Изафетные словосочетания в кумыкском языке тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.02, кандидат филологических наук Гусейнова, Махружат Байсолтановна

• Гусейнова, Махружат Байсолтановна
• кандидат филологических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Гусейнова, Махружат Байсолтановна

Введение.3

Глава I. Тюркский изафет и история его изучения.13

1.1. Словосочетание как единица синтаксиса.13

1.2. Изафет - особый тип сочетания имен существительных.24

Глава II. Непритяжательные изафетные словосочетания (изафет I) 55

2.1. Изафетные словосочетания I типа.55

2.2. Сравнение как объект изафетных словосочетаний.85

2.3. Словообразовательное значение изафета в кумыкском языке. 92

Глава III. Притяжательные изафетные словосочетания изафет И, изафет III).97

3.1. II тип изафета.:.102

3.2. III тип изафета.116

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Изафетные словосочетания в кумыкском языке»

Как известно, на фоне фонетики, морфологии, лексикологии синтаксис тюркских языков все еще остается мало исследованной областью науки. В этом плане словосочетание как самостоятельный раздел синтаксиса стало предметом изучения сравнительно недавно. Синтаксис . словосочетания кумыкского языка наряду с общими для всех тюркских языков чертами характеризуется также присущими только ему структурными, семантическими и функциональными особенностями. Среди атрибутивных словосочетаний в тюркских языках особый научный интерес вызывает так называемая «изафетная конструкция» или «определительная» группа имен существительных, которая представляет собой не всякое сочетание имен, а сочетание имен существительных, логически и грамматически тесно связанных между собой. Для определения изафета в тюркских языках, в том числе и кумыкском, необходимо, чтобы два смежных слова не только образовали сочетание, но и обязательно выражали единое понятие, чтобы между собой сочетались также слова, находящиеся в подчинительных отношениях по типу «определение + определяемое». Однако подчинительные отношения обнаруживаются в самых различных синтаксических образованиях, например, прилагательное + существительное, а также в глагольных конструкциях, которые не относятся к разряду изафетных словосочетаний. Изафет образуется особым видом сочетания не любых имен, а имен существительных. Одним из определяющих изафета является и семантика этих конструкций. Изафет - это такая определительная группа, в которой определяемое, являясь всегда субстантивом, определяется с точки зрения или принадлежности к другому предмету, или различных форм отношений к нему [Гаджиева 1973: 107].

В определении Н.З. Гаджиевой даны формальные, т. е. морфолого-грамматические, признаки с семантическими признаками. Придавая значение формально-грамматическим проявлениям конструкции, мы все же предпочтение отдали семантике этих конструкций, точнее, внутренним семантическим отношениям между составляющими этих конструкций. Внутренними отношениями - как формальными, так и семантическими -следует считать такие отношения, которые сложились между конкретными компонентами, составляющими сочетание. Такое изучение изафетных словосочетаний позволит увидеть своеобразие кумыкского изафета в сравнении с изафетными образованиями других тюркских языков.

Несмотря на то, что в тюркологии немало работ, посвященных этой проблеме (изафету) (Г.А. Абдурахманов, У.Б. Алиев, А.Н. Баскаков, H.A. Баскаков, М.Б. Балакаев, К. Боровков, Н.З. Гаджиева, А.К. Гренбек, Н.К. Дмитриев, Ж. Дени, А.Н. Кононов, С.С. Майзель, П.М. Мелиоранский, М.З. Закиев, Е.И. Убрятова, Д.М. Шихмуразев), можно сказать, что эта категория в тюркологии исследована в недостаточной степени.

Говоря конкретно о структуре и семантике изафета, которые обнаруживают весьма неоднородный характер в различных тюркских языках, традиционно лингвисты-тюркологи обычно выделяют три типа изафета (Н.К. Дмитриев 1940, А.Н. Кононов 1956, С.С. Майзель 1957, Н.З. Гаджиева 1973)

- для первого характерно отсутствие морфологических показателей связи компонентов: таш уьй «каменный дом» (букв, «камень + дом»), для второго

- наличие при определяемом аффикса принадлежности 3-го л.: тав багиы «вершины горы» (букв, «гора + головы»), для третьего - наличие аффикса принадлежности 3-го л. при определяемом и аффикса родительного падежа при определении: юртну ягъасы «окраина села» (известного). В диалектах кумыкского языка спорадически встречается четвертый тип изафета, в котором определение оформляется аффиксом родительного падежа, у определяемого отсутствуют морфологические показатели: Къадини тав «гора кадия».

Типы изафета различаются не только оформлением, но и характером семантико-синтаксических отношений между компонентами. Определение в изафете I характеризует определяемое по материалу, форме, полу, профессии и т. п.; в изафете II оно выражает неопределенное родовое понятие, и значение его приближается к значению русских относительных прилагательных; изафет III выражает отношение принадлежности в широком смысле.

Распределение функций между типами изафета в разных тюркских языках не совпадает; в одном и том же языке различные его типы могут употребляться как синтаксические синонимы [ЛЭС 1990: 172].

Несмотря на наличие довольно большого количества работ, посвященных тюркскому изафету, обнаруживаются противоречия, связанные с определением формальных синтаксических признаков как критериев определения их синтаксического статуса, потому что очень часто между собой сочетаются именно два субстантива, и первый признак изафета налицо. Но при семантическом подходе к этой конструкции выясняется, что один из его компонентов, а именно определяющее имя, давно перестало быть существительным в данной конструкции. Это слово функционирует уже не как существительное, а как атрибут, т. е. слово, перешедшее в другую грамматическую категорию. Здесь обнаруживается процесс контаминации -слово потеряло свое первоначальное значение и под влиянием своего структурно ведущего компонента семантически переориентировалось и отошло от своего первоначального генетического значения. Тут, естественно, возникает вопрос: словосочетание ли вообще такая конструкция? Может, это просто сложное слово? Здесь только сам отдельный тюркский язык, его отдельные факты могут ответить на этот вопрос.

