёва как русское историческое первопроизведение.

Выводы

Глава 2. Многослойная структура текста «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва

2.1. Эмпирический слой - слой исторических фактов и событий

2.2. Слой метаисторической рефлексии

2.3. Слой теоретико-философских обобщений.

Выводы

Глава 3. Особенности организации текста «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва как многослойного произведения

3.1. Членение текста. Соотношение глобальной и тотальной-истории.

3.2. Роль метадискурсивных компонентов в организации текста.

3.3. Нарушения порядка повествования (ретроспекция и проспекция) в тексте

3.4. Средства выражения категории диалогичности.

3.5. Элементы образности текста. Взаимодополнительность научного и художественного планов текста.

Выводы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Многослойная организация текста "Истории России с древнейших времен" С.М. Соловьева»

Актуальность темы исследования. Интерес к языку исторических исследований, составляющих огромный пласт научных текстов, определяется ценностью самого материала как продукта культуры общества. Особенно актуальным становится изучение повествовательной структуры исторического текста, которая является предметом исследования нарративной семиотики — в свете понимания лингво-семиотической природы исторического текста. В последние десятилетия лингвистика больше других дисциплин сделала для изучения механизмов функционирования сознания историков, отмечены чёткие тенденции сближения лингвистики и истории. Историческая и лингвистическая парадигмы в современной эпистеме имеют область взаимного пересечения в понятиях дискурса, языка, текста, знака (в роли посредника между данными парадигмами). Особый интерес представляет изучение нарративных и дескриптивных механизмов, тропологических структур, использования» примечаний, семантики исторических понятий. Интерес к языку, структуре исторического наррати-ва, жанровым свойствам, типам и особенностям исторического дискурса проявлен и со стороны новой «интеллектуальной истории». Учёные говорят о новом «лингвистическом повороте», связавшем историю и лингвистику.

С лингвистической точки зрения: строения, внутренней организации (ко-гезии), членения и других ведущих категорий текста исторический текст анализировался мало, особенно это касается таких больших протяжённых текстов, как тексты «Истории.» С.М.Соловьёва, В.О.Ключевского, Н.И. Костомарова и других историков, поэтому задача современной лингвистики текста связана с изучением языка исторических произведений именно в плане организации нарратива, исторического текста. Тем более, что постмодерн «борется» с нарративом. Ж.-Ф. Лиотар в работе «Состояние постмодерна» пишет: «Упрощая до крайности, мы считаем "постмодерном" недоверие в отношении метарассказов. Оно является, конечно, результатом прогресса науки; но и прогресс в свою очередь предполагает это недоверие. С выходом из употребления метанарративного механизма легитимации связан, в частности, кризис метафизической философии, а также кризис зависящей от неё университетской институции. Нарративная функция теряет свои функторы: великого героя, великие опасности, великие кругосветные плавания и великую цель. Она распыляется в облака языковых нарративных, а также денотативных, прескрип-тивных, дескриптивных и т.п. частиц, каждая из которых несёт в себе прагматическую валентность sui generis. Каждый из нас живёт на пересечениях траекторий многих этих частиц. Мы не формируем без необходимости стабильных языковых комбинаций, а свойства, которые мы им придаём, не всегда поддаются коммуникации» (Лиотар 1999, с. 10—11).

Текст «Истории.» С.М. Соловьёва - сложное речетворческое образование; его исследование — актуальная задача, так как это произведение в полной мере — нарратив, и в то же время большие нарративы, как отмечает Р. Арон,, в полном смысле нарративами не бывают, так как синкретично содержат в себе то и другое — наррацию и микроисследование (или в терминах М. Фуко, «глобальную» и «тотальную» историю). Р. Арон указывает: «Рассказ стал одной из главных тем рассуждений англо-американских аналитиков, независимо от их позиции <.> .аналитики начали с главной темы о единичной связи, то есть объектом размышлений об объяснении были связь между событием и тем, что ему предшествовало. Затем они перешли к последовательности событий и заявили, что аналитическая-философия истории должна не только выяснять связь между двумя событиями, но и пытаться проследить последовательность во времени. Причем эта последовательность представляет собой элемент интерпретации. Очевидно, что если рассматривать историю в узком смысле этого слова, то рассказ — это одна из основных форм исторического знания» (Арон 2004, с. 295). Обращение к таким уникальным текстам, как «История.» С.М. Соловьева, позволяет увидеть все возможности большого исторического текста: сознательное — подсознательное в его структуре; микро-макроисторию; научное — художественное — философское течения в ней и многое другое.

В большом историческом тексте выявляются не только характерные черты классического нарратива, но и осуществляется выход за его пределы. Ещё М. Фуко поставил вопрос об иерархической организации «тотальной» истории, об «археологическом» исследовании ее вглубь, на синхронических срезах, которые выделяются в системе прерывностей и между ними: «Итак, задача тотальной истории состоит в том, чтобы выяснить, какие формы отношений могут быть закономерно установлены между различными рядами; какие вертикальные связи они порождают; чем характеризуются их соответствия и преобладания; чем обусловлены смещения, темпоральные сдвиги, остаточности; в каких совокупностях отдельные элементы могут фигурировать одновременно и проч. Короче говоря, нас интересует, не только, какие ряды, но и какие последовательности рядов и цепи последовательностей (матрицы) могут быть установлены. Глобальное описание собирает все феномены — принцип, смысл, дух, видение мира, формы совокупности — вокруг единого центра; тогда как тотальная история разворачивается в виде рассеивания» (Фуко 1996, с. 13).

М. Фуко еще в шестидесятые годы говорит о соотношении, «глобальной» (нарративной) и «тотальной» (синхронически обусловленной) истории. В середине XX века в связи с распространением семиотики, на базе структурной лингвистики возник семиотический подход к освещению и объяснению исторических событий, связанный не только с рассмотрением последовательности исторического процесса, но и с исследованием определённых относительно стабильных (синхронических) периодов, которые рассматриваются вглубь, «археологически». Историк при этом снимает слой за слоем, анализирует их взаимодействие. При этом в дискурсе, в системе последовательных срезов (и на каждом из них) возникают новые типы взаимоотношений между определёнными фактами и событиями — парадигматические (Штайн 2006, с. 21—23).

Термин «археология» используется как научная метафора: в современном знании под ним подразумевается то, что М. Фуко называет «археологией знания». Им сформулированы принципы дисциплины, основанной на истории идей, наук, ментальностей, исследовании дискурсов — различных видов речевых практик, зафиксированных в исторических документах, а также структурах повседневности (экономических, социальных, политических и др.).

Традиционная история видела задачу определения отношений, причинных связей между фактами и событиями, главным было уточнение места элемента в установленных рядах. С появлением семиотики задачи изменились: важным стало определение элементов ряда, их «установление и переустановление», рассмотрение типов и соотношений между элементами с целью создания некоей «матрицы». Но структуры, определённые повторяющиеся стереотипы не самоцель изучения исторического дискурса. На основании устойчивых, инвариантных структур, относительно них определяются границы процессов, точек «изломов», нарушений привычного хода вещей, разрывов причинно-следственных связей, «амплитуды колебаний», порогов функционирования. М. Фуко считает, что прерывность может быть просто понятием языка историка, тем, что скрыто организует его дискурс (Фуко 1996, с. 87).

Отсюда противопоставление «глобальной» и «тотальной» историй. Тотальная история раскрывает глобальную в её частностях, это история лингво-семиотическая, она выясняет формы отношений между рядами фактов и событий как знаковых систем, а также устанавливает их вертикальные связи. Исследователями вводится понятие уровней описания и соответствующих единиц, разрабатывается стратификационный подход. Методология истории и семиотический её дискурс становятся связанными с проблемами, лежащими вне её пределов — в области лингвистики, этнологии, экономики, литературного анализа, теории мифа. Сам М. Фуко отмечал, что весь этот проблемный круг можно обозначить ярлыком структурализма, и настаивал на роли лингвистики как дисциплины, дающей возможность строгого подхода к исследованию истории и её текстов (Фуко 1996, с. 15).

Историческая последовательность событий в их темпоральном развёртывании и многоплановая рефлексия над ней — исходные составляющие наррати-ва нового типа. Показать пути реализации многослойности в тексте, особенности его организации - значит раскрыть внутренние механизмы в осмыслении истории автором. Историков интересует текст в лингвистическом и семиотическом его понимании и часто происходит так, что матрица лингвистического исследования накладывается на исторический текст, что, как считают некоторые историки, приводит к кризису исторической науки. К.Э. Штайн отмечает: «Сейчас, в связи с постмодернистской установкой в процессе изучения истории, опираться на анализ текстов оказывается как нельзя актуальным. Но опора на тексты "загнала" историков в кризис исторической науки, который уводит их от фактов действительности к тексту о действительности. История в таком случае предстает перед нами только как система текстов. В определённом плане так и можно рассуждать, ведь мы отсылаем себя в осмыслении личности, например Петра I, к текстам, и из их соотношения вырисовывается образ, который и не может быть ничем иным, так как это умопостигаемая реальность, зафиксированная во множестве артикулированных форм, и прежде всего текстов. Но всё же историк всегда помнит о фактах и фикциях (воспроизведение их в тексте и оперирование текстами). . Возможность работы с особого типа нарративом, историческим нарративом, важна и для историка, и для лингвиста» (Штайн 2006, с. 32—33).

Текст «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва в качестве предмета лингвистического анализа представляет особый научный интерес. Выявление особенностей речемыслительной деятельности историка, техники выстраивания повествования, поиск художественно-выразительных элементов в тексте «Истории России с древнейших времён», выявление общих для научно-исторического и литературного творчества приёмов отвечает интересу лингвистики к структуре исторического нарратива, приёмам изображения событий исторического прошлого, писательскому мастерству историка. Взаимодействие макро- и микроистории в структуре одного текста - отличительная особенность «Истории.» С.М. Соловьева. Об этом свидетельствует членение текста на главы, которые описываются в инициальной части текста с помощью номинирования основных проблем исследования того или иного периода «археологически», вглубь, как бы мы сейчас сказали, с помощью вводного фрейма.

