Динамика этнокультурной идентичности в условиях глобализации тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 24.00.01, кандидат философских наук Лавринов, Давид Германович

• Лавринов, Давид Германович
• кандидат философских наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат философских наук Лавринов, Давид Германович

Введение.

Глава 1. Этнокультурная идентичность в условиях глобализации

§ 1' Этнокультурная идентичность: сущность и структура.

§2 Глобализация как фактор кризиса этнокультурной идентичности.

§3 Векторы динамики этнокультурной идентичности и ее современные конфигурации.

Глава 2. Современные трансформации российской идентичности

§ 1 Кризис национальной идентичности России.

§2 Актуализация региональной идентичности в России.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Динамика этнокультурной идентичности в условиях глобализации»

Актуальность темы исследования

К концу XX столетия накопилось достаточно много прогнозов развития человечества, и во всех современных проектах и сценариях XXI века явно или неявно присутствует одна фундаментальная мысль: дальнейшее развитие человечества возможно только в условиях многополярного мира. Новая модель мирового порядка складывается в результате возрастания роли сознательного выбора странами и народами путей социокультурного развития, моделирования различных сценариев регионального и глобального культур-но-цивилизационного развития. Вместе с тем, в последние десятилетия XX века общепланетарная картина мира и динамика его развития начала принципиально меняться под влиянием процессов интеграции, имеющих глобальную значимость. Становление единого мирового сообщества происходит па фоне сближения уровней социально-экономического развития цивилизаций. Активные интеграционные и коммуникативные процессы дают в ряде случаев основания утверждать, что дальнейшее развитие человечества пойдет по пути сокращения этнонационального и повышения социально-культурного (сословного, профессионального) разнообразия. Совершенно очевидно, что обратной стороной отмеченных процессов и тенденций становится снижение значимости этнонациональных оснований идентичности личности, ослабление чувства-принадлежности индивида к определенному государству, обществу и культуре; все чаще можно слышать о транснациональности и двойном гражданстве. Вновь как ценность провозглашается космополитическая идея «человека мира».

Однако формирование некой «наднациональной» или «транснациональной» идентичности носит болезненный и противоречивый характер, о чем свидетельствует целый ряд этнонациональных конфликтов, ■ которыми ознаменовалась вторая половина XX века. В результате приходится признать, что к началу третьего тысячелетия н.э. человек оказался на пересечении множества культурных миров, контуры которых все больше «размываются» в связи с глобализацией культурного пространства, высокой коммуникативностью, плюрализацией культурных языков и кодов. Осознавая и переживая свою принадлежность к ним, человек стал носителем сложной, множественной идентичности. В результате у современного человека остается все меньше оснований воспринимать и идентифицировать те или иные культуры как «чужие» и тем более враждебные, но вместе с тем, все чаще и тревожнее обсуждается проблема кризиса, «дрейфа» или «утраты» идентичности. Необходимостью осмысления и теоретического обоснования данных реалий обусловлена актуальность и социальная значимость настоящего исследования.

Состояние научной разработанности проблемы

История исследования проблем идентичности и идентификации обычно исчисляется от середины двадцатого века, и традиционно соотносится с общепсихологическими и социально-психологическими исследованиями. Вместе с тем, анализ научных источников показал, что в неявном виде проблема идентичности издавна разрабатывалась в контексте философского знания. В этой связи можно утверждать, что современные исследования идентичности во многом подготовлены трудами Аристотеля, Г.В.Ф.Гегеля, Э.Гуссерля, Р.Декарта, Ж.Деррида, А.Камю, И.Канта, Дж.Локка, К.Маркса, Платона, П.Рикера, Ж.-П.Сартра, Б.Спинозы, Ф.В.Й.Шеллинга, Вл.Соловьева, Л.Фейербаха, М.Хайдеггера, М.Хоркхаймера, Ф.Энгельса, Д.Юма, К.Ясперса и др.

Концепт «социальная идентичность» поручил разработку в исследова-нииях американских и западноевропейских социологов и социальных психологов: П.Бергера, И.Гофмана, Ч.Кули, Т.Лукмана, Дж.Г.Мида, Г.Тэджфела, Р.Тернера, Т.Шибутани, Н.Элиаса и др.

В изучение психологической природы идентичности значительный вклад внесли З.Фрейд, Э.Фромм, Э.Эриксон, К.-Г.Юнг и др.

В рамках философско-социального знания был заложен фундамент исследований этнокультурной идентичности, появившихся в 60-70- х гг. прошлого века и связанных с осмыслением этнонациональных явлений и процессов, впоследствии получивших развитие в различных направлениях научного анализа. В результате сформировались несколько методологических подходов к исследованию этнокультурной идентичности. Разновидности онтологического (примордиалистского) подхода к интерпретации этнонациональных явлений и процессов представлены трудами С.А.Арутюнова, Ю.В.Арутюняна, О.Бауэра, Ю.В.Бромлея, Ж.Де Boca, К.Гирца, Л.Н.Гумилева, М.В.Крюкова, С.В.Лурье, Л.Романуччи-Росс, Э.Д.Смита, М.Хроха, К.Хюбнера, С.М.Широкогорова и др.

Конструктивистский, инструменталистский и релятивистский подходы к интерпретации феномена этнокультурной идентичности первоначально были реализованы в исследованиях Б.Андерсона, Ф.Барта, К.Вердери, Э.Геллнера, Э.Хобсбаума, С.Хантингтона и других зарубежных исследователей, и впоследствии получили развитие в контексте российского этнологического дискурса, прежде всего, в работах Р.Абдулатипова, А.Г.Здравомыслова, В.Малахова, В.А.Тишкова, С.В.Чешко и других авторов.

В последние годы наметилась тенденция к отказу от традиции жесткого противопоставления примордиализма и конструктивизма (инструментализма) и использованию ресурса взаимодополнительности данных парадигм. Продуктивными примерами такого опыта демонстрируют исследования М.Н.Губогло, И.В.Малыгиной и др.

Проблеме кризиса идентичности посвящены исследования психологов, философов, культурологов и социологов: П.Бергера, П.Бурдье, А.Гидденса, И.Гофмана, Т.Лукмана, Ю.Хабермаса, В. Хесле, Э.Эриксона и др.

Вопрос о специфике российской идентичности на современном этапе развития общества обсуждается в исследованиях Г.А.Авапесовои, О.Н.Астафьевой, Л.Гудкова, М.Н. Губогло, Е.Н. Даниловой, К.Х.Делокарова, Л.М. Дробижевой, М.В.Заковоротной, Д.Н.Замятина, А.Г.Здравомыслова, О.И. Карпухиным, В.В.Коротеевой, Ю.А.Левады, В.С.Малахова, И.В. Малыгиной, И.С. Семененко, В.Г.Федотовой, В.А.Ядова и др.

Состояние и динамика российской идентичности на современном этапе развития общества отражены в теоретических и социологических исследованиях А.С.Алкаева, Т.Г.Богатыревой, Л.М.Дробижевой, В.В.Коротеевой, Г.У.Солдатовой, М.Н.Губогло, Л.Гудкова, Д.Н.Замятина, А.Г.Здравомыслова, Ю. А. Левады, И.В. Малыгиной, И.Орловой, В.А.Ядова и др.

Вопросы формирования и воспроизводства этнокультурной идентичности в условиях глобализации культурного пространства и мультикультура-лизма рассматриваются в работах Т.Али, У.Бека, Д.Белла, С.Бенхабиб, И.Валлерстайна, З.И.Левина, Н.Н.Моисеева, Э.Тоффлера, Ф.Фукуямы, С.Хантингтона и др.

Таким образом, приступая к исследованию динамики этнокультурной идентичности, мы опираемся на значительный массив идей и концепций. Вместе с тем, в настоящее время отсутствует систематическое междисциплинарное исследование проблемы этнокультурной идентичности в контексте изменений в эпоху глобальных перемен.

Объект исследования: этнокультурная идентичность.

Предмет исследования: трансформации доминирующих оснований этнокультурной идентичности в контексте глобализации культурного пространства.

Цель исследования: выявить наиболее общие универсальные закономерности динамики этнокультурной идентичности в условиях глобализации.

Задачи исследования:

• выявить сущность и структуру этнокультурной идентичности;

• выявить степень и характер влияния глобализационных процессов на трансформацию оснований этнокультурной идентичности;

• выявить векторы динамики этнокультурной идентичности в контексте глобальных социокультурных трансформаций;

• проанализировать современные трансформации российской идентичности;

• охарактеризовать сущность региональной идентичности как актуальной формы этнокультурной идентичности.

