Мировоззренческие предпосылки поэтики В.В. Маяковского тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Климов, Павел Александрович

• Климов, Павел Александрович
• кандидат филологических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Климов, Павел Александрович

Введение.

Глава 1. Лирический герой.

1.1 Титанизм.

Ф 1.2 От любви до ненависти тема любви в творчестве В.В. Маяковского).

1.3 Смех в поэзии В.В. Маяковского.

Глава 2. Пространство и время.

• Глава 3. Идеал и антиидеал.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Мировоззренческие предпосылки поэтики В.В. Маяковского»

Творческое наследие В.В. Маяковского не было обойдено вниманием ф исследователей ни в один из исторических периодов развития нашей страны и отечественной филологии. Титул «лучшего, талантливейшего поэта нашей советской эпохи», которым одарил поэта в 1935 году И. Сталин, как будто обеспечил творческому наследию поэта непрестанный интерес со стороны не только филологов, но и со стороны широкого круга читателей. Академические издания собраний сочинений поэта, монографии, исследования методически появляются в эпоху советской власти. Мало того, именем поэта называются улицы, станции метро. Триумфальная площадь становится площадью имени Маяковского, Театр Революции — Московским театром имени Вл. ® Маяковского. Цитаты из произведений поэта украшают учебники, здания, речь людей.

Однако подобное «официальное» признание поэта Вл. Маяковского лишь отчасти отвечало его, если можно так выразиться, «чину». Дело в том, что поэт долгое время воспринимался рядовым читателем и профессиональным исследователем-филологом не только поэтически, но ещё в не меньшей степени — политически. Ответственность за это несёт не только социально-пропагандистская политика советского государства, но в некоторой степени и сам Вл. Маяковский, творчество которого от начала до конца проникает социально-политическое начало. Это очень яркое и довольно значимое начало в творчестве Вл. Маяковского, но не единственное. Тем более, если это начало в творчестве поэта воспринимать как самоцель, то результат этого — чрезвычайное смысловое оскудение поэтического наследия Вл. Маяковского. На этом «сыграла» советская пропаганда, втиснув поэта в прокрустово ложе «правильной» советской литературы («Ложе прокрустово —/ лежу и похрустываю.»). ф Однако огульное отрицание вклада советского литературоведения в изучение наследия В. Маяковского — тоже не совсем верный подход. В.Ф.

Марков, конечно, прав, когда в своей работе «История русского футуризма» пишет, что «о бедном поэте были написаны горы никому не нужной чепухи»1. Но эта правда составляет лишь часть действительного положения дел. На самом деле именно в советском литературоведении были впервые намечены основные проблемы творчества В.В. Маяковского, которые и по сей день остаются вполне актуальными. Именно тогда были подняты такие важные темы, как утопизм и революционность Маяковского, рассмотрена тема одиночества, тема «поэта и толпы», тогда же нашли своё осмысление такие поэтические приёмы Маяковского, как гиперболизм и метафоричность. Особо стоит выделить фундаментальную работу Ф.Н. Пицкеля «Маяковский: Художественное постижение мира»2, изданную в 1979 году. В этой работе автор раскрывает перед читателем художественный мир Маяковского как целостное явление, «.мы вправе сделать вывод, — пишет исследователь, — о том, что поэт пришёл в искусство с весьма продуманной и, несмотря на противоречия, в общем единой системой эстетических взглядов»3. Ф.Н. Пицкель анализирует взаимосвязь в поэтическом мире Маяковского между мировоззренческими установками и стилистическими исканиями поэта. В частности, он делает вывод о глубоком родстве метафорического способа письма с устремлённостью Вл. Маяковского к пересозданию наличной действительности. Становление и развитие творческих установок поэта, направленных на создание единого художественного пространства, Ф.Н. Пицкель рассматривает в неразрывной связи с мировым лирическим наследием XX века. Анализу основных тем, мотивов и образов поэзии Маяковского и её связи с традициями русского поэтического и художественного авангарда посвящены труды таких серьёзных исследователей, как В.Н. Альфонсов4 и Н.И. Харджиев5. Кроме того, работы Р.

1 Марков В.Ф. История русского футуризма. — СПб, 2000. — С. 270. Пицкель Ф.Н. Маяковский: Художественное постижение мира. М.: Наука, 1979.

3 Тамже. — С. 7.

4 См.: Альфонсов В.II. Нам слово нужно для жизни: В поэтическом мире Маяковского. — Л., 1984. — 248 е.;

Альфонсов В.II. Слова и краски. Очерки из истории творческих связей поэтов и художников. — М.,Л., 1966. — 243 с.

АН О

Якобсона , Ю.Н. Тынянова , В.Б. Шкловского внесли значительный вклад в осмысление жанрового, языкового и идейного своеобразия творческого наследия Вл. Маяковского.

При всём том нужно признать, что филологи советского времени во многом были ограничены господствующей в стране идеологией и потому не могли дать должную интерпретацию тем аспектам творчества В. Маяковского, которые были ими подняты. Более или менее свободной зоной, испытывающей минимум идеологического влияния, оказалось стиховедение. Именно этот раздел поэтики оказался наиболее разработанным в советском «маяковедении». Стихосложение В.В. Маяковского и его новаторство в этой области — тема огромная, получившая достойную проработку именно в советском литературоведении. Данной темой занимались такие исследователи, как Г.О. Винокур9, МЛ. Гаспаров10, А.Н. Колмогоров", В.В. Тренин12, Д.Д. Ивлев13, В.М. Жирмунский14 и другие.

Особое место в отечественном «маяковедении» занимают критико-биографические работы В.О. Перцова15, в которых автор создаёт образ талантливого поэта, чья творческая личность соединяет в себе порой непримиримые противоречия. Предельной объективностью и хроникальностью,

6 Якобсон P.O. О поколении, растратившем своих поэтов // Вопросы литературы. — 1990. — № 11-12.

7 Тынянов Ю.Н. История литературы. Критика. — СПб., 2001.

8 Шкловский В.Б. Вышла книга Маяковского «Облако в штанах» // В.В. Маяковский. Стихотворения. Поэмы. Статьи. — М„ 1996.

9 См.: Винокур Г.О. Маяковский — новатор языка. — М., 1943. — 136 с.

10 См.: Гаспаров М.Л. Грядущей жизни годовщины (композиция и топика праздничных стихов Маяковского) // Избранные труды. Том П. — M., 1997; Гаспаров М.Л. Идиостиль Маяковского. Попытка измерения // Избранные труды. Том II. — M., 1997; Гаспаров М.Л. Рифма Маяковского: двадцать конъектур // Избранные труды. Том III. — М., 1997.

11 См.: Колмогоров Л.Н. К изучению ритмики В. Маяковского // Вопросы языкознания. 1963. № 4. — С. 64-71; Колмогоров Л.Н. Замечания по поводу анализа ритма «Стихов о советском паспорте» В. Маяковского // Вопросы языкознания. 1965. № 3. — С. 70-75.

12 См.: Тренин В.В. В мастерской стиха Маяковского. — М„ 1991. — 240 с.

13 См.: Ивлев В.В. Ритмика Маяковского и традиции русского классического стиха. — Рига, 1973. — 106 с.

14 См.: Жирмунский В.М. Стихосложение Маяковского // Теория стиха. — Л., 1975.

15 См.: Псрцов В.О. Маяковский. Жизнь и творчество (1893-1917). — М„ 1969. — 366 с.; Перцов В.О. Маяковский. Жизнь и творчество (1918-1924). — М., 1971. — 426 е.; Перцов В.О. Маяковский. Жизнь и творчество (1925-1930). — M., 1972. — 383 с. исключающей идеологическую подоплёку, отличается книга В. Катаняна «Маяковский. Литературная хроника»16, выдержавшая несколько изданий.

