А.А. Фет и русская поэзия первой трети XX века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, доктор филологических наук Петрова, Галина Валентиновна

• Петрова, Галина Валентиновна
• доктор филологических наук
• 2010

Оглавление диссертации доктор филологических наук Петрова, Галина Валентиновна

Введение

Глава 1. «Фетышизм» как явление рубежа XIX - XX вв.

§ 1. «Вечерние огни»: к истории критического восприятия 20 лирики A.A. Фета

§ 2. A.A. Фет в 1890-е годы: pro et contra

§ 3. Первые посмертные издания лирики A.A. Фета

§ 4. A.A. Фет и Вл. Соловьев: о зодчестве «Вечерних огней»

Глава 2. A.A. Фет и русские символисты

§ 1. Фет-мистик и русские символисты

§ 2. A.A. Фет и идея «внутреннего слуха» К.Д. Бальмонта

§ 3. A.A. Фет и поэтическое кредо В.Я. Брюсова

§ 4. A.A. Фет и A.A. Блок: проблема опыта и памяти

Глава 3. A.A. Фет и поэты постсимволистского поколения

§ 1. A.A. Фет и И.Ф. Анненский: импрессионист и 184 наблюдатель

§ 2. A.A. Фет и «органическая поэтика» О.Э. Мандельштама

§ 3. A.A. Фет и генетический парадокс лирики A.A. 253 Ахматовой

§ 4. A.A. Фет и «Второе рождение» Б.Л. Пастернака

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «А.А. Фет и русская поэзия первой трети XX века»

Десять лет назад завершился XX век, а с ним и очередной календарный период развития русской истории и культуры, где одну из ведущих ролей играла русская литература, в частности, поэзия. Судьба русской поэзии в XX веке складывалась не просто, а процессы, ее определяющие и характеризующие, не всегда протекали согласно историческому календарю.

Еще в начале XX столетия русская поэзия выдвинулась в авангард литературного движения и в полной мере ощутила на себе требования и вызовы Истории. Поэзия не могла уже оставаться только свидетельницей и выразительницей происходящего, а неизбежно становилась его соучастницей, что отразилось на ее статусе. Русская лирика начала XX века, оставаясь способом выражения индивидуального переживания, превратилась в «большую форму», соперничающую с романом и драмой по универсальности воплощения художественной картины мира. Изменился и взгляд на Поэта, который теперь представлял не только «избранную расу» небожителей, владеющих сверхзнанием и словом, его осуществляющим, но и становился фигурой исторически значимой и исторически ответственной. Трагедийное чувство, выросшее на этой почве и проникающее лирику начала XX века, предопределило процесс драматизации лирического пространства, о чем неоднократно по-разному писали и говорили исследователи. Не последнюю роль в этом процессе играли художественные традиции XIX века, по точному определению В.В. Мусатова, ставшие «орудием совершенно иной культуры».1 В связи с этим исследователи чаще всего говорят о

1 Мусатов В.В. Пушкинская традиция в русской поэзии первой половины XX века. М., 1998. С. 14. преломлении в русской лирике начала XX века пушкинской традиции и концепции «исторического человека». Однако даже предельно соприкасаясь с Историей, русская поэзия прежде всего оставалась Лирикой.

Б.М. Эйхенбаум еще в 1921 году писал: «Назрела потребность в научном освещении вопроса о природе лирического стиха и формах лирической композиции», и связывал решение этого вопроса с исследованием традиций Тютчева и Фета.1 Между тем вопрос о существе и специфике лиризма русской поэзии начала XX века неисчерпаем и остается до сих пор открытым и актуальным, как и вопрос о месте в этом процессе «лирика из лириков», «исключительно лирика» Афанасия Фета.

Ситуация в данном случае отмечена определенной парадоксальностью. В XX веке Фет, как замечает В.А. Кошелев, с одной стороны, оказался поэтом «забытым», с другой — он был «органической частью художественного сознания весьма широкой публики», о чем в свое время писала Л.М. Лотман.2 Этот факт еще в 1892 году в некрологе Фету был отмечен П.А. Гайдебуровым, который писал: «Большинство русских интеллигентных людей, ныне живущих, начали себя помнить при звуках: "Назаре ты ее не буди" <.>. Распеваемые старшими сестрами, нянями, гувернантками, эти стихотворения перенялись с колыбельными песнями, заучивались вместе с первыми молитвами, провожая ребенка по хрестоматиям и школьным тетрадям, - они сделались семейными домашними воспоминаниями, звуковыми грезами роскошного сна юности. Сколько профессоров, почтенных ученых и сановников могли бы где

1 Эйхенбаум Б.М. «Мой временник». Художественная проза и избранные статьи. СПб., 2001. С. 540.

2 Лотман Л.М. К вопросу об адаптации поэзии Фета художественным сознанием конца XIX - начала XX вв. // Классическое наследие и современность. Л., 1981. С. 181. нибудь на чердаке родной усадьбы отыскать полуистлевшую тетрадку, где детскими каракулями написаны, под диктовку или из книги, как "в дымке-невидимке выплыл месяц вешний", как "спать пора, свеча сгорела" и т. п. Кажется, нет высшего торжества писателя, как это необозримое море детских каракуль <.>. Писатель вроде Фета становится частью души читателя, перевоплощается в чувство и сознание тысяч и миллионов душ».'

Определенная часть лирического наследия Фета в XX веке была широко растиражирована. Его лирика не была изъята из школьного курса литературы, представляя в нем небольшой, но все же отдельный параграф. В читательское сознание она внедрялась огромным количеством популярных изданий: тематических сборников и антологий, изданиями для детей и т. д. Освоению Фета-поэта способствовала и музыкальная культура, в первую очередь, традиции русского романса, в становлении которых его поэзия сыграла важную роль.3

В XX веке не было десятилетия, в котором о Фете не вспоминали бы вовсе. Однако историко-литературное значение этого поэта традиционно умаляется. Мы до сих пор плохо представляем масштаб творческой деятельности Фета не только поэта, но и прозаика, критика, мемуариста, публициста. Мы продолжаем находиться под влиянием тех многочисленных мифов, которыми окружена его творческая биография и дскон

1 Гайдебуров П. А. А. Фет и его судьба// Книжки «Недели». 1892. Декабрь. С. 227. ~ Эта традиция начала складываться еще в первой трети XX века. См. издания: Граф А.К. Толстой, Ф.И. Тютчев и A.A. Фет. Биографии и избранные стихотворения / Под ред. Д.И. Тихомирова. М., ред. Журн. «Юная Россия», 1909. (Б-ка для семьи и школы) (2-е изд. - в 1915); Ф.И. Тютчев, A.A. Фег и А.Н. Апухтин. Избранные стихотворения. М., 1913. (Б-ка «Семьи и школы»); Фет A.A. Избранные стихотворения / Под ред. JI.M. Сухотина. Берлин, Книгоиздательство С. Ефрон,

1922]; Фет А. Стихотворения / Рисунки Вл. Коношевича. Пб., «Аквилон», 1922; А. Фет. Ф. Тютчев. Избранные стихи и отрывки / Рисунки и обложка Д. Кардовского. М.; Л., Государственное издательство, 1930. (Для детей младшего возраста) и др.

3 См.: Русская поэзия в отечественной музыке. М., 1966. С. 363 - 372; Грамолина H.H., Киселева Т.Е. Библиография музыкальных произведений на слова A.A. Фета // Фег A.A. Вечерние Огни. М., 1981. С. 772 - 781. (Литературные памятники). струкции которых посвящена книга В:А. Кошелева «Афанасий Фет. Преодоление мифов».

В настоящее время не вызывает возражений тезис о том, что «<. .> он [Фет - Г.П.] сумел продемонстрировать те потенциальные возможности своего поэтического пути, которые сделали его "чистую" лирику востребованной в XX столетии, а его поэтические открытия - развитыми и генетически продолженными в творческих исканиях последующих художественных эпох».1 Но одновременно считается, что в поэзии «импульсы, идущие от творчества Фета к писателям последующих поколений, <.> не были главными и определяющими <.>» и при всей разносторонности воспринимались «с большим сопротивлением и более замедленно <.>».2 Следует сказать, что в ряде случаев исследователи вообще не выделяют Фета в качестве самостоятельной фигуры поэтического процесса. О нем принято говорить как о представителе романтической плеяды, в ряду с В.А. Жуковским, Ф.И. Тютчевым, A.A. Григорьевым, А.Н. Майковым, Я.П. Полонским и др. Хотя еще в 1920-е годы J1.B. Пумпянский поставил вопрос о связи лирики Фета с классицистической поэзией и прежде всего с Г.Р. Державиным,3 а Л.Я. Гинзбург в 1960-е

1 Кошелев В.Л. Афанасий Фег. Преодоление мифов. Курск, 2006. С. 124.

2 Лотман Л.М. Указ. соч. С. 183 - 184.

3 Пумпянский Л.В. Классическая традиция. Собрание трудов по истории русской литературы. М., 2000. С. 96 - 248. Тема «Фет и классицизм», так или иначе, поднималась в отдельных работах конца XIX - начала XX в. В статье, посвященной выходу в свет первого выпуска «Вечерних огней», В.П. Буренин, анализируя стихотворение Фета «Купальщица», замечал, что оно далеко «не клубничное», а проникнуто «чисто классической строгостью» (Новое время. 1883. 25 марга. № 2540. С. 2). Андрей Белый в статье «Венец лавровый» (1906) писал: «Русская поэзия ознаменовала свое освобождение от ложного классицизма резкой антиномией между классицизмом Пушкина и романтизмом Лермонтова. Последующее развитие поэзии не углубило этой антиномии, а, наоборот, — сгладило. Классический и романтический принцип не соединились, а неопределенно смешались. От Некрасова и Тютчева, через Фета, Полонского, Майкова приняли мы смешанные традиции» (Белый Андрей. Символизм как миропонимание. М., 1994. С. 395). В воспоминаниях о Л.Н. Толстом В.Ф. Лазурского, увидевших свет в 1911 г., прозвучало свидетельство особенного увлечения Фета классицизмом. В. Лазурский вспоминал: «В рассказах Льва Николаевича о Фете всегда звучала юмористическая нота. Он годы писала о том, что лирика Фета воплотила переживание вовсе не романтического разрыва с действительностью.1

Традиции русских романтиков, к которым безоговорочно был отнесен Фет, до сих пор по преимуществу осознаются как боковой, периферийный, «обходной» путь русской литературы." Более того, даже в рамках этого «запасного» пути на фетовскую традицию указывают как на «малозаметную тропинку» на большой дороге русской поэзии3 и с этой позиции исследуют, ограничиваясь сопоставительным мотивно-тематическим анализом и концентрируясь на вычленении цитат, реминисценций, аллюзий - «частных случаев», связывающих стихи Фета с поэзией XX века. Между тем в свое время весьма продуктивная в литературоведении XX века дифференциация поэтов по принадлежности тому или иному литературному направлению: классицизму, романтизму, реализму и т. д., - по большому счету себя исчерпала. Гораздо более значимым оказывается разговор «поименный».

Литературный XX век, как любой другой большой период, - это не одна художественная эпоха. Общепризнанной и универсальной периодизации развития русской поэзии XX века пока не существует. При этом устойчиво выделяется в качестве отдельного, вполне самостоятельного и завершенного периода эпоха творчества русских поэтов, которых О.Э. Мандельштам назвал «выходцами девятнадцатого века», «волею судеб заброшенных на новый исторический материк».4 Хронологически этот период может быть обозначен как первая треть XX века, подсмеивался над его увлечением классицизмом. Фет совсем не знал греческого языка, но так как у немцев - классицизм, то и он толковал о необходимости греческого языка в гимназиях» (Лазурский В. Воспоминания о Л.Н. Толстом. М., 1911. С. 94).

1 Гинзбург Л.Я. О лирике. М., 1997. С. 184.

2 См. напр.: Эйхенбаум Б.М. Указ. соч. С. 544 - 545.

3 Кац Б. Музыкальные ключи к русской поэзии. Исследовательские очерки и комментарии. СПб., 1997. С. 130.

4 Мандельштам О. Сочинения. В 2 т. Т. 2. М., 1990. С. 201. Далее по тексту Мандельштам, с указанием тома и страницы. хотя отсчет ее следует вести с конца 1880 - 1890-х годов,.а фактическое завершение условно ограничивать рубежом 1930 - 1940-х годов.

