Лингвокультурные концепты как отражение языковой картины мира: На материале языка оригиналов и переводов произведений Т.Керашева с адыгейского на русский и английский языки тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Кушу, Сулета Ахировна

• Кушу, Сулета Ахировна
• кандидат филологических наук
• 2004

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Кушу, Сулета Ахировна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. КОНЦЕПТЫ КАК ОТРАЖЕНИЕ МЕНТАЛИТЕТА НАРОДА И ЕГО ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРА.

1.1. Языковая картина мира в лингвокультурологическом аспекте.

1.2. Концепт в лингвокультурологических исследованиях.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА 2. ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ КОНЦЕПТОВ КУЛЬТУРЫ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Т. КЕРАШЕВА.

2.1. Проблемы межкультурной коммуникации, билингвизма, перевода и автоперевода.

2.2. Отражение национально-культурной специфики адыгейской языковой картины мира в произведениях Т.Керашева.

2.2.1. Художественные тексты как национально-культурная ценность.

2.2.2. Концепты «семья», «род».

2.2.3. Концепты «люди», «народ», «адыгство».

2.2.4. Традиции, обычаи.

2.2.5. Концепты «старость» и «молодость».

2.2.6. Концепт «родина».

2.2.7. Концепт «дружба».

2.2.8. Концепты «слово», «язык», «речь».

2.2.9. Положительные и отрицательные коннотации концептов как отражение личности автора.

2.3. Особенности автоперевода Т.Керашевым своих произведений на русский язык и перевода его произведений на английский язык.

ВЫВОДЫ.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Лингвокультурные концепты как отражение языковой картины мира: На материале языка оригиналов и переводов произведений Т.Керашева с адыгейского на русский и английский языки»

Актуальность темы. «Характерной чертой современного гумани-♦ тарного исследования является попытка реконструкции «духовного универсума» людей различных культурно-исторических сообществ. Обнаружение и анализ важнейших универсальных категорий культуры, определяющих одновременно и категории человеческого сознания, невозможны без изучения языковой картины мира, в которой отражается восприятие действительности и «образ мира» в сознании соответствующего этноса» (Бижева 2000, с. 109).

Кроме того, как справедливо отмечает М.П.Ахиджакова, «развитие адыго-русского двуязычия требует адекватного сопоставительного описания реалий адыгейского и русского языков. Необходимость детальной разработки вопросов, связанных с сопоставлением этих языков, не вызывает сомнений» (Ахиджакова 2000, с.З). Огромная известность Т. Кераше-ва в мире обусловила то, что его произведения переведены на многие языки (например, на английский, немецкий, китайский, чешский, украинский, кабардинский, осетинский, литовский, латышский, польский, турецкий). Важным представляется также изучение того, насколько адекватно переданы адыгейские реалии, национальная специфика на английский язык.

Занимаясь кросс-культурным сопоставлением систем ценностей адыгейского и американского народов, американскии исследователь С.Хокинс отмечает богатое наследие высоких моральных принципов обеих культур, которые, несмотря на различия в национальных ценностных ориентирах, во многом сходны благодаря своей универсальной природе; подчеркивает, что «в настоящее время, в начале XXI века, перед обеими культурами стоит задача сохранить эти ценности в условиях разрушительного воздействия многих факторов, приводящих к падению моральных устоев, и стремительных глобальных изменений во всем мире» (Хо-кинс 2001, с.21). Адыгейский и русский народы еще более близки в силу не только множества общих ценностных ориентиров, но и тесного территориального общения, большого количества смешанных браков, научно-культурного и экономического сотрудничества. «Самые широкие связи имели место между восточными славянами и адыгами, которые были установлены ещё в VI - IX вв. Естественно, какой бы характер ни носили эти связи, они не могли пройти без взаимовлияния их образа жизни и образа мышления» (Web сервер Адыгейского Государственного Университета ©1999-2002). Однако полновесных исследований данных типов общения существует крайне мало, а по отношению к литературно-языковому творчеству практически нет.

В данное время уже бесспорным фактом стало то, что «для выяснения сущности языка к нему следует подходить не только как к средству коммуникации, но прежде всего как к неотъемлемому и важнейшему компоненту национальной культуры» (Бижева 2000, с.109). Все это позволяет с уверенностью утверждать, что «на настоящем этапе развития научного знания, когда и в лингвистике наблюдаются существенные методологические «сдвиги», актуальность изучения роли языка в построении «картины мира» (в контексте проблемы исследования взаимодетерминированности языка и культуры) не нуждается в специальном обосновании» (там же).

Исследуя взаимосвязь языка и национального характера, А.А.Мельникова отмечает, что «понимание специфики языкового кодирования мира. даёт возможность гораздо глубже исследовать культурные установки, чем непосредственный анализ культурных проявлений» (Мельникова 2003, с. 113).

Всё это обусловливает актуальность избранной нами темы исследования. Вслед за З.Х.Бижевой, изучавшей на диалектном и фольклорном материале ряд концептов в русле адыгской языковой картины мира, мы можем сказать, что «адыгские культурные концепты рассматриваются в работе в контексте понимания языка как универсального средства этнического самовыражения и формы культуры. Изучая выражение адыгского менталитета в культурных концептах, мы анализируем определенные фрагменты адыгской языковой картины мира. Культурные концепты отражают те фрагменты языковой картины мира, которые связаны с духовным освоением действительности. С этой точки зрения и интересовали нас адыгские культурные концепты» (Бижева 2000, с. 110).

Научная новизна полученных результатов и использованных методов заключается в том, что в настоящей работе впервые сопоставляются адыгейский, русский и английский языки в лингвокультурологическом аспекте с позиций соотнесения характерных для них фрагментов языковой картины мира, включающих идеи родства и культурно-территориального единства, понятия «Родина», «народ», «адыгство», «дружба», «старость-молодость», «речь», «личность автора», традиции для установления сходства и отличий между указанными языками.

Цель работы - выявить и исследовать базовые культурные концепты, нашедшие отражение в художественных произведениях билингва Т. Керашева, как составные части языковой картины мира в аспекте адыго-русского двуязычия, а также особенности передачи этих концептов на английский язык.

В соответствии с поставленной целью необходимо решить следующие задачи: рассмотреть понятие «языковая картина мира» в лингвокультурологическом плане; изучить лингвокультурологическое понятие «концепт»; выявить проблемы межкультурной коммуникации в аспекте билингвизма; определить перечень основных концептов, отражающих национально-культурную специфику в произведениях Т. Керашева; ф — сопоставить концепты «семья», «род», «народ», «родина», «дружба», «речь, язык», «старость/молодость» и их составляющие, связанные с ними традиции в адыгейской и русской языковых картинах мира, выявить общее и отличное между ними; ! - исследовать особенности личности автора, проявляющиеся посредством описываемых им концептов; рассмотреть специфику перевода указанных концептов с адыгейского языка на русский и на английский языки.

Объект исследования — язык оригиналов и автопереводов на русский язык художественных произведений Т. Керашева, а также их перевод на английский язык.

Предмет исследования — единицы различных уровней языка (сло ва, словосочетания, фразеологические сращения, пословицы и поговорки, предложения и сложные синтаксические единства, контексты, художественные тексты), отражающие лингвокультурологические национально-родовые понятия, а также описание сопутствующих им элементов традиций, обрядов, верований, этикета, языка, человеческих отношений, национально-культурных ценностей.

Положения, выносимые на защиту: 1. В результате взаимодействия человека с внешним миром складываются его представления об этом мире, о различных сторонах окружающей действительности, формируется многоликая и многомерная мо-<4k дель мира. Языковая картина мира создает знаковый образ действительности, ее интерпретацию. Словесные образы вещей и лингвистические модели, отражающие специфические особенности национального языка, дополняют видение мира. Они становятся одним из источников познания, осмысления действительности, способствуют воспроизведению более полной и всесторонней картины окружающей действительности в сознании людей.

Картина мира лингвокультурного сообщества в целом формируется языком как средством воплощения тех или иных культурных установок, стереотипов, символов, эталонов и т. п., которые организуют данный социум в сообщество.

