Функции поэтических ассоциаций в раннем творчестве В.В. Маяковского тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Лобанова, Марина Валерьевна

• Лобанова, Марина Валерьевна
• кандидат филологических наук
• 2007

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Лобанова, Марина Валерьевна

Введение.3 стр.

ГЛАВА 1. Характер поэтических ассоциаций в урбанистической лирике 1910-х годов.17стр.

ГЛАВА 2. Вечные ценности как основа ассоциативного строя ранней лирики

§2.1. Библейские образы и мотивы, принципы их воплощения в лирике.62 стр.

§2.2. Своеобразие библейских реминисценций и элементов христианских ритуалов в поэмах «Облако в штанах» и «Война и мир».81 стр.

§2.3. Вольная переакцентировка сюжетов и образов Священного Писания в поэме «Человек».102 стр.

ГЛАВА 3. Ассоциативные связи с разными видами искусства: словесного, изобразительного, музыкального - в творчестве Маяковского 1910-х годов.113 стр.

§3.1. Роль апелляций к классической и современной литературе.116 стр.

§3.2. Характер и функции параллелей с живописью.135 стр.

§3.3. Раннее творчество Маяковского и тенденции музыкального искусства начала XX века.167 стр.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Функции поэтических ассоциаций в раннем творчестве В.В. Маяковского»

Личность и наследие В.В. Маяковского всегда привлекали внимание исследователей. Однако чаще высказывались взаимоисключающие суждения

0 творчестве поэта. Такой факт свидетельствовал о недостигнутом проникновении в целостный мир художника: оценке подвергались его отдельные, выделенные из общего контекста воззрения, устремления, позиции. В России, до октябрьского переворота 1917-го года, Маяковского рассматривали (позитивно или негативно) только как выразителя футуристической «программы»; а в течение первых десятилетий советской власти позицию талантливого автора - грубо фальсифицировали, приписывая ей поклонение идеям марксизма - ленинизма. Отношение к наследию Маяковского деятелей Русского зарубежья немало определялось их развенчанием пролетарской революции, разрушившей духовные, в том числе культурные, основы России. Тем не менее, многие русские эмигранты, несмотря на остро критическое восприятие «советского» Маяковского, открыли подлинные черты его лирического дара. Эти выступления сыграли несомненную положительную роль в появлении отечественных исследований новой направленности, в процессе, начавшемся с середины XX века, изживания примитивно-социологического истолкования произведений поэта.

Известный факт - приветствие Мариной Цветаевой Владимира Маяковского - опирался на её устойчивое признание таланта своего вызывавшего постоянную полемику современника. В письме к нему она убеждённо советовала: «Вот Вам Милюков - вот Вам я - вот Вам Вы. Оцените взрывчатую силу Вашего имени.»1. Позже, уже после смерти Маяковского, Цветаева верно расценила его эпатирующее читателя восприятие русской классики, в том числе A.C. Пушкина: бунтует Маяковский не против «солнца русской поэзии», а против превращения

1 Из письма М. Цветаевой В. Маяковскому от 3.12,1928г.-РГАЛИ. Фонд 336. Опись 5. Ед.хр. 116. 3 творчества в посмертное чугунное надгробие, которое «на поколения навалили». Актуальным было и предпринятое Цветаевой сопоставление Маяковского с Рильке: «Заказ множеств Маяковскому: скажи нас, заказ множеств Рильке - скажи нам. Оба заказа выполнили. Учителем жизни Маяковского никто не назовёт, так же как Рильке - глашатаем масс». И всюду здесь были выделены живой темперамент, острота переживаний, экспрессия ■ их ¡выражения, свойственные Маяковскому. Поэтому в стихотворении, ему посвященном, Цветаева, смело разрушив представления о певце советской власти, выделила образ страждущей души поэта2: Ещё раз не осёкся -И, в точку попав - усоп. Было, стало быть, сердце, Коль выстрелу следом - стоп.

Зарубежье, встречаясь: «Ну, казус! Каков фугас! Значит - тоже сердца есть? И с той же, что и у нас?»)3

В ряде работ русских эмигрантов наметилась перспективная тенденция в трактовке судьбы Маяковского. Марк Слоним выразил справедливое порицание сложившейся практике в России и за её рубежами: «. как там -захлёбывание от восторга, так здесь - захлёбывание от ненависти. Там -политический апофеоз, здесь - политическая анафема», - что, по мнению критика, было несовместимо с объективным осмыслением масштабного дарования В. Маяковского. М. Слоним отнёс к его подлинным достижениям эмоциональную напряженность признаний, выразительность форм стиха, звучный, «захлёстывающий» ритм. Вместе с тем критик верно указал на несоответствие художественного таланта сфере его реализации: для писания

2 Цветаева М.И. Поэт и время//Воля России. -Прага, 1932. - №№1-3. - С.5.

3 Цветаева М. Маяковскому// «Мы жили тогда на планете другой.» Антология поэзии Русского зарубежья. -М„ 1995.-С.359,360. агиток не надо быть Маяковским. А бесспорное его значение связал с развитием образного языка: «Он оказался одним из обвинителей нашей поэтической речи, и влияние Маяковского будет сказываться даже тогда, 4 когда трухой рассыпятся многие его произведения» .

Георгий Адамович открыто заявлял, что никогда не испытывал влечения к творчеству Маяковского, которое, по его мнению, было скудным, «искалеченным» и часто фальшивым. Однако взыскательный толкователь искусства увидел яркие и перспективные нововведения лирика: «Надо любить саму плоть стихов, костяк их, чтобы почувствовать, как складываются у Маяковского строфы и каким дыханием они оживлены. Язык у него ещё манерный, на советско-футуристический лад. Но в отдельных строчках прекрасный, меткий, сухой, точный - настоящий язык поэта»5. Далее было уточнено это положение выделением «ритмического размаха», «зоркости глаза» Маяковского. Его первенство в кругу «левых» Адамович признал безоговорочно: «Отрицать это может только человек предвзято настроенный или путающий искусство с тем, что к нему никак не относится»6. Плодотворную и профессионально осмысленную трактовку наследия Маяковского дал А.Л. Бем. Он обоснованно утверждал оригинальность художественного самовыражения поэта, проистекавшую от подвижного сочетания грозно обличавшего пошлость голоса с трепетными проявлениями утончённой души. А. Бем не находил в лирике Маяковского умозрительных деклараций, а раскованность его экспрессивной речи, не лишённой просторечной, грубой лексики, считал действенным литературным приёмом, выражавшим «несомненную силу непосредственной личности». Исследователь отстаивал значение творчества поэта в развитии искусства, укоряя коллег по цеху: «Отрицать за поэзией Маяковского касание миров

4 Слоним М. Литературный дневник//Воля России. - Прага, 1930. - №№5-6. - С.449,453.

5 Адамович Г. Литературные беседы. Книга 1. - СПб.: Алетейя, 1998. - С. - 155

6 Там же, С. 156. иных, видеть в ней одно только угождение низким инстинктам толпы -значит просто потерять чувство объективности»7.

Распространённым среди русских эмигрантов было противоположное, негативное отношение к личности и наследию Маяковского. Последовательно этой точки зрения придерживался Владислав Ходасевич. Он отнёс поэта к певцам «подонков», «бездельников», «босяков», утверждая, что Маяковский «первым сделал пошлость и грубость не материалом, но о смыслом поэзии» . Николай Оцуп тоже приписал Маяковскому стремление всё упростить и огрубить, - якобы в поисках четвёртого измерения, что сделало созданный Маяковским мир едва ли не самым плоским в русской поэзии. Но причина такого явления была усмотрена в разрушительном влиянии революции, советской идеологии, преступно исказивших внутренний мир личности. В результате - из стихов Маяковского «человек (.) исчезал бесследно»9. А смерть поэта была истолкована, не без иронии, следствием несовместимости художественного творчества и советской политики: «Застрелился Маяковский, признанный и ласкаемый советской властью»10.

Большинство отрицательных отзывов о Маяковском, высказанных деятелями Русского зарубежья, было тесно связано с разоблачением рецензентами порочного уклада, антикультурной атмосферы, насильственно насаждаемых идеологами «пролетарского» государства. Георгий Иванов не принял «вычурно-раздробленную» манеру письма, чисто «типографские» новшества Маяковского, усмотрев, однако, в них некие атрибуты недопустимого воспевания «великого октября».11 В таких размышлениях проступили не только развенчание советского Олимпа, но и горечь за положение художника, оказавшегося под разрушительным давлением. Юрий Иваск не отказывал Маяковскому в природных дарованиях, но считал их

7 Бем А.Л. Спор о Маяковском//Письма о литераторе. - Прага, 1995. - С.60.

