Эксполярные типы социального взаимодействия в современном российском обществе тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.11, кандидат философских наук Самсонов, Всеволод Владимирович

• Самсонов, Всеволод Владимирович
• кандидат философских наук
• 2011

Оглавление диссертации кандидат философских наук Самсонов, Всеволод Владимирович

Введение.

Глава 1. Теоретико-методологические основания исследования эксполярных моделей социального взаимодействия.

§ 1.1. Концепция эксполярности Т. Шанина в исследованиях неформальной экономики.

§ 1.2. Теоретические аспекты концепции эксполярности неформальной экономики. Эксполярная модель социального взаимодействия.

Глава 2. Институциональные и социокультурные факторы генезиса эксполярных моделей взаимодействия.

§ 2.1. Российская крестьянская община как адаптивный социальный институт.

§ 2.2. Трансформация традиционной социально-нормативной культуры в контексте перехода от сельского к урбанистическому типу общества.

Глава 3. Социальные аспекты функционирования сельской неформальной экономики.

§ 3.1. Неформальные практики современного сельского социума России.

§ 3.2. Воспроизводство социального капитала сельских сообществ в условиях реформирования.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Эксполярные типы социального взаимодействия в современном российском обществе»

Актуальность темы исследования.

Одним из результатов реформирования, осуществляющегося в России с начала 1990-х гг. стало широкое распространение неформальных социально-экономических практик населения. Несмотря на значимость социальных аспектов этого явления, данная проблема до сих пор остается малоизученной, что относится, в первую очередь, к исследованию неформальной экономики как специфически организованному сегменту социальной практики.

Широкое распространение неформальных отношений свидетельствует об их легитимности в представлениях широких масс населения. При этом легитимность массовых неформальных практик имеет социокультурную природу, будучи проявлением общих представлений, ценностей, норм, регулирующих обыденное взаимодействие. Постоянное и систематическое несоответствие реальных социальных взаимодействий формальным правилам, ставит под сомнение «естественность» порядка, принимаемого за норму1, и актуализирует проблему исследования процессов генезиса и воспроизводства социокультурных норм и неформальных институтов в реформируемом обществе. Особый интерес, в этом контексте представляют вопросы изучения моделей социального взаимодействия, лежащих в основании неформальной экономики. Поскольку социальное взаимодействие является одним из ключевых понятий, конституирующих предметное поле социальных наук, данный феномен всегда находится в центре внимания социально-философских исследований, а понимание его сущности определяется общетеоретическими посылками исследователей и конкретной сферой анализа.

В данной работе предметом социально-философского анализа выступают эксполярные типы социального взаимодействия, лежащие в основании неформальных социально-экономических практик населения, и понимаемые как

1 Олимпиева К, Паченков О. Неформальная экономика как социальная и исследовательская проблема // Неформальная экономика в постсоветском пространстве: Проблемы исследования и регулирования / Под ред. И.Олимпиевой и О. Паченкова. - СПб: ЦНСИ, 2003. С. 11. системы институционализированных образцов поведения, базирующиеся на дружеских и родственных связях. В этом аспекте эксполярные типы социального взаимодействия, в видоизмененной форме воплощающие многовековые традиции коллективизма и общинности, и инвариантные интегративные модели взаимодействия - культурно обусловлены и обеспечивают связь между традицией и инновацией в развитии общества.

Актуальность изучения эксполярных типов социального взаимодействия определяется необходимостью социально-философского исследования взаимосвязей, лежащих в основании неформальных социально-экономических практик населения. Разрабатываемые в диссертационном исследовании методологические и теоретические принципы анализа процессов генезиса и воспроизводства эксполярных моделей социального взаимодействия в России, служат дополнительной основой для системного описания и осмысления проблемы социального потенциала неформальной экономики в реформируемом обществе и

-V социального значения различных неформальных практик населения.

Степень разработанности проблемы '<

Общие теоретические проблемы социального развития, формирования и эволюции различных социально-экономических институтов рассматривались в трудах классиков социально-философской мысли (Э. Дюркгейма, О. Конта, К. Маркса, М. Вебера, Ф. Тэнисса, П. Сорокина) и современных исследователей (Т. Парсонса, Т. Адорно, Ж. Гурвич, Р. Мертон, П. Штомпки, И. Валлерстайна, Р. Робертсона, Ш. Эйзенштадта, Э. Гидденса и др).

Проблемам трансформационных процессов, происходящих в российском обществе, посвящены работы Т.И. Заславской, А.Г. Здравомыслова, Н.И. Лапина, З.Т. Голенковой, М.К. Горшкова, П.М. Козырева, Ж.Т. Тощенко и др. Особо следует отметить разработку социально-политических, экономических и социокультурных аспектов трансформации в работах A.C. Ахиезера, Н.С.Розова, А.Г. Вишневского, P.M. Гусейнова, B.JI. Иноземцева, В.Г. Федотовой, и др.

В работах К. Харта, У.А. Льюиса, Дж. Фейя, Г. Раниса заложены основы анализа неформального сектора развивающихся стран. В трудах исследователей, работающих в русле этнической антропологии (этноэкономики) и «крестьянской» экономики» (Б. Малиновский, К.Поланьи, Дж.Дальтон, М. Салинс, Р. Ферс, Ю.И.Семенов, П. Томпсон, Дж. Скотт) выявлены существенные отличия «примитивной экономики» традиционного и аграрного общества и социокультурных факторов ее функционирования от современной, прежде всего капиталистической модели.

Критики теории дуалистического понимания теневой/неформальной экономики, которых относят к структуралистскому направлению (В. Картайя, Дж. Меззер, Г. Маркес, В. Токман и др.) выявили взаимодополняемость формальной и неформальной активности и взаимоконвертацию формальных и неформальных институтов в ходе так называемого транзитного периода. Основывающиеся на теоретических построениях неомарксизма и теории зависимости М. Кастельс и А. Портес, выдвинули и обосновали точку зрения, согласно которой неформальный сектор представляет собой специфическую форму социальных и производственных отношений, обусловленную географическим разделением труда и социально-экономическими традициями. Концепция неформальности как институциональной исследовательской перспективы связана с работами Д. Норта, М. Олсона, Г. Мюрдаля и др. Концепция «социального капитала», отражающего потенциал неформального сотрудничества членов и вне-экономический доступ к групповым ресурсам разработана в трудах П. Бурдье, Дж. Коулмана, Р. Патнэма, С. Бюссе, Ф. Фукуямы и др.

В отечественной науке изучение неформальных отношений актуализировалось в постперестроечный период. Дискуссия по различным сферам распространения неформальных отношений может быть представлена мнениями таких ученых как В.В. Радаев, Р.И. Капелюшников, Т.И. Заславская, В.Е. Гимпельсон, С.Ю. Барсукова, В.О. Исправников, О.Н. Запорожец, Л.Я. Косалс, Т.И. Долгопятова, В.О. Исправников, В.В. Куликов, отмечающих глубинную взаимосвязь роста неформального сектора в современной России с реальными социальными изменениями, вызванными постсоветской трансформацией.

Весьма плодотворным представляется разрабатываемый в работах Т. Шанина и его последователей (A.M. Никулин, И.Е. Штейнберг, Б. Виноградский, С.Ю. Барсукова и др.) междисциплинарный подход к изучению неформальной экономики в России, согласно которому «эксполярный сектор» является внеузловым» образованием, существующим относительно обособленно от биполярной структуры современного общества, задаваемой взаимоотношениями рынка и государства, и представляет собой социальный феномен, качественно отличающийся от доминирующих в современном обществе форм социальной интеграции (складывающихся в соответствии с капиталистической и редистрибутивной моделями), а механизм воспроизводства эксполярных структур укоренен в социокультурных традициях.

В эмпирических исследованиях, основывающихся на указанном подходе, раскрываются практические аспекты функционирования неформальных социально-экономических структур и сетей социальной взаимопомощи в российском социуме (прежде всего сельском) и закладываются основы конкретного, практического анализа этого феномена.

Особенно важно то, что понятие эксполярности было сформировано в ходе исследований особенностей трансформации российского сельского социума в условиях реформ и указывает, помимо прочего на не-урбанистический (экс-полисный) характер происхождения указанных социальных форм (структур). Таким образом, концепция Т. Шанина, задает определенную перспективу историко-генетического анализа и способствует более глубокому исследованию характера эволюции аграрной сферы общества, - еще одной проблемы, актуальность которой определяется противоречивостью результатов аграрной реформы.

Результаты анализа эксполярных структур российского сельского социума находятся в русле осуществляемых в последние десятилетия исследований реформируемого агарного сектора и адаптации сельского населения к новым условиям (Т.И. Заславская, Т. Шанин, В.И. Староверов, П.П. Великий, З.И. Калугина, О.П. Фадеева, Т.Г. Нефедова В. Пациорковский, О.В. Нечипоренко, J1.B. Бондаренко, Г.С. Широкалова, В.Н. Рубцова, A.A. Хагуров, B.C. Шмаков), позволяющих сделать вывод о том, что в большинстве сельских ареалов складывается новый тип социально-экономических отношений, сочетающий в себе черты натурального хозяйства и неформальной экономики и существенным образом зависящий от редистрибутивной политики государства, региональных и локальных акторов социальной политики.

