Богословско-философское наследие митрополита Никифора тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.13, кандидат философских наук Полянский, Сергей Михайлович

• Полянский, Сергей Михайлович
• кандидат философских наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат философских наук Полянский, Сергей Михайлович

Введение.

Глава I. К биографии Никифора: вехи жизни и творчества.

Глава И. Творческое наследие митрополита Никифора.

§ 1. Рукописные списки произведений.

§ 2. Изучение и публикация.

§ 3. История создания, жанровые особенности и основное содержание трудов.

Глава III. Богословско-философские идеи митрополита

Никифора.

§ 1. Антропология и психология.

§2. Теория познания.

§ 3. Социальные взгляды.

§ 4. Космологические, натурфилософские и историософские взгляды.

§ 5. Антилатинская полемика.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Богословско-философское наследие митрополита Никифора»

Актуальность темы исследования. Митрополит Киевский и всея Руси Никифор I (сер. XI в. - апрель 1121 г.) принадлежит к числу тех деятелей древнерусской культуры, имена которых до сих пор незаслуженно редко звучат при характеристике истории отечественной мысли. И это несмотря на то, что его творчество имеет важное значение для рассмотрения до сих пор малоизученного вопроса о влиянии наследия античной философии на христианское богословие, и что самое главное - применительно к становлению религиозно - философской культуры Древней Руси.

Писатель, философ и богослов Никифор принадлежал к числу греческих митрополитов, которые возглавляли Русскую церковь в домонгольский период. К сожалению, в литературе бытует стереотип, согласно которому прибывший из Византии иерарх представляется обреченным на отчужденность от своей славянской паствы и на пожизненную тоску по родине. Греков-митрополитов порой считают почти безучастными наблюдателями культурного процесса: славянского языка они не знали, переводов с греческого не организовывали, в святости русских святых упорно сомневались, а в богословском плане неизбежно ограничивались лишь элементарными основами христианского катехизиса1. На этом фоне гораздо привлекательнее выглядит деятельность русских по происхождению иерархов, таких как Иларион, Климент Смолятич, Кирилл Туровский.

Яркий образ Никифора разрушает эту однотонную схему. Упрощенное деление на греков и русских совсем не отражает подлинной роли представителей древнерусского священноначалия в культуро-образующем процессе. Плодотворная творческая деятельность митрополита Никифора позволяет по-новому рассматривать многие вопросы по истории древнерусской мысли. Никифор выступил проводником высокого культурного влияния, едва ли не впервые на русской почве изложив восходящие к античной философии религиозно-философские понятия, предвосхитив своим творчеством проникновение сложных философских идей христианского неоплатонизма в переводной литературе XIV - XV вв.2

Митрополит Никифор, как и многие иные иерархи Русской Православной церкви в эпоху Киевской Руси, внес неоценимый вклад в развитие отечественной духовной культуры. Наряду с другими древнерусскими писателями, он оказал прямое или косвенное влияние на создание и распространение самых разных по жанру литературных памятников. Наукой признано важное значение просветительской деятельности православных пастырей в области становления отечественной культуры. Если исключить как специфические памятники переводные сборники энциклопедического характера и житийную литературу, то в начальный период произведения церковных иерархов представляют широкий, самостоятельный и почти единственный круг вновь возникавших оригинальных произведений отечественной книжности. Не только церковные памятники, но также один из наиболее «светских» жанров - летописание - вплоть до XVI в. едва ли не больше обязан своим существованием архиерейским кафедрам и монастырям, чем княжеским дворам .

Проповеди, послания, полемические сочинения Никифора отражают очень важный этап в деятельности пастырей церкви по просвещению недавно крещеного славянского народа, характеризуют усилия по формированию христианского мировоззрения в самых широких слоях древнерусского общества. С их произведениями знакомилась едва ли не самая широкая аудитория. В то время, когда чтение книжной мудрости было доступно только определенным слоям общества, проповеди архипастырей слышали даже представители народных низов; общественный резонанс пастырских произведений был большим, нежели влияние не подлежавших устному оглашению произведений. Таким образом, они оказывали формирующее воздействие не только на высокую книжную, но и на широкую мировоззренческую культуру народа в целом. Однако, комплексная роль письменных, проповеднических и церковно-административных трудов митрополита Никифора в формировании христианской культуры Древней Руси до сих пор не изучена в сравнительно - типологическом аспекте в ряду других представителей Русской церкви. Это является убедительной причиной для комплексного философского анализа творческого наследия митрополита Никифора в общем контексте истории богословско-философской мысли Древней Руси.

Степень изученности проблемы. В настоящее время в отечественной науке наметился пересмотр отношения к культурному наследию древнерусских иерархов и, в частности, одного из самых ярких среди них - митрополита Никифора. Во многом заново открывается и обсуждается сам факт существования философии в религиозном сознании Древней Руси. Продолжаются споры о дефинициях и специфике древнерусской философии.

На этой почве заметен дефицит научных разработок как общего характера, так и посвященных анализу творчества конкретных персоналий. Исследования древнерусской мысли долгое время тормозились благодаря предвзятому отношению к отечественной древности. Суждения П. Я. Чаадаева об отпадении России в Средние века от европейского просвещения и выводы Г. Г. Шпета о «невегласии» Древней Руси в тех или иных вариантах тиражировались еще в дореволюционной историографии4. Позднее господствующая марксистско-ленинская наука, отличаясь специфическим подходом к роли церкви, предпочитала не акцентировать внимание на глубоком вкладе деятелей церковной иерархии в отечественную философию.

Послевоенная эпоха до некоторой степени «реабилитировала» древнерусскую культуру, но право на изучение и оценку получило далеко не все творчество отечественных мыслителей. Стало возможным говорить о патриотизме древних книжников, их любви к родной земле, стремлении к ее единству и благополучию. Признание получили отдельные эстетические ценности. Митрополит Никифор с его творчеством не вполне укладывался в прокрустово ложе трактовок официальной науки. Кроме того, тезисы о противостоянии книжной и народной культуры, о классовом характере феодальной идеологии значительно обедняли анализ религиозно-философской культуры Средневековья, оставляя исследователям заведомо суженный спектр проблем. Богословско-философское наследие Никифора, как и многие иные памятники Древней Руси, продолжали оставаться малоизученными.

Русская мысль в эмиграции, за малым исключением, не смогла преодолеть довлеющего характера дореволюционных авторитетов. Даже такие известные историки русской мысли, как Н. Лосский, В. Зеньковский и Г. Флоровский, в лучшем случае начинали русскую философию с имен Симеона Полоцкого и Г. Сковороды. Они не сумели обозначить вопрос о роли церковных иерархов в становлении религиозно-философской культуры Древней Руси5. Быть может, причиной отчасти послужила малая доступность и отсутствие публикаций древнерусских источников. Ведь даже в современной России, несмотря на официальное снятие запретов, далеко не все тексты выявлены, опубликованы, переведены и научно откомментированы. Кроме того, во все времена появлялось немало откровенных фальсификаций, преследующих цель объявить невегласие» традиционной чертой российского менталитета. Таким образом, круг религиозно-философских источников и спектр проблем, требующих изучения, по-настоящему только сейчас входит в обиход современной науки.

