Исламский проект политико-правовой модернизации российской государственности тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 23.00.02, кандидат юридических наук Крамаренко, Юлия Владимировна

• Крамаренко, Юлия Владимировна
• кандидат юридических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат юридических наук Крамаренко, Юлия Владимировна

Введение.

Глава 1. РОССИЙСКИЙ ИСЛАМСКИЙ ПРОЕКТ В ИНСТИТУЦИОНАЛЬНО-ПРАВОВОМ И ДОКТРИНАЛЬНОМ ИЗМЕРЕНИЯХ.

§ 1. Политико-правовая модернизация российской государственности: стратегии и риски.

§ 2. Исламские институты в отечественной правовой и политической культуре.

§ 3. Институционально-правовые формы взаимодействия светской и религиозной власти в исламском модернизационном проекте.

Глава 2. ИСЛАМСКИЙ ПРОЕКТ ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОГО СТРОИТЕЛЬСТВА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

§ 1. Исламский фактор постсоветской трансформации политической и правовой жизни.

§ 2. Исламский проект в контексте политико-правового обеспечения национальной безопасности: конфликтологический анализ.

§ 3. Политико-правовые технологии противодействия экстремистским формам реализации исламского государственно-правового проекта в России.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Исламский проект политико-правовой модернизации российской государственности»

Актуальность темы исследования. В процессе трансформации политических структур и правовых институтов в современной России выдвигаются различные проекты государственно-правового строительства, национального возрождения, укрепления суверенитета государственной власти, обеспечения достойного уровня жизни населения страны. Новый смысл приобретают и многообразные модернизационные и связанные с ними конфликтологические процессы.

Различные глобализациоппые факторы также оказывают воздействие на содержание и вектор предлагаемых авторами моделей постсоветского политико-правового развития, обусловливают не только доктринальное, но и практическое противостояние альтернативных стратегий, среди которых можно выделить и «Проект "Россия"», авторы которого считают, что у современного Российского государства нет возможности сохранить свою целостность и концепцию «суверенной демократии» в условиях заданных извне либеральных и демократических институтов, и проект «Россия-2», цель которого - утвердить в отечественном социуме разного рода «интернациональные» политико-правовые институты, создать доктрннальную основу для формирования критического отношения к сформировавшимся после 2000 г. властным структурам и проводимому ими курсу.

Именно в контексте поиска стратегии политико-правового и социально-экономического развития России с учетом ее поликонфессионального и многонационального состава и возникает необходимость рассмотреть исламский проект политико-правовой модернизации отечественной государствен-, ности. В принципе, он связан с особенностями российского мусульманского мира, его динамикой, спецификой межкультурной коммуникации, влиянием исламских правовых и политических институтов на постсоветское правотворчество и правоприменение как на региональном, так и на федеральном уровнях.

Кроме этого, события последнего десятилетия показали необходимость проведения комплексного политико-правового исследования так называемой «исламской угрозы», причем это важно сделать не только в общемировом масштабе, но, прежде всего, в плане обеспечения национальных интересов и национальной безопасности современной России. В частности, понимание i сущности исламского политико-правового модернизационного проекта органично связано с процессом сближения интересов населяющих страну народов, правовым обеспечением взвешенной государственной национальной, региональной и религиозной политики, формированием системы антитеррористических и антиэкстремистских мер, превенцией этноконфессиональных конфликтов и др.

В настоящее время назрела острая необходимость перехода на иную, чем это было принято ранее, систему правовых и социально-политических оценок «исламской проблемы», предполагающую дифференциацию, во-первых, различных направлений, институтов ислама и понимание их конструктивных и деструктивных начал, во-вторых, групп российского мусульманства, отличающихся между собой политической и правовой активностью, а также формами ее проявления.

Степень научной разработанности проблемы. Модернизационные процессы, имеющие место и в России, и в мире обширно исследовались не только в отечественной, но и в зарубежной литературе. Концептуальная основа теории модернизации была заложена в трудах Г.Дж. Бермана, Р. Даля, Н. Нойхауза, Д. Норта, Р. Пайпса, Ю. Хабермаса, Дж. Хоскинга, К. Хюбнера, К. Шмитта и других представителей западной мысли, а также в монографиях и научных статьях российских правоведов, философов, историков - П.П. Баранова, A.M. Величко, В.Ю. Верещагина, A.B. Гулыги, А.К. Дегтярева, В.В. Денисенко, П.Н. Дозорцева, А.Г. Дугина, A.A. Контарева,

O.B. Мартышина, M.H. Марченко, A.B. Малько, А.Ю. Мордовцева, Л.П. Рас-сказова, В.М. Розина, В.Н. Синюкова, В.Д. Соловья, В.Г. Федотовой, И.Б. Чубайса, Д.Ю. Шапсугова, В.Ю. Шпака и др.

Проблемы государственно-конфессиональных отношений, религиозной безопасности, политико-правовая специфика современного светского государства рассматривались некоторыми авторами в контексте постсоветских модернизационных процессов. В этом плане особый интерес представляют работы В.Г. Бабакова, В.В. Кожинова, А. Кураева, митрополита Иоанна, H.H. Лысенко, М.В. Назарова, A.C. Панарина, А.Н Севастьянова, архиепископа Серафима (Соболева), Е.С. Троицкого, С. Филатова, О. Хархордина, М. Ходанова, O.A. Шмаковой и др.

Особенности политико-правового оформления религиозной политики в рамках отечественного и зарубежного политического пространства анализировали С.А. Авакьян, К.В. Арановский, Н.В. Володина, C.B. Козлова, Г.В. Мальцев, Е.М. Мирошникова, И.В. Понкин, C.B. Потанина, Н.Х. Юскаев и др.

