Геополитическая экономия как традиция российской экономической мысли тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 08.00.01, доктор экономических наук Гловели, Георгий Джемалович

• Гловели, Георгий Джемалович
• доктор экономических наук
• 2009

Оглавление диссертации доктор экономических наук Гловели, Георгий Джемалович

Введение.

ГЛАВА 1. ОТРАЖЕНИЕ ГЕОЭКОНОМИЧЕСКИХ ОСОБЕННОСТЕЙ РОССИИ В РАННЕЙ РУССКОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ (XVII-XVIII ВЕКА).

1.1. Элементы геополитической экономии в европейском меркантилизме.

1.2. Элементы геополитической экономии в российском меркантилизме.

1.3. Экономические доктрины и ловушки эталонных ареалов.

1.4. Геоэкономическое пространство России и дилемма национального рынка.52 Основные выводы по главе 1.

ГЛАВА 2. ГЕОПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИЯ РОССИЙСКОГО СВОЕОБРАЗИЯ: ДИСКУССИИ XIX ВЕКА.

2.1. Геоэкономическое пространство России в оценке политэкономов первой половины XIX века и периода падепия крепостного права: протекционисты и фритредеры, западники и славянофилы.

2.2. Пространственный аспект национального экономического развития в исследованиях С.М.Соловьёва и А.П.Щапова.

2.3. А.К.Корсак - первый русский экономист-компаративист.

2.4. Геоэкономическое пространство России в оценке легального народничества и катедер-социализма.

2.4.1. Политэкономический анализ российского капитализма на фоне евразийского неудобья.

2.4.2. Диагностика периферийного капитализма.

2.5. Стадийный историзм и геополитическая экономия.

2.5.1. Пространственно-масштабные факторы капиталистического развития России в аргументации «неомарксистов».

2.5.2. Пространственно-масштабные факторы разных типов капитализма в концепции С.Н.Булгакова.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Геополитическая экономия как традиция российской экономической мысли»

Актуальность темы исследования. Поиск взвешенных ответов, на разнообразные вызовы, стоящие перед современной Россией в глобализирующемся мире, требует исследований на стыках научных дисциплин и направлений: В политэкономическом и историко-экономическом анализе все более востребованными становятся категории геополитики и геоэкономики, отражая стремление к углубленному пониманию долгосрочных трендов экономического развития России в мирохозяйственном контексте и ее приоритетных национально-государственных интересов. Однако существенным пробелом является отсутствие системного представления о вкладе российской экономической мысли в изучение геополитической и геоэкономической проблематики. Хотя в новейших, исследованиях по истории российской экономической* мысли признано существенное влияние,территориального евразийского расширения российского государства на экономическое мышление российских ученых (Абалкин 2000, с. 27; Абалкин 2008, с. 219), это влияние до сих пор не было предметом специального исследования. Такое исследование предпринято в диссертации, излагающей принципиально новую ретроспективу для российской экономической мысли: концепцию геополитической экономии как тематической традиции, сложившейся в процессе поиска путей и оценки результатов- хозяйственного реформирования России, осмысления ее цивилизационного опыта в сравнительном, историко-экономическом контексте, уточнения категориального аппарата экономической науки и рекомендаций' относительно экономической политики. Заложенная еще в проектах и практических мероприятиях российского меркантилизма; традиция геополитической экономии как включения пространственно-географического фактора в изучение общественно-хозяйственных отношений нашла продолжение в главных дискуссиях XIX века об отличительных чертах и перспективах развития российской экономики - между протекционистами и фритредерами, славянофилами и западниками, народниками и марксистами. Учет особенностей геополитического положения, и геоэкономического пространства, страны, был составной-частью1 различных политэкономических характеристик территориально-государственного целого и влиял на различие в прогнозах структурных, институциональных и стадиальных изменений национального хозяйства. В начале XX в. сформировались глобальные, экономико-геополитические концепции - политэкономов-марксистов, Н.Д.Кондратьева, Н.П.Огановского, евразийцев, В:П.Семёнова-Тян-Шанского - которые стали оригинальным вкладом российской общественной мысли в анализ мирового цивилизационного опыта. Раскрытие их эвристического потенциала имеет большое значение для современных междисциплинарных научных направлений глобального охвата, таких, как геоэкономика, мир-системный анализ, геоцивилизационное моделирование и т.д.; для прогнозирования оптимальных параметров государственного строительства России^ на основе уяснения ее места в мировом геоэкономическом пространстве.

Степень разработанности проблемы. Концепция геополитической экономии как тематической традиции разрабатывалась на основе изучения российской, экономической мысли и ревизии парадигм геополитики и геоэкономики. Геополитические модели XX в. отражали реальности военно-стратегического и идеологического противоборства великих держав и сверхдержав. Их экономическое содержание имело второстепенное значение и сводилось к трем главным положениям: историческое столкновение интересов «торговозависимого» мира «береговой каймы» (Римленда, Rimland) и «евразийского континентального мира» (Хатленда, Heartland); ключевое значение минерального топлива в европейско-атлантической гегемонии; преимущества окраинного положения в территориальной экспансии, чрезмерность которой приводит к ресурсному перенапряжению и государственному распаду. Критический пересмотр геополитических моделей сопровождался утверждением геоэкономики как новой науки, исследующей возможности более «мягких» средств реализации державных интересов в связи с происходящим перемещением международных силовых игр из области военно-политической в область экономическую. Силовому военно-политическому контролю над территориями геоэкономика противопоставила экономическую конкурентоспособность в условиях, когда национально-государственные границы размываются международными воспроизводственными цепочками, торговыми, финансовыми и информационными потоками и набирающими силу процессами макрорегиональной интеграции («большие пространства» вокруг мировых полюсов экономического роста).

Отражая реальности современного глобального капитализма, геоэкономика акцентировала трансформацию мирового хозяйства в глобальное пространство, где пульсируют интернационализированные воспроизводственные ядра (Кочетов 1999, с. 29-31, 115-116); международное разделение труда приобретает трансгеографический и метарегиональный характер (Неклесса 1999). Макроэкономическое регулирование в* целях общественного благосостояния осложняется мобильностью транснационального финансового капитала, ускользающего из-под государственного контроля и одновременно подчиняющего своему влиянию наиболее перспективные сегменты экономики (Жан 1997, с. 31; Сильвестров 2004, с. 14). Зачинателями российской геоэкономики как особой научной и учебной дисциплины ее задача была определена как разработка стратегии национального оперирования в целях завоевания возможно более благоприятных позиций в международных интеграционно-воспроизводственных циклах (Кочетов 1999, с. 4). Была обоснована модель гексагонального геоэкономического универсума (А.И.Неклесса) как концептуальная основа понимания новой фазы глобального капитализма, характеризуемой перераспределением мирового дохода посредством геоэкономических рентных платежей.

Геоэкономические исследования многим обязаны междисциплинарной международной школе мир-системного анализа, восходящей к работам французского мыслителя Ф.Броделя. Предложив концепцию генезиса современного капитализма на основе ключевого понятия «мир-экономики» как некоторой структурированной' пространственно-сетевой целостности концентрически расположенных зон с доминирующим центром наверху, Бродель на обширном историческом материале проанализировал антитезу «приморский (торговый, динамичный) мир» - «континентальный (инерционный) мир» и противоречия, связанные со стремлением государства контролировать ускользающие из-под его влияния экономические потоки. Для дальнейшего развития представлений о динамике доминирующих центров-гегемонов исторического капитализма и о режимах накопления капитала в разных мир-системах западными учеными были востребованы две глобальные концепции, выдвинутые российской экономической мыслью начала XX в., - учение В.И. Ульянова-Ленина об империализме и гипотеза больших циклов конъюнктуры Н.Д.Кондратьева. Активизация в конце XX в. анализа длинноволновой экономической динамики и обращение все более широких кругов исследователей к мир-системному подходу привели к возникновению новой цивилизационной парадигмы, в которой центральное внимание уделяется длительным циклам глобальной гегемонии (Модельски, Томпсон 1992; Валлерстайн 2001, Арриги 2007, и др.).

Термин «геополитическая экономия» изредка употребляется как синоним современной геоэкономики, ориентированной на изучение последствий глобального обращения ключевых ресурсов в контексте возможностей конструирования пространства, свободного от «географии-ческих уз» (А^еш & СогЬпс^е 1992, р. 297). Согласно авторской концепции, этот термин более соответствует стремлению самих геоэкономистов увязать в единый комплекс вопросы экономической истории, экономической географии, мировой экономики, политологии и конфликтологии, а также переосмыслению «географического императива» в истории хозяйства и общественной мысли - особенно применительно к России (Гловели 2000).

В исследованиях современных российских экономистов, географов и историков подчеркивается неотделимость самоопределения России в современном мире от геополитической детерминации её национальногосударственных интересов и геостратегических перспектив как межконтинентального «моста» между Европой и Азией (Абалкин 2005, с.77-79; Львов'2004, с. 153, 169; Гладкий 2006 и т.д.). Но одновременно уделяется внимание упущенным шансам с точки зрения геоэкономических стратегий (Рязанов 1998, с. 386-391); дается оценка «евразийского неудобья» (Гладкий 1999) с его геоэкономическими вызовами, наложившими особенно глубокий отпечаток на историческое ядро «великорусского социума» (Милов 1992; Милов 1998). С применением геополитического и геоэкономического подходов связываются пути обновления методологии сравнительных историко-экономических исследований (Бокарев 2004).

Проблематика определения геоэкономического и геополитического статуса России в меняющемся глобальном мироустройстве стала одной из центральных при обосновании стратегий долгосрочного национального развития, в том числе в рамках новых междисциплинарных направлений -геоцивилизационного моделирования (Кузык, Яковец 2003; Кузык, Яковец 2006; Кузык 2008), теории социальных альтернатив (Валентей, Нестеров 2003). Интеграция пространственного, ресурсного и политического аспектов социально-экономического анализа на эволюционной доминанте предложена в исторической реконструкции смены лидеров-центров и противоцентров мировой геоэкономической политики (Лапкин, Пантин 1999; Лапкин, Пан-тин 2004).

Однако значительные лакуны в изучении отечественной экономической мысли не позволяют более плодотворно и активно задействовать ее опыт, как в углубленной разработке перечисленных направлений, так и в совершенствовании теории экономической истории на основе категории зависимости от предшествующего развития (path dependence).

Написанная в середине XX века коллективом советских авторов «История русской экономической мысли» (под редакцией А.И.Пашкова) затронула лишь некоторые аспекты ранней русской экономической мысли, которые можно охарактеризовать как проблематику «евразийского месторазвития», но по существу упустила экономико-геополитическую проблематику при освещении русской экономической мысли Х1Х-ХХ веков. Причем жесткий идеологический, подход предопределил не только односторонности в оценках, но и игнорирование многих имен. Пробел остается и поныне, о чем свидетельствует учебник по- геоэкономике, в котором главным предшественником современной геоэкономики, объявлен Ф.Лист, а разработка российской геоэкономической стратегии связывается лишь с именами Д.И.Менделеева и С.Ю.Витте (Дергачев 2002, с. 13; 170173).

До сих пор. не были эксплицированы геоэкономические аргументы сторон в дискуссиях российских протекционистов, и фритредеров, славянофилов и западников, народников и марксистов. Особый интерес представляют концепции.российских представителей, исторической школы и катедер-социализма и идеологов легального народничества. (А.К.Корсак, И.И.Иванюков, А.А.Исаев, В.П.Воронцов и др.). В работах этих экономистов XIX в. был достигнут - но остался недооцененным - высокий уровень понимания того, что траектория предшествующего развития накладывает подчас весьма жесткий отпечаток на хозяйственные институты, внутренний рынок и экономический рост; но сама она в немалой степени зависит от природных и геополитических факторов, особенно в России.

Предпосылкой, обоснования русскими экономистами глобальных экономико-геополитических концепций стало все более тесное втягивание России на рубеже Х1Х/ХХ вв. в сеть мирового хозяйства и в геополитическое соперничество великих держав. Как- российскую геополитическую школу позиционировало себя евразийство - наиболее оригинальное направление общественной мысли Русского зарубежья, принявшее за исходную данность уникальность российско-евразийского месторазвития (Вернадский 1927; Савицкий 1927; Вернадский 1964; Савицкий 1997). Евразийство дало емкую, хотя весьма спорную формулу цивилизационных особенностей России, остающуюся предметом острых идеологических дискуссий. Однако изучение доктрины евразийства до сих пор ограничивалось преимущественно историософским, политологическим и социокультурным аспектами при игнорировании политэкономического и историко-экономического содержания и контекста.

