Криптоспоридиоз рептилий: морфо-биологическая характеристика возбудителя, распространение, патогенез, терапия тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 03.02.11, кандидат биологических наук Шарова, Анна Олеговна

• Шарова, Анна Олеговна
• кандидат биологических наук
• 2012

Оглавление диссертации кандидат биологических наук Шарова, Анна Олеговна

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

1. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ

1.1. Характеристика класса рептилий, особенности их пищеварительной

системы

1.2. Особенности протистофауны и распространение криптоспоридиоза рептилии

1.3. Цикл развития возбудителя криптоспоридиоза рептилий, особенности патогенеза, терапии и профилактики болезни

1.4. Методы диагностики криптоспоридиоза рептилий и их эффективность

2. СОБСТВЕННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

2.1. Материалы и методы

2.1.1. Диагностика криптоспоридиоза

2.1.2. Исследование ооцист возбудителя

2.1.3. Статистическая обработка данных

2.2. Результаты исследований

2.2.1. Распространение криптоспоридиоза рептилий в городе

Москва

2.2.2. Зараженность разных видов рептилий криптоспоридиями

2.2.3. Сравнительное распространение криптоспоридиоза среди диких рептилий и рептилий, содержащихся в торговых фирмах

2.2.4. Зараженность рептилий другими видами простейших желудочно-

кишечного тракта

2.2.5. Диагностика криптоспоридиоза и оценка жизнеспособности

ооцист с объектов внешней среды

2.2.6. Морфологический полиморфизм ооцист криптоспоридий у

разных видов рептилий

2.2.7. Изучение клинического статуса при экспериментальном криптоспоридиозе рептилий

2.2.8. Гематологические и биохимические изменения крови

2.2.9. Патологоанатомическая картина

2.2.10.Терапия криптоспоридиоза рептилий

3. ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ ПРАКТИЧЕСКИЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ

ВЫВОДЫ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ ПРИЛОЖЕНИЕ

..93 104 104 107

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Криптоспоридиоз рептилий: морфо-биологическая характеристика возбудителя, распространение, патогенез, терапия»

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность работы. Разведение экзотических животных в условиях неволи в последние годы приобретает массовый характер. Среди большого количества людей, живущих в городах, стал популярным класс наземных позвоночных - рептилий, что вызывает проблемы прикладного значения, обусловленные содержанием и разведением экзотических животных в неволе. С каждым годом рептилии занимают все больший коммерческий сектор на зоорынке и на сегодняшний день по обороту денежных средств занимают второе место после птиц среди экзотических животных. Это обусловлено рядом причин. Современные научные достижения расширили возможности фармацевтической отрасли и перерабатывающей промышленности в производстве ядов, ферментов, биологически активных веществ, сырья для кожевенной и пищевой отрасли, что существенно увеличило роль рептилий в экономике данных производств. Помимо этого, развитие террариумистики и любительского содержания рептилий в неволе, увеличение стоимости перевозок, ограничения на отлов в природе и борьба с контрабандным вывозом значительно подняли цены на рептилий во всем мире. Это повлекло за собой появление новых организаций, а также частных лиц, занимающихся содержанием, разведением и эксплуатацией экзотических животных. В условиях частного сектора пункты передержек и реализации черепах, змей, ящериц города Москвы насчитывают сотни экземпляров и десятки видов рептилий. По последним данным только черепах содержится около 300 тысяч, а ежегодное поступление их на рынок составляет примерно 100 тысяч особей. Реальное количество животных в Москве, нуждающихся в лечении или квалифицированной консультации, может превышать 200 тысяч. Значительную долю патологий рептилий, содержащихся у любителей, занимают травмы (18 %) и паразитарные болезни (23 %). Животные, попадающие на рынок из дикой природы, практически на 100 % заражены гельминтами и протозойными паразитами

разной степени патогенности. Данные цифры отражают только случаи обращения к врачам по поводу паразитарных болезней. По подсчетам ветеринарных специалистов США, в страну ввозят до 800 000 игуан ежегодно, и одновременно содержится около 4,5 млн. рептилий (Васильев

Д.Б., 2005).

Ветеринарные специалисты вынуждены больше внимания уделять экзотическим животным, результатом чего явился ряд публикаций по их болезням. Однако многие аспекты патологии рептилий, в том числе вызываемой простейшими паразитами при содержании животных в неволе, изучены недостаточно. Протистофауну рептилий в местах их естественного обитания исследовали многие авторы в нашей стране и за рубежом (Fantham Н.В., Porter А., 1950; Osman Hill W.C. et al., 1960; Kutzer E., Grunberg W., 1965; Levine N.D., 1980; Frye F.L., 1991; McKenzie W. et al„ 1995; Jacobson E.R., 2007). Однако в зоопарках эта проблема изучена недостаточно. Вместе с тем, в крупных коллекциях количество рептилий обычно превышает 200 видов и насчитывает 700 экземпляров. Разные виды рептилий поступают в зоопарки из многих регионов тропического и субтропического поясов, а также от различных фирм-поставщиков и посредников. В связи с этим протистофауна рептилий, содержащихся в неволе, может быть многообразной и отличаться от естественной. Паразитические простейшие могут вызывать существенные патологические состояния животных. Одной из самых проблемных в этой группе болезней является криптоспоридиоз.

Эта болезнь описана более чем у 80 видов рептилий. Криптоспоридиоз в настоящее время является большой проблемой в крупных коллекциях рептилий. По данным зарубежных авторов падеж животных в зоопарках от криптоспоридиоза составляет больше 25 % (Upton S.J. et al., 1989; Cranfield M.R. et al., 1999; Frye F.L. et al, 1999; Graczyk Т.К., 2004; Jacobson E.R.,

2007).

До настоящего времени многие вопросы криптоспоридиоза рептилий остаются не изученными - распространение возбудителя в условиях частного

сектора, клиническая картина у разных видов рептилий, патогенез, дифференциальная диагностика, терапия и профилактика криптоспоридиоза. Вопросы терапии криптоспоридиоза рептилий изучаются, в основном, зарубежными авторами. В литературе имеются данные о применении современных противопаразитарных средств. Но, к сожалению, пока не разработано успешной схемы лечения и рекомендаций по профилактике криптоспоридиоза. В нашей стране с учетом специфики содержания рептилий в условиях зоопарков, климатических и других особенностей вопросы биологии и патогенеза при криптоспоридиозе представляют

научный и практический интерес.

Таким образом, несмотря на значительное число исследований по протистофауне, а в частности по криптоспоридиозу рептилий, многие аспекты этого направления не освещены в литературе и остаются мало изученными. Некоторые из них явились предметом наших исследований по

теме диссертации.

Цель и задачи исследования. Целью нашей работы явилось изучение

распространения ооцист криптоспоридий рептилий, их биологических и морфологических характеристик, оценка эффективности методов дифференциальной диагностики возбудителей и разработка схем патогенетической терапии при криптоспоридиозе рептилий.

Для достижения обозначенной цели необходимо было решить

следующие задачи:

1. Определить видовой состав протозойных паразитов и

распространение возбудителя криптоспоридиоза рептилий в частном зоосекторе, а также в местах карантинирования, передержки и реализации

крупных партий животных.

2. Изучить морфологические особенности разных типов ооцист криптоспоридий и модифицировать наиболее оптимальный метод дифференциальной диагностики для выявления возбудителя криптоспоридиоза рептилий.

3. Установить особенности биологического развития паразита в организме хозяина и течение патологического процесса при экспериментальном и спонтанном заражении рептилий.

4. Разработать методы специфической терапии криптоспоридиоза

рептилий, содержащихся в зоопарках.

Научная новизна. Впервые исследована паразитарная ситуация в местах передержки и реализации рептилий города Москвы, в крупных частных коллекциях, а также основных зарубежных организаций по импорту рептилий в нашу страну. Получены новые данные о видовом составе протозойных паразитов животных, содержащихся в частном секторе: жгутиковых, амеб, кокцидий. Впервые обнаружены стационарные очаги развития возбудителей криптоспоридиоза, выявлена степень экстенсивности и интенсивности инвазии. Определены морфологические особенности ооцист, полученных от различных видов рептилий. Модифицированы методы лабораторной диагностики криптоспоридиоза рептилий. Впервые изучены особенности клинического течения болезни у различных чувствительных видов, биохимические изменения показателей крови и патоморфологические изменения в органах при криптоспоридиозе. Получены данные об эффективности предложенных нами препаратов для лечения криптоспоридиоза. Предложена система комплексных лечебно-профилактических мероприятий, которая позволяет проводить системные обследования рептилий в крупных коллекциях.

Практическая значимость. Разработаны методические рекомендации по лечению криптоспоридиоза рептилий (одобрены секцией «Инвазионные болезни животных» РАСХН, 19 мая 2011г., протокол № 2), которые используется в практике специалистов Московского зоопарка и рекомендованы для организаций, занимающихся содержанием, разведением,

карантинированием и реализацией рептилий.

Проведен мониторинг стационарных очагов криптоспоридиоза рептилий частного сектора города Москвы. Модифицированные методы

лабораторной диагностики простейших у рептилий, а также результаты биохимических исследований крови успешно применяются в практике ветеринарных клиник. Предложена терапевтическая схема лечения криптоспоридиоза рептилий с учетом биоэкологических особенностей

возбудителей из разных таксономических групп.

Полученные результаты явились основой для разработки научных и практических рекомендаций для оздоровления поголовья рептилий, содержащихся в неволе, от криптоспоридиоза.

Результаты исследований используются в учебном процессе на ветеринарно-санитарном факультете ФГБОУ ВПО «Московского государственного университета пищевых производств».

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Распространение возбудителя криптоспоридиоза среди рептилий.

2. Морфо-биологическая характеристика возбудителя и методы прижизненной диагностики криптоспоридиоза рептилий.

3. Течение патологического процесса при развитии возбудителя криптоспоридиоза рептилий.

4. Терапевтические схемы при криптоспоридиозе рептилий.

Апробация работы. Основные результаты диссертационной работы

доложены и одобрены на заседаниях кафедры «Инфекционные и паразитарные болезни» ФГБОУ ВПО «МГУПП» (Москва, 2008-2012 гг.).

Материалы диссертационной работы доложены на:

- Международной научной конференции студентов и молодых ученых «Экологически безопасные ресурсосберегающие технологии и переработки сельскохозяйственного сырья и производства продуктов питания», посвященной 80-летию МГУПБ (Москва, 2009);

- VIII Международной научной конференции студентов и молодых ученых «Живые системы и биологическая безопасность населения» (Москва,

2010);

- XI Международной научной конференции студентов и молодых ученых «Живые системы и биологическая безопасность населения» (Москва,

2011).

Публикации. По материалам диссертации опубликовано 9 научных работ, в том числе 3 в изданиях, рекомендованных ВАК РФ для публикации

материалов по кандидатским диссертациям.

Личный вклад автора. Представленная диссертационная работа является результатом четырехлетних научных исследований аспиранта. Основная экспериментальная часть исследований выполнена автором лично. Работа выполнялась под руководством доктора ветеринарных наук, профессора кафедры инфекционных и паразитарных болезней ФГБОУ ВПО «МГУПП» И.Г. Гламаздина, который оказывал научно-методическую помощь в проведении исследований и анализе полученных результатов. Также выражаем огромную благодарность ведущему герпетологу ГУК «Московский зоологический парк», доктору ветеринарных наук Д.Б. Васильеву за консультации и помощь в проведении экспериментов. Во всех совместных публикациях личный вклад автора составляет не менее 80 %.

1. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ 1.1. Характеристика класса рептилий, особенности их пищеварительной системы

Пресмыкающиеся (рептилии) являются первыми настоящими

позвоночными наземными обитателями.

Классификацию хордовых в общем виде можно представить

следующим образом:

тип Хордовые (Chordata) подтип Оболочники (Urochordata)

Бесчерепные (Cephalochordata) Позвоночные (Vertebrata) класс Бесчелюстные (Agnatha)

Пластиножабернообразные (Elasmobranchio-morphi) Костные рыбы (Osteichthyes) Земноводные (Amphibia) Пресмыкающиеся (Reptilia) Птицы (Aves)

Млекопитающие (Mammalia)

Рис. 1. Упрощенное родословное древо рептилий

10

Рептилии - потомки древних амфибий, которые отличаются умением продуцировать амниотические яйца нового типа (основной диагностический признак), что позволяет им размножаться на суше. Они являются первыми

наземными позвоночными.

Современными рептилиями являются, главным образом, ящерицы, змеи и черепахи, которые обитают в тропических областях и не играют существенной роли в фауне умеренных областей. В холодном климате "холоднокровным" животным выжить невозможно, поэтому они не обитают в странах с продолжительной и морозной зимой. Хорошо известно, что мезозойскую эру называют "веком рептилий" (рис. 1). Они дали огромное количество разнообразных морфологических форм, что и сделало их господствующими на Земле. Давно вымерший отряд ШуЬзаипа приобрел усовершенствованный способ размножения, при этом оставаясь

морфологически очень архаичным.

Рептилии появились 260 миллионов лет назад. Они достигли большого разнообразия видов, однако к началу третичного периода большинство из них вымерло. Оставшимся 5 отрядам можно противопоставить, как минимум, 12 вымерших. Из Апарз1с1а осталось лишь 220 видов черепах, из АгсИозаипа -21 вид крокодилов, из Ш1упос11ерЬаНа - 3 вида гаттерий. Только Ьербозаипа, составляющие примерно 6000 видов, сохранились достаточно полно. В то время как некоторые отряды рептилий полностью вымерли, у других эволюция продолжалась далее. С течением времени из отряда ТЬегорз1да развились млекопитающие, а из ТЬесоёопНа, кроме крокодилов, позже

развились птицы (Васильев Д.Б., 2005).

У рептилий эволюционно сложились некоторые особенности в

строении органов пищеварительной системы.

Желудочно-кишечный тракт (ЖКТ) рептилий состоит из ротовой полости, пищевода, желудка (включая кардиальный, фундальный и пилорический отделы, а также сфинктеры), тонкого кишечника (включая двенадцатиперстную кишку и плохо дифференцируемые тощую и

подвздошную), толстого кишечника (включая илеоцекальный сфинктер, слепокишечный вырост у некоторых видов, ободочную кишку, прямую кишку) и клоаки.

Пищевод ящериц - эластичная и легко растяжимая трубка, формирующаяся тонкими стенками, которая начинается сразу после глоточного жома. У подавляющего большинства ящериц задняя часть глотки и пищевод сильно пигментированы меланином. На уровне сердца пищевод имеет вид довольно узкой трубки, тянущейся по средней линии вентральнее и параллельно спинной аорте, от которой к нему подходят несколько пар пищеводных артерий. Под базальной мембраной эпителия залегает фиброколлагеновая соединительная ткань, lamina propria разной толщины, гладкомышечные клетки, свободные ореолярные ткани, а также продольные и циркулярные волокна поперечнополосатых мышц. Плоский многослойный или умеренно столбчатый эпителий покрывает грубые продольные складки, образованные подслизилым слоем. Они позволяют пищеводу значительно растягиваться при проглатывании крупного пищевого комка и сильнее развиты у хищных ящериц. В подслизистом слое расположены многочисленные слизистые железы. Их секрет выделяется в просвет пищевода по коротким, выстланным эпителием протокам. Под базальной мембраной залегают также небольшие агрегаты лимфоидной ткани. Снаружи пищевод покрыт тонкой адвентицией (Mader D.R., 1996).

Желудок у голодных ящериц расположен в левой половине брюшной полости, обычно прикрыт печенью и представляет собой относительно неширокую С-образную трубку, покрытую белой серозной оболочкой. При голодании продукция желудочного сока очень невелика, а его рН относительно высок. Пищевод переходит в желудок без резких границ, но при вскрытии кардиального отдела желудка ящериц виден кардиальный сфинктер и изменения складчатой структуры пищевода. Основная васкулатура желудка представлена ветвями чревной артерии и крупной желудочной веной, которая проходит по вентральной части малой кривизны

12

желудка и впадает в воротную вену. От спинной аорты отходит крупная в диаметре чревная артерия и через небольшой отрезок распадается на две артерии: желудочную и желудочно-селезеночную. Желудочная артерия кровоснабжает желудок и оканчивается на нем, вторая идет вдоль малой кривизны желудка и отдает ветви к нему, а также селезенке и поджелудочной железе. Кроме этих сосудов, передняя часть желудка снабжается самостоятельными ветвями от спинной аорты (Jacobson E.R., 2007).