Анализ этих структур показывает, что текст историка представляет собой многомерное, многослойное образование, в котором имеют место эмпирический слой — слой фактов и событий, слой метаисторической рефлексии, слой теоретико-философских обобщений.

Объект исследования — явление многослойности исторического текста, многомерность исторического нарратива.

Предмет исследования — особенности многослойной организации текста «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва, взаимодополнительность в языковой организации наррации и микроисследования в нём.

Цель исследования — проанализировать языковую организацию текста «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва, определить иерархическую структуру его слоев, описать их языковые особенности.

Цель исследования связана с решением следующих задач:

1) рассмотреть исторический текст как особый тип нарратива;

2) определить особенности изучения исторического текста как языка исто рии;

3) рассмотреть текст «Истории России с древнейших времён» как семиоло-гический факт, свидетельствующий о том, что он является русским историческим первопроизведением, программирует не только организацию текстов «глобальной», но й «тотальной» истории;

4) проанализировать текст «Истории России с древнейших времён», выявить его многослойную организацию;

5) рассмотреть, эмпирический слой, слой метаисторической рефлексии, слой теоретико-философских обобщений как составляющие многослойной структуры текста С.М; Соловьёва;

6) проанализировать особенности организации текста, позволяющие рассматривать «Историю России.» как многослойное произведение (членение текста, роль метадискурсивных компонентов, нарушение порядка повествования, диалогичность и т.д.),

7) рассмотреть взаимопроникновение научных и художественных тенденций в системе текста С.М. Соловьёва.

Материал исследования — текст «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва (1851-1879) (Соловьёв С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. I

- XV, ТТ. 1-29. История России с древнейших времён. — М.: Мысль, 1988

- 1995). В целях исследования был также привлечён текст мемуарного характера «Мои записки для детей моих, а если можно, и для других», созданный предположительно в начале 1850-х- второй половине 1870-х гг. (Соловьёв С.М. Избранные труды. Записки. - М.: Изд-во МГУ, 1983.

- 440 е.).

Методология исследования. В исследовании применяется лингво-семиотический подход к исследованию исторического текста. Он предполагает рассмотрение текста в разных проекциях: его собственно нарративной составляющей (горизонталь текста, синтагматика) и «археологического», глубинного анализа (вертикаль текста, парадигматика). В работе используется принцип анализа первого произведения как семиологического* факта. Используется дескриптивный метод, а также сопоставление, наблюдение, обобщение, типологизация исследуемого материала, семный анализ. В ряде случаев используется статистический метод.

Теоретической базой исследования являются предложенные К.Э.Штайн принципы семиотического анализа исторического нарратива. При исследовании нарративной природы текста учитывались взгляды Р. Арона, Р. Барта, Ю.М. Лотмана, П. Рикёра, Е.Г. Трубиной, В.И. Тюпы, Б.А. Успенского, В. Шмида. Анализ первого произведения как семиологического факта основан на принципах, предложенных К.Э. Штайн. В исследовании эмпирического слоя текста учитываются положения Н.Д. Арутюновой, Ю.М. Лотмана, А.И. Ракитова, Е. Топольского, В. Шмида. В ходе анализа особенностей организации текста используются положения работ по теории текста Е.А. Баженовой, И.Р. Гальперина, М.Н. Кожиной, М.П. Котюровой, Н.К. Рябцевой, В.Е. Чернявской. Анализ метатекстовых и метадискурсивных компонентов текста основывается на теоретических положениях А. Вежбицкой, Н.П. Перфильевой, В.А. Шаймиева. Были также использованы работы историков, занимающихся вопросами эпистемологии, проблемами лингвистического поворота в историописании, вопросами повседневности в истории: А.Я. Гу-ревича, Г.И. Зверевой, Г.С. Кнабе, Н.Е. Колосова, М.А. Кукарцевой, Л.П. Репиной.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Текст «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва содержит в себе наррацию и субтексты микроисследования. Являясь нарративом в классическом понимании («глобальной» историей), он подразумевает изучение периодов истории вглубь («тотальная» история), эти тенденции находятся в отношениях взаимодополнительности, что определяет многомерность большого исторического-текста, позволяет выявить в нём наличие взаимодействующих слоёв. Многослойность обусловлена тем, что история не только рассказывается, но и осмысляется.

2. «История России с древнейших времён» С.М. Соловьёва представляет собой многослойный текст, в котором выделяются эмпирический слой (слой исторических фактов и событий), слой методологической (метаисторической) рефлексии, слой теоретико-философских обобщений. Многослойное строение текста находит отражение в особенностях его организации (членении текста, реализации ряда текстовых категорий, анахрониях, сочетании научного и художественного течений).

3. Текст «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва, рассматриваемый с точки зрения проблем аутентичности, рекурсивности и антиципации, как в рамках творчества самого автора, так и в контексте русской исторической мысли в целом, является, первопроизведением, представляет собой уникальный объект, в силу своей целостности и зрелости составляющий новое слово в русском историческом знании, во многом программирующее последующее развитие исторических исследований как синтагматически развёрнутых (нарратив), так и парадигматически обусловленных («археологическая история»).

4. Исследование эмпирического, фактуально-событийного, собственно нарративного слоя исторического текста «Истории России с древнейших времён» выявляет насыщенное повествование о событиях, ситуациях, процессах исторической действительности. Глобальная история разворачивается как совокупность тотальных историй. В опоре на факты историк не игнорирует мельчайших деталей бытовой повседневности, что способствует феноменологическому «переживанию предметности»; в то же время, значимость многих событий создаёт предпосылки для рефлексии над ними и выход за пределы собственно нарратива.

5. Слой метаистории, методологической рефлексии складывается из высказываний, охватывающих определённый круг вопросов самого процесса исторического познания, над которыми осуществляется рефлексия С.М. Соловьёва. Эти высказывания дают представление о его идеале личности, учёного-историка и складываются в своего рода кодекс,. которому историк должен следовать в своей работе. Совокупность высказываний рефлексивно-методологического характера знаменует выход за пределы собственно нарратива и составляет отдельное метатекстовое пространство.

6. Слой теоретико-философских обобщений формируется за счёт того, что экстенсивный охват эмпирического исторического материала сочетался.у С.М. Соловьёва с его интенсивным осмыслением, формулированием мыслей, составляющих концептуальное содержание текста. Рассказ о событиях сопровождается их обдумыванием, сопоставлением, поиском аналогий, теоретическими обобщениями. Текст «Истории России.» не только лингвистически репрезентирует информацию, но и раскрывает мировоззрение автора, его взгляды, эмоции и оценки, то есть лингвистически эксплицирует концептуальную картину мира создателя текста.

7. С точки зрения идеи политекстуальности научного текста, существования его как системы субтекстов, текст «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва содержит субтексты старого и нового знания, методологический субтекст, субтекст оценки, рефлексивный субтекст, метатекстовый субтекст, периферийный субтекст. В текстовом пространстве взаимопроникновение субтекстов таково, что границы между ними практически стираются.

8. Нарратив С.М. Соловьева имеет прерывистый, нелинейный, «зигзагообразный» характер. Использование ретроспективно-проспективных отсылок является результатом коммуникативного замысла автора, отражает его стратегию построения текста. Введение информации, хронологически относящейся к плану прошлого либо будущего, обеспечивает дистантную связность текста, демонстрирует развитие той или иной темы во времени.

9. Реализация категории диалогичности в тексте «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва осуществляется гармоничным сочетанием различных средств речемыслительного воздействия на адресата текста, что обеспечивает успешность коммуникативной стратегии автора, прагматическую силу, действенность текста.

10. В тексте С.М. Соловьёва присутствуют черты художественно-беллетристического стиля. Понятийная система С.М. Соловьёва носит метафорический характер. Метафора выступает у С.М. Соловьёва средством познания и объяснения исторических явлений; метафорическая концептуализация охватывает все слои повествования.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые предпринимается целостное исследование текста «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва, анализируется взаимодополнительность нарратива и углубленного исследования исторических явлений, выводящего нарратив за его пределы — «археологическое», иерархическое описание отдельных периодов; анализируется, как взаимодополнительность нарратива и микроисследования проявляется в особенностях членения текста, использовании метадискурсив-ных компонентов, построении диалога с читателем, анахронических нарушениях, взаимодействии научных и художественных посылок.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что результаты исследования позволяют углубить представление об историческом тексте «Истории России с древнейших времён», особенностях его организации и строения, характере речемыслительной деятельности выдающегося русского историка С.М. Соловьёва. «История России.» С.М. Соловьёва намного опередила историческое знание своего времени, так как в нём содержатся посылки традиционной нарративной истории («глобальной» истории) и «тотальной» истории, то есть определяются тенденции и подходы к выделению определённых периодов стабильности в истории — осуществляется их иерархическое исследование, синхроническое описание. В данной работе впервые даётся многослойное исследование исторического текста.

Практическая значимость. Материал диссертационного исследования, положения и выводы, сформулированные в нём, могут быть использованы в; практике лингвистических исследований, а также в процессе преподавания в вузе и школе. V .

Апробация работы.,Основные положения диссертации нашли отражение в материалах научных конференций в Санкт-Петербурге (2007), Ставрополе (2006, 2007); опубликовано 8 статей в Астрахани, Краснодаре, Санкт-Петербурге, Ставрополе, в том числе одна статья в журнале из перечня, утверждённого ВАК.

Структура и объём работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографического списка. Объём диссертационной работы — 225 страниц машинописного текста. Библиографический список составляет 200 наименований.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Смирнова, Нонна Георгиевна

Выводы по третьей главе

Большая», «глобальная» история С.М. Соловьёва внутренне строится как система «тотальных» историй, связанных друг с другом. Переход от линейных последовательностей к глубинным внутренним; структурам глобального текста позволяет говорить о парадигматическом подходе, дающем возможность определить знаковый1 характер/ исторических событий, реалий, наблюдать структурирование истории.

Как политекстуальное образование текст «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва содержит субтексты старого и нового знания, методологический субтекст, субтекст оценки, рефлексивный субтекст, метатексто-вый субтекст, периферийный« субтекст. На текстовом пространстве субтексты теснейшим образом взаимодействуют друг с другом; взаимопроникновение субтекстов в .некоторых случаях таково, что границы между ними практически стираются. Структурно-смысловая целостность научного-произведения обеспечивается синтагматическими и парадигматическими отношениями между субтекстами. Линейное, синтагматическое расположение субтекстов формирует поверхностную структуру текста, смыслы субтекстов, вступая в логико-семантические, парадигматические отношения, пронизывая друг друга, создают глубинную смысловую структуру произведения.

