Функция уголовного преследования на этапе досудебного производства тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 12.00.09, кандидат юридических наук Донской, Дмитрий Дмитриевич

• Донской, Дмитрий Дмитриевич
• кандидат юридических наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат юридических наук Донской, Дмитрий Дмитриевич

Введение

Глава 1. Понятие, сущность и значение функции уголовного преследования в уголовном процессе России

§ 1. Эволюция теории уголовно-процессуальных функций

§ 2. Сущность и содержание функции уголовного преследования в уголовном процессе России

§ 3. Виды уголовного преследования

Глава 2. Реализация функции уголовного преследования на этапе досудебного производства

§ 1. Элементы функции уголовного преследования в стадии возбуждения уголовного дела

§ 2. Особенности реализации функции уголовного преследования в процессе производства предварительного расследования

§ 3. Особенности реализации функции уголовного преследования при окончании предварительного расследования и направлении уголовного дела с обвинительным заключением прокурору

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Функция уголовного преследования на этапе досудебного производства»

Актуальность темы исследования. Теория уголовно-процессуальных функций традиционно привлекала внимание отечественных ученых-процессуалистов и вызывала многочисленные дискуссии, поскольку наличие и соотношение тех или иных функций, степень их реализации в конкретных нормах позволяли сформулировать объективное и деидеологизированное представление о типе всего уголовного судопроизводства, о том, насколько реально воплощены в нем общечеловеческие ценности. Достигнув кульминационного развития в период осознания последствий культа личности вождя, данная концепция в современных условиях приобрела новый импульс для дальнейшего развития.

Вступивший в действие с 1 июля 2002 г. УПК РФ, во многом адекватно отразил общую смену приоритетов. Расширение действия принципа состязательности сторон на все стадии уголовного процесса, дифференциация уголовно-процессуальных функций, запрет их осуществления одним и тем же органом или должностным лицом, а также равноправие сторон перед судом, безусловно, являются серьезным шагом вперед.

Предпосылки принципа состязательности проявляются уже при формулировании назначения уголовного судопроизводства.

В соответствии со ст. 6 УПК РФ уголовное судопроизводство имеет своим назначением: 1) защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений; 2) защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Очевидно, что средством защиты личности от необоснованного обвинения и осуждения, ограничения ее прав и свобод являются не только закрепленный уголовно-процессуальным законом порядок производства по делу, предусматривающий расширение судебного контроля на досудебных стадиях, но и законодательное признание функции защиты. Тем самым законодатель отказался от традиционного для прежнего закона понимания уголовного процесса исключительно как средства борьбы с преступностью.

Однако реализация данной, несомненно, прогрессивной идеи на практике происходит не всегда гладко и единообразно, что обусловлено как незавершенным характером самой реформы, проявляющемся в несогласованности ряда процессуальных норм, так и в отсутствии достаточного опыта их применения. В частности, если состязательность на этапе судебного разбирательства в той или иной степени допускалась и. прежним законодателем, то распространение данного принципа на этап досудебного производства является принципиально новым для отечественного процессуального права.

Традиционно, уголовно-процессуальный закон обязывал прокурора, следователя, орган дознания к принятию комплекса мер по установлению события преступления и изобличению лиц, виновных в их совершении. Возбуждению уголовного дела и предварительному расследованию не случайно отводилась важная роль в уголовном процессе. Именно на этих стадиях, путем производства ряда процессуальных действий, связанных с. установлением обстоятельств преступления, а также формулированием обвинения, создавалась предпосылка для последующего решения основного вопроса по делу.

Однако до вступления в действйе УПК РФ данная деятельность однозначно не признавалась как функция уголовного преследования, актуализирующая встречную функцию - защиты. Новеллой можно признать реставрацию самого термина «уголовное преследование», законодательное определение статуса субъектов, правомочных на его осуществление, а также целый ряд норм, регулирующих конкретные полномочия по осуществлению, данной функции.

Проведенное нами исследование показало, что далеко не всегда функция уголовного преследования как процессуальный институт сконструирована логически корректно й последовательно, что негативно сказывается на достижении уголовным судопроизводством своего назначения. Причем несогласованность начинается уже с самого сосуществования двух терминов «уголовное преследование» и «обвинение», которые в одних случаях могут выступать как идентичные, а в других - как соотнесенные.

Не всегда способствуют однозначному толкованию и ряд других процессуальных норм, связанных с отдельными этапами осуществления функции уголовного преследования — возбуждением уголовного дела, задержанием и допросом подозреваемого, предъявлением обвинения и допросом обвиняемого, производством процессуальных действий, ограничивающих конституционные права и свободы человека, завершением предварительного расследования.

Трехлетний период действия нового уголовно-процессуального закона позволяет осуществить свободный от стереотипов и деидеологизированный анализ действующих норм, обеспечивающих конкретную реализацию функции уголовного преследования.

Степень научной разработанности проблемы. Безусловно, в уголовно-процессуальной науке имеются монографические работы, посвященные разработке теории процессуальных функций (A.M. Ларин, П.С. Элькинд, М.С. Строгович, В.П. Нажимов, В.Г. Даев и др.), а также совершенствованию уголовно-процессуальных гарантий (И.Л. Петрухин, В.С.Шадрин, М.С. Строгович, А.В. Гриненко, П.А. Лупинская, Г.П. Химичева, Ю.А. Ляхов, В.Т. Томин, И.Ф. Демидов и др.), являющиеся классикой уголовного процесса.

Известны труды, посвященные совершенствованию досудебного производства в целом, отдельных стадий или этапов досудебного производства (Н.В. Жогин, Ф.Н. Фаткуллин, B.C. Чистякова, В.Н. Григорьев, А.В. Гриненко, И.М. Лузгин, А.С. Подшибякин, Г.П. Химичева, А.П. Рыжаков и др.), либо оптимизации полномочий тех или иных субъектов, представляющих сторону обвинения: , прокурора, следователя, органа дознания, дознавателя (В.М. Савицкий, А.П. Гуляев, В.Н. Григорьев, В.В. Шимановский, А.В. Чувилев, Ю.Н. Белозеров, А.П. Кругликов и др.).

Признавая данные работы в качестве методологических, отметим, что большинство из них выполнено в период действия прежнего уголовно-процессуального закона, не предусматривающего, в силу действовавших парадигм, состязательность сторон на этапе досудебного производства. Соответственно, системное исследование выбранной нами темы, по определению, не могло быть осуществлено в тот временной промежуток.

Научные труды, изданные в условиях действия нового УПК РФ, исследуют либо принцип состязательности в целом, либо отдельные I аспекты, связанные с изучаемой нами темой.

Однако мы полагаем, что изучение процессуальной деятельности представителей стороны обвинения именно с позиции учения о процессуальных функциях позволяет выполнить более системный и объективный анализ существующих на данном этапе проблем и предложить действенные рекомендации по их минимизации.

Указанные обстоятельства предопределили выбор темы диссертационного исследования.

Объектом исследования является правоотношения, возникающие между участниками уголовного судопроизводства со стороны обвинения -прокурором, следователем, дознавателем и др. субъектами и представителями стороны защиты — подозреваемым, обвиняемым, защитником и т.п., а также правоотношения субъектов уголовного преследования между собой и с иными участниками процесса на этапе досудебного производства.

Предметом исследования являются уголовно-процессуальные и иные связанные с ними нормы, регламентирующие институт уголовного преследования в контексте теории процессуальных функций, а также практическая деятельность участников процесса со стороны обвинения в сфере осуществления уголовного преследования на этапе досудебного производства.

Цель исследования состоит в изучении теоретических и нормативных положений института уголовного преследования в контексте теории процессуальных функций, обобщении правоприменительной практики, связанной с осуществлением функции уголовного преследования на этапе досудебного производства, и в разработке рекомендаций по совершенствованию рассматриваемого института.

Для достижения указанной цели были сформулированы следующие задачи:

- проанализировать концептуальные положения учения об уголовно-процессуальных функциях, определить степень современной разработанности данного учения;

- изучить сущность, структуру и содержание функции уголовного преследования;

- дифференцированно исследовать отдельные виды уголовного преследования;

- раскрыть элементы реализации функции уголовного преследования в стадии возбуждения уголовного дела; уточнить особенности реализации функции уголовного преследования в период предварительного расследования;

- выявить проблемные аспекты реализации функции уголовного преследования при окончании предварительного расследования и направлении уголовного дела с обвинительным заключением прокурору;

- сформулировать предложения, направленные на законодательное совершенствование уголовного преследования как процессуальной функции, а также представить рекомендации, связанные с развитием теоретических положений данного института и с повышением эффективности практической деятельности субъектов уголовного преследования.

Методологической основой исследования явился диалектико-материалистический метод познания изучаемых явлений. При исследовании использовались методы конкретно-исторического, формально-логического, системно-структурного и сравнительно-правового анализа, а также положения науковедения, философии, психологии, логики, филологии. В ходе исследования применялись кроме того методы научного познания -изучение научной и специальной литературы, анализ действующих законов и-подзаконных нормативных актов, анкетирование, интервьюирование, наблюдение, обобщение данных.

