Гражданственность и гражданское участие: Теоретико-методологический анализ тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 23.00.01, кандидат политических наук Айвазян, Артак Андраникович

• Айвазян, Артак Андраникович
• кандидат политических наук
• 2001

Оглавление диссертации кандидат политических наук Айвазян, Артак Андраникович

Введение.

Глава 1. "Гражданственность" как категория политической науки.

1.1. Мультипарадигмальность "гражданственности".

1.2, "Гражданственность" в России.

Глава 2. Гражданская культура человека.

2.1. Сущность гражданского самосознания.

2.2. Феномен гражданского участия.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Гражданственность и гражданское участие: Теоретико-методологический анализ»

Актуальность темы исследования. Современная политическая наука богата исследованиями, связанными с категориями «гражданское общество», «гражданская культура». Они в большинстве своем проводятся в рамках позитивизма и рефлексируют социально-политическую реальность, априорно располагая комплексом норм и ценностей — признаков гражданственности общества и культуры, характерных для него. Компаративистская традиция исследования «уровней» развитости гражданственности политических систем, начало которой положили Г. Алмонд и С. Верба, превалирует и в современной политологической литературе.

Но, несмотря на то, что «гражданские» категории (гражданское общество, гражданская культура, гражданское самосознание, гражданин и т.д. и т.п.) стали обыденными в политической науке, их проблемное поле все еще характеризуется определенной методологической гетерогенностью.

Речь идет о неоднозначном понимании сущности гражданственности: одни исследователи вкладывают в нее исключительно политический смысл, другие — социальный. Такое положение негативно сказывается на методологической базе исследований дифференциации признаков гражданского и традиционного общества. В этом смысле особую актуальность приобретает систематизация теории и уточнение сущности ряда «гражданских» категорий, в котором гражданственность является основополагающей, центральной категорией.

Новейшая политическая история России остро ставит вопрос о необходимости раскрытия и осмысления специфики российской традиции понимания гражданственности. В этой связи актуальным становится сравнительное исследование генеалогии категории гражданственности в ее западном и российском вариантах. Это обстоятельство особенно очевидно в связи с тем, что современная российская политическая наука совершает з настойчивые попытки формирования собственной идентичности, основанной на учете как общенаучных достижений, так и традиций дореволюционной политической философии.

Потребность политической науки в дальнейшем развитии теории гражданственности делает необходимым анализ и уточнение понятий «гражданское самосознание» и «гражданское участие».

Социально-политическая (практическая) потребность в такого рода исследованиях связана с современным состоянием российского общества, в котором до сих пор сохраняются черты и традиционности, и гражданственности.

Декларирование (на научном и публицистическом уровне) построения гражданского общества и правового государства, признаки которых универсальны для всего модернизированного политического пространства, не дает ответов на вопросы, связанные с индивидуальным ощущением гражданственности, с гражданским поведением. Традиционное (идеологическое) и монотонное сознание советского человека сменило идеологически-плюралистическое, свободное сознание постсоветского человека. Где же мера между гражданской свободой и гражданской ответственностью? В чем проявляется гражданское участие человека: в его обязанностях гражданина государства или в его свободных действиях в обществе (которое станет гражданским)?

Акцентирование внимания на «гражданском участии человека» вызвано потребностью социально-политической реальности в рефлексии дея-тельностного аспекта. Российское общество нуждается в развитии самоуправляемости, самостоятельной индивидуальной гражданской активности.

Все эти актуальные вопросы гражданственности современного российского человека, российской социально-политической действительности детерминируют необходимость разработки методологии, что может послужить основой для дальнейших теоретических и эмпирических исследований гражданственности и гражданского участия.

Объектом исследования является система гражданских категорий в истории и теории политической науки.

Предметом исследования является методологический анализ гражданственности в целом и определение места гражданского участия в структуре гражданской культуры как категории политической науки.

Степень научной разработанности. Как известно, категорию гражданской культуры (наиболее адекватную нашему времени) ввели в научный оборот Г.Алмонд и С.Верба, обозначив ею смешанный демократический тип политической культуры. «Гражданская культура» оказалась одной из исходных категорий для эмпирических исследований демократических политических систем. Следуя традиции позитивизма исследований, Р. Инглхарт включает в характеристику «гражданской культуры» постматериальные ценности: удовлетворенность жизнью, склонность доверять другим. В этом же ракурсе проведено компаративистское исследование гражданской культуры российскими учеными В. Руковишниковым и Л. Халман. К. Зонтхаймер исследует политическую культуру Германии.

Другого, социоцентричного понимания гражданской культуры придерживается Р.Дарендорф. Эта традиция продолжается многими российскими учеными. В. Доманов, Н. Кейзеров, А. Кочетков, В. Рябов, прорабатывают социальную подоснову гражданской культуры, заключающуюся, с их точки зрения, в противопоставлении гражданской (неполитической) и политической культуры.

Анализ современных (зарубежных и отечественных) исследований другой категории политической науки — «гражданского общества» также показывают ее гетерогенность. Есть исследования антропоцентричные (К. Гаджиев, А. Гайда). Но наиболее распространены публикации, авторы которых придерживаются социоцентричного или политикоцентричного подхода к «гражданскому обществу» (А. Володин, 3. Голенкова, Р. Дарен-дорф, М. Ильин, Б. Коваль, М. Кузьмин, И. Левин, А. Орлов, С. Перегудов, Ю.Резник, А. Соловьев, И. Шапиро и др.).

