Древнерусская церковно-певческая книжность XI - XIV вв. в историко-функциональном аспекте тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 17.00.02, доктор искусствоведения Заболотная, Наталия Викторовна

• Заболотная, Наталия Викторовна
• доктор искусствоведения
• 2002

Оглавление диссертации доктор искусствоведения Заболотная, Наталия Викторовна

Введение

Глава 1. О формировании древнерусской церковно-певческой книжности XI - XIV веков

§ 1. Соотношение устной и письменной традиций богослужебного пения в эпоху Студийского устава

§ 2. Исторический контекст формирования церковно-певческой книжности XI - XIV веков

§ 3. Певческие книги разных типов: структура, функции, 48 особенности певческой информации

Глава 2. Текстологические особенности певческих книг 108 разных типов

§1.0 степени устойчивости словесного текста в певческих книгах

§ 2. Музыкально-текстологические особенности певческих книг

§3.0 музыкальной семиографии XI - XIV веков

§ 4.Отношение к нормам нотации в певческих книгах основных типов

§ 5. Статистические методы оценки музыкальносемиографических норм

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Древнерусская церковно-певческая книжность XI - XIV вв. в историко-функциональном аспекте»

Постижение древнерусского церковного пения немыслимо вне опоры на певческую книжность. Певческие рукописи бесценны для средневековых мастеров-распевщиков, книжников и дидаскалов, для ученых Нового времени, для многих поколений практиков церковного пения, в том числе -древлеправославного. Они воплощают глубину и стройность православного певческого канона, олицетворяют преемственность отечественной культуры разных эпох.

Памятники церковно-певческого искусства, дощедшие до наших дней сквозь века, не только являются фундаментом разнообразных исследований богослужебного пения Древней Руси, но и служат основой сохранения и практического воссоздания наследия отечественной певческой культуры. Опыт научного осмысления, преподавания и исполнения гимнографических памятников востребован в разнообразных сферах - от богослужебной певческой практики и хорового исполнительства до издательской и педагогической работы -которые способны плодотворно развиваться лишь при условии проникновения в тонко организованный мир церковно-певческой книжности. Эта задача, стоявшая перед многими поколениями ученых, приобретает сегодня особую актуапьность.

Обратимся к истории, чтобы проследить, как формировалась эта доминанта современной музыкальной медиевистики, обеспечиваюш;ая ее преемственную связь с опытом предшествуюш;их эпох, начиная с традиций древнерусской теоретической мысли.

Важность сохранения исторического фундамента, опоры на рукописные источники акцентируется уже в период перехода от Средневековья к Новому времени, когда происходила окончательная систематизация средневековой певческой традиции. Работа комиссий по исправлению певческих книг под руководством Александра Мезенца опиралась не только на современные, но и на древние "пласты" мастеропения, созданные прежними сллвенороссийскими церковными песнорлчитсли и знлмснотворцы до нлстоАфбго сего Бремене за метыре стл лет и ВАЦ1ше, понеже во многих хлрлтейных Ирмологилх и прочлго церковнлго пенил с сим знлменем книглх окретохо м летописнлА подп исл ни А.". (6, С.121). По этому поводу протоиерей Димитрий Разумовский замечает: "Свидетельство Мезенца о том, что он и сотрудники его действительно справлялись с харатейными нотными списками за четыреста лет и вящше, то есть с нотными рукописями XIII и XIV века, подтверждается частию разными надписаниями в новых нотных книгах, где говорится:"сего стиха в новых Минеях нет, но в древних", частию самим текстом новосоставленных нотных книг, который более сходен с текстом старых нотных харатейных списков, чем с богослужебными книгами ненотными, печатанными около половины XVII века" (123,1, с. 79-80).

Развитие исторической мысли в Новое время привело к тому, что певческие книги Древней Руси - уже в ином культурном контексте - были осознаны как драгоценное наследие и основа совершенствования церковного пения. Эта позиция лежит в основе знаменитого "Проекта об отпечатании древнего российского крюкового пения." , вышедшего из стен Придворной певческой капеллы во времена Бортнянского. По мнению А. Белоненко, "Проект об отпечатании древнего российского крюкового пения." имеет этапное значение. Именно здесь впервые поставлены вопросы собирания и изучения певческих рукописей с точки зрения археографии и текстологии, с учетом новой эстетической установки: " древнее пение, быв неисчерпаемым источником для образуемого новейшего пения. г имело бы равную участь с древним славянороссийским языком. и древнее пение возродило бы подавленный тернием гений и от возрождения его явился бы свой собственный музыкальный мир". (12, С.41). Хотя проект не был осуществлен, но идеи его оказались актуальными для последующих поколений музыкантов и ученых.

Изучение истории отечественного певческого искусства также неотрывно от музыкальной текстологии и источниковедения. Опору первых трудов в этой области составили личные коллекции ученых - митрополита Евгения (Болховитинова), В. Ундольского, И.Сахарова, В. Одоевского и протоиерея Димитрия Разумовского, музейные и архивные собрания рукописей, которые не только активно комплектовались на протяжении XIX века, но и получили систематические каталоги, в том числе, описание состава певческих книг. В первой половине XIX столетия впервые был также предпринят опыт изучения истории богослужебных книг. В книге Н.Григорьева "Историческое обозрение богослужебных книг греко-российской церкви", изданной в Киево-Печерской лавре в 1836 году, в специальном разделе рассматриваются основные типы нотных книг.

Эта источниковая и методическая база послужила основой для документированного изучения певческих книг и церковного пения в целом. Так, именно знакомство с певческими рукописями привело И.Сахарова к мысли о том, что в истории "каждая эпоха сопровождалась разительными изменениями, каждая имела влияние на само песнопение" (132 ,с. 3). Потому решение вопросов историко-стилевой преемственности церковных напевов станет возможным тогда, "когда будут приведены в известность все источники, когда будут критически пересмотрены все рукописные нотные книги, когда мы можем определить с точностью все оттенки наших напевов, суш;ествовавших в русском церковном пении на продолжении семисот лет" (132, с. 27).

Такой подход определил последуюпдее развитие музыкальной медиевистики во второй половине XIX - начале XX века. Ее расцвет, при всем многообразии исследовательской тематики и жанров, можно связать с общим методологическим принципом опоры на подлинные рзгкописные источники. Всестороннее изучение рукописи становится необходимой и существенной научной задачей в трудах Д.Разумовского, В.Металлова, С.Смоленского, А.Преображенского и др. Расширяется круг подробных описаний основных рукописных собраний, собираются статистические данные о древнейших рукописных книгах XI - XIV веков, формируется представление о семиографии церковно-певческих книг и ее развитии. При этом опора на более или менее представительную совокупность певческих рукописей, связанных с темой исследования, становится важным источником идей научной работы, а результаты источниковедческого анализа рассматриваются как необходимый элемент исследования, требующий разностороннего истолкования.

