Государственная политика в отношении старообрядцев в Российской империи в период правления Александра III тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Кузьмишин, Евгений Леонидович

• Кузьмишин, Евгений Леонидович
• кандидат исторических наук
• 2012

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Кузьмишин, Евгений Леонидович

Содержание

стр.

Введение

Глава 1. Развитие взаимоотношений старообрядцев с

государственной властью в Российской империи

1.1. Особенности и изменения государственной политики в отношении старообрядцев в России

на протяжении XIX в

1.2. Развитие основных толков старообрядчества к исследуемому историческому периоду

Глава 2. Положение старообрядцев в России в период

контрреформ Александра III

2.1. Общая социально-политическая характеристика исследуемого периода

2.2. Особенности положения старообрядческих общин в

период правления Александра III

2.3. Участие старообрядцев в революционном движении

Заключение

Список источников и литературы

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Государственная политика в отношении старообрядцев в Российской империи в период правления Александра III»

Введение

Актуальность темы исследования определяется тем, что активизация развития межконфессиональных и церковно-государственных отношений в последнее время указывает на необходимость поиска оптимальных сценариев взаимоотношений различных религиозных объединений в поликонфессиональной России. Непростое и неоднозначное развитие взаимоотношений старообрядчества и государственной власти в стране представляет собой в полной мере законченную локальную картину государственной конфессиональной политики и различных проявлений ее одобрения или неодобрения в среде рассматриваемой религиозно-социальной группы, которую представляется возможным рассматривать в контексте общей характеристики сосуществования государства и различных религиозных объединений России.

В частности, актуальность данной темы видится в следующих ее особенностях.

- Она связана с целым спектром проблем внутренней и внешней политики России последней четверти XIX в. Данная тема отчасти выпадает из контекста эпохи и обедняет ее понимание. Поэтому ее исследование актуально для дальнейшего развития исторической науки об указанном периоде отечественной истории.

- Уровень современной науки, уже имеющиеся в ней и вновь введенные источники позволяют раскрыть основные проблемы поставленной темы. Кроме того, политическая ситуация в стране в последнее время стала благоприятна для ее исследовательского изучения.

- История формирования и реализации религиозной политики в поликонфессиональной стране - это опыт человеческой цивилизации, который должен быть учтен и использован.

В качестве объекта исследования выступает государственная конфессиональная политика по отношению к старообрядчеству в последней четверти XIX в., в период контрреформ в годы правления императора Александра III (1881-1894).

Предметом исследования являются взаимоотношения государственной власти и ее официальных институтов, включая русскую православную церковь - с одной стороны, и старообрядческими объединениями различных согласий и толков - с другой стороны, в Российской империи в указанный исторический период.

Хронологические рамки исследования определяются периодом контрреформ в период правления Александра III (1881-1894), при условии, что в Главе 1 диссертации также приводятся данные диахронического исследования, подразумевающего анализ государственной конфессиональной политики Российской империи по отношению к старообрядческим общинам в более ранние периоды XIX в., разделенные преимущественно по времени правления императоров. При этом также следует учесть, что указанные рамки при рассмотрении некоторых процессов государственной конфессиональной политики фактически оказываются несколько шире.

Территориальные рамки исследования определяются границами Российской империи исследуемого исторического периода.

Степень изученности темы исследования. Недостаточная изученность темы настоящего исследования содействовала тому, что в настоящее время в науке утвердились самые противоречивые суждения о ней. Понимание ее рождалось в полемике светских историков с церковными, в спорах внутри светской и церковной историографий. Выявление основных тенденций в разработке темы, исследовательских подходов к ней является

необходимым предварительным условием ее изучения. Важно не только оценить накопленный исследовательский опыт, но и разобраться в дискуссионных вопросах, выяснить природу этих дискуссий.

Религиозная политика правительства Александра III формировалась в сложных условиях. В условиях многонациональной и поликонфессиональной империи государственная поддержка православной церкви не могла способствовать интеграционным процессам. Репрессивные меры в отношении сектантов и иноверцев усугубляли общественные противоречия. Опыт также показал, что государственная опека над православным духовенством вряд ли была ему на пользу. Она привела к стагнации церковной жизни. Эти проблемы убеждали власти в необходимости пересмотра принципов государственно-церковных отношений.

Вопрос о роли религии в государстве, о назначении церкви в последней четверти XIX в. стал объектом ожесточенной полемики. Развитие политической жизни России в предшествующее столетие привело к становлению общественного мнения, независимого от официальной идеологии. В XIX в. оно становится влиятельнее и многослойнее. Формируется несколько оппозиционных групп, которые оказывают давление на официальный курс политики. Среди них были духовные лица. Их позиция далеко не всегда тождественна позиции церкви в целом.

Из большого комплекса научной литературы по истории старообрядчества в Российской империи нами были отобраны те работы, которые, на наш взгляд, способны отразить направления и тенденции в исследованиях по данной проблеме. Нужно отметить, однако, что объем исследований, посвященных данной тематике, несмотря на продолжительность научного поиска, не подразумевает упрощенного подхода к изучению старообрядчества и его взаимоотношений с государственной властью в России, в частности, потому, что разница между толками данного

религиозного течения в разные периоды развития как его самого, так и страны, зачастую была настолько велика, что следует рассматривать каждый из них как самостоятельный объект исследования со своей отдельной историей. В то же время не снимается с повестки дня и вопрос осмысления явления раскола русской церкви и старообрядчества в целом как фактора социальной, политической и культурной жизни России.

Общая историография периода правления Александра III насчитывает на настоящее время тысячи исследовательских работ, первые из которых выпущены еще в годы правления этого императора. Однако для узкой темы нашего исследования большую роль сыграли несколько общих обзорных работ, посвященных характеристике данного исторического периода с точки зрения исторического (синхронического и диахронического) контекста и охвата всего многообразия жизни страны в указанный период.

В первую очередь, следует упомянуть описание соответствующего периода в знаменитом труде В. О. Ключевского «Курс русской истории»1, где царствование Александра III подвергается всестороннему анализу, как с точки зрения экономического и политического положения страны, так и с точки зрения культурного, общественного и социально-этологического развития. Примечательно, что историк завершает свое описание следующим апологетическим заключением: «Наука отведет Императору Александру III подобающее место не только в истории России и всей Европы, но и в русской историографии, скажет, что Он одержал победу в области, где всего труднее добиться победы, победил предрассудок народов и этим содействовал их сближению, покорил общественную совесть во имя мира и правды, увеличил количество добра в нравственном обороте человечества, ободрил и приподнял русскую историческую мысль, русское национальное сознание, и сделал всё это так тихо и молчаливо, что только теперь, когда Его уже нет, Европа поняла, чем Он был для нее». Также весьма интересный очерк

1 Ключевский В. О. Курс русской истории. М.: ИДДК, 2005.

царствования Александра III предложен Н. А. Рожковым в объемной работе «Русская история в сравнительно-историческом освещении»2.

Также описанию царствования Александра III посвятили свои работы такие видные историки, как П. А. Зайончковский3, Б. Н. Миронов4 и др. Из работ последнего времени следует отметить энциклопедические работы А. Н. Боханова «Александр III»5 и Е. П. Толмачева «Миротворец Александр III и его время»6, посвященные всестороннему анализу жизни и деятельности самого императора и самым разным аспектам жизни страны и ее отдельных институтов в период его правления.

Работа А. Н. Боханова выполнена в апологетическом ключе и посвящена подчеркиванию и выделению роли императора Александра III в деле формировании державной российской идеологии на основе определенного изоляционизма, ужесточения принципов ведения внутренней государственной политики в духе объединения нации сверху и формирования концепции «Третьего Рима», «возвращения к истокам» «православного царства». В то же время монография Е. П. Толмачева, равно как и его труд о предшествовавшем царствовании «Военная политика и реформы Александра II» (где также содержится некоторое количество данных по теме настоящего исследования), выполнена в более объективном историческом ключе и, кроме описания основных и формирующих государственных

2 Рожков Н. А. Русская история в сравнительно-историческом освещении (Основы социальной динамики). Пг.-М., 1918-1926.

3 Зайончковский П. А. Российское самодержавие в конце XIX столетия. М.: Мысль, 1970; Отмена крепостного права в России. М.: Госиздат, 1968.

4 Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII-начало XX в.): Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. СПб.: Изд-во Дмитрий Буланин, 1999.