Особую значимость для настоящего исследования имеет его изначальная методологическая ориентированность (рамки понимания), которая обосновывается в ходе всей работы. На ее формирование большое влияние оказали: концепция «общности и общества» Ф. Тенниса, концепция «открытого общества» К. Поппера, «гражданин мира» А. Турэна, «антиреволюционные революции» Р. Саквы, «идеальные типы» М. Вебера. Тем самым изначально определяется либеральная ангажированность гражданственности и применяется культуркритический подход (отрицание общего в пользу уникального). В теоретических и эмпирических исследованиях российского общества дихотомического подхода (противопоставлений: традиция/модерн, закрытое общество/открытое общество, коллективизм/индивидуализм и т.д.) придерживаются: А. Ахиезер, Г. Дилигенский, С. Кара-Мурза, М. Кузьмин, С. Матвеева, В. Федотова.

Отталкиваясь от описанных выше методологических оснований, мы осуществили анализ теоретических предпосылок категории гражданственности в истории политической мысли. В этом смысле можно говорить о существовании определенных парадигм понимания гражданского состояния в том или ином пространственно-временном континууме. При этом каждая парадигма определяется субъект-объектными взаимоотношениями трех основных элементов гражданственности: государства, общества, человека. В ходе реконструирования парадигмальных трансформаций были привлечены «гражданские» интенции следующих мыслителей: Аристотеля, Платона, Цицерона, Г. Гоббса, Ж.-Ж.Руссо, Дж. Локка, К. Маркса, И. Канта, Гегеля, М. Вебера, П. Риккера. В ходе систематизации отечественных парадигм гражданственности нами использованы идеи и концепции М. Грека, С. Десницкого, Н. Новикова, 3. Оттенского, И. Посошкова, Ф.

Прокоповича, А. Радищева, В. Татищева; Н. Бердяева, А. Герцена, К. Кавелина, Н. Карамзина, В. Ключевского, Н. Муравьева, П. Новгородцева, П. Пестеля, Л. Петражицкого, А. Пушкина, А. Чаадаева, Н. Чернышевского, К. Чичерина. На формирование наших представлений собственно российской трактовки гражданственности повлияли негражданские концепции славянофильства (И. Киреевского, А. Хомякова) и евразийства (Л. Корса-вин, Н. Трубецкой, Г. Флоровский).

Для нас оказались принципиально важными достижения гуманитарных наук: философская концепция неодновременности (Э. Блох, С. Вершинин), культурологические концепции (А. Тойнби, Й. Хейзинга, О. Шпенглер), проблемы русской духовности (Л.А. Шумихина), некоторые положения герменевтики (Х.-Г. Гадамер) и феноменологии (Э. Гуссерль), структурная антропология К. Леви-Стросса, философия науки Т. Куна. Особую значимость для уточнения теории гражданской культуры имела концепция «гражданского сообщества», разработанная И.М. Моделем и Б.С. Модель.

Одним из структурообразующих элементов гражданской культуры можно считать «гражданское самосознание». На возможность конструирования императивов гражданского самосознания повлияли концепции власти, государства П. Бурдье; психологические исследования Л. Выготского, Л. Гозмана, Е. Шестопал; некоторые трактовки сознания, «духовного» К. Любутина, М. Мамардашвили; понятие «профессиональной культуры» И. Моде ля, правовые концепции В. Нерсесянца; некоторые трактовки Э. Фромма, М. Фуко; психология К. Юнга.

В обосновании категории «гражданского участия» свою роль сыграли гуманистическая психология А. Маслоу, идеальные типы М. Вебера, концепции П. Сорокина, «структура социального действия» Т. Парсонса.

Непосредственное оперирование понятием «гражданское участие» можно усмотреть у .Дарендорфа и X. Росалес.

Итак, анализ литературы дает основание утверждать, что гражданские категории методологически размыты, полипарадигмальны, недостаточно проработаны категории, связанные с гражданственностью человека. Это проблемное поле и предопределило содержание и характер работы.

Цели и задачи исследования. Основная цель настоящего диссертационного исследования — теоретическая разработка и анализ понятия «гражданское участие человека», его категориальное определение в структуре теоретико-мето до логического обоснования «гражданственности». В ходе достижения этой цели автор ставит перед собой следующие исследовательские задачи:

• исследование генезиса гражданственности (государства, общества, человека);

• определение и обоснование методологических границ понятия «гражданственность»;

• раскрытие сущности собственно российской традиции в понимании «гражданственности» в сравнении с общезападной;

• определение сущности «гражданского самосознания личности», условий и факторов его развития;

• исследование феномена «гражданского участия» как дея-тельностного аспекта гражданской культуры человека.

Методологические и теоретические основания исследования. Для формирования методологии настоящего исследования большое значение имели методы, связанные с направлением «критики культуры» (М. Вебер, К. Юнг, Ф. Теннис). Такой подход дает возможность раскрыть уникальность феномена гражданственности, дискретности его развития.

Анализ различных парадигм гражданственности — умозрительных моделей гражданского состояния производился в русле концепции идеальных типов М. Вебера.

Для выявления генеалогии гражданственности использовался истори-ко-сравнительный метод. Применялась структурно-функциональная методология для раскрытия ключевых элементов структуры гражданственности и традиционности, их субъект-объекного взаимопроникновения.

Теоретическими источниками исследования стали изыскания «гражданских» категорий античных мыслителей, отдельных зарубежных и отечественных политических философов (начиная с Нового времени), современных политологов; междисциплинарные работы и подходы таких зарубежных и отечественных ученых, как П. Бурдье, М. Вебер, А. Гайда, К.Любутин, И. Модель, Б. Модель, В. Нерсесянц, Г. Парсонс, П. Риккер, П.Сорокин, К. Юнг и др.