Кардиальная часть желудка и терминальный отдел пищевода имеют выстилку плоского эпителия. По достижении фундального отдела выстилка представлена высоким столбчатым эпителием с базально расположенными ядрами. Граница двух видов эпителия видна визуально и макроскопически. У большинства рептилий фундальный желудок наиболее развит. Столбчатый эпителий в этом отделе содержит множество слизеобразующих клеток, расположенных на дне гастральных ямок. После окраски альциановым синим-PAS провести дифференцировку морфологических структур - ямок и микроворсинок - не представляет труда. Желудочные железы обычно четко ограничены по периферии слизистыми обкладочными клетками. Эти клетки более темные, и ядра у них расположены центрально. Париетальные клетки у змей отсутствуют. Железистые энтероциты сочетают у них функции и главных, и париетальных клеток. Дискретные железы отсутствуют в пилорическом отделе желудка, который характеризуется ворсинчатообразным расположением эпителиальной выстилки. Стенка желудка состоит из трех слоев мышц. Наружный слой представлен продольной мускулатурой, средний - циркулярной и внутренний - косыми мышцами. Мезотелиальная сероза покрывает желудок и другие целомические органы, как и у высших позвоночных (Васильев Д.Б., 2005).

Тонкий кишечник. Вход в двенадцатиперстную кишку ограничивает пилорический сфинктер. Отсюда кишка идет вперед, уходит под задний край печени. Под печенью кишечник делает крутой изгиб и затем поворачивает в

направлении малой кривизны желудка. Граница между двенадцатиперстной и тощей кишкой макроскопически плохо выражена и проходит приблизительно в средней части краниально направленной петли. Двенадцатиперстная кишка несколько шире, чем тощая. Вся тонкая кишка лежит в средней части брюшной полости, у игуан несколько краниальнее и правее желудка и образует многочисленные петли. Тонкий кишечник ящериц относительно короче, чем у млекопитающих аналогичного размера. У растительноядных рептилий он несколько длиннее, чем у хищных. Васкулатура тонкого кишечника довольно проста. Практически весь он снабжается от передней брыжеечной артерии, и отчасти, от артерии слепой кишки. Венозный отток происходит по нескольким крупным венозным ветвям, формирующим воротную вену печени. В зоологической терминологии они называются передняя кишечная вена, средняя, задняя и т.д. В кишечнике ящериц обнаружены инвертаза, мальтаза, сахараза, изомальтаза, трахелаза. Функции и анатомия тонкого кишечника и других отделов ЖКТ у рептилий, сходны с таковой у млекопитающих, а вот гистологические отличия иногда могут быть весьма существенными (Frye F.L., 1991).

Переход от пилорического сфинктера к проксимальной двенадцатиперстной кишке характеризуется внезапным обрывом слизистой пилорического желудка и переходом к эпителию, характеризующемуся более глубокими гастральными ямками и пилорическими железами, выстланными одним типом эпителиальных клеток с одноцветной цитоплазмой при окраске гематоксилин-эозином. Lamina propria содержит гладкомышечные волокна, происходящие из мышечной пластинки слизистой оболочки, и иногда лимфоидные структуры, напоминающие узлы. Количество и распространение этих агрегатов варьирует у представителей различных отрядов рептилий. Количество муцин-секретирующих бокаловидных клеток увеличивается от краниального к каудальному отделу кишечника. Пилорический сфинктер, защищающий вход в двенадцатиперстную кишку,

состоит из наружной серозы, наружного слоя продольных мышц и внутреннего слоя циркулярных волокон, окружающих мышечную пластинку, собственную пластинку слизистой оболочки и эпителиальную выстилку. При переходе в двенадцатиперстную кишку структура стенки ЖКТ резко изменяется: слизистая выполнена хорошо развитыми, покрытыми эпителием кишечными ворсинками с основанием в виде 1. propria, покрытой кишечной слизистой оболочкой. В пластинке проходят мелкие артериолы, венулы, капилляры лимфатические сосуды. В более глубоких слоях слизистой располагаются крипты или Люберкюновы железы, которые залегают непосредственно между базальной мембраной и мышечной пластинкой. Просвет этих крипт очень узкий по сравнению с пространством между ворсинками. Поверхность просвета покрыта простым столбчатым эпителием с базальными ядрами. Подслизистая двенадцатиперстной кишки толстая, но, в отличие позвоночных, не содержит Брюннеровы железы. Внутренний и наружный мышечные слои хорошо развиты. В подслизистом слое нерегулярно разбросаны агрегаты лимфоидной ткани, содержащей мелкие темноокрашенные лимфоциты и иногда крупные светлоокрашенные макрофаги. Наружная поверхность кишки покрыта серозной оболочкой и жировой тканью, особенно вблизи прикрепления брыжейки. Ветви мезентериальных артерий, вен и крупных лимфатических сосудов прободают кишечную стенку в соединения с брыжейкой и распадаются на множество артериол, венул и лимфатических синусов (Jacobson E.R., 2007). Двенадцатиперстная кишка с железистыми ворсинками переходит в тощую кишку, характеризующуюся удлиненными ворсинками, относительно меньшим количеством желез и более многочисленными бокаловидными клетками. Тощая кишка переходит в подвздошную, где ворсинки заметно короче и притуплены, богато снабжены агрегатами лимфоидных клеток и бокаловидными клетками, расположенными под поверхностью слизистой

оболочки.

Толстая кишка. У насекомоядных ящериц толстая кишка - довольно массивный и сравнительно толстостенный С-образный изогнутый участок кишечника. Она лежит в правой половине среднего отдела брюшной полости, прилегая своим передним концом к правой доле печени и к желчному пузырю. Передний отдел толстой кишки более широкий, диаметр кишечника и толщина стенки постепенно сужаются в каудальном направлении. Задний, наиболее тонкий сегмент делает изгиб в дорзальном направлении и переходит в прямую кишку. Граница между этими двумя отделами видна достаточно отчетливо (Васильев Д.Б., 2005).

От переднего края толстой кишки отходит направленный медиально, короткий слепокишечный вырост, поэтому место впадения подвздошной кишки в ободочную (илеоцекальный сфинктер) смещено к боковой поверхности последней. В области сфинктера тонкая кишка образует небольшой сосочек. Внутренняя поверхность ободочной кишки, в отличие от подвздошной, имеет небольшое количество низких, толстых, идущих в разных направлениях складок. К слепой кишке подходит артерия слепой кишки, отходящая от спинной аорты на уровне переднего конца желудка. Основное кровоснабжение ободочной кишки осуществляет задняя брыжеечная артерия, идущая по дорзальной стенке прямой кишки, а затем между листками брюшины. Прямая кишка - последний, относительно тонкостенный, но достаточно широкий отдел кишечника. Она лежит правее средней линии в задней части брюшной полости. Граница между прямой кишкой и клоакой проходит несколько краниальнее основания шейки мочевого пузыря. Внутренняя поверхность прямой кишки покрыта редкими крупными и многочисленными мелкими складками.

Слизистая толстой кишки выстлана простым столбчатым эпителием, содержащим округлые, секретирующие муцин бокаловидные клетки, особенно в области крипт, образованных соседними ворсинками. Лимфоидные агрегаты встречаются в стенке толстой кишки чаще, чем в тонкой, и могут в некоторых сегментах занимать всю толщу стенки. В

собственной пластинке слизистой толстой кишки меньше гладких мышц, чем в других отделах ЖКТ. У растительноядных видов стенка кишки значительно тоньше, а слизистая содержит множество бокаловидных клеток,

особенно в заднем отделе (Mader D.R., 1996).

У растительноядных ящериц анатомия толстого кишечника изменяется

настолько существенно, что это можно считать модификацией. У всех наземных растительноядных позвоночных желудочно-кишечный тракт образует специальные структуры в переднем (как у руминантов) или в заднем (как у моногастричных копытных, грызунов, приматов, ящериц, черепах и т.д.) отделе. Это обусловлено тем, что любые позвоночные не способны самостоятельно синтезировать целлюлазы, необходимые для ферментативного гидролиза пектинов, целлюлоз и гемицеллюлоз. Этот гидролиз осуществляют облигатные симбионты либо комменсалы (бактерии, некоторые грибки и актиномицеты, а также некоторые ресничные и жгутиковые протозойные организмы), накапливающиеся в специальных модифицированных камерах ЖКТ. У всех растительноядных ящериц, особенно у игуановых, ободочная кишка увеличена и разделена на камеры с помощью полулунных и циркулярных перегородок. Циркулярные перегородки имеют сфинктер и образуют полную септу в просвете кишечника, перекрывая его на 60-90 %. Полулунные перегородки не имеют сфинктера и перекрывают просвет на 50-70 %. Основная функция этой модификации - замедлить перистальтический поток и создать условия для колонизации кишечными комменсалами. В норме среднее транзитное время ЖКТ (т.е. время между заглатыванием маркера и его первым появлением в кале) у новорожденных игуан составляет 3,1 суток, у молодых - 3,6 суток и у взрослых - 5,5 суток. Однако при снижении температуры и длительном голодании кормовые массы в камерах ободочной кишки могут сохраняться в течение недель и даже месяцев, что позволяет поддерживать популяцию комменсалов в течение всего года (Frye F.L., 1991).

1.2. Особенности протистофауны и распространение криптоспоридиоза рептилий

Рептилии среди всех позвоночных животных до недавнего времени имели небольшое хозяйственное значение, и в лабораторных исследованиях им не уделялось особое внимание. Поэтому изучение паразитарных болезней, вызванных простейшими паразитами, и патогенного влияния их на рептилий/хозяев начали проводить преимущественно на базе зоопарков в конце 60-х, начале 70-х годов. Из наиболее ранних работ следует отметить сообщения, сделанные на заседаниях Лондонского Зоологического общества H.B. Fantham и A. Porter (1950), касавшиеся паразитарных болезней у южноафриканских и североамериканских змей из коллекции Лондонского зоопарка. Авторами описан патогенез при некоторых паразитарных болезнях. В дальнейшем подобные сообщения стали регулярно публиковаться в материалах международных симпозиумов по болезням диких и зоопарковых животных (Kutzer Е., Grimberg W., 1965; Ippen R., Schroder H.D., 1977; Dolensek E.P., Cook R.A. et al, 1987). Исследования, посвященные проблемам содержания рептилий в неволе и закономерностям развития протистофауны, были публикованы Американской Ассоциацией ветеринарных врачей зоопарков-AAZV (Wallach J.D., 1969; Telford S.R., 1971; Bernstein J.J., Goodman D.C., 1972). Первые статьи по результатам исследований патологии змей были представлены в докладе В. Seidel (1977) на XIX Международном симпозиуме по болезням зоопарковых животных. В дальнейшем, в связи с распространением любительской террариумистики и профессиональной герпетокультуры, преимущественно в США и странах Западной Европы, стал возрастать интерес к болезням рептилий, содержащихся в неволе. В 70-х годах стало возможно говорить о новой отрасли науки, которую можно было бы назвать "ветеринарная герпетология" или "герпетопатология". В эти годы был опубликован ряд фундаментальных изданий, в которых подробно обсуждались проблемы содержания рептилий в неволе. Особое внимание

авторы уделяли патогенезу, диагностике и терапии заразных и незаразных болезней, описанных для этого класса позвоночных. Как правило, такие издания включали специальный раздел или несколько разделов, посвященных заболеваниям, вызванным простейшими паразитами. Из наиболее значительных изданий, посвященных болезням рептилий, следует отметить "Principal Diseases of Lower Vertebrates" в трех томах (Reichenbach-Klinke Н., Elkan Е., 1965), где третий том посвящен болезням рептилий и на 80 % паразитарным болезням. В книге приводятся достаточно полные на тот период времени списки паразитов рептилий, с указанием видов хозяев, региона и автора описания. Школа ветеринарных герпетологов, сложившаяся в США, на сегодняшний день остается самой крупной и активно работающей. В 90-х годах вышло второе расширенное издание «Biomedical and Surgical aspects of Captive reptile husbandly» в 2-х томах (Frye F.L., 1991) и «Reptile medicine and surgery» (Mader D.R., 1996). Авторы научных трудов подробно обсуждают проблемы патогенеза при паразитарных болезнях, вызванных простейшими, а также методы диагностики и лечения. В настоящее время издательством «Krieger Publishing Со» издается серия книг в 4-5 томах, посвященная инвазионным болезням рептилий в неволе. На сегодняшний день вышло два первых тома: «Арахноэнтомозы» и

«Протозойные болезни».

Фауна простейших у ящериц чрезвычайно разнообразна и из 7 известных типов представлена четырьмя (Sarcomastigofora, Apicomplexa, Ciliophora, Microspora). Ветеринарное значение имеют далеко не все представители этой группы. Лишь немногих из них можно считать безусловно патогенными, другие являются компонентами нормальной кишечной фауны и проявляют патогенность лишь при определенных условиях. Многие комменсалы по какой-либо причине начинают интенсивно размножаться и расселяются в зоны не типичной для них локализации, иногда проникая в кровяное русло, целомическую полость и паренхиматозные органы. Так как этот феномен наблюдают только у

рептилий, содержащихся в неволе, возникает несколько вариантов объяснения. Большинство таких паразитов способны образовывать цистные формы, и таким образом, в условиях замкнутого объема террариума происходит постоянная суперинвазия, чего обычно не наблюдается в природе. В результате интенсивность инвазии достигает больших размеров, что, в дальнейшем, провоцирует «расселение» трофозоитов. Также среди некоторых комменсалов имеются виды, обладающие высокой экологической толерантностью и низкой гостальной специфичностью. Они способны инвазировать широкий видовой спектр хозяев и обычно являются «космополитами» в зоопарковых коллекциях. В этом случае инвазия нетипичных, т.е. параспецифических хозяев, может вызывать нарушение толерантности в отношениях паразит-хозяин и проявляться в виде патологического процесса. У большинства рептилий, содержащихся в неволе, часто развивается иммуносуппрессия и изменяется устойчивый гомеостаз в организме животных, особенно в кишечнике (колонизационная резистентность, рН среды, бактериальный статус, состав кишечного химуса). Поэтому можно предполагать, что изменения внутренней среды ЖКТ и питательного субстрата для протозойных комменсалов вполне способны влиять на состав, динамику и патогенность протистофауны, гельминтофауны и микрофлоры у животных. В таких случаях патологический процесс в различных отделах ЖКТ может быть не следствием, а причиной высокой численности протозойных паразитов (Васильев Д.Б., 2005).

Стремительное развитие научно-прикладных направлений паразитологии оказывает мощное влияние на методологические подходы к изучению патогенеза болезней при кишечных простейших и разработку методов их терапии и диагностики. Однако многие аспекты патологии рептилий, в том числе вызываемой простейшими паразитами при содержании животных в неволе, изучены недостаточно.

Систематика протозоев холоднокровных животных не совершенна и основана, в основном, на гостальной специфичности паразитов. То есть, если

автор находит нового для данного вида рептилии представителя простейших, он часто описывает его как новый вид. В зоопарковых коллекциях, может происходить широкая параспецифическая инвазия, и возможно обнаружение многих простейших у совершенно не свойственных для них хозяев (например, жгутиковых МопосегсошопаБ у зеленых игуан). В настоящее время описано более 50 родов и сотни видов простейших, выделенных от рептилий. Валидность многих из них сомнительна. Часто в ветеринарной практике достаточно определения паразита до рода или даже до более высокого таксономического ранга. Это определяет необходимость лечебных мероприятий, так как представители некоторых родов не являются патогенными для рептилий даже при высокой численности трофозоитов.

Таким образом, материалы по клиническому проявлению, патогенезу, диагностике и лечению рептилий в неволе публиковались не в научной периодике, а в отдельных сборниках и монографиях по герпетологии, касающейся вопросов паразитологии, имевших, как правило, совсем небольшой тираж и изданных за рубежом. Это объясняет практически полную неизученность этого вопроса в нашей стране. В вопросах биологии простейших рептилий имеется ряд неизученных аспектов, касающихся видового состава протистофауны, распространения некоторых возбудителей в крупных коллекциях, эффективных методов терапии и профилактики.

Криптоспоридиоз - протозойная зоонозная болезнь с острым, подострым или хроническим течением, характеризующаяся нарушением деятельности желудка, тонкого кишечника и выделением спорулированных ооцист. Болезнь часто приводит к гибели чувствительных животных. Другие виды (возможно, неспецифические хозяева) подвергаются оппортунистической инвазии, развивающейся в комплексе с другими инфекционными и паразитарными патогенами (Никитин В.Ф., 2007).