8 Ходасевич В. Декольтированная лошадь//Современники о Владимире Маяковском. - М.: Олимп, 2000. -С.623,622,627.

9 Оцуп Н. Из дневника//Числа. - Берлин, 1930 - Кн. 22-23. - С.162, 160, 150.

10 Оцуп Н. Серебряный век русской поэзии//Океан времени. - С.554.

11 Иванов Г. Литературная жизнь. - Возрождение. - 1950. - №8. - С. 12. 6 нереализованными, поскольку даже выразительным лирическим

12 индивидуализмом» не удалось спасти мелкую тему - политику .

Евгений Аничков назвал позицию Маяковского «трагически легкомысленным порывом», выделив в ней элементарность тем, искажённость форм и - подкупающе трогательную наивность высоких побуждений лирического героя. Из таких наблюдений вырос обобщающий смысл размышлений Аничкова об «искалеченном даровании»13 Маяковского.

Глубиной проникновения в судьбу Маяковского обладало выступление (1960 г.) Юрия Анненкова. Он раскрывал истоки трагизма Маяковского в его непреодолимой раздвоенности: «Маяковский-поэт шёл рядом с Маяковским-человеком; шли они бок-о-бок, почти не соприкасаясь друг с другом». Вспомнив свою беседу с ним в Париже, Анненков определил общее для них убеждение: идеи коммунизма - это одно, а люди, пользующиеся всеми прерогативами и выгодами «полноты власти» - другое; Маяковский осознал, что «можно быть «чистокровным» коммунистом, но одновременно, совершенно разойтись с «партией» и остаться в беспомощном одиночестве». Раздумья о гибели ярко одаренной личности были заключены весомым выводом: «И именно потому, что он стал «наиболее способным поэтом советской эпохи», а не просто большим, свободным и независимым поэтом, - Маяковский, обладатель богатейшего таланта, неподдельный создатель новейших форм, которые взбудоражили молодую русскую поэзию, застрелился»14.

В выступлениях русских эмигрантов, обращённых к творчеству Маяковского, ощутимо сказались отзвуки литературной борьбы начала XX века, в частности, - разногласий сторонников и критиков новых образно-стилевых форм словесного искусства, столкновений участников конфликтующих между собой объединений неоднородной эстетической ориентации (скажем, акмеизма и футуризма). Тем не менее, даже дошедшие

12 Иваск Ю. Цветаева - Маяковский - Пастернак. - Новый журнал, Нью-Йорк, 1969. - №95. - С. 177.

13 Аничков Е. Новая русская поэзия. - Берлин, 1923. - С.132, 128.

14 Анненков Ю.Путь Маяковского//Возрождение. - Paris, 1960. Тетр.106. -С.66, 84,91. 7 из прошлого полемические акценты актуальны для настоящей работы, посвящённой ранней лирике Маяковского, поскольку способствовали прояснению его позиции. Главное значение истолкований наследия Маяковского, сложившихся в атмосфере Русского зарубежья, состояло в том, что все трактовки исходили от подлинных знатоков и поклонников поэзии, открывавших в ней вечных ценностей, от бескомпромиссных разоблачителей вульгарно-социологического подхода к художественным сочинениям. Освоение взглядов на Маяковского, высказанных деятелями отечественной культуры, оказавшимися за границами России, содействовало конкретизации направления, избранного в настоящем исследовании.

Нами пристально изучены многочисленные труды российских литературоведов, прослежен процесс их постепенного углубления во внутренний мир и эстетику Маяковского. Побудителем к постижению этого феномена был острый интерес к личности поэта. В середине XX века такое внимание приобрело особый характер. В.А. Катанян поделился широко распространённым желанием: «Мы хотим знать его (Маяковского - М.Л.) жизнь во всех подробностях, факты литературной и личной биографии в их взаимосвязи»15 - и выпустил в 1945 году соответственно подобной потребности уникальную книгу: «Маяковский. Литературная хроника». В «Хронике» сказалось увлечение её создателя футуристической, затем лефовской практикой Маяковского, но представленный здесь богатейший документальный материал открыл многие важные, большинству читателей неизвестные черты внутреннего облика поэта, проявления литературной жизни в целом, явно расходившиеся с примитивно социологизированной практикой трактования наследия поэта. Спустя несколько лет началась и завершилась работа над третьим собранием его сочинений (1955 - 1961), в котором, в отличие от двух предшествующих (1927 - 1933, 1934 - 1938), был осуществлён серьёзный, плодотворный план: «дать научно-выверенный текст произведений Маяковского»; опубликовать его ранее не входившие в

15 Катанян В.А. Маяковский. Литературная хроника. - М.: Советский писатель, 1945. -С.1. 8 собрания творческого наследия доклады, тезисы публичных выступлений, привести «варианты и разночтения», «текстологические сведения» о всех художественных сочинениях16. Избранный подход явственно свидетельствовал о глубоко осознанном стремлении издателей к исчерпывающему охвату произведений Маяковского и подробному их комментированию. Эта цель была достигнута, что, несомненно, содействовало появлению новых исследований о творчестве поэта.

Среди большого массива российских литературоведческих работ второй половины минувшего столетия остановимся на тех, где наблюдается перекличка с теми или иными положениями нашей диссертации. Здесь очевидны две основных антагонистских тенденции: толкование творческого наследия сквозь призму социального мировосприятия, обходя собственно поэтический дар Маяковского-художника. И обратное направление - провозглашение ранней лирики поэта как единственно настоящей, исключая его творчество после 1917-го года. Обе тенденции искажают наследие поэта, нарушая его единство и умаляя величину поэтического дарования Маяковского. Пицкель Ф.Н. определила верный, с нашей точки зрения, подход к исследованию раннего творчества поэта: «выяснить, какова была эстетическая концепция Маяковского, сформулированная в его теоретических работах и нашедшая своё

17 воплощение в поэзии» . Исследователь убеждается в том, что Маяковский по-своему переосмысливает футуристические догмы, в частности, доктрину «самовитого слова», «канон сдвинутой конструкции», «изображение не предметов, а элементов, из которых они состоят», «кубическое рассечение». Очевидно, что поэт был чужд футуристическому формализму. Однако, отдавая дань самобытности творческого пути Маяковского, Пицкель, тем не менее, утверждала, что свойственная ранней поэзии «усложнённая метафоричность, перенасыщенность образными средствами» мешала

16 Маяковский В.В. Полное собрание сочинений в тринадцать томах. - М.: Госиздат Художественной литературы, 1955 - 1961.-С.5,6.

17 Пицкель Ф.Н. Маяковский: Художественное постижение мира. - М.: Наука, 1979. - С. 20. 9 содержательному обогащению»; в вину поэту вменялось то, что редкий читатель может дойти до «содержательного зерна стихотворения сквозь

1 ft заслоны усложнённых метафор». Столь трепетная забота о читателе ведёт к упрощенческому пониманию творчества поэта. Метченко А. отмечал несколько характерных черт ранней лирики поэта: герой-лирик восстаёт против несправедливой жизни, но «сатирическое обличение ведётся с гуманистических позиций». Исследователь справедливо определил сущность трагической реакции Маяковского на окружающую действительность: отражение подлинной трагедии миллионов. Однако подчеркнул очевидную, на его взгляд, незрелость поэта, которому будто бы «не хватало умения глубоко анализировать действительность в её развитии, ясно видеть силы, ведущие к победе». К сожалению, в литературоведении 1950-х годов часто лирическое начало и болезненное переживание героем духовной деградации человека выдавалось за неполноценность мировоззренческой позиции и «преувеличение сил старого мира»19. Социальный подход к исследованию наследия поэта характерен и для Перцова В., рассуждавшего об атеизме Маяковского в тетраптихе «Облако в штанах» (основу которого, по мнению учёного, составляет социальный конфликт), где «образ «тринадцатого апостола», опираясь на библейские предания, был грандиозным отрицанием

20 их» . Более объективной выглядит позиция Дувакина В., выделявшего в ранней лирике Маяковского «глубокую человечность», «демократизм», «действенную, активную установку в отношении искусства», а также единство поэта и людей, во имя которых он «душу вынул»: «Трагедия раннего Маяковского - это трагедия многих сотен тысяч людей безъязыкой улицы, голосом которых он хочет стать»21. К сожалению, основное внимание Дувакин уделял послеоктябрьскому периоду творчества Маяковского.

В литературоведении последних лет интерес к творчеству Маяковского не угасает. Наиболее устойчивой стала проблема эволюции лирического

18 Пицкель Ф.Н. Маяковский: Художественное постижение мира. - М.: Наука, 1979. - С. 21-23.