Апробация диссертационной работы. Результаты настоящего исследования излагались автором на Втором Всероссийском философском конгрессе (на заседании секций) (1999); на III Межрегиональной научной конференции «Проблемы общественного развития в зеркале социологии и экономики (2000)»; на Всероссийской конференции «Интеллигенция и проблемы формирования гражданского общества в России» (2000), а также отражены в научных публикациях автора.

Материалы диссертационного исследования используются автором в лекционных курсах по политологии для студентов екатеринбургского филиала МГОПУ.

Заключение диссертации по теме «Теория политики, история и методология политической науки», Айвазян, Артак Андраникович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Для достижения поставленной цели и задач мы изначально противопоставляли традицию/модерн, догражданственность/гражданственность, радикальность/умеренность. Такого рода методологический прием (метод дихотомического анализа) был осуществлен в силу двух обстоятельств: во-первых, гражданственность «генетически» имеет либеральную ангажированность — этот феномен связан с развитием конституционализма, с декларацией либерально-гражданских прав и свобод; во-вторых, любая методология схематична, и для осмысления сущности и природы гражданского участия необходимо было очертить предположительные границы понятийного аппарата.

В первой главе была сделана попытка систематизации теорий гражданственности, были выделены парадигмы гражданственности, априорно выстроенные политическими философами, начиная с Нового времени — с момента десакрализации, освобождения политики от религии. Гражданственность нами обосновывается взаимоотношениями трех основных элементов социума: государства, общества, человека. Отсутствие одного из них есть антигражданственность или негражданственность. Действительно, можно ли тео- или идеоцентричные проекты назвать гражданскими, если в них происходит идентификация государства и общества? Или другая идеологическая крайность — анархизм, в котором государство отсутствует, следовательно, отсутствует и политическая составляющая гражданственности.

В результате анализа генезиса представлений о сущности гражданского состояния в западной и российской политической философии нами были реконструированы три парадигмы гражданственности: политикоцен-тричная (государство), экономикоцентричная (гражданское общество) и культурцентричная (человек).

Такое абстрагирование — условный прием (в духе «идеальных типов» М. Вебера), к которому мы прибегли для осуществления сравнительного анализа генезиса общезападного и собственно российского понятия гражданственности.

Проводя реконструирование парадигмальных трансформаций в российской политической мысли в русле европейской политической науки, мы попытались раскрыть специфику российского понимания гражданственности сформировавшегося в период XVIII - по начало XX в. К примеру, приверженность к «государственной» парадигме (государственный либерализм): доминирование общинности над личностным началом.

Неразвитость экономикоцентричной парадигмы в российской теоретической традиции, преобладание духовно-аскетических морально-ценностных элементов в структуре гражданственности обусловили этическую направленность теоретических рассуждений о гражданской культуре человека. Опираясь на разработанные в первой главе методологические принципы выявления сущности гражданственности, во второй главе мы обратились к анализу формирования и воспроизводства гражданственности человека. В сущности гражданского самосознания человека, в этапах его формирования обозначены императивы государства и общества. Государство и общество (элементы гражданственности), априорно обоснованные в первой главе, приобрели подлинный смысл во второй главе. Дискурс ведется вокруг структурообразующих элементов государства и общества, которые, гипотетически формируют гражданское самосознание человека (третьего элемента гражданственности). При этом учитываются как современные тенденции, так и российская специфика гражданственности. Раскрывается роль политико-информационных технологий как императива современного государства, оказывающего существенное влияние на формирование гражданского сознания человека. Наряду с этим нами была выявлена роль архетипов (коллективного бессознательного) как элементов общества. Тем самым мы стремились обратить внимание на то, что именно общинно-традиционная специфика российской культуры является той почвой, на которой вырастает современная гражданственность.

Рассуждение о феномене гражданского участия — раскрытие его структуры (условий и факторов, пространства, мотивов его функционирования, типа и форм действия) — есть обратное субъект-субъектное взаимоотношение (человек-общество, человек-государство). В ходе раскрытия феномена гражданского участия, мы обозначили некоторые его примеры, которые существуют в современной социально-политической реальности как образец гражданского поведения.

Эвристическая ценность настоящего исследования (как и любой работы методологического характера) — очевидна, но не непосредственно опосредована. Дело в том, что многие категории теоретически не дообос-нованы, в рамках методологического исследования это вполне приемлемо. Так, наличие схемы понимания категорий гражданственности, их антитез, позволило нам обозначить проблемные поля отдельных категорий, использованных в настоящей работе, для дальнейших теоретических и/или эмпирических исследований.

Определяя гражданское общество как политико-правовое пространство, мы одновременно раскрываем его онтологию. Это то общество (или сообщество), которое достигает мобильности, внутренней устойчивости, саморазвития и т.д. Признаки этого качественного образца общества (или его «части») рефлексировались и рефлексируются многими исследователями. Но эти универсальные признаки позволяют только категорически оценивать — гражданское общество либо есть, либо оно не (или еще не) сформировалось. В этом смысле анализ генезиса гражданственности (реконструирования парадигмальных структур), анализ трансформации традиционного негражданского состояния в гражданское и другие аспекты и выводы работы дал нам основания для онтологических сравнений и теоретико-эмпирических исследований.

Начнем с дихотомии гражданское/традиционное, что является узловым моментом в работе.

Под традиционной сферой понимаются и семейно-родственные взаимоотношения, и девиантные асоциальные элементы общества, и формализованная культура (сильная традициями, обычаями), и фундаменталистские религиозно-радикальные элементы, и идеократическое тоталитарное общество.