Акцентирование внимания на конкретно-социологическом анализе современных эксполярных структур российского социума, позволило Т. Шанину и его последователями, разработать общую методологическую схему исследований и выявить качественную специфику отношений между субъектами, образующими различные эксполярные структуры. Логичным продолжением исследований, основывающихся на данном подходе, является реализуемая в данной работе попытка выделить и описать особую модель взаимодействия (эксполярную), порождающую данные эксполярные структуры и имеющую некоторые вариации, зависящие от сферы действия и субъектной основы. Перемещение акцентов на основополагающие нормы взаимодействия, отличающиеся преемственностью, большей инертностью и стабильностью, по сравнению с институтами и структурами2, - позволяет изучить процессы генезиса и воспроизводства эксполярных форм, объединив достижения современной социально-философской мысли, данные социологических исследований, исторические и историко-философские исследования, сосредоточенные на изучении социокультурных особенностей развития России, истории крестьянства и традиционных формах организации сельского социума.

К настоящему времени существует ряд фундаментальных работ (Л. Милова, В. Берлинских, М.М. Громыко) в которых на большом эмпирическом материале, как в исторической, так и в философско-культурологической перспективе анализируются сущностные характеристики русской крестьянской общины, обладающие рядом особенностей, свойственных эксполярным структурам современного российского социума. В работах классиков русской философии (Н.О. Лосского, С.Н. Булгакова, O.A. Платонова) исследована специфика трудового этоса русского крестьянства.

Среди современных исследователей общинного уклада жизни российских крестьян следует назвать имена таких ученых, как В.А. Александров, А.Л. Шапиро, Л.И. Кучумова, П.Н. Зырянов, Л.Н. Вдовина, Л.С. Прокофьева, Л.Е. Лаптева.

Феномен русской поземельной общины не остался незамеченным и для западных исследователей. Еще в XIX в. К. Маркс отмечал, что во всех странах Европы институт крестьянской общины возник естественным путем и представлял

2 Эйзеиштадт Ш. Революция и преобразование обществ: сравнительное изучение цивилизаций. — М.: Аспект Пресс, 1999. С. 112 собой необходимую фазу развития свободных народов и лишь его сохранение в России вплоть до XIX в. повсеместно, «в национальном масштабе» не имело прецедентов в истории европейских народовЗ. Среди современных зарубежных исследователей, в работах которых анализируются особенности общинного строя русского крестьянства и влияния на процессы его эволюции географических и социально-экономических факторов, можно выделить Р. Пайпса, В. Вагнера, Р. Роббинса.

Таким образом, анализ степени разработанности проблемы обуславливает необходимость применения междисциплинарного подхода к исследованию социальных взаимосвязей, лежащих в основании неформальных социально-экономических практик населения в современном российском обществе. Такой подход, позволяет по-новому взглянуть на интересующее нас проблемное поле и открывает широкую перспективу изучения институциональных и социокультурных факторов генезиса моделей эксполярного социального взаимодействия, опосредующих связь между традиционной культурой и современной социальной организацией российского социума.

Объект исследования - неформальные социально-экономические практики населения, относящиеся к эксполярному типу социальных взаимодействий.

Предмет исследования - эксполярные типы взаимодействия, представляющие собой качественно различающиеся системы институционализированных образцов поведения, лежащие в основе неформальных социально-экономических практик и определяющиеся эксполярной моделью социального взаимодействия.

Цель данного исследования - анализ процессов генезиса и воспроизводства социокультурных норм и неформальных институтов, относящихся к различным типам эксполярного социального взаимодействия.

Достижение этой цели потребовало разрешения следующих задач:

- на основе комплексного анализа теоретико-методологических представлений об эксполярном сегменте теневой экономики российского социума разработать авторскую концепцию эксполярных типов социального взаимодействия;

3 Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 33. С. 482.

- выделить основные элементы модели социального взаимодействия применительно к объекту исследования, сконструировав теоретическую модель анализа эксполярных структур;

- на основе историко-генетического подхода осуществить анализ институциональных и социокультурных детерминант генезиса эксполярных типов социального взаимодействия для обоснования их адаптивного характера;

- определить направление, особенности и механизм трансформации традиционной социально-нормативной культуры в контексте перехода от сельского к урбанистическому типу общества;

- осуществить типологизацию эксполярных структур российского сельского социума на основании анализа субъектного состава неформальных социально-экономических практик и механизмов их функционирования;

- определить социальный потенциал типологических различающихся моделей социального взаимодействия в контексте изменения социального капитала сообществ, в зависимости от преобладающих практик населения и локальных условий.

Гипотеза исследования.

Согласно гипотезе исследования, эксполярные типы социального взаимодействия культурно обусловлены и имеют функционально-адаптивный характер в условиях ограниченности ресурсов адаптации, определяясь нормативными моделями, детерминирующими выбор целей, инструментария и способов коммуникации субъектов социального действия.

Теоретическая и методологическая основа исследования.

Исследование осуществлялось в рамках комплексного подхода, объединяющего несколько научно-исследовательских парадигм.

Методологическую основу диссертационного исследования составляют следующие подходы: формационный подход (позволяющий включить исследование в контекст общих и специфических законов социального развития); цивилизационный подход (в целях анализа качественных изменений в социокультурной среде российского общества); структурно-функциональный подход (в процессе описания модели социального взаимодействия и выявления функциональной значимости неформальных норм социально-экономической активности); сравнительно-правовой метод (в целях исследования соотношения норм обычного и позитивного права и сегментации теневой экономики); институциональный подход (позволяющий выделить и описать складывающиеся социальные практики, которые в дальнейшем институционализируются и начинают формировать новое пространство социальных ограничений, предпочтений, возможностей), историко-генетический подход (направленный на анализ вопросов «откуда произошел» интересующий нас феномен и «чем является», этот подход необходим для выявления генетической связи между структурами современного неформального сектора и исторически предшествующими историческими явлениями); методология конкретных социологических исследований (позволяющая выявить значение эксполярных структур и неформальных норм в жизни социума).

Разрабатываемый в диссертационном исследовании подход к пониманию сущности и особенностей функционирования неформальных структур социума, основывающийся на концепции эксполярности Т. Шанина, позволяет сочетать институциональный (поскольку развивает характерную для западных концепций институционализма установку методологического индивидуализма, выражающегося в акцентировании внимания к анализу социальных процессов на микро-уровне локальных поселенческих общностей, являющих собой наиболее естественный «первичный» объект социальной реальности), и социокультурный подходы к изучаемому явлению (поскольку привлекает внимание качественной специфике моделей социального взаимодействия, лежащих в основании эксполярных социальных форм, характеризующихся неразрывностью, слитностью институциональных ограничений деятельности человека и основополагающих норм, образцов и ценностей социальных групп, наиболее значимых для характеристики социокультурного типа общности).

Сущность социокультурного подхода, по определению Н.И. Лапина, состоит в рассмотрении общества как «единства культуры и социальности, образуемых и преобразуемых деятельностью человека»4. Под культурой в данном случае понимается совокупность способов и результатов деятельности человека, в том числе идеи, ценности, нормы, образцы, а под социальностью - совокупность взаимоотношений социальных субъектов. С такой точки зрения, структура социологического действия имеет «три аспекта, неотделимых друг от друга: 1) личность как субъект взаимодействия; 2) общество как совокупность взаимодействующих индивидов с его социокультурными отношениями и процессами и 3) культура как совокупность значений, ценностей и норм, которыми владеют взаимодействующие лица, и совокупность носителей, которые объективируют, социализируют и раскрывают эти значения»5. Каждое из этих трех измерений человеческого бытия имеет фундаментальный характер, и не может быть сведено к другим и не выводится из них; при этом они «взаимосвязаны и влияют друг на друга как важнейшие составляющие человеческих общностей»6.

Специфика социокультурного подхода состоит в том, что он имеет многомерный характер, объединяя в единое целое цивилизационный и п формационный подходы , историософское и социологическое рассмотрение общества8. Социокультурный подход достаточно совместим со структурно-функциональным подходом, поскольку структурный функционализм Т. Парсонса включает в себя анализ культуры, как одну из важнейших структур общества, как основание перехода от единичного действия к взаимодействию.

Сочетание указанных подходов позволяет выявить многообразие и сложность складывающихся в реальной жизни социальных практик, в том числе

4 Лапин Н.И. Пути России: социокультурные трансформации. - М.: Институт философии РАН, 2000. С. 24.

5 Сорокин П. Человек, цивилизация, общество. - М.: Политиздат, 1992. С.

218.

6 Лапин Н.И. Социокультурный подход и социетально-функциональные структуры // Социол. исслед. - 2000. - № 7. - С. 3-12.

