Концепт андрогина в жизнетворчестве З.Н. Гиппиус тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 24.00.01, кандидат культурологии Чистова, Мария Васильевна

• Чистова, Мария Васильевна
• кандидат культурологии
• 2004

Оглавление диссертации кандидат культурологии Чистова, Мария Васильевна

Введение

Глава I. Андрогин как умопостигаемое преображение

1.1. Андрогинизм в историко-культурном контексте

1.2. Культурфилософский аспект преображения пола: обретение целостности

1.3. Жизнетворчество в контексте андрогинизма

Глава II. Андрогинная природа жизнетворчества Я З.Н. Гиппиус

2.1 Концепт андрогина в биографических экспериментах З.Н.Гиппиус

2.2 Андрогин как предмет исследовательской деятельности З.Н. Гиппиус

2.3 Андрогинная мотивация любви: художественный аспект

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Концепт андрогина в жизнетворчестве З.Н. Гиппиус»

Начало XX века является одним из значимых периодов в истории как европейской, так и русской культур. В художественной культуре эта эпоха отмечена мировоззренческим кризисом. Стремясь найти новые ориентиры в постижении места человека в мире, художественное сознание эпохи обращается, прежде всего, к интуитивному, интеллектуальному, подсознательному и бессознательному. На первый план выходит проблема преодоления распада личностного единства через возвращение к утраченной целостности бытия.

Актуализация онтологической целостности рождает особый интерес к полу в контексте андрогина. Мужское и женское в андрогине вновь, как и в античности, рассматривается как формальное выражение духовной сущности целостности мира и гармонического состояния человеческой личности. С андрогинизмом в исследуемую эпоху связано мыслимое душе-телесное преображение человека как преодоление двойственности мира.

Одним из вариантов воплощения образа целостности является жизнетворчество З.Н. Гиппиус, которое ею сознательно творится и структурируется. Жизнетворчество З.Н. Гиппиус напрямую выводит к андрогинной проблематике, сквозь призму которой открываются сущностные стороны художественных исканий начала XX века в аспекте целостности: синтез искусств, форма как содержание и т.д.

Актуальность исследования. Феномен жизнетворчества в отечественной культуре был актуализирован и получил полное развитие в эпоху Серебряного века. Но его исследование в отечественной гуманитарной науке оказалось возможным только в постсоветский период, где рефлексии подвергались разные аспекты жизнетворчества. Между тем, представляется актуальным изучение жизнетворчества в качестве умопостигаемой целостности бытия. Такой подход позволяет точнее понять общие закономерности художественных исканий не только сугубо Серебряного века, но и XX столетия, особенно в его первой половине.

Изучение жизнетворчества в аспекте целостности неизбежно выводит к проблеме андрогинизма, бывшей в высшей степени актуальной для многих деятелей Серебряного века. Одни из них только размышляли над этой проблемой, другие - пытались разрешить, делая собственную жизнь предметом специфического эксперимента.

Ярким примером такого рода эксперимента является жизнетворчество З.Н. Гиппиус. Актуальность его постижения определяется тем, что андрогинизм органичен мировоззренческим ориентирам З.Н. Гиппиус, а потому позволяет выявить самый механизм воплощения умопостигаемой целостности, открывая противоречивую (подчас достаточно драматическую) природу жизнетворчества.

Цель работы: выявить модификации концепта андрогина как способа постижения сущности жизнетворчества З.Н. Гиппиус.

Для достижения цели исследования требуется последовательное разрешение следующих задач: выявить и описать философские истоки, историко-культурные основания андрогинных мотивов в художественной культуре второй половины XIX - начала XX веков, в контексте которых формировалось жизнетворчество З.Н. Гиппиус; проанализировать андрогинизм как попытку умопостигаемого преображения пола, а через него возвращения к целостности бытия, одной из форм которого является жизнетворчество; установить (на биографическом материале) особенности воплощения в границах реальной действительности умопостигаемого андрогинизма личности З.Н. Гиппиус; выявить андрогинные основания интерпретации целостности бытия мира и человека в теоретических представлениях З.Н. Гиппиус; уточнить проявления андрогинизма как противоречивой целостности в художественном сознании З.Н. Гиппиус, представив андрогинную мотивацию любви и возможные варианты ее реализации.

Объект исследования: жизнетворчество З.Н. Гиппиус в контексте культурных исканий начала XX века.

Предмет исследования: андрогинные мотивы в жизни и творчестве З.Н. Гиппиус.

Гипотеза исследования строится на предположении, что жизнетворчество З.Н. Гиппиус предстает оригинальной моделью художественного сознания начала XX века как уникального опыта бытия творческой личности в мире. В аспекте полагания сложного различенного единства мужского и женского начал в личности - жизнетворчество . Гиппиус обосновывается как андрогинное и представлено в качестве особой реальности, полностью охватывающей «я» сознания и раскрывающейся в умопостигаемом соединении-воплощении женского начала - в жизни и мужского - в творчестве.

Методология исследования опирается на герменевтико-феноменологические теории толкования текстов культуры и литературных текстов, поскольку имеет место обращение к присущим сознанию духовным сущностям, независимым от реальности и чувственного опыта, и текст рассматривается не только в качестве совокупности выраженных в нем мыслей, но и в качестве выражения душевной жизни автора.

Методологические подходы к исследуемой проблеме основываются на теоретической базе современного научного знания, которая включает в себя концепции и приемы

- философии (Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, Д.С. Мережковского, В.В. Розанова, Вл.С. Соловьева); культурологии (И.А. Едошина, Е.А. Ермолин, Т.С. Злотникова, М.С. Каган, Ю.М. Лотман); искусствоведения (Е.П. Бобринская, И.И. Гарин, С.К. Маковский, А. Пайман, А.А. Русакова, Д. Сарабьянов, Г.Ю. Стернин).

