Когнитивные основы описания атрибутивно-субстантивных комплексов в английском языке: Диахронический и синхронический аспекты тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.04, кандидат филологических наук Романова, Лариса Алексеевна

• Романова, Лариса Алексеевна
• кандидат филологических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Романова, Лариса Алексеевна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава первая. ПРИНЦИП КОМПОЗИЦИОННОСТИ И ЕГО

РОЛЬ В ФОРМИРОВАНИИ ВАЛЕНТНОЙ ХАРАКТЕРИСТИКИ СИНТАГМЫ КАК ЦЕЛОСТНОЙ КОГНИТИВНОЙ СТРУКТУРЫ АТРИБУТИВНО-СУБСТАНТИВНОГО КОМПЛЕКСА.

1. Композиционный принцип и его особенности в формировании конструктивного образования (синтагмы) «прилагательное + существительное».

2. Общая характеристика лексико-семантической группы прилагательных со значением размера в английском языке.

2.1. Когнитивно-функциональная основа формирования лексико-семантической группы прилагательных со значением размера в английском языке как криптокласса.

2.2. Валентная специфика единиц криптокласса английских прилагательных размера.

3. Классификационная характеристика именного компонента в атрибутивно-субстантивном комплексе «прилагательное + существительное».

4. Валентный контекст лексической сочетаемости криптокласса прилагательных размера.

Выводы по первой главе.

Глава вторая. СПЕЦИФИКА СОЧЕТАЕМОСТИ КРИПТОКЛАССА ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ РАЗМЕРА В СРЕДНЕАНГЛИЙСКИЙ ПЕРИОД.

1. Принцип двойственности в когнитивных практиках структурирования мира вещей: общие замечания. I 2. Содержательная характеристика прилагательных размера в ф сочетаемости с конкретными существительными.

3. Семантическая характеристика прилагательных размера в когнитивных синтагмах с абстрактными существительными.

Выводы по второй главе.

Глава третья. СОЧЕТАТЕЛЬНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ КОГНИТИВНОЙ СТРУКТУРЫ СИНТАГМ, ОБУСЛОВЛЕННЫХ КРИП-ТОКЛАССНОЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬЮ К ГРУППЕ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ РАЗМЕРА В СОВРЕМЕННОМ АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ

1. Предварительные замечания.

2. Семантическая характеристика прилагательных размера в сочетаемости с конкретными существительными.

2.1. Сочетаемость прилагательных размера с существительными антропологического плана.

2.2. Сочетаемость прилагательных размера с дескриптивными существительными.

3. Сочетаемость прилагательных размера с номинативными существительными общего плана.

Выводы по третьей главе.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Когнитивные основы описания атрибутивно-субстантивных комплексов в английском языке: Диахронический и синхронический аспекты»

Предлагаемое диссертационное исследование посвящено содержательному описанию категоризационного процесса атрибутивно-субстантивных комплексов в английском языке в диахроническом и синхроническом аспектах.

Объектом исследования в предлагаемой работе является когнитивный процесс формирования / реализации валентных свойств разнообразных языковых моделей и комбинаций, в котором участвуют такие когнитивные способности говорящего субъекта как память, восприятие, мышление, воображение и др., а также когнитивные процессы и операции, такие как приобретение, преобразование, репрезентирование, хранение и воспроизводство информации, ее интерпретация и интерференция.

В качестве предмета исследования выступает семантическая характеристика сочетаемостных возможностей компонентов частотной и регулярной во многих естественных и искусственных языках модели «имя прилагательное размера + имя существительное» в древне-, средне- и новоанглийском языке.

Проблемы описания сочетаемостных возможностей компонентов языковой модели «имя прилагательное размера {medmycel, great, grset, lytel, smael) + имя существительное», т.е. проблемы выявления свойств языковых единиц сочетаться между собой при образовании единиц более высокого порядка, привлекают исследователей разных научных школ и направлений как в отечественном, так и зарубежном языкознании, ставящих перед собой задачу описать «language in use», по М. Хэллидею, или «подлинное бытие языка», по J1.B. Щербе.

И несмотря на тот факт, что «конструкции прилагательных с существительными, рассматриваемые с традиционной точки зрения, достаточно просты по своей семантике», тем не менее, фактически «композиционная семантика указанных конструкций не подчиняется правилу Фреге и не сводится к сумме значений ее частей. Притом отклонения такого рода характеризуют как самые простые случаи сочетаемости прилагательных с существительными., так и более сложные случаи.» (Кубрякова, 2004а: 148).

В этом плане лингвокогнитивная парадигма как «лингвистическое направление, в центре внимания которого находится язык как общий когнитивный механизм, как когнитивный инструмент - система знаков, играющих роль в репрезентации (кодировании) и в трансформировании информации» (Кубрякова и др., 1996: 53), является одной из составляющих когнитивной науки, способствующей «пролить свет не только на языковую компетенцию говорящего, но и на взаимосвязь языка с другими когнитивными способностями человека - с его памятью, восприятием, воображением и мышлением» (Кубрякова, 2004: 12). При этом важно иметь в виду, что изложение лингвистики по парадигмам в том их смысле, в каком они определялись Т. Куном, встречается с большими трудностями, и если все же понятие парадигмы используется, то, как полагает В.А. Звегинцев (1982; см. также: Гамкрелидзе, 2005; Немец, 1999, 2004), есть все основания «освободить это понятие от тех строгих ограничений, которые связаны с «классическим» пониманием категории, и интерпретировать их в достаточно свободном и условном смысле, в каком толкуются такие привычные для языковедов термины как, например, «школа», «концепция» и т.д.

Подход к языку как источнику языкового, во многом отличающегося от энциклопедического, знания о мире, основанный на признании активной творческой роли языка в процессах категоризации мира, обусловил в последнее время тенденцию к лексикализации и семантизации описаний грамматического строя языка. «Разные языки, - около двух веков тому назад писал В. Гумбольдт, - это не различные обозначения одного и того же предмета, а разные видения (Ansichten) его. Путем многообразия языков непосредственно обогащается наше знание о мире и то, что нами познается в этом мире; одновременно расширяется для нас и диапазон человеческого существования» (Гумбольдт, 1984: 9).

Актуальность предложенного исследования заключается в том, что в работе поднят ряд проблем и вопросов теоретического порядка, не получивших на сегодняшний день всестороннего анализа. Обращение к предложенной теме исследования обусловлено в первую очередь необходимостью дальнейшего изучения процессов и результатов номинации в связи с такими проблемами современной лингвистики как интеграция концептуальных структур единиц номинации, образованных в результате действий различных процессов порождения единиц на базе отношений, существующих между компонентами целостной структуры именного образования, а также необходимостью анализа языковых единиц разных уровней как комплексных знаков с учетом формирования семантики разноструктурных номинативных средств языка и динамики содержательных аспектов языковой системы в диахронии и синхронии, концептуализации знаний и представлений человека о мире. Кроме того, актуальным данную работу делает анализ теоретического наследия и фактологического материала, осуществленный в русле наиболее перспективных направлений исследования лексических единиц, которые включают содержательное описание семантико-синтаксических образований (синтагм) в виде целостной когнитивной структуры и семантический анализ, понимаемый как анализ отношений, существующих между компонентами целостного структурного типа «прилагательное + существительное». Очевидно, что актуальность тематики предложенного круга вопросов обусловлена, прежде всего, интересом исследователей к выявлению и описанию уровней познания мира человеком, отражением этого процесса в сознании человека, в построении когнитивных схем и семантических сетей в «ментальном пространстве» или «вместилище» по Дж. Лакоффу, Дж. Динсмору (Лакофф, 1995; Динсмор, 1995; см. также: Найссер, 1981; Солсо, 1996, особенно главы «Семантическая организация памяти» и «Когнитивное развитие») говорящего субъекта.

