Историческое сознание как социокультурная универсалия тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.13, кандидат философских наук Куликов, Дмитрий Константинович

• Куликов, Дмитрий Константинович
• кандидат философских наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат философских наук Куликов, Дмитрий Константинович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Понятийный аппарат и методология.

1.1 Методологические вопросы взаимосвязи культуры и исторического сознания.

1.2 Проблема исторического сознания в философии.

1.3 Историческое сознание и понятие универсалий культуры.

ГЛАВА 2. Противоречия исторического сознания и его сущность.

2.1 Социальная дифференциация и историческое сознание.

2.2 Ретроспективное и проспективное в историческом сознании.

2.3 Утопия, познание и историческое сознание.

2.4 Субъект исторического сознания и его отношение к объективности исторического.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Историческое сознание как социокультурная универсалия»

Актуальность исследования. Рубеж ХХ-ХХ1 веков отмечен масштабными сдвигами в общественной жизни, которые, по оценкам исследователей, имеют историческое значение. Указывается, что кризис поразил все человечество по всем основным направлениям социального бытия: в политике, экономике, личностной и национальной идентичности (так называемый экзистенциальный кризис), в мировоззрении и познании. Часто эти явления пытаются рассмотреть как моменты единого предмета - кризиса культуры.

В современном мире видна тенденция, в рамках которой социальные общности пытаются самоопределиться через обращение к культуре (возрастание культурного фактора) и осознать связь культуры с историей, объясняющей реальность настоящего. Возрастание роли культурных факторов — это одна из примет современности. Причины этого сокрыты, вероятно, внутри той функции, которую выполняет культура в процессе социального развития. Культура выступает в качестве «зеркала» социальной истории, в качестве архива коллективной памяти. Благодаря ней в обществе осуществляется синтез субъектов истории (социальных общностей, народов, наций). Она кумулятивна в историческом, но не в рационально-логическом смысле, есть субстанция становящегося разума. В любой культуре мы находим обращенность к истокам (санкционирующая функция), также как и ориентированность на перспективу (целевая функция).

В культуре «свернута», опредмечена логика исторического развития. Общий кризис гуманитарных наук, отмечающий состояние познания на рубеже веков, связан, в первую очередь, с поиском критериев истины и рациональности. Крайними точками зрения в этом вопросе являются, во-первых, априоризм, критериальный догматизм и абсолютизм (Порус) и, во-вторых, релятивизм (культурно-исторический и иррациональный). Стало быть, обращение познания к культуре, традиции имеет смысл в том случае, если в них удастся отыскать некоторое всеобщее и универсальное содержание, историческое по своей сущности, но не являющееся при этом производным от конкретной культурной или социальной санкции (выходящее за рамки тезисов культурного релятивизма и социологии знания). Применительно к историческому сознанию такая постановка проблемы означает раскрытие всеобщего социокультурного статуса истории в ее идеальном, познавательном и регулятивном (т. е. практическом) значении для социальных изменений.

Культурное взаимодействие становится полем социального притяжения, размывающего формационные тенденции исторического развития и выстраивающего экспозицию социальных целостностей как возможных точек социального роста. В связи с этим рефлексии подвергаются основные (ключевые) моменты культурно-исторической сущности общественного бытия, выступающие на обыденном и теоретическом уровнях как регулятивные механизмы социального действия. К ним следует отнести: 1) проблему отношения к прошлому как условия выбора путей развития в настоящем; 2) кризис идентичности, потерю индивидами и социальными группами привычных ориентиров культурного самосознания, феномен осмысления исторической травмы, процесс поиска новых источников культурной целостности; 3) внутреннюю форму культурного взаимодействия, единство таких моментов как культурная дифференциация, культурный диалог, аккультурация; 4) изучение функции исторического сознания в культуре, исторического канала трансляции социального опыта.

В данном исследовании нас будет интересовать преимущественно последний аспект — история и историческое сознание как универсальный культурный канал, сформировавшийся в европейской традиции и распространившийся, так или иначе, во все развитые культуры современности.

Научная разработанность темы. В науке сложилась далеко неоднозначная ситуация вокруг вопросов о месте и роли исторического сознания в культуре. Популярная благодаря О. Шпенглеру тема предрасположенности той или иной культуры к историзму, историчности, сменилась сегодня дискуссиями относительно сущности исторического сознания и истории, взаимосвязи истории и культуры, возможности исторического сознания, его соотношения с культурной памятью. Следует подчеркнуть формальный аспект современной философии истории, тягу к описательности и субъективности, затушевывание вопроса об объективности исторического познания. То же - в преобладании историографического аспекта, превращении исторического познания в исследование прошлого и его следов, а не самого исторического процесса. В философской науке до сих пор продолжается полемика вокруг онтологического и познавательного статуса исторического сознания. Непосредственным следствием достаточно широкого толкования этого предмета становится понятийная размытость в определении исторического сознания, отсутствие (по крайней мере, после Гегеля и Маркса) внятной теории исторического сознания.

Основные положения Гегеля и Маркса на этот счет выражены в идее совпадения логического и исторического: логическое развитие научных понятий возможно как отражение действительного развития самого предмета. Закономерность этого развития и образует историчность как сознания, так и познания.

Наиболее острым является вопрос о соотношении сущности культуры и исторического сознания. В отечественной науке исследования культуры проводились преимущественно в рамках деятельностного подхода, при котором культура мыслилась как единство способа и результатов коллективной деятельности людей, исторический продукт общественного производства. Наиболее известные фигуры здесь Э. С. Маркарян, В. М Межуев, В. Е. Давидович, Ю. А. Жданов, Э. Ильенков и др. Историческая методология изучения культуры, прочно закрепившаяся в отечественной традиции, между тем, имеет альтернативы в лице представителей структурных и функциональных подходов (М. Вебер, П. Сорокин, Т. Парсонс, А. Радклиф-Браун, Э. Кассирер, К. Леви-Стросс, М. Фуко). Субъективизм в исследовании культуры, подчеркивающий примат духовного, часто иррационального фактора заложен такими фигурами как В. Дильтей, Г. Риккерт, Э. Гуссерль, М. Вебер, О. Шпенглер, А. Крёбер.

Постмодернизм абсолютизирует культуру как единственную реальность, где сознание только и обретает свою «объективность». Вместе с тем, в западной науке сильны и системные подходы к культуре, стремящиеся соединить функциональные, структурные и исторические методы. Среди них работы А. Грамши, Л. Уайта, Р. Карнейро, Р. Дарендорфа, И. Валлестайна.