7 Лапин Н.И. Пути России. С. 25

8 Ахиезер A.C. Россия: критика исторического опыта (Социокультурная динамика России). Т. 1. От прошлого к будущему. 2-е изд., перераб. и доп. -Новосибирск: Сибирский хронограф, 1997. С. 32. неформальных/эксполярных, изучить процессы генезиса и воспроизводства культурно-нормативных моделей, лежащих в их основании, а также специфику и проявления в разные периоды времени, в условиях изменения культурной и материальной среды.

Информационной основой исследования послужили отечественные и зарубежные научные издания социологического и социально-экономического характера (использованные в целях анализа неформальной экономики как универсального явления и особенностей «теневизации» социально-экономических практик россиян), а также исторические и историко-философские монографические и научно-периодические издания (использованные в диссертации для историко-генетического анализа).

При анализе социальной ситуации в российском селе и выявлении специфических форм социальной организации, формирующихся в современных условиях в сельских районах страны использовались данные, полученные в ходе социологических исследований процессов трансформации в сибирском селе, проведенных с участием диссертанта, таких как:

- «Мониторинг процессов социальной модернизации в полиэтничных сообществах Сибири», 2003 г. (рук. проекта - Нечипоренко О.В.) (выборка репрезентативная квотируемая (по полу, возрасту, местности проживания), опрошено 282 человека). Цель исследования - выявление влияния этнических и культурных факторов на процессы социального развития сельского социума.

- «Мониторинг модернизационных процессов в сельских локальных сообществах Кемеровской области», 2004, 2005, 2006 г. (рук. проекта -Нечипоренко О.В.) (мониторинг по репрезентативной выборке, опрошено 780 человек). Цель исследования - выявление и типологизация преобладающих форм социальной адаптации сельского социума к изменениям внешней среды, при этом большое значение уделялось анализу неформальных социально-экономических практик сельского населения.

- «Мониторинг социальных последствий муниципального реформирования сельских локальных сообществ», 2007-2008 гг. (рук. проекта - Зазулина М. Р.) (мониторинг по репрезентативной выборке, опрошено 510 человек). Цель исследования - оценка развития социальной ситуации в российском селе в контексте развития формальных и неформальных самоуправленческих практик, изменений в системе взаимодействий между субъектами различного уровня.

Для вторичного анализа особенностей социально-экономического поведения населения России, динамики ценностных установок российского общества использовались данные социологических исследований отечественных коллективов и организаций (таких как ВЦИОМ, ИСПИ РАН и пр.), а также статистические и справочные материалы.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

- 1. Осуществлена экспликация понятия эксполярности социального взаимодействия, позволяющая выявить принципы функционирования и воспроизводства эксполярных структур российского общества.

- 2. На основании историко-генетического подхода осуществлен анализ институциональных и социокультурных факторов генезиса эксполярной модели социального взаимодействия для определения связи между традиционной культурой и современной социальной организацией российского сельского социума.

- 3. Раскрыт адаптивный характер традиционных социальных институтов российского сельского социума в контексте обусловленности процесса их формирования геоклиматическими, производственно-экономическими и социальными условиями.

- 4. На основе анализа трансформации традиционных институтов в контексте перехода от сельского к урбанистическому типу общества выявлена динамика социально-нормативной структуры общества, выражающаяся в смещении базовых социальных институтов и соответсвующей соционормативной модели из центра социального пространства на его маргинальную (эксполярную) периферию.

- 5. Систематизирована и дополнена классификация основных видов эксполярных структур современного российского социума на основании характера взаимодействия субъектов неформальных отношений; выделены соответствующие типы эксполярного социального взаимодействия: интегративный, связанный с редистрибутивными отношениями, и «индивидуалистический» уклад, ориентированный на рыночную успешность.

- 6. Произведена операционализация понятия социального капитала как теоретического конструкта и раскрыт его инструментальный характер, позволяющий выявить интегративный потенциал сельских сообществ с преобладанием различных типов эксполярного социального взаимодействия.

- 7. На основе апробации теоретических разработок и анализа эмпирических данных осуществлена интерпретация процессов изменения социального капитала сообществ, в зависимости от факторов, продуцирующих различные типы неформальных социально-экономических практик (интегративных и «индивидуалистических»).

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Системы институтов, практик, способов коммуникации, лежащие в основе воспроизводства эксполярных структур представляют собой социальный феномен, качественно отличающийся от доминирующих в современном обществе форм социальной интеграции, складывающихся в соответствии с капиталистической и редистрибутивной моделями. Понятие эксполярной модели социальных взаимодействий позволяет концептуализировать социальные аспекты исследования, выявить особенности системы отношений, складывающиеся между субъектами и определить факторы и механизм генезиса и воспроизводства эксполярных структур. Типы эксполярного социального взаимодействия определяются моделью, описывающей отличительные характеристики различных неформальных институтов как системы коммуникативно-технологических детерминант человеческой деятельности. К сущностным признакам эксполярных типов социального взаимодействия относятся следующие характеристики: неформальный характер, особые принципы обмена (на основе реципрокности, взаимного дара), персонифицированный характер взаимосвязей, социально-структурные особенности (организация эксполярных структур носит семейной или сетевой характер).

2. Вариативность эксполярных типов взаимодействия (в рамках единой базовой модели) определяется множественностью субъектов неформальных отношений. Классификация позволяет выделить и описать два основных типа эксполярного социального взаимодействия и их основные инварианты. Интеграционный тип объединяет родственные, дружеские сети социальной поддержки и симбиотические структуры, сформировавшиеся в рамках других соционормативных моделей, включенных в неформальные отношения (например, в сельских сообществах это симбиоз домохозяйств, социальных сетей и «крупхозов», органов самоуправления, прочих учреждений). К отдельному («индивидуалистическому») типу эксполярных структур могут быть отнесены неформальные предпринимательские структуры, включенные в теневые рыночные обмены и базирующиеся на экономике и социальном капитале домохозяйств.

3. Историко-генетический анализ эксполярных типов социального взаимодействия свидетельствует о связи традиционной культуры с современной организацией российского сельского социума. Социокультурные основания эксполярных типов взаимодействия восходят к отечественной истории, где самым значимым социальным фактом, повлиявшим на специфику национальных традиций, представляется институт русской крестьянской общины. Община, сформировавшаяся в процессе адаптации к геоклиматическим условиям и представлявшая собой разновидность устойчивых социально-экологических систем, соответствует основным признакам современной эксполярной структуры (таким как реципрокный характер отношений, специфические цели и регулятивы, неформальный и персонифицированный характер взаимодействий).

4. В современной России, воспроизводство эксполярных структур и распространение неформальных практик, наследующих традиционные установки социального взаимодействия, следует рассматривать в контексте приспособления индивидуумов и социальных групп к кризисным явлениям в социально-экономической сфере в условиях ограниченности ресурсов и отсутствия образцов формальной инновационной адаптации. Таким образом, социальные институты и нормы, формирующие особый тип социальных взаимодействий и подчиненные цели выживания носят адаптивный характер.

5. Трансформация традиционной социально-нормативной культуры в контексте перехода от сельского к урбанистическому типу общества обуславливает неустойчивость существующих конфигураций баланса разнородных элементов социальной системы и смену доминирующих нормативных моделей. Подобная траектория развития вызвана не столько трансформацией традиционного типа общественных связей (солидарности), сколько изменениями в политике и идеологии власти.

6. Основой институциализации групповых взаимодействий, открывающих индивидам доступ к ресурсам -группы, является социальный капитал, характеризующий функциональную значимость неформальных норм. Динамика социального капитала отражает более долгосрочные изменения в нормах, ценностях и моделях социальных взаимодействий. Современное смещение общественной активности в направлении неформальных типов социальных связей, которые становятся более индивидуальными и краткосрочными; распространение новых ценностей, ориентированных на автономию и независимость, могут иметь нежелательные эффекты, например отсутствие сопричастности к своему сообществу, распространению девиантных форм социального поведения.

7. Сельский социум, будучи жестко привязанным к территории, имеет четко выраженные организационный и социокультурный форматы. Полученные в результате эмпирических исследований данные позволяют сделать вывод о тенденции к сокращению социального капитала сельских сообществ, за исключением поселений, развитие которых характеризуется интенсификацией неформальных связей между сетевыми структурами домохозяйств, бизнес-структурами и органами управления (интегративный тип социального взаимодействия), что связано с функциональным характером эксполярных взаимодействий, необходимых для адаптации микроэконономических систем и поддержания уровня жизни жителей села.

Научно-практическая значимость работы.

Теоретическая значимость работы определяется необходимостью научного осмысления реальных социальных процессов, происходящих в современном российском обществе. Разработанные в диссертационном исследовании методологические и теоретические принципы анализа процессов генезиса и воспроизводства эксполярных моделей социального взаимодействия в России, а также использованный в работе понятийно-терминологический аппарат, служат дополнительной основой для системного описания и понимания проблемы социального потенциала неформальной экономики, места этого явления в трансформирующемся обществе и социального значения различных неформальных социальных практик.