В настоящее время в литературоведении обозначился период капитального освоения художественных открытий русских поэтов этого периода. Выходят новые собрания сочинений A.A. Блока, О.Э. Мандельштама, A.A. Ахматовой, Б.Л. Пастернака и др., появляются фундаментальные монографические исследования отдельных явлений поэтического процесса первой трети XX века, творческих биографий поэтов этого периода, их поэтических систем. Историческая дистанция, установившаяся между исследователями и лирикой первой трети XX века, позволяет более критично, объективно и детально рассматривать проблему преломления в ней художественных традиций предыдущего столетия, которая сама по себе уже неоднократно поднималась исследователями. Все разнообразие ученых наблюдений и выводов по данной проблеме трудно подвергнуть строгой систематизации и описанию, но можно назвать ряд поэтических имен XIX века, которые особенно значительны в этом контексте — это A.C. Пушкин, Ф.И. Тютчев, Е.А. Баратынский, М.Ю. Лермонтов. Имя A.A. Фета в этот список не вошло, хотя о проявлениях фетовского начала в лирике первой трети XX века сказано немало.

Подобно пушкинскому, лермонтовскому, тютчевскому типу содержательности русская поэзия первой трети XX века по-своему апеллировала и к фетовскому «сюжету», вступающему в сложные отношения с действрггельностью этого времени: культурной и практической жизнью, философией и эстетикой, идеологией и этикой.

Оригинальность художественной концепции Фета наиболее рельефно проявляется в сопоставлении ее с открытиями поэтов-предшественников и современников и прежде всего с Пушкиным. Сознательно или нет, но процесс поэтического самоопределения поколения, к которому принадлежал Фет, назовем здесь имена Полонского, Григорьева, Майкова, Ал. Толстого, Некрасова, был связан не только с усвоением пушкинского опыта, но и с поиском противовеса его художественному авторитету. Это хорошо видно на примере творческой истории поэм Фета «Талисман» (1842), «Сон» (1856), «Две липки» (1857), «Сабина» (1859). Само обращение Фета к жанру поэмы вполне органично для литературной эпохи 1840 - 1850-х годов. В период, когда традиционная лирическая жанровая система начинает разрушаться, поэма, обогащенная опытом пушкинских поэм, открывающим новые перспективы развития жанра, оказалась одним из самых устойчивых жанровых образований и потому пользовалась огромной популярностью среди поэтов. Но обращает на себя внимание сюжетика поэм Фета, которые ориентированы не столько на социально-историческую действительность, сколько на очень широкий литературный контекст середины XIX века. Они, условно говоря, «литературоцентричны», и в качестве их первичной особенности необходимо назвать цитатность (реминисцентность).1 Поэмы Фета в определенном смысле оказываются фактом скрытой литературной полемики поэта со своей поэтической эпохой и шире, с традицией." Избранная же автором форма «пушкинской» октавы с ее изначальным «ироническим» отношением к предмету изображения как нельзя лучше соответствовала скрытому, в чем-то пародийному, замыслу Фета. Творческая полемика Фета охватывает основные направления развития жанра поэмы середины XIX века, заданные Пушкиным: собственно романтическую поэму с принципиальной идеализацией предмета

1 Кашина II.П. Поэмы A.A. Фета в контексте эпических традиции H.A. Некрасова и русской поэзии XIX - начала XX века // H.A. Некрасов и русская шпсратура XIX -начала XX веков. Вып. 71. Ярославль, 1984. С. 34.

2 Более подробно об этом см.: Фет A.A. Стихотворения и поэмы. 1839 — 1863 / Тексты и коммент. подг.: Н.П. Генералова, В.А. Кошелев, Г.В. Петрова. СПб., 2002. С. 504-515. изображения, историческую поэму, основанную на принципе героизации изображаемого, и «повесть в стихах».

Поиски своего места на поэтическом Олимпе у Фета действительно шли в полемическом диалоге с боготворимым им, по свидетельству Вл. Соловьева, Пушкиным.1 Заострялась же эта полемика на уровне проблемы понимания человека в его сложных взаимоотношениях с миром. Если Пушкина волновала личность, как существо историческое, то генеральная линия Фета генетически опиралась на иную проблематику и традицию. Фет был абсолютно лишен того, что называется историческим чувством. Известно, что история представлялась ему нагромождением лиц и событий, лишенных какой-либо связи. По этому поводу он писал: «Не одаренный исторической памятью, я никогда не любил историю, в которой, по неправильному отношению первоначального моего преподавания эпохи, события и действующие лица представляли для меня мешок живых раков, которые и по тщательному подбору и ранжиру их немедля приходили в прежнее хаотическое состояние, как только я отнимал от них усталую руку».2 Дело, конечно, не в том, чтобы Фет, получивший университетское образование, прошедший сквозь испытания военной службы, блестящий публицист, активно участвующий в полемиках своего времени, хозяйственник, практически столкнувшийся с логикой исторических реформ и преобразований второй половины XIX века, писатель, чья проза и эпистолярное наследие пестрят интересными и точными историческими наблюдениями действительно не понимал, что такое история. Но историческая проблематика почти не становилась предметом его поэтической рефлексии,3 в чем необходимо усматривать

1 Соловьев В. Стихотворения. СПб., 1900. С. 5.

2 Фет А. Воспоминания. В 3 т. М„ 1992. Т. 3. С. 233.

Исключение составляет небольшой ряд стихотворений: «;1 марта 1881 года», связанное с событиями убийства императора Александра II, «15 мая 1883 года», не историческую инфантильность, а сознательный выбор, творческую установку, не требующую оправдания. По этому поводу сам Фет писал: «С неустановившимися историческими образами беда самому первоклассному поэту. Положим, что силою волшебного жезла он остановил движущийся образ и воссоздал изящную его сторону; завтра же по законам движения все прелестные линии изломались и вызывают всеобщее недоверие к добросовестности художника».1 Объяснение позиции Фета в этом вопросе содержится в самом сравнении истории с хаотическим состоянием «мешка живых раков», не поддающимся никакой устойчивой организации. Иными словами, Фет, не чувствуя одухотворенности исторического процесса, переводил историю в ранг «прозы жизни».

Фетовская поэзия вырастает, пользуясь выражением самого поэта, из чувства «тайного сродства природы и духа или даже их тождества» (Фет-20: 3, 181). Долгое время Фета и рассматривали исключительно как лирика природы и поэта-философа. На этом пути сделано немало интересных наблюдений и глубоких выводов. Достаточно указать на работы В.М. Жирмунского, Б.М. Эйхенбаума, Л.Я. Гинзбург, Б .Я. Бухшта-ба, Д.Д. Благого, Аврил Пайман, Жоржа Нивы, M.JI. Гаспарова, В.В. Мусатова, А. Ханзен-Леве и мн. др. Но, отталкиваясь от представления о поэзии Фета как лирики природы, основанной на идее гармонической связи природного человека и природного мира, ученые как раз и приходили к выводу о вторичности, «провинциальности» этой традиции для русской поэзии первой трети XX века.

Сам Фет еще в статье «О стихотворениях Ф. Тютчева» (1859) писал, что эмпирический мир сам по себе, в том числе и мир природный — это «пустынный воздух», который только «зоркий поэт» наполняет слапосвященное коронации Александра III, «Севастопольское братское кладбище» (1887). Фег A.A. Сочинения и письма. В 20 т. Т. 3. СПб., 2006. С. 192. Далее по тексту Фет-20 с указанием тома и страницы. достными звуками (Фет-20: 3, 178). По мнению Фета, «<.> внешний, предметный элемент поэтического творчества безразличен» и «воспроизведение самого предмета было бы не только ненужным, но и невозможным его повторением» (Фет-20: 3, 177). Лирика Фета не пренебрегает безразличной действительностью, но сила ее не в воспроизведении.

В последнее время стали появляться исследования, в которых заметна тенденция по-новому осмыслить поэтическую концепцию Фета. Так, В.А. Кошелев, исходя из представления об абсолютной исключительности и неповторимости его художественной позиции, утверждает, что неожиданными предшественниками поэта являются представители усадебной поэзии первой половины XIX века, а также допушкинский — батюшковский поэтический опыт.1 Особое место в фетоведении последних лет занимает и фундаментальное исследование Г.П. Козубовской, которая, отталкиваясь от мысли H.H. Скатова о том, что поэзия Фета сосредоточена на изображении «природного человека», человека как такового, органического, чувствующего прежде всего, человека естественного2, представила Фета как поэта, заложившего основы мифотворчества XX века. В отдельных работах ученых ставится проблема связи поэтического сознания Фета с религиозной идеей.4

Вместе с тем продолжает актуально звучать пафос, обозначенный в предисловии к последнему «фетовскому» сборнику (2008), где М.В. Строганов, не скрывая сожаления, пишет: «Содержательная сторона лирики Фета остается за пределами внимания исследователей. Признавая

1 Кошелев В.А. Указ. соч. С. 229 - 268. Скатов H.H. Лирика Афанасия Фета (Истоки, метод, эволюция) // Он же, Далекое и близкое. М., 1981. С. 124- 125.

3 См.: Козубовская Г.П. A.A. Фет и проблема мифологизма в русской поэзии XIX -началаXX века. Дисс. д. филол. н. СПб, 1994.

4 См. напр.: Зырянов О.В. Лики Божества в поэзии A.A. Фета (к проблеме религиозной природы лирики) // Новые идеи в философии науки и научном познании. Екатеринбург, 2002. С. 190-214; Азарова Е.В. Христианские образы и мотивы в «Вечерних Огнях» A.A. Фета // Художественный текст: варианты интерпретации. Ч. 1. Бийск, 2006. С. 5 - 15 и др.

Фета великим лириком, исследователи не ответили на вопрос, почему они признают его таковым. Можно сказать, что смысл того нового художественного понимания человека, которое совершилось в творчестве Фета, еще не освоен наукой, а ведь именно это и должно было стать предметом тщательного изучения <.>. Нам понятно, что сделал в литературе Л. Толстой, когда еще в своих дневниках 1840-х гг. открыл "диалектику души" человека. Нам понятно, что сделал в литературе Достоевский, выявив в человеке его "незавершенность", невозможность его "овнешнения". Но что же такого сделал Фет уже в 1840-е гг., если его ранние стихи оказались такими близкими поэтам рубежа XIX - XX вв.?»1

Надо сказать, что уже отдельные наблюдения современников Фета точно определяли некоторые особенности его художественной концепции. Прижизненная критика говорила, что лирика Фета отмечена особой душевностью, что поэт сосредоточен на изображении тонких, почти неуловимых душевных движений, состояний, впечатлений человека." Позже эта особенность Фета-лирика будет критически названа проявлением предельного субъективизма и идеалистичности. В то же время оппоненты Фета представляли его убежденным мизантропом/ Но дело

1 Строганов М. Новый этап, или.? Вместо предисловия // XXII Феювские чтения: Афанасий Фет и русская литература. Курск, 2008. С. 4. Ср.: «Сила Фета в том, что поэг наш, руководимый своим вдохновением, умеет забираться в сокровеннейшие тайники души человеческой. Область его не велика, но в ней он - полный властелин, неспособный бояться никакого совместничества. <.> Поэт уясняет нам мимолетные порывы собственных сердец наших <.>» ([Б. п.] [Дружинин A.B.] Стихотворения A.A. Фета. СПб. 1856 г. // Библиотека для чтения. 1856. Т. 137. С. 6 - 8); «Несмотря на тысячелетия, пережитые человечеством, и на видимое однообразие человеческих страстей и чувств, - выражение личной, задушевной жизни человека всегда имеет для нас привлекательную, чарующую силу. Внутренняя личность каждого человека, несмотря на свою внешнюю одинаковость, - есть своего рода разнообразнейший и самобытный мир <.>. В этом отношении особенно замечательны произведения г. Фета» (Боткин В.П. Стихотворения A.A. Фета. СПб. 1856 // Современник. 1857. T. LXI. С. 23).

3 Расхожим стало высказывание М.Е. Салтыкова-Щедрина: «<.> на досуге он [Фет - Г.П.] отчасти пишет романсы, отчасти человеконенавистничает; сперва напишет думается и не в субъективизме, и не в человеконенавистничестве Фета, а в том, что «душевный человек» в его лирике - явление совершенно особое. Фет очень тонко прочувствовал и болезненно отреагировал на «не-довоплощенность» современного мира и человека. Своим творчеством он отстаивал право художника эту «недовоплощенность» преодолевать. Отсюда поиски новых источников творческой силы человека, которые Фет связал с «жизнью сердца», миром человеческих чувств и памяти.

