Феномен пограничности в русской литературе XIX - начала ХХ вв.: Опыт реконструкции онтологического уровня текстов В. В. Розанова тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Лисичный, Александр Анатольевич

• Лисичный, Александр Анатольевич
• кандидат филологических наук
• 1999

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Лисичный, Александр Анатольевич

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ИСТОК И СПОСОБЫ РЕАЛИЗАЦИИ

ПОГРАНИЧНОСТИ В ЛИТЕРАТУРЕ

§ 1. Онтология границы в персонологической перспективе

§ 2. Экзистенциальные парадигмы

§ 3. Типы мироотношений

ГЛАВА II. ОСНОВАНИЯ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ПОГРАНИЧНЫХ ТЕКСТОВ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XIX-НАЧАЛА XX ВЕКОВ

§ 1. Манифестация онтологической границы

в системе отношений «автор - текст»

§ 2. Онтологические условия интерпретации

(структура отношений «интерпретатор-текст»)

§ 3. Онтологический уровень текста

ГЛАВА III. ОНТОЛОГИЧЕСКАЯ ГРАНИЦА КАК ИСТОК САМОПРОТИВОРЕЧИВОСТИ И ОСНОВАНИЕ ЕДИНСТВА ТВОРЧЕСТВА В. В. РОЗАНОВА

§ 1. Традиции и предпосылки онтологии

розановских текстов

§ 2. Манифестации онтологической границы

в текстах В. В. Розанова

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Феномен пограничности в русской литературе XIX - начала ХХ вв.: Опыт реконструкции онтологического уровня текстов В. В. Розанова»

ВВЕДЕНИЕ

Постановка проблемы и актуальность темы исследования. "Нетрадиционность" большинства текстов писателя-философа В.В.Розанова, парадоксальность и внутренняя самопротиворечивость его позиции, по нашему мнению, предельно обостряют проблему целостного восприятия и интерпретации художественно-философского наследия писателя. Розановская многоликость проявляет себя как при целостном восприятии всего его творчества, так и в отдельных текстах. Это выражается в первую очередь не только в смене дискурсов (от логически-рационального в трактате "О понимании" (1886) к художественно-интуитивному в "Уединенном" (1912) и "Опавших листьях" (1913-1915)), но и в своеобразном их "наслоении", когда, например, философский дискурс "О понимании" переходит в религиозно-философский с художественно-публицистическими элементами в "Темном лике. Метафизике христианства" (1911), а художественность "Уединенного" и "Опавших листьев" не исключает их философской, религиозной, публицистической направленности. Такая многоликая природа творчества и отдельных текстов В.В.Розанова позволяет истолковывать его как художника (В.Б.Шкловский), как философа (В.В.Зеньковский), как эссеиста (А.Д.Синявский) или как религиозного мыслителя (С.Р.Федякин)... Но даже если и удалось бы создать из множества "частных" истолкований роза-новского творчества одно общее, многоуровневое, где он был бы представлен и истолкован во всех своих "ипостасях", то, на наш взгляд, все же неизбывной и неизученной оставалась бы проблема истока "нетрадиционности" писателя, с одной стороны, и, с другой — основания целостности его текстов.

Следует отметить, что проблему такого рода представляют не только тексты В.В.Розанова, но и некоторые тексты П.Я.Чаадаева, Н.В.Гоголя, Л.Н.Толстого и Ф.М.Достоевского. С нашей точки зрения, даже "внешнее" описание "Философических писем" П.Я.Чаадаева, "Выбранных мест из переписки с друзьями" Н.В .Гоголя, "Исповеди" Л.Н.Толстого, "Дневника писателя" Ф.М.Достоевского и в этом контексте — текстов В.В.Розанова позволяет говорить о феномене пограничности в русской литературе. В самом деле, чаще всего "очевидное" содержание ситуации "на границе" в этих текстах выражается в форме исповеди, проповеди, нравоучительной беседы, философского размышления, писем, дневников. Наряду с этим, в одном и том же тексте могут граничить друг с другом несколько гетерогенных сфер: сфера эстетического, сфера этического, сфера собственно философского и сфера религиозного слова (что неизбежно сказывается на структуре и характере текста, где могут быть собраны воедино гетерогенные дискурсы: новеллы и афоризмы, свои и чужие письма, философские построения, комментарии к чужим интерпретациям чего-либо, дневниковые записи, нравоучительные беседы или проповеди, статьи, посвященные различным проблемам общественной и личной жизни и т.д.). В тексте это могут быть прежде всего те его части, в которых автор меняет статус художника на статус пророка, проповедника, философа или доверительного собеседника на самые сокровенные темы. К тому же пограничные тексты нередко эмоционально неоднородны. Обличительный пафос, мольба, сарказм, исповедь до самоунижения, жалобы и сетования, насмешка, патетические возгласы могут быть собраны в одном тексте для того, чтобы передать не только душевное состояние автора, но и вызвать соответствующее состояние у читателя. В целом эмпирический уровень пограничности сам говорит за себя, он действительно "очевиден", смысл и суть ситуации "на границе" могут быть представлены в таком тексте достаточно понятно.

Сказанное выше позволяет нам определить объект исследования. Его представляют художественные и философские тексты В.В.Розанова: "О понимании", "Темный лик. Метафизика христианства", "Уединенное", "Опавшие листья" в контексте традиции пограничности в русской литературе ("Философические письма" ПЯ.Чаадаева, "Выбранные места из переписки с друзьями" Н.В.Гоголя, "Исповедь" Л.Н.Толстого, "Дневник писателя" Ф.М.Достоевского).

Предметом исследования является онтологический уровень пограничных текстов В.В.Розанова, понимаемый как синергетическое единство смысловых интенций автора, текста и интерпретатора.

Такое понимание предмета исследования обусловлено не в последнюю очередь тем, на наш взгляд, важным фактом, что пограничные тексты, как правило, оказываются на периферии культурного сознания современной им эпохи (маргинализм), они всегда предъявляют требования не только к тому, насколько адекватен язык их описания и насколько удачен выбор пути их интерпретации, но и к личности самого интерпретатора. Самопонимание интерпретатора в свете требований, предъявляемых ему текстом, становится поэтому одной из до-методологических предпосылок исследования. В результате становится возможным такое осознание личностью исследователя детерминированности культурным контекстом своих взаимоотношений с пограничным текстом (структура отношений "интерпретатор - текст"), при котором выбранный путь интерпретации будет "близок" не только тексту, но и его личности.

Если согласится с тем, что постмодернистский дух эпохи рубежа тысячелетий прямо или косвенно, но все же определяет культурное сознание, "эпистему" (М.Фуко), свойственную большинству творческой интеллигенции, то следует признать, что сознание автора этого исследования, его взаимоотношения с исследуемыми текстами также предопределены1. Мы

1 В любом случае, субъективность исследователя играет определяющую роль в достижении результатов исследования. Ср.: "Мы видим в объекте то, что лучше всего могли бы увидеть внутри себя... Нельзя,

считаем, что многоликость манифестаций этого духа дает о себе знать в разнообразии гносеологических, креативных, религиозных установок личности конца XX века; в различных способах актуализации таких установок в слове и/или поступке . Фундаментальным, позволяющим рассматривать как некое (пусть даже гипотетическое) целое все многоразличие проявлений постмодернистского сознания, мы считаем феномен маргинализма (от лат. margo - граница, межа)3.

В то же время нельзя не согласиться с М.К.Рыклиным в том, что маргинализм как специфический феномен культуры существовал всегда в истории человечества. Так, например, этот исследователь считает Анти-сфена основателем одного из маргинальных направлений античной философии - кинизма4. Особенностью современного маргинализма является, на наш взгляд, его доминирующая функция в культуре постмодерна. Как пишет И.П.Ильин, "маргинальность превратилась в уже осознанную и теоретическую рефлексию, приобретя статус центральной идеи - выразительницы духа своего времени"5. Наряду с непосредственным продолжением традиции, заключающейся в преодолении границ той или иной культурной эпохи, отделяющих художественное от нехудожественного, рациональное от нерационального, религиозное от нерелигиозного и т.д., постмодернистский маргинализм зиждется на понимании исходной и неизбывной

б

раз-граниченности, не-целостности, расколотости самого индивида. "Внешнее" преодоление границ (традиция) коррелирует, таким образом, с

конечно, требовать, чтобы наблюдатель смотрел только объективно. Надо довольствоваться уже тем, если он смотрит не слишком субъективно" (Юнг К.Г. Психологические типы. М., 1996. С. 36.).

2 См. об этом: Козловски П. Культура постмодерна: Общественно-культурные последствия технического развития. М., 1997; Горичева Т. Эпоха пост-нигилизма // Беседа. Ленинград - Париж, 1986. № 4. С. 84-97; Гройс Б. Да, Апокалипсис, да, сейчас // Беседа. Ленинград - Париж, 1987. № 5. С. 7-30; Гройс Б. Как жить после постмодернизма? // Беседа. Ленинград - Париж, 1990. № 8. С. 39-79.

3 См.: Ильин И.П. Постмодернизм. М., 1998, С.21-22; Ильин И.П. Маргинальность // Современное зарубежное литературоведение. М., 1996. С. 225-229; Рыклин М.К. Маргинализм // Современная западная философия. Словарь. М., 1991. С. 170.

4 Рыклин М.К. Указ. Соч. С.170.

5 Ильин И.П. Постмодернизм. С.22.