2. Языковая картина мира складывается из специфических, характерных для данного языка концептов, стереотипов языкового и культурного сознания.

Лингвокультурологический анализ художественных текстов и изучение базовых для него концептов проводится нами с целью раскрытия ментальности народа (способа видения мира, духовного единения людей, уровня общественного сознания, на котором мысль не отчленена от эмоций, привычек и приемов сознания) и его культуры через язык. Такое исследование помогает увидеть тот культурный фон, который стоит за единицей языка (в данном случае — за словами «род», «народ», «родина» и включающими их фразеологизмами, метафорами, символами, сравнениями, пословицами и поговорками) и который позволяет соотносить поверхностные структуры языка с их глубинной сущностью.

3. Наиболее яркими и важными для постижения ценностей любой нации, народа, а также смысла художественных произведений Т.Керашева являются базовые концепты «семья», «род», «народ», «родина», «дружба», «старость-молодость», «язык, речь». Они, в совокупности со связанными с ними реалиями и национальными традициями, представляют собой концепты универсальные, но этнически осмысленные, исторически давние, постоянные, ибо входят в набор концептов современного сознания не только русского, адыгейского, английского, но и множества других народов мира.

4. Определяющую роль при выявлении и изучении концептов в лин-гвокультурологическом плане играет языковая личность автора. По тому, как и какие именно автор применяет слова категории состояния, оценки, описывает эмоции, экспрессивность персонажей, передаёт прямую речь, можно увидеть и позицию самого автора. Таким образом, посредством описания своих героев Тембот Керашев в общечеловеческом и национально-культурном плане одни вещи одобряет, другие осуждает. Он одобряет сдержанность, воспитанность, умение владеть собой; искренность; сочувствие, заботливость; великодушие; свободу, освобождение от гнета, порабощения. Керашев осуждает старое традиционное отношение к женщине как к рабыне; предрассудки и некоторые устаревшие суровые обычаи; ограниченность; двуличие, хитрость; сплетни, зависть; злобность; жадность; воровство, конокрадство; насилие; грубость; подлость; трусость; жестокость; предательство; потерю самообладания.

5. Экспрессивность, образность, лингвокультурная специфичность, эпичность языка перевода Т.Керашевым своих произведений на русский язык уменьшены, снижены по сравнению с оригиналом, а в английском переводе еще более снижены по сравнению с русским вариантом.

Методологическую основу работы составили труды по лингво-культурологии В.В.Воробьева, В.А.Масловой, по концептологии Д.С.Лихачева, Ю.С.Степанова, Н.Д.Арутюновой, по языковой картине мира Ю.С.Караулова, по исследованию языковой личности В.И.Карасика, по проблемам перевода и билингвизма Ю.Д.Дешериева, З.У.Блягоза, по адыгейской языковой картине мира З.Х.Бижевой, социолого-историко-этнографические исследования Э.Л.Коджесау, а также М.П.Ахиджаковой по языку произведений Т. Керашева. ф Методы исследования. В работе в тесном взаимодействии выступает семиотический, делающий упор на широкий культурно-фольклорный материал, и собственно лингвистический анализ, использующий, в первую очередь, фразеологизмы, метафоры, сравнения, стереотипы и символы привлекаемых языков. Методы исследования определяются охарактеризованной выше спецификой объекта, подходом к его анализу и поставленными задачами. В их числе, кроме уже названных, - сопоставительный анализ, концептологический и контекстный анализ; привносятся элементы трансформационного и компонентного анализа.

В ходе работы применялись следующие приемы: наблюдение языкового материала и описание языковых фактов; элементы трансформационного и компонентного анализа, подстановки иноязычных эквивалентов, замещение эквивалентов языка перевода соответствующими лексемами языка оригинала; прием перефразировки.

Источники иллюстративного материала. Иллюстративный материал был извлечен из следующих прозаических произведений и автопереводов Тембота Магометовича Керашева (Юэрэщэ Т.): романа «Насыпым игъогу» — «Дорога к счастью», изданного на адыгейском и русском языках в 1947 году; из повести «Шапсыгъэ пшъашъ» — «Дочь шапсугов», также одновременно опубликованной на адыгейском и русском языках в 1951 году; из повести «Аужырэ шхончогъур» (1969 г.) и ее авторского перевода на русский язык «Последний выстрел» (1979 г.). Кроме того — из рассказа «Адыгэм анахь ищык1эгъэ пкъыгъуищым итхыд», его автоперевода на русский — «Сказание о трех самых необходимых для адыга предметах» - и английский язык - «Tale of the Three Most Important Things for an Ady-ghei» (translated by Margaret Wettlin, 1972). Картотека на адыгейском и русском языках включает свыше 1500 единиц.

Научно-практическая значимость диссертационного исследования заключается в возможности популяризировать и глубже постичь произведения классика адыгейской литературы Тембота Магометовича Керашева, а через его творчество — культурные, духовные ценности, как универсальные, общемировые, так и адыгейские национально-специфические. Кроме того, практическая значимость работы связана с ее педагогической направленностью, в особенности с практикой преподавания неродных языков, которая предполагает обучение языку не только как системе собственно лингвистических форм, но и ознакомления уча-ТЛ щихся с функционально-прагматическими особенностями данного языка, а также с ментальными и поведенческими стереотипами его носителей, ценностными приоритетами народа.

Апробация работы. Основные положения, выводы, результаты исследований были апробированы на кафедре арабского языка Института стран Азии и Африки при МГУ (г. Москва) в 2002 г.; в Центре изучения языков Иорданского университета (Иордания, г. Амман) в 2003 г.; на факультете иностранных языков Средиземноморского университета (Турция, г. Анталия) в 2004 г.; были изложены в докладе на неделе науки, проводимой в Кубанском государственном университете (апрель 2004 г.), на заседаниях кафедры теоретической и прикладной лингвистики Кубанского государственного университета (РФ, г.Краснодар); на кафедре арабского и второго иностранного языка Адыгейского государственного университета (Республика Адыгея, г. Майкоп).

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Кушу, Сулета Ахировна

выводы

Поскольку речь, произнесенная воспитанным в данной культуре лицом, представляет собой факт культуры и по ней мы можем идентифицировать многие важные культурные перемены, постольку важную роль в этом играют писатели-билингвы, свободно владеющие не только разными языками, но и знаниями о национально-специфических реалиях различного рода. Национальных колорит художественного произведения большого мастера-билингва выражается в глубоком проникновении в психологию народа, в передаче и осмыслении черт его национального характера.

Можно с уверенностью утверждать, что билингвизм и переводческая деятельность всемерно способствуют расширению контактов между народами, однако не всегда адекватно возможно передать с помощью одного языка национально-специфические реалии другого.

Хотя русский язык относится к славянской группе индоевропейских языков, а адыгейский — к абхазо-адыгской группе иберийско-кавказских языков и они различны и по своей строевой системе (первый — синтетический, второй - полисинтетический), но русский и адыгейский — языки, находящиеся в самом тесном контакте и испытывающие непосредственное влияние друг на друга. В связи с этим необходимо изучать эти-ко-культурологические вопросы, связанные с их функционированием в конкретном языке, также и по отношению к переводческой практике, которая является актом межкультурной коммуникации. Перевод как форму деятельности можно представить и как языковой контакт, нацеленный на адекватную передачу содержания оригинала с помощью средств другого языка, и как связь двух культур, отраженных в этих языках. Одни и те же понятия в них могут передаваться по-разному; при переводе неизбежны смысловые потери, т.е. значения, выраженные в тексте на иностранном языке, в тексте перевода сохраняются не полностью и передаются лишь частично.

Поскольку текст отображает духовный мир человека, именно текст напрямую связан с культурой, ибо он пронизан множеством культурных кодов; текст хранит информацию об истории, этнографии, национальной психологии, национальном поведении, т.е. обо всем, что составляет содержание культуры. Текст — это истинный стык лингвистики и культурологии, т.к. он принадлежит языку и является его высшим ярусом, в то же время текст есть форма существования культуры.