В качестве архитектонических единиц текста выделяются абзацы, главы, части, книги, тома. Тома «Истории.» структурно завершаются Примечаниями. К ряду томов предлагаются дополнения и приложения.

На всём протяжении «Истории России.», за редкими исключениями, названия глав задают и поддерживают строгую последовательность линейного развёртывания повествования. Членение на главы и их озаглавливание связано с эмпирическим, фактуапьным слоем повествования. Ряд названий глав свидетельствуют о смещении фокуса зрения, рассмотрении событий периода вглубь; тем самым нарушается система, подчёркивающая темпоральное развитие событий, разворачивание нарратива как глобальной истории. Если вся система названий глав представляет картину, в которой «продолжения царствования» привычно сменяют друг друга, то за счёт вышеуказанных названий происходит какая-то остановка, осечка в этом рассказе. В целом система названий глав, реализуя коммуникативный замысел автора, композиционно организует текст, демонстрирует его информационную и логическую» последовательность, тесную * взаимосвязь фрагментов повествования1. Тем самым проявляется забота автора о более полном восприятии и понимании текста.

Содержательно-фактуальную информацию глав представляет рамочная структура, в свёрнутой форме детализирующая ход исследования отдельно взятого периода. Мы прибегли к названию фрейм, абстрагируясь от его строго лингвистического значения. Фрейм представляет в свёрнутом виде цепь сюжетных эпизодов главы, то есть он информационно компрессирует текст и, предвосхищая содержание главы, выполняет организующую, прогнозирующую функцию. Предваряя главу, фрейм является периферийным субтекстом. Коммуникативная направленность его проявляется в том, что автор ориентирует читателя в содержании предлагаемого материала; детализация осуществляется с помощью слотов, указывающих на содержание и логику представления информации, т.е., показывающих, на каких темах в рамках конкретного периода остановится внимание С.М. Соловьёва.

Главы вместе с их названиями можно рассматривать как компонент синтагматической цепи; фрейм и слотовое представление содержания главы показывают, что определённый период времени рассматривается как последовательно (горизонталь текста), так и вглубь (вертикаль текста). Происходит переплетение синтагматических и парадигматических связей, можно говорить о единстве наррации и внутреннего вертикального структурирования. Наррация как горизонталь текста задаёт его линейное развитие, вертикаль определяется сложным наложением смыслов. Анализ слотового членения предваряющего главу фрейма демонстрирует нарушение линейного характера отношений между компонентами текста и повествования в целом. Это проявляется в хронологических сбоях (анахронии), смене тематических линий, углублении анализа происходящих событий. Внешне организованный как линейная последовательность, текст утрачивет чисто линейный характер. Слотовая презентация содержания главы играет исключительно важное значение в концепции членения* текста «Истории России.», т.к. она наглядно демонстрирует, что в поле исследования С.М. Соловьёва попадают не только макропроцессы,, охватывающие обширные территории, протяжённости времени, массы людей, но и проблемы локального характера; историк рассматривает отдельный конкретный факт, группу фактов, локальное событие. Микроисторическое исследование дополняет повествование о ходе макроистории, что даёт возможность пролить на общее поле некий дополнительный свет.

На уровне слота в- нарративе С.М. Соловьёва отражается то, что в современных терминах близко к истории ментальностей, истории повседневности, сосредоточивающейся не на глобальных, а на приватных, на первый взгляд, малозаметных явлениях, связанных с бытом и повседневностью человеческого существования. «Есть явления, по-видимому, мелкие, но которые служат верным мерилом общественного развития» (Соловьёв).

В слотовом делении фрейма прослеживается взаимодополнительность нар-ратива (глобальной истории) и синхроничного изучения исторических периодов вглубь. Практически в любом фрейме есть слоты, прерывающие собственно наррацию, понимаемую как повествование о событиях в их временном развёртывании и причинно-следственной связи. При исследовании характера слотов, составляющих фрейм, выявлено, что названия многих слотов заявляют не о последовательности рассматриваемых событий, а об анализе определённого явления.

Деление автором на абзацы, в первую очередь, реализует логико-смысловое членение текста. Роль абзаца в структурировании текста «Истории .» важна и потому, что абзацем же выделяется и начало каждого последующего слота, иного выделения слота в. структуре фрейма нет. В членении на абзацы, выражается стремление автора к экспрессивно-эмоциональному, акцентно-выделительному членению текста, что определяет выразительность, эмоциональность текста.

Особое явление текста «Истории России с древнейших времён» представляет система Примечаний, объединяющая-около шести с половиной тысяч сносок общим количеством'более 600"страниц. Примечания,представляют собой уникальную по своему объёму, содержанию, значимости систему сносок, к которым отсылает читателя основной текст. Система, сносок, приводящая читателя к Примечаниям, придаёт труду С.М. Соловьёва гипертекстовый характер. Он состоит в том, что огромное количество ссылок как на другие, так и на собственные тексты, обширный авторский комментарий, вынесенный на периферию текста, формируют его дополнительное смысловое пространство. Текст действительно ветвится, и многочисленные связи-ассоциации носят гипертекстовый характер, преодолевая линейную организацию текста.

Большой текст исторического повествования невозможен без переключения форм изложения. В «Истории России.», помимо собственно наррации, обнаруживается широкое цитирование, многочисленные описания природных особенностей страны, внешнего вида городов, обстановки, ситуаций, мест действия, диалоги исторических лиц, размышления автора, выраженные в форме выводов, обобщений, отступления от непосредственного рассказа о событиях, раскрывающие внутренний мир автора, психологическое портретирование, сопровождаемое описанием внешности.

Нарратив С.М. Соловьёва носит прерывистый, нелинейный, «зигзагообразный» характер, обусловленный использованием ретроспективно-проспективных отсылок. Это результат коммуникативного замысла автора, отражение его стратегии построения текста. Постоянные обращения к информации, введённой ранее, а также введение информации, хронологически относящейся к плану прошлого, обеспечивают дистантную связность текста, демонстрируют развитие той или иной темы во времени. В отличие от примитивных форм нарратива, сложное историческое повествование, каким мы видим «Историю Россию с древнейших времён»,^ оказывается пронизанным ретроспективными и проспективными отступлениями, сменами временного плана, за счёт которых создаётся эффект «голографичности», а события нанизываются на нить повествования, будучи стянуты «паутиной» перекрёстных ретроспективных и проспективных связей.

Текст «Истории России* с древнейших времён» обладает отчётливо * выраженным диалогическим'характером. Комплекс средств, направленных на то, чтобы вызвать интеллектуальное и эмоциональное сопереживания' читателя, включает: эксплицитное обращение к читателю и выражение цели исторического труда, внутренний* диалог, метадискурсивные средства в форме стандартных речевых формул, обеспечивающие логическую последовательность изложениям демонстрацию её читателю, языковую рефлексию, акцентуаторы убеждённости, сомнения, категоричности, точности, заинтересованности, оценочные элементы, вопросительные высказывания, диалогические единства, вопросно-ответные комплексы, систему примечаний» в целом как средство достижения большей полноты выражения научной мысли автора и доступности её для адресата, расширения представлений адресата об излагаемом материале (с учётом того, что в системе примечаний используются все вышеупомянутые средства реализации категории диалогичности).

Важным итогом анализа диалогических средств текста является уяснение того, что многие из них вовлекают читателя в область взаимодействия двух слоёв текста С.М. Соловьёва — слоя нарратива (повествование) и слоя теории истории (размышление).

В тексте «Истории России.» С.М. Соловьёва явно выражены черты художественно-беллетристического стиля. Выявлена система прагматически действенных стилистических средств, определяющих выразительность и эмоциональность текста; уточнена существенная роль оценочных элементов; продемонстрировано, что прагматический эффект текста усиливается за счёт использования метафор, гипербол, эпитетов, лексических повторов, синтаксических средств. Метафорическое воздействие выглядит органичным явлением исторического дискурса автора. Понятийная система С.М. Соловьёва носит метафорический характер. С помощью метафор, выступающих средством познания и объяснения исторических явлений, учёный номинирует исторические явления, ищет примерные лингвистические варианты передачи их сути. Результатом является более полное восприятие адресатом исторического знания.

Заключение

Обобщая результаты исследования, можно сделать следующие выводы.

Несмотря на различие исторической и лингвистической парадигм в современной эпистеме, имеется- область их взаимного пересечения в понятиях дискурса, языка, текста, знака (в роли посредника между данными парадигмами). В круг исследований неизбежно вовлекается всестороннее изучение основ исторического мышления и реализующих его знаковых систем, т.е. языка. Исторический текст интересен и для историков; и для лингвистов потому, что и тем, и другим важно то, что в основе мышления'и языка человека лежат глубинные процессы; историку небезразлично, в каком виде реципиент получит историческое знание, а лингвист изучает лингвистические механизмы исторического мышления, т.к. в> историческом повествовании выявляется и лингвистически закрепляется лежащая- в основе исторического мышления модель использования-языка. Современное научное познание акцентирует внимание на сочетании, исследования.языка, мыслительных процессов и социального взаимодействия;-исторический.текст изучается- во всей-совокупности его структур (смысловой, семантической, синтаксической).

Исторический текст связан с понятием нарратива и является его наиболее ярким воплощением. Нарратив представляет собой универсальную характеристику культуры. Создание образа исторического мира, происходит в процессе исследовательской работы историка, создающего связь событий, которые сами по себе ещё не составляют истории. Чтобы тот или иной дискурс стал историей, называют наличие действующих лиц и сюжета, который эволюционирует во времени. В процессе создания исторического нарратива важная, роль принадлежит сочетанию социально-коммуникативных способностей и лингвистического мастерства его автора. Важными моментами исторического рассказа являются подбор фактов по принципу важности, момент конструктивизма, т.е. построения рассказа как ментальной конструкции, зависимость рассказчика от его точки зрения и его убеждений.