Теоретико-методологические основы исследования

Комплексный характер исследования обусловил обращение к целому ряду познавательных парадигм и научных подходов.

Выявление концептуальных параметров и контекстов функционирования феномена идентичности было осуществлено посредством междисциплинарного подхода. Существенное значение при написании работы играли принципы историзма и культурно-исторического анализа.

В исследовании динамики этнокультурной идентичности автор основывался па положениях классического эволюционизма в его современной пе-оэволюционистской трактовке и таких более частных эволюционистских концепциях, как инновативная теория культурогеисза (А.Я.Флиер); синерге-тическая концепция нелинейной эволюции общественного развития (М.С.Каган); закон иерархических компенсаций (Е.А.Седов); принцип взаимодополнительности методологических подходов к исследованию феномена этнокультурной идентичности (И.В. Малыгина), а также идея симультанного характера этнокультурной идентичности (И.В. Малыгина). Методологически значимыми для выявления векторов динамики этнокультурной идентичности в условиях глобализации культурного пространства явились концепции «столкновения цивилизаций» (С.Хантингтон) и «столкновения фундамента-лизмов» (Т.Али).

Методы исследования

В диссертации были использованы научные методы, адекватные комплексу исследовательских задач.

Метод исторической реконструкции (при рассмотрении феномена этнокультурной идентичности в историческом контексте). Метод восхождения от абстрактного к конкретному (при изучении феномена этнокультурной идентичности как целостного феномена до анализа конкретных ее проявлений в условиях глобализации). Компаративный метод (при выявлении сходства и различия динамики этнокультурной идентичности в контексте различных социально-культурных «сценариев»). Метод типологизации (при выявлении универсальных тенденций динамики этнокультурной идентичности). Метод единства исторического и логического, аналитический метод, метод системности, компаративный метод.

Научная новизна результатов исследования

• Выявлены некоторые особенности влияния глобализации на динамику этнокультурной идентичности. Обосновано, что в условиях глобализации культурного пространства этнокультурная идентичность не нивелируется, а приобретает новые модификации, в той или иной мере сохраняя в своей структуре культурные основания предшествующих исторических форм, в том числе этнической и национальной идентичности.

• Прослежена динамика этнокультурной идентичности в условиях глобализации. Выявлены два основных её вектора: интегрирующий, предполагающий тенденцию к расширению оснований этнокультурной идентичности, дифференцирующий, характеризующийся тенденцией к локализации этих оснований. Показано, что результатом данных процессов становится усложнение структуры этнокультурной идентичности личности.

• Описана тенденция к этнокультурной маргинализации, обусловленная ослаблением этнонациональных оснований в структуре социальной идентичности личности.

• Проанализированы современные трансформации российской идентичности. Показано, что в условиях кризиса национальной идентичности в России заметно актуализируется региональное самосознание, а региональная идентичность выступает одной из актуальных форм этнокультурной идентичности. При этом этнические и национальные основания в структуре культурной идентичности личности не нивелируются, но теряют доминирующее положение и обретают характер «факультативных».

• Охарактеризована сущность региональной идентичности как актуальной формы этнокультурной идентичности, заключающей в себе осознание принадлежности к региональной культуре, экзистенциальное переживание этой принадлежности, а также различные культурообусловленные формы ее манифестации.

• Выявлено, что с позиций культурологического подхода доминирующим фактором в основаниях региональной идентичности является не административно-территориальная принадлежность, а осознание населением региона своей общности на основании разделяемой культуры, близость которой обусловлена сходством в образе жизни, общими климатическими и природно - ландшафтными условиями жизни, сходными чертами предметной среды, общими промыслами и др.

Теоретическая значимость исследования

На основе проведенного исследования подхода выстроена модель динамики этнокультурной идентичности в условиях глобализации, выявляющая возрастание значимости региональной идентичности. Результаты диссертационной работы позволяют углубить теоретические представления о содержании, формах и специфике современного глобализационного процесса, оценить последствия его влияния на структуру и динамику этнокультурной идентичности.

Практическая значимость результатов исследования

Результаты исследования могут использоваться в качестве теоретического материала для дальнейшего исследования феномена этнокультурной идентичности. Учет выявленных закономерностей и тенденций динамики этнокультурной идентичности может способствовать разработке социальных прогнозов, связанных с развитием этнонациональных процессов.

Материалы исследования могут быть использованы в педагогическом процессе в рамках учебных курсов «Культурология», «Теория культуры», «Культурная антропология», «Социология культуры».

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В условиях глобализации, характеризующейся интенсивными интеграционными процессами, результатом которых становится ослабление позиций национального государства как доминирующего актора современных мировых процессов, этнокультурная идентичность не изживает себя, а приобретает новые формы, сохраняя в своей структуре культурные основания всех предшествующих исторических модификаций, в том числе этнической и национальной.

2. Динамика этнокультурной идентичности в условиях глобализации культурного пространства приобрела три основных доминирующих вектора: интегрирующий вектор предполагает тенденцию к расширению оснований этнокультурной идентичности; дифференцируюгций вектор характеризуется тенденцией к локализации этих оснований; нивелирующий вектор характеризуется тенденцией к этнокультурной маргинализации.

3. Интегрирующий вектор проявляется, в частности, в тенденции к формированию некой наднациональной или сверхнациональной идентичности, которую можно обозначить как «цивилизационная идентичность», где вслед за С. Хантингтоном под цивилизацией понимается транснациональный уровень культурной общности людей, один из высших уровней их культурной идентификации.

При этом формирование цивилизационной идентичности имеет в современном мире множество сценариев, специфика которых определяется тем, какой из факторов доминирует в основании культурной идентичности той или иной цивилизации. Примером интегрирующего вектора может послужить процесс объединения западно- и центарльноевроггейских государств в Евросоюз, который сопровождается отказом от традиционных национальных символов, в частности, национальных валют в пользу евро, созданием общего правового поля и единой Конституции, единого экономического пространства и т.д.

Другим примером расширения оснований этнокультурной идентичности является формирование международных сетевых религиозных организаций. Преимущественно, эта тенденция характерна для незападных стран. Возрождение религиозных чувств и актуализация этноконфессионалыюй идентичности создает базис для сохранения самобытности в форме совместной причастности к какой-либо конфессионально ориентированной цивилизации. Вместе с тем важно понимать, что конфессиональный вектор интеграции не всегда совпадает с цивилизационным.

4. О тенденции к локализации оснований этнокультурной идентичности свидетельствует (помимо всплесков этнического самосознания народов во всем мире) возрастание значимости региональной идентичности, которую следует рассматривать как одну из актуальных форм этнокультурной идентичности, предполагающую осознание принадлежности к общей региональной культуре, экзистенциальное переживание этой принадлежности, а также различные культурообусловленные формы ее манифестации. Актуализация регионального самосознания, однако, не означает полной нивелировки этнических, национальных и других оснований в структуре культурной этнокультурной идентичности личности, а свидетельствует об ее усложнении. Это приводит к тому, что человек в условиях глобализации одновременно осознает и переживает свою принадлежность множеству различных культурных сообществ: региону, этносу, нации, цивилизации и т.д. При этом этнические и национальные основания в структуре культурной идентичности личности не нивелируются, но теряют доминирующее положение и обретают характер «факультативных». Вместе с тем, в определенных ситуациях может произойти актуализация любого из оснований или их симультанная комбинация.

5. Актуализация региональной идентичности характеризует, в частности, динамику современной российской идентичности и возникает как реакция на кризис российского национального самосознания и ослабление национальных оснований в структуре российской идентичности. При этом с точки зрения культурологического подхода граница региона определяется общей или схожей культурой, близость которой обусловлена сходством в образе жизни, независимо от административно-территориальной принадлежности. Ярким примером может послужить Баренц-регион, где именно сходство в образе жизни людей является ключевым основанием формирования региональной идентичности населения Русского Севера и народов других государств, населяющих берега Баренцева моря. Общие климатические и при-родно-ландшафтные условия жизни, сходные черты материальной культуры и предметной среды, общие промыслы и т.д. (хозяйственно-культурный тип) веками формировали обще культурное пространство, формирующее соответствующие образы идентичности.

