Имущественно-демографическая характеристика московской купеческой семьи последней трети XVIII века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.00, кандидат исторических наук Фомина, Ольга Васильевна

• Фомина, Ольга Васильевна
• кандидат исторических наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Фомина, Ольга Васильевна

ВВЕДЕНИЕ. 2

ГЛАВА I СОЦИАЛЬНАЯ МОБИЛЬНОСТЬ И ИМУЩЕСТВЕННОЕ

ПОЛОЖЕНИЕ МОСКОВСКОЙ КУПЕЧЕСКОЙ СЕМЬИ. 27

1 .Динамика численности купеческих семей. 29

2. Динамика купеческих капиталов. 37

3. Имущественное положение купеческой семьи. 38

4. Женщины - главы купеческих семей. 43

ГЛАВА Н КУПЕЧЕСКИЙ ДВОР МОСКВЫ ПОСЛЕДНЕЙ ТРЕТИ XVIII В. 47

1. Характер купеческого дворовладения . 47

2. Социальный состав и людность купеческого двора. 57

ГЛАВА Ш СТРУКТУРА И ЛЮДНОСТЬ МОСКОВСКОЙ КУПЕЧЕСКОЙ СЕМЬИ ПОСЛЕДНЕЙ ТРЕТИ ХУШ В. 69

1. Структура и типы семей московских купцов. 69

2 .Людность семей московских купцов. 90

ГЛАВА ГУ ДЕМОГРАФИЧЕСКОЕ ПОВЕДЕНИЕ МОСКОВСКИХ КУПЦОВ

В ПОСЛЕДНЕЙ ТРЕТИ ХУШ В. 103

1 .Брачная структура и возраст вступления в первый брак. 103

2. Вдовство и повторные браки. 113

3. Разводы в среде московских купцов. 118

4. Соотношение возрастов супругов. 119

5 Детность супружеских пар. 124

ГЛАВА V РОЖДАЕМОСТЬ И СМЕРТНОСТЬ В СРЕДЕ МОСКОВСКИХ КУПЦОВ

В ПОСЛЕДНЕЙ ЧЕТВЕРТИ ХУШ В. 130

ГЛАВА VI ХАРАКТЕР БРАЧНЫХ СВЯЗЕЙ МОСКОВСКИХ КУПЦОВ. 151

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Имущественно-демографическая характеристика московской купеческой семьи последней трети XVIII века»

Семья является одной из наиболее древних форм социума и важным элементом общественной системы. Будучи социальным институтом, семья изменяется в зависимости от эволюции общества, несет на себе отпечаток региональных, сословных и профессиональных особенностей отдельных групп населения. Семья как одна из подсистем общества обращает на себя пристальное внимание представителей различных научных дисциплин: историков, социологов, этнографов, демографов, психологов. Последние десятилетия характеризуются ростом интереса не только к проблемам современной семьи, но и к развитию семейной организации на протяжении истории общества. При этом исследуютсяктурные элементы семьи, ее основные функции, в том числе: воспроизводство и социализация поколений, семейно-имущественные процессы, взаимоотношения между супругами, родителями и детьми, институт опеки и попечительства, забота о душевном спасении и многое другое. Одной из актуальнейших проблем, разрабатываемых в настоящее время представителями широкого круга гуманитарных наук, является вопрос о социальной роли женщины в семье и обществе. При всем разнообразии спектра вопросов в изучении семьи базовыми среди них являются демографические, поскольку они раскрывают объективные исторические параметры жизни семьи и позволяют вписать категории индивидуального и случайного в категории общего и закономерного.

Семья, будучи первичным элементом социальной структуры общества, воспроизводит на микроуровне сущностные параметры жизни социума и, в свою очередь, воздействует на его развитие. В частности, эта взаимосвязь общество-семья влияет на численный, поколенный и половозрастной состав, структуру и тип семьи. Различные сословия в феодальной России, выполняя присущие им функции, сформировали свои структурные типы семей, специфика которых соответствовала характеру и роду их хозяйственной деятельности. Это определяет необходимость изучения семьи с учетом социальной стратификации общества. Одним из наиболее социально значимых сословий России последней трети XVIII в. было купечество. Изучение имущественно-демографических параметров купеческой семьи на завершающем этапе оформления купечества в качестве сословия, несомненно, является задачей научно значимой и актуальной. Ее решение важно и с точки зрения активно разрабатываемой в современной отечественной и мировой историографии истории повседневности.

Важным рубежом в процессе оформления купечества в единое сословие были 1770-1780-е гг., когда произошло законодательное определение структуры и привилегий гильдейского купечества, обособившегося от массы посадского люда. Выбранный автором в качестве хронологических рамок исследования период позволяет установить семейно-брачные параметры, характерные для купечества до екатерининской городской реформы, и те изменения, которые они претерпели в связи с оформлением купечества в особое сословие.

Самой представительной частью российского купечества, наиболее полно отражавшей главные социальные характеристики этого сословия, выступало купечество Москвы. Московский посад намного превосходил посады других крупных городов России по численности населения. В 1760-е годы московское купечество составляло по данным 3-й ревизии 9 250 человек мужского пола1, в то время как в Петербурге насчитывалось 2 662 лица мужского пола, в Ярославле-5 860, в Калуге-6 41 б2. В рядах московского купечества наиболее полно был представлен высший разряд данного сословия - первогильдейцы. Известно, что основную массу населения всех посадов на протяжении XVIII в. составляли купцы 3-й гильдии. Во многих городах число и доля семей первостатейных купцов были крайне невелики. С проведением екатерининской городской реформы 1775-1785 гг. разделение российского купечества на три гильдии оформилось только в крупных торговых центрах. В уездных городах, где не было условий для накопления крупных купеческих капиталов, открывавших дорогу в высший л разряд сословия, 1-й гильдия или вовсе отсутствовала, или возникала эпизодически . В то же время, структура московского купеческого общества на протяжении всего XVIII в. представляла собой классический образец трехступенчатой социальной пирамиды, в которой доля высшего разряда всегда была достаточно велика. Так, в 1760-е годы первостатейные составляли 8,9%, всего посадского населения Москвы, купцы 2-й-46,7%, тогда как по общероссийским показателям на долю купцов 1-й гильдии приходилось 7,1%, купцов 2-й-24,7%4. Эта позиция не была утрачена и в 70-е гг., когда на долю купцов 1-й гильдии приходилось 8,7%.

Купечество Москвы - крупнейшего торгово-промышленного центра страны - было одним из самых активных в торгово-предпринимательской деятельности российского купечества. Московские купцы вели торговые операции не только в самой Москве и в различных частях России, но и занимали ведущее место во внешней торговле. По обороту внешнеторговых сделок через Петербургский порт в 1764-1765 гг. представители московского купечества превосходили и петербургских, и тульских купцов, чьи позиции были также весьма стабильны на внешнем рынке. Именно из среды московского купечества вышли крупнейшие предприниматели, торговавшие одновременно в ряде портов или пограничных городов, а также имевшие прямые связи с

1 Звягинцев Е.А. Рост населения в Московских слободах XVIII века. II Московский край в его прошлом. М., 1930. С. 141.

2 Кизеветтер A.A. Посадская община XVIII столетия. М., 1903. С. 416. Другие данные приведены в работе Н.Л. Рубинштейна. Так, согласно «Краткой ведомости. о числе купечества, также где, сколько и в каком звании оные находятся», составленной Комиссией о коммерции в 1769 г., в Москве общее число купечества составляло 6 834, в Ярославле-5 105, в Калуге-6 806. см. Рубинштейн Н.Л. Внешняя торговля России и русское купечество во второй половине XVIII в. //Исторические записки. Т. 54. М., 1955. С. 353.

3 Аксенов А.И. Очерки генеалогии уездного купечества XVIII в. М., 1993. С. 43.

4 Кизеветтер A.A. Посадская община. С. 158., Кабузан В.М. Изменения в размещении населении России в XVIII-первой половины XIX в. (по материалам ревизий) М., 1971. С. 94. торговыми партнерами западноевропейских государств5.

Первостепенное место занимали московские купцы и в развитии российской промышленности. Представители московского купечества являлись владельцами и содержателями крупнейших предприятий России, оборотные капиталы которых могли превышать несколько тысяч рублей, а нередко достигали десяти и более тысяч рублей. В 1790-е годы московским купцам принадлежало 80,1% полотняных, хлопчатобумажных, суконных и шелковых предприятий Москвы6.

Таким образом, интерес к московской купеческой семье как объекту исследования вполне оправдан. Московское купечество представляло собой один из ведущих отрядов российского купечества. Войти в его состав стремились представители различных непривилегированных сословий, в том числе и купцы других городов. В свою очередь, удержаться в рядах московского купечества могли только лица, обладавшие, помимо капитала, определенными личными качествами, не последнее место среди которых принадлежало предпринимательской хватке и владению профессиональными навыками. Москва, предоставляя широкие возможности для проявления деловой активности в различных областях торговой и промышленной деятельности (здесь имелся широкий рынок для приобретения сырья и оборудования, найма рабочей силы и сбыта готовой продукции), требовала от предпринимателя особых способностей к ведению торгов в условиях крупного города. Все это накладывало свой отпечаток на формирование характерных черт образа жизни, менталитета, семьи и брачных отношений в среде московского купечества.

В уникальных социально-экономических условиях Москвы сословная специфика купечества как торгово-предпринимательского сословия в наибольшей степени оказывала влияние на повседневную жизнь его представителей, и в частности на развитие купеческой семьи. Ее изучение позволит на примере московского купечества выявить взаимосвязь между социально-правовым и имущественным положением определенной категории населения и семейно-брачными параметрами. Разработка этой темы во многом дополнит существующие представления о населении крупного русского города последней трети XVIII века.

Цель исследования состоит в том, чтобы установить основные тенденции в демографическом развитии московской купеческой семьи на протяжении последней трети XVIII века. Для достижения этой цели необходимо проследить в динамике численность и структуру купеческой семьи, определить ее преобладающий тип, а также модель брачного поведения московских купцов, выявить взаимосвязь этих параметров с имущественным положением купеческой семьи, внешним отражением которого являлась ее гильдейская принадлежность.

5 Рубинштейн H.JL Внешняя торговля России. С. 350-355.

6 Индова Е.И. О российских мануфактурах второй половины XVIII в. // Историческая география России XII-XX в. М., 1975. С.250-263. Ковальчук A.B. Мануфактурная промышленность Москвы во второй половине XVIII в.: Текстильное производство. М., 1999.

В работе впервые на основе комплекса различных видов источников освещаются такие вопросы как структура, размеры, половозрастной и поколенный состав купеческой семьи, характер населения купеческого двора (численность, круг лиц, проживавших в купеческих дворах, их социальный статус и родственные отношения с хозяевами двора, его трудовые ресурсы). Второй блок вопросов включает анализ демографических процессов в среде московского купечества: продолжительность пребывания в браке и факторы, влиявшие на его прекращение, количество рожденных в браке детей и доля выживавших младенцев, сезонность зачатий, рождений и смертей, половозрастная смертность и ее причины, интервалы между рождением ребенка и заключением брака, рождением первого и последующих детей. В исследовании представлена характеристика сложившейся в среде московского купечества модели брачного поведения (уровень брачности, возраст вступления в брак, уровень окончательного безбрачия, возраст овдовения, повторные браки), основных факторов, влиявших на формирование этой модели. К этой проблематике тесно примыкает тема социального партнерства в браке, социального и возрастного равенства (или неравенства) супругов. Особый круг вопросов направлен на изучение динамики численности семей гильдейцев, интенсивности процесса обновляемости фамильного состава московского купечества, а также на выявление доли семей, возглавляемых женщинами.

Новизна поставленной цели состоит в том, что купеческая семья исследована крайне неполно и во временном и в региональном плане. Между тем, изучение истории семьи и брака существенно восполнит картину реальной жизни одной из категорий городского населения XVIII века. Попытка многоаспектной демографической характеристики московской купеческой семьи на основе комплекса источников применительно к последней трети XVIII в. предпринимается впервые. В исследовании использованы ранее не привлекавшиеся для изучения демографических процессов московского населения XVIII в. источники - метрические книги и исповедные ведомости приходов московских церквей.

Изученность темы. Социальная история на микроуровне в настоящее время привлекает все большее внимание исследователей. Обращаясь к изучению семьи, историки исследуют различные аспекты проблемы: бытовые традиции, роль и положение женщины в семье, воспитание детей, демографические параметры развития семьи. В нашей стране проблемы демографии семьи различных сословий России Нового времени разрабатываются с 60-х годов XX в. На сегодняшний день достаточно основательно исследована крестьянская семья Сибири. Характеристика семейного строя у русского населения Енисейского края в XVII-нaчaлe XVIII в. представлена в работе В.А.Александрова7. Структуре и численности семьи, типу семейных отношений государственных крестьян на Обском Севере в XVIII-пepвoй половине XIX в. посвящена

7 Александров В. А. Русское население Сибири XVII - начала XVIII в. (Енисейский край). М., 1964. статья Н.А.Миненко8. Демография крестьянской семьи Западной Сибири в ХУШ-первой половине XIX в. исследовалась З.Я.Бояршиновой и Н.А.Миненко9. Вопрос о численном и половозрастном составе семей государственных крестьян Сибири дореформенного периода затрагивался в работе Т.С.Мамсика10.