Полученные результаты могут быть использованы:

- для расширения методологической базы исследований социальных и экономических проблем переходного периода, в частности, в дальнейших теоретических и практических (эмпирических) исследованиях неформального сектора России;

- для изучения процесса развития неформальных институтов - в том числе закономерностей воспроизводства неформальных структур сельского социума;

- для формирования комплекса методологических рекомендаций студентам, специалистам, научным работникам, занимающихся исследованиями как фундаментальных, так и прикладных проблем, связанных с анализом социальных аспектов неформальной экономики;

- в практике преподавания учебных курсов по философско-методологическим проблемам современных социогуманитарных исследований для студентов, аспирантов и специалистов, в частности, для курсов «Социальная философия», «Философия истории», «Культурология», «История социальных и правовых учений», «Экономическая история».

Апробация работы.

Апробация основных положений диссертации осуществлялась на конференциях международного и всероссийского уровней: «Региональная национальная политика: исторический опыт и критерии оценки эффективности» (Кемерово, 2003); «Социокультурные проблемы села» (Караганда, 2004); «Современное общество как проблемное поле социальных наук» (Минск, 2006); «Проблемы устойчивого развития Казахстана в условиях глобализации: опыт, состояние и перспективы исследования» (Алматы, 2007); «Наука. Философия. Религия» (Алматы, 2008); «Мировоззренческие и философско-методологические основания инновационного развития современного общества» (Минск 2008); III всероссийская научная конференция «Ковалевские чтения» (Санкт-Петербург, 2008); «Национальная идентичность России и демографический кризис» (Казань,

2008); IV всероссийская научная конференция «Сорокинские чтения» (Новосибирск, 2008); «Актуальные вопросы и достижения современной антропологии» (Новосибирск, 2008); V Российский философский конгресс (Новосибирск, 2009); «Информационно-образовательные и воспитательные стратегии в современном обществе: национальный и глобальный контекст» (Минск, 2009); IX Дридзевские чтения (Москва, 2009); V Всероссийская научная конференция «Сорокинские чтения» (Москва, 2009); IX Международная научная конференция «Россия: ключевые проблемы и решения» (Москва, 2009); Межрегиональная научно-практическая конференция «Национальная политика и традиционная народная культура» (Уфа, 2009); Международная научно-теоретическая конференция «История и теория казахской философии в контексте развития мировой философской мысли» (Алматы, 2010); Международная научно-практическая конференция «Республика Казахстан: опыт государственного строительства и перспективы социально-политической модернизации» (Алматы, 2010); Международная научная конференция «Философия в Беларуси и перспективы мировой интеллектуальной культуры» (Минск, 2011).

Результаты диссертационной работы использовались в исследованиях, проводимых в соответствии с планом НИР ИФПР СО РАН на 2004-2009 гг. в рамках программы № 8.1.2. «Цивилизационные процессы в глобализирующемся российском обществе: этносоциальные ценности, идеалы, технологии правотворчества и правореализации» по проекту 8.1.2.2 «Процессы социально-экономической трансформации сельских локальных сообществ в условиях глобализации».

Апробация теоретико-методологических разработок диссертанта осуществлялась также в ходе реализации проектов по исследованию процессов трансформации в современном российском обществе: «Геополитический аспект этносоциальных процессов в Сибири» (2004-2006); «Реформирование местного самоуправления в сельских локальных сообществах Новосибирской области» (2005-2006); «Местное самоуправление как фактор развития социального потенциала села: опыт Новосибирской области» (2007-2008); «Постсоветские общества в процессе реформирования: социальный контекст» (2006-2008); Комплексный интеграционный проект СО РАН «Процессы социальной трансформации постсоветских обществ: опыт России, Беларуси и Казахстана» (2006-2008); «Интеграция малого этноса в индустриальное общество: модели и стратегии» (2008-2010); «Трансформация хозяйственных укладов в сельском социуме: модели и стратегии развития» (2010-2011).

По теме диссертации опубликовано 28 научных работ, в том числе 4 раздела в коллективных монографиях, 4 статьи в центральных журналах перечня ВАК, 10 работ опубликовано за рубежом.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии.

Заключение диссертации по теме «Социальная философия», Самсонов, Всеволод Владимирович

Заключение

Актуальность исследования проблемы социальных аспектов функционирования и механизма воспроизводства неформальной экономики в современном российском обществе определяется широким распространением неформальных социально-экономических практик населения и необходимостью исследования социальных взаимосвязей, лежащих в основании неформальных социально-экономических практик населения. Без раскрытия природы особых типов регуляции социально-экономической активности, разворачивающейся вне нормативных рамок и качественных особенностей социальных структур, выступающих субъектами неформальной экономики невозможно исследование неформальной экономики как социального феномена, особым образом организованного значительного сегмента социальной практики.

Теория «эксполярности» неформального сектора Т. Шанина акцентирует внимание на проблемных аспектах исследования феномена, учитывая национальную специфику, разноплановость явления и его социальный контекст. Сформировавшийся в современной России неформальный сектор в соответствии с концепцией «эксполярной экономики» или «эксполярных форм (структур)» представляет собой феномен, расположенный на границе социального пространства (вне его структурных полюсов), а его возникновение объясняется несоответствием формальной (нормативной) модели социокультурным реалиям общества. К эвристическим преимуществам данной концепции следует отнести тот факт, теория эксполярности акцентирует основное внимание на социальных аспектах функционирования неформальной экономики и строится на выделении качественных черт структур, образующих неформальный сектор, в отличие от общепринятого подхода к феномену, акцентирующего внешнюю черту различных теневых практик и институтов (не-формальность).

Особенно важно то, что понятие эксполярности было сформировано в ходе исследований особенностей трансформации российского сельского социума в условиях реформ и указывает, помимо прочего на не-урбанистический (экс-полисный) характер происхождения указанных социальных форм (структур). Таким образом, концепция Т. Шанина, задает определенную перспективу историко-генетического анализа и способствует более глубокому исследованию характера эволюции аграрной сферы общества, - еще одной проблемы, актуальность которой определяется противоречивостью результатов аграрной реформы.

Эксполярная экономика и эксполярность представляет собой специфический феномен социального бытия. Логично предположить, что за внешними проявлениями неформальных практик лежит особая модель, регулирующая отношения субъектов неформального сектора, и предопределяющая определенную направленность взаимодействий, формирующихся в процессе неформально-экономической активности. Социальное взаимодействие является одним из ключевых понятий социальных наук, в результате которого возникают все социальные явления (социальные отношения, процессы, изменения, социальная структура, статусы, роли и пр.). В процессе взаимодействия друг с другом люди оказывают воздействие друг на друга и тем самым способствуют тому, что каждый из них становится носителем и выразителем каких-либо социальных качеств, обусловленных различиями места и роли людей в конкретных общественных структурах.

Сущностью предложенного в работе подхода является понимание феномена эксполярно-неформального сектора российского общества как производного от взаимодействия социальных групп и субъектов, действие которых определяется социальными нормами и предписаниями, регулирующими поведение людей. Таким образом, предложенное в исследовании понятие эксполярной модели социальных взаимодействий позволяет 1) осуществить дальнейшую концептуализацию проблемы социальных аспектов неформальной экономики; 2) объединить в изучении социальных аспектов функционирования неформальной экономики достижения современной социально-философской мысли, данные социологических, исторических и историко-философские исследований, сосредоточенных на изучении социокультурных особенностей развития России; 3) выявить сущностные особенности системы отношений, складывающиеся между субъектами эксполярных взаимодействий, а также определить факторы и механизм генезиса и воспроизводства эксполярных структур.

Анализ механизма социального взаимодействия исходя из теории Т. Парсонса, позволил сформировать понимание модели этого феномена, представляющее собой систему взаимных действий субъектов, определяемых общепринятой системой взаимных ожиданий, институционализированными образцами поведения, социокультурными традициями («культурными образцами»). Эксполярная модель социального взаимодействия описывает систему институтов, практик, способов коммуникации, лежащих в основе воспроизводства социальных феноменов, качественно различающихся от доминирующих в современном обществе (складывающихся в соответствии с капиталистической и редистрибутивной моделями) - т.е. социальных структур, образующих неформальный сектор общества. Общая схема (модель) эксполярных отношений предполагает взаимодействие между субъектами, имеющее персонифицированный характер, и объединенных в рамках некоей структурной общности (связями знакомства или родства), осуществляемое на принципах реципрокности (взаимного дара) и регулируемое разделяемыми обеими сторонами ценностными представлениями, укорененных в культуре и коллективном опыте.

Поскольку воспроизводство эксполярных структур обусловлено социокультурными традициями, можно сделать вывод, что эксполярные структуры в некоторым смысле являются архаичным отражением определенных традиционных элементов, структурирующих социальное взаимодействие. При этом современные процессы развития и интегративные изменения институциональной среды не обязательно ведут к устранению этих частично традиционных элементов. Возникающие в обществе в результате реформирования новые модели социально-экономического поведения не замещают полностью вековые традиции связей и зависимостей личного характера.