6. Тенденция к этнокультурной маргинализации в условиях России проявляется, в частности, в феномене российской общегражданской идентичности, формирование которой постепенно, со значительными "трудностями, но все же происходит в современном российском обществе. В структуре общегражданской идентичности этнокультурные основания носят маргинальный характер, а в основе социальной идентичности оказывается не общая культура, а институты гражданского общества. Этнокультурная маргинализация характеризуется тем, что происходит ослабление связи человека со своей культурой; он готов вписаться в любой контекст, независимо от жизненного стиля. В данном случае таким контекстом выступает социоэко-номическое пространство.

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на расширенном заседании кафедры теории культуры, этики и эстетики Московского государственного университета культуры и искусств; прошла предварительную экспертизу и принята к защите диссертационным советом 24.00.01 - теория и история культуры при Московском государственном университете культуры и искусств.

Основные положения и результаты исследования нашли отражение в научных публикациях автора в российских изданиях. В их числе:

1. Лавринов Д.Г. Актуализация региональной самоидентификации в условиях кризиса российской идентичности // Вестник МГУКИ. 2008. №3. С.47-50.

2. Лавринов Д.Г. Этнокультурная идентичность в условиях глобализации. Преображенские чтения. Сборник научных статей. -М.: МГУКИ, 2007. - С. 52-54.

3. Лавринов Д.Г. Глобализация и этнокультурное многообразие. Диалог культур в контексте современного общества. Сборник научных статей. - М.: МГУКИ, 2006. - С. 44 - 46.

4. Лавринов Д.Г. Глобализация и европейская культура. Россия и Европа: историко-культурные параллели. Сборник научных статей. - М.: МГУКИ, 2006. - С. 67 - 71.

5. Лавринов Д.Г. Российская идентичность в условиях глобализации. Прошлое и будущее России в опыте социально-философской мысли. Сборник научных статей. - М.: МГУКИ, 2006.-С. 67-72.

6. Лавринов Д.Г. Проблема этнокультурной идентичности сквозь призму глобализации. Созидательная миссия культуры. Сборник научных статей. - М.: МГУКИ, 2006. - С. 90 - 94.

7. Лавринов Д.Г. Глобализация как фактор кризиса ценностных ориентаций и девиация молодёжи России. Многообразие культур - путь к единству мира. Сборник статей молодых ученых. -М.: МГУКИ, 2007. - С. 77 - 82.

Материалы и результаты диссертационного исследования получили апробацию в форме докладов и сообщений на семинарах, «круглых столах» и конференциях различного уровня. В их числе:

- международные научные конференции и форумы: «Культура в контексте гуманитарного знания» (М., МГУКИ, 2007); «Преображенские чтения» (М., МГУКИ, 2006); «Планета культуры» (М., МГУКИ, 2008); «Многообразие культур - путь к единству мира» (М.,МГУКИ, 2007).

- научно-теоретические и научно-практические конференции: «Глобализация и этнокультурное многообразие» (М., МГУКИ, 2006); «Россия и Европа: историко-культурные параллели» (М., МГУКИ, 2006); «Массовая культура в России: есть ли у неё будущее?» (М., МГУКИ, 2007).

Структура диссертации: диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, включающих 5 параграфов, заключения и списка литературы.

Заключение диссертации по теме «Теория и история культуры», Лавринов, Давид Германович

1 Результаты исследования 2006 года: российское общество до и после. - М., РНИСиНП, РОССПЭН., 2006. ким структурным изменениям в русском этносе и его "полураспаду" на региональные группы. Уже определились территории, в которых региональный патриотизм начинает конфликтовать с общероссийским (Дальний Восток, Сибирь, Калининградская область).

Интересным представляется тот факт, когда административно-территориальное деление границам может негативно восприниматься отдельными районами, не признающими навязываемую им региональную идентичность. Речь обычно идет о районах, исторически входивших в состав других регионов или имеющих особую этническую специфику. Такие районы "отвечают" на региональный патриотизм своим локальным патриотизмом или заявляют о стремлении присоединиться к другому региону. Характерной проблемой стали сепаратистские настроения в районах республик с преобладанием русского населения. Здесь отторгается республиканская идентичность. Особенно напряженная ситуация возникла в Карачаево-Черкесии, где имеются районы с абсолютным преобладанием казачества. В 1991-1993 гг. популярными были идеи создания здесь казачьих "республик" и автономных округов. Значительная часть русских Карачаево-Черкесии выступает за возвращение в состав Ставропольского края (республика до 1991 г. была автономной областью в составе края), т. е. предпочитает ставропольскую идентичность карачаево-черкесской. Вновь обострилась ситуация в центральных и южных районах Адыгеи, где Союз славян Адыгеи выступает за возвращение этих территорий в состав Краснодарского края.

Наряду с сепаратистскими настроениями в регионах развивается и локальный, обычно городской, патриотизм, о котором мы уже упоминали. Он характерен для городов-анклавов, не признающих общерегиональную идентичность. Таким образом, процесс регионализации общественного сознания не останавливается на уровне субъектов Федерации и захватывает отдельные города. Особая идентичность формируется в Норильске, где развиты антикрасноярские настроения, в городах Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского АО, где в каждом крупном добывающем центре появляется свой патриотизм, часто подогреваемый местными властями (пример - Ноябрьск при мэре А. Бусалове).

Важным индикатором регионального самосознания являются показатели топонимики. За последние годы изменили свои названия многие города, улицы и даже субъекты Федерации. В последнем случае речь идет о введении в оборот национальных названий и их признании в качестве официальных (Башкортостан, Тыва, Калмыкия - Хальмг Тапгч). В Северной Осетии, где осетины считают себя потомками древнего племени аланов, в официальное название было добавлено слово "Алания" (что вызвало напряженность в отношениях с соседями, поскольку другие народы имеют собственное мнение на сей счет).

Процесс национального возрождения в республиках выразился и в переименовании городов и районов в соответствии с канонами национальной идеи. Так, город Куйбышев в Татарстане в J991 г. получил имя Булгар, поскольку рядом находятся развалины одноименной древней столицы Волж-ско-Камской Булгарии (сам город никогда так не назывался и был раньше Спасском-Татарским). В Адыгее Теучежск был переименован в Адыгейск, а в Дагестане появился Шамильский район.

Что касается русских регионов, то здесь начался сложный процесс восстановления исторических названий, который воспринимался как важный шаг на пути национального возрождения и освобождения от коммунистической идеологии. Этот процесс запустило руководство СССР в рамках перестроечного процесса, когда с карты страны были стерты имена бывших генеральных секретарей ЦК КПСС (в 1988 г. Л. Брежнева и К. Черненко, в 1989 г. -10. Андропова). Пик возврата к историческим названиям пришелся на 19901992 гг., когда восстановили свои названия С.-Петербург, Шлиссельбург, Тверь, Сергиев Посад, Нижний Новгород, Орлов, Самара, Лиски, Владикавказ и Екатеринбург.

Тем не менее, топонимика постепенно включается в контекст региональной идентичности. Об этом свидетельствует появление "теплых", "патриотичных" имен регионов в названиях СМИ и общественно-политических движений, в газетных текстах и телепередачах, само употребление которых подчеркивает местный патриотизм. По сути это шаг к формированию региональной идентичности, ведь происходит включение этих названий в культурно-политический контекст. Чувствуя искусственность политико-административной идентификации, провинциальное сознание ищет замену официальным названиям, как бы пытаясь подчеркнуть "естественность" субъектов Федерации и их границ.

Во многих регионах все большее внимание уделяется работе над имиджем территорий, задача которой - сделать регион привлекательным для инвесторов, "прогреметь" на всю Россию и "вписать" образ регионального лидера в образ региона. Над этим работают специалисты, территории "раскручиваются" в центральных СМИ, выпускается разного рода рекламная литература, справочные издания, буклеты, компакт-диски и т. д. Интересным примером стали выпуски региональных изданий серии "Памятники Отечества" (Республика Коми, Удмуртия) по "благословению" региональных руководителей.

В рамках этой работы происходит сотворение региональных мифов. Так, "новинкой сезона" в конце 1998 г. стал миф о том, что Великий Устюг -родина Деда Мороза, с удовольствием подхваченный Ю. Лужковым. Популяризируется имя Остапа Бендера, существуют планы поставить ему памятник и переименовать в его честь проспект в Элисте. Разработка регионального имиджа активно ведется в Москве ("Москва - сердце России"), но в основном используется для внутреннего потребления самих москвичей, создания в городе благоприятного психологического климата. Достаточно активно своим имиджем занимаются Нижегородская, Саратовская области, эти же -тенденции прослеживаются и в других регионах России.