19 Метченко А. Творчество Маяковского 1917-1924 годов. - М.: Советский писатель, 1954. - С. 25,32,40.

20 Перцов В. Маяковский: Жизнь и творчество. - М.: Худож. лит., 1976. - Т. 1. - С.272.

21Дувакин В. Радость, мастером кованная. - М.: Советский писатель, 1964. - С.57.

10 героя в его поэзии. Посредством толкования этого ведущего образа исследователи определяют «истинное» лицо художника, величие таланта, место его творчества в контексте литературного процесса начала XX века. Интересно представлен такой поиск в работах JI. Кациса, К.Г. Петросова, Б.

ЛЛ

Горба, М. Вайскопфа, Г.И. Печорова . Они по-разному дополняют, обновляя друг друга, соотношение «партий» автора и лирического субъекта. Против утверждения главенствующей для Маяковского ориентации на поэтику, обусловившую суть литературного авангарда, справедливо выступил A.M. Ушаков в цикле статей («Проблемы истории литературы и текстологии В. Маяковского», 2005; «Маяковский вчера и сегодня», 2007). Исследователь пришёл к убедительному выводу: рассмотрение обширного наследия художника с позиций одной, пусть остро актуальной, проблемы не может привести к открытию сложного комплекса его поисков и откровений. Оригинальные подходы к наследию Маяковского предприняты в ряде диссертационных исследований.

В кандидатской диссертации И.Ю. Иванюшиной «Творчество В.В. Маяковского как феномен утопического сознания» (Нижний Новгород, 1998) прослеживается эволюция Маяковского от провозглашения свободы творчества до признания социального заказа. Подобная ложная «диалектика» выглядит неубедительной. А вот взаимосвязь утопистических идей авангарда и его истории раскрыта интересно. Немудрено, что тот же автор в своей докторской диссертации «Русский футуризм: идеология, поэтика, прагматика» (Саратов, 2003) сократил до минимума апелляцию к творчеству Маяковского, а серьёзному изучению подверг истоки, своеобразие прагматической идеологии, эпатирующей поэтики русского футуризма.

Защищенная Т.А. Соколовой работа «Синтез искусств в творчестве В.В. Маяковского: проблемы эстетики и поэтики» (Саратов, 1992) актуальна

22 Кацис Л.Ф. Маяковский: Поэт в интеллектуальном контексте эпохи. - М.: Язык русской культуры, 2000. -775 е.; Петросов К.Г. Маяковский: Творчество В.В. Маяковского. - М.: Высш.шк, 1985. - 151 е.; Горб Б. Шуту трона революции. - М.: УЛИСС МЕДИА, 2001.-612 е.; Вайскопф М. Во весь логос: Религия Маяковского. - М., Иерусалим, 1997. - 175 е.; Печоров Г.М. В.В. Маяковский и XXI век: этический кодекс чести, эстетика и поэтика в его творчестве. - М.: РИЦ «Альфа» МГОПУ, 2003. - 388 с.

11 по означенному в заголовке подходу. Однако характер живописного мастерства Маяковского, причины, связи его поэзии с другими видами искусства остались не раскрытыми. Всё оттеснено рассмотрением соотношений образно-лирического и «кинематографического» начал в творчестве Маяковского.

Диссертация О.В. Чернышёвой «Творчество раннего В. Маяковского в контексте русского авангарда» (Магнитогорск, 2003) значительна изучением в первую очередь самого понятия «русский авангард». Автор не просто умело ссылается на источники, но делает фундаментом работы теоретические изыскания сторонников этого течения. Очевиден здесь приоритет индуктивного подхода: от общих закономерностей «авангарда как парадигмы художественного сознания эпохи» к творчеству Маяковского. К сожалению, художественное наследие поэта представлено схематично, поверхностно, нет проникновения в текст произведений Маяковского, содержащих его самобытные нравственно-эстетические обобщения.

Т.В. Давыдов защитил труд на весьма оригинальную тему: «Дионисийское начало в ранней лирике В.В. Маяковского» (Москва, 2006), где основой уникальности этого талантливого мастера художественного слова названо «дионисийское мироощущение». Автор диссертации привлекает большой пласт материалов: свидетельства современников Маяковского, его собственные статьи и отдельные поэтические образы. Тем не менее анализ немногих художественных текстов не глубок, потому не убеждает в справедливости сделанных выводов. Нередко допущена подмена несовместимых между собой понятий: скажем, одиночество лирического героя дооктябрьских произведений, потрясённого трагичной дисгармонией мира, диссертант толкует как «дионисийскую экстатичность, гиперболизирующую трагичность происходящего». Настойчивое муссирование якобы важных примет «дионисизма» невозможно сочетать с другим наблюдением диссертанта о том, что так проявлен «только фон стихотворчества Маяковского».

Указанные и многие другие работы были вызваны настоятельной потребностью найти путь к постижению сложного внутреннего звучания (в богатстве его оттенков, их утончённого взаимопереплетения), свойственного отдельным (или нескольким) произведениям Маяковского. В этом поиске исследователи пришли к смелым, необычным сопоставлениям, возможность которых будто подтверждалась ссылкой на выборочные суждения поэта, созданные им некоторые образные конструкции. Но подлинность, значимость любых сопоставлений устанавливается пристальным текстологическим анализом многогранных художественных сочинений. Именно текстологическое их изучение могло подтвердить справедливость либо раскрыть несостоятельность суждений и выводов диссертантов. Однако «тайны» воплощённых художником (то в прямых параллелях, чаще средствами аллюзий) смыслообразующих акцентов не были разгаданы. И потому сначала выдвигалась гипотеза, а затем она с помощью вырванных из контекста цитат переводилась в достоверный факт.

Проникнуть в глубины поэтического текста нелегко. С нашей точки зрения, преодолеть трудности помогает обострённое внимание к самобытному для каждой творческой индивидуальности мастерству ассоциаций. В человеческой психологии восприятия мира, мышлении, художественной деятельности ассоциация (от лат. азвпайо - соединение) -это определённая усвоенная духовным опытом личности связь совершенно разных представлений, возникающая в результате их частичного сходства, смежности или противоположности. Основанный на свободных, неожиданных ассоциациях поэтический текст обладает редкой красочностью и многозначностью авторских обобщений.

Проблемами ассоциативного мышления занимались ещё философы античности (Платон, Аристотель). Их опыт нашёл отражение в трудах учёных XVIII века. Дэвид Юм изучал природу ассоциаций в «Исследовании о человеческом разумении» и «Трактате о человеческой природе». Учёный разделял все типы человеческого восприятия по их «степени силы и живости»; наименее сильными были признаны мысли, идеи, поскольку человек не может осознавать «что-либо, чего предварительно не воспринимал с помощью внешних чувств или же внутреннего чувства». Юм подчёркивал основополагающую роль впечатлений в поэтическом мире: «Как бы ни были блестящи краски поэзии, она никогда не нарисует нам природу так, чтобы приняли описание за настоящий пейзаж. Самая живая мысль всё же уступает самому слабому ощущению» . На этой основе был сделан интересный вывод - о соотношениях связи слов с теми или иными «перцепциями» памяти и воображения, соотношениях, имеющих произвольный характер, поскольку возможность образования общих понятий и представлений зависит от «случайностей потока опыта, запечатлеваемых ассоциативными связями»24. Такова была позиция психологического ассоцианизма.

Английский химик, философ Джозеф Пристли вошёл в историю мировой науки как основатель естественно-научного ассоцианизма. Пристли разнообразными наблюдениями подтвердил важное для литературоведения положение: «Психический мир человека складывается постепенно в результате усложнения первичных элементов посредством ассоциации психических явлений в силу их смежности во времени и частоте повторений»25. Теории учёных раскрыли: ассоциативную связь психологических процессов, присущих человеку, с его физическими переживаниями и духовным опытом; ассоциативные соотношения слов (речи) с «перцепциями» памяти и воображения; усложнение внутреннего мира каждой личности в результате ассоциаций прочувствованных ею разных душевных состояний. Можно предположить, с какими яркими вариациями, утончёнными деталями, красками, переходами воссоздавались эти закономерные для рода людского потенции, влечения, свершения в художественном тексте. Поэтические ассоциации в творчестве Маяковского поражали особенной своей оригинальностью, приводили к неожиданным,

23 Юм Дэвид. Исследование о человеческом разумении. - М., 1995. - С.21-23,29, 83.

24 Юм Дэвид. Трактат о человеческой природе. Книга первая. О познании. - М., 1995. С.67-68,94.

25 Пристли Д. Избранные произведения. - М., 1934. С.7-9.