Выбор социокультурного подхода в качестве одного из основных методов исследования и полученные в ходе анализа концепции эксполярного взаимодействия результаты, свидетельствующие о значимости для этого явления определенных традиционных нормативных элементов, регулирующих поведение субъектов эксполярно-неформального сектора - обусловливают обращение к историко-генетическому анализу данного феномена. Основная цель такого анализа - поиск ответов на вопросы «откуда произошел данный феномен и чем является».

Историко-генетический анализ источников широкого распространения в современном российском обществе эксполярных по форме взаимодействий позволяет прийти к выводу, что важнейшей причиной возникновения и воспроизводства этого феномена в современном российском обществе является специфическая (общинная) организация социальной жизни русской деревни, претерпевающая существенную эволюцию в ходе исторического развития, но в целом сохраняющая свои специфические черты (что позволяет говорить, что эксполярные социальные структуры выполняют функции канала связи между традиционными и «современными» институтами), и даже воздействующая на социальное пространство «большого общества» (в том числе городское). Русская крестьянская община, сформировавшаяся как проект выживания сообща в ходе сложных исторических процессов соответствует основным признакам эксполярной структуры (таким как реципрокный характер отношений, специфические регулятивы, неформальный и персонифицированный характер взаимодействий).

Уникальность русской общины заключается не только в самом характере организации этого института, но и в ее чрезвычайной устойчивости: в том или ином виде наличие общины прослеживается историками на протяжении целого тысячелетия, а классическая передельная община существовала с XVI по XX вв., и даже в начале XX в. попытки ее ослабления вызвали массовое сопротивление крестьянства. Таким образом, соционормативная система, сформированная в недрах русской крестьянской общины обладала устойчивостью не только к внешним воздействиям, поэтому уничтожение в процессе социалистических преобразований села институциональной основы воспроизводства социальных взаимодействий (по эксполярному типу) - не стало причиной полного искоренения из общественной жизни данной модели, а послужило причиной эволюции традиционной социально-нормативной культуры от сельского (общинного) к урбанистическому типу.

Анализ форм и механизмов трансляции традиционных принципов социального взаимодействия (сформированных в аграрном обществе) в урбанистическую социальную среду российского общества в советский период, как обоснование преемственность феномена современных эксполярных структур с предшествующим периодом, завершает анализ философско-исторического аспекта проблемы (см. § 2.2). Урбанизация и коллективизация не только устраняла институциональную потребность в общинных структурах, заменяя их сущностно иным типом организации сельского социума на микроуровне; начиная с периода 1930-х гг., только начинается длительный период трансформации традиционной культуры, вследствие «запуска» социокультурных процессов адаптации к изменившимся условиям широких масс населения, протекавших как в урбанистической, так и не-урбанистической среде.

Эмпирический анализ практик функционирования эксполярных структур в российском селе (см. Гл. 3) позволил не только уточнить представления о процессах воспроизводства и формах эксполярных взаимодействий в современном обществе, но и, осуществить сравнительный анализ социального значения определенных неформальных институтов российского общества. Такой анализ потребовал введения некоторых дополнительных инструментальных средств анализа, в первую очередь, обращения к теоретическим разработкам исследователей, изучающих процессы трансформации сельского социума и адаптации сельского населения к изменениям, а также введения понятия социального капитала, позволяющего исследовать значение неформальных норм в функционировании сообществ.

Анализ процессов адаптации сельского населения к реформам показал, за годы существования колхозно-совхозной организации сельского социума, власти не удалось до конца преодолеть социокультурные и экономические традиции жителей села, и в новых условиях они показали высокую способность к реактуализации. В современном российском селе сугубо рыночные отношения представляют собой лишь одну из типологических социально-экономических систем, будучи значительно потеснены полунатуральной экономикой личных хозяйств населения, однако и там, где они развиваются, они, как правило, имеют неформальный характер, и включены в социальные сети, функционирующих, помимо прочего на реципрокной и редистрибутивной основе.

Исследование наиболее распространенных практик адаптации российского сельского социума к изменениям, вызванным современной аграрной реформой позволяет выделить следующие институциональные формы воспроизводства эксполярной модели взаимодействия: 1) Самообеспечивающиеся домохозяйства, представляющие собой «первичный элемент» неформальной сельской экономики и входящие в состав других эксполярных структур. 2) Родственные или дружеские сети социальной поддержки, которые образуют самообеспечивающиеся домохозяйства. В функционировании этих структур находят свое отражение все основные принципы эксполярного типа социального взаимодействия: персонифицированный характер взаимоотношений, реципрокный обмен (который может дополняться рыночным), неформальные, нерыночные регулятивы деятельности. 3) Симбиотические структуры, главными элементами которых являются домохозяйства и крупхозы (впрочем, в отношения подобного рода могут быть включены и субъекты другого типа, например, - органы самоуправления, бюджетные учреждения). 4) Неформальные предпринимательские структуры, включенные в теневые рыночные обмены и базирующиеся на экономике и социальном капитале домохозяйств.

В заключение диссертации, на основе осмысления сущности различных эксполярных структур современного российского социума, были выделены фактически два альтернативных типа эксполярного социального взаимодействия: 1) «индивидуалистический», основывающийся на реципрокном и рыночном типах обмена, реализующийся в неформальной предпринимательской деятельности домохозяйств; 2) «интегративный», сочетающий в себе черты реципрокного, рыночного и редистрибутивного типоа обмена и проявляющийся в деятельности симбиотических образований, включающих в себя в качестве важнейших элементов домохозяйства (или их сети) и крупхозы. В процессе исследования такое аналитическое деление показало свою продуктивность и позволило осуществить сравнительный анализ развития социальной ситуации на уровне сельских сообществ, в контексте функционирования различных эксполярных социально-экономических форм.

Исследование социального значения этих двух альтернативных типов (осуществленное в работе с помощью концепта социального капитала, характеризующего функциональную значимость неформальных норм) строилось на основе данных, характеризующих уровень жизни населения, параметры деятельности индивидов в ассоциации и степень их доверия к различным институтам и другим людям, поскольку социальный капитал непосредственно влияет на материальные условия жизни людей (обладает способностью к конвертации - обмену данного ресурса на различные блага), функционирование общественных институтов, и влияет на параметры социального самочувствия населения.

В результате эмпирических исследований зафиксированы существенные различия в процессе сравнительного анализа социальной ситуации в сообществах, в стратегиях адаптации которых преобладает одна из двух выделенных форм. Исследование показало снижение значимости неформальных норм и взаимодействий в сообществах, ориентированных на развитие практик неформального предпринимательства, товарных промыслов, «отходничества», зафиксировало происходящий здесь процесс деградации социального капитала, выражающийся в смещении ценностных установок к персональной автономии и меньшей значимости солидарных, локальных связей.

И, наоборот, анализ развития социальной ситуации в сельских сообществах, социально-экономическая активность которых имеет симбиозную форму (связки домохозяйств и крупхозов; интегративный тип социального взаимодействия), -показывает, что наличие элементов рыночного сельскохозяйственного производства не препятствует воспроизводству в полной мере эксполярных отношений между жителями села, сетью домохозяйств и другими субъектами социальных взаимодействий. Таким образом, потенциалом воспроизводства эксполярных типов взаимодействия в современном российском сельском социуме обладают структуры, сформированные в результате развития неформальных связей между сетевыми структурами домохозяйств (сети семейной и дружеской взаимопомощи), бизнес-структурами и органами управления. В случае же развития неформальных практик предпринимательства можно ожидать снижения значимости неформальных норм и постепенного исчезновения из социально-экономических практик эксполярных отношений. Данный вывод нуждается в дальнейшей проверке, так как приносит новые аспекты в классификацию и анализ перспектив развития эксполярных структур российского социума.

Таким образом, поставленные в работе цель и задачи исследования были выполнены, что позволило сделать ряд выделенных выше выводов, обладающих безусловной научной новизной. Подтвердилась гипотеза исследования об адапативном характере экеполярных моделей социального взаимодействия, и сформированных в соответствии с ними экеполярных структур. Если в период формирования русской крестьянской общины основной функциональной целью данного института являлась адаптация социальных систем к геоклиматическим условиям, то в современной России, особенно на селе, воспроизводство экеполярных структур и распространение неформальных практик, наследующих традиционные установки социального взаимодействия, следует рассматривать в контексте приспособления индивидуумов и социальных групп к кризисным явлениям в социально-экономической сфере.

Отметим, что ряд суждений и выводов, приводимых в рамках рассматриваемых в диссертационном исследовании проблем, имеют предварительный и постановочный характер, что делает возможным дальнейший научный поиск в намеченном направлении по данной проблематике. Кратко остановимся на основных направлениях дальнейших исследований по выбранной теме. В частности, отдельного исследования требуют вопросы, связанные, условно, с анализом «истории вопроса». Особого внимания требуют проблема обоснования преемственности традиционной соционормативной системы в современное, преимущественно урбанистическое общество, напрямую связанная с дискуссией о неотрадициональном характере российского общества. В рамках историко-генетического анализа были сделаны общие наблюдения относительно динамики и логики процесса эволюции социальной и экономической культуры традиционного общества и его институтов (см. § 2.2), однако вопрос требует дальнейшего тщательного исследования, как посредством изучения преемственности современных форм культуры с традиционной, так и выявления аксиологических аспектов вопроса (уточнения представлений о характере традиционной соционормативной системы и анализа социокультурной динамики современного российского социума).