Теоретико-методологической основой части работы стали исследования 3. Фрейда, впервые актуализировавшие проблематику пола не только как субъекта бессознательного, но и как объекта сознания, О. Вейнингера, М. Нордау, занимавшимися проблемами происхождения творчества.

В работе использованы методы сравнительного анализа: культурно-типологический метод, позволяющий выявить взаимосвязи художественной концепции русской культуры конца XIX—начала XX века с исканиями европейской культуры; описательно-психологический метод, дающий возможность рассматривать процессы, происходившие в художественном сознании эпохи; был востребован лингвистический метод, в частности, к уточнению понятия «андрогин». Таким образом, в работе используется комплексный подход к исследованию основной проблемы диссертации, объединяющий указанные методы.

Степень разработанности: жизнетворчество в различных аспектах как феномен культуры конца XIX - начала XX века давно стало предметом' художественной рефлексии. На рубеже веков художник сам становился не только автором, но и исследователем творческого процесса. Потому автора диссертации интересовали размышления тех мыслителей обозначенной эпохи, для кого искусство существовало не только как реализация художественной практики, но и как предмет специальной рефлексии:

A. Белый, З.Н. Гиппиус, Вяч.И. Иванов. Значимыми в контексте исследуемой проблемы также представляются работы видных деятелей прошлого и настоящего столетия, предмет внимания которых составляет жизнетворчество: И.А. Азизян, Н.А. Богомолова, JI.M. Борисовой, И.И. Гарина, О.Р. Демидовой, К.Г. Исупова, Дж. Малмстада, А. Пайман,

B.А. Сарычева, и собственно творчество в контексте андрогинизма:

И.А. Анненского, О. Вейнингера, И.А. Едошиной, А.В. Лаврова, К.С. Маковского, М. Нордау, 3. Фрейда, В.П. Шестакова, где андрогинизм выступает в качестве адекватного инструмента проникновения в сферу духовных исканий творческой личности.

Для постижения значимости андрогинизма как решения проблемы пола через возвращение к целостности актуальными представляются размышления, в которых проблема целостности пола впервые располагается в философско-религиозном аспекте: Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, Д.С. Мережковского, В.В. Розанова, Вл.С. Соловьева. Существенными для решения проблемы диссертации стали современные работы, посвященные исследованию наследия (где специально выделяется концепт андрогина) мыслителей и творцов конца XIX - начала XX веков: Е. Бобринской, И.А. Едошиной, А.П. Козырева, Я.В. Сарычева.

В связи с определением андрогинн.ых параметров жизнетворчества З.Н. Гиппиус данное исследование опирается на работы отечественных и западных мыслителей, где отмечаемая большинством ученых «двойственность» облика писательницы соотносится с андрогинизмом как уникальным опытом бытия, в котором Гиппиус удалось реально приблизиться к разрешению проблемы дифференциации полов. Однако каждая из работ имеет и свою специфическую позицию как относительно причин обращения Гиппиус к андрогинной тематике, форм ее воплощения, так и относительно авторской интерпретации андрогинизма.

Так, в работах О. Матич главный интерес для исследовательницы составляет «половое жизнетворчество» З.Н. Гиппиус. Матич выделяет в творчестве и жизнетворчестве Гиппиус начало андрогинизма как системообразующее. Однако ученая в целом недостаточно принимает во внимание теоретические размышления Гиппиус, потому андрогинизм трактуется Матич как простая сексуальная двусмысленность-двойственность и гермафродитизм. В подчеркнуто «рационалистической» манере объясняет андрогинизм Гиппиус В.Е. Багно: перемешанность женской природы с мужской, где превалирует мужское начало, что выразилось в «сексуальной двусмысленности» Гиппиус, а также в бытовом и художественном переодевании.

М. Паолини соотношение мужского модуса лирического героя/автора-повествователя и «женскости» в жизнетворчестве Гиппиус ставит в контекст критической прозы писательницы, усматривая в них предвосхищение современного понимания тендера как оправдания-утверждения своей творческой подлинности среди «мужских» приоритетов интеллектуального и художественного. Р. Томсон определяет отношение к своеобразию жизнетворческого и художественного образа писательницы противоречием сознательного, мужского начала - с одной стороны, и безличного, женского - с другой; а также наличием психофизического комплекса, связанного со склонностью Гиппиус к нетрадиционной сексуальной ориентации.

Т. Пахмусс объясняет причину появления образов «равенства» и «цельности» (читай: андрогина) в творчестве Гиппиус религиозным и мистико-философским стремлением к человечеству Третьего Завета как способу преобразования общественно-политического устройства в России. Размышления Е.П. Мстиславской уточняют данную идею: в свете нового религиозно-философского учения Гиппиус приходит к выводу о возможности новых путей достижения цельности как единства трех начал (божественного, материального, человеческого) - но не с помощью социально-политического переворота, а путем духовного перерождения общества. Лирическое «я» Гиппиус Мстиславская считает выражением авторской личностной позиции, которое суть свершающееся реальное воплощение идеалов Третьего Завета.

Материал исследования составили философские работы, художественные произведения, публицистика З.Н. Гиппиус; воспоминания, дневники, исследования ее современников.

Научная новизна работы состоит в попытке целостного монографического исследования жизнетворчества З.Н. Гиппиус; кроме того, автором осуществлен комплексный культурологический анализ теоретического и художественного осмысления жизнетворчества З.Н. Гиппиус сквозь призму андрогинизма; автором обобщен теоретический аспект понятия «андрогин», акцентированы его составляющие; в качестве материала выбраны малоисследованные литературные и философские тексты З.Н. Гиппиус.

Автором обосновано, что понимание «андрогина» как методологии преображения действительности, нашедшей свое отражение в жизнетворческой практике, представляет широкие возможности для принципиально нового понимания процессов, протекавших в европейской и русской культурах конца XIX - начала XX столетий, и способствует уточнению смысла художественных исканий обозначенного периода.

