Драматический диалог как дискурсивная практика: А.Н. Островский, А.П. Чехов, Д. Хармс тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.08, кандидат филологических наук Глущенко, Наталья Владимировна

• Глущенко, Наталья Владимировна
• кандидат филологических наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Глущенко, Наталья Владимировна

Введение.

Глава 1. Драматический диалог: проблемы и методы изучения.

1.1. Диалог в эпосе и драме: к проблеме родовой специфики.

1.2. Жанровая специфика драматического диалога.

1.3. Драматический диалог как дискурсивная практика.

Глава 2. Драматургия А.Н. Островского как реализация типовой диалогической модели.

2.1. Трилогия о Бальзаминове как единый текст.

2.2. «Идеальная» модель комедийного диалога: пьеса «Не было ни гроша, да вдруг алтын».

2.3: Модель мелодраматического диалога: пьеса «Таланты и поклонники».

Глава 3. Диалог в драматургии А.П. Чехова как «размышления» персонажей вслух.

3.1. Модель диалога в «новой драме»: пьеса «Чайка».

3.2. Непроизнесенное и произносимое в пьесе «Вишневый сад».

Глава 4. Драматургия Д. Хармса: поэтика театральных экспериментов.

4.1. Модель абсурдистского диалога: пьеса «Елизавета Бам».

4.2. Диалог в пьесе «Месть»: слов бессмысленные кучи».

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Драматический диалог как дискурсивная практика: А.Н. Островский, А.П. Чехов, Д. Хармс»

Вводя в феноменологию культуры XX века .принцип диалогизма высказывания, М.М. Бахтин, как ни странно, практически ничего не сказал о специфике драмы, где диалогичность, что называется, «лежит на поверхности», а также о драматическом диалоге, который, по сути, и должен быть наиболее полной и отчетливой реализацией принципа диалогизма.

Это, очевидно, не случайно. Драма и драматический диалог есть более сложный способ проявления диалогизма, чем те, о которых писал М.М. Бахтин; на них не могут быть просто «наложены» аналитические схемы Бахтина; они нуждаются в более детальной проработке - с учетом не только идей великого русского ученого, но и более поздних концепций, относящихся к различным способам речевой и литературной практики.

К данным концепциям можно отнести четыре: теорию языковой личности, которая в последние годы наиболее полно представлена в работах Ю.Н. Караулова; теорию речевых актов (высказываний), разработанную главным образом усилиями Дж. Остина и Дж. Серля; принцип дискурс-анализа, восходящий к работам Т. ван Дейка, а также теорию трех уровней семиозиса, основанную на идеях Ч.У. Морриса.

В рамках настоящей работы драматический диалог рассматривается как динамическая дискурсивная практика, как феномен, развивающийся во времени, как сложная динамическая структура, чья семантика предопределена синтактическими модуляциями, обусловленными, в свою очередь, динамичным прагматическим контекстом истории литературы как «метадискурса».

Начиная с драматургии А.Н. Островского, драматическое слово меняло свой статус, свои функции, свою структурную организацию, и уже у Чехова оно не только звучало по-новому, но и по-особому организовывало весь художественный диалог. Новый смысл предопределен новым способом порождения смысла. Смысл диалога оказывается результатом реализации способов смыслопорождения, а они развиваются во времени.

Используя термин «дискурс», мы тем самым подчеркиваем, что в данном случае мы имеем дело не только с текстом, но и с коммуникативной ситуацией, включающей обусловленное внешними факторами сознание коммуникантов, общающихся «на поле» текста. Иначе говоря, речевое произведение мы рассматриваем с учетом всех экстралингвистических условий, существенных для речевого взаимодействия. В этом случае диалог предстает как совокупность текстов, порожденных в процессе коммуникации. И совершенно понятно, что с этой точки зрения драматический диалог оказывается явлением не столько лингвистическим, сколько металингвистическим (Бахтин), и поэтому не может и не должен рассматриваться исключительно в рамках автономной языковедческой науки, в сущности, как и рассуждения о диалогичности вообще, которые имеют не собственно лингвистическую, а литературоведческую и семиотическую перспективу.

Специфика драмы как литературного рода заключается прежде всего в диалогичности ее структуры. Эта диалогичность проявляется на двух уровнях: как внешняя и как внутренняя. Это:

1. Диалогизм драмы как особым образом организованного монологического авторского речевого высказывания, которое диалогически обращено к читателю/зрителю, предшествующей и последующей драматургической/литературной традиции.

2. Диалогизм собственно драматического диалога, который является инструментом и одновременно формой воплощения авторской монологической интенциональности, реализованной в драме как в монологическом авторском высказывании.

При описании данного двухуровневого феномена исследователь неизбежно сталкивается с рядом проблем теоретического и методологического характера.

Это, во-первых, необходимость соотнесения двух исследовательских парадигм (эпистем), доминирующих в современном литературоведении и лингвистике, которые по-разному воспринимают (и описывают) литературный текст. Речь идет о структурализме и постструктурализме.

Во-вторых, это необходимость соотнесения и, по всей видимости, объединения усилий и «наработок» двух филологических субдисциплин, обе из которых обращаются к одному объекту (литературному произведению), но обращаются по-разному, преследуя разные цели и результаты. В данном случае речь идет о литературоведении и лингвистике.

Теоретическая и методологическая основа настоящего исследования и формулируется на основе синтеза указанных эпистем и субдисциплин, ибо:

- единственным доступным объектом анализа для филолога является текст, полноценная теория которого разработана структурализмом;

- в искусстве как средстве «общения людей между собой» (Л. Толстой) текст является основой дискурса как динамической филологической процедуры, которая может быть успешно проанализирована только в рамках дискурс-анализа как методологии, разработанной уже в рамках постструктурализма;

- литературный текст-дискурс есть культурный феномен, особая форма «миромоделирования» (Ю.М. Лотман), и в этой содержательной своей стороне он может быть описан с помощью методик, утвердившихся в литературоведении;

-драматический диалог есть форма работы писателя и читателя/зрителя со словом, с языковыми, лингвистическими структурами, с языком как знаковой системой, а потому в исследовании литературного текста/дискурса обойтись без лингвистического инструментария невозможно.