Поиск оптимального для национальных интересов россиян в глобализирующемся мире проекта государства, отвечающего особенностям отечественного политико-правового мира, имперским традициям и принципам «соборной», «суверенной» и иной демократии, критически оценен в исследовательских программах A.C. Андрейченко, А.Г. Дугина, A.A. Кокошина, А.П. Котельникова, А.И. Овчинникова, С.П. Федоренко, Л.М. Шураевой и др.

Отдельно следует отметить немногочисленные работы, посвященные собственно исламской проблематике, решению исламского вопроса в современной российской правовой и политической системах. Здесь следует прежде выделить труды В.Х. Акаева, С.А. Воронцова, Ю.Н. Голубчикова, И.П. Добаева, М.М. Керимова, A.B. Малашепко, Л.И. Медведко, P.A. Мнаца-каняна, Ф.М. Мухаметшина, В.И. Никитина, С.М. Прозорова, М.Б. Смолина,

Л.Р. Сюкияйнена, Л.Л. Хоперской, С.Б. Филатова, В.В. Черноуса, И.Г. Яко-венко и др.

Немалый интерес в плане изучения исламского проекта политико-правовой модернизации представляют статьи и монографии самих представителей отечественного мусульманского сообщества: Р. Гайнутдина, М. Са-наи и др.

Вместе с тем отдельного политико-правового исследования исламского проекта модернизации российской государственности пока не проводилось.

Объектом диссертационного исследования выступают процессы правовой и политической модернизации в условиях поликонфессиональной государственности.

Предметом диссертационного исследования является исламский политико-правовой проект трансформации институтов современной российской государственности.

Цель диссертационного исследования — выявить основные институты, принципы и приоритеты исламского проекта политико-правовой модернизации постсоветского государства в контексте национально-культурной самобытности.

Реализация поставленной цели осуществляется решением следующих исследовательских задач:

- выделить возникшие в ходе политико-правовой модернизации институтов российской государственности и связанные с исламской проблемой риски, определить стратегию их минимизации;

- определить содержание исламского политико-правового проекта, его структуру и основные функции;

- показать динамику развития институционально-правовых форм взаимоотношений светской и религиозной власти в исламском модернизацион-ном проекте; обосновать специфику исламской проблемы в контексте постсоветской трансформации национальной политической и правовой жизни; выявить особенности политико-правовой институционализации этнического (регионального) и транснационального ислама, обозначить угрозы национальной безопасности Российского государства; систематизировать политико-правовые технологии противодействия исламскому экстремизму в современной России.

Теоретико-методологическая основа исследования. Для решения поставленных в диссертационном исследовании задач использовались философские и общенаучные (диалектический, логический, анализа и синтеза, системно-структурного анализа, религиоведческий, конфликтологический, моделирования, прогнозирования и др.) методы, а также специальные методы научного исследования (институционально-правовой, сравнительно-правовой, историко-правовой, формально-юридический и др.).

Научная новизна диссертационного исследования обусловлена самой постановкой проблемы, сформулированной целью и поставленными задачами, и состоит в следующем:

1. На основе теоретико-методологического анализа в работе выявлены модернизационные риски, возникшие в ходе реализации принципов либерального проекта реформирования российской государственности, минимизация которых связана с корректировкой отдельных стратегических направлений постсоветской правовой политики.

2. Предложена авторская трактовка исламского политико-правового модернизационного проекта, его функций и приоритетов.

3. Выделены критерии политико-правовой специфики и форм взаимосвязи институтов светской и духовной власти в исламском проекте политико-правовой модернизации российской государственности.

4. Показана практическая значимость исследования исламского фактора в контексте решения первоочередных задач демократизации постсоветской правовой и политической жизни.

5. Выявлены особенности взаимодействия институтов этнического и «транснационального ислама» в современной России, влияющего на повышение конфликтогенности в региональном политико-правовом пространстве.

6. Дана критическая оценка и намечены перспективные политико-правовые стратегии и технологии противодействия исламскому экстремизму в разных ареалах российского мусульманского сообщества.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В рамках теоретико-методологической интерпретации либеральной стратегии постсоветского реформирования следует выделить следующие мо-дернизационные риски, имеющие конфликтогенный характер и деформирующие политико-правовой механизм обеспечения безопасности личности, общества и государства в контексте реализации исламского политико-правового проекта в России: а) стихийный характер возникновения и «ситуа-ционность» функционирования в стране исламских организаций на фоне системного кризиса и отсутствия целенаправленной конфессиональной и национальной правовой политики государства; б) низкий уровень не только правовой, политической, но и религиозной культуры российских мусульман как следствие советской атеистической политики и долговременной изоляции мусульманского населения страны от центров мировой исламской культуры, собственных духовных корней; в) ошибки в федеративной правовой политике, стимулировавшие процессы элитообразования в ряде исламских субъектов федерации на этноконфессиональной основе, нарушившие устойчивость развития и функционирования региональных правовых и политических систем; г) утрата российскими мусульманами опыта решения социальных проблем на основе исламских политико-правовых принципов предопределила конфронтационные формы исламского возрождения в модернизирующейся России.