Определение языка как когнитивного процесса (Кубрякова, 2004: 406; Брокмейер, Харре, 2000; Матурана, Варела, 2001; Сильдмяэ, 1987, 1989,

1989а; Хабермас, 1993; Foerster, 1985; Harre, 1984; Harre, Gillett, 1994), осуществляемого в коммуникативной деятельности и обеспечиваемого особыми когнитивными структурами и механизмами в человеческом мозгу, предполагает владение человеком знаниями онтологического (об окружающем мире), прагматического (о ситуации или контексте) и лингвистического (о языке) порядка (Волошинов, 1930; Романов, 1988, 1991, 1991а; Найссер, 1981; Viehweger, 1989).

Владея обозначенным комплексом знаний, когнитивный агент (познающий субъект) в состоянии адекватно выделить фрагмент окружающей действительности, интериоризировать его, превратить в концепт-значение и дать ему имя. Фрагмент действительности, как подчеркивает Е.С. Кубрякова (2004: 51-54), - «реальный, воспринимаемый перцептивно, или уже обработанный с помощью языка и полученный человеком в виде дискурса, выделяется его сознанием из потока происходящего, как «фигура на фоне», как отдельная данность.». При этом «знание образуется вследствие не только отражения мира, но и его интерпретации. Иначе говоря, человек сможет создать объективирующую это знание номинацию лишь в том случае, если он в состоянии дать отражаемому фрагменту мира свое видение, которое формируется несколькими факторами: менталитетом и нормативными установками соответствующего социума, личностными особенностями воспринимающего человека и структурой самой ситуации. Отраженный и интериоризованный фрагмент действительности, ментальная репрезентация «фигуры на фоне», проходит с учетом человеческого фактора, а также требований ситуации или контекста стадию интерпретации, превращается на следующем этапе когнитивной обработки в понятие «vs. значение» и получает соответствующее имя» (Кубрякова, 2004: 51-54; см. также: Борисенкова, 2005: 31-32).

И в результате - акт семиозиса получает свое завершение, и полученная новая номинация способна вызвать в сознании говорящего и слушающего образ объекта, в том числе и в отсутствии референта. После прохождения этапа социализации и конвенционализации новая единица помещается в долговременную память носителей языка, становится фактом языка, объективирует знание, разделяемое языковым сообществом (Артемьева, 1999: 57-208; Болдырев, 2001: 66-95; Вертч, 1988: 69-80; Григорьев, 2004: 7-17; Кубрякова, 2004: 51; Поляков, 1987: 49-66; Радченко, 1998: 17-66; Романов, Сорокин, 2004: 15-30; Тюхтин, 1976: 7-36; Улыбина, 2001: 25-52; Шамис, 2001: 23-44).

Наименование предмета, как точно подметил Б.А. Серебренников (1983: 103), «совершенно немыслимо без предварительного, хотя бы самого элементарного, знания данного предмета», что в свою очередь предполагает с необходимостью его концептуализацию - «осмысление и превращение полученной информации в концепт» (Кубрякова и др., 1996: 93; см. также: Алеференко, 2002: 223-259; Морозова, 2005: 30-33; Олянич, 2004: 70-77; Степанов, 1977: 41-44; Фрумкина, 1992: 29-35).

В этой связи особую актуальность приобретают работы, в которых предпринимаются попытки описать конкретные свойства языковых единиц в диахроническом аспекте, так как именно диахрония, отмежевавшаяся от проблем «сравнительно-исторического языкознания, связанного, главным образом, с периодизацией истории языка и описанием элементов его частных подсистем» (Кубрякова, 1981: 136), и выделившаяся в отдельное научное направление только во второй половине 20 в., дает возможность в сопоставлении с синхронией (в силу большей полноты фактических данных современного состояния языка) установить историческое развитие языковой системы как предмета лингвистического исследования, определить закономерности развития тех или иных языковых явлений, объяснить количественные параметры и типы закономерных переходов от одного состояния языка к другому (см. также: Бодуэн де Куртене, 1956; Балли, 1961; Покровский, 1896; Соссюр, 1965; Мейе, 1938; Косериу, 1977; Степанов, 1989; Комри, 2000; Лапшина, 1998; Михайлова, 2001; Фалилеев, 2001; Шадрин, 1996; Ап%\т, 1970 и др.).

Несмотря на то, что сочетаемость языковых единиц достаточно подробно описана практически на всех уровнях, некоторые вопросы и, прежде всего, вопросы когнитивной специфики валентных свойств разнообразных языковых моделей и комбинаций еще изучены недостаточно. В работах, посвященных анализу лексической сочетаемости прилагательных в английском языке (см.: Аксенова-Пашковская, 1954; Арнольд, 1966; Арутюнова, 1962; Афанасьева, 1975; Беляева, 2005; Богуславская, 2000, 2003; Васильева, 1975; Денисова, 1962; Добрина, 1972; Кацнельсон, 1965, 1972; Комина, 1974; Коте-лова, 1975; Кубрякова, 2004; Латыпов, 1968; Любкин, 1977; Мячина, 1975; Муртазина, 2005; Нечипоренко, 1999; Никитина, 1974; Половова, 2005; Са-ванкова, 2004; Селиверстова, 1982; Семенова, 2000; Уфимцева, 1977, 1986, 1988 и др.), уделялось много внимания анализу семантической характеристики связей отдельных лексических единиц, глагольной и валентной сочетаемости единиц языка.

Были предприняты попытки описать классификационные принципы лексики, разработать лексикографическую типологию, формируемую с учетом особенностей и пределов той «наивной» картины мира, которая отражается в языке, вскрыть механизм сочетаемости языковых единиц, связанный со способами представления знания в языке, и создания инструментария для их изучения. При этом становится все более очевидным, что раскрытие сущности языковой категоризации мира может способствовать пониманию процесса формирования новых значений и адекватному описанию лексико-грамматической сочетаемости (Арутюнова, 1962, 1976, 1988, 1999; Баранов, Добровольский, 1997; Беляевская, 1992; Белявский, 1994; Богуславский, 1996; Богуславская, 2003; Булыгина, Шмелев, 1997; Кацнельсон, 1972; Кобозева, 2000; Кубрякова, 1977; Падучева, 2004 и др.).

Однако проблемы сочетаемости прилагательного с именем существительным, составляющей микроконтекст «языкового бытия» как совокупности синтагматических потенций этих лексических единиц и условий их реализации, которая хранится (размещается или размещена) в ментальном пространстве («вместилище») говорящей личности в виде целостной когнитивной структуры на определенном историческом срезе развития языка, не получили еще должного описания. Так, в частности, семантическая и экстралингвистическая основы производства категоризационного комплекса «сверхсловных структур» (Емельянова, 2004) в виде целостного когнитивного образования остаются освещенными не в полной мере.

В предлагаемой работе за единицу описания языковой категоризации явлений и предметов мира, отражающих противоположные параметры размера, берется «относительно новое» (Борискина, 1999: 3) в лингвистике понятие, именуемое криптокласс, под которым понимается скрытая (не явно выраженная) общность (категория) языковых единиц, характеризующаяся тождеством семантического признака составляющих ее конституентов (элементов, слов) и проявляющаяся в особенностях лексико-синтаксической сочетаемости. Отсутствие специальных стандартных показателей или эксплицитных маркеров данной категории восполняется наличием других языковых свойств, а именно: способности языковой единицы открывать позиции для замещения другой языковой единицей В этом плане прилагательные, существительные, а также и глаголы, обладающие классифицирующей или катего-ризирующей (категоризующей) функцией, наделяются определением классификаторов имен.

Лексико-синтаксическая сочетаемость прилагательных размера mycel, medmycel, great, greet, lytel, smael еще не подвергалась всестороннему анализу с точки зрения криптоклассного представления языкового знания. Практически не предпринимались исследования в этой области, направленные на то, чтобы вскрыть наивную картину мира в лексической и грамматической семантике в историческом аспекте.