Не давая подробной характеристики фундаментальных работ упомянутых авторов, подчеркнем, что на протяжении XIX - начала XX века в музыкальной медиевистике сложилась научная традиция опираться на певческие книги в любом исследовании. Упомянутые труды составляют лишь зримую часть айсберга, в виде которого можно представить себе фонд литературы о древнерусских певческих книгах. В нем, по мере углубления музыкально-исторической проблематики, усиливаются проявления междисциплинарного подхода к источникам, акцентируется исследование певческой специфики рукописей с учетом их историко-литургических, филологических, палеографических особенностей.

Этот методологический принцип сохраняет свое значение в музыкальной медиевистике на протяжении всего XX века. Нарастающая со временем дифференциация исследовательской проблематики актуализирует перспективы целостного охвата древнерусской церковно- певческой книжности, осознания ее единых конструктивных закономерностей и качественной специфики. Будучи практически востребована не только в научном, но и педагогическом, исполнительском плане, музыкальная медиевистика переживает период интенсивного роста, который характеризуется расширением ее контактов со смежными областями гуманитарного знания - историей и теорией культуры, филологией, лингвистикой, разными областями искусствооведения, а также с широким спектром историко-богословской проблематики. Подхватывая в новых условиях традицию междисциплинарного синтеза, современная музыкальная медиевистика стремится к масштабным обобщениям. В этом русле интенсивно развиваются такие аспекты, как поэтика певческого искусства, комплексное исследование древнерусской гимнографии как отражения отечественной истории, изучение эволюции музыкально-теоретической мысли Древней Руси, проблем адаптации византийского осмогласия на Руси ( работы А.Кручининой, П.Серегиной, З.Гусейновой, Н.Рамазановой, Г. Алексеевой и др.). Хотя при этом проблемы организации певческой книжности в целом не акцентируются, они разрабатываются в процессе конкретизации историко-теоретических исследований на материале рукописей, принадлежащих к определенным типам певческих книг. Таким образом накоплен значительный научный опыт дифференцированного изучения специфики певческих книг. Традиционным стало обращение к стрзтагурно-типологическому методу при постановке ряда историко-культурных и теоретических проблем на материале книг разных типов -Стихирарей минейных (Н. Серегина, Г. Алексеева, Ю. Артамонова), Стихирарей Постных и Триодей (А.Кручинина, Н. Грузинцова, Н.Шидловский), Кондакарей (М. Бражников, Н.Рамазанова, Г.Майерс, Ю. Артамонова), Октоихов (З.Гусейнова, Г.Алексеева), Ирмологиев (М.Казанцева), Параклитиков (И. Лозовая). Активно развивается практика типологического описания собраний певческих рукописей с учетом их музыкальной специфики (А.Кручинина, З.Гусейнова, Н.Парфентьев, М.Казанцева, М.Богомолова, Ф.Панченко, Н.Захарьина, А.Хачаянц).

Рост крута подобных научных материалов усиливает тенденцию к их обобщению. Осмысливая рукописное певческое наследие определенной эпохи как целостный феномен, реализующийся в "силовом поле" богослужебного певческого канона, стремясь охватить единым взглядом певческую книжность в целом, необходимо прежде всего выявить ее качественную специфику и способы функционирования в культуре определенного периода. По мере разрастания объема разнообразных научных сведений о рукописном наследии Древней Руси все острее ощущается необходимость его обобщения, потребность охватить певчесьсую книжность в целом, осознать ее качественную специфику и конструктивные закономерности, складывающиеся в рамках канонической православной культуры.

В подобном аспекте проблема изучения певческой книжности Древней Руси до сих пор поставлена не была. Все выше изложенное позволяет обосновать актуальность историко-функционального ракурса исследования, который охватывает комплекс аспектов музыкальной, историко-литургической, культурологической и источниковедческой проблематики применительно к организации корпуса певческих книг.

Церковно-певческие рукописи XI - XIV веков отвечают православному богослужебному канону и наследуют византийской традиции. В то же время они дают ее своеобразное преломление: не только перевод текстов, но и новую редакцию напевов. Неповторимый облик древнерусского певческого искусства складывался уже в первые века после Крещения, в период XI - XIV веков, когда богослужение на Руси основывалось на Студийском богослужебном уставе. Этот монастырский устав, происходящий из константинопольского Успенского монастыря

Л/

Алексея Студита, был переведен в середине XI века и принят преподобным Феодосием Печерским в Киево-Печерском монастыре, а затем распространился по Руси повсеместно. Студийский устав, как свидетельствуют труды в области исторической литургики, оказал "определяющее влияние на богослужебную традицию Православной Церкви в XI - XIV веках" (114, с. 41). Потому историко-ф)шкциональное исследование певческой книжности предпринимается нами в рамках периода господства Студийского устава, для краткости определяемого как "Студийская эпоха".

Изучая певческое рукописное наследие Древней Руси XI - XIV веков, мы обращаем внимание как на йотированные рукописи, так и на ненотированные (или частично йотированные) памятники. Учитываются результаты анализа типовых певческих книг этой эпохи, а также сборников индивидуализированного состава. Это позволяет ощутить специфику и историческую динамику церковно-певческой книжности XI - XIV веков. Ее целостность и внутренняя логика раскрывается в процессе комплексного изучения корпуса манускриптов, дошедших до наших дней от начальных веков православного русского певческого искусства. Базой исследования послужили около ста певческих рукописей (включая фрагменты книг), принадлежащих к древнерусскому изводу. Они представляют все типы певческих книг, существовавших в рукописях XI - XIV веков, и отражают практику богослужебного пения по Студийскому церковному уставу. В связи с этим в работе учитываются также четыре сохранившихся древнерусских списка Студийского устава, относящиеся к этому периоду. Ограничение книгами древнерусского извода связано с тем, что структурно и текстологически они заметно выделяются среди славянских певческих книг рассматриваемой эпохи, и именно такой подход позволяет точнее определить характер взаимосвязей между отдельными элементами древнерусской церковно-певческой книжности.

Цель работы - понять принципы устройства церковно-певческой книжности с точки зрения состава, структуры и текстологических особенностей книг, их взаимодействия в практике богослужебного пения, выявить факторы, придающие певческой книжности упорядоченность, согласованность и устойчивость. На пути к названной цели необходимо решить ряд взаимосвязанных задач, лежащих как в плоскости структзфно-типологической, так и текстологической, в том числе - музыкально- семиографической.

Исходя из этого, совокупность церковно-певческих книг этого периода рассматривается в следующих аспектах:

- характеристика основных типов книг, сложившихся в этот период

- выявление их текстологических особенностей, в том числе -степени устойчивости словесного и музыкального текста, а также музыкально-семиографических признаков, характерных для книг разных типов

- определение специфики певческих книг в их отношении к богослужебному уставу

- исследование фунциональных взаимосвязей рукописей в синхроническом и диахроническом плане.

В задачи исследования входит также разработка методики текстологического анализа с учетом статистических данных, отраженных в форме графиков и таблиц.

Решению поставленных задач отвечает комплексный подход к источникам, который предполагает сочетание историко-функциональных,стр5Лктурно-типологических, текстологических, в том числе, музыкально-семиографических методов. Изучение рукописных материалов (книг в целом и входящих в них песнопений) дополняется опорой на результаты филологических, искусствоведческих, культурологических и археологических разысканий. Особое значение в познании православного богослужебного канона имеет обращение не только к данным историко-литурических разысканий, но прежде всего, как писал протопресвитер Александр Шмеман - к литургическому опыту церкви, под которым разумеется "не знание богослужебных книг, а само богослужение церковное как основная часть церковного предания" (172, с. 58).