5 БохановА. Н. Александр III. М.: Вече, 2007.

6 Толмачев Е. П. Миротворец Александр III и его время. М.: Воениздат, 2008.

7 Толмачев Е. П. Военная политика и реформы Александра II. М.: Воениздат, 2006.

процессов и явлений, также затрагивает многие стороны жизни страны, скорее находящиеся в области исследования так называемой «истории быта» и «микроистории», что делает данную работу настоящей энциклопедией жизни и быта исследуемого исторического периода, источником информации по самым разным деталям и аспектам государственной политики, в частности, в религиозно-конфессиональной области, военной и иностранной политике, участии страны в общечеловеческих и международных исторических процессах и действиях, равно как и культурной, общественной и идеологической жизни Российской империи.

Историографию узкой темы настоящего исследования можно разделить на три хронологических периода: дореволюционный, советский и современный.

В свою очередь, в историографии дореволюционного периода можно выделить два основных направления, характеризующихся определенными взглядами авторов на вопрос взаимоотношения староверия с властями: официальное (консервативное, охранительное, богословское) и демократическое (почвенническое, либеральное).

К серьезному изучению русского старообрядчества русские историки и богословы пришли только в период приближения годовщины двухсотлетия русского церковного раскола. До середины XIX в. работы о старообрядчестве, написанные представителями русской церкви и русской исторической науки, имели фактически только обличительные и миссионерские цели. Правда, уже тогда существовали многочисленные старообрядческие сочинения, рисовавшие совсем другую картину этого трагического конфликта в душах русского народа. Но эти сочинения оставались почти не известными широким кругам русского «европеизированного» общества и, конечно, не могли быть опубликованы ввиду строгих правил цензуры, не позволявшей дать слово представителям многомиллионного русского старообрядчества. К

началу царствования Александра II положение несколько изменилось. Рост старообрядческих общин, успех старообрядцев-поповцев в воссоздании ими своей иерархии, появление старообрядческих изданий за границей и, наконец, само «открытие» русским обществом старообрядчества как мощного движения, насчитывавшего в своих рядах от четверти до трети всех великороссов, привели в конце 1850-х и в 1860-е годы к появлению обширной литературы о расколе и этих своеобразных русских «диссидентах».

Труды авторов, которых можно отнести к официальному направлению историографии, характеризуют, прежде всего, их общее негативное отношение к расколу и старообрядчеству, которое трактуется почти исключительно с религиозной точки зрения.

Большинство авторов данного направления, особенно начального периода историографии, являлись духовными лицами. Одной из первых серьезных работ по истории старообрядчества, в которых затрагивались вопросы государственных мер, стала изданная в 1855 г. «История русского

о

раскола, известного под именем старообрядства» епископа Винницкого Макария Булгакова, историка церкви, богослова, автора фундаментальной «Истории русской церкви».

Характерными для этого этапа историографии являются труды писателя, доцента кафедры истории и обличения русского раскола Санкт-Петербургской Духовной Академии П. С. Смирнова9, чьи работы насыщены обвинительным пафосом.

Среди работ официального направления историографии, посвященных непосредственно истории реализации государственной политики по

8 Булгаков, епископ Макарий История русского раскола, известного под именем старообрядства. СПб., 1855.

9 Смирнов П. С. Из истории полемики с расколом // Православное обозрение. М., 1889. №5; Из истории раскола первой половины XVIII века по неизданным источникам. СПб., 1908; История русского раскола старообрядства. СПб., 1895.

отношению к старообрядчеству, следует особенно выделить том VIII

«Истории Министерства внутренних дел»10 доктора права и философии,

чиновника особых поручений Н. В. Варадинова, посвященный оправданию

действий правительства, направленных на борьбу со старообрядчеством.

С датой двухсотлетия раскола русской православной церкви связано

появление довольно значительной массы научных работ, большая часть

которых составила демократическое направление историографии. В расколе

стали находить политические тенденции и отвергали взгляд официальной

историографии. На старых, положительных по отношению к староверию

позициях остался П. И. Мельников11, которого поддерживала «Северная

12

Пчела». Ему противостоял А. П. Щапов с либеральной газетой «Современное слово», который рассматривал старообрядчество как «народную силу».

Однако данное направление историографии не исчерпывается лишь «народническим» отношением к староверию. Сюда же можно отнести и ряд трудов исключительно научного характера, без четко выраженной субъективной оценки.

В последней трети XIX-начале XX вв. в обществе утвердилось более или менее лояльное отношение к староверам. Правительственные меры смягчались, публицисты и историки неоднократно говорили о том, что старообрядчество является самобытной, народной верой, имеющей такое же право на существование, как и официальное православие.

10 Варадинов Н. В. История министерства внутренних дел в 8 тт. СПб.: типография МВД, 1858-1863.

11 Мельников П. И. Искание старообрядцами в XVIII веке законного архиерейства. СПб., 1868; Счисление раскольников // Русский вестник. М., 1868. №2; Очерки поповщины // П.И.Мельников (Андрей Печерский). Собрание сочинений в 8 тт. М.: Правда, 1976; Письма о расколе // П. И. Мельников (Андрей Печерский). Собрание сочинений в 8 тт. М.: Правда, 1976.

12 Щапов А. П. Русский раскол старообрядства, рассматриваемый в связи со внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII в. и в первой половине XVIII в. // Сочинения А. П. Щапова. Т. 1. СПб., 1906.

История старообрядчества и государственной конфессиональной политики России в советский период характеризовалась, прежде всего, системой взглядов, определявшихся марксистской методологией. Религиозные вопросы изучаемых процессов либо отходили на внешний план, либо вовсе не затрагивались. В соответствии с этим раскол и дальнейшая история старообрядчества чаще всего рассматривались советскими авторами как одна из форм антифеодального протеста, а отношение к государственной конфессиональной политике было негативным.

Крупный вклад в изучение начального периода истории староверия внес Н. И. Никольский13, рассматривавший раскол в виде противостояния социальных групп: остатков боярской знати, стрелецкого служилого сословия, а несколько позже - посадских людей и крестьянства. Эти социальные группы населения Никольский считает враждебными дворянскому государству, а уход в старообрядчество, таким образом, -борьбой как с позицией господствующей церкви, так и с государством.

Современная историография характеризуется как многоплановостью тем, так и разнообразием научных интересов авторов. Историки, философы, экономисты, социологи рассматривают историю старообрядчества с

14

различных сторон .

Одним из современных исследователей, попытавшихся охватить всю полноту исторического и философского знания об истории старообрядчества, стал В. Г. Сенатов15, который вслед за старообрядческими авторами доказывает преемственность староверия дониконовскому православию. Таким образом, под «раскольниками» подразумевается не старообрядчество, а господствующая церковь.

13 Никольский Н. М. История русской церкви. М.: Политиздат, 1983.

14 Покровский Н. Н. Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян-старообрядцев в XVIII веке. Новосибирск: Наука, 1974.

15 Сенатов В. Г. Философия истории старообрядчества. М.: Церковь, 1995.

Интересы быстро стали выходить за рамки одного лишь книжного собирательства и книговедения. Во второй половине 60-х годов в Новосибирске и Москве была выдвинута концепция комплексного изучения разных сторон истории и культуры старообрядчества. Перед исследователями встали проблемы изучения истории старообрядческих согласий и общин, а также эволюции исторических, политических и религиозных взглядов староверов. Появились исследования общерусского и регионального охватов. За последнее время был издан ряд работ, прямо или косвенно рассматривающих вопросы церковной историографии старообрядчества. Научная разработка темы началась с исследований, не связанных с задачами самостоятельного анализа церковной историографии старообрядчества.

В работах Н. С. Гурьяновой «Крестьянский антимонархический протест в старообрядческой эсхатологической литературе периода позднего феодализма»16 и О. П. Ершовой «Старообрядчество и власть»17 дана характеристика существующих исследовательских направлений, их обзор доведен до второй половины XX в. Но поскольку исследование Н. С. Гурьяновой посвящено анализу эсхатологических воззрений староверов, а исследование О. П. Ершовой - вопросам взаимоотношений государственной власти и старообрядчества, в первом случае основное внимание уделено внутренней историографии старообрядчества, а во втором - светской историографии.