Наиболее актуальным сегодня является рассмотрение культуры с точки зрения ее функции накопления, хранения, переработки и трансляции социально значимой информации, организации культурного самосознания и идентичности. В этом аспекте культура изучается как единство традиции и социального наследования, служащее воспроизводству общества в смене поколений. Эта коммуникативная сторона культуры тесно увязана с ее семиотическим измерением. Из отечественных исследований здесь интересны работы Ю. С. Степанова, М. К. Петрова, Ю. Лотмана. Из уже известных и новых зарубежных работ следует отметить труды М. Мид, Е. Шацкого, С. Бенхабиб, Я. Ассмана. М. Бахтину принадлежит рассмотрение диалогической сущности культуры. Культура рассматривается им как полисубъектное единство, где различные классы порождают взаимоотражающие культурные феномены. Ближе к современности диалогизм культуры осмыслил В. С. Библер, рассмотревший культуру как взаимопересечение духовных феноменов искусства, нравственности и философии.

Именно внутри вопроса о культурном механизме социального наследования формируются современные теоретические проблемы традиции, исторической памяти и исторического сознания. Историческое сознание как предмет философской и научной рефлексии утвердился в конце XIX в., в связи с такими именами как Ф. Ницше, В. Дильтей, В. Виндельбанд и Г. Риккерт. Особое измерение проблематика исторического сознания приобрела в контексте феноменологической философии, герменевтики (от Г. Гадамера до П. Рикера), в экзистенциализме (К. Ясперс, Ж. П. Сартр). Параллельно историческое сознание обсуждалось собственно в рамках исторической науки, особенно в связи с деятельностью французской школы «Анналов» (М. Блок,

JT. Ферв, Ф. Бродель), подчеркнувшей значение обыденного сознания в социальных изменениях и исторической динамике, а также в социологии (iсинтез эмпирической социологии и исторического подхода М. Вебера). В рамках указанных имен и направлений сформировалось целостное представление об историческом сознании как функции культуры, как условия самопознания и формы ментальности, как критической формы разума.

Своеобразное направление культурологическая и философская мысль приобрела в условиях «кризиса европейской культуры», вызванного двумя трагедиями мировых войн. Образцами такого «кризисного» самоосмысления являются работы О. Шпенглера, Э. Гуссерля, Й. Хейзинги, К. Ясперса, ставящие «диагноз» своей эпохе. Особо остро историческая рефлексия Запада проявила себя через опыт самосознания посредством осмысления места СССР и реальности социализма в истории. Здесь диапазон мнений столь широк и противоречив, что объединить в рамках какой-либо формулировки весьма трудно. Это критическая рефлексия в русле марксизма ( А. Грамши, Г. Лукач, Т. Адорно, Г. Маркузе, Ю. Хабермас, Л. Альтюссер и др.). Это также интеллектуальное противостояние марксизму со стороны либеральной мысли (К. Поппер, Ф. Хайек, О. Тоффлер, Р. Арон, X. Арендт и др.). Специфическим вкладом в интеллектуальное наследие стала футурология, сегодня, в свете событий новейшей истории, пытающаяся обрести новое дыхание (Ф. Фукуяма). В совокупности эти и другие авторы работают в русле исследования вопросов исторической эпистемологии, теоретических основ исторического сознания. Среди отечественных авторов здесь следует указать Л Н. Гумилева, В.Ф.Асмуса, С. И. Дудника, Г. В. Иващенко, Т. В. Науменко, А. И. Неусыхина, 3. Оруджева, В. И. Пантина, В. С. Поликарпова, Ю. И. Семенова, Алферова A.A. и др.

Вопрос относительно универсального статуса исторического сознания разработан в современной науке недостаточно. Из зарубежных авторов последних лет наиболее интересные подходы в этом направлении использованы Я. Ассманом, П. Хаттоном, Г. Люббэ, П. Рикером. Эти авторы заняты изучение способов организации культурной исторической памяти как социально ориентированного отношения к прошлому. Ассману принадлежит концепт «помнящей культуры», которым обозначаются общества, целенаправленно организующие отношение поколений к прошлому. Люббэ особо подчеркивает смещение современного исторического сознания к будущему, как способ организации исторического видения «из будущего». Немалый вклад в изучение проблемы исторического сознания традиционных и примитивных обществ сделан исследователями устной традиции (Я. Вансина, П. Томпсон). В решении проблемы универсалий культуры мы опирались на работы таких авторов, как Т. И. Ойзерман, М. К. Петров, В. Н. Порус, Г. Д. Левин. Благодаря работам этих и других авторов удалось показать, что историческое сознание, так или иначе, присутствует во всех развитых культурах, в том числе древних (Египет, Ближний Восток, Древняя Греция и Рим и пр.). Историческое сознание со стороны своей внутренней формы выступает как культурное и познавательное освоение социального времени. Созвучные с диссертацией взгляды по этому вопросу обосновывал И.П. Вейнберг, исследовавший историческое мышление Ближнего Востока 1-го тысячелетия до н. э. и показавший, что историческое сознание и историческая мысль зарождаются гораздо раньше, чем традиционно принято считать (относя их истоки к времени Геродота) и выступают в различных мировоззренческих и институциональных формах. Значение работы Вейнберга и в том, что в ней предпринят глубокий анализ источников исторической мысли древности.

Из отечественных работ следует указать исследования Д. С. Лихачева, посвященные проблеме отражения времени в русской литературе, А. Ф. Лосева, изучившего предпосылки становления исторического сознания в античной культуре, Ю. И. Семенова, давшего широкий историко-философский обзор возникновения и развития исторического познания в его научных и философских формах. Немалый интерес представляют известные работы таких ученых как М. А. Барг, А. И. Ракигов, Э. Ю. Соловьев, А Я. Гуревич, В. И. Пантин, С. Г. Кара-Мурза, А. Дугин, В. Л. Иноземцев, В. С. Поликарпов, А. Баллаев,

В. Руднев, 3. Оруджев. Из новейших исследований исторического сознания в отечественной литературе следует отметить совместные работы И. М. Савельевой, А. В. Полетаева, а также JI. П. Репиной. Определенное значение для разработки тематики исследования играют современные концепции мифа и мифологического мышления, представленные в работах Р. Барта, К. Хюбнера, М. Элиаде. Теория мифа позволяет анализировать современные процессы трансформации общественного сознания на обыденном уровне, отражающие исторические смещения более широкого уровня (в социокультурном базисе).