Совершенно очевидно, что между перечисленными выше формами традиционности есть различия, но их объединяет оппозиционное положение по отношению к гражданскому обществу, хотя последнее и вбирает в себя отдельные элементы традиционности. Так, согласно методологии нашего исследования, нельзя назвать гражданским сообществом некогда процветающую сицилийскую «семью». Точно так же нельзя назвать гражданским участием помощь родителям, братьям, сестрам — это традицион-но-родственные, семейные взаимоотношения.

В этом смысле актуальное звучание приобретают теоретико-эмпирические исследования российского общества, различных его составляющих. К примеру, исследование проблем, связанных с провинциально-сельским геополитическим пространством (неофициальное восприятие местных политико-государственных органов — либо «свои», либо «не свои»; боязнь и скептицизм по отношению к общефедеральной власти; низкая политическая ангажированность — «мы — вне политики, власть сама по себе»; более низкая по сравнению с городом правовая и политическая культура и др.).

Этот факт позволяет нам говорить о необходимости исследований, связанных с выявлением уровней гражданского самосознания, с самоидентификацией («я — гражданин России» или «я — свердловчанин»), с соотношением политических и неполитических форм этой идентификации. Одновременно необходимы и возможны исследования, направленные на выявление присущих современному российскому обществу (или в различных социальных слоях) признаков и критериев гражданственности/традиционности.

Выявленные нами парадигмальные трансформации гражданского состояния дают почву для анализа современных социально-политических процессов в России. Очевидно доминирование государственной парадигмы гражданственности: С трудом внедряется рыночная экономика, высока доля скепсиса по отношению к предпринимателям и предпринимательству («новые русские»). Эти особенности политической культуры России (преемственные) формировали ее современную экономическую специфику. Развивавшийся крупный бизнес на уровне «гражданского общества без границ» (экономикоцентристская парадигма) и создал базу для олигархи-зации политической системы. Мелкий и средний бизнес с трудом приживается в современной России. Они в основном замещаются элементами традиционного базара, который формируется из числа приезжих из других государств. В данном контексте «базар» от «рынка» отличается тем, что первый не опосредован государством — не платятся налоги государству (происходят финансовые вливания в криминальную среду, обеспечивающую «охрану»), имеют место примитивные формы предпринимательской деятельности. «Базар» — институт традиционной общности, тогда как «рынок» — институт гражданского общества, политико-правового пространства.

В этой связи есть потребность в правительственных и/или неправительственных организациях или органах, способствующих трансформации «базаров» в «рынки» путем повышения информированности и грамотности предпринимателей, усиления контроля фискальных органов и т. д.

В плане развития частной собственности представляются важными исследования, направленные на выявление становления тех или иных форм предпринимательской деятельности и, как следствие, государственное и негосударственное поощрение (в виде сокращения налогов, увеличения доли рекламы) работающих в этих сферах.

Политическая наука здесь выступает как интегрирующая наука. В ее рамках могут проводиться культурологические, социологические, психологические исследования. Общая методологическая база работы может быть использована в исследованиях, связанных с приложением «гражданственности» к другим существительным: гражданский брак, гражданская оборона, гражданское право, гражданское образование.

Проанализируем последнее словосочетание, наиболее актуальное для нашего исследования (образование — как императив развития гражданского самосознания человека). Здесь можно наметить контуры проблем, связанных с разработкой методик (исследования педагогико-психологического характера) гражданского образования. С учетом того, что гражданское самосознание в идеале (согласно методологии нашего исследования) сочетает баланс свободной ответственности человека перед государством и ответственной свободы человека в обществе, методика гражданского образования должна соответствовать этому балансу. Речь идет не только о гуманизации и гуманитаризации образования. Полагаем, что для развития ответственности человека перед государством, гражданского самосознания политической формы необходимо усилить роль той «части» гуманитарного образования, которая связана с воспроизводством элементов российской политической культуры: героев, стереотипов, символов, событий и т.д. К примеру, в средней школе — увеличить часы, отведенные на темы об отечественных войнах, национальных героях, истории государственной символики, основных положениях Конституции. А для развития свободы личности субъекта гражданского общества можно поощрять такие темы, как культура российского предпринимательства, его история, экзистенциально-философские концепции, изучение прав человека и т.д.

Для развития гражданского образования, на наш взгляд, важно сочетание классно-урочных и открытых технологий в нашей стране, формирование баланса между национальным и региональным компонентом в разработках методик обучения. При этом гражданская ответственность учителя в школе, преподавателя в вузе видится в том, чтобы быть объективным и субъективно нейтральным в своих оценках, в своих суждениях, давать альтернативные взгляды, различные версии на те или иные события из истории страны, объективно оценивать социально-политическую реальность. К примеру, отношение к предпринимателям у большинства интеллигенции — негативное (отсюда понятие «новый русский»). Но гражданским долгом преподавателя является игнорирование этих стереотипов и формирование у студентов и учеников положительной оценки предпринимателей, объяснение роли предпринимательства (его профессионализации) в становлении гражданского общества.

В противопоставлении гражданского традиционному можно усмотреть и международный политический контекст. Это противопоставление открытых обществ радикальным элементам, с одной стороны, и традиционно-архаичным — с другой. Международный терроризм, исламский фундаментализм, территориально-военные экспансии представляют собой элементы радикального догматизма (политического, идеологического и религиозного). Они тормозят развитие мирового гражданского пространства. Напротив, международные гражданские организации (политические, неполитические) способствуют развитию глобализма, надгосударственно-го мирового гражданского общества.