Диссертант предпринимает исследование наследия Никифора в контексте общей истории отечественной мысли. Нельзя сказать, что творчество митрополита было абсолютно обойдено вниманием ученых. Вышедшее в XII столетии из-под пера Никифора «Послание о посте и воздержании чувств» давно попало в поле зрения исследователей. Но к содержанию произведения обращались преимущественно в церковно-исторических, литературоведческих или в сугубо историко-культурных целях6. Идейно-мировоззренческое и богослов-ско-философское значение памятника едва ли не первой осознала 7

М. В. Безобразова . Однако и после ее краткой, но убедительной по аргументации работы, творчество Никифора стало объектом исследования историков философии далеко не сразу, а лишь в последние 8 десятилетия .

К сожалению, вплоть до последних дней наследие Никифора анализируется преимущественно в контексте работ, имеющих обобщающе-панорамный характер. Никифор в них представлен в самой общей характеристике, да это и понятно, поскольку специальных исследований всего творчества не предпринималось.

Настоящую работу диссертант рассматривает как свой вклад в изучение богословско-философского значения наследия Никифора. Без выяснения идейного своеобразия его творчества, равно как иных деятелей домонгольского периода, представление о древнерусской мысли будет неизбежно оставаться ограниченно-неполным. Нам представляется, что анализ религиозно-мировоззренческих взглядов

Никифора нельзя не учитывать, когда представители различных дисциплин обращаются к исследованию текстов митрополита, особенно в связи с оценкой историко-культурного и историко-религиозного значения его творчества.

Цель научной работы. Задача научной работы «Богословско-философское наследие митрополита Никифора» состоит в выявлении и анализе идейно-нравственного и религиозно-философского потенциала в творчестве выдающегося мыслителя, которое раскрывается в более широком контексте развития древнерусской мысли. Для этого планируется исследование содержания как его богословско-философских произведений, так и других параллельных источников, в том числе сравнительно малоизученных, например «Диоптры» Филиппа Пустынника, «Палеи Толковой», «Послания» епископа Даниила о помиловании, «Завещания» митрополита Киприана. Кроме того, внимания заслуживают конкретные факты церковно-административной деятельности митрополита Никифора. Автор ставил целью определить и систематизировать философские элементы, присущие различным религиозно-философские направлениям древнерусской и византийской мысли в трудах Никифора, определить круг источников для тех или иных культурных влияний. Это может стать основанием для последующего сравнительно - типологического анализа сохранившегося идейного наследия.

Есть мнение, что в богословско-философском отношении между Никифором и коренными русичами не было принципиальных различий9. Действительно, пример творчества этого иерарха подтверждает реальную необходимость отказа от классификации творчества древнерусских иерархов на основании национального признака. Детальный анализ содержащихся в его произведениях религиозно-философских мотивов опровергает во многом искусственный принцип деления на греков и русских, поскольку оно не отражает подлинного характера и роли в культурообразующем процессе. Представители «русской партии» вовсе не демонстрируют абсолютного тождества в своих религиозно-философских взглядах, а митрополиты-греки отнюдь не были, как порой принято думать, почти безучастными наблюдателями культурного процесса10.

Устоявшиеся научные стереотипы в подходах к творчеству Никифора могут оказаться необоснованными. Однако основанием для их опровержения может послужить только аргументированный научный анализ. Предлагаемая работа содержит попытку внести посильный вклад в этом направлении.

Научная новизна исследования. Диссертант посвящает свое исследование недостаточно разработанной в историко-философской науке тематике. Новизна исследования творчества митрополита Никифора заключается не только в привлечении новых источников, но и в применении современных методологических подходов, направленных на максимальное извлечение богословско-философского материала. Это способно помочь сформулировать новые вопросы в изучении творческого наследия.

До наших дней дошли скупые сведения о биографии митрополита Никифора, существенное пополнение которых вряд ли возможно в силу ограниченного числа дошедших до наших дней исторических источников. В таких условиях особенное значение приобретает комплексный междисциплинарный подход, направленный на привлечение и систематизацию разносторонних прямых и косвенных сведений, в том числе данных вспомогательных исторических дисциплин (сфрагистики, палеографии, хронологии). Восстановленные с их помощью факты помогут позволить прояснить «белые пятна» в биографии и творчестве Никифора.

Автор предполагает обратить внимание на известные в отечественной сфрагистике оттиски печатей, атрибутированных специалистами как принадлежащие митрополиту Никифору. Эти материалы раньше вызывали только узкий специальный интерес, хотя их значение подчеркивается хотя бы тем, что это единственный достоверно прижизненный артефакт, связанный с личной активностью Никифора.

Появление современных комментированных изданий отдельных произведений Никифора и самостоятельные изыскания побуждают обратиться к выявлению полного набора использованных митрополитом многочисленных библейских цитат и образов. Сведения о цитатах впервые в процессе изучения творчества Никифора планируется подвергнуть статистическому анализу. Анализ лексики и библейских цитат в «Поучении в неделю сыропустную» необходим для того, чтобы проверить высказанную в свое время Г. Подскальски версию о принадлежности этого произведения перу митрополита Никифора II.

Суммарно новизна предлагаемого исследования заключается в том, что:

- изложены подробности биографии и творческого пути митрополита Никифора (принимая во внимание и уточняя спорные или гипотетические эпизоды его жизни и деятельности);

- в оборот введены источники, ранее не привлекавшиеся для оценки деятельности Никифора на Киевской митрополии;

- суммированы сведения о всех известных на настоящий момент списках его произведений, уточнен объем корпуса авторских текстов;

- приведены новые соображения по проблемам оспариваемого авторства и предложены варианты адекватного перевода текстов;

- выявлены источники, питавшие богословско-философскую мысль Никифора, проанализирован способ изложения и развития митрополитом его богословско-философских идей;

- доказано, что идейные взгляды Никифора формировались под воздействием глубокой византийской философской традиции, а в рамках этой традиции обнаружены следы античного платонизма и апокрифических мотивов;

- раскрыто своеобразие трансляции античных и апокрифических идей;

- охарактеризовано значение творчества Никифора в рамках древнерусской мысли, выявлены памятники, претерпевшие прямое текстуальное или идейное воздействие его богословско-философского корпуса.

Имеются и другие моменты новизны, касающиеся отдельных оценок и трактовок богословско-философских идей Никифора в культуре Киевской Руси. Все вместе они создают предпосылки для более углубленного и дифференцированного анализа начального этапа становления отечественной философии и для структурно-типологических обобщений.