Анализ культурных, экономических и политических процессов в российских регионах показывает ярко выраженную тенденцию к развитию региональной идентичности и активному стимулированию этого процесса элитами, использующими местный патриотизм как обоснование собственной легитимности. Сегодня региональные ценности у русского народа, как правило, не вступают в противоречие с общенациональными и лишь дополняют их. Правда, конфликты между двумя типами ценностей уже возникают в окраинных, удаленных от Москвы регионах, остро ощущающих свою обособленность и считающих, что Центр, Россия не обращают на них внимания (Сибирь, Дальний Восток, Калининградская область, Кубань).

Актуализация и развитие региональной идентичности в России способствовали возрождению русских субэтнических и конфессиональных групп.

Процесс возрождения субэтнической идентичности в рамках русского этноса затронул в основном наиболее устойчивые общности. Прежде всего, речь идет о казачестве, возрождение которого захватило не только традиционные казачьи регионы, но и практически всю территорию России включая Крайний Север (что объясняется распылением потомков казаков по всей России и конъюнктурными причинами, по которым отдельные деятели объявляли себя казаками). Существуют разноречивые мнения о том, сколь велика доля казаков в населении даже таких регионов, как Ростовская область и Краснодарский край. По данным различных опросов казаками себя считают 20-25% жителей Ростовской области, около 15% жителей Краснодарского края, но менее 10% населения Ставропольского края, где казачий фактор не является столь значимым. "Казачий вопрос" оказался крайне политизированным. Еще в 1990-1991 гг. в стране возникло множество общественно-политических организаций, объявивших себя казачьими. Между ними происходили и происходят конфликты, и реальное влияние казачьих движений обычно очень мало. Однако при этом казачья идентичность остается распространенной во многих регионах и прежде всего на Северном Кавказе.

Возрождение других субэтнических групп идет намного сложнее. Произошла самоорганизация семейских русских, которые в 1993 г. провели съезд старообрядческого (семейского) населения Бурятии.

Однако многие субэтнические группы никак не организованы и фактически утратили самоидентификацию. Поэтому деления русского народа па субэтносы пока не наблюдается (если не иметь в виду условный московский субэтнос), и этот процесс, если и пойдет, займет многие годы.

В России, как и в мире в целом, регион становится важным фактором политического процесса, где национальные, наднациональные и глобальные силы встречают местные требования. Регионы, как субъекты политических отношений, играют все более существенную роль в межгосударственных, в том числе, и в геополитических процессах. Российские регионы вступили в процессы глобализации, причем эти процессы имеют крайне неравномерный и конкурентный характер, что означает появление новых возможностей и проблем для России, переживающей процессы региональной самоидентификации. В стране повышается регионализация общественного сознания, которая стимулируется процессами, происходящими как в центре, так и в регионах. В трансформирующихся государствах идентичность является динамичной и зависит от новых социальных отношений и союзов, в том числе и на уровне регионов. В целом, необходимо подчеркнуть, что при анализе процессов регионализации, исследования идентичности позволяют выявить новые ракурсы этой проблемы. В связи с этим региональное измерение идентичности представляется весьма перспективным направлением в современной науке.

Процессы регионального структурирования социального пространства порождают необходимость постоянного уточнения места и значения, присущих данному региону в системе внутри- и межрегиональных взаимодействий, опре- деления направлений развития региона в сложившейся системе межрегиональных взаимодействий, выявления и обеспечения защиты социально-экономических интересов регионального сообщества, и, в целом, формирования позитивного образа региона. Успешное решение этих задач во многом определяется особенностями механизма формирования и содержания региональной идентичности.

Неоднозначность содержания и механизма формирования региональной идентичности определяется значительными различиями в культурной, социально-экономической, политической системах субъектов РФ, в целях и в ресурсах регионального развития. Это создает различные условия протекания социальных процессов в регионах, определяющих особенности формирования региональной идентичности. С одной стороны, повышение значимости и характер идентичности жителей со своим регионом может способствовать росту сепаратистских настроений, развитию межэтнических и межконфессиональных конфликтов, ухудшению межрегионального сотрудничества и взаимодействия в системе государственного управления. С другой — может благоприятствовать построению эффективной системы регионального взаимодействия (с федеральными органами государственного управления, субъектами региональных экономических интересов - другими регионами, инвесторами), консолидации регионального сообщества, и в целом, являться одним из весомых факторов его устойчивого и поступательного развития. Возможность проявления значительного числа тенденций в системе регио-" нальных взаимодействий, как негативного, так и позитивного характера, непосредственно обусловленных особенностями региональной пдстпчносги актуализирует необходимость дальнейшего исследования механизма ее формирования, а также места и роли в системе региональных взаимодействий.

В заключении отметим, что процесс глобализации оказывает унифицирующее воздействие на фундаментальные антропологические ценности, выступающие ядром социокультурной целостности России. Диалектической тенденцией, противостоящей негативному влиянию глобализации на российский социум, становится его внешняя и внутренняя регионализация, изменяющая социокультурную, политическую и экономическую ситуацию в России. Процесс внутренней регионализации осуществляется с учетом ценностно-антропологических особенностей новых структурных образований. Внутренний регион является тем образованием, в рамках которого Россия не только сохраняет свою культурно-национальную самобытность, но и проявляет этот мобилизующий духовный потенциал. В результате глобализацион-ных воздействий на социокультурные основы российского общества подвергаются трансформации фундаментальные антропологические, культурно-цивилизационные ценности, духовный мир человека, культурно-национальная идентичность, менталитет, язык. Эти условия детерминировали процесс регионализации, в рамках которого актуализируются и трансформируются проблемы национально-цивилизационной идентичности российского общества, унификации культуры, концентрации в различных сферах общества и общественном сознании антропологических ценностей. Региональное структурирование российского пространства влечет за собой активное включение регионов в экономическую, политическую, социально-культурную жизнь на национальном (внутреннем) и транснациональном (внешнем) уровнях. Внутренний регион России становится структурно-функциональным образованием, в рамках которого Российская Федерация может решать проблему исторической, нормативно-ценностной, культурной самоидентификации, тем самым обеспечивать эффективность развития экономической, политической, социальной, культурной сфер, определять направление своего устойчивого развития и безопасного международного взаимодействия. В связи с этим актуализируется проблема обеспечения региональной безопасности как важной составляющей национальной безопасности. Представление о «российском регионе» как подсистеме системы международных отношений дает возможность проанализировать условия безопасного развития России в более широком геополитическом и геоэкономическом пространстве. Так, транснациональная регионализация делает внутренние российские регионы субъектами и объектами мировых интеграционных процессов, что позволяет России более активно включаться в межцивилизацион-ный диалог, способствует повышению ее роли на международной арене, а значит, и укреплению системы интегральной национальной безопасности.

Мы выяснили, что культурная сфера региона представляет собой систему материальных объектов и духовных ценностей, смыслов, традиций, аккумулирует исторический опыт локального сообщества, выступая ориентиром безопасного развития важнейших сторон его социальной практики. Региональная культура проявляет себя в неоднородности массового сознания, ценностно-антропологических ориентациях, парадигмах поведения людей, мировоззренческих стереотипах, являясь специфической культурой, присущей конкретному внутреннему региону России. Региональная культура и ее антропологические ценности включают следующие показатели: природные характеристики региона, историю региона, этнический и конфессиональный состав населения, исторически сложившиеся традиции, менталтет, памятники истории и культуры, систему образования, культурные достижения, проявления народной культуры в художественных промыслах и ремеслах и т.д. Региональная культура тесно связана с региональной идентичностью, которая в условиях потери традиционных, самобытных основ культуры нации, унификации ценностей, угрожающих системе национальной и региональной безопасности России, становится механизмом самоидентификации населения региона.

Итак, в заключительном параграфе нашего диссертационного исследования мы рассмотрели основные причины актуализации регионального самосознания в России. Мы выделили основные признаки региона как сложной системы, включающей в свой состав ценностную, социокультурную, социально-экономическую, технологическую, политическую подсистемы, при этом «практика социально-экономического и социокультурного глобализирующегося развития, расширения международного взаимодействия в контексте обеспечения национальной, региональной и глобальной безопасности вынуждает искать новые интерпретативные формы понятия «регион».