В свое время Л .Я. Гинзбург утверждала, что главная особенность Фета-поэта заключается в том, что он «лирик без лирического героя», а его поэтический ¿мир определяется лишь «единством лирической тональности».' «<.> для понимания лирического субъекта поэзии Фета термин лирический герой является просто лишним: он ничего не прибавляет, не объясняет, — писала исследовательница. - И это потому, что в поэзии Фета личность существует как призма авторского сознания, в которой преломляются темы любви, природы, но не существует в качестве самостоятельной темы».2 По-своему эту мысль Л.Я. Гинзбург осмыслил и развил В.В. Мусатов, заметивший, что в лирике Тютчева и Фета «не случайно отсутствовал лирический герой, ибо человек выступал здесь в некоем обобщенно-родовом качестве».3

Неповторимую содержательность творчеству Фета как целостному художественному феномену и уникальность его места в истории русской литературы определяет особый взгляд на человека. Понять Фета-лирика во многом помогает та часть творческого наследия поэта, которая почти столетие находилась под спудом забвения. Речь идет о прозе Фета, представленной художественными рассказами, критическими и романс, потом почеловеконенавистничает, потом опять напишет романс <.>» (Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч. В 20 т. Т. 6. М., 1968. С. 59 - 60).

1 Гинзбург Л.Я. Указ. соч. С. 196. Там же. С. 149- 150

3 Мусатов В.В. Указ. соч. С. 17. публицистическими очерками, мемуарами. Долгое время господствовало представление о творческой несостоятельности этой части наследия Фета. В настоящий момент оно убедительно оспорено в книге Л.И. Черемисиновой «Проза A.A. Фета». По мнению исследовательницы, «прозу Фета допустимо рассматривать как своеобразное жизнеописание автора, высвечивающее ранее неведомые грани его личности»,1 и одновременно Л.И. Черемисинова отмечает: «Желание прозаика [Фета - Г.П.] писать не столько о самом себе, сколько о других предопределило появление произведений, в которых нет "внутренней биографии" автора, не показан процесс становления его мировоззрения <.> Такая же особенность обусловила фактологический характер фетовских мемуаров: они в большей степени ориентированы на документальную точность повествования, чем на воссоздание "истории души"».2 Автобиографизм Фета особого рода. Не случайно А.Е. Тархов для определения его сущности использует формулу - «обнаженная автобиографичность».3 Таким образом, в автобиографической прозе Фета так же, как в его лирике - нет героя Фета, зато здесь во всем многообразии представлена «целая жизнь, в ее хитросплетениях». В автобиографических мемуарах «Ранние годы моей жизни» Фет отмечал, описывая свою жизнь в доме родителей Аполлона Григорьева: «Казалось, трудно было бы так близко свести на долгие годы две такие противоположные личности, как моя и Григорьева. Между тем нас соединяло самое живое чувство общего бытия и врожденных интересов»4 [курсив наш - Г.П.]. Вспоминая частную жизнь пансионера, студента, кирасира, гвардейца, помещика, начинающего поэта,

1 Черемисинова Л.И. Проза A.A. Фета. Саратов, 2008. С. 6 — 1.

2 Там же. С. 370.

3 Тархов А.Е. Проза Фега-Шеншина // Фет A.A. Сочинения. В 2 т. Т. 2. М., 1982. С.ЗбЗ.

4 Фег А. Воспоминания. Т. 3. С. 150. мемуарист • добивался ощущения почти документального воспроизведения эпохи. Чего больше мы узнаем из этого жизнеописания - становление и развитие личности Фета или эпохальную общую жизнь в ее разных сферах: образовательной, культурной, национальной, военной, хозяйственной, - сказать очень трудно, потому что частную жизнь Фета не вычленить из «общей жизни», представленной нагромождением лиц, мелочей жизни, мозаикой событий и культурных явлений.

Ни в мемуарах, ни в художественной прозе Фета нет собственно концентрации внимания на личностном преломлении события, так же как в поэзии Фета нет индивидуальной души как системы совершенно обособленных интимных переживаний. Я.П. Полонский в письме к Фету от 27 декабря 1890 года замечал: «По твоим стихам невозможно написать твоей биографии, - или даже намекать на события из твоей жизни, как нельзя по трагедиям Шекспира понять ~ как он жил, как развивался и проч., и проч.

Увы!. По моим стихам можно проследить всю жизнь мою».'

Здесь уместно вспомнить и утверждение Г.П. Блока: «В поэзии Фета нет вымыслов, в ней только действительно пережитое. Созидательной работы воображения он не знал. За исключением стихотворений отвлеченных, все остальные продиктованы "памятью сердца". Эта память властвовала над временем и властью своей пользовалась широко. <.> По хронологическому указателю стихотворений Фета нельзя восстановить хронологическую канву его жизни — память пренебрегала датами и перемешивала их порядок. Но если лирика его не связана с жиз

1 Литературное наследство. Т. 103. A.A. Фет и его литературное окружение. Кн. 1. М., 2008. С. 869. Далее по тексту ЛН-103 с указанием страницы. нью во времени, то в содержании своем она никогда от жизни не отходит - она неизменна, педантически правдива».1

Сам Фет замечал, что сила поэта и вековечность его созданий определяется степенью отрешенности творца от окружающего мира, его объективностью: «Пусть предметом песни будут личные впечатления: ненависть, грусть, любовь и пр., но чем дальше поэт отодвинет их от себя как объект, чем с большей зоркостью провидит он оттенки собственного чувства, тем чище выступит его идеал» (Фет-20: 3, 179). По мнению Фета, лирик, «воссоздатель собственных чувств», должен «совладеть с ними как с предметами, вне его находящимися», тогда сами эти чувства становятся «окошечком», через которое открывается «общая жизнь», «душевное бытие», слагающееся из прямых эмоций и страстей, из культурных переживаний, из религиозного и нравственного чувства. Все это, по Фету, и становится единственным надежным оплотом человека в хаосе его существования.

Лирика Фета исследует «душевного человека» как сверхиндивидуальную целостность, во всех ее внутренних и внешних противоречиях и связях. «Душевный человек» Фета по-своему оказывается противопоставлен не только истории как истории бесконечных жалких заблуждений рефлектирующего ума человечества, но и природе, которая подчинена «безупречной логике инстинкта». Фет писал: «Природа вообще, а человеческая в частности, действует по известным законам, большей частью непостижимым умом, а что всего страннее, что действия, которые, очевидно, должны бы опираться на умств<енные> соображения, оказываются на деле тем совершеннее, чем далее отстоят от рефлектирующего ума. История человека — непрерывная цепь самых жалких заблуждений, история зверей — чистейшее зеркало безупречной логики инстинк

1 Блок Г.П. Фет и Бржеская (Посвящается Б.А. Садовскому) // Начала. № 2. Г1б., 1922. С. 106-107. та» (Фет-20: 3, 308). Это противопоставление держится на вере и представлении Фета о человеке как явлении, в том смысле, что в его душевных переживаниях, в движении человеческих чувств, эмоций, страстей, осуществляется, т. е. оказывается явленной высшая правда, идея, красота, идеал, гармония.

Философское обоснование своих представлений на разных этапах жизненного пути Фет обнаруживал в учениях Шеллинга и Гегеля, позже, в период «Вечерних огней» - в философии воли Шопенгауэра. Но единство и целостность мировоззренческой системы и творческой психологии Фета должны быть связаны в первую очередь с философией Платона, которую он кратко изложил в предисловии к переводу «Фауста» Гете. Неслучайно, Вл. Соловьев назвал Фета - Русским Платоном и именно ему посвятил свой перевод трудов этого древнегреческого философа.1 А главный литературный советчик Фета последнего периода его творческой деятельности H.H. Страхов писал в связи с лирикой Фета: «Душа наша, как говорит Платон, родилась в царстве вечных форм, вечных образцов существующего, и она ищет на земле их подобия. Все временное, неполное, случайное, неясное, следовательно, вся наша жизнь со всеми ее событиями и чувствами не может удовлетворить нас. Нам нужна неизменная мысль, содержащаяся в бегущих явлениях; нужны незыблемые образы, краски, формы, которые мы могли бы созерцать; нужен определенный строй звуков, который воплощал бы для нас сущность нашего мятущегося чувства. Хоть на короткие сроки, но мы вырываемся из потока жизни и с великою отрадою чувствуем себя в положении вечных существ, которые не живут, а только видят самую глубину всего живущего, смысл всякого чувства, всякого мгновения».2 Эти рас

1 В предисловии к переводу сочинений Платона Вл. Соловьев писал: «В начале этого труда я ставлю имя Аф.Аф. Фета, как его первого внушителя» (Творения Платона / Пер. с греческого Владимира Соловьева. Т. I. М , 1899. С. I). ~ Страхов Н. Несколько слов памяти Фета// Новое время. 1892. № 6029. С. 2. суждения H.H. Страхова в определенной степени могут лечь в основу понимания существа фетовской традиции в русской поэзии первой трети XX века.

Научная новизна настоящего исследования, проводящегося с опорой на обновленное понимание поэтической концепции и эстетической позиции Фета, состоит в системном изучении связи его лирики с творчеством русских поэтов первой трети XX века: Брюсова, Бальмонта, Блока, Анненского, Мандельштама, Ахматовой, Пастернака.

Основная исследовательская цель - показать Фета как самостоятельную поэтическую величину, сыгравшую важную роль в развитии русской поэзии первой трети XX века, и сформировать представление об особенностях индивидуальных поэтических систем русских поэтов этого периода, определившихся под непосредственным влиянием Фета или в ходе творческого диалога с ним. В связи с этим определяется и ряд конкретных исследовательских задач:

- обозначить пути проникновения «мысли» о Фете и его поэзии в художественное сознание русских поэтов первой трети XX века;

- выявить основные этапы рецепции поэзии Фета русскими поэтами первой трети XX века;

- продолжить работу, начатую современными исследователями, по деконструкции тенденциозных мифов о творческой судьбе Фета, сложившихся в XX веке;

- выявить художественные открытия Фета, оказавшиеся наиболее востребованными и актуальными для поэтов первой трети XX века;

- проанализировать круг творческих полемик и диалогов русских поэтов первой трети XX века с Фетом;

- определить место поэзии Фета в жизни русской лирики первой трети XX века и в развитии поэтических систем Брюсова, Бальмонта, Блока, Анненского, Мандельштама, Ахматовой, Пастернака.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Петрова, Галина Валентиновна

Заключение

Русская поэзия первой трети XX века не случайно так активно осваивается современной филологической наукой. Заслуги ее перед русской культурой имеют непреходящее значение, и может быть главная из них - это процесс «переноса духовных ценностей русской классики в новое измерение».1

Русская лирика первой трети XX века развивалась в сложных культурно-исторических условиях, осваивая которые, она вступала в творческий диалог с поэтической традицией как источником представлений о жизни и человеке. Одновременно русская поэзия первой трети XX века и претворяла опыт предшественников, открывая новые пути развития поэтического искусства.

В 1991 г. в одном из интервью поэт И. Бродский так сказал о творческом контакте с традицией: «Это дух соревнования. <.> То есть ты сражаешься со всей русской поэзией; может быть не столько сражаешься - просто там, где они кончили, ты начинаешь».2 Осмысляя эту формулу Бродского, Д. Макдафьен замечает: «Бродский говорит об одновременном соревновании и продолжении традиции. Авангардный претендент выступает против статус-кво и принуждает это статус-кво измениться. Продолжение традиции - продление какого-то прежнего состояния и статуса в будущее. В формуле Бродского такое продолжение традиции осуществляется неожиданным образом: авангардный писатель сохраняет прошлое, чтобы его "омолодить". Новатор совершенствует художественную манеру "консерватора",

Мусатов В.В. Пушкинская традиция в русской поэзии первой половины XX века. С. 15.

2 Цит по: Макдафьен Д. Подготовительная работа И.А. Бродского над поэтической перепиской с Ахматовой в 1962 году // «Я всем прощение дарую.» Ахматовский сборник. М.; СПб, 2006. С. 475. чтобы оживить "консерватизм", оглядывается, чтобы сделать шаг вперед. <.> Следовательно, можно подвести к заключительной' аналогии: новый или молодой поэт существует и творит в системе пределов, созданных традицией или прошлым, а каждое "новое слово", успешно выраженное в таких пределах, расширяет человеческий опыт и дает этой (словесной) традиции вновь созданный, необычный и обогащенный смысл в настоящем <. .>».'