Основные положения, выносимые на защиту:

- произведения митрополита Никифора запечатлели наличие в мировоззрении автора цельной системы доктринальных богословско-философских взглядов, присутствующей в рамках православной философии;

- творческое наследие Никифора отразило в себе синтез разновременных, но взаимосвязанных компонентов (платонизм в рамках богословия);

- тексты митрополита Никифора оцениваются как трансляция восходящих к античности платонических и неоплатонических философских идей, содержащихся в контексте византийской культуры;

- творчество Никифора во многом предвосхитило распространение на Руси идей христианского неоплатонизма и исихазма, позволило осуществить первоначальное знакомство с памятниками, славяно-русские переводы которых будут распространяться только с кон. XIV в.;

- духовно-назидательные идеи Никифора в течении длительного времени сохранялись в средневековой Руси и оказали значительное влияние на религиозно-нравственную, богословско-философскую, социально-властную культуру;

- философские и полемические труды Никифора формировали у древнерусских читателей чувство культурно-религиозной идентичности в эпоху русского Средневековья.

Объектом исследования являются богословско-философские взгляды митрополита Никифора как явление древнерусской религиозно-философской мысли.

Предмет исследования и источниковедческая база. Предметом исследования стал корпус поучительных, проповеднических и полемических по жанру и одновременно религиозно-философских по сути произведений Никифора. В сферу анализа вошли рукописные списки его произведений (из собраний РГБ, РНБ и ГИМ), их публикации в отечественной и зарубежной науке, идейно родственные памятники древнерусской мысли оригинального и переводного характера, летописные, агиографические и эпистолярные свидетельства; труды отечественных и зарубежных ученых XIX - нач. XXI вв. При изучении наследия Никифора постоянно присутствовало обращение к первоисточнику, к древнерусскому оригиналу, и по мере необходимости - к греческим и еврейским текстам, пересекающимся с заявленной тематикой. В качестве вспомогательных привлекаются невербальные источники (сфрагистические материалы из собрания Государственного Эрмитажа, иконографические памятники и миниатюры из лицевых рукописей).

Методология исследования. Поскольку отечественная средневековая мысль существенно отличается от европейской философии Нового и Новейшего времени, разработанные современной наукой методологические принципы историко-философского анализа могут быть использованы лишь отчасти11. Остро стоит задача совершенствования эффективности методологии для применения ее к древнерусским материалам.

Важные богословско-философские аспекты, имеющие прямое отношение к теме исследования, рассматривались в трудах дореволюционных историков церкви и богословов митрополита Макария (Булгакова), Е. Е. Голубинского, А. В. Карташева, С. Смирнова, М. Д. Приселкова12. В 1840 г. архимандрит Гавриил (Воскресенский) впервые предложил начинать историю русской философской мысли с периода Крещения Руси. Критерием русской средневековой философии он называл наукообразность13.

Многие религиозно-мировоззренческие стороны духовной культуры характеризуются в трудах современных ученых, таких как М. А. Алпатов, Г. К. Вагнер, Н. Н. Воронин, А. И. Клибанов, В. В. Ко-лесов, А. Г. Кузьмин, И. К. Кучмаева, В. Н. Лазарев, Д. С. Лихачев, Г. М. Прохоров, Б. А. Рыбаков, М. Н. Тихомиров, В. Н. Топоров, И. Я. Фроянов14. Особое значение при этом приобретают уже существующие методологические подходы, продуктивно применяющиеся для изучения типологически родственной средневековой философской проблематики в трудах С. С. Аверинцева, В. В. Бычкова, А. Я. Гуревича, Г. Г. Майорова и В. В. Соколова15.

Выясняя идейное содержание творчества митрополита Никифора, диссертант во многом следовал ценным в научном отношении идеям, сформулированным В. С. Горским, М. Н. Громовым, Н. Н. Лисовым, В. В. Мильковым. Это касается выделения духовно-практической и логико-методологической функций древнерусской философии (при признании преобладающей роли первой), а также фиксации признаков сократовского, платоновского и аристотелевского типов философствования. М. Н. Громовым обоснован особый всеобъемлющий характер православной философской мудрости и выявлены творческие методы древних мыслителей, охарактеризовано место древнерусской философии в контексте мировой цивилизации16. В. В. Мильковым освещены принципы классификации основных направлений отечественной мысли17. Н. Н. Лисовой посвятил ряд исследований философскому осмыслению власти в церковно-государственной парадигме средневековой Руси18. Ценными в методологическом отношении также являются работы А. И. Абрамова, С. В. Бондаря, А. Ф. Замалеева, О. Б. Ионайтис, Н. С. Козлова, М. А. Маслина, Я. М. Стратий и ряда других отечественных и зарубежных ученых19.

В исследовании диссертантом применен метод комплексного историко-философского анализа источников. Материал осмысливается с конкретно-исторической и компаративистской точек зрения. Наряду с этим требовалось обращение к методологии смежных с историко-философским анализом дисциплин. В изучении наследия Никифора немаловажное значение приобретают литературоведческие методики работы с древними текстами. В этом вопросе диссертант следовал советам Г. С. Баранковой, с которой на протяжении ряда лет тесно и плодотворно сотрудничает. Диссертант осуществлял выявление философского значения древней лексики, руководствуясь основами семантического анализа, изложенными в работах А. М. Камчатнова и А. Н. Ужанкова20. Принципы комплексного литературоведческого подхода к анализу древнерусских письменных источников охарактеризованы Е. Л. Конявской . Отдельной методики поттребовал анализ узких специальных вопросов в творчестве Никифора, в частности - используемой мыслителем числовой символики. Большой методологический опыт в этой области обнаруживается в трудах В. М. Кириллина и Р. А. Симонова .

В своей работе диссертант стремился следовать принципам объективности и системности, которые не позволяют абстрагироваться от идейной и общественной специфики древнерусской культуры, от конкретных для рассматриваемой исторической эпохи форм бытования религиозной мысли. При исследовании религиозно-философских воззрений герменевтический подход не позволяет навязывать деятелям прошлого наших представлений и оценок. Диссертант постоянно помнил о сложном взаимодействии внутреннего и внешнего факторов, определяющих специфику средневековой отечественной мысли и место в ней Никифора как мыслителя.

Научно-практическая значимость работы. Диссертант рассчитывает, что проделанная им работа в определенной степени восполняет существующий пробел в изучении древнейшего этапа становления отечественной мысли, а полученные выводы и результаты могут быть использованы в последующих изысканиях по истории русской религиозно-философской мысли.

Материалы диссертационного исследования могут представить интерес для будущих создателей обобщающе-систематизирующих работ, а также для представителей разных исторических дисциплин, специализирующихся по древнерусской проблематике. Их можно применить при разработке учебных спецкурсов и семинаров, причем не только историко-философских, но также и культурологических, религиоведческих и других смежных с ними дисциплин. Опыт диссертационного исследования может быть полезен при обсуждении и выработке действенной методологии, которая позволит в научном плане продвинуться дальше в изучении религиозно-философской мысли Древней Руси.

Апробация работы и внедрение. Диссертация обсуждена на совместном заседании кафедр истории и теории культуры и философии Государственной академии славянской культуры и рекомендована к защите. Основные результаты исследования опубликованы в научных статьях и тезисах (общим объемом 17 а.л.)23, а также были представлены на обсуждение научной общественности во время докладов и прений на научных конференциях:

1) «Антропологическая проблематика в творчестве митрополита Никифора» («Русская философия: единство в многообразии». VII Российский Симпозиум историков русской философии. Москва, МГУ, 14 - 17 ноября 2001 г.).