6 Этим объясняется, по нашему мнению, неослабевающий интерес "маргиналов"(Фуко, Клоссовски, Батай, Делез, Гваттари и др.) к "шизофрении", безумию... (см.: Фуко М. История безумия в классическую эпоху. СПб., 1997).

"внутренним", которое возможно "лишь при условии признания индивидом своей исконной ущербности и мыслится как постоянная борьба, как непрерывный вечный процесс преодоления самого себя, происходящий

глубоко внутри в сознании человека, интериоризировнный до уровня реп

флексии о своем подсознании" . Целостность постмодернистского субъекта видится в таком случае принципиально недостижимой, что, на наш взгляд, и порождает в большинстве случаев сознательный отказ от поиска путей ее достижения.

В связи с этим понимание исследователем того, что его личность детерминирована культурой постмодерна, с нашей точки зрения, не может не поставить перед ним проблему гносеологического порядка: как возможно истолкование любых феноменов культуры (в том числе и текстов)

о

если эта личность не-целостна ? К тому же, если речь идет об истолковании маргинальных феноменов культуры (пограничных текстов), то и они парадоксальны, самопротиворечивы и не-целостны. Мы полагаем, что нельзя только ограничиваться констатацией нецелостности постмодернистского субъекта и маргинальных феноменов культуры и что если целостность недостижима на эмпирическом уровне, то необходим поиск ее мета-эпирических (метафизических) оснований.

Таким метафизическим истоком парадоксальности и самопротиворечивости и в то же время основанием единства и целостности текстового универсума (автор — текст — интерпретатор) является, с нашей точки зрения, категория онтологической границы. Если автору и интерпретатору на пределе их экзистенции граница дана непосредственно, то в погранич-

7 Ильин И.П. Постмодернизм. С. 52.

8 Эту проблему обсуждает Р.Рорти в своей книге "Философия и зеркало природы", Н-Сибирск, 1997. Здесь нельзя не указать на обращение "столпов" постмодернизма к религиозным основаниям целостности субъекта. Так, например, Ж.Делез пишет, что в "Бафомете" "Клоссовски настаивает на том, что Бог -единственный гарант тождества эго... Нельзя сохранить эго, не держась за Бога. Смерть Бога по существу означает и по существу влечет за собой разложение эго: могила Бога - это также и могила эго... тождество эго всегда отсылает к тождеству чего-то вне нас; следовательно, "если это Бог, то наше тождество-это чистая милость; если это окружающий мир, где все начинается и кончается денотацией, то наша тождественность - не что иное, как чисто грамматическая шутка".(Делез Ж. Логика смысла. Екатеринбург, 1998. С. 384-385).

ном тексте она опосредована теми его элементами, которые в диссертации мы называем "метафизическим остатком". Ряд этих элементов - метафора, диафора, символ, "молчание", контекст, "пустые" понятия (М.Мамардашвили) - не закрыт. Мы считаем, что, в принципе, любая функциональная единица текста может выполнить роль "метафизического остатка". И хотя функция такого рода элементов может быть определена достаточно просто: здесь и сейчас вы-двигать интерпретатора за "физику" текста к его метафизике (онтологической границе), "метафизический остаток" текста - одна из серьезных, на наш взгляд, проблем, требующих разрешения. Дело в том, что, если бы "метафизический остаток" текста был жестко закреплен с метафизикой, им обозначаемой (символическая функция9), то его описание не составило бы труда, но здесь существует свободная связь, то есть, "свечение" метафизического смысла происходит здесь и сейчас, здесь и сейчас в нем "возвещает о себе истина, не подлежащая верификации методологическими средствами науки"10. По нашему мнению, "метафизический остаток" не имманентен тексту, но и не трансцендентен, его функция - соединять "физику" (материю) текста с его метафизикой (онтологической границей) и всегда быть "между"11.

Этот уровень - "между" - в диссертации мы определяем как онтологический уровень текста. Здесь происходит синергетическая встреча смысловых интенций автора, текста и интерпретатора, достигающих своей "нераздельности и неслиянности". Элементы, принадлежащие "физике" текста и традиционно являющиеся предметом поэтики, в момент такой си-

9 Так, например, Вяч.Иванов указывает на метафизику романов Достоевского, по навдему мнению, жестко привязывая ее к "физике". Говоря о наличии трех планов в "романе-трагедии" (термин его же -А.Л.) Достоевского: прагматического, психологического и метафизического, - он подчеркивает, что исток подлинной трагедии - в плане метафизическом: "Человек действует и самоопределяется как совершенно свободная личность только в этом третьем плане. Тем самым трагедия в строгом смысле слова перемещается в область первичного самоопределения свободной воли - в сферу метафизическую" (Иванов Вяч. Достоевский. Трагедия - миф - мистика // Иванов Вяч. Эссе, статьи, переводы. Брюссель, 1985. С. 3).

10 Гадамер Х.-Г. Истина и метод. М., 1988. С. 39.

11 М.Эпштейн пишет о возможности соединения "мысли - образа - бытия"(эссема) в элементе текста. На наш взгляд, он рассматривает такие элементы как имманентные тексту, не включая в свое исследование их трансцендентных оснований. (См.: Эпштейн М. Парадоксы новизны. М., 1988).

нергетической встречи могут манифестировать онтологический уровень текста, приобретая статус "метафизического остатка". Таким образом, выдвижение к онтологическому уровню текста, "видение" его "метафизического остатка" - это предшествующий теоретическому описанию и интерпретации процесс бытийного изменения личности исследователя.

Исходя из сказанного выше, реконструкцию онтологического уровня текстов В.В.Розанова можно определить так: восстановление (лат. гесопБйпсйо) "неслиянного и нераздельного" смысла текстового универсума на онтологическом уровне текста через бытийное изменение интерпретатора и последующие за ним теоретическое описание и интерпретация.

Все это определяет цель исследования, которая заключается в том, чтобы произвести реконструкцию онтологического уровня текстов В.В.Розанова в контексте традиции пограничности в русской литературе XIX-нач. XXвв.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Обосновать онтологическую границу как категорию, являющуюся основой для реконструкции онтологического уровня текстов В.В.Розанова и структурирующую феномен пограничности в русской литературе XIX -нач. XX вв.

2. Описать экзистенциальные, религиозные, онтологические предпосылки реконструкции онтологического уровня текста через аналитику текстового универсума (автор — текст — интерпретатор).

3. Исследовать реализацию феномена пограничности в текстах В.В.Розанова и реконструировать онтологический уровень этих текстов.

В качестве научной гипотезы, требующей аналитического доказательства, предлагаются следующие положения:

1. Онтологическая граница является основополагающей категорией, диалектически структурирующей феномен пограничности в русской литературе XIX - нач. XX вв.

2. Пограничность автора, текста, интерпретатора - бытийное основание онтологического уровня текста - точки "нераздельного и неслиян-ного" пересечения их смысловых интенций.

3. Реконструкция онтологического уровня текстов В.В.Розанова представляет способ манифестации онтологической границы в его творчестве.

Теоретико-методологическая основа диссертации. Специфика предмета исследования — пограничных текстов, по нашему мнению, требует специфической методологии, которую можно назвать "пограничной". Такая методология должна, на наш взгляд, вобрать в себя не только литературоведческие модели истолкования текста, но также философские и теологические. Другими словами, "пограничная" методология должна ориентироваться на весь комплекс исследований текста, присущий гуманитарным наукам. Пример такого рода мы находим в научном проекте М.М.Бахтина.

В диссертации мы соединяем традиционный путь литературоведческого анализа с опорой на поэтику текста и опыт того, что мы называем экзистенциально ориентированным религиозно-герменевтическим исследованием культуры (литературы).

Прежде всего мы опираемся на представление поэтики XX в. о литературном произведении как художественном целом и при этом не статически замкнутом, а процессуальном явлении. Мы исходим из опыта таких различных традиций понимания поэтики в отечественной науке XX в., как историческая поэтика А.Веселовского, поэтика русского формализма (Ю.Тынянов, Б.Томашевский, Б.Эйхенбаум, Р.Якобсон, В.Шкловский и др.), структурализма и постструктурализма (Ю.Лотман, А.Жолковский,

A.Пятигорский, В.Топоров, Б.Успенский и др.). Для нас важны также традиционалистская поэтика В.Хализева, основополагающие идеи "Поэтики древнерусской литературы" Д.Лихачева, культурологически и религиозно ориентированная поэтика С.Аверинцева, интерпретационные стратегии

B.Подороги и М.Мамардашвили.

Вместе с тем, теоретическое признание того факта, что гуманитарные науки имеют "дело с истинами, решительно возвышающимися над

19

сферой методического познания" - результат герменевтического осмысления всего круга проблем, связанных с поиском путей и пределов для истолкования многоликого "Другого" - Бога, личности, артефакта (текста), "другого" для текста и в тексте, то есть его "метафизического остатка". Этот круг проблем по-разному разрабатывался и был описан в богословских трудах Псевдо-Дионисия Ареопагита (У-У1 вв. н.э.), Григория Пала-

мы (ХШ-Х1У вв. н.э.), Вл.Н.Лосского (XX в.), П.Тиллиха (XX в.); в рус-

1 ^

ской религиозно-философской традиции нач. XX века ; в "философии диалога" М.Бубера, М.Бахтина, О.Розенштока-Хюсси; в религиозном варианте экзистенциальной философии С.Кьеркегора, Л.Шестова, К.Ясперса, Н.Бердяева; в философских трудах М.Хайдеггера, X.-Г.Гадамера, П.Рикера. Всех перечисленных выше авторов, с нашей точки зрения, можно отнести к традиции "экзистенциального мышления", которое значительно шире экзистенциальной философии, оформившейся в философскую школу к сер. XX века. Мы согласны с тем, что "экзистенциальное мышление - это такое мышление, в котором по мере надобности участвует физически-душевно-духовный человек целиком,

12 Гадамер Х.-Г. Указ. соч. С. 40.