Согласно литературным данным, криптоспоридиоз сельскохозяйственных животных встречается повсеместно и иногда поражает значительное количество поголовья новорожденных поросят и телят различного возраста, а

также других животных и людей. Источником заражения криптоспоридиями являются больные и переболевшие животные. Резервуаром возбудителя служат загрязненные помещения, террариумы, предметы ухода, клетки для содержания животных. Степень распространения, по данным многих авторов, в различных природно-экономических регионах неодинакова, максимум и минимум заболеваемости приходится на различные периоды года (Горбов Ю.К., Цыряпкин Б.С., 1984; Бочкарев И.И., 1996; Бочкарев И.И., Шибалова Т.А., 1996; Никитин В.Ф., Новикова Т.В., 1999; Новикова Т.В., 1999; Васильева В.А., 1999; Колмыкова Е.В., 2000; Никитин В.Ф., 2003; Sheather A.L., 1923; Wetzel D.M., 1938; Stibbs H.H., Ongerth I.E., 1986; Pavlasek I., 1991; 1995; Scott C.A., Smith H.V., 1995; Spano F. et al., 1997; Gatei

W., Greensill J. et al., 2003).

Начиная с 70-х годов XX века, интерес к изучению криптоспоридий

вновь возобновился в связи с их важностью как возбудителей СПИД-

ассоциированной инфекции человека и как основного этиологического

фактора, вызывающего болезни у животных (Hampton J.C., Rosario В., 1966;

Vetterling J.M. et al., 1971; Bernstein J.J., 1972; Meisel Y.L. et al., 1976;

Heuscheie W.P. et al., 1986; Current W.L. et al., 1986; Crawshaw G.J., Mehren

K.G., 1987; McLauchlin J. et al., 1987; Ungar P. et al., 1991; McDonald V. et al.,

1992; Addis D.G., 1993; Arcay L. et al., 1995; McKenzie W. et al., 1995;

Bylevard P.M. et al., 1999; Langer R.C., Riggs M.W., 1999; Deng M.Q., Cliver

D.O., 1999; Backer H., 2002).

Криптоспоридиоз в настоящее время является большой проблемой в

крупных коллекциях рептилий. M.R. Cranfield докладывал, что 20 % змей,

поступающих в карантин зоопарка в Нью-Йорке, позитивны к

криптоспоридиозу по тесту ELISA, и большинство из них - латентные

носители (Cranfield M.R. et al., 1999). По данным ветеринарной лаборатории

Людвигсбурга, Германия, криптоспоридии обнаруживаются более чем у 15 %

рептилий, исследованных с помощью копроантигенного теста (Pantchev N.,

Vrhovec M., 2004). В Московском зоопарке у змей ооцисты криптоспоридий

выявляются в 11 % образцов, а у ящериц - в 15 % образцов фекалий. Клиническое течение криптоспоридиоза часто наблюдается у животных, которые были куплены в зоомагазинах или с рук (Васильев Д.Б., 2005).

Кокцидийная природа Cryptosporidium не ставилась под сомнение на протяжении многих десятилетий. Однако в связи с развитием современных диагностических технологий их статус в настоящее время является спорным (Spano F. et al., 1997; 1998). Недавно проведенные филогенетические анализы последовательностей рибосомальных РНК (гРНК) криптоспоридий, показали их близкое генетическое родство с грегаринами беспозвоночных животных (Carreno R.A. et al., 1999; Shin O.A. et al., 2001; Wetzel D.M. et al., 2005). В более поздней работе, выполненной с помощью полимеразной цепной реакции (ПТТР), на других праймерах, было показано сходство криптоспоридий с эймериями, при этом сравнительный анализ с грегаринами не проводили (Sulaiman I.M. et al., 2002; Leander B.S. et al., 2003).

Систематика криптоспоридий в рамках рода основывается на определенных генетических и биологических особенностях. Различные виды криптоспоридий отличаются по морфологии - размерам и формам (от круглых до овальных, размером от 3,5 до 7 мкм). Также криптоспоридии отличаются своей специфичностью, т.е. паразитируют у определенных видов животных, органной локализацией, патогенностью и интенсивностью выделения инвазионных ооцист. В будущем, в связи с развитием генетических технологий, различные тесты могут выявить гораздо больше разновидностей и видов в этой группе, чем предполагалось ранее. Это также объясняет, почему криптоспоридиоз, хорошо диагностируется и успешно лечится в одной группе животных, гораздо хуже диагностируется и поддается терапии у других животных (Никитин В.Ф., Павласек И., 1983, 1989, 1999; Бейер Т.В., 1986, 1987, 1988, 1990; Литвинский Я.П., 1992; Шибалова Т.А., Касаткина Н.В., 1993; Запруднов A.M., Мазанкова Л.Н., 1997; Васильев Д.Б., 2005, Васильев Д.Б., Блинова Е.В., 2004; Nime F.А. et al., 1976; O'Donoghue P.J., 1995; Araki S. et al., 2001).

До недавнего времени выделяли 8 валидных видов криптоспоридий. За последние десятилетия этот список расширился до 12-ти видов. Ооцисты обнаруживаются более чем у 170 видов разных животных: у моллюсков, рыб, амфибий, грызунов, телят, ягнят, жеребят, свиней, кошек, собак, оленей, обезьян, а также у людей (Бейер Т.В., 1987; Бочкарев И.И., 1996; Никитин В.Ф., 2007; Fayer R., Ungar В., 1986; Upton S.J., 1990; Ditrich О. et al, 1991; Pedraza-Diaz S. et al., 2000; Guyot K. et al., 2001; Gatei W. et al., 2003). Такие виды, как С. mûris, С. canis, С. felis и С. meleagridis относят к оппортунистическим патогенам человека. Некоторые виды криптоспоридий являются высокоспецифичными, другие поражают многие виды животных, третьи становятся патогенными только у иммунодепрессивных особей (Васильев Д.Б., Блинова Е.В., 2004; Crawshaw G.J. et al., 1987).

У рептилий криптоспоридиоз как новый вид простейших у змей впервые обнаружил M.J. Triffltt (1925), но первая опубликованная статья, где подробно описывались клиническое течение и патогенез криптоспоридиоза у рептилий, доложил спустя 47 лет D.G. Brownstein в 1972 году. На протяжении семи лет автор наблюдал тяжелый хронический гастрит у 14 видов змей в зоопарке Балтимора. У одиннадцати змей (Elaphe Guttata, Elaphe subocularis, Crotalus Horridus и Sansinia madagascarensis) присутствовала хроническая регургитация на 3-4 день после приема пищи, летаргия, потеря веса. Все молодые змеи погибали в течение пяти месяцев. На гистологических срезах в слизистой оболочке желудка были определенны ультраструктуры возбудителя Cryptosporidium. У взрослых особей инфекция имела затяжной характер и змеи погибали от прогрессирующего истощения в течение года (Brownstein D.G et al., 1972).

В последующих зарубежных работах были описаны случаи обнаружения криптоспоридиоза более чем у 80 видов пресмыкающихся, включая более 40 видов змей, 16 видов ящериц, 6 видов черепах и 1 вид крокодилов.

В работе S.J. Upton (1989) были исследованы 525 экземпляров рептилий, принадлежащих к 11 видам, с трех разных континентов, у которых были обнаружены ооцисты возбудителя криптоспоридиоза. В период с 1986 по 1989 гг. автор исследовал морфологические особенности строения ооцист, полученных от рептилий, обитающих в разных частях света. Так же впервые были получены данные об особенностях индекса формы ооцист рептилий

(Upton S.J. et al., 1989, 1990).

О криптоспоридиозе желудка у молодого сенегальского хамелеона

(Chamaeleo senegalensis) сообщил D.L. Dillehay et al. (1986), a D.F. Frost

(1994) обнаружил ооцисты в мазках фекалий без клинического проявления у

двух жемчужных ящериц (Lacerta lepida). R.J. Klingenberg (1996) сообщил о

кишечном криптоспоридиозе у пантеровых хамелеонов (Furcifer pardalis),

ооцисты были обнаружены в образцах фекалий.

В сообщении R. Nathan (1996) были обнаружены криптоспоридии в желудке и в тонком кишечнике у капского варана (Varanus exanthematicus) и в энтероцитах тонкого кишечника черно-желтой тегу (Tupinambis teguixin), а у двухмесячного варана Шлегеля (Varanus tristis orientalis) ооцисты криптоспоридий были выделены в мазках из прямой кишки (Nathan R., 1996).

У редкой мадагаскарской фельзумы (Phelsuma madagascariensis Grandis) ооцисты криптоспоридий были обнаружены в смывах из клоаки

(Upton S.J. et al., 1990).

Есть множество сообщений о криптоспоридиозе у леопардовых

гекконов (Eublepharis macularius), имеющих в истории болезни анорексию,

потерю веса до 20 %, летаргию и диарею (Coke R.L. et al., 1998; Graczyk Т.К.

et al., 1999; Taylor M.A et al., 1999).

В другом исследовании S.P. Terrell et al. (2003) гекконы были

истощены, ооцисты возбудителя локализовались на слизистой оболочке

желудка и на апикальной части энтероцитов, выстилающих кишечные

ворсинки. Они вызвали гиперплазию эпителия слизистой оболочки и

воспаление мононуклеарных клеток тонкого кишечника.

P L. Frye et al. (1999) сообщали о криптоспоридиозе почек у зеленой игуаны (.Iguana iguana) и хамелеона Парсона (Calumma parsonii cristifer), а также ооцисты криптоспоридий были выделены из гиперплазированной

слюнной железы у обыкновенной игуаны.

Глоточные полипы, вызванные криптоспоридиозом, и выпячивания барабанной перепонки были описаны авторами у нескольких зеленых игуан. Крупные кисты на ножке выступали в полость рта и в наружный слуховой канал. Криптоспоридии обнаруживали в мазках-отпечатках с апикальной поверхности эпителиальных клеток кист (Fitzgerald S.D. et al., 1998; Uhl E.W. et al., 2001).

В. Koudela и D. Modry (1998) описали криптоспоридиоз в тонком кишечнике у редкого вида сцинка (Eumeces schneiden), при этом

патологических изменений отмечено не было.

E.R. Jacobson обнаруживал ооцисты криптоспоридиоза в смывах из желудков от разных видов змей, в том числе у аргентинского обыкновенного удава (Boa constrictor occidental), гоферовой змеи (Pituophis catenifer), королевской узкополосной змеи (.Lampropeltis zonata pulchra), маисового полоза (Elaphe guttata guttata), индигового ужа (Drymarchon coráis couperi), собакоголового удава (Corallus caninus), сосновой змеи (Pituophis melanoleucus lodingi), техасского полоза (Elaphe obsoleta lindheimeri), тигрового гремучника (Crotalus tigris), полосатого гремучника (Crotalus horridus) и глазчатой змеи (Bogertophis subocularis) (Jacobson E.R., 2007).

Недавно было изучено распространение криптоспоридиоза среди популяции агрентинских страшных гремучников (Crotalus durissus terrificus). Было обследовано 50 животных, отловленных в окрестностях Сан-Пауло. Эксперимент проводили на 2-е и 30-е сутки после отлова. В первом эксперименте ооцисты были обнаружены только в двух смывах из желудка и в четырех образцах фекалий (12 %). На 30-е сутки ооцисты были обнаружены в двадцати образцах фекалий и в восьми смывах их желудка (57 %) (Karasawa A.M. et al., 2002).

Сравнительно немного сообщений о криптоспоридиозе у сухопутных и пресноводных черепах.

W.P. Heuscheie (1986) выделил криптоспоридиоз у звездчатой черепахи (Geochelone elegans) и у угольных черепах (Geochelone carbonaria).

Т.К. Graczyk выявлял ооцисты криптоспоридий в шести из 34 (18 %) образцах фекалий, полученных от зеленых черепах на Гавайях. Также автор обнаружил криптоспоридиоз у египетской черепахи (Testudo kleinmanni), которая погибла через несколько недель, после двух недель тяжелого энтерита, и у хронически больных техасских черепах (Gopherus berlandieri) (Graczyk Т.К. et al., 1997, 1998).

M.M. Garner et al. (1998, 2006) обнаруживал спорулированные ооцисты криптоспоридий в смывах из желудков у балканской черепахи (Testudo hermanni) и в смывах из клоаки коробчатой черепахи (Terrapene ornata), при этом клинических признаков болезни не наблюдалось.

Есть единственное сообщение об обнаружении криптоспоридиоза у крокодилов в смывах из клоаки, без патологических изменений. Оооцисты криптоспоридий выделили из образцов фекалий у одного из 9-ти нильских крокодилов, содержащихся в зоопарке Египта (Siam M.A. et al., 1994).

Самый известный случай массового заражения криптоспоридиозом рептилий описан у R.L. Соке и Т.Е. Tristan (1998). Зимой 1997 года у частного бридера после охлаждения здания вспыхнула эпизоотия в колонии пятнистых эублефаров (Eublepharis macutarius). После гибели нескольких сотен животных, оставшихся сильно истощенных гекконов обследовали методом флотации с сульфатом цинка, а также бактериологическим методом. Обнаружили ооцисты изоспор. Специфическая антибиотикотерапия привела только к временной стабилизации. В ходе дальнейших диагностических процедур в мазке фекалий, окрашенных PAS, выявили ооцисты криптоспоридий. Диагноз подтвердили гистологически и с окраской иммунофлуоресцентными антителами (IFА). После этого оставшихся ящериц разделили на 7 групп, которые изолировали и лечили по разным схемам. В

течение следующих 5 месяцев почти все гекконы пали, хотя в начале курса стали брать корм и набирать вес. Перед смертью все были обезвожены на 1215 %, масса тела снижена на 50 %. Из оставшихся гекконов трех подвергли эвтаназии и вновь исследовали на криптоспоридиоз. В фекалиях ооцисты выявили с помощью окраски IFA и PAS. Сыворотку крови от двух PAS-позитивных ящериц отправили в лабораторию в Балтиморе, где впервые провели тест ELISA. Тест дал перекрестную реакцию. К оставшимся ящерицам был подсажен геккон из другой колонии, здоровый и PAS-негативный. Уже через месяц у ящерицы началась диарея, анорексия, вес снизился на 20 г. Больных ящериц и нового геккона забили и отправили в лабораторию. Все животные оказались PAS- и IFA-позитивными. К этому времени в живых осталось только 4 геккона. Их пролечили паромомицином в дозах 50-125 мг/кг в сутки. Через 2 месяца терапии гекконы начали есть. После прекращения курса в течение месяца начался рецидив заболевания, и в фекалиях снова выявили PAS-позитивные ооцисты. У двух других ящериц цепь патогенетических событий оказалась очень весомой, а терапия не эффективной. Животные пали через 4 месяца.

На сегодняшний момент считается, что у рептилий паразитирует 3 вида криптоспоридий: С. serpentis (Levine N.D., 1980, 1984), специфичный для змей; С. saurophilum, инвазирующий ящериц и черепах (Pavlasek I.M. et al., 1995; Koudela В., Modry D., 1998), и С. mûris (Egyed Z.T. et al., 2003), который является псевдопаразитом у рептилий, питающихся мышами (Васильев Д.Б., 2005; Fiye F.L., 1995, 1999; Graczyk Т.К., 2004).

К С. serpentis чувствительны мелкие гремучие змеи, королевские питоны, молочные змеи, маисовые полозы, молодые обыкновенные удавы и кобры различных видов. К С. saurophilum наиболее чувствительны агамовые, гекконы, прыткие ящерицы и хамелеоны различных видов, ядозубы, лацертиды, фельзумы, игуаны, вараны, сцинки. Скорее всего, любые виды пресмыкающихся, включая черепах и крокодилов, потенциально чувствительны к инвазии. Такие случаи часто описывались в литературе,

хотя видовая принадлежность криптоспоридий не определялась, потому как в в прошлом веке все ооцисты относили к единому виду С. serpentis (Васильев Д.Б., 2005).

Z.T. Egyed (2003) проводил генетические анализы ооцист. Результаты показали, что С. serpentis близок к видам С. mûris и С. andersoni, а С. saurophilum родственен С. parvum. В различных экспериментах по заражению рептилий С. parvum, видоспецифичного для человека, возбудитель не вызывал инвазии и выделения ооцист у рептилий. Также автор проводил экспериментальное заражение лягушек ооцистами С. serpentis. Заражение вызывало у амфибий выделение ооцист без клинического проявления болезни (Egyed Z.T. et al., 2003).