Справедливости ради следует отметить, что и постсоветское литературоведение, получившее относительную свободу от идеологических рамок, также не всегда отличается адекватностью подхода к творчеству В.В. Маяковского. В конце 80 - начале 90-х годов появляются работы, однозначность и безоговорочность оценок которых вполне соответствует идеологическому духу советского «маяковедения», но с одной разницей — знак «плюс» сменяется таким же однозначным знаком «минус». Показательно, что именно в это время в журнале «Вопросы литературы» печатается статья Г. Шенгели «Маяковский во весь рост»17, единожды издававшаяся до этого в 1927 году. Г. Шенгели, демонстрируя порой откровенную предвзятость и пренебрежение законами литературоведческого анализа, доказывает полную несостоятельность Вл. Маяковского как поэта. Эта традиция, согласно которой творческая несостоятельность поэта выводится из его личной неуверенности в собственных силах, становится весьма популярной в постсоветское время. Маяковский из «талантливейшего поэта нашей советской эпохи» превращается в третьеразрядного лирика и беспомощного мыслителя. Именно к этой традиции

1 Я относится книга 10. Карабчиевского «Воскресение Маяковского» , жанр ф которой сам автор определил как «литературоведческое эссе». В этой книге автор делает попытку ниспровергнуть не творчество Маяковского с поэтического пьедестала, а скорее ниспровергнуть с пропагандистского пьедестала «сусальный» образ поэта, созданный в советский период. Можно даже сказать, что Ю. Карабчиевский, как бы отталкиваясь от Маяковского, всё же приближается к нему хотя бы тем, что, по большому счёту, использует в своём исследовании родственный Маяковскому метод подачи материала. Грубо говоря, он обращается с Маяковским по законам самого Маяковского, когда ф 16 Катанян В. Маяковский. Литературная хроника. — М., «Государственное издательство художественной литературы», 1961.

17 Шенгели Г. Маяковский во весь рост // Вопр. лит., 1990. — № 11-12. — С. 18-69.

18 Карабчиевский 10.А. Воскресение Маяковского. — М.: Сов. писатель, 1990. — 224 с. личное отношение и сиюминутные задачи автора определяют собой способ анализа. Однако в любом случае ниспровержеиие, как и безоговорочное утверждение, всегда оборачивается крайней однобокостью и грешит тем же самым смысловым оскудением, которое не дает проникнуть в сложный и многогранный мир поэзии Вл. Маяковского.

Несомненно, что подобные тенденциозные точки зрения на творчество поэта, вся разница коих лишь в знаке («плюс» или «минус»), не дают полного представления о творческом облике Вл. Маяковского. Поэтому Маяковский как поэт на протяжении долгого периода советского и постсоветского литературоведения был лишь отчасти равен самому себе.

В тоже время, начиная с 1990-х годов, появляются уже сугубо литературоведческие работы, авторы которых стремятся осмыслить глубинные социально-философские и мировоззренческие пласты творчества Вл. Маяковского. Главная задача исследователей — «вернуть» творчество поэта в контекст русского и европейского авангарда и тем самым постигнуть истинный масштаб его дарования. Так, появляются работы, дающие экспрессионистическое прочтение раннего творчества В.В. Маяковского. Среди них стоит выделить статьи В.В. Смирнова19 и Р. Спивака20. Типологическую общность творческих систем Маяковского и экспрессионизма определяет, прежде всего, восприятие мира как начала деструктивного и распадающегося. Выражается такое восприятие в использовании монтажного построения образной системы, употреблении в поэтической практике семантического, звукового и графического сдвигов. Богооставленность мира и одиночество человека в нём, абсурдность окружающей действительности и ожидание грядущего социального взрыва, мотивы безумия и богоборчества — всё это также сближает поэтику В. Маяковского с творческими установками европейского экспрессионизма. ф 19 Смирнов В.В. Проблема экспрессионизма в России: Андреев и Маяковский // Рус. лит., 1997. — № 2.

20 Спивак Р. Ранний Маяковский и экспрессионизм: тенденция «деструктивной образности» // XX век. Литература. Стиль. Стилевые закономерности русской литературы XX века (1900-1950). III выпуск. — Екатеринбург, 1998.

Актуальной в изучении творчества Вл. Маяковского становится мифопоэтическая концепция, обосновывающая связь поэтики Маяковского с архаическим мышлением. Традиция подобного прочтения поэта началась ещё в ^ конце 70-х годов, когда в 1978 году вышла необычная для советского литературоведения статья И.П. Смирнова «Место "мифопоэтического" подхода к литературному произведению среди других толкований текста (о стихотворении Маяковского "Вот так я сделался собакой")»21. В 1990-2000-х годах этой проблемой занимаются И.Г. Панченко22, К.В. Сафронова23, Ю.Р. Сайфуллина , ЕЛО. Смоктина , М. Вайскопф и другие. Делаются попытки прочтения некоторых поэм Маяковского с позиций житийной литературы. Так, Ю.В. Шатина пишет о поэме «Владимир Ильич Ленин» как об образце агиографического канона27.

Актуальным направлением представляется исследование раннего творчества Маяковского с позиций смеховой культуры средневековья. Смешение смысловых ориентиров, охватившее культуру XX века, когда зыбкой становится граница между «верхом» и «низом», святым и греховным, смертью и рождением, когда хаос неупорядоченного мира рождает интерес к гротескному и незавершённому телу, становится поэтической нормой художественного мира Маяковского. Этот аспект поэтики Маяковского интересно исследуется в ф сборнике «"Человек играющий" в творчестве Маяковского. Эстетика праздника», выпущенном Саратовским университетом в 1991 году. Статьи И.Ю.

21 Смирнов И.П. Место «мифопоэтического» подхода к литературному произведению среди других толкований текста (о стихотворении Маяковского «Вот так я сделался собакой») // Миф — фольклор — литература. — Л., J978. Панченко И.Г. Мифологические корни солярных образов в поэзии Вл. Маяковского // Язык и культура: Третья международная конференция. Доклады. — Киев, 1994. — Ч. 1.

23 Сафронова К.В. Мифологические корни солярных образов в дореволюционном творчестве В.В. Маяковского // Филологические этюды. — Саратов, 2001. — Вып. 4.

24 Сайфуллина Ю.Р. Метафора как средство выражения оценки в ранней лирике В.В. Маяковского // Филологические эподы. — Саратов, 2001. — Вып. 4.

25 Смоктина E.IO. Трансформация мотивов верха и низа в пьесе В.В. Маяковского «Мистерия-буфф» // Русская литература в современном культурном пространстве. — Томск, 2001.

26 Вайскопф М. Барочно-религиозные темы в поэзии Маяковского // Русский авангард в кругу европейской культуры. Международная конференция . Тезисы и материалы. — М., 1993.

27 Шатина Ю.В. Эстетика агиографического дискурса в поэме Маяковского «Владимир Ильич Ленин» // Дискурс. — Новосибирск, 1996. — № 2.

Ивашошиной28, Т.А. Мавлиной29 и других авторов сборника впервые делают попытку серьёзного исследования смехового и карнавального начал в творчестве Маяковского. Здесь же можно отметить статьи Е. Меньшиковой30 и

31

ЕЛО. Иныпаковой , посвящённые той же проблематике.