Таким образом, теоретическая и методологическая база исследования оказывается неизбежно интегративной, что обусловлено как характером объекта исследования, так и современной научной ситуацией. В основе настоящей диссертации лежат, с одной стороны, исследования М.М. Бахтина, Ю.М. Лотмана; с другой стороны, мы опираемся на идеи М. Фуко, Р. Барта,

Т. ван Дейка, В.В. Красных. Исследования по истории и теории драмы (Л. Аникст, М.С. Кургинян, В.Е. Хализев, Н.И. Ищук-Фадеева) мы дополняем лингвистическими теориями как общетеоретического характера (Ю.Н. Караулов, В.А. Пищальникова, Г.И. Богин, Дж. Остин, Дж. Серль, Ч.У. Моррис), так и теми, которые обращены конкретно к драматическому диалогу.

Актуальность исследования предопределена следующим: необходимостью создания интегративной теоретической гипотезы драматического диалога как основы драматургического творчества, которой до сих пор нет ни в литературоведении, ни в лингвистике; необходимостью разработки синтетических, интегративных методик анализа таких сложных динамических объектов, каким является драматический диалог и драма в целом. Многие исследователи говорят об общей родовой специфике драматического диалога по отношению к конкретнохму драматургу или даже произведению. А между тем вполне очевидна эволюция диалогического слова в драме, и мы не можем говорить об «универсальности» законов организации, функционирования драматического слова и т.д.

Научная новизна диссертации состоит в построении целостной интегративной теоретической модели драматического диалога в его исторической динамике на основе анализа творчества А.Н. Островского, А.П. Чехова, Даниила Хармса.

Теоретическая значимость исследования состоит в разработке интегративной методологии анализа динамических культурных объектов (дискурс-анализ), основанный на принципах структурализма, постструктурализма, семиотики, а также в применении данной методологии к конкретному культурному/литературному объекту- драматическому диалогу.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Драма есть особый тип интенционально монологического (прагматика) художественного высказывания, которое на синтактическом уровне использует стратегии диалогизации авторской интенции, а на семантическом- диалогически обращено к реципиенту, предшествующей литературной и театральной традиции, к типу культуры.

2. Главным структурным элементом драмы является драматический диалог как синтактическая реализация монологической авторской интенции.

3. Синтактика авторской интенции реализуется в системе псевдоинтенций персонажей драмы как агентов диалогизации авторского высказывания и, соответственно, в синтактике драматического диалога.

4. Историческая изменчивость авторской интенциональности порождает различие формы взаимоотношений между синтактикой авторской интенции и синтактикой драматического диалога, что, в свою очередь, предопределяет семантические (миромоделирующие) «сдвиги» в истории драмы.

5. Историческая поэтика драматического диалога - от Островского к Хармсу- может быть описана на основе диахронного анализа дихотомии «смысл - значение»; при этом если в драматургии Островского смысл содержательно изоморфен значению, то уже у Чехова значение не всегда равно смыслу, а у Хармса содержание либо контрастирует со смыслом, либо никоим образом с ним не соотносится.

Принцип отбора материала для работы обусловлен, прежде всего, самим объектом исследования. Поскольку мы обращаемся к диалогу, его структурной организации, к самому языку драмы, то в данном случае мы не можем работать, к примеру, с переводными текстами, а потому в поле нашего зрения попадает лишь творчество русских драматургов. Русская драматургия- как национальное явление- радикально отличается от европейской и фактом своего рождения, и спецификой жанрового развития. Давно замечено, что она представлена именами драматургов (Фонвизин, Грибоедов, Гоголь), отказавшихся от установившихся жанров. Национальную специфику русской драматургии начинают определять комедии с трагическим подтекстом, что, безусловно, не могло не повлиять на структуру пьес в целом и в первую очередь на диалоги. Островский на этом фоне максимально приближен к устоявшимся канонам драматургических жанров, так что выбор персоналий тоже не случаен. Во-первых, он обусловлен хронологически: в каждом конкретном случае мы остановились на одном из «представителей» разных «драматических» эпох, на писателе, наиболее репрезентативном для этой эпохи. Во-вторых, в рамки нашего исследования включены три автора, между которыми очевидна преемственная связь, о чем мы будем говорить ниже. Подобный отбор обусловлен теоретическим (а не историко-литературным) форматом нашего исследования.

Инструментом анализа содержательных и структурных особенностей драматического диалога в его исторической динамике являются категории значения и смысла как важнейшие категории семантики. Структура диалога в пьесах А.Н. Островского характеризуется содержательным изоморфизмом смысла и значения; драматический диалог в пьесах Л.П. Чехова характеризуется расхождением смысловой и семантической содержательности, причем важнейшим средством смыслопорождения, компенсирующим это расхождение, становится контекст, а результатом-особая роль подтекстовых элементов драмы; драматический диалог в пьесах Хармса отличает либо содержательный конфликт смысла и значения как инструмент реализации абсурдистской интенции, либо их разноположенность.

Целью исследования является построение теоретической модели драматического диалога в ее историко-литературной перспективе — от пьес А.Н. Островского до Д. Хармса. Данная цель определяет следующие задачи:

- анализ и критическая переоценка существующих в литературоведении и лингвистике принципов и подходов к анализу и интерпретации драматического диалога;

- разработка принципов дискурс-анализа драматического диалога, который синтезировал бы методики, наработанные в рамках современных филологических парадигм, а также в рамках литературоведения и лингвистики;

- построение на основе принципов дискурс-анализа теоретической модели драматического диалога с последующей «реализацией» ее на примерах анализа драматического творчества А.Н. Островского, А.П. Чехова и Д. Хармса.

Данная цель и задачи предопределяют структуру работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографии. В первой главе, теоретической, осмысляется опыт изучения драматического диалога, отмечается наличие нескольких подходов к изучению данной проблемы, обосновывается необходимость дискурсивного подхода и разрабатывается теоретическая гипотеза драматического диалога как специфической формы литературно-художественного дискурса. Во второй главе исследуются драматургические тексты А.Н. Островского, которые мы рассматриваем в качестве типовой модели. В третьей главе мы обращаемся к драматургии А.П. Чехова, в ранних текстах которого еще наличествуют некоторые приемы классической структуры, но слово функционирует иначе, что влечет за собой и новый способ порождения смыслов (подтекст). В четвертой главе предпринимается попытка рассмотреть драматургию Д. Хармса, которая является новой ступенью в области функционирования и семантики драматического слова. Наконец, в заключении мы делаем выводы, соотнося их с поставленными во введении задачами.

Заключение диссертации по теме «Теория литературы, текстология», Глущенко, Наталья Владимировна

Заключение

Предложенный в свое время М.М. Бахтиным «металингвистический» подход к изучению литературных явлений оказывается продуктивным потому, что учитывает две важнейшие составляющие литературно-художественного творчества и литературно-художественного знака- план содержания (идеи, темы, образы) и план выражения (языковые структуры).