Теоретической основой диссертации явились труды известных отечественных ученых в области государственного права, уголовного процесса, криминалистики и криминологии: Т.В. Аверьяновой, О.А. Баева, Б.Т. Безлепкина, Р.С. Белкина, Ю.Н. Белозерова, В.П. Божьева, А.Ф. Волынского, А.Ю. Головина, В.Н. Григорьева, А.В. Гриненко, Н.А. Громова, Л.Я. Драпкина, И.Ф. Демидова, Е.А. Доля, Н.В. Жогина, В.И. Зажицкого,

A.А. Закатова, Е.П. Ищенко, А.Н. Колесниченко, С.И. Коновалова, Н.И." Кулагина, В.П. Лаврова, A.M. Ларина, И.М. Лузгина, П.А. Лупинской, И.Л. Петрухина, А.Р. Ратинова, А.П. Резвана, В.Е. Сидорова, М.С. Строговича,

B.Т. Томина, А.А. Чувилева, B.C. Чистяковой, С.А. Шейфера, В.И. Шиканова, М.А. Шматова, П.С. Элькинд, Н.П. Яблокова, Н.Я. Якубович и др.

Эмпирическая база исследования представлена данными, полученными в процессе анализа и обобщения 250 уголовных дел, расследованных следователями прокуратуры и органов внутренних дел, а также дознавателями органов внутренних дел и других подразделений.

В работе использованы результаты анкетирования 60 сотрудников прокуратуры (прокуроров, заместителей прокуроров, помощников прокуроров), 120 следователей (в том числе следователей прокуратуры, органов внутренних дел и органов госнаркоконтроля) и 100 работников дознания: органов внутренних дел, таможенных органов, органов госнаркоконтроля и др. подразделений. В работе использовался и собственный опыт работы автора в органах прокуратуры.

Эмпирическую базу также составили данные официальной статистики и опубликованная судебная практика.

Научная новизна исследования. В диссертации проведено комплексное системное исследование функции уголовного преследования на этапе досудебного производства, с учетом обновленного законодательства, кардинально изменившего полномочия органов предварительного расследования и прокурора. Это позволило диссертанту уточнить понятие и структуру уголовного преследования как уголовно-процессуальной функции, выявить проблемные аспекты ее осуществления на различных этапах досудебного производства, а также предложить пути их разрешения.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Законодательная регламентации концепции трех независимых друг от друга функций, которые не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо, является оправданной и соответствующей современной общеправовой и уголовно-процессуальной парадигме, как в количественном, так и в содержательном отношении.

2. Сосуществование понятий «функция обвинения» и «функция уголовного преследования», которые в одних случаях дублируют друг друга, в других - находятся в определенном соотношении, обусловлено спорностью вопроса о моменте начала уголовного преследования, а также уровнем разработанности института возбуждения уголовного дела и института подозреваемого в период становления концепции процессуальных функций.

В целях исключения указанной неоднозначности, и предотвращения впредь терминологической путаницы, поддержан и обоснован с новых позиций вывод, что и в теории уголовного процесса, и в законе данную функцию следует именовать уголовным преследованием, в связи с чем внести изменения в ст. 15 УПК РФ и во взаимосвязанные нормы.

3. Моментом инициации функции уголовного преследования является юридический факт -возбуждение уголовного дела, который не зависит от того, возбуждено ли дело в отношении конкретного лица или по факту совершенного преступления.

4. ч. 4 ст. 20 УПК и ч. 2 ст. 147 УПК содержат идентичные положения, дублирующие друг друга по сфере правоотношений, и, вместе с тем, противоречащие между собой по субъектам, имеющим право возбудить уголовное дело частного или частно-публичного обвинения при отсутствии заявления потерпевшего. В этой связи обосновано предложение о том, что целесообразно разрешить следователю или дознавателю с согласия прокурора возбуждать уголовные дела частного или частно-публичного обвинения при отсутствии заявления пострадавшего. Соответственно ст. 147 может быть без особого ущерба исключена.

5. Осуществление уголовного ' преследования по заявлению коммерческой или иной организации представляет собой специфическую разновидность частно-публичного порядка уголовного преследования, тогда как согласно буквальному толкованию нормы ч. 5 ст. 20, относится все-таки к делам публичного обвинения, что детерминирует на практике несовпадение взглядов о значимости волеизъявления руководителя организации. Во избежание впредь распространенных на практике юридических ошибок, представлены рекомендации об изменении норм ст.ст. 20, 23 УПК Представлены и другие рекомендации, связанные с совершенствованием уголовного преследования по заявлению 'коммерческой и иной организации. Для этого вносятся предложения об изменении примечания 2 к ст. 201 УК РФ, названия ст. 23 УПК РФ.

6. Аргументирована целесообразность унификации порядка окончания расследования по аналогичным по своей правовой природе нереабилитирующим основаниям: в связи с примирением сторон (ст. 25 УПК РФ) и в связи с деятельным раскаянием (ст. 28 УПК РФ). и

7. Сформулировали вывод о том, что судебное решение должно сохраниться лишь на процессуальные действия, связанные с непосредственным ограничением свободы личности, а не на следственные действия, имеющие непосредственную цель обнаружения, фиксации и изъятия следов преступлений.

8. Право обвиняемого иметь свидания с защитником наедине и конфиденциально, в том числе до первого допроса, без ограничения их числа и продолжительности, вызывает нарекания. Необходимо сохранить право обвиняемого на консультацию с защитником до первого допроса (и, вообще, до любого допроса). Ходатайства о конфиденциальных свиданиях на этапе свободного рассказа, постановки вопросов и на др. этапах допроса, должны быть удовлетворены лишь по усмотрению следователя.

Запрет задавать наводящие вопросы в момент допроса должен быть сформулирован не только для следователя, но и для защитника, т.к. личная заинтересованность защитника в исходе дела нередко превышает служебную заинтересованность следователя. Поэтому ч. 2 ст. 53 необходимо дополнить предложением «Задавать наводящие вопросы не допускается».

9. Нормы, регулирующие порядок ознакомления потерпевшего, I гражданского истца, гражданского ответчика, их представителей, а также обвиняемого и его защитника с материалами дела, расследованного как в форме следствия, так и в форме дознания, сконструированы незавершенно и допускают неоднозначное толкование. В целях избежания разногласий вносятся предложения о внесении изменений в п. 12 ч. 4 ст. 44, п.п. 12-13 ч. 4 ст. 47 , ч. 2 ст. 217. Перечень субъектов, имеющих право на ознакомление с материалами дознания, указанный в ч.ч. 2 и 3 ст. 225, должен быть дополнен гражданским ответчиком и гражданским истцом.

10. Название главы 30 «Направление уголовного дела с обвинительным заключением прокурору» не вполне соответствует ее содержанию. Более удачным названием явилось бы формулировка «Окончание предварительного следствия и направление уголовного дела с обвинительным заключением прокурору».

11. Ч. 5 ст. 215 лишь частично регулирует ситуацию, а ст. 225 вообще ничего не говорит о действиях следователя (дознавателя), если обвиняемый и или) его защитник отказываются от ознакомления с материалами дела, расследованного, соответственно, в форме следствия и дознания. Законодательное урегулирование потенциальной конфликтной ситуации возможно в двух вариантах: 1) необходимо предусмотреть обязанность, а не право обвиняемого и его защитника на ознакомление с материалами дела; 2) должны быть урегулированы действия следователя (дознавателя) в случае заявленного отказа обвиняемого и (или) его защитника от ознакомления с материалами дела независимо от того, находится ли обвиняемый под стражей.

12. ч. 2 ст. 222 и ч. 3 ст. 226 буквально требуют вручения обвиняемому обвинительного заключения (обвинительного акта) со всеми приложениями, что не вполне соответствует общеправовым гарантиям защиты прав и свобод личности. В целях единообразия толкования данной нормы необходимо внести соответствующее изменение в чч. 2-3 ст. 222 и ч. 3 ст. 226 УПК РФ, исключив словосочетание «с приложениями».

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что проведенные исследования и сформулированные предложения и рекомендации вносят вклад в развитие концепции уголовно-процессуальных функций адекватно современному уровню развития законодательства. Полученные диссертантом выводы могут использоваться в дальнейших научных исследованиях, посвященных не только совершенствованию уголовного преследования, но и углубленному исследованию ряда других концептуальных положений уголовного процесса, связанных, прежде всего, с уголовно-процессуальными гарантиями. Предложения по оптимизации действующих уголовно-процессуальных норм позволяют использовать их в процессе нормотворчества. Рекомендации, связанные с совершенствованием процессуального статуса и повышением эффективности деятельности субъектов уголовного преследования могут использоваться в практической деятельности правоприменителей, а также в учебном процессе при преподавании дисциплины «уголовный процесс», спецкурсов «предварительное расследование в ОВД», «дознание в ОВД» и других смежных дисциплин.

Апробация результатов исследования. Основные положения нашли свое отражение в четырех опубликованных статьях. Результаты исследования обсуждались на кафедрах уголовного процесса и криминалистики Ростовского юридического института МВД России, на научно-практических конференциях, проводимых на базе вузов, среди которых - «Третий всероссийский «круглый стол»: Криминалистика: актуальные вопросы теории и практики» (Ростов-на-Дону, 2004 г.), а также используются в учебном процессе Ростовского юридического института МВД России и в практической деятельности органов прокуратуры.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих в себя шесть параграфов, списка использованной литературы и приложений.

Заключение диссертации по теме «Уголовный процесс, криминалистика и судебная экспертиза; оперативно-розыскная деятельность», Донской, Дмитрий Дмитриевич

выводы и предложения, направленные на совершенствование функции уголовного преследования на этапе досудебного производства.

Нами была доказана оправданность закрепления в УПК РФ именно концепции трех основных процессуальных функций - уголовного преследования (обвинения), защиты и разрешения уголовного дела, ее соответствие современной общеправовой и уголовно-процессуальной парадигме.

При расследовании неочевидных тяжких преступлений, когда в уголовном деле нет прямых доказательств, появлению подозреваемого или обвиняемого предшествует очень трудная и ответственная уголовно-процессуальная и оперативно-розыскная деятельность соответствующих должностных лиц. Без всестороннего и объективного исследования обстоятельств уголовного дела раскрытие тяжких преступлений и изобличение виновных будет очень затруднительно, а в некоторых случаях даже невозможно.

Вместе с тем в теории уголовного процесса и в практической деятельности органов расследования имеют место неоднозначные представления об объеме функции уголовного преследования. В частности, вправе ли следователь, согласно закрепленной в законе концепции процессуальных функций, собирать и исследовать не только обвинительные, но и оправдательные доказательства, доказательства, смягчающие наказания и освобождающие от ответственности. Нами обоснован вывод, что одной из причин суждений о тенденциозности деятельности следователя и других представителей стороны обвинения явился отказ от требования всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, закрепленного в ст. 20 УПК РСФСР. Разработчики нового процессуального законодательства, преследуя цели создания нормативного акта, отвечающего современным представлениям о системе общечеловеческих ценностей, и нейтрализующего обвинительный уклон, видимо посчитали подобную норму, противоречащей принципу состязательности. Анализируя данную ситуацию мы пришли к выводу о том, что состязательность должна выступать не как самоцель, а служить способом достижения истины. Назначению уголовного судопроизводства в равной степени отвечают и уголовное преследование, и отказ от уголовного преследования (ч. 2 ст. 6 УПК).

Конституционный принцип презумпции невиновности, детально регламентированный в ст. 14 УПК РФ, закрепляет правило о том, что неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого. Выявление же достаточной совокупности оправдывающих доказательств влечет отказ от. уголовного преследования, осуществляемый на этапе предварительного расследования. Следовательно, правило о выявлении и доказывании обстоятельств, уличающих, оправдывающих, либо освобождающих от ответственности, смягчающих или отягчающих наказание, целесообразно не I только сохранить в норме, регулирующей предмет доказывания, но и реставрировать в качестве принципа уголовного судопроизводства.

В УПК РФ, как и в теории уголовного процесса, сосуществуют понятия «функция обвинения» и «функция уголовного преследования», в одних случаях они обозначают одну и ту же сферу деятельности, в других — находятся в определенном соотношении.

Мы выразили гипотезу о том, что причины подобной неоднозначности в терминологии заключаются в спорности вопроса о моменте начала уголовного преследования. Для ее разрешения мы обратились к дореволюционным научным и нормативным источникам, публикациям так называемого советского и постсоветского периодов, а также к нормам УПК РСФСР 1923 г., 1960 г. и УПК РФ 2001 г. и предпринимает попытку осуществить объективное и деидеологизированное исследование возникновения момента инициации уголовного преследования.

Поскольку согласно УПК РСФСР 1923 г. институт возбуждения уголовного дела и институт подозреваемого по сравнению с современным аналогичными институтами, были недостаточно разработаны, многие ученые, стоящие у истоков теории процессуальных функций, связывали начало уголовного преследования с появлением в деле обвиняемого. Очевидно, в данной связи впоследствии произошло смешение понятий «уголовное преследование» и «обвинение». Соискатель изучает семантику слова «преследование», обращаясь к ряду толковых словарей.

Все филологи-составители признают значение слова «преследовать» в так называемом буквальном смысле, то есть идти по следу, пуститься в погоню, стараться догнать. С позиций словообразования, приставка «пре-» указывает «на высокую степень качества или действия», близкое по' значению слову «очень», «весьма». Остальная часть слова - «следование», особенно корень «след», говорят сами за себя. Кроме того, допускается понимание слова «преследовать» в переносном смысле «не оставлять в покое, подвергать различного рода воздаянию», а также в значении «чего-то добиваться вообще». Представляется, что точка зрения М.С. Строговича и его последователей основана на втором значении данного слова, то есть «не оставлять в покое и подвергать заслуженному воздаянию».

Преследование в буквальном смысле этого слова означает «идти по следу», а ведь этим (в прямом смысле)'занимаются следователи и другие члены следственно-оперативной группы, прибывшие для осмотра места происшествия или производящие другие следственные действия на первоначальном этапе расследования. Если же постановление о привлечении в качестве обвиняемого уже вынесено, то, как правило, данное лицо уже во. многом изобличено, поэтому в этом случае можно говорить не о начале уголовного преследования, а о переходе его в качественно другую стадию.

Нами были приведены аргументы в пользу точки зрения о начале уголовного преследования непосредственно после возбуждения уголовного дела не только в отношении конкретного лица, а по факту совершенного преступления. В соответствии с УПК, уголовное преследование производится в целях изобличения определенного лица, совершившего преступление. Однако производство первоначальных (неотложных) следственных действий, направленных на обнаружение, фиксацию и изъятие доказательств, представляет собой, даже в условиях неизвестности лица, совершившего преступление, сбор информации, хотя бы косвенно характеризующей данное лицо, а некоторые следственные действия, в частности, обыски, могут прямо проводиться с целью поиска определенного лица. Данная информация, оформленная в соответствии с уголовно-процессуальным законом, является впоследствии доказательствами со стороны обвинения. Поэтому, автор считает, что элементы уголовного преследования в рамках процессуальной деятельности по установлению лица, виновного в совершении преступления, проводимой на этапе первоначальных следственных действий, все же имеются. Просто указанный этап является исходным для инициации уголовного преследования, когда лицо еще не попало в поле зрения «преследователей», но оно существует объективно (об этом свидетельствует хотя бы факт возбуждения уголовного дела). Безотлагательные и профессиональные действия органов расследования по фиксации следов преступления, выявлению и задержанию подозреваемого лица являются важным условием последующего-привлечения его в качестве обвиняемого и доказывания виновности следователем, поддержания обвинения прокурором в суде, то есть выполнения функции преследования в полном объеме.

Мы обосновали точку зрения о том, что моментом инициации функции уголовного преследования является юридический факт - постановление о возбуждении уголовного дела, который не зависит от того, возбуждено ли дело в отношении конкретного лица или по факту совершенного преступления.

Таким образом, уголовное преследование начинается после возбуждения уголовного дела и, по общему правилу, завершается вступлением приговора в законную силу.'Нами была представлена структура уголовного преследования. Построение такой структуры позволило со всей очевидностью соотнести понятия «уголовное преследование» и «обвинение» как общее и частное. В целях исключения двойственного понимания обвинения, и предотвращения впредь терминологической путаницы, мы сформулировали вывод, что и в теории уголовного процесса, и в законе данную функцию следует именовать уголовным преследованием, в связи с чем внести изменения в ст. 15 УПК РФ и во взаимосвязанные нормы.

Определив момент завершения уголовного преследования на этапе досудебного производства, в дальнейшем мы сочли возможным рассмотреть проблемные вопросы, когда завершение уголовного преследования на этапе досудебного производства обусловлено отказом от уголовного преследования. Нами была проанализирована проблема соотношения терминов «прекращение уголовного дела» и «прекращение уголовного преследования». Современный законодатель, дифференцированно сформулировав основания для прекращения уголовного дела и уголовного преследования, оставил открытым вопрос, почему ст. 25 УПК РФ озаглавлена «Прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон», а ст. 28 - «Прекращение уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием». Оба основания аналогичны по своей правовой природе: они в равной степени являются нереабилитирующими. Представляется, что необходимо унифицировать порядок окончания расследования в связи с примирением сторон (ст. 25 УПК РФ) и в связи с деятельным раскаянием (ст.-28 УПК РФ). Причем в случаях, предусмотренных статьей 28 УПК РФ, по общему правилу (то есть, если все подозреваемые или обвиняемые по делу проявили признаки деятельного раскаяния), должно прекращаться дело.

Привлечение к уголовному преследованию по заявлению коммерческой или иной организации представляет собой специфическую разновидность частно-публичного порядка уголовного преследования.

Проанализировав сходные и отличительные признаки привлечения к уголовной ответственности в соответствии со ст. 23 УПК РФ по отношению к осуществлению частно-публичного обвинения в порядке ч. 3 ст. 20 УПК РФ, мы пришли к выводу о том, что конструкция анализируемых норм нуждается в дальнейшем совершенстовании.

В частности, представляется неблагозвучным с позиций филологии название статьи 23 УПК РФ «Привлечение к уголовному преследованию по заявлению коммерческой или иной организации». Уголовное преследование есть процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления. Фактически же в статье 23 УПК говорится об условиях возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица по признакам преступлений, предусмотренных главой 23 УК РФ. На самом деле лицо не привлекается к уголовному преследованию, а, напротив, активизирует функцию защиты.

Мы полагаем, что во избежание впредь распространенных на практике юридических ошибок, положения статьи 23 УПК необходимо перенести в статью 20, путем введения новой части пятой. В этой же части необходимо внести уточнение, что на преступления, рассматриваемые в указанном порядке, не распространяются требования ч. 4 ст. 20 о возможности возбуждения уголовного дела прокурором, следователем или органом дознания при отсутствии волеизъявления руководителя указанной организации. Соответственно, ч. 5 ст. 20 считать частью 6, а саму ст. 23 УПК РФ — исключить. I

Мы полагаем, что необходимо приведение в соответствие указанных норм в части определения круга организаций, волеизъявление которых обязательно для начала уголовного преследования, поскольку подобная несогласованность является еще одним поводом для свертывания принципа диспозитивности. На наш взгляд, необходимо учитывать волеизъявление как коммерческой, так и иной организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, пострадавшей в результате неправомерных действий ее сотрудника. Поэтому мы вносим предложение о соответствующем изменении содержания примечания 2 к ст. 201 УК РФ.