Ответом на чрезмерную глобализацию является процесс локализации государств, обществ, этносов. Это воспроизводство своих национальногосударственных и/или региональных императивов гражданской культуры. Это тенденции, связанные с вызовом на чрезмерную вестернизацию, на распространение массовой культуры. В этом смысле баланс между политическими и неполитическими императивами гражданственности, ее поли-тико-правовой статус (методологическая основа работа) и определяет тенденции, связанные с глобализацией и локализацией современной социально-политической действительности одновременно.

В этом аспекте также обосновывается исключение из поля понимания гражданственности радикально политических и/или неполитических элементов. К примеру, процессы формирования и развития национального самосознания — есть гражданский процесс. Это — права человека, этнической группы, государства. Это — правовая «часть» гражданственности (процесс локализации). Но эти процессы не должны перерасти в националистические, негражданские, надполитические; т.е. политическая «часть» гражданственности является своего рода ограничением. Поэтому понятно, что напряжение между политическим и правовым полем и определяет поле гражданственности, определяет баланс между глобализацией и локализацией. Это может проявиться на разных уровнях. К примеру, человек, этническая группа воспроизводят свою национальную культуру, традиции (осуществляют свои гражданские права), но при этом придерживаются государственных законов, не нарушая их (помнят о своих гражданских обязанностях). Или другой уровень — международный: государство отстаивает свои интересы (разного характера) на международной арене, но не навязывает свою власть, волю другим государствам, народам, не совершает антигражданских (радикальных) действий.

То есть гражданские ценности как универсально-глобальные, так и государственно-локальные. При характеристике поля (структуры, мотивов, типов действия и т. д.) гражданского участия человека, мы исходили из этого баланса. Это — попытка акклиматизации гражданственности на российской почве.

Сформировав общие методологические основания гражданской культуры человека, можно очертить проблемные поля для дальнейших теоретико-эмпирических исследований. Представляются актуальными проблемы изучения уровней гражданского самосознания. Здесь возможны исследования, связанные со сравнительно-психологической характеристикой структуры сознания.

Огромное проблемное поле связано с политологическими и культурологическими исследованиями субкультур гражданской культуры, с социологическими исследованиями гражданского участия (различных его форм).

В конечном итоге, подобного рода исследования могут способствовать анализу современного российского общества, современного человека с точки зрения их гражданственности, а умелое их использование послужит делу становления гражданского общества в России.

В ходе осуществленного нами диссертационного исследования были получены следующие основные выводы, несущие в себе элементы научной новизны:

1. Выявлена сущность и методологические границы категории гражданственности, заключающиеся в обосновании «полей» гражданственности и традиционности. Нами обосновано понимание гражданственности как некой связи между политическими и неполитическими императивами. При этом в пространство негражданственности входят право- и леворадикальные элементы (идеологии, партии, движения, деятельность, сознание и т.д.). Неполитический «срез» гражданственности включает общественно-традиционные императивы. Гражданственность зарождается в обществе и обществом, поэтому есть догражданские элементы до тех пор, пока общность не соединяется с государством — традиционное с политическим. Пока не появляется гражданское состояние (общество, сознание), доминирует догражданское состояние — естественное или традиционное. Но понятие гражданственности носит в себе некоторые «отпечатки» традиционности. Это элементы «бессознательно-архетипического», семейно-родового и символического, культового составляющих.

2. В ходе анализа генезиса гражданственности нами выявлены три парадигмы ее понимания и апостериорно-априорного существования. Поли-парадигмальное реконструирование гражданственности представляет собой новый подход к данной проблематике. Принимая точку отчета с Нового времени (политологических учений этого времени), нами обозначены: политикоцентричная, экономикоцентричная и культурцентричная парадигмы.

3. Нами предпринята попытка выявить специфику генезиса и сущности российских парадигм «гражданственности». Она заключается в отсутствии экономикоцентричной парадигмы; в предвосхищении неолиберального конструкт-элемента культурцентричной парадигмы (К. Кавелин, П. Новгородцев) еще в конце XIX - начале XX в. В отличие от протестантской этики Запада (его экономикоцентричности), в понимании российской гражданственности доминируют духовно-аскетические, интеллектуально-этические ценности (при этом большая роль русской интеллигенции).

4. В настоящем исследовании была предпринята попытка использования антропоцентричного подхода в исследовании гражданской культуры. Последняя рассматривается как синтез двух ее структурообразующих элементов — гражданского самосознания и гражданского участия. Тем самым обосновывается способ формирования и форма функционирования гражданственности человека. Общество и государство формируют гражданскую культуру человека. Последняя определяется свободой и необходимостью человека. Этот баланс и фиксирует качественный уровень гражданственности в определенном времени и пространстве. Антропологический подход позволяет усмотреть примеры гражданского участия в «локальных» сферах, а не в обществе в целом, поле свободного, но ответственного действия человека, в отличие от его обязанностей.

5. В диссертации обосновано и уточнено понятие гражданского самосознания. Проанализированы основные императивы (идеологии, политические технологии, образование, архетипы) и условия (политическое осознание, свобода, частная собственность, право, профессиональное сообщество) формирования гражданского самосознания человека. Определены его уровни: политическое осознание человека и самосознание субъекта гражданского общества.

6. Проанализирована категория гражданского участия человека. В ходе исследования была вскрыта онтология гражданского общества, где гипотетически происходит участие (политико-правовое пространство); мотивы участия (самоактуализации, самореализации, афиллизации — самоидентификации); способы «участия» (действие, бездействие — гражданское соучастие и деятельность — гражданское участие); формы участия (политическая, национальная, религиозная, профессиональная, собственно социальная).