Следует отметить, что именно с монографии Н. С. Гурьяновой начинается преодоление негативного, предвзятого отношения к церковной исторической науке. Синодальная историография охарактеризована Н. С. Гурьяновой как направление, концепция которого предполагала

16 Гурьянова Н. С. Крестьянский антимонархический протест в старообрядческой эсхатологической литературе периода позднего феодализма. Новосибирск, 1988 // Старая вера [Электронный ресурс] URL: http://staraiavera.narod.ru/guriynovaProtest.html (дата обращения 08.09.2010).

17 Ершова О. П. Старообрядчество и власть. М.: Уникум-Центр, 1999.

изучение церковного раскола исключительно как религиозного явления без учета его социальной сущности. Высокая оценка дана трудам церковного историка конца Х1Х-начала XX вв. П. С. Смирнова: отмечено глубокое знание им фактического материала, ценность введенных в научный оборот исторических источников. Но даже труды П. С. Смирнова, по мнению автора, не выходили за рамки прежней концепции, значительно ограничивающей исследовательские возможности синодальной историографии.

Исследуя историю взаимоотношений старообрядчества и государственной власти, О. П. Ершова уделила значительное внимание историографии проблемы. Автор приводит очерк церковной историографии за период с середины XIX в. по 1917 г., в связи с чем упоминаются сочинения митрополита Макария (Булгакова), Н. И. Ивановского, П. С. Смирнова, Е. Е. Голубинского, И. М. Громогласова, И. Т. Никифоровского,

А. Л. Синайского.

О. П. Ершова признает, что сочинения церковной историографии старообрядчества требуют детального исторического исследования и пристального внимания историков. Как отмечает О. П. Ершова, церковные историки акцентировали внимание, в первую очередь, на религиозной составляющей старообрядческого движения, концепция их исторического исследования была основана на изучении преимущественно догматических вопросов. Данное историографическое направление автор считает неоднозначным, включающим в себя как поверхностные полемические сочинения, так и глубокие научные исследования, опирающиеся на серьезную базу источников и охватывающие значительные хронологические периоды. Но при этом, по мнению О. П. Ершовой, и те и другие сочинения объединяет негативное отношение к старообрядчеству; взгляд на раскольничество как на явление, которому необходимо противостоять всеми способами; стремление доказать ложность его учения и антигосударственный характер.

Накопление к концу 1990-х гг. огромного материала по истории старообрядческого движения вызвало потребность осмыслить и основные этапы его изучения, что привело к появлению специализированных работ, посвященных историографии староверия в целом. Новой вехой в изучении историографии старообрядчества стало исследование академика Н. Н. Покровского «Пути изучения истории старообрядчества российскими исследователями»18. Автору удалось показать всю многогранность и многосложность исторических исследований, определить проблемы, которые интересовали историков, занимающихся изучением раскола.

Светская историография, делающая акцент на социальных и политических аспектах истории старообрядчества, и церковная историография, сосредоточенная на религиозной ее стороне, должны, по мнению исследователя, дополнять и обогащать друг друга. В настоящее время назрела необходимость изучения не столько истории становления старообрядчества, сколько самого исследовательского процесса развития объективных знаний о его событиях, об идейно-нравственной стороне учения «старой веры». При этом исследование истории староверия должно быть соотнесено с развитием идеологии государственности, закономерностями культурологии старообрядчества, его религиозно-традиционной, принципиально исторической обусловленности.

Перед историками новейшего времени ставится цель раскрыть сущность разных направлений изучения старообрядчества, и, в частности, вопросы государственной и церковной политики в отношении старообрядчества также остаются в центре внимания современных исследователей.

18 Покровский Н. Н. Пути изучения истории старообрядчества российскими исследователями // Археографический ежегодник. М„ 1998. С. 3-20.

Для 90-х годов XX в. характерен всплеск интереса к истории и современным проблемам старообрядчества как со стороны ученых, так и общественности, а также самих староверов. Результатом подобного развития событий устала организация научных конференций, позволивших определить направленность современных исследований. На этих конференциях (например, «Живая традиция», Москва, 1995; «Старообрядчество: история, культура, современность», Москва, 1996-1998) обсуждались такие вопросы, как методы и источники исследования истории старообрядчества; язык и литература русского старообрядчества; история и культура старообрядческих общин Москвы, Пермско-Уральских земель, Сибири, Дальнего Востока, других регионов России и зарубежья. Большое внимание было уделено проблемам старообрядческого искусства и сохранению традиций.

Из научных монографий и диссертаций последнего времени, в частности, посвященных исследованию старообрядчества в России предреволюционной эпохи, а также различных местных согласий и толков староверия на территории Российской империи (равно как и других церквей и конфессий, не относившихся к господствующей церкви, например, русских протестантов), можно отметить труды Н. Н. Агафоновой19, Н. В. Асиповой20, А. Ю. Бендина21, Е. А. Вишленковой22, О. Н. Савицкой23 и др., являющиеся серьезными академическими исследованиями, наполненными тщательно

19 Агафонова Н. Н. Некоторые аспекты традиционно-бытовой культуры Пермского старообрядчества // Труды КАЭЭ ПГПУ / Под ред. А. М. Белавина. Пермь: Издательство ПГПУ, 2001.

20 АсиповаН. В. Церковный раскол в общественном мнении России (конец 1850-x-l 860-е гг.). Автореферат канд. дисс. М.: Издательство РАГС при Президенте Российской Федерации, Москва, 2009.

21 Бендин А. Ю. Веротерпимость и проблемы национальной политики Российской империи (вторая половина XIX-начало XX вв.) // Официальный портал Белорусской православной церкви [Электронный ресурс] URL: http://www.church.by/resource/DirO 176/Dir0692/ (дата обращения 20.06.2011).

22 Вишленкова Е. А. Религиозная политика в России (первая четверть XIX в.). Автореферат канд. дисс., Казань: Изд-во КГУ, 1996.

23 Савицкая О. Н. История старообрядческого религиозного движения в Южном Зауралье в середине XVII -начале XX вв. Автореф. канд. дисс. Курган: Изд-во Курганского гос. университета, 2000.

отобранной информацией об исторических путях развития данных религиозных групп в определенных местностях.

Отдельно следует упомянуть ряд работ А. Ю. Полунова, посвященных фактически главному официальному лицу, определявшему религиозную политику в России на протяжении довольно продолжительного периода -

24

обер-прокурору Святейшего Синода К. П. Победоносцеву . В них автор раскрывает многие доселе недостаточно подробно исследованные стороны деятельности К. П. Победоносцева на материале официальных правительственных документов и личной переписки данного исторического деятеля, тем самым способствуя более полному раскрытию как личности, так и сути его общественной деятельности. В частности, примечательным является отношение автора к общему ходу контрреформ в начале правления Александра III: «Полной отмены предшествующих реформ не было, а вот отход назад - явный, и говорить о том, что реформирование при

25

Александре III было всего лишь препарировано и обеднено, нельзя» , хотя нельзя и не заметить, что термин «контрреформы», также верен и имеет право на существование. Подводя итог деятельности К. П. Победоносцева в период правления Александра III, А. Ю. Полунов пишет: «Ситуацию в сфере религиозной жизни страны осложняла также политика Победоносцева по отношению к иноверию и религиозному инакомыслию (старообрядчеству и сектантству). С подозрением относясь к неправославным исповеданиям, считая их потенциальными носителями сепаратизма, обер-прокурор проводил по отношению к ним крайне жесткий курс, направленный на ограничение прав, а то и на полное искоренение данных конфессий. Это

24 Полунов А. Ю. Константин Петрович Победоносцев: вехи политической биографии. М.: МАКС Пресс, 2010; Полунов А. Ю. Под властью обер-прокурора. Государство и церковь в эпоху Александра III. М.: АИРО-ХХ, 1996. и др.

25 Цит. по: Соловьев А. JI. К. П. Победоносцев и политика контрреформ // Известия Уральского государственного университета. 2003. № 25. С. 17.

порождало ответную негативную реакцию, способствовавшую дальнейшему нарастанию в стране напряженности... Нередко преследование выражалось в форме весьма суровых репрессий... Ограничение прав людей, зачастую не виновных ни в чем, кроме принадлежности к неправославным исповеданиям, вызывало недоумение и осуждение как в России, так и за рубежом, факты религиозных преследований широко использовались противниками существующего порядка в антиправительственной пропаганде. В самом правительстве все больше сановников сомневалось в разумности политики, неуклонно обострявшей обстановку в стране. Постепенно большинству современников становилось ясно, что проводимая Победоносцевым церковная политика все более явно заходит в тупик»26.