В 1990-х годах получила развитие тема «Маяковский и утопия»32. Исследованию утопического сознания Маяковского посвящены работы И.Ю. Ивашошиной33, И.Н. Сухих34 и других исследователей. С этого же времени отдельными учёными разрабатывается религиозный аспект творчества Маяковского. Причём спектр мнений здесь разнится от утверждения огульного атеизма поэта до его глубокой религиозности. В этом отношении следует

J с отметить книгу М. Вайскопфа «Во весь логос» , в которой автор делает попытку вывести истоки поэтики Маяковского из одической поэзии XVIII века, а также найти религиозные и мифологические корпи творчества поэта. Религиозная основа поэтики Маяковского интересует также таких исследователей, как М.Ф. Пьяных36, С. Ломинадзе37, А.Г. Сакович38 и др. Всё большую убедительность получает проработка темы «Маяковский и Ницше». Одна из первых работ, доказывающая типологическую связь многих идей и образов поэта с философскими выводами Ф. Ницше, стала статья Б. Янгфельдта

28 Ивашошина И.Ю. От карнавала к субботнику. Об изменении характера праздничности в творчестве Маяковского // «Человек играющий» в творчестве Маяковского. Эстетика праздника. — Саратов: Издат-во Сарат. ун-та, 1991.

24 Мавлипа Т.Л. «Homo Ludens» в ранней лирике Маяковского // «Человек играющий» в творчестве Маяковского. Эстетика праздника. — Саратов: Издат-во Сарат. ун-та, 1991.

30 Меньшикова Е. Карнавальное сознание // Дискурс. — Новосибирск, 2000. — № 8-9.

31 Иньшакова Е.Ю. На грани элитарной и массовой культур: (К осмыслению «игрового пространства» русского авангарда) // 011С: Обществ, науки и современность. — М., 2001. — № 1.

32 Маяковский и утопия XX века: [По материалам одноимённой международной конференции, Париж, июнь 1993] // Dc visu. — 1993. — № 7.

33 Ивашошина И.Ю. Творчество В.В. Маяковского как феномен утопического сознания: Лвторсф. дис. . канд. филол. наук. — H. Новгород, 1992. — 17 с.

4 Сухих И.II. Утопия Маяковского // Маяковский и современность. — Спб., 1995.

35 Вайскопф М. Во весь логос. — Москва-Иерусалим: Саламандра, 1997.

3ft Пьяных М.Ф. Богоборец с сердцем Христа // Свободная мысль. — 1993. — № 5.

37 Ломинадзе С. Небеса Маяковского и Лермонтова // Вопр. лит. — 1993. — № 5.

38 Сакович А.Г. Библейские образы в раннем творчестве Владимира Маяковского, или Мистерия-буфф в действии // Библия в культуре и искусстве. — М., 1996.

Крикогубый Заратустра". Предварительные заметки о влиянии Ницше на молодого Маяковского»39.

Следует сказать ещё об одном направлении в отечественном «маяковедении», которое занимается поиском интертекстуальных соответствий текстов Маяковского с текстами самого широкого круга русских и зарубежных писателей. Особое место здесь занимает выпущенная в 2000 году книга Л.Ф. Кациса «Владимир Маяковский: Поэт в интеллектуальном контексте эпохи»40. Автор этой работы не просто доказывает связь поэзии Маяковского с текстами В. Розанова, И. Анненского, Г. Гейне, К. Чуковского, А. Блока, У. Уитмена, М. Достоевского, Д. Философова, В. Ховина, И. Северянина, Н. Евреинова, J1. Карсавина и многих других. Главное — он утверждает сознательный характер заимствований и перекличек Маяковского с этими авторами.

Итак, на сегодняшний день наиболее актуальная проблема литературоведческого изучения творчества поэта — постижение поэтического опыта Маяковского в широком контексте религиозного, философского, политического и социального развития русского и европейского общества. Поэтому на передний план необходимо выступает осмысление мировоззренческих установок поэта, повлиявших на становление поэтики Маяковского. Ведь мировоззрение — это «система наиболее общих представлений о мире в целом и месте человека в этом мире»41. Определяющими подсистемами понятия «мировоззрение» становятся два аспекта — «мир» и «человек». Целостный взгляд на творчество Маяковского с позиций основных философских концепций XX века даёт возможность исследователю наиболее полно представить место поэта («человек») в общем контексте эпохи («мир»). Именно необходимость целостного рассмотрения творчества Маяковского и его тесного взаимодействия с развитием и

34 Янгфельдт Б. «Крикогубый Заратустра». Предварительные заметки о влияиии Ницше на молодого Маяковского // De visu. — M., 1993. —№ 7-8.

40 Кацис Л.Ф. Владимир Маяковский: Поэт в интеллект, контексте эпохи. — М.: Языки рус. культуры, 2000. —

776 с. становлением социально-философской мысли XX века определяет актуальность диссертационного исследования.

Целыо данной работы является проследить связь между мировоззренческими установками поэтами и особенностями поэтики произведений Маяковского 1912-1930 годов. За творческим опытом Владимира Маяковского нам важно увидеть целое культурно-историческое образование. Ибо для нас творчество Вл. Маяковского ценно ещё и как некий историко-культурный урок, дающий широкий материал в осмыслении кризисных процессов, происходящих в русском и европейском обществе XX столетия.

Отсюда вытекают следующие задачи, которые мы ставили при написании данной работы:

1. Проанализировать основные философские и культурологические концепции, определившие культурный облик эпохи конца XIX-XX веков.

2. Опираясь на идеи русских философов (С. Булгаков, П.И. Новгородцев, Н. Бердяев, СЛ. Франк), выявить философско-мировоззренческие основания феномена революционности и социализма.

3. Рассмотреть творчество Маяковского в контексте художественной и философской парадигмы русского авангарда.

4. Проследить эволюцию образа лирического героя в произведениях В.В. Маяковского 1912-1930 годов.

Эти задачи решаются на материале поэтического, драматургического, публицистического и критического наследия Вл. Маяковского.

Что касается методологии, то при разработке нашей темы мы опираемся на тот подход к искусству, который был выработан русской философской мыслью XIX-XX веков и, в частности, в трудах Н. Бердяева, С. Булгакова, И. Ильина, М. Гершензона, П. Флоренского. В исследовании использовались биографический, системно-целостный методы, осуществлялся мифопоэтический и религиозно-философский подход к интерпретации текстов поэта, элементы интертекстуального анализа.

Положении, выносимые на защиту:

1. Связь ранней поэзии Маяковского с экспрессионистской концепцией, смешивающей между собой субъект-объектные отношения в познании и отображении мира.

2. Проявление архаических и мифологических черт в мышлении поэта и их отражение на всех уровнях поэтики Маяковского.

3. Глубинная связь темы любви в творчестве Маяковского с философской идеей соборности и учением о дионисизме.

4. Эволюция концепции карнавальной культуры в творчестве Маяковского идёт в направлении, отрицающем возрождающую силу карнавального смеха.

5. Осмысление категорий пространства и времени у Маяковского с позиций учения об апокалипсисе позволяет сделать вывод о стремлении поэта расширить границы человеческой жизни во всех направлениях пространства и времени.

6. Единство всего творчества Маяковского обусловлено внутренним развитием основных мировоззренческих установок поэта, определяющих связь раннего героя-бунтаря Маяковского и позднего героя-чиновника.

Научная новизна. В данной работе предпринимается попытка на основе рассмотрения произведений Маяковского и господствующих философских идей XIX-XX веков вывести целостную мировоззренческую картину, обусловившую единство поэтического мира Маяковского в целом, а также определившую своеобразие поэтики и проблематики его произведений.

Теоретическая значимость. Диссертационное исследование представляет дальнейшее исследование особенностей русского авангарда и позволяет сформировать целостное представление о структуре художественного мира В. Маяковского, а также выявить мировоззренческие основы его поэтической системы.

Практическая ценность. Применение результатов исследования возможно при подготовке лекций по истории русской литературы XX века.