Есть все основания считать, что в романах, повестях, новеллах, рассказах Т.М.Керашева как большого мастера слова в полной мере нашли отражение те базовые представления, концепты, по которым можно составить представление о нации адыгов. Не имея возможности в данной работе рассмотреть все ценностноокрашенные концепты, представленные в произведениях Тембота Керашева, мы рассмотрели некоторые из них, такие, как слово (речь), достоинство, семья (род), люди (народ), родина, адыгство, традиции, старость — молодость, дружба. Эти концепты представляются базовыми, чрезвычайно значимыми для адыгов.

С полной уверенностью можно утверждать, что эти понятия являются не только ценностноокрашенными для адыгейского менталитета, но и относятся к числу социокультурных универсалий.

В соответствии с названными выше лингвистическими концепциями, опираясь на полевый анализ, мы рассматривали ядро этих концептов и слова-понятия, составляющие их периферию, выясняли сопровождающие их ассоциации и роль, которую эти концепты выполняют в адыгейской национально-культурной картине мира. В процессе исследования языка оригиналов и автопереводов произведений Т.Керашева были выявлены следующие лингвокультурологические особенности реализации названных концептов.

Концепт «семья», «род». Отношение к родителям, к старшим вообще, к братьям — самое строгое в адыгском этикете и должно быть неизменно почтительным, подчеркнуто и всемерно уважительным. Родители к детям относятся неодинаково (отец более строго, мать более мягко), дедушки и бабушки зачастую играли для детей роль настоящих любящих родителей. Традиционно самым бесправным и тягостным было положение невестки, снохи: в семье мужа молодая женщина должна была следовать целому ряду запретов, характерных для семейного быта адыгов.

Концепт «народ», «адыгство». Понятия «почтительность», «мужественность», «человечность» можно считать ядром концепта «адыгство» -адыгагъэ. Керашевым в этот концепт включаются также еще целый ряд понятий: достоинство; честь — адыгэ напэ, честность; благожелательность — гуапагьэ; щедрость; героизм, воинская доблесть; выдержка, сдержанность; гостеприимство; тактичность; уважение к людям и их мнению, страх быть осужденным людьми, почтительность, почитание родителей и вообще старших, взаимопомощь; трудолюбие; выносливость; доверие; приветливость; простота, искренность; отдельно суровость, непреклонность, твердость характера для мужчин и мягкость, гибкость, изящество, плавность движений и походки, покорность, терпение для женщин; доброжелательное отношение к другим народам; ум, находчивость: хорошее отношение к животным и осуждение отсутствия такового.

Личность должна рассматриваться в перспективе культурной традиции народа, этноса. Традиции как категории культуры отражают специфику существующей системы ценностей и задают образцы социального поведения и восприятия мира. У адыгов много культивируемых ими человеческих качеств вошло в традицию, закреплено адатом, стало частью этикетного, общеповеденческого ритуала. Это, например, следующие исторически сложившиеся традиции и связанные с ними обряды, ритуалы: скромность (для женщин и стыдливость), гостеприимство, старейшинство, выказывание почета, уважения, чапщ, запрет на прямое обращение, договорное братство (братание), выказывание суровости, совместный труд — ш1ыхьаф, месть.

Концепты «старость» и «молодость». Старики сохраняют обычаи, должны быть строгими, имеют право учить, направлять молодежь, относясь к ней покровительственно, хотя иной раз и с некоторым недоверием. Молодежь, в свою очередь, полагается на их мнение, зависит от него; молодые выказывают всяческое почтение старикам, советуются с ними.

Концепт «родина» - хэку, хэкужъ, анэхэгъэгу. Сопутствует этим понятиям слово «патриотизм» — преданность и любовь к родине, отечеству, своему народу; адыгейские аналоги — хэгъэгупсэныгъ, хэкупсэныгъ, хэгъэгушЙгьэгъу. У Керашева положительные герои не мыслят себя вне родины. Забота о ней для них не пустые слова, а реальные добрые дела; они также выказывают любовь, привязанность, нежные чувства к родному краю.

Концепт «дружба». Чувство дружбы не назовешь традицией, национальным обычаем, это сердечная привязанность, у каждого она своя. Адыги высоко чтят друзей, дружбу, не стесняются её проявлений, сурово осуждают за нарушение принципов дружбы. Дружба — это проявление человечности, проявление адыгства, гордость человека.

Концепты «слово», «язык», «речь». К серьезности слова, к силе его воздействия адыгов приучали с раннего детства; тогда и в зрелом возрасте человек заслуживал уважения, т.к. не бросал слов на ветер, был хозяином своего слова — вызывал уважение, был надежным. В речи передаются знания о мире, проявляются традиционные формулы вежливости; речь притягивает или отталкивает других людей. В произведениях Т. Ке-рашева огромное внимание уделяется силе печатного и сказанного слова. Нужные, сказанные вовремя и к месту слова, высокая грамотность сразу возносили человека, делали его известным, уважаемым, а то и героем. Речь, манера говорить может быть положительной или отрицательной характеристикой человека, предметом его гордости, усиленного внимания со стороны окружающих или же осуждения. В особенностях речевого общения проявляется адыгский менталитет, качества характера, черты целой нации, душа человека, его настроение, отношение к миру. Правильные слова адыги передают из уст в уста, приравнивают к разумным поступкам.

Молчание в разговоре, игнорирование ответа может быть стилистической фигурой, особым приемом, несущим множество разнообразных функций в тексте. Очень многое о человеке, о его настроении, отношении к окружающим, о его ценностных приоритетах могут рассказать сопровождающие его речь тон, интонация. Они могут быть и универсальными, и национальными, адыгейскими как отголосок культуры и способ характеристики человека. Способы, приемы ведения беседы тоже могут быть национально-окрашенными, личностно-специфическими, могут служить оценкой человека, и Керашев тонко подмечает это, мастерски передаёт.

Зачастую живость, естественность повествованию придает шутка; она выражает мастерство писателя, и отношение к ней персонажей может служить их характеристикой.

Обращение в речи адыгов, очень часто, несмотря на традиционную адыгскую суровость, бывает мягким, нежным, ласковым, приветливым. Так что важнее для адыга не традиционное выражение суровости, а теплота отношений, человечность.

Определяющую роль при выявлении и изучении концептов в лин-гвокультурологическом плане играет языковая личность автора, вне которой не познаётся ни один из характеров персонажей. По тому, как и какие именно автор применяет слова категории состояния, оценки, описывает эмоции, экспрессивность персонажей, передаёт прямую речь, практически всегда можно увидеть и позицию самого автора. Таким образом, можно сказать, что посредством описания своих героев Тембот Керашев одни вещи одобряет, другие осуждает.

Автор одобряет сдержанность, воспитанность, умение владеть собой; искренность; сочувствие, заботливость; свободу, освобождение от гнета, всяческого порабощения; великодушие. Он осуждает старое традиционное отношение к женщине как к рабыне; предрассудки и некоторые устаревшие суровые обычаи; ограниченность; двуличие, хитрость; сплетни, зависть; злобность; жадность; воровство, конокрадство; насилие; грубость; трусость; жестокость; предательство; потерю самообладания; подлость.

Нами были рассмотрены особенности автоперевода Керашевым на русский язык и перевода на английский язык «Сказания о трех самых необходимых для адыга предметах». Было установлено следующее.

В автопереводе на русский язык Т.Керашевым в ряде случаев снижена эмоциональность, образность, экспрессивность языка оригинала, иногда русский вариант представлен как сокращенный, более обобщенный и даже схематичный по сравнению с оригиналом. Кроме того, Керашев прибегает к объяснению некоторых адыгейских реалий, заменяя их на сходные русские.