Осуществленный в работе анализ лексико-синтаксической сочетаемости имен прилагательных размера с конкретными существительными в виде целостных когнитивных единств (синтагм) имеет основной целью выявление языкового знания о криптоклассной природе языковых образов, когнитивно связанных со структурой таких объектов.

Указанные факторы обусловили задачи, поставленные в исследовании:

- обобщить научные результаты, полученные в трудах представителей различных направлений синтаксиса при изучении синтагм, образованных из сочетаний прилагательных размера и существительных в диахронии и синхронии;

- выделить корпус древне-, средне- и новоанглийских прилагательных размера и проследить их сочетательный потенциал в историческом срезе;

- выработать адекватные цели и объекту исследования принципы и методику выделения и описания криптоклассов имен прилагательных размера в сочетании с существительными;

- составить списки классификаторов для каждого классифицируемого элемента, сгруппировать отдельные классификаторы по общности семантики и классифицирующей функции;

- выявить в синхронии и диахронии сочетательный потенциал имен классификаторов, обусловленный их криптоклассной принадлежностью;

- проследить в историческом плане динамику валентных свойств исследуемых прилагательных размера, обусловленную содержательными (семантическими) и культурными (экстралингвистическими) факторами этих прилагательных.

Материалом для анализа послужили лексикографические источники, а также фактический материал в виде контекстных употреблений атрибутивной группы (сочетание прилагательного размера mycel, medmycel, great, greet, lytel, smael с именем существительным) в древне-, средне- и новоанглийском языке, отобранный путем сплошной выборки из оригинальных поэтических и прозаических памятников английского языка. Общее количество собранных примеров образует лексико-семантическую группу из 3375 употреблений.

Выбор методов анализа обусловлен целью и задачами работы, а также спецификой изучаемого материала. В работе используются: а) метод тезаурусного описания (анализ словарных дефиниций), б) метод валентного анализа, в) метод «семантического сопряжения» (встречаемости) словарных пар по Ю.Д. Апресяну - И.А. Мельчуку. В работе был также применен метод категоризационного описания процесса познания мира вещей и явлений, т.е. описание любой группы элементов мира вещей и явлений (в том числе отраженных и в языке), объединенных на основании какого-либо общего свойства (признака), положенного в основу разбиения обширной совокупности однородных языковых единиц на ограниченное число непересекающихся классов, члены которых характеризуются одним и тем же значением данного признака, предложенный Е.С. Кубряковой в Кратком словаре когнитивных терминов (М., 1996: 42-45) а также в ЛЭС (М., 1990: 215). Кроме того, использовались индуктивный и количественный методы, а также методы сплошной выборки, содержательного и интерпретационного анализа.

Научная новизна настоящего исследования заключается в дальнейшем исследовании теории словной номинации с позиций номинативно-когнитивного подхода применительно к историческому образованию разно-структурных единиц номинации с обновленной концептуальной структурой в английском языке. Изучение этого процесса в диахронии и синхронии не предпринималось, что не может не затруднять дальнейшие исследования в области исторической перспективы образования разноструктурных единиц номинации, основанных на валентных свойствах входящих в состав сочетаний компонентов. На основе такого описания формулируются общие закономерности, обусловливающие актуальность возникновения и функционирования в языке разновидностей сочетаний, образованных по модели «прилагательное + существительное», поскольку они являются словесным отражением семантических трансформаций, которые происходят в сознании языковой личности на основе лингвистического и культурно-исторического материала. Уточнение и выработка недостающих звеньев понятийного инвентаря исследования, установление связей криптокласса с валентностью языковых единиц, проявление отношений индикаторов к процедуре выделения крипто-классов обусловили также научную новизну работы.

Теоретическая значимость исследования заключается в применении структурно-семантического и когнитивного анализа для выявления языковой (системной) специфики процесса категоризации. Также теоретически значимыми являются результаты исследования, которые способствуют дальнейшему развитию теории композиционной семантики, исследованию семантической организации единиц разных уровней, в частности динамики содержания комплексных знаков в области лексикона, изучению инволюционных, интегративных процессов и переосмысления в языке, изучению эпидигма-тических связей в английском языке. Разработанная авторская классификация лексической сочетаемости прилагательных размера с существительными в английском языке и предложенное в работе понимание криптокласса вносят определенный вклад в развитие теории номинации, когнитивной лингвистики, композиционной семантики, в изучение лингвокреативной деятельности языковой личности, а также таких явлений как структурное и семантическое варьирование языковых средств, моделирование в рамках лексической и синтаксической подсистем английского языка.

Предлагаемая в работе методика и результаты проведенного исследования могут в дальнейшем применяться для изучения композиционной семантики других образований разноструктурных единиц номинации с обновленной концептуальной структурой в английском языке, а также на материале других языков.

Практическая значимость работы видится в том, что основные положения, выводы и результаты, изложенные в диссертации, могут быть использованы в вузовских курсах по лексикологии, стилистике и истории английского языка, в курсах общего языкознания, спецкурсах по семантике, а также в практике преподавания английского языка, в теории и практике лексикографии при составлении синтаксических словарей, в первую очередь, словарей сочетаемости. Материалы диссертации могут быть полезны как для общей, так и для аспектной лексикографии (в том числе - двуязычной), поскольку в настоящее время аксиологический аспект языка лексикографически представлен недостаточно.

На защиту выносятся следующие положения:

1. В английском языке знание о конструктивном сочетании прилагательных размера с существительными представлено в виде комплексного образования единиц криптокласса, которое реализуется, прежде всего, в адъективно-субстантивной сочетаемости соответствующих лексем по модели «имя прилагательное + имя существительное», представляющей собой сложное образование (композит), создаваемое чаще всего посредством механизма ассоциативного связывания названных единиц и хранящееся в ментальном пространстве разных носителей языка в виде целостной когнитивной структуры.

2. Соединения имен существительных с именами прилагательными размера в английском языке характеризуются рядом особенностей, наиболее релевантной из которых является их монолитная конструктивная оформлен-ность: взятые в отдельности как существительные, так и прилагательные размера не способны создавать ту единую структуру - атрибутивно-субстантивный комплекс (или композит), которую они образуют в соединении друг с другом.

3. Сочетания прилагательных размера с существительными образуют в английском языке семантически и синтаксически оформленные конструкции только на основе взаимодействия ряда закономерностей логического и се-мантико-синтаксического характера, выявляя при этом следующую общую закономерность: потенциал синтаксических (логических) валентностей слова, как правило, объясняет наличие в языке таких атрибутивно-субстантивных комплексов, в которых не имеет места совмещение семантических характеристик, а с точки зрения семантических валентностей объясняются причины невозможного конструирования тех или иных синтаксически (логически) возможных сочетаний.

4. Способность прилагательных размера и существительных как языковых единиц к заполнению определенных синтаксических позиций (или валентностей) в значительной степени обусловлена ее криптоклассной принадлежностью.

5. Сопоставление реализованных и нереализованных валентных свойств в конструктивном оформлении синтагматических связей прилагательных размера с существительными в английском языке открывает возможности для выявления национальной языковой специфики.

Достоверность полученных результатов и обоснованность выводов обеспечиваются комплексным подходом к изучаемой проблеме, использованием дополняющих друг друга адекватных методов и приемов исследования, а также разносторонним анализом обширного теоретического и языкового материала.

Апробация работы осуществлялась в различных формах. Основные положения диссертационного исследования были представлены в виде докладов на Ш-м Международном симпозиуме по имиджелогии (г. Москва, апрель 2005 г.), на Международном симпозиуме «Гендерные основания механизмов и профилактики девиантного поведения личности и малых групп» (г. Кострома, октябрь 2005 г.), на Международной научной конференции «Культура как текст» (г. Смоленск, май 2005 г.) и на учебно-научных конференциях преподавателей и молодых ученых ТвГУ и ТГСХА (г. Тверь, 2004-2006 гг.). Результаты работы регулярно (с 2004 г. по 2006 г.) обсуждались на заседаниях межвузовского теоретического семинара «Регулятивный мир диалога» при кафедре теории языка и межкультурной коммуникации ТГСХА.