В повествовании реализуются, в первую очередь, синтагматические отношения языковых единиц, т.е., горизонтальные отношения, отношения сцепления. На синтагматической оси события повествования соединяются чисто хронологической последовательностью и могут до бесконечности нанизываться на нить повествования, но при этом повествование будет лишено глубокого смысла. Он появляется при парадигматическом прочтении текста.

В масштабном историческом повествовании, к каким принадлежит «История России с древнейших времён» С.М. Соловьёва, происходит выход за пределы собственно наррации, т.к., повествуя об исторических событиях, автор осуществляет сравнения, идентификацию, разграничения, систематизацию, объяснения; анализируя проблемы, теоретически рассуждая, он приходит к тем или иным теоретическим выводам. Текст не является нарративом в полном смысле этого слова, так как содержит в себе и наррацию, и микроисследование. Над событиями, лежащими в основе наррации, осуществляется многоплановая рефлексия; происходит теоретическое, философское осмысление исторической реальности, задающее парадигматический.уровень.дискурса. История не только рассказывается, но и осмысляется.

Фактологическая база является основой для размышлений автора, его рефлексии над событиями, последующих многоуровневых обобщений. В теоретическом плане это наблюдение имеет подтверждение в том, что на уровне вербализации наррация совмещается- с ненарративными единицами текста, такими как объяснения, истолкования, комментарии, размышления, мета-нарративные замечания нарратора, теоретические выводы.

Сложное строение текста «Истории России с древнейших времён» можно назвать многослойным; он обладает сложной многоуровневой организацией с точки зрения единиц языка и с точки зрения концептуальных понятий, выражающихся в смысловой организации текста, которая также реализуется в языке. Дискурс С.М. Соловьёва основан на доминирующих синтагматических связях, но имеется и парадигматический, стратификационный подход, который позволяет рассматривать определённый период времени последовательно, но уже вглубь. Мысля классификационно, выделяя события и определяя их иерархию, исследуя различные пласты действительности, историк мыслит парадигматически, задавая тем самым вертикальное порождение исторического дискурса.

История по природе своей семиотична, предполагая определённую семио-тизацию действительности — превращение не-знака в знак, не-истории — в историю. Семиотизация действительности превращает просто события в исторические события, делает их объектом исторического рассмотрения.

История России с древнейших^ времён» С.М. Соловьёва обладает знаковым характером как с точки зрения своего; особенного положения-в системе творчества автора, так и с, точки зрения'его места в корпусе текстов своего времени. С точки зрения обращённости назад и устремлённости вперёд выявляется оценка С.М. Соловьёва, как «центрального лица всей русской историографии», в труде которого содержится? итог предыдущей подготовительной, работы, итог, сделавший русскую историю*наукой'и обогащенный огромными результатами собственных разысканий. В'«Истории.» С.М: Соловьёва определяются исходные точки большинства дальнейших течений русской исторической мысли. В ¿оценках произведения С.М. Соловьёва сочетается видение его одновременно как итога и как исходной точки в развитии русской исторической науки. «История«России с древнейших времён» С.М.Соловьёва, рассматриваемая с точки зрения проблем аутентичности, рекурсивности и антиципации, как в рамках творчества самого автора, так и в контексте русской, исторической мысли в целом, представляет собой уникальный' объект, в силу своей целостности и зрелости составляющий новое слово в русском историческом знании. Последующая история во многом, основывается на «Истории» С.М. Соловьёва. Своим-подходом к структурированию истории, взаимодополнительным сочетанием нарратива и изучения исторических периодов вглубь С.М. Соловьёв осуществил проброс к исследованиям второй половины XX века.

Представляется правомерным выделить условное множество слоёв текста «Истории России.» С.М. Соловьёва: 1) эмпирический слой, слой фактов и событий; 2) слой методологической, метаисторической рефлексии; 3) слой теоретико-философских обобщений, рефлексии над событиями.

Изучение эмпирического, фактуально-событийного, собственно нарративного слоя исторического текста «Истории России с древнейших времён» демонстрирует исключительно насыщенное фактами повествование о процессах исторической действительности. События «Истории России с древнейших времён» не являются семиотическим планом одного ряда. Часть событий связана с глобальной историей и вписывается в её структуру, другие события являются событиями тотальной истории, раскрывающими- глобальную в её частностях. Исследование текста С.М. Соловьёва показывает, как семантические ряды разных уровней, связанные с глобальной и тотальной историей, репрезентируют их взаимодополнительность. Любое значительное историческое событие С.М. Соловьёв рассматривает как цепь составляющих его микрособытий; как правило, они, являются событиями тотальной истории. Микрособытие раскрывает глобальное в его частностях; если микрособытия, каждое в отдельности, каузально связаны с макрособытием глобальной истории, то между микрособытиями причинная связь может отсутствовать; рассказ о микрособытиях придаёт повествованию черты микроисследования. С.М. Соловьёв использует огромный массив данных, поэтому характерной чертой построения его нарратива является сочетание обширного цитирования источников как основы фактологического материала с их комментарием, рассуждениями по поводу изложенных фактов, т.е., изложение исторических фактов идёт параллельно с их обобщением, за счёт чего происходит размывание границ нарратива, выход его за свои пределы.

С.М. Соловьёв обладал способностью понять глубокий смысл факта, увидеть его знаковый характер в понимании того или иного явления, будь то событие политического, экономического, духовного характера, историческая фигура или народ в целом. В опоре на факты историк не игнорирует мельчайших деталей бытовой повседневности, что способствует феноменологическому «переживанию предметности»; в то же время, значимость многих событий создаёт предпосылки для рефлексии над ними и выход за пределы собственно нарратива.

Текст «Истории России.» содержит большое количество замечаний ме-таисторического характера, которые в своей совокупности свидетельствуют о наличии в нём слоя метаистории, методологической рефлексии. Он складывается из высказываний, охватывающих определённый круг вопросов самого процесса исторического познания, над которыми осуществляется рефлексия историка. Эти высказывания отражают ценностные ориентиры автора «Истории России.», выражают представление о его идеале личности учёного-историка и нормах его профессиональной деятельности. Основные направления метаисторической рефлексии С.М. Соловьёва — форма и содержание исторического труда, подход к чтению источников, понимание механизмов мышления и мировоззрения исторических персонажей, уяснение «духа» ушедшей эпохи, оценочные моменты. Совокупность высказываний рефлексивно-методологического характера знаменует выход за пределы собственно нарратива и составляет отдельное метатекстовое пространство.

Экстенсивный охват эмпирического исторического материала сочетался у С.М. Соловьёва с его интенсивным осмыслением. От повествования о фактах и событиях С.М. Соловьёв шёл к теории истории и глубоким философским выводам. Систематизация* и соотнесение фактов были для С. М. Соловьёва почвой для выдвижения идей более высокого уровня абстрагирования. Текст «Истории России.» пронизан теорией; это не только теория истории, но и философия истории, рефлексия над концептуальным содержанием текста.

Теоретико-философская составляющая текста демонстрирует умение С.М'. Соловьёва мыслить фактами, от фактов приходить к формулированию основополагающих концептуальных идей. Именно на этом этапе происходит рефлексия над событиями и как результат её — раскрытие концептов, «приращение смыслов», «выкристаллизовывание сущностных идей». Текст «Истории

России .» не только лингвистически репрезентирует информацию, но и раскрывает мировоззрение автора, его взгляды, эмоции и оценки, т.е., лингвистически эксплицирует концептуальную картину мира создателя текста.

Так, один из основных концептов — «преобразование» — включает опорные элементы: неслучайность преобразования — потребность в движении - направление движения - суровая школа преобразования - пробуждение мысли — создание системы — начертание программы — страшное противодействие — будущее развитие. Эти словосочетания выстраиваются в один ряд, обнаруживающий внутреннее содержание концепта «преобразование». Семантика слова «преобразование» даёт возможность осмыслить «эпоху преобразования» как эпоху «совершенной переделки, изменения к лучшему».

В нарративе С.М. Соловьёва выявляется система выразительных средств, личный опыт автора, его осмысление исторических событий. «Большая», «глобальная» история С.М. Соловьёва внутренне строится как система «тотальных» историй, связанных друг с другом. Переход от линейных последовательностей к глубинным внутренним структурам глобального текста позволяет говорить о парадигматическом- подходе, дающем возможность определить знаковый характер исторических событий, реалий, наблюдать структурирование истории. Как политекстуальное образование текст «Истории России с древнейших времён» С.М. Соловьёва содержит субтексты старого и нового знания, методологический субтекст, субтекст оценки, рефлексивный субтекст, мета-текстовый субтекст, периферийный субтекст. На текстовом пространстве субтексты теснейшим образом взаимодействуют друг с другом; взаимопроникновение субтекстов в некоторых случаях таково, что границы между ними практически стираются. Структурно-смысловая. целостность научного произведения обеспечивается синтагматическими и парадигматическими отношениями между субтекстами. Линейное, синтагматическое расположение субтекстов формирует поверхностную структуру текста; смыслы субтекстов, вступая в логико-семантические, парадигматические отношения, пронизывая друг друга, создают глубинную смысловую структуру произведения.

В качестве архитектонических единиц текста «Истории России.» выделяются абзацы, главы, части, книги, тома. Тома «Истории.» структурно завершаются Примечаниями. К ряду томов предлагаются дополнения и приложения. В целом система названий глав, реализуя коммуникативный замысел автора, композиционно организует текст, демонстрирует его информационную и логическую последовательность, тесную взаимосвязь фрагментов повествования. Членение на главы и их озаглавливание связано с эмпирическим, факту-альным слоем повествования; в то же время, названия ряда глав фиксируют переход на более глубокий уровень повествования.

