Губденский говор даргинского языка: фонетические, морфологические и лексические особенности тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.02, кандидат филологических наук Ахмедова, Зухра Гаруновна

• Ахмедова, Зухра Гаруновна
• кандидат филологических наук
• 2007

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Ахмедова, Зухра Гаруновна

Введение.

Глава I. ФОНЕТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ.

Система гласных.

Система согласных.

Фонетические процессы в системе гласных.

Фонетические процессы в системе согласных.

Ударение.

Выводы.

Глава II. МОРФОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ.

Категория грамматического класса.

Категория числа.

Изменение существительных по числам.

Образование множественного числа способом внутренней флексии.

Суффиксальный способ образования множественного числа.

Аблаутно-суффиксальный способ образования форм множественного числа.

Префиксально-суффиксальный способ образования форм множественного числа.

Изменение по числам, прилагательных, числительных, местоимений, глаголов, наречий и служебных частей речи

Категория падежа и склонение.

Система глагольного словоизменения.

Категория времени.

Система прошедших времен.

Настоящее время.

Система будущих времен.

Категория наклонения.

Категория лица.

Категория вида.

Категория переходности.

Система нефинитных форм глагола.

Выводы.

Глава III. ЛЕКСИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ.

Фонетические диалектизмы.

Семантические диалектизмы.

Словообразовательные диалектизмы.

Собственно-лексические диалектизмы.

Антропонимы.

Топонимы.

Выводы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Губденский говор даргинского языка: фонетические, морфологические и лексические особенности»

Губденский говор - реально существующая диалектная единица даргинского языка, которая характеризуется специфическими фонетическими, морфологическими, лексическими и синтаксическими особенностями. В качестве самостоятельной диалектной единицы говор селения Губден впервые рассматривается в данной диссертации. До появления работы С.Н. Абдуллае-ва «Грамматика даргинского языка» [1954] об этом диалекте не было упомянуто ни в одном лингвистическом исследовании, поэтому он не входил в классификацию реально функционирующих самостоятельных диалектных единиц даргинского языка и выпадал из поля зрения отечественных и зарубежных исследователей даргинского языка. Остаются неисследованными и многие другие диалектные единицы даргинского языка. Настоящая диссертация призвана ликвидировать одно из многих белых пятен, существующих на даргинской диалектологической карте.

Выделение в языковедении отдельной лингвистической единицы, будь то говор, диалект, наречие или язык в любой форме его существования, требует научного обоснования. Даргинский язык сильно дифференцирован на диалектные единицы и расхождения между отдельными из них значительнее, чем между иными родственными языками. Диалектная расчлененность вызывает и различного рода разногласия относительно статуса той или иной диалектной единицы: одни исследователи называют такую диалектную единицу диалектом, другие - говором. Так, С.Н. Абдуллаев называет исследуемую нами губденскую диалектную единицу то говором, то диалектом. Например, из следующего текста можно понять, что губденскую речь ученый считает говором мекегинского диалекта: «Мекегинский диалект вместе с наречиями или говорами селений Дегва, Губден, Мюрего и Кадар ближе к аку-шинскому и урахинскому диалектам, чем к цудахарскому» [1954: 7].

В этой же работе он пишет о губденской речи и как о самостоятельном диалекте, ср.: «Из особенностей губденского диалекта, отличающих его от всех других диалектов даргинского языка, надо отметить, что он не допускает стечения звуков лл,рл,рр и ассимиляции» [Абдуллаев 1954: 7].

Здесь необходимо и небольшое уточнение. Хотя С.Н. Абдуллаев признавал губденскую речь в качестве диалекта, в самостоятельности он ему, вроде, отказывал, считая его говором мекегинского диалекта. Так, он отмечает, что «одну диалектную группу составляют говоры: мекегинский, дегвин-ский, губденский и мурегинский. К этой группе близок диалект селения Кадар» [Абдуллаев 1954: 9]. В этом отрезке текста он все перечисленные диалектные единицы однозначно называет равностатусными говорами, однако на следующей странице он называет их самостоятельными диалектами, ср.: «К акушино-урахинской группе относятся все остальные диалекты: акушин-ский, урахинский, мекегинский, кадарский, губденский и др.» [Абдуллаев 1954: 10]. Значит, губденский и мекегинский он признает все же самостоятельными диалектами. С.Н. Абдуллаев подчеркивает, что диалекты селений Губден, Кадар и Мюрего находились и находятся под сильным влиянием кумыкского языка [Абдуллаев 1954: 10].