Выражая солидарность с представителями науки, следствия, прокуратуры и адвокатуры о том, что современная редакция ч. 1 ст. 146 УПК РФ приводит к ряду негативных последствий, связанных с усложнением раскрытия преступлений по горячим следам, мы обратились к статистическим данным, согласно которым, доминирующим нарушением, допускаемым в стадии возбуждения уголовного дела, является не незаконное возбуждение дела, а, напротив, несвоевременное возбуждение, либо сокрытие преступления от регистрации.

Одной из причин введения данного положения явилось новое представление о прокуроре, прежде всего, как о руководителе функции обвинения, а не как о представителе функции надзора, согласно прежнему УПК. Буквально понятие слова «согласие», в отличие от уведомления, означает единомыслие. Вместе с тем, в условиях оперативности ситуации расследования на первоначальном этапе, мы считаем, что такое согласие вполне может быть и «молчаливым». В связи с чем поддерживаем позицию о целесообразности возвращения к десятилетиями апробированному порядку немедленного уведомления прокурора.

В главе 3 УПК РФ, регулирующей виды уголовного преследования, содержится положение о том, что прокурор, а также следователь или дознаватель с согласия прокурора вправе возбудить уголовное дело о любом преступлении, отнесенном к делам частного или частно-публичного обвинения, и при отсутствии заявления потерпевшего, если данное преступление совершено в отношении лица, находящегося в зависимом состоянии или по иным причинам не способного самостоятельно воспользоваться принадлежащими ему правами (ч. 4 ст. 20 УПК РФ).

В главе 20 УПК РФ, регулирующей возбуждение уголовного дела, имеется ст. 147, регламентирующая порядок возбуждения уголовного дела частно-публичного обвинения. Первая часть данной нормы содержит императив о том, что уголовные дела о преступлениях, указанных в ч. 3 ст. 20 УПК, возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего. Производство по таким делам ведется в общем порядке.

Ч. 2 закрепляет правило о том, что «прокурор вправе возбудить уголовное дело и при отсутствии заявления потерпевшего в случаях, если последний в силу беспомощного состояния или по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы».

В части 4 ст. 20 в числе субъектов, имеющих право на возбуждение уголовного дела, представлены прокурор, следователь и дознаватель. Тогда как ч. 2 ст. 147, регулируя ту же самую сферу правоотношений, называет лишь прокурора. Получается, что законодатель, расширив в ч. 4 ст. 20 перечень субъектов возбуждения уголовного дела, оставил ту же самую сферу правоприменения. Становится непонятно, так вправе или не вправе следователь или дознаватель с согласия прокурора возбудить уголовное дело частного или частно-публичного обвинения при отсутствии заявления пострадавшего (потерпевшего), или это является прерогативой прокурора.

Мы обосновали предложение о том, что целесообразно разрешить следователю или дознавателю с согласия прокурора возбуждать уголовные дела частного или частно-публичного обвинения при отсутствии заявления пострадавшего. Практика показывает, что следователи или дознаватели,' проверяя сообщение о преступлении, - все-таки более непосредственно оценивают обстоятельства деяния и другие события, имеющие отношения к делу. Принятие именно ими такого решения (пусть даже если это решение ожидает процедура получения согласия прокурора) будет способствовать большей оперативности расследования.

Поскольку отсутствует заявление пострадавшего (потерпевшего), то информация о признаках деяния поступает либо в виде заявления лица, не являющегося пострадавшим (например, очевидца изнасилования или оскорбления), либо в форме явки с повинной или сообщения, полученного из' других источников (медицинских учреждений, сотрудников правоохранительных органов, непосредственно обнаруживших признаки преступления). Само по себе отсутствие заявления потерпевшего (пострадавшего) в данном случае является основанием для отказа в возбуждении дела, предусмотренным в п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ. И зачастую, лишь выполняя надзорные полномочия и изучая очередной отказной материал, прокурор выявляет необходимость возбуждения уголовного дела частного или частно-публичного обвинения вопреки отсутствию заявления пострадавшего. В результате между совершением преступления и' возбуждением дела проходит длительный, временной интервал.

Нами была дана положительная оценка отказу от такого основания для возбуждения уголовного дела частного или частно-публичного обвинения, как «особое общественное значение», и сохранению лишь оснований, связанных с неспособностью пострадавшего самостоятельно осуществлять свои права на защиту. Вызывает одобрение и возможность прекращения дела частного или частно-публичного обвинения, возбужденного в порядке ст.ст. 20-21 УПК. Если предыдущая редакция аналогичной нормы (ч. 3 ст. 27 УПК РСФСР) в любом случае запрещала прекращение уголовного дела,' возбужденного прокурором, за примирением с потерпевшим, то теперь волеизъявление потерпевшего не носит характер императива, оно может только учитываться для принятия решения об отказе от дальнейшего уголовного преследования.

Резюмируя вышеизложенное, мы считаем, что ст. 147 дублирует положения ст. 20 УПК, в связи с чем может быть без особого ущерба исключена. Правило о получении согласия прокурора на возбуждение уголовного дела должно сохраниться лишь при решении вопроса о возбуждении уголовного дела частного или частно-публичного обвинения' при отсутствии заявления пострадавшего (потерпевшего) в силу специфических признаков данных деяний.

Проанализировав уголовно-процессуальные нормы и позиции ученых, связанные с расширением судебного контроля на досудебных стадиях и мы сформулировали вывод о том, что судебное решение должно сохраниться на I процессуальные действия, связанные с непосредственным ограничением свободы личности. К таковым нужно отнести заключение под стражу, продление срока заключения под стражей, помещение в медицинское учреждение и т.п. Что же касается получения судебного решения на осмотр жилища, обыск и выемку в жилище, личный обыск, то, обычно производство данных следственных действий связано с обнаружением, фиксацией и изъятием следов и другой доказательственной информации, способной к быстрой утрате, искажению или фальсификации. Видимо, законодатель,-желая сконструировать состязательный процесс, принципиально отличный от прежнего, несколько односторонне подошел к решению данного вопроса, передав суду полномочия на разрешение производства следственных действий, являющихся безотлагательными не только в исключительных случаях, а чаще всего. Поэтому автор полагает, что следует вернуться к проверенной десятилетиями практике осмотра, обыска и выемки, личного обыска по постановлению следователя, санкционированному в известных случаях прокурором. По этой причине нами критикуются предложения о дополнении перечня процессуальных действий, на которое требуется-судебное решение, за счет проверки показаний на месте и следственного эксперимента в жилище.

С данной проблемой взаимосвязана проблема соотношения понятий «осмотр места происшествия» и «осмотр жилища», в случаях, если местом происшествия является жилище. Несовпадения взглядов практических работников на понимание этих видов осмотра, нередко влекут случаи признания незаконным осмотра места происшествия в жилище. Автор обосновывает позицию о том, что независимо от того, где произошло событие, имеющие признаки преступления, требующие незамедлительной-проверки, осмотр данного объекта должен осуществляться по правилам t осмотра места происшествия, не требующего специального судебного решения. Причем, по необходимости - также и до возбуждения уголовного дела (ч. 2 ст. 176 УПК РФ).

Мы выразили одобрение введению нового основания для признания лица подозреваемым - возбуждение уголовного дела в отношении конкретного лица. В случаях же возбуждения уголовного дела по факту события и установления причастного лица в процессе расследования, если нет оснований для применения к нему меры пресечения и недостаточно доказательств для привлечения в качестве обвиняемого, целесообразно воплотить в законе высказываемое ранее предложение о вынесении постановления о привлечении лица в качестве подозреваемого.

Реализация данного давно отстаиваемого предложения позволяет исключить неизбежное противоречие законам логики, которые предполагают, что лицо вначале подозревается и поэтому задерживается, а не наоборот. Тем более, что далеко не каждое лицо, потенциально подозреваемое по делу, предварительно задерживается в смысле ст.ст. 91-92 УПК. Изучив следственную практику, мы констатировали, что в' подавляющем большинстве случаев следователи (дознаватели) вначале допрашивают лицо, одновременно выявляя наличие или отсутствие оснований для избрания меры пресечения, а также обстоятельств, учитываемых при избрании меры пресечения, затем принимают решение об избрании меры пресечения.

Порядок избрания заключения под стражу в качестве меры пресечения согласно действующему законодательству, несмотря на критические мнения ученых и практиков, в целом, оправдан.

Анализируя вопросы избрания подозреваемому меры пресечения, не' связанной с лишением свободы, нами подвергнуто критике массовое несоблюдение следователями 10-суточного срока для предъявления обвинения. Это влечет неопределенность процессуального статуса лица, в отношении которого была вынесена мера пресечения.

Положение ст. 75 УПК опосредованно обязывает следователя (дознавателя), в целях предотвращения признания недопустимым доказательством показаний подозреваемого, обвиняемого, данных в отсутствие защитника и неподтвержденных в суде, в каждом случае допроса подозреваемого или обвиняемого приглашать защитника, хотя бы дежурного. Не говоря о формальности такого присутствия защитника, а также массовом росте объема работы для защитников, соискатель полагает, что данная норма вынуждает следователя пренебрегать общими демократическими принципами, детерминирующими свободное определение своей линии поведения взрослым дееспособным человеком (например, юридически грамотным).

Первым итогом реализации функции уголовного преследования на этапе предварительного расследования является привлечение в качестве обвиняемого, формулируемое при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления.

Раскрывая содержание понятия «достаточность доказательств», мы согласились с суждением о том, что имеющиеся в распоряжении следователя доказательства признаются достаточными для привлечения лица к ответственности тогда, когда ими устанавливаются те факты, из которых складывается соответствующий состав преступления.