Рассмотрение вопросов социально-исторической перспективы, социальной практики, социального и исторического познания вылились в анализ утопических и эвристических компонентов культурного самосознания. В исследовании предприняты попытка философского анализа практических и теоретических противоречий исторического сознания в культурных формах его проявления. Мы коснемся такой темы, как связь исторического сознания и утопического мышления, рассмотрим утопию с точки зрения ее социальной и культурной формы. Главную опору в науке мы находим в классических теориях К. Маркса, В. Ленина, К. Мангейма. Тема утопии и утопического мышления, как одна из наиболее актуальных проблем в философии, раскрыта в работах целого ряда зарубежных и отечественных исследователей, таких как В. П. Волгин, А. И. Володин, К. В. Чаликова, Т. И. Паниотова, В. Д. Бакулов, Э. Блох, Р. Дарендорф, М. Ласки, К Мангейм, X Марраваль, Ф. Мэнюэль, Фр. Мэнюэль, Л. Мэмфорд, К Поппер, Е.Шацкий и др.

В, новейшей западной литературе немалое внимание уделено проблеме соотношения феноменов культурной памяти и исторического сознания. Немалое влияние на этот вопрос играет позиция М. Хальбвакса, выдвинувшего идею социально-групповых рамок содержательного аспекта социальной памяти в целом и исторического сознания в частности. Эта идея пересматривается и развивается в контексте коммуникативной функции культуры и отношения между поколениями (Misztal В.А., Radstone S., Hodgkin В.), когнитивной социологии (Zerubavel Е.). Особое значение уделяется анализу политики исторического сознания и культурной памяти, памяти и нарратива (Рикер П., Radstone S., Hodgkin В., Wertsh J., Zerubavel E. и др.).

Другой вопрос, широко освещающийся в англоязычной литературе -трансформация исторического сознания в контексте современных информационных технологий и средств массовой культуры. Следует отметить эмпирические исследования такого явления как электронные библиотеки и их места в практике организации и трансляции исторического сознания (Dalbello М.), анализ роли СМИ в преодолении расовых, этнических и групповых рамок культурной памяти (Landsberg А.), широкое применение средств сбора и анализа устной информации (Томпсон П.).

Цели и задачи исследования. Общая цель исследования — раскрытие исторического сознания как фактора социокультурного процесса, источника единства культуры, традиции и самосознания.

Реализация поставленных целей осуществляется посредством решения следующих задач:

• проанализировать место исторического сознания в культуре;

• рассмотреть противоречивый характер исторического сознания;

• выявить взаимосвязь утопии и знания как системы идеального способа ориентации в социально-историческом пространстве-времени;

• рассмотреть герменевтические аспекты процесса трансляции исторических представлений;

• раскрыть всеобщие моменты взаимосвязи субъективного и объективного в историческом сознании.

Выяснение меры субъективного и объективного в современном историческом сознании должно стать результатом работы.

Объект исследования: историческое сознание.

Предмет исследования: историческое сознание как универсалия культуры.

Теоретические и методологические основы исследования. Изучение литературы позволяет не только рассмотреть исторические трансформации и развитие исторического сознания, его роль в культуре, но и проанализировать формы его актуального и потенциального изменения сегодня. Наиболее острым вопросом автору исследования видится проблема соотношения стихийных (эмоциональных, синкретических) и рациональных (теоретических и систематизированных) форм исторического сознания. На основе этого, как предполагается, можно сформулировать философскую теоретическую задачу методологического подхода к пониманию и практическому освоению проективных каналов исторического сознания в культуре.

Предпосылкой исследования является идея, что историзм бытия сам в себе заключает некоторую всеобщую закономерность, выступающую одновременно и предметом, и условием познания. Косвенное свидетельство тому — универсальность исторического сознания в его культурных источниках и функциях (познавательных, идеологических, прогностических).

В подходе к проблеме исторического сознания выделяют два способа. Во-первых, историческое сознание рассматривается как частная (хоть и неотъемлемая) форма общественного сознания, развивающаяся в процессе историзации собственно общественной действительности. Во-вторых, историческое сознание рассматривается как специфический способ осмысления мира, тип интенциональности, способ смыслового конституирования действительности. В данном исследовании историческое сознание рассматривается как культурная универсалия - как всеобщая форма выражения культурного опыта, его репрезентация в сознании, языке, материально-практической деятельности людей. Благодаря историческому сознанию и в его формах функционирует культурный канал воспроизводства социального содержания в смене поколений. Универсальная сущность исторического сознания проявляет себя различно, отражая многомерность социального бытия. Выбор термина «социокультурный» определен рассмотрением исторического сознания как культурного канала в единстве социальных условий его функционирования. В исследовании будет сделан упор на анализ следующих аспектов исторического сознания.

1) Коммуникативного, в системе «адресат—адресант». Будет показано, что в условиях рационализации производства и каналов трансляции исторической информации субъект-адресат предполагается и предвосхищается субъектом-адресантом (субъектом практики).

2) Интерсубъективного, в рамках которого изучению может подвергаться форма субъект-субъектного взаимодействия с целью исследования меры стихийного и научного в организации этого взаимодействия;

3) Познавательно-практического, от меры которого зависит масштаб исторической неопределенности.

Заявленная проблематика исследования учитывает такие характеристики современной науки, как тенденция к междисциплинарности, а также смысл и парадигмальное значение постнеклассической гносеологии. Главный метод — это философская рефлексия, построенная на диалектических принципах мышления и на имеющемся уровне знании всеобщих закономерностей отношения сознания и бытия. Другими теоретическими основаниями работы являются: 1. Подход к культуре как сверхбиологическому способу воспроизводства и развития человека, трансляционной функции его социального бытия; 2. Рассмотрение исторического знания в качестве информационного канала, посредством которого общество формирует целостность во времени, осуществляется «связь времен»; 3. Материалистическое понимание истории; 4. Системный подход к анализу сущности культуры и культурного взаимодействия.

Диалектическая методология исследования философских проблем предполагает уяснение единства и противоположности субъективных и объективных моментов в предмете. Стало быть, речь идет, во-первых, об исследовании основных социокультурных форм исторического сознания, которые выступают как отражение условий самосознания человека в его отношении к социальной реальности. Во-вторых, речь идет об анализе всех объективных условий, факторов и основ исторического сознания, его необходимого проявления.

Научная новизна.