Относительно влияния кумыкского языка на некоторые даргинские диалекты С.Н. Абдуллаев высказался следующим образом: «Селения Губден (Карабудахкентского района) и Кадар (Буйнакского района) всегда держались вместе с кумыками, составляя с ними общие административные деления, и мало общались с другими даргинцами. Отсюда такое различие между этими диалектами, с одной стороны, и мекегинским диалектом, к которому они примыкают, с другой. В диалектах этих двух селений мы обнаруживаем большое влияние кумыкского языка не только лексического, но и фонетического и морфологического порядка» [Абдуллаев 1954: 12]. «В губ-денском диалекте акушино-урахинской группы удвоенные рил упрощены: вместо ожидаемого рл, лл здесь мы слышим л; вместо рр слышится ж» [Абдуллаев 1954: 29]. Таким образом, С.Н. Абдуллаев называл речь селения Губден отдельным диалектом, близким к мюрегинскому и мекегин-скому диалектам.

С.М. Гасанова, посвятившая долгие годы изучению диалектов даргинского языка, в монографии «Очерки даргинской диалектологии» [1971] в разделе «Диалектная группа мюрегинского типа» пишет: «Исследованные нами мюрегинский, мекегинский и губденский говоры примечательны тем, что, территориально расположенные в разных районах и самостоятельные, они имеют много общего между собою и их можно отнести к одной диалектной группе» [Гасанова 1971: 252]. Она считает, что эта диалектная группа должна быть названа «мюрегинской», но почему, так и остается неясным.

Конкретно о губденском С.М. Гасанова пишет: «Губденский говор распространен на территории Сергокалинского района*, находясь на границе с носителями кумыкского языка, который, безусловно, наложил отпечаток на его лексику. На губденском говоре говорят жители селения Губден, Гурбу-ки, Кадыркент, Шамшагар, Джанга, Манас. Раньше все эти селения являлись частями одного большого селения Губден. Жители названных селений говорят на губденском говоре без каких-либо заметных местных языковых отличий» [Там же 1971:252].

Таким образом, С.М. Гасанова стоит за термины «диалектная группа мюрегинского типа», «губденский говор». При этом, по ее мнению, в эту диалектную группу входят все три родственных говора - губденский, мекегинский и мюрегинский - с одинаковым статусом.

Ш.Г. Гаприндашвили называет исследуемую нами речь селения Губден «говором ахушинского диалекта» [1966: 203].

М-С.М. Мусаев губденской диалектной единице дает статус говора, который вместе с мюрегинским и мекегинским говорами образует губденский Губден, Гурбуки, Шамшагар, Джанга одно время находились в составе Сергокалинского района. В настоящее время эти населенные пункты находятся в составе Карабудахкентско-го района. диалект, в который объединяются собственно губденский, мюрегинский, ме-кегинский и кадарский говоры [Мусаев 1966: 6].

Как видим, в даргиноведении нет единой научной квалификации губ-денского идиома и не определен его статус. Разные исследователи по-разному называют его, и нет никаких объяснений, почему диалект, а не говор, или почему говор, а не диалект. Более того, в недавно вышедшем в Москве атласе кавказских языков, автором которого является Ю.Б. Коряков, группу диалектных единиц, куда входит и губденская диалектная единица, называет мюрего-губденским языком, в котором выделяются губденское наречие, мюрегинское наречие и мекегинское наречие [Коряков 2006: 33-34]. «Наречие» в понимании Ю.Б. Корякова - это группа диалектов [Коряков 2006: 10]. Разумеется, с подобной квалификацией губденской диалектной единицы трудно согласиться, так как последняя, распространенная в нескольких населенных пунктах, представляется весьма единообразной и не дифференцированной на какие-либо диалектные единицы другого низкого уровня (скажем, на говоры, как полагает Ю.Б. Коряков). С другой стороны подобное понимание Ю.Б. Коряковым губденской диалектной единицы говорит о том, что она четко выделяется своими фонетическими и морфологическими особенностями среди других многочисленных диалектных единиц даргинского языка.