14 великим обобщениям внутреннего бытия лирического героя. Обращение к поэзии Маяковского с этой высоты прояснит подлинную направленность его напряжённых исканий, своеобразие реакций на трагические противоречия сущего, представления о жаждуемом совершенстве. Многие, ныне остро дискутируемые вопросы о стимулах, истоках динамики в сочинениях Маяковского получат обоснованное текстологическим анализом истолкование.

Цель настоящей работы состоит в исследовании самобытного характера и функционирования поэтических ассоциаций в ранней поэзии В.В. Маяковского, отсюда вытекают конкретные задачи:

1. Определить сущность понятия «поэтическая ассоциация».

2. Раскрыть многонаправленность этого элемента авторской речи в лирике Маяковского 1910-х годов.

3. Исследовать роль поэтических ассоциаций при воплощении поэтом вечных ценностей духовного бытия.

4. Рассмотреть характер и значение ассоциативного потока в поэмах Маяковского.

5. Установить внутренние связи между поэзией Маяковского и новыми тенденциями живописного и музыкального искусства начала XX века. Целью и задачами настоящей работы обусловлено комплексное использование следующих методов исследования: текстологического, сравнительно-типологического, аксиологического.

Научная новизна диссертации прежде всего обусловлена разработкой ранее не осуществляемого текстологического подхода к художественным произведениям Маяковского. Благодаря проникновению в их ассоциативный строй по-новому осознаётся многозначность каждого сочинения, тесная, взаимообогащающая связь между конкретным авторским наблюдением -переживанием и структурно-колористическим его воплощением. В «построчных» обобщениях проступают не учтённые исследователями черты городской жизни, запёчатлённой в пейзажных зарисовках, цвето-световой гамме. Давно закреплённый за творчеством Маяковского мотив богоборчества получает иное толкование в результате изучения свойственной поэмам системы ассоциаций с библейскими образами и сюжетами. На этом материале устанавливается ориентация позитивных устремлений лирического героя на вечные, утверждённые христианством нравственные ценности. Избранное русло анализа даёт возможность осветить созвучие ранней лирики Маяковского не только авангардистской живописи, взрывным ритмам, но и ведущим тенденциям общепризнанного изобразительного и музыкального искусства Серебряного века. Такая параллель обнаруживает ряд значительных особенностей композиционного и колористического мастерства поэта.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения и библиографии, насчитывающей 292 названия изученных источников.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Лобанова, Марина Валерьевна

Рассмотрение граней поэтического мастерства Маяковского на основе

текстологического метода исследования (изучение всех форм выражения

мысли, настроения, предмета, явления через их сопоставление со сходными

или противоположными им сферами жизни в его ранней урбанистической

лирике) приводит к определённым выводам, В тягостной атмосфере

бесконечных и предельных диссонансов поэт искал и нашёл возможность

воплотить свои светлые представления о внутреннем бытии жаждущей

гармонии личности, а с высоты её позиций раскрыть и обречённость

деградировавшего мира, и перспективу преображения противоречивого

человека. Эти убеждения определили характер многих публицистических

выступлений Маяковского. Поэтика лирики Маяковского непосредственно перекликается с

лозунгами футуристов, однако сущность и направленность его творчества

воспринимаются часто как противостоящие позиции членов этой группы. Маяковский не воспевал, а страдальчески разоблачал катастрофическое

состояние мира. Он стремился найти новый путь преображения

действительности. В атмосфере социальных и духовных потрясений

Маяковский воспел стремление человека к свету, утраченное или забытое им. Однако процесс очистительного самопознания личности невозможен без

страданий, на которые самоотверженно обрекает себя лирический герой. В

опустошённой городской среде художник ощущал себя бесконечно

одиноким, поэтому бескомпромиссно противопоставлял себя

деградировавшему миру. Поэтические ассоциации авторских экстатичных

переживаний с текстами Священного Писания обрели в лирике Маяковского

концептуальную значимость. Аллюзии на откровения Ветхого и Нового

Заветов позволили прояснить суть противоречивых реалий современной ему

жизни. Безудержность поиска и острота внутренних метаморфоз лирического героя часто проистекали и от смелого обличения бездуховного мира и от

искреннего сострадания к человеку. В поэме «Война и мир» постигается путь к всеобщей гармонии через

очищение страданием. Явственно звучит мотив всепрощения, а личный опыт

героя будто растворён в общемировом. Лирический субъект, домысливая и

трансформируя некоторые библейские образы и сюжеты, будто

предвосхищает реализацию заветов Спасителя. Маяковский руководствовался мечтой о человеке, наделённом

божественной силой возрождающей любви. В поэме «Человек» нашли продолжение основные черты ранней поэзии

В. Маяковского. Не без влияния интересных и глубоких ассоциаций с

Евангелием, различных, подсказанных религиозным текстом стилистических

фигур усовершенствована художественная система в целом,

приоткрывающая завесу над душевной борьбой и восхождением к идеалу

поэта. Важен путь противоборства злу творчеством, бесконечность такой

деятельности отнюдь не исключает развития, обогащения созидательного

дара, открытия новых форм и смелых перспектив. Поэма Маяковского -

яркий образец подобного восхождения художника. Обогащение авторской концепции жизни, художественного времени и

пространства происходило за счёт включения городского мира в

пространство культуры. Поэт по-разному выделяет имена и творческие

достижения деятелей культуры. Однако высказанное в футуристических

декларациях отрицание талантов прошлого, в его раздумьях о литературе

отсутствует, а выражено только уважение и почитание творческих

феноменов минувших лет. Апелляции к именам, биографии, образной

системе великих предшественников также проясняли нравственно эстетическую позицию Маяковского. В своих произведениях поэт отразил

наступившие тягостные метаморфозы во внутреннем бытии современников. Он привлекал идеальные представления художников прошлого в роли

символа уже утраченной гармонии. Даже в тех случаях, когда великие сочинения, имена их создателей были включены будто бы в полемический с

ними контекст, оттенялась низменность, по сравнению с откровениями

классиков, запросов «обыкновенного» человека. Трагичным переживаниям

Маяковский противопоставил свою мечту о грядущем преображении мира,

возрождении высоких чувств, веры в торжество Прекрасного, безусловно,

ориентируясь в этом русле раздумий на гуманные традиции духовной

культуры. Творчество поэта свидетельствует об активной перекличке присущих

ему принципов изображения с тенденциями изобразительного искусства

начала XX века (созвучие пейзажного, портретного мастерства,

символизация природных явлений). Характерным для нредставителей разных

видов искусств стало неоднородно акцентированное совмещение атмосферы

человеческого существования с вечно прекрасными небесными высями. Великие дары всебытия Маяковский запечатлел в ассоциации со своими

идеальными представлениями, отражёнными в образах солнца, луны, неба,

содержание которых варьируется от веры в вечный источник жизни до

ощущения высшей кары. Маяковский освоил принципы, очевидно перекликающиеся с

творческими тенденциями композиторов начала XX века. На редкость

разнообразно донесена поэтом многооттеночность душевных состояний, где

звуковая выразительность достигается с помощью аллитерации, ассонанса,

повтора однокоренных слов. В текстовом движении лирического монолога

Маяковским достигнут напряжённый динамизм, что придаёт поэтической

речи редкую силу воздействия на читателя. Важность откровений

Маяковского измеряется глубиной его проникновения в собственные

душевные потрясения, пробуждённые трагическими диссонансами жизни, и

в присущую ему жажду торжества нетленных духовных ценностей любви,

творчества, красоты. Оба ведущих мотива в ранней лирике поэта обрели своё

неповторимое воплощение и силу влияния на читателя благодаря сочетанию

непредсказуемых, но содержательных ассоциаций.Маяковский творил свои, словесные, «аккорды» - значимые моменты

напряжённого душевного состояния, затем конкретизировал их суть,

результаты в «пассажах», основанных на варьировании и обобщении

мотивов, а в этой стихии выделял новый поворот на избранном пути. Достигалась органичная согласованность всех частей и звеньев

произведения, непрерывность внутреннего действия. Своеобразные ритмика,

синтаксис поэзии Маяковского получили существенную дополнительную

сферу осмысления в соотнесении творчества поэта и современных ему

композиторов. Значение такого сопоставления состоит и в том, что

своеобразие стихотворных форм Маяковского, обычно объясняемое

влиянием авангардной музыки, оказалось по истокам, присущим музыке

начала XX века, совершенно иной, духовной направленности. В страстных монологах лирического героя ранних сочинений

Маяковского с равной силой проявилось притяжение к вечным проблемам и

катаклизмам текущей жизни, к судьбам личности и человечества, к

диссонансам и светлым потенциям земного бытия.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Лобанова, Марина Валерьевна, 2007 год

1. Чтения о Богочеловечестве. Статьи. Стихотворения и поэмы. - СПб.: Художественнаялитература, 1994.-С.202.