Т.К. Graczyk (2004) исследовал генетический полиморфизм в группе криптоспоридий С. serpentis/saurophilum, выделенных от разных видов рептилий. В качестве праймеров для ПЦР использовали фрагмент гДНК из 188-субъединиц рибосом криптоспоридий. Затем амплификаты подвергали секвенированию и форезу в агарозном геле. Всего удалось выделить девять различных генетических групп криптоспоридий: С. serpentis, С. saurophilum, С. parvum (бычий и мышиный генотип), генотипы С. serpentis - два новых вида от змей и один новый вид от черепах. Собственно такие виды, как С. serpentis и С. saurophilum также оказались генетически полиморфными и состояли из 2 генетических типов - А и В. При этом штаммы из группы А были высокоспецифичными и заражали исключительно дефинитивных хозяев, т.е. С. serpentis штамм А - исключительно змей, а С. saurophilum штамм А - исключительно ящериц. Штаммы В, в обеих группах были адаптированы к перекрестному заражению. Соответственно С. serpentis штамм В, способный заражать ящериц и черепах, а С. saurophilum - змей. При этом локализация паразитов у параспецифических хозяев оставалась видоспецифичной, т.е. С. serpentis паразитировал в желудке ящериц, а С. saurophilum - в кишечнике у змей (Graczyk Т.К., 2004).

В других работах зарубежных коллег по секвенированию участка гРНК было установлено намного большее генетическое разнообразие Cryptosporidium у рептилий различных видов. Из 123 проб, которые были проанализированы, положительными на криптоспоридиоз были 48 проб, отобранных от змей, 24 - от ящериц и 3 - от черепах. Было найдено одиннадцать новых генотипов Cryptosporidium от различных видов животных. Среди них определили три новых генотипа от рептилий. Два генотипа С. serpentis - у змей, а также один новый тип С. saurophilum - у черепах. Молекулярная и биологическая характеристика указывала на то, что новый, обнаруженный ранее генотип от пустынного варана, вероятно, является С. saurophilum (Widmer G. et al., 1999; Xiao L. et al., 2002, 2004).

В последней работе авторы обследовали 672 образца фекалий и смывов из желудков различных видов змей и ящериц и с помощью реакции ПЦР выделяли генотипы Cryptosporidium из положительных на криптоспоридиоз образцов. С. saurophilum был обнаружен в 17 из 106 (16 %) образцов, полученных от маисового полоза (Рantherophis guttatus), и в 32 из 462 (7 %) образцов от леопардовых гекконов (Eublepharis macularius). С. serpentis был обнаружен только в образцах от леопардовых гекконов - в 8 из 462 (2 %) (Richter В. et al., 2011).

1.3. Цикл развития криптоспоридиоза рептилий, особенности патогенеза, терапии и профилактики болезни

Род Cryptosporidium заметно отличается от других кокцидий. К числу общих черт с другими, причем классическими, кокцидиями следует отнести наличие гомоксенного жизненного цикла, распространение инвазии через устойчивые ооцисты, ультраструктурное сходство стадий жизненного цикла, независимое развитие гамонтов.

Е. Tyzzer полагал, что криптоспоридии как внеклеточные паразиты могут рассматриваться как форма, промежуточная между грегаринами и

кокцидиями (Tyzzer Е., 1910, 1912). Первые же электронно-микроскопические исследования Cryptosporidium (Hampton J.C., Rosario В., 1966; Yetterling J.M. et al., 1971) показали, что это внутриклеточные паразиты, обладающие рядом особенностей. Впоследствии к определению «внутриклеточные» стали добавлять «экстрацитоплазматические» (Свежова Н.В., 1997), что полностью характеризует данного паразита и нашло подтверждение в последующих публикациях по криптоспоридиям млекопитающих и птиц. Однако это мнение и сегодня еще не является общепринятым, ибо некоторые исследователи разделяют точку зрения о внеклеточной природе криптоспоридий (Tzipori S. et al., 1983, 1998; Current W.L. et al., 1986; Widmer G., Tchack L. et al., 1998, 1999; Ungar P. et al., 2000; O'Hara S.P. et al., 2005; Wetzel D.M. et al., 2005).

Явными отличиями криптоспоридий от других кокцидий являются следующие признаки: размер ооцист значительно меньше (в среднем 4-6 мкм) у эндогенных стадий; содержит не спороцисты, а 4 свободных спорозоита банановидной формы и остаточное тельце, к тому же следует учитывать наличие двух типов ооцист (толсто- и тонкостенных); феномен аутоинвазии хозяина; экстрацитоплазматическую локализацию в клетке хозяина; отсутствие митохондрий; отсутствие микропор; формирование мультимембранной органеллы; высокую лекарственную устойчивость. Перечисленные биологические особенности значительно отличают криптоспоридий от других кишечных кокцидий, но не объясняют оппортунистическую природу этих паразитов. Однако, благодаря более глубокому изучению полного жизненного цикла криптоспоридий, многим авторам удалось обнаружить наличие у них феномена персистирования, но особого рода. В отличие от большинства других кишечных кокцидий, ооцисты криптоспоридий полностью спорулируют и становятся инвазионными не во внешней среде, а в организме хозяина. Часть ооцист наружу не выделяется, но неизвестно, в каких именно органах и тканях они

остаются (Бейер Т.В., 1993;1998; Никитин В.Ф., 2007; Xiao L., et al., 1999,

2001; WuZ. etal., 2000).

Криптоспоридиозом заражаются алиментарным путем с водой, контаминированными кормами, при контакте, через предметы уборки. Доказано, что мухи способны механически переносить С. parvum в кишечнике. Среди рептилий, содержащихся в неволе, важнейшие факторы передачи - загрязненные террариумы. Так же возможна аэрогенная передача с высушенными экскрементами (Васильев Д.Б., 2005).

По данным разных авторов доказано, что для развития клинического криптоспоридиоза, достаточно попадания в организм очень малой инфицирующей дозы - всего 10 ооцист (Tilley М. et al., 1990; Mallon М. et al., 2003).

Ооцисты с толстыми стенками выделяются во внешнюю среду и вызывают заражение, а тонкостенные ооцисты остаются в организме и вызывают аутоинвазию, продолжая жизненный цикл внутри инфицированной особи. Тяжесть заболевания связана с повторным заражением тонкостенными ооцистами, а также зависит от повторного воздействия толстостенными ооцистами и иммунного статуса инфицированного хозяина (Никитин В.Ф., 2007).

Сведения о жизненном цикле криптоспоридий были получены преимущественно на основании электронно-микроскопических исследований (Шибалова Т.А., 1987; Колмыкова Е.В., 2000; Сковородин Е.Н., 2002, 2003; Ungar Р., 1991, 2000; Fayer R. et al., 1995; Weber R., 1999), а также изучения развития криптоспоридий в культурах клеток (Алиев А.А., 1993; Бейер Т.В., 1995; Васильева В.А., 1997; Бейер Т.В., Анацкая О.В., Сидоренко Н.В., 2002). Жизненный цикл паразитов у рептилий не изучен, но считают, что он такой,

же как у млекопитающих.

Различия жизненного цикла между видами Cryptosporidium человека или рептилий и другими кокцидиями Coccidia (виды Eimeria, виды Isospora) связаны с местом локализации инфекции, расположением внутриклеточных

стадий внутри микроворсинок. Ооцисты криптоспоридий заглатываются животным с пищей или водой. В проксимальных отделах кишечника оболочка ооцисты разрушается, при этом высвобождаются 4 червеобразных подвижных спорозоита размерами 0,8-1,0 х 5,0-5,6 мкм. Спорозоиты движутся в направлении энтероцитов кишечника, достигают зоны микроворсинок, но задерживаются на границе эпителиальной клетки, не погружаясь в ее цитоплазму. Возникает необычная локализация паразитов -внутри клетки, но вне цитоплазмы (в экстрацитоплазматической паразитофорной вакуоли). Сформировавшиеся трофозоиты, получая необходимые вещества через питающую органеллу эпителиальной клетки, увеличиваются в размерах и становятся меронтами, которые представлены двумя типами. Меронты первого типа распадаются на 6-8 мерозоитов (0,8 х 5 мкм), которые способны к циклическому развитию, т.е. они вновь дают начало меронтам первого типа (бесполое размножение). Число таких циклов неизвестно, однако в результате значительно увеличивается число мерозоитов первого типа, часть которых дает начало меронтам второго типа. Последние распадаются на 4 мерозоита, способных развиваться в клетки половой фазы цикла - макро- и микрогамонтов. Макрогамонт без метагамного деления ядра превращается в макрогамету (женскую гамету). У микрогамонта ядро делится, и каждое из 16 дочерних ядер становится ядром безжгутиковой микрогаметы (мужской гаметы). В результате копуляции гамет образуется зигота, которая покрывается оболочкой и становится ооцистой. Процесс споруляции, т.е. формирование инвазионных спорозоитов, совершается у криптоспоридий при внутриклеточной локализациц ооцисты. Это имеет большое эпидемиологическое значение, поскольку во внешнюю среду попадают инвазионные ооцисты, способные заразить нового хозяина при попадании в его пищеварительный тракт (Бейер Т.В., 1988; Riggs M.W. et al., 1997; Langer R.C., Schaefer D.A. et al.,

1999, 2001).

Разными авторами было изучено влияние разных животных-хозяев на морфологические характеристики ооцист криптоспоридий. Полученные результаты свидетельствуют о нестабильности размеров ооцист криптоспоридий в пределах одного вида в изолятах как от разных хозяев, так и от одного и того же хозяина. Способность криптоспоридий к изменениям морфологии и размеров эндогенных стадий (в том числе и ооцист) можно рассматривать как преадаптацию к возможному существованию и завершению полного развития в различных условиях, предоставляемых разными хозяевами (Tzipori S., Griffiths J.K., 1983; 1998; Langer R.C. et al., 2001; Huang B.Q. et al., 2004).

Длительное пребывание (персистирование) криптоспоридий в организме хозяина происходит благодаря их способности развиваться вне кишечника - в макрофагах, а возможно, и в других клетках иммунной системы макроорганизма. По данным электронно-микроскопических исследований, ооцисты Cryptosporidium сохраняют структурную целостность даже внутри фагосом клеток иммунной системы зараженных крыс -макрофагов, лимфоцитов, эозинофилов, нейтрофилов. Некоторые авторы описывали способность фагоцитов захватывать ооцисты в просвете кишечника. Это продемонстрировало новую сторону отношений между паразитами и хозяином при криптоспоридиозе. Очевидно, что макрофаги кишечника могут исполнять роль клеток хозяина для Cryptosporidium, изменяя под их влиянием свою первоначальную функцию фагоцитов (Свежова Н.В., 1997; Cevallos A.M. et al., 2000; Yagita К. et al., 2001; Gatei W., 2003; Mallon M. et al., 2003; O'Hara S.P., 2005; Weissenbek H. et al., 2005; Wellehan J.F.X. et al., 2009).

Еще больший интерес представляет вызванное криптоспоридиями формирование на апикальной поверхности макрофагов характерной экстрацитоплазматической паразите форной вакуоли, внутри которой содержатся паразиты и протекают эндогенные стадии. Это затрудняет или даже исключает воздействие на паразита защитных механизмов клетки

хозяина (лизосомального переваривания или окислительного взрыва). При иммунодефиците паразиты в этих бесполых стадиях высвобождаются из клеток иммунной системы макроорганизма и немедленно приступают к бесконтрольному размножению в кишечнике. Это объясняет обширную паразитарную колонизацию криптоспоридиями кишечника и других органов хозяина с ослабленным иммунитетом (Henricksen S.A. et al., 1981; Waldman E. et al., 1986; Spano F. et al, 1998; Ward P.I. et al., 2002; Umemiya R. et al, 2005).

Колонизации криптоспоридий на поверхности слизистой оболочки способствует, вероятно, гликопротеин типа лектина. Фаза присоединения к эпителиальным клеткам сопровождается повреждением микроворсинок. Тяжелая инфекция приводит к кратерообразным вдавлениям поверхностного эпителия, дегенеративным изменениям энтероцитов. В тяжелых случаях вследствие тотального поражения микроворсинок нарушается всасывание питательных веществ, развиваются синдром мальабсорбции и водянистая диарея. Замедляется всасывание воды и электролитов, возможно, повышается их секреция из плазмы через кишечную стенку. Нарушается ферментативная деятельность кишечника (Сковородин E.H., 2002, 2003; Nime F.А. et al, 1976; Pitlik S.D., 1983; Lumb R. et al, 1988; Бейер T.B, 1993, 2002; Kayser O. et al, 2002).

У змей криптоспоридии прикреплены к цитоплазме латеральных энтероцитов на границе зоны микроворсинок, а у ящериц они находятся обычно в основании кишечных крипт. Со стороны просвета кишки паразиты также надежно защищены двумя мембранами паразитофорной вакуоли и тремя мембранами собственной пелликулы. Это обстоятельство отчасти также объясняет исключительную устойчивость криптоспоридий к лекарствам (Васильев Д.Б, 2005; Vieler Е. et al, 1994; Frye R. et al, 1999).

Таким образом, в цикле развития криптоспоридий наблюдаются, по крайней мере, две особенности, значительно повышающие репродуктивный потенциал этого возбудителя: во-первых, способность мерозоитов первого

типа к циклическому развитию, а во-вторых - возможность аутоинвазии организма тонкостенными ооцистами. Это объясняет длительное сохранение паразита в организме хозяина даже при отсутствии повторных заражений. Толстостенные ооцисты сохраняют свою инвазионностъ от 4-6 месяцев до 1 года (Никитин В.Ф., 2007; Tzipori S. et al., 1998; Guyot К. et al., 2001).

Типичные клинические симптомы криптоспоридиоза проявляются у змей и связаны с потерей веса и периодическими отрыгиваниями пищи. В дальнейшем у змей иногда развивается характерное вздутие тела в области желудка. Оно связано с пролиферативными изменениями в желудке и тонком кишечнике и частичной или полной обструкцией просвета ЖКТ, что и вызывает регургитацию. Увеличение стенки желудка вызвано гиперплазией слизистой оболочки и гипертрофией туники. Слизистая отечна, подвержена слизистому набуханию с ненормальным увеличением и расширением продольных складок, покрытых вязкой слизью. Обычны петехии или полосчатые кровоизлияния по границе складки. Собственная кишечная пластинка инфильтрирована гетерофилами, лимфоцитами и макрофагами. У змей с сопутствующей ретровирусной инфекцией, амебиазом, бактериальным энтеритом или находящихся под постоянным стрессом, клиника криптоспоридиоза проявляется быстрее, и болезнь протекает более остро и злокачественно (Dillehay D.I. et al., 1986; Frost D. F. et al., 1994; Arcay L. et al., 1995; Frye F.L. et al., 1998, 1999; Taylor M.A. et al, 1999; Terrel S.P. et al., 2003).

У ящериц и черепах симптомы включают анорексию, прогрессирующее истощение и летаргию. С. saurophilum чаще всего локализован в подвздошной кишке, и клиника может проявляться размягчением стула или даже «багровой» диареей. Изменения в желудке и кишечнике ящериц больше связаны с атрофией слизистой оболочки и синдромом мальабсорбции. Атрофические изменения эпителиальной выстилки кишечника иногда сопровождаются гиперплазией крипт и исчезновением париетальных клеток в слизистой желудка. У некоторых

ящериц описан также внекишечный криптоспоридиоз, когда ооцисты возбудителя были обнаружены в слюнных железах, эпителии почек и евстахиевых трубах (Васильев Д.Б., 2005; Carmel В., Groves V., 1993; Fayer R. étal, 1995).

Заболевание осложняется условно патогенной микрофлорой, хламидиями, микоплазмами, вирусами и другими простейшими. По принципу «порочного круга» усиливаются альтеративные процессы и интоксикация. В ответ на это развиваются защитно-компенсаторные реакции, возникают адаптивные изменения иммунной и нейроэндокринной систем, которые не всегда адекватны степени тяжести патологического процесса. В дальнейшем, если явления прогрессирующего исхудания, обезвоживания и интоксикации не приводят к смерти, начинают преобладать репаративные процессы в органах и тканях и санация организма. Тем не менее, даже после выздоровления отмечаются осложнения в виде нарушения обмена веществ и приобретенного иммунодефицита. Животные остаются носителями криптоспоридий.

Сравнительно немного данных в литературе о патогенезе и патоморфологических изменениях в органах у рептилий, инвазированных криптоспоридиями. Точный механизм развития диареи при криптоспоридиозе также неизвестен. В то же время некоторые исследователи показали, что ооцисты криптоспоридий обладают токсическим действием на организм животных и способны нарушать ионный транспорт в стенке тонкой кишки (Bylevard P.M. et al., 1999; Clark D.P., 1999). В работах других авторов продемонстрировано наличие у С. parvum гена, ответственного за продукцию белка, обладающего гемолитической активностью и сходного с таковым у хорошо известного энтеропатогена Escherichia coli 0157 Н7 (Losonsy G,

1992).