Основные положения диссертационной работы изложены в пяти публикациях общим объемом 3,45 п.л.

Структура работы определяется поставленными конкретными задачами, целью и логикой развертывания основной темы исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников примеров, библиографии.

Заключение диссертации по теме «Германские языки», Романова, Лариса Алексеевна

Выводы по первой главе

Криптокласс прилагательных размера (muchel, small, great, big, little, large) в английском языке является важной в семантическом отношении группой слов, так как они обладают широкими сочетаемостными возможностями и входят в лексический минимум любого языка. Отличительной чертой данных прилагательных является их достаточная динамичность, так как такие слова характеризуют в своем большинстве мир человека, т.е. в конечном счете, мир информационный - мир событий, мир оценок, смыслов и интерпретаций.

Прилагательные рассматриваемого класса являются по своей содержательной (семантической) и когнитивной сути интерпретационными, оценочными в широком смысле. Они предназначены для того, чтобы выделять, маркировать событийные и информационные сущности в потоке жизнедеятельности носителей языка и определенным образом их характеризовать. Как показывает эмпирический материал, поток жизненных событий и встреч с определенными предметными областями может неизбежно превратиться в хаос, если субъект жизнедеятельности (когнитивный агент) не будет иметь смысловых инструментов для структурирования, упорядочения и осмысления единиц этого потока.

При описании свойств физических объектов используются в первую очередь различные параметры и шкалы, например: величина, ширина, высота. Определено, что характеристики физических объектов, в конечном счете, соотнесены с человеком, особенно это касается тех характеристик, которые отражают реакции и взаимодействия человека с конкретными объектами, например: большой /маленький камень, но только маленький камушек; однако -высокий / низкий забор, но не низкий заборчик (хотя возможно — маленький заборчик). Отмечено, что если в предметном мире и существует возможность измерить предметы в каких-либо объективных единицах (метрах, например, или сантиметрах), то в мире событий и смыслов практически нет «объективных» методов и единиц измерения. Так, в частности, чем (т.е. в каких единицах) можно измерить объем и значение большого / грандиозного события, явления вселенского масштаба, нескончаемую глубину, грандиозную важность и т.д.?

Исходной точкой в этом процессе является только сам человек (или когнитивный агент), который самостоятельно производит отсчет для себя, своей деятельности или для выработки ориентационных форм поведения в жизни согласно сформированному «образу / картине мира». Как показывает собранный материал, шкала размера прилагательных в сочетаниях с существительными неоднородна, и разные ее участки могут обозначаться разными словами, ср.: большая - огромная — катастрофическая — непреодолимая глубина (структурная модель: А + 1М). Более того, понятие нормы - в смысле среднего значения, по отношению к которому определяются большие и маленькие значения, - практически применимо лишь к некоторым прилагательным рассматриваемого ряда. Установлено, что у многих прилагательных размера, особенно у тех, которые связаны с характеристикой деятельности антропологического плана, нет «среднего» значения, что по всей вероятности и определяет отсутствие у них нормальных антонимов. Однако при наличии представления о норме прилагательные размера способны образовывать антонимические пары. Отмечен также факт взаимодействия английских прилагательных размера в их системе семантических отношений внутри крипто-класса.

Иллюстративный языковой материал показал, что прилагательные размера в определенных словосочетаниях с существительными (в атрибутивно-субстантивных комплексах) способны заключать в себе разные семантические модели иерархизации содержательных признаков, объединенные в соответствующую группу или криптокласс на базе имплицитной (скрытой) языковой категории, которая характеризуется тождеством семантического признака составляющих ее слов (единиц) и проявляется в особенностях лек-сико-синтаксической сочетаемости. Отсутствие специальных стандартных манифестационных) показателей данной категории восполняется наличием других языковых средств, например, способности языковой единицы (в нашем случае - прилагательного) открывать позиции для замещения другой или аналогичной языковой единице.

Выявление связей криптокласса прилагательных размера с валентностью (в нашем случае) существительных, проявление отношений (как чисто семантических, так и синтаксических) индикаторов к процедуре выделения и функционирования названного криптокласса (или в дальнейшем - для других криптоклассов), а также поиск оснований сравнения системы криптокласс-ных признаков в рамках одного языка, но в его различные исторические периоды существования позволяют (дают основание) предлагать носителям языка разные способы (параметры) интерпретации взаимодействия когнитивного агента с предметными объектами и событийными явлениями.

Описание валентных свойств криптокласса прилагательных размера позволяет предложить процедуру обнаружения языкового знания о предметной сущности окружающего нас мира, нашедшего в той или иной степени рефлексивной деятельности когнитивного агента связь с конкретным представителем (конкретной конструкцией) криптокласса. На этой основе и формируется статус криптокласса прилагательных со значением размера, раскрывающий (категоризирующий) определенный объем, величину рассматриваемого предмета, его конкретный признак или свойство, что и является определяющим для вхождения названных прилагательных в соответствующий криптокласс имен прилагательных.

Как показали приведенные выше наблюдения над экстенциальной валентностью классифицируемых элементов, разные члены криптокласса прилагательных размера, выделенные по позиционно-синтаксическому принципу в модели «прилагательное + существительное», в которой прилагательное размера занимает левостороннюю позицию от имени существительного, ка-тегоризируют признаки объемности в целостном (комплексном, нерасчле-ненном) виде размера определенных объектов во многом однотипно (т.е. с доминирующим вертикальным или горизонтальным параметром или топо-номом) и являются, по своей сути, различными способами выделения самого криптокласса прилагательных размера в английском языке как фреймовой (или даже гештальтной) конфигурации.

Анализируемый криптокласс представлен в диахроническом плане в древнеанглийском языке только двумя прилагательными, обозначавшими понятие общего размера: micel - «большой» и lytel - «маленький». Эти прилагательные входили в основной словарный фонд английского языка древнего периода.

Зафиксировано, что прилагательное micel сочеталось как с конкретными (в том числе собирательными), так и с абстрактными существительными, в то время как lytel обнаружено лишь в сочетаниях с конкретными существительными.

Установлено, что прилагательное micel употреблялось чаще, чем lytel (в соотношении приблизительно 14:1).

На основе прямого значения micel «большой» уже в древнеанглийский период развивается переносное значение «значительный», «великий». Подобные употребления еще довольно редки.

В конце древнеанглийского периода появляются новые слова (great и smasl), у которых на основе частных значений размера развиваются более общие значения «большой» и «маленький». Однако они встречаются еще крайне редко.

Глава вторая

СПЕЦИФИКА СОЧЕТАЕМОСТИ КРИПТОКЛАССА ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ РАЗМЕРА В СРЕДНЕАНГЛИЙСКИЙ ПЕРИОД

1. Принцип двойственности в когнитивных практиках структурирования мира вещей: общие замечания

В предлагаемой главе надлежит рассмотреть лексическую сочетаемость прилагательных размера в языке среднеанглийского периода с учетом избранной и примененной в первой главе методики исследования сочетаемости названных прилагательных по формуле А + N, которая представляет собой определенный атрибутивно-субстантивный комплекс (АСК).

Как показал эмпирический материал, в рассматриваемый период было зафиксировано шесть прилагательных размера: четыре для обозначения большого размера: muchel, gret, big, large, и два - для выражения малого размера: smal и litel.

Собранный материал свидетельствует о том, что в этот период gret и smal (несколько изменившиеся фонетически) все чаще используются в значении общего размера в тех сочетаниях, в которых раньше встречались только micel и lytel.