В языке оригиналов и автопереводов Т.Керашев прибегает к различным видам соотношения устойчивых единиц. Чаще всего они переданы адекватно и не нуждаются в пояснениях, т.к. понятны, соотносимы с ценностями и представлениями адыгейского и русского народов. Изредка в русском варианте Керашев даёт поговорки, которых нет в адыгейском оригинале. Иногда устойчивые сочетания переданы с более или менее значительными отличиями между адыгейским и русским вариантами, переведены как комментарий для русского читателя. И по отношению к изучаемым нами концептам в языке перевода наблюдается потеря эмоциональной нагрузки; адыгейский оригинал — богаче, экспрессивнее, по сравнению с автопереводом на русский язык. В русском зачастую представлен усеченный вариант. Таким образом, в автопереводе Т.Керашевым в ряде случаев снижена эмоциональность, образность, экспрессивность языка оригинала, иногда русский вариант представлен как сокращенный, более обобщенный и даже схематичный по сравнению с оригиналом. Кроме того, Керашев прибегает к объяснению некоторых адыгейских реалий, заменяя их на сходные русские.

Почти такая же картина наблюдается и переводе этого же рассказа на английский язык.

При сопоставлении интересующих нас аспектов были выявлены отличия, касающиеся передачи реалий адыгского быта, образа жизни, обычаев, правил этикета. Были обнаружены замены, связанные с жанрово-стилистической спецификой «Сказания», включающие особенности передачи возвышенного стиля, архаизмов и просторечия: архаичные выражения могут заменяться метафорой, утрачиваются признаки возвышенного стиля, производится замена нейтральным словом, в том числе идиоматического выражения. Аналогично русскому автопереводу в английском переводе наблюдается частичная утрата экспрессивности, потеря эпитетов, утрата образности, опущение определений; встречаются примеры структурного упрощения, характерные для английского языка. В некоторых случаях полностью утрачивается национальная специфика. Имеют место грамматические замены, обусловленные спецификой английского языка. Отрицательная коннотация может полностью заменяться положительной.

Таким образом, экспрессивность, образность, лингвокультурная специфичность русского варианта снижена по сравнению с оригиналом, а английского — еще более снижена по сравнению с русским вариантом.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, соответствия между структурами языка и культуры могут ярко проявляться в концептах как отражении менталитета народа и его языковой картины мира. Воздействие культуры на язык проявляется в своеобразии процесса общения в разных культурах, что сказывается не только на особенностях лексики и грамматики, но и на нормативно-стилистическом укладе языка.

Национальный образ мира формируется из целостности национальной жизни. Язык отражает способ восприятия мира, свойственный нации. Выражаемые в нем значения складываются в определенную систему взглядов, формируют своеобразную коллективную философию, которая становится обязательной для всех носителей языка. Способ концептуализации действительности в каждом языке и универсален, и специфичен, поэтому люди, говорящие на разных языках, воспринимают мир немного по-разному, через призму своих языков.

В результате взаимодействия человека с внешним миром складываются его представления об этом мире, о различных сторонах окружающей действительности, формируется многоликая и многомерная модель мира. Языковая картина мира создает знаковый образ действительности, ее интерпретацию. Словесные образы вещей и лингвистические модели, отражающие специфические особенности национального языка, дополняют видение мира. Они становятся одним из источников познания, осмысления действительности, способствуют воспроизведению более полной и всесторонней картины окружающей действительности в сознании людей. Картина мира лингвокультурного сообщества в целом формируется языком как средством воплощения тех или иных культурных установок, стереотипов, символов, эталонов и т. п., которые организуют данный социум в сообщество.

Особенности картины мира, свойственные представителю той или иной национальной культуры, невозможно постичь, не изучив сознание человека, зафиксированное с помощью языка. Национально-культурное своеобразие определяют история, традиция, символы, мифы. Они составляют основу этнической характеристики языка.

Языковая картина мира складывается из специфических, характерных для данного языка концептов, стереотипов языкового и культурного сознания. Лингвокультурологический анализ художественных текстов и изучение базовых для него концептов раскрывает ментальность народа (способа видения мира, духовного единения людей, уровня общественного сознания, на котором мысль не отчленена от эмоций, привычек и приемов сознания) и его культуры через язык. Ментальность понимаем как миросозерцание в категориях и формах родного языка, которые соединяют в себе интеллектуальные, духовные и волевые качества национального характера в типичных его проявлениях.

Единицей ментальности являются концепты данной культуры как такие единицы, обобщенные образы, с помощью которых мы мыслим о мире, представляем действительность. Они и составляют основу языковой картины мира народа, поскольку включают не только когнитивные элементы, но и подразумевают ориентацию на определенные ценности, вбирают определенные чувства, порождают ассоциации. Концепт может быть реализован в слове, словосочетании, высказывании, тексте, дискурсе.

Концепт оказывается инструментом, позволяющим рассмотреть в единстве художественный мир произведения и национальный мир. Концепт как единица анализа позволяет включить образную ткань произведения в общенациональную ассоциативно-вербальную сеть. Анализ концептов способствует пониманию глубинных смыслов произведения, замысла его автора как развитой языковой личности.

Языковая личность характеризуется не только степенью владения языком, но и выбором - социальным, личностным - языковых средств различных уровней, а также видением мира. Языковая личность органически связана с национальной культурой.

Комплексное понимание концепта интегрирует различные традиционные теории значения (логические, психологические, поведенческие и др.) и такие составляющие психической деятельности человека, как понятие, представление, метафорические образы, культурно-исторические ассоциации; концепт включает в себя слово и непосредственно связанное с ним переживание.

Концепт является ментальной категорией, отражением индивидуального опыта каждой языковой личности, и ключ к его пониманию лежит в анализе языковых данных — именно они объективируют то, что уже подверглось когнитивной обработке человеческим разумом. Анализ языковых данных предполагает прежде всего анализ сочетаемости данного слова (концепта) в художественном тексте. Культурный концепт — это ментальное образование, имеющее множество измерений, из которых важнейшим является ценностное. «Художественные концепты», существующие в сознании автора и отражающиеся в тексте, содержат в себе возможности образного развития.

Речь, произнесенная воспитанным в данной культуре лицом, представляет собой факт культуры, по ней можно идентифицировать многие культурные перемены; важную роль в этом играют писатели-билингвы, свободно владеющие не только разными языками, но и знаниями о национально-специфических реалиях различного рода. Национальный колорит художественного произведения большого мастера-билингва выражается в глубоком проникновении в психологию народа, в передаче и осмыслении черт его национального характера.

Хотя русский язык относится к славянской группе индоевропейских языков, а адыгейский - к абхазо-адыгской группе иберийско-кавказских языков и они различны и по своей строевой системе (первый — синтетический, второй - полисинтетический), но эти языки находятся в самом тесном контакте и испытывают непосредственное взаимовлияние.

Перевод как форму деятельности можно представить и как языковой контакт, нацеленный на адекватную передачу содержания оригинала с помощью средств другого языка, и как связь двух культур, отраженных в этих языках. Одни и те же понятия в них могут передаваться по-разному; при переводе неизбежны смысловые потери, т.е. значения, выраженные в тексте на иностранном языке, в тексте перевода сохраняются не полностью и передаются лишь частично.

Текст отображает духовный мир человека и напрямую связан с культурой, ибо он пронизан множеством культурных кодов, хранит информацию об истории, этнографии, национальной психологии, национальном поведении, т.е. обо всем, что составляет содержание культуры. Текст — это истинный стык лингвистики и культурологии, т.к. он принадлежит языку и является его высшим ярусом, в то же время текст есть форма существования культуры.

В романах, повестях, новеллах, рассказах Т.М.Керашева как большого мастера слова в полной мере нашли отражение те базовые представления, концепты, по которым можно составить представление о нации адыгов. Наиболее яркими и важными для постижения ценностей любой нации, народа, а также смысла художественных произведений Т.Керашева являются, на наш взгляд, базовые концепты «семья» («род»), «народ», («адыгство»), «родина», «дружба», «старость-молодость», «речь» («язык»), традиции, а также включающие их фразеологизмы, метафоры, символы, сравнения, пословицы, поговорки и связанные с ними реалии, поскольку они представляет собой концепты универсальные, но этнически осмысленные, исторически давние, постоянные, ибо входят в набор концептов современного сознания не только русского, адыгейского, английского, но и множества других народов мира. Поэтому эти понятия являются не только ценностноокрашенными для адыгейского менталитета, но и относятся к числу социокультурных универсалий.