В разросшейся с начала 1990-х гг. историографии евразийства, с одной стороны, оказались упущенными связь евразийской доктрины с теоретическими и прикладными разработками проблематики национальных производительных сил России; постановка ведущим идеологом движения П.Н.Савицким вопроса о вековой технико-экономической конъюнктуре как факторе положения России среди мировых держав (Савицкий 1932, с. 100105). С другой стороны, не было уделено должного внимания более раннему, чем евразийство, экономико-геополитическому направлению, предвосхитившему элементы геоэкономики (Воейков 1904) и выдвинувшему глобальную концепцию могущественного территориального владения (Семёнов-Тян-Шанский 1915). Это направление базировалось на глубоких исследованиях, связанных с традициями российской национальной экономии (Менделеев 1906), статистики (Семёнов-Тян-Шанский 1892) и геополитической историософии (Ламанский 1892). Хотя 1990-2000-е гг. отмечены возрастанием интереса к наследию В.П.Семёова-Тян-Шанского как крупнейшего отечественного экономиста-регионоведа и создателя, первой зрелой российской геополитической концепции (напр.: Тихонравов 1998, с.296-297) до сих пор не было проведено анализа его глобальной модели в контексте российской экономической мысли.

К числу глобальных экономико-геополитических концепций, выдвинутых российской экономической мыслью, следует отнести также гипотезу длинных волн Н.Д.Кондратьева, политическую экономию империализма русских социал-демократов и аграрно-эволюционные концепции обновленного народничества. Разработка политэкономии империализма как модели глобального геополитического противоборства, инспирированного переплетением финансового капитализма и милитаризма, была начата в России работами И.И.Степанова-Скворцова, М.П.Павловича-Вельтмана, Н.И.Бухарина. Впрследствии, однако, политэкономия империализма была- отождествлена с учением В.И.Ульянова-Ленина, в котором агрессивная борьба за колониальный передел мира рассматривалась как «последняя стадия» капитализма, а. инспирированный мировой войной государственно-монополистический 4 капитализм — как материальная подготовка социализма. Марксистской, но стоящей особняком концепцией империализма является организационный анализ мирового хозяйства А.А.Богдановым, обосновавшим модель геополитического двоецентрия глобального капитализма и гипотезу о его новой стадии на основе тенденций к контролю над производительными силами в рамках территориально-государственного целого (Богданов 1922; Богданов 2004).

На глобальный уровень обобщений вышли и экономические концепции обновленного народничества, из которых наиболее масштабной стала стадиальная теория аграрной эволюции, Н.П.Огановского. Н.П.Огановский работал в тесном контакте с экономистами организационно-производственной школы, разделяя их эволюционный подход к сельскохозяйстенному районированию (впервые обоснованный А.Н.Челинцевым) и кооперативные идеалы. Но оригинальная концепция Н.П.Огановского, впервые в мировой экономической мысли осмыслившая геоэкономические условия перехода к устойчивому экономическому росту на, основе структурных сдвигов * в сельском хозяйстве стран умеренного климатического пояса, оказалась потерянной парадигмой, остающейся вне поля зрения современных исследователей.

Объект, предмет и метод исследования. Объектом исследования является российская ч экономическая мысль с начала ее взаимодействия с западной экономической мыслью (вторая половина XVII века) до рубежа 1920-1930-х гг., за которым последовала идеологическая и организационная самоизоляция советской- политэкономии, замкнутой в пределы, государственной доктрины.

В российской экономической мысли в указанных хронологических рамках можно выделить два основных типа традиций. К первому -эксплицитному - типу относятся традиции в точном смысле слова с предметной и категориальной преемственностью. Эти традиции лучше всего изучены. Они включают основные вопросы предмета и метода (в том числе трактовку факторов производства, применения статистики и математики); разработку категорий цены, ценности, денежного обращения, распределения и т.д.; анализ воспроизводства и кризисов; формулировку и проведение принципов торговой, промышленной и финансовой политики; изучение сельской поземельной общины и кустарной промышленности как своеобразных институтов русского хозяйственного быта, оценку их шансов в условиях распространения товарно-капиталистических отношений, и роста крупной машинной индустрии. Традиции второго типа характеризуются преемственностью объекта исследования: национальной экономики (точнее

- экономики в пределах территориально-государственного целого) в контексте мирового цивилизационного опыта; при этом анализ затрагивает проблемы, которые не очерчиваются в отдельные предметные область, хотя присутствуют имплицитно как. темы.

Примером такой традиции является предмет исследования диссертации

- геополитическая экономия. Ей не было посвящено отдельных трактатов и статей. Но исследуя особенности национально-хозяйственного целого, обрамленного территориальной государственностью (политической формой организации геоэкономического пространства), его зависимости от реконфигурации международных центров силы в ходе изменений мирового рынка, российские экономисты выясняли специфические противоречия. Эти противоречия и определили тематику геополитической экономии как традиции: отражение в экономическом строе различий между морским и континентальным типами державности; соотношение стадиальных экономических изменений5 с месторазвитием и глобальной расстановкой центров державного влияния; характер воздействия на уровень национальных производительных сил, структуру и институты хозяйства таких факторов, как геополитическое положение страны, ее ландшафтно-климатические условия и населенность, естественно-промышленное одарение, место в иерархической системе международного разделения труда.

Согласно авторской концепции, российская геополитическая экономия как тематическая традиция прошла три основных этапа:

1) этап экономического и геополитического протоанализа эпохи общеевропейского меркантилизма и становления политической экономии как научной системы (ХУП-ХУШ века);

2) этап рецепции категорий западной политической экономии и дискуссий о своеобразии хозяйственного строя России, сопровождавшийся осмыслением воздействия природных и геополитических факторов на структуру, институты и стадиальные особенности российского хозяйства (XIX век);

3) этап разработки российскими экономистами глобальных экономико-геополитических концепций. В этот период (первая треть XX века) российскими экономистами были обоснованы такие категории экономической и геополитической динамики, как система международного господства финансового капитала; устойчивое развитие производительных сил; большие циклы конъюнктуры; евразийское месторазвитие; колонизационные волны человечества; типы могущественного территориального владения; вековая технико-экономическая конъюнктура.

В качестве метода исследования применен разработанный науковедом Дж.Холтоном метод тематического анализа, ориентированный на поиск в развитии науки некоторых относительно устойчивых рамок мышления, которые объединяют расходящиеся и подчас даже конфронтирующие друг с другом теории (Холтон 1981, с. 9).

Тематический анализ рассматривает результаты научной работы как события на пересечении внеличных траекторий (включая социально-экономические факторы и общий культурный контекст времени) и индивидуальных усилий ученого, направляемых глубинной приверженностью к определенной теме или нескольким темам. К числу таких «сквозных» тем, воспроизводящихся в разных направлениях российской экономической мысли и входящих в традицию геополитической экономии, относятся: экономическая политика как фактор роста национальных производительных сил; воздействие евразийской территориальной государственности на специфику структуры и институтов национального хозяйства, на характер формирования внутреннего рынка и международной специализации (колонизационный размах, особенности земледелия, животноводства и отделения города от деревни; состояние путей сообщения и перспективы транзита и т.д.). зависимость уровня торгово-промышленного развития страны от перехода к интенсивным системам земледелия и от роста городской индустрии в пределах заданного геоэкономического пространства. Теоретическую и информационную базу исследования составили: — труды видных представителей различных школ и направлений российской экономической мысли (Ю.Крижанич, И.Т.Посошков, Петр I, М.В.Ломоносов, С.Е.Десницкий, А.Н.Радищев, А.К.Шторх, Х.А.Шлецер, Н.С.Мордвинов, К.И. Арсеньев, А.И.Бутовский, И.Я.Горлов, И.К.Бабст, А.К.Корсак, В.П.Безобразов, Н.Я.Данилевский, С.Ю. Витте, Д.И.Менделеев, П.П.Семё-нов-Тян-Шанский, В.П.Семёов-Тян-Шанский, А.И.Воейков, В.Э.Ден, И.И. Иванюков, В.П.Воронцов, Н.Ф.Даниельсон, А.А.Кауфман, А.А.Исаев, А.И.Чупров, Н.И.Зибер, П.Б.Струве, М.И.Туган-Барановский, С.Н.Булгаков, А.Н.Челинцев, Н.П. Макаров, А.В.Чаянов, Н.П.Огановский, А.А.Богданов, И.И.Степанов, В.И. Ульянов-Ленин, М.П.Павлович-Вельтман, Н.И.Бухарин, Н.Д.Кондратьев, П.Н.Савицкий и др.); репрезентативные обобщающие исследования по истории экономических учений Запада и России А.Онкена, Ш.Жида и Ш.Риста, М.И.Туган-Барановского, В.В.Святловского, С.И.Солнцева, В.М. Штейна,

A.И.Пашкова, В.В.Орешкина, A.B. Аникина, Л.И.Абалкина, А.Г.Худокормо-ва, М.Блауга и др. авторов; по экономической истории и теории экономической истории - У.Кеннингема, И.М. Кулишера, Дж.Хикса, Ф.Броделя, И.Валлерстайна, А.Г. Франка, Г.Ван, дер Bee, Л.С.Гребнева, С.В.Онищука, Ю.П.Бокарева и др.;

- обобщающие исследования классических и современных авторов по гражданской и экономической истории России - С.М.Соловьёва, А.П.Щапова, В.О.Ключевского, П.Н.Милюкова, Г.В.Вернадского, П.Г.Любомирова, Л.В. Милова, В.Т.Рязанова и др.;

- геополитическая историография XIX-XX в. (Ф.Лист, Л.И.Мечников,

B.И.Ламанский, Х.Маккиндер, Дж.Феагрив, Э.Обст, Дж.Ф. Хоррабин, Ш.Ра-до, А.Мэхэн, Н.Спикмен, С.Коэн, Р.Коллинз, М.Хаунер и др.)* и работы современных геоэкономистов - Дж.Агнью, С.Корбриджа, Э.Лейшона, Э.Лют-твака, Ф.Моро-Дефаржа, К.Жана, Ж.Савона, А.И.Неклессы, Э.Г.Кочетова, Ю.Н.Гладкого, В.А.Дергачева, В.И.Пантина, В.В.Лапкина и др.

Цели и задами исследования определяются как комплексный ретроспективный анализ экономико-геополитической проблематики в содержании различных школ российской экономической мысли; выяснение эвристического потенциала рассматриваемых концепций для понимания современных глобальных проблем, для уяснения взаимосвязей между историческими, геополитическими факторами и экономическими институтами; для уточнения стадиальных критериев экономического развития. Обращено особое внимание на предвосхищения российскими политэкономами современных геоэкономических реальностей, концепций и проектов (экономическая триполярность мира, «евразийское неудобье» России, устойчивое развитие, периферийный капитализм, транспортные коридоры и т.д.)

Научная новизна работы состоит в том, что впервые

1) сформулировано и обосновано положение о российской-* геополитической экономии как тематической традиции, выделены и* проанализированы ее основные этапы;

2) переосмыслен в контексте общеевропейской дилеммы «приморский мир - континентальный мир» российский меркантилизм как ранняя доктрина геополитического и геоэкономического анализа;

3) обосновано понятие «эталонных ареалов» экономических доктрин и показано, как попытки переноса «мировых стандартов» практики и теории в российскую действительность стимулировали выяснение специфики национальных хозяйственных институтов, обусловленной особенностями геоэкономического пространства;

4) рассмотрены геоэкономические аргументы сторон в важнейших российских экономических дискуссиях XIX в. - протекционистов, и фритредеров, славянофилов и западников, народников и марксистов;

5) показано предвосхищение в работах российских политэкономов народнического и социал-реформистского направления категорий, разработанных, современными теоретиками' национальной и международной экономики, - «евразийское неудобье», «периферийный капитализм»;

6) раскрыто геоэкономическое содержание новых категорий, введенных российскими политэкономами в дискуссиях о своеобразии промышленной эволюции России — «оптовые ремесла», «децентрализованное товарное производство»;

7) реинтерпретирована политэкономия империализма русских марксистов как геополитическая модель, акцентирующая связь империализма со структурными изменениями в крупной промышленности и глобальную борьбу за инфраструктуру;

8) проанализирована как экономико-геополитическая модель тектологическая концепция мирового хозяйства А.А.Богданова,

9) эксплицирована экономико-геополитическая составляющая исходной модели длинных волн Н.Д.Кондратьева;

10) реконструирована модель аграрной эволюции и устойчивого развития производительных сил Н.П.Огановского; показано ее методологическое значение для воспроизводственной типологии экономических формаций, для* экономико-геополитической концепции истории России как, страны, в которой колонизационный размах замедлял поступательное движение по стадиям экономического роста, для оценки аграрных реформ в России XX века;

11) раскрыты политэкономические истоки и контексты концепции евразийства, выявлено эвристическое значение ее ключевых категорий-«месторазвитие» и «вековая технико-экономическая конъюнктура», обоснованных П.Н.Савицким;

12), реконструирована и рассмотрена в контексте российской экономической мысли, глобальная экономико-геополитическая модель В.П. Семёнова-Тян-Шанского; показана ее оригинальность, и эвристическая ценность в сравнении с западными геополитическими моделями XX в., предвосхищение современной конфигурации всемирных полюсов экономического роста.