Мы выявили, что процесс актуализации региональной идентичности обусловлен взаимодействием 2-х групп факторов: 1) внешних, в числе которых мы рассматриваем влияние глобализационных процессов па «центр» и последующее усвоение информации региональными общностями; изменение социокультурной обстановки в стране в целом, намерений и действии «центра» по отношению к региону, макроэкономических условий, содержания и характера информации о регионах (затрагивающей интересы регионов) в центральных СМИ; 2) внутренних факторов формирования региональной идентичности, в числе которых: изменение социокультурной обстановки в регионе, региональных ресурсов и условий; намерений и действий региональной политической элиты; традиций, символов и стереотипов регионального сообщества, исторического наследия; содержания и характера информации о регионе (затрагивающей интересы региона) в местных СМИ; уровня и качества образования населения. Каждое региональное сообщество характеризуется специфическим соотношением данных факторов, что определяет особенности проявления региональной идентичности, специфическую форму ее проявления в каждом конкретном случае. Мы предположили что социокультурная целостность региона России, аккумулированная в антрополо1 ических ценностях, предоставляет возможность сохранить самобытность, идентичность, а также позволяет региону в условиях глобализации обезопасить себя благодаря своему потенциалу. Это является подтверждением возрастающей роли и влияния региональных ценностей в формировании политики интегральной национальной безопасности Российской Федерации.

Мы предположили, что граница региона определяется общей или схожей культурой, близость которой обусловлена сходством в образе жизни, независимо от административно-территориального деления.

Также нам стало известно, что в ситуации кризиса национальной идентичности, региональная идентичность для многих Россиян стала приоритетной. Мы рассмотрели на примере России дифференцирующий вектор динамики этнокультурной идентичности.

142

Заключение

Результаты, полученные в ходе исследования, делают возможным сформулировать следующие основные выводы.

Глобализация как объективный процесс, во многом определяющий контуры будущего мироустройства обнажила проблему субъектов становящегося миропорядка. Нельзя не признать в связи с этим, что национальные государства утрачивают статус доминирующих субъектов мировых политических, экономических и культурных процессов; все активнее эти функции принимают на себя военно-политические блоки, экономические союзы, сетевые организации, международные религиозные сообщества и т.д.

Обратной стороной отмеченных процессов и тенденций становится снижение значимости этнонациональных оснований идентичности личности, ослабление чувства принадлежности индивида к определенному государству, обществу и культуре; все чаще можно слышать о транснациональное™., двойном гражданстве и в целом - о кризисе этнокультурной идентичности.

Мы предположили, что суть данного кризиса составляют структурные изменения этнокультурной идентичности, происходящие под влиянием глобализации культурного пространства и образование ее новых исторических форм. Обращаясь к анализу динамики этнокультурной идентичности в современном мире, мы рассмотрели данный феномен как сложный социально-психологический феномен, содержание которого составляет как осознание индивидом общности с локальной группой на основе разделяемой культуры, так и осознание группой своего единства на тех же основаниях, психологическое переживание этой общности, а также индивидуальные и коллективные формы ее манифестации. В структуре этнокультурной идентичности на том или ином этапе социокультурной динамики можно обнаружить несколько разновременных слоев. При этом различные уровни этнокультурной идентичности можно рассматривать как ее последовательные исторические формы, которые в процессе эволюции не отрицали друг друга, а развивались по принципу взаимодополнительности. На каждой новой исторической стадии формирования этнокультурной идентичности происходит не отмена, а частичная трансформация, адаптация и синтез основных черт традиционных и новых, приоритетных идентификационных оснований. В результате национальная идентичность, которая до последнего времени образовывала самый верхний слой и исторически наиболее позднюю форму этнокультурной идентичности, представляет собой напластование ее основных исторических форм. В зависимости от конкретно-исторической ситуации может произойти актуализация любого из идентификационных оснований. Именно поэтому национальная идентичность может проявляться (и проявляется) в самых разных актуальных формах, в зависимости от того, какой грани национальной целостности — территориальной, культурной, политической или иной, - угрожают деформация или разрушение. И во многом именно этим обстоятельством обусловлено многообразие форм национализма. Глобализационные процессы приводят к формированию единых ценностных пространств, унификации норм морали, общения, образа жизни, предметной среды. Результатом становится ослабление чувства национальной принадлежности, а национальная идентичность трансформируется в новые исторические формы. При этом новые культурные формы, обуславливающие образы идентичности, не просто заменяют старые, а сосуществуют, взаимодействуют и образуют все более сложные, иерархически организованные системы как результат «естественно-эволюционного «отбора»» тех систем или их элементов, «которые в жизни культурно-цивилизационных сообществ выполняют объединительную, интегративную роль». В своем исследовании мы выделили два основных вектора динамики этнокультурной идентичности. Первый вектор, который мы обозначили как интегрирующий, рассматривается нами в виде тенденции к расширению оснований этнокультурной идентичности. Объяснение этой закономерности динамики этнокультурной идентичности дает так называемый «закон иерархических компенсаций», сформулированного Е.А.Седовым: в сложной иерархически организованной системе ограничение разнообразия на верхнем уровне приводит к укрупнению исторических форм социальной организации. Исторически: это последовательно происходило с племенем, этносом, нацией, каждая из которых «предлагала» все более обобщенные и унифицированные основания этнокультурной идентичности. Как только новая историческая форма человеческих сообществ (допустим, этнос) утверждалась во всем многообразии своей этнокультурной специфики, следовало очередное ограничение этого разнообразия через формирование новых, еще более крупных общностей (наций), интегрирующих и объединяющих этнические образования по еще более унифицированным и обобщенным основаниям. Мы предположили, что вследствие активного взаимодействия национальных культур возможно формирование некой наднациональной или сверхнациональной идентичности, условно мы ее называем «ци-вилизационная идентичность», вслед за Сэмюэлем Хантингтоном понимая под цивилизацией наивысшее культурное образование, объединяющее людей и обеспечивающее им определенную степень культурной самобытности и наивысший уровень культурной идентификации. Цивилизация определяется как общими объективными элементами, такими, как язык, история, религия, обычаи, общественные институты, так и субъективной самоидентификацией людей. Цивилизационная идентичность, по мнению Хантингтона, будет играть все более важную роль в будущем, и мир будет формироваться в значительной степени под влиянием взаимодействия семи-восьми главных цивилизаций — западной, конфуцианской, японской, исламской, индусской, славяно-православной, латино-американской и, возможно, африканской. Как известно, предложенная Хантингтоном типология современных цивилизаций вызывает серьезную критику оппонентов, связанную с тем, что она лишена единых оснований. В основу той или иной цивилизационной общности американский исследователь кладет то религиозный, то территориальный, то национально-государственный принципы. Однако, мы предположили, что Хантингтон таким образом как раз акцентировал различия доминирующих оснований культурной идентичности у разных цивилизаций, на основании которых можно выделить несколько сценариев формирования цивилизаци-онной идентичности в современном мире.

Другим примером интегрирующего вектора служит процесс объединения ряда европейских государств в Евросоюз, который сопровождается отказом от традиционных национальных символов, в частности, национальных валют в пользу евро, созданием общего правового пространства и единой Конституции, общего экономического поля и т.д.

О тенденции к расширению оснований этнокультурной идентичности свидетельствует и формирование международных сетевых религиозных организаций. Преимущественно, эта тенденция характерна для незападных стран. Возрождение религиозных чувств и актуализация этноконфессиональ-ной идентичности создает базис для сохранения самобытности в форме совместной причастности к какой-либо цивилизации, но иногда этому сопутствуют фундаменталистские проявления и неприязненное отношение к представителям иных культур.

В качестве примеров сетевых религиозных организаций мы назваем движение Sai Baba, сторонники которого утверждают, что оно имеет 2 тыс. филиалов в 137 странах. Пример индийской культурной «эмиссии» - движение Хааре Кришна. В этой связи мы упоминаем и буддистские движения типа Soka Gakkai, пришедшего из Японии; «Буддистский ренессанс» на Тайване: созданная там религиозная организация «Фонд Цзы-Чи» которая к сегодняшнему дню имеет отделения уже в 40 странах. Исламские движения в Турции и во всем остальном мусульманском мире очевидным образом предполагают альтернативную модель современности, т.е. не отказ от модернизации вообще, а скорее стремление строить современное общество, которое участвует в глобальной системе, но в то же время вдохновляется обладающей собственным самосознанием исламской культурой. Сегодня во всем мусульманском мире, даже в Иране, такое видение альтернативной исламской современности приобретает всё больший вес. В этом случае общие жизненные ориентиры, нравственные ценности, религиозные воззрения составляют 5 Ч прочную базу для отношений внутри арабо-мусульманского, индобуддийско-го региона, а также государств Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии.