2) «Проникновение платонический идей в древнерусскую книжную культуру» (Десятая международная научная конференция по проблемам книговедения. Москва, МГУП, май 2002 г.). Исследования диссертанта в области древнерусской философии и смежных с диссертацией проблем излагались в выступлениях на следующих научных конференциях: «Дни славянской письменности и культуры» (Тверь, 1994 г.); «Дни славянской письменности и культуры» (Тверь, 1995 г.); «Тоталитарные секты в современной России» (Клин, 15 апреля 1996 г.); «Дни славянской письменности и культуры» (Клин, апрель 1997 г.); «Неоязычество и культурное наследие славян» (Москва, Свято-Данилов монастырь, 28 мая 2001 г.); «Комплексный подход в изучении Древней Руси». Международная научная конференция (Москва, Государственная Третьяковская галерея, 25 - 27 сентября 2001 г.); Международная научно-практическая конференция, посвященная 100-летию Дома-музея М. А. Волошина (Коктебель, 8-12 сентября 2003 г.); «Комплексный подход в изучении Древней Руси». II Международная научная конференция (Москва, Государственная Третьяковская галерея, 3 — 6 ноября 2003 г.).

В обсуждении выносимых на защиту идей в разное время принимали участие Г. С. Баранкова, В. А. Вахромеев, М. Н. Громов, А. М. Камчатнов, Н. А. Куценко, Н. Г. Мехед, В. В. Мильков, О. М. Рапов, Р. А. Симонов, Г. Г. Судьин, П. С. Шкуринов; велась дискуссия в Интернете.

Материалы исследования были использованы при разработке лекций по курсу «Религиоведение» для студентов дистанционной формы обучения Московского государственного индустриального университета и по курсу «Основы православной культуры» для студентов дневной формы обучения Сергиево-Посадского гуманитарного института.

Наряду с исследованием творчества Никифора диссертант осуществлял публикации, посвященные исследованию древнерусской философии и культуры XI - XVI вв. (общим объемом 35 а.л., тематический спектр отражен в библиографическом списке из 37 наименований).

О структуре работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, примечаний и приложений. В I главе «К биографии Никифора: вехи жизни и творчества» делается попытка реконструировать биографию Никифора, обозначить главнейшие вехи его

Заключение диссертации по теме «Философия и история религии, философская антропология, философия культуры», Полянский, Сергей Михайлович

Заключение.

Степень влияния воззрений Никифора, с содержащимися в них платоническими и неоплатоничскими идеями, на религиозно-философскую культуру древнерусской эпохи подлежит детальному изучению. Касаясь наследия Никифора, можно подвергнуть корректировке мнение, высказанное В. Иконниковым, что «влияние греческой образованности возможно было только посредством греческого языка и переводов»308. Личная творческая активность таких выходцев из Византии, как Никифор, их деятельность в рамках древнерусской культуры так же способствовали культурному обогащению.

На основании анализа изложенной Никифором трехмастной концепции устроения души и сопоставлении византийской и древнерусской богословской терминологии (учитывая греческое происхождение и образование Никифора) нами установлено, что творчество митрополита претерпело влияние христианского неоплатонизма. Это труды Псевдо-Дионисия Ареопагита и Максима Исповедника, в которых обнаруживается сходная с Никифором терминология и теория преображения страстей в добродетели.

В ходе работы уточнены вопросы корректного перевода терминологии Никифора на современный русский язык. Признано целесообразным отказаться от ранее принятой однозначной передачи описанных митрополитом трех начал души в категориях «разумное», «чувственное», «волевое». Взамен последнего предложено «желанное».

При рассмотрении вопроса о влияния античной философской традиции на религиозно-философскую мысль Древней Руси были сделаны следующее наблюдение. В трансляции платонических идей на Русь практически не могло быть такого информационного диалога, который можно было бы выразить схемой «учитель - ученик».

Главную роль здесь играло именно книжное творческое наследие, ® осуществляя сложный синтез элементов, относящихся к разным эпохам и странам, в общее ядро отечественной мысли.

Так же была предпринята попытка расширить круг философских вопросов, традиционно связанных с творчеством Никифора. Путем анализа архетипического пласта во взглядах митрополита Никифора сделаны предположения о некоторых чертах его космологических и историософских представлений, сопоставимых с кругом идейно-родственных памятников древнерусской письменности. ^ М. Н. Громов пришел к общему выводу, что философствование по методу Платона, через византийское посредничество пришедшее на Русь, стало отличительным типологическим признаком не только древнерусского, но и русского философствования вообще309. Конечно, следует оговориться, что в Древней Руси мы имеем дело не с самостоятельной философией, примыкающей к Платону или исходящей из него (мы даже не встречаем попыток точного изложения платонической доктрины), но тем не менее в религиозно - богослов-^ ском контексте присутствовал богатый ряд восходящих к античной мудрости «философем»310.

Отечественные контакты с античным философским наследием начинаются с XI в. Посредническая роль в данном процессе византийской культуры является определяющей. Путем взаимодействия с византийской культурой Киевская Русь получала возможность приобщаться к античному наследию. Античные реминисценции встречаются в целом ряде переводных произведений древнерусской православной книжности. Наибольшее влияние древнегреческой традиции на богословские и иные, написанные с христианских религиозных позиций, тексты обнаруживается в логико-философских главах

Изборника 1073 года», в «Шестодневе» Иоанна экзарха Болгарско

11 1 го, в «Хронике» Иоанна Малалы и ряде других памятников . Присутствие подобного блока литературы характеризовало универсалистское, открытое знаниям и враждебное обскурантизму направление в древнерусском христианстве.

Одним из трансляторов христианизированных античных идей выступил Киевский митрополит Никифор. В этой связи он интересен как своеобразный представитель платоновской традиции философствования, ставший древнерусским мыслителем. На примере его творчества позволительно поставить и более широкий вопрос — о динамике проникновении и способах рецепции античных по происхождению культурных ценностей в ходе византийского влияния на культуру Древней Руси.

В трансляции античных идей в древнерусскую культуру, которая осуществлялась в том числе благодаря проповеднической деятельности Никифора, есть определенное своеобразие, отличающее данный античный источник от вышеприведенных произведений с элементами информации о древнегреческой философии. Первое и главное составляет то, что античный пласт в текстах Никифора не обозначен ссылками на источники формулируемых им идей, которые могут быть узнаны и вычленены из контекста сугубо вероучитель-ного, богословского. Вместе с тем именно принципы платонизма являются тем ядром, которое придает его памятникам черты идейно-мировоззренческой неповторимости при сравнении с другими произведениями аналогичного жанра. Анонимность маскирует античные корни формулировавшихся Никифором понятий о душе, но (также как и в случае с «Изборником 1073 года») выработанные древнегреческой философией понятия приспосабливаются для выражения доктринальных истин. Не обозначив явно своего пристрастия к Платону, Никифор, по сути дела, построил на восходящих к

Федону», «Федру» и «Тимею» идеях всю интеллектуально-логическую конструкцию своего сугубо богословско-учительного произведения. Отсутствие типичных для учительной литературы мотивов религиозной исключительности, стремление гармонизировать материальное и духовное начала, а так же совершенно недвусмысленно обозначенный рационализм в христианском мировоззрении Никифора генетически обусловлен восприимчивостью к наследию античности, конечно, восприимчивостью сугубо выборочной.

