Императорская Академия наук. 20-е-50-е годы XIX века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, доктор исторических наук Хартанович, Маргарита Федоровна

• Хартанович, Маргарита Федоровна
• доктор исторических наук
• 2003

Оглавление диссертации доктор исторических наук Хартанович, Маргарита Федоровна

Введение

Глава I. Научно-организационная деятельность Академии наук

1.1. Верховная власть и Академия наук: Николай I и С. С. Уваров

1.2. Реформы в Академии наук а). Принятие дополнительных пунктов к Регламенту 1803 г. б). Академический устав 1836 г. в). Новое структурное деление Академии наук. (1841 г.)

1.3. Финансирование Академии наук

Глава II. Академия наук - центр русской науки

2.1. Отделение физико-математических наук

2.2. Отделение русского языка и словесности

2.3. Отделение историко-филологических наук

2.4. Издательская деятельность

Глава III. Академия наук и научные и учебные учреждения России и зарубежья

3.1. Академия наук и высшая школа

3.2. Академия наук в системе государственных и общественных научных учреждений

3.3. Международные связи Академии наук

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Императорская Академия наук. 20-е-50-е годы XIX века»

Российская наука за свою многолетнюю историю внесла значительный вклад в развитие страны и мирового сообщества. Формирование светского знания и науки в России начинается с петровского времени, момента, когда страна сделала исторический рывок к сближению с Западной Европой для восприятия европейских достижений в области военной техники, промышленной технологии, светских форм образования и элементов новейшего научного знания.

В настоящее время насущной необходимостью стало проведение реформ в области науки, определение основных ее направлений, совершенствование научно-технической сферы, способствующих научно-техническому развитию страны. Степень развития науки во многом определяет меру защищенности общества от неблагоприятных природных и антропогенных факторов, с одной стороны, а с другой от нее зависит эффективность экономической деятельности, обороноспособность страны. За долгие годы своего существования Академия наук, по мнению академика И. М. Маркова вместе со всей Россией "перенесла целый ряд потрясений: нашествие Наполеона, первую мировую, гражданскую войну, революцию. И такая вроде бы не гибкая, даже консервативная в чем-то организация не только с честью выдержала все испытания, но и оставила нам солидное наследство в виде хорошей фундаментальной науки".1

Реформирование системы организации науки в современной России невозможно без обращения к прошлому опыту, к истории науки. Время, когда пример Великой Французской революции, мощный патриотический подъем 1812 г., декабрьское восстание 1825 г. породило в России особую общественную атмосферу, пронизанную высокими гражданскими стремлениями.

В стране развивался процесс разрушения крепостного хозяйства. В правительстве Николая I немало людей понимало, что остановить рост капитализма невозможно и, по словам А. В. Предтеченского, они "все усилия свои направляли лишь к тому, чтобы как-нибудь задержать его поступательное движение". Николаевская бюрократия следила за ходом развития народного хозяйства и в меру своих сил и возможностей "смягчала удары, наносимые дряхлеющей феодальной монархии капитализмом"2.

России, встающей в первой половине XIX в. на путь модернизации, требовалась единообразная система образования, способная вырастить всесторонне образованную элиту, подготовить новое поколение знающих свое дело чиновников, врачей, юристов, ученых, учителей, военных, обеспечить уровень знаний, необходимый для развития промышленности и сельского хозяйства, выработать идею национального единства и самосознания.

Вторая четверть XIX в. является важным поворотным периодом в деле становления России на путь прогрессивных преобразований. Социально-экономическое развитие страны, формирование новых, капиталистических отношений требовали и интенсивного развития науки, применения ее достижений в промышленности, сельском хозяйстве, в совершенствовании технологии производства.

Реформам в системе академической науки 30-х годов XIX в. предшествовал социально-экономический кризис, связанный с рядом причин: разрушительными европейскими и азиатскими войнами на протяжении первой трети века; стремительно развивавшейся инфляцией; проблемами российской экономики восстановительного периода (20-е годы); социальным недовольством прогрессивного дворянства (декабрьское восстание). Кризис в стране повлиял и на положение отечественной науки. В середине 20-х гг. XIX в. Академия наук являлась ведущим научным центром России. Однако она претерпела большие трудности: финансирование учреждения продолжалось в денежных измерениях штатного расписания устава 1803 г.; происходил заметный отток зарубежных ученых; членам Академии приходилось отвлекаться от научных занятий ради заработка вне ее стен.

В конце 1825 г. на российский престол взошел Николай I. В начале своего правления Николай I, изучивший требования декабристов, понял, что их недовольство основано на реальности. В начале его правления создавались специальные комитеты, призванные разрабатывать реформы, намеченные еще в начале царствования его брата Александра I. Однако, отвергая отмену крепостного права, как преждевременную меру, царь осознавал, что другие социальные и экономические перемены неизбежны.

Новое верховное руководство обратило особое внимание на положение российской науки, прежде всего на проблемы реформирования ведущего научного учреждения страны. Во второй четверти XIX в. явно прослеживается связь между растущим интересом высшего руководства страны к развитию отечественной науки и интенсивностью развития всех сфер, связанных с техникой и производством. Чем пристальнее было внимание правительства, выраженное в крупных ассигнованиях на нужды науки, тем заметнее становились успехи в различных отраслях науки. Россия 20 - 50-х гг. совершила решительный шаг по пути социально-экономического развития. Несмотря на все сложности внешней и внутренней политики, страна к 60-м годам смогла подойти к реформам. Немалую роль в этом процессе сыграло неослабевающее внимание правительства к потребностям современной науки и в первую очередь к проблемам ведущего научного учреждения страны - Академии наук.

Важность изучения организации и деятельности Академии наук понимали и сами ее члены. В середине XIX в. такие ученые как академики Я. Д. Захаров, П. Н. Фус, А. А. Куник, К. С. Веселовский обращались к проблеме написания истории ведущего научного учреждения страны. Так, 13 декабря 1863 г., на заседании Общего собрания непременный секретарь К. С. Веселовский отметил, что «по посту, занимаемому нашей Академией наук среди учреждений, содействующих успехам наук, а равно и тому влиянию, какое имела она вообще на просвещение в России, издавна ощущалась потребность в сочинении, которое представляло бы главнейшие черты истории Академии и оценку как трудов отдельных ее членов, так и важных ученых предприятий, совершенных ею на пользу отечества»3.

В Академии наук второй четверти XIX в. трудились выдающиеся отечественные ученые: В. Я. Струве, В. Я. Буняковский, М. В. Остроградский, Б. С. Якоби, Э. X. Ленц, Г. И. Гесс, К. М. Бэр, М. П. Погодин, А. И. Михайловский-Данилевский и многие другие. Благодаря их научной и научно-организационной деятельности страна обрела на основе новых научных исследований во многих отраслях знания основательную базу для экономического и промышленного развития.

Актуальность исследования. Диссертация посвящена исследованию истории разносторонней деятельности Императорской Академии наук, в работе впервые рассматривается ее роль в системе научных учреждений и учебных заведений России второй четверти XIX в. и участие в научном и культурном развитии России этого периода.

Вторая четверть XIX в. является важным поворотным периодом в деятельности Петербургской Академии наук. Социально-экономическое развитие страны, формирование новых, капиталистических отношений требовали и интенсивного развития науки, применения ее достижений в промышленности, сельском хозяйстве, в совершенствовании технологии производства.

Впервые, в течение нескольких десятилетий правительство обратило внимание на нужды Академии. Уже в январе 1830 г. принят новый академический штат: изменился численный состав ее членов, проведено соответствующее потребностям времени разделение по отраслям наук. По новому штату был упразднен институт воспитанников Академии, так как в России к 30-м годам появилась сеть новых университетов, институтов, военных высших учебных заведений. Новый штат 1830 г., заложивший основу для проведения реформ, потребовал увеличения сумм финансирования Академии вдвое. Академическая администрация совместно с Министерством народного просвещения приступили к подготовке нового устава. Успехи европейской науки 20 - 30-х годов требовали серьезного подхода к материальному и техническому обеспечению отечественной науки.

В 1832 г. президент Академии наук граф С. С. Уваров поручил трем академикам - Я. Д. Захарову, П. Н. Фусу и Г. И. Гессу составить проект нового академического устава. В их проекте конкретизируются научные направления, исчезает положение о воспитанниках Академии, уделяется особое внимание академическим музеям, уточняется их структура - в целом закрепляются в виде устава положения штата 1830 г. Параграф 19 Устава значительно облегчил жизнь Академии отменой цензуры на издание ее трудов, утвердил бесцензурное получение зарубежных научных изданий. Большое внимание в проекте уделялось росту сумм - прибавок за выслугу лет. Изменилась и система избрания новых академиков; кандидат на этот пост должен был иметь рекомендации от трех академиков. Нововведения в области финансирования диктовались потребностями развития передовых направлений в науке и новым курсом рубля. Проект подтверждал, что по сравнению со штатным расписанием 1830 г. ассигнование на нужды Академии увеличивается вдвое - до 240000 рублей в год.

8 января 1836 г. Императорская Академия наук, - "первенствующее ученое сословие" России - принимает новый Устав и штат. Сохранив существенные черты прежней организации, Академия получила возможность значительно расширить свою научную деятельность, привести в порядок и обогатить академические музеи, открыть новые научные академические учреждения. Стало реальностью приглашение для работы в Академии ведущих отечественных и зарубежных ученых.

Еще одним важным событием в жизни Академии наук второй четверти XIX в. стало присоединение к ней в 1841 г. Российской академии в виде Отделения русского языка и словесности. Новая структура Академии включала в себя три Отделения: Физико-математическое, Русского языка и словесности и Историко-филологическое. Принятие устава 1836 г. и окончательное оформление структуры Академии в виде трех отделений завершили основные преобразования в этой области. Реформы оказались целесообразными и не подвергались значительным доработкам в течение дореволюционного периода. Только спустя почти сто лет, в 1927 г. Академия наук приняла следующий устав, по которому она, в связи с требованиями времени, подверглась коренному переустройству.

Итак, середина 20-х - 50-е гг. - это время активных перемен в структуре и деятельности Императорской Академии наук. Принятие нового устава в 1836 г., окончательное оформление структуры Академии в виде трех отделений, открытие лучшего в мире астрономического исследовательского центра - Главной астрономической обсерватории, создание на базе Кунсткамеры сети академических музеев характеризовали этот период ее деятельности. Академики принимали участие в выполнении различных государственных заказов, не редко занимали ведущие должности в государственных учебных и научных учреждениях, вели совместные международные исследования, активно изучали самые отдаленные регионы страны.

Правительство уделяло большое внимание деятельности Академии наук, решая такие вопросы, как финансирование международных и региональных научных изысканий, поиска полезных ископаемых, уточнение географических и геодезических данных в самых удаленных уголках России, организации новых научных учреждений, выделение дополнительных средств на проведение естественнонаучных опытов и разработок, организации научных экспедиций как по территории империи, так и за ее пределами и т.д. Во второй четверти XIX в. складывается талантливый, трудоспособный коллектив ученых-единомышленников, благодаря научным и организационным достижениям которых Россия достойно предстала на долгие годы в мировом сообществе как полноправное, быстро развивающееся государство. Поэтому необходимо всестороннее углубленное исследование деятельности ведущего научного учреждения страны - Санкт-Петербургской Академии наук на одном из поворотных этапов его развития.

Степень изученности темы. В историографии сложилось мнение, что первая половина XIX в. - время затишья в деятельности Академии наук, но, как справедливо отметил академик С. Ф. Ольденбург в своей речи к 200-летию Академии: "это кажущееся затишье было только изменением форм академической работы"4. Достижения ученых Академии второй четверти XIX в. заложили прочную основу для дальнейшего развития фундаментальных исследований в высшем научном учреждении страны. Исследуемый период не нашел достаточного отражения в литературе, в отличие, например, от блистательного для Академии XVIII в.: наполненный событиями, украшенный мировыми именами он кажется более привлекательным, нежели время, занятое трудно уловимыми процессами организации научной работы, самые результаты которой не столь очевидны. Однако именно организационные преобразования в области науки второй четверти XIX в. позволили в дальнейшем создать благоприятные условия для творчества.