Содержательно-фактуальную информацию глав представляет рамочная структура, в свёрнутой форме детализирующая ход исследования отдельно взятого периода, определяемая как фрейм. Фрейм представляет в свёрнутом виде цепь номинаций сюжетных событий главы, т.е. он информационно компрессирует текст и, предвосхищая содержание главы, выполняет прогнозирующую* функцию. Предваряя> главу, фрейм является периферийным субтекстом, вынесенным за её текстовые пределы. Он выполняет организующую, прогнозирующую, текстообразующую роль. Коммуникативная направленность его проявляется в том, что автор ориентирует читателя в содержании предлагаемого материала; детализация осуществляется с помощью слотов, указывающих на содержание и логику представления информации, т.е., показывающих, на каких темах в рамках конкретного периода остановится внимание С.М. Соловьёва. Анализ фрейма и слотового представления содержания главы показывает, что определённый период времени рассматривается как последовательно (горизонталь текста), так и вглубь (вертикаль текста). Поэтому мы говорим о переплетении синтагматических и парадигматических связей, единстве наррации и внутреннего вертикального структурирования. Наррация как горизонталь текста задаёт его линейное развитие, вертикаль определяется сложным наложением смыслов. Анализ слотового деления фрейма демонстрирует нарушение линейного характера отношений между компонентами текста и повествования в целом. Это проявляется в хронологических сбоях (анахронии), смене тематических линий, углублении анализа происходящих событий. Внешне организованный как линейная последовательность, текст утрачивет строго линейный характер, что выявляет слотовое деление фрейма.

Слотовая презентация содержания главы наглядно демонстрирует, что в поле исследования С.М. Соловьёва попадают как. макропроцессы, так и проблемы локального характера; историк рассматривает отдельный конкретный факт, группу фактов, локальное событие. Микроисторическое исследование дополняет повествование о ходе макроистории. Результаты такого исследования- дают возможность пролить на это общее поле некий дополнительный свет.

На уровне слота в нарративе С.М! Соловьёва отражается то, что в современных терминах близко к истории ментальностей, истории повседневности, сосредоточивающейся не на глобальных социальных, экономических и-политических процессах, а на приватных, на первый взгляд, малозаметных явлениях, связанных с бытом и повседневностью человеческого существования. «Есть явления, по-видимому, мелкие, но которые служат верным мерилом-общественного развития» (Соловьёв):

Деление автором на абзацы, в первую очередь, реализует логико-смысловое членение текста. Роль абзаца в структурировании текста «Истории .» важна-и потому, что абзацем же выделяется и начало каждого последующего слота, иного выделения слота в структуре фрейма нет. В членении на абзацы выражается стремление автора к экспрессивно-эмоциональному, акцентно-выделительному членению текста, что обусловливает его особую выразительность, эмоциональность.

Особое явление текста «Истории России с древнейших времён» представляет система Примечаний, объединяющая около* шести с половиной тысяч сносок общим количеством более 600 страниц. Примечания представляют собой уникальную по своему объёму, содержанию, значимости систему сносок, к которым отсылает читателя основной текст.

Система сносок, приводящая читателя к Примечаниям, придаёт труду С.М. Соловьёва гипертекстовый характер. Он состоит в том, что огромное количество ссылок как на другие, так и на собственные тексты, обширный авторский комментарий, вынесенный на периферию текста, формируют дополнительное смысловое пространство текста. Текст действительно ветвится, и многочисленные связи-ассоциации носят гипертекстовый характер, преодолевая линейную организацию текста.

Большой текст исторического повествования*невозможен без переключения форм изложения. В «Истории России.», помимо собственно наррации, обнаруживается широкое цитирование, многочисленные описания природных особенностей страны, внешнего вида городов, обстановки, ситуаций, мест действия, диалоги исторических лиц, размышления автора, выраженные в форме выводов, обобщений, отступления от непосредственного рассказа о событиях, раскрывающие внутренний мир автора. Для создания образов исторических лиц автор прибегает к психологическому портретированию, сопровождаемому* . описанием внешности.

Вывленные в тексте «Истории России.» метадискурсивные элементы, слова-организаторы исторического дискурса С.М. Соловьёва тяготеют к определённому слою нарратива; так, например, если для» эмпирического слоя? типичны структуры, подчёркивающие линейность повествования, то в слоях ме-таисторической рефлексии и теоретических обобщений больше проявляют себя высказывания, маркирующие интеллектуальные операции автора. Метадискурсивные компоненты обладают текстообразующими, медиативными, репрезентирующими, интерпретирующими свойствами и являются одним из сти-леобразующих факторов текста «Истории России.» С.М. Соловьёва; их использование является не только способом воздействия на читателя, но и способом реализации конкретных исследовательских задач исторического текста.

Нарратив С.М. Соловьёва обладает прерывистым, нелинейным, «зигзагообразным» характером, что обусловлено активным использованием автором особых метадискурсивных высказываний, а также с помощью иных обращений в прошлое либо будущее. Использование ретроспективно-проспективных отсылок является результатом коммуникативного замысла автора, отражает его стратегию построения текста. Постоянные обращения к информации, введённой ранее, а также введение информации, хронологически относящейся к плану прошлого, обеспечивают дистантную связность текста, демонстрируют развитие той или иной темы во времени. Текст «Истории России с древнейших времён» пронизан анахроническими нарушениями; сменами временного плана, что создаёт эффект «голографичности»; события нанизываются на нить повествования, будучи стянуты «паутиной» перекрёстных ретроспективных и проспективных связей.

Выраженный диалогический характер текста «Истории России с древнейших времён» обусловлен целым комплексом средств, направленных на то, чтобы вызвать интеллектуальное и эмоциональное сопереживания читателя. Среди них эксплицитное обращение к читателю и выражение цели исторического труда, внутренний диалог, метадискурсивные средства в форме, стан--дартных речевых формул, обеспечивающие логическую последовательность изложения и- демонстрацию её читателю, языковая рефлексия, акцентуаторы убеждённости, сомнения; категоричности,, точности, заинтересованности, оценочные элементы, вопросительные высказывания, диалогические единства, вопросно-ответные комплексы, система примечаний в целом как средство достижения большей полноты выражения научной мысли автора и доступности её для адресата, расширения представлений адресата об излагаемом материале (с учётом того, что в системе примечаний используются все вышеупомянутые средства реализации категории диалогичности).

Диалогические средства вовлекают читателя в область взаимодействия двух слоёв текста С.М. Соловьёва - слоя собственно наррации (повествования) и слоя теории истории (размышления). Гармоничным сочетанием различных средств речемыслительного воздействия на адресата текста обеспечивается успешность коммуникативной стратегии автора, прагматическая сила текста.

Текст «Истории России.» С.М.Соловьёва характеризуется наличием черт художественно-беллетристического стиля. Выявлены прагматически действенные стилистические средства, определяющие выразительность и эмоциональность текста; уточнена существенная роль оценочных элементов, важная роль тропологических структур; прагматический эффект текста усиливается за счёт использования метафор, гипербол, эпитетов, лексических повторов, синтаксических средств. Понятийная система С.М. Соловьёва носит метафорический характер. Метафора выступает у С.М. Соловьёва средством познания и объяснения исторических явлений; метафорическая концептуализация охватывает все слои повествования. Метафорическое воздействие выглядит органичным явлением исторического дискурса автора, определяя его выразительность и индивидуальность.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Смирнова, Нонна Георгиевна, 2008 год

1. Соловьёв С. М. Избранные труды. Записки. М.: Изд-во МГУ, 1983.440 с.

2. Соловьёв С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. I. Т. 1—2. История России с древнейших времён. М.: Мысль, 1988. — 797 1. с.

3. Соловьёв С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. II. Т. 3—4. История России с древнейших времён. М.: Мысль, 1988. - 765 с.

4. Соловьёв С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. ПГ. Т. 5-6. История России сдревнейших времён. М-.: Мысль, 1989. — 783 с.

5. Соловьёв С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. IV. Т. 7-8. История России сдревнейших времён. — М.: Мысль, 1989. — 752 с.

6. Соловьёв С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. V. Т. 9-10. История России сдревнейших времён. — М.: Мысль, 1990. 718 с.

7. Соловьёв С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. VI. Т. 11-12. История России сдревнейших времён. — М.: Мысль, 199 Г. — 671 с.

8. Соловьёв С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. VII. Т. 13-14. История России сдревнейших времён. М.: Мысль, 199 Г. — 701" с. 9: Соловьёв С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. VIII. Т. 15-16. История России с древнейших времён. — М.: Мысль, 1993. — 639 с.

9. Соловьёв С.М. Сочинения. В 18 кн: Кн. IX. Т. 17-18. История России с древнейших времён. — М.: Мысль, 1993. — 708 с.

10. Соловьёв С.М. Сочинения. В -18 кн. Кн. X. Т. 19:20. История России с древнейших времён. М.: Мысль, 1993. — 751 с.

11. Соловьёв С.М. Сочинения. В>18 кн. Кн. XI: Т. 21-22. История России с древнейших времён: М.: Мысль, 1993. - 620 с.

12. Соловьёв С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. XII. Т. 23-24. История России с древнейших времён. — М.: Мысль, 1994. — 688 с.

13. Соловьёв С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. XIII. Т. 25-26. История России с древнейших времён. М.: Мысль, 1994. - 621 с.

14. Соловьёв С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. XIV. Т. 27-28. История России с древнейших времён. — М.: Мысль, 1994. — 638 с.

15. Соловьёв С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. XV. Т. 29. История России с древнейших времён. — М.: Мысль, 1995. — 702 с.1. Словари и справочники

16. Кубрякова Е.С. Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубря-кова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац; под общ. ред. Е.С. Кубряковой. — М.: Изд-во МГУ, 1996. 247 с. - (КСКТ).

17. Лингвистический энциклопедический словарь // гл. ред. В.Н. -Ярцева. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — 685 с.

18. Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 57 ООО слов// под ред. чл.-корр. АН СССР Н. Ю. Шведовой. — 20-е изд., стереотип. М.: Рус. яз., 1988. -750 с.

19. Словарь лингвистических терминов // под. ред. О.С. Ахмановой — М.: Едиториал УРСС, 2004. 576 с. - (СЛТ)

20. Словарь русского языка: в 4-х т. // АН СССР. Ин-т лингвистических исследований / под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стереотип. — М.: Русский язык, Полиграфресурсы, 1999. Т. 1. — 702 е.; Т. 2. - 763 е.; Т. 3.-752 е.; Т. 4. - 800 с. - (МАС).

21. Словарь современного русского литературного языка: в 17 т. // — М. -Л.: 1948-1965.-(БАС).

22. Современный словарь иностранных слов // Ок. 20000 слов. 5-е изд., стереотип. - М.: Русский язык, 2000. - 742 с.