Важным методологическим стимулом данной работы послужили идеи М. Бражникова о функциональной специфике певческих книг, которая многосторонне проявляется в характере невменного письма. Описывая разновидности древнейшей нотации, автор считает важным учет всех возможных случаев -вплоть до расстановки фрагентов нотации или отдельных знаков, не связанных между собой. Задаваясь вопросом: "Что же считать и называть певческой рукописью?" (14, с. 133), - М.Бражников конкретизирует: "Музыкальная палеография в таких случаях задается целью установить, в каких рукописях, в каких местах, какие и для чего (подчеркнуто мной - Н.Э.) проставлены нотные знаки?" (Там же). Именно развитие тем, намеченных М. Бражниковым, заставило обратиться, в качестве первоочередной задачи, к определению специфики певческих рукописей эпохи Студийского устава.

Заключение диссертации по теме «Музыкальное искусство», Заболотная, Наталия Викторовна

Заключение

Обобщая результаты исследования, воссоздадим логику исторического движения певческой книжности Древней Руси. Можно ли обозначить основное русло этого развития, выделить его магистральные тенденции? Что подготовило решительное обновление церковно-певческого дела в середине XV века?

Изучение древнерусских певческих источников в диахроническом и синхроническом срезе свидетельствует о наличии высокоразвитой организации церковного пения на Руси. Она начала складываться уже в домонгольский период и затем веками существовала как неоъемлемая часть богослужения. Анализ рукописей убеждает в активной позиции первых русских распевщиков при освоении византийского наследия, указывает на наличие самобытных черт в древнерусской традиции. Сопоставление с южнославянскими источниками свидетельствует о том, что на Руси по крайней мере к концу XI века сложилась своеобразная трактовка общих принципов богослужебной певческой книжности.

Центральным элементом становления певческой книжности на Руси стала выработка своеобразного варианта книжной

ЧС11 системы, основанного на активном претворении исходных греческих образцов.

Отправной точкой истории богослужебного пения на Руси стало знакомство с пением греческих и южно-славянских мастеров и освоение (возможно перевод) системы певческих книг византийского происхождения, которое можно отнести к концу X века. Книжный пласт певческого наследия Византии был воспринят, по-видимому, в полном объеме - таким, каким он сложился к X веку. Русь, осознавая себя как новый христианский центр, стремилась и в певческом деле перенять все, что соответствовало бы рангу богослужения в великокняжеском Киеве, где располагалась отныне резиденция митрополита крупного православного государства. Для становления православной культуры на Руси полноценное претворение богослужебного канона имело принципиальное значение:" Киев времен Ярослава может осознавать себя тем самым Богохранимым градом. лишь потому, что "Бог посреди него", что он несет некий смысл, который выше него самого и который явлен в его святынях" (3, с. 549). Красота церковная - как центр литургической эстетики - служила прообразом для многочисленных воплощ;ений в храмовом синтезе искусств. Он осуществлялся во множестве разнообразных вариантов - в зависимости от местных условий - но всегда сохранял значение искомого идеала.

Своеобразие певческой книжности Древней Руси также можно увязать с неиссякаемой тягой к "украшению церковному", с особенностями древнерусской православной ментальности, которую С.С.Аверинцев назвал "эшоноцентрической", в

II и п »-» противовес логоцентрической организации западной культуры (1, с. 10). Древнерусская "ориентация на нерасчленимое переживание красоты культового действа как знака присутствия Божества" (там же, с.И) имела, в отношении певческого дела, важнейшие последствия: полнейшая погруженность в храмовый синтез искусств не способствовала подчеркиванию самостоятельности напева, который не мыслился вне богослужебного контекста. Однако несамостоятельность здесь не означала неразвитость: высочайший профессионализм должен был уйти в тень в подлинном церковном искусстве. Все это сказывалось и в характере письменных источников, связанных с пением.

Погруженность в православное богослужение, участие в храмовом синтезе искусств, невычлененность из него оставалась основным признаком, который повлиял и на исторический путь певческих книг, и на их отношения между собой.

Судьба отечественной певческой книжности складывалась своеобразно с начального этапа. Древнейший пласт певческих книг на Руси формировался не постепенно, в процессе длительной эволюции, а в результате освоения целостного книжного комплекса, принятого в соответствии с православным каноном. Таким образом, здесь сказывалась парадигматичность славянской книжной традиции. Разрабатывая идею Р.Пиккио, А.Турилов указывает: "Развитие местных . изводов и орфографических вариантов осуществляется как процесс постепенного разложения и упрощения (протекающего в различных регионах и в разные эпохи с различной скоростью) первоначально максимально сложной образцовой модели" (162, с. 112). Этому соответствует и наше представление о раннем этапе певческой книжности, которая появилась на Руси почти "одномоментно", причем - в многосоставном, высокоразвитом варианте. Ее дальнейшее освоение шло в разных направлениях, посколкьку зависело в первую очередь от конкретных условий богослужения.

Значительное воздействие на формирование отечественной системы певческой книжности играла необходимость миссионерского освоения все новых земель, формирование новых епархий, рост числа приходов, часто - весьма отдаленных. В этом процессе местные условия порой диктовали иные, заметно упрощенные варианты пения за богослужением и его записи в певческих книгах. Воспринятое наследие гибко претворялось в новых условиях по-разному - в каждом случае это зависело от местных возможностей (требований церковных иерархов и князей, профессионального уровня певчих, наличия постоянного круга переписчиков и т.п.)

Претворение византийского наследия, активно происходившее в певческой книжности Киевской Руси, породило здесь ряд самостоятельных решений. Они касались как устройства и соотношения книг, так и способов записи богослужебных напевов. Эти тенденции находились в прямой связи с бурным расцветом деятельности славянских переводчиков и гимнографов, формированием круга певческих центров, в которых непрерывно совершенствовались традиции церковного пения. Таким образом, воспользовавшись в период крепления полным корпусом византийской певческой книжности, в дальнейшем на протяжении Студийской эпохи Русь его развивала вполне самостоятельно.

Важно, что в процессе переписывания книг на Руси длительное время сохраняется принципиальная ориентация на архаические книжные образцы. Использованная для переводов и редактирования гимнографии рукописная база отражала "особенности начального этапа эволюции греческих богослужебных книг" в период "становления в Византии Студийского устава, складывания всей системы церковного пения" (76, с. 301). Видимо, авторитетность письменных памятников для русских книжников напрямую связана с их ранним происхождением. Ценность книжного наследия определялась прежде всего его древностью и неизменной верностью исходным моделям. На этой основе формировались своеобразные черты древнерусской певческой книжности Студийского периода. В отечественных рукописях того времени не нашли отражения современные им византийские новшества (например, обновление редакции певческих книг, а также смена типа нотации). Можно утверждать, что сохранение верности древним прообразам было принципиальным моментом для древнерусских книжников.