То, что сказано Д. Макдафьеным по поводу «авангардного претендента» Бродского, вполне применимо вообще к ситуации работы поэта с традицией, поскольку каждый новый поэт в определенном смысле выступает как «новатор», а по отношению к нему, каждый поэт-предшественник может рассматриваться как «консерватор». Таким «консерватором» в метафорическом смысле для русских поэтов первой трети XX века был и Афанасий Фет.

Как известно, вопрос о преломления традиций в русской лирике первой трети XX века всегда привлекал к себе особенное внимание и критики, и исследователей. Может быть, повторяясь, скажем, что, несмотря на отсутствие разработанной теории традиции, с точки зрения историко-литературной широкий контекст поэтических традиций, преломившихся в поэзии этого периода, выявлен достаточно полноценно. В определенной степени это касается и проблемы адаптации поэтического опыта Фета. Но на каждом этапе развития историко-литературного знания меняются предшествующие представления. В настоящий момент со всей очевидностью становится ясным, что сложившиеся исследовательские подходы к решению вопроса о «фетовском сюжете» русской лирики были слишком зависимы от той неоднозначной репутации, которую получил Фет в XX веке. С развенчанием многих мифов о творчестве и судьбе Фета, предпринимаемым современными исследователями, эта

Там же. С. 475-477. репутация выявила свою несостоятельность, а потому традиционная в целом тема «A.A. Фет и русская поэзия первой трети XX века» получает новые импульсы развития.

Проведенное нами исследование убеждает, что Фет был одной из безусловных духовных величин, влияющих на развитие русской поэзии первой трети XX века. Лирика Фета осваивалась русскими поэтами этого периода достаточно масштабно и не только на рубеже XIX - XX веков, о чем в первую очередь всегда говорили исследователи, но и в 1910-е, 1920-е, 1930-е гг. Через Фета осуществлялись многие художественные открытия как в области поэтики и стихотворного мастерства, так и в плане поэтической философии. Действуя изнутри отдельных поэтических систем, фетовская традиция складывалась в серьезную поэтическую силу. Его лирика выступала, может быть, и не главной, но важной эстетической ценностью и большой мировоззренческой проблемой, решение которой способствовало развитию эпохальной поэтической мысли. Осознанная или невольная, прямая или опосредованная апелляция к Фету и его поэзии стала для русской лирики первой трети XX века определенным внутренним резервом в деле противостояния безжалостному «цепу истории».

Рецепция Фета поэзией первой трети XX века получила разные формы. Художественная концепция Фета имела и своих прямых наследников, и оппонентов, которые ее активно пересматривали. Но как нельзя изъять из лирики ее существа - душевного переживания, так нельзя изъять Фета из истории развития русской лирики первой трети XX века. «Писатель вроде Фета становится частью души читателя, перевоплощается в чувство и сознание тысяч и миллионов душ», — сказал еще в год смерти Фета П.А. Гайдебуров.1

1 Гайдебуров П.А. Указ. соч. С. 227.

Если у Пушкина, как писал В.В. Мусатов, русская поэзия черпала веру в объективную ценность исторического бытия, то с Фетом были связаны поиски объективной ценности и веры в самого человека. Основой «фетовского сюжета» в русской поэзии первой трети XX века, так сказать главным «событием» его становится сама фетовская душевность.

Парадокс Фета заключался в том, что его поэтический опыт изначально отмечен капитальным противоречием. Не случайно, по верному замечанию В.В. Мусатова, русской поэзии первой трети XX века было свойственно «ощущение Фета как драматической фигуры»} Мироощущение и мировосприятие Фета, нашедшее воплощение в его лирике, как и взгляд его на природу человека, принципиально дуалистичны. Фет не просто воплощает в поэзии представление о «двойном бытии», он и в человеке открывает двойственность и многоплановую непримиримую противоречивость. С одной стороны, человек у него носитель «непосредственного света красоты», хранитель «прирожденной идеи прекрасного», с другой - он «раб эмпирической У воли», «муж желаний»." По поводу противоречий самой природы человека Фет писал в объяснениях к одам Горация: «<.> в отличие от животного, руководящегося главным образом непосредственным чувством, человек требует от своего разума общих оснований, которых не могут дать непосредственные чувства или чувство. Разум со своими вечными законами у всех людей один, тогда как чувство, вкус индивидуальны, изменчивы как Протей. Разум не в состоянии ничего творить; он только различает, указывает, тогда как чувство заставляет различать и действовать, вынуждая нередко разум прибегать к софизмам, в угоду известным наклонностям, так сказать, обезумливая

1 Мусатов В.В. Фет и проблема традиций в советской поэзии // Советская поэзия 20 -30-х годов. Республиканский сб. Вып. 5. Челябинск, 1977. С. 143.

2 Фауст. Трагедия Гете. С. XXX, ХП, ХЬУН, Ы. его. А как все люди исполнены сами врожденных стремлений (страстей), то стоики совершенно правы, считая их всех людьми помешанными, т.е. видящими вещи не в нормальном их освещении, а через призму страсти».1 Человек у Фета - «прежде всего лицо», личность, но жизнь и деятельность этой личности постоянно стремятся к принижению, уничтожению личности.2 Круг этих противоречий и составлял сложный феномен «душевного человека» Фета.

При этом собственно эстетические представления Фета, его взгляд на предназначение поэта, на задачи и смысл творчества выходили за пределы этого, по сути платоновского, дуализма и корреспондировали скорее с системой христианского знания. По Фету, поэт существо трагическое, так как его путь имеет жертвенный и гибельный характер. В пределах этого жертвенного творчества, по его мнению, лежит путь духовного совершенствования человека и осуществляется его высшее предназначение, его духовная свобода. Не случайно в 1886 году он писал С.А. Толстой: «<.> наша будничная жизнь есть приготовление к высоким моментам <.>»,3 а в письме к H.H. Страхову от 5 (17) фквраля1880 года признавался: «<.> жизни я отрицать не стану, я слишком люблю прекрасную природу; но смерти, небытия не боюсь. Хоть сейчас, ибо знаю, что я не более как явление и что время у меня в мозгу, с потуханием которого тухнет время».

Русская поэзия первой трети XX века осваивала поэтический опыт Фета в двух направлениях. С одной стороны, «душевный человек» Фета был поставлен русскими символистами как проблема онтологическая и мировоззренческая. Символисты в определенном смысле абсолютизировали глубину «душевного человека» Фета, выведя ее за пределы психологического опыта. Они же подхватили мысль Фета,

1 Горации Флакк. С. XXII-XXIII.

2 Фауст. Трагедия Гете. С. LVI-LVII.

3 Цит. по: Пузин Н.П. Архангельская Т.Н. Вокруг Толстого. Тула, 1988. С. 23. высказанную в предисловии к переводу «Фауста» Гете: «Для личности самое дорогое личность. А мы видели, что на всех жизненных путях: желать, искать, стремиться значит ущерблять личность.

Одно мистически-религиозное чувство представляет исключение. Только на этом пути всецелая личность отдается всецелому стремлению.

Вот причина его постоянного верховенства в развитии человеческого духа; вот причина завершения Фауста средневековой мистерией. Как в первой части Гретхен вызывает лучшую часть личного Фауста, так она как представительница женственно-нежного возносит за собой бессмертное человечество. Драма окончена. Фауст из мрака выведен на свет блестящий»} Поэзия русских символистов непосредственно была обращена к мистико-религиозному переживанию жизни. По их замыслу такая поэзия должна вывести «бессмертное человечество» из мрака к свету.

Поэты постсимволистского поколения осваивали Фета как явление культурно-историческое. Для Анненского, Мандельштама, Ахматовой «душевный человек» Фета прежде всего культурный феномен.

Два Фета: один, как говорил Б.М. Эйхенбаум, давший нам Бальмонта, Брюсова, Блока, другой - Анненского, Мандельштама, Ахматову, сольются, соединятся в творческом опыте Пастернака.

Таким образом, в русской поэзии первой трети XX века, отмеченной определенным духом «соревнования» с Фетом, произошло и «омоложение» его традиции.

В заключение остается сказать, что, безусловно, многие аспекты темы «A.A. Фет и русская поэзия первой трети XX века» остались за пределами нашего исследования. Мы сконцентрировали свое внимание на «вершинах» той линии развития русской поэзии первой трети XX века, которая связана с именем Фета, только пунктирно обозначив те

1 Фауст. Трагедия Гете. С. LX. звенья, которые связывают эти вершины между собой. Не везде в равной степени удалось нам проникнуть и в ту «толщу» литературного движения, в пределах которых реализует себя поэтическая традиция, по замечанию В.В. Мусатова, «всегда опосредованная литературным процессом».1 Рамки диссертационного исследования не позволили нам охватить многие события, связанные с посмертной судьбой наследия Фета, и отдельные поэтические имена избранного периода: Ф.К. Сологуба, Вяч. Иванова, М. Кузмина, В. Ходасевича и др. За пределами работы остался большой пласт поэзии русского авангарда, зародившейся в 1910-е годы и не чуждавшийся мысли о Фете, а также творчество поэтов первой волны русской эмиграции 1920 - 1930-х годов. Анализ пропущенных «звеньев» фетовской линии развития русской поэзии XX века впереди и, конечно, здесь еще будут сделаны важные открытия.

1 Мусатов В.В. Фет и проблема традиций в советской поэзии. С. 141.

Список литературы диссертационного исследования доктор филологических наук Петрова, Галина Валентиновна, 2010 год

1. «Жажда поэтического дыхания». Статьи и письма О. Мандельштама / Публ. и примеч. П. Нерлера // Литературное обозрение. 1986. № 9. С. 104-112.2. 17 апреля 1862 17 апреля 1912. Шестой гимназии её ученики. Стихотворения. СПб., 1912.

2. А. Фет. Ф. Тютчев. Избранные стихи и отрывки / Рисунки и обложка Д. Кардовского. М.; Л., 1930.

3. Андрей Белый и Александр Блок, Переписка. 1903 1919 / Публ., предисл. и коммент. A.B. Лаврова. М., 2001. - 608 с.

4. Анненский И. «Вакханки» Еврипида // Вакханки. Трагедия Еврипида. СПб., 1894. С. 157- 172.

5. Анненский И. Книги отражений / Изд. подг. Н.Т. Ашимбаева, И.И. Подольская, A.B. Федоров. М., 1979. 679 с. (Литературные памятники).

6. Анненский И. Разбор стихотворного перевода лирических стихотворений Горация П.Ф. Порфирова. СПб., 1904.

7. Анненский И. Стихотворения и трагедии / Вступ. ст., сост., подг. текста и примеч. A.B. Федорова. Л., 1990. 640 с. (Б-ка поэта. Большая серия).

8. Анненский И.Ф. «Илиада» Гомера в переводе Н. Минского // Филологическое обозрение. 1896. Том. XI. Кн. 2. С. 58 66.

9. Анненский И.Ф. Письма / Сост., предисл., коммент. и указ. А.И. Червякова. В 2 т. СПб., 2007 2009. (Русский эпистолярный архив. Вып.1.

10. Н.Ахматова A.A. Победа над Судьбой. / Сост., подгот. текстов, предисл., примеч. Н. Крайневой. В 2 т. М., 2005.

11. Ахматова Анна. Сочинения. В 6 т. / Сост., подгот. текста, коммент., вст. ст. Н.В. Королевой. М., 1998 2002.

12. Бальмонт К. Белая невеста // Современные записки. 1921. Кн. 7. С. 119.

13. Бальмонт К. В безбрежности. М., 1895.

14. Бальмонт К. В странах Солнца. Из писем к частному лицу // Весы. 1905. №8. С. 17-30.

15. Бальмонт К. Под северным небом. СПб., 1894.

16. Бальмонт К. Поэзия как волшебство. М., 1916.

17. Бальмонт К. Поэзия стихий // Весы. 1905. № 1. С. 1 22.

18. Бальмонт К.Д. Горные вершины. Сборник статей. Кн. 1. М., 1904.

19. Бальмонт Константин. Стихотворения. М., 1989. 553 с. (Из литературного наследия).

20. Блок А. Дневник / Подг. текста, вступ. ст. и примеч. A.JI. Гришунина. М., 1989. 512 с.

21. Блок А. Записные книжки. 1901 1920 / Сост., подгот. текста, предисл. и примеч. Вл. Орлова. М., 1965. - 663 с.

22. Блок А. Земля в снегу. Третий сборник стихов. М., 1908.

23. Блок А. Поли. собр. соч. и писем. В 20 т. Т. 1 7. М.; СПб., 1997 -2003.