Идя вслед за Бахтиным, исследователь обязан видеть в содержании литературно-художественного произведения реализацию языковых стратегий, а в его форме - механизмы создания и реализации содержательных структур.

Именно поэтому в настоящей работе была предпринята попытка найти интегративный, синтетический подход к анализу и интерпретации актуальной филологической проблемы. Этот подход, основанный на синтезе литературоведческих и лингвистических методик анализа, с использованием достижений структуралистской и постструктуралистской филологии последних десятилетий, позволил построить «металингвистическую», динамическую гипотезу структуры драматического диалога, который является главным элементом драмы как роды литературы в различных жанровых модификациях последнего.

Теория дискурса, активно разработанная в филологии последних десятилетий и являющаяся, по сути, новой методологией гуманитарного знания, предполагает анализ языковых структур не только в динамике, но и с привлечением широкого набора экстраязыковых, экстралитературных факторов- социально-исторических, психологических, этно-культурных и пр. Дискурс-анализ, таким образом, позволяет, уже на новом витке развития литературоведения, вновь увидеть в литературно-художественном произведении явление не только имманентного литературного ряда, но и явление в полной мере общественно значимое.

Дискурс-анализ позволяет увидеть, что историческая динамика языковых форм, лежащих в основе структуры драматического диалога, предопределена характером миропонимания, свойственного художникам разных эпох, характером той картины мира, которую они реализуют в своем искусстве как форме «миромоделирования». Этот фактор и лежит в основании той эволюции в структуре драматического диалога - от А.Н. Островского до Даниила Хармса, - которую мы проследили в настоящей работе.

Попытки остаться в рамках имманентного литературного ряда (текста или системы текстов), свойственные традиционному, структуралистски ориентированному литературоведению, не способствовали ранее успешному решению проблемы драматического диалога. Это решение, пути которого намечены и, в целом, прочерчены в настоящей работе, возможно только с привлечением современных теорий, разрабатываемых в литературоведении, лингвистике и семиотике - теории языковой личности, теории речевых актов, теории многоуровневого характера художественного семиозиса. Привлекая эти теоретические наработки, мы приходим к выводу, что драма есть особым образом организованное авторское монологическое высказывание, в котором реализуется авторский взгляд на мир, авторская интенциональность. На синтактическом уровне монологическая интенциональность автора как языковая личность подвергается диалогизации, причем агентами этой диалогизации становятся сконструированные авторской волей языковые личности «второго уровня» (псевдо-личности).

Таким образом выстраивается двухуровневая диалогическая структура драмы как типа текста и драматического диалога как дискурсивной стратегии: авторское монологическое высказывание диалогически обращено «игЫ & огЫ», к читателю/зрителю, к предшествующей и последующей литературной традиции; синтактической же реализацией данной прагма-семантической установки становится сам драматический диалог, где автор препоручает «голосоведение» актантам драмы, языковым «псевдоличностям», персонажам, каждый из которых реализует свои интенции псевдоинтенции) в синтактике и семантике своей партии (системе реплик, речевых актов).

Исторические модуляции в структуре драматического диалога и в его семантике предопределены динамикой синтактического уровня - как авторского высказывания, так и высказываний персонажей драмы. Эта динамика становится очевидной при анализе взаимодействия феноменов смысла и значения в структуре драматического диалога. В диссертации рассмотрены три типа данного взаимодействия, и каждый из этих трех типов знаменует собой определенный этап в эволюции драмы и драматического диалога на протяжении Х1Х-ХХ вв.

Каждое из высказываний персонажей Островского характеризуется синсемантичностью; каждый компонент является репликой, и каждая реплика обусловлена другой. Более того, в пьесах Островского не только формальная (структурная), но и смысловая взаимосвязь реплик приводит к тому, что реплики, во-первых, оказываются неспособными к самостоятельному функционированию и тем самым организуют в совокупности единую коммуникативную единицу. Слово в такой единице предельно равно своему значению и называет лишь то, что должно называть, учитывая конситуацию. Произнесенное слово оказывается здесь предельно равным той обстановке, в которой оно произносится. Именно речевая ситуация, на базе которой возникает диалог, составляет, обусловливает организацию диалога, порождая обмен репликами между коммуникантами. Слово, сформированное ситуативными условиями, оказывается одинаково значимым для всех персонажей. Именно общность значений слова оказывается важной для создания «нормальной» коммуникации. Поскольку у Островского слово всегда точно, и смысл складывается из «суммы» значений, то и говорящий, и слушающий понимают друг друга, их общая апперцепционная база одинакова. Ладе сам «грамматический состав» -реплики-подхваты, повторы, неполные предложения, восстанавливаемые из конситуации, - позволяет сделать вывод об «идеальном» коммуникативном событии. Иначе говоря, персонажи Островского оказываются «идеальными» участниками коммуникации. «Идеальность» же коммуникации есть отражение ясности и «прозрачности» той картины мира, которая открыта ^ драматургу и его персонажам.

Драматургия Чехова, в основе которой еще лежит формально классическая модель диалога, является следующим этапом эволюции драматического диалога. Смысл здесь не всегда соотносим со значением, не всегда изоморфен ему. Слово в драматургии Чехова понятно в полной мере лишь тому, кто его произносит. Остальные персонажи, даже если и подхватывают предыдущую реплику, «чужое» слово не пропускают через себя: зачастую это чисто «механическое» реагирование. И здесь можно говорить лишь о коммуникативной ситуации: каждая реплика автосемантична, персонажи говорят то, что актуально для них в данный ^ момент, и не учитывают коммуникативную позицию контрагента диалога.

Поскольку текст как система языковых значений у Чехова характеризуется «разбалансированностыо», то главным инструментом смыслообразования становится подтекст. Или, если быть более точным, смысл (содержательный план) чеховских пьес есть результат взаимодействия текста и подтекста (смысл есть значение плюс подтекст).