K.Y. Cimon и D. Richard (1996) при осмотре кишечного тракта у маисовых полозов (Elaphe guttata) наблюдали развитие катарального воспаления от желудка до прямой кишки. На всем протяжении серозная

оболочка была гиперемирована. Слизистая оболочка подвздошной кишки с многочисленными кровоизлияниями и местами с изъявлениями. На гистологических и электронно-микроскопических срезах наблюдали характерные изменения ворсинок и их атрофию.

D.F. Frost (1994) описывал у ящериц водянистую диарею, сопровождавшуюся обезвоживанием организма, потерей массы тела, слабостью. При этом фекалии приобретали зеленовато-коричневый оттенок, имели зловонный запах и слизь. У павших животных отмечали атрофию ворсинок тонкого кишечника, инфильтрацию нейтрофилами и многоядерными клетками, в криптах кишечника выявили мертвые клетки и желатинообразное содержимое красного цвета.

R.L. Соке и Т.Е. Tristan (1998) установили, что гистологически в пораженном криптоспоридиями кишечнике гекконов выявляется катарально-десквамативное воспаление с некрозом слизистой оболочки. В органах иммунной системы обнаруживаются гипопластические изменения, выражающиеся в разряжении клеток Т- и B-лимфоцитов, селезенки и других органов. В паренхиматозных органах дистрофические, некробиотические изменения, нарушения кровообращения и воспалительные процессы, связанные с токсическим влиянием возбудителя криптоспоридиоза (Coke R.L., Tristan Т.Е., 1998).

Известно много сообщений о клинических случаях, когда у зеленых игуан с клиникой экссудативного отита в аспирате из тимпанической полости обнаруживали криптоспоридий (Fitzgerald S.D. et al., 1998).

N. Antinoff в подобной ситуации смогла выявить криптоспоридий в биоптате кишечной стенки и затем подтвердить выделение ооцист с фекалиями как в мазках, окрашенных PAS, так и иммунофлуоресцентной окраской. Пока это единственный описанный случай, но он показывает, что зеленые игуаны способны болеть вполне «классической» формой криптоспоридиоза (Antinoff N., 2000).

Успешная терапия криптоспоридиоза до сих пор не разработана, хотя для этих целей пытались использовать множество препаратов. Лечение может приводить к прекращению клинического проявления болезни и выделения ооцист, но, не вызывает полной элиминации паразита. Со стороны просвета кишки паразит надежно защищен двумя мембранами паразитофорной вакуоли и тремя мембранами собственной пелликулы. Последнее обстоятельство отчасти объясняет исключительную устойчивость криптоспоридий к лекарственным препаратам.

Для терапии разные авторы предлагали галофугинон, спирамицин, бисептол, толтразурил (Cranfield M.R. et al, 1999), паромомицин (Pare J.A. et al, 1997), азитромицин, празиквантел и миразид (Allam A.F, Shehab A.Y, 2002; Kadappu K.K. et al, 2002), бензидол - 4,9-хинон (Kayser О. et al, 2002), нитазоксанид (Amadi B. et al, 2002) и гипериммунное коровье молозиво (Graczyk Т.К. et al, 1998, 2000).

В настоящее время криптоспоридиоз у рептилий лечат, в основном, паромомицином. В гуманной медицине его назначают при лечении амебиаза и цестодозов. По фармакокинетике этот препарат близок к неомицину, т.е. почти не всасывается в кишечнике, но при язвенном колите возможно его ото- и нефротоксическое системное действие. На ранних стадиях криптоспоридиоза при сильном увеличении доз (до 300 и даже 800 мг/кг в сутки) возможно улучшение, хотя этот препарат так же, как и остальные, не профилактирует это заболевание и не препятствует его распространению. Бисептол при длительном курсовом применении (до месяца и более) также вызывает временное улучшение, но не препятствует выделению ооцист. Ремиссия может длиться от нескольких месяцев до двух и более лет. Более успешно действует разработанная схема с комбинацией спирамицина, бисептола и метронидазола. Антибиотики, возможно, влияют не на самих криптоспоридий, а на секундарную микрофлору, купируя диарейный синдром и регургитацию. Кокцидиостатики, применяемые для терапии птиц, такие как галофуразона гидробромид или толтразурил (байкокс), имеют

очень небольшую терапевтическую широту. Байкокс иногда назначают черепахам, у которых он не дает побочных эффектов, в случае обычных кокцидиозов, чаще с положительным результатом. Для змей этот препарат токсичен и может вызывать у них гепатит или даже летальный исход (Васильев Д.Б., 2005).

Наиболее успешной на сегодняшний день оказалась терапия гипериммунным коровьим молозивом. Этот препарат, разработанный для лечения криптоспоридиоза человека, получают от отелившихся коров, иммунизированных к С. parvum в стельный период. Для рептилий доза 10 мл/кг дается внутрь каждые 7 дней. Курс составляет 6 доз. Лечение высокоэффективно для змей и варанов, у которых после лечения был получен отрицательный результат при окраске фекалий иммунофлуоресцентными антителами. Менее впечатляющие результаты были достигнуты при лечении гекконов и черепах (Graczyk Т.К. et al., 1999, 2000).

Профилактика криптоспоридиоза достаточно затруднительна, особенно в зоопарках. В случае эпизоотической вспышки нужны строгие карантинные меры. Латентных носителей можно не лечить, если они изолированы. Больных лучше лечить по общепринятым схемам. Далее проводят повторные анализы каждые 2-6 недель. Всех вторично позитивных обследуют в третий раз и берут биопсию стенки желудка. Позитивных навсегда оставляют в карантине, исключают из программ по разведению, или подвергают эвтаназии. Учитывая зоонотический риск, эвтаназия больных с установленным криптоспоридиозом, латентных носителей или животных с клиническим заболеванием, но не подтвержденным диагнозом - мера выбора в коллекциях рептилий. Судьбу одиночно содержащихся «домашних» рептилий должен решать владелец. Известны случаи длительной ремиссии и даже спонтанного излечения змей и ящериц, имевших клинический криптоспоридиоз с синдромом регургитации или диареи (Jacobson E.J., 2007).

РОССИЙСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ БИБЛИОТЕКА

Ооцисты С. parvum способны выживать и сохранять инвазионность в воде при температуре 15 °С более 7 месяцев, в моче человека - более 63 дней. В террариумах, по-видимому, они сохраняют жизнеспособность не менее 3 месяцев. Они так же, как ооцисты других кокцидий, весьма устойчивы к различным дезинфектантам, в том числе к активному хлору и йоду (Backer Н, 2002). Аммонийные соединения действуют на ооцисты в концентрации не менее 0,15 М, т.е. в разведении 1:2-1:5 по препарату. Ооцисты чувствительны к высушиванию и температурам выше 65 °С. Эффективны горячий пар, формалин, 5-10%-й аммиак. F.L. Frye (1991) называл глутаровый альдегид одним из наиболее эффективных средств профилактики. В нашей стране применяют четвертичные аммониевые и перекисные соединения в двойной концентрации рабочего раствора с экспозицией не менее 24 ч. После чего террариумы не используют в течение 2 месяцев. Декорированные фанерные ящики лучше вообще не использовать вторично (Васильев Д.Б, 2005).

1.4. Методы диагностики криптоспоридиоза рептилий и их эффективность

Основным методом диагностики криптоспоридиоза остается выявление ооцист в мазках кала, обработанных модифицированными кислотоустойчивыми окрасками (по Цилю-Нильсену, по Файту, модификация PAS и т.д.), хотя эти методы не слишком чувствительны и не являются видоспецифичными. Кроме того, в медицине разработано несколько тестов на основе иммуноферментного анализа (ELISA) и прямой и непрямой окраски иммунофлуоресцентными антителами.

F.L. Frye в течение многих лет применял ELISA для млекопитающих и обнаружил, что этот метод может быть использован для диагностики криптоспоридиоза у рептилий. После этого режимы постановки ELISA млекопитающих были перенесены для выявления криптоспоридий рептилий.

Они обладают достаточно высокой чувствительностью (например, дают возможность исследовать фиксированные формалином фекалии и смывы из желудка), обладают достаточно высокой специфичностью, но не позволяют дифференцировать видовую принадлежность криптоспоридий. Последние исследования показывают, что выраженная продукция антител, достаточная для определения методом ELISA, отмечается только при паразитировании С. serpentis. При паразитировании С. saurophilum антитела не образуются. Соответственно, этот метод может быть применим в основном для диагностики криптоспоридиоза у змей (Frye F.L. et al., 1999).

В последнее время в США для определения видов криптоспоридий стали применять ПЦР, хотя этот метод пока не унифицирован и не используется в коммерческих лабораториях. Результаты по экспериментальному использованию ПЦР для идентификации криптоспоридий в мазках кала у человека были вполне обнадеживающими. В ветеринарных лабораториях криптоспоридий часто пытаются обнаружить стандартными флотационными методами или их модификациями. Однако эти методы обладают очень низкой чувствительностью и годятся только для предварительной диагностики (Spano F. et al., 1997; Reed С. et al., 2002; Amar C.F. et al., 2002; McLauchlin J. et al., 2003).

Тест с использованием моноклональных антител (ИФА) в 16 раз более чувствителен, но очень трудоёмок и требует многократных отрицательных результатов для полного подтверждения диагноза (Stibds Н.Н., Ongerth J.E., 1986; McLauchlin J. et al, 1987; Xiao L. et al, 2004).

Биопсия желудка (хирургическая или при помощи эндоскопа) позволяет оценить тяжесть заболевания и прогноз, поскольку выявляет степень гиперплазии слизистой. В случае положительного результата биопсии это способствует постановке диагноза, но неравномерное распределение паразитов в слизистой оболочке желудка затрудняет интерпретацию результатов отрицательной биопсии. Поскольку слизистая оболочка желудка имеет складки, результат может быть

ложноотрицательным. Кроме того, это требует дорогостоящего оборудования (Graczyk Т.К., Owens R, Cranfield M.R, 1996).

Рентгенологическое исследование с контрастным веществом (барием) трудно интерпретировать. Снимки позволяют отличить отек в области желудка, не связанный с увеличением самого органа от такового при криптоспоридиозе, когда сужается или полностью закупоривается просвет желудка (Graczyk Т.К., 2004).

Криптоспоридий можно обнаружить и в гистологических срезах, где паразиты обычно легко прокрашиваются гематоксилин-эозином. У змей криптоспоридии прикреплены к цитоплазме латеральных или апикальных энтероцитов на границе зоны микроворсинок, у ящериц, как правило, - в основании кишечных крипт. При внекишечной форме заболевания криптоспоридии выглядят округлыми или грушевидными тельцами размером 2,5-5 мкм, прикрепленными к эпителиальной выстилке и свободно располагающимися в просвете пораженного органа (собирательных трубок и извитых канальцев, протоков слюнных желез, тимпанической полости и т.д.). В начальных стадиях заболевания криптоспоридии иногда могут не окрашиваться в гистопрепаратах. В редких случаях пресмыкающиеся с положительной реакцией на криптоспоридий, которым поставили диагноз на основании исследований фекалий, при посмертном исследовании имели отрицательную реакцию, поскольку было собрано небольшое количество проб тканей желудка (Васильев Д.Б, 2005; Henricksen S.A., Pohlenz J.F, 1981).

Специальные методы окраски применяют при исследовании нативных мазков. Ооцисты можно обнаружить в фекалиях, рвотных массах, аспиратах, смывах и биоптатах из желудка, кишечника и клоаки, в зависимости от локализации паразита. Исследование фекалий дает наилучшие результаты, если материал берут из крупных порций кала. У ящериц более чувствительным методом является лаваж ободочной кишки. Для исследования змей рекомендуют искусственное кормление с последующим лаважом желудка, который проводят через 3 дня. Этот метод в 3 раза более

чувствителен, чем исследование кала, так как после кормления количество ооцист значительно увеличивается (Graczyk Т.К., 2004). Сложности возникают в связи с тем, что в фекалиях ооцисты могут иметь разную степень зрелости или когда имеется смесь ооцист разных видов. Лучшим методом окраски мазков считается модификация по Файту, хотя опытный врач вполне различает криптоспоридий в обычных препаратах, окрашенных по Цилю-Нильсену, Стампу и даже в нативных мазках, исследованных с фазовым контрастом. Однако носительство ооцист криптоспоридий и выделение их в мазках фекалий еще не означает наличия криптоспоридиоза. Поэтому для верификации спонтанного или экспериментального заболевания нужно дополнять лабораторные исследования данными гистопатологии, полученными с помощью биопсии (Nime F.A. et al, 1976; Meisel J.L. et al, 1976; Pitlik S.D. et al, 1983).

Криптоспоридии, инвазирующие рептилий, не опасны для млекопитающих и людей, за исключением С. mûris. Но поскольку дифференцировать С. mûris обычными диагностическими методами сложно, врачу необходимо с осторожностью относиться к любым носителям криптоспоридиоза и не рекомендовать содержание рептилий в домах, где есть маленькие дети или больные с синдромом иммунодефицита (Васильев Д.Б, Блинова Е.В, 2004).

2. СОБСТВЕННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

2.1. Материалы и методы

Работа выполнена с 2008 по 2012 годы на кафедре «Инфекционные и паразитарные болезни» ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет пищевых производств».

Всего в экспериментах был использован материал, полученный от 575 рептилий.

Для оценки распространения криптоспоридиоза среди рептилий, содержащихся в неволе, исследования проводили в Московском зоопарке, в условиях частного сектора города Москвы, а также в крупных отечественных и зарубежных фирмах по реализации экзотических животных. Паразитологическому обследованию подвергли 355 животных:

• «Московский зоопарк» и частный сектор - 155 экз.;

• «Бион» (Украина) - 50 экз.;

• «АкваЛого» (Москва) - 38 экз.;

• «Аква-экзотика» (Москва) - 42 экз.;

• «Экопарк» (Турция) - 25 экз.;

• «Террария» (Индонезия) - 45 экз.

Также для оценки распространения криптоспоридиоза среди животных, обитающих в природе, обследовали 157 рептилий, отловленных на территории Таврийских гор (Турция).

Всех рептилий с подозрением на протозойную инвазию после диспансеризации делили на две группы: 1 группа - неспецифические признаки (анорексия, летаргия, нарушение линьки) и 2 группа -специфические признаки (кровавая диарея, вздутие желудка, регургитация).

Алгоритм сбора анамнеза включал вопросы о происхождении рептилии, поле и возрасте, времени существования в неволе, устройстве

террариума, рационе и режиме кормлений, наличии и типе подкормок с

оценкой поступления кальция.

Экспериментальное заражение проводили с целью изучения патогенеза, клинической картины и оценки эффективности терапии при криптоспоридиозе рептилий. Материалом для исследований являлись 33 бородатые агамы и 30 обыкновенных удавов. Агамы были разделены по принципу аналогов на 2 опытные и 1 контрольную группы по 11 голов в каждой. Удавы были также разделены на 2 опытные и 1 контрольную группы

по 10 голов в каждой.

Для заражения использовали суспензию ооцист криптоспоридий, которые выделяли от больных рептилий и накапливали флотационными методами, применяемыми в паразитологии. В качестве флотационных растворов преимущество отдавали тем, которые позволяли получать наибольшее количество инвазионной биомассы - ооциты возбудителя. Исходный материал, максимально богатый ооцистами, предпочитали получать непосредственно из прямой кишки спонтанно инвазированных животных. Из флотационных растворов использовали смесь Бреза, состоящую из сульфата магния и тиосульфата натрия (плотность раствора 1,25-1,3 мг/см3), насыщенных растворов гипосульфата и поваренной соли, которые заранее готовили, а затем смешивали (плотность раствора 1,3 мг/см3), а также раствора сахарозы (плотность 1,25 мг/см ). Преимущество последнего раствора перед другими в том, что он является наиболее щадящим по отношению к ооцистам. Ооцисты не подвергались массовому разрушению в течение суток. Взвесь ооцист практически не содержала дебриса. Методом центрифугирования полученный изолят ооцист отмывали в 10-кратном объеме воды от флотационного раствора (3 тыс.об./мин. в течение 10 мин.). Полученные ооцисты криптоспоридий сохраняли в 0,9%-м растворе ЫаС1 с добавлением антибиотиков. На 500 мл физиологического раствора добавляли: 0,2 г цефазолина, 0,2 г метронидазола и 300000 ЕД нистатина, который помещали в холодильник при температуре

4-6 °С. Плотность флотационного раствора подтверждали показаниями ареометра.

Количество ооцист криптоспоридий в 1 мл раствора определяли в камере Горяева, из расчета 1 капля = 0,02 мл. Заражение рептилий проводили орально, для этого использовали суспензию криптоспоридий с содержанием в 1 мл раствора по 200 тыс. ооцист.