Теоретическая и практическая значимость, работы. Материал диссертации может быть использован для прогнозирования- параметров социально-экономического развития России; для уточнения' приоритетов региональной и внешнеэкономической политики; для дальнейшей разработки предмета геоэкономики и обновления методологии сравнительных историко-экономических исследований; в развитии теории социальных альтернатив; при создании обобщающих концепций мирового цивилизационного опыта и истории российского экономического анализа; при составлении обобщающих учебных курсов, пособий и хрестоматий по вузовским дисциплинам «История экономических учений», «Экономическая история»; «Теоретическая экономика», «Международная экономика», «Национальная экономика», «Россиеведение», «Геополитика».

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации были изложены автором в докладах:

Геополитика в русской экономической мысли: от меркантилизма до евразийства» (Geopolitics in Russian economic thought from Mercantilism to Eurasianism,20 февраля, 1996 г., Школа современных языков и европейской истории (School of Modern Languages and European History) - во время стажировки в Университете Восточной Англии (University of East Anglia) в г. Норвич (Великобритания);

Геополитическая экономия в России» (16 ноября 2000 г., ИМЭМО РАН) - на секции «Российская экономическая мысль в мировом контексте и проблемы мирового хозяйства глазами российских экономистов» научной конференции «Российская школа экономической мысли: прошлое и настоящее»;

Системный подход в политэкономии: фундаментальный вклад российских экономистов начала XX века» (11 декабря 2006 г.) - на секции политической экономии в Доме Ученых РАН;

Геоэкономика и предпринимательские элиты России: исторический опыт» (4 декабря 2008 г., экономический факультет МГУ им. М.В.Ломоносова) - на IV Малом университетском форуме «Национальная элита - судьба России»;

Историко-стадиальные и эволюционные концепции в российской экономической мысли: вековая ретроспектива» (18 декабря 2008 г., Институт экономики РАН) - на семинаре научного направления «Теоретическая экономика».

Отдельные положения и выводы диссертации были использованы автором в подготовке по заказу Современного гуманитарного университета (1999) 4 рабочих учебников для дистанционного образования («История мировой экономики», «История экономики России», «История экономических учений», «История экономических учений XX века»); использовались в преподавании курсов «Экономическая история» (1995/96 -2004/2005 уч. гг.) и «История экономических учений» (1995/96 - 1999/2000, 2007/2008 - 2008/2009 уч. гг.) на экономическом факультете Государственного университета — Высшей школы экономики.

Заключение диссертации по теме «Экономическая теория», Гловели, Георгий Джемалович

ОСНОВНЫЕ ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 3

1. Геополитическая экономия как традиция российской экономической мысли прошла три основных этапа:

1) экономический и геополитический протоанализ эпохи общеевропейского меркантилизма и становления политической экономии как научной системы (ХУП-ХУШ века); I

2) выяснение структурных, институциональных и стадиальных особенностей российского хозяйства, обусловленных воздействием на него природных и геополитических факторов, в процессе рецепции категорий западной политической экономии и дискуссий о перспективах экономического обустройства страны (XIX век);

3) разработка российскими экономистами глобальных экономико-геополитических концепций (первая треть XX века) с обоснованием таких категорий экономической и геополитической динамики, как система международного господства финансового капитала; устойчивое развитие производительных сил; большие циклы конъюнктуры; евразийское месторазвитие; вековая технико-экономическая конъюнктура, колонизационные волны человечества; типы могущественного территориального владения.

2. «Перекрестное» влияние идей марксизма и германской «новой» исторической школы в политэкономии стимулировало постановку в начале XX в. российскими учёными вопроса о мировом хозяйстве как исторической стадии и международной реальности. Российскими марксистами была разработана концепция политической экономии империализма как системы международного господства финансового капитала. Политэкономия империализма (И.И.Степанов, Н.И.Бухарин, М.П.Павлович-Вельтман), может быть интерпретирована как геополитическая модель. Она отразила не только превращение всего мира в сферы влияния соперничающих великодержавных наций и сращивание монополистического капитала с государством, но и глобальную борьбу за инфраструктуру, провоцировавшую конфликты вплоть до мировой войны. В.И.Ульянов-Ленин на основе анализа государственно-монополистического капитализма военного времени сделал вывод об империализме как «последней стадии» капитализма и полагал, что в рамках ГМК достигнута «материальная подготовка социализма». Этот вывод основан на представлении о геоэкономической консолидации ресурсов - возможности контроля и распоряжения из единого центра всеми национальными производительными силами.

3. Особое направление в марксистской политэкономии империализма было представлено создателем тектологии А.А.Богдановым. Войну и дезинтеграцию мирового хозяйства он считал результатом неустойчивого геополитического двоецентрия глобального капитализма (милитаристская Европа - США), предвосхищая современную концепцию «гегемонистской стабильности». Богданов, в отличие от Ульянова-Ленина, полагал, что тенденция к контролю над национальными производительными силами в рамках ГМК не дает ещё «материальной подготовки» социализма. Богданов прогнозировал новую стадию капитализма после мирового военного кризиса: господство научно-технической элиты индустриально-финансовых комплексов и государственного чиновничества, решающих задачи мобилизации ресурсов в национально-территориальном масштабе перед лицом угрозы новых войн. Разновидностью такого строя Богданов считал послеоктябрьский режим в России, отрицая социалистический характер «военного коммунизма» и нэпа.

4. Основы для построения современных моделей циклов гегемонии в мировом хозяйстве и мировой политике были заложены Н.Д.Кондратьевым. В своей гипотезе больших циклов конъюнктуры он зафиксировал (и предложил объяснение), что каждый новый виток в динамике длинных волн характеризуется усилением роли новых стран в мировой хозяйственной жизни и крупными военно-политическими столкновениями великих держав вследствие изменившихся условий конкуренции за ресурсы и рынки. В исследовании «Индустриализация С.Ш.» Кондратьев проанализировал историю США как державы, максимально использовавшей геополитические и геоэкономические выгоды своего местоположения.

5. Теоретическая мысль обновлённого народничества в начале XX века через разработку новой - эволюционной - сельскохозяйственной экономии пришла к геоэкономическим обобщениям глобального характера, с наибольшей полнотой проведенным в работах Н.П.Огановского «Закономерность аграрной эволюции» (3 тт., 1909-1914) и «Сельское хозяйство, индустрия и рынок в XX веке» (1924). Опираясь на выяснение эволюционной логики аграрных отношений в странах умеренного климатического пояса, Огановский обосновал новые стадиальные критерии экономического прогресса, более глубокие сравнительно со схемами германской исторической школы и марксизма.

В концепции аграрной эволюции Н.П.Огановского были проанализированы агротехнологические условия перехода национального хозяйства к поступательному расширенному воспроизводству. Они заключаются в замене экстенсивной системы полеводства - парового трёхполья - многопольными и плодосменными севооборотами (с посевами кормовых трав и корнеклубнеплодов), которые делают возможным увеличение плодородия почвы и одновременно наращивание поголовья скота, восстановление нарушенного истощающим землю трёхпольем равновесия между земледелием и животноводством (расширение площади пашни за счёт пастбищных угодий).

Н.П.Огановский первым* ввел в экономический анализ1 категорию-«устойчивое развитие производительных сил», подразумевая под ним цепочку взаимного стимулирования сельского хозяйства и городской индустрии через рыночные связи. Огановский показал, что при переходе к долговременному экономическому росту увеличению доли индустриального сектора относительно аграрного должны предшествовать структурные сдвиги внутри самого аграрного сектора. Посевы кормовых трав и I корнеклубнеплодовг содействовали, с одной стороны, интенсификации животноводства (круглогодичное содержание скота, селекция, товаризация), с другой стороны. — развитию перерабатывающей промышленности (сахарная, маслобойная и т.д.). Обеспеченное кормами животноводство предоставляет органические удобрения-для повышенияшлодородия почвы, а растущая городская промышленность поглощает избыточное население деревень, предъявляет растущий спрос на продукцию сельского хозяйства, способствует его дальнейшей, интенсификации и товаризации поставками сельскохозяйственных машин, искусственных удобрений, налаживанием транспортно-складского хозяйства и кредита.

Хотя Огановский преувеличивал преимущества крестьянского семейного хозяйства и недооценивал возможности высококонцентрированного постоянного капитала (развитие форм малой механизации, преодолевших ограничения для роста крупных хозяйств; масштабы химизации, фабрикации комбикормов, разработки высокоурожайных сортов семян в научно-исследовательских центрах), он верно определил критерий аграрно-индустриального прогресса - переход к интенсивным системам, интегрирующим обработку земли и животноводство. Он также ввел в экономический анализ экологический критерий, связанный с сохранением природного достояния для будущих поколений, хотя не предвидел гипертрофированных масштабов индустриальной динамики. Категорией «устойчивое развитие производительных сил» Огановский предвосхитил обе трактовки термина «устойчивое развитие» в современной экономической мысли: как «самоподдерживающегося экономического роста» и как «экологически устойчивого хозяйствования».

Концепция Н.П.Огановского имеет большое методологическое значение для сравнительных историко-экономических исследований как основа воспроизводственной типологии общественных формаций. Особый интерес представляет реинтерпретация Н.П.Огановским на основе общих закономерностей аграрной эволюции выводы классической русской историографии об особенностях колонизационного процесса России и предложенное объяснение отставания сельскохозяйственного производства в стране, в историческом ядре которой условия для земледелия были хуже, чем в остальной Европе. Колонизационный размах снижал плотность населения и создавал возможности для расширения экстенсивного земледелия в новых поясах освоения (сначала Среднее Поволжье и Прикамье, затем Новороссия и Нижнее Поволжье; затем Северный Кавказ, Сибирь и Средняя Азия), а тем самым - для «попятного хода» эволюции. Поэтому в отличие от Запада сельское хозяйство России застыло на стадии парового трёхполья с нарушением равновесия между земледелием и скотоводством, наступлением пашни на пастбище, истощением почв, аграрным перенаселением, слабостью городской индустрии. Для преодоления стадиальной экономической отсталости и превращения России в страну с динамичным развитием рынка и I индустрии Н.П.Огановский предлагал программу, в главных чертах совпадавшую с рекомендациями организационно-производственной школы: ^ многоукладная экономика с организованной помощью крестьянству со стороны правительства (сооружение транспортной сети) и интеллигенции (рационализация стихийного перехода к многополью и плодосмену; кооперация для вытеснения паразитического посреднического капитала).

5. Неизбывность парового трёхполья на большой части исторической территории России и ограниченность возможностей для европейски интенсивного плодосменного земледелия была акцентирована П.Н.Савицким как одна из трёх главных геоэкономических особенностей евразийского месторазвития. Две других особенности: обделённость наиболее удобными и дешёвыми (морскими) транспортными путями в торговле; историческое несовпадение ресурсных и культурных средоточий в промышленности. Евразийство, идентифицировавшее себя с русской геополитической школой, было не авангардной, а арьергардной идеологией, исходившей из того, что континентальная Россия-Евразия при включении в мировое «океаническое» хозяйство окажется на его задворках.

Евразийство было генетически связано с дискуссиями о национальных производительных силах в российской политэкономии начала XX в., включая полемику молодого П.Н.Савицкого с М.И. Туган-Барановским (членом Комиссии по естественным производительным силам России) о промышленных перспективах России. Савицкий сформулировал «дилемму коренного ядра российских областей»: русская культура мирового масштаба развилась в районах, лишённых богатых почв и недр. Она была исторически устремлена на Северо-запад, к Европе и морю; а ресурсы для промышленности крупного масштаба были найдены расширявшейся империей в культурно отсталых, если не пустынных районах Юга и Востока (Донбасс, Кавказ, Прикаспий, Урал, Сибирь, Туркестан). Впоследствии эту дилемму Савицкий интегрировал в концепцию евразийского «исторического задания» России, ссылаясь на результаты геолого-минералогических изысканий, обнаруживших наибольшую полноту «естественнопромыш-ленного одарения» с изобилием полезных ископаемых и водной энергии в Восточной Сибири («алтайско-енисейско-байкальская» полоса).