Качественно новые отношения смысла и значения мы наблюдаем в авангардной драматургии, представленной Д. Хармсом. Здесь смысл принципиально расходится со значением, вступает с ним в конфликт, контрастирует с ним. Слово абсолютно не связано с ситуацией, обстановкой, в которой произносится. И в этом «распаде коммуникации» тоже наблюдается последовательность: сначала главенствующим в синтагме оказывается слово, а потом - звук, который тоже участвует в * смыслообразовании. Качественно новой ступенью в драматургических текстах Хармса оказывается то, что важен сюжет не сам по себе (обэриуты как раз отвергали «классический» сюжет), а его фрагменты, которые по-новому играют роль в образовании смыслов. Не связанные друг с другом куски» рождают «гиперреальность» (Бодрийяр). В этом случае синтактика (сочетание словесных единиц) есть не что иное, как образование своего рода антисистемы, анализ которой должен сводиться прежде всего к анализу предтекста; в итоге эти дискретные части как бы восстанавливают реальность. И слово здесь, а зачастую и звук, оказывается более значимым, чем, скажем, синтагма или реплика. «Слов бессмысленные кучи» у Хармса есть способ реализации абсурдистского взгляда на мир, который абсурдистскому сознанию видится лишенным смысла - в этом и есть смысл абсурдистского взгляда на мир, реализованного в специфической синтактике абсурдистского текста, где значение либо контрастирует со смыслом, либо никоим образом не соотносится с ним.

Проведенный анализ русской драматургии Х1Х-ХХ вв. в лице ее наиболее ярких представителей не только позволил построить динамическую концепцию драматического диалога как дискурсивной практики. Он позволил проверить на конкретном материале принятые в работе методологические принципы и использованные методики анализа. Выводы, к которым мы пришли, говорят о безусловной продуктивности этих методик: с их помощью можно анализировать факт не только драматургии, но и иных родов и жанров литературного творчества.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Глущенко, Наталья Владимировна, 2005 год

1. Островский А.Н. Собр. соч.: В 10 т. М.: «Худ. литература», 19591960.

2. Островский А.Н. Горькое слово истины. Сборник. Вступ. ст. А.И. Ревякина. М., «Молодая гвардия», 1973. -320 с.

3. Хармс Д. Цирк Шардам: собрание художественных произведений. -СПб: ООО «Издательство «Кристалл», 1999. 1120 с.

4. Хармс Д. Дней катыбр. Избранные стихотворения, поэмы, драматические произведения.- М.: ООО Кайенна «Гилея», 1999. — 640 с.

5. Хармс Д. Полет в небеса. Стихи. Проза . Драма. Письма. Л.: «Сов. писатель», 1991. - 560 с.

6. Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Сочинения: В 18т. Письма: В 12т.-М., 1974- 1983.

7. Авдеев А.Д. Происхождение театра. М., 1959.

8. Аверинцев С.С. От слова к смыслу. М.: УРСС, 2001. - 121 с.

9. Аверкиев Д.В. О драме. Критическое рассуждение. М., 1893.

10. Ю.Айзерман A.C. Сад в «Вишневом саде» // Литературное приложение кгазете «1 сентября». 1994. -№ 38. - С. 4.11 .Александров А. Место смерти Даниила Хармса ? // Литературная газета. - 1990. - № 8. - 21 февраля.'

11. Александров А. неоконченные драматические произведения Даниила Хармса // Театр. 1991. - № 11.

12. З.Александров А. Правдивый писатель абсурда // Хармс Д.И. Проза. Л.Таллин, 1990.

13. Н.Александров A.A. Об изданиях Даниила Хармса // Вопросы литературы.- 1992.-№ 1.-С. 349-355.

14. Андреев Л. Художественный синтез и постмодернизм // Вопросы литературы. 2001. - № 1.

15. Аникст А. Теория драмы в России от Пушкина до Чехова. М., 1972.

16. Аникст А.А. Теория драмы от Гегеля до Маркса, М.: Искусство, 1983.-318с.

17. Аристотель. Поэтика. Риторика: Пер. с греч. /Вступ. ст. и коммент. Трохачева С.Ю. СПб.: Азбука, 2000. - 348 с.

18. Арутюнова Н. Аномалии и язык: к проблеме языковой «картины мира» // Вопросы языкознания. 1987. - № 3.

19. Арутюнова Н.Д. Диалогическая цитация (к проблеме чужой речи) // Вопросы языкознания.-М., 1986. -№ 1.

20. Афанасьев Э.С. «Как вы все серо живете, как много говорите ненужного»: Речь персонажей в пьесе А.П. Чехова «Вишневый сад» // Русская речь. 1992. -№ 3. - С. 18-23.

21. Бабичева М.Е. Стилевые различия эпоса и драматургии в связи с проблемами инсценирования. Дис. . канд. филол. наук. -М., 1985.

22. Бабичева Ю.В. Эволюция жанров русской драмы начала 20 веков.-Вологда, 1982.

23. Балухатый С. Проблемы драматургического анализа. Чехов. -М., 1927.

24. Барро Ж.-Л., Марецкая. Размышления о театре. М., 1963.

25. Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности // Бахтин М.М. Работы 1920-х годов. Киев, 1994. - С. 69-256.

26. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., Искусство, 1979. - С. 237-280.

27. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. Изд. 4-е. М., «Сов. Россия», 1979.-320 с.

28. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. 2-е изд. М., Худож. лит., 1990. - 543 с.

29. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.

30. Белецкий А.И. Избранные труды по теории литературы.- М., «Просвещение», 1964.-478с.

31. Белый Л. Мастерство Гоголя: Исследование.- М.: МЛЛП, 1996. — 351 с.

32. Бентли Э. Жизнь драмы. М., Искусство, 1978. - 368 с.

33. Бердников Г. Чехов в современном мире // Вопросы литературы. -1980.-№ 1.-С. 65-97.

34. Беренштейн Е.П. Авангард как жертва Даниила(у) Хармса(у) // Литературный текст: проблемы и методы исследования: Сб. науч. тр. -Тверь: Твер. гос. ун-т, 1998.-Вып. 4.-С. 131-142.

35. Богданов А.Н. На рубеже эпоса и драмы: Учебное пособие к спецкурсу. Челябинск, 1984. 72 с.

36. Богуславский А.О., Диев В.А. Русская советская драматургия. Основные проблемы развития. 1946-1966 гг. -М., Наука, 1968.-240 с.

37. Борисова Л.М. О природе подтекста в драматургии А.П. Чехова // Вопросы русской литературы. Львов, 1985. - Вып. 1 (45). - С. 74-79.

38. Борисова М.Б. Слово в драматургии М. Горького Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1970.

39. Борисова М.Б. Голос автора и голос героя в драматургическом тексте // Русистика: Лингвистическая парадигма конца XX века. СПб., 1998. -С. 248-258.