В зарубежной историографии русского церковного раскола одним из немногочисленных фундаментальных трудов по истории данного явления и жизни одного из его главных действующих лиц - протопопа Аввакума -

27

является исследование Пьера Паскаля «Аввакум и начало раскола» . Автор сравнивает старообрядчество первого века его истории с движением янсенистов внутри католичества и дает крайне положительную, на грани восторженной, оценку самому Аввакуму. К эсхатологическому учению старообрядчества и его связи с отрицанием староверами некоторых согласий государства обращался американский исследователь Р. О. Крамми . В настоящее время наблюдается новая тенденция - рост вовлеченности в западный научно-исследовательский процесс представителей различных старообрядческих толков - выходцев из кругов русских староверов-эмигрантов разных лет (в основном, дореволюционной эпохи). Одним из

26 ПолуновА.Ю. Константин Петрович Победоносцев: вехи политической биографии. М.: МАКС Пресс, 2010. С. 124-125.

27 Паскаль Пьер. Аввакум и начало раскола. М.: Знак, 2010.

28 Crummey, Robert О. The Old Believers and the World of Antichrist: The Vyg Community and the Russian State, 1694-1855. Madison: University of Wisconsin Press, 1970.

примеров этого явления может служить современный проект Орегонского университета по изучению старообрядчества29, основанный, в частности, на

30

трудах американских ученых русского происхождения . Однако в целом зарубежная историография старообрядчества невелика и не имела большого значения для отечественных авторов, однако оказала существенное влияние на исследователей-эмигрантов XX в. (В. В. Зеньковский ,

Б. В. Вышеславцев и др.).

Анализ исторической литературы со всей очевидностью демонстрирует, что более всего нуждается в дальнейшем изучении именно период конца XIX-начала XX вв., когда старообрядчество, опираясь на многовековой опыт в политической и экономической жизни, заняло свое особое место как в конфессиональной, так и в социальной сферах. В дореволюционной литературе этот период не мог быть исследован в достаточной степени в силу ограниченности временного пространства. В настоящее время появляются отдельные монографии и статьи, однако комплексного изучения пока еще не проводилось. Изучение проблематики исследований приводит к выводам о том, что сравнительно мало внимания уделяется в них политическим аспектам истории старообрядчества, его взаимоотношениям с властными структурами, при условии, что именно этот вопрос является одним из главных в истории староверия, поскольку именно он определял судьбу старообрядческих толков, качество и степень их интеграции как конфессий в жизнь общества на том или ином этапе развития.

29 Russian Old Believers: project S. 1-153 // Oregon historical society [Электронный ресурс] URL: http://www.ohs.org/education/oregonhistory/historical records/dspDocument.cfm?doc ID=764E6BBD-FFC4-C034-9A5563F41CE37080 (дата обращения 21.10.2011).

30 Brother Ambros. A Short History of the Old Believer Communities in Oregon, Columbia River Basin Ethnic History Archive. Washington State University, Vancouver, Wash, 1979.

31 Зеньковский В. В. Апологетика // Основы христианской философии. М.: Канон+, 1997; Зеньковский В. В. Очерк моей философской системы // Памяти отца Василия Зеньковского. Париж: Р. С. X. Д., 1984.

32 Вышеславцев Б. П. Христианство и социальный вопрос, Варшава, 1929.

В общем и целом, анализ историографии данной темы позволяет сделать вывод о том, что проблема старообрядчества и государственной политики в области вероисповедания во второй половине XIX-начале XX вв. недостаточно исследована и может стать предметом дальнейшего научного изучения.

Цели настоящего диссертационного исследования: изучить процесс реализации государственной конфессиональной политики по отношению к старообрядчеству в Российской империи в период правления Александра III, выделив при этом как закономерные общие черты, так и специфические, и проанализировать результирующую вовлеченность членов старообрядческих общин в общественные революционные движения исследуемого периода.

Для достижения поставленных целей в работе решались следующие задачи:

- выявить основные факторы формирования официальной концепции религиозной политики Российской империи в отношении староверческих общин;

- определить, исходя из выявленных факторов и анализа имеющихся источников, общее положение староверческих общин на территории Российской империи в период правления императора Александра III на основе сравнения условий существования различных старообрядческих общин в России и характера их взаимоотношений между собой, с органами государственной власти и общественными движениями в исследуемый период;

- определить различия в адаптации к историческим реалиям исследуемого периода и взаимоотношениях с властными структурами и общественными движениями, существовавшие между двумя основными направлениями внутри старообрядческой религиозной группы (поповщиной и беспоповщиной);

- определить причины и следствия различий в восприятии данными двумя религиозными группами политических реалий и в реакции на них, выражавшейся в лояльности государственной власти или противодействии ей.

Источниковая база исследования. Источники, на которых основано данное диссертационное исследование, можно типологически разделить на опубликованные и неопубликованные, а также официальные и неофициальные. К опубликованным официальным источникам можно отнести, в частности, своды законодательства Российской империи в отношении православного и иных исповеданий (Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи, СПб., 1881; Свод законов Российской империи, СПб., 1892), отчеты Святейшего Синода (Выписка из всеподданнейшего отчета обер-прокурора Св. Синода по ведомству православного исповедания за 1888 и 1889 годы, СПб., 1892; Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода по ведомству Православного исповедания за 1900 г., Спб., 1903 и др.), а также церковная пресса исследуемого периода («Миссионерское обозрение», «Херсонские епархиальные ведомости», «Церковные ведомости»), в которых публиковались использованные в исследовании официальные правительственные распоряжения и объявления. К неопубликованным официальным источникам следует отнести различные документы архивных фондов, о которых будет сказано ниже.

К опубликованным неофициальным источникам относится пресса исследуемого периода (за исключением опубликованных в прессе официальных правительственных материалов), выражающая точки зрения различных общественных групп и отдельных личностей на события и идеи исследуемого периода («Исторический вестник», «Русская мысль», «Русский

вестник» «Страна» и др.); мемуарная литература (К. П. Победоносцев, В. Н. Фигнер, Г. В. Плеханов и др.); переписка (П. И. Мельников, Н. И. Субботин, К. П. Победоносцев). К неопубликованным неофициальным источникам можно отнести также переписку и мемуарные документы, встречающиеся в соответствующих архивных фондах.

Основными архивными фондами, использованными в работе над диссертационным исследованием, являлись фонды Научно-исследовательского отдела рукописей Российской Государственной Библиотеки №№ 246 и 247 (Рогожское кладбище) и фонд № 579 (Собрание Братства Св. Петра), содержащие многочисленные и разноплановые материалы по теме старообрядчества в Российской империи исследуемого периода. В частности, большое значение для исследователя имеют входящие в данные фонды копии циркулярных писем Министерства внутренних дел губернаторам (Ф. 246, карт. 221, ед. 7 и др.), сочинения апологетов старообрядчества (Ф. 579, № 387 «Памятная записка о событиях, происшедших за последнее время в старообрядчестве» и др.), дневниковые и мемуарные записи участников исследуемых событий и многожанровые сборники (Ф. 579, ед. 168, м. 5603, м/ф №815-09/316 «Сборник старообрядческий составной» и др.).

Также в исследовании были использованы архивные материалы, косвенно связанные с исследуемой темой, а именно корреспонденция митрополита Филарета Московского по теме раскола (Ф. 246, карт. 169, ед. 2, № 262 «Донесение митр. Московского и Коломенского Филарета (Дроздова) в Синод...» и др.). Преимущественно данные фонды содержат рукописные материалы (сборники, корреспонденция, официальные документы, дневниковые записи), относящиеся к быту старообрядческих общин, концентрировавшихся вокруг старообрядческой церкви на московском Рогожском кладбище, которая на протяжении многих лет служила духовным

и административным центром российского старообрядчества Белокриницкого согласия и остается таковым по сей день.

Также в работе над исследованием были использованы материалы экспедиций П. И. Мельникова по изучению старообрядчества, хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ, Ф. 109 «III экспедиция Третьего отделения», Оп. 2; ГАРФ, Ф. 722 «Великий Князь Константин Николаевич», Оп. 1), а также официальные письма обер-прокурора Святейшего Синода и иные документы по делам иноверческих общин, хранящиеся в Российском государственном историческом архиве (Ф. 821 «Департамент духовных дел иностранных исповеданий», Оп. 8, Оп. 133, Оп. 150).