В рамках полевого анализа мы рассматривали ядро этих концептов и слов-понятий, составляющих их периферию, выясняли сопровождающие их ассоциации и роль, которую эти концепты выполняют в адыгейской национально-культурной картине мира. Лингвокультурные особенности реализации названных концептов в языке оригиналов и автопереводов произведений Т.Керашева состоят в следующем.

Концепт «семья», «род». Отношение к старшим, к родителям, к братьям - самое важное в адыгской культуре и должно быть неизменно почтительным, подчеркнуто и всемерно уважительным. Родители к детям относятся строго, даже сурово, дедушки и бабушки зачастую играли для детей роль настоящих любящих родителей. Традиционно самым бесправным и тягостным было положение невестки, снохи: в семье мужа молодая женщина должна была следовать целому ряду запретов, характерных для семейного быта адыгов.

Концепт «народ», «адыгство». Понятия «почтительность», «мужественность», «человечность» — ядро концепта «адыгство» - адыгагьэ. Ке-рашевым в этот концепт включаются еще целый ряд понятий: достоинство; честь — адыгэ напэ, честность; благожелательность — гуапагьэ; щедрость; героизм, воинская доблесть; выдержка, сдержанность; гостеприимство; тактичность; уважение к людям и их мнению, страх быть осужденным людьми; почтительность, почитание родителей и вообще старших, взаимопомощь; трудолюбие; выносливость; доверие; приветливость; простота, искренность; ум, находчивость; отдельно суровость, непреклонность, твердость характера для мужчин и мягкость, гибкость, изящество, плавность движений и походки, покорность, терпение для женщин; доброжелательное отношение к другим народам; хорошее отношение к животным и осуждение отсутствия такового.

Личность должна рассматриваться в перспективе культурной традиции народа, этноса. Традиции как категории культуры отражают специфику существующей системы ценностей и задают образцы социального поведения и восприятия мира. У адыгов много культивируемых ими человеческих качеств вошло в традицию, закреплено адатом, стало частью этикетного, общеповеденческого ритуала. Это, например, следующие исторически сложившиеся традиции и связанные с ними обряды, ритуалы: скромность (для женщин и стыдливость), гостеприимство, старейшинство, выказывание почета, уважения, чапщ, запрет на прямое обращение, договорное братство (братание), выказывание суровости, совместный труд — ш1ыхьаф, месть.

Концепты «старость» и «молодость». Старики строги, сохраняют обычаи, учат, направляют молодежь, относясь к ней покровительственно, иной раз с некоторым недоверием. Молодежь, в свою очередь, полагается на их мнение, зависит от него; молодые выказывают всяческое почтение старикам, советуются с ними.

Концепт «родина» - хэку, хэкужъ, анэхэгъэгу. Сопутствует ему патриотизм — хэгъэгупсэныгъ, хэкупсэныгъ, хэгъэгушЙъэгъу — преданность и любовь к родине, отечеству, своему народу. У Керашева положительные герои не мыслят себя вне родины. Забота о ней для них не пустые слова, а реальные добрые дела; они всячески выказывают любовь, привязанность, нежные чувства к родному краю.

Концепт «дружба». Адыги высоко чтят друзей, дружбу, не стесняются её проявлений, сурово осуждают за нарушение принципов дружбы. Дружба — это проявление человечности, проявление адыгства, гордость человека.

Концепты «слово», «язык», «речь». К серьезности слова, к силе его воздействия адыгов приучали с раннего детства; тогда и в зрелом возрасте человек заслуживал уважения, т.к. не бросал слов на ветер, был хозяином своего слова - вызывал уважение, был надежным. В речи передаются знания о мире, проявляются традиционные формулы вежливости; речь притягивает или отталкивает других людей. В произведениях Т. Ке-рашева огромное внимание уделяется силе печатного и сказанного слова. Нужные, сказанные вовремя и к месту слова, высокая грамотность сразу возносили человека в глазах окружающих, делали его известным, уважаемым, а то и героем. Речь, манера говорить может быть положительной или отрицательной характеристикой человека, предметом его гордости, усиленного внимания со стороны окружающих или же осуждения. В особенностях речевого общения проявляется адыгский менталитет, качества характера, черты целой нации, душа человека, его настроение, отношение к миру. Правильные, умные слова адыги передают из уст в уста, приравнивают к разумным поступкам.

Молчание в разговоре, игнорирование ответа может быть стилистической фигурой, особым приемом, несущим множество разнообразных функций в тексте. Очень многое о человеке, о его настроении, отношении к окружающим, о его ценностных приоритетах могут рассказать сопровождающие его речь тон, интонация, а также способы, приемы ведения беседы, шутки. Они могут быть и универсальными, и национальными, адыгейскими как отголосок культуры и, в то же время, являться способом характеристики человека. Обращение в речи адыгов, очень часто, несмотря на традиционную адыгскую суровость, бывает мягким, нежным, ласковым, приветливым. Так что важнее для адыга не традиционное выражение суровости, а теплота отношений, человечность.

Определяющую роль при выявлении и изучении концептов в лин-гвокультурологическом плане играет языковая личность автора, вне которой не познаётся ни один из характеров персонажей. По тому, как и какие именно автор применяет слова категории состояния, оценки, описывает эмоции, экспрессивность персонажей, передаёт прямую речь, можно увидеть и позицию самого автора. Таким образом, посредством описания своих героев Т.Керашев одни вещи одобряет, другие осуждает.

Автор одобряет сдержанность, воспитанность, умение владеть собой; искренность; сочувствие, заботливость; великодушие; свободу, освобождение от гнета, порабощения. Он осуждает старое традиционное отношение к женщине как к рабыне; предрассудки и некоторые устаревшие суровые обычаи; ограниченность; двуличие, хитрость; сплетни, зависть; злобность; жадность; воровство, конокрадство; насилие; грубость; подлость; трусость; жестокость; предательство; потерю самообладания.

В автопереводе на русский язык Т.Керашевым в ряде случаев снижена эмоциональность, образность, экспрессивность языка оригинала, иногда русский вариант представлен как сокращенный, более обобщенный и даже схематичный по сравнению с оригиналом. Керашев объясняет некоторые адыгейские реалии, заменяя их на сходные русские.

В языке оригиналов и автопереводов Т.Керашев прибегает к различным видам соотношения устойчивых единиц. Чаще всего они переданы адекватно и не нуждаются в пояснениях, т.к. понятны, соотносимы с ценностями и представлениями адыгейского и русского народов. Изредка в русском варианте Керашев даёт поговорки, которых нет в адыгейском оригинале. Иногда устойчивые сочетания переданы с более или менее значительными отличиями между адыгейским и русским вариантами, переведены как комментарий для русского читателя. По отношению к изучаемым нами концептам в языке перевода наблюдается потеря эмоциональной нагрузки; адыгейский оригинал — богаче, экспрессивнее по сравнению с автопереводом.

Почти такая же картина наблюдается и в переводе рассказа Кераше-ва, сделанном Margaret Wettlin, на английский язык. Были выявлены отличия, касающиеся передачи реалий адыгского быта, образа жизни, обычаев, правил этикета. Обнаружены замены, связанные с жанрово-стилистической спецификой рассказа, включающие особенности передачи возвышенного стиля, архаизмов и просторечия: архаичные выражения иногда заменяются метафорой, утрачиваются признаки возвышенного стиля, производится замена нейтральным словом, в том числе идиоматического выражения. Аналогично русскому автопереводу в английском переводе наблюдается частичная утрата экспрессивности, потеря эпитетов, утрата образности, опущение определений; встречаются примеры структурного упрощения, грамматические замены, характерные для английского языка. В некоторых случаях полностью утрачивается национальная специфика. Отрицательная коннотация может заменяться положительной.