24. Блок А. Собр. соч. В 8 т. / Под общ. ред. В.Н. Орлова, A.A. Суркова, К.И. Чуковского. М.; Л., 1962 1963.

25. БлокА. Собр. стих. Кн. 1-З.М., 1911-1912.

26. Блок А. Стихи о Прекрасной Даме. М., 1904.

27. Блок A.A. Письма к Конст. Эрбергу (К.А. Сюннербергу) / Публикация С.С. Гречишкина и A.B. Лаврова // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1977. Л., 1979. С. 147 158.

28. Блок Александр. Письма. Л., 1925.

29. Боборыкин П.Д. Собрание романов, повестей и рассказов. В 12 т. СПб., 1897.

30. Брюсов В. CHEFS D'OEUVRE. Сборник стихотворений. (Осень 1894 -весна 1895). М., 1895.

31. Брюсов В.Я. Собр. соч. В 7 т. / Под общ. ред. П.Г. Антокольского, A.C. Мысникова, С.С. Наровчатова, Н.С. Тихонова М., 1973 1975.

32. Брюсов Валерий. TERTIA VIGILIA. Книга новых стихов. 1897 -1900. М., 1900.

33. Брюсов Валерий. Дневники. 1891 — 1910 / Приготовила к печати И.М. Брюсова. Примеч. Н.С. Ашукина. М., 1927.

34. Брюсов Валерий. Письма к П.П. Перцову // Русский современник. 1924. №4. С. 227-235.

35. Буренин В.П. Граф Алексис Жасминов. Голубые звуки и белые поэмы. СПб., 1895.

36. Волошин М. Собр. соч. / Под общей ред. В.П. Купченко и A.B. Лаврова. Т. 6 8. М., 2007 - 2009.

37. Гиппиус В. Бестужев Вл. . Ночь в звездах. Стихотворения. Пг., 1915.

38. Гиппиус В. Лик человеческий. Поэма. Берлин; Пб., 1922.

39. Гиппиус В.В. Бестужев Вл. Возвращение. Из книги «Завет» (1896 -1906). СПб., 1912.

40. Гиппиус В.В. Нелединский Вл. Томленье духа. Вольные сонеты. Пг., 1916.

41. Гиппиус Василий. 4 стихотворения: «Протянулась с надеждой безнадежной.», «Ветер не сумрачен и не страшен.», «Ревность», «Чем нежнее мои созвучья.». // Гиперборей. 1912. № 1. С. 7 9.

42. Гиппиус Вл. Душа реакции // Речь. 1913. 3 (16) марта. № 60. С. 3.

43. Гиппиус В л.В. Отчаявшиеся и Очарованные // Вячеслав Иванов. Исследования и материалы. Вып. 1. СПб., 2010. С. 551 561.

44. Гиппиус Владимир. О самом себе / Подг. текста, публ., послесл. Е. Биневича // Петрополь. Литературная панорама. 1993 1996. СПб., 1996. С. 119-132.

45. Гиппиус Владимир. Песни. СПб., 1897.

46. Гораций Флакк / В пер. и с объяснениями A.A. Фета. М., 1883.

47. Граф А.К. Толстой, Ф.И. Тютчев и A.A. Фет. Биографии и избранные стихотворения / Под ред. Д.И. Тихомирова. М., 1909. (Б-ка для семьи и школы).

48. Добролюбов Александр. Natura Naturans. Natura Naturata. Тетрадь 1. СПб., 1895.

49. Иванов Вячеслав. Собр. соч. В 4 т. / С введен, и примеч. О. Дешарт. Брюссель, 1971 1987.

50. Из неопубликованных материалов архива И.Ф. Анненского (предсмертные публичные выступления) // Известия РАН. Серия литературы и языка. Т. 68. 2009. № 4. Июль Август. С. 50 - 58.

51. Иннокентий Федорович Анненский. 1855 1909. Материалы и исследования. М., 2009. — 672 с.

52. Иннокентий Федорович Анненский. Материалы и исследования / Под ред. А.И. Червякова. Вып. 1 4. Иваново, 2000 - 2002.

53. К. Р. Избранная переписка / Состав. Л.И. Кузьмина. СПб., 1999. 528 с.

54. Коневской Иван. Ореус И.И. Мечты и думы. Мельком: I-V. Умозрения странствий. Живопись Беклина (Лирическая характеристика). Мельком: VI. 1896- 1899. СПб, 1900.

55. Ксенофонт. Воспоминания о Сократе / Объяснил И.Ф. Анненский. СПб., 1896.

56. Литературное наследство. Т. 103. A.A. Фет и его литературное окружение. Кн. 1. М., 2008. 992 с.

57. Литературное наследство. Т. 85. Валерий Брюсов. М., 1976. 854 с.

58. Литературное наследство. Т. 89. Александр Блок. Письма к жене. М., 1978.-414 с.

59. Литературное наследство. Т. 92. Александр Блок. Новые материалы и исследования. В 4 кн. М., 1980 1993.

60. Литературное наследство. Т. 98. В 2 кн. Валерий Брюсов и его корреспонденты. М., 1991 1994.

61. Мандельштам О. Полн. собр. соч. и писем. / Составл., подг. текста и коммент. А.Г. Меца; вступ. ст. Вяч. Вс. Иванова. В 3 т. Т. 1. М., 2009. -808 с.

62. Мандельштам О. Сочинения / Сост. П.М. Нерлера; подг. текста и примеч. А.Д. Михайлова и П.М. Нерлера; вст. ст. С.С. Аверинцева. В 2 т. М., 1990.

63. Мандельштам Осип. Камень / Изд. подгот. Л.Я. Гинзбург, А.Г. Мец, C.B. Василенко, ЮЛ. Фрейдин. Л., 1990. 400 с. (Литературные памятники).

64. Пастернак Б. Полн. собр. соч. с приложениями. В 11 т. / Сост. и коммент. Е.В. Пастернак и М.А. Рашковской. М., 2003 2005.

65. Пастернак Борис. Собрание сочинений. В 5 т. / Сост. и коммент. Е.В. Пастернак, K.M. Поливанова, В.М. Борисова. М., 1989 1992.

66. Пастернак Борис. Стихотворения и поэмы. В 2 т. / Вступ. ст. В.Н. Альфонсова. Сост., подг. текста и примеч. B.C. Баевского и Е.Б. Пастернака. Л., 1990. (Б-ка поэта. Большая серия. 3-е изд.)

67. Писатели символистского круга: Новые материалы. СПб., 2003. 508 с.

68. Полная русская хрестоматия, или образцы красноречия и поэзии, заимствованные из лучших отечественных писателей / Состав. А. Галахов. Ч. II. Поэзия. М., 1843.

69. Соловьев В. Письма. В 4 т. / Под ред. ЭЛ. Радлова. СПб., 1908 -1923.

70. Соловьев В. С. Собр. соч. В 8 т. СПб., 1901. 1907.

71. Соловьев В. Стихотворения. СПб., 1900.

72. Соловьев Вл. О лирической поэзии (по поводу последних стихотворений Фета и Полонского) // Русское обозрение. 1890. Декабрь. С. 626 654.

73. Соловьев Владимир. Стихотворения. Эстетика. Литературная критика / Сост., статья и коммент. Н.В. Котлярева. М., 1990. 574 с. (Из литературного наследия).

74. Стихотворения Аполлона Григорьева. Собрал и примеч. снабдил А. Блок / Послесл. и примеч. Б.Ф. Егорова. М., 2003. 736 с. (Репринт, воспроизв. изд. 1915 г.)

75. Творения Платона / Пер. с греческого Владимира Соловьева. Т. Т. М., 1899.

76. Театр Еврипида. Т. 1. СПб., 1906.

77. Три письма А. Фета к молодому поэту // Северные Цветы на 1901 г. С. 144 — 145.

78. Ф.И. Тютчев, A.A. Фет и А.Н. Апухтин. Избранные стихотворения. М., 1913.

79. Фауст. Трагедия Гете. В 2 ч. / Перевод, предисл. и примеч. А. Фета. М., 1883.

80. Фет А. Воспоминания. В 3 т. М., 1992. (Репринт, изд. 1890 г.)

81. Фет А. Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство / Вступ. ст., сост., подгот. текста, коммент. В. А. Кошелева М., 2001. 472 с.

82. Фет А. Стихотворения / Рисунки Вл. Коношевича. Пб., 1922

83. Фет А. Стихотворения. Проза. Письма / Вступ. ст. А.Е. Тархова; сост. и примеч. Г.Д. Аслановой. М., 1988. 459 с.

84. Фет A.A. Вечерние огни / Изд. подг. Д.Д. Благой, М.А. Соколова. 2-е изд. М., 1981. 816 с. (Литературные памятники)

85. Фет A.A. Избранные стихотворения / Под ред. JI.M, Сухотина. Берлин, Книгоиздательство С. Ефрон, 1922.

86. Фет A.A. Полн. собр. стих. / Вст. ст, подг. текста и примеч. Б.Я. Бухштаба. JL, 1959. 898 с. (Б-ка поэта. Большая серия. 2-е изд.)

87. Фет A.A. Полн. собр. стих. / Вступ. ст., ред. и примеч. Б.Я. Бухштаба. JL, 1937.-818 с. (Б-ка поэта. Большая сер.)

88. Фет A.A. Полн. собр. стих. В 3 т. / Под ред. Б.В. Никольского. СПб., 1901.

89. Фет A.A. Сочинения / Сост., вступ. ст. и коммент. А.Е. Тархова. В 2 т. М., 1982.

90. Фет A.A. Сочинения и письма. В 20 т. Т. 1 4. СПб., 2000 - 2007.

91. Фет A.A. Стихотворения и поэмы / Вст. ст., сост. и примеч. Б.Я. Бухштаба. Л., 1986. 752 с. (Б-ка поэта. Большая серия. 3-е изд.)1. Критика и исследования

92. Althaus-Schonbucher S. Konstantin D. Balmont, Parallelen zu Afanasij A. Fet. Simbolismus und Impressionismus. Diss. Dr. Slavica.-Helvetica, Bd. 5. Frankfurt / M.Peter Lang, 1975.

93. Venclova Tomas. A.A. Фет «Моего тот безумства желал.» // Russian Literature. XVII II. 15 February 1985. North-Holland - Amsterdam. P. 87 -110.

94. A.A. Ахматова: pro et contra / Сост. С. Коваленко. В 2 т. СПб., 2001 -2005.

95. A.A. Фет. Поэт и мыслитель. К 175-летию со дня рождения A.A. Фета. М., 1999.-308 с.

96. Авраменко А.П. А. Блок и русские поэты XIX века. М., 1990. 246 с.

97. Азарова Е.В. Христианские образы и мотивы в «Вечерних Огнях» A.A. Фета // Художественный текст: варианты интерпретации. Ч. 1. Бийск, 2006. С. 5- 15

98. Айхенвальд Ю.И. Силуэты русских писателей. В 2 т. / Предисл. В. Крейда. М., 1998.

99. Алексеева О.Я. Рецепция лирики А.А.Фета в творчестве русских символистов (В.Я. Брюсов, A.A. Блок, Андрей Белый). Диссер. к. филол. н. М., 2003. 172 с.

100. Алексеева Э.М. Поэтические сборники А. Фета и К. Бальмонта 1880 1890-х гг. // Константин Бальмонт, Марина Цветаева и художественные искания XX века. Иваново, 1993. С. 43 - 52.

101. Альтман М.С. Разговоры с Вячеславом Ивановым. СПб., 1995.

102. Альфонсов В. Поэзия Бориса Пастернака. Изд. 2-е. СПб., 2001. -384 с.

103. Анисова А.Н. А. Фет и Б. Пастернак. Особенности художественного пространства // Традиции в контексте русской культуры. Череповец, 1995. С. 120- 125.

104. Анненков П.В. Литературные воспоминания / Вступит, статья В.И. Кулешова; коммент. A.M. Долотовой, Г.Г. Елизаветиной, Ю.В. Манна, И.Б. Павловой. М., 1983. 694 с.

105. Аполлон Григорьев. Воспоминания. М.;Л.: Academia, 1930.

106. АрсеньевК.К. Новый литературный юбилей// Вестник Европы. 1889. Т. 136. №3. С. 258-264.

107. Архиппов Е. Библиография Иннокентия Анненского. М., 1914.

108. Архиппов Евгений. Миртовый венец. М., 1915.

109. Астафьев П. Урок эстетики (Памяти Фета) // Русское обозрение. 1893. №2. С. 593-619.

110. Аторина О.Г. A.A. Фет и русский символизм: К.Д. Бальмонт, В.Я. Брюсов, A.A. Блок, А. Белый. Диссер. к. филол. н. Смоленск, 2005. -225 с.

111. Балтрушайтис Ю. О внутреннем пути К. Бальмонта // Заветы. 1914. №6. Июнь. С. 62-68.

112. Бартенев Ю.П . Ю.Б. Памяти Фета // Русский архив. 1893. № 1. С. 182.

113. Белый Андрей. Воспоминания об Александре Александровиче Блоке // Записки мечтателей. 1922. № 6. С. 5 122.

114. Белый Андрей. К.Д. Бальмонт // Весы. 1904. № 3. С. 9 12.

115. Белый Андрей. На рубеже двух столетий / Вступ. ст., подгот. текста и коммент. A.B. Лаврова М., 1989. 542 с. (Серия литературных мемуаров).

116. Белый Андрей. Символизм как миропонимание / Сост., вступ. Ст. и прим. Л.А. Сугай. М., 1994. 528 с. (Мыслители XX вв.).

117. Белый Андрей. Символизм. Кн. ст. М., 1910.

118. Библиотека A.A. Блока. Описание / Сост. О.В. Миллер, Н.А.Колобова, С.Я. Бовина. По ред. К.П. Лукирской. В 3 кн. Л., 1984 -1986.

119. Благой Д. Мир как красота. О «Вечерних огнях» А. Фета. М., 1975.

120. Блок Г. Герои «Возмездия» // Русский современник. М.; JL, 1924.1. Кн. З.С. 172-186.

121. Блок Г.П. Фет и Бржеская (Посвящается Б.А. Садовскому) // Начала. № 2. Пб., 1922. С. 106 123.

122. Бобров Сергей. Иннокентий Анненский. Посмертные стихи. С портретом и двумя факсимиле. Под ред. Валентина Кривича. К-во «Картонный Домик». СПб. 1923. // Печать и революция. 1923. Кн. 3. Апрель май. С. 262 - 263.

123. Богомолов H.A. Университетские годы Валерия Брюсова: студенчество (1893 1899). М., 2005. - 82 с.

124. Бондаренко М.А. Одно стихотворение Фета и книга стихов Д. Цертелева // А.А.Фет. Проблемы изучения жизни и творчества. Курс, 1998. С. 79-88.

125. Боткин В .П. Стихотворения A.A. Фета. СПб., 1856 // Современник. 1857. Т. LXI. Отд. III. С. 1 42.

126. Брюсов В.Я. Москвитянин. Фетовский вечер и фетовский скандал // Новый путь. 1903. № 2. С. 188 190.

127. Буренин В. Критические очерки // Новое время. 1890. 7 (19) декабря. С. 2.

128. Буренин В. Новые стихотворения A.A. Фета // Новое время. 1883. 25 марта. № 2540. С. 2.

129. Буренин В. Сатиры Ювенала в переводе Фета // Новое время. 1885. 15 (27 февраля). № 3221. С. 2.

130. Буренин В.П. Монументов В. Взбаламученные свиньи. Сельские драматические сцены // Искра. 1864. 30 июня. № 24. С.

131. Бухштаб Б. Фет и другие. Избранные работы. / Сост., вступ. ст., подгот. текста М.Д. Эльзона. СПб., 2000. 555 с.

132. Быстров В.Н. Раннее творчество А. Блока и античная философия // Александр Блок. Исследования и материалы. СПб., 1998. С. 5 39.

133. Бэр И. Афанасий Фет и Валерий Брюсов. Метафизическое pi лирическое сходство // Ученые записки. Trasactions. New York, 1992 -93. XXV.

134. B.C. Памяти A.A. Шеншина некролог. // Московские ведомости. 1892. № 324. 22 ноября. С. 2.

135. Волынский А. Борьба за идеализм. Критические статьи. СПб., 1900.

136. Волынский А.Л. Б. п. Лирические стихотворения А. Фета. В двух частях. С.-Петербург, 1894 г. // Северный вестник. 1894. № 7. С. 37 38.

137. Воспоминания о серебряном веке / Сост., авт. предисл. и коммент. В. Крейд. М., 1993.-558 с.

138. Воспоминания об Анне Ахматовой / Сост. В .Я. Виленкин, В.А. Черных; коммент. A.B. Курт, K.M. Поливанова. М., 1991. 718 с.

139. Встречи с прошлым. Вып. 8. М., 1996. 496 с.

140. Вьялицына Н.В. Традиции русской классической поэзии в дореволюционном творчестве А. Ахматовой. Автореф. диссер. К. филол. н. Л., 1982. 23 с.

141. Гайдебуров П.А. Фет и его судьба // Книжки «Недели» 1892. Декабрь. С. 227 230.

142. Галерея русских писателей. М., 1901.

143. Гаспаров Б. Севооборот поэтического дыхания: Мандельштам в Воронеже, 1934- 1937 // Новое литературное обозрение. 2003. № 63. С. 24-38.

144. Гаспаров Б.М. Литературные лейтмотивы: Очерки русской литературе XX века. М., 1994. 304 с.

145. Гиндин С.И. Программа поэтики нового века (О теоретических поисках В .Я. Брюсова в 1890-е годы) // Серебряный век в России. М., 1993. С. 87-116.

146. Гинзбург Л.Я. О лирике / Предисл. A.C. Кушнера; подгот. текста C.B. Путилова. Изд. 3-е. М., 1997. 415 с.

147. Глаголева Т. Раб, эллин, жрец. Бенедиктов, Щербина, Фет // Русская мысль. 1917. Кн. 2. С. 26 39.

148. Глушкова М.А. Символ в поэзии Аф. Фета и Вл. Соловьева // Грехневские чтения. Нижний Новгород, 2006. Вып. 3. С. 184 188

149. Говоров К. Медведский К.П. Вечерние Огни г. Фета // День. 1888. № 20. 14 (26) февраля. С. 2.

150. Говоруха-Отрок Ю.Н. Елагин Ю. Литературно-критические очерки. IX. Поэзия Фета//Русский вестник. 1893. Май. С. 306- 326.

151. Голенищев-Кутузов А. Вечерние Огни (Стихотворения A.A. Фета. 2 части, издание К. Солдатенкова. Москва 1863 г. «Вечерние огни». Собрание неизданных стихотворений A.A. Фета. 3 выпуска 1883, 1885, 1888 г.) // Русский вестник. 1888. № 3. С. 378 387.

152. Голенищев-Кутузов A.A. Б. п. Мысли русских читателей // Гражданин. 1888. 31 января. № 31. С. 4.

153. Гольцев A.B. Т. Литература и жизнь. (Критические заметки) // Русская мысль. 1889. Кн. 1. С. 141 144.

154. Гончарова О.М. «Наследница» (А. Ахматова и Г. Державин) // Гумилевские чтения: материалы межд. научн. конф. СПб., 2006. С. 159 — 164.

155. Городецкий С. Формотворчество // Золотое Руно. 1909. № 10. С. 52 -58.

156. Гриневич П.Ф. О Фете // Русское богатство. 1902. Июль. № 7. С. 1 18.

157. Грякалова Н.Ю. К генезису образности ранней лирики Блока (Я. Полонский и Вл. Соловьев) // Александр Блок. Исследования и материалы. Л., 1991. С. 49 63.

158. Гумилев Н.С. Письма о русской поэзии. / Сост., вступ. ст. Г.М. Фридлендера; коммент. и подгот. текста Р.Д. Тименчика. М., 1990. 383 с. (Из литературного наследия)

159. Гутьяр Н. И.С.Тургенев и А.А.Фет // Вестник Европы. 1899. № 12. С. 314 336.

160. Дарский Д. «Радость земли». Исследование лирики Фета. М., 1916.

161. Дистерло Р. О поэзии Фета. Критический очерк // Русское обозрение. 1893. Апрель. С. 942-965.

162. Дмитриев Виктор. Серебряный гость. О лирическом герое Бальмонта. Эрмитаж., 1990. 186 с.

163. Дружинин A.B. Стихотворения A.A. Фета. СПб., 1856 II Библиотека для чтения. 1856. Т. 137. Отд. V. С. 1 19.

164. Жизнь и творчество О.Э. Мандельштама: Воспоминания. Материалы к биографии. «Новые стихи». Комментарии. Исследования. Воронеж, 1990. 544 с.

165. Жирмунский В. Георгий Адамович. «Облака». Стихи. «Гиперборей». Петроград. 1916 // Биржевые ведомости. 1916. № 15861. 14 октября. Утр. вып. С. 5.

166. Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л., 1977.-407 с.

167. Зырянов O.B. Лики Божества в поэзии A.A. Фета (к проблеме религиозной природы лирики) // Новые идеи в философии науки и научном познании. Екатеринбург, 2002. С. 190 214.

168. Иванов Вяч. Родное и вселенское / Сост., вступ. ст. и примеч. В.М. Толмачева. М., 1994. 427 с. (Мыслители XX в.)

169. Иванов-Разумник. «Три богатыря» // Летопись Дома литераторов. 1922. № 3 (7).

170. Игошева Т.В. «Стихи о Прекрасной Даме» Блока: поэтика религиозного символизма. Великий Новгород, 2003. 126 с.

171. Игошева Т.В. Ранняя лирика А. А. Блока (1898 1904): религиозный аспект. Диссерт. д. фил. наук. Великий Новгород, 2006. -450 с.

172. Игошева Т.В. Религиозное преображение в контексте «Стихов о Прекрасной Даме» А. Блока // Известия АН. Серия литературы и языка. 2004. Т. 63. №4. С. 54-61.

173. Игошева Т.В., Мусатов В.В., Петрова Г.В. История русской поэзии: «Серебряный век». Лекционное приложение к мультимедийному курсу. Великий Новгород, 2002. 148 с.

174. Из наследия П.А. Флоренского. К истории отношений с Андреем Белым//Контекст 1991. М., 1991. С. 3 - 92.

175. Из переписки И.С. Тургенева с семьею Аксаковых. Сорок лет тому назад: 1852 1857 // Вестник Европы. 1894. № 1. С. 329 - 344; № 2. С. 469 - 499.

176. Измайлов А. Пестрые знамена. Литературные портреты безвременья. (Мережковский Бальмонт - Блок - Арцыбашев -Амфитеатров - Бунин - Будищев - Вячеслав Иванов - Гиппиус -Чириков - Ремизов — Вересаев). М., 1913.

177. Илья Репин, Корней Чуковский. Переписка. 1906 1929 / Подгот. текста и публ. Е.Ц. Чуковская и Г.С. Чурак; вступ. ст. Г.С. Чурак; коммент. Е.Г. Левенфиш и Г.С. Чурак. М., 2006. - 351 с.

178. Кац Б. Музыкальные ключи к русской поэзии. Исследовательские очерки и комментарии. СПб., 1997. 272 с.

179. Кашина Н.К. Целостность художественного мира А.А.Фета (Проблема эпического в лирических циклах, поэмах, прозе). Иваново, 1993.- 123 с.

180. Кирносова Е. Музыкальное воплощение поэтических образов Фета // Проблемы изучения жизни и творчества A.A. Фета. Сб. научн. трудов. Курск, 1992. С. 268-269.

181. Кирпотин В. Полемический подтекст «Соловьиного сада» // Вопросы литературы. 1959. № 6. С. 178-181.

182. Козубовская Г.П. Афанасий Фет и Вячеслав Иванов (проблема мифологизма русской поэзии) // A.A. Фет. Проблемы изучения жизни и творчества. Курск, 1998. С. 59 66.

183. Козубовская Г.П. Миф в поэтическом мире А. Фета и А. Ахматовой // A.A. Фет. Проблемы изучения жизни и творчества. Сб. научн. тр. Курск, 1994. С. 50-73.

184. Козубовская Г.П. Поэзия А.Фета и мифология. Барнаул, М., 1991 — 218 с.

185. Козубовская Г.П. Проблема мифологизма в русской поэзии конца XIX начала XX веков. Самара, Барнаул, 1995. - 160 с.

186. Коковина Н.З. Категория памяти в русской литературе XIX века. Курск, 2003.-237 с.

187. Колпакова Н.П. Из истории фетовского текста // Поэтика. Кн. 3. Временник Ин-та истории искусства. M.;JI., 1927.

188. Коробка Н. Поэзия Фета // Образование. 1901. № 7 8. С. 8 - 24.