Особенно интенсивно идет вытеснение muchel (из д.а. micel) прилагательным gret, которое постепенно проникает во все те словосочетания с различного рода существительными, которые были характерны для micel. Gret в значении «большой» сначала употребляется в сочетаниях с существительными конкретной семантики. Дальнейшее развитие идет уже вокруг нового семантического центра. К XIV веку gret - «большой» уже довольно часто встречается в сочетаниях с существительными отвлеченного значения, а в конце XIV века мы встречаем gret уже в переносных значениях, причем в переносном употреблении оно используется гораздо чаще, чем использовалось гшсе1 в древнеанглийский период.

Вытесняя гшсе1 из употребления во всех его значениях, к концу среднеанглийского периода становится основным прилагательным, выражающим понятие общего размера. К концу XIV века шисЬе1 перестает употребляться во многих значениях размера, сохраняясь лишь в сочетаниях с определенными абстрактными существительными.

Сложившуюся к этому историческому периоду картину выделения ка-тегоризационных параметров членов криптокласса прилагательных размера можно объяснить, вероятнее всего, свойствами мифологического мышления структурировать внешний мир природы и внутренний мир человека через «посредство бинарных оппозиций» - день и ночь, друг - враг, солнце и луна, свет и тьма, большой и маленький. Специфику процесса структурирования мира вещей реальной действительности достаточно точно охарактеризовал У. Воррингер, который указал на «спазматическую чувственность» средневекового человека, его «утонченную истерию», которые в целом присущи готическому феномену средневековья в целом (>Уогпп£ег, 1967: 86).

В философской литературе, как, впрочем, и в других различных сферах наук когнитивной парадигмы и по сей день противостояния начал (естественных, социальных или личностных), противоположности («противолежа-ния») смыслов представляются именно парными категориями, например - материя и сознание, материальное и идеальное, личность и общество, внутреннее и внешнее, интуиция и разум, большое и малое. Кстати сказать, в математике и физике без парных категорий обойтись достаточно сложно, ср.: числа отрицательные и положительные, действительные и мнимые, действие и противодействие, притяжение и отталкивание (Герасимова, 2006: 90).

Как известно, взаимодействие противоположных начал, к которым в полной мере можно отнести величину размера {большой - маленький) прилагательных исследуемого криптокласса, может свидетельствовать о том, что развитое логическое мышление раскрывает оппозиции, внося определенность в рассуждения и запрет на противоречивость. При этом, однако, отмечается, что в эмоционально-образном мышлении противоречивые элементы вполне естественно уживаются друг с другом.

Это естественное «уживание» предполагает несколько иное прочтение тезиса о дологическом мышлении древних народов в области древней систематики вещей реального мира. Но если в диалектике шла речь о законе единства и борьбы противоположностей, то уже работах по формальной логике говорится о «принципе противоречия», а в настоящее время активно обсуждаются «принцип двойственности», согласно которому противоположные начала действуют в рамках единого целого, «принцип недвойственности» и «принцип дополнительности», устанавливающий, что противоположные начала - на внешнем уровне — суть проявления нейтральной, скрытой, единой силы - внутреннего уровня в представлении о структурной систематике вещей реального мира, т.е. о систематике мышления и конструктивности воображения и познания мира.

Чтобы лучше понять принцип «естественного «уживания» в контексте дологического мышления древних народов в области древней систематики вещей реального мира, уместно сделать некоторое отступление и обратиться к специфическому толкованию категориального восприятия вещей, событий и явлений у Л. Кэррола в его произведении «Алиса в Стране Чудес», которое (толкование) представлено в работе Жиля Делеза «Логика смысла» (1969), где Ж. Делез пишет: «Когда я говорю: «Алиса увеличивается», - я полагаю, что она становится больше, чем была. Но также верно, что она становится меньше, чем сейчас. Конечно, она не может быть больше и меньше в одно и то же время. Сейчас она больше, до того была меньше. Но она становится больше, чем была, и меньше, чем стала, в один и тот же момент». Далее автор отмечает, что именно «в этом суть одновременности становления (категориального восприятия, добавим мы - Л.Р.), основная черта которого - ускользнуть от настоящего. Именно из-за такого ускользания от настоящего становление не терпит никакого разделения или различения на до и после, на прошлое и будущее. Сущность становления - движение, растягивание в двух смыслах-направлениях сразу: Алиса не растет, не сжимаясь, и наоборот. Здравый смысл утверждает, что у всех вещей есть четко определенный смысл».

Действительно, еще Платон предлагал различать два измерения:

1) измерение ограниченных и обладающих мерой вещей, измерение фиксированных качеств - постоянных или временных, - всегда предполагающих паузы и остановки, фиксацию настоящего и указывание на предмет: выделенный предмет со свойственной ему величиной — большой или маленькой — в данный момент времени; а затем - (2) чистое становление вне какой-либо меры. Сказанное созвучно идее платоновского дуализма. По Платону — «Ни более теплое, ни более холодное, принявши определенное количество, не были бы больше таковыми, так как они непрестанно движутся вперед и не остаются на месте, определенное же количество пребывает в покое и не движется дальше»; «младшее - старше старшего, а старшее - моложе младшего. Но стать таковыми они не могут, потому что, если бы они стали, то уже не становились бы, а были бы» (Платон, Филеб, 2411; Пар-менид, 154-155). Но, как отмечает Делез, «это вовсе не дуализм интеллектуального и чувственного, Идеи и материи, Идей и тел. Это более глубокая, более таинственная двойственность, скрытая в самих чувственных и материальных телах - подземный дуализм между тем, на что Идея воздействует, и тем, что избегает ее воздействия» (1969: 15-19).

Как отмечает Ж. Делез, «сам Платон иногда сомневается, не находится ли такое чистое становление в совершенно особом отношении с языком. В этом, видимо, основной смысл Кратила (Платон: Кратил: 437). Может быть, такое отношение становится существенным для языка как раз в случае «потока» речи или неуправляемого дискурса, непрерывно скользящего по своему референту? И нет ли вообще двух языков или, скорее, двух типов «имен»: один обозначает паузы и остановки, испытывающие воздействие Идеи, другой выражает движение и мятежное становление? (Платон: Кратил: 437).

Или даже так: нет ли двух разных измерений, внутренних для языка как такового, — одно всегда заслонено другим и, тем не менее, постоянно приходит «на помощь» соседу или паразитирует на нем! Именно язык фиксирует эти пределы {например, конкретный момент, когда начинается избыток). Но также именно язык переступает эти пределы, разрушая их в бесконечной эквивалентности неограниченного становления» (Делез, 1969: 19; выделено-Л. Р.).

Даже при беглом рассмотрении особенностей когнитивного стиля мышления говорящего субъекта в цивилизационный период жизни человечества нельзя не заметить, что определенная (например, числовая) организация мышления ведет к структуризации внутренних представлений и определенному видению, прочтению событий и явлений внешнего мира. Когнитивный стиль - это не только структурированная систематика как некоторая сущность, организующая мир и человека, но и то, что организует познание, творчество, действие как единицу деятельности.

Так, например, числовой организации мышления свойственны целостность и единство, т.е. то, что присуще понятию «монада» как единицы крип-токласса прилагательных размера. Монаду как символ целостности и единства связывают с понятием «Центра мира», перводвигателем, неподвижной не-проявленной точкой, обладающей творческой силой. Она как целостность поддерживается такими когнитивными структурами, как щелостный образ», дающий возможность схватывать ситуацию в целом, смысловой код — свернутое состояние информации, имеющее потенцию переходить в развертывающуюся внешнюю речь, интуиция (предпонимание, озарение) — довер-бальное схватывание смысла, глубинная настройка на решение проблемы» (Герасимова, 2006: 91).

В аспекте предлагаемого исследования монада как целостная единица в атрибутивно-субстантивном комплексе (АСК) обеспечивает способность выделять объекты, явления и идеи как целостность, единство во множестве. В этом плане Дж.Г. Беннет отмечает: «Монада определяет содержание - особые качества предмета или ситуации, которые делают ее непохожей на все остальное. Монада позволяет нам распознать реальные предметы нашей жизни - особые целые, опыты, события и процесс, которые делают жизнь именно такой, какой она есть» (Беннет, 2001: 24). В психологии этот тип мышления называется контекстуально-независимым мышлением. В эпистемологическом аспекте монада-целостность обеспечивает способность держать цель до конца, до завершения действия когнитивного агента, что осуществимо при развитой способности к концентрации.