2. Библия. Бытие. М., 2000. - Гл.4. - С. 12.

3. Библия. Евангелие от Иоанна. М., 2000. - Гл.6. - С.1142.

4. Библия. Евангелие от Матфея. М., 2000. - Гл.26. - С. 1071.

5. Lawrence L. Stahlberger / The Symbolic System of Majakovskij. The Hague., 1964, p.63.

6. Бердяев Н. Философия свободы. М., 2000. - С.112.

7. Горький М. Избранные произведения в 3-х томах. М., 1972. - Т.1. - С.258.

8. Библия. Евангелие от Луки. М., 2000. - Гл.5. - С.1104.

9. Бауэр В., Дюмотц И., Головин С. Энциклопедия символов. М., 1998. - С. 196.

10. Маяковский В. Собрание сочинений в 12-ти томах.-М., 1978. Т. 11//Живопись сегодняшнего дня.-С. 17.

11. Маяковский В. Собрание сочинений в 12-ти томах. М., 1978. - Т.11//Театр, кинематограф, футуризм. -С.6.

12. Маяковский В. Собрание сочинений в 12-ти томах. М., 1978. - Т.11//Отношение сегодняшнего театра и кинематографа к искусству. - С.13.

13. Северянин И. Громокипящий кубок. М.: Изд-во «Гриф», 1913. - С.13,22.

14. Бобринская Е. История живописи. XX век. Футуризм и кубофутуризм. М., 2000. - С.31.

15. Ларионов М. Лучизм. М., 1913. - С. 17.

16. Бобринская Е.А. Взаимодействие поэзии и живописи в русском кубофутуризме. Автореферат М., 1993. -С.11.

17. Сарабьянов Д. Русская живопись конца 1900 начала 1910-х годов. - М., 1971. - С.63.

18. Паперный 3.0 мастерстве Маяковского. М.: Советский писатель, 1957. - С. 310,330-331.

19. Тренин В. В мастерской стиха Маяковского. М.: Советский писатель, 1991. - С. 102,65.

20. Минералов Ю. О поэтической речи Маяковского («Мнимые неправильности») // В мире Маяковского. -М.: Советский писатель, 1984. Кн.2. - С.54.

21. Киевлянин, 1914.-30 января.

22. Цит. по: Турчин B.C. Вибрирующая материя: теософия и музыка. Русский опыт художников, поэтов и композиторов // Звук и образ. Музыка в русском искусстве XIX XX века. - М., 2002. - С.45.

23. Гофман И.М. Роль музыки в формировании художественного сознания XX столетия // Звук и образ. Музыка в русском искусстве XIX XX века. - M., 2002. - С.32, 33.

24. Задерацкий В. Музыкальная форма. М., 1995. - С.348.

25. Смирнов М.А. Русская фортепианная музыка. Черты своеобразия. М., 1983.-С.17,242,243,308.

26. Маяковский В.В. Полное собрание сочинений в 13 томах. М.: Госиздат Худож. лит., 1955.

27. Маяковский В.В. Собрание сочинений в 8 томах. М: Правда, 1968.

28. Маяковский В.В. Избранные сочинения: В 2 т. М.: Худож. лит., 1981.

29. Маяковский В.В. Лирика. М: Сов. Россия, 1982.

30. Маяковский В.В. Громада любовь: Любовная лирика. М.: Книга, 1984.

31. Маяковский В.В. Избранное. М.: Правда, 1984.

32. Маяковский В.В. Поэмы. Пьесы. М.: Правда, 1985.

33. Маяковский В.В. Избран. Произведения / Сост. Мазепа Н.П. Киев: Дшпро, 1985.

34. Маяковский В.В. Сочинения: В 2 томах / Сост. Михайлова А. М.: Правда, 1987.Ю.Маяковский В.В. Стихотворения и поэмы. -М.: Мол. гвардия, 1988.П.Маяковский В.В. Простое как мычание. -М.: Книга, 1990.

35. Маяковский В.В. Избранная лирика. М.: Рипол Классик, 1998 - 576 с.

36. З.Маяковский В. Люблю: Сборник / Сост. и автор вступ. Статьи Б.М. Сарнов. М.: Изд-во «Кн. палата», 1998. - 672 с.

37. Маяковский В.В. Стихотворения. Поэмы. Проза. М.: Олимп, 2000 -688 с.

38. Маяковский В. Сочинения: Стихотворения, пьесы, поэмы, очерки, статьи, выступления, письма, заявления, записки, фрагменты. М.: Издательство «Книжная палата», 20Ó1. - 1088 с.

39. Брюсов В. Собрание сочинений в 7-ми томах. М.: Художественная литература, 1975.

40. Волошин М. Средоточие век путей. Избранные стихотворения и поэмы. Проза. Критика. Дневники. М., 1989.

41. Горький М. Избранные произведения: В 3 томах. Т. 1. - М.: Художественная литература, 1972.

42. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений: В 7 томах. Т.4. - М.: Léxica, 1994.

43. Северянин И. Громокипящий кубок. М.: Изд-во «Гриф», 1913.

44. Цветаева М.И. Собрание сочинений: В 12 томах. Т. 9. -М., 1980.

45. Чуковский К.И. Собрание сочинений: В 6 томах. Т.2. -М., 1965.1.. Религиозно-философская, искусствоведческая литература

46. Аничков Е. Новая русская поэзия. Берлин, 1923.

47. Абрамович Н. О футуризме и литературе // История русской поэзии. -М, 1915. -Т.2.

48. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М.: Российское Библейское общество, 2000. - 1337 с.

49. Бердяев Н. Философия свободы. М.: OJIMA-ПРЕСС, 2000. - 351 с.

50. Бирюков С.Е. Теория и практика русского авангарда. Тамбов, 1998.

51. Блаженный Феофилакт Болгарский. Благовестник: В 4 книгах. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2004.

52. Бердяев H.A. О назначении человека. М.: Республика, 1993. -383 с.

53. Брюсов В.Я. Год русской поэзии // Избранные сочинения. М., 1955. -Т.2.

54. Винокур Г.И. Речевая практика футуристов // Культура языка. М., 1932.

55. Власова Р.И. Константин Коровин. Творчество. Л.: Худож. РСФСР, 1969.- 195 с.

56. Горький М. О футуризме // Журнал журналов, 1915. №3.

57. Графика Пикассо. М.: Искусство, 1968.- 186

58. Гумилёв Н. Письма о русской поэзии. П., 1923.

59. Дунаев М.М. Православие и русская литература. В 6-ти частях. М.: Христианская литература, 1999. - 736 с.

60. Душеполезные поучения Святителя Феофана Затворника. Изд-е Введенской Оптиной Пустыни, 2003. - 576 с.

61. Душеполезные поучения Преподобных Оптинских Старцев/ В 2т. -Изд-е Введенской Оптиной Пустыни, 2003. Т. 1 - 687 е.; Т. 2 -591 с.

62. Есаулов И.А. Категория соборности в русской литературе. -Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та, 1995. 288 с.

63. Жирмунская Т.А. Библия и русская поэзия. М.: Изограф, 1999.43.3адерацкий В.В. Музыкальная форма. М., 1995.

64. Звук и образ: Музыка в русском искусстве Х1Х-ХХ века. -М.: Трилистник, 2002. 112 с.

65. Иванюшина И.Ю. Русский футуризм: Идеология, поэтика, прагматика.- Автореферат диссертации на соискание учёного звания доктора филологических наук. Саратов, 2003.

66. Игумен Никон (Воробьёв). Нам оставлено покаяние: Сб. писем. М.: Изд. Сретенского монастыря, 2005. - 544 с.

67. Иоанн Кронштадтский. Путь к Богу. М.: Патриот, 1992.

68. Карпов А.Ю. Православные святые и чудотворцы. М.: Вече, 2005. -304 с.

69. Книга апокрифов. СПб.: Амфора. ТИД Амфора, 2004. - 432 с.

70. Коган Д. Константин Коровин. М.: Искусство, 1964. - 358 с.

71. Коровин К. Жизнь и творчество. Письма. Документы. Воспоминания. -М.: Изд-во Академии художеств СССР, 1963. 563 с.

72. Крусанов A.B. Русский авангард: 1907-1932. В 3 томах. Т.2. - М.: Новое литературное обозрение, 2003. - 808 с.

73. Кручёных А.Е. Пятнадцать лет русского футуризма, 1912 1927 гг.: Материалы и комменарии. - М., 1928. - 67 с.

74. Липовецкий М.Н. Русский постмодернизм. Екатеринбург, 1997.