Теоретическая значимость данного исследования заключается в 1)актуализации лексических нюансов понятия «андрогин», в выявлении его составляющих; 2)в определении андрогинного жизнетворчества как особого способа «обустройства» действительности, жизненно реализовавшегося в попытке воплощения муже-женского соединения. Данное понимание базируется на культурологическом подходе к предмету исследования и вводит понятие «андрогин» в мировоззренческий контекст; данное понимание позволяет постичь смысл духовных и творческих исканий культуры начала XX века.

Автором раскрывается художественное воплощение андрогинизма в творчестве З.Н Гиппиус в нескольких ключевых ситуациях, акцентирован драматический характер обретений и разочарований писательницы.

Практическая значимость обусловлена возможностью использовать материалы исследования в разработке учебно-методической литературы, в процессе учебной работы в высших и средних учебных заведениях в рамках специальных курсов и семинаров культурологической и философской тематики в рамках анализа культурной ситуации эпохи и художественных произведений конца XIX - начала XX веков. Представляется возможным отметить, что достигнутые в ходе исследования результаты, а также материалы диссертации могут быть использованы при подготовке аспирантских и дипломных научных трудов, в общих курсах по культурологии и спецкурсах.

Ключевые концепты исследования:

Андрогин есть особое умопостигаемое состояние человеческой личности, в котором мужское и женское начала составляют различенное единство, стремящееся не к дифференциации, а к целостности.

Андрогинизм связан с актуализацией и проявлением качеств, действий или состояний, ориентированных на основные составляющие концепта андрогина.

Целостность (умопостигаемая) предполагает завершенность, цельность структуры бытия, где бытие - трансценденция, не тождественная своим определенным проявлениям, «сущему». Полагание бытия как цельности делает возможным постижение-обретение истины о мире и человеке в такой форме, которая выражала бы присущий феноменам смысл. Однако видимый мир дифференцирован, он представляет единство во множестве, потому целостность носит умопостигаемый характер, который можно соотнести с постулатом (Н. Кузанский) «соединяй видимые противоположности в предшествующее им единство». Умопостигаемая целостность реализуется в стремлении объединить или проявить иллюзорно единым и цельным душевный мир, который лежит глубже осознанных человеком противоречий и разграничений.

Онтологизм пола предполагает полноту человеческого естества как образа ипостасного со-бытия Мужского и Женского начал, которым (по С.Н. Булгакову) принадлежит абсолютное, самодовлеющее значение вне дифференциации мужчина/женщина. Данное понимание исходит из религиозного постулата изначального единства человека как образа и подобия Божьего: бытия двух в одну плоть, или двуипостасности одного ri человека.

Жизнетворчество соотносится с типом умозрения, претендующим на осмысленность своих оснований и конечных выводов, стремящимся ввести абсолютный критерий истины в искусство. Жизнетворчество разрешает «проблему творчества» - неслиянности жизни с творческой мечтой - сведением действительности к роли средства, модели художника, по которой, основываясь на творческой интуиции и обнажении интимнейшего внутреннего мира, он воплощает построения, которые жизнь дать не может. Художественное творчество выступает как замкнутое целое, объединенное единой мыслью, воплощающей некий художественный идеал; творчество становится не просто отражением или обобщением мироощущения автора, но, в силу своей онтологической природы, самим его бытием.

На защиту выносятся следующие положения:

Философская и художественная рефлексии начала XX века актуализируют представления об антиномичной целостности бытия в контексте пола, который осмысляется в двух аспектах: 1) противостояние мужского и женского, в постулируемом единстве которых всегда присутствует разделенность, 2) воплощение некого мыслимого единства мужского и женского начал, возможность реализации которого предстает в философских и художественных произведениях З.Н. Гиппиус.

Пол, осмысляемый в религиозно-мистическом аспекте, вводится в пространство божественной ипостасности, прообразы которой преображают привычные интимные отношения полов возможностью возвращения к до-греховной целостности, и в пространство любви, понимаемой в качестве особого феномена бытия, позволяющего преодолевать половую /?аз-деленность. Новое религиозное сознание стремится примирить религиозный и чувственный опыт, постулируя святость духо-плоти в аспекте обожения пола, что было актуально для творческих исканий З.Н. Гиппиус.

Андрогинизм как различенное единство мужского и женского начал, возведенное в религиозный статус, становится идеальным неверифицируемым решением проблемы пола, способствуя постижению «тайны» целостности бытия и обретению соответствующих умопостигаемых форм ее отражения в художественном сознании и жизнетворчестве.

Воплощенный андрогинизм явлен в репрезентативности «Я» З.Н. Гиппиус, реальные черты которого раскрываются в преодолении собственной природы (специальном наделении себя - «женственностью», своего творчества - «мужественностью»), в браке с Д.С. Мережковским (ненарушаемом единстве - внешне -физическом, внутренне - духовном) и религии Третьего Завета через соединение трех в Одном-Главном как прообразе Святой Троицы.

Полнота пола в качестве целостного феномена бытия совпадает с пониманием З.Н. Гиппиус человеческой личности как единства духовно-телесного, причем андрогинизм позиционируется уникальной для каждого мерой соединения мужского и женского начал, в которой заключена сущностная потенция любви - мистического единства мужчины и женщины.

Жизнетворчество З.Н. Гиппиус представляет системно-смысловое единство жизни, «философии» и «художества»: в творчестве, прежде всего художественном, андрогинизм, постулируемый писательницей, получает саморазвитие, но так и не являет образцов свершившегося соединения мужчины и женщины, которое всегда выносится «за скобки» произведения.

Личный вклад диссертанта состоит в том, что осуществлено монографическое исследование понятия «андрогин» как культурного феномена конца XIX - начала XX веков, определены генезис, эволюция и сущностные характеристики понятия, проанализированы конкретные осмысления андрогинизма в творчестве мыслителей Серебряного века, обосновано, что андрогинизм жизнетворчества З.Н. Гиппиус можно рассматривать в качестве системообразующего начала.