13 Р.Э.Пул разделяет русскую религиозную философию нач. XX в. на две школы - школу утопического метафизического идеализма и школу критического неоидеализма. Описывая последнюю, она указывает, что "характерной чертой критического неоидеализма... является концепция трансцендентности, то есть убеждение в том, что "полнота бытия" в онтологическом отношении никогда не исчерпывается планом природного или исторического существования и не может осуществиться в последнем (метафизический идеализм) и что полноту бытия нельзя свести к сознанию"(Пул Л.Э. Русская диалектика между идеализмом и утопизмом (Ответы В.С.Соловьеву) // Вопросы философии. 1995. № 1. С. 71). Принимая, в целом, разделение русской философии на две "школы", мы в то же время считаем его достаточно условным, так как некоторые имена (например, С.Булгаков) нельзя жестко приписывать ни к одной из них.

вместе со всеми своими чувствами и желаниями, со своими предчувствиями и опасениями, своим опытом и надеждами, своими заботами и нуждами" и что "экзистенциализм есть попытка дать картину изначального экзистенциального мышления и представить его результаты"14.

Такое различение экзистенциального мышления и философии экзистенциализма позволяет говорить о том, что в традиции экзистенциального мышления возможно использование результатов философски осмысленного (В.Эрн, П.Флоренский, С.Булгаков, С.Франк, А.Лосев, С.Хоружий) синергетизма Григория Паламы и результатов западноевропейских мыслителей для создания экзистенциально ориентированного гносеологического подхода, который может "работать" в первую очередь как методологическое основание интерпретации пограничных текстов.

Исходной для предстоящей интерпретации является мысль о том, что напряжение, заданное пронизывающими все сферы человеческого существования антиномиями монизма и дуализма, трансцендентного и имманентного, субъективного и объективного, "я" и "не-я" ("другой"), на личностном уровне может быть разрешено в одном из трех предельно обобщенных типов мироотношения15. Независимо от вида (художественный, философский или религиозный) и степени реализации самосознания личности тип мироотношения может быть трансцендентным (дуализм), имманентным (монизм)16 или же таким, в котором лично логическую границу обусловливает возможность такого слова, в котором, наряду с признанием невыразимого трансцендентного ядра "другого", "другой" может быть представлен в своих пограничных, метафизических проявлениях ("метафизический остаток"). Вот почему мы считаем, что подлинная ин-

14 Экзистенциализм // Краткая философская энциклопедия. М., 1994. С. 533.

15 П.А.Флоренский выделяет четыре таких типа: имманентизм, крайний позитивизм, кантианство, платонизм. Хотя, на наш взгляд, крайний позитивизм и кантианство - варианты все того же дуализма. (См.: Флоренский П.А. У водоразделов мысли // Флоренский П.А. Имена: Сочинения. М., Харьков, 1998. С. 297).

16 См.: Гоготишвили Л.А. Платонизм в зазеркалье XX века, или Вниз по лестнице, ведущей вверх // Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М., 1993. С. 922-942.

терпретация (от лат. тгегрг^айо - посредничество) в третьем типе мироот-ношения становится возможной посередине ("между"), то есть на онтологическом уровне текста, к которому вы-двигаются, трансцендируя себя17, личность интерпретатора и "другой", манифестирующий свою друговость на онтологическом уровне текста через "метафизический остаток". Таким образом, путь исследования в нашей диссертации - это во многом путь самопонимания через "другого" и понимания "другого" через себя (П.Рикер). "Быть на границе" и понимать способ своего бытия (тип миро-отношения) - онтологическая основа нашего исследования.

Здесь следует отметить, что, по нашему мнению, имплицитно (то есть без основательной теоретической разработки) религиозно-герменевтическое исследование литературы представлено в трудах таких исследователей русской литературы, как А.Бухарев, В.Соловьев, Д.Мережковский, В.Розанов, Н.Бердяев, К.Мочульский, С.Аверинцев, А.Панченко и др. Кроме того, такой тип исследований, на наш взгляд, можно включить в более широкую общеевропейскую традицию, обозначенную как "теология культуры" (П.Тиллих, Р.Нибур, Э.Жильсон и др.).

Нельзя не отметить и тот факт, что религиозно-герменевтический фундамент исследования позволяет самому автору удержаться на онтологической границе так, чтобы вы-стоять в свете "предельно Близкого/абсолютно Другого", то есть трансцендентного человеку, осознать свое место в бытии сущего (границу) и увидеть текст во всем неповторимом единстве его "физики" и метафизики. Путь интерпретатора к предельным основаниям текста не может быть безрелигиозным. Любой поиск (литературоведческий, философский и т.д.) предельных оснований - религиозен18.

17 Ср.: "Это выступание за пределы сущего мы называем трансценденцией. Не будь наше присутствие в основании своего существа трансцендирующим... оно не могло бы встать в отношение к сущему, а значит, к самому себе"(Хайдеггер М. Что такое метафизика? // Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М., 1993. С. 17).

18 Наше понимание религии согласуется с мыслью П.Тиллиха о том, что "религия в самом широком и фундаментальном смысле этого слова есть предельный интерес. И предельный интерес проявляется во

Так, например, по-видимому, стремление остаться в рамках философского исследования и вместе с тем осознание трансцендентных оснований "онтологии понимания" привело М.Хайдеггера к не-явным указаниям на имплицитно представленный религиозный, теологический уровень его герменевтического проекта19. Движение хайдеггеровской личности к предельным основаниям герменевтичности бытия личности в мире, как известно, приводит к обоснованию предельного для мысли - Ничто20. Ничто - предел философской мысли21, граница, в которой и за которой берет начало теология22. Впрочем, герменевтически - теологический сплав мысли характерен не только для хайдеггеровской философии. А.В.Михайлов отмечает, что "любая серьезная философская мысль (не только философская, но и, на наш взгляд, любое серьезное гуманитарное исследование, в том числе и литературоведческое - А.Л.) заключает в себе

всех творческих функциях человеческого духа. Он проявляется в сфере морали как бузусловная серьезность моральных требований... Предельный интерес представлен в сфере знания как страстное стремление к предельной реальности (подчеркнуто мной - А. Л.)... Предельный интерес проявляется в эстетической функции человеческого духа как бесконечная жажда выразить предельный смысл... Предельная серьезность, или состояние предельной заинтересованности, и есть сама религия. Религия - это субстанция, основание и глубина духовной жизни человека" (Тиллих П.Теология культуры // Тиллих П. Избранное. М., 1995. С. 240-241).

19 Такое указание на религиозные, теологические импликации в философии стало возможным благодаря "открывшийся только в XX в. возможности - еще недостаточно осмысленной в рамках философии -исследовать теологический аспект любой, даже и заведомо атеистической философской мысли (если только она достаточно развернута и серьезна именно как философия). (Михайлов A.B. Вместо введения // Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. М., 1993. С. XLV11). Несколько иначе эту мысль выразил Ж.Маритен: "Принимая на себя роль уникального высшего знания, заменяющего теологию, философия в течении трех столетий освоила наследие и бремя теологии. Великие современные системы метафизики лишь внешне свободны от теологии... Нелишне отметить, что атеистический экзистенциализм остается также зависимым от богословия, перевернутой теологии". (Маритен Ж. Краткий очерк о существовании и существующем //Маритен Ж. Философ в мире. М., 1994. С. 43).

20 Ср.: "Ничто есть условие возможности раскрытия сущего как такового для человеческого бытия..." (Хайдеггер М. Что такое метафизика? С. 23).

21 П.П.Гайденко указывает на достаточно очевидную близость философского "ничто" М.Хайдеггера и мистического "ничто" Мейстера Экхарта. Она пишет, что в свое время "Эрнст Кассирер, предвидя, к чему должна прийти философия, отвергающая все способы постижения истины, поскольку они опосредованы, поскольку в них истина выступает в своем "опредмеченном", "ставшем конечным" виде, писал: "Только отвергание всяких конечных образований, только возвращение к чистому "ничто" мистики может вернуть нас к изначальному источнику бытия"... направление, в котором пошел Хайдеггер, привело его, как это предвидел Кассирер, за пределы той сферы, в которой остается компетентным философский разум, и поставило на грань мистических медитаций" (Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология XX века. М., 1997. С. 347, 350).

22 С.Н.Булгаков, например, пишет "о религиозно-интуитивных основах всякого философствова-ния"(Булгаков C.H. Трагедия философии // Булгаков C.H. Соч. в 2 т. Т. 1. Избранные статьи. М., 1993. С.34).

теологические импликации, есть известное "богословие", - что отнюдь не надумано и для чего вовсе не надо вставать на почву теологии..."23.

Таким образом, признание религиозных оснований любого гуманитарного исследования, продвигающегося к онтологическим пределам изучаемого предмета, а также признание "законности" теологических импликаций в таких исследованиях позволяет сделать итоговую формулировку теоретико-методологической стратегии литературоведческого анализа пограничных текстов в нашей диссертации - экзистенциально ориентированный религизно-герменевтический путь исследования.