Второй выделенный вектор динамики этнокультурной идентичности, который мы условно обозначили как дифференцирующий, характеризуется, напротив, тенденцией к локализации оснований этнокультурной идентичности.

В частности, ответом на активные глобализационные процессы становится актуализация региональной идентичности. (Россия, Европейский мир). Говоря о России, мы отмечаем, что для нее характерны оба вектора дппампкп этнокультурной идентичности, однако особое внимание в нашей работе мы уделяем феномену региональной идентичности, в связи с тем, что в условиях кризиса национальной идентичности, именно региональная идентичность заметно актуализируется.

В западноевропейском научном дискурсе регион трактуется как территория, представляющая общность с географической точки зрения, или такая территориальная общность, развивающая свою самобытность в целях стимулирования культурного, экономического и социального прогресса. Некоторые отечественные исследователи, преимущественно, социологи, также отождествляют понятия региональной и территориальной идентичности, указывая на то, что региональная идентичность является результатом отождествления «Я - член территориальной общности». Однако мы понимаехм региональную идентичность как одну из форм этнокультурной идентичности, заключающую в себе осознание принадлежности к общей региональной культуре, экзистенциальное переживание этой принадлежности, а также различные культурообусловленные формы ее манифестации.

Мы предположили, что граница региона определяется общей или схожей культурой, близость которой обусловлена сходством в образе жизни, независимо от административно-территориального деления. Ярким примером служит Баренц-регион, где именно сходство в образе жизни людей является ключевым основанием формирования региональной идентичности населения

Русского Севера и народов других государств, населяющих берега Баренцева моря. Общие климатические и природно — ландшафтные условия жизни, сходные черты материальной культуры и предметной среды, общие промыслы и т.д., веками формировали обще культурное пространство, формирующее соответствующие образы идентичности.

Помимо двух основных векторов динамики этнокультурной идентичности в условиях глобализации, в диссертации выделена тенденция к этнокультурной маргинализации. В качестве примера мы обратились к феномену российской общегражданской идентичности, формирование которой постепенно, со значительными трудностями, но все же происходит в современном российском обществе. В структуре общегражданской идентичности этнокультурные основания имеют маргинальный характер, а в основе социальной идентичности оказывается не общая культура, а институты гражданского общества. Этнокультурная маргинализация характеризуется тем, что происходит ослабление связи человека со своей культурой; он готов вписаться в любой контекст, независимо от жизненного стиля. В данном случае таким контекстом выступает социоэкономическое пространство.

Таким образом, проведенное исследование подтвердило высказанное нами допущение, что в условиях глобализации культурного пространства этнокультурная идентичность не изживает себя, но приобретает новые конфигурации, сохраняя в своей структуре все предшествующие исторические формы. В зависимости от конкретно-исторической ситуации может произойти актуализация любого из идентификационных оснований или же возникнуть их симультанная комбинация. Чаще всего это зависит от того, каков характер реальной или мнимой опасности, угрожающей целостности «единицы выживания».

148

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Лавринов, Давид Германович, 2008 год

1. Аванееова Г.А., О.Н. Астафьева. Социокультурное развитие российских регионов. Механизмы самоорганизации и региональная политика. -М.:РАГС, 2004.-С. 108.

2. Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма. М., 2001.

3. Алаев Э.Б. Социально-экономическая география: Понятийно-терминологический словарь. М., 1983. - С.23

4. Алиев М. Г. Культура согласия как эффективный фактор глобализации. Социс. — 2003. №6. - С. 81.

5. Альтерматт У. Этнонационализм в Европе / Пер. с нем. С.В. Базарновой. -М.: РГГУ, 2000. С.43.

6. Арутюнов С.А. Этничность — объективная реальность // Этнографическое обозрение. 1995. - № 5.

7. Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта: в 3 т. М.: Философское общество СССР, 1991. Т.1. - 318 е.; Т.2. - 378 е.; Т.З. - 470 с.

8. Баева О.Н. Глобализация и политика мультикультурализма. Этнические проблемы современности. Вып. 5. Ставрополь, 1999. - С. 42.

9. Баймонте К., Постмодерн и кризис идентичностей. (перевод Шукшина И.В.). М.Тихомиров, С.46.

10. Ю.Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. — М,, 1995. С.84.11 .Бауман 3. Индивидуализированное общество. М., 2005 - С.43.

11. Бауман 3. Глобализация. Последствия для человека и общества. М., 2004. - С. 30

12. И.Биктимирова 3.3. Безопасность в концепции развития человека. ОНС. -2002. 6. - С.141-142.

13. Бройи Дж. Подходы к исследованию национализма // Нации и национализм С.201-235

14. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. -М., 1983. С.58.

15. Ващекин Н.П., Мунтяы М.А., Урсул А.Д. Глобализация и устойчивое развитие. М., 2002. - С.77.

16. Вердери К. Куда идут «нация» и «национализм»? // Нации и национализм. С.297-307.

17. Винер Б.Е. Этничность: в поисках парадигмы изучения // Этнографическое обозрение. 1998. - №4. - С.20.

18. Гелнер Э. Пришествие национализма // Нации и национализм. М., 2002. - С.146-200;

19. Глобализация: благо или угроза? // Экономическое обозрение (Узбекистан). 1998. №3.-С. 83-97.21 .Глобальный эволюционизм. -М., 1994. С.393.

20. Гранберг А., Артоболевский С., Ковалёва Г., Россель Э. Реструктуризация старопромышленных заводов: Опыт России и мира // Региональное развитие и сотрудничество. 1998. №1-2. С. 21.

21. Гребенщиков Э. Тихоокеанская региональная интеграция // Мировая экономика и международные отношения. 1993. №1. С.94.

22. Грин Дж. П. Pluribus или Unum? Этническая идентичность в ранней колониальной Британской Америке // Американский ежегодник 1999. -М., 2001.

23. Грин Дж. П., Жук С.И. Британская колониальная Америка и Американская революция: переосмысливая опыт империи // Русское открытие Америки. М., 2002.

24. Губогло М.Н. Идентификация идентичности. М., 2000. - С.36.

25. Делокаров К.Х., Демидов.Ф.Д. Глобализация и проблема нелинейности цивилизационного развития/ Глобализация и перспективы современной цивилизации. -М., 2005. С.56.

26. Делягин М.Г. Глобализация и мировой кризис. Материалы международной Интернет конференции. М. 2003. - С. 8.

27. Журавский А., Костюк К. Глобализация и столкновение идентичностей. М, 2003. - С.329

28. ЗО.Зевин JI. Национальные экономические системы в глобальных процессах. -М.: МЭМО., 2003. №11. - С.27.

29. Ильин М.В. Субъекты миропорядка 21 века: комментарий. Материалы международной Интернет конференции. М. 2003. - С. 84.

30. Иноземцев В.Л. Расколотая цивилизация: Научное издание. М.: Academia - Наука, 1999. - С. 583.

31. Камю А. Бунтующий человек: Философия. Политика. Искусство: Пер. с фр. М.: Политиздат, 1990. - 415 с.

32. Каспэ С.И. Империя и модернизация: Общая модель и российская специфика. М.: РОССПЭН, 2001. - С. 214.

33. Ковалёв В.Н. Социология управления социальной сферой. М., 2003; Социальная сфера России: социологический анализ/ Под ред. Жукова В.И. -М.,2002 и др.

34. Коданьоне К. Миграционная политика как планирование наугад. Иммиграционная политика западных стран: альтернативы для России. М.: Гендальф, 2002, С. 21-22.

35. Кола Д. Политическая социология / Пер. с фр. А.Б. Гофмана. М.: Весь Мир, ИНФРА-М, 2001. С.11.

36. Коротеева В.В. Теории национализма в зарубежных науках. М.: РГГУ, 1999.-С. 120.

37. Косолапов Н.А. Глобализация: сущностные и международно-политические аспекты // Международная экономика и международные отношения. М., 2001. № 3. С. 72.

38. Лавринов Д.Г. Этнокультурная идентичность в условиях глобализации. Преображенские чтения. М.: МГУКИ, 2007. - С. 52 - 54.

39. Лавринов Д.Г. Глобализация и этнокультурное многообразие. Диалог культур в контексте современного общества. Материалы круглого стола. М.: МГУКИ, 2006. - С. 44 - 46.