Менее полно представлена в литературе крестьянская семья других регионов России. Отдельная глава монографии Е.Н.Баклановой посвящена различным аспектам демографического развития семьи помещичьих и монастырских крестьян Вологодской губернии в конце ХУП-начале XVIII вв.11 Русская крестьянская семья Удмуртии рубежа XVII-XVIII в. в демографическом плане изучалась М.В. Тришкиной12. Семейно-брачные отношения в крестьянской среде орловской и смоленской крепостных деревень середины XVIII в. представлены в работах М.Ф.Прохорова13. Различные аспекты демографии крестьянской семьи брянских вотчин стояли в центре внимания исследования М.П.Мохначевой и М.Ф.Прохорова.14 Проблема численного и поколенного состава крестьянской семьи Замосковного горного округа в первой четверти XIX в. была освещена в работе Н.М.Арсентьева, М.Ю.Нечаевой и А.С.Черкасовой.15 Вопрос о величине семьи и размерах дворовых хозяйств на Левобережной Украине в середине XVIII в. был разработан в статье А.Л.Перковского.16 В работах, посвященных демографии крестьянской семьи различных регионов России, были затронуты вопросы, касающиеся ее структуры, численности, половозрастного и поколенного состава, обеспеченности трудовыми ресурсами, скотом и землей. Характер брачных связей у русских крестьян Сибири и Урала исследовался Н.А.Миненко, И.В.Злобиной и Р.Г.Пихоя.

Демография семьи других сословных групп населения позднефеодальной России представлена явно неполно. Семья мастеровых и работных людей изучалась только в пределах ограниченного региона: Н.В.Никишина посвятила специальное историко

8 Миненко H.A. Русская семья на Обском севере в XVIII - первой половины XIX в. // Советская этнография. 1971. № 6.

9 Бояршинова З.Я. Крестьянская семья Западной Сибири феодального периода. // Вопросы истории Сибири. Томск: издательство томского государственного университета. Вып. 3. Томск, 1967. Миненко Н. А. Численность и структура русской крестьянской семьи юго-западной Сибири в XVIII веке. // Бахрушенские чтения. Вып. 2. Вопросы истории Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1973. Она же Русская крестьянская семья в Западной Сибири (XVIII- первой половине XIX в). Новосибирск, 1977.

10 Мамсик T.C. Сибирская аграрная буржуазия дореформенного периода: опыт социально-демографического анализа. //Демографическое развитие Сибири периода феодализма. Новосибирск, 1991.

11 Бакланова E.H. Крестьянский двор и община на русском Севере. М, 1976.

12 Гришкина М.В. Семья у удмуртского и русского крестьянского населения Удмуртии в последней четверти XVII - первой четверти XVIII в. (поколенная и половозрастная структура, численный состав) //Вопросы социально - экономического и культурного развития Удмуртии в XVII - первой половине XIX вв. Ижевск. 1981.

13 Прохоров М.Ф. Населенность крестьянского двора в крепостной деревне Орловской провинции в середине XVIII столетия. // Проблемы исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья. М. - Курск, 1994. Он же. О семейно-брачных отношениях в смоленской крепостной деревне в середине XVIII в. // Проблемы исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья и Запада России. Материалы VI научн. конференции Липецк, 1998.

14 Мохначева М.П., Прохоров М.Ф. Крестьянская семья в крепостной деревне Брянского края в середине XVIII века. // Проблемы социальной истории Европы: от античности до нового времени. Брянск, 1995.

15 Арсентьев М.Ю. Нечаев A.C. Черкасова A.C. Семья рабочих в первой половине XIX в. по материалам Замосковных и Уральских заводов /типология и состав/. // Демографические процессы на Урале в эпоху феодализма. Свердловск, 1990.С. 126-128.

16 Перковский А.Л. О людности украинского двора и величине семьи во второй половине XVIII века. // Проблемы исторической демографии СССР. Таллин, 1977. демографическое исследование изучению численности и структуры семьи мастеровых и работных людей горнозаводской промышленности Алтая во второй половине XVIII в.17 В работе Н.М.Арсентьева, М.Ю.Нечаевой и А.С.Черкасовой был рассмотрен вопрос об особенностях влияния труда в промышленности на структуру, численный и поколенный состав семьи рабочих Замосковных и Уральских заводов в первой четверти XIX в. Для выявления особенностей типологии семей рабочих исследователями была проведена сравнительная характеристика семейной структуры рабочей и крестьянской семей Замосковного горного округа18. Демографическое развитие семьи городовых казаков Западной Сибири в течение XVIII-начале XIX в. охарактеризовано в статье А.Р. Ивонина. В круг проблем, поднятых автором, были включены вопросы о размере, структурном составе и детности семей этой сословной группы19.

Семья городских сословий и в региональных, и в хронологических рамках изучена пока недостаточно. Исключение составляет, пожалуй, сибирская купеческая семья, демографическая характеристика которой была представлена в исследованиях Е.А.Зуевой и Ю.М.Гончарова20 В частности, Е.А. Зуева, основываясь на сказках купцов, поданных ко 2-й (1744-1747г.) и 3-й (1762-1764гг.) ревизиям, рассмотрела вопросы о структуре, численном и поколенном составе иркутской купеческой семьи. В этой же статье она проанализировала характер брачных связей купцов Иркутска середины XVIII в.21 В другой своей статье Е.А.Зуева исследовала численный и половозрастной состав купеческой семьи Тобольска в 60-е годы XVIII в., а также изучила характер брачных связей тобольских купцов и вопрос о соотношении возрастов супругов22. В диссертации Е.А.Зуева проследила динамику численности и структуры купеческой семьи Сибири конца XVIII первой половины XIX в., выяснила степень устойчивости купеческих родов, рассмотрела брачный возраст и характер брачных связей в купеческой среде, проанализировала внутрисемейные отношения, охарактеризовала институт опеки и попечительства в купеческой среде23.

Исследование Ю.М.Гончарова относится к более позднему периоду. Оно посвящено анализу демографических процессов в купеческой семье Сибири во второй

17 Никишина Н. В. Численность и структура семьи мастеровых и работных людей горнозаводской промышленности Алтая во второй половине XVIII в. // Демографическое развитие Сибири периода феодализма. Новосибирск, 1991.

18 Арсентьев М.Ю., Нечаев A.C., Черкасова A.C. Семья рабочих в первой половине XIX в. по материалам Замосковных и Уральских заводов.

19 Ивонин А.Р. Численность и состав городовых казаков Западной Сибири в первой половине XIX в. //Демографическое развитие Сибири периода феодализма. Новосибирск, 1991.

20 Зуева Е.А. Русская купеческая семьи в Сибири к XVIII—первой половине XIX вв. Автореф. дисс. на соискание уч. ст. канд. истор. наук. Новосибирск, 1992; Гончаров Ю.М. Сибирская купеческая семья второй половины XIX—начала XX в. (по материалам компьютерной базы данных купеческих семей Томской губернии). Автореф. дисс. на соискание уч. ст. канд. истор. наук. Барнаул, 1997; Он же. Купеческая семья второй половины XIX—начала XX вв. (По материалам компьютерной базы данных купеческих семей Западной Сибири). М., 1999.

21 Зуева Е.А. Численность и структура купеческой семьи середины XVIII в. // Студент и научно-технический прогресс. XXV всесоюзная научная студенческая конференция. История. Новосибирск, 1987.

22 Зуева Е.А. Размеры и структурно-поколенный состав семьи тобольского купечества по данным третьей ревизии. //Студент и научно-технический прогресс. XXVI всесоюзная научная студенческая конференция. История. Новосибирск, 1988.

23 Зуева Е.А. Русская купеческая семьи в Сибири к XVIII—первой половине XIX вв. Автореферат кандидатской диссертации. Новосибирск, 1992. половине Х1Х-начале XX в. и выяснению взаимосвязи этих процессов с социально-экономическим развитием страны и региона. Автор затрагивает вопросы источниковедческого характера, раскрывает методику создания базы данных купеческих семей, которая легла в основу исследования. Историко-демографическая характеристика семьи охватывает широкий круг вопросов: анализ половозрастного состава и людности купеческой семьи, изучение семейного положения купцов, возраста вступления в брак, выяснение разницы возрастов супругов и характера брачных связей, восстановление поколенной структуры семей в национально-конфессиональном различии и в исторической динамике24.

Историко-демографическая характеристика семей различных городских сословий Западной Сибири на рубеже ХУП-ХУШ в. представлена в работе Н.А.Миненко. Источниковую базу исследования составили дозорные и переписные книги западносибирских городов (Верхотурья, Тюмени, Тары, Туринска, Томска, Кузнецка и Нарыма) за 1701-1719 гг. В работе дан анализ трудовых возможностей двора и соотношение полов в бракоспособных возрастах, сделана попытка выявить факторы, влиявшие на демографические процессы в семьях этих сословных групп, среди которых автор называет характер хозяйственной деятельности, уровень смертности, особенности "семейно-этических представлений", получившие распространение в той или иной сословной группе.25

Городская семья Урала в плане демографии исследована пока недостаточно. Отдельные аспекты проблемы нашли отражение в работе И.В.Злобиной и Р.Г.Пихоя. Основываясь на материалах метрических книг ряда приходов Екатеринбурга за 17641820 гг., авторы изучили характер брачных связей и вопрос о соотношении возрастов супругов у различных городских сословий (священников, купцов, мещан, посадских, мастеровых, крестьян, офицеров и дворян, ремесленников, цеховых и пр.)26.

Явно недостаточно изучена семья городских сословий Европейской России. Сравнительная характеристика демографических особенностей семей различных городских сословий Устюжны Железнопольской в начале XVIII в. была дана в ряде исследованиях М.Г.Рабиновича. Автор, основываясь на данных переписной ландратской книги города Устюжны Железнопольской (1713 г.), провел подсчеты количества семей посадских, духовенства, бобылей, работников оружейных заводов, служилых мастеровых, солдат и нищих, определил размеры, поколенный состав и структуру семей этих социальных групп города, дал анализ семейно-родственных связей, выявил

24 Гончаров Ю.М. Сибирская купеческая семья второй половины XIX -началаXX в.

25 Миненко Н.А. Городская семья Западной Сибири на рубеже XVII- XVIII веков. // История городов Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1977.

26 Злобина И.В., Пихоя Р.Г. Семья на Урале в XVII - первой половине XIX вв. // Деревня и город в эпоху феодализма. Свердловск, 1986. соотношение возрастов супругов и брачный возраст горожан . Ряд аспектов демографической характеристики различных социальных групп посада Брянска во второй четверти XVIII в. проанализирован в работе П.Н.Кириченко. В основу исследования легли материалы ревизских сказок брянского посада за 1744 г., охватывающие только мужскую часть населения28. Стоит упомянуть также работу И.Ю.Шустровой, посвященную некоторым демографическим параметрам городской семьи Ярославля конца XVIII-XIX в. Автор исследует половозрастной и родственный состав, структура и типы семей горожан29. В целом изучение особенностей демографического развития семьи городских сословий России XVIII в. требует новых исследований как в плане охвата территорий, так и в плане расширения проблематики темы.

Составной частью изучения истории семьи является анализ демографического поведения того или иного сословия или социальной группы. Демографические процессы, протекавшие в русском городе в период с 1740-1860-е годы, освящены в монографии Б.Н.Миронова. Автором охвачены такие вопросы как тенденции развития характера брачности, рождаемости и смертности различных категорий населения русских городов за, раскрыта проблема влияния неурожаев и эпидемий на демографические процессы в городе, проанализированы причины различий уровня брачности, рождаемости и смертности городского и сельского населения, реконструирована численность новорожденных и умерших для выяснения уровня естественного прироста городского населения30. Рядом историков - Н.А.Миненко, М.П.Мохначева и М.Ф.Прохоров, И.В.Злобина и Р.Г.Пихоя - были затронуты некоторые аспекты характера демографического поведения крестьян в XVIII в.: возраст вступления в брак, соотношение возрастов супругов, частота разводов31. Остальные работы, охватывающие эту проблематику, относятся к изучению демографических проблем более позднего периода. Попытка воссоздать социально-психологическую модель демографического поведения русского крестьянина в Х1Х-начале XX в. была предпринята в работе Б.Н.Миронова. В центре внимания автора - уровня брачности и рождаемости у крестьян, возраста вступления в брак, длительности репродуктивного периода у крестьянок, частоты вдовства, повторных браков и разводов32. Проблема

27 Рабинович М.Г. Очерки этнографии русского феодального города (горожане, их общественный и домашний быт). М., 1978; Он же. Русская городская семья в начале XVIII в. // Советская этнография. 1978, № 5. Он же. К стуктуре большой семьи у русских горожан в начале XVIII в. // Русские. Семейный и общественный быт. М., 1989.

28 Кириченко ГШ. Семья на брянском посаде в середине XIX в. (демографический аспект). // Проблемы социальной истории Европы: от античности до нового времени. Брянск, 1995.

29 Шустрова И.Ю. К вопросу о демографических характеристиках семьи у русских Верневолжского региона. На материалах Ярославской губернии конца XVIII-XIX века // Экономика, управление, демография городов Европейской России XV-XVIII вв. Материалы конференции Тверь, 18-21 февр. 1999. Тверь, 1999.

30 Миронов Б. H. Русский город в 1740-1860-е годы: демографическое, социальное и экономическое развитие. Л., 1990.

31 Миненко H.A. Русская крестьянская семья в Западной Сибири .С. 188. Мохначева М.П., Прохоров М.Ф. Крестьянская семья в крепостной деревне Брянского края в середине XVIII века. С. 111-112; Злобина И.В. Пихоя Р.Г. Семья на Урале. С. 132-134,139.

32 Миронов Б.Н. Традиционное демографическое поведение крестьян в XIX-начале XX в. // Брачность, рождаемость, смертность в России и в СССР. М., 1977. становления нового типа рождаемости в России была исследована А.Г.Вишневским, который затронул вопрос об изменения в матримониальном поведении населения различных регионов России во второй половине XIX в. (снижение возраста вступления в брак, повышение уровня окончательного безбрачия, тенденция к снижению рождаемости)33. Проблема характера брачного поведения населения России в конце XIX-начале XX в. была затронута М.С.Тольц. В этой связи автора интересовали такие вопросы как изменение возраста вступления в первый брак и уровня окончательного безбрачия, частота повторных браков и характер овдовения, а также общая длительность пребывания в браке34.

Семья московского купечества не стала предметом специального исследования. Тем не менее, ряд ценных наблюдений, касающихся вопросов естественного движения и формирования сословия, были сделаны в работах смежных тем. В 30-е гг. XX в. население московских слобод стало предметом изучения Е.А.Звягинцева. Автор впервые обратил внимание на парадоксальную ситуацию, сложившуюся в посаде Москвы XVIII в., которая характеризовалась ростом численности при полном отсутствии естественного прироста. Е.А.Звягинцев, проследив судьбы 817 семей природных тяглецов на протяжении периода с 1-й по 4-й ревизию, установил, что к 1782 г. только 19% семей оказались в наличии. «Убыль эту мы теперь решаемся назвать вымиранием. Перед нами вместо размножения - вымирание, форсированное страшным чумным годом, но отнюдь не им одним вызванное»35. Влияние неблагоприятной санитарно-эпидемиологической обстановки на численность и социальный состав населения Москвы 70-х гг. XVIII в. освещено в работах Т.И.Балакиной, где, в частности, приводятся данные о характере смертности в купеческой среде в период чумы 1771-1772 гг.36

Вопросы формирования высшего разряда московского купечества рассмотрены в работах А.И.Аксенова. В центре внимания исследователя - генеалогия московского купечества, источники и методы реконструкции родословных непривилегированных сословий, факторы, влиявшие на степень устойчивости купеческих родов, социальные источники пополнения высшего разряда московского купечества. Ряд ценных наблюдений А.И.Аксенова источниковедческого характера касаются анализа ревизских сказок, капитальных и окладных книг, метрических записей и исповедных ведомостей37.

Отдельные аспекты естественного движения московского купечества XVIII-XIX (на примере Басманной слободы) стали предметом исследования в диссертации

33 Вишневский А.Г. Ранние этапы становления нового типа рождаемости в России. //Брачность, рождаемость, смертность в России и в СССР. М„ 1977.

34 Толыд М.С. Брачность населения России в конце XIX—начале XX вв. //Брачность, рождаемость, смертность в России и СССР. М„ 1977.

35 Звягинцев Е.А. Рост населения в Московских слободах . С. 140-142.

36 Балакина Т.И. Москва и ее население во время чумной эпидемии /1770-1772 гг./Автореф. дисс. На соискание уч. ст. канд. ист. наук. М., 1989; Она же. Москва и ее население после чумной эпидемии (1770-1772 гг.) // Экономика, управление, демография городов европейской России XV—XVIII. Материалы конференции. 18-21 февраля 1999 г., Тверь. Тверь, 1999.

37 Аксенов А.И. Генеалогия московского купечества.; Он же. Очерки генеалогии уездного купечества .

Н.Л.Юрченко, основанной на сказках 1-й - 10-й ревизий. Н.Л.Юрченко разработала методику подготовки и первичной обработки данных ревизских сказок на ЭВМ, дала источниковедческую характеристику первичных материалов ревизского учета населения. Работа Н.Л.Юрченко особенно ценна в плане анализа информационных возможностей источника. В частности, она указала, что вычислить реальную рождаемость по ревизским материалам невозможно, так как в сказку не попадали сведения о детях, рожденных в межревизский период, которые умерли, не дожив до следующей ревизии. В силу этого данный вид источника может дать информацию только о так называемой «ревизскои» рождаемости .

Богатые возможности для исследования истории семьи и брака дает метод восстановления истории семей (ВИС), разработанный в середине XX столетия французскими учеными Л. Анри и М. Флери на материалах приходских книг39. Этот метод широко и успешно применяется в зарубежной историографии с 60-х гг. XX в. В отечественной исторической науке долгое время основным предметом исторической демографии считали население в целом, не уделяя должного внимания малой социальной группе - семье и отдельному индивиду, что свидетельствовало о различиях понимания предмета данной науки в России и за рубежом. Как считает Д.Н.Антонов40, исследовавший историю зарождения и развития метода ВИС, для отечественных работ этого периода характерен "статистико-стратиграфический подход (просчеты количественных аспектов населения и его распределение на территории)", а направление их исследований может быть определено как историко-демографическая статистика или история населения. Впервые метод ВИС в отечественной историографии был применен представителями таллиннской школы (Х.Э.Палли, Р.О.Пуллат, М.А.Сваране) на материалах лютеранских книг Эстонии XVII - XVIII вв.41

В настоящее время в отечественной историографии осуществляется обширная работа по выявлению и введению в научный оборот первичных материалов церковного учета населения, разрабатываются методики использования метода ВИС применительно к особенностям формуляра православных приходских книг, используется комплексный подход к источникам. В методологическом и источниковедческом плане метрические книги стали предметом исследований И.А.Антоновой, И.А.Троицкой, В.Н.Владимирова,

38 Юрченко Н.Л. Ревизские сказки как источник по социально-демографической истории (опыт обработки на ЭВМ ревизских сказок московского купечества XVIII-первой половины XIX вв.) Дисс. на соискание уч. ст. канд. ист. наук. Л., 1989.

39 Луи Анри, Ален Блюм. Методика анализа в исторической демографии. М., 1997.

40Антонов Д.Н. Восстановление истории семей: метод, источники, анализ. Дисс. на соискание, уч. ст. канд. ист. наук. М., 2000.

41 Палли Х.Э. Восстановление истории семей на ЭВМ по эстонским метрикам XVII-XVIII вв. // Опыт применения математических методов в исторических исследованиях учеными-историками ЭССР. Таллинн, 1976; Он же. Методика использования метрик в историко-демографических исследованиях // История СССР. 1982. №1; Пуллат P.O. О формировании населения Таллинна в XVIII в. и о рекострукции временных рядов в исторической демографии (по данным метрических книг) // Известия АН СССР, Общ. Науки. Таллинн, 1979, Т. 28; Сваране М.А. К вопросу о размерах семей в Риге в конце XVIII и первой половине XIX века // Тезисы докладов II Всесоюзного семинара по исторической демографии. Рига. 1977.

И.Г.Силиной. Опыт работы с приходскими книгами зарубежных историков-демографов изучен и обобщен Д.Н.Антоновым. История возникновения, ведения и хранения метрических книг в России освещена в исследованиях А.В.Елпатьевского, И.А.Антоновой. Материалы метрических книг и исповедных росписей, наряду с другими источниками, легли в основу изучения демографических процессов в среде купечества Западной Сибири XIX - начала XX в. Ю.М.Гончарова. В работе И.А.Троицкой, на основе демографической информации ревизских сказок 3-й и 10-й ревизии и метрических книг 1851-1853 гг. рассмотрены проблемы смертности крепостного крестьянства Московского уезда ХУШ-Х1Х вв.42 Широко используются возможности когортного анализа в изучении демографических характеристик семьи различных сословий России ХУШ-ХХ вв. (Ю.А.Мизис, В.В.Канищев, М.К.Акользина, И.Ю.Шустрова)43. В настоящее время в России сложилось несколько центров изучения метрических книг России ХУШ-ХХ вв. (Тамбов, Ярославль, Санкт-Петербург, Петрозаводск, Барнаул), где работа в основном ведется на материалах местных архивов.

Следует подчеркнуть, что основное внимание продолжает уделяться демографической истории сельского населения, тогда как городская семья в демографическом плане (особенно семья XVIII в.) исследована явно недостаточно, метрические книги московских приходов в плане изучения демографических процессов до сих пор остаются невостребованными. Восполнить этот пробел и призвана предлагаемая работа.

Источниковая база диссертации. Основой диссертации стали различные по характеру источники. Основой диссертации стали различные по характеру источники. Прежде всего, это статистические источники - материалы административного учета населения - ревизские сказки 3-й (1763 г.), 4-й (1782 г.) и 5-й (1795 г.) ревизий, в которых содержатся важные для демографического исследования сведения: родственный и половозрастной состав семьи, ее численность и структура. Три ревизии, осуществленные в последней трети XVIII в., дают уникальную возможность проследить семейно-брачные параметры купеческой семьи в динамике. Сведения сказок на протяжении ревизского этапа учета населения (начало ХУШ-середина XIX вв.) были

42 Троицкая И.А. Ревизии населения России как источник демографической информации (методологические проблемы). Дисс. на соискание уч. ст. канд. эк. наук. М., 1995; Антонова И.А. Метрические книги XVIII - начала XX вв. в России. Источниковедческое исследование. Дисс. на соискание уч. ст. канд. ист. наук. М., 1998; Владимиров В.Н., Силина И.Г. Метрические книги как историко-демографический источник. // Новые информационные ресурсы и технологии в исторических исследованиях и образовании. Сб. тезисов, докладов и сообщений Всеросс. Конференции М., 2000; Елпатьевский A.B. Законодательные источники по истории документирования сословной принадлежности в царской России (XVIII—начало XX в.) // Источниковедение отечественной истории. 1984. М., 1986; Гончаров Ю.М. Купеческая семья второй половины XIX—начала XX вв.

43 Каншцев В.В., Кончаков Р.Б., Мизис Ю.А. Соотношение когортного и сплошного анализа демографического поведения российского крестьянства XIX-начала XX в. (по материалам с. Малые Пупки Тамбовской губернии) // Социально-демографическая история России XIX-XX вв. Современные методы исследования. Материалы научн. конференции (апр. 1998.) Тамбов, 1999; Акользина М.К. Когортный анализ населения г. Моршанска первой половины XIX в. // Исследования молодых ученых по отечественной истории. Тамбов, 1998; Шустрова И.Ю. Очерки по истории русской семьи Верхневолжья в Х1Х-началеХХ в. Ярославль, 1998; Она же. К вопросу о демографических характеристиках семьи у русских Верневолжского региона. различны. Ценность названных трех ревизий для изучения семьи заключается в том, что, только начиная с 3-й ревизии, становится обязательной не только фиксация лиц женского пола, но и указание для каждой женщины имени, возраста, брачного состояния, социального и территориального происхождения, а с 5-й ревизии - года смерти и кратности брака. Уже с 6-й ревизии (1811 г.) в сказках фиксировались только имя и возраст женщин. В 80-х- 90-х гг. XIX века Н.А.Найденовым была подготовлена и издана многотомная публикация как первичных (купеческие сказки), так и вторичных документов - сказок выборных от купечества, составлявшиеся сотскими и слободскими старостами на основании сказок купцов для нужд московских купеческих учреждений44. В первый том вошли книги 1-й и 2-й ревизий по московским сотням и слободам, во второй - ревизские материалы 3-й ревизии. Последующие семь томов включили купеческие и мещанские сказки, поданные к 4-10-й ревизиям. В отдельных приложениях к томам составитель опубликовал окладные списки 1713 и 1717 г. по гостиной сотне Москвы, окладные книги 1748 г. (вторичные документы) и окладные сказки московских купцов 1766 г. и 1767 г. (первичные документы).

Н.А.Найденов не дал к своему изданию изложения принципов публикации. Однако краткие предисловия в начале каждой из частей второго тома свидетельствуют о том, что для Найденова было важно предоставить в распоряжение исследователей материалы ревизий, характеризующие по возможности все разряды московского купечества, все слободы, сотни и полусотни. Так, во втором томе издания по 13 слободам, 5 сотням и полусотням он опубликовал сводные ведомости (сказки выборных), составленные определенными по каждой слободе и сотне выборными (или, как значится в ведомости по гостиной сотне, "ревизорами"), а по остальным 11 слободам и двум сотням - сказки самих купцов, поскольку сказки выборных не сохранились. Пропущенными оказались две слободы (Кадашевская и Сыромятная), так как никаких документов, относящихся к ним, издателю обнаружить не удалось. Из окладных сказок 1766 и 1767 гг. сохранились документы по ГЗ слободам, также полностью вошедшие^ в издание Н.А.Найденова. Степень полноты опубликованных Найденовым источников может быть оценена довольно высоко. При издании текст сказок не передавался полностью, но и в сокращенном виде сохранялось основное содержание документа: сведения о возрасте купца на момент 2-й и 3-й ревизий, составе семьи (и возрасте домочадцев), месте жительства (своим двором или в наемном покое), семейном положении купца, его взрослых сыновей и братьев ("холост", "вдов"). Публикация Найденова чрезвычайно удобна в историко-демографических исследованиях, поскольку при издании источника составитель, максимально сократив словесное оформление сказки, полностью передал статистическую информацию источника.

44 Материалы для истории московского купечества. М., 1883 - 1891. Т. 1 -10. (Далее: Материалы.)

Использование ревизских сказок по публикации Найденова представляется нам вполне правомерным, так как высокая степень соответствия оригиналу была установлена в ряде работ. Достаточно назвать источниковедческое исследование Н.Л.Юрченко, в которой дана детальная проверка публикации на соответствие оригиналу45, монографию А.И.Аксенова, результаты которой также свидетельствуют о высокой степени достоверности источника. А.И.Аксенов так охарактеризовал труд Найденова: «Огромен вклад в источниковедческое обеспечение изучения истории купечества Н.А.Найденова. Благодаря его стараниям мы имеем лучшие до сего времени (и непреходящие в своем значении) многотомные серии публикаций капитальных книг, ревизских материалов и общественных приговоров московского купеческого общества»46.

Сказки сгруппированы по слободам и сотням. К 60-м годам XVIII века территориальный признак в понятии слободы (равно как и сотни) окончательно утратился, посадские имели дворы и нанимали жилье без какой-либо зависимости от принадлежности к той или иной слободе. Слобода стала представлять собой объединение посадских тяглецов, приписанных к слободе в фискальных целях. Причем запись в слободу не обязывала селиться на территории, значившейся под той или другой слободой. Каждая сказка фиксирует место жительства семьи с указанием прихода, что было важно с фискальной точки зрения, указывает, живет ли тот или иной купец со своей семьей или по записи в доме другого лица, "внаемном покое", "в углу" или "своим строением" на чужой земле.