Не едины тюркологи в определении классификационных признаков, четко не определены смысловые различия между типами изафета (особенно между I и II), не определена историческая хронология изафетных типов, не установлены смысловые разграничения между отдельными типами конструкций в тюркских языках, до конца неосвещенным остается семантическое содержание изафетных словосочетаний в ряде тюркских языков, в том числе и в кумыкском, не выявлена их словообразовательная функция, не исследованы результаты длительных контактов кумыкского языка с другими тюркскими языками, а также нетюркскими языками Дагестана, не определены отношения каждого типа изафета кумыкского языка к письменным памятникам. Нет единого мнения в тюркологии и о сочетаниях, имеющих аффикс принадлежности третьего лица при господствующем слове. В кумыкском языке изафетные конструкции до настоящего времени системно не описаны, не определено их отношение к тюркским языкам.

Данное исследование базируется на фактах кумыкского языка, вытекающих именно из структурных, семантических и функциональных особенностей кумыкских именных синтаксических конструкций, которые определяются как субстантивные словосочетания, как своеобразная самостоятельная группа именных словосочетаний, именуемых во всех исследованиях по многочисленным родственным тюркским языкам как «изафет» или же «изафетная конструкция».

В исследованиях, посвященных изафету, в тюркологии есть свои традиции. В них классификация изафета, как правило, проводится в двух аспектах.

Первый аспект - изафет анализируется только с формально-грамматической стороны как сочетание двух существительных, то есть выявляются формально грамматически выраженные взаимоотношения между двумя существительными, составляющими изафетную синтаксическую единицу. Этот аспект рассмотрен почти во всех существующих до сегодняшнего дня тюркологических исследованиях, в той или иной степени посвященных вопросам синтаксиса словосочетания.

Вторрй аспект - изафет анализируется и с содержательной стороны, то есть при классификации изафета учитывается как семантика, так и логика конкретного словосочетания. При этом выявляются не только формально-грамматические внешне выраженные отношения, но и семантика составляющих изафет лексико-семантических единиц.

Объект исследования - изафетные словосочетания в кумыкском языке.

Предмет исследования - структурно-семантические и функциональные особенности изафетных словосочетаний в кумыкском языке.

Данная работа посвящена системному исследованию формально-семантических и функциональных особенностей изафетных конструкций в кумыкском языке, поэтому представляется актуальной и своевременной. Актуальность и теоретическая значимость работы заключается еще и в том, что в ней, в отличие от традиционного исследования изафета, особое внимание уделяется структуре, семантике, функциональным особенностям изафетных словосочетаний, определяется их отношение к тюркским языкам, устанавливаются отношения между различными типами изафета, выявляется их словообразовательная функция, которая заложена в природе изафетных конструкций, конкретизируется историческая хронология изафетных типов, определяется компонентный состав изафетов и характер их связей.

Цель исследования заключается в многоаспектном описании типов кумыкского изафета, определении его специфики и места в системе тюркского языкознания, установлении внутренних закономерностей развития изафетных конструкций в кумыкском языке.

Исходя из основной цели, определяются следующие задачи:

- рассмотрение кумыкского изафета в аспекте общей теории тюркологической науки;

- описание и изучение структурных и словообразовательных типов на основе морфологического и семантического анализа;

- принципиальное отличие изафетных словосочетаний кумыкского языка от обычных типов словосочетаний; конкретизация исторической хронологии и определение генетического родства изафетных сочетаний;

- изучение структурных и словообразовательных типов на основе морфологического и семантического анализа;

- выделение продуктивных типов изафета;

- установление отношений между различными типами изафета;

- изучение внутренней сочетаемости компонентов и внешнего облика изафетной конструкции.

Научная новизна данного диссертационного исследования заключается в том, что в нем впервые в кумыкском языкознании и в тюркологии изафетные словосочетания подвергаются системному формально-семантическому и функциональному анализу, выявляются и описываются их основные структурно-семантические типы.

На основе анализа большого лингвистического материала отграничены сложные слова, образованные путем лексикализации изафетных конструкций и изафетные словосочетания. Установлены отношения между различными типами и выявлены продуктивные типы изафета в кумыкском языке. Определяются конкретные отношения между компонентами, смысловые различия между притяжательными словосочетаниями (II и III типов).

Методологической базой исследования явились труды ученых в области тюркского изафета: Г.А. ■ Абдурахманова, У.Б. Алиева, H.A. Баскакова, А.Н. Баскакова, А.К. Боровкова, В.В. Виноградова, Н.З. Гаджиевой, Н.К. Дмитриева, М.З. Закиева, М.А. Казем-Бека, А.Н. Кононова, С.С. Майзеля, Т.М. Мелиоранского, A.A. Потебни, Е.А. Поцелуевского, E.H. Убрятовой, Д.М. Шихмурзаева и др.

Методы исследования. В работе используются описательный, сравнительный, сопоставительный, типологический методы, а также метод комплексного анализа.

Материал исследования. Материалом исследования послужили произведения кумыкской художественной литературы, устного народного творчества, словари кумыкского языка, картотека, составленная в ходе работы, использовались материалы периодической печати и опубликованные образцы кумыкской разговорной речи. В качестве сравнения приводились примеры из других тюркских языков.

Теоретическая значимость диссертации. Основные положения диссертации могут быть использованы при исследовании синтаксических категорий в кумыкском, а также в других тюркских языках, для установления отличительных свойств притяжательных и непритяжательных изафетных словосочетаний, синтаксических функций II и III типов изафета, а также словообразовательной функции изафета. Выявление и описание продуктивных типов изафета в кумыкском языке и определение исторической хронологии могут быть'полезными при исследовании других тюркских языков.