Представляется позитивной новеллой вручение обвиняемому и его защитнику копии постановления о привлечении в качестве обвиняемого. Это t дисциплинирует следователя и актуализирует деятельность функции защиты.

Анализируя право обвиняемого иметь свидания с защитником наедине и конфиденциально, в том числе до первого допроса обвиняемого, без. ограничения их числа и продолжительности, мы не выразили возражения по поводу реализации данного права до начала допроса обвиняемого. Однако формулировка «в том числе до первого допроса» в сочетании с неограниченностью числа и продолжительности такого свидания вызывает нарекания. Если защитник, увидев, что обвиняемый в ходе допроса начинает давать показания, изобличающие его, то, естественно, он потребует. конфиденциального свидания. Учитывая, что закон ограничивает максимальный период допроса взрослого до 8 часов (или до 4 часов непрерывно), а несовершеннолетнего - до 4 часов (или до двух часов непрерывно), то несколько таких «свиданий» без ограничения их продолжительности способны сорвать допрос. Поэтому необходимо сохранить право обвиняемого на консультацию с защитником до первого t допроса (и, вообще, до любого допроса). Что же касается заявлений и ходатайств о конфиденциальных свиданиях на этапе свободного рассказа, а также на этапе постановки вопросов и на др. этапах допроса, то удовлетворение такого ходатайства должно быть по усмотрению следователя.

Возможность проводить повторный допрос обвиняемого по этому же обвинению в законе сформулирована неоднозначно. В случае отказа обвиняемого от дачи показаний на первом допросе закон разрешает его проводить только по просьбе самого обвиняемого. Правда, если обвиняемый I не отказался от дачи показаний, а сообщил, например, ложные сведения, закон не запрещает проводить повторный допрос по инициативе следователя. Правило о просьбе обвиняемого на повторный допрос в случае заявленного ранее отказа от дачи показаний, не вполне согласуется с традиционными тактическими приемами допроса, связанными с выбором следователем тактически верного времени для получения показаний.

Закон разрешил защитнику, участвующему в любом следственном действии, давать подзащитному краткие консультации в присутствии следователя, задавать с разрешения следователя вопросы допрашиваемым I лицам (ч. 2 ст. 53 УПК РФ). Правило о получении разрешения следователя представляется оправданным, поскольку следователь способен сам оценивать целесообразность прерывания стадий установления психологического контакта или свободного рассказа обвиняемого вопросами защитника. Автор считает, что запрет задавать наводящие вопросы должен быть сформулирован не только для следователя, но и для защитника, т.к. личная заинтересованность защитника в исходе дела нередко превышает служебную заинтересованность следователя. Это позволит снизить односторонность в регламентации принципа состязательности. Поэтому ч. 2 ст. 53 необходимо дополнить предложением «Задавать наводящие вопросы не допускается», перед фразой «Следователь может отвести вопросы защитника .».

П. 13 ч. 4 ст. 47 УПК предоставляет обвиняемому право снимать за свой счет копии с материалов уголовного дела, в том числе с помощью технических средств. Положительно оценивая дополнение правового статуса обвиняемого данным правом, мы вместе с тем отмечаем, что закон непосредственно в данном пункте не указал момента, с которого это право приобретается. Предыдущий пункт статьи 47 предоставляет обвиняемому право «знакомиться по окончании предварительного расследования со всеми материалами уголовного дела и выписывать из уголовного дела любые сведения и в любом объеме». Поскольку п.п. 12 и 13 равнозначны, то нельзя утверждать, что п. 13 является логическим продолжением пункта 12 по сфере правового регулирования.

П. 7 ст. 53 предоставляет защитнику право «знакомиться по окончании предварительного расследования со всеми материалами уголовного дела, выписывать из уголовного дела любые сведения в любом объеме, снимать за свой счет копии с материалов уголовного дела, в том числе с помощью технических средств». Как видно, здесь момент копирования материалов дела определен однозначно.

Статья 217, регламентирующая порядок ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела, также наделяет обвиняемого и его защитника правом снимать копии с документов с помощью технических средств, однако несколько детализирует условия такого права. В частности, согласно ч. 2 ст. 217, «в процессе ознакомления с материалами уголовного дела, состоящего из нескольких томов, обвиняемый и его защитник вправе повторно обращаться к любому из томов уголовного дела, а также выписывать любые сведения и в любом объеме, снимать копии с документов, в том числе с помощью технических средств». Сопоставление норм, расположенных в п. 13 ч. 4 ст. 47 и ч. 2 ст. 217 позволяет прийти к выводам о возможности неоднозначного толкования данных норм. Норма, указанная в ч. 4 ст. 47, является одним из проявлений правового статуса обвиняемого, то есть носит более общий (и универсальный) характер. Норма, содержащаяся в ч. 2 ст. 217 - более детализирующий.

Следовательно, не исключено и следующее понимание указанных норм. Обвиняемый в процессе предварительного расследования может снимать копии за свой счет с любых материалов уголовного дела (в том' числе, с протоколов следственных действий, проводимых с участием других лиц). А при ознакомлении с материалами уголовного дела обвиняемый может иметь аналогичное право лишь в случае, если дело состоит из нескольких томов.

Следует воздержаться от предоставления обвиняемому права снимать копии с материалов дела до завершения предварительного расследования, за t исключением вручения ему копий документов, прямо предусмотренных законом. Уголовное преследование на стадии предварительного расследования сопровождается активным собиранием доказательств, которые по тактическим мотивам до поры до времени не должны быть знакомы обвиняемому. Поэтому п. 13 ч. 4 ст. 47 следует объединить с п. 12 ст. 47, присоединив его к п. 12. Предлагаемая норма должна выглядеть следующим образом: «12) знакомиться по окончании предварительного расследования со всеми материалами уголовного дела, выписывать из уголовного дела любые сведения и в любом объеме, а также снимать за свой счет копии с материалов I уголовного дела, в том числе с помощью технических средств».

В этом случае ч. 2 ст. 217 может быть сформулирована следующим образом: «2. В процессе ознакомления с материалами уголовного дела, состоящего из нескольких томов, обвиняемый и его защитник вправе повторно обращаться к любому из томов уголовного дела. Копии документов и выписки из уголовного дела. (далее по тексту)».

Рассматривая нормы, регулирующие порядок ознакомления с материалами дела потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика, их представителей, а также обвиняемого и его защитника. И в целом положительно оценивая установленный порядок, мы отметили, что, видимо, по недоразумению, законодатель, «забыл» в п. 12 ч. 4 ст. 44 предоставить гражданскому истцу право снятия копий с помощью технических средств. С одной стороны законодатель, регулируя порядок ознакомления заинтересованных лиц с материалами уголовного дела, «отослал» к нормам, устанавливающим такой порядок для обвиняемого и его защитника. Однако, поскольку для всёх остальных субъектов (то есть потерпевшего и гражданского ответчика) он предусмотрел специально возможность снятия копий с помощью технических средств, а для гражданского истца - не предусмотрел, это может явиться поводом для разногласий, особенно, между представителями различных процессуальных функций. Во избежание такого недоразумения, полагаем, что п. 12 ч. 4 ст.45 следует дополнить анализируемым правом.

Осуществив анализ объема прав, разъясняемых участникам процесса после их ознакомления с материалами дела, мы перешли к проблемам, связанным с составлением обвинительного заключения.

Исследуя дискуссионный в теории и на практике вопрос о содержании п.п. 5 - 6 ч. 1 ст. 220 УПК РФ, в частности, достаточно ли лишь назвать доказательства, подтверждающие обвинение или на которые ссылается сторона защиты, либо нужно кратко охарактеризовать сущность каждого доказательства, мы, анализируя полярные взгляды ученых и практических работников, пришли к выводу о правильности второю варианта.

Завершая анализ особенностей уголовного преследования на этапе окончания предварительного следствия, мы представили вывод, что название главы 30 «Направление уголовного дела с обвинительным заключением прокурору» не вполне соответствует ее содержанию. В главе говорится о принятии решения об окончании предварительного следствия с обвинительным заключением, об ознакомлении заинтересованных лиц с материалами уголовного дела, о разрешении возникших ходатайств, и лишь затем - о составлении обвинительного заключения. Причем лишь в последней части статьи 220 упоминается о направлении дела прокурору. Поэтому более удачно данная глаЬа называлась бы «Окончание предварительного следствия и направление уголовного дела с обвинительным заключением прокурору».

Изучив особенности окончания дознания, мы дали положительную оценку новелле о предоставлении потерпевшему возможности ознакомления с материалами дознания. Однако в отличие от норм, регулирующих аналогичные правоотношения, возникающие при окончании следствия, структура норм, регламентирующих ознакомление с материалами уголовного дела при окончании дознания, позволяет предположить, что вначале нужно ознакомить с делом обвиняемого и его'защитника (ч. 2 ст. 225), а затем потерпевшего и его представителя (ч. 3 ст. 225 УПК РФ). Безусловно, такая позиция является неправильной. По неизвестным причинам в частях 2-3 ст. 225 УПК РФ, из субъектов, имеющих право на ознакомление с материалами дела, расследованного в форме дознания, исключен гражданский истец и гражданский ответчик. Поэтому обусловленное их процессуальным статусом (ст.ст. 44, 54) право не согласуется с нормами, специально регламентирующими ознакомление с материалами дела. Перечень субъектов, имеющих право на ознакомление с материалами дознания, указанный в ч.ч. 2 и 3 ст. 225, соответственно должен быть 'дополнен гражданским ответчиком и гражданским истцом.