В течение всех исследований ежедневно проводили взвешивание рептилий. Наблюдение за общим состоянием животных, состоянием линьки, видимых слизистых оболочек, желудочно-кишечного тракта, частотой дефекации, сердца, осуществляли методом общего осмотра, пальпации и аускультации. Для дифференциальной диагностики от пневмонии проводили аускультацию, которая осуществлялась с помощью фонендоскопа и через влажную ткань.

Для испытания эффективности терапии мы использовали препараты байкокс и бактрим, а также впервые добавили в терапевтическую схему гипериммунное коровье молозиво, полученное нами от иммунизированных

коров в стельный период.

С целью иммунизации коров ооцисты криптоспоридий совместно с полным адъювантом Фрейнда вводили животным подкожно, двукратно с интервалом в две недели. Молозиво для дальнейших исследований от иммунизированных животных получали через две недели после второй инъекции. Отобранные образцы фасовали по пробиркам по 10 мл, замораживали и хранили в холодильнике при температуре минус 20 °С. Перед употреблением размораживали при комнатной температуре.

Для гематологических и биохимических исследований кровь брали в объеме до 0,7 % от массы тела из вентральной или дорзальной хвостовой вены. Общий анализ крови (ОКА) проводили на анализаторе ABS Micros, подсчет клеток - в гемоцитометре по методу Натта-Геррика. В качестве антикоагулянта добавляли 0,2 мл литиевого или кальциевого гепарина, так как цитрат и ЭДТА в крови рептилий вызывают гемолиз. В данном случае

иглу вводили на уровне половины или задней трети длины хвоста под углом 45° строго медиально. После контакта с позвонками делали оборот иглой и аспирировали кровь поршнем. При работе с кровью использовали центрифугу Jonan А-14 (Франция). Окраску мазка осуществляли по Романовскому-Гимза, а также краской Diff-Quck (азур/эозин). Последний способ позволяет лучше дифференцировать гранулы в клетках крови за счет более рельефной окраски внутренних структур клеток (Васильев Д.Б, 2005).

Биохимическое исследование крови проводили на биохимическом анализаторе VetLab фирмы IDEXX (США) с использованием слайдов и программы подсчетов показателей для рептилий в соответствии с рекомендациями фирмы-производителя.

Трупы павших животных вскрывали на предмет установления патологических изменений и обнаружения криптоспоридий. Патоморфологические исследования кусочков органов (желудок, 12-перстная и прямая кишка, печень, почки) проводили в ветеринарной лаборатории «ГлобалВетНостикс». Материал фиксировали в 10%-м водном растворе нейтрального формалина, после выполнения стандартных гистологических процедур окрашивали гематоксилин/эозином и исследовали на микроскопах Motic Bl, Olympus ВХ 51.

2.1.1. Диагностика криптоспоридиоза

Для диагностики криптоспоридиоза всех животных обследовали копроскопическим методом. Свежие образцы фекалий получали путем массажа толстого кишечника, пальпацией клоаки и катетеризацией копродеума. По возможности свежие фекалии собирали в террариумах. Следует подчеркнуть, что дефекация у крупных змей может задерживаться на длительный срок (до нескольких месяцев) в связи с линькой, зимовкой, транспортировкой, болезнью, анорексией в репродуктивный сезон и другими причинами. Это может приводить к накоплению простейших в фекальных

массах и, соответственно, к резкому разовому увеличению их количества при первой дефекации. Поэтому полученные данные интерпретировали с учетом этого фактора. Также при отсутствии материала для исследований брали смывы из желудка, кишечника и клоаки. Для этого использовали мочевые катетеры, силиконовые зонды и эндотрахеальные трубки маленького размера, которые вводили в кишку на 3-10 см в зависимости от размера рептилии (Васильев Д.Б, 2005). Затем, вводя 1-2 мл теплого физиологического раствора, перемешивали с помощью массажа брюшной стенки и аспирировали шприцем. Так как большая часть раствора оставалась в кишечнике, то наиболее ценным материалом для паразитологических исследований являлась первая капля (в кончике трубки).

Полученные фекалии и смывы в первую очередь исследовали на наличие простейших методом нативного мазка на микроскопе Ьитат-Р8 с помощью фазово-контрастного устройства под увеличением в 800 раз с добавлением жидкости Натта-Геррика, ранее применяемой в клиниках для подсчета клеток крови у рептилий и птиц. Формула разводящей жидкости, содержащей краситель, выглядит следующим образом:

ИаС1...............................................3,88 г

Ка2804............................................2,50 г

№2НР04 • 12Н20...........................2,91 г

КН2Р04...........................................0,25 г

Формалин (37%-й)........................7,50 мл

Метиловый фиолетовый 2В.........0,10 г

Для этого на обезжиренное предметное стекло тонкой стеклянной палочкой из пробы переносили капельку фекалий жидкой консистенции. В случаях твердых фекалий брали образец размером с горошину, смешивали в эквивалентном объеме с физиологическим раствором и переносили на предметное стекло с добавлением 3 капель жидкости Натта-Геррика, накрывали покровным стеклом и микроскопировали. Данным методом во многих случаях также выявлялись жгутиковые, кокцидии, амебы и

инфузории. Для дифференциальной диагностики жгутиковых высушенные мазки кала окрашивали красителем Diff-Quick (азур/эозин). Раствором Люголя окрашивали цисты амеб, что значительно облегчало подсчет ядер в цисте. Идентификацию кокцидий до рода проводили на основании морфологии спорулированных ооцист. При обнаружении не спорулированных ооцист кокцидий проводили инкубирование фекалий в бихромате калия в течение трех суток. При исследовании нативных мазков также визуально оценивали качественный состав микрофлоры кишечника.

Для выявления интенсивности зараженности криптоспоридиями окраску мазка кала проводили кислотоустойчивыми красителями по Цилю-Нильсену. С этой же целью использовали краску PAS (перийодная кислота -реактив Шиффа), а также по методу Киньюн (Kinyoun), который является модификацией окраски на кислотоустойчивые микроорганизмы по методу Циль-Нильсена, отличающийся тем, что препарат не нагревают на этапе окраски фуксином.

Суть самого распространенного метода окраски по Цилю-Нильсену заключается в следующем. При комнатной температуре фиксировали мазок над пламенем горелки или смесью Никифорова. Затем наносили на него концентрированный раствор карболового фуксина и выдерживали с нагреванием 15 мин. Далее препарат промывали холодной водопроводной водой, дифференцировали в 5%-м растворе серной кислоты, опять промывали водой и в течение 5 мин. окрашивали 2%-м раствором малахитового зеленого (Никитин В.Ф, 2007). Затем препарат промывали водой, высушивали при комнатной температуре и просматривали под микроскопом Lumam-P8 на увеличении в 1000 раз.

Окраску PAS поводили в следующем порядке. На фиксированный высушенный мазок наносили 1 каплю перийодата натрия и 3 капли дистиллированной воды, выдерживали 5 мин. Далее мазок промывали в холодной воде и опускали его в реактив Шиффа на 30 мин. Затем мазок опять промывали и высушивали при комнатной температуре.

2.1.2. Исследование ооцист возбудителя

Видовой состав и морфологию ооцист криптосиоридий определяли по описаниям И. Павласека (1999) и Т.К. Graczyk (2004), по консультациям с профессором «ВИГИС» В.Ф. Никитиным и ведущим герпетологом, доктором ветеринарных наук Д.Б. Васильевым в отделе «Террариум» на базе ГУК «Московский зоологический парк».

Интенсивность выделения ооцист с расчетом на 1 г фекалий определяли степенью инвазированности животных в крестах: «+» (слабая) -1-5 ооцист в поле зрения (50000-500000 в г/фекалий); «++» (средняя) - 6-10 ооцист (550000-1000000 в г/фекалий); «+++» (сильная) - более 10 ооцист в поле зрения (свыше 1000000 в г/фекалий) при микроскопии с увеличением в 600 раз.

Измерения ооцист производили с помощью окулярного микрометра представляющего собой линейку длиной 5 мм или 1 см с делениями, соответствующими 0,1 мм на микроскопе Micros MCI00, с помощью компьютерной программы MVC-3000 с видео-захватом и линейки измерения, с расчётом 1 микрон = 20 пикселей. Также определяли индекс формы -отношение длины к ширине. Все полученные результаты измерения ооцист были обработаны статистически в программе «Statistika».

Отбор проб ооцист с поверхности террариумов и их паразитологическое исследование проводили в соответствии с нормативно-методическими документами:

1. МУК 4.2.796-99 «Методы санитарно-паразитологических исследований».

2. МУК 4.2.735-99 «Паразитологические методы лабораторной диагностики

гельминтозов и протозоозов».

2.1.3. Статистическая обработка данных

Цифровые материалы опытов обрабатывали методом статистического анализа с использованием программного обеспечения PC Microsoft Office 2010, программ «SPSS» и «Statistika».

Достоверность обнаруженных измерений определяли методом вариационной статистики с использованием критерия Стьюдента. По таблице распределения Стьюдента находили вероятность (Р).

Разница между сравниваемыми величинами оценивалась как статистически значимая при Р<0,05.

2.2. Результаты исследований

2.2.1. Распространение криптоспоридиоза рептилий в г. Москва

Для оценки распространения криптоспоридиоза было исследовано 155 рептилий из коллекции Московского зоопарка, а также животных, поступавших на прием в ветеринарные центры города Москвы: 95 ящериц, 60 змей.

Среди обследованных 155 животных с характерными клиническими проявлениями криптоспоридиоза было обнаружено 85 рептилий - 46 ящериц и 39 змей, а с неспецифическими признаками было выявлено 70 рептилий -49 ящериц и 21 змея (рис. 2).

а б

Рис. 2. Тяжелая степень истощения: а - йеменский хамелеон;

б - леопардовый геккон

Среди 46 ящериц с клиническими признаками ооцисты криптоспоридий были выявлены в мазках у 42 животных, а среди 39 змей - у 35 животных.

Среди рептилий с неспецифическими признаками ооцисты криптоспоридий были выявлены: из 49 ящериц - у 36, из 21 змей-у 17.

Суммированные данные степени инвазии у всех обследованных животных приведены в табл. 1.

Заключение диссертации по теме «Паразитология», Шарова, Анна Олеговна

ВЫВОДЫ

1. Ооцисты криптоспоридий широко распространены в условиях частного зоосектора, носителями возбудителя являются 40 % рептилий, клинические признаки болезни имеют 25 % животных. Болезнь часто приводит к летальному исходу.

2. Определены морфологические характеристики ооцист криптоспоридий у рептилий. Уточнены индексы формы ооцист криптоспоридий: для змеиного типа - 1,16 (1,08-1,25), для ящеричного типа -1,07(1,05-1,20).

3. Доказано наличие паразитических простейших в желудочно-кишечном тракте рептилий, которые могут влиять на течение криптоспоридиозной инвазии. С помощью световой микроскопии выявлены роды простейших: Monocercomonas, Tri trichomonas, Leptomonas, Entamoeba, Acroeimeria, Choleoeimeria, Eimeria и Isospora.

4. Установлено, что популяция диких рептилий на 35 % инвазирована возбудителем криптоспоридиоза, большинство особей является носителями инвазии, что поддерживает существование стационарных очагов инвазии в дикой природе.

5. Доказано, что копрологический метод исследования в нашей модификации с использованием красителя Натта-Геррика и исследование на микроскопе с помощью фазово-контрастного устройства под увеличением в 800 раз является эффективным и выявляет 70 % инвазированных животных при однократном исследовании.

6. Развитие криптоспоридий в организме хозяина сопровождается диареей, анорексией, прогрессирующим истощением, дегидратацией и летаргией у рептилий. Характерными проявлениями криптоспоридиозной инвазии следует считать: «багровую» диарею ящериц, видимое увеличение стенки желудка и отрыгивание пищи у змей.

7. Патогенез при криптоспоридиозе рептилий подтверждается морфологическими и биохимическими изменениями крови, с увеличением количества лейкоцитов (до 8,4±0,4х103/мкл), мочевины (до 2,2±0,1 ммоль/л), мочевой кислоты (до 93,0±8,0 ммоль/л), АЛТ (до 11,0±1,3 ЕД/л).

8. Показано, что патологоанатомическая картина характеризуется увеличением стенки желудка, вызванным гиперплазией слизистой оболочки и гипертрофией туники. Собственная кишечная пластинка инфильтрирована гетерофилами, лимфоцитами и макрофагами. Изменения в деятельности желудка и кишечника связаны с нарушением целостности слизистой оболочки и синдромом мальабсорбции.

9. Доказано, что наиболее эффективной терапевтической схемой является сочетание препарата байкокс (1 мл/кг, орально, однократно) и гипериммунного коровьего молозива (10 мл/кг, орально, четырехкратно, с интервалом в один день). После курса терапии выделение ооцист прекращалось на 5-8 сутки и не возобновлялось в течение двух месяцев. У животных появлялся аппетит и прекращалась диарея.

Список литературы диссертационного исследования кандидат биологических наук Шарова, Анна Олеговна, 2012 год

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Алиев А. А. Криптоспоридиоз (диагностика, культивирование Cryptosporidium parvum в клетках культуры тканей, экспресс оценка препаратов) : автореф. дисс.... канд. вет. наук. - СПб., 1993. - 18с.

2. Бейер Т.В. Криптоспоридиоз животных (биология возбудителя) // Ветеринария. - 1986. - №10. - С. 42-45.

3. Бейер Т.В. Жизненный цикл криптоспоридий // Ветеринария. - 1987.

- №6. - С. 43-46.

4. Бейер Т.В. Криптоспоридиоз животных. Клинические признаки, профилактика, лечение // Ветеринария. - 1987. - №3. - С. 52-57.

5. Бейер Т.В. Криптоспоридиоз - малоизученный кокцидиоз животных и птиц // Сборник научных трудов. - Л. -1988. - №94. - С. 3-7.

6. Бейер Т.В. Об еще одной биологической особенности кокцидий рода Cryptosporidium (Sporozoa, Apicomplexa) // Паразитология. - 1993. - Т. 27. -Вып. 4.-С. 309-319.

7. Бейер Т.В. Cryptosporidium parvum (Apicomplexa: Sporozoa, Coccidia)

- оптимизация техники получения большой массы ооцист // Паразитология. -1995.-Т. 29.-С. 121.

8. Бейер Т.В. Новое в изучении возбудителя криптоспоридиоза (Cryptosporidium, Sporozoa, Apicomplexa) // Вестник ветеринарии. - 1998. -№1. - С. 48-52.

9. Бейер Т.В. Морфофункциональные изменения печени в раннем постнатальном развитии у крыс, экспериментально зараженных Cryptosporidium parvum (Coccidia, Sporozoa) / Т.В. Бейер, О.В. Анацкая, Н.В. Сидоренко [и др.] // Цитология. - 2002. - Т. 44. - №11. - С. 1046-1057.

9. Бочкарев И.И. Криптоспоридиоз: эпизоотология, симптомокомплекс болезни, ультраструктура С. parvum, особенности развития хозяин паразит-клетка эмбрион, принципы лечения и профилактика : автореф. дисс.... д-ра биол. наук. - СПб., 1996. - 39с.

10. Бочкарев И.И. Криптоспоридиоз крупного рогатого скота в Республике Саха (Якутия) / И.И. Бочкарев, Т.А. Шибалова // Паразитологические проблемы больших городов : тезисы докладов научно-практической конференции. - СПб, 1996. - С. 17-19.

11. Васильев Д.Б. Ветеринарная герпетология: ящерицы. - М. : Проэкт-Ф, 2005.-480с.

12. Васильев Д.Б. Криптоспоридиоз у рептилий: современное состояние проблемы / Д.Б. Васильев, Е.В. Блинова // Научные исследования в зоологических парках. - 2004. - Вып. 17. - С. 136-146.

13. Васильева В.А. Методические указания по диагностике, лечению и профилактике криптоспоридиоза свиней // «Рузаевский печатник. Минсельхозпрод. - 1999. - 17с.

14. Васильева В.А. Патологические исследования органов мышей при экспериментальном заражении С. parvum / В.А. Васильева, JI.A. Небайкина // XXVI Огаревские чтения. - Саранск, 1997. - С. 10.

15. Горбов Ю.К. Криптоспоридиоз животных // Тезисы докл. науч.-произв. конф. по актуальным вопросам ветеринарии / Ю.К. Горбов, Б.С. Цыряпкин. - Горький, 1984. - С. 88-90.

16. Запруднов A.M. Криптоспоридиоз у детей / A.M. Запруднов, JI.H. Мазанкова // Рос. мед. ж. - 1997. - №1. - С. 47-48.