Практическая значимость работы заключается в возможности использования ее теоретического и практического материала при подготовке лекционных курсов по кумыксокму синтаксису, для чтения спецкурсов и спецсеминаров по именным словосочетаниям современного кумыкского языка, при составлении сравнительной грамматики кумыкского и других тюркских языков, а также при составлении учебников и учебных пособий для школ, педколледжей и вузов, создании словообразовательного и орфографического словарей.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Изафет состоит из двух знаменательных слов со своими номинативными (генетическими) значениями, формально связанными между собой грамматическими взаимоотношениями. Семантика изафетных конструкций определяется как сумма значений компонентов их составляющих.

2. Древний безаффиксальный тип конструкции выделяется как один из наиболее продуктивных среди изафетных словосочетаний, который осознается как пережиточный и имеет «особую семантику».

3. Вновь образованное слово по своему значению является не простой суммой компонентов, а выражает новое понятие в результате определения отношений между типами изафета и выявления словообразовательных типов (лексикализации).

4. Непритяжательные именные словосочетания (изафет I) отличаются и в семантическом, и в синтаксическом отношении от притяжательных именных словосочетаний (изафет II, изафет III).

5. Семантический изафет III выражает посессивные отношения составляющих их членов, а изафет II - релятивные отношения;

6. Синтаксический изафет I имеет связь - примыкания, изафет II -неполное согласование, изафет III - полное согласование.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры тюркских языков дагестанского государственного университета и кафедры дагестанских языков дагестанского государственного педагогического университета, нашли отражение в десяти публикациях.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списков использованной литературы и иллюстративного материала.

Заключение диссертации по теме «Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)», Гусейнова, Махружат Байсолтановна

Заключение

Рассмотренные нами типы изафетов даны в той последовательности, в какой они возникли исторически. Можно полагать, что аморфный (безаффиксный) I тип изафета является наиболее древним и имеет довольно богатую и развитую систему значений, свидетельствующую о значительном историческом пути, пройденном словосочетаниями этого типа.

Можно считать, что за аморфным изафетом, где определяющим является порядок слов, возник второй тип изафета, то есть изафет, в котором уже появился релятивный аффикс, нехарактерный для кумыкского языка имеющий очень бедную семантическую структуру и ограниченную сферу употребления. Затем, видимо, развился уже III тип изафета, то есть изафет, у которого определение стоит в родительном падеже. Изафет III в кумыкском языке имеет не менее богатую и развитую систему значений, чем изафет I, что свидетельствует о бурном развитии этого типа в период развития категории родительного падежа. . Статистический подсчет случаев употребления изафета всех типов в кумыкском языке дает основание признать правильность мнения ряда тюркологов о том, что самым древним, действительно, можно считать изафет I. Что касается изафета III, то его развитие нужно связывать с периодом развития категории родительного падежа в тюркских языках, а изафет II следует, наверное, считать особым типом, характерным для книжного, делового стиля, и исторически отнести к периоду развития изафета I.

Независимо от того, какой из-изафетов является исконным, а какой вторичным или третичным, они закрепились в языке и дифференцировались в дальнейшем, имея довольно строгое соответствие содержания и формы.

Анализ тюркологической литературы по словосочетанию показывает, что словосочетание как самостоятельная синтаксическая единица стало объектом изучения сравнительно недавно.

Наблюдается определенное стремление исследователей к наиболее полному описанию синтаксических явлений' с привлечением языковых единиц всех уровней и использованием различных способов синтаксического исследования.

Изучение и выявление общих и специфических особенностей изафетов позволяет сделать вывод, что это отдельная самостоятельная синтаксическая категория.

Лингвистами изучаются различные типы и подтипы словосочетаний тюркских языков, анализируются формы и средства связи их компонентов, анализируются их отношения и функции, семантика с применением различных, методов синтаксического исследования с учетом синтаксических способов связи, образующих форму и содержание атрибуции и предикации, определяющих, в конечном счете, структуру синтаксических конструкций. Однако в тюркологии в изучении категории словосочетания все еще остаются нерешенными некоторые вопросы: четко не определена зависимость значения и структуры словосочетания от средств связи компонентов, не установлено синтаксическое значение того или иного словосочетания, тюркологи высказывают разные мнения по вопросу определения словосочетания, разграничения синтаксических единиц словосочетания и предложения, не уточнены границы как простых, так и сложных словосочетаний, что объясняется отсутствием единого взгляда исследователей на природу словосочетания.

Суммируя результаты анализа работ, посвященных тюркскому изафету, рассматривая различные мнения по проблемам тюркского изафета, определяя степень изученности того или иного вопроса, связанного с изафетом, можно придти к следующим выводам: изафетные словосочетания в тюркских языках, за редким исключением, до сих пор не подвергались специальному системному изучению, не определено их отношение друг к другу, в том числе кумыкского изафета к изафету других тюркских языков, не определены отношения между различными изафетами, конкретно не определено место каждого изафетного типа во многих тюркских языках, в том числе и в кумыкском, не раскрыты функциональные особенности каждого изафетного типа в отдельности и во взаимоотношениях, неполно описаны лексико-грамматические отношения между компонентами каждого изафета в каждом тюркском языке и не раскрыты их соотношения, возможности взаимозамены, не до конца раскрыты закономерности употребления того или другого изафета, т. е. не определены сфера употребления каждого типа и общие функциональные особенности, конкретно не разграничено употребление собственных и нарицательных имен в компонентах, не определено место кумыкского изафета в изафетной системе других тюркских языков.

К изафету относятся словосочетания, в которых препозитивный компонент, (определение) выражает понятие частное, конкретное, единичное и определяет общее или абстрактное понятие, выраженные определяемым существительным.

Тюркский изафет представляет собой также сочетание двух существительных или двух субстантивированных слов, первое из которых стоит в родительном или неопределенном (основном) падеже, является определением (и одновременно дополнением), а второе оформляется аффиксом принадлежности (или не имеет его).