Немало данных о положении как господствующей церкви, так и иных исповеданий в Российской империи содержится в опубликованной в исследуемый исторический период церковной литературе (Бердникое И. С. Краткий курс церковного права. Казань, 1888; Малышев И. Три поучения, произнесенные в опровержение старообрядческого расколоучения..., СПб., 1893 и др.).

Особенно важны для всестороннего изучения и освещения темы исследования были документы мемуарного характера, в частности, переписка К. П. Победоносцева с Н. И. Субботиным и епископом Херсонским Никанором, равно как и с иными корреспондентами («Московский сборник»), мемуары В. Н. Фигнер, Г. В. Плеханова и др.; содержащиеся в различных старообрядческих рукописных сборниках (НИОР РГБ Ф. 246) автобиографические заметки составителей.

Полный список использованных источников и литературы приведен в конце настоящего диссертационного исследования.

Методологической основой исследования являются принципы историзма, научной объективности и системности, что обусловило изучение

различных явлений и исторических процессов с учетом взаимосвязи элементов их развития, их взаимного влияния, на основе комплексного анализа источников различных видов. Реализация государственной конфессиональной политики по отношению к старообрядчеству в стране изучалась в связи с развитием взаимоотношений государства и господствующей церкви, господствующей церкви и старообрядчества.

В исследовании использовались как общенаучные, так и исторические методы: логический, сравнительно-исторический, формально-количественный, дедуктивный, индуктивный, диахронный и др. В частности, диахронный метод довольно продуктивен при параллельном анализе различных по своему происхождению документов. В сочетании с дедуктивным и индуктивным методами он позволяет строить на основании изученных документальных материалов обобщения и выводы о сущности и базовых характеристиках исследуемых общественных и политических процессов. Применение сравнительно-исторического метода, в частности, к изучению взаимоотношений государственных институтов в Российской империи с различными конфессиями, отличными от государственной церкви, позволяет выявить общее и частное в той или иной парадигме общественных и политических взаимоотношений.

Научная новизна диссертационного исследования обусловлена тем, что в нем на основе цивилизационного подхода, чья сущность сформирована рядом современных исследователей33, рассматривается суть и структура взаимоотношений между государственной властью в России исследуемого

33 См., например: Зайончковский П. А. Российское самодержавие в конце XIX столетия. М., Мысль, 1970; Ливен Доминик Российская империя и ее враги с XVI века до наших дней. М.: Европа, 2007; Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII-начало XX в.): Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. Спб.: Изд-во Дмитрий Буланин, 1999; Розов Н. С. Циклы российской истории: анализ порождающего механизма // Гуманитарные науки в Сибири. 2006. № 1; Толмачев Е. П. Миротворец Александр III и его время. М.: Воениздат, 2008. и др.

периода и религиозными группами. Важно учитывать, что в условиях России последней четверти XIX в. религиозная политика была важнейшим и кардинальным элементом внутренней и внешней политики. В настоящем исследовании проведен комплексный исторический анализ различных сторон государственной политики в области взаимоотношений между властными структурами и религиозными организациями старообрядцев, а также между последними и господствующей церковью, и сделан ряд выводов о различной сути этих взаимоотношений применительно к основным старообрядческим толкам.

В ходе исследования были изучены документы, как известные ранее, так и впервые вводимые в научный обиход, которые позволили определить свойства, характеризовавшие различный подход основных старообрядческих согласий к взаимоотношениям с государственной властью и взаимодействию различных согласий между собой, выявлена специфика реализации государственной конфессиональной политики по отношению к старообрядчеству различных толков.

В ходе исследования были выявлены основные причины формирования разной тактики и стратегии старообрядческитх религиозных объединений в отношении государственной власти и проводимой ей внутренней политики. В частности, данными различиями мотивирован различный характер участия старообрядческих толков в народническом движении.

В настоящее время, несмотря на относительно большое количество исследований, посвященных истории старообрядчества, одним из недостаточно изученных вопросов истории староверия (раскольничества, старообрядчества) остается взаимодействие с государственной властью. В настоящем исследовании предпринята попытка систематизировать основные характеристики государственной политики Российской империи в отношении старообрядцев и реакции старообрядческих общин на ее реализацию на местах.

В ходе диссертационного исследования также комплексно изучена связь между государственной конфессиональной политикой и участием членов старообрядческих общин в народническом движении на протяжении рассматриваемого исторического периода, связанного с радикальными изменениями как в общей социально-политической обстановке в стране, так и в области религиозно-церковной политики.

Основные положения диссертационного исследования, выносимые на защиту:

- Государственная политика Российской империи в отношении старообрядческих общин в период правления Александра III характеризовалась неопределенностью и переменчивостью, обусловленными противоречиями между имеющимся законодательством в области государственной религиозной политики и новыми правительственными инициативами в этой области.

- В период контрреформ 1881-1894 гг. определяющую роль в государственной политике в отношении старообрядцев играл ряд правительственных инициатив, в основном, разрабатывавшихся Святейшим Синодом под руководством К. П. Победоносцева и нацеленных на всестороннее ограничение религиозных и гражданских прав старообрядцев, системное ужесточение их преследований.

- Реализация государственной политики на этом этапе осуществлялась в отношении всех старообрядческих общин в равной степени и одинаковыми методами, без учета существовавшего в среде старообрядчества деления на толки и согласия.

- Старообрядческие общины, в свою очередь, демонстрировали различные реакции на проводимую в их отношении государственную политику, основанные на различиях, существовавших между старообрядческими толками в понимании государственной власти вообще и в отношении к религиозным преследованиям с ее стороны, в частности.

- Более многочисленное поповское течение старообрядчества было в период правления Александра III в общем и целом интегрировано в политическую, экономическую и общественную жизнь страны, что обусловило меньшую интенсивность как правительственных преследований в отношении данного течения, так и протестной реакции его приверженцев на реализацию государственной политики.

- В то же время представители малочисленных разрозненных объединений беспоповского течения старообрядчества зачастую демонстрировали более резкое неприятие мер государственной политики в области религии и церкви, а также протестное поведение, выражавшееся, в частности, в участии представителей старообрядческих общин в народническом революционном движении.

Практическая значимость диссертационного исследования обусловлена возможностью использования его результатов в учебных курсах по истории религий России, государственной политики России в отношении религиозных общин, а также политической истории страны в целом - ввиду активной вовлеченности членов староверческих общин в политическую жизнь Российской империи на разных этапах ее развития. Также существует возможность использования материалов данного исследования при подготовке специальных курсов и семинаров по истории Русской православной церкви и старообрядчества в России. Материалы и выводы настоящего исследования могут быть учтены в деятельности государственных и общественных структур, занятых деятельностью, связанной с религиозно-церковной сферой. В особенности важным представляется изучение опыта государственного регулирования религиозной сферы в свете расширения и углубления роли религиозных организаций в современной России. Отдельные положения работы могут использоваться представителями других научных дисциплин: правоведами, политологами, социологами, культурологами, религиоведами.

Апробация исследования. Основные положения диссертации отражены в пяти публикациях автора:

- опубликованных в рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК РФ\

1. Контрреформы 1880-1890 гг. в России в контексте теории исторических циклов // Вестник Московского Университета. Серия 21. Управление (государство и общество). М.: Издательство МГУ, 2012. № 1 (0,5 п. л.).

2. Государственная политика Российской империи по отношению к староверческим общинам во второй половине XIX века // Государственное управление: электронный вестник. М., 2011. №27 (0,7 п. л.) [Электронный ресурс:] http://e-journal.spa.msu.ru/27_201 lKuzmishin.html.

3. Конфессиональная политика России в оценке славянофилов // Государственное управление: электронный вестник. М., 2011. № 28 (0,5 п. л.) [Электронный ресурс:] http://e-journal.spa.msu.ru/28_2011Kuzmishin.html.

- опубликованных в прочих научных изданиях:

4. Народническое движение в России в 1881-1882 гг.: основные события и тенденции // Российские гуманитарные и социально-экономические науки в новом тысячелетии. Сборник научных трудов / Под ред. С. Н. Бледного и др., М.: Экслибрис-Пресс, 2011. С. 185-197 (0,7 п. л.).