П.Н.Савицкий увенчал экономико-геополитическую концепцию евразийства обоснованием в книге «Месторазвитие русской промышленности» (1932) категории «вековая технико-экономическая конъюнктура». Вековая технико-экономическая конъюнктура — это смена в глобальном масштабе универсальных (т.е. имеющих отношение более или менее ко всем отраслям) промышленных факторов - энергоносителей и конструкционных материалов. Савицкий особо выделил вековую динамику энергоносителей - замещение древесного угля каменным углем и впоследствии каменного угля нефтью. Эта последовательность в конце XX в. была детально проанализирована в длинноволновых моделях базисных нововведений в производстве и потреблении энергоресурсов.

П.Н.Савицкий подошёл к постановке вопроса о критерии статуса страны как великой экономической державы - ее способность воздействовать на вековую технико-экономическую конъюнктуру - в благоприятном для себя направлении. Но категория вековой технико-экономической конъюнктуры осталась недостаточно разработанной и была истолкована Савицким скорее в духе технологического детерминизма; несостыкованными остались экономико-геополитическая и духовно-социокультурная стороны концепции евразийства.

Категории месторазвития и вековой технико-экономической конъюнктуры имеют большое методологическое значение для объяснения зигзагов хозяйственного роста и великодержавного статуса России. Превращение России в великую военную державу в XVIII веке основывалось на создании «окраинной» Уральской рудно-металлургической базы и превосходстве над Европой в наличии универсального фактора промышленности - древесного топлива. Но промышленный переворот в Англии нанёс сокрушительный удар по российской промышленной традиции. Сосредоточенная в Москве и на Урале, лишённых запасов ископаемого горючего, она отстала от Запада, утилизовавшего энергию минерального топлива. Лишь в конце XIX века благодаря ресурсам новоосвоенных окраин (т.н. Юг России) и повороту мировой техники к нефти как энергоносителю, Россия стала выбираться из состояния промышленной отсталости. Причём главный идеолог российской индустриализации С.Ю.Витте указывал на континентальность и территориальное рассредоточение месторождений угля и железа как на главные геоэкономические проблемы России, которые надлежит решать посредством железнодорожного строительства.

6. Проблема великодержавного статуса России во взаимосвязи с экономическим развитием и хозяйственным районированием получила наиболее глубокую проработку в работах В.П.Семёнова-Тян-Шанского. Будучи членом КЕПС, он обосновал концепцию могущественного территориального владения применительно к России, подытожившую традицию изучения державного положения России такими видными учеными, как Д.И.Менделеев, В.И.Ламанский, П.П.Семёнов-Тян-Шанский,

A.И.Воейков. Типология В.П. Семёнова-Тян-Шанского была более глубокой глобальной экономико-геополитической моделью, чем выдвинутые позднее на Западе конструкции Хатленда и Римленда. Основные формы экономического и геополитического могущества, характеризуются в ней как обладание территориями 1) «кольцом вокруг моря», 2) «от моря до моря» или 3) «клочками» по берегам разных морей. Среди морей первостепенны «мировые средиземные»: Европейское, Американское (Карибское с Мексиканским заливом) и Азиатское (Китайские с Жёлтым и Японским).

Достоинством модели является попытка увязать экономические и геополитические аспекты локальных цивилизаций с социокультурными. Вожделения державных народов издревле распространялись прежде всего на благодатные средиземноморские побережья и на удержание в сфере своего влияния окрестных пустынь, откуда пророки несли в соседние урожайные земли скрижали завета великих религий.

Типология экономико-геополитического могущества была рассмотрена

B.П.Семёновым-Тян-Шанским в динамической связи с колонизационными волнами человечества, разлив которых сопровождался тысячелетней борьбой двух главных миграционных потоков: западно-атлантического и восточно-тихоокеанского. Европейская «белая» волна раньше обуздала напор своих кочевых элементов и стала расширять пояс экстенсивного земледелия, «выплескивая» вспомогательные отряды воинов и торговцев. Азиатская «жёлтая» волна раздвоилась на «авангард» налетавших порывами на запад кочевников-степняков и восточный «арьергард» интенсивного огородномотыжного земледелия в пределах китайской государственности. Благодаря славянорусской колонизации северо-востока Евразии атлантическая волна блокировала возможности проникновения кочевых орд с востока, тогда как подвижная западная цивилизация распространила свою экспансию за океаны и создала мировой рынок. Однако ценой превращения России в государство величайшего сплошного земельного протяжения стало экономическое отставание экстенсивного русского северо-востока Евразии от запада Европы, где развились интенсивное сельское хозяйство, промышленность и заокеанская торговля. Кроме того, Россия не смогла равномерно уплотнить область своей колонизации, принявшей на восточном конце уязвимый вид «тончающего меча».

Большое методологическое значение имеет обоснованный В.П.Семё-новым-Тян-Шанским принцип классификации всех экономических районов Земли на зональные и азональные. Вывод ученого о сосредоточении наиболее высокой экономической культуры преимущественно на морских побережьях и в азональных районах внутри стран, если только эта азональность не связана исключительно с присутствием ископаемых богатств, полностью подтвердился во второй половине XX века. Мощные портово-промышленные комплексы задают тон экономическому росту стран не только атлантического Запада, но и Нового Востока, экономически поднявшегося на побережьях азиатской группы «средиземных морей».

Концепция В.П.Семёнова-Тян-Шанского предвосхитила конфигурацию центров экономического роста (триполярность) в современном мире, поставившую перед Россией острейшие геоэкономические проблемы, но одновременно не исключающую и новые геоэкономические шансы. Отвечать приходится на геоэкономические вызовы уже не только Запада, но и «азиатско-тихоокеанского всплеска». Эти вызовы актуализируют ещё два аспекта наследия В.П.Семёнова-Тян-Шанского - едва намеченную концепцию «туризма-отчизноведения» и серьезно продуманные проекты евразийских транспортных коридоров (без которых невозможна и реализация идеи ученого о «познавательном туризме больших пространств») на основе дополнения «широтных» магистралей «меридианальными». Новый динамичный Китай давит на приграничные с Россией сибирские территории и инициирует сооружение трансевразийских магистралей; азональные районы на берегах азиатских «средиземных морей» превращаются не только в мировые центры судостроения, нефтехимической промышленности, производства бытовой техники длительного пользования, но и в мировых лидеров по показателям вклада туризма в положительное сальдо платёжного баланса. Но при этом сохраняются перспективы Транссиба как возможной опоры новых российских «культурно-колонизационных баз» в Евразии (В.П. Семёнов-Тян-Шанский) и основы евразийской транспортной системы, которая бы соединяла два мировых полюса экономического роста -объединенную Европу и Новый Восток; не исключено, что и обоснованный В.П.Семёновым-Тян-Шанским проект Северной Сибирской магистрали более реализуем, чем традиционный для русской экономической мысли (от Ю.Крижанича до Д.С.Львова) акцент на коммерческие возможности (так и не ставшие пока реальностью) транзита по северным ледовитым морям.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Экспликация геополитической экономии как традиции российской экономической мысли представляет собой новое направление в области исследований истории экономических учений. В отличие от истории социологии, в истории экономической науки не выделяется отдельного географического направления, более того - для западной традиции экономической мысли характерно «забвение» пространственного фактора (Тиссэ 2007-2008). Однако при становлении экономического анализа вопросы географического благоприятствования или, напротив, торможения экономической деятельности не были обойдены вниманием. Они нашли отражение в работах английских, французских, итальянских, славянских авторов, в «Исследовании о природе и причинах богатства народов»

A.Смита.

В XIX веке среди экономистов западных стран проблематика пространственных факторов хозяйственной деятельности разрабатывалась преимущественно в Германии - как до, так и после её объединения. «Национальная система политической экономии» Ф.Листа стала по существу первым специальным экономико-геополитическим трактатом;

B.Рошером было положено начало германской исторической школе в политэкономии, которая рассматривала географические особенности отдельных стран как один из основных факторов, накладывающих печать своеобразия на национальное хозяйство. Г.Шмоллер и К.Бюхер предложили периодизации хозяйственной деятельности на основе выделения исторических этапов её пространственного расширения. Одновременно именно в Германии — в капитальных трудах Ф.Ратцеля - заявила о себе политическая география, давшая импульсы концептуальной проработке геополитики (Р.Челлен).

А.Маршалл, .проложивший русло главному течению западной экономической мысли XX в. (mainstream), в отличие от своих многочисленных последователей, потерявших из виду географический фактор (Блауг 2005, с. 18), хорошо сознавал связь этого фактора с рыночной экономикой, подчеркивая значение прогресса транспортных отраслей и близости промышленных центров к морю. Сам Маршалл учитывал опыт «географического детерминизма» в английской социологии и историографии (Г.Т.Бокль, Дж.Гройс); его современниками были английский представитель исторической школы в политэкономии У.Кённингем, автор первого свода экономической истории западной цивилизации (с акцентом на географическом факторе), и создатель первой глобальной геополитической модели профессор Лондонской школы экономики Х.Маккиндер.

После Маршалла в микро-, а затем макроэкономической теории практически исчезла географическая складка, тогда как под воздействием идей Ратцеля и Маккиндера сформировались геополитические доктрины XX века в Германии, США (где сказалось также влияние концепций «морской силы» контр-адмирала Мэхэна и «фронтира» историка Ф.Тернера) и Англии. Между двумя мировыми войнами геополитика развилась в направление, методологически родственное «географическому детерминизму» XIX века, но при этом явно несущее отпечаток империалистической привычки «мыслить континентами», взирая на горизонты мировых держав XX века (Радо 1929, стб.390). Вхождение геополитики с риторикой ЬеЬетгсшт («жизненного пространства») в официальную доктрину нацизма, а затем использование после второй мировой войны глобальных конструкций геополитических и геостратегических регионов в «холодной войне» США с СССР дали веские идеологические основания для отождествления геополитики с реакционной буржуазной империалистической доктриной. Такая характеристика была дана и в энциклопедии «Политическая экономия», где указывалось, что нацистская геополитика была официальной доктриной немецко-фашистских захватчиков, а американская геополитика оправдывает создание империализмом США военных баз в различных частях света и подготовку военного нападения на социалистические страны

Спидченко 1971, с.309-310).

Но в начале 1990-х гг. - как на Западе, так и в России - произошла радикальная ревизия геополитических доктрин. На Западе она была вызвана тремя главными обстоятельствами: современной глобализацией, трансформирующей задачи суверенного государства, теряющего контроль над проницаемостью пространства; торжеством США и их союзников в «холодной войне», повлекшим распад СССР и крушение геостратегической координации биполярного парцеллированного мира; складыванием геоэкономического троецентрия экономического роста (США и Канада — Евросоюз - Восточная Азия).

Как результат осмысления новых реальностей возникли понятия «геоэкономика» (ЬиШуак 1990) и «геополитическая экономия» (А^еш & СогЬпс^е 1992, р., 267). Первое из них быстро приобрело популярность вместе с формулой геоэкономической конкуренции (Ьеузйоп 1994, Кочетов 1994), а считающееся его синонимом второе до сих пор употреблялось весьма редко. В стремлении дистанцироваться от версий геополитики с их семантикой территориальных споров и переделов, идеологи геоэкономики акцентировали разрыв современной экономической логики потоков с территориально-государственным принципом организации географического пространства (Моро-Дефарж 1995, с. 107), подчёркивали размывание государственного суверенитета мощными силами транснационального капитала, наднациональными организациями, тенденциями к местничеству и регионализму; уход мобильных финансовых активов от налогообложения и затруднение тем самым регулирующих функций «государства благосостояния» (Жан, Савона 1997, с. 30).

Геоэкономика как «новая» геополитика сомкнулась с французской традицией географического «поссибилизма» (П.Видаль де Ла Блаш), которая отрицала самый термин «геополитика» как псевдонаучный пропагандистский инструмент (Ж.Ансель), но влилась в методологию влиятельнейшей в историографии XX в. школы «Анналов» (Ж.Февр, Ф.Бродель).

Реинтерпретации географического поссибилизма нашли продолжение как в новой французской геополитологии и геоэкономике (И.Лакост, П.Галлуа, Ф.Моро-Дефарж), так и в международной школе мир-системного анализа, развившей методологический подход Ф.Броделя в новую парадигму описания крупномасштабных исторических процессов.