Таким образом, экспрессивность, образность, лингвокультурная специфичность русского варианта снижена по сравнению с оригиналом, а английского - еще более снижена по сравнению с русским вариантом.

В качестве перспективы развития данной темы следует назвать, на наш взгляд, такие проблемы, как вычленение других концептов, характеризующих языковую картину мира и менталитет адыгов; выявление полной языковой картины мира Тембота Керашева, других адыгских писателей и поэтов; в конечном итоге - определение и изучение концептосферы адыгейского языка и сопоставление ее с русской, английской и концепто-сферами других языков.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Кушу, Сулета Ахировна, 2004 год

1. Абрегов А.Н. К этимологии общеадыгейских слов пшъашъэ («дочь, «девушка») и шъауэ («сын») // Адыгейская филология. — Ростов-на-Дону, 1976.

2. Алиев А.К. Народные традиции, обычаи и их роль в формировании нового человека. — Махачкала, 1968.

3. Алифиренко Н.Ф. Современная лингвокультурология: новые подходы и перспективы // Антропоцентрическая парадигма в филологии. Мат-лы Междунар. науч. конф. (Ставрополь, 14-15 мая 2003 г.). Ч.П. Ставрополь, 2003. С.253-259.

4. Апресян Ю.Д. Образ человека в языке. Попытка системного описания // Вопросы языкознания. 1995. № 1.

5. Артемова А.В. Эмотивно-оценочная объективация концепта «женщина» в семантике фразеологических единиц: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Пятигорск, 2000.

6. Арутюнова Н.Д. Вторичные истинностные оценки: правильно, верно II Логический анализ языка: Ментальные действия. М., 1993.

7. Арутюнова Н.Д. Тождество и подобие (заметки о взаимодействии концептов) // Тождество и подобие. Сравнение и идентификация. -М., 1990.

8. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. — М., 1997.

9. Ахиджакова М.П. Сопоставительно-типологическая характеристика способов и средств выражения модальных отношений в русском и адыгейском языках (На материале языка творчества Т.Керашева). Дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2000.

10. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка, их личностная и национальная специфика: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Воронеж, 1988.

11. Баранов А.Г. Текст, текстовой модуль, номинация // Лингвистические единицы разных уровней в языке и речи. Краснодар, 1988. С.94-100.

12. Бархударов Л.С. Язык и перевод. М., 1975.

13. Бгажноков Б.Х. Адыгская этика как соционормативная система // Мир культуры адыгов (проблемы эволюции и целостности) / Сост. и научный ред. Р.А. Ханаху. Майкоп, 2002. С. 160-177.

14. Бгажноков Б.Х. Очерки этнографии общения адыгов. Нальчик, 1983.-232 с.

15. Бгажноков Б.Х. Психология адыгской благожелательности // Вопросы Кавказской филологии и истории. — Нальчик, 1982.

16. Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов: Пер. сфр.-М., 1995.

17. Бердяев Н.А. Русская идея // Вопросы философии. 1990. № 2.

18. Бижева З.Х. Адыгская языковая картина мира. Нальчик, 2000. -128 с.

19. Бижева З.Х. Адыгские культурные концепты (фрагменты языковой картины мира) // Мир культуры адыгов (проблемы эволюции и целостности) / Сост. и научный ред. Р.А. Ханаху. Майкоп, 2002. С. 211-223.

20. Блягоз З.У. Адыгейско-русское двуязычие. Майкоп, 1989 (а). -136 с.

21. Блягоз З.У. Аспекты и методы комплексного исследования национально-русского двуязычия // Принципы и методы социолингвистических исследований. М., 1989 (б). С.39-43.

22. Борботько В.Г. Общая теория дискурса (принципы формирования и смыслопорождения): Автореф. дис. . д-ра филол. наук. — Краснодар, 1998.

23. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). — М., 1997.

24. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. -М., 1971 и 1999.

25. Верещагин Е.М. Психологическая и методическая характеристика двуязычия (билингвизма). М., 1968.

26. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. В поисках новых путей развития лингвострановедения: концепция речеповеденческих тактик. — М.,1999. 84 с.

27. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Национально-культурная семантика русских фразеологизмов // Словари и лингвострановедение. — М., 1982.

28. Верещагин Е.Н., Костомаров В.Г. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. — М., 1990.

29. Вернер А.В. Семантическая и функционально-коммуникативная характеристика фразеологических единиц с культурным компонентом значения. Дис. . д-ра филол. наук. М., 1998.

30. Воеводина Т.В. О соответствии перевода жанровым традициям в свете социолингвистической теории перевода // Тетради переводчика. Вып. 16. 1976. С.48-56.

31. Воробьев В.В. Лингвокультурология (теория и методы): Монография. М.: Изд-во Рос. ун-та дружбы народов, 1997. - 331.

32. Габуниа З.М. Когнитивные аспекты изучения лексики духовной культуры в абхазо-адыгских языках // Девятый международный коллоквиум Европейского общества кавказоведов. — Махачкала, 1998. С.53-55.

33. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. -М., 1998.

34. Гомонов А.К. Традиции в системе общественных отношений: Ав-тореф. дис. . канд. ист. наук. — М., 1970.

35. Горе М.С. Этнохарактеризующие элементы в структурах фразеологических единиц // Русский язык: фразеология, грамматика, стилистика: Межвуз. сб. науч. тр. / Отв. ред. Н.В. Изотова. — Ростов н/Д,2000.

36. Гукасова Э.М. Ценностно-нормативная картина мира греческой и русской национальных личностей (На материале афористики) //

37. Язык и национальные образы мира: Матер. Междунар. науч. конф. -Майкоп, 2001.

38. Гумбольдт В. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества (1830-1835) // Гумбольдт В. Избр. тр. по языкознанию. М., 1984.

39. Дешериев Ю.Д. К методологии теории билингвизма и методике би-лингвистических исследований // Методы билингвистических исследований. М., 1976. С.6-20.

40. Диброва Е.И. Феномены текста: культурофилологический и психофилологический // Филология-Philologika. Краснодар, 1996. № 10. С.2-5.

41. Добрыднева Е.А. Коммуникативно-прагматическая парадигма русской фразеологии: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. — Волгоград, 2000.

42. Дубичинский В.В. Теоретическое и лексикографическое описание лексических параллелей: Дис. . д-ра филол. наук. Краснодар, 1995.

43. Зограф Г.А. Многоязычие // Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н.Ярцевой. М., 1990. С.303.

44. Зусман В. Концепт в системе гуманитарного знания // Вопросы литературы. 2003. № 2.

45. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты: Сб. науч. тр. Волгоград - Архангельск: Перемена, 1996. - С.3-16.

46. Карасик В.И. О категориях лингвокультурологии // Языковая личность: проблемы коммуникативной деятельности: Сб. науч. тр. — Волгоград: Перемена, 2001. С.3-16.

47. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987.-261с.

48. Кашароков Б.Г. Сопоставительно-типологический анализ фразеологизмов русского, немецкого и кабардино-черкесского языков: Авто-реф. дис. . канд. филол. наук. — Краснодар, 1999.

49. Кобозева И.М. Обзор проблематики конференции // Вопросы языкознания. 1996. № 2. С.6-18.

50. Коваленко Е.Г. «Инвариантный» портрет (образ) русского человека: поиск культурно-языковых и языковых доминант // Язык и национальные образы мира: Матер. Междунар. науч. конф. Майкоп, 2001.

51. Коджесау Э.Л. Об обычаях и традициях адыгейского народа // УЗАНИИ. Т. УШ. Этнография. Майкоп, 1968.

52. Коджесау Э.Л. Положение женщины в адыгском обществе в прошлом // ГУРИПП «Адыгея». Майкоп, 2001. Вып. 9. С. 24-41.

53. Комлев А.Д. О языковом концепте «долг» // Логический анализ языка. Языки этики. М., 2000.