В эпистемологическом аспекте (аспекте познания) разделение на субъект (субъективную реальность когнитивного агента) и объект (объективную реальность, существующую независимо от познающего субъекта или когнитивного агента), можно представлять как отражение «объективной истины» в ходе познавательного процесса (см.: Артемьева, 1999; Герасимова, 2006). В этом, как полагают исследователи, и заключается смысл антиномии («противостояние основе») как принципа познания, которая (антиномия) в иерархической системе мыслится как противостояние сущности (подлинной реальности) и явления (ее отражения в мире вещей и сознании человека). В языке эпистемологии следующие парные понятия отражают этот принцип: сущность - явление, внутреннее - внешнее, интуитивное - логическое, чувственное - рациональное, теоретическое - эмпирическое, бессознательное - сознательное и пр. (Артемьева, 1999; Тхостов, 2002; Романов, Сорокин, 2004; Романов, 2005; Герасимова, 2006).

Структурирование мира бинарными оппозициями чаще всего выражается через принцип корреляции и его следствия: одно не существует без другого. Примечательно, что универсальный принцип корреляции имеет частные следствия, которые можно выразить через определенные принципы, например: если задействуется одно противоположное начало (например, «большой»), то проявляется и другое начало («маленький», «не-большой») -принцип активизации. Принцип активизации определяет, что всякое действие предполагает противодействие и противоположное может проявляться в ином измерении реальности, отражая отношения оппозиции глубинного и поверхностного, внутреннего и внешнего. Дополнением к принципу активизации может служить принцип аннигиляции, определяющий, что если иссякает одно противоположное начало, то не будет и другого.

Другими словами говоря, если один из признаков в атрибутивно-субстантивном комплексе (АСК) иссякает, то его противоположное начало либо исчезнет, либо перейдет в какое-то иное атрибутивное качество (ср. дальнейший анализ эмпирического материала). Действие принципа аннигиляции означает, что снимается напряжение между двумя бинарными оппозициями и наблюдается переход в пассивное состояние, выход за пределы действия противоположных начал. Вероятно, по этой причине и обнаруживается исчезновение из активного лексикона когнитивного агента ряда слов, первоначально признанных выражать суть оппозиционный характер величины размера.

Названный принцип, однако, обусловливает и проявление другого принципа взаимоотношений между бинарными оппозициями величины размера криптокласса прилагательных, который называется принципом поляризации: если усиливается крайнее проявление одного из противоположных начал, то усиливается и крайнее проявление другого противоположного начала.

Любопытно, что и в данном случае принцип корреляции проявляет себя в двух следующих аргументах: аргумент от корреляции, представляющий собой типичную апелляцию к языку (к логике), и аргумент от антиномии, апеллирующий к познавательному опыту. И тогда получается, что, с одной стороны, уже в самом языке укоренена привычка мыслить противоположностями, а с другой стороны, сам познавательный опыт (когниция) не мыслится при известном ходе рассуждений без различения оппозиций. Ср.: невозможно познать, что такое большое (большой дом, большой камень и т.п.), не сравнивая, не зная, что такое маленькое (маленький дом, маленький камень и т.п.).

Но сложность вопроса заключается в том, что реализация выбора бинарных оппозиций (т.е. какого-либо одного члена оппозиции) связана не только с проявлением диалектических стратегий в деятельности когнитивного агента, но и с проявлением формально-логических стратегий в его деятельности, отражая его логический, аналитический стиль, в основе которого лежит так называемый принцип «противоречивой противоположности» или просто принцип «противоречия»: возникновение одного противоположного начала означает устранение другого начала» (Герасимова, 2006: 96). Ср. выражение в киберпространстве Интернета: «Если ты создаешь друга, то «стираешь» врага».

Итак, названные выше принципы оппозитивности размера, представленной криптоклассом английских прилагательных, реализуют противоположные начала в практической жизнедеятельности когнитивного агента, которые разделяются и мыслятся как изолированные. Разделение оппозиций и выбор между ними в практической жизнедеятельности когнитивного агента лежит в основе логических, рациональных стратегий и доказательств. Известно, что классическая логика в качестве базовых оценок выбора того или иного признака включает противоположные понятия «истинно» и «ложно».

Классический подход в этом плане рассматривает такие ситуации, относительно которых когнитивный агент может с достаточной степенью определенности утверждать «да» или «нет», «истинно» или «ложно». В этом плане четко определяется различие между противоречием (контрадикторно-стью) и противоположностью (контрарностью). При этом противоречивые утверждения не совпадают ни по истинности, ни по ложности, но в тоже время противоположные утверждения не совпадают по ложности, но могут совпадать по истинности. Четкое разделение оппозиций, запрет противоречивости (закон противоречия), т.е. одновременного принятия истины и лжи, требование определенности, которое формулируется в законе тождества (запрета на изменения) и законе исключенного третьего (сведение выбора до двух альтернатив) - «все это вместе гарантирует логичность - последовательность и непротиворечивость рассуждений, создает основу для косвенных доказательств от противного» (Герасимова, 2006: 97).

Очевидно, что принципы классической логики в когнитивной деятельности субъекта в структурировании мира наиболее действенны там, где доминируют конструктивность и конвенциональность (соглашение об употреблении тех или иных терминов и термов). Причем, в большинстве ситуаций определенность (классика, однозначность) дополняет неопределенность (неклассика, многозначность). Неопределенность возникает как по объективным причинам в силу неполноты информации, так и по субъективным - из-за множественности «порой противоречивых желаний и неукротимой активности воображения, которые порождают сомнения» (Герасимова, там же; ср. также высказанную и цитируемую мысль У. Воррингера (Worringer, 1967: 86) о «спазматической чувственности» средневекового человека, об «утонченной истерии» представителей средневековья). В любом случае неопределенность ведет к выстраиванию возможных положений дел, моделирование которых прекращается при необходимости принятия решения, выборе или действии. И уже в акте выбора идет сужение альтернатив и предпочтение отдается какой-либо одной из них.

Описанные механизмы когнитивной деятельности языкового субъекта по структурированию мира или какого-то определенного фрагмента действительности реализуются в процессах выделения категоризационных признаков при фиксации соотношения (взаимодействия) физических тел (предметов) реальности, которые и закрепляются в языковом сознании носителей языка. Фрагмент действительности, как об этом пишет Е.С. Кубрякова (2004: 51-54), - «реальный, воспринимаемый перцептивно, или уже обработанный с помощью языка и полученный человеком в виде дискурса, выделяется его сознанием из потока происходящего, как «фигура на фоне», как отдельная данность.». При этом «знание образуется вследствие не только отражения мира, но и его интерпретации. Иначе говоря, человек сможет создать объективирующую это знание номинацию лишь в том случае, если он в состоянии дать отражаемому фрагменту мира свое видение, которое формируется несколькими факторами: менталитетом и нормативными установками соответствующего социума, личностными особенностями воспринимающего человека и структурой самой ситуации. Отраженный и интериоризованный фрагмент действительности, ментальная репрезентация «фигуры на фоне» проходит с учетом человеческого фактора, а также требований ситуации или контекста стадию интерпретации, превращается на следующем этапе когнитивной обработки в понятие «уб. значение» и получает соответствующее имя».

Эмпирический языковой материал показал, что в конце среднеанглийского периода шисЬе1 разделяется на два самостоятельных омонимичных слова: тисЬе1 - «много» (наречие) и шисЬе1 - «большой» (прилагательное), последнее употребляется все реже и реже.

С §ге1 также происходят изменения: в конце среднеанглийского периода §ге1 предпочтительно используется в сочетаниях с абстрактными существительными.