Подобный разнобой в терминологической квалификации не только губденской диалектной единицы, но и целого ряда других, обусловлен тем, что в даргиноведении, как и вообще лингвистической науке, отсутствует единое общепризнанное понимание терминов наречие, диалект и говор. Эти термины многими воспринимаются даже как синонимы. В этом плане наиболее удачной, на наш взгляд, является квалификация М.-С.М. Мусаевым губденской диалектной единицы как собственно губденского говора, который вместе с мюрегинским и мекегинским входит в группу говоров губденского диалекта акушинского наречия даргинского языка [Мусаев 1966: 6].

Речь селения Губден не была исследована комплексно и системно. Материалы губденского говора частично привлекались к анализу в работах С.Н. Абдуллаева [1954], Ш.Г. Гаприндашвили [1966], Гасановой [1971: 302-324], М.-С.М. Мусаева [1983, 1986 и др.]. Опубликовано несколько наших статей, посвященных отдельным вопросам фонетики, морфологии и фразеологии этого диалекта. В существующей литературе мы не нашли единого мнения о статусе губденского идиома. Его называют то диалектом даргинского языка, то говором другого диалекта даргинского языка. Но это не является результатом специальных лингвистических исследований губденского идиома. Представляется вполне справедливым мнение М.-С.М. Мусаева, который в связи с историко-генетической классификацией даргинских диалектов пришел к выводу о том, что речь сел. Губден может быть названа самостоятельным говором.

В лингвистической науке нет единых, точных и твердых критериев не только дифференциации говора и диалекта, но и дифференциации языка и диалекта. Утверждение, что «различия между языками иногда меньше, чем различия между диалектами», вошло в учебники, - пишет С. Е. Яхонтов. [1973: 272]. Различение понятий язык и диалект основывается на социологических, а не структурных критериях. «Итак, основным критерием, по которому два «говорения» следует рассматривать либо как диалекты, либо как близкородственные языки, является соответствующая оценка этих «говорений» массами их носителей» [Пиотровский 1973: 38]. К этому иногда добавляют признание (или непризнание) идиома отдельным языком со стороны государства и соседних наций [Чернышев 1967: 87].

Справедливо критикует существующие критерии определения языка и диалекта С. Е. Яхонтов, который пишет: «Если все это верно, то вопрос о различении языка и диалекта вообще не имеет отношения к языкознанию. Выяснить мнение говорящих и точку зрения государства на интересующее нас «говорение» можно, совершенно не зная самого «говорения» [Яхонтов 1980:149].

Важными критериями выделения говора или диалекта, как полагают отдельные специалисты, являются его распространенность и сумма фонетических, морфологических, лексических признаков, по которым данный идиом противопоставлен остальным. Иными словами, чтобы охарактеризовать ту или иную диалектную единицу, у исследователя должны быть в распоряжении все присущие ей черты.

Исходя из всего сказанного, в данном диссертационном исследовании губденскую диалектную единицу мы называем говором.

При классификации диалектов даргинского языка по признаку наличия / отсутствия преруптивов они делятся [С.Л. Быховская, Ш. Г. Гапринда-швили, С. Н. Абдуллаев] на две группы: а) цудахарская группа диалектов, где представлены преруптивы, б) акушинская группа диалектов, в которых преруптивы отсутствуют. По данному признаку губденский говор относится к группе диалектов акушинского типа.

Актуальность темы диссертации обусловлена, в первую очередь, необходимостью детального исследования фонетико-морфологических и лексических особенностей губденского говора даргинского языка и определения его места в системе группы диалектов акушинского типа. Кроме того, губденский говор до сих пор не был объектом специального исследования.