2. Минимизация модернизационных рисков связана с формированием исламской политико-правовой стратегии Российского государства, включающей в себя: использование позитивного потенциала традиционного ислама в региональной правовой политике; признание ислама в качестве одной (наряду с православием) из традиционных российских религий, что приведет к изменению правового статуса этой конфессии; развитие институтов единой исламской правовой и политической культуры на основе сближения двух мусульманских сообществ («российского» и «северо-кавказского») и преодоления фундаментализма и ваххабизма; создание политико-правовых условий для распространения религиозных знаний и ценностей традиционного ислама среди мусульманского населения; разработка законодательной базы для восстановления духовных и иных связей российских мусульман с мировым мусульманским сообществом.

3. Исламский проект модернизации постсоветского институционально-правового и политического пространства направлен на создание и реализацию стратегии развития российского мусульманского сообщества в современной России, касающейся изменения правового и общественного статуса исламских организаций, и включает в себя несколько системообразующих элементов: а) институционально-нормативный (правовой), включающий законодательное оформление мусульманских организаций в России, определение их статуса, фиксацию места и роли мусульманского права в правовой системе страны, определение оптимального в контексте исламских религиозных канонов соотношения норм государственного, мусульманского и традиционного права (адата); б) институционально-организационный, предполагающий создание и укрепление различных исламских религиозных организаций на территории постсоветской России, налаживание в той или иной мере конструктивного диалога с международными исламскими организациями, а также с представителями иных отечественных конфессий, институтов публичной (федеральной, региональной и муниципальной власти), гражданского общества (политическими партиями, правозащитными движениями и др.), определение наиболее приоритетных направлений их деятельности в политико-правовой, социально-экономической и культурной (духовной) сферах и т.д.; в) доктринально-программный элемент связан с разработкой и пропагандой разного рода исламских концепций, имеющих религиозное, политическое, правовое, экономическое, военное и иное содержание, основанных на Коране, трудах авторитетных исламских богословов прошлого и иных источниках. Этот компонент современного исламского проекта выступает в качестве идеологической основы по отношению к иным его институтам.

К основным функциям исламского проекта политико-правовой модернизации российской государственности относятся: регулятивная, интеграционная, легитимизирующая (институты светской власти на федеральном и региональном уровнях), поддержание правового порядка (влияние на правовое поведение мусульман через религиозные каноны и организации).

4. В контексте институциональных (нормативных, организационных) и пеинституциональных (доктринальных, обыденных) форм исламского мо-дернизационного проекта в политико-правовом пространстве России необходимо учитывать особенности взаимосвязи светской и духовной власти на основе следующих критериев: уровень совпадения первоочередных целей, интересов и ценностей; юридическая и организационная специфика, характер структурного взаимодействия. В соответствии с ними оптимальной в плане обеспечения нормативно-правовой и институционально-организационной основ устойчивого развития отечественной государственности является кон-трактуалистская политико-правовая модель, предполагающая реализацию идеи меры и идеи порядка, что в практической плоскости означает императивное установление правовых пределов деятельности исламских религиозных структур, стремление к компромиссу между ними и федеральными, региональными и муниципальными органами власти при сохранении неподо-печности мусульманских организаций. Контрактуалистская модель должна не только декларироваться и концептуализироваться, но и получить соответствующее законодательное оформление.

5. В ходе постсоветской демократизации российской государственности именно исламизм (и отождествляемые с ним фундаментализм и ваххабизм) стал существенным деформационным фактором, определяющим процессы становления нового государственно-правового режима. Основные проявления исламизма (культивирование идеи джихада и разного рода фобий в отношении неисламского политико-правового опыта, стремление к возрождению архаических правовых и иных традиций, утверждение исключительности законов шариата и противопоставление их национальному праву и законодательству, ориентация на единство светского и религиозного начал в системе публичной власти и др.) привели не только к существенным искажениям в отечественной национальной правовой политике, вызвали кризисиые явления в ходе политико-правовой институционализации российского федерализма, но и способствовали делегитимации самого исламского модерниза-ционного проекта, вызвали его отторжение на структурно-институциональном, ценностном и нормативно-правовом уровнях, затормозили процесс исламского возрождения в условиях модернистской политико-правовой парадигмы.

6. Сохранение национальной идентичности в условиях эскалации гло-бализационных процессов обусловливает изменение политико-право-вого формата российской государственности в отношении институтов российского этнического и «транснационального ислама». Во-первых, представители федеральной, а особенно региональной и муниципальной власти, используя правовой, административный и иной ресурс, должны контролировать процесс взаимодействия российских мусульман и их лидеров с различными структурами «европейского» и «мирового» ислама, обеспечивая исюпочительно духовно-религиозный характер этой коммуникации, минимизируя ее юридические и политические аспекты как наиболее конфликтогенные, для чего важно внести некоторые коррективы в Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях»; во-вторых, необходимо пресекать любые попытки прозелитизма со стороны исламских религиозных (этнических и иных) организаций в отношении русского населения, соответственно, в правовых рамках; в-третьих, считая право нормативным медиатором, позволяющим в определенной мере адаптировать требования государства к национальным, религиозным и иным особенностям индивидов и их групп, тем не менее в отношении антиэкстремистской деятельности его регулятивпо-охранительный потенциал будет эффективен только при наличии политической воли, адекватной мере опасности российского исламизма во всех его формах.

Научно-теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования. Материалы, результаты и выводы диссертационной работы представляют интерес для дальнейшего научного исследования проблемы политико-правовой институционализации исламских этноконфессио-нальных отношений и традиций в контексте демократизации многонационального Российского государства. Содержание диссертации и многие ее положения найдут применение при чтении учебных курсов по общей теории государства и права, политологии, философии права, конституционному праву России и зарубежных стран, а также спецкурсов по правовой этнологии, юридической антропологии и др.

Апробация результатов исследования. Основные идеи, результаты, выводы и рекомендации диссертации отражены в четырех публикациях автора и были представлены в докладах на международных, всероссийских, региональных и вузовских конференциях, а также в межвузовских сборниках научных трудов. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на кафедре государственно-правовых и политико-философских дисциплин Ростовского юридического института МВД России.

Структура диссертации. Поставленная проблема, объект, предмет, цель и задачи исследования определили структуру диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих шесть параграфов, заключения и списка литературы.

Заключение диссертации по теме «Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии», Крамаренко, Юлия Владимировна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В постсоветский период проблема поиска оптимальной модели модернизации российской государственности получает новое качественное содержание, что связано со многими факторами, среди которых немалую роль играют поликофессиональный характер общества, имеющая место конкуренция двух мировых религий за влияние на те или иные трансформационные процессы, если не во всей стране, то, по крайней мере, в ряде ее регионов. Особенно исламский вопрос, конечно же, значим на Юге России. Исторически и геополитически именно субъекты ЮФО стали своего рода «плацдармом» для реализации институтов и принципов исламского политико-правового модер-низационного проекта. Однако этот процесс постепенно охватывает и иные российские регионы. Поэтому не замечать этого, стремиться нивелировать данную проблему на рубеже XX—XXI вв. совершенно невозможно, более того, и весьма опасно как в стратегическом, так и в тактическом планах.

В заключении диссертационного исследования необходимо подвести основные итоги, сделать выводы относительно специфики политико-правовой институционализации исламского модернизационного проекта в современной России, т.е. в условиях постсоветского государственно-правового строительства, неустойчивого развития национальной политической системы:

1. В силу действия множества факторов в современной России (как и во многих иных государствах, переживающих схожие процессы и явления, свойственные затянувшемуся переходному периоду) устранение причин возникновения модернизационных рисков все более и более приобретает правовой и политический характер, проблема минимизации последствий тех или иных институциональных искажений становится целью, которую стремятся решить в рамках различных направлений постсоветской правовой политики, в том числе (и это направление занимает в последнее десятилетие одно из значимых позиций) и в сфере национально-религиозных отношений. Кроме всего прочего, такая ситуация связана с природой и функциональной спецификой права как важнейшего социального института, его местом в системе государственной власти и управления.

2. Ислам на территории Российской империи имел и имеет свои отличительные черты, порожденные как спецификой ислама в целом, так и исключительно российскими реалиями. Так, одна из характерных черт «российского» ислама — его многоликость, обусловленная, прежде всего, этнической пестротой российских мусульман, тесным переплетением с местными традициями, обычаями (в том числе и правовыми обычаями) и нравами разных народов и этнических групп. Кроме этого, нельзя забывать, что российские мусульмане принадлежат также к разным направлениям ислама (сунниты, шииты), к разным догматико-правовым школам, к разным суфийским братствам. В целом же, при всей неоднозначности понятия «мусульмане» в российском обществе сложилось явное несоответствие между фактической ролью ислама в жизни российских мусульман и общества в целом и отношением к ним со стороны институтов государственной власти, правовым статусом этой конфессии.

3. Конституция РФ не является надежной правовой защитой православной государственности. Либеральный пафос Основного закона, множество рецепированных на «скорую руку» институтов («светского государства», «президентства», «прав человека», «приоритета международного права (международного договора) над российским законодательством» и др.), наличие ряда противоречий (особенно в отношении федеративных отношений) оставляют юридическую возможность для «протаскивания», политико-правовой институционализации разного рода проектов, моделей, доктрин, тем более, что никакая (пусть даже исторически выверенная и духовно адекватная большинству россиян) идеология «не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной»: в общем, как это ни парадоксально, но государство и общество есть, а национальной идеи нет.

4. Исламский политико-правовой проект следует соотносить с несколькими структурными уровнями национальной правовой культуры: аксиологи-чески-гносеологическим (выявление правовых ценностей неразрывно связано с процессом осознания права на доктринальном, профессиональном или обыденном уровнях жизнедеятельности индивида, а также тех или иных социальных групп, осуществляемой в пространстве национальной культуры); формально-юридическим (включающим источники права и сопряженные с ними юридические гарантии обеспечения приоритета права как особой, нормативной формы культуры и социального института, ориентирующиеся на конкретные средства и методы правового регулирования); субъектно-поведенческим, на котором свое внешнее выражение находят правовые поступки (правомерное или неправомерное поведение лиц), связанные с политико-правовыми архетипами, влияющими на их мотивацию и формы, структурами национального правового менталитета.

5. Со времени своего распространения ислам на нынешней территории России прошел несколько этапов: ислам в условиях мусульманского государства (X—XVI вв.); ислам под властью Российского государства (XVI - начало XX вв.); ислам в условиях советской власти (начало XX в. - конец 80-х гг.); ислам в России в постсоветский период.

6. В постсоветский период наблюдается возрождение исламских традиций в России, что объясняется многими факторами, но в первую очередь, конечно, либерализацией отечественного государственно-правового режима, включающей целенаправленную деидеологизацию, отмену идеологической цензуры, что стало источником обретения всеми российскими конфессиями относительной духовной автономии. Процесс деидеологизации устранял и сакральный характер главы государства («вождизм»), абсолютное начало правящих элит (хотя в разных формах, например, через партийные институты оно в той или иной форме сохранилось).

7. Сотрудничество государства и религиозных организаций зависит не только от принципов конфессиональной политики государственной власти, но и от понимания этих отношений со стороны религиозных лидеров, их политико-правовых и духовно-нравственных ориентаций, мотивов, деятельности, содержания институтов духовной власти.

В рамках системного анализа проблемы здесь следует учитывать ряд аспектов: а) сочетание статических и динамических моментов в существовании и развитии религиозных институтов и доктрин, диалектику политико-правовых традиций и инноваций, преемственности и новизны; б) специфику конкретного государства, прежде всего, его исторически-конфессиональные традиции (наличие или отсутствие традиционных религий, государственной церкви, клерикальный, светский либо «воинственно-атеистический» характер и т.п.), особенности межконфессиональных отношений, политическую и духовно-нравственную толерантность, имеющие законодательное оформление; в) уровень проникновения глобализационных факторов, зависящий от степени и характера интеграции государства в мировую политическую, правовую и экономическую системы.

Именно с этих методологических позиций и стоит рассматривать, например, такие явления, как «либеральный ислам», представители которого хотят, в принципе, «соединить не соединимое»: реформаторство, индивидуализм, западную версию прав человека с канонами и традициями ислама, мусульманской догматикой. Эти процессы в полной мере укладываются в схему «вестернизация-исламизация», движение по которой еще долго будет определять содержание исламского модернизационного проекта.

8. Среди направлений, выступавших за реформы во второй половине XIX - начале XX вв., видное место занимали панисламизм и исламский национализм. Главное отличие между ними сводилось к тому, что панисламисты призывали к объединению всех мусульман, вне зависимости от их национальной принадлежности, а националисты выступали за политические и религиозные реформы только в своих странах, подчеркивая их специфику. Однако и те, и другие пытались примирить ислам с новыми политическими, юридическими и социальными условиями, стремились осмыслить Коран и Сунну с рационалистических позиций.

9. Превращение ислама в фактор правовой и политической жизни российского общества в его институциональном и организационном измерениях имеет несколько аспектов: создание политических организаций, сформированных на принципе принадлежности к исламу и выдвигающих собственно религиозные требования (например, создание для каждого мусульманина условий, чтобы он мог следовать «исламскому образу жизни»); приобщение к государственной политике и власти мусульманских духовных лиц; обращение к исламу светских политиков, входящих в региональные и центральные элиты; использование ислама оппозиционными политическими партиями и движениями, включая сепаратистские.

10. Процесс реформирования постсоветской России связан с несколькими особенностями, так или иначе влияющими на понимание роли и значения исламского фактора в трансформации отечественной правовой и политической жизни: а) доминированием секулярного и позитивистского подходов к традиционалистским формам правовой и политической практики, характерное для российского либерального правоведения, ориентирующегося исключительно на общечеловеческие ценности, универсальные права и свободы человека и гражданина, рецепированные «конституционные конструкции», институты, нормы; б) непризнанием постсоветскими властными элитами значимости и опасности межрелигиозных и межцивилизационных противоречий, а также того, что «чисто внерелигиозные» политические и юридические идеи все менее становятся востребованными в эпоху «религиозных возрождений».

11. Рассматривая исламский политико-правовой проект модернизации постсоветской государственности, следует выделить и его «идентификационные» аспекты, играющие большую роль в утверждении в России тех или иных исламских институтов: а) в советском государстве компромисс публичной власти и исламского начала был ситуативен, а конфликт носил латентный характер, хотя и сдерживался с помощью административного ресурса, возможностью оперативного силового вмешательства, а также различными идеологическими компаниями; б) в настоящее время решающее значение приобрел вопрос формирования российской гражданской и политической идентичности, в рамках которой исламская (или этноисламская) идентичность не будет конфликтовать с государственной, но сможет стать ее значимым элементом, одной из основ самосознания многонационального и поликонфессионального народа; в) Конституция РФ, а также система текущих законов сформировали юридические предпосылки для такого процесса, создали новую систему политико-правовых координат: свойственный федеративному государству акцент на политическом и правовом единстве территорий и этносов совершенно не исключил и даже в какой-то мере стимулировал этноконфессиональное многообразие, получившее свое выражение в самых разных институциональных (правовых, политических, культурных и социально-экономических) формах.

12. Идеология и практика исламизма направлены на решение не религиозных, но чисто светских проблем обустройства общества. Его богословский дискурс — это не просто декоративный конфессиональный флер. «Исламский призыв» - это главный инструмент разъяснения рядовым мусульманам политических и социальных установок, а также средство мобилизации на борьбу, включая террор, за предлагаемые исламистами цели. В политической жизни исламизм исходит из единства светского и религиозного начал. Его идеологи не приемлют и намека на секулярность политических и правовых отношений, ибо сознают, что без признания за исламом «нерасчлененности» мирского и духовного их построения тотчас же становятся несостоятельными. Исламский модернизационный проект основан на признании двух начал: духовного и светского. Ориентирован этот проект на поиск взаимоприемлемых политико-правовых форм сосуществования и развития светской и духовной власти, создание правового механизма предупреждения и разрешения возникающих в условиях полиэтнического и многоконфессионального государства конфликтов. Так или иначе, но диалогизм и компромиссность являются базовыми принципами исламского варианта российской модернизации. Важно найти точки соприкосновения исламского сообщества и российской власти, светского и мусульманского права (особенно в контексте необходимости стабилизации положения в исламских регионах России).

13. В течение двух последних столетий мусульманское право, пройдя формальную институционализацию сначала в унитарном, православном христианском, затем и в атеистическом советском федеративном государствах, стало, по сути, частью правовой жизни России. Постепенное же падение значимости мусульманского права в советском государстве объективно связано с сужением правового и политического пространства ислама в стране и формированием уже вполне официального правового монизма. В XXI в. для большей части населения Северного Кавказа это право продолжает оставаться не только теорией обязанностей идеального характера, но и важным средством регулирования реальных общественных отношений. Его развитие следует стимулировать еще и потому, что, обладая авторитетом в глазах мусульманского населения России, мусульманское право способно выступать в качестве инструмента легитимации по отношению к позитивному, государственному праву.

14. Исследование исламского проекта политико-правовой модернизации отечественной государственности, безусловно, предполагает рассмотрение проблемы соотношения единого («чистого», «классического») и регионального ислама, которая в различных научных источниках часто представляется как противопоставление ислама «теоретического» и «народного» или «исконно исламских» традиций и «неисламских» элементов в идеологии современного ислама, а, кроме того, выражается в различении «ортодоксального» и «еретического» ислама и т.д. Анализируя исламский проект политико-правовой модернизации постсоветского государства и общества, необходимо выделять этноисламские и универсалистско-исламские элементы, четко дифференцировать собственные и импортированные институты. В имеющем место (еще начиная с XIX в.) «русско-кавказском» конфликте всегда (зримо или незримо) была и «третья сторона», имеющая в нем свои интересы. В 90-х годах XX в. такой стороной были международные исламские организации, имеющие (что чаще всего признано в мире) экстремистский характер, использующие материальные, политические, духовные ресурсы для поддержки военного противостояния на Северном Кавказе, придавая этому конфликту «религиозный», «священный» ореол, скрывая его подлинную сущность. Именно благодаря их деятельности возникли «ваххабитский» фактор, «борьба за чистоту ислама» и др.

К основным перспективам исследования исламского политико-правового проекта модернизации российской государственности следует отнести решение вопроса о законодательном оформлении традиционных исламских институтов (семейных, судебных, политических и др.) в мусульманских республиках Северного Кавказа. Это значимый шаг по стабилизации в регионе и по признанию позитивной роли исламского государственно-правового проекта в постсоветской России.

Список литературы диссертационного исследования кандидат юридических наук Крамаренко, Юлия Владимировна, 2008 год

1. Всеобщая декларация прав человека (принята на третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН Резолюцией 217 А (III) от 10 декабря 1948 г.) // Российская газета. 1998. 10 декабря.

2. Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 г.) (с изм. от 21 сентября 1970 г., 20 декабря 1971 г., 1 января, 6 ноября 1990 г., 11 мая 1994 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. №20. Ст. 2143.

3. Декларация принципов терпимости (утв. Резолюцией Генеральной конференции ЮНЕСКО от 16 ноября 1995 г.).

4. Декларация о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам, от 18 декабря 1992 г. // Действующее международное право: Сб. Т. 2.

5. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.) // Российская газета. 1993. 25 декабря.

6. Федеральный закон от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. № 39. Ст. 4465.

7. Федеральный закон от 11 июля 2001 г. № 95-ФЗ «О политических партиях» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 29. Ст. 2950.

8. Федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 113-Ф3 «Об альтернативной гражданской службе» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. №30. Ст. 3030.

9. Федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 30. Ст. 3031.

10. Указ Президента РФ от 10 января 2000 г. № 24 «Об утверждении Концепции национальной безопасности Российской Федерации» // www.garant.ru

11. Указ Президента РФ от 12 мая 2004 г. № 611 «О мерах по обеспечению информационной безопасности Российской Федерации в сфере международного информационного обмена» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2004. № 20. Ст. 1938.

12. Распоряжение Президента РФ от 17 марта 2001 г. № 133-рп «О Совете по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2004. №7. Ст. 512.

13. Постановление Правительства РФ от 15 июля 2006 г. №438 «Об утверждении Положения о Комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2006. № 30. Ст. 3400.

14. Монографии, диссертационные исследования, статьи, тезисы и доклады на конференциях

15. Алексий II. Готова ли Русская Православная Церковь стать государственной? // www.pravoslavie.ru

16. Амиргазин С.Т. Некоторые проблемы духовной ответственности религиозных конфессий и международной безопасности // www.kisi.kz/ img/docs/1139.pdf

17. Андреева JT.А., Ряховский В.В. Православие, протестантизм и стратегия устойчивого развития России в начале XXI в. // Общественные науки и современность. 2004. № 3.

18. Бачинин В.А., Сальников В.П. Философия права: Краткий словарь. СПб., 2000.

19. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М., 2000.

20. Берман Г.Дж. Вера и закон: примирение права и религии. М., 1999.

21. Бурьянов С.А. Государственная религиозная политика: новая концепция старые подходы // Закон и право. 2004. № 4.

22. Бурьянов С.А. Государственно-церковные отношения против свободы совести и правового государства// Отечественные записки. 2002. № 7.

23. Бурьянов С.А., Мозговой С.А. В России создается концепция отношений государства с религиозными объединениями // Право и политика. 2002. № 8.

24. Бурьянов С.А., Мозговой С.А. Государственно-конфессиональные отношения и тенденции трансформации законодательства о свободе совести // Юридический мир. 2001. № 12.

25. Вдовина JI.H. Что есть «мы»? (Русское национальное самосознание в контексте истории от Средневековья к Новому времени) // Русский народ: историческая судьба в XX веке. М., 1993.

26. Величко A.M. Философия русской государственности. СПб., 2001.

27. Верховский A.M. Государство против радикального национализма. Что делать и чего не делать? М., 2002.

28. Володина Н.В. Конституционно-правовые основы государственно-церковных отношений в России: XX век. М., 2000.

29. Воронцов С.А. Религия и право в контексте современной политической ситуации в России // Южнороссийское обозрение. 2004. Вып. 20.

30. Воронцов С.А. Ислам и политический экстремизм // Ислам и политика на Северном Кавказе. Ростов н/Д, 2001.

31. Вульфиус А.Г. Очерки по истории идеи веротерпимости и религиозной свободы в XVIII веке. СПб., 1911.

32. Гайнутдин Р. Муфтий. Ислам в современной России. М., 2004.

33. Гаджиев К.С. Геополитика Кавказа. М., 2001.

34. Гинзбург B.JI. Об атеизме, религии и светском гуманизме. М., 2008.

35. Голубчиков Ю.Н., Мнацаканян P.A. Исламизация России. Тревожные сценарии будущего. М., 2005.

36. Государственное право Российской Федерации / Под ред. O.E. Ку-тафина. М., 1996.

37. Григулевич И.Р. История инквизиции (ХШ-ХХ вв.). М., 1970.

38. Давид Р. Основные правовые системы современности. М., 1997.

39. Дзидзоев В.Д. Уроки национальной политики и перспективы этно-политических процессов на Северном Кавказе // RELGA. 2006. № 13.

40. Дитятин И.И. Из истории местного управления // Статьи по истории русского права. СПб., 1895.

41. Дозорцев П.Н. Конституционно-правовые основы свободы совести в России // Российская юстиция. 1999. № 2.

42. Доусон К.Г. Боги революции. СПб., 2002.

43. Друзенко Г. В поисках почвы // Религия и право. 2001. № 2.

44. Дурэм У.К. Перспективы религиозной свободы, сравнительный анализ. М., 1999.

45. Ельчанинов А., Эрн В., Флоренский П., Булгаков С. История религий. М., 1991.

46. Задарновский Б.Б. Национальная политика в Российской Федерации. М., 1993.

47. Зверде Э. Гражданское общество и православие в России: двойное испытание // Проблемы философии права: Сб. статей. Луганск, 2006.

48. Зуев С. Культурно-политические горизонты конфессиональной политики //Преодолевая государственно-конфессиональные отношения: Сб. статей / Под общ. ред. С.Н. Градировского. Н. Новгород, 2003.

49. Иоанн, митрополит С.-Петербургский и Ладожский. Самодержавие духа: Очерки русского самосознания. СПб., 1994.

50. Ислам в Российской империи. Законодательные акты, описание, статистика. М., 2001.

51. История отечественного государства и права / Под ред. О.И. Чистякова. М., 2001.

52. Калинин В.Н. Религия. Общество. Государство // Право и безопасность. 2005. № 3.

53. Кампер П. Религиозная свобода в Великобритании. М., 1998.

54. Каневский К.Г. Взаимоотношения светской школы и религиозных объединений: правовой аспект // Религия и право. 2005. № 2.

55. Карбонье Ж. Юридическая социология. М., 1986.

56. Карлейль Т. Французская революция. История. М., 1991.

57. Керимов Д.А. Методология права. М., 2001.

58. Киреевский И.В. Критика и эстетика. М., 1979.

59. Киселев С. Социальная адаптация бывших заключенных при участии Русской Православной Церкви // Право и безопасность. 2005. № 2.

60. Козлов О.Б. Духовная культура современных россиян в религиозном сознании: Автореф. дис. . канд. философ, наук. Майкоп, 2007.

61. Козлов C.B. Юридические механизмы обеспечения религиозной безопасности: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2006.

62. Колымагин Б.Ф. Миссионерская площадка или поле битвы? // Вопросы культурологии. 2008. № 1.

63. Константин (Зайцев), архимандрит. Чудо русской истории. Джор-данвиль, 1970.

64. Конституционное право: Словарь / Отв. ред. В.В. Маклаков. М., 2001.

65. Конституционное право: Энциклопедический словарь / Отв. ред. С.А. Авакьян. М., 2001.

66. Коркунов Н.М. История философии. М., 2005.

67. Котляревский С.А. Гражданская религия у Руссо // Вопросы философии и психологии. Кн. 102 (II). 1910.

68. Кузнецов Н.М., Понкин И.В. Конституционно-правовой анализ содержания принципа светского характера государства в Российской Федерации, закрепленного в части 1 статьи 14 Конституции Российской Федерации // www.religion.ng.ru

69. Малашенко A.B. Исламская альтернатива и исламистский проект. М., 2006.

70. Малько A.B. Политическая и правовая жизнь в современной России. М., 2000.

71. Маслова И.И. Деятельность Совета по делам религий при Совете Министров СССР в 1965-1985 гг.: «политика сдерживания» // Религия и право. 2005. № 1.

72. Миронов Б. Социальная история России периода империи (XVIII— начало XX вв.): В 2 т. М., 2003. Т. 1.

73. Мисроков З.Х. Феномен мусульманского права в процессах динамики систем права России (XIX начало XXI вв.) // Журнал российского права. 2002. № 10.

74. Мирошникова Е.М. Гражданская религия // Религия и право. 2004. № 1.

75. Митрополит Мефодий. Развитие государства без духовной основы немыслимо // Закон и право. 2003. № 3.

76. Можно ли обвинять Русскую православную церковь в агрессивности // Литературная газета. 2002. № 34 (5889).

77. Морозова Л.А. Проблемы современной российской государственности. М., 1998.

78. Мусульмане изменяющейся России. М., 2002.

79. Мусульмане в публичном пространстве Америки: Надежды, опасения и устремления. М., 2005.

80. Мухаметшин Ф.М. Взгляд на исламский фундаментализм. М.,1998.

81. Мчедлов М.П. Об особенностях мировоззрения верующих в постсоветской России. Некоторые результаты социологического мониторинга // Десять лет по пути свободы совести. М., 2002.

82. Научно-практический комментарий к Конституции Российской Федерации / Отв. ред. В.В. Лазарев. М., 2001.

83. Об укреплении начала веротерпимости / Полное собрание законов Российской империи. Т. 25. № 26126 (1905). Ст. I (4), И, IX.

84. Основы социальной программы российских мусульман // www.archipelag.ru/agenda/strateg/konfess/conception/islam/

85. Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 2004.

86. Панарин А.С. Реванш истории. Российская стратегическая инициатива XXI века. М., 2005.

87. Пестов Р.А. Институты церковного права в государственно-конфессиональных отношениях: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2006.

88. Пластун В.Н. Эволюция деятельности экстремистских организаций в странах Востока. Новосибирск, 2002.

89. Подберезный Е.В. Консервативный проект модернизации российской государственности: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2007.

90. Подопригора Р.А. Государство и религиозные организации (административно-правовые вопросы). Алматы, 2002.

91. Подопригора P.A. Государство и религиозные организации в сфере образования: Зарубежный опыт // Религия и право. 2003. № 1.

92. Понкин И.В. Правовые основы светскости государства и образования. М., 2003.

93. Преемственность и новизна в государственно-правовом развитии России / Под ред. Б.Н. Топорнина. М., 1996.

94. Преодолевая государственно-конфессиональные отношения: Сб. статей / Под общ. ред. С.Н. Градировского. Н. Новгород, 2003.

95. Полубояринова М.Д. Русские люди в Золотой Орде. М., 1978.

96. Прозоров С.М. Ислам как идеологическая система. М., 2004.

97. Проект Концепции вероисповедной политики России, разработанный Историко-правовой комиссией Русской Православной Церкви // www.pravoslavie.ru

98. Религия и права человека: на пути к свободе совести / Под. общ. ред. С.Б. Филатова. М., 1996. Вып. III

99. Ромашов P.A. Правовая культура и правовой нигилизм // Правовая культура современного российского общества: Матер, науч.-практ. конф. СПб., 2002.

100. Ряджапов Н.Х. Исламские учебные заведения в России. Государство, религия, церковь в России и за рубежом // Информационно-аналитический бюллетень Российской академии государственной службы. 2001. № 3.

101. Санаи М. Мусульманское право и политика. М., 2004.

102. Серебряков С.С. Светское государство и религиозное образование // www.religion.ng.ru

103. Ситников A.B. Православие и демократия. Социокультурный и религиозный фактор демократизации российского общества. М., 2006.

104. Сластилина Ю.В. Религиоведческая экспертиза как условие реализации права на свободу вероисповедания // Религия и право. 2005. № 2.

105. Смолин М.Б. Русский путь в будущее. М., 2007.

106. Соловьев B.C. Право и нравственность. Мн.-М., 2001.

107. Сюкияйнен JI.P. Найдется ли шариату место в российской правовой системе? // Ислам на постсоветском пространстве: взгляд изнутри. М., 2001.

108. Сюкияйнен Л.Р. Исламская политико-правовая культура и демократизация в мусульманском мире: конфликт или совместимость? // Религия и конфликт. М., 2007.

109. Сюкияйнен Л.Р. Есть ли у шариата перспективы на Северном Кавказе? //НГ-Религии. 1997. 27 февраля.

110. Сюкияйнен Л.Р. Шариат и мусульманско-правовая культура. М.,1997.

111. Сюкияйнен Л.Р. Шариат, адат и российское законодательство // Мусульмане изменяющейся России. М., 2002.

112. Словарь религий народов современной России. М., 2001.

113. Солженицын А.И. Двести лет вместе (1795-1995). М., 2001. Ч. 1.

114. Соловей В.Д. Кровь и почва русской истории. М., 2008.

115. Социальная антропология права современного общества / Под ред. И.Л. Честнова. СПб., 2006.

116. Страда В. Размышление о «политических религиях» XX века // Религия и политика в XX веке. М., 2005.

117. Строев Е.С. Проблемы российского самосознания // Вопросы философии. 2007. № 4.

118. Сыоэлл Э. Сравнительная характеристика светских государств и равенство религиозных организаций // www.religion.sova-center.ru/public-cations/

119. Тихомиров Ю.А. Закон и формирование гражданского общества // Государство и право 1991. № 8.

120. Федотова В.Г. Модернизация «другой» Европы. М., 1997.

121. Феномен экстремизма / Под ред. A.A. Козлова. СПб., 2000.

122. Филатов С.Б. Традиционные религии, «русская цивилизация» и суверенная демократия // Религия и конфликт. М., 2007.

123. Халфина P.O. Право как средство социального управления. М.,1988.

124. Чиркин В.Е. Основы сравнительного государствоведения. М.,1997.

125. Черданцев А.Ф. Государственная власть и ее обоснование // Правоведение. 1992. № 2.

126. Чубайс И.Б. Историзм, обустройство, духовность формула возрождения России, или российский идейный кризис в двух актах // Новые вехи. 1998. № 1.

127. Эбзеев Б.С., Айбазов Р.У., Краснорядцев С.Л. Глобализация и государственное единство России. М., 2006.

128. Элбакян Е.С., Медведко С.В. Интеллигенция и молодежь в контексте российской цивилизации. М., 2000.

129. Ядов В.А. Россия как трансформирующееся общество (Резюме многолетней дискуссии социологов) // Общество и экономика. 1999. № 10.

130. Якунин В.И. Государственная идеология и национальная идея: конституционно-ценностный подход // Государство и право. 2007. № 5.