75. Маринетти Ф.Т. Манифест футуристских живописцев. //Футуризм. СПб., 1914.

76. Марков В.Ф. История русского футуризма. СПб.: Алетейя, 2000. -414 с.

77. Михайловский Б. Русская литература XX века с 90-х годов до 1917. -М., 1939.

78. Николай Чудотворец. Житие и чудеса святителя Николая, архиепископа Мирликийского. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. - 191 с.

79. Поляков В. Русский кубофутуризм. Книги и идеи. М.: Три кита, 1995. - 175 с.

80. Поспелов Г.Г. Русское искусство начала XX века: Судьба и облик России. М.: Наука, 2000. - 126 с.

81. Православие и Западное Христианство / Учебное пособие для духовных семинарий и духовных училищ. М.: Изд-во храма св. муч. Татианы, 1999. - 176 с.

82. Православная Церковь. Современные ереси и секты в России. Рязань, 1996.-240 с.

83. Православное учение о человеке (Избранные статьи). Москва - Клин: Синодальная Богословская Комиссия. Изд-во «Христианская жизнь», 2004.-432 с.

84. Православный молитвослов. Наставления для подготовки к исповеди. -СПб.: Сатисъ, 1993. 320 с.

85. Преподобного Аввы Дорофея Душеполезные поучения и послания с присовокуплением вопросов его и ответов на оные Варсануфия Великого и Иоанна пророка. М.: Правило веры, 2001. - 384 с.

86. Преподобный Иоанн Лествичник. Лествица. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2003. - 368 с.

87. Преподобный Сергий Радонежский: Житие, чудотворения, молитвы. -М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. 208 с.

88. Пристли Д. Избранные произведения. М., 1934. - 254 с.

89. Протоиерей Константин Островский. Умереть нам не удастся. -Красногорск: Успенский Храм, 2001. 240 с.

90. Протоиерей Сеогий Ганьковский. Наши бабушки бессмертны. М.: Артос-Медиа, 2004. - 282 с.

91. Редько А. Литературно-художественные искания в конце XIX начале XX века.-Л., 1924.

92. Розанов В.В. О вере русских // Русская литература. 1991. - № 1.

93. Русское искусство XIX начала XX века // Памятники мирового искусства. -М.: Искусство, 1972. - 715.

94. Русские иконы / Автор-составитель Наталия Будур. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002.-320 с.

95. Русский футуризм: Теория. Практика. Критика. Воспоминания. Сост. В.Н. Терёхина, А.П. Зименков. М., 1999.

96. Рябушинский В.П. Старообрядчество и русское религиозное чувство. -М.: Иерусалим, 1994.

97. Сарабьянов Д. Русская живопись конца 1900 начала 1910-х годов. -М., 1971.

98. Сахно М.М. Русский авангард. Живописная теория и поэтическая практика. М.: Диалог-МГУ, 1999.

99. Святая молодость. М.: Издательство храма Святой мученицы Татианы, 2002. - 240 с.

100. Серебрякова // Сост.В. Лапшин. М.: Советский художник, 1969. - 108 с.

101. СЛОВА ДУХОВНО-НРАВСТВЕННЫЕ ПРЕПОДОБНЫХ ОТЦЕВЪ НАШИХЪ Марка Подвижника, Исаш Отшельника, Симеона Новаго Богослова. -М.: Правило Веры, 1995.

102. Смирнов М.А. Русская фортепианная музыка. Черты своеобразия. М., 1983.

103. Смирнова Л.А. Русская литература конца XIX начала XX века. - М.: Лаком-книга, 1993. - 400 с.

104. Советская графика // Сост. Логинова Е.Б. М.: Советский художник, 1973.- 178 с.

105. Соловьев Вл.С. О христианском единстве. М.: Рудомино, 1994. -336 с.

106. Соловьев Вл.С. Смысл любви. С. Троицкий. Христианская философия брака. Протоиерей Иоанн Мейендорф. Брак в Православии. М.: Путь, 2003. - 236 с.

107. Соловьёв Вл. Чтения о Богочеловечестве. Статьи. Стихотворения и поэмы. СПб.: Художественная литература, 1994.

108. Творения иже во святых отца нашего Ефрема Сирина. Сергиев Посад, 1900. -Ч. 4.

109. Училище добродетельной жизни православного христианина. М.: Отдел религиозного образования и катехизации Московского Патриархата, 1994. - 693 с.

110. Флоренский П.А. Христианство и культура. М.: ООО Изд-во ACT, Харьков: Фолио, 2001. - 672 с. 92.Чуковский К.И. Футуристы. - П., 1922.93 .Юм Давид Исследование о человеческом разумении. М.: Прогресс, 1994.-237 с.

111. Юм Давид Трактат о человеческой природе: В 2 т. М.: Канон, 1995.

112. I. Книги и статьи о Маяковском и его творчестве

113. Адамович Г. В. Литературные беседы // Звено. Париж, 1925. - № 104. - 26 января. - С. 2.

114. Адамович Г. Одиночество и свобода. М.: Республика, 1996. - 447 с.

115. Альфонсов В.Н. Нам слово нужно для жизни: В поэтическом мире Маяковского. Л.: Сов. писатель, 1984.-247 с.

116. Аничков Е.В. Футуризм и годы революции // Новое русское слово. -Нью-Йорк, 1923. № 3908. - 9 окт. - С.З.

117. Анненков Ю. Путь Маяковского // Возрождение. Paris, 1960. -тетр.106.ЮО.Арватов В. Синтаксис Маяковского // Печать и революция. 1923. -№ 1.

118. Винокур В. Маяковский новатор языка. - М., 1943.

119. Н.Владимиров C.B. Литературно-эстетические взгляды В. Маяковского // Автореферат на соискание учёной степени кандидата филологических наук. Л., 1954.115 .Волков Ланит Л .Ф. Вижу Маяковского. -М., 1981.-278с.

120. В Политехническом «Вечер новой поэзии»: Стихи. Статьи. Манифесты. Воспоминания. -М.: Московский рабочий, 1987.

121. П.Гончаров Б.П. О поэтике Маяковского. -М.: Сов. писатель, 1973.

122. Гончаров Б.П. Поэтика Маяковского: Лирический герой послеоктябрьской поэзии и пути его художественного утверждения. -М.: Наука, 1983.-352 с.

123. Горб Б.И. Шут у трона революции. М.: УЛИСС - МЕДИА, 2001. -612 с.

124. Гуидубальди Э. От Маяковского к Дантовкому Интернационалу. М.: Прогресс - Академия, 1993. - 464 с.

125. Гуль Р. Лирика Владимира Маяковского // Русский голос. Нью-Йорк, 1923. - № 2847. - 8 ноября. - С.3,5.

126. Гуль Р. Живопись словом // Накануне. Берлин, 1923. - № 466. - 21 октября.KJ

127. Долгополов Л. Поэт и время // Новый журнал. Нью-Йорк, 1990. - № 178.

128. Дувакин В.Д. Поэмы Маяковского («Облако в штанах», «Владимир Ильич Ленин», «Хорошо»), -М.: Знание, 1955.

129. Дувакин В.Д. Радость, мастером кованная. Очерки творчества В.В Маяковского. М.: Сов. писатель, 1964. - 444 с.

130. Жирмунский В.М. Стихосложение Маяковского // Русская литература, 1964. -№4.

131. Иванов Г. Литература и жизнь // Возрождение, 1950. №8.

132. Иванюшина И.Р. Творчество ВВ. Маяковского как феномен утопического сознания. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. - Нижний Новгород, 1992.

133. Иваск Ю. Цветаева Маяковский - Пастернак // Новый журнал. -Нью-Йорк, 1969. - № 95.

134. Ильин И.А. Кризис современного искусства // Русский колокол. -Берлин, 1927. -№ 2. С.25.

135. Ильин И.А. Одинокий художник // Возрождение Париж, 1933. - № 2891.-2 мая.

136. Исрапова Ф.Х. Жанрово-стилевое своеобразие ранних поэм В. Маяковского. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. - Л., 1991.

137. Каменский В. Путь энтузиаста. М., 1931.

138. Карабчиевский Ю.А. Воскресение Маяковского. М.: Сов. писатель, 1990.-222 с.

139. Карпов A.C. Маяковский лирик. - М.: Просвещение, 1988.

140. Кацис Л.Ф. Гейне. Розанов. Маяковский. К проблеме иудео-христианского диалога в русской литературе XX века // Литературное обозрение, 1993. № 1.

141. Кацис Л.Ф. В. Маяковский: Поэт в интеллектуальном контексте эпохи. М.: Язык русск. культуры, 2000. - 775 с.