С течением времени архаичные черты певческих книг не только не исчезли, но были, видимо, переосмыслены. Они воспринимались уже как свое, исконное, родное. В таком качестве сохранялись веками. Так в силу своего исторического положения - культуры, претворяющей на своей почве православный богослужебный канон и сохраняющей его в сложных исторических условиях золотоордынской экспансии и гибели Византии - Русь с самого раннего периода особенно заботилась о верности исходным образцам.

Отдаленность от Византии означала для Руси необходимость самостоятельно поддерживать и неустанно развивать православные певческие традиции. Можно отметить отличие отечественной певческой книжности от рукописного наследия южных славян. Последние веками развивали книжное дело в непосредственном взаимодействии с греческим духовенством, а в богослужебном пении, видимо, использовали греческие йотированные рукописи (162, с. 128). Русь же всегда была отделена - географически и административно - от митрополии. Эта дистанция способствовала избирательности в отношении к византийским прообразам. В результате этого на русской почве смогли сформироваться и укрепиться многие самобытные черты певческой книжности.

На этом моменте следует остановиться особо. Известно, что для Руси в течение всей Студийской эпохи были типично продолжение контактов русского духовенства с греческой церковной властью, присутствие множества греческих книг и образованных греков на Руси. Однако это не оказывало сколько-нибудь заметного непосредственного влияния на формирование древнерусской певческой книжности. Скорее, первенствовали в этом процессе имманентные факторы, отражавшие местную специфику.

В результате, как мы стремились показать, певческие книги в Студийскую эпоху неоднородны. Помимо деления на ряд книжных типов, происходит их объединение по ряду структурных особенностей и текстологических примет. Функционально обусловлено наличие двух основных групп певческих источников: ненотированных (или частично йотированных), с одной стороны, и йотированных - с другой. Первые, построенные по литургическому принципу, отражают преобладание устной трансмиссии напевов, в то время как вторые имеют по преимуществу жанровую организацию и связаны с письменной передачей напевов. Анализ состава книг, а также особенностей письма подтверждает разницу в практической направленности рукописей. Смысл создания частично йотированных певческих книг направлен на передачу певческой информации как отражение общепринятого, обычного. Значение йотированных книг - в сохранении гимнографических образцов ради освоения певчими тонкостей нотации, сверки напева, постижения принципов знаменной композиции. Бытование их различно. Первые широко распространены как документация певческой практики. Они прямо предназначены (и достаточны!) для использования за богослужением. Вторые представляют собой справочные пособия, служат для сверки и обучения певчих в процессе подготовки, во время богослужения их использование возможно только в комплекте с рядом других певческих книг. Названные группы книг можно соответственно охарактеризовать как служебно-пееческие и образцово-певческие.

Нот1фованные и ненотированные (частично йотированные) певческие книги Студийской эпохи отличаются по степени и характеру нормативности записи. Это касается словесного текста, музыкальной семиографии, даже почерка. По многим признакам йотированные книги (прежде всего. Стихирари как наиболее массовые среди них) можно отнести к так называемой контролируемой текстологической традиции: в певческих центрах при их создании происходит постоянная сверка по нескольким источникам, отбор и уточнение вариантов и т/« и 1 и песнопений. Качество музыкальной семиографии и устойчивость палеографических примет выдают в них работу мастеров певческого дела. При этом йотированные книги разных типов различаются по характеру и степени устойчивости музыкального письма. Например, в Студийскую эпоху существенно различается характер нотации в таких типах книг, как Ирмологий и Стихирарь.

В книгах ненотированных (например. Минеях и Триодях), при большей уставной четкости, чем в йотированных моножанровых рукописях, заметно усиливается подвижность в текстологическом плане. Можно отметить в них расширение границ нормы, ее зонная природа проявляется более заметно и последовательно. Мы объясняем такую специфику непрерывным копированием источников, которое происходило в разных условиях, во множестве приходов одновременно. Такие процессы характеризуют стихийное развитие текстологической традиции.

Анализ рукописных источников позволяет не только выявить особенности структуры и состава книг, текстологии и музыкальной семиографии, которые складываются в книгах различного функционального предназначения, но и оценить, как меняется их реальное взаимодействие в разные периоды Студийской эпохи. Гармонизация их временна, она сменяется неравновесными отношениями, которые отражают процессы внуреннего развития певческой книжности . Особенно сложны моменты функциональной модуляции и структурного объединения разных книг в певческие сборники, типичные для XIV века, который предстает как период поисков и дестабилизации певческой традиции, чрезвычайно плодотворный в исторической перспективе и подготавливающий сложение новых форм организации певческой книжности начиная с XV века - в эпоху господства Иерусалимского устава.

Даже если 5Д1есть, что до нас дошла малая часть певческой книжности, соотношение книг разных типов показательно. Оно говорит о преобладании устной традиции над письменной в Студийскую эпоху и о неравномерной их

9£ 2 локализации. Развитие практи1си богослужебного пения в различных местных условиях, в монастырях, приходах, кафедральных соборах шло параллельно сходными, но не тождественными путями. Более всего соответствует выявленным градациям рукописного наследия следующая иерархия певческих центров: великокняжеский, или митрополичий певческий центр: здесь наиболее активно идет процесс адаптации византийского певческого наследия и становления собственной певческой традиции, здесь собраны знатоки всех стилей - от силлабического до мелизматического, видов нотации - знаменной и кондакарной, языков- церковнославянского и греческого соборные и монастырские певческие центры в крупных городах (центрах епархий), которые являются и школами, и книгописными мастерскими - основное профессиональное звено в повсеместном распространении певческого мастерства и йотированных книг приходские певческие центры: именно певчим в приходах (священнослужителям, прихожанам) и предназначен основной массив всей певческой книжности, в том числе - ненотированной.

Количественное соотношение таких певческих центров можно уподобить пирамиде. Бесчисленные приходы, в которых звучало церковное пение простейшего склада, преим5Ш5ественно в устной трансмиссии, составляют ее широкое основание. Во множестве храмов, особенно вновь воздаваемых, разбросанных по просторам Руси, богослужебное пение опиралось на минимальный набор певческих книг, скорее всего - частично нотрфованных, при этом текстология и палеография подобных источников отличались подвижностью, отражая местные варианты текстов и напевов. Вершиной воображаемой пирамиды служат певческие центры высочайшего уровня - такие, как Киев и Новгород. Именно здесь, скорее всего, был востребован полный комплекс певческих книг (как йотированных, так и ненотированных), использовались все возможные формы записи песнопений, складывались устойчивые нормы текстологии и музыкальной семиографии.

По мере того, как расширялся ареал, в котором создавались и использовались певческие книги, все заметней становилось их приспособление к местным условиям, которое касалось различных сторон книжности. В результате даже среди небольшого числа сохранившихся йотированных рукописей и фрагментов заметна определенная логика: одни книги выходят из употребления (Кондакари), другие, наоборот, получают широкое распространение (Стихирари) либо начинают исторический путь, обретая свое место лишь в следующую эпоху (Ирмологии, йотированные Октоихи). Характерно, что в производстве служебно-певческих книг с частичной нотацией (Миней и Триодей) в это время не наблюдается заметных спадов и подъемов, на протяжении Студийской эпохи они воспроизводятся достаточно равномерно.