Ревизия геополитических доктрин в России имела свои отличительные особенности, осмысление которых позволило автору сделать вывод о самостоятельной (относительно термина «геоэкономика») и ёмкой семантике понятия геополитическая экономия и предложить принципиально новую ретроспективу для российской экономической мысли. Во-первых, Россия столкнулась с комплексом новых задач или даже сверхзадач, направленных на осознание своего нового геополитического и геоэкономического статуса в быстро меняющемся мире.Во-вторых, геополитическое и геоэкономическое «сжатие» России сопровождалось восстановлением оборванных нитей научных традиций, огромным расширением парадигмальной панорамы. И выяснилось, что, во-первых, дореволюционная российская общественная мысль (С.М.Соловьёв, А.П.Щапов, В.О.Ключевский и др.), содержит богатый материал о существенном влиянии географических факторов на экономическое развитие страны и эскизы геополитической картины мира в перспективе российских национально-государственных интересов. Во-вторых, наиболее крупное и оригинальное течение общественной мысли Русского зарубежья - евразийство - позиционировало себя как русская геополитическая школа (П.Н.Савицкий, Г.В.Вернадский). И, в-третьих, наиболее востребованная сегодня часть наследия политически и научно реабилитированных лишь в конце 1980-х гг. российских экономистов 1920-х гг. - длинноволновая гипотеза Н.Д.Кондратьева - интегрирована в западные мир-системные концепции, соединяющие геоэкономику с геополитикой в исторической ретроспективе (Бродель 1992; Hopkins Т., Wallerstein I., Bash R., Chase-Dunn С., Mukherjee R. 1987).

Однако дисциплинарная разобщённость оставила до настоящего времени многочисленные лакуны, заполнение которых позволило не только показать значительный вклад российских учёных в разработку геополитической проблематики, но и обосновать положение о геополитической экономии как своеобразной традиции, отразившей особенности российского экономического мышления от самого- начала взаимодействия с западной наукой до репрессивных акций 1930-х гг.

Авторское исследование выявило актуальность экономико-геополитических концепций глобального охвата, разработанных российскими экономистами начала XX века, связанных с различными школами российской экономической мысли, и отразивших черты её своеобразия. Об актуальности этих концепций говорит воспроизведение их ключевых положений в работах современных исследователей, к сожалению, не знающих своих предшественников.

В фундаментальном, основанном на огромном массиве архивных и литературных источников, исследовании академика Л.В. Милова «Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса», ставшем хрестоматийным сразу после публикации (удостоенном Государственной премии РФ), была обоснована концепция особой природы российского феодального социума как «мобилизационно-кризисного режима выживаемости». Этот режим характеризуется минимальным объёмом совокупного прибавочного продукта вследствие неблагоприятных условий большинства районов России для сельского хозяйства и повышенной ролью, с одной стороны, - государства с его оборонительно-наступательными функциями, с другой стороны, - сельской общины с её уравнительно-перераспределительным механизмом. Л.В.Милов конкретизировал положения классической «государственной» школы русской историографии о «природе-мачехе» для населения Восточно-Европейской равнины (С.М.Соловьёв) и неровности хозяйственной психологии великороссов (В.О.Ключевский), сформированной вековым опытом полевых работ в условиях дефицита рабочего времени в сезонно предопределённые сжатые сроки.

Особенности эволюции русского сельского хозяйства, предопределённые географическими условиями Восточно-Европейской равнины, состояли в том, что распространение классического парового трёхполья происходило в комбинации с архаичными приёмами земледелия, с периодическим забрасыванием пашни в перелог или залежь. С установлением системы трёхполья в Нечерноземной зоне посевы в крестьянском хозяйстве как озимой, так и яровой пшеницы были минимальными сравнительно с товарными потенциями, а освоение южнорусской черноземной полосы со второй половины XVIII в. повлекло захват под пашню девственных ковыльных степей, с сокращением выпасов и сенокосов. Это наступление пашни на пастбище усугубило недостаток угодий для прокорма домашнего скота - особенно крупного рогатого, минимизировало его численность, а, следовательно, и возможность использования навоза как удобрения. Результатом стали кризисные явления как в животноводстве, так и в земледелии, скованном жесткими рамками трёхпольной системы с тенденцией к кратности («двоению и троению») вспашки в условиях дефицита удобрений и вследствие этого — к «выпаханности» земель, снижению урожайности, деградации чернозёма (Милов 1998, с. 57, 97-108, 214).

Л.В. Милов в качестве источника использует и труды репрессированного в 1930-е гг. родоначальника современного крестьяно-ведения А.В.Чаянова, виднейшего представителя российской новой сельскохозяйственной экономии начала XX века. Однако Л.В. Милов не упоминает о работах другого выдающегося представителя этого направления - Н.П.Огановского - создателя общей теории аграрной эволюции, опиравшейся на комплексный анализ геоэкономических условий российского сельского хозяйства. На основе общемировых закономерностей аграрной эволюции Огановским была предложена экономико-геополитическая интерпретация истории России как страны, в которой ядро территориальное было хуже сравнительное Европой приспособлено для сельского хозяйства, а колонизационный размах создавал возможности для расширения экстенсивного земледелия в новых поясах освоения, а тем самым — для «попятного хода» эволюции производительных сил.

Не упоминает о Н.П.Огановском и академик Д.С.Львов в своих разработках проблемы природной ренты в контексте национально-государственных интересов России. Львов вводит термин* «экологически устойчивое хозяйствование», считая его более адекватным выдвинутой в 1987 г. Международной комиссией ООН по окружающей среде и развитию формуле sustainable development, чем перевод словами «устойчивое развитие» (Львов 2004, с. 155). С этим трудно не согласиться, но не стоит забывать о дебатах 25-ю годами ранее среди западных макроэкономистов о понятии self-sustainable growth - «устойчивый (самоподдерживающийся) экономический рост», подразумевающем поступательное и структурно сбалансированное расширенное воспроизводство (Нуреев 2008, с. 41-46). Оба смысла - «самоподдерживающийся экономический рост» и «экологически устойчивое хозяйствование» - содержатся в обоснованной Н.П.Оганов-ским категории «устойчивое развитие производительных сил», выведенной из его геоэкономической концепции агротехнологических предпосылок поступательного расширенного воспроизводства.

В определении перспектив территории России как межконтинентального «моста» между Европой и Азией Д.С.Львов выделил задачу создания, с опорой на Транссибирскую магистраль и Севморпуть, транспортной инфраструктуры, соединяющей два самых быстро развивающихся макрорегиона (мировых полюса экономического роста) -объединенную Европу и страны АТР (Львов 2004, с. 153). Эта геоэкономическая концепция имеет прямого предшественника в лице В.П.Семёнова-Тян-Шанского. Выдвинутая им модель могущественного территориального владения не только предвосхитила возможность образования мирового полюса« экономической силы на берегах как европейской и североамериканской, так и азиатской группы- «средиземных морей». Она включила проекты новых трансевразийских железнодорожных магистралей, как необходимых дополнений Транссиба - высокоширотной Северной Сибирской магистрали по северной границе зоны российского земледелия и «долготной» магистрали от Обской губы через Западную Сибирь и Туркестан, в «индо-персидский коридор». Не исключено, что в современных условиях при возрастании интереса к проектам евразийских транспортных коридоров окажется' плодотворным применение идей В.П.Семёнова-Тян-Шанского о дополнении «широтных» магистралей «меридиан альными».

Благодаря интегрирующему вкладу В.П.Семёнова-Тян-Шанского можно говорить об оригинальной российской экономико-геополитической школе, заложенной работами Д.И.Менделеева' по национальной экономии, В.И.Ламанского - по геополитической- историософии, П.П:Семёнова-Тян-Шанского - по государственной статистике и стратегии центральноазиатских экспедиционных исследований; А.И.Воейкова - поэкономической географии?

Другой оригинальной российской экономико-геополитической'школой' стало евразийство П.НЮавицкого - Г.В.Вернадского, связанное, как впервые показано в авторском диссертационном исследовании, с истоками российской' экономической географии и политэкономическими дискуссиями о российских национальных производительных силах. Причём достоинством как модели могущественного территориального владения В.П.Семёнова-Тян-Шанского, так и евразийской концепции сравнительно с западными геополитическими моделями является не только взгляд изнутри на экономико-геополитические интересы России, но и внимание именно к экономической проблематике, затронутой более глубоко, чем в западных доктринах Хатленда и Римленда. Разработанная В.П.Семёновым-Тян-Шанским классификация экономических районов (зональные - азональные) и его концепция опорных культурно-колонизационных баз; обоснованные евразийцами категории «месторазвития» и «вековой технико-экономической конъюнктуры» имеют большое методологическое значение для стадиальной типологии экономического роста и для анализа динамики мировых держав-лидеров и «противоцентров». Эти концепции способны внести весомый вклад в анализ долгосрочной мировой экономической и геополитической динамики, в котором уже нашла широкое применение длинноволновая гипотеза Н.Д.Кондратьева.

Не исчерпан и эвристический потенциал развивавшейся российскими марксистами политической экономии империализма, предметом которой стало геополитическое и геоэкономическое бытие монополистического капитала с глобальными катаклизмами (Бузгалин, Колганов 2004, с.204). Из наследия российских теоретиков начала XX века особый интерес представляют разногласия между В.И.Ульновым-Лениным и А.А.Богдановым по вопросу о геоэкономической консолидации национальных производительных сил, а также геополитический анализ М.П.Павловичем-Вельтманом империализма как глобальной гонки сухопутных и морских вооружений и инфраструктурных сооружений.

Глобальные экономико-геополитические концепции начала XX века были итогом, заключительным этапом традиции российской геополитической экономии, начальный этап российской геополитической экономии был связан с постановкой проблем национально-государственного строительства, сходных с теми, которые решали западноевропейские идеологи и практики меркантилизма. Исходный пункт — интересы государственной казны, для умножения которой предлагались активный торговый баланс, стеснения торговли иностранцев, захват контроля над дальними торговыми (в случае России — евразийскими) путями. Российская экономическая «литература проектов» и практики реформирования XVII -XVIII веков отразили особенности сформировавшейся евразийской территориальной государственности, не упуская из виду Востока и тогда, когда в центр преобразований было поставлено заимствование передового опыта промышленности и сельского хозяйства Запада (Петр I и его соратники).

Выявившееся несовпадение «эталонных ареалов» ранних экономических доктрин Запада с результатами прямого воплощения «мировых стандартов» в России подтолкнули российскую экономическую мысль к постановке вопросов, первоначально статичной (И.Т.Посошков, А.Н.Радищев), о своеобразии хозяйственных институтов России, обусловленных особенностями её геоэкономического пространства. Западная политическая, а затем и сельскохозяйственная экономия, независимо от трактовки вопросов экономической политики (протекционизм. - свобода торговли) была стационирована на опыт крупного производства в промышленности (мануфактуры, фабрики) и в сельском хозяйстве (капиталистическое фермерство, английский лендлордизм, восточногерманское юнкерство). Рецепция западных систем экономических категорий происходила в России с оглядкой на географические масштабы страны и исторические особенности её хозяйственного строя.

Российские фритредеры-западники, хотя в большинстве своём и признавали влияние геоэкономических особенностей российского государства на его хозяйственный быт, считали целесообразным сохранение аграрной специализации страны в сложившейся международной системе разделения труда (Г.Шторх, А.И.Бутовский, И.Я.Горлов). Наиболее оригинальные идеологи российского протекционизма (Н.С.Мордвинов, Н.Я.Данилевский) внесли элемент динамики в концепцию хозяйственного строя России. Они выводили из самих природно-пространственных особенностей России необходимость видоизменения структуры национального хозяйства, перехода от чисто земледельческой стадии к аграрно-промышленной посредством государственного вмешательства. Одновременно как в рядах западников, так и в особенности среди славянофилов, а впоследствии народников был поставлен вопрос о своеобразии хозяйственного строя России, отличительной чертой которого признавался мелкопромышленный кустарный уклад, сросшийся с сельскими общинно-артельными институтами.

Динамический подход к геополитической экономии российского своеобразия был развит первым русским экономистом-компаративистом А.К.Корсаком, поднявшимся над крайностями западничества и славянофильства. Корсак применил эволюционный подход в анализе русской кустарной промышленности, живучесть которой во. многом объяснялась геоэкономическими причинами (климатическая задержка отделения промышленности от земледелия; краткий срок земледельческих работ -массовость отхожих промыслов; распространение деревенских «оптовых ремёсел» на больших дорогах). Размещение кустарной промышленности в сёлах при отсутствии традиций городского цехового ремесла, отражая влияние природно-климатических условий, предопределило специфику хозяйственного строя России (Рязанов 1998, с. 319).