Поучение» и родственные ему памятники воздействовали на общественное сознание славяно-русского общества в направлении его рационализации и философизации, не выходившей, правда за рамки богословия, но раскрывавшей широкое информационное поле при обосновании доктринальных положений. В результате заинтересованному читателю предлагалась сумма христианских истин не в строго формализованном варианте Св. Писания, а с некоторыми важными культурообразующими дополнениями, унаследованными от античной эпохи.

Характерно, что на Руси и в Византии по отношению к языческому наследию имели место сходные и взаимодействующие культурные процессы, отмеченные своеобразием национальной специфики. В древнерусской культуре XII в. учеными неоднократно описан сложный процесс «оправдания» языческого прошлого, введения его в рамки главенствующего мировоззрения. Византия тогда стояла на пороге «комниновского возрождения», вновь пробудившего интерес к античности. Но повсюду этот процесс был далек от реставрации национального язычества, которое в это время вряд ли могло соперничать с христианством на высоком доктринально-богословском уровне. На стыке двух культур эти тенденции обращения к эстетике и отдельным мотивам собственного прошлого находили друг друга и вступали во взаимодействие.

Такая тенденция замечена на примере храмового декора конца XII в. искусствоведом Г. В. Поповым, обратившего внимание на то, что сюжеты славянской языческой мифологии органично сосуществуют с элементами позднекомниновского стиля . Подобные явления не возникали случайно, они были вызваны определенной культурной традицией. Веяние комниновского возрождения принесло на Русь не только готовый культурный пласт, но и было встречено аналогичными типологическими процессами внутри самой древнерусской культуры.

Указанные состояние и потребности древнерусской культуры и общества привели к тому, что Никифор не стал безусловным проводником мировоззренческих и политических идей Византии, как принято думать о греческих митрополитах на Руси. Он сам оказался под влиянием новой для него социально-политической и этнокультурной среды и был способен проникнуться ее идеями и проблемами. Созданные византийской культурой духовные ценности, ее спиритуалистическая церковная догматика и философия, идеология, этика и эстетика подвергались на Руси глубокой трансформации, начинали как бы новую жизнь, приобретали совсем иные черты под воздействием национальных творческих начал.

Подтверждение этому можно увидеть на примере взаимодействия творчества Никифора Киевского и Владимира Мономаха. Неслучайно, что воспитанные в двух разных национальных культурах деятели оказались способными к плодотворному творческому диалогу, а византийские по происхождению идеи переросли в национальные строки произведений князя Владимира313.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Полянский, Сергей Михайлович, 2003 год

1. Публикации произведений митрополита Никифора (в хронологическом порядке):

2. Послание митрополита Никифора I к Владимиру Мономаху // Русские достопамятности / ЧОИДР. М., 1815. 4.1. С. 59 75 (подгот. Калайдовича К. Ф.).

3. Послание Владимиру Мономаху о латинах // Калайдович К. Ф. Памятники российской словесности XII века. М., 1821. С. 157 -163.

4. Послание митрополита Никифора к Муромскому князю Ярославу // Макарий (Булгаков). История Русской Церкви. Т. 2. СПб., 1858. С. 344 348, № 10 (подгот. митр. Макария).

5. Поучение в неделю сыропустную // Там же. С. 349 352, №11 (подгот. митр. Макария).

6. Послания митрополита Никифора к Владимиру Мономаху // Буслаев Ф. И. Историческая хрестоматия церковно-славянского и древнерусского языков. М., 1861. Стб. 901 -913.

7. Послание великому князю Владимиру Мономаху о посте // Злато-струй. Древняя Русь X XIII в. М., 1990. С. 171 - 178 (подг. текста, пер., коммент. Кузьмина А. Г., Карпова А. Ю.).

8. Послания о посте // Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. М., 1991. С. 208 209 (фрагментарно; подгот. текста, коммент. Громова М. Н.).

9. Послание Владимиру Мономаху о посте // Понырко Н. В. Эпистолярное наследие Древней Руси, XI XIII вв.: Исследования, тексты, комментарии. СПб., 1992. С. 66 - 71 (подг. текста, коммент. Понырко Н. В.).

10. Послание Владимиру Мономаху о вере латинской // Там же. С. 71 73 (подг. текста, коммент. Понырко Н. В.).

11. Послание князю Ярославу Святополчичу о вере латинской // Там же. С. 73 79 (подг. текста, коммент. Понырко Н. В.).

12. Поучение в неделю сыропустную // Макарий (Булгаков^, митрополит Московский и Коломенский. История Русской церкви. Кн. 2. М., 1995 (подгот. текста митр. Макария, примеч. Турилова1. A. А.).

13. Послание митрополита Никифора Владимиру Мономаху о посте // Философские и богословские идеи в памятниках древнерусской мысли. М., 2000. С. 283 293 (подгот. текста, пер. Баранковой Г. С., коммент. Баранковой Г. С., Милькова В. В., Полянского С. М.).

14. Послание великому князю Владимиру Мономаху о посте и воздержании чувств // Послания Митрополита Никифора. М., 2000. С. 56 74 (подгот. текста, пер. Баранковой Г. С., коммент. Баранковой Г. С., Милькова В. В., Полянского С. М.).

15. Поучение митрополита Никифора в неделю сыропустную // Новая книга России. 2001. № 12. Декабрь. С. 52 53 (пер. Баранковой Г., предисл., коммент. Баранковой Г., Полянского С.).

16. Публикации произведений митрополита Никифора на иностранныхязыках:

17. Nikifor, metropoliten der Russia. Das Fastenbrief den Fursten Vladimir Monomach // Dolker A. Der Fastenbrief des Metropoliten

18. Nikifor An den Fursten Vladimir Monomach. Tubingen, 1985 (на немецком языке).

19. Вспомогательные источники:

20. Агада. Сказания, притчи, изречения талмуда и мидрашей. М., 1993.

21. Алкиной. Учебник платоновской философии // Платон. Собрание сочинений в 4 т. Т. 4 / Приложение.

22. Василий Великий. Беседы. М., 2001.

23. Его же. Творения. Ч. 4. Троице-Сергиева Лавра, 1901.

24. Григорий Нисский. Об устроении человека. СПб., 2000.

25. Его же. Творения. Ч. I. М., 1861.

26. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1986.

27. Дионисий Ареопагит. О Божественных именах. О мистическом богословии. СПб., 1995.

28. Диоптра // Человек. Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. М., 1990 (фрагментарно).