Так складывается динамичная и многослойная организация певческой книжности Студийской эпохи. На протяжении XI -XIV веков она разворачивается во всей своей содержательной глубине, функциональной гибкости и стилистическом богатстве, в многообразных отношениях устных и письменных элементов певческой традиции.

История богослужебно-певческого искусства XI - XIV веков предстает в результате как многовариантная эволюция явления, единого в своих основах и бесконечно разнообразного в звучании и рукописных памятниках. Степень унификации певческой традиции была значительно меньшей, чем в последуюшую период, поскольку сзчцествовали многие региональные отличия этнического, духовного и социально-политического плана, имевшие глубокие корни. В то же время, в самой певческой книжности непрерывно происходил процесс освоения и приспособления заимствованного или вновь созданного, включения его в существующую традиционную систему.

Благодаря подвижническому труду мастеров церковного пения и книжного дела, рукописи Студийской эпохи стали не только памятником своего времени, но и основой для расцвета певческой книжности Иерусалимского периода. Распевщики многих поколений оставили разнообразные вставБси и уточнения как пометы на полях древних певческих книг, которые не выходили из употребления в течение последущих веков. Так наглядно проявляется преемственность традиций богослужебного пения Древней Руси.

Список литературы диссертационного исследования доктор искусствоведения Заболотная, Наталия Викторовна, 2002 год

1. Аверинцев С.С. Григорий Турский и "Повесть временных лет", или О несходстве сходного // Другие Средние века: К 75-летию А.Я.Гуревича. М. СПб., 2000, с.6 -12.

2. Аверинцев С.С. Историческая подвижность категории жанра//

3. Риторика и истоки европейской литературной традиции. М.,1996, с. 101-114.

4. Аверинцев С.С. К уяснению смысла надписи над конхой центральной апсиды Софии Киевской // Из истории русской культуры. Т.1. Древняя Русь. М., 2000, с. 520 551.

5. Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. М.,1997.

6. Аксаков Н.П. Предание церкви и предания школы. М., 2000.

7. Алексеев A.A. Текстология славянской Библии. СПб., 1999.

8. Алексеева Г.В. Проблемы адаптации византийского пения на Руси. Владивосток, 1996.

9. Амосов A.A. К истории русской переводческой школы XII в. // ТОДРЛ. Т.41. СПб., 1988, с. 154 196.

10. Арановский М.Г. Музыкальный текст. Структура и свойства. М.,

11. Артамонова Ю.В. Песнопения-модели в древнерусском певческом искусстве XI XVIII веков. Дисс. . канд. иск. М., 1998.

12. Белоненко A.C. История отечественной мысли о древнерусском певческом искусстве: Дисс. канд. иск. Л., 1982.

13. Бондаренко И.А. Эстетика древнерусского города // Художественно-эстетическая культзфа Древней Руси. XI XVII века.М., 1996, с. 95-118.

14. Бражников М.В. Краткие методические указания и схемы по описанию древнерусских певческих рукописей// Методическоепособие по описанию славяно-русских рукописей. Вып.1. М., 1973, с. 132-163

15. Бражников М.В. Пути развития и задачи расшифровки знаменного распева XII XVIII веков (Применение некоторых статистических методов к изучению музыкальных явлений). Л., М. 1949.

16. Бражников М.В. Статьи о древнерусской музыке. Л., 1975.

17. Булатова Р.В. Надстрочные знаки в южнославянских рукописях XI- XIV веков. // Методическое пособие по описанию славяно- русских рукописей. Вьш.1. М., 1973, с.76 114.

18. Бычков В.В. Канон как основа творчества // 2000 лет христианской культуры. Sub specie aesthetica. Т.2. Славянский мир. Древняя Русь. Россия. М. СПб., 1999, с.91 - 99.

19. Вагнер Г.К. Канон и стиль в древнерусском искусстве. М., 1987.

20. Вагнер Г.К. Проблема жанров в древнерусском искусстве. М.,1984.

21. Верещагин Е.М. История возникновения древнего общеславянского литературного языка. Переводческая деятельность Кирилла и Мефодия и их учеников. М., 1997.

22. Верещагин Е.М. Церковнославянская книжность на Руси. Лингвотекстологические разыскания. М., 2001.

23. Вздорнов Г.И. Искусство книги в Древней Руси: Рукописная книга Северо-Восточной Руси XII начала XV веков. М.,1980.

24. Византийское богословие и традиции религиозно-философкой мысли в России. 2-е изд. СПб., 2001.

25. Волков Н.В. Статистические сведения о сохранившихся древнерусских книгах XI XIV веков и их указатель. СПб., 1897.

26. Гальченко М.Г. Триодь Моисея Киянина: Палеографический и графико-орфографический анализ// Книжная культура. Книгописание. Надписи на иконах Древней Руси. М., СПб, 2001, с. 28-45.

27. Гарднер И.А. Богослужебное пение Русской Православной Церкви. 2 т. Сергиев Посад, 1998.

28. Гимнология: Материалы международной научной конференции

29. Памяти прот. Димитрия Разумовского". Вып.1. Кн. 1, 2. М.,2000.

30. Голубинский Е.Е. История Русской Церкви. М., 1900. Т.1. Ч.1-2. М., 1901, 1904.

31. Голубцов A.n. Литургика: Из чтений по церковной археологии. Сергиев Посад, 1918. Репринт: М.,1996.

32. Горский A.B., Невоструев К.И. Описание славянских рукописей Московской Синодальной библиотеки. Т.1 6. М.,1855 - 1917.

33. Гранстрем Е.Э. Кирилловский унциал и византийский унциал//

34. Византийский временник, т.З, с. 218 229.

35. Григорианский хорал /Сост. Т.Кюрегян, Ю.Москва. М., 1997.

36. Григорьев П.А. Историческое обозрение богослужебных книг Греко-Российской Церкви. К., 1836; 3-е изд. 1857.

37. Гришунин А.Л. Исследовательские аспекты текстологии. М., 1998.

38. Грузинцева П.В. Триодный стихирарь в русской певческой практике XII XVII веков// Дни славянской письменности и культуры: Материалы Всероссийской конференции 22-23 мая 1998 г. Ч. 1. Владивосток, 1998, с. 121 -127.

39. Грузинцева Н.В. Стихиры-самогласны Триодного Стихираря в древнерусской рукописной традиции XII XVII веков. Дисс. .канд. иск. Л., 1990.

40. Гусейнова З.М. Ирмологий (йотированный): Учебное пособие.1. СПб., 1999.

41. Гусейнова З.М. Комбинаторный анализ знаменной нотации XI -XIV веков// Проблемы дешифровки древнерусских нотаций. Л., М. 1987, С.27 49.

42. Гусейнова З.М. Октоих йотированный (по материалам рукописей XV XVII веков)// Дни славянской письменности и культуры: Материалы Всероссийской конференции 22-23 мая 1998 г. Ч. 1. Владивосток, 1998, с. 128 - 133.

43. Гусейнова З.М. Особенности описания древнерусских йотированных рукописей XV XVII веков// Петербургский музыкальный архив. Вьш.1 СПб., 1997, с.55 - 59.