Существует ряд дореволюционных исследований, включающих в себя разделы, относящиеся к истории Академии наук.5 Это прежде всего книга С. В. Рождественского "Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения за сто лет" (СПб., 1902), в которой подробно освещена деятельность министерства народного просвещения, проблемы в области науки и просвещения, описана деятельность научных учреждений, в том числе и императорской Академии наук. Поскольку целью данного труда являлся анализ механизма работы министерства в целом, то деятельность ведущего научного учреждения страны не получила достаточного освещения на страницах книги. В XIX - начале XX веков вышли в свет и работы, посвященные деятельности отдельных ученых, членов Санкт-Петербургской Академии наук.6

Вскоре после революции советскими учеными началась разработка истории Академии. В 1921 г., а затем и в 1938 г., были созданы комиссии по истории Академии наук, однако, в изданиях комиссий не затрагивается такой период деятельности Академии, как вторая четверть XIX в. В статьях академика С. И. Вавилова, возглавившего комиссию 1938 г., освещается история Академии наук в неразрывной связи с общей п социально-экономической историей страны. Отмечая, что " в XVIII и в о начале XIX в. русская Академия была вообще синонимом русской науки", он подчеркивает тесную связь ее деятельности с насущными потребностями страны. Однако Вавилов указывал, что "уже в первой четверти XIX в. роль Академии начинает снижаться и ее функции во многом постепенно переходят к другим научным и учебным учреждениям".9

Подобная тенденция отчетливо прослеживается только со второй половины XIX в., когда набирают силу не только Академия наук и академические научные учреждения, но и общественные научные организации, и высшие учебные заведения, как исследовательские центры.

Для изучения деятельности Академии важны и юбилейные издания и статьи, посвященные ее работе. Это и серии статей к 200-летию,10 к 22011 О летию и к 250-летию Академии.

В 1945 г. был выпущен сборник "220 лет Академии наук СССР. Юбилейная сессия",13 в которой включены серии очерков по истории физико-математических, химических, геолого-минералогических, биологических, технических, исторических наук, по истории лингвистики и литературоведения. Так же в 1945 г. вышел в свет "Краткий очерк истории Академии наук", подготовленный Г. А. Князевым и переизданный при участии А. В. Кольцова в 1957 и 1964 гг.14

В 1955 г. Президиум АН СССР образовал специальную редакцию по подготовке томов по истории АН СССР во главе с академиком К. В. Островитяниновым. Результатом работы редакции был выход в 1958 г. первого тома (XVIII в.) и в 1964 г. второго тома (XIX - начало XX вв.) "Истории Академии наук СССР". Во втором томе дан подробный обзор состояния и развития академической науки по отраслям знания, охарактеризована деятельность виднейших русских ученых - членов Академии, освещена издательская и библиотечная работа и пр. Эта фундаментальная работа отражает ценный вклад, который внесла

Академия в отечественную и мировую науку. Тем не менее, из-за и ограничения объема издания за "бортом" исследования истории Академии наук остались многие материалы, в прямую касающиеся ее деятельности. Это и разработка уставов, подробности возникновения отделений, вся научно-организационная работа отделений, финансовое обеспечение, международные контакты, кадровая политика, влияние административно-бюрократического аппарата на развитие науки в Академии и пр. Однако, в целом, отсутствие подробной разработки этих проблем нисколько не снижают общего впечатления.

250-летие Академии наук также отмечено юбилейными изданиями. Это и двухтомник Г. Д. Комкова, Б. В. Левшина, Л. К. Семенова "Академия наук СССР", М., 1977; библиографический указатель "Деятельность Академии наук СССР. 1917-1972".М., 1974; издание уставов Академии15 и персональный состав,16 "Архив АН СССР" (Собрание архивных материалов), Л., 1977. В более поздний период вышла серия статей, посвященных истории Академии, и, в частности, развитию академической науки во второй четверти XIX в.17

Незаменимым источником по историографии истории науки XVIII -первой половины XIX вв. является труд В. П. Зубова «Историография естественных наук в России» (М., 1956). Общая историография естествознания дает сравнительный анализ отраслевой исторической литературы, прослеживает параллельное развитие истории отдельных отраслей науки. Задачей издания стало освещение общекультурной роли естествознания, в частности культурно=воспитательной роли трудов по истории естествознания в разные периоды. Непосредственным предметом настоящей книги является освещение разработки в дореформенной России истории естественнонаучных дисциплин: математики, астрономии, физики, химии, геологии, географии, биологии. Автор особо отмечает в своем исследовании период второй четверти XIX в., подчеркивая углубленное внимание к истории, в частности к истории науки. В историографии естествознания этот период характеризуется несравненно большей историчностью подхода, умением распознавать и различать колорит эпох. В истории самих естественных наук в России, по мнению В. П. Зубова «этот период, долгое время остававшийся недооцененным, подготовил блестящий подъем естествознания с начала 60-х годов»18.

В четвертой части работы, посвященной естественнонаучной историографии от середины 20-х годов до начала 60-х годов XIX в. представлены обзоры литературы по таким проблемам, как вопросы о географической среде в трудах Гердера, Гумбольдта и Рит тера и его отражению в русской литературе, освещению трудов по истории географии, о развитии исторической географии в университетах. Большое внимание уделено и истории археографических исследований, фольклора, становлению археологии, изучения иностранных источников о России, трудам русских востоковедов первой половины XIX в. Значительное место в исследовании Зубова отводится освещению трудов по морской истории, первых трудов Русского географического общества, «Космосу» А. Гумбольдта. Богатый справочный материал, сконцентрированный в «Историографии естественных наук в России» В. П. Зубова дает красочную картину культурной жизни России XVIII-XIX вв. Однако небогатый подбор информации по истории отечественных научных учреждений говорит о недостаточной разработке данной темы в историографии. В. П. Зубов отмечает, что «столетний юбилей Петербургской Академии наук (1826 г. - М. X.) дал повод непременному секретарю Н. И. Фусу представить на торжественном заседании краткий обзор работ академиков по отдельным отраслям. Такой юбилейный обзор, конечно, не мог заменить исторического исследования. История Академии наук оставалась ненаписанной. что не позволяло понять и изобразить историю Академии наук как составную часть истории русского государственного и литературного быта»19.

В 1990 г. вышла в свет монография Г. Е. Павловой "Организация науки в России в первой половине XIX в." (М., Наука. 1990). В монографии впервые в отечественной литературе освещена организация научной деятельности и высшего образования в России в первой половине XIX в. Опираясь на большой фактический материал, Г. Е. Павлова исследует систему правительственных мероприятий в области науки, анализирует создание сети научных учреждений и учебных заведений, подготовку кадров ученых, формирование научно-технической интеллигенции. Центральное место в работе отведено анализу организации науки в дореформенный период во всей ее сложной зависимости от социально-экономических и политических условий, складывавшихся в России и за рубежом. Подробно осветив многие стороны организации науки в указанный период, однако, автор в полной мере не затронула все проблемы истории деятельности Академии наук, так как это и не было целью исследования, посвященного не столько раскрытию особенностей работы Академии, сколько выявлению общих тенденций развития науки первой половины XIX в.

Для изучения истории Академии наук необходимы и исследования

20 по отдельным отраслям знания и работы, посвященные биографиям ученых - членов Академии наук и видным организаторам отечественной

21 науки.

Социальному развитию России дореволюционного периода посвящена основательная двухтомная монография Б. Н. Миронова "Социальная история России" (СПб., 1999). Для осмысления внутренней политики правительства второй четверти XIX в. важны оценки автором деятельности высшего руководства. Б. Н. Миронов характеризует принципы руководства, как законодательное закрепление самодержавной власти. Опираясь на проведение кодификации в стране, он подчеркивает, что "самодержавие самоограничивалось законом" (Т. 2. с. 149). "Правомерный характер монархии, - пишет Б. Н. Миронов, - вот тот новый элемент, отличавший новую доктрину от доктрины Ф. Прокоповича, в которой не закон, а воля монарха стояла на первом месте". Автор характеризует период правления Николая I, как время "легитимности самодержавия". Однако стойкая приверженность букве закона, как известно из истории развития государства в этот, да в последующие периоды, зачастую выдерживалась только на бумаге.

Б. Н. Миронов особое внимание в книге уделяет проблеме правительственной преобразований в области социальной политики, влияния правительства в деле организации науки, формирования и развития различных направлений в области культуры. «Особенно не повезло в историографии российским реформаторам и правительственной политике, которая, как правило, рассматривалась со специфических точек зрения: 1) чего не сделали верховная власть и правительство, 2) какие ошибки они совершили, 3) недостатки в организации и управлении, 4) упущенные возможности»22.

Автор рассматривает проблему «вмешательства» правительства в социально-культурную жизнь страны с точки зрения соответствия государственных структур и правительственной политики экономическим, социальным, психологическим возможностям общества. Он стремится исследовать социальную историю императорской России, используя понятийный аппарат и подходы современной социальной науки, избегая как негативизма, так и апологетики в отношении национальных достижений.

Социальной истории русской науки посвящена книга С. И. Романовского "Наука под гнетом российской истории". (СПб., Изд-во Санкт-Петербургского университета. 1999.) В увлекательном повествовании основное внимание автором отводится "превратностям судьбы науки в России" (с. 3). Книга явилась, по словам автора, "первой попыткой в отечественной историографии сравнительно полного изложения социальной истории русской науки за три столетия ее существования как государственного института". Монография представляет несомненный интерес как яркий публицистический очерк о трудностях в области организации наук, о сложных взаимоотношениях ученых с чиновничьим аппаратом и государственными ведомствами. Об этом говорят сами названия глав: "Насильственная инъекция науки в русскую жизнь", "Финансовая кабала государственной науки", "Политические игры с русской наукой" и пр. Тем не менее, автор в своем исследовании не обратился к архивным источникам, к дореволюционной публицистике и построил свой труд на основе литературы советского периода, поэтому работа "грешит" преувеличенно негативными оценками отечественной культуры и науки.

Сстановлению и развитию русского антиковедения посвящена монография Э. Д. Фролова «Русская наука об античности» (СПб., 1999). Автор прослеживает, как накапливались в русском обществе сведения о древней цивилизации греков и римлян. Начиная с XVIII в. в процессе петровских реформ в области образования и ростков организации отечественной науки исследует процесс формирования в России научного гуманитарного знания и, прежде всего науки об античности. Обращаясь к истории науки XIX в., Э. Д. Фролов анализирует процесс складывания первых научных школ исследователей античности, отмечает основные вехи их формирования, а особенно успехи развития антиковедения на рубеже XIX-XX вв. Автор особое внимание уделяет развитию науки об античности в XX в., анализируя трагические периоды упадка данной отрасти знания в периоды социальных потрясений в истории России. Особый интерес представляет глава, посвященная формированию преемственных научных школ в первые две трети XIX в. Э. Д. Фролов подчеркивает, что окончательное формирование русского антиковедения произошло в первой половине XIX в. Этому способствовал ряд факторов: начало археологических работ в Северном Причерноморье, влияние приемов и методов западной классической филологии и знакомство с новейшей европейской философией, чьи идеи спасли науку об античности от омертвления (с. 112). Традиции античного искусства, литературы и архитектуры нашли отражение в творениях русских художников, литераторов и градостроителей второй четверти XIX в.

На основе лекций по истории отечественной культуры XIX в., читанных на историческом факультете Санкт-Петербургского университета возникла книга Н. И. Яковкиной «История русской культуры: XIX век», (СПб: «Лань», 2000). Как замечает автор, обращение к культурным национальным корням является не только данью памяти по отношению к великому прошлому, но и дает основание для размышления о настоящем. Особо отмечено в книге, что XIX в. занимает особое место в истории русской культуры: это время подъема отечественного просвещения, величайших научных достижений, блестящего расцвета всех видов искусства. Особое место в работе уделено таким аспектам культурного развития, как просвещение, литература, изобразительное искусство и театр. Значительное внимание автором уделено вопросам просвещения и распространения знаний, деятельности различных типов учебных заведений, библиотек и так далее. Широкий и разнообразный круг источников, привлеченных автором, дает возможность воспроизвести картину русской культурной жизни XIX века. Тем не менее, несмотря на то, что Н. И. Яковкина подробно осветила проблемы просвещения в России XIX века, однако вопросы организации и развития отечественной науки не были затронуты автором в монографии, что дает возможность раскрыть эти аспекты исследования культуры.

Истории организации и деятельности Российской Академии, учреждения, до последнего времени малоизвестного, посвящена монография М. Ш. Файнштейна "И славу Франции в России превзойти. Российская Академия (1783-1841) и развитие культуры и гуманитарных наук", (СПб., 2002). Монография явилась результатом всестороннего исследования истории Российской Академии - одного из главных гуманитарных центров России конца XVIII - первой трети XIX в., внесшего большой вклад в отечественное литературоведение, историю, языкознание, славистику. Данное исследование в полной мере дополняет изучение деятельности Академии наук, так как в 1841 г. Российская Академия вошла в ее состав в виде Отделения русского языка и словесности. В главе "Объединение двух академий" автор анализирует процесс формирования новой структуры Академии наук, проводимый министерством народного просвещения во главе с С. С. Уваровым с помощью Комитета нового устройства императорской Академии наук. На основе архивных источников М. Ш. Файнштейн дает четкое представление о сложном организационном этапе воссоединения двух научных учреждений.