Среди ревизских документов XVIII в. материалы 3-й ревизии представляют собой уникальный источник с точки зрения демографии купеческой семьи. Дело в том, что состав сведений ревизских материалов в течении XVIII в. менялся в зависимости от целей ревизии, имея тенденцию к расширению. Начиная с 3-й ревизии, становится обязательной фиксация не только лиц мужского пола, но и женского с указанием возраста, семейного положения ("девка", "жена", "вдова"), сведений об отце (имя, сословная принадлежность) и месте происхождения. Полнота статистической информации различна. По отдельным слободам47, кроме вышеназванных сведений, фиксируется имя, возраст, город и сам факт выдачи замуж дочерей, так же как и имя, сословие и профессия зятя. Эти данные позволяют установить степень социальной мобильности, в данном случае купеческих дочерей, посредством брака. Таким образом, в распоряжении исследователей демографии семьи действительно чрезвычайно ценный источник, позволяющий помимо структуры и формы семьи, количества ее членов, половозрастного и поколенного состава, изучить степень пополнения купечества за счет других сословий и степень выбытия в другие сословия через брак. Уже с 6-й ревизии

45 Юрченко Н.Л. Ревизские сказки как источник.

46 Аксенов А.И. Очерки генеалогии уездного купечества . С. 15.

47 Отсутствуют сведения о замужних дочерях по Гостиной сотне, Конюшенной Овчинной, Гончарной, Кожевницкой, Мясницкой, Садовой Набережной слободах, явно не полные сведения по Котельной слободе и по Большим Лужникам. сказки фиксируют сведения только об именах и возрастах женщин48. По косвенным данным источника можно установить средний возраст вступления в первый брак, частоту повторных браков, продолжительность репродуктивного периода у супружеских пар, уровень безбрачия, длительность пребывания в браке.

По 3-й ревизии сведения о лицах мужского пола представлены полнее. Так, кроме возраста купца и членов его семьи мужского пола на год проведения ревизии, указывается возраст по 2-й ревизии и год смерти умерших купцов. Последнее позволяет установить частоту и возраст вдовства у женщин. К сожалению, эта информация содержится в сказках не по всем слободам. Определить возраст вдовства у мужчин не представляется возможным, так как сведения об умерших женщинах отсутствуют. По этой же причине данные о количестве детей, особенно женского пола, также не могут быть признаны полными. Следует указать на плохую сохранность сказок купцов по Малым (Девичьим) Лужникам. Ко времени публикации источника несколько листов оказались истлевшими (причем при сопоставлении с окладными сказками выяснилось, что утраченной оказалась, в том числе и информация, касающаяся семей купцов 1-й гильдии).

В сказках купцов, относящихся к 3-й ревизии, указания на принадлежность купцов к той или иной гильдии отсутствует. Между купцами трех гильдий не наблюдалось существенных различий сословного характера: все платили подушную подать, отбывали рекрутскую повинность, выполняли казенные и выборные службы и подвергались телесному наказанию. Отдельные социальные группы посада различались между собой занятиями, доходами, материальным достатком. При выборе объекта исследования целесообразнее сгруппировать купеческие семьи в зависимости от гильдейской принадлежности главы семьи. В ревизских сказках как самих купцов, так и в сказках выборных отсутствует информация о распределении купцов по гильдиям, об их торгах и промыслах. По косвенным данным источника можно составить представление об имущественном положении купца (наличие своего двора) и, исходя из этого, предположить к какой гильдии он принадлежал, но в данном случае неизбежны ошибки. Необходимые сведения содержатся в окладных сказках 1766 и 1767 г. Однако сказки сохранились лишь по 14 слободам.49 По двум из них (Кадашевской и Сыромятной), как было уже отмечено выше, отсутствуют ревизские материалы. Степень сохранности окладных книг не дает возможности в полном объеме использовать в работе сохранившиеся по купечеству материалы 3-й ревизии. Исходя из вышеизложенного, в основу исследования были положены ревизские и окладные сказки по 11 слободам50 (из 29 слобод, сотен и полусотен). Численность мужского населения в семьях гильдейского купечества 11 слобод составляла, по нашим подсчетам, 2740 душ или около 30% общей

48 Аксенов А. И. Генеалогия московского купечества . С. 22

49 Материалы . М., 1885. Т. 2. Приложение.

50 Гостиная и Новгородская сотни, Голутвенная, Басманная, Алексеевская, Огородная, Котельная, Конюшенная Овчинная, Мещанская слободы, Крымские и Девичьи Лужники. численности всего мужского населения московского посада (9250 душ м. п.)51. В результате мы имеем достаточно репрезентативную естественную выборку.

По структуре окладные сказки сходны с ревизскими: приводятся сведения об имени, возрасте купца и его взрослых и малолетних сыновей (информация о лицах женского пола отсутствует). Таким образом, сопоставляя данные двух источников, можно проверить их достоверность. Важным этапом работы с материалами 3-й ревизии было сопоставление данных о каждой купеческой семье двух видов источников -ревизских и окладных сказок. Привлечение окладных сказок для освещения имущественно-демографических параметров семьи 1760-х гг. необходимо не только для получения сведений о торгах и промыслах купцов, но и для выяснения их гильдейской принадлежности, поскольку в сказках 3-й гильдии информация о распределении купцов по гильдиям отсутствует. С 4-й ревизии, указание на гильдейскую принадлежность становится обязательным.

Окладные сборы осуществлялись в России периодически и представляли собой форму прямого денежного налога. Окладные сказки 1766 г. и 1767 г., относятся к последнему (пятому) окладному сбору (манифестом от 17 марта 1775 г., взамен подушного сбора с купечества установлен однопроцентный сбор с объявляемого капитала52) и содержат сведения о размерах обложения купцов, основываясь на которых можно судить о состоянии каждой семьи в это время, а также об изменениях, произошедших со времени четвертого окладного сбора, осуществленного в 1757 г. (поскольку сказки фиксируют размер обложения и по четвертому окладному сбору). Сопоставление сведений двух источников позволяет проследить возможную зависимость количества детей в семье от ее благосостояния.

Необходимость соотнесения данных ревизских сказок отдельных семей с окладными сказками приводит к решению проблемы поиска и идентификации того или иного лица. При этом существенно облегчает задачу наличие у каждого, подавшего сказку, порядкового номера, а так же возможность сопоставления возраста, указанного по ревизии, с возрастом по окладной книге (разница, соответственно, в 3-4 года), поскольку написание фамилий и даже имен по двум источникам бывает различным. Так, фамилия купца 3 гильдии Василия Яковлева с. Корноусова по окладной книге изменена на "Корноухов." Купец 3-й гильдии, названный по ревизской сказке Матвеем Горбачевским, в окладной книге, то ли по ошибке переписчика, то ли по собственному желанию, значится под фамилией "Грибачевской". Иван Иванов с. Мялицын, 1-й гильдии купец, по окладной сказке фигурирует как "Мельницын", а Илья Иванов с. Шибака, купец 2-й гильдии во втором источнике назван "Шибакиным".53 Еще сложнее с однофамильцами, особенно если в качестве фамилии выступает за отсутствием

51 История Москвы. Т. 2. Период феодализма. XVIII в. М., 1953.С. 314.

52 ПСЗ Т. XX. № 14275. п. 47. С. 86.

53 Материалы . М., 1885. Т. 2. С. 66., 94., 127., 183. Приложение. С. 77., 134., 140., 115. фамильного прозвания отчество. Дело осложняется еще и тем, что отчество отца, заменявшее ему фамилию, не наследовалось сыновьями, и они фиксировались ревизией со своим отчеством по имени отца. Например, у купца 1-й гильдии Степана Володимирова отца звали Володимир Михайлов, устоявшегося фамильного прозвания к моменту ревизии семья не имела. По отдельным семьям не сохранилось окладных сказок (либо они вообще не были поданы тяглецами). Окладная сказка купца первой гильдии Григория Васильева с. Грязнова отсутствует. О том, что он купец 1-й гильдии и торгует в разных городах, выяснилось из окладной купца 2-й гильдии Андрея Семенова, который жил в доме Грязного и находился у него в услужении (вел торги)54.

Круг информации сказок последующих ревизий 4-й и 5-й становится еще более широким. Прежде всего, стала упоминаться гильдейская принадлежность купца. Во-вторых, в сказках 5-й ревизии содержатся сведения о годе смерти жены купца, что позволяет установить возраст овдовения московских купцов. В сказки 5-й ревизии включалась также информация о кратности брака купца.

Проведение реформы 1775 г. явилось толчком к созданию капитальных и приходных книг московского купечества, в сказки которых вносились сведения о лицах, причислившихся к сословию. Каждый податель сказки сообщал о наличном капитале, месте жительства, перечислял лиц, объявлявших совместный капитал. Для нашего исследования этот источник особенно важен тем, что его сведения позволяют установить пофамильную сменяемость московских купеческих семей, проследить динамику купеческих капиталов по гильдиям и численный рост сословия55.

Ценными источниками о естественном движении в среде московского купечества XVIII в. являются материалы церковного учета населения - метрические книги и исповедные росписи, относящиеся к номинативно-статистическим источникам. Метрические книги и исповедные росписи московских приходов хранятся в настоящее время в Центральном Историческом архиве Москвы.

Повсеместное ведение метрических записей в России связано с указами Петра I. Первым официальным документом, требовавшим регистрировать рождения и смерти в России, считается указ от 14 апреля 1702 г., по которому московские священники обязывались подавать в Патриарший приказ недельные ведомости о родившихся и умерших56. Систематическое же ведение метрических книг в России началось с мая 1722 г. "Прибавление к духовному регламенту" требовало от священников "иметь . у себя книги, которые обычно нарицаются метрики" для записи дат рождений и крещений младенцев, бракосочетаний и смертей57. С 1775 г. метрики приобретают статус "актов состояния" (принадлежность лица к определенному сословию) и стали считаться

54 Материалы. М., 1885. Т. 2. Ч. 2. С.118; .Материалы. Т. 2. Приложение. С.147

55 Книги капитальные и приходные московского купеческого общества. М., 1910-1913. Т. 1-6. (Далее: Капитальные книги. )

56 ПСЗ - 1. T. IV. № 1908.; Елпатьевский A.B. К истории документирования актов гражданского состояния в России и СССР. //Актовое источниковедение. М., 1979. С.58. главным доказательством факта брака (".метрические тетради должны признаваемы быть не токмо вместо прежних обысков и присяг, но и служить на будущее время достоверными о браках справками.")58. Приходская метрическая книга велась в приходе в течение нескольких лет, затем поступала на хранение в ризницу церкви. Консисторский список записей метрической книги в форме метрической тетради за каждый год в январе месяце подавался священником в консисторию через духовное правление. Там метрические тетради приходов каждого сорока Москвы брошюровались в одну книгу, на титульном листе которой значилось, например, "Метрические ведомости приходов Замоскворецкого сорока за 1785 г."

По московским приходам XVIII в. сохранились как приходские метрические книги, так и консисторские списки с них. Консисторские копии метрических книг, являющиеся по отношению к приходским метрическим книгам вторичными документами, сброшюрованы по годам и сорокам Москвы в отдельные книги под титульным названием "Метрические ведомости". Консисторские дубликаты сохранились только с 1777 г. и не за все годы. Приходские книги сохранились значительно хуже. Многие приходы представлены книгами только за Х1Х-начало XX в. Имеющиеся же за XVIII в., за редким исключением, также как и метрические ведомости, охватывают период последней четверти века. Стоит подчеркнуть, что материалы первичного церковного учета за редчайшим исключением не публиковались, современное состояние метрических книг вызывает серьезные опасения у специалистов. Некоторые из них требуют реставрации и уже недоступны исследователям59. В связи с этим необходимость введения в научный оборот этого комплекса источников не вызывает сомнений.

Вопрос о полноте информации двух видов метрических книг в историографии решен в пользу приходского60. Сопоставление московских метрик не позволяет в полной мере согласиться с этим выводом. Так, например, встречаются экземпляры приходских метрических книг, в которых полностью отсутствуют сведения о браках61, вероятно, велись дополнительные книги, которые не сохранились. Настоящее замечание диктует необходимость использования записей и приходских книг, и их консисторских списков для получения дополнительных сведений и взаимопроверки, что осуществлено в предлагаемой работе.

Степень достоверности данных метрических книг зависит от величины прихода, от обширности территории, население которой относилось к приходу, от личности приходского священника. Низкую оценку достоверности и полноты церковного учета населения высказывал еще в середине XIX в. Д.П.Журавский. Необразованность духовенства, отсутствие контроля со стороны властей за ведением метрических записей,

57 ПСЗ - 1. Т. VI. № 4022.

58 ПСЗ -1. Т. XXIII. № 14356. С. 198.

59 ЦИАМ. Ф. 2121. Оп. 1. Д. 747, 1221,1387, 1390.; Ф. 2126. Оп. 1. 725.

60 Антонов Д.Н., Антонова И.А. Метрические книги: время собирать камни // Отечественные архивы. 1996. №5 С. 35.

61 См., например: ЦИАМ. Ф. 2121. Оп. 1. Д. 541, 548, 748. недостаточное количество приходских священников и подчас огромные территории прихода - вот основные причины, в силу которых метрические записи страдали Л неполнотой . Оппонентом мнению этого исследователя в наши дни выступает И.А.Антонова, которая считает, что "усредненная оценка фактической полноты и исторической достоверности регистрации невозможна в принципе", поскольку "уровень образованности приходского священника, его менталитет, знание прихожан и их частной жизни, существенно влияли на содержательную сторону записей". Оценка полноты и достоверности метрических книг должна производиться дифференцированно для записей каждого священника отдельно63. Применительно к приходам Москвы достаточно напомнить известный факт, что этот город издавна славился огромным количеством церквей и монастырей. Так, только в трех из шести сороках, на которые делились церкви Москвы, насчитывалось в последней трети XVIII в.: в Никитском - 47 приходских церквей, в Замоскворецком - 48, в Сретенском - 4964. Это говорит о том, что на каждого священника приходилось вполне обозримое число прихожан. Встречались приходы, насчитывающие 20, 19, 14, 13 и даже 5 дворов65. Например, в Замоскворецком сороке, по нашим подсчетам, приход в среднем включал 41 двор. На средний же российский приход приходилось 60-100 дворов66. Вряд ли мы ошибемся, если предположим, что уровень образования московских приходских священников был на порядок выше, в сравнении со священниками удаленных городов и сел, что говорит о точности осуществляемых ими метрических записей.