В последующих поколениях российских политэкономов эволюционный подход вылился в различные интерпретации возможности / невозможности «минования» стадии фабрично-заводского капитализма. Экономисты легально-народнического направления и катедер-социалисты — сторонники марксистской трудовой теории ценности, но не формационного подхода (И.И.Иванюков, А.А.Исаев, А.И.Чупров), - выяснили преграды, создаваемые российским геоэкономическим пространством для национального рынка (континентальность; холодный климат, бездорожье; не слишком благоприятные для товарного грузооборота режимы рек). Идеологи легального народничества выводили из этих препятствий «капиталистический пессимизм» (В.П.Воронцов), указывая также (Н.Ф.Даниельсон) на отрицательные последствия включения страны в мировой рынок в качестве аграрной периферии. Исходя из этого, был сделан вывод о нецелесообразности «подражательного» развития и необходимости поиска моделей некапиталистического развития с опорой на национальные общинно-артельные институты с учётом западного опыта альтернативных хозяйственных форм (кооперация, мелкое производство).

Русский «неомарксизм» конца XIX века (П.Б.Струве, М.И.Туган-Барановский, В.И.Ульянов-Ленин) в критике народнической концепции отсутствия рынка для роста крупной промышленности в России, также использовал геоэкономические аргументы. Новые категории (децентрализованное товарное производство, размещение производительных сил) были нацелены на обоснование единства стадиального развития промышленности на Западе и в России с выводом о неизбежности и прогрессивности капитализма для роста национальных производительных сил. Однако формационный подход не дал исчерпывающего объяснения эволюционной логики национальных хозяйств в рамках территориально-государственного целого; осознание этого привело С.Н.Булгакова к признанию частичной правоты народников и постановке вопроса о разных типах капитализма, обусловленных геоэкономическими особенностями стран и временем их вступления на капиталистическое поприще.

Многие из узловых проблем, поставленных перед экономикой Российской Федерации современной глобализацией и регионализацией, -необходимость диверсификации экспортной базы, выявления перспективных направлений международной специализации России и перспективных внешнеторговых партнёров (Барковский 2007, с. 10, 7) - уже ставились в рамках геополитической экономии XIX и XX веков. Ещё глубже исторические корни вопроса о евразийском положении России как возможном преимуществе для формирования транспортных коридоров, которые могли бы сделать страну одним из крупнейших коммуникационных центров мира. Однако, как правило, ожидания от успешности евразийского транзита оказывались завышенными.

С учётом наследия российских политэкономов, зафиксировавших целый ряд природных факторов, не благоприятствовавших экономическому развитию «пространнейшей из держав», должен быть скорректирован привычный ныне взгляд на Россию как на страну с изобилием природных ресурсов, склонную попадать в «ловушки» ресурсного изобилия. Громадная протяженность стала бременем расстояний, замедляющих хозяйственный оборот; минеральные ресурсы долгое время были «не дознаны» и сосредоточены, как правило, в районах, далёких от культурных центров; погодно-климатические и геополитические условия не способствовали переходу сельского хозяйства в интенсивную фазу; ландшафт недостаточно привлекателен для доходного туризма и даже реки, которым нередко приписывается решающая роль в самом становлении единой русской государственности, были ограничены в своей пользе для внутреннего товарообмена.

Накопленный российской геополитической экономией потенциал обеспечивает углублённое понимание современных проблем и возможностей экономического развития России в широком историческом и географическом контексте и должен поспособствовать более продуманной стратегии ответов на глобальные вызовы XXI века.

285

Список литературы диссертационного исследования доктор экономических наук Гловели, Георгий Джемалович, 2009 год

1. Абалкин Л.И. Российская школа экономической мысли: поиск самоопределения. М,: Институт экономики РАН. 2000.

2. Абалкин Л.И. Россия: поиск самоопределения. М.: Наука. 2005.

3. Абалкин Л.И., Иванов Е.А. Судьбы, противоречия и периодизация развития советскойэкономики // Экономическая история СССР: очерки. М.: ИНФРА-М. — 2007.

4. Абрё М., Де Гроот А. Л.Ф., Флора Р.Дж.Г.М. Пространство и экономический рост: обзоррезультатов исследований // Пространственная экономика. 2008. № 2.

5. Адаме Б. Новая держава. М.: Изд-во бр. Рябушинских. 1910.

6. Алексеев H.H. Евразийство и марксизм // Евразийский сборник. Кн. 6. Прага. — 1929. Альперович М.С. Россия и Новый Свет. М.: Наука. 1992.

7. Ананьин О.И. Структура экономико-теоретического знания. Методологический анализ. М.: Наука. 2005.

8. Аникин A.B. Путь исканий. Социально-экономические идеи в России до марксизма. М.: Мысль. 1990.

9. Аникин A.B. Юность науки. Жизнь и идеи мыслителей-экономистов до Маркса. М.: Мысль. 1985.

10. Арриги Дж. Долгий двадцатый век. Деньги, власть и истоки нашего времени. М.: ИД «Территория будущего». 2006.

11. Арсеньев К.И. Гидрографическое обозрение России // Журнал МВД. 1836.

12. Асемоглу Д., Джонсон С., Робинсон Дж. Институты как фундаментальная причинадолгосрочного экономического роста // Эковест. 2006. № 2.

13. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М.: Academia. — 1999. Белозерцев А.Г. Зерновое хозяйство России (1865-1997 гг.). М. : РАСХН. 1998.

14. Биггарт Дж. Александр Богданов и теории «нового класса // Социологические исследования. 1993. № 7.

15. БлаугМ. Сто великих экономистов после Кейнса. М.: «Дело». 2005. БлаугМ. Экономическая мысль в ретроспективе. М.: «Дело». - 1995.

16. Блеклов С.М. Земские учреждения // Энциклопедический словарь «Гранат». Том 21. М., 1913.

17. Богданов A.A. Версальское устроительство // Вестник Социалистической Академии. Вып. 1.-М., 1922.

18. Богданов A.A. Вопросы социализма. М.: Книгоизд-во писателей. 1918. Богданов A.A. Вопросы социализма. М.: Политиздат. - 1990.

19. Богданов A.A. Всеобщая организационная наука: тектология. Кн. 2 М.: Изд. автора. -1917.

20. Богданов A.A. Всеобщая организационная наука: тектология. Кн. 2. 3-е изд. JI.-M.: Книга. -1927.

21. Богданов A.A. Из психологии общества. СПб.: С.Дороватовский и А.Чарушников. -1904.

22. Богданов A.A. Краткий курс экономической науки. М.: Книгоизд-во Муриновой. -1897.

23. Богданов A.A. Краткий курс экономической науки. 9-е изд., вновь испр. М.: С.Дороватовский и А.Чарушников. 1906.

24. Богданов A.A. О пролетарской культуре. M.-JL: Книга. -1925.

25. Богданов A.A. Статьи, доклады, письма и воспоминания 1901-1928 гг. // Неизвестный Богданов. Кн.1. М.: ИЦ «АИРО-ХХ». 1995.

26. Богданов A.A. Тектология: всеобщая организационная наука. М : Финансы. 2003. Богданов А., Степанов И. Курс политической экономии. Том 1. СПб.:Т-во «Знание». - 1910.

27. Богданов А., Степанов И. Курс политической экономии. Том 1. 3-е изд. М.-Л.: Госиздат. 1925.

28. Богданов А., Степанов И. Курс политической экономии. Том 2. Вып. 1. Эпоха торгового капитала. М.: Госиздат — 1920.

29. Богданов А., Степанов И. Курс политической экономии. Том 2. Вып. 2. Эпоха промышленного капитала. М.: Госиздат — 1919.

30. Бокарев Ю.П. Геополитика и экономика России // Историко-экономический альманах. Вып. 2. М.: АП. 2007.

31. Бортник М. Экспорт капитала. Статистическое приложение // БСЭ. Т. 63. М. — 1931. Бродель Ф. Динамика капитализма. Смоленск : Полиграмма.— 1993. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. Структуры повседневности. М.: Прогресс. 1986.

32. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. Игры обмена. М.: Прогресс. 1988.

33. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. Время мира. М.: Прогресс. 1992.

34. Бузгалин A.B., Колганов А.И. Глобальный капитал. М.: УРСС. 2004.

35. Булгаков С.Н. История экономических учений. Литографиров. курс лекций. М.: 1910.

36. Булгаков С.Н. Капитализм и земледелие. Тт. 1-2. М.: Тип. и лит. В.А.Тиханова. 1900.

37. Булгаков С.Н. Краткий очерк политической экономии. М.: Тип. А. П. Поплавского.

38. Религиозно-общественная библиотека. 1906.

39. Бурстин Д. Американцы: национальный опыт. М.: Прогресс. 1993.

40. Бутовский А.И. Опыт о народном богатстве, или О началах политической экономии. СПб.: изд. Е.И.В. канцелярии. Тт. 1-3. 1847.

41. Бухарин Н. Мировое хозяйство и империализм // Коммунист. 1915. № 1—2. Бухарин Н.И. Письма В.И.Ленину // Вопросы истории. 1994. № 3.

42. Бухарин Н.И. Рец. на кн.: А.Богданов. Вопросы социализма // Коммунист (МК РСДРП). 1918. №3.

43. Бюхер К. Возникновение народного хозяйства. Публич. лекции и очерки. Пг.: Academia. -1923.

44. Вайнштейн А.Л. Урожайность, метеорологические и экономические циклы и проблема прогноза//Проблема урожая. М. 1928.

45. Ваккерман Г. Транспорт, торговля, туризм и мировая экономическая система // Международный журнал социальных наук. Вып. 18. М. 1997.

46. Валентен С.Д., Нестеров Л.И. Развитие общества в теории социальных альтернатив. М:1. Наука. 2003.

47. Валентинов Н. Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина. М : Московский рабочий. 1991.

48. Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб.: Университетская книга. — 2001.

49. Валлерстайн И. Россия и капиталистическая мир-экономика, 1500-2100 // Свободная мысль. 1996. № 5.

50. Василенко И.А. История Малороссии // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Полутом 54. Россия. СПб. 1898.

51. Ван дер Bee Г. История мировой экономики. 1945-1990. М.: Наука. 1994.

52. Вернадский В.И. Об использовании химических элементов в России // Известия

53. Императорской АН. 1915. № 3.

54. Вернадский Г.В. П.Н.Милюков и месторазвитие русского народа // Новый журнал. New York. 1964. №77.

55. Вернадский Г.В. Начертание русской истории. Прага: Евразийское книгоизд-во. 1927. Вернадский Г.В. Опыт истории Евразии. Звенья русской культуры. М.: Т-во научных изданий КМК., 2005.

56. Вернадский Г.В. Против солнца. Распространение Русского государства к востоку // Русская мысль. 1914. № 1.

57. Виппер Ю.Р. Иван Грозный. Берлин: Изд-во З.И.Гржебина. 1922.

58. Витте С.Ю. Конспект лекций о государственном и народном хозяйстве. М.: Фонд «Начала» 1997.

59. Витте С.Ю. Собр. соч. и документальных материалов в 5 тт. Т. 1. Пути сообщения и экономическое развитие России. Кн. 2. Ч. 1. М.: Наука. 2002. Вишневский А.Г. Серп и рубль. М.: ОГИ. - 1998.

60. Водовозов В. Дунай // Новый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Том 15. СПб. 1913.

61. Воейков А.И. Будет ли Тихий океан главным торговым путем земного шара? // Известия РГО. Том XL. 1904. Вып. 4.

62. Воейков М.И. Политико-экономические эссе. М.: Наука. 2004.

63. Волков М.С. Разъяснение рациональных оснований политической экономии. СПб.: Тип. Товарищества «Общественная Польза». 1872.

64. Воронцов В.П. Наши направления // Образ будущего в русской экономической мысли конца XIX- начала XX века. М.: Республика. — 1994. Воронцов В.П. Судьба капиталистической России. СПб.: 1907.

65. Воронцов В.П. Судьбы капитализма в России. СПб.: тип. М.М.Стасюлевича. 1882. Геополитика. Антология. Составители Ашенкампф H.H., Погорельская C.B. М.: Академический Проект. 2006.

66. Гладкий Ю.Н. «Евразийское неудобье» как индикатор природной и социально-экономической специфики России//Известия РГО. Т. 130. ВыпЛ-2. 1999. Гладкий Ю.Н. Россия в лабиринтах географической судьбы. СПб.: Юридический центр. -2006.