5. Динамика развития взглядов представителей народнического движения в России на религиозную и церковную политику в 1880-1890 гг. // Российские гуманитарные и социально-экономические науки в новом тысячелетии. Сборник научных трудов / Под ред. С. Н. Бледного и др. М.: Экслибрис-Пресс, 2011. С. 168-184 (0,8 п. л.).

Диссертация обсуждалась на заседании кафедры политической истории факультета Государственного управления Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова 15 декабря 2011г. и рекомендована к защите.

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников и научной литературы.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Кузьмишин, Евгений Леонидович

Заключение

Основными выводами настоящего исследования являются нижеследующие.

Последнее двадцатилетие XIX века в России было отмечено как многочисленными переменами во внутренней политике, так и определенными сдвигами в областях экономической, религиозной и культурной. Преимущественно данные преобразования, осуществлявшиеся правительством императора Александра III и рядом авторов определяемые как «период контрреформ», были связаны с отказом от курса реформ предыдущего правления, приобретшим характер официально провозглашенной государственной доктрины. Контрреформы были, в основном, направлены на обеспечение стабильности государства и общества и предотвращение любых революционных и даже либерально-эволюционных изменений сложившегося положения вещей. В действительности же они привели к стагнации российского государства и общества и развитию контрпродуктивных тенденций практически во всех сферах жизни, тем самым лишь подчеркивая существующие проблемы, однако немало способствуя их еще большему укоренению и постепенному нарастанию. Контрреформами определялись основные направления как внешней, так и внутренней государственной политики исследуемого периода.

Наряду с национальным вопросом и ограничением сословной интеграции, в общественно-идеологической сфере большим значением обладали преобразования (или отказ от преобразований) в сфере религиозно-церковной, вес которой был в Российской империи весьма значительным, в особенности в исследуемый период, по причине религиозности самого императора Александра III.

Положение крупнейшей из религиозных групп, не относящихся к официальной государственной церкви страны, - старообрядцев в Российской империи в период правления императора Александра III, в большей степени, чем в предшествующие исторические периоды, определялось двойственностью и неопределенностью государственной политики в религиозно-конфессиональной сфере, связанной с наметившимися в конце предыдущего правления тенденциями к либерализации. Данные изменения коснулись как имперского законодательства в целом, так и, в частности, взаимоотношений господствующей церкви с неортодоксальными конфессиями.

История взаимоотношений старообрядческих общин с государственной властью в России на протяжении XIX в. носила характер чередования периодов активных гонений и временных послаблений, объясняемых конфликтами интересов различных групп, влиявших на формирование этой политики и ее реализацию. Данное положение определяло и описанный выше общий характер государственной политики в отношении исследуемой религиозной группы.

Подобно прочим иноверным и инославным религиозным объединениям, староверы исследуемого периода вступили в конфронтацию с выработанным в начале правления Александра III общим курсом на ужесточение государственного контроля за жизнью общества, изоляционизм и искоренение либеральных тенденций в области общественных отношений и внутренней политике. Одним из наиболее явных недостатков государственной политики в этой области являлось игнорирование церковными и светскими властями глубинных различий, существовавших в старообрядческой среде между основными и второстепенными толками, и применение к ним в одинаковой степени жестких репрессивных мер.

Рассмотренные в диссертационном исследовании характеристики нового вектора развития государственной политики, состоявшего в предельной централизации политических и социальных процессов и ужесточении правительственного контроля за всеми сферами жизни, приводят к выводу о наличии тенденции к абсолютизации идеологической власти официальной церкви. Реализация этой тенденции подразумевала ужесточение преследований традиционных оппонентов господствующей церкви, в первую очередь, старообрядцев. Этими внешними условиями обоснованы, в частности, изменения в системе взаимоотношений государства и общества со старообрядческими религиозными группами в исследуемый период.

С одной стороны, это положение было связано с определенной либерализацией религиозного законодательства и взаимоотношений господствующей церкви с неортодоксальными общинами. Ослабление преследований выражалось в обновленных редакциях ранее принятых законодательных документов и в издании новых документов по регулированию церковно-конфессиональной сферы. С другой стороны, положение старообрядцев определялось общими для политической ситуации в стране тенденциями к ужесточению государственного контроля за жизнью общества, общественных объединений и отдельных граждан, к изоляционизму в области государственного и церковного строительства, к искоренению либеральных тенденций предшествующего правления во внутренней политике.

Наличие двух основных толков в старообрядческой религиозной среде (поповского и беспоповского), в свою очередь, обусловило различия в отношении староверческих групп к происходящим в стране процессам контрреформ, в первую очередь, в области церковно-конфессиональных отношений. Поповские согласия староверов преимущественно придерживались принципов традиционной лояльности по отношению к государственной власти и ее институтам, включая господствующую церковь, и пользовались с их стороны определенными прерогативами и преимуществами. Между тем беспоповские толки старообрядчества, маргинализированные и раздробленные, чаще характеризовались протестным поведением и отношениями конфронтации с государственной властью, официальной церковью и, зачастую, с иными старообрядческими согласиями.

Данные особенности двух основных течений в старообрядчестве в период 1881-1894 гг. обусловили различия в их подходах к участию в общественной жизни и взаимоотношениям с государством. При этом борьба с домом Романовых и официальной русской православной церковью затрагивала интересы всех староверов.

Одна часть старообрядцев приняла довольно активное участие в политических процессах, другая осталась полностью индифферентной, третья - выступала противником участия староверов в политических событиях. К первой группе можно отнести старообрядцев-промышленников, входивших в экономическую элиту и способных оказывать косвенное влияние на события в стране, а также активных участников народнического движения из старообрядческой среды. Вне зависимости от социального положения и конфессиональной принадлежности старообрядцев их роль в политических процессах состояла преимущественно в выражении той или иной реакции на действия правительственных учреждений без возможности оказывать влияние на процесс принятия решений. Вопрос о процентном соотношении этих трех групп требует дополнительного изучения по причине недоступности верифицированных статистических данных.

Старообрядцы различных согласий принимали участие в революционном, в частности, народническом движении в качестве активных его сторонников (агитаторов, издателей, пропагандистов, участников «хождения в народ») или пассивной питательной среды, предоставлявшей активным участникам движения соучастие, сочувствие, социальную платформу для пропаганды и агитации. Также они активно поставляли революционному движению новых участников, обеспечивали ему теоретическую базу (индивидуалистические учения о свободе личности, отрицании и ниспровержении государственной и церковной власти) и практические методы (навыки конспирации, пропаганды и агитации, подспудного сопротивления действиям государственных институтов). Подтверждением этому являются некоторые страницы биографий участников народнического и социал-демократического революционного движения, непосредственно (личное участие) или опосредованно (изучение литературы или личного опыта) связанных с жизнью и деятельностью староверческих общин исследуемого периода.

Для народнического движения уже не имели существенного значения антигосударственные идеи неортодоксальных религиозных групп, равно как и сами эти группы перестали рассматриваться народниками как потенциальные союзники. В то же время наработанные этими группами методики конспирации и пропаганды могли в дальнейшем послужить практическим нуждам революционного движения.

Противоборство с государственной властью завершилось достижением старообрядчеством своих целей, а именно юридического и социального равноправия с некогда господствовавшей церковью, только в период с января 1905 г. по февраль 1917 г.

Царствование Александра III, начавшееся на фоне трагической гибели Александра II от рук членов террористической народнической организации, естественным образом привело к формированию в верхах российского общества ультраконсервативных настроений, которые в совокупности с активизировавшейся государственной машиной подавления вступали в жесткое противоречие с развивающимися в социально-политической сфере общества народно-демократическими и либерально-демократическими идеями, возникшими под влиянием общего хода исторического развития страны и проникающих в Россию отголосков общественных движений и идейной борьбы в странах Европы.

Особенную важность это противостояние приобрело в контексте формирования во властных верхах Российской империи идеи «Московского царства» как «Третьего Рима», которая, помимо формирования во внутреннем пространстве страны идеологического симулякра «Святой Руси», способствовала идеологической и культурной изоляции страны на международной арене, превращая ее в своего рода «крепость» консерватизма, тл и противостоящую» напору революционных идеологии извне. В этой идеологической парадигме российская государственность сама по себе приобретала черты вероучительной инстанции, своеобразной формы религиозно-государственного исповедания, «последнего православного царства». Российское государство понималось в рамках официальной идеологии как обладающее определенной собственной миссией в приближающиеся «последние времена», противостоя грядущей вселенской анархии и крушению «истинной веры», что и определяло как его политику в отношении религии в целом, так и в отношении отдельных конфессиональных образований.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Кузьмишин, Евгений Леонидович, 2012 год

Литература

1. Августин (Никитин), архимандрит «Мы не должны чуждаться...» Славянофилы и Западная Церковь // «Истина и жизнь». 2006. № 4. [Электронный ресурс] URL: http.7/www.istina.religare.ru/article257.html.