По-видимому, употреблению с абстрактными существительными способствовало и то обстоятельство, что в это время английский язык был подвержен влиянию со стороны французского, что способствовало проникновению целого ряда заимствований с французской основой. В этом плане отмечено появление значительного количества абстрактных существительных, в сочетаниях с которыми и выступало §ге1.

Важно подчеркнуть, что шисЬе1, за достаточно редким исключением, не вступало в сочетания с существительными французского происхождения, даже синонимичными тем исконно английским словам, с которыми шисЬе1 обычно сочеталось.

То обстоятельство, что новые слова, проникающие из французского языка, в подавляющем большинстве случаев сочетаются с говорит о том, что шисЬе1 к этому времени уже воспринималось как архаичное. Поэтому, хотя оно и сохранялось еще в привычных устойчивых словосочетаниях, в которых оно употреблялось в течение предыдущих веков, оно уже не могло использоваться в сочетаниях со словами новыми, заимствованными в течение среднеанглийского периода.

Наряду с этим расширяется и сфера употребления gret в переносном значении «великий», «значительный». Такое употребление уже в конце среднеанглийского периода приводит к тому, что значение gret в ряде случаев становится неясным, нечетким, ибо в сочетании с одним и тем же существительным оно может быть использовано как в прямом, так и в переносном значении, например: «а gret family» - либо «большая», либо «великая семья». Поэтому назревает необходимость в разграничении прямых и переносных значений. Для этого потребовалось новое слово (или слова), которое бы выражало прямое конкретное значение большого размера.

Такими словами оказались large и big.

Прилагательное large было заимствовано из французского языка со значением «просторный, широкий». На основе этого значения у large в XIV веке развивается общее значение размера «большой».

Происхождение слова big точно не установлено. Большой Оксфордский словарь дает указание на то, что big, по всей вероятности, северного, скандинавского происхождения. Значение большого размера у big развивается на основе его старого значения «сильный», что оказалось возможным скорее всего в силу близости понятий силы и большой величины. Причиной развития этого значения у big явилась потребность более тонко разграничивать оттенки значения большого размера, так как large, выступая в значении «большой», тяготело к своим старым значениям («широкий, «просторный») и сочеталось предпочтительно с существительными, обозначающими предметы плоскостные, обладающие большой протяженностью, например, a large field. Поэтому для передачи других оттенков значений большого размера стали использовать прилагательное big.

Прилагательное smal в среднеанглийский период все чаще употребляется в значении малого размера и на основе прямого значения развивает переносные. Однако, если в сочетании с конкретными существительными smal в конце среднеанглийского периода употребляется почти так же часто, как Ше1, то во всех остальных случаях господствующее положение сохраняется за Ше1.

Эти теоретические положения подтверждаются данными о лексической сочетаемости прилагательных размера с существительными в среднеанглийский период.

Итак, собранный языковой материал показал, что около 65% сочетаний приходится на прилагательное §ге1. На основании этих показателей можно полагать, что в среднеанглийский период является одним из самых употребительных прилагательных размера.

Анализ фактологического материала также показал, что сочетающиеся с прилагательным §ге1 существительные можно подразделить на два основных класса: а) класс конкретных существительных и б) класс абстрактных существительных. Оба названных класса способны в свою очередь подразделяться на подклассы:

1 -а - названия предметов, и

2-а - названия лиц, а также

1-6 — событийно-отглагольные, и

2-6 - номинативно-дейктические.

2. Содержательная характеристика прилагательных размера в сочетаемости с конкретными существительными

Собранный языковой материал позволил выделить класс конкретных существительных и разбить его на два подкласса, сочетающихся с прилагательным §ге1, а именно: 1а — названия предметов и 2а - названия лиц.

В ходе обработки и анализа языкового материала установлено, что прилагательное §ге1 сочеталось не только с исконно английскими существительными, но и охотно вступало в сочетания с французскими заимствованиями, о чем свидетельствуют данные об их валентных характеристик в приводимых ниже таблицах (уместно заметить, что в таблицы включены не все сочетания, встретившиеся в литературных источниках, а лишь наиболее иллюстративные и с ясной этимологией модели).

1-а) названия предметов: gret see (SEA) E gret shyn (SHIN) gret lym (LIMB) gret steed (STEAD) E gret town gret yift (GIFT) gret tour (TOWER) Fr gret perl (PEARL) gret forneys (FURNACE) gret gerland (GARLAND) gret temple

Примечание: Е - исконные английские существительные; Fr - французские заимствования; перевод на современный английский язык дается только для существительных, сильно изменившихся графически.

Как показывают выборочные данные таблицы, прилагательное gret сочетается с существительными, обозначающими части тела (shyn, lym), населенные пункты и постройки (town, tour, temple), предметы домашней утвари (forneys) и др. С этой группой существительных gret выступает в своем прямом значении большого размера. Можно также указать на то, что среди существительных этой группы большинство составляют исконно английские (по сравнению с заимствованиями).

2-а) названия лиц gret householder E gret lord gret kyng gret conquerour Fr

Данная группа существительных, представленная незначительным количеством, примечательна тем, что прилагательное gret в исследуемой синтагматической модели «прилагательное + существительное» употребляется в переносном значении «великий», «значительный», например: «великий король», «великий завоеватель». В том же значении gret сочетается с именами собственными, например, gret Nero, gret Emetreus. Вероятнее всего, это стало возможным благодаря тому, что для обозначения размера соответствующих лиц употреблялись другие прилагательные, а именно big и large.

Особняком стоит названная синтагматическая модель, в которой представлена сочетаемость прилагательного gret с заимствованными из французского языка именами существительными дескриптивного плана. Ср. таблицу: gret fraternitee Fr gret compaignye (COMPANY) Fr

Примечательно также и то, что с номинативными существительными gret выступало в том же значении, что и в древнеанглийский период -«большой», «многочисленный», например: «большая (многочисленная) компания, общество».

3. Семантическая характеристика прилагательных размера в когнитивных синтагмах с абстрактными существительными

К классу абстрактных существительных можно отнести подклассы: 1-б) - событийно-отглагольные и 2-6) - номинативно-дейктические.

Специфику сочетаемости прилагательного §ге1 с событийно-отглагольными существительными (1-6) можно представить в виде следующей таблицы:

1-6) Событийно-отглагольные gret sorwe (SORROW) E gret chiere (CHEER) Fr gret envye gret pitee gret solas (mirth)

2-6) Номинативно-дейктические: gret harm gret sicknesse gret world gret welthe (WEALTH) gret estaat (STATE) Fr (3) gret honour - (3) gret reverence - (2) gret solempnytee (SOLEMNITY) - (2) gret avauntage (ADVANTAGE) - (2) gret adversitee - (2) gret desport gret strif (STRIFE) gret opinioun Fr gret cost gret vertu (VIRTUE)

Приведенные в таблицах данные показывают, что прилагательное §ге1 отличается высокой степенью сочетаемости с существительными абстрактного плана, характеризующимися спецификой отвлеченных значений. При этом примечательно то, что среди названного подкласса существительных значительное место занимают заимствования из французского языка.

Примечательно также и то, что среднеанглийское (в таблице указано как с.а.) £ге1 вытесняет прилагательное шисЬе1 из сочетаний с абстрактными исконными существительными древнеанглийского языка (в таблице указано как д.а.). Ср., например:

Д.а. с.а. micel hearm gret harm micel strengô gret strengthe

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Романова, Лариса Алексеевна, 2006 год

1. При этом важно иметь в виду, что наряду с качественным значением размера прилагательное muchel сохраняет и количественное значение «много», например, muchel folk (сравни древнеанглийское micel folc MANY PEOPLE).

2. Wyd was hisparisshe, and houses fer asunder, But he ne lafte nat for reyn ne thonder, In siknesse nor in meschief to visite The ferreste in his parisshe, muche and lite. Upon his feet and in his hond a staf».