Степень сохранности источников и трудоемкость работы с ними не позволяют обработать весь массив документов. Правомерно поставить вопрос о выборочном исследовании. Л.М.Рянский обосновал репрезентативность 3-х процентной выборки для анализа демографических процессов67. В предлагаемой работе использованы метрические книги и исповедные росписи четырех московских приходов Замоскворецкого сорока (Воскресения Христова в Кадашеве, Архангела Михаила в Овчинниках, Святых Бессеребреников Космы и Дамиана в Нижних Садовниках, Воскресения Христова в Монетчиках)68 1784-1801 гг. Выбор продиктован результатами обследования состава населения приходов пяти московских сороков по исповедальным ведомостям. Значительная концентрация посадского населения наблюдалась в эти годы в приходах Замоскворецкого сорока69.

62 Журавский Д.П. Об источниках и употреблении статистических сведений. М., 1846. С. 132- 138.

63 Антонова И.А. Метрические книги XVIII - начала XX в. в России: источниковедческое исследование. Автореф. дисс. На соискание уч. ст . канд. ист. наук. М., 1998. С. 10 С. 12.

64 Снегирев И.М. Москва. Подробное историческое и археологическое описание города. Т. 1. М., 1865 г. С. 58, 68, 80.

65 ЦИАМ. Ф. 203. Оп. 747. Д. 550. Л. 8 об, 22 об, Д. 549. Л. 18, 56 об, 58, 185 об, 203, Д. 561. Л.38.

Миронов Б. Н. Исповедные ведомости - источник о численности и социальной структуре православного населения России XVIII-пepвoй половины XIX в. // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1989. Т. XX. С. 106.

67 Рянский Л.М. Движение крепостного населения в период кризиса феодализма в России (Опыт количественного анализа по данным Курской губернии) // ИСССР. 1991. № 2. С. 144-145.

68 ЦИАМ. Ф. 2121. Оп. 1. Д. 90, 91, 101, 102, 541, 542, 548,748; Ф. 203. Оп. 745. Д. 1, 42; Оп. 747. Д. 539.

69 Там же. Ф. 203. Оп. 747. Д. 539. Л. 51об, 58об., 126об., 239,256, 317об., 338об.

В изучаемых приходах насчитывалось в 1785 г. 147 дворов (63 - принадлежали московским купцам), в среднем на приход приходилось 36,7 двора70. В четырех вышеназванных приходах на долю московских купцов приходилось от 13% (ц. Воскресения Христова в Монетчиках) до 35,9% (ц. Святых Бессеребреников Космы и Дамиана в Нижних Садовниках) от всего населения. В 1785 г. в исповедных росписях значилось 108 семей московских купцов, что составляло 5% от общего числа (2 148 семей)71. Сопоставление встречающихся в метрической книге купцов с данными исповедных росписей характеризует степень полноты учета священниками прихожан своих церквей. Судя по сопоставлению метрических записей и данных исповедных росписей за 1785 г., пропуски купеческих семей и дворов минимальны. В росписи прихода Воскресения Христова в Монетчиках не внесена семья купца Осипа Елисеева72. В росписи прихода ц. Святых Бессеребреников Космы и Дамиана в Нижних Садовниках оказалась пропущена одна семья (Степана Семенова, который проживал во дворе раскольника73), в росписи прихода ц. Воскресения Христова в Кадашеве - три семьи. По метрической записи московский купец Матвей Тимофеев с семьей проживал во дворе купца Якова Масягина. Двор в росписи упоминается, но семья Матвея Тимофеева в роспись не внесена. Хотя достоверно, что в декабре 1785 г. в доме Якова Масягина в семье Матвея Тимофеева родилась дочь Прасковья. Информация об этом занесена в метрическую книгу74. Роспись сообщала о наличии 37 семей московских купцов. Пропущены были три семьи (кроме Матвея Тимофеева, семьи Ефима Иванова и Ивана Тимофеева). В росписи прихода Архангела Михаила в Овчинниках внесены 23 семьи московских купцов. О том, что в приходе проживали семьи купцов Фетода Семенова, Самуила Васильева и 2-й гильдии купца Михаила Петрова (а также о том, что в этом приходе у него был двор), свидетельствуют метрические записи75. Таким образом, в 1785 г. в названых приходах фактически было не 108, а 116 семей московских купцов.

Исповедные росписи или ведомости представляли собой описи наличного состава семей по дворам, сгруппированные по сословиям. Сначала вносились дворы духовенства («духовных»), затем военных и приказных, после них - посадских. Причем, если в росписи оговаривалось, к какой из категорий посада относится лицо (московский или иногородний купец, какой гильдии, мещанин), то в итоговой ведомости, где приводились численные характеристики население посада, все эти разряды объединялись под рубрикой «посадские». Дворовые расписывались после своих хозяев, поскольку население вносилось строго по дворам. В итоговой ведомости они фигурировали под отдельной рубрикой - «дворовые». Последними вносились дворы

70 Там же. Ф. 2121. On. 1. Д. 546. Л. 7об, Ф. 203. Оп. 747. Д. 539. Л. 59, 255об.

71 Кафенгауз Б.Б. Город и городская реформа 1785г. И Очерки истории СССР. Период феодализма. Россия во второй пол. XVIII в. М., 1956. С. 158.

72 ЦИАМ. Ф. 203. Оп. 747. Д. 539. Л. 17 об - 27; Ф. 745. On. 1, Д. 42, Л. 61.

73 Там же. Ф. 2121. On. 1. Д. 541. Л. 81.

74 Там же. Ф. 2121. On. 1. Д. 90. Л.18, Ф. 203. Оп. 747. Д. 539. Л. 56.

75 Там же. Ф. 2121. On. 1. Д. 748. Л. 6 об, 7 об, 9. различных категорий крестьян. Если в приходе проживали раскольники, то их дворы описывались отдельно, независимо от сословной принадлежности дворовладельца, но притом обязательно оговаривался его сословный статус. Роспись упоминала каждого члена семьи, родственников и прочих домочадцев (служителей, работников, дворовых, квартирантов) с указанием возраста, родственного или иного отношения к главе двора, а также с отметкой о прохождении исповеди, принятии или непринятии святого причастия и причин, по которым лицо не исповедовалось или не причастилось ("за отлучкою", "за нерадением"). В конце списка дворов подводились итоги численности мужского и женского населения приходов по сословиям. Исповедные книги отправлялись в духовные консистории, где должны были составляться исповедные экстракты для представления в Духовную дикастерию. Исповедные росписи или ведомости московских приходов также представлены двумя видами. Консисторский экземпляр сохранился почти за все годы XVIII в. начиная с 1734 г. Приходские исповедные росписи представлены единичными экземплярами. Исповедные росписи московских приходов являются ценнейшим источником изучения сословного состава населения московского двора, численности купцов, живущих в приходе. Применительно к истории супружеских пар исповедные росписи позволяют установить возраст родителей на момент рождения ребенка, восполнить пробелы в возрастах смерти. В метрических записях о рождениях упоминался только отец ребенка, имя матери восстанавливается по росписям. История возникновения и ведения исповедных росписей подробно изложена в работах Н.А.Варламовой, Б.Н.Миронова76. Отметим только, что единый порядок составления и форма росписи были введены в 1737 г. Указом от 16 апреля 1737 г. предписывалось "градским и уездным всех приходов церквей священникам, каждому со своим причтом, сочинить прихожанам своим всякого чина мужеска и женска пола, от престарелых и средовечных, до сущаго младенца именные по чинам и домам, верныя, с показанием коемуждо лет от рождения их, росписи.". Одной из задач составления исповедных росписей объявлялось выявление "потаенных раскольников" для обложения их двойным окладом. В связи с этим от священников требовалось совершать требы только для своих прихожан77. Что касается достоверности информации исповедных росписей, то детальное сравнение учета населения по церковной статистике с ревизским и полицейским позволил Б.Н.Миронову дать высокую оценку точности учета приходским духовенством православного населения в исповедных ведомостях, особенно за период с 1782 по 1815 года78.

76 Миронов Б.Н. Исповедные ведомости - источник о численности и социальной структуре. С. 102-117. Варламова H.A. Исповедальные ведомости 1737 г. как источник по истории населения Петербурга //Проблемы отечественной и всеобщей истории. Л., 1988. Вып. И. С. 187-196.

77ПСЗ- l.T. X. №7226. С. 114-116.

78 Миронов Б.Н. Исповедные ведомости - источник о численности и социальной структуре. С. 109-114.

Важнейшим источником информации о размерах, стоимости и расположении дворовладений московских купцов являются актовые книги Москвы XVIII в.79 Материалы актовых книг включают купчие и закладные на недвижимое имущество: дворовую землю с постройками, фабрики и заводы, лавки и пр. В работе использована публикация актовых книг, осуществленная в 90-е гг. XIX в. Многотомное издание включает публикацию сохранившихся за весь XVIII в. купчих и закладных сделок на недвижимое имущество, располагавшееся в пределах Москвы. Сведения за изучаемый период содержатся в XII томе публикации и охватывают 1773-1782 гг. Информация купчих и закладных достаточно разнообразна. Сообщалось о виде имущества, его стоимости (только в купчих), месторасположении с указанием прихода и района Москвы (для лавок упоминался также ряд, в котором они располагались), величине двора (длинна и ширина участка). Документ фиксировал имена и социальный статус предыдущих владельцев, продавца (закладчика) и покупателя, дату оформления сделки.

Не менее значимыми для изучения имущественной характеристики московского купечества являются материалы газеты «Московские ведомости» за период 60-80-х годов XVIII в. Газета издавалась с 26 апреля 1756 г. с периодичностью два раза в неделю, так что за год выходило 120 номеров. До 1779 г. газета имела официальный характер: в ней печатались высочайшие указы, придворные известия, донесения с театра войны, иностранные политические известия, объявления от университета и других присутственных мест. Московские новости о жизни горожан и повседневных событиях города были крайне редки и скупы и сводились к информации о функционировании заведенных в Москве больниц и Воспитального дома. Более разнообразные сведения о бытовой и торгово-промышленной жизни города и, в частности, касавшиеся московского купечества можно извлечь из «Приложений» к газете, которые выходили при каждом номере. Здесь помещались различного рода объявления о товарах и услугах, а также о продаже (в том числе и описанного имущества) или сдаче внаем дворов, лавок, жилых палат и пр. с указанием имени, звания, сословного положения владельца.

Наиболее пространны и подробны объявления о продаже имущества. В них заинтересованная сторона не скупилась на эпитеты, дворы, дома и лавки описывались со скрупулезным вниманием ко всем мелочам и удобствам, которые могли привлечь даже искушенного покупателя. Более сдержаны объявления о продаже с аукциона описанного имущества, хотя и здесь встречаются подробные характеристики. В последних объявлениях обязательным элементом было указание цены двора или другого имущества банкрота. Наиболее информативен источник за период 60-70-е гг. XVIII в. С 80-х гг. стиль газеты несколько изменился. Бросается в глаза лапидарность публикуемых объявлений о продаже имущества. Имена и социальный статус владельцев стали опускаться, особенно если владелец принадлежал к непривилегированному сословию.

79 Москва. Актовые книги XVIII столетия. М., Т. I - XII. 1893.

Тем не менее, объявления о продаже тех или иных товаров, особенно пользующихся спросом или экзотических, продолжали оставаться содержательными и яркими. В них, как правило, упоминались вид и качество товара, а также имя и статус купца («московский купец», «купец 1-й гильдии и фабрикант», «купеческая жена»), месторасположение торгового места с указанием точного адреса (приход, улица, район Москвы).

В качестве источников дополнительной информации привлекались законодательные акты, касающиеся взаимоотношений государственной власти и купечества, а также имеющие отношение ко всем сословиям указы Синода, относящиеся к регулированию семейно-брачных отношений80.

Мичуринский" план Москвы 1739 г.81 был полезен для установления местонахождения конкретных дворов купцов. Он позволил вписать московские приходы и слободы в пространственную структуру города.

Методология и методы исследования.

Основой диссертации выступает совокупность общенаучных методологических принципов, применяющихся в современной исторической науке - принцип историзма, системный и сравнительный подходы. Принцип историзма диктует необходимость рассматривать демографические процессы в купеческих семьях в исторической динамике, в тесной взаимосвязи с историческим контекстом. Системный подход предполагает изучение населения как социальной системы, а семьи как подсистемы сложной системы "общество в целом", в которой все элементы развиваются в тесном взаимовлиянии друг на друга. Системный подход позволяет установить взаимосвязи различных явлений и процессов, происходивших в обществе, применительно к нашему исследованию - взаимное влияние развития общества и семьи, структуры семьи и характера воспроизводства населения. Сравнительный подход позволяет определить специфику и общие закономерности развития семей различных имущественных групп московского купечества, осуществить сравнение с результатами исследований демографических параметров крестьянских и городских семей других регионов России.

Исследование предполагает комплексное использование источников различных видов. В первую очередь, это статистические (или номинативно-статистические) материалы, содержащие непосредственную информацию о демографических событиях -первичные документы церковного (метрические книги, исповедные росписи) и административного (ревизские сказки) учета населения. Во-вторых, фискального (окладные и капитальные книги) учета населения, позволяющие осветить такие вопросы как социальное и имущественное положение семьи и профессиональные занятия ее

80 Полное Собрание Законов Российской Империи. Собр. 1. Т. XIV - XXIII. СПб., 1830.

81 План Императорского Столичного города Москвы, сочиненной под смотрением Архитектора Ивана Мичурина в 1739 году. Репринтное изд. М., 1989. членов. В-третьих, законодательные акты, касающиеся взаимоотношений государственной власти и российского купечества.