Апробация результатов исследования осуществлялась на международной научной конференции «Провинция как социокультурный феномен» (Кострома, 2000), на межвузовском научно-теоретическом семинаре «Теория и практика художественных направлений в русской культуре первой трети XX века» (Киров, 2001); в ходе международной научной конференции «Культурология как строгая наука» (Санкт-Петербург, 2003), всероссийской научно-практической конференции «Философско-религиозные искания русской культуры и наследие отца Павла Флоренского» (Кострома, 2003), на международной научно-практической конференции «Человек в информационном пространстве» (Ярославль, 2003), на научно-практической конференции «Коммуникативные проблемы языка и культуры» (Кострома, 2003), на научно-практической конференции «Василий Розанов в культурон-историческом пространстве России» (Кострома, 2004). Работа обсуждалась в рамках учебных аспирантских семинаров, на заседаниях кафедры теории и истории культур Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова.

Структура и объем диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, включающих по три параграфа каждая, заключения и списка литературы, состоящего из 180 наименований.

Заключение диссертации по теме «Теория и история культуры», Чистова, Мария Васильевна

Заключение

Культура начала XX века - это уникальное явление бытия человеческого духа, породившее особый тип художественного сознания, обращенного к сфере интуитивного, подсознательного. Европейская и русская культуры начала XX века были насквозь «пропитаны» стремлением вернуть бытию его изначальную целостность. Так, модернизм формируется в процессе поиска таких форм, которые содержали бы в себе их полное смысловое воплощение и актуализировали бы скрытые сущности, заключенные в этих формах.

Данная тенденция нашла отражение, в частности, и в андрогине. В этой связи, сквозь призму андрогинизма как феномена культуры начала XX века представляется возможным исследовать теоретическое и художественное творчество мыслителей данного исторического периода, с этих же позиций можно изучать и самые разные стороны бытия творческих личностей эпохи, равно как и саму эпоху в целом.

Пол становится предметом философской и художественной рефлексии, актуализировавшей проблему преображения человека через преображение пола. Умопостигаемый андрогинизм предельно отражает стремление к целостности через преодоление разделенности на Мужское и Женское.

Адекватное решение проблема андрогинного преображения пола получает в жизнетворчестве, в котором преодолевается антиномизм чистая идеология/ее воплощение в конкретных творческих реалиях. Собственная жизнь и окружающий мир отныне творятся по законам самого Художника. Идеальное состояние мира и человека в нем мыслится как разрешение дуализма мужское/ женское и соединения их в недифференцированное целое. Результат сотворенности, сделанности, под которым понимается психический процесс поиска индивидуальности, неделимости, целостности1, сам становится предметом для постижения, и андрогинизм в этой связи выступает в качестве инструмента для проникновения в смысл духовных и творческих исканий эпохи.

Искусство начала XX века вносит в понимание целостности новый оттенок, который можно определить следующей формулировкой: «Мир стал населен не распыленным человечеством, а великим общим телом Бога. Не для показа стали творить, а велением духа, для путей нового тела»2. Так, творческое претворение человека становится методологией преображения действительности - философией творчеством, демонстрирующей синтез чувственного и умозрительного. Андрогин в данном контексте выступает в качестве архетипического сюжета, конкретизирующегося в разных обличьях, но сохраняющего свое смысловое ядро: андрогин предстает как манифестация преодоления фундаментальной двойственности в основе мироустройства.

Жизнетворчество начала века связано с попытками выхода за пределы обычного творчества и созданием особого рода интеллектуальной и психической действительности. Андрогинизм становится системообразующим началом жизнетворчества. Проблема преображенного человека и его нового сознания, в котором сняты оппозиции и преодолена дуальность, во многом связывается с устранением оппозиции - телесного и духовного. Поиск единения духа и тела мыслится искусством в контексте пола: символическим браком, союзом мужского и женского начал. Вариантом воплощения андрогинизма в синтезе жизни и творчества является пример 3. Гиппиус.

Предпринятый автором диссертации анализ творчества 3. Гиппиус позволил поставить и попытаться разрешить ряд центральных вопросов и проблем этого творчества, более того - в целом определить его специфику в своих концептуальных составляющих и тем самым, в частности,

1 Едошина И.А. Художественное сознание модернизма: истоки и мифологемы. Кострома-Москва. 2002 С. 238.

2 Матюшин М. О Филонове. Цит. по Бобринская Е. Русский авангард: истоки и метаморфозы. М. 2003. С. 118. объяснить характер соотношения биографического, теоретического и художественного аспектов в творческом наследии 3. Гиппиус. Отметим главное: в своем пределе творчество 3. Гиппиус стремится оформиться одновременно как гнозис и преображение действительности. В этой связи 3. Гиппиус указывает реальные условия и пути преображения человеческой природы, отвечает на вопрос, как воплотить андрогинный идеал преображения человека, не изменяя физическую природу человека. ПотЬму и религия Третьего Завета понималась и исповедовалась 3. Гиппиус в действенно-практическом духе, а художественное творчество представлялось оптимальным средством постижения андрогинного идеала. Однако процесс воплощения этого идеала, в силу своего смыслового наполнения, не мог ограничиться философско-литературным контекстом, он должен был неизбежно жизненно «реализоваться». Драматизм же андрогинного жизнетворчества был изначально предопределен сугубо умопостигаемым характером самого андрогина, в действительности могущего оставаться лишь фактом сознания.

Метафизические основания андрогинной целостности человека в теоретических размышлениях 3. Гиппиус осваиваются не путем ухода от мира явлений, а через обнаружение их в самих явлениях - влюбленности, личной любви, поцелуе - их ноуменальной, умопостигаемой сущности. Теоретические размышления об андрогинизме стали основанием художественной практики, потому и творчество 3. Гиппиус связано с метафизическими реалиями, а не с видимой реальностью. Литература Гиппиус - это отражение того, чего не бывает, и, определенно, не может быть, «просто сопутствующий указатель, схематизатор того, что без схемы трудно видеть, а надо видеть, что оно есть»1. Именно по тем мировоззренческим (относительно личности и пола) меркам 3. Гиппиус, которые заложены в ее специальных статьях о любви, можно подходить к пониманию ее поэзии и прозы.