54. Комплексный этико-культурологический словарь русского языка для школ Республики Адыгея / Под общим рук. проф. Р.Ю. Намито-ковой. — Майкоп, 2001. 240 с.59. Коран.-М., 1963.

55. Кубрякова Е.С. Концепт // Краткий словарь когнитивных терминов. -М., 1996. С.90-93.

56. Кудаш С. Навстречу весне. Незабываемые минуты. По следам юности. М., 1974.

57. Культура и быт адыгов. (Этнографическое исследование). Сб. ст. / Отв. ред. А. И. Першиц. Майкоп, 1976. Вып 1. - 200 с.

58. Культура и быт адыгов. (Этнографическое исследование). Сб. ст. / Отв. ред. С. А. Арутюнов. Майкоп, 1983. Вып. 5. - 110 с.

59. Культура и быт адыгов. (Этнографическое исследование). Сб. ст.. / Отв. ред. М. А. Меретуков, Л. Т. Соловьева Майкоп, 1991. Вып. 8.-430 с.

60. Кунашева М. Лингвокультурологический анализ терминов народной морали (на материале кабардинских пословиц и поговорок: Дис. . канд. филол. наук. -М., 1996.-251 с.

61. Курбатова Н.В. Паремии, паремические выражения и народные суждения как отражение национально-культурной специфики языковой картины мира (на материале ново(древне)греческого и русского языков): Дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2002.

62. Кушу С.А. Взаимодействие социума, языка и культуры // Молодые голоса в науке. Майкоп: АГУ, 2004. Вып 3. С.67-69.

63. Кушу С.А. Понятия родства и родины как лингвокультурные универсалии и как отражение адыгейской национально-культурной специфики // Наука-2004. Ежегодный сборник научных статей молодых ученых и аспирантов АГУ. Майкоп, 2004. С.214-217.

64. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Известия АН РФ. Серия Литературы и языка. 1993. № 1. Т. 52. С.3-9.

65. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология. — М., 1997.

66. Люлье Л.Я. Верования, религиозные обряды и предрассудки у черкес. ЗКО РГО, кн. 5, 1862.

67. Ляпин С.Х. Факт в пространстве бытия (опыт концептологического понимания). Архангельск, 1996.

68. Ляпин С.Х., Карасик В.И. Концептология: к становлению подхода // Концепты. Научные труды Центроконцепта. — Архангельск: Изд-во Поморского университета, 1997. Вып. 1. С. 11-35.

69. Ляушева С.А. Религиозные аспекты феномена «адыгагьэ» (история и современность): Автореф. дис. . канд. филос. наук. М., 1997. -23 с.

70. Макович Г.В. Концептуальный анализ языка как метод изучения описательных предикатов // Семантика языковых единиц. Докл. V Междун. конф. Т.2. М., 1996.

71. Мамбетов Г.Х. Общественный и семейный быт кабардинцев и балкарцев в XVI первой половине XIX в. // История Кабардино-Балкарской АССР. - М., 1967.

72. Мамхегова Р.А. Очерки об адыгском этикете. — Нальчик, 1993.

73. Маслова В.А. Лингвокультурология. М., 2001.

74. Матханова Э.И. Бытовые традиции в современных условиях. -Улан-Удэ, 1965.

75. Мафедзев С.Х. Адыги. Обычаи, традиции (адыгэ хабзэ). Историко-этнографическое издание. Нальчик, 2000.

76. Мафедзев С.Х. Обряды и обрядовые игры адыгов в XIX в. начале XX в. - Нальчик, 1979.

77. Мельникова А.А. Язык и национальный характер. — СПб., 2003.

78. Меретуков М. А. Семья и брак у адыгских народов (XIX 70-е годы XX в.) / Отв. ред. А. И. Першиц - Майкоп, 1987. - 366 с.

79. Меретуков М.А. Из общественного быта адыгов (XVIII — первая половина XIX в.) // ГУРИПП «Адыгея». Майкоп, 1991. Вып. 8. С.103-145.

80. Назаров В.Н., Мелешко Е.Д. Этика: словарь афоризмов и изречений.-М., 1995.

81. Напсо М.Д. Традиции, обычаи и их развитие // ГУРИПП «Адыгея». -Майкоп, 1981. Вып.4. С.141-173.

82. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения. — М.: Высш. шк., 1988. 168с.

83. Ниязалиев Ш. О месте национальной психологии в формировании и развитии личности: Автореф. дис. . канд. психол. наук. — Л., 1972.

84. Норман Б.Ю. Теория языка. Вводный курс. Учеб. пособие для студентов-филологов. М., 2004.

85. Овсянникова Т.А. Социальные и этно-этические аспекты культуры общения адыгов. Дис. . канд. филос. наук. Майкоп, 1999.

86. Ортони О. и др. Когнитивная структура эмоций // Язык и интеллект. Сб. / Пер. с англ. и нем. / Сост. и вступ. ст. В.В. Петрова. — М.: Изд. группа «Прогресс», 1995. С. 314-384.

87. Павиленис Р.И. Проблема смысла: Современный логико-философский анализ языка. М., 1983.

88. Панеш У.М. О мастерстве Тембота Керашева. — Майкоп, 1971. -67 с.

89. Панова Л.Г. Грех как религиозный концепт // Логический анализ языка. Языки этики. — М., 2000.

90. Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. — Воронеж: Истоки, 2001. — 192 с.

91. Потебня А.А. Эстетика и поэтика. М., 1976.

92. Проблемы двуязычия и многоязычия. -М., 1972.

93. Проничева Т.Ф. Традиция как социально-психологическое явление: Автореф. дис. . канд. психол. наук. — Л., 1969.

94. Райхштейн А.Д. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии: Учеб. пособие. -М., 1980.

95. Рахматуллина Д.Р. Англо-русские переводные несоответствия в художественном тексте: Автореф. дис. .канд. филол. наук. — Волгоград, 1995.

96. Ройзензон Л.И. Фразеология как лингвистическое явление // Тр. Самарканд, ун-та. 1961. № 113.

97. Романенко О.В. Олицетворения и овеществления в языке романа Э.М. Ремарка «Возлюби ближнего своего» (сопоставительный анализ подлинника и переводов): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2002.

98. Рягузова JI.H. Концептуализированная сфера «творчество» в художественной системе В.В.Набокова. Краснодар, 2000. - 184 с.

99. Рядчикова Е.Н. Смирение и самоуважение как непротиворечивые доминанты русской духовной культуры // Мат-лы Междун. научно-практич. конф. Афины; Москва; Краснодар, 2003 . 4.1. С. 18-20.

100. Рядчикова Е.Н., Кушу С.А. Адыгейский менталитет и языковая картина мира Т.Керашева в лингвокультурных концептах: Монография. Майкоп, 2004. 115 с.

101. Рядчикова Е.Н., Кушу С.А. Концепты как отражение менталитета народа и его языковой картины мира // Наука-2004. Ежегодный сборник научных статей молодых ученых и аспирантов АГУ. -Майкоп, 2004. С.228-245.

102. Рядчикова Е.Н., Кушу С.А. Проблемы межкультурной коммуникации, билингвизма, автоперевода // Билингвизм в теории и практике / Мат-лы Всероссийской конф. Майкоп, 20-23 апреля 2004 г.: АГУ. С.89-93.

103. Рядчикова Е.Н., Панеш С.Р. Язык и перевод четырех знаменитых романов XX века. — Майкоп, 2001. 157 с.

104. Салбиева В.А. Первичные термины материальной культуры в адыгских языках: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Махачкала, 1997.-25 с.

105. Сарсенбаев Н.С. Обычаи, традиции и общественная жизнь. -Алма-Ата, 1974.

106. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии: Пер. с англ. / Общ. ред. и вс. ст. А.Е.Кибрика. М., 1993. - 656 с.

107. Ситарам К.С., Когдел Р.Т. Основы межкультурной коммуникации // Человек. 1992. №№ 2, 3,4, 5 / Пер. с англ.

108. Смирнова Я. С., Меретуков М. А. Семья и брак у адыгских народов (XIX 70-е годы XX в.). - Майкоп, 1987. - 365 с.