2. Агафонова Н. Н. Некоторые аспекты традиционно-бытовой культуры Пермского старообрядчества // Труды КАЭЭПГПУ / Под ред. А. М. Белавина. Пермь: Издательство ПГПУ, 2001.

3. Айвазов И. Г. Церковные вопросы в царствование императора Александра III. М.: Печатня А. И. Снегиревой, 1914.

4. АрсенъевК.К. Свобода совести и веротерпимость. Сб. ст. СПб.,

1905.

5. Асипова Н. В. Церковный раскол в общественном мнении России (конец 1850-x-l 860-е гг.). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации. М., 2009.

6. Балакирев А. С. Кризис православной империи и истоки рабочей технической утопии // Философия бессмертия и воскрешения. По материалам VII Федоровских чтений 8-10 декабря 1995. Вып. 2. М.: Наследие, 1996. С. 108-138.

7. Бендин А. Ю. Веротерпимость и проблемы национальной политики Российской империи (вторая половина XIX-начало XX вв.) // Официальный портал Белорусской православной церкви [Электронный ресурс] URL: http://www.church.bv/resource/DirO 176/Dir0692/.

8. Бендин А. Ю. Православная Церковь и проблемы формирования русского национального самосознания (конец XIX-начало XX вв.) // VIII Международные Кирилло-Мефодиевские чтения, посвященные Дням славянской письменности и культуры: Материалы чтений (Минск, 23-26 мая 2002 г.). В 2 ч. 4.1. Кн. 1 / Европейский гуманитарный ун-т. Факультет теологии; Бел. гос. ун-т культуры / Отв. ред. и сост. А. Ю. Бендин. Мн.: ООО «Ковчег», 2003.

9. Бендин А. Ю. Эволюция понятия веротерпимости и указ 17 апреля 1905 г. // Официальный портал Белорусской православной церкви [Электронный ресурс] URL: http://www.church.bv/resource^ir0176/Dir0692/.

10.Бердяев Н. А. Нигилизм на религиозной почве // Типы религиозной мысли в России. Париж: YMCA-Press, 1989. С. 199-200.

11.Бердяев Н. А. Новое религиозное сознание и общественность. М.: Канон+, 1999.

12. Богданович А. И. Мистические настроения в литературе иностранной и у нас // Годы перелома (1895-1906). Сб. критических статей. СПб.: Книгоиздательство «Мир Божий», 1908.

13. Богданович А. И. «Народ» в нашей «народнической» литературе // Годы перелома (1895-1906). Сб. критических статей. СПб.: Книгоиздательство «Мир Божий», 1908.

14. Богданович А. И. Французский «пролетарий» и русский общинник // Годы перелома (1895-1906). Сб. критических статей. СПб.: Книгоиздательство «Мир Божий», 1908.

15. Бонч-Бруевич В. Д. Старообрядчество и самодержавие // Избранные произведения: В 3 тт. М.: Изд-во АН СССР, 1959.

16. Бонч-Бруевич В. Д. Письмо в Наркомат внутренних дел тов. Бородиной. 9 июля 1929 г. // Избранные сочинения: В 3 тт. М.: Изд-во АН СССР, 1959.

17. Боханов А. Н. Александр III. М.: Вече, 2007.

18.Боченков В. В. «А главный оплот будущего России все-таки вижу в старообрядцах»: новый взгляд на старообрядчество в творчестве П. И. Мельникова-Печерского // Старообрядчество в России (XVII-XX века) / Отв. ред. и составитель Е. М. Юхименко. Вып. 4. М.: Языки славянских культур, 2010.

19.Вишленкова Е. А. Заботясь о душах подданных: Религиозная политика в России первой четверти XIX века. Саратов: Изд-во Саратовского гос. университета, 2002.

20. Вишленкова Е. А. Религиозная политика в России (первая четверть XIX века). Автореферат диссертации на соискание степени доктора исторических наук. Специальность: «Отечественная история». Изд-во КГУ. Казань, 1996.

21. Вишленкова Е. А. Религиозная политика: официальный курс и «общее мнение» России Александровской эпохи. Казань: Изд-во КГУ, 1997.

22. Волк С. С. «Народная воля» (1879-1882). М.; Л.: Наука, 1966.

23. Воронова Л., Филатов С. Церковь Достоинства // Старообрядец. 2001. №26.

24. Воропонов Ф. Ф. Сорок лет тому назад. По личным воспоминаниям. // Вестник Европы. Спб., 1904. № 6.

25.Вышеславцев Б. П. Христианство и социальный вопрос. Варшава, 1929.

26.Гаврилкин К. К. Митрополит Филарет (Дроздов) и евреи // Континент. М., 2002. № 111.

27. Гаврюшин Н. К. У истоков русской духовно-академической философии: святитель Филарет (Дроздов) между Кантом и Фесслером // Вопросы философии. 2003. № 2. С. 131-139.

28.Государственные преступления в России в XIX в. / Под ред. В. Базилевского (В. Вогучарского). Т. III. Ростов-на-Дону, б. г.

29. Гумбрехт, Ханс-Улърих «Современная история» в настоящем меняющегося хронотопа // Новое литературное обозрение. 2007. № 83. С. 2127.

30. Гурьянова Н. С. Крестьянский антимонархический протест в старообрядческой эсхатологической литературе периода позднего феодализма. Новосибирск, 1988. // Старая вера [Электронный ресурс] URL: http://staraiavera.narod.ru/guri vnovaProtest.html.

31 .Даль В. К Толковый словарь живого великорусского языка. М.: Русский язык, 1995.

Ъ2 Дородницын А. В. Религиозное движение на юге России во второй половине XIX столетия. Казань: Изд-во Казанской епархии, 1909.

33 Дударенок С. М. История старообрядчества и особенности его мировоззрения в работах отечественных историков и философов (середина XIX-начало XX века) // Старообрядчество: история и современность, местные традиции, русские и зарубежные связи. Материалы V международной научно-практической конференции 31 мая - 1 июня 2007 г. Улан-Удэ: Изд-во Бурятского гос. Университета, 2007.

34.Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. М.: Госиздат, 1968.

35.Зайончковский П. А. Российское самодержавие в конце XIX столетия. М.: Мысль, 1970.

36.Зенъковский В. В. Апологетика // Основы христианской философии. М.: Канон-i-, 1997.

37Зенъковский В. В. Очерк моей философской системы // Памяти отца Василия Зеньковского. Париж: Р. С. X. Д., 1984.

ЪЪ.Ершова О. П. Старообрядчество и власть. М.: Уникум-Центр, 1999.

39.Иванов С. А. Из воспоминаний о 1881 г. // Былое. СПб., 1906. № 4.

40. Кауппала, Пекка Влияние старообрядческих идей на революционную идеологию // «Выговская поморская пустынь и ее значение в истории русской культуры». Сб. научных докладов. Петрозаводск, 1994.

АХ.КлибановЛ. И. История религиозного сектантства в России (60-е годы XIX в-1917 г.). М.: Наука, 1965.

42.Клибанов Л. И. Народная социальная утопия в России XIX в. / АН СССР, Ин-т истории СССР. М.: Наука, 1978.

АЪ.Ключевский В. О. Курс русской истории. М.: ИДДК, 2005.

АА.Коваленский М. Н. Русская революция в судебных процессах и мемуарах. М.: Т-во Мир, 1923-1924.

45.Кондаков Ю. Е. Либеральное и консервативное направления в религиозных движениях в России первой четверти XIX в. Автореферат кандидатской диссертации. № МД-1240.2005.6. М.: Издательство РГПУ им. А. И. Герцена, 2005.

46.К. П. Победоносцев: pro et contra / Вступ. ст., сост. и примеч. С. Л. Фирсова. СПб.: РХГИ, 1996.

47.Кузоро К. А. Церковная историография старообрядчества. Диссертация на соискание ученой степени канд. ист. наук. Томск: Изд-во Томского гос. университета, 2009.