17. Колмыкова Е.В. Патоморфологические изменения при криптоспоридиозе поросят : автореф. дисс.... канд. вет. наук. - Саранск, 2000.- 16с.

18. Литвинский Я.П. О специфичности криптоспоридий // Ветеринария. -1992.-№6.-С. 38-40.

19. Никитин В.Ф. Ассоциация гельминтов у телят в промышленных комплексах / В.Ф. Никитин, И. Павласек // Всесоюзный съезд паразитоценологов: тезисы докл. - Киев, 1983. - С. 236-239.

20. Никитин В.Ф. Гельминтологическая ситуация в хозяйствах с различной технологией содержания крупного рогатого скота и роль

ассоциации гельминтов и простейших в заболевании животных / В.Ф. Никитин, И. Павласек // Труды Всероссийского ин-та гельминтологии им. К.И. Скрябина. - М., 1988. - Т. 29. - С. 102-111.

21. Никитин В.Ф. Криптоспоридиоз враг молодняка / В.Ф. Никитин, Т.В. Новикова // Ветеринарная газета. - 1999. - №19. - С. 3-8.

22. Никитин В.Ф. Криптоспоридии как причина диареи у телят // Теория и практика борьбы с паразитарными болезнями : материалы докладов научной конференции. - М., 2003. - С. 279-282.

23. Никитин В.Ф. Криптоспоридиоз домашних животных (возбудители, клиническая картина, эпизоотология, диагностика, профилактика и терапия). -М., 2007.-36с.

24. Новикова Т.В.. Желудочно-кишечные инвазии телят в хозяйствах Вологодской области (эпизоотическая ситуация, терапия и профилактика при криптоспоридиозе) : автореф. дисс.... канд. вет. наук. -М., 1999. - 26с.

25. Свежова Н.В. Взаимоотношения кишечных кокцидий Cryptosporidium parvum (Apicomplexa: Sporozoa) с клетками иммунной системы хозяина-млекопитающего // Паразитология. - СПб. - 1997. - Т. 31. -№4.-С. 328-333.

26. Сковородин Е.Н. Патоморфология криптоспоридиоза животных // Вестник ветеринарии. - Ставрополь. - 2002. - №2. - С. 36-42.

27. Сковородин Е.Н. Патоморфологические изменения при криптоспоридиозе животных // Материалы Всероссийской научно-методической конференции патологоанатомов ветеринарной медицины. -2003.-С. 124-125.

28. Шибалова Т.А. Развитие криптоспоридий в клетках культуры тканей и эмбрионах птиц // Современные проблемы протозоологии : IV съезд ВОПР,-Витебск, 1987.-С. 121-125.

29. Шибанова Т.А. Поиск экспериментальной модели как основа для изучения жизненного цикла возбудителя криптоспоридиозов / Т.А. Шибаева,

И.Ф. Павласек, Н.В. Касаткина // Тезисы докл. 81 конф. Украинского общества паразитологов. - Киев, 1993. - С. 47-50.

30. Addis D.G. Foodborne and vvaterborne protozoa: public health implications // In: 8th annual meeting of Intern. Association of milk, food and environmental sanitarians-Atlanta. - Georgia. - 1993. - 263p.

31. Andréa Satie Matsubara Karasawa, Reinaldo José da Silva, Luciene Maura Mascarini, Thomaz Henrique Barrella, Carlos Alberto de Magalhâes Lopes. Occurrence of Cryptosporidium (Apicomplexa, Cryptosporidiidae) in Crotalus durissus terrificus (Serpentes, Viperidae) in Brazil // Rio de Janeiro. - 2002. - v. 97(6). -p.779-781.

32. Allam A.F, Shehab A.Y. Efficacy of azithromycin, praziquantel, and mirazid in treatment of cryptosporidiosis in scholl children // J.Edypt. Soc. Parasitol. - 2002. - v.32. - p.969-978.

33. Amadi B, Musuku J, Watuka A, Sianongo S, Ayoub A, Kelly P. Effect of nitasoxanide on morbidity and mortality in Zambian children with cryptosporidiosis: a randomized controlled study // The Lancet. - 2002. - v.360. -p.1375-1380.

34. Amar C.F, Chalmers R.M, Elwin K, Tynan P, Mc Lanchlin J. Blinded evaluation of DNA extraction and genotiping of stained Cryptosporidium of glass slides // Lett. Appl. Microbiol. - 2002. - v.35. -p.486-488.

27. Antinoff N. Cryptosporidium in a green iguana, Iguana iguana // Proc. ARAV. - 2000. -p.15-17.

35. Araki S, Martin-Gomez S, Becares E, Luis-Calabuig E, Rojo-Vasquez F. Effect of high-rate algal ponds on viability of Cryptosporidium parvum oocysts //Appl. Environ. Microbiol. -2001,-v.67. -p.3322-3324.

36. Arcay L, Baez de Borges E, Bruzual, E. Cryptosporidiosis experimental en la escala de vertebreados. I. Infecciones expérimentales. II. Estudio histopatologico // Parasitol. al Dia. - 1995. - v. 19. - p.20-29.

37. Backer H. Water disinfection for international and wildness travelers // Clinical infectious diseases. - 2002. - v.34. - p.355-364.

38. Bernstein J.J., Goodman D.C. A Symposium based on Papers Presented at the Cajal Club Meeting in Conjunction with the American Association of Anatomists. - Dallas. - 1972. - 164p.

39. Brownstein D.G., Standberg J.D., Montali R.J., Bush M., Fortner J. Cryptosporidium in snakes with hypertrophic gastritis // Vet. Pathol. - 1972. -v.14. -p.606-617.

40. Bylevard P.M., Hunt A., McAnulty J.M. Cryptosporidiosis in the immunocompromised: weighed up the risk // Med. J. Aust. - 1999. - v.l71(18). -p.426-428.

41. Carmel B., Groves V. Chronic cryptosporidiosis in Australian elapid snakes: control of an outbreak in a captive colony // Aust. Vet. J. - 1993. - v.70. -p.293-295.

42. Carreno R.A., Martin D.S., Barta J.R. Cryptosporidium is more closely related to the gregarines than to coccidian as shown by phylogenetic analysis of apicomplexian parasites in ferred using small-subunit ribosomal RNA sequences // Parasitological Research. - 1999. - v.85 (11). - p.899-904.

43. Cevallos A.M., Zhang X., Waldor M.K., Jaison S., Zhou X., Tzipori S., Neutra M.R., Ward H.D. Molecular cloning and expression of a gene encoding Cryptosporidium parvum glycoproteins gp40 and gpl5 // Infect. Immun. - 2000. -v.68. -p.4108-4116.

44. Cimon K.Y., Oberst R.D., Upton S.J., Mosier D.A. Biliary Cryptosporidiosis in Two Corn Snakes (Elaphe Guttata) // J. Vet. Diagn. Invest. -1996. - v.8. - p.398-399.

45. Clark D.P. New insights into human cryptosporidiosis // Clin. Microbiol. Rev. -1999. - v. 12(4). - p.554-563.

46. Coke R.L., Tristan T.E. Cryptosporidium infection in a colony of leopard geckos, Eublepharis macularius // Proceedings of the Association of Reptilian and Amphibian Veterinarians 5th Annual Meeting. - Kansas city. - 1998. - p.157-165.

47. Cranfield M.R., Graczyk T., Wright K., Frye F.L., Raphael B., Garner M., Nathan R. Cryptosporidiosis // Bull. ARAV. - 1999. - v.9(3). - p. 15-21.

48. Crawshaw G.J, Mehren K.G. Cryptosporidiosis in zoo and wild animals, in Erkrankungen der Zootiere, Verhandlungsbericht des 29 // Int. Symp. uber die Erkrankungen der Zootiere. - Berlin. - 1987. - p.353-362.

49. Current W.L, Reese N.C. A comparison of endogenous development of three isolates of Cryptosporidium in suckling mice // J. Protozool. - 1986. - v.33. -p.98-108.

50. Deng M.Q, Cliver D.O. Improved immunofluorescence assay for detection of Giardia and Cryptosporidium from asymptomatic adult cervine animals // Parasitol. Res. - 1999. - v.8. - p.733-736.

51. Dillehay D.I, Boosinger T.R, MacKenzie S. Gastric cryptosporidiosis in a chameleon // J. Am. Vet. Med. Assoc. - 1986. - v. 189. - p. 1139-1140.

52. Ditrich O, Palkovic L, Sterba J, Prokopic J, Loudova J, Giboda M. The first finding of Cryptosporidium baileyi in man // Parasitol. Res. - 1991. -v.77. -p.44-47.

53. Dolensek E.P, Cook R.A. Clinical Challenge [Radiographs of enteritis due to Salmonella infection in a Gila monster (Heloderma s. suspectum)] // J. Zoo Animal Medicine. - 1987. - v. 18 (4). - p. 168-170.

54. Egyed Z.T, Sreter Z, Srell T, Varga I. Characterization of Cryptosporidium spp. - recent developments and future needs // Vet. Parasitol. -2003. - v.lll. - p. 103-114.

55. Fantham H.B, Porter A. The endoparasites of certain South African snakes, together with some remarks on their structure and effects on their hosts // Proceedings of the Zoological Society of London. - 1950. - v.120. - p.599-647.

56. Fayer R, Ungar B. Cryptosporidium spp. and cryptosporidiosis // Microbiol. Rev. - 1986. - v.50. -p.458-483.

57. Fayer R, Graczyk T.K, Cranfield M.R. Multiple heterogenous isolates of Cryptosporidium serpentis from captive snakes are not transmissible to neonatal BALB/c mice (Mus musculus) // J. Parasitol. - 1995. - v.81. -p.482-484.

58. Fitzgerald S.D., Molsan P.G., Bennett R. Aural polyp associated with cryptosporidiosis in an iguana (Iguana iguana) // J. Vet. Diagn. Invest. - 1998. -v.10. -p.179-180.

59. Frost D.F., Nichols D.K., Citino S.B. Gastric cryptosporidiosis in two ocellated lacertas (Lacerta lepida) // J. Zoo Wild. Med. - 1994. - v.25. - p. 138142.

60. Frye F.L. Biomedical and Surgical aspects of captive reptile husbandry // Krieger Publishing Company. - 1991. - v.l. -p.308-312.

61. Frye F.L., Williams D.L. Self-assessment color review of reptiles and amphibians // Iowa State University Press. - 1995. - 192p.

62. Frye F.L., Garman R., Graczyk T.K., Boyer T., Miller H. Atypical non alimentary cryptosporidiosis in three lizards // Proc. ARAV. - 1999. - p.43-48.

63. Garner M.M., Gardiner C., Linn M., Mcnamara T.S., Raphael B., Lung N.P., Kleinpeter D., Norton T.M., Jacobson E. Seven new cases of intranuclear coccidiosis in tortoises: an emerging disease in Proceedings of the American Association of Zoo // Veterinarians and American Association of Wildlife Veterinarians Joint Conference. - Omaha, NE. - 1998. -p.71-73.

64. Garner M.M., Gardiner C., Wellehan J.F., Johnson A.J., Mcnamara T., Linn M., Terrell S.P., Childress A., Jacobson E.R. Intranuclear coccidiosis in tortoises: nine cases // Vet. Pathol. - 2006. - v.43. - p.311-320.

65. Gatei W, Greensill J, Ashford R.W., Cuevas L.E., Parry C.M., Cunliffe N.A., Beeching N.J., Hart C.A. Molecular analysis of the 18S rRNA gene of Cryptosporidium parasites from patients with or without human immunodeficiency virus infections living in Kenya, Malawi, Brazil, the United Kingdom, and Vietnam // J. Clin. Microbiol. - 2003. - v.41. - p.1458-1462.

66. Graczyk T.K., Owens R., Cranfield M.R. Diagnosis of subclinical cryptosporidios in captive snakes based on stomach lavage and cloacal sampling // Vet. Parasitol. - 1996. - v.67. - p. 143-151.

67. Graczyk T.K., Balazs G.H., Work T., Aguirre A.A., Ellis D.M., Murakawa S.K., Morris R. Cryptosporidium sp. infections in green turtles,

Chelonia mydas, as a potential source of marine waterborne oocysts in the Hawaiian islands // Appl. Environ. Micro. - 1997. - v.63. - p.2925-2927.

68. Graczyk T.K, Cranfield M.R, Helmer P, Fayer R, Bostwick E.F. Terapeutical efficacy of hyperimmune bovine Colostrums treatment against clinical and subclinical Cryptosporidium serpentis infections in captive snakes // Vet. Parasitol. - 1998. - v.74. - p.123-132.

69. Graczyk Т.К., Cranfield M.R, Mann J, Strandberg J.D. Intestinal Cryptosporidium sp. infection in the Egyptian tortoise, Testudo kleinmanni // Int. J. Parasitol. - 1998. -v.28. - p. 1885-1888.

70. Graczyk Т.К., Cranfield M.R, Bostwick E.F. Hyperimmune bovine colostrum treatment of moribund leopard geckos (Eublepharis macularius) infected with Cryptosporidium sp. // Vet. Res. - 1999. - v.30. - p.377-382.

71. Graczyk Т.К., Cranfield M.R, Bostwick E.F. Successful hyperimmune bovine colostrum treatment of savanna monitors (Varanus exanthematicus) infected with Cryptosporidium sp. // J. Parasitol. - 2000. - v.86. - p.631-632.

72. Graczyk Т.К. Diagnosis, therapy, and genetic diversity of Cryptosporidium in captive reptiles // Proc.7-th Int.Symposium PMRA. - Berlin. -2004. -p.43-48.

73. Guyot K, Follet-Dumoulin A, Recort C, Lelievre C, Cailliez J.C, Dei-Cas E. Molecular characterization of Cryptosporidium isolates obtained from humans in France // J. Clin. Microbiol. - 2001. - v.39. -p.3472-3480.

74. Hampton J.C, Rosario B. The attachment of protozoan parasites to intestinalepithelial cells of the mouse // J. Parasitol. - 1966. - v.52. - p.939-949.

75. Henricksen S.A., Pohlenz J.F. Staining of Cryptosporidia by a modified Ziehl-Neelsen technique // Acta. Vet. Scand. - 1981. - v.22. - p.594-596.

76. Heuscheie W.P, Osterhuis J, Janssen D, Robinson P.T, Ensley P.K, Meier E, Olson T, Anderson M.P, Benirschke K. Cryptosporidial infections in captive wild animals // J. Wildl. Dis. - 1986. - v.22. - p.493-496.

77. Huang B.Q., Chen X.M., LaRusso N.F. Cryptosporidium parvum attachment to and internalization by human biliary epithelia in vitro, a morphological study // J. Parasitol. - 2004. - v.90. - p.212-221.

78. Ippen R., Schroder H.D. Zuden Erkrankungen der Reptilien // Forschungsstelle fur Wirbeltierforschung. Academie Verlag. - Berlin. - 1977. -p.15-29.

79. Jacobson E.R. Infectious diseases and pathology of reptiles: color atlas and text // CRC Press. - Florida. - 2007. - 717p.

80. Kadappu K.K., Nagaraja M.V., Rao P.V., Shastry B.A. Azithromycin as treatment for cryptosporidiosis in human immunodeficiency virus disease // J. Postgrad. Med. -2002. - v.48(3). -p.179-181.

81. Kayser O., Woods W.R., Woods K.M., Upton S.J., Keithly J.S., Laatsch H., Kiderlen A.F. Evaluation of in vitro and in vivo activity of benzindazole-4,9-quinones against Cryptosporidium parvum // J. Antimicrobial Chemotherapy. -2002. - v.50. - p.975-980.

82. Klingenberg R.J. Enteric cryptosporidiosis in a colony of indigo snakes, Drymarchon corais spp., a panther chameleon, Chamaeleo pardalis, and a savannah monitor, Varanus exanthematicus // Bull. Assoc. Reptil. Amphib. Vet. - 1996. -v.6. - p.5-9.

83. Koudela B., Modry D. A new species of Cryptosporidium (Apicomplexa: Cryptosporidiidae) from lizards // Folia Parasitilogica. - 1998. -v.45. - p.93-100.

84. Kutzer E., Grunberg W. Parasitology and pathology of round worm disease in snakes. //Zbl. Vet. Med. - 1965. - v.12. -p.155-175.

85. Langer R.C., Riggs M.W. Cryptosporidium parvum apical complex glycoprotein CSL contains a sporozoite ligand for intestinal epithelial cells // Infect. Immun. - 1999. - v.61. -p.5282-5291.

86. Langer R.C., Schaefer D.A., Riggs M.W. Characterization of an intestinal epithelial cell receptor recognized by the Cryptosporidium parvum sporozoite ligand CSL // Infect. Immun. - 2001. - v.69. - p. 1661-1670.