В 2001 г. вышел в свет первый том сборника статей «Наука Санкт=Петербурга и морская мощь России» под редакцией Ж. И. Алферова (председатель), Э. И. Колчинского и А. А. Родионова. Истории флота и города на Неве, анализу роли. Санкт=Петербурга и петербуржцев в становлении флота посвящена данная книга. Авторы вышедшего первого тома на основании архивного и печатного материала попытались соединить в единое целое исторические сведения о зарождении города и флота, о становлении морского дела, научных школ и образования, о первых учреждениях Санкт=Петербурга и людях, положивших начало морскому могуществу России. В статье Ж. И. Алферова и А. А. Родионова «Связь времен в развитии морского дела, науки, техники и образования в Санкт=Петербурге» особо подчеркивается то, что этот город, регулярный военно-морской флот, фундаментальная наука и образование появились в России по историческим меркам почти одновременно. Подчеркивая роль новой столицы России как центра развития промышленности, морского дела, главного балтийского порта, авторы отводят ведущее место академической науке, особо отметив, что «традиции глубокой взаимосвязи фундаментальной науки с флотом закладывались в основании Петербургской Академии наук» (с. 9).

В статье Э. И. Колчинского «Академическая наука на службе отечеству и мировой культуре», вошедшей в сборник «Наука Санкт=Петербурга и морская мощь России», делается акцент на важности момента образования Академии наук как элемента коренных преобразований страны, проводимых в начале XVIII в. В разделе «Реформы Академии и ее место в России XIX в.» дается позитивная характеристика деятельности Академии наук во второй четверти XIX в. Автор особо подчеркивает, что работа Академии наук была тесно связана с общим развитием науки в России, которое в свою очередь определялось всей культурой в целом, отметив, что ей удалось сохранить разумный консерватизм в 60-е годы, когда на Академию обрушилась волна проектов перестройки и обвинений в косности.

Становлению личности Николая I, его взглядам и подходам к решению проблем внешней и внутренней политики посвящена книга JI. В.

Выскочкова «Император Николай I человек и государь» (СПб: Изд-во Санкт-Петербургского государственного университета, 2001). В двух первых главах дан анализ историографии, посвященной Николаю I и характеристике эпохи его правления. Однако некоторые издания, посвященные исследованию периода второй четверти XIX в., не попали в круг историографического обзора или даны недостаточно точно. Автор осветил многие стороны жизни и деятельности императора, однако в задачу исследования не вошло изучение вклада Николая I в становление и развитие отечественной культуры и науки.

Николаевская эпоха нашла свое отражение в двух сборниках документов, вышедших в 2000 г.: под редакцией Б. Н. Тарасова «Николай Первый и его время: документы, письма, дневники, мемуары, свидетельства и труды современников» (М., OJIMA-ПРЕСС. 2000) и «Николай I. Муж, отец, император», составление и предисловие Н. И. Азаровой, (М., Слово/Slovo, 2000).Б. Н. Тарасов в сборнике «Николай Первый и его время: документы, письма, дневники, мемуары, свидетельства и труды современников» особо отметил то, что эпоха правления Николая I стала излюбленной мишенью для историографии, его правление принято называть периодом мрачной реакции и безнадежного застоя, обещая, тем не менее, представить правдивый портрет Николая I. Основываясь исключительно на позитивных воспоминаниях современников, на документах, рисующих идеальный образ просвещенного монарха, Б. Н. Тарасов оставляет за бортом комментарии к публикуемым материалам, тем самым несколько обедняя общее восприятие издания. Николай Павлович как попечитель науки и образования представлен только воспоминаниях академика Ф. А. Бредихина «Памяти императора Николая I, основателя Николаевской (Пулковской) главной астрономической обсерватории», что позволяет надеяться на дальнейшую работу по подготовке и публикации материалов, связанных с деятельностью императора в области поддержки отечественной науки и просвещения.

Сборник «Николай I. Муж, отец, император» (составитель Н. И. Азарова) в какой-то степени дублирует содержание первой книги и представляет интерес как иллюстративный материал для воссоздания николаевской эпохи. Подбор источников для сборника не охватывает источники по вопросам организации науки, но ярко отражает время царствования Николая I. Интерес, возникший относительно недавно к проблемам истории царствования Николая I, новые более объективные оценки данной эпохи, вселяют оптимизм исследователям, занятым изучением истории культуры и науки второй четверти XIX в. В 2001 г. также увидел свет переиздание работы М. Гершензона «Николай I и его эпоха» (М., 2001).

Важным источником для освещения международных контактов Санкт-Петербургской Академии наук с научными центрами Европы и Северной Америки служит монография Ю. X. Копелевич и Е. П. Ожиговой "Научные академии стран Западной Европы и Северной Америки" (Л., Наука, 1989). В книге рассматривается история и современное положение западных научных академий. На основе протоколов, отчетов, периодических изданий многочисленных западных научных центров, дается подробные сведения об истории организации, различных сторон деятельности этих учреждений, показывается их место в системе организации мировой науки.

История организации и деятельности императорской Академии наук второй четверти XIX в. в перечисленной литературе не нашла достаточного, подробного освещения. На основе вновь выявленного архивного материала представляется возможным осветить такие стороны жизни и деятельности ведущего научного учреждения страны, как политика правительства в отношении Академии, взаимодействие Академии наук с другими научными учреждениями, влияние Академии на формирование и развитие новых форм научных учреждений (научных обществ). Важной страницей в истории Академии являются ее контакты с высшими учебными заведениями, вклад Академии наук в формирование системы научных кадров страны. Неизученной ранее оказалась и история развития международных связей Академии наук в исследуемый период, становление ее в ряду ведущих научных центров Европы.

Поскольку хронологические рамки работы простираются до 1855 г. (конец царствования Николая Павловича), то необходимо иметь в виду исследования Е. В. Соболевой по истории Академии наук и научных учреждений второй половины XIX в.23

В зарубежной исторической литературе привлекают внимание отдельные работы о культурной жизни России XIX в.24 Так, деятельности президента Академии наук и министра народного просвещения графа С. С. Уварова посвятила свою книгу американский историк Цинтия X. Виттекер. На основе печатных источников, в основном XIX века, исследовательница дает общую картину работы выдающегося государственного деятеля; на с 182 - 188, например, освещается вклад Уварова в преобразования, проводимые им в Академии наук. С. С. Уваров предстает перед читателем как идеолог, государственный деятель, ученый, литератор. Ц. Виттекер прослеживает жизненный путь Уварова, опираясь на вехи карьеры - от «арзамасца» к попечителю Петербургского учебного округа, президента Академии наук и министру народного просвещения. Для поколения, чья жизнь пришлась на два царствования, отличавшихся по многим аспектам внутренней и внешней политики, общественной жизни эволюция взглядов во многом была естественна. Лояльный по своим политическим воззрениям С. С. Уваров и его политические ориентиры менялись в зависимости с обстоятельствами. Естественно, трудно, будучи одним из главных действующих лиц высшего эшелона власти, иметь «особое мнение». Ц. Виттекер отказалась от традиционного подхода в оценке «либерала в молодости и несгибаемого реакционера на посту министра просвещения». Она характеризует политические воззрения Уварова как «смесь либерализма, консерватизма, рационализма и традиционализма» и считает, что он привнес в политику «арзамасский дух» и «поддерживал равенство перед законом и социальную иерархию, светские ценности и христианскую культуру, конституционные ограничения и авторитаризм, неизбежный прогресс и постепенность в развитии». (С. 67) Хотя, как утверждает Виттекер, Уваров был и оставался конституционным монархистом, но в разных исторических условиях его политика казалась то «поразительно либеральной», то «безнадежно консервативной» (С. 68).

При сравнительно ограниченном круге печатных источников Ц. Виттекер сумела максимально рационально извлечь из них необходимые сведения. В книге широко использованы официальные записки, речи, отчеты Уварова. Однако отсутствие в работе архивных источников по деятельности С. С. Уварова, как президента Академии наук и Министра народного просвещения, хранящихся в Российском государственном историческом архиве, не позволило автору дать полную характеристику деятельности С. С. Уварова как организатора науки. Книга пронизана уважением к русской культуре.

Образу российского императора и анализу времени его правления посвящена монография английского историка С. Грюнвальда "Царь Николай I. Жизнь в абсолютной монархии". (Лондон. 1953).

В польской научной литературе есть работы, посвященные как исследуемой эпохе, так и развитию науки и просвещения в Западных губерниях Российской империи. Монография Виктории Сливовской "Николай I и его эпоха" (Варшава. 1965) рисует социальный портрет эпохи. Автор традиционно опирается, прежде всего, на негативные стороны жизни того времени как в России, так и в Царстве Польском, значительно пострадавшем в ходе ноябрьского восстания 1830 г. и военных действий 1830 - 1831 гг. на территории Варшавского герцогства и Западных губерний.

Труды польского историка Лешека Заштовта привлекают отечественных исследователей истории наук и просвещения в западных ло губерниях (Гродненской, Виленской, Киевской, Полоцкой и пр.) Автор выводит на первый план проблемы образования в Царстве Польском первой половины XIX в., подвергшегося значительной русификации, грозившей потерей национальных традиций. Однако, возражая Л. Заштовту, хотелось бы отметить, что проникновение в Польшу, в XIX в. являвшуюся частью Российской империи, русских культурных традиций дало широкие возможности получить полновесное среднее и высшее (правда, до 1869 г. в российских университетах) образование польской молодежи и развивать исследовательскую деятельность в государственных и общественных учреждениях Царства Польского.

В русской и советской историографии истории Академии наук первой половины XIX века недостаточно освещены следующие вопросы: научно-организационная сфера Академии, ее финансирование, совершенствование ее структуры, формирование научных кадров, место Академии в системе научных учреждений страны, политика государства в области науки и другие.

Источники исследования. Обозрение источников следует начать с юбилейного сборника "Собрание актов торжественного заседания Императорской Санкт-Петербургской Академии наук, бывшего по случаю празднования столетнего ее существования 29 декабря 1826 г." (СПб., 1827), куда вошло, в частности, "Краткое обозрение трудов" Академии П. Н. Фуса (с. 23 - 43). Столетний юбилей послужил своего рода точкой отсчета для Я. Неверова, опубликовавшего в первом номере "Журнала Министерства народного просвещения" статью "Обозрение трудов Санкт-Петербургской Академии наук с 1827 по 1833 гг." (ЖМНП. 1834. 4.1. Отд. III. С. 217-251; 378-415).

Весьма важен для нашего периода и доклад академика К. С. Веселовского "Историческое обозрение трудов Императорской Академии наук на пользу России в прошлом и текущем столетии", напечатанный в сборнике "Торжественное собрание Императорской Академии наук 29 декабря 1864 г." (СПб., 1865. С. 27 - 40).

В течение многих лет публиковались отчеты Академии наук по различным ее отделениям, являющиеся ценным источником по ее истории. В 1875 г. вышел в свет "Систематический указатель статей, помещенных в периодических изданиях и сборниках Императорской Академии наук". В последующие годы издается ряд каталогов и указателей, как по отделениям Академии наук, так и общие каталоги изданий по всей Академии.29

При разработке темы использованы как уже ранее опубликованные, так и рукописные материалы из архивохранилищ Санкт-Петербурга. Изучение Академии наук как государственного научного учреждения основано, прежде всего, на архивном материале. В Санкт-Петербургском филиале Архива Российской Академии наук (ПФА РАН) в фонде № 1 (Конференция Академии наук) в описи 1а хранятся протоколы заседаний

Конференции, в том числе и за исследуемый период. Данные архивные материалы широко используются в предлагаемой работе. Протоколы день за днем, рисуют реальную творческую обстановку в Академии, позволяют проследить динамику развития данного учреждения. Фонд № 2 (Канцелярия Конференции Академии наук) содержит переписку по научно-организационной и научной деятельности непременного секретаря (П. Н. Фуса), связанную с подготовкой нового устава, организацией новых академических учреждений, и многое другое. Фонд № 5 (Канцелярия Президента и Вице-президента) содержит также материалы по научным, научно-организационным и административно-хозяйственным вопросам. Большой интерес для исследования представляют фонды академических учреждений: фонд № 145 - документы по истории Физического кабинета, а затем и Физической лаборатории; фонд № 44 посвящен деятельности Комиссии, учрежденной для производства опытов "относительно приспособления электромагнитной силы к движению машин по способу профессора Якоби"; фонд Химической лаборатории (№ 19); Зоологического музея (№ 55) и др.

В Российском государственном историческом архиве (РГИА) находится коллекция документов, относящихся к деятельности императорской Академии наук. Поскольку Академия находилась в ведении Министерства народного просвещения, то его фонд № 733 хранит комплекс материалов, относящийся к Академии наук. Опись № 12 представляет документы об Академии за 1802 - 1839 гг. В нее включены дела по реорганизации данного учреждения, наиболее значимым из этого комплекса стало дело № 8 - "По отношению министра к президенту Академии наук о приведении Академии наук в лучшее состояние". В данном комплексе материалов, в хронологическом порядке сосредоточены важнейшие сведения о деятельности Академии: докладные записки, письма академиков и представителей высшей академической администрации, проекты устава, сравнительные таблицы штата Академии и многое другое. Содержащаяся в деле историческая записка

ЛЛ

Императорская Академия наук" непременного секретаря П. Н. Фуса дает обзор истории Академии XVIII- 30-х гг. XIX вв. и обстоятельное описание состояния учреждения накануне принятия нового устава 1836 г.