Несмотря на универсальность явления изафета в тюркских языках, типы изафета во всех тюркских языках не • совпадают, т. е. изафетное сочетание какого-нибудь типа одного тюркского языка структурно-семантически не всегда идентично такому же типу в другом тюркском языке, сочетание существительных, происходящее в одном тюркском языке по какому-нибудь одному типу изафета, в другом тюркском языке может проходить по другому типу (кум. къумукь тил, в других языках - къумукъ тили).

Изафет - это именной словесный комплекс, представляющий собой в составе предложения единую синтаксическую величину. Конструктивно изафетное словосочетание состоит из двух знаментальных слов со своими номинативными (генетическими) значениями, формально связанными между собой грамматическими взаимоотношениями, обусловленными валентными свойствами ведущего стержневого компонента всего именного комплекса.

В отрыве от контекста, т. е. в формально грамматическом плане, изафетную конструкцию образуют исключительно существительные. Но в составе словосочетания они теряют какие-то генетические качества, приобретают новые, т. е. первый компонент в семантическом плане может перейти в разряд прилагательных и семантически выступать выразителем адъективной единицы - в роли и функциях, характерных для прилагательных.

Фактически эти отношения представляют собой отношения между двумя существительными, произносимыми с одним фразовым ударением.

Таким образом, в кумыкских изафетных словосочетаниях действует одна из особенностей имен существительных, которая не является обозначением • предметов, а выступает носителем его качественной характеристики.

Изафет I, несмотря на определенную адъективацию первого компонента, выражает не столько качественную характеристику предмета, сколько отношение одного предмета к другому. В таких словосочетаниях отношение сочетаемых существительных в основном зависит от выражаемых ими значений.

I тип изафета можно считать самым древним. На значительную древность синтаксического выражения отношений в изафете I указывают сохранившиеся тесно связанные комплексы слов, сложные слова, а также способ выражения синтаксических отношений (примыкание), на котором построен изафет I.

Наличие признака принадлежности в изафете I и возможность употребления его и в форме III, и в форме II, невозможность преобразовать отдельные семантические группы в изафетные структуры II и III типов и доминирующее функционирование их в топонимике говорят о древности и стабильности изафета I.

Употребление первого типа изафета в тех случаях, когда параллельно употребляется и второй тип, свидетельствует, в частности, и о том, что процесс адъективации сделал лишним употребление аффикса принадлежности как показателя принадлежности или сочетаемости предметов-субстантивов. Наверное, в самой природе наличествует в какой-то мере значение принадлежности.

Кумыкский язык сохранил и широко использует древнейший тип конструкции, который в большинстве тюркских языков считается пережиточным и ограничен особой семантикой, смысловое разграничение между отдельными типами конструкции в кумыкском языке не такое, как в других тюркских языках. Кумыкский материал, в котором конкретно отграничены типы изафетных словосочетаний и определено их отношение друг к другу, имеет большое значение для изучения этой конструкции в языках всей системы.

Путем сравнения установлено, что в тюркских языках наблюдается та же структурная и семантическая схема, т. е. указанная модель изафета I одинаково характерна как для кумыкского, так и для многих тюркских языков. Однако изафет I в кумыкском языке представлен широко и с большим количеством вариантов значений.

В притяжательных изафетных словосочетаниях выражается принадлежность или отношение одного предмета к другому, т. е. предметно выраженное отношение принадлежности, что находит свое отражение в специальном грамматическом оформлении определения и определяемого.

Второй тип изафета отличается от изафета первого типа тем, что второй компонент оформлен аффиксом принадлежности, а от третьего типа изафета тем, что первый компонент не имеет аффиксального оформления.

В семантическом плане II тип изафета тоже имеет структурно-семантическую модель-схему: «определение + определяемое».

Эти конструкции, являющиеся изафетными в широком грамматическом смысле, отмечены и целым рядом отличительных признаков. Отличия проявляются не только в грамматических и морфологических формах составляющих конструкции компонентов: в изафетах III обнаруживается предметно выраженная принадлежность, II типа - предметно выраженное отношение, I типа - качественно выраженное отношение.

В кумыкском языке изафетное словосочетание II типа семантически довольно ■ ограничено и выражает преимущественно отношение определяемого к определению по признаку принадлежности.

Изафет II, не характерный для живого разговорного кумыкского языка, в основном употребляется в официальном стиле как политический и культурный термин, он встречается в речи интеллигенции. Изафет II в древних тюркских языках не имел широкого применения, и сфера функционирования его была узкой.

Наличие аффиксов принадлежности в компонентах словосочетания свидетельствует о принадлежности предметов, выраженных вторыми компонентами, к определенным лицам. Когда предмет принадлежит неконкретному, неопределенному лицу, то первый компонент не имеет аффиксального оформления и выступает определением, выражающим общий признак.

По сравнению с другими изафетами количество случаев употребления и число примеров на II тип изафета меньше, и их семантика представляется более ограниченной. Однако в кумыкском языке встречаются случаи индивидуального, без параллелей, функционирования изафета II, а также параллельного употребления с древним изафетом I, необходимость в изафете III типа. Кроме того, наличие у изафета II своего индивидуального значения, его выступление в значениях, характерных для изафетной системы тюркских языков (выражение отношений по признаку принадлежности) - все это свидетельствует об архаичности .второго типа изафета и о его самостоятельности в изафетной системе тюркских, в том числе кумыкском, языках.

Рассмотрение словосочетаний различных типов показало, что компоненты каждого типа, словосочетаний связаны между собой определенным способом. Аффикс родительного падежа в первом компоненте и аффикс принадлежности во втором компоненте - такими средствами связи создается структура третьего типа изафетных словосочетаний.

Соседство, порядок компонентов и аффикс принадлежности во втором компоненте - это структура второго тцпа изафетных словосочетаний.

В изафетных словосочетаниях первого типа - только соседство и порядок компонентов, в изафетных словосочетаниях четвертого типа -аффикс родительного падежа и порядок компонентов.