Апробация работы. Основные положения диссертации излагались в публикациях и докладах на конференциях.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения и библиографии.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Климов, Павел Александрович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование мировоззренческих истоков творчества В.В. Маяковского позволяет сделать вывод о том, что в художественном мире поэта создана мировоззренческая модель, близкая к возрожденческой модели антропоцентрического мировосприятия, но уже доведённая до своего крайнего предела. Возрожденческий гуманизм, ставший в средние века прогрессивным идеологом ценности человека как личности, в XX веке обнаруживает свою непреложную диалектику, которая ведёт «свободную» личность через антропотеистические воззрения (например, идея обожествлённого человечества у Л. Фейербаха) к новейшей религии «человекобожия», когда обожествляется уже одно единственное человеческое «я». Вспомним идею М. Штирнера о том, что «я» есть единственная и абсолютная реальность и ценность в мире. Свободный человек становится единственным человеком в мире и единственной ценностью этого мира. Воспользуемся высказыванием Ю. Давыдова по поводу философии К. Маркса: «Воистину свободный человек, по Марксу, — это титан, люто ненавидящий "всех богов"<.жроме самого себя. Это нарциссизм, который прячется от самого себя, так как "титан" видит себя уже не в качестве индивидуально определённого — "вот этого", а в образе "родового

221 существа"» . Этот процесс «освобождения» человека от высших идеалов и превознесение собственной - личности до масштабов вселенских чреват великими потрясениями и катастрофами во всех областях человеческой жизнедеятельности. В области духовного развития человека происходит процесс перерождения титанического стремления к утверждению собственной личности в отрицание и «растворение» своего «я» в абстрактном «мы» человечества. В области социальной — вырождение идеи народовластия в крайний тоталитаризм, преследующий свободную личность повсюду, где она не соответствует его тотальной «всеобщности». То есть можно утверждать

221 Давыдов 10. Апокалипсис атеистической религии (С. Булгаков как критик революциоииетской религиозности) // Вопр. лит., 1993. — Вып. 4. — С. 114. закономерность процесса, согласно которому крайний возрожденческий гуманизм переходит в антигумапизм новейшего времени. Такой вывод, подтверждённый и историей, и русской философской мыслью, позволяет сделать анализ творчества В.В. Маяковского.

Остановимся коротко на основных положениях диссертационного исследования. В первой главе мы приходим к выводу, что в искусстве нового времени главенствующей становится воля автора-творца. Нарушается строгое равновесие в субъект-объектных отношениях. Субъект познания одновременно становится своим объектом, а весь внешний мир тем самым попадает в полную зависимость от внутреннего содержания личности.

В первом параграфе первой главы «Титанизм» мы утверждаем, что смешение субъективного и объективного начал в творчестве Маяковского, когда душевное состояние героя проектируется на весь внешний мир, находит точки соприкосновения с экспрессионистическим искусством, которое, по сути, является искусством монологичным. Причём в смешении субъективного и объективного начал мы находим черты первобытного антропоморфического мышления Маяковского. В поэтике это выражается приверженностью поэта к метафорическим конструкциям. Метафорическое мышление — это допонятийное мышление, в котором слиты «познаваемый мир и познающий его человек»222. Для Маяковского метафора является средством вернуться к первоосновам языка, когда понятия ещё не сформированы, а образ мира находится в стадии становления. Поэтому метафористика становится для поэта средством титанического пересоздания созданного Богом мира. А преображение мира, связанное с жестокостью по отношению ко всему старому, осмысляется Маяковским в категориях первобытного жертвоприношения. Однако преображение мира только человеческими силами оборачивается в поэзии Маяковского крахом. Отрицая бездушный окружающий мир, в котором живёт лишь похоть плоти, поэт готовит человечеству новый мир, также состоящий только из плоти и лишённый высших божественных идеалов.

Во втором параграфе первой главы «Тема любви в творчестве Маяковского» тема любви рассматривается сквозь призму философского учения о всеединстве (В. Соловьёв, П. Флоренский, С. Булгаков, JI. Карсавин, Л. Франк). Любовь в творчестве Маяковского противостоит научному миропониманию, разлагающему всё живое, и является средством преодоления разобщённости людей в мире. Здесь мы находим точки соприкосновения темы любви у Маяковского с философской идеей соборности, а также с понятием «дионисизм». Любовь становится для Маяковского чувством соборным, объединяющим людей в некую всеобъемлющую сверхличность. Кроме того, любовь находится в прямом родстве с ненавистью к конечной, то есть смертной, природе человека. Однако истинное объединение людей возможно лишь на основе божественной любви, которая только и способна сохранить единство людей и не потерять индивидуальность каждого человека. В позднем творчестве Маяковского силой, объединяющей людей, становится уже не любовь, а ненависть, стирающая всякую индивидуальность внутри безликого коллектива.

Во третьем параграфе первой главы «Смех в поэзии Маяковского» мы находим точки соприкосновения концепции смеха Маяковского с концепцией средневекового карнавального смеха М.М. Бахтина. Для Маяковского смех выступает не только оружием против всего потустороннего, связанного с христианством. То есть несёт не только разрушительную силу, но также обладает внутри себя возрождающим началом. Именно это стремление видеть в карнавальной смеховой культуре положительное зерно роднит поэтическую концепцию смеха Маяковского с концепцией М. Бахтина. Лирический герой стремится оплодотворить, оживить «дряхлеющие члены» земли для новой жизни. И это оплодотворение-оживление происходит в смехе, пляске, празднике. Здесь опять-таки проявляет себя мифологическое мышление Маяковского. Фольклор многих народов знает божеств, созидающих мир смехом (В.Я. Пропп). Однако анализ «смеха» Маяковского показывает несостоятельность идеи, приписывающей смеху возрождающие функции. Разрушительная сила карнавального смеха оборачивается для Маяковского тотальным разрушением. В результате правомочной оказывается концепция смеха в осмыслении А.Ф. Лосева, который отказывается видеть в карнавальном смехе возрождающее начало.

Глава вторая «Пространство и время» раскрывает историософский аспект категорий пространства и времени в творчестве поэта. Осмысление концепции пространства и времени осуществляется нами с позиций апокалиптического учения. Маяковский как поэт видит своей задачей уничтожение всех пространственных и временных ограничений в мире. По сути, здесь выражается стремление лирического героя Маяковского к бессмертию. Уничтожение «профанного» (исторического) времени, линейно протекающего от рождения человека к смерти, для Маяковского оказывается непременным условием построения светлого «царства» социализма. Здесь обнаруживает себя идея древнейшего иудейского хилиазма как «тысячелетнего царства» Мессии. Причём идея «тысячелетнего царства» понимается Маяковским в её чувственно-исторической интерпретации, как обещание будущего земного рая. В творчестве Маяковского обнаруживается несостоятельность секуляризованного хилиастического понимания будущего только как рая на земле. Для позднего Маяковского характерно восприятие времени уже не в качестве жертвы героя-титана, а в качестве его (лирического героя Маяковского) палача («и лоб мой/ время/ с разбега крушит»). Спасение от времени лирический герой Маяковского видит в образе Ленина, который символизирует собой абстрактное «мы» человечества, обладающее способностью бесконечного развития.