3. Wide was his parish, and houses far asunder, But he left notwithstanding rain or thunder To visit in sickness or in mischief The farthest in his parish, great and little, On his feet and in his hand some stuff»).

4. Вытеснение устаревшего muchel прилагательным gret в рассматриваемой оппозиции при противопоставлении общего размера мы можем наблюдать уже у Чосера в следующем примере:

5. Which causeth folk to dreden in his drernes Of arwes, and of fyr with rede lemes, Of rede beestes, that they wol hem byte, Of contek and of whelpes, grete and lyte».

6. Which causedfolk to fear in their dreams Of arrows, and offire with red gleam, Of red beasts that they would bite them, Of strife and of puppies, great and little»).

7. Параллельно с вышеупомянутыми прилагательными в среднеанглийском языке существовали еще два прилагательных со значением большого размера: big и large.

8. Характерно, что анализируемое прилагательное large вступает в сочетания не только с исконно английскими, но и с заимствованными существительными, например:large place Frlarge plate

9. Также обращает на себя внимание валентная специфика сочетаний с существительными антропологического плана в значении «толстый»:large man «большой, толстый человек»large sow «большая, жирная свинья»

10. Что касается прилагательного зша1, то оно преимущественно сочеталось с конкретными существительными английского происхождения, обозначавшими, например, части тела или представителей животного мира:smal mouth Еsmal nekke (NECK) Esmal fowlsmal hound (2)

11. Однако позиция сочетаемости с существительными абстрактного xaрактера и с заимствованиями прочно остается за прилагательным litel, например:litel space Fr (2)litel charge

12. Примечательно, что это прилагательное широко используется и в соче-таниях с конкретными существительными, ср. приведенную ниже таблицу:litel tale Elitel thing1. Выводы по второй главе

13. СОЧЕТАТЕЛЬНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ КОГНИТИВНОЙ СТРУКТУРЫ СИНТАГМ, ОБУСЛОВЛЕННЫХ КРИПТОКЛАССНОЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬЮ К ГРУППЕ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ РАЗМЕРА В СОВРЕМЕННОМ АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ1. Предварительные замечания

14. Напомним, что понятие диспозиции в конструктивной семантике про-изводно от двух понятий, составляющих основу теории конструктов в духе Дж. Келли, а именно конструкт и элемент.

15. Примечателен тот факт, что каждый конструкт применим не ко всем объектам, а только к некоторым из них. Последние называются элементами. Например, конструкт «высокий низкий» может быть применен к домам и людям, но он не применим к погоде или насекомым.

16. В структуру диспозиции входят также и представители социального окружения. Для каждого из них найдется место между полюсами конструкта.

17. Таким образом, в структуре диспозиций выявляются следующие компоненты:1. конструкт, 2) модальности Я когнитивного агента и 3) представители социального окружения, как их воспринимает субъект познания (когнитивный агент).

18. Обозначив основные позиции конструктивной деятельности когнитивного агента, необходимо отметить определенные изменения, происшедшие в рассматриваемом криптоклассе прилагательных размера в течение новоанглийского периода.

19. Его омоним наречие much «много» - утрачивает значение качества и используется для выражения лишь неопределенно большого количества. Поэтому он выпадает по семантическому признаку из категории прилагательных и переходит в разряд наречий.

20. В этой связи основной задачей данной главы является анализ валентных свойств пяти прилагательных большого и малого размера big, large, great, small, little в рамках исследуемой синтагматической формулы А + N.

21. Семантическая характеристика прилагательных размера в сочетаемости с конкретными существительными

22. Конкретные существительные в синтагматической формуле А + N («прилагательное + существительное») представлены существительными антропологического, дескриптивного и номинативного свойства.

23. Сочетаемость прилагательных размера с существительными антропологического плана

24. Отмечены только два примера, в которых great выступает в прямом значении большого размера, ср. первый пример:

25. The room seemed so empty without the four great Tarleton boys, lounging and smoking and teasing» (4, 411).

26. И второй пример, где о женщине, ранее описываемой как «mammoth lady», автор говорит:

27. And the great woman boomed.» (12, 320).

28. The stage lost two great actors when they did not take up drama» (4, 676).

29. Нередко существительные, входящие в данную группу, имеют формальный показатель лица суффиксы -or/-er, -ist. Сюда же можно отнести и существительное man, так как в сочетании с man great часто выступает в вышеупомянутом значении:

30. The men who graft the young trees, the little vines, are the cleverest of all, for theirs is a surgeon's job, as tender and delicate. These are great men» (12, 352).

31. Greatest wheat man in the Northwest, and one of the greatest financiers in the country» (8, 83);

32. The great owners were glad and they sent out more handbills to bring more people in» (12, 294).4. great может реализовывать значение «благородный по происхождению» в сочетании, например, great lady (17 употреблений):

33. Do you mean to say you don't think I'm a great lady, too?1.think we agreed on the occasion of our first meeting that you were no lady at all» (A, 118).5. значение «настоящий, истинный, большой» great приобретает в сочетаниях great friends, great beauty:

34. You 're a great boy, Mac said» (7, 122).

35. There she met a big, gray-haired man of whom she approved» (8, 81); «Oh, you waltz so well, Captain Butler. Most big men don % you know» (4, 165).- масштаб практической деятельности лица, его значимость:

36. Jessie is on the committee for the whole camp. She is a big committee lady» (12, 321).

37. Некоторые существительные, входящие в данную группу, обозначают профессию, род занятий человека (как правило, они отмечены суффиксом -ог/-ег):

38. Не is a small farmer, not a big planter» (4, 19)- возрастные различия:

39. Well, she got a big brother too» (12, 413); «How'syour big brother?» (9,91..

40. Следует заметить, что употребление big в этом значении в значительной степени характерно для американского варианта разговорной речи.- отрицательные характеристики человека с такими существительнымикак fool, bastard, cad, maniac, prostitute:

41. Не was very intelligent and all, but he was one of the biggest bores I ever met» (9, 129); «He was a big snob» (9, 148).

42. Как уже отмечалось выше, в этом значении big используется гораздо активнее чем прилагательное great и постепенно вытесняет его.

43. Примечательно, что в собранном для исследования материале были отмечены лишь два случая, когда существительное, обозначавшее род занятий, профессию человека, употреблялось в сочетании с прилагательным large:

44. Один случай употребления сочетаемости large был зафиксирован с именем существительным, несущим отрицательную оценку человека:

45. Consider this and be not larger fools than is necessary, said the Keneu thoughtfully» (11, 108).

46. Рассмотренные примеры указывают на возможность в некоторых случаях полного тождества значений и сочетаемости прилагательных big и large.

47. В приведенных выше примерах значение «невысокого роста» подкрепляется указанием роста в первом случае и противопоставлением tall — little во втором предложении.2. little может обозначать возрастные различия:

48. On the way Authony explained how he had happened to be with Connie's little sister» (8, 207); «This is fan, my little brother» (6, 98).

49. В исследуемом материале был обнаружен лишь один случай употребления small в данном значении:

50. The little detective shook his head at me gravely» (5, 71). В рассматриваемом значении little может употребляться также:- с некоторыми именами существительными, заменяющими названия профессии в разговорной речи (довольно редкое употребление):

51. Crop land isn't for little guys like us any more» (12, 68). В данном фрагменте little guys заменяет сочетание little farmers.- с именами существительными, обозначающими отрицательные характеристики человека, например:

52. My poor little darling!» (11, 88);

53. Just remember, my precious little cheat, the time will come when you will want to borrow more money from me» (4, 643).

54. Against their depredations, a small black sentinel was stationed on the frout porch. Armed with a ragged towel, the little negro boy sitting on the steps was part of the picture of Тага.» (4, 53).

55. Сказанное о валентной характеристике прилагательных размера, раскрывающей свое значение в синтагматической модели А + N с существительными антропологического плана (названиями лиц) представлено в таблице ниже: