Древневаллийский язык в синхронии и диахронии: Опыт описания тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.20, доктор филологических наук Фалилеев, Александр Игоревич

• Фалилеев, Александр Игоревич
• доктор филологических наук
• 2003

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Древневаллийский язык в синхронии и диахронии: Опыт описания»

Новым в разрабатываемом автором научном подходе к изучаемому языковому состоянию, является комплексный и всесторонний анализ лингвистических данных, рассмотрение которых тесно увязано с соответствующими культурно-историческими реалиями.

Цель работы заключается в попытке представить полное, непротиворечивое и всеохватывающее описание древнейших памятников валлийского языка начала IX — середины XII вв. Поставленная цель диктует и методы анализа, и задачи исследования конкретных аспектов древневаллийского языкового состояния. Соответственно, доклад построен по следующему плану, обусловленному спецификой рассматриваемой лингвистической проблематики.

В первой части излагаются общие вопросы, связанные с выделением древневаллийского языка в контексте истории бриттских языков (1.1.); описываются рукописи, являющиеся основным источником знаний об этой ранней фазе в истории валлийского языка (1.2.); в ряде случаев пересматриваются их датировки, выявляется их значение для исследования особенностей интеллектуальной жизни раннесредневекового

Уэльса. Приводятся также сведения о древневаллийских вкраплениях в ирландских, корнских, бретонских и английских манускриптах (1.З.).

Вторая часть представляет собой грамматический очерк древневаллийского языка. Он распадается на два раздела, отличающиеся и по методам исследования.

В фонетическом разделе (2.1.) преимущественное внимание уделено диахронии, и фонематическая структура древневаллийского анализируется в своем развитии от общекельтского и - в более узком контексте - от общебриттского языкового состояния.

Раздел, посвященный морфологии и рудиментам синтаксиса (2.2.), которые можно проследить по фрагментарным текстам, выполнен исключительно на синхронном уровне. Такой подход позволил осуществить комплексное исследование и реконструкцию древневаллийской фонетической системы в увязке с орфографической нормой, принятой в древневаллийской графике, а в описании грамматики избежать противоречий, которые неизбежно возникают при выходе за пределы синхронного среза (ср. споры об истории глагольных окончаний или о генезисе приглагольной частицы it).

Третья часть доклада посвящена анализу древневаллийской лексики. Основным ее составляющим является индоевропейский пласт. Привлечение древневаллийских соответствий в индоевропейских реконструкциях может быть весьма плодотворным только после тщательной филологической обработки соответствующих изоглосс. Индоевропеисты, в том числе и в России, часто используют древневаллийский материал, заимствуя его из «Индоевропейского этимологического словаря» Ю. Покорного. Однако в ряде случаев древневаллийские формы Покорного ошибочны (см. З.1.). В связи с заимствованиями в древневаллийском, основной упор сделан на самый массивный пласт - заимствования из латыни (3.2). Рассмотрены также критерии определения лексики, заимствованной из контактных языков - англосаксонского и др. (3.3.). На основании материала, представленного в этих разделах, высказывается ряд замечаний, затрагивающих вопрос о лингвистической ситуации в Уэльсе IX-XII вв. (3.4.).

Таким образом, в работе сочетаются как методы сравнительно-исторического исследования, принятые для описания ранних форм различных индоевропейских языков, так и методы комплексного филологического анализа текстов, без которого никакое сравнение и реконструкция явлений праязыковых уровней (общекельтского и индоевропейского) немыслимы.

Результатом исследования явилось комплексное описание и анализ древневаллийского языка.

Доклад опирается на следующие работы автора:

1. Древневаллийский язык. СПб., 2002.6 а.л.

2. Etymological Glossary of Old Welsh. Tubingen, 2000.14,5 ал.

3. Рец.: Britain 400-600: Language and History. Ed. by A. Bammersberger and A. Wallman. Heidelberg, 1990 // Вопросы языкознания 1992 (с И. А. Сизовой).0,5 а.л.

4. 'Слава' в поэзии Талиесина // Язык и культура кельтов. Материалы II коллоквиума. СПб., 1993 .0,2 а.л.

5. Валл. erchwyn, cychwyn. // Язык и культура кельтов. Материалы III коллоквиума. СПб., 1994 .0,1 а. л.

6. Dau Derm Amaethyddol Cymraeg Cynnar // Studia Celtica (29) 1995 .0,3 а.л.

7. Древневаллийские глоссы: некоторые результаты и перспективы анализа // Лингвистика в конце двадцатого века. М., 1995.0,1 а.л.

8. Древневаллийская сельскохозяйственная терминология. 1. Название полеводческих инструментов // Изв. РАН. Сер. ОЛЯ. 55/2 (1996).0,7 а.л.

9. Cambro-Slavica // Zeitschrift fur celtische Philologie 49/50 (1997).0,3 а.л.

10. Рец.: Beirdd a Thywysogion. Caerdydd, 1996 // Изв. РАН. Сер. ОЛЯ. 56/1 (1997).0,2 а.л.

11. Celto-Slavica // Zeitschrift fur celtische Philologie 51 (1998).0,3 а.л.

12. Father of Muse and Son of Inspiration // Studia Celtica 32 (1998).0,2 а.л.

13. К вопросу о рефлексах и.-е. сонантов в кельтских языках // Проблемы сравнительно-исторического языкознания в сопряжении с лингвистическим наследием Ф.Ф. Фортунатова. М., 1998 .0,1 а.л.

14. W. cabl 'calumny, blame, blasphemy' // Indogermanische Forschungen (103) 1998 (c Г. Айзаком).0,4 а.л.

15. Кельтский комментарий к одному латинскому архаизму // Индоевропейское языкознание и классическая филология. СПб., 1998.0,1 а. л.

16. Kymry a Saesson kyferuydyn: английские заимствования в древневаллийском? // Anglistica. СПб, 1998.0,1 а.л.

17. Древнебретонские глоссы: некоторые сложности интерпретации //Язык и культура кельтов. Материалы VI коллоквиума. СПб., 1998.0,3 а.л.

18. Общекельтск. *klaro-, гр. кХг|род: индоевропейское обоснование // Язык и культура кельтов. Материалы VI коллоквиума. СПб., 1998 (с Н.Н. Казанским).0,1 а. л.

19. Vocabularium Cornicum в контексте истории бриттских языков // Изв. РАН. Сер. ОЛЯ. 57/2(1998).0,8 а.л.

20. Рец.: Jones N.A., Pryce Н. (eds.). Yr Arglwydd Rhys, Caerdydd, 1996 // Zeitschrift fur celtische Philologie 51 (1998).0,1 а.л.

21. CT/PT VII, 23-24 kat yn aber/ioed у dygyfranc adur breuer und die friihwalisische Schlachtenkatalogtradition // Akten des 2. Symposiums deutschsprachinger Keltologen. Tubingen, 1999.0,9 а.л.

22. Celto - Slavica II // Zeitschrift fur celtische Philologie 52 (1999).0,3 а.л.

23. Латинские заимствования в древневаллийском (к определению корпуса) // Единство и многообразие романского мира. СПб., 1999 .0,1 а.л.

24. Валлийские вкрапления в «Книге из Ллан Дава» и их значение для сравнительно-исторического изучения бриттских языков // Язык и культура кельтов. Материалы VII коллоквиума. СПб., 1999.0,1 а.л.

25. Рец.: Jarman А.О.Н., Jones G.R. (eds.). A Guide to Welsh Literature. Vol. 2. Revised Ed. by D. Johnston. Cardiff, 1997 // Zeitschrift fur celtische Philologie 52 (1999). .0,1 а.л.

26. «Кто говорит 'греки' - говорит 'валлийцы'» // Индоевропейское языкознание и классическая филология III. СПб., 1999 .0,2 а.л

27. Древневаллийские глоссы в De Nuptiis Philologiae et Mercurii: некоторые особенности их представления в рамках Тезауруса // Индоевропейское языкознание и классическая филология. III. СПб., 1999.0,4 а.л.

28. Two Old Welsh Notes // Studia Celtica 33 (1999).0,1 а.л.

29. Another Reflex of PIE *skei- in Celtic // Studia Indogermanica Lodziensia. II. Lodz, 2000 (FS. I.R. Danka).0,5 ал.

30. On the Adverbial Usage of Adjectives in Brittonic Languages // Evans G., Martin B. and Wooding J. (eds.). Origins and revivals: Proceedings of the First Australian Conference of Celtic Studies. Sydney: Univ. of Sidney, 2000 .0,6 а.л.

31. Древневаллийский материал в «Индоевропейском этимологическом словаре» Ю. Покорного // Изв. РАН. Сер. ОЛЯ. 59/6 (2000).0,7 а.л.

32. Овидий и Уэльс // Индоевропейское языкознание и классическая филология. 4. СПб., 2000.0,2 а.л.

32. К описанию древневаллийского глагола 'быть' в рамках Тезауруса // Индоевропейское языкознание и классическая филология. 4. СПб., 2000.0,1 а.л.

33. Ред.: Isaac G. The Verb in the Book of Aneirin. Studies in Syntax, Morphology and Etymology. Tubingen : Max Niemeyer 1996. // Вопросы языкознания (4) 2000.0,6 а.л.

34. Межпредметные связи курса "Древневаллийский язык" // Древние языки в системе университетского образования. М.,2000.0,1 ал.

35. Welsh call, Cornish cal, Early Irish callait // Lingua Poznaniensis 43 (2001).0,5 а.л.

36. Данные средневековых островных кельтских языков и кельто-германские схождения в области антропонимики // Материалы конференции, посвященной 110-летию акад. В.М. Жирмунского. СПб., 2001 .ч.0,2 а.л.

37. Языки раннесредневекового Уэльса // Res Philologica И. СПб., 2001.0,6 а.л.

38. Beyond Historical Linguistics: A Case for Multilingualism in Early Wales // Proinseas Ni Cathain & M. Richter (eds.). Ireland and Europe in the Early Middle Ages. Texts and Transmission. Dublin, 2001.0,8 ал.

39. Язык средневекового валлийского права как источник по общекельтской и индоевропейской реконструкции // Вопросы языкознания 2001 .1,2 а.л.

40. Латинские заимствования в древневаллийском. (Глава из исторической лексикологии валлийского языка) // Colloquia classica et indo-evropeica III. СПб., 2002.1,3 ал.

41. Несколько слов, обозначающих смерть в валлийском языке // Судьба и смерть в кельтском и германском. М., 2002.0,6 ал.

42. Некоторые аспекты рукописной традиции средневекового Уэльса И Вспомогательные исторические дисциплины XXVIII. СПб 2002.0,6 а.л.

43. The Dry Point Glosses in Oxoniensis Posterior // Paul Russell (ed.), The History of Welsh before 1500. Aberystwyth, 2003 (с П. Расселлом).0,5 ал.

44. Old Welsh у diruy hay camcul and some problems related to Middle Welsh legal terminology // Celtica 24 (2003).0,6 ал.

45. Languages of Old Wales: a case for co-existence // Dialectologia et Geolinguistica 11 (2003) .1,8 ал.

Часть I. Древневаллийский язык и его место в истории кельтских языков

1.1. Общие сведения. Древневаллийский — язык первых валлийских памятников, известных по рукописям, транскрибированным до середины XII в. На сегодняшний день все еще не изжиты попытки прямого соотнесения некоторых текстов, известных по манускриптам, записанным уже в средневаллийскую эпоху, с древневаллийским и даже до-древневаллийским периодом. В первую очередь это относится к произведениям, приписываемым легендарным Анейрину и Талиесину. Однако непосредственное соотнесение этих текстов, содержащихся в рукописях, соответственно датируемых, по палеографическим критериям, серединой XIII в. и началом XIV в., с самыми ранними периодами в истории валлийского языка и литературы может быть и не корректным.

Валлийский язык относится к бриттской подгруппе кельтских языков. Известны несколько классификаций, которые применимы к кельтским языкам в целом, например, по географическому признаку [Калыгин, Королев 1989: 5-7]. Самая непротиворечивая из них основана на генетическом принципе. Так, новокельтские языки подразделяются на две группы - гойдельскую (ирландский, шотландский, мэнский) и бритт-скую (валлийский, бретонский, корнский и кумбрийский). Взаимоотношения между этими двумя группами языков, равно как и их отношение к так называемым континентальным кельтским языкам, которые также именуются древнекельтскими, остаются проблематичными. На сегодняшний день конкурируют между собой две основные схемы развития кельтских языков.

Согласно К.Х. Шмидту, относительную хронологию выделения отдельных языков и групп языков можно представить в следующем виде [Schmidt 1988: 8]:

Протокельтский

Гойдельский Бриттский Галльский em/en) (am/an) (am/an)

Альтернативный подход, различающий островные и континентальные кельтские языки и, предлагает следующую схему их развития [МсСопе 1996: 104].

Протокельтский

Среди собственно лингвистических черт, благодаря которым происходит в целом непротиворечивое выделение гойдельской и бриттской подгрупп, можно выделить реализацию индоевропейского лабиовелярного. Так, и.-е. *kw (*k'w) сохранилось в гойдельском (напр. огамич. ирл. maq(q)i 'сына'), но перешло в р в бриттском (валл., брет., корнск. map, mab 'сын'). Существует неоспоримое свидетельство о переходе *kw > р в бриттском уже к IV в. до н.э. (форма лреттсткп у Пифея при ирл. Cruithnech). Таким образом, по крайней мере, уже в IV в. до н.э. диалект, на котором разговаривали британские племена, должен был быть р-кельтским. В качестве другого важнейшего критерия подразделения кельтской языковой семьи в целом и выделения гойдельской и бриттской подгрупп в частности, традиционно рассматривалась реализация и.-е. сонантов *т и *п (см. выше схему К. X. Шмидта). Однако на сегодняшний день развитие и.-е. носовых слоговых сонантов в кельтских языках имеет иное объяснение, и приложение этого критерия в наших целях не представляется удачным, [Russell 1995: 17].

Из числа других лингвистических черт, которые позволяют выделить гойдельскую и бриттскую подгруппу, можно упомянуть, например, рефлекс прото-кельтского *ио- / *ие- > ранний валл., корнск., брет. uuo- / guo-, uua- / gua- при гойд. fo-, fu- (ср. предлог 'над', реализуемый в др.-валл. как guar, в ср.-валл. - как gor, gwar, а в ирл. - как for), или отражение и.-е. *mr- и *ш1-. Самая, пожалуй, известная иллюстрация к последнему - рефлекс и.-е. *mereg- 'Rand, Grenze' > валл., брет., корнск. bro, галльск. brog- (ср. галатское ВРОГОР1Е) при др.-ирл. mruig. В среднеирландском происходит переход шг-, ml- > br, ml, то есть данное фонетическое изменение осуществляется в этих группах языков (по крайней мере, хронологически) обособлено. Также можно вспомнить о развитии и.-е. *sr-, давшем соответственно рефлексы fr- и sr- [Koch 1992: 481]. Необходимо, впрочем, отметить весьма ограниченное количество примеров, иллюстрирующих указанное развитие, а также спорность некоторых этимологий, на которых основывается это наблюдение [Schrijver 1995, 440-444]. Рефлекс и.-е. *gwh в бриттском, скорее всего, представлен как w; ему соответствует ирл. gu (guidid < *gwhedh-).

Объединение в одну подгруппу галльского и бриттских языков по генетическому признаку можно считать уже сложившейся в кельтологии традицией; положение о галло-бриттской подгруппе прочно вошло в основание современной кельтологии [см.: Калыгин, Королев 1989: 202; LHEB: 4]. В последние годы, однако, появляются попытки пересмотреть этот конструкт; они основываются на реинтерпретации системы взаимоотношений внутри всей группы кельтских языков и, в частности, на не менее авторитетной традиции подразделения кельтских языков на островные и континентальные. Необходимо отметить, что и сторонники галло-бриттской гипотезы могут расходиться в некоторых деталях, иногда крайне важных. Так, если для К.Х. Шмидта гойдельский является наиболее ранним и архаичным диалектом кельтского, то для

Дж. Кука [Koch 1992] гойдельский и галло-бриттский составляют отдельную от ле-понтийского и кельтиберского подгруппу, причем последние считаются более архаичными.

Структурные различия между гойдельским и бриттским, с одной стороны, и континентальными языками, с другой, весьма значительны. Поиск причин этих различий в хронологическом аспекте - воздействие субстрата или параллельное развитие, то есть "неизвестного фактора X" [Королев 1988а: 12], - не теряет своей актуальности. С другой стороны, идея о раннем отделении галло-бриттского от общекельтского, представления о кельтиберском и ирландском как о языках, сохранивших значительное количество архаизмов, и решение дилеммы «галло-бриттский или островной кельтский» в пользу галло-бриттского [Schmidt 1990а: 263] или островного кельтского [МсСопе 1996] основываются на некотором статичном и достаточно прямолинейном видении истории языка, которое, в конечном итоге, замыкается на теории языкового древа. При этом надо учитывать как относительно малую информативность галльского, кельтиберского и лепонтийского материала, так и загадочность указанного выше «фактора X». В любом случае, на сегодняшний день необходимо признать существование галло-бриттского языкового единства, по крайней мере, для указанного периода истории бриттского языка в кельтской Британии.

К бриттским языкам, кроме валлийского, относят корнский, бретонский и кумбрий-ский. Последний известен по трем словам в латинском тексте законов и богатой топонимике Северной Англии и Южной Шотландии. Корнский (корнваллийский) язык был распространен в Корнуолле и прекратил свое существование в Новое время, тогда как бретонский, принесенный эмигрантами из Британии в Арморику в раннем средневековье, продолжает использоваться во многих регионах Бретани. По понятным причинам, начало так называемых "древних" периодов в истории этих языков совпадает с самой ранней фиксацией их памятников - по преимуществу, ономастического материала и отдельных глосс в латинских текстах. Для древнебретонского языка нижним временным пределом считается VIII в., для древнекорнского - X в. Окончание же «древних» стадий развития этих языков может определяться как лингвистическими, так и экстралингвистическими факторами. Корпус древнекорнских и древнебретон-ских памятников описан в [LHEB] и [DGVB]; см. также [Фалилеев 1998], где даются новые датировки ряда рукописей и рассматриваются спорные соотношения тех или иных текстов с корнским и бретонским языковым материалом.

Памятников собственно бриттского языка не сохранилось, за исключением монетных легенд и собственных имен. В результате бурного роста сравнительно-исторического изучения бриттских языков за последние 30 лет схема историю бриттских языков, предложенная К. Джексоном [LHEB: 4-6], была во многом пересмотрена и в отношении хронологии языковых изменений, и концептуально. Конец V — начало VI в. теперь единодушно считается концом общебриттской эпохи. Благодаря последним достижениям бриттонистики схему истории бриттских языков можно представить в уточненном виде (см. табл.).

Кумбрий-ский Валлийский Корнский Бретонский

Средне- - 2-я пол. XII в- XIV в,- XI-XII в.

Древне- + IX в.- X в.- (или ранее?) IX в.

Архаичный нео-бриттски] я,500-

Бриттский

История собственно бриттского языка обычно подразделяется на два этапа - ранний и поздний; водоразделом между ними является англо-саксонское завоевание [LHEB: 4]. К.Х. Шмидтом была предложена более детальная периодизация истории общебриттского [Schmidt 1990: 126]: a) ранний бриттский (Early British, 325 B.C. - 43 A.D); b) поздний бриттский (Late British, 43 A.D.- 450 A.D.); c) после 450 г. - возникновение ново-бриттских языков.

Действительно, романизация Британии привела к значительным изменениям в языке, как в морфологии, так и, возможно, в синтаксисе. В качестве примеров можно привести возникновение предпрошедшего времени в системе валлийского глагола и появление сложных предлогов типа совр. валл. oddiwrth 'от' (ср. франц. devant < de ab ante). Однако более всего романизация охватила словарь: например, до трети лексического состава, валлийского языка составляют латинские заимствования. В то же время, новую классификацию К.Х. Шмидта делает уязвимой практически полное отсутствие информации о развитии бриттского языка до завоевания Клавдия. Нельзя не согласиться с JI. Флерио, который отметил, что «когда мы говорим о "бриттском" и "галльском", мы используем географические понятия, которые не описывают различные языки; например, катувелланы Британии и Галлии долго говорили на одном языке» [Fleuriot 1988: 224]. Таким образом, корректнее будет называть раннебриттским языком совокупность диалектов, на которых говорили племена, жившие на территории современной Англии и Уэльса со времени «латенизации» острова (с середины 1-го тысячелетия до н.э.). Все построения для языка предшествующего времени могут носить только гипотетический характер (см. ниже.).

Другой важный вопрос о формах существования (обще)бриттского языка связан с проблемой ранней бриттской диалектальной дифференциации. Идея о выделении трех диалектных групп в позднем бриттском, как известно, получила значительную поддержку. Действительно, от восточного диалекта вследствие римского, а затем англосаксонского завоеваний практически не осталось никаких свидетельств. Зато значительные сходства в развитии средневекового корнского и бретонского языков, как и их противопоставление валлийскому и, возможно, кумбрийскому, привели к концепции двух отчетливых диалектных зон, дифференциация которых допустима по собственно лингвистическим признакам [LHEB: 19fj. Эта идея до сих пор расценивается многими учеными как крайне удобный инструмент для исследования [ср.: Sims-Williams 1991: 24]. С другой стороны, исследование «базисного словаря» трех нео-бриттских языков выявило, что ".the geographical proximity of С. and W. has tended to minimize the historical division of Britt. into a western and southwestern group. It can be seen that, although C. is more related to Bret, than to W., the comparative difference (3,2 %) is not so great, at the level of the basic vocabulary at least, as to allow us to confirm a clear division of Britt., without certain restrictions on the relative character of such a division" [Elsie 1979: 50].

Эти наблюдения заставляют во многом пересмотреть существующее представление о ранней бриттской диалектальной дифференциации; различия (и сходства) в двух группах нео-бриттских языков анализируются как следствие интерференции [Schmidt 1990: 136]. В методологическом же плане представляется более корректным говорить о бриттском языке как о совокупности диалектов без уточнения географических ареалов, а в существовании диалектных различий трудно усомнится в связи с данными смежных дисциплин [ср.: Fleuriot 1978: 76-77].

1.2. Рукописная традиция в раннесредневековом Уэльсе и памятники древневаллийского языка. Лишь небольшая часть рукописей, транскрибированная в Ирландии и Уэльсе до 1000 г. сохранилась именно в тех странах, где они были написаны, а их общее количество в целом не так велико. Большинство до-норманнских рукописей, которые были написаны в Уэльсе, мы находим, по преимуществу, в Англии. Аналогична и ситуация с ранними ирландскими манускриптами.

Переходя к рассмотрению вопроса о палеографических особенностях ранних валлийских книг, необходимо обратить внимание и на соответствующие аспекты деятельности ирландских скрипториев. Как писала в свое время О.А. Добиаш-Рождественская, «получив в IV-V вв. вместе с Библией и церковной организацией известный культурный фонд из общего греко-римского источника, Ирландия затем была отрезана от Рима и от континента и не обновляла этого фонда. Но она его охраняла и отчасти развивала собственными силами в замкнутом кругу». Судьба же ирландского письма «.тем более отлична от континентальной, что, в противность всем "национальным" шрифтам, развившимся на основе римского курсива, ирландское письмо развилось на основе римского семиунциала. Его принесли на острова вместе с книгами литургического содержания первые христианские миссионеры. Но после VI в. у Ирландии уже не было новых энергических сношений с материком, и она осталась верна своей первой графической школе. Ее своеобразие отмечено было уже писателями IX - XII вв. под именем scriptura scottica, а иногда litterae tunsae» [Добиаш-Рождественская 1936: 135-6]. Как известно, в эпоху раннего средневековья между церковью в Ирландии и церковью в Уэльсе существовали достаточно устойчивые связи; более того, их связывали многие особенности, которые отличали их от римской церкви.

Понятие «ирландское письмо» имеет много синонимов - гиберно-саксонское письмо, островной пошиб, островной минускул и т. д. Именно этим письмом записаны ранние валлийские рукописи. Островной пошиб включает две разновидности - «острое» и «круглое» письмо, причем последнее является основным. «Острое» письмо «отличается от основного типа той важною особенностью, что буквы его несколько меньше; многие черты его, изменяя принципу унциала, уходят вниз под строку и заканчиваются тонким острием, которое отгибается влево» [там же: 136-7]. Пионерское исследование У. Линдси показало, что в ранних валлийских рукописях, записанных островным пошибом, можно также выделить две разновидности. В качестве примера «круглого» (rounded) письма он приводит, между прочим, Ars Amatoria Овидия (Oxoniensis Prior, Bodleian MS. Auct. F. 4. 32, fol. 37a-42a), а говоря о «четвертьунциа-ле» автор ссылается на рукописи, датируемые XI в., которые были транскрибированы в монастыре Св. Давида [Lindsay 1912, 40]. Как долго островной пошиб использовался в валлийских скрипториях (а в Ирландии, как известно, он применялся до относительно недавней реформы), остается загадкой. В аббатстве Лланбадарн Ваур им писали около 1100 г., а несколько букв сохраняют свои "островные" формы в некоторых древневаллийских фрагментах "Книги из Лландава", которая датируется серединой XII века. С точки зрения Д. Хьюза, эта практика могла сохраняться в религиозных центрах северного и центрального Уэльса и в XIII веке, в частности, именно для записи валлийских текстов, и это предположение находит прямые параллели в английской традиции [Huws 1985: 6].

Как и в английской традиции, в валлийских скрипториях на смену островного пошиба со временем приходит каролингское письмо. Если для англосаксонского мира эта смена более или менее объясняется норманнским вторжением и его последствиями, с одной стороны, и более ранними континентальными влияниями, с другой, то решение вопросов, связанных с использованием этого письма в валлийских документах наталкивается на значительные трудности. Как писал Н. Денхольм-Янг, «континентальное письмо (каролингский минускул), которое завоевало Англию примерно в 960 г. и достигло Кентерберийского аббатства еще через сорок лет, можно было бы ожидать в Уэльсе до конца одиннадцатого века» [Denholm-Young 1964: 41]. Насколько известно, первая рукопись, написанная каролингским минускулом, которая ассоциируется с Уэльсом, - это так называемая "Oxoniensis Posterior" (Bodleian MS 572), датируемая X в. В то же время она содержит островные сокращения, а текст ее проникнут явной симпатией к Уэльсу. Однако в ней присутствует и некоторое количество корн-ских глосс, и выдвигались предположения, что местом ее транскрипции могли бы быть монастырские скриптории в Корнуолле или Западной Англии (несколько подробнее об этой рукописи см. ниже).

Анализ памятников древневаллийского языка необходимо предварить еще одним комментарием. Значение филологических методов при интерпретации текстов на ранних кельтских языках общеизвестно [ср.: Королев 1986]. Материал всех текстов, которые используются для грамматического анализа и сравнительно-исторических штудий, необходимо предварительно подвергнуть внимательному филологическому анализу. В противном случае выводы могут оказаться безосновательными, а построения ложными. Поэтому филологической стороне интерпретации древневаллийских текстов будет далее уделено значительное внимание.

Как уже было отмечено, не все рукописи, транскрибированные в раннесредневеко-вом Уэльсе, содержат древневаллийский языковой материал. Имеющиеся в распоряжение исследователей языковые данные значительно уступают по объему материалу древнеирландской эпохи. Однако их жанровое многообразие велико. В целом ряде рукописей имеются древневаллийские глоссы, зафиксированы связные тексты и целые поэтические произведения.

Ниже дается сводное описание всех памятников древневаллийского языка, представленных в хронологическом порядке. Предлагаемый каталог предельно краток. В его основу положен список, составленный К. Джексоном [LHEB : 42-59], к которому читатель и отсылается за более ранними библиографическими сведениями. Ниже внимание уделяется, по преимуществу, работам пост-джексоновского периода [ср.: Falileyev 2000: XIV-XVII].

IX век

Chad 2 - текст, известный в кельтологической литературе и как 'Surexit' Memorandum, находится в так называемой «Книге св. Чада» (иначе «Лихвильдском Евангелии»). Датировка этого текста вызывает продолжающиеся до сегодняшнего дня споры. Согласно Джексону, текст мог бы быть записан еще в VIII в. [LHEB: 42-46], однако последние издатели данного фрагмента - М. Оуэн и Д. Джексон - считают, что его нужно датировать 830-850 гг. [Jenkins, Owen 1984: 83]. Последняя дата принята не всеми исследователями. Так, П. Симс-Уильямс полагает, что текст был записан ранее начала IX в. [Sims-Williams 1991: 32], а Д. Хьюз называет дату «около 800 г.» [Huws 1985: 5]. Текст был неоднократно издан, в том числе такими корифеями бриттонисти-ки как Дж. Гвеногврин Эванс и Дж. Рис, Дж. Моррис Джоунз и У. М. Линдси. Нами используется хронологически последнее издание М. Оуэн и Д. Дженкинса. В той же рукописи имеется еще несколько древневаллийских фрагментов.

Chad 3 - небольшая хартия, записанная по-латыни и на древневаллийском во второй половине IX в. Она была издана Дж. Гвеногврином Эвансом (LL: XIV).

Chad 4 - сходный по жанру текст, также датируемый IX в. [LL: XIV].

Chad 6 - сложнейший текст, устанавливающий границу манора близ Лладибье (Lladybie). Теперь датируется концом IX - началом X в. Chad 6 содержит значительное количество микротопонимов; ожидается его издание.

Chad 7 - последний из текстов «Книги св. Чада» содержит два древневаллийских слова. Его датировка также спорна.

МС - глоссы к «Браку Филологии и Меркурия» Марциала Капеллы (Martianus Capella, De Nuptiis Philologiae et Mercurii). Известны по рукописи "Corpus Christi College" (Cambridge MS 153), которая датируется IX в. [LHEB: 53]. Глоссы были изданы У. Стоуксом [Stokes 1873].

MP - древневаллийские глоссы в "De Mensuris et Ponderibus" (Liber Commonei, Oxoniensis Prior, Bodleian MS. Auct. F. 4. 32) начала IX в. Изданы И. Уильямсом [Williams 1930,226-248].

Nemn- так называемый «Алфавит Немния», известный по той же рукописи, что и вышеуказанный текст. Как было показано Р. Деролезом [Derolez 1954: 157-159], этот псевдо-алфавит восходит к руническому письму - английскому футарку. В нем дано древневаллийское название некоторых рунических знаков, однако привлечение этого текста к сравнительно-историческим построениям связано со значительными трудностями. Издан У. Стоуксом [Stokes 1860-1861: 236-237].

Ovid - древневаллийские глоссы к "Ars Amatoria" Овидия. Также находятся в рукописи Bodleian MS. Auct. F. 4. 32, fol. 37a-42a, которая обычно датируется IX - X вв., [Bradshaw 1889: 484; Lindsay 1912: 8; Hunt 1961: XIII; LHEB: 54]. Глоссы были изданы У. Стоуксом [Stokes 1860-1861: 234-236 - с поправками на с. 292]. Глосса ledit gl. pulsat (на стр. 38b) была обнаружена И. Уильямсом [Williams 1933: 113]. Текст издан факсимильно Хантом.

Asser - латинский текст «Жития Короля Альфреда», составленного епископом Ас-сером ок. 890 г.; содержит несколько валлийских собственных имен. Текст был издан В. Стивенсоном [Stevenson 1904].

Хвек

0x2 - учебный диалог "De Raris Fabulis" ("Oxoniensis Posterior" К. Цейса) из рукописи Bodleian MS 572 с корнскими и древневаллийскими глоссами. Текст был издан У. Стивенсоном [Stevenson 1929: 1-11]; также см. [Falileyev 2001], где рассматриваются вопросы выделение корнского компонента.

Сотр. - так называемый "Computus Fragment" (Cambridge Univ. Library MS Add. 4543), датируемый И. Уильямсом 920 г. Текст издан И. Уильямсом [Williams 1927].

J - древневаллийские глоссы (так называемые Juvencus Glosses - несколько рук) в рукописи Cambridge MS Ff 4, 42, содержащей поэтическое переложение Евангелия, выполненное испанским монахом Ювенкусом. Датировка глосс проблематична. Согласно К. Джексону [LHEB: 51-52], который опирался на известные изыскания Г. Брэдшо [Bradshaw 1889: 283-284, 484] и В. Линдси [Lindsay 1912: 16), глоссы нужно датировать IX-XI в. Однако Д. Дамвилл считает, что большинство глосс (без дальнейшей спецификации) относятся к первой половине X в. [Dumville 1978: 248]. Среди валлийских глосс встречаются и древнеирландские; выделяется несколько писцов [Bradshaw 1889: 484; LHEB: 50-51; Harvey 1991; особенно McKee 2000 - с полной библиографией]. Глоссы были изданы У. Стоуксом [Stokes 1860-1861: 207-228; ср.: Stokes 1873: 411-415]. Издание рукописи в целом с очень подробным комментарием было осуществлено недавно X. МакКи [МсКее 2000].

Из этой же рукописи известны два древневаллийских стихотворения: Juvencus III, состоящее из трех строф, и Juvencus 9 - из девяти строф. Теперь эти тексты датируются первой половиной X в. [Oates 1982: 82], однако Д. Хьюз указывает на возможность их датировки концом IX - началом X вв. [Huws 1985: 5]. Изданы И. Уильямсом [Williams 1980: 89-100, 100-121]. Juvencus 9 с современным валлийским переводом и подробным комментарием был также издан М. Хейкок [Haycock 1994: 3-16].

Leiden - древневаллийская глосса в «Лейденском логическом фрагменте» (MS Voss. Q 2. F. 60), датируемая Джексоном X или даже IX в. [LHEB: 64]. Рассматривалась им как бретонская из-за флерийского происхождения рукописи. Однако еще первый издатель этой глоссы В. Линдси считал ее по палеографическим данным островной (корнской или валлийской [Lindsay 1897: 361; ср.: Lindsay 1912: 22-23], а Л. Флерио прямо называет ее валлийской [DGVB: 261].

XI век

СН - древневаллийская глосса в "Colloquia Hisperica" (Bodleian MS. 865, f. 93a), датирована XI в. и издана Э. Квиггином [Quiggin 1920-1921: 15-16; ср.: Stevenson 1929, 16].

Pad - четырехстрочное стихотворение в рукописи "Corpus Christi" (MS 199 fo. 1 la), датируемое 1080-1090 гг. [Bradshaw 1889: 465]. Текст издан И. Уильямсом [Williams 1980: 181-189] и М.Хэйкок.

К концу XI в. восходят жития некоторых валлийских святых (Св. Давида, Св. Кадо-га) [LHEB: 57]. Они содержат некоторое количество древневаллийских собственных имен. Вероятно, этим временем можно датировать и две глоссы в рукописи Макробия [Peden 1981:20-23].

XII век

АС - так называемые "Камбрийские Анналы" (Annales Cambriae) в рукописи Harleian MS 3859, датируемой приблизительно 1100 г. [LHEB: 56]. Текст издан Э. Филлимором [Phillimore 1888: 152-169]. Об истории этого текста см. [Hughes 1973: 233-58; 1980: 86-100].

Gen - древневаллийские генеалогии, содержащие значительное количество антропонимов и топонимов. Известны по той же рукописи, что и предыдущий текст. Генеалогии изданы Э. Филлимором [Phillimore 1888: 169-183] и П. Бартрумом [Bartrum 1966: 9-13].

DNR - шесть древневаллийских глосс в рукописи Peniarth 540 (копия De natura rerum Беды Достопочтенного), которая датируется первой половиной XII в. Изданы Д. Хьюзом [Huws 1978: 501].

LL или «Книга из Лландава» - один из важнейших источников по языку и истории раннесредневекового Уэльса, Манускрипт, хранящийся ныне в Национальной валлийской библиотеке (NLW MS 17110), был транскрибирован уже в норманнскую эпоху (первая половина XII в.), но содержит копии более ранних текстов. Издана Дж. Гве-ногврином Эвансом [LL].

1.3. Древневаллийские вкрапления в памятниках других языков. Древневаллийские формы встречаются не только в рукописях, связанных с Уэльсом, но и в ирландских, корнских, бретонских и английских манускриптах. История их появления в этих текстах, равно как и функции, ими выполняемые, могут быть различными. Инвентарь бриттских форм в ирландских глоссариях был детально изучен П. Расселлом [Russell 1995а: 166-182]. Здесь следует лишь отметить, вероятно, только два весьма важных момента. Как известно, нео-бриттские формы в ирландских глоссариях обычно помечались как Combrec, то есть 'бриттский', что позволяет, собственно говоря, соотносить их и с валлийским, и с корнским, и с кумбрийским языками. При этом формы, помеченные как Combrec, по лингвистическим оценкам допускают датировку, охватывающую несколько столетий - от VI до XI вв. [Russell 1995а, 174]. Тем самым прямая идентификация нео-бриттеких форм из ирландских глоссариев как валлийских и безоговорочное их соотнесение с древневаллийским периодом представляется невозможной.

Другие сложности появляются при попытке выделения возможных древневаллийских вкраплений в латино-корнском глоссарии "Vocabularium Cornicum" (VC). Он сохранился в единственной рукописи (первая часть British Museum Cotton MS Vespasian A XIV), где содержатся также латинские жития валлийских святых и некоторые другие тексты, связанные с Уэльсом. Основой для него послужил известный глоссарий Эльфрика, чьи англосаксонские переводы латинских слов были заменены корнскими. Рукопись датируется концом XII в. Она была транскрибирована в Уэльсе, однако точное место создания оригиналов этих текстов остается неясным. Безусловно, важнейшими являются валлийские вкрапления непосредственно в текст корнского глоссария (в отличие от более поздних глосс эпохи Возрождения). В целом ряде случаев латинское слово глоссируется как корнским, так и валлийским, причем порядок следования глосс может быть различным, ср. manus gl. lau [vel] lof ('рука'), где первой идет валлийская глосса, или, в обратном порядке, напр. frater gl. broder [vel] braud ('брат'), a иногда собственно корнская глосса может и отсутствовать, как, например, в vigilia (вместо viola, др.-англ. claefre у Эльфрика) gl. meihyonen ('клевер'). В целом, выделение валлийского материала возможно по двум критериям - морфология и фонетика. В морфологии важнейшим (и, видимо, единственным) критерием являются формы множественного числа. Именно на этом основании считаются валлийскими формы fosaneu (gl. calcias) 'штаны' и eskidieu (gl. solutares) 'башмаки', где на месте ожидаемых корн-ских окончаний -ou, -iou находятся средневаллийские -eu, -ieu. Основным критерием выделения валлийских вкраплений в текст корнско-латинского глоссария является, безусловно, фонетический. Если для самой ранней стадии развития средневековых бриттских языков различия в орфографии и фонетике крайне несущественны, то к моменту транскрипции этого текста уже появляется ряд достаточно отчетливых критериев для выделения валлийского материала. Очевидны, например, валлийские формы с дифтонгом, как в caseus gl. cos [vel] caus ('сыр'), или случаи с последовательным указанием i-умлаута в валлийском, ср. butirium gl. amenen [vel] emenin 'масло', ср. уже собственно др.-валл. формы emeninn, emmeni [см.: Фалилеев 1998].

Формы с древневаллийскими характеристиками были обнаружены JI. Флерио в двух древнебретонских рукописях. Древнейшей из них является манускрипт BN lat.

10290, содержащий латинскую грамматику Присциана, датированную первой половиной IX в. В рукописи имеются ирландские глоссы, а также бретонские, часть из которых обнаруживают валлийские черты. Этот текст никогда не был полностью издан; ирландские глоссы были опубликованы Э. Башелри [Bachellery 1964-1965], а часть латинских и нео-бриттские глоссы были изданы П.-И. Ламбером [Lambert 1982: 173213]. Манускрипт Angers 477 был датирован Л. Флерио 897 г.; эта рукопись содержит древнебретонские и древневаллийские глоссы, а также англосаксонскую [Le Due 1979: 261-262]. Глоссы, которые Флерио рассматривал как валлийские, были датированы им концом X - началом XI в. Этот текст также пока не издан полностью; сводка валлийских глосс помещена Флерио в его «Древнебретонском словаре» [DGVB: 26-31]; см. также работы П.-И. Ламбера, посвященные разбору отдельных форм [Lambert 1983; 1984]. Помимо этих двух важнейших манускриптов, в которых сосуществуют древнебретонские и древневаллийские глоссы, стоит отметить и «Лейденский логический фрагмент» (MS Voss. Q 2. F. 60), датированный X-XI вв., который содержит единственную глоссу, muhit gl. ebeno. Древневаллийский компонент всех этих текстов был помечен Л. Флерио как f.v.g. (forme vieille galloise) в первом издании словаря, и абсурдным Obr2 (Old Breton 2) во втором.

Несмотря на возможно общую для всех ранних нео-бриттских языков письменную традицию, на этапе их развития, условно называемом древним (древневаллийский, древнебретонский и древнекорнский) появляется ряд собственно лингвистических признаков, позволяющих дифференциировать эти языки, которые можно подразделить на две группы. В первую группу входит целая группа фонетических критериев, однозначно идентифицирующая язык. Следуя разработке Л. Флерио [DGVB: 20-23], их можно свести в следующую таблицу.

N Критерий Др.-валл. Др.-брет.

1 i-огласовка а, о, и +

2 Редукция в предударном слоге +

3 *Г- >ё + с IX в.

4 *-iia > -aia (ае, еа, ai) -oia

5 Эпентеза + редко

6 Соответствие в вокализме oi ei, e, i

7 *а> au 0

8 Протетическая гласная +

9 *-lt-, *-ld- > 10) -It- (-1th-)

10 *mp, *nt, *nc > [mh, nh, qh] mp, nt, nc [ng]

11 *ntl, *ntr thl, thr ntl, ntr

12 *st s(s) st

13 Редукция в неударных префиксах +

Исходя из приведенных Л. Флерио критериев, можно с большой долей уверенности рассматривать целый ряд лексем как древневаллийские, напр. altaur (moys altaur gl. catenum, Prise. 12a) 'алтарь' при собственно др.-брет. altor или laur 'пол' (laur gl. platea, Ang. fo 51b) при др.-брет. lor gl. solum.

Второй абсолютно точный критерий выделения древневаллийской лексики можно определить как лексико-грамматический. Так, например, предлог о 'из' неизвестен в средне- и современном бретонском. Как отмечал Л. Флерио, этот предлог "est реи atteste de fa?on sure en v. Breton" [VB : 296]. Более того, имеется решительная возможность интерпретировать его как древневаллийский, принимая во внимание тот факт, что в собственно древневаллийских текстах он весьма частотен, а в древневаллийских глоссах, как это убедительно показал П.-И. Ламбер [Lambert 1987: 287], регулярно используется для передачи латинского аблатива. Предлог о используется на всех этапах истории валлийского языка, и присутствие его в древнебретонских рукописях, содержащих древневаллийские элементы, позволяет вполне надежно относить их в число валлийских вкраплений. Нельзя не отметить, что с помощью древневаллийского предлога о могут оформляться и собственно древнебретонские глоссы. Особенно неожиданно его появление в примере omort(h) gl. formidine из рукописи Bern Burgerbibliothek 167 - в этом тексте, как уже отмечено, не обнаружено других древневаллийских элементов.

Другой случай лексико-грамматического выделения древневаллийских вкраплений в древнебретонских манускриптов составляют глоссы, содержащие валлийский артикль ir. Известно, что формы на -г представлены только в валлийском; даже в принадлежащем к той же северо-западной подгруппе бриттских языков кумбрийском, судя по данным топонимики, рефлексы артикля совпадают с бретонским и корнским (п). Таким образом, присутствие артикля на -г стоит расценивать как одну из важных диагностических черт, и рассматривать эти примеры как собственно древневаллийские.

В рамках лексико-грамматического выделения древневаллийских вкраплений можно отметить и те глоссы в рукописи Ang. 477, в которых содержаться формы глагола 'быть', характерные для древневаллийского, напр. is (is hepdud gl. sine quibus (fo 15b) и is(s)id, представленные глоссами isid ni gl. nostri qui earn (fo 60b), issid nes gl. imferiora (fo 81b) и or ree issid pellaham gl. a superioribus continentur (fo 81b).

Собственно грамматическим способом можно выделить те древневаллийские лексемы, которые содержат очевидно валлийские грамматические показатели. Так, на основании наличия валлийского окончания мн.ч. -ои вместо ожидаемого бретонского -iou в форме aperou 'устье' (в рукописи apou gl. ostia, Ang. fo 17a), JT. Флерио предложил видеть в ней древневаллийское слово [DGVB: 69]. Аналогичен и подход Л. Флерио к анализу слова carreic 'камни' (carreic gl. scylla et charybde, Ang. fo 18b). Так как эта форма множественного числа образована по валлийской модели, стоит предположить ее древневаллийское происхождение, ср. [DGVB: 97]. Форма множественного числа на -id в maessid (gl. plana, Ang. fo 17a), ср. ср.-валл. (мн.ч.) meysyd и идентичную форму ед. ч. в др.-бретонск. maes, позволяет интерпретировать и эту форму как древ-неваллийскую [VB: 230]. На основании окончания 3 л. ед. ч. индикатива настоящего времени -eint в слове cantarteint (cantarteint gl. perstruuntur, Ang. fo 17a), ср. др.-валл. nertheint, scamnhegint, эта форма была рассмотрена Л. Флерио как древневаллийская [DGVB: 96]. Справедливости ради стоит отметить, что существует и иная ее интерпретация - П.-И. Ламбер предложил анализировать ее как пассивную форму. Этот же автор прочитал данное слово как cantarceint и перевел как 'they are closed' [Lambert : 1984, 187], ср. 'they raise together' у Флерио. Сюда же, вероятно, стоит отнести и форму canteint, глоссирующую лат. coeunt в рукописи Angers 477 (fo 16а), хотя Флерио и высказывал некоторые сомнения на этот счет [DGVB: 96]. Однако глагольная морфология древнебретонского и древневаллийского языков, к сожалению, дается, по преимуществу, формами под звездочками, поэтому категорическое соотнесение этих форм с тем или иным языком представляется не вполне корректной.

Более спорным является критерий выделения древневаллийских вкраплений, согласно которому лексемы, незафиксированные в бретонском на более поздних стадиях его развития, но широко представленные в средне- и современном валлийском, должны рассматриваться как древневаллийские. Разумеется, этот критерий, который можно назвать собственно лексическим, применим только в тех случаях, когда рассматриваемая форма идентична в древнебретонском и древневаллийском. Понятно, что исходя из приведенной выше таблицы фонетических дифференцирующих признаков, такие формы составляют безусловное большинство. Не менее ясно, что предлагаемый подход достаточно ненадежен - достаточно вспомнить, какое количество гапаксов представлено, скажем, в собственно древневаллийских памятниках. Тем не менее, Л. Флерио указал на возможность анализа подобных слов как древневаллийских вкраплений. Так, слово (мн. ч.) ailotou 'органы' (ailotou gl. membra (Prise, fo 25a), неизвестное в других бретонских источниках, но широко представленное в средневаллийском (aelawt, aelod) рассматривается Флерио как возможный кандидат в список древневаллийских вкраплений [DGVB : 57]. Подобным образом рассматривалось и обозначение лошади в парижском манускрипте, cefel gl. ueredus (Prise, fo lib), и pois chefel gl. mannus .i. equs breuis (Prise, fo 7b). Несмотря на то, что это слово весьма частотно в валлийском языке, как показал Флерио [DGVB : 99 и 331], оно встречается и в собственно бретонских документах, хотя и крайне редко. Поэтому безоговорочное соотнесение этих форм с валлийскими вкраплениями не представляется возможным.

К этому, очевидно, достаточно ненадежному методу выделения древневаллийских вкраплений можно отнести и попытку своеобразного комбинаторного подхода, согласно которому в глоссах, содержащих собственно древневаллийские элементы наряду со словами, которые можно интерпретировать как в рамках бретонской, так и валлийской филологии, эти последние также могут быть рассмотрены как древневаллийские. Так, согласно Л. Флерио [DGVB: 56], а в глоссе a faut gl. a fortuna (Prise, fo 24b) является бретонским словом и обозначает 'de, par'; однако так как второе слово содержит очевидные валлийские характеристики, и так как подобное использование а отмечено и в собственно древневаллийском корпусе, ничто не мешает рассматривать эту форму как древневаллийскую. По этой же причине возможно рассматривать форму du 'черный' из рукописи Angers 477 (ir du bisl gl. meloncolia, fo 68a) как древневаллийское слово, хотя реально засвидетельствованная древнебретонская форма абсолютно идентична - присутствие откровенно валлийского артикля и древневаллийского определяемого слова bisl, делает это предположение вполне реальным. Аналогичный подход можно применить и к анализу глоссы ir lanu gl. aestum (Ang. fo 68a); lanu 'tide, flow' идентично в обоих языках, однако в данном случае слову предшествует валлийский артикль.

Так же можно рассматривать случаи, когда после определенно древневаллийской лексико-грамматической единицы следует слово, не имеющее явных рефлексов ни в бретонском, ни в йаллийском. Так, форма datsebimou, вероятно обозначающая 'establishments, cow sheds', встречается в рукописи Ang. fo 15 b после предлога о (б datsebimou gl. stabulis). По этой причине Флерио предложил рассматривать всю эту глоссу как валлийскую и сближал форму datsebimou с валл. datsaf 'stay of blood', см. DGVB : 274. Он же, впрочем, не оставлял возможность анализировать как древнебретонскую встречающуюся в том же грамматическом контексте форму (мн. ч.) guruchelterou 'hight' (о guracheltou gl. deffectum gl. conuexitatibus, Ang. fo 14a), cp. cp.-валл. goruchelder [DGVB : 275].

В этой связи нельзя не обратить внимание на анализ глоссы no ir felchou gl. placentarum (Ang. fo 55a) предложенный JI. Флерио в [DGVB: 170]. Хотя felchou 'spleen' (мн.ч.), пишет он, предшествует валлийский артикль, это слово не встречается в средне- и современном валлийском, зато известно в бретонском, ср. среднебре-тонск. felch. Таким образом, продолжает Флерио, это слово можно рассматривать скорее как древнебретонское. Подобный подход, включающий в себя аргументацию ех silentio, как было отмечено выше, содержит определенную опасность. Любые размышления в подобном ключе могут носить только предварительный характер. Стоит особенно отметить в этой связи такие случаи, в которых после древневаллийской лексико-грамматической единицы следует отчетливо древнебретонская форма, как, например, в hir doguonimereticaith gl. ut arithmetica (Prise, fo 19b), где после определенного артикля на -г следует слово doguonimereticaith, принадлежность которого к древ-небретонскому невозможно опровергнуть. Нельзя забывать и о том, что некоторые «темные» глоссы, которые прежде рассматривались как кандидаты в древневаллийские, вполне могут быть и древнебретонскими - ср. в этой связи интерпретацию diguoreidhor bisse gl. subtrahere (Ang. 477 fo 14 a) П.-И. Ламбером как идентичной совр. брет. diwar eiz eur 'de sur huit heures', т.е. di-guor-eid hor.

Подобные рассуждения поднимают достаточно сложный пласт вопросов, требующих осмысления, о сущности смешанных древневаллийско-древнебретонских глосс в корпусе рассматриваемых текстов, и, соответственно, статусе и истории древневаллийских вкраплений в собственно древнебретонские глоссы. Действительно, случаев, в которых все компоненты глоссы могут быть рассмотрены только как древневаллийские (типа or timuil gl. nocte ceca, Ang. fo 50a) не так уж и много. Так, в собственно древнебретонских глоссах могут встречаться отдельные слова, написанные по-древневаллийски. В этой связи интерес представляют и своеобразные слова-гибриды, которые содержат древневаллийский элемент. К этой подгруппе можно отнести форму foionouc 'розовый сад' (foionouc gl. rosetum, Prise, fo 35b), в которой суффикс - древневаллийский, а корень - бретонский.

Таким образом, имеющееся в нашем распоряжении ограниченное количество надежных дифференцирующих признаков, а также значительная близость двух языков в рассматриваемый период делает идентификацию многих лексем в собственно древнебретонских текстах как однозначно древневаллийских в ряде случаев достаточно сомнительной. В то же самое время в распоряжении языковедов оказываются и достаточно надежные данные, которые могут существенно изменить наши представления об истории древневаллийской лексики и грамматики.

Кроме бретонских, ирландских и корнских источников стоит обратить внимание и на некоторые тексты, записанные в Англии. В них содержатся целый ряд древневаллийских имен. Список таких текстов значителен (Англо-Саксонская хроника, хартии, и т.п.). К. Джексон обратил особое внимание на Дурхамскую Liber Vitae (са. 840), в которой представлен список валлийских монахов в Линдисфарне, причем он был записан писцом англосаксом явно со слуха. Например, Cundigeorn в этом тексте отражает англизированное произношение древневаллийского имени, которое в валлийском скриптории было записано бы как *Cintigern, см. [LHEB: 59]. Однако все эти данные не могут пролить свет на грамматику древневаллийского языка, хотя и представляют интерес для исторической фонетики и теории языковых контактов.

Часть И. Основы древневаллийской грамматики

2.1. Древневаллийская орфография и фонетика

2.1.1. Древневаллийская орфография. Древневаллийские тексты записаны латинским алфавитом. Орфография не кодифицирована, возможны существенные расхождения в передаче различных фонем. Гипотеза М. Льюис [Lewis 1961] о существовании двух периодов в истории древневаллийской орфографии - V-XI и XI-XII вв. - в силу новых датировок соответствующих текстов и, главное, из-за нового взгляда на историю «Книги из Ллан Дава» (основному ее источнику для выделения второго периода) на сегодняшний день не может быть принята. При этом нельзя упускать из виду, что между орфографией, представленной в ранних памятниках древневаллийского языка, и, например, в «Привелегии Тейло» (XII в.), имеются весьма показательные отличия. Так, в этом тексте для передачи /э/ и, отчасти, /У используется у, неизвестное ранним памятникам, а многообразие способов передачи /0/ (th, ht, dt, t, d, dh) уступило место th [Russell 1995 : 215-7]. Древневаллийский инвентарь фонем и графем представлен в следующих далее таблицах.

Гласные

Фонема Графема Фонема Графема а а о о е е и и i i U и, i i i,e э i, е, и, у, а

Дифтонги

Фонема Графема Фонема Графема ai ai, ае, ау аи аи ei ei, е, еу ей ей ей ей oi oi, ое, оу ои ои ui ui, ие, и

Согласные и сонанты

Фонема Графема Фонема Графема b b,p Р b, v к с, к ^ ш, b, v

Р Р б d, th g g>c 1 1 d d,t 1 1, dl, И, lh t t m ш, mm

5С ch, с, h n n, nn h h t)h C, nc, nh g g, ch, gh г г д nc, c,(n)cg, ng s s f f,ph 0 th, d, t

2.1.2. Индоевропейские соответствия. Предыстория звуковой системы валлийского языка тщательно проанализирована, прежде всего, К. Джексоном [LHEB] и X. Педер-сеном [VGK], С учетом последних работ по этой тематике - П. Симс-Уильямса, Дж. Т. Кука, П.-И. Ламбера, К. Мак Кона, Э. Хэмпа - историю развития древневаллийской системы фонем схематично можно представить в следующем виде.

2.1.2.1. Вокализм. К началу древневаллийского периода сложилась новая система распределения коротких и долгих гласных. Если в общебриттском количественные характеристики гласных были исторически обусловлены, то уже к 600 г., по датировке К. Джексона [LHEB: 344], долгота становится позиционно обусловленной. Гласные являются долгими в односложных словах, либо в абсолютном ауслауте, либо перед одним согласным (за исключением поздних заимствований из латыни). Полудолгими они становятся в многосложных словах под ударением, если за ними следует один согласный (это также не распространяется на поздние латинские заимствования). И, наконец, краткий гласный появляется (1) в односложных словах перед сочетанием согласных, включая исторически сдвоенные (за исключением -s), (2) в многосложных словах под ударением перед группами согласных, включая упрощенные комбинации, а также перед -р-, -t-, -с- из -bh- -dh-, -gh-, и (3) в неударных словах.

Краткие гласные

И.-е. ДР-валл. Примечания a a *act > aeth; об умлауте см. ниже

0 0 особое развитие перед некоторыми группами согласных, см. VGK I: 32-3

U и н перед лабиальным е е и.-е. *е перед сочетанием носовой + смычный > общекельтск. *i. i i

Долгие гласные

И.-е. Др.-валл. Примечания а аи Только в односложных словах; в других случаях - о. о аи, о, и Совпало с и.-е. *а, см. выше. В конечном слоге развилось в общекельтск. *й, о рефлексах которого см. ниже. й i i Совпало с и.-е. *Т в общекельтском.

Г i Совпало с и.-е. *ё в общекельтском

Дифтонги. Традиционная точка зрения на судьбу индоевропейских дифтонгов на w в бриттских языках, сформулированная в работах классиков кельтской филологии, предполагает совпадение их рефлексов в монофтонг [и], на письме и, уже ко времени появления древнейших текстов. Исключение составляют позиционно обусловленные случаи (1) перед *s и (2) в конце акцентированных односложных слов. Отмечалось также, что эти дифтонги «сохранились в галльском языке, но при этом, очевидно, ей и ои уже совпали, дав ои > б». (VGK I: 53-4). Действительно, свидетельства нео-бриттских языков указывают на совпадение рефлексов и.-е. дифтонгов на w в закрытые слогах (для ои и ей ср. табл.).

Вал. Брет. Корн. Ирл. И.-е. ои rhudd rud(d) rud ruad *roudho- 'rot' еи tud 'страна' tud 'народ' tus 'народ' tuath *teuta 'Volk'

Судьба и.-е. *аи до сих пор вызывает споры. Как предполагал еще Ж. Лот, он скорее всего совпал с долгим а, см. [Schrijver 1995: 195], где указана литература по этому вопросу, в частности, работы П.-И. Ламбера и Э. Хэмпа.

Что касается дифтонгов на j, то систему их древневаллийских соответствий можно представить в следующем виде (см. табл.).

И.-е. Др.-валл. Примечания oi н ai oi ei ui Написание oi в др.-вал., по Джексону, отражает традиционную (до-древневаллийскую ?) орфографию [LHEB : 330]

Соответствующие долгие дифтонги внутри слова потеряли долготу (или второй элемент) во всех кельтских языках. В абсолютном конце односложных слов долгие дифтонги сохранились.

Значительную роль в становлении валлийской системы гласных, а в дальнейшем и в формообразовании сыграли изменения ассимилятивного типа, которые обозначаются по-разному в кельтологической литературе - перегласовка, аффекция, умлаут. Так, бриттские i и и под ударением переходили соответственно в е и о, если в последующем слоге содержался долгий бриттский а. Действие а-умлаута проходило в до-древневаллийский период, согласно Джексону - в первой половине V в. [LHEB: 578], и относится к предыстории валлийского языка. Перегласовка на i также имела место в до-древневаллийский период; согласно Джексону, в конце V - начале VI вв. для примеров с i в ауслауте, и в VII в. - для i внутри слова [LHEB: 603-604, 617]. Однако перегласовка на i представляет значение не только для диахронических построений, но и для синхронного анализа древневаллийской грамматики, см. ниже о способах образования форм множественного числа существительных с помощью i-умлаута.

2.1.2.2. Консонантизм. Общая система соответствий в консонантизме между индоевропейским и общебриттским представлена в следующей ниже таблице. В нее не включены позиционно обусловленные фонетические переходы типа и.-е. *pt, *kt, kut (и их палатальные корреляты) > общекельтск. и бриттск. yt с дальнейшей вокализацией, ср. др.-валл. seith 'семь' [saith] < и.-е. *septm 'sieben' (если слово не заимствовано из лат. septem) или oith 'восемь' (ср. др.-ирл. ocht, галльск. oxtumeto[s]) < и-.е. *oktoacht'. Подобные случаи подробно разобраны в [LHEB : 394-540], см. также соответствующие разделы в грамматиках X. Педерсена и X. Педерсена и Г. Льюиса. Инвентарь согласных собственно древневаллийского языка дан выше (см. табл. в 2.1.1.).

И.-е. Общебрит. И.-е. Общебрит.

Р - b b t t d d k, к к g,g g к" Р gu b,g gun w

Система протобриттского (как и протогойдельского) консонантизма характеризуется противопоставлением фонем по признаку "сильные" / "слабые", т.е. Р : р, Т: t и т. д. Изучение этой оппозиции, которая реконструируется и для общекельтского, содержится в ставших уже классическими работах А. Мартине, К. Уоткинса и Э. Хэмпа, см.: [Калыгин, Королев 1989: 10-12]. Во второй половине V в. [LHEB] слабые глухие смычные в бриттском перешли в звонкие смычные, а слабые звонкие смычные — в звонкие спиранты. Это явление, называемое леницией, и определяемое как «ослабление артикуляции согласного обычно в интервокальной позиции как внутри слова, так и на стыке двух слов» и как «введение гласного элемента в сегмент согласного» [Калыгин, Королев 1989: 10], в новокельтских языках приобретает морфологический и синтаксический статус. В древневаллийском языке начальный согласный существительных ленирован после определенного артикля (для слов женского рода), после звательной частицы, в сложных словах, после некоторых числительных и вопросительных слов. Леницию вызывают также формы второго и третьего лица префигирован-ных и инфигированных притяжательных местоимений, а также многие предлоги и некоторые формы глагола. Начальная согласная прилагательного ленирует, когда это прилагательное стоит после существительного женского рода, используется в качестве предиката (с глаголом 'быть'), после ряда частиц, а также когда прилагательное является вторым компонентом сложных слов. Лениция начальной согласной глагола имеет место после относительной, вопросительных, отрицательных и утвердительных частиц, а также некоторых вопросительных местоимений и союзов. Полный список использования лениции как морфо-синтактического показателя приведен для средневаллийского языка в [GMW: 23]. Перечисленные же выше контексты встречаются непосредственно в древневаллийском материале, и наличие лениции в таких случаях указывается ниже при анализе тех или иных грамматических категорий.

В древневаллийских текстах ленированные согласные обычно передаются нелени-рованными, ср. ir bloidin (Сошр 20; слово bloidin женского рода и находится после определенного артикля). Исключения редки, ср. hendat gl. auus Ох2 43b , где -dat < tat. Однако при чтении древневаллийских текстов это противопоставление необходимо учитывать. Ниже дается таблица соответствий неленированных и ленированных согласных. неленирован. Р t k b d g m 1 rh ленированый b d g P 6 Y/- V 1 r

В древневаллийском отмечены и два других типа изменений начального согласного (мутации) - назализация и спирантная мутация. При спирантной мутации начальные р, t, к спирантизируются и дают соответственно ph, th и kh в определенных позициях: после притяжательного местоимения 3 л. ед. ч. ж. р., числительных '3, 6', предлога tra 'через', союзов а 'и', па 'nor', о 'если', отрицательных частиц па, пу [GMW: 21]. Эта мутация не отмечается при письме в древневаллийском, ср., например, самый распространенный случай спирантизации - после союза а 'и' - в глоссе aceroenhou gl. et dolea J 78.

При назализации p, t, k, b, d, g переходят в mh, nh, ngh, m, n, и ng. Условием назализации является предшествование соответствующему слову форм, заканчивающихся на -п, в том числе и несохранившееся. Эту мутацию вызывают предлог in (ср. валл. уп) 'в', префиксированное притяжательное местоимение 1 л. ед. ч. и некоторые числительные ('7, 10, 12, 15, 100') [GMW: 23; LHEB: 639-643]. Назализация крайне непоследовательно отражена графически вплоть до конца средневаллийского периода.

2.2. Морфология. Элементы синтаксиса

2.2.1. Имя существительное

2.2.1.1. Категория определенности. Основным средством выражения категории определенности в древневаллийском языке является артикль. Как известно, в валлийском языке отсутствует неопределенный артикль. Определенный артикль восходит к указательному местоимению с переходом п > г, ср.-корнск. en, an, брет. en, an, др.-ирл. in, ind, a n- при ср.-валл. и ново-валл. уг. Формы без этого перехода зафиксированы в устойчивых выражениях, ср. валл. yn awr 'сейчас'. В древневаллийских текстах наиболее частотна форма ir, ir breni gl. proram J 31; ir tir gl. fundum J 73. Однако если предыдущее слово синтагмы заканчивается на гласную, используется форма (')г, напр. ordometic gl. domito Ovid 39a; orgarn gl. medio Ovid 37a (после предлога о).

2.2.1.2. Категория рода. Для общекельтского (как и для индоевропейского) восстанавливаются три грамматических рода для имени - мужской, женский и средний. Однако уже в историческую эпоху средний род был утрачен в бриттском. Основным формальным показателем соотнесения того или иного валлийского слова с мужским или женским родом является отсутствие / наличие лениции его начальной согласной после определенного артикля, которое, впрочем, графически практически не отражается в памятниках древневаллийского языка. См. также раздел указательные местоимения (2.2.3.4.).

2.2.1.3. Категория числа. Древневаллийское имя существительное изменяется по числам. Выделяются единственное и множественное число. Кроме того, от существительных с собирательным значением образуются сингулативы с помощью форманта -in (с i-аффекцией), ср. atar 'птицы' (в hou bein atar MP 22b, собирательное) - eterin(n) 'птица' (в agit eterin illud MP 22b, ir pimphet eterin MP 22b , сингулатив). В памятниках древневаллийского языка зафиксированы следующие способы образования множественного числа имен существительных.

С помощью окончаний:

-(i)ou: aperth 'жертва' (aperth gl. victima Ovid 41b) - мн. ч. aperthou (ap[er]thou gl. sacra Ovid 38a; diaperthou gl. muneribus Ovid 37b); elin 'локоть' (hor elin MP 23a) - мн. ч. elinou (melinou uel elinou gl. cardinales Ang 15 а). Самый распространенный способ образования множественного числа.

-et: bronnbreithet 'дрозды', ед. ч. (ср.-валл.) bronureith, bronfraith; 'сойки', cecinet (ед. ч. ср.-валл. cegin) в cecinet bronnbreithet gl. cicadae Ovid 40b;

-(i)on: ciphillion 'пни' (ед.ч. ср.-валл. cyfyll), ciphillion gl. surculis MC 8 a.b.

-i: pelechi 'дубины' (ед. ч. ср.-валл. palach; с перегласовкой), pelechi gl. claux J 94.

-id: mais 'поле' - мн.ч. maessid (maessid gl. plana Ang 17 a).

-ed: modreped 'тетки' (modreped gl. matertere m[e]ae 0x2 43b) при ед. ч. (ср.-валл.) modryb.

-ein: ruimmein 'узы, оковы' (cuinhaunt irrnim mein J 55) при ср.-валл. ед. ч. ruym.

С помощью перегласовки: fonn 'палка' (locell vel fonn gl. ferculum MC 14 b.b.) -мн.ч. finn (finn gl. pila MC 38 a.a); stebill 'комнаты' (ad stebill gl. ad limina J 52) при ср.-валл. ед. ч. estauel(l). 4

С помощью перегласовки и окончания: mair 'должностное лицо' (mair gl. prepossitus 0x2 46а) - мн. ч. merion (merion gl. actores J 78); anu 'имя' (anu di iuno gl. Suadae MC 1 a.b.) - мн.ч. enuein (enuein di Sibellae int hinn gl. Erytria quaeque Cumea est vel Phrigia MC 11 b.b.).

Из аномальных форм имени существительного множественного числа можно выделить следующие: guorennieu 'части' (is ххх ha guorennieu guotig MP 22b, где вместо возможного окончания -iou встречаются неожиданное для этого периода окончание -ieu) и вариантные написания окончания формы множественного числа существительного, обозначающего 'лжесвидетельство' - anutonau (anutonau gl. peijuria J 21) и anutonou (anutonou gl. perjuria Ovid 42a). Встречаются и своеобразные дублетные формы, в которых используются сразу два показателя множественного числа, -ои и -ein как в случае с linnouein 'озера' (linnouein gl. in lacis lacunisque Ang 16b). Как и в сред-неваллийском, у ряда существительных формы множественного числа могут быть образованы несколькими способами. Так, в древневаллийских текстах засвидетельствованы следующие формы множественного числа от существительного саггесс 'камень' (carrecc gl. Carubdim MC 42 a.b.): с умлаутом - cerric (nouircerricc gl. cautium MC 51 a.a.) и с окончанием -ou - carrecou (carrecou gl. scropea [leg. scrupea] J 26).

2.2.2. Имя прилагательное

Имя прилагательное засвидетельствовано весьма фрагментарно в древневаллийских источниках, поэтому полное и исчерпывающее описание этой части речи для древневаллийского периода возможно только с учетом более поздних данных. На оснований же собственно древневаллийского материала можно отметить следующие морфосин-таксические особенности имен прилагательных.

2.2.2.1. Число и род. Некоторые прилагательные могут иметь форму множественного числа, напр. dubeneticion (гапакс) в ordubenecticion abalbrouannou gl. gurgulionibus exsectis MC 42 a.a., и спорная форма dicnchiriueticion в irdicnchiriueticion gl. principales, Prise 16 b. В большинстве же случаев с формой существительного множественного числа используется прилагательное в единственном числе, например, or teneu creaturou gl. subtiolioribus elementis (Ang 15 b). Некоторые прилагательные (по преимуществу, односложные) в более поздних памятниках валлийского языка могут изменяться по роду (ср. валл. byrr 'короткий' : berr 'короткая'). В древневаллийском материале подобные случаи не зафиксированы.

2.2.2.2. Степени сравнения. Из четырех степеней сравнения валлийского прилагательного - положительной, эквативной, сравнительной и превосходной - в памятниках древневаллийского языка не зафиксирована только эквативная (однако ср. mortru gl. eheu, Ovid 39a). Ср. isel 'низкий' (о isel gl. ex humili J 5) - сравнительная степень на -ach, iselach (iselach gl. interiores (Ang 12 b); isselach gl. submersior (Ang 61 а) при стандартном ср.-валл. is. В качестве примера суперлатива можно привести прилагательное pellaham (or гее issid pellaham gl. a superioribus continentur, Ang 81 b), позитивная степень pel 'далекий' (amgucant pel amtanndi, Chad 2).

2.2.2.3. Позиция прилагательного. В отличие от памятников средневаллийского периода, в которых прилагательное в большинстве случаев следует за определяемым словом, в древневаллийских текстах прилагательное находится как в пост-, так и в препозиции. Примеры из глосс: creaticaul plant gl. genialis praeda, Ovid 38b (препозиция) и fistl gablau gl. fistula [si]bilatrix, MC 62 b.a. (постпозиция). В связных текстах постпозиция прилагательного более последовательна, ср. обозначение 'пустого места' в Компутусе - ir loc guac (Comp 6, 8, 17); irloc guac (Comp 14); irloc quae (Comp 9). Однако и в связных текстах встречается и предшествование прилагательного определяемому существительному, irmaur nimer (MP 22b) 'большое число'.

2.2.3. Местоимение

Система местоимений в кельтских языках, как известно, достаточно сложна. На сегодняшний день в валлистике не существует непротиворечивого описания этого лек-сико-грамматического разряда. Древневаллийские данные (с огромными лакунами) приводятся ниже по схеме, используемой в [GMW: 49-108] с некоторой модификацией.

2.2.3.1. Личные местоимения

Лицо Ед. число Мн. число

1 mi ni

2 ti hui

3 м.р. и ср.р. em

3 ж.р. hithou: конъюнктная форма, 'и она, она же'

Рефлексивное местоимение образуется присоединением к личному местоимению частицы hun, ср. dittihun gl. tibi soli MC 9 a.a.

2.2.3.2. Притяжательные местоимения

Лицо Ед. число Мн. число

1 mi, -m an, -n

2 -

3 е (в е leidim gl. processu Ang. 61b, ou (в hac&oucimp& gl. superlatiuus multo, спорная интерпретация) (h)i Prise 27a, спорная интерпретация)

2.2.3.3. Инфигированные местоимения. В древневаллийском корпусе зафиксировано несколько инфигированных местоимений: Ср. формы 3 л. ед. ч. м. и ср. p. 's 'его', в nisacup nis arcup leder Juv 9 (3.3); t в immit eel imimer bichan gutan irmaur nimer MP 22b (238), генитивное местоимение 3 л. i в сочетании с ha (hai). Инфигированной может быть и перфективирующая частица -г(у), ср. dirgatisse.

2.2.3.4. Указательные местоимения Ед. ч., м. p.: hinn.

Ед. ч., м. р. и ж. p.: hunnoid, hunnuid. Ед. и мн. ч.: hinnith, hinnoid, hinnuith.

2.2.3.5. Неопределенно-личные местоимения leill 'другой, другие', пер(р) 'некто, кто-то' nepun 'некто, кто-то' раир 'каждый' arall 'другой' oil 'все'.

2.2.3.6. Вопросительные местоимения pa 'который, что (за)' (выступает и как относительное местоимение); pui 'что'.

2.2.4. Числительные

В памятниках древневаллийского языка сохранилось значительное количество числительных, как количественных, так и порядковых. В своей массе они продолжают известные индоевропейские протоформы и имеют точные соответствия в других кельтских языках.

2.2 4.1. Количественные числительные. Числительное unn 'один' в древневаллийском известно из сложной глоссы hirunn gl quem (J 51). В свое время У. Стоукс усматривал во второй части этой глоссы указательное местоимение (уг hwnn) [Stokes 1860-1, 218], однако подавляющее большинство кельтологов видит здесь все-таки числительное, которому предшествует определенный артикль. Числительное 'два' достаточно часто встречается в древневаллийских текстах. Особенно частотна форма мужского рода, dou, ср. int dou pimp, dou punt и dou eterinn в MP (стр. 22b) или dou trean gl. bissem, dou trean haur gl. bisse и har dou trean gl. tertias duas unius hore в рукописи из Лнже. Форма ж.р. встречается в глоссах к М. Капелле, ithrirdiuail gl. glabella medietas (М.Сар. 9 b.b.). Числительное '3' также хорошо представлено в древневаллийских текстах. Обе формы количественного числительного неоднократно встречаются как в глоссах, так и связанных текстах, ср. для формы мужского рода ir tri u, hint tri pimp (MP 22b), ir ir tri ui. aur. (Comp 2) и teir petgured part unc (gl. tertia pars unciae) (MP 23a) для женского. Известны также форма мужского рода числительного 'четыре' (petguar hanther scribl MP 22b), 'пять' - pimp (int dou pimp MP 22b), 'восемь' - oith (ir. oithaur hinnith Comp 4). Числительное 'девять' известно по форме с формантом хмножествен-ного числа, nauou (amserpanatos irnauou remanserunt iii gl. quamis ad nonas portiones tria remanserunt, Ang. fo 14a); 'десять' - по существительному в форме мн. ч., обозначающему 'десятую часть', deccolion (ordeccolion gl. decadibus, M. Cap. 7 b.b.). Древневаллийский гапакс naunecant 'цикл из девятнадцати лет' (circhl naunecant, Comp 23) является производным от отсутствующего в древневаллийском корпусе числительного *naunec 'девятнадцать' (ирл. noHdecdae). В древневаллийских текстах также встречаются числительные 'сорок' - douhouceint (is douhouceint gl. XL, Ang. fo 59b), 'пятьдесят' - pimmunt (pimmunt guar un .1. gl. unde quinquaginta, Prise, fo 14a), 'шестьдесят' -trimuceint (is trimuceint hestaur mel MP 22b, интерпретация П.-И. Ламбера) и 'сто' cant (oith gueid guar cant gl. ratio cogit ciclos decennouenales XXVIII describi, Ang. fo 21 a).

2.2.4.2. Порядковые числительные и дроби. В древневаллийском корпусе имеется лишь весьма ограниченное количество порядковых числительных. Числительное 'третий' известно в двух написаниях - tritid и triti; оба встречаются в древневаллийском Компутусе, ср. In irtritid urd и Intrited retec, in triti urd. Порядковое числительное 'четвертый' засвидетельствовано в нескольких формах - petguared (petguared pard, MP 23a) и petguarid (bichet paniu pet guarid. did di aries, Comp 18). Числительное 'пятый' -pimphet - встречается в трактате «О мерах и весах», ir pimphet eterin (MP 22b).

Дроби обычно выражаются соположением числительных, как в случае teir petguared part unc (MP 23a) 'три четверти унции', int dou pimp (MP 22b), 'две пятых', однако встречаются и особые случаи типа trean 'одна треть' (trean cant mel, MP 22b).

2.2.5. Глагол

Самым сложным фрагментом морфологии всех кельтских языков без сомнения является глагольная система. Противопоставление абсолютной и конъюнктной флексии, наличие безличных форм, значительное количество аномальных глаголов, глагольные времена, характерные только для глагола 'быть', спорность выделения на морфологическом уровне некоторых глагольных времен (например, будущего в валлийском для глаголов, отличных от глагола 'быть') и взаимоотношения между сопоставимыми с семантической точки зрения глагольными временами в бриттском и гойдельском -это лишь часть дискутируемых вопросов глагольной морфологии. За последнее время появилось значительное количество работ, посвященных этой проблематике. (Кроме соответствующих фрагментов в [Калыгин, Королев 1989; GMW: 136-45; VGK II: 41941; WG: 346-50] информацию по истории кельтской, бриттской и валлийской глагольной системы (с библиографией) можно почерпнуть в следующих изданиях: Isaac 1996: 371-383; Schrijver P. Old British. // Compendium Linguarum Celticarum. Wiesbaden, § 4.8.7; McCone K. The Indo-European Origins of Old Irish Nasal Presents, Subjunctives and Futures. Innsbruck, 1991; Hemon R. A Historical Morphology and Syntax of Breton. Dublin 1975: 203-212).

Глагольная система валлийского представляет собою результат широкого процесса аналогического выравнивания парадигмы и указывает на значительное упрощение всей системы по сравнению, например, с древнеирландской. Выделяются три накло

РОССИЙСКАЯ ГОСУДАРСТП СН МАЯ БИБЛИОТЕКА нения (индикатив, субъюнктив и императив); в индикативе для глаголов, кроме глагола 'быть', выделяются четыре времени - настоящее (точнее, настоящее/будущее), имперфект, претерит и плюсквамперфект. В субъюнктиве имеются два времени - пре-зенс и имперфект. Кроме того, каждое глагольное время имеет особую безличную форму.

В памятниках древневаллийского языка засвидетельствованы следующие формы глагола.

Индикатив Настоящее время

1 л.ед. ч. Окончание -am: cimenghaam 'сужаю', coilam 'верю', guardam 'смеюсь'.

2 л.ед. ч. Окончание -i(d): chepi 'находишь, получаешь' (ср. также написание ci в ci is did ciman. haci (Comp 3); egid 'идешь'.

3 л. ед.ч. Окончание -it: agit 'идет', amdinnit 'защищает', istlinnit 'пророчит', prinit 'покупает', retit 'бежит'; или нулевое окончание: immit eel 'прячет', minn 'желает', guorit 'спасает'.

3 л. мн.ч. Окончание -ant/-int: diprotant 'to disjudge'; scamnhegint 'освещают', nertheint 'усиляют'.

Безличные формы

Окончание -tor (абсолютная флексия ), -ir (конъюнктная флексия): cephitor 'получается', eirimotor 'сочетается', rincir 'нуждается', tarnetor 'вычисляется'.

Примечания.

1. Др.-валл. egid (haccet. nitegid. di.a. Comp 8; nitegid ad serenn arall Comp 17) рассматривалась И. Уильямсом как форма 3 л. ед. ч. настоящего времени индикатива [Williams 1927: 266]. Это объяснение принято в грамматике Саймона Эванса [GMW: 119]. Однако с точки зрения Т. А. Уоткинза, который приводит ряд синтактико-морфологических оснований [Watkins 1987: 59], это слово следует анализировать как форму 2 л. ед. ч. индикатива.

2. В настоящее время идет оживленная дискуссия по поводу валлийских форм настоящего времени (но со значением будущего) на -h (ср. др.-валл. cuinhaunt); ряд исследователей склонен рассматривать их в качестве примера собственно будущего времени, см. [Isaac 1996: 368-71], однако см. другое мнение по этому вопросу в работе Шт. Шумахера [Schumacher 1995: 54-72].

Имперфект

3 л.ед. ч. Окончание -ei, nacgenei 'не нуждался', immisline 'he smeared himself

Претерит

3 л.ед. ч. Окончание -esit: rodesit (absol) 'дал'; окончание -es: dicones 'сотворил', rodes 'дал'.

2 л. мн.ч. Окончание -(is)-auch: guodemisauch 'вы пострадали'.

3 л. мн.ч. Окончание -(s)-ant, linisant 'запачкали'.

Безличная форма. Окончание -etent: diconetent 'делать'. Согласно И. Уильямсу, окончание этой формы должно быть -eint в связи с др.-валл. е = [ei].

Плюсквамперфект

Формы плюсквамперфекта образуются с помощью добавления к основе претерита окончаний имперфекта. Единственная др.-валл. форма, которую с уверенностью можно интерпретировать как плюсквамперфект - dirgatisse 'позволил' (с перфективи-рующей частицей -г- ), 3 л. ед. ч.

Сослагательное наклонение Настоящее время

3 л. ед. ч. Единственная форма в древневаллийском, которую можно анализировать как 3 л. ед. ч. настоящего времени - anguastathaoei 'to be inconstant, waver' - может быть и бретонской. Интерпретация другой формы, которая принимается некоторыми авторами за 3 л. наст, времени сослагательного наклонения - imalitiduch - похоже, безупречная с формальной точки зрения, наталкивается на значительные сложности в семантическом плане.

Имперсонал. Окончание -her: (hit ni ri) tarnher 'пока не будет сосчитано'

Повелительное наклонение

2 л. ед. ч. Форма совпадает с основой настоящего времени индикатива: ceis 'ищи'. В производных глаголах, исторически содержащих кельтск. *-sag-, суффикс - -ha-, который распространился и на другие формы, ср. helgha(ti) 'ищи'. Ср. также nerthi 'усиль!'.

3 л. ед. ч. Возможно, единственная зафиксированная форма представлена ercit 'пусть ищет'.

1 л. мн.ч. Окончание -un: guragun 'сделаем'.

Глагольное имя может быть образовано с помощью целого ряда окончаний. В памятниках древневаллийского языка представлены следующие формы: -im: erchim 'искать', molim - глагольное имя 'хвалить'; -um: imladum 'сражаться'(imladum gl. attritu Ang. 15b) -ec: retec 'бежать'

Отглагольное прилагательное. Окончание -etic: anter-metetic 'полусжатое'.

Глагол 'быть'

В отличие от ирландского языка в валлийском нет формального противопоставления между глаголом существования и связкой. Система наклонений и глагольных времен для глагола 'быть' во многом схожа с соответствующими системами остальных глаголов; однако для него выделяется и ряд особых времен. Четко выделяются и относительные формы. В памятниках собственно древневаллийского языка зафиксированы следующие формы глагола 'быть':

Индикатив Настоящее время 3 л. ед. ч.: hois, hoys, is, iss, iu, oi, itau 3 л. ед. ч., относительная форма: isid, isit, issi, issid, issit 3 л. мн. ч.: (h)int

Отрицательная форма (3 л. ед. ч): nit

Настоящее-будущее время

3 л. ед. ч.: bi, bid

Имперфект

3 л. ед. ч.: oid

Претерит

3 л. ед. ч.: bu

Сослагательное наклонение Настоящее время, 3 л. ед. ч.: boi, boit

Имперфект, 3 ед.ч.: be

Имперфект, 3 мн. ч.: bein beinn Глагольные формы, содержащие глагол 'быть'

Ряд глаголов в валлийском (как и в других бриттских языках) может содержать в своем составе глагол бытия. Спряжение этих форм соответствует спряжению глагола 'быть'. В памятниках собственно древневаллийского языка зафиксировано несколько подобных форм, напр. deruid (наст. вр. индикатива 3 л. ед. ч. 'случается') или две формы глагола со значением 'приходить' - dibid (наст. вр. индикатива 3 л. ед. ч) и dibu (претерит 3 л. ед. ч.).

2.2.6. Наречие

В памятниках древневаллийского языка зафиксировано несколько наречий, напр. henoid '(этой) ночью', in 'тогда', trennid 'послезавтра'. Как и в более поздних памятниках валлийского языка, в функции наречия используется прилагательное, которому предшествует элемент, представленный средневаллийским и современным валлийским уп, вызывающим леницию. В древневаллийском корпусе эту роль выполняют, похоже, две частицы - int и it (int dosseheitic gl. gutatim Ang 15 b; it cluis it humil inhared celmed Juv 9, 7.1). Происхождение их вызывает значительные споры.

В функции наречия может быть использовано имя существительное, ср. retit loyr ir did hinnuith 'луна проходит в этот день', см. другие примеры в [Lewis 1956: 297].

2.3. Элементы синтаксиса

2.3.1. Порядок слов. Как и в других островных кельтских языках, немаркированным порядком слов в древневаллийском предложении является VSO. Начальное положение финитного глагола, которому могут предшествовать отрицательная частица и другие проклитики, в рамках «базисного» порядка слов теперь постулируется и для галльского [Isaac 1996]. Различные попытки объяснения вынесения глагола в начало предложения в кельтских языках удобно собраны в [Калыгин, Королев 1989: 17-21].

Порядок VSO в качестве немаркированного встречается в различных по жанру памятниках древневаллийского языка - в глоссах (ni cein guodemisauch gl. non bene passa Ovid 39a), связных текстах (imguodant ir degion, Chad 2) и поэтических произведениях (niguorcosam nemheunaur henoid, Juvencus 3). В то же время нередки и примеры, в которых инициальное положение в предложении занимает не финитный глагол, а какойлибо другой член предложения, в том числе и субъект. Подобные случаи привели в свое время Г. Льюиса [Lewis 1942] к выводу о том, что в древневаллийском была возможна и модель SVO. Конечно, в достаточно ограниченном корпусе древневаллийского языка встречаются и предложения, начинающиеся с субъекта (ср., напр. Salt emmi guollig hinnith ir bloidin hunuith, Computus), однако этот и подобные примеры стоит рассматривать не в качестве иллюстрации «базисного» порядка слов, а как один из разрешенных порядков слов валлийского предложения.

Вопрос о вариативности порядка слов в связи с прагматикой высказывания наиболее продуктивно разрабатывается на средневаллийском материале - см. библиографию к [Isaac 1996]. Как и для средневаллийского, для древневаллийского традиционно рассматриваются три порядка слов. Кроме «базисного» (с инициальным положением финитного глагола) выделяются еще два типа, при которых начальное место в предложении занимает не глагол (сказуемое), а какой-либо другой член предложения.

При так называемом смешанном порядке слов ("mixed sentence") на первом месте в предложении находится эмфатически выделенный член предложения. Понятно, что перед ним должен был бы находится глагол-связка, который часто опускается в средневаллийском, но который достаточно последовательно фиксируется в древневаллийском, ср. is Aries isid in arcimeir [e], '(именн0) Овен находится напротив [е]\ доел, 'есть Овен который есть напротив [е]'. Однако уже в древневаллийском известны примеры с опущением связки, ср. ti dicones (Juv 9) 'ты сотворил'.

При аномальном порядке ("abnormal sentence") вынесенный в начало предложения элемент не несет эмфазы. Этот порядок слов наиболее показательно представлен в памятниках средневаллийского языка; однако считается, что и в древневаллийском могут быть найдены соответствующие примеры типа dou nam riceus un guetid 'два господина разговаривают, один - говорит' [Lewis 1956: 296-7].

2.3.2. Сложное предложение. Материал древневаллийского языка по понятным причинам не дает сколь либо подробную картину древневаллийского паратаксиса. Достаточно подробное обсуждение уступительных, условных и причинных придаточных предложений в древневаллийском см. в [Lewis 1956:297-299; Watkins 1987].

Часть III. Древневаллийская лексика и некоторые сведения о лингвистической ситуации в Уэльсе IX-XII вв.

По генетическому признаку древневаллийская лексика распределяется на исконную, то есть имеющую индоевропейскую или кельтскую этимологию, и заимствованную. Основным языком-донором при лингвистическом заимствовании является, безусловно, латынь. Выявлены также отдельные заимствования из других языков, прежде всего из древнеанглийского.

3.1. Исконная лексика была проанализирована автором настоящего доклада в [Falileyew 2000] и ряде статей. Здесь уместно остановиться на проблеме, которая выходит за рамки сравнительно-исторического изучения собственно кельтского лексикона. За четыре десятилетия, прошедших после выхода в свет «Индоевропейского этимологического словаря» Ю. Покорного [IEW], были пересмотрены многие из представленных в нем этимологий, введены в научную дискуссию новые данные, изменилась общепринятая нотация. Однако словарь Покорного остается краеугольным камнем индоевропеистики. Специалисты по различным языковым группам охотно ссылаются и на comparanda, которые автор IEW приводит в подтверждение своих реконструкций. Как известно, Ю. Покорный является и одним из основоположников сравнительно-исторического изучения кельтских языков. Но кельтология не стоит на месте, и за последние десятилетия пересмотру были подвергнуты также этимологии некоторых древневаллийских слов. Все это делает необходимой определенную ревизию древневаллийского материала в словаре Ю. Покорного.

Во-первых, список древневаллийских форм в IEW не является полным - многие лексемы, которые помечены как древневаллийские в тексте словаря, даются как сред-неваллийские в указателе (напр. guianmrin, guodeimisauch). С другой стороны, выделенный в указателе как древневаллийский глагол dehongl 'объяснять' совершенно справедливо помечен в корпусе словаря [IEW: 907] как средневаллийский. Во-вторых, в ряде случаев Ю. Покорный не дает точную спецификацию периода, и помечает форму просто как валлийскую. Так, валл. cad 'битва' (и.-е. *Kat- 'kampfen', IEW: 534) представлено уже в древневаллийском, в "Annales Camriae", напр. cat pencon (s.a. 722), а валл. gwir 'истинный' (и.-е. *uero-s 'wahr', IEW: 1166) известно по трем древневал-лийским текстам, в том числе и по одному из самых древних — Surexit-Memorandum, где слово субстантивировано в значении 'истина, закон' (diprotant gener tutri о guir). В-третьих, ряд слов, помеченных Ю. Покорным в корпусе словаря как древневаллийские, зафиксированы впервые в средневаллийском языке. К примеру, форма* allann 'drauBen' [IEW: 25], согласно авторитетнейшему историческому словарю валлийского языка [GPC: 76-77], действительно используется в средневековой валлийской поэзии и текстах законов, однако не существует никаких сведений о ее наличии в до-средневаллийских источниках. Только в средневаллийском отмечаются формы lloergant 'луна' [IEW: 527] и llat 'жидкость' [IEW: 654]. В-четвертых, в некоторых случаях Ю. Покорный приводит только чтения форм, действительно имеющихся в рукописях. Так, др.-валл. gueetic 'textilis' [IEW: 1117] не существует: имеется форма cueeticc (orcueeticc cors gl. ex papyro textili), а др.-валл. laun 'полный' [IEW: 800] встречается только в сложных словах (reulaun, locclau, guithlaun, anbodlaun); независимое ее употребление фиксируется только со средневаллийского периода.

Для нескольких приведенных в IEW древневаллийских слов предпочтительнее использовать иную орфографию. Так, вместо др.-валл. guoin 'Niederung, Wiese' [IEW : 1120], вероятно, стоит сослаться на хорошо засвидетельствованную форму guoun, которая неоднократно встречается в древневаллийских источниках и точно соответствует средне- и нововаллийским ее продолжениям - gwawn, gweun, gwaun. Вместо др.-валл. creik 'Stein' [IEW : 532] лучше использовать форму creic, неоднократно встречающуюся в «Книге из Лландава». В ряде случаев приводимые Ю. Покорным формы позволяют и альтернативный анализ. Так, форма предлога en 'в' [IEW: 312] (обычно -in) в древневаллийском выводится из единственного, причем крайне спорного примера, взятого из «Ювенкских глосс» - nacenbid gl. nulla. Вызывает определенную дискуссию и др.-валл. форма or [IEW: 784]. Действительно, форма or (без знака долготы) встречается в одном из древневаллийских текстов; в средневаллийском это слово используется для обозначения границы. Однако исходя из цитируемого текста достаточно трудно определить семантику слова. Приведенная как предшествующая совр. валл. adain 'крыло, птица' др.-валл. форма atan [IEW: 826] является, по всей видимости, ghost-word. Мне также не удалось обнаружить в древневаллийском корпусе формы hedant 'volant' [IEW: 826]. Древнебретонскими являются помеченные как древневаллийские глоссы ar-ocrion gl. atrocia [IEW: 20], etbinam 'lanio' [IEW: 117] и clut, clutam [IEW: 601]. Также древнебретонской является форма emdrit [IEW: 253]. Попутно отмечу, что используемое в этой же статье валл. dryd 'sparsam' неизвестно в валлийском; вероятно, имелось в виду совр. (и средне-) валл. drud 'дорогой'.

С точки зрения собственно этимологического анализа можно отметить, что некоторое количество сопоставлений с участием древневаллийской лексики, проанализированных Ю. Покорным, было за последние сорок лет решительно пересмотрено. Вопреки Покорному др.-валл. формы dometic 'ручной', ardomaul (а к ним можно добавить теперь и dauu), не являются заимствованиями из латинского (domare), а представляют собой закономерное развитие того же и.-е. корня (*demH-, IEW: 199-200). На сегодняшний день предложенное еще Дж. Моррис Джоунзом сопоставление др.-валл. guoilaut 'основание, база' с лат. pessimus кажется предпочтительнее этимологии Лота, использованной Ю. Покорным (и.-е. *uai- 'schwach, elend', IEW: 1111). Рассматривая рефлексы и.-е. *oku- 'sehen' в кельтском, Ю. Покорный приводит в ряду других гой-дельских и бриттских слов единственную др.-валл. форму (композит leteinep 'страница, поверхность') и отмечает, что все они "sind unklar" [IEW: 776]. Кроме этого древневаллийского композита можно привести и простую форму, также засвидетельствованную в древневаллийском - епер из «Оксфордских глосс» (Oxoniensis Posterior, ham hoi enep gl. et totam faciem meam). Теперь все они выводятся из и.-е. *(ep)-eni-Hoku-a; что же касается самого композита, то этимологическое обоснование первой его составляющей до сих пор дискутируется. Скептически оцениваются ныне возможность принадлежности к и.-е. *ono- 'schmahen' [IEW: 779] др.-валл. anamou (мн.ч.) 'раны', а к и.-е. *(s)p(h)el- 'spalten, abspalten' [IEW: 985-986] - др.-валл. elinn 'бритва'. Имеются и толкования др.-валл. глагола limnint 'делают гладким' (в рукописи lTnint), альтернативные учтенным в словаре Ю. Покорного, где эта форма дается как иллюстрация к и.-е. *(s)lei- 'schleimig, durch Nasse glitschiger Boden, ausgleiten' (IEW : 663).

В целом же можно отметить, что большинство из приводимых Ю. Покорным этимологических сопоставлений с участием древневаллийской лексики остаются вполне надежными. Это, впрочем, отнюдь не предполагает, что некоторые из них не будут в дальнейшем пересмотрены. Не нужно также забывать, что IEW охватывает только часть древневаллийского лексикона. Между тем очевидно, что древневаллийская лексика может и должна стать значительным подспорьем для сравнительно-исторического языкознания.

3.2. Латинские заимствования. Влияние латыни на формирование нео-бриттских языков проявилось как в морфологии, так и, возможно, в синтаксисе. Однако самое большое воздействие отмечается в сфере лексики; по подсчетам К. Джексона в нео-бриттских языках (бретонском, валлийском и корнском) имеется около 800 латинских заимствований [LHEB: 76]. Примечательно, что на сегодняшний день не существует ни одного исследования, рассматривающего латинские заимствования на материалах конкретных эпох в истории валлийского языка. Если для средневаллийского материала существует исследование Л. Мюльхаузена [Mulhausen 1914], то для древневаллийского периода подобных работ до недавнего времени не было. Комплексное исследование древневаллийской лексики заимствованной из латыни представлено в [Фалиле-ев 2002]; в докладе целесообразно обратить внимание только на некоторые аспекты этой проблемы.

Прежде всего необходимо рассмотреть те древневаллийские лексемы, латинское происхождение которых может быть оспорено. Типологически соответствующий материал можно подразделить на следующие группы. В первую из них входят формы, встречающиеся в «Алфавите Ненния». Так как интерпретация этого текста весьма условна, то соотношение данных в нем названий букв с реально существующими валлийскими словами может быть и неоправданно, ср. в этой связи не имеющие коррелятов названия dexu, egui или elau. Таким образом, латинские заимствования агша и consilium могут быть и не представлены в древневаллийском, хотя их присутствие в более поздних источниках (начиная со средневаллийского периода) ни в коем случае не подвергает сомнению их раннюю адаптацию: речь идет только об их первой аттестации. Вторую группу составляют те древневаллийские формы, которые могут быть и заимствованы из латыни, но которые встречаются во фрагментах, позволяющих и иную интерпретацию, или являются гапаксами (особенно в глоссах). Сюда относятся др.-валл. tus(s)lestr, которое четыре раза встречается в глоссах к Марциану Капелле -tusslestr .i. turibulum gl. acerra MC 8 b.a., tuslestr gl. acerra MC 10 b.a., tusletr gl. acerra MC 12 a.a., tuslestr gl. acerram MC 14 a.a. В первой части этого композита обычно видят лат. t(h)us 'фимиам', вторая же составляющая этого слова является собственно кельтской, хотя и со спорной этимологией. Во встречающемся в этом же тексте гапак-се aurcimerdricheticion (gl. orospica leg. horoscopa MC 46 b.a.) многие исследователи выделяют компонент aur 'час', заимствованный из лат. hora [Stokes : 1873, 407; VVB : 50]. Однако это слово остается загадочным, и выделение этого элемента может быть спорным, хотя, без сомнения, лат. hora находит отражение в древневаллийском, ср. dou trean haur gl. bisse (Ang 56 a), ir ir tri ui. aur (Comp 3), pan diconetent ir. oithaur hinnith (Comp 4). Здесь же целесообразно рассматривать глоссы, которые могут быть как сокращенными формами латинских слов, так и собственно латинскими заимствованиями в древневаллийском, например, (h)unc 'унция', встречающаяся два раза в валлийско-латинских глоссах к трактату «О мерах и весах», biheit heitham ir eguin hittoi ir hunc и .i. is .i.cxx unc gl. congeus на стр. 23a. Сюда же относятся и случаи, когда слово может и не быть первой фиксацией латинского заимствования, а, например, ирландским словом (также заимствованным из латыни), как, например в известной глоссе из рукописи Ювенкуса moenia aul .i. mur bethlem J 1, где mur 'стена' (< лат. murus) может быть и ирландским вкраплением, ср. др.-ирл. mur. Особую группу составляют древневаллийские формы, которые могут быть и кельтскими по происхождению, несмотря на то, что многие исследователи причисляли их к заимствованиям. Так, др.-валл. pard, part, parth 'часть', вероятнее всего, заимствовано из латыни (pars, partis), однако нельзя забывать и о предложенной еще Вандриесом [LEIA: Р-2] возможности контаминации в этом валлийском слове латинского заимствования с автохтонной синонимичной формой.

Только после подобного выявления спорных случаев и исходя из корпуса выверенных латинских заимствований в древневаллийском можно приступать уже к их комплексному анализу. В первую очередь стоит рассмотреть такие случаи, при анализе которых есть необходимость ссылаться не на классическую латинскую форму, а на средневековую бриттскую латынь, подчас не зарегистрированную в письменных источниках. Так, др.-валл. cannuill 'свеча' восходит к поздн. лат. форме cantela, а не классической candela. Примечательно, что именно это написание дано непосредственно в глоссируемом тексте, ср. cannuill gl. lichinum vel cantela (0x2 44b). Др.-валл. gratell 'сковорода' возводится к нар.-лат. gratella (ср. cratella). В данном случае вряд ли приходится говорить о влиянии латинской леммы (gratell gl. graticula, 0x2 42ъ), так как и в более поздних текстах, и, собственно, в современном валлийском языке, варианты с начальным с- в этом слове не встречаются.

Особый интерес представляют те заимствования из латыни, которые лишь единожды фиксируются в древневаллийский период и не встречаются в более поздних источниках, т.е. гапаксы. Др.-валл. feciaul 'napkin placed over the face of a dead person' из т.н. Ювенкских глосс восходит к лат. facialis [ML: 167], а существительное fistl 'фистула' очевидно заимствовано из лат. fistula. (В скобках можно отметить, что это слово не упоминается ни в одном исследовании латинских заимствований в валлийском, а совр. валл. ffistwla было заимствовано из английского.) Др.-валл. munutolau 'розги' (как и др.-брет. minutolou gl. samentis) было заимствовано из лат. minutal(ia) и также не сохранилось в поздних памятниках.

В ряде случаев гапаксы могут иметь и соответствующие формы, которые могут дойти до более поздних эпох истории валлийского языка. Так, прилагательное casulheticc 'носящий ризу' известно только по глоссам к Марциану Капелле, однако существительное casul 'риза' (ср. др.-ирл casal), также восходящее к лат. casula, сохранилось и в поздних памятниках. Сходным образом, др.-валл. circhinn 'круг' (ср. др.-брет. circinn, cirhin(n); ср.-ирл. cercend) из лат. circin(n)us не имеет продолжения в валлийском языке, однако производные от этого слова зарегистрированы, напр. kyrchynyat, kyrchynurird. Очевидное заимствование из латыни (graphium), ср. также глоссу grephiou gl. stilos, MC 5 b.a., др.-валл. grefiat встречается в Surexit Memorandum. Как показала У. Дейвис [Davies 1982: 268], соответствующий латинский термин весьма частотен в документах VIII-XI вв., где он используется в значении 'хартия, документ, устанавливающий право на владение', ср. in sempiterno graphio у Ассера. Упомянутое здесь др.-валл. grephiou имеет продолжение в валлийском, ср. совр. graifft.

Латинские заимствования могут выступать и в качестве компонентов сложных слов, которые также являются гапаксами. В эту группу входят, например, прилагательное bleuporthetic 'wool bearing', ср. лат. portare и валл. bleu 'волосы, шерсть', существительные gui[n]cip 'давильня, виноградный пресс', где cip <лат. сира и [i]dolte 'языческий храм' (возможно, форма мн. числа), которое отражает лат. idolum. В последнем случае примечательно наличие абсолютных параллелей в других кельтских языках, ср. др.-брет. idolti или др.-ирл. indidaltaigae gl. fani.

С точки зрения семантики, заимствованные слова относятся к разнообразным лек-сико-семантическим группам. Эти группы были тщательно каталогизированы в работах Ж. Лота, А. Соммерфельта и К. Джексона, и приводимые ниже примеры в целом рассматриваются в уже предложенных этими исследователями рамках. Особенно много заимствований, что, впрочем, вполне ожидаемо, наблюдается в религиозной сфере. Сюда относятся др.-валл. altaur 'алтарь' (< altare), araut 'молитва' (< oratio), trintaut 'троица' (< trinitatem). Вполне понятно, что семантические группы календарь, время, интеллектуальная жизнь включают огромное количество заимствований, напр. aur час' (< hora), cimperet 'компаратив' (< comparatius), hestaur 'мера веса' (< sextarius), leder (форма мн. ч.) 'письма' (< littera). Представлены и заимствования в сфере сельскохозяйственной лексики, напр. calamennou (форма мн. ч.) 'тростник' (< calamus), cultir 'культер' (< cultrum). Много слов относится к сфере домашнего хозяйства, напр. celleell 'нож' (< cultellus), cilcet (мн. ч. cilchetou) 'покрьшало' (< culcita) и сос 'повар' (<coquus). Имеются и заимствования цветообозначений, ср. guird 'зеленый' (< viridis). Несмотря на сомнения Ф. Уайт [White: 86-87], форма асир 'содержит' из т.н. Ювенкус-9 выводится из лат. оссиро, ср. [GPC: 9]. Встречающаяся в Ювенкских глоссах глагольная форма plant honnor 'сажать' (plant honnor gl. fodientur, J 88) является заимствованием лат. planto. Форма имперсонала сослагательного наклонения настоящего времени cimpenner 'to arrange' из глоссы в Ang 65 a (pan cimpenner aer), если она является действительно древневаллийской, может быть заимствованием из лат. compendio, однако см. [GPC: 759], где родственное валлийское слово рассматривается как автохтонное.

В ряде случаев дискуссионной остается форма заимствованного слова. Так, источником др.-валл. слова gueleri 'календарь религиозных праздников', которое дважды встречается в Computus Fragment (in irgueleri Comp 16, 17) одними исследователями признается лат. uigiliarium, однако Ж. Лот (см. также известную работу П. Шрайвера) анализировал это слово как производное на -eri от валл. gwyl, которое само по себе также является заимствованием из лат. vigilia [ML: 176; Schrijver 1995: 225]. Прилагательное catteiraul 'относящееся к креслу' возводилось еще У. Стоуксом, а теперь и Университетским словарем валлийского языка к лат. cathedralis [GPC: 377; Stokes 1873:406], но к лат. cathedra Ж. Лотом [ML: 141-2; VVB: 66].

Оформление же заимствованных из латыни слов с помощью кельтских по происхождению суффиксов достаточно регулярно встречается в древневаллийском материале. Так, прилагательное plumauc 'с перьями', субстантивированное в значении 'подушка' (plumauc gl. puluinare 0x2 44а), является производным на *-ако от plu(f) (< лат. pluma) и имеет точные соответствия в других кельтских языках, ср. др.-брет. plumoc, др.-корнск. plufoc gl. puluinar. Производным на -yll от заимствованного латинского слова cippus, ср. ирл. серр является др.-валл. ciphillion (форма мн.ч.) 'стволик'.

Понятно, что подавляющее количество лексем было заимствовано из латыни до начала древневаллийского периода.

3.3. Заимствования из контактных языков. Непосредственно в древневаллийский период в контакт с носителями валлийского языка вступают носители ряда других наречий, однако их влияние на древневаллийский лекикон может оцениваться по-разному. За десятилетия изучения лексического состава древневаллийского языка было выявлено семь слов, для которых было предложено англо-саксонское происхождение. Так как эти интерпретации (с подробной библиографией) рассмотрены в [Falileyev 2000], здесь можно ограничиться перечислением этих древневаллийских лексем, шесть из которых либо абсолютно точно не являются заимствованием из англо-саксонского, либо могут быть интерпретированы и без ссылок на возможные вал-лийско-английские контакты ранней поры. Типологически их можно объединить в следующие три группы. В первую входят слова, которые рассматривались как заимствования из латыни через посредство англо-саксонского (casulheticc, planthonnor), но более правдоподобным выглядит их объяснение в качестве прямых заимствований из латыни. Во вторую группу можно включить слова, для которых предпринималась попытка объяснения за счет заимствования непосредственно из древнеанглийского, но которые могут быть легко объяснены на кельтском материале (inbith, gerthi). Наконец, к третьей группе можно отнести два слова, которые встречаются в древневаллийской поэзии (franc, cusam). Их объединяет то, что фрагменты с их участием допускают альтернативные толкования, а значение этих слов на сегодняшний день вряд ли можно абсолютно точно установить; причем признается, что интерпретация этих форм как заимствований из англо-саксонского менее предпочтительна.

Таким образом во всем корпусе памятников древневаллийского языка (данные «Книги из Ллан Дава» здесь не рассматриваются) существует только одно слово, которое можно анализировать как заимствование из древнеанглийского - punt 'фунт' < др.-англ. puncl (Parry-Williams 1923: 30). Оно встречается (дважды) в датируемой двадцатыми годами IX в. древневаллийской рукописи Bodleian MS. Auct. F. 4. Наличие финального (графического) -t в этой форме ни в коей мере не ставит это сопоставление под сомнение, ср. написания part, pard в том же манускрипте при parth в рукописи Angers 477 62 b. Однако прежде чем окончательно принять гипотезу об англосаксонском происхождении этой лексемы необходимо уточнить ряд деталей.

Во-первых, нужно исключить возможность этого заимствования из латыни. Известно, что большинство валлийских терминов, связанных с различного рода измерениями, заимствовано из латинского, ср. уже представленные в нашем древневаллийском тексте hestaur < лат. sextarius или mesur < лат. mensura. Возможно исходя из этих общесистемных соображений Ж. Лот [ML: 200] предлагал видеть и в этом слове заимствование из латыни. Однако в таком случае ожидались бы валлийские формы типа *pwn, и они действительно встречаются (начиная со средневаллийского периода) в значении 'груз', а с конца XIX в. - и в значении 'мера веса'. «Универитетский словарь валлийского языка» вполне обоснованно связывет происхождение этого слова с лат. pondus (через вульг. лат. pundus, GPC: 2941), при этом формы типа совр. валл. punt 'фунт' разумно рассматриваются отдельно (GPC: 2929) и (вероятно, вслед за Т. Парри-Уильямсом) анализируются как заимствования из англо-саксонского.

Во-вторых, нужно исключить возможность писцовой ошибки. Известно, что древневаллийский текст, в котором встречается это слово, вызывает значительные трудности в интерпретации, и, между прочим, содержит целый ряд лексем, которые не поддаются однозначному объяснению. Особенно стоит отметить в этой связи формы типа trimuceint 'шестьдесят' и guorennieu 'части', с необъяснимым присутствием, соответственно, -ш- и -i-. Однако вряд ли можно предположить, что интересующая нас форма относится к этой категории слов.

В-третьих, необходимо помнить и о том, что исследователи ранних памятников новокельтских языков неоднократно отмечали наличие иноязычных элементов в этих текстах (см. выше), и в принципе можно было бы предположить, что эта форма не является заимствованием, а представляет собой окказиональное использование англосаксонского термина. Действительно, в исследуемом фрагменте целый ряд лексем позволят двоякую интерпретацию - их можно рассматривать как заимствования из латинского или как собственно латинские слова. При этом важно отметить, что эти формы, по преимуществу, относятся к сфере терминологии, и встречаются как в отдельных глоссах (di assa .i.asse bichan), так и в связных текстах (biheit heitham ir eguin hittoi ir hunc). Для уточнения рассматриваемого вопроса стоит обратить внимание на историю этого манускрипта в целом, где кроме исследуемого фрагмента содержатся и некоторые другие тексты (особенно важным является текст на с. 20 recto, т.н. «Алфавит Ненния»). Как было показано Р. Делорезом [Delorez 1954: 157-599], этот псевдо-атфавит восходит к руническому письму. Более того, было высказано предположение, что, по крайней мере, часть названий букв в «Алфавите Ненния», которые, в той или иной мере, сопоставимы с известными валлийскими словами, можно интерпретировать как перевод с древнеанглийского на древневаллийский. Это дает определенный англо-саксонский след» для исследования настоящей проблемы, однако история данной рукописи остается загадочной (ср. идею об ирландском происхождении многих из ее фрагментов). Невозможно точно установить, кто и где транскрибировал дошедший до наших дней текст, поэтому гипотезу о разовом заимствовании одного англосаксонского термина в обсуждаемом фрагменте, возможность чего подтверждается типологически сходными свидетельствами, хотя и нельзя отрицать целиком, можно принять лишь с большими оговорками.

Таким образом, можно предположить, что во всем древневаллийском корпусе имеется одно единственное заимствование из англо-саксонского — punt 'фунт'. Однако при этом встают вопросы хронологического порядка. По мнению К. Джексона [LHEB: 317], это заимствование должно было произойти до удлинения бриттского и в валлийском (т.е., согласно его хронологии, до начала VI в.). Как известно, эту эпоху в истории как английского, так и бриттских языков, нередко называют «темными веками». Примечательно, что если это английское слово было действительно заимствовано в конце V в., то мы имеем дело с до-древневаллийским периодом в истории валлийского языка - т.н. архаическим валлийским, если даже не с общебриттским.

Большинство исследователей предполагает, что влияние викингов на язык и культуру средневекового Уэльса было крайне несущественным. Наибольший вклад носители древнесеверных диалектов внесли в топонимику береговой линии Уэльса. В собственно древневаллийских текстах не засвидетельствовано ни одного скандинавского заимствования. По свидетельству известного фрагмента из датируемой первой половиной XIII в. «Истории Грифида ап Кинана», викингам, прибывшим в Уэльс, требовались переводчики. Однако недавно Б. Шульце-Тулин [Schulze-Thulin 1993: 287-300] высказала предположение, что несмотря на это для раннесредневекового Уэльса можно постулировать и валлийско-древнесеверное двуязычие. При этом она вполне резонно исходила из того, что ранние заимствования могут быть и не отражены в достаточно ограниченном по объему корпусе древневаллийских памятников, и что известные по валлийским рукописям более поздней эпохи скандинавские проникновения отражают фонетические развития, свойственные древневаллийскому периоду. В этом исследовании Б. Шульце-Тулин использует около сорока пяти слов древнесеверного происхождения, разумно исключив топонимику. По преимуществу, словник, с которым работает эта исследовательница, состоит из личных имен, ср., например, др.-сев. Elm > валл. Elin или Hamall > Hamal. Некоторые из этих имен действительно претерпели фонетические изменения, свойственные раннему валлийскому, однако соответствующие развития могут и выходить за рамки собственно древневаллийского периода. В ряде случаев анализ того или иного имени как древнесеверного по происхождению позволяет и альтернативные интерпретации, а иногда вызывают сомнение постулируемые фонетические переходы, как например [tl] > [I] для др.-сев. Atli, давшего валл. ЕШ (со вполне закономерным развитием [а] > [е], вызванным i-умлаутом). Из аппеля-тивной лексики в списке имеется лишь восемь слов, причем часть из них рассматриваются в литературе как слова нескандинавского происхождения, напр. drefa 'двадцать четыре' или mudair 'полинявший'. Таким образом, собственно языковой материал, свидетельствующий о древневаллийско-древнесеверных языковых контактах достаточно скуден, а в ряде случаев допускает и альтернативную интерпретацию.

Наконец, особое место среди контактирующих с древневаллийским занимает родственный ему ирландский. По крайней мере с IV в. начинаются ирландские набеги на территорию северо-западного и юго-западного Уэльса, приведшие к колонизации значительных валлийских территорий, таких как Гвинед на северо-западе или Давед и Брихейииог в юго-западном и центральном Уэльсе, которые оставались под контролем ирландских династий до VI в. Позднее достаточно тесные контакты между Уэльсом и Ирландией осуществлялись и по линии светской, и по линии церковной. Анализ целого ряда рукописей, записанных в Уэльсе этого периода ('Surexit' Memorandum; Corpus Christi College, Cambridge MS 153; Bodleian MS. Auct. F. 4. 32; Cambridge MS Ff 4, 42), свидетельствует о прямом или косвенном ирландском влиянии на их транскрипцию. В отношении же памятников древневаллийского языка можно заметить следующее. Действительно, в ряде рукописей этого периода засвидетельствованы ирландские собственные имена, но нередко допустима их интерпретация и как собственно древневаллийских, см. напр. [Jenkins, Owen 1984, 108-109) где рассматриваются имена Cinhilin, Aidan и Cinda. Что же касается заимствований как таковых, то их количество крайне ограничено: возможно, мы имеем только форму nouidligi из ' Surexit'-Memorandum, см. [Falileyev 2001].

3.4. Лингвистическая ситуация в Уэльсе IX-XII вв. Исходя из имеющихся в нашем распоряжении памятников древневаллийской письменности, с учетом исторических данных можно высказать некоторые соображения и по поводу лингвистической ситуации, сложившейся в Уэльсе в рассматриваемый период. Латинский язык остается основным языком не только церкви, но и эпиграфики. Важным исключением является надгробная надпись на камне из Тоуина, которая датируется приблизительно 800 г. Примечательно, что латинские надписи во многих случаях обнаруживают значительное влияние валлийского языка, как, например, в случае Moridic surexit hunc lapidem 'Моридиг воздвиг этот камень'. Разительный контраст представляет ирландская эпиграфика - ирландцы предпочитали родной язык при составлении надписей такого типа, используя так называемый огамический шрифт. Если же обратиться к памятникам, записанным не на камне, то примечательно жанровое многообразие собственно латинских текстов при относительно небольшом их количестве. Понятно, что подавляющее большинство латинских текстов, которые были транскрибированы в древневаллийский период, представляют собой копии известных античных и средневековых произведений. До наших дней сохранились вышедшие из валлийских скрипториев рукописи, содержащие работы Овидия, Боэция, Макробия, Св. Августина, Ювенкуса и Беды Достопочтенного, и, конечно, отрывки из Св. Писания и разнообразные литургические фрагменты. В то же время появляются и оригинальные произведения на латыни. Это и исторические сочинения ("Житие Альфреда" Ассера, "История бриттов", анналы и генеалогии), и христианская литература (жития святых, мартирология), и учебный диалог (De raris fabulis), и собственно литературные произведения (поэзия Силиенов).

В памятниках же древневаллийского языка (а также и в целом ряде фрагментов более позднего периода) латинские слова и целые синтагмы могут оказываться внутри собственно валлийского текста. В качестве примера можно привести начальные строки одного древневаллийского стихотворения, которое датируются первой половиной десятого века, omnipotens auctor tidicones adiam*r. Нередки подобные случаи и в прозаических фрагментах. Так, один из самых ранних древневаллийских текстов -'Surexit' Memorandum - начинается фразой Surexit tutbulc Alius liuit 'Встал Тюдвулх сын Лиуита'. В юридическом тексте, каковым и является меморандум, мы вправе ожидать значительные латиноязычные вкрапления, особенно в формульных пассажах.

Как было показано выше, о каком-то значительном влиянии викингов на язык и культуру средневекового Уэльса говорить не приходится: собственно языковой материал, свидетельствующий о древневаллийско-древнесеверных языковых контактах, достаточно скуден. Однако a priori трудно отрицать возможность двуязычная в южном (и особенно юго-западном) Уэльсе; при этом, конечно, не надо забывать и о возможности заимствования в валлийский язык собственных имен и апеллятивной лексики в северном Уэльсе во времена Грнффида ап Кинана, что позволяет и не постулировать ситуации двуязычия для объяснения соответствующих скандинавских проникновений.

Если говоря о древнесеверно-древневаллийских языковых контактах можно, хотя и с некоторыми ограничениями, весьма осторожно предполагать ситуацию двуязычия, то анализ взаимодействия древневаллийского и другого германского языка — англосаксонского — не позволяет делать обобщений подобного рода. Известно, впрочем, что английское влияние было весьма существенно в юго-восточном Уэльсе начиная с X в., однако, к сожалению, собственно лингвистический материал не может этого ни подтвердить, ни опровергнуть. Присутствие ирландских монахов в валлийских монастырях подтверждается многими свидетельствами, но сам характер данных также не позволяет делать далеко идущих выводов.

Таким образом, «стандартным» языком письменности в Уэльсе рассматриваемого периода остается латынь, однако в светских текстах может использоваться и древневаллийский. Латынь является также языком церкви; однако в монастырях несомненно звучала валлийская речь, и, возможно, ирландская и даже бретонская. Присутствие носителей бретонского и ирландского языков за пределами монастырей возможно, но это предположение крайне гипотетично. Как и в других средневековых европейских странах (о сходной ситуации в Британии в XI-XIV вв. см. [Richter 1979]), между латинским языком и языком местного населения сохранялись отношения, которые удобно описывать, прибегая к концепту «диглоссии». Разговорным языком за пределами монастырей был, несомненно, древневаллийский; древнесеверный мог использоваться на западном и южном побережье Уэльса, а древнеанглийский - на юго-западе. Однако имеющиеся в нашем распоряжении данные не позволяют делать каких-либо выводов о возможном билингвизме жителей этих регионов.

Литература

Добиащ-Рождественская О.А. История письма в средние века. М.-Л., 1936. Калыгин В.П., Королев А.А. Введение в кельтскую филологию. М., 1989. Королев А.А. "Новое мышление" и кельтология // Язык и культура кельтов. М., 1988. а)

Королев А.А. Филологические методы в исследовании истории кельтских языков //

Сравнительно-историческое изучение языков разных семей. М., 1988. (б)

Фалилеев А.И. Vocabularium Cornicum в контексте ранней истории бриттских языков // Изв. РАН. Сер.ОЛЯ. 1998. 57. 2. Фалилеев А.И. Латинские заимствования в древневаллийском. (Глава из исторической лексикологии валлийского языка) // Colloquia classica et indo-evropeica III. СПб., 2002

Bachellery E. Les gloses irlandaises du manuscrit Paris Latin 10290 // EC. 1964-1965. 11.

Bartrum P.C. Early Welsh Genealogical Tracts. Cardiff, 1966.

BBCS - The Bulletin of the Board of Celtic Studies.

Bradshaw H. Collected Papers. Cambridge, 1889.

CMCS - Cambridge Medieval Celtic Studies (c 1993 - Cambrian.)

Da vies W. The Latin charter-tradition in Western Britain, Brittany and Ireland in the early mediaeval period // Ireland in Early Medieval Europe. Cambridge, 1982. Derolez R. Runica Manuscripta. Brugge, 1954. DGVB - Fleuriot L. Dictionnaire des gloses en vieux Breton. Paris, 1964. Denholm-Young N. Handwriting in England and Wales. Cardiff, 1964. Dumville D. Palaeographical Consideration in the Dating of Early Welsh Verse // BBCS.

1978. 27. EC - Etudes Celtiques.

Elsie R. The Position of Brittonic. Bonn, 1979.

Falileyev A. Etymological Glossary of Old Welsh. Ttibingen, 2000.

Falileyev A. Beyond Historical Linguistics: A Case for Multilingualism in Early Wales //

Ireland and Europe in the Early Middle Ages. Texts and Transmission. Dublin, 2001. Fleuriot L. Brittonique et gaulois durant les premiers siecles de notre ere // Etrennes de septantaine. Paris, 1978. Fleuriot L. New Documents on Ancient Celtic and the Relationship between Brittonic and Continental Celtic // Proceedings of the First North American Congress of Celtic Studies. Ottawa, 1988.

GMW - Simon Evans D. A Grammar of Middle Welsh. Dublin, 1964. GPC - Geiriadur Prifysgol Cymru. Caerdydd, 1950 и сл.

Harvey A. The Cambridge Juvencus Glosses - Evidence of Hiberno-Welsh Literary

Interaction? // Language Contact in the British Isles. Tubingen, 1991. Haycock M. Blodeugerdd barddas о ganu crefyddol cynnar. Llandybie, 1994.

Hughes К. The Welsh Latin Chronicles: Annales Cambriae and Related Texts //

Proceedings of the British Academy. 1973. 59. Hughes K. Celtic Britain in the Early Middle Ages. Woodbridge, 1980. Hunt R.W. St Dustan's Classbook from Glastonbury. Amsterdam, 1961. Huws D. A Welsh Manuscript of Bede's De natura rerum// BBCS. 1978. 27. Huws D. Five Ancient Books of Wales. Cambridge, 1985. IEW - Pokorny J. Indogermanisches etymologisches Worterbuch. Bern, 1959. Isaac G. The Verb in the Book of Aneirin. Studies in Syntax, Morphology and Etymology. Tubingen, 1996.

Jenkins D., Owen M. The Welsh Marginalia in the Lichfield Gospels. Part II: The 'Surexit'

Memorandum // CMCS. 1984. 7. Koch J.T. 'Gallo-Brittonic' vs. 'Insular Celtic' // Bretagne et pays celtiques. Rennes 1992. Lambert P.-Y. Les gloses du manuscrit BN Lat. 10290 // EC. 1982. 19. Lambert P.-Y. Les commentaires celtiques a Bede le Venerable // EC. 1983. 20. Lambert P.-Y. 'Thirty' and 'Sixty' in Brittonic//CMCS. 1984. 8. Lambert P.-Y. Les gloses grammaticales brittoniques // EC. 1987. 24. Le Due G. Une glose en Anglo-Saxon glosee en brittonique // EC. 1979. 16. LEIA - Vendryes J. Lexique etymologique de l'irlandais ancien. Dublin, 1959 и сл. Lewis H. The Sentence in Welsh // Proceedings of the British Academy. 1942. 28. Lewis H. Old Welsh Syntax // Celtica. 1956. 3.

Lewis M. Astudiaeth о Orgraff Hen Gymraeg gan ei chymharu ag Orgraff Hen Wyddeleg.

University of Wales, 1961. LHEB - Jackson K.H. Language and History in Early Britain. Edinburgh 1953. Lindsay W. A Welsh (Cornish?) Gloss in a Leyden MS // ZCP. 1897. 1. Lindsay W. M. Early Welsh Script. Oxford, 1912.

LL - Gwenogvryn Evans J., Rhys J. (eds.). The text of the Book of Llan Dav. Oxford, 1893. McCone K. Towards a Relative Chronology of Ancient and Medieval Celtic Sound Change.

Maynooth, 1996. McKee H. Juvencus. Text and Commentary. Aberystwyth, 2000. ML - Loth J. Les mots latins dans les langues brittoniques. Paris, 1892. Muhlhausen L. Die lateinischen, romanischen und germanischen Lehnworter des Cymrischen, besonders im "Codex Venidotianus" der cymrischen Gesetze // Festschrift

Ernst Windisch zum siebzigsten Geburstag am 4. September 1914 dargebracht von Freunden und Schulern. Leipzig, 1914.

Oates J.C.T. Notes on the Later History of the Oldest Manuscript of Welsh Poetry: The Cambridge Juvencus // CMCS. 3 (1982).

Peden A. Science and Philosophy in Wales at the Time of the Norman Conquest: A Macrobius Manuscript Manuscript from Llanbadarn // CMCS. 2 (1981).

Parry-Williams Т. H. The English Element in Welsh. London, 1923.

Phillimore E. The Annales Cambriae and Old Welsh Genealogies from Harleian MS. 3859 // Y Cymmrodor. 9 (1888).

Quiggin E.C. An Old Welsh Gloss // RC. 38 (1920-1921).

RC - Revue Celtique. 1870-1934.

Richter M. Sprache und Gesellschaft in Mittelalter. Stuttgart, 1979.

Russell P. An Introduction to the Celtic Languages. London 1995 (a).

Russell P. Brittonic words in the Irish glossaries // Hispano-Gallo-Brittonica. Cardiff, 1995 (b).

SC - Studia Celtica.

Schmidt K.H. Zu den phonologischen Differenzierungsmerkmalen in den keltischen Sprachen//Studia Celtica Japonica. 1 (1988).

Schmidt K.H. Late British // Britain 400-600: Language and History. Heidelberg, 1990 (a).

Schmidt K.H. Gallo-Brittonic or Insular Celtic // Studia Indogermanica et palaeohispanica in honorem A. Tovar et L. Michelena. Salamanca, 1990 (b).

Schrij ver P. Studies in British Celtic Historical Phonology. Amsterdam, 1995.

Schulze-Thulin B. Zur Frage altnordischer Lehnworter im Kymrischen // Akten des ersten Symposiums deutschesprachiger Keltologen. Tubingen, 1993

Schumacher S. The Middle Welsh absolute endings -(h)yt, (h)it and -(h)awt and the question of a 'future' in Old and early Middle Welsh // Die Sprache. 1995. 37.

Sims-Williams P. The Emergence of Old Welsh, Cornish and Breton Orthography, 600800: The Evidence of Archaic Old Welsh // BBCS. 1991. 38.

Stevenson W. H. Asser's Life of King Alfred. Oxford, 1904.

Stevenson W.H. Early Scholastic Colloquies. Oxford, 1929.

Stokes W. Cambrica // TPS. 1860-1861.

Stokes W. The Old Welsh Glosses on Martianus Capella with some Notes on the Juvencus-Glosses. // KBr. 1873.7.

TPhS - Transactions of the Philological Society (London). VB - Fleuriot L. Le vieux Breton. Elements d'une grammaire. Paris, 1964. VGK - Pedersen H. Vergleichende Grammatik der keltischen Sprachen. Gottingen, 19091913.

VVB - Loth J. Vocabulaire vieux-breton. Paris, 1884.

Watkins T.A. Consituent Order in the Old Welsh Verbal Sentence // BBCS. 1987. 34. White F. Studies in the morphonology of the Early Welsh Verb. Oxford University D. Phil.

Thesis. Oxford, 1985. [Unpublished]. Williams I. The Computus Fragment // BBCS. 1927. 3. Williams I. Glosau Rhydychen: Mesurau a phwysau // BBCS. 1930. 5. Williams I. Glosau Rhydychen a Chaergrawnt // BBCS. 1933. 6. Williams I. The Beginnings of Welsh Poetry. Cardiff, 1980. ZCP - Zeitschrift fur celtische Philologie.