В последние десятилетия многочисленные говоры и диалекты даргинского языка в целом подвергаются заметной нивелировке, чему способствует, все усиливающееся влияние литературного даргинского и русского языков через телевидение и другие средства массовой информации. Немаловажное значение имеет и массовая миграция населения из сёл в города. Исследование говоров и диалектов имеет существенное значение и для изучения истории языка и народа, его этногенеза, материальной и духовной культуры носителя того или другого наречия. Все это, бесспорно, подчеркивает необходимость научного исследования губденской диалектной единицы именно на данном этапе.

Цель и задачи исследования. Целью диссертации является синхронное описание фонетической системы, морфологической структуры и лексики губденского говора в сравнении с даргинским литературным языком и частично в силу необходимости также с другими диалектными единицами даргинского языка. Опираясь на эти сравнения, предстоит установить в однозначном понимании статус рассматриваемой диалектной единицы. Помимо этого, на основе анализа фонетических, морфологических и лексических явлений губденского говора, осветить отдельные вопросы даргинского языка, не получившие своего однозначного решения в научной литературе.

Достижение поставленной цели потребовало постановки и решения ряда конкретных задач:

- всестороннее исследование фонетики;

- изучение морфологического строя губденского говора даргинского языка, выявление его специфики на фоне других диалектов и даргинского литературного языка;

- описание общих и специфических для губденского говора особенностей в области фонетики, морфологии и лексики, их детальный анализ и теоретическое осмысление.

Научная новизна исследования. Губденский говор до настоящего времени оставался неизученным, о наличии этого диалекта упоминается в трех работах: С. Н. Абдуллаев [1954], Ш.Г. Гаприндашвили [1966] и С. М. Гасанова [1971]. Эти авторы называют речь жителей селения Губден по-разному, что, однако, не является итогом анализа языкового материала.

В данной квалификационной работе впервые в даргиноведении в монографическом плане дается анализ языковых явлений губденского говора на фонетическом, морфологическом и лексическом уровнях; в научный оборот вводится значительный материал губденского говора, который имеет существенное значение для выяснения истории даргинского языка, его диалектов. В работе впервые даются системное описание и квалификация губ-денской речи, рассматривается система фонем, описываются типичные для диалекта звуковые процессы, выявляются звукосоответствия. В морфологии и лексике также отмечаются отличительные особенности данной диалектной единицы.

Внесена ясность в определении места губденского говора в системе диалектной дифференциации даргинского языка. Мы рассматриваем как самостоятельный говор со всеми присущими ему особенностями, не отрицая при этом родственную близость к диалектным единицам селений Мюрего и Мекеги.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в необходимости исследования губденского говора, во-первых, для уточнения классификации даргинских говоров и диалектов в целом, во-вторых, для инвентаризации сложной системы диалектной группы акушинского типа, в-третьих, для выяснения истории развития даргинского языка.

Результаты диссертационного исследования и его материалы могут быть использованы при составлении исторической грамматики даргинского языка, диалектологического и этимологического словарей, а также для разработки курса «Диалектология даргинского языка», изучаемого в вузах РД.

Методы исследования. Наиболее соответствующим решению поставленных перед диссертационным исследованием задач является синхронный метод, который лежит в основе работы. Если данные исследуемого говора не поддавались однозначному объяснению с помощью методов внутренней реконструкции, мы использовали описательный и сравнительно-исторический методы. Специфические особенности губденского говора выясняются путем сопоставительного анализа материала губденского говора с материалом литературного языка.

Источники исследования - это материал, собранный автором за многие годы в селениях Губден, Гурбуки Карабудахкентского района, на станциях Манас, Ачи-Су, в г. Махачкала и Изберг, заимствованный из опубликованных научных работ, в которых имеются какие-либо сведения о речи губденцев и об истории Губдена.