44. Гусейнова З.М. Русские музыкальные азбуки XV XVI веков. СПб., 1988.

45. Гусейнова З.М. Фитник Федора Крестьянина. СПб., 2001.

46. Давыдова С.А. Византийский Синаксарь и его судьба на Руси.// ТОДРЛ. Т.51. СПб., 1999, с.58 79.

47. Даркевич В.П. "Градские люди" Древней Руси; XI XIII века // Из истории русской культуры. Т.1. Древняя Русь. М., 2000, с.640 -690.

48. Дионисий Ареопагит. О небесной иерархии. СПб., 1997.

49. Древнерусское искусство. Рукописная книга. Вып. 1. М., 1972.

50. Древнерусское искусство. Рукописная книга. Вып. 2. М., 1974.

51. Евсеева Л.М. Афонская книга образцов XV века. М., 1998.

52. Емченко Е.Б. Стоглав: Исследование и текст. М., 2000.

53. Еремин И.П. Литературное наследие Феодосия Печерского.// ТОДРЛ. Т.5. М. Л., 1947, с.158 - 184.

54. Ефимова И.В. Источниковедение древнерусского певческого искусства: Учебное пособие. Красноярск, 1999.

55. Жаворонков П.И. Никейская империя и княжества Древней Руси//Византийский временник. Т. 43. СПб., 1982, с. 81-89.

56. Живов В.М. Особенности рецепции византийской культуры в Древней Руси // Из истории русской культуры. Т. 1. Древняя Русь. М.,2000, с.586 -617.

57. ЖзАовская Л.П. Текстология и язык древнейших славянских памятников. М., 1976.

58. Захарьина Н.Б. Нотные издания св. Синода 1772 года (к проблеме соотношения рукописной и печатной традиции) // Петербургский музыкальный архив. Вып. 1. СПб., 1997, с. 68-73.

59. Звегинцева О.В. Рукописные книги библиотеки Новгородского Софийского собора// Древнерусское искусство. Рукописная книга. Вьш.З. М.,1983, с. 252 266.

60. Ильина Т.В. Декоративное оформление древнерусских книг: Новгород и Псков. XII XV вв. Л., 1978.

61. Искусство рукописной книги. Византия. Древняя Русь: Тезисы докладов международной конференции. СПб., 1998.

62. Источниковедческое изучение памятников письменнойкультуры: Сб. тр. Л., 1990.

63. Казанцева М.Г. История певческого искусства в письменной культуре Древней Руси XII XVII веков (по книге Ирмологий). Дисс. . канд. исторических наук. Екатеринбург, 1995.

64. Казанцева М.Г. Эволюция книги Ирмологий в певческой практике Древней Руси)// Дни славянской письменности и культуры: Материалы Всероссийской конференции 22-23 мая 1998 г. Ч. 1. Владивосток, 1998. С. 128 133.

65. Карабинов И.А. Постная Триодь. СПб., 1910.

66. Карабинов И. А. Студийский Типик в связи с вопросом о реформе нашего богослужебного устава. Пг., 1915.

67. Карийский Н.М. Образцы письма древнейшего периода истории русской книги. Л., 1928; М., 1979.

68. Карский Е.Ф. Славянская кирилловская палеография. Л., 1925; 2-е изд. М., 1979.

69. Карцовник В. О невменной нотации раннего Средневековья// Эволюционные процессы музыкального мышления. Л., 1986, с. 21-41.

70. Каталог славяно-русских рукописных книг XI XIV веков, хранящихся в ЦГАДА СССР. М., 1988.

71. Каталог славяно-русских рукописных книг XV века, хранящихся в РГАДА. М., 2000.

72. Келдыш Ю.В. История русской музыки. Т.1. М., 1983.

73. Киприан (Керн), архим. Литургика: гимнология и эортология. М., 1997.

74. Киселева М.С. Учение книжное: текст и контекст древнерусскойкнижности. М., 2000.

75. Книжные центры Древней Руси XI XVI веков: Сб. ст. СПб., 1991.

76. Книжные центры Древней Руси: Иосифо-Волоколамский монастырь как центр книжности. СПб., 1991.

77. Колесов В.В. Знаки ударения и надстрочные знаки в русских рукописях XIV XV вв. // Методическое пособие по описанию славяно-русских рукописей. Вьш.1. М., 1973, с. 115 -131.

78. Крашенинникова O.A. Древнерусские Октоихи XIV века //Герменевтика древнерусской литературы. Сб. 5. М., 1992, с.301-315.

79. Крашенинникова O.A. Древнерусский Октоих XII XIV вв. как памятник средневековой гимнографии. Дисс. . канд. филол. наук. М., 1996.

80. Крашенинникова O.A. Ранневизантийские источники славянского Октоиха XIII XIV веков// Гимнология. Т. 1. Кн. 1. М.,2000, с. 114-123.

81. Кручинина А.Н. К проблеме текстологического изучения древнерусского монодийного цикла// Проблемы русской музыкальной текстологии. Л., 1983, с. 47 78.

82. Кручинина А.Н. Певческие рукописи Софийского собрания Государственной Публичной библотеки// Проблемы источниковедческого изучения рукописных и старопечатных фондов. Л., 1979, с. 120-131.

83. Кручинина А.Н. Попевка в русской музыкальной теории XVII века. Дисс. . канд. иск. Л., 1979.

84. Кукушкина М.В. Монастырские библиотеки русского Севера XVI XVII вв. Л., 1977.

85. Лебедева И.Г. К изучению формульной структуры в хоральной монодии Средневековья. (По поводу концепции Лео Трейтлера) // Музыкальная культура Средневековья. Теория. Практика. Традиция. Л., 1988, с. 11-23.

86. Левочкин И.В. Искусство книги в Древней Руси. М.,1983.

87. Лихачев Д.С. Текстология. М., 1983.

88. Лозовая И.Е. Древнерусский йотированный Параклит в кругу Ирмологиев XII первой половины XV в.: мелодические варианты и версии в роспеве канонов // Гимнология.Т. 1. Кн. 1. М., 2000, С.217 - 239.

89. Мансветов И.Д. Церковный Устав (Типик): Его образование и судьба в греческой и русской церкви. М., 1885.

90. Мансветов И.Д. Полный месяцеслов Востока. Разбор сочинения архим. Сергия. СПб., 1878.

91. Мейендорф Иоанн, протопресвитер. Византия и Московская Русь// История церкви и восточно-христианская мистика. М., 2000, С.337 526.

92. Металлов В.М. Богослужебное пение русской церкви в период домонгольский. М., 1912.

93. Металлов В.М. Русская симиография: Из области церковно-певческой археологии и палеографии. М., 1912.

94. Метревели Е.П. О грузинской гимнографической терминологии// Православный палестинский сборник. Вып. 98 (35). СПб., 1998, с. 105-114.

95. Момина М.А. Вопросы классификации славянской Триоди // ТОДРЛ. Т.37. СПб., 1983, с. 25 38.

96. Момина М.А. О происхождении греческой Триоди// Палестинский сборник. Вып. 28. М., 1986, с. 112 -120.