• историческое сознание проанализировано как социокультурная универсалия; на основе исследования получены выводы об историческом сознании как существенном атрибуте культуры, механизме ее воспроизведения, социализации поколений, идеальной формы взаимодействия поколений в историческом времени;

• сформулировано реальное противоречие исторического сознания -атрибуты общественной жизни (социальная дифференциация, историческое время) задают объективные границы данности истории субъекту, сдерживая и деформируя социальную функцию исторического сознания по производству и передаче истины исторической реальности; результатом исследования стал вклад в преодоление современных субъективистских трактовок исторического сознания;

• историческое сознание рассмотрено в контексте взаимосвязи утопии и познания; в результате исследования сделан вывод о возможности изучать утопию как субъективный фактор истории и как форму исторического сознания в его проспективном модусе;

• проанализирована диалектика субъективного и объективного в историческом сознании; сделан вывод, что коммуникативная функция культуры в аспекте исторического сознания заключает в себе активное взаимодействие субъектов, разделенных хронологически; при этом субъект-адресат представляет собой предмет предвосхищения субъектом-адресантом;

• рассмотрены различные способы и направления герменевтического подхода к трансляции исторических представлений; выводы относительно условий и формы взаимодействия субъектов исторического сознания легли в основу идеи перспективной герменевтики — теории и практики исследования субъекта-адресата исторического сознания.

Тезисы, выносимые на защиту.

1. Историческое сознание является культурной универсалией, то есть присутствует в любой культуре и во все эпохи человеческой истории, хотя принимает разные формы (от мифа до теории). Оно является всеобщей формой социализации людей через обращение к историческому прошлому, поддерживает самосознание и культурную идентичность индивидов. Отсутствие исторического самосознания означало бы распад данной культуры, ее самоликвидацию как целостности. Субъектами исторического сознания выступают как обычные люди (не-историки), так и специалисты в области исторических наук.

2. Посредством исторического сознания культура репрезентирует себя и определяет свою историческую сущность. Развитие общества возможно только как взаимодействие поколений, обеспеченное культурными механизмами. Являясь духовным измерением общества, историческое сознание выполняет роль медиатора, связующего культуру в развивающееся целое. Вот почему оно с необходимостью воспроизводится в каждом индивиде.

3. Философская рефлексия исторического сознания позволяет сформулировать реальное противоречие исторического сознания следующим образом: атрибуты общественной жизни задают объективные границы данности истории субъекту, сдерживая и деформируя социальную функцию исторического сознания по производству и передаче истины исторической реальности. К этим факторам относятся, во-первых, социальная дифференциация, позволяющая, прежде всего власти обладать, использовать и передавать историческое знание и, во-вторых, это единство и противоречие ретроспективных и проспективных моментов исторического сознания. Ретроспективное и проспективное образуют измерения сознаний адресанта и адресата коммуникативной системы, в которую заключено историческое сознание.

4. Утопия - культурная интеллектуальная форма освоения человеком социально-исторической практики, воплощенная в образах общественного сознания и культурных регулятивах. В утопии проявляется характерное для исторического познания противоречие: столкновение целей и условий коллективной деятельности. Утопии оказываются субъективным моментом исторического развития, выступая в единстве внеисторических, аисторических и исторических аспектов. Утверждаясь как общезначимое представление, утопия оказывается зеркалом исторического самосознания. Модификации утопии как образа будущего позволяют определить субъективный компонент исторического и, следовательно, установить координаты исторического процесса как культурно-исторического развития.

5. Единство субъективного и объективного в историческом сознании проявляется не только в том, что источник исторического сознания — это объективность прошлого (его непосредственные и опосредованные следы в настоящем), но и целенаправленная работа человека по организации и передачи определенного объема исторической информации. Исторические исследования сами по себе еще не образуют исторического сознания в перспективе. Следы накапливаются стихийно и объективно, под ними нет сознательной цели передачи или сокрытия знания. Однако историческое сознание предполагает деятельность по передаче из поколения в поколение необходимого объективного содержания. Эта деятельность, ее формы, причины и результат образуют субъективные компоненты исторического сознания. Благодаря им историческое сознание приобретает культурное оформление и действует как субъективный фактор истории.

6. Ключ к проблеме единства субъективного и объективного в историческом сознании заключается в анализе социально-исторического статуса субъекта как: 1) субъекта восприятия исторической реальности и 2) субъекта трансляции исторической реальности. В темпоральном измерении взаимодействия поколений эта дихотомия взаимооборачиваема.

7. Субъективный фактор в истории может интересовать философию минимум в двух отношениях. Он может рассматриваться как всеобщий механизм вовлеченности сознания в процесс социального развития (воспроизведения исторического сознания) и как условие преемственности форм и результатов практики, т. е. как конкретный субъект (адресат культурного канала). В исследовании субъективных оснований исторического сознания открывается два измерения. Первое, так или иначе, изучено классической герменевтикой, интересующейся адресантом (автором), его самосознанием. Второе измерение должно изучаться перспективной герменевтикой — условия обнаружения адресата, способы фиксации и передачи знания о нем.

Научно-практическая значимость работы. Результаты исследования могут стать источником методологии в конкретных исследованиях исторического сознания, а также организации образовательных программ и проектов. Особую роль исследование играет для анализа форм взаимоотношения субъектов политической власти с культурными каналами социализации, имеющими отношение к истории и историческому образованию.

Апробация работы. Результаты диссертационного исследования были представлены на научно-практической конференции «Пути познания: общее и различия» (Ростов-н/Д, 2003), на научно-практической конференции «Строительство-2005» (Ростов-н/Д, 2005), на международной научной конференции «VIII Ильенковские чтения» (Киев, 2006), на международной научной конференции «IX Ильенковские чтения» (Ростов-н/Д, 2007), на всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы философии социально гуманитарных наук» (дистанционно, Ростов-н/Д, 2008, эл. адрес: http://confer.hses-online.ru). Диссертация обсуждалась на кафедре истории философии факультета философии и культурологии ЮФУ в марте 2008 г. По материалам исследования опубликовано 8 работ.

Заключение диссертации по теме «Философия и история религии, философская антропология, философия культуры», Куликов, Дмитрий Константинович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рассмотрение культуры как информационной схемы социализации индивида, его включения в поле практики, источника самоидентификации и субъективности является наиболее плодотворным и актуальным сегодня. Культура — это форма целостности общества в пространстве-времени и, одновременно, источник опыта социального изменения. Именно через процесс культурной передачи всеобщего содержания социально значимой информации в структуру индивидуального сознания, опосредующего деятельность, можно понять возрастание культурного фактора в условиях современного культурного кризиса и глобализации. Этот кризис имеет два измерения: выход за границы и поиск глубины (смысла), в том числе средствами исторического сознания. Это многофакторный процесс, предполагающий отклонения и неопределенность по разным векторам.