Список литературы диссертационного исследования кандидат политических наук Айвазян, Артак Андраникович, 2001 год

1. Абелинскас Э.Ю. 1999. Консерватизм как мировоззрение и политическая идеология (опыт обоснования). Екатеринбург.

2. Алексеева Т.А. 1997. Поиск новой парадигмы. Pro et Contra. Т.2. № 1. Зима.

3. Алмонд Г.А. и Верба С. 1992. Гражданская культура и стабильность демократии. ПОЛИС. № 4.

4. Аристотель. 1983. Соч. в 4-х т. ТА. М.

5. Ахиезер А. 1993. Российский либерализм перед лицом кризиса. -Общественные науки и современность. № 1.

6. Белый А. 1994. Символизм как миропонимание. М.

7. Бердяев Н. А. 1991а. О русской философии. В 2-х ч.Ч.2. Свердловск.

8. Бердяев Н. А. 19946. Сочинения. М.

9. Большой Энциклопедический словарь. 1998. М.

10. Бурдье Пьер. 1999. Дух государства: генезис и структура бюрократического поля. Поэтика и политика. М., СПб.

11. Введение в политологию: Словарь-справочник. 1996. М.

12. Вебер М. 1990а. Политика как призвание и профессия. Вебер М. Избранные произведения М.

13. Вебер М. 19946. Избранное. Образ общества. М.

14. Вершинин С.Е. 1998. Децентрализация и неодновременность. -Федерализм и децентрализация. Екатеринбург.

15. Володин А.Г. 1998а. Гражданское общество и политика в России: смена парадигмы. ПОЛИС. №6.

16. Володин А.Г. 20006. Гражданское общество и модернизация в России (Истоки и современная проблематика). ПОЛИС. № 3.

17. Выготский JL С. 1984 Собрание сочинений в 6 т. Т.6. М.

18. Вятр Е. 1979. Социология политических отношений. М.

19. Гадамер Х.-Г. 1998. Истина и метод. М.

20. Гаджиев К.С. 1992а. Опыт введения в политологию ПОЛИС. № 1-2.

21. Гаджиев К.С. 19966. Размышления о полйтической культуре современной России. Мировая экономика и международные отношения. № 2.

22. Гайда A.B. 1994. Гражданское общество. Екатеринбург.

23. Галкин A.A. 1998. Стабильность и изменение сквозь призму культуры мира. ПОЛИС. № 5.

24. Гегель Г.-В.-Ф. 1929а. Сочинения. М.

25. Гегель Г.-В.-Ф. 19786. Политические произведения. М.

26. Гегель Г.-В.-Ф. 1990в. Философия права. М.

27. Герцен А.И.1956. Собрание сочинений. В 30-ти т. Т.6. М.

28. Гессен В. 1906. О правовом государстве. СПб.

29. Гоббс Т. 1936. Левиафан. М.

30. Гозман Л.Я., Шестопал Е.Б. 1996. Политическая психология. Ростов-на-Дону.

31. Голенкова З.Т. 1991. Гражданское общество в России. СОЦИС. № 3.

32. Голосов Г.В. 1995. Сравнительная политология. Новосибирск.

33. Гудименко Д.В. 1994. Политическая культура России: преемственность эпох. ПОЛИС. № 2.

34. Гуревич П.С. 1994. Философия культуры. М.

35. Гуссерль Э. 1991. Феноменология. Логос. № 1.

36. Дарендорф Р. 1997а. Гражданская ответственность интеллектуалов: против нового страха перед Просвещением. ПОЛИС. № 6.

37. Дарендорф Р. 19906. Дорога к свободе: демократизация и ее проблемы в Восточной Европе. Вопросы философии. №9.

38. Дарендорф Р. 1993в. Мораль, институты и гражданское общество. -Путь. №3.

39. Дилигенский Г.Г 1997. Политическая институционализация в России: социально-культурный и психологический аспекты. Мировая экономика и международные отношения. № 7-8.

40. Заславская Т.И. 1997. Социальная структура современного общества. -Общественные науки и современность. № 2.

41. Зонтхаймер К. 1991. Политическая культура Германии. Актуальные проблемы Европы: экономика, политика, идеология: Реф.сб. / РАН ИНИОН. Вып.З. М.

42. Изборник: Сборник произведений литературы Древней Руси. 1969. М.

43. Ильин М.В., Коваль Б.И. 1992. Две стороны одной медали: гражданское общество и государство. ПОЛИС. № 1-2.

44. История теоретической социологии. Т.1. 1997-1998. М.

45. Кавелин К. Д. 1897-1900а. Собр. соч. В 4-х т. Т.1. СПб.

46. Кавелин К. Д. 1897-19006. Собр. соч. В 4-х т. Т.З. СПб.

47. Казанцев М.Ф. 1998. Институционально-правовые проблемы федеративного устройства России. Федерализм и децентрализация. Екатеринбург.

48. Кант И. 1994а. Сочинения. В 8-ми т. ТА. М.

49. Кант И. 19946. Сочинения. В 8-ми т. Т.7. М.

50. Карамзин Н. М. Записка о древней и новой России. 1991. -Ретроспективная и сравнительная политология. Публикации и исследования.М.

51. Кара-Мурза A.A. 1994а. Либерализм против хаоса (основные сентенции либеральной идеологии на Западе и в России. ПОЛИС.№3.