Средства связи компонентов при образовании того или другого типа изафетных словосочетаний, как показывают примеры, самые разнообразные. Такое разнообразие средств связи вызвало среди специалистов самые различные точки зрения по определению типов связи в них. Например, тип связи в изафете III различными, исследователями тюркских языков рассматривается по-разному.

III тип изафетных словосочетаний наглядно демонстрирует взаимоподчиненность компонентов, налицо сопряженное состояние составляющих. Например, в словосочетани адамны башы «голова человека» слово баш «голова» представляет часть тела человека, подчинено слову адам «человек», выступающему как лицо обладателя, является его принадлежностью. В свою очередь, слово адам «человек», принимая аффикс родительного падежа, выражающий в данном случае функцию определения, является определением к слову баш «голова».

Формально-грамматическими выразителями взаимного подчинения компонентов в таких словосочетаниях выступают: в первом компоненте -аффикс родительного падежа, а во втором компоненте - аффикс принадлежности. Многие тюркологи (А.П. Поцелуевский, Н.К. Дмитриев, П.М. Мелиоранский и др.) считают, что первый компонент изафетного словосочетания третьего типа управляемый. Ряд исследователей полагает, что в таких словосочетаниях подчиненный компонент является управляемым лишь в том случае, если он поясняет глагольный член предложения, выраженный причастием или отглагольно-именной формой [Сафаев 1968: 118-119].

Итак, аффикс родительного падежа в изафетных словосочетаниях третьего типа выступает как показатель связи управления. Таким образом, компоненты третьего типа изафета взаимоподчинены. Однако это не предикативные отношения. Нам представляется наиболее научно обоснованным положение о двусторонней связи (одновременно связь управления и связь согласования) в изафетах III типа.

Между компонентами третьего типа изафетных словосочетаний, таким образом, возникают своеобразные отношения. Например, когда первый компонент изафетных словосочетаний третьего типа принимает аффикс принадлежности II, III лиц, то предмет или лицо, выраженное вторым компонентом, является принадлежностью третьего лица: яшымны оюнчагъы «игрушка моего ребенка», яшынгны оюнчагъы «игрушка твоего ребенка», яшыны оюнчагъы «игрушка его (ее) ребенка».

Такая связь позволяет построить целую цепь отношений принадлежности, т. е. то, что выражено предыдущим компонентом, последовательно принадлежит следующему. Например: къызардашымны къайынкъызыны улапьмы машипини номери «номер машины сына золовки сестры». Просторечный стиль допускает разные варианты, порою выпадают акффиксы родительного падежа. Например: къызымны юзюгю «кольцо (моей) дочери».

Для изафетных словосочетаний второго и третьего типов характерно наличие межкомпонентной синтаксической взаимосвязи, выражающей отношение принадлежности. В обязательном порядке один из этих компонентов морфологически маркирован: препозиционный компонент -аффиксом родительного падежа, постпозиционный ' - аффиксом принадлежности или оба компонента оформлены грамматически.

Хотя в изафетных конструкциях типа кьазан къапгъачы «крышка кастрюли», терезе шишасы «стекло окна», терек япырагъы «лист дерева» первые компоненты семантически тесно связаны со вторыми, но все же вторые компоненты, являясь определяемыми, продолжают обладать признаком принадлежности. Это является особенно характерным признаком для изафетных словосочетаний III типа. Препозиционный компонент примыкает ко второму. Составляющим подобные изафетные конструкции свойствен строгий порядок слов и их соседство строго обязательно. Изафетные словосочетания I типа также характеризуются строгим смысловым единством и обязательным соседством своих компонентов.

Изафетные словосочетания II' типа, обладая этими признаками, отличаются от изафетных словосочетаний I типа тем, что ведущий компонент оформляется аффиксом принадлежности. Для изафетных словосочетаний III типа характерны перечисленные выше признаки за исключением обязательного соседства компонентов, которые могут быть разъединены другими, вклинивающимися между компонентами словосочетания словами. Аффикс родительного падежа при этом является обязательным для зависимого компонента. Зависимый компонент изафетных конструкций четвертого типа оформляется аффиксом родительного падежа. В остальном они значительно свободны.

Морфологические признаки III типа изафетных словосочетаний характеризуются наличием формально выраженной полнотой формы такого рода словосочетаний, а в остальных типах наблюдаются отступления от принципов строгой подчиненности ведущему компоненту.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Гусейнова, Махружат Байсолтановна, 2006 год

1. Абдуллаев А.З К эволюции синтаксического строя тюркских языков // Ученые записки Азербайджанского госуниверситета. 1967. № 1.

2. Абдуллаев А. Глагольные словосочетания в узбекском литературном языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Самарканд, 1959.

3. Абдурахманов Г.А. Тюркская изафетная конструкция // Исследование по старотюркскому синтаксису (XI в.). М.: Наука, 1967. - С. 125-130.

4. Азнабаев A.M., Псяпчин В.Ш. Историческая грамматика башкирского языка. Уфа, 1983. - 245 с.

5. Алиев У.Б. Синтаксис карачаево-балкарского языка. М.: Наука, 1972. -350 с.

6. Андреев H.A. Чувашский язык // Языки народов СССР. Т. II. Тюркские языки. -М.: Наука, 1966. С. 43-65.

7. Азимов Н., Амансарыев Дж., Сарыев К. Туркменский язык // Языки народов СО ССР, 1966. С. 91-111.

8. АнжигаиоваД.П. Именные словосочетания в хакасском языке. Дис. . канд. филол. наук. М., 1974.

9. Аракин БД. К истории изафета в тюркских языках // Тюркологические исследования. М., 1976.-С. 12-23.

10. Афлетунов А.Ш. Языковые особенности татар Западной и Юго-Западной части ДАССР: АКД. Казань, 1960. - С. 232-233.11 .Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Советская энциклопедия, 1966.