Глава третья «Идеал и антиидеал» отводится пониманию сатирических произведений последних лет жизни и творчества поэта. Сатира — это жанр, в котором обозначены две противостоящие друг другу грани, а именно: «идеал» и «антиидеал». Одна из основных характеристик «идеала» для Маяковского — его приверженность к поэтической деятельности и к искусству в целом. Только тот человек, который способен понять и оценить произведение искусства, достоин занять место в коммунистическом обществе. Однако «неидеальная» действительность диктовала Маяковскому свои условия. Чиновник и бюрократ стали настоящими хозяевами жизни. Стремление чиновника — регламентировать жизнь, сделать её абсолютно «понятной» для человека, то есть полностью исключить из жизни поэзию, которая вся есть «езда в незнаемое» и вечное стремление к идеалу, «превратить весь мир в канцелярию» — вот девиз бюрократа. Однако образ бюрократа в художественном мире поэта прочно связан героем-бунтарём раннего Маяковского. Ибо отрицание Бога и стремление жить без высших, потусторонних идеалов оставляет для человека одну единственную ценность — «хлеб земной». Это оборачивается величайшим мещанством. Видимо, Маяковский своим поэтическим чувством угадывал родство между его титаном-богоборцем и чиновником. В его поэзии встречается даже мотив бюрократической рационализации и учёта природы и природных явлений. Однако до конца осознать вселенский размах «чиновничества» он, наверное, не сумел. Маяковский не чувствует собственной ответственности, не видит прямой связи между его ранним романтически-бунтарским периодом творчества и поздним советским периодом.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Климов, Павел Александрович, 2006 год

1. Маяковский В.В. Собрание сочинений в 12 тт. — М.: Правда, 1978.

2. Маяковский В. Уничтожение кинематографом «театра» как признак возрождения театрального искусства / Собрание сочинений в 12 тт. Т.Н.1. М.: Правда, 1978.

3. Маяковский В. Штатская шрапнель / Собрание сочинений в 12 тт. Т.Н.1. М.: Правдв, 1978.

4. Маяковский В.В. Живопись сегодняшнего дня // Маяковский В.В. Собрание сочинений в 12-ти томах. — Т. 11. — М., Издательство «Правда», 1978.

5. Маяковский В.В. «А что вы пишете?» / Маяковский В.В. Собрание сочинений в 12-ти тт. Т. 11. — М.: Правда., 1978.

6. Маяковский В.В. Выступление на заседании сотрудников журнала «Новый Леф» / Маяковский В.В. Собрание сочинений в 12-ти тт. Т. 11.1. М.: Правда, 1978.

7. Маяковский В.В. Сочинения в 3-х тт. Т.1 / Вст. статья А. Суркова. Примеч. Г. Черемина. Рис. В.В. Маяковского — М., «Худож. лит.», 1973.

8. Аристотель Этика.Политика.Риторика.Поэтика.Категории — Минск: Литература, 1998. — 1392 с.

9. Альфонсов В.Н. Нам слово нужно для жизни: В поэтическом мире Маяковского. — Л., 1984.

10. Альфонсов В.Н. Слова и краски. Очерки из истории творческих связей поэтов и художников. — М.,Л., 1966.

11. И.Алексеева Л. Ларионов. Гончарова. Маяковский. О художественномавангарде нач. XX века // Лит. Учёба. —1990. — Кн. 3. 12. Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности / Эстетика словесного творчества. — М.: Искусство, 1979.

12. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. — М.: Худож. лит., 1990.

13. Бердяев Н.А. Смысл творчества: Опыт оправдания человека. — М.: ACT, 2004. — 688 с.

14. Бердяев Н.А. Философия свободного духа / Сост. П.В. Алексеев; Вступ. ст. А.Г. Мысливченко; Подгот. текста и примеч. Р.К. Медведевой. М.: Республика, 1994. — 480 с.

15. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. — М.: Наука, 1990.

16. Белый Андрей. Фридрих Ницше // Фридрих Ницше и русская религиозная философия: Переводы, исследования, эссе философов «серебряного века»: В 2 т. Т.1. — Мн-М.: «Алкиона»-«Присцельс», 1996.

17. Белицкий «Я хочу быть понят моей страной» // Независ, газ. — 1998 — 22 июля.

18. Банин С. Что делать нам с бессмертными стихами?.: Опыт пространственного исследования поэзии Маяковского // Сиб. Огни. — 1990. —№4.

19. Бельская JI.J1. Социальный заказ, или Две сказки для детей: Сравнительный анализ детских сказок Маяковского и Есенина // Рус. Речь. — 1993.—№4.

20. Булгаков С.Н. Героизм и подвижничество / Сост., вступ. ст., коммент. С.М. Половинкина. — М.: Русская книга, 1992.

21. Булгаков С.Н. Избранные статьи / Сочинения в 2-х тт. Т.2. — М.: Наука, 1993.

22. Булгаков С.Н. Апокалиптика и социализм / Булгаков С.Н. Сочинения в 2-х тт. Т.2. — М.: Наука, 1993.

23. Булгаков С.Н. Религия человекобожия у J1. Фейербаха / Булгаков С.Н. Сочинения в 2-х тт. Т. 2. — М.: Наука, 1993.

24. Бицилли П. Элементы средневековой культуры. — М., 1995.

25. Блок А.А. Крушение гуманизма / Собр. соч. в 8 т. Т. 6. — M.-J1.: Гос-ое изд-во худ. лит-ры, 1962.

26. Белков П.Л. Планиметрия архаического мировосприятия (К проблеме истоков представлений о пространстве и времени) // Пространство и время в архаических и традиционных культурах. — М., Институт Африки РАН, 1996.

27. Брик Лиля. Пристрастные рассказы. — Нижний Новгород: ДЕКОМ, 2003.

28. Брик Л.10. Из материалов о Маяковском // Лит. обоз. — 1993. — № 6.

29. Бурлюки Д.Д. и М.Н. Маяковский и его современники. Фрагменты из воспоминаний // Лит. обоз. — 1993. — № 6.

30. Винокур Г.О. Маяковский — новатор языка. — М., 1943.

31. Вайскопф М. Барочно-религиозные темы в поэзии Маяковского // Русский авангард в кругу европейской культуры. Международная конференция . Тезисы и материалы. — М., 1993.

32. Вайскопф М. Во весь логос. — Москва-Иерусалим: Саламандра, 1997.

33. Вайскопф М. Маяковский глазами Якобсона: Докл., прочит, на Междунар. Конгр. «Сто лет Якобсону», Москва, дек. 1996 // Изв. Рос. АН. Сер. Лит. и яз. — 1997. — Т. 56. — № 3.

34. Вишневская И. «Как живой с живыми говоря.» (О пьесах Маяковского) // Театр, жизнь. — 2000. — № 1.

35. В. Маяковский в воспоминаниях современников. Сб. — М.: Изд-во Гослитиздат, 1963. — 731 с.

36. Володин В. Роман Якобсон о Маяковском // Грани. — 1977. — № 104.

37. Воронский А. В. Маяковский // Красная новь. — 1925. — № 2.

38. Владимиров С.В. Об эстетических взглядах Маяковского. — JL, «Сов. писатель», 1976.

39. Гаврилов А. Время — любить? (Проблема современного «маяковедения») // Слово. — 1993. — №718.

40. Гегель Ф.Г.В. Эстетика. Т.З. М., 1971.

41. Герцен А.И. Письма из Франции и Италии // Собрание сочинений: В 30 т. —М., 1956. —Т. 5.

42. Гаспаров М.Л. Грядущей жизни годовщины (композиция и топика праздничных стихов Маяковского) // Избранные труды. Том II. — М., 1997.

43. Гаспаров М.Л. Идиостиль Маяковского. Попытка измерения // Избранные труды. Том II. — М., 1997.

44. Гаспаров М.Л. (Совместно с И.Ю. Подгаецкой). Грядущей жизни годовщины. Композиция и топика праздничных стихов Маяковского // Избр. труды: В 3 т. — М.: «Языки рус. культуры», 1997. — Т. II. О стихах.

45. Гаспаров М.Л. Рифма Маяковского: двадцать конъектур // Избранные труды. Том III. —М., 1997.