29. Диоптра (Первое «слово» Диоптры; третье «слово» Диоптры) // Прохоров Г. М. Памятники переводной и русской литературы XIV -XV веков. Л., 1987. С. 201 285.

30. Древнерусские иноческие уставы. М., 2001.

31. Древнерусские княжеские жития / Сост. В. В. Кускова. М., 2001.

32. Древнерусские княжеские уставы XI XV вв. М., 1976.

33. Житие святых мучеников Бориса и Глеба. Пг., 1916.

34. Златоструй. Древняя Русь X XIII вв. М., 1990.

35. Иларион, митрополит. «Слово о законе и благодати.»// Прометей: Ист.-биогр. альм. сер. «Жизнь замечат. людей». Т. 16: Тысячелетие русской книжности. М., 1990.

36. Иоаии Дамаскии. Точное изложение православной веры. СПб., 1894.

37. Иоанн Златоуст. Творения. Т. 2. Ч. 1. СПб., 1899.

38. Ипатьевская летопись // ПСРЛ. Т. II. М., 1962.

39. Иустин Философ. Апология // Сочинения св. Иустина, философа и мученика. М., 1892.38. Книга Правил. М., 1893.

40. Лаврентьевская летопись // ПСРЛ. Т. I. М., 1962.

41. Максим Исповедник. Творения. Кн. 2. М., 1993.

42. Новгородская I летопись старшего и младшего изводов. М.; Л., 1950.

43. Откровение Авраама (РНБ. Соловецкое собр. № 711 / 653. Л. 83 об.-95).43. Палея Толковая. М., 2002.

44. Платон. Собрание сочинений в 4 т. М., 1994.

45. Правда Русская. Тексты. Т. 1. М.; Л., 1940.

46. Радзивилловская или Кенигсбергская летопись. I. Фотомеханическое воспроизведение рукописи. СПб., 1902.

47. Радзивилловская летопись // ПСРЛ. Т. XXXVIII. М., 1989/

48. Сборник преподобного Кирилла Белозерского. РНБ. Кир.-Бел. № XII. Издано: Энциклопедия русского игумена XIV XV вв. СПб., 2003.

49. Симеон Новый Богослов. Божественные гимны. Сергиев Посад, 1917.

50. Суздальская летопись по Лаврентьевскому списку, «Повесть временных лет» по Ипатьевскому списку // Се повести временных лет. Арзамас, 1993.

51. Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского// РГБ. МДА № 145 (ф. 173). Издано: Баранкова Г. С., Мильков В. В. Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского. СПб., 2001.

52. Источники на иностранных языках:

53. Novum Testamentum Graece et Latine. Deutsche bibelgesellchafit, 1994.

54. Ефре/лод, цпролоЛцтод о Рсооошд. Eyypoxpov zrjv Aaziviaq // Ci-courov I. Ein antilateinischer Traktat des Kiever Metropoliten Ephraim // Fontes minores. X. Frankfurt, 1998. S. 319 356.54. .1975 .D^fflT .ЛПЛ ^ain Л^йП1. Исследования:

55. Августин, иером. Полемические сочинения против латинян, писанные в Русской церкви в XI и XII в. // Труды Киевской духовной академии. 1867. Сентябрь.

56. Аверипцев С. С. Философия VIII XII вв.// Культура Византии. Вторая половина VII - ХПв. М., 1989.

57. Амвросий (Орнатский), еп. История российской иерархии. Т. 1.М., 1807.

58. Артамонов Ю. А. Летописный рассказ 6599 г. о перенесении мощей преп. Феодосия Печерского: время и обстоятельства написания // Мир Житий / Сборник материалов конференции (Москва, 3-5 октября 2001 г.). М., 2002.

59. Баранкова Г. С., Мильков В. В., Якунин С. Н. Античная тра-• диция в Шестодневе Иоанна экзарха Болгарского // Древняя

60. Русь: пересечение традиций. М., 1997.

61. Баранкова Г., Полянский С. Поучение митрополита Никифора в неделю сыропустную // Новая книга России. 2001. № 12. Декабрь. С. 51 -53.

62. Безобразова М. В. Послание митрополита Никифора // ИО-РЯС. 1898. Т. 3. № 4. С. 1080 1085.

63. Болховитинов Евгений, митрополит. Описание Киево-щ Софийского собора и Киевской епархии. Киев, 1825.

64. Его же. Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина Греко-Российской Церкви. Ч. II. М.; Свято-Троицкая Сергеева Лавра, 1995.

65. Бычков В. В. Византийская эстетика. Теоретические проблемы. М., 1977.

66. Его же. Русская средневековая эстетика XI XVII века. М., 1992.

67. Его же. 2000 лет христианской культуры sub specie aesthetica.

68. Т. 1. Раннее христианство. Византия. М.; СПб., 1999.

69. Его же. 2000 лет христианской культуры sub specie aesthetica. Т. 2. Славянский мир. Древняя Русь. Россия. М.; СПб., 1999.

70. Вальденберг В. Древнерусские учения о пределах царской власти. Пг., 1916.

71. Войно-Ясенецкий Лука, свят. Дух, душа и тело. М.; Клин, 2003.

72. Гавриил ( Воскресенский ). История русской философии. Ч. VI. Казань, 1840.

73. Голубинский Е. Е. История Русской Церкви. Т. I. Ч. 2. М., 1904.

74. Голубцов А. П. Чиновник Новгородского Софийского собора. М., 1899. Оттиск из ЧОИДР.

75. Горский А., Невоструев К. Описание славянских рукописей Московской Синодальной библиотеки. Отд. 2. М., 1859.

76. Горский В. С. Философские идеи в культуре Киевской Руси XI- начала XII в. Киев, 1988.

77. Громов М. Н. Время и его восприятие в Древней Руси // Древ-леправославный сборник. М., 1998. № 1.

78. Его же. Об одном памятнике древнерусской письменности XII века // Вестник МГУ. Серия VIII. Философия. М., 1975. № 3.

79. Его же. Русская философская мысль X XVII веков // История русской философии: учебное пособие. М., 1998. С. 4 - 43.

80. Его же. Структура и типология русской средневековой философии. М., 1997.

81. Его же. Типология русской философии // История русской философии. Учебное пособие. М., 2001. С. 10-43.

82. Громов М. Н., Козлов Н. С. Русская философская мысль X — XVII веков. М., 1990.

83. Громов М. Н., Милъков В. В. Идейные течения древнерусской мысли. СПб., 2001.

84. Данилов В. В. К характеристике «Хождения» игумена Даниила. /ЯОДРЛ. Т. X. М. Л., 1954.

85. Дергачева И. В. К литературной истории древнерусского Синодика XV XVII вв. // Литература Древней Руси. Источниковедение. Л., 1983.

86. Древнерусские княжеские уставы XI XV вв. / Подгот. Щапов Я. Н., отв. ред. Черепнин Л. В. М., 1976.

87. Жданов И. Н. Сочинения. Т. I. СПб., 1904.

88. Замалеев А. Ф. Восточнославянские мыслители. Эпоха Средневековья. СПб., 1998.