97. Момина М.А. Проблема правки славянских богослужебных гимнографических книг на Руси в XI веке// ТОДРЛ. Т.45. СПб., 1996, с. 200 219.

98. Момина М.А. Самоподобные песнопения в церковнославянскихбогослужебных рукописях. // Русь и Византия. СПб., 1998, С.165 184.

99. Монастырская культура: Восток и Запад. СПб., 1999.

100. Монастырская традиция в древнерусском певческом искусстве. СПб., 2000.

101. Мошин В.А. О периодизации русско-южнославянских литературных связей X XV вв. // Русь и Византия. СПб., 1998, С.7- 113.

102. Музыка и Библия: Материалы международной конференции. Киев, 1999.

103. Музыкальная культура православного мира: Традиции, теория, практика. М., 1994.

104. Музыкальная культура Средневековья. Вып. 1. М., 1990.

105. Музыкальная культзфа Средневековья. Вып. 2. М., 1991.

106. Мурьянов М.Ф. Гимнография Киевской Руси. Дис. . доктора филологических наук. М., 1985.

107. Мурьянов М.Ф. Из наблюдений над структурой служебных Миней // Проблемы структурной лингвистики 1979. М., 1981, с. 263 - 278.

108. Нечунаева H.A. Майская Минея и рукопись Q. п. I. 25 из собрания А.Ф. Гильфердинга. // Русь и Византия. СПб., 1998, с. 329 339.

109. Никитин А.Л. Основания русской истории: Мифологемы и факты. М.,2001.

110. Никольский К.Т. Руководство к из5Д1ению богослужения православной церкви. СПб., 1901.

111. Общая риторика/ Ж.Дюбуа, Ф.Эделин, Ж.-М. Клинкенберг и др. Благовещенск, 1998.

112. ПО. Опыты по источниковедению. Древнерусская книжность: археография, палеография, кодикология. СПб., 2000.

113. Орлов Г. Древо музыки. Вашингтон, СПб., 1992.

114. Парфентьев Н.П. Древнерусское певческое искусство в духовной культуре Российского государства XVI XVII вв. Свердловск, 1991.

115. Парфентьев Н.П. Традиции и памятники древнерусской музыкально-письменной культуры на Урале (XVI XX века). Описание крюковых рукописей при )Д1астии М.Г.Казанцевой. Челябинск, 1994.

116. Пентковский A.M. Типикон патриарха Алексея Студита в Византии и на Руси. М., 2001.

117. Пергаментные рукописи библиотеки Академии наук СССР: Описание русских и славянских рукописей XI XVI веков. Л., 1976.

118. Петрухин В.Я. Древняя Русь. Народ. Князья. Религия // Из истории русской культуры. Т.1. Древняя Русь. М., 2000, с.13-412.

119. Пиккио Р. История древнерусской литературы. М., 2002.

120. Подскальский Г. Христианство и богословская литература в Киевской Руси (988 1237 гг.). СПб., 1996.

121. Пожидаева Г.А. Пространные распевы Древней Руси XI XVII веков. М., 1999.

122. Проблемы научного описания рукописей и факсимильного издания памятников письменности: Материалы Всесоюзной конференции Археографической комиссии/БАН СССР. Л., 1981.

123. Проблемы русской музыкальной текстологии. Л., 1983.

124. Прохоров Г.М. Русь и Византия в эпоху Куликовской битвы. СПб., 2000.

125. Разумовский Д.В. Церковное пение в России. Вып. 1-3. М., 1867-1869.

126. Рамазанова Н.В. Кондак в древнерусской рукописной традиции: из истории жанра // Источниковедческое изучение памятников письменной культуры. Л., 1990.

127. Рамазанова Н.В. Музыкальная драматургия древнерусского певческого цикла. Дисс. . канд. иск. Л., 1987.

128. Раппопорт П.А. Русская архитекАтура X XIII веков. Л.,1972.

129. Рихтер М. Устная и письменная культуры Средневековья// Другие Средние века: К 75-летию А.Я.Гуревича. М. СПб., 2000, С.288 - 296.

130. Розов Н.Е. Книга в Древней Руси XI XIV вв. М., 1977.

131. Розов Н.Е. Книга в России XV в. Л., 1981.

132. Русь и Византия: Сб. ст. М., 1987.

133. Салунов Б.В. Книга в России XI XIII вв. Л., 1978.

134. Сахаров И.П. Исследование о русском церковном пении. СПб., 1849.

135. Сводный каталог славяно-русских рукописей, хранящихся в СССР. М., 1984.

136. Седова P.M. Малоизвестный памятник певческого искусства Древней Руси// Музыкальная академия. 1996, № 1, с. 185 187.

137. Серегина Н.С. "О ангелех, иже имут над ушима тороци" (К вопросу об ангелогласном пении в древнерусском искусстве)// Музыкальная культура православного мира. М., 1994, с. 3 -7.

138. Серегина Н.С. Песнопения русским святым. СПб., 1994.

139. Скабалланович М.Н. Несколько поправок к книге прот. М.Лисицына "Первоначальный славяно-русский Типикон". Рецензия и результаты коллоквиума. Киев, 1912.

140. Скабалланович М.Н. Толковый Типикон. Вып. 1, 2, 3. Киев, 1910. Репринт.М., 1995.

141. Скрынников Р.Г. Русь: XI XVII века. СПб., 1999.

142. Слива Е.Э. О некоторых церковнославянских Часословах XIII -XIV веков (особенности состава). // Русь и Византия. СПб., 1998, с. 185- 197.

143. Смоленский СВ. Краткое описание древнего (XII XIII века) знаменного Ирмолога. Казань, 1887.

144. Смоленский СВ. О древнерусских певческих нотациях: Историко-палеографический очерк. СПб., 1901.

145. Старославянский словарь (по рукописям X XI веков). М., 1999.

146. Столярова Л.В. Из истории книжной культуры русского средневекового города XI XVII веков. М., 1999.

147. ТафтР.Ф. Византийский церковный обряд. СПб., 2000.

148. Тихомиров М.Н., Муравьев Л. Русская палеография. М., 1982.

149. Топоров В.П. Святость и святые в русской культуре. Т. 2: Три века христианства на Руси (XII XIV вв.). М., 1998.

150. Традиция в истории музыкальной культуры. Античность. Средневековье. Новое время. Л., 1989.

151. Турилов A.A. Заметки о киевских граффити //Лингвистическое источиковедение и история русского языка. М., 2000, с. 26 58.

152. Тутолмина C H . Нотированные Триоди в рукописях XV века// Монастырская традиция в древнерусском певческом искусстве. СПб., 2000. С. 139- 149.

153. Успенский Б.А. Краткий очерк истории русского литератзфного языка. М., 1994.

154. Успенский Б.А. Борис и Глеб: Восприятие истории в Древней Руси. М., 2000.

155. Успенский Л.А. Богословие иконы Православной Церкви. М., 1997.

156. Успенский Н.Д. Древнерусское певческое искусство. М., 1972.

157. УхановаЕ.В. Кафедральное богослужение Древнерусской Церкви XIII XIV веков // Ученые записки Российского Православного Университета ал. Иоанна Богослова. Вып. 5. М., 2000, с. 32 - 42.