Изучение демографической истории семьи предполагает применение методов исторической демографии, важнейшим из которых является метод восстановления истории семей (ВИС). Если ревизские материалы позволяют осуществить поперечный анализ населения (основанный на изучении населения по состоянию на данный момент), то разработка данных метрических книг делает возможным применить продольный анализ, то есть изучить каждое демографическое событие в зависимости от предшествующего события. Применение двух методов анализа (продольного и поперечного) позволят с максимальной полнотой и взаимной проверкой охарактеризовать демографические процессы, происходившие в семьях московских купцов на протяжении последней трети XVIII в.

Использование статистических материалов предполагает применение агрегативного анализа (обработка цифровых данных). Однако специфика метрических записей (возможные пропуски записей рождений) определяет необходимость детальной проверки достоверности получаемой информации. Это возможно с помощью номинативного анализа, то есть приведения в электронный вид с целью дальнейшей обработки не только данных о произошедшем демографическом событии (анонимно), но и фиксации фамилии конкретной семьи, в которой произошло это событие, имен родителей и самого лица. Только с помощью номинативного метода осуществим анализ таких показателей как продолжительность пребывания в браке, временные интервалы между вступлением в брак и рождением детей, интервалы между рождением первого и последующих детей. Здесь в полной мере должен использоваться метод (ВИС), который подразумевает собирание информации обо всех демографических событиях, происходивших в данной семье. На материалах московского купечества этот метод применим только на уровне супружеской пары (малой семьи), так как московское население было подвижным, так что один род (семья) не относился к одному приходу в течение всего своего существования.

Первым этапом работы явилось создание электронного архива данных купеческих семей в программе создания электронных таблиц "Excel". Информация ревизских сказок заносилась в нескольких файлах. При этом информация распределялась по трем временным срезам (поперечный анализ): материалы 3-й, 4-й и 5-й ревизий, тем самым цифровые данные за разные годы дали возможность осветить историю купеческой семьи в ее развитии и установить основные тенденции в ее эволюции. Первый файл включает такие параметры как размер, тип, половозрастной и поколенный состав, форма и структура семьи, число брачных пар в семье. Второй файл содержит информацию о брачном составе купеческой семьи, что позволяет осветить такие вопросы как уровень брачности, возраст вступления в брак, уровень окончательного безбрачия (число лиц, остающихся вне брака в течение всей жизни), возраст овдовения, повторные браки. Полученные данные позволяют охарактеризовать модель брачности, сложившуюся в купеческой среде, установить основные направления развития института брака в московском купечестве, ответить на вопрос о наличие в этой среде специфической сугубо городской модели брачности. В третий файл включена информация о социальном партнерстве в браке московских купцов. Это позволило осветить такие параметры брачного поведения как сословность в браке, социальное равенство брачующихся. Четвертый файл, основанный на материалах метрических книг, которые содержат погодную информацию о демографических событиях, включает записи о рождениях, смертях и браках в среде московских купцов с 1784-1801 гг. В работе с метрическими записями был применен продольный анализ демографических процессов. Пятый файл (на основе исповедных ведомостей) несет информацию обо всех членах купеческого двора Москвы с указанием сословной принадлежности, наличии или отсутствии родственных связей с семьей дворохозяев (дальний родственник, свояк), статус лица (работник, жилец, дворовый), возраста и пола. В шестом файле сведены данные капитальных книг московского купечества за 1775-1797 гг., позволяющие судить о пофамильной сменяемости, устойчивости пребывания в той или иной гильдии купеческих семей, динамики купеческих капиталов. В каждый из файлов внесены сведения о фамилии, имени и отчестве главы семьи, в последнем файле имя лица, с которым произошло то или иное демографическое событие, что позволило дополнять сведения о конкретной семье информацией из разных источников, применять как агрегативный (цифровой), так и номинативный анализ.

Ряд важнейших параметров семьи был проанализирован при помощи методов математической статистики. При обработке данных методами математической статистики возможен выбор двух видов целей: сжатие информации и проверки гипотез. В первом случае для выборок данных вычисляются некоторые статистики (статистикой в математике называется любая функция от выборки), позволяющие представить в виде, удобном для дальнейшего анализа, некоторые значимые особенности данных. К числу наиболее распространенных статистик относятся: выборочное среднее (среднее арифметическое всех элементов выборки) как характеристика генеральной тенденции выборки, стандартное (называемое также среднеквадратичным) отклонение - мера разброса выборки вокруг среднего, стандартная ошибка среднего - мера точности определения выборочного среднего, частоты появления в выборке определенных значений - оценки вероятности соответствующих событий и т.д. Вычисление статистических оценок в целях максимально компактного и информативного представления имеющихся данных осуществляется на этапе разведочного анализа. Задачей разведочного анализа является приведение данных к виду, позволяющему выдвинуть некоторые гипотезы относительно исследуемых процессов. Следующим этапом анализа данных является этап проверки гипотез с помощью статистических критериев, т.е. специальных правил, позволяющих на основании выборочных данных принять либо отвергнуть сформулированные на предыдущем этапе гипотезы. Проверяемая гипотеза называется нулевой, а гипотеза, которая принимается в случае, когда нулевая гипотеза отвергается, - альтернативной.

В настоящей работе на этапе разведочного анализа вычислялись средние значения и стандартные ошибки среднего для показателей людности семей, а также частоты распространенности различных типов семьи.

Проверка с помощью статистических критериев выполнялась для двух типов гипотез: гипотез о равенстве средних и гипотез о равенстве частот. Для проверки обоих типов гипотез был использован широко применяемый в прикладной статистике критерий Стьюдента (называемый также t-критерием). Описание алгоритмов расчетов и принятия решений с помощью данного критерия для проверки гипотез как о равенстве средних, так и о равенстве частот можно найти, например, в популярном учебном пособии Г.Кимбла. Статистический анализ был выполнен с помощью компьютерных пакетов Statgraphics и Statistic, описание работы с которыми имеется, соответственно, в труде Ю.Н.Тюрина и А.А.Макарова. Основным результатом вычислений является величина уровня значимости для проверяемой гипотезы. Уровень значимости гипотезы обозначается латинской буквой р и представляет собой оценку вероятности того, что проверяемая гипотеза верна (т.е., в данном случае, вероятность равенства средних двух выборок или двух выборочных частот). Чем ниже величина р, тем менее вероятно, что сравниваемые средние или частоты равны. Как правило, за критическую величину, при которой отвергается нулевая гипотеза, принимается уровень 5%. Поэтому результаты вычислений по статистическим критериям обычно приводятся в виде р<0,05 или р<0,01, что означает, соответственно, что нулевая гипотеза верна с вероятностью, соответственно, менее 5% или менее 1%. Соответственно, с вероятностью 95% или 99% верна гипотеза о том, что сравниваемые выборочные средние или частоты различны.

В данной работе для проверки гипотез как о равенстве средних, так и о равенстве частот, использовался двусторонний t-критерий, т.е. тот вариант критерия Стьюдента, который применяется в случае, когда заранее неизвестно, каков знак разности между сравниваемыми средними или частотами. В случае, когда некоторая дополнительная информация (помимо самих исследуемых данных) позволяет утверждать, например, что доля неразделенных семей или средняя численность семей в исследуемой группе населения за период исследования могла только увеличиться, но не могла уменьшиться, ол применяется односторонний вариант t-критерия .

82 Кимбл Г. Как правильно пользоваться статистикой. М., 1982; Плохинский H.A. Биометрия. М., 1970.; Тюрин Ю.Н, Макаров A.A. / Под ред. В.Э.Фигурнова. Статистический анализ данных на компьютере. М., 1998.

Заключение диссертации по теме «Исторические науки», Фомина, Ольга Васильевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Московская купеческая семья последней трети XVIII в. обладала ярко выраженной спецификой и резко контрастировала как с крестьянской, так и с городской семьей других регионов России. Московские купеческие семьи были в массе своей менее сложными по структуре семейными объединениями. Сложные трехпоколенные семьи, включающие две-три супружеские пары, характерные для крестьянства, в среде московского купечества в среднем составляли около 6%. Наиболее типичной для московского купечества на протяжении исследуемого периода была малая семья. Специфика московской купеческой семьи была обусловлена особенностями городской жизни и связанными с ними системой хозяйствования и брачным поведением. Отличались семьи московских купцов и по численности, которая была в два раза ниже, чем у крестьян. С другой стороны, по населенности двора, московские купцы превосходили крестьянские. В среднем на купеческий двор в Москве приходилось 9,9 лица об.п. Это свидетельствует не только о том, что купеческая семья могла позволить себе содержать прислугу, но и о том, что купеческий двор располагал дополнительными жилыми помещениями для ее проживания.

При анализе структуры и людности купеческой семьи в зависимости от ее имущественного положения и статуса прослеживается та же закономерность, которая была характерна и для крестьянской среды. Чем выше были социальное положение и доходы семьи, тем больше была ее людность и сложнее структура. Так, если в целом по московскому купечеству в 1760-1780-е гг. доля неразделенных семей колебалась от 18,2% до 19,7%», то среди купцов 1-й гильдии более трети семей были неразделенными. По мере роста благосостояния семьи увеличивалась доля семей из двух поколений. Так, у купцов 1-й гильдии был самый высокий процент двухпоколенных семей (64,9%), а у третьегильдейцев он был ниже среднего (55,7%).

Населенность и социальная структура купеческого двора Москвы также зависели от доходов семьи. Людные дворы чаще встречались в среде первогильдейцев. Среди дворовладений высшей категории московского купечества 76,2% приходилось на усадьбы численностью 12 и более человек, тогда как у купцов 2-й гильдии такие дворы составляли 35,4%, а в 3-й гильдии - 16,2%. Сложность социальной структуры во многом определялась статусом купца-владельца двора. Более высокая населенность усадеб первогильдейцев была обусловлена не только большими размерами семей первостатейного купечества, но и высокой степенью обеспеченности широким кругом лиц, обслуживавших бытовую или хозяйственную сторону жизни семьи. В отличие от семей купцов 1-й гильдии, каждая из которых использовала труд наемной прислуги, во 2-й гильдии - 72,3%. В семьях же низшего разряда купечества только у 18,9% имелись возможности для найма прислуги. Одной из социальных категорий московского купеческого двора выступали жильцы. Показательно, что сдачу внаем жилья в равной мере осуществляли все три разряда купечества.

Характерной особенностью изменений, коснувшихся купечества в ходе Городской реформы 1775-785 гг., стал выход из сословия беднейших и несостоятельных слоев московских тяглецов. В силу этого произошло сокращение разрыва в имущественном положении купцов трех гильдий. Это позволило купечеству оформиться в сословие с характерными особенностями семейной структуры, брачного поведения, дворовладения. Отличительной чертой этого этапа в развитии московской купеческой семьи стала тенденция в сторону уменьшения различий между гильдиями по ряду важнейших показателей. К 1790-м гг. в семьях всех разрядов московского купечества наблюдалось одинаковое соотношение малых и неразделенных семей, с преобладанием первых. Сближение произошло за счет существенного увеличения доли неразделенных семей у купцов 3-й гильдии (до 29,9%) и снижения доли одиночек. В свою очередь, в среде первостатейных доля одиноких выросла более чем в два раза и максимально приблизилась к среднему показателю по московскому купечеству. Существенно, что в 1790-е гг. средняя численность семей несколько повысилась (с 3,3 до 4,3 лица об.п.), причем произошло это за счет роста людности семей третьегильдейцев.

Брачное поведение московского купечества как городского сословия существенно отличалось от распространенного в крестьянской среде. В московской купеческой среде как мужчины, так и женщины вступали в брак значительно позже, чем крестьяне, причем налицо была тенденция к повышению брачного возраста, которое было вызвано не изменениями брачного законодательства (допустимый брачный возраст остался на прежнем уровне), а внутренней логикой профессиональной деятельности купечества, для которой важнейшим условием являлось сохранение и приумножение семейного капитала. Не случайно, повышение возраста вступления в первый брак, прежде всего, коснулось высшего разряда московского купечества, в брачной структуре которого резко выросла доля незамужних купеческих дочерей. Не последнюю роль здесь сыграла и трансформация под влиянием ритма жизни в крупном городе традиционных установок на брак. Крестьяне, прибывавшие в сословие, не оказывали существенного влияния на семейную структуру и брачное поведения московского купечества в целом. Напротив, условия жизни и торгово-предпринимательской деятельности в крупном городе, заставляли крестьян отказываться от традиционных установок на структуру семьи и брак. Между тем, нет оснований распространять на московское купечество имеющийся в литературе вывод о складывании во второй половине XVIII в. в русском городе предпосылок для перехода к новой европейской модели воспроизводства населения. Элементы европейской модели демографического поведения, которые стали проявляться в московской купеческой среде, затронули, главным образом, брачный возраст мужчин, такие же составляющие демографического поведения как смертность и рождаемость в среде московского купечества оставались на прежнем чрезвычайно высоком уровне. При этом смертность младенцев в семьях московских купцов была в полтора раза выше, чем в среднем по стране.

Несмотря на сближение целого ряда семейно-брачных показателей, и после проведения реформы между социальными категориями московского купечества оставались существенные различия, прежде всего в имущественном плане. Купечество по-прежнему являлось дифференцированным сословием. Уровень доходов семьи влиял на социальную стабильность семьи. Так, установлено, что в среде первостатейных доля семей, объявивших капитал по московскому купечеству в 1775 г. и сохранивших гильдейскую принадлежность до конца века, была существенно выше, чем в остальных гильдиях. В целом для московского купечества в этот период были характерны высокая пофамильная сменяемость состава и интенсивные внутрисословные перемещения.

Ряд различий между гильдиями сохранялся в характере брачного партнерства. На протяжении всего изучаемого периода росла доля внутрисословных браков, особенно, в среде купцов 3-й гильдии, где в 1750-1760-е годы преобладали межсословные браки. Изменение социального статуса купечества выразилось, в частности, в том, что у купцов 1-й гильдии главными брачными партнерами в межсословных браках дочерей стали представители дворянства. Повышение среднего брачного возраста купеческих дочерей свидетельствовало о расширении круга брачных претендентов, а также о том, что традиция раннего замужества перестала быть одним из главных факторов при принятии решения о замужестве дочерей.