87. Leander B.S, Clopton R.E, Keeling, P.J. Phylogeny of gregarines (Apicomplexa) as inferred from small-subunit rDNA and beta-tubulin // Int. J. Syst. Evol. Microbiol. -2003. -v.53. -p.345-354.

88. Levine N.D. Some corrections of coccidian (Apicomplexa: Protozoa) nomenclature // J. Parasitol. - 1980. - v.66. - p.830-834.

89. Levine N.D. Taxonomy and review of the coccidian genus Cryptosporidium (Protozoa, Apicomplexa) // J. Protozool. - 1984. - v.31. - p.94-98.

90. Losonsy G. Diarrhea and gastroenteritis // Current Science. - 1992. -v.5. -p.576-581.

91. Lumb R, Smith K, O'Donoghue P.J, Lanser J.A. Ultrastructure of the attachment of Cryptosporidium sporozoites to tissue culture cells // Parasitol. Res. - 1988. - v.74. -p.531-536.

92. Mader D.R. Reptile medicine and surgery // W.B. Saunders. -Philadelphia. -1996. - 512p.

93. Mallon M, MacLeod A, Wastling J, Smith H.V, Reilly W.B, Tait A. Population structures and the role of genetic exchange in the zoonotic pathogen Cryptosporidium parvum // J. Mol. Evol. - 2003. - v.56. - p.407-17.

94. McDonald V, Deer R, Uni S. Immune responses to Cryptosporidium muris and Cryptosporidium parvum in adult immunocompetent or immunocompromised (Nude and SCID) mice // Infect. Immun. - 1992. - v.60. -p.3325-3331.

95. McKenzie W, Schell W, Blair K, Addis S.D. Massive outbreak of waterbome Cryptosporidium infection in Milwauke, Wiskonsin: recurrence of illness and risk of secondary transmission // Clin. Infect. Dis. - 1995. - v.21. -p.57-62.

96. McLauchlin J, Casemore D.P, Harrison T.G, Gerson P.J, Samuel D, Taylor A.G. Identification of Cryptosporidium oocysts by monoclonal antibody // Lancet (i). - 1987. -5lp.

97. McLauchlin J., Amar C.F.L., Pedraza-Diaz S., Mieli-Vergani G., Hadzic N., Davies E.G. Polymerase chain reaction-based diagnosis of infection with Cryptosporidium in children with primary immunodeficiencies // J. Pediatr. Infect. Dis. - 2003. - v.22. - p.329-334.

98. Meisel Y.L., Perera D.R., Meligro C.E., Rubin C.E. Overwhelming watery dirrhca associated with a Cryprosporidium in an immunosuppressed patient // Gastraenterology. - 1976. - v.70. - p. 1156-1160.

99. Nathan R. Cryptosporidiosis in a juvenile freckled monitor, Varanus tristis orientalis // Bull. Assoc. Reptilian and Amphibian Veterinarians. - 1996. -v.6. -p.6-10.

100. Nime F.A., Burek J.D., Page D.L., Holscher M.A., Yardley J.H. Acute enterocolitis in a human being infected with the protozoan Cryptosporidium // Gastroenterology. - 1976. - v.70. -p.592-598.

101. O'Donoghue P.J. Cryptosporidium and cryptosporidiosis in man and animals // Int. J. Parasitol. - 1995. - v.25. -p.139-195.

102. O'Hara S.P., Huang B.Q., Chen X.M., Nelson J., LaRusso N.F. Distribution of Cryptosporidium parvum sporozoite apical organelles during attachment to and internalization by cultured biliary epithelial cells // J. Parasitol. -2005. - v.91. -p.995-999.

103. Osman Hill W.C., Fiennes R.N. // Zoological Society of Inter. Zoo Yearbook. - 1960. - v.l. -p.57-100.

104. Pantchev N., Vrhovec M. Recent investigation on endoparasites in reptiles. Proc.7-th Int.Symposium PMRA. - Berlin. - 2004. - p.93-100.

105. Pare J.A., Crawshaw G.J., Barta J.R. Treatment of cryptosporidiosis in Gila monsters (Heloderma suspectum) with paromomycin // Proc. ARAV. - 1997. - p.23-27.

106. Pavlasek I. Cryptosporidia: biology, diagnosis, host spectrum, specificity, and the environment // Rem. Klin. Mikrobiol. - 1991. - v.3. - p.290-301.

107. Pavlasek I. Cryptosporidia and other endoparasites in heifers imported into the Czech Republic // Vet. Med. (Praha). - 1995. - v.40. - p.333-336.

108. Pavlasek I, Lavickova M, Horak P, Krai J. Cryptosporidium varanii n. sp. (Apicomplexa: Cryptosporidiidae) in Emerald monitor (Varanus prasinus Schegel, 1893) in captivity at Prague zoo // Gazella. - 1995. - v.22. - p.99-108.

109. Pedraza-Diaz S, Amar C, McLauchlin J. The identification and characterisation of an unusual genotype of Cryptosporidium from human faeces as Cryptosporidium meleagridis // FEMS Microbiol. Lett. - 2000. - v. 189. - p. 189194.

110. Pitlik S.D, Fainstein V, Garza D, Guarda L, Bolivar R, Rios A, Hopfer R.L, Mansell P.A. Human cryptosporidiosis: spectrum of disease. Report of six cases and review of the literature // Arch. Intern. Med. - 1983. - v. 143. -p.2269-2275.

111. Reed C, Sturbaum G.D, Hoover P.J, Sterling C.R. Cryptosporidium parvum mixed genotypes detected by PCR-restriction fragment length polymorphism analysis // Appl. Environ. Microbiol. - 2002. - v.68. - p.427-429.

112. Reichenbach-Klinke H, Elkan E. The principal disease of lower vertebrates // Academic Press. - London. - 1965. - v.3. - 205p.

113. Richter B, Nedorost N, Maderner A, Weissenbock H. Polymerase chain reaction analysis and partial sequencing of the 18S ribosomal RNA gene Detection of Cryptosporidium species in feces or gastric contents from snakes and lizards as determined // J. Vet. Diagn. Invest. - 2011. - v.23. - p.430-436.

114. Riggs M.W, Stone A.L, Yount P.A, Langer R.C, Arrowood M.J, Bentley D.L. Protective monoclonal antibody defines a circumsporozoite-like glycoprotein exoantigen of Cryptosporidium parvum sporozoites and merozoites. // J. Immunol. - 1997,-v. 158.-p. 1787-1795.

115. Scott C.A, Smith H.V. An epidemiological study of Cryptosporidium parvum in two herbs of adult beef cattle // Vet. Parasitol. -1995. - v.57(4). - p.277 -288.

116. Seidel B. Beobachtungen bei einigen Endoparasiten von Schlanden // XIX Int. Symp. Erkrank. Zootiere, Akademie Verlag. - Berlin. - 1977. - p.373-392.

117. Sheather A.L. The detection of intestinal protozoa and mange parasites by a flotation technique // J. Comp. Pathol. - 1923. - v.36. - p.266-275.

118. Shin O.A., Linden K.G., Arrowood M.J., Sobsey M. Pressure UV inactivation and DNA repair potential of Cryptosporidium parvum oocysts // Appl. Environ. Microbiol. - 2001. - v.67. - p.3029-3032.

119. Siam M.A., Salem G.H., Ghoneim N.H., Michael S.A., El-Refay A.H. Cryptosporidia in ectotherms and human contacts // Assiut. Vet. Med. J. - 1994. -v.32. -p.126-130.

120. Spano F., Putignani L., McLauchlin J., Casemore D.P., Crisanti A. PCR-RFLP analysis of the Cryptosporidium oocyst wall protein (COWP) gene discriminates between C. wrairi and C. parvum, and between C. parvum isolates of human and animal origin // FEMS Microbiol. Lett. - 1997. - v. 150. - p.209-217.

121. Spano F., Putignani L., Naitza S., Puri C., Wright S., Crisanti A. Molecular cloning and expression analysis of a Cryptosporidium parvum gene encoding a new member of the thrombospondin family // Mol. Biochem. Parasitol. - 1998. -v.92. - p.147-162.

122. Stibbs H.H., Ongerth J.E. Immunofluorescence detection of Cryptosporidium oocysts in fecal smears // J. Clin. Microbiol. - 1986. - v.24. -p.517-521.

123. Sulaiman I.M., Lai A.A., Xiao L. Molecular phylogeny and evolutionary relationships of Cryptosporidium parasites at the actin locus // J. Parasitol. - 2002. - v.88. - p.388-394.

124. Taylor M.A., Geach M.R., Cooley W.A. Cloacal and pathological observations on natural infections of cryptosporidiosis and flagellate protozoa in leopard geckos (Eublepharis macularius) // Vet. Rec. - 1999. - v. 145. - p.695-699.

125. Telford S.R.. Reproductive patterns and relative abundance of two microteiid lizard species in Panama. - Copeia. - 1971. - p.670-675.

126. Terrell S.P, Uhl E.W, Funk R.S. Proliferative enteritis in leopard geckos (Eublepharis macularius) associated with Cryptosporidium sp. infection // J. Zoo Wildl. Med. - 2003. - v.34. - p.69-75.

127. Tilley M, Upton S.J, Freed P.S. A comparative study of the biology of Cryptosporidium serpentis and Cryptosporidium parvum (Apicomplexa: Cryptosporidiidae) // J. Zoo Wildl. Med. - 1990. - v.21. - p.463-467.

128. Triffitt M.J. Observations on two new species of coccidia parasitic in snakes // Protozoology. - 1925. - v.l. - p. 19-26.

129. Tyzzer E. An extracelluar coccidium, Cryptosporidium muris (gen. & sp. nov.), of the gastric glands of the common mouse // J. Med. Res. - 1910. -v.18. -p.487-509.

130. Tyzzer E. Cryptosporidium parvum (sp. nov.), a coccidium found in the small intestine of the common mouse // Arch. Protisenkd. - 1912. - v.26. - p.394-412.

131. Tzipori S. Cryptosporidiosis in animals and humans // Microbiol. Rev. - 1983. - v.47. - p.84-96.

132. Tzipori S, Griffiths J.K. Natural history and biology of Cryptosporidium parvum // Adv. Parasitol. - 1998. - v.40 . - p.5-36.

133. Uhl E.W, Jacobson E, Bartick T.E, Micinilio J, Schmidt R. Pharyngeal polyps associated with Cryptosporidium infection in three iguanas (Iguana iguana) // Vet. Pathol. - 2001. - v.38. - p.239-242.

134. Umemiya R, Fukuda M, Fujisaki K, Matsui T. Electron microscopic observation of the invasion process of Cryptosporidium parvum in severe combined immunodeficiency mice // J. Parasitol. - 2005. - v.91. - p. 1034-1039.

135. Ungar P, Kao T.C, Burris J.A, Finkelman F. D. Cryptosporidium infection in an adult mouse model. Independent roles for IFNy and CD4+I lymphocytes in proctive immunity // J. Immunol. - 1991. - v.147. - p.1014-1022.

136. Ungar P. Cryptosporidium. In: Mandell G.L, Bennett J.E, Dolin R, editors. Principles and practice of infectious diseases. 5th ed. // Churchill Livingstone. Philadelphia. - 2000. -p.2903-2915.

137. Upton S.J., Mcallister C.T., Freed P.S., Barnard S.M. Cryptosporidium spp. in wild and captive reptiles // J. Wild. Dis. - 1989. - v.25. - p.20-30.

138. Upton S.J. Cryptosporidium spp. in lower vertebrates, in Cryptosporidiosis of Man and Animals // CRc. Press., Boca Raton. - 1990. -p.149-156

139. Upton S.J., Freed P.S., Burdick D.A., Mcallister C.T. Seven new species of coccidian (Apicomplexa: Eimeriorina) from reptiles in Madagascar // Can. J. Zool. - 1990. - v.68. - p.2368-2375.

140. Vetterling J.M., Takeuchi A., Madden P.A. Ultrastructure of Cryptosporidium wrairi from the guinea pig. // J. Protozool. - 1971. - v. 18. -p.248-260.

141. Vieler E., Baumgartner W., Herbst W., Kohler G. Characterization of a reovirus isolate from a rattlesnake, Crotalus viridis, with neurological dysfunction //Arch. Virol. - 1994.-v.138.-p.341-344.

142. Waldman E., Tzipori S., Forsyth J.R.L. Separation of Cryptosporidium species oocysts from feces by using a percoll discontinuous density gradient // J. Clin. Microb. - 1986. - v.23. - p. 199-200.

143. Wallach J.D. Medical care of reptiles. // J. Vet. Medical Association. -1969. - v.155. -p.1017-1034.

144. Ward P.I., Deplazes P., Regli W., Rinder H., Mathis A. Detection of eight Cryptosporidium genotypes in surface and waste waters in Europe // Parasitology. -2002. - v. 124. -p.359-368.

145. Weber R. Protozoa: intestinal coccidia and microsporidia. In: Armstrong D., Cohen J., editors. Infectious diseases // Harcourt Publishers Ltd. -London.- 1999. -p.321-328.

146. Weissenbek H., Maderner A., Herzog A.M. Amplification and sequencing of Brachyspira spp. specific portions of nox using paraffin-embedded tissue samples from clinical colitis in Austrian pigs shows frequent solitary presence of Brachyspira murdochii // Vet. Microbiol. - 2005. - v.l 11. - p.67-75.

147. Wellehan J.F.X, Childress A.L, Marschang R.E. Consensus nested PCR amplification and sequencing of diverse reptilian, avian, and mammalian orthoreoviruses // Vet. Microbiol. - 2009. - v. 133. - p.34-42.

148. Wetzel D.M, Schmidt J, Kuhlenschmidt M.S., Dubey J.P, Sibley L.D. Gliding motility leads to active cellular invasion by Cryptosporidium parvum sporozoites // Infect. Immun. - 2005. - v.73. - p.5379-5387.

149. Wetzel R. Ein neves Coccid (Cryprosporidium vulpis sp. nov.) aus dem Rotfuchs // Arch. Wiss. Prakt. Tierheilk. - 1938. - v.74. - p.35-40.

150. Widmer G. Genetic heterogeneity and PCR detection of Cryptosporidium parvum // Adv. Parasitol. - 1998. - v.40. - p.223-239.

151. Widmer G, Tchack L, Chappell C.L, Tzipori S. Sequence polymorphism in the beta-tubulin gene reveals heterogeneous and variable population structures in Cryptosporidium parvum // Appl. Environ. Microbiol. -1998. - v.64. -p.4477-4481.

152. Widmer G, Tchack L, Spano F, Tzipori S. A Study of Cryptosporidium parvum genotypes and population structure. // Mem. Inst. Oswaldo Cruz. - 1999. - v.93. - p.685-686.

153. Wu Z, Nagano I, Matsuo A. Specific PCR primers for Cryptosporidium parvum with extra high sensitivity // Mol. Cell. Probes. - 2000.

- v.14. -p.33-39.

154. Xiao L, Escalante L, Yang C.F, Sulaiman I.M, Escalante A.A, Montali R.J, Fayer R, Lai A.A. Phylogenetic analysis of Cryptosporidium parasites based on the small-subunit rRNA gene locus // Appl. Environ. Microbiol.

- 1999. - v.65. - p. 1578-1583.

155. Xiao L, Singh A, Limor J, Graczyk T.K, Gradus S, Lai A. Molecular characterization of Cryptosporidium oocysts in samples of raw surface water and wastewater//Appl. Environ. Microbiol. -2001. - v.67. -p. 1097-1101.

156. Xiao L, Sulaiman I.M, Ryan U.M. Host adaptation and host-parasite co-evolution in Cryptosporidium: implications for taxonomy and public health // Int. J. Parasitol. - 2002. - v.32. - p.1773-1785.

157. Xiao L., Fayer R., Ryan U., Upton S.J. Cryptosporidium taxonomy: recent advances and implications for public health // Clin. Microbiol. Rev. - 2004. - v.17. -p.72-97.

158. Xiao L., Ryan U.M., Graczyk T.K., Limor J., Li L., Kombert M., Junge A., Sulaiman I.M., Zhou L., Arrowood M.J., Koudela B., Modry D., Lai A.A.. Genetic diversity of Cryptosporidium spp. in captive reptiles // Appl. Environ. Microbiol. - 2004. - v.70. - p.891-899.

159. Yagita K., Izumiyama S., Tachibana H., Masuda G., Iseki M., Furuya K., Itagaki T., Endo T. Molecular characterization of Cryptosporidium isolates obtained from human and bovine infections in Japan // Parasitol. Res. - 2001. -v.87. -p.950-955.