23. Языкознание. Большой энциклопедический словарь // под ред. В. Н. Ярцевой. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. — 685 с. — (ЯЭС)1. Библиографический список

24. Агеев В.Н. Семиотика / В.Н. Агеев. — М.: «Весь мир», 2002. — 256 с.

25. Арнольд И.В. Стилистика декодирования: Курс лекций / И.В. Арнольд. Л.: ЛГПИ. - 1974. - 76 с.

26. Арнольд И.В. Коммуникативно-прагматическая функция авторских комментариев / И.В. Арнольд // Тез. докл. Всесоюзной научн. конф. «Коммуникативные единицы языка». — М.: МГПИИЯ им. М.Тореза, 1984.- С. 16-19:

27. Арнольд И:В. Проблемы диалогизма, интертекстуальности' / И.В. Арнольд. СПб.: 1995.217 с:

28. Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность,> / И.В. Арнольд // Сб.ст СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1999. - 443 с.

29. Арон Р. Избранное: Введение в философию истории / Р: Арон ; пер. с фр. М.: ПЕР СЭ; СПб.: Ун-тская книга, 2000. - 543 с.

30. Арон Р. Избранное: Измерения исторического сознания / Р. Арон. — М.: РОССПЭН, 2004. 528 с.

31. Арутюнова Н.Д. Номинация и текст / Н.Д. Арутюнова" // Языковая номинация. Виды наименований. М.: Наука, 1977. - С. 304- 357.11 .Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт / Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1988.-341 с.

32. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры: сб. / под ред. Н.Д. Арутюновой и М.А'. Журинской. М.: Прогресс, 1990. -С.5-32.

33. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. -М.: Советская энциклопедия, 1990. С. 136-137.

34. Арутюнова Н.Д. Диалогическая модальность и явление цитации / Н.Д. Арутюнова // Человеческий фактор в языке. Коммуникация, модальность, дейксис. — М.: 1992. С. 24-58.

35. Арутюнова Н.Д. Прагматика // Лингвистический энциклопедический словарь. -М.: Советская энциклопедия, 1990. С. 389-390.

36. Аскольдов С.А. Концепт и слово / С.А. Аскольдов // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. — М., 1997. С.267-279.

37. Баженова Е.А. Фактор интерпретации чужой речи в смысловой структуре научного текста / Е.А. Баженова // Функциональная стилистика: Теория стилей и их языковая реализация. — М.: 1986. — С. 7075.

38. Баженова Е.А. Специфика смысловой-структуры научного текста и-его композиции / Е.А. Баженова // Стилистика научного текста (общие параметры). Т.Н. ч. I. Очерки истории4 научного стиля русского литературного языка ХУШ-ХХ вв. Пермь.: 2001. - 270 с.

39. Баженова Е.А. Научный текст в аспекте политекстуальности / Е.А. Баженова. Пермь.: 2001.— 270 с.

40. Баранов А.Г. Функционально-прагматическая концепция текста / А.Г. Баранов. — Ростов н/Д.: Изд-во Ростовского университета, 1993. -182 с.

41. Барт Р. Введение в структурный анализ повествовательных текстов / Р. Барт // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв.: Трактаты, статьи, эссе. М.: МГУ. - 1987. - 512 с. - С.387-422.

42. Барт Р. Нулевая степень письма / Р. Барт // Избранные работы. Семиотика. Поэтика. Пер. с фр. Сост., общ. ред. и вступ. ст. Г. К. Коси-кова. М.: Прогресс. - 1989. - 616 с.

43. Барт Р. Основы семиологии / Р. Барт // От структурализма к постструктурализму. Сост. и вступит, ст. Г.С. Косикова. М.: Прогресс, 2000.- С. 247-311.

44. Барт Р: Дискурс истории. / Р. Барт // Система моды. Статьи по семиотике культуры. М.: 2003. — 513 с.

45. Батюшков К.Н. Опыты в стихах и прозе / К.Н. Батюшков. М.: Наука, 1977.- 607 с.

46. Бахтин М.В. Историческое мышление в эпохи катастроф / М.В. Бахтин // Социальный кризис и социальная, катастрофа., Сборник материалов конференции. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2002. - С. 103-106.

47. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества / М.М. Бахтин: — М.: Искусство, 1979. 424 с.

48. Бахтин М.М. Проблема текста- в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа / М.М. Бахтин // Эстетика словесного творчества. — М.: Искусство, 1979. — С. 281-307.

49. Бенвенист Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист; под ред. Ю.С. Степанова. М.: Прогресс, 1974. - 447 с.

50. Блок М. Апология истории, или ремесло историка / М. Блок. — М.: 1986.-254 с.

51. Богин Г.И. Типология понимания текста / Г.И. Богин. — Калинин, 1986.-86 с.

52. Болотнова Н.С. Филологический анализ текста: учеб пособие / Н.С. Болотнова. - 3-е изд., испр. и доп. - М.: Флинта: Наука, 2007. -520 с.

53. Бондарко A.B. Вид и время русского глагола (значение и употребление) / A.B. Бондарко. — М.: «Просвещение», 1971. 239 с.

54. Бондарко A.B. Теория функциональной грамматики: Темпораль-ность. Модальность / А.В.Бондарко. Д.: Наука, 1990. - 263 с.

55. Бондарко A.B. Временная последовательность как актуализационная категория, выказывания и текста / А.В'. Бондарко // Филологический сборник (К 100-летию со дня, рождения академика В.В.Виноградова); отв. ред. М. В: Ляпон. М.: ОЛЯ РАН, 1995. - С. 70-76.

56. Бродель.Ф. Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II. Ч. I. Роль среды / Ф. Бродель. М.: 2002.

57. Брокмейер Й. Нарратив: проблемы и обещания одной альтернативной парадигмы /Й. Брокмейер, Р. Харе //Вопросы философии. —2000. — №3.

58. Булыгина Т.В., Шмелёв А.Д. Языковая концептуализация мира ( на материале русской грамматики) /Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелёв. — М.: «Языки русской культуры», 1997. — 576 с.

59. Валгина Н.С. Теория текста: Учебное пособие / Н.С. Валгина. — М.: Логос, 2004. 280 с.

60. Васильев Л.М. Современная лингвистическая семантика /Л.М. Васильев. М.: Высшая школа, 1990. - 176 с.

61. Васильева Н.В. Краткий словарь лингвистических терминов/ Н.В.Васильева, В.А.Виноградов, А.М.Шахнарович. — М.: Рус. яз., 1995.- 175 с.

62. Вежбицка А. Метатекст в тексте / А. Вежбицка // Новое в зарубежной лингвистике. М.:1978. — Вып. 8. Лингвистика текста. - С. 402424.

63. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание / А. Вежбицкая; отв. ред. и сост. М.А. Кронгауз; вступ. ст. Е.В. Падучевой. : Рус. слов, 1996.411 с.

64. Визгин В.П. Мишель Фуко — теоретик цивилизации знания / В.П! Визгин //Вопросы философии. 1995. - № 4. - С. 116-126.

65. Визгин В.П. Постструктуралистская методология истории: достижения и пределы / В.П. Визгин // Одиссей. Человек в истории, 1996. — М.: 1996.-С.45-57.

66. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования / И.Р. Гальперин. -М.: «Наука», 1981. 140 с.

67. Гиндин С.И. Связный текст: формальное определение и элементы типологии / С.И. Гиндин. — М.: 1971. 44'с.

68. Греймас А.-Ж., Курте Ж. Семиотика. Объяснительный словарь теории языка // Семиотика. — М.: Радуга, 1983. С. 481 - 550.

69. Грэйданус С. Современный проповедник и древний текст: историческая интерпретация Электронный ресурс. / С. Грэйданус. — Режим доступа: www.reformed. org.ua/index.php?wl=2&idmat=38

70. Гулыга А. Кант. ЖЗЛ /А. Гулыга. М.: «Молодая гвардия», 1977 — 303

71. Гуревич А.Я: Территория'историка / А.Я. Гуревич // Одиссей. Человек в.истории. Ремесло историка на исходе XX века. — М.: 1996. — С. 81-109.

72. Гуревич А.Я. Апории современной исторической науки — мнимые и подлинные / А.Я. Гуревич // Одиссей. Человек в истории. 1997. — М.: 1998.- С. 233-251.

73. Данилевская Н.В. К проблеме стереотипных единиц речетворческого процесса / Н.В. Данилевская!// Стилистика и прагматика: тез. докл. науч. конф. Пермь.: 1997. - С. 45-47.

74. Данто A.C. Аналитическая философия истории / A.C. Данто. М.: Идея - Пресс, 2002. - 290 с.

75. Демьянков В.З. Понятие и концепт в художественной литературе и в научном языке / В.З. Демьянков // Вопросы филологии. 2001. - № 1.-С.35-47.

76. Диалектика текста: В 2 т. Т. 1 / О.Н. Гордеева и др.. СПб.: Изд-воСПбГУ, 1999.-328 с.

77. Диброва Е.И. Пространство текста / Е.И. Диброва // Категоризация мира: Пространство и время. М., 1997. - С. 34-36.

78. Дискурсивные слова русского языка: опыт контекстно-семантического описания / Под ред. К.Киселёвой, Д.Пайара — М.: Метатекст, 1998. 447 с.

79. Ильин И:П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа / И.П. Ильин. М:: Интрада, 1998. - 256 с.

80. Ильин И.П. Постмодернизм. Словарь терминов / И.П. Ильин. — М.: ИНИОН РАН ЮТЯАБА, 2001. - 384 с.

81. Ионов И.Н. Судьба генерализующего подхода к истории в эпоху постструктурализма: попытка осмысления, опыта Мишеля Фуко / И.Н. Ионов // Одиссей. Человек в истории, 1996. М.: 1996 - С. 5981.

82. Климова С.М. Русская интеллигенция: маятник бинарного сознания / С.М. Климова // «Человек». 2006 - №3. - С. 62-71.

83. Ключевский В.О.4 Памяти С. М. Соловьёва / В.О. Ключевский // Литературные портреты. — М.: Правда, 1991. 228 с.