189. Корона В.В. Поэзия Анны Ахматовой: поэтика автовариаций. Екатеринбург, 1999. 263 с.

190. Кошелев B.Ä. Афанасий Фет. Преодоление мифов. Курск, 2006. -336 с.

191. Краснов Пл. К. Пл. Поэзия Фета // Книжки «Недели». 1893. № 1. С. 161 180.

192. Краснов Пл. Поэзия человечности // Книжки «Недели». 1898. Ноябрь. С. 175- 189.

193. Краснов Пл. Поэт мировой жизни // Книжки «Недели». 1895. Май. С. 153 173.

194. Краснов Пл. Русский неоромантик (Характеристика К.Д. Бальмонта) // Литературные вчера «Нового мира». 1903. № 9. Сентябрь. С. 541 -547.

195. Крючков Д. Критик-интуист. (Иннокентий Анненский) // Очарованный странник. Альманах интуитивной критики и поэзии. 1914. Вып. III. С. 12-14.

196. Кузин Борис. Воспоминания. Произведения. Переписка. Мандельштам Н.Я. 192 письма к B.C. Кузину// Составл., предисл., подг. текста, примеч. и коммент. Н.И. Крайневой и Е.А. Пережогиной. СПб., 1999.-778 с.

197. Куприяновский П.В. «Оглядываюсь на прошлое.». Журнал «Северный вестник» 1890-х годов и его литературная позиция. Воронеж, 2009. 200 с.

198. Куприяновский П.В., Молчанова H.A. Поэт Константин Бальмонт. Биография. Творчество. Судьба. Иваново, 2001. -472 с.

199. Лавров A.B. Андрей Белый в 1900-е годы. М., 1995. 335 с.

200. Лавров A.B. Русские символисты. Этюды и разыскания. М., 2007. 629 с.

201. Лавров A.B., Тименчик Р.Д. Иннокентий Анненский в неизданных воспоминаниях // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник. 1981. Л., 1983. С. 61-146.

202. Лагунов А.И. А. Фет и А. Блок: мифопоэтический аспект // A.A. Фет и русская литература. XV Фетовские чтения. Курск, Орел, 2000. С. 272-281.

203. Лагунов А.И. Адаптация поэзии А. Фета в софийной лирике Вл. Соловьева // Фетовские чтения XXI: Афанасий Фет и русская литература. Курск, Орел, 2007. С. 272-281.

204. Лазурский В. Воспоминания о Л.Н. Толстом. М., 1911.

205. Лазурский В.Ф. В. Л ий. A.A. Фет (Шеншин) как поэт, переводчик и мыслитель // Русская мысль. 1894. № 2. Февраль. С. 28 -40.

206. Лекманов O.A. Жизнь Осипа Мандльштама. Документальное повествование. СПб., 2003. 240 с.

207. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития. В 2 кн. М., 1992.

208. Лотман Л.М. К вопросу об адаптации поэзии Фета художественным сознанием конца XIX начала XX вв. // Классическое наследие и современность. Л., 1981. С. 181-193.

209. Лукницкий П.Н. ACUMIANA. Встречи с Анной Ахматовой. В 2 т. Paris, 1991 1997.

210. Лукьянов С.М. О Вл.С. Соловьеве в его молодые годы. Материалы к биографии. Кн. 2 и 3. Вып. 1. М., 1990.

211. Магомедова Д.М. Вяч. Иванов и A.A. Фет // Studia Slavica Academiae scientiarum hungaricae. V. 41. Budapest, 1996. P. 167 174.

212. Магомедова Д.М. Концепция «музыки» в раннем творчестве А. Блока//Филологические науки. 1975. № 4. С. 13-23.

213. Майков J1. Историко-литературные очерки. Крылов — Жуковский Батюшков - Пушкин; Плетнев - Погодин - Фет. СПб., 1895.

214. Макаркина Ю.В. Особенности концептуального содержания писем A.A. Фета и Б.Л. Пастернака // A.A. Фет и русская литература. XV Фетовские чтения. Курск, Орел, 2000. С. 291 -294.

215. Макашина В.Г. «Страсть к волосам»: Фет Лохвицкая - Цветаева // A.A. Фет. Проблемы изучения жизни и творчества. Курск, 1998. С. 75 -79.

216. Маковский С. «Душа реакции» и «святое беспокойство» (Ответ критику) // Аполлон. 1913. № 6. С. 44 47.

217. Мандельштам Н. Воспоминания. В 2 кн. М., 2006.

218. Медведский К.П. Письма о литературе. В поисках нового. I III // Русский вестник. 1896. Сентябрь. С. 226 - 242.

219. Медынцева Г.Л. Переписка A.A. Фета с С.Я. Полонским // Новые материалы по истории русской литературы. М., 1994. С. 49 91.

220. Мережковский Д.С. О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы. СПб., 1893.

221. Минц З.Г. Блок и русский символизм. Избранные труды. В 3 кн. СПб., 1999-2004.

222. Минц З.Г. Блок и Фет («Фетовский пласт» в «Стихах о Прекрасной Даме») // А. Блок и литература народов Советского Союза. Ереван, 1991. С. 107-120.

223. Минц З.Г. К генезису комического у Блока (Вл. Соловьев и А. Блок) // Труды по русской и славянской филологии. XVIII Литературоведение Тарту, 1971. Ученые записки. Вып. 266. С. 124 194.

224. Мочульский К. А. Блок. А. Белый. В. Брюсов / Сост., авт. предисл. и коммент. В. Крейда. М., 1997. 479 с.

225. Мочульский К. Владимир Соловьев, жизнь и учение. Париж, 1951.

226. Мусатов В. Мандельштам и Тютчев // Творчество писателя и литературный процесс. Иваново, 1981. С. 189-205.

227. Мусатов В.В. «В то время я гостила на земле.». Лирика Анны Ахматовой. М., 2007. 496 с.

228. Мусатов В.В. К проблеме генезиса лирики Бориса Пастернака // Известия АН СССР. Сер. литературы и языка. 1990. Т. 49. № 5. С. 403 -413.

229. Мусатов В.В. Лирика Осипа Мандельштама. Киев, 2000. 560 с.

230. Мусатов В.В. Пушкинская традиция в русской поэзии первой половины XX века. М., 1998. 484 с.

231. Мусатов В.В. Фет и проблема традиций в советской поэзии // Советская поэзия 20 30-х годов. Республ. Сб. Вып. 5. Челябинск, 1977. С. 140-151.

232. Недоброво Н.В. Времеборец (Фет) // Вестник Европы. 1910. №'4. С. 235-245.

233. Николаев Ю. Говоруха-Отрок Ю.Н.. Старое недоразумение // Московские ведомости. 1894. №61.3 марта. С. 3.

234. Никольский Б. Поэт философов. Лирические стихотворения A.A. Фета. СПб., 1894. // Русское обозрение. 1894. Декабрь. С. 1107 1114.

235. Никольский Б.В. Новое издание стихотворений Фета // Исторический вестник. 1900. №9. С. 991 1003.

236. Об Анне Ахматовой: Стихи, эссе, воспоминания, письма / Сост. М.М. Кралин. Л., 1990. 574 с.

237. Пайман Аврил. Ангел и Камень. Жизнь Александра Блока. В 2 кн. М., 2005.

238. Пайман Аврил. История русского символизма. М., 2000. 415 с.

239. Пастернак Е. Борис Пастернак. Биография. М., 1997. 728 с.

240. Переписка Л.Н. Толстого с H.H. Страховым. 1870 1894. С предисловием и примечаниями Б.Л. Модзалевского. Толстовский музей. Том II. СПб., 1914.

241. Перцов П. Литературные воспоминания. 1890 1902 гг. М.; Л., ACADEMIA, 1933.

242. Перцов П. Напраслина на Фета (заметка) // Новое время. 1911. 23 января (5 февраля). № 12525. С. 6.

243. Перцов П. Письма о поэзии. «Волжский вестник» 1893 1894 гг. СПб., 1895.

244. Перцов П. Ранний Блок. М., 1922.

245. Петрова Г.В. «Нам нужно более легкое бремя, данное «бедным в дар и слабым без труда"» (об одной цитате в письмах А. Блока) // Русская литература. 2009. № 3. С. 137 — 147.

246. Петрова Г.В. «Я хочу вспомнить забытое.» (тема памяти в «Стихах о Прекрасной Даме» А. Блока) // Александр Блок и мировая культура. Великий Новгород, 2000. С. 18 24.

247. Петрова Г.В. A.A. Фет в переписке Александра Блока и Андрея Белого // A.A. Фет. Исследования и материалы / ИР ЛИ (Пушкинский Дом) РАН. Вып. 1. М.; СПб., 2010. С. 66 79. (0,7 п. л.)

248. Петрова Г.В. A.A. Фет и В.П. Буренин: к истории критического восприятия «Вечерних огней» // Русская литература. 2010. № 4. С. 210 -217.

249. Петрова Г.В. A.A. Фет и русские поэты конца XIX первой трети XX века. СПб., 2010.- 196 с.

250. Петрова Г.В. Еще один автограф A.A. Фета // A.A. Фет. Исследования и материалы / ИР ЛИ (Пушкинский Дом) РАН. Вып. 1. М.; СПб., 2010. С. 80-84.

251. Петрова Г.В. К изучению проблематики книги стихов И.Ф. Анненского «Тихие песни» (анализ двух «фортепьянных сонетов») // Методика преподавания гуманитарных дисциплин. Великий Новгород, 2000. С. 83 -92.

252. Петрова Г.В. К проблеме интерпретации «Трилистника вагонного» И.Ф. Анненского // Время и текст. Историко-литературный сборник. СПб., 2002. С. 265-276.

253. Петрова Г.В. О «ранних годах жизни» А. Фета (из архива В.И. Анненского-Кривича) // XVI Фетовские чтения. A.A. Фет и русская литература. Курск, 2002. С. 127 132

254. Петрова Г.В. Творчество Иннокентия Анненского. Великий Новгород, 2002. 128 с.

255. Петрова Г.В. Фетовские «Параллели» Иннокентия Анненского // Вестник НовГУ. Сер. «Филология» Спец. вып. «Мусатовские чтения -2009». 2010. №56. С. 53 -57.

256. Петрова Г.В. Фетовские мотивы в стихотворении Б. Пастернака «Опять Шопен не ищет выгод.» // A.A. Фет и русская литература. Курск Орел, 2000. С. 281 - 291.

257. Пильд Л. Поэзия Фета как тема в структуре сборника Ф. Сологуба "Пламенный круг" // Русская литература. 2010. № 2. С. 41 47.

258. Потебня A.A. Из записок по теории словесности. Харьков, 1905.

259. Поярков Ник. Поэты наших дней. (Критические этюды). М., 1907.

260. Пузин Н.П. Архангельская Т.Н. Вокруг Толстого. Тула, 1988.

261. Пумпянский Л.В. Классическая традиция. Собрание трудов по истории русской литературы / Сост. Е.М.Иссерлин, Н.И. Николаев ; Отв.ред. А.П. Чудаков; Вступ. ст., подгот. текста и примеч. Н.И. Николаев. М., 2000. 864 с.

262. Розанов В.В. Критические этюды. I. Декаденты. СПб., 1904.

263. Ронен О. Поэтика Осипа Мандельштама. СПб., 2002. 240 с.

264. Ронен О. Серебряный век как умысел и вымысел. М., 2000. 152 с.

265. Русская литература XX века. 1890 1910 / Под ред. С.А. Венгерова. В 2 кн. М., 2000.

266. Русская поэзия XIX века. Сборник статей. / Под ред. и с предисл. Б.М. Эйхенбаума и Ю.Н. Тынянова. JI, 1929.

267. Рында И.Ф. Черты из жизни Ивана Сергеевича Тургенева. С портретом и рисунками. СПб., 1903.

268. Саводник В.Ф. Современная русская лирика // Русский вестник. 1901. Август. С. 461-477.

269. Садовской Б. Ледоход. Статьи и заметки. Пг., 1916.

270. Садовской Б. Ледоход: Статьи и заметки. Пг., 1916.

271. Северные Цветы. 1901. 1902. 1903. Альманах книгоиздательства «Скорпион». М., 1901 1903.

272. Семенкович В.Н. По поводу статьи г. Н. Гутьяра «И.С. Тургенев и A.A. Фет». Письмо в редакцию // Вестник Европы. 1900. Апрель. С. 843 -864.