Научная новизна исследования:

1. Впервые описан как сам феномен пограничности в русской литературе XIX - нач. XX вв., так и представлена его онтология (онтологическая граница, экзистенциальные парадигмы, типы мироотно-шения).

2. Исследование отношений "автор - текст" (на материале пограничных текстов П.Я.Чаадаева, Н.В.Гоголя, Л.Н.Толстого, Ф.М.Достоевского) и отношений "интерпретатор - текст" выявило фундаментальную для их структурирования роль онтологической границы. Благодаря этому найден новый (экзистенциально ориентированный религиозно-герменевтический) ракурс интерпретации элементов текста (...метафора, диафора, символ...), традиционно считающихся предметом поэтики. Описан онтологический уровень текста и пути вы-движения к нему интерпретатора.

3. Благодаря произведенной нами реконструкции онтологического уровня текстов В.В.Розанова ("О понимании", "Темный лик. Метафизика христианства", "Уединенное", "Опавшие листья"), представлены способы диалектической манифестации онтологической границы в творчестве писателя. Исследование модуса, который приобретает онтологическая гра-

23 Михайлов А.В. Указ. соч. С. ХЬУП-ХЬУШ.

ница в экзистенциальной парадигме (у Розанова - "смерть-жизнь"), позволяет говорить о "статическом аспекте креативности" (А.Пятигорский), дающем о себе знать в его текстах. Выявлены элементы, которые через свой "метафизический остаток" манифестируют онтологический уровень текстов В.В.Розанова.

Апробация отдельных разделов диссертации состоялась на региональных межвузовских научно-практических конференциях: "Русская духовная культура Западной Сибири и Урала" (Тюмень, 1995), "Художественная литература, критика и публицистика в системе духовной культуры" (Тюмень, 1997).

Практическая значимость работы состоит в том, что ее основные положения и выводы могут быть использованы в вузовском (как в общих, так и в специальных курсах) и школьном преподавании русской литературы. Кроме того, результаты исследования применялись автором в процессе чтения курсов "Теория литературы" и "История русской литературы третьей трети XIX в."

Основные положения диссертации отражены в пяти публикациях.

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Лисичный, Александр Анатольевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проблема самоидентификации культурного сознания на рубеже тысячелетий для своего разрешения, с нашей точки зрения, требует серьезного осмысления по меньшей мере трех доминант, его предопределяющих: культурного наследия, перспектив развития культуры в ближайшем и отдаленном будущем и глубинных, бытийных изменений личности, творящей культуру.

В нашем исследовании аналитика феномена пограничности в русской литературе XIX — нач. XX вв. может быть рассмотрена и как один из аспектов самоиндентификации нашего собственного культурного сознания. Маргинализм как одна из существенных черт культуры постмодерна (П.Козловски, И.Ильин) не мог не предопределить как объект и предмет нашего исследования, так и путь, по которому оно продвигалось. В то же время религиозное преодоление осознанной и описанной в постмодернизме расколотости и раздробленности познающего субъекта (Р.Рорти) позволило понять причину самопротиворечивости пограничных текстов и увидеть то, что может конституировать их целостность.

Для этого в нашем исследовании мы ввели основополагающую категорию — онтологическая граница. Она архетипически предопределяет характер и динамику вы-движения личности автора/интерпретатора к пределам экзистенции "точками интенсивного трансцендирования" ("смерть-жизнь", "смерть-Воскресение"). Эти "точки" структурируют экзистенциальные парадигмы, в которых совершается все многоразличие действова-ния человека в мире, в том числе и создание текста. Такое действование, по нашему мнению, актуализируется в одном из трех предельно обобщенных типов мироотношения, название каждого из которых выражает способ понимания личностью онтологической границы — имманентный, трансцендентный и метафизический. Имманентный — обращенный к сущему (М.Хайдеггер) в его раз-граниченности, без учета трансцендентных оснований этого сущего. Трансцендентный — учитывающий трансцендентные основания сущего при полном о них молчании (апофатика). Метафизический тип мироотношения выражает мироотношение "между", то есть учитывает "физику" и "метафизику" сущего. Один из результатов нашего исследования и его новизна — в выявлении и описании онтологической границы, экзистенциальных парадигм, типов мироотношения.

Личность на онтологической границе, между трансцендентным и имманентным, в слове и поступке выражает свою пограничность так, что в этом выражении дает о себе знать и "касание мирам иным", и ее открытость сущему. Такое понимание бытийного статуса пограничной личности позволяет понять ее внутреннее напряжение, обусловленное диалектикой целостности (вы-движение к "предельно Близкому/абсолютно Другому") и раздробленности (принадлежность к раздробленному и самопротиворечивому миру).

Маргинализм как феномен общеевропейской культуры, присущий ей, по-видимому, с момента ее зарождения, характер собственной актуализации ("здесь и сейчас") получает в зависимости от типа мироотношения личности, его манифестирующей. И если постмодернистский маргинализм по большей части определяется трансцендентным типом мироотношения (в экзистенциальной парадигме "смерть-жизнь"), то пограничность П.Я.Чаадаева, Н.В.Гоголя, Л.Н.Толстого, Ф.М.Достоевского, В.В.Розанова и их текстов разворачивается в метафизическом типе мироотношения.

Исследованное нами разнообразие способов манифестации онтологической границы в этих текстах позволяет говорить о том, что система понятий для описания их пограничности не может быть закрытой, завершенной. Единственным, на наш взгляд, условием для введения в эту систему новых понятий является то, насколько они вскрывают диалектику манифестаций онтологической границы в тексте. Учитывая все это, в диссертации мы впервые вводим принципиально новые понятия для описания пограничных текстов. Другими словами, "пограничный текст", "онтологический уровень текста"; "гетерогенность", "предельность авторской экзистенции"; "онтологическая граница", "метафизический остаток" и т. д. — не закрытый ряд понятий.

Изучение пограничных текстов в русской литературе XIX - нач. XX вв. ("Философические письма" П.Я.Чаадаева, "Выбранные места из переписки с друзьями" Н.В.Гоголя, "Исповедь" Л.Н.Толстого, "Дневник писателя" Ф.М.Достоевского, пограничные тексты В.В.Розанова) помимо историко-литературных, дает еще и теоретико-литературные результаты. Выявленная нами неизбывная религиозно-онтологическая доминанта этих текстов наряду с проблемой языка их описания, требует еще и адекватного пути интерпретации.

Поэтому, кроме описания феномена пограничности в русской литературе, в нашем исследовании представлены основания интерпретации пограничных текстов. Единство текстового универсума как основы для истолкования такого рода текстов достигается в охвате онтологической границы, которая может быть непосредственно дана автору и интерпретатору, в тексте же она представлена опосредованно. Если же исходить из того, что всякая мысль о границе опосредована словом и что слово воплощает ее суть всегда не полно, то следует определить некое общее "место" для диалога автора и интерпретатора.

К важному выводу нашей диссертации принадлежит мысль о том, что таким "местом" является "онтологический уровень текста". Здесь — общее бытийное основание, условие возможности свершения диалога между автором и интерпретатором, которые могут быть культурно-исторически предельно удалены друг от друга. Пограничный текст становится посредником в таком диалоге. Исследование взаимоотношений "автор-текст" и "интерпретатор-текст" позволило выявить этот общий для автора-текста-интерпретатора онтологический уровень текста и пути выдвижения к нему. Их два: во-первых, это путь бытийного изменения личности интерпретатора (первичная интерпретация); во-вторых, это путь аналитики тех элементов текста, которые через свой "метафизический остаток" манифестируют его онтологический уровень (вторичная интерпретация). Следует отметить, что вы-движение интерпретатора к онтологическому уровню текста по двум описанным нами путям — единый процесс.

Такое понимание проблемы интерпретации пограничных текстов потребовало обоснования нового (экзистенциально ориентированного религиозно-герменевтического) пути истолкования элементов текста (.метафора, диафора, символ, "пустое" понятие, контекст.), традиционно считающихся сферой поэтики.

Разработанная нами пограничная методология позволила реконструировать онтологический уровень текстов В.В.Розанова и вскрыла исток их самопротиворечивости и основу целостности — онтологическую границу. Ее самораскрытие в творчестве писателя происходит по мере того, как дискурс писателя движется от логически-рационального ("О понимании") к художественно-интуитивному ("Уединенное", "Опавшие листья") способу воплощения в слове того, что он постиг на пределе своей экзистенции. Кроме того, аналитика тех элементов розановских текстов (."дух", "пол", "религия", "боль", "грусть".), которые через свой "метафизический остаток" манифестируют онтологический уровень, выявила характер личности автора на пределе ее экзистенции. "Статический аспект креативности" (А.Пятигорский), дающий о себе знать в парадигме "смерть-жизнь", "принципиальная не-ориентация на другого", доминирование раз-граничения над целостностью свидетельствуют о неизбывной глубинной, бытийной деформированнности личности В.В.Розанова на онтологической границе.