11. Аишарин Н.И. Опыт исследования чувашского синтаксиса. Ч. I. -Казань, 1903.

12. Бабушкин Г.Ф., Донидзе Г.И. Шорский язык // Языки народов СССР. 1966.-С. 467-481.

13. А.Балакаев М.Б. Активизация субъекта в казахском языке. Алма-Ата, 1948. Вып. 5.15 .Балакаев М.Б. Современный казахский язык: Синтаксиссловосочетания и простого предложения. Алма-Ата, 1969. \6.Бамматов Б.Г. Къумукъ тилни орфография сёзлюпо

14. Орфографический словарь кумыкского языка). Махачкала, 2005. П.Баскаков А.Н. Словосочетания в современном турецком языке. - М.: Наука, 1974. - 185 с.

15. Баскаков H.A. Каракалпакский язык // Языки народов СССР. T. II. Тюркские языки.-М.: Наука, 1966.-С. 301-319.

16. Баскаков H.A. Типы атрибутивных словосочетаний в каракалпакском языке // Вопросы языкознания. 1956. № 6.

17. Ю.Баскаков H.A. Ногайский язык и его диалекты. M.-JI., 1940.

18. Баскаков H.A. Алтайский язык // Языки народов СССР. T. II. Тюркские языки. -М.: Наука, 1966. С. 506-522.

19. Баскаков H.A. Структура простого предложения в тюркских языках // Труды института языка и литературы АН Кирг. ССР. Вып. VI. -Фрунзе, 1956.23 .Баскаков H.A. Предложение и словосочетание в тюркских языках //

20. Вопросы составления описательных грамматик. М., 1961. 2А.Баскаков H.A. Словосочетания в каракалпакском языке // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. Ч. III. Синтаксис. -M.: АН СССР, 1961. - С. 51-61.

21. Баскаков H.A. Словосочетания в современном турецком языке. М.: Наука, 1974.-185 с.

22. Баскаков H.A. Каракалпакский язык. Фонетика и морфология. Ч. I. Части речи и словообразование. М.: АН СССР, 1952. - 542 с.

23. Баскаков H.A. Ногайский язык // Языки народов СССР. T. II. Тюркские языки. 1966.-С. 280-300.2%.Баскаков H.A. Очерки грамматики ногайского языка // Ногайско-русский словарь. М., 1963.

24. Баскаков H.A. Историко-типологическая характеристика структуры тюркских языков // Словосочетание и предложение. М., 1975.

25. Батманов И.А. Способы выражения синтаксических отношений в киргизском языке. Фрунзе, 1940.31 .Баязитова Ф.С. Говоры татар-крешен в сравнительном освещении. -М.: Наука, 1986.-242 с.

26. Ъ2.Бикбулатов Н.В. Башкирская система родства. М.: Наука, 1981.-128 с.

27. Боровков А.К. Лекскика среднеазиатского тепсира XII-XIII вв. М., 1963.

28. Боровков А.К. Природа «турецкого изафета» // АН СССР академику Н.Я. Марру. М.-Л., 1935.

29. Бутаева P.A. Прозвища в подгорном диалекте кумыкского языка (структурно-семантический анализ) ' Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии Махачкала: ДГУ, 1997. - С. 52-53.

30. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. 2-е изд. М.: Высшая школа, 1972. - 614 с.

31. Виноградов В.В. Понятие синтагмы в синтаксисе русского языка // Вопросы синтаксиса современного русского языка. М., 1950.

32. Ъ%.Гаджиева Л.Г. Структура терминов родства в кумыкском языке // Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып. 3. Махачкала!: ДГУ, 2002. - С. 84-88.

33. Гаджиева Н.З. Природа изафета в тюркских языках. СПб., 1970. № 2. -С. 18-26.

34. Гаджиева Н.З. Основные пути развития синтаксической структуры тюркских языков. М.: Наука, 1973. - 407 с.41 .Гаджиева Н.З. Азербайджанский язык // Языки народов СССР. T. II. Тюркские языки. 1966. С. 66-90.

35. Гаджиахмедов Н.Э., Гаджиева М.А. Категория принадлежности в диалектной системе кумыкского языка // Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып. 2. Махачкала, 2000. -С. 49-59.

36. Гордлевский В.А. Грамматика турецкого языка. М., 1928.

37. Грамматика русского языка. М., 1960.

38. GrönbechK. Der türkische Sprachbay Korenhagen, 1936.

39. Грамматика современного башкирского литературного языка. М.: Наука, 1981.-495 с. (ГСБЛЯ).

40. Грамматика хакасского языка. -М.: Наука, 1975. 418 с.

41. Грамматика русского языка. Ч. I. М., 1954.

42. Грамматика современного якутского литературного языка. Фонетика. Морфология. М.: Наука, 1982. - 496 с.

43. Гусейнзаде М.Г. Определительные словосочетания в азербайджанском языке: Автореф. дис. докт. филол. наук. Баку, 1973.

44. Déni J. Türk dili drameri (terkümesi). Istanbul, 1941-1945.

45. Sl.Deni 'J. Grammaire de la langue turque (dialekte osmanli).'- Paris, 1921.

46. Дмитриев H.K. Строй турецкого языка. JI., 1939.

47. Дмитриев H.K. Детали простого предложения // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. Часть III. Синтаксис. -М., 1961.-С. 19-49.

48. Дмитриев Н.К. Грамматика кумыкского языка. M.-JL: АН СССР, 1940.-203 с.

49. Дмитриев Н.К. Грамматика башкирского языка. M.-JL, 1948. -276 с.57Дульзон А.П. Чулымско-тюркский язык // Языки народов СССР. T. II. Тюркские языки. 1966.

50. Закиев М.З. Татарский язык V/ Языки народов СССР. Т. II. Тюркскиеязыки. 1966.-С. 139-154. 59.Закиев М.З. Татарская грамматика. Часть III. Синтаксис. Казань, 1995: -576 с.6Q Закиев М.З. Синтаксический строй татарского языка. Казань, 1963.