46. Гончаров Б.П. Маяковский и Бердяев: К осмыслению исторического процесса// Филол. науки. — 1993. —№ 1.

47. Гончаров Б. «Разоблачайте сразу.»: Маяковский в борьбе с мещанством и бюрократизмом // Наш современник. — 1988. — № 2.

48. Давыдов Ю. Апокалипсис атеистической религии (С. Булгаков как критик революционистской религиозности) // Вопр. лит., 1993. — Вып. 4.

49. Динерштейн Е.А. Личная библиотека Маяковского: Лекция / Авт.-сост. Динерштейн Е.А.; Всесоюз. добр, о-во любителей кн. Центр, правл. — М., 1983.

50. Документы свидетельствуют.: Публ. документов по истории отеч. лит. сов. эпохи: Вокруг творческого наследия Маяковского // Вопр. лит. —1993. —Вып. 1

51. Документы свидетельствуют.: Публ. документов по истории отеч. лит. сов. эпохи: Вокруг творческого наследия Маяковского // Вопр. лит. —1994. —Вып. 2

52. Дядичев В.Н. Маяковский: стихи, поэма, книги, цензура: Фрагм. посмерт. Судьбы поэта // Лит. обоз. — 1993. — № 9-10.

53. Жирмунский В.М. Стихосложение Маяковского // Теория стиха. — Л., 1975.

54. Жолковский А.К. О гении и злодействе, о бабе и всероссийском масштабе (прогулки по Маяковскому) // А.К. Жолковский Блуждающие сны и др. работы. — М., 1994.

55. Жолковский А.К. Поэтика произвола и произвольность поэтики: Маяковский «Дачный случай» — 1928 // Знамя. — 1993. —№ 11.

56. Иванов В.И. Поэт и чернь / Родное и вселенское. — М.: Республика, 1994.

57. Иванов В.И. Родное и вселенское / Сост., вступ. ст. и прим. В.М. Толмачёва. — М.: Республика, 1994.

58. Иванов Вяч. Ницше и Дионис / Фридрих Ницше и русская религиозная философия: Переводы, исследования, эссе философов «серебряного века»: в 2 т. Т.1. — Мн.-М.: «Алкиона» — «Присцельс», 1996.

59. Ивашошина И.Ю. Русский футуризм: идеология, поэтика, прагматика. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2003.

60. Ивашошина И.Ю. От карнавала к субботнику. Об изменении характера праздничности в творчестве Маяковского // «Человек играющий» втворчестве Маяковского. Эстетика праздника. — Саратов: Издат-во Сарат. ун-та, 1991.

61. Иванюшипа И.Ю. Творчество В.В. Маяковского как феномен утопического сознания: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Н. Новгород, 1992. — 17 с.

62. Иванюшина И.Ю. «Медный всадник» Вл. Маяковского // Вопр. лит. — 2000. — № 4.

63. Ивлев В.В. Ритмика Маяковского и традиции русского классического стиха. — Рига, 1973.

64. Имя этой теме: любовь!: Современницы о Маяковском: Сб. / Сост. В.В. Катанян. — М.: Дружба народов, 1993. — 333 с.

65. Иньшакова Е.Ю. На грани элитарной и массовой культур: (К осмыслению «игрового пространства» русского авангарда) // ОНС: Обществ, науки и современность. — М., 2001. —№ 1.

66. Искржицкая И.Ю. Эволюция эстетических взглядов Маяковского (191223 гг) / МГУ им. М.В. Ломоносова. — М., 1980. — 33 с.

67. Искржицкая И.Ю. Возвращение Маяковского: Актуал. Пробл. Изуч. Творчестча поэта // Вестн. Моск. Ун-та. Сер. 9, Филология. — 1991. — №4.

68. Иованович М. Об одном источнике «Облако в штанах» Маяковского // Рус. лит. — 1991.—№4.

69. Кандинский В. О духовном в искусстве. — М.: Архимед, 1992.

70. Кандинский В. Ступени. Текст художника. — М., 1998.

71. Карабчиевский Ю.А. Воскресение Маяковского. — М.: Сов. писатель, 1990.

72. Карасёв Л.В. Философия смеха. — М.: Рос. гуманит. ун-т, 1996; Рюмина М.Т. Эстетика смеха. Смех как виртуальная реальность. — М.: Едиториал УРСС, 2003.

73. Карсавин Jl.П. Религиозно-философские сочинения. Т. 1./ Сост. и вступ. ст. С.С. Хоружего. — М.: «Ренессанс», 1992.

74. Катанян В. Маяковский. Литературная хроника. — М., «Государственное издательство художественной литературы», 1961.

75. Катанян В.В. Л. Брик, Вл. Маяковский и другие мужчины. — М.: Захаров: ACT, 1998. — 171 с.

76. Катанян В.В. Вокруг Маяковского // Вопр. лит. — 1997. — № 1.

77. К 100-летию со дня рождения В.В. Маяковского: Лит. чтения, 14-15 мая 1993 г.: Тез. докл. / Колом, пед. ин-т. — Коломна, 1994.

78. Комаров С.А. В.В. Маяковский и проблемы комедии: Учеб. пособие по спецкурсу / Тюмен. гос. ун-т. — Тюмень, 1996. — 98 с.

79. Кацис Л.Ф. Владимир Маяковский: Поэт в интеллект, контексте эпохи. — М.: Языки рус. культуры, 2000. — 776 с.

80. Кацис Л.Ф. «Но слово мчится, подтянув подпруги.» (Полемические заметки о Вл. Маяковском и его исследователях) // Известия АН СССР. СЛЯ. — Т. 51. — № 3. — 1992.

81. Кацис Л.Ф. Поэт-ассенизатор у Маяковского и вокруг: Из истории образа // Даугава. — 1990. — № 10.

82. Кацис Л.Ф. «В курганах книг, похоронивших стих.»: К творческой истории первого вступления к поэме «Во весь голос» // Вопр. лит. — 1989. —№ 11.

83. Клименко Е. Евангелие тринадцатого апостола: Поэтика Маяковского // Независ, газ. — 1993. — 11 авг.

84. Колмогоров А.Н. К изучению ритмики В. Маяковского // Вопросы языкознания. 1963. № 4.

85. Колмогоров А.Н. Замечания по поводу анализа ритма «Стихов о советском паспорте» В. Маяковского // Вопросы языкознания. 1965. № 3.

86. Кормилов С.И., Искржицкая И.Ю. Владимир Маяковский: В помощь преподавателям, старшеклассникам и абитуриентам. — 2 изд. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1999. — 125 с.

87. Колесникова JI.E. Круг чтения поэта//Лит. обоз.— 1993. — №9-10.

88. Краткий философский словарь. Под редакцией А.П. Алексеева. Издание 2-е, переработанное и дополненное. — Пбоюл М.А. Захаров, 2001. — С.222.

89. Крученых А. Декларация слова как такового // Русский футуризм: Теория. Практика. Критика. Воспоминания. М., 1999.

90. Кручёных Алексей. Наш выход. — М.: «RA», 1996.

91. Лавут П.И. Маяковский едет по Союзу. Воспоминания: Изд-е 2-е доп. — М.: Сов. Россия, 1969. — 256 с.

92. Лихачёв Д.С. Историческая поэтика русской литературы. Смех как мировоззрение и др. работы. — СПб.: изд-во «Алетейя», 1999.

93. Ломинадзе С. Небеса Маяковского и Лермонтова // Вопр. лит. — 1993. — №5.

94. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. Исторический смысл эстетики Возрождения / Сост. А.А. Тахо-Годи. — М.: Мысль, 1998.