Дополнительного исследования требует проблема перспектив развития выделенных двух основных экеполярных типов социального взаимодействия в современном сельском социуме России. Во-первых, необходимо привлечение большего массива эмпирических данных для проверки сделанных в работе выводов. Во-вторых, выявленный факт значимости включения редистрибуции в процесс воспроизводства эксполярных форм (см. § 3.2) требует дальнейшего концептуального осмысления. Учитывая связь принципа редистрибуции с признаком иерархичности социальных систем, данный факт может послужить основанием для значимых выводов относительно сущности эксполярных структур.

Таким образом, основная проблема, решению которой посвящено диссертационное исследование также, в определенном смысле, требует дальнейшего анализа. Концепция воспроизводства эксполярной модели социального взаимодействия способствует дальнейшей концептуализации проблемы социальных аспектов функционирования неформальной экономики и позволяет выявить сущностные особенности системы взаимосвязей, складывающейся между субъектами неформальных социально-экономических практик, а также определить факторы и механизм генезиса и воспроизводства эксполярных структур. Уточнение концепции, обоснование взаимосвязи преемственности традиционной соционормативной системы с регулятивами современных форм неформальной активности населения, концептуальное осмысление сущности эксполярных структур, с учетом сделанных в работе выводов, - все это предмет дальнейшего исследования. Полученное решение проблемы социальных аспектов функционирования и воспроизводства неформальной экономики открывает целое направление исследований по проблемам генезиса и сущности неформальных социально-экономических структур российского общества. Предполагается, что имеющиеся результаты составляют определенный задел в пользу перспективности дальнейших исследований по заданной теме.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Самсонов, Всеволод Владимирович, 2011 год

1. Александров В.А. Сельская община в России (XVII начало XIX в.). М.: Наука, 1976.-323с.

2. Анохина Л.А., Шмелева М.Н. Быт городского населения средней полосы РСФСР в прошлом и настоящем. На примере городов Калуга, Елец, Ефремов. -М.: Наука, 1977.-359 с.

3. Афанасьев Ю.Н. Россия — несовременная страна // Свободная мысль. 2004. №11. -С. 3-13.

4. Ахиезер A.C. Хозяйственно-экономические реформы в России: как приблизиться к пониманию их природы? // Pro et Contra . 1999. Том 4. № 3. С. 41-66

5. Ахиезер A.C. Россия: критика исторического опыта (Социокультурная динамика России). Т. 1. От прошлого к будущему. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1997. - 804 с.

6. Бабашкин В.В. Крестьянский менталитет: Наследие России царской в России коммунистической // Общественные науки и современность. 1995. № 3. С. 99110.

7. Барсукова С.Ю. Сетевая взаимопомощь российских домохозяйств: теория и практика экономики дара // Мир России. 2003. № 2. С. 81-122.

8. Барсукова С.Ю. Неформальная экономика: причины развития в зеркале мирового опыта // Проблемы прогнозирования. 2000. № 4. С. 152-158.

9. Барсукова С.Ю. Неформальная экономика: экономико-социологический анализ. М.: Издательский дом ГУ ВШЭ, 2004. - 355 с.

10. Ю.Барсукова С.Ю. Сетевая взаимопомощь российских домохозяйств: теория и практика экономики дара // Мир России. 2003. Т. XII. № 2. С. 81-122.

11. Бедность в России: Государственная политика и реакция населения / Под ред. Д. Клугман. Вашингтон, Всемирный банк реконструкции и развития, 1998. - 456 с.

12. Безнин М.А., Димони Т.М. Аграрный строй России в 1930-1980-х годах (новый подход) // Вопросы истории. 2005. № 7. С. 23-44.

13. Бекряшев A.K. Теневая экономика: Учебное пособие. Омск: Омская академия МВД России, 2004. - 180 с.

14. Берлинских В. Крестьянская цивилизация в России. -М.: Аграф, 2001. -432 с.

15. Бердяев Н. Русская идея. СПб.: Азбука-классика, 2008. - 320 с.

16. Бюссе С. Социальный капитал и неформальная экономика в России // Мир России. 2002. № 2. С. 93-138.

17. Вагин В.В. Русский провинциальный город: ключевые элементы жизнеустройства // Мир России. 1997. № 4. С. 53-88.

18. Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. — СПб., «Университетская книга», 2001.-416 с.

19. Вебер М. Избранное. Образ общества.: Пер. с нем. М.: Юрист, 1994 - 704 с.

20. Вебер М. История хозяйства. Город.: Пер. с нем. М.: Кучково поле, 2001. -576 с.

21. Вебер М. Положение сельскохозяйственных рабочих в Восточноэльбской Германии // Социол. исслед. 2005. № 11. С. 121-128.

22. Великий П.П. Адаптивный потенциал сельского социума // Социол. исслед. 2004. № 12.-С. 55-74.

23. Великий П.П. Социальная политика на селе: новые вызовы, старые ограничения // Журнал исследований социальной политики. 2007. Том 5. № 2. С. 231-244.

24. Виноградский В. «Орудия слабых» неформальная экономика крестьянских домохозяйств // Социологический журнал. 1999. № 3. С. 36-48.

25. Виноградский В.Г. Вне системы: крестьянское семейное хозяйство -http://www.nir.ru/sj/sj/34-vino.htm

26. Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность:Социология М. Вебера и веберовский ренессанс. М.: Политиздат, 1991. - 366 с.

27. Галин P.A., Ларцева С.А. Личное подсобное хозяйство в республике Башкортостан // Социол. исслед. 2006. № 5. С. 66-71.

28. Гимпельсон В. Неформальная занятость в России // Население и общество. 2003. №3,-С. 107-108.

29. Глинкина С.П. Теневая экономика в глобализирующемся мире // Проблемы прогнозирования. 2001. № 4. С. 64-73.

30. Горская H.A., Милов Л.В. Некоторые итоги и перспективы изучения аграрной истории Северо-запада России // История СССР. 1982. № 2. С. 73-74

31. Градосельская Г. Социальные сети: обмен частными трансфертами // Социологический журнал . 1999. № 1/2. С. 156-163.

32. Градосельская Г.В. Сетевые измерения в социологии. М.: Издательский дом «Новый учебник», 2004. - 248 с.

33. Давыдов А.Д. Афганская деревня (сельская община и расслоение крестьянства). -М: Наука, 1969.- 182 с.

34. Данилов В. Крестьянская революция в России, 1902-1922 гг. // Крестьяне и власть: Материалы конференции. М.-Тамбов, 1996. - С. 4-23.

35. Данилов В. П. Аграрные реформы и крестьянство в России. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2001. - 155 с.

36. Данилов В.П. Об исторических судьбах крестьянских общин в России // Ежегодник по аграрной истории. Вып.6. Проблемы истории русской общины. -Вологда, 1976.-С. 56-78.

37. Дегтярев А.Я. Русская деревня в XV- XVI веках. Очерки истории сельского расселения. Изд-во. ЛГУ, 1980 - 176 с.

38. Дубровский С.М. Столыпинская земельная реформа. Из истории сельского хозяйства и крестьянства России в начале XX века. М: Изд-во АН СССР, 1963. -599 с.

39. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М.: Наука, 1991.-572 с.

40. Егорова О.И., Полушкина Т.М. Трудовая активность работников сельского хозяйства: мотивы и стимулы // Studium. 2008. № 3 (8). -http://www.sarki.ru/studium/publ3/egorova.pdf

41. Емельянов А. Взаимодействие форм хозяйств в аграрной экономике // Вопросы экономики. 2003. № 11. С. 123-124.

42. Емельянов А. Коллизии становления многоукладности аграрного сектора экономики // Российский экономический журнал. 2001. № 5-6. С. 47-59.

43. Завьялов Ю.С., Марков Ю.Г. Русская община // Социализм выбор истории: Сб. науч. ст./ Под ред. Москаленко А.Т. - Новосибирск, 1998. - С. 68-69.

44. Заславская Т.И. Трансформационный процесс в России: социокультурный аспект // Социальная траектория реформируемой России: Исследования Новосибирской экономико-социологической школы. Новосибирск: Наука Сиб предприятие РАН, 1999. - С. 149-167.

45. Заславская Т.И., Шабанова М.А. К проблеме институционализации неправовых социальных практик в России: сфера труда // Мир России. 2002. Т. 11. № 2. -С.3-38.

46. Заславская Т.И., Шабанова М.Л. Неправовые трудовые практики и социальные трансформации в России // Социол. исслед. 2002. № 6. С.3-17

47. Зырянов П.Н., Вдовина Л.Н. Крестьянская община Европейской России 19071914 гг.-М.: Наука, 1992.-256 с.

48. Ильин И.А. Наши задачи // Ильин. Собрание сочинений. Том I. М.: Издательство: Русская книга, 1993. -496 с.