40. Лавринов Д.Г. Глобализация и европейская культура. Россия и Европа: историко-культурные параллели. М.: МГУКИ, 2006. - С. 67 - 71.

41. Лавринов Д.Г. Российская идентичность в условиях глобализации. Прошлое и будущее России в опыте социально-философской мысли. Сборник научных статей. М.: МГУКИ, 2006. - С. 67 - 72.

42. Лавринов Д.Г. Проблема этнокультурной идентичности сквозь призму глобализации. Созидательная миссия культуры. Сборник научных статей. М.: МГУКИ, 2006. - С. 90 - 94.

43. Лавринов Д.Г. Глобализация как фактор кризиса ценностных ориента-ций и девиация молодёжи России. Многообразие культур путь к единству мира. Сборник статей молодых ученых. - М.: МГУКИ, 2007. -С. 77 -82.

44. Лапкин В.В. Критика неолиберальной доктрины. М., 2003.

45. Лурье С. Метаморфозы традиционного сознания. СПб., 1994.

46. Малыгина И.В. В лабиринтах самоопределения: опыт рефлексии па тему этнокультурной идентичности. М., МГУКИ., 2005.

47. Малыгина И.В. Национализм и этнокультурная идентичность // Современные трансформации российской культуры. Коллективная монография. М.: Наука, 2005. - С.252-265.

48. Малыгина И.В. Национальная культура и национальное самосознание. -М.: МГУКИ, 1998.-41 с.

49. Малыгина И.В. Динамика российской идентичности // Быть русским. Коллективная монография. М.: МГУКИ, 2005. - С.5-52.

50. Малыгина И.В. Национализм как форма культурной идентичности и его российская специфика // Общественные науки и современность. -2004.-№1. С.147-153.

51. Малыгина И.В. Национальная идентичность и национализм // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. -2003. №2. - С.23-31.

52. Малыгина И.В. Феномен идентичности в контексте философского знания //Ученые записки МГУКИ. Вып.25. - М.: МГУКИ, 2003. - С.33-49.

53. Малыгина И.В. Универсальные черты и социокультурные особенности русского национализма // Ethnic Culture: Traditions and Innovations. -Kaunas, 2004. P. 314-323.

54. Малыгина И.В. Этнокультурная идентичность: структура и исторические формы // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2005. - № 2. - С. 13-20.

55. Малыгина И.В. Национализм как современный этап этнокультурной идентификации // Историческая культурология: предмет и методы. Материалы интернет-конференции. www/Auditorium/ru. 01 ноября - 30 декабря 2002г.

56. Малыгина И.В. Национализм как социокультурный феномен // XXI век: проблемы культуры: Сборник научных статей. М.: МГУКИ, 2002. - С.51-64.

57. Малыгина И.В. От идеи нации к национальной идее (о многообразии подходов к интерпретации феномена национализма) // Боги некие чтения: Материалы VIII Тверской герменевтической конференции. -Тверь: Твер.гос.ун-т, 2003. - С.85-88.

58. Маркузе Г. Одномерный человек: Исследование идеологии развитого индустриального общества // Эрос и цивилизация. М., 2003. - С.264.

59. Мартин Г. П., Шуман X. Западная глобализация. Атака на процветание и демократию. -М., 2001. С.26.

60. Материалы «круглого стола» журнала «Международная экономика и международные отношения» «Актуальные вопросы глобализации» // Международная экономика и международные отношения. 1999. № 4. -С. 37.

61. Межуев В.М. Проблема современности в контексте модернизации и глобализации. Полития №3. 2000. С. 102-115.

62. Межуев В.М. Идея национального государства в исторической перспективе / Выступление на «круглом столе» «Национальное государство: теория, история, политическая практика» // Полис. 1992. № 5-6. -С.16.

63. Михеев В.В. Логика глобализации и интересы России // Pro et Contra. Том 4. № 4. Осень 1999. С. 49.

64. Мнацаканян М.О. Нации и национализм. Социология и психология национальной жизни. М., 2004. - С.55.

65. Морозова Е.В. Современная политическая культура Юга России // Полис. 1998. №6. С. 123.

66. Москвичев Л.Н. Глобализация два уровня анализа. // Глобализация и перспективы современной цивилизации. -М., 2005. - С.52.

67. Национальное государство: теория, история, политическая практика: «Круглый стол» // Полис. 1992. №> 5б. С.9-25.

68. Неклесса А. Север и юг: вызовы глобализации. Ростов-на-Дону. 1998. -С.56.

69. Панарин А.С. Искушение глобализмом. М., 2000. - С.5-6.

70. Пантин В.И., Семененко И.С. Современные идентичности. М.МИР., 2005.-С.69

71. Политический альманах России 1997 / Под ред. М. Макфола и Н. Петрова; Моск. Центр Карнеги. Т.2: Социально-политические портреты регионов. - М.,1998. - 552, 554.

72. Развитие этнического самосознания славянских народов в эпоху раннего средневековья. М., 1982. - 357 с.

73. Райкрофт Ч. Критический словарь психоанализа/ Пер. с англ. Л.В. Топоровой, С.В. Воронина и И.Н. Гвоздева под редакцией канд. философ, наук С.М.Черкасова. СПб.: Восточно-Европейский Институт Психоанализа, 1995.

74. Ранкур-Лаферьер Д. Россия и русские глазами американского психоаналитика: В поисках национальной идентичности. М.: Ладомир, 2003. -288 с.

75. Ранние формы политической организации: от первобытности к государственности. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1995.-350 с.

76. Ранние формы социальной стратификации: генезис, историческая динамика, потестарно-политические функции. М.: Наука. Издательская фирма «Восточная литература», 1993. - 336 с.

77. Расы и народы: Современные этнические и расовые проблемы. Вып.2. -М.: Наука, 1972.-351 с.

78. Результаты исследования 2006 года: российское общество до и после. -М., РНИСиНП, РОССПЭН., 2006.

79. Рик III. Феномен идентичности // Образование и социальное развитие . региона. М. 1996. № 3-4. - С.212.

80. Рикёр П. Повествовательная идентичность // Герменевтика. Этика. Политика. М., 1995.-С. 19-20.

81. Робертсон Р., Хондкер X. Глобализация и цивилизационный тип развития. М., 1990.-С. 4

82. Ростовцева Л. И. Потребительская культура: между гедонизмом и аскетизмом. Вестник Московского университета. Серия 18. Социология и политология. 2002. - №4. - С. 305.

83. Рукавишников В.О., Халман Л., Эстер П. Политические культуры и социальные изменения. Международные сравнения. М.: «Совпадение», 1998. - С. 340.

84. Савинов. Ю.К. Этнические партии. М., 2003. - С. 46.

85. Сартр Ж-П. Экзистенциализм- это гуманизм.//Сумерки богов. М., 1990. - С.323

86. Седов Е.А. Информационные критерии упорядоченности и сложности организации // Системная концепция информационных процессов. -М, 1988; Он же. Информационно энтропийные свойства социальных систем // ОНС. - 1993. - № 5.

87. Сеть этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов: Бюл. №17., М., 2005.

88. Скворцов Н.Г. Индивид и этническая среда: проблема этничности в символическом интеракционизме. // Социология и социальная антропология. СПб., 1997. - С. 303-321.

89. Современный словарь иностранных слов: Ок. 20000 слов. 2-е изд., стер. - М.: Рус. яз., 1999. - С. 164.

90. Словарь иностранных слов И.Ф. Бурдона и А.Д.Михельсона (издание 1877 г.)

91. Солдатова Г.У. Этническая идентичность и этнополитическая мобилизация //Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х гг. М., 1996. - С.296-366.

92. Сорокин П.А. Основные черты русской нации в двадцатом столетии // О России и русской философской культуре. М.: Наука, 1990. - С.463-489.

93. Сорокин П. А. Человек, цивилизация, личность. М., 1991.

94. Социальная идентификация личности / под ред. В. Ядова. М., 1993.

95. Социальная идентичность и изменение' ценностного сознания в кризисном обществе. М.: Ин-т социологии РАН, 1992.

96. Социальная и культурная дистанция. Опыт многонациональной России. М.: Изд-во Ин-та соц-гии РАН, 1998. - 387 с.

97. Спенсер Г. Опыты научные, политические и философские. М.: Современный литератор, 1998. - 1408 с.

98. Ставропольский Ю.В. Модели этнокультурной идентичности в современной американской психологии // Вопросы психологии. 2003. -№6.-С. 112-121.