95. Любовь — это сердце всего: В.В. Маяковский и Л.Ю. Брик. Переписка 1915-1930 / Сост., введ. и комм. Б. Янгфельдта. — М.: Книга, 1991. — 286 с.

96. Лежнев А. Рассуждение о пользе стекла. В. Маяковский «Люблю» // Вестник искусства, 1992. — № 5.

97. Лекманов О.А. «Карта будня»: К анализу первой строки стихотворения Маяковского «А вы могли бы?» (1913) // Рус. речь. — 2001. — № 5.

98. Лысенко Н.Р. Традиции былинного эпоса в поэме Маяковского «Хорошо!» // Вопр. рус. лит. — 1987. — Вып. 1.

99. Мавлипа Т.A. «Homo Ludens» в ранней лирике Маяковского // «Человек играющий» в творчестве Маяковского. Эстетика праздника. — Саратов: Издат-во Сарат. ун-та, 1991.

100. Макарова А.И. Христианские мотивы в творчестве Маяковского // Рус. лит. — 1993. — № 3.

101. Малевич К. Главы из автобиографии художника / Харджиев Н.И. Статьи об авангарде в 2 т. Т. 1. — М.: RA, 1997.

102. Малевич К. Собрание сочинений в 5-ти томах. — Т. 1. — М., 1995.

103. Марипетти Ф. Футуризм. — М., 1914.

104. Марков В.Ф. История русского футуризма. — СПб, 2000.

105. Матюшин М. Опыт художника новой меры // К истории русского авангарда. — Стокгольм, 1976.

106. Маяковский и утопия XX века: По материалам одноимённой международной конференции, Париж, июнь 1993. // De visu. — 1993. —7.

107. Маяковский и утопия XX века: По материалам одноим. междунар. конф., Париж, июнь 1993 // De visu. — 1993. — № 7.

108. Михайлов А. Восстание против «отдохновенной пантомимы» (перечитывая «Баню») // Вопр. лит. — 1993. — Вып. III.

109. Михайлов А. Мир Маяковского. — М., 1990.

110. Михайлов А. Точка пули в конце (Жизнь Маяковского). — М., Планета, 1993. —544 с.

111. Михайлов А. Маяковский, Сталин, ЧК-ГПУ // Культура. — 1993. — 10 июля (№27).

112. Михайлов А.А. «Это время гудит.»: Поэма Маяковского «Хорошо!»: взгляд из 80-х // Рус. лит. — 1988. — № 3.

113. Михайлов А.А. «Имя этой теме:.!»: О поэме Маяковского «Про это» // Вопр. лит. — 1988. — № 7.

114. Молдавский Д. Маяковский и фольклор // Русская советская поэзия и народное творчество. — JL, 1955.

115. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. 2-е изд., репринтное. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, Школа «Языки русской культуры», 1995.

116. Меньшикова Е. Карнавальное сознание // Дискурс. — Новосибирск, 2000. — № 8-9.

117. Мусатов В.В. О логике поэтической судьбы Маяковского // Изв. Рос. АН. Сер. Лит. и яз. — 1993. — Т. 52. — № 5.

118. Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое / Сочинения в 2 т. Т. 1. — М.: Мысль, 1990.

119. Ницше Ф. Об истине и лжи во вненравственном смысле / Полн. собр. соч. Пер. под общей ред. Ф. Зелинского и др. Т. 1. — М., 1912, с 396-397.

120. Ницше Ф. Так говорил Заратустра / Ницше Ф. Сочинения в 2 т. Т. 2 / Пер. с нем.; Сост., ред. и авт. примеч. К.А. Свасьяна. — М.: Мысль, 1990.

121. Ницше Ф. Рождение трагедии, или эллинство и пессимизм / Фридрих Ницше и русская религиозная философия: Переводы, исследования, эссе философов «серебряного века»: в 2 т. Т.2. — Мн.-М.: «Алкиона» — «Присцельс», 1996.

122. Ницше Ф. О пользе и вреде истории для жизни / Сочинения в 2 т. Т. 1. — М.: Мысль, 1990.

123. Ницше Ф. Весёлая наука / Сочинения в 2 т. Т. 1. — М.: Мысль, 1990.

124. Ницше Ф. Злая мудрость / Сочинения в 2 т. Т. 1. — М.: Мысль, 1990.

125. Оцуп Н. Миф Владимира Маяковского // Лит. обоз. — 1992. — № 34.

126. О Маяковском: Дневниковые записи 1930 г.; подгот. М.Я. Презентом // Огонёк. — 1993. — № 29.

127. Паперный З.С. О мастерстве Маяковского. — Изд-е 2-е, доп. — М.: Сов. Писатель, 1957. — 454 с.

128. Первая эмиграция о Маяковском (М.А. Осоргин, М. Слоним, Н. Оцуп) / Вступ. ст., публ-я и комм. JI.A. Селезнёва и В.Н. Терехиной // Лит. обоз. — 1992. — № 3-4.

129. Пастернак Б. Охранная грамота / Воздушные пути. — М., 1983.

130. Панченко И.Г. Мифологические корни солярных образов в поэзии Вл. Маяковского // Язык и культура: Третья международная конференция. Доклады. — Киев, 1994.

131. Перцов В.О. Маяковский. Жизнь и творчество (1893-1917). — М., 1969. —366 с.

132. Перцов В.О. Маяковский. Жизнь и творчество (1918-1924). — М.,1971. —426 с.

133. Перцов В.О. Маяковский. Жизнь и творчество (1925-1930). — М.,1972. —383 с.

134. Пицкель Ф.Н. Маяковский: Художественное постижение мира. М.: Наука, 1979.

135. Пицкель Ф.Н. Лирический эпос Маяковского. — М., 1964.

136. Пьяных М. Богоборец с сердцем Христа: 100 лет со дня рождения Маяковского // Свободная мысль, — 1993. — № 5.

137. Пономарёва Т. А. Дооктябрьское творчество Маяковского и проблемы экспрессионизма. — М., 1981. — 25 с.

138. Пономарёва Т.А. Поэзия Маяковского и искусство импрессионизма. — М., 1981. —15 с.

139. Пропп В.Я. Проблемы комизма и смеха. Ритуальный смех в фольклоре / Собрание трудов В.Я. Проппа. — М., Изд. «Лабиринт», 1999.

140. Пьяных М.Ф. Богоборец с сердцем Христа // Свободная мысль. — 1993. — №5.

141. Розанов В.В. В тёмных религиозных лучах.— М.: Республика, 1994.

142. Роман Якобсон о Маяковском: ст. // Вопр. лит. — 1990. — № 11-12.

143. Рюмина М.Т. Эстетика смеха. Смех как виртуальная реальность. — М.: Едиториал УРСС, 2003.

144. Сакович А.Г. Библейские образы в раннем творчестве Владимира Маяковского, или Мистерия-буфф в действии // Библия в культуре и искусстве. — М., 1996.

145. Сахно И.М. Русский авангард. Живописная теория и поэтическая практика. — М.: Диалог-МГУ, 1999.

146. Сайфуллина Ю.Р. Метафора как средство выражения оценки в ранней лирике В.В. Маяковского // Филологические этюды. — Саратов, 2001. —Вып. 4.

147. Сафронова К.В. Мифологические корни солярных образов в дореволюционном творчестве В.В. Маяковского // Филологические этюды. — Саратов, 2001. — Вып. 4.

148. Семёнова С. «Новый разгромим по миру миф.»: Маяковский в философском ракурсе // Молодая гвардия. — 1997. — № 9.

149. Смирнов В.В. Проблема экспрессионизма в России: Андреев и Маяковский // Рус. лит., 1997.