84. Кнабе Г.С. Древний Рим — история и повседневность / Г.С. Кнабе. -М.: Искусство, 1986.-206 с.

85. Кнабе Г.С. Семиотика культуры: Конспект учебного курса / Г.С. Кнабе. М.: РГГУ, 2005. -63 с.

86. Кожина М.Н. О речевой системности научного стиля сравнительно с некоторыми другими / М.Н. Кожина. Пермь.: 1972. - 395 с.

87. Кожина М.Н. О диалогичности письменной научной речи: Учеб. пособие по спецкурсу / М.Н." Кожина. Пермь.: 1986. - 91 с.

88. Кожина М.Н., Чиговская Я.А. Стилистико-текстовый статус и взаимодействие категорий, ретроспекции и проспекции в научной речи (интердисциплинарный аспект) / М.Н. Кожина, Я.А. Чиговская // Стереотипность и творчество в тексте. — Пермь.: 2001. С. 118-156.

89. Коллингвуд Р. Дж. Идея истории. Автобиография / Р. Коллингвуд. -М.: 1980.-488 с.

90. Концептуализация и смысл: сб. науч. тр. / под ред. И.В'. Полякова. — Новосибирск, 1990.-239 с.

91. Колосов Н.Е. Замкнутая Вселенная символов: к истории*лингвистической парадигмы / Н.Е. Колосов // Социологический журнал: — 1997— №4. Режим доступа: nhttp://www.nir.ru/Socio/scipubl/sj/4 kopos.htm:

92. Колосов Н.Е. Что такое критика социальных наук? / Н. Е. Колосов // Журнал социологии и социальной антропологии. 1999. - Т. II. - № 3 .-Peжимдocтyпa:http://www.soc.pu.ru/publications/issa/l 999/3/ 4kopos. html.

93. Котюрова М.П. Эволюция выражения связности речи в научном стиле XVIII-XX вв. / М.П. Котюрова. Пермь.: 1983. - 80 с.

94. Котюрова М.П.' Об экстралингвистических основаниях смысловой структуры научного текста (функционально-стилистический аспект) / М.П. Котюрова. Красноярск.: Изд-во Красноярского ун-та, 1988. -171 с.

95. Котюрова М.П. Функционально-стилистический аспект анализа целого текста / М.П. Котюрова // Функционирование языка в различных типах текста. Пермь.: 1989. - С. 15-22.

96. Котюрова М.П. Некоторые функционально-семантические категории научного текста / М.П. Котюрова // Разновидности текста в функ-ционально-смысловом-аспекте.— Пермь.: 1994.— С. 35-41.

97. Котюрова М.П; Плотность научного текста / М.П. Котюрова, И.В. Самойлова // Стереотипность и творчество в тексте. Пермь.:.2003. -С. 120-139.

98. Кривцун O.A. Эстетика: Учебник.,- 2-е изд., доп. / O.A. Кривцун. — Mi: Аспект Пресс, 2001. 447 с.

99. Кривцун O.A. Человек в его историческом бытии: опыт психологических и>художественных измерений / O.A. Кривцун // ПЖ. — 1996. -№ 2. С. 99-109.

100. Кубрякова Е.С. Парадигмы научного знания в лингвистике и её современный статус / Е.С. Кубрякова// Известия РАН. Серия: Лит. и яз. - 1994.-Т. 53. — №2. -С.217-261.

101. Кубрякова Е.С. Проблемы представления знаний в современной науке и роль лингвистики в решении этих проблем / Е.С. Кубрякова // Язык и структуры представления знаний: сб. науч.-аналит. обзоров. -М.: 1992.-С. 4-38.

102. Кубрякова Е.С. Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубрякова и др.. М.: Изд-во МГУ, 1996. - 245 с.

103. Кубрякова Е.С. О контурах новой парадигмы знания в лингвистике / Кубрякова Е.С. Александрова О.В. // Структура и семантика художественного текста. Доклады VII Междунар. конф. М., 1999. - С. 186197.

104. Кубрякова Е.С. О тексте и критериях его определения / Е.С. Кубря-кова // Текст. Структура и семантика. Т.1 М.: 2001. — С. 72-81.

105. Кубрякова Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения: Роль языка в познании мира / Е.С. КубряковаРос.академия наук. Ин-т языкознания. — М.: Языки славянской культуры, 2004. — 560 с.

106. Кузнецов В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание / В.Г. Кузнецов. -М.: Изд-во МГУ, 1991. 192 с.

107. Кукарцева М.А. Опыт чтения текстов в лингвистической философии истории / М.А. Кукарцева // Философия и общество. — 2005. — №1. -С. 115-131.

108. Кукарцева М.А. Философия истории в США второй половины XX века: социально-эпистемологический аспект: Автореф. дис. . докт. филос. наук: 09.00.03 / Моск. гос. ун-т. М., 1999. - 40 с.

109. Кун Т. Структура научных революций / Т. Кун. — М.: Прогресс, 1977.-300 с.

110. Лакофф Дж. Метафоры, которыми мы живем /Дж. Лакофф, М. Джонсон // Теория метафоры. М.: 1990.- С. 387-416.

111. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна / Ж.-Ф. Лиотар. СПб.: Але-тейя, 1999.- 160 с.

112. Лихачёв Д. С. Была ли эпоха Петровских реформ перерывом в развитии русской культуры? / Д.С. Лихачёв // Изучение культур славянских народов. — М.: 1987. С. 92 - 95.

113. Лотман Ю.М. Структура художественного текста / Ю.М. Лотман. -М.: Искусство, 1970. -384 с.

114. Лотман Ю.М. Семиосфера / Ю.М. Лотман. — С.-Петербург.: «Искусство СПБ», 2000. - 704 с.

115. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек — текст — семи-осфера история/Ю.М. Лотман.-М.:Языки русской культуры, 1996.— 464 с.

116. Малинов A.B. Философия истории в России. Конспект университетского спецкурса / A.B. Малинов. — СПб.: Изд.-торг. дом «Летний сад»; 2001.- 192 с.

117. Малычева Н.В. Текст и сложное синтаксическое целое: системно-функциональный анализ Текст.: автореф. дис. . докт. филол. наук. Ростов-на-Дону, 2003.

118. Мечковская Н.Б. Семиотика: Язык. Природа. Культура / Н.Б. Меч-ковская. М.: Академия, 2004. — 429 с.

119. Минский М. Фреймы для представления знаний / М. Минский; пер. с англ. -М.: Энергия, 1979. — 152 с.

120. Моррис Ч. Основания теории знаков / Ч. Моррис // Семиотика. -М!: Радуга, 1983. С. 37-89.

121. Мухин A.M. Лингвистический, анализ: Теоретические и*методологические проблемы / A.M. Мухин. — Л.: Наука, 1976. 282 с.

122. Нечкина M.B. В.О. Ключевский. История жизни и творчества / М.В. Нечкина. М.: Наука, 1974. - 638 с.

123. Новиков Л.А. Семантика русского языка: Учеб пособие / Л.А. Новиков. М.: Высшая школа, 1982. — 272 с.

124. Новиков А.И. Семантика текста и её формализация / А.И. Новиков. -М.: 1983.-215 с.

125. Одинцов В.В. О языке художественной прозы. Повествование и диалог/В.В. Одинцов. -М.: Наука, 1973. 104 с.

126. Одинцов В.В. Стилистика текста / В.В. Одинцов. М.: 1980,—263 с.

127. Олабарри И. «Новая» новая история: структуры «большой длительности» // Культура и общество в Средние века и раннее новое время. -М.: 1998.-С. 117.

128. Очерки истории научного стиля русского литературного языка XVIII-XX вв: / под ред. проф. М.Н. Кожиной: в 3 томах. T. II. Стилистика научного текста (общие параметры). Ч. I. — Пермь.: 1996. — 379 с.

129. Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида, в русском языке; Семантика нарратива),/ Е.В. Падучева. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. — 464 с.

130. Платонов С. Ф. Полный курс лекций по русской истории^ / С.Ф. Платонов Ростов-на-Дону, Феникс, 2005. - 576 с.

131. Плотников Н.С. Жизнь и история* / HiG. Плотников. М.: 2000. — С. 107.

132. Плохотнюк B.C. «Первое» в обыденном сознании и общественной практике / B.C. Плохотнюк // Первое произведение как семиологиче-ский факт: сб. ст. науч.-метод. семинара «Textus».— СПб. Ставрополь.: Изд-во СГУ, 1997. — С.129-131.

133. Потебня A.A. Мысль и-язык / A.A. Потебня. Киев.: 1983'. - 192 с.

134. Прието А. Нарративное произведение / А. Прието// Семиотика. — М.: Радуга, 1983. С. 370-399.

135. Ракитина C.B. Когнитивно-дискурсивное пространство научного текста: автореф. дис.докт. филол. наук/С. В. Ракитина. Волгоград, 2007.

136. Ракитов А. И. Историческое познание: системно гносеологический подход / А.И. Ракитов.- М.: Политиздат, 1982 — 303 с.

137. Репина Л.П. Вызов постмодернизма и перспективы новой культурной и интеллектуальной истории1/ Л.П. Репина // Одиссей. Человек в истории. Ремесло историка на исходе XX века. — М.*: 1996. — С. 2639:

138. Репина Л.П. Что такое интеллектуальная история? / Л.П. Репина // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории; под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой. Вып. 1. - М., 1999. - С. 3-11.

139. Рикёр П. Время и рассказ. Т.Г / П. Рикёр. М.; СПб.: Университетская книга, 2000. -314с. — (Книга света)

140. Рикёр П. Память, история; забвение / П. Рикёр. М.: Издательство гуманитарной литературы, 2004 (Французская философия XX века). -728 с.

141. Рождественский Ю.В. Лекции по общему языкознанию. М;: Высшая школа, 1990.- С. 184.

142. Розенфельд И. Дискурс и наррагив. Способ доступа: Информационное агенство Cursor: Злоба дня: http://cursorinfo. co.il /analize/2006/03/0 l/discurs135; Розеншток-Хюсси О. Речь ш действительностьv / О:'. Розеншток-Хюсси. М.: Лабиринт, 1994 - 224 с.

143. РозинВ.М. Типы И; дискурсы научного мышления / В.М; Розин. -М.: Эдиториал УРСС, 2000. 248 с.