67. Гладкий Ю.Н., Доброскок В.А., Семёнов С.П. Экономическая география России. М.: 1999. Гладкий Ю.Н., Никитина М.Г., Маруненко Н.В. Геоэкономика: предмет исследования и тенденции развития // Известия РГО. Т. 135. Вып. 3. 2004.

68. Глазьев С.Ю. Теория долгосрочного технико-экономического развития. М.: Владар, 1993.

69. Гловели Г.Д. Геополитическая экономия в России // Вопросы экономики. 2000. №11.

70. Гловели Г.Д. Лев Мечников // Альтернативы. 1995. № 1.

71. Гловели Г.Д. Триумвиры большевигенции//Вестник МИАБ. 2005. №1(21).

72. Гольц Г.А., Филина В.Н. Пути развития транспорта России // Проблемы прогнозирования.1996. № 5.

73. Горичева Л.Г. Транспортный комплекс в сбалансированном народной хозяйстве: пути создания//МЭиМО. 1990. №9.

74. Горлов И.Я. Начала политической экономии. Т. 1. СПб.: Тип. П. А. Кулиша 1859. Гранат И.Н. Чупров // Энциклопедический словарь «Гранат». Том 49. М. - 1930. Гребнев Л.С. Суверенитет в экономике. М.: изд-во ВШЭ. — 1996.

75. Гриневецкий В.И. Послевоенные перспективы русской промышленности. М.: Всеросс. Центральный союз потреб, обществ. 1922.

76. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка в 4 томах. 4-е изд., доп. Спб.-М.- 1912-1914.

77. Даниельсон Н.Ф. Апология власти денег, как признак времени // Русское богатство. 1895. № 1, 2.

78. Даниельсон Н.Ф. Очерки нашего пореформенного хозяйства // Народническая экономическая литература. М.: Соцэкгиз. 1958.

79. Даниельсон Н.Ф. Письма К.Марксу и Ф.Энгельсу // К.Маркс, Ф.Энгельс и революционная Россия. М.: Политиздат. 1967. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М.: Книга. — 1991.

80. Данилевский Н.Я. Сборник экономических и политических статей. СПб.: Страхов. 1890. Данилов-Данильян В.И. Интеллектуализация хозяйства: кто быстрее? // Тацуно Ш. Стратегия - технополисы. М.: Прогресс. - 1989.

81. Ден В.Э. Очерки экономической географии. Ч. 1. Сельское хозяйство. СПб.: Политехнический институт. 1908.

82. Ден В.Э. Учение Рудольфа Челлена о предмете и задачах геополитики // Известия РГО. 1997. Том 129. Вып. I.

83. Дмитриев А.Л., Файбусович Э.Л. Н.П. Огановский экономист и географ // Известия СПбУ экономики и финансов. 2001. № 1.

84. Дудзинская Е.А. Строительство железных дорог в экономической программе славянофилов // Социально-экономическое развитие России. М.: Наука. 1986. Дьяконов И.М. Пути истории. М.: Наука. - 1994. Дякин B.C. Был ли шанс у Столыпина? // Звезда. 1900. № 12.

85. Жан К., Савона П. Геоэкономика. Господство экономического пространства. М.: Ad Marginem. 1997.

86. Жид Ш., Рист Ш. История экономических учений. М.: Экономика. 1995.

87. Жордания Г. Очерки из истории франко-русских отношений конца XVI и первойполовины XVII вв. Ч. I-II. Тбилиси.: Изд-во Тбилисского ун-та. 1959.

88. Зевакин Е. Персидский вопрос в русско-европейских отношениях XVII в. // Историческиезаписки. Т. 8. М. 1940.

89. Зибер Н.И. Избранные социально-экономические произведения. Том 1. М.: Соцэкгиз. -1959.

90. Зимин Б.Н., Корнилова Т.А. Об основных тенденциях размещения промышленности // Постиндустриальное развитие капиталистических стран. М.: Наука. 1993. Иванцов Д.Н. Черты своеобразия русской экономической мысли // Евразийский сборник. Кн. 6. Прага. - 1929.

91. Иванюков И.И. Политическая экономия как учение о процессе развития хозяйственных явлений. 3-е изд. М.: А.И.Мамонтов. 1891. '

92. Исаев A.A. Начала политической экономии. СПб.: 1896.

93. Исаев A.A. Мировое хозяйство. СПб.: Тип. Шредера. 1910.

94. Каменев Л.Б. Между двумя революциями. М: «Новая Москва».— 1923.

95. Камерон Р. Краткая экономическая мира от палеолита до наших дней. М.: РОССПЭН. —2001.

96. Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. М.: Наука. 1991.

97. Каратыгин Е.С. В стране крестьянских товариществ. СПб.: 1909.

98. Кареев Н.И. Основы русской социологии. Спб. Изд-во Ивана Лимбаха. - 1996.

99. Кареев Н.И. Старые и новые этюды об экономическом материализме. СПб.: 1896.

100. Кареев Н. Экономический материализм // Энциклопедический словарь Брокгауза и

101. Ефрона. П/т 79. СПб. 1904.

102. Карышев H.A. Земледелие (экон.). Системы хозяйства // Энциклопедический словарь

103. Брокгауза и Ефрона. Полутом 23. СПб. 1894 .

104. Кастельс М. Начало истории // Социализм будущего. 1990.

105. Кауфман A.A. Воронцов // Новый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Том 11. СПб.-1912.

106. Кеннингем У. Западная цивилизация с экономической точки зрения. Т. II. М.: А.И.Мамонтов. -1903.

107. Кондратьев Н.Д. Избранные сочинения. М.: Экономика. 1993.

108. Кондратьев Н.Д. Индустриализация С.Ш. // Энциклопедический словарь «Гранат». Том 41-VI. М. 1926.

109. Корсак А.К. О формах промышленности вообще и о значении домашнего производства (кустарной и домашней промышленности) в Западной Европе и в России. М.: 1861 Костомаров Н. Исторические монографии и исследования. В 8 кн., 21 тт. Кн. 1, т. 1. СПб.: 1903.

110. Костомаров Н.И. Очерк торговли Московского государства XVI — XVII веков. СПб: Тиблен. 1862.

111. Кочетов Э.Г. Геоэкономика. М.: БЕК. 1999.

112. Кошелев А.И. Соображения касательно устройства железных дорог в России // Русская беседа. 1856. Т.1.

113. Коэн С. Бухарин: Ardis Publishers. Ann Arbor. 1986.

114. Красильщиков В. А. и др. Модернизация: зарубежный опыт и Россия. М.: 1995. Крижанич Ю. Политика. М.: Новый свет. 1997.

115. Кузык Б.Н., Яковец Ю.Н. Цивилизации: теория, история, диалог, будущее. В 2 тт. М.: Институт экономических стратегий. 2006.

116. Кузык Б.Н. Россия в цивилизационном измерении: фундаментальные основы стратегии инновационного развития. М.: ИНЭС. 2008.

117. Кулишер И.М. Экономическая история как наука, и периоды в хозяйственном развитии народов // Русская мысль. 1908. № 7.

118. Кулишер И.М. История экономического быта Западной Европы. Челябинск: Социум. -2004.

119. Ламанский В.И. Три мира Азийско-Европейского материка. СПб.: Типо-хромо-лит. А.Траншель. 1892.

120. Ламин В.А. Сверхмагистрализация Транссиба и магистрализация Сибири // Известия СибО АН СССР. Сер. Обществ, наук. 1981. Вып.2. № 6.

121. Лапкин В.В., Пантин В.И. Геоэкономическая политика: предмет и понятия // Полис. 1999. №4.

122. Лапкин В.В., Пантин В.И. Геоэкономическая политика и глобальная политическая история. М.: «Оолита». 2004.

123. Лапкин В.В., Пантин В.И. Парадокс Запада и генезис универсальной цивилизации //

124. Цивилизации. Вып. 5. Проблемы глобалистики и глобальной истории. М.: Наука. — 2002.

125. Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. М.: Прогресс. 1990.

126. Ленин В.И. Полное собрание сочинений в 55 тт. М.: Политиздат. 1958-1975.

127. Ливен Д. Российская империя и её враги с XVI века до наших дней. М.: «Европа». — 2007.

128. Липец Ю.Г., Пуляркин В.А., Шлихтер С.Б. География мирового хозяйства. М.:1. Владос». 1999.

129. Любомиров П.Г. Выговское общежительство. М. Саратов: Яксанов. - 1924. Любомиров П.Г. Крепостная Россия XVII-XV1II вв. // Энциклопедический словарь «Гранат». Том 36 - III. М., 1938.

130. Люкшин Д.И. Вторая русская смута: крестьянское измерение. М.: ИЦ «АИРО-ХХ». -2006.

131. Львов Д.С. Вернуть народу ренту. М.: ЭКСМО «Алгоритм». 2004.

132. Макаров Н.П. Социально-этические корни в русской постановке аграрного вопроса.

133. Харьков: ХОСХ, тип. М.Х.Семёнова. 1918.

134. Макаров Н.П. Крестьянское хозяйство и его эволюция. М.: 1920.

135. Максаковский В.П. Географическая картина мира. Ч. 1-2. Ярославль: Верхне-Волжскоеизд.-во. 1995.

136. Мануйлов A.A. Энгельс // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Полутом 80. СПб. 1904.

137. Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения в 50 тт. М.: Политиздат. — 1955-1981.

138. Маршалл А. Основы экономической науки. (Антология экономической мысли). М. :1. ЭКСМО.— 2007.

139. Менделеев Д.И. К познанию России. СПб.: А.С.Суворин. 1906.

140. Менделеев Д.И. К познанию России. Сост. Костяшкин H.A. М.: Айрис-Пресс. 2002 .

141. Менделеев Д.И. Проблемы социально-экономического развития России. М.: Соцэкгиз.1960.

142. Мечников Л.И. Цивилизация и великие исторические реки. М.: Голос Труда. 1924. Милов Л.В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М.: 1998.

143. Милов Л.В. Природно-климатический фактор и особенности российского исторического процесса // Вопросы истории. 1992. № 4/5.

144. Милюков П.Н. Колонизация // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Полутом 34.-СПб. 1895.

145. Модельски Дж., Томпсон У. Волны Кондратьева, развитие мировой экономики имеждународная политика//Вопросы экономики. 1992. № 10.

146. Мокшин Г.Н. Василий Павлович Воронцов // Вопросы истории. 2004. № 9.

147. Мозойро А. Частное предпринимательство и общественное служение в русскойэкономической мысли второй половины XIX века // Вопросы экономики. 1994. № 7.

148. Моро-Дефарж Ф. Введение в геополитику. М.: изд-во Конкорд. 1995.

149. Морозов Н.В. Продвижение цивилизации от Передней Азии к Северо-Западной Европе //

150. География и хозяйство. М.: 1968.

151. Мэхэн А. Т. Влияние морской силы на историю. М. : ООО «Издательство ACT», СПб.: Terra Fantastica. 2002.

152. Нуреев P.M. Экономика развития: модели становления рыночной экономики. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Норма. — 2008.

153. Обет Э. Англия, Европа и мир. M.- JL: Госиздат, 1-я образцовая тип. 1930. Овчинников В.В. Сакура и дуб. Кн. 1. Ветка сакуры. М. — 1987.

154. Огановский Н.П. Закономерность аграрной эволюции. Т. 3. Обновление земледельческой России. M : «Задруга». - 1914.

155. Онищук C.B. Исторические типы общественного производства. Политическая экономия мирового исторического процесса. М.: ИФВЛ РАН 1995.

156. Онкен А. История политической экономии до Адама Смита. Пер. с нем. М.: Тип. М.А. Александрова. 1908.

157. Павлович М.П. Собрание сочинений. Том II. Империализм и борьба за великие железнодорожные и морские пути будущего. Л.: Госиздат. 1925.

158. Пашков А.И., Бак И.С. Дворянские идеологи первой половины XVIII века — Ф.С.Салтыков, А.П.Волынский, В.Н.Татищев // История русской экономической мысли. Том 1.4. 1. М.: Политиздат, 1955.

159. Платонов С.Ф. Сочинения. Том 2. СПб.: ИНТФ «Стройлеспечать». 1994.

160. Плеханов Г.В. Письмо Ф.Энгельсу // К.Маркс, Ф.Энгельс и революционная Россия. М.:1. Политиздат. — 1967.

161. Погодин А. Пангерманизм // Энциклопедический словарь «Гранат». Т. 31. М. 1914.

162. Покровский С.А. Внешняя торговля и внешняя политика России. М.: Международная книга. 1947.

163. Полтерович В.М. Институциональные ловушки — результат неверной стратегии реформ // Экономическая наука современной России. 1998. Приложение.