48.Леонтьев К. Н. Восток, Россия и Славянство. М.: Эксмо, 2007.

49.Ливен, Доминик Российская империя и её враги с XVI века до наших дней. М.: Европа, 2007.

50.Ливен, Доминик Россия как империя и периферия // Россия в глобальной политике. 2008. № 6, ноябрь-декабрь. С. 48-56.

51 .ЛипичТ.И. К характеристике славянофильства // Научные ведомости. Белгород, 2008. № 8(48). С. 151-154.

52.Мангилев П. И. К истории поморского согласия на Урале в XVIII-XX вв. // Библиотека сетевой литературы EUNet [Электронный ресурс] URL: http://virlib.eunnet.net/books/oldb3/chapterl/text.html.

53.Мельгунов С. П. Церковь и государство в России. М.: Айрис-пресс,

2008.

54Миловидов В. Ф. Старообрядчество в прошлом и настоящем. М.: Мысль, 1969.

55.Мироненко С. В. Самодержавие и реформы. Политическая борьба в России в начале XIX в. М.: Наука, 1989.

56.Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII-начало XX в.): Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. СПб.: Изд-во Дмитрий Буланин, 1999.

57.Могильнер М. Б. Радикальная интеллигенция перед лицом смерти // Общественные науки и современность. 1994. № 5.

58.НаумлюкА.А. Государственная конфессиональная политика по отношению к старообрядчеству в Саратово-Самарском Поволжье во второй половине XVIII-начале XX вв. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Саратов: Изд-во Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского, 2009.

59.Невский В. И. От «Земли и воли» к группе «Освобождение труда». М., 1930.

60.Никольский Н. М. История русской церкви. М.: Политиздат, 1983.

61. Овсянникова Л. В. Концепция личности в философии И. В. Киреевского и А. С. Хомякова как исток проблематики русского персонализма // Московский

Гуманитарный Университет [Электронный ресурс] URL: http://www.mosgu.ru/muchnaya/^^^ LV/.

62.Пайпс, Ричард Русская революция: В 3-х книгах. М.: Захаров, 2005.

63.Паскаль, Пьер Аввакум и начало раскола. М.: Знак, 2010.

64.Познанский В. В. Очерк формирования русской национальной культуры. Первая половина XIX в. М.: Мысль, 1975.

65.Покровский Н. Н. Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян-старообрядцев в XVIII веке. Новосибирск: Наука, 1974.

66Локровский Н. Н. Пути изучения истории старообрядчества российскими исследователями // Археографический ежегодник. М., 1998. С. 3-20.

67Лолунов А. Ю. Константин Петрович Победоносцев: вехи политической биографии. М.: МАКС Пресс, 2010.

68Лолунов А. Ю. Под властью обер-прокурора. Государство и церковь в эпоху Александра III. М.: АИРО-ХХ, 1996.

69Лотапова Е. В. Власть и старообрядцы. Из истории старообрядческой общины города Ржева в первой половине XIX в. // Старообрядчество в Тверском крае. Прошлое и настоящее: материалы круглого стола. Тверь-Ржев, 2007.

ЮЛрокофьев В. А. Герцен. М.: Молодая гвардия, 1979.

ИЛругавин А. С. Раскол вверху: очерки религиозных исканий в привилегированной среде. СПб.: Изд-во товарищества «Общественная Польза», 1909.

ИЛулъкин М. В. От утопии бегства к утопии реконструкции. Основные черты эволюции идеологии старообрядчества в конце XVII-начале XIX в. // Старообрядчество. История. Культура. Современность: тезисы конференции. М„ 1998. С. 30-42.

13.Розов Н. С. Циклы российской истории: анализ порождающего механизма// Гуманитарные науки в Сибири. 2006. № 1. С. 56-62.

1\.Рожков Н. А. Русская история в сравнительно-историческом освещении (Основы социальной динамики). Пг.-М., 1918-1926.

15.Рудаков С. В. Городецкие беглые попы во второй половине XIX-начале XX вв. // Городецкие чтения, материалы научно-практической конференции. Городец, 2004. № 5. С. 82-98.

76. Савицкая Е. А. Общие тенденции в развитии революционного народничества первой половины 90-х годов XIX века (на примере партии «Народного права») // Вестник ВГУ. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация, 2009. № 2. С. 206-209.

11 .Савицкая О. Н. История старообрядческого религиозного движения в Южном Зауралье в середине ХУП-начале XX вв. Автореф. канд. дисс. Курган: Изд-во Курганского гос. университета, 2000.

78.Сенатов В. Г. Философия истории старообрядчества. М.: Церковь,

1995.

19.Сендеров В. А. Историческая русская государственность и идея Третьего Рима // Вопросы философии. 2006. № 2. С. 127-141.

80.Сендеров В. А. Общество и власть в России // Новый мир. М., 2005. № 12. С. 54-76.

81 .Синелина Ю. Ю. О циклах изменения религиозности образованной части российского общества (начало XVIII В.-1917 г.) // Социс -социологические исследования. М., 2003. № 10. С. 37-42.

Ш.Скоробогатько А. В. Формирование общественного идеала ранними славянофилами // Философское образование: вестник МЦ по СиМПФ в вузах РФ. № 13. М., 2005. С. 2-8.

ЪЪ.Смолич И. К. История Русской Церкви: 1700-1917: В 2 ч. М.: Валаамский монастырь, 1997.

84 .Соловьев А. Л. К.П.Победоносцев и политика контрреформ // Известия Уральского государственного университета. 2003. № 25. С. 10-17.

85. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М.: «Эксмо»,

2007.

86.Степняк-Кравчинский С. М. Избранное. М.: Художественная литература, 1972.

87.ТальбергН. Д. История Христианской Церкви. М.: Интербук; Нью-Йорк: Астра, 1991.

Ш.Твардовская В. А. Н.А.Морозов в русском освободительном движении. М.: Наука, 1983.

Ю.ТолмачевЕ. П. Военная политика и реформы Александра II. М.: Воениздат, 2006.

90. Толмачев Е. П. Миротворец Александр III и его время. М.: Воениздат, 2008.

91. Трифонов А. Старообрядцы и власть. Интервью с доктором философских наук Михаилом Шаховым // Религия и СМИ. М., 6 марта 2006 г.

92. Усов П. С. П. И. Мельников (Печерский) // Исторический вестник. М., 1884. №9. С. 141-142.

93. Федотов Г. П. Трагедия интеллигенции // О России и русской философской культуре. Сборник / Составитель: М. А. Маслин. М.: Наука, 1990. С. 430.

94.Феоктистов Г. Г. Империя как тип структурного деления мира: Методология (Опыт классификации) // Общественные науки и современность. М., 2000. № 2. С. 103-110.

95.Хардт, Майкл; Негри, Антонио Империя / Пер. с англ. / Под общ. ред. Г. В. Каменской. М.: Праксис, 2004.

96.Цыганков Д. А. Студенты-старообрядцы в Московском университете // Мир старообрядчества. История и современность. М., 2000. Вып. 5. С. 109.

91 .Шахназаров О. Л. Отношение к собственности у старообрядцев (до 1917 года) //Вопросы истории. 2004. № 4. С. 50-61.

98.Шешунова С. В. Русские писатели. Биобиблиографический словарь / Под ред. П. А. Николаева. М.: Просвещение, 1990. Т. 2. С. 56.

99.Шпидлик Томаш Русская идея: иное видение человека / Пер. с франц. СПб.: Издательство Олега Абышко, 2006.

100. Щербакова Е. И. Политическая полиция и политический терроризм в России (вторая половина XIX-начало XX вв.). М.: АИРО-ХХ, 2001.

101. ЯновА.Л. Тень Грозного царя. Загадки русской истории. М.: Крук, 1996.

102. Ярыгин Н. Н. Религиозная политика в России в отношении протестантов с XVIII в. по 1917 г. // Аналитик. Теоретический журнал в области философских, социальных и политических наук. 2008. № 1(6). С. 4452.

103. Brother Ambros A Short History of the Old Believer Communities in Oregon, Columbia River Basin Ethnic History Archive. Washington State University, Vancouver, Wash, 1979.

104. Crummey, Robert O. The Old Believers and the World of Antichrist: The Vyg Community and the Russian State, 1694-1855. Madison: University of Wisconsin Press, 1970.