Среди существующих определений исторического сознания следует сосредоточиться на выявлении его как всеобщей универсальной формы отношения культурных индивидов к прошлому, настоящему и будущему. Благодаря историческому сознанию время и опыт (пространство) общественного развития преломляются в отношении «ко-мне», оформляется и воспроизводится самосознание человека, интегрированного в пространство социального взаимодействия. Культура переводит информацию о прошлом вообще в информацию о прошлом «в-себе-и-для-себя» (культурноисторическую идентичность). Этот момент ключевой, в определении роли культурных факторов в современном обществе и месте исторического сознания в нем.

Философский анализ развития историзма сознания выявляет именно эту, характерную для европейской культуры форму самоорганизации. Если историческое сознание выступает в функции культурно-интегрирующего звена, то необходима его проблематизация и рефлексия. Историческое сознание, поставленное в отношение к истине познания, требует соответствующих культурных каналов, накапливающих, перерабатывающих и транслирующих знание и рефлексирующих процессы модификации субъективности. Историзм сознания развивается по мере обнажения исторических закономерностей в ткани самого общества, в его движении.

Историческое сознание - это сложное интегральное образование, сочетающее диалектику субъективного и объективного. Следует аналитически выделить его субъективную дифференциацию на стихийный и рационально-рефлексивный способы проявления. Со стороны своей объективности историческое сознания проявляет себя как практическое отношение к историческому процессу: принятие, отрицание, освоение.

Теоретическая и практическая организация исторического сознания есть многомерный предмет. Во-первых, это вопрос сущности и истоков культурной традиции - механизма наследованиях и сверхбиологического воспроизводства социального поведения. Во-вторых, это вопрос о ресурсах подобной организации, т. е. власти, ибо ничто не организуется в обществе и культуре помимо человеческих отношений и человеческой деятельности.

Фактор культуры в современных социальных процессах проявляет себя в двух, исторически сложившихся формах: стихийной и рационально-рефлексивной. Обе эти формы характеризуют историческое сознание как культурную универсалию, отражающую всеобщие объективные формы социокультурной сущности. К рефлексивным формам культуры мы относим науку и историю, построенную на рационально-теоретических методах освоения реальности. В работе мы предлагали рассматривать культуру как способ организации социокультурного опыта, включающего память как атрибутивную функцию. Культура может быть исследована с точки зрения возможности единства ее содержания и формы выступать механизмом социального наследования и преобразования. Такой подход позволил несколько сдвинуть акценты в восприятии предмета. Историчность культуры теперь выступает не столько со стороны своего прошлого, данного в настоящем, сколько как ориентация настоящего на будущее, на воспроизводство во времени. Если любая культура кодирует время и его восприятие, содержит мидовское пост- и префигуративное как моменты идентичности, то следует поставить вопрос о культуре и культурной традиции как способе общения поколений, а не о ее содержании. С темой культурной трансляции связаны проблемы двух родов: что есть культура как общение и что есть культура воспроизводства самих средств общения.

История как рефлексивный канал культуры развивается и функционирует внутри определенных объективных границ. Историк как субъект познания, вовсе не является единственным источником исторической информации. Последняя накапливается автономно, как естественный продукт деятельности людей, отчуждаясь в опредмеченных формах культуры. Таким образом, исторически значимая информация производится на основе естественной формы кодирования. Задача историка — выработка рациональной формы мнемонической техники, ориентированной в векторе настоящее—будущее. Именно ориентация культуры на будущее, на изменение делают рациональность мышления наиболее адекватной формой, а теоретическую историю и науку — неизбежными институтами социального воспроизводства.

Далее, речь идет об условиях материальной организации, институциализации рационально-рефлексивного способа мышления как всеобщей формы субъективности. В этом пункте нас снова встречает проблема власти, рассмотренная как поле социальной дифференциации. Процесс социальной дифференциации есть первичная основа и форма, задающая культуре каналы трансляции исторической информации и, соответственно, выстраивающая социальные рамки исторического сознания. Ибо история как время дана исключительно в пространстве социального восприятия. Это пространство есть, одновременно пространство деятельности, отношений производства. Внутри него формируется система объективных возможностей, обнажаются тенденции и проявляется сила исторического движения. Над социальной стратификацией надстраивается система институтов организации, канализации и воспроизводства субъективности, сращенная с распределением ресурсов власти.

В силу этого вполне справедлив вопрос об отношении культуры к историческому сознанию будущих поколений. Косвенным образом это измерение присутствует в любой традиции. Адресата культурной коммуникации можно мыслить как производное, а можно мыслить как определяющее. Историческое сознание не есть исключительно репрезентация прошлого и его образ. Оно способно репрезентировать будущее как содержательный компонент своего самосознания. Для любого поколения «будущее» имеет конкретизирующую нагруженность значения. Воспринимается же эта проекция последующими поколениями в абстрактных формах, идеологических или утопических образах.

Утопия - общекультурное проявление скрытых (внутренних) механизмов исторического сознания. Мы выделили три основные формы обращенности к будущему через призму прошлого: принятие (консерватизм и традиционализм), отвержение (радикализм и рационализм), освоение (познавательная рефлексивная позиция, том числе интерпретация). Утопия возникает через переосмысление доступными средствами мышления этих установок и проекцию содержания через разрыв времени.

Историческое сознание как звено социального познания выступает в функции самосознания. Как таковое, оно служит мерой и критерием объективности, благодаря которым субъекту дана не только цель, но и он сам в его причинной обусловленности. То, что для человека эта причинность скрыта в единстве прошлого и настоящего, служит убедительным доводом в пользу исторического сознания. Познать себя, значит возвыситься над собой, утверждает древняя мудрость. Самопознание дарует свободу, распределяет действие, соизмеренное с причиной. Быть свободным, значит уметь выбрать и изменить обстоятельства. А для этого необходимо прояснить их не только для себя, но и в себе. Свобода лесоруба не в силе порыва рубить дуб тупым топором, но в том, что он способен связать в идеальную систему острие лезвия, свою потребность рубить и собственные силы. Лишь в единстве этих трех моментов перед ним открывается спектр возможных стратегий.

Историческое сознание в своем функционировании содержит внутреннюю двойственность. Во-первых, эмпирический и документальный материал (литература, документы, свидетельства, археологическое наследие) создан на основе живой формы кодирования. Во-вторых, знаковая и текстовая форма передачи исторической информации является материальным носителем, отражающим в информации свои объективные структурные и функциональные закономерности (подчиняющие себе содержание).

В перспективе исторического сознания заложена слепота адресанта к собственному коду как источнику возможных интерпретаций. Существенным обстоятельством является непрозрачность для себя субъектов исторического наследия ситуации с интерпретационной значимостью. Адресат мыслился и мыслится как нечто тождественное отправителю, или же не предполагался вовсе. В последнем случае историческое наследие преображается в собственную объективную видимость. Эта эмпирия предполагает реконструкцию.