273. Силакова Д.В. ".твое благословение на этот путь заранее со мной." (К вопросу о взаимоотношениях B.C. Соловьева и A.A. Фета) // A.A. Фет. Проблемы изучения жизни и творчества. Курск, 1998. С. 52 -59.

274. Скабический A.M. История новейшей русской литературы. 1848 -1892. СПб., 1893.

275. Скатов H.H. Далекое и близкое. М., 1981. 352 с.

276. Сорочан А.Ю. История и поэзия: лирика Фета в русской исторической беллетристике XIX века // Афанасий Фет и русская литература: XXII Фетовские чтения. Курск, 2008. С. 142 147.

277. Сошкин Е. К пониманию стихотворения Мандельштама «Дайте Тютчеву стрекозу.» // Textonly. № 21. Электронный ресурс режим доступа.: http://textonly.ru/authors/?author=EBreHHfi Coimcmi&issue^ 1

278. Сошкин Е. Между могилой и тюрьмой: «Голубые глаза и горячая лобная кость.» на стыке поэтических кодов». Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.ruthenia.ru/document/542513.html.

279. Стечькин Н.Я. Памяти А.А.Фета (1892 21 Ноября - 1902). (Сообщение, читанное в «Русском собрании» действительным членом собрания Николаем Яковлевичем Стечькиным 22 ноября 1902 г.). СПб., 1903.

280. Столпянский П. Полное собрание стихотворений A.A. Фета под ред. Б.В. Никольского. 3 тома. Издание А.Ф. Маркса. Ц. 5 р. // Самарская газета. 1901. № 81. 15 апреля. С. 2.

281. Страхов Н. Несколько слов памяти Фета // Новое время. 1892. № 6029. С. 2.

282. Строганов М. Новый этап, или.? Вместо предисловия // XXII Фетовские чтения: Афанасий Фет и русская литература. Курск, 2008. С. 3-7.

283. Сухих И.Н. Шеншин и Фет: Жизнь и стихи. СПб., 1997. 29 с:

284. Тарановский К. Звукопись в "Северовостоке" М.Волошина // Orbis Scriptus Dmitrij Tschizevskij zum 70. Geburstag. Herausgegeben von D.erhardt. W.Weintraub, H-J Winkel. München. Wilhelm Fink Verlag.

285. Тименчик Р. Анна Ахматова в 1960-е годы. Москва, Toronto, 2005. -782 с.

286. Тименчик Р. Что вдруг. Статьи о русской литературе прошлого века. Иерусалим; М., 2008. 684 с.

287. Тименчик Р.Д. Ахматова и Державин (заметки к теме). Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.akhmatova.org/articles/timenchikl7.htm,

288. Толстой Илья. Мои воспоминания. М., 1914.

289. Толстой JI.H. Переписка с русскими писателями. В 2 т. / Составл., вст. ст. и примеч. С.А. Розановой. 2-е изд. М., 1978.

290. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. -574 с.

291. Тынянов Ю.Н. Архаисты и новаторы. JL, 1929.

292. Успенская A.B. Античность в русской поэзии второй половины XIX века. СПб., 2005. 363 с.

293. Успенский Ф. Молоток Некрасова и карандаш Фета. О гражданских стихах О. Э. Мандельштама 1933 года. Электронный ресурс: режим доступа.: http://www.utoronto.ca/tsq/28/uspensky28.shtm 1

294. Федина B.C. A.A. Фет (Шеншин). Материалы к характеристике. Пг., 1915.

295. Федоров А. Русский Гейне (40-ые 60-ые годы) // Русская поэзия XIX века. Д., 1929. С. 248 - 298.

296. Федоров A.B. Иннокентий Анненский. Личность и творчество. Л.,1984. 255 с.

297. Фет А. Послесловие к переводу А. Шопенгауэра // Русское обозрение. 1901. Вып. 1. С. 274-280.

298. Философские течения русской поэзии. Избранные стихотворения и критич. статьи С.А. Андреевского, Д.С. Мережковского, Б.В. Никольского и др. / Сост. П. Перцов. СПб., 1896.

299. Флейшман Л. Борис Пастернак в двадцатые годы. СПб., 2003. 461 с.

300. Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. СПб., 2005.-655 с.

301. Ханзен-Лёве А. Русский символизм. СПб., 1999. 508 с.

302. Ховии В. Футуризм и война // Очарованный странник. Альманах зимний. 1915. №6. С. 5-9.

303. Цертелев Д.Н. A.A. Фет как человек и как художник // Русский вестник. 1899. № 3. Март. С. 217-240.

304. Цикл A.A. Ахматовой «Смерть»: проблема генезиса // Филологические науки. 2010. № 4. С. 3 14.

305. Черемисинова Л.И. Проза A.A. Фета. Саратов, 2008. 772 с.

306. Черных В.А. Летопись жизни и творчества Анны Ахматовой. 1889 1966. М., 2008.-767 с.

307. Чудакова М.О. Новые автографы Б.Л. Пастернака // Записки Отдела Рукописей (ГБЛ). Вып. 32. М., 1971. С. 208 214.

308. Чуковская Лидия. Записки об Анне Ахматовой. В 3 т. 5-е изд. испр. и доп. М., 1997.

309. Чуковский К. Дневник. 1901 1969. В 2 т. М., 2003. (Серия "Эпохи и судьбы")

310. Чуковский К. От Чехова до наших дней. Литературные портреты. Характеристики. Изд. 3-е испр. и доп. СПб.; М., 1908.

311. Чулков Георгий. О мистическом анархизме. Со вступ. ст. Вячеслава Иванова «О неприятии мира». СПб., 1906.

312. Шеншина Вероника. A.A. Фет-Шеншин. Поэтическое миросозерцание. М., 2003. —222 с.

313. Шестаков Д. Памяти Вл. Соловьева // Мир искусства. 1900. № 15 -16. С. 38-39.

314. Шкловский Виктор. Поиски оптимизма. М., 1931.

315. Эйхенбаум Б. Рецензия на сборники Вс. Рождественского «Лето. Деревенские ямбы». Пб., 1921; Е. Полонской «Знаменья». Пб., 1921. // Книжный угол. 1921. № 7. С. 37 — 42

316. Эйхенбаум Б. К. Бальмонт. Поэзия как волшебство. К-во «Скорпион». М., 1916 гг. //Русская мысль. 1916. Март. С.

317. Эйхенбаум Б. О поэзии / Вступ. ст. В. Орлова. JL, 1969. 552 с.

318. Эйхенбаум Б.М. «Мой временник». Художественная проза и избранные статьи 20 30 гг. / Вступ. ст. В. Шубинского. СПб., 2001. -650 с.

319. Эллис. Русские символисты. Константин Бальмонт. Валерий Брюсов. Андрей Белый. Томск, 1996. 287 с.

320. Южный М. Зельманов М.Г. Несколько слов о Фете // Гражданин. № 332. 1892. 1 декабря. С. 3.

321. Ясенский С.Ю. Роль и значение реминисценций и аллюзий в поэме «Ночная фиалка» // Александр Блок. Исследования и материалы. Л, 1991. С. 64-78.1. Архивы

322. ОР РГБ Ф. 315. Фет-Шеншин A.A. Картон 5. Ед. хр. 71. Блок А. «A.A. Фету (28 января 1889 г.)». 1 л.

323. ОР РНБ. Ф. 326. Казанович Е.П. Ед. хр. 118. Письмо в книгоиздательство писателей в Ленинграде о переиздании воспоминаний A.A. Фета. 2 варианта. 1933. 4 лл.

324. ОР РНБ. Ф. 709. Собрание автографов советских писателей. Ед. хр. 76. «Воспоминания» Фета. Предложение К.И. Чуковского в Издательство писателей в Ленинграде. 2 лл.

325. РГАЛИ Ф. 3105. Жданов B.B. Оп. 1. Ед. хр. 33. «Поэзия Фета» и др. статьи. 1930 1940-е гг.. 40 лл.

326. РГАЛИ. Репин И.Е. Оп. 1. Ед. хр. 6. «Случайные впечатления т Владимира Сергеевича Соловьева». Черновая рукопись. 19 лл.

327. РГАЛИ. Ф. 1386. Гроссман Л.П. Оп. 2. Ед. хр. 123. «Алексей Толстой», «Кольцов», «Тютчев», Фет. [Лекции] Л. 98 144.

328. РГАЛИ. Ф. 1647. Стражев В.И. Оп. 1. Ед. 89. Выписки о Фете для доклада в ГЛМ. Автограф. 1944. 32 лл.

329. РГАЛИ. Ф. 2. Александров A.A. Оп. 1. Ед. хр. 763. Письмо A.A. Фета. 2 лл.

330. РГАЛИ. Ф. 2579. Федоров В.В. Оп. 1. Ед. хр. 2141. Программа Литературно-музыкального вечера, посвященного памяти A.A. Фета и В.И. Сурикова. 2 лл.

331. РГАЛИ. Ф. 259. Коневской (Ореус) И.И. Оп. 3. Ед. хр. 11. «Самые общие начала понимания поэзии А. Толстого», «Баллады Толстого», «Поэзия А. Толстого», «К параллели между Тютчевым, Фетом и А. Толстым» и др. статьи. 43 лл.

332. РГАЛИ. Ф. 2658. Асафьев Б.В. Оп. 1. Ед. хр. 215. «Фет в слуховом восприятии мира» Статья. Автограф. 1914-1917. 41 лл.

333. РГАЛИ. Ф. 2821. Нейман Б. Вл. Оп.1. Ед. хр. 5. Лекция по курсу Истории русской литературы. Фет, Гончаров. 19 декабря 1937. 33 лл.

334. РГАЛИ. Ф. 2852. Брик О.М. Оп. 1. Ед. хр. 23. Таблицы результатов ритмического анализа стихотворений В.А. Жуковского, H.A. Некрасова, А.С.Пушкина, A.A. Фета и др. 1915 1917. Л. 74-90.

335. РГАЛИ. Ф. 6. Анненский И.Ф. Оп. 1. Ед. хр. 14. Записная книжка (1898). 133 лл.

336. РГАЛИ. Ф. 6. Анненский И.Ф. Оп. 1. Ед. хр. 173. Об искусстве. Начало статьи и отдельные разрозненные записи. 78 лл.

337. РГАЛИ. Ф. 6. Анненский И.Ф. Оп. 1. Ед. хр. 185. «Звуки и ритмы в Пушкинской драме», выписки текстов к работе на эту тему. 14 лл.

338. РО ИР ЛИ. 14167. Тетрадь стихотворений Фета. В зеленом кожаном переплете, альбомного формата. 138 лл.

339. РО ИР ЛИ. Ф. 36. Буренина В.1Т. Оп. 2. № 503. Шеншин (Фет) A.A. Письмо его к Буренину В.П. 2 лл.

340. РО ИР ЛИ. Ф. 47. Гиппиус Вас.В. Оп. 1. Ед.хр. 411. Лекции по поэтике, истории русской литературы и языка. В записи В.В. Верпаховской. В пяти тетрадях. 1927-1928. 264 лл.

341. РО ИР ЛИ. Ф. 47. Гиппиус Вас.В. Оп. 1. № 292. «Поэтический синтаксис». Заметки к характеристике русских поэтов. 27 лл.

342. РО ИР ЛИ. Ф. 47. Гиппиус Вас.В. Оп. 1. № 361. «Фет». Тезисы лекций. 9 лл.

343. РО ИРЛИ. Ф. 654. Блок A.A. Оп. 3. Ед. хр. 73. Фет (Шеншин) A.A. Его стих. «Ты мелькнула, ты предстала.», переписанное для Вл.С. Соловьева. На обложке примеч. A.A. Блока. 3 лл.

344. РО ИРЛИ. Ф. 77. Гиппиус Вл.В. № 130. «Суесловие о бренности добродетели. Два слова в защиту анатомии. Сочинение юродивого иноземца Вольдемара Гиппиуса» и др. рассказы. (1895). 22 лл.

345. РО ИРЛИ. Ф. 77. Гиппиус Вл.В. № 155. «Золотой век. Из писем к иностранцу». Статья-обзор русской поэзии XIX века Черновая рукопись. 1896. 23 лл.

346. РО ИРЛИ. Ф. 77. Гиппиус Вл.В. № 217. Коневской Иван. Письма (10) Гиппиусу В.В. 1898 1900. 29 лл.

347. РО ИРЛИ. Ф. 77. Гиппиус Вл.В. № 159. «Тоска по жизни». Статья о современной поэзии (конец XIX начало XX веков. Черновая рукопись. 1910?. 30 лл.U