1 Письмо к Нувелю 13 ноября 1906 года. Цит. по 3. Гиппиус. Стихотворения. Спб., 1999. С. 31.

175

Ни одна из ситуаций, в которых 3. Гиппиус пытается разрешить проблему андрогинного со-единения, не дает образца свершившегося андрогинизма, что позволяет прийти к выводу о признании Гиппиус драматизма стремления к андрогинному воплощению, в силу умопостигаемого характера андрогинизма.

Список литературы диссертационного исследования кандидат культурологии Чистова, Мария Васильевна, 2004 год

1. . Анненков Ю. Дневник моих встреч. М., 1989. В 2 кн. Кн. 1. 356 с.

2. Аверинцев С.С. София Логос. Словарь. Киев, 2001. - 161 с.

3. Анисина С.С. Социокультурный архетип семьи и брака. Тюмень, 2000

4. Анненский И. Книги отражений. М., 1979. 679 с.

5. Антон Крайний в «Сатириконе». Ресурсы интернета.

6. Аспекты культуры. Коллективная монография. Кострома, 2001. -199с.

7. Бавин С. Сыромятникова И. Судьбы поэтов Серебряного века: Биографические очерки. М., 1993. 420 с.

8. Багно Е.В. «Красный» цикл писем Зинаиды Гиппиус к Зинаиде Венгеровой // Русская литература. 1998 №1 С 84-88

9. Бакалдин И.П. Homo prostituens в русской литературе рубежа XIX-XX веков: этико-экзистальный и художественный аспекты. Пятигорск. 2002.

10. Ваковская Н.В. Поэтика символистского романа. Екатеринбург, 1996. -287с.

11. Н.Балтрушайтис Ю. Лилия и Серп: стихотворения. М., 1989. 399 с.

12. Бальзак О. Серафита. М., 1996. 324 с.

13. Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма: В 2-х томах. Т.2 М., 1994.-571с.

14. Белый А. Начало века. М., 1990. 496 с.

15. Бёме Я. Christosophia, или Путь ко Христу. Спб., 1994.

16. Бёме Я. Аврора или Утренняя заря в восхождении. Спб., 2000. 410 с.

17. Бенуа А. Мои воспоминания: В 5 кн. Изд. 2-е, доп. М., 1990. - 296с.

18. Берберова Н. Курсив мой. Главы из книги // «Октябрь». М., 1988 №11. С. 166-196.

19. Бердяев Н. А. Философия творчества, культуры, искусства: В 2 т. М., 1994. Т. 2-540 с.

20. Бердяев Н. А. Философия творчества, культуры, искусства: В 2 т. М., 1994. Т. 1 -542 с.

21. Бердяев Н.А. Новое религиозное сознание и общественность /составление и комментарии В.В. Сапова. М., 1999. 464 с. (история философии в памятниках.)

22. Бердяев Н.А. Русская идея // Вопр. философии. 1990. № 1. С. 77-144; № 2. С. 87-154

23. Бердяев Н.А. Самопознание. М., 1990. 334 с.

24. Бернар С. Моя двойная жизнь. Мемуары. М.,1991 463 с.

25. Блок А. Дневник. -М., 1989. 312 с.

26. Богомолов Н.А. Михаил Кузьмин. М., 1995. 366с.

27. Богомолов Н.А. Русская литература XX века и оккультизм: Исследования и материалы. М., 1999. 550с.

28. Богомолов Н.А. Эротика и русский модернизм// Новое литературное обозрение, 1997 №28. С. 188-193

29. Богомолов Н.А., Джон Э. Малмстад. Михаил Кузьмин: искусство, жизнь, эпоха. М., 1996. 317с.

30. Бодлер Ш. И др. Искусственный рай. Клуб любителей гашиша. М., 1997.-416с.

31. Борисова JI.M. Трагедия Вячеслава Иванова в отношении к символистской теории жизнетворчества // Русская литература. 2000. №1. С. 63-77.

32. Бросс Ж. Духовные учителя. /Пер. С франц. С. Васильевой и Н. Мультатули. СПб., 1998. 336 с.

33. Брюсов В. С.С. В.7т. т.6. Статьи и рецензии 1893-1924. М., 1975. 656 с.

34. Брюсов В. Сочинения. В 2-х т. Т.1. Стихотворения и поэмы. М., 1987. -575 с.

35. Бубер М. Я и Ты. М., 1993. 175 с.

36. Булгаков С. Свет невечерний: созерцания и умозрения / Подгот. текста и коммент. В.В. Сапова; Послесл. К.М. Долгова. М., 1994. 415 с.

37. Булгаков С.Н. Тихие думы / Сост., подгот. Теста и коммент. В.В. Сапова, Послесл. К.М. Долгова. М., 1996. 509 с.

38. Бургхардт Т. Принципы и методы. Сакральное искусство Запада и Востока./ Пер. с англ. Н.П. Локман, М., 1999. 216с.

39. Бычкова Е.А. Жизнетворчество как феномен культуры декаданса на рубеже XIX-XX веков. М., 2001.

40. БЭС «Мифология». М., 1998. 1013 с.

41. В.В. Розанов. Pro et contra. Кн. 2 / Сост., вступ. ст. и прим. В.А. Фатеева. -СПб., 1995.-576 с.

42. Вазари Дж. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих / Редакция и вступ. статья А. Дживелегова, А. Эфроса 2ое изм. М., 1995.-486 с.

43. Вайнштейн О. Поэтика дендизма. // И.Л. № 3. 2000. С .296-307

44. ВалентиновВ. (Вольский Н.В.). Два года с символистами. М., 2000. -384 с.