В целом осуществленная в диссертации характеристика демографических процессов, происходивших в купеческих семьях Москвы на протяжении последних четырех десятилетий XVIII в., позволила не только раскрыть на микроуровне реальные социальные условия жизни семьи одного из сословий крупного российского города, но и увидеть за, казалось бы, частными и случайными явлениями и событиями проявление определенных закономерностей.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Фомина, Ольга Васильевна, 2003 год

1. Центральный Исторический архив г. Москвы

2. Фонд Московской Духовной консистории. Ф. 203. Оп. 745. Д. 1, 6, 11, 16, 22, 27, 42. Он. 747. Д. 539, Д. 437.

3. Фонд Замоскворецкого сорока. Ф. 2121. On. 1. Д. 90, 91, 101, 102, 541, 548, 748.

4. Фонд Сретенского сорока. Ф. 2126. On. 1. Д. 724.1. ОПУБЛИКОВАННЫЕ

5. Материалы для истории московского купечества. М., 1885-1886. Т. 2-5.

6. Книги капитальные и приходные московского купеческого общества. М., 1910 1913. Т. 1 - 6.

7. Москва. Актовые книги XVIII столетия. T. XII. М., 1893.

8. Индова Е.И. О российских мануфактурах второй половины XVIII в. // Историческая география России XII- начала XX вв. М., 1975.

9. План Императорского Столичного города Москвы, сочиненный под смотрением Архитектора Ивана Мичурина в 1739. Репринтное изд. М., 1989.

10. Деяния Вселенских Соборов, изданные в русском переводе при Казанской духовной академии. Казань, 1871. T. VI.

11. Наказ от жителей г. Москвы. // Сб. РИО. Т. 93. Спб., 1894.

12. Ведомость о составе купцов и их торговых оборотах. // Внешняя торговля России через Петербургский порт во второй половине XVIII- начале XIX в. М., 1981.

13. Московские ведомости за 1763,1769, 1773, 1777, 1778, 1784, 1786 годы ЛИТЕРАТУРА:

14. Акользина М.К. Когортный анализ населения г. Моршанска первой пол. XIX в. //Исследования молодых ученых по отечественной истории. Тамбов, 1998.

15. Аксенов А.И. Генеалогия московского купечества XVIII в. (из истории формирования русской буржуазии). М., 1988.

16. Аксенов А.И. Очерки генеалогии уездного купечества XVIII в. М., 1993.

17. Андроссов В. Статистическая записка о Москве. М., 1832.

18. Антонов Д.Н. Восстановление истории семей: метод, источники, анализ. Дисс. на соискание уч. ст. канд. ист. наук. М., 2000.

19. Антонова И.А. Метрические книги XVIII начала XX в. в России: источниковедческое исследование. Дисс. на соискание уч. ст. канд. ист. наук. М., 1998.

20. Антонов Д.Н., Антонова И.А. Метрические книги: время собирать камни. // Отечественные архивы. 1996. № 5.

21. Александров В.А. Русское население Сибири XVII начала XVIII в. (Енисейский край). М., 1964.

22. Арсентьев М.Ю., Нечаев A.C., Черкасова A.C., Семья рабочих в первой половине XIX в. по материалам Замосковных и Уральских заводов /типология и состав/. // Демографические процессы на Урале в эпоху феодализма. Свердловск, 1990.

23. Бакланова E.H. Крестьянский двор и община на русском Севере. М., 1976.

24. Балакина Т.И. Москва и ее население во время чумной эпидемии /1770-1772 гг./ Автореф. дисс. на соискание уч. ст. канд. ист. наук. М., 1989.

25. Балакина Т.И. Москва и ее население после чумной эпидемии (1770-1772 гг.) //Экономика, управление, демография городов европейской России XV-XVIII. Материалы конференции 18-21 февраля 1999 г., Тверь. Тверь, 1999. С. 289-294.

26. Борисенко М.В. Семья и двор русских крестьян Западной Сибири конца XVI -середины XIX в. Спб., 1998.

27. Бочкарев В. Врачебное дело и народное призрение в России XVIII в. (по материалам Законодательной комиссии 1767 года). // Сб. статей в честь Матвея Кузьмича Любавского. Петроград, 1917. С. 442-489.

28. Бояршинова З.Я. Крестьянская семья Западной Сибири феодального периода. //Вопросы истории Сибири. Томск: издательство томского государственного университета. Вып. 3. Томск, 1967.

29. Бойко В.П. Томское купечество в конце XVIII-XIX вв. Из истории формирования сибирской буржуазии. Томск, 1996.

30. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. Т. 52, 65. Спб., 1899.

31. Брянцев М.В. Численность и социальная структура населения юго-западных городов России в конце XVII-первой четверти XVIII вв. Автореферат кандидатской диссертации. М., 1992.

32. Булаев В.М. Сельское население Восточного Забайкалья на рубеже XIX и XX веков. Улан-Удэ, 1997.

33. Варадинов Н. Гильдии. Историко-юридический очерк. // Журнал МВД. 1861. № 9. 98-98

34. Варламова Н.А. Исповедные ведомости 1737 г. как источник по истории населения Петербурга. // проблемы отечественной и всеобщей истории. JL, 1988. Вып. 11. С. 187196.

35. Вахтре С. Подушные ревизии в Эстляндской губернии (1782-1858) и их данные как источник истории крестьянсква. Автореф. дисс. д.и.н. Тарту, 1970.

36. Вишневский А.Г. Ранние этапы становления нового типа рождаемости в России. //Брачность, рождаемость, смертность в России и в СССР. М., 1977.

37. Вишневский А.Г. Мировой демографический взрыв и его проблемы. М., 1978.

38. Вишневский А.Г. Историческая демография и история населения. // Проблемы исторической демографии СССР. Томск, 1980.

39. Вишневский А.Г. Воспроизводство населения и общество: история, современность, взгляд в будущее. М., 1982.

40. Владимиров В.Н., Силина И.Г. Метрические книги как историко-демографический источник. // Новые информационные ресурсы и технологии в исторических исследованиях и образовании. Сб. тез, докладов и сообщений Всеросс. конференции М., 2000. С. 149-151.

41. Владимиров В.Н., Плодунова В.В., Силина И.Г. Метрические книги как источник по истории народонаселения Алтайского края. // Компьютер и историческая демография. Барнаул, 2000. С. 137-164.

42. Власова И.В. Семья и семейный быт сибирского крестьянства. // Этнография русского крестьянства Сибири XVII-середины XIX в. М., 1981.

43. Власова И.В. Семья. // Этнография восточных славян. М., 1987.

44. Водарский Я.Е. К вопросу о средней численности двора в России XVI-XVII вв. //Вопросы истории и населения России XVII века. М., 1974.

45. Водарский Я.Е. Кабузан В.М. Население городов России XVI-XX вв. / к вопросу изучения численности и состава/. // Численность и классовый состав населения России и СССР / XVI- XX вв. /. Таллинн, 1979.

46. Водарский Я.Е. Население России за 400 лет. / XVI-начало XX вв./. М., 1973.

47. Водарский Я.Е. Население России в конце XVn-начало XX вв. /численность, сословно-классовый состав, размещение/. М., 1977.

48. Волков М.Я. Материалы первой ревизии как источник по истории торговли и промышленности России первой четверти XVIII века. // Проблемы источниковедения, Т. 2. М., 1983.

49. Волков М.Я. Формирование городской буржуазии XVII XVIII в. // Города феодальной России. М., 1966.

50. Воскобойникова Н.П. Обзор документальных материалов "коллекции по истории московского водопровода" (1779-1814). //Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.). Сб. ст. М., 1998.

51. Вульфсон Т.Н. Понятие "разночинец" в XVIII-первой половине XIX в. //Очерки истории народов Поволжья и Приуралья. Казань, 1967. Вып. 1.

52. Гастев М. Материалы для полной и сравнительной статистики Москвы. 4.1. М., 1841.

53. Гиляровский Ф.В. Исследование о рождении и смертности детей в Новгородской губернии. Спб., 1866.

54. Гольденберг П., Гольденберг Б. Планировка жилого квартала Москвы XVII, XVIII, XIX вв. М.,-Л., 1935.

55. Голикова C.B. Брачные связи государственных крестьян Урала середины XVIII в. (по материалам Егошихинского завода). // Государственные крестьяне Урала в эпоху феодализма. Екатеринбург, 1992.

56. Гончаров Ю.М. Сибирская купеческая семья второй половины XIX -начала XX в. (по материалам компьютерной базы данных купеческих семей Томской губернии). Автореф. дисс. на соискание уч. ст. канд. ист. наук. Барнаул, 1997.

57. Гончаров Ю.М. Купеческая семья второй половины XIX-начала XX вв. (по материалам компьютерной базы данных купеческих семей Западной Сибири). М., 1999.

58. Гончаров Ю.М. Демографическое развитие городской семьи Сибири второй половины XIX-начала XX вв. // Компьютер и историческая демография. Барнаул, 2000. С. 27-40.

59. Горская H.A. Историческая демография России эпохи феодализма. М., 1994.

60. Груздев В. С. Начало половой зрелости у обитательниц России в зависимости от влияющих на него факторов. // Журнал Русского общества охранения народного здравия. 1894. №5, 6-7.

61. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1 4. М., 1989.

62. Дашкевич Л.А. Семья государственных крестьян на Урале (по материалам подворной описи.). // Государственные крестьяне Урала в эпоху феодализма. Екатеринбург, 1996. С. 111-121.

63. Диксон Р. Колебания возраста вступления в брак и доли никогда не состоявших в браке в странах разных культур. // Брак и семья: Демографический аспект. М., 1975.

64. Демографические проблемы семьи. М., 1978.

65. Елпатьевский А. В. Законодательные источники по истории документирования сословной принадлежности в царской России (XVIII-начало XX в.) // Источниковедение отечественной истории. 1984. М., 1986.

66. Елпатьевская Е.А., O.E. Кошелева. База данных «состав жителей петербургских дворов по их сказкам 1718 г.» // Информационный бюллетень ассоциации «История и компьютер». № 14, апр. 1995. М., 1995. С.45-47.

67. Ефремова JI.C. Латышская крестьянская семья в Латгале, 1860-1939. Рига, 1982.

68. ЖирноваГ.В. Брак и свадьба русских горожан в прошлом и настоящем. М., 1980.

69. Журавский Д.П. Об источниках и употреблении статистических сведений. М., 1846.

70. Заблудовский П.Е. Медицина в период дворянской империи (XVIII в.) М., 1955.

71. Загоровский А.И. О разводе по русскому праву. Харьков, 1884.

72. Захаров В.Н. Предприниматели иностранцы в России в XVIII веке // История предпринимательства в России. Кн. I. От Средневековья до середины XIX века. М., 2000.

73. Зверев В.А. Семейное крестьянское домохозяйство в Сибири эпохи капитализма (историко-демографический анализ). Новосибирск, 1991.

74. Зверев В. А. Воспроизводство сибирского населения на начальном этапе демографического перехода в России. // Сибирь мой край. Проблемы региональной истории и исторического образования. Новосибирск, 1999. С. 130-153.

75. Звягинцев Е.А. Рост населения в Московских слободах XVIII в. // Московский край в его прошлом. Ч. 2. М., 1930.

76. ЗлобинаИ.В. Пихоя Р.Г. Семья на Урале в XVII-первой половине XIX вв. // Деревня и город в эпоху феодализма. Свердловск, 1986.

77. Зуева Е.А. "Книга записи городовых обывателей г. Тюмени" 1797 г. как источник по истории сибирского купечества. // Студент и научно-технический прогресс. XXIII всесоюзная научная студенческая конференция. История. Новосибирск, 1985.

78. Зуева Е.А. Вопросы общественно-семейного быта сибирского купечества XVIII-середины XIX в. в работах советских исследователей. // Изучение Сибири в советскую эпоху. Новосибирск, 1987.

79. Зуева Е.А. Численность и структура купеческой семьи середины XVIII в. // Студент и научно-технический прогресс. XXV всесоюзная научная студенческая конференция. История. Новосибирск, 1985.

80. Зуева Е.А. Размеры и структурно-поколенный состав семьи тобольского купечества по данным третьей ревизии. // Студент и научно-технический прогресс. XXVI всесоюзная научная студенческая конференция. История. Новосибирск, 1988.

81. Зуева Е.А. Ведомости учета купеческих капиталов как исторический источник. //Массовые источники по истории Сибири: Бахрушинские чтения. Новосибирск, 1989.

82. Зуева Е.А. Русская купеческая семья в Сибири к XVIII-пepвoй половине XIX вв. Автореф. дисс. на соискание уч. ст. канд. ист. наук. Новосибирск, 1992.

83. Ивонин А.Р. Численность и состав городовых казаков Западной Сибири в первой половине XIX в. // Демографическое развитие Сибири периода феодализма. Новосибирск, 1991.

84. Илизаров С.С. Русский феодальный город в историографии и источниках XVIII в. Автореф. дисс. на соискание уч. ст. канд. ист. наук. М., 1981.

85. Илизаров С.С. Москва в описаниях XVIII века. М., 1997.

86. Историческая демография: проблемы, суждения, задачи. М., 1989.

87. История Москвы. Т. 2. Период феодализма. XVIII в. М., 1953.

88. История предпринимательства в России. Кн. I. От Средневековья до середины XIX века. М., 2000.

89. Кабузан В.М. Материалы ревизий как исторический источник. // Труды Московского государственного историко-архивного института. Т.8. М.,1957.

90. Кабузан В.М. Изменения в размещении населения России в XVIII первой половине XIX в. /по материалам ревизий/. М.,1971.