Работая с делом № 8, можно уже составить представление о процессе реформирования Академии, проследить этапы складывания ее финансовой базы, выявить механизм подготовки академических реформ. В РГИА хранятся отчеты Академии, начиная с 1827 г., материалы по научной, экспедиционной, издательской деятельности Академии. Широко представлены и документы, посвященные сотрудничеству Академии с другими научными учреждениями России (дело № 408 за 1830 г.: "О желании императора, чтобы Генеральный штаб состоял в сношении с Академией наук на счет астрономического определения" и др.).

Опись № 13 продолжает по содержанию 12-ю и представлена делами по работе Академии наук с 1840 по 1862 г.

Фонд № 744 хранит указы, рескрипты императора по Министерству народного просвещения, касающиеся Академии наук - правительство оказывало большое внимание делам крупнейшего государственного научного учреждения.

Важным источником для исследования такой темы, как взаимодействие верховной власти и Академии наук, стали указы, постановления, распоряжения той поры. Прежде всего, необходимо обращаться к такому законодательному источнику как Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ), собрание II. На его страницах запечатлены правительственные документы, которые регулировали деятельность Академии наук и других научных учреждений России. В ПСЗ публиковалось не только само постановление, но и раскрывалась предыстория подготовки документа в виде докладных записок и краткого описания проблемы. Опубликованы нормативные документы в таких изданиях, как "Сборник постановлений по Министерству народного просвещения" и "Сборник распоряжений по Министерству народного просвещения". Несколько дублирует данные источники "Журнал Министерства народного просвещения", на страницах которого печатались постановления и распоряжения правительства в области науки, а также публиковались отчеты Академии и протоколы заседаний. Источниками по истории Академии наук являются и ее периодические издания и печать. Основные задачи исследования. Целью работы является всестороннее изучение на основе архивного, нормативного и печатного материала деятельности императорской Академии наук как ведущего научного центра России во второй четверти XIX в., во время правления Николая I (1825 - 1855 гг.).

Тщательное изучение всей совокупности исторических источников и литературы по теме позволило сформулировать следующие задачи исследования:

Показать ведущую роль Академии наук в развитии в России важных отраслей знаний.

Показать вклад Академии в развитие отраслей знания - осветив работу трех отделений Академии наук.

Объективно и всесторонне оценить роль в становлении отечественной науки как президента Академии наук и министра народного просвещения С.С. Уварова и других представителей высшей администрации, так и самого главы государства - императора Николая Павловича, их влияние на культурную жизнь России.

Рассмотреть изменения в уставах Академии наук, позволившие провести реформу в области организации науки и раскрыть принципы финансирования ведущего научного учреждения. Дать характеристику академической издательской деятельности. Определить место Академии наук в системе как государственных научных учреждений и учебных заведений, так и общественных научных центров России.

Осветить международные связи Академии наук.

Хронологические рамки исследования. Настоящая работа охватывает период деятельности Академии наук, связанный с царствованием императора Николая I (1825 - 1855 гг.). Он характерен проведением организационных реформ в ведущем научном учреждении, активизацией научной деятельности, окончательным формированием ряда академических учреждений. В этот период российская наука, и, прежде всего императорская Академия наук, достигла высокого уровня в области теоретических изысканий, проведения научных экспедиций по изучению страны, формирования научных школ. Она по праву получила признание европейских научных центров. Во второй половине XIX в. Академия наук уже уступила первенство в научных исследованиях таким научным центрам как университеты, общества, комиссии.

Методологической базой диссертации послужил анализ обработанных и систематизированных исторических данных (неизданных и опубликованных). В основу методологии исследования положен принцип историзма, то есть подход к исследуемому объекту как изменяющемуся во времени и непрерывно развивающемуся, первичности материального производства по отношению ко всем другим формам социальной активности, определяющей роли практики в познании и деятельности людей. При этом объект исследования рассматривается как сложная система, обладающая определенной внутренней структурой, в контексте исторических процессов, происходивших в России второй четверти XIX в. Проведен тщательный библиографический и археографический поиск источников; при обработке материала использован сравнительно-сопоставительный метод. Рассмотрены роль государства как организатора экономической базы страны, идея зависимости духовного развития общества от экономики, стремление достичь определенного социально-экономического развития при отсталых феодальных формах хозяйствования и абсолютистской системе верховной власти, существующей на фоне более прогрессивной социально-экономической системы в странах Европы. При исследовании применен такой подход, который одновременно включает в себя ретроспективно=аналитический, сравнительно=аналитический и статистический методы. Научная новизна исследования. Оригинальность проделанной работы определяется тем, что впервые на основе архивного материала предпринято комплексное углубленное изучение истории Академии наук второй четверти XIX в. Многие из поставленных в работе вопросов не привлекали внимания исследователей или их рассматривали под определенным идеологическим давлением. С помощью новых материалов, а также переосмысления уже известного, объективно освещена ведущая роль Академии наук в развитии естественных и гуманитарных наук, издательского дела, изучения производительных сил страны и других направлений, входящих в понятие "культурное развитие". Это позволило определить место Академии наук в контексте развития отечественной культуры того времени. Это эпоха, когда было завершено в 1834 г. создание Свода законов Российской империи, упорядочено денежное обращение. Результатом преобразований этого периода были реформы в области просвещения, технического прогресса, литературы, переживавшей тогда свой "золотой век". Исследование преобразований в области культуры России второй четверти XIX в. позволит по-новому охарактеризовать те события в культурной жизни России, которые повели страну по пути прогресса.

Научная и практическая значимость. В настоящей работе впервые проведено более обобщающее исследование закономерностей и особенностей развития науки и культуры в России царствования Николая I. Ее содержание может быть использовано при подготовке новых научно-информационных справочных изданий, публикаций документов. Практика показала, что материалы и выводы работы могут быть также использованы в специальных курсах по истории русской науки и культуры второй четверти XIX в. на гуманитарных факультетах вузов и средних специальных учебных заведений (лицеев, гимназий и пр.), при подготовке научно-популярных программ телевидения, видеофильмов, тематических выставок.

Апробация работы. Материалы диссертации автор использовала в монографии и публикациях, в частности, в подготовке издания "Летописи Академии наук. 1803 - 1860". Основные выводы и положения работы изложены в докладах и сообщениях на симпозиумах, научных конференциях, чтениях в Институте российской истории РАН, Санкт-Петербургском научном центре, Российском государственном историческом архиве, Санкт-Петербургском университете, Институте истории науки и техники Польской Академии наук. В 1996 г. автором была организована международная конференция " Россия в николаевское время: наука, политика, просвещения", посвященная 275-летию создания Академии наук и 200-летию со дня рождения императора Николая Павловича. Материалы конференции увидели свет в 1998 г. в одноименном сборнике статей.

Методика работ автора, выводы исследования использованы специалистами - историками в своих исследованиях, лекционных курсах и семинарских занятиях по гуманитарных наукам в высших учебных заведениях России.

Выступая 29 января 1953 г. на заседании Комиссии по истории Академии наук СССР, академик В. П. Волгин высказывался за всестороннее исследование прошлого Академии наук. Он говорил, что работа над историей Академии "будет продолжаться и последующими поколениями историков, и мы должны подумать о том, чтобы издать компетентно подобранную библиотеку материалов по истории Академии наук, которая будет облегчать задачу дальнейшей разработки отдельных

Я1 проблем этой истории для ученых будущих поколений" .

Изучение истории науки, а, в частности, деятельности такого крупнейшего научного учреждения России как Академия наук, представляет большой исследовательский интерес. Во второй четверти XIX в. складывались и совершенствовались те формы организации науки, которые обеспечили значительную эффективность научных исследований в последующее время.

Примечания:

1. Какой быть Российской Академии наук. Дискуссия в Президиуме Академии наук. //Вестник РАН. 1999. № 1. С. 59.

2. Анатолий Васильевич Предтеченский. Из творческого наследия. СПб., Из-во Дмитрий Буланин. 1999. С. 110.

3. Протоколы заседаний императорской Академии наук. //Записки Императорской Академии наук. СПб., 1863. Т. 4, кн. 2. С. 206 - 207.

4. Ольденбург С. Ф. Академия наук СССР за 200 лет. Речь на торжественном заседании Конференции Академии наук 6 сентября 1925 г. Д., 1925. С. 12.

5. Рождественский С. Д. Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения за сто лет. СПб., 1902; Иконников В. С. Опыт русской историографии. СПб., 1854 и др.

6. Срезневский И. И. Воспоминания о П. М. Строеве. Записки Императорской Академии наук. СПб., 1877. Т. 29; Барсуков Н. К. Жизнь и труды П. М. Строева. СПб., 1878; Он же. Жизнь и труды М. П. Погодина СПб., 1876; Навроцкий Н. О жизни и сочинениях академика действительного статского советника и кавалера Федора Ивановича Шуберта. СПб., 1827; и др.

7. Вавилов С. И. Академия наук в развитии отечественной науки. Собр. соч. Т. 3. М., 1956. С. 804;Он же. Двести двадцать лет. Там же. С. 554.

8. Вавилов С. И. Собрание сочинений. М., 1956. Т. 3. С. 804.

9. Там же. С. 554.

10. Карпинский А. 77. Накануне третьего столетия. "Известия". 5 сентября 1925; Лазарев 77. 77. Развитие физических наук в России за 200 лет. "Правда". 9 сент. 1925; Стеклов В. А. К 200-летию Академии наук. "Правда". 15 авг. 1925; Ольденбург С. Ф. Академия наук СССР за 200 лет. Речь, читанная в торжественном заседании Конференции Академии. 6 сент. -1925. JI., 1925; и др.

11. Зелинский Н. Д. Роль Академии наук в историческом развитии органической химии. // 220 лет АН СССР: Юбилейная сессия. M.;JI., 1948. Т. 3. С. 113 - 125\ Делоне Б. Н. Академик П. Л. Чебышев и русская школа математики. Там же. С. 126 - 132; и др.

12. Гиляров М. С. К 250-летию биологических исследований в АН СССР. -Журнал общей биологии. 1974. Т. 35. № 2. С. 163 - 166; Гордость советской науки. // Вопросы философии. 1975. № 10. С. 3 - 18; Григорьян И. А. Научное книгоиздательство в России в XIII - начале XX вв. // Вопросы истории естествознания и техники. 1976. Вып. 2 (55). С. 44 - 48; и др.

13. 220 лет АН СССР. Очерк по истории Академии наук СССР. М.; Л., 1945.14. Князев Г. А., Кольцов А. В. Краткий очерк истории АН СССР. Изд. 2-е.

М.;Л., 1957; 3-е изд. М.; Л., 1964.

15. Уставы АН СССР. М., 1974.

16. Академия наук СССР. Персональный состав. М., 1974.

17. Павлова Г.Е. Развитие научных исследований в Петербургской Академии наук в первой половине XIX в.// Наука и техника. Вопросы истории и теории. Л., 1973. Вып. 8, ч. 1. С. 33 - 36; Она же. С. Я. Румовский. 1734—1812. М., 1979; Она же. Особенности организации науки в первой половине XIX в. // Очерки истории организации науки в Ленинграде. 1703-1977. Л., 1980. С.36 - 64; Она же. Организация науки в России в первой половине XIX в. М, 1990; Левшин Б. В. Страницы истории Академии наук. // Мировая экономика и международные отношения. 1974. № 5. С. 19 - 28; Елютин В. П. Высшая школа и Академия наук. // Вестник высшей школы. -1974. №

2. С.З - 8; Хромов П. Экономическая наука в Академии наук. Дореволюционный период. // Вопросы экономики. 1975. № 6. С. 60 -67; Бастракова М. С. Академия наук и университеты. // Вестник МГУ. Право. 1974. № 4. С. 3 - 10 др.

18. Зубов В. П. Историография естественных наук в России. М., 1956. С. 9.

19. Зубов В. П. Историография естественных наук в России. М., 1956. С. 379.

20. См.: Ожигова Е. П. Математика в Петербургской Академии наук в -конце XVIII - первой половине XIX в. Л.:Наука, 1980; Сухова Н. Г. Физико-географические исследования Восточной Сибири в XIX в. М.; Л., 1964; -Вернадский В. И. Публицистические статьи. М. Наука. 1995.; Вернадский В. И. Статьи об ученых и их творчестве. Москва. Наука. 1997; Фролов Э. Д. Русская наука об античности. СПб., Из-во Санкт-Петербургского университета. 1999 и др.