45. Василий Розанов в контексте культуры / Под науч. Ред. И.А. Едошиной. Кострома. 2000. 212 с.

46. Васильев Д.Ю. Идея Эроса в русской религиозной философии. Уфа, 1997.

47. Ведекинд Ф. Пьесы: 1.Гидалла. 2. Музыка. Спб., 1908. 136с.

48. Вейнингер О. Пол и характер: Принципиальное исследование. М., 1999.-464 с.

49. Верлен П. Избранное. М., 1999. 480 с.

50. Вестник Вятского государственного педагогического университета. Научно-методический журнал. №2. Киров. 2000 123 с.

51. Вислова А.В. На грани игры и жизни: Игра и театральность в художественной жизни России серебряного века // Вопросы философии. 1997. №12.

52. Волынский A.JI. Русские женщины // Минувшее: Истор. альм. М., Спб., 1995. Вып. 17. С. 209-292.

53. Волынский A.JI. Сильфида // Минувшее. Исторический альманах. М., 1993. 315 с.

54. Воспоминания о серебряном веке / Сост., авт. Предисл. И коммент. В. Крейд. М., 1993.-559 с.

55. Вульф В. Избранное. М., 1996. 480 с.

56. Выстрелков В., Выстрелкова Н., Окатов А. Путь в бессмертие. В поисках Андрогина. М., 2001. 589 с.

57. Вышеславцев Б. Этика преображённого Эроса. М., 1994. 368 с.

58. Гайденко П.П. Соблазн «святой плоти» (Сергей Соловьев и русский серебряный век) // Вопр. лит. 1996.- Вып. 4. С. 72-127.

59. Гарин И.И. Серебряный век. В 3 т. Т. 1. М., 1999. 720 с.

60. Гаспаров M.JI. Антиномичность поэтики русского модернизма // Гаспаров M.J1. Избранные статьи. М., 1995. С. 286-303.

61. Гачев Г. Книга удивлений, или Естествознание глазами гуманитария. -М.,1991. 272 с.

62. Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. М., 1977 516 с.

63. Гиппиус 3. Н. Чёртова кукла. Проза. Стихотворения. Статьи. М., 1991. -588 с.

64. Гиппиус З.Н. Воображаемое // Звезда. 1994. № 12. С. 166-123.

65. Гиппиус З.Н. Дневники: В 2 кн. / Под общ. Ред. А.Н. Николюкина. М., 1999. Кн. 1 -736 с.

66. Гиппиус З.Н. Дневники: В 2 кн. / Под общ. Ред. А.Н. Николюкина. М., 1999.-Кн. 2.-720 с.

67. Гиппиус З.Н. Живые лица: Стихи. Дневники. Тбилиси, 1991. 397 с.

68. Гиппиус З.Н. Лирика. М., 2000. 416 с.

69. Гиппиус З.Н. Проза поэта. М., 2000. 269 с.

70. Гиппиус З.Н. Собрание сочинений. Т. 7. Мы и они. Литературный дневник. Публицистика 1899-1916г. М., 2003. 528 с.

71. Гиппиус З.Н. Собрание сочинений. Т.1. Новые люди: Романы. Рассказы. М, 2001. -544 с.

72. Гиппиус З.Н. Сочинения: Стихотворения. Проза / Вступ. ст., сост., подгот. текста и коммент. К.М. Азадовского и др. JL, 1991. 664с.

73. Гиппиус З.Н. Стихотворения. Спб., 1999. - 592 с.

74. Гиппиус.З.Н. Собрание сочинений. Т.З. Алый меч: Рассказы. Стихотворения. М., 2001. 576 с.

75. Грякалова Н.Ю. От символизма к авангарду (Поэтика. Жизнетворчество. Историософия). Санкт-Петербург. 1990.

76. Гурмон Реми де. Книга масок. Томск, 1996. 224 с.

77. Д'Аннунцио Г. Мёртвый город. Полное собр. соч. Т.З. М., 1911. 224 с.

78. Д'Аннунцио Г. Сильнее любви. Полное собр. соч. Т.9. М., 1910.-241 с.

79. Демидова О.Р. «Эмигрантские дочери» и литературный канон русского зарубежья // пол. Тендер. Культура. Немецкие и русские исследования. / Под ред. Элизабет Шоре, Каролин Хайдер. Вып. 2. М., 2000. С. 205 -219.

80. Демидова О.Р. Метаморфозы в изгнании: Литературный быт русского зарубежья. Спб., 2003. 296 с.

81. Джонг Э. Ведьмы. И.Л.№ 4.-М., 1999. 80 с.

82. Едошина И. А. В поисках истины (К 100-летию со дня организации Фр религиозных собраний в Петербурге).//Энтелехия,2002 № 5 январь-июнь. К< 80-88.

83. Едошина И.А. Бондарев В. Культурология: Основные понятия: Адаптированный словарь для студентов. Кострома, 2000. 52 с.

84. Едошина И.А. Художественное сознание модернизма: истоки и мифологемы. Монография. Москва Кострома. 2002. - 252 с.

85. Едошина И.А. Человек в пространстве культуры: (Монографические размышления). Кострома. 1999. 135 с.

86. Елшина Т.А. Русский культурный ренессанс: Исследование проблемы гуманизма в контексте литературы XX века. Монография. Кострома, 1999.-216с.

87. Елшина Т.А. Феномен Вечной женственности в русской культуре. // Энтелехия. 2000.-№1. С. 60-69

88. Жуков В.Н. Третий Завет Дмитрия Мережковского // Мережковский Д. Собр. соч: Иисус Неизвестный. М., 1996. С. 676-684.

89. И.С.Кон. Лунный свет на заре. Лики и маски однополой любви.

90. Иванов Вяч. Лик и личины России. Эстетика и литературная теория.

91. Иванов Вяч. Родное и вселенское. М., 1994. - 216 с.

92. Ильин И. Собрание сочинений. T.l. М., 1993. 424 с.