91. Кабузан В.М. Обзор статистических источников и состава городского населения России XVIII-нaчaлa XX вв. /1719-1917/. // Известия АН СССР, 1975, Т. 24., серия Общественные науки. № 2.

92. Кабузан В.М. Народонаселение России в XVПI-пepвoй половине XIX в. /по материалам ревизий/. М., 1963.

93. Каменская Е.Н. Канализация города Москвы. М., 1896.

94. Кащенко С.Г. Некоторые новые тенденции в исследованиях по исторической демографии России. // Новые информационные ресурсы и технологии в исторических исследованиях и образовании. Сб. тез, докладов и сообщений Всеросс. конференции М., 2000. С.153-154.

95. Кватц Э.И. Причины смертности грудных детей из Воспитательных домов с их округами. // Журнал русского общества охранения народного здравия. СПб, 1895, авг. №8. С. 637-659.

96. Кизеветтер А. А. Посадская община XVIII столетия. М., 1903.

97. Кириченко E.H. Доходные жилые дома Москвы и Петербурга (1770-1830-е гт.) //Архитектурное наследство. М., 1962.

98. Кириченко П.Н. Семья на брянском посаде в середине XIX в. (демографический аспект). // Проблемы социальной истории Европы: от античности до нового времени. Брянск, 1995.

99. Клокман Ю.Р. Социально-экономическая история русского города: Вторая половина XVIII в. М., 1967.

100. Клокман Ю.Р. Историография русских городов второй половины XVII-XVIII в. //Города феодальной России. Сб. памяти Н.В.Устюгова. М., 1966. С. 51-64.

101. Ковальчук A.B. О государственной власти и частном промышленном предпринимательстве в России во второй пол. XVIII в. (текстильная промышленность Москвы) // Система государственного феодализма в России. Сб. ст. Вып. 1. М., 1993.

102. Ковальчук A.B. Мануфактурная промышленность Москвы во второй половине XVIIIb.: Текстильное производство. М., 1999.

103. Козлова Н.В. Организация коммерческого образования в России в XVIII в. //Исторические Записки. Т. 117. М., 1989.

104. Козлова Н.В. Некоторые аспекты торговой деятельности в России в XVIII веке, (из истории разработки правительственных документов) // Купечество в России в XV-середины XIX века. Сб. ст. М., 1997.

105. Козлова Н.В. Российский абсолютизм и купечество в XVIII в. (20-е-начало 60-х годов XVIII в.). М., 1999.

106. Козлова Н.В. Российское предпринимательство в эпоху абсолютной монархии (XVIII в.) // История предпринимательства в России. Кн. I. От Средневековья до середины XIX века. М., 2000.

107. Комлева Е.В. Социальная мобильность красноярского купечества в последней четверти XVIII в. // Торговля, купечество и таможенное дело в России в XVI-XVIH вв. Сб. материалов международной научной конференции. Спб., 2001. С. 194-200.

108. Крутиков И.Г. Ревизские сказки как источник для изучения демографических процессов в крепостной деревне в период феодализма. // Социально-демографические процессы в российской деревне: XVI-начало XX в. Таллинн,. 1986. Вып. 1. С. 173-182.

109. Крюкова С.С. Семья и семейный быт крестьян южнорусских губерний России во второй половине XIX в. Автореф. дисс. на соискание уч. ст. канд. ист. наук. М., 1992.

110. Куркин П.И. Мировая статистика. // Общественный врач. 1912. № 1. С. 35-54.

111. Кусова И.Г. Рязанское купечество: Очерки истории XVI- XX века. Рязань, 1996.

112. Кусова И.Г. Купеческие семьи Рязани начала XX века. // Проблемы исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья и Запада России. Липецк, 1998. С. 119-121.

113. Ласлетт П. Семья и домохозяйство: исторический подход. // Брачность, рождаемость, семья за три века. М., 1979.

114. Луи Анри, Ален Блюм. Методика анализа в исторической демографии. М., 1997.

115. Люцидарская A.A. Старожилы Сибири историко-этнографические очерки XVII-начало XVIII в. Новосибирск, 1992.

116. Мамсик Т.С. Сибирская аграрная буржуазия дореформенного периода: опыт социально-демографического анализа. //Демографическое развитие Сибири периода феодализма. Новосибирск, 1991.

117. Мизис Ю.А. Проблемы смертности в Тамбовской деревне в XIX-начале XX вв. (на примере с. Малые Пупки Козловского уезда). // Проблемы исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья и Запада России. Липецк. 1998.С. 53-54.

118. Миронов Б.Н. Традиционное демографическое поведение крестьян в XIX-начале XX в. // Брачность, рождаемость, смертность в России и в СССР. М., 1977.

119. Миронов Б.Н. Социальная мобильность российского купечества в XVIII-начале XIX века (опыт изучения). // Проблемы исторической демографии СССР. Таллинн, 1977.

120. Миронов Б.Н. Спорные и малоизученные вопросы истории русского позднефеодального города в современной советской историографии. // Генезис и развитие феодализма в России. Проблемы историографии. Международный сборник. Л., 1983.

121. Миронов Б.Н. Русский город во второй половине XVIII-первой половине XIX в. Типологический анализ. // История СССР. 1988, № 5.

122. Миронов Б.Н. Исповедные ведомости источник о численности и социальной структуре православного населения России XVIII-первой половины XIX в. // Вспомогательные исторические дисциплины. Т. XX. Л., 1989. С. 102-117.

123. Миронов Б.Н. Русский город в 1740-1860-е годы: демографическое, социальное и экономическое развитие. Л., 1990.

124. Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII-начало XX) Т. 1-2. Спб.,2000.

125. Миненко H.A. Русская семья на Обском севере в XVIII-первой половины XIX в. //Советская этнография. 1971. № 6.

126. Миненко H.A. Численность и структура русской крестьянской семьи юго-западной Сибири в XVIII веке. //Бахрушинские чтения. Вып. 2. Вопросы истории Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1973.

127. Миненко H.A. Городская семья Западной Сибири на рубеже XVII-XVIII веков. // История городов Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1977.

128. Миненко H.A. Русская крестьянская семья в Западной Сибири (XVIII-первой половине XIX в). Новосибирск, 1977.

129. Морозова Т.Ю. Демографический учет русской православной церкви и информационные сообщения русских газет XVIII века // Экономика, управление, демография городов Европейской России XV-XVIII вв. Материалы конференции Тверь, 18-21 февр. 1999. Тверь, 1999.

130. Морозова Э.А. Изучение демографической истории села Рассказово Тамбовской губернии в первой половине XIX века: источники и методы. // Исследования молодых ученых по отечественной истории. Тамбов, 1998.

131. Москва. Энциклопедия. / Гл. ред. Шмидт С.О. М., 1998.

132. Мохначева М.П., Прохоров М.Ф. Крестьянская семья в крепостной деревне Брянского края в середине XVIII века. // Проблемы социальной истории Европы: от античности до нового времени. Брянск, 1995.

133. Народонаселение. Энциклопедический словарь. М., 1994.

134. Нечаев В.В. Общий вид Москвы в XVIII веке. // Москва в ее прошлом и настоящем. М., 1909-1912.

135. Нилова O.E. Московское купечество конца XVIII-первой четверти XIX в. (Социальные аспекты культуры). Дисс. на соискание уч. ст. канд. ист. наук. М., 1992.

136. Нилова O.E. Участие московских купцов в развитии текстильного производства (конец XVIII-первой четверти XIX века) // Купечество в России в XV-середины XIX века. Сб. ст. М., 1997.

137. Нилова O.E. Книжное дело московских купцов в период «вольного книгопечатания» (1783-1796 гг.) // Русская культура последней трети XVIII века -времени Екатерины Второй. Сб. ст. М., 1997.

138. Никишина Н.В. Численность и структура семьи мастеровых и работных людей горнозаводской промышленности Алтая во второй половине XVIII в. //Демографическое развитие Сибири периода феодализма. Новосибирск, 1991.

139. Новосельский С.А. О различиях в смертности городского и сельского населения Европейской России. // Общественный врач. 1911, № 4.

140. Новосельский С.А. К вопросу о номенклатуре и регистрации причин смерти //Общественный врач. № 1. 1912.

141. Новосельский С.А. Очерк статистики населения, заболеваемости и медицинской помощи в России. Спб., 1912.

142. Отечественная история. История России с древнейших времен до 1917 года. Энциклопедия. Т. 1-3. М., 1994-2000.

143. Палли Х.Э. Восстановление истории семей на ЭВМ по эстонским метрикам XVII-XVIII вв. // Опыт применения математических методов в исторических исследованиях учеными-историками ЭССР. Таллинн, 1976.

144. Палли Х.Э. Методика использования метрик в историко-демографических исследованиях. //ИСССР. 1982. №1. С. 87-93.

145. Перковский A.JI. О людности украинского двора и величине семьи во второй половине XVIII века. // Проблемы исторической демографии СССР. Таллин, 1977.

146. Плохинский H.A. Биометрия. М., 1970.

147. Проблемы исторической демографии СССР и Западной Европы (период феодализма и капитализма). Кишинев, 1991.

148. Проторчина В.М. Население г. Воронежа в период третьей ревизии (1762-765гг.). //Из истории Воронежского края. Вып. 5. Воронеж, 1975.

149. Прохоров М.Ф. Записные книги как источник по социально-экономической истории Москвы середины XVIII в. // И.Е. Забелин. 170 лет со дня рождения (материалы научных чтений ГИМ 29-31 окт. 1990 г.) Исторический музей. Труды. М., 1990.4.2.

150. Прохоров М.Ф. Населенность крестьянского двора в крепостной деревне Орловской провинции в середине XVIII столетия. // Проблемы исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья. М. Курск, 1994.

151. Прохоров М.Ф. Крестьянская семья в крепостной деревне Ростовского уезда в середине XVIII в. (по материалам Воскресенской вотчины Куракиных) // Сообщения Ростовского музея. Вып. 9. Ростов, Рыбинск, 1998.

152. Прохоров М.Ф. О семейно-брачных отношениях в смоленской крепостной деревне в середине XVIII в. // Проблемы исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья и Запада России. Липецк, 1998. С. 46-47.

153. Рабинович М.Г. Очерки этнографии русского феодального города (горожане, их общественный и домашний быт). М., 1978.

154. Рабинович М.Г. Русская городская семья в начале XVIII в. // Советская этнография. 1978, №5.

155. Рабинович М. Г. К структуре большой семьи у русских горожан в начале XVIII в. //Русские. Семейный и общественный быт. М., 1989.

156. Реброва О. Статистический анализ медицинских данных с помощью пакета программ "Статистика". М., 2001.

157. Рубинштейн H.JI. Внешняя торговля России и русское купечество во второй половине XVIII в. // Исторические записки. Т. 54. М., 1955. С. 343-361.

158. Рянский JI.M. Движение крепостного населения в период кризиса феодализма в России (Опыт количественного анализа по данным Курской губернии). // ИСССР. 1991. №2.

159. Семенова A.B. Социально-политический облик русского купечества конца XVIII-первой половины XIX века. //Экономика, управление, демография городов Европейской России XV-XVIII вв. Материалы конференции Тверь, 18-21 февр. 1999. Тверь, 1999. С. 298-301.

160. Сваране М.А. К вопросу о размерах семей в Риге в конце XVIII и первой половине XIX века. // Тезисы докладов II Всесоюзного семинара по исторической демографии. Рига. 1977. С. 93-96.

161. Снегирев И.М. Москва. Подробное историческое и археологическое описание города. М., 1865.

162. Соловьев В.В. Семейный строй коми-ижемцев в XVIII-середине XIX века (по материалам ревизских сказок). Сыктывкар, 1985.

163. Соловьев В.В. Эволюция семейного строя коми крестьянства в первой половине XIX в. // Демографические процессы на Урале в эпоху феодализма. Свердловск, 1990.

164. Соловьева Е.И. Численность и структура крестьянской семьи во второй половине XIX в. // Хозяйственное освоение Сибири и рост ее народонаселения: XIX-XX вв.: Бахрушинские чтения. 1979. Новосибирск, 1979.

165. Сытин П.В. История планировки и застройки Москвы. Материалы и исследования. T. II. 1762-1812. М., 1954.

166. Сытин П.В. (ред.) Водоснабжение г. Москвы (1779-1925 гг.) М., 1925.

167. Тольц М.С. Брачность населения России в конце XIX-начале XX вв. // Брачность, рождаемость, смертность в России и СССР. М., 1977.

168. Троицкая И.А. Ревизии населения России как источник демографической информации (методологические проблемы). Дисс. на соискание уч. ст. канд. эк. наук. М., 1998.

169. Тюрин Ю.Н., Макаров A.A. / Под ред.В.Э. Фигурнова. Статистический анализ данных на компьютере. М., 1998

170. Хаджнал Джон. Европейский тип брачности в ретроспективе. //Брачность, рождаемость, семья за три века. М., 1979.

171. Хок С.JI. Голод, болезни и структуры смертности в приходе Борщевка. Россия 1830-1912. // Социально-демографическая история России XIX XX вв. Современные методы исследования. Тамбов, 1999.

172. Урланис Б.Ц. Эволюция продолжительности жизни. М., 1978.

173. Чулков Н.П. Московское купечество XVII-XIX веков (генеалогические заметки) //Русский архив. 1907. № 12. С. 486-502.

174. Шустрова И.Ю. Очерки по истории русской семьи Верхневолжья в XIX-начале XX в. Ярославль, 1998.

175. Юрченко Н.Л. Ревизские сказки как источник по социально-демографической истории (опыт обработки на ЭВМ ревизских сказок московского купечества XVIII-первой половины XIX вв.). Дисс. к.и.н. Л., 1989.

176. Юрченко Н.Л. Некоторые проблемы использования ревизских сказок как источника по исторической демографии. // Вспомогательные исторические дисциплины. Т. XXIV. Спб., 1993.

177. Ястребицкая А. Л. Семья в средневековом городе. //Вопросы истории. 1985. № 8.