40. Борисова М.Б. Структура диалога в драматургии конца XIX-начала XX века // Скафтымовские чтения. Саратов, 1993. - С. 69-72.

41. Бояджиев Г.Н. Душа театра. М., 1974.

42. Бугров Б.С. Русская советская драматургия / 1960-1970-е годы. М., Высшая школа, 1981.-286 с.

43. Будагов P.A. Диалог в разговорной речи и в художественной литературе // Будагов P.A. Литературные языки и литературные стили. М., Издательство «Высшая школа», 1967. - С. 197-215.

44. Булгаков С.Н. Философия имени. СПб., 1999.

45. Булыгина Т., Шмелев Л. Аномалии в тексте: проблемы интерпретации // Логический анализ языка. Противоречивость и аномальность текста. М., 1990. - С. 94-106.

46. Бырдина Г.В. Динамическая структура русской диалогической речи. -Тверь: Твер. гос. ун-т, 1992. 84 с.

47. Бырдина Г.В. О диалоге в художественном произведении // Драма и театр: Сб. науч. тр. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. - Вып. 4. - С. 222232.

48. Вайман С.Т. Гармонии таинственная власть: Об органической поэтике. М.: Сов. писатель, 1989. - 366 с.

49. Вайман С.Т. Драматический диалог. М.: Едиториал УРСС, 2003.— 205 с.

50. Валлон А. От действия к мысли. -М., 1956.

51. Вахрушев. В. Логика абсурда или Абсурд логики // Новый мир. -1992.-№7.-С. 235-237.

52. Виноградов В.В. О теории художественной речи. М., «Высшая школа», 1971. -238 с.

53. Виноградов В.В. Язык и стиль русских писателей. М., 1990.

54. Винокур Т.Г. О некоторых синтаксических особенностях диалогической речи. -М., 1955.

55. Вишневская И. Великая пьеса // Театр. 1988. -№ 6.

56. Вознесенская Т.Н. Сюжетные мотивы мелодрамы в драматургии А.Н. Островского // Филологический сборник. М., 1998. - С. 25-46.

57. Волькенштейн В. Драматургия. М., 1960.

58. Вольперт И.Е. Сновидения в свете науки. М., 1960.

59. Всеволодский-Гернгросс В.Н. История русского театра. М.-Л., 1929.

60. Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного.- М.: Искусство, 1991.367 с.

61. Гадамер Г.-Г. Диалектическая этика Платона. СПб., 2000.

62. Гаспаров М. Сюжетосложение греческой трагедии // Новое в современной классической филологии. М., 1979.

63. Гачев Г.Д. Логика вещей и человек. М.: Высш. шк., 1992. - 95 с.

64. Гачев Г.Д. Содержательность художественных форм. (Эпос. Лирика. Театр).-М., 1969.

65. Герасимова А.Г. Даниил Хармс как сочинитель (Проблема чуда) // Новое литературное обозрение. 1995. -№ 16.

66. Герасимова А.Г., Никитаев А.Г. Хармс и «Голем» // Театр. 1991.-№ 11.

67. Гернет Н.В. О Хармсе // Нева. 1988. - № 2. - С. 202-204.

68. Глоцер В.И. Об одной букве у Даниила Хармса: (К исследованию творческих принципов писателя) // Русская литература. 1993. - № 1.

69. Горелов H.H. Невербальные компоненты коммуникации. М., 1980.

70. Грайс Г. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. 1985. Вып. - 16.

71. Громова М.И. Русская современная драматургия. М., Наука-Флинта, 1999.- 160 с.

72. Грот Ф. Сновидения как предмет научного исследования. М., 1878.

73. Гульченко В.В. Финалы последних чеховских пьес // Драма и театр: Сб.науч. тр. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2001. - Вып. 2. - С. 72-88.

74. Гумбольдт В. Характер языков. М., 1984.

75. Гумбольдт В. Язык и философия культуры. М., 1985.

76. Джакуинта Р. «Ответ был прост и краток»: (Заметки о драматических тенденциях в поэзии Даниила Хармса) // В спорах о театре. Сб. науч. тр.-СПб., 1992.-С. 118-124.

77. Джохадзе Д.В. Философия античного диалога. М., 1997.

78. Дмитриев Л.А. Законы драматургии: Теория и метод творчества. М., Диалог-МГУ, 1998.- 124 с.

79. Дневниковые записи Даниила Хармса. Публ. А. Устинова и А. Кобринского // Минувшее. Исторический альманах. П. М.-СПб., «Феникс», 1992. - С. 417-583.

80. Доманский Ю.В. Ситуация «один на сцене» в пьесах Чехова // Драма и театр: Сб. науч. тр. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. - Вып. 4. - С. 83-103.

81. Доманский Ю.В. Статьи о Чехове. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2001. -95 с.

82. Друскина J1. Было такое содружество // Аврора. Д., 1989. - № 6.

83. Дьяченко A.B. Современные проблемы теории драмы: Запад и Восток: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1999. 16 с.

84. Ельницкая JI.M. Сюжет женитьбы в пьесах Н.В. Гоголя и А.Н. Островского («Женитьба» и трилогия о Бальзаминове) // Щелыковские чтения 2003: А.Н. Островский в современном мире. Сборник статей / Науч. ред., сост. И.А. Едошина. Кострома, 2004. С.167-183.

85. Ермилов В. Драматургия Чехова. М., 1954.

86. Жаккар Ж.-Ф. Даниил Хармс: театр абсурда реальный театр: Прочтение пьесы «Елизавета Бам» // Театр. - 1991. - № 11.

87. Жинкин Н.И. Вопрос и вопросительное предложение // Вопросы языкознания. 1955. -№ 3.

88. Журавлева А.И. Драматургия А.Н. Островского. М., 1974.

89. Журавлева А.И. Театр Островского как модель национального мира // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. М., 1995. -№ 5. С. 18-26.

90. Иванова И.В. От «драматического вымысла» к «сценическому исполнению» (Островский и Потехин) // Драма и театр: Сб. науч. тр. -Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002.-Вып. З.-С. 73-81.

91. Ивлева Т.Г. Автор в драматургии А.П. Чехова. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2001.- 131 с.

92. Ильинский Ф.В. Постройка пьесы. -М., 1928.

93. Имя: слово, словосочетание, предложение, текст. М., 1993.

94. Ионеско Э. Между жизнью и сновидением: Беседы с Клодом Бонфуа//Иностр. лит.-М., 1997.-№ ЮС. 117-156.