51. Исаев Н.Г. Именные словосочетания в цахурском языке // Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып. 3. Махачкала: ДГУ, 2001. -С. 150-156.

52. Исхаков Р.Г. Имя существительное // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. Ч. II. М., 1956.

53. Казем-Бек М.А. Грамматика турецко-татарского языка. Казань, 1839. бА.Кайдаров А.Г. Уйгурский (новоуйгурский) язык // Языки народов

54. СССР. Т. II. Тюркские языки. -М.: Наука, 1966. С. 363-386.

55. Караимско-русско-польский словарь. М.: Русский язык, 1974. - 687 с.

56. Катаное Н. Ф. Опыт исследования урянхайского языка. Казань, 1963. 61.Катаное Н.Ф. Опыт исследования урянхайского языка с указаниемглавнейших родственных отношений его к другим языкам тюркского корня. Казань, 1943.

57. Касевич В.Б. Семантика. Синтаксис, Морфология. -М.: Наука, 1988. -312 с. ,

58. Катвич В.Я. Исследования по алтайским языкам. М., 1962.

59. Кене'сбаев С.К., Карашева НБ. Казахский язык // Языки народов СССР. Т. II. Тюркские языки. 1966. С. 320-339.

60. Киекбаев Дж.Г. Введение в урало-алтайское языкознание. Уфа, 1972.

61. Кононов А.Н. Грамматика языка тюркских рунических памятников (VII-iX вв.). Л.: Наука, 1980. - 255 с.

62. Кононов А.Н. Грамматика современного турецкого литературного языка. Л.-М.: Наука, 1956. - 569 с.

63. Кононов А.Н. Грамматика турецкого языка. М.-Л., 1941.1%.Кононов А.Н. Грамматика современного узбекского литературного языка.-М.-Л., 1960.

64. Кумыкско-русский словарь. -М.: Советская энциклопедия, 1969.

65. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. - 683 с.81 .Майзель С.С. Изафеты в турецком языке. М.-Л.: АН СССР, 1957. -186 с.

66. Малое С.Е. Памятники древнетюркской письменности. Тексты и исследования. М.-Л., 1951.

67. Махмудова H.A. Именное словосочетание в кумыкском языке. Автореферат дисс. на соискание ученой степени канд. фил. наук. -Махачкала, 2005, с. 7.

68. Мелиоранский П.М. Краткая грамматика казахско-киргизского языка. Ч. И.-СПб., 1899.

69. Mandy C.S. Türkish synfax as a system of Qualifikation. «Bullefin of the scool of oriental and Africanstudies» London, 1955.

70. Мещанинов И.И. Общее языкознание. Л., 1940.

71. Миржанова С.Ф. Северо-западный диалект башкирского языка (Формирование и современное состояние). Уфа: Башкнигоиздат, 1991.-296 с.

72. Ольмесов Н.Х. Сопоставительная грамматика кумыкского и русского языков. Фонетика. Морфология. Махачкала: ДГУ, 2000. - 280 с.

73. Ольмесов Н.Х. Кумыкский язык. Учебник.для 3 кл. Махачкала, 2005.

74. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. М., 1938.

75. Поцелуевский А.П. Основы синтаксиса туркменского литературного языка. Ашхабад, 1943.

76. ЭЯ.Пог^елуевский А.П. Проблемы стадиально-сравнительной грамматики тюркских языков. № 3-4. Ашхабад, 1946.

77. Поцелуевский Е.А. Тюркский трехчлен. -М., 1967. 136 с.

78. Покровская JI.A. Гагаузский язык // Языки народов СССР. 1966. -С. 122-133.

79. Потебня A.A. Мысль и язык. СПб., 1962.

80. Прик О.Я. Очерки грамматики караимского языка (крымский диалект). Махачкала: Дагучпедгиз, 1976. - 188 с.

81. Радлов В.В. Опыт словаря тюркских наречий. СПб., 1893-1911. T. I-IV.

82. Рассадин В.И. Морфология тофаларского языка в сравнительном освещении. М.: Наука, 1978. 287 с.

83. Расторгуева B.C. Краткий очерк грамматики персидского языка // Миллер Б.В. Персидско-русский словарь. 2-е изд. М., 1953.

84. Рамазанова Д.Б. Говоры татар Среднего Прикамья: Дис. . канд. филол. наук. Казань, 1968. - С. 220-222.

85. Рамазанова Д.Б. Термины родства и свойства в татарском языке. II кн. Казань: Таткнигоизадт, 1991. - 190 с.

86. Русско-кумыкский словарь. Махачкала, 1997.

87. Русская грамматика. Т. 2. -М.: Наука, 1986. -709 с.

88. Русско-азербайджанский словарь. . 5-е изд. Баку: Главная редакция-азербайджанской советской энциклопедии, 1991. T. I-III.

89. Садыкова З.Р. Зооэкономическая лексика татарского языка. -Казань, 1994.-129 с.

90. Сарманаева Д.М. Урта Урал татарлары телендэ диалекталь уьзенчэлеклэр: Дис. канд. филол. наук. Казань, 1948.

91. Cam Ш.Ч. Тувинский язык // Языки народов СССР. T. II. Тюркские языки. М., 1966. - С. 387-402.

92. Сафиулина Ф.С. Синтаксис татарской разговорной речи. -Казань: Изд-во Казанского университета, 1978. 253 с.

93. Сафаев A.C. Исследования по синтаксису узбекского языка. -Ташкент, 1968.

94. SuriffL.B. Reference Grammer of Modern. Blocmington, 1963.117. , Севортян Э.В. Крымско-татарский язык // Языки народов СССР, 1966.-С. 234-259.