150. Смирнов И.П. Место «мифопоэтического» подхода к литературному произведению среди других толкований текста (о стихотворении Маяковского "Вот так я сделался собакой") // Миф — фольклор — литература. — JL, 1978.

151. Смирнов И.П. Художественный смысл и эволюция поэтических систем. — М., Издательство «Наука», 1977. \

152. Смоктина Е.Ю. Трансформация мотивов верха и низа в пьесе В.В. Маяковского «Мистерия-буфф» // Русская литература в современном культурном пространстве. — Томск, 2001.

153. Спивак Р. Ранний Маяковский и экспрессионизм: тенденция «деструктивной образности» // XX век. Литература. Стиль. Стилевые закономерности русской литературы XX века (1900-1950). III выпуск. — Екатеринбург, 1998.

154. Спивак Р.С. Русская философская лирика. 1910-е годы. И. Бунин, А. Блок, В. Маяковский. Учебное пособие / Р.С. Спивак. — М.: Флинта: Наука, 2003.

155. Спивак Р.С., Никитина Н.В. Маяковский — экспрессионист: На материале лирики Маяковского 1910-х гг. // Вестн. Перм. ун-та, — 1996. — Вып. 1.

156. Сухих И.Н. Утопия Маяковского // Маяковский и современность. — Спб., 1995.

157. Субботин А.С. Маяковский: Сквозь призму жанра. — М., 1986.

158. Тастевен Г. Футуризм. — М., 1914.

159. Терёхииа В.Н. «Владимир Маяковский — знакомый и незнакомый. Проблемы современного восприятия и интерпретации»: По материалам одноим. рос.-амер. Симпоз., Москва, июль, 1993 // De visu. — 1993. — № 7.

160. Терёхина В.Н. Международная научная конференция в НМЛ И, посвящ. Маяковскому (Москва, апрель, 2000) // Изв. Рос. акад. Наук. Сер. Лит. и яз. — 2001. — Т. 60. — № 1.

161. Тренин В.В. В мастерской стиха Маяковского. — М., 1991.

162. Третьяков С. Новый Лев Толстой / Литература факта. Первый сборник материалов работников ЛЕФа. — М.: Захаров, 2000.

163. Тынянов Ю.Н. История литературы. Критика. — СПб., 2001.

164. Турбин В. Маяковский: революция-любовь-бутафория // Дружба народов. — 1993. — № 7.

165. Туранина Н.А. «Способы выделки образа бесконечны»: Метафора у Маяковского // Рус. яз. в шк. — 1997. — № 5.

166. Успенский П.Д. Tertium Organum. Ключ к загадкам мира. — СПб., 1992.

167. Устрялов Н. Под знаком революции (сб-к статей). Харбин. Изд-во «Русская жизнь», 1925.

168. Февральский А. Маяковский — драматург. — М., 1940.

169. Февральский А. Пути к синтезу. Мейерхольд и кино. — М., 1978.

170. Фролова В. Маяковский и слово // Независ, газ. — 1995. — 7 окт.

171. Флоренский П.А. У водоразделов мысли. — М.: Правда, 1990.

172. Флоренский Павел, священник. Столп и утверждение истины: Опыт православной теодицеи в двенадцати письмах. — М.: Лепта, 2002.

173. Флоренский П.А. Анализ пространственности и времени в художественно-изобразительных произведениях. — М.: Издательская группа «Прогресс», 1993.

174. Флоренский П. Мысль и язык // Флоренский П. У водоразделов мысли. —М., 1990. Т. 2.

175. Фрейденберг О.М. Введение в теорию античного фольклора / Миф и литература древности. 2-е изд., испр. и доп. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1998.

176. Фрейденберг О.М. Образ и понятие / Миф и литература древности. 2-е изд., испр. и доп. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1998.

177. Харджиев Н.И. Маяковский и Лотреамон / Статьи об авангарде в 2 т. Т. 2. —М.: RA, 1997.

178. Харджиев Н.И. Весёлый год Маяковского / Статьи об авангарде в 2 т. Т. 2. — М.: RA, 1997.

179. Харджиев Н.И. Заметки о Маяковском / Статьи об авангарде в 2 т. Т. 2. —М.: RA, 1997.

180. Харджиев Н.И. В. Маяковский и И. Северянин / Статьи об авангарде в 2 т. Т. 2. —М.: RA, 1997.

181. Харджиев Н.И. В. Маяковский и В. Хлебников / Статьи об авангарде в 2 т. Т. 2.—М.: RA, 1997.

182. Харджиев Н.И. Комментарий к поэме «Облако в штанах» // Рус. речь. — 1991. —№5.

183. Харджиев Н.И. Необычайные приключения поэмы Маяковского: Из наблюдений текстолога // Рус. речь. — 1992. — № 4.

184. Харджиев Н.И., Тренин В.В. Поэтическая культура Маяковского. — М., 1970.

185. Хёйзинга И. Homo ludens. В тени завтрашнего дня: Пер. с нидерл. / Общ. ред. и послесл. Г.М. Тавризян. — М.: Издательская группа «Прогресс», «Прогресс-Академия», 1992.

186. Хлебников В. Труба Марсиан // Творения. — М., 1986. — 736 с.

187. Хомяков А.С. Собрание сочинений в 2-х т. Т. 2. — М., 1994.

188. Челышев Е.П. Маяковский: вершины и пропасти: беседа с акад. Е.П. Челышевым // Кн. обозрение. — 1993. — 9 июля (№ 27).

189. Чуковский К.И. Ахматова и Маяковский // Сочинения:? В 2-х т. — М.: Правда, 1990. — Т. 1. Критические рассказы.

190. Шатина Ю.В. Эстетика агиографического дискурса в поэме Маяковского «Владимир Ильич Ленин» // Дискурс. — Новосибирск, 1996. —№2.

191. Шенгели Г. Маяковский во весь рост // Вопр. лит., 1990. — № 11-12.

192. Шестов Л.И. Философия трагедии. — М.: ООО «Изд-во ACT»; Харьков: «Фолио», 2001.

193. Шестов Л.И. Апофеоз беспочвенности (опыт адогматического мышления) / Философия трагедии. — М.: ООО «Изд-во ACT»; Харьков: «Фолио», 2001.

194. Шестов Л. Достоевский и Нитше (философия трагедии) / Сочинения. — М.: «Раритет», 1995.

195. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. 1. Гештальт и действительность. — М.: Мысль, 1998.

196. Шкловский В. О поэзии и заумном языке / Поэтика: Сб-ки по теории поэтического языка. — Петроград, 1919.

197. Шкловский В.Б. Вышла книга Маяковского «Облако в штанах» // В.В. Маяковский. Стихотворения. Поэмы. Статьи. — М., 1996.

198. Шкловский В.Б. О Маяковском // Жили-были. Воспоминания. Мемуарные записи. — М.: Сов. Писатель, 1966.

199. Щенникова Л.П. Зрелищность как принцип изображения в комедии Маяковского «Клоп» // Вестн. Челяб. ун-та. Сер. 2, Филология. — 1996. — № 1.

200. Эрн В. Идея катастрофического прогресса / Эрн В. Сочинения. — М., 1941.

201. Эстетика: Словарь / Под общ. ред. А.А. Беляева и др. — М.: Политиздат, 1989.

202. Якобсон Р. О поколении, растратившем своих поэтов // Вопросы литературы. — 1990. —№ 11-12.

203. Якобсон Р. «Этот человек был абсолютно не приспособлен для жизни». Из воспоминаний //Лит. газ. — 1993. —№ 26.

204. Янгфельдт Б. «Крикогубый Заратустра». Предварительные заметки о влиянии Ницше на молодого Маяковского // De visu. — М., 1993. — № 7-8.