Отсутствие научного объяснения современности увеличивает меру неопределенности будущего. История как совокупный опыт прошлого (традиция Нового времени) - эмпирическое и теоретическое основание такого знания (предмет — соотношение в историческом развитии необходимости и случайности). Способность культурного самосознания оценить и предсказать свое будущее определена, кроме прочего, тем, насколько адекватно будущие поколения смогут осмысливать прошлое (реагировать на него и учитывать в своей практике). Историческое сознание движется от индивидуального переживания бытия к его логическому осмыслению. Культура выработала множество каналов, по которым содержание исторического сознания превращается в общественную форму и транслируется в качестве готового знания в сознание новых поколений людей. В результате этой трансляции развивается все общество и общественное сознание. Вместе с тем, деятельность людей, лежащая в основе культурных функций трансляции, является, одновременно, средой, искажающей содержание исторического знания, фальсифицирующей и скрывающей ее.

Из этого следуют выводы:

1. Необходимо не только научное объяснение современности, но и механизм передачи полученного знания (код и ключ). Проблема синхронизации кода — актуальная задача перспективной герменевтики.

2. Отсутствие научного понимания современности формирует иллюзию действительности (идеологию). Трансляция этой иллюзии в будущее способно сформировать иллюзию иллюзии (копию копии, симулякр).

Главным звеном в цепи наших рассуждений о предмете является возможность переориентации культурного самосознания с прошлого самого по себе на будущее как «наше будущее». Подобное акцентирование есть главный вопрос перспективной герменевтики — дисциплине о передаче культурного самосознания, познавательной диспозиционности субъекта в модусах времени. Мы считаем, что подобный разворот в гуманитарном познании не только возможен, но и необходим.

Основные футурологические концепции оставляют без ответа фундаментальную составляющую социально-исторического процесса — преобразование объективных тенденций в субъективную форму ду?са, воспринимающего в виде исторического сознания свое прошлое и воспроизводящего в практической деятельности перспективу своего будущего.

Между тем, очевидно, эта проблематика косвенным образом содержится в информационной парадигме будущего. Сознание как поле информационного воздействия представляется как объект практического формирования, стеоретипизирования, манипулирования. Именно поэтому моделирующие концепции будущего старательно обходят вопрос о субъективном аспекте исторических тенденций. Универсализм бытия накладывается на универсализм сознания. Борьба разыгрывается сегодня на идеологическом фронте и непредсказуемость ее исхода - важнейший стимул для научного подхода в изучении механизма трансформации сознания в его культурном и историческом аспекте. Этот механизм есть предмет перспективной герменевтики.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Куликов, Дмитрий Константинович, 2008 год

1. Аберкромби Н. Хилл С. Тернер Б. С. Социологический словарь. М. 2004.

2. Августин Аврелий. Исповедь // Исповедь. М., 1992.

3. Августин Аврелий. О христианском учении. // Антология средневековоймысли в 2-х т. СПб., 2001.

4. Антология средневековой мысли в 2-х т. СПб., 2001.

5. Арон Р. Избранное: введение в философию истории. М.-Спб., 2000.

6. Асмус В. Ф. Диалектика необходимости и свободы в философии истории

7. Гегеля. //Вопросы философии. №1. 1995.

8. Ассман Я. Культурная память. М., 2004.

9. Бакулов В. Д. Социокультурные метаморфозы утопизма. Автореферат насоискание ученой степени доктора философских наук. РнД., 2003.

10. Баллаев А. Читая Маркса. М., 2003.

11. Барг М. А. Эпохи и идеи. М., 1987.

12. Барт Р. Мифологии. М., 1996.

13. Барт Р. Нулевая степень письма. // Семиотика: Антология. Екатеринбург,2001.

14. Баскакова Т.В. Ассман Ян // Культурология, XX век. Энциклопедия. СПб.,1998.

15. Бахтин М. К. Творчество Франсуа Рабле и народная культурасредневековья и Ренессанса. М., 1990.

16. Бенхабиб С. Притязания культуры. М., 2003.

17. Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990.

18. Бердяев Н. Новое средневековье // Бердяев Н. Философия творчества,культуры и искусства, в 2-х тт. М., 1994.

19. Библер В. С. От наукоучения к логике культуры. М., 1991.

20. Блок М. Апология истории или ремесло историка. М., 1986.

21. Блох Э. Принцип надежды // Утопия и утопическое мышление. М., 1991.

22. Богомолов А. С. Античная философия. М., 1985.

23. Ботвинник М. Н. Коган Б. М. Рабинович М. Б. Селецкий Б. П.

24. Мифологический словарь. М., 1985.

25. Бродель Ф. История и общественные науки. Историческая длительность. //

26. Философия и методология истории. Под ред. И.С. Кона, РИО БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 2000.

27. Бурдъе П. Социология социального пространства. М.-СПб., 2005.

28. Бэкон Ф. Сочинения в 2-х т. М., 1977—1978.

29. Валлерстайн И. Время и длительность: в поисках неисключённого среднего

30. Философские перипетии. Вестник Харьковского государственного университета. №409'98. Серия: Философия. ХГУ, 1998(а).

31. Валлерстайн И. Исторические системы как сложные системы. //

32. Философские перипетии. Вестник Харьковского государственного университета. №409'98. Серия: Философия. ХГУ, 1998(Ь)

33. Валлерстайн И. Конец знакомого мира. М., 2004.

34. ВеберМ. Избранное. Образ общества. М., 1994.

35. Вебер М. Критические исследования в области логики наук о культуре. //

36. Культурология XX в. Антология. М., 1995.

37. Вейнберг И.П. Рождение истории. Историческая мысль на Ближнем

38. Востоке середины I тысячелетия до н.э. М., 1993.

39. Виндельбанд В. Избранное. Дух и история. М., 1995.

40. Витгенштейн Л. Философские работы. Ч. 1.М., 1994.

41. Волгин В. 77. Очерки истории социалистических идей (с древности до конца1. XVIII в.). М., 1975.

42. Волков Ю. Г. Поликарпов В. С. Человек. Энциклопедический словарь. М.,2000.

43. Володин А. И. Утопия и история. М., 1976.

44. Всемирная философия. XX век. Минск. 2004.

45. Выготский Л.С. Проблема культурного развития ребенка (1928). // Вестн.

46. Московского университета. Сер. 14, Психология. 1991.

47. Гадамер Г. Г. Актуальность прекрасного. М., 1991.

48. Гадамер Г. Г. Истина и метод. М., 1988.