49. Ильиных В.А. Тенденции и этапы процесса раскрестьянивания в Сибири в советский период (к постановке вопроса) // Гуманитарные науки в Сибири. 1998. №2.-С. 42-48.

50. Исправников В.О. Теневая экономика и перспективы образования среднего класса // Общественные науки и современность. 1998. № 6. С. 40-50.

51. История экономических учений (современный этап): Учебник / Под общ. ред. А.Г. Худокормова. М.: ИНФРА-М, 2002. - 733 с.

52. Кагарлицкий Б.Ю. Происхождение видов // Русская Жизнь. -http://lib.rus.ec/b/153 847/геас1

53. Капелюшников Р.И. Деконструируя Поланьи (заметки на полях «Великой трансформации»), М.: ГУ ВШЭ, 2005. - 38 с.

54. Кара-Мурза С. Советская цивилизация. Т. 1-2. М.: Алгоритм, 2001.

55. Качанов Ю. Схоластическое различение // Неприкосновенный запас: дебаты о политике и культуре. 2004. № 3. С. 34-37.

56. Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 2001. - 308 с.

57. Кожевников В.П. Ментальность российской цивилизации: история и методология исследования. М.: Изд-во Гуманитарного института, 1998. - 278 с.

58. Косалс Л.Я., Рывкина Р.В. Становление институтов теневой экономики в постсоветской России. // Социол. исслед. 2002. № 4. С. 13-21.

59. Космарский В., Шохин А. Неофициальная экономика. Последствия и перспективы в различных экономических системах // Вопросы экономики. 1990. № 3. С.158-160.

60. Коулман Дж. Капитал социальный и человеческий //Общественные науки и современность. 2001. №3. С. 121-138.

61. Крылов В.В. Теория формаций. -М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 1997.-231 с.

62. Кучумова Л.И. Сельская община в России (вторая половина XIX в.). М.: Знание, 1992. - 63 с.

63. Латов Ю. Неформальная экономика как глобально-историческое явление // Теневая экономика: экономический и социальный аспекты. М.: ИНИОН, 1999. -С. 13-29.

64. Лапин Н.И. Пути России: социокультурные трансформации. М.: ИФ РАН, 2000,- 194 с.

65. Леонтьев А. Крестьянское право. СПб.: Законоведение, 1909. - 401 с.

66. Лурье С. Российская государственность и русская община // Знание-сила. 1992. №10.-С. 3-4.

67. Лылова О.В. Неформальная взаимопомощь в сельском сообществе // Социол. исслед. 2002. № 2. С. 83-86.

68. Лылова О.В. Экономическая адаптация селян к рыночным условиям // Социол. исслед. 2003. №9. С. 107-113.

69. Люкшии Д.И. Вторая русская смута: крестьянское измерение. М.: АИРО-ХХ1, 2006. - 144 с.

70. Милов Л.В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М.: РОССПЭН, 2006. - 573 с.

71. Милов Jl.B. О причинах возникновения крепостничества в России // История СССР. 1985. №3.-С. 178-201.

72. Милов Л.В. Особенности исторического процесса в России // Вестник Российской академии наук. 2003. Том 73. № 9. С. 771-787.

73. Милов Л.В. По следам ушедших эпох: статьи и заметки. М.: Наука, 2006. -730 с.

74. Миронов Б.Н. Историк и социология. Л.: Наука, 1984. - 174 с.

75. Многоукладная аграрная экономика и российская деревня (середина 80-х — 90-е годы XX столетия / Под ред. Е. С. Строева. М.: Колос, 2001. - 620 с.

76. Нефедова Т.Г., Пэмот Дж. Неизвестное сельское хозяйство, или Зачем нужна корова? М.: Новое издательство, 2006. - 320 с.

77. Неформальный сектор в российской экономике / ред. Долгопятова Т.И. М.: Финстатинформ, 1998. - 208 с.

78. Нечипоренко О.В. Сельские сообщества изменяющейся России: традиции или инновации. Новосибирск: Параллель, 2010. - 302 с.

79. Нечипоренко О.В., Шмаков B.C. Сибирское село в условиях реформ. -Новосибирск: Параллель, 2008. 160 с.

80. Нечипоренко О.В.Адаптационные стратегии сельских локальных сообществ в условиях реформирования. Автореф.дисс. на соискание уч.степ, доктора социолог, наук. Новосибирск, 2009. - 24 с.

81. Нечипоренко, О. В. Сельское население и реформы аграрной сферы: адаптация или деградация? // Социол! исслед. 2009. № 6. С.57-66.

82. Санкт-Петербург: Центр независимых социальных исследований, 2003. С. 414.

83. Павлов-Сильванский Н.П. Феодализм в России. -М.: Наука, 1988. 706 с.

84. Пайпс Р. Россия при старом режиме / Пер. с англ. М.: «Независимая газета», 1993.-421 с.

85. Парсонс Т.П. О структуре социального действия. М.: Академический Проект, 2000.-880 с.

86. Патрушев А.И. Расколдованный мир Макса Вебера. М.: Изд-во МГУ, 1992. -207 с.

87. Пациорковский В.В. Сельская Россия: 1991-2001 гг. М.: Финансы и статистика, 2003. - 368 с.

88. Пащенко А.И. Личные подсобные хозяйства в структуре многоукладной аграрной экономики // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2004. Сер. 5. Вып. 3 (№21).-С. 61-72.

89. Перская В. Анклавно-конгломератный тип развития. Опыт транссистемной теории // Восток Запад - Россия. - М.: Прогресс-Традиция, 2002. - С. 109-131.

90. Петухов В.В. Динамика мировоззренческих и идеологических установок россиян // Мониторинг общественного мнения. 2008. № 1 (85). С. 48-61.

91. Подгайский А.Л. Эксполярная экономика // Социология. Энциклопедия / сост. Грицанов A.A. и др. М.: Книжный дом, 2003. - С. 291-292.

92. Поланьи К. Великая трансформация: Политические и экономические истоки нашего времени / Пер. с англ. СПб.: Алетейя, 2002. - 320 с.

93. Поланьи К. Семантика использования денег // Историко-экономический альманах. М.: Академический проект, 2004. С. 415-448.

94. Поланьи К. Экономика как институционально оформленный процесс // Экономическая социология. 2002. Том 3. № 2. С. 62-73.

95. Полканов В.Д. Уроки столыпинской аграрной реформы // П.А. Столыпин и исторический опыт реформ в России. Омск, 1997. С. - 87-90.

96. Прауст Р.Э. Развитие форм хозяйствования в аграрном секторе М.: Из-во «ЭРД », 1998.-247с.

97. Радаев В.В. Теневая экономика в СССР/России: основные сегменты и динамика // Восток. 2000. № 1. С. 89-97.

98. Россия, вперёд! Статья Дмитрия Медведева-http://kremlin.ru/news/5413

99. Салинс М. Экономика каменного века // Советская Этнография. 1974. № 4. -С. 168-172.

100. Семенов Ю.И. Первобытная коммуна и соседская крестьянская община // Становление классов и государства. М.: Наука, 1976. С. 25-37

101. Семёнов Ю.И. Переход от первобытного общества к классовому: пути и варианты развития (часть I) // Этнографическое обозрение. 1993. № 1. С. 5270.

102. Семенов Ю.И. Экономическая антропология // Этнология в США и Канаде. -М„ 1989.-С. 62-85.

103. Сидорина Т.Ю. Социальный капитал организации и социальная политика российского предприятия // Журн. исслед. соц. политики. 2007. № 3. С. 319334.

104. Скотт Дж. Моральная экономика деревни // Неформальная экономика. Россия и мир / Под ред. Т.Шанина. М.: Логос, 1999. - С.541-544.

105. Социология. Смелзер Н. Скачать: Пер. с англ. М.: Феникс, 1994. - 688 с.

106. Стариков Е. Община: от русской марки к уравнительным переделам // Знание-сила. 1994. №3,-С. 17-18.

107. Сычев Н.В. Диалектика многоукладной экономики. М.: ВИУ, 1999. - 318 с.

108. Теннис Ф. Общность и общество. Основные понятия чистой социологии. -СПб.: Владимир Даль, 2002. 386 с.

109. Титмус Р. Дар как социальный институт: рынок и человеческая кровь // Неформальная экономика. Россия и мир / Под ред. Т.Шанина. М.: Логос, 1999. -С. 537-540.

110. Фадеева О. Межсемейная сеть: механизмы взаимоподдержки в российском селе // Неформальная экономика. Россия и мир / Под ред. Т.Шанина. М.: Логос, 1999.-С. 183-218.

111. Фадеева О. Хозяйственные стратегии сельских семей // Социальная траектория реформируемой России: Исследования Новосибирской экономико-социологической школы. Новосибирск: Наука, 1999. С. 426-447.

112. Фадеева О.П. Сельский труд: Симбиоз формального и неформального // Россия, которую мы обретаем. Новосибирск: Наука, 2003. - С. 222-252.

113. Фадеева О.П. Сосуществование хозяйственных укладов в российском селе // Пути России: преемственность и прерывистость общественного развития / Под общ. ред. А.М.Никулина. -М.: МВШСЭН, 2007. С. 365-373.