21. Радовский М. И. Борис Семенович Якоби. М.;Л., 1949; Межева О. А., Рождественский Б. Н. Эмилий Христофорович Ленц. М.;Л., 1952; Бочарова М. Д. Электротехнические работы Б. С. Якоби. М.;Л., 1959; Соловьев Ю. И. Куринной В. И. Якоб Берцелиус: Жизнь и деятельность. - М., 1961; Переписка Александра Гумбольдта с учеными и государственными деятелями России. М., 1962; Соловьев Ю. И. Герман Иванович Гесс. - М., 1962; Райков Б. Е. Христиан Пандер: Выдающийся биолог-эволюционист. - М.;Л., 1964; Манойленко К. В. Николай Иванович Железное. - М.;Л., 1965; Леонов Н. И. Александр Федорович Миддендорф. - М., 1967;Белькинд Л. Д. Анри-Мари Ампер.- М., 1968.; Соколовская 3. К. 200 научных биографий. Биографический справочник. М., 1975; Она же. 300 биографий ученых М. 1982; Пасецкий В. М. Фердинанд Петрович Врангель. - М., 1975.; Прудников В. Е. Пафнутий Львович Чебышев.

JI., 1976; Раскин Н. М. Яков Дмитриевич Захаров. Физика и химия конца XVIII - начала XIX вв. Л., 1979; Апокин И. А., Майстров J1. Е., Эдлин И. С. Чарльз Бэбидж. - М., 1981.; Пасецкий В. М. Адольф Яковлевич Купфер. - М., 1984; Шевченко М. М. Сергей Семенович Уваров. //Российские консерваторы. М., 1991. С. 95 - 136; Фролов Э. Д. Граф Сергей Семенович Уваров и академический классицизм.//Петербургская Академия наук в истории академий мира. Материалы международной конференции. СПб. 1999. С. 257 - 285; и др.

22. Миронов Н. Б. Социальная история России. СПб., 2000. Т. 1. С. 16.

23. Соболева Е. В. Борьба за реорганизацию Петербургской Академии наук в середине XIX в. Л.: Наука, 1971 ;Она же. Организация науки в пореформенной России. Л.: Наука, 1983.

24. Vucinich A. Science in Russian Culture. A History to 1860. Stanford; California, 1963; Vucinich W. Russia and Asia: Essays on the Influence of Russia on Asian Peopl-les. Stanford; California, 1972;

25. Whittaker С. H. The origins of modern russian education: an intellectual biography of count Sergei Uvarov. 1786 - 1855. Noryhern Illinois: University Press, 1984; Виттекер Ц. X. Граф Сергей Семенович Уваров и его время. СПб., "Академический проект", 1999. 349 с.

26. Grunwald С. Tsar Nicolas I. The life of an Absolute Monarch. London. 1953.

27. Sliwowska W. Mikolaj 11 jego czasy. Warszawa. 1965.

28. Zasztowt L. Popularyzacia nauku w krolestwie Polskim. 1864-1905. Wroclaw-Warszawa-Krakow-Gdansk-Lodz. 1989; Zasztowt L. Kresy 18321864. Szkolnictwo na ziemiach litewskich I ruskich dawnej Rzeczypospolitej. Warszawa. 1997.

29. См., напр.: Указатель к периодическим изданиям Российской Академии и Отделения русского языка и словесности Императорской Академии наук. СПб., 1890; Каталог изданий Императорской Академии наук. СПб., 1902; Каталог изданий Императорской Академии наук. Пг., 1915; и пр.

30. Сто лет служения Отечеству. Записка П. Н. Фуса «Императорская Академия наук». (Публикация М. Ф. Хартанович) //Вестник Российской Академии наук. 1994. Т. 64. № 11. С. 1045-1052.

31. Кольцов А. В. Как писалась "История Академии наук СССР". //Вопросы истории естествознания и техники. № 3. 1999. С. 152.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Хартанович, Маргарита Федоровна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Санкт-Петербургская императорская Академия наук 30 - 50-х годов XIX в. предстает научным учреждением, находящимся в процессе организационного строительства. Реально, даже по масштабам николаевского времени, Академия наук Академия наук исследуемого периода внесла неоценимый вклад в социально-экономическое развитие страны, являясь тогда, по сути дела, единственным крупным, государственным научным учреждением, хотя представляла небольшую организацию, не идущую в сравнение с такими государственными структурами, как министерства, департаменты, комитеты. Следуя влиянию времени, члены Академии наук, тем не менее, выполняли большие объемы исследований, результаты которых были необходимы для развивающегося государства.

В условиях становления капиталистических отношений в России значение науки для развития экономики страны становилось определяющим. Академия наук как государственное учреждение, всегда была подчинена интересам правительства. Приоритеты направлений научных исследований определялись государственными задачами. Особое внимание уделялось международным и региональным исследованиям по поиску полезных ископаемых, уточнению географических, астрономических и геодезических данных в самых удаленных уголках страны, изучению быта, языка, фольклора и культуры в целом малых народностей, населявших государство от Великого княжества Финляндского до Аляски, созданию сети астрономических и физических обсерваторий, метеорологических станций.

Заинтересованность Николая I в развитии отечественной науки, как составляющей фундамента экономического и социального развития России, сослужила хорошую службу. Император Николай Павлович получил в наследство расстроенную экономику, социальную нестабильность, шаткое положение на международной арене. Однако, опираясь на представителей правительства, преодолевая отчуждение образованной части общества после подавления декабрьского восстания, Николай I взял курс на укрепление государства, ведя Россию к стабильности. Не все планы императора осуществились - экономические преобразования тормозили феодальная система хозяйствования. Однако начинания в области организации науки в данный период не были возможны без поддержки правительства.

Значительна роль С. С. Уварова как президента Академии наук и министра народного просвещения и главы государства императора Николая I в организации отечественной науки. Десятилетняя деятельность С. С. Уварова на посту попечителя Санкт-Петербургского учебного округа (1811 - 1821 гг.) ознаменовалась началом реформ учебных программ гимназий, присвоением II разряда Главному педагогическому институту и преобразование его в 1819 г. в императорский Петербургский университет. 12 января 1818 г. С. С. Уваров назначен президентом Академии наук. Он сохранил за собой этот пост до конца своей жизни, до 1855 г. Время начала работы Уварова в должности президента Академии наук было трудным периодом застоя в деятельности ведущего научного учреждения страны. Академия "с трудом поддерживала славу, которой пользовалась в чужих краях". В 1817 г. касса Академии была пуста. Целенаправленная деятельность С. С. Уварова в деле сохранения коллекций академического музея, библиотеки, организации новых академический учреждений (Азиатский музей в 1818 г.) способствовали привлечению внимания правительства к нуждам императорской Академии наук. Нисколько не идеализируя методы Николаевского правления, следует отметить, что в стране, преодолевающей большие экономические трудности, глава государства смог выделить средства на возрождение русской науки.

Сотрудничество министра народного просвещения и президента Академии наук С. С. Уварова с главой страны Николаем I представляет особую страницу в истории культуры и науки второй четверти XIX в. Император ценил деятельность Уварова. Как министр народного просвещения и президент Академии наук С. С. Уваров был на своем месте, которое ему доверил Николай I. Просвещенный и преданный престолу, Уваров был именно тем человеком, который был нужен государю на этом посту.

Опираясь на выдающихся людей своего времени - В. А. Жуковского, воспитывавшего наследника, М. М. Сперанского, вверив ему руководство составлением «Полного собрания законов российской империи» и «Свода законов», С. С. Уварова, проведшего кардинальную реформу в области науки и образования и других, Николай I создал предпосылки для проведения крестьянской реформы, реформы министерства народного образования. В этот период расцвела русская литература, культура, наука, образование. Разумеется, нельзя утверждать, что всеми достижениями мы обязаны его мудрому правлению, но нельзя также в нем видеть только гонителя просвещения.

Революции 1848-1849 гг. в Европе эхом прокатились по всей России. Страх перед революцией, приведшей был экономическую Россию к полному краху и порабощению более развитыми странами, заставил правительство пойти на ряд крайних мер. В стране наступило так называемое «мрачное семилетие» Россия расплачивалась за европейские революции расправой с петрашевцами, цензурным террором, возведением железного занавеса». Нависла угроза над университетами, само существование которых было поставлено под вопрос.

Царь усмотрел связь просвещения со свободомыслием. Опыт Европы укрепил его в этом мнении. Уверения С. С. Уварова в благонадежности студенчества и профессуры не достигли цели. Заступничество Уварова за университеты вызвало высочайший окрик: «Должно повиноваться, а рассуждения свои держать при себе!». Время умеренности и компромиссов миновало. Ограничение численности студентов, ужесточение надзора, учреждение Бутурлинского комитета указывали на потерю Уваровым кредита доверия. В 1849 г. последовали его отставка с поста министра народного просвещения. Однако для Академии наук эта потеря вдумчивого, понимающего проблемы в области организации науки министра оказалась не столь ощутительной, так как С. С. Уваров еще шесть лет оставался руководителем ведущего научного центра страны, вплоть до своей смерти в 1855 г.

Преобразования в области организации деятельности Академии наук фактически начались в 1830 г. После окончания русско-турецкой войны, 30 января были утверждены "Дополнительные пункты к Академическому Регламенту 1803 г.", благодаря которым увеличилась численность академиков, проведено новое разделение по наукам в связи с развитием научных направлений, повысился статус адъюнктов, перешагнувших положение помощников академиков, получив возможность ведения самостоятельных научных изысканий. Академия, наконец, лишилась обязанности обучения академических гимназистов, так как в стране действовала сеть университетов и других высших учебных заведений. Что касалось изменений деятельности Академии в области финансирования, то ее общая сумма ассигнования от государства была индексирована и увеличилась вдвое. Однако рост ассигнований Академии в 30-е годы не решал всех проблем ее жизнедеятельности, но позволил "выровнять" жалованье ее членов в соответствии с окладами профессоров университетов, обеспечить проведение реорганизации академических учреждений, организацию научных экспедиций и пр. К середине XIX в. в основном сформировалась система финансирования Академии наук, принципы которой были незыблемы за незначительными исключениями до 20-х годов XX в. Средства Академии состояли из государственных штатных выплат, единовременных государственных дотаций и частных пожертвований. В бюджет учреждения также входили прибыли от изданий трудов ученых. Однако эта статья дохода была незначительной. Также была разработана и система пенсионного обеспечения, что, в целом, явилось одной из сторон продуманной финансовой политики в области организации науки.

Устав 1836 г. расширил права Академии наук, усовершенствовал ее структуру и, тем самым, нормативно завершил преобразования в Академии наук. Одним из важнейших нововведений, связанных с академической реорганизацией, стала новая сеть академических музеев. Кунсткамера была разделена на восемь музеев, соответствующих различным научным направлениям. С введением сети научных музеев, усложнилась структура Академии наук - ко второй четверти XIX в. К Отделениям Академии примыкала сеть академических учреждений: музеев, обсерваторий, комиссий и пр. В музеях проводилась не только экспозиционная работа, но велись и научные исследования. Академические музеи образовали ряд культурно-просветительских научных центров, способствующих распространению знания за пределы стен Академии.

Достижением нового устава стало и бесцензурное получение сочинений отечественных авторов в библиотеку Академии. Это была уже большая победа: Академии наук (до конца 40-х гг.) удалось выйти из-под всеобъемлющего цензурного контроля.

Первенствующее ученое сословие России", императорская Академия наук 8 января 1836 г. получила новый Устав и Штат, по которому сумма ее содержания возросла до 240000 рублей. Сохранив существенные черты прежней организации, она возымела возможность значительно стимулировать свою научную деятельность, привести в порядок и обогатить новые академические музеи. Стало реальностью и приглашение для работы в стенах Академии ведущих отечественных и зарубежных ученых.

Формирование структуры Академии наук второй четверти XIX в. было завершено соединением Академии наук с Российской академией и разделением ведущего научного учреждения на три отделения. В Состав Академии наук 19 октября 1841 г. вошли ведущие литераторы, языковеды и историки России: И. А. Крылов, В. А. Жуковский, П. А. Вяземский, М. П. Погодин, П. М. Строев, А. X. Востоков и др.

В связи с развитием новых научных направлений, появлением новых научных дисциплин, Академия продолжала реорганизацию, совершенствуя структуру отделений. Основная цель преобразований в Академии наук исследуемого периода - создать условия для экономического роста государства, подойти по системе организации научной деятельности не только к европейским стандартам, но в некоторых отраслях науки выйти на мировой уровень. Так, постройка во второй половине 30-х гг. Главной астрономической обсерватории в Пулково позволила русской науке сделать мощный рывок и встать в ряд самых передовых стран по научным разработкам в области точных наук; открытие под руководством академика А. Я. Купфера Главной физической обсерватории позволило создать сеть метеорологических станций по всей стране и т. д.