49. Гадамер Г. Г. Текст и интерпретация // Герменевтика и деконструкция.1. СПб., 1999.

50. Геардини Р. Конец Нового времени // Вопросы Философии. 1990. №4.

51. Гегель Г. В. Ф. Лекции по философии истории. СПб. 1993.

52. Гегель Г. В. Ф. Наука логики в 3-х тт. М., 1970—1972.

53. Гегель Г. В. Ф. Афоризмы. Работы разных лет в 2 т. М., 1973.

54. Гегель Г. В. Ф. Философия права. М., 1990.

55. Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук в 3-х тт. М., 1974-—1977.

56. Грабски А.Ф. Фернан Бродель: вопросы методологии истории цивилизаций.

57. Цивилизации. Вып. 1.М., 1992.

58. Грамши А. Искусство и политика. М., 1991.

59. Гумилев Л. Н. Этногенез и биосфера Земли. СПб., 2001.

60. Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры М., 1972.

61. Гуревич 77. Первообразы культуры // Лики культуры. Альманах. Т. 1. М.,1995.

62. Гуссерль Э. Кризис европейского человечества и философия // Гуссерль Э.

63. Логические исследования. Картезианские размышления. Минск «Харвест»—Москва «Аст» 2000.

64. Гуссерль Э. Философия как строгая наука // Гуссерль Э. Логическиеисследования. Картезианские размышления. Минск «Харвест»—Москва «Аст» 2000.

65. Давидович В. Е. Жданов Ю. А. Сущность культуры. Ростов-н/Д, 1979.

66. Данто А. Аналитическая философия истории. М., 2002.

67. Дарендорф Р. Тропы из утопии. М., 2000.

68. Дилътей В. Наброски к критике исторического разума. // Вопросыфилософии. №4. 1988.

69. Дилътей В. Описательная психология. М., 1924.

70. Дилътей В. Типы мировоззрения и обнаружение их в метафизическихсистемах // Культурология XX в. Антология. М., 1995.

71. Дшыпей В. Введение в науки о духе. М., 2000.

72. ДрачукВ. С. Дорогами тысячелетий. М., 1976.

73. Дудник С.И. История и историческое сознание // Я. (А.Слинин) и МЫ: к 70летию профессора Ярослава Анатольевича Слинина. СПб., 2002.

74. Зыммелъ Г. Конфликт современной культуры // Культурология XX век.1. Антология. М., 1995.

75. Иващенко Г.В. Науменко Т.В. К вопросу об историческом сознании.//

76. Теоретический философский журнал «Credo» №1. (Эл. вариант).

77. Илъенкое Э. В. Философия и культура. М., 1991.

78. Илъенкое Э. В. Об идолах и идеалах. Киев. 2006.

79. Иноземцев В.Л. Современный постмодернизм: конец социального иливырождение социологии? // Вопросы философии. 1998. №9.

80. Историки античности в 2-х тт. М., 1989.

81. История философии. Энциклопедия. Под редакцией A.A. Грицанова.1. Минск. 2002.

82. Кант И. Собр. соч. в 6 тг. М., 1964—1966.

83. Кассирер Э. Естественнонаучные понятия и понятия культуры // Вопросыфилософии. 1995. № 7.

84. Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М., 1998.

85. Керни Р. Диалоги о Европе. М., 2002.

86. Кессиди Ф. К проблеме «греческого чуда». // Культурология. Ростов-н/Д.1997.

87. Кисселъ М. А. Джамбаттиста Вико. М., 1980.

88. Коллингвуд Р. Идея истории. Автобиография. М. 1980.

89. Коптев А. В. Античная цивилизация. 2004 (Эл. вар.).

90. Кохановский В. 77. Золотухина Е. В. Лешкевич Т. Г. Фатхи Т. Б. Философиядля аспирантов. Ростов-н/Д. 2003.

91. Крёбер А. Стиль и цивилизации // Антология исследований культуры. Том

92. Интерпретации культуры. СПб., 1997.

93. Куликов Д.К. Текст и субъекты исторического сознания: схемавзаимодействия // Научная мысль Кавказа. Приложение. 2006. № 9.

94. Культурология XX век. Энциклопедия в 2-х тт. СПб. 1998.

95. Кутырев В. А. Оправдание бытия (явление нигитологии и его критика) //

96. Вопросы философии. 2000. №5.

97. Ласки М. Утопия и революция // Утопия и утопическое мышление. М.,1991.

98. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1983.

99. Ленин В. И. Две утопии // Соч., т. 18. 1953.

100. Ленин В. И. Критические заметки по национальному вопросу // Соч. т. 20.1. М., 1953.

101. Лингвистический энциклопедический словарь. М. 1990.

102. Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. Л., 1971.

103. Лосев А. Ф. Античная философия истории. СПб. 2000(а).

104. Лосев А. Ф. История античной эстетики. Поздний эллинизм. М., 1980.

105. Лосев А. Ф. История античной эстетики. Ранний эллинизм. М., 1979.

106. Лосев А. Ф. История античной эстетики. Ранняя классика. М., 2000(Ь).

107. Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М., 1993.

108. Лосев А. Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М., 1976.

109. Лотман Ю. М. Семиосфера. СПб., 2001.

110. Люббэ Г. В ногу со временем. О сокращении нашего пребывания внастоящем // Вопросы философии. 1994. №4.

111. Люббэ Г. Историческая идентичность // Вопросы философии. 1994(а). №4.

112. Малинецкий Г.Г. Курдюмов С.П. Нелинейная динамика и проблемыпрогноза // Вестник РАН, том 71, № 3, 2001

113. Мангейм К. Идеология и утопия // Мангейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994.

114. Марраваль X. Утопия и реформизм // Утопия и утопическое мышление. М., 1991.

115. Маркс К. Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта // Маркс К. Энгельс Ф. Соч. Т. 8.М., 1957.

116. Маркс К. Капитал. Т. 1. ч. 1. Соч. Т. 23. М., 1960.

117. Маркс К. Энгельс Ф. Немецкая идеология. Соч. Т. 3. М., 1955.

118. Меэ/суев В. М. Культура и история. М., 1977.

119. Межуев В. М. Культура как философская проблема // Вопросы философии. 1982, №10.

120. Mud М. Культура и мир детства. М., 1983.

121. Мильдон В. И. История и утопия как типы сознания // Вопросы философии. 2006. №1.

122. Моррис Ч. У. Основания теории знаков // Семиотика: Антология. Екатеринбург, 2001.

123. МэмфордЛ. Миф машины//Утопия и утопическое мышление. М., 1991.