95. Ищук-Фадеева Н. Сон/видение/мечта/смерть в позднем театре Чехова // Диалози с Чехов. 100 години по-късно: Сб. науч. тр. София, Факел, 2004.-С. 27-277.

96. Ищук-Фадеева Н.И. «Дионисизм» чеховского театра // Мотив вина в литературе. Вып. 8. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. - С. 65-74.

97. Ищук-Фадеева Н.И. «Лес» А.Островского и лес-сад Чехова // Щелыковские чтения 2003: А.Н. Островский в современном мире. Сборник статей / Науч. ред., сост. И.А. Едошина. Кострома, 2004. С. 153-167.

98. Ищук-Фадеева Н.И. Драма и обряд: Пособие по спецкурсу.-Тверь: Твер. гос. ун-т, 2001. 81 с.

99. Ищук-Фадеева Н.И. Жанры русской драмы. Ч. 1: Традиционные жанры русской драматургии: Пособие по спецкурсу. Тверь: Лилия Принт, 2003. - 88 с.

100. Ищук-Фадеева Н.И. Заглавие в драматическом тексте: к постановке проблемы // Театральная книга между прошлым и будущим: Сборник докладов участников IV чтений.- М., ФАИР-ПРЕСС, 2002. С. 234-245.

101. Ищук-Фадеева Н.И. Типология драмы в историческом развитии. Тверь: Твер. гос. ун-т, 1993. - 60 с.

102. Калашникова Р. Обэриуты и Хлебников (Звуковая организация стиха) // Проблемы детской литературы.- Петрозаводск, 1984.-Вып. 4.

103. Калинина Ю.В. Русский водевиль 19 века и одноактная драматургия А.П.Чехова. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1997.-21 с.

104. Карягин А.А. Драма как эстетическая проблема. М., 1971.

105. Катаев В.Б. Литературные связи Чехова. М., 1989.

106. Катышева Д.Н. Принципы анализа драматургических произведений в театральном коллективе. М., Профиздат, 1967. - 36 с.

107. Кнабе Г. Гротескный эпилог классической драмы: Античность в Ленинграде 20-х годов. М., 1996.

108. Кобринский А. «Битва со смыслами» Даниила Хармса // Литератор. Л., 1990.

109. Кобринский А. «Вольный каменщик бессмыслицы» или был ли граф Хвостов предтечей обэриутов // Литературное обозрение. -1994.-№9-10.-С. 64-68.

110. Кобринский А. Д. Хармс и Платонов: к проблеме порождения алогического художественного мира // Филологические записки. -Воронеж, 1994. № 3.

111. Кобринский Л. Даниил Хармс и Велимир Хлебников: к проблеме генезиса ОБЭРИУ // V Хлебниковские чтения. Тезисы докладов.-Астрахань, 1995.

112. Кобринский А. Логика алогизма// Нева. 1988. -№ 6.

113. Кобринский А. Хармс сел на кнопку, или Проза абсурда // Искусство Ленинграда. 1990. - № 11. - С. 68-70.

114. Кобринский А., Мейлах М. Неудачный спектакль // Литературное обозрение. 1990. — № 9.

115. Кобринский А., Мейлах М., Эрль В. Даниил Хармс: к проблеме обэриутского текста // Вопросы литературы. 1990. № 6.

116. Кобринский A.A. «Без грамматической ошибки.»?: Орфографический «сдвиг» в текстах Даниила Хармса // Новое литературное обозрение. 1998. -№ 5 (33). - С. 186-204.

117. Кобринский A.A. Поэтика «ОБЭРИУ» в контексте русского литературного авангарда 20 века: В 2-х кн. М., 1999. - Кн. 1 - 175 с. Кн. 2- 146 с.

118. Кобринский A.A. Поэтика ОБЭРИУ в контексте русского литературного авангарда XX века: В 2-х кн. М., 1999. - Кн. 1 - 175с. Кн. 2- 146 с.

119. Кобринский A.A. Психологизм, алогизм и абсурдизм в творчестве Даниила Хармса // Проблемы источниковедческого изучения русской и советской литературы. Л., 1989. - С. 167-190.

120. Кожевникова H.A. Диалог в «Чайке» // Драма и театр. Тверь, 2001.-Вып. 2. С. 56-65.

121. Корман Б.О. Изучение текста художественного произведения.-М., Просвещение, 1972. 110 с.

122. Кормилина Н.В. Роль коммуникативных опор в понимании драматургического диалога: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Ульяновск, 2004. 26 с.

123. Косенко 3. Сон и сновидение. М., 1944.

124. Костелянец Б.О. Лекции по теории драмы: Драма и действие. -Л.: ЛГИТМИК, 1976.- 159 с.

125. Кублановский 10. Поздний Хармс // Русская мысль.- 1988.-№ 3740.

126. Кулиева О.Н. Невербальные средства создания тематической полифонии диалога в драматических произведениях // Шестые Поливановские чтения. Смоленск, 2003. - Ч. 2. - С. 204-208.

127. Кургинян М.С. Драма // Теория литературы: В 3 т. Т. 3. - Роды и жанры. - М., 1964. - С. 238-363.

128. Кучинский Г.М. Диалог и мышление. М., 1987.

129. Лакшин В.Я. А.Н. Островский. М., 1982.

130. Лакшин В. Слово Островского: о неизданном словаре к пьесам драматурга // Театр. 1993. - № 12. - С. 32-36.

131. Лаптев O.A. Русский разговорный синтаксис. М., 1976.

132. Лебедева Е.Д. Текстология: Вопросы теории. М., 1982.

133. Левитин М. Обэриуты это спасение // Театр. - 1991. - № 11. — С. 60-61.

134. Лейдерман А.Н. Движение времени и законы жанра / Жанровые закономерности развития современной прозы в 60-70-е годы. -Свердловск, 1982.

135. Лекманов О. «Молодой человек (господин), удививший сторожа (заметки к теме «Хармс и Хлебников») // Даугава, 1997. № 1.

136. Липовецкий М. Паралогия русского постмодернизма // Новое литературное обозрение. 1998. - № 30.

137. Логический анализ языка: Истина и истинность. М., 1995.

138. Лосев А.Ф. Имя: Избранные труды. СПб., 1997.

139. Лотман Л.М. Драматургия Островского в свете проблем // Русская литература. 1987. - № 4. - С. 116-133.

140. Лурия А.Р. Язык и сознание. М., 1998.

141. Любимов Б.Н. Действо и действие. М., 1997.

142. Макаров М.Л. Основы теории дискурса. М., ИТДГК «Гнозис», 2003.-280 с.