109. Смирнова Я.С. Брак по сговору у народов Кавказа: формы и эволюция //ГУРИПП «Адыгея». Майкоп, 1991. Вып. 7. С. 29-36.

110. Смирнова Я.С. Семья и семейный быт народов Северного Кавказа.-М., 1983.

111. Советский энциклопедический словарь / Гл. ред. A.M. Прохоров. 3-е изд. - М., 1985. - 1600с.

112. Солодуб Ю.П. К вопросу о совпадении фразеологических оборотов в различных языках // Вопросы языкознания. 1982. № 2.

113. Солодухо Э.М. Теория фразеологического сближения (на материале языков славянской, германской и романской групп). Казань, 1989.

114. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. — М., 1997.

115. Степанов Ю.С. Понятие // Лингвистический энциклопедический словарь. -М., 1990. С. 383-385.

116. Суханов И.В. Обычаи, традиции, обряды как социальные явления. — Горький, 1973.

117. Схаляхо А.А. О национальном и интернациональном в литературе (на материале адыгейской литературы) // Проблемы адыгейской литературы и фольклора. Сб. ст.. / Ред. Тлепцерше X. Г. (гл. ред.), Схаплок Г. Ю. Майкоп, 1991. Вып. 8. - 279 с.

118. Схаляхо Д.С. О некоторых особенностях решения в адыгейской литературе проблемы женской эмансипации // Проблемы адыгейской литературы и фольклора. Сб. ст. / Гл. ред. К.Г.Шаззо. — Майкоп, 1985. Вып. 5. 146 с.

119. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М., 1996.

120. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. — М., 2000.

121. Ткаченко П.В. Вопрос о пословицах как материале фразеологии: Уч. зап. Саратовского гос. пединститута. Саратов, 1958. Вып. 30.

122. Тлехас Б.Г. Традиция взаимопомощи "ш1ыхьаф" в соционор-мативной культуре адыгов // Адыгея. 1991. Вып. 8. С.43-75.

123. Толстой А.Н. Родина // Русские писатели о языке. — М., 1955.

124. Тхаркахо Ю.А. Табу и культура общения у адыгов // Актуальные проблемы общей и адыгской филологии: Материалы Всерос. науч. конф., посвящ. 75-летию со дня рождения проф. 3. И. Кераше-вой, 27-29 мая 1998 г. Майкоп, 1999.

125. Удовенко Н. Заметки о произведениях Тембота Керашева. — Майкоп, 1957.

126. Украинско-русское двуязычие. Киев, 1988.

127. Унарокова М.Ю. Категория посессива в системе родства адыгов // Язык и национальные образы мира. Материалы междунар. науч. конф. (20-21 марта 2001). Майкоп: Изд-во АГУ, 2001.С. 46-48.

128. Унарокова Р.Б. Формы общения адыгов: (опосредованные формы общения в традиционной культуре адыгов на материале фольклорных текстов) / Науч. ред. 3. М. Налоев. Майкоп, 1998. -127 с.

129. Уфимцева Н.В. Русские глазами русских // Язык — система. Язык — текст. Язык способность. - М., 1995.

130. Фархутдинова Ф.Ф. Роль паремий в лингвокультурологиче-ских исследованиях // Фразеология-2000. — Тула, 2000.

131. Фомина М.И. Современный русский язык. Лексикология. — М., 1983.

132. Ханаху Р. А., Цветков О. М. Некоторые типологические характеристики традиционной культуры адыгов. (К проблеме мен-тальности) // Философия и социология: Науч. и общ.-теорет. сб. / Под общей ред. А. Н Куева. Майкоп, 1996. № 4. - 135 с.

133. Хачемизова М.Н. Истоки национального характера и его эволюция в произведениях Тембота Керашева // Проблемы адыгейской литературы и фольклора. Сб. ст.. / Ред. Тлепцерше X. Г. (гл. ред.), Схаплок Г. Ю. Майкоп, 1991. Вып. 8.- 279 с.

134. Хачемизова М.Н. Особенности реалистического стиля Тембота Керашева в изображении человека // Проблемы адыгейской литературы и фольклора. Сб. ст.. / Гл. ред. Бекизова JI. и др. Майкоп, 1990. Вып. 7.- 191 с.

135. Хашимов Р. И. Социальная дифференциация значения слов // Исследования по русскому и общему языкознанию. Липецк, 2000.

136. Хуако С.А. Отражение нравственно-эпических традиций народа в творчестве Тембота Керашева // Проблемы адыгейской литературы и фольклора. Сб. ст.. / Ред. А.М.Гадагатль, Т.Н.Чамоков. — Майкоп, 1995. Вып. 9. 405 с.

137. Цавкилов Б.Х. О традициях и обычаях. — Нальчик, 1961.

138. Чернейко Л.О. Гештальтная структура абстрактного имени // Филологические науки. 1995. № 4. С.73-83.

139. Чубарян Т.Ю. Семантика и прагматика речевых жанров юмора. Дис. канд. филол. наук. -М., 1994.

140. Шадже А.Ю. Национальные ценности и человек. Майкоп, 1996.

141. Швейцер А.Д. Перевод как акт межкультурной коммуникации // Актуальные проблемы межкультурной коммуникации. Сб. науч. тр. МГУ. М., 1999. Вып. № 444.

142. Шебзухова Ф. А. Социокультурные процессы и их отражение в черкесской художественной литературе: Дис. . канд. социол. наук. Майкоп, 1999.

143. Шовгун Н.А. Языковая компетенция ребенка в билингвальной и полилингвальной среде // Русский язык: исторические судьбы и современность: II Междунар. конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы. -М.: МГУ, 2004. С. 105-106.

144. Щерба JI.B. Языковая система и речевая деятельность. JL, 1974.

145. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). — М., 1994. —344 с.

146. Гишев Н.Т. К1эрэщэ Тембот иновеллэхэм абзэ игъэпсык1 // Зэ-къошныгъ. 1983. № 1. Н. 86-90.

147. Web сервер Адыгейского Государственного Университета ©1999-2002.

148. Lakoff J. Cognitive Semantics // Meaning and Mental Representations. — Bloomington, 1988.

149. Lyons J. Language and Linguistics. An introduction. Cambridge, 1981.-356 p.

150. Источники иллюстративного материала:

151. Керашев Т. Дорога к счастью // Избр. произв. в 3-х тт. Т.1. -Майкоп, 1981.

152. Керашев Т. Дочь шапсугов // Избр. произв. в 3-х тт. Т.1. — Майкоп, 1981.

153. Керашев Т. Последний выстрел // Избр. произв. в 3-х тт. Т. 1. — Майкоп, 1981.

154. Керашев Т.Сказание о трех самых необходимых для адыга предметах // Керашев Т.М. Избранные произведения. — Майкоп: Адыгейское республиканское книжное издательство. 1997. 600с.

155. К1эрэщэ Т. Насыпым игъогу // КЬрэщэ Т. Апэрэ тхылъ / Мы-екъуапэ Краснодарскэ тхылъ тедзапЬм и Адыгэ отделение, 1987. — н.560.

156. К1эрэщэ Т. Шапсыгъэ пшъашъ // КЬрэщэ Т. Ят1онэрэ тхылъ / Мыекъуапэ Краснодарскэ тхылъ тедзапЬм и Адыгэ отделение, 1988.-н.560.

157. К1эрэщэ Т. Адыгэм анахь ищыкЬгъэ пкъыгъуищым итхыд // К1эрэщэ Т. Хьаджрэт. Мыекъуапэ, 1960.

158. К1эрэщэ Т. Аужырэ шхончогъур // КЬрэщэ Т. Ят1онэрэ тхылъ / Мыекъуапэ Краснодарскэ тхылъ тедзапЬм и Адыгэ отделение, 1988. -н. 560.

159. Kerashev Т. A Tale of the Three Most Important Things for an Adyghei. Translated by Margaret Wettlin // Soviet literature. 1972. № 1. P. 149- 156.