95. Севортян Э.В. О некоторых вопросах структуры предложения в тюркских языках // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. Ч. Ш. Синтаксис. M.-JL, 1961. С. 6-18.

96. Cejudoe У. Азерба.чан эдэби дилиндэ соьз бирлэшмэлэри. -Бакы, 1966.

97. Сеидов Ю.М. Словосочетания в азербайджанском языке: Дис. .1.докт. филол.наук.-Баку, 1965.121. , Сибагатов Р.Г. Предикативность как модально (субъективно) характеризуемое атрибутивное отношение // Основные признаки предложения. Уфа, 1980. - С. 33-44.

98. Современный татарский литературный язык. Синтаксис. М.: Наука, 1991.-311 с.

99. Сулейманова С.К. Именное словосочетание в аварском языке. -Махачкала, 1980.

100. Тачмурадов Г.Г. Категория принадлежности в современном туркменском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Ашхабад, 1959,

101. Татарско-русский учебный словарь. М.: Русский язык, 1993.

102. Тенишев Э.Р. Строй сарыг-югурского языка. М.: Наука, 1976. -307 с.

103. Тенишев Э.Р. Строй саларского языка. М.: Наука, 1976. - 574 с.

104. Тумашева Д.Г Диалекты сибирских татар. Опыт сравнительного исследования. Казань: Изд-во Казанского университета. 1977. - 294 с.

105. Тумашева Д.Г. Татарские диалекты Западной Сибири: АКД. М., 1952.

106. Тумашева Д.Г. Диалекты сибирских татар в отношении к татарскому и другим тюркским языкам: АДД. Казань, 1968.

107. Турецко-русский словарь. 7 М.: Русский язык, 1977.

108. Turk dili grameri (osmanli lehciqi) Yazan qean Deny, Tercüme eden Ali Ulvi Ceove Istanbul, 1941.

109. Турецко-русский словарь. M.: Русский язык, 1977. - 966 с.

110. Убрятова Е.И. Исследования по синтаксису якутского языка. -М.-Л., 1950.-304 с.

111. Убрятова Е.И. Якутский язык // Языки народов СССР. Тюркские языки. М.: Наука, 1966. - С. 403-427.

112. Узбекско-русский словарь. М., 1959. - 839 с.

113. Ураксии З.Г. Фразеология башкирского языка. М.: Наука, 1975. - С. 55. Хабичев М.А. Карачаево-балкарский язык // Языки народов СССР.-М.: Наука, 1966.-С. 213-233.

114. Хайрутдинова Т.Х. Говор золотоустовских татар. Казань, 1985. -155 с.

115. Хангишиев ДМ. Къумукъ тил (Кумыкский язык). Махачкала: ДГУ, 1995.-231 с.

116. Хисамова Ф.М. Татарский язык в восточной дипломатии России (XVI -начало XIX вв.). Казань, 1999. - 408 с.141. . Чариев А. Синтаксическая связь в притяжательно-определительной конструкции в тюркских языках // Советская тюркология. № 2.1974. Баку.

117. Шаяхметов В.А. Некоторые особенности III типа изафета // Урало-алтаистика: состояние, проблемы, перспективы. Уфа, 2001. -С. 212-214.

118. Нусе.пзадэ Мусаир Азерба]чан дилиндэ мэ]ини соьз бирлэшмэлэринэ (биринчи ноьв -пуини соьз бирэшмэси), дайр. Эдэб вэ ин-ны эсэрлэри. V. Бакы, 1953.

119. Юлдашее A.A. Башкирский язык // Языки народов СССР. Т. II. Тюркские языки.-М., 1966.-С. 173-193.

120. Юнусалиев Б.М. Киргизский язык // Языки народов СССР. Т. II. Тюркские языки. -М.: Наука, 1966. С. 482-505.

121. Шихмурзаев Дж.М. Словосочетание в ногайском языке. -Махачкала, 1978. 172 с.

122. Шихмурзаев Дж.М. Словосочетания в ногайском языке и их изучение в школе: Учебное пособие. Махачкала, 2004. - 148 с.

123. Список цитированной художественной литературы

124. Абуков Микаил. Рагьмулу тюбек (Доброе ружье). Магьачкъала: Дагкнигиздат, 1981.

125. Акъаев Акъай. Заман гелди (Время настало). Махачкала: Дагучпедгиз, 1984.

126. Акъаев Акъай. Очар. Шиърулар. Баллада (Годекан. Стихи. Баллада). Магьачкъала: Дагкнигиздат, 1988.

127. Альбериев Шарип. Шаршарлар (Родники. Стихи.). Магьачкъала: Дагучпедгиз, 1981.

128. Атаев Баммат. Шавхалны гиччи уланы (Младший сын Шамхала). Магьачкъала: Дагъыстан китап басмаханасы, 1991.

129. Атаева Зарипат. Тангдагьы телиянгур (Ливень на рассвете). Магьачкъала: Дагъыстан китап басмаханасы, 1984.

130. Батырмурзаев Нугьай. Давут булан Лайла (Даут и Лейла). Махачкала: Дагкнигиздат, 1965.

131. Гьажиев Анвар. Сайламлы йырлар. Магьачкъала: Дагъыстан китап басмаханасы, 1954 (Избранные стихи).

132. Гамидов Абзайдин. Избранные произведения. Т. И. Махачкала: 2003. Ю.Керимов И. А. Терен булакъ (Глубокйи родник). Махачкала:

133. Дагкнигиздат, 1965. 11.0льмесов Н.Х. Учебник для 3 кл. Махачкала: 2005.

134. Хангишиев М. Чубурув бойларда (На пути перегонного скота). Магьачкъала: Дагкнигиздат, 1951.

135. Яхьяев М.-С. Жалалутдин Къоркъмасов. Махачкала: Дагкнигиздат, 1992.

136. М.Яхьяев М.-С. Уьч понеш (Три солнца). Магьачкъала: Дагкнигиздат, 1981.I156