93. Исупов К.Г. Русская эстетика истории. СПб., 1992. 156 с.

94. Итальянский дневник Зинаиды Гиппиус / Публ., вступ. ст. и примеч. Серкова А.И. // Новое лит. Обозрение. М., 1997. № 27. С. 237-251.

95. Каган М.С. Философия культуры. Спб., 1996. 414 с.

96. Кассу Ж. Символизм. Энциклопедия символизма. М., 1999. 429 с.

97. Кафанова О.Б. Легенды о Жорж Санд в русской литературе XIX века. // Русская литература, 1998 № 1. С. 69-84

98. Квирайа И.А. Половой диморфизм в природе и культуре. Санкт-Петербург. 2000.

99. Ките Д. Стихотворения и поэмы: Пер. С англ./ Сост., вступ. статья, коммент. И. Шайтанова. М., 1989. 319 с.

100. Кристиан Дж. Символисты и декаденты. М., 2000. 205 с.

101. Крючкова В.А. Символизм в изобразительном искусстве: Франция и Бельгия, 1870-1900. М., 1994.-272 с.

102. Кувакин В.А. Религиозная философия в России: Начало XX века. М., 1980.-309 с.

103. Культурология XX век: Словарь. Спб., 1997. 640 с.

104. Культурология XX век: Энциклопедия. Спб., Т. 1. 1998. 447 с.

105. Культурология XX век: Энциклопедия. Спб., Т. 2. 1998. 446 с.

106. Культурология. История мировой культуры. Под ред. Проф. А.Н. Марковой. М., 1998. 576 с.

107. Культурология. Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. Под ред. Проф. Г.В. Драча. Ростов на Дону, 1998. 576 с.

108. Левицкая Л.В. Маска и лицо в русском искусстве конца XIX- начала XX веков. Диссертационное исследование. М., 2001.

109. Лейкина Я.В. Поэтический мир Зинаиды Гиппиус 1889-1919. Диссертационное исследование. Смоленск. 2000.

110. Лосев А.Ф. Владимир Соловьев и его время / Послесл. А. Тахо-Годи. М., 1990.-720 с.

111. Лотман Ю.М. Семиосфера. Спб., 2000. 704 с.

112. Маковский С.К. На Парнасе Серебряного века. М., 2000. 560 с.

113. Мананников. Диалогическая природа творчества. Томск. 2001

114. Маркес Г. Сто лет одиночества. М., 1987. 318 с.

115. Мартынова Н.Г. Творчество Зинаиды Гиппиус: поэтика лирических жанров. Астрахань. 2000.

116. Матич О. Тендерные проблемы в царстве амазонок: образы женщин в русской культуре на рубеже веков / Амазонки авангарда / Под ред. Э. Боулта и М. Дратта; Пер. с англ. В. Иванов, А. Ильф, В. Крючкова. Нью-Йорк Москва. 2001.

117. Мережковский Д.С. Больная Россия. Л., 1991. 272 с.

118. Мережковский Д.С. Вечные спутники: Роман. Стихотворения. Литературные портреты. Дневник. М., 1996. 736 с.

119. Мережковский Д.С. Воскресшие боги. Леонардо да-Винчи. М., 1990. 640с.

120. Мережковский Д.С. Л. Толстой и Достоевский. Вечные спутники. Прилож.: О причинах упадка. / Подгот. текста, послесл. М.Ермолаева, Коммент. А.Архангельской, М.Ермолаева. М., 1995. -624с.

121. Мережковский Д.С. Собрание сочинений. Тайна Трёх. М., 1999. -608с.

122. Мифологический словарь. (Гл. Ред. Е.М. Мелетинский). М., 1990.

123. Мифология: Энциклопедия. М., 1998.

124. Мстиславская Е.П. Д.С. Мережковский и З.Н. Гиппиус. Лирический диалог (1889-1903) / Зинаида Гиппиус. Новые материалы. Исследования. М.,ИМЛИ РАН,2002. С. 244-262.

125. Мы. Женская проза русской эмиграции / Сост., вступ. статья и комментарии О.Р. Демидовой. Спб., 2003. 624 с.

126. Ницше Ф. Сочинения. В двух томах: т.2. М., 1998. 864 с.

127. Нордау М. Вырождение. Современные французы.(Перевод с нем. И предисловие Р. И. Сементковского) М., 1995. 400 с.

128. Одоевцева И. Избранное: На берегах Невы. На берегах Сены / Сост., подгот. текста Е.В. Витковского, М., 1998. 670 с.

129. Одоевцева И. На берегах Сены: Мережковский и Гиппиус // Звезда. 1988. № 12. С. 80-95.

130. Пайман А. История русского символизма / Авториз. Перевод; перевод с англ. В.В. Исакович М., 1998. 415 с.

131. Паолини М. Мужское «Я» и «женскость» в зеркале критической прозы Зинаиды Гиппиус. // Зинаида Гиппиус. Новые материалы. Исследования. М.,ИМЛИ РАН, 2002. С. 274-290.

132. Пахмусс Т. «Зеленая лампа» в Париже / Зинаида Гиппиус. Новые материалы. Исследования. М.,ИМЛИ РАН, 2002. С. 350-357.

133. Пахмусс Т. Творческий путь Зинаиды Гиппиус / Зинаида Гиппиус. Новые материалы. Исследования. М., ИМЛИ РАН, 2002. С. 215-233.

134. Пахмусс Т.А. Зинаида Гиппиус в «Числах» // Лит. Обозрение. 1996. № 2. С. 89-90.

135. Пахмусс ТА. Зинаида Гиппиус: История эмигранской интеллигенции // Russian Language Journal № 94-95. 1972. С.З 13.

136. Пахмусс Т.А. Страницы из прошлого: Переписка З.Н. Гиппиус, Д.В. Философова и близких к ним в «главном» // Памятники культуры: Новые открытия. Письменность. Искусство. Археология: Ежегодник. 1997. М., 1998. С. 70-101.