124. Мэнюэлъ Ф. и Мэнюэлъ Фр. Утопическое мышление в западном мире // Утопия и утопическое мышление. М., 1991.

125. Ницше Ф. Сочинения в 2-х тт. М. 1990.

126. Ойзерман Т. И. Существуют ли универсалии в сфере культуры // Вопросы философии. 1989. №2.

127. Ортега-и-Гассет X. Дегуманизация искусства. М., 1991.

128. Ортега-и-Гассет X. Идеи и верования // Эстетика. Философия культуры. М., 1991.

129. Оруджев 3. Способ мышления эпохи. М. 2004.

130. Паниотова Т. С. Утопия в пространстве диалога культур. Ростов-н/Д., 2004.

131. Пантин В.И. Ритмы общественного развития и переход к постмодерну // Вопросы философии. 1998. №7.

132. Петров М. К. Историко-философские исследования. М., 1996.

133. Петров М. К. Самосознание и научное творчество. Ростов-н/Д, 1992.

134. Петров М. К. Язык. Знак. Культура. М., 2004.

135. Петруччани А. Вымысел и поучение // Утопия и утопическое мышление. М., 1991.

136. Пигров К. С. Современность как революция // Революция и современность. Сборник, посвященный памяти доцента кафедры социальной философии и философии истории Почепко В.А. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001.

137. Платон. Государство. Законы. Политик. М., 1998.

138. Повесть Петеисе III. Древнеегипетская проза. М., 1978.

139. Поликарпов В. С. Контуры будущего цивилизаций. СПб—Ростов-н/Д— Таганрог. 2000.

140. Поппер К. Открытое общество и его враги. Т. 2. М., 1992.

141. Пору с В. Н. Обжить катастрофу. Своевременные заметки о духовной культуре России // Вопросы философии. 2005. №11.

142. Радклиф-Браун А. Р. Сравнительный метод в социальной антропологии // Антология исследований культуры. Том 1. Интерпретации культуры. СПб., 1997.

143. Режабек Е. Я. Проблема возвышения индивидуальной субъективности в процессе деятельности // Исторические основания взаимодействия культур. Ростов-н/Д, 1991.

144. Редер Д. Г. Черкасова Е. А. История древнего мира. Часть 1. М., 1979. Часть 2. М., 1982.

145. Репина Л. 77. Культурная память и проблемы историописания (историографические заметки). М., 2003.

146. Рикер П. Память, история, забвение. М., 2004.

147. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре // Культурология XX в. Антология. М., 1995.

148. Руднев В. Словарь культуры XX века. М., 1997.

149. Савельева И. М., Полетаев А. В. Социальная память о прошлом: типы и механизмы формирования. М., 2004.

150. Самосознание европейской культуры XX в. М., 1991.138,139,140,141,142,143,144,145,146,147,148,149,150,151.152153154155156157158159

151. Семенов Ю. И. Философия истории. (Общая теория, основные проблемы, идеи и концепции от древности до наших дней). М., 2003. Словарь античности. М., 1989.

152. Словарь философских терминов. Под. ред. В. Г. Кузнецова. М., 2004. Современная западная философия: Словарь / Сост.: Малахов В. С., Филатов В. П. М., 1991.

153. Современный философский словарь. Лондон, Франкфурт-на-Майне,

154. Париж, Люксембург, Москва, Минск, 1998.

155. Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992.

156. Степанов Ю. С. Семиотика концептов // Семиотика: Антология.1. Екатеринбург, 2001.

157. ТойнбиА. Постижение истории. М., 1990.

158. Томпсон 77. Устная история. Голос прошлого. М., 2003.

159. Тоффлер Э. Третья волна. М., 2004.

160. Уайт Л. А. История, эволюционизм и функционализм как три типа интерпретации культуры // Антология исследований культуры. Том 1. Интерпретации культуры. СПб., 1997.

161. Уайт Л. Фундаментальные характеристики культуры // Антология исследований культуры. Том 1. Интерпретации культуры. СПб., 1997а. Уорф Б. Отношение норм поведения и мышления к языку // Языки как образ мира. М.-СПб., 2003.

162. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. М., 2004.

163. Хайдеггер М. Бытие и время. М., 1997.

164. Хайдеггер М. Пролегомены к истории понятия времени. Томск, 1998.

165. Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. М., 1993.

166. Хантингтон С. Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности. М., 2004.

167. Хаттон П. История как искусство памяти. СПб., 2003.

168. Хюбнер К. Истина мифа. М., 1996.

169. Чаликова В. Предисловие к книге «Утопия и утопическое мышление» (М., 1991).

170. Шацкий Е. Утопия и традиция. М., 1990.

171. Шелер М. Положение человека в космосе // Проблема человека в западной философии. М., 1988.

172. Шеллинг Ф. В. Й. Сочинения в 2-х тт. М., 1987—1989.

173. Шопенгауэр А. Сочинения в 2-х т. М., 1993.

174. Шпенглер О. Закат Европы. В 2-х т. Минск. 1998—1999.

175. Штомпелъ Л. А. Смыслы времени. Ростов-н/Д, 2001.

176. Шуман Г. Скотт Ж. Коллективная память поколений // Социологические Исследования. 1992. №2.

177. Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование обществ. Сравнительное изучение цивилизаций. М., 1999.

178. Элиаде М. Очерки сравнительного религиоведения. М., 1999.

179. Яковлев В. 77. Социальное время. Ростов-н/Д., 1980.

180. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1994.

181. Contested Pasts: The Politics of Memory. Edited by Katharine Hodgkin, Susannah Radstone; 2003, Routledge.

182. Cornforth M. The Open Philosophy and The Open Society. NY. 1976.

183. Dalbello M. Institutional Shaping of Cultural Memory: Digital Library as Environment for Textual Transmission // Library Quarterly, vol. 74, no. 3, 2004.181182183184185186187188189190191192193194

184. Domanska E. The Material Presence of the Past // History and Theory. Vol. 45. №3. 2006.

185. Schwenkel C. Recombinant History: Transnational Practices of Memory and Knowledge Production in Contemporary Vietnam // Cultural Anthropology. Vol. 21. №1.2006.

186. Theorizing Historical Consciousness. Edited by Peter C. Seixas. 2004, University of Toronto Press.

187. Vansina J. Oral Tradition As History. 1985, James Currey Publishers. Vansina J. Oral Tradition: A Study in Historical Methodology. 2006. Transaction Publishers.

188. Wertsch, James V. Voices of Collective Remembering. 2002. Cambridge University Press.

189. Zerubavel E. Time Maps: Collective Memory and the Social Shape of the Past. 2003, University of Chicago Press.