Части 2 - 3 ст. 225 УПК РФ, в отличие от ст. 217, не детализирует порядок ознакомления с делом заинтересованных сторон. Однако утверждения о том, что по делу, расследованному в форме дознания, не допускается выписывание необходимых сведений и снятие копий с материалов дела с помощью технических средств, не согласуются со статьями 42, 47 регулирующими процессуальный статус потерпевшего и обвиняемого, и предоставляющими им такое право независимо от формы расследования.

Статья 225 не дает ответа на вопрос о том, как поступить, если обвиняемый и (или) его защитник отказываются от ознакомления с материалами дела. Ч. 5 ст. 215 частично регулирует аналогичную ситуацию применительно к делам, расследованным в форме предварительного следствия для обвиняемого, не содержащегося под стражей, который не является для ознакомления с материалами уголовного дела без уважительных причин либо иным образом уклоняется от ознакомления. Если же обвиняемый содержится под стражей, либо добросовестно является по вызовам следователя, однако не желает знакомиться с материалами дела, закон ничего не говорит на этот счет. С одной стороны, ознакомление с материалами уголовного дела - есть право, а не обязанность обвиняемого (п. 12 ч. 4 ст. 47 УПК РФ). С другой стороны возможность отказа обвиняемого от ознакомления с материалами дела прямо не предусмотрена.

Мы полагаем, что законодательное урегулирование потенциальной конфликтной ситуации возможно в двух вариантах:

1) необходимо предусмотреть обязанность, а не право обвиняемого и его защитника на ознакомление с материалами дела; 2) должны быть урегулированы действия следователя (дознавателя) в случае заявленного отказа обвиняемого и (или) его защитника от ознакомления с материалами дела независимо от того, находится ли обвиняемый под стражей.

Анализ норм, регулирующих правомочия прокурора по поступившему делу позволил получить следующие выводы. Отсутствие в современном законе нормы, аналогичной ст. 213 УПК РСФСР 1960 г., устанавливающей перечень вопросов, подлежащих разрешению прокурором, фактически не освобождает прокурора от изучения не Только обвинительного заключения (обвинительного акта), но и материалов дела.

Рассматривая проблему вручения обвиняемому копии обвинительного заключения (обвинительного акта) и приложении к нему (включающих данные о лицах, подлежащих вызову в суд и их месте жительства), мы констатировали, что нет необходимости сообщать обвиняемому о месте t жительстве или месте нахождения этих лиц, особенно потерпевших и свидетелей со стороны обвинения, даже если в период предварительного следствия не принимались специальные меры безопасности. Буквально ч. 2 ст. 222 и ч. 3 ст. 226 требуют вручения обвиняемому обвинительного заключения (обвинительного акта) со всеми приложениями. На практике данная проблема решается неоднозначно. В целях единообразия толкования данной нормы необходимо внести соответствующее изменение в чч. 2-3 ст. 222 и ч. 3 ст. 226 УПК РФ.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование позволило сформулировать следующие t

Список литературы диссертационного исследования кандидат юридических наук Донской, Дмитрий Дмитриевич, 2005 год

1. Нормативная литература

2. Конституция Российской Федерации. М.: ООО «Издательство ACT», 2004. 63 с.

3. Конституция Российской Федерации. Комментарий /под общей ред. Б.Н. Топорнина, Ю.М. Батурина, Р.Г. Орехова. М., 1994. - 624 с.

4. Уголовный кодекс Российской Федерации. М., 2005. 188 с.

5. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Расширенный уголовно-правовой анализ /Под общ. Ред. В.В. Мозякова -М, 2003.-878 С.

6. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. М., 2005. -' 704 с.

7. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. Новая редакция /Под ред. Н.А. Петухова, Г.И. Загорского. М., 2002. -780 с.

8. Комментарий к Уголовно-процессуальному Кодексу РФ /Под общ. редакцией В.В. Мозякова. М.: «Издательство «Экзамен XXI», 2002. -864 с.

9. Рыжаков А.П. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. М.: Издательство НОРМА, 2002. 1024 с.

10. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации. М., 2004.

11. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации. М., 2004.

12. Федеральный Закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации от 12.06.2002 г. № 67-ФЗ // В редакции Федерального закона от 11.12.2004 г. № 159/ФЗ.

13. Федеральный Закон от 17.01.1992 г. № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» (ред. от 22.08.2004 г.).

14. Федеральный закон от 12.08.1995 (ред. от 22.08. 2004) «Об оперативно-розыскной деятельности» № 144 ФЗ

15. Закон РФ от 18.04. 1991 № 1026-1 «О милиции» (с изменениями и дополнениями)

16. Приказ МВД РФ от 20.06.1996 № 334 (ред. от 18.01.1999) «Об утверждении Инструкции по организации взаимодействия подразделений и служб органов внутренних дел в расследовании и раскрытии преступлений.

17. Приказ Генеральной прокуратуры РФ от 5.07.2002 г. № 39 «Об организации прокурорского надзора за законностью уголовного преследования в стадии досудебного производства».

18. Приказ Генеральной прокуратуры РФ от 18.06.1997 № 31 (с изм. от 05.07.2002) «Об организации прокурорского надзора за предварительным следствием и дознанием.

19. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 марта 2004 г. «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса РФ» // Российская газета от 25 марта 2004 г. № 60.-е. 11;

20. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10. февраля 2000 № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе»

21. Часть 1. Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и РФ. /Сост. С.А. Подзоров. М., 2002. 22.Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1997 № 2. с. 9 -11.

22. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 111. М.: государственное издательство иностранных и национальных словарей. 1955.-с. 395.

23. Краткий психологический словарь /ред. сост. JI.A. Карпенко; под общ. ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского. Ростов-на-Дону, 1998.--с. 434.

24. Краткий толковый словарь русского языка / Под ред. В.В. Розановой. Изд. 2-е. М.: «Русский язык», 1979. с. 137.

25. Ожегов С.И. Словарь русского языка: Около 57 000 слов / Под ред. д. филол. наук, проф. Н.Ю. Шведовой. 16 изд., испр. — М.: Русский язык, 1984.-с. 505. ЗО.Розенталь Д.Э. Справочник по правописанию и литературной правке. М.: Рольф, 1996.-362 с.t

26. Советский энциклопедический словарь. М.: «Советская энциклопедия», 1980.-е. 1449.

27. Философский энциклопедический словарь М: ИНФРА-М., 1998. - с. 498.

28. Юридическая энциклопедия /Отв. ред. Б.Н. Топорнин. М.: Юристъ, 2001.-е. 1176.

29. Учебные, учебно-методические, научно-практические пособия,монографии t

30. Александров А.С., Поляков М.П. Уголовное преследование // Уголовный процесс: Сборник учебных пособпй. Вып. I. М.: ИМЦ ГУК МВД России. 2002.

31. Алексеев Н.С., Бастрыкин, А.И., Даев В. Г. и др. Советский уголовный процесс / Под ред. Н.С. Алексеева, В.З.Лукашевича. Л., Изд-во ЛГУ. 1989.

32. Баев О.Я. Криминалистическая тактика и уголовно-процессуальный закон. Воронеж. 1977.

33. Белкин Р.С. Криминалистическая энциклопедия. М., 2000. 334 с.

34. Белозеров Ю.Н., Рябоконь В.В. Законность и обоснованность возбуждения уголовных дел органами внутренних дел. М., 1988;

35. Головин А.Ю. Криминалистическая систематика. М., 2002. 426 с.

36. Гриненко А.В. Окончание предварительного следствия с обвинительным заключением и дознания с обвинительным актом // Уголовный процесс: Сборник учебных пособий. Особенная часть. Вып. 2. М.: ИМЦ ГУК МВД России, 2002. с. 307 - 333.

37. Гуляев А.П. Следователь в уголовном процессе. М., 1981.t

38. Джатиев B.C. Инициативный проект федерального конституционного закона «О прокуратуре Российской Федерации» и краткие пояснения к нему. Владикавказ, 2001.

39. Жогин Н.В., Фаткуллин Ф.Н. Предварительное следствие в советском уголовном процесса. М., 1965. 368 с.44.3инатуллин 3.3. Уголовно-процессуальное доказывание. Ижевск. 1993. 180 с.

40. Клепицкий И.А., Резанов В.И. Получение взятки в уголовном праве России. Комментарий законодательства. М, 2001.

41. Криминалистика: Учебник /Под ред. А.Г. Филиппова. 3-е изд.,. перераб. и доп. - М., 2004. - 750 с.

42. Крысин Л.П., Статкус В.Ф. Обвинительное заключение: язык и стиль. М., 2002.

43. Курс советского уголовного процесса. Общая часть /Под ред. А.Д. Бойкова и И.И. Карпеца. М., Юрид. лит. 1989. 640 с.

44. Лавров В.П., Сидоров В.Е. Расследование преступлений по горячим следам. М., 1989. 57 с.

45. Ларин A.M. Расследование по уголовному делу: процессуальные функции. М.: Юрид. лит., 1986; 160 с.

46. Лобанов А.П. Функции уголовного преследования и защиты в уголовном судопроизводстве. Тверь, 1996. 242 с.

47. Лукашевич В.З. Установление уголовной ответственности в советском уголовном процессе. Л., 1985.

48. Луценко О.А. Проведение обыска и выемки. Процессуальный порядок, тактика и доказательственное значение. Ростов-на-Дону, 2005. 63 с.

49. Ляхов Ю.А. Новая уголовно-процессуальная политика. Ростов-на-Дону. РГУ. 1992.-96 с.

50. Мальцев В.В. Проблема уголовно-правовой оценки общественно-опасных последствий. Изд. Саратовского университета. 1989. 192 с.

51. Михайленко А.Р. Возбуждение уголовного дела в советском уголовном процессе. Саратов: Изд-во Саратов, ун-та, 1975. 151 с.