142. Коваленко С.А. Ахматова и Маяковский «Царственное слово» -Ахматовские чтения. - М., 1992. - Вып.2.

143. Колмогоров А. К изучению ритмики В.В. Маяковского // Вопросы языкознания. 1963. - №5.НО.Кондратов А., Колмогоров А. Ритмика поэм Маяковского // Вопросы языкознания. 1962. - №3.

144. Кручёных А. Стихи Маяковского. П., 1913.

145. Кручёных А. Живой Маяковский. М. - 1930. - Т. 1-3.

146. Култышева О.М. Поэзия В. Маяковского в восприятии участников литературного процесса 1910-192-х гг. -М., 2001.

147. Купина H.A. Лирика раннего Маяковского. Свердловск, 1988.

148. Лимонов Э. Лиля Брик и Последний Футурист; Ветхий Бродский -великий американский поэт; девушка эпохи джаза // Книга мёртвых. -С.-Пб., 2000. С.80-91,98-111,111-115.

149. Лурье А.Н. Лирический герой в поэмах Маяковского. Л., 1972.

150. Машбиц Вееров И.М. Во весь голос. - Куйбышев: Кн. изд-во, 1980.

151. Маяковский и современность: Материалы конференции 14-16 декабря 1993 г. / Сост. Мурин Д.Н. /. СПб.: СПб ГУПМ, 1995. - 79 с.

152. Маяковский продолжается // Сборник научных статей и публикаций архивных материалов. М.: Государственный музей В.В. Маяковского, 2003. - Вып.1. - 283 с.

153. Маяковский в современном мире: доклады межвузовской научной конференции, 20-21 ноября 2003 г. М.: Изд-во РУДН, 2004. - 205 с.

154. Медведева К.А. Проблема нового человека в творчестве А. Блока и В. Маяковского. Владивосток: Изд-во Дальневосточного университета, 1989.-290 с.

155. Мелик Нубаров С.О. Я знаю слов набат. - М.: Просвещение, 1980.

156. Метченко А. Творчество Маяковского 1917-1924 годов. М.: Советский писатель, 1954.-641 с.

157. Минералов Ю. О поэтической речи Маяковского («Мнимые неправильности») // В мире Маяковского. М.: Советский писатель, 1984. -Кн.2. -416 с.

158. Михайлов A.A. Мир Маяковского: Взгляд из восьмидесятых. М.: Современник, 1990. - 462 с.

159. Михайлов A.A. «Я знаю силу слов.». -М.: Худож. лит., 1983.

160. Михайлова Г.П. Эволюция художественного образа в поэзии В. Маяковского. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. - М., 1986.

161. Мочульский К. Поэзия действия: В. Маяковский // Звено. Париж, 1923.-№ 13.-30 апреля.

162. Мочульский K.B. А. Блок, А. Белый, В. Брюсов. М.: Республика, 1997.-479 с.

163. Недошивин В. Прогулки по Серебряному веку. Дома и судьбы. -СПб.: Литера, 2005.-415 с.

164. Паперный 3. О мастерстве Маяковского. М.: Советский писатель, 1957.-455 с.

165. Паперный 3. Нет двух Маяковских! // Культура и жизнь, 1958. № 5. -С. 29-32.

166. Паперный 3. Поэтический образ у Маяковского. М., 1961.

167. Пашков A.B. Звуковая организация поэтической речи В.В. Маяковского. Силлабо-тонический стих. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. - М., 2006.

168. Первухин М. Пьяные гамадрилы // Русская газета. Париж, 1924. -№ 4. - 26 апреля. - С. 1.

169. Перцов В. Маяковский: жизнь и творчество. М.: Худож. лит., 1976. -Т. 1.-419 с.

170. Петросов К.Г. Поэзия Маяковского и проблемы романтизма. -Автореферат диссертации на соискание учёной степени доктора филологических наук.-М., 1974.

171. Петросов К.Г. Творчество В.В. Маяковского. М.: Высш. шк., 1985. -151 с.

172. Петросов К.Г. Маяковский: биография поэта и его творчество // Изв. АН СССР: Сер. лит. и яз. М., 1993. - Т.52. - № 3. - С.3-15.

173. Печоров Г.М. Новаторское стихосложение В.В. Маяковского: строфика, её графика, ритмика и рифма. М., 2000. - 180 с.

174. Печоров Г.М. В.В. Маяковский и XXI век: этический кодекс чести, эстетика и поэтика в его творчестве. М.: РИЦ «Альфа» МГОПУ, 2003.-388 с.

175. Печоров Г.М. Строфика В.В. Маяковского: анализ её новаторских свойств. -М., 1995.

176. Пицкель Ф. Лирический эпос Маяковского. М.: Наука, 1964.

177. Пицкель Ф.Н. Маяковский: Художественное постижение мира. М.: Наука, 1979.-408 с.

178. Полехина М.М. Художественные искания в русской поэзии первой трети XX века. М. Цветаева и В. Маяковский. Художественная космогония. М.: Прометей, 2002. - 304 с.

179. Пономарёва Т.А. Становление творческого метода в поэзии раннего В.В. Маяковского (1912-1917 гг.). Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. - М., 1981.

180. Против вульгаризаторства и упрощенчества // Правда. 1953. - 5 марта.

181. Раков В.П. В.В. Маяковский. М.: МГПИ, 1985.

182. Сарычев В.А. Маяковский: Нравственные искания. Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 1989. - 203 с.

183. Серебряный век в России: Избранные страницы. М.: Радикс, 1993. -339 с.

184. Симонова Г.А. Поэмы В.В. Маяковского 10-20-х годов: К проблеме жанровых поисков. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. - Новгород, 1998.

185. Слоним М. Литературный дневник. Два Маяковских. Роман Газданова // Воля России. - Прага, 1930. - №№ V- VI.

186. Смирнов В.В. Генезис художественного метода раннего Маяковского.- Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. Л., 1985.

187. Соколова Т.А. Синтез искусств в творчестве В.В. Маяковского: Проблемы эстетики и поэтики. Автореферат на соискание учёной степени кандидата филологически наук. - Саратов, 1992.

188. Спивак P.C. Дооктябрьская лирика В.В. Маяковского. М., 1991.

189. Спасский С. Маяковский и его спутники. М., 1940.

190. Томашевский К. В. Маяковский // Театр. 1935. - №4.

191. Тренин В.В. В мастерской стиха Маяковского. М.: Сов. писатель, 1991.-238 с.193 .Тренин В., Харджиев Н. Поэтика раннего Маяковского // Лит. Критик.- 1935.-№4.

192. Туранина H.A. Особенности именной метафоры в поэзии В.В. Маяковского. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. - Л., 1987.

193. Харджиев Н. Маяковский. Материалы и исследования. М., 1940.

194. Харджиев Н., Тренин В. Поэтическая культура Маяковского. М.: Искусство, 1970. - 328 с.

195. Ходасевич В. О Маяковском // Лит. Статьи и воспоминания. Нью-Йорк, 1954.

196. Хорхордина Т.И. «Неизвестный» Маяковский. М., 2001.

197. Цветаева М. Поэт и время // Воля России. Прага, 1932. - №№ 1-3.200. «Человек играющий» в творчестве В.В. Маяковского: Эстетика праздника / Научн. Редактор Герасимова Л.Е. /. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1991. - 42 с.

198. Черемин Г. Ранний Маяковский. М. - Л., 1962.

199. Черемин Г.С. В.В. Маяковский в литературной критике. Л., 1985.

200. Чернышёва O.B. Творчество раннего В. Маяковского в контексте русского авангарда. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. - Магнитогорск, 2003.

201. Шаршун С. Генезис последнего периода жизни и творчества Маяковского // Числа. Paris, 1932. - №6.

202. Шенгели Г. Маяковский во весь рост. -М., 1927.

203. Шенцева М.В., Карпов И.П. Новое о Маяковском. Иошкар - Ола,1991.

204. Щербина В. За правдивое освещение творчества Маяковского // Правда. 1923. - 25 марта.

205. Шкловский В. О Маяковском. М., 1940.

206. Якобсон Р. О чешском стихе. Прага, 1923.

207. Якобсон Р. Новые строки Маяковского // Русский литературный архив. Нью-Йорк, 1956.

208. Якобсон будетлянин / Сост. и примеч. Б. Янгфельда. - Stockholm,1992.-С.30.

209. Edward J. Brown. Majakovskij's poem Celovek: The problem of interpretation. Praga, 1968.

210. Lawrence L. Stahlberger / The Symbolic System of Majakovskij. The Hague., 1964-163 p.1.. Воспоминания, письма, дневники

211. Аксёнов И. Почти всё о Маяковском // Новая Россия, 1926. № 3. -Март. - С.83-88.219. «В том, что умираю, не вините никого»?. Следственное дело В.В. Маяковского. Документы. Воспоминания современников. М.: Эллис Лак 2000, 2005. - 672 с.