Кроме того, результаты исследования позволяют по новому истолковать созданные в XX веке многочисленные внежанровые, синтетические стратегии выражения в слове постигнутой личностью реальности, ее видения мира (феномен документализма, эссеизма, публицистичности, всевозможные формы взаимодействия в тексте художественных, религиозных, философских, теологических и др. дискурсов). От "Мимолетного" и "Апокалипсиса нашего времени" В.Розанова, творчества Д.Мережковского, Вяч.Иванова, А.Ремизова, И.Шмелева, В.Зайцева до "Культуры и ценности" Л.Витгенштейна, "Улисса" Дж.Джойса, творений Х.Л.Борхеса, прозы А.Солженицына и А.Кима — в русской и зарубежной литературе представлены тексты, которые могут быть рассмотрены как приглашение к вы-движению на их онтологический уровень, где и может состоятся предельно возможный диалог автора и интерпретатора о главном — бытийных истоках и основаниях их культурного сознания.

Предложенный нами путь интерпретации пограничных текстов позволяет выявлять их смысловое богатство и глубину, выходящие за границы художественного слова. Это путь целостного истолкования текста, который может вскрыть спектр смыслов, выраженных различными типами дискурсов. Основы интерпретации пограничных текстов дают возможность для "строительства" методологии, включающей в себя не только литературоведческие интенции, но и философские, теологические. Благодаря этому, становится возможным построение "пограничной" теории литературы, учитывающей внутреннюю раз-граниченность культурного сознания и включающей в себя разнообразные способы его выражения в современной литературе. Постмодернистская "эпистема", таким образом, может обрести утраченное онтологическое основание, объясняющее исток ее расколотости и путь к достижению ее целостности в "предельно Близком/абсолютно Другом".

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Лисичный, Александр Анатольевич, 1999 год

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1.Аббаньяно Н. Экзистенция как свобода // Вопросы философии. 1992. №8. С. 145-157.

2. Августин А. Исповедь. М.: Ренессанс, 1991. 488 с.

3. Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. М.: Coda, 1997. 343 с.

4. Адамович Г.В. Литературные беседы. Василий Розанов // Звено (Париж). 1927. 16 янв. № 205. С. 1-2.

5. Акелькина Е.А. Формирование философской прозы Ф.М.Достоевского // Творчество Ф.М.Достоевского: Искусство синтеза. Екатеринбург: Изд. УрГУ, 1991. С. 224-250.

6. Александрова Р.И. Этическое и эстетическое в творчестве М.М.Бахтина//Вопросы философии. 1994. № 12. С. 90-96.

7. Амелин Г., Пильщиков Г. Новый Завет в "Преступлении и наказании" // Логос. 1992. № 3. С. 269-279.

8. Анциферов Н.П. "Непостижимый город". СПб.: Лениздат, 1991.

335с.

9. Арнхейм Р. Новые очерки по психологии искусства. М.: Прометей, 1994. 352 с.

Ю.Арутюнова Н.Д. Молчание: контексты употребления // Логический анализ языка. Язык речевых действий. М.: Наука, 1994. С. 106-117.

11. Арьес Ф. Человек перед лицом смерти. М.: Прогресс-Академия, 1992. 528 с.

12. Бахтин М. М. Проблемы творчества Достоевского. Киев: Next, 1994.- 509с.

13.Бахтин М. М. Работы 20-х годов. Киев: Next, 1994. 384 с. Н.Бахтин М.М. Проблема текста // Вопросы литературы. 1976. №

10. С. 148-151.

15. Белый А. В.В.Розанов // Белый А. Начало века. М.: Худ. лит., 1990. С. 476-482.

16. Бенуа А.Н. Мои воспоминания. М.: Наука, 1990. Т. 2. С. 288-296.

17. Бердяев H.A. Литературное направление и "социальный заказ" (К вопросу о религиозном стиле искусства) // Бердяев H.A. О русских классиках. М.: Высш. шк., 1993. С. 324-335.

18. Бердяев H.A. О новом религиозном сознании // Бердяев H.A. О русских классиках. М.: Высш. шк., 1993. С. 224-253.

19. Бердяев H.A. Философия свободного духа. М.: Республика, 1994.

480с.

20.Бердяев H.A. Философия творчества, культуры, искусства. Соч. в 2 т. Т.2. М.: Искусство, 1994. 510 с.

21.Бибихин В.В. Время читать Розанова // Розанов В.В. О понимании. М.: Танаис, 1996. С. IX-XXV.

22.Бибихин В.В. Философия и религия // Вопросы философии. 1992. № 7. С. 34-44.

23. Бибихин В.В. Язык философии. М.: Прогресс, 1993. 416 с.

24. Библер B.C. От наукоучения - к логике культуры: Два философских введения в двадцать первый век. - М.: Политиздат, 1990. 413с.

25. Бочаров С., Сукач В. Неизвестный Розанов // Опыты. М.: Советский писатель, 1990. С. 348-350.

26. Богатырева Е.А. М.М.Бахтин: этическая онтология и философия языка//Вопросы философии. 1993. № 1. С. 51-58.

27.Большаков В.П. Между искусством и теологией // Вопросы философии. 1994. № 7. С. 89-93.

28.Бонецкая Н.К. Бахтин и традиции русской философии // Вопросы философии. 1993. № 1 . С. 83-93.

29.Бонецкая Н.К. Эстетика М.Бахтина как логика формы // Бахтино-логия: Исследования, переводы, публикации. - СПб.: Алетейя, 1995. С. 5160.

30.Брейкин О.В. Философия поступка М.Бахтина и проблема Абсолюта // Бахтинология: Исследования, переводы, публикации. - СПб.: Алетейя, 1995.-С. 217-224.

31 .Брянчанинов И. Слово о смерти. М.: P.S., 1991. 316 с.

32.Бубер М. Два образа веры. М.: Республика, 1995. 464 с.

33.Булгаков В.Ф. Лев Толстой в последний год жизни. М.: Гослитиздат, 1957. 537 с.

34. Булгаков С.Н. Неопубликованные письма к В.В.Розанову // Вопросы философии. 1992. № 10. С. 147-157.

35.Булгаков С.Н. Об откровении // Христианин. 1993. № 1. С. 51.

36.Булгаков С.Н. Свет невечерний: Созерцание и умозрения. М.: Республика, 1994. 415 с.

37. Булгаков С.Н. Софиология смерти // Булгаков С.Н. Тихие думы. М.: Республика, 1996. С. 273-306.

38.Булгаков С.Н. Соч. в 2 т. Т. 1. Избранные статьи. М.: Наука, 1993.

603 с.

39.Булгаков С.Н. Соч. в 2 т. Т. 2. Избранные статьи. М.: Наука, 1993.

752 с.

40.Булгаков С.Н. Тихие думы. М.: Республика, 1996. 509 с.

41. Булгаков С.Н. Философия Имени. СПб.: Наука, 1998. 448 с.

42.Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М.: Высш. шк., 1989.

404с.

43.Витгенштейн Л. Философские работы. 4.1. М.: Гнозис, 1994.

612с.

44.Владимирский Ф.С. Отношения космологических и антропологических воззрений Немезия к патриотической литературе и влияние его на последующих писателей // Немезий Эмесский. О природе человека. М.: Канон, 1998. С. 176-450.

45.Волков В.Ф. Теория литературы. М.: Просвещение; Владос, 1995.

256с.

46.Воропаев В.А. "Монастырь ваш - Россия!" // Гоголь Н.В. Духовная проза. М.: Русская книга, 1992. С.3-34.

47.Воропаев В.А. "Сердце мое говорит, что книга моя нужна..." // Гоголь Н.В. Выбранные места из переписки с друзьями. М.: Сов. Россия, 1990. С. 3-28.

48. Вышеславцев Б.П. Комментированный конспект книги В.Розанова "Великий инквизитор" // Вопросы философии. 1996. № 6. С. 134-140.

49.Вышеславцев Б.П. Этика преображенного эроса. М.: Республика, 1994. 368 с.

50. Гаврюшин Н.К. Самопознание как таинство // Вопросы философии. 1996. № 5. С. 140-162.

51.Гадамер Г.-Г. Введение к работе М.Хайдеггера "Исток художественного творения" // Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. С. 100-115.

52. Гадамер Г.-Г. Лирика как парадигма современности // Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. С. 147-155.

53. Гадамер Г.-Г. Миф и разум // Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. С. 92-99.

54. Гадамер Г.-Г. Понятийная живопись // Гадамер Х.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. С. 165-177.

55. Гадамер Г.-Г. Риторика и герменевтика // Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. С. 188-206.

56. Гадамер Г.-Г. Философия и герменевтика // Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. С. 9-15.

57. Гадамер Г.-Г. Философия и литература // Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. С. 126-147.

58. Гадамер Г.-Г. Философия и поэзия // Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. С. 116-125.

59. Гадамер Г.-Г. Эстетика и герменевтика // Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. С. 256-265.

60. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988. 704с.

61.Гайденко П.П. Прорв к трансцендентному: Новая онтология XX века. М.: Республика, 1997. 495 с.

62.Гачев Г. Русский Эрос // Опыты. М.: Советский писатель, 1990. С. 210-246.

63.Герцен А.И. Былое и думы. Собр. соч.: В. 4 т. М.: Правда, 1988.

64.Гиппиус 3. Задумчивый странник // Гиппиус 3. Стихотворения; Живые лица. М.: Худож. лит., 1991. С. 314-360.

65.Гиршман М.М. Литературное произведение: теория и пректика анализа. М.: Высш. шк., 1991. 160 с.

66.Гоголь Н.В. Выбранные места из переписки с друзьями. М.: Сов. Россия, 1990. 432 с.

67.Гоголь Н.В. Духовная проза. М.: Русская книга, 1992. 560 с.

68.Гоготишвили Л.А. Варианты и инварианты М.М.Бахтина // Вопросы философии. 1992. № 1. С. 115-134.