Создание в 1841 г. Академии трех отделений позволило скоординировать исследования по трем тематическим руслам: естественнонаучному, историко-филологическому и изучения и совершенствования русского языка и словесности. Такое разделение в те годы было далеко не случайным. Выделение научного учреждения по проблемам родного языка и литературы вполне можно объяснить насущными проблемами становления, формирования русского языка как общегосударственного. Язык, на котором составлялась вся государственная документация, требовал окончательной отработки правил грамматики и орфографии. Теория языка еще не была разработана. Потребовались большие усилия не только от ученых, но и от литераторов, которые полноправно становились членами Отделения русского языка и словесности. Традиционное для Академии естественнонаучное направление уже ко второй четверти XIX в. включало в себя такие дисциплины, как математика, астрономия, геодезия, зоология, геология, анатомия, физиология, география, физика, химия, ботаника и технология. Физико-математическое отделение являлось центром естественнонаучных исследований мирового значения. Благодаря научным экспедициям академиков К. М. Бэра, Г. П. Гильмерсена, А. Ф. Мидцендорфа, М. В. Озерецковского и др. Академия приобрела богатейшие собрания по многим отраслям знания, заложившие исследовательскую базу для следующих поколений русских ученых.

Ведущую роль в разработках Физико-математического отделения играла Главная астрономическая обсерватория. В 1842 г. сотрудниками обсерватории был составлен каталог 18000 звезд Звездного полушария, из них 518 новых сложных звезд описаны впервые; проведена большая работа по градусному измерению между Белином Гродненской губернии и островом Гохландом, с обнимающей дугой в 8 градусов 2 минуты. В 1843 г. завершена Хронометрическая экспедиция "Пулково-Альтона".

Главным направлением исследований Пулковской обсерватории являлась астрономия "неподвижных звезд" - определение положений звезд на небесной сфере, изменение относительных положений двойных звезд, определение расстояния до звезд, их собственных движений и яркостей -таковы были задачи, поставленные учеными Пулковской обсерватории. С открытием Главной астрономической обсерватории началась новая эра в наблюдательной астрономии.

В 1837 г. при Академии наук была создана Комиссия по применению электромагнитной силы к движению машин по способу академика Якоби под председательством И. Ф. Крузенштерна. Задачей комиссии явилось создание первого в стране аккумулятора и электродвигателя корабля. Опыты академика Б. С. Якоби по созданию электродвигателя для судна внесли большой вклад в развитие электродвижения на транспорте уже в XX в.

В апреле 1849 г. открылась Главная физическая обсерватория. (ГФО) Основателем и первым директором обсерватории стал академик А. Я. Купфер. ГФО подчинялись все обсерватории Горного ведомства. Программой деятельности обсерватории явился контроль за метеорологической службой страны.

Академия наук в исследуемый период становится одним из ведущих центров мировой физики, активно работает над проблемами физики Земного шара, земного магнетизма и метеорологии. На состояние исследований в области физики положительно сказалась реорганизация Академии в целом: были отпущены значительные средства на переоборудование Физического кабинета. В данный период в Академии трудились такие выдающиеся физики как Э. X. Ленц, Б. С. Якоби, А. Я. Купфер и др.

Период с 1825 г. до конца 60-х гг. XIX в. является временем расцвета академической зоологии. Имена таких выдающихся ученых как К. М. Бэр, основатель современной эмбриологии, X. И. Пандер, эмбриолог, сравнительный анатом и палеонтолог, Ф. Ф. Брандт, организатор Зоологического музея Академии наук и, наконец, путешественник А. Ф. Миддендорф обрели международную славу Академии.

Деятельность Отделения физико-математических наук велась в рамках государственных интересов. В развитии точных наук прежде всего, было заинтересовано правительство, проводившее курс на развитие естествознания, промышленности, применения достижений науки для нужд страны. Однако часто выполнению исследовательских задач мешали недальновидность, непонимание перспектив научных разработок. Двойственность положения правительства, желавшего в старой системе экономических отношений достичь уровня передовых европейских стран, вела к "крушению надежд" - медленному развитию промышленности.

В 1841 г. наступил новый этап реорганизации императорской Академии наук. После кончины президента императорской Российской Академии А. С. Шишкова последняя, по приказу Николая I, вошла в состав Академии наук в виде II Отделения - русского языка и словесности. Членами II Отделения стали прославленные отечественные литераторы: И. А. Крылов, В. А. Жуковский, кн. П. А. Вяземский; крупные филологи и историки: К. И. Арсеньев, М. П. Погодин, П. М. Строев, А. X. Востоков, И. И. Срезневский; лингвисты В. И. Даль, П. Шафарик, В. Караджич и другие. Задачей нового Отделения стало завершение планов Российской Академии (словарь церковно-славянского и русского языков), консультирование по проблемам русского языка, сбор материалов для подготовки "Словаря и грамматики русского языка", "Словаря областных слов", составление белорусского и малороссийского словарей. В дальнейшем Отделение русского языка и словесности развивало традиции, сложившиеся в 40-50-е годы, и выполняло поставленные перед ним задачи: изучение русского языка на основе широкого применения сравнительно-исторического метода, всестороннее исследование проблем построения научной грамматики русского языка и разработка вопросов исторической лексикографии.

Историческая наука с начала 30-х годов становится одной из наиболее развитых отраслей знания. Крупнейшим событием в развитии русской исторической науки явилась организация Академией наук Археографической экспедиции 1829-1834 гг., собравшей огромное число древних исторических материалов. Итоги Археографической экспедиции позволили не только успешно развивать историческую науку в Академии, но и организовать самостоятельное научное учреждение Археографическую комиссию. Наиболее известными историками -членами как Ш (Историко-филологического) Отделения Академии наук, так и состоявшей при Министерстве народного просвещения, Археографической комиссии были А. А. Куник, Н. Г. Устрялов, Я. И. Бередников, М. П. Погодин, П. М. Строев, Ф. И. Буслаев и др.

Историко-филологическое отделение представлялось, на первый взгляд, сугубо научным гуманитарным учреждением, далеким в своей деятельности от потребностей и проблем, которые стояли перед государством в это время. Однако идеология государства должна была иметь твердый фундамент традиций исторического прошлого. Наравне с Академией в исследуемый период работают такие гуманитарные научные учреждения, как императорская Археографическая комиссия, научные исторические и филологические общества, архивы, музеи, получавшие финансовую поддержку и находившиеся под неусыпным верховным контролем. Правительству также необходимы были научные разработки в области статистики, демографии, языкознания. Освоение новых территорий в Азии и на Кавказе требовало знания восточных языков, литературы и фольклора, обычаев народностей, их населяющих. Исследованием культурного наследия такой многонациональной страны, как Россия, и призвано было заниматься Историко-филологическое отделение.

Историческая наука, по сложившемуся в академических кругах начала XIX в. мнению, занималась вопросами разыскания источников и разработкой вопросов той области истории, которая теперь объединяет в себе такие вспомогательные исторические дисциплины, как генеалогия, хронология, геральдика, историческая география и пр. С 1810 по 1825 г. ни один историк, кроме X. Д. Френа, не был избран в действительные члены Академии наук. Но уже в 1829 г. Академия финансирует Археографическую экспедицию П. М. Строева и Я. И. Бередникова.

Преобразованию структуры Академии наук в виде трех отделений предшествовали работа Комитета для разработки проекта ее реорганизации в связи с предполагаемым присоединением к ней Российской Академии. Комитет предложил наряду с развитием естественнонаучных направлений введение новых: изучение современного политического состояния России, ее отечественной истории и истории народов, населявших Россию. Обращалось внимание и на усовершенствование исследований в области общей истории, статистики, лингвистики и пр. В исследуемый период в III Отделении работали ориенталисты X. Д. Френ, Я. И. Шмидт, М. И. Броссе, Б. А. Дорн; классической филологией занимался Ф. Б. Грефе; историки Ф. И. Круг, Н. Г. Устрялов, А. А. Куник и др.

Значительную роль в расширении рамок отечественной этнографии и обогащении ее фактическим материалом сыграли русские путешественники И. Ф. Крузенштерн, Н. П. Резанов, Ф. Ф. Беллинсгаузен, М. Н. Лазарев, Ф. И. Литке, и пр. Большой вклад внесли исследователи Америки, Северо-Запада России и Финляндии Л. А. Загоскин, И. Г. Вознесенский, А. М. Шегрен; Европейской и Азиатской России - М. А. Кастрен, китаист В. П. Васильев и др.

Исследования академика П. К. Кеппена носили иной характер. Он много работал в области славистики и ежегодно совершал дальние маршруты по Европейской России, во время которых собирал данные о национальном составе местностей и статистические материалы, суммировав все исходные данные в Этнографической карте Европейской России.

С организацией Азиатского музея, первого востоковедческого учреждения России, востоковедение получило официальное признание как научной дисциплины. Значительный вклад в организацию Азиатского музея, описание и изучение арабских, персидских, тюркских рукописей, в создание русской школы восточной нумизматики принадлежит X. Д. Френу. Успехи грузиноведения и армяноведения в России связаны с именами М. И. Броссе и Б. А. Дорна, исследовавших Кавказ и Иран. Важный этап в развитии востоковедения в Академии начинается с 1841 г., когда в составе Ш Отделения был создан разряд восточной словесности.

В ведении Историко-филологического отделения находились и некоторые академические музеи: Этнографический, Азиатский, Египетский и Нумизматический.

Историко-филологическое отделение работало по нескольким научным направлениям. Это, прежде всего, история, филология, языкознание, востоковедение и греческая и римская история, статистика, археология и пр. Внимание правительства к проблемам перечисленных дисциплин было не случайно. Успехи отечественных ученых в данных отраслях знания укрепляли идеологическую базу государства: на основе исторических источников давалось обоснование современной внутренней и внешней политики, оправдывалось единоначалие и самодержавие как формы государственного правления. Востоковедение развивалось в стенах Академии наук не только как наука о древней восточной истории, письменности и языкознании. Ученые Академии изучали языки, быт, психологию, традиции современных восточных народов и, прежде всего народностей, вошедших в состав России. Статистика, демография и этнография стали неотъемлемой частью информационной базы правительства о социальном развитии государства.

Во второй четверти XIX в. совершенствуется издательская деятельность Академии наук. В 1829 г. Комиссия правления, ведавшая типографией, приняла меры для улучшения качества изданий - были приобретены две скоропечатные машины. В 1831 г возобновилось и усовершенствовалось академическое издание "Memoires". В этом же 1831 г. одновременно с шестой серией "IVtemories" вышли в свет и "Чтения наук исторических, филологических и политических". Тем самым были предприняты попытки печатания трудов академиков на русском языке. Информация о деятельности Академии наук публиковалась не только в "Журнале Министерства народного просвещения", но и в приложениях к "Memoires" и "Bulletin scientifique".

С 1836 г. это издание выходило как самостоятельное. Создание "Bulletin scientifique" ("Ученых известий"), было вызвано насущной необходимостью Академии. На страницах журнала находила отражение вся научная жизнь того времени. С 1843 г "Bulletin scientifique" стал печататься в виде двух отдельных изданий: "Bulletin de la Classe physico-mathdmatique" u "Bulletin de la Classe historico-philologique".

С 1849 г. в Академии выходят сборники статей из периодических академических изданий, разделенных по отраслям наук. Это: "Melanges Mathematique et Astronomique, tires du Bulletin Phisico-Mathematique de ГAcadёmie Imperiale.", "Melanges Russes" и т. д.

К середине XIX в. русский язык по праву уже занимал ведущее место в области культурного просвещения российского общества. Академия наук с 1852 г. издает научный журнал "Ученые записки", в содержание, которого входят научные статьи на русском языке, переводы иностранных научных публикаций, отчеты о деятельности Академии наук и т. д. Академия во второй четверти XIX в. заложила научную периодическую издательскую базу. Возник ряд новых научных журналов, сборников, которые образовали многотомные издания.

В 1831 г. в жизни Академии произошло событие, оставившее заметный след в истории русской науки. В этом году было положено начало Демидовским премиям, присуждаемым Академией наук. Известный промышленник П. Н. Демидов обязался ежегодно вносить по 20 тыс. рублей на четыре премии его имени. Премирование продолжалось до 1865 г. На соискание Демидовским премий могли быть представлены сочинения по всем отраслям знания, ученые книги, словари, практические руководства.

Научные связи Академии со страной расширялись с каждым десятилетием. Среди членов-корреспондентов были профессора всех высших учебных заведений Российской империи. Самые тесные связи устанавливались Академией с некоторыми новыми научными учреждениями. Так, с первых же дней Петербургская археографическая комиссия вошла в активное научное сотрудничество с Академией - многие члены этого учреждения являлись и академиками Отделения русского языка и словесности и Историко-филологического отделения. Достижения российских ученых в стенах Академии явились прочным фундаментом органичного развития страны. Академия наук успешно сотрудничала как с научными, так и с учебными учреждениями. Многие члены Академии являлись и профессорами высших учебных заведений, активными сотрудниками различных министерств, ведомств и других государственных учреждений. Крепли и международные научные связи: многие академики становились членами зарубежных академий, научных обществ, институтов и пр. Российские ученые вели совместные научные разработки в области как точных, так и гуманитарных дисциплин. Академия наук к середине XIX в. завоевала на международной арене достойное ее место ведущего европейского научного центра.