52. Кара-Мурза С.Г. 19976. Россия как традиционное общество. -Заславская Т.И. (ред). Куда идёт Россия? Четвёртый международный симпозиум. М.

53. Кастлз С. 1998. Глобализация и миграция: некоторые очевидные противоречия. Международный журнал социальных наук. Ноябрь. №23.

54. Кейзеров Н.М. 1991. О соотношении гражданской и политической культур. Социально—политический журнал. № 7.

55. Киреевский И.В. 1979. Критика и эстетика. М.

56. Ключевский В.О. 1983. Неопубликованные произведения. М.

57. Комарова В.В. 1998. Формы непосредственной демократии. М.

58. Коистан Б. 1993. О свободе древних в ее сравнении со свободой у современных людей. ПОЛИС. № 2.

59. Кришнамурти Д. 1992. Восемь бесед в Бомбее в 1959-1960 гг. М.

60. Кузьмин М.Н. 1997. Переход от традиционного общества к гражданскому: изменение человека-Вопросы философии. № 2.

61. Кун Т. 1977. Структура научных революций, изд. 2-е. М.

62. Лебедева Т.П. 1998. Роль школы естественного права в формировании западной политико-правовой традиции. ПОЛИС № 6.

63. Левин И.Б. 1996. Гражданское общество на Западе и в России. ПОЛИС. №5.

64. Леви-Стросс К. 1985. Структурная антропология. М.

65. Лекторский В. А. 1995. Рациональность, критицизм и принципы либерализма (взаимосвязь социальной философии и эпистемологии К. Поппера). Вопросы философии. №10.

66. Ленинизм и Россия. 1995. Екатеринбург.

67. Локк Дж. 1988. Сочинения. В 3-х т. Т.З. М.

68. Любутин К.Н., Пивоваров Д.В. 1993. Диалектика субъекта и объекта. Екатеринбург.

69. Макогоненко Г. 1952. Николай Новиков и русское просвещение 18в. М.

70. Мамардашвили М.К. 1990. Как я понимаю философию. М.

71. Маркс К., Энгельс Ф. 1959а. Сочинения. Т.З. М.

72. Маркс К., Энгельс Ф. 19596. Сочинения. Т. 13. М.

73. Матвеева С. Я. (ред.). 1994. Модернизация в России и конфликт ценностей. М.

74. Мерло-Понти М. 1996. От Мосса к Клоду Леви-Строссу. Мерло-Понти М. В защиту философии. М.

75. Минеева Ю.А. 1998. Сократ как последний философ гражданин. -ПОЛИС. № 5.

76. Модель И. М. 1994. Профессиональная культура политика (методологические проблемы). — Диссертация на соискание ученой степени доктора политических наук. Екатеринбург.

77. Модель И.М., Модель Б.С. 1998. Власть и гражданское сообщество России: от социального взаимодействия — к социальному партнерству. Екатеринбург.

78. Надо Кристиан. 1999. О международном опыте финансирования избирательных кампаний. Выборы и референдумы. № 1.

79. Наумова Н.Ф. 1990. Влияние переходных социальных структур на социальное качество человека. М.

80. Национальный интерес versus государственный интерес: теоретические понятия и политическая действительность (Круглый стол). 2001. -ПОЛИС. № 1.

81. Нерсесянц B.C. 1983а. Право и закон. М.

82. Нерсесянц B.C. 19986. Философия права. М.

83. НичинВ.М. 1977. Феофан Прокопович. М.

84. Новгородцев П.И. 1991. Об общественном идеале. М.

85. Нэсбитт Дж., Эбурдин П. 1992. Что нас ждет в 90-е годы. М.

86. О гражданском образовании и изучении конституции Российской Федерации. Информационно-методическое письмо Минобразования РФ №151/11 от 06.02.95 г.

87. Омельченко H.A. 1992. Споры о евразийстве. ПОЛИС. № 3.

88. Орлов A.C. 1994 О среднем классе. Социально-политический журнал. № 9-10.

89. Панарин A.C. 1994. Вызов (Геополитический пессимизм против цивилизационного оптимизма). Знамя. № 6.

90. Перегудов С. 1992а. Гражданское общество как политический феномен. Свободная мысль. № 9.

91. Перегудов С. 19956. Гражданское общество: «трехчленная» или «одночленная» модель? ПОЛИС. № 3.

92. Петражицкий Л.И. 1909. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. Т.1. СПб.

93. Платон. 1970. Сочинения в 3-х т. Т.З. М.9А. Политическая наука: новые направления. 1999. М.

94. Политология. Энциклопедический словарь. 1993. М.

95. Поппер К. 1992. Открытое общество и его враги. Т.2. М.

96. Посошков И.Т. 1937. Книга о скудности и богатстве. М.

97. Приленский В.И. 1989. Полемика И.Н. Чичерина и B.C. Соловьева. -Философские науки. №3.

98. Радищев А.Н. 1952а. Полн. собр. соч. Т.1. М.

99. Радищев А. Н. 19526. Полн. собр. соч. Т.З. М.

100. Резник Ю.М. 1998. Гражданское общество как феномен цивилизации. 4.2. Теоретико-методологические аспекты исследования. М.

101. Росалес Х.М. 1999. Воспитание гражданской идентичности: об отношениях между национализмом и патриотизмом. ПОЛИС. № 6.

102. РиккерПоль. 1995. Герменевтика. Этика. Политика. М.

103. Русанова Н.М. 2000. Правовые установки и правовое поведение россиян. Социология и общество: Тезисы Первого Всероссийского социологического конгресса. СПб.

104. Руссо Жан-Жак. 1938. Об общественном договоре. М.