69.Гоготишвили Л.А. Платонизм в зазеркалье XX века, или Вниз по лестнице, ведущей вверх // Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М.: Мысль, 1993. С. 922-942.

70.Гоготишвили Л.А. Религиозно-философский статус языка // Лосев А.Ф. Бытие. Имя. Космос. М.: Мысль, 1993. С.906-923.

71.Голлербах Э.Ф. В.Розанов. Жизнь и творчество. Пгд. 1922. 110 с.

72.Голосовкер Я.Э. Достоевский и Кант. Размышления читателя над романом "Братья Карамазовы" и трактатом Канта "Критика чистого разума". М.: Изд. АН СССР, 1963. 102 с.

73.Гончаров С.А. Творчество Н.В. Гоголя и традиции учительной культуры. СПб.: Образование, 1992. 156 с.

74.Горичева Т. В поисках рая // Беседа. Ленинград - Париж, 1985. № 3. С. 61-78.

75.Горичева Т. Святость и реальность. Общество сверх-информации // Беседа. Ленинград - Париж, 1995. № 5. С. 95-111.

76.Горичева Т. Эпоха пост-нигилизма // Беседа. Ленинград - Париж, 1986. №4. С. 84-97.

77.Горичева Т. Юродивые поневоле // Беседа. Ленинград - Париж, 1984. № 2. С. 54-86.

78. Грек А.Г. О словах со значением речи и молчания в русской духовной традиции // Логический анализ языка. Язык речевых действий. М. : Наука, 1994. С. 117-125.

79.Гройс Б. Да, Апокалипсис, да, сейчас // Беседа. Ленинград - Париж, 1987. № 5. С. 7-30.

80.Гройс Б. Как жить после постмодернизма? // Беседа. Ленинград -Париж, 1990. № 8. С. 39-79.

81.Громадка И.Л. Descensus ad Inferos // Громадка И.Л. Перелом в протестантской теологии. М.: Прогресс, Культура, 1993. С. 164-189.

82.Гроссман Л.П. Путь Достоевского. Л., 1924. С. 148-154.

83.Губин В.Д. Онтология. Проблема бытия в современной европейской философии. М.: РГГУ, 1998. 191 с.

84.Делез Ж. Логика смысла М.: Раритет; Екатеринбург: Деловая книга, 1998. 480 с.

85. Дильтей В. Категории жизни // Вопросы философии. 1995. № 10. С. 129-143.

86.Дильтей В. Описательная психология. СПб.: Алетейя, 1995. 160 с.

87. Дильтей В. Сон. Воображение поэта. Элементы поэтики. Литературные архивы и их значение для изучения истории философии // Вопросы философии. 1995. № 5. С. 112-136.

88.Дионисий Ареопагит. О божественных именах. О мистическом богословии. СПб.: Глаголь, 1994. 370 с.

89.Друскин Я.С. Я и Ты. Ноуменальное отношение // Вопросы философии. 1994. №9. С. 207-213.

90.Дуганов Р.В. Велимир Хлебников: Природа творчества. М.: Советский писатель, 1990. 352 с.

91.Евлампиев И.И. Человек перед лицом абсолютного бытия: мистический реализм Семена Франка // Франк С.Л. Предмет знания. Душа человека. СПб.: Наука, 1995. С. 5-34.

92.Ермолаев М. Загадки Мережковского // Мережковский Д. Л.Толстой и Достоевский. Вечные спутники. М.: Республика, 1995. С. 561567.

93 .Ерофеев Венедикт. Великий Розанов глазами эксцентрика // Зеркала. Альманах. М., 1989. С. 32-45.

94 .Жихарев М.И. Докладная записка потомству о Петре Яковлевиче Чаадаеве // Русское общество 30-х годов XIX в. Мемуары современников. М.: МГУ, 1989. С. 48-119.

95.Жолковский А.К. Блуждающие сны и другие работы. М.: Наука, 1994. 428 с.

96.Жолковский А.К. Работы по поэтике и выразительности. М.: Прогресс - Универс, 1996. 344 с.

97.3ахарова Т.В. "Дневник писателя" как оригинальное жанровое явление и идейно-художественная целостность // Творчество Ф.М.Достоевского: Искусство синтеза. Екатеринбург: Изд. УрГУ, 1991. С. 251-284.

98.3ахарова Т.В., Лисичный А.А. "Выбранные места из переписки с друзьями" Н.В. Гоголя в историко-литературной перспективе // Традиции и новаторство в русской классической литературе (... Гоголь ... Достоевский ...) СПб.: Образование, 1992. С.70-95.

99.3еньковский В.В. История русской философии. В 2-х тт. Л.: Эго, 1991. 1038 с.

ЮО.Зеньковский В.В. Миросозерцание И.С.Тургенева // Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. М.: Республика, 1997. С. 287-300.

101.Зеньковский В.В. Н.В. Гоголь // Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. М.: Республика, 1997. С. 142-264

102.3еньковский В.В. Проблема красоты в миросозерцании Достоевского // Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. М.: Республика, 1997. С. 266-278.

103.Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа // Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. М.: Республика, 1997. С. 10-140.

104.3еньковский В.В. Толстой как мыслитель // Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. М.: Республика, 1997. С. 300-308.

105.Зеньковский В.В. Эстетические воззрения В.Соловьева // Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. М.: Республика, 1997. С. 278287.

Юб.Зернов Н.М. Русское религиозное возрождение XX века. Париж., 1974. С. 195-199.

107. Зиммель Г. Избранное. Т. 1. Философия культуры. М.: Юрист, 1996. 671 с.

108.3иммель Г. Избранное. Т. 2. Созерцание жизни. М.: Юрист, 1996. 607с.

109.Иванов-Разумник P.B. В.В.Розанов // Иванов-Разумник P.B. Творчество и критика. Пгд., 1922. С. 145-170.

1 Ю.Ильин В.Н. Благовестие радости и свободы // Беседа. Ленинград - Париж, 1987. № 5. С. 112-124.

I П.Ильин В.Н. Война с красотой и власть тьмы // Беседа. Ленинград -Париж, 1984. №2. С. 117-131.

112.Ильин И.А. Одинокий художник. М.: Искусство, 1993. 348 с.

II З.Ильин И.П. Маргинальность // Современное зарубежное литературоведение (стран Западной Европы и США): концепции, школы, термины. М.: Интрада - ИНИОН, 1996. С. 225-229.

114.Ильин И.П. Постмодернизм. М.: Интрада, 1998. 255 с.

115. Исаев С.А. Теология смерти. М.: Политиздат, 1991. 236 с.

Пб.История русской литературы: XX век: Серебряный век. М.: Прогресс - Литера, 1995. 704 с.

117.Исупов К.Г Романтик свободы (Русская классика глазами персоналиста) // Бердяев H.A. О русских классиках. М.: Высш. шк., 1993. С. 722.

118.Исупов К.Г. Русская философская танатология // Вопросы философии. 1994. №3. С. 106-114.

119.Исупов К.Г. Смерть Другого // Бахтинология: Исследования, переводы, публикации. - СПб.: Алетейя, 1995. - С. 103-116.

120.Калиниченко В. Густав Шпет: от феноменологиии к герменевтике // Логос. 1992. №3. С. 37-61.

121. Каменский З.А. О современных прочтениях П.Я.Чаадаева // Вопросы философии. 1992. № 12. С. 136-138.

122.Камю А. Бунтующий человек // Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство. - М.: Политиздат, 1990. С. 119-356.

123.Карасев Л.В. Гоголь и онтологический вопрос // Вопросы философии. 1993. № 8. С. 58-83.

124.Карасев Л.В. Движение по склону (пустота и вещество в мире А.Платонова) //Вопросы философии. 1995. № 8. С. 123-143.

125. Карасев Л.В. О символах Достоевского // Вопросы философии. 1994. № Ю. С. 90-111.

126.Карасев JI.B. Онтологический взгляд на русскую литературу. М.: РГГУ, 1995. 104 с.

127.Карасев Л.В. Онтология и поэтика // Вопросы философии. 1996. № 7. С. 55-82.

128. Карсавин Л.П. Поэма о смерти // Карсавин Л.П. Религиозно-философские сочинения. Т. 1. - М.: Ренессанс, 1992. - С. 235-305.

129. Классика и современность. М.: МГУ, 1991. 256 с.

130. Козловски П. Культура постмодерна: Общественно-культурные последствия технического развития. М.: Республика, 1997. 240 с.

131. Козловски П. Современность постмодерна // Вопросы философии. 1995. № 10. С. 85-94.

132. Крюков В.М. Вокруг России: синтаксис Василия Розанова // Вопросы философии. 1994. № 11. С. 63-80.

133. Крюков В.М. Гоголя зрящий глаз // Вопросы философии. 1996. № 9. С.23-38.

134. Кузнецов В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание. М.: МГУ, 1991. 192 с.

135.Кьеркегор С. Страх и трепет. М.: Республика, 1993. 383 с.

136.Латынина А.Н. "Во мне происходит разложение литературы" (В.В.Розанов и его место в литературной борьбе эпохи) // Вопросы литературы. 1975. №2. С. 169-205.

137.Левин Ю.И. Истина в дискурсе // Новый круг. 1992. № 2. С. 115141.

138.Левицкий С.А. Очерки по истории русской философии. М.: Канон, 1996. 496 с.

139. Лезов C.B. История и герменевтика в протестантской теологии //Вопросы философии. 1994. № 12. С. 135-152.