Были предприняты естественнонаучные и историко-фольклорные экспедиции. На Кавказе научные экспедиции зачастую направлялись вслед за военными частями, изучая природные особенности, полезные ископаемые, собирая сведения о языке, фольклоре, культуре народностей, ведя статистические изыскания. Уже во второй четверти XIX в. Академию волновали проблемы охраны природы, сохранения природных ресурсов. Академики решали вопросы спасения Волги, Каспия, составляли проекты, проводили экспедиции.

Ни одно более или менее важное решение в области кадров, реорганизации Академии, даже направления научной деятельности не было обойдено вниманием императора. Деятельность Академии наук велась в рамках государственных интересов. Это - развитие, прежде всего точных наук, курс на развитие промышленности, применение достижений науки для нужд развивающейся капиталистической страны. Повышению научного потенциала способствовал пример Запада, давно расставшегося с феодальными формами хозяйствования.

Правящие круги ощущали необходимость выработки новой имперской идеологии, основанной на национальном интересе. Влияние революционных западных идей составляло определенную опасность для монархического государства. На фоне социальных европейских потрясений 30 - 40-х годов развивалась идея триады - самодержавия, православия и народности. Возрождение национального самосознания в условиях тотальной самодержавной системы происходит в больших борениях; возникли доктрины славянофилов и западников.

Нестабильность экономического развития России, связанной крепостническими отношениями, сказывалась и на развитии науки. Часто выполнению исследовательских задач мешали определенная недальновидность правительства. Двойственность положения правительства, желавшего в оковах феодализма достичь уровня передовых стран, вела к медленному развитию промышленности, к трудностям внедрения новых технологий. Академия постоянно выполняла различные государственные заказы, как в области естествознания, так и в подготовке с помощью гуманитарных наук идеологической платформы государства.

Полнейшая централизация власти, самодержавный стиль правления позволили быстро находить решение различных проблем, но такой контроль зачастую тормозил нужные начинания. Однако благодаря помощи своего правительственного окружения Николай I, как правило, находил верные решения. В области организации российской науки большой вклад внесли такие государственные деятели, как С. С. Уваров, П. Н. Фус, А. К. Шторх и другие.

Развитие фундаментальной академической науки готовило базу для развития ее прикладных форм, применение новых научных теорий к практике в промышленности и сельском хозяйстве.

В настоящей работе сделан акцент на позитивных сторонах в области организации науки николаевской эпохи, выделены прогрессивные начала в формировании и совершенствовании ведущего научного учреждения. Реформы, проводимые в Академии наук во второй четверти XIX в., дали возможность продуктивно работать долгие годы. Это не означало, что формы организации науки, заложенные во второй четверти XIX в. совершенны. Возникали новые проекты реорганизации Академии, требующие радикальных перемен, но правительство не посчитало возможным провести организационные преобразования. Однако продуктивная работа всех звеньев Академии, справедливо охарактеризованной академиком К. С. Веселовским как "Академия ученого труда", свидетельствовала о жизнестойкости данной организационной системы.

С проведением реформ, как в Академии наук, так и в системе высшего образования (Университетский устав 1835 г.) правительство создало условия для разностороннего развития науки и просвещения на многие десятилетия. Социальные и политические потрясения XIX в. в самой незначительной степени затронули эту сферу. Академия наук, несмотря на разрушительную Крымскую и турецкие войны, революционные потрясения второй половины века, набирала темп работы в различных научных областях. Преобразования 30 - 40-х годов создали благоприятные условия для развития отечественной науки и позволили России вступить к XX веку в европейское сообщество.

В течение 275 лет академическое сообщество служит Отечеству, способствуя укреплению общества в кризисные периоды его развития.

Общепризнан его вклад в развитие отечественной и мировой науки, в открытие и формирование новых направлений, адресованных всему человечеству. Как ведущее научное учреждение Академия наук обеспечила становление и развитие естественных, технических и гуманитарных наук в России, способствовала культурному прогрессу страны и просвещению народа. Благодаря кропотливой и упорной работе многих поколений ученых, связанной со сбором и хранением памятников культуры прошлых веков, бесценные сокровища сконцентрированы в академических институтах, библиотеках, музеях и архивах. Став неотъемлемой частью общенациональной российской культуры, Академия наук сыграла важную роль в становлении и развитии образования в стране, в сохранении и умножении сокровищ мировой культуры. Деятельность Академии наук во второй четверти XIX в. внесла ощутимый вклад в дело формирования и развития ведущего научного учреждения страны как центра распространения науки и культуры в России, подготовила почву для дальнейшего развития отечественной науки и вне рамок Академии наук. Благодаря академической науке Санкт-Петербург был и остается центром мировой культуры.

Список литературы диссертационного исследования доктор исторических наук Хартанович, Маргарита Федоровна, 2003 год

1. Комиссия по училищам при Министерстве народного просвещения. Ф. 731

2. Министерство народного просвещения. Ф. 733. Оп. 12. Д. 8. По отношению Министра к Президенту Академии наук о приведении Академии наук в лучшее состояние.

3. Ф. 733. Оп. 12. Д. 364. По представлению исправляющего должность Президента Академии наук об исходотайствовании для Академии получить нумера ученых ведомостей, удерживаемых цензурою.

4. Ф. 733. Оп. 12-13. Д. 95 96. Дела по императорской Академии наук: отчеты, послужные списки членов и чиновников Академии наук и пр.

5. Ф. 733. Оп. 77. Дела по Варшавскому учебному округу.

6. Ф. 733. Оп. 90. II отделение. 2 стол. Дела о специальных реакционных мероприятиях правительства в связи с революцией 1848 г.; о научных учреждениях.

7. Ф. 733. Оп. 95. Отчеты научных учреждений, ученых округов и университетов, послужные списки служащих, сборник указов Сената.

8. Ф. 733. Оп. 142. Разряды ученых учреждений.

9. Ф. 733. Оп. 147. Разряды высших учебных заведений.

10. Ф. 733. Оп. 193. Общие дела: о составлении отчетов по Министерству народного просвещения и по учебных округам.

11. Ф. 733. Оп. 198. Разряд Варшавского учебного округа.

12. Ф. 733. Оп. 202. Отчеты научных учреждений и высших учебных заведений.

13. Ученый комитет Министерства народного просвещения. Ф. 734.

14. Канцелярия министра народного просвещения. Ф. 735.

15. Комитет устройства учебных заведений при Министерстве народного просвещения. Ф. 737.

16. Указы, рескрипты по Министерству народного просвещения. Ф. 744.

17. Главное управление цензуры Министерства народного просвещения. Ф. 772.

18. Главное управление по делам печати Министерства внутренних дел. Ф. 776.

19. Комитет по делам Царства Польского. Ф. 1270.20.Совет министров. Ф. 1276.

20. Ф. 744. On. 1. Д. 14-19. Высочайшие указы, рескрипты и всеподданейшие доклады по Министерству народного просвещения.

21. Санкт-Петербургский филиал Архива РАН.

22. Ф. 1. On. 1 а. Протоколы заседаний конференции императорской Академии наук.

23. Ф. 2. Канцелярия Конференции Академии наук

24. Ф. 5. Канцелярия президента Академии наук

25. Ф. 19. Химическая лаборатория.

26. Ф. 44. Комиссия, учрежденная для производства опытов "относительно приспособления электромагнитной силы к движению машин по способу профессора Якоби".

27. Ф. 55. Зоологический музей.1. Нормативные источники

28. Полное собрание законов Российской империи. Собрание И. T.I V.

29. Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Царствование Александра I. 1801 1825. СПб., 1875. 1863 с.

30. Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Царствование Николая I. 1825-1839. СПб., 1875. Т. 2. Отд. I. 1575 с.

31. Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Царствование Николая I. 1840-1855. СПб., 1875. Т. 2. Отд. II. 1647 с.

32. Сборник распоряжений по Министерству народного просвещения. СПб., 1866. Т. 2. Изд. 2-е. 1102 с.

33. Собрание законов и постановлений, до части Морского управления относящихся. СПб., 1838. Кн. 1.

34. Собрание законов и постановлений, до части Морского управления относящихся. СПб., 1847. Кн. 3.

35. Сборник сведений о премиях и наградах, раздаваемых Императорской Академией наук. СПб., 1903.

36. Собрание актов Торжественного заседания Императорской Академии наук, бывшего по случаю празднования столетнего ее существования 29 декабря 1826 г. СПб., 1827.13 Уставы АН СССР. М., 1974.1. Литература

37. Азиатский музей Российской Академии наук. 1818 1918. Пг., 1920.

38. Академия наук СССР. Персональный состав. М., 1974.

39. Апокин И. А., Майстров Л. Е., Эдлин И. С. Чарльз Бэбидж. М, 1981.

40. Барсуков Н. К. Жизнь и труды М. П. Погодина. СПб., 1876.

41. Барсуков Н. К. Жизнь и труды П. М. Строева. СПб., 1878.

42. Бастракова Ы. С. Академия наук и университеты. // Вестник МГУ. Сер. И. Право. 1974. № 4. С. 3-10.

43. Белькинд Л. Д. Анри-Мари Ампер. М., 1968.

44. Берг Л. С. Всесоюзное географическое общество за 100 лет. М.;Л., 1946.

45. Бичурин Н. Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. М.;Л., Ч. 1. 1950.

46. Он же. Об основах буддистской философии. СПб., 1839.

47. Он же. Буддизм, его догматы, история и литература. СПб., 1857 -1869. Ч. 1 -3.

48. Он же. История и древности Восточной части Средней Азии. СПб., 1857.

49. Он же. Описание Тибета в нынешнем его состоянии. СПб., 1828.

50. Он же. История Тибета и Хухунора. СПб., 1833.

51. Бочарова М. Д. Электротехнические работы Б. С. Якоби. М.;Л., 1959.

52. Брандт Ф. Ф., Рупрехт Ф. И., Гебель А., Дорн Б. А., Гримм А. И. Очерк истории музеев Императорской Академии наук. СПб., 1865.

53. Бредихин Ф. А. Памяти императора Николая I, основателя Николаевской (Пулковской) обсерватории. СПб., 1897.

54. Bouniakovsky V. Note sur Pemploi des procedes elementaires du calcul integral dans des questions relatives a 1' analyse de Diophante.// Bulletin de la Classe Phisico-mathematique. Т. 11. N 5.

55. Бэр К. M. История развития животных. Наблюдения и размышления. M.;J1., 1950 1953. Т. 1 - 2.

56. Вавилов С. И. Академия наук в развитии отечественной науки. // Вопросы истории отечественной науки. Общее собрание АН СССР, посвященное истории отечественной науки. Изд. АН СССР. М.;Л. 1949.

57. Вавилов С. И. Академия наук в развитии отечественной науки. //Вавилов С. И. Собр. Соч. М., 1956. Т. 3.

58. Вавилов С. И. Двести двадцать лет. // Вавилов С. И. Собр. Соч. М., 1956. Т. 3.

59. Васильев В. П. Дух Алтан Гэралы. СПб., 1837.

60. Веревкин В. Ф. От электромагнитного бота до атомного электрохода.// Судостроение. 1988. № 2.

61. Vucinich A. Science in Russian Culture. A History to 1860. Stanford; California, 1963.

62. Vucinich W. Russia und Asia: Essays on the Influence of Russia on Asian Peoples. Stanford; California, 1972.

63. Выскочков Л. Е. Император Николай I: человек и государь. СПб., 2001.638 с.

64. Гамель И. Описание Тульского Оружейного завода в историческом и техническом отношениях. М., 1826.

65. Гершензон М. Николай I и его эпоха. М., 2001. 228 с.

66. Гиляров М. С. К 250-летию биологических исследований в АН СССР. //Журн. общ. Биологии. 1974. Т. 35. № 2. С. 163 166.

67. Гнеденко Б. В., Погребысский И. Б. Михаил Васильевич Остроградский. 1801 1862. Жизнь и работа: научное и педагогическое наследие. М., 1963.

68. Головнин В. М. Замечания о Японском государстве и народе. СПб., 1822.

69. Григорьян И. А. Научное книгоиздательство в России в XVIII -начале XX в. //Вопр. Истории естествознания и техники. 1976. Вып. 2(55). С. 44-48.

70. Григорьян А. Т. Михаил Васильевич Остроградский выдающийся русский ученый. М., 1961.

71. Гримм А. И. Минц-кабинет. //Записки Императорской Академии наук. СПб., 1864. Т. 5. Кн. 2.

72. Grunwald С. Tsar Nicolas I. The life of an Absolute Monarch. London. 1953.

73. Делоне Б. H. Академик П. JI. Чебышев и русская школа математики. //220 лет АН СССР. Юбилейная сессия. М.;Л., 1948. Т. З.С. 126-132.39. 220 лет АН СССР: Очерк по истории Академии наук СССР. М.;Л., 1945.