52. Мотовиловкер Я.О. Основные уголовно-процессуальные функции. Ярославль, 1976;

53. Мотовиловкер Я.О. О принципах объективной истины, презумпции невиновности и состязательности процесса. Ярославль. 1978.-96 с.

54. Павлов С. Проблеми на основните функции в социалистически наказателен процесс. София. 1960.

55. Павлов Н.Е. Уголовно-процессуальное законодательство и уголовный закон (проблемы соотношения и применения). М., 1999. -224 с.

56. Познанский В.А., Цыпкин A.JI. Советский уголовный процесс. Часть общая. Саратов. 1968.

57. Прокурорский надзор: Учебник /Винокуров Ю.Е. и др.; под общ. ред. Ю.Е. Винокурова. М., 2004.-461 с.

58. Прокурорский надзор: Учебник для вузов / под ред. проф. О.А. Галустьяна. М., 2004. 400 с.

59. Рахунов Р.Д. Участники советского уголовного процесса. М., 1961. — 277 с.

60. Рыжаков А.П. Уголовный процесс: Учебник для вузов. 2-е изд., изм. и доп.-М., 2003.- 662 с.

61. Савицкий В.М. Очерк теории прокурорского надзора в уголовном судопроизводстве. М., 1975. 384 с.

62. Савицкий В.М. Ларин A.M. Уголовный процесс: словарь-справочник. М., 1999.-с. 166.

63. Салтевский М.В. Основы методики расследования легализации денежных средств, нажитых незаконно. Харьков, 2002. 19 с.

64. Советский уголовный процесс. Учебник для вузов /Под ред. проф. С.В. Бородина. М. 1982.-278 с.

65. Соловьев А.Б. Следственные действия на первоначальном этапе расследования преступлений. М., 1995

66. Соловьев А.Б., Токарева М.Е., Халиулин А.Г. Прокурорский надзор за исполнением законов при расследовании преступлений. М.: Юрлитинформ, 2000. 176 с.

67. Строгович М.С. Уголовное преследование в советском уголовном процессе. М., 1951;

68. Строгович М.С. Природа советского уголовного процесса и принцип состязательности. М., 1939;

69. Строгович М.С. Уголовный процесс. М., 1946.

70. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М., 1958.

71. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. М., 1968. — 470 с.

72. Тихонов Б.Т. Судебный контроль и прокурорский надзор за органами дознания и предварительного следствия // Уголовный процесс: Сборник учебных пособий. Особенная часть. Вып. 2. М., 2002. с. 334 -373.

73. Уголовный процесс: Учебник /Под ред. С.Л. Колосовича, Е.А. Зайцевой, Волгоград, 2002 573 с.

74. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. II. СПб., 1996 — 606 с.

75. Химичева Г.П. Досудебное производство по уголовным делам: концепция совершенствования. М. 2003. 350 с.

76. Чельцов М.А. Советский уголовный процесс. М., 1951.

77. Чельцов М.А. Советский уголовный процесс: Учеб.: Всесоюз. Юрид. заоч. ин-т. М., 1962. 503 с.

78. Шейфер С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма. М., 2001 -208 с.

79. Шестакова С.Д. Состязательность уголовного процесса. СПб., 2001. — 220 с.

80. Элькинд П.С. Уголовный процесс. М., 1972.

81. Элькинд П.С. Сущность советского уголовно-процессуального права. — Л., 1963;

82. Элькинд П.С. Цели и средства их достижения и советском уголовно-процессуальном праве. JL, ЛГУ, 1976; 144 с.1. Статьи п тезисы

83. Абдумаджидов Г. Типичные следственные ситуации на первоначальном этапе расследования // Проблемы первоначального этапа расследования: Сб. науч.тр. Ташкент, 1986. - с. 7 - 13;

84. Алексеев С.Н. Функции прокурора по новому УПК РФ // Государство и право. 2002, № 5.-е. 7.

85. Антошина А. Обеспечение безопасности участников уголовного процесса: становление правового института // Российская юстиция.2002. №8.-с. 34-35

86. Асанов В.О. Содержание уголовного преследования // Уголовное право. 2000. № 4. с. 3 - 5;

87. Баев О.Я. Цели уголовного судопроизводства и процессуальная функция следователя // Актуальные проблемы укрепления социалистической законности и правопорядка. Куйбышев, 1982.

88. Баев О.Я. Прокурор в структуре уголовного преследования на досудебных стадиях уголовного процесса // Электронно-справочная система «Консультант-плюс».

89. Балакшин В. Истина в уголовном процессе // Российская юстиция. 1998. №2.-с. 19.

90. Бирюков Ю. Новое уголовно-процессуальное законодательство и практика прокурорского надзора // Российская юстиция. 2003. № 6. — е.-45.

91. Бойков А. Новый УПК России и проблемы борьбы с преступностью // Уголовное право. 2002. № 3. с. 65.

92. Брусницын JI. Обеспечение безопасности участников процесса: возможности и перспективы развития УПК // Российская юстиция.2003. №5.-с. 48-51.

93. Будников В. Юридическая сила доказательств в уголовном судопроизводстве // Российская юстиция. 2003. № 10.-е. 46.

94. Быков В.М. Подозреваемый' как участник уголовного судопроизводства со стороны защиты // Российская юстиция. 2003. № З.-с. 43-44.

95. Быков В., Макаров Н. О регламентации следственных действий // Российская юстиция. 1998. № 2. с. 22- 23;

96. Вицин С. Институт возбуждения дела в уголовном судопроизводстве // Российская юстиция. 2003. № 6. с. 56;

97. Володина J1.B. Цели и задачи уголовного процесса // Государство и право. 1994.-с. 126- 132.

98. Воронова Н. Что понимать под «неприкосновенностью частной жизни» // Российская юстиция. 2000. № 3. с. 9 - 10.

99. Гаврилов Б. Новеллы уголовного процесса на фоне криминальной статистики // Российская юстиция. 2003. № 10. с. 9 - 13.

100. Герасимов И.Ф. Некоторые проблемы криминалистической тактики // Ленинский принцип неотвратимости наказания и задачи советской криминалистики. Материалы научной конференции. Свердловск, 1972. с. 29.

101. Горобец В. Законность, обоснованность и справедливость приговора в условиях состязательности процесса // Российская юстиция. 2003. № 8. с. 38.

102. Гриненко А.В. Источники уголовно-процессуальных принципов // Журнал российского права. 2001. № 5. с. 21 - 27.

103. Грузд Б., Сайкин JI. При решении вопроса об аресте должно быть-гарантировано «равенство возможностей» // Российская юстиция. 2003. № 6. с. 59;

104. Давлетов А. Проблема состязательности решена в УПК РФ неудачно //Российская юстиция. 2003. № 5. с. 18

105. Даев В.Г. Обвинение в советском уголовном процессе // Правоведение. 1970. № 1 с. 78;

106. Демидов В. Некоторые вопросы применения особого порядка судебного разбирательства // Российская юстиция. 2003. № 4. с. 25 — 27

107. Деришев Ю. Стадия возбуждения уголовного дела реликт «социалистической законности» // Российская юстиция. 2003. № 8. - с. 34-36.

108. Жуковский В. Связан ли судья доводами обвинения при решении-вопроса об аресте? // Российская юстиция. 2003. № 4. с. 43.

109. Егорова Н. Коллизия материальных и процессуальных норм в «служебных» преступлениях // Российская юстиция. 1999. № 10.

110. Золотых В., Цыганенко С. Новая практика применения особого порядка судебного разбирательства // Российская юстиция. 2003. № 5. — с. 46 47

111. Задерако В.Г. Цели и средства их достижения в новом уголовно-процессуальном законе России // Опыт и проблемы применения нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.I

112. Материалы всероссийского «круглого стола». Ростов-на-Дону, 2003 -с.39 52.

113. Иванова И. Они работают «на земле» // Милиция. 2005. № 4. с. 9;

114. Кальницкий В. Обоснованность производства следственных действий как предмет судебной оценки // Российская юстиция. 2003. № 2.-с. 27.

115. Карякин Е. Допустимость доказательств, собранных защитником, и осуществление функции защиты в уголовном судопроизводстве //■I

116. Российская юстиция. 2003. № 6. с. 57 — 58. j

117. Кузнецов Н., Дадонов С. Право защитника собирать доказательства: сущность и пределы // Российская юстиция. 2002. № 8. -с. 32.

118. Коврига З.Ф. Процессуальные проблемы уголовного преследования и защиты // Правовая конфликтология. Воронеж, 2000. — с. 52.

119. Комлев Б. Кто может возбуждать уголовное дело и проводить следственные действия // Уголовное право. 1998. № 2;

120. Лисицин Р. Что делать следователю, если защитник не явился на допрос // Российская юстиция. 2000. № 6. с. 40 - 42.

121. Лопаткин Д. Недопустимые доказательства // Законность. 2002. № 9.

122. Лукашевич В.З., Чичканов А.Б. Принцип состязательности и равноправия сторон в новом УПК РФ // Правоведение. 2002. № 2 с. 102- 109;

123. Ляхов Ю.А. Применение нового законодательства о возбуждении уголовного дела // Опыт и проблемы применения нового уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Материалы всероссийского «круглого стола». Ростов-на-Дону, 2003.- с. 289 292.

124. Махов В. Законодательство о возбуждении уголовного дела // Законность. 1997. № 1;

125. Михайлов В.А. Проблема конституционности УПК Российской Федерации // Известия Тульского государственного университета. Серия: Современные проблемы законодательства России, юридических наук и правоохранительной деятельности. Выпуск 9. Тула, 2003.