140.Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. М.: Наука, 1979. 352 с.

141.Лихачев Д.С. Русское искусство. От древности до авангарда. М.: Искусство, 1992. 408 с.

142.Лихачев Д.С. Смех в Древней Руси. Л.: Наука, 1984. 295 с.

143.Лихачев Д.С. Человек в литературе древней Руси. М.: Наука, 1970. 180 с.

144. Лобковиц Н. Христианство и культура // Вопросы философии. 1993. №3. С. 71-81.

145 .Лосев А.Ф. Бытие. Имя. Космос. М.: Мысль, 1993. 958 с.

146.Лосев А.Ф. В поисках смысла (В творческой мастерской) // Вопросы литературы. 1985. № 10. С. 224-225.

147.Лосев А.Ф. Владимир Соловьев. М.: Мысль, 1994. 230 с.

148.Лосев А.Ф. Имяславие // Вопросы философии. 1993. № 9 . С. 5360.

149.Лосев А.Ф. История античной эстетики. Т. 4. М.: Искусство, 1975. 776 с.

150.Лосев А.Ф. Классицизм // Литературная учеба. 1990. № 4. С. 140-150.

151.Лосев А.Ф. Мировоззрение Скрябина // Лосев А.Ф. Страсть к диалектике. М.: Советский писатель, 1990. С. 256-301.

152.Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М.: Мысль, 1993. 959 с.

153.Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М.: Искусство, 1995. 320 с.

154.Лосев А.Ф. Проблема художественного стиля. Киев.: Collegium, Киевская академия Евробизнеса, 1994. 288 с.

155. Лосский Вл. Н. Очерк мистического богословия Восточной церкви // Мистическое богословие. Киев: Путь к Истине, 1991. С. 95-259.

156.Лосский Н.О. Идеал-реализм // Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. М.: Республика, 1995. С. 290-349.

157.Лосский Н.О. История русской философии М.: Высшая школа, 1991.559 с.

158.Лосский Н.О. Типы мировоззрений // Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. М.: Республика, 1995. С. 4-134.

159.Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция // Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. М.: Республика, 1995. С. 136-288.

160.Лотман М.Ю. Избранные статьи в 3-х тт. Т. 1. Таллин: Александра, 1992. 479 с.

161.Лотман М.Ю. Избранные статьи в 3-х тт. Т. 2. Таллин: Александра, 1992. 480 с.

162.Лотман М.Ю. Избранные статьи в 3-х тт. Т. 3. Таллин: Александра, 1992. 494 с.

163.Лотман М.Ю. О поэтах и поэзии. Анализ поэтического текста. СПб.: Искусство, 1996. 848 с.

164.Лотман М.Ю. Структура поэтического текста. М.: Искусство, 1970. 384 с.

165.Лотман Ю.М. В школе поэтического слова. Пушкин. Лермонтов. Гоголь. М.: Просвещение, 1988. 348 с.

166. Лотто Ч. де. Лествица "Шинели" // Вопросы философии. 1993. № 8. С. 58-83.

167.Лэнг Р.Д. Расколотое "Я". СПб.: Белый Кролик, 1995. 352 с.

168. Малахов B.C. Философская герменевтика Ганса Георга Гадаме-ра // Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. С. 324336.

169.Мамардашвили М. Введение в философию // Новый круг. 1992. № 2. С. 56-73.

170.Мамардашвили М. К пространственно-временной феноменологии событий знания // Вопросы философии. 1994. № 1. С. 73-84.

171.Мамардашвили М. Кантианские вариации. М.: Аграф, 1997.

320с.

172.Мамардашвили М. Картезианские размышления М.: Прогресс; Культура, 1993. 352 с.

173.Мамардашвили М. Лекции по античной философии. М.: Аграф, 1998.320 с.

174. Мамардашвили М.К., Пятигорский A.M. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке. М.: Школа: "Языки русской культуры", 1997. 224 с.

175.Манн Ю.В. Русская философская эстетика. М.: МАЛП, 1998.

381с.

176.Маритен Ж. Философ в мире. М.: Высш. шк., 1994. 192 с.

177.Мережковский Д. Л.Толстой и Достоевский. Вечные спутники. М.: Республика, 1995. 560 с.

178.Мережковский Д.С. В тихом омуте... М.: Советский писатель, 1991.496 с.

179.Мигунов A.C. Анти-эстетика // Вопросы философии. 1994. № 78. С. 82-88.

180. Минин П. Главные направления древне-церковной мистики // Мистическое богословие. Киев: Путь к Истине, 1991. С.337-391.

181.Михайлов A.B. Вместо введения // Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. М.: Гнозис, 1993. С. VII-LII.

182.Молчанов В. Парадигмы сознания и структуры опыта // Логос. 1992. №3. С. 7-36.

183.Мочульский К.В. А.Блок. А.Белый. В.Брюсов. М.: Республика, 1997. 479 с.

184.Мочульский К.В. Гоголь. Соловьев. Достоевский. М.: Республика, 1995. 607 с.

185.Мочульский К.В. Заметки о Розанове // Русская речь. 1992. № 5. С. 31-38.

186.Мудрагей Н.С. Рациональное и иррациональное - философская проблема // Вопросы философии. 1994. № 9. С. 53-65.

187. Мунье Э. Персонализм. М.: Искусство, 1992. 143с.

188.Мэй Р. Любовь и воля М.: Рефл-бук; К.: Ваклер, 1997. 384 с.

189.Назиров Р.Г. Проблема художественности Ф.М.Достоевского // 125-156.

190.Нибур Ричард, Нибур Райнхольд. Христос и культура. Избранные труды. М.: Юрист, 1996. 575 с.

191. Николай Кузанский. Соч. в 2-х т. Т. 1. М.: Мысль, 1979. 448 с.

192. Овсянников М.Ф. Эстетические взгляды Л.Н.Толстого // Вопросы философии. 1995. № Ю. С. 120-128.

193. Павлинов С.А. "Невский проспект" Н.В.Гоголя: философские источники и символические параллели // Философские науки. 1996. № 1-4. С.117-132.

194.Платон. Собрание сочинений в 4-х т. Т.1. М.: Мысль, 1990. 860с.

195. Победоносцев К.П. о В.В.Розанове // Вопросы философии. 1993. № 12. С. 69-77.

196.Подорога В.А. Выражение и смысл. М.: Ad Marginem, 1995.

427с.

197.По дорога В.А. Метафизика ландшафта. Коммуникативные стратегии в философской культуре XIX-XX в. М.: Наука, 1993. 320 с.

198. Полторацкий Н.П. Русская религиозная философия // Вопросы философии. 1992. № 2. С. 123-140.

199.Понцо А. "Другость" у М.Бахтина, Бланшо и Левинаса // Бахти-нология: Исследования, переводы, публикации. - СПб.: Алетейя, 1995. - С. 61-78.

200. Постмодернизм и культура (материалы "круглого стола") // Вопросы философии. 1993. № 3. С. 3-16.

201.Проскурина В.Ю. О жизни и мышлении П.Я. Чаадаева // Чаадаев П.Я. Избранные сочинения и письма. М.: Правда, 1991. С. 3-20.

202.Пул Л.Э. Русская диалектика между идеализмом и утопизмом (Ответы В.С.Соловьеву) // Вопросы философии. 1995. № 1. С. 70-94.

203 .Пушкин в русской философской критике. Конец XIX - первая половина XX в. М.: Книга, 1990. 527 с.

204.Пятигорский A.M. Избранные труды. М.: Школа "Языки русской культуры", 1996. 590 с.

205. Рабинович В.Л. Исповедь Книгочея, который учил букве, а укреплял дух. М.: Книга, 1991. 496 с.

206.Рец. на кн.: Розанов В.В. О понимании // Русская мысль. 1886. № И. С. 270-272.

207. Рикер П. Конфликт интерпретаций: Очерки о герменевтике. М.: "Academia - Центр", "Медиум", 1995.415 с.

208. Роди Ф. Герменевтическая логика в феноменологической перспективе: ... Г.Шпет//Логос. 1996. № 7. С. 41-46.

209.Розанов В.В. О понимании. СПб.: Наука, 1994. 540 с.

210. Розанов В.В. О себе и жизни своей М.: Московский рабочий, 1990. 876 с.

211. Розанов В.В. Письма к Н.К.Михайловскому и П.Б.Струве // Вопросы философии. 1992. № 9. С. 121-126.

212.Розанов В.В. Собр. соч. В мире неясного и нерешенного. Из восточных мотивов. М.: Республика, 1995. 462 с.

213.Розанов В.В. Собр. соч. В темных религиозных лучах. М.: Республика, 1996. 702 с.

214.Розанов В.В. Собр. соч. Когда начальство ушло. М.: Республика, 1997. 671 с.

215.Розанов В.В. Собр. соч. Легенда о Великом инквизиторе Ф.М.Достоевского. Лит. очерки. О писательстве и писателях. М.: Республика, 1996. 702 с.

216.Розанов В.В. Собр. соч. Мимолетное. М.: Республика, 1994.

541с.

217.Розанов В.В. Собр. соч. О писателстве и писателях. М.: Республика, 1995. 734 с.

218.Розанов В.В. Собр. соч. Около церковных стен. М.: Республика, 1998.558 с.

219.Розанов В.В. Собр. соч. Среди художников. М.: Республика, 1994. 494 с.

220.Розанов В.В. Уединенное. М.: Политиздат, 1990. 543 с.