212. Брик Л.Ю. Пристрастные рассказы: Воспоминания, дневники, письма. Н. Новгород: Деком, 2003. - 324 с.

213. Имя это теме: любовь!: Современницы о Маяковском / Сост. Катанян В.В. М.: Дружбы народов, 1993. - 333 с.

214. Катанян В.А. Распечатанная бутылка. Н. Новгород: Деком, 1999. -348 с.

215. Лавут П.И. Маяковский едет по Союзу. Воспоминания. М., 1969. -67с.

216. Маяковский в современном мире: Статьи, исследования, материалы и воспоминания. Л.: Лениздат, 1984. - 382 с.

217. Маяковский В.В., Триоле Эльза Дорогой дядя Володя: Переписка Маяковского и Эльзы Триоле, 1915-1917 /Сост., подготовка текста, предисл. и комментарии Бенгт Янгфельдт/. Stockholm, 1990. - 78 с.

218. Михайлов A.A. Жизнь Маяковского: Я своё земное не дожил. М.: Центрполиграф, 2001. - 554 с.

219. Недошивин В. Прогулки по Серебряному веку. Дома и судьбы. С-П.: Литера, 2005.-318 с.

220. Никулин Л. Владимир Маяковский. Воспоминания. М., 1955. - 35 с.

221. Полонская В. Воспоминания о В.В. Маяковском / Вступит, статья и комментарии С.Е. Стрижневой // Вопросы литературы, 1987. № 5. -Май.-С. 162-163.

222. Последняя любовь Маяковского: С включением мемуаров Вероники Полонской. Ann Frbor (Mich): Эрмитаж, 1983. - 123 с.

223. Скорятин В.И. Тайна гибели В. Маяковского: Новая версия трагических событий, основанная на последних находках в секретных архивах. М.: Звонница. - МГ, 1998. - 269 с.

224. Тата (Татьяна Яковлева) / Сост. Аксёнкин А. /. М.: Гельветика - М., 2003.-216 с.

225. Чуковский К. Современники: Портреты и этюды. Минск: Народная асвета, 1985. - 575 с.

226. Шаховская З.А. Маяковский в Туле 1918 году // Русская мысль. -Париж, 1970. 13 августа. - С.7.

227. Thompson Patricia J. Mayakovsky in Manhattan. A Love Story. N.Y., P.41-46.V. Труды по теории литературы

228. Аристотель. Поэтика. Риторика. СПб.: Азбука, 2000. - 346 с.

229. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М.: Худож. лит., 1986.-541 с.

230. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. 2 изд. - М.: Искусство, 1986. - 444 с.

231. Бахтин М.М. Автор и герой. СПб.: Азбука, 2000. - 332 с.

232. Бахтин М.М. Эпос и роман. СПб.: Азбука, 2000. - 300 с.

233. Бодуээн де Куртене И.А. К теории «слова как такового» и «буквы кактаковой» // Избранные работы по языкознанию. М., 1963. - Т.2.

234. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М.: Высш. шк., 1989. -404 с.

235. Ветловская В.Е. Анализ эпического произведения: Проблемы поэтики. СПб.: Наука, 2002. - 211 с.

236. Вейдле В.В. Умирание искусства. -М.: Республика, 2001.-447 с.

237. Виноградов B.B. О языке художественной прозы. М.: Наука, 1980. -360 с.

238. Власенко T.JI. Литература как форма авторского сознания. М.: Логос, 1995.- 197 с.

239. Гаспаров М.Л. Современный русский стих. М., 1974.

240. Гинзбург Л. О лирике. М., 1997.

241. Гинзбург Л .Я. О психологической прозе. М.: Intrada, 1999. - 415 с.

242. Гусев В.И. Искусство прозы. Статьи о главном. М.: Изд-во Лит. инта им. A.M. Горького, 1999. - 157 с.251 .Жирмунский В.М. Рифма, её история и теория Л., 1923.

243. Жирмунский В.М. Введение в литературоведение: Курс лекций. -СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1996. 438 с.

244. Жирмунский В. Поэтика русской поэзии. СПб., 2001.

245. Жирмунский В.М. Язык. Литература. Эпос. СПб., 2001.

246. Кожинов В.В. Размышления об Искусстве, Литературе и Истории. -М.: Согласие, 2001.-815 с.

247. Лепахин В.В. Икона в русской художественной литературе. М.: Отчий Дом, 2002. - 736 с.

248. Лихачев Д.С. Заметки о русском. 2-е изд., доп. - М.: Сов. Россия, 1984.-62 с.

249. Лихачев Д.С. Историческая поэтика русской литературы. СПб.: Алетейя, 1997.-508 с.

250. Лихачев Д.С. Очерки по философии художественного творчества. 2 изд., доп. - СПб.: БЛИЦ, 1999. - 190 с.

251. Лосев А.Ф. Проблема художественного стиля. Киев, 1994.

252. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. 2-е изд. -М., 1995.

253. Лотман Ю.М. Избранные статьи: В 3 т. Таллинн: Александра, 1992.

254. Лотман Ю.М. О русской литературе: Ст. и исслед. (1958 1993): История рус. прозы. Теория лит. - СПб.: Искусство-СПб., 1997. - 845 с.

255. Лотман Ю.М. Об искусстве. СПб.: Искусство-СПб., 1998. - 702 с.

256. Николина H.A. Филологический анализ текста. М.: Академия, 2003. -256 с.266.0всяннико-Куликовский Д.Н. Литературно-критические работы: В 2 т. -М.: Худож. лит., 1989.

257. Павлович Н.В. Словарь поэтических образов. На материале русской художественной литературы XVIII-XX вв.: В 2-х т. М., 1999. - Т.1 -795 с.-Т.2-872 с.

258. Поляков М.Я. Вопросы поэтики и художественной семантики. 2-е изд., доп. - М.: Сов. писатель, 1986. - 478 с.

259. Потебня A.A. Эстетика и поэтика: Сборник. М.: Искусство, 1976. -614 с.

260. Потебня A.A. Теоретическая поэтика. М.: Высш. шк., 1990.342 с.271 .Пропп В.Я. Русский героический эпос. М.: Лабиринт, 1999. -636 с.

261. Пропп В .Я. Сказка. Эпос. Песня. -М.: Лабиринт, 2001. 367 с.

262. Рымарь Н.Т. Введение в теорию романа. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1989.-268 с.

263. Рымарь Н.Т. Поэтика романа. Куйбышев: Изд-во Сарат. ун-та. Куйбышев, фил., 1990. - 252 с.

264. Силантьев И.В. Поэтика мотива. М.: Языки славян, культуры, 2004. -294 с.

265. Тарановский К.О. О поэзии и поэтике. М.: Языки русской культуры, 2000.

266. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. М.: Аспект Пресс, 2001.-334 с.

267. Тюпа В.И. Литературное произведение: проблемы теории и анализа. -Кемерово: Кузбассвузиздат, 1997.

268. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М.: Лабиринт, 1997. -445 с.

269. Хализев В.Е. Теория литературы: Учеб. для студ. вузов. 3 изд., испр. и доп. - М.: Высш. шк., 2002. - 436 с.

270. Эткинд Е.Г. Материя стиха. Париж, 1978.VI. Словари, справочники, энциклопедии

271. Всемирная энциклопедия: Философия / Главн. науч. ред. и сост. A.A. Грицанов. М.: ACT, Мн.: Харвест, Соврем, литератор, 2001. - 1312 с.

272. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. -М.: ТЕРРА, 1995.

273. Даль В.И. Пословицы русского народа: В 3-х т. СПб.: ТОО Диамант, 1996.

274. Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под. ред. А.Н. Николюкина. Институт научн. информации по общественным наукам РАН. М.: НПК Интелвак, 2003. - 1600 стб.

275. Сад демонов: Словарь инфернальной мифологии Средневековья и Возрождения. М.: INTRADA, 1998. - 320 с.

276. Словарь иностранных слов. Под редакцией И.В. Лекина, Ф.Н. Петрова. -М.: Гослит, 1955.

277. Справочник Богословский. Церковно-исторический словарь. М., 1996.

278. Тресиддер Дж. Словарь символов / Пер. с англ. С. Палько. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2001. - 448 с.

279. Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. М.: Республика, 2001.-700 с.

280. Христианство: Энциклопедический словарь: В 2 т. / Под С.С. Аверинцева-М., 1993.

281. Справочник Богословский. Церковно-исторический словарь. -1996.