99. Ставропольский Ю.В. Психология этнокультурной идентичности -Саратов: Издательство Саратовского университета, 2003.- 275 с.

100. Суприянович А.Г. Память чувства: коллективное и индивидуальное в средневековом сознании // Образы прошлого и коллективная идентичность в Европе до начала Нового времени. М.: Кругъ, 2003. - С. 156167.

101. Ю5.Сухачев В.Ю. Пределы идентичности // Вестник Санкт-Петербургского Университета. Серия 6. СПб.: Издательство СПбГУ, 1998. - Вып.4 (№21).

102. Сэпир Э. Статус лингвистики как науки // Языки как образ мира. -М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. С. 127138.

103. Сэпир Э. Грамматист и его язык // Языки как образ мира. М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. - С. 139-156.

104. Соловьев B.C. Оправдание добра. Нравственная философия // Соловьев B.C. Соч.: В 2 т. М.: Мысль, 1988. Т. 1. - С. 286.

105. Струкова Т.Г. Глобализация: её отражение в современном романе. Научная мысль Кавказа. 2003; -№ 1. - С.30.

106. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М.: Политиздат, 1989. - 573 с.

107. Ш.Тайсон Р., Тайсон Ф. Психоаналитические теории развития: Пер. сангл. Екатеринбург: Деловая книга, 1998.

108. Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М.: Наука, 1987. 240 с.

109. Теннис Ф. Общность и общество: основные понятия чистой социологии. СПб.: Владимир Даль, 2002.

110. Тернер В. Символ и ритуалы. — М., 1983. 277 с.

111. Тернер Дж. Социальное влияние. СПб.: Питер, 2003. - 256 с.

112. Титов К. Новый «либеральный конструктивизм» // Наш современник.- 2004. № 8. - С. 225-233

113. Тишков В.А. О феномене этничности // Этнографическое обозрение.- 1997.-№3.-С. 41.

114. Тишков В.А. Очерки теории этничности в России. М., 1997. - С. 37.

115. Тишков В.А. Реквием по этносу: социально-антропологические исследования. М.: Наука, 2003. - С. 544.

116. Тишков В.А. Культурная мозаика и этническая политика в России // Межкультурный диалог: Лекции по проблемам межэтнического и межконфессионального взаимодействия. М.: Нзд-во РУДН,2003. - С. 7-35.

117. Тишков В.А. О нации и национализме // Свободная мысль. 1996. № 3.- С.35.

118. Торукало В.П. Нация: история и современность. М., 1996.

119. Туровский Р.Ф. Культурные ландшафты России. М.,1998.

120. Уткин А. И. Мировой порядок XXI века. М., 2001. - С. 37.

121. Уткин А.И. Глобализация: процесс и осмысление. М., 2001. С.82.

122. Федотов В.Г. Глобализация и российская идентичность.// Глобализация и перспективы современной цивилизации. М., 2005. - С. 163.

123. Федотов В.Г. Модернизация и глобализация. М., РАН.2000.

124. Флиер А.Я. Глобализация как культурная тенденция. Обсерватория культуры.-2005. -№1.-С. 41.

125. Флиер А.Я. О новой культурной политике России // Общественные науки и современность. 1994. №5. С.34.

126. Флиер А.Я. Страсти по глобализации. ОНС. 2003. №4. С. 159.

127. Фромм Э. Революция надежды. СПб., 1999. - С. 132-133.

128. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. М.,2004. С.43.

129. Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. М.,1995. - С. 7.

130. Хайдеггер М. Бытие и время. М., 1997. - С. 188.

131. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. -М., 2003.

132. Хантингтон С. Кто мы?: Вызовы американской национальной идентичности. -М., 2004.

133. Хесле В. Кризис индивидуальной и коллективной идентичности // Вопросы философии. -М., 1994. -N10. С. 113-123.

134. Хобсбаум Э.Дж. Принцип этнической принадлежности и национализм в современной Европе // Нации и национализм. М., 2002. - С.335.

135. Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 года. СПб., 1998. -С.131.

136. Хюбнер К. Нация: от забвения к возрождению. М., 2001. - С.345. 141.Чешков М. Глобализация: сущность, нынешняя фаза, перспективы //

137. Pro et Contra. Том 4. №4. Осень 1999. С. 114. 142. Шишков Ю. О гетерогенности глобалистики и стадиях ее развития.

138. М.: МЭМО., 2001. №2. С. 29-30. НЗ.Шматко НА., Качанов Ю.Л. Территориальная идентичность как предмет социологического исследования. - Социс. 1998. №4. - С. 94 -101.

139. Элиас Н. Общество индивидов. -М., 2001.

140. Эриксон Э.Г. Идентичность: юность и кризис. М., 1996. - С.28.1. Авторефераты диссертаций

141. Малыгина И.В. Этнокультурная идентичность: онтология, морфология, динамика. Автореф. дисс. докт. наук - М., 2005.

142. Окунев Ю.П. Динамика культуры русского севера в условиях современных социальных трансформаций. Автореф. дисс. докт. наук - М., 2007.

143. Снеговая О.А. Глобализация как социокультурный процесс. Автореф. дисс. канд. наук. - Ростов-на-Дону, 2007.

144. Сухарев Ю.А. Глобализация и культурные трансформации в современном мире (приоритеты, тенденции, противоречия). Автореф. дисс. докт. наук -М., 2001.

145. Шипилов А.В. Оппозиция «мы-они» в социокультурном развитии. -Автореф. дисс. докт. наук. Воронеж, 2005.

146. Литература на иностранных языках

147. Appleby J. Recovering America's Historic Diversity: Beyond Exceptionalism // Journal of American History. Vol. 79. №2 (September 1992). — P.420

148. Archer M.S. Sociology for One World: Unity and Diversity // International Sociology. 1991. Vol. 6. № 2. P.133.

149. Buchnan P. The Great Betrayal: How American Sovereignty and Social Justice Are Being Sacrificed to the Global Economy. N.Y., 1998. P.8.

150. Buell F. National Culture and the New Global System. Baltimore, London, 1994. P.12.

151. Economist. 1997. Sept. 20. P.29.

152. Featherstoune M. Global Culture: An Introduction. In: Global Culture. Nationalism, Globalization and Modernity. L.: Sage, 1990. P. 6.

153. Giddens A. Modernity and Self-Identity. Stanford , 1991. - P.94

154. Global Transformation. Politics, Economics and Culture // Held D. ea. Cambridge., 2000. P.6 After Identity. A Reader in Law and Culture / Ed. By D. Danielsen and K. Engle. N.Y., L., 1995. - P.7.

155. Hechter M., Levi M. Etiino-Regional Movements in the West //Nationalism. J.Hutchinson and A.D.Smith (eds.). Oxford, N.Y., 1994. P. 185

156. Higham J. The Future of American History // Journal of American History. Vol. 80. №4 (March 1994).-P. 1288-1289. P. 14.

157. Hall, S. The question of cultural identity' in Hall, S.et. al. (ed), Modernity and its Future. Cambridge: Polity Press, 1992, P.300.

158. Huntington S.P. Political Conflict after the Cold War // History and the idea of Progress. Ithaca, 1996. P. 144.

159. Hugo Young. A corrosive national danger in our multicultural model: British Muslims must answer some uncomfortable questions// «The Guardian Tuesday», 2001, November 6.14.Ibid P. 350,357.

160. Interpretations of American History. N.Y., 2000. Vol. 2. P. 140-146.

161. National Geographic. Aug. 1999. P. 19.17.0hmae К . The End of the Nation State: The Rise of Regional Economies. N. Y.: The Free Press, 1995.

162. Robertson R. Globalization: Social Theory and Global Culture. L.: Sage, 1992. -P.112

163. Romanucci-Ross, L., De Vos G., eds, Ethnic Identity. Creation, Conflict, and Accommodation. Third edition. L., 1995. - P. 350.

164. Romanucci-Ross, L., De Vos G., eds, Ethnic Identity. Creation, Conflict, and Accommodation. Third edition. L., 1975; L'identite. Seminaire interdisciplinaire dirige par Levi-Strauss /ed. Benois J.-M./. P. 1977.

165. Rossbach U. Documenting Publications Related to the Consept of National Identity. Boerner, 1986. -P.l87-192.

166. Silverman M. Deconstructing the Nation: Immigration, Racism and Citizenship in Modern France. London, 1992.

167. Sir James Goldsmith. The Trap. N.Y., 1994. P. 12.

168. The Encyclopedia Americana. 1994. Vol. 19. P.751-752.