74. Елютин В. П. Высшая школа и Академия наук.// Вестник высшей школы. 1974. № 2. С. 3-8.

75. Жуковский В. А. Мысли и замечания. // Наше наследие. 1995. № 33.

76. Записки Императорской Академии наук СПб., 1863. Т. 3.

77. Zasztowt L. Popularyzacia nauki w krolestwie Polskim. 1864-1905. Wroclaw-Warszawa-Krakow-Gdansk-Lodz. 1989. 340 c.

78. Zasztowt L. Kresy 1832-1864. Szkolnictwo na ziemiach litewskich I ruskich dawnej Rzeczypospolitej. Warszawa. 1997. 456 c.

79. Зелинский H. Д. Роль Академии наук в историческом развитии органической химии. //220 лет АН СССР. Юбилейная сессия. M.;JI., 1948. Т. 3. С. 113-125.

80. Зубов В. П. Историография естественных наук в России. М., 1956. Изд. АН СССР. 576 с.

81. Иконников В. С. Опыт русской историографии. СПб., 1854.

82. Историграфия исторической науки в СССР. Дореволюционный период. М., 1965. Изд. Наука. 703 с.

83. История Академии наук СССР. Т. 2. М.;Л., Наука. 1964. 770 с.

84. Капустина Т. А. Николай 1.//Вопросы истории. 1993. № 11 12. С. 27 - 49.

85. Каталог изданий императорской Академии наук. СПб., 1902.

86. Каталог изданий императорской Академии наук. Пг., 1915.

87. Карпинский А. П. Накануне третьего столетия. // Известия. 1925. 5 сент.

88. Князев Г. А., Кольцов А. В. Краткий очерк истории АН СССР. 2-е изд. М.;Л., 1957; 3-е изд. М.;Л., 1964.

89. Копелевич Ю. X., Ожигова Е. П. Научные академии стран Западной Европы и Северной Америки. Л., Наука. 1989.413 с.

90. Краткая записка об Императорской Академии наук в Петербурге С. С. Уварова. //Чтения общества истории и древностей Российских. М., 1865. Июль сентябрь. Отд. III.

91. Куник А. А. О русских периодических изданиях Императорской Академии наук с 1726 по 1852 г. //Ученые записки Императорской Академии наук. Т. 1. Вып. 1. СПб., 1852. С. 1 СХХХ.

92. Kunik М. Voraufige andeutungen uber die Schlacht an der Kalka. // Bulletin de la Classe Historico-philologique. Т. 11. N 9.

93. Лазарев П. П. Развитие физических наук в России за 200 лет. // Правда. 1925. 9 сент.

94. Левшин Б. В. Страницы истории Академии наук.//Мировая экономика и международные отношения. 1974. № 5. С. 19-28.

95. Леонов Н. И. Александр Федорович Миддендорф. М., 1967.

96. Манойленко К. В. Николай Иванович Железнов. M.;JI., 1965.

97. Межева О. А., Рождественский Б. Н. Эмилий Христофорович Ленц. М.;Л., 1952.

98. Миронов Б. Н. Социальная история России. СПб., 1999. "Дмитрий Буланин". Т. 1. 548 е.; Т. 2. 566 с.

99. Москвитин А. И. Комиссия по применению электромагнитной силы к движению машин по способу Якоби.// Известия АН СССР. Отд. техн. наук. 1952. № 4.

100. Навроцкий Н. О жизни и сочинениях академика, действительного статского советника и кавалера Федора Ивановича Шуберта. СПб., 1827.

101. Об ученых сборниках и периодических изданиях Императорской Академии наук с 1726 по 1852 г. //Ученые записки Императорской Академии наук по I и III Отделениям. СПб., 1852. Т. 1. Вып. 1.

102. Наука в Санкт=Петербурге и морская мощь России. СПб., 2001. Наука. Том 1. 534 с.

103. Николай I и его время. (Сост., вступит, ст. и коммент. Б. Н. Тарасов). М., ОЛМА-ПРЕСС, 2000. Т. 1 448 с; Т. 2 - 447 с.

104. Николай I. Муж, отец, император. (Сост, вступит, ст. Н. И. Азаровой). М., Слово/Slovo, 2000. 613 с.

105. Ожигова Е. П. Математика в Петербургской Академии наук в конце XVIII первой половине XIX в. Л., Наука. 1980.

106. Ольденбург С Ф. Академия наук СССР за 200 лет. Речь на торжественном заседании Конференции Академии наук 6 сентября 1925 г. Л., 1925.

107. Ольденбург С. Ф. Академия наук за 200 лет: Речь, читанная в торжественном заседании Конференции Академии наук 6 сентября 1925 г. Л., 1925.

108. Описание египетских памятников в русских музеях и собраниях.//Записки Восточного отделения Императорского Русского археологического общества. СПб., 1899. Т. 11. Вып. 1-4.

109. Отчеты Императорской Академии наук по Отделению русского языка и словесности за первые 10 лет. СПб., 1852.

110. Павлова Г. Е. Развитие научных исследований в Петербургской Академии наук в первой половине XIX в. //Наука и техника. Вопросы истории и теории. Л., 1973. Вып. 8. Ч. 1. С. 33 36.

111. Она же. С. Я. Румовский. 1734- 1812. М., 1979.

112. Она же. Особенности организации науки в первой половине XIX в.//Очерки истории организации науки в Ленинграде. 1703-1977. Л., 1980. С. 36-64.

113. Она же. Организация науки в России в первой половине XIX в. М., Наука. 1990.

114. Pander Ch. Н. Monographie der fossilen Fische der silurischen Systems des russisch baltischen Gouvemements. St. - Pb. 1856.

115. Пасецкий В. M. Фердинанд Петрович Врангель. М., 1975.

116. Пасецкий В. М. Адольф Яковлевич Купфер. М., 1984.

117. Петров Ф. А. Российские университеты в первой половине XIX в. Формирование системы университетского образования. Книга I. Зарождение системы университетского образования в России. М., 1998. С. 471.

118. Петров Ф. А. Российские университеты в первой половине XIX в. Становление системы университетского образования в России в первую половину XIX в. Часть 3. М., 1999. С. 247.

119. Петров Ф. А. Российское образование в первой половине XIX в. Университетские профессора и подготовка устава 1835 г. Книга 3. М., 2000. С. 518.

120. Плетнев П. А. Отчеты Императорской академии наук по Отделению русского языка и словесности за первое десятилетие с его учреждения. СПб., 1852.

121. Погодин М. П. Для биографии графа С. С. Уварова. //Русский архив. М. 1871. С. 2078

122. Полиевктов М. А. Николай I: Биография и обзор царствования. М., 1918.

123. Предписание министра народного просвещения Уварова попечителю Харьковского учебного округа: Из архива М. А. Максимовича. //Русский архив. 1906. № 3. С. 462 464.

124. Пресняков А. Е. Апогей самодержавия: Николай I. Л., 1925.

125. Прибавления к Журналу Министерства народного просвещения на 1843 г. СПб., 1843.

126. Прудников В. Е. Пафнутий Львович Чебышев. Л., 1976.

127. Радовский М. И. Борис Семенович Якоби. М.;Л., 1949.

128. Райков Б. Е. Христиан Пандер выдающийся биолог-эволюционист. М.;Л., 1964.

129. Раскин Н. М. Яков Дмитриевич Захаров. Физика и химия конца XVIII начала XIX в. Л., 1979.

130. Рассказы об императоре Николае 1.//Русская старина. 1898. Т. 95. С. 33-40.

131. Рождественский С. В. Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения за сто лет. 1802 1902 гг. СПб., 1902.

132. Россия первой половины XIX в. глазами иностранцев. Л., 1991. 719 с.

133. Россия в николаевское время: наука, политика, просвещение. СПб., 1998. 214 с.

134. Русский нумизматический кабинет. //Императорская Академия наук, 1889 1914. Т. 2. Материалы для истории академических учреждений. Пг., 1917. Ч. 1.

135. Рыкачев М. Исторический очерк Главной физической обсерватории за 50 лет ее деятельности. 1849 1899. СПб.,

136. Савельев П. Предложение об учреждении Восточной академии в Санкт-Петербурге. //Журнал Министерства народного просвещения. 1856. № 2. Отд. III. С. 27 36.

137. Сахаров И. 77. Сказания русского народа о семейной жизни своих предков. СПб., 1836- 1837. Ч. 1 -2.

138. Он же. Песни русского народа. СПб., 1838 1839. Ч. 1 - 5.

139. Sliwowska W. Micolaj 11 jego czasy. Warszawa. 1965. 163 c.

140. Снегирев И. M. Русские в своих пословицах. Рассуждение и исследование об отечественных пословицах и поговорках. М., 1831 -1834. Кн. 1-4.

141. Он же. Русские простонародные праздники и суеверные обряды. СПб., 1838- 1839. Вып. 1-3.

142. Соболева Е. В. Борьба за реорганизацию Петербургской Академии наук в середине XIX в. Л., Наука. 1971. 199 с.

143. Она же. Организация науки в пореформенной России. Л., Наука. 1983. 262 с.

144. Соколовская 3. К. 200 научных биографий: Биографический справочник. М., 1975.

145. Соколовская 3. К. 300 биографий ученых. М., 1982.

146. Соловьев Ю. И., Куринной В. И. Якоб Берцелиус: Жизнь и деятельность. М., 1961.

147. Соловьев Ю. И. Герман Иванович Гесс. М., 1962.

148. Срезневский И. И. Воспоминания о П. М. Строеве. //Записки Императорской Академии наук. СПб., 1878.

149. Станюкович Т. В. Этнографическая наука и музеи. Л., 1978.

150. Она же. Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого. М.;Л., 1964.

151. Стеклов В. А. К 200-летию Академии наук. // Правда. 1925. 15 авг.

152. Сухова Н. Г. Физико-географичесчкие исследования Восточной Сибири в XIX в. М.;Л., 1964.

153. Сухомлинов М. И. Пятидесятилетний и столетний юбилеи Петербургской Академии наук. //Русская старина. 1877. Т. 18.

154. Татищев С. С. Император Николай I и Июльская монархия. //Исторический вестник. 1887. № 12. С. 585 614.

155. Терюков А. И. А. И. Шегрен и М. А. Кастрен.//Россия и Финляндия в XIX XX вв. историко-культурный контекст и личность. СПб., Европейский дом. 1996. С. 3-15.

156. Троцкий И. М. III Отделение при Николае I: Жизнь Шервуда-Верного. Л., Лениздат. 1991. 318 с.

157. Уваров С. С. Мысль о заведении в России Академии Азиатской.// Вестник Европы. 1811. № 1. С. 27 52.;№ 2. 94 - 116.

158. Уваров С. С. La certitude historique est elle en progres? СПб., 1850.

159. Указатель к периодическим изданиям Российской Академии и Отделения русского языка и словесности императорской Академии наук. СПб., 1890.

160. Ученые записки Императорской Академии наук. СПб., 1854. Т. 2. Вып. 4.

161. Федоров Б. Д. Николай I в произведениях А. И. Герцена. //Голос минувшего. 1917. № 5 6. С. 47 - 60.

162. Фролов Э. Д. Русская наука об античности. Историографические очерки. СПб., Из-во Санкт-Петербургского университета. 1999. 542 с.

163. Фролов Э. Д. Граф Сергей Семенович Уваров и академический классицизм. //Петербургская Академия наук в истории академий мира. Материалы международной конференции. Т. И. СПб., 1999. С. 257-285.

164. Файнштейн М. Ш. Объединение двух академий.//Вопросы истории естествознания и техники. 1999. № 2. С. 40-55.

165. Файнштейн М. Ш. И славу Франции в России превзойти. Российская Академия (1783-1841) и развитие культуры и гуманитарных наук. СПб., 2002. Изд-во "Дмитрий Буланин". 192 с.

166. Хромов П. Экономическая наука в Академии наук. Дореволюционный период. //Вопросы экономики. 1975. № 6. С. 6067.

167. Чистяков В. Д. Рассказы о математиках. Минск, 1966. Идз. «Вышэйшая школа». 409 с.

168. Шевченко M. Ы. Сергей Семенович Уваров.//Российские консерваторы. М., 1997. С. 95 136.

169. Шильдер Н. П. Император Николай и граф Аракчеев. // Исторический вестник. 1900. Т. 80. № 5. С. 449 471.

170. Шприцын Н. Г. Экспедиция академика Г. И. Лангсдорфа в Бразилию в первой четверти XIX в. //Советская этнография. 1936. № 1.С. 109-120.

171. Storch Н. Cours d'economie politique, ou exposition qui determinent laprosperite des nations. SPb., 1815.

172. Эймонтова P. Г. Реформы и просвещение в России XIX в.//Реформы и реформаторы в истории России. М., 1996. С. 79-89.

173. Яковкина Н. И. История русской культуры. XIX век. СПб: «Лань», 2000. С. 574.