126. Нажимов В.П. Об уголовно-процессуальных функциях // Правоведение. 1973. № 5. с. 73 - 82;

127. Нажимов В.П. Психологические основы учения об уголовно-процессуальных функциях // Правоведение. 1983. № 5. с. 52 - 58;

128. Орлова О.В. Функции права // Юридическая энциклопедия / Отв.-ред. Б.Н. Топорнин. М.: Юристъ, 2001.-е. 1176 1777.

129. Паничева А. Государственное обвинение: Новые требования // Уголовное право. 1997. № 4 с- 19.203133. Петрухин И. Роль признания обвиняемого в уголовном процессе // Российская юстиция. 2003. № 2. с. 26.

130. Пиюк А. «Истина» или «доказанная достоверность» ? // Российская юстиция. 1999. № 5. с. 43.

131. Питулько К.В. Вопросы совершенствования правовой регламентации судебной проверки законности и обоснованности ареста в уголовном судопроизводстве Российской Федерации // Известия ВУЗов. Серия: Правоведение. 2000. № 6. с. 195

132. Подольный Н. Признание подозреваемым по постановлению следователя // Российская юстиция. 2000. Л1> 3. с. 42

133. Руднев В.И. Кому принимать решение об аресте? // Журнал российского права. 2002. № 7. с. 78-79;

134. Рыжаков А.П. Виды уголовного преследования // Юридический мир. 2002. № 12.-е. 47-54;

135. Рыжаков А.П. Поводы и фактические основания для начала уголовного процесса и возбуждения уголовного дела публичного и частно-публичного обвинения // Электронно-справочная система «Консультант-Плюс»;

136. Седова Т.А. Новый УПК и задачи криминалистики как науки о приемах собирания допустимых доказательств // Актуальные проблемы криминалистики на современном этане. Материалы всероссийской научно-практической конференции. Краснодар, 2002. с. 11.

137. Синельщиков Ю. Полномочия прокурора в досудебном производстве по новому УПК // Законность. 2002. № 3. — с.7

138. Смагоринский П.Б. Некоторые вопросы первоначального этапа расследования хищений, совершенных с использованием пластиковых карт // Современные проблемы расследования и профилактики преступлений. Волгоград, 2001. с.с. 88 - 92

139. Смирнов В.П. Разделение основных функций и равноправие сторон принципы уголовного процесса // Правоведение. 1999. № 3. — с. 172.

140. Соловьев А.Б. Функции уголовного преследования в досудебных стадиях процесса // Прокуратура и правосудие в условиях судебно-' правовой реформы. М., 1997. с. 144;

141. Сопим В. Вправе ли помощник прокурора поддерживать государственное обвинение? // Российская юстиция. 2003. № 10. — с. 33.

142. Статкус В. Решений много проблемы остаются // Милиция. 2005. №4.-с. 36

143. Тушев А. Роль прокурора в реализации принципа состязательности в уголовном процессе // Российская юстиция. 2003.№ 4. с. 33 - 35.

144. Филиппов А.Г. Этапы расследования преступлений как категория-криминалистической методики // 'Проблемы первоначального этапа расследования: Сб. науч.тр. Ташкент, 1986.-е. 14-23;

145. Центров Е. Наводящий вопрос и пределы использования информации на допросе // Российская юстиция. 2003. № 5. с. 43 - 45;

146. Центров Е. Наводящий вопрос и оглашение показаний на допросе // Российская юстиция. 2003. № 4. с. 28 - 30.

147. Четвериин В.А. Функции государства // Юридическая энциклопедия /Отв. ред. Б.Н. Топорпин. М.: Юрпегь, 2001. с. 1176.

148. Шефтер Э. Так в чью же пользу новый УПК // Милиция. 2002. №' 10.-е. 43.

149. Якуб М.Л. О понятии процессуальной функции в советском уголовном судопроизводстве // Правоведение. 1973. № 5. с. 76.

150. Диссертации и авторефераты диссертаций

151. Абесалашвили М.З. Подозреваемый как участник уголовного процесса. Диссертация . к.ю.н. Майкоп. 2005.

152. Абесалашвили М.З. Подозреваемый как участник уголовного процесса. Автореферат . к.ю.н. Ростов-на-Дону. 2005. —25 с.

153. Анферова О. А. Проблемы прекращения уголовного дела (преследования) с применением к несовершеннолетним принудительных мер воспитательного воздействия. Автореферат . к.ю.н. Волгоград, 2003. 22 с.

154. Астафьев Д.В. Особенности первоначального этапа расследования мошенничества в сфере купли-продажи недвижимости. Диссертация . к.ю.н. Волгоград, 2004.

155. Барсукова Т.В. Неотложные следственные действия и ошибки при их производстве. Автореферат. . к.ю.н. Воронеж, 2003.-24 с.

156. Бессарабов В.Г. Прокуратура в системе государственного контроля Российской Федерации. Автореферат . д.ю.н. Москва. 2001. -46 с.

157. Бондарева Г.В. Особенности первоначального этапа расследования коммерческого подкупа. Диссертация . к.ю.н. Ростов-на-Дону, 2004.- 202 с.

158. Быховский И.Е. Процессуальные и тактические вопросы системы следственных действий. Автореферат . д.ю.н. М., 1976.

159. Васильев Н.В. Прекращение уголовных дел по нереабилитирующим основаниям на стадии предварительного расследования. Дис. . к.ю.н. М., 2002. 183 с.

160. Гулиева Н.И. Проблемы реализации принципа дискреционного уголовного преследования в Российском и зарубежном уголовном судопроизводстве. Автореферат . к.ю.н. Ростов-на-Дону, 2004. -26 с.

161. Даровских С.М. Принцип состязательности в уголовном процессе России и механизм его реализации. Автореферат . к.ю.н. Челябинск, 2001.-21 с.

162. Досаева Г.С. Уголовно-правовое регулирование примирения с потерпевшим как основание освобождения от уголовной ответственности. Автореферат . к.ю.и. Ростов-па-Дону, 2004; 26 с.

163. Кабельков С.Н. Прекращение уголовного дела в стадии предварительного расследования по персабнлитирующим основаниям,-не исключающим производство .по делу. Автореферат . к.ю.н. Волгоград, 2001.- 19 с.

164. Коновалов B.C. Уголовная ответственность за причинение легкого вреда здоровью. Диссертация . к.ю.н. Ростов-на-Дону. 2002.— 185 с.

165. Левченко О.В.Система средств познавательной деятельности в доказывании по уголовным делам и ее совершенствование. Автореферат . д.ю.н. Краснодар. 2004. 55 с.

166. Лунгу В.И. Первоначальный этап расследования преступлений (процессуальный и организационный аспекты). Диссертация . к.ю.н. Киев. 1991;

167. Лунгу В.И. Первоначальный этап расследования преступлений (процессуальный и организационный аспекты). Автореферат . к.ю.н. Киев. 1991,-с. 17.

168. Луковников Г.Д. Органы дознания в системе досудебного производства по уголовным делам. Автореферат . к.ю.н. М., 1999. с. 25

169. Магомедов А.Ю. Прекращение уголовного дела в связи с' деятельным раскаянием в стадии, предварительного расследования. Автореферат . к.ю.н. М., 1999. 24 с.

170. Максимов П.В. Концепция возбуждения уголовного преследования по российскому уголовно-процессуальному законодательству XI XX вв. (псторпко-правовое исследование). Автореферат . к.ю.н. Ростов-на-Дону. 2005. - 26 с.

171. Никитина JI.B. Прекращение дела в стадии предварительного расследования с освобождением лица от уголовной ответственности. Автореферат . к.ю.н. Саратов, 1981. 15 с.

172. Пилявец С.В. Современные проблемы проведения проверки показаний на месте: уголовно-процессуальные и криминалистические аспекты. Автореферат . к.ю.н. Калининград. 2004.

173. Поддубная О.А. Расследование преступлений на первоначальном' этапе. Автореферат . к.ю.н. Москва. 2002;

174. Попов И.А. Законность и обоснованность прекращения уголовных дел в стадии предварительного расследования. Дисс. . к.ю.н. М., 1992.-249 с.

175. Попова Л.В. Функционально-целевое содержание деятельности органов предварительного расследования. Автореферат . к.ю.н. Л., 1987;- 19 с.

176. Пустовая И.Н. Прекращение уголовного дела в стадии предварительного расследования с освобождением лица от уголовной ответственности (ст.ст. 6-9 УПК РСФСР). Автореферат . к.ю.н. Челябинск, 2001.-30 с.

177. Сигалов Л.Е. Теория и практика неотложных следственных действий. Автореферат . к.ю.н. Свердловск, 1969.

178. Таран А.Н. Отмена приговора судом кассационной инстанции и направление уголовного дела на повое судебное разбирательство как подсубинститут. Диссертация . к.ю.н. Ростов-на-Дону, 2004.

179. Ткачев В.Н. Освобождение несовершеннолетних от уголовной ответственности и восстановительное правосудие. Автореферат ." к.ю.н. Ростов-на-Дону, 2002 26 с.

180. Тишутина И.В. Первоначальный этап раскрытия и расследования бандитизма. Автореферат . к.ю.н. Москва. 2003

181. Фоменко А.И. Деятельное раскаяние в уголовном праве. Автореферат . к.ю.н. Ростов-на-Дону, 2003. 29 с.

182. Хапаев И.М. Применение судом меры пресечения в виде заключения под стражу. Диссертация . к.ю.н. Ростов-на-Дону, 2004. — 179 с.

183. Шитов М.А. Оценочная деятельность следователя в процессе доказывания. Диссертация . к.ю.н. Краснодар, 2003.