114. Федотова В. Коротко о книгах // Свободная мысль. 2005. №2. С. 216-217.

115. Фукуяма Ф. Великий разрыв. М: ООО «Издательство ACT», 2004. - 474 с.

116. Хоманс Дж. Социальное поведение как обмен // Современная зарубежная социальная психология. Тексты. -М.: Ин-т социологии АН СССР, 1984. С. 8391.

117. Чаянов A.B. Крестьянское хозяйство. Избранные труды. М.: Экономика, 1989.-492 с.

118. Чеховских И. Российская дача субурбанизация или рурализация? -http://www.indepsocres.spb.ru/sbornik9/9chekh.htm

119. Шанин Т. Почему до сих пор не умер русский народ: эксполярные структуры и неформальная экономика современной России // Эксперт. № 1-2 (213) от 17 января 2000. С. 101-111

120. Шанин Т. Социально-экономическая мобильность и история сельской России 1905—1930 гг. // Социол. исслед. 2002. № 1. С. 30-40.

121. Шанин Т. Уроки истории и следующая революция: границы политического воображения. Столыпин и революция сверху // Отечественные записки. 2002. № 4-5.-С. 123-140.

122. Шанин Т. Формы хозяйства вне систем // Вопросы философии. 1990. № 8. -С. 109-115.

123. Шанин Т. Эксполярные структуры и неформальная экономика современной России // Неформальная экономика. Россия и мир / Под ред. Т. Шанина. М.: Логос, 1999. С. 11-32.

124. Шанин Т. Методология двойной рефлексивности в исследованиях современной российской деревни // Качественные методы в полевых социологических исследованиях. М.: Логос, 1999. - С. 32-46.

125. Шанин Т. Понятие крестьянства // Великий незнакомец. Крестьяне и фермеры в современном мире. Хрестоматия / Сост. Т.Шанин. М.: Прогресс, 1992.-С.З-29.

126. Шевцова Н.П. Отечественная культура советского периода: антиномии, идеалы, ценности, историческое место. http://avt.miem.edu.ru/

127. Шепелева В.Б. К вопросу о современной историографической ситуации относительно реформаторской деятельности П.А. Столыпина // П.А. Столыпин и исторический опыт реформ в России. Омск, 1997. - С. 50-59

128. Штейнберг И. Русское чудо: локальные и семейные сети взаимоподдержки и их трансформация // Неформальная экономика. Россия и мир / Под ред. Т.Шанина. М.: Логос, 1999. - С. 227-239.

129. Штейнберг И.Е. Крестьянство и власть: тенденции трансформации. Исследования власти в постсоветском селе // Куда идет Россия? Социальная трансформация постсоветского пространства / Под ред. Т.И. Заславской. М.: Аспект Пресс, 1996. № 7. - С. 21 -27

130. Штейнберг И.Е. Реальная практика стратегий выживания сельской семьи — "сетевые ресурсы" // Куда идет Россия?. Формальные институты и реальные практики / Под общ. ред. Т.И. Заславской. М.: МВШСЭ, 2002. - С. 183—189.

131. Эльстер Ю. Социальные нормы и экономическая теория // Thesis. 1993. Т.1. Вып.З.-С. 73-91.

132. Энгельгардт А.Н. Из деревни. 12 писем. 1872-1887. М.: Издательства: Наука, 1999.-716 с.

133. Anderson, М., Bechhofer F., Gershuny J. (ed.) The Social and Political Economy of the Household. Oxford: Oxford University press, 1994. - 416 p.

134. Bourdieu, P. The forms of capital // Handbook of theory and research for sociology of Education / Ed. by J. Richardson. New York: Greenwood Press, 1986. -pp. 241-258.

135. Dalton, G. Economic anthropology and Development, Essays of tribal and peasant economies. New York, 1971. - 386 p.

136. Dalton, G. Economic system // Handbook of method in cultural anthropology / Ed. R. Naroll, R. Cohen. N. Y., 1970. - pp. 423-453

137. Dalton, G. Economic theory and primitive society // American Anthropologist. 1961. Vol. 63. No. l.pp. 1-25.

138. Dalton, G. The development of subsistence and peasant economics in Africa // International Social Science Journal. 1964. Vol. 16, No. 3. pp. 378-389.

139. Dalton, G. Theoretical issues in economic anthropology // Current Anthropology. 1969. Vol. 10. No. 1.-pp. 63-102.

140. Emirbayer, M. Goodwin, J. Network Analysis. Kulture and the Problem of Agency // American Journal ofSociology. 1980.No. 6.-pp. 1411-1454.

141. Feige, E.L. How big is the irregular economy? // Challenge. 1979.Vol. 6. No 22. -pp. 5-13.

142. Gutmann, P. The Subterranean Economy // Financial Analysis Journal. 1977. Vol. 33.-pp. 24-27.

143. Hanifan L.J. The rural school community center // Annals of the American Academy of Political and Social Science. 1916. No 67. pp. 130-138.

144. Hart K. Informal Economy // The New Palgrawe: A Dictionary of Economics. -L., 1987. Vol. I.-pp. 845-846.

145. Hart K. Informal Income Opportunities and Urban Employment in Ghana // Journal of Modern African Studies. 1973. Vol. 11. pp. 61-89.

146. La Porta et al. Trust in Large Organizations // American Economic Review, Papers and Proceedings. 1997. Vol. 87(2). pp. 333-338

147. Levy-Garboua, L. Determinants of demand on Higher Education. Paris, 1987. -386 p.

148. Lewin M. Russia/USSR in Historical Motion: An Essay in Interpretation // Russian Review. 1991. № 50. No. 3 (July). pp. 257-258.

149. Loury, G. Why Should We Care about Group Inequality? // Social Philosophy and Policy. 1987.-pp. 249-271.

150. Malinowski, B. Argonauts of the Western Pacific New York: E.P. Dutton, 1961. - 527 p.

151. Malinowski, B. Primitive economics of Trobriand Islanders // Economic Journal. 1921. Vol. 31.-pp. 1-16

152. Marsden, P.V. Interpersonal Ties, Social Capital, and Employer Staffing Practices // Social Capital: Theory and Research / Nan Lin, karen Cook, and Ronald S. Burt (eds.). New York: Aldine De Gruyter, 2001. - pp. 105-125.

153. Polanyi K., Arensberg Conrad M., Pearson Harry W. Trade and Markets in Early Empires. Glencoe, IL: Free Press, 1957. - 382 p.

154. Polanyi, K. Dahomey and the Slave Trade: An Analysis of an Archaic Economy. -Seattle: Univ. of Washington Press, 1966. 204 p.

155. Portes, A. Social capital: Its origins and application in modern sociology // Annual Review of Sociology. 1998. Vol. 24. p. 1-24.

156. Portes, A., Borocz, J. The Informal Sector under Capitalism and State Socialism: A Preliminary Comparison // Social Justice. 1988. Vol. 15. № 3-4. pp. 17-28.

157. Portes, A., Sassen-Koob, S. Making It Underground: Comparative Material on the Informal Sector in Western Market Economies // American Journal of Sociology. 1987. Vol. 38. № l.-pp. 30-58.

158. Portes, A., Patricia. L. The Downside of Social Capital // The American Prospect. 1996. No 26. May-June.-pp. 18-21.

159. Primitive, Archaic and Modern Economies: Essays of Karl Polanyi. Garden City, N.Y., Anchor Books, 1968. 346 p.

160. Radaev V. Urban Households in the Informal Economy // Explainin Patchworks / Ed. by K. Segbers. Vol. 2. Aldershot: Ashgate, 2001. - pp. 333-361.

161. Robbins R. Famine in Russia. Columbia Univ. Press. 1975. - 253 p.

162. Robinson, G.T. Rural Russia under the Old Regime. Berkeley : University of California Press, 1967. - 342 p.

163. Sahlins, M.D. On the sociology of primitive exchange // The relevance of models for social anthropology / Ed. M. Banton. L., 1965. - pp. 139-236.

164. Sahlins M.D. Political power and the economy in primitive society //Essays of science of culture / Ed. G. Dole, R. Carniero. N. Y., 1960. - pp. 390-415

165. Sahlins, M.D. Stone Age economics. Chicago and New York, 1972, 348 p.

166. Seavoy, R.E. Famine in Peasant Societies. New York; Greenwood Press, 1986. -478 p.

167. Shanin, T. The Awkward Class. Political Sociology of Peasantry in a Developing Society: Russia 1910-1925. Oxford: Oxford University Press, 1972. - 253 p.

168. Sik, A., Wallace, C. The Development of Open-air Markets in East- Central Europe // International Journal of Urban and Regional Research. Vol.23. No4. 1999. -pp. 697-714.

169. The underground economy // Hearing before the Joint Economic Committee Congress of the US. 96 Congress. 1 Session. November 15, 1979. Washington, 1980,- 124 p.

170. Wagner, W. Marriage, Property and Law in Late Imperial Russia. Oxford: Clarendon Press, 1994. - 428 p.