137. Переписка З.Н.Гиппиус, Д.С.Мережковского, Д.В. Философова с В.Я. Брюсовым (1901 1903) / Публ. и подгот. текста М.В. Толмачева, Вступ. заметка и коммент. Т.В. Воронцовой // Рос. Литературовед, журн. 1994. № 5 - 6. С. 276 - 322.

138. Петербургское религиозно-философское общество (1907 1917) / Публ., предисл. и примеч. Е.В. Бронниковой // Вопр. философии. 1993. №6. С. 119-158.

139. Петров В. Альбом «Мир Искусства». М., 1975. 246 с.

140. Платон Собрание сочинений в 4т./ Общ. Ред. А.Ф. Лосева и др.; Прим. А.А. Тахо-Годи; Пер. с древнегреч. М., 1990-1992. -т.2.

141. Пол. Тендер. Культура. Немецкие и русские исследования. М., 1999. -214с.

142. Поплавский Б. Сочинения. Спб., 1999. 436 с.

143. Пшибышевский С. Заупокойная месса. Проза, Пьеса, Эссе. М., 2002. -352 с.

144. Разеев Д.Н. Феноменологический проект гуманитарных наук. Гумбольдтовские чтения. Материалы I Международной конференции. Санкт-Петербург. 2003. 255 с.

145. Реннар Ж. Дневник. Калининград, 1998. - 482с.

146. Розанов В. В.Люди лунного света. Спб., 1913. 317 с.

147. Розанов В.В. В мире неясного и нерешённого. М., 1995. 463 с.

148. Розанов В.В. Приложение к журналу «Вопросы философии» Религия и культура. Соч. В 2х томах, т.1 М., 1990. 635 с.

149. Розанов В.В. Семейный вопрос в России. Т.1 Санкт-Петербург, 1903.

150. Розанов в.В. Собрание сочинений. Последние листья / Под общей ред. А.Н. Николюкина. М., 2000.

151. Розанов В.В. Сочинения / сост., подгот. Текста и коммент. A.JI. Налепина и Т.В. Померанской.; Вступ. ст. A.JI. Налепина. М.,1990. -592 с.

152. Розанов В.В. Уединенное. Опавшие листья. Апокалипсис нашего времени. Статьи о русских писателях. М., 2001. 776 с.

153. Русакова А.А. Символизм в русской живописи. М., 1995. 450 с.

154. Русская философия. Словарь / Под общей ред. М.А. Маслов. М., 1995.-655 с.

155. Русская художественная культура первой трети XX века: грани синтеза: Материалы межвузовского научно-теоретического семинара «Теория и практика художественных направлений в русской культуре первой трети XX века. Киров. 2001. 65 с.

156. Русский Эрос, или Философия любви в России/Сост. И. авт. Вступ. Ст. В. П. Шестаков. М., 1991. 448 с.

157. С.Н.Булгаков: Религиозно-философский путь: Международная научная конференция, посвященная 130-летию со дня рождения / Научная редакция А.П. Козырева, сост. М.А. Васильевой, А.П. Козырева. М., 2003. 524 с.

158. Сарычев В.А. Эстетика русского модернизма: Проблема «жизнетворчества». Воронеж, 1992.

159. Сарычев Я.В. Религия Дмитрия Мережковского: «Неохристианская доктрина и ее художественное воплощение. Липецк, 2001. 224 с.

160. Сведенборг Э. О небесах, о мире духов и об аде. Спб., 1999. 420 с.

161. Соловьёв Вл. С. Сочинения в 2х т. Т.2 Статья «Идея сверхчеловека» -М., 1988.-688 с.

162. Соловьёв Вл.С. Сочинения в 2хт. Т.2 Статья «Смысл любви» -М., 1988.-736 с.

163. Справочное издание. Жюльен Н. Словарь символов. Челябинск. 1999.-69с.

164. Стернин Г.Ю. Русская художественная культура второй половины XIX начала XX века. М., 1984. - 296 с.

165. Стриндберг А. Слово безумца в свою защиту: Роман. Спб., 2000. -349с.

166. Терапиано Ю.К. Литературная жизнь русского Парижа за полвека (1924 1974). Париж; Нью-Йорк, 1987.

167. Томсон Р.Д.В. Встреча в Таормине: три редакции одной истории / Зинаида Гиппиус. Новые материалы. Исследования. М.,ИМЛИ РАН,2002. С. 262-274.

168. Уайльд О. Письма. Спб., 2000. 409 с.

169. Уайльд. О. Избранное: пер. С англ. /сост. И вступ. ст. С. Белзы.; прим. А.Зверева. М.,1989. 736 с.

170. Фатеев В.А. С русской бездной в душе: Жизнеописание Василия Розанова. Кострома, 2002. 640 с.

171. Философский энциклопедический словарь. 2 издание. Редкол: С.С. Аверинцев, Э.А. Араб-Оглы и др. М., 1989. 815 с.

172. Филькин Н.Н. Метафизика пола в русской философии конца XIX-начала XX веков. Ярославль. 1990.

173. Франк С.Л. Сочинения. Приложение к журналу «Вопросы философии». М.,1990. 607 с.

174. Фрейд 3. Я и Оно: Сочинения. М.; Харьков, 1999. 1040 с.

175. Элиаде М. Майтрейи: Роман. Спб., 2000. 256 с.

176. Элиаде М. Мефистофель и Андрогин. Спб., 1998. 340 с.

177. Элиаде М. Одиссей в лабиринте. И.Л.№ 4. М., 1999. 80 с. 4 182. Эткинд A.M. Содом и Психея. Очерки интеллектуальной историиу Серебряного века. М., 1996. 413 с.

178. Pachmuss T. Zinaida Hippius. An Intellectual Profile. Carbondale and1. Edwardsville., 1971.

179. Platon. Le banquet. Societe d'editions "Les Belles Lettres",1992.1. V ¥