143. Малкольм Н. Состояние сна. М., 1993.

144. Манасеина М.М. Сон как треть жизни человека. M., 1892

145. Мейерхольд В.Э. Статьи, письма, речи, беседы. Ч. 1.- 18911917. - М., «Искусство». - 125 с.

146. Мейлах М. Заметки о театре обэриутов // Театр. 1991. - № 11.

147. Миловидов В.А. Введение в семиологию. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2001.

148. Миловидов В.А. От семиотики теста к семиотике дискурса: Пособие по спецкурсу. Тверь: Твер. Гос. ун-т, 2000. - 98 с.

149. Минц К. Обэриуты // Вопросы литературы.- 2001,- № 1.-С.277-294.

150. Муратов А.Б. О «подводном течении» и «психологическом подтексте» в пьесе А.П. Чехова «Дядя Ваня» // Вестн. С.-Петербург, ун-та. Сер. 2. История, языкознание, литературоведение. СПб., 2001.-Вып. 4.-С. 77-88.

151. Набоков В.В. Лекции по русской литературе: Чехов, Достоевский, Гоголь, Горький, Толстой, Тургенев. М.: Изд-во Независимая Газета, 1998. - 435 с.

152. Неординарные формы русской драмы 20 столетия: Межвуз. сб. науч. тр. Вологда: Русь, 1998. - 96 с.

153. Нестеров И.В. Диалог и монолог как литературные понятия: Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1998.-24 с.

154. Нефагина Г.Л. Балаган в драматургии русского авангарда // Драма и театр: Сб. науч. тр. Тверь, 2002. - Вып. 3. - С. 136-142.

155. Ницше Ф. Рождение трагедии из духа музыки: В 2 т. М., 1990.

156. Одесский М.П. Очерки исторической поэтики русской драмы. Эпоха Петра I.-M., 1999.

157. Орлицкий Ю.Б. Драматическое начало в современной поэзии и малой прозе // Драма и театр: Сб. науч. тр. Тверь, 1999. С. 40-50.

158. Орлицкий Ю.Б. Синтез стиха и прозы в драматургических произведениях Игоря Бахтерева (к поэтике ОБЭРИУТОВ) // Драма и театр: Сб. науч. тр. Тверь, 2005. - С. 245-254.

159. Остин Дж. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Теория речевых актов. Вып. XVII. - М., 1986.

160. Панов М.В. Даниил Хармс // Очерки истории языка русской поэзии 20 века: Опыты описания идиостилей. -М., Наследие, 1995.

161. Пеньковский А.Б. Нина. Культурный миф Золотого века русской литературы в лингвистическом освещении. М.: Индрик, 1999. - 520 с.

162. Полоцкая Э.А. А.П.Чехов. Движение художественной мысли.-М., 1979.

163. Полоцкая Э.А. О поэтике Чехова. М., 2001.

164. Полоцкая Э.А. Развитие действия в прозе и драматургии Чехова // Страницы истории русской литературы. -М., 1971.

165. Поляков МЛ. Теория драмы: поэтика. М., 1980.

166. Полякова Е.А. Поэтика драмы и эстетика театра в романе Достоевского «Идиот» и Толстого «Анна Каренина». М., 2002. -328 с.

167. Померанц Г.С. Язык абсурда // Померанц Г.С. Выход из транса. -М., Юрист, 1995. -576 с.

168. Ран Ко Ен. Своеобразие речевой манеры героев в пьесах А.Н. Островского «москвитянинского» периода // Голоса молодых ученых. М., 2003. - Вып. 12. - С. 19-29.

169. Ревзина О.Г. Язык и дискурс // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. 1999.-№ 1.-Январь-февраль.

170. Ревзина О.Г. Поэтика окказионального слова // Язык как творчество. Сб. статей к 70-летию В.П. Григорьева. М., «ИРЯ РАН», 1996.-С. 303-309.

171. Ремизов A.M. Сны и предсонье. СПб.: Азбука, 2000. - 432 с.

172. Руднев В.П. Энциклопедический словарь культуры 20 века. М., «Аграф», 2001.-608 с.

173. Садикова В.А. Специфика композиции и языка драматургии произведения. Дисс. канд. филол. наук. -М., 1993.

174. Сажин В. Двадцать одно неопубликованное письмо Александра Введенского к Даниилу Хармсу // Александр Введенский и русский авангард: Материалы междунар. науч. конф. /Под ред. А. Кобринского. СПб.: ИПЦ СПГУТД, 2004. - С. 13-16.

175. Сажин В.Н. Странные сближения (о литературных параллелях к текстам Д.И. Хармса) // М.А. Кузмин и русская литература XX века: Тезисы и материалы конф. 15-17 мая 1990 г. Л., 1990. - С. 110-111.

176. Сахновский-Панкеев В. Драма. М.: Искусство, 1969.

177. Седов В.Ф. Некоторые особенности диалогической речи (на материале драматургии Бальзака) // Уч. зап. ЛГУ, серия филол. наук. -Вып. 56.-Л., 1961.-С. 129-139.

178. Сигей С. Заумь-Абсурд-Драма // Литературное обозрение.-1994.-№9-10.

179. Сидорова Т., Миловидов В. «Фпнтазия» Козьмы Пруткова: К «грамматологии» абсурдистской драматургии // Парадигмы: Сб. работ молодых ученых / Под общ. ред. И.В. Фоменко. Тверь, 2000.

180. Сизов М.И. Сновидения. M., 1916.

181. Скатов Н. Далекое и близкое. M., 1981.

182. Славская К.А. Мысль в действии. M., 1968.

183. Смирнов И.П. Смысл как таковой.- СПб.: Академический проект, 2001.-352 с.

184. Собенников A.C. Поэтика диалога в драматургии А.П.Чехова (Офункциональной роли словесного символа в драматическом тексте) //

185. Проблемы метода и жанра. Томск, 1988. - Вып. 14. - С. 242-258.

186. Собенников A.C. Художественный символ в драматургии А.П. Чехова. Иркутск, 1989.

187. Соболевская H.H. Поэтика трагического у Чехова // Проблемы типологии реализма. Свердловск, 1976. - Вып. 9.

188. Созина Е.К. «Душа» и «сердце» в пьесах А.Н.Островского: от концепта к мотиву // Щелыковские чтения 2003: А.Н. Островский в современном мире. Сборник статей / Науч. ред., сост. И.А. Едошина. -Кострома, 2004. С. 59-79.