221.Розанов В.В.: pro et contra. Кн. I. СПб.: РГХИ, 1995. 512 с.

222.Розанов В.В.: pro et contra. Кн. II. СПб.: РГХИ, 1995. 576 с.

223.Рорти Р. Философия и зеркало природы. Н-Сибирск: Изд. НГУ, 1997. 320 с.

224.Русская литература и культура Нового времени. СПб.: Наука, 1994.272 с.

225.Рыклин М.К. Маргинализм // Современная западная философия. Словарь. М.: Политиздат, 1991. С. 170.

226. Сакулин П.Н. Филология и культурология. М.: Высш. шк., 1990.

240 с.

227.Синявский А.Д. "Опавшие листья" В.В.Розанова. Париж, 1982.

327с.

228.Слонимский JT.3. Рец. на кн.: Розанов В.В. О понимании // Вестник Европы. 1886. № 10. С. 850-857.

229.Современное зарубежное литературоведение (стран Западной Европы и США): концепции, школы, термины. М.: Интрада - ИНИОН, 1996.319 с.

230.Соловьев B.C. Философия искусства и литературная критика. М.: Искусство, 1991. 701 с.

231.Степун Ф. Россия накануне 1914 года // Вопросы философии. 1992. №> 9. С. 85-120.

232.Сукач В.Г. Загадка личности Розонова // Розанов В.В. О себе и жизни своей М.: Московский рабочий, 1990. С. 7-30.

233.Тамарченко Н.Д. М.Бахтин и В.Розанов // Бахтинология: Исследования, переводы, публикации. - СПб.: Алетейя, 1995. - С. 1711-178.

234.Танатография эроса: Жорж Батай и французская мысль середины XX века. СПб.: Мифрил, 1994. VI+346 с.

235.Тарасов Б.Н. П.Я.Чаадаев и русская литература первой половины XIX в. // Чаадаев П.Я. Статьи и письма. М.: Современник, 1989. С. 5-37.

236.Теория метафоры М.: Прогресс, 1990. 511 с.

237. Тиллих П. Мужество быть // Тиллих П. Избранное: Теология культуры. М.: Юрист, 1995. С. 7-132.

238. Толстой JI.H. Исповедь // Собр. соч. В 22-х т. Т. 16. Публицистические произведения. 1855-1886. М.: Худож. лит., 1983. С. 106-165.

239.Толстой JI.H. Путь жизни. М.: Республика, 1993. 431 с.

240.Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. М.: Аспект-Пресс, 1996. 334 с.

241.Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. Избранное. М.: Прогресс - Культура, 1995. 624 с.

242.Топоров В.Н. Святость и святые в русской духовной культуре. Т. 1. Первый век христианства на Руси. М.: Гнозис - Школа "Языки русской культуры", 1995. 875 с.

243.Троцкий Л.Д. (Бронштейн Л.Д.). Мистицизм и канонизация Розанова // Троцкий Л.Д. Литература и революция. М.: Политиздат, 1990. С. 46-48.

244.Трубецкой Н.С. История. Культура. Язык. М.: Прогресс, 1995.

800с.

245.Тынянов Ю.Н. Литературный факт. М.: Высш. шк., 1993. 319 с.

246.Тюпа В.И. Архитектоника эстетического дискурса // Бахтиноло-гия: Исследования, переводы, публикации. - СПб.: Алетейя, 1995. - С. 206216.

247.Успенский Б.А. Избранные труды. Т. 1. Семиотика истории. Семиотика культуры. М.: Гнозис, 1994. 432 с.

248.Утопия и утопическое мышление. М.: Прогресс, 1991. 405 с.

249. Федоров Н.Ф. Сочинения. М.: Раритет, 1994. 416 с.

250.Федотов Г.П. Святые Древней Руси. М.: Терра, Книжная лавка -РТР, 1997. 224 с.

251.Федякин С.Р. Розанов В.В. // Русская философия: Словарь. М.: Республика, 1995. 655 с.

252.Феодор архим. - Бухарев A.M. - богослов, публицист, критик. М.: Столица, 1991. 320 с.

253.Флоренский П.А. Анализ пространственности и времени в художественно-изобразительных произведениях. М.: Прогресс, 1993. 324 с.

254.Флоренский П.А. Гамлет // Флоренский П.А. Соч. в 4 т. T.l. М.: Мысль, 1994. С 250-280.

255. Флоренский П.А. Имена: Сочинения. М.: ЭКСМО-Пресс; Харьков: Фолесо, 1998. 912 с.

256.Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. М.: Правда, 1990. 492 с.

257. Флоровский Г. Метафизические предпосылки утопизма // Путь. 1926. № 4. С.21-40.

258.Флоровский Г. Пути русского богословия. Киев: Путь к истине, 1991.600 с.

259.Франк С.Л. Реальность и человек. М.: Республика, 1997. 479 с.

260.Франк С.Л. Сочинения. М.: Правда, 1990. 608 с.

261. Франкл В. Человек в поисках смысла. М.: Прогресс, 1990. 368 с.

262.Фрейд 3. Мы и смерть. По ту сорону принципа наслаждения // Танатология. СПб.: Восточно-Европейский институт психоанализа, 1994. С. 13-84.

263.Фуко М. Археология знания. Киев: Ника-Центр, 1996. 208 с.

264.Фуко М. Воля к истине. М.: Касталь, 1996. 448 с.

265. Фуко М. Герменевтика субъекта // Социо-логос. М.: Прогресс, 1991. С. 284-311.

266.Фуко М. История безумия в классическую эпоху. СПб.: Университетская книга, 1997. 576 с.

267. Хайдеггер М. Бытие и время. М.: Ас1 Ма^тет, 1997. 452 с.

268.Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М.: Республика, 1993. 447 с.

269. Хайдеггер М. Исследовательская работа Вильгельма Дильтея и борьба за историческое мировоззрение в наши дни. Десять докладов, прочитанных в Касселе (1925) // Вопросы философии. 1995. № 11. С. 119-145.

270.Хайдеггер М. Исток художественного творения // Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. М.: Гнозис, 1994. С. 47-116.

271.Хайдеггер М. Кант и проблема метафизики. М.: Русское феноменологическое общество, Логос, 1997. 176 с.

272.Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге. М.: Высш. шк., 1991. 192 с.

273.Хайдеггер М. Цолликонеровские семинары // Логос. 1992. № 3.

С. 84.

274.Хализев В.Е. Теория литературы. М.: Высш. шк., 1999. 398 с.

275. Хоружий С.С. После перерыва. Пути русской философии. СПб.: Алетейя, 1994. 448 с.

276.Хьелл П., Зиглер Д. Теории личности. СПб.: Питер Кол, 1998.

608с.

277.Хюбнер К. Истина мифа. М.: Республика, 1996. 448 с.

278.Цурганова Е.А. Введение // Современное зарубежное литературоведение. М.: Интрада - ИНИОН, 1996. С. 3-12.

279Лаадаев П.Я. Статьи и письмаМ.: Современник, 1989. 623 с.

280.Шестов JI. Potestas clavium (власть ключей) // Шестов Л. Соч. В 2-х тт. Т. 1. М.: Наука, 1993. С. 17-312.

281.Шестов Л. Афины и Иерусалим // Шестов Л. Соч. В 2-х тт. Т. 1. М.: Наука, 1993. С. 317-664.

282.Шестов Л. Добро в учении гр. Толстого и Ф.Ницше // Шестов Л. Избранные произведения. М.: Ренессанс, 1993. С.39-157.

283.Шестов Л. Киргегард и экзистенциальная философия. М.: Про-гресс-Гнозис, 1992. XVI, 304 с.

284.Шестов Л. На весах Иова // Шестов Л. Соч. В 2-х тт. Т. 1. М.: Наука, 1993. С. 5-407.

285.Шкловский В.Б. Гамбургский счет. М.: Советский писатель, 1990. 544 с.

286.Шкловский В.Б. О теории прозы. М.: Советский писатель, 1983.

383с.

287.Шпет Г. Язык и смысл // Логос. 1996. № 7. С. 81-122.

288.Шпет Г.Г. Введение в этническую психологию. СПб.: Алетейя, 1996.155 с.

289.Эйхенбаум Б.М. О литературе. М.: Советский писатель, 1987.

540с.

290.Эйхенбаум Б.М. О поэзии. М.: Советский писатель, 1969. 552 с. 291.Экономцев И. Исихазм и Возрождение // Златоуст. 1992. № 1. С. 139-170.

292.Эмерсон К. Против закономерности: Соловьев, Шестов, поздний Толстой, ранний Бахтин // Бахтинология: Исследования, переводы, публикации. - СПб.: Алетейя, 1995. - С. 117-131.

293.Эпштейн М.Н. Парадоксы новизны. М.: Советский писатель, 1988.314 с.

294.Эткинд А. Эрос невозможного. Истоки психоанализа в России. СПб.: Медуза, 1993. 463 с.

295.Юнг К.Г. Психологические типы. М.: Университетская книга. ACT, 1996.716 с.

296.Юнг К.Г. Тэвистонские лекции. М.: Рефл-бук, К.: Ваклер, 1998.

295 с.

297.Якобсон P.O. Избранные работы. M.: Прогресс, 1985. 455 с.

298.Ясперс К. Философская вера // Ясперс К. Смысл и назначение истории. M.: Республика, 1991. С. 420-508.

299. Яусс Х.Р. К проблеме диалогического понимания // Вопросы философии. 1994. № 12. С. 97-106.