144. Руднев В.П. Прочь от реальности: Исследования по философии текста/В.П. Руднев. Mi: Аграф, 2000- 432 с.

145. Руднев В.П. Энциклопедический словарь.культуры XX века: Ключевые понятия и тексты / В.П. Руднев. М.: Аграф, 2001. - 608 с.

146. Рюзен И: Утрачивая последовательность истории / Й. Рюзен // Диалог со. временем. Альманах интеллектуальной истории. Вып 7. -М.: 2001.- С. 10-12.

147. Г40. Рябцева Н.К. Ментальные перфомативы в научном дискурсе / Н:К. Рябцева // Вопросы языкознания. 1992.-№4.- С. 12-28.

148. Савельева И. Ml, Полетаев А. В. Эмпирические основания-исторической науки./И:М1Савельева^А.В; Полетаев // Диалог со временем. Вып; 2.-М-: УРСС, 2000. С. 36-51.

149. Сахаров A.M. Историография истории СССР. Досоветский период / A.M. Сахаров. М.: 1978.-256 с.

150. Семиотика / под ред. Ю.С. Степанова. М.: Радуга, 1983. - 636 с.

151. Сепир Э. Статус лингвистики как науки / Э. Сепир // Языки как образ мира. — М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. 568 8. е.: ил. - (Philosophy). - С. 139-157.

152. Скафтымов А.П. Нравственные искания русских писателей / А.П. Скафтымов. М.: 1972. - С. 339—380.

153. Солнцев В.М. Язык как системно-структурное образование / В.М. Солнцев. М.: 1977. - 341 с.

154. Солнцев В.М. Уровни языка // Лингвистический энциклопедический словарь.-М.: Советская энциклопедия, 1990.— С. 539.

155. Соломоник А. Позитивная семиотика (о знаках, знаковых системах и семиотической деятельности) / А. Соломоник. — Мн.: МЕТ, 2004. -191 с.

156. Соссюр Ф. Курс общей лингвистики. Труды по языкознанию / Ф. Соссюр. М.: Прогресс, 1977. - 695 с.

157. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики /

158. Ю.С. Степанов.-Ivi.: 1975.-31 I.e.

159. Степанов Ю.С. В мире семиотики / Ю.С. Степанов // Семиотика.

160. М.: Радуга, 1983.-С. 5-37.

161. Степанов-Ю.С. В трёхмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства / Ю.С. Степанов. — М.: Наука, 1985.-332 с.

162. Степанов Ю.С.Альтернативный мир,дискурс,факт и принципы причинности /Ю.С. Степанов //Язык и наука конца XX века — М.,1995.-С. 35-73.

163. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры./ Ю.С. Степанов. М.: Академический проект, 2004. — 1008 с.

164. Стрелков В.И. К онтологии исторического текста: некоторые аспекты философии истории Ф.Р. Анкерсмита /В.И. Стрелков// Философия и современные проблемы гуманитарного знания. Вып. 2. — М.: 2000.-С. 139-151.

165. Сыров В.Н. Что может сказать текст историка? / В.Н. Сыров // Человек текст — эпоха: сб. научных статей и материалов. Формирование жизненной среды и менталитета /под ред. В.П.Зиновьева, Е.Е.Дутчак. Томск.: Изд-во Том. ун-та, 2004. - С. 27-53 (320 с.)

166. Тамарченко Н.Д. Теоретическая поэтика. Введение в> курс. Учебное пособие для студентов филологических факультетов университетов и пединститутов /Н.Д. Тамарченко.— М.: Изд. РГПУ,2006.— 208 с.

167. Татаринов В. От издательства. // В'кн. Соловьёв С.М. История России с древнейших времён. М.: Изд-во Эксмо, 2006. - 1024 с.

168. Телия В.Н. Метафора как модель смыслопроизводства и её экспрессивно-оценочная функция / В.Н. Телия // Метафора в языке и тексте. СПб.: 1989. - С. 26-51.

169. Текст в коммуникации: сб. науч: тр. / под ред. A.A. Романова, A.M. Шахнарович. -М.: 1991. 165 с.

170. Теория литературы. В 2-х т. / под ред. Н.Д.Тамарченко. — Т.1: Н.Д.Тамарченко и др. .Теория художественного дискурса. Теоретическая поэтика. MI: «Академия», 2004. - 512 с.

171. Тодоров Ц. Поэтика / Ц. Тодоров // Структурализм: «за» и «против»: сб. ст. М.: 1975. - С. 69-78.

172. Тойнби А. Постижение истории / А. Тойнби. М.: Айрис-Пресс, 2006. - 640 с.

173. Томашевский Б.В.Теория литературы. Поэтика / Б.В. Томашевский. М.: Аспект Пресс, 1999. - 334 с.

174. Тош Дж. Стремление к истине. Как овладеть мастерством историка / Дж. Тош. М.: Инфра-М, 2000. - 296 с.

175. Троицкий Ю.Л. Историографический дискурс и возможность синтеза / Ю.Л. Троицкий // Методологический синтез: прошлое, настоящее, возможные перспективы. М.: «Логос». 2005. — С. 160-163.

176. Трубина Е.Г. Нарратология: проблемы и перспективы Электрон-ныйресурс. / Е.Г.Трубина. Режим доступа: http:// www2. usu.ru/ socphil /rus/courses/narratology .html.

177. Тюпа В.И. Нарратология как аналитика повествовательного дискурса Электронный ресурс. / В.И. Тюпа. — Режим доступа: http:// libword.by.ru / Nauchnaya / Philologiya / Literaturovedenie / TiupaVI / Narratolog. 2002.

178. Тюпа В.И. Анализ художественного текста / В.И. Тюпа. -М.: Издательский центр «Академия», 2008. 336 с.

179. Тураева 3:Я. Лингвистика текста: (Текст: структурами семантика): Учеб. пособие / ЗiЯ. Тураева. М.: Просвещение, 1986. - 126 с.

180. Уайт X. Метаистория: Историческое воображение в Европе XIX в. / X. Уайт. Екатеринбург.: 2002. - 528 с.

181. Успенский Б.А. Семиотика истории. Семиотика- культуры / Б.А. Успенский // Избранные труды. — М.: «Гнозис», 1994. Т. 1. — 432 с.

182. Февр Л. Бои за историю / Л. Февр. М.: Наука, 199 К - 529 с.174'. Феллер В.' Введение в историческую'антропологию Электронный ресурс.,/ В.Феллер. Режим доступа: http:// vf.narod.ru / istant / partlll / gl4.htm.

183. Фрумкина P.M. Прагматика: новый, взгляд / P.M. Фрумкина // Семиотика и информатика. — М.: 1994. Вып. 34. - С. 98-113.

184. Фрумкина P.M. Есть ли у современной лингвистики своя эпистемология? / P.M. Фрумкина // Язык и наука конца 20 века. М.: 1995. — С. 59-71.

185. Фуко Mi Археология знания / М. Фуко. Киев.: Ника-Центр, 1996.- 208 с.

186. Фуко М. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук / М. Фуко.- СПб.: А-Кад, 1994. 406 с.

187. Функциональный стиль научной прозы: сб. ст. / под ред. О.С. Ах-мановой и M.Mi Глушко. М.: Наука, 1980. - 286 с.180: Хайдеггср M: Исток художественного творения, / М.Хайдеггер // Зарубежная эстетика 19-20 вв.- Mi: Издтво МРУ, 1987. 512 с.

188. Цимбаев Н.И. С.М.Соловьёв и его научное наследие. // В кн. Соловьев С. М. Избранные труды. Записки. Mi: Изд. МГУ, 1983. — 440 с.

189. Шаймиев В-А' Метадискурсивность научного текста / В.А. Шаймиев. СПб:: Изд-во РГПУ им. А.И: Герцена, 1999: -281 с.

190. Шильман M Событие и исторический; факт: попытка развёдения понятий Электронныйресурс. / М. Шильман. — Режим доступа: http://abuss.narod:ru/texthtml/ factum.htm.

191. Шмид В. Нарратология / В. Шмид. М:: Языки? славянской куль -туры, 2003.-312 с. \ :

192. Штайн К.Э. К вопросу о семиологии первого произведения /К.Э. Штайн // Первое произведение как семиологический факт: сб. ст. на-уч.-метод. семинара «Textus» — CI 16. Ставрополь, 1997. - Вып.:21 — С. 4-13.

193. Штайн К.Э. Системный подход к изучению динамических явлений на синхронном срезе языка: Учебное пособие / К.Э. Штайн; под ред. проф. Леденёва Ю.И. Ставрополь.: Изд-во СГУ, 2006. - 292 с.

194. Штайн К.Э. Язык современной исторической науки. Семиотический анализ исторического текста. Учебное пособие / Штайн К.Э., Бобылёв С. Ф., Петренко Д. И.; под ред. Э.П. Лаврик. Ставрополь.: Изд-во СГУ, 2006. - 547 с.

195. Штайн К.Э. Гармония поэтического текста. Монография / К.Э. Штайн; под ред. В. В. Бабайцевой. Ставрополь.: Издательство СГУ, 2006. - 646 с.

196. Ястребицкая А.Л. «Новая историческая наука» в контексте современной культурной традиции Электронный ресурс. / А.Л.Ястребицкая— Режим доступа: http://www.hist.msu.ru/ Departments /HisTheory/Book/chapterl.htm

197. Capra D. la. Intellectual history and its ways // The American Historical Review. 1992. Vol 97. - №2. - P. 425-439.

198. Clark Elizabeth A. History, Theory, Text: Historians and the Linguistic Turn. — Harvard University Press, 2004. 336 p.

199. Knowfton Barry C. The linguistic turn and the discipline of history. -Boston College, 1998.

200. Prince G. Narratology: the form and functioning of narrative. — Mouton Publishers. Berlin-New York-Amsterdam, 1982. 185 p.

201. Scholes R. & Kellog R. The Nature of Narrative. Oxford, 1975.

202. Stone L. History and Postmodernism. Past & Present, 1992, 135(1): p. 189-194.

203. Toolan MJ. Narrative. A Critical Linguistic Introduction. — Routledge. London and New York, 1988. 280 p.