105. Рябев В.В. 2000. Политическая культура в контексте самоорганизации гражданского общества современной России. -Социология и общество: Тезисы Первого Всероссийского социологического конгресса. СПб.

106. Саква Р. 1997а. Режимная система и гражданское общество в России. -ПОЛИС. №2.

107. Саква Р. 19986. Конец эпохи революций: антиреволюционные революции 1989-1991 тт.-ПОЛИС. № 5.

108. Салмин А.М. 1997. Современная демократия: очерки становления. М.137

109. Севортьян А.Р., Джибладзе Г.Д., Стаханов О.В. 1999. Докладная записка о состоянии некоммерческого сектора в России и его вкладе в социально-экономическое развтие страны. Центр развития демократии и прав человека. Ноябрь. М.

110. Головин С. Ю. (ред.). 1998. Словарь практического психолога. Минск.

111. Семененко И.С. 2000. Трансформация критериев самоидентификации в социокультурном и политическом пространстве: западная парадигма и российский контекст. ПОЛИС. № 3.

112. Соловьев А. И. 1996. Три облика государства, три стратегии гражданского общества. ПОЛИС. №6.

113. Сорокин П. А. 1992. Человек. Цивилизация. Общество. М.

114. Тейяр де Шарден П. 1987. Феномен человека. М.

115. Тойнби А. 1991. Постижение истории. М.

116. Токвиль А. 1994. Демократия в Америке. М.

117. Трубецкой Н. С. 1991. Об истинном и ложном национализме. -Литературная учеба. Кн. 6.

118. Турэн Алэн. 1998. Социальные трансформации двадцатого столетия. Международный журнал социальных наук. Ноябрь. № 223.

119. Уайтхед А.Н. 1990. Избранные работы по философии. М.

120. Федотова В.Г. 1997. Модернизация «другой» Европы. М.

121. Фромм Э. 1998. Психоанализ и этика. М.

122. Фуко М. 1994. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб.

123. ХайекФ. 1992. Дорога к рабству. М.

124. Хейзинга И. 1992. В тени завтрашнего дня. М.

125. Хомяков A.C. 1900. Полное собрание сочинений.Т.L М.

126. Цицерон. 1966. Диалоги. М.

127. Цымбурский В Л. 1997. Народы между цивилизациями. Pro et contra. Т.2. №3. Лето

128. Человек и общество: Краткий энциклопедический словарь —138справочник (политология). 1997. Ростов-на-Дону.

129. Чернышевский Н.Г. 1997. Полное собрание сочинений. В 15-ти т. Т.7. М.

130. Шапиро И. 1992. Демократия и гражданское общество. ПОЛИС. № 4.

131. Шацкий Е. 1997. Протолиберализм: автономия личности и гражданское общество. ПОЛИС. № 6.

132. Щербинин А. И. 1997. Государь и Гражданин. ПОЛИС. №2.

133. Шестопал Е.Б. 1995. Человек, политика, психология (материалы круглого стола). Вопросы философии. № 4.

134. Шмиттер Ф. 1996. Размышления о гражданском обществе и консолидации демократии. ПОЛИС. № 5.

135. Шпенглер О. 1993. Закат Европы. М.

136. Шумихина JLA. 1998. Генезис русской духовности. Екатеринбург.

137. Юнг К.Г. и M.-JL фон Франц, Дж. JL Хендерсон, И. Якоби, А. Яффе. 1997а. Человек и его символы. М.

138. Юнг К.Г. 19976. Сознание и бессознательное: Сборник. СПб.

139. Янов А.Л. 1998. Славянофилы и внешняя политика России в XIX веке. ПОЛИС. № 6.

140. Ярмоленко JLB. 2000. Гражданская культура студенческой молодежи как фактор становления гражданского общества России Социология и общество: Тезисы Первого Всероссийского социологического конгресса. СПб.

141. Ясперс К. 1988. Духовная ситуация времени. Человек и его ценности. 41. М.

142. Ясперс К. 1978. Истоки истории и ее цель. Вып. 1 М.

143. Almond G. et. al. 1963. The Civic Culture. Princeton University press.

144. Bell D. 1976. Cultural Condradictions of Capitalism. N. Y.

145. Bryant Christopher G. A. 1993. Social Self Organization Civility and sociology. Britain Gournal of sociology. Vol. 44.

146. Cord R. et. al. 1974. Political science: An Introduction. New York.

147. Deutch K. Social mobilization and political development. American Political Science Review, № 55 September.

148. Hayek F. 1967. Studies in philosophy; polities and economics. Cht.

149. Keane J. (ed), 1988. Democracy and civil society. L.

150. Kumar K. 1993. Civil society: An Inquiry into the Usefulness of an Historical Terms. -Britain Gournal of Sociology. Vol. 44.

151. Maslow A. 1954. Motivation and Personality. N.Y., L.

152. McCCelland D. et. ah 193. The Achievement Motive. N. Y., L.

153. Parsons T. (ed) 1965 Theories of society. New York.

154. Pocock J. G.A. 1990. Thomas Hobbes: Atheist or Enthusiast? His place in a restoration debate. History of Political Thought. Vol. 11. Issue 4, Winter.

155. Sorenson L.R. 1990. Rousseau's Liberalism. History of Political Thought. Vol. 10. Issue 3, Autemn,

156. Tonnies F. 1887. Gemeinschaft und Gesellsaft. Lnz.

157. Weber M. 1912. Grundriss der Sozialokonomik. III Abteilung: Wirtshaft und Gesellsaft. Tubingen.