158. Уханова Е.В. Особенности богослужения Русской Церкви в XI

159. XIV ВВ.// Вестник Российского гуманитарного научного фонда. 2000, № 3, с.83 93

160. УхановаЕ.В. Этапы развития восточно-христианского богослужения XI начала XV В . В древнерусских списках Студийского Устава//Гимнология. Вып. 1. Кн. 1. М., 2000, с.101-113.

161. Феннел Дж. Кризис Средневековой Руси. М., 1989.

162. Феодосии Печерский. В Пяток третьей недели (Великого) Поста поучение о трьпении и о смирении // ТОДРЛ. Т. 5. М.- Л., 1947, с. 178- 180.

163. Флоренский П. А. Иконостас. М., 1994.

164. Флоря Б.Н., Турилов A.A., Иванов С.А. Судьбы кирилло-мефодиевской традиции после Кирилла и Мефодия. СПб., 2000.

165. Франклин С, Шепард Д. Начало Руси. 750-1200. СПб., 2000.

166. Фролов СВ. Певческие рукописи Карельского собрания Древлехранилища им. В.И.Малышева"// ТОДРЛ. Т. 41. Л., 1988, с.434-436.

167. Фролов СВ. Новые аспекты изучения Стихираря 1380 г. собрания Троице-Сергиевой лавры № 22. "// ТОДРЛ. Т. 49. СПб., 1997, с. 196-207.

168. Фроянов И.Я. Киевская Русь. Л., 1980.

169. Христианство: Энциклопедический словарь. В 3-х т. М., 19931995.

170. Художественно-эстетическая культура Древней Руси XI XVII вв. М., 1996.

171. Шидловский Н.Г. Об источниках древнерусского Стихираря в связи с развитием византийской музыкальной культуры XI XV вв.//Гимнология Т.1. Кн. 1. М., 2000, с.153 -161.

172. Школьник И.Г. Византийская стихира VII XVIII веков. Дисс.канд. иск. М., 1994.

173. Школьник М.Г. Проблемы реконструкции знаменного распева XII XVII веков: На материале византийского и древнерусского Ирмология. Дисс. . канд. иск. М., 1996.

174. Шмеман А., прот. Введение в богословие. Клин, 2001.

175. Шмеман А., прот. Исторический путь православия. М., 1993.

176. Шульгина Э.М. Русская книжная скоропись XV века. М., 2000.

177. Щенникова Л.А. Древнерусский высокий иконостас XIV -начапга XV в. // Иконостас. Происхождение Развитие -Символика. М., 2000, с. 392 - 408.

178. Щепкин В.Н. Русская палеография. М., 1999.

179. Янин В.Л. Некрополь Новгородского Софийского собора: Церковная традиция и историческая критика. М., 1988.

180. Янин В.Л., Зализняк А.А. Новгородские грамоты на бересте: Из раскопок 1990 1996 годов. М., 2000.

181. Ясиновскький Ю.П. УкраТнськ! та б1лоруськ1 нотол1н1йн1 1рмолоТ 16-18 стол'1ть: Каталог i кодиколог"1чно-палеограф'1чне досл1дження. Льв1в, 1996.

182. Der Altrussische KondakarV Hrsg. von A.Dostal und H.Rothe. T.l-5, 6. Giessen, 1976 1980,1990.

183. The Byzantine Saint/Ed. by S.Hackel. London, 1981.

184. Cardine, Dom Eugene. Gregorian Semiology. Solenmes, 1982.

185. Coulton G.G. Life in the Middle Ages. Cambridge, 1967.

186. Dvomik F. Byzantine Ecclesiastical Studies. London, 1974.

187. Fedotov G.P. The Russian Religious Mind. V . l, 2. Cambridge (Mass.), 1946, 1966.

188. Floros C. Universale Neumenkunde. B.1-3. Kassel,1970.

189. Foundamental Problems of Early Slavic Music and Poetry/ MMB , Subsidia. Vol. VI. Copenhagen, 1978.

190. Fragmenta Chihandarica palaeoslavica. Sticherarimn / MMB, Serie principale (Facsimiles). Vol. V-A. Copenhague, 1957.

191. Fragmenta Chihandarica palaeoslavica. Hmnologium / MMB, Serie principale (Facsimiles). Vol. V-B. Copenhague, 1957.

192. Franklin S. On the Socio-Cultural Dynamics of Written Culture in Pre-Mongol Rus// Verbum 3. S-Pb, 2001.

193. Hannick Ch. Studien zu den Griechischen und Slavischen1.1.turgischen Handschriften der Osterreichicshen Nationalbibhothek. Wien, 1972.

194. Hussey J.M. The Orthodox Church in the Byzantine Empire. Oxford, 1986.

195. Konstantinova Ulff-Möller N. Transcription of the Palaeoslavonic

196. Stichera for the Month of April from Old-Russian Musical Manuscripts// Música Antiqua VIL Bydgoszcz, 1985, p. 77-94.

197. Koschmieder E. Die ältesten Novgoroder Hirmologien-Fragmente. / Abhandlungen der Bayerischen Akademie der Wissenschaften. Heft 35, 37, 45. Mimchen, 1952, 1955, 1958.

198. The Lavrsky Troitsky Kondakar/ Ed. by G. Myers. Sofí a, 1994.

199. Magoulias H. Byzantine Christianity: Emperor, Church and the West. Chicago, 1970.

200. Myers G. The Blagoveshchensky Kondakar'and the Survival of the Constantinopolitan All-Chanted OfiSce in Kievan Rus7/ Música Antiqua VIII. Vol.1. Bydgoszcz, 1988, p. 703 722.

201. Palikarova-Verdeil R. La Musique byzantine chez les bulgares et les rasses. Copenhague, 1953.

202. Parrish C. The Notation of Medieval Music. N. Y., 1957.

203. SchiAdt N. A Problem of Formula in Medieval Music, with a Special View on the Final Cadences in the Sticherarion Coislin 42 // Música Antiqua. VIII. Vol. 1. Bydgoszcz, 1988, p.887 898.

204. Shidlovsky N. G. The Notated Lenten Prosomoia in the Byzantine and Slavic Traditions. Princeton University, 1983.

205. Stefanovich D. The Phenomenon of the Oral Tradition in Transmission of Orthodox Liturgical Chant// Cantus Planus. Budapest, 1992, p. 303 -310.

206. Strunk O. Essays on Music in the Byzantine World. N.Y., 1972.

207. Terey-Smith M. The Washington Heirmologion, a Thirteenth Century Hymnbook in the Library of Congress// Música Antiqua. VIII. Vol. 1. Bydgoszcz, 1988, p.993 1007.

208. Thodberg Chr. Der Byzantinische Alleluiarionzyklus / M M B, Subsidia. Vol. VIII. Copenhagen, 1966.

209. Velimirovic M. M. Byzantine Elements in Early Slavic Chants/ MMB, Subsidia. Vol.IV. Copenhagen, 1960.

210. Wellesz E. Eastern Elements in Western Chant: Studies in Early History of Ecclesiastical Music. Boston, 1947.

211. Wellesz E. A History of Byzantine Music and Himnografy. Oxford, 1961.