164. Полтерович В.М. Трансплантация экономических институтов // Экономическая наука современной России. 2001. №3.

165. Радищев А.Н. Полное собрание сочинений. Т. 2. M.-JL: АН СССР. 1941.

166. Радо А. Геополитика// Большая Советская Энциклопедия. Т. 14. М. 1929.

167. Русанов Н.С. Моё знакомство с Энгельсом // Воспоминания о К.Марксе и Ф.Энгельсе.

168. Том 2. М.: Политиздат. - 1988.

169. Рыкачёв A.M. Рец. на: Богданов А., Степанов И.Курс политической экономии. Том 1 // Русская мысль. 1911. № 6. Отд.2.

170. Рязанов В.Т. Экономические реформы в России: научные школы и исторический опыт // Российские экономические школы. М. МФК. 2003.

171. Рязанов В.Т. Экономическое развитие России. Реформы и российское хозяйство в XIX-XX вв. СПб.: Наука. 1998.

172. Савицкий П.Н. Бои за империю // Русская мысль. 1916. № 3.

173. Савицкий П.Н. В борьбе за евразийство. Прага : Евразийское книгоизд-во. 1931.

174. Савицкий П.Н. Континент Евразия. М.: «Аграф». 1997.

175. Савицкий П.Н. Месторазвитие русской промышленности. Берлин: Евразийское книгоизд-во. 1932.

176. Савицкий П.Н. Проблема промышленности в имперской России // Русская мысль. 1916. № 11.

177. Салтыков Ф.С. Изъявления прибыточные государству // Павлов-Сильванский П.Н. Проекты реформ в записках современников Петра Великого. Разд. II. СПб. 1897. Самарин Ю.Ф. Собрание сочинений. Том 3. М. - 1878.

178. Святловский В.В. История экономических идей в России // Историки экономической мысли России. М.: Наука 2003.

179. Святский Д.О. О некотором соотношении солнечной активности и народных восстаний // Известия Рус. общества любителей мироведения. 1917. №6.

180. Семевский В.И. Крестьянский вопрос в России в XVTII и первой половине XIX века. Т.2. СПб.: Русская старина. 1888.

181. Семёнов-Тян-Шанский В.П. Единство России и великое тысячелетнее переселенческое движение // Пути сообщения Севера. 1919. № 6-7-8.

182. Семёнов-Тян-Шанский В.П. Туризм и отчизноведение в России // Пути сообщения Севера. 1919. №6-7-8.

183. Семёнов-Тян-Шанский П.П. Значение России в колонизационном движении европейских народов // Известия РГО. Т. XXVIII. 1892. Вып.4.

184. Сили Дж. Р. Британская Империя. М.: Алгоритм-Книга. ЭКСМО. 2004. Сильвестров С.Н. Глобализация: политико-экономические вызовы для России // Россия в глобализирующемся мире. Политико-экономические очерки. Под ред. Д.С.Львова. М. : Наука. 2004.

185. Сильвестров С.Н. Индикативное планирование в стратегии развития // Проблемы современного государственного управления в России. Труды научного семинара. Вып. 8 (13). М.: Научный эксперт. -2008.

186. Сироткин В.Г. Почему Троцкий проиграл Сталину? М.: Алгоритм. 2004.

187. Скопин А.Ю. Концепции современного естествознания. М.: Проспект. 2003.

188. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. (Антологияэкономической мысли). М.: ЭКСМО. —2007.

189. Советов A.B. Сельское хозяйство // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Полутом 57. СПб. 1900.

190. Солнцев С.Ф. Экономия политическая // Энциклопедический словарь «Гранат». Т. 51. М., 1933.

191. Соловьев С.М. Сочинения. Книга VII. М. : Мысль. 1991. Соловьев С.М. Чтения и рассказы по русской истории. М. : Правда. - 1989. Соловьев-Андреевич Е.А. Г.Т.Бокль, его жизнь и научная деятельность. СПб. Т-во «Общественная польза». — 1895.

192. Сорос Дж. Будущее капиталистической системы зависит от упрочения глобального открытого общества // Бизнес и политика. 1998. № 5-6.

193. Спидченко К.И. Геополитика // Экономическая энциклопедия. Политическая экономия. Том 1. М. М.: Советская энциклопедия. 1971.

194. Степанов-Скворцов И.И. Что такое политическая экономия? // Вестник Коммунистической академии. Вып. 11. 1925.

195. Струве П.Б. Маркс // Новый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Том 25. СПб. 1915.

196. Струве П.Б. Мои встречи и столкновения с Лениным // Новый мир. 1991. № 4. Струве П.Б. На разные темы. СПб.: Тип. А.Е. Колпинского. 902. Струве П.Б. Patriótica. М. : Республика. - 1997. Струве П.Б. Дж. Чемберлен // Русская мысль. 1914. № 2.

197. Тарле Е.В. Была ли екатерининская Россия экономически отсталой страной // Русская мысль. 1910. №5.

198. Тенгоборскпй Л.В. О производительных силах России. Том III. СПб. 1858. Терпигорев С.Н. Оскудение. Очерки помещичьего разорения. СПб.: А. Ф. Маркс - 1881. Тиссэ Ж.-Ф. Забвение пространства в экономической мысли // Пространственная экономика. 2008. № 1.

199. Тихомиров М.Н.Древняя Москва. Средневековая Россия на международных путях. М.: Московский рабочий. 1992.

200. Тихонравов Ю.В. Геополитика. М.: ЗАО «Бизнес-школа «Интел-Синтез». 1998. Троицкий С.М. «Система Ло» и её русские последователи // Русско-французские экономические отношения. М.: Наука. - 1968.

201. Трубецкой Н.С. О туранском элементе в русской культуре // Россия между Европой и Азией: евразийский соблазн. М.: Наука. 1993.

202. Улунян A.A. Коминтерн и геополитика: Балканский рубеж 1919-1938 гг. М.: ИВИ РАН. -1997. -220 с.

203. Фортунатов А.Ф. Сельскохозяйственная экономия // Энциклопедический словарь

204. Брокгауза и Ефрона. Полутом 57. СПб.: 1900.

205. Фортунатов А.Ф. О кооперации//Союз потребителей. 1908. №37.

206. Франк А. Г. Формационные переходы и мифологемы способов производства // Восток. 1992. №2.

207. Франк А.Г. Смещение мировых центров с Востока на Запад // Латинская Америка. 1993. №2.

208. Хелд Д., Гольдблатт Д., Макгрю Э., Перратон Дж. Глобальные трансформации. Политика, экономика, культура. М.: Праксис. 2004

209. Хикс Дж. Р.Теория экономической истории. М.: Изд-во журнала «Вопросы экономики». 2003.

210. Холтон Дж. Тематический анализ науки. М.: Прогресс. — 1981.

211. Хоррабин Дж.Ф. Очерк историко-экономической географии мира. 6-е изд. М.-Л. : Госиздат, тип. «Красный пролетарий». 1930.

212. Хорос В.Г. Идейные течения народнического типа в развивающихся странах. М.: Наука. -1980.

213. Худяков М.П. Очерки по истории Казанского ханства. М.: Иисан. 1991.

214. Цыганков А.П. Что для нас Евразия? Пять стратегий российского освоения пространствапосле распада СССР // Вопросы философии. 2003. № 10.

215. Чаянов A.B. Записка о современном состоянии сельского хозяйства СССР по сравнению с довоенным положением и положением сельского хозяйства капиталистических стран // Известия ЦК КПСС. 1989. № 6.

216. Чаянов A.B. Крестьянское хозяйство. М.: Экономика. 1989.t

217. Чаянов A.B. Очерки по экономике трудового сельского хозяйства. М.: Новая деревня. -1923.'

218. Чаянов A.B. Сельскохозяйственная помощь населению // Энциклопедический словарь «Гранат». Т.38. М. - 1916.

219. Челинцев А.Н. Очерки сельскохозяйственной экономии. СПб. — 1910. Челинцев А.Н. Теоретические основания организации крестьянского хозяйства // Антология социально- экономической мысли в России. 20-30-е годы XX века. М.: Academia.-2001.

220. Чепарухин В.В. Владимир Эдуардович Ден — известный и неизвестный // Деятели русской науки XIX XX веков. Вып. 2. СПб.: Дмитрий Буланин - 2000.

221. В.В.Мавродина. М.: Высшая школа. — 1973.

222. Шторх А.К. Курс политической экономии, или Изложение начал, обусловливающих народное благоденствие. М : ИД «Экономическая газета». 2008.

223. Шумпетер Й.А. История экономического анализа. Тт. 1-3. СПб.: Экономическая школа. -2003.

224. Шмоллер Г. Меркантильная система и её историческое значение // Научное обозрение. 1901. № 10.

225. Щедровицкий П.Г. Геоэкономический баланс//Эксперт. 2003. №46.

226. Щербакова С.А. Международный туризм: география и экономика. М.: Финансы истатистика. 2007.

227. Энгельгардт М.А. Письма о земледелии. М.: Тип. Товарищества «Общественная Польза». 1899.

228. Ядрипцев Н.М. Сибирь как колония Сибирь как колония в географическом, этнографическом и историческом отношениях. Изд-е 2-е, испр, и доп. СПб.: Изд-е И.М. Сибирякова. 1892.

229. Яковец В.Н. Рента, квазирента, антирента в глобально-цивилизационном измерении. М. — ИКЦ «Академкнига». 2003.

230. Якунин В. И., Зеленев Е. И., Зеленева И. В. Российская школа геополитики. СПб. Изд-во СПбГУ. - 2008.

231. Яроцкий А. Экономическая политика // Энциклопедический словарь «Гранат». Т. 51. М. -1933.

232. Agnew J. Geopolitics. L., N.Y.: Routledge. 1998.

233. Baghdiantz McCabe I., Harlaflis G., Minoglou I. Diaspora Entrepreneurial Networks. Four Centuries of History. Oxford. Berg Publishers.-2005.

234. Cameron R. A Coincise Economic History of the World. N.Y. & Oxford. Oxford UP. 1997. Cohen S. Geostrategical and Geopolitical Regions (1963) // The Structure of Political Geography. Ed. by R.E.Kasperson and J.V.Minghi. L., 1970.

235. Cohen S. Geopolitics in the New World Era: A New Perspetive on an Old Discipline 11 Reordering the World. Geopolitical Perspectives on the Twenty-first Century. Boulder San Francisco - Oxford, 1994.

236. Corbridge S. Plausible Worlds: Friedman, Keynes and the Geography of Inflation // Money, Power and Space. Ed. by S.Corbridge, N.Thrift and R.Martin. Oxford Cambridge (Mass. ) -1994 b.

237. Eizenstadt S.N. Comparative Analysis of State Formation In Historical Context // International Social Science Journal. 1980. - Vol. 32. -No.4.

238. Fairegrieve J. Geography and World Power. L.: London UP. 1915.

239. Hauner M. What is Asia to Us? Russia's Asian Heartland Yesterday and Today. L. and1. N.Y.I 992.

240. Hopkins T., Wallerstein I., Bash R., Chase-Dunn C., Mukheijee R. World-System Analysis:

241. Theory and Methodology. Beverly Hills, CA: Sage. 1987.

242. Hofstadter R. Social Darvinism in American Thought. 1860 1915. - N.Y. - 1959.1.hboldin B. The Eurasian Movement // Russian Review. — 1946. Vol. 5. — No. 2.

243. Jones E.L. The European Miracle. Enviroments, economies, and geopolitics in the history of

244. Europe and Asia. Cambridge UP 1980.

245. The National Interest. 1990, summer.

246. Mackinder H. Democratic Ideals and Reality. L., 1919.

247. Mackinder H. The Geographical Pivot of History (1904) // The Structure of Political Geography. L., 1970.

248. Modelsky G., Thompson W. R. Seapower in Global Poitics 1494- 1993. Seattle. 1987.

249. Monroe A.E. Early Economic Thought. L., 1924.

250. North D., Thomas J. The Rise of the Western World. 1973.

251. Sanderson S.K., ed. Civilizations and World Sistems. Studying World-Historical Change. Walnut Greek L. - New Dehli. - 1996.

252. Spykmen N. Heartland and Rimland (1944) // The Structure of Political Geography. L., 1970. Taylor P. J. Political Geography: World-Economy, Nation-State and Locality. L. Longman: 1993.

253. Turner F.J. The Frontier in American History. N.Y.: 1921.

254. Veblen T. The Place of Science in the Modern Civilization. N.Y.: Huebsch. 1919. Walicki A. The Controversy Over Capitalism. Studies in die Social Philosophy of the Russian Populists. Oxford: Clarendon. - 1969.