89. Замалеев А. Ф., Зоц В. А. Мыслители Киевской Руси. Киев, 1981.

90. Зенъковскии В. В. История русской философии. Л., 1991.

91. Иконников В. Опыт исследования о культурном значении Византии в русской истории. Киев, 1869.

92. Иопайтис О. Б. Неоплатонизм в русской средневековой философии. Екатеринбург, 2003.

93. История русской философии / Редкол.: Маслин М. А. и др. М., 2001.

94. История русской литературы X XVII вв. М., 1979.

95. Камеицева Е. И., Устюгов Н. В. Русская сфрагистика и геральдика. М., 1974.

96. Камчатное А. М. История и герменевтика славянской Библии. М., 1998.

97. Карташев А. В. Очерки по истории Русской церкви. Т. I. М., 1991.

98. Кириллин В. М. Символика чисел в литературе Древней Руси (XI XVI века). СПб., 2000.

99. Клеман О. Истоки. Богословие отцов Древней Церкви. Тексты и комментарии. М., 1994.

100. Конявская Е. Л. Авторское самосознание древнерусского книжника (XI середина XV в.). М., 2000.

101. Ее же. Комплексный подход и основные направления в изучении древнерусской литературы // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. № 1(7). Март. 2002. С. 18 20.

102. Кириллин В. М. Символика чисел в литературе Древней Руси (XI XVI века.). СПб., 2000.

103. Кузьмин А. Г. Никифор, митрополит Киевский // Златоструй: Древняя Русь X XIII вв. М., 1990. С. 171.

104. Кураев А., диакон. Традиция. Догмат. Обряд. М., 1995.

105. Кучмаева И. К. Культурное наследие. Современные проблемы. М., 1987.

106. Лебедев А. Церковь Римская и Византийская в их взаимных догматических и в церковно-обрядовых спорах в IX, X и XI в. М., 1875.

107. Лисовой Н. Н. «Святой Диоклетиан»: Империя и Церковь в римско-константинопольско-московской парадигме // Восточно-христианская цивилизация и восточнославянское общество в современном мире. М., 2001.

108. Его же. У истоков русской государственности // Святая Ольга и Владимир Святой. М., 1995.

109. Литаврин Г. Г. Политическая теория в Византии с середины VII до начала XIII в.// Культура Византии. Вторая половина VII -XII в. М., 1989.

110. Лихачев Д. С. Человек в литературе древней Руси. М., 1970.

111. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Кн. I. М., 1992.

112. Его же. Очерки античного символизма и мифологии. М., 1993,

113. Его же. Эрос у Платона // Лосев А. Ф. Бытие. Имя. Космос. М., 1993.

114. Лосева О. В. Периодизация древнерусских месяцесловов XI -XIV в. // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. № 2(4). Июнь. 2001. С. 15-36.

115. Ее же. Праздники западного происхождения в русских и южнославянских месяцесловах XI XIV веков // Вестник Московского Университета. Серия 8. История. 2001. № 2.

116. Ее же. Русские праздники в древнейших церковных календарях // Русское средневековье. Духовный мир. М., 1999.

117. Макарий (Булгаков), митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. Кн. 2. М., 1995.

118. Макаров А. И., Мильков В. В., Полянский С. М. Древнерусская мысль в ее историческом развитии до Никифора // Послания Митрополита Никифора. М., 2000.

119. Максимович К. А. Образ идеального правителя в древнерусской «Пчеле» // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2002. № 1(7). Март. С. 43-46.

120. Мильков В. В. Древнерусские апокрифы. СПб., 2000.

121. Его же. Комментарии к тексту перевода «Послания Никифора, митрополита Киевского, к князю Владимиру, сыну Всеволода, сына Ярослава»// Послания Митрополита Никифора. М., 2000.

122. Его же. Никифор // Сто русских философов. Биографический словарь. М., 1995. С. 169 172.

123. Его же. Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского общеславянский памятник богословско-философской мысли // Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского.V слово. М., 1996.

124. Мильков В. В., Полянский С. М. Древнерусская мысль и Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского // Баранкова Г. С., Мильков В. В. Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского. СПб., 2001. С. 181 -278.

125. Мильков В. В., Полянский С. М. Палея Толковая / Комментарии // Палея Толковая. М., 2002. С. 529 603.

126. Мильков В. В., Полянский С. М. Палея Толковая: редакции, состав, религиозно-философское значение памятника в свете истории его изучения // Там же. С. 604 631.

127. Мочульский В. Следы народной Библии в славянской и древ-• нерусской письменности. Одесса, 1893.

128. Муръянов В. Ф. Гимнография Киевской Руси. М., 2003.

129. Назареико А. В. Древняя Русь на международных путях: Междисциплинарные очерки культурных, торговых, политических связей IX XII вв. М., 2001.

130. Его же. Междисциплинарный подход в изучении Древней Руси // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. № 1(7). Март. 2002. С. 5 8.щ 130) Неборский М. Ю. Антилатинская полемика на Руси до Флорентийского собора: Автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1994.

131. Никифор // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. I: XI первая половина XIV в. Л., 1987. С. 278.

132. Николаева Т. В., Чернецов А. В. Древнерусские амулеты-змеевики. М., 1991.

133. Орлов А. С. Владимир Мономах. М. Л., 1946.

134. Павлов А. Критические опыты по истории древнейшей греко* русской полемики против латинян. СПб., 1878.

135. Петухов Е. В. Очерки из литературной истории Синодика. СПб., 1895.

136. Плигузов А. И. Полемика в русской церкви в первой трети XVI столетия. М., 2002.

137. Полознев Д. Ф., Флоря Б. Н., Щапов Я. Н. Высшая церковная власть и ее взаимоотношения с государственной властью // Православная энциклопедия. Русская Православная Церковь. М., 2000.

138. Полянский С. М. Религиозно философская проблематика в

139. Послании о посте» митрополита Никифора // Философские и ботгословские идеи в памятниках древнерусской мысли. М., 2000.

140. Его же. Богословско-философские взгляды митрополита Ни-• кифора // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. № 2(4). Июнь,2001. С. 97-108.

141. Его же. Проникновение платонических идей в древнерусскую книжную культуру // Книжный мир сегодня и завтра: Десятая международная научная конференция по проблемам книговедения: Тезисы докладов. М., 2002. С. 183 184.

142. Попырко Н. В. Эпистолярное наследие Древней Руси, XI XIII вв.: Исследования, тексты, комментарии. СПб., 1992.щ 142) Попов А. Историко-литературный обзор древне-русских полемических сочинений против латинян ( XI XV в.). М., 1875.

143. Попов Г. В. Декорация фасадов Дмитриевского собора на рубеже XII-XIII вв.// Дмитриевский собор во Владимире. К 800-летию памятника. М., 1997.

144. Порфиръев И. Я. История русской словесности. 4.1. Казань, 1897.

145. Приселков М. Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси X —XII вв. // Записки историко-филологического факультета Императорского С.-Петербургского университета. Ч. CXVI. СПб., 1913.