Во время специальных поездок в названные населенные пункты в процессе устного общения с носителями исследуемого говора осуществлялась запись речи людей разных возрастов и различного уровня образования. Кроме того, использованы результаты и материалы предшествующих исследований, данные даргиноведческой и дагестановедческой специальной литературы.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1) специфические особенности систем вокализма и консонантизма губденского говора даргинского языка;

2) выявленные и описанные звукосоответствия в вокалической и консонантной системах говора, отличающие его от современного литературного языка и других говоров и диалектов даргинского языка;

3) своеобразие звуковых процессов, имеющих место в говоре, сравнительный анализ фонетической системы губденского говора;

4) особенности системы словоизменения губденского говора;

5) анализ отличительных особенностей словоизменительных категорий частей речи говора по сравнению с литературным языком и частично с другими диалектными единицами даргинского языка;

7) характеристика лексической системы и частично фразеологии губденского говора.

Апробация и публикации. Работа выполнялась на кафедре дагестанских языков Дагестанского государственного университета. Основные положения и выводы диссертации в качестве научных сообщений изложены на заседаниях кафедры, на ежегодных научных конференциях преподавательского состава ДГУ и в публикациях в виде статей и тезисов.

Структура диссертации определена поставленными задачами и спецификой исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной научной литературы и приложения в виде текстов на губденском говоре, списка топонимических и антропонимических названий губденского говора и фразеологизмов.

Заключение диссертации по теме «Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)», Ахмедова, Зухра Гаруновна

Выводы.

Из приведенного сравнительно-сопоставительного анализа лексики губденского говора вытекают следующие выводы:

1) Лексика губденского говора, хотя и довольно близка к лексике литературного языка, в той или иной мере характеризуется рядом специфических особенностей, позволяющих вместе с фонетическими и морфологическими особенностями заключить то, что губденская диалектная единица представляет собой одну из реально существующих диалектных единиц даргинского языкового ареала.

2) В лексической системе губденского говора относительно явно выявляются пласты фонетических, семантических, собственно-лексических, словообразовательных и сугубо индивидуальных лексических диалектизмов, многие из которых характеризуются относительной малочисленностью, обусловленной близостью губденского говора к акушинскому диалекту, легшей в основу даргинского литературного языка.

3) Наиболее многочисленный пласт - это пласт фонетических диалектизмов, который представляет собой состав слов, имеющих одинаковые значения, но различающихся расхождениями в звуковом составе. Различия, от-1 мечаемые в фонетических диалектизмах, обусловлены закономерными звуковыми соответствиями между губденским говором и даргинским литера- ; турным языком, о которых подробно было сказано в первой главе, посвященной фонетическим особенностям исследуемого говора.

Фонетические диалектизмы оказались наиболее многочисленными и отмечаются в любой тематической группе слов и в системе всех частей речи.

4) Особенно выглядит в губденском говоре и группа слов, представляющих собой семантические диалектизмы, т.е. слова, у которых значение то шире, то уже значений эквивалентов литературного языка или же у которых в литературном языке иное значение. Группа подобных семантических диалектизмов оказалась довольно малочисленной. Последние возникают в основном в результате переносного употребления слов.

5) Пласт словообразовательных диалектизмов представляет собой группу слов, имеющих в губденском говоре и в литературном языке одинаковую семантику, но разные деривационные аффиксы при идентичной производящей основе. В составе словообразовательных диалектизмов большое место занимают прилагательные, причастия и различные деепричастия.

6) В губденском говоре выделяется также небольшой пласт собственно лексических диалектизмов, т.е. слов, которым в литературном языке соответствуют другие слова или не имеют соответствий. Подобные собственно лексические диалектизмы, хотя и в небольшом количестве, наблюдаются в системе почти всех частей речи. Но больше всего они встречаются в системе существительных. В составе собственных лексических диалектизмов выделяются и такие, в которых в качестве семантического эквивалента (синонима) в губденском говоре выступает фразеологическая единица.

7. Особую яркую группу собственных диалектизмов образуют слова губденского диалекта, которым в литературном языке нет соответствий. Это*-антропонимы и топонимы.

Губденские личные имена очень разнообразны и многочисленны. Характерной их особенностью в отличие от других даргинских диалектов является то, что в их составе большое место занимают личные имена тюркского (ку-' мыкского) происхождения. Это же свойственно и топонимическим названиям, в которых заметное место занимают лексемы тюркского происхождения.