189. Соловьев В. Логика сердца и варианты судеб. Перечитывая А.Н. Островского // Юность. 1973. - № 4. - С. 54-59.

190. Сон и бодрствование. ML, 1878.

191. Степанов А.Д. Проблема коммуникации у Чехова. М., 2005.

192. Стрельцова Е.И. Островский и Чехов: от «Бесприданницы» к «Чайке» // Чеховиана: мелиховские труды и дни. М., 1995.- С. 108— 123.

193. Суперанская A.B. Общая теория имени собственного. М., 1973.

194. Суперанская A.B. Структура имени собственного. М., 1969.

195. Тамарли Т.Л. Поэтика драматургии А.П.Чехова. Ростов н/Д, 1993.

196. Театр Чехова и его мировое значение. М., 1988. -382 с.

197. Тейлор Д. Работа со сновидениями. М., 2000.

198. Токарев Д. Даниил Хармс: философия и творчество // Русская литература. 1995. - №. 4.

199. Токарев Д.В. Курс на худшее: Абсурд как категория текста у Даниила Хармса и Сэмюэля Беккета. М., Новое литературное обозрение, 2002. - 336 с.

200. Торопчина Л. Я любви искала: о трагической судьбе героинь А.Н. Островского // Литература: Приложение к газете «Первое сентября». 1997. - № 7. - С. 13.

201. Тырышкина Е.В. Русская литература 1890-х-начала 1920-х годов: от декаданса к авангарду. Новосибирск, 2000. - 151 с.

202. Тюпа В.И. Аналитика художественного (введение в литературоведческий анализ). М., Лабиринт, РГГУ, 2001. - 192 с.

203. Тюпа В.И. К новой парадигме литературоведческого знания // Эстетический дискурс. Семио-эстетические исследования в области литературы. Новосибирск, 1991. С. 4-16.

204. Тюпа В.И. Онтология коммуникации // Коммуникативные стратегии культуры. Новосибирск, 2000. - С. 3-12.

205. Уколова Л.Е. Специфика драмы. Днепропетровск: Изд-во ДГУ, 1991.-171 с.

206. Уколова Л.Е. Специфика драмы. М., 1991.

207. Улановская Б. «Может солнце рассердиться на инфузорию.» (Достоевский и творчество поэтов «Объединения реального искусства») // Достоевский и мировая культура: Альманах. № 1. -Ч.З.-СПб., 1993.

208. Фадеева Н.И. Новаторство драматургии А.П.Чехова.- Тверь: Твер. гос. ун-т, 1991.

209. Флоренский П.А. У водоразделов мысли // Флоренский П.А. Соч.: В 2 т.-Т. 2.-М., 1990.

210. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М., Лабиринт, 1997.-448 с.

211. Фролов В. Судьбы жанров драматургии. Анализы драматургического жанров в России 20 века. М., 1979.

212. Фролов В.В. Судьбы жанров драматургии: анализы драматических жанров в России 20 века. М.: Советский писатель, 1979.-423 с.

213. Фуко М. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук. М., 1977.

214. Хализев В.Е. Драма как род литературы. М., 1985.

215. Хализев В.Е. Драма как явление искусства. М., 1978.

216. Харджиев Н.И. Статьи об авангарде: В 2 т. Т. 1, 2. - М., 1997.

217. Хармс Д. Горло бредит бритвою. М., 1991.

218. Хейнонен Ю. «Это» и «то» в повести «Старуха» Даниила Хармса. Хельсинки, 2003. - 232 с.

219. Хейнонен Ю. Языковая игра в повести «Старуха» Даниила Хармса // Александр Введенский и русский авангард: Материалы междунар. науч. конф. /Под ред. А. Кобринского. СПб., 2004. С. 8894.

220. Ходус В.П. Метапоэтика А.П. Чехова как авторская самоинтерпретация «новых форм» драматургического текста // Язык. Текст. Дискурс. Ставрополь, 2003. - Вып. 1. - С. 74-88.

221. Холодов Е. Композиция драмы. М.: Искусство, 1957. - 327 с.

222. Холодов Е.Г.-Мастерство Островского. М., 1963.

223. Холодов Е. Слово и дело. Из наблюдений над творчеством А.Н. Островского // Театр. 1978. - № 1. - С. 90-96.

224. Хомич Э.П. Реминисценции Островского в комедии Чехова «Чайка» // Жанр и стиль литературного произведения. Йошкар-Ола, 1994.-С. 57-65.

225. Чернец Л.В. Литературные жанры. М: МГУ, 1982. - 192 с.

226. Чернорицкая О.Л. Поэтика абсурда. Вологда, 2001. - Т. 1. - 87 с.

227. Чудаков А.П. Истоки чеховского сюжетного новаторства // Вопросы литературы. 1983. - № 1. - С. 97-111.

228. Чудаков Л.П. Мир Чехова: Возникновение и утверждение. М., Советский писатель, 1986. - 384 с.

229. Шапир М. Между грамматикой и поэтикой: О новом подходе к изданиям Даниила Хармса // Вопросы литературы. 1994.- Вып. 3.-С. 328-332.

230. Шкловский В.Б. Заметки о прозе русских классиков. М., 1955.

231. Щедровицкий Г.П. Смысл и значение // Проблемы семантики. -М., 1974.

232. Якубинский Л.П. О диалогической речи // Русская речь. Пг., 1923.-Т. 1.

233. Ямпольский М.Б. Беспамятство как исток (Читая Хармса). М., 1998.

234. Ярхо В.Н. Трагедия. М., 2000.

235. Cassedy S. Daniil Kharms' parody of Dostoevskii: antitragedy as political comment//Canadian-American Slavic Studies. 18. 1984.

236. Chances E. Chexov and Xarms: story/anti-story // Russian Literature Journal. 1982.36(123-124).

237. Halliday M.A. Language as code and language as behaviour: A systemic functional interpretation of the nature ontogenesis of dialogue // The semiotics of culture and language. L. etc., 1984. P. 3-35. Vol. 1: Language and Social Semiotic.

238. Kane L. The Language of Silence. NY, 1984. 150 c.

239. Западное литературоведение XX века: Энциклопедия.- М., Intrada, 2004. 560 с.

240. Пави П. Словарь театра. М., 1991.

241. Руднев В.П. Энциклопедический словарь культуры XX века.-М., «Аграф», 2001.-608 с.

242. Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины. Энциклопедический справочник. М., Интрада - ИНИОН, 1999. - 320 с.