146. Прохоров Г. М. Повесть о Митяе: Русь и Византия в эпоху Куликовской битвы. Л., 1978.

147. Его же. Памятники переводной и русской литературы XIV — XV веков. Л., 1987.

148. Его же. Устройство древнерусской души: «словесное», «яростное» и «похотное» // Искусство и история. Актуальные проблемы теории и истории культуры. СПб., 2002.т

149. Пустариаков В. Ф. Философские идеи в религиозной форме общественного сознания Киевской РусиII Введение христианства на Руси. М., 1987.

150. Радциг С. И. История древнегреческой литературы. М., 1977.

151. Рудаков В. Е. Никифор // Христианство. Энциклопедический словарь. Т. 2. М., 1995. С. 204 205.

152. Рыбаков Б. А. Древняя Русь. Сказания, былины, летописи. М., 1963.

153. Его же. Киевская Русь и русские княжества. М., 1993. С. 452.

154. Самодурова 3. Г. Школы и образование // Культура Византии. Вторая половина VII XII вв. М., 1989.

155. Семенов В. Древняя Русская Пчела по пергаменному списку // СОРЯС. Т. LIV. СПб., 1893.

156. Симонов Р. А. Естественнонаучная мысль Древней Руси. Избранные труды. М., 2001.

157. Словарь книжников и книжности Древней Руси XI первая половина XIII в. Л., 1987.

158. Смирнов С. Древне-русский духовник. Исследование с приложением: материалы для истории древне-русской покаянной дисциплины / ЧОИДР. М., 1913.

159. Соколов Пл. Русский архиерей из Византии и право его назначения до XV в. Киев, 1913.

160. Сперанский М. Н. Переводные сборники изречений в славянорусской письменности. Исследования и тексты. М., 1904.

161. Старостин Б. А. Аристотелевская «История животных» как памятник естественно-научной и гуманитарной мысли // Аристотель. История животных. М., 1996.

162. Татищев В. Н. История российская с самых древнейших времен. Кн. 2. М., 1768.

163. Творогов О. В. Литература XI начала XIII в. // История русской литературы X - XVII веков. М., 1980.

164. Тихомировы. Н. Древняя Русь. М., 1975.

165. Его же. Русская культура X XVIII веков. М., 1968.

166. Толочко П. П. Древняя Русь. Киев, 1987.

167. Турилов А. А. Духовная литература и письменность. X XVII вв. // Православная энциклопедия. Русская Православная Церковь. М., 2000.

168. Ужаиков А. Н. О принципах построения истории русской литературы XI XVIII веков. М., 1996.

169. Филарет (Гумилевский). Обзор русской духовной литературы 862 1720 гг. Харьков, 1859.

170. Флоровский Г. Пути русского богословия. Вильнюс, 1991.

171. Флоря Б. Н., Щапов Я. Н. Епархиальное управление и епископат Русской Церкви. X XVII вв. // Православная энциклопедия. Русская Православная Церковь. М., 2000.

172. Фроянов И. Я. Древняя Русь. М.; СПб., 1995.

173. Фроянов И. Я., Юдин Ю. И. Былинная история. СПб., 1997.

174. Хорошев А. С. Политическая история русской канонизации (XI -XVI вв.). М., 1986.

175. Чижевский Д. Платон в древней Руси // Записки Русского исторического общества в Праге. Кн. 2. Прага, 1930. С. 71 81.

176. Шевырев Ст. П. История русской словесности. Ч. 2. СПб., 1887.

177. Щапов Я. Н. Княжеские уставы и церковь в Древней Руси XI -XIV вв. М., 1972.

178. Чичуров И. С. «Книжен муж» Иларион (размышления будущего митрополита о судьбах мира в связи с судьбами русского народа)// Прометей. Т. 16.

179. Его же. Политическая идеология средневековья (Византия и Русь). М., 1991.

180. Его же. Схизма 1054 г. и антилатинская полемика в Киеве (сер. XI нач. XII в.) // Russia mediavalis. Т. IX, 1.

181. Шахматов М. В. Платон в древней Руси. Обозрение источников // Записки Русского исторического общества в Праге. Кн. 2. Прага, 1930. С. 55 — 70.

182. Яиип В. JI. Актовые печати Древней Руси X XV вв. М., 1970. С. 48 и сл., 175,253, 286 (№ 46, 47).

183. Его же. Именные буллы русских епископов XI нач. XIII вв. // Советская археология. 1966. № 3. С. 201.

184. Исследования на иностранных языках:

185. Beck H.-G. Kirche und theologische Literatur in byzantinischen Reich. Munchen, 1959.

186. Dvornik F. Byzantine Political Ideas in Kievan Pussia // Dumbur-ton Oaks Papers. 1956. № 9 10.

187. Dolker A. Der Fastenbrief des Metropoliten Nikifor An den Fursten Vladimir Monomach. Tubingen, 1985.

188. Horandner W. La poesie profane au Xle s. et la connaissanse des auteurs anciens // Travaux et Memoires. 1976. T. 6. P. 245 263.

189. Lossky N. O. History of Russian Philosophy. N.-Y., 1951.

190. Meyendorff J. Le theme du «retour en soi» dans la doctrine du palamite du XlVe siecle // Idem. Byzantine Hesychasm. London, 1974.

191. Phillipp W. Ansatze zum geschichtlishen und politischen Denken in Kiewer Rutland. Breslau, 1940.

192. Podskalsky G. Christentum und teologische Literatur in der Kiever Rus'. Munchen, 1982.

193. Poppe A. Nikifor // Slovnik starozytnoSci slowianskich. Wroclaw;

194. Warszawa; Krakow, 1967. Т. 3. S. 369 370.

195. Idem. Panstwo i Kosciol na Rusi w XI w. Warszawa, 1968.

196. Idem. The Original Status of the Old-Russian Church // Acta Polo-niae Historica. 1979. T. 39.

197. Cidourov I. Ein antilateinischer Traktat des Kiever Metropoliten Ephraim // Fontes minores. X. Frankfurt, 1998. S. 319 356.196. .1988 .II .0 . arm ггзптэлэ. jew p' аптзк1. Сокращения

198. БАН Библиотека Академии наук России

199. ГИМ Государственный Исторический музей

200. ГТГ Государственная Третьяковская галерея

201. ГЭ Государственный Эрмитаж

202. ИОРЯС Известия Отделения русского языка исловесности

203. МГУ Московский государственный университет

204. МГУП Московский государственный университетпечати

205. МДА Московская Духовная академия1. ПВЛ Повесть временных лет

206. ПЛДР Памятники литературы Древней Руси

207. ПСРЛ Полное собрание русских летописей

208. РГБ Российская государственная библиотека

209. РНБ Российская национальная библиотека

210. СОРЯС Сборник Отделения русского языка исловесности АН

211. ТОДРЛ Труды Отдела древнерусской литературы

212. Института русской литературы (Пушкинский дом) ЧОИДР Чтения в Обществе истории и древностейроссийских при Московском университете PG Migne J. P. Patrologia Coursus Completus1. Graeca